Солнечный мальчик [Святослав Владимирович Сахарнов] (fb2) читать постранично

Святослав САХАРНОВ СОЛНЕЧНЫЙ МАЛЬЧИК

ВМЕСТО НАЧАЛА

Вовке — шесть лет.

Волосы у него цвета тёртой морковки, на носу медными кнопочками — веснушки.

Вовка вот такой.

Однажды Вовка сидел на полу и с треском выдирал из старой маминой сумки квадратное зеркальце.

В окно нестерпимо било солнце.

Радужное пятнышко отскочило от зеркала, ударилось о потолок и, мелко задрожав, покатилось по стене вниз.

— Мама, смотри, какой зайчик рыжий! — закричал Вовка.

— Не рыжий, а солнечный! — спокойно ответила мать.

В тот же день пришёл монтёр устанавливать радио.

Весело насвистывая, он прикрутил к стене острыми винтами ролики, навесил на них белый сверкающий шнур, поставил на шкаф чёрную пластмассовую коробку — динамик — и повернул на коробке ручку.

По комнате разлились звуки весёлой радиопесенки.

— Вот замечательно! — сказала мама. — Большое вам спасибо.

Вовка сиял. Монтёр положил ему на голову тяжёлую жёсткую ладонь.

— Понравилось? — спросил он. Потом посмотрел внимательно на Вовкины волосы и восхищённо добавил:

— Ну, брат, ты и рыжий! Огонь!

— Я не рыжий. Я солнечный! — обиделся Вовка.

ГЛАВА ПЕРВАЯ ПУТЕШЕСТВИЕ НАЧИНАЕТСЯ

Вови-и-ик!..

Мама шла по улице, нетерпеливо всматриваясь вдаль.

Улица была тихой и зелёной. Посредине её росла мелкая колючая трава, а по краям в канавах зонтиками торчали голубые лопухи.

Ни одного мальчишки!

— Целый час как пришла с работы, а его всё нет! — вслух подумала мама. — И куда он пропал? Наверно, опять в колдуны играет!

В одном месте лопухи подозрительно зашевелились.

Мама подошла к канаве и, приставив ко рту дощечками ладони, позвала:

— Вови-и-ик! Никто не отозвался.

— Вови-и-ик!

— Тс-с-с! — зашипело что-то у самых её ног.

Голубой лист наклонился, и из-под него показалась красная Вовкина физиономия.

— Не мешай, — мы играем! — отчаянным шёпотом взмолился Вовка. — Мамочка, золотая, отойди — меня заколдуют.

— На кого ты похож? Весь в пыли. — Мама сокрушённо покачала головой. — Разве нельзя играть так, чтобы оставаться чистым?

— Нельзя, — буркнул Вовка, но тут же поправился: — Ну, можно…

— А без «ну»? Вовка промолчал.

— Через полчаса — домой! Обедать.

Мама погрозила пальцем, повернулась и пошла прочь. Около маленького серенького домика она остановилась, звякнула щеколдой и скрылась во дворе.

Полчаса — это почти ничего. Расстроенный Вовка полез назад под лопух.

В конце улицы раздались крики мальчишек. Крики приближались. Вовка согнулся в три погибели и притих. Сидеть было страшно неудобно. В сандалии через дырочки один за другим пробирались муравьи. В нос лезла едучая пыль.

— Ап-ап-ап-чхи!

В ту же минуту, пробив лист лопуха, рядом с Вовкиной ногой в землю воткнулся красно-белый полосатый шест.

— Это кто ещё тут чихает? — раздался громкий голос. — А ну, вылазь!

Шест качнулся. Озадаченный Вовка выскочил из канавы.

У канавы стоял, широко расставив ноги, здоровенный парень в синем комбинезоне. Вокруг теснились недавние колдуны и их жертвы.

Парень держал в одной руке полосатый шест, а в другой — за ушко — конец длинной металлической ленты.

— Ну-ка подержите! — предложил парень. Он отдал шест мальчишкам, нагнулся к земле, с силой потянул ленту, выпрямился и махнул кому-то рукой.

Лента

Оказалось, что парень работает не один.

У другого конца ленты суетились две девушки.

— Землю меряют! — шепнул кто-то.

Парень дождался ответного знака девушек, взвалил шест на плечо и потащил ленту наискосок через улицу.

Вместе с мальчишками Вовка двинулся вслед за парнем. Рядом змеей ползла металлическая лента.

Парень не сворачивал никуда. Он перешагивал через ямы, распахивал перед собой настежь ворота, вынимал из забора доски, шёл через сады и огороды.

Лента ползла вслед за парнем напрямик.

Так она вползла к Вовке во двор, нырнула под забор и вышла на луг около речки, которая текла на самом краю посёлка.

Здесь мальчишки начали отставать. Один Вовка шагал рядом с лентой, как зачарованный.

Кончился луг, началось болото. Вовка почувствовал, что в сандалиях у него мокро, но даже на это не обратил внимания.

Всё на свете было забыто.

— Стёпа, давай! — кричали девушки, и парень уходил по болоту всё дальше и дальше. Так он шёл, пока не забрался в густой