Cнайпер [Андрей Михайлович Вермер] (fb2) читать постранично

Андрей Вермер Cнайпер

Константин уже 15 часов лежал, не двигаясь, в полуразрушенном здании, скорей всего, когда-то это был дом, вернее то, что от него осталось. Бомбежки, прямой огонь из орудий и танков серьезно повредили большую часть постройки, что сейчас уже было непонятно, что здесь находилось когда-то, но судя по пролетам, а также по чудом сохранившейся лестнице это был жилой дом. Константин залёг на самом высоком шестом этаже в глубине комнаты, сделав из стола и обломков мебели что-то вроде помоста. Стоял тёплый день, 28 апреля, 1945 года, уже третий день шли тяжёлые бои за Берлин, Константин старался менять свою дислокацию только по ночам, продвигаясь вместе с регулярными частями 1-го Белорусского фронта. Они уже вплотную подошли к центральной части Берлина благодаря вчерашней атаке, но при этом потеряв много людей. Фашисты сопротивлялись упорно, при этом действовали умело и исподтишка, бывало, когда выстрел фугасом прилетал прямо из окна, иногда разведчики нарывались на шквальный пулеметный огонь, делая обход домов. В задачу Константина входило выявление огневых точек противника и по возможности уничтожение врага из своего укрытия. На счету Константина было уже 37 уничтоженных фашистов и он надеялся его увеличить  День выдался солнечный и со своей позиции Константин просматривал площадь как на ладони, хотя расстояние до нее было примерно 1000-1200 метров. Константин не ел уже двадцать часов, но он не испытывал ощущение голода, у него была фляжка с водой и для него этого было достаточно, каждые два часа он дела два глотка, чтобы растянуть запас воды ещё на часов десять-пятнадцать.

Он стал просматривать площадь в прицел, когда из-за угла хорошо сохранившегося дома показались две фигуры. Константин напрягся, они вышли прямо на площадь будто это была просто прогулка и вокруг не шла война. Это были две женщины одна пожилая лет 60-65 и вторая женщина помоложе лет тридцати. Судя по одежде и по лицам обе были немками. Пожилая немка сильно хромала, видно что ходьба ей приносит адскую боль, левая нога у нее была обмотана какой-то тряпкой возможно, она получила ранение осколком, вторая шла вразвалку медленно и тяжело дыша. Присмотревшись внимательнее, Константин понял, что вторая молодая немка была в положении,  они обе вышли на улицу, как ему показалось, чтобы подышать воздухом, вероятно, они давно прятались в подвале или в бомбоубежище, так как щурились от солнечного света. Но при этом молодая немка радостно улыбалась, будто подставляя свое лицо солнечным лучам, она гладила живот и что-то шептала будто успокаивая своего ребенка. Наверное, это была вынужденная вылазка для них, подумал Константин, когда жажда свежего воздуха и солнечного света взяла вверх над чувством самосохранения. Молодая немка была красива, у нее были правильные черты лица и большие голубые глаза, длинные черные волосы, несмотря на явно большой срок беременности, она держалась прямо и хотя шла с трудом, но уверенно, при этом помогала своей спутнице, держа ее под руку. Пожилая спутница, наверное, её мать кое-как ковыляла, то и дело лицо её искажала гримаса от боли, которая причиняла ей ходьба. Они обе дошли до обломка стены и облокотившись о неё, сели на землю. Константин видел, что они были рады увидеть солнце и вдохнуть свежий воздух весеннего теплого дня. Молодая немка вдруг стала напевать какую-то песню и при этом продолжала гладить живот. Константин понял, что она просто поет детскую песню своему ребенку, будто пытается убаюкать своё чадо, он настолько был впечатлён этой сценой и таким поведением двух женщин, что сам забыл, что находится на войне.

На него нахлынули воспоминания о своей собственной жене, которая любила напевать детскую песенку пятилетнему сыну Васеньке на ночь, всё это было так похоже на его собственную жизнь. Ведь его тоже когда-то ждали сын и жена и мама в Ростове. Но это было похоже на ту другую жизнь, которая была до оккупации Ростова в 1942 году, а в декабре, 42-го год эта жизнь оборвалась. Она закончилась в декабре, а в марте 1943 года Константин стал снайпером 6-ой армии 1-го белорусского фронта и его та жизнь будто осталась далеко в прошлом, проведя два года в боях, ему самому казалось, что этой жизни у него никогда и не было, остались лишь сухие свидетельства о всём том, что же произошло с его семьёй и сотнями других семей во время оккупации Ростова. И вот теперь эти две немецкие женщины напомнили ему, что у него была семья, был сын, жена и мама, которые когда-то ждали его возвращения домой и которых он уже не увидит никогда. Константин навёл прицел на голову молодой немки и нажал на спусковой крючок ....