Дочь Снейпа [Linnea] (doc) читать онлайн

Дочь Снейпа
Автор или переводчик:   Linnea
Бета/гамма: Katana
Пейринг:    ГП(СС)/ДМ
Рейтинг: хмм, сама не знаю...  (PG-13, местами R)
Категория фика:  гет 
Жанр: драма, angst
Размер:  миди
Статус:  закончен
Отказ:   герои принадлежат Роулинг, мое - фантазия
Аннотация: Как пережить предательство? Как начать жизнь с начала?  Как получить все то, чего у тебя никогда не было и стать счастливым человеком? Просто! Надо стать дочерью Снейпа.
Пролог. Уйти, чтобы начать новую жизнь.
Северус Снейп наблюдал за прощальным пиром. Завтра утром студенты на все лето покинут школу. Многие из так называемых выпускников этого года вернутся на следующий, поскольку либо не учились совсем, либо слишком много пропустили. Это был год победы, окончательной и бесповоротной, после которой многие тайны вышли наружу. Зельевар обвел зал. Вот за слизеринским столом сидят Малфои, все трое. Люциус оказался непревзойденным шпионом. О его деятельности знали всего несколько человек и хранили эту тайну пуще своей собственной жизни. Блондин был незаменим и в то же время играл свою роль выше всяких похвал. Кребб и Гойл, двое сирот, вставших в последнем бою на сторону света и защитивших первый и второй курсы гриффиндорцев. Это было смело и безрассудно. Теперь оба находились на лечении и проведут в Хогвартсе, как и Малфои, все лето. Паркинсон сидит с опущенной головой. Хорошо хоть у девчонки хватило ума не ввязываться в бой и никого не убить, но метка на ее предплечье красовалась с середины шестого курса. Дурочка. За столом нет Теодора Нотта, тот в министерской тюрьме, ждет своего суда и заключения в Азкабан. Блейз спокоен, смотрит открыто. Ему нечего стыдиться, он встал на сторону Света еще на шестом курсе. Все оказалось просто, туда его привела любовь, и кто бы мог подумать, к гриффиндорской всезнайке Грейнджер. Правда, до последнего никто не знал об этом.
Северус перевел взгляд на стол красно-золотых. Вот они, герои этой войны, три подростка, совершившие невозможное: Рон Уизли, Гермиона Грейнджер и Гарри Поттер - Золотое трио. Ему захотелось скривиться, но он сдержался. Через всю левую сторону лица у рыжего проходил глубокий шрам, чуть не лишивший его глаза. Волосы Грейнджер были коротко подстрижены, совсем под мальчишку. Она лишилась своей шевелюры в одном из походов за крестражами лорда. Теперь волосы медленно росли, и было известно, что такого буйства, как раньше, на ее головке уже не будет никогда. Левая рука на перевязи, рана, полученная в последней битве. И, наконец, Гарри Поттер. Казалось, этому человеку все сходит с рук. Никаких серьезных повреждений он не получил, ни во время поисков крестражей, ни во время битвы у стен Хогвартса. Сейчас это гриффиндорское чудовище сидело опустив голову. Его тарелка была полной. Снейп нахмурился, только сейчас поняв, что за два с лишним часа пира не разу видел, что бы мальчишка подносил ко рту ложку или хотя бы кубок. Память услужливо подкинула события последних трех дней. Он вообще не видел, чтобы в последние дни Поттер хоть что-нибудь ел. Вот Грейнджер наклоняется и что-то тихо говорит. Поттер только качнул головой, но так ее и не поднял. Ему на плечо легла рука Уизли, но юноша все также смотрит в стол. На лицах его друзей беспокойство.
По залу снует масса народа. Снейп останавливает свой взгляд на шикарно одетой паре – Джеймс и Лили Поттер, рядом с ними их двенадцатилетняя дочь, кажется Эльвира. Кто бы мог подумать, что они не погибли в ту ночь. Оказывается, Дамблдор отправил их в Италию, где они прожили все это время, наслаждаясь жизнью. Чуть дальше стоит Блек, беседует с Грюмом и Кингсли. Рядом с ним Дамблдор и МакГонагалл. Да, много открылось секретов. Снейп снова перевел взгляд на гриффиндорцев. Как раз в это время золотая троица встала из-за стола и, стараясь держаться в тени, направилась к выходу. Удивительно, но, похоже, им удалось смыться из зала почти незамеченными. Зельевар поднялся со своего места и решил посмотреть, что же затеяли эти дети, и тут же увидел, как Драко и Блейз направляются на выход. Он следовал за двумя слизеринцами, которые крались за троицей, идущей метрах в тридцати перед ними.
Золотое трио вышло из Замка и медленно направилось к озеру. Они сели около дуба, прислонившись к нему спиной. Слизеринцы расположились чуть подальше за кустами, а сам он, наложив на себя чары невидимости, подкрался поближе к гриффиндорцам. Поттер сидел между своими друзьями, глаза закрыты. Что-то блеснуло в лунном свете на щеке мальчишки. Зельевар не сразу понял, что это слеза. Лишь присмотревшись, он понял, что тот безмолвно, без единого звука плачет. Снейп был несколько обескуражен таким фактом. С чего вдруг национальному герою лить слезы?
- Гарри, - тихо позвала Гермиона. Ресницы дрогнули, глаза раскрылись, но их выражения Снейп не видел.
- Я не хочу жить, - прозвучало в тени дерево так, словно покой и умиротворение было разорвано оружейным выстрелом. Снейп нахмурился, ему казалось, что Уизли и Грейнджер должны были тут же взвиться и начать говорить, что он не прав, но те молчали.
- Ты уверен в этом? – спросил Рон. Снейп чуть не выдал себя, настолько был ошарашен вопросом рыжего.
- Да, - кивнул Гарри, затем медленно встал. Он подошел к самой кромке воды и замер там. Зельевар вздрогнул, когда надтреснутый голос Гарри зазвучал в тишине:
Люди - стенки, птицы – клетки.
Я - сухая жизни ветка.
Жизнь - обман, травы дурман
Легкой жизни наркоман...
И без смысла стали песни.
Реки вылились и скисли.
В этом поле я один.
Воин? Грешный паладин...
За окном немой сосед
Смотрит в стекла 30 лет.
Свечки... пламя и кресты
Все туманом поросли... (Вадим Зигуля)
- Сквозь тебя ходили люди без сердечного огня,
И глазах твоих – коль ты не любишь – не задерживай меня!
И они, сутулясь, исчезали в предрасстрельной  тишине
Оставляя мокрый след на обескровленной луне...
(Павел Кашин), - тихо в ответ ему произнесла Гермиона. Снейп недоуменно смотрел на подростков, такого он от них не ожидал. Он прекрасно понял, что те сейчас выразили все, что было у них на сердце и это было страшно.
- Гарри, ты точно все решил? – Рон подошел к другу и встал за его спиной.
- Да, - тихий ответ. Гарри отклонился назад. Рон обнял его и прижал к себе.
- Назад дороги не будет, - тихо произнесла Гермиона.
- Я не хочу так жить, слишком больно, слишком страшно, - тихо сказал Гарри. – Как жить в мире, где тебя использовали, а потом просто сказали, что так надо было, и посчитали, что этого достаточно? Я так не могу. Не могу взять и забыть последние шестнадцать лет своей жизни и просто сказать, привет, мама, папа, какое счастье, что вы тут. Не могу, мне это не по силам.
- Я знаю, Гарри, - прошептал Рон. – Я это знаю. Ты столько вытерпел, через столько прошел, со стольким попрощался. Ты все выдержал, ты выстоял наперекор всему. Тебя сломали люди, которые должны были поддерживать все эти годы. Они даже не заметили, как полоснули по твоей душе, вывернув ее наружу и оставив гореть на медленном огне. Они не поняли..., - Рон судорожно сглотнул.
- Что убили тебя, - слова Гермионы, как выстрел, как приговор.
- Они убили меня, - еле различимый шепот зеленоглазого парня. У Снейпа отказали ноги, он не мог сдвинуться с места. У него в голове не укладывалось то, что он слышал. "Самоубийство? Самоубийство?!" – вертелось у него в голове. В таком же ступоре находились и двое слизеринцев, слышавшие в тишине каждое слово. 
- Пора, - произнесла Гермиона и вытащила из кармана своей мантии бутылочку. Гарри взял ее в руки и сжал.
- Идите, - прошептал он. – Идите.
- Гарри, я люблю тебя, больше жизни, - девушка кинулась парню на шею. Она начала всхлипывать, потом оторвалось от друга и отвернулась.
- Друг, брат, - Рон сжал ладони в кулак, на ресницах замерла слезинка. Он сморгнул и она сорвалась вниз, прокладывая себе путь по щеке. Гарри протянул руку и смахнул ее, но по ее пути уже бежала другая, а за ней еще одна, и еще одна. Парни обнялись и замерли. Это было прощание, в этом ни слизеринцы, ни Снейп не сомневались, но они даже пошевелиться не могли, словно их заколдовали.
- Иди, Рон, - прошептал Гарри. – Иди.
- Ты - самое лучшее, что есть в моей жизни, и не важно, как ты..., - Рон замолчал, затем решительно оторвался от друга, подхватил под руку Гермиону, и они пошли, не оборачиваясь. Гарри еще долго стоял и смотрел им вслед. В его глазах светилась легкая грусть. Затем он поднял руку с бутылочкой ко рту и залпом выпил ее содержимое. Снейпа словно из пушки выстрелили. Он сбросил с себя чары, рванулся к Гарри и стукнул его по руке, но было уже поздно. Глоток и жидкость потекла внутрь. Юноша поднял голову и посмотрел на своего профессора зелий, на губах все еще играла улыбка, но вот глаза закатились и он стал падать на землю. Реакция у мужчины была отменной, он подхватил юношу и прижал к себе, но вот что теперь делать, он совсем не знал.
- Мерлин, ребенок, что же ты наделал? – вырвалось у него. Вот и кончилась сказка под названием "Мальчик-который-выжил". Нет никакого счастья, нет радости, Поттеру оказалось все это не нужно. Он не воспринял все случившееся, как благодать, это его сломало. "Как правильно сказал Уизли, он выстоял там, где ломались многие взрослые, а сломали его те, кто должен был поддерживать", - подумал зельевар, глядя на юношу. Он не проверял его дыхание или пульс, не видел в этом смысла. Мальчик выбрал страшный путь, потому что больше не видел смысла в этой жизни. Наверное только сейчас он понял, насколько же этот ребенок оказался необычным, да и его друзья тоже. Они поддержали его в этом решении. Как они смогли пойти на это? Как? Мальчик оказался сильнее его.
Услышав шаги за спиной, Снейп резко обернулся. Расширенными от ужаса глазами на Гарри смотрели Блейз и Драко. Снейп вскинул палочку и до того, как парни успели отреагировать пустил в них Обливиейт. Не стоит им помнить о том, что тут произошло. Это было слишком личное, не для посторонних.
- Идите в Замок. Вы выходили подышать свежим воздухом, никого не видели, постояли немного на крыльце и вернулись назад на пир, - сказал Снейп. Слизеринцы, как сомнамбулы, развернулись и пошли в замок.
Зельевар снова посмотрел на юношу, лежащего перед ним на земле. Хрупкий, почти прозрачный, на его губах все еще играла легкая улыбка. Неожиданный хлопок за спиной заставил вздрогнуть. Мимо Снейпа пронесся какой-то бешеный эльф и упал перед Гарри на колени, затем стал что-то вливать ему в рот.
- Добби успел, Добби все сделает, что ему сказали Гарри Поттер и Гермиона Грейнджер. Добби все сделает, чтобы Гарри Поттер был счастлив. Теперь Добби сделает еще и так, чтобы никто не сомневался, - эльф поднял голову и посмотрел безумным взглядом на Снейпа, который пербывал в замешательстве. Эльф вдруг быстро проколол мизинец Гарри серебряной иглой, а затем слизал капельку крови. Через секунды на месте эльфа сидел живой Гарри Поттер, а тело лежащего вдруг выгнулось дугой, глаза открылись и он застонал. Зельевар, наконец, дернулся и начал хлопотать над парнем. Тот тяжело дышал.
- Возврата не будет, - прохрипел он.
- Поттер, твою..., - выругался Снейп, когда тело в его руках выгнулось. Он бросил взгляд на эльфа и обмер. В метре от него лежал "Гарри", смотря остекленевшим взглядом в небо. По телу настоящего Гарри прошла судорога и что-то стало меняться.
Снейп вот уже пять минут смотрел на бессознательную девушку в своих руках. Да, именно, девушку. В этом не было никаких сомнений. Длинные черные ресницы затрепетали, глаза распахнулись и Снейп утонул в бездонных черных омутах с зелеными искрящимися вспышками. Это был такой шанс, один на миллион, и он не собирался его упускать.
- Добро пожаловать в этот мир, Саломея Северина Снейп, - прошептал он.
Глава 1. Становление.
Северус сидел в кресле в беседке, на коленях лежала книга, но он даже не думал ее читать. Все его внимание было посвящено девушке, которая носилась по лужайке на вороном арабском жеребце. Ее черные волосы развевались на ветру, а звонкий смех разносился по округе перезвоном колокольчиков. На губах самопроизвольно появилась улыбка. Это был его дар небес, его счастье, его радость, его жизнь, вот уже два месяца. Это было только его чудо, о котором через десять дней узнает и весь остальной мир.
- Саломея, - крикнул он. Конь мгновенно был повернут в его сторону, и через секунду девушка устраивалась на мягкой пушистой шкуре у его ног, положив голову ему на колени. Мужчина тут же запустил свои длинные аристократические пальцы ей в волосы. Они молчали, каждый думал о своем. Она о тишине и покое, воцарившемся в ее жизни, он о том, что случилось за эти два месяца.
"Ретроспектива.
Снейп после пробуждения девушки, которая когда-то носила имя Гарри Поттер, принял решение, что никто не должен пока знать о ее существовании. Глаза, распахнутые в ужасе и страхе, дали понять ему, что память Гарри при ней осталось, изменилось только тело. Он тогда поднял ее на руки и быстро отправился к антиаппарационному барьеру, оттуда аппарировал в Хогсмид, в дом одного своего старого знакомого.
- Снейп, твою..., предупреждаааа..., - мужчина в шоке уставился на ношу "друга".
- Прай, мне нужна твоя помощь, - безапелляционно заявил Снейп. – Это Саломея, моя дочь.
- Ах ты, шельмец, и чего столько лет скрывал? – наконец, обрел речь мужчина.
- А как ты думаешь? Что было бы, если бы о ее существовании знали? – скривился Снейп. Девушка смотрела на зельевара полными шока глазами, пытаясь что-то понять, но, похоже, выходило у нее плохо.
- Так, что от меня требуется? – Прай пристально посмотрел на Снейпа.
- Мне нужно, чтобы она побыла у тебя пару дней, пока я улаживаю дела в Хогвартсе. Саломея больна, она пострадала в этой войне не меньше других, хотя я и пытался ее оградить всего этого. По ночам могут быть кошмары и она очень слаба.
- Не беспокойся, я пригляжу за твоей дочерью, - серьезно кивнул мужчина. – И ни одна живая душа о ней не узнает.
- Я знал, что могу на тебя рассчитывать, - облегченно вздохнул Снейп. Он устроил девушку в одной из дальних комнат на втором этаже. Прежде чем уйти он сказал. – Все будет хорошо, я заберу тебя через пару дней, клянусь. Теперь все будет хорошо, Сал.
Снейп вернулся на пир только через полтора часа, как ушел с него. Никто, похоже, не обратил внимания на его отсутствие, что не могло не радовать, особенно, если учесть произошедшие события. Также было ясно, что никто еще не обнаружил тела на берегу озера. Он проверил, оно там было.
- Северус, почему вы скучаете здесь один? Вы также заслуживаете внимания, как и все остальные. Вы такой же герой, - к нему подсела мадам Хуч.
- Вы же знаете, как я не люблю шумиху вокруг себя, - скривился он в ответ.
- Северус, Северус, они и не вспомнят, что вы тут были, - покачала женщина головой.
- Мне все равно, - ответил Снейп. Сейчас все его мысли были там, где он оставил свою дочь. Это решение не было спонтанным, нет. Для него девушка стала дочерью сразу, как только он понял, кого держит в руках, а когда открылись эти глаза, оно только утвердилось во сто крат. Он имел такое же право на семью, как и любой другой, и он поможет стать счастливым этому человечку, который, как он знал, сделает счастливым его. 
Снейп посмотрел на гриффиндорский стол. Рон и Гермиона обнаружились у стены, они с каким-то отрешенным взглядом смотрели на двери Большого зала, словно ждали чего-то. Он прекрасно знал, чего. Снейп тоже перевел взгляд на двери. Как раз вовремя, чтобы увидеть взъерошенного с безумными глазами Дениса Криви. Мальчик набрал воздуха в грудь и закричал, перекрывая шум в зале.
- Там... У озера... Гарри... Мертвый...
Казалось, что в зале просто выключили звук. А потом раздался звон разбитых бокалов, выпущенных из ослабевших рук. Снейп же в это время смотрел только на двух гриффиндорцев. Он видел, как на лицах обоих появилось облегчение, лишь на долю секунды. Он смог прочитать, как Грейнджер одними губами произнесла: "До свидания, Гарри". "Они знают, знают, что он жив, но понятия не имеют, как он выглядит", - понял Снейп. Ему оставалось только восхититься волей этих ребят, их дружбой и силой. Одно он знал точно, он никогда больше не будет задевать этих двоих и никогда не воспротивится дружбе своей дочери с ними. Такие друзья дороже всего золота мира. Тишина уже становилась пугающей.
- Мальчик, о чем ты говоришь? – наконец, вырвалось у кого-то.
- Он сказал, что Гарри умер, - голос Гермионы был до жути спокойным. Девушка вдруг двинулась к выходу из зала, за ней следом шел Рон.
- Мисс Грейнджер, Гермиона, - окликнули ее.
- Не трогайте нас, - в глазах Рона горело бешенство. – Просто не трогайте, никогда.
И эти двое покинули зал, и через несколько секунд стены замка вздрогнули от крика бессильной ярости, вырвавшейся из груди Гермионы. Это послужило сигналом, люди двинулись на выход, туда, к озеру. Гермиона плакала, молча, без звука на плече Рона, взгляд которого устремился в одну точку без всякого выражения. Это была такая скорбь, что сердце разрывалось. И только Снейп знал, что оплакивают они того Гарри, которого оставили на озере, того с кем прощались, того, кто навсегда поселился у них в сердцах. Они оплакивали не смерть, они оплакивали жизнь.
- Вы идете? – тихо спросил Невилл, указывая на поток людей.
- Нет, - отрезал Рон. – Он здесь, и здесь будет всегда, - рука рыжего лежала на груди, в районе сердца. – Там только тело и оно уже ничего не значит.
- Почему? – сквозь слезы спросила Джинни.
- А ты не понимаешь? – зло спросил Рон. – Неужели, не понимаешь?
Обняв Гермиону, Рон удалился. Проследив за парой, зельевар понял, что те отправились на Астрономическую башню, сам же направился на озеро.
Он подошел как раз к тому моменту, когда мадам Помфри подняла голову и с  сочувствием и каким-то страхом оглядела толпу.
- Он умер, больше часа назад, - прошептала она.
- Как? – воскликнула рыжеволосая женщина. Снейп скривился: "Что ж ты теперь-то за него беспокоишься? Где ты была раньше, а Лили?"
- Остановка сердца, - колдомедик поднялась на ноги.
- Ему же всего семнадцать! - вырвалось у кого-то. "Сказал бы я вам", - чертыхнулся про себя зельевар. Действительно, какая разница, сколько тебе лет, когда сердце кровоточит огромной раной и бьется с перебоями.
Да, эти два дня были ужасными. Рон и Гермиона отказывались с кем-либо разговаривать, игнорируя всех. Они пресекали любые попытки на них воздействовать. В конце концов, Рон не выдержал и наорал на родителей, чуть ли не в открытую обвинив всех присутствующих, а в тот момент в кабинете были только члены Ордена, да еще Малфои, в смерти Гарри. Если бы рыжий знал, что еще один человек с ним согласен, то был бы удивлен, но когда бы узнал, кто этот человек, то, наверное, посчитал себя сумасшедшим. Ребят на время решили оставить в покое. Странным было другое, они не принимали участие ни в одном мероприятии, посвященном Гарри. Взрослые даже стали посматривать на них косо.
Северус каждую свободную минутку спешил в дом на окраине Хогсмида, где лежала красивая черноволосая девушка, его дочь. Они просто молчали, рядом, друг с другом. Им еще предстояло познакомиться, узнать друг друга, стать семьей. Он просто молча поддерживал ее. В этот день он пришел утром и застал Саломею, читающей "Ежедневный пророк". Девушка полусидела в кровати и с непередаваемым выражением на лице смотрела на колдографию мертвого Гарри Поттера.
- Сал, - тихо позвал он девушку. Та подняла голову и посмотрела своими удивительными глазами на него.
- Добби жалко, - произнесла она. Снейп чуть не расхохотался.
- Ты думаешь о домовике, когда весь мир скорбит о Гарри Поттере? – удивление все-таки проскользнуло в его голосе.
- Он пожертвовал собой, - тихо сказала девушка. Снейп вздохнул и сел на кровать рядом с ней, затем аккуратно забрал у девушки газету и привлек ее в свои объятия.
- Есть друзья, которые готовы сделать для тебя больше, чем их жизнь, - произнес он.
- Я знаю, - прошептала девушка.
- Ты никого не потеряешь, моя родная, никого и никогда. Вот увидишь, им все подскажет сердце, - Северус поцеловал девушку в макушку.
- Ты, правда, хочешь быть моим отцом? – тихо спросила она, уткнувшись ему в грудь.
- Я и есть твой отец, - также тихо ответил Снейп.
- Папа, - ему даже показалось, что он ослышался, но тут же удостоверился в этом, поскольку изящные ручки обвились вокруг его шеи и сквозь всхлип он услышал. – Папа.
"Мерлин, благодарю тебя, за это чудо", - лед, собиравшийся годами на его сердце стал стремительно таять, а само сердце затопили нежность и любовь к этому существу, всхлипывающему в его объятиях. Теперь он, действительно, знал, что все будет хорошо. Он сделает все, чтобы его девочка смеялась как можно чаще и в ее глазах искрилось счастье. Он сделает ее счастливой во что бы то ни стало.
Следующие несколько дней напоминали паломничество. На пятнадцатое июня были назначены похороны Гарри Поттера. Его уже это начало раздражать: слезы Лили, пререкания с Поттером и Блеком, постоянные возгласы о Гарри. Как он заметил, Гермиона и Рон также смотрели на все это с тихой ненавистью в глазах. Из похорон сделали какое-то национальное сборище, превратив страдания в балаган. Слизеринцы, которые также испытали шок от случившегося, теперь смотрели на все это с легким презрением. Они были воспитаны в других традициях и понимали, что все это еще один большой спектакль. И в отличие от большинства, они смогли сложить кусочки мозаики воедино и получить нужную картину. Проходя как-то вечером по подземельям он услышал один разговор.
- Я бы вообще скинулся с какой-нибудь башни после такого лицемерия, - приглушенный голос, кажется Забини.
- Поверить не могу, - Драко, этот голос Снейп никогда ни с каким не спутает.
- Знаете, может и хорошо, что он умер вот так, - тихий голос Дианы Гринграсс. – Это жестоко. Мы никогда не любили его, но надо отдать ему должное, он освободил этот мир от урода. Но такого я никогда бы ему не пожелала.
- Он сломался тогда, когда все уже было закончено, - Винсент Кребб. "И когда вдруг так поумнел?" – пронеслось у Снейпа в голове.
- Сердце не выдержало..., - прошептал Драко. – Так трудно поверить в это...
Ни Рон, ни Гермиона на похороны не пошли. Когда миссис Уизли стала уговаривать их, то оба устроили грандиозный скандал в Большом зале.
- ХВАТИТ! – рявкнул Рон на мать.
- ЭТО ДЛЯ ВАС ОН УМЕР! ДЛЯ ВАС! – закричала Гермиона.
- Рон, Гермиона, - опешила Молли, глядя на двух молодых людей.
- ЧТО ВЫ ВООБЩЕ ЗНАЕТЕ? – Рон был белым от ярости, что совершенно было для него не типичным.
- ВЫ ПОИГРАЛИ В СВОЮ ИГРУ, НО ДАЖЕ ИЗ ЕГО ПОХОРОН СДЕЛАЛИ СПЕКТАКЛЬ, - у Гермионы полились слезы. Блейз медленно поднялся из-за своего стола и направился к гриффиндорке под удивленные взгляды. Он подошел и привлек девушку к себе. Она подняла голову и оглядела зал. – Это для вас он умер, только для вас.
- Для нас он тут, в наших сердцах, в нашей памяти и голове, - произнес Рон. – Я не собираюсь смотреть, как вы глумитесь над памятью моего лучшего друга, моего брата. Не хочу видеть ваших лицемерных слез. ГДЕ ВЫ ВСЕ БЫЛИ, КОГДА ТАК БЫЛИ ЕМУ НУЖНЫ? И НЕ СМЕЙТЕ ГОВОРИТЬ, ЧТО ЭТО БЫЛО ВО БЛАГО.
- Пойдемте, - Блейз, обнимая Гермиону, потянул Рона за собой и вывел обоих из притихшего зала. Снейп тоже не пошел на похороны. Смотреть на лицемерие некоторых людей ему совершенно не хотелось. Он собирался к дочери, ведь с сегодняшнего дня он был в отпуске до 1-го сентября. Дамблдор все-таки подписал его заявление.
Он решил перед уходом зайти в слизеринскую гостиную и переговорить со своими подопечными. К своему удивлению он обнаружил на территории серебряно-зеленых двух гриффиндорцев. Гермиона дремала на плече Блейза, а Рон тупо смотрел на огонь. Северус вопросительно посмотрел на Драко, тот встал и приглашающим жестом попросил своего декана пройти с ним в его спальню.
- Крестный, - Драко посмотрел на Снейпа.
- Ты ведь остаешься на следующий год? – спросил тот. Драко кивнул. – Тогда оставляю тебя за старшего. Меня не будет до первого сентября.
- Почему, крестный? – Драко был удивлен.
- Мне пора заняться своими делами. Они были сильно запущены за столько  лет, - пояснил Снейп. Драко снова кивнул.
- Знаешь, я только сейчас понял, что означает их дружба, - вдруг тихо сказал юноша. – Они пронесут свою любовь к нему через века. Нет, не эти, которые сейчас там льют слезы, а эти двое, которые берегут его душу в своих сердцах.
- Ты все правильно понял, Драко, - кивнул Снейп. – Если сможешь переступить через себя и подружиться с ними, ты будешь одним из самых счастливых людей на свете. Такие друзья большая редкость.
- Я знаю, - кивнул Драко. – Я поражен, удивлен, но сознаю, что всегда знал, что с ними не все так просто.
- Береги всех, Драко, я на тебя надеюсь, - Снейп положил руку на плечо крестника и заглянул в его серебристо-серые глаза. Тот серьезно кивнул. Мужчина тихо покинул гостиную, чтобы не потревожить эту тишину. Его путь лежал домой, туда, где теперь было его сердце.
Через полчаса он вместе с дочерью перенесся с помощью родового кольца в поместье Снейпов. Надо было видеть радость домовиков, когда они увидели, наконец-то, вернувшегося домой хозяина.
Устроив Саломею в прекрасных апартаментах, Северус сразу же занялся несколькими неотложными делами. Во-первых, сейчас следовало выяснить, что за кровь течет в жилах его дочери и есть ли возможность ей стать Снейп и по крови. Во-вторых, разобраться с ее здоровьем и как можно быстрее поставить на ноги. В-третьих, помочь ей смириться с прошлым и пойти дальше. Хотя она и сделал первый шаг к этому, до выздоровления было еще далеко. Ну, и в-четвертых, самое главное, стать семьей.
Через два часа первый вопрос был разрешен. Саломея Северина Снейп была его дочерью, и только его. По сути, у нее не было матери. "Домовик, точно он, но что он сделал?" – да, вопросы без ответов, пока. Со второй задачей тоже все было просто, не зря же он был зельеваром.
День проходил за днем. Он старался как можно меньше оставлять девушку одну. Вечерами он читал ей книги или рассказывал о роде Снейпов и Принцев, представительницей которых она теперь была. Саломея беспрекословно выполняла все его указания и через неделю уже смогла передвигаться по дому самостоятельно. Вечерние чтения стали у них традициях, постепенно они стали обсуждать каждую главу по прочтении. А как-то вечером Саломея рассказала, что за зелье они использовали. Снейп был в шоке, в глубоком. Как детям удалось это провернуть под носом такого количества взрослых? Хотя удивляться тут не стоило, если дело касалось такого неординарного ребенка, как Гарри Поттер.
- Знаешь, я готов вас троих расцеловать за то, что вы решили совершить именно это, а не то, о чем я думал, когда услышал ваш разговор, - сказал Северус.
- Ты всегда неправильно меня воспринимал, - тихо произнесла Саломея.
- Знаю, - мужчина обнял девушку. – Я мог бы предложить тебе много способов жить новой жизнью, но ты не будешь сама собой, если их претворить в жизнь. Я помогу тебе смириться с твоим прошлым, не убивая тебя в тебе.
- Я впервые в жизни счастлив...а, - чуть запнулась на окончании девушка. – У меня есть дом, есть отец, которому я нужна и весь мир впереди.
- И друзья, которые верят, что однажды увидят тебя, - улыбнулся Снейп. Не стало того угрюмого язвительного зельевара, которого все знали. – Что там пытался тебе сказать Рон Уизли? Ты лучшее, что есть в моей жизни, и не важно, как ты...? Будешь выглядеть, не так ли?
- Ты всегда все знаешь, - вздохнула девушка, а затем улыбнулась, впервые за все время. – Я рада, что стала именно твоей дочерью.
С этого момента выздоровление девушки пошло вперед семимильными шагами. Она постепенно слово за словом, вечер за вечером рассказала всю историю Гарри Поттера, которая была известна лишь немногим. Он видел, как с каждым словом ей становиться все легче. В первых числах июля стало ясно, что девушка настолько пришла в себя, что можно начать ее обучение. Во-первых, необходимо было адаптировать ее к новому восприятию мира, как девушки, научить манерам и этикету. Во-вторых, пришло время официально открыть существование Саломеи Северины Снейп, правда, пока только очень узкому кругу людей и то только для того, чтобы получить магические документы. Поговорив с девушкой и проведя разные тесты, выяснилось, что биологически ей будет 17 как раз 31 июля 1998 года. Переродившись, Саломея стала на год младше. Дата рождения могла бы объяснить, почему столько лет зельевар скрывал существование у него дочери. Многое решалось просто и легко.
10 июля Снейп отправился в Министерство, предварительно проведя ряд родовых ритуалов, которые, наконец, открыли для мира Саломею и ее имя появилось на семейном древе. Портреты были в восторге от такой наследницы, скромной и в то же время необычайно красивой. Ох, сколько Северусу пришлось выслушать в свой адрес обвинений, что он так долго скрывал от всех свою очаровательную дочь. Девушка легко подружилась с портретом Эйлин Принц и их часто можно было застать за разговором.
Саломея очень беспокоилась, когда отец отправился в Министерство. Мало ли что могло произойти. Чтобы отвлечь ее от таких мыслей, Эйлин решила провести для нее ликбез по этикету для девушек-аристократок.
- Северус?! – слегка удивленное восклицание. Снейп обернулся, чтобы посмотреть на изящную блондинку – Нарциссу Малфой. На губах мужчины появилась удовлетворенная улыбка: "А моя дочь красивее". Нарцисса замерла, глядя на то, как этот человек улыбается. Он вообще выглядел не так, как она всегда его видела. Волосы вымыты и забраны лентой в хвост, мантия черная, но расстегнута и под ней ослепительно белая рубашка, заправленная в классические брюки из дорогой ткани.  – Мерлин, Северус, это ты? – женщина никак не могла поверить в то, что видела.
- Нарцисса, - склонил тот голову в легком поклоне.
- Я уж подумала, что ошиблась, - покачала та головой.
- Времена меняются, приоритеты тоже, - улыбнулся тот в ответ, чем вызвал еще большее удивление у блондинки.
- Мама, отец..., - глаза Драко раскрылись. – Крестный?!
- Здравствуй, Драко, - усмехнулся Снейп.
- Здравствуйте, - выдавил тот из себя, ему все-таки удалось взять себя в руки. Такого Снейпа он никогда не видел, особенно, улыбающегося.
- Я думал, вы в Хогвартсе, - решил продолжить разговор Северус.
- Необходимо было сделать кое-какие дела, в том числе и расторгнуть помолвку с Паркинсон, - вышел из-за его спины Люциус, окинул друга продолжительным взглядом. – Ты многое прятал, Северус.
- Времена были такие, - на губах мужчины зацвела загадочная улыбка, которая заставила всех трех Малфоев задуматься, что же еще тот скрывает.
- К твоему приезду в школу тебя ждет масса сюрпризов. Преобразования идут полным ходом, - усмехнулся Люциус.
- Я надеюсь, зелья оставили за мной? – саркастично заметил зельевар.
- Об этом можешь не беспокоиться, - Люциус чуть склонил голову. – Ты собираешься появиться в таком виде?
- Времена изменились, - снова загадочно сказал Северус.
- Мы сохраним твой секрет, - усмехнулась Нарцисса. – Хочу увидеть их лица.
- Был бы вам признателен, - улыбнулся Снейп, сам потешаясь над реакцией Малфоев, которые никак не могли прийти в себя от него нового. "Знали бы вы, что вас ждет первого сентября", - злорадно подумал он. Еще немного пообменивавшись любезностями, они разошлись.
Снейп провел довольно много времени в отделе регистрации родов и семей. Одной его угрозы хватило на то, чтобы заткнуть чиновнику рот надолго. Снейпа боялись жутко, так что теперь он был уверен, что до 1-го сентября секрет его семьи не будет открыт.
Дома он нашел обеспокоенную Саломею, которая сразу же, завидев отца, бросилась ему на шею. Вот о таком мечтает каждый отец. У него не было возможности растить ее с рождения, но он нисколько не сожалел об этом. Мужчина был счастлив, что она вообще у него есть.
Со следующего дня началось обучение. Северус нашел трех дам, которые должны были научить его девочку быть девушкой в полном смысле этого слова. Сам же собирался восполнить тот пробел, который по своей вине и создал – зелья и окклюменция.  На удивление дочери идеально подошла палочка его матери – Эйлин, даже лучше, чем та, что была с пером феникса. Казалось, сам воздух был рад появлению этой чудесной девушки. Занятия помогали справиться с прошлым, отпустить его и идти дальше. Девушка стремилась все свое свободное время проводить рядом с отцом, узнавая его с каждым днем все лучше и лучше. Зелья и окклюменция проходили успешно, как и другое обучение. Она становилась девушкой в полном смысле этого слова.  Оказалась, что одна из ее учительниц когда-то тоже прошла через подобный обряд. Женщина сама догадалась, поэтому ей и открыли тайну, а также Северус предложил ей постоянную работу в своем имении. Та согласилась. Теперь Мириам стала кем-то вроде компаньонки Саломеи. Именно она предложила научиться верховой езде. Сначала девушка отнеслась к этому скептически, но через пару-тройку занятий, стало ясно, что это ее любимое времяпрепровождение. Она обожала лошадей, также как те ее.
Магия, этикет, зелья, окклюменция – все это занимало много времени, но в то же время помогло, наконец, девушке окончательно стать Саломеей. Гарри Поттер внутри нее успокоился и мирно сросся с новой сущностью, оставив только хорошее. Как только Северус это понял, он уже не сомневался, что никто и никогда не сможет отнять у него дочь. Щит на ее разуме был железобетонным и несгибаемым. Он завязал его на себе, чтобы всегда прийти на помощь дочери, а также оградить ее от излишнего любопытства некоторых личностей.
За два дня до дня рождения Саломеи они выбрались вместе в город, пригласив с собой и Мириам, поскольку им требовалась ее помощь. В этот день девушка впервые смеялась от души. Они накупили ей море вещей и различных драгоценностей. Северус покупал все, что падал ее взгляд, и не важно было это рассчитано на парня или девушку, хотя большинство вещей все же больше подходило девушкам. Мириам удалось помочь ей стать женщиной не только внешне, но и внутренне. Они лакомились мороженным, катались на закрытом катке на коньках, потом на каруселях. Сердце Северуса было затоплено такой нежностью, когда он смотрел на счастливое лицо дочери.
Утром 31-го июля Северус лично пришел в комнату дочери, чтобы ее разбудить.
- С днем рождения, солнышко.
- Папочка, - улыбнулась та и тут же бросилась ему в объятия.
- Я, конечно, твой отец и все такое, но не стоит меня смущать, - улыбнулся мужчина, прижимая к себе хрупкую фигурку. Именинница стушевалась и покраснела, потом высвободилась из объятий отца и накинула на себя длинный халат.
- У меня для тебя есть огромное количество подарков, - заявил Северус. Глаза девушки зажглись предвкушением.
Да, это был день подарков. Сначала на ее руке свернулась маленькая змейка Ашка, с которой девушка с умилением поболтала. Потом ей подали корзинку, из которой на нее уставился невероятно черный с зелеными глазами котенок, концы лапок и грудка у него были белыми. Море восторгов вызвал Ураган – вороной арабский скакун. Девушка чуть не задушила отца в своих объятиях. Слезы на глаза появились, когда она увидела в совятне знакомую полярную сову.
- Хедвиг, - девушка погладила верного друга, а та потерлась об ее ладонь головой и тихонько ухнула. Саломея повернулась к отцу – Спасибо, ты... Я люблю тебя, папа.
Снейп судорожно вздохнул и притянул к себе девушку. Они еще долго стояли вот так в обнимку. Потом был праздничный обед, замечательная конная прогулка с отцом и закат, на который они любовались вдвоем.
С того дня что-то изменилось, прошлое кануло в небытие. Они стали семьей, настоящей, цельной. Северус понял, что готов отдать все на свете за улыбку на лице девушки. Саломея много времени проводила с отцом в лаборатории, даже не всегда что-то варила под его присмотром, просто сидела и наблюдала за ним. Успехи во всех сферах обучения к середине августа были впечатляющими. Жизнь наладилась и потекла уже своим чередом.
Конец ретроспективы".
- Вот вы где, - в беседку вошла Мириам. Саломея подняла голову и посмотрела на женщину, затем на отца.
- У тебя какой-то вопрос, Сал? – приподнял бровь Северус.
- Я не совсем понимаю, что происходит, - задумчиво произнесла девушка. – Мне ведь должно было труднее адаптироваться к новым ощущениям, привыкнуть к этому телу... Но я во всех смыслах чувствую себя девушкой, и даже думаю как она... я.
- Ничего удивительного в этом нет. То зелье, которое вы использовали, на самом деле меняет не только тело, но и мысли, восприятие, разум, - тихо произнесла Мириам. В глазах у нее появилась грусть.
- Тебе не так повезло? – спросила Саломея  и на щеках появился румянец.
- Не так, мне совсем не повезло. Ты пошла на это добровольно, полностью осознавая последствия, а на мне провели ритуал насильно. Моему отцу не нужен был третий сын, ради которого нужно было делить имущество на три доли, давать возможность жить, жениться. Дочь можно выдать замуж, дав приличное приданое, и с глаз долой, - Мириам отстраненно смотрела на сад.
- Мерлин, - покачал головой Северус.
- Все хорошо, я справилась. Мне повезло, что на моем пути нашлись те, кто помог стать тем, кто я теперь. Я ушла из дома тем же вечером, после проведения обряда. Семья до сих пор не знает, как я выгляжу. Я изменила имя, фамилию и теперь просто живу, - Мириам взглянула на девушку и улыбнулась. – С тобой проще. Во-первых, ты осознавала, что делала, а значит, разум был готов к тому, что ты станешь девушкой.
- Да, только Гермиона и Рон понятия не имеют, что я стала девушкой, - прикусила губу Саломея. Северус удивленно вздернул бровь. – Я не все открыла им по поводу этого зелья. Гермиона, конечно, может докопаться до истины, но сомневаюсь, что в ближайшее время, она дала мне слово.
- Так вот, ты была готова к этому, а это уже плюс. Во-вторых, твой отец сразу озаботился тем, чтобы рядом с тобой оказались люди, которые помогут стать девушкой. Ну, и в-третьих, ты очень хотела оставить прошлое позади, - Мириам погладила девушку по волосам.
- И у меня есть ты, - улыбнулась та в ответ.
- Ну, мне нужно было только слегка тебя подтолкнуть, - сказала Мириам с улыбкой.
- Я тут подумал, а не съездить ли нам в Европу, например в Париж перед школой. У нас есть еще десять дней отдыха, - вдруг предложил Северус.
- Папочка, - Девушка в восторге обняла его за шею и чмокнула в щеку. – Ты -чудо.
- Это ты чудо, моя радость, - улыбнулся тот.
- Я никогда нигде не была, - вздохнула девушка.
- Ты везде побываешь, солнышко, могу тебе это обещать, - сказал Северус. – Ну, едем?
- Конечно, - блеснули зеленые вспышки в черных глазах.
На следующий день они уже гуляли по Елисейским полям. Сборы заняли удивительно мало времени, особенно, когда собираются две красивые женщины. Конечно, Мириам было далеко до Саломеи, но и назвать ее простушкой или просто симпатичной, язык не поворачивался, столько индивидуальности было в этой женщине, перешагнувшей порог тридцатилетия. Лучшие апартаменты в лучшей гостинице, рестораны, бутики, музеи, прогулки по вечернему Парижу и много различных историй как о маггловском, так о магическом мире. Саломея зачарованно слушала рассказы отца, да и Мириам была очарована этим мужчиной. Девушка постаралась сделать все, что сблизить этих двоих, жизнь к ним была несправедлива слишком долго. С каждым днем Саломея все больше улыбалась, а Мириам и Северус все больше сближались, а однажды девушка застала их целующимися. Выяснилось, что те симпатизировали друг друга с момента появления молодой женщины в Снейп-меноре, даже начали встречаться. Им казалось, что девушка не в курсе их отношений, но та была очень внимательной ко всему, что касалось ее отца. Ее вздох заставил обоих отпрянуть друг от друга, но улыбка, светившаяся на лице Саломеи сказала им больше, чем слова. С этого дня они перестали прятаться.
31 августа в одиннадцать часов дня в Снейп-менор вернулась чета Снейпов с юной Саломеей. Кристан Андраде, ставший в свое время Мириам Бельроуз за сутки до возвращения в Англию стал Мириам Кристаной Андраде-Снейп. Саломее удалось уговорить свою компаньонку, а теперь и мачеху помириться со своими родителями. Последние три дня они провели в родовом поместье Андраде, где и состоялась свадьба Северуса и Мириам. Саломея привела семейство Андраде в полный восторг, ее тут же стали считать за любимую внучку.
- Ну, вот мы и дома, - произнес Северус, ставя на ноги свою молодую жену. Чуть больше двух с половиной месяцев, а столько событий: у него появилась дочь, он смог оставить прошлое в прошлом, и, к своему собственному удивлению, женился. Он ни о чем не жалел, вообще.
- Нам бы надо все приобрести для Саломеи, - произнесла Мириам.
- Да, заглянем сегодня в Косой переулок, да еще и письмо в Министерство надо отправить, что моя дочь будет учиться в Хогвартсе, на седьмом курсе, - кивнул Северус.
В Косом переулке они появились только после обеда. Саломея намеренно накинула на голову капюшон своего светло-бежевого плаща, то же самое сделала и Мириам, в конце концов, их примеру последовал и Северус. Они быстро расправились со всеми делами и вернулись домой, хотя и вызвали интерес у окружающих. Но никто, даже авроры их не побеспокоил, поскольку они не были одеты в черные плащи и, в принципе, не прятались, просто пытались остаться инкогнито.
Глава 2. Снова в школу.
Ровно в половине девятого утра барьер на платформу девять и три четверти пересекли уверенный в себя хорошо одетый и прекрасно выглядевший мужчина лет под сорок, на которые, впрочем, он не выглядел. С обеих сторон от него шли две молодые особы. Одна, та что была старше, с длинными, до середины спины светло-русыми волосами и зелеными кошачьими глазами легко улыбалась и держала мужчину под руку. Юная же особа была невероятно красива. Ее черные волосы были забраны двумя дорогими заколками с изумрудами и падали красивыми вьющимися волнами ниже талии. Все трое были в маггловской, но очень дорогой одежде. Обе леди стучали каблучками по платформе, двигаясь к первому вагону уже стоящего поезда. Единственным свидетелем появления этой троицы был механик поезда, который забыв о своем желании покурить, уставился на них. Они вошли в первый вагон и заняли купе для преподавателей, на которое сразу же были наложены запирающие чары.
- Что ж, мы, наконец-то, тут, - вздохнул Северус и посмотрел на дочь.
- Папа, со мной все хорошо, - улыбнулась та в ответ.
- Твой отец беспокоится, как бы ему не пришлось ходить за тобой в качестве охраны, - хмыкнула Мириам.
- Не настолько я беспомощна, - фыркнула девушка.
- Да, но за тобой не ходили толпы поклонников, - насупился Северус. Саломея рассмеялась.
- Папа, а кто тогда за мной постоянно следил и бегал?
- Извини, я забыл, - Снейп отвернулся к окну. Он действительно не воспринимал дочь иначе, как Саломею. Для него она была именно девушкой, он забыл, что когда это был Гарри Поттер.
- Это хорошо, что ты не ассоциируешь Саломею с тем, кем она когда-то была, - Мириам положила свою ладонь на ладонь мужа.
- Она моя дочь, этим все сказано. Я буду бороться за нее до конца, - проворчал Северус.
- С кем это ты собрался бороться? – Саломея пристально посмотрела нанего.
- Мало ли, - передернул плечами Снейп.
- Ох, папа, прекрати, мы с Мириам совсем не такие беспомощные, как может показаться внешне и во многом, кстати, благодаря тебе, - Саломея пересела к отцу. Тот обнял девушку и вздохнул. Девушка вдруг фыркнула. – Представляю, какой шок будет у школы, когда они узрят новый облик Ужаса Хогвартса.
- Саломея, - воскликнул Северус, хотя в глазах у него блеснули смешинки. Мириам и Саломея звонко и весело рассмеялись, спустя секунду к ним присоединился и Северус. В десять часов на платформе стали появляться студенты и их провожатые. Девушка, выглянув в окно, из первого вагона было видно всю платформу, поскольку поезд довольно сильно загибался в сторону, чуть нахмурилась.
- По-моему, в этом году слишком много студентов.
- Я слышал в Министерстве, что многие ученики других школ перешли в Хогвартс, а также те, кто учился на домашнем обучении в этом году тоже идут  школу, - сказал Северус.
- Надо же, и всего-то делов, убить Волдеморта, чтобы столько перемен в жизни произошло, - фыркнула девушка, затем уселась напротив отца и зачем-то стала копаться в своей небольшой сумке. На свет была извлечена флейта. – Пап, сыграй, пожалуйста.
Последние студенты сели в поезд, прощались через открытые окна с родными, кричали, смеялись, только в первом вагоне было довольно тихо. Там чуть приглушенно раздавалась удивительно красивая мелодия, которая и заставила всех примолкнуть и наслаждаться звуками. Поезд тронулся, а мелодия еще довольно долго звучала, а потом стало тихо. Никто не знал, кто играл, но все знали откуда шла музыка, но ни одному не пришло в голову вломиться в купе и узнать, кто музыкант.
Поезд был набит битком, к нему даже прицепили несколько дополнительных вагонов. Детей было много. Сейчас в поезде ехали даже те, кто провел лето в Хогвартсе. Такое решение было принято на попечительском и преподавательском советах. Старостами школы, как стало уже многим известно, были назначены гриффиндорка Гермиона Грейнджер и слизеринец Драко Малфой. Старостами факультетов назначили пятикурсников, Рон стал капитан гриффиндорской команды по квиддичу, но собирался отказаться от этой должности сразу по прибытии в школу. Квиддич более не был ему интересен.  Обстановка в поезде накалилась сразу, как только гриффиндорцы стали сталкиваться со слизеринцами. Ветераны войны решили взять ситуацию в свои руки и пошли патрулировать вагоны: Драко и Блейз, Гермиона и Рон, Луна и Невилл, Джинни и Дин, Винсент и Грегори, Симус и Лаванда. Усмирять приходилось чуть ли не каждого второго. Гермиона, довольно-таки спокойная девушка, и та вышла из себя, запустив в очередного смутьяна Петрификусом.
Драко и Блейз проверяли первый вагон, который на удивление был самым спокойным и не буйным. Здесь не произошло еще ни одной стычки, может быть, потому, что в основном здесь ехали новички, которые поступят на различные курсы. Они вошли в вагон как раз тогда, когда кто-то играл на флейте. Саломея уговорила отца сыграть для нее еще что-нибудь. Оба слизеринца остановились и переглянулись. Им эта мелодия была известна. Они подошли к двери купе, оттуда доносились звуки и замерли, вслушиваясь в красивую мелодию. Они продолжали молча стоять даже тогда, когда последние звуки уже давно стихли.
- Пойдем, - Блейз кивнул в сторону перехода во второй вагон. Они уже двинулись по проходу, когда из-за двери раздался смех, словно, зазвенели колокольчики. У Драко по коже побежали мурашки и он в недоумении уставился на дверь, но так и не решился ее открыть, чтобы узнать, кто та незнакомка, которая только что так смеялась, как будто маленькая фея, перелетающая с цветка на цветок. Драко встряхнул головой и решительно отправился по коридору.
Остальную часть пути только и делали, что разнимали дерущихся и спорящих. "Второгодники" вздохнули с облегчением, когда поезд подошел к платформе Хогсмида. Наконец-то этот кошмар закончился. Драко и Гермиона стояли рядом и мрачно окидывали взглядом всех, давая понять, что если сейчас кто-нибудь сделает что-нибудь не то, то до школы он не доедет. Похоже, до большинства дошло, что они перегнули палку в проверке выдержки тех, кто сражался спиной к спине на светлой стороне. Первокурсников встречал...
- Мерлин, - вырвалось у Гермионы, когда она увидела его. Драко перевел взгляд и сам замер, удивленный и ошарашенный. Перед ними стоял Ремус Люпин, опирающийся на трость и совершенно седой. Девушка рванулась вперед. – Ремус!
Тот устало улыбнулся, но как-то очень грустно и обнял девушку.
- Здравствуй, Гермиона, - тихо произнес он.
- Мы думали, вы погибли, профессор Люпин, - к ним подошел Драко.
- Я тоже так думал, я тоже, но оказывается оборотня убить не так просто, - сказал Ремус.
- Вы совсем седой, - всхлипнула подошедшая Джинни.
- Это после боя? – тихо спросил Рон, имея в виду волосы.
- Нет, - покачал головой Ремус. – Они стали белыми, когда я пришел на могилу Гарри, - Ремус отвернулся, ребята смогли заметить, что мужчина еле сдерживает слезы.
- Вы их видели? – Рон сжал зубы.
- Видел..., - как-то странно ответил Люпин.
- Вы не общаетесь, - утвердительно произнесла Гермиона.
- Я не могу, не после всего того, что произошло, - вздохнул Ремус. – Мне надо сопроводить первокурсников в Хогвартс.
- Вам помочь? – вдруг спросил Драко. – Мы с удовольствием.
- Спасибо ребята, буду рад, - улыбнулся мужчина. Они не видели как из первого вагона вышли три фигуры и быстро сели в карету, которая тут же направилась в школу.
Первокурсников было много, да и вообще всех студентов. Гермиона сидела рядом с Ремусом и вспоминали свой первый курс и поездку через озеро на лодках. Каким все тогда казалось прекрасным. Они все боялись таких мелочей.
- Вспоминаешь наш переезд через озеро? – спросил Драко. Гермиона кивнула. Они за лето успели выяснить отношения. Друзьями в полной мере не стали, но и врагами больше не были. Они выросли, слишком быстро и слишком страшно. – Не верится, что мы тоже были такими. Они вот так же будут ссориться, делать из мухи слона. Возможно, появятся еще одни Драко Малфой и Гарри Поттер, два лидера, два соперника.
- Не врага? – уточнил Ремус.
- Нет, не врага, - покачал головой Драко. – Давно уже не врага.
- Ремус, как ты выжил, где все это время был? – спросил до сих пор молчавший Рон.
- Я пришел в себя в Святом Мунго, они не знали, кто я. Первой меня нашла Андромеда. Знаете, Тедди теперь со мной, здесь в Хогвартсе. Хагрид во Франции с мадам Максим, а мне предложили место профессора УЗМС и лесничего, - ответил Ремус.
- Вы достойны этого, - тихо сказал Драко. – В отличие от многих, кто оказался в школе.
- Не надо, Драко, - покачал головой Ремус. – Они сделали свой выбор, мы свой.
- Вы были для Гарри лучшим крестным, чем Блек, - выплюнул Рон.
- Спасибо, я до сих пор не могу поверить, - Ремус отвернулся, скрывая слезу, побежавшую по щеке.
- Это оказалось для него слишком много, - прошептала Гермиона.
- Для меня тоже, - тихо ответил на это Люпин.
Школа встретила их сиянием, обновленная, украшенная. Первокурсников провели в "зал ожидания", откуда их поведут на распределение. В другом зале собирались те, кто поступал на курсе выше первого. Сюда и проводил свою дочь Северус Снейп.
- Встретимся на распределении, - шепнул он и усмехнулся.
- Сделайте их, - шепнула ему в ответ девушка, сверкнув глазами. Мужчина хмыкнул и вышел из зала. Предложив руку своей супруге, он направился в Большой зал. Они шли не спеша, не было смысла спешить. В отличие от большинства преподавателей Северус решил войти через парадные двери и продефилировать через весь зал.
Драко сидел за слизеринским столом с мрачным взглядом, уставший и злой. Последние четыре дня никто из студентов в Хогвартсе не жил, поэтому они и не знали о Ремусе, который появился тут как раз в день их отъезда, вернее, после него. Взглянув на стол преподавателей, Драко скривился, что не осталось незамеченным. Сириус Блек бросил на него угрожающий взгляд. Драко только презрительно усмехнулся и перевел глаза на отца с матерью. За столом учителей находилось много свободных мест, для гостей, которые сейчас стояли неподалеку и разговаривали с директором и некоторыми старыми и новыми профессорами. Драко вздохнул, беспокоясь, что до сих пор нет их декана. Было видно, что все слизеринцы также обеспокоены этим фактом. Наконец, все расселись, гвалт затих, и тут двери Большого зала раскрылись и вошла пара... У Драко медленно поехала вниз челюсть. Нет, крестного он узнал, а вот даму рядом с ним нет. Он вообще не мог представить Снейпа ни с кем, а тут такое. По залу поползли шепотки. Поскольку узнать слизеринского декана было трудно, везде начали строить предположения, кто это может быть.
- Простите за опоздание, показывал своей супруге замок, - улыбнулся Снейп. "Супруге?!" – Драко показалось, что он ослышался.
- Северус, рады тебя видеть снова в школе, - встал со своего места Дамблдор, не отрывая взора от приближающейся пары. Северус держался изо всех сил. Он просто видел, как двигаются шестеренки в мозгу у директора. "То ли еще будет", - хохотнул он про себя.
- Это Снейп? – понеслось по залу. Северус быстро окинул своим фирменным взглядом зал, моментально всех заткнув. Мириам лишь крепче сжала его локоть, хотя сама еле сдерживалась от смеха. И сам Северус, и Саломея поделились с ней сведениями о том, что же представляет собой ее муж в Хогвартсе.
- Северус, не представишь ли нам свою очаровательную супругу? – чуть насмешливо поинтересовался Люциус. Блек, оба Поттера, да и все остальные смотрели на пару в изумлении. Марку держали только Малфои, хотя и у них пробивались чувства наружу.
- Господа, дамы, моя супруга, Мириам Кристана Андраде-Снейп, - что-то хищное промелькнуло в глазах зельевара. Молодая женщина улыбнулась и взглянула на мужа. – Дорогая, профессор Дамблдор, наш многоуважаемый директор, лорд Малфой и его супруга, с остальными, я думаю, мы сможем познакомиться и попозже. Все-таки не стоит задерживать распределение, - снова что-то мелькнуло в его глазах.
- Да, да, конечно, - пришел в себя директор. Где-то что-то он когда-то упустил. Лили Поттер с удивлением взирала на хорошенькую женщину рядом с Северусом Снейпом, усевшуюся рядом с Малфоями. С их края осталось одно свободное место. "Когда они успели пожениться? И Почему Северус выглядит так?" – вот такие вопросы проносились в ее голове, и не только в ее, надо сказать.
Первокурсников в зал привел Ремус, увидев которого Снейп еле успел подавить возглас изумления. "Мерлин великий, он жив? И что с ним такое?" – зельевар был в шоке, но годы шпионской деятельности все-таки не дали ему показать реакцию внешне. Шляпа по традиции пропела свою песню. Ремус вел распределение. Первокурсников оказалось удивительно много. Когда все закончилось, кто-то в зале вздохнул свободнее. Ремус бросил странный взгляд на тот край стола, где сидели Поттеры и Блек, после чего решительно отправился на тот единственный стул, который стоял рядом с Северусом. "Опа!" – единственное, что пришло  голову Северуса в этот момент, прекрасно зная, что с той стороны стола есть несколько свободных мест.
- Дорогие друзья, мы с вами только что увидели, на какие факультеты распределились наши маленькие друзья, - встал со своего места Дамблдор. – Но в этом году к нам в школу поступают и студенты, которые будут распределены на курсы со второго по седьмой, - в зале раздался тяжелый вздох и стоны. Мириам в это время тихо переговаривалась с Нарциссой. Двери Большого зала распахнулись и МагГонагалл ввела довольно большую, человек на пятьдесят группу разновозрастных детей. Саломея встала в тени, так чтобы до поры до времени не бросаться всем в глаза. Хотя за столами Хаффлпафф и Райнвекло ее заметили и парни с тринадцати до восемнадцати теперь не сводили с нее своих восторженных взглядов.
- Итак, начнем, - хлопнул в ладоши Дамблдор. И началось. Саломея, не отрываясь, смотрела на мужчину, который сидел рядом с ее отцом. Она узнала Ремуса Люпина, но была поражена его видом и застывшей в глазах болью.
- Поттер, Джереми, седьмой курс,  - оторвал ее от невеселых мыслей голос МакГонагалл. Шляпа опустилась на голову довольно высокого молодого человека, похожего на своего отца, но меньше, чем это было когда-то у нее..., у него, Гарри Поттера. Саломея не испытала никаких чувств, вообще. 
- ГРИФФИНДОР! – раздался крик шляпы. "Никто и не сомневался", - констатировала девушка про себя.
- Поттер, Эльвира, второй курс, - новое имя из списка. Саломея проводила девчонку взглядом, уже и без этого зная, куда та попадет.
- ГРИФФИНДОР!
Девушка обратила внимание, что имена шли не по порядку, не по алфавиту, но ей не было до этого никакого дела. Еще несколько имен, ей незнакомых и снова она уставилась на парня, после того, как прозвучало его имя.
- Блек, Орион, седьмой курс, - девушка взглянула на отца, проверяя его реакцию. "Да, папа устроит им веселую жизнь", - усмехнулась она, но тут же ее сменила другая. – "Сколько же они мне врали?" Она почувствовала взгляд на себе и подняла голову. На нее были устремлены взгляды ее родителей. Девушка улыбнулась, давая понять, что все в порядке.
- Снн..., - МакГонагалл поперхнулась. Снейп хмыкнул, вызвав интерес со стороны обоих Малфоев.
- Минерва? – Дамблдор вопросительно посмотрел на своего заместителя.
- Все в порядке, - через силу улыбнулась та и посмотрела на незнакомого ей Снейпа, после чего все-таки чуть сдавленно произнесла. -  Снейп, Саломея, седьмой курс.
Как же в зале стало тихо. Цокот ее каблучков был слышан везде, казалось, он отдается от стен.
- Это дочь Снейпа? Дочь Снейпа? – неслись шепоты со всех сторон. Дамблдор был в шоке. Саломея чуть не споткнулась, когда поняла, что директор, наверное, впервые в своей жизни чего-то не знает. Подойдя к табуретке, девушка посмотрела на отца и мачеху, улыбнулась и только после этого села. Ей на голову опустилась шляпа. Никаких голосов, вопросов, только тишина. Саломея уже подумала, что, возможно, шляпа так никогда и не придет в себя, как та вдруг спокойно и величественно произнесла, спустя минуты три
- СЛИЗЕРИН! – Саломея уже снимала ее, когда услышала тихий голос: "Удачи, юный маг, никто кроме тебя не знает, через что тебе пришлось пройти, никто не вправе тебя осуждать. Удачи тебе". Девушка аккуратно положила головной убор на табурет и одними губами прошептала: "Спасибо". Она повернулась и замерла. Ее глаза утонули в серебряном море. Казалось воздух между двумя молодыми людьми резко наэлекризовался. Саломея тряхнула своими черными волосами, вдохнула в себя воздух и решительно направилась теперь уже к своему столу. Драко медленно поднялся со своего место, что-то шикнув рядом сидящим. Он с момента озвучивания имени девушки не спускал с нее глаз. Саломея подошла, Драко чуть склонил голову.
- Мисс, прошу вас, - галантно предложил он девушке.
- Благодарю, - вежливо ответила та. Где-то внутри недовольно заворчал Гарри Поттер, но Саломея без усилий его заткнула. Она начала новую жизнь, почему бы не перестать быть тупым гриффиндорцем и смотреть на все однобоко. Люциус с некоторым недоумением следил на своим сыном и в то же время... Люциус поймал себя на том, что любуется юной красавицей, как и большинство мужчин и молодых людей в этом зале. Девушка подняла голову и кинула взгляд на гриффиндорский стол. Ее глаза встретились с уставшим взглядом карих глаз старосты школы. Гермиона, конечно, была удивлена и преобразованию Снейпа, и наличию у него семьи, но обсуждать данный факт не собиралась, хотя ее и пытались втянуть в разговор. Вдруг новоявленная слизеринка улыбнулась и подмигнула ей. Гриффиндорка нахмурилась, но мисс Снейп уже отвлекли и вовлекли в разговор за ее столом.
- Меня зовут Драко, - улыбнулся блондин.
- Саломея, - кивнула девушка. – Ты сын лорда Малфоя?
- Да, - кивнул Драко, затем начал знакомить ее с теми, кто сейчас входил в круг его общения. Саломея чувствовала на себя множество взглядов, часть из которых отнюдь не были просто любопытными.
За гриффиндорским столом шло не менее оживленное обсуждение новой персоны со значимой фамилией. Парни пожирали девушку глазами и даже начали заключать пари. Как-то одновременно у всех вылетело из головы, что девушка ученица Слизерина и дочь не кого-нибудь, а самого Снейпа, и, если что, мало им не покажется. Джереми Поттер не сводил взгляд с черноволосой красавицы. Он как только заметил ее в зале, где собрали всех новичков, поступающих на курсе выше первого, решил, что она будет принадлежать ему. Ему было все равно, Снейп она или не Снейп, она будет его.
- А они хорошо смотрятся вместе, - произнесла рядом с ним симпатичная шатенка-француженка, кивая на новенькую и Малфоя. Джереми нахмурился.
- Она будет моей, - заявил он.
- Ну, ну, - усмехнулся Рон и снова уткнулся в свою тарелку. Как бы взрослые не пытались их свести, все усилия пропадали даром. Рон предпочитал побыть в обществе слизеринцев или же пропадал где-то один. Для него Гарри был всем и без него он чувствовал себя так, словно у него отрезали половину сердца.
- Дорогие мои, - снова встал со своего места Дамблдор. – вынужден на некоторое время прервать ваш поздний ужин и сообщить о ряде изменений произошедших в школе. Во-первых, изменился учебный план и такие предметы как Трансфигурация, чары, зелья, УЗМС и ЗОТИ являются основными для всех семи курсов, и будут входить в расписание через день. Также первая половина дня субботы будет учебной, - студенты взвыли. – Обязательными для всех также являются История магии – дважды в неделю, этикет и манеры – раз в неделю, маггловедение – также раз в неделю. Каждый из вас за завтрашний день должен будет выбрать себе еще ряд предметов, которые будет изучать в этом году и как минимум по два факультатива, - стон стал громче. – А теперь я представлю ваших профессоров и деканов. Мистер Поттер и Мистер Блек – деканы факультета Гриффиндор и профессора по ЗОТИ и факультативу по дуэльной и боевой магии, - раздался гром аплодисментов с гриффиндорского стола. Саломея заметила, что ни Рон, ни Гермиона общее настроение не поддержали. Это о многом ей сказало – ребята не собирались мириться с текущим положением вещей. Директор тем временем продолжил. – Профессор МакГонагалл будет вести трансфигурация с пятого по седьмой курс, а с первого по четвертый – профессор Лили Поттер, также профессор МакГонагалл будет теперь вплотную заниматься делами школы наравне со мной. Профессор Флитвик – чары, профессор Ремус Люпин – УЗМС, оба деканы Райвенкло, - Дамблдор продолжил свое представление, студенты потихоньку уже сходили с ума от обилия информации, жутко хотелось спать, поскольку время приближалось к тому, что у нормальных людей зовется ранним, ранним утром. – Профессора Малфой и Снейп, соответственно ведут историю магии и зельеварения, а также являются деканами Слизерина. Профессор Нарцисса Малфой, а также миссис Снейп, - Северус буркнул под нос, но директор его услышал: "леди Снейп". Дамблдор все-таки исправился. – Леди Снейп, которая согласилась помочь, будут преподавать этикет и манеры, а также вести несколько факультативов. На этом сегодня все. Ах, да, завтрашний день – выходной, а теперь всем спокойной ночи, - хоть одна новость была хорошей, время выспаться у них есть.
Драко поднялся и галантно предложил руку Саломее, которая с благодарностью ее приняла. Она легко поднялась, но блондин даже не собирался выпускать ее. Девушка про себя пожала плечами и не стала сопротивляться. Они оставались еще в зале, поскольку Драко вместе с Гермионой наблюдали за всеми факультетами и их уходом в свои гостиные. Саломея в это время исподтишка наблюдала за профессорами. От нее не укрылся довольно-таки неприятный, судя по выражениям лиц, разговор между Мародерами. Ремус сказал что-то резкое и отвернулся. Когда Блек попытался схватить его за плечо, оборотень вывернулся и зло посмотрел на теперь уже бывших друзей. На груди у девушки потеплело.
- Возможно, тебе стоит ему открыться, - прошептала Мириам ей на ухо.
- Ты меня испугала, - вздрогнула девушка.
- Он не простит им Гарри, - Мириам пристально посмотрела в глаза девушки, та кивнула, давая понять, что все услышала.
- Я сначала поговорю с папой, - ответила она.
- Умница, - улыбнулась Мириам.
- Мисс Грейнджер, - вдруг обратился к гриффиндорке зельевар.
- Да, профессор Снейп, - Гермиона была немного удивлена, не услышав привычных презрительных ноток.
- Вы все еще собираетесь заниматься зельями в дальнейшем? – на Снейпа смотрели с удивлением, на губах Саломеи появилась улыбка. Она слишком хорошо уже изучила своего отца, чтобы понять, куда тот клонит и что делает.
- Да, сэр, - кивнула ошарашенная гриффиндорка.
- Я жду вас завтра после обеда в кабинете зелий, чтобы обговорить ваши дополнительные занятия по моему предмету и дальнейшие ваши планы, - подчеркнуто вежливо сказал зельевар.
- Да, сэр, - пролепетала Гермиона и чуть запоздало добавила. – Спасибо.
- Тебя это тоже касается, Драко, - тут же бросил Снейп своему крестнику.
- Спасибо, профессор, я буду, - спокойно и вежливо ответил юноша. Саломея фыркнула.
- Юная леди, ваши занятия моим предметом никто не отменял вообще, - Северус пристально посмотрел на пытающуюся не смеяться дочь.
- Конечно, профессор, - кивнула та насмешливо. Северус улыбнулся, но быстро, словно не хотел, чтобы все видели его таким. – Идите уже отсюда.
Слизеринцы покинули Большой зал, но слышали, что среди профессоров назревает ссора. На пороге Саломея оглянулась и встретилась с Ремусом глазами. Это длилось какие-то секунды, но мужчина вдруг пошатнулся и если бы не Мириам, то упал бы. К нему тут же подлетела мадам Помфри, поскольку Ремус пока так и не отправился от ранений, полученных в последних битве. Драко потянул девушку и она вышла из зала. Они прошли по коридорам, спустились в подземелья и вскоре подошли к портрету, который охранял их гостиную.
- Честь Слизерина, - произнес Блейз. Саломея фыркнула, на нее тут же недоуменно уставились.
- Слишком просто и предсказуемо, - пояснила она. – Подобрать пароль ничего не стоит.
- И что ты предлагаешь? – с интересом спросил Драко.
- Ну, что-нибудь такое, что нам не типично, - усмехнулась Саломея. – Например, Лев в клетке.
- Лев в клетке? – не понял Блейз. Драко несколько секунд на нее смотрел, а потом расхохотался.
- Да уж, гриффиндорец в слизеринской гостиной точно будет львом в клетке.
Они вошли в гостиную, весело смеясь. Когда они рассказали задумку с паролем, ржала уже вся гостиная и в ожидании прихода деканов стали подбирать подходящий пароль, который точно не придет никому на ум. Чем больше думали, тем сильнее становился смех. Люциус и Северус в недоумении застыли перед входом в гостиную факультета, из-за которого раздавался веселый смех. Они решительно вошли, слизеринцы чуть успокоились, но улыбались. Северус обратил внимание, что дочь сидит рядом с Драко Малфоем, который смотрит на нее влюбленными глазами. "Да уж", – пронеслось у него в голове. Он даже не понял, что говорил, кому и как, все мысли были о том, что, кажется, год будет еще тем, а сам он превратится в ревнивого отца, готового любого прибить на месте. Разогнав всех спать, Северус придержал дочь.
- Ты в порядке?
- Да, пап, все хорошо. Ты же знаешь, я могу о себе позаботиться, - улыбнулась девушка.
- Тебе не обязательно это делать, - зельевар вздохнул. – У тебя есть я и Мириам.
- Я знаю, папа, - девушка обвила руками отца за шею и поцеловала в щеку. Ее взгляд упал из-за плеча отца на двух Малфоев, наблюдающих за ними. Зеленые искорки в глазах Саломеи вспыхнули изумрудным огнем. "Вам всем придется привыкнуть к тому, что на свете есть такая семья, как Снейпы", - подумала она.
Глава 3. Поттеры, Снейпы и Малфои.
Джереми сидел на своей кровати, полог был наглухо закрыт, чары тишины ему удавались на славу. Одной рукой он играл с левым соском, дергая за вставленное в него колечко, вторая же скользила вдоль возбужденной плоти. Юноша сидел, откинув голову назад, глаза закрыты, ноги согнуты в коленях и широко расставлены. Перед его мысленным взором стояла хрупкая черноволосая фея, одним своим видом пропитав его тело жгучим желанием. С глухим вскриком он излился себе в руку, при этом сильно потянул за колечко, смешивая боль с наслаждением, усиливая его еще сильнее.
- Ты будешь моей, - в голосе твердость и уверенность. Его не интересовало ничье мнение на данный счет, это было его решение, и он не сомневался, что оно исполнится.
****
Джереми вырос эгоистичным молодым человеком, которому позволялось все, что только могло прийти в буйную голову. В четырнадцать лет он сделал пирсинг, уговорив родителей, вернее, те и не сопротивлялись, угождая любимому сыну. Парень вырос с понятием, что ему все дозволено в этой жизни. О существовании старшего брата он узнал только перед самым возвращением в Англию и уже после того, как тот победил Темного лорда. В европейских странах к английским проблемам относились, мягко говоря, по принципу "моя хата с краю, ничего не знаю". Если посмотреть на всю ситуацию в целом, то Волдеморт все-таки не очень обращал внимание на весь остальной мир, его интересы были на 95 процентов сосредоточены в родной стране, поэтому многие Европейские страны сами по себе вообще ничего не слышали о нем, или просто игнорировали его существование. Чем дальше от Англии, тем меньше в прессе и в обществе говорили о самом сильном темном маге столетия. Так что младшие Поттеры узнали всю историю буквально в день так называемой последней битвы.
Джереми в тот день психанул. Еще бы, ты считаешь себя наследником рода, к тебе, по сути, так и относятся, а тут вырисовался какой-то брат, старше тебя на год, да еще и с очень большой славой. Когда стало известно, что Гарри Поттер, наконец, отправил на тот свет Темного лорда, Джереми только скривился. Но мальчик он был не глупый и довольно быстро просчитал все выгоды, которые сулило их семье родство с победителем, избранным, Мальчиком-который-выжил.
На следующий день после окончательной победы Поттеры, а вместе с ними и Сириус Блек, самый близкий друг семьи, прибыли в Англию. Джереми в первую очередь занялся выяснением, кем же является этот его старший брат. Колдографии в газетах, статьи – все было тщательно изучено и проверено. Вывод он для себя сделал, и он был неутешительным для Гарри. Для Джереми Гарри Поттер был всего лишь презренной личностью, которая по неизвестной причине все же удосужилась победить. А как еще он мог относиться к мальчику, который позорит своим внешним видом и посредственной успеваемостью Поттеров, как род.
Увидел он Гарри в доме на Гриммуальд-плейс, 12, куда его привезли из Святого Мунго после битвы. Там собралась довольно-таки разношерстная компания. Джереми с трудом, но все же по настоянию родителей принял Уизли. Все-таки в этой рыжей семье были приличные представители, взять хотя бы Билла. В то же время он обратил внимание, что однокурсники брата, которого он таковым не считал, отнеслись к появившимся очень настороженно, и, можно сказать, как-то не очень приятно. Вид ввалившегося через камин Гарри, который не удержал равновесие, еле не вызвал у него презрительную ухмылку. Этот очкарик обвел всех взглядом, задержался на нем, на родителях, Дамблдоре, Сириусе. Джереми мог поклясться, что видел, как странно зажглись глаза, а затем все пропало. Он никак не мог понять, почему глаза брата называют изумрудными, если они какого-то тусклого зеленого цвета, больше похожего на бутылочный, или даже болотный. А потом был всеобщий разговор, где этому недотепе пытались вдолбить в голову, что все делалось только во благо, а тот, как китайский болванчик, лишь кивал головой. Всем показалось, что Гарри Поттер, как только отойдет от шока, сразу же бросится к своим родителям знакомиться с братом и сестрой, плакать на плече у крестного. Но и три дня спустя тот держался от обитателей дома в стороне, общаясь только с Роном и Гермионой и, пожалуй, с Джинни, которая никак не могла выбрать линию поведения. Еще несколько дней спустя они все отправились в школу, где должны были состояться выпускные и не только, экзамены, от которых Гарри Поттера, как победителя Темного лорда, освободили,  а вот его друзей нет. Но даже со сдачей экзаменов, им всем придется вернуться в школу на следующий год и закончить свое образование.
В школе все изменилось, Гарри вообще перестал появляться там, где мог бы столкнуться с кем-нибудь из своих родных, с Сириусом или директором. Да еще и Рон с Гермионой держали всех на расстоянии от своего друга.
А потом все случилось. Джереми, если честно, был в шоке. Он мог, как угодно относиться к своему брату, не любить его и все такое, но он никогда не желал ему смерти. Да, Гарри пришлось бы туго в семье, поскольку Джереми его бы доставал, да и родители попытались бы сделать из него достойного члена семьи. Но то, что случилось, казалось нереальным. Джереми не мог понять, как мог умереть семнадцатилетний парень от остановки сердца...
С этого все и началось. Казалось, жизнь Поттеров как-то странно перевернулась. Словно, что-то сломалось. Джереми понимал, что родители, даже зная о существовании первого сына, думали о нем, как о чужом, о чем-то чуждом, что должно появиться в их дружной семье. Было понятно, что долгое время будет идти притирка характеров, но они не ожидали такой реакции от старшего сына, который никогда, как оказалось, не знал материнской любви. Завеса над историей жизни Гарри Поттера приоткрылась и оттуда вывалилось столько грязи, что можно было захлебнуться. И постарались это сделать Рон и Гермиона. Казалось, эти двое просто пылают ненавистью к Поттерам, Блеку и Дамблдору. Ох, сколько всего они вывалили на них, выдавая секреты воспитания во благо. Джереми не мог поверить, что его брат действительно жил, как домовой эльф, о чем и сказал Гермионе, когда разразилась очередная ссора в гриффиндорской гостиной. На что Гермиона молча встала и вышла. Она вернулась минут через десять, неся в руках думосбор и несколько серебристых флакончиков.
"Ретроспектива.
- Полюбуйтесь, - она с громким стуком опустила думосбор на стол. – Вы же все считаете себя правыми... Может хоть это заставит вас немного задуматься. Хотя для начала я хочу показать вам кое-что другое, - девушка смотрела на них с презрением, затем поднесла палочку к виску и, вытянув несколько серебристых нитей, опустила их в думосбор. – У Гарри же была такая счастливая жизнь, полная любви и взаимопонимания, - сарказм так и сочился в ее словах. Джереми был первым, кто действительно нырнул в воспоминания. Краткие зарисовки с первого по седьмой курс. Юноша вынырнул наружу в шоке и уставился на девушку.
- Что это? – спросил он.
- ЭТО? – Гермиона просто выплюнула слово. – Это жизнь Золотого трио Гриффиндора. Замечательная жизнь, правда? Как же это весело постоянно находиться на грани жизни и смерти. Знаете, вам стоит посмотреть воспоминания Гарри о Тремудром турнире, особенно о третьем его задании. Поучительно, даже очень, - после чего девушка подхватила своего рыжего друга под руку и исчезла за портретом, охраняющим вход в гостиную. Джереми не знал, почему тогда вылил в думосбор стоящие бутылочки и нырнул туда. Спустя полчаса его рвало на ковер. Только в этот момент он стал понимать, какая была жизнь у его брата. Наверное, просмотр этих воспоминаний что-то всколыхнул и в сердцах его родителей, поскольку именно после этого он увидел виноватое выражение на лице матери и угрюмое – на лице отца.
Конец ретроспективы".
Чувство вины и муки совести пытались забить идеей воспитания во благо, только вот ничего не помогало. Рядом были те, кто постоянно напоминал, кто обвинял, не давал совести тихо почить с лаврами. Джереми это злило, Эльвире было все равно, она была ребенком и не все еще сознавала. А потом появился Ремус Люпин...
"Ретроспектива.
- Я хочу увидеть Гарри, - заявил мужчина чуть хриплым голосом, игнорируя присутствие в кабинете Поттеров и Блека.
- Ремус, понимаешь, тебе не сказали..., - начала Минерва.
- Что не сказали? – потребовал оборотень.
- Гарри... Он умер, - тихо произнесла женщина.
- Что? – казалось, голос Ремусу отказал. Джереми следил за еще одним другом своих родителей и не понимал его состояния. По идее, тот должен был радоваться, что друзья живы и счастливы, должен был сейчас сидеть с ними и пить за встречу, а он в первую очередь спрашивал о его брате. Как же его это уже достало. К концу августа он уже возненавидел Гарри.
- Остановка сердца, - ответил Дамблдор.
- Когда? – Ремус странным взглядом обвел всех.
- Ремус..., - начал директор.
- КОГДА? – рявкнул оборотень.
- На прощальном пире, - ответ пришел от Люциуса Малфоя.
- Где его похоронили? – Ремуса начало трясти. Как только ему сказали, где могила, он молча развернулся и покинул кабинет. Джереми, бывший тут же, скривился. Остальных детей в Хогвартсе не было, всех отправили в гостиницы или по домам, чтобы они приехали на Хогвартс-экспрессе, только для него и его сестры было сделано исключение. Люпин вернулся в кабинет двадцать минут спустя.
- Мерлин всемогущий, - вырвалось у Минервы МакГонагалл, когда она его увидела. Оборотень был совершенно седой. Лили сделал к нему шаг, но мужчина отпрянул, словно перед ним была змея. Женщина остановилась, на лице появилась обида.
- Ремус, - начал Джеймс.
- Я ничего не хочу слышать, - прохрипел тот. Казалось, у него совсем пропал голос, словно он долго кричал. – Вам показалось мало того, что вы с ним сделали? Вы решили его добить?
- Ремус, - поднялся директор.
- Не надо, я ничего не хочу слышать. Я только знаю, что этот мальчик теперь лежит под двумя метрами земли, - Ремус развернулся и ушел, унося свою боль и скорбь.
Конец ретроспективы".
Утро наступило быстро, даже, наверное, быстрее, чем можно было предположить. Джереми открыл глаза и взглянул на свои магические часы, подаренные ему отцом на пятнадцатилетие. Десять часов. Он проспал всего чуть меньше трех часов. В пять закончился приветственный пир, затем пока добрались до гостиной, пока устроились, прошел еще час. Потом он за закрытым пологом "мечтал" о слизеринской красавице. План был составлен, и осталось только приступить к его реализации. Он вылез из своей кровати. Его соседи все еще спали. Напротив была кровать Рона Уизли, который держался от него подальше, следующей – Невилла Лонгботтома. В общем его поселили к тем, кто раньше жил с его братом. "Везде и всюду его тень", - скривился Джереми, направляясь в ванную. Он не видел, как приоткрылись голубые глаза и просверлили его спину неприятным взглядом.
- Рон, - Невилл посмотрел на рыжего парня. Кроме Джереми все спали с не задвинутыми пологами.
- Что? – отозвался тот.
- Зачем ты так? Он же не виноват в том, что сделали его родители, - Невилл сел на кровати, подтянул к груди колени и обнял их.
- Ты сам-то веришь в то, что говоришь? – Рон скептически посмотрел на однокурсника. – Ты же видишь, как он реагирует на любое упоминание о Гарри.
Невилл только кивнул и устремил взгляд в стену.
- А мне его не хватает, - тихо произнес Дин. – Все время кажется, что сейчас поверну голову и увижу его лохматую голову и эти древние очки на его носу.
- Худо, - вяло откликнулся Симус. Рон закрыл глаза и сделал несколько глубоких вздохов. В сердце, словно, кол вставили и теперь с садистским удовольствием проворачивали раз за разом.
- Рон, почему все так? – Невилл сейчас был похож на маленького мальчика, который не понимает, за что его наказали, за что отобрали все.
- А как ты думаешь? – вздохнул Рон. Ему совершенно не хотелось начинать заново еще один разговор все о том же. Он убрался из спальни "второгодников", к которым непонятным образом затесался Джереми Поттер, раньше, чем этот самый Джереми вернулся из ванной.
****
В слизеринской части Хогвартса тоже потихоньку все просыпались и приводили себя в порядок. Единственным человеком, который так и не ложился, был Драко Малфой. Ему было, о чем подумать, это раз, а два, надо было решить, как себя вести. Он все время просидел в общей гостиной перед камином, где его и обнаружил  Блейз вместе с Гермионой, которая, как, оказалось, ночевала у него. Оба старшекурсника с интересом уставились на задумчивого блондина. Тот же не реагировал на окружающих, пребывая в мире собственных мыслей.
- Потерян для мира, - насмешливо прокомментировал Блейз, усаживаясь в кресло и притягивая к себе на колени возлюбленную.
В это же время в общей спальне девушек старшекласниц-второгодниц, к которым подселили Саломею разворачивались совершенно другие события. Мисс Снейп проснулась от того, что кто-то всхлипывал, явно давясь собственным слезами, пытаясь не дать им вырваться наружу, но безуспешно. Саломея села на кровати и отыскала взглядом причину всхлипов. На полу в углу, около наколдованного окна сидела Панси Паркинсон, уткнувшись лицом колени и закусив ладонь в попытке заглушить всхлипы. Саломея несколько секунд наблюдала за ней, потом встала и подошла к слизеринке, которая мешала ей жить очень долго, когда она пребывала в другой ипостаси.
- Панси, - Саломея осторожно дотронулась до девушки.
- Уходи, - всхлипнула та в ответ, не поднимая головы.
- Панси, надо просто жить, - тихо произнесла Саломея.
- С этим? – Панси резко дернула за рукав рубашки на своей левой руке, обнажая метку, которая так и  не исчезла с кожи даже со смертью того, кто ее поставил. Такая же красовалась на руке отца самой Саломеи. Нет, она померкла, магия в ней умерла, но клеймо осталось на всю жизнь.
- Каждый имеет право на ошибку, даже такую, - Саломея посмотрела прямо в глаза Панси и улыбнулась. Та была в шоке, она не ожидала, что кто-то может ей сказать такое. От нее отвернулись почти все, с кем она раньше общалась, а тут совершенно незнакомая девушка пытается убедить ее, что это не конец света, более того эта девушка оказалась дочерью шпиона Светлой стороны и дочерью ее декана.
- Ты, правда, в это веришь? – тихо спросила Панси.
- Панси, мы все делаем ошибки, некоторые ломают нам жизнь, заставляют опустить на самое дно, переворачивают все внутри, но на то мы и люди, чтобы попытаться выкарабкаться, подняться наверх и доказать самому себе и другим, что ты достоин жизни и более того, достоин счастья, - Саломея смотрела прямо в глаза слизеринке.
- Ты такая чистая, - еле слышно произнесла Панси. – У тебя светлая, чистая душа, не запятнанная.
- Спасибо, - улыбнулась Саломея.
- Скажи, ты действительно не считаешь меня..., - голос у Панси прервался.
- Панси, у каждого из нас есть идеалы. Они могут быть разными. Одним нравиться одно, другим другое, и не обязательно, чтобы этим двум сторонам нравились идеалы друг друга, - серьезно сказала Саломея, присаживаясь рядом с девушкой. – Вот смотри, тебя воспитали в идеалах чистой крови. Что-то в этом есть, хотя кое-что и упущено. Да, в магическом мире очень много проблем. А знаешь, почему? – Саломея вдруг улыбнулась.
- Почему? – Панси не смогла сдержаться, заразившись настроением этой удивительной однокурсницы, которая словно бы светилась изнутри, и хотелось находиться рядом с ней, чтобы все время чувствовать этот огонек, а главное, беречь его. Слизеринка даже не могла понять, откуда появилось такое желание.
- Потому что не существует только белого и черного, Тьмы и Света. Нельзя забывать о сером цвете, который может иметь огромное множество оттенков, также как и белый, и черный. А между Светом и Тьмой лежит Тень. Не бывает резких переходов, всегда есть что-то между ними, надо просто это что-то увидеть, - сказала Саломея.
- Я беременна, - вдруг выпалила Панси.
- Кто отец? – тихо спросила Саломея. Слизеринка услышала в голосе девушки только участие и сочувствие, никакого пренебрежение или ненависти.
- Тео, - прошептала Панси. – Теодор Нотт.
- Мне так жаль, - Саломея сжала в своих ладошках руки Панси. – Жаль, что вы не вместе. А ребенок, это же прекрасно, Панси.
- Мерлин, откуда ты такая? – Панси со слезами на глазах смотрели на девушку, которая за одно мгновение перевернула все с головы на ноги и подарила ей, меченой, свою поддержку.
- Идем, пора что-нибудь засунуть в наши желудки, тем более тебе надо есть за двоих, - потянула ее за собой Саломея.
Блейзу и Гермионе удалось утащить Драко в Большой зал до того, как Саломея спустилась в гостиную, так что он теперь сидел мрачный и с каким-то остервенением размазывал завтрак по своей тарелке.
- Драко, это завтрак, а не монстр, его не надо так вколачивать в тарелку, - насмешливо произнесла Гермиона, которую Блейз усадил за слизеринский стол. Никто особо этому не воспротивился, тем более гриффиндорка за последнее время больше времени проводила в их гостиной, чем в гриффиндорской. Блондин поднял голову и исподлобья посмотрел на второго старосту школы.
- Привет, - мрачно буркнул Рон и плюхнулся рядом с Дианой Гринграсс.
- Эээ, рыжик, а ты не ошибся столом? – слизеринка в шоке уставилась на парня, и, надо сказать, не она одна.
- Я лучше позавтракаю здесь, чем в очередной раз выслушивать обещания этого хлыща о том, что дочь вашего декана будет его, - мрачно выдал Рон.
- ЧЕГО?! – Драко подскочил на скамье.
- Эээ, Малфой, ты чего? – Рон удивленно посмотрел Драко. Восклицание блондина привлекло к нему внимание всех, кто находился сейчас в зале.
- Кто положил глаз на Саломею? – вкрадчиво поинтересовался Малфой-младший, в упор смотря на Рона.
- Поттер, - гриффиндорец несколько мгновений был в замешательстве, а затем чуть не свалился под стол от разобравшего его хохота.
- Рон? – Гермиона недоуменно посмотрела на друга.
- Я сейчас умру, - продолжал хохотать рыжий парень. – Малфой, ты влюбился? – смех прекратился мгновенно, и вопрос был задан вполне серьезно. Драко сразу же помрачнел. Рон усмехнулся. – Вау, ты влюбился, с первого взгляда, я в отпаде...
- Рон Уизли, - прошипела Гермиона.
- Я, конечно, успел понять, что ты не такая уж сволочь, но чтобы ты мог вот так проявить чувства... Я в шоке, - Рон пристально смотрел на мрачного Драко. И в этот момент раздался серебристый смех и в Большой зал вошли две девушки – Саломея и Панси, которые над чем-то весело смеялись. Рон наблюдал за выражением лица Драко и присвистнул. – Да, друг, ты попал!!!
- Что? – Драко недоуменно посмотрел на него.
- Говорю, попал ты... С одной стороны, Джереми Поттер, который положил глаз на вашу черноволосую красавицу-фею, а с его амбициями..., - Рон многозначительно закатил глаза, затем продолжил. – С другой стороны, есть ваш декан...
- А причем здесь профессор Снейп? – не поняла Диана.
- Дианочка, милая, он семнадцать лет прятал такое сокровище от мира, - насмешливо произнес Рон. – Как ты думаешь, что и кому он оторвет, если у кого-то появится такое вот желание в отношении его несравненной доченьки?
- То, что ниже пояса и то, что держится на плечах, - раздался смех за его спиной. Рон обернулся и заглянул в черные с зелеными искорками глаза.
- Мисс Снейп, - Рон поднялся.
- Саломея, - девушка подала ему руку. Рон осторожно взял узкую ладошку, но вместо того, чтобы пожать, он ее поднес к губам и поцеловал. За слизеринским столом раздалось одобрительное улюлюканье.
- Уизли, из тебяеще будет толк в этой жизни, - подколол кто-то парня. Рон почувствовал, как странное тепло разливается по телу. Он улыбнулся.
- Рон.
- Очень приятно, - улыбнулась в ответ девушка. – Надеюсь, вы мне поможете адаптироваться в школе и с некоторыми предметами? – она оглядела сидящих.
- Конечно, - кивнула Гермиона. – Я, Гермиона.
- Саломея, - улыбнулась та в ответ, садясь между Роном и Блейзом. – Панси, ты где?
Слизеринка стояла чуть в отдалении, но подошла, как только Саломея  ее позвала. Та усадила ее между собой и Роном. Было видно, что Паркинсон не по себе, но никто не воспротивился решению новенькой.
Снейп наблюдал за дочерью с момента ее появления в обществе Панси Паркинсон. Он с первого взгляда понял, что Панси плакала, хотя макияж и был наложен очень тщательно и умело. Он только покачал головой, когда дочь усадила слизеринку между собой и Роном. Что ему не понравилось, так это взгляды, которые бросал на Саломею отпрыск Поттеров.
- Успокойся, - прошептала Мириам. – Ты же знаешь свою дочь. Будешь вмешиваться только тогда, когда ей реально понадобиться помощь.
- Вы о чем? – заинтересовалась Нарцисса.
- Боюсь, что мой муж кого-нибудь прибьет раньше, чем это будет необходимо, - хмыкнула леди Снейп.
- Северус, ты так беспокоишься за дочь? – Люциус чуть скривил губы в усмешке.
- Посмотрел бы я на тебя, если бы у тебя была дочь, - буркнул зельевар, мрачно глядя на Джереми Поттера.
- Я слышал, на нее уже пари заключают, - тихо произнес Люпин. На него воззрились четыре ошеломленных, удивленных взгляда. Да, этого того стоило – два самых невозмутимых человека, слизеринца во плоти, шпиона, не смогли сдержать своих эмоций, вообще. На это недоуменно смотрели как преподаватели, так и студенты.
- Что, прости, ты сказал? – наконец, обрела дар речи Мириам.
- На вашу дочь заключают пари, - повторил Ремус, глядя в свою тарелку.
- На предмет? – Снейп сцепился в столешницу так, что у него побелели костяшки пальцев. Ремус поднял голову и посмотрел в черные глаза. Тому ничего другого не надо было уже, он все понял и без слов.
- Кажется, в этом году все от четырнадцати до восемнадцати узнают Северуса с еще более худшей стороны, - проводила мужа взглядом Мириам. Тот так быстро выскочил из-за стола и исчез за дверью, что по залу пошли шепотки, в том числе и за слизеринским столом.
- И что это было? – произнесла Гермиона.
- Пошел собирать антидоты, - хмыкнула Саломея.
- В смысле? – на нее уставились все, кто слышал ответ.
- От приворотных зелий и тому подобное, - рассмеялась девушка. Драко просто заслушался, сразу вспомнив, как впервые его услышал, еще в поезде.
- Он у тебя ревнивый, - улыбнулась Гермиона.
- Просто он очень дорожит нами, - серьезно ответила Саломея без намека на улыбку. – Ладно, нам с Панси надо кое-что сделать.
Драко задумчиво смотрел в спину двум черноволосым девушкам: "Что могут две такие разные девушки делать вместе? И когда они успели подружиться?"
Саломея повела Панси к отцу. Они уже все успели обсудить и девушке удалось доказать второй, что это самый лучший вариант.
В кабинете отца не оказалось. Судя по звяканью, тот засел в лаборатории.
- Папа, к тебе можно? – заглянула туда Саломея.
- Заходи, - кивнул тот в ответ.
- Я не одна, - улыбнулась девушка.
- Ну, вводи того, кого привела, - скривился зельевар. К его вящему удивлению, это была Паркинсон.
Северус с нежностью смотрел на дочь, которая действительно, как сказала Панси, удивительно светлый человечек, который способен растопить любое сердце. Разговор был долгим и не сказать, чтобы приятным. Зельевар обещал помочь всем, чем сможет, а также будет лично следить за состоянием девушки.
- Спасибо, профессор, - Панси прикусила губу.
- Не за что, Панси. Как сказала моя дочь, мы все имеем право на ошибки, но они не должны заставлять нас отказываться от всего в этом мире, - ответил Снейп. Ему теперь следовало подумать, как помочь девушке в сложившейся ситуации.
Этот день, хоть и не учебный был полон событий. В подземелье собралась довольно разношерстная компания, приглашенная в кабинет зельевара, где все вместе они обсуждали свои дополнительные занятия. Потом оба декана Слизерина устроили общее собрание студентов своего факультета, где шло обсуждение расписания и всех новшеств. С основными предметами все было понятно, с дополнительными каждый разберется сам, а вот с факультативами все было сложно.
Саломея сидела в задумчивости: она хотела бы заняться рядом предметов, но вот то, что их преподают определенные личности, делало это невозможным. Она не хотели находиться в обществе Поттеров и Блека более, чем то предписано ей по основному расписанию. "Дуэлингом я могу и с отцом заниматься. Можно попросить Малфоя помочь, думаю, Драко не ... Опа, а он уже Драко... да, уже Драко. В конце концов, я начала новую жизнь, а они такие же люди, ни чем не хуже, и не лучше остальных", - одернула себя девушка.
- О чем думаешь? – шепнул ей на ухо Драко.
- Факультативы, - поморщилась та в ответ.
- И? – Драко с любопытством смотрел на девушку.
- Хорошо бы дуэлинг, боевую магию, но..., - Саломея повела плечом.
- Профессора не прельщают, - кивнул Драко.
- А ты встанешь со мной в пару на танцах? – Саломея вдруг повернулась к нему лицом. Драко на секунду замер, потом улыбнулся, по-настоящему.
- Да.
- Ну, вот один факультатив у нас есть, - улыбнулась девушка.
- А давай пойдем к моей матери на рисование, - предложил Драко.
- Твоя мама рисует? – Саломея удивлено посмотрела на парня.
- Да, она замечательно рисует, - кивнул блондин.
- А ты? – девушка пристально смотрела на Драко.
- И я, - автоматически ответил тот.
- Что, и я? Рисуешь? Или замечательно рисуешь? – поддела его Саломея. Драко недоуменно на нее посмотрел и только через несколько секунд понял, что девушка над ним подтрунивает.
- Рисую, но не так хорошо, как мама, - улыбнулся Драко. – А ты что любишь?
- Ветер, когда несешься на жеребце, - девушка стала вдруг такой, что у Драко дух захватило. Захотелось обнять ее за талию, поднять и закружить, чтобы она смеялась звонко-звонко, а ее руки лежали у него на плечах, а вся она излучала только счастье, почти невозможное, но такое осязаемое, словно его можно было потрогать руками, вдохнуть в себя или подарить, как огромный букет белоснежных роз.
- Ты любишь лошадей? – уточнил Драко. Они давно уже не обращали внимание на обсуждение в гостиной и на обоих деканов, занятые разговором между собой.
- Папа подарил мне на день рождение Урагана, вороного арабца. Он замечательный, - мечтательно произнесла девушка.
- Папа или Ураган? – поддел ее Драко.
- Ураган, конечно, - тихонько рассмеялась Саломея. – Ну, и папа тоже.
- Мисс Снейп, мистер Малфой, мы так и не услышали, какие вы хотели бы взять факультативы, - язвительно выдал зельевар, привлекая внимание парочки. В гостиной раздались приглушенные смешки.
- Танцы и рисование, - спокойно ответил Драко. Люциус только приподнял бровь на это.
- Мисс Снейп? – Северус смотрел на дочь.
- Танцы и рисование, - улыбнулась девушка. Оба декана переводили взгляд с юноши на девушку и обратно, пытаясь понять, а что бы это значило. Саломея чуть не рассмеялась, когда взгляд Люциуса Малфоя остановился на ней, затем остановился на ее отце, потом задумчиво прошелся по Драко, и только после этого в глазах стало появляться выражение, когда он стал просчитывать все выгоды. Она почти воочию увидела, как тот составляет брачный контракт. Зельевар же наоборот стал мрачнеть. Саломея покачала головой и улыбнулась, на что отец мельком ответил своей улыбкой. "Ох, папа", - подумала девушка.
- Что ж, всем уже пора спать, - хлопнул в ладоши Люциус.
****
Следующие два месяца было довольно спокойны, если так вообще можно сказать. Саломея уже успела отшить десятка два потенциальных ухажеров. Винсент и Грегори из телохранителей Драко превратились в ее телохранителей, одним своим видом указывая, куда могут все пойти, если только посмеют приблизиться к девушке. Самым настырным в этой области оставался именно Джереми Поттер, который при случае и без такового старался оказаться на пути девушки. Все бы хорошо, да вот ухаживал он как-то странно, можно сказать, зло. Одновременно с тем, как накалялись отношения между Саломеей и Джереми, хуже становились и отношения между Поттерами и Снейпами. Никакие увещевания не действовали ни на одну из сторон.
Пожалуй, самым значимым событием этого времени стало то, что Рон первым выяснил, кто такая Саломея, вернее, кем она была. Все случилось как-то просто, даже слишком. Девушка уговаривала Рона встать на танцах в пару с Панси, которая очень хотела научиться хорошо танцевать.
- Ну, Рон, ну, пожалуйста, - Саломея смотрела на него глазами милого щеночка.
- Ох, да черт с тобой, Гарри,  встану я с ней в пару, - махнул рукой Рон, уже собираясь уйти. Он озадаченно обернулся, когда понял, что что-то не так. Черные с зелеными искорками глаза были полны слез и чего-то еще, такого странного, что сердце рыжего парня захолонуло.
- Саломея? – Рон сделал шаг к девушке.
- Что ты сказал до этого? Как ты меня назвал? – слезинка побежала по щеке. Рон нахмурился, а в следующее мгновение сжал в объятиях хрупкую девушку.
- Мерлин, Мерлин, Мерлин, благодарю тебя, - шептал Рон, потом чуть отстранился и тихо-тихо выдохнул с счастливой улыбкой на губах. – Гарри. Я самый счастливый человек.
- Папа сказал, что вы все равно узнаете, - улыбнулась сквозь слезы девушка.
- Сердце обмануть нельзя, - прошептал Рон. Этот день они провели вместе, просто гуляя и разговаривая, не замечая, какие взгляды на них бросают. Странно выглядело другое. Многие уже догадывались об истинных чувствах Драко Малфоя к девушке, но тот был абсолютно спокоен, словно не считал, что со стороны Рона Уизли ему что-то грозит.
Гермионе понадобилось еще пара недель, чтобы и она поняла, кто стоит перед ней. Она постоянно улавливали жесты, такие знакомые, но никак не могла их соотнести с тем, что было. Рон же выглядел так, словно знал какой-то секрет, который она никак не могла отгадать, и на помощь не приходил. Она увидела их однажды, смеющихся, о чем-то болтающих, и вся картинка вдруг встала на место. Гермиона пролетела через коридор, схватила Саломею за руки и закружилась вместе с ней. По глазам гриффиндорки девушка все поняла.
Именно такими их и увидел Драко. Парень и две девушки стояли посреди пустого коридора и обнимались. "Золотое трио", - улыбка тронула губы слизеринца. – "И не важно, как ты выглядишь, вы всегда будете Золотым трио".
Драко ушел так, чтобы остаться незаметным. Им надо было побыть одним, насладиться соединением. И теперь он знал, как поступить дальше. Улыбка стала шире, но в ней не было ничего, что говорило бы о коварных плана блондина, всего лишь улыбка, мечта о счастье.
А Хелоиун медленно, но верно приближался.
Глава 4. Что такое дружба.
- Меня совершенно не интересует, с какой это радости ты так возненавидела мою супругу, но держись от моей семьи подальше, - прошипел в лицо Лили Поттер Снейп.
- Что ж ты столько лет прятал свою женушку и ребенка? – взвился Блек.
- В отличие от некоторых, он просто пытался спасти свою семью, - раздался тихий голос Ремуса Люпина. Никто и не заметил, как он оказался тут же.
- Не вмешивайся, Лунатик, - Джеймс выступил вперед.
- Почему же? – Люпин посмотрел на своих бывших друзей.
- Это наше дело, - гневно пролаял Сириус.
- Неужели? Вам напомнить, как вы поступили с собственным ребенком? – Ремус разозлился. – Я бы тоже спрятал свою семью, если бы она у меня была, особенно, зная, что может с ними случиться, если все вылезет наружу.
- Даже так, Ремус? – сжала губы в тонкую линию Лили.
- Ты делаешь вид, словно ничего не произошло. Ты хоть раз была на могиле собственного сына с тех пор, как его похоронили? – Люпин уже был на грани, еще чуть-чуть и он начнет орать на бывших друзей.
- Так было нужно, - твердо сказал Джеймс.
- Кому? – взрослые вздрогнули. В дверях кабинета стояла Саломея Снейп, за ее спиной были Драко, Рон и Гермиона. За своими разборками они не заметили, что в кабинете появились невольные свидетели. Чуть раньше пришли Джереми и Орион, а теперь и еще и остальные, как ни странно все те, кого это касалось в самом прямом отношении.
- Так, кому это было нужно? – повторила свой вопрос Саломея. Джереми закатил глаза, он был уверен, что разговор в очередной раз перешел к его братцу Гарри.
- Вас, мисс, это не касается, - выплюнул Блек, презрительно скривившись.
- Ошибаетесь, - Саломея посмотрела прямо ему в глаза, поражаясь, как могла раньше считать этого человека чуть ли не своим спасителем.
- Может быть, мы уже оставим мертвых там, где они прибывают? – скривился Джереми.
- А тебе бы этого хотелось? – Саломея бросила на него странный взгляд, выражение которого не читалось. – Как же, ты ведь теперь старший, наследник, как оно и было, до того, как тебе не сказали, что у тебя, оказывается, есть брат, и ты всего лишь второй.
- Да, как ты смеешь, - Лили подлетела к девушке и замахнулась. Ее рука была перехвачена в полете и не коснулась щеки девушки, которая даже не шелохнулась. Лили замерла, глядя в глаза полные ненависти.
- Отпусти ее, мама, - спокойно сказала Саломея. Мириам откинула руку Лили и брезгливо вытерла ее платком. Люциус, тоже присутствующий здесь вместе с супругой, чуть заметно улыбнулся. Саломея не отводила взгляда от глаз женщины, когда-то давшей ей жизнь. "Какое счастье, что ее кровь больше во мне не течет", - подумала девушка. Она чувствовала, что Гарри Поттер, который все равно был в ней, согласился с таким выводом. – Правда глаза колет, - холодно сказала девушка, разворачиваясь, чтобы уйти.
- У тебя нет никакого права, чтобы разговаривать так с моими родителями, - встал Джереми и гневно посмотрел на девушку и ее друзей. Саломея оглянулась через плечо и бросила на него насмешливый взгляд.
- Никогда не знаешь, что может преподнести жизнь, - туманно сказала девушка. – Пошли отсюда, - обратилась она к друзьям, потом снова обернулась. – И Джереми Поттер, держись от меня подальше со всеми своими предложениями. Поверь, я могу за себя постоять, несмотря на то, что я девушка. Будет больно.
Рон подавился смешком и посмотрел на Поттера-младшего таким взглядом, словно, подтверждал слова девушки.
- Вы двое должны лучше всех понимать, что слизеринцы..., - Сириус уставился на Гермиону и Рона.
- Не вам нам говорить, - Гермиона презрительно посмотрела на человека, которого когда-то спасла. – Я ведь могу потребовать с вас и долг жизни.
В комнате стало тихо, взрослые переводили взгляд с одного на другого человека, пытаясь понять, что же происходит и о каком долге говорит девушка.
- У отца нет долгов жизни, - нахмурился Орион.
- Третий курс, - выплюнула гриффиндорка. – Если бы ни я и ни Гарри, твой отец тут бы не стоял, а влачил жалкое существование овоща либо в Азкабане, либо в палате Святого Мунго. И это не Дамблдор рисковал жизнью, а я и Гарри, так что должны вы мне.
- И ты хочешь его затребовать? – Сириус выпрямился.
- О грязь не пачкаюсь, - передернула плечами Гермиона, затем усмехнулась, как-то уж слишком по-слизерински. – Но иметь лишний козырь в рукаве не повредит, не так ли?
- Мисс Грейнджер, - за спиной ребят оказался Дамблдор. – Отработка до конца семестра с мистером Блеком. Остальных это тоже касается.
- Паук, - прошипела Саломея.
- Мисс Снейп, вы что-то сказали? – Дамблдор бросил тяжелый взгляд из-под очков на девушку.
- А вы, наверное, гордитесь собой, да? – Саломея пристально посмотрела на директора. – Только вот это не вы выиграли эту войну. Ее выиграл лорд Малфой и мой отец, Гермиона, Рон, Винсент и Грегори, вставшие на пути Пожирателей, чтобы защитить младшие курсы вражеского факультета, Драко Малфой, поднявший на бой старшекурсников и Гарри Поттер. А где были вы все? И на отработку с мистером Блеком я не пойду. Меня никто не заставит работать с теми, кто предал собственного сына и крестника, и смотрел, как он убивается по мнимым мертвым, выкарабкивается из очередного столкновения с Пожирателя, не имея при этом никаких нормальных знаний. А вы в это время поедали мороженое и смеялись над его потугами.
- Саломея, - тихо произнес Северус.
- Я думала, что переболела этим, - ее почти не было слышно, но все же ее услышали. Лишь немногие поняли ее, а остальные теперь смотрели недоуменно. Затем она вздохнула, посмотрела на отца. – Все хорошо, папа, я в порядке, - затем перевела взгляд на Люпина. Их глаза встретились. Понимание, что Ремус знает, кольнуло ее мгновенно. Именно в этот момент она поняла, что слишком долго затягивала разговор с оборотнем. На ее губах появилась теплая улыбка, адресованная мужчине.
Она уж не прислушивалась к тому, как за их спинами ссора начала приобретать более мрачный характер. Они ушли, оставив взрослых разбираться самостоятельно. Все, что хотела, она сказала. Друзья не пытались ее успокоить или подбодрить, они все прекрасно понимали. Тем временем противостояние Гриффиндор-Слизерин продолжалось, только среди тех, кто уже эту школу закончил. Так уж получилось, что это были деканы факультетов и их друзья и супруги.
- Северус, я попросил бы тебя приструнить свою дочь, - Дамблдор бросил укоризненный взгляд на зельевара.
- Не вижу в этом необходимости, - мгновенно отозвался мужчина.
- Твоя дочь нас оскорбила, - Джеймс уже был готов ринуться в бой.
- Настолько правда глаза колет? – поинтересовался Ремус, зло глядя на бывших друзей.
- Ремус, как ты можешь? – воскликнула Лили.
- А что, по-твоему, из сказанного девушкой, было неправдой? – Люпин вопросительно посмотрел на женщину. – Вы ведь действительно бросили своего первенца и ни разу, заметь, ни разу не соизволили поинтересоваться, как ему живется. А если разобраться, он мог и не дожить до одиннадцати лет.
- О чем ты говоришь? – Лили нахмурилась.
- Ни о чем, - Ремус горько усмехнулся. – С вами все понятно. Мне жаль, что я когда-то считал вас своими друзьями. Вы оказались хуже Питера.
- Не смей нас сравнивать с этой крысой, - выкрикнул Сириус. Люпин покачал головой и пошел к выходу.
- Мистер Люпин, не согласитесь прийти к нам чай? – вдруг остановил его голос Мириам. Мужчина обернулся и несколько секунд смотрел на женщину, затем кивнул. Северус лишь глазами задал вопрос. Мириам прошептала совсем тихо, чтобы кроме мужа ее никто не услышал. – Он знает, - Снейп только кивнул, давая понять, что ответ услышан.
- О чем вы шепчетесь? – на них смотрели враждебно.
- Мне это надоело, - Северус подхватил жену под руку. – Держитесь от моей семьи подальше. Как сказала моя дочь, здесь герои мы, а не вы. Пока еще никто не задумался над этим вопросом, но стоит намекнуть и вопросов будет ой как много.
- Ты нам угрожаешь? – Джеймс встал в позу.
- Предупреждаю, - усмехнулся Северус. – И держи своего щенка на привязи. Чтобы я его и близко не видел рядом с Саломеей. Стоило бы научить сына не заключать пари на девушек и сроки их соблазнения.
- ЧТО?! – Джеймс и Сириус были в шоке. Лили уставилась на сына, который все еще был здесь.
- Джереми, что это значит? – Лили не могла поверить, но вид сына говорил, что только что прозвучавшее обвинение не было голословным. Снейпы и Малфои удалились, оставив гриффиндорцев разбираться уже внутри семьи. Им даже не нужно было воображать, что за разговор, и в каких словах и выражениях он будет проходить.
Саломея сидела на подоконнике, на третьем этаже в небольшой нише. Настроения не было никакого. Рон пошел на очередную тренировку, как и Драко. Он пока еще был в команде, но насколько сам знал, это была его последняя тренировка.  Они сегодня вместе с Драко устраивали что-то вроде товарищеского матча. Гермиона куда-то исчезла вместе с Блейзом. Девушка грустила. Она ни разу не пожалела о своем решении измениться и оставить прошлое позади, только вот само прошлое постоянно норовило ей напомнить о себе. Она понимала, что времени прошло еще слишком мало, чтобы все раны закрылись, и она могла спокойно жить дальше, не реагируя на людей, обрекших ее прежнее существование на ад. Она все еще был тем же самым ребенком, который убил Волдеморта и не важно, что теперь она девушка.
- Они были слишком заняты, что обратить внимание на то, что ты сказала, - Саломея обернулась, что посмотреть на Панси, нарушившую ее уединение.
- Ты все слышала, - это была констатация факта.
- Да, Саломея, слышала, но не могу понять, как ты стал...а девушкой, - чуть запнулась слизеринка. Саломея внимательно посмотрела на Панси, пытаясь разобраться, как именно та отнеслась к раскрытию тайны дочери Снейпа.
- Я не собираюсь делать какого-то серьезного секрета из того, кем  была, но и открывать его сама не собираюсь, - тихо сказала она.
- Ты удивительная. Взять и так изменить свою жизнь, кардинально. Ты очень сильная. Ты и тогда была такой же, - Панси встала рядом с ней и посмотрела в окно. – Надо было догадаться, что Гарри Поттер так бы просто не сдался. Не в его это было правилах. Кто лежит в могиле? – вдруг сменила она тему.
- Добби, - призналась Саломея. Панси ошарашенно посмотрела на девушка, а затем разразилась смехом.
- Мерлин, ты вся в этом, или весь, нет все-таки вся, - покачала она головой. – Я рада, что ты есть на свете, Саломея Снейп.
- Спасибо, Панси, - улыбнулась та в ответ, облегченно выдохнув.
- Я никому не скажу, - Панси присела рядом с девушкой. – Насколько я понимаю, знают Рон и Гермиона, твои родители, я имею в виду Снейпов, кто еще?
- Никто, - улыбнулась Саломея. – Хотя нет, знает профессор Люпин, но я еще с ним не говорила.
- Ну, ты и интриганка, - покачала головой Панси.
- Насчет интриганки, - лукаво улыбнулась Саломея. – Я тут такое придумала...
На чай к отцу девушка пришла очень довольной, но на все вопросы только улыбалась, не отвечая. В апартаментах отца собрались только свои, да еще Люпин. Девушка вошла в гостиную и сразу же посмотрела на него, улыбнулась. Она не собиралась с ним разговаривать при Малфоях. Когда Северус и Люциус удалились в кабинет отца, а Мириам отвлекла Нарциссу, Саломея взглянула на Ремуса и кивнула на дверь, затем первой отправилась на выход. Она вышла из комнат родителей и сразу свернула налево, вглубь подземелий. Она прошла каких-то метро тридцать, затем развернулась и бросилась к оборотню на шею.
- Ремус, прости, пожалуйста, - она всхлипнула.
- Дурочка, - прошептал тот, обвивая своими руками гибкий стан. – Ты даже представить не можешь, как я счастлив, что ты жива, - тут Люпин усмехнулся и добавил. – Или жив.
Они гуляли по подземельям и говорили, много, обо всем и ни о чем. Теперь Саломея была согласна с отцом, что сердце подскажет тем, кому нужно правду. Так и получилось. А больше ей ничего и не нужно было. Через какое-то время они выбрались на улицу и уселись на одной из скамеек, тихо переговариваясь. Такими их и увидел Джереми Поттер. Его удивил вид оборотня, который стал заметно счастливей и спокойнее, словно в его жизнь вернулось что-то утраченное.
С этого дня Ремуса часто можно было увидеть разговаривающим с девушкой или с ее родителями. Кто бы мог подумать, что Люпин и Снейп смогут спокойно общаться и ходить друг к другу на чай. Саломея частенько сидела с маленьким Тедди, который тянулся к девушке, словно знал, что это кто-то очень родной. Вообщем, из крестного Гарри получилась крестная Саломея.
На следующих выходных декан Слизерина забрал Панси и вместе с ней отбыл в неизвестном направлении. Драко, Саломея, Рон, Гермиона с Блейзом и Винс с Грегом сидели у Ремуса и играли с малышом Тедди. Только рядом с этими студентами ребенок вел себя раскованно и раскидывался своими способностями метаморфмагуса. С остальными он был предельно насторожен и не слезал с рук отца. Еще, пожалуй, он был спокоен и весел в компании старших Снейпов и Малфоев. Обе женщины любили повозиться с ним, особенно если посчитать, что одна была ему двоюродной бабкой, хоть и молодой. Мириам отдавала ему и Саломее всю свою материнскую любовь. Она прошла колдоосмотр, результатом которого стали извинения ее отца, который не знал, как просить у нее прощения. Она никогда не смогла быть иметь ребенка, в силу того ритуала, который совершил отец. Саломея была, есть и будет ее единственным ребенком. Мириам не жалела об этом, не считала нужным плакать о том, что нельзя изменить. Ее любовь была нужна девушке и этому маленькому волчонку, как она называла Тедди, а тот отвечал ей взаимностью, как и Нарциссе.
Панси вернулась в школу уже после ужина. Она вошла в спальню девушек и забралась на кровать Саломеи. Из всех живущих в комнате дружба у дочери Снейпа завязалась именно с Панси.
- Ты в порядке? – спросила Саломея, подняв голову от книги. Панси только покачала головой. Саломея повела палочкой и полог на ее кровати закрыл их от остальных, еще пара взмахов и никто уже не мог их не услышать, ни открыть полог. Панси молча протянула к девушке руку, на безымянном пальце левой руки красовалось кольцо. Саломея удивленно посмотрела на нее.
- Твой отец отвез меня в Министерство на встречу с  Ноттами. Я все рассказала Тео и его родителям. Сегодня был суд. Через два месяца будет поцелуй для Тео и его отца, а мать... Пожизненно, - сглотнула Панси, ее глаза заблестели от непролитых слез. – Я теперь леди Нотт,  единственная и неповторимая. Они все отдали мне, Министерство подписало все бумаги. Все состояние, земли отошли мне, вернее нашему с Тео сыну. Он ведь не виноват ни в чем. Сал, ты бы видела, как Тео обрадовался. Он все время просидел на полу, положив руки мне на живот, - слезы заскользили по безупречной коже. Саломея притянула девушку к себе и теперь гладила ее по волосам. – И его родители тоже, они были счастливы, Сал, по-настоящему. А потом они попросили провести брачный обряд, чтобы малыш носил имя отца. И они согласились, Сал, согласились. Это был самый красивый момент в моей жизни и самый печальный... Тео никогда не увидит своего сына...
Они так просидели всю ночь, почти не разговаривая. Обе хорошо понимали друг друга, им обеим пришлось слишком много пережить. И если Саломея уже была счастлива, обретя семью, то Панси пока нет, но рядом с ней были те, кто поможет.
Приближался Хеллоуин и первый бал старшекурсников. В один из вечеров, вернувшись от родителей, Саломея застала Панси примеряющей наряд для бала.
- Пфффф, - фыркнула она. Панси удивленно посмотрела на нее. – Мы уже все решили, Панс. Поверь мне, все будет лучше некуда, - усмехнулась Саломея. – Ты мне веришь?
- Верю, - кивнула Панси.
Хеллоуин в этом году выпал на субботу, так что многие решили день провести в Хогсмиде, туда же направились и Панси с Саломеей, под недовольные взгляды Драко, желавшего немного времени провести с Саломеей наедине. На что та лишь показала ему язык и даже неожиданно для себя самой чмокнула в щеку, приведя Малфоя-младшего в ступор, после чего слегка сконфуженная упорхнула вслед за подругой. Не смог и Блейз найти своей верной девушки. Что эти трое делали в Хогсмиде, не знал никто.
Драко, Рон и Блейз стояли у лестницы перед Большим залом. Рыжий парень сегодня хотел пригласить на этот бал Панси, но та словно провалились куда-то, как, впрочем, и Саломея с Гермионой. Поняв, что они либо пропустили девушек, либо не дождутся их, они прошли в зал. В зале ни гриффиндорки, ни двух слизеринок не наблюдалось. Студенты и преподаватели были наряжены в различные костюмы, и кого тут только нельзя было встретить. Драко, Блейз и Рон были одеты в черные костюмы а-ля пират и выглядели в своих нарядах очень даже изысканно. В большой гриффиндорской компании нашелся Джереми Поттер. Драко хмыкнул.
- Гриффиндор!
- А ты чего ожидал? – хмыкнул в ответ Рон.
- Вон есть свободный стол, - кивнул Блейз. И действительно, стол нашелся, только вот он был у всех на виду.
- Эй, вы где-то это потеряли своих спутниц? – с улыбкой окликнула их Луна.
- А никто с ними и не хотел идти, - фыркнул кто-то из гриффиндорцев.
- Придурки, - почти беззлобно бросил Рон, и сел за стол. Двое его друзей последовали его примеру. Следующие минут пятнадцать им приходилось терпеть насмешки, пока не появился Люпин и не вмешался. Хотя напор и уменьшился, но не прекратился. Драко видел, как обеспокоен крестный, а это означало, что он понятия не имеет, где Саломея. Малфой-младший бросил взгляд на младшего Поттера, потом отбросил мысль, что тот может быть в этом замешан, хотя он и следил за девушкой как коршун, постоянно пытаясь ее задеть. Драко вспомнил себя и свои отношения с Гарри Поттером. Ситуация повторялась, только вот несколько с другими людьми, а вот подоплека была одна.
Директор успел сказать свою речь, и другие учителя высказать свои пожелания, а девушек все не было. На столах появилась еда и многие, как оголодавшие волки, набросились на яства. Тедди, покинув отца, просеменил к столу "пиратов".
- Длако, - подергал он того за штанину. Драко улыбнулся и поднял малыша к себе на колени.
- Хочешь чего-нибудь? – тихо спросил он. Нарцисса, наблюдавшая за сыном, улыбнулась. Из него получится замечательной отец.
Никто не заметил, как в дверях большого зала появились три фигуры. Тедди, вертевший головой в разные стороны, указал на них пальчиком и с восторгом закричал:
- ПЛИНЦЕССЫ!
Одновременно с этим три фигуры вышли из тени, создаваемой входом, и сделали шаг в Большой зал.
- Мерлин всемогущий! – вырвалось у Блейза. Рон осторожно положил вилку на край тарелки и сглотнул. Ложка, которую Драко собирался понести ко рту малыша, замерла, а сам он, как и весь зал, с открытым ртом смотрел на вошедших.
Они двинулись синхронно вперед. Их взгляды были прикованы к одному столу, куда они и шли. Зал постепенно стал просыпаться от шока, глядя на трех девушек. В центре шла девушка с каштановыми волосами, забранными в причудливую высокую прическу, такую же, как и у двух других, что шли по бокам от нее. Ее украшала диадема с рубинами, ей в комплект были браслет на правой руки, серьги и изумительной работы колье. На всех трех девушках были открытые платья. На Гермионе от лифа светло-красного оттенка, который к подолу плавно наращивал цвет, становясь такого красного цвета, что он казался черным. На лице красовалась черно-красная полумаска. С одной стороны от нее шла девушка в сапфирах и в платье перетекающем от светло-синего, почти голубого, до иссиня-черного цвета. Третья блистала изумрудами и платьем от светло-зеленого, до черно-зеленого цвета.  Но все бы это было ничего, если бы не татуировки на их внутренней стороне предплечья. Все знали, что у Паркинсон есть метка и та ее старательно прятала, но не сейчас. Метка была выставлена на всеобщее обозрение, но была не такой, как ее многие помнили. Она приобрела цвета и дополнительный элемент – синего дракона, который охватывал лапами череп и прижимал хвостом, который оборачивал дважды голову змеи. На том же месте у Гермионы красовался огненно-красный грифон, опирающийся на меч, его крылья были распахнуты и сходились верхними края на внешней стороне предплечья. У Саломеи вокруг предплечья несколько раз обернулся изумрудно-черный змей, который держал в распахнутой пасти бриллиант.
- Саломея, - закатил глаза Снейп, чуть слышно простонав. Кто был инициатором этой затеи, он нисколько не сомневался.
- А мне нравится, - вдруг сказал Люпин. – Оригинально.
Девушки к тому времени подошли к толику пиратов и грациозно расселись: Саломея к Драко, Тедди тут же перекочевал к ней на руки, твердя, что у него есть собственные "плинцессы", Панси к Рону, который вдруг начал вести себя как истинный джентльмен (поцеловал ручку, наколдовал белую розу), а Гермиона к Блейзу, который все никак не мог вернуть свою челюсть на место. Мириам с усмешкой смотрела на девушку, тоже уверенная, что задумка сего спектакля и его реализация только на ее совести. Ей очень не понравился взгляд, которым одарил девушку младший Поттер. Ей вообще не нравился этот парень. На него не действовали никакие увещевания родителей, тот как вбил себе в голову, что Саломея должна быть его, так и следовал этой цели, зачастую очень некрасивым способом.
Дамблдор тоже не был доволен таким выходом трех девушек. Рон и Гермиона совсем отбились от рук. Если рыжий все же проводил время в гостиной Гриффиндора, то девушку там уже почти никто не видел. Сомнений, где она обитает, ни у кого не было.
Сначала вечер проходил спокойно, все вкусно поели, потом начались танцы. Драко легко вел в танце ту, что заставляла его сердце биться сильнее, но он никак не решался выбрать момент и поговорить с ней начистоту. Вдруг они столкнулись с каким-то препятствием. Драко удержал девушку за талию, чтобы она не упала. Они оба вопросительно посмотрели на вставшего на их пути Джереми Поттера.
- Малфой, не только тебе тут хочется танцевать, - ядовито оповестил он блондина.
- И кто тебе мешает? – насмешливо поинтересовалась Саломея. Они видела, как с другого конца зала к ним спешат Блейз с Гермионой и Рон с Панси. Многие с интересом наблюдали за ними, поскольку знали о желании гриффиндорца заполучить слизеринскую красавицу. Джереми на слова девушки протянул к ней руку так, словно само собой разумеется, что она сейчас бросит Драко и пойдет с ним. Саломея изогнула бровь, маска давно уже была снята с лица, и поинтересовалась. – И что это значит?
- Разве не понятно? – скривился Джереми. – Хочу с тобой танцевать.
- А, может, я не хочу с тобой танцевать, - Саломея начала злиться. Если честно, то этот "придурок" уже ее достал. Джереми усмехнулся, словно бы говоря, а кто тебя будет спрашивать. Драко дернулся уже высказать все, что думает о гриффиндорце, когда Сал со всего маху чисто по-мужски заехала Поттеру кулаком по лицу. Слизеринцы заулюлюкали. Поттеры тут же бросились на выручку сыну. Лили замахнулась, что дать девушке пощечину, но замерла под холодным взглядом черных глаз, которые в гневе приобрели изумрудный оттенок.
- Если он еще когда-нибудь подойдет ко мне ближе, чем на десять метров, вы от него внуков не дождетесь, - прошипела девушка. – Я его кастрирую без зазрения совести, - затем, подхватив Драко под руку, она направилась к выходу. В зале раздались аплодисменты, причем звучали они от тех, кто хорошо знал Гарри Поттера, и остался ему предан.
- Поттер, я тебя предупредил, держи нижнюю голову своего сына, хотя она у него главная, похоже, подальше от моей дочери, - полностью копируя тон Саломеи, прошипел Снейп.
- Да, что она вообще понимает, - ляпнула дочь Поттеров.
- В отличие от вас, - спокойно произнесла Гермиона. – Саломея прекрасно знает цену дружбы и сострадания. Она способна дать второй шанс ошибившемуся человеку. На твоем месте, - Гермиона посмотрела на девочку, - я не кичилась бы тем, что являюсь сестрой Гарри Поттера. Смотреть противно. Ты ничем не заслужила право пользоваться тем, что он сделал ля этого мира.
- Она слишком маленькая, - начала Лили.
- Ой, не надо  только вешать мне лапшу на уши, уже наслушалась на десять жизней вперед, - отмахнулась Гермиона. – Вам самим не противно? Мы каждый раз возвращаемся к одному и тому же – к вашему отношению к своему первенцу. Знаете, из всего этого у меня складывается ощущение, что Гарри вам был вообще не сын.
Резкий звук пощечины прервал тираду гриффиндорки. Гермиона приложила руку к горящей щеке и с вызовом посмотрела на Лили.
- Вы еще крупно пожалеете об этом, - спокойно произнесла она. – А ты, - она посмотрела на Джереми, - держись подальше от моих друзей, особенно от Саломеи, потому до того, как она тебя кастрирует, ты окажешься в моих "нежных" ручках.
- Минус сто баллов, мисс Грейнджер, - объявил холодным голосом Дамблдор. Он не вмешивался до самого конца.
- Как скажете, господин директор, - кивнула Гермиона. – Вы снимаете баллы с факультета Гриффиндор, а я давно не считаю себя его студенткой. Пойдем, Блейз, - и пара удалилась. Только тут все заметили, что и Рона Уизли, как и Паркинсон, тут уже не было.
Бал, конечно, продолжился, но профессора удалились на педсовет, решать, что же делать со сложившейся ситуацией. Слизеринцы тоже покинули бал, уйдя к себе в гостиную, нисколько об этом не пожалев, а остальные в очередной раз начали обсуждать, что же случилось и что теперь будет дальше.
Снейпы и Малфои против Блеков и Поттеров – вот такая сложилась обстановка в школе, причем противостояние шло не только среди взрослых, но и у детей.
Джереми сидел на кровати и мрачно смотрел в пол.
- Знаешь, что мне напоминает их дружба? – вдруг услышал он вопрос за полуоткрытой дверью.
- Что? – кажется, это был голос Лонгботтома.
- Дружбу Гарри, Рона и Гермионы, - тихий ответ. – Словно они новый элемент, который вместо одного трио создал три пары – шестерку. А где-то над ними витает дух Гарри.
- Опять он, - зло процедил сквозь зубы Джереми. – Когда ж он упокоится с миром и не будет мешать живым?
- Тебе никогда этого не понять, - услышал он за своей спиной. Джереми обернулся и посмотрел на Симуса Финигана, которого не заметил раньше, когда вернулся в спальню.
- И чего же я не пойму? – зло спросил он.
- Того, кем был Гарри, - спокойно сказал Симус. – Того, почему Саломея делает все то, что делает. Она действительно похожа на Гарри: готова прийти на помощь, показать истину, сущность дружбы, какой она должна быть..., - Симус замолчал, но через какое-то время тихо добавил. – И любовь...
- И? – не понял Джереми.
- Она никогда не будет твоей, что бы ты не делал. Саломея будет только с тем, кто сможет не навредить ее свету, - тихо сказал Симус.
- Да, ты сам в нее втюрился, - усмехнулся Джереми.
- Дурак, ты, - как-то по-доброму бросил Симус. – Ничего-то ты и твои родители не видят под своим носом, - после чего задернул полог и уже не реагировал ни на какие звуки из вне. А Джереми совсем не хотел понимать того, что было его уму не понятно. Он только знал, что хочет получить то, что ему нравится, и неважно, что у нее фамилия Снейп. Он, Джереми Поттер, всегда получает то, что хочет.
Но не в этот раз, и скоро он об этом узнает.
Глава 5. Любовь нагрянет неожиданно…
После Хеллоуина насупило затишье. Осень начала сдавать свои позиции зиме и в середине ноября на землю упал первый снег. Джереми Поттер держался на расстоянии, но не упускал случая задеть слизеринцев. Его персональным врагом стал Драко Малфой, только тому это было не интересно. Он прямо так и заявил перед всем классом на уроке ЗОТИ.
- Поттер, ты не ГАРРИ, - выделил он имя голосом. – Меня второй сорт не интересует.
- И как ты, Снейп, можешь общаться с такой вот гадостью? – поинтересовался Джереми, глядя на Саломею.
- Это МОЯ ГАДОСТЬ, - мило улыбнулась девушка, но в глазах было предупреждение.
- Все, закончили, - Джеймс Поттер еле сдерживал себя. Это был единственный курс, на котором возникали проблемы. – Мистер Малфой, минус десять баллов. Мисс Снейп, попрошу вас выйти вперед. Сегодня мы посвятим занятие Патронусу. Будьте добры, покажите нам класс, - в его голосе появились ехидные нотки.  Девушка посмотрела прямо ему в глаза, затем пожала плечами, хотя внешне и не было видно, как она напряжена, внутренне все обдало холодом. Во-первых, сможет ли она вызвать Патронуса, а, во-вторых, что будет, когда все увидят его. Она закрыла глаза, вдохнула полную грудь, на ее лице появилась улыбка. Воспоминание ветра в лицо и скорости, ощущение полета и цокот копыт.
- Эскпекто Патронум, - она не кричала, он почти прошептала эти слова. Джеймс усмехнулся, но в следующую секунду замер, наблюдая как мощная серебристая струя обретает телесный облик.
- Господи, Боже мой, - вырвалось у Гермионы. Посреди класса стоял серебряный... Гарри Поттер и улыбался, но не Саломее, а Рону и Гермионе, Драко, Панси, Джинни и Невиллу, а потом вдруг лукаво усмехнулся, помахал им ручкой и растворился. Кто-то в кабинете всхлипнул. Джеймс Поттер и Сириус Блек стояли словно громом пораженные. Гермиона посмотрела на свою палочку и, закрыв глаза, вызвала свое счастливое воспоминание, - тот момент, когда они втроем стояли в коридоре – она, Рон и ОН или теперь уже ОНА.
- Эскпекто Патронум, - она тоже не кричала, лишь спокойно с улыбкой произнесла слова. Да, она была почти уверена в том, что это будет не прежний защитник, но все-таки удивилась. Перед классом стоял... Гарри Поттер.
- Охренеть, - вырвалось у Симуса, и тут же он взмахнул палочкой. – Экспекто Патронум, - воспоминание и появился защитник. – Охренеть, - снова выразил он свое мнение, глядя на своего... Гарри Поттера.
- Эскпекто Патронум, - одно за другим прозвучало в кабинете еще несколько заклинаний. Рядом с Роном образовался еще один Гарри, а вот напротив Панси стояла Саломея, ее личный ангел-хранитель.
- ХВАТИТ! – не выдержал Джеймс. Это было слишком. Он не ожидал, что урок превратится в нечто подобное. Кто же мог знать, что у студентов патронус принимает облик его умершего сына.  Саломея  с каким-то странным выражением смотрела на класс.
- Мисс Снейп, сядьте на место, пять баллов за хорошо выполненное заклинание, - стиснув зубы, произнес Блек. Саломея вернулась за стол, который занимала вместе с Драко.
- Есть еще желающие? – спросил Джеймс. – Мистер Малфой, может быть вы?
Драко встал, ему уже надоело все это. "Счастливое воспоминание... Какое у меня счастливое воспоминание?" – думал он. Почему-то в голову постоянно лез момент в поезде, когда он услышал впервые смех Саломее, еще не зная о ее существовании. – "Почему бы и нет".
- Эскпекто Патронум, - взмах палочки. На первой парте материализовалась серебряная дикая кошка, похоже пантера.
- Упс, - вырвалось у Саломеи, когда она увидела кое-что на груди животного, небольшой рисунок.
- Мисс Снейп? – Джеймс одарил ее тяжелым взглядом.
- Ничего, сэр, - покачала та головой.
- Таких животных не бывает, особенно с этой отметиной, - заявил кто-то в кабинете.
- Не была бы я в этом так уверена, - пробурчала себе под нос Саломея, но, к сожалению, ее услышали.
- И где же вы видели такое создание, мисс Снейп? Просветите нас, - желчно выдал из себя Сириус. Саломея вздохнула.
- Это анимагическая форма моего отца.
- И что же она делает в качестве патронуса у мистера Малфоя? – язвительно осведомился Блек. – И ваш отец зарегистрированный анимаг?
- В отличие от вас он зарегистрировался еще до того, как обрел форму, - съязвила в ответ девушка. – А Защитник принимает облик того, кому ты обязан жизнью, а этот человек отвечает тебе не долгом, а хорошим отношением, - она начала злиться.
- Мисс Снейп, вы на что-то злы? – поинтересовался Джеймс.
- Мне сказать, на что я зла? – спросила Саломея. – Вам не понравится мой ответ, так что я воздержусь, пожалуй.
Но тут  раздался удар колокола, возвестивший об окончании сегодняшнего мучения. Как бы Джеймс и Сириус не пытались продолжить дальше эту увлекательную беседу, у них ничего не вышло, поскольку девушка быстро схватила Драко за руку и потащила к выходу, благо все учебники и пергаменты были убраны в сумки еще в начале занятий. Сейчас было как раз время обеда, так что они отправились в Большой зал. Девушка была как-то слишком тиха. Драко понимал, что произошло нечто сверх ординарное. В силу того, что в зале не наблюдалось Гермионы, та уже была в библиотеке, пытаясь прояснить ситуацию с измененными патронусами. Наконец, Саломея вышла из своего отстраненно-задумчивого состояния, оглянулась напреподавательский стол. Увидев на обычном месте Ремуса, девушка сразу же направилась к нему. Люпин чуть вопросительно приподнял бровь, когда понял, что Саломея идет к нему. Лили с неудовольствием смотрела на это, она никак не могла понять дружеских отношений оборотня со слизеринцами. Тедди, сидящий на руках у Мириам, которая его кормила, тут же потянул ручки к девушке.
- Плинцесса, - расцвел он в улыбке и тут же волосы стали черными у корней и к кончикам переливались светло-зеленым цветом, как то платье Саломеи на хеллоуинском балу.
- Ты чудо, Тедди, но мне надо поговорить с твоим папочкой, - улыбнулась ему девушка.
- Что-то случилось? – насторожился Люпин.
- У меня вопрос, на который я не могу понять ответа, тем более что у меня есть более ранняя информация, и она противоречит практике, - нахмурившись, сказала девушка.
- И что же это? – Люпину стало интересно.
- Патронус не может быть одинаковым у двух людей…, - начала девушка.
- Это не совсем так, - покачал головой Ремус. – Если группа людей находилась в смертельной опасности или в стрессовом состоянии и что-то послужило причиной их спасения, то это что-то, если оно живое, может принять форму Патронуса, а если у мага до этого был уже защитник, то он может измениться. А так понимаю, вопрос возник потому, что у тебя изменился патронус.
- Да, - кивнула Саломея. - Он теперь принимает облик, - девушка запнулась. – Гарри Поттера.
- Что, прости? – поперхнулся Ремус.
- Ну, и не у меня одной, - тут же решила сдать всех девушка.
- У кого еще? – Саломея даже не заметила появления отца. Тот сейчас был насторожен.
- У меня, Гермионы, Рона, Симуса патронус стал Гарри Поттером, Драко… Хмм, твоя пантера, у Панси – я, - перечислила девушка.
- Ты? – не поняла Мириам.
- В этом нет ничего удивительного. Именно Сал заставила мисс Паркинсон жить дальше, а заодно и своей выходкой с татуировками, устроила так, что Панси перестала быть изгоем на факультете, а заодно и показала другим студентам, что метка это не конец жизни, - произнес Северус.
- Да, ход был превосходный и очень умный, - улыбнулся Люпин.
- Я знала, что вы все поймете, - сказала девушка. – Спасибо, Р… Профессор Люпин, - в самый последний момент исправилась девушка. Северус покачал головой, показывая глазами, что ей надо быть поосторожнее на людях.
- Дорогие студенты, - произнес Дамблдор, когда девушка вернулась на место. – В эту субботу состоится первый матч: Гриффиндор против Слизерина.
- Идиотизм, - прокомментировала эту новость Саломея.
- Тебе не нравиться квиддич? – с какой-то странной усмешкой поинтересовался Драко.
- Я не об этом, - отмахнулась Саломея. – Война закончилась, многие из слизеринцев воевали против Волдеморта, но директор все также стравливает два факультета.
Все понимали, что девушка как никогда права. Несколько дней до выходных прошли спокойно, если не считать косых взглядов Поттеров и Блека. За эти дни Слизеринцы седьмого курса потеряли невероятное количество баллов и только на ЗОТИ. Всем факультетом им не удавалось на других уроках вернуть баллы назад. В отместку Гриффиндорцы стали терять точно такое же количество баллов на зельях. Противостояние вышло на новый уровень. Другие преподаватели пытались как-то повлиять на ситуацию, но все было без толку, пока в пятницу Дамблдор не вызвал к себе Люциуса, Северуса, Сириуса и Джеймса. Что происходило за закрытыми дверями,  никто так никогда и не узнал, что именно сказал им Дамблдор, но все четыре профессора в тот день вели себя более менее нормально, к тому же Блек и Поттер в этот день вели ЗОТИ у седьмых курсов Гриффиндора и Слизерина не вместе.
Наконец, наступила суббота, и все были взбудоражены перед первым в сезоне матчем. Драко вяло ковырялся в тарелке, аппетита совсем не было. Он бросил вилку на стол, решительно встал и отправился в раздевалку, зыркнув на свою команду так, что те поспешили за ним. Саломея заметил презрительный взгляд, который бросил на Драко Джереми Поттер. Она прищурилась, понимая, что ловец Гриффиндора явно что-то задумал. «Посмотрим, какой из тебя ловец», - подумала девушка. Гриффиндорская команда с ухмылками отправилась в свою раздевалку. До матча оставался час.
Саломея медленно шла к полю для квиддича. Ей никак не удавалось успокоиться. Беспокойство нарастало. Она была уверена, что гриффиндрский ловец что-то задумал, что-то нехорошее, что может стоит Драко довольно дорого. Вдруг она остановилась, на лице появилась странная усмешка. Она развернулась и отправилась в сторону слизеринских раздевалок. Почему-то ей захотелось позлить Джереми, чтобы вывести его из себя, чтобы тот перестал контролировать ситуацию.
- Почему ты так ненавидишь нашу семью? – неожиданно раздался голос за ее спиной. Саломея развернулась и увидела Эльвиру Поттер.
- С чего ты решила, что я ненавижу вашу семью? – вопросом на вопрос ответила она.
- Это каждый видит. Вы, Снейпы, просто на дух нас не переносите. Я знаю, что твой отец не любил моего старшего брата, но сейчас ведет себя так, словно тот был его любимчиком, - фыркнула девочка.
- А тебе не приходило в голову, что мой отец просто отдал уважением мальчику, который освободил этот мир от тирана? Что он просто не смог понять людей, которые скрывались столько лет, заставляя своего сына жить в аду? – Саломея с трудом себя сдерживала. Ей так и не удалось справиться и забыть о предательстве людей, которые должны были все эти годы быть рядом.
- Ты не…, - начала Эльвира.
- Не понимаю? – закончила за нее Саломея. – Да, я не понимаю, зачем нужно рожать ребенка, если он тебе не нужен. Лучше умереть еще не родившись, чем обрекать ребенка на жизнь в полном одиночестве, чтобы тебя считали уродом и вообще недостойным носить звания человека. Я не понимаю, как мать, выносившая дитя, способна вот так просто забыть о нем, а потом явиться через шестнадцать лет и заявить: «Привет, сын, мы вернулись». Я не понимаю, - Саломея говорила все громче и громче, привлекая уже внимание к их беседе. Все, накопившее в ней с момента, когда она увидела своих родителей, выплескивалось сейчас. Эльвира с каким-то ужасом смотрела на красивую слизеринку, которая не замечала, как из ее глаз текут слезы.
Саломея набрала воздуху в грудь, но тут ее талию обхватили нежные руки, девушка развернули, и она мельком заметив платиновые волосы, уткнулась в грудь Драко. Ее плечи сотрясались от беззвучных рыданий.
- Ну, что ты, моя хорошая, - поглаживая девушку по спине, шептал Драко. Саломея подняла голову и посмотрела в серо-серебристые глаза. Они, казалось, забыли о существовании мира вокруг них. Драко подался вперед и нежно накрыл губы девушки своими. Он пробовал поцелуй на вкус. Саломея подняла руку и зарылась пальцами в его волосы. Поцелуй становился с каждой минутой все более глубоким. Они оторвались друг от друга  и только тут услышали одобрительный свист и аплодисменты. Драко оглядел толпу и заметил своего отца, который одобрительно ему кивнул, показывая, что ему нравится выбранная сыном девушка.  Саломея улыбнулась, затем вытянула из волос ленту и повязала ее на правую руку Драко.
- На счастье, - сказала она на его недоуменный взгляд. – Поймай снитч для меня, - чуть тише сказала она, приподнялась на цыпочки и поцеловала его сама, затем вывернулась из его объятий и убежала в сторону трибун. Драко несколько секунд стоял, прижимая пальцы к губам, на лице светилась улыбка. Он не видел, каким взглядом его одарил Джереми Поттер. Тот был в бешенстве. А Драко знал, что сделает все, чтобы поймать этот золотой крылатый мячик, для нее.
Саломея почти не видела матч. Она вся ушла в себя, и даже подколки со стороны Рона не могли вывести ее из этого состояния. Все пошло как-то совсем не так. Она вспоминала поцелуй и понимала, что ничего лучше у нее в жизни не было. Она помнила свои поцелуи в качестве Гарри Поттера, но тогда все это казалось катастрофой. Ей не понравилось, в отличие от сегодняшнего поцелуя. Это было так сладко, что подгибались колени, хотелось еще, больше. Она понимала, что желает повторить этот поцелуй, и не раз.
- 220-120, выиграл Слизерин. Драко Малфой поймал снитч, - вырвал ее из раздумий голос комментатора. Она подняла голову и увидела, как Драко подлетел к комментаторскому месту, взял в руки усилитель голоса и, взглянув на слизеринскую трибуну, произнес.
- Саломея, для тебя!
Слизеринцы восторженно закричали, поддерживая своего героя, посвятившего победу самой красивой девушке не только на факультете, но и в школе, а после увиденного перед матчем, никто уже и не сомневался, что они пара.
- Он в тебя влюблен, - улыбнулся Рон.
- А ты не против? – Саломея посмотрела на друга.
- Знаешь, мы когда-то сделали неправильный выбор, и хорошо, что у нс появилась возможность все исправить, - серьезно произнес рыжий юноша.
- Рон Уизли, что вы сделали с рыжим гриффиндорцем недотепой? – в притворном ужасе воскликнула Панси.
- Он умер, Панси, - тихо произнес Рон. – В один день с Гарри, а может быть, и раньше.
- Не надо, Рон, - грустно улыбнулась Гермиона. – Мы все живы, а это главное. Мы ничего не забыли и чтим память тех, кто уже ушел, и кто остался.
- Она права, Рон, - кивнула Панси.
В это время на трибуне появился Драко и протянул снитч Саломее. Та его приняла, затем обхватила блондина за шею и запечатлела на его губах страстный поцелуй.
- Хотелось бы знать. Молодые люди, что бы это значило? – раздался за их спиной насмешливый голос Снейпа. Саломея обернулась и посмотрела на отца, который стоял под руку с Мириам. Она не увидела в его глазах ничего такого, что могло бы ее обеспокоить.
- Ммм, наверное, я должна сказать, что мне нравится Драко?! - предположила полувопросительно она.
- И? – Мириам еле сдерживала смех.
- Профессор Снейп, - начал Драко. – Крестный, могу я попросить вашего разрешения встречаться с вашей дочерью? – выспросил он официальное разрешение.
- Насколько я могу понять, ты несколько запоздал с просьбой, - усмехнулся зельевар. – Мне кажется, вы уже встречаетесь. Но все же отвечу, что я не против, пока не против моя дочь, - тут же он дополнил, взглянув на Саломею. Та улыбнулась ему в ответ и чуть благодарно кивнула. Он понимал, что вечером девушка придет к нему и у них состоится разговор по душам. Он уже давно заметил, что Саломея неравнодушна к его крестнику, правда, сама этого еще не понимала, до сих пор.
Вечеринка в гостиной Слизерина по поводу первой за многие годы победой над Гриффиндором была в самом разгаре, когда Драко подсел к Саломее и прошептал.
- Пойдем, хочу тебе кое-что показать.
Девушка оглядела гостиную и усмехнулась. Половина старшекурсников были уже тепленькими и готовыми. Блейза и Гермионы не было видно, скорее всего, они уединились. Панси и Рон сидели в дальнем углу и о чем-то тихо шептались, занятые друг другом. Саломея снова улыбнулась, затем вложила свою ладонь в протянутую руку Драко. Тот помог ей подняться и повел к выходу из гостиной.
- Куда мы? – спросила она у Драко.
- Увидишь, - улыбнулся тот. Они медленно, держась за руки, шли по темным коридорам Хогвартса. Они вышли к лестнице и стали подниматься наверх. В какой-то момент Саломея поняла, что находится в незнакомой части замка. Она рассматривала чистые коридоры, где не было ни паутинки. Домовики следили за этой частью замка тщательнее, чем даже за жилой.
- Странно, в замке огромное количество пустых заброшенных кабинетов, там слой пыли, как сугробы, а тут, где почти никто не ходит, идеальная чистота, - задумчиво произнесла девушка.
- Я не знаю причины, почему так происходит, но так оно и есть, - отозвался Драко. Они были уже где-то высоко, кажется на самом верху замка. Драко вывел девушка на небольшую площадку. Саломея ахнула. Они были на самой высокой из башен Хогвартса. Отсюда открывался восхитительный вид на окрестности.
- Смотри, - Драко указал девушке в сторону Запретного леса. – Это происходит всего дважды в год. Я прихожу сюда каждый раз, чтобы увидеть это.
Саломея посмотрела в указанном направлении и замерла. Отсюда, с самой высокой башни Хогвартса была видна поляна посреди Запретного леса. Сейчас она светилась.
- Что это? – ее глаза сверкали. Драко даже залюбовался девушкой.
- Танцы эльфов,  такое происходит перед тем, как выпадает первый снег, - тихо произнес Драко. – Смотри.
Саломея наблюдала за светящимися огоньками. Через некоторое время она поняла, что хаотичное движение принимает организованный порядок. Она с удивлением поняла, что огоньки стали образовывать рисунки. Драко больше любовался ей, чем красочным действием в Запретном лесу. Когда он понял, что девушка начала замерзать, но увлеченная разворачивающимися действиями перед глазами этого даже не замечает, он снял свою мантию и накинул ей на плечи, потом встал за ее спиной и обнял, привлекая в свои объятия.  Саломея прижалась к нему спиной, потом откинула голову ему на плечо и любовалась представлением, которого никогда не видела.
- Я узнал об этом третьем курсе. Потом приходил сюда каждый день в течение двух лет и выяснил, когда это происходит, - тихо произнес он.
- Это невероятно, - прошептала Саломея. – Так красиво.
- Смотри, - улыбнулся Драко и вытянул вперед руку, ладонью вверх.
- Снег, - восторженно вырвалось у Саломеи. – Это…
- Чудо, - прошептал Драко. – Феи встречают и провожают снег. Это самое завораживающее действие.
- Да, а их фигуры в танце они напоминают снежинки. Словно, они призывают снег, - кивнула девушка, затем развернулась в объятиях Драко. Они смотрели друг другу в глаза. Мгновение и их губы встретились. Они целовались на «вершине мира», а вокруг них кружились в только им ведомом танце снежинки.
Саломея только на следующий вечер появилась в комнатах своих родителей. Она была несколько задумчива и все время чему-то улыбалась, что не укрылось от Северуса и Мириам.
- Наша девочка влюбилась, - прошептала Мириам на ухо мужу.
- Да, и, кажется, нам вскоре придется подписывать брачный договор с Малфоями, - чуть скривился Северус.
- Северус, - тихонько рассмеялась Мириам. – Это было ясно еще на распределении, когда они встретились глазами. Ты же видел, что между ними искры летали, пусть и не в буквальном смысле.
- Видел, - вынужденно признал справедливость данного заявления Снейп.
- Что ты видел? – Саломея удивленно посмотрела на отца через стол. Они сидела напротив отца за столом и настолько ушла в себя и в свои мысли о Драко, что не замечала ничего вокруг, а тут вдруг услышала отца.
- Например, интерес к тебе одного симпатичного блондина, как и твой ответный к нему, - насмешливо проинформировала ее Мириам.
- Эмм…, - Саломее искоса посмотрела на отца, ожидая его реакции. Но по лицу Снейпа ничего нельзя было прочитать. – Папа?
- Я не против, пока ты сама не против. Но помни, он Малфой, - произнес Северус.
- Я знаю, - кивнула Саломея. – Я не ожидала, что меня будет так тянуть к нему. Драко…, - девушка закусила губу и на несколько секунд замолчала. – Он не такой, каким я его всегда знала. Все они. Директор совершил множество ошибок. Нельзя разбивать мир, это приводит только к гибели. Но даже сейчас, когда война закончилась, он пытается и дальше воевать, разграничивать мир. Смешно, но сейчас я считаю, что многие идеи Волдеморта вполне можно было бы воплотить в жизнь. В них было зерно истины.
- Кошмар, - притворно воскликнул Северус, хватаясь за сердце. – Моя дочь нашла что-то хорошее в Волдеморте, - затем уже серьезно продолжил. – Ты всегда умудряешься найти хорошее даже там, где его нет. Удивительная способность.
- Такая уж уродилась, - улыбнулась та в ответ.
- Что ж, я не против Драко, - сказал Северус. – Но вот…
- Я подумаю на этим, - кивнула Саломея. – И спасибо за чай.
- Все будет хорошо, дорогой, - произнесла Мириам, как только за их дочерью закрылась дверь. – Сал – умница. Она уже многое сделала, и сделает еще больше. Драко ее не обидит, вот увидишь.
- Просто я беспокоюсь, - признался Северус.
- Я знаю, - Мириам накрыла своей рукой ладонь мужа и чуть ее сжала.
Саломея после сумбурного разговора с родителями несколько дней пребывала в глубокой задумчивости. Она решала для себя вопрос о том, как рассказать правду Драко. Они сильно боялась, что тот не примет ее, и сердце, в котором появилась любовь будет разбито. Вечера она все также проводила с Драко, но тот видел, что девушка чем-то серьезно озабочена.
- Сал, пойдем, погуляем? – предложил он. Девушка только кивнула на это и вышла вместе с ним из гостиной. Через полчаса они оказались на той же площадке, откуда наблюдали за танцем фей несколько дней назад. Саломея зябко поежилась.
- Странно, я всегда думал, что, когда мы закончим школу, я постараюсь наладить отношения с Гарри Поттером, - вдруг произнес Драко, глядя вдаль. – Знаешь, он ведь мне нравился, очень. Наша с ним вражда возникла из-за непонимания.
- Драко, зачем ты мне об этом говоришь? – Саломея повернулась к юноше.
- Я люблю тебя, Сал, - Драко посмотрел в ее удивительные глаза. Девушка замерла, даже дышать забыла. Она не думала, что услышит эти слова вот так быстро.
- Я…, я тебя тоже, - прошептала она. Драко обхватил ладонями ее лицо и прижался лбом к ее лбу. Он наслаждался теми чувствами, которые сейчас испытывал.
- Мне не важно, то было когда-то, - прошептал он. - Я люблю тебя, Гарри-Саломея.
Девушка замерла и заглянула в серебряные глаза, светящиеся нежностью и пониманием. «Он знает», - пронеслось в ошеломленном мозгу.
- Когда? – только и смогла она спросить.
- Смешно, но я понял это одновременно с Роном, - улыбнулся Драко. – Это было так необычно. Просто, некоторые твои слова, жесты, что-то такое во взгляде. А потом я увидел вас троих вместе. Мне не важно, что когда-то ты была мальчиком, но я рад, что в тебе он остался. Это почти незаметно, но есть – его идеалы, чистота и свет, его умение помочь и радоваться даже мелочи, которую другие бы пропустили. Ты достойна счастья. И я рад, что нашла ты его рядом с нами.
- Драко, - слезы потекли из глаз девушки. Она прижалась к нему и уткнулась в грудь. – Я люблю тебя. Ты…
Они еще долго стояли на площадке, обнявшись. Любовь бывает разной, но как приятно, когда она взаимна и нежна.
Глава 6. Помолвки, семейные ценности и примирения.
Вся школа наблюдала за развитием отношений трех пар. Особо всех интересовали Драко и Саломея и реакция на них Джереми Поттер, который был готов излиться желчью. По какой-то странной причине против союза Малфоев и Снейпов яро выступила Лили, которая достала своим проявлением недовольства Мириам. Та уже старалась как можно реже сталкиваться с Поттерами.
- Не понимаю, как ты можешь допустить такое бесстыдство, - за спиной Мириам снова возникла Лили, зло глядящая на три пары. Гермиона стояла в объятиях Блейза, счастливая донельзя. Рон поддерживал Панси, а Саломея вдруг обвила руками шею Драко и чмокнула его в губы. Руки блондина обвились вокруг стана девушки.
- Миссис Поттер, - Мириам еле заставила себя говорить спокойно, а не цедить слова сквозь зубы. – С какой стати вас интересуют отношения моей дочери и крестника моего мужа?
- Паркинсон беременна и даже не скрывает своего положения. О ней ходят такие слухи по школе. И сильно сомневаюсь, что это ребенок Рона. Надо поговорить с его родителями и сказать, что девушка обманывает их сына, – скривившись, произнесла Лили. – А вы позволяете своей дочери общаться с распутной…
- Рон прекрасно осведомлен, что леди Нотт ожидает ребенка от своего мужа, - Мириам не выдержала. Она резко развернулась к собеседнице и бросила на нее злой взгляд. – Не вижу ничего дурного в том, чтобы замужняя женщина ждала ребенка.
- Замужняя? Леди Нотт? – Лили, казалась, была ошеломлена такой информации.
- Удивительно, - Мириам скривилась. – Как преподаватель, вы должны были бы знать о таком изменении статуса одной из студентов. Но вам ведь нет дела до слизеринцев? Не так ли? – Мириам резко развернулась и отправилась, куда подальше от этой женщины. Лили еще целую минуту стояла в шоке, переваривая новость, а затем двинулась к парочкам.
- Минус десять баллов с каждого за неподобающее поведение, - бросила она, гневно глядя на ребят.
- Вообще-то мы все совершеннолетние и можем как-то сами решить, что будем делать, - Гермиона окинула женщину не очень приятным взглядом.
- И не говорите, что вели себя иначе на вашем седьмом курсе, - поддержала подругу Саломея. – И потом, подобным образом ведем себя не только мы. Оглянитесь.
- Отработка…, - взвилась Лили.
- Помолчите, - прервала ее Саломея холодным тоном. – не унижайтесь еще сильнее, чем уже это сделали. Неужели, вы думаете, что кто-нибудь в школе решит, что это не ваша личная вендетта? Уже все кому не лень судачат о том, как вы смотрите на моего отца, достаете мою мать и пытаетесь вмешаться в мои отношения с Драко. Может быть, вы уже прекратите? Вы мне никто и звать вас никак. Оставьте уже мою семью и моих друзей в покое. Неужели все еще не можете выбросить из своей головы моего отца? Считаете, что он должен был всю жизнь плакаться по вам? А с какой стати?
- Ты…, - Лили даже дар речи потеряла от такой наглости.
- Я, - ответила ей девушка. Ее глаза вдруг полностью стали зелеными, совсем такими как у Лили. Женщина замерла на секунду и моргнула. Когда она снова взглянула в глаза девушки, те уже были черными, как у Северуса, но с необычными зелеными искорками. Саломея была тверда. – Оставьте мою семью в покое. У вас и без нас есть проблемы, не создавайте других. Идемте, ребята.
Лили оставалось только смотреть им в спину. Она каким-то седьмым чувством понимала, что девушка права и ее обвинения имеют под собой очень серьезную почву. Лили не могла понять, почему она так пытается вмешаться в жизнь дочери своего бывшего друга. Почему ей так важно, чтобы девушка относилась к ней лучше? В чем причина? Она не знала ответов на эти вопросы.
- Она уже достала маму до горькой редьки, - злилась Саломея.
- Сал, ну, что ты удивляешься? Зависть – плохое чувство, - произнес Драко.
- Да, понимаю я, - махнула та рукой. – Надоело все просто. Поттеры просто достали уже. Почему они не могут оставить нас в покое?
- Забудь, - скривился Рон, поддерживая Панси. Той уже тяжело было ходить быстро и много, все-таки восьмой месяц беременности.
- Правда, Сал, не обращай внимания, - Панси улыбнулась подруге. – Скоро Рождество, будет бал, а ты зацикливаешься на людях, которые того не достойны. Завтра идем в Хогсмид?
- Конечно, надо же купить подарки, - улыбнулась Гермиона.
- Интересно, и куда делась всезнайка Грейнджер? – покачал головой Драко. – Блейз, ты плохо влияешь на девушку.
- Тебе не нравится, что я такая? – кокетливо взглянула на него Гермиона. Драко рассмеялся только в ответ, искренне и без насмешки.
- Наоборот, - сказал он.
Джереми Поттер, прищурившись, наблюдал за ними. Ему никак не удавалось застать Саломею одну. Она была или с Драко, или с подругами, или же они были вшестером. Девушка игнорировала его всеми силами, словно его вообще нет на свете. А все началось с того матча. Он не ожидал, что отношения Малфоя и его наваждения так быстро перейдут на новый уровень. Бесило еще и то, что отец Саломеи, похоже, был совершенно не против отношений дочери с этим скользким слизеринцем, а его родители только радовались возможности породниться с родом Принцев-Снейпов. Но было еще кое-что, что заставляло его нервничать – странное поведение матери, которая по какой-то странной причине ревновала зельевара, постоянно задевала его жену и доставала Саломею, в общем, вела себя так, словно девушка имела к ней самое прямое отношение.
Последнее время родители пропадали в кабинете директора каждый вечер. Что они там делали, он не знал, да ему и не было интересно, но Дамблдор, похоже, что-то задумал.
И действительно последнее время Джеймс, Сириус и Лили проводили много времени в кабинете Дамблдора. Все началось с того, как Саломея Снейп напомнила им, кто выиграл эту войну. Конечно, директор не мог допустить, чтобы кто-то вставал на его пути. Он испытал немалый шок, обнаружив дату рождения дочери Северуса. Девочка была всего на год младше Поттера. Попытки что-либо выяснить о жене и вообще о личной жизни Снейпа натыкались на противодействие. Единственное, что он знал точно, свадьба состоялась в имении Андраде, но эта семья не шла ни на какие контакты, лишь подтвердили, что да, Северус и Мириам женаты. На вопрос о Саломее был получен резкий ответ, что в их семье незаконнорожденных детей нет. Сказано было не столь мягко, но сути это не меняло. Дамблдор всеми силами пытался себя обезопасить, а заодно начал политику противодействия семьям чистокровных волшебников. Пока только исподволь, но начал. Он выводил своих ставленников на нужные посты, в основном это были магглорожденные волшебники. Влияние Дамблдора на Министерство было невероятно сильным, и пока никто не мог сказать, чем все это может закончиться.
Суббота была солнечной и морозной, но мало кто отказался от посещения Хогсмида, ведь до Рождества оставалась всего неделя, а подарки были еще не куплены. Дамблдор задумчиво поглядывал на слизеринский стол, за которым вот уже несколько месяцев восседали Рон и Гермиона. Этих двоих не было никакой возможности вернуть на нужную сторону. Любую попытку они воспринимали в штыки, а их дружба с Саломеей Снейп вообще не нравилась директору. Дамблдор был удивлен, что девушка была воспитана в старинных традициях чистокровных семей. Ему никогда не приходило в голову, что он не знает Северуса Снейпа. Оказывается, не знает. После победы тот резко изменился. Как ему вообще удавалось так долго скрывать существование семьи не только от Волдеморта, но и от него, Альбуса Дамблдора? Вопрос, на который не было ответа.
Дамблдор нахмурился, глядя на смеющуюся брюнетку. Что-то в ней было такое, что не давало ему покоя. «Возможно, нужно вмешаться», - подумал он. – «Меня совершенно не устраивает такое положение дел. Джереми давно уже сохнет по этой барышне. И для меня будет лучше, если она будет с ним, чем с Малфоем». Придя к столь впечатляющему выводу, директор решил действовать.
Студенты огромной гурьбой двинулись в Хогсмид. Рон и Панси замыкали это шествие, они шли не спеша, торопиться все равно было некуда. Они не видели, что за ними наблюдают. В школу прибыли Артур и Молли Уизли. Они были удивлены, с какой заботой их младший сын относится к слизеринке, беременной не от него. Уже некоторое время Артур уговаривал жену помириться с сыном и принять мнение того. И вот, наконец, та сдалась.
Хогсмид встретил студентов огнями и праздничным настроением. Здесь уже все было готово к Рождеству.
- Ну? – Гермиона посмотрела на друзей. – Кто куда или все вместе?
- Думаю, мы все-таки разделимся, - улыбнулся Драко, увлекая Саломею в сторону. – Встретимся в «Трех метлах» часа через три.
- Хорошо, приятных вам покупок, - крикнула Гермиона, которую Блейз уже тянул в другую сторону.
- А мы куда? – немного растерялась Панси.
- А мы туда, - Рон осторожно повел свою спутницу в сторону одного магазинчика на главной улице. Панси пригляделась и ахнула. Они шли к магазину «Все для малышей».
- Рон, - она не ожидала такого.
- Ну, мы же должны все подготовить для малыша. Ты, кстати, так и не стала выяснять, кто это? – Рон посмотрел на девушку.
- Нет, - покачала та головой.
Они провели в этом магазине немало времени, выбирая всякие разные вещички – распашонки, пеленки, игрушки. Рон с удовольствием смотрел на девушку, которая выбирала очередную вещичку. «Дети войны», - подумал он. – «Мы все - дети войны. Нас пичкали суждениями, навязывали мнение, но мы ведь только дети. Как человек в одиннадцать лет может быть монстром? Это невозможно, нереально. Ребенок не может быть плохим, он лишь отвечает так же, как относятся к нему. Да, сейчас, спустя весь этот кошмар, я понимаю. Как же мы все были неправы».
- Не делай такое лицо, - неожиданно вырвал его из раздумий тихий голос Панси. – Ты сейчас был так далеко и думал о чем-то очень мрачном. Не надо, все закончилось.
- А ты уверена, что все закончилось? – тихо спросил Рон.
- Я надеюсь, - прошептала она. – Давай не будем думать о плохом.
- Хорошо, - улыбнулся парень, подавая ей руку. Они оплатили покупки и направились выбирать подарки для друзей.
Драко и Саломея забрели в маленькую лавку с древними артефактами. Они никогда раньше на нее не обращали внимание. Ничего не говорило, что здесь с распростертыми объятиями ждут клиентов.
- Что бы хотели молодые люди? – раздался из полутемного угла чуть дребезжащий голос, и тут же на свет выплыла старческая фигура.
- Вы не против, мы посмотрим? – вежливо осведомилась Саломея.
- Смотрите, - согласился старик. – Если что-то приглянется, скажите.
Драко и Саломея медленно побрели вдоль полок, рассматривая товар. Каждая вещица была заключена в отдельный стеклянный коробок. Это явно не была лавка барахольщика. Саломея замерла рядом с одной из полок. В коробе лежала детская игрушка.
- Это необычная игрушка, - произнес владелец магазинчика, как тень появляясь за спиной девушки. – Если ребенок заплачет, а рядом никого не будет, то она начнет его успокаивать, к тому же это оберег.
- Я возьму ее, - кивнула Саломея. – Моя подруга скоро должна родить.
- Это будет замечательный подарок, как для нее, так и для малыша, - кивнул старик, открывая короб и вынимая оттуда игрушку. – Что-нибудь еще?
- Я еще пройдусь, - сказала Саломея. Это место ей нравилось. Здесь было необычно и она совсем не чувствовала опасности. Она слышала, как Драко разговаривает с владельцем, но не могла расслышать слов. Она была почти уверена, что здесь в основном светлые артефакты, или, по крайней мере, нейтральные. Они так и провели все время в лавочке, выбирая подарки. Как оказалось, здесь можно было найти все.
Довольные они выбрались из лавки все минут за десять до назначенной в «Трех метлах» встречи. Они прошли всего метров сто, когда на их пути появились гриффиндорцы во главе с Джереми Поттером.
- Только его для полного счастья не хватает, - закатила глаза девушка. Она сразу ощутила, как напрягся Драко. Ничего хорошего ждать не приходилось.
- Какая встреча, - пропел Джереми, окидывая их взглядом. – И что это у нас тут? – потянулся он к пакету с подарками.
- Уйди с дороги, - холодно произнесла Саломея, отступив на шаг назад.
- Может быть, мне интересно, какой подарок ты приобрела для меня, - с улыбкой произнес Джереми. Саломея посмотрела на него как на сумасшедшего.
- Поттер, ты совсем идиот? – поинтересовался Драко, который после слов гриффиндорца на несколько секунд потерял дар речи.
- Малфой, не лезь, куда не просят, - скривился Джереми.
- Он точно больной, - покачала головой Саломея, затем громче сказала. – Ты в Святого Мунго заглянуть не хочешь? Голову проверить там?
- Зачем? Со мной все в порядке, - усмехнулся Джереми.
- Не заметно, - скривилась девушка. – Ты понимаешь слово «НЕТ», или тебе надо популярно объяснить? Оставь уже меня в покое. Я никогда не буду с тобой, ни сейчас, ни когда-либо в будущем.
- Это мы еще посмотрим, - в голосе Джереми появилась угроза. Драко вытащил свою палочку. – Малфой, не двигайся, будет хуже.
- Сомневаюсь, мистер Поттер, - из-за угла появилась Мириам. Все произошло так быстро, что никто не успел среагировать. У кого-то из дружков Джереми сдали нервы и он при появлении женщины запустил в нее сногшибателем, да не рассчитал силы. Луч ударил Мириам в грудь и она отлетела назад, ударившись в стену.
- Мама, - закричала Саломея, бросаясь к женщине. Девушка опустилась рядом с ней на колени, в ужасе рассматривая, как около головы Мириам растекается кровь. Она ударилась головой об острый выступ на стене. – Мама, - прошептала она. Вокруг нее стал образовываться сильный поток магии. Между Драко и остальными завязалась дуэль, но было видно, что блондин проигрывает. Он был один, а противников шесть.
- НЕНАВИЖУ! – прошипела Саломея, поднимаясь на ноги. – Как же я вас всех ненавижу!
- Сал, - Драко замер, глядя, как глаза девушки начинают гореть потусторонним светом, неестественно зеленым.
- Саломея! – голос отца ворвался в ее замутненное ненавистью сознание, затем чьи-то руки обхватили ее и развернули и прижали к груди. Она услышала, как сквозь вату, слова отца. – Ремус, уведи ее отсюда, пока она не поотрывала им всем головы. Драко, ты как?
- Нормально, - последовал ответ от блондина. Люпин поднял девушку на руки и понес подальше от места преступления. Она уже не слышала, как отец орал на гриффиндорцев. Нервы сдали, и она погрузилась в забытье.
Было спокойно и тихо. Саломея открыла глаза и повернула голову. На губах заиграла улыбка. Драко пристроил голову на кровати рядом с ней и спал в ужасно неудобной позе. Тихие голоса из-за ширмы дали знать, что они тут не одни. Девушка прислушалась.
- Северус, это уже слишком, - узнала она голос директора.
- Это ничтожество напало на мою жену, перед этим не давало прохода моей дочери, они напали на студента моего факультета, и если бы ни Рон Уизли, неизвестно чем бы все это закончилось. У моей жены сотрясение мозга, это вообще чудо, что она сейчас в порядке, и мне не придется ее хоронить, - прошипел в ответ Снейп.
- Ты преувеличиваешь, мой мальчик, - произнес директор.
- Профессор, - прошипел в ответ зельевар. – Может быть, уже хватит? Мне надоело постоянно выслушивать, как вы защищаете этого факультет безрассудных идиотов, во главе с не меньшими идиотами.
- Северус, - чуть повысил голос Дамблдор.
- Если вы не предпримите никаких действий, я обращусь в попечительский совет, а нужно будет и в отдел образования, - Снейпу надоело вести этот пустой разговор. – Время для игр закончилось.
- Северус, ты угрожаешь? – поинтересовался директор.
- Я предупреждаю. Если сегодня на педсовете не будет решения по поводу этого студента, мои слова станут реальностью. А теперь мне некогда, у меня ранена и дочь без сознания после испытанного стресса. Не думаю, что ей было приятно видеть, как ее мать чуть не убили, - Саломея услышала шорох мантии и улыбнулась. Похоже, отец резко отвернулся от директора. Через некоторое время раздался тихий стук двери, означавший, что Дамблдор покинул больничное крыло. Драко зашевелился и поднял голову. Их глаза встретились.
- Крестный, - встрепенулся Драко. Северус мгновенно оказался рядом.
- Слава Мерлину, ты пришла в себя, - облегченно вздохнул Северус.
- Что с мамой? – тут же спросила Саломея.
- Ничего страшного, больше было испуга, чем реальных повреждений, - произнес Снейп. – Через пару часов она будет в полном порядке.
- Этого…, - Саломея проглотила слово. – Выгонят из школы?
- Пока не знаю, - вздохнул он. Девушка задумалась.
- Папа, он ведь магглорожденный, не так ли? – она пристально посмотрела на отца.
- Почему ты так решила? – Снейп нахмурился, тем более это действительно было так. Тот, кто послал сногшибатель в Мириам был магглорожденным волшебником.
- Да, я тут некоторое время наблюдала за всеми и выяснила одну интересную вещь, - задумчиво произнесла она. – Девяносто пять процентов магглорожденных волшебников не способны вести себя адекватно во время стрессовых ситуаций. У них бывают спонтанные выбросы магии. Даже я хоть и была зла, но не позволила сегодня своей магии вырваться и нанести вред. А он непроизвольно сделал выброс и чуть не убил маму.
- Что ж, могу сказать, что ты сделала верные выводы, - вздохнул Северус.
- Но, тогда получается, что Салазар Слизерин был прав относительно того, что магглорожденным не место в Хогвартсе, - произнес Драко.
- Не всем, - уточнил Снейп.
- Неправильное воспитание, слишком позднее, - сказала Саломея. – Если так пойдет и дальше, мир магии сам себя уничтожит. Кажется, я знаю, чем займусь дальше, после школы, - произнесла она. Снейп несколько секунд пристально смотрел на дочь, понимая, что сделает все, чтобы помочь ей в ее начинаниях.
- Но у Гермионы…, - начал Драко.
- Она как раз входит в те пять процентов, которые не подпадают под общее правило, - произнес Северус. – И вам уже пора в гостиную. Ваши друзья очень обеспокоены.
В гостиной Саломея выяснила, что же произошло, и каким образом отец и Ремус оказались на месте происшествия. Когда друзья их не дождались, Рон отправился на поиски. Он как раз видел тот момент, когда Мириам ударилась об стену. Самое интересное, он не ринулся в бой, помогать друзьям, а направился на поиски взрослых. На его удачу это оказались Люпин и Снейп. Факультет сплотился вокруг своих лидеров, в числе которых оказались двое гриффиндорцев и одна из признанных пожирательниц. Слизеринцы уже готовы были ринуться в бой, но Саломея и Драко поумерили их пыл.
Взрослые же собрались в кабинете директора, где начались сложные дебаты с криками и маханием руками. Снейпы и Малфои требовали принять меры, гриффиндорская же сторона отстаивала своих студентов. Когда стало понятно, что слизеринцы не отступятся, и к тому же на их сторону встали Спраут и Флитвик, стало ясно, что так просто дело замять не получится. Виновный в нападении на преподавателя, а Мириам вела в школе факультативы, шестикурсник должен предстать перед дисциплинарной комиссией. Все гриффиндорцы, в том числе и Джереми Поттер получили месячные отработки у деканов Слизерина. Если кто-то думал, что все обойдется и забудется, то он глубоко ошибался. Время, когда Дамблдору все прощалось, закончилось. Война прошла, и теперь все стали отстаивать свои интересы. Компромата, который бы свалил Малфоя и Снейпа у директора не было, вернее, он не мог им воспользоваться. У этих двух семей была репутация героев, и Министерство не будет слушать Дамблдора.
Неделя до рождества прошла в более-менее спокойном русле, если не считать постоянно задирающихся гриффиндорцев и бесед Рона с семьей. Самое интересное, что оба старших брата поддержали Рона и назвали его настоящим мужчиной, который может принимать ответственные решения. Постепенно дело шло к примирению в семье Уизли. Молли, наконец, смирилась с выбором сына и его мнением. Они долго разговаривали, и младший сын четко обосновал перед ними свои позиции. Конечно, им не нравилось то, что он постоянно находится рядом с девушкой, отмеченной меткой, но поделать с этим уже ничего не могли.
- Рон, она – пожирательница, - закричала Молли.
- Мама, неужели, ты действительно настолько глупа? – вздохнул парень, взглянув на нее. – Ну, хоть иногда, шевелите своими мозгами, а. Ничего не происходит просто так. В эту войну втравили детей. Мама, детей! Неужели, ты думаешь, у кого-то из нас был выбор тогда? Нам же с самого детства вбивали в голову, что хорошо, а что плохо. Вы передали свои проблемы нам, и нам пришлось с ними разбираться. Не вам, а нам. Эту войну выиграл Гарри, парень семнадцати лет. Никому особо не пришло в голову, что он ребенок, одинокий и забытый. И что теперь? Вы его похоронили, поплакали и все. Хоть кто-нибудь из вас за эти полгода побывал на его могиле? – Рон обвел своих родных взглядом. Те потупились. – Вот видите, - обречено произнес он. – А вы знаете, что все цветы, которые постоянно лежат на его могиле, принесены слизеринцами?
- Что? – ахнула Молли.
- Они не такие плохие, как вам кажется. Они ведь прекрасно понимают, от чего их спас Гарри. А вот вы забыли, - Рон отошел к окну. – Я не хочу ничего слышать по поводу моих отношений с Панси. Она прекрасная девушка, как и Саломея. Сал – светлый и очень чистый человечек, настоящий. Она такая же как Гарри. Вы просто не хотите этого видеть. А зря, - Рон повернулся. – Я собираюсь сделать предложение Панси. Это мое окончательное решение. Я буду воспитывать сына или дочь Теодора Нотта, как своего, но он будет знать о своем отце все, и мне не важно, кем он был и на какой стороне воевал. Дети не отвечают за родителей. И я постараюсь сделать все, чтобы эта истина стала понятна всем, и не просто понятна, а начала действовать. За прошлый год, когда мы втроем охотились за хоркруксами и постоянно были в опасности, я многое понял. Понял, что мир не может быть таким однобоким, как нам его представляют, что люди не бывают только плохими и хорошими…
- Что ж, сын, это твое решение, - произнес Артур, когда Рон на секунду остановился. – Ты взрослый и сам можешь понять, что тебе делать. Министерство наградило тебя и ты теперь довольно обеспеченный молодой человек. После школы, как я понимаю, ты пойдешь в авроры? – уточнил он в конце.
- Я навоевался на всю оставшуюся жизнь, - произнес Рон. – Нет, в школу авроров я не пойду. Я займусь юриспруденцией.
- Эмм, - вся семья уставилась на него в шоке. Это было более чем неожиданно. Да, конечно, они знали, что в этот года Рон показывает просто выдающиеся знания и способности, но его решение было для них очень неожиданным. Были они удивлены и его уходом из команды, но задавать вопросов не стали, боялись спугнуть установившееся перемирие. Они понимали, что им надо смириться с выбором сына, с тем, кем стал их сын. Артур смотрел в спину Рона, который шел по коридору в сторону лестницы. Он знал, что тот сейчас отправится в слизеринскую гостиную, туда, где была его девушка и друзья. «Он вырос, слишком быстро и слишком страшно», - подумал он. – «Ему досталось больше, чем всей нашей семье вместе взятой. Мы ведь так и не поняли, через что им пришлось пройти – Гарри, Рону и Гермионе. И, наверное, никогда не поймем».
Рон шел по коридору, сердце как-то непонятно кололо. После этой, уже очередной встречи с родителями у него остался нехороший осадок, хотя она и закончилась лучше, чем все остальные. Рон понимал, что прежних отношений у него с семьей уже не будет никогда, но все же был рад, что из состояния войны они вышли. Рон повернул не к гостиной Слизерина, а к комнатам декана данного факультета. Ему надо было поговорить со Снейпом.
- Мистер Уизли? – полувопросительно посмотрел на него зельевар, несколько удивленный мрачным видом гриффиндорца.
- Профессор Снейп, могу я с вами переговорить? – спросил Рон. Северус несколько секунд смотрел на студента, затем отошел в сторону, пропуская его внутрь.
- Слушаю вас, Рон, - выделил имя ученика Снейп. Юноша даже не обратил внимания на это, настолько был занят своими мыслями.
- Профессор, вы можете посодействовать мне и устроить встречу с Теодором Ноттом? – Рон посмотрел прямо в глаза зельевару. Снейп на несколько секунд потерял дар речи, но довольно быстро взял себя в руки.
- Зачем? – спросил он.
- Я собираюсь сделать предложение Панси, но перед этим хочу переговорить с ним. Я хочу быть честен, - Рон был спокоен и тверд в своем решении. Снейп почувствовал уважение к этому юноше, который стал взрослым и более ответственным.
- Что ж, Рон, я вам помогу, - согласился Снейп.
Через пару дней после этого разговора зельевар сопроводил Рона в Азкабан, где содержался Теодор. Он оставил их одних в комнате для посетителей и не знал о чем шел разговор. Рон пробыл там весь отведенный для встречи час и вышел оттуда таким отстраненным и опустошенным, что зельевар даже забеспокоился. Они молча проследовали до площадки аппарации.
- Знаете, это неправильно, - тихо произнес Рон. – Мы все совершаем ошибки, зачастую страшные, но высасывать душу из восемнадцатилетнего парня… Это не правильно.
- Вы его жалеете? – спросил Снейп.
- Сэр, он никогда неувидит своего ребенка, - Рон скривился, как от боли. – Понимаете, он знает, что любимая девушка ждет от него малыша… Но ему не суждено даже подержать его на руках… Это жутко… Я обещал, что приду на казнь, чтобы он знал, что кто-то все-таки…, - Рон отвернулся, голос охрип. Снейп положил руку ему на плечо и чуть сжал, прекрасно понимая его состояние.
- Я буду с вами, мистер Уизли, и я горжусь вами, - произнес он.
- Казнь 24-го, за дань до Рождества, - как-то отстраненно произнес он.
- Идемте, Рон, - произнес Снейп. Они аппарировали обратно. Зельевар проводил Рона в слизеринскую гостиную. Саломея сразу почувствовала, что с ним что-то не так, но друг старался не говорить при Панси. Они собрались уже после отбоя, когда Панси, уставшая за день, уже легла. Блейз, Гермиона, Саломея и Драко слушали Рона с мрачными лицами. Когда юноша произнес дату казни, они услышали вскрик. На лестнице обнаружилась Панси, которая медленно оседала на пол, держась за живот. Ребята, если честно, перепугались. Рон подхватил девушку на руки и помчался к Снейпу, который все время следил за состояние Панси.
Мириам и Северус мгновенно занялись девушкой, и уже через пять минут было ясно, что у нее начались роды, вызванные шоком. Панси так вцепилась в Рона, что тому пришлось остаться рядом с ней.
- Все будет хорошо, я обещаю, - шептал он в волосы девушки. – Это будет самый счастливый ребенок на свете. Я клянусь тебе. Я все для этого сделаю.
- Ты останешься со мной? – тихо спросила Панси, когда боль немного стихла.
- Настолько, насколько ты пожелаешь, - произнес Рон. – Если захочешь, навсегда.
- Хочу, - прошептала Панси, сжимая его ладонь. – Очень хочу.
- Ты выйдешь за меня замуж? Потом, после всего? – Рон смотрел в глаза девушки.
- Да, и подарю тебе кучу маленьких Ронов, - произнесла девушка. Рон недоуменно просмотрел на нее и рассмеялся.
- Я запомню.
- Я рада, что вы все у меня есть, - произнесла она, прежде чем ее скрутила новая боль. Спустя два часа на свет появился Теодор Александр Нотт, живой и очень крикливый малыш. Саломея сидела рядом с кроватью уставшей, но очень счастливой Панси, которая держала за руку Рона, словно боялась, что он сейчас исчезнет, если она выпустит его из своих рук. За эти месяцы многое изменилось. Она любила и любит Теодора, но не меньшее место в ее сердце занял Рон. Она даже не надеялась, что однажды они смогут быть вместе. Большее, о чем она думала, они будут друзьями, но Судьба подарила ей не только друзей, но любимого, который не посмотрел даже на то, кем она была, и что у нее ребенок от другого.
Панси оставалась в комнатах декана под присмотром Мириам, которая уделили ей все свое внимание. Двадцать четвертого декабря рано утром семь студентов отправились в сопровождении двух деканов Слизерина в Азкабан. К уже известной пятерке присоединились Грегори и Винсент. Удивительно, но Теодору дали пообщаться с однокурсниками. Тот был безмерно удивлен, что Рон выполнил свое слово, что пришла Гермиона, смотрящая на него с сочувствием и слезами на глазах, что его поддерживает незнакомая девушка, оказавшаяся дочерью декана.
- Тео, у тебя сын, - тихо произнесла Гермиона. – Очаровательный сын.
- Теодор Александр Нотт, - произнес Рон.
- Спасибо, что пришли, - произнес изможденный парень. – Так будет легче, но все же я предпочел бы умереть, - тихо произнес он. Саломея подошла к нему и обняла. Времени не осталось. Она прикоснулась губами к его щеке, а пальцами провела по губам. Теодор почувствовал легкую горечь и взглянул в черные с зелеными искорками глаза.
- Никто не должен жить так, - подтвердила его догадку Саломея.
- Спасибо, и будьте счастливы, - улыбнулся им парень. – Берегите моего сына.
- Он будет самым счастливым человеком на земле, клянемся тебе в этом, - почти хором произнесли ребята.
Они смотрели, как к Теодору подплывает дементор, но юноша смотрел только на них. Они могли поклясться, что слышали его тихий шепот: «Прощайте». Теодор упал на землю, когда дементор выпустил его из своих объятий. В небо смотрели пустые голубые глаза. Все были в шоке, еще никто не умирал от поцелуя. Северус внимательно смотрел на дочь. Ему не составило труда понять, что произошло, тем более он заметил, как она касалась губ Нотта своими пальцами.
- Пусть Мерлин хранит твой сон, - прошептала Саломея, не замечая слез, текущих из глаз. Потом она повернулась к друзьям. – Знаете, мне что-то не хочется завтра идти на бал. Нет ни настроения…, - она махнула рукой.
Следующий день был полон радостного ожидания почти у всех. Только слизеринцы вели себя несколько сковано. Рон почти все время проводил с Панси. Девушка была благодарна подруге, которая нашла способ для Тео не влачить страшное бездушное существование. Тот умер как человек, с улыбкой на устах, провожаемый друзьями. Они тихо плакала на плече Рона, отдавая дань своего возлюбленному.
Рождественский бал стал сюрпризом для многих. Слизеринцы на него просто не явились. Когда в гостиной факультета стало известно о казнях, студенты приняли единогласное решение не праздновать Рождество. Они устроили поминальный вечер, тихий и немного грустный. Вспоминали тех, кого уже не было, и не только слизеринцев. Чуть позже к ним присоединились Рон с Панси и малышом, Мириам и Нарцисса. Удивительно, но вспоминали только хорошее, что-то веселое или грустное, но никогда плохое. Вспоминали Фреда Уизли и его приколы, которые он делал в школе вместе с братом, Колина Криви, студентов Райвенкло и Хаффлпаффа, вспоминали Гарри Поттера, подарившего им всем возможность жить.
- А вы можете его позвать? – вдруг спросила одна из второкурсниц.
- Кого позвать? – удивилась Гермиона.
- Гарри Поттера, - ответила девочка. Сначала все на нее недоуменно смотрели, а потом в глазах появилось понимание. Одновременно прозвучало несколько Патронусов. Серебристые фигуры прошли по комнате, улыбаясь всем сидящим, а потом вдруг показали на небольшую елку, установленную в гостиной Слизерина, как бы напоминая о том, какой сегодня день. Патронус Саломеи подошел к Драко, заглянул ему в глаза, улыбнулся и растаял. Девушка недоуменно посмотрела на Драко, а тот вдруг опустился перед ее креслом на колено.
- Саломея Снейп, удостоишь ли ты меня чести стать моей женой? – в образовавшейся тишине произнес он. Нарцисса в шоке смотрела на своего сына. Она была только за, но не ожидала, что все будет вот так.
- Драко Люциус Малфой, ты - моя единственная любовь, - тихо произнесла девушка, подалась вперед и поцеловала Драко. Через несколько секунд они отстранились друг от друга. – Я согласна, - прошептала девушка. Драко улыбнулся, затем вытащил из кармана небольшую коробочку и вытащил из нее изумительное кольцо с бриллиантом. Через секунду оно уже красовалось на руке его невесты. Мириам и Нарцисса переглянулись и понимающе улыбнулись. Они понимали, что так и будет.
- Вот, всегда так, - вдруг фыркнул Блейз, разряжая торжественный момент. Драко вопросительно на него посмотрел. – Вот, скажи, тебе всегда надо быть первым во всем, да? – Блейз насмешливо смотрел на друга.
- Блейз, ты о чем? – Гермиона не понимала своего парня.
- Гермиона Джейн Грейнджер, Драко Люциус Малфой сломал такой момент, но все же…, - начал Блейз. Глаза Гермионы стали большими, она просто не могла поверить, но все было именно так.
- Соглашайся, - раздавались крики с разных мест.
- Ты выйдешь за меня замуж? – прижав к себе девушку, спросил Блейз.
- Да, - под шквал аплодисментов ответила та.
Поминальная вечеринка медленно но верно перетекла в празднование, как выяснилось через пару минут, трех помолвок, рождения Теодора-младшего и, конечно, Рождества. Нарцисса тихонько выбралась из гостиной, чтобы позвать Северуса и Люциуса, а также сообщить им о радостной вести.
Мужчины обнаружились за преподавательским столом, причем с кислыми физиономиями.
- Миссис Малфой, - дорогу Нарциссе заступил Сириус. – Не скажешь, куда делся весь слизеринский факультет?
- У себя в гостиной, - пожала та плечами. – Им там намного интереснее, да и события там более захватывающие происходят.
- Нарцисса, - рядом с ними уже оказались Северус и Люциус, которые не могли допустить, чтобы кто-то мог обидеть их жен, особенно некоторые личности.
- О, вас я и искала, - улыбнулась женщина. – Северус, Люциус, думаю, нам надо составить брачный договор и оговорить дату свадьбы.
Сириус прищурился, ему хотелось съязвить, но он сдержался.
- Сначала надо бы дождаться, когда Драко сделает предложение Саломее, - произнес Люциус.
- Уже, - рассмеялась Нарцисса. – Он сделал ей предложение перед всем факультетом, и Саломея его приняла.
Северус несколько секунд стоял как оглушенный. В первую секунду пришла мысль, что он потерял дочь, но затем он понял, что она всегда будет его дочерью, и что она обретает свое личное счастье.
Они покинули Большой зал, чтобы провести остаток ночи там, где им будут рады.
Северус сидел на диване и обнимал свою жену, глядя на расположившихся около камина Драко и Саломею. Молодые люди светились счастьем. Вдруг девушка обернулась и посмотрела прямо в глаза отцу. Северус увидел там только нежность и любовь, которые она испытывала именно к нему, человеку, ставшему ее отцом.
- Будь счастливо, солнышко.
- Я люблю тебя, папа, - Саломея поднялась и подошла к родителям. – Я люблю вас обоих.
Это был один из моментов, который Северус пронесет через всю жизнь и будет вспоминать с теплотой.
Глава 7. Мы наш, мы новый мир построим.
Казалось, Рождество стало той отправной точкой, которая изменила все. На каникулы почти все слизеринцы разъехались. Рона и Панси пригласили в Малфой-менор, а уж Снейпам туда была прямая дорога. Блейз повез свою невесту знакомиться с матерью, но на Новый год они должны были прибыть к Малфоям.
Именно тогда появилась юная, еще только вылупившаяся организация, целью которой было построить такой мир, где не было бы места таким людям, как Волдеморт и Дамблдор. Взрослые понять не могли, что задумала молодежь, которая закрылась в одном из кабинетов Люциуса и занялась разработкой своих планов. За день до Нового года из Малфой-менора в разные стороны отправились все совы, какие только были в поместье. Люциус и Северус уже начали беспокоиться. Мало ли что могло прийти в голову этим деткам. Спустя полдня совы начали возвращаться с ответами. Они несли огромное количество писем, не меньшее, чем было отправлено. На самом деле их было больше, намного больше.
Результатом этого дня стало учреждение фонда Гарри Поттера, который должен был взять на себя заботу о всех детях, которые остались сиротами в ходе этой войны. Когда к нему в кабинет пришла вся шестерка 31-го декабря и вывалила свой план, тот просто не знал, как реагировать. Но когда они выложила сумму, которую собрали уже сейчас для фонда, он просто потерял дар речи. За один день им удалось получить пятьдесят тысяч галеонов. Кто-то прислал всего кнат, потому что на большее не был способен, кто-то пожертвовал тысячи галенов. Идею шестерки поддержали, причем поддержали очень активно. А письма продолжали приходить, письма и деньги.
За три дня до отъезда в Хогвартс в Малфой-меноре собралось огромное количество людей, среди которых были как известные роды, так и не очень. Это было первое собрание членов фонда. Малфои и Снейпы, Нотты и Паркинсоны в лице Панси, Кребб и Гойл в лице младшего поколения, Грингассы, Буттлстроуды, Пьюси, Мальсибьеры, сумевшие выжить и потерять не так много, как казалось, Боунсы, Лавгуды, Финч-Флетчи, Финиганы и многие-многие другие внесли огромные суммы в фонд. Было решено, что источником, который будет нести в мир идеи фонда станет Придира, в которую необходимо было переманить Скитер. Был назначен совет, который обязан был следить за соблюдением всех правил, а также, чтобы не было никаких нарушений. Это не была организация, которая походила бы на Пожирателей или Орден феникса. Эти люди боролись за мир, который должен был привести их к процветанию. Первым делом необходимо было привлечь на свою сторону политиков, экономистов, журналистов и юристов. Пришло время привести магический мир в порядок, но не кровью и борьбой, а словом и делом.
Студенты вернулись в школу. Большинство старшекурсников оказались на стороне Фонда. Дамблдор был в шоке, когда понял, что так лелеемые им барьеры между всеми факультетами и Слизерином рухнули, причем общались с зелено-серебристыми даже гриффиндорцы. Он понимал, что за каникулы что-то произошло, что он упустил, чему не придал значения. Только сейчас он осознал, что кто-то упоминал о каких-то деньгах, письмах, но он тогда отмахнулся от всего этого. Глядя на детей, он вдруг понял, что опоздал, слишком долго ждал, и теперь не просто опаздывает, он отстал, далеко отстал.
Каждый в школе шли дебаты. Студенты вдруг стали задавать много вопросов, интересоваться темами, которые раньше никому не приходили в голову. Вдруг случилось так, что сами идеи, которые существовали в мире были поставлены под сомнение. «Почему мир Черный или Белый? Ведь существует такое количество цветов. Почему одно запрещено, а другое нет? По каким правилам надо действовать? Почему одни законы забыли или заменили другими?» - вопросы были разные и зачастую на них было сложно ответить.
Он отстал от поезда, который с каждым днем набирал скорость все быстрее и быстрее. Он не успевал схватиться за ниточку, как та превращалась в клубок, связывалась с другой. Ему казалось, что он стоит внизу горы, с которой на него с огромной скоростью несется лавина, вот-вот готовая его смести. На его глазах рождался совершенно другой мир, в котором ему не было места, ни ему, ни тем, кто его поддерживал.
Первый месяц после рождественских каникул вызвал огромный ажиотаж в обществе. «Придира» вдруг стала самым читаемым изданием. Журнал стал толще почти в три раза. Информация делилась на разделы, ко всем материалам давались исторические справки и комментарии специалистов. Из недр архивов поднимались законы, на страницах журнала разворачивались целые дискуссии, которые затем перекочевывали в дома магов, в бары и рестораны, в уличные разговоры. Мир менялся быстро и безвозвратно. То же самое происходило и в школе. Старшекурсники дискутировали, вовлекали профессоров, спорили до хрипоты. И Дамблдор потерял контроль, вожжи выпали из его рук и кони понеслись в одну ведомую лишь им сторону. Он пытался, честно пытался, но опоздал. Министерство менялось быстрее, чем это могло бы показаться. Даже министр был неспособен остановить мчащийся на всех парах поезд. Новые идеи, вернее, давно забытые, те, на которых испокон веков держался магический мир, завоевывали все новые умы. Вопросов появлялось все больше. Министерские перестановки происходили в одно мгновение. Кингсли понял, что еще чуть-чуть и пост министра он потеряет, но он к тому же оказался одним из немногих членов Ордена феникса, кто поддержал новый курс магического мира. Через месяц после начала действия фонда, Кингсли подал в отставку, и министром стал мало кому известный политик, молодой, ставленник фонда. Великолепный экономист, аналитик, выдающийся выпускник Дурмстранга, он с самого начала поддержал идеи фонда. Ему понадобилась всего неделя, чтобы вычистить министерство и аврорат. Многие ожидали, что в политику и министерство вернется Малфой и многие другие чистокровные семьи, но ничего такого не произошло. Кингсли предложили пост главы аврортата, и тот согласился. Огромное количество юристов засело за создание законов и норм для общества. Все отделы претерпели изменения, в том числе и Визенгомот. Где и как был откопан документ, где говорилось, что если состав Визенгмота принял решение, когда был обвинен невинный человек, то он может быть разогнан и вместо него выбран другой. Что и было сделано в кратчайшие сроки. Дамблдор снова не успел. Как он ни старался, он все время не успевал. События пробегали мимо него, а профессор даже не мог ухватиться за них, они проскальзывали сквозь пальцы, просачивались, как песок. Единственное, что у него еще было - это школа, но даже здесь все было уже по-другому.
Но он решился. Он созвал новый орден феникса, который должен был начать бороться, только вот было непонятно, с чего начать, куда податься. Время летело слишком быстро, а он застрял в прошлом. Январь и февраль пролетели так, словно их и не было, март мелькнул, помахав хвостом. Апрель принес новые проблемы. Противостояние, как ни странно, началось именно в школе. К этому времени уже было понятно, что идеологами нового движения стали студенты – четыре слизеринца и два гриффиндорца, которых поддержало большинство старшекурсников, ну, кроме гриффиндорцев, за редким исключением. Против выступил Джереми Поттер и его партия. Его подняли на смех почти сразу, как только он заявил, что надо придерживаться политики победителей. Ему популярно объяснили, куда эта самая политика может привести.
Тогда же в апреле открылся первый магический приют для детей сирот, которым было больше некуда деться. Через неделю после открытия там уже было десять детей, магические дети, которых перевели из маггловских приютов. А счет фонда все пополнялся и пополнялся, люди готовы в это благое дело пусть кнат, но вложить. Кнат оттуда, кнат отсюда, а сумма набиралась внушительной. И это было только начало.
А школа начинала бурлить.
- Снейп, ты слишком много на себя берешь, - схватив девушку за руку, прошипел Джереми.
/Отпусти меня/, - выдала та рассержено на парселтанге. Джереми отскочил от нее как ошпаренный и в ужасе уставился на девушку. На нее так смотрел не только он.
- Мисс Снейп, пройдите в мой кабинет, - раздался голос Дамблдора. – Мистер Криви, попросите профессора Снейпа и его супругу подойти ко мне, - попросил он директор младшего Криви.
Саломея была спокойно и собрана. Драко взял ее за руку и улыбнулся. Они вместе пошли в сторону директора.
- Я просил зайти только мисс Снейп, - сурово глянул он на Драко.
- Она моя невеста, сэр, - Малфой-младший не собирался отпускать девушку одну.
Через четверть часа в кабинете собралась все та же компания: Поттеры, Блек, Снепы и Малфои, но вместе с ними прибыл и Ремус. Дамблдор нахмурился. Он не думал, что будет столько народу.
- Итак, в чем проблема? – Северус мрачно оглядел всю команию.
- Надеюсь, вы нам это объясните, Северус, - директор посмотрел на зельевар, затем повернулся к Саломее. – И Гарри.
- Что это значит? – взвился Джеймс.
- Мне тоже интересно, каким образом Гарри Поттер превратился в Саломею Снейп, - Дамблдор мрачно смотрел на девушку.
- Гарри Поттер умер, - спокойно произнесла та.
- Я долго не мог понять, что не дает мне покоя в тебе, пока сегодня не услышал, как ты говоришь на парселтанге, - произнес директор.
- Ты посмел превратить моего сына в это? – Лили ринулась к Северусу.
- А Гарри Поттер ваш сын? – остановил ее саркастичный голос девушки. – С каких пор? И оставьте моего отца в покое. Он не знал, что я сделала, пока не нашел меня в таком уже виде.
- Ты немедленно вернешься в семью, - тут же принялся за нее директор.
- Это в какую? – ядовито осведомилась девушка. – Поттеров? Я к этой семье не имею никакого отношения. Любой анализ покажет, что я дочь Северуса Снейп и Мириам Андраде. Я НЕ ПОТТЕР!
- Ты обманул всех, - директор лихорадочно искал выход из ситуации. Сначала все казалось легко, но сейчас… Сейчас он снова терял контроль, который вроде бы появился в его руках.
- Вы можете рассказать всему свету, кто такая Саломея Снейп, - усмехнулась девушка. – Мне будет интересно посмотреть на вас в психиатрическом отделении Святого Мунго. Не забывайте, что смерть Гарри Поттера констатировали шесть человек и ни один не усомнился, что перед ними он.
- Можно вскрыть могилу, - мрачно произнес Сириус.
- Давайте, мне даже интересно будет посмотреть на ваши лица, когда вы там увидите все того же Гарри Поттера, - девушка явно издевалась.
- Ты должен принять обратный…, - начал Дамблдор.
- Антидота нет, превращение окончательное и обжалованию не подлежит. Я – Саломея Снейп, - отрезала девушка.
- Ты спишь с парнем, - скривился Джереми, глядя на Драко. Тот в ответ разразился веселым смехом.
- Ты идиот, Поттер, каких мало. Сал – настоящая девушка, просто у нее память о событиях и людях от Гарри Поттера, а также идеалы и чувства, свет и чистота. Но тебе, вам, этого не понять, - серьезно произнес Драко. – Вам никогда не был нужен мальчик по имени Гарри. И он ушел, ушел, чтобы жить так, как хочет он, а никак вы ему навязываете.
- Кто лежит в могиле? – Дамблдор хотел знать ответ на этот вопрос.
- Гарри Поттер, - последовал ответ Саломеи. – Никого другого вы там не найдете, как бы не пытались. На этом тема закрыта.
- Как ты…? – Лили в ужасе смотрела на красивую девушку.
- Как я могла? – закончила за нее Саломея. – Просто. Легко и просто. Ведь те, кому я была дорога, со мной. Им не понадобилось много времени, чтобы понять правду. И то, что вы меня не узнали, только подтвердило правильность моего выбора. Мне не нужны родители, которые меня бросили, сами наслаждаясь жизнью. У меня замечательный отец, который во мне души не чает, и готов умереть за меня. У меня мама, которая всегда окажется рядом, если мне понадобится помощь. Вокруг меня друзья, которые пойдут со мной на край света, рядом со мной человек, готовый достать мне звезды и луну с неба, подарить весь мир и самого себя. Что еще нужно человеку? И что предложили мне вы?
- Ты нас ненавидишь, - произнесла Лили.
- Чтобы ненавидеть, надо хоть что-то к вам чувствовать, а мне все равно. Теперь, все равно. Мое сердце залечилось, раны затянулись, - произнесла Саломея. – Вы или впишетесь в мой мир, или окажетесь за бортом. Сейчас вы делаете все, чтобы оказаться именно за бортом.
- За всеми этими изменениями стоишь ты? – прищурился Дамболор.
- Не только, профессор, не только, - улыбнулась девушка. – Мы просто строим наш мир, мир, где не будет пауков и марионеток, где каждый сможет найти себе место, но где никто не будет попирать древние традиции. Мы возьмем все хорошее и создадим новым мир, наш мир.
- Не слишком ли много амбиций, девочка? – Дамблдор мрачно смотрел на нее.
- Нет, не много, - покачала та головой. – Вы упустили свой шанс, опоздали на поезд, а остановок уже не будет. Есть только конечный пункт. Пусть на это уйдут годы, но мы добьемся своей цели. Начало уже положено. Если вам это не по душе, уезжайте туда, откуда вы все явились.
Саломея подхватила Драко под руку и направилась к двери.
- Гарри, - прозвучал окрик в спину.
- Саломея, профессор. Запомните, я – Саломея Снейп, - поправила его девушка и скрылась за дверью.
Ни она, ни Драко не знали, что было после их ухода в кабинете директора. Родители никогда им этого не рассказывали. Фактом стало только то, что после выпускного бала ни Люциус, ни Северус в школу больше не вернутся.
Оставшиеся два месяца учебы, вернее пять недель учебы и три экзаменов прошли в постоянных стычках. Джереми старался изо всех сил задеть Саломею побольнее, но история о Гарри Поттере так и не выплыла наружу. Похоже, было принято решение оставить все, как есть. Девушку это устраивало более чем. Винсент и Гергори следовали за ней по пятам с такими выражениями на лице, что противники даже не пытались к ней приблизиться. Оба телохранителя обожали ее, особенно после того как узнали правду. Саломея сама им открылась. И те все поняли и приняли. Кое-кто догадывался, кое-кто знал, но они все приняли решение, которое когда-то было сделано юным магом.
Май ознаменовался драками между Драко и Джереми. Оба заработали себе отработок до конца экзаменов. В конце концов, Саломея не выдержала и заявилась к Поттерам в комнаты. Там же был и Блек.
- Уезжайте, - произнесла она с порога. – Возвращайтесь в тот мир, из которого вы пришли. Вам здесь не рады. Если вы дорожите собственным сыном, то забирайте его и уезжайте. Вам нет места в нашем мире. Вы здесь не выживете, - после развернулась и ушла, оставив опешевших взрослых.
А потом были экзамены, экзамены и экзамены. Времени ни на что не оставалось, почти ни на что пятого июня, когда половина предметов была сдана, состоялась тихая небольшая свадьба – Рона и Панси. Об этом мало кто знал. Молли, Джордж и Джинни не явились, зато пришли Билл и Чарли, а перед самими обрядом появился Артур, который и повел сына к обручению. Панси вел Северус. Девушка выглядела восхитительно в светло-кремовом платье, простеньком, но изысканном. Тео посапывал на руках своей крестной, никто и не сомневался, что ею станет Саломея, ангел-хранитель слизеринки. Панси понимала, что все, что произошло в ее жизни, она обязана именно ей, своей подруге, первой подруге. Теперь их у нее две – Саломея и Гермиона.
Наконец, все экзамены были позади. За несколько часов до бала три пары можно было увидеть у озера. Они расположились на покрывале и мечтали о том, что будет. А что будет? Сначала свадьба Блейза и Гермионы, затем Драко и Саломеи. Потом будет университет, получение диплома и работа, работа на благо общества. Они понимали, что сами должны строить свой мир, никто не будет делать этого за них. А дальше будет жизнь, со своими взлетами и падениями, но жизнь, такая, какую они захотят сами. Они так просидели почти до самого бала, вернулись в комнаты, чтобы переодеться только за час до бала.
Студенты оглядывались на трех молодых людей, стоящих у подножия лестнице в ожидании своих избранниц. Все трое были одеты в черные парадные мантии, на которых были выбиты гербы их факультетов.  Выглядели юноши шикарно. Некоторых несколько удивлял тот факт, что они стоят у лестницы, ведущей сверху, поскольку слизеринская гостиная была в подземельях. Но, оказалось, что девушки сегодня собирались в комнате Гермионы. Большой зал заполнялся старшекурсниками и выпускниками. Младшие курсы уже побывали на своем прощальном пире и теперь подглядывали за разнаряженными старшекурсниками. Неожиданно послышались шепотки и трое молодых людей подняли головы наверх лестницы. Там стояли три самые прекрасные девушки, их девушки. На всех трех были белые платья, только лифы отличались: на Саломее – изумрудный, на Гермионе – коралловый, а на Панси – темно-синий. Подолы платьев спадали складками из-под груди. Из драгоценностей были лишь тонкие цепочки на шее, серьги, тонкие золотые браслеты и кольца. Девушки медленно спускались по лестнице, глядя на своих мужчин. Младшекурсники поом еще долго будут рассказывать о трех принцах и трех принцессах Хогвартса, самых красивых, каких больше не будет никогда.
Три пары блистали весь вечер. Они лучше всех танцевали, лучше всех выглядели, лучше всех смеялись и были счастливы. Он наслаждались своим последним вечером в Хогварсте, ведь завтра они уедут отсюда. Школа закончилась.  Они общались, веселились и немного грустили.
Утро пришло быстро, многие не пришли на завтрак, оставив себе время, чтобы пройтись по Хогвартсу, попрощаться. Драко и Саломея стояли на площадке самой высокий башни.  Драко обнимал девушку за плечи. Они молча наслаждались красотой восхода, а затем пробуждением природы ото сна.
Ровно в десять часов утра станция в Хогсмиде заполнилась голосящими детьми. Кто-то ехал домой на каникулы, а кто-то навсегда покидал эти места. Шестеро студентов в последний раз посмотрели на окрестности и сели в поезд. Они заняли купе рядом с четой Снейпов, Малфоев и Ремуса. Маленький Тедди перекочевал к ребята, а вот Тео наоборот оказался в купе у взрослых.  Они все ехали домой, чтобы теперь уже самим вступить в ряды строителей нового мира. Пришло их время. Они заварили эту кашу, и теперь должны присоединиться к созданию этого мира.
Все разъехались по своим домам. Рон и Панси  в Нотт-менор, теперь принадлежащий им. Блейз и Гермиона отправились в поместье Забини, Малфой – к себе, а Снейпы – к себе. Им предстояло встретиться всего через две недели на свадьбе Гермионы и Блейза. Эти дни в каждой семье были заполнены разными хлопотами: кто-то готовился к свадьбе, кто-то к поступлению в Университет, кто-то налаживал семейный быт. Время ускорило свой бег.
Первая свадьба состоялась в Забини-меноре. Гостей было не так много, но само торжество было прекрасным. После гибели первого сына Антонио Забини, Блейз стал наследником, а теперь и лордом Забини. Церемония проходила в парадном зале дома. Свидетелями были Саломея и Драко, как ближайшие друзья. Гермиона в своем платье бежевого цвета была восхитительна. Было видно, что девушка счастлива и ее мечта сбылась, она любит и любима. Ни Блейз, ни Гермиона не хотели пышной свадьбы, поэтому все было более-менее спокойно. Сразу после небольшого праздничного обеда молодожены аппарировали на медовый месяц во Францию, где и должны были поступить в Университет. Драко и Саломея много времени проводили друг с другом, готовились к вступительным экзаменам, навещали сирот в приюте, созданном фондом. За эти летние каникулы о них сложилась слава меценатов, которые готовы помочь всем, кому эта помощь требуется. Северус открыл свою аптеку, которая сразу же стала пользоваться огромным спросом. Перед самой свадьбой дочери он получил предложение министра организовать лабораторию, которая будет заниматься экспериментальными зельями и государственными заказами. Северус дал согласие и теперь был одним из самых известных ученых магического мира, который сам подбирал себе команду для работы. В числе тех, кого бы он хотел видеть в качестве работников, оказались и его бывшие студенты за последние несколько лет. Своим заместителем он предложил стать Ремусу, который, кстати, жил в их имение. Дружба Люпина со Снейпами вообще стала притчей во языцах.
29 июля за два дня до восемнадцатилетия Саломея Снейп стала леди Малфой-Принц, поскольку была единственной наследницей  Люциус согласился на двойную фамилию. Было решено, что первый ребенок будет носить фамилию Малфоев, а второй станет Снейпом, он же Принцем. Таким образом оба рода не исчезнут.
Об этой свадьбе говорили не один десяток лет. В Малфой-меноре собрался весь свет магической Англии, и не только. Все, кто имел хоть какое-то отношение к фонду, созданному шестью ребятами и сумевшему в несколько месяцев «завоевать» Англию, прибыли на бракосочетание. Это была грандиозная свадьба.
Северус вел свою дочь по огромному проходу. Саломея была в ослепительно-белом платье. Драко не мог оторвать взгляда от своей невесты, которая в свою очередь смотрела только на него. Красивая, утонченная, изысканная – Драко не мог подобрать слов, чтобы описать любимую. Они были так заняты друг другом, что не видела событий, разворачивающихся среди гостей. Им так никогда и не сказали, что на свадьбе появился Джереми, пожелавший остановить свадьбу, что потом появились его родители, что Джеймс Поттер держал плачущего сына в объятиях, когда было объявлено, что Драко и Саломея теперь муж и жена. Это была самая красивая пара и самая красивая свадьба.
Началась другая жизнь, полная впечатлений, приключений и борьбы за свои идеалы, но три. пары нашли вое счастье в самом начале пути и прошли эту жизнь рука о руку.
Эпилог. В конце пути
Гермиона Забини принимала гостей в Хогвартсе. Здесь должны были состояться торжества по случаю столетия с момента победы Гарри Поттера над Волдемортом и начала нового мира. Последние пятьдесят лет Гермиона была бессменным директором школы магии и волшебства Хогвартс. Гермиона перевела взгляд на столы факультетов. Они были все те же, но вражда давно уже закончилась. Никто больше не воспринимал Слизерин, как дом только темных магов. На это ушло много времени, но оно того стоило. Хогвартс был школой для чистокровных волшебников и полукровок. На территории, принадлежащей замку было построено еще три школы: для разного рода существ, в том числе и ликантропов, для магглорожденных волшебников и для маленьких, не достигших одиннадцати лет. Обучение вот уже пятьдесят лет начиналось в шесть лет. Таких школ было множество по всей магической Англии. Просто на территории Хогвартса учились лучшие. За последние сто лет произошло очень многое.  Мир изменился до неузнаваемости.  В этом мире признавались все, но каждый получал только то, на что был способен. Человек не может прыгнуть выше головы. Магглорожденных начинали готовить к жизни в магическом мире очень рано, еще до того, как начинались стихийные выбросы магии. Все было продумано до мелочей. Мир изменился.
Гермиона снова посмотрела на людей, сидящих за столами факультетов. Здесь же были и выпускники этого года, в все вместе они - элита общества. Гермиона улыбнулась, глядя на симпатичную шатенку о чем-то увлеченно разговаривающую со своим соседом, юношей с почти красными волосами: Эрина Забини и Реймонд Уизли, там чуть дальше сидят близняшки Дороти и Дарина Паркинсон, кузины Рея, а вот симпатичный брюнет с голубыми глазами – Таолин Нотт. Гермиона перевела взгляд на двух девушек, мило щебечущих о чем-то ведомом только им: Рейлин Малфой и Северина Снейп, кузины. Гермиона перевел взгляд на стол, под красно-золотыми знаменами: здесь были не менее известные имена – Поттеры, Уизли, Финниганы, Криви, Лонгботтомы.
Все эти роды стояли за тем миром, в котором они живут теперь. Но было много сложностей, была борьба, слава Мерлину, без войны. Поттеры после свадьбы Драко и Саломеи все-таки уехали. Через несколько лет они узнали, что Джереми Поттер женился на Джинни Уизли. Та все-таки отхватила себе парня с этой фамилией, но ей пришлось ждать десять лет. Джереми так и не переболел Саломеей, пронеся свою любовь-манию к ней через всю свою жизнь. Он и Джинни вернулись в Англию только через тридцать лет после всех событий и двадцать после своей свадьбы. Джереми никогда не делал попыток встретиться с леди Малфой, хотя и было такое желание, особенно когда один за другим умерли очень дорогие для нее люди. Все очень за Саломею испугались, когда на восемьдесят первом году ушел из жизни один из выдающихся ученых, автор огромного количества открытий в зельеварении - Северус Снейп. Только благодаря матери и мужу она смогла пережить эту потерю. Вслед за Северусом ушел Люциус, сгорел буквально за полгода вслед за другом. Нарцисса не смогла этого пережить и через год скончалась. Еще одной трагедией стала смерть Панси Паркинсон-Нотт-Уизли. Рон так и не смог справиться до конца с гибелью любимой жены, но выжил только благодаря детям и друзьям, которые всегда были рядом, готовые поддержать. У них ушло много времени, чтобы понять – дело в метке. Волдеморт не дал своим слугам прожить нормальную жизнь, им было отпущено тридцать-сорок лет, и все, а затем разлагающийся яд метки сжирал их заживо.
Гермиона оторвалась от своих горьких мыслей, когда открылись двери Большого зала и вошли они, почетные гости. Глаза директора Хогвартса засверкали любовью и нежностью. Вот они, ее семья – Блейз Забини, любимый муж и верный спутник жизни; друг на все времена – Рон Уизли, волосы которого давно уже не рыжие, с момента смерти его возлюбленной; и самая красивая пара, даже в свои сто с лишним лет. По девичьи тоненькая Саломея и все такой же аристократ до мозга костей Драко Малфои. Гермиона смотрела на них и не могла насмотреться. Они прошли все эти годы рука об руку. Они изменили этот мир так, что в нем смогли жить все. Они изменили законы, они показали людям красоту всего живого, заставили забыть о предрассудках, принять мир таким, как он есть. Им удалось то, чего многие пытались добиться кровью. Теперь пришло время отдохнуть, и дать дорогу новому поколению, которое тоже могло придумать что-то новое, что могло бы только повысить благосостояние общества. Что ж, сегодня они уступят свое место молодым, а сами будут доживать свой век в спокойствии, в кругу своей большой и очень дружной семьи.