Если не умру [Сергей Семенович Монастырский] (fb2) читать онлайн

Сергей Монастырский Если не умру

Лучше бы я сюда не попадала. И не только потому, что это онкология. Конечно, это не дай бог! Но вот случилось.

А еще потому, что первый раз, наверное, я, оказалась в обществе счастливых женщин. Да, рак, это несчастье! Но, мы здесь все с раком. А смотрю я на них каждый день – ну, бывает, оказывается женщина со счастливой жизнью!

Они все замужем, у них муж, дети, им передачи почти каждый день кто-то приносит. Каждый день то муж, то кто-то из детей звонит: Я тебя жду внизу, в приемной!

Нет, конечно, это я и раньше знала, что бывают женщины со счастливой жизнью, бывают одинокие, несчастные, как я. Ну, я как-то каждый день не ощущаю себя несчастной – живу и живу, но в таком количестве одних счастливых я, по-моему, никогда не была. Как-то жалко себя становится.

Ну, понятно, что на работе у нас всякие есть – и замужние и не замужние. Больше, правда, незамужние. Но они как-то разбавлены – не очень ощущается. Только кому-то позавидуешь, а нет – рядом с ней такая же, как я!

Счастья нет и, скорее всего, уже не будет, но и несчастными мы себя тоже не считаем обычно.

… Всю юность я, как и все, просто была уверена, что впереди меня ждет и принц на белом коне, и пара детишек, причем, обязательно мальчик и девочка. И нормальный достаток, и всякие наряды модные, и даже видела я, что будем мы все вместе ездить на море, не в Крым какой-нибудь, а в Турцию, о которой я однажды по телевизору смотрела.

Поселок, в котором я жила, был маленьким, сереньким и скучным рабочим поселком, в котором было только одно производство – лесопилка. Там все и работали. А женщины не работали. Негде было. Ну, конечно, кроме врачей, медсестер в нашей крошечной больничке и учителей в школе.

А так, – прямо как в деревне, – держали во всех дворах кур, а то и свиней, разводили маленькие огороды.

Правда и народу было немного – домов двадцать, из серого кирпича, двухэтажных, с крохотными квартирами.

После девятого класса все сбегали их этой скукотищи – уезжали в райцентр, поступать в училище. Их было два – заводские специальности и педагогическое. Конечно, я поехала в педагогическое.

Особого интереса в той жизни тоже не было, так как в училище были только одни девочки. В общежитии тоже.

Парни в райцентре тоже конечно были, но я как-то никого не интересовала.

Ну, и пусть,– думала я,– все еще впереди.

Из основных событий, правда, было то, что я там лишилась девтсвенности. На одной из пьянок в общежитии, куда соседка по комнате пригласила парней, меня напоили.

Я тут же с непривычки к спиртному уснула пьяным сном и двое парней по очереди меня изнасиловали. Когда проснулась, очень болело между ног, и на простыне было красное пятно. Об остальном рассказали девчонки, которые, как, оказалось, сидели и смотрели. Им было интересно, как это происходит.

Так что в первом своем сексе я ничего не почувствовала. Единственное, о чем бога молила, чтобы я не забеременела. Но пронесло.

Конечно, я не так представляла себе первый секс. Любовь, жаркие объятия, и вот, наконец, когда уже нет сил сдерживаться, наши тела сливаются в экстазе!

Так я читала в любовных романах, которые покупала в газетных киосках, это было не дорого, рублей по пятьдесят. А потом мы с девочками обменивались уже затрепанными книгами.

Но, как получилось, так получилось. А больше ничего запоминающегося не было. Училище я окончила.

Конечно, в поселок, в эту серость и тоску возвращаться не хотелось. Стала искать работу в райцентре.

Из общежития пришлось выехать, так что работу нужно было найти с каким-то служебным жильем.

Ни о школе, ни о детском саде речи не было. Да и возможности не было. Райцентр был невелик, хотя раз в двадцать больше нашего поселка!

Место нашлось в домоуправлении, сейчас это называется – управляющая компания.

Должность называлась – секретарь – делопроизводитель. То есть, сидеть в приемной директора, регистрировать и подписывать разные бумаги.

А главное – давали комнату в общежитии.

Я очень обрадовалась. Конечно, не о том я мечтала в своих снах, но, может быть, это было только начало взрослой жизни, а потом мало ли что произойдет.

Да и куда ехать-то, за своими снами, за принцем на белом коне?

Домоуправление было в дощатом домике, с грязным от времени и грязных сапог слесарей и сантехников полом и с тараканами, которых мы регулярно травили.

Но было нескучно, целый день через мою приемную проходили десятки человек – и работники управления, рвущиеся в кабинет директора, и жильцы домов, со своими скандалами.

Платили, правда, немного, но жить, если без особых запросов, можно было.

Потом, как-то вечером, перед уходом домой директор позвал в свой кабинет.

– Хочешь долго здесь работать? – Я кивнула.

– Квартиру хочешь? – Я от радости чуть не заплакала.

– Тогда иди сюда, – сказал он.

Я подошла. Он нагнул меня на стол, задрал платье, каким-то мигом стащил трусы и трахнул…

Всовывал он с трудом, потому что я от страха вся сжалась, да и не готова я была к этому, сухо там у меня было, так что опять не почувствовала я ничего, кроме боли.

– Молодец, – что отдалась,– застегивая ширинку, сказал он. – Работать будешь долго, квартиру я дам, а ты будешь моей любовницей. Только смотри – никому! Выгоню сразу! И квартиру отберу – она служебная.

Да, вот еще что, чтобы кроме меня ни с кем и никогда! Не хватало еще жене триппер принести!

Так и пошло. Раза два в неделю, я оставалась, он меня трахал: то на столе, то на узком диване. Я уже научилась делать так, чтобы не было больно – перед этим смазывалась вазелином. И конечно, сразу стала предохраняться – вставила спираль.

Директор, как мужчина, мне не нравился – маленький, лысый, с небольшим пузом. И всегда не снимал брюки – только до колен их спускал – вид был некрасивый.

Поэтому, никакого удовольствия я не получала. Так что секс с тех пор для меня – неприятное дело, даже противное.

А он все время удивлялся: – А ты что, не кончаешь?!»

И я стала «кончать», вздыхала, вскрикивала, дергала задницей. Видела, как-то, как это происходило в кино.

Он был доволен. Наверное, собой. Квартиру он мне дал. С тех пор, трахались уже лучше – раздетые, на постели.

Так как-то незаметно прошло пять лет. Конечно, никогда, я ни с кем кроме директора не была. Да, и признаться, никто ко мне не подкатывался. До семи я была на работе. Подруг или приятельницу я там тоже не завела – женщины были все злобные фурии. Мужиков, можно сказать, в домоуправлении не было. То есть, их было полно – слесари, электрики, водители и так далее, но какие-то в возрасте, полупьяные, не бритые. Ну, не интересные. Ясное дело – не принцы!

Других приятельниц в городе я не завела. Как-то не сложилось. Да и откуда бы им взяться – не ходила, никуда, да и денег не было ходить.

Все дома, да дома.

Телевизор смотрела – директор подарил, да и книжки на ночь читала.

Вот книжки на ночь – это и была моя настоящая жизнь! Конечно, это были любовные романы и про старину, где девушки ходили в кружевных платьях, и современные, где все подряд были красавцы и красавицы.

Я эти книжки стала брать в библиотеке. Сначала меня спрашивали:

– Вам какую?

Я отвечала:

– Про любовь что-нибудь!

Потом спрашивать перестали. Просто давали и все.

Ночью эти истории снились мне во сне, и утром я вставала счастливая и не совсем понимала – это правда было со мной или приснилось!?

… Потом директора уволили. Или сам уволился, не знаю. В общем – то, с таких мест добровольно не уходят. Ну, бог с ним. Отмучилась. Вот мне уже почти сорок, а удовольствия от секса, я как не знала, так и не знаю, одно отвращение, от мужика со спущенными штанами.

Но вообще-то, он мне квартиру дал, добро тоже надо помнить.

Пришел новый директор, молодой, симпатичный. И меня уволил. Потому что взял тоже молодую и симпатичную. Я то, вроде, тоже еще не старая, двадцать пять мне было. Но, видно, не такая симпатичная.

Еле умолила не увольнять меня совсем, дать хоть какую-то работу. Во-первых, квартира была служебная, чтобы приватизировать, нужно еще пять лет тут проработать. Во-вторых, просто привыкла.

Умолила все-таки, стала кладовщицей. Работа скучная, зарплата маленькая, кладовка темная и грязная. Но что делать!

Нашла еще две подработки. В пять вечера работу заканчивала и бежала в больницу, ночной няней. В шесть утра смена заканчивалась, успевала домой, привести себя в порядок и к своим в домоуправление.

По субботам – убирала подъезды в одном доме. А воскресенье – мое!

Появились, конечно, деньги. И вот как-то раз, решила сделать себе подарок, сходить в театр. Для этого, просто, нужно было ехать в областной центр. Я подсчитала – сто рублей на электричку туда и обратно. Шестьсот – билет в театр.

Спектакль оканчивался поздно – на электричку уже не успевала. Значит, снять квартиру по объявлениям «Квартира на час и на ночь». Это самое дорогое, потому что самая дешевая квартира в объявлениях – восемьсот рублей. Полторы тысячи! Ужас! Про еду я вообще не подумала – с собой что-нибудь возьму!

Ну, это конечно было самое яркое в моей жизни. Почти. Потому что, о другом потом расскажу!

Ну, конечно, это театр! Красный темный плюш, огромная люстра, бархатные кресла! Красотища!

Но самое огромное впечатление – столько счастливых, и нарядных людей в одном месте я никогда не встречала!

И я среди них! Сподобил бог!

Я и спектакль то не помню – смотрела не на сцену, а рассматривала людей в зале. Живут же такие счастливцы! Ходят в театр, потом идут домой, в свои хорошие и добротные квартиры, и не идут, а на машинах едут! Потом садятся ужинать, смотрят друг на друга и спектакль обсуждают!

И дети у них счастливые, крутятся возле них, потом они спать укладываются, а утром – кто в школу, кто на работу! И ведь не в кладовку!

В общем, надышалась счастьем, даже о деньгах не пожалела, да и опять потянулись обычные дни.

На деньги, которые теперь зарабатывала, купила планшет, стала гулять по интернету.

Интересно! И жизнь стала веселой. Я даже ждала свободных вечеров, или ночей и уезжала в путешествие. Через интернет. В заморские страны, по нашей стране.

Так, не сходя с места, все объездила. Знаете, вот такая маленькая штучка – планшет, а как жизнь меняет!

Правда, это не моя жизнь – чужая. Но все равно, Я хоть на нее одним глазком посмотрю. Пустить то меня туда все равно не пустят.

… Ну, а днем работала.

Самая из них неприятная – мыть подъезды. Правда, раз в неделю, по субботам, но все равно. Воду надо таскать из колонки на улице. Сначала просила налить ведро кого-нибудь с первого этажа. Но потом на звонки в дверь стали кричать, что я барыня, что раз они деньги платят, то и помогать не обязаны.

А уж что за деньги-то! Десять рублей раз в неделю с квартиры. Десять рублей – это монета такая желтая, кто не знает!

А лестницы – заплеванные и кошками загаженные – неприятно – ужас!

Потом вечером к еде не могла притронуться – казалось, все в этой гадости.

А тут еще несколько старух объявились – заслышат мое шлепанье мокрой тряпкой, выскочат на лестничную площадку и поучают:

– Вот там,

в углу, вот там в углу еще помой, вот здесь грязь осталась!

Нет, суббота – самый противный день в неделе!

Люди отдыхают, а у меня настроение – хуже нет!

А вот в больнице ночной нянечкой мне нравится.

Я ведь не только судно выношу или постираю, я у них как мать родная!

И посижу рядом, если просят – их выслушаю, или сама что расскажу. Многие ведь ночами не спят – от боли или тоски.

Целую ночь с кровати на кровать пересаживаюсь. Ну, вздремну на диване в коридорчике иной раз. А еще некоторые специально просят, это родные больных – ты к моей повнимательнее, подойти несколько раз за ночь – вдруг ей что нужно. Иногда за это небольшие деньги давали.

А вот на основной работе – в кладовке – тоска смертная. Холодно, сыро. Придет какой-нибудь слесарь – там у тебя шланг десять метров. Вот наряд! Или краска, или шифер. Не интересно! Еле дождусь конца рабочего дня.

…Да, событий в моей жизни было не много. Ну, о театре я рассказала. Еще когда деньги немного появились, съездила на экскурсию в Москву. Две ночи на автобусе – туда и обратно – немало, конечно. Но Москва – это конечно из какого-то сна! Вот опять я ходила по всем достопримечательностям с группой, но всякие памятники не очень смотрела – смотрела на это огромное количество людей – какие же, они счастливые, что живут в таком городе! И сколько их много! Значит, в мире больше счастливых людей, чем таких, как я. Ну не попала я в их число. Не повезло.

А впрочем, один раз – показалось мне, один счастливый случай! Но лучше бы не было.

Это о самом главном событие в моей жизни. Да, я чуть замуж не вышла, и в счастливый город не уехала!

Иду я как-то с работы. Медленно иду, наслаждаюсь. Потому что не бегу, как всегда. Не было у меня в тот раз ночной смены. Редко, но бывает у нас такое.

И вдруг подходит ко мне молодой человек. Симпатичный такой, хорошо одетый. В руке небольшой чемоданчик. Спрашивает, вежливо так, извиняется – где, мол, тут у вас какая-нибудь гостиница?

– А у нас их всего две. Вот там, – говорю, – примерно через пять улиц.

– А вы – говорит, – не проводите меня? Если, конечно, время есть. Заодно и город немножко покажите.

– Вы приезжий? – спрашиваю.

– Да, – говорит, – из областного центра. Первый раз у вас. И только что с электрички.

Конечно, я проводила, причем пошла по самому длинному пути, чтобы побольше показать, ну и чего скрывать, чтоб подольше знакомство продлить, чем черт не шутит!

– Вы, – говорит он, – подождите здесь, я пока в гостинице устроюсь. – А потом, если не возражаете, еще погуляем…. А то, что мне одному вечером делать?!

Выходит он из гостиницы, и опять с чемоданчиком.

– Не повезло, – говорит, – нет мест.

Ну, тут меня догадка осенила! Счастье то само в руки ко мне плывет!

– А вы, – говорю так робко, – можете у меня переночевать. Я, одна, квартира, правда, однокомнатная, но постелю на кухне. Раскладушка есть.

Он обрадовался, а потом засмущался.

– Нет, нет, – говорит, – я вас буду стеснять. Лучше, я на вокзале переночую.

Но потом согласился, конечно.

– А есть, – спрашивает, – в вашем городе кафе? Мы бы вдвоем поужинали.

– Да, зачем вам кафе, – говорю, – я сама приготовлю.

– Ладно, – говорит, – тогда по пути куплю бутылку вина.

… Ну, что там говорить! Конечно, после ужина и вина, мы оказались в одной постели. Для этого же пили!

Какая это была ночь! Вот он мой принц прискакал на белом коне! И любил, и целовал во все места, и какие только слова не говорил! Это было впервые в моей жизни.

– Я, конечно, читала, что так бывает, но не представляла, что это может быть со мной.

Я, грешным делом, даже подумала, что вот, наконец, я и узнаю, что чувствуют во время секса счастливые женщины!

Но нет, ничего такого не почувствовала. Видимо, этот, со спущенными штанами, мне на всю жизнь охоту отбил!

Ну, вообще, и не надо! Столько ласк, столько слов! Да бог с ним, с сексом!

Нет, значит, все-таки один раз в жизни я была счастлива!

Утром мне надо было рано вставать, на работу.

– Зачем тебе на работу, – говорит он, – сейчас позавтракаем, сходишь, напишешь заявление, возьмешь расчет, и вечером поедем ко мне. У меня тоже квартира, а я в тебя, – говорит, – влюбился! Ничего не хочу, хочу только, чтобы мы были вместе!

– Ну, подожди, – говорю, – мне ведь несколько дней надо квартиру сдать, она ведь служебная, вещи собрать!

– Хорошо, – говорит, сходи, отпросись на три дня, а потом мы приедем и сделаешь!

– А ты? – спрашиваю, – у тебя же командировка.

– Да, какая там командировка! – отвечает, – схожу на вашу автобазу, подпишу кое-какие документы и вернусь. Потом, после обеда. А сейчас, извини, поспать хочу!

И засмеялся.

… У меня были запасные ключи, я ему дала. А когда через два часа вернулась, никого не было.

У меня что-то тревожное началось. Сначала сидела, ждала. Потом все-таки решилась. Подошла к кухонному шкафчику, где у меня стояла железная банка с макаронами. Я там деньги держала, засыпала их макаронами. Я же, дурра, ночью сама ему все рассказала, что у меня есть немного денег, поэтому на свадьбу все сама куплю.

– Храните деньги в банке. Железной. – Смеясь, процитировал он известную шутку.

– Я и храню в железной, – поддержала я шутку.

… Денег в банке не было. Макароны он мне оставил.

… Вот и все мое счастье. Купленное за деньги.

… Ну, вот вся моя жизнь. Которая заканчивается раком. У этого окна в больничной палате. И я очень хочу жить и прожить эту следующую жизнь по-другому!

Я уже придумала как.

Здесь в палате есть одна женщина, за которой я ухаживаю. Конечно, у нее есть муж и дети, они же только приходят, а не сидят с ней целый день. И тем более ночь. А она почти не спит. Она очень пожилая и совсем больная. А тут еще рак. Вот она и не спит, мучается.

Мы с ней много по ночам разговариваем. И она, мне сказала, что если выживет, то хотела бы взять меня к себе в домработницы. У нее коттедж, здесь в городе, в областном центре.

Коттедж большой, строили для всей семьи. Но дети разъехались. И они живут вдвоем с мужем. И еще им подкидывают внуков.

И вот она хотела бы, чтобы я стала ее помощницей. Готовила, убирала, вела хозяйство, следила за внуками. Потому что ей уже трудно. И даже она хотела бы поехать на лето с внуками в Болгарию. Там у них домик на берегу в курортном местечке. А за внуками в море она не уследит. Не дай бог утонут!

Они богатые. Потому обещала еще и платить тридцать тысяч в месяц. Я на всех своих работах столько получала, и то не всегда.

И вот я придумала, что это будет совсем другая жизнь, которую, я бы хотела прожить.

Сдам свою однокомнатную в райцентре в аренду. Ну, не дорого, тысяч за шесть, возьмут, я думаю. Сниму в областном центре тоже однушку. Я читала в объявлениях, самую дешевую можно тысяч за восемь. Еду особо мне покупать не надо – женщина эта сказала, что обедать и ужинать буду вместе с ними.

Так что на остальные деньги буду каждую неделю ходить в театр, на выставки, концерты. И просто гулять по городу – не то что в нашем убогом райцентре – по паркам, заходить иногда в кафе, – ну, не есть, конечно, а так как делают эти счастливые люди – на чашечку кофе.

Заходить в библиотеку, буду по вечерам читать. Еще и на море в Болгарию съезжу. Я же на море ни разу не была.

Я не так прожила эту жизнь, А теперь буду счастливой.

Если не умру.