Зелья бывают разные (СИ) [Горгулья] (fb2) читать онлайн

========== Часть 1 ==========

Когда Снейп появился в его доме в первый раз, Гарри был ошарашен. И дело было даже не в том, что они не общались после войны — хотя, разумеется, они не общались — и даже не в том, что он считал, что профессор скорее себе ноги сгрызет, чем добровольно переступит порог его дома, а в том, что тот пришел к нему во сне.

Нет, серьезно, сигнальные чары разбудили его посреди летней ночи, когда он уже почти пришел в себя после падения Волдеморта и даже перестал нервно коситься на новые выпуски Ежедневного Пророка, не ожидая уже новостей об очередной кровавой атаке оставшихся на свободе Пожирателей Смерти. Ночной грохот потревоженных чар заставил его подпрыгнуть на кровати и кубарем скатиться на пол, а потом под набат сердца и вой сигналки второпях искать на тумбочке палочку и очки.

Вниз он спускался, крадясь и оглядываясь, что, должно быть, выглядело особенно глупо, учитывая, какой шум стоял вокруг из-за того, что он все еще не удосужился остановить действие заклинания. Понимание настигло его почти у входной двери, он, раздраженно поморщившись, взмахнул палочкой, и в доме в тот же миг оглушающе зазвенела тишина. Он замер, прислушиваясь, но ничего, кроме обычных звуков ночного города, не было и в помине, так что Гарри, перехватив удобнее палочку и приготовившись мгновенно выпалить дуэльное заклятие, открыл дверь.

На пороге стоял Снейп.

И ладно бы это был просто Снейп в своей излюбленной черной хламиде, с которой он сроднился за долгие годы неснимаемого ношения. Но нет, это был Снейп в серой ночной рубашке, которую Гарри помнил еще со времен своего четвертого курса; босой, с отпечатком подушки на левой щеке и с закрытыми глазами.

Гарри уставился на него, не в силах пошевелиться. Вообще, за годы своей жизни он узнал доподлинно несколько вещей: слава — это еще не все; безоар добывают в желудке козы; если у Хагрида горят глаза, он ведет себя странно и часто бывает в библиотеке, то в его хижину лучше не соваться ни при каких условиях; и наконец, если ты Поттер, и ты находишься в непосредственной близости от Снейпа, то вполне вероятно, что скоро ты на своей шкуре узнаешь, для чего используется безоар.

Тут же ситуация была несколько неоднозначна: профессор спокойно стоял на его пороге, шевелил пальцами ног, покачивался и всячески изображал из себя безмятежность. Не оскорблял, не кривился, не хмыкал, не усмехался, не выказывал пренебрежения к его существованию, да и вовсе, кажется, спал. Но стоило Гарри отмереть и открыть рот, чтобы попытаться что-то сказать, как Снейп уверенно двинулся вперед. Гарри отскочил с его пути, продолжая держать дверь открытой и смотря вслед профессору, который, мерно покачиваясь, поднимался по лестнице.

— Да какого черта тут происходит? — наконец взорвался Поттер, хлопнул дверью и двинулся вслед за своим гостем. — Снейп! Что вы делаете в моем доме? Что с вами вообще такое?

Но профессор не реагировал, он будто задумчиво поднимал ногу, заносил ее над очередной ступенькой, секунду медлил, а потом опускал ее вниз. Свободная ночная рубашка при каждом шаге легко очерчивала силуэт его зада, который мелькал у Гарри перед глазами, открывала лодыжки, невольно напоминая старика с Чемпионата мира по квиддичу, который рассуждал о пользе проветриваний ног.

— Снейп! Вы меня слышите или нет? — закричал Гарри, снова чувствуя себя полным идиотом рядом с этим человеком, и, как оказалось, Снейпу не надо даже находиться в сознании для этого. — Ну и куда вы идете? Откуда вы вообще знаете, куда идти? Вы же раньше никогда здесь не были! — Гарри на секунду запнулся, провожая взглядом пятку Снейпа, занесенную над ступенькой. — Ну… я надеюсь, по крайней мере. Вы прекратите меня игнорировать?

Отчаявшись получить ответ, Гарри насупился и медленно следовал за профессором наверх, надеясь, что хоть там получит какое-нибудь объяснение происходящему. Но, преодолев лестницу, Снейп мерно прошел по коридору до комнаты Гарри, неспешно в нее зашел, улегся в кровать, накрылся одеялом, подтянул колени к груди, практически сворачиваясь клубочком, и, довольно вздохнув, уснул мертвым сном.

И под мертвым следует понимать именно таковой, потому что Гарри, отошедший от шока, с поистине гриффиндорским упрямством целый час пытался его разбудить. Когда Снейп не отреагировал даже на Агуаменти злорадно ухмыляющегося Гарри, последнему пришлось признать поражение и уйти спать на первый этаж на неприспособленный для таких целей диван. Правда, предварительно высушив профессора заклинанием.

А утром он проснулся от грохота сверху. Но Гарри успел только нацепить очки на нос, как по лестнице вихрем промчался Снейп и скрылся за дверью.

— И вам до свидания, профессор, — вполне уже спокойно произнес он в пустоту и, позевывая, ушел готовить себе завтрак. Интересно, а Рон с Гермионой поверят, если он это расскажет? Да хоть кто-нибудь вообще поверит?

Когда сигнальные чары разбудили его и посреди следующей ночи, Гарри снова подскочил, как ужаленный, но заклинания деактивировал сразу же, а вниз спускался быстро и не скрываясь. За дверью ожидаемо обнаружился Снейп, и Гарри скрестил на груди руки, намереваясь держать оборону до конца и без объяснений больше не пускать профессора в дом. Снейпа намерения Гарри не смутили, в дом, ровно как и в кровать, он прошел с непоколебимой уверенностью уличного кота, игнорирующего все вопли вокруг своей персоны.

Вторая ночь на неудобном диване радости Гарри не принесла.

Утром он встал спозаранку, сел на нижней ступеньке лестницы, нестерпимо зевая, но собираясь выяснить у проснувшегося Снейпа, какого черта тот ломится в его дом с такой потрясающей наглостью, в наличии которой лично обвинял Гарри всю его учебу в Хогвартсе. Так что, когда наверху послышался шум, а затем и поспешные шаги, он внутренне подобрался, вытянул ноги, перегораживая проход, скрестил руки на груди и с улыбкой поднял голову в ожидании.

Снейп, как он и рассчитывал, остановился перед вторым пролетом лестницы. Взъерошенный и злой он вовсе не выглядел человеком, готовым подробно рассказывать, что случилось. Скорее, он был похож на человека, способного и — главное — готового убивать одним взглядом.

— Доброе утро, сэр, — вежливо произнес Гарри, все еще улыбаясь. — Как спалось?

— Не ваше дело, Поттер. Дайте пройти, — грубо отозвался Снейп, сверля его убийственным взглядом, будто Гарри лично притащил его к себе и уложил в кровать.

— Нет уж, без объяснений я вас точно не пущу. Ночью, знаете ли, вы не очень-то разговорчивы, — Поттер поднялся с пола и гневно посмотрел в ответ — не все же только одному Снейпу молнии глазами метать.

Профессор сжал губы в тонкую полоску, полоснул острым, как бритва, взглядом и процедил:

— Я работаю над экспериментальным сонным зельем. В ближайшие дни я минимизирую нежелательные последствия и с радостью больше не буду видеть по утрам вас, Поттер. А теперь дайте мне пройти.

Снейп промчался вниз, грубо оттолкнув не ожидавшего нападения Гарри к стене, и, уходя, напоследок громко хлопнул входной дверью.

— Как будто я горю желанием, — обиженно проворчал тот, потирая плечо после краткой, но чувствительной хватки Снейпа. — Гад.

После такого разговора было вовсе не удивительно, что на третью ночь Гарри после протрубивших сигнальных чар сонно нащупал палочку на прикроватной тумбе, лениво ей взмахнул, проговаривая заклинание, и снова закрыл глаза, собираясь продолжить спать, не размениваясь на гостеприимство. Снейп уж точно его не заслужил. И все бы ничего, да только, уже проваливаясь в сон, Гарри вдруг вспомнил, что Снейп не утруждает себя надеванием даже носков, а порог-то у его дома бетонный, и, несмотря на тепло летних ночей, тот как пить дать заболеет, а потом обвинит во всем Гарри.

Спустившись вниз, Поттер с самым недовольным видом открыл дверь, впуская профессора, уже явно чувствующего себя здесь как дома и уверенно направляющегося в его, Гарри, спальню. Самому хозяину дома оставалось только поскрипеть зубами и отправиться на диван, который после пары проведенных на нем ночей стал казаться еще более неудобным.

Утром Гарри подарил Снейпу носки.

Ну как подарил — кинул ему их, сложенные в аккуратный клубочек, в лицо и заявил:

— Лучше вам их сегодня надеть, потому что впускать я вас больше не намерен.

— Идите к черту, Поттер! — в ответ прорычал Снейп и привычно умчался к себе.

А Гарри, вполне довольный собой, ушел завтракать, злорадно ожидая ночи и то, как Снейп будет биться лбом об его запертую дверь. Носки, валяющиеся на полу, он молча переступил.

Сигнальные чары он, кстати, настроил и на Снейпа, чтобы лишний раз не просыпаться, не мучиться совестью и не впустить случайно профессора снова к себе. Единственный изъян в его идеальном плане был в том, что спящий Снейп, как оказалось, в его услугах по открыванию дверей вовсе и не нуждается. Так что на четвертую ночь Гарри проснулся от того, что кто-то забрался к нему в кровать и прижался ледяными ступнями к его лодыжкам.

Вниз он спускался, громко топая и на весь дом рассказывая, что он думает о своем бывшем профессоре зельеварения, досадуя на себя за желание остаться в своей кровати. Диван встретил его ради разнообразия вполне уютными объятиями. Может, со временем он к нему привыкнет?

На следующую ночь он лег спать сразу внизу, а на дверь в своей комнате повесил записку, на которой красным маркером написал, что если Снейп собирается продолжить пользоваться его комнатой, то пусть платит арендную плату. Утром он нашел в двери глубоко всаженный нож для писем, на котором висел мешочек с одним единственным кнатом.

Гарри хмыкнул, а потом весь день ходил, гадал, где в своей серой ночной рубашке Снейп прячет деньги и палочку.

А вот на шестую ночь что-то изменилось.

К тому, что Снейп уже который раз лунатит к его дому и к его постели, Гарри относился с изрядной долей юмора. Но, когда профессор навалился на него сверху, когда он, скрючившись, спал на диване, стало как-то не до смеха.

Почувствовав, как на него обрушилась тяжесть, Гарри еще бессознательно попытался ее скинуть, но тут вдруг у тяжести образовались острые локти и цепкие пальцы, так что ему пришлось срочно приходить в себя и уже осознанно руками и ногами, пыхтя, как заправский паровоз, спихивать спящего зельевара на пол. Спустя минут десять ему это удалось, но не успел он выдохнуть, как Снейп снова начал на него забираться, и это, знаете ли, уже откровенно пугало.

— Вам хочется сегодня на диване поспать? — задушенно спросил Гарри, всеми силами стараясь выбраться из-под тела профессора. Когда ему это наконец удалось, он резво подскочил и перепрыгнул через спинку. — Так. Ладно. Спите здесь, я тогда, пожалуй, пойду к себе. Так даже лучше. Вы не отвлекайтесь, устраивайтесь поудобнее, могу даже спокойной ночи пожелать, хотите?

Он сделал на пробу пару шагов назад, с опаской смотря на медленно поднимающегося Снейпа. Диван тому явно был больше не интересен, а вот сам Гарри — более чем.

Остаток ночи прошел в весьма прытком забеге по дому, стоило только остановиться, как Снейп тут же начинал оплетать его руками и, если Гарри стоял дольше двадцати секунд, то и ногами, на этом моменте они оба валились на пол, и приятного в этом было крайне мало, учитывая, что Поттер оказывался снизу. Это случилось три раза, и этого было более чем достаточно. В забеге помогало то, что лунатящий Снейп передвигался без своей обычной скорости, он был больше похож на зомби, разве что руки не вытягивал и мозги не грозился съесть (и не язвил, что есть нечего). Еще вчера Гарри подумал, что «ночной» профессор ему нравится больше: предсказуемый, медлительный, не обливающий его сарказмом и презрением, да о таком Снейпе можно было только мечтать! И, видимо, «дневной» это понял, раз теперь Гарри вместо сна пусть и на неудобном диване, носился по всему дому, боясь застыть на месте дольше положенного.

И все-таки к пяти утра он сдался. Просто лег на пол в гостиной, раскинувшись звездой, и позволил Снейпу лечь на себя сверху. Конечно, в постели было бы не в пример теплее и удобнее, но ложиться в постель со своим бывшим преподавателем Гарри не собирался. По крайней мере, без желания последнего. Не то чтобы он всю жизнь мечтал переспать со Снейпом, но пару раз он об этом думал, и ничего такого в этом не было. Просто это круто срабатывало.

Когда на последнем курсе в Снейпа словно сдохший Волдеморт вселился, и он зверствовал не в пример больше, чем раньше, единственным способом не сорваться на него в ответ было представить, как Снейп становится на колени и с удовольствием ему отсасывает. Способ был невероятно действенный, так что за советом к нему приходили не раз, однако помимо эффективности, он был еще и крайне смущающий, так что Гарри вдохновенно врал о всепрощении, которое Снейп заслужил своими ратными подвигами, или о чудодейственных медитационных практиках, про которые им вещала Трелони, или о долге жизни, да много о чем. Он в те дни стал просто мастером во вранье, а воображаемый Снейп — в минете.

Когда зельевар проснулся, Гарри это сразу почувствовал: тот заелозил на нем, защекотал щеку своими волосами, приподнялся, давая наконец возможность дышать, и Гарри неохотно приоткрыл глаза, встречаясь с ним взглядом. Снейп замер на вдохе, с удивлением рассматривая его лицо, будто еще не до конца проснулся и не понимал, на ком сейчас лежит.

— Доброе утро, — ехидно улыбнулся Гарри, доподлинно зная, что насколько бы не была ужасна эта ночь для него, вот такое пробуждение для Снейпа будет все равно в сто крат хуже. И от этого ужасно хотелось улыбаться.

Снейп с него даже не скатился — отпрыгнул так резво, что Гарри едва это уловил.

— Какого черта, Поттер?! — взревел он, натягивая серую ткань на оголившиеся колени.

— Я между прочим всю ночь как горный козел по дому скакал, пытаясь вас в постель — мою, заметьте — спать уложить, а вы — «какого черта, Поттер», — передразнил Гарри, потом зевнул, с удовольствием потянулся и сел, подумав, что минут через десять он уже будет в своей кровати досматривать сны.

— Мерлин, Поттер, скажите, что у вас есть гостевые спальни и вы не ютились на этом кресле, — потребовал зельевар, и Гарри в ответ обиженно засопел:

— Не оскорбляйте мой диван, пожалуйста, он может быть очень уютным. Хотя вас он ночью не устроил, ровно как и любая другая горизонтальная поверхность в доме. Не знаю, что вы там в своем зелье намешали, но лучше верните все обратно, я даже готов делиться с вами кроватью. Честно говоря, уже подумываю о покупке еще одной.

На правом виске Снейпа забилась Та-Самая-Вена, уже знакомая по летящей банке с тараканами и пятикратным почти исключением из Хогвартса, и Гарри приготовился в очередной раз стать куклой вуду, нашпигованной сотней иголок, но профессор только тяжело выдохнул.

— Почему вы это терпите, Поттер? — неожиданно спросил он, и Гарри недоуменно пожал плечами.

— Со мной всегда что-то происходит, с вами — тоже, я уже привык. Лучше уж мы будем за кровать ночью воевать, чем мир от очередного Темного Лорда спасать.

— Я все исправлю, мистер Поттер, — пообещал, вставая, Снейп, и Гарри ему искренне улыбнулся.

— Вы лучше носки на ночь надевайте, у вас ужасно холодные ступни! — прокричал он, когда зельевар уже выходил из его дома. В ответ раздался очередной громкий хлопок двери.

Что ж, кажется, он был услышан. А вот дверь такими темпами скоро менять придется.

И как бы то ни было, Снейп оказался человеком слова. Гарри, в принципе, это знал и раньше, но убедиться в очередной раз было… обидно. В общем, Снейп больше не появлялся. Целых два дня от него не было ни слуха, ни духа, и Гарри зря ютился на неудобном маленьком диване, зря просыпался ночью, силясь услышать легкие шаги по лестнице. То есть, в целом, отсутствие зельевара было делом положительным, но он мог бы хотя б предупредить, чтобы Гарри перенастроил защиту, да просто обратно б в свою комнату спать переехал!

На третий день Поттер решил, что сомнамбулизм Снейпа все-таки завершился, и по случаю такого праздника пригласил друзей к себе в гости. Гермиона с Роном как раз пересказывали гневный монолог миссис Уизли (Гарри пропустил пару-тройку общих обедов в Норе, и Молли негодовала), когда дверь в дом распахнулась.

Гостиная Гарри находилась справа от прихожей с аркой вместо двери, так что размеренно ступающего Снейпа было видно всем присутствующим без исключения. Рон и Гермиона, сидевшие вполоборота на полу около кофейного столика, неудобно развернулись и с открытыми ртами смотрели на бывшего профессора. А тот, чуть всхрапнув, медленно дошел до лестницы и начал привычный подъем по ступенькам, скрываясь за стеной.

Гарри расплылся в улыбке.

— Жаль, что вы его в ночной рубашке не застали! — весело произнес он, взбодрившись так, словно его до краев наполнили жидкой энергией, и счастливо вздохнул. — И он еще иногда так причмокивает губами во сне, сейчас попробую показать, — и Гарри старательно принялся плямкать, пытаясь передать те звуки, что он слышал в те ночи, когда не спал.

Рон повернулся к нему все с тем же неверящим выражением лица, с каким смотрел на Снейпа.

— Гарри, у тебя сейчас вид, как у мамы, когда та Джинни в детстве спать укладывала. Такое… знаешь…

— Умиленное, — помогла ему Гермиона и кивнула, соглашаясь.

— Глупости! С чего мне вдруг умиляться? — тут же возмутился Гарри, но друзья скептически хмыкнули, и он с минуту переводил взгляд с Гермионы на Рона, пока в ужасе не простонал: — Нет! Не может быть! Мерлин, я попал, да?

— В точку, приятель. Влип, — подтвердил его опасения Рон.

Ладно, наверное, стоит признать, что присутствие Снейпа в его доме по ночам Гарри не раздражало не только потому, что в их жизни всяческие неурядицы были нормальным положением вещей, но еще и потому, что фантазии об отсасывающем ему Снейпе не прошли даром. Вот что ему стоило на последнем курсе чуть помучиться, как и другим? Потерял бы пару сотен (тысяч, скорее) баллов, зато сейчас целее был бы. Ну да что там, теперь уже ничего не попишешь.

Гарри проводил друзей, выказавших ему моральную поддержку (Гермиона) и бесчисленное множество подколов (Рон), и отправился на свой диван.

Время было еще раннее — Снейп, видимо, заснул за работой, раз пришел вечером, да еще и одетый в излюбленную мантию, а не в привычную ночную рубашку — так что Гарри решил немного почитать перед сном, а заодно дать своему подсознанию немного времени переварить неприятную новость о своем легком увлечении зельеваром.

Подумать только, тот спит в его постели уже неделю, а Гарри только сейчас понял, что испытывает симпатию! Не зря, наверное, Снейп называл его идиотом. Идиот и есть. Так хорошо, что сейчас дошло, а не лет через десять, когда было бы жаль бездарно потраченного времени.

Гарри вздохнул, отложил книгу на кофейный столик, неаккуратно задев оставленную там чашку Рона, и уверенно поднялся на ноги под ее стеклянный дрязг. Мысль, возникшая в его голове, была проста: раз ему нравится Снейп, который в данный момент спит в его постели, то какого черта Гарри все еще делает на диване?

Поттер хмыкнул и пошел к лестнице, даже если из этого всего ничего не выйдет, то он все равно ни о чем не пожалеет. В конце концов, это его кровать, и он имеет полное право там спать.

Войдя в свою спальню, Гарри замер, не сделав и пары шагов. Он не был уверен, но, кажется, на его лице снова было крупными буквами написано умиление. Да и как иначе, когда грозный зельевар свернулся клубочком в своей жуткой мантии, на согнутую в локте правую руку положил подушку, на которой лежал, а левую — так по-детски подсунул под щеку. Если б у Гарри была возможность, он бы немедля сделал бы колдографию.

Но возможности не было, и он, вздохнув, быстро переоделся в пижаму и аккуратно устроился рядом с профессором. Тот, будто почувствовав его присутствие, тут же развернулся к нему и подмял под себя, как любимую игрушку, Гарри счастливо вздохнул, удобнее устраиваясь в его объятиях и думая, что три дня назад он был полным идиотом, раз спал на полу, следуя каким-то непонятным принципам.

И, разумеется, утро не прошло тихо.

— Поттер! — взревел Снейп у него над ухом, вырывая из сна. — Что вы тут делаете?!

— Сплю, — буркнул Гарри и тут же поправился: — Спал.

Снейп заскрипел зубами, вскакивая с кровати, запахивая мантию и отодвигаясь на условно безопасное расстояние.

— Почему мы спали вместе? — прорычал он, метая молнии из глаз.

Гарри зевнул, потянулся и лениво ответил, улыбаясь:

— Потому что это моя кровать, на диване ужасно неудобно, а если вас что-то не устраивает, можете сменить место сна.

Снейп внезапно оказался прямо около него, вздернул его за грудки и прошипел в лицо:

— Не стоит вам играть в такие игры, Поттер, кто знает, как сработает зелье.

Наверное, Снейп пытался его запугать, но добился лишь озорного блеска в глазах.

— И что может случиться, Северус? — мягко протянул Гарри, за что получил нехилую встряску.

— Я вас изнасилую, — Снейп осклабился и вдруг запечатлел на губах Гарри короткий поцелуй. И был таков. Нет, серьезно, он тут же отступил на шаг назад и аппарировал. И чего раньше, спрашивается, на первый этаж бегал? Воспитание? Или хотел показать Гарри, что спальня свободна?

Гарри довольно облизнулся и упал обратно на подушки. Что ж, кажется, Снейп не против отношений.

Следующую ночь Гарри ожидал со все возрастающим нетерпением, он даже разделся до трусов и в десять уже валялся под одеялом, нервно выстукивая пальцами по матрацу ритм. План был до ужаса прост: проверить, можно ли разбудить Снейпа минетом, если да — Гарри облизнулся и сглотнул — если да, он точно найдет, чем заняться дальше, а вот если нет — дождаться утра и проверить, насколько Снейп человек слова. Собственно, Гарри волновался только из-за времени, когда зельевару надо было быть на следующий день в Хогвартсе и удастся ли заставить его опоздать. Так что лучше, конечно, бы получилось разбудить — при свете дня Снейпу еще, может, поговорить захочется, а это допускать опасно, времени и так в обрез.

Единственное, что не учел Гарри в своем плане — носки.

То есть, сексу они, конечно, не помеха, а в некоторых моментах могли бы даже подспорьем послужить, но вот носки, свернутые в клубок и валяющиеся посреди небольшого холла — опасное оружие замедленного действия.

Гарри не то чтобы про них забыл, просто как-то все не до них было, ну валялись они на полу с тех пор, как он бросил их профессору в лицо, так не мешали же. Даже гонке со Снейпом на днях не повредили. Но вот надо же было зельевару именно в эту ночь наступить на них и поскользнуться!

Когда снизу раздался грохот, Гарри подскочил, как ужаленный по уже благополучно обретенной привычке, и помчался вниз. У подножья лестницы лежал Снейп, раскинувшись на полу, его ночная рубашка задралась до пупка, а правая нога была вывернута под ужасным углом, рядом валялись носки.

Снейп спал.

Замерев на верхней ступеньке лестницы, Гарри собирал факты воедино. Итак, у него дома полуголый спящий мертвым сном мужчина сломал ногу, когда лунатил к нему в кровать, где Гарри его ждал, чтобы заняться жарким сексом. Если добавить к этому то, что они всегда открыто враждовали, были публичными людьми, а Снейпа до сих боялись из-за темного прошлого, возникает вопрос, что, черт возьми, подумают в Мунго, когда они там сейчас появятся?

Тяжело вздохнув, Гарри быстро сбежал с лестницы, крепко схватил Снейпа за запястье и аппарировал, решив, что медицинская тайна и бешеная харизма зельевара заставят всех молчать, что бы они там не подумали. О том, что он сам был в одних трусах, Гарри благополучно вспомнил только посреди больничного холла.

«Лучше поздно, чем никогда», — подумал он и криво улыбнулся окружившей их толпе, представляя, что появится утром в заголовках газет.

И, конечно же, хлесткие комментарии журналистов превзошел только проснувшийся в больничной палате Снейп. Сначала, правда, он не подумал ничего плохого, но после краткого объяснения, довольно активно прыгая на здоровой ноге и подволакивая загипсованную, гонял Гарри по коридорам больницы, пытаясь попасть одним из целого списка изощренных заклинаний.

А потом, запершись в кладовке, они наконец-то занялись пусть и неловким, странным, испещренным оскорблениями, обещаниями убить, воскресить и убить снова, но определенно жарким сексом.

И самым классным во всем этом было то, что днем они могли разругаться в пух и прах, но Гарри точно знал, где Снейп проведет следующую ночь, и он не злорадствовал по этому поводу. Вот ни капельки.

Он был рад.