Большая и маленькая Екатерины [Алио Константинович Адамиа] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (166) »
Алио Адамиа БОЛЬШАЯ И МАЛЕНЬКАЯ ЕКАТЕРИНЫ
Памяти воспитавшей меня сестры заслуженной учительницы республики Мэри Адамиа посвящаю
Книга первая
Часть первая
Глава первая
Старый дом из красного кирпича. Третий этаж. Дверь Ревазу открыла мать Русудан — Текле. Просторная передняя с очень высоким потолком. Текле прекрасно знала, что перед ней Реваз Чапичадзе, ее будущий зять, и поэтому, ничего не спрашивая, она провела его в комнату Русудан. Русудан лежит на низкой широкой тахте, укрытая тонким одеялом цвета кизила. Под головой у нее голубая мутака[1] и маленькая белая думка. Она лежит на спине и будто спит. Вот она медленно приоткрывает глаза, легкая улыбка трогает ее губы, затем глаза ее снова смежаются, и она шепотом спрашивает: «Ты пришел?» Около тахты — небольшое голубое кресло. Реваз придвигает его к изголовью тахты и, потирая руки, садится. — Как хорошо, что ты пришел, — опять шепчет Русудан. Реваз молчит. Он чувствует себя очень неловко, потому что в соседней комнате Текле. Да и только ли Текле? Сегодня воскресенье, и вся семья Русудан в сборе: мать Текле, отец Нико, брат Звиад, невестка Лили. «Наверное, они скоро будут обедать. Я уверен, что Русудан не без умысла позвала меня в воскресенье, да еще в такое время. Хочет познакомить меня со своими. Пусть, мол, поговорят, оценят, решат…» Русудан окончательно проснулась и окинула Реваза оценивающим взглядом. Ей понравилось, как он одет: черные туфли (правда, слишком сильно начищенные), черный костюм, белая рубашка, черный в белую крапинку галстук. — Ты сегодня что-то очень красивый, — с улыбкой сказала Русудан и, приподнявшись на постели, одной рукой провела по его щеке, а другой обхватила за шею. Потом быстро притянула Реваза к себе и поцеловала в губы. «Какие горячие у нее губы!» Реваз положил ей руку на лоб. «Лоб холодный, а губы просто пылают. Мы тут обнимаемся, а вдруг войдет ее мать?» Реваз оглянулся на дверь. — Сюда никто не войдет, — чуть слышно шепнула Русудан и, приподнявшись повыше, обняла его и крепко прижалась к его груди. Реваз встал, поднял Русудан на руки и, как куклу, покачав ее, снова положил на тахту. — Выйди в соседнюю комнату, я оденусь! — сказала Русудан и сунула ноги в шлепанцы. — А ты разве не больна? — нарочито громко, с деланным раздражением спросил Реваз и усмехнулся. — Была больна. Ты пришел, и я выздоровела! Реваз вышел в гостиную. Он осторожно прикрыл за собой дверь, но эта осторожность оказалась ненужной — у двери в комнату Русудан с книгой на коленях сидела Текле. Казалось, она была настолько увлечена чтением, что и не заметила появления Реваза. Реваз так и застыл на месте, смущенно глядя на Текле… Словно окаменев, сидела она в кресле, продолжая читать, и даже не взглянула на вошедшего в комнату гостя. Лицо ее показалось Ревазу сердитым: «Не притворяйся! Я знаю, ты целовал мою дочь! Да, целовал и обнимал! Не рановато ли?.. Ну и хитрый же ты — молчишь и глаз поднять не хочешь. Можно подумать, что тебе стыдно или меня стесняешься. Ты виноват, поэтому и стыдно, а хочешь сделать вид, что ты застенчивый молодой человек, который первый раз пришел в незнакомую семью… От меня ничего не скроешь! Разве вы с Русудан дома одни? Дверь-то ведь я тебе открывала. Не мешало бы это помнить! И отец Русудан дома! Запомни его имя — Нико! Для тебя он будет батони Нико, а я калбатоно[2] Текле — так уж полагается, Брат Русудан со своей женой у себя в комнате. Дома столько народу, а ты прямо в комнату к Русудан…» У Реваза мурашки пробежали по спине, дух захватило от волнения, он молча стоит, прислонившись к стене, а Текле продолжает сидеть в кресле, вперив взгляд в лежащую на коленях книгу, но, кажется, она не читает. Потом на ее лице появляется презрительное выражение: «Аудиенция окончена, молодой человек! Можете идти!» Но она не произносит этих слов, очевидно уверенная в том, что гость сам догадается и уйдет. А Русудан почему-то не выходит из своей комнаты! Не видно ни Нико, ни Звиада, ни его жены! Наедине со своим гостем Текле припоминает ему его грехи. «Сколько бессонных ночей я провела в ожидании Русудан, и все из-за тебя!» «Что верно, то верно, калбатоно Текле! Русудан любит погулять после кино, вот мы и гуляем. Сначала пройдемся по проспекту Руставели, потом не спеша спустимся по Элбакидзе, на Верийском мосту ненадолго задержимся, а когда выйдем на набережную, Русудан совсем замедлит шаг. Я посмотрю на часы — скоро два. Тут уж Русудан заспешит, и мы только на минуту остановимся на Ленинградской улице,- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (166) »
Последние комментарии
12 часов 40 секунд назад
14 часов 17 минут назад
1 день 4 часов назад
1 день 4 часов назад
1 день 10 часов назад
1 день 14 часов назад