Путь к звезде. [Мила Лешева] (fb2) читать постранично, страница - 2

седмицу, на математику — три, по два на словесность и страноведение и всего одно — на этикет. Я быстро подсчитала — с ежедневными получается по четыре урока каждый день.

Одно занятие длится час с четвертью, затем четверть часа перерыв. Кроме боевки и техник развития дара — длительность этих занятий была два часа! Куратор рассказал, что после завтрака у нас ежедневно будут два обычных занятия, потом тренировки по боевке, после чего дается час на обед — как я поняла, столько времени было отведено, чтобы дать возможность принять душ и переодеться. Получается, обед заканчивается в три часа, еще два часа занятий — и у студентов начинается личное время, которое можно использовать по своему усмотрению. Ага, ясно — садитесь, деточки, за уроки. Ужин — с семи до девяти вечера, приходить можно в любое время. Словом, студенты могли располагать временем с пяти вечера до половины седьмого утра — уж чего-чего, а установленного времени отбоя здесь не было, главное требование — не мешать другим.

— Итак, студенты, вот ваше расписание, — легкий жест, и перед каждым из нас на стол ложится лист, — и не советую опаздывать на занятия, результат вам не понравится! По возникающим вопросам можете обращаться ко мне, однако я надеюсь, что этих вопросов будет не слишком много. А теперь вы можете быть свободны, и не забудьте — в девять у вас первый урок. И кстати, на всякий случай — посещение трапез обязательным не является, в отличие от занятий!

Произнеся эту последнюю сентенцию, он оглядел нас неожиданно насмешливым взглядом и покинул аудиторию.

Мы переглянулись, и Дойл озвучил общее мнение:

— Я-то думал, мы в Академию поступили, а таких порядков даже в казармах нет! «Трапезы не обязательны», — шепотом передразнил он куратора, — ага, давайте еще ноги протянем!

— Нет уж, мне самой еще мои ноги нужны, не собираюсь их никому протягивать, — заявила я, — так что пойдем-ка мы в столовую!

Столовая находилась в отдельном крыле и представляла собой огромный зал с рядами столиков, каждый из которых, судя по количеству стульев рядом, был рассчитан на шестерых. Зал был зонирован, волнообразные выступы отделяли одну часть от другой. Всего таких зон было пять: в самой первой стояли длинные столы, на которые сейчас выносились котлы и горы посуды, остальные зоны были обеденными и абсолютно одинаковыми. Четыре зоны — четыре курса? Мой вопрос озвучила Сигни:

— Как интересно… Здесь есть место только для младших курсов, а где же старшие? И вообще, почему мы никого из старших еще не видели?

— Потому что старшие живут и занимаются в другой части Академии, нам туда хода нет, — раздался за спиной знакомый голос, и мы обернулись на него с одинаково кровожадными намерениями.

— Эй, вы чего? — голос Тины был опасливо-удивленным, она отступила от нас на шаг.

— Значит, мы не проспим, — улыбаясь ей ласковой улыбочкой вконец оголодавшего людоеда, пропела я, — а предупредить о побудке нельзя было?

— Ну вы же проснулись, разве нет? — весело спросила эта нахалка.

— Я ее все-таки убью! — прошипела Сигни.

— Не надо меня убивать, — смеясь, подняла руки Тина, — есть способ просыпаться до Колокола. Когда ты уже проснулся, его звук не такой… потрясающий.

— И что это за способ? — спросила я.

— Ну, есть такие артефакты, их можно настраивать на побудку в разное время, они продаются в лавке недалеко от Академии.

— То есть еще пять дней нам придется просыпаться от Колокола? — в голосе Сигни звучала обида.

— Ну вообще-то я заранее приобрела пару дополнительных для одной веселой компании первокурсников, — улыбнулась Тина.

— Ладно, тогда мы тебя убивать не будем, верно, девочки? — дождавшись наших утвердительных кивков, Дойл продолжил, — а как тут все устроено-то? В смысле, еду брать самим надо?

Тина покачала головой:

— Подходите, смотрите что есть, и просите поваров положить вам это.

— А добавка? — тут же поинтересовался парень.

— И добавка, только не увлекайтесь, а то заснете на занятиях — мало не покажется! Все, я пошла, приятного аппетита!

Мы переглянулись и отправились добывать себе хлеб насущный. Подойдя к столам, увидели, что на завтрак приготовлена простая, но сытная пища: пшенная каша, исходившая паром, еще теплый, нарезанный крупными ломтями хлеб, ветчина, сыр, вареные яйца. Из большого котла со стоящей рядом кружкой доносился ароматный запах отвара. Столов было восемь, и за каждым из них стояла повариха, ожидая посетителей.

— Ммм, похоже, голодными мы тут не останемся, — довольно потер руки Дойл, втянув носом воздух, — пахнет-то как вкусно! — с этими словами он подмигнул одной из поварих, румяной пухленькой брюнетке лет тридцати на вид, — дай-ка мне каши, красотка.

Та, зардевшись и стреляя в нашего Казанову глазами, пропела:

— С нашим удовольствием, нар, — и протянула ему полную миску каши, наклоняясь при этом так, что ее обширное декольте оказалось перед носом у Дойла, которого явно впечатлило