В каждую субботу, вечером [Людмила Захаровна Уварова] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (93) »
Людмила Уварова В каждую субботу, вечером Повесть и рассказы
Год спокойного солнца Повесть
1
Асмик подошла к столу, робко спросила: — Я к вам. Можно? Туся что-то быстро писала в блокноте. Не поднимая головы, пробормотала вежливой скороговоркой: — Сию минуточку. — Потом закрыла блокнот, положила ручку в деревянный бокальчик. — Слушаю вас. — И тут же рассмеялась. — Каждый раз на этом самом месте. — Как водится, — ответила Асмик. — Слушай, я до смерти хочу есть. Пошли обедать в шашлычную на Никитской, я угощаю! Туся укоризненно покачала головой: — Погляди на себя, еще один шаг — и догонишь Юрия Власова или этого, как его, Жаботинского… — Считай, что шаг уже сделан, — флегматично промолвила Асмик. Туся сосредоточенно посмотрела на часы. — Мне еще два часа сидеть, не меньше. Выдержишь? Или костлявая рука голода уже схватила тебя за горло? — Чего не сделаешь во имя дружбы! Асмик хотела еще что-то добавить, но вошел посетитель. Это была общественная приемная большой московской газеты, и сотрудники газеты поочередно дежурили там. Поначалу Тусе нравились эти дежурства. Хотя и уставала сильно, а нравились. Приходя домой, она все еще слышала голоса людей, перед глазами мелькали лица, разные, молодые и старые, каждое со своей бедой, со своей заботой, потому что с радостью сюда не приходил никто. Первое время Туся переживала за всех. Порой, не дослушав, уже бралась за телефонную трубку — скорее позвонить, разузнать, исправить. Как-то Асмик сказала ей: — Наверное, только врачам да еще юристам под силу измерить человеческое горе. Туся прибавила: — И еще нам — газетчикам. Но чем дальше, тем все чаще она стала ловить себя на недоверии. Человек говорил, жаловался, требовал справедливости. Туся слушала и думала про себя: «А что, если выслушать вторую сторону? Так ли это все на самом деле?» Недоверие сменилось усталым равнодушием. К ней приходили, жаловались, порой плакали, а она, с трудом сдерживая нетерпение, украдкой поглядывала на часы. Но об этом Туся никому не говорила. Тем более Асмик. Та наверняка обрушилась бы на нее со всем пылом своего южного темперамента. И Туся молчала. Делала свое дело, томительно скучала, но не показывала вида. А люди охотно шли к ней, тянулись к распахнутым навстречу глазам, к улыбке, привычно освещавшей красивое, ясное лицо. Сложив руки на груди, Асмик издали наблюдала за тем, как Туся разговаривает с посетителем. Тусино лицо поминутно меняло выражение. То становилось сочувствующим, то словно легкая тень набегала на него, то светлело в улыбке. «Переживает, — думала Асмик. — Слушает и переживает. Как же иначе?» Асмик посмотрела в окно, за которым зеленел горячо и сочно освещенный солнцем молодой сквер. И вдруг внезапно рванулась с неожиданным для ее грузного тела проворством. — Опоздала! Так и есть, опоздала! Туся оборвала фразу на середине. С неудовольствием спросила: — Что случилось? Пожар или наводнение? — Хуже, — торопливо бросила Асмик. — Опоздала на вокзал… Туся улыбнулась, помахала ей рукой. Но Асмик уже ничего не видела, стремглав неслась по лестнице вниз. Посетители между тем сменяли друг друга. Кто жаловался на райжилотдел: не дают очередникам приличной площади, кто на затянувшееся строительство детского сада, кто на директора завода, самовольно повысившего нормы. А потом вошел он, Ярослав. Туся сразу узнала его, он мало изменился, разве что виски стали седые, но те же глубоко посаженные умные глаза, и немного выступающая вперед челюсть, и широкие брови. Подошел к Тусе. Солнце светило ему в лицо, он щурился, заслоняясь ладонью от солнца. — Разрешите? — спросил он. «Не узнал, — подумала Туся. — Или просто ослеп от солнца?» Она показала ему на кресло возле стола. Он сел, вынул из кармана платок, вытер лицо и шею. — Сегодня до того жарко, — начал было Ярослав, взглянул на Тусю, и вдруг остановился. Глаза расширились, брови дрогнули. Узнал. — Туся, — сказал растерянно. — Неужели ты, Туся? — Здравствуй, Ярослав, — ответила Туся. Он пожал ей руку. Его рука была холодной, хотя за окном стояла жара. — Сегодня так парит, — сказал неуверенно. — Да, — сказала Туся. — Быть дождю. Улыбка тронула его губы. Как и раньше, зубы его как бы налезали друг на друга, и по-прежнему казалось, зубов у него слишком много. — Вот что, — сказал он. — Разговор о погоде и еще о том деле, с которым я пришел к тебе, продолжим после. Согласна? — Как хочешь, — ответила она. Он взглянул на свои часы. — Ты когда кончаешь? — В начале седьмого. — Давай встретимся после работы. Идет? — Идет. — Я тебя буду ждать в половине седьмого, в кафе «Арктика», знаешь, на улице Горького? — Знаю. Он встал. — Стало быть, в половине седьмого. Он знал, Туся наверняка- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (93) »
Последние комментарии
10 часов 50 минут назад
15 часов 53 минут назад
23 часов 42 минут назад
1 день 2 часов назад
1 день 2 часов назад
2 дней 13 часов назад