Мой вредный профессор. Стриптиз для тебя [Анна Лапина] (fb2) читать онлайн

Анна Лапина Мой вредный профессор. Стриптиз для тебя

Пролог

— Можно? — спрашиваю доктора, тихо постучав в дверь. Открываю её и высовываю голову. — Это я, Степанида Ивановна. Вы просили зайти.

— О-о-о, это ты, горе моё луковое, — восклицает женщина со вздохом. — Входи и закрывай дверь, Роза.

— Ага, — киваю и тут же выполняю её указания. Плотно прикрываю железную дверь и сажусь на стул для пациентов. — У меня опять недостаток чего-то? — устало интересуюсь. — Я пью все витамины, честное слово! Не знаю, почему так постоянно происходит.

— В этот раз у тебя избыток, — недовольно меня оглядывает. — У тебя ХГЧ повышен.

— Это ещё что за зверь? — хмурюсь. — Раньше у нас не было проблем с ним, — задумчиво ухожу в себя. — Никогда не было.

— Это гормон, из-за которого ты этой осенью не сможешь выступать на соревнованиях, Розочка, — поясняет мне женщина.

— А его нельзя как-то… понизить? Привести в норму?

— Можно, — кивает, и я всё превращаюсь в слух. — Сделать аборт. Но из-за твоего резус-фактора это приведёт к тому, что в будущем ты не сможешь забеременеть с вероятностью в девяносто процентов.

— Чего? — вскакиваю. — Какой аборт? Какая беременность?

— Ты беременна, Роза, — Степанида Ивановна встаёт вслед за мной. — И тебе нужно сделать выбор, девочка. Либо ребёнок, либо блистательное будущее в гимнастике, которое тебе все пророчат.

— Не верю! Не верю… — шепчу, доставая телефон из заднего кармана джинсов.

Доигралась…

Доспорила, блин!

И что мне теперь делать?

Глава 1

Роза

— Ну пожалуйста! — складываю губы бантиком, щенячьим взглядом глядя на Виктора. — Пожалуйста! Ну хотя бы один разочек. Маленький, недолгий разочек, — подхожу к нему, проведя рукой по его бицепсу.

В каком-то журнале читала, что это позволяет наладить контакт и заставить человека тебе больше доверять. А именно это мне сейчас и надо. Сделать так, чтобы он пошёл у меня на поводу. Я ведь нечасто о чём-то прошу.

Я просто устала, что из-за запретов родителей я мало куда хожу, за что получила прозвища «Тепличная Роза» и «Маменькина дочь».

— Нет, Роза, — отрезает Виктор, точь-в-точь как мой папа, и отходит от меня, продолжив собираться в клуб.

Куда меня, на минуточку, отказывается отпросить. И причин даже не называет. Просто не хочет и всё! Упрямый осёл, который думает лишь о своём комфорте и ни капли о моём.

— Ну все девочки ходят, — привожу аргументы, продолжая его глазами гипнотизировать и вымаливать согласится на мою просьбу. — Танцуют там, развлекаются.

— С мужиками обжимаются, — продолжает за меня, окинув недовольным сощуром. — Нет, Роза, и всё! Тема закрыта! Ты сидишь дома и готовишься к занятиям. Если хочешь потанцевать, то вот, — поднимает с кровати пульт от телевизора и врубает его на музыкальном канале, повысив звук до максимума. — Танцуй! — перекрикивает, покачав свои бёдрами, якобы танцуя и подавая мне пример.

Хочется ему что-то поцарапать за то, что так со мной себя ведёт. Никто в этом доме не любит его так, как я. Сильно и самоотверженно. Всё для него готова сделать, а он мою маленькую просьбу выполнить не может.

— Какой же ты противный! — заявляю и, выхватив пульт, выключаю звук полностью. — А ещё в доме одном живём!

Виктор появился в моём доме вместе с моим родным отцом. Это долгая история, но чтобы вернуться к нам, папа заключил сделку. Он берётся до восемнадцати лет воспитывать Виктора Есенского, единственного наследника венгерского миллиардера, а тот избавляет моего отца от врага, что грозился уничтожить папу и всех, кто ему дорог. Меня и мою маму.

Я была тогда совсем малышкой и не знала всего этого. Для меня в моей жизни просто появился папа и мальчик, который всегда со мной играл. Устраивал для меня представления с игрушками, таскал с кухни для меня конфеты, чинил головы моим куклам. У меня появился лучший друг.

Поначалу я называла и считала его братом. Но… потом родители мне рассказали правду, и с того дня он стал не братом, а другом.

Кровное родство ты не выбираешь. Ты вынужден быть братом или сестрой кого-либо. А дружба. Особенно такая, как у нас с Виктором, это сильнее. Мы сами приняли решение быть друг для друга самыми близкими людьми.

— И дружим, между прочим, цветочек, — подмигивает, стянув с себя футболку, меняя её на другую.

На секунду, всего на одну короткую секунду застываю, глядя на его кубики, которые всех моих одноклассниц прошлым летом сводили с ума, а я внимания не обращала. Думала, что у них просто гормоны шалят, и ничего такого в этом нет. Ну да, я привыкла к Виктору за те семнадцать лет, что мы в одном доме живём. И его тело, и внешность никогда меня не трогали. Да, красив, но особого внимания это не стоило… раньше.

Но после одноклассниц я начала к нему присматриваться другими глазами, чтобы попытаться понять, что всё же в нём сводит с ума всех девушек. Почему они бегают за ним, как собачонки. Поняла. И теперь не могу из этого состояния выйти. Всех вольно-невольно сравниваю с ним.

— Виктор, — опускаюсь на кровать с расстроенной мордашкой. — Ну почему? Папа мне не разрешает в клуб ходить. Мама его поддерживает. И ты с ними. Хотя сам ходишь. Почему мне тогда нельзя? Я же не одна собираюсь, а с девочками. Им мамы с папой разрешают. И с нами охрана будет. Я пить не буду! Обещаю! Я тебе за это номера всех своих одногруппниц дам. Выберешь себе симпатичную и амур с ней закрутишь.

— Потому что я мужчина, — отвечает, сев рядом, но настрой не меняет. — И я могу за себя постоять. А ты маленькая хрупкая девушка, которую заломать на раз плюнуть. Понимаешь? Я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось, поэтому родителей упрашивать за тебя не буду.

— Но с нами же охрана… — напоминаю. — Карим Машу никогда не выпускает одну. Да и Матвей потом к нам присоединится.

— Цветочек мой упрямый, — тяжело вздыхает, потрепав по голове. — Клуб не место для тебя.

— Почему? — хнычу, закидывая свои ноги на его, чтобы не дать ему уйти раньше, чем я добьюсь своего. — Мама вообще-то в моём возрасте в клубе работала. Владела им. А я что? Чем хуже?

— Это твоя мама, а это ты. Тебя воспитывали как нежную тепличную розу с самого детства, — точно моих подруг цитирует, чем раздражает. — Потакали во всём.

— А не ты ли меня баловал, милый? — с вызовом спрашиваю и тянусь к нему, обвивая шею. — Может, ты в меня влюбился, Виктор? А?

— Ага! С первого взгляда, — отвечает, улыбнувшись. — Как увидел твой грязный подгузник, так и влюбился без памяти!

— Иди в баню! — кидаю и, освободив Виктора, встаю с кровати. — В общем, я сбегу сегодня в клуб с Матвеем. Выдашь меня родителям, я на тебя обижусь. Пока! — ставлю перед фактом.

Устала я быть «тепличной Розой»!

— Господи, что за упрямая девчонка?! И почему она на мою голову свалилась? Чем я заслужил такое?! — жалуется вселенной на меня. — Иди одевайся! Со мной в клуб поедешь.

— С тобой? — оборачиваюсь, запищав от радости.

— Да! — кивает с таким выражением лица, словно я его на убийство моего преподавателя по культуре веду. — Себе я больше доверяю, чем какой-то там охране.

— Ты лучший! — радостно восклицаю и, подбежав к нему, целую в щеку своего псевдосводного брата.

Но мне жуть как не нравится называть его братом. Он мой лучший друг, самый близкий человек. Парень, который за меня может всем сломать челюсть.

Кстати, такое уже было. Папе пришлось даже денег пострадавшему заплатить, чтобы Виктора не посадили. Но пострадавший сам виноват. Я ему сказала, что целоваться с ним не буду. А он… ну… кулак дурака нашёл.

Виктор

Кидаю последний жалостный взгляд на Розу, осознавая, что имя ей это не зря дали. Такая же красивая и колючая. Порой вцепится в какую-то свою дурную мысль и до последнего добивается её реализации, словно нет ничего в мире важнее, чем её «маленькая мечта», как она сама это называет.

Отец придушит меня, когда узнает, что я его единственную дочь притащил в клуб. Цветочку не зря в такие заведения ходить запрещают. Слишком лакомый и аппетитный кусочек она для мужиков. Все знают о страсти и любви моего якобы родного отца и Розиного псевдоотчима к ней. Он балует её всем, чем можно и нельзя. Да и я тоже, чего скрывать. Поэтому и выросла она изнеженной, избалованной принцессой.

— Всё-таки я молодец! — хвалит себя цветочек, идя со мной под руку. — Так бы ты один сюда пришёл. Все сейчас нас увидят. Решат, что я твоя девушка и у них челюсть упадёт от такой красивой и прекрасной меня.

— Ты себя переоцениваешь, — бросаю ей, видя, как морщится её носик от недовольства. — Для этих мест ты как раз таки обычная. Много штукатурки. Платье короткое. Распущенные волосы. Чтобы выделиться надо было в парандже идти, как я тебе изначально предложил.

— Да иди ты, — обижается, надувшись в одно мгновение. — Мужчина, блин, называется! Вместо комплиментов говоришь мне, что я так себе.

— Я не это сказал, — перекрикиваю музыку, входя в клуб. — Сказал, что тебе намного лучше без этого боевого комплекта.

— Мне девочки сказали, что если так выглядеть не буду, то меня просто не впустят, — кричит в ответ, реально веря в это.

Роза у нас очень и очень доверчивая барышня.

— Цветочек, ты со мной в клуб пришла, — напоминаю ей. — Со мной тебя бы и парандже пустили. Думаешь, я просто так предлагал? Всё продумано, детка!

— Господи! Ты невыносим и жутко напоминаешь папу, — повторяет, расхохотавшись.

От её звонкого и ласкового смеха хочется самому улыбаться. Роза просто потрясающая и необыкновенная девушка и, главное, ещё по-детски наивна и искренна.

Да, она уже вполне взрослая, получила от природы хорошую привлекательную фигуру и даже смазливое личико, но внутри она осталась ещё ребёнком. И это так привлекает в ней. Рождает чувство вечного желания быть с ней рядом и оберегать от всех проблем. Вот как сейчас. Хочется закинуть её на плечо и вернуть домой. В кровать. Остаться самому дома. Устроиться в её кресле и проконтролировать, чтобы спать легла, а не опять в своих сериалах зависла, и на утро как зомби по дому ходила бы.

— Парни, — окликаю друзей, остановившись около их столика. — Всем привет!

Глаза Фарида, Эльдара и Арса еле заметно округляются и устремляются к Розе, разглядывая её на предмет живого и привлекательного мясца. А если русским языком — грудей и бёдер не накаченных силиконом.

У парней на это пунктик. Девушка без ботокса и силикона для них богиня, сошедшая с небес, чтобы наградить их за какие-либо заслуги.

— Познакомьтесь, — привлекаю их внимание к себе. — Моя сводная сестра Роза, — делаю намёк на слове сестра, чтобы они понимали: трогать нельзя, иначе сломаю всё, чем можно ходить, есть и говорить. — Роза, — окликаю цветочек. — Это мои друзья, братья Кудиновы, Эльдар и Фарид, и Арс. Владелец клуба.

— Ты знаком с владельцем клуба, а меня сюда только первый раз притащил? — удивляется Роза, рассмешив этим моих друзей. Они знают, что у меня есть «сестра» и что я позволяю этой малышке больше, чем другим. Но видеть это впервые для них явно забавно. — Обидка, Виктор! Реальная обидка! Я не ожидала от тебя такого предательства. Я думала, мы друзья, а ты меня так жестоко все эти годы обманывал!

— В этот клуб только с восемнадцати пускают, — подмечаю очевидное.

— А как же: «Детка, ты в клуб пришла со мной! Тебя бы и в парандже пустили!», — кривляется, копируя меня. — То есть о парандже договориться можно было, а чтобы я разок пришла до совершеннолетия и поглазела на это — нельзя было? Где логика, Есенский?! — возмущается, морща носик.

— О, блин! — тянет Арс, в голос смеясь над сценой нотации. Он у нас любит, когда весело и что-то необычненькое происходит. А меня нечасто ругают. Чаще всего избегают. — Прелесть, ты где раньше была? Нам явно не хватало человека, который может наорать на него и не улететь сразу в нокаут.

— Я была в заточении, — ворчит, обернувшись к нему. — Меня два огнедышащих дракона в плену держали. И один из них — ваш друг, между прочим.

— И твой тоже, — напоминаю, чмокнув её в затылок. — Садись давай! Закажу тебе коктейль! Но без алкоголя.

— Я не сомневалась, что без алкоголя, — закатывает глаза, выказывая своё недовольство. — Но… — придвигается ко мне ближе, зашептав на ухо. — Мне в дамскую комнату надо.

— Ага, — киваю и подзываю одного из официантов, обслуживающего соседний столик. — Проводи, пожалуйста, её до уборной. Отвечаешь головой.

— Без проблем, — отвечает парень, указав Розе дорогу рукой. Благодарно улыбнувшись, уходит с парнишкой.

Смотрю ей вслед, контролируя, чтобы не взбрыкнула и не поддалась неожиданной идее. Эта… ненормальная… может поменять свои желания в одну секунду. Уже привычное дело.

Как только она исчезает из поля моей видимости, сажусь на диван и в один глоток заливаю в себя коньяк Арса. То, что я собираюсь сделать на трезвую голову не сотворишь.

— На хрен её привёл, Тор? — недовольно придвигается ко мне хозяин клуба. — Не для этих мест девчонка. Потерять её хочешь? Понимаешь, что с ней сделают? Правил не помнишь?

— Помню, — поднимаю взгляд исподлобья на друзей. — Поэтому и привёл. Доведите её до такого состояния, чтобы к чертям собачьим выкинула из головы мысль в клубы ходить. Но без фанатизма, чтобы понимали — убью, если обидите!

— Что в твоем понимании «доведите»? — включается Фарид, самый спокойный из нашей четвёрки. — Историями напугать? Намёки кидать? Что именно?

— Поприставайте к ней, но без лишних касаний, — предупреждаю, чувствуя на себе их злость. Не любят парни хороших девочек обижать, но здесь ситуация требует. Быть негодяями во благо.

— Прям вообще не хочешь, чтобы в клубы ходила? Да? — уточняет Арс задумчиво. — Хотя правильно. Красивая она у тебя. Весёлая. Жалко будет такую в подворотне изнасилованной найти. Или вообще мёртвую. Слышали вчера ещё одну нашли около «Эвереста»? Но вроде живая, хоть и в реанимации. Когда уже эту мразь найдут?! Тринадцатая девчонка за два месяца. Сидели бы курицы дома да носа не высовывали.

— Да там из-за отца больше, — коротко поясняю им. — Она малая ещё, а конкуренты отца только и думают, чем бы его прижать. Роза для них идеальный вариант, — вдыхаю, замечая Розу, уже идущую к нам. — Да и эти случаи тревогу вызывают. Как представлю, что что-то с ней такое случится, аж челюсть сводит. Лучше пусть дома сидит и днём по кафешкам с подругами гоняет. Или дома личные тусовки устраивает. Да что угодно! Лишь бы в безопасности!

— Принял, брат! — откликается Эльдар. — Сделаем всё в лучшем виде. Дорогу в клубы забудет! У меня у самого сестра. Понимаю тебя!

Роза

Возвращаюсь за столик к Виктору и его друзьям. И тут же замечаю, как поменялась атмосфера в этой странной компании. Нет, мне в принципе и Фарид, и Эльдар, и Арс понравились. Красивые, весёлый и без похабных мыслей в мою сторону. Но за то время, что я шла в дамскую комнату, а потом в ней была и обратно возвращалась, что-то явно изменилось.

Мальчики, все, кроме Виктора, смотрят на меня теперь так, словно я не в туалет ходила по естественным потребностям, а разделась там и теперь голая перед ними стою и своими формами хвастаюсь.

— Роза, садись сюда, — заговаривает Арс, похлопав по сиденью дивана рядом с собой. И между ним и Фаридом. — Садись!

— Думаю, будет лучше, если я с Виктором сяду, — мягко отказываю, выдавив улыбку.

— Лишнюю жизнь брату испортить хочешь? — вторгается Фарид. — Если рядом с ним сядешь ты, то твоему брату ни одну бабу не подцепить сегодня.

— А вас такая возможность не смущает? — спрашиваю их и кидаю взгляд на Виктора, отмечая, что он тупо молчит и не идёт в мою защиту. Почему? Что, правда боится из-за меня очередные девяносто-шестьдесят-девяносто не подцепить? Или издевается? Опять? Нравится смотреть на то, как надо мной глумятся?

Ну ладно, будь по-твоему, дружок!

— Так я хозяин клуба, птенчик, — хмыкает парень. — Могу себе позволить и с тремя сидеть, и никакая ба… девушка и слова не скажет.

Оскалившись, подхожу к Арсу и сажусь рядом с ним. Кидаю мстительный и многообещающий взгляд своему другу, что взял меня с собой. Я запомню его благородство!

Отдаёт на растерзание друзьям! Вот тебе и рыцарь, защитник, блин! Себе он доверяет больше, чем охране. Охрана бы вообще ко мне никого не пропустила, а этот своих друзей подпускает. Этих друзей-бабников подпускает! Или на них не распространяется сей запрет?

— А где ты учишься, птенчик? — спрашивает Арс, закинув руку мне за спину. — Чем увлекаешься?

— Я гимнастка! — с гордостью объявляю. — Пока нигде не учусь. У меня есть ещё неделя, чтобы определиться, куда поступить. Отдаться полностью спорту и посвятить ему свою жизнь или на ИнЯз поступить. Родители советуют совмещать, но, зная свою лень, я не потяну.

— Гимнастка… — тянет он. — Хм-м… это ты, типа на шпагат умеешь и самые экзотические позы из одной интересной книжечки повторить можешь… Хм-м… а ты мне нравишься. Нужно будет твой телефончик взять. Дашь, птенчик?

— Кхм, — кидаю взгляд на Виктора, но тот бы хоть бровью повёл. Молча пьёт свой коктейль и слова не произносит.

Язык, что ли, проглотил?

— Ну, раз вы, мальчики, мои ухажёры на вечер, — меняю тему, решив выкручиваться сама. — То с вас коктейль! Хочу самый вкусный!

— Я тебя угощу, — включается Фарид. — Люблю красивых девушек угощать. Испытываю от этого невероятное удовольствие. Как прелюдия перед самым сладким.

Что с ними? Им что… сперматозоиды в голову ударили?

Эти двое с ума сошли! Честное слово! Они мне перестают нравиться! Друзья Виктора озабоченные извращенцы, которые не стесняются даже при Викторе ко мне приставать. А я вообще-то как бы… его сестра. Или у них в компании вообще границ никаких, и это только дома Виктор такой хороший и благородный, а в реальной жизни ничего не стесняется?

И всё же есть надежда на последнего. Эльдара. Если он приставать не начнёт, то ещё не всё потеряно.

Но стоит мне об этом только подумать, только понадеяться и положиться на него, как и он активизируется.

— Роза, а у тебя парень есть? — спрашивает, одаривая одновременно спокойным и пугающе опасным голосом.

— Нет, — подозрительно тяну, уже не зная, чего ждать дальше от этой компании парней.

Если сейчас ещё и Виктор приставать начнёт, то можете спокойно вызывать психушку. Поеду туда добровольно!

— А чего тогда впервые к нам пришла? — продолжает Эльдар. — В этом клубе можно подцепить какую-нибудь крупную рыбку. Папика. Взрослого или даже молодого.

— Мне не нужен папик, — прищуриваюсь. — У меня есть папа, которые мне даст денег и без того, чтобы я капризы богатых мужиков выполняла. Мне жёстких тренеров в спорте хватает. В личной жизни хочу спокойствия.

— Пффф… Так не выполняй капризы! — фыркает он. — Многим не нужны послушные куклы. Я, например, обожаю с характером девушек. Таких, как ты, — и подмигивает.

Твою мать!

Заберите меня отсюда!

Мамочка! Папочка! Заберите! Я больше не хочу в клубы ходить!

Здесь даже друзья Виктора пристают, не говоря уже о других посетителях. И эти ещё стесняться всё же могут, а у тех стеснения и страха перед Виктором точно не будет. А у этих он есть или нет? Как они себя обычно с девушками ведут?

— Тебе коктейль принести? — наконец заговаривает тот, кто меня вообще-то защищать от всех должен, а не напитки попивать и развлекаться. Смотреть, как его друзья меня почти что на кусочки разрывают.

— Да, — кидаю и назло ему оборачиваюсь к Арсу. — А как ты такой клуб построил? — спрашиваю то, что первое в голову приходит.

Краем глаза наблюдаю за тем, как Виктор встаёт с диванчика и уходит к бару.

— Всё очень просто. Три года назад… — начинает хозяин клуба, в котором я сейчас нахожусь. Но мне так-то плевать на его ответ. Не это мне сейчас интересно.

— Что случилось? — задаю вопрос одновременно всем троим. Пересаживаюсь на место Виктора и окидываю троицу испытующим взглядом. Для эффекта ещё и руки на груди скрещиваю.

— Ничего не случилось, — отвечает Арс. — С чего взяла?

— А почему вы тогда так на меня смотрите? Зачем пристаёте? Намёки всякие кидаете? А? Не смущает то, что я сестра Виктора?

— Он сказал, ты ему не сестра, — пожимает плечами Фарид.

— Да, не родная, а сводная, — отвожу взгляд. Я так делаю каждый раз, когда вру. По сути, мы с Виктором даже не сводные. Мы никто друг другу по родству. — Но думаете, он меня не защитит и не впряжётся, если что?

— Зачем все эти проблемы на его и нашу голову? — хмыкает Арс. — Всё же нормально, птенчик? Ты девушка, мы — парни. Естественно, что мы тебе знаки внимания оказываем. Мужчины всегда так себя ведут.

— А вы можете по одному приставать? А не все сразу?

— Мы люди деловые, Роза, — заговаривает Эльдар. — Время тратить не хотим. Поэтому все сразу.

— М-да уж, — вздыхаю и решаю уйти отсюда. А то ещё допристаются, и я их пошлю далеко и глубоко. А мне очень не хочется ссориться с друзьями Виктора. — Я танцевать!

— Но…

— Я танцевать! — настойчивее повторяю.

Ухожу от дураков-бизнесменов, решивших не терять время и одновременно ко мне поприставать. И дальше мне предоставить выбор, с кем именно из них я продолжу своё общение. Я им что? Участница шоу «Холостячка-идиотка»?

Ну разве такие дураки ещё существуют? Ну скажите мне? Вроде красивые, богатые, вниманием не обделены, а дураки!

Я разочарована в мужчинах! С сегодняшнего дня точно!

— Виктор, — нагоняю его около бара. Он стоит у огромной круглой стойки и, вероятнее всего, ждёт наши с ним коктейли, за которыми ушёл и оставил меня наедине со своими дегенератами, мозг которых в одном интересном месте.

— Роза? — удивлённо произносит и оборачивается, тут же просканировав людей за мной. — Ты одна? — возвращает свой взгляд мне.

— Одна, — отвечаю, кивнув и подойдя к нему ближе, освобождая дорогу какой-то парочке. — А с кем мне быть? С твоими друзьями-идиотами, которые ко мне пристают?

— Пристают? — смягчается, ухмыльнувшись одним уголком губ. — Да вроде нет.

— Нет?! — восклицаю. — Ты вообще что-то вокруг видишь? Они мне открыто намекали на близость и тому подобное!

— Роза, не придумывай, — отмахивается, прервавшись на секунду, чтобы напитки наши принять у бармена. — Парни себя так со всеми ведут. Обычное дело. Даже внимание не обращай. Обычный флирт, который ни к чему не обязывает.

— Да они мне прямым текстом говорили, что…

— Что переспать с тобой хотят? — не даёт мне досказать.

— Нет, но…

— Просили ехать с ними? — продолжает, раздражая своими вопросами.

— Нет…

— Может быть, прикасались там, где нельзя?

— Нет, — надуваюсь, закатив глаза. — Только это ничего не значит. Они пристают ко мне и точка! И ты ничего не делаешь, позволяешь им со мной «флиртовать», — изображаю в воздухе кавычки.

— Тебе кажется, цветочек, — Виктор пожимает плечами. — Всё в пределах нормальности. Здесь в клубе мужланы себя ведут в сто крат хуже, чем они. А парни просто прикалываются. Так что успокойся и держись меня и их.

— То есть ты мне не веришь? Да?

— То есть я говорю, что ты преувеличиваешь, — не сдвигается с мёртвой точки, продолжая своих бизнесменов-ценителей времени выгораживать.

— Чтобы ты хоть что-то сделал, они должны меня в койку затащить? Да? Тогда ты, может быть, начнёшь что-то подозревать…

— Они тебя туда не затащат.

— М-м-м… — тяну, обидевшись на него вконец. — Ясно…

— Пошли, — предлагает мне мой напиток. — Выпьем по коктейлю с парнями и домой поедем. Скучно здесь сегодня.

Конечно, бабу никакую подцепить не может, вот и бесится! Я все его планы испортила. А он мои, на минуточку. Но кого это волнует? Совершенно никого!

— Домой? — уточняю. — Ты обычно из клуба приезжаешь под утро. Почему мы тогда так рано должны вернуться?

— Я сегодня не играю, — выпаливает равнодушно.

— Не играешь? — нахмуриваюсь, но в эту же секунду в мою голову прилетает ошеломительная догадка. — Во что ты не играешь? Тут что, подпольное казино где-то? И ты… ууу…

— Нет, Роза! — отвечает, рассмеявшись. — Это совершенно другие игры. Забудь вообще. Долго объяснять, что да как. Пошли, давай!

— Не хочу! Хочу танцевать!

— Здесь вокруг слишком много людей, — и вновь включает он в себе заботливого друга и рыцаря.

— И что? Они приставать не будут. Просто пошутят, — цитирую то, что он сказал мне относительно своих друзей. — Не придумывай!

— Роза, однажды я придушу тебя собственными руками. Хочешь танцевать?

— Ага!

— Хорошо, но танцуй там, где я тебя вижу.

— Ага, — безразлично киваю, забирая свой коктейль из его рук. Сажусь на крутящийся барный стул. И тут мой взгляд падает на то, где я могу потанцевать, отомстить Виктору и заставить его понервничать.

Берегись, друг мой!

Если не замечаешь то, как ко мне твои друзья пристают, то заметишь, как ко мне все будут приставать!

Глава 2

Роза

— Привет, — тяну, подойдя к молодой рыжеволосой девушке, которая проверяет девушек-танцовщиц перед тем, как их в клетку пустить.

В ту самую клетку, где полураздетые барышни выплясывают, соблазняя своими формами и танцами сидящих в клубе мужчин. И абсолютно все то и дело кидают на них восхищённые взгляды. Даже Виктор, который и является моей целью.

— Привет! — отвечает она, оглядывая меня с ног до головы. — Кто такая? Что надо? — окидывает всем своим пренебрежением. — Где туалет не подскажу, — сразу предупреждает.

— Мне не в туалет, — закусываю губу, осознавая, что собираюсь сотворить ужас, за который папа меня придушит. Но Виктор его опередит и отцу достанется только моё мёртвое тело. Поэтому не так сильно и страшно. — Хочу туда, — указываю пальцем на вход в клетку.

— С чего вдруг?

— Тебе честно или красиво соврать? — спрашиваю её, послав улыбку.

— Правду, — кидает, сложив руки на груди, и уже заинтересовано меня слушая.

— Я хочу позлить одного парня, — начинаю объяснять. — Он мне… брат! — произношу противное клеймо, которое на нас общество навесило из-за того, что наши родители якобы вместе. Так оно, по сути, и есть, но нет. — Его друзья ко мне пристают, а он этого не замечает. Или делает вид, что не замечает. Но я не понимаю почему.

— И чего ты добьёшься тем, что зайдёшь в клетку? — спрашивает, взглядом пропустив ещё одну танцовщицу.

— Заставлю его увидеть то, как ко мне пристают все. Ну или просто глазами пожирают, — растягиваю уголки губ в полуулыбке, осознавая, что идея может и не выгореть. — Я не привыкла, когда меня обыгрывают. Он думает, если он старше, то у него больше правды и прав. А я тоже хочу показать, что не так просто деланная.

— Ох… и кто твой брат? — спрашивает он с безразличием.

— Вон, — оборачиваюсь и показываю на столик, где сидят Виктор, Арс, Фарид и Эльдар. — Виктор мой брат.

— Есенский — твой брат?! — шокировано глаза распахивает. — Виктор?

— Ну да, — не совсем понимаю её удивления. — Наши родители…

— Так ты цветочек?

— Откуда…

— Ты у него так в телефоне записана, — отвечает, и я поджимаю губы. Дурацкое прозвище. И оно уже лет пять у него в телефоне записано.

— Да, я. Цветочек, — вздыхаю.

Не получится у меня в клетке потанцевать. Эта рыжуля знает Виктора и точно меня внутрь не пустит.

— Танцевать-то умеешь, цветочек? — ухмыльнувшись, интересуется она.

— Я? — восклицаю. — Умею! Я гимнастка профессиональная. И танцами по воскресеньям в студии одной занимаюсь. Преподаватель говорит, что у меня очень хорошо выходит.

К слову, танцы мой маленький секрет. Потому что танцую я гоу-гоу. Но не одна. Со мной в группе ещё и Маша, дочь Кати и дяди Карима, и Кристина, дочь Рустама и Алисы. К слову, мама последней, Алиса, нас с Машей прикрывает от родителей, ведь те отказались нас пускать. А нам очень хотелось.

Благо у Кристины мама понимающая и считает, если девушка чего-то хочет, то должна это получить. Эгоистично маленько. Но… мне нравится такой девиз жизни. Тем более, что танцевать и своими движениями соблазнять себя и всех вокруг чертовски круто. Наполнять все вокруг такой магнетической энергией, что крышу сносит несколько дней после окончания тренировки.

— Отлично! Выйдешь! — заявляет рыжеволосая девушка. — Только вначале подберём тебе наряд.

— Хм-м… Как у них? — кидаю взгляд на танцовщиц в топиках и шортах-трусиках. А на ногах у них длинные сапоги на платформе, которые даже самым низким девушкам добавляют приличное количество сантиметров роста.

— Как у них. И можно даже что-то откровеннее, — коварно улыбается, давая понять, что она хороший и добрый человек. Всегда верила в женскую солидарность, и сегодня она это доказала и показала во всей красе. — Чтобы у твоего брата чайничек от злости закипел. Он же тебя не убьёт?

— Убьёт, — довольно улыбаюсь. — Но вообще он меня любит. Поэтому сделает всё быстро и без боли.

— Отлично! Пойдём, — указывает в сторону служебного помещения. — Я Поля, — представляется рыжуля, направившись в нужное направление.

— Поля, а почему ты мне помогаешь? — спрашиваю, спеша за ней. — Из-за Виктора?

— Из-за него, — отвечает, не останавливаясь. — Он мне нравится. Но твой брат меня постоянно отшивает. Уже устала. Девчонки надо мной смеются, считая тряпкой и прилипалой. Хочу отомстить ему. Через тебя.

— А тебя потом не уволят? Арс… как бы его друг, — напоминаю на всякий случай. Не хочу, чтобы у неё потом проблемы из-за меня были.

— Арс в меня влюблён, — шокирует меня девушка. — Поэтому из-за моих многочисленных косяков меня не увольняют. И знаешь… а может шанс ему дать? Он вроде не такой уж и плохой. Цветы дарит, выходной, когда нужно даёт. А ещё… про мой любимый кофе помнит. И… знает, как с девушками себя нужно вести, чтобы они всяких там динамо забывали.

— Но… он приставал ко мне.

— Он ко всем пристаёт, — издаёт короткий смешок, но затем останавливается. — Подожди! К тебе Арс, Фарид и Эльдар приставали? Они?

— Ага!

— Поздравляю! — ударяет в ладоши. — Это была спланированная акция. Потому что если Арс так всегда себя ведёт, то Фарид и Эльдар нет. У них девушки есть. А у одного почти что жена.

— И зачем… — хмурюсь. — Поля, этих мужчин не понять!

— Соглашусь.

Виктор

— На твоём месте я бы так с ней не играл, — хмыкает Арс, отпив свой виски. — Думаешь, она дура и поверит в это? Да, она красива, но не подумает же она, что мы реально такие придурки, что сразу к ней полезли.

— Она такими вас и посчитала, — отвечаю ему, хохотнув.

Откинувшись на спинку кресла, кидаю взгляд на Розу. Сидит за барной стойкой, присосавшись к своему второму коктейлю.

Но я не дурак и знаю, что пока внешне она спокойна и похожа на ангелочка, который и комара не обидит, внутри неё злобный гном-демон придумывает план по завоеванию мира. Кровавый, никого не щадящий план, который точно мне не понравится, и поэтому надо за ней смотреть в оба глаза.

Её отец мне шею за неё скрутит, и плевать ему будет на обещание, данное моему покойному старику.

— Её представления о клубах основаны на всём том, что показывают в фильмах. А там, к счастью, не самое лучшее демонстрируют, — добавляю, обернувшись к парням.

Бармену дано задание приглядывать за ней, поэтому ничего из ряда вон выходящего за пару минут, которые я проведу с парнями, не случится.

По крайней мере, я очень на это надеюсь.

— Но и не самое ужасное, — добавляет Фарид со вздохом. — Ладно! Потом уже об этом. Давай к делу. Нарыл уже что-то?

— Нет, — рычу, хрустнув костяшками от злости. — До сих пор ничего! Даже зацепки, куда дальше двигаться нет. Арс, ты обещал помочь, — закусываю губу, взглянув на парня.

— Извини, Тор, — друг поджимает губы и отводит взгляд. — Он не пускает меня туда после прошлого прокола. Может, своему старику скажешь, и он решит твою проблему? — предлагает. — Он у тебя мужик серьёзный. Кремень. Да и его пацаны за раз сделают все ювелирно. Никто не подкопается. И тебя из игры выведут.

— Нет, — мотаю головой. — Если он узнает, в какую задницу я залез, то мои нынешние проблемы мне покажутся мелкими неприятностями. Это он со стороны ко мне мягок и аккуратен. На самом деле таких затрещин вставить может, мама не горюй!

— Ну да… — соглашается хозяин клуба. — Я бы рад помочь, Тор, но не могу. Я сразу сказал, что сохраняю нейтралитет в вашей войне со Змеем. Единожды я уже своё обещание нарушил, помогая тебе, за что поплатился доверием Змея ко мне. Но больше не могу.

— Понятно, — киваю, принимая слова друга. Он не обязан в это влезать. Я должен был сам понимать, что творю и зачем. Хотел славы и уважения? Так я их получил. Но… цена за это всё оказалась больше.

— Виктор, — зовёт меня Эльдар напряжённо. — А где Роза? — вытягивает шею, выглядывая мой цветочек, у которого план в голове созрел, и она пошла его осуществлять.

Твою мать!

— У бара, — тяну и кидаю взгляд на место, где сидела девчонка с шилом в одном месте. Но там её больше нет. Собственно, я и не ожидал её там заметить.

Подскакиваю, мечтая шею ей скрутить со всей жестокостью и силой, что сейчас во мне. Прибить её так, чтобы в её голове все извилины на место встали и больше не генерировали всё то безумие, которое придумывают.

Сказал ведь быть на виду. Сказал, что волноваться буду. Просил ведь, чтобы далеко не отходила. Просил? Просил! А она…

Неугомонная русская! Молодая, глупая и жутко непостоянная обезьянка, скачущая от одной неприятности к другой. К передрягам, из которых её аппетитную попку спасаю всегда я, лишь бы отец не узнал и не запер её дома навсегда.

Удивительно, но факт, что вообще-то все русские женщины и девушки в моём окружении именно такие. Неуёмные. Вечно на своём уме и с идеями, от которых у нормальных людей крыша поехать хочет. И главное, непослушные от слова совсем.

В Венгрии девушки спокойнее. Они там леди, а здесь… женщины просто взрослые дети. Даже Настя, та, что заменила и заменяет мне мать.

Но может поэтому меня и привлекают славянки? Хохотушки с огромными глазами, от которых не знаешь, что ждать дальше? И от этого жизнь веселее и разнообразнее становится?

— Тор, спокойно! — Арс подходит ко мне, опустив руку мне на плечо. — Парни с охраны говорят, что она с Полиной. Может, случилось, что. Женские там дела? Или помада закончилась? Или там колготки порвались. Расслабься! Скоро Поля её приведёт.

— Полина эта та, за которой ты бегаешь, а она бегает за мной? — уточняю на всякий случай, но глазами продолжаю высматривать свой строптивый цветочек в толпе людей на танцполе.

— Она.

— У этой с мозгами тоже не всё в порядке, — вздыхаю и поворачиваюсь к нему. — Вместе могут учудить что-то. Надо пойти к Розе, засунуть её под мышку и домой утащить. Иначе будет беда!

— Да успокойся ты! — хмыкает Арс. — Не дура же она…

— Не дура, но с головой у неё бывают большие проблемы.

— Пффф… Тор, да расслабься! Дай девчонке отдохнуть! Там с ней Поля!

— Парни… я не хочу прерывать вашу ссору, но там, в клетке, случайно не Роза? — спрашивает Фарид, указывая пальцем на главную сцену клуба, где танцуют полуобнажённые девицы и… она!

Господи! За что?

Почему я выбран на эти муки?!

Роза

Меня слегка потряхивает, но я продолжаю подниматься по лестнице в чёртову клетку.

На мне шорты-трусики и топик в стиле Харли Квин. Поля и Тоня, так звали девушку в раздевалке танцовщиц, решили, что мне отлично подойдёт её образ. Дали недо-одежду, которая точно приведёт Виктора в бешенство, завязали хвосты и концы мелками подкрасили. Накрасили губы и на уголки глаз немного теней дали, размазав их.

В общем, почти вышло. Из скромного тепличного цветочка я превратилась в дикую розу. В принципе, я этого и добивалась.

За годы выступлений на различных соревнованиях я привыкла к вниманию зрителей, но сейчас оно ощущается особо остро. Невозможно даже сконцентрироваться на танце, номере, выступлении, потому что мысли о том, что на меня в данный момент смотрит сотня похотливых мужиков, вонзились в мозг и не отпускают.

И зачем я это придумала?

Надо было что-то менее радикальное и грандиозное.

Но пути назад уже нет, потому что я на чёртовой сцене. В дурацкой клетке непонятного клуба. И все глаза устремлены в мою сторону.

— Всё хорошо, — шепчет Поля за моей спиной. — Танцуй, как хочешь! Плохо или хорошо, плевать! Тебе всё равно не заплатят! — смеётся от души. Хотя она и не прекращала с момента, как меня красить начали.

Развернувшись, посылаю ей мстительную, но добрую улыбку, получив от неё кулачки удачи в ответ.

Я справлюсь! Я справлюсь! Надо всего лишь пять минут подрыгать попкой и повилять бёдрами. Как на тренировке. Отдаться музыке. И думать лишь о том, как неловко будет Виктору перед друзьями.

А мне потом перед ним. Но это потом! Не сейчас! Потом буду решать, как ему в глаза смотреть после того, как увидит не милую и скромную Розу, а соблазнительницу. Он меня ещё такой не видел.

Цепляю на лицо улыбку и иду дальше, глазами ища балкончик Виктора и его друзей, искренне надеясь, что первый увидит мою выходку и придёт в бешенство. У него пойдёт пена изо рта, и он меня убьёт прежде, чем включится моя песня.

Подхожу к еле заметному кресту и присаживаюсь на пол.

Вообще, здесь стрип-пластику танцуют, но я не умею. И Поля сказала, чтобы танцевала как хочу. По сути, стрип-пластика и гоу-гоу очень схожие направления. Так что сегодня будет у них гоу-гоу. Мужчинам должно понравится.

Дожидаюсь на полу композиции, которую попросила поставить Полю, и лишь затем начинаю полноценно воплощать свой план в действие. Но мысленно, на всякий случай, молюсь, чтобы не провалиться и не опозориться перед Виктором, вместо того, чтобы разозлить.

Запрокидываю голову назад, медленно, под мелодию возвращая её в прежнее положение. Руками плавно провожу по полу, ведя их к лодыжкам. Поддаюсь волне танца, отдавая ей под власть плечи и шею.

Достигнув лодыжек, веду руками вверх по ногам. Дойдя до колен ровно в тот момент, когда этого требует музыка, резко развожу ноги в стороны, сменив плавность и аккуратность на дерзость и сексуальность. И не только в движениях, но и во взгляде.

Хочется гореть, сжигать и поджигать всё вокруг. Хочется кричать и говорить миру, что я взрослая. Что устала от контроля и хочу свободы. Свободы слова, действия, эмоции, чувств и танца.

И ровно в этот момент мои глаза встречаются с двумя пылающими угольками злости и безумия. Глазами, которые не предвещают ничего хорошего тому, на кого они смотрят. Мне… Мне кранты… Он убьёт меня.

Опершись о бортик балкона, Виктор смотрит на меня, как и его друзья, стоящие по краям. Им тоже интересно. Все вокруг смотрят на меня. Я завораживаю их взгляды и прекрасно об этом знаю. Но мне интересен лишь один человек сейчас.

Виктор…

Посылаю ему коварную улыбку и продолжаю двигаться дальше, распалённая тем, что мне удаётся вбить в его мысли, что я взрослая и что я тоже привлекаю мужчин. Что они могут ко мне приставать, потому что хотят меня.

И даже пусть пока ко мне никто не пристаёт, не проявляет физического и морального давления на пути к тому, чтобы затащить меня в свою постель, взгляд, которым Виктор смотрит на меня, каким расчленяет меня, то, как он держится из последних сил, чтобы не сорваться, всё это стоит свеч.

Виктор

— А ты не говорил, что она так горяча, — тянет Арс, стоя рядом со мной и не моргая смотря на это извращение, в котором замешан мой невинный, как я думал ещё минуту назад, цветочек.

Да эта девчонка все взгляды к себе притянула! Каждый придурок и дрочер теперь мечтает её зажать в углу и не спрашивая разрешения вставить.

Ненормальная!

Сумасшедшая!

Идиотка!

Я сам её запру в её комнате! Честное слово! Запру и света белого видеть не будет.

Что творит? Что она делает? Разве не понимает? Вроде взрослая, а ветер в голове вместо мозгов!

Я же всем её прихотям потакал! Хотела в клуб? Вот тебе клуб! Хочешь коктейль? Вот тебе коктейль! Хочешь внимания мужского пола? Вот тебе! Да, фальшивого, но рано ей ещё с мужиками обжиматься. Малая ещё… Только месяца два, как школу закончила.

А она? Господи! Сохрани этой ненормальной жизнь! Убереги её от всех бед и моего гнева, иначе я её убью! А затем её отец убьёт меня!

— Даже не смей! — рычу на друга. — Урою! И не посмотрю, кто твой батя и брат. Ясно?! Роза не для тебя!

— А я может с серьёзными намерениями, — отвечает, вызвав смех Фарида и Эльдара.

Арс и серьёзные намерения — как два полюса одной планеты. Несовместимы и никогда не будут. Как бы сильно ему этого ни хотелось.

— Тор, — Эльдар оказывается по правую сторону от меня, шёпотом позвав. — Если не хочешь, чтобы не подумали что-то не так — не смотри так на неё.

— Ты о чём? — поворачиваюсь к нему, нервный оттого, что он в ребусы со мной играет. Как я смотрю на Розу? Так словно убить её хочу? Так это нормально.

— О том, — хмыкает, отвернувшись со странной улыбкой. Медленно оборачивается и кидает короткий взгляд вниз. В область моего паха. — Понимаю, что сводная. Но она всё же тебе сестра.

Кидаю взгляд вниз и понимаю, о чём он. Млять! Этого ещё не хватало! Благо почти незаметно.

— Она мне не сестра, — рычу на него громче положенного, привлекая внимание Арса, но ненадолго. Ему явно интереснее смотреть на то, как Роза в танце себя ласкает. — Никогда не была и не будет! Поэтому выкинь из головы свои извращения. Это просто… просто так. Официантка симпотная.

— Я всё понимаю, — печально усмехается Эльдар. — Но они не поймут. Фарид точно не поймёт, — и возвращает своё внимание на Розу, но явно думает о чём-то другом. — Забери её оттуда сейчас же, Тор. Если хочешь, чтобы она осталась с тобой — иди и забери. И плевать на «симпатичных официанток». Уходи!

— Не хочу я, чтобы она со мной была, — возражаю ему. — Но и делать ей там нечего, — кидаю, развернувшись к лестнице.

— Если что, я на твоей стороне, друг, — кидает парень, схватив за руку. — Всегда! И я буду молчать.

— Спасибо, — киваю ему благодарно, и он меня отпускает.

Роза

Запыханная, но довольная танцем и тем, что вызвала на лицах мужчин в зале, делаю театральный реверанс. С подозрением смотрю на то, как Поля собирает в какую-то коробочку деньги от посетителей. Это в основном те, кто перед клеткой на диванчике сидят.

Бросаю очередной взгляд на балкончик Виктора и его друзей и не замечаю нужного мне человека там.

Уже звонит отцу и вызывает подмогу?

Ловлю взгляд Арса и посылаю ему широкую улыбку, получая в ответ хлопки, явно говорящие, что я молодец. Фарид смотрит на меня отстранённо, словно я его не впечатлила. А вот Эльдар… эмоции этого парня мне не разобрать. Он серьёзен и словно не с нами. Он недоволен. И в то же время ему и понравилось.

Так разве бывает?

Взглядом спрашиваю его, что такое, но онмотает головой и отходит от перил. Тем самым пропадает с поля моей видимости.

Делаю ещё один реверанс уже тем, кто был сзади и направляюсь на выход, всё ещё озадаченная тем, как себя повёл Эльдар. Этот блондин не так прост, как кажется. И это пугает. Сразу же хочется покопаться в его бельишке и нарыть самые грязные секретики. Женская натура порой просыпается даже во мне.

— И чего ты пыталась добиться этим танцем? — пугает меня Виктор, схватив за руку и оттащив в сторону, как только я оказываюсь вне видимости клетки.

— Ты напугал меня, — ворчу на него, выдёргивая руку из его хватки.

— А ты меня разочаровала, — произносит в ответ, с трудом сдерживаясь, чтобы не прибить меня мерзавку. Но каяться и говорить, что я не хотела, не буду. Потому что я хотела. И папа всегда учил отвечать за свои поступки. За намеренные и за случайные тоже. — Так что ты пыталась добиться этим ужасным, пошлым и неприличным танцем? — рычит на меня этот дикарь.

— Соблазнить кого-нибудь! Сам догадаться не можешь?! — возмущаюсь. — Может быть, как другие ко мне пристают ты заметишь! А то своих друзей ты не замечаешь!

— И как, получилось? — зло выпаливает мой лучший друг и по совместительству лжесводный брат. — Меня лично этот танец совсем не впечатлил, — хмыкает, переходя на более-менее спокойный, но насмешливый тон. — Плохо у тебя соблазнять выходит, Роза. Плохо… Даже ничего не ёкнуло.

— Это всё потому, что ты бесчувственный, слепой и… и… и… — слова подобрать не могу от этого и пыхчу. — И… непробиваемый робот! Тебя интересуют только твои книги и… девушки на одну ночь! У тебя никогда не было отношений, что доказывает, что у тебя сердца нет, Виктор! — тычу пальцем ему в грудь, распалённая от злости.

— Нет, — хмыкает. — Просто меня дрыганья маленькой обезьяны не трогают, — на его лице появляется усмешка. — Извини, конечно, но… танцуешь ты ужасно. Сухо. Деревянно. Бревно, в общем.

— Твой рот только что из себя выдавил такие мерзости, что я даже отвечать на них не хочу, — говорю, сдерживая слёзы обиды из последних сил.

Хочется дать ему пощёчину и убить. Унизить так же как и он меня сейчас своими словами. Нет, теми звуками, что издавал он своим голосом.

Не верю ему! Знаю, что лжёт! Но всё равно обидно до ужаса.

Разворачиваюсь и подхожу к Поле, которая как раз идёт ко мне. Кидаюсь ей в объятия, и девушка, словно почувствовав, что мне нужна поддержка, обнимает в ответ.

— Этот козёл обидел? — шепчет еле слышно.

— Да, — отвечаю, не отлипая от неё. — Давай его вывезем в лес и заставим себе могилу рыть? Руками. Папа говорит, что в девяностые так можно было людей наказывать.

— Боюсь, мы с тобой вдвоём не осилим этого здоровяка, — говорит, хохоча. — Но мы можем использовать дополнительную силу. Влюблённого в меня хозяина клуба и всю его охрану. Воспользуемся?

Отлипаю от неё и кидаю взгляд на Виктора, который молча стоит и смотрит на меня. И так жалко его вдруг становится. Всё же он мой друг. И всегда помогает. И любит меня.

И может ему стиль танца не понравился. Или он… вообще по мальчикам! А сейчас психует, потому что я такое вытворила.

О мой бог! Виктор по мальчикам! Поэтому Эльдар так на меня смотрел! Они встречаются! Да! Точно! Как я этого сразу не поняла, а?

Главное теперь — сохранять спокойствие!

— Не будем, — отвечаю Поле. — Красивый, зараза. Жалко будет, если мир такую красоту потеряет.

— Если что — звони, — девушка подмигивает мне и вручает свою визитку. Перейдя на шёпот, добавляет. — Если работа нужна будет, приходи в клуб. Я на тебе сегодня хорошо денег собрала. Клиентам понравилась. Интим только по желанию.

— Ага, — киваю, понимая, что точно не позвоню. Иначе папа так мне потом позвонит, что долго на звонилке сидеть не смогу. — Я переоденусь и поедем домой, — кидаю Виктору. — Подожди меня в машине.

— Нет уж, — посылает натянутую улыбку. — Рядом с гримёрной посижу. Боюсь, тебя дальше на приключения потянет.

— Иди в баню! — кидаю ему и спешу переодеваться и смывать с себя весь грим.

Пока меня приводят в порядок, болтаю с танцовщицами и убеждаюсь, что мой танец был на высоте. Рассказываю им про Виктора и свою месть, получая приятное: «Твой брат — настоящий козёл!» и вконец успокаиваюсь.

Но стоит мне вновь увидеть этого робота, как снова возникает желание получить заветное «Твой танец был крутой!» или что-то в этом духе. Но нет. Он упрямый. Как и я.

Под конвоем из Виктора и двух охранников, иду к нашей машине. Хочу сесть назад, но меня не пускают. Заставляют сесть на переднее, чтобы он видел мои руки и был уверен, что я не сделаю ничего ужасного.

— Виктор, ну Виктор, — скулю. — Ну признай, что танец был классным и я хорошо станцевала! Ну пожалуйста! Это унижение моего таланта и меня как личности! Ты что, хочешь, чтобы я к психологу начала ходить и много лет лечить то, как ты сломал меня? Да?

— Сиди смирно, — кидает он и замолкает. Но ненадолго. — Танец, может быть, был… кхм… презентабельным, но никого им соблазнить ты точно не смогла.

— Поле за меня деньги дали, — скрещиваю руки на груди, высоко задрав подбородок. — Что на это скажешь?

— Эти извращенцы платят всем, кто просто голой пятой точкой перед ними покрутит. Так что это не показатель, — хмыкает, ломая меня. Но не полностью. Я всё же девушка сильная. Вся в папу и маму. — И заметь, что кроме них больше никто не стал платить. Так что… никого ты не соблазнила. А я…

— Правда?! — восклицаю, перебивая его. — Да я любого соблазнить могу! А ты… ты просто бесчувственный чурбан! И вообще… — замолкаю, чтобы не выдать, что знаю его тайну.

— Думаешь, что можешь? — хмыкает, притормозив на светофоре. — Предлагаю спор. Ты соблазнишь троих по моей указке, и если у тебя получится, то… я исполню любое твоё желание. Если нет, то ты выполняешь моё.

— Хорошо! Но и ты соблазняешь троих по моей указке, — растягиваю губы в улыбке.

Он точно проиграет! Потому что он по мальчикам! А я могу соблазнить любого! И уверена в этом на сто процентов.

— Пффф! Легко! — усмехается, даже не догадываясь, что я ему приготовила. Я и сама пока не догадываюсь, но он точно проиграет. И тогда… тогда… Ну, желание я тоже пока не придумала. — Готовься к проигрышу, Роза.

— Даже не надейся, — прыскаю ядом. — Это с виду я приличная и безобидная. Ты ещё не знаком с жестокой и безжалостной Розой!

— Ага. С той, которая спит с медведем? И в розовой пижаме с единорогами? — обезоруживает меня.

И этот человек — мой лучший друг! Я ему такие тайны доверяю, а он теперь надо мной глумится.

— Ага, — театрально выпучиваю губы. — И которая знает, что ты хранишь у себя под подушкой фотографии своих родителей и меня. Какая сентиментальная Виктория…

— Роза, — вмиг становится серьёзным. — Это уже низко.

— Прости, — опускаю взгляд, в действительности почувствовав вину. — Я не это хотела сказать. Просто детский и девчачий жест. Хотела маленькой девочкой назвать. Мир? — тяну к нему мизинец. — Я не со зла. Просто маленькой девочкой.

— Мир, — вздыхает, протягивая свой мизинец в ответ.

— Мир-мир, не дерись! Если будешь драться, я буду кусаться! А кусаться ни при чём, буду драться кирпичом! — быстро проговариваю и отпускаю его палец. Тянусь к нему и быстро целую в щёку. — Я тебя всё равно люблю!

— И я тебя, Роза…

Глава 3

Роза

— И где вы были? — спрашивает отец, как только мы входим в дом. И хоть мы пытались сделать это тихо и максимально незаметно, он всё равно спалил нас. И теперь нас ждёт конец света.

Скрестив руки на груди, папа стоит в своём халате и выжидающе смотрит на нас. Его губы сжаты, что говорит о том, что он зол. Очень зол. Пальцы то сжимаются в кулак, то разжимаются. А это вообще намекает на то, что дело дрянь.

— Папуль, — отхожу от Виктора и иду к папе. — Мы немного погуляли. Ничего больше, — одариваю его мягкой улыбкой, за которой прячу все свои выходки и проделки. — Я с Виктором была. Поэтому за меня можно не переживать. Он всех за меня, если что, отлупасит.

— И где вы «гуляли»? — допрашивает тоном, какой я слышала только у него.

— В клубе, — не успеваю я соврать, что в одно хорошее и приличное место ходили, как мой напарник решает ответить, выдавая нас. Ну как после такого с ним в разведку ходить? Выдаст с потрохами! — Роза была со мной и моими друзьями в клубе.

— Зачем? — теперь папе плевать, что я стою перед ним и улыбаюсь ему, как он любит. Всё внимание на старшенького ребёнка в семье. — Виктор, она ещё… маленькая для таких мест. И с её… — оглядывает меня, — …«характером» туда точно пока нельзя. Натворит беду, которую потом расхлёбывать придётся мне и тебе!

— Ну… — тянет Виктор. — Она вела себя прилично, — врёт он. — Поболтала с Фаридом, Эльдаром и Арсом. Покорила их своим «характером». Выпила пару коктейльчиков, да и всё на этом. Время всего двенадцать, отец. Мы дома. Детское время.

— Точно? — пытаем меня прищуренным взглядом.

— Ну, я ещё танцевала немного, — пожимаю плечами и отвожу взгляд, иначе всё ему сейчас разболтаю, и он из меня и моих прекрасных задних булочек сделает отбивную.

— Под моим контролем, — защищает меня Виктор. — Не переживай. Я могу её контролировать.

— Её не могу контролировать даже я! — хмыкает папа, коротко рассмеявшись. — Мать её избаловала.

— Мать? — восклицает мама, спускающаяся к нам. — Её избаловала мать? Ты уверен?

— Настя? — глаза папы округляются, когда он понимает, что сейчас конец света будет ему, а не мне. На моём лице возникает довольная улыбка.

Оборачиваюсь к Виктору и посылаю ему лучик своего настроения, давая понять, что мы выкрутились и дальше мама всё возьмёт на себя.

Баловали меня всегда папа и Есенский-младший, а мама, наоборот, была кнутом в моём воспитании. Иногда я понимаю, что этого кнута было мало, и поэтому я выросла такой… своеобразной. А вот пряника в моём воспитании было очень и очень много. Порой я даже проглатывала этот пряник и шла напролом.

Но сейчас же всё поменялось. Мама — скрытый пряник, а папа — кнут.

— Дорогой, — тянет мама, остановившись рядом с нами. — Что здесь происходит? — оглядывает нас всех по очереди, остановившись на мне. Оценивает мой наряд и сама же отвечает на свой вопрос.

— Твоя дочь была в клубе, — выдаёт меня папуля. — Ты себе представить это можешь?!

— Роза! — восклицает мама, послав мне недовольную гримасу. — В какой ещё это клуб ты ходила? Зачем?!

— Ну… — тяну, оглянувшись на своего напарника. — Мы с Виктором ходили. Знакомились с его друзьями.

— Дома у нас нельзя было с ними познакомиться? — прищуривается.

— Ну… они просто не домашние. По домам не ходят, — кривлюсь в улыбке. Спасаю свою попку от папы.

— Роза! А ну марш в свою комнату! — кричит мама, рукой указывая, куда мне идти.

— Хорошо, мам, — опускаю голову и спешу скрыться от всех кричащих.

— Виктор, — слышу, как за моей спиной продолжает командовать родительница. — Ты тоже в свою комнату! И чтобы до утра носу не показывали! Ясно?! Уйти в клуб и нас не предупредить! А если бы случилось что-то? Где бы мы вас искали?!

Захожу в свою комнату и закрываю дверь, начав тихо смеяться. Моя мама — настоящая актриса. И как папа её ещё не спалил? Как не догадался, что всё это время его любимая женщина играет с ним.

Раздеваюсь и спешу в душ, чтобы смыть с себя остатки грима, который мне в клубе нанесли. Вроде не видно, но они точно есть. Я знаю. Чувствую всем нутром. Да и похотливые взгляды не мешало бы смыть.

Когда возвращаюсь, обнаруживаю в своей комнате весело болтающих маму и Виктора. Эти двое спелись сразу же после того, как последний в нашей семье появился.

— Ну, рассказывайте, — произносит мама, потирая ручки. — Как повеселились? Что пили?

— Отлично, мам, — опускаюсь в кресло, поправляя узел из полотенца на своей голове. — Мы танцевали! Я даже на главной сцене попкой потрясла. Вот! Пили вкусные-вкусные коктейли.

— Алкогольные?

— Ага, — признаюсь. — Но мне ведь уже есть восемнадцать. Значит, можно, — растягиваю уголки губ в улыбке.

— Виктор, она тебя слушалась? Дел не творила? — обращается она к моему напарнику.

— Роза и слушалась?! — фыркает он. — Подумай, о чём говоришь, Насть. Твоя дочь неконтролируемая бомба, которая взрывается от каждого щелчка.

— Ябеда! Ну ты и ябеда! — ругаюсь на него. — На себя посмотри! Ага? У самого-то рыльце в пушку! Ты вообще ничего контролировать не умеешь! Ни меня, ни своих друзей!

— А ну не ругаться! — призывает нас к порядку родительница. — Не для этого я папу отвлекала несколько часов. Вы хорошо погуляли?

— Да, — в один голос отвечаем мы с Виктором.

— Ну и отлично! — восклицает мама и встаёт. — А теперь я пойду спать. И вы давайте!

— Хорошо, — отвечаю и пересаживаюсь поближе к своему напарнику. Опускаю голову ему на плечо и тихим, но жалостным голосом предлагаю:

— А давай фильм посмотрим? Мне совсем спать не хочется.

— Какой?

— Какой-нибудь про любовь, — вздыхаю. — Чтобы там была такая красивая-прекрасивая любовь.

— Опять реветь будешь?

— А ты мне платочки подавать?

— Ну, включай, — соглашается не особый любитель таких фильмов. Я, к слову, тоже, но мне так нравятся его комментарии во время просмотра. Он критикует каждую деталь.

Роза

— Что ты сделала?! — в один голос восклицают Маша и Кристина, вытаращив глаза. — Ты больная? — добавляет последняя, покрутив пальцем у виска.

— Почему это больная? — отвожу взгляд, чувствуя себя, и правда, немного сумасшедшей.

Это сейчас, когда градус спал, я понимаю, что выход на сцену полуголой был… явно лишним. А танец совсем уж… безумием.

Но я-то всего три коктейля слабеньких выпила. Я же не думала, что из-за этого в моей голове могут возникнуть такие мысли. И Виктору теперь стыдно в глаза смотреть. Я же, блин… перед ним пятой точкой крутила.

Весь день его избегаю, ибо стоит мне увидеть его, как тут же краснеть начинаю от смущения. А он, чертёнок, заметил это за завтраком и шлёт мне теперь ужасные фотографии из клуба, где я танцую.

И вообще, предупреждать надо, что меня снимать будут. И что потом этими фотографиями меня будут мучить и пытать. Мою выдержку и спокойствие испытывать на прочность.

Ну почему мне в братья достался именно этот вредный дурак? Другой бы на его месте смолчал, чтобы не сделать из меня помидор, а этот… злости на него не хватает.

— Меня бы папа с мамой за такую выходку убили бы, — вздыхает Маша, улыбнувшись от такой перспективы. Маша у нас самая спокойная и рассудительная в нашем трио ведьм, как нас Матвей называет. — Отправили бы в какой-нибудь закрытый монастырь, чтобы вину свою осознала и покаялась. А вот прадедушка бы меня спас и маме указал бы на все безумия, что она в молодости творила. Жаль, что его больше нет… — опускает взгляд.

Маша была очень привязана к своему прадедушке и даже спустя шесть лет так и не свыклась с тем, что он умер. Отчасти я понимаю. Он всегда был рядом с ней. Играл с нами, воспитывал. Домики для кукол нам сам делал. Огромные такие! В которых можно было интерьер обставить и долго-долго играть, не зная забот.

— Ну меня бы мама поддержала, — тянет Кристина, но её улыбка тоже намекает на то, что девушка вспомнила нашего старого, но доброго друга. — Но я бы никогда не стала танцевать перед собственным братом, чтобы что-то ему там доказать. Ну вы просто представьте, что сделал бы со мной Матвей…

— Виктор мне не брат, — закатываю глаза, устав повторять им это. Но девочки ведь не знают всей правды. Мои родители только мне, Виктору и родителям девочек сказали. А вот Кристину, Матвея и Машу оставили в неведении. Чтобы случайно не взболтнули. Тем более, что если правда вскроется, моего папу посадить могут.

— Ну да, — соглашаются они. — Виктор тебе сводный. Но это ничего не меняет.

— Кристин, твои родители так-то тоже сводными братом и сестрой были, но твоему появлению и рождению Матвея это не помешало. Так что… давай не будем, — язвлю, потому что её логика меня порой убивает. — Вы конец моей истории слышали? Мы спор заключили с Виктором, — придвигаюсь к ним ближе.

— Слышала я, — заговаривает Маша. — По мне спор бессмысленный.

— Но он есть, Маш, и мне нужно в нём победить! — заявляю, стукнув по столу. — И поэтому я вас позвала. Мне нужен мозговой штурм! Накидывайте самые безумные и нереальные варианты, которые я могу озвучить Виктору. Я буду записывать те, что мне понравятся, — открываю тетрадь и выжидающе смотрю на них.

Девочки вначале переглядываются, спрашивают друг у друга, всё ли у меня в порядке с головой. Но… поздно. Там уже давно всё отбито и вместо нормального склада ума у меня там творческий беспорядок, который нормально мне жить не даёт. Но я не жалуюсь. Так веселее.

— Так, — тянет Кристина, включив мыслительную деятельность. — У него есть враги?

— Не знаю… — задумываюсь, вспоминая что-то такое из его рассказов. Но у меня есть сомнения, что Виктор многого мне не говорит. — Да вроде нет.

— Жалко, — вздыхает подруга. — Можно было бы предложить соблазнить врага.

Да, идея была бы крутой. Если бы я знала, кто он и есть ли эти самые враги. Но кому мог перейти дорогу мой милый и добрый Виктор? Он же душка! Когда не вредничает.

— Есть Полина, — вспоминаю, открыв рот от собственной идеи. — Короче, девочки! Это бомба! Полина влюблена в Виктора. Виктор влюблён в Эльдара, и они вроде как встречаются…

— Эльдара… это девочка? — уточняет Маша, перебив меня. — Если да, то правильно будет сказать Виктор влюблён в Эльдару, — поправляет меня всезнайка, сделав акцент на окончании имени.

— Нет, — растягиваю губы в улыбке. — Я забыла вам сказать. Но, кажется, Виктор по мальчикам… — шепчу с натянутой улыбкой. — И встречается он со своим лучшим другом.

— Чего?! — в один голос восклицают так громко, что мне вскочить приходится, чтобы рты им закрыть. Кристина, которая не любит, когда кто-то касается её губ и стирает помаду, кусает меня за палец.

Приходится тут же отпустить обеих.

— Тише вы! — шиплю на них. — Я сама только вчера это поняла.

— Как это… по мальчикам? — расстроенно шепчет Кристина. — Он же ведь… такой красивый и мужественный… И по мальчикам? Роза! Скажи, что это не так! Я ещё верю в этот мир и в то, что однажды найду своего мужчину.

— Не знаю я точно! — сажусь обратно на своё место, вздыхая от досады. Но мысленно с Крис согласна. Виктор — огромная потеря для женской части нашего мира. — Но мы продолжим. Полина влюблена в Виктора. Виктор в Эльдара. Эльдар и Виктор — друзья Арса. А этот Арс влюблён в Полину. Поняли? Квадратик любовный намечается. Я скажу, чтобы Виктор соблазнил Полину!

— И тогда его дружбе с Арсом придёт конец, — умно заключает Маша, облизнувшись от этой мысли.

Ох, знала я, что Маша не потеряна для мира и её ещё можно на путь истинный наставить. Ещё немного тренировок и закалки и выйдет отличный боец за права женщин.

— И Виктор этого не допустит, — поигрываю бровями, говоря, что я гений, раз придумала такую комбинацию. — Он откажется от спора, и тем самым я выиграю.

— Точно! — восклицает Маша, в глазах которой моё безумие. А я знала, что оно заразно. — А ещё можно, как запасной план, записать соблазнить кого-нибудь из сестёр его друзей. Тогда уж он точно откажется. Я знаю по тебе и Крис, что братья за своих сестёр парням обычно головы отрубают. Поэтому… всё выйдет идеально просто и тонко!

— Да-да-да! — подскакиваю, начав прыгать. — Девочки, вы гении! Да! Я так рада, что вы мои друзья! — подбегаю к ним и начинаю обнимать. — Так рада, что вы со мной! Как представлю, что вы могли со мной не дружить… аж страшно становится за всех вокруг! А так я вас контролировать могу! И не дать захватить мир!

— Но не забывай, что Виктор тоже против тебя что-то такое же придумает, — напоминает птица обломинго по имени Кристина.

— Но вы же мне поможете? — включаю глазки котика. — Да?

Глава 4

Виктор

— Алло, — поднимаю трубку, отвлекаясь от покупок книг в интернете.

Нашёл недавно интернет-площадку с электронными книгами в процессе. Довольно занимательное увлечение и необычное. Словно сериал смотреть, но читать. А так я обожаю современные детективы.

Показал Насте, и теперь она там свои романчики читает без остановки.

Главное, чтобы Роза не узнала, иначе отца разорит. Да и утянет её в миры идеальных мужчин и принцев. И где ей потом такого мужика, как в книгах найти? Будет ходить и бубнить на меня. Просить познакомить с кем-нибудь. А я что… в свахи нанимался? Да и малая она! Рано ей с мужиками якшаться.

— Тор, друг, — тянет Арс, а на заднем фоне гремит музыка.

Удивляюсь, как он ещё не оглох двадцать четыре на семь в такой атмосфере. Я пары часов не выдерживаю, а у него ещё и запасная квартира над клубом. Только вот проводит он в ней времени больше, чем в основной. Поэтому точно уже должен был быть со слухом семидесятилетнего старика.

— Чем занят? — хмыкает друг и выходит на улицу, потому что музыка начинает отдаляться. Прислушиваюсь к звукам на всякий случай и понимаю, что друг садится в свою машину.

— Мозг немного решил разгрузить, — отвечаю, откинувшись на кровать в позе звёздочки. — Читаю немного. Отдыхаю перед планами на вечер.

— Вечером игра, — напоминает он, хотя я и не забывал. Я помню о каждой дате игры, которую мне выставили. Помню и заранее ненавижу этот день. — Ты же будешь?

— Буду, — отвечаю со вздохом, потому что не прийти, блин, не могу. Раньше мог, но не сейчас, когда этот ублюдок против меня игру начал вести. — Как мне не быть, когда я заявлен как главный игрок?

Встаю с кровати и подхожу к окну, осматривая территорию с высоты второго этажа. На лице появляется лёгкая улыбка, когда на глаза попадается троица девиц в беседке. Маша сидит с недовольным видом. Кристина с задумчивым. А Роза… эту несёт. Значит происходит что-то грандиозное, и я скоро об этом узнаю.

Главное, чтобы это мне на голову в неожиданный момент не свалилось. Я-то знаю этот девичий шабаш. Их нужно всегда под контролем держать.

— Ага, — хмыкает Арс, отрезвляя. Наблюдая за девочками, вообще забыл, что я по телефону говорю. — Я на тебя поставил, Тор. Так что не подведи. Я должен вернуть свои деньги! Я много поставил!

— Помню я, — закатываю глаза, и в этот момент Роза кидает в сторону моего окна коварный взгляд.

Ясно… Скоро меня настигнет очередное наказание за какие-то грехи. И всегда оно наступает в лице этой мартышки, непредсказуемой и до жути неуправляемой.

Надо только вспомнить, что я натворил. И чем мог не угодить её величеству.

Вроде нормально фильм вчера смотрели. Даже комментировал мало, хотя… а вдруг причина в этом? В том, что говорил меньше обычного?

Боже! С этой Розой параноиком скоро станешь!

— Кстати, о деньгах, — деловито прокашливается Арс — Жду свои триста штук за Розу. Ты же не думал, что я тебе просто так прощу такое щедрое пожертвование клубу?

— Твоя Полина не могла её выставить просто как танцовщицу? — вспоминаю, мысленно выругавшись на эту… коммерческую еврейку. Это же надо было… выставить мою Розу на продажу. Собирать за неё бабло с извращенцев!

— Тут дело не в Поле, Тор, — мнётся Арс, и по его тону понимаю, что дальше последует кое-что серьёзное и не зря он из клуба вышел. — Её Дан захотел купить, дружище. Ты вообще знаешь, что перекупил её под носом у моего братца? Он был готов пятьсот кусков отдать за то, чтобы она стала его. И если бы не я, то ушла бы твоя Роза… далеко и надолго. Отец бы тебе всё вырвал за то, что притащил её в мой клуб! Ты же знаешь, что Дан постоянно здесь и баб высматривает. Знаешь, что он ищет всё, что может коснуться тебя. Знаешь, что за дела в моём клубе происходят! Ты сказал, что контролируешь её, попросил поприставать. Мы это сделали… но ты её не контролировал, Тор! Ничерта! На кой чёрт она вообще вышла в клетку?

— Меня позлить, конечно же!

— Позлила, — драконится друг, стукнув по рулю. — Теперь ты мне триста штук должен, Тор. И я знаю, что это всё, что у тебя есть сейчас. Но как другу прощу долг, если сегодня я на тебе заработаю. Пойми, это бизнес! Я не могу просто так взять и простить тебе перекуп Розы. Дан ведёт мою бухгалтерию. Он увидит, что деньги не поступили. Поймёт, что я в маленькой битве между вами был на твоей стороне. И не простит мне.

— Я выиграю, — обещаю ему, глядя на свою улыбчивую девочку, которая явно меня решила ещё раз подставить.

— Выиграй! — восклицает. — Дан, кстати, был жутко зол, что упустил свою Харли Квин. И теперь он её ищет. Он уже сказал своим псам найти её. Видео с камер нет. Удалил в тот же момент, когда тебе видео с выступлением твоей ненормальной сестры скидывал.

— Зачем он её ищет? — напрягаюсь.

Только не это! Только не это!

— Ты же знаешь, зачем ему бабы, друг, — не своим голосом произносит Арс. — Не задавай лишних вопросов. Затем же, зачем и других ищет. Ему нужны новые зверушки. И твоя милая сестрёнка с её характером отлично подходит.

— Сможешь уладить как-то? — спрашиваю, прикрывая глаза от безысходности ситуации.

Всего один раз взял её в клуб, и теперь у меня проблем выше крыши. Я должен денег. Розу ищет мой враг. И у меня сегодня игра.

— Попробую, но не думаю, что выйдет, — искренне сочувствует Арс. — Ты же знаешь, что твоя сестра хороша. Дан это оценил, и теперь она нужна ему в коллекцию. Или… он собирается сделать из неё новую Майю. И ты понимаешь, чем это грозит твоей сестре.

— Чёрта с два! Он не получит её! — рычу в трубку, до скрежета сжав её в руке.

— Виктор? — зовёт меня отец, войдя в комнату без стука. — Всё в порядке? Ты кричал.

— Всё хорошо, пап, — вру ему. — Просто небольшие проблемы. Но я их решу в два счёта.

— Точно? — хмурится, сканируя меня своим фирменным взглядом. — Может быть, тебе нужна моя помощь? Мои ребята, если что, решат все твои проблемы. Какими бы они ни были.

— Да там легко, отец, — отмахиваюсь, делая вид, что мои проблемы — это пустяк. — Незачем людей напрягать! Только смех вызывать. Решат ещё, что я слабак.

— Виктор, почему мне кажется, что ты мне лжёшь? — тянет отец, сощурившись.

— Потому что ты параноик, — со смехом заявляю, скрывая страх разоблачения в хохоте.

За те годы, что я живу с Настей, Назаром и Розой, обводить вокруг пальца я научился всех, кроме своего псевдородителя. Он словно мой родной отец, читает меня насквозь, вытаскивая из меня порой даже то, чего сказать нельзя.

Но не мою главную тайну! Эту я не доверю никому!

Роза

Иногда я чувствую себя ревнивой девушкой, беспокойным родителем и нетерпеливым ребёнком одновременно. И виной всему Виктор и его поздние вылазки в клуб погулять с друзьями.

Чаще всего я ложусь спать и не переживаю, когда он вернётся, но бывают такие вечера, как этот, когда я заснуть не могу и на месте усидеть. В душе такое чувство, словно в ним что-то случилось, и ему плохо. Будто бы ему я нужна и без меня он не справится.

В такие дни я сижу в гостиной за огромным телевизором и делаю вид, что фильм смотрю, но я даже не знаю, о чём он. Потому что ЕГО жду. И плевать во столько он вернётся. Главное, чтобы вообще вернулся.

Мне уже своих детей жаль. Если я такой беспокойной буду, то они у меня до свадьбы дома сидеть будут и никуда не выйдут. Хотя… не факт, если после свадьбы свободы им больше дам.

— Виктор, — подскакиваю, когда дверной замок щёлкает в первый раз. Срываюсь и бегу к двери, чтобы обнять его и почувствовать себя спокойным родителем, чадо которого наконец вернулось и не треплет нервы «матери».

Дожидаюсь, пока дверь полностью откроется, и я, наконец, увижу своего дорогого и долгожданного друга, за которого переживаю больше, чем за себя. Я-то со всеми проблемами разберусь тем, что папе нажалуюсь и он поможет, а Виктор жаловаться не будет. Он мужчина, и ему не по душе быть ябедой. Лучше сам всё решит.

Но вообще дурак! Если бы воспользовался хоть каплей того, что ему отец предлагает, то такую бы власть приобрёл… Такой бы силой был бы награждён, что я была бы спокойна. Но нет… Упрямый! Как и я…

Может, всё дело в родителях? Они же нас такими упрямыми и независимыми воспитали. Да-да! Это все они!

Дверь отворяется, и парень входит в дом. У меня медленно отвисает челюсть от вида, в котором он явился. Хочется крикнуть и своим ором перебудить весь дом, но… тогда я точно ответов не получу.

— Вик… — шепчу, прикрыв рот ладонью от ужаса.

— Роза? — переспрашивает, звучно сглотнув, заглушив даже звук телевизора. — Ты почему не спишь? Время позднее.

— Тебя ждала, — смотрю огромными глазами на его разбитую губу, назревающий под челюстью синяк и пластырь на брови. — Это что такое?! — шиплю на него, просыпаясь от шока. — Ты что, с ума сошёл? Кто это с тобой сделал? Скажи мне, и я ему руки оторву с корнями и глаза выколю, чтобы и в сторону твою забыли, как смотреть.

— Да так… — отводит взгляд, делая вид, что делает он это не чтобы правду скрыть, а чтобы разуться. — Подрался около клуба с одним придурком. Представляешь, решил он к девушке одной пристать. Она ему говорит, что не хочет, а он… В общем, я за неё заступился, и мы повздорили.

— Скажи мне, как он выглядел! Я его найду!

— Зачем? — спрашивает, подняв на меня глумливый взгляд. Хочет ещё улыбнуться, но разбитая губа не даёт открыть вид на одну из самых красивых и прекрасных улыбок, которые мне доводилось видеть. — Цветочек, я даже не запомнил, как он выглядит. Не переживай! Бывает. Парни иногда дерутся. Тем более он пьяный был. Всё как обычно. Просто сила у мужика есть. Вот и зацепил меня.

— Он сделал тебе больно! И он должен за это заплатить своими муками и кровью!

— Ну, я тоже в долгу не остался, — хмыкает Виктор и идёт в свою комнату.

Я за ним, не давая скрыться и не ответить на все мои вопросы. Я сейчас ещё больше за него переживать начала. А вдруг всё лицом не обошлось и у него что-то сломано?

— Виктор… — захожу в его комнату вместе с парнем. Запираю за собой дверь и прищурено рассматриваю его, сканируя на предмет хромоты, перекоса туловища или чему-нибудь подобному. Что-то должно мне указать на перелом костей. — А почему у тебя скованы движения? — смотрю ему прямо в глаза, чтобы не смел мне врать.

Я его сейчас как орешек расколю и выясню, что всё же произошло в том чёртовом клубе.

— В каком смысле? — хмурится в ответ, думая, наверное, что я глупая и не понимаю, что происходит. Но я точно уверена, что у него что-то с рёбрами. Он даже поворачивается аккуратно и без лишних резких движений. Обычно он так себя не ведёт.

— Снимай рубашку! — приказываю ему. — Немедленно!

— Роза…

— Быстро я сказала! — рычу на него. — Иначе я сейчас закричу, и сюда придёт папа. И он-то тебя разденет. До того, в чём мать родила. Тебе решать добровольно мне покажешь ушибы или это сделает папуля. Но если это сделает он, то только моими нотациями ты не обойдёшься.

— Ты много себе позволяешь, цветочек, — недовольно проговаривает, расстёгивая пуговицы рубашки. — Я сделаю это из уважения к тебе, а не из-за шантажа. И всего лишь один раз уступлю. Больше это не повторится.

Ну да, ну да, так я и поверила!

Парень, ты мне власть в руки дал ещё в детстве. Научил собой манипулировать. И ты думаешь, что я после твоих слов резко разучусь? Мечтать не вредно!

— Так я тебе и поверила, — посылаю ему кривую улыбку, наблюдая за тем, как постепенно оголяется его грудь и живот. А затем и спина, когда он стягивает рубашку со своего тела и поворачивается ею ко мне.

— Я так и знала! — восклицаю, увидев красное огромное пятно с правой стороны рёбер. — Это что?! Тоже девушку защищал?

— Да, — кивает. — Говорю же, подрались мы. Ничего такого. Попало по лицу и ребру. Переломов нет. Меня врач осмотрел.

— Врач? В клубе? — уточняю, не веря его словам. Что-то он воду мутит и меня за дуру держит.

— Мы скорую вызвали.

— У нас теперь рентген в скорой есть? — окончательно убеждаюсь, что он мне лжёт и даже не краснеет. Ну, не считая гематомы на правой стороне рёбер. Но она не краснеет, а темнеет.

— Роза, не придирайся к словам! Врач меня осмотрел и точка! Всё хорошо со мной! — не выдерживает моей опеки и того, что я не такая уж и наивная, какой он решил меня выставить.

— Завтра пойдём к врачу вместе, — ставлю его перед фактом. — Ты пока переодевайся, а я за льдом пойду. Надо приложить его к скуле и твоему ребру. Иначе к утру худо будет, — заявляю со знанием дела.

Я на фигурном катании столько себе синяков набила, что и не счесть. И прекрасно знаю, какие последствия бывают у этих разноцветных, казалось бы, безобидных пятен.

Не дожидаясь его ответа, выхожу из комнаты и спешу на кухню за льдом. Там встречаюсь с папой, который вышел на ночной перекус. Перекидываюсь с ним парочкой слов. Получаю с него обещание купить мне новые наушники за то, что буду молчать о том, что папа все котлеты съел. И довольная возвращаюсь к своему инвалиду, вместе с мешочками со льдом. Папу сей факт не смущает. Я часто за ними за кухню являюсь.

— Ложитесь, пациент! — командую, указывая другу на его собственную кровать. — Будем вам ставить огромный укол! Укол правды и обезболивающее.

— Хорошо, госпожа врач, — отзывается Виктор, подыгрывая мне. Беспрекословно выполняет мой приказ, устроившись посередине кровати. Опускаюсь рядом с ним, поставив миску с мешочками на прикроватную губу.

За то время, что я была на кухне, он успел душ принять, потому что от него мылом пахнет. Да и волосы мокрые. И переоделся в свои шорты для сна.

— Это к скуле, — даю ему один из мешочков со льдом, выбрав тот, что поменьше. — А это к ребру, — к нему лёд прислоняю я. — Ты больше в этот клуб не ходи.

— Буду.

— Молчать! — рыкаю на него, опасно и пугающе сощурившись. — Я сказала — не ходи, значит, не ходи! Я ещё хочу увидеть тебя дедушкой старым. А с такими замашками рыцаря-спасителя, боюсь, что и до тридцати не доживёшь. Кто меня потом будет спасать от всех? А?

— Не утрируй, цветочек, — говорит Виктор, придерживая лёд у своей скулы. — Я должен был это сделать.

— Знаешь, что я поняла? — спрашиваю его, и он мотает головой. — То, что клуб — это зло и мне там не нравится. Я туда больше никогда не пойду! Никогда!

Замечаю, как его губы начинают дрожать, сдерживаясь, чтобы не улыбнуться. И чего он лыбится? Я ему говорю, что клуб зло, а он лыбится. Может, ему и по голове прилетело? По мозгам? И там сотрясение? Поэтому с головой не всё в порядке?

Нам что, завтра весь день в больнице проторчать надо, чтобы осмотреть его? М-да… Никогда не думала, что в восемнадцать стану мамой взрослого парня.

Старость и взросление наступили неожиданно! А я ещё столько всего в этом мире не повидала.

— Так! Время вышло! Иначе переморозим, — заявляю и отбираю у него мешочек. Аккуратно складываю их в миску, в которой их же принесла. — Остался финальный штрих, чтобы не болело, — опускаюсь и быстро целую ему ребро, как это делает мне всегда мама. А я как-никак уже мамочка этого дурака-драчуна-разбойника!

Поцелуй лечит. Проверено с детства!

— Голову подними, — командую и чмокаю его в скулу, после того, как он, странно глядя на меня, делает то, о чём я его прошу. — Вот и всё! — заявляю, хлопнув в ладоши. — Теперь ложись отдыхать! Я утром загляну и ещё мазью намажем.

— У меня ещё здесь ранка, — указывает на бровь, заклеенную пластырем.

Вот же кот хитрющий. Вроде как на вид серьёзный и брутальный парень, а поцелуй в бровку просит, чтобы не болело. И как теперь во всю эту мужественность верить после того, как он перед тобой такой жалостливый и милый?

Закатив глаза, наклоняюсь и быстро целую бровь поверх пластыря. После чего встаю с кровати, довольная тем, что пациент дома. Вылечен и будет отдыхать.

Беру миску и иду к двери, решив тоже спать отправиться. Поздняя ночь, как-никак. Пора бы уже. У меня, на минуточку, режим, и только из-за этого дурака его нарушаю.

— Цветочек, а здесь? — кидает мне в спину пациент, и я со вздохом оборачиваюсь к нему. Мигом шокировано застываю, увидев, какую ранку он мне ещё предлагает своим поцелуем залечить.

— Я не буду тебя целовать в губы! И плевать, что это уголок! Это губы! — восклицаю, шокированная тем, что он вообще эту тему завёл.

— Тогда она будет болеть, и я всю ночь уснуть не смогу, — расстраивается, жалостливо вздохнув и отводя глаза в сторону. Строит из себя бедного и несчастного. Хотя ещё полчаса назад бодрый из клуба вернулся, где рыцарем был.

— Виктор, не играй со мной! — сощуриваюсь. У меня скоро так морщинки появятся.

— Наверное, ещё и кровоточить будет, — вздох повторяется.

— Иди в баню!

— Опухнет… — продолжает он.

— Ладно! — сдаюсь и, подойдя, как только можно быстро целую его в уголок губ. — Доволен? — спрашиваю и отхожу от него.

— Нет! — мотает головой, вновь поймав у самой двери. — Ты только больнее сделала! Надо нежнее! И аккуратнее. Словно лепесточек Розы к моим губам. Понимаешь?

— О боже! И когда ты таким неженкой стал? — вздыхаю и вернувшись, ставлю миску обратно на тумбу. Залезаю на кровать и, нагнувшись, целую уголок его губ. Точно так, как он просил. Еле касаясь. Нежно и аккуратно прохожусь пухлыми губами по его ране, чувствуя даже привкус крови. Издаю характерный для поцелуя звук и заканчиваю «лечение».

Отстраняюсь и выжидающе смотрю на него. Если он сейчас скажет, что опять не то — пошлю и пусть спит с болью в губе! Или пусть своего Эльдарчика зовёт и тот его хоть перецелует! Но… наутро оба будут мертвы. Папа их прикончит. Но ничего! Главное, чтобы не опухла, не кровоточила и не болела губа.

— Ну… — тороплю его. — Как?

— Уходи!

— Чего?

— Уходи, Роза! Я спать хочу! — резко поворачивается на бок, тут же застонав от боли.

— М-да… — вздыхаю, вставая с кровати, не понимая, что им движет. — Вот так их и лечи! Целуй, выполняй их прихоти, а тебе потом вместо спасибо скажут: «Уходи!» — ворчу, получив подушкой по попе.

— Спасибо! — прилетает вместе с ней.

— Не за что! — бросаю и выхожу из его комнаты.

Глава 5

Роза

— Долго будешь меня избегать? — интересуюсь у Виктора, которого, наконец, поймала одного и без шансов на то, чтобы избавиться от меня, моего допроса и плана.

А у нас, на минуточку, спор заключён, а он даже не делает попытки мне кого-нибудь предложить. Может, он вообще про него забыл? Ну так я напомню!

Меня его заявление о том, что я не могу никого соблазнить и привлечь — ой как задело! Сильнее, чем когда он мне в детстве сказал, что он мне ненастоящий брат. Тогда я даже рада была, потому что маленькой и глупой была. Решила, что влюблена в него и хочу, чтобы он был моим парнем и мужем.

Дурочка в общем. Плакала даже, когда видела его с девушками. Ревновала жутко. Нервничала. С Кристиной как-то подралась, потому что она тоже свои права на моего «любимого» предъявила.

Ох, помню, был ещё один момент. Я в фильме подсмотрела, как влюблённая в главного героя девушка заявила, что беременна от него. И тот к ней вернулся. Надо ли рассказывать, как вся семья смеялась, когда я, шестилетняя, заявила, что беременна от Виктора, и теперь он должен бросить свою девушку?

И хоть тогда мне было обидно, сейчас это всё со смехом вспоминаю. Маленькая я творила такие безумства, что порой румянец на щеках сейчас появляется.

— Я тебя не избегаю, — кидает явный обманщик, принимая у официанта бокал с шампанским.

Если бы я была психологом, то сказала бы, что этим жестом он пытается занять свои руки и не выдать ложь. То, что жучара такой именно от меня из дома сбежал. Не понравилась ему моя гиперопека почему-то. Но я ведь беспокоилась! От всей души помочь хотела!

— Избегаешь, — настаиваю, отобрав у него стакан и поставив на столик. Виктор не пьёт при родителях. А папа не пьёт при Викторе. У них общий пунктик насчёт этого. — После той ночи, когда ты пришёл весь побитый, ты меня избегаешь, Виктор. И не надо мне врать! Я вообще-то на следующее утро пришла к тебе, чтобы сказать, что после завтрака мы поедем к врачу, но тебя в комнате не оказалось. Лишь от папы узнала, что ты к другу поехал. И провёл у него неделю! А сегодня, когда вернулся, делаешь вид, что меня не существует! Даже не зашёл, чтобы помочь с выбором платья! Хотя ты всегда это делаешь.

Сегодня мои родители празднуют пятнадцать лет со дня свадьбы. Красивая и большая дата. И по этому случаю арендовали ресторан. Созвали гостей. И одного журналиста, который после статью напишет об этом событии. У папы какой-то тендер на носу, и он решил, как обычно, заявить о себе. Поэтому примерно пять-шесть раз в год мы что-то празднуем. День рождения, годовщины свадьбы, новый проект, Новый год и даже однажды первое апреля праздновали.

И в такие дни Виктор мне помогает с выбором платья и украшений. Потому что… как бы ужасно это ни звучало, но у меня есть один маленький недостаток. Я сорока. И постоянно хочу надеть что-то блестящее и яркое. А такое сюда нельзя. Поэтому я прошу его обычно помочь. И он помогает! Всегда помогал! Но не в этот раз! Хорошо, что Кристина смогла приехать и помочь.

— Я просто не мог показаться отцу в том виде, в котором был, — пожимает плечами Виктор. — Синяков уже почти не видно. Так что всё окей.

— Ты не отвечал на мои сообщения, — бурчу на него, как старая бабушка, у которой из-под носа последнюю пачку гречки забрали. Пусть знает, что его выходка просто так с рук ему не сойдёт.

— Я был занят, цветочек, — продолжает лгать, не стыдясь меня. А последним так и вовсе добивает. — Не всю же жизнь вокруг тебя крутиться. С девушкой был. Все дела.

— С девушкой? — округляю глаза, удивлённая таким раскладом. — Ты был с девушкой? И что вы делали… с девушкой? — акцентирую внимание на последнем.

Он просто привык для конспирации своих… «друзей» девушками называть или просто так врёт? Вот как раскусить этот орех лжи, непонимания и голубизны?

— Что я мог делать с девушкой, Роза? — раздражается, активно жестикулируя руками, что говорит о том, что исследуемый объект пытается что-то скрыть. Не зря вчера трёхминутный ролик по психологии смотрела. — Погоду обсуждали.

— И как её зовут? — допрашиваю подозреваемого в главном злодеянии по отношению к моей персоне.

— Не помню, — пожимает плечами, избегая встречаться со мной глазами. Тревожный звоночек!

— Значит, врёшь! Как можно быть с девушкой и не знать её имя? Только если врёшь! — восклицаю, уличая его в обмане. — И не надо мне тут ля-ля! Я читаю тебя как открытую книгу.

Не зря же ролик смотрела?

— Это вы, девушки, на этом внимание акцентируете, цветочек. Но не мужчины. Так что вполне логично, — защищается, не понимая, что я уже схватила его за конец клубка и распутала его на раз-два.

— Всё равно не верю! — заявляю, скрестив руки на груди. — Ни тому, что прям так очень занят был, что не нашёл ни минутки написать мне. Нитому, что с девушкой был. Ни тому, что именно от папы прятался.

— Чего ты хочешь, Роза? — устало вздыхает, и я решаю оставить его в покое. Он просто пытается скрыть тот факт, что был у своего «друга» Эльдара. Принимаю и прощаю. — Погулять? Поболтать со мной? Хорошо! Завтра я весь день уделю тебе! И послезавтра!

— Да не нужен мне завтрашний день! — чуть ли не топаю ножкой оттого, что до него не доходит смысл всей нашей беседы. Точнее, её начало. — Хочу сегодняшний!

— Не нашла с кем поболтать на приёме? — выгибает бровь. — Среди сотни трещоток не нашла с кем потрещать? Где Кристина? Маша? Матвей? — имя последнего воспроизводит, скрипя зубами.

Они поссорились? С чего вдруг? Почему Виктор неожиданно стал не переваривать брата Кристины? Когда уже поцапаться успели? А ещё говорят, что это у нас, у девушек, шило в попе! Сами вон…

А что, если Виктор тогда подрался с Матвеем? Но на нём нет ушибов… а поверить в то, что Виктор не нанёс никакого видимого урона Матвею я не могу.

Я скоро детективом стану! Честное слово!

— Вообще-то я по тебе соскучилась, Виктор, — говорю ему прямо в лоб, иначе не поймёт. — А не по ним. И с тобой «трещать» хочу! С тобой веселиться и развлекаться хочу!

— Цветочек… — склоняет голову набок, как делает каждый раз, когда считает что-то милым.

— Виктор, не уезжай так надолго больше! — подхожу к нему ближе и жмусь к нему, напрашиваясь на обнимашки. — Мне без тебя плохо! Так скучно и одиноко, что настроения не было даже сериал посмотреть! Депрессия даже чуть не началась!

— Ты ж моя прелесть! — притягивает меня к себе в объятия, как я и хотела. — Милая, вредная прелесть.

— Я такая, — довольно мурчу и поднимаю на него взгляд. — А давай творить безумства? Наверстаем всё за эту неделю? А? — невинно хлопаю глазками, зная, как это выключает в нём все предохранители безопасности, здравого мышления и нормальности.

— Какие? — вздыхает, словно я его заставляю совершать сумасшествия. Сам идёт! По доброй воле! Я ведь не заставляю же!

— Ну, ты же помнишь, что мы поспорили? — уточняю на всякий случай.

— Эм-м…

— Что троих соблазним, — подсказываю.

— А, да, — кивает и постепенно начинает хмуриться.

Забыл. И идея об этом споре ему перестала отчего-то нравиться. Оно и понятно! Я девушка креативная. Заранее боится. Тогда был под градусом и не сразу понял. Сейчас доходит.

— Я придумала, кого тебе соблазнить! — объявляю, хлопнув в ладоши и оглядев ресторанный зал, чтобы убедиться, что нужный мне человек на месте.

— Ну?

— Соблазни маму Маши. Катю, — произношу с широкой улыбкой.

— Жену Карима? Ты серьёзно?!

— Ага! Соблазняй!

— Тогда ты Карима соблазняешь! — говорит, коварно усмехнувшись. — Ты мужа, я жену… Отличный первый раунд. Правда?

— Ты что, дурак?! — шиплю на него, округлив глаза от ужаса и обещанных перспектив после этого «раунда». Родители нас просто придушат. — Он же друг папы! И он обязательно папе скажет, а тот мне потом сделает древний японский обряд со вспарыванием живота и наматыванием кишок на палку!

Мысленно представила и содрогнулась от вида себя умирающей и с… Ужас, в общем! Не будем о таком ужасном думать. Лучше подумаем о чём-то хорошем. Например, о том, как Виктор будет выполнять моё желание по окончанию спора и его проигрышу, соответственно.

— Ты сама предложила мне жену друга отца, — Виктор пожимает плечами и с насмешкой смотрит на меня, забавляясь моим полуобморочным состоянием. — Да и про спор ты вспомнила, — хмыкает, продолжая издеваться.

— Но Катя, в отличие от Карима, не друг нашего папы, — возражаю, напоминая, что у него рисков самоубийства меньше.

Я же не злая, чтобы своего друга на верную смерть посылать. А вот он, видимо, злой! И где эта злость раньше была? Ждала своего момента? И почему я стала её первой целью?

— Зато Катя — жена Карима. И если он просечёт хоть один намёк в сторону своей жены, то меня вначале он убьёт, а потом отец с Настей. Риски одинаковы, — цокает и на короткую минутку останавливает официанта, взяв для нас по шпажке сладких канапе. Учтиво снимает с моей клубничку и съедает её сам.

У меня аллергия на клубнику. Порой я и сама забываю об этом, а вот Виктор никогда. Он всегда на страже моего здоровья.

— Неодинаковы, — спорю, надув губы и скрестив руки на груди. — Я Карима соблазнять не буду! И точка! Это же безумие! Папа узнает, и мне не дожить до своего двадцатилетия. Или даже девятнадцатилетия! Он просто возьмёт и… — изображаю в воздухе своё удушение.

— Тогда ты уже проиграла. Готова выполнить моё желание? — поигрывает бровями, давая намёк, что мне всё равно хана. Он-то придумает мне «прекрасное» желание, что жизнь мёдом не покажется. Из вредности такое отчебучит, что я сбегу в Китай, лишь бы не выполнять желание.

— Ладно, — растягиваю губы в кривой улыбке. — Что считается доказательством того, что объект соблазнён?

— Обычно это фотография из постели, — тянет Виктор, задумчиво глядя в сторону. — Но мы с тобой по такому правилу играть не будем! Никакой близости и поцелуев, Роза! Это главное моё условие! Иначе проигрыш! Доказательством будет записанный на диктофон голос, который говорит, что влюблён, хочет тебя и так далее. Либо в открытую говорящий объект о том, что не прочь уединиться. В общем, один шаг до постели. Доказательства любые! Хоть записка на фантике! Но от нужного нам человека!

— А потом что делать? — хлопаю глазками, слушая правила игры.

— Потом можно сказать, что… что передумала. О споре ни в коем случае не говорить, иначе отец отправит меня в заграничный университет для получения дальнейшего образования, а тебя… просто отправят куда-нибудь подальше от меня. Нас разделят и будут против нашего общения, как в прошлом. Мы только наладили мир.

— Не напоминай, — злюсь, вспоминая год без Виктора, когда папа и мама спалили нас за проделками и разделили.

Моего друга в армию на год отправили, а меня в школу с углублением в математику, чтобы вместо своих проделок училась, а не «фигнёй страдала». И даже видится нам почти не давали, не понимая, что делают со мной и моим психологическим здоровьем. А у меня сильнейшая депрессия началась от недостатка своего лучшего друга и товарища, что в беде меня никогда не бросал. Всегда помогал! Выручал! И вообще… было так плохо и ужасно, что даже сейчас со слезами на глазах вспоминаю об этом времени. Мне тогда ничего не хотелось. Ни есть, ни гимнастики, ни развлечений, ни даже разговаривать с родителями или другими людьми. Они были мне неинтересны. Они были не Виктором и не понимали меня так, как он. Они не принимали меня такой, какая я есть. А ОН принимал!

Я зависима общением с Виктором. Я это понимаю. Прекрасно понимаю. Но ни психолог, ни мама с папой, ни я с этим сделать ничего не могут. Я ходила к разным специалистам, потому что родители считали это ненормальным. Но все эти шарлатаны руками разводили и только один умный сказал, что моё лекарство — это мой «брат». Сказали, что нам лучше общаться, а потом я перерасту.

Поэтому и Виктора не отправили в навороченный университет за границей. Чтобы мне плохо не было. Да и друг против ехать куда-то учиться. Говорит, что ему и в России с нами хорошо. Точнее, со мной. Но это наш с ним секрет.

У нас с ним любовь! И пусть все вокруг хоть подавятся, но ничего с этим им не сделать!

— Ну так что? — заговариваю, смотря на свою жертву, которая легко меня может жертвой моего папы сделать. — Пойдём?

— Ты уверена? — уточняет на всякий случай, и я киваю, готовая к любому удару. — Удачи, цветочек! Иди, забирай своего Карима, а я к Кате потом подойду, — хлопает по плечу.

— Что, трусишка? — подтруниваю его, мигом мысли моего напарника прочитав. — Таки боишься Карима? Вначале я увести должна, а потом ты его жену кадрить будешь? Трусишка! Трусишка!

— Естественно! — восклицает, пожав плечами. — Что тут такого? Страх — нормальное состояние любого адекватного человека.

— Замётано! — кидаю и, отдав пустую шпажку из-под канапе Виктору, разворачиваюсь и, считая короткие шаги, иду к своей цели, которая, как назло, стоит около папы и о чём-то с ним говорит.

Но одно мне нравится. Жену свою за талию придерживает. Обнимает. Усложняя задачу моему противнику в этой весёлой, опасной и авантюрной игре.

— Папа, мама, — тяну, подойдя к любимым родителям, празднующим юбилей. Быстро целую их в щёки и отхожу, довольная теплотой в их взглядах. И всё-таки они меня очень любят. Я их единственный и любимый ребёнок. Не считая Виктора. Он тоже их любимчик, но… во-первых, девочек любят больше. А во-вторых, я всё-таки долгожданный ребёнок! — Дядя Карим, Катя… — делаю шаг к ним, чтобы предложить своей цели мою руку для поцелуя.

Кстати, отец Маши с нами всегда играет в джентльмена. Целует нам руки, придерживает дверь и даже помогает пальто снять. Мило и так приятно. Папа этого не делает. Он у меня суровый и серьёзный такой мужчина. Поэтому джентльменством только в лице друга папы наслаждаюсь.

— Нас целовать не надо, — останавливает меня Карим со смехом. Родители и он с женой начинают хохотать над его шуткой, смущая меня на короткую секунду.

— Надо, — заявляю и в шутку якобы тянусь к ним, вызывая ещё больший хохот и уже не только их, но и подошедшей к нам Маше. Подруга, зная, что у меня не всегда «все дома» улыбается и явно ждёт продолжения спектакля.

Отстраняюсь и кидаю взгляд на Виктора, который стоит с огромными глазами и вытянутым лицом, но моё поведение его явно не шокировало. Привык к моим фокусам уже, бедный.

— Дядя Карим, — обращаюсь к тому, за кем пришла. Одариваю его сладкой улыбкой. — Мы можем поговорить?

— Роза, — зовёт меня Карим, удобно устроившись на диванчике под лестницей и выжидающе глядя на меня. — Что ты хотела мне сказать? Мы уже пять минут наедине и молчим. Я жду!

— Я… сказать? — переспрашиваю, потому что, чёрт возьми, ничего не придумала. Ну как сказать мужчине за пятьдесят, что он тебе нравится, и ты не прочь провести с ним время. Потом кинуть, отыграв свою партию в споре. И в итоге не получить от папы по попе ремнём. Ну бред же! Невыполнимая задача!

И даже подговорить его никак нельзя. Папе же скажет. И главный пункт провалится. Мне сделают больно. Морально и физически. Я знаю папу. И знаю, что он меня уничтожит, если узнает про мои фокусы и выкрутасы.

— Ты, девочка, ты, — кивает мужчина. — Это что-то насчёт Маши? Поэтому не можешь так долго решиться сказать?

— Нет, — мотаю головой и в одну секунду оказываюсь сидящей с ним рядом. Надо просто с чего-то начать, а там дело само по себе пойдёт. — Это насчёт меня! Понимаете, мне нужен мужской совет. А вы мужчина взрослый, опытный, мудрый и точно можете мне помочь. Папе я сказать не могу, потому что он не поймёт, — несу бред, но я хоть что-то делаю, чтобы, чёрт возьми, выиграть в этом дурацком раунде.

— Ты насчёт своей влюблённости в Виктора? — ошарашивает меня своим очередным предположением.

У меня аж глаза из орбит вылезают от его слов и мыслей. А нижняя челюсть прекращает держаться и некрасиво падает вниз. Хлопая ресницами, шокировано смотрю на него.

Он в своём уме?! Или всё… уже пошло-поехало в его голове?

— Ч-чего?! — тяну, посмотрев на него как на дурачка. Ну нет! Как на настоящего дурака. Я и Виктор! Моя влюблённость в парня, с которым с детства под одной крышей живу! Ну что за бред?!

У дяди Карима что, мозг на старости лет поехал? Что за чепуху он несёт? Какая ещё моя влюблённость в Виктора? Я и он… Это же как если бы Карим бросил свою жену и сошёлся бы с Алисой Лапиной, мамой Кристины! Нереально! Невозможно!

— Вы всегда вместе, — заговаривает Карим, пожав плечами безразлично. Словно ну, показалось и показалось. Ничего страшного в этом нет. — Вы смотрите друг на друга такими глазами, что мне невольно показалось, что вы влюблены, и единственное, что вас сдерживает на пути к сильным чувствам, так это ваше мнимое сводного родство.

— Мы не пара, — бурчу на него, осознавая, что со стороны это, может быть, так и выглядит. И мы действительно всегда вместе. И наши взгляды теплее, чем должны быть. Но отношения и чувства у друзей бывают разные. Всё от людей зависит ведь. Вот мы с Виктором такие тёплые и солнечные рядом с друг другом. — Не надо мне говорить об этом!

— Как знаешь, — разводит руками друг отца, вернувшись к изначальной теме разговора. — Тогда о чём ты хотела поговорить? Какой совет тебе нужен, милая моя Роза?

Надо выкручиваться! Надо что-то срочно придумать! Иначе конец… и я проиграла сразу же в первом раунде! А у меня ведь ещё два таких классных варианта в голове есть.

— Я переживаю за Виктора, — заговариваю и ни капельки не вру. — Но обещайте, что разговор между нами останется! Прошу вас! Папе ни слова!

— Хорошо! Если тебе действительно нужен именно мой совет, то хорошо! Я готов тебе помочь.

— В общем, — опускаю взгляд на свои руки, которые тру костяшками друг о друга. — На днях он домой пришёл побитый. Сказал, что девушку защищал. И что его врач осмотрел в клубе. Но я ему не верю! И я за него переживаю! Когда я начала задавать ему вопросы, то он просто ушёл от ответа. А я ведь… Я боюсь за него! И папе сказать не могу, потому что он начнёт рыть и… у Виктора могут быть проблемы. Я не хочу ему проблем, но и свои нервы мне дороги. Я понимаю, что он не скажет мне правды, и от этого… ещё больше переживаю.

— Мужчины часто дерутся, Роза, — Карим приобнимает меня за плечи, как делает иногда папа, чтобы поддержать. — Это нормально. Он молод. У него горячая кровь. Он жаждет приключений. Пусть развлекается, пока может. Потом у него появится жена, дети, и уже будет не до этого. К тому же скоро бразды правления компанией отца перейдут ему, и Виктору будет не до этих моментов.

— И он станет вашим прямым конкурентом, — напоминаю, вздохнув.

— Меня это не напрягает, — мужчина хмыкает, всё так же обнимая меня. — За семнадцать лет совместного сосуществования на рынке вместе с компанией Есенских мы научились ладить. Твой отец урегулировал этот вопрос. Мы сейчас с твоим папой ждём момент, когда Виктор займёт положенное ему место, и я предложу ему альянс. Слияние компаний. Я уже не так молод. У меня две дочери, и я не думаю, что им будет по силам управлять махиной, которую я создавал десятки лет. А мой племянник… у него своё дело. Поэтому слияние идеальный вариант для моей империи и нашей конкуренции. Сын же сразу не изъявил желание увлекаться моим делом. Ему по душе другое.

— А разве слияния не браком закрепляют? — вопрос сам срывается с моих губ. — Я в фильмах видела, — виновато опускаю взгляд.

И кто меня за язык тянул? Не могла заткнуться? Какая, блин, разница, браком или не браком! А может, он не хотел скреплять замужеством. А здесь я со своим языком и теперь потеряю своего Виктора?

Язык мой — враг мой!

— Может быть и закрепим браком, — кидает Карим, коротко хохотнув. — Поженим Виктора и Машу. Как думаешь, хорошая пара будет?

— Ужасная, — бурчу сама на себя скорее. — Мне не нравится. Не хочу, чтобы у него была жена. А тем более Маша. Твою дочь я люблю, дядя. И ей трепать нервы и силы мне будет жалко. Поэтому без брака обойдёмся. Давай?

— Ревнуешь! — хохочет. — Ох, Роза! Роза! Отец, если узнает, то тебя в комнате запрёт. Мне кажется, он никогда к тебе мужской пол не подпустит. Это в его планы не входит. А здесь под его носом кандидат.

Опять он за своё? Ну что? Я просто друга не хочу ни с кем делить! Никакой любовью здесь не пахнет! Придумывает себе от скуки интриги!

— Ага, — соглашаюсь и решаю ухватиться за возможность. Прижимаюсь к Кариму теснее. Опускаю голову ему на плечо и начинаю петь соловьём. — А мне так одиноко! Я так хочу, как все, иметь парня! Ходить на свидания! Получать цветы и подарки, — медленно поднимаю на него взгляд. — Вот если бы был кто-то, кто с такой же энергетикой, как у папы. Кто смог бы побороть его и стать моим мужчиной… Мои любимым и…

— Кхм-кхм… — звучит со стороны лестницы громкий и недовольный кашель.

Ой… кажется… крышка… мне…

Глава 6

Роза

— Машенька, — тяну я, чувствуя испарину на своём лбу. Аккуратно отстраняюсь от её отца, натянув улыбку на своём лице.

Она меня сейчас придушит, сожрёт и не подавится. Это мне её глаза говорят. Впервые вообще свою подругу такой вижу. Злой, словно медуза горгона.

— Что здесь происходит? — обводит нас с дядей Каримом сканирующим взглядом, и результат сканирования и анализа ей не нравится. — Папа? Подруга? — последнее выделяет тоном, который мне не нравится. Ой как не нравится.

— Мы просто болтали, ангел мой, — Карим улыбается дочери и выглядит как не нашкодивший кот. Ну, вообще, это я нашкодившая кошка, но если сидеть с уверенной моськой, могу сойти за своего и не получить.

Надеюсь на это.

— Ну, — торопит она меня.

— Я всё объясню, — встаю и решительной походкой иду к ней. Хватаю за руку и увожу в сторону. — Маш, так вышло, — выдавливаю виноватую мордашку. — Ты же помнишь про наш спор? С Виктором? — уточняю и совсем не ожидаю, что она закричит.

— Вы поспорили на моего папу?! Вы что, идиоты?! Совсем, блин, больные?! — вскрикивает так громко, что, кажется, даже банкетный зал всё услышал. И сейчас все сбегутся, чтобы узнать, что случилось и меня прилюдно повесят.

Оглядываюсь на дядю Карима, оскалив зубы в улыбке. Он вроде ничего не понял. Продолжает сидеть и с лёгкой улыбкой смотреть на нас. Это вообще его привычное состояние.

— Цыц ты! — шиплю на неё. — Так вышло! Виктор мне твоего отца загадал! Поэтому мы тут! Но мы не целовались и ничего такого! Мне просто фразу от него одну записать надо. Вот даже телефон в кармане записывает. Можешь послушать. Ничего не было! Только разговоры! Честное слово! Клянусь своими медалями!

— Ты собираешься здесь соблазнять моего папу? Ты совсем, что ли, больная, Роза?! — возмущается подруга, заслуженно ругая меня.

— Я не могу проиграть. Просто нужна одна фраза в доказательство! И всё!

— Ясно, — тянет и оглядывается на папу. — Сейчас всё устрою! — отходит от меня и идёт к дяде Кариму. Шарится у него по карманам, шокируя своим поведением отца. Достаёт телефон и возвращается ко мне.

— Какая фраза нужна? Сообщение сойдёт? — спрашивает, но по голосу всё ещё обижена и рассержена.

Я думала, её вообще нереально обидеть. Или задеть. Она всегда такая нежная, весёлая, лёгкая и понимающая. А здесь…

— Да, — киваю ей, чувствуя вину так, как никогда её раньше не чувствовала. — Фраза нужна, что ты мне нравишься и я не прочь провести с тобой вечер и что-то в этом духе.

— Девочки, я, конечно, извиняюсь, что прерываю вашу беседу, но что происходит? — интересуется дядя Карим, встав с дивана и подойдя к нам.

— Ничего.

— Роза и Виктор поспорили, — выдаёт меня Маша, когда я решаю скрыть правду. — Заданием Розы является соблазнить тебя. Роза, дай свой телефон.

— Маша! — восклицаю на подругу, которая сдала меня, как партизан своего товарища. Но телефон ей свой протягиваю.

— Роза! — возмущается друг отца, посмотрев на меня отцовским недовольным и осуждающим взглядом.

— Извините…

— Ты знаешь, что с тобой сделает отец? За такие игры? — ругается он на меня.

Всё! Теперь точно конец! Папа разлучит меня с Виктором навсегда после такого! Вот зачем я решила этот спор заключить и напомнила другу о нём? Молчала бы… ничего не потеряла бы.

— Он не узнает, — говорит Маша, продолжая инсценировать нашу с Каримом интимную переписку. — Ты ему не скажешь, потому что если он узнает, то мама узнает, что ты не придерживаешься диеты, и по пути домой заезжаешь съесть фастфуд. У меня даже доказательства есть.

— Маша!

— Ничего личного, пап. Это бизнес! И моё умение ведения переговоров. Ты сам меня учил, что любые способы достижения цели верны, — ослепляет его улыбкой. — Вот! Переписку с твоей стороны стёрла, чтобы мама, не дай бог, не увидела и не закатила истерику. Я пытаюсь сохранить свою семью и не дать всяким… больным, — оглядывает меня, — её разрушить!

— Прости! Ничего серьёзного бы всё равно не было! — оправдываюсь, но она мне не верит.

Долго мне придётся вину заглаживать и мир между нами восстанавливать. Сильно я подругу зацепила своими действиями. Но это ведь не я! Это Виктор заказал Карима.

— Какая разница, Роза? — Маша скрещивает руки на груди. — Играйте где-то, где моя семья не будет вашей целью. Я люблю тебя, подруга, но семья мне важнее. Если увижу тебя или Виктора ближе, чем на метр к моему папе или маме или даже сестре, я тебе устрою такую жизнь, что сбежишь! Поверь! Я умею! И не смотри, что я всегда добрая и ласковая с тобой! Это пока ты мне друг. Но станешь врагом и я тебя уничтожу!

— Прости, — шепчу, опустив голову и забрав свой телефон из её рук.

— Маша, не злись, — дядя Карим заступается за меня, пытаясь утихомирить подругу. — Вспомни себя два года назад. Ты была такой же. Тебя вечно тянуло на приключения.

— Тянуло, но я знала и соблюдала рамки, пап, — отвечает ему дочь. — А у Розы их нет… Но они ей нужны! Пусть через вину хотя бы почувствует то, к чему приводят её поступки. Сегодня она может потерять меня. Свою лучшую подругу. Хоть и не единственную. Она так всех потеряет, пап. Надо думать головой прежде, чем что-то делать. И лезть туда, куда нельзя!

— Прости…

— Уходи с моих глаз! Я злая на тебя сейчас! — заявляет она, указав на лестницу. — Я хочу побыть с папой и поговорить с ним.

— Спасибо! Я пойду! — пожимаю им руки и убегаю, пока разрешают.

— Роза, будь аккуратна! И лучше прекрати эти игры сейчас же! Ничем хорошим это не закончится! — кричит мне дядя Карим, пока я по лестнице поднимаюсь.

— Поздно, дядя! Я должна выиграть! На кону моя свобода и репутация! — отвечаю ему и спешу в банкетный зал, где почти сразу замечаю Виктора и медленной, но победоносной походкой иду к нему.

Он что, ещё не ходил на охоту? За пятнадцать минут не успел подкатить? Или ему больше времени надо?

Упс… а что, если Маша узнает? Сейчас же поменяю ему цель на кого-то свободного! Несвязанного с нами! И безопасного!

— Вот, — разворачиваю к нему телефон с моей якобы перепиской с дядей Каримом. — Сойдёт?

— Номер вначале проверю, — тянет и, включив свою записную книжку, сверяется. — Засчитано! Быстро ты!

— Я профи, — самоуверенно заявляю, тут же почувствовав укол совести, что из-за этой победы могу Машу потерять. — А твоё?

— Вот, — включает мне аудиозапись, где Катя томным голосом шепчет, что не прочь провести время с Виктором. Называет даже имя и голос моего напарника есть.

— Твою мать! — восклицаю. — Как ты это провернул? А?

Маша меня точно прибьёт.

— Ну так я тоже профи, — шепчет, усмехнувшись.

***

Пятнадцать минут назад.

Виктор

— Рассказывай, — вздыхает Катя, опустившись на стул и указав мне на соседний. — Я, как всегда, готова тебя выслушать и поддержать. Как у вас там с Розой? Чувства прошли? Или усилились? Ты ей признался?

— Всё плохо, — поджимаю губы, кинув на неё расстроенный и ничего не скрывающий взгляд. Опускаюсь на стул и закрываю лицо руками. — Я правда думал, что это пройдёт, Кать. Но не проходит. Она как заноза в моей голове. Сидит и сидит! Уже сотню женщин поменял! Похожих на неё! Непохожих! Но ни одна не может мне помочь ни забыть её, ни заменить!

— Может, тогда стоит сказать ей о своих чувствах? — буднично повторяет, дотронувшись до меня и передав мне своё спокойствие и умиротворение. — Ты ведь не сможешь скрывать свои чувства к ней всегда. А вдруг у Розы кто-то появится? Другой мужчина решит её закадрить? И ты просто профукаешь свой шанс. Сам же жалеть будешь, мальчик мой. Себя корить будешь, что любишь её ты, а она любит другого.

— Розе не до мужчин, — ни капли не юлю и не оправдываю себя. — Она ребёнок, который по-прежнему думает о том, как развлечься и получить порцию адреналина. О парнях и мальчиках вообще мыслей в её прекрасной головке нет. И это хорошо. Даже на меня не ведётся

— Но когда-то же такие мысли появятся, — улыбается одним уголком губ. — Тебе нужно хоть что-то сделать. Влюбить её в себя и заставить думать об отношениях с тобой.

— Как?

— Не знаю я, — жена друга отца пожимает плечами. — Ты мужчина! Ты её знаешь лучше всех! Поэтому рычаги ищи ты! Я лишь могу советом помочь и только. Выслушать и подсказать верную дорогу.

— Отец убьёт меня, если узнает, что я на Розу запал, — произношу, оглядевшись по сторонам и убедившись, что никого рядом нет. — Он просто скрутит меня в бараний рог и отправит в Венгрию.

— Соглашусь, — хмыкает, но на её лице появляется выражение «Я на твоей стороне, но ты ошибаешься, глупец». — Он суровый и действительно серьёзный мужчина у вас. А вот ты слабак, который даже за свои чувства и любовь побороться не хочет. Разве так поступают настоящие мужчины, Виктор? Разве так бы поступил твой отец? Оставил дело незавершённым?

Отец бы завоевал свою женщину, как сделал с мамой. Я читал её дневник и знаю каждую деталь их знакомства. То, какие чувства папа вызвал в маме вначале, какие в середине и какие в конце.

Я бы хотел, чтобы Роза посмотрела на меня как-то иначе, чем на брата или друга. Но как бы я ни старался, она ребёнок! Ей не интересны отношения и парни. Споры, игры, приключения и что-то запрещённое — вот всё, что в её маленькой голове.

— Она поцеловала меня, — рассказываю Кате.

— Ого!

— Да, — соглашаюсь. — Ого, только вот для неё это ничего не значило, а я из дому после этого сбежал. Не мог больше на неё смотреть. И с каждым днём всё хуже и хуже, — разминаю руки, громко хрустнув костяшками. — Кать, что делать? Как забыть её? Я пробовал уезжать. Не помогло.

— Я уже сказала. Признаваться. Брать её в охапку и бежать подальше отсюда! А как отец Розы успокоится, я тебе напишу, и вы вернётесь! — предлагает безумный вариант. Но я уже и на него согласен. Потому что крыша едет. От девчонки, которая младше меня. Которая на глазах моих росла. Которую не должен любить. Которой братом должен быть, который всех парней от неё отпугивать должен, а по итогу сам покусился.

Поначалу я ненавидел себя за эти чувства. Ругал. Злился. А потом появилась Катя, которая меня раскусила, и тогда я решил ей довериться. И вот уже год, как у меня появился советник. Человек, который хоть немного меня понимает, помогает принять свои чувства и осознать, что нет ничего ужасного в том, что я могу любить Розу. Она мне чужой человек по крови, а значит, никакого запрета нет.

— Я подумаю над этим вариантом, — безразлично кидаю, представляя, как похищаю свою ненормальную девочку и увожу туда, где никто нас не найдёт. Но…

Не могу я быть с Розой. Рядом со мной ей быть опасно. Любой мой соперник может выкупить у меня победу путём шантажа и угрозой Розе. А любой мой проигрыш значит то, что Роза увидит мои раны и будет переживать. Мне хватило прошлого раза, когда она спалила меня и заметила мои увечья.

Ей в следователи надо идти с таким чутьём и наблюдательностью. Точно бы все дела раскрыла одной своей женской логикой. Но не факт, что на первом же задании цветочка бы не убили с её характером, вечными фокусами и жаждой приключений. А всегда подставлять себя я точно не смогу. В один раз точно не успел бы.

— Кать, мне ещё твоя помощь нужна, — заговариваю, придя, наконец, к тому, зачем увёл женщину с праздника.

— Да, Виктор! Что угодно проси.

— Мне нужно, чтобы ты мне на диктофон кое-что сказала, — прошу её, и она, пожав плечами, соглашается. — Никто, кроме меня и Розы, этого не услышит, — сразу же предупреждаю, чтобы не испугалась и не послала меня сразу же.

— Л-ладно, — пожимает плечами, но по глазам вижу, что напрягается и начинает что-то подозревать. — Что нужно сказать?

— То, что я тебе нравлюсь, и ты не прочь провести со мной время, — произношу, нацепив улыбку.

— Ты дурак? — спрашивает она, округлив глаза. — Мне муж после такого путёвку в жизнь подарит. В свободную и холостую жизнь!

— Он не услышит это! Обещаю!

— Виктор! — восклицает.

— Кать, я удалю это сразу же! Обещаю! — молю, потому что сразу же продуть этой малявке не могу. Она ни разу с парнями дел не имела, кроме как с Матвеем.

Знаю, что схитрит, чтобы получить своё доказательство победы, но и я отставать не должен.

— Я в такие игры не играю, друг мой! — недовольствует Катя. — Не буду я такого говорить! Зачем мне вообще это говорить?

— Ради Розы. Мы играем, — признаюсь, хотя это против правил, которые я сам и назначил. — Больше ничего сказать не могу. Прошу тебя помочь мне.

— Помогу, если в конце вашей игры ты признаешься ей в своих чувствах. И я смогу предупредить мужа, что сыграла в твою игру, — выставляет свои условия, скрестив руки на груди и нацепив высокомерный взгляд.

— Хорошо! Я это сделаю по окончании игры! Но для начала мне её выиграть надо!

— Ладно! Включай свою шарманку, — сдаётся, и с первой же попытки мы записываем то, что мне нужно. Женщина даже интонацию нужную задаёт.

Благодарю жену друга отца, от которого мне перепасть может, но ничего. Справлюсь. Улыбнувшись, с доказательствами спешу вернуться обратно в зал, чтобы найти Розу и проследить, чтобы она глупостей не натворила. В верности Карима я уверен, но в адекватности своей подруги не очень.

Поэтому… надо проследить за неугомонной юлой.

Нахожу Розу почти что сразу. Встречаемся с ней глазами, и я уже по её взгляду, походке и мимике понимаю, что она добилась своей цели.

— Вот, — разворачивает ко мне телефон с её перепиской с Каримом. — Сойдёт? — интересуется с таким видом, словно весь мир пал у её ног.

— Номер вначале проверю, — создаю видимость того, что могу поверить, что Карим изменил Кате. Бред! Скорее у Розы мозги не очень хорошо функционируют. — Засчитано! Быстро ты!

— Я профи, — самоуверенно заявляет, убирая телефон. — А твоё?

— Вот, — включаю аудиозапись, где Катя томным голосом шепчет, что не прочь провести время со мной. Мы так долго после этого с женщиной смеялись над этим её фальшивым тоном, что на меня даже обиделись. Но всё равно Катя также смеялась со мной. Поэтому я не переживаю за нашу с ней дружбу.

Потом цветы пришлю ей за помощь и в качестве примирения.

Кариму с женой сказочно повезло. Завидую даже. Она у него спокойная.

— Твою мать! — восклицает Роза, отдавая мне мой телефон с выражением лица, словно я ей изменил. — Как ты это провернул? А?

— Ну так я тоже профи, — повторяю в тон ей. — Раунд два? Да?

— Да! — выпаливает. — И в этот раз так легко не будет! Придётся пожертвовать либо победой, либо тем, кого любишь.

Тобой? — хочу спросить, но, как всегда, держу рот на замке.

Глава 7

Роза

— Роз, может с нами в кафешку? — спрашивают девочки в раздевалке, пока мы после тренировки переодеваемся. — Отпразднуем?

— Она не пойдёт, — возникает Софа, запищав своим противным голосом. — За ней опять старший брат приедет. Как за маленькой. Подгузник с собой пусть прихватит. Напомни ему, дорогуша.

— А ты завидуешь? — оборачиваюсь к новенькой в нашей команде. Противной, но сильной спортсменке. — У тебя-то нет такого брата, который забирает тебя, гуляет с тобой и всячески потакает. Обращается, как с принцессой. Твой потолок — отец на ржавой копейке, который стоит около комплекса и задымляет всё вокруг своими вонючими сигаретами. Кстати, попроси его, когда ты в машине, чтобы не курил. От тебя так потом куревом воняет. Нам с девочками потом приходится всю раздевалку после тебя проветривать, — морщу нос, махая ладонью перед лицом, словно воздух себе очищаю.

Софа надувается и явно готова мне глаза выколоть, но все девчонки в команде не дадут ей этого сделать. Они знают меня и то, что я обычно на провокации не отвечаю. И если бью словом, то только по справедливости.

Но эта новенькая меня уже достала. Я долго терпела и позволяла ей своё «фи» высказывать, чтобы она имя себе заработала. У нас в команде ведь все из богатых семей. И чтобы среди этого серпентария клыки показать, надо либо поглумиться над кем-то, либо быть дочерью крутых родителей.

Моего папу считают крутым, поэтому мне глумиться не пришлось. А вот этой Софе надо было. Поэтому и позволила. А она села и ножки свесила. Совсем рамки потеряла и не видит их?

Так я легко показать могу. Кто здесь я, а кто она!

— И не надо ничего говорить, — улыбаюсь ей, подхватывая сумку на плечо. — Если я молчу и не отвечаю на твои издевательства, это не значит, что я слабая и надо мной можно измываться. Люди моего отца с лёгкостью тебя могут найти и привезти ко мне в подвал. Свяжут и дадут мне делать с тобой всё, что хочу. Не провоцируй меня. Я подвал после последней пытки ещё не отмыла. Дай хоть стенам подсохнуть, — специфически шучу, но, вообще, так папа говорит иногда. А мне так нравится, как это звучит, что я своих врагов пугаю. Как-никак одна кровь! Вот и предпочтения в шутках одинаковые. — Пока, девочки! — бросаю остальным, помахав ручкой и получив то же самое в ответ.

— Ну и дура ты, Софа, — слышу девочек за своей спиной. — С ней дружить надо. Иначе к её брату не подобраться.

Не поняла?! Новенькая на Виктора запала?! Вот же… змея! Я её пригрела, а она на святое покусилась! Надо, и правда, её в подвале попытать и в маске Виктора, чтобы навсегда желание любить его пропало.

Вместе с сумкой спешу на парковку, чтобы встать у излюбленного дерева и около него дождаться своего «личного водителя». Сегодня четверг, а по четвергам меня именно Виктор забирает. И мы едем мороженое есть. Или что-то другое, но вредное.

Вообще, мы спортсмены, и у нас диета, но… один день мы себе разрешаем. Можно ведь потом поиграть в волейбол вечером и сжечь все съеденные калории.

— Девушка, вы обронили! — окликает меня кто-то сзади и останавливаюсь, обернувшись на голос. Подняв голову, сталкиваюсь взглядом со взрослым темноволосым мужчиной. В руках которого розовая заколка.

— Это не моя, — кидаю ему и хочу продолжить путь к парковке.

Охрана у выхода напрягается и спрашивает, всё ли у меня в порядке. И я киваю, потому что никакой опасности в мужчине не вижу. Ну, увидел заколку, ну, решил, что моя. Что тут такого?

— Правда? — уточняет мужчина. — Мне показалось, что из вашей сумки выпало.

— Я не ношу заколок, — пожимаю плечами, вновь повернувшись к нему, но чисто из вежливости. — Если это такой способ познакомиться, то нет. У меня парень есть. И он очень ревнивый, — буднично отвечаю ложью. Но это лучший способ, чтобы к тебе не приставали. Сказать, что занята другим.

— Я знаю, что у тебя парень есть, — очаровывает меня улыбкой, спускаясь по лестнице ко мне. Заинтересованная его поведением, остаюсь ждать.

Нестандартный ход. Я говорю, что у меня есть парень, но его это не смущает. И он даже говорит, что знает. Что дальше? Необычный подкат! Зацепило!

— Откуда? — скрещиваю руки на груди.

— Я Богдан, — представляется, улыбнувшись одним уголком губ. — Можно просто Дан. Как тебе будет удобно.

— Роза, — произношу в ответ.

— Я знаю, — повторяет.

— Правда? Что ещё знаешь? — с вызовом интересуюсь, хмыкнув от мистера-всезнайки.

— То, что ты сестра Виктора Есенского, — кидает и думает, что шокировал меня этим знанием.

Зря старался. Скучный подкат. Только ленивый не знает, что я сестра Вика, падчерица Давида Есенского и дочь Анастасии Садовской.

— Хм-м… это известно всем, кто прессу читает, — вздыхаю. — Буквально на днях была статья о нашей семье. Каким ещё знанием решишь меня шокировать? Тем, что я гимнастка? Или… то, что я живу в доме Есенских? А может… тем, что я девочка? Вот это будет шок! Правда?

— Тем, что у тебя нет парня, — отвечает вместо этого. — Им ты порой называешь Виктора, чтобы от тебя отстали.

— Пфф!.. И что? Многие так делают. Дальше?

— Я видел тебя в клетке в клубе Арса, — произносит медленным и размеренным тоном, наблюдая за моей реакцией.

А я на короткую секунду забываю, как моргать. Сглатываю, но вида, что испугалась, не подаю. Пусть думает, что мне по-прежнему плевать и скучно рядом с ним.

— Не переживай, — издаёт короткий смешок и скалится в улыбке. — Ты отлично двигалась. Не опозорилась. Но мне понравилось то, как ты решила позлить своего брата. Очень понравилось.

— Отку…

— Полина сказала.

— Зачем? Она тебе сказала? Почему?

— Ой, я не упомянул главную деталь! — театрально восклицает. — Арс — мой младший брат. Этот клуб и администратора ему подарил я.

— И?..

— Что и?

— От меня чего тебе надо?

— Ну…

— Прости, как тебя там… забыла! Но не суть! Меня пустые разговоры с незнакомыми мужчинами не интересуют. Знакомиться — я не знакомлюсь. Родители строгие. Воспитывали как монахиню! Единственное свободное время по воскресеньям. Но в этот день я предпочитаю проводить в церкви и молиться о том, чтобы у всех глупых людей мозг появился. О твоих мозгах тоже помолюсь! Пока! Будь счастлив! — оборачиваюсь и отхожу от сумасшедшего, который непонятно зачем подошёл и начал делиться тем, что как маньяк следит за мной. Зачем вообще это делать? Дурак? Хотя и Арс не очень-то нормальный. Приставать ко мне стал вместе со своими друзьями.

А может, мальчики, они все такие идиоты, а Матвей и Виктор — просто исключения из правил?

— Я хочу о твоём брате поговорить, — кидает мне в спину Дан. — У него проблемы, и только ты можешь их решить.

Оборачиваюсь к нему и жду то, что он продолжит. Но он, поняв, что рыбка заглотила наживку, смотрит на меня с видом победителя. Ждёт, когда я сама спрошу и продолжу разговор.

А я этого делать не собираюсь.

Хочет говорить — пусть говорит. Не хочет — пусть спокойно даст уйти, и не тревожит моё женское любопытство.

— Роза! — доносится рык со стороны входа в комплекс. А после тяжёлая рука Виктора оказывается у меня на кисти, а я за его спиной.

Это что за фокусы? Как он так… быстро? Раз — и я за ним, словно за стеной каменной?

Роза

— Что тебе надо, Дан? — рычит Виктор на мужчину напротив, с трудом сдерживая себя, чтобы не врезать ему. Я это по его кулакам понимаю и по тому, как сильно он сжимает мою руку. Ещё немного и перелом мне сделает.

Аккуратно царапаю его ноготком, давая понять, что мне больно. Словно прочитав мои мысли, друг ослабевает хватку, но отпускать и не думает.

Он так боится ненормального и приставучего брата Арса? Или боится, что я его тайну про проблемы узнаю?

— Мы просто болтали, Тор, — Дан разводит руками с видом, словно ничего такого не сделал. По сути, он и правда мне никак не навредил и не думал этого делать. Он просто говорил мне о том, что он мистер Всезнайка, и намекнул, что знает, из-за чего Виктора тогда побили. Но я, как всегда, ничего не узнала… — Я лишь рассказал твоей сестре о том, что я брат Арса, брат твоего друга. Ничего такого!

— Что ты здесь делаешь, Дан? И не надо мне заливать, что занимаешься, — Виктор игнорирует его миротворные нотки в голосе. — Никогда не поверю, что ты решил пойти в гимнасты. Не твоя специальность.

— Думаешь, мне бы не пошёл обруч? — искренне, громко хохочет мужчина, заражая своим смехом и меня за спиной друга.

Я, правда, старалась сдержаться и не смеяться, но когда представила Дана в гимнастическом трико с обручем, лентой или булавой, так смех сам собой вышел наружу.

— Булавы, — подсказываю ему сквозь смех. — Есть ещё булавы. Думаю, они бы пошли.

— Спасибо, красавица! — говорит мне, и я резко замолкаю, потому что Виктор сжатием руки даёт понять, чтобы молчала и не вмешивалась. По крайней мере, сейчас. Он так на папу моего похож. До жути. Тот тоже вечно молчать заставляет, когда взрослые разговаривают. — Может, твой брат даст и тебе выйти? — интересуется Дан.

— Не-а, — тяну. — Если Виктор считает, что я должна стоять за его спиной и от тебя исходит опасность, то я склонна ему доверять. Папа учил слушать старших в таких вопросах.

Старших… ага! У нас разница в возрасте пять лет и восемь месяцев. Не так он уж и старше. Но, думаю, этому Дану не обязательно знать, что мой «старший брат» играет со мной в детские, но весёлые игры. Порой смотрит со мной мультики и ведётся на любые провокации.

— Послушная, — хмыкает себе под нос Дан, задумчиво отведя взгляд. — Роза, я лишь хотел тебе дать это, — вытаскивает из кармана золотой жетон, от вида которого у Виктора зубы скрипеть начинают. Да с такой силой, что весь комплекс, наверное, это слышит.

— Что это? — вытягиваю голову побольше, чтобы разглядеть непонятную, но интересную вещицу. Жетон размером с пятирублёвую монету, покрытый золотым напылением и с чёрной буквой «А» на нём.

— Это ничего, — рычит Виктор на Дана. — Ей он не нужен!

— Нужен, — перебивает его мужчина. — Бери, Роза. Ты же хочешь ответ на свой вопрос.

— Мне такое не надо, — отвечаю, поймав злой и недовольный взгляд Вика. — Я как-нибудь сама. Не надо, — прячу руки за спину, демонстрируя свою преданность семье.

Но в действительности я просто Виктора сейчас боюсь. Он какой-то… бешеный. Глаза так и пылают огнём, словно я пришла к этому мужику, а не он ко мне. Словно я виновата в визите этого ненормального ко мне. Я вообще собиралась идти на парковку к Виктору и ехать поедать вредности, а не вот это вот всё.

От греха подальше лучше не провоцировать Вика и делать так, как он считает правильным. Я ведь не знаю, как взрывается мой друг. Такого ещё не было на моих глазах.

— Пойдём, — Виктор разворачивается и хватает меня за руку, чуть ли не таща к машине. Шагает своими огромными шагами быстрее к автомобилю, а мне приходится чуть ли не бежать.

— Виктор, кто это был? — решаюсь спросить, когда мы уже почти достигаем его машины. — Я поняла, что это брат Арса, но всё же?

— Он ужасный человек, Роза, — останавливается около передней пассажирской двери. Разблокирует машину и открывает мне дверь. — Держись от него подальше. Ничего хорошего от него ждать не надо. Он точно не стоит того, чтобы ты говорила с ним, а тем более дружила.

Усаживает меня на сиденье и сам застёгивает мне ремень, будто бы я сама этого сделать не могу. Будто боится, что сбегу.

— Я держусь. Он сам подошёл, — оправдываюсь. Закрыв мою дверь, Виктор обходит машину и садится на водительское сиденье. Поэтому я продолжаю расспрос. — Чем он занимается?

Закусываю губу, боясь, что он мне не ответит, и в моей голове появится ещё один главный вопрос. Тот, ради которого я буду лезть в неприятности, дабы узнать правду.

Больше всего я не люблю быть дурочкой.

— Плохими вещами, которые приносят ему кучу денег, — уклончиво отвечает. — Что он тебе сказал?

— То, что знает обо мне всё, — рассказываю. — О том, что у тебя проблемы, и только я могу тебя от них избавить.

— Не верь ему, — со вздохом заводит машину, сжав рычаг скорости передач с такой силой, что костяшки белеют. — Я сам разберусь со своими проблемами. Твоя помощь мне уж точно не нужна. Иначе этих самых проблем у меня станет ещёбольше.

— А у тебя правда есть проблемы? — задаю вопрос, выжидающе глядя на него. Надеясь получить ответ если не словами, то хотя бы по его реакции понять.

— Есть, — шепчет. — И Дан их главная причина.

— Ты работаешь на него? Да? Занимаешься его плохими вещами? — догадываюсь.

— Да, — признаётся.

— Ты тогда из-за него побитый пришёл? — веду логическую цепочку. Я смотрю очень много детективных фильмов и примерно понимаю, чем занимаются гангстеры.

Виктор выбивает деньги из должников. А этот Дан, наверное, держит казино или игорный клуб. Или ещё что-то в этом роде.

Боже! Боже! Куда он влез?

— Частично, — пожимает плечами. Наблюдаю за его вождением, оценивая то, спокоен он или раздражён. Эта ситуация в комплексе не сильно выбивает Вика из себя. — Цветочек, я сам со всем разберусь. Забудь обо всём и не подпускай Богдана к себе.

— Ладно, — надуваюсь, потому что ответ мне не дали. — Но я хочу знать всё! Потому что твои проблемы меня пугают. Я не хочу в один день тебя потерять. Проснуться и узнать, что тебя избили до смерти, и ты умирал в муках. Передай этому ослу, что если с тобой что-то случится — я помню его лицо! Я найду и выколю ему глаза. И сделаю так, что он всю жизнь будет жалеть о том, что ты на его дороге появился.

— Какая ты грозная, — смеётся Виктор.

— Я опасная! — рычу наигранно. — Опасная Роза! Р-р-р! Гроза всей семьи Есенских-Рахмановых-Садовских!

— Кстати, я придумал тебе цель для второго раунда, — неожиданно вспоминает Вик, и его настроение меняется на весёлое и беззаботное.

— Правда?! — восклицаю. — Я тебе тоже!

Будет весело!

— Ну… — тяну, глядя на спокойно поедающего своё мороженое Виктора.

Этот шпион-партизан-жук заинтриговал меня тем, что выбрал мне цель и молчит уже целый час, лопая вторую порцию мороженого. Но я в долгу не остаюсь. Тоже пока не выдаю свой гениальный план. А он именно гениальный, потому что полон безумия и ревности. Не моей, конечно.

— Что ну? — Вик пожимает плечами, в который раз отвлекаясь на официантку, которая всё мимо нас ходит и своим огромным дирижаблем виляет. Все мужчины в кафе в этот момент застывают. Мой друг не исключение. — Мороженое ешь!

— Прекрати смотреть на эту… — замолкаю, решив не выражаться при Викторе. Да и неприятно мне говорить об этом… — На эту девушку. Мне завидно.

— Сходи в зал и накачай себе такой же, — предлагает, не поняв, что завидно мне от другого. Что на её пятую точку он пялится, а на мою — нет. А я вообще-то её качаю иногда… Раз в месяц. Плевать! Не это главное! Нижние девяносто у меня шикарные, проще говоря. А он на её огромные булочки пялится. Моим же никогда комплимент не отвесит.

Мне кажется, когда его создавали, то насыпали мало пыльцы «комплименты». Иначе почему?

И пусть у этой мисс-огромная-попка огромный дирижабль, у меня глаза красивее и выразительнее, чем у неё. И фигура лучше. Женственнее и утончённее. Хочу, чтобы Виктор на меня смотрел. У меня вообще-то и грудь ничего такая. Мог бы и на неё зависнуть, если так женские прелести нравятся.

И плевать, что мы друзья. В первую очередь мы люди. Мужчина и девушка. И нам свойственно смотреть на то, что привлекает нас на физиологическом уровне.

Осознанно поправляю майку на себе, потянув её вниз. Тем самым оголяя ложбинку и привлекая внимание своего друга, который, наконец, смотрит на меня, а не на госпожу-дирижабль.

Но радость моя длится недолго. Виктор зависает на грудях всего на одну секунду, а затем прикрывает глаза, выравнивая дыхание. Собравшись с мыслями, открывает их и уже смотрит мне в глаза. Ровно и никуда больше не отвлекаясь.

Сработало!

Всё же я гениальна!

Надо, кстати, чаще такую уловку использовать, раз помогает привлечь внимание мужского пола.

Ох, мальчики… такие примитивные и простые, однако, существа. Покажи им лакомое и всё. Был мужик и пропал мужик.

Хотя… стоп! Виктор же по мальчикам! Что-то у меня не сходится… Почему?

— Спрашиваю, кого ты мне придумал для второго раунда, — повторяю свой вопрос, обдумывая свой собственный вопрос — отчего Виктор на госпожу-дирижабль засмотрелся, а потом на мою грудь.

А может, всё дело в том, что это заложено в инстинктах и привлекает их, несмотря на ориентацию. Боже, я никогда не разберусь, что не так с этим миром…

— Мы как раз его ждём, — загадочно отвечает Вик.

— Кого?

— Твою цель, — подмигивает и возвращается к своему мороженому.

— Что за масонские секреты, Виктор, — прищуриваюсь. — Ты нас познакомить решил?

— Вы уже знакомы, — интригует ещё сильнее.

— Кто он?

— Увидишь, цветочек, — вновь подмигивает, оглядываясь по сторонам, но перед этим вновь попадается на мою ловушку — майка ниже положенного. — Надо всего лишь запастись терпением, — продолжает хриплым голосом.

— Мне не нравится ждать, — подчёркиваю очевидное и вновь закатываю глаза на проходящую женщину-дирижабль. — Сколько можно? Ей, наверно, сама Кардашьян завидует. Честное слово!

— Не знаю, — Виктор пожимает плечами. — Мне такие объёмы не нравятся. Слишком… большие.

— А чего тогда пялишься на неё? — резонно интересуюсь.

— Пытаюсь понять, имплантаты там или сама накачала. С одной стороны, у официантки вряд ли такие деньги на операцию будут, но с другой стороны, и сама она такую за… пятую точку накачать не могла. Я часто зависаю в залах и примерно понимаю. Поэтому и смотрю. Пытаюсь найти хотя бы след того, что ненастоящая.

— Ты это серьёзно?! — выгибаю бровь.

— Ага, — кивает с совершенно обычным лицом. — Мне совсем иные объёмы нравятся. Девушки другой комплекции, фигуры и даже внешности. И вообще…

— Тебе нравятся девушки? — задаю вопрос, сдерживая себя, чтобы не засмеяться.

— Ну а кто ещё? — прыскает от смеха.

Он что… двухвёрстный? Или как их правильно называют? Офигеть! Он точно двухвёрстный! Но встречается с Эльдаром. С парнем. Но при этом ему нравятся и девочки, и мальчики!

Сколько открытий о человеке, который живёт со мной под одной крышей, я узнала за последние несколько дней.

— Ну, не знаю… — тяну, отведя взгляд в сторону. Но почти сразу же наталкиваюсь взглядом на входящего в кафе Матвея. — О, Мотя! — восклицаю, встав и помахав брату Кристины рукой, подзываю к нам.

— Он как раз вовремя, — заговаривает Вик. — Он твоя следующая цель, Роза.

— Он? — удивлённо округляю глаза, уставившись на друга. — Ты что?.. Мне же за него Кристина все волосы выдернет. И он… ты знаешь, сколько у него женщин было? А вдруг я через поцелуй чем-нибудь заражусь? Чем-нибудь смертельным и не успею тебе желание загадать? Или… он опять начнёт про аромамасла мне рассказывать? За что ты так со мной? Я же не выдержу! Виктор…

— Таковы правила игры, цветочек, — довольно ухмыляется.

— Ах так! — восклицаю и наклоняюсь. — Тогда твоя цель — Фарид Кудинов! Твой лучший друг и…

И брат твоего парня. Но насчёт этого я промолчу. Не буду раскрывать того, что знаю твой маленький секрет. Посмотрим, как ты будешь выкручиваться.

— Ты в своём уме? — открывает рот от удивления. — Фарид?

— Да-да! Фарид! Таковы правила игры, Виктор! Как хочешь, так и справляйся! Выживет сильнейший! И да! Да начнутся весёлые игры.

— Ты чокнутая! Ладно, Катя… но Фарид… ты уверена, что не перегрелась на солнце? Ты сказала — Фарид?

— Ага, — соглашаюсь и, выпрямившись, обнимаю вовремя подошедшего Матвея.

Хочешь победы? Загадай то, что невыполнимо.

Фарид — брат его парня, и чтобы не волновать и не заставлять ревновать своего любимого, Виктор должен отказаться от игры. Иначе никак. Эльдар не стерпит такого предательства, а тем более с его братом.

Виктору придётся выбрать: победа или любовь.

Глава 8

Виктор

— Ну что, ребят, — начинает Матвей, садясь за наш столик. — Давно ждёте?

— Недолго, — мурлычет Роза, применяя к брату своей подруги все свои чары соблазнения и обаяния. То и дело волосы поправляет и касается Лапина, не зная, с чего начать.

По глазам вижу, что в ней бушует паника, а вся мозговая деятельность занята тем, что думает, как бы закадрить своего друга. Как бы его правильно к нужным словам подвести.

— Я задержался. Там на парковке такая девчонка была, — тянет, закатив глаза. — В твоём вкусе, Вик! Тебе бы может… — начинает, но замолкает, взглянув на соблазняющую его тигрицу, которая даже не понимает, на что дальше Матвей намекать будет. — А, ну да. Зачем тебе кто-то, когда своя Афродита под боком, — подтрунивает. Но я уже, собственно, привык к его подколкам.

В своё время он был влюблён в Розу, но, получив от ворот поворот от девушки, осознал, что не создан для одной дамы и должен дарить себя и своё очарование множествам. И мне советовал так же себя вести, но я тогда ляпнул, что у меня своя Афродита под боком и мне незачем искать себе другую. Сказал, чтобы тот отморозился и не приставал со своими предложениями, а вышло всё… накаркал словно. А Мот теперь припоминает при каждом случае.

— Матвей, — Роза придвигается поближе к своей цели. — А ты сегодня на своей красной машинке? Которая быстро-быстро едет? — проходит пальчиками по его руке, скатываясь вниз. Атаку глазами не прекращает.

— Ну… да… — с опаской смотрит на свою соблазнительницу-прилипалу, которая явно его пугает и настораживает.

— А ты меня покатаешь? — хлопает глазками цветочек.

— А тебя не стошнит, как в прошлый раз? — с сомнением интересуется.

— Ну, блин, Мотя! — восклицает, зашипев на него. — Чего ты как деревянный!

— Я просто спросил, не стошнит ли тебя от скорости, как в прошлый раз, — строит из себя саму невинность парень.

— В прошлый раз я просто съела не то, — оправдывается Роза. — И не от скорости, а от гамбургера меня вырвало. Я сразу поняла, что соус — дрянь. Обычно я с Виком и на больших скоростях летаю. Поэтому и не в этом проблема. А в еде, — надувается от обиды, что её пристыдили.

— Да плевать от чего. Сейчас вон ты тоже поела, — косится на пустую форму от мороженого. — Значит, риск есть. О-опасно.

— Фу, какой ты ужасный, скучный и неделикатный, Матвей! — встаёт со своего места. — Я из-за тебя теперь вся красная! Пойду щёки остужу. Ужасно таким быть, Матвей! Я твоей маме пожалуюсь и Кристине! Они-то тебя научат! Фу, блин! Придушить тебя хочу! — гневится, тряся руками в воздухе. — Я много твоих косяков помню! Всё тебе припомню!

— Иди, ябеда, а то скоро сольёшься с красными стенами этой кафешки, — небрежно бросает парень, наблюдая за тем, как злая Роза уходит в дамскую комнатку.

— А ты справляешься, — хмыкаю, как только она за дверью пропадает. — Даже не верил.

— Ты обещал мне два жетона, поэтому я очень и очень стараюсь. Мы с Никитосом уже предвкушаем бой! — отвечает парень, раскинувшись на скамейке. — Кстати, откуда у тебя они? Жетоны на эти подпольные бои не так легко достать.

— Арс дал, — пожимаю плечами, скрывая свою ложь за полуправдой. — Его брат же устраивает эти бои.

— Ого! У тебя такие знакомства! Почему раньше не говорил? Я бы обратился по дружбе.

— Ты не спрашивал. И я не знал, что ты хочешь посетить одну игру.

— А жетоны на одну игру? Да? — расстраивается от этой новости.

— Доведёшь дело до конца, — наклоняюсь к нему. — Дам жетоны ещё на две игры. Тебе и твоему другу. У нас уговор, Лапин. Соблюдай свои обязательства, а я выполню свои.

— То есть… мне просто надо динамить Розу, и тогда я получу ещё четыре жетона? — уточняет с довольным видом, вероятнее всего, даже не представляя, какой может быть Роза, когда чего-то не получает. — Да проще простого! Как нечего делать!

Это он сейчас так говорит! Что будет через день-два уже заставит его засомневаться в лёгкости задания.

— Рад слышать, что мы договорились, — отзываюсь, кинув взгляд на другой столик, где две девушки уже минут десять посылают мне подмигивания и воздушные поцелуйчики.

М-да… и куда они смотрят? Я старше их как минимум на десять лет… Соплячки ещё в школе учатся и, дай бог, в пятый класс перешли, а парней цепляют так, словно лет сорок этим профессионально занимаются.

— А зачем тебе это? — вырывает меня из мысленных нотаций Матвей. — Хочешь, чтобы Роза себя ущербной почувствовала?

— Скажем так… у меня свой интерес, — уклончиво отвечаю. — Но… о нашей договорённости она знать не должна.

— Ладно. С тебя ещё один жетон.

— Нет.

— Тогда я скажу Розе.

— Не наглей. Я и так тебе шесть жетонов дал на игры. Могу сделать так, что и эти аннулируются.

— Ладно, — закатывает глаза. — Так и быть! Сделаю, как говоришь!

— Я тебе вышлю дату и время, когда следующий бой будет, — произношу, пересев на место Розы, лишь бы двух мелких доставших пиявок не видеть.

— А ты не пойдёшь на бои?

— Нет. Мне неинтересно, — вру.

— Всё! Роза идёт! Молчим и играем дальше! — шипит Матвей, заметивший цветочек первым.

— Договорились, — шепчу и засовываю в рот последнюю ложку с мороженым. Мороженым Розы, но ничего страшного. От этого она просто выйдет из себя и станет ещё забавнее. Надуется и будет ругаться, уделяя внимание только мне одному. Ненормальный, извращённый, но мой личный рай.

— Скучали, мальчики? — спрашивает Роза, опускаясь на моё место, облизнув губы, которые только накрасила. Ненавижу, когда она так делает. Губы свои кусает, позволяя себе то, о чём мечтаю я.

Чёрт! Чёрт! Чёрт!

Как хочется, чтобы это кафе исчезло! Чтобы мы сейчас сидели у меня в комнате, и Роза была на моих коленях! Но нельзя… Нельзя, потому что мои чувства к ней неправильные. Не должны существовать.

— Не очень, — хриплю, вставая со своего места. — Ребят, я поеду домой. Отец просил приехать пораньше.

И мне нужно как можно скорее уйти от Розы. Пока на её губах эта развратная помада, я рядом с ней себя не контролирую.

— Уезжаешь? — вопрос Розы звучит так, словно я маленького ребёнка оставляю впервые одного. С такой наивностью и грустью, что остаться хочется. Но я не могу.

Отец, и правда, просил приехать, чтобы что-то с бизнесом связанное обсудить. Начать меня в дело включать, потому что пора. Образование получил, значит, могу приступать. Только вот… не моё это.

— Я буду ждать тебя дома, — шепчу ей на ухо, подойдя к ней и наклонившись. — Посмотрим кино и поедим попкорн.

— Обещаешь? — загорается как свечка.

— Обещаю. А ты пока свою цель обрабатывай! — перехожу на ещё менее слышимый шёпот.

— Да! — кивает. — Я выиграю! У меня все шансы! Он же был в меня как-то влюблён! И вообще, он на всех девушек кидается! Очень лёгкая цель, Вик! Ты уже проиграл!

— Конечно! Посмотрим на твои таланты, Розочка, — целую её в щеку и, коротко попрощавшись с Матвеем рукопожатием, ухожу прочь.

Надеюсь, глупостей она не натворит. Она может… Это в её стиле.

Но если я останусь и решусь проконтролировать, то глупости натворю уже я. И такие, что спасти ситуацию уже ничего не сможет.

Роза

Зло вздыхая, вхожу в дом, чувствуя себя бомбой, которая взорвётся от любого прикосновения или неправильного дуновения ветра. А всему виной один парень, который кидается на каждую представительницу женского пола, а меня динамит так, словно я мужик в юбке. И его от меня тошнит.

Любые мои намёки восемнадцать плюс переводит в шутку или напоминание, когда я облажалась. Каждое моё слово заканчивалось моими красными щеками. Каждый мой вздох заканчивался моей внутренней истерикой и мыслями об убийстве брата моей подруги.

— Цветочек, — тянет Виктор, только завидев меня. — Чего мордочка кислая?

— Изыди, — коротко отвечаю, взглянув на него глазами ведьмы, что проклятие на него насылает. — Где мама? Папа?

— Твоя мама ещё не вернулась, а отец в кабинете, — пожимает плечами, продолжая сидеть за телевизором и смотреть новости. Но с моим приходом уменьшил громкость, чтобы меня слышать. — Так что случилось? Такой злой я тебя ещё не видел. Может, обидел кто?

— Этот Матвей… — выплёвываю ненавистное имя. Подхожу к Виктору и опускаюсь рядом с ним, залезая под его крыло, заставляя меня обнять. Только в его объятиях я чувствую себя уютно и в безопасности. Словно он — моя крепость. Мой дом. А ведь он просто человек, а в моём сердце и голове вызывает именно эти чувства. — Этот идиот никак не раскалывается. Я его и так, и сяк. А он… — жалуюсь ему.

— Может, ты не в его вкусе? — предполагает Есенский, покрепче меня обняв. — Такое ведь бывает, цветочек. Не всем же ты нравиться можешь.

— Ты не понимаешь! — восклицаю. — Просто… как бы это сказать. Он же раньше ко мне подкатывал. Сам. А когда я начала, то резко ему разонравилась. Что-то здесь не так, Виктор! Я это осознаю, но что именно не понимаю. Дело пахнет чем-то грязным и нечестным. И несправедливым.

— И что думаешь? — как-то непонятно напрягается.

— Думаю, у него кто-то появился, но я не уверена, — отвечаю, задумчиво хмыкнув. — Кто-то, с кем отношения у него серьёзные, и он их потерять не хочет, поэтому всё к шутке сводит.

— И что будешь делать?

— По итогу я, конечно, выиграю, — уверенно заявляю, дёрнув плечами. — Но чувствовать себя буду виноватой, что разрушила его первые серьёзные отношения. Только надо быть уверенной, что есть у него эти отношения. Может, моя догадка и неверна.

— И ты сможешь? Сможешь разрушить чьи-то отношения? Ради выигрыша? Или просто так? — интересуется Виктор и я чувствую настоящую вину, потому что уже знаю ответ. Потому что осознание пришло ко мне в такси. Ужасная мысль, от которой я не могу избавиться уже около получаса. Которая приводит меня в ужас, заставляет чувствовать себя виноватой и наводит на меня слёзы.

— Ну… — начинаю, решив уйти от ответа. Не хочу, чтобы он знал и думал обо мне плохо.

— Я хочу знать ответ, Роза, — мягко настаивает, поглаживая по плечу. — Мы никогда с тобой не говорили о настолько личном, но я бы хотел узнать тебя и с этой стороны.

— Честно? — поднимаю на него виноватый взгляд. — Я думала об этом. И по мере нашей игры я разрушу одну пару, — опускаю голову и, глядя в сторону, продолжаю. — Пару одного близкого и любимого мной человека. Я понимаю, что это ужасно, но я не хочу, чтобы они были вместе. Чтобы любимка принадлежал ещё кому-то, кроме меня. Это эгоистично, но я знаю себя. Я это сделаю, к своему сожалению.

— И зачем ты это сделаешь?

— Потому что… этот человек только мой, — шепчу, сдерживая слёзы из последних сил. — Мне сложно делить его с кем-то другим. И я понимаю, что если эти отношения продлятся, то я потеряю его навсегда. Он больше не будет меня любить так, как раньше. Всё его внимание будет сконцентрировано на его любви. А я… Я потеряю всё.

— Ты влюблена… — догадывается, произнося догадку таким голосом, словно я ему о смертельном диагнозе сказала. — И кто он?

— Не так уж и важно, — выбираюсь из его объятий и встаю. — И нет. Я не влюблена. Просто этот человек важен мне. Не больше. Я и просто боюсь его потерять, — кидаю ему раздражённо. — А теперь я пошла. Мне ещё нужно составить план и выстроить стратегию победы над Матвеем. Я выиграю! — по щеке скатывается первая слеза.

Не дожидаясь его ответа, бегу к лестнице, а затем в свою комнату. Запираюсь и сползаю по двери, позволяя себе заплакать.

Нет! Я не люблю Виктора! Он просто мой друг! И я боюсь, что он променяет нашу дружбу на Эльдара. Вот и всё! Ничего больше!

Нет любви!

Только дружба!

— Алло, Кристин, — приветствую подругу сквозь слёзы. — Мне помощь твоя нужна.

— Тебя кто-то обидел? Мне одолжить у брата кастет и кому-то испортить мордашку? — спрашивает, уже явно направляясь в комнату Матвея, чтобы позаимствовать у него вещицу.

— Нет, — шмыгаю носом. — У меня просто эмоциональный срыв, — списываю своё состояние на это. — А помощь нужна насчёт твоего брата. Ты можешь узнать, есть ли у него кто-то? И… почему он не ведётся на мои соблазнительные уловки?

— Виктор загадал тебе моего брата? — догадывается со вздохом. — Ох, братцы-засранцы, ни дня спокойно прожить не можете! — скорее не возмущается, а смеётся над нами и капельку завидует. — Как узнаю насчёт Моти, напишу. Но с тебя все подробности. В том числе и насчёт того, из-за чего срыв эмоциональный произошёл. Информацию — за информацию, подруга.

***

Роза

— Ну что же… — тяну, кинув безумный взгляд на свою подругу, которая, как и я, наслаждается ситуацией и положением своего старшего брата. Мы обе кайфуем своими ролями злодеек и безжалостных мафиози.

Посылаем друг другу улыбки и обходим сидящего на стуле Матвея. Парень смотрит на нас замученным взглядом и явно оценивает степень нашей вменяемости.

— Упаси боже! — вздыхает парень, осознав свою невесёлую участь. — Кристина, я маме скажу, что ты творишь! Отцу! Они тебя выпорют! Отправят в психушку! Угомонись!

— А ты уверен, что ты доберёшься до них, — подруга поигрывает бровями, проведя рукой по верёвкам, которыми мы Матвея к стулу привязали.

Мы всё же девочки и нам важна наша безопасность. Поэтому и держим нашего пленного так, чтобы он нам как-либо не навредил и не вызвал подмогу. Родителей наших строгих.

— Кристина, зачем ты это сделала?! Зачем связала меня? Зачем похитила? Зачем в подвал этот затащила?

Подвал мы вообще для антуража выбрали, чтобы прочувствовать атмосферу. Чтобы получше в роли свои вжиться и добиться нужных нам ответов.

— Не надо было трогать мой сырок в холодильнике, — Кристина прищуривается, наклонившись к брату. — Я тебя предупреждала, что если съешь мой сырок, я тебя самого в сырок превращу. Ты думал, я шутила? Никаких шуток, воришка! Я знаю, что ты сделал и за что будешь наказан!

— Да куплю я тебе сырки! Куплю! — рычит на неё. — Хоть сотню! Только развяжи меня!

— Ты ещё не осознал свою вину, Мотя, — вздыхает и отходит от него. — И ещё Роза с тобой поболтать хочет.

Благодарно киваю подруге и подхожу к Матвею, мысленно жалея парня. Ему досталась сумасшедшая сестра, а мне подруга. Я бы с такой сестрой точно не выжила бы. Вот с Виктором мне повезло. Он сладкое почти не ест и всё вкусное в доме всегда таскает мне, как богине. Сам же что-то ест, если я делюсь.

Да! Виктор — идеальный друг и «брат»!

— Путём долгого расследования, мы с моей коллегой, — киваю на Кристину, — выяснили, что девушки или кого-либо постоянного у тебя нет. И даже если твоя возлюбленная тебя отшивает, верность ей ты не хранишь. Поэтому я хотела бы узнать, почему ты не реагируешь на мои приставания? — невинно хлопаю глазками, закончив свой монолог.

— Ты что, больная?! — восклицает, застонав от чего-то. — Вы обе больные! На голову! Одна из-за сырка меня похитила, а вторая пытает из-за того, что я не ведусь на неё. У вас что, крыша поехала? На солнце с утра перегрелись? Развяжите меня, психички!

— Я тебя не пытала! — протестую. — Я просто придала твоим бровям идеальную форму! У тебя лишние волоски были! Я просто их убрала. Всего семь волосков выщипала, а ты уже кричишь, что пытают. Ты ещё не знаешь, что такое пытки, Матвей!

— И не хочу знать!

— И правильно, — на повышенных тонах отвечаю, возмущённая его заявлением. — Так что жду ответ на свой вопрос! Почему ты на меня не ведёшься?

— Да просто так!

— Не верю!

— Отца твоего боюсь! Вот и всё! — выкрикивает, поддавшись моему давлению. — Он мне все гениталии оторвёт за тебя! Вот! Его боюсь! И только!

— И всё? Просто папу боишься? С чего вдруг? — поникаю, потому что ожидала чего-то более весомого и увлекательного, а его просто страх заставил так себя вести.

Скучно!

— Он и мой отец провели со мной беседу о том, что тебя трогать нельзя, — рассказывает парень.

— Виктор знал? — вмешивается Кристина.

— Ну…

— Знал, — сжимаю кулаки от злости. — Вот ведь гамнюк! Играет некрасиво! И нечестно!

— Я тебе так и сказала, Роза! — восклицает Кристина, закатив глаза. — Виктор что-то затеял. Он бы не стал так просто тебе загадывать Мотю. Это же слишком легко. Он всех моих одноклассниц ведь уже… оседлал. А тут добыча сама в его руки. И Мотя отказывается? Что-то здесь не так… твой Виктор — жулик!

— Он жук! Ну, я ему устрою! — трясу кулачками, кинув недоброжелательный взгляд на брата своей подруги.

— Я ещё могу информации подкинуть, если меня развяжут, — испуганно выпаливает.

— Не мечтай, — бросает ему Крис, усмехнувшись. — Ты ещё за сырки не заплатил, брат мой любимый!

— Кристина!

— Ничего не знаю! — кричит ему. — Я предупреждала! Я тебе дала несколько предупреждений и не была услышана. Поэтому мы тебя разок накажем, а потом ты на всю жизнь запомнишь.

— Крис…

— Посидите пока, Матвей Рустамович, и подумайте о своём поведении, — бросает, взяв меня под локоть и уведя на выход с подвала.

— Ты это серьёзно? Пытать будешь? — задаю вопрос, как только мы оказываемся вне поля слышимости Матвея Лапина.

— Нет, конечно! — восклицает. — Я просто новую тоналку купила. А на своей коже проверить боюсь. У нас с Мотей одинаковый тон и чувствительность кожи. Поэтому… я сейчас на нём её испробую, а потом понаблюдаю, не будет ли у него завтра раздражения. Думаю, не такие это уж и большие пытки. Просто грехи свои передо мной вымолит. Я ему сырок с кокосом не прощу просто так! Их почти невозможно в обычных магазинах найти.

— У-у-у, да ты опасна, подруга!

— Да ладно! Мотя даже не обидится по-настоящему, — закатывает глаза. — Мы и так без остановки ругаемся. Мечтаем друг друга убить, но если что, всех за друг друга убьём. Привычное дело. Даже скучное. Я вообще обычно ночью тестирую косметику, когда он спит. После пробуждения меня всегда ждёт кара. Вот и его пусть кара за его поступок настигнет. А то так нечестно. Из-за того, что он старший, ему очень много прощают.

— О боже, Крис!

— Лёнь, — зовёт она охранника, который нас в загородный дом Лапиных привёз. И который Матвея нам похитить помог. — Родители не звонили?

— Звонили, — кивает, отвлекаясь от одиночного чаепития. — Я сказал, что ты с братом отдыхаешь.

— Они поверили? — со скептицизмом уточняет.

— Нет, но вашей маме хватило того, что вы живы и находитесь рядом, — ухмыляется.

Лёня в семье Лапиных появился, когда Крис родилась. И мужчина настолько привязался к рыжеволосой малявке, что участвует во всех её авантюрах и всегда везде сопровождает. А вот Матвея мужчина не жалует. А всё потому, что Мотя шкодливым был в детстве и постоянно издевался над Леонидом. Вот и нажил себе врага.

— Н-да… им на нас наплевать, — вздыхает Кристина. — Родили и игры на выживание нам устроили. Так я и знала, что им тоже скучно в своё время было. Создали, блин, себе развлечение!

— Нести косметику? — уточняет Леонид, кивнув на выход из дома.

— Неси! Будем пытать и то, что нужно Розе получать! — коварно произносит. — Трепещите, враги! Кристина Рустамовна вас всех накажет! Ву-ха-ха!

О господи! И эта девушка — моя подруга…

Виктор

— Матвей? — удивлённо переспрашиваю, подняв трубку.

— Я сбежал от них! — говорит, тяжело дыша. — Они пытали меня! Тоналкой хотели накрасить! Ты меня не предупреждал о таких рисках, Вик! Я требую моральной компенсации!

— Ты о чём?

— Твоя ненормальная сестра и моя сумасшедшая сестра похитили меня! И пытали! — судя по хрусту на фоне парень бежит по лесу. — Они выбили из меня признания, что я хочу якобы переспать с Розой! Списали с моей карты почти все деньги!

— Ч-чего?

— Они меня связали, Вик! — жалуется. — Я тебя не выдал! Но своё задание не выполнил!

— Да ладно, — вздыхаю. — Всё равно жетоны дам. Ты сейчас где?

— По лесу к трассе иду, — отвечает, продолжая ветрами на фоне хрустеть. — Они ушли загорать. Вот я и сбежал.

— Жди меня на трассе. Я подхвачу тебя.

— Спасибо! Но обещай мне, что Розы не будет в твоей машине! Я не вынесу больше и минуты рядом с ней! Сумасшедшая психопатка!

— Обещаю!

О господи! И эта девушка живёт со мной в одной доме…

Глава 9

Виктор

— Привет, — опускаюсь за столик Майи, которая активно что-то выписывает с ноутбука себе в блокнот, который вечно с собой таскает. Она всегда такая. За всем наблюдает, всё подмечает и всё записывает в блокноты.

Иногда мне кажется, что она — компьютер, который собирает досье на всех, кто её окружает. Записывает, анализирует и всегда молчит, храня в себе все свои выводы и вердикты, которые людям могут не понравиться.

— Привет! — приветствует меня с улыбкой и закрывает крышку своего девайса, отодвигая его в сторону. — У тебя есть пятнадцать минут, затем у меня работа.

— Спасибо, что согласилась встретиться, — начинаю с самого главного.

— Я и сама хотела тебя увидеть, Тор, — оглядывается по сторонам, убеждаясь, что нас никто не подслушивает. Дольше положенного задерживает взгляд на официантке, а после того, как та, смутившись, отворачивается, Майя возвращается ко мне. — Фарид сказал, что ты копаешь под Дана.

— Верно, — киваю, отведя взгляд, потому что знаю, что Майя мне в этом не помощник. Они с Даном довольно близки ментально. Как она мне однажды призналась, все мысли в её голове создал он. Все её привычки, слова и хитрости сформулировал тоже он. — Я хочу выйти из игры. Но он не даёт, — рассказываю блондинке, которая смотрит на меня не то с тёплой, не то с насмешливой улыбкой.

— Конечно, не даёт, — хмыкает, сделав глоток воды с лимоном. — Ты приносишь ему очень много денег.

— Ты ведь работала на него, — напоминаю ей. — Тоже приносила ему много денег. Тебя он отпустил.

— Я совершенно другое, Тор, — поджимает губы от досады. — Меня не отпустили до конца. Понимаешь… я занималась этим с самого детства. Это уже в моей голове и даже если я не работаю на Богдана, это не значит, что я свободна. После такого свободы нет. Ты всегда находишься под прицелом. И если защищать меня у Дана есть основания, то беречь тебя он не будет. Дан понимает, что тебя ждёт либо работа с ним и много денег, либо смерть. И последнего он тебе точно не желает.

— То есть мне не уйти? — уточняю, хоть и знаю ответ. Не уйти. И мысли Майи. Они верны. И я ни один раз думал об этом. Не один раз прокручивал это у себя в голове и искал то, что поможет мне. Только ничего нет…

— Дело в другом, Виктор, — девушка начинает вычерчивать на столе непишущим концом ручки какой-то символ. Затем медленно поднимает на меня взгляд, когда слова формируются в единое предложение. — Ты не хочешь уходить. Тебе нравится то, чем ты занимаешься. Твои мысли об уходе обосновываются лишь тем, что Дан стал тобой управлять и отбирать у тебя всё больше и больше свободы. Поэтому ты быкуешь. Ты хочешь больше свободы над собой, а не полностью выйти из игры.

— Хочу уйти! — возражаю ей. — Я знаю, чем занимается Дан! Я не хочу быть связан с этим!

— Возможно, — хмыкает. — Но однажды ты поймёшь мои слова, Виктор. И убедишься, что правда была на моей стороне. Тогда я буду ждать тебя в этом кафе, и мы с тобой поговорим дальше спокойно и без отрицания очевидного.

— Конечно, — соглашаюсь, чтобы не обидеть девушку. — Но вообще я по другому к тебе вопросу.

— Что-то ещё стряслось, с чем помочь тебе могу только я? — удивлённо уточняет. — Но напомню, что я больше не работаю, как «Бета».

— С этим человеком работаешь, — позволяю себе улыбнуться и рассмеяться. — Мне нужно, чтобы ты мне записала одну фразу, которую скажет Фарид.

— Пытаешься слепить компромат против моего жениха? — прищуривается. — Против своего друга? Подло и некрасиво, Виктор.

— Да нет же, — откидываюсь на спинку кресла. — Мне нужно его признание тебе, что он хочет тебя, — договариваю, чувствуя неловкость. Но я не виноват, что моя крейзи девочка загадала мне именно моего друга. И мужика вообще.

Что вообще в её голове творится?

Хотя после того, как я вчера Матвея с трассы забирал, а потом час слушал его жалобы, понимаю, что в её голове… Даже не знаю, как это назвать. Ураган с замашками цунами, перерастающим в радугу или гром?

— Фу, Виктор! — кривится Майя. — Это слишком интимно.

— Не надо прямо. Мне лишь намёк на любовь нужен.

— Я много за тобой наблюдала, Виктор Есенский, но никогда ты мне не казался извращенцем. Что изменилось? — хохочет откровенно. — Что стало твоим триггером?

— Я пытаюсь добиться ту, которую люблю, — вздыхаю. — Поэтому приходится играть в такие игры.

— Ты говоришь о своей сестре? — шокирует меня своими словами. Округляю глаза, на что она просто улыбается. — Повторю, я много наблюдала за тобой. И… я очень виновата перед тобой. Ведь если бы не я, то Дан бы не знал твой секрет.

— Ты…

— Я тогда работала на него, — поджимает губы. — Я не знала тогда, что ты окажешься человеком, настолько близким ко мне и моим родным. Но я держу язык за зубами. Даже Фарид не знает о твоём секрете.

— Спасибо, — благодарю, но не искренне.

— Ладно! — тянет, взглянув на часы. — Так и быть, чтобы загладить свою вину, запишу тебе парочку фраз, но лишнее вырежу! Я не хочу, чтобы кто-то был настолько близок к моей личной интимной жизни. А теперь я пойду, Тор! Работа не ждёт!

Встав, Майя быстро целует меня в щёку и убегает в свой кабинет, оставляя меня сидеть одного и обдумывать ситуацию. Но сейчас меня не беспокоит ни Дан, ни его угрозы, ни то, что он может подкрасться к Цветочку. Больше всего меня беспокоят слова Розы.

Она влюблена. В кого-то.

Этот кто-то в отношениях.

Она собирается их разрушить.

И самое ужасное, что этот кто-то не я.

Права была Катя, когда говорила, что я могу опоздать. Моя Роза влюбится в кого-то и я упущу шанс быть с ней.

Так и случилось. Но я знаю, что делать.

***

Выйдя из здания, где работает Майя, медленным шагом иду к машине, прокручивая в голове всех мужчин и парней, с кем когда-либо могла видеться Роза, и кто из них сейчас в отношениях.

Самый очевидный вариант, подходящий цветочку и по возрасту, и по интересам — Матвей, но у того никогда не было и сейчас нет кого-то постоянного. А с Розой тем более, после того, что они с бедолагой сделали.

Своих одноклассников она считает тупыми, неспособными и озабоченными детьми. А из себя няню и воспитателя она делать не хочет. Хотя… ей бы самой няня и воспитатель не помешали.

— Алло, — отвечаю на звонок Насти почти сразу же.

— Виктор, родной, Роза не с тобой? — обеспокоенно интересуется она. — Я уже час ей звоню, а паршивка трубку не берёт.

— Она не со мной. А отец по локатору не смотрел? — интересуюсь, напрягаясь от собственных мыслей.

Дан мог добраться до неё. Похитить. Чтобы просто «поболтать» и сделать из неё очередного своего солдата. И зная Розу и жажду найти приключения на свою милую попку — она согласится. Безумная девчонка! Но и неглупая, чтобы сразу соглашаться.

Поэтому у меня в случае такого расклада есть время. И Майя, которая может переубедить Богдана трогать мою Розу. Не знаю как, но девушка Фарида имеет власть над моим врагом. Но она это не использует. Причина опять же непонятна и неизвестна мне.

— Он пока не знает, — шепчет Настя, прикрыв динамик рукой. — Я думала, вдруг Роза с тобой, и вы где-то, где ей нельзя быть. Не хотела подставлять вас двоих. Значит, не с тобой? И ты не знаешь, где она?

— Не знаю, но я сейчас сам по локатору посмотрю, — обещаю ей. — Отец мне тоже установил эту программу, чтобы мы всегда могли друг друга найти.

— А мне не установил, — скрипит сквозь зубы. — Боится, наверное, что я засеку его с какой-нибудь любовницей.

— Если бы он ещё изменял тебе, — вздыхаю, улыбнувшись и на секунду расслабившись.

Отношения родителей Розы напоминают мне вулкан. Горячий испанский вулкан, который, когда взрывается, цепляет каждого. И ты либо завидуешь тому огню, что всегда горит между ними, либо сам горишь, но притронуться к своему противоядию не можешь. Потому что его нет. Есть только забвение. Но если я дотронусь до него, меня ждёт смерть. Роза — моя смерть, которая придёт мне от рук её отца и моей совести.

— Ты найдёшь Розу, да? — уточняет Настя, и я подтверждаю. — Тогда отлично! Мне надо поговорить со своим мужем. Серьёзно поговорить! Почему тебе он установил и даёт за собой следить, а мне нет? Что-то здесь не так!

— Я напишу тебе, когда найду её, — обещаю женщине и отключаюсь после слов благодарности.

Сев в машину, включаю локатор и ищу среди устройств смартфон младшей Садовской. Телефон Розы локализуется в парке, где она обычно гуляет с Машей и Кристиной. Ожидаемо и логично.

Завожу двигатель и еду туда, чтобы убедиться, что Роза и правда там с девочками. А звонки Насти не слышит лишь потому, что, как обычно, включила беззвучный режим.

Приехав, паркуюсь и спешу к заданной точке, хмыкнув, увидев, где именно находится телефон. В кафе. Опять же ожидаемо. Ни одна вылазка цветочка не проходит без вкусняшки и чего-то сладкого. А потом кричит: «Почему весы лишние килограммы показывают!»

Захожу внутрь и оглядываю помещение, ища свой ненормальный цветочек. И её макушку замечаю почти сразу же. Уже хочу подойти и сказать, что её ищет Настя, когда к её столику подходит Карим и опускает перед девушкой мороженое, сев рядом и приобняв её за плечи.

Твою мать!

Роза влюбилась в Карима!

И именно его семью она хочет разрушить!

Какой же я дурак! О господи!

Она же мне не один раз говорила, что без ума от манер Карима. Что ей нравится, как он себя ведёт, как говорит и как проницателен. Как обращается со своей женой и дочерьми. Как завидует порой Кате…

А ещё первое задание… А вдруг оно было не хитростью выполнено, а по-настоящему? Что, если Роза и Карим уже встречаются? И я лишь подтолкнул своими действиями её в объятия этого женатого предателя?

О боже! Катя не переживёт! Как Карим мог так с ней поступить? А со своим другом, дочь которого соблазняет?

Роза

— Не надо так переживать, — успокаивает меня Карим, приобняв и опустив передо мной моё любимое мороженое. — Она просто злится.

— Но я же не хотела её обижать, — шмыгаю носом. — Я ведь считала это безобидной игрой, а Маша на меня теперь обижается. У меня и мысли не было тебя из семьи уводить, а тем более перейти черту с тобой. Я же не дура! И я ценю семью! Я бы никогда так не поступила ни с тобой, ни с Машей, ни с Катей и ни с кем! Ты мне веришь? — спрашиваю, и он кивает. — А она думает, что я на такое способна, по всей видимости.

— Она это понимает, — продолжает меня успокаивать друг отца. — Но Маша — идеалистка, и ей нужно время, чтобы принять тот факт, что этот мир не идеален и часто бывают такие моменты, которые идут против её принципов. И действия исходят от близких ей людей. Она простит тебя, когда примет этот факт.

— Когда? — не задаю вопрос, а ною в объятиях отца моей подруги. — Всё это время она меня избегает, трубки не берёт. Если Кристина со мной, то Маша не приходит или разворачивается на полпути. Помоги мне, Карим! Как нам помириться? Ты ведь её отец и знаешь лучше всех свою дочь!

— Она любит тебя, Роза! Всё будет хорошо! Приходи к нам завтра на ужин, и я вас помирю, — обещает, по-отцовски погладив по плечу. — Она отходчивая.

— Правда?! Помиришь?! — обнимаю его сильнее, радостная оттого, что всё получается, как я и хотела. — Я знала, что ты поможешь! Она всегда тебя слушает.

— Но я её не буду заставлять с тобой мириться, — предупреждает серьёзным тоном. — Я лишь дам тебе возможность. Дальше сама. Иначе никогда не поймёшь, что некоторые ошибки лучше не совершать. И вымаливать прощение — не лучшее занятие на свете.

— Конечно! Спасибо! — продолжаю обнимать его благодарно. — Маша просто очень много значит для меня, и я бы не хотела потерять свою подругу!

— И она не хочет тебя потерять. Поверь, я знаю, — выпускает меня из объятий. — А теперь ешь мороженое. Иначе растает.

— Да! — восклицаю и позволяю мужчине пересесть на противоположный диванчик и приняться за свой десерт.

Оглядываюсь назад, чтобы позвать официанта и попросить у него ещё салфеток, потому что все, что были на столе, я искромсала от нервов, но у двери замечаю Виктора.

Округляю глаза, а улыбка сама по себе возникает на моём лице, когда вижу его красивую, но серьёзную мордашку. Машу ему рукой и, добившись его внимания, зову к нам.

Недолго постояв на месте как истукан, он всё же принимает приглашение и какими-то злыми и тяжёлыми шагами идёт к нам.

— Виктор, здравствуй! — Карим встаёт и протягивает ему руку, но получает лишь осуждающий взгляд.

— Эй, — дёргаю его за футболку. — Пожми руку! Это же не вежливо! Сам же говорил, что старших надо уважать.

— Да! — соглашается он и коротко жмёт руку Кариму, продолжая странно смотреть на него. Да что с ним такое? — Чем занимаетесь?

— Беседовали с Розой, — отвечает Карим, сев обратно на своё место и вернувшись к своему чаю. — Обсуждали одну проблему, которую нужно решить как можно скорее.

— И с чем связана эта «проблема»? — Вик выделяет последнее слово, словно вкладывая в него иной смысл.

— С моей семьёй, — друг отца безразлично пожимает плечами, как бы отвечая и одновременно скрывая причину нашего разговора, за что я ему благодарна. Как-никак Карим не должен был узнать о споре. — Ничего страшного, Виктор. Мы сами разберёмся. Не переживай.

— Может, я всё же смогу помочь? — интересуется вредный парень, сев рядом со мной.

— Да не приставай ты к человеку, — пихаю его в бок. — Сказали сами, значит, сами. Ты мне тоже о своих проблемах не говоришь, продолжая их под завесой тайны держать. Вот и я тоже имею свои секреты.

— Тебя Настя ищет.

— Мама? — тянусь к сумочке и обнаруживаю сотню пропущенных звонков от мамы.

Ой-ой! Дома будет крышка! Чтобы придумать? Сказать, что… телефон потеряла и только сейчас нашла? Сказать, что у меня его отобрали, а потом вернули? Инопланетяне похитили меня, и пока опыты надо мной проводили, я ответить не могла?

Если я скажу, что вновь беззвучный режим включила, она меня убьёт. Честное слово. Мы вечно ругаемся из-за того, что он включается. А меня просто звук уведомлений раздражает. Вот и выключаю, а потом люлей от родителей получаю.

— Да, она, — скрипит зубами Виктор. — Поехали домой! — встаёт, не сводя взгляда с Карима.

— Сейчас мороженое доем и… —

— Я сказал, мы едем домой! — Есенский дёргает меня за руку и заставляет встать. Захватывает и мою сумочку. — А ты поезжай домой. К жене. Которая тебя очень любит! — и тянет в сторону выхода, даже попрощаться с дядей не даёт.

— Эй, ты чего? — шиплю на него по дороге, ударив по руке. — С ума сошёл?! Если у тебя день не задался, не надо всю агрессию на меня выливать. Я тоже живой человек, и мне обидно получать такое просто за то, что под руку попалась.

— Машина на парковке, — тяжело дышит, продолжая вести к своему внедорожнику. — Надеюсь, проблем у тебя больше не будет.

— Да что с тобой, Вик? Ты какой-то… как бык. Успокойся! Вдохни глубоко! Или в зал пойди и грушу побей!

— Я в порядке! Просто раздражает меня то, что на некоторые вещи я повлиять не могу, — отвечает и отпускает меня у своей машины.Достаёт ключи и на секунду отвлекается на свой телефон. Довольно ухмыляется и кидает на меня коварный взгляд.

Что-то мне это не нравится. Ой, как не нравится! Ничего хорошего мне этот взгляд не обещает…

— Ну что не так? — не выдерживаю тишины и злого молчания Виктора, который явно чем-то недоволен. А всю свою злость на мне почему-то вымещает, словно я виновата в том, что у него день не задался. Да, не прямо в лицо мне свой настрой выказывает, но я чувствительный человек, и его настроение меня угнетает.

Я хочу жить в счастье и гармонии. И главное, со своим лучшим другом. А не с вот этим вот…

— Нормально всё, — бурчит, продолжая везти нас домой.

— Ничего не нормально, — закатываю глаза. — Я же не слепая и вижу, что с тобой что-то происходит. И как твоего друга и очень близкого человека, меня это беспокоит. Мне тебя пожалеть хочется, Вик!

— Я просто устал. Вот и всё.

— Тогда отдохни! — восклицаю, активно жестикулируя руками. — Расслабься! Я тебе помогу! Давай поговорим о чём-то лёгком и приятном. О твоих друзьях? Ты же их любишь! Значит, будем о них!

— А что о них говорить? — устало вздыхает и посильнее сжимает руль, всю свою злость и недовольство в руки передавая. Рассчитывает меня так обмануть. Но я-то его не первый день знаю. Я его восемнадцать лет изучала, как подопытного.

— А у них есть сёстры? — задаю вопрос наобум. — Братья? Ну, кроме Эльдара-Фарида и Арса-Дана?

— У Эльдара и Фарида есть сестра, — отвечает нехотя. — Адой зовут.

— И какая она, эта Ада? — расспрашиваю, потому что мне даже интересно, какой может быть эта девушка. Или она старшая сестра? Тогда эта женщина. Интересно, а мы с ней похожи? Она легко приняла тот факт, что один из её братьев… ну не совсем обычный мужчина. Или она не знает? Вопросов уйма! Хочу с ней встретится!

— Она немного старше тебя. Но младше Эльдара и Фарида, — повествует с явным нежеланием говорить о ней. Они враги? Они встречались? — Маленькая, миленькая и извиняется постоянно за всё. Тихая очень и… замкнутая, я бы сказал. Мы с ней почти не общаемся. Фарид против того, чтобы кто-то к ней приближался.

— А?.. — хочу спросить про то, можем ли мы с ней встретиться, но Виктор разговаривать не хочет, поэтому перебивает меня почти сразу же.

— Я не знаю, Роза! Не знаю!

Вдохнув, отворачиваюсь от него. Ну чего он такой злой сегодня? Как с цепи сорвался. И главное, даже не говорит и не делится своими чувствами. Вот хочется ему помочь, а чем — не знаю. И от этого так паршиво на душе.

— Как Эльдар? — делаю ещё одну попытку поговорить.

— Нормально. Работает, — рычит.

— Ясно… — шепчу, осознавая, что разговор за уши тянуть не собираюсь. Не хочет говорить — не надо. Я могу и в телефоне посидеть, с Кристиной переписываться. А как успокоится, сам придёт. И будет между нами мир и покой.

А может… у него настроение плохое, потому что он из-за моего задания с Эльдаром поссорился?! О боже! Точно! Как я сразу не догадалась.

Ё-моё!

Почему я сразу это не поняла. Он злится на меня из-за того, что из-за меня их отношения могли распасться. Теперь-то всё понятно, но всё же непонятно…

— Может, фильм посмотрим? — предлагаю Виктору уже дома, когда мы вместе заходим в гостиную. — Родители написали, что уехали за город. Только завтра приедут. Может ночь кино устроить? Попкорн есть и газировка, — делаю попытки всё же поддержать его, потому что… Потому что теперь чувствую себя виноватой в его состоянии. Но в то же время радой, что они поссорились и… в их отношениях появилась трещина. Это может и к разрыву привести.

Да! Я хочу, чтобы они расстались! Как бы я ни была толерантна ко всем людям, для своего друга я хочу нормальной жизни и ДЕВУШКИ. Но не сейчас. Как-нибудь потом, когда… Когда я не буду так привязана к Вику.

— Не хочу, — Виктор даже не останавливается, продолжая путь к лестнице на второй этаж.

— Почему?

— Просто не хочу, — кидает и идёт в свою комнату. — Я разочарован в тебе, Роза! Такого я от тебя точно не ожидал, — произносит, прежде чем скрыться с моих глаз.

Чего?! Вообще ничего не поняла! Чего он от меня не ожидал? Что из-за меня отношения со своим парнем расстроит? Так ничего неожиданного здесь нет! Всё логично и прозрачно! Я за то, чтобы через пару лет нянчить детей Виктора. А они могут появиться, только если у него девушка будет, а не этот мужик, который моего друга портит!

— Ты меня достал! — врываюсь в его комнату, решив высказать всё в лицо. — Ты нормально мне объясни, что я сделала! Ты про Эльдара? Или, может, из-за того, что я добилась признания от Матвея? — включаю ему аудиозапись, доказывая свою очередную победу в раунде. — Тебе не нравится то, что я выигрываю, а ты теряешь… того, кого любишь? — спрашиваю прямо в лоб. Пусть знает, что я про Эльдара знаю.

— Да! — выкрикивает. — От этого и бешусь! Что теряю!

— Так откажись от спора! И всё! Выполнишь одно моё желание и всё! Тем более, что я уже выигрываю! Ты сам поступаешь эгоистично тем, что идёшь на поводу у своей цели! Ты просто хочешь мне доказать, что я не способна никого соблазнить! Но это не так! Я могу! Просто признай это и перестанешь всех терять!

— Выигрываешь?! — восклицает и включает на своём телефоне аудиозапись, где Фарид говорит то, что сейчас закроет дверь, и они немного отдохнут вместе. Потому что он мечтает об этом весь день.

Отшвырнув телефон на кровать, Виктор выжидающе смотрит на меня. Желваки на его лице ходят, не слушаясь хозяина. Глаза горят от ярости и злости на меня, которую он, наконец, не скрывает.

— Так что, Роза? Кто выигрывает?

— Тогда в чём дело, Вик? — делаю шаг к нему. — Почему ты так злишься на меня? Если бы не хотел потерять любимого человека, то мог просто этого не делать. Достаточно было просто сказать нет. Я ведь… — отвожу взгляд. — … девочка и верю в любовь. Думаешь, я бы… осудила? Я знаю давно о твоём секрете и принимаю его. Потому что в первую очередь я твой друг!

— Веришь? — делает шаг ко мне, но настроение его не меняется. — И даже любишь?

— Лю… люблю? — произношу одними губами, не зная ответ на этот вопрос. Любила ли я когда-нибудь кого-то? Парня? Не думаю… лишь увлечения были.

— Или ты это от нечего делать творишь? Скуки ради? — наступает, медленно оттесняя к двери, вероятнее всего, решив за дверь выставить.

— Что творю? Виктор, я не понимаю тебя! — вспыхиваю от непонимания, уперевшись спиной в деревянную поверхность. — Что… что ты творишь? — заикаясь, спрашиваю, когда меня, вместо того, чтобы выставить за дверь, прижимают к ней.

— Всё ты понимаешь, Роза! — тянет, зло улыбаясь и блуждая глазами по моему лицу. — А знаешь… я придумал тебе третью цель! Самую важную!

— Кого? — напрягаюсь, потому что в таком состоянии он точно что-то неадекватное выдаст.

Вообще мы редко ссоримся, и Виктора я таким впервые вижу. И это немного пугает. Кажется, что мир в это мгновение переворачивается. Ощущения, словно я на пути к чему-то новому, но… больше рядом не будет Виктора. Моего друга. Верного компаньона и защитника.

— Меня! — выпаливает. — Ты должна будешь соблазнить меня, Роза!

— Что?! Ты с ума сошёл?!

— О да! Сошёл! И ты это сделала со мной!

— Ты спятил, дурак! — пытаюсь его оттолкнуть, но он словно врос в землю. Даже шага назад не делает.

— О нет! Я серьёзно! Ты должна соблазнить меня!

Открываю и закрываю рот, не веря в то, что он это сказал. Он… Он безумец! Идиот! Как я соблазню его?! Он же… Он же Эльдара любит и ещё не пережил их расставание! Да и… как?! Это нечестно! Он сам говорил, что я его не привлекаю! Сам говорил! И… вот же жук хитрый! Это у него план такой! Ну ничего! Я ему тоже сейчас дам цель!

— Хорошо! Тогда тебе нужно соблазнить Аду! Сестру Фарида и Эльдара! И на этот раз мне нужны доказательства весомее, чем просто какое-то аудио!

— Уверена? — отчего-то начинает улыбаться и как-то очень и очень коварно.

— Да!

— Будь по-твоему, цветочек, но твоё условие работает в обе стороны!

— Но… — открываю рот, догадавшись, что значит условие работает в обе стороны. Ему нужны будут доказательства того, что я его соблазню и… не аудио. Он хочет, чтобы мы… с ним… переспали…

Я уже говорила, что он спятил? Нет? Тогда повторяю! Он спятил! Сошёл с ума!

— Поздно! — кидает Виктор со смехом и отходит. — И выиграет тот, кто добьётся цели быстрее! Моё желание тебе не понравится, Роза. Так что постарайся выиграть как можно скорее!

— Ну ты и подлец! — выкрикиваю и подлетаю к нему, чтобы чем-нибудь треснуть. Рукой или ногой. Или подушкой. Плевать чем. Главное хорошенькое ему вмазать, да мозги на место вставить!

Ишь что удумал! Переспать мне с ним!

Заношу руку, чтобы выполнить своё желание, но одним ловким движением руки Виктор хватает меня и опрокидывает на свою кровать. В ту же секунду нависнув надо мной и одарив ухмылкой.

— От… — хочу выкрикнуть, но в этот момент происходит жестокое ограбление. Виктор крадёт мой первый поцелуй коварным, нечестным, грязным и обидным методом.

Он меня целует.

Глава 10

Роза

Его губы ласкают и терзают мои всего каких-то несколько секунд, за которые я успеваю разозлиться на него, простить, вспомнить номера психиатрических больниц и… почти что принимаю решение, кого именно туда отправить. Виктора, который поцеловал меня. Своего друга. Свою почти сестру. Своего… подопечного. Или меня, потому что от этого поцелуя в моём теле, а тем более голове, появились не очень детские и сестринские мысли.

— Ты! Ты! Ты! — рычу после того, как он прекращает поцелуй так же быстро, как и начал его. — Ты! Ты!

— Я! Я! Я! Я! Я! — копирует меня, глядя в мои глаза с каким-то удовольствием и дикостью одновременно. — Я дал тебе шанс выиграть в нашем споре, цветочек. Ты не воспользовалась.

— Ах ты! — поднимаю руку, чтобы его столкнуть или как минимум треснуть, но… тело меня не слушает. Оно вообще гладить его хочет и… трогать всё, что и раньше можно было, но сейчас это явно будет происходить и ощущаться иначе. Поэтому просто не даю себе его коснуться. — Ты вообще понимаешь, что только что сделал?! Ты меня поцеловал, дурак! А ничего, что я тебе почти сестра? И между нами не может быть ничего такого? Это же… Мы же в детстве клятву давали, что всегда будем дружить и никогда наша дружба не перерастёт ни во что другое. Ни во вражду, а тем более… вот этот вот разврат!

— Соглашусь, — скатывается с меня и садится на кровати, оставляя меня лежать дальше. — Но я это сделал, — кидает, начав смеяться. — О боже! Я это сделал, Роза. Ты себе это представить можешь? — оборачивается ко мне. — Я тебя поцеловал и… вот!

— Прекрасно представляю! — восклицаю, вскакивая с кровати. — Потому что поцеловал ты меня! Я все твои слюни на себе испытала! Каждую бактерию! Каждую инфекцию, которой ты меня заразить мог!

Фиг его знает, чем его Эльдар там болеет и другие партнёры Виктора. Я не хочу заболеть! У меня после рассказов Маши про то, как люди умирают после поцелуя, вообще пунктик и страх.

— Иногда в поцелуе и язык участвует, — произносит Виктор, пожав плечами безразлично. — Не только слюни.

— Фу, извращенец! — кривлюсь. — Держи свой язык при себе! В своём рту и на замке! Ясно тебе?! Иначе я тебе его откушу!

— Я пытался, но не вышло, — говорит с какой-то задумчивостью и апатией, можно сказать. — Такова жизнь, Роза! А он что, тебя целует и слюней нет? Или его ты любишь и закрываешь на это глаза?

— Кто он?

— Я всё понял, Роза, — хмыкает. — Как только увидел вас вместе, то всё понял. И я не дам тебе разрушить его брак.

— Какой брак, Виктор?! Тебя в спортзале по башке сегодня треснули? Бред какой-то несёшь, ей-богу!

— Ну да… ну да…

— У тебя точно сегодня что-то не то с головой! — раздражённо скулю. — Вначале рычишь, потом целуешь! Потом вообще заявляешь, что я брак чей-то разрушаю. Тебя вообще твой любимый не заревнует? Ты, как бы поцеловав меня, изменил ему!

— Ему?.. — хмурится, подняв на меня непонятливый и шокированный взгляд. — Кому… ему?

— Или вы всё же расстались? — сажусь рядом с ним, но оставляю между нами небольшое пространство на всякий случай. Неизвестно, что ему дальше в голову взбредёт. Вдруг дальше перейдёт к этапу размножения.

— С кем?

— Хватит, Вик, — закатываю глаза. — Я понимаю, что тебе неудобно, неловко и неприятно об этом со мной говорить, но я уже давно всё поняла! И я принимаю тебя таким.

— Каким таким? — тянет вопрос так, словно ожидает подвох. — Что ты поняла, Роза? Ошарашь меня и убей.

— Ты любишь мальчиков, — тяну в тон ему и даже натягиваю улыбку, чтобы не выдать то, что вообще-то не принимаю этот факт больше. — И ты… встречаешься со своим другом Эльдаром. Ну, или встречался.

— М-м-м… — тянет спустя долгую паузу. — Ясно, — его лицо вытягивается так, словно он пытается сохранить серьёзное выражение лица при полном желании засмеяться в голос. — И как такая мысль посетила эту гениальную и, главное, умную головку? — задаёт вопрос, подняв руку и погладив меня по голове. — Как ты догадалась, Роза?

— Ну я же неглупая! — восклицаю. — Я видела то, как ты разговаривал с Эльдаром, когда я тогда в клубе танцевала. Видела, как он тебе показал на одно место. А ещё ему одному было плевать на мой танец. Как и тебе. Я сложила дважды два и… Вот!

— М-м-м… Гениально! И главное, так логично! Я восхищён, — проговаривает с тем же выражением лица. — Уйди, Роза! Я должен это переосмыслить и принять. Это непросто для меня.

— Я понимаю, — касаюсь его руки и глажу. — Но я всегда на твоей стороне, Вик! Я всегда поддержу! Главное то, чтобы тебе было комфортно! Не смотри на других! У каждого свой путь. Пусть твой слегка и необычен…

— Боже, Роза! — начинает в голос хохотать. — Боже! За что мне это?! — говорит сквозь смех. — Боже! — встаёт и идёт к окну в попытке успокоиться, но по итогу несколько минут со слезами на глазах не может унять хохот.

Насупившись, смотрю на него, решая всё же набрать психушку. Ну, явно с ним что-то не так. То целует, то ржёт, то злится. Я бы сказала ПМС, но у мужчин его нет.

— Розочка, цветочек мой глупенький, — подходит ко мне и берёт за руку. — Ни я, ни Эльдар не являемся представителями нетрадиционной ориентации. Нам нравятся девушки. И я тебе это говорю с уверенностью в сто процентов. Меня не привлекают мужчины, от слова совсем. Эльдар пусть и не спит со всеми попало, и в компании девушек его редко можно увидеть, но он точно не гомик. Он их ненавидит. И мы не встречаемся.

— Так ты не по мальчикам? — с сомнением и одновременно пониманием переспрашиваю.

— Да. Я по девушкам.

— Ой! — встаю с кровати, отведя взгляд. — Я пойду! — выпаливаю и срываюсь бежать в свою комнату, чтобы он мои красные от стыда щёки не видел.

Ё-моё! Это же надо было…

А вдруг он меня обманывает? Надо это все проверить!

— Роза, стой! — останавливает меня, но пусть я и выполняю его просьбу, но не оборачиваюсь. — Всё это время ты думала, что я встречаюсь с Эльдаром и меня привлекает мужской пол?

— Ага.

— Зашибись! — кидает, вздохнув. — И ты сказала о своих догадках подругам, да?

Упс!

— Ну… — тяну и поворачиваюсь к нему с широкой улыбкой. Демонстрирую все тридцать два зуба в надежде, что он забудет о вопросе.

— О господи! — начинает не то плакать, не то смеяться Виктор и падает на кровать. — Говорил мне отец, что все русские женщины ненормальные, но чтобы настолько…

— А сам-то?!

Смотрю на Розу и понимаю, что спятил вконец. Поехал мозгами, раз позволил себе поцеловать её против её воли. И хоть она не сопротивлялась, но и согласия не дала.

Я разозлился. Я ревновал. Я вышел из себя. Я перестал себя контролировать, и вот чем всё кончилось. Тем, что я нарушил клятву, данную ей.

— Кроме девочек, ещё кому-то говорила? — спрашиваю, не отвечая на заданный ею вопрос. — Мне интересно, сколько человек в этом мире знают о твоей гениальности. И скольким мне придётся доказывать, что я нормальный.

— Никому, — бурчит, надувшись. — А ты меня не обманываешь? Не пытаешься скрыть факт истинной своей ориентации? Может, сейчас оправдываешь себя, а?

— Мне кажется, после поцелуя ты должна была понять, что меня девушки привлекают.

— Ну, бывают же те, кто и мальчиков, и девочек любит, — невинно хлопает глазками.

— О господи! Да что же я в прошлом сделал не так, раз ты на мою голову? Я всегда всем помогал и не давал слабых в обиду. Так за что меня Всевышний тобой… наградил?

— Ладно, — закатывает глаза. — Я тебе верю! Ты не голубой! Но почему ты разозлился тогда? Сегодня в кафе и дома? Что на тебя нашло? Скажи, я же тебе сказала о том, что думала.

— Я задам вопрос, и ты ответишь честно

— Согласна!

— У тебя есть что-то с Каримом? Или… мне показалось? — решаю всё же дать ей шанс оправдаться и убедить меня, что всё нормально и мои мысли — плод моей бурной ревнивой фантазии, находящейся на грани срыва.

— У меня? С дядей Каримом?! — округляет глаза. — Ты чего? Мозг себе перекипятил?! Я и… Стоп! Ты что, решил, что мы сегодня на свидании были? Поэтому не дал мне мороженое доесть и Кариму про жену сказал?

— Вы там были одни, — отмечаю очевидное.

— Потому что я с Машей поссорилась из-за первого раунда! И я попросила дядю Карима поспособствовать в том, чтобы мы помирились. Она меня к себе не подпускает. Нигде, кроме кафе, мы встретиться не могли. К тому же там люди были! Мы были одни и точно не на свидании!

— Он тебя обнимал!

— Он всегда так делает! — восклицает возмущённо. — Ты что, не знаешь? Я для него как дочь! И он ко мне как к дочери относится! Поэтому по-отечески обнимает, поддерживает и подбадривает всегда! И в этот раз успокаивал и говорил, что мы помиримся! Это наша первая серьёзная ссора с Машей и мне… мне сложно с этим справиться.

— А как же победа в первом раунде, если он к тебе как к дочери?

— Ну… — отводит взгляд, но быстро его возвращает. — Да, я немного схитрила! Но и ты, если не по мальчикам, во втором раунде тоже схитрил! Так что один-один!

— Я дважды схитрил. Как и ты. Два-два.

— М-да, — Роза подходит и садится на край кровати рядом со мной. — И что это за спор, если мы хитрим и не делаем того, что нужно? Просто слова из людей выбиваем. Тогда это спор не на соблазнение, а на хитрость. Может, ну его, этот спор тогда? А?

— Можно, — киваю. — Но нет. У нас последний раунд, и мы проведём его честно. Чтобы не опозориться и обелить свою честь.

— Только давай цели поменяем? — предлагает, кинув на меня улыбчивый радужный взгляд, увидев который невозможно не влюбиться. — Ну, ты же не серьёзно про то, чтобы тебя соблазнить. Так что жду свою третью цель, которая не от злости задана.

— Цели не меняем.

— Но почему?

— Потому, — кидаю, подмигнув. — Ты соблазняешь меня. Последний и самый сложный раунд.

— Виктор!

— Роза!

— Ну, блин! Я не смогу!

— Мне нужно соблазнить сестру своего лучшего друга. Думаешь, я смогу? Фарид меня убьёт. А если выживу, то до конца дней своих ему в глаза смотреть не смогу, — напоминаю ей. — А после Фарида меня ещё и Эльдар приложит чем-нибудь тяжёлым. Пусть он этого не показывает, но Ада и ему дорога.

— А она красивая?

— Ну… я никогда не смотрел на неё так, чтобы оценивать, — признаюсь недолго думая. — Она милая и нежная. А так обычная девушка. Ничем не отличается от других.

— Мне будет неловко. И неудобно соблазнять тебя, — произносит жалостливым тоном. — Это будет что-то из вон выходящее.

— Соглашусь. Будет неловко, но ты быстро войдёшь во вкус.

— Ну, блин! Виктор, ты меня понять не можешь, что ли? — хнычет, вскакивая с кровати и принявшись ходить по комнате.

— Не дави на жалость! Игра есть игра! Ты сама затеяла это всё!

— То есть цели не поменяешь? — уточняет, остановившись напротив меня. — Ни при каком условии?

— Не поменяю!

— Ну и козёл же ты, Виктор Есенский! А ещё мой лучший друг! Но, кажется, после этого раунда другом и братом ты мне больше не будешь!

— А кем буду? Кем-то большим? — подаюсь к ней, поиграв бровями.

— Даже не надейся! Я съеду от родителей! Чтобы никогда тебя не видеть! Потому что то, что ты заставляешь меня делать — низко! — поворачивается ко мне спиной, чтобы показать то, как она обиделась, но Роза не рассчитывает на одно — теперь её ягодицы находятся прямо перед моим лицом, и я в сантиметре от того, чтобы превратиться в маньяка.

— Не переживай! Если мой план не удастся — я сам уеду, — прокашливаюсь.

— Какой план?

— Неважно, — с трудом отвожу взгляд. — Иди к себе, Роза! Ты же хотела.

— Пффф! А чего ты меня выгоняешь? — воспаляется, обернувшись резко. И пусть это убрало с моих глаз аппетитный орех, но теперь в области груди появились не менее привлекательные шарики, которые стали ещё полнее оттого, что Роза руки скрестила. — Командуешь? Вот хочу и буду здесь сидеть! — с важным видом садится на край кровати.

— Правда? — уточняю и, встав к ней спиной, начинаю якобы раздеваться. — Обычно, когда я отдыхаю, то люблю ходить нагишом, — тянусь к резинке трусов. — Раздевайся! Присоединяйся, раз уходить не хочешь? Я не против! Продолжим то, что остановили на поцелуе.

— Извращенец! — вскакивает. — Ты когда таким стал? Ты же… ты же нормальным был! А тут странности какие-то вылазят. Точно треснулся головой на своей тренировке. Точно! Завтра же к врачу отвезу! МРТ тебе сделаем! И трепанацию черепа! Мозг проверить, не весь ли он ещё вытек!

— Роза, иди к себе в комнату! — рычу на неё. — Если ты останешься, то это будет для меня сложно.

— Почему?

— Потому что кое-что изменилось, — поворачиваюсь к ней, решив всё прямо сказать и… показать. — И не в сторону моей выдержки и терпения. Мне нужно вновь научиться себя контролировать рядом с тобой. Понимаешь? Уходи, если не хочешь, чтобы ты больше никогда отсюда не вышла.

— Вновь? Ты… что… того… — шокировано указывает глазами на мой пах. — Из-за меня? Я что, тебя привлекаю как женщина?! — её глаза округляются. — О боже! Я… пожалуй… пойду! Пока дело ещё хуже не стало… О господи! Мой друг… меня… хочет… — шепчет, идя на выход.

Соглашусь. О господи!

Всё стало только хуже.

Что будет дальше — одному богу известно.

Глава 11

Роза

— Проходи, дорогая, — впускает меня в дом дядя Карим и добавляет шёпотом. — Маша у себя в комнате.

— Спасибо, — благодарю его и невольно кидаю оценивающий взгляд на него, представляя, как в глазах Вика я смотрелась вместе с другом отца.

М-да… Ну мы же вообще не смотримся! Как он мог такое подумать?! Даже на короткий миг такое подумать — идиотизм.

Я ничего против дяди Карима не имею, но он ведь… старенький уже. Куда мне? Я хочу гулять по концертам, прыгать до утра в клубе, а не гулять до аптеки за «Корвалолом» и тащиться с палочкой.

— Иди к ней! — советует мне друг отца. — Там ещё и Кристина сегодня! Она тебе поможет.

— Кристина? — расстроенно выдыхаю. — Это может испортить мой план, но я справлюсь.

Я хотела пойти по жёсткой дорожке, которая обязательно нас помирит с Машей, но теперь это точно не выйдет. Подруга будет цепляться за Кристину и чувствовать в ней поддержку и зрителя, отчего будет мне грубить в разы больше.

— Конечно, справишься! В иное я и не верю, — подбадривает меня дядя Карим, и я, благодарно кивнув, ухожу в комнату к Маше. Вхожу без стука, заставая своих подруг выбирающих наряд куда-то.

— И куда вы? Без меня? — налетаю сразу же с вопросом, войдя в комнату уверенной походкой.

— Точно не туда, куда пойдёшь ты, — бросает Маша, закатив глаза.

Отложив одно из платьев в сторону, кидает на меня обиженный и высокомерный взгляд скрестив руки на груди. Окатывает меня всем своим презрением и недовольством.

— Ну, Машуль, — тяну и подхожу к ней. — Я, правда, не имела и не имею видов на твоего отца. Правда-правда!

— Твои игры мне не нравятся, — бросает, делая шаг от меня.

— А думаешь, мне нравится то, что Вик назвал меня асексуальной? — нападаю на неё. — Думаешь, мне понравилось приставать к твоему отцу? Другу моего папы? Нет! Нет! И нет!

— Тогда зачем согласилась? — возмущается она.

— Честно? Просто бесит то, что Виктор меня считает маленькой. Якобы неспособной на то, что могут другие девушки. Да и доказать ему хотела, что я крутая и мне не нужна его опека. Я когда выиграю, то загадаю то, чтобы он прекратил меня опекать. Хочу быть взрослой и большой в его глазах.

— А по мне это круто, когда брат опекает, — тянет Крис. — Вот Матвей совсем не такой, как Виктор. Ему лишь бы развлечения и меня выбесить. И жаловаться на то, что в глазах Вика ты маленькая принцесса, которую надо защищать, глупо.

С одной стороны, я понимаю, что она права, но даже у самой хорошей части жизни есть обратная сторона медали, и она не всем приходится по душе. Контроль и опека начинают душить в какой-то момент, и ты сделаешь всё, чтобы это исчезло.

Но Кристина этого не поймёт. У неё другая жизнь и другие люди её окружают. А Маша уж и подавно. У неё брат младше, чем она, да и нет его никогда рядом с ней.

— Вик решил, что у меня роман с дядей Каримом, — выпаливаю, ошарашивая своих подруг этой новостью. — И это… немного вывело его из себя.

— Чего?! Он так решил? Серьёзно?!

— И он… он меня поцеловал! В губы…

— Чего?! — ещё громче восклицают они.

— И третьим заданием загадал соблазнить его!

— Чего?!

— А ещё… у него из-за меня… кран… встал, — краснею полностью, вспоминая это. — Он сам сказал, что из-за меня. И я видела.

И, к сожалению, в данный момент эта проблема беспокоит меня гораздо больше, чем примирение с Машей. Из головы Виктор и его поцелуй не выходят. А ещё признание и… теперь мне страшно. Страшно, что я могу то же самое испытывать, что и Вик. Или обидеть его своим отказом. Потерять нашу дружбу и необыкновенную связь, что крепла все эти годы, а сейчас висит на волоске.

— Ого! — лишь тянет Крис, шокировано открыв и закрыв рот.

— О боже! Он… в тебя влюблён! Охренеть! Роза! — Маша хватает меня за плечи и начинает трусить. — Роза, ты понимаешь, что это значит?! То, что всё своё останется в семье! И больше никому наш Виктор принадлежать не будет!

— Ты чего, с ума сошла?!

— Да нет же! — закатывает глаза, покачав головой. — Понимаешь, ты всегда говорила, что не хочешь, чтобы у Вика были настоящие отношения. Вот тебе идеальное решение! Тебе нужно влюбить его в себя до такой степени, чтобы он женился на тебе! И тогда всё в шоколаде будет!

— Ты понимаешь, что если мы станем парой, то мне с ним спать придётся, — отмечаю очевидное и то, о чём думала последний час. Мы с Виктором можем и до этой грани дойти в какой-то момент.

— Какая разница, Роза! — возмущается Маша. — Он не толстый, пузатый старый урод, а молодой накачанный красавец. Тем более, что я слышала, что о нём говорили девушки в прошлом году в университете. Говорят, что он горяч и… страстен. Так зачем упускать такой вариант? Тем более, что ты знаешь его всю свою жизнь. И знаешь, чего от него можно ожидать. Это же идеально!

— Ну… так-то да, но… мы как бы брат и сестра…

— Ой, какие там брат и сестра! — включается в наш диалог Кристина. — Скорее соседи по дому! Или друзья, которые в одном доме живут. Ты его хоть раз братом называла?

— Нет.

— А он тебя сестрой?

— Не помню.

— Тогда в чём проблема?! — Маша разводит руки в стороны. — Бери и наслаждайся! Виктор — парень и правда крутой! Будешь дурой, если не воспользуешься возможностью!

— Как бы странно это ни было, и не беря в расчёт то, что недавно я мечтала о близости с Виктором — я согласна с Машей, — продолжают меня активно сводить с Виком, словно им заплатили за это. — Роза, прыгай к нему в койку! А потом тащи под венец!

— А если я с ним того самого, а он сбежит? Попробует меня и… уйдёт? Как мне потом ему в глаза смотреть? Как мне потом в глаза родителям смотреть? А? Не подумали?

— На этот случай есть одна штука, — произносит Крис и, включив телефон, набирает там что-то. — Вот! Это сайт, где есть всякие безобидные обряды, чтобы мужчина в тебя влюбился, чтобы не изменял и тому подобное. Работает сто процентов!

— Да? — заинтересованно переспрашиваю. — И что надо делать?

— Надо накрасить его губы твоей помадой, тогда он всегда будет думать о тебе, — со знанием дела рассказывает подруга. — Потом… тебе надо во все его пиджаки и кофты с карманами свои трусы засунуть. Но не только что купленные, а те, что ты хоть раз надевала.

— Ага, — киваю. — Трусы есть, помада есть… — перечисляю. — Что дальше?

— Садись! Будем смотреть, — Кристина опускается на кровать и хлопает на место рядом с собой. — Мы его к тебе привяжем и влюбим. Бедный парень, мне его уже жаль! А как тебе этот, с носком? — указывает на обряд. — Порежешь ему носок, а потом зашьёшь?

— Ага. Но надо больше вариантов.

— Отварчик… — Крис пожимает плечами. — Тоже действенно. Надо будет его травками одними напоить.

Глава 12

Виктор

— Как дела, дружище? — тянет Арс по телефону. — Какие планы на вечер? — заходит с самого привычного вопроса.

— Никаких, — отвечаю, глядя на экран ноутбука, где уже больше часа, можно сказать, «работаю» и выискиваю то, что может мне помочь против Дана. И хоть это занятие приносит мало результата, но я хотя бы не думаю о Розе без остановки.

Только делать это очень сложно. Ведь после того, как я её поцеловал, всё в корне поменялось. Всё стало только хуже. Получив то, что нужно, я словно превратился в наркомана и хочу ещё.

— Может, ко мне в клуб? — буднично предлагает друг. — Мы с парнями собираемся. Брат мой будет тоже. Может, поговорите между собой. Перетрёте?

— Поговорить нам надо, — киваю, не удивляясь тому, что Дан с нами будет. Иногда этот Бог ниспадает до нас, простых смертных. — Он к моей Розе пришёл и стал склонять в свои ряды.

— Ох, засранец! — цокает Арс, который не одобряет занятие брата выискивать девушек и превращать их в оружие полного поражения. — Но ты ведь успел?

— Она его отбрила.

— Она его? — прыскает от смеха. — Кроме Майи никто на такое не решался. Но у той безлимитный абонемент на это дело. А вот у твоей сестры проблемы могут быть. Ты ведь это понимаешь?

Понимаю и уже вовсю жду удара, но его не следует. Либо Дан со мной играет, либо решил простить Розе её характер.

— Говоришь, собираемся? — задаю вопрос Арсу. — Когда?

— Да подтягивайся давай, — кидает и, судя по приглушённым звукам музыки, входит в свой кабинет. — Фарид уже выехал. Эльдар часа через два-три приедет. Хочешь прикол? У нашего стального мэна, оказывается, деваха есть. Я ему звоню, а у него там на фоне женское мурлыканье, и у него голос как у кота, который сметанку вылизал из баночки всю! — ржёт над своим сравнением. — Дово-о-ольный.

— Да ладно! И кто она? Столько девушек вокруг него крутится, но он ни на одну не повёлся. Удивительное происходит!

— Да самому интересно! — восклицает он. — Я столько ему баб подсовывал, а он их отшивал, а тут какая-то краля появилась и всё! Нет друга. Я сегодня его споить хочу и расспросить. Аккуратно так. Пусть хоть имя скажет, а дальше выясним сами. Если сам не скажет, то буду Майю просить по-дружески разузнать. Ну интересно же ведь! Что в его девахе-то такого, что он на неё клюнул. Наш семьянин и красавчик. Ну, мля, интересно так, блин! Аж руки трясутся.

— Потом мне расскажешь, — прошу его и знаю, что расскажет. Да все будут знать о том, с кем Эльдар встречается, когда Арс об этом узнает. Друг обожает все эти любовные сплетни. Хоть и мужик.

— Так ты приедешь? — интересуется. — Отказа не принимаю! Ты нам нужен! Сам я с Эльдаром не разберусь.

— Да, приеду! — бросаю. — Сейчас бои досмотрю по телеку и собираться начну.

— Розу свою прихватишь? Я Полинку пригласил. Майя приедет. И даже Ада, которая почти не радует нас своим присутствием, будет. Фариду надоело то, что она целыми днями дома. Наказывает её тем, что вытаскивает везде теперь.

— Ада? — хмыкаю, вспоминая о задании Розы. — Хорошо! Жду тогда Розу, и мы приедем! Но предупреди своего брата, чтобы не лез к ней.

— Чувак, с нами будет Майя! Он к ней точно не полезет при ней. Та же его чем-нибудь приложит за то, что пристаёт к девушке. Ты что, её не знаешь? Пффф! Успокойся! И расслабься! Сегодня не тронет!

— Отлично, — кидаю и отключаюсь.

Включив локатор, пробиваю местоположение Розы. Девушка ещё в гостях, что не может не напрягать, особенно после моих не очень приятных умозаключений. И хоть Роза клялась, что ничего между ними нет, спокойствия это не добавило.

Решаю занять время, пока её нет дома, душем. Вторым за этот день. Первый пришлось принять, чтобы хоть немного с себя возбуждение снять.

Роза приезжает примерно через час в прекрасном настроении и с коварно сверкающими глазами, которые меня немного пугают. Но я решаю об этом не думать. У цветочка всегда такие глаза, когда она что-нибудь решает вычудить. А к её причудам я уже привык. Справлюсь! Не впервой!

— Как дела? — тянет, улыбаясь. — Что делал, пока меня не было?

— Смотрел телевизор и ждал тебя, — кидаю безразлично, убавляя звук до минимума. — Как отдохнула? Как дядя Карим? Катя? Маша?

— Шикарно они! — отвечает и, пройдя, садится на диван. — Мы с Машей и Крис такое придумали! Такое придумали! У-у-у! Прям не терпится всё это провернуть!

— Кого в этот раз пытать решили? — интересуюсь чисто из вежливости. Однажды всем из их окружения достанется. Очередь до всех дойдёт. — Бедного Матвея добить или кто-то новый?

— Кто-то новый, — загадочно отвечает. — Но не такой новый, чтобы он этого испугался. Бывалый человек.

— Ясно, — тяну, искренне надеясь, что это не я. Мне ещё после своей ориентации надо в себя прийти. — В клуб со мной поедешь?

— В клуб? К твоим дуракам друзьям? Я что, сумасшедшая? — крутит пальцем у виска.

— Есть немного, — растягиваю губы в улыбке. — Но парни будут с девушками. И сестра Фарида там тоже будет. Ты же как раз хотела, чтобы я её соблазнил.

— Да? — загорается в одну секунду. — Давай! Едем! Мне… Пять минут и я спущусь!

— Хорошо, через час жду тебя внизу! — кидаю, засмеявшись после того, как получаю её злую гримасу.

— Я быстро собираюсь вообще-то! — возмущается, но, увидев усмешку на моих губах, соглашается. Хоть и не полностью. — Не час уж точно! Максимум полчаса! И ни минутой больше!

Ага! Больше часа!

— Беги! — отправляю её. — По пути ещё заедем, кофе угощу вкусным. Надо успеть до закрытия этой кафешки.

— Меня? Угостишь кофе? — поигрывает бровями. — У нас свидание?

— А ты хочешь?

— Хочу! — кидает. — У нас свидание, и я скоро спущусь, мой Ромео! Жди меня! И не скучай!

***

Роза

— Здесь подают самый вкусный кофе, — рекламирует мне небольшую, но уютную кафешку Виктор. — Мы с парнями нашли это место ещё год назад и подсели на него. Всегда сюда заглядываем. Кстати, ты знала, что крепкий кофе помогает быстрее протрезветь?

— Не знала. Я и не пью. Тут красивенько, — коротко описываю интерьер кафе в ретростиле, с официантками на роликах. И атмосферой, словно ты в прошлое попал или в какой-то сериал про подростков.

Интересно, а официантки на роликах не падают с подносами? Ладно, промолчу, а то ещё накаркаю. Уже такое бывало.

— И владельцы кафе — милая пожилая пара, — продолжает мой личный экскурсовод. — Дедушка, который без остановок байки про свою молодость травит, и его ворчливая супруга, которая потом нам правдивую историю рассказывает, называя мужа фантастическим обалдуем. И при этом они смотрят друг на друга всегда такими глазами влюблёнными, что невольно сам влюбляешься.

— А это уже мило, — кидаю ему, продолжая рассматривать всё вокруг. Посетителей, к слову, почти нет, что не может не радовать. Не люблю толкучку. — Мне нравятся такие пары. Влюблённые и не один год. Как мама и папа.

— И мне, — кивает Виктор, отвлекаясь на звонок. — О, там парни звонят! — восклицает, достав телефон из кармана. — Они тоже за кофе заехали! Я сказал, что мы едем, и они тоже решили к нам за дозой и обратно. Говорю, что подсели, — хмыкает и разворачивается в сторону, откуда мы пришли, так и не дойдя до кассы.

— Ты?.. Ты куда? — хватаю его за рубашку.

— Да выйду к ним. Ты пока кофе закажи, — вынимает из бумажника пару купюр. — Закажи мне американо, парням тоже. И два шоколадных капучино для девчонок. Для себя, что приглянется. Там вон Эльдар, кстати, — указывает пальцем на столик за моей спиной. — Он, если что, подскажет, что кому.

— М-да уж. Вот тебе и свидание. Ещё встречаться не начали, а он меня уже на друзей променял, — выдыхаю Виктору вслед и оборачиваюсь к Эльдару ровно в тот момент, когда к нему подходит миленькая шатенка.

Девушка с улыбкой наклоняется к нему и быстро, но сладко целует его в губы, после чего опускается рядом с ним на диванчик. Попав в его объятия, продолжает улыбаться и даже закрывает глаза от наслаждения. Он что-то ей рассказывает, и от этого она ещё больше расцветает.

Медленной походкой подхожу к ним и даю понять, что теперь они не одни. И… можно хоть немного сбавить свои милые страсти, которым я завидую. Вот бы на меня кто-то смотрел так, как Эльдар на свою девушку. И чтобы я любила кого-то, что глазами бы съедала.

— Роза? — Эльдар удивлённо хлопает глазами. — Ты тут? Одна? — пробегается взглядом за моей спиной, но, не найдя никого нужного ему, немного расслабляется.

— Пока да, — киваю безразлично. — Но сейчас парни подойдут. Вик их встречать пошёл.

— Зай, не познакомишь нас? — спрашивает девушка, подняв взгляд к своему любимому и оторвав его от меня.

— Это Роза, сестра Виктора Есенского. Роза это… — явно с неохотой представляет нас. — Моя девушка. Ада.

— Красивая девушка, — подбадриваю, не понимая его неловкости. Ну правда ведь, красавица! И вежливая! И милая! И даже стильная, я могу сказать.

А зелёные глаза такие, что утонуть в их зелени можно.

— Спасибо! Ты тоже очень красивая, — тянет Ада как-то напряжённо и выбирается из объятий Эльдара, пересаживаясь подальше от него. — Роза, сюда идут Виктор, Арс и… — сглатывает. — Фарид? Да?

— Да, — киваю и она, переглянувшись в Эльдаром, прикрывает глаза.

— Что-то не так, ребята? — опускаюсь на диванчик, напряжённо разглядывая их и пытаясь понять, что произошло. Почему она расстроилась из-за того, что парни сейчас подойдут. Не любят быть с кем-то? Предпочитают уединение?

— А ты умеешь хранить секреты? — неожиданно задаёт вопрос девушка Эльдара, чуть ли не плача от собственных мыслей. — Умеешь? — хватает меня за руку. — Пожалуйста, скажи, что да!

— Секреты? — переспрашиваю, и девушка уже собирается мне ответить, но к нам подходит Арс и с явным намерением напугать резко опускает руку на моё плечо. Но его план не удаётся. Я и так шуганная.

— Роза! Давно не виделись, мелкая хулиганка! — приветствует меня и переходит на блондина. — Эльдар, сукин ты сын, трубку чего не берёшь?! — ругается на своего друга, и тот переворачивает экран телефона, обнаруживая там несколько пропущенных вызовов.

— Прости. Не слышал, — поджимает губы.

— О, Ада, и ты здесь! — замечает Арс и девушку Эльдара в нашей компании. — Как вообще? Ты же вроде полчаса назад ещё дома была. Фарид с тобой говорил, и ты дома была.

— Решила заехать и кофе выпить, — отвечает девушка, избегая взгляда одного из друзей Виктора. — Ничего такого! Просто кофе.

— А-а-а, ну ясно! — тянет Арс и оглядывается обратно на своих друзей. А именно на болтающих Виктора и Фарида. Две блондинки, одна из которых Полина, идут следом за ними, рассматривая что-то в телефоне и обсуждая это. — Эй, мужики! Быстрее! Как черепахи ползёте! Здесь уже почти вся компашка. Даже твоя Ада здесь, Фарид!

— Ада? — Фарид как коршун реагирует на это имя и ускоряется. — Ты как здесь оказалась?

— Да… там… — мнётся девушка, бегая глазами из стороны в сторону, то и дело сталкиваясь взглядом со мной и словно прося помощи. — Кофе зашла выпить.

— Я за тобой машину послал, — Фарид садится рядом с девушкой. Намного ближе, чем даже к ней находится её парень.

Чего здесь, блин, происходит? Один брат встречается с ней, а второй машины посылает? Они что? В одну девушку втюрились? Или она сразу с двумя роман крутит? И один из них тайный? Поэтому она от него отодвинулась!

— Ну а я сама, — одаривает его улыбкой, бросив взгляд на Эльдара.

— С Эльдаром приехала? Да? — допытывается мужчина и мне даже становится её немного жаль. До такой степени жаль, что я решаю помочь.

— Нет! — слишком резко выпаливает девушка и если бы не я, то могла бы себя выдать с потрохами.

Возможно, это просто женская солидарность, а может быть, жалость, но я решаю помочь бедолаге.

— Я! Её пригласила я, — бросаю и делаю невозмутимый вид. — Хотела поболтать и обсудить парочку женских вопросов. Вспомнила про Аду и позвонила, пригласила вместе с нами в кафе кофе попить. Она здесь со мной.

— Роза? — удивляется он почему-то. — Когда уже успела с моей сестрой познакомиться? Она же двадцать четыре на семь дома сидит.

— Сестрой? — повторяю, с трудом сглотнув.

Мельком взглянув на Аду, вижу, с каким трепетом и надеждой она на меня смотрит. Эльдар же сохраняет невозмутимый вид даже после того, как я кидаю на него выразительный взгляд «Ты что, встречаешься со своей сестрой?!»

— Мы не сильно похожи внешне, ты права, — мнётся девушка, встречающаяся со своим братом. Включается в наш разговор и спасает себя от кары своего одного брата за то, что спит с другим. Чёрт-те что здесь происходит! — А внутри мы одинаковые. Любим то же самое. Еда, стиль одежды и даже занятия. У вас с Виктором разве не так же?

— Ага, — кидаю, лишь бы не молчать.

— Где мой кофе? — требовательно интересуется вторая блондинка, пришедшая с друзьями Вика. — Дайте мой кофе, иначе я умру! А… вы чего такие? Напряжённые? — оглядывает нас медленным изучающим взглядом. — Случилось что?

— Нет! Всё в порядке, Майя! — выпаливает Ада. — Просто рассказываем Фариду о том, что я подружилась с Розой, сестрой Виктора. И что она меня пригласила сюда. И что я здесь не с Эльдаром. Вот, — говорит, своими словами явно сдавая себя.

— А… да… — кивает блондинка, улыбнувшись. — Мы как раз вместе были, когда Роза её сюда пригласила, любимый. Милая девушка! Думаю, Аде не помешает такой друг, как Роза.

Так! Блондинка в курсе шашней Ады с Эльдаром. И, как и я, выгораживает девушку. Чувствую себя шпионом. Во что меня, блин, втянули? Во что я опять влезла?

— Пусть дружат, — Фарид пожимает плечами. — Главное, чтобы в один из вечеров моя сестра не танцевала посреди сцены ночного клуба, Роза. Ты меня поняла?

— Ой, да ладно! — закатываю глаза. — Всё мне теперь это вспоминать будете? Будто бы вы по молодости ничего такого не делали.

— Я мужчин за деньги соблазняла, — Майя хмыкает, поддерживая меня. — И не только со сцены танцевала, но иногда с неё ипрыгала.

— Пффф! Про себя промолчу, — включается и Полина, выставив руки перед собой и многозначительно взглянув на Виктора, который стоит не менее задумчивый и не понимающий, чем я. — Я такое творила до восемнадцати, что поступок Розы… ну так себе, цветочки.

— Про нас с Даном тоже говорить не буду, — сквозь многозначительную улыбку заговаривает Арс. — Если узнаете, то знать нас перехотите. Уверяю!

— Соглашусь, — Эльдар наконец заговаривает. — Да и себя вспомни. Ты наделал ошибок гораздо больше. И гораздо серьёзнее, чем безобидные танцы. Последствия некоторых до сих пор пожинаешь.

Взгляд Ады становится затуманенным и болезненным, словно прошлое Фарида причинило ей боль. И вспоминать об этом ей неприятно и психологически трудно.

— Ты чего её защищаешь? — восклицает старший Кудинов. — На стороне Ады? Ты? Ты же её ненавидишь и избегаешь постоянно! С чего вдруг такая поддержка?

— Не всегда я её избегаю, — отвечает ему Эльдар.

— А вот и всегда, — Ада скрещивает руки на груди, состроив из себя обиженку и разыграв спектакль. — Ладно! Мне нужно в туалет. Майя? Роза? Полина? Составите компанию?

— А сама пописать не можешь? Или обязательно весь шабаш в закрытом помещении собирать? Колдовать будете? — интересуется Арс, расхохотавшись.

— Ага, — кивает Поля. — Будем! Чтобы неделю у кое-кого не встал, — ослепляет его улыбкой и первой уходит по направлению к дамской комнате. — Девочки, за мной! Надо ещё успеть порчу наложить! И приворот сделать!

— Роза? — Ада протягивает мне руку. — Пойдём? — неловко просит. — С нами?

— Ага, — киваю и, взяв её за руку, позволяю себя увести от Виктора. Майя следует за нами.

Заходим в туалет, и вторая блондинка сразу же проверяет, чтобы никого, кроме Полины, здесь не было. Заглядывает даже в кабинки.

— Чисто! — оповещает нас.

— Чёрт! Мы чуть не спалились! — Ада хватается за голову и садится на корточки. — Девочки, я чуть не спалилась! Почему ты не написала, что вы поедете сюда? — ругается на Майю. — Почему? Сказала бы, и мы бы другое место выбрали!

— Я же не знала, что вы тут будете.

— Объяснит мне кто-нибудь, что происходит? — вклиниваюсь в их разговор. — Ты спишь со своим братом и скрываешь это от другого?

— И да, и нет. Эльдар мне не брат, — успокаивает меня, но не совсем. — У нас с Фаридом один отец, а у Фарида с Эльдаром одна мать. Мы с Эльдаром друг другу по крови никто. Инцеста нет, и всё в порядке.

— Тогда почему от Фарида скрываетесь?

— Долгая история, Роза, — вздыхает Ада. — И я не люблю об этом говорить. У меня не всегда были близкие отношения с Фаридом. Мы подружились на фоне беды и… теперь я заложница обстоятельств. Фарид трясётся надо мной и не отпускает от себя. Об отношениях с мужчинами так и вовсе заикнуться не даёт. А если он узнает, что я именно с Эльдаром, то он просто убьёт нас. Но Эльдара в первую очередь, потому что посмел свои щупальца в мою сторону протянуть. А ещё… — виновато опускает взгляд. — … я не хочу его расстраивать.

— То есть… ты не говоришь Фариду, что мутишь с его братом только потому, что тебе нравится быть маленькой, хрупкой и послушной сестрой? Глупо, но понятно. Мой тебе совет: вам лучше ему признаться, потому что однажды это в любом случае произойдёт и это случится неожиданно. Вы будете не готовы, и тогда случится БУМ! — изображаю взрыв руками. — Зачем провоцировать гром, когда можно спокойно пережить дождик, к которому вы будете готовы?

— Да, знаю, — поджимает губы. — Понимаю, но решиться никак не могу.

— Спасибо, что спасла её сегодня, Роза, — благодарит меня Майя, подойдя ко мне и подарив улыбку. — Я, кстати, Майя. Лучшая подруга Ады и девушка Фарида.

— Жена! Ты ему уже почти жена! — поправляет её та, что встречается со своим сводным братом. Или он ей не сводный? Сложная схема отношений в семье Кудиновых, однако.

— Почти, — отвечает ей блондинка. — Предложение он так и не сделал.

— Ну так скажи ему прямо об этом! Он же думает, что того, фиктивного хватило!

— Потом как-нибудь, — дёргает рукой в знак безразличия. — Кстати, много о тебе слышала, Роза. Виктор часто о тебе говорит.

— Правда? И что говорит, что я его замучила?

— Бывает и такое, — с хохотом признаётся она. — Тор говорит, что ты девушка-сюрприз. Не знаешь, чего от тебя ожидать в следующую минуту.

— Это уж точно, — поддаюсь её настроению. — Я вообще недавно начала думать, что Вик не той ориентации. И что он встречается с… с Эльдаром.

— О господи! — в один голос шепчут девушки. — Ты что?! Вик и мужчина?! — Полина округляет глаза. — Ты за что этот мир так ненавидишь, что красавчиков списываешь?

— Роза, даже не заикайся о своих этих мыслях перед Эльдаром, — прокашлявшись и успокоившись, советует Ада. — Он жуткий ненавистник нетрадиционных отношений.

— Ладно-ладно! — выставляю руки перед собой.

— Но если мы вчетвером, то можно, — Майя мне подмигивает. — Мы часто над нашими мужчинами издеваемся! Добро пожаловать в команду!

— В шабаш! — поправляет её Полина. — В шабаш! Мы же для них ведьмы!

Глава 13

Виктор

— Мальчики, соскучились? — спрашивает Полина, когда вся четвёрка девушек возвращается из туалета, где просидели минут двадцать, не меньше. Мы с парнями уже успели кофе выпить, пригубить тот, что для слабого пола заказали, и даже поспорить на сотку, сколько всего времени девчонки в дамской комнате пробудут.

— Безумно, — тянет Арс, растянув улыбку по лицу. — А вы свои ритуалы завершили? Всех прокляли?

— Почти, — отвечает она ему. — Нужна кровь человеческая. Твоя, желательно. Будешь любезен?

Обогнув своих новых подруг, Роза с улыбкой садится рядом со мной и опускает голову мне на плечо. Обхватывает мою руку и в таком положении продолжает наблюдать за разговором Арса и Полины.

Из этих двоих точно выйдет жаркая парочка.

— Только в момент страсти, дорогая! Только в момент страсти, — произносит Арсений, кокетливо поиграв бровями для девушки, в которую безумно влюблён. И он мог бы давно её заполучить, как делал это с остальными, но на Полину он давить не хочет. Вот и играет с ней в кошки-мышки, а она с ним.

— Чтобы у нас был момент страсти… — начинает девушка, но я отвлекаюсь на Розу и перестаю их слушать.

— Не объяснишь, что происходит? — шепчу, убедившись, что все заняты Арсом и Полиной. — С чего вдруг Фарид решил, что ты дружишь с Адой? И она сюда с нами приехала? И почему я соврал другу?

— Потому что я ему так сказала, — отвечает, не поднимая стыдливого взгляда.

— А зачем ты так сказала? — продолжаю её допрашивать.

— Потому что она была в беде, Вик, — тихо говорит и кидает задумчивый взгляд на сестру моего друга. — Я не могла поступить иначе. На кону стояла любовь.

— Чья?

— Извини, но это не моя тайна, чтобы открывать её тебе, — в привычной манере уходит от ответа. Обычно она Кристину Лапину так от всех выгораживает.

— Ада была здесь с кем-то на свидании, и ты её прикрыла? — догадываюсь и Роза нехотя кивает. — Цветочек, ты должна сказать мне его имя, чтобы я предупредил Фарида. Ада слишком доверчивая. В прошлом году она повелась на мошенников, а за месяц до этого чуть не стала жертвой конкурентов Фарида. Он должен знать, чтобы обезопасить себя и свою семью.

— А мне она кажется умной и нормальной, — произносит Роза, взглянув на виновницу нашего разговора.

— Она и правда такая, но когда в её голове пробуждаются сразу здравый смысл и жалость, то она выбирает последнее.

— И всё же я не могу, — кидает со вздохом. — Это не мой секрет. Когда она захочет, то скажет.

— Роза! — тяну так, как делает это её отец.

Ребята тут же обращают свои взгляды на нас, и Цветочек тушуется. Прижимается ко мне поближе и словно волчонок смотрит на них, не зная, как себя вести. Роза не любит раскрывать чьи-либо секреты, а когда ей приходится это делать, то она сразу же чувствует себя предателем всего мира. И своим взглядом волчонка обычно защищается.

— Ладно, — закатывает глаза. — Но давай отойдём? Пожалуйста? — просит, и я киваю, понимая, что должен это сделать ради друга. Ада неплохая девочка, но защищаться сама она не умеет. Поэтому Фарид и частично Эльдар делают всё, чтобы обезопасить её от всего.

— Вы чего там шепчетесь? — напрягается младший Кудинов. — И ведёте вы себя странно…

— Всё нормально, — первой отвечает Роза и, встав, берёт меня за руку. — Нам надо отойти.

— Роза?.. — тянет Ада с нотками паники и страха в голосе. — Ты же…

— Да всё нормально будет! Обещаю! — кидает ей Роза, но сама боится не меньше. Не доверяет мне и думает, что я могу хуже сделать. Возможно, и так… но ничего не поделаешь. Я постараюсь сделать хорошо, но всякое бывает.

— Не думаю, — сестра Кудиновых отводит взгляд.

— Пошли! — командует Роза и идёт к барной стойке в кафе. Дожидается, пока я дойду, и лишь затем заговаривает. — Вначале я хочу поменять цель. Ада больше не твоя цель! Ей и без нас приключении на свои нижние девяносто хватает.

— Ты меняешь цель? — не сразу въезжаю.

— Да, — кивает. — И… обещай, что никому не скажешь.

— Насчёт Ады?

— Да.

— Если это будет для неё неопасно, то хорошо, — обещаю и она, закусив губу, ещё раз кивает. Наклоняется ко мне и выдаёт тайну сразу двух моих знакомых.

— Ада встречается с Эльдаром, — произносит мне на ухо. — Поэтому…

— Если Фарид узнает, то… — говорю вслух, уже представляя, что со старшим братом за сестру сделает младший.

Цветочек права. Фариду можно не говорить. Точнее, даже не нужно. Уж лучше эти двое сами признаются брату в том, что закрутили роман. Если скажу я, то потом сразу врагом для всех Кудиновых стану. Они поссорятся, поругаются, но потом-то помирятся, а я останусь крайним.

Эльдар — неплохой вариант для Ады. Он сумеет её спасти и уберечь от всех. А зная девчонку, могу с уверенностью сказать, что раз она с Даром, то доверяет ему на все сто и ничего ужасного ей не угрожает. Она ужасно влюбчивая и попросту больше не поведётся ни на кого. Ведь в её голове теперь сидит только Эльдар, и каждый свой шаг она будет с ним обсуждать.

— Поэтому ты должен молчать, — Роза отстраняется и вглядывается в мои глаза. — И поэтому я меняю цель. Пусть спокойно встречаются. А мы в свои игры сами играть будем.

— На кого меняешь? — со вздохом уточняю.

— На меня! Ты должен будешь соблазнить меня! — ошарашивает своими словами с коварным видом.

— Я тебя, а ты меня?

— В точку!

— И кто тогда выиграет?

— Либо мы оба проиграем, либо оба выиграем.

***

Роза

— Роза едет с нами, — заявляет Майя на парковке и почти что выдёргивает меня из рук Виктора. — Я понимаю твои чувства, дорогой, — говорит моему другу, многозначительно улыбаясь. — Но я могу тебе помочь. Я умею. Сделаю всё по высшему классу, — подмигивает.

— Она сама, — хмыкает Вик, забирая меня обратно. — И ей будет лучше…

— Тор, да брось! — вмешивается Арс в непонятную ссору Майи и Вика. — Пусть Роза в компашку наших девочек втиснется. Ты же знаешь, что они ничему плохому её не научат. Скорее она их. Всё же круто! Будут у твоей сестрёнки друзья наши девочки, и ты проблем знать не будешь!

— У Розы уже есть друзья, — цедит сквозь зубы явно злой Виктор.

— Лишние не помешают, — кидает Майя и, взяв меня за руку, уводит к своей машине. — Какой он всё-таки ревнивый. Спокойной жизни тебе не даст никогда. Надо тебе иногда ему показывать, что у тебя и своя жизнь есть, и не всё вокруг него крутится, — учит она меня.

— Ты ругать меня собираешься? — задаю то, что беспокоит меня с того момента, как она подошла к нам с Виком на парковке. — За то, что Вику про Аду и Эльдара сказала? — уточняю у неё на всякий случай.

— Пффф? Зачем? Ты права. Однажды Фарид всё равно об этом узнает. И Аде уже стоит сказать брату, что у неё появился мужчина. Фарид не всегда сможет держать Аду рядом с собой. И думаю, никому, как Эльдару, он не сможет доверять так сильно, как ему, чтобы отдать Аду.

— То есть?.. Всё нормально?

— Да, — кивает. — Вик знает Фарида. И понимает, что не стоит сейчас вмешиваться. Он будет молчать. Но вот Арсу лучше не говорить, Роза. Он… он слишком болтливый. Я однажды ему проболталась про то, что у меня от маракуйи сыпь по всему телу, так он мне потом подсунул этот фрукт на первое апреля. Дурак, блин!

— Я заметила, — кидаю с улыбкой. — А ещё его отношения с Полей заметила. Они такие… взрывные оба.

— У них только всё начинается, — подмигивает она мне, и мы замолкаем, подойдя к Полине и Аде, весело болтающих о новой популярной в сети тенденции с детскими фотографиями. — По коням, девочки! Мы должны приехать в клуб первыми!

— Чур, я спереди! — вызывается Поля, и все согласно пускают её на переднее пассажирское сиденье.

Майя садится за руль, а мы с Адой на заднее сиденье. Пристёгиваемся и первыми выезжаем с парковки, высунувшись из окна и показав мальчикам дули.

— Роза, а у тебя что-то с Виктором, да? — спрашивает Ада. — Ну, раз ты знаешь про меня и Эльдара… может, расскажешь нам о своих отношениях со своим недобратом?

— Между нами ничего нет. Пока нет, — поправляюсь. — В общем, он меня поцеловал и как бы… здесь что-то должно быть, но ничего пока нет.

— Поцеловал? — Полина поворачивается к нам. — А ты что? Отдалась ему? Да? Вы предались страсти и любви адской? Да? Ну, давай же! Скажи, что сорвала голос!

— Нет, — отвожу взгляд, но улыбку спрятать не удаётся. — Заявила, что он извращенец. Но… по правде говоря, мне даже понравилось.

— О-о-о! — Полина начинает пищать от восторга и хлопать в ладоши. — И когда планируешь ему отдаться? Стать его навечно? — поигрывает бровями.

— Полина! — восклицает Майя.

— Ну а что? — возмущается. — Она девушка-беда. Он меня отшил. Вик должен заплатить за то, что не обратил внимания и потерял такой бриллиант, как я. Роза ему не родная сестра. Почему нет? Весело же!

— Потому что она ещё не понимает своих чувств к нему, — отвечает ей девушка Фарида с явным знанием дела. — Ей нужно время.

— Ой, скучно! — бросает блондинка. — Надо жить эмоциями, а не чувствами.

— Мы с Виком играем в одну игру, — решаю рассказать им и попросить совета. У них, в отличие от Кристины и Маши, были мужчины, и они что-то да в любви понимают. — Соблазняем всех по приказу. И наше последнее задание — соблазнить друг друга.

— Чего?!

— В общем, я понимаю, что это безумно. Понимаю, что мой поступок эгоистичен. Я не чувствую любви к Виктору, как к мужчине. Пока. Но как представлю, что его кто-то может у меня забрать, так злиться начинаю. Думаю, я его ревную. Я никогда не влюблялась, и всё это как-то… Не знаю. Я не понимаю себя сейчас. У вас когда-нибудь что-то такое было? Кто-то из вас испытывал что-то такое? Сможет мне помочь разобраться в себе?

— У меня не было такого, Роза, — заговаривает Майя серьёзным и задумчивым голосом. — Мне кажется, что ты его всё же любишь, но просто не разрешаешь себе это. Словно прячешь свои чувства за дверью.

— Через щёлочку они прорываются, но всё же они за дверью, — продолжает за неё Ада. — Я тоже долго не понимала своих чувств, Роза. Любовь у каждого приходит и ощущается по-разному.

— То есть… всё же ревности без любви не может быть? — вытаскиваю ключевое для себя.

— Почему не может? — вновь заговаривает девушка Фарида. — Может. Просто тогда она была бы иной. Ты бы ревновала его внимание, а не его самого. Понимаешь, о чём я? Родителей же ты друг к другу не ревнуешь? — интересуется и я киваю, начиная понемногу понимать себя.

— А знаешь, как проверить свои чувства? — неожиданно предлагает ещё один вариант решения проблемы Полина. — Попробуй пофлиртовать сегодня с кем-то. И если тебе приятно кокетничать с Виком, а с другими противно, то поздравляю! Ты влюблена в Виктора!

— Н-да… Тест-драйв значит? — задумчиво повторяю. — Окей! Думаю, так и сделаю! И девочки! Спасибо!

— Обращайся, если что! — махнув рукой, произносит Полина. — Нам всегда за радость в чужом белье покопаться. Особенно лучших друзей и тех, кто нас отверг.

***

Роза

— Туда, девочки! — командует Майя, указывая рукой в сторону одного из столиков, за которым уже кто-то сидит. По короткой стрижке идентифицирую мужчину. Темноволосого мужчину. — Нас уже ждут.

— Кто? — интересуюсь, следуя за девочками, которые, в отличие от меня, знают весь состав нашей сегодняшней компании. — Нас же… как раз четыре на четыре. Виктор — я, Арс — Полина, Майя — Фарид, Ада — Эльдар. Кто ещё? Мой перфекционизм не выживет, если не поровну будет.

— Ещё Дан, — тянет Майя, легко потрепав по голове брата Арса. — Привет, — приветствует его и, обойдя один из диванчиков, наклоняется и целует негодяя в щёку.

Едрить-вопить! Это что здесь такое? Дан же противный, мерзкий… и… и какого чёрта?

Полина и Ада, последовав примеру своей подруги, подходят к Богдану, но сами его не целуют, он сам их в щёки чмокает, после чего довольные девушки разбредаются по своим местам.

Ё-моё! Да что, чёрт возьми, происходит среди друзей Виктора? Одна встречается с братом своего брата, вторая целует врага в щёку, две другие девушки дают себя поцеловать.

Мой и без того измученный мозг сейчас взорвётся от шока и загадок.

— Я тебя целовать не буду! И себя целовать тебе тоже не дам, — сразу же заявляю и сажусь напротив Дана, окатив его подозрительным и недружелюбным взглядом.

— Я тебя и не заставляю, Роза, — тянет он с улыбкой. — С этими тремя я знаком очень давно. С ними мы близки, а вот с тобой… Я бы сам тебя не поцеловал. Не в моём вкусе взбалмошные глупые дети.

Его оскорбление пропускаю мимо ушей, но мысленно проклинаю его на то, чтобы однажды именно такая ему и досталась. Такая, чтобы научила его всех вокруг уважать и любить. Желательно ещё влюблённо смотреть на радугу и звёзды, но это по желанию.

— Правда? — оглядываю девушек. — Вы знакомы с ним не первый год и ещё не прибили его? Как вы сдерживаетесь?

— Он неплохой, — Ада пожимает плечами. — По крайней мере, не хуже Фарида, Арса или даже Виктора. Он такой же, как все. Совершает ошибки. Самовлюблённый. Но так он очень хороший.

— Он козёл, Ада, — кидает Майя. — Просто ты этого в нём не видишь. Ты привыкла всегда во всех хорошее искать.

— Я огорчён, малая. Разве я заслужил это? Я ангел во плоти! Как ты так могла со мной… — стоит обиженную мордашку Дан. — Где парни?

— Ехали позади нас. А там… не знаю, — не реагируя на его спектакль, отвечает Майя.

— Ясно.

— И ты будешь тусить с нами? — не удерживаюсь от вопроса. — Ты не слишком ли взрослый для таких молодёжных посиделок? Может, тебе лучше в пенсионный фонд занимать очередь? С утра знаешь, сколько твоих с тросточками прискачет? Ух! Лучше сейчас выходить!

— А ты не слишком мелкая для ночного клуба? — отзеркаливает меня. — Может, тебе лучше в аптеку? За соской? Чтобы не капризничала? Когда дети не высыпаются, потом такие концерты взрослым устраивают… — качает головой, будто бы знает, как себя дети ведут.

— Один — один, — признаю, оценивающе глядя на своего соперника и достойного игрока.

Уже собираюсь ещё съязвить, но в голову приходит неожиданная, безумная и просто невероятная идея. И её нужно воплотить в жизнь, пока Виктора нет рядом. Иначе, боюсь, ничего не выйдет.

Виктор

— Ну, давай! Говори! — подначивает меня Арс, пока Эльдар вышел за жевательной резинкой, а Фарид — оплатить бензин. — Было что? Было?

— Чего? — не сразу понимаю, о чём он.

— Ну с Розой у тебя что было уже? Или ты пока только глазами её штампуешь? — закидывает вопросами, при этом трёт два указательных пальца между собой. — Девчонка-то знает, что ты её мечтаешь сделать листиком для своего штампика?

— Что за детские словечки? — кривлюсь, меняя тему. — Лучше ничего не придумал?

— Белка загнала орешек в дупло Розы, а? — не унимается.

— Думай, о чём говоришь, Арс! — откровенно злюсь на извращенца друга, который, когда выпьет, начинает нести то, что в трезвом состоянии никогда не скажет.

— Да мля! — цокает языком. — Ты её так глазками поедал во время кофе. Любой дурак понял, что ты её хочешь. И сильно хочешь. А как вы эротично шептались у барной стойки, — поигрывает бровями и закатывает глаза. — Даже я залип, не то что девчонки.

— Девчонки? — хмурюсь.

— Да мы все за вами следили. Фарид, кстати, психовал из-за этого. Хотел тебе фейс начистить за то, что на сестру, пусть и сводную, смотришь не как на сестру. Но Эльдар и Ада его так аккуратненько успокоили. Но надолго ли?

— Он поэтому такой психованный? — задаю вопрос, смотря на то, как Фарид оплачивает бензин. — Всё потому, что решил, что у меня с Розой что-то?

— А между вами ничего нет?

— Нет.

— Лжёшь! — бросает укоризненно. — Я же не один год с тобой дружу, Вик! Я знаю, как ты выглядишь, когда баба тебе нравится, когда она твоя, когда почти твоя и когда она вся твоя.

— Пока нет, — поправляюсь, закатив глаза. — Но об этом никому! Особенно Фариду!

— Не нравится мне это, Вик. Ой как не нравится! — тянет друг со вздохом. — Вначале Эльдар скрывает свою девушку. Теперь ты… К чему всё катится? Кто следующий? Фарид? А нет! У него Майя, и никакой тайны здесь нет. Дан? А представь, если Дан начнёт с кем-то мутить серьёзно. И будет молчать. Почему все вечно всё от меня скрывают?

— Может, потому, что болтаешь много? — подкидываю ему ненавязчиво.

— Ой, ладно! Про тебя и Розу я никому не скажу.

— Спасибо! — благодарю, но в его молчание мало верю.

— Если поможешь узнать, с кем Эльдар мутит, то буду молчать, — продолжает он, ошарашивая меня.

— Это шантаж!

— Это жизнь, друг мой! И любопытство! Выбирай, либо ты, либо Эльдар. И напомню, что если это будешь ты, то боюсь, Фарида, как друга ты потеряешь.

— Ну и скотина же ты…

— Весь в брата! Весь в брата! Ты сам так говорил! И не один раз!

Глава 14

Роза

— И чем ты увлекаешься, Дан? — интересуюсь, то и дело дружелюбно и мило хлопая глазками, заглядывая в глаза мужчине с нежностью и почти любовью. — Ты такой накачанный, — дотрагиваюсь до его бицепса, спрятанного под рубашкой. — Спортсмен?

— Кхм… — прокашливается и все же странно на меня поглядывает. — В моём доме есть спортзал, и я там тренируюсь по утрам. Спортом только в детстве занимался.

— И каким же? — спрашиваю с широкой улыбкой. Я должна быть милашкой. — Наверное, лёгкая атлетика. Или всё же что-то посерьёзнее?

— Бокс, — отвечает и, сняв мою руку со своего предплечья, встаёт с места. — Девочки, я пойду напитки принесу, — произносит решительно и испаряется так быстро, словно и не было его здесь.

Облом! Ничего не выходит! Он не ведётся и даже не клюёт! И если поначалу он был даже рад и шокирован тем, что я пересела к нему и начала с ним болтать, то потом что-то изменилось.

— Роза, — тянет Полина, смотря на меня точь-в-точь как Богдан пару минут назад. — Когда я говорила с кем-то провести тест-драйв и пофлиртовать, то я имела в виду кого-то другого, но точно не Богдана. Ты что, сумасшедшая?! С ним в такие игры лучше не играть! Он не из тех, кто даст себя потом продинамить. Придётся переспать, и не раз! Девушки ему только после недели беспрерывного кувыркания в постельке надоедают, — рассказывает блондинка, а на лице второй возникает полупризыв тошноты.

— У тебя ку-ку? — кручу пальцем у виска, глядя на Полю. — Я с ним не флиртую. Я же не совсем ненормальная! Я для тест-драйва себе вон того красавчика у барной стойки выбрала, — указываю им рукой на шатена, попивающего второй неоновый коктейль подряд.

— А что ты тогда с Даном делаешь? — хмурится Ада.

— Я пытаюсь с ним подружиться, — рассказываю, удивлённая, что они не сразу поняли.

— Тем, что флиртуешь? — хмыкает Полина.

— Да не флиртую я! — восклицаю. — Просто хочу войти к нему в доверие и узнать кое-что, — уклончиво отвечаю. — Кое-что важное для меня и то, что мне поведать сейчас может только он.

— Она точно сумасшедшая, — вздыхает Полина, больше всех шокированная моими словами и, кажется, поведением.

— Что ты хочешь узнать, Роза? — спрашивает Ада.

— Не могу сказать, — поджимаю губы.

— Ну, давай уж, — продолжает не довольствоваться злая блондинка Поля. — Рассказывай.

— Он знает какой-то секрет Виктора, — сдаюсь. — Дан собирался мне его сказать при первой нашей с ним встрече, а Вик ему не дал. И я решила, раз его сейчас нет, а мы с этим хитропопым не наедине, и он мне не навредит, то я могу узнать. И дело в ажуре.

— Господи! — молится Полина, сложа руки так, словно и правда к Господу обращается. — Это провал! Это девочка погубит всех. Вначале себя, потом красавчика Вика, а затем следом и нас потянет.

— Роза, малышка, — тянет Майя и садится рядом со мной, взяв за руку и сочувственно взглянув в мои глаза. — Если ты хочешь выбить какую-то информацию из мужчины, необязательно флиртовать, кокетничать и пытаться «подружиться».

— Я с ним не…

— Флиртовала, маленькая, — перебивает меня. — До того упорно флиртовала, что стала первым в жизни Дана человеком, который напугал его и заставил сбежать, — произносит, рассмеявшись сама и девчонок рассмешив. — Правда, я его таким никогда не видела. А я его знаю не один год и даже не десять. Он в шоке.

— Он просто пошёл за напитками, — обиженно бурчу.

— Я дам тебе свой адрес, Роза, — продолжает девушка Фарида. — Приедешь как-нибудь на чай с пирогом, и я тебя научу некоторым уловкам по обращению с мужчиной. То, что ты делаешь, результата не принесёт.

— И как мне теперь узнать секрет Вика? — сетую на ситуацию и своё безвыходное положение. Вик мне точно не скажет, где кость зарыта и что с ней делать. Будет до конца в молчанку и кошки-мышки играть.

— А ты и не узнаешь, Роза, — хмыкает она. — Тот разговор принёс Дану всё, что нужно. Он не собирался тебе рассказывать секрет Тора ни тогда, ни сейчас. Богдан просто хотел приструнить Тора, и ему удалось это сделать. Ты — главная слабость Виктора. И рычаг, которым его можно контролировать.

— А ты откуда это знаешь? — с вызовом спрашиваю.

— Я правая рука Дана во всём, — шокирует меня своим заявлением. — Я знаю обо всём, что творится вокруг него и в нём самом. Со временем я даже научилась понимать смысл его поступков. Но на это ушли годы. И я знаю, что он бы ни за что не рассказал тебе секрет Виктора без его разрешения.

— Чёртовы мальчики! — зло выпаливаю. — Не люблю такое! Раз начал, пусть говорит!

— Роза, — замявшись, тянет Ада. — Мне, наверное, не стоит это делать. Но я считаю, что ты должна знать секрет Виктора. И я делаю это не для тебя и твоего любопытства, а для него самого.

— Ты его знаешь? Секрет? — хватаюсь за её слова.

— Все его знают, — виновато бросает. — И он скрывает это от всей своей семьи. Но так нельзя. Он разрушает сам себя.

— Ты мне расскажешь? — с надеждой смотрю на неё.

— Загляни в его ноутбук, Роза, — советует Майя. — Там найдёшь все ответы. И чтобы ты там ни нашла, поговори после с ним. Выслушай. Он, правда, разрушает себя. Ему нужно с кем-то это обсудить и получить поддержку. Один Дан его держать не сможет. Ему нужен кто-то, кто поймёт и примет его.

Виктор

— Где Роза? — нахмурено интересуюсь, оглядев девичью компашку и не обнаружив среди них своего дикого непоседливого Цветочка.

Паника и беспокойство накрывают меня. Потому что если за ней никто не приглядывает, то она творит что-то, что мне в голову даже прийти не может. И что-то, что мне придётся позже расхлёбывать.

— Она… Она… Она пошла в туалет, — явно врёт Полина, чем выдаёт себя, когда поправляет волосы за ухо. Всегда так делает. Мы уже с парнями давно эту фишку в её поведении просекли. — Садись! Она скоро подойдёт! Не переживай!

— Ада? — перевожу взгляд на сестру Фарида и всем своим видом некрасиво шантажирую её. Блефую, потому что не посмею сказать её брату о том, что она крутит роман с Эльдаром. Не моя тайна, и не мне её выдавать. По крайней мере, не сегодня.

— Она у барной стойки, — шепчет девушка и опускает голову. — С парнем разговаривает.

— С каким парнем? — рычу сквозь зубы и подхожу поближе к перилам, высматривая Розу у барной стойки. И почти сразу же нахожу её. Сложно не найти ту, которую вечно везде ищешь взглядом.

И если моя девочка ведёт себя прилично и что-то просто говорит нахмурено, то мужик позволяет себе больше положенного. Опустив руку ей на колено, что-то втирает. Что-то, что мне не нравится и за что я ему руку готов сломать.

Крышу вмиг сносит. Сорвавшись, спешу к ним, уже зная, чем всё это закончится. Дракой. Полицией. И крупной суммой.

Дан, естественно, не позволит делу зайти далеко, чтобы не потерять одного из своих любимых игроков. Даст на лапу, а мне после придётся эти деньги отрабатывать.

— В моём доме два бассейна, детка, — не то врёт, не то хвастается мужик перед Розой.

— Не верю! — отвечает ему она.

— Поехали ко мне! Я докажу! Поедем на моей тачке. Я же рассказывал, какая она у меня?

— Роза! — хватаю чертовку за руку и заставляю встать с барного стула. Чуть не упав, но всё же устояв на ногах, она поднимает на меня слегка пьяные глаза. И на её лице расцветает мечтательная улыбка.

— Виктор… — тянет моё имя с глуповатой мордашкой — Ты пришёл! Я так тебя ждала, — говорит и, подняв руку к моей щеке, опускает её на неё, лаская бархатом своей кожи и словно по волшебству куда-то девая мою злость, ревность и желание убивать. Встаёт на носочки и касается пухлыми губами моих. Уверенно и нежно целует меня, словно делает это не в первый раз. Делает это недолго, но со всей отдачей. — Не получилось, — шепчет, отстранившись.

— Эй, чувак! Это моя баба! — врывается мужик, даже вскочив со своего места. — Она моя! Я её склеил, и я её угощал!

— Иди на фиг! — посылает его Роза резким и грозным рыком. — Понимаешь… у него тачка круче! Да, у него всего один бассейн в доме, но… когда он из него выходит… Ты вообще представляешь, какие у него кубики? — проводит рукой по моему животу, даже не представляя, какие рычаги задействует этим движением. — А какая попка в его мокрых плавках? — опускает руку мне на ягодицы и шлёпает по ним. — Сорян, но нам не по пути, мужик! Ты был просто тест-драйв! И ты провалился!

— Чё? — не включается парень, как, собственно, и я, насчёт тест-драйва какого-то. Но насчёт бассейна и моего тела — приятно. Даже не думал, что она обращает на это внимание.

Но её эти прикосновения… Это вообще моя Роза? Что она творит?

И лучше бы она не делала этого всего. Лучше бы не делала. Где я выдержки столько возьму и душ найду?

— Фигня через плечо! — с хохотом заявляет ему Роза и возвращает своё внимание мне. — Нам надо уединиться, дорогой, — шепчет с ухмылкой. — И в туалет немного. Немного много, — смущённо мнётся.

— Пошли, — вздыхаю и, держа её за талию, веду в туалет Арса. Думаю, он не будет против, если мы его покоями воспользуемся. Не люблю общественные кабинки.

Завожу Цветочек в кабинет друга. Ключи от этого помещения у меня давно есть. Иногда Арс даёт отоспаться и отлежаться здесь после боя. Когда сил совсем никаких нет или домой побитым идти не в тему.

— Туалет там, — указываю рукой на дверь. — Я тебя здесь подожду.

— Подожди, — кивает и уходит, оставляя меня одного.

Сажусь на диванчик и достаю телефон, но мысли то и дело к поцелую Розы возвращаются.

С чего вдруг она меня поцеловала? И сама? Почему отшила того парня сразу же, как я пришёл? И вообще… почему она пьяна? Я ведь просил девочек не давать ей много алкоголя. С непривычки её может и с одного коктейля ушатать.

Эта девчонка меня в могилу сведёт. И если не своим поведением конкретно, то мыслями о мотивах её поведения — точно.

— Привет, — мурлычет Роза, выйдя из туалета и сев рядом со мной. Опускает голову мне на плечо и тяжело вздыхает.

— Объяснишь, что это было?

— Я попробовала, Вик. Мне не понравилось, — заговаривает, сморщившись. — Я сама не понимаю, почему. Мне с другими неинтересно просто. Они скучные. Матвей скучный и трус. В нём нет искры, которая мне нужна. Одноклассники глупые и примитивные. Этот парень у бара — врун и хвастунишка. Он только и говорил, что у него якобы есть. Машины, бассейны, дома, яхты. Но мне это неинтересно. Понимаешь? — заглядывает в мои глаза. — А вот с тобой всё иначе. Тебя я готова слушать вечно. О твоём детстве. О родителях. О папе. О Кариме. О маме. Обо мне маленькой. Мне нравится с тобой шутить. Играть. Дурачиться. И даже ругаться. С тобой у меня словно свой собственный мир. Никто меня не понимает, как ты. Я будто бы твоя фанатка. Мне интересно всё, что касается тебя. Я хочу знать, где ты, с кем ты сейчас. И…

— И? — подталкиваю, когда она замолкает.

— Я пыталась пофлиртовать с тем парнем, но мне не понравилось, — продолжает, смутившись. — Ни то, как он смотрел. Ни то, как он трогал. Я хотела заставить себя почувствовать хоть что-то кроме неприязни к нему, но ты пришёл, и я поняла, что не хочу с ним. Хочу с тобой. И только с тобой.

— И ты мне это пыталась сказать поцелуем?

— Нет, дурень! — восклицает удивлённо. — Я просто хотела тебя поцеловать! И вообще! Поцелуем ничего нельзя сказать. Это бред, который в книжках пишут. Не читай романы больше! Тебе не идёт! Начинаешь говорить, как купидон какой-то.

— Нельзя? — переспрашиваю. — Просто ты никогда не говорила на этом языке, Цветочек. Поцелуем можно всё.

— Давай будем реалистами, — начинает что-то говорить, но договорить я ей не даю. Она ни во что не поверит, пока сама не убедится. Или пока её мозг сам не придумает объяснение всему. Свой личный вариант Розы.

Не сдерживаясь и отпустив выдержку, целую одну маленькую реалистку, говоря этим поцелуем, что она ошибается. И я буду закреплять урок, пока она не убедится.

Она упрямая, но это качество она у меня позаимствовала. Не зря ведь я её воспитывал столько лет.

Роза

— Всё поняла? — спрашивает Виктор, освободив мои губы из своего коварно красноречивого плена.

— Поняла, что не зря ты по клубам шатался всё это время, — произношу, подавшись обиде и ревности. Лишь сейчас я начинают понимать, что часто испытывала это чувство, но никогда его не идентифицировала. — Опыта набрался немало, — бурчу, сидя у него на коленях и даже не поняв, как я здесь оказалась. Я же это… только секунду назад сидела на диване. На своих булочках. А тут…

Хитрый лис поцеловал меня. Голову мне затуманил и начал творить, что ему хочется, красноречивый негодник!

— Ревнуешь? — прищуривается Вик с явной насмешкой.

— Помечаю границы, — уверенно заявляю. — Так что? Сколько было девушек, которым ты в любви признавался таким образом? А? Сотни? Вот я рядом с тобой всегда разных девиц видела! Ты вообще хоть когда-нибудь имел отношения больше, чем на один день?! — главная защита — это нападение. То, что я ревную, ему знать на данном этапе необязательно.

— Роза… не уходи от темы, — продолжает он. — Ты всё поняла?

— Нет. Не всё, — сползаю с его колен и отсаживаюсь. В той точке дислокации связь мозга и тела нестабильна. — Я не понимаю, что происходит между нами, — встаю и отхожу, понимая, что если останусь, то прекратить это буду не в силах. — Но я отчётливо осознаю лишь то, что сейчас творится, не должно продолжаться, Виктор. Мы поиграли, побесились, и на этом надо, наверное, закончить, — произношу вопреки своим желаниям, чувствам и даже внутренней боли. — Я поддалась уговорам девочек и своим чувствам, но так нельзя. Мы с тобой друзья! Брат и сестра, в конце концов! А я сейчас сидела у тебя на коленях. Я с тобой целовалась! Подарила свой первый поцелуй.

Почему я сейчас это говорю? Своим поцелуем он мне доказал, что говорить поцелуем можно. И что реализм не всегда вяжется с романтизмом. Но в тот момент, когда я поняла его «Я люблю тебя, Роза» — это ужаснуло меня. Напугало. Отрезвило.

Так нельзя! Нельзя! Мы же… мы же не можем! Другие не поймут! Кроме девочек.

— Мы не брат и сестра, — произносит он со сжатыми челюстями. — Мы чужие друг другу люди, Роза. То, что мы живём в одном доме, не делает нас родственниками.

— Папа будет против. Если он узнает, то…

— А когда тебя интересовало его мнение?

— Ну, я же его люблю. И прислушиваюсь к нему.

— Но когда он в последний раз решал что-то за тебя? Ты его слушаешь, но решения всегда сама принимаешь, — напоминает, и я даже соглашаюсь с ним. Возвращаюсь на диван и сажусь на своё прежнее место.

— Я не знаю, Вик, — поднимаю на него взволнованный взгляд, повернув голову в его сторону. — Я не знаю, что мне делать. Я боюсь осуждения со стороны, но в то же время понимаю, что никто другой мне неинтересен и не нравится, как ты. Они все мне чужие, а ты такой родной и любимый… Я не знаю! Не знаю, что делать!

— Я не буду настаивать. Тебе решать.

— Только не обижайся! Я правда…

— Я понимаю, — не даёт договорить. — Зря я это всё начал, — встаёт и подходит к окну, из которого видно танцпол. Делает это, лишь бы не видеть меня — Прости. Забудем обо всём. Мы брат и сестра. Друзья. Отныне большего не будет никогда!

— Вик… — тяну и подхожу к нему со спины. Обнимаю и прижимаюсь к этим стальным мышцам. — Прости.

— Забудем, Цветочек, — поворачивается в моих руках и обнимает меня, как делал это тысячу раз раньше, но сейчас всё ощущается совсем иначе. Ранее я чувствовала в них поддержку, любовь и нежность. Сейчас же ещё и боль, защиту и даже отчаяние. Попытку спрятаться от всего мира. Не дать себе закричать.

— Чувствую себя так паршиво, если честно, — признаюсь всё так же в его объятиях. — Будто что-то не то делаю. Будто ошибку совершаю и завтра о ней жалеть буду.

— Ты просто немного пьяна, Роза. Завтра и не вспомнишь, — хмыкает с улыбкой и проводит рукой по моей голове. — Завтра всё пройдёт. Такое бывает, когда перебираешь с выпивкой. Чувства обостряются.

— А я тебе давно как девушка нравлюсь? Не как друг или сестра? — спрашиваю его. — Давно ты смотришь на меня не как раньше, в детстве?

— Давно. Очень давно, — не скрывает. — Я любил тебя всегда, но в детстве мысленно сочувствовал тому, кто решит приударить за тобой. Замуж возьмёт. Готовил даже речи для этого бедолаги, чтобы он от тебя в первый же день не свалил. А потом сам попал в эту ловушку. Увидел этот фейерверк и огонь в твоих глазах и всё! Пропал! И теперь мне не смешно.

Если бы мне задали такой вопрос, я бы не ответила. Правда, не ответила, потому что не знаю ответ. Это чувство, словно всю жизнь было с нами и лишь ждало время, когда сможет выбраться наружу.

Н-да… Живёшь себе спокойно и даже не знаешь, что твориться у тебя внутри. Чудеса и магия, да и только.

— Я… я не хочу, Вик, — поднимаю на него осознанный ясный взгляд. — Я решила! Я не хочу! Не хочу забывать. Хочу быть с тобой. Я сама дала ответ на свой вопрос. Никто больше мне неинтересен. Так было раньше и есть сейчас. Тогда зачем мне бежать от себя? От своего чувства голода я же не бегу. Так почему от тебя бегу?

— А как же отец? Другие?

— На других плевать! А папа… Мы пока ему не скажем. И станем как Ада и Эльдар, — поджимаю губы, рассмеявшись. — М-да… а сама ей советы раздавала сегодня. Вот дурында!

— Отец будет в бешенстве, — озвучивает мои мысли Виктор.

— Думаю, он смирится со временем, тем более что любит тебя как сына. А какая разница, сын ты ему или зять?

— Зять? — удивлённо переспрашивает.

— Ну ты же на мне потом женишься? — с прищуром интересуюсь и ожидаю ответа, но его всё не следует и не следует. Тупо смотрит на меня и улыбается. Опускаю руку и хватаю Вика за причинное место. — Женишься же? — повторяю вопрос, сжав кокушки немного. Несильно, лишь чтобы власть свою показать.

— Да! — перехватывает мою руку. — Лучше отпусти, Цветочек! От греха подальше!

— Так-то! — убираю руку. — Теперь твои яйца всегда в моих руках, дорогой. Шаг влево, шаг вправо — и ты без них останешься. Понял меня?

Всегда мечтала так сделать и сказать. В фильме одном видела, и мне жутко понравилось.

— Роза!

— Отложить возмущения! Давай ещё болтать, — и тянусь к его губам, медленно толкая в сторону дивана. Оседлав, продолжаю целовать и учиться быть женщиной. Но делать ничего не приходится. Природа сама всё берёт в свои руки и совместно с моим новым парнем направляет меня в нужное русло. — Вик… — тяну, тяжело дыша. — У меня, кажется, бабочки в животе разбушевались, — смущённо признаюсь.

— Что?

— Они там жарятся, кажется, внутри и странные мурашки по всему телу посылают. А ещё…

А ещё кажется, что я в туалет хочу, но об этом решаю умолчать. А то ещё смеяться начнёт, а у нас как-никак момент такой страстный.

— Жарятся? — переспрашивает и проводит рукой по моему позвоночнику. — И так? — ведёт рукой к животу, поднимаясь к груди и невинно её касаясь. Но от этого прикосновения у меня в животе происходит взрыв и все насекомые сдыхают. Умирают от того, что я испытываю.

Резкая стрела ударяет в низ живота и заставляет согнуться.

— Я… я что… — бегаю глазами из стороны в сторону, смущаясь. — Возбуждена? Да?

Виктор молчит, но улыбка на его губах и опущенный вниз насмешливый взгляд отвечают за него.

— Это пройдёт, Роза, — не то меня успокаивает, не то себя.

— Я не хочу, чтобы это проходило! Я… Поехали домой? Сейчас?

— Не будем спешить, Цветочек, — говорит, продолжая руками бродить по моему телу.

— Ты уверен? Забыл о том, что в моих руках? — многозначительно поигрываю бровями. — Я… я не хочу останавливаться! Пока я слегка под алкоголем и раскрепощена, я хочу делать всё, на что обычно бы не осмелилась. Я хочу быть с тобой! А обо всём другом я завтра подумаю.

— Ещё день назад ты меня не хотела.

— Ещё день назад я не понимала, чего хочу! А сейчас понимаю! И чувства! И желания! И даже своё тело!

— Сумасшедшая!

— Я вызываю такси! А давай ещё закажем вино и будем, как в фильмах, попивать его?

— Ты сопьёшься, девочка!

— Зато завтра проснёмся с тобой влюблённой парочкой! И…

— Надеюсь, до дома ты полностью придёшь в себя и одумаешься, — шепчет себе под нос, вызывая такси с телефона. — Ненормальная!

Зря надеется. Садовские никогда не сдаются на полпути! Вижу цель — иду к ней!

Глава 15

Виктор

— Как ты и просила, — оповещаю Розу, продемонстрировав вино в своей правой руке и бокалы в левой. — Красное, — одариваю её мягкой и тёплой улыбкой.

— Тебе нравится это платье? — взволнованно поправляет одежду на себе. — Я переоделась ради тебя и нашего первого свидания.

— Красивое.

— А туфли?

— И туфли, — отвечаю, улыбнувшись и подёргав пальцами на босых ногах. — Роза, тебе стоит немного упокоиться. Ты слегка… не в себе.

— Не могу, — произносит, коротко хныкнув. — Пока мы ехали в такси и тот мужик на нас постоянно смотрел на нас с тобой, и мы ничего такого не делали. У меня… я немного… немного…

— Протрезвела? —подсказываю ей с усмешкой.

— Да

— Да, — кивает. — И теперь мне всё это волнительно. Странно какое-то чувство в груди. Хочется быть красивой и привлекательной в твоих глазах. Но отступать я не намерена. У нас с тобой возникла симпатия и влечение, и я не собираюсь отступать. Поэтому… я красивая? Я тебе по-прежнему нравлюсь?

— Ты прекрасна для меня в любом виде, Роза, — опускаю вино и бокалы на столик, а после подхожу к девушке и беру её за руки, иначе она меня сейчас этими руками и изобьёт. — За те семнадцать лет, что мы вместе, я видел тебя разной. Кричащей без умолку. В грязном подгузнике. В зелёную крапинку, когда заболела ветрянкой. Видел тебя и зомби, когда ты воспаление лёгких поймала. Видел тебя даже голой с трусами на голове.

— Мне было полтора года. Не за чем это вспоминать, — краснеет вся и отводит взгляд смущённо. Высвобождает руки и садится на одно из кресел в оранжерее. — Давай не будем это каждый раз вспоминать? Договорились? Чтопапа вечно об этом, что мама. Теперь ещё и ты.

— А мне нравится, — пожимаю плечами, возвращаясь к столику. Оттопырив вино, наливаю его в наши бокалы, следя за тем, чтобы Розе именно её бокал достался. — Осталось тебя увидеть в хлам, после хлама и… с огромным животом.

— С лишним весом? — прищуривается мстительно. — Ну уж нет! Этому никогда не быть!

— Я про беременность, Роза. Про беременность.

— Ну для этого ещё рано, — тянет, поджав губы. — Вначале я хочу отучиться, сделать имя в спорте и лишь потом стать полностью семейной. Да и куда мне дети? Я сама как ребёнок и не хочу пока ни с кем нянчится.

— А что, если ты случайно забеременеешь? — интересуюсь, разливая напиток. — Такое ведь бывает.

— Если предохраняться такого не будет, — закатывает глаза. — Как-то же ты раньше справлялся. Или у тебя где-то ребёнок бегает?

— Не бегает.

— Тогда к чему этот разговор? — медленно начинает закипать, потому как тема эта ей не очень нравится. А вот меня теперь это волнует. Я понимаю всё, что она молода и у неё в планах лишь спорт и учёба, но ведь в этой жизни всякое может случиться.

— Роза, мы начинаем серьёзные отношения с тобой и это не шутка, — начинаю медленным и спокойным голосом объяснять свои интерес. — Признаюсь это и мои первые осознанные серьёзные отношения, поэтому я подхожу к ним настолько внимательно. И я хочу понимать как к ним относишься ты. Не поиграешь ли немного в новое для тебя чувство и не сбежишь? Я не хочу однажды потерять тебя лишь потому, что у нас разные взгляды на наше будущее.

— Да я тебе почти в любви призналась, а ты мне такие вопросы задаёшь! — восклицает возмущённо, вскочив. — Мы блин ещё даже не переспали, а ты уже о детях начинаешь, Виктор! Ну, дай ты всему нормально начаться! Ты как мой папа начинаешь бежать быстрее паровоза.

— Роза, послушай!

— Не хочу я ничего слушать! — кидает, пылая от злости. — Я готова была сегодня переспать с тобой. Отдаться тебе и быть твоей навечно, а ты… ты… ты всё испортил! — выпаливает и идёт на выход.

— Если бы я хотел просто с кем-то переспать, то ушёл бы с какой-то левой девицей, Роза. С тобой же всё иначе! Я не хочу совершить ошибку! И я тоже волнуюсь, — говорю ей в спину, продолжая сидеть на кресле.

— Тогда нам не по пути! — произносит, прежде чем выйти из оранжерее и оставить меня одного.

Твою мать! Возможно, я в действительности не прав, но наш разговор случайно коснулся темы беременности, и я не удержался от вопроса. Мы никогда раньше не обсуждали с Розой то, что она может в будущем стать матерью и мне стало интересно, а не сделает ли она аборт, если мы с ней случайно… напортачим. Я бы не хотел испытать туболь, что она может мне причинить этим действием. Однажды уже испытал и мне хватило.

Роза

— Девочки, — тяну сквозь слёзы, набрав Кристину и Машу по видео. — Мы поссорились! Сильно очень.

— Что такое? — вздыхает дочь Карима. — Что не поделили?

— Планы на будущее! Он детей хочет! — жалуюсь им, продолжая реветь. — А мне куда дети? Мне же только восемнадцать стукнуло, и я стала свободной! У меня огромные шансы сделать имя в спорте, а он… дети, беременность и тому подобное несёт.

— Стоп! — останавливает меня Крис, закатив глаза. — Для начала ты перестаёшь плакать! И пересказываешь всё, что он сказал. Давай! Раз… Два… Три! Дыши спокойно и говори, — приказывает и я следую её совету.

Выравниваю дыхание и начинаю говорить, стараясь пересказать всё точно. Говорю даже о том, как он на менясмотрел в тот или иной момент и не забываю упомянуть то, что в клубе было, чтобы им понятнее стало.

— Ну… что я могу сказать? — наконец заговаривает Лапина, дослушав мои рассказ. — Да, Виктор торопится, но всё это нормально. Любому мужику, который собирается с тобой не только встречаться, но и в будущем завести семью будет интересен этот вопрос. Он собирается тебя сделать своей женой и матерью своих детей и как бы спрашивал готова ли ты к такому.

— Я не инкубатор!

— Роза, блин! — не выдерживает Маша. — Он на будущее интересовался!

— Да! — поддерживает её Крис. — Он как бы спрашивал: аборт не сделаешь в случае чего? Вот, например, для моего папы важно это. Он девушку, что аборт сделала вообще как низшее существо воспринимает. Может и Виктор такой же. Подумай.

— То есть… я дура? Вспыльчивая идиотка?

— Ну… да! — соглашается Кристина, с улыбкой.

— Тогда я к нему сейчас пойду и извинюсь!

— Нет! Роза, нет, — останавливает меня Маша. — Лучше спать сейчас ложись и обдумай вопрос Вика, чтобы утром ему ответ дать. Сейчас ты всё на эмоциях делаешь.

— Думаешь?

— Знаю! Так нужно сделать, чтобы всё правильно было.

— Ладно, — прислушиваюсь к ним. — Но вы всё равно сейчас услышите все подробности того, что сегодня произошло, — заявляю и в течение получаса мы обсасываем каждую косточку того, что сегодня между мной и Виком творилось.

После я, как и обещала девочкам ложусь и кровать и настраиваюсь на сон, но не выдержав отправляю Виктору сообщение с целующимся смайликом. Говорю, что не злюсь и вновь люблю его.

Глупо, но он хотя бы не будет думать, что между нами всё кончено.

Глава 16

Виктор

Проснувшись, всё ещё разбитый, сонный и не пришедший в себя после недолгого сна, бреду в ванную комнату. Скидываю с себя пижамные шорты, в которых сплю, и залезаю под струи не горячего, но и не холодного душа. Еле тёплого, я бы сказал.

Именно этот приём помогает порой проснуться, когда я не выспался, а вставать нужно. Сегодня у меня тренировка, и её никто не отменял, как бы ни прошёл вчера вечер.

А прошёл он… неоднозначно. Мы с Розой вроде как поругались, но после она прислала сообщение с жёлтой мордочкой и сердечками, что на её языке означает «Я тебя люблю!».

Я ещё долго сидел и пялился на экран телефона, не понимая, что на неё нашло и означает ли это, что она решила пропустить мимо ушей нашу небольшую ссору. Забыть её и продолжить нашу с ней дружбу. Или всё же отношения…

У этой девушки в голове сложный механизм. Не каждый разберёт. Инструкция нужна, но отец не раз говорил, что к Садовским инструкция прилагается на языке, который понимают только эти двое. Нам, мужчинам, не Садовским, не повезло и единственное решение в данной ситуации — это смириться со своей участью и плыть по течению. Позволить Садовским нас убить или… наоборот, осчастливить.

Поднимаю голову к струям, подставляя лицо. Наслаждаюсь бодрящим душем, но мысли о Розе не отпускают даже на мгновение. Всё же вчерашние наши приключения оставили след, и теперь мне повсюду мерещатся её взгляд на мне и прикосновения её рук там, где прежде их никогда не было.

Даже сейчас, когда здесь её быть не может, я ощущаю то, как она смотрит на меня и касается своими тоненькими аккуратными пальчиками, изучая моё тело, которое сейчас полностью в её власти.

Цветочек умеет сводить с ума даже на расстоянии. Ненавижу в ней это. Спокойной жизни не даёт. Садовские — это проклятие, как порой шутит отец Розы.

Воображаемая рука Розы проходится по моим ягодицам, выбивая из меня тихий несдержанный стон. Прикрываю глаза, позволяя своему воображению творить немыслимое. Хоть и понимаю, что это ужасно. Это сведёт меня с ума.

— Нельзя, Тор! Нельзя, — шепчу сам себе, а рука тянется к возбуждённому, готовому к бою органу. — Забудь! — приказываю себе, но это не работает.

Решительным жестом включаю ледяной душ, чтобы совсем не свихнуться. До нашей с Розой настоящей близости ещё куча времени, а если я буду позволять себе такое, то, боюсь, в один момент просто накинусь на неё и напугаю. Стану маньяком в её глазах и навсегда оттолкну её от себя.

И хотя Роза — то ещё шило в попе и строит из себя отважную воительницу, внутри она нежный цветок, который может потерять свои лепестки от сильного ветра. И я не хочу, чтобы моя несдержанность была этим ветром.

— Эй! Холодно, — звучит тоненький женский голос за моей спиной, и я резко поворачиваю голову. Шокировано оглядываю гостью и ещё больше округляю глаза, потому что не верю в то, что вижу.

Роза стоит босая на коврике около ванны. На ней её пижамная сорочка, до чёртиков короткая, и накинутый сверху халатик. Дурацкий халат, который закрывает виды на то, что открывает сорочка.

Цветочек стоит с вытянутой рукой и с невинной, забавной и милой улыбкой разглядывает меня, но особое внимание уделяет тому, что никогда раньше не видела. Ягодицам.

Извращенка… Пусть после скажет мне что-то. Я ей напомню.

— Ты что здесь делаешь? — наконец собираюсь с силами заговорить, стараясь стоять так, чтобы она стояка не заметила и не сбежала от меня сломя голову.

— Ну… — тянет задумчивым и спокойным голосом. — Я всю ночь думала просто. Почти не спала особо.

— И что надумала? — веду беседу, стоя голым в ванне перед девушкой, которую хочу. Абсурд. Но это Роза, и иного рядом с ней быть не может. Она как бомба, которая может взорваться. И неизвестно, что снесёт её величество.

— Много всего надумала, — отвечает и скидывает халат на пол, позволяя ему скользнуть у её ног.

Нервно сглатываю и на секунду отвожу взгляд, чтобы хоть немного в себя прийти, потому что возбуждаюсь ещё сильнее от вида её оголённых ножек и выпирающих из-под сорочки сосков.

— О деньгах. О богатстве. О том, как достичь это, приумножить, — говорит, продолжая спокойно оголяться, словно нет в этом ничего такого, и она делала это тысячу раз до. — Например, чтобы быть богатым, надо иногда экономить, — заключает, представ передо мной в одних лишь розовых трусиках. Пытается быть храброй, только вот глаза её выдают. Смотрят куда угодно, но не на меня. — А мы с тобой люди богатые, — продолжает и аккуратно залезает в мою ванну. — И сегодня мы будем экономить воду.

— Роза… — издаю стон, когда она случайно касается рукой моей ноги.

Боже! Я не могу! Не могу сдерживаться, когда она ведёт себя так.

— Да, Виктор, — отзывается и становится рядом, глядя в мои глаза и всё понимает. Читает в них вопрос. — Я знаю, что я делаю, любимка. Я трезвая. Я уверенная в себе. И я этого хотела всю ночь. Мне даже сон приснился эротический, с твоим участием. И я хочу его повторить. Нам с тобой не нужно время, чтобы узнать друг друга. Мы знаем друг друга больше, чем кого-либо. Можем пропустить этот этап.

— Роза, я в таком состоянии сейчас, что отговаривать тебя не буду. У тебя есть всего один шанс — уйти сейчас и запереться у себя в комнате, — говорю сквозь зубы.

— Шанса нет, — твёрдо произносит и опускает руку на возбуждённый и горячий от желания член. Вместе с рукой она опускает и свой взгляд. — У нас нет другого выхода, Виктор. Это должно было произойти вчера, но по кое-каким обстоятельствам не произошло. Значит, надо исправлять. Не люблю, когда я не достигаю своей цели. Поцелуй меня, — поднимает взгляд. — Я хочу быть с тобой! И не заставляй меня уговаривать тебя с этой каменной фигнёй в моей руке. Он сам за тебя всё говорит!

Роза

Страшно, как никогда в жизни. Коленки трясутся от страха, а живот схватило судорогой, не дающей ни глубоко вздохнуть, ни расслабиться. Держит лёгким онемением и не отпускает.

Но в то же время я понимаю, что Виктор не сделает мне больно, а тем более плохо. Он всегда меня любил и заботился. И никогда не изменит себе. Мне просто надо довериться ему полностью. Только сказать это проще, чем сделать. Страшно, как-никак. Волнительно. Новый этап своей жизни начинаю. Обратно пути уже не будет.

— Роза, — тянет он, глядя в мои глаза, внутренне борясь с собой. Словно и хочет меня сейчас затащить себе в кровать, но что-то его останавливает. Что-то плохое и злое, что я должна остановить.

— Да, любимка, — отзываюсь и тянусь к его губам, быстро, но сладко их целуя, чтобы полностью уничтожить команду «против близости» в его голове.

— Когда я об этом пожалею, — заговаривает, вылезая из ванны. — То тресни меня хорошенько по голове чем-нибудь тяжёлым, — берёт меня на руки и вытаскивает из ванны.

— Пожалеешь о близости со мной? — строю удивлённую мордашку и не менее спокойный тон. — Ты никогда о ней не будешь жалеть, дорогой! Мы с тобой сейчас сделаем меня женщиной. Потом будем встречаться. Долго, страстно и продолжительно. Потом, лет через семь-восемь заведём ребёнка. Потом, через годик-другой второго. Но где-то между детьми и встречами у нас будет свадьба. Большая, пафосная, с белым платьем, цветочками, рестораном и танцами. Тебе некогда будет сожалеть. Я тебе не дам на это времени, любимка. Жизнь со мной точно скучной не будет. Ты же знаешь.

— Ты уже распланировала всё? — задаёт вопрос с ухмылкой.

— Ага, — киваю. — Если у нас родится дочь, то я хочу её назвать Лилией. Продолжу династию цветочную. Или Астра. А если мальчик… мальчика мы назовём Давидом. В честь твоего благородного и любящего отца.

— То есть ты не против детей?

— Конечно! — восклицаю, когда он опускает меня на свою кровать. — Просто не сейчас. Мне пока рано. У меня учёба и спорт впереди, и я хочу сделать своё имя и лишь затем семьёй обзавестись. Отношения сейчас мешать не будут, а вот беременность и дети — да. И мы сделаем всё, чтобы всё было чётко по моему плану. Стоп! Ты куда? — выпаливаю вопрос, когда он отходит и возвращается в сторону ванной. — Эй! Ты что меня так динамишь? Креативно! Достать меня из ванны и самому в неё сбежать!

— Роза, — называет моё имя, развернувшись с улыбкой. — Я в ванную за тем, что даст тебе и дальше заниматься спортом, а не детьми.

— За презервативом, что ли? — смущённо уточняю, отведя взгляд.

— Роза, ещё одна такая невинная мордашка и мы с тобой точно не переспим, — кидает по-прежнему с улыбкой. — Мне и так сложно, а ты начинаешь превращаться в стесняшку-милашку-малышку.

— Ладно, больше не буду, — закатываю глаза и откидываюсь на подушку.

Смотрю в потолок комнаты Виктора и вспоминаю, как тысячу ночей до этого просыпалась в этой комнате в объятиях Вика, но сегодня кое-что поменяется. Мы будем здесь не как друзья, а как парень и девушка. Любовники. Возлюбленные. Родственные души.

И самое забавное, что всё моё восприятие мира поменялось в одно мгновение. В то самое, когда Вик меня впервые поцеловал, приревновав к Кариму. И ведь раньше я даже мысли в своей голове не допускала, что мы можем быть вместе. А Вик, кажется, желал этого, но никогда не думал, что возможно. И даже сейчас в его голове борется два лагеря противников за сие действие. Поэтому я должна ему помочь. Только… как?

Решительно встаю с кровати и спешу к двери из ванной комнаты, остановившись около неё и встав в соблазнительную позу. Вероятнее всего, это сейчас выглядит забавно. Голая, в одних лишь простеньких розовых трусиках, но… Главное ведь быть собой. Мама всегда так говорит.

Дверь открывается, и Виктор шокировано останавливается, так и не сделав ни шагу из ванной. И по его внешнему виду понимаю, что он в ванную не только за контрацептивом зашёл, но и чтобы свою щетинку на лице сбрить. Что не может не радовать. Вчера он меня конкретно исцарапал.

— Ты…

— Я, — отвечаю и сама приближаюсь к нему, потянувшись к его шее руками. Обхватываю её и притягиваю Виктора для поцелуя.

Вырос, блин, под два метра, фиг теперь достанешь до этого жирафа. Раньше мне это не мешало, а теперь этот вопрос меня волнует. Ему наклоняться приходится ради меня. Может, туфли на высоком каблуке к нему обувать?

Виктор подхватывает меня на руки, облегчая мою задачу с поцелуем. Ведь теперь тянуться не мне приходится, а ему наклоняться. Всё так же даря мне и себе ласки губами, подходит к кровати и опускает меня на неё. Сам же залезает сверху, нависнув надо мной, как огромная скала над маленькой букашкой, которую скоро раздавит.

Его рука опускается к моему бедру, нежно погладив его и коснувшись кромки моих розовых трусиков. Задевает её и тут же отпускает, словно знает, что этот жест сделает со мной и какие ощущения во мне пробуждает.

— Ви… — хочу назвать его имя, но всё вокруг теряет смысл, когда его губы спускаются к моей шее и кусают её. Голос пропадает, словно я русалочка, что продала его за возможность иметь ноги. И злая ведьма, что у меня его похитила, оказывается вовсе не злой осьминожкой, а страстным опытным любовником.

— Молчи, — тянет между ласками. — Расслабься, цветочек, — продолжает говорить, но я и слова не понимаю. Зачем он вообще болтает, когда я такая?

Его поцелуи с шеи медленно ведут вниз. К грудям, которые он целует, ласкает, кусает, зализывает раны и вновь кидает их в агонию. Заставляет меня то и дело выгибаться к его губам, требовать больше, молить и просить продолжить. Погрузить меня в мир, где всё вокруг теряется, и лишь страсть остаётся главной жительницей моего тела.

Губы Виктора спускаются к животу, и в тот момент я осознаю, что грудь была ещё цветочками по сравнению с тем, что будет происходить сейчас. Живот оказывается минным полем, прикосновения к которому означают взрыв для меня.

Стон. Крик. Тяжёлое дыхание. Учащённое сердцебиение. Каменные, ноющие и болящие соски. Всё это сопровождает каждую его ласку.

— Ви… Ви… Вик… — с трудом произношу его имя и ловлю его обеспокоенный взгляд. Мотаю головой, пытаясь сказать, что уже не могу, но я же русалочка, что голос продала и не могу и слова произнести.

— Ты чудо! — кидает он мне и, не поняв меня, возвращается к тому, от чего я его оторвала. Гадёныш! Голос отобрал! Мучает! Заставляет плавиться от жара своей любви и страсти!

— Вик! — выкрикиваю, когда его руки тянут кромку мокрых трусиков вниз, давая Виктору обзор на мой лобок. Новая волна смущения захватывает меня, но длится она недолго. Лишь до того момента, пока Виктор не касается его поцелуем.

О господи! Почему мне раньше не говорили, что со мной будет твориться? Почему я думала, что мы просто переспим и всё? Почему мне никто не говорил, что перед этим меня на американские горки посадят?

Не знаю, как он это делает, но когда я более-менее начинаю привыкать к ощущениям, понимаю, что на мне больше нет трусиков, а новая сладкая пытка на очереди.

— Держи ноги так, — требует Виктор, согнув мои ноги в коленях и широко их расставив.

Роза

В глазах темнеет, а в голове летают волшебные умиротворённые бабочки, которые сбежали из живота, потому что прошлая партия там изжарилась и умерла в блаженстве. А эта трусливая команда и решила мне мозг своими крыльями изрезать и совсем ума лишить. Мало того, что это делает парень между моих ног, так ещё и эти негодяйки меня убивают.

Но есть у меня такие странные подозрения, что этих бабочек мне Виктор через поцелуй передал. Заразил «половым» путём, можно сказать. Сам не предохранялся и мне передал! Страдай теперь из-за него.

До боли в ладонях сжимаю простынь, сдерживаясь, чтобы не начать орать на весь дом, как мне нравится то, что Виктор сейчас делает там, внизу, к самому пику желания и блаженства. Описать словами это невозможно. Все внутренности словно разом сжимаются и выворачиваются наизнанку. Кости выкручивает в другую сторону до того момента, пока ты не испытаешь нестерпимую боль, а затем отпускает, даря наслаждение от расслабления.

— Ви… Ви… Ви… Виктор, — выдыхаю его имя и тянусь рукой к его голове, зарываясь пальцами в его волосы. — Так… — пытаюсь сказать, что мне нравится и хочу ещё, но слова сказать не могу. Только мычать непонятные звуки с закрытыми глазами.

И когда я такой стала? Куда потеряла свою дерзость? Решительность? И силу? Куда дела себя? Осталась какая-то мямля, что и слова вымолвить не в силах.

— Сладко? — не то просто говорит Вик, не то спрашивает и поднимается поцелуем вверх, к моей шее, на которой он точно оставил хотя бы один заметный укус, потому что она вся саднит. Болит и словно кровоточит. Дикарь! Мяса, что ли, не хватает? Так в холодильнике есть! Меня зачем было так кусать? — Вкусная Роза, — шепчет на ухо, облизнув его. — Моя сладкая Роза…

Открываю глаза и, повернув голову, смотрю на него, вглядываюсь в его безумные глаза. В груди по-прежнему прячется стыд за то, что он видел меня голой, но я спрятала его так глубоко в надежде, что он скоро исчезнет, что почти его не чувствую. И слава богу. Но румянец на моих щеках всё же есть. Чувствую горящие щёки.

— Продолжим? — спрашивает он меня зачем-то.

— Ага, — активно киваю. — Ага! Ага!

— Ты этого хочешь? — задаёт вопрос с коварной усмешкой и блеском в глазах. — Хочешь, чтобы я продолжил и делал с тобой всё, что захочу и будет нравиться тебе?

— Да! Хочу! Тебя хочу! Сильно хочу! — искренне и от всего сердца признаюсь ему в своих желаниях, а он отчего-то начинает смеяться. Но на это мне быстро становится плевать. Виктор выполняет мою просьбу и своё обещание, продолжив ласкать и дарить секунды блаженства, зализывая укусы и делая новые.

Нависнув надо мной, Вик вновь припадает к моим губам, унося меня в мой новый маленький мирок, где царит только счастье, любовь и лишь самые светлые чувства, на которые я способна. Мир, который я создала для себя и Вика.

— Ты проиграла, Цветочек, — произносит мой любимка, но ответить мне не даёт, потому что ровно через мгновение меня пронзает пусть и не сильная, но довольно резкая вспышка боли. И его слова теряются в том потоке волшебства, что он дарит мне после. Играет мной, словно музыкант на арфе.

Ранее я считала секс чем-то примитивным, потным, обычным, но сейчас я понимаю, что ошибалась. Близость с тем, кого любишь ты и кто любит тебя совсем на это не похоже. Ты словно плывёшь в море, качаясь по волнам. Немного дико, неумело управляешь кораблём, но рядом есть опытный капитан, который направляет и тебя, и волну.

Пытаюсь подхватить его ритм, вобрать его в себя, уловить каждое движение и стать одним единым с Виктором. И под самый конец мне даже удаётся это сделать.

— Больно было? — спрашивает он меня, когда первый раунд нашей близости официально объявляется завершённым, и мы с любимкой лежим в объятиях. Самых тёплых и любимых за всю мою жизнь.

— Немного, — признаюсь. — Но я думала, будет больнее. И дольше. Как если царапину трогать без конца. Но вообще нет. Поболело, а потом… потом стала приятно, — заканчиваю с улыбкой.

— Я люблю тебя, Цветочек, — притягивает и целует в висок.

— Я тебя, возможно, тоже, — кидаю в ответ с коварным смехом. — Для моей огромной и всепоглощающей любви, Виктор, придётся тебе ещё работать. Одного раунда было маловато. И, кстати, что значило «Ты проиграла, Цветочек»?

— То и значило, — растягивает губы в улыбке, — что теперь ты мне желание должна. Третий раунд нашего спора выиграл я. Ты произнесла те три заветных слова для моей победы.

— Вот ты жук! — восклицаю, когда до меня доходит. — Вот ты гад! Виктор!

— Я придумаю самое изощрённое желание, — обещает со зловещим выражением лица.

— Вообще-то это нечестно! — возмущаюсь. — Это я к тебе пришла, и я тебя к близости склонила. Значит, победа за мной!

— Но слова сказала ты.

— Блин! Давай это просто не будет считаться? — предлагаю с жалобной моськой. — Ну правда ведь нечестно! У нас так-то один — один!

— Я подумаю, — бросает, отведя взгляд.

— Подумай, — тяну и сажусь на него, оседлав и затеяв второй раунд близости. — А я тебе помогу правильно думать, — склоняюсь к нему и нежно целую. — Ну что? Как думается?

— Твоя взяла, — соглашается и притягивает меня к себе, тут же повалив и вновь нависнув. — Кажется, мы из этой комнаты сегодня не выйдем.

— Родителей не будет. Так что можно, — довольно тяну. — Давай же, любимка! Хочу что-то новое! Жаркое! И безумное!

— Как скажешь, — отзывается и одним ловким движением переворачивает меня на живот. — Будет всё именно так, как хочет мой сладкий Цветочек.

Глава 17

Роза

— Как прошли ваши выходные? — интересуется мама за ужином, накалывая салат на вилку.

— Дом не разгромили, и то хорошо, — со смешком отмечает папа и подмигивает мне, напоминая о том, что в прошлый раз я решила перестановку сделать, но силёнок у меня оказалось мало, и к тому моменту, как приехали родители, в гостиной был бардак. Точнее, процесс перестановки полным ходом. Папе ещё потом пришлось мне помогать и просить парней из охраны.

Но! Я могла бы всё успеть, если бы Виктор тогда из-за одного-единственного звонка не смылся. Я тогда жутко на него обиделась, но, как всегда, простила быстро.

Разве можно на него обижаться? У человека своя жизнь есть, и он не должен всегда быть рядом со мной. Может быть, девушка позвонила и он на свидание смылся? Но сейчас эта мысль меня выбешивает и заставляет мечтать о смерти всему женскому полу. Приятнее думать, что у Арса, Фарида или ещё кого-то беда случилась и он уехал спасать. Благородно, и главное, я не ревную.

— Ну… — тяну, отвечая на вопрос мамы. Переглядываюсь со своим напарником и опускаю взгляд в свою тарелку. — Виктор лучше расскажет! Ты такое вкусное мясо заказала, мама! Остановиться не могу! — запихиваю огромный кусок себе в рот. — Объедение! — хвалю с набитым ртом. — Вкуснятина! Божественно!

Ух, я злодейка! Ух, негодяйка! Свалила всё на Вика. Но он, вообще-то, как мой мужчина, теперь должен решать мои проблемы и заступаться. Вот первая проблема и первый тест.

А мне страшно! Страшно, что от мамы тумаков получу! А папа добьёт!

Сама я перед родителями точно спалюсь, а вот Виктор может выкрутиться. Он же в меня давно влюблён и всегда скрывал. Пусть дальше продолжает своё дело.

— Выходные прошли даже лучше, чем я ожидал, — произносит Вик, мстительно взглянув на меня. — А ваши? Как отдохнули?

— Прелестно, — вздыхает мама, мечтательно прикрыв глаза. — Такого отдыха у нас, мне кажется, никогда не было. Такого релакса и расслабления. И почему я раньше об этом месте не знала? В следующий раз поедем туда всей семьёй, любимый! Там такие ароматы! Такие виды, любимые мои детки… Сказка, а не отель! Мы просто обязаны устроить всей семьёй там выходные!

— Рад, что тебе понравилось, дорогая, — явно намекая на что-то, произносит папа. — Рад, что угодил твоей душеньке и она больше не злится. Мозг мне не выносит и оставила его в покое.

— Ой-ой, — закатывает глаза родительница. — Виктор, а ты куда такой наряженный? В рубашечке…

— В офис его сегодня беру, — оповещает нас отец, и Виктор кивает, поправив галстук, который ему не по душе и который он к чёрту сорвал бы со своей шеи, но не хочет расстраивать папу.

Вообще не понимаю, зачем бизнесменам галстуки и бабочки. По мне, мужчина в рубашке и костюме уже выглядит презентабельно и официально. А этот атрибут превращает их в учителей, учёных каких-то. В общем, в задротов. Студентов на защите дипломной работы. Только вид портит.

Но папа сам носит галстук, и Виктора заставил. Любимка мне почти всё утро жаловался на это, пока я любовалась тем, как он одевается, и помогала ему отпаривать рубашку. У него никогда это нормально не выходит. Элементарно терпения не хватает и умиротворения в этот момент.

А ещё выполняла свои дела, по которым в его комнату пробралась. Первым делом поцеловала своего парня, с которым мне пришлось расстаться под утро, лишь бы родители не спалили наши отношения. А вторым делом пометила территорию и провела важнейший для наших с Виком отношений ритуал.

— Хм-м… ты, наконец, решился, дорогой? — интересуется мама у Виктора. — Примешь дела и встанешь во главе компании, что тебе завещал твой родной отец? Хвалю! Признаюсь, думала, ты ещё немного погуляешь перед тем, как наследством своим займёшься.

— Давно пора, — восклицает мой папа. — Бизнес ждёт! И чем раньше он его примет, тем раньше втянется. Я невечный. Да и от дел я должен был отойти, как только Виктор отучился. И так ему пару лишних лет дал.

Это довольно грустная история, и почти каждый раз, когда я о ней ненароком вспоминаю, хочу разреветься.

Жизнь Вика печальна и не щадила парня с самого детства. Мать убили на его глазах, а отец, ослеплённый местью за смерть жены, захотел наказать её обидчика, но иногда наша негативная энергия скапливается в какой-нибудь реальный физиологический недуг. Такой и схлопотал папа Вика. Рак. Он съедал мужчину, и Виктор чуть не остался сиротой. Это открыло глаза Есенскому, и он увидел своего маленького сына, который нуждался в нём. Тогда он решил отступить от мести, но болезнь не отступила никуда и продолжила наступать.

А дальше начала играть судьба, и она переплетала нити. Мой отец, Назар, тоже искал мужчину, которому хотел отомстить отец Вика, Давид. Папа вышел на след обидчика, но убить его не смог. Мне не рассказывают подробностей, что и как там было. Считают маленькой и нежной. Но я знаю основную историю, и этого достаточно.

Наши с Виктором отцы внешне были похожи и тогда Давид придумал многоходовый план. Они с папой меняются жизнями, именами, целями и даже тем, что имеют. Давид Есенский становится Назаром Рахмановым, а Назар Рахманов — Давидом Есенским. Так у Вика появился второй отец. Здоровый, полноценный и без мыслей о мести за смерть жены. Который воспитал Виктора и вырастил как своего родного ребёнка. Тот, кто был рядом с Виком всегда. Был способен подарить Виктору Есенскому то, чего он заслуживает.

А убийцу матери Виктора всё же убили. Говорят, что это сделал мой папа, но… из-за этих подменышей я не знаю, кто именно это сделал. Да и не хочу знать.

Добро победило! И это главное! У Вика есть любящая семья. И у него есть я. Ведь если бы этого не произошло, то мы вряд ли бы встретились и у меня никогда бы не было такого друга рядом.

Каждый шаг в этой вселенной ведёт нас к чему-то важному. И я верю, что нам было суждено встретиться с Виктором и… влюбиться.

— Поел? — интересуется папа у Вика, кинув взгляд на его тарелку. — Нам нельзя опаздывать в первый день, сынок. Ты должен сразу себя зарекомендовать. Показать, что достоин не меньше своего отца управлять бизнесом и тысячами людей. Понимаю, что будет сложно, но ты, Есенский, и не такое переживал!

— Да, отец, — кивает Вик, промокнув рот салфеткой и встав со стула. — Спасибо, Настя! Всё было, как всегда, вкусно! Ты бог кулинарии, — подмигивает ей, чем радует маму и заставляет меня приревновать его к моей собственной матери.

Да что, чёрт возьми, он со мной сделал? Он ведь и раньше ей подмигивал, но никогда прежде я так остро не реагировала. Ревную сейчас как цепной пёс, на косточку которого позарились.

— Яичницу и салат я готовила, — намекаю на комплимент и в мою сторону.

Я ведь не зря старалась. И заслуживаю каплю внимания, любви и благодарности за то, что своему парню завтрак приготовила. Частично, конечно, но начало положено. Превращаюсь в заботливую и любящую девушку.

Рубашки уже ему отпариваю, завтраки готовлю. Я чудо, а не девушка, чтобы он понимал. Да и ещё и красавица, умница и просто конфетка. Дурная на голову немного, но все мы не без душка.

— Яичница и салат были бесподобны, — тянет, улыбаясь, как и я. — Спасибо тебе, Цветочек!

Чёрт! Я такая счастливая дурочка сейчас! Просто слов и эмоций не хватает, чтобы описать всё это и успокоить своё бешено стучащее сердце.

Особенно когда он так на меня смотрит и так искренне благодарит за такое лёгкое дело, как еда.

Ну всё! Я, наконец, поняла все прелести любви, о которых в книжках пишут. И теперь мне стало яснее, почему все так это чувство ищут. Оно же прекрасно! От него хочется порхать в воздухе и дарить всем любовь.

Но надеюсь, эффект этот когда-нибудь пройдёт. Ибо жить вечно в таком состоянии точно невозможно.

— На выход! — кидает папа, снимая со стула свой пиджак и надевая его на себя. Виктор делает то же самое, копируя его поведение, чем ещё раз доказывает, что всё сейчас делает только ради папы. Пытается быть на него похожим. И это немного грустно. Виктора словно заставляют идти в офис, и он бы с радостью туда не ходил. Ему неинтересно дело его отца.

Но, надеюсь, папа прав, и Виктор со временем и правда свыкнется с рабочей обстановкой и даже втянется. Ну а пока стоит ждать и смотреть. Жизнь в любом случае всё на свои места расставит.

Любимка тянется за пиджаком, как и папуля, но… далее происходит то, что вовсе в мои планы с утра не вписывалось. В отличие от папы, в карманах Вика кое-что было, и при резком движении, когда он снимал пиджак со спинки стула, это что-то вывалилось и некрасиво упало почти у папиных ног.

— Ой! — ойкает мама, прикрыв рот ладошкой, чтобы не засмеяться в голос.

Упс! Проблемка!

Этого ещё сейчас не хватало.

— Виктор, сынок, — начинает папа прокашлявшись. — Мы всё понимаем, что у тебя богатая половая жизнь и ты молод. Девушки и парни в таком возрасте творят безумства, но… мы бы предпочли не знать о твоих похождениях, — поджимает губы, пока Виктор поднимает с пола мои трусики. — У нас в доме Роза и… — замолкает, подбирая слова. — Я бы хотел её как можно дольше отгородить от этого аспекта взрослой жизни.

— Кхм, прости, — извиняется Вик, быстро взглянув на меня, а я, наоборот, отвожу взгляд. Стыдно. — Такого больше не повторится, — засовывает мои трусики в карман брюк, но… сразу две пары там не помещаются. Приходится просто в руке сжать.

Боже! Боже! Боже! Он меня убьёт! Но я ведь помечала территорию, а трусики — элемент обряда любви и верности. Я же как лучше хотела. Кристина сказала, что это стопроцентный ритуал. На форуме о нём только положительные отзывы.

По лицу Вика вижу, что он еле сдерживается, чтобы не засмеяться, и это немного успокаивает. Совсем чуточку. Потому что после той нотации, что папа Виктору и в машине прочитает, мой любимка будет злой. Злой на меня и мою выходку.

Ну зачем он так резко пиджак дёрнул? Не мог спокойно его взять? А так бы пришёл на работу, ручку в карман, а там — бац! — сюрприз от меня. Радостной был бы. А сейчас не пойми что творится.

Я же любя! Ради нас двоих старалась.

— Ну ладно! — восклицаю, разбавляя атмосферу. — Я пойду! Вы тут разбирайтесь! А я пойду! У меня столько дел! Столько дел, что минуты свободной нет! Бегу уже!

— Я к тебе сейчас, милая, зайду, — кидает мне мама в спину, и её тон не обещает мне ничего хорошего. — Помогу.

О нет! О нет! О нет! Зачем она зайдёт? Пусть у себя сидит! Я сама справлюсь! Большая девочка!

Она всё поняла? Ругать будет? Или сразу в монастырь отправит вместе с папой?

— Жду, мамочка, — кидаю и пулей вылетаю из столовой.

Твою мать! Мне капец!

Почему никто не написал, что у ритуала побочный эффект есть? Почему никто даже не заикнулся? Подставили меня, гады! И что теперь делать? Извиниться? И сойдёт с рук? Не думаю… Ладно бы одну пару подкинула, но я ведь везде ему их напихала. Даже в бардачок машины.

Забегаю в свою комнату и бегу к комоду, в котором храню своё нижнее бельё. Открываю его и делаю в нём бардак, чтобы в случае проверки мама не поняла, что что-то пропало. А пропало много трусиков. Пятнадцать штук. Осталось примерно столько же, но ящик явно опустел. И мама это точно поймёт.

Закрываю шкаф, в котором сейчас всё: трусики, носки, лифчики, бретельки, купальники и даже колготки. Нужно же было как-то создать видимость наполненности.

Прохожу к кровати и опускаюсь на неё, смиренно ожидая кары небесной, ой, родительской, и «помощи» мамы, которая должна прибыть с минуты на минуту. Так и представляю, как она меня на куски разорвёт. За то, что роман с Виктором закрутила. За то, что ей не сказала. И за трусики, естественно.

— Ну что… любовь моя, — тянет родительница, войдя в мою комнату с полотенцем в руках. Она его взяла, чтобы меня поколотить? Выбить дурость из головы? Так поздно! Я уже такая, какая есть. Раньше надо было воспитывать. — Как у нас дела, Роза?

— Всё нормально, мам, — отвечаю с широкой и искусственной улыбкой.

Мне капец! Мне капец! Убьёт! Съест! И даже не подавится.

— Ничего подкупить не надо?

— Нет, — мотаю головой с прежней улыбкой. — Всего хватает, мамулечка. Не переживай. Можешь идти заниматься своими делами. Я сама со своими справлюсь, мамочка! Всё есть! Ничего не надо! Всего хватает!

Долго сверлит меня испытующим, оценивающим взглядом, после чего всё же заговаривает, поняв, что я как партизан буду молчать и себя не сдам:

— А что ты будешь делать, когда Виктору опять трусики придётся пихать?

— Куплю новые, — опускаю взгляд, убрав дурацкую улыбку с лица. — Возьму деньги и куплю новые. Логично ведь.

— Ну и паразитка же ты, Роза! — опускается рядом со мной на кровать, недовольно покачав головой. — Рассказывай. За что парня так ненавидишь? За что наказать решила? Что плохого он тебе сделал?

— Ч-чего?

— Того, дочь моя, — вздыхает она устало. — Быть с тобой — сплошное наказание. Поэтому спрашиваю — за что парня наказываешь? Разве семнадцать лет жить с тобой под одной крышей недостаточно для него?

— Ой, мам! — тяну, закатив глаза. — Ну что ты начинаешь?! Наказание, наказание. Нормальная я. Весёлая и озорная. Просто у нас с Виком так вышло. Влюбились. Начали встречаться, и пошло-поехало.

— У вас уже что-то было? — задаёт вопрос в лоб. — Ты с ним уже спала? Да? Раз твоё нижнее бельё в его кармане?

— Бельё я ему напихала, — честно признаюсь. — Кристина сказала, что это действенный способ, чтобы парень не изменял. Был верен и…

— Как я не догадалась, что без Лапиной здесь не обошлось! — восклицает, дотронувшись до своего лба со вздохом. — Это единственный ритуал или ещё будут?

— Ещё будут.

— А дальше что? Бюстгальтеры парень начнёт в своих карманах находить? Или что похуже? Ты мне скажи, чтобы я была готова, — не то ругается, не то возмущается мама. — И не смотри на меня так, Роза. Я откуда знаю, что в твоей голове творится, а тем более в головушке твоей сумасшедшей подруги.

— Такого не будет, — бросаю раздражённо.

— Роза, доченька моя. Ты думаешь, это всё работает?

— Не знаю, — пожимаю плечами. — Вот и проверим. А что я могу сделать?

— Роза, тебе стоит немного думать головой, — мама берёт меня за руку и заставляет взглянуть в её глаза. — Ты сейчас просто представь, что Виктор выронил бы трусики не у нас дома, а, например, на совещании. Что бы он испытал в этот момент?

— Думаю, улыбнулся бы, — отвечаю, сама растянув уголки губ в разные стороны. — А вот все вокруг были бы смущены.

— А представь, каково было бы папе? — продолжает родительница. — Куча людей увидели бы трусики его дочери.

— Папе было бы… ужасно, — виновато шепчу, поняв, к чему клонит мама. Мой поступок был детским, необдуманным и глупым.

— Вот, — тянет мама. — Я не запрещаю тебе играть во все эти бессмысленные ритуалы, Роза. Я такой же была в твоём возрасте. Но я лишь прошу тебя думать о том, что ты делаешь. Иногда твои поступки, которые приятны тебе, могут быть неприятны другим. Я знаю, что мы с папой учили тебя всегда думать о себе в первую очередь, но это не значит, что о других ты должна забывать.

— Извини, мам, — искренне прошу прощения. — Я не подумала. Просто… просто сейчас, когда я поняла себя, начала испытывать новые для себя чувства, я… я боюсь их потерять. А ещё я боюсь, что всё это несерьёзно для Виктора, и он меня бросит.

— И думаешь, твои ритуалы вам помогут?

— Не знаю, — произношу на грани того, чтобы разрыдаться. — Но я хоть что-то ведь делаю, и от этого мне спокойно.

— Девочка моя, чтобы удержать мужчину, не надо подкидывать ему свои трусики. Просто позволь ему любить тебя и люби его в ответ. Это сложно, потому что слишком просто, и люди ищут подвох. Но вот единственный секрет длительных отношений — надо любить и понимать друг друга. Вот и всё.

— Мам, ты не злишься? — задаю вопрос, искоса взглянув на любимую родительницу. Вот вроде бы и не ругала, но мозг на место вставила. Вроде бы и не кричала, а чувствую себя виноватой. — Что я с Виктором?

— Злюсь, — кидает, не медля ни секунды. — Мне мальчика моего жаль.

— Мальчика? — переспрашиваю удивлённо, и она кивает. — А дочь?

— А дочь сама кому хочешь мозги вынесет. А вот мой сынок — мальчик вежливый, терпеливый и приличный. Я бы ему другую невесту хотела. Спокойную, уравновешенную и желательно с мозгами в голове. А не вот это вот чудо без трусов.

— Иди ты! — бросаю, цокнув. — Я самая идеальная невеста! Ты меня знаешь. Ты меня можешь контролировать. И я не уведу у тебя твоего сына! Нам не придётся его делить между собой! И вообще! Тебе внуков не придётся делить со второй бабушкой! Идеально ведь для тебя!

— Да шучу я, Роза, — сдаётся мама со смехом. — Я в принципе, догадывалась, что однажды ваша дружба и привязанность к друг другу именно этим и закончится.

— А папа?

— Он любит Вика, но всё же больше он любит тебя. Одна мысль, что однажды у тебя появится мужчина, приводит его в бешенство. Ты для него была и всегда будешь маленькой избалованной малышкой, которую он будет защищать от всех и вся. Даже от того, что тебе пойдёт на пользу. Я не знаю, какая у него будет реакция, но, думаю, будет сложно первое время.

— Он не примет наш союз? — спрашиваю, теряя надежду с каждой секундой.

— Я подготовлю его, но пока будьте с Виктором поаккуратнее.

— Ладно. Спасибо, мам! И я рада, что ты теперь знаешь, и ты рада за нас. Мне, правда, было важно твоё мнение. Это ведь мои первые отношения.

— Я всегда буду рада, если мои дети счастливы, — тянет она, чмокнув меня в висок. — Ну а теперь давай честный мне ответ: нам с тобой шопинг нужен? У тебя хоть какое-то нижнее бельё осталось?

— Осталось, — хмыкаю. — Да и думаю, Вик мне сегодня всё вернёт. По крайней мере, то, что найдёт, — с коварной усмешкой добавляю. Некоторое я хорошо заныкала.

— Ой, бедовая девчонка, — вздыхает мамуля. — Ой, не завидую моему мальчику. Дай бог ему сил справиться с тобой и пережить все твои закидоны.

Глава 18

Виктор

Всю дорогу до офиса думаю о том, что лежит сразу в трёх моих карманах, и сдерживаю улыбку. До такого мог додуматься только мой сумасшедший Цветочек. Подкинуть мне свои трусики, думая, что я не стащил у неё сам. Или она и вправду решила, что где-то потеряла одни, когдаиз моей комнаты сбегала в свою. Или же она просто ещё не заметила пропажи.

В любом случае её поступок меня насмешил не на шутку. Отец мне, конечно же, прочитал нотацию из-за подарка Розы, попросив оставлять свою интимную жизнь за стенами дома, чтобы не совращать его дочь. Но знал бы он, что разврат как раз таки и исходит от его дочери, выбросил бы меня из машины на большой скорости.

Признаюсь, думал, что сегодня мой самый ужасный день будет, ведь приходится тащиться в офис. Но нет. Моя девочка подняла мне настроение и зарядила на весь день.

С таким настроем знакомлюсь с командой отца, с директорами различных подразделений и с простыми работниками, которых в компании около тысячи. Папа посчитал важным, чтобы я появился сразу перед всеми и показал себя. Будущего их шефа. Но, признаюсь честно, я не знал, что им всем нужно говорить. Я долго над этим думал, но ничего путного не выходило. А ведь главное — говорить от души. Только вот моя душа говорила мне точно не то, что одобрит отец.

«Здравствуйте, меня зовут Виктор Есенский и я владелец компании, которой не хочу управлять»? Бред! Вылетел бы в следующую секунду из офиса.

Благо говорить особо не пришлось. Отец сам меня представил, а после отправил всех работать дальше.

И лишь мысли о Розе не давали и не дают упасть духом.

После знакомства мы отправляемся на запланированное совещание. Директора рассказывают о том, как идут дела в выделенных им областях, то и дело кидая взгляд на меня. Но только вот… мне неинтересно то, о чём они отчитываются. Я понимаю, о чём они повествуют до самой мелочи, но это не вызывает восторг или заинтересованность.

В университете я учился хорошо и старался изо всех сил. Получил красный диплом, но это не разбудило во мне желание встать во главе компании и руководить бизнесом, который мне завещал папа.

— Сынок, всё в порядке? — спрашивает отец, когда совещание заканчивается, и мы остаёмся одни в огромной комнате для переговоров. — Мне показалось, что ты ничего не понимал. Если это так, то я могу тебе помочь разобраться.

— Ты о чём? — уточняю, складывая бумаги в свою папку.

— Когда они говорили, ты слова не промолвил, — объясняет он. — Ты не понял, о чём они говорили? Или боялся их прервать? Или что?

— Всё я понял, отец, — хмыкаю. — Просто не знал, что говорить. И зачем говорить. Они всё предельно ясно объясняли. Да и твои вопросы соответствовали моим.

— Что-то случилось? — не отстаёт, продолжая лезть туда, куда я его пускать не намерен. — Заметил, что как только мы поднялись на этаж, тебя словно подменили. Я чувствую, что что-то не так.

— Мне неинтересен этот бизнес, пап, — поднимаю на него решительный и уверенный взгляд. — Вот это вот всё вокруг… не моё! Эти стены меня душат. Галстук убивает. Костюм, который хочется разорвать на части. Люди, которые смотрят на меня и боятся, что я могу их уволить… Мне не нравится, пап. Не нравится чувствовать себя монстром, что в следующую секунду может лишить их возможности зарабатывать себе и своей семье на жизнь. И ты об этом знаешь. Я тебе неоднократно говорил, что не готов ещё к тому, чтобы сесть в кресло генерального директора.

— А что тебе интересно, Виктор? — по глазам отца понимаю, что он разозлился, и ему моя речь, как обычно, не понравилась. — Драки без правил, которыми ты занимаешься? Бои, которые ты скрываешь от любящей тебя семьи? Побои, с которыми ты иногда приходишь домой? — с вызовом спрашивает.

— Откуда ты знаешь?

— Ты думал, что я могу просто так тебя куда-то отпустить, Виктор? Я дал обещание твоему отцу, что позабочусь о тебе. И я его выполняю. Я дал тебе достаточно времени, чтобы ты отдохнул и пришёл в себя. Дал время даже развлечься боями. Но всему приходит конец. Ты должен выполнить свою часть сделки и принять наследие своего отца. Пора брать себя в руки, Виктор! Заканчивай с боями и сядь на положенное тебе место, — давит и настаивает, не понимая, как мне отвратна компания отца. Отвратна эта работа. Если бы тогда отец не уехал по этой грёбаной работе, мама была бы жива.

Эта компания виновата в смерти мамы. И я не могу. Не хочу. Быть её частью.

Бои же дают мне возможность жить. Быть рядом с семьёй. Иметь возможность защитить её.

— Я не могу, пап, — поджимаю губы.

— Почему?

— Не могу бросить бои.

— Почему? — продолжает он. — Тебя вовлекли в этот тёмный бизнес? Ты им что-то должен? Тебя шантажируют?

— Нет! — строго отрезаю.

— Тогда бросай бои! Занимайся бизнесом!

— Нет! — ещё строже повторяю.

— Виктор, ты ведёшь себя как избалованный ребёнок! Просто прими то, кем ты являешься. Тебе уже давно не двадцать, и ты должен понимать, что ты должен сделать. Время отдыхать и развлекаться закончилось. А с твоими боями я разберусь, если ты не можешь.

— Не лезь в мою жизнь, папа! — выкрикиваю, сам не ожидав от себя такой реакции. — Я понимаю, что должен сесть в кресло генерального директора. И я это сделаю. Но принять наследство отца — не значит отказаться от того, что мне интересно. Бои были и будут в моей жизни!

— Упрямец! Это несерьёзно!

— Пусть так, — бросаю. — Но это моя жизнь! И ты не можешь мне указывать.

— Потому что я не твой родной отец?

— Дурак ты, пап, — бросаю ему, хмыкнув. — Не будь ты мне отцом, я бы давно ушёл. Ты, Настя и Роза — моя семья. А твои слова отталкивают в первую очередь тебя самого и лишь затем причиняют боль мне. Я знаю, что должен сделать, пап, и я это сделаю, — произношу и, не дожидаясь его ответа, выхожу из комнаты переговоров.

***

Роза

Выглядываю из окна, чтобы убедиться, что папа с мамой заняты тем, что о чём-то опять спорят. И, судя по маминому выражению лица, она с ним не согласна и соглашаться не намерена.

Бывает у них и такое, но обычно они быстро мирятся. Папа умеет красиво извиняться. С цветами, поцелуями и с особой романтичностью в словах. Даже не переживаю насчёт этого. Не разведутся они никогда, и это точно. Поэтому я спокойна.

Закрываю окно и выскальзываю из своей комнаты прямиком в личные апартаменты Виктора Есенского, расположенные на том же этаже, что и мои. Спешу к своему мужчине, который вместе с папой приехал с работы и даже отужинал с нами. Точнее, папа вместе с Виком приехал, потому что обычно трудяга-папуля так рано не возвращается.

Без стука вхожу в комнату, заставая своего мужчину за ноутбуком со смурным и озадаченным выражением лица. Предпочла бы застать его в момент переодевания, но, увы. Фортуна сегодня не на моей стороне.

— Привет, — тяну, закрывая за собой дверь на замок. Чтобы никто нам не помешал и не застал в самый пикантный или около пикантный момент.

— Цветочек, — на его губах появляется улыбка. Закрыв свой компьютер, откладывает его в сторону и протягивает руки в мою сторону. — Иди ко мне! Я скучал!

— И даже мои сюрпризы не помогли? — интересуюсь с глупой влюблённой мордашкой на лице. Подхожу к нему и сажусь перед ним. Наклоняюсь вперёд и быстро целую его. Коротко и почти невесомо чмокаю в губы. — Я скучала по тебе. Сильно-сильно. Чуть с ума не сошла.

— Ещё больше, чем обычно? — подкалывает, за что получает мстительный щипок за бицепс.

— Смешно! Не могу! — восклицаю и ударяю его кулачком в плечо, потому что щипок не сработал. Он даже не скривился. — Я, правда, соскучилась по тебе.

— Не верю, — бросает, требуя доказательств того, что весь день я думала лишь о нём и не могла коснуться. Что всей своей душой желала оказаться рядом с ним. Прижаться к нему. Обнимать, целовать и шептать о том, какие чувства он вызывает во мне.

— А ты поверь, — произношу и начинаю смеяться, но всё же целую его вновь. Уже дольше и так, как мы оба желаем. Со всей страстью и силой, что есть в нас двоих. Руки Вика оказываются на моих ягодицах почти сразу же. Потянув на себя, Виктор заставляет пересесть к нему на колени и оказаться полностью в его власти, как в те наши две ночи, которые я никогда не забуду.

— Сладкий, вкусный Цветочек, я бы тебя сейчас съел, но…

— Но мы не одни дома, — договариваю за него. — Мама сегодня догадалась, что мы с тобой вместе теперь, — рассказываю, продолжая сидеть у него на коленках и наслаждаться тем, что слегка упирается мне в ногу.

— По трусикам? — ухмыляется.

— Ага.

— И зачем ты мне сразу две подкинула?

— Я больше их подкинула, но… просто ты не всё нашёл, — якобы виновато оповещаю мужчину о грядущих сюрпризах.

— Больше? Зачем?

— Это ритуал на верность. Пока где-то в твоих личных вещах есть моё нижнее бельё, ты на других девушек смотреть не сможешь и будешь только со мной.

— Кристина подсказала? — догадывается, и я киваю. — Не удивительно. Вы когда собираетесь вместе, от вас и большего ожидать можно. Хорошо, что не сердце Купидона, а просто твои трусики.

Сердце Купидона? Он что несёт вообще?

— Иди ты! — легко толкаю его, опрокидываю на спину. Сама же продолжаю сидеть, оседлав его и получив немыслимую власть над Виктором. — И как у тебя прошёл день? Как первый рабочий день? — интересуюсь, проводя руками по его груди.

— Скукота, — вздыхает, наслаждаясь моими ласками. — Отец ожидает от меня большего, что я пока могу дать. Давит без конца и хочет привести к уму-разуму.

— Ну, папа такой, — киваю, понимая, о чём он. — Уж прости. Другого у нас нет.

— А в остальном работа как работа. Ничего удивительного и неожиданного. Совещания, бумаги различные, подчинённые, доклады.

— Звучит скучно, — тяну. — По мне, спорт даже интереснее. Там ты всегда в движении. И… а в офисе только за столом и в одном кабинете. Я бы точно не смогла. Померла от однообразия дней.

— Поэтому ты будешь заниматься тем, что тебе нравится. А я буду работать там, где должен, чтобы обеспечить своей семье безбедное существование.

— Мне не нравится, — честно признаюсь. — Ты будто бы ломаешь свою жизнь только затем, чтобы мы жили счастливо. Так нельзя. Я не хочу, чтобы ты ломал её ради меня. Надо искать компромисс.

— Ради тебя я готов и на большее, — почти что в любви признаётся.

— Это чертовски мило, но я такой жертвы не принимаю, — объявляю, скрестив руки на груди. — Мама говорит, что человек в жизни должен быть занят тем, что ему нравится. Иначе это каторга.

— Как Настя отреагировала на наш союз? — меняет тему, но я делаю вид, что не обращаю на это внимания. Мы потом вернёмся к этой неприятной теме.

— Ой! Мама сказала, что злится, — рассказываю с улыбкой и лёгкой завистью. — Потому что из-за меня её любимый мальчик будет страдать. Жалеет тебя.

— Настя в своём стиле! — хохочет от души Виктор. — Боже! Теперь будет кому жаловаться на косяки своей девушки. Но она не против того, что между нами?

— Она говорит, что это было ожидаемо. Что догадывалась, что однажды у нас что-то такое выйдет. Но она своему мальчику не такой пары желала, — театрально обижаюсь.

— Ой! Не могу! Ой! Прекрати! — продолжает рвать живот любимый мальчик моей мамы, но в одну секунду он успокаивается и напрягается, когда в дверь его комнаты начинают стучать. И такие сильные удары точно не у мамы.

— Виктор? Роза? Вы чего там заперлись? — кричит папа, ещё раз постучав в дверь.

Хана! Хана! Нам хана!

Бежим! Спасайся, кто может!

***

Виктор

— Чёрт! Чёрт! Чёрт! — чертыхается Цветочек, глядя на дверь с диким страхом и паникой. — Он нас сейчас убьёт! — спрыгивает с меня и открывает мой ноутбук, создавая себе алиби. Якобы она в мою комнату не чтобы ко мне приставать пришла, а чтобы посидеть в компьютере. Ну конечно. У неё же своего нет. Если бы… Три ноутбука в шкафу.

— Эй! Чего затихли? — продолжает отец по ту сторону двери.

— Уже иду, пап, — отзываюсь ему и, кинув на Розу вопросительный взгляд и получив кивок, спешу открыть дверь. — Добро пожаловать, — раскрываю перед ним дверь и впускаю внутрь.

— Вы чего заперлись? — возмущается он и проходит в комнату, странно косясь на нас.

— Всё просто, — бросает ему Роза, и у меня сердце в пятки уходит. — Ты мог нам помешать.

— Помешать? В чём?

— Помешать мне пытать Вика! — восклицает и произносит это таким тоном, словно отец должен был догадаться сразу же. — Ты что, не заметил, что утром у него трусы чьи-то в кармане были? Я должна знать, кто эта… похитительница моего Виктора. Я не могу позволить ей забрать моего друга.

— А… ну всё как обычно, — вздыхает папа. — Как я сразу не догадался, что ты опять ревнуешь брата к девушкам.

— Опять? — переспрашиваю.

— Опять, — кивает и с жалостью смотрит на меня. — Как-то она шантажом заставила одного из моих людей проследить за тобой и узнать, с кем ты встречаешься. Ты тогда был с… как её… которая с фиолетовыми волосами была. Не вспомню сейчас её имя.

— Тоня, — произношу и опускаю взгляд.

— Да. Она.

— И ты ревновала? — интересуюсь у Розы, и она закатывает глаза.

— Нет! Конечно же, нет, — явно обманывает, потому как её красные от смущения щёки выдают моего Цветочка с потрохами. — Просто… у неё были фиолетовые волосы. Я не знаю, как она могла на тебя повлиять. Она явно выглядела как девушка из дурной компании.

Она и была из дурной компании. Девушка, не знающая спокойствия, семьи и ответственности. Я пытался ей помочь и показать иной мир, но… Но это закончилось трагедией для меня самого. Травмой на всю жизнь.

— И как, выяснила, кто его новая девушка, Роза? — спрашивает отец, подсев к своей дочери и уставившись в экран ноутбука.

— Не-а. Он не сдаётся, — бросает она. — Вон думаю его переписки посмотреть, но… совесть не позволяет залезть туда. Там ведь столько личного может быть, а я явно в его грязных трусах копаться не хочу.

— Ясно, — кидает папа с улыбкой. — Какие планы на вечер? Я хотел пригласить всех поехать покататься на лошадях. А затем завалиться в местную забегаловку и наестся чего-то вредного и жирного.

— Не стоит, — строго отрезаю. — У нас с Розой уже есть планы. В клуб к моим поедем.

— Ну так это у вас двоих, а я предлагаю вам всей семьёй, — отец встаёт и подходит ко мне с якобы радушной улыбкой, но я знаю, что за ней скрывается. Желание всеми силами меня от боёв отвести. Даже с работы раньше времени ушёл, чтобы проконтролировать, что я домой поеду, а не в клуб, а тем более на ринг.

— Не надо! Я знаю, что ты пытаешься сделать, — поджимаю губы. — Держать меня подальше от клуба и боёв. Нет, пап! Не надо даже пытаться.

— Ты не пойдёшь к клуб, а тем более не потащишь туда мою дочь, Виктор! — выкрикивает папа, сделав ещё один шаг ко мне и, наконец, обнажив своё истинное лицо. — Пора прекращать вести себя как избалованный ребёнок.

— Пойду! — твёрдо заявляю. — Ты правильно заметил. Мне уже давно не двадцать лет, и я взрослый. Поэтому решения сам буду принимать.

— Не будешь! Я давал слово твоему отцу!

— Я вас об этом не просил!

— Эй! — вскакивает Роза, встав между мной и своим родителем. — Вы чего? А? Прекратите немедленно! А ну, быстро сказали, как любите друг друга и обнялись! Вы чего творите, а?

— Уйди, Роза! — отсылает дочь Назар. — Иди в свою комнату! Мы сами поговорим.

— Ну, во-первых, я первая сюда пришла, и ты не можешь меня выгнать. Во-вторых, это комната Виктора и только он меня может за дверь выставить. А в-третьих, я тоже член этой семьи и имею право знать, что с вами происходит.

— Хочешь знать? — восклицает он и кидает на меня взгляд «сам напросился». — Виктор пошёл по кривой дорожке.

— Наркотики? — округляет глаза, взглянув на меня. — Ты чего, а?! Ку-ку?

— Бои, — говорю ей. — Твоему отцу не нравится то, что я участвую в боях без правил. Он требует, чтобы я прекратил.

— Ты участвуешь в боях?! Без правил? — её глаза становятся ещё больше, а рот от удивления открывается. — Ты что, дурак?! А если тебя покалечат? А если убьют?! Ты что совсем, а? Бои без правил! Они же…

— И ты туда же! — выдыхаю, взглянув на Розу с обидой и сожалением. — Я думал, хоть ты меня поймёшь и будешь на моей стороне, — кидаю и, развернувшись, беру с тумбочки ключи от машины. — Спасибо, семья! Я очень благодарен вам за помощь и поддержку, — произношу и выхожу из комнаты.

— Вик, подожди! — кричит Цветочек мне вслед. — Подожди! Ты не так меня понял! Вик…

Но я не останавливаюсь и спешу уехать из дома. Они думают, я их не понимаю? Но я прекрасно знаю, что каждый из них думает и какое у них мнение насчёт меня. И то, что должен сделать, я тоже понимаю, но… совместить всё это сложнее.

— Арс, вы сегодня в клубе? Я еду, — произношу, как только друг трубку поднимает.

— Я и Полина — да. Майя и Фарид сегодня дома. Если хочешь, могу Эльдара позвать. Остальные заняты. Что случилось?

— Отец узнал о боях, — оповещаю его, открывая машину.

— У-у-у, — тянет он. — Ну, это катит на причину СОС, чтобы собрать всех. Жду тебя! Давай! Не расстраивайся пока. Всё уладим!

Глава 19

Виктор

Захожу в клуб и почти сразу же вижу столик, за которым сидят Арсений, Майя, Эльдар, Фарид и Полина, но последняя, помимо всего, ещё и работает, отдавая приказы то одним, то другим.

Минуя посетителей клуба, иду к ним. В голове в который раз прокручиваются слова Розы. Её презрение. Её крики. И всё это причиняет такую боль, которую я никогда не испытывал.

Я думал, что Роза другая. Что поймёт меня и поддержит. Да, возможно, есть и моя вина в её реакции. Стоило раньше ей обо всём рассказать, но я не хотел её волновать. Решил, что сам справлюсь со своими проблемами.

— Всем привет! — кидаю и падаю на свободное место. — Полина, мне вискарь. Побольше.

— Будет, — отзывает девушка и, остановив проходящую мимо официантку, просит её принести мне выпивку и как можно скорее.

— Рассказывай! — командует Фарид. Именно этот парень в своё время меня со всей этой компанией познакомил. Привёл. Показал своих друзей и… я остался с ними.

— Отец, оказывается, давно знал о боях, но позволял мне развлекаться, — цитирую родителя, рассказывая друзьям то, что произошло. — Сегодня он потребовал прекратить, а когда я сказал, что делать этого не буду, он пообещал разобраться сам.

— Ему с Даном не тягаться, — говорит Арс, поджав губы. — Только хуже сделает. Узнает какой-то секрет твоего бати, и хана всему будет.

Поздно, дружище. Он уже знает один секрет, который может сломать жизнь всей нашей семье. Назара посадят. Настя будет горевать. А Роза… Роза будет растеряна. Привычный ей образ жизни будет нарушен. Я, конечно, не позволю, чтобы с Цветочком и Настей что-то случилось, но неизвестно, чем всё это обернётся и для меня.

— Виктор, не нужно допускать того, чтобы твой отец полез в эти дела. Ты же знаешь своего отца и знаешь Дана. Начнётся война ни за что, — тянет Майя, нахмурено и напряжённо глядя на меня. — Ты ведь понимаешь, да? Твой отец будет думать, что защищает тебя, а Дан будет защищать себя. И выйдет… Кто-то из них точно пострадает. И это точно будет не Богдан.

— Понимаю, — вздыхаю. — Я попробую этого не допустить. Но как? Если Дан меня держит.

— Не знаю, Тор, — тянет она, но по выражению её лица я понимаю, что она знает. — Попробуй для себя решить, что для тебя важнее: семья и обещания или ты сам. Эгоистичный выбор, но когда ты его сделаешь, тебе станет намного легче.

— Я уже выбрал, — объявляю, не понимая, к чему она ведёт.

— И что ты выбрал? — хмыкнув, интересуется.

— Я сяду в кресло генерального владельца компании отца, — коротко описываю свой план. — Параллельно буду искать способ закончить дела с Даном.

— Н-да, — тянет и встаёт со своего места, чтобы отойти и ответить на звонок. — А говоришь, что решил, — ухмыляется и дотрагивается до моего плеча. — Скажи мне, сколько раз ты уже пытался что-то найти на Дана? Сколько возможностей уйти у тебя было? И сколькими ты воспользовался? Признайся уже себе, Тор. Ты не хочешь уходить из боёв. А твои метания и попытки «избавиться» от Дана — всего лишь видимость игры, чтобы не чувствовать вины за то, что ничего не делаешь ради того, что тебе придумали родители, — заканчивает и уходит, поднимая звонящую трубку.

Долгие секунды смотрю ей вслед. Майя явно чушь несёт. Я ведь пытаюсь уйти. Я делаю ради этого всё, что можно и нельзя. Да, у меня были возможности и была необходимая информация, но воспользоваться ею я не могу. Да и не время тогда было.

Всё, что она сказала — лишь поверхностное суждение. Не более.

— Вы тоже так думаете? — обращаюсь к друзьям, и Арс отводит взгляд. А Эльдар многозначительно поджимает губы.

— Я считаю, что Майя всё же права, — высказывается Фарид. — Ты нас прости, Тор. Но мы все видим, что с тобой происходит, когда ты говоришь о боях, а когда о бизнесе. Бизнес тебя душит, а бои… дарят чувство безопасности, силу и уверенность. Такое бывает. И мне жаль, что ты оказался в этой ловушке, из которой не можешь выбраться.

— Тор, я признаться должен, — заговаривает Арсений. — Я не шёл против Дана не потому, что не пойду никогда против брата, а потому что… Потому что я твой друг и не хочу тебе сделать плохо. Да и Дан хороший мужик, блин! Он тебе помочь хочет. Он бы тебя с радостью отпустил, если бы ты сам был уверен, что хочешь закончить с боями.

— Он меня шантажирует! Заставляет сражаться, иначе расскажет секрет моей семьи всем вокруг, — открываю друзьям все карты.

— Он не со зла. Наоборот, желает тебе добра, — защищает брата Арс. — Я знаю Богдана. И он не навредил бы тебе.

— Хорошо, блин, желает, — залпом выпиваю принесённый виски. — Вы, оказывается, всё это время меня обманывали? Были друзьями, которыми не являетесь? Действовали якобы ради моего блага? Создавали видимость поддержки и помощи?

— Мы твои друзья, Тор! Были и всегда будем! — восклицает Арсений, и ребята его поддерживают кивками.

— Если бы, — кидаю и встаю со своего места, чувствуя себя обманутым, преданным и слабым. Роза не понимает. Отец давит. Друзья играют в мнимое благородство.

Да, чёрт возьми, что за хрень творится в моей жизни?! Остался хоть один человек на этом свете, который за меня? Который скажет, что я справлюсь. Что у меня всё выйдет.

Скажет, что осталось совсем немного потерпеть и всё наладится. Где он?

***

Роза

— Ом-м-м, — тяну, сидя в турецкой позе и с закрытыми глазами. — Ом-м-м, — повторяю. — Фигня, — заключаю, открыв глаза. — Монахи точно врали. Не помогает это успокоиться и время скоротать, — распрямляю ноги и ложусь на подушку Виктора.

После того как он ушёл во время ссоры с папой из-за боёв, мама с отцом ещё продолжили ссориться между собой. Мама говорит, что не стоит мешать Виктору находить себя. Что если ему необходимо участвовать в боях — пусть участвует. А папа кричал, что это несерьёзно.

Я была согласна с мамой, но меня никто не спрашивал. Они даже не заметили меня. Не заметили и моих слёз по этому поводу.

Я за свободу выбора и будущего, но в то же время я переживаю за Вика. Это ведь бои, драки, кровь. Я просто боюсь, что ему больно. Что однажды он испытает её до такой степени, что организм не выдержит и решит, что лучше ему умереть. И мне жуть как страшно!

Да! Я паникёрша, когда дело касается смерти или её возможности.

Так и не услышав окончания ссоры родителей, я вернулась в комнату Виктора, чтобы точно услышать, когда он вернётся и объясниться с ним. Сказать, что мои слова были не претензией или тому подобному. Я просто была на эмоциях, и мне стало за него страшно. Страшно, что однажды я могу потерять его навсегда. Особенно сейчас, когда только обрела его и решила связать свою жизнь с ним. А он…

От нечего делать беру в руки ноутбук Виктора, чтобы включить себе какой-нибудь сериал или фильм. Вик в клубе точно долго ещё пробудет. Поэтому надо себя чем-то занять, иначе попросту усну.

Открываю браузер и уже готовлюсь набрать заветное название сайта с фильмами, как вдруг натыкаюсь в одной из вкладок на статью семилетней давности.

Оглядываюсь по сторонам на всякий случай и принимаюсь читать об убийстве троих мужчин. Их вначале пытали, а потом заживо закопали.

Страшно!

Хмурюсь. Не понимаю, зачем Виктор читал об этом. Это же ведь ужасы и противно. Тем более это произошло давно. Зачем ему об этом читать именно сейчас.

И на этом можно было бы отстать, но я решаю воспользоваться тем, что Виктора нет, и найти что-то компрометирующее в его ноутбуке. Он год назад сделал папку с моими самыми ужасными и позорными фотографиями. Я сделаю такую же. У него в ноутбуке должно быть что-то ужасное.

Только вот почти сразу же на рабочем столе я нахожу иную папку. «Богдан». Открываю её и поочерёдно содержимое всей папки, складывая в голове сложный, неожиданный и до ужаса шокирующий пазл.

Та статья про убийство троих связана с Богданом. Он… либо их убил сам, либо был связан с этим. Связать это сложно, но возможно.

О господи!

Во что ввязался Виктор? Этого ещё нам не хватало.

— Кхе-кхе, — разносится демонстративно громкий кашель за моей спиной, от которого спина мурашками покрывается, а сердце останавливается.

О нет! Только не это! Только не сейчас! Его не должно сейчас здесь быть! Он ведь в клубе должен быть.

— Виктор… — тяну его имя, медленно оборачиваясь к нему. Тяжело сглатываю и поднимаю на него испуганный взгляд. — Я тут… это… время смотрела, — нащупав рукой крышку ноутбука, закрываю его, не давая ему увидеть то, где я именно копалась.

И что именно я там видела.

— Время? — переспрашивает, словно хищник, подступая ко мне. — Время посмотреть? На ноутбуке? — делает короткую паузу, после чего срывается на крик. — Ты меня за идиота держишь?! — хватает за руку, заставляя встать с кровати. — Что ты искала, Роза?! Что тебе нужно было в моём ноутбуке? Тебя твой отец подослал?!

— Нет! Нет! — энергично мотаю головой из стороны в сторону. — Не он! Я сама! Я…

— Врёшь!

— Не вру! Я просто… — пытаюсь оправдаться, но он и слова не даёт мне сказать.

— Скажи своему отцу, чтобы не лез в мои дела, — продолжает рычать, не отпуская меня. Смотрит на меня взглядом, которого я никогда ни разу не видела в его исполнении. — Я сам разберусь. Ясно?! — встряхивает меня за одно плечо. — Я тебя спросил, ясно, Роза?!

— Я… Я…

— А теперь проваливай! — отпускает меня, почти что отшвырнув в сторону двери. — Видеть тебя не хочу! Ты предала моё доверие.

— Что?! — выкрикиваю, не веря в то, что услышала. — Я предала твоё доверие?! Вообще-то это ты сделал со мной! — наступаю на него. — Ты не сказал мне, что участвуешь в боях! Ты обманывал меня каждый раз, когда приходил побитым. Я переживала за тебя, дурака, а ты надо мной насмехался. Смотрел в глаза и нагло врал! — продолжаю со слезами на глазах. — И это я предала твоё доверие?! Ложь! Ложь! Ложь! Это сделал ты! Я тебе доверилась полностью, а ты… Ты меня обманывал! И дальше бы продолжил, если бы не папа.

— Ну так и иди к своему папе! — восклицает. — Чего в моей комнате делаешь? Иди к нему! Пусть и твою жизнь он под свои планы искалечит.

— Тебя, дурака, ждала. Извиниться за свои эмоции хотела, но сейчас понимаю, что ты этого не заслуживаешь! Вот и сиди сам в своей скорлупе. Замуруйся и оттолкни всех от себя. Это же так важно для тебя! Чтобы никто не лез в твою жизнь, — произношу напоследок и убегаю в свою комнату.

Падаю лицом в подушку и долго плачу. От боли. От обиды. От всего этого скандала, который произошёл.

Я перед ним ни в чём не виновата. Я имею право переживать о человеке, которого люблю и которым дорожу. Имею право! А он… со мной поступает как с чужим человеком.

Пусть валит! Ненавижу его! Ненавижу! Но, чёрт… люблю и понимаю его одновременно со всем этим.

Хочу поддержать даже после всего того, что он мне сказал. Кажется, я дура! Влюблённая дура!

Глава 20

Виктор

В который раз сожалею о сказанных вчера Розе словах. Хочу парочку раз хорошенько головой в стену вдолбиться, но понимаю, что это не поможет мне. Так она меня точно не простит и выслушать не захочет.

Я должен извиниться перед ней и объясниться. Рассказать обо всём. Вымолить прощение на коленях, если потребуется, но не дать этой ссоре встать между нами и вообще разрушить наши отношения.

Мы всегда были близки. Я уверен, что когда она узнает всё, что творится в моей душе, то поймёт обязательно. Иначе она не сможет. Это же моя Роза, мой безумный Цветочек.

За завтраком появляюсь, как обычно, вовремя, заставая домочадцев за столом. Кидаю Розе улыбку, ожидая её ответную, но девушка лишь демонстративно утыкается в мобильный телефон, не выказав никакого желания со мной говорить. Оно и понятно. Я вчера конкретно накосячил. Оставил её с разъярённым отцом. Укатил, не сказав куда. Не отвечал на звонки. А потом и вовсе, придя, нагрубил и выгнал.

Идиот, что сказать.

— Виктор, сынок, садись, — Настя приглашает меня к столу. Единственная приветствует меня, как всегда, с улыбкой и пониманием. — Я сегодня проспала. Поэтому завтрак заказала, — отчитывается перед всеми, не стыдясь того, что ей было лень просыпаться и готовить. Настя нас вообще приучила к тому, что нужно уважать желания других и если что-то не хочется — не делать. Решение всегда можно найти. — Тебе, дорогой, — касается руки мужа, — блинчики с курицей, как ты любишь. Виктор, тебе с ветчиной и сыром. А Розе шоколадные с вишней и кремом. А мне мои любимые с творогом, — облизывается, предвкушая завтрак.

— Спасибо, мам, — отзывается Роза, глядя в тарелку без интереса.

Обхожу стол и сажусь на своё место рядом с Розой, чувствуя всю исходящую от неё обиду и злость.

— Блинчик? — предлагаю обмен, которым мы всегда занимаемся, когда Настя заказывает завтрак. Обычно мы ещё и у родителей по одной штучке похищаем. Строим гениальные планы, как это сделать незаметно. А те, в свою очередь, делают вид, что не понимают, что происходит.

Мы начали этим заниматься ещё когда Розе было восемь, и со временем это в традицию превратилось.

— Не надо, — бурчит Цветочек. — Сам свои блинчики ешь! Чтобы я в твою тарелку не лезла и в жизнь тоже, — кидает и отодвигается от меня подальше.

— И свои ты мне тоже не дашь? — интересуюсь жалобным тоном. — Да? Оставишь меня без сладкого? — двигаюсь к ней поближе.

— Дам, — перекидывает вилкой мне один из своих блинов и рык издаёт, чтобы больше на её территорию не лез. Но уже поздно, я почти что вплотную к ней сижу. — Но только один, Виктор. Больше не дам! Отстань!

— И я тебе тогда дам, — перекладываю в её тарелку свой, получая в ответ её недовольное выражение лица.

— Спасибо! Но на этом всё! — продолжает обиженно бурчать.

— Роза, — дотрагиваюсь до её ноги под столом. — Пожалуйста, выслушай меня.

— Можно я спокойно поем? — прерывает меня, повысив тон. — Я твою просьбу не лезть в твою жизнь — выполняю. Выполни и ты мою простую. Не трогай меня. Пожалуйста!

— Роза… — тяну, понимая, что её агрессия в мою сторону обоснована. И я заслужил то, что сейчас получаю.

— Вы что, поссорились? — замечает нашу перепалку Настя. — Эй, ребята! Что за дела? А ну, быстро помирились! Ведёте себя как дети! Ей-богу!

— Вы тоже вчера с папой поссорились. И я вам слова не говорю, — прыскает ядом в их сторону прежде милый Цветочек.

— Поссорились, а потом помирились, — бросает отец, с укором взглянув на дочь. — И вам следует помириться. Это не дело. Мы одна семья. Да, у нас есть проблемы, но всегда нужно держаться вместе, несмотря ни на что.

— Думаешь, надо? — продолжает Роза. — Помириться нам надо? А мириться, как вы? А, пап?

— Нет, — смущённо отводит взгляд отец. — Как мы не надо. Миритесь, как вы обычно миритесь.

— А ну, прекратите! — вступается Настя своим командным и непривычно суровым тоном. — Всё! Спокойно все едим и наслаждаемся завтраком! А потом, уже за пределами стола, все будут продолжать выяснять отношения! — окидывает всех строгим взглядом. — Роза, будь мягче к Виктору. Ему сейчас непросто. Виктор, не обижай мою девочку, иначе я покажу тебе, что бывает, когда обижаешь Садовских.

— Понял! — киваю, принимая её условия.

— А ты меня, Роза, поняла? — обращается к дочери Настя.

— Поняла, мам, — цокает языком, закатив глаза. — Как только позавтракаем, я с ним поговорю. Дам ему пять минут, чтобы он пошевелил губами, и из его рта вылетели слова. Надеюсь, не оскорбительные, иначе я его… я его…

Да, она может мне устроить адские пытки. Но уже то, что она меня игнорирует и ненавидит, уже для меня пытка. Чувствую себя как ребёнок, который нашкодил, и родители его наказали.

— И обещай ничего такого ему не делать, — требует мама Розы, стараясь угомонить дочь.

— Ладно! Оставлю твоего любимчика в живых, — кривится в улыбке. — А то ещё будешь плакать. Сына любимого обижают. Как так? Он же такой хороший… Как его можно обижать. А вот ему можно меня обижать! Несправедливость!

— Роза, не ревнуй, — бросает Настя, с улыбкой глядя на своё чадо, которое, может, и ревнует, но никогда в этом не признаётся.

— Больно надо мне ревновать его к кому-то! — восклицает. — Я вообще больше в его жизнь лезть не буду! Ненавижу!

***

— У тебя есть ровно пять минут, — кидает Роза, когда мы заходит в беседку и садимся. — Пять минут, чтобы сказать то, что изменит моё настроение и моё отношение к тебе, — серьёзно говорит, глядя перед собой, чтобы случайно не встретиться глазами со мной и не заплакать или же, наоборот, растаять.

— Я тебя люблю, — бросаю сразу же, и Цветочек с трудом сдерживается, чтобы не улыбнуться. — И прости меня, Роза. Я вчера был несдержан. Был как бомба, которая реагировала на всё. Вчера был ужасный день. Мне казалось, что всё против меня. И мне жаль, что под огонь попала именно ты.

— Я не желаю тебе зла, Виктор, — наконец поворачивается ко мне. — Я просто переживаю за тебя. Драки — это же опасно, поэтому я так тебе тогда и сказала. Я не хочу, чтобы тебе было больно или обидно. Упаси бог! Это нормальная реакция девушки на то, что её любимому человечку делают больно. Я целую ночь об этом думала. И мне стыдно. Я такая, какая есть. Переживать и бояться за кого-то не стыдно! Это хорошо! Это показывает, как сильно ты мне дорог.

— Я понимаю, — виновато опускаю взгляд. — Прости. Я не хотел всего, что произошло вчера.

— Мама с папой тоже из-за этого вчера ссорились, — рассказывает она, поджав губы. — Мама говорит, что это твоя жизнь и тебе решать, а папа… Папа считает, что тебе стоит бросить. Что это несерьёзно.

— А ты как считаешь? — перебиваю её.

— Честно? — спрашивает, и я киваю. — Я бы за то, чтобы ты бросил, потому что переживаю и боюсь, что однажды ты бой не переживёшь. Такое ведь бывает. Я читала о таком. Но это твоя жизнь, и я приму любой твой выбор. Я с тобой, независимо от обстоятельств, Виктор. И я тебе всегда это говорила и всегда доказывала. Поэтому мне вчера было вдвойне обидно, что ты обо всём этом забыл.

— Я давно начал заниматься боями, Роза. Это помогало мне собраться, сконцентрироваться и держать себя в руках, — начинаю не то оправдываться, не то просто рассказывать, чтобы она меня поняла. — Когда Фарид привёл меня в свою компанию, Дан заметил меня и предложил парочку раз спустить пар на ринге. А потом затянуло. Я стал тренироваться больше. Разбираться в тактиках и поведении соперников. Дан помогал всегда. Учил. Нанял мне тренера из Европы. Я стал лучшим бойцом в клубе Богдана. Полгода назад, когда я понял, что отец хочет меня в бизнес внедрить, я пришёл к выводу, что не смогу совмещать и бизнес, и бои. И я решил, что с боями пора заканчивать. От них я мог отказаться, а от наследства отца — нет. Но тогда выяснилось, что Дан меня отпускать не хочет. Он держит меня тем, что знает о том, что мой настоящий отец мёртв и его заменяет Назар.

— Вот же… гад! — тянет, когда до неё доходит вся сложность момента и ситуации.

— Сейчас я ищу то, что позволит мне уйти и не оставить отца под ударом, — делюсь с ней своими планами и действиями.

— Вик, прости, — виновато улыбается, признаваясь в содеянном, но я ещё вчера догадался, что она всё видела и всё поняла. — Я вчера не время на твоём ноутбуке смотрела и… и я увидела кое-что. Богдан убил тех троих парней? Я правильно поняла? — задаёт вопрос с неким ужасом в глазах.

— Не своими руками, но да. Это сделал он, — киваю со вздохом.

Я пытался пару дней назад предъявить это Дану, но в итоге ушёл из его кабинета с чётким намерением забыть об этом. Я понимаю, почему он это сделал, и полностью поддерживаю.

— Ого!

— Да.

— Ты это использовать не можешь? Это ведь весомо! — восклицает, встав на мою сторону и принявшись помогать.

— Нет, — мотаю головой. — Это я использовать не буду.

— Но почему? Это ведь хороший компромат! — недоумевает Цветочек, позабыв об обиде на меня.

— Те люди по делу получили, — рассказываю, но в подробности не вдаюсь. Чтобы она не сильно переживала. — Они девчонку изнасиловали, Роза. Дан наказал их таким способом. Он считает, что мразям вообще нечего делать на этом свете.

— О господи! Что за страсти творятся! — шепчет, прикрыв рот руками от удивления. — Этот Дан…

— Использовать это знание против Богдана будет низко и… бессовестно, — продолжаю я оправдывать свой выбор — не использовать свои знания против своего врага. — Я знаю эту девочку, — поджимаю губы. — И я бы поступил также на его месте. Она была маленькой и совсем юной. Ребёнок, по сути.

— Мне жаль эту девочку… И да, если он убил насильников, то я тоже против того, чтобы ты заявлял на него или угрожал ему этим. Я видела жертв изнасилования. Я понимаю, каково этим девушкам, а тем более тем, кому они дороги. Пережить такое сложно всем.

— Использовать это я не могу, а другого компромата у меня пока нет, — поджимаю губы.

— Хорошо! — подскакивает на месте и принимается ходить взад-вперёд. — Давай коротко: я тебя прощаю! И я тебя понимаю! С компроматом — да… сложнее! Но я что-то придумаю. Обязательно придумаю, иначе это буду не я.

— Роза, не лезь в это! Не создавай лишних проблем, — прошу её, но она никогда меня не слушала в таких случаях и сейчас вряд ли послушает.

— Ага, — кидает безразлично, а в голове у неё уже зреет план, как получить желаемое, а в данный момент полезную мне информацию на Дана.

О господи! Только не это! Только не сейчас! Только не она! А если она ещё и своих подруг позовёт, то, боюсь, мне будет несладко.

Глава 21

Роза

— Присаживайтесь, дамы, — важно произношу, указав подругам на свободные стулья — Дело серьёзное и требует немедленного мозгового штурма, — опускаюсь сама на стул, показывая своим примером, чтобы не стояли, и, наконец, опустили свои пятые точки на стулья.

— Когда ты позвонила нам в пять утра, мы поняли, что ты не шутки шутишь, — тянет Кристина, которая явно спит ещё. Но за два часа она должна была уже проснуться. Тем более я послала ей сигнал бедствия. Уже это должно было её отрезвить.

— Что случилось, Роза? — интересуется Маша, бодрая и готовая к сражению. — И надеюсь, ты покормишь меня потом завтраком, потому что я ушла голодная из дома. Очень голодная. Прям очень.

— Покормлю, — кидаю, цокнув языком.

У нас тут проблемы вселенского масштаба, а она про какую-то еду. Безобразие. Она что, не понимает, что моего любимого могут убить, пока она мечтает о еде или ест?

Эгоистично! Но ладно! Ей простительно! Она же моя подруга! А у каждого свои слабости. И её такую я готова принять.

Складываю руки домиком, оглядываю их на предмет того, что они сейчас со мной, а не в кровати и не на моей кухне. Убеждаюсь, что девушки готовы и начинаю.

— Вчера в ходе примирения со своим парнем я узнала важную информацию, — деловито начинаю свой доклад, медленно подходя к главному. — Один негодяй шантажирует его. И я должна его уничтожить. Не без вашей помощи, естественно.

— Кто это посмел Виктору дорогу перейти? — удивлённо переспрашивает Кристина. — Он что, берега попутал? Не понял, с кем связался?

— Его шантажирует владелец одного клуба, где проходят бои без правил, — рассказываю, сменив маску деловой леди на свою обычную.

— Хм-м… — тянет Лапина, задумчиво глядя на меня и ища подвох. — Виктор участвует в этих боях без правил? Да? Поэтому у него такое тельце?

— Да. Участвует, — подтверждаю её выводы, зло прищурившись. — И не надо здесь про тело моего парня с таким вздохом говорить. Ясно? Его тело — моё! И только моё!

— Ой, Роза, не ревнуй! — бросает она, закатив глаза и махнув рукой. — Я просто любительница прекрасного. А тело Виктора Есенского — одно из самых прекрасных вещей, которые я когда-либо видела. Вот и всё. А так он мне на фиг не нужен. Я не крыса и парней у девушек не отбиваю.

— Мне нужно, чтобы вы помогли мне найти компромат на этого мужика, — объявляю главное. — Виктор пытался сам, но ничего путного не нашёл. Нужно что-то стоящее и важное. Чем можно прищучить и показать, что я босс, а не он. Понятно?

— Так, — тянет Кристина, запустив мозги в своей голове. — Надо найти компромат на мужика… Хм-м… Негодяй. Владелец клуба. Хм-м…

— Если он владелец клуба, то у него должен быть свой кабинет там, — умно заключает Маша, первой придя к разумной мысли. — А в кабинете обязательно что-то такое найдётся. Если хорошо поискать. По крайней мере, давайте с этого начнём?

— А это гениально! — хвалю её, округлив глаза от того, как всё оказывается просто. — Но как мы там что-то будем искать? Как мы туда проберёмся, чтобы не было лишних ушей и глаз? Кто нас пустит туда без хозяина?

— Нам нужен пропуск на эти бои в первую очередь, — продолжает мысль Кристина. — Всем троим.

— Есть! — активно киваю головой. — Я выбила у Виктора какие-то жетоны на вход.

Как я выбила их, не уточняю. Девочкам точно настолько личные подробности о моей интимной жизни на заднем сиденье машины Виктора не нужны. Если бы не эти уговоры, то, может, и вчера бы совет созвала.

— Идеально! — растягивает своё слово-паразит подруга. — Так! Предлагаю вариант. Я отвлекаю чем-то владельца клуба. Я красивая. Буду к нему просто подкатывать и флиртовать. Если не выйдет, то что-то другое придумаю, — кокетливо поправляет волосы. — Ты и Маша идёте искать компромат. Ты, Роза, в случае чего отвлекаешь охрану у кабинета. Маша идёт в кабинет.

— Почему Маша? — не понимаю её логику.

— Потому что она самая умная среди нас и умеет вскрывать замки! — восклицает Кристина Лапина, взмахнув руками. — Надо слабых игроков всегда выставлять на охрану, а сильных отправлять на самое важное задание. Это элементарная стратегия, Роза! Книги читать надо!

— Я не умею вскрывать замки, — закатывает глаза дочь Карима. — Я всего лишь один раз это сделала, потому что потеряла ключик от велосипедного замка. Да и хлипенький он был.

— Но смогла ведь? — уточняет Крис. — Смогла! Опыт уже есть! К чему возмущения?

— М-да! Л-логика! — шепчет Маша, которая точно скоро от нас с Кристиной сбежит.

— А дальше действует по обстоятельствам, — продолжает Лапина, выстраивая свою стратегию. — Когда следующий бой?

— Послезавтра вечером, — объявляю. — В нёмВиктор участвует. И у меня жетоны именно на него.

— Идеально! — повторяет Крис, коварно усмехнувшись. — Мы это сделаем! Передай своему красавчику, что мы его спасём из лап монстра, шантажирующего его. Пусть не переживает. Его злодею кранты, потому что мы вышли на тропу войны.

— Всё, девочки? План придумали? Всё согласовали? Есть пойдём уже? — жалобным голосочком уточняет Маша. — Я очень голодна! Прям очень! Пойдёмте!

— Ладно! Пошли!

Это девчонка меня скоро объест. Честное слово, объест! Она худая как тростинка, но ест как три слона.

***

Виктор

— Вот мама обрадуется, — тянет Цветочек, продолжая меня обнимать и прижимать к себе ногами, которыми обхватила меня. — Папа укатил, а мы ей завтрак готовим. Она спит и ещё даже не подозревает, какие мы у неё.

— Вместе, — продолжаю за неё и бросаю взгляд на сковороду, после возвращаю внимание Розе. — Она может посчитать нас даже хорошими детьми.

— Ну, не думаю, что она настолько наивна и за один наш хороший поступок уберёт нас из чёрного списка Санты, — бросает со смешком, заражая хорошим настроением и меня.

— Отпусти, — прошу её, быстро поцеловав в кончик носа. — Мне надо посмотреть, как там омлет. Отсюда плохо видно.

— Он горит, — кидает, с вызовом глядя в мои глаза. — Как и я, Виктор. Полыхает от желания, чтобы нас съели, — соблазнительно поигрывает бровями моя мелкая извращенка.

— Мы потом тебя потушим, — обещаю и высвобождаюсь из её объятий, оставляя девушку сидеть на столешнице и весело болтать ножками.

Делаю пару шагов в сторону и проверяю завтрак, который я готовлю для своей девушки и её матери. Но Роза отчего-то решила, что если будет сидеть рядом со мной, то завтрак мы готовим вместе. Хоть бы колбаски нарезала, но нет. Как мне заявила моя принцесса, её цель на кухне — созерцать прекрасное и быть прекрасным.

— Насчёт боёв завтра всё в силе? — спрашивает, пока я выключаю плиту.

— Да, — бросаю. — Но я надеюсь, ты и твои подруги ничего не затеяли? Вы просто придёте посмотреть бой, чтобы меньше переживать за меня? Да?

— Да! Всё именно так! — пропевает, но отчего-то я ей не верю. Ну не может Роза спокойно сидеть на пятой точке. Не может! Ей обязательно надо что-то учудить.

Но что она может натворить? Там куча охраны. Да и ребята, хоть мы и поссорились, за ней приглядывать будут. Думаю, ничего такого она не сделает, поэтому иду на поводу у неё.

— Вик, скажи, а я красивая? — задаёт вопрос, поправляя свои волосы.

— Ну, так себе, — кидаю, оглянувшись на неё. — Страшнее тебя никого не видел.

— А ты меня сильно любишь?

— Ну, как сказать? — тяну. — Нет. Я с тобой, потому что выбора нет.

— Ясно, — довольно улыбается. — Обожаю, когда ты так вредничаешь. Сразу тепло на сердечке становится. Блин, знаешь… а я ведь раньше даже представить не могла, что мы можем быть с тобой вместе. Как пара. Что ты будешь готовить нам завтрак. Я буду сидеть на кухне и любоваться тобой. Ну, блин! Это вообще за гранью моих мыслей! Честное слово!

— А я мечтал о таком.

— Так я твоя мечта? — загорается от одной этой мысли. — И я исполнилась. А какая следующая мечта?

— Хм-м… хочу построить с тобой семью, — на губах возникает улыбка, — и чтобы у нас были дети. Чтобы однажды ты устроила мне дурацкий сюрприз, поводом которому будет положительный тест на беременность. Прям мечтаю об этом.

— Ясно. Но пока рано до этой мечты, — поджимает губы и виновато отводит взгляд. — Мы же пока с защитой, так что… Так что пока нет. Закончу учиться и тогда ладно! Тогда я согласна на ребёнка, а сейчас я хочу пожить в своё удовольствие.

— Конечно, Цветочек, — без тени обиды и других чувств отвечаю ей. — Думаю, мы ещё не насладились друг другом настолько, чтобы детей заводить.

— Детей? — вопросительно повторяет Настя, входя в кухню. — Роза! Немедленно слезь! — требовательно обращается к дочери, и та быстро соскальзывает.

— Мы с Виком говорили о том, что в будущем у нас будут дети, но пока рано, — рассказывает она матери.

— А-а-а, ну это вы хорошо решили, — хвалит, подойдя и поцеловав нас по очереди в висок. — Мне ещё рано бабушкой становится. Я ещё детей особо на ноги не подняла.

— Подняла. Вон стоим уже сами, — закатывает глаза Роза и парочку раз демонстративно топает ногами на месте.

— Своих родишь и поймёшь, о чём я, Роза, — бросает женщина. — Виктор, я очень тебе сожалею. Когда у вас появятся дети, тебе придётся всё на свои плечи взгромоздить. Это чудо-дитё, — кивает на свою дочь, — само ещё воспитания требует. Ой, не ту ты выбрал, мальчик мой любимый. Ой, не ту!

— А другой мне не надо, — бросаю, обняв Розу, которая ко мне за утешением и защитой от мамы пришла. — Может, именно это чудо-дитё в ней я полюбил? Мне нравится в Розе то, что она за нас двоих отжигает, а я могу быть серьёзным и за себя, и за неё. И я готов к нашему будущему. Будет сложно, но я справлюсь.

— Ой, не такая я уж и сложная! — восклицает Цветочек. — И вообще, неприлично человека обсуждать! Я, может, и «чудо-дитё», но, по крайней мере, вас не обсуждаю и не сплетничаю о том, какие вы «лёгкие». Папе вон с тобой тоже не очень повезло, мам. И что? Любит ведь? Любит! И меня Виктор такую любить будет. Да?

— А у меня есть выбор? — бросаю в шутку, отчего мы одновременно с Настей начинаем смеяться.

— Уже нет, — пихает меня в бок. — Иначе тебе мой папа яйца в бантик завяжет и за них подвесит.

— Кстати, насчёт подвяжет, — заговаривает Настя. — Я насчёт боёв с мужем говорила и говорю каждый день. Пока он непоколебим. Но я добьюсь того, чтобы он дал тебе свободу. Я понимаю, как для тебя важно. Это твоё хобби, и ты не должен его забрасывать из-за бизнеса. Мальчик мой, Виктор, не позволяй кому-либо ломать себя и свои мечты, даже если тебя просит об этом близкий человек.

— Спасибо, — благодарно киваю. — И за поддержку тоже спасибо! Ты лучшая мама на свете!

— Ещё бы! — восклицает она. — Ещё бы я не была лучшей! Всё вам двоим позволяю. Даже отношения! Но что не сделаешь ради любимых детей!

Глава 22

Роза

— Мне готовиться надо, — нервно произносит Виктор, поглядывая на вход в клуб. — Долго они ещё?

— Пишут, что едут, — кидаю и показываю ему сообщение от Кристины. — Они там с козлом каким-то встретились на дороге, и что-то я не поняла, что дальше произошло. Сказали, потом расскажут. Но без ДПС обойдутся.

— Может, я зайду тогда? — спрашивает, пройдясь глазами по таким же ждунам у входа, как и мы. — Вон Ада тоже стоит. Я сейчас парням с охраны скажу, они за тобой присмотрят. А ты можешь пока к Аде подойти. Потом попросишь, и она тебя до раздевалки проведёт. Она девчонка добрая и всегда помогает.

— А, ну хорошо, — соглашаюсь, ни секунды не медля. — Иди. Я к Аде, — бросаю и иду к девушке, которая одиноко стоит у входа и кого-то ждёт.

Останавливаюсь около неё и дарю ей улыбку. Завистливо прохожусь по её грудям, которыми её щедро наградили. Размер пятый или шестой.

— Привет! — приветствую её, напугав девчонку и заставив её подпрыгнуть от неожиданности.

— Ой! — вскрикивает и хватается за сердце. — Привет! Не делай так. Я пугливая очень! Любая мелочь и могу инфаркт настоящий получить.

— Так я же подошла и только потом поздоровалась, — недоумеваю. — У тебя было секунд пять, чтобы заметить меня.

— Я в своих мыслях была, — оправдывается. — Ну всё, ладно! Ты не виновата. Это я сама такая… Ты сегодня с Виктором? — одаривает меня не менее лучистой улыбкой.

— Ага. А вы все здесь? Виктор что-то ничего мне не сказал, что вы будете сегодня.

— Тор поссорился со всеми нашими, — рассказывает, поджав губы. — В общем, ерунда. Там дело решается одним душевным разговором за бутылкой виски. Сегодня парни его похитят после боя и повезут к Фариду. Будут там мириться все.

— А… А как же я? — заикаюсь. — Я с ним как бы. И мы планировали вместе уехать.

— Поедешь со мной и Майей, — пожимает плечами. — Никто против тебя ничего не имеет. Если мы куда-то едем, то ты спокойно можешь сесть в машину к Майе. И ты в команде. То, что мы давно дружим, не значит, что мы не готовы новых членов принимать. Тем более ты сестра Вика. И его девушка. Ты уже наша.

— Спасибо, — улыбаюсь. Приятно всё же. Они простые. Как Кристина и Маша. Словно свои девчонки. — А ты не водишь машину сама?

— Нет, — мотает головой. — У меня какой-то дурацкий страх водить машину. Кажется, что обязательно кого-то собью. И не готова к этому. Я обычно с Фаридом или на такси. Ну, ещё и с Майей. А что?

— У меня такой же страх, — признаюсь, почувствовав в ней родную душу. — Боюсь, что не справлюсь с такой ответственностью. Но в последнее время проходить стало. Так что, может, скоро пойду учиться на права. А спрашиваю почему… ну… просто… интересно. Ладно, я просто хотела знать, кто тебя подвёз.

А точнее, узнать, нет ли Майи сейчас в здании. Как я помню, она близка с Богданом и может порушить наши с девочками планы.

— Я с Даном приехала, — бросает усмехнувшись. — У нас общий проект! С него сразу сюда. А ты кого-то ждёшь?

— Подруг. А ты?

— Майю, — вздыхает. — У неё Сашка всё не хотела отпускать её. Истерику устроила, что без Майи не уснёт и, — сглатывает, — и… И Алину разбудила.

— Сашка? Алина?

— Дочери Фарида и Майи.

— Ого! Не знала, что у них есть дети, — округляю глаза, но вовсе не удивляюсь. Они взрослые, и вполне логично, что имеют детей.

— Сашка на Майю похожа, — тянет девушка. — Очень похожа. Если поедешь сегодня с нами, то познакомишься. Девчонка славная очень. Покорит с первого взгляда, — рассказывает про одну из девочек, избегая разговора о второй.

— Посмотрим, если поеду, — бросаю со вздохом. — Ада, я спросить тебя кое о чём хочу. О личном.

— Спрашивай, — разрешает. — Но если мне будет неловко, то отвечать не буду. Прости.

— Конечно, — соглашаюсь на её условия. — Как вам с Эльдаром удаётся держать свои отношения в секрете от Фарида? И зачем вы это делаете? Брат тебя любит. Он о тебе очень заботится. Ты думаешь, ему не понравится, что два близких ему человека счастливы?

— Просто я не хочу, чтобы он злился.

— Ну, я тоже не хочу, чтобы папа злился из-за моих отношений с Виктором. Но… не знаю. Меня саму мучит всё это. Я не понимаю, чего именно боюсь. Ищу ответ в своей голове, но найти не могу.

— Ты боишься того, что он не одобрит, — словно читает меня, — что будет ругаться. А для ребёнка всегда сложно, когда родитель кричит на него и обижается. Это психологическое насилие. Детям, которые очень привязаны к матери и отцу, сложно пройти такой момент, поэтому они избегают его даже во взрослом возрасте.

— А у тебя?

— У меня иное, — вздыхает. — Я просто не хочу, чтобы Фарид перестал меня считать той, кто нуждается в его любви и защите. Пока я для него маленькая, послушная, наивная девочка — это даёт мне гарантию, что он не сделает мне больно.

— Чего? — шокировано переспрашиваю, потому что она говорит бред какой-то.

— Не забивай себе голову, — бросает Ада улыбнувшись. — И вообще забудь! Зря сказала! У меня иногда бывает.

— Не хочешь об этом говорить? — догадываюсь.

— Не хочу это вспоминать, — поправляет меня, бросив взгляд в сторону. — Это не твои подруги тебе рукой машут?

— Где? — поворачиваю голову в ту сторону, куда смотрит Ада. — Да! Мои! Ладно, Ада, потом встретимся! Спасибо за беседу, — быстро обнимаю девушку и спешу к своим девчонкам.

— Это что за курочку ты сейчас обнимала? — ревниво интересуется Крис, которая недовольна не только этим. По её лицу вижу, что стычка на дороге с каким-то козлом просто так для неё не прошла.

И нам с Машей ещё долго придётся терпеть её мысли, как ему надо было ответить. Что ему нужно было отрезать. О том, что она сделает, когда его вновь встретит.

— Это Ада, — представляю девушку, оглянувшись на сестру Фарида, которая отчего-то стала грустить. — Сестра одного из друзей Виктора. Всё нормально. Мы просто обсудили общие темы. Ничего такого.

— Ну ладно, — тянет она прищурившись. — Смотри мне! Только мы твои подруги! Левые нам не нужны. И не обнимайся с ней. Она мне не нравится. Выглядит как похитительница подруг. Такая из себя милашка и скромняшка, но я вижу таких насквозь. Отобьют подругу и даже не подавятся.

— Хуже Вика, блин! — кидаю ей с хохотом, и Маша кивает, соглашаясь со мной.

Достаю из сумочки три жетона. Даю девочкам по одному. Показав наши пропуска охране, мужчины впускают нас внутрь и вежливо проводят до двери, ведущей на цокольный этаж, где и проходят бои.

Вот это сервис! Вот мальчики хорошие! Папе бы таких в агентство.

— Так, девочки, — оборачиваюсь к ним, когда нас оставляют одних, и мы оказываемся в своей власти. Охраны, к слову, на этом этаже очень мало, как и гостей пока. Те обычно за пятнадцать минут собираются, как мне Виктор сказал. — Начинаем? Во время боя я должна быть около арены, чтобы Виктор меня видел. Поэтому работаем сейчас. И надо успеть до начала боёв. Крис — ты отвлекаешь Дана. Маша — ты со мной.

— Ага, — кивает последняя, настроенная на дело.

— Крис, ты вообще в норме? — оглядываю девушку, потому что та сжимает кулаки и явно хочет сама выйти на ринг и кого-то избить.

— Да всё шикарно, — бросает раздражённо. — Просто мужик с дороги выбесил и вывел из равновесия. Вчера, блин, в магазине вначале. Я в него случайно тележкой врезалась. Она вообще сама откатилась, пока я сырки выбирала. А этот гад посмотрел на меня как на тупую курицу, которую в свою корзину и складывал. А сегодня на дороге. Я его случайно задела. Всего немного поцарапала. А он… Фу, блин! Ещё и случай в магазине припомнил, сказав, что неудивительно, что поцарапала, потому что ничего водить не могу, — кривится, изображая своего обидчика. — Ни машину, ни тележку.

— Вот урод! — поддерживаю её, потому что сама не терплю таких мужчин. Сексисты, блин!

— Но так-то ты могла аккуратнее перестроиться, — тихим голосочком произносит Маша.

— Мария! Вы на чьей стороне? — восклицает, окатив её всем своим гневом. — На чьей? Его защищаешь? Может, он тебе понравился? Влюбилась в этого напыщенного индюка?

— На твоей я стороне! На твоей! — отвечает ей она. — Просто ты здесь неправа. Реально ты нарушила правила.

— А ну цыц, Мария! Не заставляй меня разочаровываться. Он козёл и точка! Да, может, я и виновата, но так себя вести с девушкой… некультурно! Я, может быть, сама испугалась того, что сделала на дороге. Но его поведение! Ни в какие ворота!

— Он просто подшучивал над тобой, — продолжает Маша.

— Не. Защищай. Этого. Мерзавца! — рычит рыжая бестия, сверкая гневным взглядом.

— Ладно-ладно! — выставляет руки перед собой Маша, защищая себя от цербера Кристины. — Он козёл! Давай за дело возьмёмся? Бой уже через сорок минут!

— Кстати, да, — поддерживаю Машу, потому что пока они ссорятся, время идёт. А нам надо найти сегодня хоть что-то на Дана.

— Точно! — тянет Крис, вернув себя прежнюю. — Где этот гадёныш?

— Дан… — произношу имя мужчины и оглядываю зал в поисках высокомерного типа. Закусываю губу и пытаюсь его разглядеть. — Он… Вон он, — поворачиваю нашу секси-приманку и указываю ей на Богдана. — Вон тот красавчик.

— О… о… он? — заикаясь переспрашивает. — Вон тот мужик в белой рубашке, чёрных брюках и с тёмными волосами? И… и с чёрным ежедневником? — говорит голосом, который я из её уст никогда не слышала.

— Ну… — тяну и оглядываю Дана. — Он.

— Твою мать! — матерится за спиной Маша, после чего то же самое произносит и Лапина.

— Чего? Что не так? Да, он красив, но…

— Мой козёл с дороги… этот… — Кристин поднимает руку и указывает на Дана. — Твой шантажист и мой козёл — один и тот же человек. Ну и неудивительно!

— О боже! — прикрываю рот рукой.

— Без паники! — собирается Кристина в одну секунду. — Теперь у меня желание растоптать эту несносную холеру и сексиста в два раза сильнее. Я справлюсь! Соблазнять не получится, по всей видимости! Буду с ним ругаться! Да так ругаться, что он меня на всю жизнь запомнит! Будет избегать рыжих, эту и все следующие жизни. А вы действуйте, крошки мои! Найдите что-то, чем я его убью и в землю живьём закопаю! Писец тебе, мужик!

— Л-ладно! — испуганно отвечаю, испугавшись за пусть и не очень хорошего, но всё же человека. Его многие любят за что-то. Но переходить дорогу Кристине было точно ошибкой всей его жизни.

— По местам, девочки! — командует Лапина, мстительно глядя на Богдана. — Как ты говоришь, его зовут? Дан? Будет у нас ты Данчиком… Бананчиком!

— Ему хана, — шепчет мне Маша и за руку оттаскивает. — Где здесь кабинет этого дурака-самоубийцы?

— Где побольше охраны, естественно, — отвечаю ей и кидаю сочувственный взгляд на Богдана.

Прощай, Дан! Ты был хорошим… для кого-то!

Глава 23

Роза

— Крайне непредусмотрительно, — тянет Маша со вздохом, тихо закрывая за нами дверь и в который раз проверяя, чтобы нас не заметили. — Не запирать свой кабинет, когда вокруг столько народа. Этот Дан точно дурак! И я не удивлюсь, если мы сейчас и правда что-то на него найдём. С его то безрассудством.

— В данный момент это нам на руку. Не ворчи, — кидаю ей, осматривая помещение на предмет камер.

Ну должен же быть какой-то подвох. Охраны нет. Кабинет открыт. Камер нет… Что-то здесь не так. Дан не дурак. Просто мы что-то с Кристиной и Машей упустили.

Лазеры, которые при соприкосновении с кожей отрезают конечности? Запускают ловушки, которые вылезут из стен? Бред!

Может, я кабинет перепутала. Но вроде бы нет. Он единственный здесь. Остальные — это переодевалки, душ и технические комнаты.

— Дело пахнет керосином, — в очередной раз вздыхает подруга, но от плана не отбивается и присоединяется ко мне в поисках хоть чего-то на Дана.

В том, что мы попали именно туда, куда нужно, убеждаюсь, открыв первый же ящик и найдя там документы на имя Богдана. Быстро пробегаюсь глазами по бумаге и отстаю. Обычная платёжка за какое-то напольное покрытие. Ничего важного и компрометирующего.

Один за одним открываем с Марией все шкафы и выдвигаем ящики в надежде, что в следующем обязательно что-то будет.

Просматриваем документы, но ничего стоящего не находим. Ни я, ни Маша. Последняя, однако, находит чек на покупку из магазина для взрослых, но это будет компроматом, только если у Дана есть девушка и эти атрибуты он не для их интимной жизни покупал.

В общем, полный голяк!

— Ладно, — решительно прищуриваюсь, глядя на последнюю тумбу около входа. — Если так ничего и не найдём, я… я… Я убьюсь! Ну что за фигня? Почему ничего нет? Ну хоть что-то должно быть! Ну не могу я быть настолько невезучей.

— А я вам говорила, что там может и не быть того, что нам нужно, — напоминает Маша, закрывая шкаф с недовольным ворчанием. — Но кто меня будет слушать? Вы же две сорвиголовы! И меня вечно тянете в свои приключения.

— Молчи! Ты просто пессимистка. И не веришь в наш успех. Поэтому у нас ничего не получается!

— По-моему, я самая нормальная среди тебя и Кристины, — кидает она, но я даже внимания на её слова не обращаю. Она почти всегда так говорит. По её мнению, у нас с Крис вместо мозга — генератор безумных идей. Ну даже если и так! Зато мы счастливые, и в старости будет что вспомнить. А Маша нам и нужна, чтобы в случае чего останавливать. У нас всё продумано.

— Ой-ой, — поворачиваюсь к ней и кривлю мордашку, ожидая какую-то очередную колкость в ответ, но лицо подруги в одно мгновение вытягивается и превращается в полный ужас. И случается это ровно в тот момент, когда за моей спиной звучит звук открывающейся двери.

Только не это! Только не сейчас! Мы же ещё ничего не нашли! И даже смыться не успели! Ну что за дела?!

Крис же обещала, что задержит его! Или он её… О нет! Хотя это скорее Кристина ему мордашку расцарапает, чем он хоть что-то ей сделает.

— П-привет, — оборачиваюсь, здороваясь с Даном, но вместо мужчины на пороге замечаю Майю. — Майя… — с облегчением вздыхаю. С ней хоть договориться можно, а Богдан и в бараний рог скрутить может.

— Что здесь делаем? — шепчет, сделав шаг внутрь кабинета и прикрыв за собой дверь. — Что ищем?

— Туалет не прокатит? — уточняю на всякий случай с глупой улыбкой на лице.

Беда-беда-беда! Огромная беда!

— Не-а, — тянет, забавляясь ситуацией.

Майя не дура и точно поняла, зачем я шарюсь в кабинете её начальника. Она ведь сама говорила, что работает на него. А что если Майя и есть та система безопасности, которая охраняет кабинет Дана? И поэтому мы так легко прошли? Она дала нам доступ, но зачем-то пришла… Хм-м! Странные дела творятся!

— Компромат на Дана. Хочу Виктору помочь, — сознаюсь, отведя глаза, потому что стыдно перед ней.

— А-а-а, компромат, — понимающе тянет и, пройдя в кабинет, садится в кресло Дана. — Так он вон в том ящике, — указывает на тумбу, которую я и собиралась осмотреть.

Кинув в сторону блондинки подозрительный взгляд, подхожу и открываю указанный ящик. И почти сразу же поворачиваюсь к Майе обратно.

— Здесь пусто, — объявляю с упрёком.

— В том то и дело, что пусто, Роза, — хмыкает так, словно иного и не ожидала. — Потому что на Дана нет компромата. Он ведёт дела прозрачно и честно. А если где-то согрешит, то я быстро чищу. Понимаешь?

— Помоги нам, Майя, — подхожу к ней с жалостливой мордашкой. — Ты же друг Вика. Ты ведь понимаешь, что один он не справится. Помоги ему! Умоляю! Ты ведь хорошая! Добрая! Помоги!

— В том-то и дело, что я друг, — встаёт и подходит ко мне. — Поэтому я не могу позволить, чтобы кто-то сломал ему жизнь. Ни ваш отец, ни сам Виктор. Сейчас твоим братом движут обязательства, а не он сам. Я помогаю ему! Но помогаю понять и принять себя!

— Никакой ты ему не друг, раз так говоришь! — восклицаю, обижаясь на неё. Но тотчас вздрагиваю, когда дверь вновь открывается, и в кабинет с недовольным лицом заходит Кристина, а следом за ней размеренным тигриным шагом — Дан.

— Какие люди, Роза! — театрально восклицает мужчина. — Да не одна, — кивает в сторону Маши. — С подругой. Эта рыжая, полагаю, тоже твоя? — оглядывает Крис с ног до головы.

— Ну уж точно не твоя, — огрызается Лапина на него, клацнув зубами в его сторону.

Хмыкнув на слова Кристины, Дан проходит вглубь своего кабинет и садится на освобождённое Майей место. Блондинка же становится позади него, явно показывая этим жестом свой статус и положение.

— Чем занимаетесь в моём клубе, девочки? — обращается к нам злодей нашей «пьесы», не иначе.

— На бои пришли посмотреть, — бросает Лапина с ухмылкой и оскалом, говорящим, что она бы с радостью его, хозяина сего помещения, слопала, но в каннибализм ударяться не хочет. Пока. Это лишь до момента, пока он вновь её не выбесит.

— В моём кабинете? — уточняет Дан с сомнением и явно насмешкой над нашей бедовой троицей.

— Чем чёрт не шутит, — не удерживается наша рыжуля, мечтающая придушить или как минимум живьём закопать Дана. — А вдруг отсюда вид лучше.

— И без тебя? — подыгрывает он ей.

— Так я же не бои пришла смотреть, а красивых мужиков искать. Тех самых, что мне права покупают, — язвит, явно напоминая всё обидное, что он ей сказал. — Ты что, забыл, дяденька? Я же только и умею, что всё за деньги покупать и мужиков соблазнять.

— Язва.

— Хам! — обмениваются «комплиментами» эти двое, а вокруг летают молнии, которые не только меня и Машу задевают, но и правую руку Богдана.

— И что мне с вами делать, красоточки? Как бы мне вас наказать за вашу самодеятельность, — задумчиво тянет владелец клуба или его нижней части, чем заставляет нас с девчонками напрячься и испуганно переглянуться.

По крайней мере, нас с Машей. Крис вообще от ненависти и желания убить горит. Ещё немного и взорвётся. И тогда конец не только Дану будет, но и нам с Марией.

— Майя, — продолжает Дан. — Осмотри девочек своим профессиональным взглядом. Красавицы, теперь вы либо работаете на меня, либо вас арестуют за незаконное проникновение. А камера вон в той подкове над дверью, — указывает на неё, — станет доказательством.

Так и знала, что не просто так кабинет открыт был. И что камеры могут быть, догадывалась. Но как так? Почему я не заметила подковы и не додумалась и её проверить?

Слепая недошпионка, блин!

— Наши отцы нас вызволят, — прыскает Кристина. — Заплатят, и нас освободят. А ты останешься с носом, дяденька.

— Не освободят. Не только у ваших родителей есть связи. Я сделаю всё, лишь бы у них ничего не вышло. Заплачу очень и очень много денег за это, — кидает он самодовольно. — Майя, приступай!

— Как скажешь, — отзывается блондинка и, пройдя к нам, начинает нас осматривать, словно лошадей на торгах. — Роза — идеальна! Характер. Спортивное телосложение. Ум и умение выкручиваться. Немного поднатаскать и будет хорошим солдатом.

— Отлично! — потирает он руки.

— Рыжая, — кивает на Кристину. — Ну, здесь тоже есть потенциал и огромные перспективы. Характер есть. Сила воли и умение кусаться. Идеально. Я даже знаю, к каким клиентам её можно подсылать.

— Прекрасно!

— А вот русая, — подходит к Маше. — Ну, не знаю. Умная и волевая, но так… ни рыба ни мясо. Много сил придётся приложить, чтобы покладистой стала и бояться перестала.

— Ясно. Значит, берём рыжую и Розу на отработки, — заключает Дан, сбрасывая настойчивый звонок. — Красавицы, если не хотите загреметь за решётку и помочь своему Виктору — будете работать на меня.

— Чёрта с два! — в один голос бросаем с напарницей.

— Я могу поставить против вашего мальца соперника пожёстче, и сегодня вы вместо празднования его победы будете собирать ошмётки по всему рингу. Вам решать, — произносит и встаёт с вновь звонящим телефоном. — У вас есть три минуты, чтобы подумать, — оповещает нас. — Я должен ответить, — отчитывается и выходит, оставляя нас наедине со своей помощницей.

— Майя, чёрт возьми! Что ты сделала?! — восклицаю гневно, обернувшись к той, кого другом и нормальной девчонкой считала. — Я не собираюсь становиться, прости господи, кем! Солдатом, блин!

— Да расслабься! Шутит он. Не будете вы на него работать в этом ключе, — закатывает глаза. — Это он вас просто пугает. Чтобы попасть в его команду, надо проверку похлеще, чем мой профессиональный взгляд, проходить.

— И что это тогда значит? — упираю руки в бока.

— Работать на него вам всё равно придётся. Но не так, как вы думаете. Тебя, Роза, скорее всего, ожидает серьёзный разговор и специальное задание. А рыжая ему просто понравилась. Она у вас с характером. Дан с ней от скуки пободается, а потом оставит в покое. У него порой такое бывает. Когда у Дана всё слишком гладко, он ищет приключения на свои нижние прелести. Я уже привыкла.

— А я что? — обиженно шепчет Маша. — Что, правда, ни рыба ни мясо?

— Маш, — касаюсь её руки ободряюще.

— Да нормальная ты. Просто зачем тебе проблемы? — Майя подходит к ней. — Я по тебе вижу, что ты взрослый и рассудительный человек. А здесь только потому, что подруги притащили. Ты очень красивая и интересная девушка, именно поэтому я тебя спасла.

— Ну, спасибо.

— Успокойся! Всё хорошо. Я правда не хотела тебя обидеть. Просто тебя Дан действительно мог припахать. У тебя есть сила духа, как у меня. А это прямой путь в его команду. На моё место можешь даже со временем попасть, а это может плохо кончиться.

— Ну ладно, — сдаётся она. — То есть я подхожу? Тоже как они? Хорошенькая и сильная?

— Мария, надо быть увереннее в себе! И отбрось мысли, что ты хуже кого-то! Каждая девушка — лучше всех других!

— Прошу меня извинить, — с этими словами Дан возвращается в свой кабинет. — Дела порой настигают в самые неподходящие моменты, — прячет телефон в карман и садится на своё рабочее кресло. — На чём вы остановились, красавицы? Ах да! Роза и рыжая теперь работают на меня.

— В твоих мечтах, дядя, — бросает ему Крис, скрестив руки на груди и послав ему взгляд «Обломись!».

— Майя, возвращайся в зал, — принимается он раздавать приказы, проигнорировав выпад моей подруги. И правильно. А то зацепятся, и потом не остановишь. — Бои скоро начнутся. Возьми и Марию. Сядете на лучшие места и для нас займите. Мы скоро присоединимся к вам.

— Будет сделано, — отзывается блондинка и знаком руки указывает Маше на выход. Подруга, взглянув на нас сомневающимся взглядом, всё же поддаётся Маей, и они выходят.

Оставшись с Кристиной в кабинете один на один с Даном, обе окидываем мужчину недовольной гримасой, указывающей, что на сотрудничество мы не по своей воли идём. И по своей воли мы бы ему все чёрные патлы спалили.

— Рыжая, — обращается Богдан к Кристине. — Что я от тебя хочу, ты знаешь. И если ты хочешь спасти брата своей подруги — то жду тебя завтра в этом клубе примерно в десять утра. И не забудь паспорт.

— Её Кристина зовут, — отчего-то оповещаю его, чтобы он не называл её рыжей. Крис ещё в детстве это прозвище из себя выводило.

— Я знаю, — бросает Дан, с наглой усмешкой. — Но рыжая мне больше по душе. Описывает всю её суть и характер.

— И как ты себе это представляешь? — включается Лапина в разговор. — Что я скажу родителям? Они точно меня не отпустят! Да и блин! Это же… даже не притвориться! Всё по-настоящему!

— Ну так придумай что-нибудь, — хмыкает мужчина. — Голова есть. Мозг там надеюсь тоже. Поработай немного извилинами.

— Как же ты меня бесишь, дядя! Прям своими руками бы удушила! И наследство бы твоё прикарманила!

— Побереги энергию, Кристина. Тебе она ещё понадобится, — подмигивает ей, отчего подруга начинает закипать. — А теперь свободна. Найди Майю и она покажет тебе твоё место.

— Я Розу одну не оставлю! — важно заявляет. — А то ещё сожрёшь её. Тебе это как раз плюнуть!

— Крис, — тяну, понимая, что это необходимо. — Иди. Я справлюсь сама.

— Точно? — заглядывает мне в глаза и кидает намёки на Богдана.

Ну да. Мужчина в несколько раз больше меня и явно сильнее, но не думаю, что Вик меня в беде бросит, да и Данвред причинит.

Майя и Ада все же хорошие и они его любят. И если даже они, обзывая его, боготворят — то не такой он уж и монстр.

— Точно, — киваю ей, и она нехотя покидает кабинет, но на прощание берёт обещание, что в случае чего я буду кричать и пошлю ей сигнал СОС.

Дождавшись пока она выйдет, Дан наконец заговаривает. Но голос его в этот раз звучит мягче и добрее, словно онне с той, что незаконно в его кабинет проникла, а с близким ему человеком.

— Присядь, Роза, — указывает он на диван и я кивнув, сажусь. — Разговор будет быстрым, но сложным.

— Села. И? — с вызовом поторапливаю.

— Ты считаешь меня врагом Виктора. Шантажистом, который держит его и не отпускает. Не так ли?

— Да!

— Всё не так, Роза. Всё совсем не так.

— А как? — восклицаю. — Потому что это выглядит именно так, Богдан!

— Это сложно объяснить, но ты сама всё поймёшь, когда увидишь, как Тор держится на ринге и какие эмоции этоу него вызывает. Пойми, если бы бизнес вызывал у него такие же эмоции, если бы при каждом упоминании о своём наследстве он бы не становился похож на вяленый огурец — я бы его отпустил с радостью. Думаешь мне так сложно найти хорошего бойца и именно поэтому я так держусь за Виктора? Пффф! Таких уйма бегает вокруг моего клуба.

— Не понимаю.

— Ему противен бизнес, Роза, — говорит на повышенных тонах. — А бои дают ему чувство свободы и безопасности. Я много наблюдал за ним. И могу сказать, что сделал некий вывод. Возможно он и ложен, ведь поговорить об этом с ним напрямую я не могу — он не доверяет мне. Но мне кажется боями Виктор зарабатываетуверенность в себе. Победы на ринге дают ему чувство того, что он сможет защитить кого-то. Возможно, смерть матери нанесла ему крепкую психологическую травму. И сейчас он пытается всеми силами защитить новую семью. Тебя, твою мать и отца? А бизнес, наследство — оно его душит. То, что он должен взять на себя ответственность и на него давят им же — плохо сказывается. Оно заставляет разрываться Виктора между собой и чувством долга.

Опускаю взгляд, осознавая, что в словах Дана есть частичка правды. Я видела каким Виктор возвращается с работы и каким с боёв. Да, с последних побитым, но счастливым. И всё же.

— Роза, я предлагаю тебе сделку, — заговаривает Дан, встав из-за стола и пересев ко мне на диван. — Ты понаблюдаешь за своим парнем недолгое время. Если ты принимаешь решение, что я ошибся — то я отпущу его по первому требованию от его лица, но если ты со мной согласишься — ты встанешь на мою сторону и поможешь нам, его друзьям, поставить Вика на правильную дорожку. Пойми это нужно ему, а не мне.

— Хорошо, — киваю. — Ты правда его отпустишь? Да?

— Слово даю.

— И зачем тебе это? — не удерживаюсь от вопроса.

— Все приписывают мне роль главного злодея во всех историях, но это не так. Просто в моей голове тысяча чужих секретов и я вынужден лишь наблюдать и всегда молчать. Но друзьям я всегда помогу. Независимо от того считают они меня другом или нет.

— Ты странный, — шепчу, поджав губы. — Ненормальный.

— Но тебе ведь такие нравятся, — произносит, прыснув от смеха. — Твоя рыжая такая же. Поэтому я знал, что мы найдём общий язык.

Глава 24

Роза

После боёв Дан ведёт меня на специальную смотровую площадку, с которой открывается хороший вид на ринг. Никого лишнего на ней нет. Только самые близкие Богдану люди. Майя, Фарид, Эльдар, Ада, Арсений и мои девчонки: Кристина и Маша.

Последние уже вовсю болтают с Майей и Адой, обсуждая что-то между собой. И если судить по выражению лица Лапиной, то злости к Майе, которая нас поймала на месте преступления, девушка не испытывает. Наоборот, она к ней дружелюбно настроена.

Кидаю взгляд вниз, на зрителей сегодняшнего боя и отмечаю, что их очень много. И у всех в руках жетоны. Как мне объяснили по дороге, каждый жетон значит, что человек сделал ставку. В зависимости от этого ему выдают определённую гравировку. Я, к слову, тоже ставку сделала на номер один, под которым Виктор выступает сегодня.

И, судя по жетону в руке Кристины, она сделала то же самое. Ну да, эта рыжулька выгоды не упустит. Но ей простительно, если на моего парня поставила. Значит, верит в него и его победу.

Решив не мешать девочкам и не встревать в их разговор, иду с Даном к самому краю площадки и опускаюсь в кресло рядом с мужчиной. И дело здесь вовсе не в том, что хочу подумать немного о сказанном хозяином клуба, а в том, что Дан даёт мне ответы, которые мне сейчас очень нужны.

— Виктор выйдет на ринг минуты через три, — объявляет мне Богдан, прерывая молчание и мои раздумья. — Небольшая заминка возникла из-за моих сотрудников.

— Что они сделали? — спрашиваю чисто из вежливости.

— Решили развлечься и подраться между собой на этом ринге, — устало вздыхает, покачав головой. — Кровь была. Уборщикам пришлось ринг перемывать.

— О боже!

— Я уже их уволил. Не расстраивайся.

— А между бойцами кровь бывает? — интересуюсь у него, представляя своего парня избитым и в крови.

— Бывает, — не скрывает правды, за что я ему благодарна. — Но у Виктора редко. Чаще всего ссадины и синяки. Но дальше по коридору есть медкабинет, где доктор осматривает бойцов, так что не переживай. Если что, не умрёт. Приведут в чувства.

— Ладно, — сдаюсь и больше его не трогаю, молча ожидая выхода Виктора на ринг.

Но когда он выходит, и я вижу «Тора», как ведущий его представляет публике, я начинаю понимать, о чём именно говорил Дан. На ринге Виктор настоящий. Сильный. Уверенный. Он горит от сотни глаз, направленных на него.

И он совсем другой. Совсем непохожий на себя. На ринге он такой, каким бывает лишь со мной и по ночам, когда никто больше его не видит. Такого Виктора папа точно никогда не встречал.

И окончательно я убеждаюсь в благих намерениях Дана, когда Виктор начинается драться. Когда он наносит удары один за другим, уворачиваясь от соперника. Когда он с лёгкостью переносит боль от нанесённых ему ударов. Когда он посвящает победу мне и при этом выглядит так, словно выиграл целую жизнь.

Он её и выиграл. Потому что у него есть друзья, которые смогли его понять. Которые начали войну с ним же за него самого.

В том, что друзья Виктора тоже его любят и поддерживают, я уверена на все сто процентов. Каждый из них, когда Виктору попадало от соперника, вслух озвучивали, что бы они сделали с противником Тора за боль, которую испытывает их друг.

Да! Дан прав! Виктору нужны эти бои. Ему нужны эти эмоции и эта сила, что дарит ему клуб Дана. И такие друзья, которые у него есть, ему тоже нужны.

— Виктор! — кидаюсь его обнимать, когда он сразу же после ринга поднимается к нам. Не к врачу идёт, за что я его потом поругаю, а сразу ко мне. — Ты такой крутой! Поздравляю с победой! Ты мой чемпион!

— Не боялась? — интересуется, обхватив мою талию руками и приподняв меня в воздух.

— Не-а! Я знала, что ты справишься! — довольно мурчу. — Потому что ты самый крутой! И самый лучший! И вообще, никто не может тебя победить! Ты же мой парень! Иного быть не может!

— Спасибо, Цветочек, — благодарит он и притягивает ближе для поцелуя, утаскивая нас в мир соблазна на глазах у наших друзей. И если девочки лишь мечтательно вздыхают, то кое-кто из парней точно нет.

— Кхм-кхм! — громкий кашель Фарида прерывает нас. — Виктор, что это?! Она же твоя сестра!

— Она мне не сестра, — кидает Вик ему и отпускает меня. — У нас отношения, Фарид. И мне плевать, что ты об этом думаешь. Только я и Роза решаем, как нам быть. Главное, чтобы это принял отец и моя мачеха. А тебя я уж тем более спрашивать не буду. Я люблю её и всё! Она мне никто по крови. Быть с ней — словно быть с лучшей подругой. Она мне не сестра.

— Это ненормально, — поджимает он губы, но отходит от нас на всякий случай. По сжатым кулакам осознаю, что он зол и недоволен нашим союзом.

Ох, блин! Сочувствую Аде и понимаю теперь её. Фарид тот ещё… гамнюк.

— Поздравляю с победой! — Эльдар подходит и жмёт Виктору руку. Несмотря на их ссору, Вик всё же пожимает ему руку в ответ. — Давай переодевайся и поехали отдыхать. И к врачу заскочи.

— Я не поеду с вами в этот раз.

— Поедешь, — тяну я, понимая, что если не вступлюсь, то их ссора продлится слишком долго. А так они напьются. Может, подерутся. Выяснят отношения. И вновь мир, дружба, жвачка. — Я еду, значит, и ты едешь. Ты же меня одну с ними не отпустишь. Так ведь?

— Роза, мы…

— Забудь об обидах! Парни тебя любят! Вы друзья! Поверь, ссоры и недопонимания есть во всех дружбах. Даже мы с Крис и Машей часто ссоримся! Забудь! Будь выше обид! Ты просто теряешь время, что вы можете провести вместе.

— Роза…

— Я так решила! — настаиваю на своём. — Мы едем! И потом я привезу тебя пьяного домой, а утром буду смотреть, как папа тебя будет ругать! Все супер! Гениальный план!

— О боже! — рычит устало. — И за что только я такое заслужил?

— В прошлой жизни, кажется, накосячил, — подслушав наш разговор, говорит Дан, потрепав Виктора по плечу.

— Ты, видимо, тоже, — кидает ему Майя и начинает хохотать.

***

— Просто скажите мне, как?.. — стонет Маша, сидя с нами на заднем сиденье. — Как я согласилась на эту авантюру? Папа меня убьёт!

Заткнуть нашу с Кристиной подругу не может никто. Майя и Ада, признаюсь, смеются с неё и её ворчания. Просто… она, правда, даже не заметила, как мы с Крис, решившие поехать к Фариду Кудинову домой, свою подругу с собой прихватили.

Пока Лапина отвлекала и гипнотизировала мозг дочери дяди Карима, мы с Виктором звонили её родителям. Вику пришлось пообещать, что он проследит за Машей, а после целой и невредимой доставит на такси домой.

Вообще, дядя Карим доверяет Виктору, и поэтому у него даже не возникло сомнений, что он может её не отпустить.

А потом, заговаривая зубки Маше, мы усадили девушку в машину Майи, а дальше всё пошло-поехало. Девочки с девочками, мальчики с мальчиками — и в путь.

— Ой, Маша, не зуди, — кидаю ей, повернувшись к ней и одарив её милой улыбкой. — Твой папа отпустил тебя со мной и Виктором. Мы у него официальное разрешение попросили, чтобы ты поздно вернулась. Так что радуйся и наслаждайся свободой.

— Но вы не получили моего разрешения, — продолжает возмущаться. — Может быть, я не хотела ехать. Может быть, я считаю всё это… бредом?

— Ты хотела, — со вздохом вмешивается Кристина. — Машунь, успокойся! Дыши ровно! Тебе не надоело сидеть двадцать четыре на семь дома либо у себя, либо у нас. Пора выходить за рамки комфорта. Мы едем отдыхать с Виктором, который нас в обиду не даст. Со мной и Розой, которых ты прекрасно знаешь. А ещё с Адой и Майей, — кивает на нашего водителя и зеленоглазую брюнетку на переднем пассажирском сиденье. — И тебе они понравились ещё в клубе! Расширять круг друзей надо, Маша. Разве я неправа? Тебе они не понравились?

— Понравились, — бурчит на нас и по очереди окидывает многообещающим взглядом.

— И парни у нас тоже хорошие, — заговаривает Ада со своего места. — Что Фарид, что Эльдар, что Дан и Арсений — просто чудо, а не мужчины. Да, со своими причудами, но нас они не обидят, — поддерживает нас девушка. — И мы тебя не обидим. Расслабься и наслаждайся приятной компанией.

— Дан ещё Стаса пригласил, — вмешивается Майя, выруливая куда-то. — Но он тоже хороший мужчина. Компьютерный гений. Его родители — кандидаты наук, и сына воспитали по всем правилам своего положения. В общем, всё будет в рамках приличия.

— Просто я никогда не была на таких встречах, и… — начинает оправдываться наша русоволосая подруга.

— Никогда не поздно начать, — хмыкает блондинка. — Тем более, думаю, это ничем не будет отличаться от ваших обычных посиделок. Парни будут в биллиард играть и попивать что-то под градусом. А мы, наверное, в бассейн. Будем в тесной женской компании, если, конечно, парни не напьются и не решат покидать друг друга в бассейн, как обычно.

— Дан тоже пьёт? — с сомнением уточняет Кристина. И, судя по её взгляду, она задумала что-то опасное для Богдана.

Ох, сочувствую мужику.

— Не очень, — тянет Майя. — В кругу друзей он навеселе и без алкоголя. Поэтому ему не надо. Да если и выпьет, он всегда себя контролирует.

— Блин!

— Если ты думала таким образом как-то избежать своей «работы», то не выйдет, — обнадёживает «рабыню» Дана его помощница. — Но потом я тебе дам парочку подсказок, как им манипулировать. Но потом, когда придёт время. Пока ты явно не настроена на нужную волну, — кидает никому не понятную фразу.

— А что он вообще от тебя хотел? — спрашиваю у Кристины, пропустив мимо ушей сказанное невестой Кудинова относительно её босса.

— Чтобы я сопровождала его на каком-то двухдневном мероприятии. Притворилась его женой. Представляешь? Я… его женой! — выпучивает глаза от этой мысли. — Да я его в первую же брачную ночь задушу фатой.

— Ох!

— Да! — по-своему понимает мой вздох подруга. — Там ещё пропуск по паспортам! Что я родителям скажу? Как объясню, что меня пару дней не будет?

— Можешь сказать, что едешь с парнем куда-то, — предлагаю, потому что от этого зависит будущее моего мужчины.

— У меня нет парня, — напоминает.

— Зато муж уже есть, — фыркает Маша, вызвав хохот у всех, кроме «будущей жены» Дана.

— Могу создать для тебя алиби, — предлагает Майя, первой отойдя от смеха. — У меня выездной заказ образовался. Можешь сказать родителям, что поедешь со мной. Якобы помогать подруге.

— Они тебя не знают и не поверят, — кидает ей Кристина, сжав губы в тонкую полоску, хотя с её пухлыми губами сделать это затруднительно.

— Зато они поверят мне, — вмешивается Маша, опустив взгляд вниз и начав теребить край своего платья. — Я туда поеду и… прикрою тебя.

— С чего вдруг? — недоверчиво щурится Лапина. — Ты будешь врать? Не поверю!

— Мы просто в клубе с Майей болтали и… уже договорились, что я поеду, — рассказывает Мария застенчиво. А, ну понятно! Боится реакции нашей ревнивой рыжули. — Я ведь на ресторатора учусь. И мне это даже полезно. А ты поезжай. Задай жару этому шантажисту, — решает переключить внимание Кристины с её измены на месть Дану.

— Ох, я ему задам! Ой, будет он у меня плясать! — рычит Кристина, пойдя на поводу второй нашей подруги.

— Я не сомневаюсь! Отомсти ему за всех!

— Не надо так с ним! Дан хороший! Вы просто его не знаете! — кидается в его защиту Ада. — А когда узнаете, то поймёте, что он очень хороший. Он людям помогает! И любит всех, просто не как другие.

***

— О господи! — восклицаю, когда предсказание Майи сбывается, и Арсения прямо в одежде кидают в бассейн, а следом за ним Дан толкает и Эльдара с Виктором, которые его брата и предали водной стихии — О боже! — ещё громче вскрикиваю, когда Богдан и Фарид прыгают следом.

— Это норма, — взмахнув рукой, расслабленно тянет невеста Кудинова. — Это было ожидаемо. Ритуал каждой встречи — выйти мокрым из воды и заставить меня потом всё это сушить. Если мокрые, то всё хорошо. Значит, помирились парни.

— Круто! — хлопаю в ладоши, довольная благотворным развитием сюжета. В принципе, другого варианта развития нашей встречи я и не видела.

— На чём мы там остановились? — спрашивает блондинка, отвернувшись от бесящихся парней. — Ах, точно! Мы поняли, что кое-кому здесь не хватает пары.

— Дан мне не пара! — раздражённо повторяет Кристина. — Почему это вдруг я и он? — скрещивает руки на груди и надувается как шарик.

— Это временно, — хитро произносит Майя и подмигивает мне, будто знает больше, чем мы. — Так вот. Виктор с Розой. Эльдар и Ада заняты своими людьми. Арсений с Полиной, которая уже час как опаздывает. Я с Фаридом. Дан с Кристиной. Остаёшься ты, Маша.

— Мне не нужен парень, — упрямо произносит и копирует Лапину. Точно, сёстры, не иначе. — Вначале отучусь и только потом открою свои объятия для любви и страсти.

— Жаль, что Стас сегодня не смог приехать, — задумчиво начинает блондинка, игнорируя отказ Маши от своей пары. Будущая Кудинова вообще словно не слышит этого и продолжает играть в сваху или купидона. — Вот, думаю, с ним бы у тебя получилась хорошая пара. Он, правда, старше тебя, но тогда бы у нас был полный комплект. Маша, он такой красавчик, при деньгах, умный, образованный и вообще он секси.

— О-о-о, — тянет Ада, сложив губы бантиком. — Мой брат тебя за это «секси» придушит. Особо жестоким способом.

— Ой, да ладно! Он всё равно не слышит. Его топят там, — указывает на мужчин в бассейне. — И вообще…

— Мама! Мама! — доносится детский крик за нашими спинами со стороны выхода из бассейна. Маленькая светловолосая девочка, потирая глазки, смотрит на Майю, и на её лице медленно начинает расцветать улыбка.

— Мама. Мама, — повторяет за ней другая малышка, но уже темноволосая. Глядя на свою сестру, повторяет за ней всё и потирает глазки. Сверяется, чтобы они были похожи, и продолжает дальше играть роль тени сестры.

— Я здесь, зайки, — отвечает им мама, и девочки бегут к ней со всех ног, обнимать её и получать ласку в ответ. Но светленькая успевает быстрее, поэтому её Майя заключает в объятия первой.

— Мама, я проснулась, а тебя нет! — хнычет светленькая. — А Алина не спит! И мы пошли искать тебя, — рассказывает сбивчиво, пока тёмненькая, как Фарид, молча стоит и, кажется, завидует сестре.

— Мы с друзьями здесь сидим, — оправдывается и обнимает дочь. Алина же расстроенно стоит в стороне и смотрит на это с некой печалью во взгляде.

— Я туда, — заговаривает и тёмненькая, указав на край бассейна. — Папу подожду, — и, развернувшись, собирается уходить, но домашние лёгкие кроссовочки, которые она зачем-то надела к пижаме, развязываются.

Хотя, взглянув на светленькую девочку, сразу же нахожу всему объяснение. Алина надела их, потому что и её сестра надела.

Взглянув на шнурки, девочка кидает взгляд на Майю, по-прежнему обнимающую свою дочь, а затем на Аду. Недолго думая, она подходит к своей тёте и поднимает ножку вверх.

— Поможешь? Пожалуйста, — просит её, сверкнув огромными зелёными глазами и поправив чёлочку в сторону. — Поможешь?

Ада же застывает, не в силах дёрнуться и даже ответить малышке. Но всё же собирается с силами.

— Я… Я не могу, — мотает головой из стороны в сторону. — У меня… У меня… — тяжело сглатывает. — Я не умею! — заявляет и подскакивает, пулей вылетев из помещения бассейна.

— Чего это с ней? — недоумевает Кристина и, встав, идёт к Алине. Садится на корточки и завязывает Алине шнурки. — Готово, красотка! Можешь идти к папе! — подмигивает и возвращается на своё место.

— Ада не очень любит детей, — поясняет поведение сестры Фарида Майя. — Поэтому и живёт в городе. Сама. В квартире. А могла бы с нами, как Эльдар. Но дети… это не её. Мы уже привыкли.

— А с виду милая девушка и всех любит, — хмыкает Маша, и я с ней мысленно соглашаюсь. Именно такое впечатление и создаёт Ада. Вся из себя воздушная и сладкая девочка, а по итогу даже у неё есть изъян.

— Привет, — мокрый Виктор опускает на место, где всего пару секунд назад сидела Ада. — Как дела?

— Веселимся с девчонками, — поднимаю в воздух коктейль. — А ты?

— Тоже, — довольно лыбится и подмигивает светленькой малышке. После возвращает внимание мне. — Не скучно вам?

— Нет, — мотаю головой. — Иди отдыхай! Мы тут с девочками болтаем и вам косточки перемываем.

— А мне немного скучно и кое-что хочется. Пойдём со мной, — берёт меня за руку и, встав сам, тянет меня за собой. — Пошли! Мне нужно с тобой поговорить.

— Куда? — спрашиваю и хохочу как ненормальная. — Виктор! Ты ведёшь себя как… — хочу называть его пьяным, но резко замолкаю, когда он, остановившись, закидывает меня себе на плечо и продолжает идти на выход. — … как дикарь! Отпусти! — бью его по спине несильно.

— Хочу тебя поцеловать, — шепчет он, как только мы оказываемся за дверью. Опускает на пол и толкает в сторону стены. — А там ребёнок. Не могу при детях приставать.

— А когда у нас появятся дети, что будет?

— У них будут свои комнаты. А у нас своя, — тихо расписывает наши перспективы, блуждая по моему телу. — Я так тебя люблю, Роза, что сил нет.

— И я тебя, — отвечаю, смеюсь, словно украла всё счастье у людей. — Виктор, а если бы не бизнес и наследство твоего отца, ты бы бросил бои? — спрашиваю после первого недолгого поцелуя. — Просто сегодня я тебя видела на ринге и… ты там счастлив. Ушёл бы, если бы папа не настаивал?

— Хм-м… — отстраняется и задумчиво отводит взгляд. — Наверное, нет. Мне нравится быть на ринге. Нравится чувствовать свою силу и то, что я могу одолеть врагов. Наверное, нет. Но, к несчастью, у меня есть обязательства, и мои желания никакого смысла не имеют.

— Ясно, — тяну и делаю шаг назад. Взглянув через стеклянную дверь бассейна на ребят, почти сразу ловлю взгляд Дана. Поджав губы, посылаю ему кивок, говорящий о том, что я на его стороне и готова помогать. — Вик, — зову своего парня, — а давай немного… пошалим.

— Хм-м… — на его лице появляется довольная улыбка. — Мне нравится ход твоих мыслей. Скинем девочек в бассейн тоже?

— Ага, — киваю, вконец убедившись, что Виктор именно мой человек. Ну а кто бы ещё, кроме него, понял мою мысль правильно?

Глава 25

Роза

— Виктор, прекрати! — прошу его, хохоча и держась за живот, потому что он уже болит столько смеяться. Кажется, за последние сутки я норму по смеху за всю жизнь выполнила. Честное слово! То девчонки над парнями угорали, то они над нами. Затем Дан такие фокусы вытворял и бесил Кристину, что все, кроме Лапиной, со слезами по полу валялись. А теперь ещё и Виктор добивает.

Вообще любимую девушку не жалеет!

— Ну и вот! Так я у него шорты и стащил, — продолжает рассказывать, как Фарид без одежды остался. — Дан его пощадил и только футболку забрал, а вот Эльдар…

— Не надо! — молю, пища голосом, потому что его уже нет. Сорвала во время смеха.

— А Эльдар — трусы, — продолжает Виктор, который явно надо мной издевается. — И если бы не Арсений, то он бы мог полотенцем укрыться. Но…

— О боже! Хорошо, что мы с вами в баню не пошли, — тяну, выходя из такси.

Машину Вика мы у клуба оставили. Ещё вчера в клубе так все решили, что только Фарид и Майя на машинах будут. Майя девчонок всех взяла, а Кудинов парней.

— Да. Хорошо, что не пошли, — соглашается Виктор. — Мне хватило и того, что ты в купальнике щеголяла перед всеми, и Арс на тебя пялился.

— Ой! Как только Полина приехала, ему вообще не до меня стало. Никто особо на меня не смотрел, кроме тебя и девчонок. Не ревнуй, — бросаю и захожу в дом.

Услышав голоса родителей из гостиной, направляюсь к ним, потому что полна радости и счастья, и хочу поделиться ими со своими взрослыми любимками.

Папа, как всегда, смотрит новости, а мама лежит головой у него на коленях и наслаждается массажем головы, который ей делает папа, перебирая пальцами волосы мамы. Их частенько в таком положении застать можно.

— Всем привет! — восклицаю и опускаюсь рядом с папой. Взгляд отца устремляется ко мне, и он принюхивается.

— Трезвая. Вроде как…

— Пап! — цокаю, закатив глаза. — Мы с девочками только в начале вечера коктейль как-то с вином попробовали, а потом всё. Перешли на безалкогольные. Девушки у друзей Виктора не пьющие. Мы бы и этот коктейль с вином не попробовали, если бы Полина не посоветовала и не сказала, что мы должны хотя бы попробовать, чтобы знать, как он на вкус.

— И как он на вкус? — интересуется мама.

— Ну… я бы не сказала, что когда-нибудь намеренно его закажу ещё раз. Пить можно, но… мне не очень понравилось, — честно признаюсь. Вообще, он никому, кроме Майи и Полины, по душе не пришёлся. Но любовью к нему они тоже не воспылали.

— Мне тоже, — Вик опускается рядом.

— По твоему лицу видно, что ты потом перебил его вкус, — хмыкает папа.

— Да так. Было немножко, — смущённо произносит Виктор. — С парнями там…

— Ну и хорошо, что отдохнул, — вступается мама, понимая, что папа сейчас лекцию о вреде алкоголя начнёт читать. — А то в папу превратишься. Только и умеет, что работать. Нет бы с Каримом и Рустамом однажды также напиться. Приползти ко мне с цветочками с моей клумбы и кричать о любви. Я что, зря цветы выращиваю?

— Я отвык от таких гулянок, — мягко и с любовью во взгляде говорит отец, напоминая маме, что именно из-за Виктора и его страха в детстве пьяных людей папа перестал даже пригублять что-либо. А потом уже и не тянуло.

— Ну, могли бы и не пить, — продолжает мамуля. — Например, в поход пойти. На рыбалку. Или ещё куда. Блин, возможностей разных куча! На гору забраться можно.

— Я подумаю над твоим предложением.

— Подумай, — бросает ему она. — А ты, Роза, рассказывай. Что делали? О чём говорили с девчонками? Что пили? Что ели? Что интересного видела? Рассказывай всё!

— Ну, дом у Кудиновых огромный, — задумчиво начинаю. — Три этажа, но мы только на первом были и на цокольном. Мы плавали в бассейне вначале, потом играли в башню на желания. Я, кстати, звонила в пиццерию и заказывала у них стриптизёров! — хохочу, и родители подхватывают моё настроение. — А ещё мы с Алиной и Сашей играли, пока те не устали и спать не пошли.

— Кто это? — спрашивает мама.

— Дочери Фарида Кудинова, друга Виктора и его невесты.

— Взрослые?

— Ну да… Им лет пять-шесть, — прикидываю по виду, хотя никогда не умела возраст внешне определять. — Смышлёные двойняшки, но такие разные, мам. Одна тёмная, другая светлая. Одна уверенная в себе, а вторая тихоня, всё за сестрой повторяет.

— У близняшек и двойняшек такое часто бывает, — серьёзно размышляет мама. — Одна доминирует над другой. А к родителям как? Обе тянуться одинаково или по-разному?

— Тёмненькая и спокойная которая больше к отцу тянется. А светлая — к матери.

— Хм-м… Занятно, — задумчиво трёт висок. — А у тебя взрослые друзья, Виктор, раз дети есть. Ты не говорил.

— Я не чувствую разницы в нашем возрасте, когда мы вместе, — пожимает плечами Вик. — Но да, я самый молодой среди них. А не говорил, потому что и не спрашивали никогда о них. Знали, как их зовут, и всё.

— Мам, а ты знаешь, что Крис и Маша поедут с Майей на какое-то мероприятие, где Маша практиковаться будет, — вспоминаю и озвучиваю то, что по плану должна сказать своим, чтобы создать для Кристины идеальное алиби. — Представляешь, Майя — ресторатор. У неё сеть собственных ресторанов, и она Машку без проблем себе на практику берёт. Ну а Крис за компанию, чтобы Маше одиноко не было.

— Правда? — родительница аж приподнимается.

— Да! Мы так все с девчонками там сдружились! Прям удивительно так. Всё гладко. И они такие простые все. Весёлые. Мне очень понравилось.

— Я рада, Роза, — искренне улыбается мама. — И то, что ты теперь в одной компании с Виктором, тоже нравится. Он всегда будет за тобой присматривать. И я буду спокойна.

— Ага, — киваю и жмусь к Виктору. — Или я буду за ним присматривать, — опускаю голову на плечо своему парню. Но ничего такого в этом жесте нет. Папа точно не заподозрит ничего такого между нами.

И всё же я самый счастливый человек! Любимый мужчина. Родители поддерживают и любят. Все здоровы. Да! Я самый счастливый человек!

***

Виктор

После выпуска новостей и ещё недолгой беседы с нами, где Роза делилась своими впечатлениями от встречи с моими друзьями, отец зовёт меня поговорить в свой кабинет.

С чем именно будет связан разговор, догадываюсь сразу. Он точно узнал про бои и вновь будет меня отчитывать. И за то, что потащил Розу на них тоже. Но я был к этому готов. Да и друзья вчера уверенности в себе прибавили, что будет достаточно, чтобы сегодня отцу противостоять.

— Ну, — садится в своё кресло. — Вновь сделал вид, что меня не слышишь, и пошёл на свои бои?

— Я выполняю свою обязательства, папа, — произношу, сцепив руки в замок за спиной. — Я хожу в офис. Работаю. А как проводить своё свободное время, я решаю сам. Это в конституции даже прописано.

— Покалечишь же себя! — восклицает, стукнув по столу. — Я обещал твоему отцу, что уберегу тебя от всех рисков и опасностей. Но как мне это сделать, если ты сам лезешь в неприятности? Скажи, как мне сдержать это обещание?

— Я уже взрослый, пап. Ты не обязан отвечать за меня. Сам справлюсь.

— Да когда ты уже поймёшь?! — вскрикивает. — Всё это несерьёзно! Детские шалости!

— Для меня серьёзно!

— Я ведь тоже был помешан когда-то на боях, сынок, — смягчается немного, но лишь, чтобы я его понял. — У меня собственное охранное агентство, если ты помнишь. Я понимаю тебя, но позволить тебе самому лезть под пули не могу.

— Отец…

— Виктор, пусть ты мне и неродной сын, — заговаривает ещё мягче. — Но я люблю тебя, как собственного. Не меньше Розы. И мне страшно от одной лишь мысли, что однажды я могу встать утром и пойти к твоей могиле. Знаешь, как тяжело знать, что твой ребёнок может умереть и не смочь ничего сделать, чтобы спасти его?

— Пап…

— Виктор! — срывается он на крик. Но он не ругает, а лишь выпускает свою душу наружу. — Я не могу позволить тебе сражаться! Не могу! Я лучше найму тысячу человек, которые будут защищать тебя, чем позволю твоей крови пролиться! Я люблю тебя, дурак ты бестолковый! Люблю, и сделаю всё, чтобы ты покончил с этим всем!

— Папа! — врывается Роза в кабинет, и судя по выражению её лица, она подслушивала. — Не кричи на Виктора! Он взрослый! И он сам будет решать, как ему быть! Ни ты, ни его родной отец не можете за него что-то решать и что-то навязывать ему. Даже дядя Карим своему сыну позволяет делать выбор. Самому решать, хочет он продолжать его дело или нет. Так почему ты не можешь поступить так же?!

— Роза, не лезь! — рычит он на дочь.

— Буду лезть! — подходит и становится передо мной, защищая. — Потому что сегодня ты командуешь Виктором, а завтра переключишься на меня!

— Роза, выйди! У нас серьёзный разговор! — рычит отец, указав ей на дверь, но Роза не из послушных, а тем более не из пугливых.

— Не выйду, — упрямо произносит, наступая на отца. — И если ты будешь так вмешиваться в жизнь мою или Виктора, то нам придётся расстаться с тобой. Переехать в квартиру Вика в городе и жить самим. Самим решать, что есть, что делать и как жить! Я тоже тебя понимаю, как отца, но и ты нас пойми! Мы хотим свободы и самим решать, чем заниматься. Виктор не выбирал родиться наследником своего отца. И он не обязан сейчас идти на поводу у вас. Его никто не спрашивал, хочет ли он бизнес или нет! Поэтому выбирай: либо ты оставляешь его в покое и даёшь самому разобраться со своей жизнью, либо мы начнём свою жизнь вдали от тебя и твоих правил!

— И ты с ним поедешь?

— Да, — закусывает губу, понимая, что сейчас нужно сказать. — Поеду с ним. Потому что мы должны быть вместе. Мы с Виктором не хотели тебя волновать раньше времени, но… Но мы вместе, пап. Не как брат и сестра, а как мужчина и женщина, — говорит, глядя ему в глаза с полной уверенностью, но красные от смущения щёчки выдают её. Ей неловко в таком признаваться отцу.

— Ясно, — поджимает губы, как и дочь всего минуту назад, и кидает на меня задумчивый взгляд. — Она?

— Прости, — извиняюсь, готовый принять удар. — Я должен был сказать раньше. Но мы не знали, какой будет твоя реакция.

— О боже, сынок, — качает головой. — Бои, Роза… Ты точно хочешь свести себя в могилу раньше времени.

Ловлю шокированный и явно недовольный взгляд своей девушки, когда до неё доходит смысл сказанных её отцом слов. И она уже готовится ему что-то сказать, но он делает это первым.

— Роза, ты уверена в своих желаниях уехать? — обращается он к дочери. — Не пожалеешь потом?

— Нет, — твёрдо чеканит. — Я люблю его. И я, как и его друзья, буду сражаться за Виктора. Я хочу видеть рядом с собой довольного жизнью и счастливого мужчину, а не человека, которого ломает его собственная жизнь и деньги.

— Хорошо, — кивает, выслушав её ответ. — Сегодня соберёте вещи, а завтра утром сможете переехать. Я скажу Насте, чтобы заказала клининг в городскую квартиру.

— Ты… Ты нас отпускаешь? — не понимает Роза.

— Почему нет? Я уверен в вас и в том, что вы друг друга не бросите. А ещё я уверен, что вы вскоре вернётесь. Поймёте, что я прав, и приедете, чтобы попросить помощи. Дом всегда будет для вас открыт и с радостью примет обратно. Как и мы с Настей.

— Хорошо, — в тон ему отвечает Цветочек. — Наш дом тоже для тебя всегда будет открытым. Когда ты поймёшь, что неправ, мы с радостью выслушаем твои извинения.

— По рукам! — жмут друг другу руки. Не как отец и дочь, а как деловые партнёры.

Оба упёртые, как… Как не знаю кто. Из вредности друг другу не уступят.

Ну что же, жизнь обещает быть весёлой и сложной, потому что Розе будет сложно вдали от матери и отца. И мне придётся смотреть, как она будет себя убивать тем, что будет безумно скучать.

Глава 26

Роза

— Я ни о чём не жалею, — говорю не то себе, не то Виктору, который свои вещи распаковывает и в шкаф бережно складывает. Я же отложила это на завтра. Там ещё половину перегладить надо и в стирку кинуть. Поэтому сегодня достала лишь пижаму и на этом всё. — Начнём новую жизнь и…

— А Насте идея жить отдельно не понравилась, — прерывает он меня, перейдя на ящик для носков. — Она плакала. Просила одуматься.

— Она просто не хотела с нами расставаться, — бросаю, вспоминая сцену прощания и чувствуя вину. — И вообще, я сказала, что она может с нами поехать, но она решила не бросать папу.

— Она его жена, — отмечает Вик с ухмылкой.

— И моя мама, — добавляю, злясь на папу и его метод воспитания. — И твоя! И она сама говорила, что не против твоих увлечений. Могла бы и на нашу сторону перейти. Хотя бы временно.

— Без разницы, какая у неё сторона, — Виктор поворачивается ко мне, прервавшись от распаковки чемоданов. — Настя должна быть с твоим отцом. Она в загсе ему обещала это, — добавляет с умным видом, чем папу напоминает.

Хоть родства между ними и нет, но похожи, чертяки, как настоящие отец и сын. Манеры, мысли, поведение.

— Она могла и соврать, — заявляю, закатив глаза, но, поймав скептицизм в глазах любимого, добавляю: — Ладно, шучу я! Я понимаю и маму, и папу. Одна хочет мира и гармонии, а второй — чтобы всё по его было. Но последний обломится!

— Если бы, — вздыхает любимка.

— Хватит об этом, — решительно произношу и, встав с кровати, пересаживаюсь к нему на пол. — Мама обещала к нам заходить, когда будет скучать невмоготу. Но я думаю, мы ненадолго здесь, — обвожу рукой нашу с Виком новую квартиру, а частности спальню. — Скоро папа всё поймёт, и вернёт нас.

— Не думаю.

— А я думаю! — восклицаю и прикрикиваю на этого пессимиста. — И вообще, мне кажется, что мы скоро не захотим возвращаться. Нам вдвоём и здесь будет хорошо. Ты будешь работать, ходить на бои, водить меня в кино или ещё куда-то. Я буду готовиться к поступлению в спортивную академию, ходить на тренировки, ухаживать за домом. Мама, кстати, предложила подработать у неё и взять начальную группу. Буду на коньки их ставить и учить основам, — пожимаю плечами.

Мама у меня в прошлом фигуристка, и когда у них с отцом наладились отношения, и она стала чувствовать себя стабильно, то пошла работать тренером. Я часто с ней была на тренировках и хорошо стою на коньках.

Только вот вместо того, чтобы продолжить карьеру мамы, я пошла в гимнастику. Лёд в тысячу раз сложнее обычной гимнастики, и я сдалась в своё время. Но я не расстроена своим выбором. Из меня всё равно вышла хорошая спортсменка.

— Да и деньги буду хоть какие-то получать, — пожимаю плечами безразлично.

— За деньги не переживай, — перебивает меня Вик, стоит ему услышать, что я на мамино предложение только ради денег соглашаюсь. — Я могу нас обеспечить.

— Нет, Виктор, — мотаю головой, погладив его по руке. — Это другое. Просто, понимаешь, у папы я деньги просить могу на всё, что мне нужно, а у тебя как-то неловко. Одно дело, когда ты платишь за меня в кафе, в кино и так далее. Но свои личные траты я хочу сама оплачивать. Мне будет стыдно подойти к тебе и попросить деньги на некоторые женские вещи. Поэтому я буду работать у мамы.

— Деньги в шкатулке в виде книги, — зачем-то произносит. — Можешь не просить, а просто брать оттуда. Я, как твой мужчина, взял на себя ответственность за тебя. И твои желания — мои цели. Тебе нужны деньги — моя забота.

— Ага, конечно, — поджимаю губы, но схожусь на компромиссе. — Буду брать оттуда на продукты. Кстати, готовишь сегодня ты. У меня через три часа тренировка, — указываю на свои наручные часы. — Надо сейчас пойти привести себя в порядок и уже выезжать.

— Хорошо, — без препирания соглашается Вик. — Приготовлю что-нибудь пока ты будешь в душе, а потом отвезу.

— Виктор, не надо так обо мне заботиться!

— Я просто хочу, чтобы тебе было комфортно.

— Мне комфортно, — убеждаю его. — Мы живём в районе, где магазин в трёх минутах ходьбы. Где остановка через дом и откуда едет автобус до моего спорткомплекса и до Кристины недалеко. Вообще не переживай. В крайнем случае такси. А если мне нужна будет твоя помощь, то я попрошу. Не надо этого всего! То, что мы переехали и теперь живём вдали от моих родителей, не значит, что ты должен становиться моим папочкой, а тем более мамочкой.

— Просто чувствую себя ужасно. Ты ведь из-за меня ушла, — произносит Виктор, расстроенно качая головой. — Из-за меня жизнь свою изменила.

— Я ушла из-за своего решения, — напоминаю ему, поняв, что мамочкой, вероятнее всего, первое время буду я. Надо отпрыску объяснить, что всё нормально и нет его вины во всём, что случается вокруг него. — И тебя с собой потащила — Я! Но я тебе обещаю, Вик! Мы отвоюем тебя у папы. Всеми возможными путями, но мы это сделаем.

— Как? — разводит руками, не поверив в то, что я могу что-либо сделать. — Бизнесу в любом случае нужен управленец. Нужен наследник. И это я.

— Я что-нибудь придумаю, — клятвенно обещаю, надув губки оттого, что он мне не верит. Даже обидно как-то.

А я ведь придумаю! Он что, меня не знает? Не понимает, что я выкручу всё! Переверну целый мир, но найду решение проблемы? Я — дикая Роза! Я — Садовская! И мы ни перед чем не сдаёмся!

***

Роза. Месяц спустя

Как и ожидалось, целый месяц папа остаётся верен своей точке зрения и своему мнению. Мама почти каждый раз приходит к нам и уговаривает вернуться домой. Рассказывает, что много говорит с папой на эту тему, но ничего не помогает. Он упёртый как осёл.

Делится ещё тем, что папа бесится из-за того, что мы съехали, и вообще, что я так молода и что уже вступила во взрослую жизнь. И с кем? С тем, от кого он меньше всего этого ожидал.

Но нам с Виктором ничего против не говорит. А звонит он часто, по крайней мере, мне. С Виком он и в офисе видится каждый день. И, думаю, между ними был какой-то разговор насчёт меня, но они скрывают от меня это. Ну и пусть! Не больно-то и надо.

В общем, ничего не меняется. Папа злится, но принимает наше решение. Мама радуется нашим успехам, но не принимает нашего решения съехать. И лишь мы с Виктором плывём по течению.

— Можно? — спрашиваю доктора, тихо постучав в дверь. Открываю её и просовываю голову. — Это я, Степанида Ивановна. Вы просили зайти.

— О-о-о, это ты, горе моё луковое! — восклицает женщина со вздохом. — Входи и закрывай дверь, Роза.

— Ага, — киваю и тут же выполняю её указания. Плотно прикрываю железную дверь и сажусь на стул для пациентов. — У меня опять недостаток чего-то? — устало интересуюсь. — Я пью все витамины, честное слово! Не знаю, почему так постоянно происходит.

— В этот раз у тебя избыток, — недовольно меня оглядывает. — У тебя ХГЧ повышен.

— Это что ещё за зверь? — хмурюсь. — Раньше у нас не было проблем с ним, — задумчиво ухожу в себя. — Никогда не было.

— Это гормон, из-за которого ты этой осенью не сможешь выступать на соревнованиях, Розочка, — поясняет мне женщина.

— А его нельзя как-то… понизить? Привести в норму? Быстро как-нибудь?

— Можно, — кивает, и я всё превращаюсь в слух. — Сделать аборт. Но из-за твоего резус-фактора это приведёт к тому, что в будущем ты не сможешь забеременеть с вероятностью в девяносто процентов.

— Чего? — вскакиваю. — Какой аборт? Какая беременность?

— Ты беременна, Роза, — Степанида Ивановна встаёт вслед за мной. — И тебе нужно сделать выбор, девочка. Либо ребёнок, либо блистательное будущее в гимнастике, которое тебе все пророчат. На двух стульях не усидишь.

— Не верю! Не верю… — шепчу, доставая телефон из заднего кармана джинсов.

Доигралась…

Доспорилась, блин!

— Так что? — приводит меня в чувства доктор. — Что делать будем? Решишь свою проблему или мне напротив твоей фамилии ставить недопуск?

— Ставьте недопуск, — произношу, глядя в свой женский календарь на телефоне. Со злостью сжимаю губы, осознавая, что не заметила того, что у меня задержка. Задержка на три недели. — Срок какой?

— Это тебе лучше у гинеколога спросить, Садовская, — кидает, выписывая что-то в моей карте. — И чего не предохранялась?

— Да мы вроде предохранялись, — пожимаю плечами. — Вроде, как всегда.

— Такие перспективы в унитаз спустила! — причитает недовольно. — И где нам теперь новую звезду искать? И чего ты так всех подводишь, Садовская? Горе ты луковое! Только всё нормализовалось, так ты забеременела. Подождать не могла полгодика?

— А я же поступать в спортивную академию решила, — жалуюсь ей, не понимая, что чувствую. Расстройство? Злость? Печаль? Ничего не чувствую. Обидно только, что всё так.

— Не возьмут теперь, — добивает доктор. — Только после того, как восстановишься. И то не факт. Момент будет упущен.

— Степанида Ивановна, ну как так? Я же…

— Значит, такова судьба, Розочка, — разводит руками. — Поверь, твой тренер тоже не в восторге! Я уже ему сообщила. Ничего здесь не сделать, Садовская. Только принять действительность и жить с ней. Парень-то твой ребёнка примет?

— Примет, — киваю, глядя на свой идеальный пресс, которого скоро не будет. — Он хочет, но ради меня был готов ждать. А здесь… — дотрагиваюсь до живота. — … а здесь всё получилось.

— Может, тогда всё же аборт? Если ждать готов, — предлагает, накрыв мою руку своей.

— А как же резус-фактор?

— Да, — кивает, расстроенно вздохнув. — Резус-фактор. Даже не знаю, что посоветовать, Розочка.

— И не надо! Буду рожать! — решительно заявляю. — Беременность — не значит крест на карьере и жизни! Стану блогером и буду продавать свои курсы по растяжке. По похудению. Да! Так и сделаю! И про спорт не забуду, и ребёнка своего не убью! И себя развивать буду!

— А вот это мне нравится! Хороший настрой, — подбадривает меня женщина, одарив улыбкой.

— Да, настрой хороший! — продолжаю на прежней позитивной ноте. — Я буду суперженой и мамой хорошей! Когда дочь родится, я её сюда отдам! За меня продолжит карьеру! А я… потом, может, вернусь!

— Правильно!

— Пишите недопуск! Я пошла собирать вещи! И… — говорю, а пыл понемногу начинает затихать, когда я понимаю, что больше моя жизнь не будет прежней. Мне не стать той самой гимнасткой, которой я могла бы стать. Я не стану Олимпийской чемпионкой. Не стану звездой.

Теперь вся моя жизнь будет заключаться в «Мама…» и подгузниках. Скоро я начну терять очертания кубиков на животе, и они сменятся огромным арбузом.

И спортивной академии конец!

А чему тогда настало начало? Чему я должна сказать «Привет!»?

— Удачи, Роза!

Готовлю праздничный ужин, делаю дурацкий тест и обвязываю его ленточкой в полоску. Другой дома не нашла, а спускаться в магазин за новой желания нет.

Меня и так всю трясёт от понимания, что скоро я стану мамой. Что я скоро стану похожа на бегемота. У меня будет куча лишних килограмм. И мне придётся менять чьи-то памперсы.

Да! У меня истерика и паника! Я не знаю, что делать! Эта беременность сломала абсолютно все мои планы на жизнь. Сейчас я даже не знаю, что меня ждёт завтра. Опираюсь лишь на советы Кристины и Маши. Сказать Виктору о ребёнке и дать ему возможность, как главе семейства, взять ответственность за себя и малыша на себя. А ещё как-то убедить Вика назвать малыша Крисом или Кристиной в честь подруги и сделать Машу Лебедеву крёстной ребёнка.

— Роза, ты уже дома? — кричит из коридора Виктор, а после он сам появляется на кухне с пакетом продуктов в руках. — Здесь всё по списку, — ставит пакет на стол.

— Ага. Спасибо, — поджимаю губы. — Устал?

— Ага. Сейчас поедим и работать пойду. Надо закончить… — и вновь его слова теряются, а внимание фокусируется на его усталом виде и мешках под глазами. За этот месяц, что он работает и мы живём отдельно, Виктор проиграл два боя. Мы много об этом говорим с Даном, и он, как и я, не знает, что делать. Его не беспокоят потерянные деньги, но беспокоит Виктор. Любимка угасает на глазах. Но самое ужасное, что из-за работы и его ужасного настроения мы мало времени проводим вместе. Как раньше. Близости почти нет… — … а потом спать пойдём.

— Виктор, у нас сегодня особенный ужин, — подхожу к нему и протягиваю подарок. — Сегодня ты без работы. Понял? Я хочу провести наш особенный день с тобой, а не с твоей работой. Ты нужен мне и малышу.

— Роза?.. — его взгляд опускается на тест, и глаза округляются.

— Я сама только сегодня узнала, — поджимаю губы и ожидаю его реакции. Его радости на моё признание. Объятий. Улыбок. Счастливого смеха. Но…

— Но мы же… — хмурит брови и поднимает взгляд на меня. — Ты же сама не хотела пока детей.

— Да. Не хотела, — киваю. — Да и мы парочку раз у меня в комнате не предохранялись. Помнишь, ты забыл тогда в своей комнате резинки. И вот… По сроку подходит, — указываю ему на циферки на тесте.

— Ты… Ты оставишь ребёнка?

— Конечно, да! — восклицаю, уязвлённая его вопросом. Он что, не хочет ребёнка и спрашивает, не хочу ли я от него избавиться? Он совсем охамел! — Ну если мы с тобой такие дураки и не позаботились обо всём, то делать нечего. Тем более у меня резус-фактор плохой и потом детей у меня может не быть.

— У врача была? — обеспокоенно интересуется.

— Записалась завтра на утро, — отчитываюсь, не зная, как реагировать на его странное поведение. Он будто бы рад, но… не рад. Что с ним такое? Я ему вообще-то сказала только, что он папой станет! Что сейчас во мне живёт его частичка.

— Чёрт! У меня утром важное собрание! — чертыхается и злится, но вопреки всему притягивает к себе и сжимает в объятиях. — Отец мне одному вести доверил! И как я теперь поеду? Ненавижу свою работу!

— Да успокойся ты! Я сама, — поднимаю голову, чтобы ему в глаза посмотреть. — Там же просто меня осмотрят и на учёт поставят. Не более того. Тебя начну таскать, когда мне УЗИ начнут делать. Ты ведь хочешь быть со мной и малышом? — задаю вопрос, чтобы уточнить его намерения. — На протяжении всей беременности?

— Конечно, хочу! — восклицает. — Ты точно сохранишь ребёнка? Не сделаешь аборт?

— Что за сомнения? Точно, да! — бью его локтем в бок. — Ты чего?! Мне не доверяешь? Думаешь, я могу убить нашего малыша?

— Доверяю, — прикрывает глаза, но я замечаю в них боль и печаль. Открыв, посылает мне виноватый взгляд. — Прости! Глупости просто в голову лезут.

— Кто-то сделал аборт от тебя? — догадываюсь, глядя в его отстранённые глаза. Делаю шаг назад от шокирующих мыслей.

Быть такого не может!

— Да. Сделал, — убивает ответом, в который даже верить не хочется. — Мы встречались одно время, и так вышло, что она забеременела. Она была из неблагополучной семьи, как это сейчас называют. И видела очень много детей, которым нужна была любовь родителей, но они её не получали. В итоге она пошла на аборт, чтобы не делать ещё одного ребёнка несчастным. И плевать ей было на то, что я был готов жениться на ней. Мы расстались, как только я узнал о том, что она сделала.

— Ого! — лишь могу произнести. — А сейчас она где?

— Умерла, — поджимает губы. — Попала под плохое влияние и умерла в притоне. А ведь всё могло быть иначе. Я мог её спасти.

— О господи! — подхожу и обнимаю его. — Виктор, я не она! Я получила любовь родителей. Я умею любить свою семью и получать любовь в ответ. И этого ребёнка, — опускаю его руку на свой живот, — я уже тоже люблю. Хотя даже не знаю, какого он пола. Надеюсь, что девочка. Хочу вместе с ней ходить на тренировки, танцевать, бальные платьица покупать, — мечтательно делюсь своими планами, которые возникли лишь сейчас.

Лишь сейчас, когда я поняла, что наш малыш важен. Все дети важны.

— А я пацана хочу, — делится в ответ. — Чтобы купить огромный дом и вместе с ним на заднем дворе вечно что-то строить. Или собирать. Мы с родным отцом строили огромную деревянную машину по вечерам.

— Ну или так, — бросаю, улыбаясь во все тридцать два. — А хотя да! Лучше родим сначала мальчика, а потом ему сестру. Чтобы взрослый и сильный сын, как и ты меня, защищал нашу девочку. Скажи, хорошо придумала?

— Да, хорошо, — мечтательно тянет. — Двое детей — хорошо! Мне нравится! Кажется, пора идти в банк и проверять отцовский счёт. Надо купить нам дом, Роза. И начать делать в нём ремонт под нас, чтобы к моменту рождения первенца у него всё было.

— Подожди, — закрываю ему рот ладошкой. — Какой ремонт? Мы же ещё не знаем, кто там, а надо в цвет, — забираю руку и жду его согласия.

— Мы пока будем делать ремонт повсюду, но минуя детскую, — предлагает.

— Или можно сделать одну комнату для девочки, а вторую для мальчика. И уже там, когда родится, заселять! — озвучиваю неожиданную мысль. — Всё равно ведь потом второго ребёнка родим! Идеально! Я гений!

— Какие планы, Роза! А мне нравится… Знал, что мы сойдёмся в одном мнении.

— И собаку заведём! — не останавливаюсь, полностью погружаясь в свою новую жизнь. — Потому что мама с папой мне обещали-обещали, а по итогу… дуля с маком!

Глава 28

Роза

Всю ночь сплю беспокойно. Хоть и в объятиях любимого человечка, но мысли не дают уснуть и заставляют ворочаться.

Надо что-то делать. Моя жизнь больше не будет прежней, и мне нужно выстроить новую цель. Спортивная академия мне ближайшее три года не светит. Там набор раз в три года. И конкурс огромный. Папа, конечно, может купить мне место, но я за честность.

Утром провожаю Виктора на работу и начинаю сама собираться в женскую консультацию.

Там меня ставят на учёт, направляют на различные процедуры и отпускают домой.

И я еду. Только не в новый, а старый. Потому что папа ещё дома и мне нужно с ним поговорить. Озвучить ему решение, которое круто перевернёт все наши жизни и решит кучу проблем. В особенности главную, которая не покидает меня.

— Папуля, — опускаюсь на стол сбоку от него. — Можно, да? — кидаю взгляд на его сок и делаю глоток без разрешения.

— Явилась, — тянет, довольно хмыкнув.

— Явилась, — с улыбкой подтверждаю.

— Поняла, наконец, то, о чём я вам с Виктором толковал, и пришла попросить помочь ему? — кидает вопрос так, будто иной версии моего визита к нему и быть не может. А может, я соскучилась? Не подумал? Ай, ладно!

— Нет, — мотаю головой и беру его руку в свою. — Я пришла попросить, чтобы ты помог мне.

— Тебе? — удивлённо округляет глаза и отодвигает ноутбук в сторону. — Что-то случилось? — обеспокоенно спрашивает, оглядывая меня на предмет увечий.

— Я решила поступать на юридический, или финансовый, или какой-нибудь другой факультет нашего местного университета. Я не знаю, что нужно закончить, чтобы сесть во главе компании отца Виктора. Поэтому прошу тебя мне подсказать, помочь поступить и подготовить меня.

— Что, Роза? Не понял тебя?

— Я хочу встать во главе компании Есенского, — произношу на одном дыхании. — Виктор скоро станет моим мужем, и какая разница, он будет управлять или я. Всё равно всё в семье останется. А Виктор сможет и дальше своим любимым делом заниматься и не мучить себя тем, что ему не нравится.

— А как же спортивная академия?

— Я больше туда не хочу.

— Почему? — напряжённо задаёт вопрос. — Ты же о ней мечтала с восьмого класса.

— Потому что мне нужно готовится к поступлению на юридический или финансовый. У нас с тобой будет целый год, чтобы подготовить меня, — ставлю ему сроки, чтобы он понимал степень моего желания и готовности к этому шагу. Я уже всё распланировала. — А я пока… Пока рожу.

— Рожу? — повторяет, и я киваю. — Роза, только не говори мне, что ждёшь ребёнка!

— Я и не говорю. Молчу, — натягиваю улыбку, но, видя его выражение лица, сдаюсь. — Ну какой мне теперь спорт, пап? Я теперь взрослая, и мне нужно думать о семье. О её желаниях и потребностях. Передо мной встал выбор: семья или спорт. Я приняла решение и пришла попросить о помощи. Ты поможешь?

— Помогу, — тянет недовольно. — Но у меня есть условия. Вы с Виктором возвращаетесь домой.

— Хорошо! — соглашаюсь и подпрыгиваю на месте. Подлетаю к папе и целую его в щёку, после чего сажусь ему на коленки. — Но у меня тоже есть условие, папуль.

— Какое?

— Ты сегодня вечером пойдёшь со мной на бои Виктора, — пожимаю плечами. — Я хочу, чтобы ты понял, за что я сражаюсь и борюсь.

— Я уже был пару лет назад, — признаётся, мотая головой и с осуждением глядя на меня. — И видел то, как он морщился от боли.

— Он усовершенствовал свои навыки. Пошли! Моё условие!

— Ладно, — нехотя соглашается.

— Встретимся у клуба, папуль, — собираюсь уже сбежать к маме, чтобы обрадовать её своей беременностью и вновь услышать причитания о том, что я вконец приковала её любимого мальчика к себе. Но папа хватает меня за руку и усаживает обратно к себе на коленки.

— А теперь я хочу узнать о твоей беременности, Роза. Хочу знать всё! — требовательно просит. — Что говорят врачи? Как к этой новости отнёсся Виктор?

— Ой, пап! Вик вообще счастлив! — отвечаю, взмахнув рукой и счастливо заулыбавшись. — Хочет дом купить для нас!

— Никакого дома! Этот под вас перестроим! Или вон соседний участок продаётся. Купим его и там со временем дом вам построим!

— Я не спорю! Делай как знаешь, — расслабленно ему заявляю. — А врачи говорят, что всё хорошо с плодом. Завтра, конечно, надо будет натощак анализы сдать и целый перечень врачей пройти, но там гинеколог сказал, что у меня всё хорошо, — тараторю, как всегда, вызывая на лице родителя улыбку. А остановившись, понимаю одно: — Пап, ты скоро станешь дедушкой.

— Кто станет дедушкой? — переспрашивает мама, войдя в гостиную.

— Твой муж! — гордо повторяю, погладив себя по животу. — А ты, старушка, бабулей станешь!

— Я бабулей? — переспрашивает мама, скривившись, будто сейчас заплачет. — Так я же ещё молодая! Мне ещё даже сорока нет! Роза, что ты наделала?! Мне же ещё рано…

— Не переживай, — папа подходит к ней и обнимает её. — Можно будет всем говорить, что это наш ребёнок, а не внук, — заговорщицки шепчет папа. — Этим детям ребёнок точно не нужен будет. Поиграют, да на нас спихнут. Но этому папаше я ноги выдерну, что не обеспокоился о том, чтобы моя дочь нормально пожила! Сам-то до двадцати с хвостиком холостым бегал, а мою девочку!..

— Да-да, — кривлюсь в улыбке. — Весь в тебя, папуля! Весь в тебя! Сам до скольких холостым бегал? А маме ляльку заделал?

***

Виктор

Сегодня на бой приезжаю один. Роза заявляет, что подождёт девочек и с ними приедет. Отправляет меня переодеваться и готовиться к бою, в общем.

Ничего не подозревая, ухожу, ведь привык к тому, что Маша и Кристина стали частыми гостями на боях. Одна, потому что её Дан всегда заставляет, а вторая… Вторая, потому что влюбилась в друга Дана — Стаса, и скрывает от всех. Даже от себя.

Полный энергии от новости, что скоро стану отцом, выхожу на ринг бодрым и готовым победить. Тем более чтосегодня я хочу посвятить свою победу своему Цветочку и сделать ему сюрприз.

Ловлю взглядом Розу, которая должна сидеть в ВИП-ложе Дана, но не одну её замечаю там. Но и отца. Тот недовольно и с осуждением смотрит на меня, но почему-то здесь. Спокойно сидит и терпеливо ожидает бой, хотя я его прекрасно знаю.

Это не в его стиле. В его стиле разгромить всё здесь.

— Всё хорошо, — говорит мне Роза одними губами и посылает воздушный поцелуй.

И это словно наполняет меня уверенностью. В себя. В свою девушку. В своё будущее, но особенно в Розу. Что бы отец сейчас ни сказал, что бы сейчас он ни сделал, мне он не навредит. Роза не даст меня в обиду ему. Будет как танк переть на него, лишь бы я не отказывался от того, что нравится мне.

И пусть ещё кто-нибудь спросит, почему я влюбился в неё и буду любить всю свою жизнь.

Посылаю отцу ухмылку и полностью переключаюсь на бой и на ринг. Сражаюсь лучше, чем когда-либо, чтобы показать отцу, что я могу. Что я в силах защитить его дочь и нашего с ней ребёнка. Убеждаю скорее себя в этом, но и ему доказываю.

И одерживаю победу. Ради себя. И своих дурацких детских страхов. Я смогу спасти свою девочку! От всего!

Тогда с матерью не смог. И это всю жизнь преследует меня. Заставлять бояться. Страшиться того, что это может повториться, и я не смогу спасти кого-то.

Я не хочу стоять во главе компании, которая забрала у меня отца. Забрала и у меня, и у матери, когда нам он был очень нужен. Когда её убивали, отец считал циферки!

Я не хочу быть таким! Я хочу всю жизнь, каждую минуту проводить со своей семьёй, а не с цифрами!

— Роза, — беру микрофон из рук судьи в свои. Обычно его не выносят на ринг, но сегодня особый случай, о котором я договорился с Даном, и тот согласился помочь. — Эту победу я посвящаю тебе!

На лице моего Цветочка возникает детская широкая довольная улыбка. Как и любая другая девушка, она любит внимание. Любит чувствовать себя любимой и сюрпризы.

— Но это не всё! Эту победу я посвящаю также нашему с ней ребёнку, о котором мы узнали только вчера, — зрительный зал разрывает от аплодисментов. — А также отцу, который вырастил меня таким! Который дал мне то, чего я мог не иметь. Я знаю, что порой не ценю его заботу, но, как и любому ребёнку, мне порой нужна свобода. Да, он знает, как лучше, но не всегда его «лучше» — это моё «лучше»!

Отец кивает, и его выражение лица смягчается. Что бы я ни думал, как бы я ни относился ко всему, что происходит, я благодарен ему за всё! Я ведь мог этого не иметь. Ни семьи, ни любимой девушки, ни воспитания. Я бы не стал собой в других обстоятельствах. Я бы не встретил Розу. И не стал бы самым счастливым.

Мою мать убили. Мой отец умер от рака. Я остался бы один, если бы тогда не Назар, Настя и Роза. Они меня спасли. И уже за это я должен быть им благодарен.

— Но это не всё! Я вернусь к самому началу. К своему девушке, — произношу с улыбкой. — Я рад, что ты появилась в моей жизни, Цветочек. Рад всему, что между нами было, есть и будет! Ты вся моя вселенная, как бы сопливо это ни звучало, — по залу проходит смешок. — Да-да, я с разбитой губой и в перчатках говорю про розовые сопли. Но не суть! Сегодня я хочу, — стягиваю с рук перчатки и оборачиваюсь к ведущему, который протягивает мне коробочку с кольцом. — Сегодня я хочу выиграть ещё один бой. Сражение со своей любовью. Роза, цветочек мой дикий, самая ненормальная, сумасшедшая девчонка, ты выйдешь за меня? — прямо на сцене опускаюсь на одно колено, глядя в глаза своей девушке.

Всё вокруг застывает. Звук пропадает. А я просто стою и смотрю на Розу. На девчонку, которую увидел ещё малюткой и пропал навсегда. Я думал, что смогу всегда относится к ней как к сестре, но не смог. Нет, меня не физически к ней тянуло. Этого я почти не чувствовал. Я просто понимал, что нет в мире никого лучше неё. Понимал, что только с ней я смогу быть всегда счастливым.

Она же ненормальная русская! Девчонка, от которой не знаешь, чего ожидать завтра. Цветочек, который может в сотню неприятностей попасть и которые мне придётся расхлёбывать.

И нет, я не жалуюсь! Упаси бог! С ней я чувствую себя живым! И мне нравится просыпаться утром и не знать, что меня ждёт. Сгоревшая яичница на плите. Слёзы Розы по сломанному ногтю. Празднование какого-то дня сантехника, который мы обязательно должны отметить. Лежащее «чучело» на кровати, которое красивее всех на свете. Её ворчания о чём-либо. Занятая ванная всё утро…

Она такая… Она моя…

— Да! Она сказала «Да»! — кричит позади неё Дан. — У неё дар речи пропал!

— Заткнись! — рычит на него Роза. — Я сказала «Да»! Я выйду за тебя! Только ты меня жди! — добавляет и испаряется из ВИП-зоны, скорее всего, направившись ко мне через коридор.

И уже через несколько секунд моё чудо влетает в зал и бежит ко мне. Со всех ног, чуть ли не спотыкаясь летит.

Спускаюсь с арены и иду к ней, обнимать и целовать свою будущую жену, ради которой всех порву.

Два чёртовых месяца! Два! Столько мне понадобилось, чтобы понять, что я готов на брак. Хотя я всегда это понимал. Что готов на этот шаг с ней.

— Нацеловались? — отец подходит к нам с улыбкой. — Голубки! Мне ещё придётся привыкнуть к этому…

— Немного, — оборачивается к нему счастливая Роза. — Ты помешал.

— Ну уж извините, — театрально кланяется. — Виктор, поздравляю с победой! Бой был красочным.

— Спасибо, — отпускаю Цветочка из объятий. — Ты как здесь оказался?

— Дан мне дал жетон лишний, и я папу пригласила, — отвечает за него Роза. — Я хотела ему показать, какой ты у меня сильный и взрослый. Что ты сам со всем справишься.

— И я увидел, — тянет отец. — Ты огромный молодец, сынок! И пусть мне до сих пор сложно всё это, я принимаю вашу с Розой сторону. Возможно, я и правда был неправ. Тебе нужно любимое дело, а не отцовское. Завтра сдашь мне все дела и можешь заниматься боями. У тебя теперь замена есть, — бросает с ухмылкой.

— Замена?

— Да, — отвечает Роза. — Я заменю тебя в бизнесе твоего отца. Через год пойду учиться на финансовый, а пока буду готовиться.

— На факультет государственного управления, — поправляет её отец. — Боюсь, если ты финансами займёшься, то мы много циферок потеряем. Для этого у нас бухгалтеры есть.

— Ой-ой, — посылает ему гримасу. — Я выучусь и стану главой компании, а ты просто моим мужем. Альфонсом, — добавляет со смехом. — Я буду бизнес-леди, а ты — боксёром-альфонсом.

— А пока она будет учиться, я буду по-прежнему в кресле генерального, — заканчивает за неё папа. — Мы с Розой уже все распланировали.

— Ты правда это сделаешь? Ради меня? — оборачиваюсь к своей невесте, осознавая, что да. Сделает. Ради меня.

— Ради нас, Виктор! Ради нас! — произносит счастливо. — Тебе нравятся бои, а мне — когда ты счастлив. Поэтому я приняла такое решение, — потянувшись, ловит мои поцелуй. От которого у отца сжимаются кулаки, а сам он отворачивается. — Но нам надо будет вернуться домой, любимка. Мама разрешила нам полностью изменить второй этаж. А папа сказал, что займётся покупкой соседнего участка для нашего собственного дома. Пока малыш будет маленьким и мне нужна будет помощь, будем жить с родителями и строить свой дом. А потом в него переберёмся, — описывает наше будущее моя мисс-я-придумала-всё-за-нас.

— Ты уже всё распланировала? — притягиваю её вновь в объятия.

— Ну да! Я же теперь деловая леди, — ослепляет улыбкой. — Мне по статусу положено.

— Извиняюсь, могу нарушить вашу идиллию? — внедряется Дан, подойдя к нам, когда зал становится пустым.

— Конечно, — отец отходит в сторону, давая ему встать рядом с нами.

— Я к вам с предложением, — заговаривает мой не то друг, не то начальник, не то враг. Хотя последнее можно исключить. — Я половину клуба продаю. Эту его часть. Слышал, у вас охранное агентство и парни хорошие есть.

— Ну есть, — деловито кивает отец.

— Как насчёт, чтобы купить половину клуба? Думаю, ваши парни не отказались бы от лишнего заработка. Ко мне они не пойдут, а вам доверяют.

— Дела у клуба плохи?

— С делами всё хорошо, — ухмыляется и подмигивает мне. — Просто компаньон верный нужен. И такого я в вашем сыне нашёл. Да и старые бойцы уже приелись. Нужны новые лица. Вашим парням — деньги за бои и практика. Мне — новые зрители и клиенты. Вам — поддержка в моём лице и опять же деньги. Ну так что?

— Виктор? — отец оборачивается ко мне с вопросом, и я киваю. — Мы можем это обсудить в кабинете? Со мной и моим сыном? — деловито уточняет, превращаясь в Давида Есенского. Бизнесмена с большой буквы.

— Без вопросов, — разводит он руками. — Роза, не приглядишь за рыжей? Кажется, она что-то задумала. И ей ой как не понравятся последствия своей задумки.

— Кристина? — догадывается отец, и Дан кивает со вздохом. — Да, иди Роза. Эта реально бедовая! Как и её мать! Натворит сейчас дел, потом нам с её отцом расхлёбывать.

Эпилог

Роза. Девять лет спустя.

— Вон ту, — указываю Виктору на женщину в красном платье, сидящую за стойкой и попивающую коктейль и присматривающую за своим сыном. — Симпатичная даже. Помни мою доброту, — тянусь к трубочке и делаю глоток мохито.

— Хм-м… — оглядывает он её с ног до головы. — На любителя, — комментирует он её. Ну… пусть она и симпатичная, но три барных стула, которые занимает её пятая точка, поспорят со мной.

А чего Вик ожидал? Того, что я ему загадаю симпатюлю, ради которой меня потом бросит? Фигу с маком! Да и моё дело — цель посложнее дать. Эта точно свой номер ему не даст. Там кольцо на пальчике присутствует.

— Тебе тогда мужчина в синей футболке с ноутбуком на столе, — задаёт он мне мою цель.

— Окей, — кидаю и пожимаю ему руку. — Кидай монетку, кто пойдёт на охоту первый. Я орёл!

— Решка, — отзывается он и, достав из заднего кармана джинсов монетку, подкидывает её. Та недолго вертится в воздухе, после чего Виктор её ловит и переворачивает на своей руке. — Я иду первым, — заявляет и встаёт.

Подходит к «мисс пышные формы» и опускается на стул рядом с ней. Включает своё обаяние, за которое я готова его на фарш пустить, и заговаривает с ней.

Закатываю глаза и переключаю внимание на Давида и Тиану. Дочь и сын играют с кубиками, строя самую высокую башню. Из них выйдут хорошие наследники Есенских. Только пойдут они не по управленческим стопам, а архитекторами станут. Или что-то в этом стиле.

Убедившись, что дети по-прежнему играют, возвращаю внимание на мужа и, к своему несчастью, вижу, как он, уже довольный, идёт ко мне с телефончиком этой дамочки.

Ещё бы она ему свой номер не дала! Он у меня такой красивый, высокий и накачанный из-за своих боёв, что ему любая даст. Но, блин! Колечко ведь на пальчике!

Ай-ай-ай, некрасиво мужу изменять! Убить готова!

— Твоя очередь, — кидает мне Вик с ухмылочкой, и я, послав ему кривую улыбку, иду к ботанику в очках и с ноутбуком, который в детское кафе пришёл явно из-за того, что здесь акция. Для всех, у кого рост не достиг метр пятьдесят — картошка фри в подарок.

— Привет, — сажусь рядом с мужчиной и кокетливо поправляю прядку за ухо. — А что ты делаешь здесь с таким умным видом? Меня так заводят умные мужчины!

— Я-я-я-я? — заикаясь переспрашивает и тяжело сглатывает, судя по кадыку.

— Ты, милашка, — шепчу и тянусь рукой к его футболке, закусив губу. — Так что? Что делаешь, умняшка?

— Я-я-я-я?

— Ты, ты, ты, ты, — отвечаю, с трудом сдерживаясь, чтобы не послать. Если он ещё раз это произнесёт, я, клянусь своими новыми каблуками, ударю его чем-нибудь.

— Я-я-я-я? — повторяет и я уже готовлюсь убить его, когда его спасает мой маленький темноволосый ангелочек.

— Мама! Мама! — Тиана подлетает ко мне и начинает плакаться. — А Давид мне башню сломал! Мама! Скажи ему, что так нельзя! Мама! Он меня не слушает!

— Сейчас скажу, дорогая, — произношу сквозь зубы. — Иди пока к папе. Он его поругает и накажет.

— Нет! Он папу не слушает! Ты иди! — хватает за руку и тащит к Виктору и Давиду. Не в силах сопротивляться малышке и своему желанию совершить убийство, поддаюсь ей.

Подхожу к семье и замечаю, как ехидно улыбается муж.

— Меня прервали дети, — оправдываюсь, понимая, чем вызвана эта улыбочка. Он впервые за полгода может выиграть, и я должна буду исполнить одну его просьбу. Безоговорочно.

В прошлый раз, когда я выиграла, то заставила Виктора избавиться от мотоцикла в нашем гараже, с которого Давид уже несколько раз падал. И муж мне этого не простил.

— Ты проиграла.

— Нет! Детям просто…

— Ты не выполнила задание, Цветочек, — пропевает довольно. — И выполняешь моё желание.

— Нет! — упрямо повторяю, глядя на то, как он поднимается со своего места и пропускает нашего старшенького Давида за столик.

Сын, пользуясь возможностью, садится за стол и утаскивает у Виктора с подноса пачку картошки фри и соус.

— Успокойся, — просит меня Вик подмигнув. Подойдя ко мне, притягивает в свои объятия и наклоняется к моему уху. — Я уже придумал желание для тебя, — шепчет еле слышно.

— Какое? — спрашиваю, но уже сейчас понимаю, что оно мне не понравится. Месть будет сладка — пообещал он мне как-то.

— Я хочу третьего ребёнка, — произносит, но это для меня шоком не становится. Он меня уже полгода на малыша уговаривает. Но я не могу сейчас бросить работу. На носу куча крупных проектов. — Тиане уже четыре года. Давиду — восемь. Пора уже и третьего.

— Виктор, у меня бизнес! Я не могу больше в декрет! Я и так Тиану чуть на совещании не родила!

— Желание есть желание, и ты проиграла, — заявляет и с усмешкой отстраняется. Садится на своё место рядом с Давидом, но с меня взгляда не сводит.

Знает, что перед фактом меня поставил и я должна ему теперь ребёнка. Нет, я не против ещё одного малыша. Просто, правда, работы куча, и он сам об этом знает.

Дети для нас с Виком проблемой не являются. Мы уделяем им достаточно внимания и заботы. Днём они кто в саду, а кто в школе. Затем их забирает бабушка с дедушкой. А к шести мы с Виктором чаще всего дома. Ну и на крайний случай мелкие заразы не прочь и в компании моих родителей потусить.

Часто даже из дому сбегают к ним. Благо живём мы по соседству, и у нас даже забора между домами нет.

— Любимка, пойми, — опускаюсь на стул напротив него. — Ну, правда, не могу.

— Я давно тебе об этом говорил, Роза. Мы готовы к ещё одному. Я хочу большую семью.

— Пап, а я всё сделал правильно? Ты меня возьмёшь завтра в офис? Я же сломал Тиане башню, — перебивает отца Давид, выдав его с потрохами.

Округляю глаза, взглянув на мерзавца, который решил поиграть нечестным способом. Да, сама раньше была не без греха, но…

— Ви…

— У тебя ровно год, чтобы выполнить моё желание, Роза, — начинает, даже не дав имя его назвать целиком.

— Виктор!

— Год!

— Хрен тебе! — упрямо заявляю, но ровно через восемь месяцев у нас появляется ещё одна дочь. Лиза.

И кто мог знать, что на момент спора я уже была в положении? Только один человек! Который мечтает об огромной семье и делает для этого всё. Не удивлюсь, если он резинки проколол.

Нет, я не виню его. Наоборот, прекрасно понимаю. Виктор любит детей, и сам он прекрасный отец. У него контакт со всеми нашими заразками. Те его просто обожают и когда что-то случается, то первым делом бегут ко мне. А ко мне приходят лишь чтобы друг на друга пожаловаться и попросить наказать. Папа ведь не ругает, только мама — монстрик.

И сейчас, когда Давид стал взрослеть, Тиана — подрастать, мы вместе осознали, что не хотим, чтобы этот детский период в нашей жизни заканчивался. Но я не решалась на ещё одного малыша.

Я стала похожей на папу. Работа-работа-работа. И слава богу, у меня есть Виктор. Хоть он меня иногда отпускает… в декрет.

Вик так и продолжает участвовать в боях и на пару с Даном устраивать зрелища. Они даже расширились и новый клуб приобрели под своё увлечение. Но к тому моменту, как я родила Тиану, Виктор всё же вернулся к тому, что ему завещал отец и тогда мы вдвоём встали во главе компании.

Ни меня, ни Вика это не смущает, и мы не соревнуемся. Нам, наоборот, удобно и комфортно работать в паре. Здесь один не успел, другой подоспел.

Становится больше свободного времени, мы чаще бываем вместе и не так сильно устаём от работы. Такая работа мне даже по душе.

Как и обещал папа, на свадьбу нам подарили участок рядом с родительским домом и с помощью дяди Карима, с которым мы, в конечном счёте, объединили компании, создали дом нашей с Виктором мечты.

Мама с папой после рождения внуков вышли, можно сказать, на пенсию, и мы даже ни разу не обратились к помощи нянь. Зачем? Ведь у нас есть просто суперкрутые ба и дедуля. Да и дети просто обожают своих бабушку и дедушку, которые любой их каприз выполняют. Балуют немного.

Мамуля всё же смирилась с тем, что всё-таки я досталась её любимому Виктору, и с тем, что стала бабушкой. До самых родов Давида не могла представить себя в этой роли и даже плакала.

В остальном в нашей жизни почти ничего не изменилось. Как была всю жизнь под крылом Вика, так под ним и осталась.

Забавная всё-таки эта штука — жизнь. Всё может измениться после какой-то дурацкой шутки. Дурацкой обиды. Дурацкого спора. Просто с мелочи. С одного слова. С одного чёртова взгляда.

Н-да… теперь я танцую только для своего мужа. И в этот раз он говорит, что я лучше всех! Так-то… А то говорил мне здесь, что я никого соблазнить не могу!

Соблазнила на свою голову… Вон один сопит под боком, а троих с трудом спать уложила. Н-да… вот такие дела…

— Да спи ты уже, — сонно ворчит Виктор. — Заканчивай уже свою историю, а то сейчас четвёртого заделаю!

ОМГ! Четвёртого точно не надо! Пока не надо…

Оглавление

Пролог

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Виктор

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 28

Эпилог