Загадка старого колодца [Анатолий Григорьевич Мацаков] (fb2) читать онлайн

Анатолий Мацаков Загадка старого колодца Рассказ об одном деле

ТРЕТЬИ сутки ярилась пурга. Ветер с неистовой силой бился в стены домов, завывал в переулках, с бешеной скоростью гнал по улицам тучи снега. Встал транспорт. Не обошлось и без беды: от короткого замыкания перехлестнулись провода — в Дирванцах сгорел магазин.

С пожара следственно-оперативная группа Щучинского РОВД вернулась под утро.

— Ну и ноченька! — поежился водитель.

Дежурный по отделу посмотрел в окно.

— Вроде начало стихать...

И не договорил — раздался телефонный звонок. Дежурный снял трубку, минуту молча слушал, потом бросил:

— Ждите!

Повернулся к насторожившимся членам группы:

— Еще одно ЧП. Кража из магазина в Большом Можейкове.

...На место добрались, когда уже рассвело. Ветер стих, но с молочного неба продолжал сыпать снег.

В магазин сначала пытались проникнуть через входную дверь — об этом свидетельствовали свежие вмятины на ней. Потом разбили витрину (охранная сигнализация, как выяснилось, не работала). На осколках стекла эксперт-криминалист обнаружил следы крови.

По заявлению заведующей, из магазина исчезло несколько бутылок вина, водки, коньяка. Не хватало транзисторных радиоприемников и других товаров.

Перед сотрудниками милиции встал традиционный вопрос: кто мог совершить кражу? Естественно, его тут же задали участковому инспектору капитану милиции А. Родину. Алексей Александрович ответил:

— Думаю, это «работа» ранее судимых Кащея и Дрыля.

— Кто такие? — спросил начальник уголовного розыска майор М. Батура. (Недавно он назначен замначальника Щучинского РОВД. — Авт.).

— Это их клички. А фамилии Ясюкевич и Пенталь. Километрах в трех отсюда — хутор Ясюкевича. Заброшенный. Родители года четыре как переехали в деревню Евсеевичи, а на дом покупателей не нашлось.

...Когда машина подъезжала к хутору, оперативники заметили, как из окна дома выскочил человек и бросился по снежной целине к шоссе Гродно — Лида. Оперуполномоченный Александр Ковальчук выпрыгнул на ходу, кинулся следом.

Первым асфальта достиг беглец, вскинул руку, голосуя приближавшемуся ЗИЛу. Шофер затормозил. Ковальчук, находившийся метрах в двухстах от шоссе, выхватил пистолет. Водитель вдруг рванул с места, задев бортом беглеца (потом он объяснил: когда у второго увидел пистолет, подумал — бандиты).

От удара Ясюкевич — это был он — упал. Задержать его особого труда не составило.

А в это время группа уже была на хуторе. Растолкали спавшего на печи Пенталя. На кухне и в комнатах нашли украденное. Часть спиртного приятели уже успели «реализовать». На плите и на дверях обнаружили мазки крови со спадами затирания. Пенталь кивнул на замотанную тряпкой кисть:

— Порезался.

ЯСЮКЕВИЧА и ПЕНТАЛЯ доставили в отдел. Уголовное дело по факту кражи принял к своему производству следователь майор милиции В. Величко. На допросе Сергей Ясюкевич не запирался. Пенталь подтвердил его показания.

А во второй половине дня в Щучинский РОВД поступило заявление Таисии Ясюкевич: ее бывший муж Сергей проник к ней в дом и украл покрывало, джемпер, шарф и другие вещи.

Ясюкевич не отрицал и эту кражу, пояснил — вещи пропил.

Вскоре выяснилось и другое. Проживая в Лиде, Ясюкевич вместе со своей сожительницей занимался изготовлением наркотических средств из мака. Лидским ГРОВД против него возбуждено уголовное дело. Оно было приобщено к уже имевшемуся в производстве майоре Величко.

Оперативные работники и следователь чувствовали, что на совести Кащея не только кража из магазина и остальные выявленные деяния. Не исключено, что за ними числятся грехи посерьезнее.

...Прошло время. Однажды днем в кабинете заместителя начальника ОУР УВД А. Бивойны раздался телефонный звонок. (Недавно подполковника милиции А. Бивойны не стало. Публикацией этого материала автор отдает дань памяти одному из лучших оперативников Гродненщины). Альберт Казимирович снял трубку.

— Здравия желаю, товарищ подполковник! — послышался на другом конце провода голос майора Батуры. — Сегодня закончился судебный процесс по делу Ясюкевича и Пенталя. Приговорены к пяти и к трем годам лишения свободы. Но я звоню не для того, чтобы сообщить вам об этом. Дело вот в чем. После вынесения приговора Ясюкевич, когда прощался с матерью, тихо сказал ей: «Вылови рыбку и засыпь колодец». Это услышал конвоир и сообщил нам.

— О какой «рыбке» речь? Что за колодец? На хуторе?

— Там есть даже два. В январе, когда работали по раскрытию кражи, мы заглядывали в эти колодцы, они были забиты снегом. Щупом прозондировали, вроде ничего в них не было.

— Проверьте еще раз. Мы к вам скоро приедем, вот только свяжусь с прокурором области.

В ЩУЧИН из Гродно приехали прокурор области Л. Терещенко, прокурор-криминалист В. Лукьянов, А. Бивойна и эксперт-криминалист А. Кузнецов. На хуторе их ждали работники РОВД и райпрокуратуры. Майор Батура доложил:

— В старом колодце щуп упирается во что-то мягкое.

Сооруженный из бетонированных колец колодец располагался недалеко от дома. На дне его что-то темнело.

Пригнали «Беларусь» с ковшом. Обкопали колодец, один за другим подняли кольца, разгребли застывшую бурую массу. Перед глазами предстал полуразложившийся труп мужчины. На груди просматривалась тельняшка.

— Моряк, что ли? — произнес один из оперативников. Ему возразили:

— Тельняшки сейчас многие носят.

Прокурор-криминалист и судмедэксперт принялись тщательно осматривать страшную находку, другие скрупулезно обследовали дно. Но ни документов, ни каких-либо вещей, которые бы пролили свет на личность убитого, не обнаружили. На трупе имелось более десяти колото-резаных ран в области спины и боков. По мнению судмедэксперта, смерть наступила около пяти месяцев назад, примерно в январе. Странно, что на трупе не оказалось верхней одежды. Где она?

Человек — не иголка. Но из жителей района в этом году никто без вести не пропадал. Запросили соседние органы внутренних дел, ориентировки ушли во все области республики, в Литовскую и Латвийскую ССР. Уже через несколько дней стали поступать ответы с сообщениями о пропавших без вести мужчинах. Их тщательно проверяли, производили опознания, но пока все было тщетно. Не дали результата и опросы местного населения. А Ясюкевич категорически отрицал свою причастность к убийству. Его мать вдруг «заболела» провалом памяти — никак не могла вспомнить разговор с сыном в зале суда.

И вот из Фрунзенского РОВД Минска поступило сообщение: 29 января из общежития ушел и не вернулся Геннадий Кособуцкий, 1964 года рождения.

Тяжкая процедура — производить опознание трупа. Особенно если в роли опознающих — родители, которые до последней минуты надеются.

Но не осталось никакой надежды для супругов Кособуцких, когда их привели в морг...

«ТАИСКА, здравствуй! Таиска, меня крутят за хутор. Короче, на меня не обижайся теперь, выкручивайся сама как хочешь... Мы с тобой договорились, чтобы я сел в тюрьму на время, пока все утихнет... Короче, я еще магазин на себя взял, думал, ты засыпала колодец, а ты еще помогла мне в тюрьму засесть... Короче, если прижмут, не вздумай расколоться, что покрывало и свитер ты дала сама, иначе на тебя упадут подозрения по хутору. Будут расспрашивать, ты (нецензурное слово — авт.) не знаешь...»

«Таиска, привет! Думаю, ты уже получила от меня одну ксиву? Ну, если не получила, то знай. Мне страдать из-за твоей проституции нет резона. Выдала ты сама себя. На (нецензурное слово) этого мерина приняла? Короче, я груз весь беру на себя. Я следаку наплел. По ходу дела буду видеть, как поступить дальше... Если бы я хоть знал этого (нецензурное слово), что ты привела. Ты знаешь, сучка, что страдаю из-за твоей (нецензурное слово), но ты под срок не пойдешь. Я постараюсь, но делаю оговорку: если мне будет светить вышак, тогда (нецензурное слово) твои пироги. Я могу пойти просто соучастником, и я вижу по следаку, что он не верит, что ты была со мной. Надеюсь, ты поняла все, жевать тебе не надо? Пока они будут разбираться, постараюсь потихоньку по ходу дела тебя отмазать. Береги дочь. Сергей. Никаких писем не вздумай мне в тюрьму писать, здесь проверяют. Держись».

Таких писем бывшей жене, минуя канцелярию, Ясюкевич из тюрьмы отправил несколько. Они дошли до адресата, разумеется, после того, как с ними познакомились следователи и оперработники. А Кащей продолжал искать новые и новые пути и возможности пересылки писем. В изобретательности ему трудно было отказать.

Так возникла версия о причастности Таисии Ясюкевич к убийству. Судя по «корреспонденции», убийство скорее всего произошло на почве ревности.

РАССЛЕДОВАНИЕ вели опытные работники областной прокуратуры — прокурор-криминалист В. Лукьянов и старший следователь по особо важным делам И. Бранчель (сейчас он работает в прокуратуре БССР).

Шел очередной допрос Ясюкевича.

— В доме на вашем хуторе обнаружены следы крови одинаковой группы с кровью убитого. Вот заключение эксперта.

— А я тут при чем? На хутор мог всякий зайти. Кровь я видел, считал, что Дрыль там все запачкал — он здорово порезал руку о стекло в магазине.

— Кровь не группы Пенталя. Хорошо, к этому вопросу вернемся позже. А теперь объясните, каким образом у вас оказался полушубок Кособуцкого?

— Какой полушубок? У меня сроду его не было!

— Да, от полушубка вы уже избавились. Но упускаете одно обстоятельство. Вас задержали за кражу именно в том полушубке, в нем вас вывозили потом для уточнения показаний на место. И когда вы объясняли, как проникли в магазин, где и что брали, производилась фотосъемка. Не угодно ли взглянуть на фотографии?

Это была убийственная улика. А следователь все тем же ровным голосом продолжал:

— Кроме того, в момент задержания при личном обыске у вас изъяли шарф и часы, их затем передали вашему брату — ведь мы тогда не знали про Кособуцкого. Недавно эти вещи изъяты, родители погибшего их опознали.

Поняв, что игра проиграна, Ясюкевич начал рассказывать.

...В тот вечер, 29 января, он на попутной машине приехал из Лиды к тетке в деревню Шпильки. Но тетка оказалась в больнице, и он решил пойти переночевать к себе на хутор. Когда пришел туда, увидел освещенные задернутые шторами окна, валивший из трубы дым. Встал на чурбак, заглянул поверх занавески в кухонное окно. На столе — водка, закуска. У плиты суетится Таисия, а за ней неотступно ходит молодой человек, лапает за плечи, за грудь.

Кровь ударила в голову: «Ах ты стерва! Меня на этого мерина променяла?»

Дверь оказалась запертой. Ясюкевич замолотил в нее кулаками.

— Таиска, открой! Все равно войду. Выломаю дверь, тогда хуже будет! Ты меня знаешь!

После длительной паузы послышался испуганный женский голос:

— Ты пьян?

— Трезвый я, трезвый! Открывай!

Щелкнул ключ. Мужчина торопливо взял стоявшую у плиты палку, приготовился к отпору. Ясюкевич шагнул к нему и получил палкой по руке. Взвыв от боли и ярости, схватил лежавший на столе кухонный нож, бросился за побежавшим к двери мужчиной, догнал и ударил в спину. Тот упал, захрипел. Ясюкевич заорал на бывшую жену:

— А сейчас тебе, шлюха, глотку перережу!

Вид у него был страшный. Таисия взмолилась:

— Прости, Сережа. Ради дочери прости!

Напоминание о дочери, которую он любил, несколько отрезвило. Протянул жене нож:

— Дорезай своего хахаля!

По словам Ясюкевича, она взяла нож двумя руками и начала остервенело бить им лежавшего.

Труп вытащили из дома и сбросили в старый колодец.

Когда привели в порядок кухню, стали думать, как быть дальше.

— Пурга следы заметет. Но ведь хватятся этого мужика, будут искать.

— Знаешь, что? Тебе нужно совершить преступление, чтобы на год-другой угодить в тюрьму, — неожиданно предложила Таисия. — Пока отсидишь, все затихнет. У меня есть идея. Мы с тобой официально разведены, стало быть, чужие люди. Ты обкради мою квартиру, а я завтра заявлю участковому.

На том и порешили. Ясюкевич надел ботинки и полушубок убитого, набросил на шею шарф, сунул в карман часы и вместе с бывшей женой покинул хутор.

Утром Ясюкевич пришел к Киселевским в Большое Можейково, отдал хозяйке покрывало из квартиры Таисии, за что Киселевская выставила пять бутылок самогонки. С сыном хозяйки весь день пьянствовал. Вечером к ним присоединился Дрыль. Тут же и заночевали. Ясюкевич, по его словам, лежал рядом с храпевшим Пенталем и размышлял: «А вдруг Родин не клюнет на приманку Таисии, скажет — вы, дескать, не чужие, разбирайтесь сами...»

Нет, тут надо наверняка.

— Разбудил Дрыля, уговорил пойти грабить магазин... — закончил Ясюкевич.

Показания требовали серьезной проверки. Настораживало признание об участии жены в убийстве, причем ей отводилась далеко не маленькая роль.

Версия о причастности Таисии Ясюкевич уже отрабатывалась, но собранные данные говорили о том, что ее в день убийства на хуторе не было.

Вот и теперь работникам милиции и прокуратуры пришлось потратить немало сил и времени, чтобы разобраться в нагромождении правды и лжи в показаниях Ясюкевича.

Постепенно сложилось убеждение: Таисия не участвовала в убийстве. «Втянуть» ее Кащей хотел не ради «спортивного интереса»: взваливая на бывшую жену долю вины, пытался тем самым облегчить свою участь. Сказалось тут и оскорбленное самолюбие: инициатором развода была супруга...

Что же касается писем... Ясюкевич догадывался, что отправленная с «оказией» корреспонденция все-таки не минует оперативников. И постарался использовать это в своих целях.

Народный суд Щучинского района приговорил Ясюкевича к 12 годам лишения свободы.

Гродненская область.

Оглавление

Анатолий Мацаков Загадка старого колодца Рассказ об одном деле