Кто откликнется на зов (СИ) [Михаил Сергеевич Катюричев] (fb2) читать постранично

Катюричев Михаил
Кто откликнется на зов

Малая яшмовая гостиная утопала в полумраке. Тени окутывали комнату, скрывая ее истинные размеры. Пара свечей освещали лишь низенький столик по центру, да фигуры людей, разместившихся вокруг него на атласных подушках.

Легонько скрипнула дверь, выпуская последних слуг, затихли в коридоре осторожные шаги. Только после этого молодой человек, чье лицо до того могло поспорить с неподвижностью и величием храмовых статуй, позволил себе немного расслабиться. Снял высокую церемониальную шапку, скомкал, отбросил за спину. Чуть изогнулись в улыбке бледные губы. Красавица Чунтао плавным движением перетекла ближе, словно бы ластясь к мужу, а на самом деле принимая на себя большую часть веса, подала пиалу. Чжан-шоу пригубил вино, пряча улыбку. Приобнял жену, пробежался пальцами по позвоночнику (Чун еле слышно мурлыкнула) и выдернул заколку-стилет, зарывшись пальцами в рассыпавшиеся локоны. Женщина перехватила руку с пиалой и пригубила прямо оттуда. О! Дочь опальных князей восточного предела знала церемониал не хуже самого Чжана и никогда бы не позволила себе такого на людях. Но церемонии и ритуалы - это для чужих. Не здесь, не сейчас. Молодой император Чонгана очень любил такие вечера.

- Тебе очень идет форма, Янлин - Чун изящным движением подхватила с блюда ягоду син, но не спешила отправлять ее в рот, катая между пальцами.

- Его величество поступил мудро, назначив госпожу Янлин новым Мастером Хранящим Покой Столицы, - кивнул сидящий справа от императора пожилой воин.

Даже сейчас он был облачен в пластинчатый доспех. Разве что шлем и перчатки лежали на соседней подушке. Злые языки утверждали, что даже жену он любит, не снимая брони. Впрочем, безумцев, рисковавших шутить над "Стальным Генералом" с каждым годом находилось все меньше. Фанг Хуоджин, вот уже двадцать лет носящий звание Господина Неба и Земли - главнокомандующего императорской армии, говорил мало, а бил насмерть.

Сидящий напротив него грузный старик в темно-зеленом халате промолчал. Он, казалось, и вовсе спал, не обращая внимания на происходящее.

- Я благодарна Его Величеству за столь щедрый дар, - сидящая напротив императорской четы девушка в алом церемониальном костюме городской стражи поклонилась, коснувшись лбом пола. Коса цвета темного меда скользнула на плечо, - умоляю простить мою дерзость, но я хочу просить Его Императорское Величество еще об одной милости.

- В подобной обстановке ты можешь звать меня Чжан-шоу - улыбка осветила бледное лицо, - разве я могу отказать в чем-то свой спасительнице?

Янлин еще раз поклонилась. Распрямилась, медленно; подняла глаза, впервые за этот вечер: - Завтра на рассвете я хочу умереть.

Вскрикнула Чунтао, сок раздавленной ягоды потек по алебастровым пальцам, словно кровь. Лицо молодого императора снова окаменело:

- Рассказывай!

- Первое, что я помню, это боль. И темнота.

- Не обязательно начинать с самого рождения, сестренка - Чунтао нервно хихикнула. Император хмуро глянул на нее и та замолкла.

Боль и темнота, - Янлин, погрузившись в воспоминания, казалось, и не заметила реплики. - Уже позже я осознала что лежу. Лежу на чем-то твердом. Чуть шевельнулась и поняла, что под правой рукой что-то есть. Я целый вздох (а может быть, целую вечность) не понимала, что это. Но... я не могу не узнать эту рукоять. О, боги! Вы не представляете, как я обрадовалась! Я вцепилась в нее, словно испуганный ребенок в мамину руку! Клянусь, даже боль словно бы стала вдвое меньше! Я вдруг осознала, что жива. По настоящему жива. А потом был голос.

- Так вы очнулись, юная госпожа! Поздравляю! - Голос был, кажется, мужской, чуть насмешливый. Словно легкий весенний ветерок.

Я дернулась, но оказалось, что мои руки привязаны.

- Не стоит, - Голос зазвучал снова, уже сочувственно - как вы себя чувствуете? Где болит?

- Везде, - буркнула я. Осознавать себя связанной и беспомощной было не слишком-то приятно.

Получилось не слишком внятно - во рту пересохло и язык еле ворочался, но меня поняли.

- Врете, - Голос снова стал насмешливым, - вот здесь не болит, и здесь, и здесь. - Три легких прикосновения, - Выпейте.

Край деревянной плошки коснулся губ. Голос, конечно, был врединой, но пить хотелось. Я даже почти смогла поднять голову. Не знаю, что за гадость намешал Голос, но действительно немного полегчало.

- Я вас сейчас отвяжу, - чашка уплыла в сторону вместе с Голосом, - только очень прошу, не пытайтесь открыть глаза и не трогайте повязку.

- Что с ними?- я чуть в обморок не упала, лишь на секунду представив, что так и останусь в вечной темноте.

- Яд черизанки, - ленты на запястье зашевелились, дыхание Голоса коснулось щеки, - пройдет. Яд вышел, но пару дней нужно еще потерпеть. - Голос пах травами.

Как только освободилось второе запястье, я поудобнее перехватила золотой клинок.

- Грозная девочка, - Голос хмыкнул где-то в