Книга разлук. Книга очарований [Федор Кузьмич Сологуб Тетерников] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (81) »
Федор Кузьмич Сологуб Книга разлук. Книга очарований
Книга разлук
Посвящаю моей сестре.
Они были дети
Глава 1
I
Два гимназиста шли домой по аллее Летнего сада, который был гордостью дремотного уездного города Сарыни, и равнодушно посматривали на величавые дубы. Мальчикам не жаль было желтых листиков, которые начали падать на сыроватый после утреннего дождя песок. Они были заняты разговором, особенно один из них, лет семнадцати, в потертом мундире, порыжелой фуражке, тусклых и морщинистых сапогах. Руки его велики и грубоваты, угреватое лицо добродушно, а серые маленькие глаза смотрят иногда восторженно и умно. Имя его – Владимир Гарволин. Другой, Евгений Хмаров, – щеголь. Мундирчик на нем новенький, сшит превосходно. Лицо и руки Хмарова белые, с нежной кожей. Он высок для своих шестнадцати лет, – выше Гарволина на полголовы, – строен и красив. Его лицо портит высокомерная усмешка, которая не идет к мягким очертаниям рта и подбородка. Гарволин горячился. Его пылкий голос мало соответствовал непредставительной фигуре, походке перевальцем и банальному содержанию его слов. – Связи, карьера – вот ты о чем мечтаешь. А все это – ужасная чепуха! – говорил он. – Миллионы людей обходятся без связей и не помышляют ни о какой карьере. А мы, черствые эгоисты, воспитанные на народные трудовые деньги, вместо того, чтоб помнить свой долг перед народом, думаем о том, как бы получше устроиться. Вздор! Люди живы одною любовью. Хмаров шел немного впереди и насмешливо улыбался. – Идеалист! – сказал он наконец. – Что мне за дело до народа? Он сильнее меня, и тебя, – и всех нас, – пусть сам о себе позаботится. Да и любовь – штука хорошая, что и говорить, – только ею сыт не будешь. – Нет, будешь! – энергично воскликнул Гарволин. – Пустое! – с раздражением продолжал Хмаров. – Любить можно по-настоящему только тогда, когда обеспечен. – Да пойми, что любовь прочнее всего обеспечивает жизнь. – Как бы не так. Вот я, например, люблю сигары. А без денег какие сигары. – Экий ты циник! – с кротким негодованием воскликнул Гарволин, и смуглые щеки его покрылись румянцем. – Ничего не циник. И женщины денег стоят. К ним, брат, без подарков лучше и не суйся. – Ты клевещешь на женщин. – Ну нет, брат, уж это-то я по опыту говорю, – хвастливо возразил Хмаров и молодцевато огляделся вокруг бойкими, серыми глазами, в которых было что-то блудливое. «А в самом деле, – подумал он, – надо подарить что-нибудь Шанечке. Дитя! ее и это еще позабавит». – Вот только безденежье наше! – сказал он вслух, и по его лицу пробежала гримаска озабоченности. – Вы богато живете, – заметил Гарволин. – Чай, здорово денег просаживаете. – Что делать. Нельзя же нам жить как-нибудь. Ведь мы не какие-нибудь… мещане. – Эх вы, барская спесь! Хмаров надменно усмехнулся. – Однако, прощай, – сказал он. – Мне тут подождать надо. Гимназисты остановились на площадке сада. Гарволин вздохнул и угрюмо глянул в сторону. – Шаньку Самсонову ждешь? – спросил он искусственным басом. – А ты почем знаешь? – Секрет-то не того… не велик. – Да, брат, жду: просила здесь подождать, когда пойдет из гимназии. – Что ж ты с ней, всерьез или так? – сумрачно спросил Гарволин. – Шутить чужими чувствами – не в моих принципах, – внушительно ответил Хмаров. – Ишь ты! – Да вот видишь, почему я думаю о карьере: на моих руках не одна моя судьба. Не для себя самого я хочу сделать карьеру, а для любимой девушки. – Девчонка еще она, да и ты, брат, зелен. – За свои чувства я ручаюсь, – пылко ответил Хмаров, краснея, – а она, – она, брат, лучше всех женщин, какие когда-нибудь жили. Голос его зазвенел юношеским восторгом, и холодные глаза тускло блеснули. – Ну, давай вам Бог! – безнадежно сказал Гарволин. Хмаров внимательно посмотрел на него и спросил насмешливо: – Ты, что ж, тоже влюбился? Гарволин махнул рукой, пожал руку Хмарова и торопливо пошел прочь. «Бедняга! – подумал Хмаров – что делать, женщины ценят внешность, уважают самоуверенность, смелость». Он смахнул со скамейки пыль тонким платком и сел. Лениво снял он фуражку и провел рукой по светлым, коротко остриженным волосам. Гарволин отошел несколько шагов, понурив голову и широко махая красными руками, внезапно он остановился, круто повернулся к Хмарову и крикнул: – Я пойду к Степанову, не зайти ли за тобой? – Ах, да, – встрепенулся Хмаров, – он все еще валяется? – Не встает. Хмаров подвигался на скамейке, уселся поудобнее, протянул ноги и сказал: – Экий бедняга. Я бы пошел, да ведь ты знаешь, мои дамы такие мнительные. – Махни по секрету! – посоветовал Гарволин. – Неудобно, – кто-нибудь увидит, – они и от одной- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (81) »
Последние комментарии
2 часов 37 минут назад
11 часов 40 минут назад
1 день 11 часов назад
1 день 11 часов назад
1 день 11 часов назад
1 день 11 часов назад