Что же ты наделала, Софи Рот? [Гейл Форман] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (11) »
Гейл Форман Что же ты наделала, Софи Рот?
© М. Приморская, перевод на русский язык © ООО «Издательство АСТ», 2016Софи поступила в Университет Задрипанвилля пятнадцать недель назад, и за это время успела уже не меньше дюжины раз мысленно воскликнуть: «Что же ты наделала, Софи Рот?» Впервые это произошло, когда мама высадила её у дверей общежития — кирпичного дома, увитого плющом, как и обещали в каталоге. Мотор машины, взятой напрокат, ещё не успел заглохнуть, а Софи уже догадалась, что мысль об учёбе в деревенском колледже в самом в центре страны — это не пастораль, как она расписывала друзьям в Бруклине, — а нечто настолько незнакомое и чуждое, как если бы она вдруг решила подать документы в Университет Бейрута. Вместе с ощущением тяжести в животе наконец наступило прозрение. Хотя какое там прозрение, когда всё и так очевидно. И для друзей Софи, которых это решение озадачило, и для её матери, которую оно ничуть не удивило. Втаскивая чемоданы в общежитие, Софи старалась не выдать свои истинные чувства, чтобы не расстраивать маму. Ведь Софи отправилась в Университет Задрипанвилля вовсе не из-за пасторального пейзажа. Второй молчаливый возглас «Что же ты наделала, Софи Рот?» раздался позже в те же выходные, когда она знакомилась с соседками по общежитию. Девушки были милые, симпатичные, радушные. Но в первый же вечер (посиделки с пивом и пиццей, корка толщиной с большой палец) Софи пришлось произнести «я шучу» раз шесть, не меньше. Так продолжалось до тех пор, пока она не поняла, что сарказм — нечто вроде диалекта, который доступен далеко не всем. «Ты такая городская», — то и дело говорила одна из Кейтлин (их тут было трое). И Софи никак не могла понять, пытаются её обидеть или нет? Она-то думала, что будет здесь в роли девушки-загадки — в конце концов, она ведь и правда городская. Но загадочными и непостижимыми оказались девчонки из маленьких посёлков на Среднем Западе, всю жизнь мечтавшие поступить в колледж, где учились их родители. Да и парни были не лучше. Здоровые зубастые типы, которых звали Кайл, Коннор или ещё как-нибудь в том же духе. В начале семестра один из них пригласил Софи, как она думала, на свидание. А оказалось, поиграть во фрисби. Софи поворчала немного, но потом, как ни странно, втянулась, стала принимать пасы и выкрикивать оскорбления в адрес команды-соперника. На обратном пути к общежитию Кайл или Коннор сказал ей: «А ты боевая девчонка, я смотрю». И тут уж Софи не сомневалась, считать это оскорблением или нет. Тогда мысленный возглас «Что же ты наделала, Софи Рот?» раздался в четвёртый раз. Или, может, в пятый? С местными парнями такое случалось не однажды, и она уже начала сбиваться со счёта. А надежду и вовсе потеряла.
* * *
Но за сегодняшний вопль «Что же ты наделала, Софи Рот?» винить некого, кроме себя самой. Экзамены закончились два дня назад, и большинство студентов разъехались на зимние каникулы. На следующей неделе цены на билеты в Нью-Йорк снизятся вдвое, так что Софи пока пришлось остаться, груши околачивать. С утра она сдала учебники обратно в книжный магазин — и выручила за них всего ничего: как пояснил продавец, скоро должны выйти обновлённые издания. Софи попыталась вступить с бедолагой в дискуссию о необходимости перехода к электронным учебникам, которые будут обновляться автоматически, но из этого ничего не вышло — продавец отказался поддерживать разговор. На обратном пути на глаза ей попалось объявление: «Вечером во дворе колледжа состоится Рождественский концерт». И почему-то ей это показалось отличной идеей. Когда же она наконец поймёт, что поначалу многое кажется заманчивым, но даже самого поверхностного анализа обычно хватает, чтобы выяснить: все эти якобы отличные идеи далеки от совершенства. Возьмём, к примеру, коммунизм. На первый взгляд прекрасная идея: все со всеми делятся, никто не голодает. Но стоит хорошенько поразмыслить — и приходишь к выводу, что для осуществления этой идеи потребуется нечеловеческая способность к взаимодействию. Ну или куда более человеческая способность к тоталитаризму. Да и от своей бабушки Любы Софи наслушалась достаточно историй об очередях за хлебом, телефонных жучках и ГУЛАГе, чтобы отчётливо представлять себе, к чему всё это может привести. Рождественский концерт? Надо было догадаться, чем всё это обернётся. Главный смысл рождественского концерта — участие в нём. Но, во-первых, Софи — еврейка. Ей и так пришлось пропустить Хануку, что само по себе уже плохо. А если в последнюю ночь еврейского праздника она вдобавок будет воспевать рождение Иисуса… Нет. Вот просто нет — и точка. Даже если бы в программу включили «I Have a Little Dreidel»[1] (хотя этого произойти не могло: в Задрипанвилле дрейдл был диковиной похлеще метеорита), Софи всё равно не стала бы петь. Только не на публике. Только не здесь. В её защиту можно сказать, что сами по себе- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (11) »
Последние комментарии
13 минут 15 секунд назад
11 часов 31 минут назад
11 часов 48 минут назад
12 часов 13 минут назад
12 часов 45 минут назад
13 часов 52 минут назад