Жрица из другого мира [Татиана] (fb2) читать онлайн
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
[Оглавление]
Жрица из другого мира — Татиана
Пролог. «Гнев Богов»
Мы ехали по безжизненной пустыне Эраамии верхом на верблюдах, медленно покачиваясь на их спинах. На небе неизменно сияло два светила, опаляя нас своим жаром. Хотя в действительности, палило только одно, а второе медленно умирало, бросая на землю белый свет, но уже не грея. Это Боги огня покарали своих Жрецов, забрав у них силу. И тем самым нарушив баланс на нашей планете Скриит. Нас, с моей подругой Марой, везли в Храм Бога воды, для служения в храме в качестве Жриц. Сопровождал нас старый Жрец Сояр, который занимался нашим обучением с самого детства в отдаленном пансионе, на другом конце пустыни. Ещё в раннем детстве, появились знаки на кистях рук и вокруг лодыжек. Боги одарили нас своим даром, сделав будущими Жрицами, клеймя иероглифами. Тем самым решив наши судьбы. Родители сразу отдали нас в закрытый пансион, для дальнейшего обучения, расставаясь с нами навсегда. Это была великая честь для них. Если в семье рождался ребёнок избранный Богами, то его жизнь принадлежала им. Таких, как мы, ценили и оберегали. Мы должны поддерживать баланс в этом мире, делясь той силой, которой наделили Боги. И на моих руках Боги нарисовали свои знаки, и этим навсегда связав мою судьбу с Храмом воды, сделав меня его Жрицей. Так я думала до недавнего времени, пока мои иероглифы не перестали излучать голубое сияние, которое обозначало мою принадлежность к Жрецам воды. А вместо этого, они иногда вспыхивали то красными, то оранжевыми всполохами, пугая меня при этом до ужаса. Этого просто не могло быть. Боги поменяли мой дар? Я теперь Жрица Храма Огня? Я этого не хотела. Не хотела быть проклятой Богами и всеми людьми на нашей планете. Ведь разве один Жрец мог спасти нашу остывающую планету? Я не смогу! Не сумею! Меня этому просто не учили. И сейчас, сидя верхом на верблюде, я украдкой поднимала рукава своего походного платья, чтобы удостовериться, что мне не показалось. Я очень надеялась, что Боги передумают и вернут все обратно. Но чуда не происходило. Мои надежды медленно таяли, оставляя в сердце отчаяние. Мне не хотелось жить. Ведь все, к чему я стремилась, рушилось на глазах. — Ну за что мне это?! — бубнила я себе под нос, — Я не хочу! Верните мне мой дар! Чем я прогневала вас? Хотелось реветь от досады. Мне исполнилось восемнадцать лет, как и моей подруге Маре. А это значит, что детство закончилось и теперь мы должны служить Богам. Мы мечтали с ней об этом дне, нас к этому готовили, но….. Вот уже как последний месяц, мой дар Богов стал меняться. Я это прекрасно осознавала и противилась этому, скрывая сей факт от всех. Даже от Мары. В нашем мире вот уже несколько столетий не было Жрецов Огня. Поэтому и одно светило почти полностью погасло, некому было поддерживать его своим даром, делясь своей силой. И вот Боги решили посмеяться надо мной. — Уж лучше быть простым человеком и работать на земле, или лекарем, что каждый день лечит людей, чем их Жрицей……- причитала я, — Они же прокляты! Я помнила историю нашей планеты. Боги наказали своих Жрецов огня за то, что те возомнили себя равными им. Они устраивали соревнования, где каждый Жрец огня показывал свою силу дара, его мощь. Забывая о своём предназначении. За это Боги разрушили их Храм, обрушив на него огонь такой силы, что образовалась безжизненная пустыня на много километров вокруг. Отобрав при этом у них свой дар. С тех пор их считали проклятыми богами. Хотя их потомки продолжали надеяться на их милость. Они даже построили новый Храм Огня и ухаживали за ним, объявив себя его хранителями. Но, все было напрасно. Боги не слышали их молитв и раскаяния. Я не заметила, как Мара подъехала ко мне слишком близко и, вероятно, услышала мои слова. Потому, как тут же начала меня ругать: — Ты перегрелась на солнце, Танния? Или совсем помутилась рассудком? Что ты такое говоришь? — ругала она меня, — Перестань сейчас же! Не гневи Богов! Они выбрали нас в качестве Жриц Храма Воды. Это великая честь для нас — посвятить свою жизнь служению в Храме, — И когда ты надумала стать лекарем? — не унималась она, — Ты должна питать Кристалл в Храме, а не разбрасываться своим даром. — Мара, ты не так меня поняла….- начала оправдываться я. Мне стало ужасно стыдно и неловко. — Я все слышала, Танни! И не пойму, когда ты поменяла свою мечту? Это ж надо? Лекарем захотела стать! — причитала она. Но, видимо она не все услышала, потому, как ничего про огонь не говорила. Или я не все сказала вслух? Тем временем наш караван остановился на привал, и мы с Марой спешились. Она продолжала меня ругать, тем самым привлекла внимание старого Сояра. Я его ужасно боялась, мне казалось, что он все знает и видит. Ещё в пансионе он сверлил меня своим колючим взглядом, как будто догадывался о чем-то. И теперь, он сел не далеко от нас, куря свою трубку и косясь на меня. — Как прибудем в Храм, проси перед алтарем прощения у Богов за свои слова, Танния. Иначе, они отберут у тебя свою силу, как когда-то лишили Жрецов Огня, — ругала меня подруга. — Мара, тише! — шикнула я и покосилась на Сояра, — Ты привлекла внимание старого Жреца. Смотри, как он смотрит на нас. Мара перевела свой взгляд в его сторону и замолчала. Она, как и я, боялась его, считая непростым Жрецом. Часто все, что он предвидел, сбывалось. И мы просто боялись, что он может сказать что-то плохое о нашем будущем. Хотя, Маре бояться нечего. Ее иероглифы постоянно переливались голубым цветом. Она специально закатала рукава платья, чтобы все видели ее принадлежность. И не понимала, почему я их прячу под длинными рукавами, тогда, как должна бы гордиться знаками Богов. Я встала и пошла за бархан, решив немного побыть одной. Сев на край камня, что торчал из песка, я устремила свой взгляд на горизонт. На моем сердце тяжелым камнем лежал груз моей тайны, которая завтра раскроется перед чашей силы. И что ждёт меня потом — я не знала. Меня просто изгонят? Или отправят в Храм Огня? По моим щекам текли слёзы разочарования. Все мои надежды и мечты были разрушены. Я смотрела на горизонт, где за его линией находился Храм воды, и не заметила, как ко мне подошёл старый Жрец Сояр. — Чего слезы льёшь? — спросил он, присаживаясь рядом. Я вздрогнула от неожиданности, и вытерла рукавом слёзы. — Нечего зря реветь! Боги лучше тебя знают, что с тобой делать, — продолжил он. — Ничего они не знают! — упрямо пробубнила я себе под нос. Не надеясь, что он меня услышит. Но, видимо слух у старика был хорошим, потому как он вдруг стукнул меня своей палкой по спине. И как только извернулся, в его-то годы — Бестолковая девка! Только Они решают, где кому быть! — прикрикнул он на меня. — Так я не противилась Богам! Я училась всему, что вы нам давали, готовя в Жрицы воды, — рыдая, ответила я. — Не о том думаешь! — упрямо твердил он. — А о чем мне думать? — спросила я, — Я не понимаю, что от меня хотят Боги. Я его совершенно не понимала. Он говорил какими-то загадками. Где мне быть? Разве не в Жрицы воды он меня готовил? Так я туда и стремилась. — Ты даже вопрос правильно задать не умеешь! Путаешься в словах, словно бестолковая курица! — усмехнулся он. — Какой вопрос? Что вы знаете? — уже начинала истереть я. Он вдруг вздохнул и, посмотрев на меня, спокойно сказал: — Не бойся своего дара, Танния. Иначе Боги покарают тебя. Прими все, как есть. Меня захлестнула обида на этот несправедливый мир. За что так со мной? — Я не хочу ничего менять! Слышите? Не хочу! И если Боги решили поменять свои планы, то пусть на меня не рассчитывают! — выкрикнула я и побежала от него в другую сторону. — Упрямая девка! Смирись…… - кричал он мне в спину. Но я не хотела мириться с этим. Так не должно быть! Это не правильно! Что он знает о моем предназначении? Он же сам готовил меня в Жрицы. Учил, как управлять своей силой, как копить ее, как делиться ею с Кристаллом. И она была во мне. А теперь ее нет?! Меня трясло крупной дрожью, дыхание прерывалось. Мне не хватало воздуха и я, казалось, стала задыхаться. Моя грудь просто горела изнутри от обиды. Слезы застилали глаза и нескончаемым потоком лились из моих глаз. Я уже рыдала в голос, не обращая ни на кого внимания. И даже не заметила, как в небе стали появляться какие-то всполохи, похожие на молнии. Казалось, все вокруг пришло в движение. Все стали бегать. Животные испуганно метались. Я резко встала, устремив взгляд на это чудо. На чистом небе, средь белого дня, сверкали молнии. Они желтыми змеями падали с неба, ударяясь в камни и песок. Воздух искрил так, что волосы намагничивались и вставали дыбом. И тут меня ослепило. Мое тело пронзило острой обжигающей болью. Последнее, что я увидела, были испуганные глаза Мары, что бежала ко мне. Я взмахнула рукой и тьма поглотила меня. Или мне так показалось? Потому, как в следующий момент я оказалась в другом месте. Где — я не знала. Звуков не было. Была такая тишина, что давила на уши. Вокруг был густой туман. Он был настолько тягучим, казалось, что я попала в кисель. Постепенно тьма отступала. Возможности разглядеть что-либо не было. Я даже не видела собственных рук. И не ощущала своего тела вовсе, будто его и не было. Туман подсвечивался изнутри. Или нет? Я не могла определить источник света. Он был везде, постепенно увеличиваясь в размерах. Моя душа плавала в нем. Мне было хорошо. Страха не было. Было абсолютное спокойствие и умиротворенность, словно я попала домой. — Я умерла? — мысленно подумала я. И тут раздался голос. Он звучал в моей голове, нежно, лаская слух. Такой родной и давно забытый. — Ты сама отказалась от жизни, — ответил мне Он. Этот голос был таким родным. Мне казалось, что я знаю его и безгранично люблю. И он меня знает и любит. Потому, как говорил он с горечью, будто жалел меня. И в душе разливалось тепло от этого звучания. Мне казалось неправильным, что я его расстроила. Появилось такое чувство, словно я предала его. Моего Бога?! — Я не отказывалась…..- попыталась оправдаться. — Ты не приняла мой дар, — ответил он мне с грустью, — И не выполнила своего предназначения. Мне стало так стыдно, что я обидела его. Он так любит меня, а я его огорчила. Так не должно быть. — Верни меня. Я постараюсь больше не огорчать тебя. Я все сделаю, как ты хочешь. Буду той, кем ты хочешь, — молила я. Мне хотелось рыдать. Но моя душа не могла издавать звуки. Хотя, сама душа болела и металась в раскаянии. — Поздно! — прошелестело в моем сознании, — Место занято. — Но как? Я хочу доказать тебе свою безграничную любовь! — кричала я. Какое-то время мне не отвечали, а затем я услышала. — Придётся вернуться к истокам….- предупредили меня, — И там будет намного сложнее. — Я согласна! — выдохнуло мое сознание с облегчением, — Я докажу! Тишина снова стала давить, и через какое-то время мне ответили: — Будь по-твоему, дитя. Я оставляю тебе малую часть дара. Ты хотела помогать людям? Теперь это твоё предназначение! Но, помнить ты ничего не будешь. — Как же я узнаю, что должна делать? — испугавшись, спросила я, боясь снова отказаться от дара Богов. — Слушай своё сердце……. Я хотела спросить о многом, что ждёт меня, но свет стал тускнеть. Туман снова стал сгущаться и темнеть, погружая меня во тьму.Глава 1. Новый мир
Я медленно приходила в себя от монотонно пикающего звука и тихого разговора. Сквозь полузакрытые глаза я видела свет, что лился с потолка, ослепляя меня. Он исходил из одной точки, но светил очень ярко, словно солнце. — Что это? — Это не солнце, не кристалл, не свечи. Чуть приоткрыв свои глаза, я не смогла удержать на этом взгляд. Меня слепило и стали появляться солнечные зайчики. Снова зажмурившись я почувствовала, как кто-то сидел рядом и разговаривал со мной, держа за руку. Постепенно привыкнув к этому свету и открыв глаза полностью, я увидела симпатичную девушку, плачущую рядом. Она говорила, кажется, со мной, но глядя при этом куда-то в стену. Я перевела свой взгляд, медленно оглядывая пространство вокруг. Находилась я в какой-то небольшой белой комнате, с одним большим окном. На противоположной стене висело небольшое зеркало, а также находилась дверь. За окном светило солнце, были видны ветки сухого дерева с каким-то белым налетом, и край синего неба с тяжелыми белыми тучами. Попробовала пошевелиться и поняла, что не могу. Что-то сковывало мои движения. Но боли при этом я не испытывала. Одна моя нога была перевязана белыми повязками и подвязана каким-то приспособлением к верху. Из моей руки шла трубка к какой-то стойке с бутылями из прозрачного стекла. — Где я? Я в лечебнице? Раньше я никогда не болела, и мне не приходилось там находиться. Но я знала об их существовании. Там лекари лечили обычных людей, которые были подвержены различным заболеваниям. — Но я не могла заболеть! Будучи жрицей — сама умела исцелять. Так что же произошло? Последнее, что я помню, это молния, которая ударила меня. Дальше боль и пустота….. А затем сон…… Или не сон? Я кого-то обидела. Кого-то очень родного, но не помню кого. Просто в душе была брешь, как будто я потеряла кого-то. Очень близкого и дорогого мне. И от воспоминания о нем сердце начинало болеть, а на глазах наворачивались слезы. У меня было чувство, что я забыла что-то очень важное….. Я что-то должна была сделать, но не помнила, что именно. Девушка, что сидела рядом, вдруг закричала: — Таааннняяяя……….. — И бросилась с рыданиями на меня. — Скорее! Кто-нибудь! Она очнулась!!!! — орала она на всю палату, от чего я чуть не подпрыгнула. В комнату тут же вбежала какая-то девушка в белом и, посмотрев, выбежала, видимо за лекарем. Потому, как через минуту они уже вместе с ним зашли в помещение. — Так….- сказал высокий мужчина в белой одежде, подойдя к кровати, — Значит, наконец, проснулась наша спящая красавица? Я, ничего не понимая, несколько раз моргнув, посмотрела на него. Это он к кому обращается? Где я? Кто это? Что от меня хотят? — Так! Молотова Татьяна Валентиновна, полных лет — тридцать, группа крови — первая положительная. Все верно? — спросил он, смотря в какие-то бумаги, а затем посмотрел в мои изумленные глаза. — Вы помните свое имя? — еще раз спросил он, внимательно меня разглядывая, — Как вас зовут? Я поняла, что спрашивают меня, посмотрела на него, затем на девушку, что сидела рядом и решила ответить. — Танния…… - выдавила я из себя, не узнавая свой голос. В горле ужасно першило и хотелось пить. Девушка рядом со мной, охнув, посмотрела сначала на врача и спросила: — Ты хотела сказать — Таня? — Таня…….- повторила я за ней. Мое имя как-то странно сократили. Но эти люди видимо знали меня. Хотя я их совершенно не помнила. Лекарь, посмотрев на меня, тут же задал свои вопросы: — А фамилию свою помните? Где живёте? Сколько вам лет? Вот, кто эта девушка, что сидит рядом с вами? И тут до меня начало доходить, что они меня принимают за кого-то другого. Фамилия? Что это? У меня есть имя — Танния и принадлежность — Жрица. И мне восемнадцать лет. А он сказал что тридцать? И вокруг все странно. Эти стены, окно, даже лекарь. Это не мой мир! Меня Боги отправили в другой мир? Как? Последнее, что я помню — была молния. Боги изгнали меня из нашего мира? Старый Сояр предупреждал меня, но я прогневила Богов. Я не послушала его и поплатилась за это. Слезы стали застилать глаза и из груди вырвался первый всхлип. Мое тело начало сотрясаться от приближающейся истерики. Рядом со мной запищало какое-то устройство. — Успокоительное! Быстро! — скомандовал лекарь. Девушка в белой одежде быстро подошла и что-то воткнула в трубку, что шла к моей руке. Я попыталась сказать им что-то, но мои веки потяжелели, глаза закрылись и я провалилась в сон. Я снова медленно приходила себя. Но, на этот раз, без каких-либо посторонних звуков. Просто открыв глаза, увидела то же пространство, как и в прошлый раз. Ничего не поменялось. Боги не вернули меня обратно. В комнате никого не было и мое тело больше ничего не сковывало. Моя нога больше не была привязана и трубок к руке тоже не обнаружила. Поэтому я решила встать, но мне это не удалось, сразу закружилась голова. Но я все-таки смогла принять полусидячее положение. У меня ничего не болело, но была такая слабость, как будто я ничего не ела много дней. В животе неприятно заурчало, подтверждая мое предположение. Подняв свою руку, я с интересом ее рассматривала. Это явно была не моя рука. Она была такой маленькой, как у ребенка, но с длинными ухоженными ноготками, покрытыми какой-то розовой краской. Смотрелось очень симпатично. Вокруг моего запястья своих иероглифов не обнаружила. Кожа была абсолютно чистая, но я заметила какое-то неясное голубоватое сияние, исходящее от моего тела. На первый взгляд его не было видно, но под определённым углом, оно слабо улавливалось. В сердце кольнуло, но сразу отпустило. Мне стало любопытно, и я взглянула в зеркало, что висело как раз напротив меня. В нем отразилась голова и плечи девушки с темными прямыми волосами чуть ниже плеч. Я подняла руку и пригладила волосы. В отражении девушка, с удивленными серо-голубыми глазами, повторила мое движение. Рука была очень худенькой, впрочем, как и сама девушка. — Так вот теперь я какая? — задумчиво сказала я, глядя на себя в зеркало. Я знала о других мирах. Нам о них рассказывал старый Жрец Сояр в пансионате, где я воспитывалась. Он говорил о великом множестве таких миров, созданных Богами. Говорил, что души, после воссоединения с Богами, перерождаются там. Но он никогда не говорил о возможности обмена душ между мирами еще при жизни. А получается, что моя душа теперь в этом теле. Мне было очень страшно, но и ужасно любопытно. Истерики больше не было, похоже, я приняла новую реальность. Тут в комнату вошла девушка, что плакала у моей кровати в прошлый раз. — Таня! Ты пришла в себя?! — спросила она, подходя и беря меня за руку. Я молчала, не зная, что сказать. Она внимательно меня рассматривала, ища ответ в моих глазах. И видимо что-то нашла, потому что продолжила. — Ты была без сознания целый месяц! Тебя сбила машина. Ты помнишь? — спросила она. — Нет….- ответила я, помотав для убедительности головой. — А меня ты помнишь? — со слезами на глазах спросила она. Я сидела и не знала, как ей объяснить, что перед ней другой человек. И можно здесь это говорить? — Я твоя подруга…… Марина. Мы дружим с детства, — тихо объясняла она мне, — Ты не помнишь? — Нет, — снова повторила я. Она, грустно посмотрев на меня, сказала: — Ладно…… Врач сказал, что память должна вернуться, но постепенно. У тебя был очень сильный удар головой. Ты перелетела через эту чертову машину…… Будем надеяться, что ты меня вспомнишь. Марина обняла меня за плечи и я, чтобы как-то утешить, обняла ее в ответ. Мне не хотелось ее обидеть, но и врать я не хотела. Она так искренне за меня переживала, что стало ее жалко. Ведь она потеряла свою подругу из-за меня. У меня в животе протяжно заурчало. — Ой! Да ты же есть хочешь! Сейчас я принесу, — быстро сказала она и вылетела из комнаты. Я даже не успела ничего ответить, а ее уже след простыл. Она пришла через очень короткое время, неся в руках белую доску с тарелками, и поставила ее мне на колени. — Мясо мы поедим с тобой дома, как ты любишь. А пока поешь кашу. Думаю, после длительного голодания она будет в самый раз для твоего желудка. Я осторожно взяла ложку и, зачерпнув немного белой массы, отправила ее в рот. На вкус оказалось, что это молочная рисовая каша, к которой я привыкла в пансионе. С большим удовольствием я ее съела вместе с хлебом и сыром, что принесла мне Марина. Как странно устроен этот мир. Мое новое имя Таня, звучит почти как Танния. И подругу зовут Марина, почти как мою Мару. Интересно, что еще тут есть? Есть магия воды, огня, земли, как у нас? Каким Богам они поклоняются? — Видимо, ты здорово проголодалась, раз с удовольствием съела кашу. Ты ее терпеть не могла раньше, — сказала Марина, убирая тарелки. — Врач сказал, что тебе пока мясо нельзя. Но мы устроим пир дома, как только тебя выпишут, — продолжала говорить она, — Мой Сашка зажарит нам шашлыка. А хочешь, закажем роллы и суши, как ты любишь? Я старалась не открывать рот от удивления. Из всего, что она говорила, я поняла лишь слово — мясо. Которое я никогда не ела. У Жрецов Храма воды должна быть чистая энергия, не загрязненная мясом убитого существа. Там, где я жила, его совсем не ели, предпочитая каши, фрукты, сыры. Хотя и в моем мире его употребляли, но лишь Жрецы Храма огня. Но тем требовалась совсем другая энергия, ведь огонь выжигал их. Тем временем в комнату вошел лекарь, что был в прошлый раз. — Здравствуйте, Татьяна! Я ваш лечащий врач. Зовут меня Евгений Иванович Гордеев. Ну, как вы себя чувствуете? — обратился он ко мне. — Хорошо, — ответила я. Он внимательно меня осмотрел. — Голова не болит? Ничего не беспокоит? — снова спросил он. — Нет…..- сказала я, посмотрев на него. — Мы сняли с вас гипс, который испугал вас в прошлый раз. А также бандаж, который сковывал ваши движения, они вам больше не нужны. Кости, на удивление, срослись очень быстро. Так что можете не волноваться. Он был мужчиной средних лет, говорил тихо, но четко. Его голос мне понравился, он успокаивал. Он был высоким, темноволосым, с мужественными чертами лица и пронзительными карими глазами. Мне казалось, что они смотрят сквозь меня, пытаясь рассмотреть получше. В прошлой жизни мне приходилось общаться только с Сояром, но тот был преклонного возраста. И я не знала, как себя сейчас вести с этим вполне привлекательным мужчиной. Я его немного стеснялась. Тем временем лекарь, записав что-то себе в блокнот, продолжил: — Даже удивительно. После множественных переломов и сотрясения мозга, ваш организм так быстро восстановился. Вы пробыли в коме целый месяц. Ну, не считая, конечно, амнезии. Кстати, вы что-то помните? — Нет, — снова ответила я. — Ну, будем надеяться на постепенное восстановление памяти, а пока отдыхайте. Результаты ваших анализов просто отличные. На их основании можно сделать вывод, что вы абсолютно здоровы. Поэтому держать вас здесь считаю бессмысленно. Вы можете ехать домой. Раз в неделю будете приезжать на осмотр, — продолжал говорить он и делать записи. Марина стояла рядом и вместе со мной слушала врача. — Ваша подруга сказала, что вы какое-то время поживете у неё и будете под ее присмотром. Вы согласны? — спросил он. — Да, — ответила я, глядя, как Марина смотрит на меня и кивает. Да и что мне оставалось делать. Я совершенно не знала этот мир. Идти мне было некуда, наверное…… — Ну, вот и отлично. Собирайте вещи и зайдите ко мне за выпиской, — сказал он, обращаясь к Марине. Затем, повернувшись ко мне, сказал: — Выздоравливайте, Татьяна, — и вышел из комнаты. — Спасибо, доктор, — быстро сказала подруга и, закрыв за доктором дверь, стала доставать из тумбочки вещи. — Ну, наконец-то. Мне осточертела уже эта больница. И Сашка уже начинает ревновать меня. Представляешь? Он думает, что я здесь мучу с врачом, — смеялась она. Я ее не понимала, но спорить не стала. После моего появлении в этом мире, да еще и в чужом теле, гневить Богов больше не хотелось. Я смирилась с их выбором. Здесь — значит здесь. Мы быстро собрались. Марина переодела меня, как она сказала, в спортивный костюм. Я такую одежду не видела, но видимо в этом мире это носили. И она была правда, очень удобная, мягкая, внутри с начесом и приятного, светло-персикового цвета. — Посиди здесь. Я зайду за выпиской, — сказала она, указав на стул рядом с комнатой врача. В коридоре ходили люди. Я внимательно их рассматривала. Они все были одеты по-разному. В основном в белых одеждах или просто в накинутом на плечах халате, поверх одежды. Напротив меня сидела маленькая девочка, лет восьми. У нее были кудрявые светлые волосы, которые были подняты наверх в хвостик. Но непослушная челка то и дело — падала ей на лоб. Девочка постоянно сдувала ее и зажимала ручку. Было видно, что она у неё болит. Потому, как она ее гладила и морщила свой лобик. — У тебя ручка болит? — спросила я ее, присаживаясь рядом. — Болит, — кивнула она и подняла на меня свои заплаканные глазки. — А что случилось? — спросила я. У меня разрывалось сердце от вида этого несчастного ребенка. — Мы катались с горки и мои санки перевернулись. Мама привела меня сюда. Она у врача. Сейчас будут делать снимок и смотреть мою косточку. Мама сказала, что это не больно, — говорила она, вздыхая, но в ее глазах стояли слезы боли. Мне стало очень жалко этого ребёнка. Помочь я ей ни чем не могла, но, видя как ей больно, мне захотелось хоть немного утешить ее. — Можно я поглажу твою ручку? — попросила я. — А ты врач? — спросила она серьезно. — Нет. Но хотела бы тебе помочь. Девочка протянула свою ручку. Ее кисть была красной и опухшей. Я аккуратно накрыла ладонью больное место. В том мире мы могли лечить людей чистой энергией, а про этот мир я ничего не знала. Но, накрыв ее ручку своей, почувствовала слабое течение энергии. Моя рука стала излучать голубоватый свет, но кажется, этого никто не видел. Все также проходили мимо, совершенно не обращая на нас внимания. В моей душе разливалось приятное тепло. Что-то снова неясно промелькнуло в сознании, но тут же ушло. Девочка затихла и через какое-то время стала улыбаться. — Не болит…..- сказала она удивленно. — Это очень хорошо, — улыбнулась я в ответ, убирая руки. Опухоль спала и краснота ушла. Девочка покрутила ручкой и, посмотрев на меня, утвердительно сказала: — Ты врач! Ты меня вылечила. Я не стала ее переубеждать, лишь улыбнувшись, ответила: — Я рада, что помогла тебе. Не падай больше. — Спасибо. Я — Оля, а как тебя зовут? — спросила она. Ее глаза светились от счастья, и мне было очень приятно. — Та…Таня, — ответила я, вовремя вспомнив имя. Оля покрутила ручкой в разные стороны, встала и побежала к маме, которая как раз выходила из комнаты лекаря, или врача, как тут говорят. Из кабинета вышла Марина. Я поднялась и мы пошли с ней к выходу. Слышала за спиной, как щебетала маленькая Оля, рассказывая маме, что вон та тетя ее вылечила. И что ее ручка больше не болит. Я шла за Мариной, а сама думала о том, что сейчас произошло. Была ли магия в этом мире — я не знала. Но точно была уверена, что она есть у меня. Пусть в чужом теле, но она каким-то образом переместилась вместе со мной. И я была этому очень рада. Ну, хоть что-то мое из другого мира переместилось вместе с моей душой. И опять мое сердце сжалось, Я чувствовала себя немного защищенной с ней. Мы вышли на улицу, и я встала как вкопанная, озираясь по сторонам и не зная, что мне делать. Вокруг все было покрыто чем-то белым. И было очень холодно. — Танюш, ты чего встала? Давай, прыгай в машину, а то совсем околеешь, — крикнула мне Марина. Она стояла у чёрной штуки и, придерживая дверцу, ждала меня. Я не стала заставлять ее ждать и, быстро нырнув в нее, уселась на мягком сиденье. Мне было очень удобно. Девушка закрыла за мной дверку и, обойдя машину, села с другой стороны. Я молча наблюдала за ней. И совершенно не понимала, как мы на этом поедем. Запряженных животных не было. — Пристегнись, пожалуйста, — попросила она меня. — Что? — спросила я, не понимая. Марина вздохнув, перегнулась через сиденье и пристегнула меня ремнём. Затем, усевшись, повернула какой-то замочек и все завибрировало. В машине стал нагреваться воздух. Я с изумлением за ней наблюдала. — Ты совсем ничего не помнишь! — констатировала она, — Ладно. Давай так — ты спрашиваешь, я — отвечаю. Я понимаю, что для тебя я сейчас чужой человек. Но не ты для меня. Я то память не теряла. Поговори со мной! — попросила она. У меня было много вопросов. И с чего начать — я не знала, но кивнула ей в знак согласия. — Нам ехать минут тридцать. Давай не будем молчать? Что тебя сейчас беспокоит больше всего? — спросила она, и положила свои руки на круг. Машина медленно поехала. Я открыла рот от удивления, но спрашивать об этом устройстве не стала. Считая, что это может выдать меня. — Ты везешь меня в свой дом? — задала я свой первый вопрос. — Да, мы живём на окраине города. У нас тихий маленький поселок, — ответила она. — А с кем ты живешь? — задала я следующий вопрос. — С моим мужем, его зовут Саша, и моей дочкой — Люсей, от первого брака. Кстати, ты ее крестная. Из этого я поняла только то, что она замужем и у неё есть дочь. А что такое брак, и что значит крёстная — не поняла. — Как, от первого брака? — спросила я. — Ну, я вышла замуж первый раз за козла, который нас с Люськой бросил. Моей малышке было всего два года. Мы ютились с ней по съемным квартирам. У меня с родителями сложные отношения. Моя мама считает меня непутевой. А с Сашкой мы познакомились спустя шесть лет, после развода, — рассказывала она. — А что значит крёстная? — спросила я. Марина удивленно на меня посмотрела и ответила: — Да! Здорово же тебя приложило, раз ты не помнишь очевидных вещей, — Ну, мы христиане, вообще-то. И по нашему вероисповеданию маленьких детей нужно крестить в Церкви, — ответила она и, видя, что я по-прежнему ее не понимаю, продолжила. — Церковь — это Храм Божий. Там люди Богу молятся. Помнишь? — она уже смотрела на меня с подозрением. — Да. Это я знаю, — честно ответила я. В моем мире были Храмы. И я должна была стать в одном из них Жрицей. — Ну, Слава Богу! — воскликнула она, — А то я уж подумала, что мне придётся объяснять азы мироздания. — Нет. Так глубоко не надо. С этими знаниями я знакома. Марина покосилась на меня, заметив: — Ты стала разговаривать по-другому. Странно….. Надеюсь, когда память вернется, ты станешь прежней. — А у меня есть семья? Муж, дети? — спросила я, переведя разговор. Видимо я затронула что-то неприятное, потому, как Марина молчала какое-то время, собираясь с мыслями. — Твои родители умерли уже давно. Несколько лет назад. Ты была замужем, за похожим козлом, и недавно вы развелись. Детей у тебя нет, — вздохнув, ответила она. — Развелись, это расстались? — уточнила я. На самом деле я не хотела быть замужем. Меня страшила мысль о чужом мужчине рядом со мной. К этому я была совсем не готова. И опыта общения, с противоположным полом, у меня не было. — Ну да. Он бросил тебя, когда ты потеряла ребёнка, — выдала она. — Как, потеряла? — спросила я. Мне надо искать ребёнка? Он пропал? — У тебя был выкидыш, после болезни. В общем, из-за осложнений, — пыталась объяснить она. — И есть небольшие последствия……. Я пыталась осмыслить эту информацию. Неприятных ощущений не возникало. Это тело болело когда-то, а не я. Приложив руки к своему животу, попыталась прислушаться. Но никаких патологий я не почувствовала. Мое тело было совершенно здорово. Это я точно знала. — Я не чувствую никаких осложнений, — сказала я. Марина посмотрела на меня и сказала: — Ты вряд ли это почувствуешь. — Но я чувствую своё тело, — настаивала я. — Понимаешь, не все можно почувствовать физически. Если удаляют какой-то орган, то спустя время, человек не ощущает пустоту внутри, — объясняла она. Спорить я не стала. В моем мире, где была магия, мы могли чувствовать болезни руками и лечить их. Никаких внутренних органов у нас там не удаляли. Зачем? Все лечится. Всю дорогу Марина смотрела вперёд, лишь изредка поворачивая голову в мою сторону. Я тоже смотрела по сторонам и, если честно, пребывала в шоке от увиденного. Мимо нас мчались разные машины, как называла их подруга. Дорога, по которой мы ехали, была покрыта чем-то чёрным, но гладким. С обеих сторон от дороги росли деревья, но почему-то они были совсем без листвы и в чём-то белом. — А почему на деревьях нет листьев? — не удержавшись, спросила я. — Так зима на дворе, — ответила Марина, — Декабрь и скоро Новый год! Наконец, выпал снег, закрыв всю землю. — Снег? — не поняла я. — Ну, да. Белый снег, — ответила она, снова косясь на меня. Я поняла, что белый налет вокруг и есть снег. Но, спрашивать дальше не стала, решив повременить с вопросами. — Ну, вот мы и приехали, — сказала моя новая подруга. Посмотрев в окно, я увидела двухэтажное здание. Мы как раз въезжали в ворота, и нам на встречу вышел мужчина, держа за руку девочку лет восьми.Глава 2. Знакомство с Максимом
Машина, подъехав к дому, остановилась, и Марина вышла из нее. Я же осталась сидеть на месте, не зная, что мне делать. Просто, элементарно не могла открыть дверь, а признаться в этом было неудобно. Поэтому продолжала сидеть в машине, рассматривая дом. Он был не большим, выложенным из красного кирпича, хоть и в два этажа, но такой аккуратный. Несколько ступенек вели на крыльцо, которое расходилось в разные стороны. По бокам оно было украшено резными столбиками, а пол был деревянный. Перед крыльцом росли какие-то кустарники, но сейчас они были покрыты снегом. Снег….. Было так странно его видеть. Он такой белый и холодный. Это я успела заметить ещё у больницы, выйдя на крыльцо и зачерпнув его рукой. Он сразу начал таять в моей ладони. Так я и сидела, пока дверь с моей стороны не открылась и маленькая девочка не залезла в машину. Она просто вскарабкалась мне на колени и обняла, уткнувшись мне в шею. Шмыгнув, своим носом и тихо спросила, так и не подняв головы: — Ты правда, меня не помнишь? Вот так просто, она выбила меня из колеи. Всего лишь одним вопросом. И потому, как она шмыгала, я поняла, что она плачет. Что мне ей сказать? Разве я могу обидеть ребёнка? Но и врать не хотелось. Детей обмануть нельзя. Они все чувствуют на подсознательном уровне. Поэтому я молчала, при этом обняв ее за плечики. — Тогда давай знакомиться заново? — вдруг попросила она. Она подняла на меня свои голубые глаза и, протянув руку, сказала: — Меня зовут Люда. Я сначала растерялась, но затем, приняв правила ее игры, ответила: — Таня. И она, пожав руку, спрыгнула с моих колен, быстро отстегнула меня. — Пошли. Я познакомлю тебя с остальными членами нашей семьи. Как быстро дети умеют переключаться. Только что она прижималась ко мне со слезами на глазах, и вот уже весело бежит вперёд. Вылезая из машины я успела заметить, что Марина и ее муж стоят на пороге дома, внимательно за нами наблюдая. Но, не вмешиваясь. Тем временем Люда, подождав, когда я выберусь из машины, взяла меня за руку и повела к дому. — Это — папа Саша, — сказала она, указав пальцем на мужчину, когда мы подошли. — Здравствуй, Татьяна! — поздоровался со мной он. — Здравствуйте, — ответила я, отводя глаза. Мне было неловко перед мужчиной, я его не знала, в отличие от него. Он был довольно высоким, с правильными чертами лица, со светлыми волосами и голубыми глазами. И если бы Марина не сказала, что она второй раз вышла замуж, то я бы подумала, что он родной отец Люды. Они были очень похожи. А сама Марина была жгучей, миниатюрной брюнеткой с глазами кофейного цвета. — Ну, чего стоять на пороге. Замерзнем! — сказала Марина, — Проходим в дом. Люда потянула меня за собой в дом и сразу дала мне тапочки, как только мы разулись. В доме к нам навстречу выбежали несколько странных собак. У них были сплющенные мордочки. Они не лаяли, а наоборот стали лизать мне руки. — Смотри, они узнали тебя, — весело щебетала Люда. — Это — Джек, это — Моника, а это их дочка — Роза, — знакомила она меня с ними, поочередно гладя их. — Пошли скорей ко мне в комнату, я покажу тебе своих рыбок, — продолжила она, потянув меня наверх. Марина с Сашей молча за нами наблюдали и не мешали нашему знакомству. Это было странно, но мне гораздо легче давалось общение с ребенком, чем с ними. Люда сама все мне объясняла. И ее совершенно не смущало, что я как бы ничего не помню. Казалось, что она восприняла это как игру, в которой она была старше и мудрее, спокойно объясняла мне очевидные для неё вещи. И мне не стыдно было рядом с ней за то, что я многого не знаю. А даже было интересно. Она была замечательным учителем. Познакомила меня со всеми рыбками, а также с кошкой Мусей, что лежала на ее кровати, и недовольно дернула хвостом, когда ее потревожили. Люся включила компьютер. И все…….. Я даже предположить не могла, что существует такая вещь. Там было столько информации, что голова пошла кругом. Можно было найти ответ на любой вопрос. Там была вся информация об этом мире. И что было самое удивительное, что я могла читать, как будто родилась здесь. И Люда помогла мне освоить компьютер, сказав, что у меня дома тоже такой есть. Но, как она сказала, мне туда пока нельзя. Надо поправиться для начала. Видимо Марина ее проинформировала на счёт меня, объяснив причину моего временного проживания в их доме. — Танюш, пойдём со мной. Я приготовила тебе комнату, — сказала Марина, войдя к нам через какое-то время. — Ты будешь жить рядом со мной, — гордо сказала Люда. Мы вышли в коридор и она открыла соседнюю дверь. Комната была светлая, с кроватью, тумбочкой, шкафом и большим окном, из которого открывался потрясающий вид на сад. Он был сейчас весь заснеженным, но все равно невероятно красивым. Деревья и кустарники были покрыты снегом, а в центре стояла Ель, украшенная разноцветными шарами и ещё чем-то блестящим. Она переливалась разноцветными огоньками, бросая на сад их отблески. Я как завороженная смотрела на это зрелище. — Правда красиво? — спросила меня Люда. Она смотрела на это волшебство вместе со мной. — Просто восхитительно, — ответила я. Марина, стоявшая у двери, рассмеялась. — Ну, рада, что тебе понравился наш сюрприз. В шкафу твои вещи, — показала она рукой, — Я привезла кое-что из твоей квартиры. Потом посмотришь. А сейчас — пошли ужинать. Ты, наверное, ужасно проголодалась? Кроме утренней каши у тебя в желудке ничего нет. Мы спустились на первый этаж и прошли в просторную столовую, в центре которой стоял длинный деревянный стол. На полу расположились собаки, принюхиваясь к запахам исходящими от стола. На столе стояли тарелки с разными блюдами. Там был овощной салат, отварной картофель и в центре большое блюдо с МЯСОМ?! — Ты сядешь рядом со мной! — заявила Люда, отодвигая для меня стул. Я, улыбнувшись, села рядом. Мне так нравилась ее детская непосредственность, что устоять было невозможно. — Саш, поухаживай за Танюшей, — сказала Марина, накладывая в тарелку для Люды всего понемножку. Мужчина молча взял мою тарелку и стал накладывать мясо, немного салата и картофель. Я не знала, как отказаться. — Как я и обещала — Саша сделал нам шашлык, — с довольным видом заявила подруга. Я шумно сглотнула. Не знаю, как я буду это есть. Видимо, Марина расценила это по-другому. Потому как, засмеявшись, сказала: — Если что, замаринованное мясо осталось в холодильнике. Можно ещё зажарить в мангале. Угли еще не остыли. И наконец, сев на место, она подняла бокал с красной жидкостью, торжественно произнесла: — Ну, выпьем за твое выздоровление! Я сидела, открыв рот. Что сказать? Что я не ем мясо и не пью вино? Да, в моем мире оно присутствовало, но я его никогда не пробовала. — Танюш, ну ты чего? — изумилась Марина, — Оно легкое. Всего девять градусов. Практически сок. Я несмело взяла бокал в руку. И, поднеся его к носу, понюхала. Затем немного попробовала содержимое. Вино оказалось сладким и немного терпким на вкус, и приятно пахло виноградом. — Ну как? — спросила меня она, — Сашка привёз его из Испании. Знает, какие мы с тобой выпивохи. Поэтому и выбрал самое легкое. — Спасибо! Вкусно, — из вежливости ответила я. И, сделав ещё небольшой глоток, поставила бокал на место. Взяв вилку, стала есть картофель с салатом. С этими продуктами я была знакома. Люда, сидевшая рядом, с большим удовольствием отрезала небольшие кусочки мяса и отправляла в рот. Я же, разрезав мясо на небольшие кусочки, так и не смогла их съесть, представляя само животное, из которого оно было приготовлено. Зато с большим удовольствием съела весь картофель с салатом. — Танюш, ты чего мясо не ешь? — заметила Марина, — Ты хоть кусочек попробуй. Саша старался специально для тебя. Мне стало стыдно перед ними. Они так старались, готовя для меня любимые когда-то блюда. Поэтому, я наколола на вилку маленький кусочек мяса и отправила его в рот. Вкус был очень необычный, немного солоноватый, с плотной волокнистой текстурой. Мой организм его не отторгал. Видимо, действительно привык к такой пище. Но мой разум, понимая, что это плоть убитого животного, воспротивился. Я не смогла проглотить даже маленький кусочек. Меня замутило от отвращения. И я выплюнула аккуратно его на салфетку. — Простите меня. Но я не могу его есть, — извинилась я. За столом воцарилась тишина. Все молча на меня смотрели округлившимися глазами. — Мясо сухое? — спросил меня Саша. Марина смотрела на меня с укором. — Нет. Оно, наверное, очень вкусное, но я не могу больше его есть, — постаралась оправдаться я. — Ну, ничего страшного. Не переживай. Все хорошо, — ответил Саша. Я виновато посмотрела на Марину. Она начала молча убирать со стола, пряча от меня свой расстроенный взгляд. — Давай, я помогу убрать? — попросила я, чтобы как-то загладить свою вину. Она кивнула мне и я, взяв тарелку со стола, отнесла ее на кухню, которая располагалась рядом. Положив тарелку в раковину и дождавшись, когда Марина подойдёт с очередной порцией грязной посуды, я спросила ее: — Я обидела тебя? — Нет. Не в этом дело, — устало ответила она, — Просто тяжело видеть тебя такой. — Какой? Я изменилась? — не поняла я. — Нет. Внешне ты все та же, но я тебя не чувствую. Как будто передо мной другой человек. Я не узнаю тебя. Понимаешь? — спросила она, — Взять хотя бы шашлык. Ты его так любила. А теперь… Я ее полностью понимала. В другом мире мы с моей подругой Марой были как сестры. Поэтому ответила: — Да. Извини меня, пожалуйста. Я действительно не могу его есть. Понимаешь, я будто вижу умершее животное. И у меня возникает отвращение к мясу, — пыталась объяснить я. — Странно. Может это из-за того, что ты была в коме целый месяц? Ты что-то видела там? — спросила она. — Нет. Вернее — я не помню, — ответила я, не тая правды. Я и правда не помнила, что случилось там за гранью, между нашими мирами. Вдруг мы услышали какой-то шум и лай собак. Кто-то громко кричал во дворе: — Я все равно не уйду, пока не поговорю с ней! — говорил незнакомый голос. — Вы не имеете на это никакого права. И сейчас нарушаете закон, врываясь в наш дом. Как вы вообще узнали наш адрес? — отвечал муж Марины. — Это не имеет, никакого значения. Мы с Мариной выглянули в коридор, ведущий в прихожую. Там, у раскрытой двери, стоял Александр и выпроваживал какого-то мужчину. Тот стоял на крыльце и уговаривал его впустить. Я встала в коридоре, не зная, что делать. А Марина, как фурия, выбежала на порог, громко крича: — Вы совсем совесть потеряли? Я сейчас полицию вызову! — Марина, успокойтесь. Я уже объяснял вам, что хочу только поговорить с ней, — убеждал мужчина. — Да вы в своем уме? Она память потеряла и не помнит тот день, когда вы чуть не убили её. Что она может вам сказать? Убирайтесь!!!! — кричала подруга. Из их перепалки я поняла, что это тот самый человек, который сшиб меня на дороге. Вернее, не меня, а это тело. Естественно, вспомнить я ничего не могла, но мне стало интересно на него посмотреть. Подойдя поближе, я выглянула через плечо Марины. Мужчина оказался молодым и довольно приятной наружности. Он был смуглым. У него были густые черные волосы, красиво уложенные назад, а бока почти выбриты. Выразительные серые глаза обрамляли черные ресницы. Одет он был в черный костюм с белоснежной рубашкой, поверх которого было пальто нараспашку. Он стоял на нижней ступеньке крыльца и хмурил свои брови, которые черными галочками взлетали вверх. — Она не будет с вами разговаривать! — продолжала кричать подруга. — Может, мы спросим ее саму? — спросил мужчина и посмотрел прямо на меня, — Здравствуйте, Татьяна! Все сразу обернулись на меня. А я растерянно смотрела на них, не зная, что сказать и переминалась с ноги на ногу. — Татьяна, может, выйдете ко мне? Обещаю Вас надолго не задерживать, — снова обратился он ко мне. Страшно мне не было. Но мужчина произвел на меня впечатление, которого я не понимала. Мое сердце билось от звука его голоса. Он был приятным, немного хриплым, но очень уверенным. И у меня не возникало даже желания его ослушаться. Он смотрел прямо в мои глаза. Взгляд его был таким выразительным и глубоким, что я не смогла его выдержать и опустила свои глаза вниз. — Хорошо, — тихо ответила я. — Ничего хорошего! Ты еще не в себе! И не понимаешь, что делаешь! И я не оставлю тебя с ним наедине! — строго сказала Марина. — Вы можете присутствовать при разговоре, — согласился мужчина. Саша стоял и молча за нами наблюдал. — А вот это даже не обсуждается. И в дом я вас не пущу! — заявила Марина. — Хорошо. Можете приехать ко мне в офис или поговорим в ресторане. Я вас приглашаю, — ответил он. Марина фыркнула: — Да у меня кусок в горло не полезет в вашем присутствии. — Назначайте любое удобное для вас место и время, — устало согласился мужчина. Я стояла и слушала их, не вмешиваясь в разговор, как и Саша. Марина, видимо что-то прикинув, сказала: — Хорошо. Я сама позвоню вам и скажу где нам встретиться. Оставляйте номер вашего мобильного. Мужчина быстро вынул из кармана пальто какую-то карточку и протянул Марине. — Вот, возьмите мою визитку. Там номер моего мобильного, а так же секретаря. Это в том случае, если я буду занят. Скажите, что от Татьяны Молотовой, она сразу мне передаст. Марина, снова пренебрежительно фыркнув, взяла визитку и, демонстративно повернувшись к нему спиной, вошла в дом. Саша молча вошёл следом за ней. А я стояла у раскрытой двери, продолжая смотреть на мужчину. Он, поймав мой взгляд, кивнул и, повернувшись, пошел к большой черной машине, что стояла у ворот дома. Я продолжала провожать его взглядом, даже когда он сел на заднее сиденье и машина медленно отъехала от дома. Лишь потом, словно очнувшись, я закрыла дверь и вошла в гостиную. У меня было странное чувство, которого я не понимала. Мне было жаль, что он уезжает, хотя в его присутствии я полностью терялась. — Вот гад! Весь вечер испортил, — бурчала Марина, наливая чай и нарезая торт. Я села за стол и спросила: — А что ему нужно? — Как что? Твою подпись, что ты сама ему под колеса бросилась. А он, вроде как, не виноват. Урод! Ненавижу! Мажор! — кипела подруга. — Марусь, он конечно и виноват. Но, на мажора явно не тянет. Вон, у него и водитель, вроде как, есть. И визитку читала? Он директор крупной строительной фирмы: Макаров Максим Владиславович, — сказал Саша, читая карточку. — Может он директор. Но в тридцать два года основать крупную, процветающую фирму — не возможно. На это целая жизнь нужна. Наверняка от отца досталась. А на счет водителя я так скажу, надо было раньше его нанимать! Может и Танюша не пострадала бы! Саша, вздохнув, посмотрел на меня. — Ты как? — спросил он. — Хорошо, — ответила я, пожав плечами. Я не понимала их паники. Мужчина был очень вежлив. Ему нужно что бы я что-то там подписала? Так я совсем не против. — Танюш, зачем ты вылезла, а? — с укором спросила Марина, — Я бы сказала, что нет тебя у нас. И послала бы его куда подальше. — Извини, я не знала…… - начинала запинаться я. Саша посмотрел на жену с укором. — Ну уж она-то совсем не причем. Не пугай ее. Она и так запугана, — сказал он. Люда, молчавшая все время, взяла меня за руку и сказала: — Не бойся! Мы тебя в обиду не дадим! Папа Саша очень сильный! Он набьет морду этому дядьке. Марина и Саша засмеялись и я, улыбнувшись, ответила: — А я и не боюсь. Мне повезло, что у меня есть такие друзья. Марина со слезами бросилась обниматься. — Ну, наконец-то, узнаю свою подругу. Мы так и сидели, обнявшись, пока Саша не сказал: — Все! Хватит сырость разводить. Чай остывает. Мы дружно пили чай с тортом. Он оказался очень вкусным и нежным. С ягодной начинкой и свежими ягодами клубники сверху. О неприятном нежданном госте старались больше не вспоминать. После чаепития Марина принесла альбом с фотографиями. Это было удивительно. В своём мире я видела большие портреты, написанные искусными художниками, но это было другое. Фотографии были словно живыми. На них были мы с Мариной в разные моменты жизни и в разном возрасте. Было много детских фотографий Люды, и на многих мы были вместе. Я с интересом разглядывала их свадебные фотографии. Они на них были такие счастливые и красивые. Марина спрашивала меня, может, я что помню, но обрадовать ее было нечем. Разве могла я вспомнить чужую жизнь? Вечер прошел незаметно, и я стала зевать. Марина отвела меня в ванную комнату, приготовив мне горячую ванну. Я с большим удовольствием в ней нежилась, смывая с себя этот странный день. А затем, завернувшись в тёплый халат, пошла пожелать Люде спокойной ночи. Она не хотела ложиться спать, пока я не зайду к ней. — Знаешь? Мы, пожалуй, возьмем на встречу знакомого юриста. Пусть посмотрит документы, что он тебе пытается подсунуть, — сказала Марина, когда мы сидели в моей комнате. — И приведем тебя в порядок. Пора навестить салон. Пусть офигеет, а то, наверное, думает, что перед ним деревенские дурочки, — рассуждала она. — А я разве не в порядке? — не поняла я. Марина критично меня рассматривала. — Ты, конечно, ничего, но целый месяц пролежала в больнице. Надо маникюр, педикюр сделать. Да и волосы у тебя отросли. Ты же не любишь, когда они длиннее плеч отрастают. Я посмотрела на своё отражение в зеркале. — А мне нравится такая длина. Вроде ничего?! — спросила я, приглаживая руками волосы. — Ну, это тебе решать. Не хочешь стричь — не надо. Мне тоже нравится. Ты прям девочка. Можно локоны завить, вообще будешь Барби, — задумчиво рассуждала подруга, — Как в юности. — Барби? — не поняла я. — Забей! Это кукла такая, — отмахнулась она. Я многого не понимала из ее речи, но переспрашивать постеснялась. Да и не важно. Разберусь постепенно. — Ну, раздевайся и ложись спать. Думаю, для тебя был нелегкий день. Очнулась и никого не помнишь. Надо дать отдых твоим мозгам, — смеясь, сказала Марина, вставая и подходя к двери, — Спокойной ночи, подружка! — Спокойной ночи! — ответила я. Марина ушла, а я легла на кровать и, наконец, оставшись одна, могла отдохнуть. Даже не заметила, как уснула. Просто закрыв глаза провалилась в сон. Утром меня разбудило мусляканье у моего уха. Открыв глаза, обнаружила довольного пса, который меня вылизывал. Он лежал на кровати, прямо у моего лица, довольно сопя. Вспомнив его имя — сказала: — Доброе утро, Джек! Потрепав его по загривку, пошла одеваться. Открыв шкаф, долго разглядывала вещи. Я совершенно не знала, что надо надеть. И помогла мне снова Люда, которая радостно вбежав в комнату, сказала: — Доброе утро, крестная! — Доброе утро! — улыбнувшись, ответила я. — Мама велела надеть джинсы и свитер, — она подошла к шкафу и вытащила из него нужные вещи. Одев их на себя, я рассматривала себя в зеркало. Было странно видеть себя в мужских штанах. В моём мире их носили лишь мужчины. Но мне понравилось и было очень удобно. — Пошли. Мама с папой Сашей уже завтракают, — сказала Люда и мы спустились в столовую. Там, за столом, сидела подруга с мужем. На кухне приятно пахло кофе и чем-то вкусным. — Доброе утро, Танюш! Садись. Я напекла блинчиков, — сказала Марина, вставая и ставя на стол тарелки для нас с Людой. — Доброе утро! Пахнет очень вкусно! — ответила я, присаживаясь. Блинчики были просто восхитительны. Я уплетала их с большим удовольствием, запивая сладким кофе с молоком. — Ты и сама их неплохо готовила. Кстати, это твой рецепт, — сказала Марина, — Я специально его у тебя взяла. Уж очень их Людка любит. Люда сидела рядом и уплетала их со сгущенным молоком и чаем. Позавтракав, мы собрались в салон красоты. Как объяснила мне Марина — это место релаксации для женщин. — Будем наводить красоту! — заявила подруга, — Через несколько дней — Новый год. — Я отвезу Люду к бабушке, а затем на работу, — сказал Саша, поднимаясь. — Спасибо, дорогой! Ты — чудо! — ответила Марина и чмокнула мужа в губы. Я отвела взгляд. — Марусь, ты чего смущаешься? Сама замужем побывала, а краснеешь как девочка, — заметила она. Ничего на это не ответив, я допивала кофе. И Марина не стала заострять на этом внимания, убрала со стола и пошла провожать мужа с дочкой. Затем мы, одевшись в куртки, запрыгнули в машину и поехали "наводить красоту". В салоне нам сделали маникюр, педикюр и еще какие-то маски для лица и области декольте. Марина мне объясняла, но я все равно ничего не понимала и не противилась. Процедуры были приятными. Затем она усадила меня перед зеркалом и приятная девушка занялась моими волосами. Она их мыла, чем-то мазала, потом снова мыла. В общем, создавала красоту. Взглянув на себя в зеркало после всех процедур, я не узнала "свое" лицо. Оно очень изменилось. Ушли синяки под глазами, щечки снова стали румяными, взгляд светлее, волосы заблестели. Их немного завили в непослушные локоны. Девушка в отражении выглядела не более, чем на двадцать лет. — Ну вот! — довольно сказала Марина, — Теперь можно и на встречу с этим пижоном. Сейчас заедем в торговый центр и прикупим тебе новый костюм или платье, но строгое. — Строгое? — переспросила я. — Да. Определенно строгое и деловое. Чтоб у него не возникали сомнения на твой счет, — довольно ответила она. — А зачем? — снова спросила я. — Ну, ты же понимаешь, что просто так подписи не ставят. Мы с него такие откупные возьмем. Ты же целый месяц в больнице лежала из-за него. Да и сейчас не совсем здорова. Жить тебе на что-то надо будет? — рассуждала она. — А на что я жила раньше? — спросила я. В прошлой жизни я не работала. Моя жизнь принадлежала Храму. — Ну, в последнее время в цветочном магазине у Светки. Флористом. Букеты составляла, — ответила подруга. — А ты чем занимаешься? — спросила я. — Сейчас ни чем. Я домохозяйка. Саша нас полностью обеспечивает. Планируем ребеночка, но пока с этим не получается, — грустно резюмировала подруга. Я посмотрела на ее живот, мысленно перенастроив зрение. После больницы я уже начала понимать, как управлять своей способностью в этом мире. Боги сохранили ее. Заметила небольшое темное пятно в области женских органов. Я вполне могла помочь ей. И решила вечером поговорить. Правда, не знала, как начать разговор и вообще, как она воспримет это. Но, без ее разрешения я не могла вмешаться. По этому закону мы могли лечить в том мире. Иначе обратное противодействие могло шарахнуть по мне, но так и не помочь подруге. На все нужно добровольное согласие. Это законы вселенной. Мы заехали в большущий магазин, и она выбрала мне приталенное кремовое платье чуть ниже колен и с длинным рукавом, а так же такого же цвета сапожки из тонкой замши. Затем мы поехали домой переодеваться. Марина позвонила и договорилась о встрече, пригласив на нее и знакомого юриста. Меня стало охватывать непонятное волнение от предстоящей встречи.Глава 3. Откупные. Возвращение домой
— Марин, а зачем мы так наряжаемся? — спросила я, глядя на себя в большое зеркало в прихожей. Отражение мне понравилось. Из него на меня смотрела ухоженная девушка в высоких сапожках на каблуке, в приталенном платье и пальто чуть ниже колен. Волосы, цвета темного шоколада, красивыми локонами спускались чуть ниже плеч. — Я хочу, чтоб этот пижон не подумал, что мы какие-то нищебродки. Пусть видит, что не откупится малой кровью, — сказала Марина, накидывая на плечи шубку. — А зачем? — не поняла я. — Танюш, чтоб раскошелился. Он же откупиться хочет о тебя, понимаешь? А вообще, я бы его посадила. Он чуть не лишил меня подруги. Но, такие как он, не сидят, а откупаются. Сливки общества. Ненавижу! — возмущалась она. Я, конечно, мало чего понимала, но больше спрашивать не стала, просто кивнув ей в отражение. Марина сегодня тоже выглядела шикарно. В строгом брючном костюме серого цвета, и белоснежной шелковой блузке. Волосы она уложила в строгую прическу в виде пучка. Мы подъехали к высокому многоэтажному зданию. Как сказала Марина, такие вопросы должны решаться в сугубо деловой обстановке. Поэтому, встречу она назначила в одном из офисов в центре города, которые сдавала в аренду компания ее мужа. Поднявшись на нужный этаж и выходя из лифта, мы столкнулись с молодым человеком, который нас ожидал. — Привет, Альберт! — поздоровалась с ним Марина. — Спасибо, что пришёл. — Всегда, пожалуйста, — ответил он, улыбаясь. — И здравствуй, Марина. Он встал, ожидая, когда мы пройдем в кабинет. На ходу забирая у нас верхнюю одежду и вешая на вешалку у двери, любезно пропуская нас вперед. Помещение было большим и просторным. В центре стоял длинный стол со стульями по бокам. В конце кабинета было большое панорамное окно, из которого открывался вид на город. — Знакомься, Танюш. Это Альберт. Он работает в компании Саши юристом и любезно согласился нам помочь, — сказала Марина, знакомя нас. — Альберт, это моя подруга Татьяна, о которой я тебе рассказывала. Молодой человек был довольно приятным. Среднего роста и спортивного телосложения. У него были короткие русые волосы, карие глаза и ямочки на щеках, которые появлялись, когда он улыбался. Что он делал постоянно. Одет он был в строгий серый костюм и белую рубашку. Он протянул мне руку и, улыбнувшись, сказал: — Очень приятно познакомиться, Татьяна. Мне Саша с Мариной рассказали о вашей ситуации. Буду рад помочь такой очаровательной девушке. — Спасибо, — сказала я растерянно и посмотрела на подругу. Марина села за стол и предложила нам присесть. — Альберт, не смущай мою подругу. Давай лучше обсудим, как вести разговор. Но не успели мы сесть, как дверь открылась и в кабинет вошёл Макаров Максим Владиславович. Кажется, так его назвал Саша, когда читал визитку. Сейчас он был одет в белый свитер и чёрные брюки. В руках у него была папка с документами. — Здравствуйте, Татьяна! Здравствуйте, Марина! — сразу поздоровался он, при этом задержав на мне взгляд. И,как мне показалось, был чем-то удивлен, от того как его черные брови взлетели вверх. Мое сердце пропустило удар. Он сразу прошел к столу и разложил на нем документы, заявив: — Татьяна, ознакомьтесь, пожалуйста, и подпишите. Думаю, ни Вам, ни мне — не нужны лишние проблемы. Марина сразу вспылила: — Допустим, проблемы только у вас. И знакомиться с документами будет наш юрист. Максим пропустил это замечание мимо ушей, но все же с ухмылкой обратился к Альберту: — Я полагаю, что юрист это вы? — иронично заметил он. — В таком случае не буду возражать. Вот, пожалуйста, можете ознакомиться. И он протянул ему листы. Альберт взял документы и какое-то время внимательно их изучал. Мы с Мариной сидели молча, не мешая ему. Максим, тем временем, изучал меня взглядом, под которым я вся внутренне сжималась. — Значит, у вас есть запись с регистратора, что Татьяна переходила дорогу не дождавшись сигнала светофора? То есть — на желтый свет. Я правильно вас понял? — спросил Альберт у Максима Владиславовича. Тот перевёл на него взгляд и я, наконец, могла выдохнуть. — Да, могу предоставить в суде, если до этого дойдёт. Но, я бы не хотел доводить до суда. Поэтому, предлагаю подписать документы, что Татьяна не имеет претензий на мой счёт. — Тогда получается, что и вы поехали на желтый свет, при этом нарушая правила дорожного движения, — продолжил наш юрист. — Я этого не отрицаю. Только получается, что в данном случае виноваты оба участника происшествия. А так как Татьяна все же осталась невредима, то давайте придем к разумному решению. Огласка мне не нужна. Поэтому, я предлагаю вам компенсацию за причиненный ущерб, — предложил Максим. Он разговаривал только с Альбертом, не обращая на нас внимания. — Невредима? — тут же вспылила Марина. — Так вы называете полную амнезию? Да она целый месяц была в коме! Татьяна не узнает никого! Она сейчас совершенно не дееспособна. Как она будет работать? И у нее нет мужа, который бы ее содержал. — Марина, успокойтесь. Я ничего не считаю. Просто предлагаю все мирно решить и разойтись, наконец, по сторонам, — сказал Максим, при этом снова внимательно на меня посмотрев. — И думаю, что размер компенсации должен помочь ей на какое-то время. Или вы предлагаете мне ее содержать пожизненно? Вы же понимаете, что даже суд не вынесет такое решение?! Мне стало противно, будто я находилась на рынке. Я понимала, что должна как-то сама зарабатывать на жизнь и сидеть на шее Марины не собиралась. Надо будет после спросить ее, как я жила до этого. Она вроде говорила, что у меня есть квартира и была работа. — Давайте, я все подпишу, — тихо сказала я. Но меня все сразу услышали. — Как это — подпишу? — спросила Марина. — Альберт, скажи ей! Тот снова посмотрел в документы и ответил: — Я думаю, что действительно будет разумно подписать. Решение суда, в данном случае, ничего не изменит. Его могут лишь лишить водительских прав и взыскать штраф. А так, Максим Владиславович действительно предлагает хорошую компенсацию, за причиненный вред здоровью. Марина выхватила документы из его рук и стала их изучать. — Мне ничего не надо, — снова тихо сказала я. Максим выгнув бровь, внимательно меня разглядывал. Мне стало неудобно под этим взглядом. Альберт встал и подошел ко мне со спины. Он обнял меня за плечи и, наклонившись, сказал: — Танечка, я думаю, разумнее будет принять помощь. Она вам сейчас действительно необходима. Вы же работать пока не сможете?! А этих денег хватит на какое-то время. Подняв взгляд на Максима я заметила, как он пренебрежительно скривил рот, глядя на руки Альберта, которые он не спешил убирать с моих плеч. Мне стало неудобно и я пожала плечами, тем самым скидывая с них его руки. — Я хочу подписать. Давайте закончим с этим, — снова настаивала я. Марина, наконец, оторвала свой взгляд от бумаг и с ненавистью посмотрела на Максима. — Видимо, вы основательно подготовились, — фыркнула она. Максим Владиславович, усмехнувшись, ответил: — Видимо, не только у вас есть знакомый юрист. Хотя, заметьте, я своего не привел на встречу. Марина протянула мне документы. — Танюш, может не стоит торопиться? — спросила она меня. — Может, поборемся? — Нет. Давай закончим с этим, — ответила я, раскладывая листы. — Где мне ставить подпись? Только я не помню, как расписывалась. Можно просто подписать фамилию? Накануне мы уже обсуждали это. И я даже пробовала расписаться, но у меня, к сожалению, не получилось. И, как сказала Марина, даже почерк другой, списывая все на полную потерю памяти. — Думаю, что в данном случае это не имеет никакого значения. Подписывайте, как сможете, — ответил Максим. Альберт показал, где мне нужно расписаться и я старательно выводила свои инициалы. После всего Максим протянул мне пластиковую карточку. — Я уже открыл счет и положил причитающуюся сумму, — сказал он, складывая документы в папку. — Надеюсь — вы поправитесь, Татьяна. — Больше не перебегайте дорогу на желтый свет, — добавил он, выходя из кабинета. — Неуместное замечание! — парировала Марина. — Не увольняйте своего водителя, может он лучше вас знает правила дорожного движения. А то сшибете ещё кого-нибудь! Максим, хмыкнув, вышел, мазнув по мне взглядом, которого я не понимала. Но мне определенно было неудобно чувствовать его на себе. Мы вышли из кабинета следом за ним. Но решили спуститься на другом лифте. Марина не захотела ехать вместе. Альберт любезно провожал нас до лифта, при этом, как бы невзначай, обняв меня за талию. Я этого даже и не заметила, так как была погружена в свои мысли о своей будущей здесь жизни. Лишь снова взглянув на Максима, который входил в распахнутые двери лифта, я увидела его злой взгляд, устремленный на руку Альберта. К счастью, двери нашего лифта открылись и мы с подругой вошли в него. — Марина, может, я сегодня заеду к вам в гости? — сказал Альберт и посмотрел на меня. — Хорошо. Давай, часиков в шесть, — ответила Марина. — Ну, тогда до вечера, девушки? — весело сказал он, в уже закрывающиеся двери. Марина пыхтела от злости. А я не могла прийти в себя от этой встречи. С одной стороны — меня очень привлекал этот мужчина, а с другой — я его боялась. В его манерах разговаривать была власть, которой невозможно было противоречить. И если Марина как-то могла с ним разговаривать, то я лишь глотала слова, которые застревали в горле. Хотя, я уже могла находить общение с мужчинами. Например, с Сашей или Альбертом, они на меня так не влияли. А Максим действовал на меня словно магнит. Одна сторона притягивала, а другая одновременно отталкивала. Я была рада, что эта встреча закончилась, и нам больше не нужно было с ним встречаться. Хотя грусть при этом я все же испытывала. — Вот козел! Все продумал и подготовил, — раздраженно сказала Марина. — А ты ничего не вспомнила? Может он обманул нас с записью? Ты никогда не перебегала дорогу. Ты же у нас правильная, — спросила она меня. — Нет, ничего не помню, — ответила я, пожав плечами. Мне больше не хотелось возвращаться к этому вопросу. — Ну, ладно. Все равно ты уже все подписала. Да и деньги получила. Там хватит на год безбедной жизни, если разумно тратить, — вздохнув, сказала она. — Но, я бы его посадила на год-другой. Мы вышли из лифта и пошли на стоянку, к автомобилю подруги. Когда мы садились, я почувствовала взгляд на спине, но, повернувшись, никого не заметила. Вокруг были лишь машины. — Сегодня вечером к нам на ужин приедет ещё Светлана, — вдруг сказала Марина, выезжая со стоянки. — Это наша подруга. Ты до аварии работала у неё. Я молча слушала, не зная, что сказать. Видимо, Марина решила меня познакомить со всеми людьми из прошлого. — Она не приезжала в больницу, я ей запретила. Волноваться ей сейчас нельзя, она на последнем месяце беременности. А то еще родит раньше времени. Ты не против? — спросила она. — Нет, — согласилась я. Подъехав к дому, мы вышли из машины. — Ты иди в дом. А я ещё с собаками погуляю, — сказала подруга, открывая дверь. Оттуда тут же вывалились собаки, радостно прыгая и лая. Разувшись и сняв пальто, я пошла наверх переодеваться. После встречи мне хотелось скинуть с себя это платье, словно на нем остался его пронзительный взгляд. Переодевшись, в уже полюбившийся спортивный костюм из мягкой серой ткани, я спустилась вниз, ожидая Марину. — Танюш, включи чайник, — крикнула мне она, впуская собак и разуваясь. — Я так замёрзла, что хочу чай с коньяком. Я нажала кнопку на чайнике, как учила меня Люда, предварительно налив в него воды из крана. Я уже стала привыкать к этим удобствам. Все было довольно просто и доступно. Она быстро переоделась и мы сели пить чай. Я решила спросить о ее маленькой проблеме с беременностью. Тем более в доме никого больше не было, и я могла спокойно заняться ее лечением. — Марин, а как ты относишься к лечению руками? — спросила я. Она с удивлением на меня посмотрела. — Руками? О чем ты? — Я не знаю, как объяснить, но я вижу твою проблему и могу помочь, — начала я осторожно. Если у Марины с Таней такие же отношения, как были у меня с Марой, то она должна понять меня. — Кажется, я перелила коньяка в кофе, — пошутила она. — Я вижу темное пятно у тебя внизу. Ничего страшного нет, но оно тебе не дает забеременеть, — продолжила я объяснять. — И давно ты видишь? — ошарашено спросила подруга. — Как ты сказала, что хочешь еще детей. — Нет. Я имела в виду, давно ты начала видеть болезни? — спросила Марина. — Как очнулась. Ещё в больнице, — ответила я честно. Марина сидела и молча, переваривала услышанное. Видимо, здесь так не лечили, а как принято, — я не знала. — Охренеть! — воскликнула она вдруг. — И ты знаешь, как убрать это пятно? — Да. В больнице у меня получилось лечить. Там была маленькая девочка с вывихом руки. Я ей помогла, — призналась я. — Ох…..ть! Ты мне не говорила. Ну ты, подруга, даешь?! Нет слов! — выдала она. — Ну, давай, показывай тогда. — Пойдём на диван. Тебе лучше лечь. Так будет удобнее, — предложила я. Мы перебрались на диван, где Марина послушно легла. Я села рядом и положила свои ладони ей на живот. Прикрыв глаза, почувствовала энергию и небольшим потоком устремила ее в область небольшого сгустка. Из моих рук вновь показалось голубоватое свечение, но, похоже, она этого не видела. Марина неподвижно лежала, внимательно за мной наблюдая. — Тепло…..- удивленно вдруг сказала она. — А я наоборот — чувствую холод, исходящий от тебя. Но он должен уйти вместе с застоем. Полежи немного, — ответила я, продолжая удерживать свои руки. Через какое-то время холод стал уходить, а темное пятно рассеиваться. — Ну, кажется все, — сказала я, убирая свои ладони и растирая их. — Странно, я как будто скинула полкило. Так легко стало, — сказала Марина, прислушиваясь к себе. — Я хочу ещё спросить. Помнишь, ты сказала, что я не могу иметь детей? Но я не вижу у себя проблем. Кто поставил мне этот диагноз? — спросила я. — Наши врачи, — ответила она вставая. — Но, я им тоже не очень верю. Часто диагнозы бывают ошибочны. А время проверить у тебя — не было. Вон, и мне они говорили, что все в порядке. А забеременеть не могла. Саше пока не говори ничего. Пусть сюрприз будет, если все получится. — Хорошо. Я и не собиралась, — ответила я. Марина села рядом и обняла меня. — Ты прям полна сюрпризов, подруга. Я в шоке. И пусть ты меня пока не узнаешь, я рада, что мы вместе. И знаешь, что? Давай, на сегодняшний ужин закажем суши и роллы. Ты же ничего против рыбы и морепродуктов не имеешь? — спросила она. — Не имею, — сказала я. Рыбу я ела, и пусть по праздникам только, но очень ее любила. В пансионе было скромное питание. — Ну, вот и слава Богу. Пойдем, выберем по интернету заказ на вечер. Думаю, что гости будут не против. Мы сделали заказ ко времени. Домой вернулись Саша с Людой. И скоро должны были подъехать Света и Альберт. — Танюш, одень что-нибудь красивое. Альберт запал на тебя. Я видела, как он смотрел в офисе, — сказала Марина, ожидая гостей. Мне не хотелось переодеваться, и я спросила: — А можно я останусь в спортивном костюме. Мне так комфортно. — Конечно можно. Мы же не в ресторан идем. Просто я думала, что он мог тебе понравиться. Он вполне успешный юрист, — ответила подруга. — Не женат и хорошо зарабатывает. У него большая квартира в центре города. — Я ещё не готова к подобным отношениям. Хотя он и приятный мужчина, — ответила я. — Ну, ты сразу его не отшивай. Присмотрись. Всякое может быть. Я своего Сашу тоже не сразу рассмотрела. И, кстати, это ты советовала обратить на него внимание. Так что — возвращаю твой совет, — посоветовала она. Я ничего не ответила, промолчав. Почему-то сразу вспомнив Максима. Вот для него я, наверное, хотела бы выглядеть красивой. Пока ждали гостей, мы с Людой ушли к ней в комнату. Уж очень ей понравилось учить меня обращаться с компом. И я была не против. Мне было интересно познавать этот мир, тем более в такой доступной форме. Вскоре пришли гости. Первым прибыл Альберт. Он вошел с двумя букетами цветов. Один вручил Марине, а второй мне. — Какой ты галантный! — улыбнувшись ему, сказала Марина, при этом глядя на меня с намеком. От комплимента тот буквально расцвел. И при вручении мне букета даже поцеловал мою руку. Я лишь поблагодарила и пошла ставить букеты в вазы. Альберт не отставал от меня, помог налить воды и поставить букеты на стол. Он всячески старался проявлять мне знаки внимания. И меня это стало немного напрягать. Вскоре подъехала Светлана. Как говорила Марина — она наша общая подруга, и дружим мы с самого детства. И Альберту пришлось оставить нас на какое-то время. Светлана оказалась очень милой девушкой на последнем месяце беременности. Она была высокой блондинкой с большими зелеными глазами. Сняв с себя шубку, и отдав ее Саше, чтобы тот ту повесил, она прошла в столовую, где мы с Мариной начали накрывать стол. Я уже по привычке просканировала ее состояние, и оно оказалось удовлетворительное. Плод был абсолютно здоров. И это был мальчик. Но я ничего не сказала. Может, их лекари тоже умеют определять пол ребенка, и она знает. В любом случае, пугать ее новыми способностями ее подруги я не собиралась. Но я хотела поговорить с ней о другом…. — Ну, как ты? — спросила она меня, обняв. — Я хорошо себя чувствую, только не помню совсем никого, — ответила я ей, улыбаясь. — Но ты не волнуйся. Я с удовольствием познакомлюсь со всеми вами еще раз. Светлана еще раз обняла меня и даже всхлипнула. — Я так за тебя испугалась. Марина запретила мне появляться в больнице, — сказала она мне. — Твое появление ничего бы не изменило. Не переживай. А сейчас у меня такое чувство, что знаю всех вас и люблю всю жизнь, — смеясь, ответила я. И действительно, ни сколько не лукавила, говоря это. Я видела их искреннюю любовь и заботу в отношении меня. И мне было очень приятно, что у моей предшественницы были такие замечательные искренние подруги. — Свет, а можно я снова буду работать у тебя? — спросила я ее. — Марина сказала, что я работала у тебя в цветочном магазине. Она сразу посмотрела на Марину. — Но ты только вышла из больницы. Тебе нужен отдых, — не уверенно ответила она. И Марина тут же ее поддержала: — Ну, и чего ты выдумала? Мне не хотелось никого обидеть, но и сидеть на шее я не собиралась, поэтому я ответила: — Я не могу сидеть без дела. Да и составление букетов — это же совсем не сложно. И цветы я люблю. Девушки, молча, на меня смотрели. — Ну, пожалуйста? — попросила я. — Я себя хорошо чувствую. — Ну, хорошо. Я не против, — ответила Света. — Если ты из-за денег, то у тебя они есть, — начала Марина. — Нет. Я просто хочу себя чем-то занять. И ещё….- решила сказать сразу. — Мне бы хотелось съездить к себе. Я чувствовала себя прекрасно и не понимала, почему должна жить у подруги. У неё своя семья и любимый муж. Мне было неудобно мешать своим присутствием молодой семье. — Хорошо. Завтра я тебя свожу на квартиру. Может в родных стенах воспоминания вернутся? — ответила подруга. — Большое тебе спасибо. Даже не знаю, что бы я делала без вас, — поблагодарила я подруг. Я не стала пока говорить, что планирую там остаться. Тем временем в столовую вошли мужчины, Саша и Альберт. Они о чём-то беседовали в гостиной но, услышав, как привезли доставку еды, решили к нам присоединиться. Ужин мне понравился. Еда оказалась очень вкусной. Я думала, что это будет просто рыба, но блюда оказались необычными. Это были мини рулетики с рисом и рыбой. Марина называла их роллами. Правда, я немного переборщила с зелёной штучкой, как ее назвала Светлана. Люда весело смеялась, глядя, как я запивала водой жгучую смесь, при этом махая рукой на свой язык. После ужина мы ещё какое-то время посидели в гостиной. Света и Марина заполняли пробелы в моей биографии, которые я не знала. Или, как они думали, не помнила. Они рассказывали о нашем детстве и юности. Наконец, все стали расходиться и Светлана на прощание сказала, что если я захочу, то могу выходить на работу хоть завтра. Рано утром, как только Саша уехал на работу, мы с Мариной поехали ко мне. По дороге завезли Люду к бабушке. Квартира оказалась небольшой, но довольно аккуратной. Как сказала подруга — я недавно сделала капитальный ремонт. В ней было всего две комнаты, зал и спальня. Большая комната была просторной, в светлых тонах топленого молока. На одной стене были нарисованы огромные белые пионы. Это было необычно, но очень красиво. Вторая комната — поменьше и была предназначена под спальню. Она также была отделана в светлых пастельных тонах. Мне понравилось. Здесь было очень уютно и чисто. На подоконниках стояли цветы. — Я заезжала каждую неделю, чтобы полить цветы. Ты их очень любила, — сказала Марина, заметив мой интерес. — Ну и прибраться немного, чтоб пыль не копилась. — Мне здесь нравится, — сказала я. — Чувствую себя как дома. Спасибо тебе. Марина, вздохнув, ответила: — Это и есть твой дом. Ты все сделала по своему вкусу. — Я хочу остаться — сказала я, наконец. — Знала, что ты это скажешь. Ты всегда любила свою квартиру. Особенно после ремонта, — грустно сказала подруга. — Пошли, хоть купим еду. Магазин рядом. Мы вернулись спустя час, с большими пакетами еды и всего необходимого. В магазине Марина показала, как пользоваться карточкой, которую дал мне Максим. Это оказалось довольно просто. Разложив пакеты Марина уехала, но оставила мне мой телефон, велев звонить и отвечать на ее звонки. Очень интересная штука. Подносишь к уху и слышишь человека на расстоянии. Этот мир мне нравился все больше и больше. — Ну, как? Не хочешь вернуться ко мне? — позвонила мне подруга, доехав до дома и проверяя меня. — Пока нет. Мне все нравится. И я уже освоила плиту, — смеясь, ответила я Марине. — Ну ладно. Осваивайся, — сказала она. — Если что, сразу звони! Помнишь как? — Хорошо, хорошо. И, конечно, помню. Люда меня научила. Не волнуйся, со мной все будет хорошо. Я же у себя дома, — успокаивала я ее. — Ну, все. Пока, тогда, — попрощалась подруга и отключилась. Весь оставшийся день я занималась освоением своего жилья, заглянув в каждый уголок. Приняв ванну, легла спать. Завтра я решила пойти на работу. Светлана сказала, что это рядом с моей квартирой. И обещала зайти за мной.Глава 4. Встреча в ресторане. Новое чувство
Таня На следующее утро за мной зашла Света, и мы отправились в ее цветочный магазин. Я подумала, что продажа цветов не требует вычурной одежды и оделась просто, в серую водолазку и джинсы. Наверх я надела пуховик и шапку с шарфом. К холоду я начинала привыкать, да и здешняя одежда была достаточно теплой. Магазин и правда находился недалеко от моей квартиры, как она и говорила. Буквально через одну улицу за супермаркетом, в котором мы накануне с Мариной делали покупки. Он располагался на первом этаже высотного здания и назывался «Цветы в подарок». И был небольшим, но очень уютным. Вокруг стояли вазоны с цветами и уже составленными букетами. За стойкой стояла очень яркая девушка и мило улыбалась нам. На вид ей было не больше двадцати лет. Она была достаточно высокой и стройной, с ярко-рыжими вьющимися волосами, сейчас они были заплетены в толстую косу, которая доходила ей до талии. Одета она была в синие джинсы и зеленый свитер, который подходил к цвету ее необыкновенных зеленых глаз. Ее лицо было густо украшено веснушками, которые, однако, не портили ее, а казалось, добавляли некоего шарма. В целом, она была очень привлекательной, что даже я зависла, глядя на нее. Я вообще не встречала таких ярко-рыжих людей. — Здравствуйте! — поздоровалась она с нами. — Здравствуй, Зина! Познакомься, это Татьяна, моя подруга. Я тебе о ней уже говорила. Она будет работать вместе с тобой. Покажи ей тут все, — сказала Светлана с порога. — Приятно познакомиться, Татьяна, — сказала мне девушка и протянула свою руку. — Взаимно, — ответила я, пожав ее руку в ответ. Мы прошли к столу. Света показала, где я могу раздеться и вручила мне фартук и перчатки с логотипами магазина. — Ну, ты располагайся. Зина покажет тебе, что к чему, а мне надо бежать на консультацию к врачу. Вечером я зайду за тобой, или Вадим, мой муж — проводит тебя. Я скажу ему, — сказала подруга. — Нет, не надо беспокоиться. Я дорогу знаю. Сама дойду, — ответила я ей. Мне больше никого не хотелось беспокоить. Я должна сама учиться ориентироваться. — Ну, как знаешь. И если что — звони, — сказала она на прощание и вышла. Как прошел день — я и не заметила. Зина показывала, как правильно составить и упаковать цветы. Как пробить кассу и так далее. Света с Мариной звонили несколько раз, беспокоясь обо мне, но я их заверила, что со мной все хорошо. На обед мы с Зиной сходили в кафе, которое располагалось в этом же здании. Мы заказали себе салат и чай с круассанами. Было все очень вкусно. Вечером под закрытие приехал муж Светы и, забрав выручку, еще раз уточнил, не нужна ли его помощь. Но я отказалась. Мне было неудобно с чужим мужчиной, да и не было необходимости. Я вполне ориентировалась в этой местности. По пути домой зашла в уже знакомый супермаркет и купила немного фруктов и молока с печеньем. Расплачиваться карточкой было очень удобно. Не нужно было считать деньги. А придя домой — с удовольствием погрузилась в ванну с приятной пеной, а затем, с чашечкой чая и печеньем, устроилась у своего компьютера. Люда меня научила им пользоваться, и я ушла во всемирную сеть, изучая устройство этого мира. Меня никто не отвлекал, и я могла пополнить свои знания. Так прошло две недели. Я ходила на работу и уже могла самостоятельно обслуживать покупателей. Оставался один день до нового года, и народа было немного. Я отошла в комнату отдыха, чтобы выпить кофе. Вдруг услышала, как зазвенел колокольчик и в зал вошел покупатель. — Девушка, будьте любезны — букет алых роз. И их должно быть ровно двадцать пять, — прозвучал мужской голос, от которого мое сердце бешено забилось в груди. Я узнала его, это был Максим. И не смогла устоять, чтобы еще раз на него посмотреть и выглянула из-за двери. Он стоял ко мне спиной, а Зина упаковывала ему самые дорогие розы. Одет он был как в первый раз, когда я его увидела. В белую рубашку, строгий костюм и пальто. — Прекрасный выбор. Ваша девушка будет довольна, — говорила Зина, упаковывая букет. Максим никак не стал комментировать это, лишь хмыкнул в ответ. Вдруг он, словно почувствовав мой взгляд, резко обернулся и посмотрел прямо на меня. — Ой! — вырвалось у меня. Мое лицо стало наливаться краской. Я никак не хотела быть обнаруженной им и так глупо попалась за его разглядыванием. — Здравствуйте, Татьяна! — со смешком сказал он. — Вы боитесь меня? Выходите. Я не кусаюсь. Я несмело вышла, боясь смотреть ему в глаза. — Здравствуйте! — все же пришлось поздороваться мне. — Вы работаете здесь?! Но разве вам можно? Вы же еще не совсем поправились? — съязвил он. Я поняла его намек на деньги, что он мне выплатил в качестве откупных. И это меня задело. Поэтому я подняла глаза и гордо ему заявила: — Потеря памяти мне не мешает работать. — Вот как? А мне ваша подруга говорила об обратном, — усмехнулся он. — Видимо вы не так ее поняли, — оправдывала я подругу. Меня задело, что он упомянул ее с издевкой. И мне не хотелось, чтобы он обижал ее. — Видимо да, — снова с издевкой, ответил он. Он не переставал меня рассматривать, словно давно не видел. И я снова отвела свой взгляд. — Ваш букет готов, — сказала Зина, прерывая наш разговор. — Прекрасно, Зинаида! — ответил он ей, прочтя ее имя на бейджике. Он расплатился и вышел, сказав на прощание: — До свидания, Татьяна! Осторожнее на перекрестке. Я даже не успела ничего сказать в ответ, как он уже вышел. — Вот это мужчина! — мечтательно воскликнула Зина. Я посмотрела на нее и вымученно сказала: — Это он меня сбил на машине. — Вот это да! — потрясенно сказала она. — Ну, тогда козел, конечно, но очень красивый и представительный. Прямо мужчина моей мечты…. Я никак не прокомментировала ее последнее замечание. Но меня задело ее восторженное высказывание. В груди неприятно заныло. Что это? Ревность? Как глупо. Он не мой мужчина. И девушка у него, судя по букету, есть. Вон он как красиво оделся для неё. Видимо у нее день рождения. Двадцать пять роз обычно дарят на знаменательную дату. Я вздохнула с сожалением. Мне ещё никогда не дарили цветы. Рабочий день подходил к концу. Покупателей уже не было, мы начали снимать кассу и убирать цветы в холодильник. Тут дверь открылась, и в магазин вошёл Альберт. — Здравствуйте, девушки. — Как всегда с улыбкой поздоровался он. — Здравствуйте, чем могу помочь? — тут же включилась в работу Зина. Но молодой человек уже подходил ко мне. — Привет, Альберт! — поздоровалась я. Зина недоуменно посмотрела на меня. Я, улыбнувшись, ей сказала: — Все в порядке. Это Альберт. Знакомый юрист Марины. Он помогал нам с ознакомлением документов. А это — Зина, моя коллега, — познакомила я их. Альберт кивнул ей и галантно поцеловал мне руку. — Прекрасно выглядишь, Танюш! Вижу, ты освоилась?! — сказал он. Мы перешли на "ты" ещё у Марины, когда она всех собрала у себя. Общение с Альбертом было легким. Он пытался ухаживать за мной, но очень деликатно. И я обещала Марине пообщаться с ним. Он был хорошим другом. — Да. Вполне. Ты что-то хотел? — спросила я. — Может букет? — Я хотел бы пригласить тебя на ужин. Ты уже заканчиваешь? — спросил он. Зоя за его спиной вовсю кивала головой, чтобы я соглашалась. Я чуть не прыснула со смеха. — Хорошо, но мне нужно зайти домой и переодеться, —ответила я. — Жду тебя в машине. До свидания, Зина, — сказал он выходя. — Ничего себе! — воскликнула Зина, когда дверь закрылась. — Второй красавчик за день и он тоже твой знакомый. Не упусти! — посоветовала она. Я ее понимала. Альберт сегодня выглядел очень привлекательно. В черных брюках с острыми стрелками, белоснежном вязаном свитере и кожаной куртке — он выглядел очень сексуально. Он обладал достаточно спортивной фигурой, но не слишком накаченной. — Он просто мой друг, — оправдывалась я. — Ну да! Но только смотрел он на тебя не как на друга, — издевалась она. — Ладно, уж, иди. Я сама все тут закрою. Я не стала отпираться и, одевшись в пуховик, вышла из магазина. Альберт стоял рядом с машиной и курил, но, увидев меня, выкинул сигарету и открыл дверь автомобиля для меня. Я села в тёплый салон и он, закрыв за мной дверь, сел с другой стороны. — Можно было дойти пешком. Тут недалеко, — сказала я. — Вот и покажешь дорогу. Не бросать же здесь машину, — сказал он. И перегнувшись на заднее сиденье, достал букет цветов. — Это тебе! — протянул мне его. — Спасибо, но не стоило, — ответила я, вдыхая их аромат. Мне было очень приятно. Тем более что он купил его не в нашем магазине, тем самым сделав мне сюрприз. Это конечно были не те вычурные дорогие розы, что покупал Максим для своей девушки. А наоборот, очень нежный и милый букет из белых хризантем. Мы подъехали к моему подъезду и он, открыв дверь, помог мне выйти из машины. — Можно я подожду у тебя? — спросил он. Я была совсем не против, поэтому ответила: — Конечно. Посмотришь, где я живу. Мы поднялись ко мне, и я предложила Альберту подождать меня в большой комнате, пока я одеваюсь. Он прошёл в зал, а я пошла к себе в спальню. Поставила цветы в вазу и переоделась в простое, облегающее длинное платье синего цвета. Уложила волосы феном и вышла в зал, напоследок посмотрев в зеркало. Все было довольно скромно, не считая чуть открытых плеч, из-за круглого глубокого выреза горловины платья. — Прекрасно выглядишь! — восторженно сказал мужчина. Он помог мне накинуть полушубок из голубой норки, которую я нашла в шкафу. Я обула сапожки на каблучке и мы вышли из дома. Альберт привёз меня в ресторан. К нам сразу подошел официант и проводил к столику. Зал был очень большим. Наш столик располагался у окна и я, сев за него, стала оглядываться вокруг. В зале играла приятная живая музыка, и практически все столики были заняты. В другом конце зала стоял длинный стол, за которым сидела большая компания. — Сделаешь заказ? — спросил меня Альберт. Я была в подобном месте первый раз, поэтому ответила: — Давай лучше ты сам закажешь? Альберт открыл меню и, что-то там выбрав, указал официанту. — Я помню, что мясо ты не ешь, поэтому заказал рыбу на гриле и салаты. А также легкое вино. А десерт закажем позже. Ты не против? — спросил он. — Нет, — просто ответила я. Пока ждали заказ — Альберт пригласил меня на танец. Мы уже танцевали с ним у Марины и его прикосновения не были мне противны. Поэтому мы вышли на свободное место, где медленно кружились пары. Молодой человек обнял меня за талию, и мы стали покачиваться в такт музыке. Затем принесли наш заказ, и мы пошли к столику. Принявшись за наш ужин, мы мирно беседовали. Вино оказалось приятным, и я с удовольствием его пригубила. Он спрашивал меня о здоровье, о том, как я живу, предлагая свою помощь. — Добрый вечер! Могу я пригласить вашу даму на танец? — вдруг мы услышали рядом с нами. Подняв глаза, я столкнулась с пронзительным взглядом Максима. Мое сердце от неожиданности пропустило удар. Что он тут делает? Альберт посмотрел на него. — Максим Владиславович? — спросил он удивленно. — Не ожидал вас здесь встретить. — Отчего же?! — удивился тот. — Мир тесен. Так как? Разрешите пригласить вашу даму на танец? Альберт вопросительно на меня посмотрел, и, не увидев моего несогласия, ответил. — Да, конечно, если сама Татьяна будет не против. А я растерянно хлопала ресницами, не зная, что сказать. Максим, взяв инициативу в свои руки, протянул ко мне руку и сказал: — Прошу вас, Татьяна! Не откажите в любезности. Я не понимала, издевается он или нет. А он, мягко взяв меня под локоть и не почувствовав моего сопротивления, помог встать и повел в центр танцующих пар. — Вы очень красивы сегодня, Татьяна! — шепнул он мне на ухо, плавно ведя в медленном танце. От его шёпота по моему телу пошли мурашки, и почему-то бросило в жар. Я чувствовала тепло его ладони на моей пояснице и не могла собраться с мыслями. Мне надо было что-то ответить, но во рту словно пересохло, и я молчала. Его близость обволакивала меня, заставляя дрожать в его руках. И очень боялась, что он почувствует это. — Вы как всегда немногословны, — заметил он. — Люблю молчаливых девушек. Это сейчас большая редкость. Я, молча, позволяла ему вести, наслаждаясь его запахом. Его парфюм был свежим, немного древесным, с цитрусовыми нотками. И, вперемешку с его собственным запахом — кружил голову. Хотелось закрыть глаза и насладиться его мужским ароматом. — Ответьте хоть, что-нибудь….- вдруг попросил он. — Хочу услышать ваш голос. Все же мне пришлось вынырнуть из этого состояния. — Вы же не любите болтливых девушек? — решила ответить я, возвращая ему его же слова. — Так вы хотите понравиться мне? — съязвил он, изогнув бровь. — Не льстите себе! Мне просто не о чем с вами говорить, — ответила я, борясь со своими чувствами. Меня задели его слова. А он довольно улыбался, видимо добился нужного ему результата. — Вы очень странная девушка. Вы знаете об этом? — спросил он. — Почему? — испугалась я. Он разгадал мою тайну? Он что-то знает о моем прошлом? Я много читала об этом мире и была уверена, что здесь не было магов, которые могли разглядеть суть человека. Но вдруг я что-то упустила? — Вам тридцать лет, выглядите не более двадцати, а пугаетесь, как будто, вам и вовсе нет и шестнадцати и вы совершенно не подготовлены к жизни. Это конечно можно свалить на амнезию, но опыт должен остаться? Как вы думаете? — рассуждал он. — По вашей вине я не могу здраво мыслить, — ответила я с упреком. — Я на вас так действую? — снова издевался он. — Нет. По вашей вине я ничего не помню, — просто ответила я. — Ваша честность заставляет чувствовать себя виноватым, — прошептал мне на ушко, вновь заставляя мое тело дрожать. — А должно быть как-то по-другому? — спросила я, борясь со своими мурашками. — Вы такая необычная, что я даже теряюсь. Но мне почему-то хочется узнать вас поближе, — снова прошептал он. — Разгадать вашу тайну….. — Думаю, не стоит, — ответила я. — Лучше не думайте, Танюша. Поверьте мне. Иногда это помогает, — снова издевался он. — Нужно просто расслабиться. — А я и не напрягаюсь…… — Правда? А мне показалось, вы натянуты как струна, — снова язвил он. Наконец, музыка прекратилась и эта пытка закончилась. Наш непонятный диалог прекратился и Максим, поблагодарив за танец, проводил меня к столику. — Что он хотел? — спросил Альберт, как только я села на своё место. — Наверное, потанцевать? — пожав плечами, ответила я. Мне не хотелось пересказывать наш диалог. Я взяла со стола бокал вина и сделала глоток, чтобы немного успокоиться. Молодой человек взглядом проводил удаляющегося Максима. А я и правда не понимала, что сейчас было. Зачем он пригласил меня? Я увидела, как он сел за длинный стол в конце зала, где отмечалось какое-то мероприятие. К нему тут же прилипла какая-то девица в ярко-красном платье и повисла у него на плече. Он что-то ей сказал и посмотрел на меня. Я тут же перевела взгляд. Аппетита больше не было. Альберт заказал десерт. Это было пирожное тирамису, но я только поковыряла его вилкой. — Не вкусно? — спросил меня Альберт. — Нужно было заказать что-то другое? — Нет- нет! Просто я уже наелась, — заверила я его. — Ну, тогда может, прогуляемся? — предложил он. — С удовольствием! — ответила я. Я сидела как на иголках, постоянно ощущая на себе взгляд со стороны длинного стола. Альберт расплатился и помог мне подняться, любезно подав руку. И, поддерживая меня за талию, вывел из зала. Он помог мне одеться, и мы вышли с ним на улицу. Я с удовольствием вдохнула свежий, морозный воздух. Мой разум прояснился. Мы пошли гулять вдоль набережной. Начался снегопад. Крупные снежинки медленно падали на землю, хрустя под ногами. Альберт заботливо одел мне на голову меховой капюшон, отряхнув снег с моих волос. Он стоял так близко, что я ощущала его дыхание на своём лице. Его взгляд опустился на мои губы. И я, почувствовав, что он собирается меня поцеловать, отвернула голову и продолжила идти. Он все понял, и молча взяв меня под руку, чтоб я не поскользнулась, пошел рядом. Я не хотела этого поцелуя, считая, что он должен быть желанным. А я его не желала. Желала другого, колкого, который смотрел на меня с ухмылкой и ещё с чем-то, чего я не понимала. Меня тянуло и отталкивало одновременно и это пугало. Мы остановились около какого-то большого здания. — Я здесь живу. Может, зайдем на чай? Посмотришь, как я живу? — спросил Альберт. Я уже успела замерзнуть и поэтому ответила: — Хорошо. Но ненадолго. — Конечно, — заверил меня он. Мы поднялись на лифте на десятый этаж. Квартира была большой и сразу чувствовалось, что здесь живёт холостяк. Всё было в строго серых тонах. На полу был постелен черный ламинат. Но все выглядело довольно гармонично. Даже шторы на окнах были в черно-серую полоску. Большое окно выходило на набережную, и вид из него был просто потрясающий. Я встала у окна, любуясь пейзажем. Весь город был как на ладони. Он был весь в огнях. На другой стороне реки стояла городская елка, которая переливалась разноцветными огоньками. — Как красиво! — восхищенно сказала я. — Рад, что тебе понравилось. Сейчас темно, но утром, когда солнце встаёт, вид ещё лучше, — ответил Альберт. — Чай готов. Мы пили чай и молодой человек рассказывал мне о своём детстве. Оказывается, он жил в деревне. Затем уехал в город поступать в институт и остался навсегда. Выучился и, окончив институт с красным дипломом, устроился юристом в престижную фирму. Но, как он заметил, в душе остался простым деревенским парнем. И возможно ещё туда вернётся. В деревне остались его родители и сестра, а также друзья детства, по которым он скучает. Он так интересно рассказывал о деревне, что мне захотелось там побывать. И Альберт пригласил меня составить ему компанию летом, когда будет отпуск. Я пообещала подумать над его предложением. Мне было легко с ним общаться. Мы просидели за разговором оставшийся вечер, и он вызвал мне такси. Приехав домой, я приняла душ и услышала телефонный звонок. Взяв трубку, услышала голос рассерженной подруги: — Так! Я не поняла? И где нас так долго носило? Я чуть с ума не сошла! Ты почему трубку не берешь?! — начала кричать она сразу. — Я рада тебя слышать, — ответила я ей. Телефон я действительно оставила дома. — Ты где была? — строго спросила меня Марина. — В ресторане с Альбертом, — ответила я зная, что буря сразу стихнет. Она какое-то время молчала, видимо обдумывая сказанное мной. — И? — наконец снова спросила. — Ну, мы потанцевали, а после гуляли по набережной, — рассказывала я. — И все? — снова спросила подруга. Я, поняв, что она все равно не отстанет, продолжила: — Он пригласил меня в гости, и я согласилась. — А дальше? Ну, не томи. Я что, из тебя клещами должна все вытаскивать? — недовольно произнесла она. — А дальше — мы просто посидели у него, попили чай, мило побеседовали и он вызвал мне такси, — резюмировала я. — И ничего больше не было? Он не приставал к тебе? — поинтересовалась она. — Нет. Он очень воспитанный молодой человек. Но не привлекает меня как мужчина. Хотя, мне с ним было не скучно. Он много рассказывал о себе. И даже летом пригласил в деревню. Марина, вздохнув в трубку, ответила: — Я же говорила тебе — присмотрись. Молодой, воспитанный, успешный. Кстати, я его уже пригласила к нам на новый год. У тебя еще будет время рассмотреть его получше. Возможно, ты еще изменишь свое мнение о нем. Ладно, отдыхай. И больше не пугай меня! — Хорошо, мамочка! — рассмеялась я, вспомнив, как отвечала ей Люда. Я давно ее не видела и ужасно соскучилась. Завтра у меня был выходной, и я планировала пойти в торговый центр, выбрать ей подарок на Новый год. Правда я не знала, что дарят детям. Но подумала, что возможно разберусь на месте. Встав пораньше, надев джинсы, свитер и накинув полюбившийся пуховик, я отправилась за подарками. Проштудировав накануне интернет, я примерно понимала, что нужно посмотреть. Торговый центр был полон людей и весь был украшен переливающимися гирляндами. Зайдя в детский отдел, я сразу наткнулась на мягкие игрушки, там были пушистые собачки, очень похожие на Марининых питомцев. Я, не сомневаясь, приобрела одного из них. Игрушка была очень забавной и при нажатии на пузико издавала лай. Мне ее красиво упаковали в большую коробку, с большим синим бантом. И я, довольная покупкой, отправилась выбирать подарки своим подружкам. Зайдя в парфюмерный магазин, я погрузилась в калейдоскоп запахов. И уловив знакомый аромат — пошла на него. Молодая девушка продавец рекламировала новый мужской парфюм. Это был ЕГО аромат! Максима! Не удержавшись — подошла ближе и взяла палочку с нанесенным на него запахом. Воспоминания вчерашнего вечера захлестнули меня. Закрыв глаза, и вдыхая аромат, я снова почувствовала его. Украдкой положила палочку в карман и пошла дальше, выбирать духи подружкам. Через какое-то время, закончив с покупками, отправилась домой.Глава 5. Новый год. Отчаяние
Максим — Макс, ты совсем не пьёшь, — заметил Вадим, сидящий рядом со мной. Сам он уже изрядно выпил и его язык начал заплетаться. — Извини, друг, но я сегодня за рулем, — ответил я ему. — Ну, за здоровье нашей Жанны Игоревны можно и выпить, — не унимался он. Я старался смотреть в зал, где медленно танцевали пары. Этот разговор начал меня раздражать. Хотя Вадим был моим другом, но выпив — терял контроль. — Да и такси вызовешь, если отпустил своего водителя. Ик… — пьяно рассуждал он. Я не любил просто так эксплуатировать людей, считая внерабочее время личным пространством. Работник не обязан подчиняться своему хозяину, как собака. Это не правильно. Отец научил меня уважать чужой труд и чужое время. За это его все уважали и любили. Он был основателем нашей процветающей фирмы. Мне начинало надоедать. Не люблю я пьяные разговоры типа:- Ты меня уважаешь?! Поэтому предпочёл пригласить Жанну на танец, чем продолжать это никому не нужный диалог. — Ты прекрасно выглядишь, — сделал комплимент я ей. — Спасибо! Я старалась для тебя. И спасибо за розы. Они чудесны. Как и колье, — ответила она. — Оно, наверное, ужасно дорогое? — Ерунда! Не бери в голову! Сегодня все для тебя. Она, откинув волосы, потрогала его пальчиками, как будто проверяя его наличие. Жанна была девушкой из довольно обеспеченной семьи, и дарить ей бижутерию было бы неуместно. А в деньгах я был не стеснен. Вот и купил ей подарок от довольно известного бренда. Сегодня мы отмечали ее день рождения. Ей исполнилось двадцать пять лет. Она занимала не последнее место в нашей компании, являясь главным бухгалтером. Все это благодаря своему отцу. Он был одним из учредителей нашей фирмы, в которой я был генеральным директором, а также близким другом моего отца. Голова у неё работала отлично и цифры она складывать действительно умела. Хотя, внешне этого не скажешь. И за ее яркой внешностью многие этого не видели, предпочитая видеть обертку. Вечер шел своим чередом. Потанцевав с ней, мы снова сели за стол. — За нашу уважаемую Жанну Игоревну! — пьяно выкрикнула Леночка. Она работала в бухгалтерии и строила глазки Вадиму. Все дружно поддержали очередной тост. Я же сидел с бокалом сока. Нет. Я, конечно, мог выпить. Но предпочитал это делать в маленькой компании, с душевными разговорами и без лишних глаз. Где действительно можно было бы расслабиться. Я вполне себе хорошо проводил время, пока не увидел Таню, входящую в зал. Она сразу привлекла мое внимание. От нее было просто не оторвать взгляд. Она словно излучала невидимое глазу сияние. В синем облегающем платье, она была просто ослепительна. Хотелось подойти и заговорить с ней. Но, она снова была не одна. Я вспомнил этого парня. Он приходил на встречу вместе с ее подругой. Кажется, он юрист. Как и тогда, он проводил ее к их столику, обнимая за талию. А мне хотелось скинуть его руку. Почему-то меня это бесило. Таня меня не видела, и я тайком наблюдал за ней. Долго размышлял, как подойти и, не выдержав, пригласил на танец. Ее спутник удивился, увидев меня. По его взгляду было понятно, что он не рад меня видеть. Но грубить не стал, предпочитая переложить все на Таню. Кажется, она растерялась, а я не дал ей возможности для отказа и, просто взяв за руку, вывел в центр танцующих пар. Вёл ее в танце и что-то говорил ей, тайком вдыхая запах ее волос. Они пахли мёдом и летними травами. Она была такой беззащитной в этот момент, что я невольно сравнил ее с шестнадцатилетней девчонкой и даже сказал ей об этом. Что-то влекло меня в ней, но я не понимал — что именно. А почувствовав дрожь её тела в моих руках — чуть не сошёл с ума от счастья. Мне не хотелось ее отпускать, но танец закончился, и мне пришлось это сделать. Она снова села за столик к Альберту и вскоре они ушли. И свет, казалось, погас. Как только Татьяна скрылась за дверьми ресторана, мне вдруг стало скучно. И возникло желание покинуть это место. Даже Жанна, что сидела рядом и всячески намекала на продолжение вечера, не вызывала совершенно никакого интереса. А ведь в моих планах на вечер была именно она. Но желание пропало. Поэтому, скинув ее руку с моего плеча, я попрощался со всеми и покинул веселую компанию. — Максик, подожди! — услышал я, уже выходя на улицу. Жанна стояла в фойе надув свои губы. — Ты действительно уходишь? Я думала, ты сегодня заглянешь ко мне….. — Жан, давай не сегодня? Я занят, — ответил я, мечтая поскорее отделаться от нее. — Да и не до меня тебе сегодня. Иди к гостям. Сегодня твой день. Веселись. Она поняла меня сразу. Я уважал ее за ненавязчивость. Она принимала меня таким, какой я есть: холодный, немногословный, слишком независимый, не готовый к серьезным отношениям. И я не любил слишком навязчивых девушек, считая, что у них должна быть гордость. Или нет? — Ну, ты хоть позвони, — обиженно сказала она. — Хорошо, — ответил я и, наконец, вышел из ресторана. Я был свободен и не считал себя обязанным перед кем-либо. Конечно кроме моих родных, которых я любил. Пусть по-своему, но все же. Раньше мне нравилось проводить с ней вечера. Она была не привередлива и всегда готова к нашим коротким встречам. И это устраивало нас обоих. Просто секс без обязательств, который длился последние три года. И многие завидовали мне. Жанна была очень эффектной. С прекрасной фигурой и пятым размером груди. Но сегодня, на фоне Татьяны, она показалась слишком вульгарной. Какой-то кукольной, не настоящей. Я не хотел ее обидеть. Она была умной и понимающей, но, кажется, так получилось. — Ладно, — подумал я. — Заскочу к ней потом с извинениями. Но сейчас не было желания. На меня вдруг нахлынули воспоминания. Я вспомнил тот вечер, когда все случилось и меня разрывало от раскаяния. Да. Я обманул Татьяну, воспользовавшись ее амнезией, чтобы избежать ненужной огласки. Ведь на самом деле это я, выехав из-за поворота на красный свет, чуть не убил ее. И про запись видеорегистратора наврал, надавив на ничего не помнящую девушку. В тот злополучный день мне позвонила моя сестра Галина. Она в очередной раз вляпалась в неприятную историю и молила срочно подъехать. Ну, умеет она находить неприятности на свою пятую точку, а брат должен нестись через весь город на ее спасение. Она позвонила мне со слезами в голосе: — Максим! — кричала она в трубку. — Мою машину эвакуируют! Срочно приезжай! Отец меня убьёт! Я вышла на пять минут в торговый центр, а они уже ее опечатали! Пять минут?! Конечно, нет! Да она если попала в торговый центр, то это минимум на три часа. А у меня встреча с подрядчиками через сорок минут. Вот я и давил на газ. Права она только получила. И отец подарил ей новую машину в подарок на окончание института. Вроде бы ездила осторожно, но вот с парковкой у неё было туго. А если сказать точно — совсем никак. Она могла бросить машину там, где ей вздумается. И знаков, запрещающих парковку, она просто не видела. Я выехал из-за поворота на перекрёстке. Как раз пищал знак пешехода. И совершенно не заметил одинокую фигурку. Она шла в накинутом капюшоне, так как шёл мокрый снег с дождем. Погодка, конечно, так себе. И по мокрому асфальту я не смог вовремя затормозить. Меня по инерции несло вперед. Как в замедленной съемке я видел, что наезжаю на девушку. Как она, словно тряпичная кукла, перелетает через капот и падает на мокрый асфальт. Меня протащило еще несколько метров и, наконец, остановившись, я вылетел из машины. Девушка лежала совершенно неподвижно, с неестественно вывернутой ногой. Ее глаза были открыты, но взгляд был пустой, устремленный куда-то в небо. В них, казалось, не было жизни. И они уже тогда поразили меня своей глубиной. Я сразу вызвал скорую. Хотя понимал, что поздно. Скорая помощь, на удивление, приехала очень быстро. А я стоял и ждал своего приговора. За непредумышленное убийство полагался срок. Но случилось чудо, девушка оказалась на удивление живучей. Правда впала в кому на целый месяц, за который я постарел, наверное, лет так на десять. Откупиться от суда не было проблемой. Мне совершенно не нужна была огласка. Она бы навредила теперь уже моей фирме. Отец отошел от дел, переписав все на меня. Для него сейчас на первом месте была мама, которая вот уже последние пять лет была больна. Врачи уговаривали ее на операцию, но она категорически отказывалась. — Сколько на роду написано — столько и проживу. А на операционном столе умереть не хочу, — говорила она отцу, как бы тот ее не уговаривал. И я боялся ее расстроить. Боялся, что по моей вине ее больное сердце может не выдержать. Поэтому всячески избегал огласки происшествия. Родители жили за городом, но телевизор смотрели. По крайне мере новости, в которых меня могли показать. Поэтому, я периодически наведывался в больницу, где, не приходя в сознание, лежала Таня. Естественно, ее подруга меня не пускала и угрожала судом. Но я узнавал о ее состоянии у главного врача. А когда узнал, что она пришла в себя и ее забрала та самая подруга — растерялся. Где теперь ее искать? Но оказалось, все гораздо проще. Совершенно неожиданно они оказались почти соседями в загородном поселке, где я построил дом. В котором пока не жил, а лишь заезжал иногда в выходной, чтобы проверить его. У меня в центре города была небольшая студия, в которой я пока обитал. Мне хватало. А дом? Может когда-нибудь……. Для него нужна семья: жена, дети, возможно собака. Чего-то меня развезло?! Таня…… Почему она меня зацепила? Я не понимал. Хотя она была довольно симпатичной, небольшого роста, с миниатюрной фигуркой. Но я всегда предпочитал длинноногих блондинок. Правда, ненадолго. А сейчас мне хотелось быть рядом с ней. Может это чувство вины? Хотя денег я ей дал. И не мало. А она ещё и отказывалась от них, тем самым ставя меня в тупик. Разве так бывает? Все люди ищут выгоду. Всегда и везде! А она? С этими мыслями я прогуливался по набережной, по пути в свою студию на семнадцатом этаже. Скоро Новый год. Я обещал родителям встретить его с ними. Завтра надо будет вместе с сестрой купить подарки. Она, как женщина, лучше знает, что они хотят. Хотя и я знал. Им нужно было наше внимание и забота. Но полагалось делать небольшие презенты. Просто так было заведено. Придя домой я ещё долго смотрел в окно на сияющий разноцветными новогодними огнями город. Курил сигарету и пил черный кофе без сахара и сливок. Совершенно один и не включая свет. Мне так было комфортно. Я так привык. Утром, купив подарки, мы с сестрой отправились за город к родителям. — Максим! Ты забыл подарки в багажнике! — раздеваясь в прихожей, сказала сестра. — Галинка, дай брату поздороваться! — упрекнул ее отец, подходя к нам. — Подарки подождут. — Папочка, они там замерзнут! Максим! — она посмотрела на меня с укором. Я, закатив глаза, поплелся к машине. Зная сестру был уверен, что она не успокоится пока не принесу их. Подарок для родителей она заранее приглядела. Это были какие-то редкие сорта орхидей. По мне — цветы, как цветы. Но Галина была уверена, что именно этих сортов маме не хватало. Я со своей стороны купил еще дорогой коньяк для отца. Достав пакеты из машины я вошёл в дом. — Сыночек! — воскликнула мама, ждавшая меня у двери с отцом. Галинка была уже где-то внутри дома. Скорее всего на кухне, уплетая мамины пирожки, запах которых витал в воздухе. Отдав пакеты отцу — обнял маму. Она похудела и, казалось, стала маленькой. Я невольно сглотнул ком в горле и посмотрел на отца. Тот, заметив мой немой вопрос, опустил глаза и пошёл в гостиную. Видимо ей стало хуже, но они нам ничего не сказали, чтоб не тревожить. — Мамуль, зачем ты встала? — спросил я, нежно гладя ее по плечу. — Так чего мне бока отлеживать в праздник. Я и так лежу целыми днями. Вот только сегодня и встала. Мы с отцом вам пирожков напекли, — ответила она, держа меня под руку и проходя в комнату. — Мамуль, а мы на что? Вон, Галинка бы и напекла. — Нее…. у меня так не получится….- сказала сестра с набитым ртом. Запихнув остаток пирога в рот, она начала распаковывать цветы и с гордым видом ставить на стол. — Вот! Мам, ты говорила, что таких сортов орхидей у нас не купить. А я нашла! — Спасибо, дочка, — сказала ей мама, целуя в щеку. — Но, не стоило. Пока они были увлечены расстановкой цветов, мы с отцом пошли на кухню, где я отдал ему коньяк. — Ты почему не сказал, что маме стало хуже? Отец устало сел за стол. — Она запретила вас тревожить, — усмехнулся он. — Да и чем вы можете ей помочь? От операции она отказывается. Отец всегда был сильным, но сейчас передо мной сидел старик. В его усталых глазах стояли слезы. Я не привык видеть его таким. — Я боюсь засыпать. Боюсь проснуться и увидеть ее мертвой. Я не переживу этого. — Пап, не надо! Не говори так, — прошептал я. Я боялся этого не меньше, но озвучить не мог. Я подошел к нему и, обняв за плечи, сказал: — Не хорони ее раньше времени. Не надо. Все может измениться. Он усмехнулся и, тяжело вздохнув, ответил: — Я смирился сын. Врачи даже года не дают. Меня будто кипятком ошпарило. Как? Так мало? На кухню влетела сестра. — Ну, вы чего такие грустные? Скоро Новый год! Отец посмотрел на меня и покачал головой, чтоб я молчал. Он не хотел расстраивать дочку, оберегая ее. — Макс, давай делать салаты уже. Мама прилегла отдохнуть. Но мы справимся сами. Да? — Конечно. Давай командуй. С чего начнём? — ответил я. Отец вышел, чтобы посмотреть как там мама. А мы принялись за дело. Я резал лук, а сестра занялась курицей. Она любила готовить с детства, мешаясь под ногами у мамы, когда та готовила. В итоге у нас получилось два разных салата: Оливье и греческий. А также запечённая в духовке курица и всяческие нарезки. До Нового года оставалось два часа, и мы с довольным видом занялись ёлкой. Я принес ее из кладовки, а ещё целую коробку с гирляндами и игрушками. Вдвоём с сестрой мы ее нарядили. Мама, войдя в гостиную, радостно улыбнулась. — Красота какая! А отец не хотел ее доставать. Молодцы, дети! А то какой Новый год без елки? — Я просто не хотел этим заниматься, — отмахнулся тот. Но я видел, что ему понравилось, как улыбалась мама, глядя на переливающиеся огоньки гирлянды. Праздник мы встретили тихо, по-семейному. Папа откупорил бутылку вина из своих закромов. И даже мама немного его пригубила. Под бой курантов мы все загадали одно желание — чтобы мама была здоровой. Молча, не сговариваясь. Просто все знали об этом и желали только одного. — Вставай, соня! — сказала Галинка, плюхнувшись на мою кровать. Ну вот откуда в ней столько энергии? Вчера мы засиделись до утра. Вернее, уже сегодня. Я накинул одеяло на голову. Показывая, что сплю. — Нет! Так дело не пойдёт! Уже обед. Мама солянку приготовила. Вставай, Макс! — Мммм….- пробурчал я, откидывая одеяло. — Ты энергетик выпила? Мы же только легли. — Я выспалась. Мы легли в четыре, а сейчас уже двенадцать. — Правда? — покосился я на часы, которые действительно показывали полдень. — Надо же! Давно я так не высыпался. Скажи, что сейчас спущусь. Только умоюсь. — Пять минут! — предупредила сестра и вышла из комнаты. Я быстро умылся и спустился в столовую. Галинка уже что-то хомячила. Мама разливала горячий суп, а папа ей помогал расставлять тарелки. Вдруг, из рук мамы упала тарелка. С грохотом разбившись о плитку пола. Она стала медленно оседать на пол, держась за грудь. Я быстро подбежал к ней, не дав упасть. — Галя, вызывай скорую! — скомандовал я сестре, которая впала в ступор. — Мама! Мамочка! — шептала она, испугавшись. — Галя! — прикрикнул я. — Да. Сейчас, — ответила она, набирая номер. У нее дрожали руки, из глаз текли слезы, но она диктовала медикам наш адрес. Папа помог мне уложить маму на диван, а сам побежал за таблетками. — Сейчас пройдёт, — шептала мама. Но я видел, как начали синеть ее губы. Отец принёс лекарство и помог маме его выпить. Вскоре приехала скорая. Мы с отцом поехали вместе с мамой в больницу, оставив Галю дома. Врачи дали перепуганной девушке успокоительное средство и она уснула. Маму в срочном порядке сразу увезли в реанимацию. Нас с отцом не пустили. Мы сидели в коридоре в ожидании врача. Сергей Владимирович был лечащим врачом мамы и давно её наблюдал. Это он еще три года назад говорил о необходимости операции. Что сердце долго не выдержит и нужна его трансплантация. И даже поставил ее на очередь донорского сердца… Но мама была против. — Сергей Владимирович, как она? — спросил отец доктора, который вышел к нам. — Боюсь, мне нечем вас утешить. Все произошло, как я говорил. Её тяжелое нарушение ритма сердца больше не поддается коррекции лекарствами. Это хроническая сердечная недостаточность тяжелой степени. И в данном случае срочно требуется его трансплантация. — Она умрёт? — спросил я. — В данный момент нет. Сейчас мы делаем все необходимое, но времени почти не остается. — А если она согласится на трансплантацию? — с надеждой спросил я. — Даже если вы её уговорите на операцию — донорского сердца сейчас нет. Шанс был упущен год назад. Придется ждать. Буду делать запрос. Затем ее надо будет перевозить в Москву. Мы такие операции не проводим. А в дальнейшем ее ждет курс реабилитации. Это также сложно, — объяснял нам доктор. Отец сел на стул и опустил голову. Я видел отчаяние в его глазах и помнил его слова. — Она не согласится, — тихо прошептал он. — Она никогда не согласится. Доктор развел руками: — В таком случае — мы переведем ее в палату интенсивной терапии. И она будет под постоянным наблюдением. Больше ничем помочь не могу. — Спасибо, Сергей Владимирович. Можно мы останемся? — Не вижу в этом необходимости. Сейчас она в реанимации под действием препаратов. И до утра будет спать. Приезжайте утром, когда она будет в палате интенсивной терапии, — посоветовал он. — Спасибо, — сказал отец. — Езжайте и поспите. Утром она должна вас видеть бодрым. Ей нужны положительные эмоции, — напутствовал врач. Я вызвал такси и мы поехали домой. Отец всю дорогу молчал. Я понимал, как ему тяжело, поэтому не лез с разговорами. Хотя мне также было хреново. Мы провели там почти весь день, а есть почему-то не хотелось. Зато ужасно хотелось курить. Аж зубы сводило. Нервы! Не такое новогоднее утро я представлял. — Максим, мне страшно. А если мама умрет? — спросила меня сестра, когда мы приехали. Пока я уговаривал отца принять лекарства, что дал доктор. Затем укладывал его. Галя вышла из комнаты. Я стоял над кофемашиной, которая варила мне ароматный напиток и курил. — Не говори так. Все будет хорошо, — ответил я, стряхивая пепел в пепельницу. Мне пришлось ей всё объяснить. Хотя она сама давно догадалась. Последнее время маму часто увозили на скорой. И она уже привыкла. Но сейчас все было по-другому. У меня в груди образовалась какая-то пустота. Я понимал, что ни за какие деньги нельзя купить жизнь. Сейчас она есть, а завтра может не быть. Мы живем и не понимаем, каким даром владеем. И от этого становилось страшно. Кофемашина сделала последнее хлюпанье и затихла. — Давай я налью. Галя потянулась за чашками. Решив выпить кофе со мной. — Солянка остыла. Так и не поели, — резюмировала она. — Может погреть? — Нет. Спасибо. Что-то нет аппетита. Сама поешь. — Я тоже не хочу, — ответила сестра и заревела в голос. Её нервы не выдержали. Я обнял её за плечи и начал качать как в детстве. Словно убаюкивая. Пусть поплачет. Ей можно, она девочка. Может, будет легче? Жаль, мне так нельзя. Поэтому я курил, чтоб немного успокоиться. Мама не разрешала мне курить дома, но сейчас её не было. Когда она снова будет дома? По словам врача — никогда. Её последние дни пройдут в палате интенсивной терапии, под жестким контролем врачей. Если не произойдет чудо. Я давно не верил в него, а сейчас захотелось поверить. Но я рациональный человек. И даже чудо выбирал рационально. Я не верил, что сердце может стать новым. Нет. Чудом было бы уже то, что мама вдруг согласится на операцию. Если вдруг найдется донор, и он нам подойдет. Если трансплантация пройдет успешно и без отторжения донорского сердца. Все это уже было бы чудом. И я на это надеялся. И в первый раз в жизни вдруг вспомнил о Боге. Я мысленно молил его об этом. Чтоб он не отбирал у нас самого дорогого человека. Дал нам еще один шанс быть вместе всей семьей. Мы так и уснули с сестрой, обнявшись на диване в гостиной. Даря друг другу заботу и поддержку, которой нам сейчас не хватало. А утром, позавтракав, все вместе отправились в больницу. В больнице нас встретил доктор. — Её состояние сегодня стабилизировалось, и мы перевели её в отдельную палату, как и договаривались. Можете к ней подняться. Владислав Игоревич, можете пройти со мной в кабинет? Нужно подписать документы, — обратился он к отцу. — Да. Конечно, — ответил он. И они пошли в кабинет врача, а мы с сестрой пошли в палату к маме. Войдя на ее этаж, я вдруг заметил Таню. Совершенно не ожидал ее тут встретить. Что она здесь делает? Она сидела у поста медсестер, приложив к носу платок пропитанный кровью. Я подошел к ней. — Здравствуйте, Татьяна! С вами все в порядке? — взволновано спросил я. Она повернула голову и тихо ответила: — Здравствуйте! Все хорошо. Просто кровь носом неожиданно пошла. Сейчас все пройдет. Я неуверенно топтался на месте, не зная, что делать. Обернувшись, увидел, что Галя уже вошла в палату к маме. А затем услышал её крик. И сразу бросился к ней.Глава 6. Первая помощь
Таня. Новый год мы встретили у Марины. Собралась довольно большая компания; Света с мужем, Альберт, Марина с Сашей и моей крестницей Людой, а также я. Это был незабываемый Новый год. Особенно, если учесть, что он первый в моей жизни в этом мире. Я никогда раньше его не праздновала. У нас это было не принято. Да и зачем, если в другом мире было всегда лето. Мы водили хороводы вокруг живой елки, наряженной во дворе. Затем, Саша с Вадимом пускали в небо фейерверк. Это было так красиво, что у меня слов не было. Небо озаряли множество огней, взрывающихся разными цветами. И эти огни были со всех сторон. Уснули все только под утро. Комнату, в которой я жила, отдали Свете с Вадимом. Я спала вместе с Людой. А Альберту отдали диван в гостиной. Проснулись все уже после обеда и снова были шумные гулянья. Приходили соседи с поздравлениями. И вечером снова пускали салют. А на следующее утро катались на коньках, на замерзшем озере. — Танюш, не бойся. Я держу тебя. Смотри, как Люда рассекает? — говорил Альберт, придерживая меня за талию. И правда. Моя маленькая крестница красиво двигалась вокруг нас, нарезая круги, при этом разворачивалась и кружилась. А я уже падала раз двадцать, но совершенно не могла проехать хоть пару метров. Было весело конечно, но пару раз мягким местом приземлилась очень ощутимо. Люда звонко смеялась. — Крестная, ты сама меня учила кататься. Ты не помнишь? — Нет, моя хорошая. А если я ещё хоть раз упаду, то совсем все забуду. Не могу больше, — простонала я. — Тогда я буду учить тебя. Моя очередь. Ты не бойся, я ругать тебя не буду, — успокаивала она меня. Я обняла ее и поцеловала в щечку: — Спасибо, моя спасительница. И что бы я без тебя делала? Она взяла меня за руку и потянула за собой. Альберт так же придерживал под локоть, и мы кое-как стали передвигаться. — Тань, ты только не обижайся. Но смотришься — словно корова на льду, — смеялась Марина, обгоняя нас. — Ну спасибо, подруга, успокоила, — обиделась я в шутку. Я совершенно выдохлась и пошла переобуваться, решив, что на сегодня с меня хватит. Присев на скамейку рядом со Светой, надела свои сапоги и стала наблюдать за катающимися на коньках. — Хочешь какао? В термосе ещё осталось, — спросила она, протягивая мне ароматный напиток. Я с большим удовольствием сделала глоток горячего молочного напитка. Он приятно начал согревать меня изнутри. Вдруг, мы услышали крики. С другой стороны озера кричала женщина: — Помогите! Кто-нибудь! Меня словно подбросило и, вскочив словно ошпаренная, я бросилась к ней. Будто какая-то сила тянула меня. — Тань, ты куда? — услышала за спиной оклик подруги. — Там нужна помощь! Я посмотрю! — крикнула ей и побежала. — Ты-то чем помочь можешь? — кричала она, но я уже неслась через все озеро. На льду без сознания лежала девушка. У неё все волосы были в крови, которая стекала из открытой раны на голове, образовывая лужицу. Вид был просто ужасный. Мои ладони стало пощипывать и, опустив на них взгляд, увидела голубое сияние, как тогда в больнице. Снова просыпалась моя магия. Но, как и в прошлый раз, этого никто не замечал. Вокруг стала образовываться толпа зевак. Кто-то вызывал скорую помощь. — Она хотела сделать какое-то сальто. И упав, ударилась головой об лёд, — причитала женщина, которая звала на помощь. Я присела рядом, внимательно оглядывая молодую девушку. На вид она была совсем ребёнком, не более пятнадцати лет. Просканировав ее состояние — переломов не обнаружила, но было очень сильное сотрясение головного мозга и открытая рана. Кровь вытекала довольно быстро, и нужно было срочно ее остановить. Иначе она могла не дождаться приезда врачей и умереть от кровопотери. Я осторожно положила свою руку на рану, зажав ее и соединяя края. Покалывание в моей руке сразу прекратилось, и я почувствовала, как живая энергия устремилась к девушке. И кровь перестала вытекать сквозь мои пальцы. — Вы медик? — спросила меня женщина, перестав плакать. Не зная, что ей ответить, я, молча, сидела, не отнимая руки. К счастью, услышала за моей спиной голос Марины. — Она знает, что нужно делать, — ответила она за меня. — Ее срочно нужно в больницу. Саш, подгони машину, мы сами ее отвезем. Это будет гораздо быстрее. Вы — мама девушки? Поедете в больницу? — спросила она женщину. — Да, я ее мама. Конечно же поеду! — Хорошо. Тогда я остаюсь, а вы езжайте с моим мужем и Татьяной. Не волнуйтесь, все будет хорошо. Моя подруга умеет оказывать первую помощь, — успокаивала она бедную женщину. Саша быстро подогнал машину и подбежал к нам. — Танюш, давай я ее возьму на руки, — присев, сказал он. — Я пока не могу отнять свою руку, снова может открыться кровотечение, — объяснила я. — Хорошо, — согласился он. — Я поднимаю, а ты держи. Он поднял девушку, и мы вместе пошли к его машине. Усадив нас на заднее сиденье, он сел за руль. Мама девушки села рядом с ним и мы поехали. Всю дорогу я держала свою руку на ране, полулежащей на мне девушке. Она по-прежнему была очень бледной. Но это не удивительно, если учесть, сколько крови она потеряла. В моём мире ей сейчас нужен был отвар из веток Агамы, что рос в пустыне. Отвар из этого колючего кустарника возвращал силы после большой кровопотери. И наши лекари его использовали для восстановления. Но растет он здесь, или нет — я не знала. Поэтому и согласилась с Мариной, что девушке нужно в больницу. У врачей должны быть свои средства для восстановления стабильности состояния девушки. То, что кровь я остановлю и уберу рану и внутренние повреждения — не сомневалась. А об остальном должны позаботиться здешние лекари. Подъехав к больнице, Саша вышел из машины и, открыв дверь, взял девушку на руки. Я осторожно вылезла, так и не отнимая руки. Хоть кровь уже не текла и даже начала подсыхать, я восстанавливала поврежденные ткани, следя за ними как бы изнутри. Моя магия позволяла это видеть. В больнице нас сразу попросили пройти в травматологию. Чтобы ещё больше не травмировать девушку. Проводили в палату, где Саша положил девушку на высокую белую кушетку. — Вы родственники? — спросил доктор. — Нет. Мы просто доставили вам пациента, — ответил Саша. — Я ее мама — Елена Викторовна Скворцова, — быстро представилась женщина, что зашла вместе с нами. — Вы можете остаться. А вас попрошу покинуть смотровую, — обратился он к нам. Я, наконец, оторвала руку от головы девушки. Больше ничем помочь я не могла. Вся ее голова была в запекшейся крови, образовав корку, но раны я не видела. И уже знала, что если смыть кровь, то там будет лишь небольшая царапина. — Большое вам спасибо! — искренне поблагодарила мама девушки. — Желаю ей скорейшего выздоровления. Прощайте, — ответила я, и мы вышли. Только выйдя из палаты, я сразу почувствовала усталость. — Тань, тебе надо руки помыть? Ты вся в крови, — сказал мне Саша. Посмотрев на себя, не могла с ним не согласиться. Моя куртка и руки были в крови. Идти в таком виде я не могла, поэтому сказала ему: — Ты иди в машину, а я умоюсь и подойду. — Хорошо. Я пока позвоню Марине, а то она, наверное, переживает за девушку. Кстати, ты как кровь остановила? И раны я сейчас не заметил, — спросил он. Я пожала плечами и пошла искать туалет. Пусть Марина ему объяснит. Я не знала, что сказать. Я пошла вуказанном направлении. И в какой-то момент, мои руки вдруг стало снова покалывать. Я встала от неожиданности и оказалась перед открытой дверью с левой стороны коридора. Меня тянуло туда зайти. Там на кровати лежала женщина. На вид ей было лет пятьдесят. От ее руки шли трубки, которые были подсоединенные к какому-то прибору, издающим пикающий звук. Я вспомнила, что когда очнулась в этом мире, то была тоже подсоединена к такому. Мне стало любопытно и я подошла к ней, закрыв за собой дверь. Женщина спала. По мере моего приближения к ней сияние на моих руках увеличивалось. Я вновь почувствовала свою магию. Посмотрев на женщину, четко увидела ее больное сердце, которое еле сокращалось. Оно было такое истерзанное, что казалось удивительным, что женщина была еще жива. Мои руки сами легли ей на грудь, отдавая живительную энергию, восстанавливая и обволакивая голубым сиянием. — Вы кто? — вдруг открыв глаза, спросила она меня. Я испугалась, что она сейчас закричит и прогонит меня. — Не бойтесь, пожалуйста. Меня зовут Таня, и я могу вам помочь, — оправдывалась я. Женщина внимательно на меня посмотрела. Затем устало закрыла глаза, но больше ничего не спросила. Казалось, что она утратила ко мне интерес и ей стало все равно. Будто смирившись со своей болезнью — она ждала смерти. Мои руки буквально жгло, но я терпеливо их удерживала, пока не почувствовала сильное головокружение. Сколько времени прошло — я не знала. Я внимательно наблюдала за состоянием бьющегося сердца. Видела, как восстанавливаются разрушенные капилляры, как подтягивается и вновь становится упругой сердечная мышца, как клапан начинает снова работать правильно, снабжая все органы кислородом. Сердцебиение стало постепенно выравниваться, и женщина начала спокойно, размеренно дышать. Через некоторое время она вновь открыла глаза и внимательно на меня посмотрела. И, улыбнувшись, произнесла: — Вы ангел? — Нет, — просто ответила я. — Просто могу помочь. И вижу, что вам лучше. — Значит — вы экстрасенс! — сделала она вывод. — Я совершенно не чувствую боли в груди. Она исчезла. Ваши руки сотворили чудо. Кто такие экстрасенсы — я не знала, но разубеждать её не стала. Главное, что я смогла ей помочь, остальное не важно. — Думаю, что моя помощь вам больше не нужна. Теперь вам нужно лишь набираться сил. Поправляйтесь и больше не думайте о смерти. Она, казалось, немного смутилась. — Спасибо вам! — поблагодарила она. — Всего вам хорошего, — ответила я, вставая. Головокружение усиливалось, и мне хотелось на свежий воздух. Видимо, я переоценила свои силы. Помощь двум людям меня буквально опустошила. — У вас кровь идет носом, — вдруг сказала мне женщина. Потрогав нос, с удивлением обнаружила на своих пальцах кровь. Приложив носовой платок, покачиваясь, вышла из палаты. — Девушка, присядьте, — услышала я совсем рядом. Какая-то женщина усадила меня на стул и, накапав на вату из флакона прозрачной жидкости, потерла мне виски. Головокружение и тошнота постепенно стали отступать. И в этот момент, совершенно неожиданно, услышала голос Максима: — Здравствуйте, Татьяна! С вами все в порядке? Я повернула голову и удивленно на него посмотрела. Что он здесь делает? — Здравствуйте! Все хорошо. Просто кровь носом неожиданно пошла. Сейчас все пройдет, — ответила я ему. Он встал рядом, наблюдая за мной. Создалось неловкое молчание. Вдруг, из палаты, в которой лежала женщина, раздался крик: — Мама! Максим сразу бросился туда. Он знает эту женщину? Кто он ей? Мне не хотелось, что бы он знал о моём даре исцелять людей. Я еще не разобралась, как к этому тут относятся. И Марина просила не распространяться на эту тему. Я, шатаясь, поспешила к выходу. Выйдя на улицу, села в машину к Саше, и мы поехали домой. — Ты ударилась? — спросил он меня, смотря на нос. Кровь уже не текла. И я убрала платок в карман. — Нет. Наверное, от переутомления, — ответила я, оправдываясь. — Пока тебя не было, выходила медсестра, которая принимала девушку, что мы привезли. Она очень удивлялась, как из такой маленькой ранки могло вытечь столько крови. Там осталась лишь царапина, — он вопросительно на меня посмотрел. — Ничего сказать не хочешь? — Нет. Я очень устала. Давай, Марина тебе всё объяснит, хорошо? У меня нет сил на разговоры, — отмахнулась я. Больше он меня ни о чём не спрашивал. Я, отвернувшись к окну и положив голову на стекло, закрыла глаза. Видимо, я уснула. Потому, как услышав слова Саши, распахнула глаза и с удивлением обнаружила, что мы уже приехали. Марина встречала нас вместе с Людочкой. Я вышла из машины. — Все давно разъехались. Проходите в дом, будем обедать. — Может, и я поеду домой? — спросила я. Мне было неудобно их стеснять. — Ну уж нет! Сегодня останешься у нас. Расскажешь, как там девушка. И вообще…. Спорить я не стала, уж очень сильно устала. Поэтому, согласившись с подругой, пошла в дом. Наконец, умывшись и поев, мы с Мариной ушли в комнату, где могли спокойно поговорить. — Ну, рассказывай, — сказала подруга, расположившись рядом со мной на кровати. — Что там случилось? — Где? — не поняла я. — Как — где? В больнице. Как там девушка? Что с ней? — Аааа, ты об этом? Все хорошо. Рану я закрыла, опухоль сняла. Ее жизни ничего не угрожает. Ей нужен лишь покой и хорошее питание. Она потеряла много крови, — рассказывала я. Марина внимательно на меня посмотрела, а затем спросила: — Значит, было что-то еще? Выдохнув, я начала ей рассказывать. Мне просто необходимо было с ней поделиться. Я не знала, как себя вести, и что всем говорить. Мне нужен был ее совет. — В больнице я немного заблудилась, когда вышла из туалета. И очутилась перед палатой, в которой лежала умирающая женщина. Я не могла пройти мимо и зашла к ней. Она была очень слаба, её сердце чуть билось. И я помогла ей. — Охренеть! Ты меня просто удивляешь. Прям экстрасенс! — Да, и женщина так сказала. А кто такой экстрасенс? Марина, немного подумав, сказала: — Это человек — лечащий руками, видящий другого человека насквозь, умеющий определять болезни. Что-то в этом роде. — Значит, я действительно экстрасенс, — согласилась я. — После того, как тебя чуть не убил этот козёл, ты очень изменилась. И я говорю не только о потери памяти. Ты другая стала. Тише, спокойнее, даже аристократичнее, что ли?! — рассуждала она. Вспомнив про встречу в больнице, решила ей рассказать о ней. — Кстати, о Максиме. Я его встретила в больнице. — Чего он там делал? — сразу напряглась она. — Я не знаю, но он, по-моему, пришел к той женщине, которую я вылечила. Что-то часто я стала его встречать. И совершенно неожиданно, — рассуждала я. — Так! С этого момента поподробнее, — нахмурилась подруга. — Где это ты встречала этого козла? Мне почему-то не понравилось, что она его так грубо зовет. Мне он был симпатичен. И даже больше. Видя его — мое сердце замирало, а затем бешено пускалось вскачь. Не считая сегодняшнего дня, когда я была вымотана до предела. — Он приходил в магазин за букетом, а вечером того же дня, я встретила его в ресторане, куда меня пригласил Альберт. Мы танцевали, — рассказывала я. Марина внимательно меня слушала, а затем выдала: — Не нравится мне это. Зачем ты с ним танцевала? — Он пригласил, и я пошла, — пожав плечами, ответила я. Я не видела ничего предосудительного в том, что танцевала с ним. — Он чуть не убил тебя, Таня! И совершенно не чувствует свою вину! Ведет себя как чурбан! — Может он случайно наехал на меня? Он объяснял нам тогда….- начала я оправдывать его. — Не поняла?! Ты его защищаешь? — нахмурилась подруга. — Я не знаю….. — Ладно. Я не хочу ругаться. Но постарайся с ним не разговаривать. А лучше вам совсем не встречаться, — вздохнув, сказала она. — А если это произойдет и он спросит про больницу? Что ему сказать? Что я экстрасенс? — спросила я. Мне было важно услышать, как себя вести. Почему-то я не сомневалась, что это не последняя наша встреча. — Ты ему вообще ничего не должна объяснять! Пусть думает, как хочет! — заявила подруга. — То есть, ничего такого в этом нет, что меня могут назвать экстрасенсом? — уточняла я. — Да, хоть колдуньей! Мы в современном мире живем! — ответила она. У меня отлегло от сердца. Я была уверена, что женщина расскажет ему обо мне. Наверняка он захочет знать, каким чудом я смогла излечить его знакомую. И он найдет меня, чтобы получить ответы. Может, конечно, этого не будет. Но я очень надеялась с ним встретиться еще. Остаток вечера мы провели за разговором. Марина рассказывала мне о нашей юности. И, кажется, я уснула на полуслове. Что было неудивительно, проведя такой насыщенный событиями день. Рано утром я взяла такси и поехала домой. Мне еще нужно было переодеться перед работой и привести себя в порядок. Марина на прощание еще раз провела со мной беседу, по поводу Максима. Я с ней не спорила, просто осталась при своем мнении. Если раньше я не придавала значение своему внешнему виду, то сегодня мне захотелось быть красивой. Поэтому оделась скромно, до элегантно. Мой выбор пал на платье из бежевого кашемира, с рукавом три четверти, округлым вырезом и длиной до колена. Оно облегало мое тело, как вторая кожа, отлично подчеркивая фигуру. Сапожки из замши в цвет платья и небольшой, неброский, шелковый шарфик на шею. Волосы я собрала в высокий пучок, зацепив его длинными шпильками. Даже золотые серьги одела, с небольшим прозрачным камнем. Конечно, на работе я одену поверх моей одежды фартук, но он был не большим, и не должен скрывать сие великолепие. В общем, мой внешний вид меня устраивал. Работала сегодня я одна, так как моя напарница сегодня была выходная. День проходил довольно спокойно. Народа было немного, и я с удовольствием составляла букеты, выставляя их на витрину. Я так была увлечена этим занятием, что не заметила, как в дверь кто-то вошел. И чуть не подпрыгнула на месте, когда за своей спиной услышала голос. — Вы не перестаете меня удивлять, Татьяна. Но ваше положение мне определенно нравится. Резко обернувшись, я чуть не выронила из рук цветы, которые наклонившись, выбирала из вазона. У двери стоял Максим и плотоядно меня рассматривал. — Продолжайте. Мне нравится за вами наблюдать, — продолжал он, облокотившись о стену. Я покраснела до корней волос от такого двусмысленного комплимента. — Здравствуйте, Максим! Вы меня напугали, — пролепетала я. Оторвавшись от стены он стал медленно приближаться ко мне, при этом не сводя с меня глаз. Не понимая чего испугалась, я обошла прилавок, встав с другой стороны. Тем самым отгораживаясь от него. — Кажется, я не поздоровался. Простите моё хамство. Здравствуйте, Татьяна. Он протянул мне руку и, получив, припал к ней губами. Я растерялась, совершенно не ожидая такого приветствия. По телу пробежали мурашки. Его губы оказались такими мягкими, приятными. Я смотрела на него не отрывая глаз, но руку высвободила. Он усмехнулся уголком губ. — У меня к вам есть разговор, но, думаю, ваша работа для него не подходит. Поэтому, хочу пригласить вас на ужин. Вы не против? — спросил он, глядя в мои глаза. Мое сердце учащенно билось, но я старалась не показывать этого. Я ожидала нашей встречи, но совершенно оказалась к ней не подготовлена. — Я — нет. Давайте поужинаем, — согласилась я. — Отлично! Вы до которого часа работаете? — спросил он. — До восьми. — Я буду ждать вас ровно в восемь в машине, — ответил он. — До вечера. И, да….. — он оценивающе на меня посмотрел. — Вы невероятно красивы сегодня. Он вышел, а я осталась стоять с бьющимся сердцем и глупой улыбкой на губах. До конца рабочего дня оставалось ровно три часа. А я уже не могла думать ни о чем другом, кроме предстоящего вечера. Просто механически продолжала составлять букеты. Примерно за час до конца работы позвонила Света. Они с мужем уехали к его родителям и не могли приехать за выручкой. Она попросила меня не оставлять деньги в магазине, а забрать домой. Я согласилась. День был тихим, и выручка была небольшой. Основная сумма прошла по карте. Поэтому я спокойно пересчитала деньги и убрала их в свою сумку. Только не забыть выложить их дома. Собравшись и закрыв магазин — я вышла на улицу. Я не представляла, как выглядит машина Максима, поэтому встала на тротуаре, оглядываясь по сторонам. Максим подошёл ко мне со спины. Я снова его не заметила. В руках у него красовался букет из белых чайных роз. Их было довольно много, и они были завернуты в простую бумагу наискосок. Просто, но так изысканно. Надо взять на вооружение. Профессионально подумала я. — Добрый вечер, Татьяна! — сказал он, протягивая мне букет, — Это вам. — Спасибо! — ответила я, вдыхая сладкий аромат великолепных цветов. — Прошу пройти к машине, — вежливо предложил он. Он взял меня под руку и проводил на противоположную сторону улицы, где красовался блестящий чёрный внедорожник. В машинах я не разбиралась, но этот автомобиль выглядел презентабельно. — Я недалеко живу, — начала я, но он меня перебил. — Я знаю, но мы доедем. С удивлением наблюдала, как он свернул в переулок и остановился ровно у моего подъезда. — Я не смею навязываться к вам в гости. Это будет неучтиво с моей стороны. Поэтому, буду ждать вас внизу, — сказал он мне, открывая дверь своего автомобиля с другой стороны. — Я постараюсь недолго, — уверила я его. — Можете не торопиться. Мы никуда не спешим. Я вошла в дом, и, поставив цветы в вазу, подошла к окну. Максим сидел в автомобиле и курил, высунув руку в открытое окно. Мне показалось, что он посмотрел на окно, и я отпрыгнула в сторону, боясь быть замеченной. Быстро приняв душ, высушив волосы феном, сделав вечерний макияж (меня научила подруга), встала перед раскрытым шкафом. Перебрав все вещи, остановила свой выбор перед простым черным платьем. Оно было приталенным, с длинным рукавом и вырезом на спине. Хоть оно было выше колен, но смотрелось строго. Лежавшие в коробке чёрные короткие сапоги дополнили мой образ. Накинув поверх короткую шубку — вышла из подъезда.Глава 7. Чудо. Первые шаги
Максим. Я сидел в машине и ждал Таню, вспоминая вчерашний день. У меня из головы не шёл разговор с мамой. Когда я вошёл к ней в палату, то моему взору открылась удивительная картина. Мама сидела на кровати и улыбалась, а у ее ног сидела сестра и плакала. Оказалось, что когда в палату зашла Галя, то увидела, как мама вставала с кровати. И, не поверив своим глазам, закричала: — Мама! Именно на этот крик я вбежал. И не только я, но и наш лечащий врач. Он, как и я, стоял и ошеломленно смотрел на маму, не веря своим глазам. — Это невозможно! — повторял он, обследуя ее. — Ваше сердце здорово! Мама сохраняла молчание, лишь загадочно улыбаясь. В больнице мы задержались до вечера, так как нужно было сдать еще несколько анализов. Наконец, нас выписали, и мы поехали домой. Уже дома мама рассказала невероятную историю о девушке, которая ее лечила, пока у самой не пошла носом кровь. Я сразу сложил два плюс два, вспомнив, как увидел Таню, сидящую в коридоре с окровавленным платком. Мне стало стыдно. Я чувствовал себя негодяем, ведь чуть не убил ее. А она спасла мою мать. Если это правда, то мне никогда с ней не расплатиться. Жизнь невозможно купить. Но как такое возможно? Я не мог поверить. В это вообще сложно поверить. Мы живем в двадцать первом веке. И у нас современная медицина. Наука вообще называет подобное лечение шарлатанством. Но мама была полностью здорова. Правда, еще слаба, но сердце здорово. Я решил поговорить с Таней и поблагодарить ее, но не представлял, как начать разговор. Разве за жизнь возможно отделаться простым спасибо? Понимал, что нужно встретиться. Но не знал, что сказать. Я зашёл к ней в цветочный магазин, пригласив на ужин. Мне не хотелось, чтобы нас отвлекали покупатели. Уж очень необычный разговор нам предстоял. И она согласилась. Я даже купил ей цветы. Нежные белые розы. Она почему-то казалась мне юной и невинной. Хотя я выяснил, что она была замужем, и муж бросил ее. Как она смогла сохранить эту чистоту и непорочность в этом продажном мире? Я не понимал. Она краснела от моих пошлых шуток, словно школьница. Другая на её месте ответила бы мне. А Таня промолчала, опустив глаза. Она сегодня выглядела очень сексуально. В трикотажном облегающем платье ее фигура была великолепна. Можно было и не переодеваться и сразу ехать в ресторан, но я предложил подвезти ее домой. И сейчас сидел в машине и ждал уже тридцать минут. Она вышла из подъезда и направилась к машине. Я сразу вышел навстречу, чтобы открыть ей дверь. В машине было тепло, и она расстегнула свою шубку. — Жарко, — сказала она, заметив мой взгляд. — Я расстегнусь? А я запал на ее ногах. Она была в чёрном платье до колена, которое немного поднялось, когда она садилась, открыв при этом край ажурного чулка. Под моим тяжелым взглядом она тут же его отдернула, вернув меня на землю. Что я творю? Хотел поговорить с ней о матери. А веду себя как озабоченный кобель, у которого давно не было сучки. Чертыхнувшись про себя, вцепился в руль, выворачивая со двора. В горле пересохло и я, немного прокашлявшись, ответил: — Извини! Конечно, можешь расстегнуться. Оставшуюся дорогу до ресторана мы ехали молча. Я старался больше не смотреть на неё, дабы не смущать. Благо, он находился в десяти минутах езды. Я привез ее в тот же ресторан, где мы уже встречались. Он считался самым лучшим в нашем городе. Столик я заказал заранее. Сев за него, я предложил ей выбрать самой. Совершенно не зная ее вкуса. — Если можно, мне салат из свежей зелени и рыбу на гриле. — Не глядя в меню, попросила Таня. — Здесь отличные стейки из мраморной говядины. Не хочешь? — предложил я. Мне показалось, что она смутилась. Поэтому сразу предположил: — Если ты не ешь вечером, как модно сейчас, я пойму. Все помешаны на диетах. Берегут фигуры. Хотя она у тебя отличная. — Нет. Не в этом дело, — ответила она, смущаясь как девочка. — Просто я не ем мясо. Совсем не ем. — Ты вегетарианка? — спросил я. В принципе, я был не против. Просто стало любопытно. — Возможно. Но скорее это психологический барьер, — ответила она. — Так было всегда? — спросил я. Девушка задумалась на какое-то время, затем ответила: — Я не помню. Мне Марина говорила, что раньше я любила все мясное. Когда меня выписали из больницы — они с Сашей приготовили шашлык. Она расстроилась, когда я не смогла его есть. Но я ничего не могу с этим поделать. Мне нравилось ее слушать. У неё был очень мелодичный голос. Такой тихий и бархатный. Пока мы разговаривали, нам принесли заказ. — Может немного вина? — предложил я. — Нет, спасибо! В отличие от неё я заказал себе отличный стейк, и с удовольствием его уплетал. Решил, что поговорю с ней после ужина, дабы не портить аппетит. А если честно, то просто не знал, как начать разговор. Молча ел, наблюдая за ней. Таня ела, словно была аристократкой в седьмом поколении. Она аккуратно отрезала маленькие кусочки рыбы, отправляя в рот и промакивая губы салфеткой. — Хочешь мороженое? — спросил я, отодвигая пустую тарелку. Она с интересом на меня посмотрела. — Мороженое? Что это? Я чуть не подавился водой, которую пил. — Ты не ела мороженого? — спросил я, совершенно забыв об ее амнезии. — После больницы — нет. А что раньше было — не помню, — ответила она с вызовом. Мне хотелось стукнуть себя по лбу. Идиота кусок. — Извини. Я забываю, что ты потеряла память. Внешне этого не скажешь. Ты выглядишь вполне здоровой девушкой. Казалось, она немного успокоилась. По крайней мере, морщинки на ее очаровательном лобике разгладились. — Я закажу, а ты скажешь — понравилось или нет. Это молочный продукт, немного замороженный. — Хорошо, — улыбнулась она. Я сделал заказ. — Может, потанцуем? — спросил я. Мне понравилось чувствовать ее тело. Помня, как мы танцевали в прошлый раз, не смог устоять. Хотелось вновь прикоснуться к ней. — Хорошо. Я вывел ее в центр зала, где уже плавно танцевали пары. Положив ее руки себе на грудь, я обнял ее за талию, и повёл в медленном танце. Она мне казалась такой маленькой и хрупкой, что казалось, прижми я её сильней — она сломается. В зале было довольно жарко, но мне показалось, что она дрожит. — Вам холодно? — спросил я, немного прижимая ближе к себе. — Нет, — ответила она как-то испуганно, но не глядя на меня. Ее макушка была как раз перед моим носом. Я с удовольствием втянул аромат ее волос. Как и тогда — они пахли мёдом и травами. Вдруг, она подняла голову и, посмотрев на меня, спросила: — Вы хотели поговорить со мной? Тянуть с разговором дальше не было смысла. — Я хотел спросить, что произошло в больнице? Казалось, что она ждала этого вопроса, по тому как сразу ответила: — Там была женщина, нуждающаяся в моей помощи. И я помогла ей. Кто она вам? — Это была моя мать. Но как вы смогли ей помочь? Врачи не давали больше одного месяца жизни, — не понимал я. Таня, пожав плечами, ответила: — Просто вижу больное место и направляю к нему живую энергию. Я в шоковом состоянии обдумывал ее ответ. Танец закончился, и мы сели за столик. Принесли мороженое, и она стала осторожно его пробовать. — Вкусно, — улыбаясь, сказала она. Я улыбнулся ей, смотря как она, словно маленький ребёнок, радуется лакомству. — Вы сами почему не едите мороженое? — вдруг спросила она, отправляя очередную ложечку в рот. — Давай перейдем на ты? — попросил я. — Не против? Мне надоело ее выканье. Хотелось стать ближе ей. Очень близко! — Хорошо. Я не против, — ответила она улыбнувшись. — Так почему ты не ешь. Не любишь? — переспросила она. — Почему, люблю. Дашь мне ложечку попробовать? — провоцировал я, наклонившись к ней через столик. Таня непонимающе захлопала ресницами. Затем, зачерпнув немного мороженого, поднесла к моим губам. Я, взяв ее руку, отправил ложку в рот, при этом, не отпуская руки и глядя ей в глаза. Она снова покраснела, глядя на мои губы. Съев предложенное мороженное, я отпустил ее руку и откинулся на стуле. Ситуация казалась мне интимной и я видел ее смущение. И оно мне определенно нравилось. Подозвав официанта — расплатился за ужин. — Может, немного прогуляемся? — спросил я. — С удовольствием, — согласилась девушка. Мы вышли на улицу. Погода была мягкой, снег приятно скрипел под ногами. Я перехватил Танину руку и положил себе под локоть, не отпуская ее ладони. Вокруг ресторана располагался небольшой парк с высокими заснеженными соснами. И мы медленно шли по очищенной дорожке между ними. — Тань, могу я спросить тебя? — снова решил вернуться к разговору. — Да, Максим, — ответила она. Мне понравилось, как прозвучало мое имя с ее уст. Нежно, интимно. — Ты всегда умела лечить людей? — продолжил, взяв себя в руки. Она на минуту задумалась. — Нет! Это проявилось в больнице, как очнулась. — Выходит, этому поспособствовал я?! Таня улыбнулась, и, положив руку мне на грудь, успокаивающе сказала: — Не вини себя. На все воля Богов. Я прижал ее руку, и, глядя на её губы, сказал: — Мне жаль, что так получилось, но я рад нашему знакомству. Она была так близко, что, не удержавшись, я мягко их поцеловал. Они оказались такими мягкими и пахли молоком. Не почувствовав сопротивления углубил поцелуй, обняв её за плечи и прижав к своей груди. Таня сначала замерла, на неё напало некое оцепенение. Она просто стояла с закрытыми глазами. Но затем стала несмело отвечать на мой поцелуй. Казалось, что я был первым мужчиной, который её поцеловал. Она совершенно не умела целоваться. Это было удивительное ощущение — быть первым. Хотя осознавал, что это не так. Она была замужем раньше. Просто по моей вине её жизнь началась с чистого листа. Мне не хотелось отрываться от неё, но я мягко прервал наш поцелуй. — Прости! Не смог удержаться! — тихо сказал в её губы. Она опустила голову. Мы снова пошли вдоль сосен. Начал падать снег, он крупными хлопьями попадал мне за шиворот и ложился мне на волосы. Я неприятно поежился, стряхивая снег с волос. — Начинает вьюжить. Пойдем в машину? — спросил я, глядя, как снег ложится на её капюшон. Она становилась похожа на снегурочку. В меховой шубке с капюшоном, покрытой снегом. Сев в машину я сразу включил печку, чтобы немного прогреть салон. Отвозить её домой, пока не хотелось. И я просто тянул время. Становилось жарко, и Таня расстегнулась и спустила шубку с плеч. Я снова мог любоваться её ногами. — Как чувствует себя твоя мама? — неожиданно спросила она, когда мы стали отъезжать от ресторана. Я удивился ее вопросу. Она интересовалась самочувствием абсолютно чужого человека. Мне было вдвойне приятно, что этим человеком была мама. И я воспользовался этой ситуацией. — Можешь сама её спросить. — Как? — удивилась она. Я хитро улыбнулся ей: — Сегодня уже поздно. А вот завтра ты можешь её навестить. Если хочешь — я отвезу. Она задумалось, и ответила: — Да, мне хотелось бы еще на нее посмотреть. Возможно, я что-то упустила. В тот день мне пришлось помочь еще одному человеку. И я очень устала, отдавая энергию. Я был безмерно счастлив, что не придется придумывать повод, чтобы увидеться. — Ты завтра во сколько заканчиваешь? Я могу заехать за тобой. — Также, до восьми, — сразу ответила Таня. — Тогда я буду ждать тебя ровно в восемь у магазина. Родители живут за городом. Но это не далеко. Ужинать мы будем там. Они будут очень рады с тобой познакомиться, — поставил я её перед фактом. Не хотел, чтобы она передумала. А Таня, к моему облегчению, не возразила. Тем временем мы подъехали к её дому и я, остановив машину, припарковался около её подъезда. Расставаться мне не хотелось, но я побоялся её спугнуть своей настойчивостью. Поэтому вышел из машины и открыл дверь, помогая ей выбраться из салона. — Можешь дать свой номер телефона? Я наберу, как подъеду, — с надеждой попросил я. — Вдруг задержусь? Это конечно был только повод, но я хотел, чтобы у меня был ее номер. — Да. Только набери сам. Я ещё не разобралась до конца в нем, — ответила она, протягивая мне свой сотовый. Я забил свой номер и сразу сделал себе дозвон. — До завтра, — сказал я, отдав телефон и удерживая её за руку. — До завтра, Максим, — ответила она, убирая свою руку и направляясь к подъезду. На чашку чая она меня не пригласила. А самому было неловко напрашиваться в гости. Я стоял и смотрел, как она зашла в подъезд. На улице уже давно стемнело, и я ждал, когда загорится свет в ее окне. Я забыл, как ухаживать за девушками, давно перейдя на простые, понятные мне отношения. Секс без обязательств, что может быть проще? А Таня меня волновала. Она была другая. Мне не хотелось вести себя с ней как обычно: цинично использовать её тело, откупившись потом подарками. Где-то в груди рождалось новое чувство. И я не хотел его портить. Когда-то в юности отец объяснял мне простые правила: есть девушки, с которыми приятно провести вечер, а есть "другие", от которых хотят детей. За ними ухаживают и затем женятся. "Других" я раньше не встречал. И вот, наконец, встретил. Мне повезло. Но согласится ли она быть со мной? На её месте, после того, что я с ней сделал, я бы послал далеко и надолго. Без вариантов. Сшиб я её, конечно, не специально. Испугался, отвез в больницу. Но затем повел себя как циничная скотина. Решив просто откупиться. А ведь она мне еще тогда понравилась. Я не мог отвести от неё взгляд. А когда её друг Альберт обнимал её за талию, во мне взыграли собственнические нотки. Хотел подойти и набить тому морду, чтоб не трогал, не марал. Не понимал, что со мной и хамил. Даже обвинил её, что она сама бросилась мне под колеса. Мудак! А она спасла мою мать. Мне не расплатиться. Дождавшись, когда загорится свет в её квартире, резко сорвался с места. Завтра я повезу её к родителям, проведать маму. Она пока не понимает, что это только предлог. Но я как жадный паук, оплетал её своей заботой, словно паутиной. Запутывая, привязывая к себе навсегда. Не отпущу! Моя! Я уже подъехал к своему дому, когда зазвонил мой телефон. В надежде, что это звонит Таня, я резко посмотрел на экран, на котором высветилось имя Жаннетт. — Да! — ответил я на вызов. — Макс, привет! Ты обещал заехать. Не хочешь поужинать? Я приготовлю твои любимые стейки, — услышал я в трубке. — Привет, Жан! Уже поздно, — ответил я. — Завтра рано вставать. — Так я тебя не выгоняю. Останешься у меня. Вместе поедем на работу. У меня совершенно не было желания ехать к Жанне. Не хотелось портить послевкусие после губ Тани. Я еще помнил ее поцелуй. Поэтому отмазывался, как мог. — Извини, но сегодня не получится. Хочу пораньше лечь. — Да ладно. С каких пор ты рано ложишься? Макаров, ты чего темнишь? С моего дня рождения ушёл, и до сих пор не появлялся, — начала она. — Не припомню, когда это я перед тобой отчитывался? — огрызнулся я. Меня начал напрягать этот разговор. Жанна раньше никогда не позволяла себе подобного тона. — Извини, Максим! — начала оправдываться она. — Я переживала. У тебя все в порядке? — Более чем, — ответил я коротко. Мы не были парой, в общепринятом понимании. И никогда не выясняли наши отношения. Они были оговорены в самом начале. Я не собирался этого делать сейчас. — Извини, что потревожила. Спокойной ночи! — извинилась она. — Пока, — ответил я, сбрасывая звонок. Пора заканчивать эти отношения. Они с самого начала были обречены. Жанна молодая, красивая девушка. Ей давно пора обзавестись семьей. Хоть, она всегда говорила, что не создана для семейных отношений. Думаю, что лгала. На нервной почве закурил. Вышел из машины и, подняв голову, посмотрел на свои окна. Чёрные, пустые. Захотелось, чтоб там горел свет, и меня встречала Таня. Именно она. Впервые за несколько лет, пока жил здесь, подумал об этом. Раньше меня такие мысли не посещали. Влюбился? Не знаю. Но тянуло именно к ней. Даже Жанна не возбуждала со своими аппетитными формами. Вспоминал острые коленки Тани, сидящей в моей машине, и хотел именно ее. Такую худенькую, маленькую, с удивительными голубыми глазами, в которых была какая-то тайна. Выбросив окурок в стоящую рядом урну, вошёл в подъезд. С тяжелыми мыслями зашел в свою берлогу. Принял душ и проверил свой телефон. Не обнаружив пропущенных вызовов или смс, набрал на дисплее: «Спокойной ночи!». Но, так и не отправив, удалил. На следующее утро поехал в офис. Контора была ещё закрыта на новогодние праздники, но некоторые, особо упертые сотрудники — вышли, как и я. Чтобы доделать, то, что не успели в преддверии праздника. Мне нужно было ещё раз пробежаться по смете. Новый объект был очень важным. Были затронуты средства не только нашей компании, но и партнеров. Жанна — прекрасный специалист, она все просчитала и подготовила мне полный отчёт. И сегодня мне нужно было уверить отца, что все в порядке. Но сначала самому все перепроверить. — Максим Владиславович, здравствуйте! Что вы здесь делаете? — удивленно спросила Анечка. Я сидел за столом в своем кабинете. Дверь оставил открытой, не собираясь долго задерживаться. И совершенно не ожидал, что кто-то может зайти. В дверях стояла младшая ассистентка нашего архитектора. Мужик он был дотошный, но строгий. Поэтому гонял своих подчиненных, почем зря. Она испуганно уставилась на меня. Видимо не ожидая увидеть. — Как видишь, работаю! — ответил я, поднимая голову от бумаг. — Здравствуй, Аня! Шея затекла, видимо я засиделся. Посмотрев на часы, удивился, что уже время обеда. — А ты чего не дома? Что, Пётр Алексеевич загрузил? — Нет, что вы! Просто мне нужно было доделать эскизы. Может вам кофе сварить? Вы давно сидите, — спросила она. Странно, обо мне волнуются? — А знаешь, что? Закажи нам ланч. Ты, наверное, тоже голодна. Я оплачу. — Хорошо! — ответила она и убежала. Я знал почти всех наших сотрудников, и Аня была не исключением. Ей был двадцать один год, и она была рада получить это место. Без опыта работы, с незаконченным высшим, она бы вряд ли нашла место с хорошей зарплатой. Но она действительно была смышленой девушкой. Немного экстравагантной, но, думаю, просто в силу своего возраста. У неё были ярко-розовые волосы, пирсинг на брови. И она всегда одевалась в джинсы, какие-то неимоверные толстовки и кроссовки. Правда сегодня она была в чёрных брюках и облегающей водолазке. И у нее, оказывается, есть грудь. Я был удивлен ее преображением, хотя волосы по-прежнему были розовыми, заделанными в какую-то гульку на макушке. — Максим Владиславович, там принесли ланч, — просунув голову в дверь, сказала она. — Иду. Я вышел в холл и, расплатившись с курьером, пошёл в переговорную. Она располагалась рядом с моим кабинетом. — Аня, я жду, — крикнул я по пути. Она зашла и несмело спросила: — Может, я у себя поем? Мне как-то неудобно. — Так, давай, распаковывай все и не рассуждай. Все равно нет никого. Мы расположились и приступили к нашей еде. Настроение у меня было замечательное. Отчёт был на высоте. Я был им полностью доволен. А вечером меня ждала встреча с Таней. За обедом я спрашивал Аню о прошедшем празднике, она отвечала на мои вопросы, мы смеялись. Я воспринимал ее как ребенка. Общение с ней не напрягало. Мы не заметили как в кабинет, словно фурия, вбежала Жанна. Такой я ее никогда не видел. — Ты из-за неё меня продинамил? — сверкая злым взглядом, прошипела она. — Перешёл на девочек помоложе? Мы моментально перестали смеяться. Аня вскочила с места и встала, не зная, что делать. Ситуация казалась до безумия нелепой. — Ань, можешь идти, — сказал я спокойно. Девушка испуганно вышла, озираясь на Жанну, которая стояла, сверкая глазами. Но уже молчала. Видимо жалея, что сказала лишнего в порыве ревности. — Закрой дверь! — грубо сказал я. Она, молча, закрыла дверь и встала, ожидая ответа. — Во-первых, ты не имеешь никакого права требовать от меня каких-либо объяснений. Ты мне никто, — начал я. — Но мы были вместе….- начала Жанна. — Нет! У нас был просто секс по обоюдному согласию. Вместе нас не было! И, видимо, больше не будет. Пора прекращать эти отношения. — Максим…. — Ты перешла все границы. Я думал, что вчерашний разговор по телефону все разъяснил. Что с тобой? Ты не была такой сукой. Аня совсем ещё ребёнок, а ты ее обидела своими нелепыми догадками. Мне хотелось все решить мирно. Я пытался объяснить. — Хорошо. Прости, — тихо сказала она, пуская слезу. Я не верил. Она меня не любила. Просто было удобно и все. — Жан, я прекрасно к тебе отношусь. И давай все решим сейчас. Мы не вместе. Нас нет. — Извини. Давай останемся друзьями. Нам вместе работать. Не хочу расстраивать папу. И вообще, не знаю, что на меня нашло? — вдруг предложила она. Я с облегчением выдохнул. — Рад, что ты так думаешь. — Как твоя мама? Папа сказал, что ее увезли в больницу? — перевела она тему разговора. Передо мной снова была собранная и уравновешенная Жанна, к которой я привык. — Уже все хорошо. Она дома. Я сегодня к ним собираюсь, — ответил я, вставая. На сегодня было достаточно. С отчетом я закончил, и намеревался покинуть офис быстрее. — Передавай им привет! — сказала Жанна. — Обязательно, — ответил я выходя. Вроде все решили, но неприятный осадок остался. Резкие перемены в настроении Жанны мне не нравились. Но я был рад, что мы все выяснили. Я вышел на улицу и пошёл к машине. Надо заскочить домой, переодеться и ехать за Таней. Набрал номер отца: — Пап, привет! Как дела? — спросил я. — Все хорошо, сын, ты вчера не был. Мама волнуется, — ответил он. — Я сегодня буду у вас, но не один. — С кем? Неужели с девушкой? — услышал я его смех. — Сюрприз. Но вам будет приятно познакомиться с этим человеком, — загадочно ответил я. — Заинтриговал, — усмехнулся он. — Будем ждать. Я отключил вызов и улыбнулся. Меня ждал приятный вечер в кругу семьи. И не только.Глава 8. Знакомство с родителями
Таня. Весь день я была, словно на иголках. Хорошо, что была занята работой. Привезли большую партию цветов. Я их разбирала, составляла букеты и убирала в холодильник. Покупателями сегодня занималась моя напарница Зина, которая, видя мое рассеянное состояние, любезно освободила меня от продаж. У меня из головы не шел вчерашний вечер. Максим меня поцеловал! Боги! Я таяла в его руках, словно снежинка. Понял ли он, что это был мой первый поцелуй? Наверное, нет. Он знает, что я была замужем, а значит, не невинна. Но это только тело! Как я и ожидала, он спросил меня о той женщине. И сказал, что это была его мать. Врать ему совсем не хотелось, и я сказала правду. Рассказала о своём даре, что могу делиться своей энергией. И это не вызвало у него протеста. Он был рад этому. Я чувствовала. Странно, но его я чувствовала, словно давно знала. Как такое возможно? Он совершенно чужой мне человек, а расставаться с ним не хотелось. Меня тянуло к нему. Сегодня мы снова увидимся. Он пригласил меня навестить свою маму. Я была рада этому приглашению. Мне действительно хотелось убедиться, что я ей помогла, и болезнь больше не вернётся. Я стояла за столом, составляя очередной букет. И не заметила, как в зал вошел покупатель. Видимо, была занята своими мыслями, что не услышала, как хлопнула дверь, и зазвенел колокольчик. — Привет, красавицы!! Я резко повернулась на голос. — Ой! Привет, Альберт! — ответила я, узнав друга. Альберт стоял и улыбался, как всегда поражая своей красивой улыбкой. Моя напарница не могла отвести от него глаз. Альберт галантно поцеловал мою руку и подошёл к Зине, хитро улыбаясь. — Здравствуйте, Зинаида! Ваши волосы пылают как огонь. Можно обжечься, — сказал он, сделав ей комплимент. Я закатила глаза, смотря, как наша огненно-рыжая красавица растекается лужицей у его ног. Она сегодня распустила волосы, уложив их блестящими локонами, от чего они действительно пылали на свету. Мне стало жаль бедную девушку. Она не знала, что ответить. Казалось, ей было стыдно, что мой друг обратил на неё внимание. Она помнила его, когда он заезжал за мной на ужин. А о своей личной жизни я не говорила. — Альберт, не смущай мою напарницу, — сказала я строго. В новогодние выходные он снова пытался за мной ухаживать. И я, не выдержав, поговорила с ним. Решив, что не стоит давать парню пустые надежды. К моему облегчению, Альберт прекрасно все понял, предложив остаться друзьями. Чему я несказанно обрадовалась. С ним было легко. Он оказался действительно хорошим другом. Марина меня ругала, но ей пришлось смириться. Я совершенно ничего к нему не чувствовала. — Каюсь! Не могу пройти мимо красивой девушки. Зина, ваши глаза цвета малахита сводят с ума. Они напоминают мне сказку о хозяйке медной горы. — Альберт! Ты к нам просто так заглянул или по делу? — окликнула я. Молодой человек, наконец, ко мне повернулся. — Танюша, не ревнуй! — со смехом сказал тот. — И в мыслях не было! — также смеялась я. — Мне жаль Зину, ты ее совсем сбил с толку. Мы перешли на другой уровень общения и мне это нравилось. Зина стояла с пунцовыми щеками. На ее белой коже они просто горели. — Зина, не обращай внимания на него. Он шутит, — решила успокоить девушку. — Нисколько! Зина, а что вы делаете сегодня вечером? — произнес этот наглец. Я стояла с открытым ртом. И Зина, видимо, тоже. Потому, как мой друг продолжил: — Могу я предложить вам прогуляться? Девушка посмотрела на меня, ища моего одобрения, или осуждения. Я не поняла, и просто кивнула ей. Наконец речь вернулась к ней, и она сказала: — С удовольствием! В принципе, другого ответа от неё я не ожидала. Ещё в прошлый раз она с восхищением на него поглядывала. И даже высказывалась. Поэтому, больше вмешиваться я не стала. Пусть сами разбираются. Я желала счастья Альберту, а Зина была хорошей девушкой. Они договорились, что он зайдет за ней в восемь часов. — Таня, а ты не против? Мне неудобно было. Он вроде твой парень или нет? — сразу спросила Зина, как только Альберт вышел. — Мы просто друзья. И я рада, если у вас все получится, — обнадежила я девушку. Зина вздохнула с облегчением: — Фух, слава Богу! А то я подумала, что он вызывает твою ревность. А раз вы не вместе, то я своего не упущу. Такими кадрами не разбрасываются. Мне нравилась ее прямолинейность. Она всегда говорила то, что думала. — Дерзай! — засмеялась я. Посмотрев на часы, обнаружила, что остался всего час до конца рабочего времени. И скоро должен приехать Максим. Мое сердце забилось в ожидании. Покупателей больше не было. Зина помогла мне сделать букеты и убрать все в холодильник. Заехал Вадим, я отдала ему выручку за два дня. Закрыв магазин — мы вышли на улицу. Альберт стоял у магазина с одной алой розой и улыбался. — Я пошла? — спросила меня Зина. — Хорошего вечера! — пожелала я ей и пошла на другую сторону улицы, где уже стоял автомобиль Максима. Он вышел из машины, открывая для меня пассажирскую дверь. — Добрый вечер, Татьяна! — поздоровался он, целуя меня в щеку. — Привет! — ответила я, опуская голову. Мне было неловко, что нас могли видеть Альберт и Зина. Я представляла, что скажет Марина, когда узнает — с кем я встречаюсь. И не была готова к этому разговору. Максим помог мне устроиться, затем обошёл машину и, сев за руль, сказал: — Готова? — К чему? — не поняла я. — К встрече с моей мамой, конечно, — с улыбкой сказал он. — Да! — выдохнула я. Он протянул руку и заправил мне за ухо выбившуюся прядь волос, а затем завел двигатель, и мы поехали. Свои волосы я сегодня оставила распущенными, выпрямив немного утюжком. Для Максима мне хотелось выглядеть хорошо. Поэтому, я даже подкрасила глаза и немного мазнула губы блеском. Надела мягкий шерстяной костюм: юбка до колен и приталенный пиджак в бежевом цвете. Комплект дополнила белоснежной блузкой. Ехали мы недолго, где-то около получаса. Максим всю дорогу рассказывал о доме, родителях и своей младшей сестре, с которыми мне предстояло встретиться. Он с такой любовью о них говорил, что мне стало немного грустно. Я вспомнила пансионат, в котором провела всю свою сознательную жизнь. Свою подругу Мару, которая за все время стала мне сестрой. И даже старого Сояра, который хоть и ругал нас постоянно, но я чувствовала его заботу. — Ты загрустила. Я слишком увлекся? Тебе, наверное, не интересно? Извини, — спросил Максим, заметив мое состояние. Что я могла емусказать? Рассказать о себе? Нет, конечно! Поэтому просто придумывала на ходу то, что могло соответствовать ситуации. — Нет! Просто я, к сожалению, не помню свою семью. Какая она была? — ответила я грустно. Отчасти мне не пришлось врать. Ведь своих родителей я действительно не помнила. Меня совсем маленькой отдали в пансион. — Прости! Это моя вина! Из-за меня ты потеряла память, — сказал он, глядя на дорогу. Я видела, как побелели костяшки пальцев, сжимающих руль. Он не смотрел на меня. — Давай не будем об этом? Я не хочу говорить о том, чего не помню, — предложила я, понимая, что этот разговор ни к чему не приведёт. Он просто кивнул, но я видела, как ходят желваки на его скулах. Какое-то время мы ехали молча. Максим включил легкую музыку, которая приятно ласкала слух. Затем, я увидела, как мы стали въезжать в высокие ворота. — Почти приехали, — сказал он, улыбнувшись. — Это охраняемая территория. Тут чужих нет. Всего тридцать домов, и все друг друга знают. Такая маленькая деревня. Мы проехали по просёлочной дороге. Я с удивлением смотрела на абсолютно одинаковые домики. Они были двухэтажные, серого цвета, с черными резными наличниками на окнах. И все были украшены новогодними гирляндами, которые переливались разноцветными огоньками. Было очень красиво. — Нас уже встречают, — заметил Максим, останавливая машину. И, правда. Около дома стояла молодая девушка, и с интересом на меня смотрела. Максим вышел из машины и помог мне выбраться. После теплого салона автомобиля мне стало холодно, и я сразу запахнула шубку. — Татьяна, познакомься с моей сестрой Галиной, — представил нас он. Девушка подошла ко мне, и пожала мне руку. — Приятно познакомиться! Максим ещё никогда не привозил девушек. Мне стало любопытно, что я не выдержала и вышла вас встречать. Пойдём в дом, а то я уже замерзла, — сказала она, взяв меня за руку. Девушка была очень молодой и задорной. Я даже растерялась и посмотрела на Максима. Он, пожав плечами, взял из салона какие-то пакеты, и вместе с нами пошёл в дом. Как только мы вошли, к нам на встречу вышла моя знакомая из больницы и мужчина в возрасте. — Ангел? Ты привез моего ангела? — воскликнула она. Мужчина и Галя встали, с удивлением на него смотря. — Я сказал, что мой сюрприз вам понравится? — сказал Максим, проходя вперёд и ставя пакеты на стол. — Здравствуйте! Мы с вами не познакомились в прошлый раз. Меня зовут Таня, — представилась я. Максим подошёл ко мне и стал представлять своих родителей. — Танюш, познакомься, это мой отец — Владислав Игоревич, а это моя мама — Раиса Романовна. Ты с ней уже знакома. Раиса Романовна подошла ко мне и обняла за плечи. — Я даже не поблагодарила вас за чудесное спасение. Спасибо! Я в долгу перед вами, — со слезами на глазах, сказала она. — Вот и поговорите, — сказал Максим. — Чего все стоим? Проходим. — Но где ты ее нашел? — спросила его мама, — Давайте все расспросы оставим на потом? Я ужасно голодный, — ответил Максим и посмотрел на меня. Я поняла, что, скорее всего, они ничего об аварии не знают. И он хотел обойти эту тему. — Раечка, давай сначала накормим детей? — сказал Владислав Игоревич. — Проходите, Таня, раздевайтесь. Я очень рад с вами познакомиться! Этот шельмец ничего нам о вас не сказал. Обещал сюрприз и сделал. — Конечно, конечно, — засуетилась женщина. — У нас все готово. Галина, пойдём накрывать на стол. — Давайте я помогу вам? — предложила я. Они проводили меня в просторную столовую, которая была выполнена в белых тонах. Множество белых шкафчиков были украшены резными орнаментами. На белой мраморной столешнице стояли кастрюльки, от которых исходил аппетитный аромат. Посредине стоял длинный белоснежный стол, на котором стояли приборы. — Сегодня у нас на ужин рыбная солянка, заливное из щуки и салат из свежей зелени. А на десерт Галина приготовила торт. Надеюсь, вам понравится. У вас нет аллергии на рыбу? — спросила меня мама Максима. — Нет, — ответила я. Я подумала, что Максим сказал им о моем предпочтении в еде, но Галя развеяла мои мысли. — Пока мама болела, врач разработал ей диету. И мы пока боимся ее менять. Ещё до конца не осознали, что произошло. Я подошла к женщине и, взяв её руку, спросила: — Можно? Она непонимающе на меня посмотрела, но кивнула, в знак своего согласия. Просканировав ее состояние, ничего страшного я не обнаружила. Организм еще был слаб, но сердце работало хорошо. Заметив небольшие отклонения, направила свою энергию для их устранения. — Вы снова меня лечите? Я чувствую тепло и легкость, — сказала Раиса Романовна. Убрав руки, и улыбнувшись ей, я ответила: — У вас все хорошо. Ваше сердце работает, как у молодой девушки. И можно кушать все, что хотите. Но, я бы порекомендовала вам есть больше фруктов и морепродуктов. В вашем возрасте тяжелая пища плохо усваивается. Но это только рекомендации. Противопоказаний нет. Галя стояла с раскрытым ртом. — А меня можешь посмотреть? — протянув руку, спросила она. Я даже засмеялась, но её руку взяла. Мне показалось странным такое желание молодой, здоровой девушки. Но просканировав её тело, поняла, почему ей это захотелось. Перестав улыбаться, я серьезно посмотрела ей в глаза. Галя поняла, что теперь я знаю её тайну. И испуганно вырвала свою руку, жалея о своём минутном порыве. — Что там? — встревожено спросила её мама. По лицу своей дочери она поняла, что что-то не так. Галя умоляюще на меня смотрела, прося молчать. — Таня, скажи, что с ней? — переспросила Раиса Романовна. Я, взяв себя в руки, улыбнувшись, ответила: — Ваша дочь абсолютно здорова. В её возрасте еще рано обрастать болезнями. Вам не о чем волноваться. Женщина подозрительно на нас посмотрела, но больше ничего не сказала, и стала накрывать на стол, выставляя блюда с едой. Галя с благодарностью на меня посмотрела. Я не выдала её тайны. Но мне стало страшно. Да, сейчас она здорова, но я смогла увидеть старые раны, и не представляла, кто мог их оставить на теле совсем молодой девушки. — Так. Что тут вас? — спросил Владислав Игоревич, входя вместе с сыном на кухню. — Мммм…… Как вкусно пахнет! Я очень голоден! — сказал Максим. Мы стали рассаживаться за стол. Максим пододвинул мне стул, а сам сел рядом. Оказывается, я тоже ужасно проголодалась, и с большим аппетитом ела рыбную солянку. Она была очень наваристая, а главное — горячая. За ужином я постоянно ловила на себе задумчивый взгляд Галины. Казалось, девушка была удивлена моей способности — видеть. Она смотрела на меня, словно я была не человеком, а как тут говорят: инопланетянином. Меня тоже удивила ее реакция. Если она не хотела, чтобы я знала её тайну, то зачем она сама дала себя осмотреть. Или не верила мне и решила поиграть? Ужин проходил в довольно приятной обстановке. Максим постоянно за мной ухаживал, и мне была приятна его забота. — Танюша, а как вы познакомились? — вдруг спросил меня отец Максима. Я не успела ничего ответить, как Максим опередил меня, сказав: — В больнице, где лежала мама. Владислав Игоревич удивленно на нас посмотрел. — Как? В тот день, когда она вылечила Раечку? — Нет, пап. Мы познакомились раньше, но в той же больнице, — пояснил Максим. — А что ты там делал? — вступила в разговор мама. Я видела, как нелегко Максиму обходить опасные вопросы. Он старался не лгать, но всей правды не говорил. Его родители ничего не знали об аварии, и он старательно обходил стороной эту тему. — Навещал одного знакомого, — объяснял он. — Что с ним? — Кто это? Одновременно задали вопросы родители. Максим терпеливо ответил: — Он попал в аварию, но уже поправился. Вы его не знаете. — Галин, а ты когда собираешься выходить на работу? — спросил он, переводя тему. — Жанна спрашивала, когда ты, наконец, решишь зайти к ней. Она держит для тебя место по твоей специальности, — спросил Максим сестру. — Ей нужны свежие идеи. И, в конце концов — это наш семейный бизнес. Галя, сморщив носик, с укором на него посмотрела. — Ну, хотя бы праздники закончатся. Дай немного отдохнуть. Я только учебу закончила. — Максим, не торопи девочку. Пусть отдыхает. Успеет еще наработаться, — заступилась за неё мама. — Хорошо, хорошо. Только потом не говорите мне, что я вас не предупреждал, когда она окончательно сядет вам на шею, — согласился Максим. Я все это время сидела, не вступая в разговор. Галя показала брату язык и вышла из-за стола. — Я, между прочим, для любимого брата торт испекла, — сказала она, глядя на него. Максим закатил глаза. — Извини, Танюш. Это наши обычные пререкания. А так, мы дружная, любящая семья. Правда, Галь? — Правда. Правда. Иногда он своей заботой меня просто достает, — сказала она, неся в руках торт. — Вот! — с гордостью сказала она, поставив торт в центр стола. Раиса Романовна уже ставила чашки с чаем на стол. — Ну, нарезай свой шедевр, — ерничал Максим. Торт и правда оказался очень вкусным. Внутри он был из воздушного бисквита, с ягодным сиропом и свежими ягодами с взбитыми сливками. Он просто таял во рту. — Ну как? — довольно спросила меня Галя. — Очень вкусно! — подтвердила я, отправляя ложку в рот. — Вот и я говорю, что печь торты — мое призвание! А они меня в институт на четыре года сослали. Зачем? — пожаловалась мне девушка. — Это не серьезно! — сказал отец. — Вот увидите! Я стану выдающимся кондитером. И в следующем году пройду специальные курсы. — Мечтай! — смеялся Максим. — Дочка, это только увлечение и оно пройдет. А профессия должна быть, — сказала ей мама. Галя, устав спорить, закатила глаза. Но я видела, что она совсем не злится. — Танюша, а чем вы занимаетесь? — неожиданно спросил меня Владислав Игоревич. Ничего плохого в том, что продаю цветы, я не видела. Поэтому честно ответила: — Я работаю флористом, в магазине моей давней подруги. — А сколько вам лет? Мне кажется, вам ещё не поздно освоить другую профессию? Или вы, как моя дочь, считаете это своим призванием? — продолжил он. — Мне тридцать лет. У меня есть профессия. По образованию я бухгалтер. И несколько лет проработала помощником главного бухгалтера в одной крупной компании. Но, по личным обстоятельствам, в прошлом году мне пришлось уволиться. И теперь я работаю флористом. А собирать букеты мне нравится. Я рассказала ему то, что слышала о своём прошлом от Марины. — А по своей специальности работать не хотите? В наше время грамотного бухгалтера не найти. Можем устроить вас в нашу фирму. Думаю, Жанне нужен грамотный помощник. — К сожалению, в виду своего здоровья, я не могу принять ваше предложение, — честно ответила я ему. — А что с вами? — заволновалась Раиса Романовна. Максим сидел и не вмешивался в наш разговор, поэтому я продолжила: — Я ничего не помню из прошлой жизни. У меня полная амнезия. За столом воцарилось молчание. — Извините нас. Мы не знали, — извинилась мама Максима. — Ничего страшного в ваших вопросах нет, — успокоила я ее. — А ваше умение лечить было всегда? — снова спросила меня она. — Нет. Не думаю. Мои подруги ничего такого обо мне не рассказывали. — Ваши родители, наверное, ужасно переживают за вас? — спросила Раиса Романовна. — Они умерли несколько лет назад. И я их не помню. — Бедная девочка, — воскликнула она. — Как же ты справляешься одна? Я, улыбнувшись, ответила: — У меня очень заботливые подруги. Они все это время меня поддерживали и помогли встать на ноги. — А как это произошло? — спросила вдруг Галя. Я посмотрела на Максима, но тот по-прежнему молчал. — Меня сбила машина, и я целый месяц находилась в коме, — просто сказала я. На самом деле мне не тяжело было об этом говорить. Я этого не помнила. Это произошло не со мной. — Какой ужас! — воскликнула она. — Я всегда говорю Максиму, что бы ездил осторожно. Так много лихачей на дороге. Нужно быть крайне осторожным, — сказала Раиса Романовна. Максим сидел с каменным лицом. Мне стало неудобно, что они затронули эту тему. Но он сам дал мне рассказать правду. Правда, не всю. — Извините нас, Танечка. Мы совсем на вас насели со своими вопросами. После вашей помощи ещё и устроили допрос, — сказал Владислав Игоревич. — Мы вам очень благодарны за оказанную помощь. И не знаю, как вас отблагодарить. — Что вы! Мне совсем ничего не нужно. Я сделала это по велению сердца. Не могла пройти мимо человека, нуждающегося в моей помощи. — В любом случае, мы всегда рады видеть вас в нашем доме, — продолжил он. Я, посмотрев на часы, стала собираться домой. — Уже поздно, — сказала я. — Мне пора. Максим встал и помог мне одеться. — Приезжайте к нам! Мы всегда вам рады! — сказала Раиса Романовна, провожая нас. — И простите нас ещё раз, Танечка. Мы вышли на холодный морозный воздух, и пошли к машине. Я видела, как у окна стояла Галя, провожая нас задумчивым взглядом. Сев в холодную машину, Максим завёл мотор, и включил обогрев. По салону стал расходиться тёплый воздух. — Прости! — тихо сказал он. Я посмотрела на него. Он сидел, и устало смотрел в окно. — Я чуть не убил тебя! — Ты не специально. Не надо извиняться, — сказала я, погладив его руку. Он сжимал руль так сильно, что костяшки его пальцев побелели. Как только я прикоснулась к ним — вздрогнул. Тут же схватил мою руку и, прижав к своим губам, поцеловал. От неожиданности я замерла, а затем, мягко убрав руку, сказала: — На всё воля Божья! Видно судьбою так было предначертано. Иначе, мы бы не встретились. Он странно на меня посмотрел. — Я, наверное, эгоист, но рад нашей встрече. Затем, повернулся к дороге, и мы поехали. Всю дорогу мы слушали тихую музыку, которую Максим включил. Начиналась вьюга, и он внимательно смотрел на дорогу. Ехали мы медленно. И приехали почти в полночь. Максим проводил меня до квартиры. — Уже поздно, — констатировал он, глядя на мои губы. Вспомнив его поцелуй, я невольно их облизнула. Он сразу набросился на них. Сначала мягко целуя, будто пробуя на вкус, а затем с жадностью углубив поцелуй. Мои ноги подкосились, и я буквально повисла на его руках. Максим, будто опомнившись, остановился, тяжело дыша, прислонившись ко мне лбом. — Спокойной ночи, Танюш! — прошептал он мне хрипло. — Спокойной ночи! — повторила я. Он резко отошел. А я непослушными пальцами открыла дверь и, войдя, прислонилась к ней спиной. Мое сердце бешено колотилось в груди.Глава 9. Сборы. Жанна
Максим — Максим, мне нужен номер Тани! — заявила моя сестра с самого утра. — Галя, ты на часы смотрела? — проворчал я, отвечая на ее телефонный звонок. Посмотрев на будильник, который ещё даже не звонил, удостоверился, что еще рано. Часы показывали половину седьмого. Блин! Я спал всего пять часов. Сначала проводил Таню, потом вернулся и долго не мог заснуть, думая о нас. О ситуации, что сложилась. Что скажет Таня, если узнаёт о моем обмане? — Да, смотрела. И решила разбудить тебя раньше, чтоб не проспал, — заявила эта заноза. — Зачем тебе? — спросил я, совершенно не понимая, зачем ей номер Тани. — Максим, мне очень надо! Вдруг маме станет плохо? И вообще, я решила подружиться с твоей девушкой. Или вы не вместе? Только не ври. Я видела, как ты целовал ей руку в машине. Так романтично! Как в старом кино, — трещала она в трубку, от чего мой мозг начал закипать. — Галь, у тебя совесть есть? Ты разбудила меня раньше на час, за номером телефона Тани? Что тебе так приспичило? — не понимал я. — Не будь задницей, Макс! Мне очень надо! Тебе жалко? — не унималась она. Зная свою сестру, я понимал, что она все равно не отстанет. — Хорошо! Сейчас пришлю. Это все? — Да. Спасибо! Жду! — быстро ответила Галя, и отключила вызов. Я уставился на свой телефон, совершенно ничего не понимая. Зачем ей номер? Подружиться? Это что-то новенькое. На сестру совершенно не похоже. В последнее время у неё совсем не было ни друзей, ни подруг. Она почему-то от них отгородилась и, казалось, замкнулась в себе. Общалась только со мной и родителями. Несколько раз пытался поговорить с ней на эту тему, но она постоянно отшучивалась, ссылаясь на то, что все подружки выскочили замуж и разъехались. А с нормальными парнями напряг. Сестру я очень любил и полностью ей доверял. Мой мозг постепенно просыпался. Скопировав номер Тани — отправил его сестре. Если она с ней подружится, я буду только рад. Встал, умылся и пошел варить себе кофе. Праздники закончились, и нужно было собираться на работу. Вчерашний отчет отцу понравился, Жанна постаралась. Теперь нас ждала напряженная работа. Мне предстояло уехать на две недели в другой город, для выбора места под строительство нового торгового комплекса. И заключить договора с подрядчиками. Переложить это на своих подчиненных я не мог. Всегда привык все делать сам. В Звенигороде меня ждал мой давний знакомый — Костян Матвеев. Мы с ним когда-то вместе учились в строительном университете в Нижнем Новгороде, и даже жили в общаге для иногородних студентов. Хотя наши родители могли позволить снять для нас квартиру — мы отказывались. Нам нравилась насыщенная студенческая жизнь. После Универа мы часто созванивались, и пару раз встречались. Его отец был главой местной администрации в Звенигороде, и именно он заказал нашей компании строительство крупного торгового комплекса. Конечно, благодаря моему давнему студенческому другу. И завтра мы встретимся. Приехав на работу, в дверях столкнулся с Жанной. Она выглядела шикарно. В черном брючном костюме, красной шелковой блузке и красных туфлях на высоченной шпильке. Волосы она сегодня уложила в высокую прическу, со струящимися локонами по бокам. Все мужчины, проходящие мимо, сворачивали головы в её сторону. Она, как королева, стояла в фойе и ждала меня. — Максим, привет! Нам нужно поговорить! — сказала она, как только я подошел к ней. — Да. Привет! Я слушаю, — ответил я. После скандала, что она пыталась устроить, говорить не хотелось. Но работа — есть работа. — Давай в твоем кабинете? — предложила она. — Хорошо. Пошли, — согласился я. Мы поднялись в мой кабинет. Жанна на ходу дала распоряжение моей секретарше, чтобы та принесла нам кофе. При этом, даже не повернув к ней своей головы. Она, походкой от бедра, прошла к креслу, стоящему сбоку от меня и села с высоко поднятой головой. — Папа вчера сказал, что Владислав Игоревич одобрил мой отчет. И теперь тебе предстоит самому ехать в Звенигород, чтобы выбрать место под строительство, и подписать договора. Мне нужно ехать с тобой! — заявила она. — Зачем? — не понял я. Раньше я всегда ездил один. И Жанна со мной не просилась. Она не любила командировки, дешевые гостиницы и мотания на объекты. Зачем ей теперь понадобилось ехать, я не понимал. — Тебе понадобится моя помощь, чтобы подписать договор. Я, как специалист, могу все проверить. Это очень важный контракт и ошибок допустить нельзя, — как-то не очень правдоподобно начала объяснять она. — Жан, на этот случай есть электронная почта, где ты сможешь все проверить. Да и, собственно, проверять будет наш юрист, а не ты. Скажи просто, зачем тебе ехать? Помнится, ты не любила командировки, — прямо спросил я. Ходить вокруг и около я не любил. — Я хотела немного развеяться. Отвлечься. — Поверь мне. Там будет весьма напряженная работа. И отвлекаться будет некогда. Боюсь, что и две недели будет мало. — Лучше закажи мне билет на поезд. Ехать на машине в такую даль не хочется. — Ты едешь один? — переспросила она. Я удивленно на нее посмотрел. — Конечно, один. А ты думала, с кем? Она немного замялась, но затем ответила: — Владислав Игоревич вчера вечером рассказывал моему отцу, что ты привозил к ним девушку. — Жанна, ты в своем уме? При чем здесь моя личная жизнь и работа? — начал закипать я. — А кто она? — не ответив на мой вопрос, спросила она. — Это тебя не касается. Так ты закажешь мне билет? Я терпеть не мог ревнивых баб, а Жанна вела себя именно так. Она меня ревновала. И это было уже слишком. Мне казалось, что мы все решили. Видимо, я ошибся, и ее ревность ещё добавит мне проблем. — Попроси свою секретаршу, она за это деньги получает! — ответила она и вышла из кабинета, хлопнув дверью. Я устало посмотрел в окно. Да, работа и личная жизнь действительно — несовместимы. Нужно было держать себя в руках, а не идти на поводу своих желаний. Хотя, на тот момент, это было удобно нам двоим. И зачем отец рассказал отцу Жанны о Тане? Похвастаться решил? Они, конечно, друзья, но это уже личное. Татьяну скрывать я не хотел. На нее у меня были серьезные планы. В дверь постучали. — Да, — ответил я на стук. — Максим Владиславович, можно? — спросила заглянувшая голова моей секретарши. — Да, Карина, входи! — ответил я. Она вошла, неся поднос с кофе, и поставила его на стол. Ей было двадцать шесть лет. Она была яркой брюнеткой, с короткой стрижкой и чёрными, как угольки, глазами. Карина работала в нашей компании уже четыре года. Успела выйти замуж за нашего программиста Игоря и, в данный момент, находилась на пятом месяце беременности. А это значит, что в ближайшее время мне нужно искать новую секретаршу. Еще одна проблема. — Карин, закажи мне на утро один билет на поезд до Звенигорода. И забронируй номер в приличной гостинице на две недели, с возможностью продления, — распорядился я. — Хорошо, Максим Владиславович, — ответила она, отходя от стола. Через час на моем столе лежал билет на поезд на шесть часов утра. И, примерно, через шесть часов я должен быть в Звенигороде. — Карин, подготовь мне все документы. И не забудь положить копию нового проекта. Будь на связи, если ещё что-то понадобится, — распорядился я. — Все готово, Максим Владиславович, — ответила моя помощница, кладя на стол увесистую папку. — Вам ланч заказать? — поинтересовалась она. — Нет, спасибо. Я поем в городе, — ответил я, вставая. Две недели я не увижу Таню, и мне хотелось пообедать сегодня с ней. Выходя из здания — набрал ее номер. — Алло, — сразу, ответила она. — Привет! — поздоровался я, почему-то растерявшись. Я впервые слышал ее голос по телефону. И он мне показался ещё более мелодичным. — Привет! — поздоровалась Таня. — Не хочешь со мной пообедать? Я могу заехать за тобой на работу? — предложил я, боясь, что мне откажут. Только сейчас вдруг подумал, что она может не согласиться и боялся этого. — Хорошо, — согласилась она. У меня отлегло от сердца. — Через пятнадцать минут выходи. Я буду ждать, — сказал я и отключился. Я привык ставить перед фактом, а тут растерялся. Вдруг она передумает. Через пятнадцать минут стоял рядом с цветочным магазином, где она работала. Совершенно не понимая, зачем ей это надо. В дальнейшем я, конечно, заберу ее отсюда. Моя женщина работать не должна. Денег я зарабатываю достаточно, чтобы содержать свою семью. Но пока вынужден смириться. Работа не тяжелая и под присмотром своих подруг. Которые меня терпеть не могут, зато Татьяну оберегают. Особенно Марина, которая готова была меня четвертовать на нашей встрече. Да, и когда я заявился к ней домой, где в то время жила Татьяна. Она вышла из магазина и сразу направилась к моей машине. Я стоял рядом с открытой дверью, ожидая, когда она перейдет дорогу. Сегодня она была одета в кроссовки, синие джинсы, белый свитер, серый пуховик и в белой шапке с помпоном. Маленькая, худенькая, перебегающая дорогу как школьница, она выглядела лет на восемнадцать, не больше. Как такое возможно? Я не понимал. Она подошла ко мне, и я посмотрел на ее лицо, на котором не было ни грамма косметики. Так она казалась еще моложе. Просто невероятно! Разве в тридцать лет не должны происходить изменения, в виде мимических морщинок? Но их не было! — Привет! — поздоровался я, целуя ее в щеку. — Привет! — ответила она, как обычно опуская голову. Я не мог привыкнуть к ее смущению. Другая на ее месте уже повисла бы на моей шее. А Таня смущается, словно школьница. Но именно эта манера общения меня зацепила. Ее неиспорченность, наивность и чистота. Все эти качества были не модными и давно забытыми. Я сел в машину. — Выбирай — куда поедем? — Может, в Макдональдс? — предложила она. Я очень удивился ее выбору. — Мне дочка моей подруги говорила, что там вкусно. — Ты не была там? — удивленно спросил я. — Нет. То есть, не знаю, — запнулась Таня. Вот идиот! Снова напомнил ей об аварии. — Знаешь. Я там сто лет не был. Давай, заедем, — согласился я. В Макдональдсе я не был, наверное, со студенчества. Но, если моя девушка желает, почему бы не поесть там? Посадив ее за свободный столик, я встал в очередь. Давно не стоял в очередях, привык есть в ресторанах. Помня о ее предпочтениях в еде заказал: две картошки Фри, две порции королевских Креветок в панировке, Двойной Филе-о-Фиш, два Цезарь ролл, и два Ванильных коктейля. Пока ждал, когда соберут мой заказ, наблюдал за Таней. В отличие от меня, она полностью вписывалась в молодежную среду, что здесь царила. В кафе было довольно жарко, и она сняла свой пуховик и повесила его на спинку стула, засунув шапку в рукав. Я невольно улыбнулся, наблюдая за её манипуляциями. Волосы, чтобы не мешались, она собрала в высокий хвост. И теперь вовсе слилась со студентами, что сидели вокруг. Заметил, как несколько парней стали обращать на нее свое внимание. И один из них уже намеревался подойти к ней, но тут я подошел с большим подносом, взглядом указывая ему не рыпаться. Молодой человек испуганно сел на свое место, и больше не смотрел в нашу сторону. — Ну, налетай! — предложил я, со смехом. Таня сидела с растерянным видом, не зная с чего начать. — Я учел твои предпочтения в еде. Тут все рыбное. Хотя, я предполагаю, что и в Гамбургерах мы мяса не найдем. Максимум — соя и вкусовые добавки. Попробуй сначала креветки. Помню, что раньше они были очень даже вкусные, — предложил я. Я начал открывать упаковки, и на своем примере показал, как это едят. С улыбкой на губах наблюдал, как Таня все пробует. Она как маленький ребенок, с восторгом откусывала кусочки, прикрывая от наслаждения вкусом глаза. — Очень вкусно, но очень много. Нам не съесть столько, — сказала она, с набитым ртом. — Что не съедим — возьмем с собой. Угостишь свою рыжую подружку. — Зина не моя подруга. Мы только работаем вместе, — возразила она. — Неважно. Угостить — то ты её хочешь? — спросил я. — Да. Можно. Думаю, ей тоже понравится, — предположила Таня. — Уверен! — констатировал я. Закончив с обедом, мы сложили остатки нетронутой еды, и пошли к моей машине. — Я должен буду уехать в командировку в другой город, недели на две, — сказал я, садясь в машину. Таня грустно посмотрела на меня и мне это понравилось. Она расстроилась? Не хочет, чтобы я уезжал? Я поднял её лицо за подбородок. — Я буду звонить каждый вечер. Можно? — спросил я, глядя на её губы. — Да, — выдохнула она. Я нежно прикоснулся своими губами к её губам. Они пахли молочным коктейлем, что мы только что пили. Не смог удержаться и углубил поцелуй, держа ее голову за затылок. Хотелось большего, но не мог. Возбуждение прокатилось волной, и я с трудом от неё оторвался. Вел себя, словно подросток с разбушевавшимися гормонами. Стало смешно. Давно со мной такого не было. Но на душе было легко. Омрачало только скорое расставание на некоторое время. Мы выехали со стоянки, и я отвез её на работу. Обеденный перерыв закончен, и мне тоже было нужно возвращаться на работу. Перед отъездом надо было закрыть ещё некоторые рабочие моменты. Подъехав к цветочному магазину, я вышел из машины и помог Тане выбраться из салона. — Я буду скучать эти две недели, — сказал я, поправляя её капюшон. Она стояла и смущенно смотрела на меня. — Будешь меня ждать? — спросил я, надеясь на положительный ответ. Мне показалось, что она покраснела. Так мило! — Да, — тихо ответила она. Я был счастлив. Боже! Мне тридцать лет, а веду себя как юнец. Но мне это нравилось! Я набросился на её губы и страстно поцеловал. В этом поцелуе не было нежности. Только напор, желание подчинить, завладеть. Я с трудом остановился. — Иди, а то я украду тебя. Повезу в чемодане с собой в командировку, — хрипло сказал я, отодвигая ее от себя. Она немного качнулась, но быстро пришла в себя и побежала на работу. Проводив её взглядом, сел в машину и закурил. Я полюбил! Как идиот сидел в машине и улыбался. Боже, дай мне сил уехать! Выбросив окурок в окно, выехал на дорогу и поехал на работу. — Максим Владиславович, вам звонили из Звенигорода. Просили перезвонить, как появитесь, — отчиталась мне секретарша. — Кто, не представились? — спросил я. — Константин Васильевич Матвеев, — отрапортовала Карина. — А почему он не позвонил мне на сотовый? — не понял я. Карина пожала плечами: — Не могу знать. Я набрал номер Кости: — Дружище, почему не позвонил мне лично? — спросил я, как только он взял трубку. — Да, «трубу» утопил случайно в сауне. Вот номер и не сохранился. Хорошо, что симка еще жива. Хоть мне могут звонить. Почему в iPhone на симках не сохраняются номера? Так было раньше удобно — выкинул один телефон, переставил симку — и все снова в порядке. А теперь заново заводи, — жаловался он. — Не знаю, Костян. Я как-то не задавался этим вопросом. Ты чего звонил-то? — спросил я. — Ты, надеюсь, номер еще не снял? А то я тебя знаю, — начал он. Не любил я напрягать людей. Я не в гости еду, а работать. Но обижать друга не хотел. Он видно прочитал мои мысли, потому что сразу продолжил: — Так. Возражения не принимаются. У меня остановишься! Дом большой. Заодно увидишь, какой дворец я себе отгрохал. — Ты, надеюсь, ты там, брат, еще не женился? — усмехнулся я. — Еще нет. Но дерево посадил, — засмеялся он. — Ну, ладно, давай. Завтра я тебя на вокзале встречу. Номер отменять я не стал. Мало ли что. Все равно уже оплачен. Пусть будет. На работе провозился до позднего вечера. Посмотрев на часы, обнаружил, что уже половина девятого. И в здании уже никого не было. Когда выходил с работы, на парковке одиноко стоял только мой автомобиль. Сев в машину, понял, что не хочу ехать в пустую квартиру и решил заночевать у родителей. Захотелось проведать маму. И надо еще спросить Галю, зачем ей понадобился номер Тани. С этими мыслями поехал домой. — Сынок, ты почему не предупредил? — спросила мама. — Я бы приготовила что-нибудь вкусненького. Она с каждым днем выглядела все лучше. Щеки снова стали розовыми, и понемногу начал возвращаться вес. По крайней мере, она уже была не такой болезненно худой. — Мамуль, спасибо за заботу! Но мне достаточно твоих щей, — целуя её в щёку, ответил я. — Завтра едешь? — спросил отец. — Да. Поезд рано утром, — ответил я. — Я отвезу тебя на вокзал, — сказал он, садясь со мной за стол. Мама налила мне большую тарелку горячих щей. Вдыхая ароматный запах, я захлебывался голодной слюной. Мамины щи я любил всегда. А кроме Фаст-фуда из Макдональдса, в моем желудке больше ничего не было. — А где Галя? — спросил я с набитым ртом. — Она уехала в семь часов. Сказала, что к подруге, — ответила мама. — К подруге? — переспросил я. Отец тоже недоуменно посмотрел на мать. — К какой подруге? Она полгода сидела дома. Что-то не было подруг в последнее время, — удивился он. У Гали снова появились подруги? Странно. Ну, ладно. — А когда она вернется? — снова спросил я, надеясь с ней поговорить. Мама странно на меня посмотрела, но ответила: — Она звонила перед твоим приходом. Сказала, что заночует у неё. — Я ей позвоню! — сказал отец, вставая. — Слав, не надо. Дай девочке отдохнуть. Она и так всегда сидит дома с нами. Пусть хоть немного пообщается со сверстницей, — попросила мама. Отец недовольно сел на место. Спорить с мамой не стал. Она была права. Галя уже достаточно взрослая и даже может жить одна. И мама чувствовала свою вину, думая, что из-за её болезни Галя была затворницей, боясь оставить одну. А сейчас, когда она чудесным образом поправилась, могла, наконец, заняться своей личной жизнью. — Ты гостиницу забронировал? — спросила мама. — Да. Но жить там не буду. Меня Костян встретит, — ответил я. — Костя — это тот мальчик, с которым ты учился? — спросила мама. — Да, мамуль. Тот самый. — Как быстро летит время! Еще совсем недавно вы вместе приезжали на каникулы. А сейчас он заместитель главы администрации. Подумать только! — рассуждала мама. — Какой целеустремленный молодой человек! — Мам, он его сын, — рассмеялся я. — Да. Как там говорят? У каждого генерала, есть свой сын, который займет его место, — сказал отец. Мы еще некоторое время посидели за столом, затем я пошел спать. А рано утром отец отвез меня на вокзал. По дороге мы попали в пробку. Впереди нас была страшная авария. Фура столкнулась с легковым автомобилем и, перевернувшись, перекрыла весь проезд. Сказали, водитель уснул за рулем и его занесло. На встречу ехала легковушка, в которой сидела пожилая супружеская пара. Спасти которых, к сожалению, не удалось. Из-за задержки, я буквально запрыгнул в свой вагон, на ходу закидывая чемодан. Войдя в свое купе, обнаружил Жанну, которая вальяжно сидела на диване и пила коньяк. Только пьяной женщины мне не хватало! Но поезд тронулся, не высадишь теперь. — Привет! Я всё же решила составить тебе компанию, — довольно объявила она. — Зачем? — резко спросил я. Ехать шесть часов с ревнивой пьяной Жанной, меня не прельщало. — Как — зачем? Что бы тебе не было скучно, милый. Ик… Я тут подумала, что нам так было хорошо вместе… Ик…… и я должна дать тебе еще один шанс… Ик…. Наши отношения были построены не правильно. Слишком деловыми, что ли, и поэтому зашли в тупик…. Ик….Вот! — завершила она. Я выхватил у нее из рук коньяк. Бутылка была наполовину пуста. И достал бутылку минеральной воды. Открыв крышку — подал ей. — На, выпей воды. — Ой! Какой ты заботливый, Максик! — заулыбалась она. Спорить с ней в таком состоянии бессмысленно! Поэтому я, молча, дал ей попить, а затем уложил на диван. Видимо, она ждала меня долго, раз успела так напиться. — Поспи. Нам долго ехать, — сказал я, укрывая её пледом, что лежал сбоку. — Я соскучилась….- попыталась сказать она, отталкивая мою руку и пытаясь встать. — Жан, поспи! — снова повторил я. — Уж если ты едешь, то будь добра — проспись! На этот раз она не стала спорить. Послушно легла и закрыла глаза. Да! Командировка началась не лучшим образом. Хорошо, что от номера в гостинице не отказался. Нужно будет отвезти Жанну туда. Через некоторое время услышал пьяное сопение Жанны. Она что-то говорила себе под нос, видимо во сне. Я разобрал только: — Мой. Она махнула рукой и откинула плед. Даже во сне пытаясь меня соблазнить. Да, другой на моем месте сейчас бы воспользовался ситуацией. Но, меня её прелести больше не возбуждали. Хотя сегодня она явно старалась. На ней было мягкое трикотажное платье персикового цвета выше колен, с глубоким декольте, которое полностью повторяло аппетитные изгибы её тела. Во сне оно немного задралось, показывая край ажурного чулка. Шелковистые волосы льняного цвета были распущены, и сейчас разметались по подушке. Я отвернулся к окну, смотря на пролетающий мимо пейзаж. Мне предстояло две недели провести рядом с ней. Надеюсь, она останется в гостинице, а не напросится со мной в гости. Зная Жанну — это было очевидно. Костян, падкий до женской красоты, не сможет ей отказать. Как хочет. Я буду занят. Мне некогда с ней заниматься.Глава 10. Предчувствие. История Гали
Таня. Всю ночь мне снился Максим. Он стоял, ко мне спиной, медленно удаляясь. Я кричала ему, чтобы остановился, но он не слышал меня. Впереди него горело красное зарево, а он, не видя ничего вокруг, шёл в его сторону. Оно словно манило его, притягивало. Я хотела подбежать к нему, взять за руку, остановить, но ноги не слушались меня. Они словно срослись с землей. От безысходности я упала на колени, зарыв руки в черную, покрытую золой, землю. Посмотрев по сторонам, обнаружила выжженное поле. А с неба падал пепел. По моим щекам текли слёзы. От крика я сорвала голос, а из моего горла вырывались лишь хрипы……….. Проснулась вся в поту и слезах. Мое сердце бешено стучало о грудную клетку. Сон был таким реальным, что я еще ощущала запах гари. Он словно впитался в меня. Уснуть больше не получится. Я медленно встала с постели, открыла окно. Затем приняла душ и заварила себе кофе. К своим снам я всегда относилась очень серьезно, считая, что эти предупреждения даются нам свыше. Максиму грозит какая-то опасность. В этом я была уверена. Но какая? Взяв телефон в руки, долго смотрела на экран. Еще очень рано. Всего шесть часов утра. Он спит. Да и что я ему скажу? Он примет меня за сумасшедшую. Открыла свой компьютер и набрала толкователь снов. Но ничего толкового не нашла. Везде одно: тревоги, волнения, переживания. Только зря время потратила. Не умеют в этом мире толковать сны. Эх, не хватает старого Сояра. Вот он всегда точно все мог разгадать. Допив остывший кофе, стала собираться на работу. Наряжаться желания не было, и я надела синие джинсы и белый вязаный свитер с высоким горлом. Волосы убрала в хвост. Косметику наносить не захотелось, поэтому я просто мазнула губы блеском, чтобы не обветрились на морозе. Вдруг зазвонил телефон. Посмотрев на экран, обнаружила, что звонил неизвестный номер. — Алло? — нажав на вызов, ответила я. — Таня, это Галя — сестра Максима. Извини, что так рано тебя беспокою. Мы можем сегодня встретиться? — представилась мне она. Я была очень удивлена её ранним звонком. — Привет! — поздоровалась я. — Конечно можем. Только я работаю до восьми вечера. — Ничего страшного. Я могу приехать к тебе позже. Адрес скинешь? — обрадовалась она. — Да, конечно. — Тогда до вечера. Пока! — ответила она и отключилась. — Пока! — ответила я удивленно. Написав свой домашний адрес, отправила его Гале. Я была не против общения с ней. Девушка была очень обаятельной и мне понравилась. Я чувствовала, что ей нужна моя помощь. Мои подруги были замужем, и лишний раз их тревожить мне не хотелось. У них была своя жизнь, мужья, дети. Они и так достаточно мне помогли, заботясь обо мне. А Галя примерно моего возраста, ей должно быть около двадцати лет. Боги! Я постоянно забываю, что этому телу тридцать лет, а не восемнадцать. Хотя в зеркале я видела изменения. Морщинки вокруг глаз разгладились, и кожа стала более упругой. Моя душа меняла это тело. Особенно это было заметно, когда я не пользовалась косметикой. Я становилась похожей на себя, только цвет глаз серо-голубого оттенка, вместо небесно-лазурного, и волосы темные. Выходя из дома, мыслями возвращалась к Гале. Что она хотела? Боится, что я расскажу Максиму ее тайну? Как она вообще смогла скрыть это от семьи? После таких травм она должна была, как минимум, неделю восстанавливаться. Медицина здесь очень сильно отставала. Этот мир пошёл по другому пути развития. У них, конечно, была развита промышленность и технологии. Но они совершенно не умели использовать энергию извне. Забыли, что природа наполнена ей, нужно лишь увидеть, почувствовать, взять. Я уже подходила к цветочному магазину, как меня окликнули. — Танюша! Повернув голову, увидела Марину, стоявшую у машины и державшую за руку Люду. Девочка радостно побежала мне навстречу. — Привет! — обняла я ее, поцеловав в щечки. — Привет, крестная! — поздоровалась она. Следом подошла Марина. Мы обнялись, приветствуя друг друга. — Привет! Что вы здесь делаете? — спросила я. Было ещё рано, магазины не работали. — Привет! Соскучились! — смеялась подруга. — Так почему на работу, а не домой? — спросила я, не понимая. — Шучу я. Мы задумали съездить отдохнуть в теплые страны. А вчера мне позвонила давняя знакомая из Турагентства и предложила горящие путевки в Грецию. Саша на работу поехал, а мы с Галюней за путевками. Может с нами? — спросила она. — Нет. Я пока ещё здесь осваиваюсь и не готова к путешествиям. А вы отдохните, — ответила я. Я понимала, что она ужасно устала за последнее время. Целый месяц провела у меня в больнице, и после возилась со мной. Ей отдых был просто необходим. — Боюсь тебя оставлять одну, — грустно посмотрев на меня, сказала подруга. Я обняла ее. — Марин, все хорошо. Я взрослая девочка. А тебе действительно надо развеяться. — Точно? — переспросила она. — Точно! — утвердительно ответила я. — Я буду плавать в тёплом море! — заявила Люда. Я присела на корточки рядом с ней. — Привезешь мне ракушку? — попросила я. — Привезу! Я выберу самую красивую! Марина, смотря на нас, выдала: — Ты изменилась. Ты знаешь? Я вопросительно на неё посмотрела. — Вот смотрю на тебя и думаю, что выгляжу старше. Ты словно помолодела. Выглядишь, как десять лет назад. Странно. — Это плохо? — спросила я, удивленно. — Да, нет. Просто очень странно. Марина ещё раз на нас посмотрела и, вздохнув, сказала: — Ладно. Пойдём мы. Вот приеду из Греции помолодевшей и посвежевшей. Вся такая загорелая, и ты будешь завидовать мне, и жалеть, что не поехала с нами. — Хорошо вам отдохнуть. Вы когда улетаете? — Завтра утром. Звонить часто не буду, но обещаю писать, — ответила подруга. — Буду ждать красивых фотографий и смс. — Ну, пока, подруга! Если что — обращайся к Свете, — напутствовала она. — Слушаюсь, мамочка! Счастливого пути! — засмеялась я, целуя её на прощанье. Они, сев в машину, уехали, а я пошла на работу. Пока мы болтали, моя напарница уже открыла магазин и встречала меня стоя у кассы. — Привет! — поздоровалась она. — Привет! — ответила я, раздеваясь. — Как прошёл вечер? Альберт не обижал тебя? Зина довольно прикрыла глаза и, вздохнув, ответила: — Он душка. Мы гуляли по набережной, посидели в кафе. А после — проводил меня домой. А как твой красавчик? Альберт спрашивал меня о нем. — Что спрашивал? — не поняла я. — Ну, встречаетесь вы или нет. Я сказала, что не знаю, — пояснила Зина. — Но и так было понятно, что он не просто мимо проезжал. Я никак не прокомментировала это, занявшись цветами, что привезли рано утром. Зина поняла, что ничего объяснять я не буду, и перевела тему разговора. Мне нравилась ее тактичность. Она не лезла в душу. Да ичто мне было ей ответить? Я сама не понимала наши отношения. Он пригласил на ужин, познакомил с родителями, но разговора о том, чтобы встречаться, пока не было. Хотя, по сути, мы уже встречались. Или нет? Но я бы хотела этого. Меня влекло к нему. За работой и мыслями о Максиме прошло утро. Ближе к обеду он позвонил сам и пригласил на обед. Я совершенно этого не ожидала, но отказаться не смогла. Он подъехал через полчаса. Сказав Зине, что меня не будет час, вышла из магазина. Машина Максима стояла, как всегда, на другой стороне улицы. Он вышел из машины и поцеловал меня в щеку. Я смутилась от того, что увидела Зину, смотрящую на нас в окно. — Куда поедем? — спросил он, заводя мотор. Я вспомнила, как Люда рассказывала о Макдональдсе, и мне ужасно захотелось туда сходить. — Может в Макдональдс? Мне дочка моей подруги говорила, что там вкусно. — Ты не была там? — удивленно спросил он. — Нет. То есть — не знаю, — ответила честно. — Знаешь, я там сто лет не был. Давай заедем, — согласился он. Приехав туда, я заметила, что там, в основном, была одна молодежь и дети. Максим посадил меня за свободный столик, а сам пошел делать заказ. Через некоторое время он вернулся с огромным подносом. Я с большим удовольствием пробовала все, что там лежало. Максим смотрел на меня и улыбался. Его забавляла моя радость. Съесть, конечно, все мы так и не смогли. И он предложил угостить Зину. Сложив нетронутые упаковки в пакет, мы вышли из кафе. — Я должен буду уехать в командировку на две недели, — сказал он, когда мы подъехали к магазину. Мне стало страшно. Я вспомнила свой сон. — Будешь ждать меня? — спросил Максим. — Да, — ответила я. А у самой сердце ушло в пятки от страха за него. — Буду звонить тебе каждый вечер, — сказал он и поцеловал меня. Его поцелуй был другим. Он словно прощался со мной. Не мог остановиться и даже пошутил потом, что увезет меня с собой в чемодане. Мои мысли разбегались в разные стороны. От его поцелуя я не могла сосредоточиться. Сердце трепетало в груди, а дыхание сбилось. Только попрощавшись и выйдя из машины, вспомнила, что меня беспокоило. Я так и не смогла рассказать о своём сне. — У меня для тебя сюрприз! — сказала я, входя в магазин. Положив пакет из Макдональдса на стол — повернулась к Зине. — Серьезно? Вы обедали в кафе быстрого питания? — удивилась девушка, заглядывая в пакет. — А что в этом предосудительного? — не поняла я. Зина уже откусила большой кусок от Фастфуда. — Я думала, что такие крутые дядьки обедают исключительно в ресторанах, — пояснила она. Я пожала плечами. — Это было мое предложение. Мне просто хотелось туда сходить. И мне понравилось! Там столько молодежи и детей. И вкусно! — объясняла я. — Да ладно! Я пошутила, — ответила она. — Я вообще люблю такую еду. Мы с девчонками часто туда ходим. А сегодня я пообедать не успела. Как только ты ушла — повалил народ. Так что, спасибо! — На здоровье! — ответила я, надевая фартук. Посмотрев в холодильник, обнаружила много пустых вазонов. — И правда, все букеты продала, — сказала я девушке. — Я же говорила, что работала, пока вы развлекались. Так что, вполне заслужила вкусный перекус, — подтвердила она, доедая. — Труженица наша! — засмеялась я. За разговором совершенно незаметно прошел оставшийся рабочий день. Зину я отпустила пораньше, сняла кассу, закрыла магазин и отправилась домой. По пути зашла в магазин, купить что-нибудь на ужин. Ко мне должна была приехать сестра Максима. Уже подходя к подъезду, заметила одинокую фигурку девушки, которая сидела на лавочке. Увидев, как я подхожу, она встала мне навстречу. — Привет! — поздоровалась она. — Здравствуй, Галя! — ответила я. — Давно ждешь? — Нет, я только подъехала, — ответила она, следуя за мной в подъезд. Зайдя в квартиру, я предложила ей раздеться и пройти на кухню. — Не составишь мне компанию за ужином? — спросила я, вытаскивая из пакета продукты. — С удовольствием, если не прогонишь, — смущаясь, сказала девушка. — Тогда, помой и порежь овощи, а я займусь пастой с грибами. Ты не против? — Нет. Я всеядна, — засмеялась она. Галя нарезала помидор, огурцы, салат, красиво оформляя все это на тарелке. Я отварила пасту, обжарила шампиньоны, залив сливками с пряными травами, сверху посыпав натертым сыром. Готовить раньше я не умела. Научилась несложным блюдам в доме Марины, пока жила там после больницы. И мне так понравилось, что когда стала жить одна, подписалась на кулинарный канал для домохозяек. Где такие неумехи, как я, учились готовить. Великая вещь — интернет! Сев за стол, мы приступили к ужину. — Вкусно! — сказала Галя, пробуя пасту. — Твой торт тоже был вкусным! — похвалила я ее. — Я так не умею. Девушка улыбнулась, но ничего не ответила. Мы, молча, продолжали есть. Было видно, что ей было трудно начать разговор, а я не торопила ее. Она должна сама решить: нужен он ей или нет. — Ты знаешь, зачем я здесь? — вдруг спросила она. — Думаю, что да, — подтвердила я. — Рассказ будет долгим, — сказала она. Я видела, как ей тяжело, но понимала, что ей нужно выговориться. Тяжело ходить с такой ношей в груди. — Я никуда не тороплюсь, можешь даже остаться у меня, — предложила я. — Правда? А тебе завтра не нужно рано вставать на работу? — спросила девушка. Видя, что она обрадовалась, я ответила: — Нет! У меня выходной. Так что, у нас вся ночь впереди. Галя вздохнула и начала рассказывать: — Это произошло прошлым летом. Мы с друзьями поехали к морю на микроавтобусе. Тогда это показалось нам очень романтично. Море, солнце, ночи в палатках под открытым небом. Нас было три пары. Мои подруги из института со своими парнями и я. У меня был парень — Егор. Мне он казался самым красивым, сильным, мужественным и надежным. Рядом с ним я ничего не боялась. По-крайней мере, мне так казалось тогда. Она встала и, убрав пустую тарелку в раковину, повернулась к окну. Я, молча, за ней наблюдала. — Два дня мы провели на берегу, безмятежно отдыхая и наслаждаясь ласковым морем. А на третий день, рядом с нами остановилась компания парней. Они были гораздо старше, но нас это, поначалу, не смущало. Наши парни хотели показать им, какие они крутые. Пригласили их за наш импровизированный столик. Даже выпили вместе с ними, а дальше начался кошмар……. Она достала сигарету и вопросительно на меня посмотрела. Я, молча, открыла окно и поставила на подоконник пепельницу. Галя прикурила сигарету и шумно выдохнула. — Мне повезло, на фоне своих подружек я проигрывала. И формами и внешностью. Моим подругам повезло меньше. Парни бросали на них сальные взгляды. В то время как наши парни, изрядно набравшись, спали в палатке, совершенно ничего не слыша. Не рассчитали свои силы. Хотя, Оксане один из парней приглянулся и она, уже не стесняясь нас, во всю с ним заигрывала. А мы с Катей сидели, прижавшись, испуганно косясь на палатку, в надежде на помощь. Она снова глубоко затянулась, а затем продолжила: — Их было двое. Уже достаточно пьяные, они уже вовсю пытались к нам приставать. Я пыталась позвать на помощь. Меня ударили по голове, и я потеряла сознание. Мне повезло. Они не тронули меня. А очнувшись — я убежала. Но, видимо, потеряла слишком много крови и отключилась где-то по дороге…. Посмотрев на неё, снова увидела тот шрам на голове, что напугал меня тогда. Конечно, под ее густыми волосами его не было заметно. Только я могла его увидеть. Он, словно молния, рассекал ее оболочку. — Тебе кто-то помог? — спросила я, чувствуя рядом с ней что-то незнакомое. — Меня подобрала одна женщина. И оставшиеся три недели я провела в ее небольшом доме. Она выходила меня, — подтвердила девушка. Я снова непонимающе на неё посмотрела. — Да, она тоже умеет немного лечить. Конечно, не так как ты. С болезнью мамы она бы не справилась. Хотя я ее просила. Она отказала мне, сказав что-то про порчу. Таких, как она, называют колдунами. Она, в основном, лечила меня примочками из трав, — рассказывала она. У меня возникла масса вопросов. — Но, почему твои родные ничего не знают? — спросила я. — Ты же отсутствовала целый месяц?! — Они знали с кем я и где. Вернее, думали, что знают. Мы же собирались на море, планируя там задержаться на месяц. Раньше я часто зависала у подруг. Могла уехать, например, в деревню к одной из них. Это после случившегося мы больше не встречаемся. Совсем. Я встала, обдумывая все это. Налила воды в чайник и поставила кипятить. — Но почему ты не рассказала об этом родным? — А зачем? Мама была больна. Отец и брат ужасно за нее переживали. Я не хотела их беспокоить своими проблемами, — пожав плечами, ответила Галя. — А та женщина что-то сделала. Я не знаю — что, но Катя звонила мне потом. Она рассказала, что те парни разбились на машине. Как она об этом узнала — я не знаю. А Егор, увидев утром кровь вокруг костра, испугался и сбежал. Наверное, подумал, что меня убили и утопили. В моей голове не укладывалось, как такая хрупкая девушка все это вынесла? У неё, помимо шрама на голове, была огромная душевная рана. Я видела, как она до сих пор все это переживает. — Спасибо, что не выдала меня, — сказала она, спустя некоторое время. — А твой парень где сейчас? Разве он не пытался тебя найти? — спросила я. — Нет, не пытался. Он уехал из города, перевелся в другой институт. Да и я бы не хотела встречи с ним. Он не смог меня защитить. По сути — бросил. Я заварила чай и открыла шоколадку. Разлила ароматный напиток по чашкам и придвинула Гале. Она взяла ее двумя руками. Было чувство, что она пытается согреться, хотя дома было достаточно тепло. На самом деле, холод был в ее душе. — С моими бывшими подружками больше не общаемся. Наверное, каждая из нас хочет все это забыть. Мы друг для друга — слишком тяжёлое воспоминание. Конечно, здороваемся при случайной встрече, разговариваем, но на этом все. Нам так легче. Я вообще редко куда выбираюсь теперь, чтобы случайно не встретиться. Все это время, что она мне рассказывала свою историю, я осторожно убрала с ее энергетического поля страх, боль, негатив. Они, словно серая пелена, окружали её чистую ауру. И сейчас видела, как та стала излучать тепло. Холод постепенно ушел. Не физический, нет. Душевный. — А давай завтра сходим в кино или погуляем в парке, хочешь? — спросила я. Она странно на меня посмотрела, словно прислушивалась сама к себе. И её удивляло спокойствие, что поселилось в душе. — Да. Наверное…… Странно, но еще час назад я бы сказала — нет. Ты что-то сделала со мной? — спросила Галя. Улыбнувшись, я ответила: — Немного. Думаю, тебе так будет комфортнее. Она удивленно на меня посмотрела, спросив: — Как ты это делаешь? Я не могу точно сказать. Просто чувствую эмоции людей, вижу болезни. Это все имеет свой определенный цвет. Например, злость — всегда черным облаком окутывает человека. А болезни, как отпечаток на теле, меняет ауру. — Наверное, тяжело с этим жить? То есть, помогать другим, — интересовалась девушка. Я была рада, что девушка отвлеклась на меня. И с удовольствием отвечала на её вопросы. — Это у меня недавно. Так что, я пока не поняла, — ответила я. Мы проболтали весь вечер. Мне было удивительно комфортно с ней. Словно мы были давно знакомы. Странное чувство. Я постелила ей на диване в большой комнате. Она долго смотрела на нарисованные цветы над диваном. — Это ты рисовала? — спросила она. — Да. Но я этого не помню. — А, да. Ты говорила про амнезию. Извини. А мне нравится этот рисунок. Он такой теплый. Видимо ты его рисовала в хорошем расположении духа, — сказала она. Рисунок нравился мне самой. Он вызывал очень теплые эмоции. Я часто на него глядела, представляя, как моя предшественница его рисовала. Они были нарисованы прямо на однотонных обоях. Это действительно смотрелось довольно необычно, но очень красиво. Смотря на этот рисунок, видела, что у неё были позитивные планы на жизнь. Она хотела начать все с чистого листа. А получилось, что начала я. Еще раз посмотрев на нежные цветы, сказала: — Думаю, что да. Я не могла их нарисовать в плохом расположении духа. Утром мы с Галей пошли гулять в парк. Погода была очень хорошей. Я не переставала удивляться такому чуду природы, как зима. Это было удивительно. Для девушки, выросшей на краю пустыни, это казалось волшебством. Зима удивительным образом меняла все вокруг. Даже шумные улицы больших городов, серые бетонные дома и многоэтажные офисы — стали простыми, приветливыми и праздничными. Снег скрадывал все несовершенства и превращал обыденность в мимолетную сказку, с привкусом дежавю. Но все же истинную сущность зимы можно наблюдать, созерцая природу. Красота зимнего парка завораживала, пробуждая в душе теплоту и приподнятое настроение. Белый снег, как белый лист. Смотришь на него и, кажется, что все можно изменить, исправить, улучшить, достичь. Холодная и неприступная зима сковывает мир, словно пытаясь сказать человеку, чтобы он тоже на миг остановился, посмотрел вокруг и вспомнил о самом важном. Пока я смотрела по сторонам, какой-то мальчишка запустил в Галю снежком, и он, ударившись о ее спину, рассыпался и упал на тротуар. Галя задорно рассмеялась и, сделав небольшой шарик из снега, запустила им в мальчика. — Сейчас я тебе задам, — кричала она ему, кидая снежок. Мальчишка ловко увернулся и, сделав новый комочек из снега, запустил его в Галю, со словами: — Сначала догони. Он показал ей язык и убежал. — Вот малолетний засранец! — пробурчала она, отряхивая пальто. Но злобы в её словах не было, а наоборот, она, казалось, оттаяла и начала улыбаться. Мы прогуляли с ней до обеда и, ужасно проголодавшись, зашли в кафе. — Если хочешь — можешь приезжать ко мне. Я буду очень рада, — предложила я, провожая ее до такси. — Спасибо! Я очень рада знакомству с тобой! И ты к нам приезжай. Я даже могу за тобой приехать, — сказала Галя, обнимая меня. Кажется, я нашла новую подругу, и была очень этому рада. Мы попрощались и она уехала. А я, придя домой, еще долго смотрела на пионы, вспоминая наш разговор.Глава 11. Командировка. Авария
Максим. Поезд медленно подъезжал к железнодорожному вокзалу города Звенигорода. Я смотрел в окно и думал, что мне делать с Жанной. Будить ее совершенно не хотелось, но и оставить её в вагоне я не мог. — Жанна, мы подъезжаем! Вставай! — позвал я ее, слегка тронув за плечо. — Ммм… — недовольно промычала она, открывая глаза и фокусируя на мне взгляд. — Дай воды. Пересохло в горле, — попросила она хрипло. Я открыл бутылку минеральной воды и, налив в стакан, подал ей. — Вот, возьми. Жанна села и, взяв стакан, с наслаждением его выпила. — Сразу говорю — назад не поеду, — заявила она, отдавая мне пустой стакан. — Это твоё дело. Мне все равно, — ответил я, приоткрывая окно и впуская свежий воздух. В купе стоял стойкий запах алкогольного амбре. — Странно. Я думала, что ты сейчас начнешь меня учить жизни, — хмыкнула она. — Зачем? Тебе не восемнадцать лет. Ты самостоятельная, взрослая женщина. Хочешь торчать целыми днями в гостинице? Да ради Бога! Лично я буду занят работой, — ответил я. Жанна странно на меня покосилась, словно не веря в мои слова. — Приведи себя в порядок. У тебя тушь потекла, — сказал я, протягивая ей салфетки. Ещё не хватало, чтобы мой друг увидел ее в таком состоянии. Она, конечно, за шесть часов протрезвела, но выглядела помятой. Я решил отвезти ее в гостиницу. Тем временем поезд остановился. — Ты готова? — спросил я. — Да! — с вызовом ответила Жанна, убирая зеркальце в сумочку. Я открыл дверь нашего купе и выглянул в коридор. Народ продвигался к выходу. Достав свой чемодан, спросил: — Где твои вещи? — Под сиденьем. Она встала и я, достав чемодан, направился к выходу. Жанна, взяв свою сумочку, пошла за мной. Как только мы вышли из вокзала, мне на встречу вышел мой давний друг Костян. — Макс, дружище, привет! — сказал он, обнимая меня за плечи. — Привет, друг! — ответил я, обнимая его в ответ. Из-за моей спины вышла Жанна и, встав рядом с нами, внимательно стала разглядывать Костяна. А там было на что посмотреть. Даже дорогой костюм не смог скрыть эту гору мышц, ростом почти два метра. Ещё в институте он увлекся рукопашной борьбой. И спортзал был его вторым домом, где он регулярно тягал металл. Волосы он стриг всегда очень коротко. И сейчас его виски были аккуратно выбриты, оставляя лишь ёжик сверху. — Вау! А это что за красотка с тобой? Ты не говорил, что будешь с девушкой, — сказал друг, с восхищением пялясь на Жанну. Жанна действительно, после того, как привела себя в порядок, выглядела снова шикарно. — Познакомься, это Жанна. Она не моя девушка. Она — главный бухгалтер нашей фирмы. Ей очень хотелось лично познакомиться с вашим городом. Просто рвалась в командировку, — съехидничал я, представляя Жанну. — Жанна, познакомься с Константином. Рассказывать о нем не буду, все и так уже знаешь. Договора подготавливала сама. Мой друг галантно поцеловал ее руку, заглядывая в ее глаза. — Очень рад нашему знакомству! Если бы знал, что Максим скрывает такой бриллиант за толстыми стенами своей компании, то давно приехал бы сам. Жанна кокетливо пожала плечами. — Мне он тоже не говорил, что у него есть такой привлекательный друг. Я закатил глаза, и пошёл к его машине. Его чёрный внедорожник Rolls-Royce стоял на парковке, выделяясь своими габаритами. Дойдя до машины, я поставил чемоданы и подождал, когда они с Жанной подойдут. Костя галантно посадил Жанну на заднее сиденье, закинул наши чемоданы в багажник и сел за руль. Я сел рядом с ним. — Кость, нужно завезти Жанну в гостиницу, — сказал я с надеждой, что он согласится. Он непонимающе на меня посмотрел. — Зачем в гостиницу? У меня дом большой, места всем хватит. И, повернувшись назад, спросил: — Я приглашаю вас погостить в моем доме. Надеюсь, вы не против? А в свободное время могу показать вам наш город. Устроить персональную экскурсию. — С большим удовольствием! — ответила Жанна, строя ему глазки. — Интересно посмотреть на логово такого великана. Ну, кто бы сомневался! — Решено! — радостно ответил друг. — Поехали! Жанна с победной улыбкой повернулась к окну. Город поражал многообразием красок. Все вокруг блестело и переливалось новогодними гирляндами. Через некоторое время мы подъехали к огромному трёхэтажному особняку. Въехав в отъезжающие ворота, мы оказались перед парадным входом белокаменного дворца. По-другому и не скажешь. Точно дворец! Константин вышел из автомобиля и достал чемоданы. — Ну, чего встали? Прошу в мое скромное жилище. Мы с Жанной с изумлением смотрели, как открылись двери, и нам навстречу вышел лакей. Это был мужчина около пятидесяти лет, одетый в униформу. Он подошёл к Косте и застыл в ожидании дальнейших распоряжений. — Фёдор, держи, отнеси в гостевые комнаты, — распорядился друг, отдавая ему наши чемоданы. Тот, молча взяв чемоданы, пошёл в дом. А Костя, повернувшись к нам, сказал: — Прошу, проходите в мое жилище. Мы вошли в просторный зал. Пол и стены были из светлого мрамора, а на второй этаж шла широкая мраморная лестница с резными каменными перилами. — Значит, этот дворец ты построил для своей будущей семьи? — спросил я, разглядывая помещение, которое мало походило на дом. — Я планирую большую семью. Моим детям будет где побегать, — смеясь, сказал Костя. — Да тут может бегать футбольная команда, — заметил я. — А я думаю, что в самый раз! У настоящего мужчины должен быть большой дом, — парировала Жанна. — Вашей девушке очень повезло, — добавила она и посмотрела на него. — Она должна быть довольна. Костян довольно расплылся от этого комментария. — Девушки пока нет, но, думаю, я ее уже нашёл, — многозначительно посмотрев на Жанну, ответил друг. В фойе зашла женщина лет сорока, в униформе с передником. — Константин Васильевич, стол накрыт, — сказала она. — Ольга Михайловна, проводите наших гостей в их комнаты, им нужно умыться с дороги, — обратился он к ней. И,повернувшись к нам, сказал: — Так, давайте, приводите себя в порядок и спускайтесь в столовую. Сегодня отдыхаем, а завтра с утра поедем по объектам. — Следуйте за мной, — сказала Ольга Михайловна нам, и стала подниматься вверх по лестнице. Наши комнаты располагались на втором этаже, напротив друг друга. — Ваши чемоданы распакованы. Все вещи разложены в шкафах. Располагайтесь, умывайтесь, если возникнут вопросы — обращайтесь. Я буду ждать вас, чтобы проводить в столовую. — Спасибо, Ольга Михайловна. Мы вас не задержим, — сказал я. — Ну, что вы. Я здесь работаю и моя обязанность ждать вас, — ответила она и встала у лестницы. Жанна гордо прошла мимо нас в свою комнату, и закрыла за собой дверь. Зайдя в предложенную мне комнату, обнаружил довольно лаконичный интерьер. Он был выполнен именно в мужском стиле: чёрная шпунтованная доска на полу прекрасно дополняла мебель в этом же цвете. Светлые серые шторы прекрасно сочетались с серыми обоями. Все было довольно строго: кровать, шкаф, две тумбы по бокам кровати, большой телевизор на стене. Через большое окно комнату наполнял солнечный свет. Мой чемодан действительно, оказался распакован и лежал внизу шкафа. Вещи разложены по полкам, а рубашки висели на вешалках. Вот это сервис. У Костяна, видимо, работает целая гвардия прислуги, хотя нам на глаза попались лишь двое из них. Быстро умывшись, я сменил рубашку и вышел в коридор. Ольга Михайловна стояла на том же месте. Вот это выправка, как в армии. — Я вас провожу в столовую, — сразу предложила она. — Думаю, не стоит. Лучше дождитесь Жанну. А я дойду сам, — улыбнувшись, ответил я. Женщина даже не улыбнулась в ответ. Она просто кивнула и показала нужное направление. Спустившись на первый этаж, я зашел в просторную столовую. Она была просто огромная, полностью выполнена в белых тонах, а в центре стоял длинный белоснежный стол, над которым висела хрустальная люстра. Он был накрыт на три персоны, а мой друг сидел за столом и что-то печатал в своем айпаде. — Ольга Михайловна не проводила тебя? — удивленно спросил он, откладывая айпад в сторону. — Зачем? Я не такой беспомощный. Пусть Жанну провожает. Или ты думал, что я потеряюсь в твоём дворце? — засмеялся я. — Тебе не нравится мой дом? — спросил Костя. Я сел напротив него, рассматривая интерьер. — Довольно неплохо. Но, на мой взгляд, слишком вычурно. Хотя, ты всегда любил выделяться, — выдал я. — Ну, ты как обычно, очень скуп на похвалы, — заметил он. Я видел, что он смеется. — Я не барышня, чтобы восхищаться домом холостяка, — ответил я другу. — Спроси лучше Жанну. Ей, как женщине, видней. — Кстати, эта Жанна, кто она для тебя? — спросил он. Я понял, куда он клонит, поэтому сразу ответил: — Если ты на счёт личных отношений — никто. Мы работаем в одной компании. Она прекрасный специалист. Наши отцы старые друзья. И это все. — Принято, — засмеялся он, как прежде. Костя встал и, взяв графин со стола, предложил: — Давай выпьем за встречу? — Давай! — согласился я. — Сколько лет уже не виделись? — Да, уже и не помню, — задумался друг. — Кажется, после института на твоей днюхе? — Точно, пили тогда какую-то бурду дешевую, — согласился я. — Видно, с тех пор я не люблю выпивать. Помню, мучился на следующий день с головной болью. Костян засмеялся. — Сейчас я тебя угощу настоящим нектаром из собственного винограда, — сказал он, разливая рубиновый напиток из графина. — Ты заделался в виноделы? — удивился я. — Так, для себя балуюсь. Сейчас оценишь. Ну, за нашу встречу! — сказал он, поднимая свой бокал. — За встречу! — ответил я. Вино оказалось очень приятным на вкус. Немного сладковатым, терпким, с ярким виноградным вкусом и приятным послевкусием. — Неплохо! — согласился я, пригубив вино. Костя довольно улыбнулся. — Я же говорил, что оценишь! — сказал он и замер с бокалом в руке, глядя на лестницу. Можно было и не оборачиваться, так как я знал, на кого мог смотреть мой друг. Повернувшись, я увидел Жанну. Она очень постаралась, чтобы выглядеть хорошо и сейчас спускалась с лестницы на высоких каблуках с высоко поднятой головой. На ней было красное облегающее платье до колена, без рукавов и с глубоким декольте. — Я ослеплен! — воскликнул друг и, поставив бокал на стол, подал руку Жанне, чтобы сразу ее поцеловать. Жанна победно улыбнулась, глядя на меня. Как бы показывая, что другой мужчина может увести такую красоту. Я в ответ лишь пожал плечами. — Наконец, стены этого дома увидели красивую женщину, — сказал Костя, не заметив наших взглядов. — Спасибо! — ответила Жанна. — У Вас великолепный дом! — Он меркнет на вашем фоне, — не согласился он. Жанна смущенно опустила глаза. Я и не знал, что она умеет смущаться. — Прошу к столу, — продолжил он, отодвигая стул и помогая ей сесть. Он сел рядом с ней, наливая вино в ее бокал. — Давайте, выпьем за наше знакомство, Жанна. — С удовольствием, Константин! — кокетливо ответила она. Мы выпили немного вина и приступили к ужину. Костя решил поразить нас. В столовую вошли два повара, неся на большом подносе целого зажаренного барашка. Он лежал в центре, а по бокам лежали овощи, также зажаренные на гриле. Все это великолепие источало необыкновенный аромат. — Ты решил накормить целую армию? — удивленно спросил я. Костя рассмеялся. — Ну что ты. Это всего лишь маленький барашек. Мой повар — настоящий мастер! Ты не заметишь, как он растает у тебя во рту. Повара ловко отрезали куски, отделяя мясо от костей и укладывая красивыми ломтиками на наши тарелки. — Недурно! — сказал я, жуя нежнейшее мясо. — Восхитительно! — согласилась Жанна, пробуя барашка. — Вы умеете выбрать хорошего повара. Костя с довольным видом приступил к ужину. — Предлагаю перейти на ты, — сказал он, обратившись к Жанне. — И выпить за это. — Поддерживаю! — согласилась она, поднимая бокал. — Вы ещё на брудершафт выпейте, — усмехнулся я. Костян посмотрел в глаза Жанны и встал. — Так как? — спросил он, глядя на неё. — Дружище, я вообще-то пошутил, — сказал я в замешательстве. Но мой друг был явно увлечен. Жанна посмотрела на меня и показалось, что ее глаза блеснули победным огнем. — Да легко! — с вызовом сказала она вставая. Я с удивлением наблюдал, как они и правда, выпили на брудершафт и поцеловались. И их поцелуй был далек от дружеского, хоть и был быстрым. — Ты не против? — спросил он меня. — Нет, — пожав плечами, ответил я. — Совет да любовь! За ужином Константин был деликатен. Он не стал разговаривать о наших делах, предпочитая разговор на отвлеченные темы. Затем, мы переместились в просторную гостиную, которая своими размерами поражала не меньше, чем столовая. Первое, что бросалось в глаза, это камин. Он находился в центре стены, выполнен из белого натурального камня, а на полу, около него, лежала шкура животного. В центре гостиной стоял столик, вокруг которого расположились два белых, кожаных, угловых дивана. Они стояли таким образом, что почти замыкали пространство вокруг столика, на котором стояла ваза с цветами. На стенах висели картины с различными пейзажами. И я подозреваю, что они были написаны известными современными художниками. Зная Константина — по-другому быть не могло. Остаток вечера мы провели в гостиной, за непринужденным разговором, вспоминая нашу юность. Через какое-то время я поднялся к себе в комнату, оставив Жанну наедине с Константином. Они были так увлечены друг другом, что не особо заметили мое исчезновение. Я был очень рад, что Жанна, наконец-то, переключила своё внимание на другого. Придя в свою комнату, сразу позвонил Тане. Мне было необходимо услышать ее голос. — Привет! — сказал я, как только она взяла трубку. — Привет! — услышал в ответ. — Я соскучился, — сорвалось у меня. На другом конце повисло молчание. Я понял, что смутил ее. Захотелось исправиться. — Чем занимаешься? Не помешал? — быстро спросил я. — Нет, не помешал. Стою у окна и смотрю на падающий снег, — ответила она. — Я рада тебя слышать. Мне очень приятно. На душе стало тепло от одного ее голоса. Хотя кого я обманываю? Мне было мало этого. Хотелось быть рядом, вдыхать аромат ее волос, чувствуя трепет ее тела. — И мне приятно слышать твой голос, — честно признался я. — Хотя, нет! Я хочу быть ближе к тебе. Я подошёл к окну и отодвинул штору. — А тут не падает снег, — сказал я, глядя в окно. Представил, как она стоит у окна. Такая маленькая, с худенькими плечиками, зябко обнимая себя руками. В груди кольнуло. — А у нас немного вьюжит. Очень красиво. Ты устал? — неожиданно спросила она. — Немного. Но, я обещал, что буду звонить. — Тебе нужно отдохнуть. Поспи, — вдруг сказала Таня. — Хорошо. Спокойной ночи! — Спокойной ночи! — ответила она. Отключив телефон, еще долго смотрел в окно. Странный короткий разговор, после которого было и тепло и тревожно на душе. А рано утром мы с Константином поехали выбирать подходящее место под строительство его Гипермаркета. Жанна, естественно, с нами ехать отказалась. Ссылаясь на то, что это не в ее компетенции. Она будет заниматься лишь документацией. Ну и слава Богу! — Макс, всё-таки тот участок в центре мне нравится больше. Почему ты его забраковал? — возмущался Костя, входя в дом. Мы целых три дня ездили по объектам, и не могли прийти к общему мнению. — Как ты не понимаешь? Там место под стоянку мало. Гипермаркет подразумевает большое количество транспортных средств потенциальных покупателей. Ты не можешь снести пол квартала под неё. Даже, если ты как-то сумеешь это сделать, то все равно в дальнейшем возникнут проблемы. В центре постоянные пробки. Ты сам скажешь мне спасибо, когда поймёшь, что место на окружной дороге подходит лучше всего, — рассуждал я. Мне не хотелось, чтобы у моего друга в дальнейшем возникло много проблем из-за неправильного выбора. Конечно, центр города очень привлекателен, но не для его масштабов. — Давай, мы завтра посмотрим ещё один участок. Он, конечно, не совсем в центре, но и не так далеко от него, как ты предлагаешь, — предложил он. Я устало сел на диван. — Хорошо, давай. Но, ты ещё раз обдумай мое предложение. — Как прошел день? — услышал я голос Жанны. Она, словно королева, вплыла в гостиную. Как обычно, выглядела — словно с обложки журнала. На ней были брюки из черной лаковой кожи, сидевшие на ней словно вторая кожа, и белоснежная шелковая блузка. Константин открыл рот, смотря на неё. — Нормально, — ответил я. — Может сходим куда-нибудь развеяться? — предложила Жанна. — С тобой — хоть на край света, чаровница, — наконец отмер друг. И, повернувшись ко мне, спросил: — Ты как? — Я — пас, — ответил я, поднимая руки вверх. Жанна подошла к нему почти вплотную. — Не обращай внимание на этого зануду. Его невозможно вытащить развлечься, — сказала она. — Я вообще-то сюда работать приехал, а не развлекаться, — возмутился я. — Но вам мешать не буду. Идите гуляйте, дети мои. Жанна закатила глаза, но не обиделась. Она вообще в последние дни изменилась. После нашего приезда, на меня больше не обращала внимания. А вот мой друг оказался под ударом. Она явно сменила направление, что меня безусловно радовало. — Ольга Михайловна покормит тебя, — извиняясь, сказал Костя. — Но, если захочешь к нам присоединиться, позвони! Я скину адрес клуба. — Да идите уже, разберусь, — отмахнулся я. Я поднялся к себе и, сполоснувшись, спустился в столовую, где домоправительница Кости накрыла на стол. Не будучи женатым, я привык ужинать в одиночестве и это меня совсем не напрягало. После ужина я снова позвонил Тане. Мы проговорили с ней почти час. Все никак не хотелось отключаться. Слушая ее голос, представлял, что она рядом со мной в комнате. Она рассказала, что подружилась с моей сестрой, что Галя даже ночевала у неё, и они довольно быстро нашли общий язык. А в выходные они договорились съездить в гости к моим родителям, навестить маму, и, возможно, останутся там ночевать. Я был очень рад этому. Может, я эгоистичен, но так она была под присмотром моей семьи. И был безумно благодарен своей сестре за это. Так прошли две недели. Днём мы с Константином ездили на объекты. Он, конечно, показал мне ещё пару привлекательных участков, но и они не подходили под общие требования. В конечном итоге, моему другу пришлось согласиться со мной. И мы начали подготовку объекта на окружной, под строительство его Гипермаркета. Все очень быстро закрутилось. Открыли тендер для подрядчиков. Заключали договора и так далее. Вечерами я буквально валился с ног, только Жанна с Костей, как в молодости, гуляли ночами. Они просто светились от счастья. Я был рад за них. — Зачем покупать билеты? — спросил Костян, когда я собрался на вокзал. Наша командировка подошла к концу. Моя работа, на этот промежуток времени, была закончена, и я собрался ехать за билетами на железнодорожный вокзал. — Как — зачем? — не понял я. — Домой ехать. — Не надо никуда ехать! — заявил он. Жанна сидела на диване и загадочно улыбалась. — Костюша сам нас отвезет. На своей машине. Я не хочу снова трястись в вагоне, — выдала она. Я посмотрел на друга. Быстро, однако, она взяла его в оборот. Но это же Жанна! — Ну, чего так смотришь? Да, я решил сам к вам наведаться. Познакомиться с родителям Жанночки. Чего не так-то? — спросил он, немного с вызовом. — Да нет. Нормально все! Шустро. Молодцы! — поддел я их. — Когда свадьба? — Не бойся, на свадьбу пригласим, — съехидничала Жанна. Костя подошел ко мне и обнял за плечи. — Братан, я правда — очень рад, что так все получилось. И поедем мы все вместе. Сейчас мое присутствие на стройке не обязательно. Мой зам все сделает. Но, боюсь, теперь тебе придётся искать нового главного бухгалтера. Жанна переедет ко мне. Ты не против? — спросил он. — О чем речь! Я очень рад за тебя! — обнимая его в ответ, сказал я. — А за меня, значит, не рад?! — фыркнула Жанна. Ну все, Жанна вернулась. — А за тебя вдвойне рад, правда, Жан. Хватит кусаться, — миролюбиво ответил я. — Так, друзья, предлагаю позавтракать и отправляться в путь, — предложил Костя. — Согласен, — отозвался я. Жанна встала с дивана и пошла на верх. — Скажи Ольге Михайловне, чтобы помогла мне собрать вещи, а то боюсь — до обеда не уедем, — попросила она Константина. Ну, как попросила, просто — приказала. — Хорошо, любимая! — расплылся, в улыбке Чеширского кота, мой друг. — Ты уже позволяешь собой командовать? — удивился я. — Вот встретишь свою единственную — поймёшь, — улыбаясь как идиот, ответил друг. — Уже нашёл, — вздохнул я. — Оу! — воскликнул он. — А с другом поделиться подробностями. Кто она? Познакомишь? — Обязательно, — довольно ответил я. Позавтракав и подождав Жанну ещё пару часов, мы, наконец-то, в одиннадцать часов отправились в путь. Проехав где-то около двухсот километров, нам пришлось скинуть скорость, так как начался сильный снегопад, дорогу заносило и видимость ужасно снизилась. Даже дальний свет не улучшил ситуацию, а остановиться на обочине мы не могли, вокруг заснеженные поля. Занесет и вообще не выедем. Жанна сидела на заднем сиденье и что-то читала в своем айфоне. — Да блин! — друг вскрикнула она. — Что случилось? — спросил Костя, обеспокоено обернувшись назад. — Связь пропала, — раздраженно ответила Жанна. Я посмотрел на друга, который всего на несколько секунд отвлекся от дороги, и нас ослепила вспышка, затем был удар такой силы, что меня выбросило в окно. Последнее, что я успел заметить — был огонь…Глава 12. Знакомство с бабой Маней. Обучение
Таня. — Тань, здесь так красиво! Вот зря ты с нами не полетела, — восторженно говорила Марина. Они уже почти две недели были на отдыхе, и каждый день мы с ней переписывались. А сегодня она решила поговорить со мной по видеосвязи. Техника этого мира не перестаёт меня удивлять. Моя подруга на другом конце света, а я могу видеть ее загорелое лицо, не выходя из дома. — Я очень рада за тебя. Отдых идёт тебе на пользу. У тебя глаза даже блестят, — сказала я, искренне радуясь за подругу. — Как ты там? Не устаёшь? Что-то ты бледная, — сказала Марина, рассматривая меня. — Марин, у нас вообще-то зима. И нет — не устаю. У меня сегодня выходной. — Крестная, смотри! Я тебе ракушек насобирала, — вклинилась Люда. Она поднесла к монитору свои ладошки, в которых лежали ракушки. — Какие они красивые! Спасибо большое, моя хорошая! — поблагодарила я. — А ещё я нашла большую раковину и из неё море слышно, — щебетала она. — Я дома дам тебе послушать. — Хорошо. Буду ждать с нетерпением, — согласилась я. — Катер приплыл, — услышала я голос Саши. — Ой! Привет, Танюш! — появился он позади своих девочек. — Ну все, Тань, пока! Мы на морскую прогулку на катере, — попрощалась Марина. — Хорошего вам отдыха! — успела ответить я, и экран погас. Я подошла к окну. Небо было абсолютно чистым, ни одного облачка. Снег красиво переливался на солнце. Какое-то время я стояла у окна и любовалась этой необыкновенной красотой. Сегодня мы договорились с сестрой Максима поехать к ним в гости. И Галя уговорила меня остаться на ночь. Мне было не очень удобно, но она быстро переубедила меня, мотивируя тем, что раз мы теперь подруги, то имеем на это полное право. И тем более, что Максим в командировке. А его мама меня очень ждёт в гости, считая своим ангелом спасителем. Ну как тут отказаться? Такси, что вызвала мне Галя, подъехало к подъезду и просигналило. Я быстро собралась, одев джинсы, вязанный белый свитер и пуховик. Спустившись вниз, неожиданно обнаружила Галю, которая сидела на заднем сиденье и хитро улыбалась. — Привет! Решила сама за тобой приехать. Боялась, что ты передумаешь, — улыбаясь, сказала она. — Привет! Я же обещала, — ответила я, усаживаясь рядом. — Тебе не нужно было ехать. — Мне захотелось немного проехаться. Да и нужно было кое-что прикупить, — объяснила она, показывая на пакеты, которые лежали рядом. — Папа не разрешает мне ездить за рулем в снегопад. Боится за меня. А так, хоть есть повод выбраться. Снегопада сегодня не ожидалось, но всю предыдущую неделю вьюжило, и снега навалило достаточно. На обочинах стояли застрявшие машины, хотя дорожные службы вовсю расчищали заносы. Подъехав к дому, мы увидели Владислава Игоревича, который расчищал снег у дома. — Ну, наконец-то! — улыбаясь, сказал он, ставя лопату на порог. — Мать уже беспокоиться начала. Два раза выходила вас встречать. Дверь отворилась, и сама Раиса Романовна вышла на крыльцо. Она была в домашнем халате и белой пуховой шали на плечах. — Рая, опять ты раздетая? — возмутился отец Гали. Но она не обращала внимания на его слова. С раскрытыми объятиями она подошла ко мне и расцеловала в обе щеки. — Танюша, я так рада, что ты согласилась принять наше приглашение! — воскликнула она. — Пойдём скорее в дом. Пока Галя доставала из машины пакеты, мы уже вошли в дом и разделись. В доме пахло пирогами. С утра я пила только кофе, и от этих запахов у меня рот наполнился слюной, и заурчало в животе. — Вы прекрасно выглядите, — сказала я, смотря на румяное лицо Раисы Романовны. Она очень изменилась за две недели, пока я ее не видела. Болезненная худоба ушла, на щеках заиграл здоровый румянец, и она помолодела лет на десять. — Все благодаря тебе! — сказала она, наливая в стакан молоко. — Давай, присаживайся, пироги ещё горячие, а молоко деревенское. Мы у местных берём от одной коровы. Уж больно оно сладкое, а с пирогами в самый раз. — Спасибо. А с чем пироги? — спросила я, разглядывая на тарелке румяные пирожки. — Вот эти — с рыбой, с того края — с ягодами, а вот на этой тарелке — с щавелем. Мой муж уж больно с щавелем любит. Мы его специально на зиму замораживаем, чтоб пироги печь круглый год. Ты пробуй. Я взяла румяный пирожок с щавелем и с удовольствием откусила. На вкус он оказался очень нежным, сладким, с пикантной кислинкой. — Вкусно, — сказала я, запивая пирог молоком. В столовую вошли Галя с отцом. — Ну, как тебе? — спросила она. — Очень вкусно! — подтвердила я. Мне было удивительно легко и уютно в этой семье. Казалось, что я знаю их всех сто лет. Мы абсолютно непринужденно разговаривали с родителями Гали и Максима. Они достали старый альбом, и я долго рассматривала фотографии, где они с Владиславом Игоревичем были совсем молодыми и счастливыми. Затем они показали детские фотографии Максима и Гали. Они были такими смешными на них, что мы с Галей постоянно смеялись, а Раиса Романовна рассказывала смешные истории из их детства. Мне было очень хорошо в кругу их семьи, и уезжать совсем не хотелось. И я осталась. Тем более, что у меня накопилось три отгула, и на работу не нужно было ехать. — Комната Максима сейчас свободна, я постелю тебе там, — сказала мама Гали, когда уже начало смеркаться. — Ты извини, но в гостевой я затеял небольшой ремонт. Там сейчас пыльно, — оправдывался Владислав Игоревич. Мне стало неудобно, что я создала им проблемы. — Ничего страшного. Это вы меня простите. Из-за меня столько хлопот, — ответила я. — Что ты! Мы сами тебя пригласили. И не говори так! Только благодаря тебе в нашей семье покой и порядок. А в гостевой Владислав захотел сделать ремонт, потому что устал сидеть без дела, — оправдывала мужа Раиса Романовна. Мы с Галей сидели на кровати в комнате Максима. Было немного странно находиться здесь, но мне нравилось. Комната была небольшой, но очень уютной и тёплой. На полу лежал пушистый синий ковёр, у стены стояла кровать, над ней картина с парусником в море. А рядом с кроватью стояла небольшая тумбочка. С другой стороны стоял шкаф с раздвигающимися дверцами, на который был нанесён витиеватый орнамент. Далее стоял компьютерный стол и, собственно, сам компьютер. Вся комната была выполнена в серо-синих тонах. Даже шторы на окнах были синими. Она была чисто мужской, и пахла Максимом. — Здесь довольно мило, — сказала я, рассматривая картину. — Это мама обустроила так комнату. Максим не возражал. Он редко здесь остаётся. У него есть своя квартира в городе, да и дом он недавно построил, — сказала Галя. — Дом? — переспросила я. — Ну да! Только пока там не живет. Он слишком большой для одного человека, и находится за городом. Сказал, что это для его семьи, — ответила Галя, хитро на меня смотря. Мне стало немного неудобно, будто я выпытываю секретную информацию. Поэтому я перевела тему разговора в другое русло. — Галин, а мы можем съездить к той женщине, которая тебя выхаживала? — спросила я. После того, как Галя призналась мне, что с ней произошло. Я долго об этом думала. Меня очень заинтересовала та знахарка. И мне захотелось с ней лично познакомиться. Хотелось понять — для чего я здесь? И, возможно, именно она мне могла бы помочь. — Зачем? — сразу напряглась она. — Понимаешь? Это нужно мне. Я вижу проблемы людей, могу лечить, но не знаю — зачем это мне. Не понимаю, что с этим делать? Это появилось у меня совсем недавно. И я запуталась. Не знаю, как правильно мне поступить. Если это мое предназначение, то что мне делать дальше? — объясняла я. — И я ещё ни с кем не разговаривала на эту тему. Страшно, что меня не поймут. Девушка внимательно на меня посмотрела, а затем сказала: — Спасибо, что поделилась со мной. — А поехать можно, конечно, но на машине я туда не поеду. Это очень далеко. А зимой вообще опасно. Вон, какие заносы на дорогах. Застрянем в глуши. — А как туда добраться? — спросила я. — Можно на поезде, это где-то около суток пути. А можно на самолете. Два часа и мы на месте, — рассуждала Галя. — А когда ты хочешь ехать? — спросила она. — Если можно, то завтра. Мне не терпелось все, наконец, выяснить. — Хорошо. Я сейчас посмотрю рейсы на завтра, — сказала она и полезла в интернет. — Есть на утренний рейс на самолете. Берём? — Берём! — подтвердила я. Галя забронировала два билета на восемь часов утра. — Ну, вот и все. Не бойся, прорвёмся! Было бы желание, — засмеялась она. — Ну, я спать тогда? Завтра рано вставать. Девушка ушла к себе в комнату. Я хотела уже ложиться, но тут позвонил Максим. — Привет! — поздоровался он. — Привет! — ответила я. — Я скучаю, — сказал он, и мое сердце предательски забилось, от этих слов. — И я, — вырвалось у меня. Я покраснела до корней волос. Хорошо, что он этого не видит. — Что? — переспросил он. — Что ты только что сказала? Я молчала, не зная, что ответить. — Девочка моя, скажи, пожалуйста, ещё раз, — попросил он. — Мне показалось, что ты скучаешь? Я не ослышался? Он сказал — девочка? Что? Мне же тридцать лет. Я должна соответствовать возрасту. Взрослая женщина должна вести себя уверенно. А я веду себя как ребёнок. — Я сказала, что тоже скучаю, — ответила я решительно. — Милая моя, я так рад, что, наконец, услышал эти слова. Надеюсь, что при встрече ты не откажешься от них? — усмехнулся он. — Не откажусь, — заверила я. — Через три дня выезжаю. Моя командировка заканчивается. И я жду не дождусь, когда увижу тебя.Осталось всего три дня до нашей встречи? Я правда, очень сильно соскучилась. И сама боялась себе в этом признаться. Наконец-то я увижу его. Смогу вдохнуть запах его одеколона. Снова ощутить прикосновение его губ на своих губах. От этих мыслей мое дыхание участилось. — Чем ты сейчас занимаешься? — спросил Максим. — Собиралась лечь спать, — ответила я. И добавила: — В твою постель. — Что? — услышала я. — Ты где? — Я у тебя дома. Галя меня уговорила остаться. — Боже! Ты сводишь меня с ума. Теперь я не усну, — простонал он. — Спокойной ночи! — прошептала я. — Сладких снов в моей кровати, искусительница! — ответил Максим. Закусив губу, я еле сдерживала улыбку, смотря на чёрный экран мобильного телефона. Максим давно отключил вызов, а я все сидела с телефоном в руке. Заснуть мне долго не удавалось, а когда я, наконец, уснула — прозвенел будильник. — Ты проснулась? — спросила Галя, входя в комнату. — Идём завтракать. — Уже встаю, — ответила я. Я быстро умылась, оделась и вышла из комнаты. — Папа отвезёт нас в аэропорт, — весело сказала Галя, уплетая блинчики. — Танюша, присаживайся, — сказала Раиса Романовна. Она стояла с половником у плиты, наливая в сковороду очередную порцию теста. — Галя сказала, что вы вчера решили слетать в Сочи? — спросила она. — Да, — подтвердила я. — Я море никогда не видела. — Но сейчас зима и море холодное, — удивилась она. — Мам, мы не купаться летим, а просто на выходные. Всего на два дня, — успокоила ее Галя. — Вы хотя бы гостиницу забронировали? — обеспокоено спросил Владислав Игоревич. — Пап, не беспокойся. Я ещё вчера все оплатила, — уверила его дочь. — Ну, хорошо. Завтракайте, а я пойду прогревать машину, — сказал он и вышел. Я первый раз летела в самолете. Было немного страшно, но вид с высоты птичьего полёта просто завораживал. Сочи встретило нас солнечной погодой. Снега там не было, и погода была довольно комфортной — около восьми градусов тепла. Я даже расстегнула свой пуховик. — Тань, давай сначала в гостиницу вещи бросим? — предложила Галя. — Давай, — согласилась я. Вещей у меня с собой не было, кроме небольшой сумки, что я взяла, когда ехала к ней в гости. А вот Галя набрала целый чемодан. Зачем ей столько на два дня? Мы заехали в гостиницу, а затем Галя взяла машину в прокат и мы поехали в то село, где жила ее знакомая. Оно находилось недалеко. Мы подъехали к небольшой хижине, которая представляла собой белую избу в два окошка с соломенной крышей. — Ну, здравствуй! Долго ты ко мне добиралась! — заявила мне с порога женщина лет шестидесяти. — Я тебя ждала ещё на прошлой неделе. Мы с Галей, молча, уставились на неё. — Чего застыли? Проходите в избу! — добавила она и, повернувшись к нам спиной, вошла в дом. Одета она была в длинное коричневое платье, а поверх него стеганный серый жилет. На голове у неё был цветастый платок, перевязанный узелком к верху. Мы с Галей удивленно последовали за ней. — Баба Мань, я не говорила вам, что приеду. Телефона-то у вас нет, — сказала Галя. — Почему нет? — удивилась она. — Вон, лежит на подоконнике. Мы дружно посмотрели в том направлении, куда она махнула рукой. И действительно, на узеньком подоконнике лежал новенький мобильник. — Внук привёз недавно. Только зачем он мне? Я и так знаю, кто ко мне пожалует. — Значит, вы ждали меня? — удивилась Галя. — Причём тут ты? Вот ее ждала, — ткнув в меня пальцем, ответила старуха. Она напомнила мне старого Сояра. Тот также говорил загадками. И все про всех знал. — Велели встретить и обучить, — продолжила она, ставя на плиту чайник. — Кто велел? — не унималась Галя. — Ты чего ко мне приехала? Вопросы задавать? — вдруг рассердилась бабка. Я все это время молча стояла у двери. — Нет. Я Татьяну к вам привезла, — обиделась девушка. — Вот и помолчи, — ответила баба Маня. — На-ка, вот, лучше воды из колодца принеси, — сказала она и вручила пустое металлическое ведро. Галя, поняв, что ее просто выпроваживают, взяла ведро и вышла из дома. — Боишься? — спросила старуха, обернувшись ко мне. — Нет, — просто ответила я. Страшно мне не было. Было очень любопытно. Все это время я молча ее изучала. Узнала энергетику, что удивила меня в прошлый раз, когда я лечила Галю. Она серым коконом обволакивала эту бабулю, защищая от внешней среды. И было сложно увидеть ее сущность за ним. — Считываешь, значит, — утвердительно сказала она. — Молодец! Всегда с этого начинай. — Да проходи, чего встала, как вкопанная? — сказала она, и махнула рукой в сторону стола. Я обвела взглядом комнату. Она оказалась довольно светлой и чистой. У окна стоял стол, сбоку металлическая кровать, на подушках которой были застелены белоснежные расшитые рушники. На полу лежали домотканые дорожки. Но самым примечательным в этой комнате была печь. Она была выбелена, с застеленной лежанкой с боку и смотрелась очень колоритно. — Вы знаете, откуда я? — спросила я, заканчивая свой осмотр. — Нет. Зачем мне это? Знаю, что издалека. Мне этого достаточно, — ответила баба Маня, рассматривая меня. — Дитя ты ещё совсем. Но сила тебе дана большая. Сама пока не ведаешь. Многое можешь. Даже я на такое не способна, а обучать придется. — А вы не хотите? — удивилась я. Если не хочет, то зачем в дом пригласила и ждала нас? — А кто ж меня спрашивал-то? Сказано — обучить, значит буду учить. Только времени у тебя мало. Два дня всего, — посетовала она. Я удивилась. Откуда она знает, что мы только на два дня приехали? Мы ей пока не говорили. — Входи давай уже! — крикнула она в сторону двери, которая сразу открылась и вошла Галя. Она поставила ведро с водой на пол и вопросительно посмотрела на нас. — Ты давай, езжай милая, нечего тебе тута делать. А я покудова подругой твоей займусь, — сказала ей бабка. — А когда мне за ней приехать? У нас самолёт завтра вечером. — Вот аккурат к обеду и приезжай. В самый раз будет. Надеюсь, поспеем. Галя посмотрела на меня и я ей кивнула. — Хорошо. Пойду тогда? — переспросила она. — Иди уж. И так времени в обрез, — поторопила ее бабушка. Галя уехала, а бабка поставила на стол три свечи и зажгла их. — Показывай, давай, что освоила сама, — обратилась она ко мне. Я протянула свои руки над столом и, закрыв глаза, стала вбирать в них энергию из вне. Почувствовав тепло, открыла глаза и увидела, как из них стало литься голубое свечение. Это энергия, перетекая через меня, излучала этот свет, словно невидимыми нитями. Раньше никто, кроме меня, не видел этого свечения. И я, молча, посмотрела на старушку. — Красиво, — подтвердила она. — И это все? Ну-ка, возьми мою руку. Я взяла своими ладошками сморщенную руку. Сначала ничего не происходило. Хотя я, как обычно, направила свою энергию. Вдруг почувствовала головокружение и выпустила ладонь. Баба Маня сидела и улыбалась, казалось, что она выпила немного вина. Ее щеки стали румяными. Я вопросительно на неё посмотрела. — А ты как думала? Сама даёшь, как тут отказаться? И безвозмездно себя не подпитать? И не смотри на меня так. Я должна тебе показать, что может случиться, когда не умеешь контролировать свою энергию. Ты лечила других? — спросила она. — Да, — согласилась я. — И как себя чувствовала после? Я вспомнила, как текла кровь из носа и была сильная слабость, после того как лечила маму Максима. — Плохо, — согласилась я. — Голова кружилась? Кровь из носа текла? — уточнила она. — Да, — снова ответила я. Бабушка покачала головой. — Если не научишься контролировать отдачу, то надолго тебя не хватит. Люди как животные, готовы высосать последнее, лишь бы спасти себя. Это закон природы. — Но ты молодец. Быстро восстановилась, смогла сбросить чужую болячку, — похвалила она. Я удивленно на неё посмотрела и спросила: — Когда? Я даже не почувствовала. — Значит твоё, пока ещё чистое поле, сумело самостоятельно очиститься. Но это пока. Лучше совсем не хватать. — А как это сделать? — снова спросила я. Баба Маня взяла мою руку и произнесла: — Смотри на меня. Сама поймёшь. И я увидела: ее темная оболочка встала щитом, отгораживая ее от меня. Хотя сквозь неё я смогла различить мутные серые нити, что потянулись ко мне. Они шли извне, протекая через ее руки, и уходили в меня. Я даже почувствовала эту живительную энергию. Она ласково прошлась по моему телу, забирая мою усталость и напряжение, а затем, не возвращаясь к своей хозяйке, просто растворилась в пространстве. Бабуля опустила руки и посмотрела на меня. — Поняла? — Да, но как это сделать? — спросила я. Баба Маня встала и обошла стол. Задула свечи и, посмотрев на меня, сказала: — Научу. Ты только запомни, что ты лишь проводник. Не ты лечишь, а земля матушка, водица, солнышко. Ты лишь направляешь живительную силу к человеку, а уж она сама находит болячку, излечивая тело. Отгораживайся, а не перетягивай на себя. Она ещё раз показала мне, как ставить барьер. Я мысленно ставила его перед собой, но у меня он был не темным сгустком, а переливался, словно северное сияние. Не знаю, каким его видела баба Маня, она молчала. Никак это не комментируя. А я все равно не понимала, почему не могу растворять своей силой. — Баба Мань, но я вижу болячку и могу её растворить сама, — решила ещё раз напомнить. Мне показалось, что она не верит в эту возможность. — Знаю, что сильная. Гораздо сильнее меня. Но зачем? Природу не обманешь. Она сама знает нужное направление. Отгораживайся! — учила она. — И свечу церковную рядом ставь. Люди разные бывают. Кто с чем идёт. Бывает человек добром отблагодарит, но может и чего плохого взамен оставить. Молодая ещё, не понимаешь. Увидишь — сама поймёшь. — И что мне тогда делать? — интересовалась я. — А ничего не нужно делать. Просто зажги церковную свечу. С чем человек пришёл, то ему и вернётся. Господь сам отведёт от тебя зло, — ответила старушка. — А сейчас давай ужинать. Уже темнеет. И правда, посмотрев в окно, я обнаружила, что уже наступил вечер. За нашим разговором и не заметила, как быстро пролетело время. — На вот, порежь хлеб, — велела она, положив на стол нож и буханку хлеба, а сама полезла в печь. На столе стали появляться плошки с кашей, лапшевником и картошкой, запечённой в сметане. А также различные соленья: грибочки, соленые огурчики и помидорки. Все было настолько вкусно, что я не могла остановиться. — Спасибо, очень вкусно! — поблагодарила я, откидываясь на стуле. — Что? Там, откуда ты родом, не было печей? — удивилась она. — Не было, — подтвердила я. — Там было жарко и готовили на небольших каменных плитах. Но я все равно не умела, меня готовили для другого. — Ну, приезжай ко мне почаще. Погостишь и научу. Хоть тут сложного совсем нет. Ставь все в печь, она, родимая, сама все приготовит. А сейчас давай спать. Завтра пораньше ещё кое-чему тебя научу. Жаль времени совсем нет, — покачав головой сказала она. — Я могу погостить ещё, — ответила я. — Не можешь, девонька. Ты будешь нужна в другом месте, — снова качая седой головой ответила бабуля. — В каком? — удивилась я. — Рано тебе ещё знать загодя. Со временем придет и это. А сейчас — ложись. Бабка ловко забралась на печь и, отвернувшись от меня, уснула. Вспомнила, что сегодня Максим ещё не звонил. Посмотрела на телефон, пропущенных не было. Решила выйти во двор. Быстро накинула куртку, тихонечко открыла дверь и вышла на крылечко. Телефон тут же зазвонил. Это был Максим. Мы недолго с ним поговорили. Он спрашивал о родителях. Интересовался, как мы провели время. Сказал, что завтра должен закончить все свои дела и выехать домой. Затем звонила Галя, интересовалась, как я тут. Мы с ней тоже немного поболтали, и я, совсем замёрзнув, вернулась в дом и легла в тёплую кровать, с головой укрывшись одеялом. Практически сразу уснула. Проснулась от аромата свежезаваренного чая, который заварила баба Маня. — Вставай, соня, самовар поспел, — сказала она. На улице ещё только рассветало. Я быстро умылась из умывальника, что висел в углу и села за стол. — Будешь проезжать мимо Храма, купи свечей церковных, — советовала она, подвигая ко мне баночку с вареньем. — А то потом времени не будет. — Когда — потом? — переспросила я, намазывая на белый хлеб масло, а сверху варенье. — Увидишь. Главное слушай, что я говорю, и делай так, — наставляла она. Попив чай, мы снова вернулись к моему обучению. А в обед приехала Галя и мы, попрощавшись, поехали в гостиницу. По пути заехали в Храм и, как велела баба Маня, я купила свечей. У нас оставалось ещё немного времени, и мы спустились к морю. Оно меня поразило своей бескрайностью. Оно как пустыня в моем мире — не имело границ, уходя далеко за горизонт. Обратный перелёт я даже не заметила, прокручивая в голове разговор с бабой Маней. А приехав домой — сразу легла. Я была выжата, как лимон. Разбудил меня звонок в дверь. Открыв дверь, с удивлением обнаружила Галю. — Максим… — начала она со слезами на глазах, а у меня сердце закололо от предчувствия беды.
Последние комментарии
13 часов 48 минут назад
13 часов 49 минут назад
19 часов 8 минут назад
22 часов 49 минут назад
23 часов 10 минут назад
1 день 4 минут назад