В вагоне [Лев Натанович Лунц] (fb2) читать онлайн

Лев Лунц В вагоне

Удостоверение

Предъявитель сего Тюлелеев, Анатолий Петрович.

Должность… художник.

Командируется в гор. Остарков.

Цель командировки: Чтение лекций в Остарковском Отделе Нар. Образа.

Срок по 1 Августа 1921 г.

— Это что же? — спросил красноармеец, а другой краснооармеец ударил винтовкой о пол вагона и сказал: — Да!

— Лекции, — ответил молодой человек…

— Зачем лекции? — спросил красноармеец.

— Читать.

— Зачем читать?

— Чтобы слушали.

Проверка, озадаченная, недоверчиво молчала…

— И вот здесь такое же удостоверение, — быстро заговорил молодой человек, — у этой девицы, и вон у того товарища, и у этого. Все одинаково. И все в Остарков — читать лекции. Подозрительно, а? А ну, арестуйте нас! Ха-ха-ха!

— Ы-гы-гы, — неизвестно почему подхватил сидящий напротив китаец. — Ы-гы-гы.

— Сомневаетесь? — продолжал неугомонный молодой человек. — И имеете полное основание. Помилуйте, шесть человек, и все в один город читать лекции! Уж не ради ли спекуляции или контрреволюции едут они, а? А вот бумаги в порядке, и ничего с нами сделать не можете. Да!

— Ваше отношение к воинской повинности? — хмуро перебил красноармеец.

— Сделайте одолжение. Пожалуйте. Освобожден, как профессор.

— По болезни, значит?

— Именно. У меня грыжа. Не угодно-ли удостовериться, осмотреть меня?..

— Ы-гы-гы, — засмеялся китаец.

— Идем, Гриха, — сказал красноармеец. — В порядке.

— А бумаги-то у меня, может, поддельные и грыжа поддельная! Товарищи!

Но товарищи уже отошли.

— Не наступите мне на лицо, — вежливо просил их с земли голос, а сверху, с лавки, чья-то нога вежливо гладила Гриху по голове.

Поезд полз.

— Анатолий Петрович, — говорила молодому человеку девица. — Вы нас погубите. Разве можно так?

— Чем же погублю? — возмущался молодой человек, — чем, драгоценная моя? А если бумаги в порядке? Вот, к примеру, милостивый государь, — молодой человек обратился к китайцу, китаец заыгыгал, — вот, к примеру, разве мы читать лекции едем? — чушь. Едем мы отдыхать в деревню. В Дом Отдыха работников-де науки и искусства. Посланы из Петербурга, бумаги, подписи, печати, а между прочим разве мы наука и искусство? — Шваль! Ну, предположим, я, действительно художник, еду зарисовывать крестьянские типы и продукты. Хорошо. А вот эта девица — познакомьтесь, пожалуйста — зубных дел еврейка. Или сосед ее — делопроизводитель ученого учреждения… Работники на ниве народной науки и искусства. Хо-хо.

— Анатолий Петрович, — молила девица. — Вы нас погубите. Нас арестуют.

— А по какому праву, драгоценная моя? А если бумаги в порядке? Нет, позвольте, — и молодой человек снова насел на китайца, — вот вы, красавец, ведь тоже по командировке едете, не так ли? А командировка-то подложная, ведь вы, сладость моя, настоящий рассадник заразы. — Смотрите, сделайте одолжение, — вошь! — молодой человек залез китайцу за шиворот и победоносно вытащил вошь: — Сыпной тиф, с ручательством.

Народ шарахнулся от китайца.

— Ы-гы-гы, — радостно закричал тот.

— Господи, — причитала старушка. — И что это машина-то ползет, что пешая блоха.

— Вы подумайте, — рассказывал человек, которому наступили на лицо. — Вы подумайте. Сказали ей, болезной, примету. Ежели, говорят, брюхо чешется, так значит, вне сомнений масло подешевеет. Так она себе напустила на брюхо клопов, и чешет, и чешет…

Поезд полз.