КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно
Всего книг - 715907 томов
Объем библиотеки - 1422 Гб.
Всего авторов - 275396
Пользователей - 125263

Новое на форуме

Новое в блогах

Впечатления

Lena Stol про Чернов: Стиратель (Попаданцы)

Хорошее фэнтези, прочитала быстро и с интересом.

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
Влад и мир про серию История Московских Кланов

Прочитал первую книгу и часть второй. Скукота, для меня ничего интересно. 90% текста - разбор интриг, написанных по детски. ГГ практически ничему не учится и непонятно, что хочет, так как вовсе не человек, а высший демон, всё что надо достаёт по "щучьему велению". Я лично вообще не понимаю, зачем высшему демону нужны люди и зачем им открывать свои тайны. Живётся ему лучше в нечеловеческом мире. С этой точки зрения весь сюжет - туповат от

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
DXBCKT про Дорин: Авиатор: Назад в СССР 2 (Альтернативная история)

Часть вторая продолжает «уже полюбившийся сериал» в части жизнеописания будней курсанта авиационного училища … Вдумчивого читателя (или слушателя так будет вернее в моем конкретном случае) ждут очередные «залеты бойцов», конфликты в казармах и «описание дубовости» комсостава...

Сам же ГГ (несмотря на весь свой опыт) по прежнему переодически лажает (тупит и буксует) и попадается в примитивнейшие ловушки. И хотя совершенно обратный

  подробнее ...

Рейтинг: +2 ( 2 за, 0 против).
DXBCKT про Дорин: Авиатор: назад в СССР (Альтернативная история)

Как ни странно, но похоже я открыл (для себя) новый подвид жанра попаданцы... Обычно их все (до этого) можно было сразу (если очень грубо) разделить на «динамично-прогрессорские» (всезнайка-герой-мессия мигом меняющий «привычный ход» истории) и «бытовые-корректирующие» (где ГГ пытается исправить лишь свою личную жизнь, а на все остальное ему в общем-то пофиг)).

И там и там (конечно) возможны отступления, однако в целом (для обоих

  подробнее ...

Рейтинг: +2 ( 2 за, 0 против).
renanim про Еслер: Дыхание севера (СИ) (Фэнтези: прочее)

хорошая серия. жду продолжения.

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).

Этническая история Беларуси XIX — начала XX века [Павел Всеволодович Терешкович] (fb2) читать постранично


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Павел Терешкович Этническая история Беларуси XIX — начала XX века: В контексте Центрально-Восточной Европы

Этническая история Беларуси XIX — начала XX в.: В контексте Центрально-Восточной Европы / П. В. Терешкович. — Мн.: БГУ, 2004. — 223 с. ISBN 985-485-004-8.


Рецензенты:

доктор исторических наук И. В. Чаквин; кандидат исторических наук, доцент А. Г. Кохановский

ВВЕДЕНИЕ

«Нет ничего менее определенного, чем это слово "культура" и нет ничего более обманчивого, чем прилагать его к целым векам и народам. Как мало культурных людей в культурном народе! И в каких чертах усматривать культурность? И способствует ли культура счастью людей? Счастью отдельных людей — вот что я хочу сказать — ибо может ли быть счастливо целое государство, понятие абстрактное, в то время как граждане его бедствуют?

Что такое счастье людей? И есть ли на земле счастье? И, коль скоро все земные существа и, главное, люди так различаются между собой, нельзя ли (можно ли) сказать, что есть счастье повсюду — во всяком климате, во все времена, во все возрасты, при всяком жизненном укладе, при всех катастрофах и переворотах жизненных судеб? Есть ли общая мера для всех столь различных условий и состояний, и рассчитывало ли Провидение на благополучие творений своих в любых жизненных ситуациях как на последнюю и конечную, главную свою цель?»

Йоган Готфрид Гердер
Одной из важнейших задач социальной (культурной) антропологии, сравнительно новой, но постепенно завоевывающей популярность на постсоветском культурном пространстве дисциплины, является объяснение единства и разнообразия человечества. Расшифровка генома человека продемонстрировала статистическую ничтожность расовых различий и, следовательно, еще раз подтвердила и объяснила тот факт, что все люди относятся к одному и тому же биологическому виду. Однако значение, придаваемое расовой принадлежности в различных этнических культурах, едва ли от этого стало меньше. Глобализация, Интернет, превращение земного шара в подобие деревни не только не приводят к уменьшению, но, наоборот, парадоксальным образом способствуют увеличению культурных различий. И если биологическое разнообразие и единство может быть объективно измерено и объяснено, то в отношении культурного у науки до сих пор нет ни надежного инструментария, ни даже единых концептуальных подходов. Весь долгий путь развития антропологии может быть интерпретирован как история мучительных поисков ответа на вопрос о причинах этого единства и особенно различий. Последние объяснялись принадлежностью к определенной ступени эволюции культуры, миграциями и заимствованиями, детерминированностью географическими условиями, конфигурацией культурных ценностей и т. п. Были периоды, когда различия объявлялись абсолютными, а выделение неких универсальных моделей считалось едва ли не неприличным, ибо могло подразумевать деление народов на более и менее развитые. Последнее десятилетие постмодернистская риторика призывает отказаться от поиска универсальных моделей (не по причине соображений морального толка, а исходя из их методологической бесперспективности) и сконцентрироваться главным образом на скрупулезно выверенном описании различий и их интерпретации. Но ни эпистемологические изыски постмодернистской антропологии, ни все ее предшествующее развитие не могут дать ответ на достаточно простой, на первый взгляд, вопрос: если человечество едино, то в чем это выражается и какие отклонения от этого единого могут считаться допустимыми, нормальными? Вопрос состоит не только в том, чтобы втиснуть в это единое некие, экзотически чудовищные с точки зрения европейского мышления традиции, например, зароастрийского погребения или меланезийского каннибализма, но в том, что выходит далеко за пределы чисто академических интересов антропологии. Он куда глубже и одновременно банальней. Это вопрос вопросов для любого общества, подверженного или желающего перемен, и особенно для тех, кто изо дня в день пытается определить: «Кто мы? Куда мы идем и... зачем?»


***

Не хотелось бы начинать книгу со штампа, но факт остается фактом — девятнадцатый век нередко называют «веком народов». В самом широком смысле слова это означает, что именно с этого века этничность становится одним из важнейших факторов истории, и в особенности европейской. Такое значение этничности обусловлено ее соединением с политикой в рамках национальных движений. Их развитие не только кардинально изменило карту мира, но и привело к тому, что, по меткому выражению Б. Андерсона, «в современном мире каждый человек должен иметь определенную национальность так же, как и мужчина или женщина свой пол» [326, с. 5]. Иными словами, сплетение этничности и политики приводит к формированию наций, вне зависимости от того, этничность ли используется