Без шанса поворчать (СИ) [Hitch_642] (fb2) читать постранично

========== Часть 1 ==========

В кои-то веки Пятый выглядел одинаково, как и внешне, так и ментально, — ужасно. Просто кошмарно. Разлохмаченные волосы, покрасневший от ежесекундных шмыганий нос, опухшие глаза и очень, очень хмурые брови. Впрочем, последнее было единственным, что нельзя было списать на простуду.

Ваня снова тряхнула градусник рукой и, посмотрев на столбик ртути, разочарованно выдохнула.

— Почему он не сбивается?

У стоявшего позади кресла, в котором расположился у камина Пятый, Клауса было своё объяснение, но назвать Ваню не очень сильной после двух апокалипсисов он не решался. Четвёртый наклонился к брату и, стырив у него пояс от огромного махрового халата, в который тот был укутан, повертел им в руках от нечего делать. Наблюдавший за ними Лютер покачал головой. Ничего без лидера сделать не могут. Он поднялся и забрал у Вани градусник. Тряхнув его один раз, сбил столбик примерно до минус четырёх.

— Не благодари, — расплылся в важной улыбке он.

Пятый посмотрел на братьев и сестру исподлобья.

— Открой рот, — потребовала Ваня.

— У меня нет температуры, — возмутился мальчик, сердито сузив глаза.

Ваня молча дотронулась ладонью до его покрасневшего лба и покачала головой.

— Живо, — мягким тоном приказала она и протянула Пятому градусник.

Тот проворчал что-то неразборчивое, но очень, очень сердитое. Ваня строго посмотрела на него, и он тут же затих, обиженно надув щёки.

Мало того, что лечат, так ещё и поворчать не дают.

Изверги.

— Засеките время, — посоветовал Клаус, раскручивая пояс от халата, словно лассо. Ну, по крайней мере, пытался, чтобы оно выглядело как лассо.

Получалось с примерно таким же успехом, как у Пятого — убедить родных, что он в порядке.

— Это всё потому, что ты никогда не спишь, — наставительно заметила Ваня, усаживаясь на пол рядом с креслом Пятого. К счастью, пол от камина достаточно прогрелся, чтобы количество простуженных в академии не увеличивалось.

— Как это связано? — спросил Пятый, едва не выронив градусник.

— Ослабленный организм, — Клаус развёл руки в стороны и посмотрел на часы. — Плюс слякоть, а ты в старых ботинках. Не удивлён, что ты простыл.

Пятый поднял голову на него, подождал, пока тёмные круги перед глазами перестанут плясать в такт стуку в его ушах, и недовольно фыркнул.

— В апокалипсисе со мной такого не было.

— Совсем? — не поверил Лютер.

Пятый досадливо зашипел.

Вот этому дурацкому Первому обязательно было уточнять сейчас или как?

Он не успел ответить, когда со стороны коридора послышались шаги. Диего вообще нельзя ничего поручать, это стало понятно ещё из первого апокалипсиса. Клаус, отправивший брата искать грелки, рассудил, что с Эллисон он тупить не будет.

Практика показала, что с Эллисон он и впрямь тупил меньше, но потратил освободившееся время на споры и выкрутасы.

— Принёс? — строго спросил Четвёртый.

Диего, тут же устроившись на диване, швырнул ему одну из двух грелок. Клаус попытался поймать её поясом от халата. Пятый вжал голову в плечи и, отвлёкшись на шум, испуганно вздрогнул, когда Ваня забрала у него градусник.

— Как я и думала, — она показала термометр наклонившейся к ней Эллисон.

Та недовольно покачала головой и вручила Пятому одну из грелок — ту, что несла она, а не пострадавшую от ковбоев-дилетантов. Пока Пятый пытался поднять голову так, чтобы подсмотреть свою температуру на термометре, Клаус перехватил у него грелку и, крутанув её в руках для пущего эффекта, устроил позади брата.

— Вот теперь грейся, — сказал он, улыбнувшись. — Только сильно не ёрзай, а то лопнет.

Эллисон поморщилась и недоверчиво скрестила руки на груди.

— Как он тебе грелку может лопнуть? — скептически спросила она. — Он же такой мал…

Замерев под строгим взглядом пытавшегося усесться удобнее Пятого, Эллисон запнулась. Даже взлохмаченный, уставший и очень, очень вялый, Пятый внушал ей какой-то маньякальный ужас.

— Больной, — закончила Эллисон, имея в виду то, что имела в виду.

Пятый в ответ на это скорчил рожицу. Уложив грелку за спиной не без помощи Клауса, откинулся на кресло.

— А ему можно сейчас перегреваться? — насторожился Лютер. — Вдруг нагоним температуру?

— Пожалей ребёнка, ему же холодно, — протянул Клаус, за что тут же получил дрожащей рукой в живот. — Смотри, он весь трясётся. А так хоть согреется. Раз Ваня не разрешила сбивать температуру…

— Такую не сбивают, — вздохнула Седьмая, чувствуя на себе вину за нечто, по ужасу сравнимое с двумя апокалипсисами.

— То хоть