Резонанс [Виктор Войников] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (6) »
Виктор Войников РЕЗОНАНС
— Как тебя зовут?! Кошмар был из тех, которые длясь секундами, минутами и часами тянутся бесконечно. Я задыхался. Я висел в темноте, не чувствуя ни своего тела, ни своего веса. Только страшный грохочущий голос звучал у меня в ушах. — Как тебя зовут?! Как! Тебя! Зовут! Я извивался словно червяк на крючке, пытаясь нащупать хоть какую-то опору. Пытаясь нащупать хоть что-то. — КАК ТЕБЯ ЗОВУТ!? — ревущий голос подминал под себя, пожирал меня, как огонь пожирает пластик. — ТВОЕ ИМЯ!!!? — моя душа съеживалась словно пенопластовая крошка в огне. Еще чуть-чуть и ничего не останется. Еще чуть-чуть и я исчезну. От меня ничего не останется. Только этот рокочущий, пожирающий и захлестывающий сознание рев. — КАК ТЕБЯ ЗОВУТ!??* * *
Мы шли по пляжу. Было пасмурно, но ветра не было. Соль и йод в воздухе. Крики чаек. Шорох волн. Влажный песок под босыми ногами. — Давно тебя они мучают? — спросила она, поддевая раковину пальцами босой ноги. Я пожал плечами. У меня всегда было плохо с датами. — Не знаю. Но каждый раз — каждый раз — кошмар повторяется. — Каждый раз одно и то же? — Не совсем. Но сюжет один и тот же. Я лежу без движения и слышу его. — Кого? — Голос. Голос, который задает мне вопросы. — Одни и те же? — Нет, — я пожал плечами, — иногда они повторяются, но чаще они разные. — Это тебя пугает? — спросила она. При свете дня, у берега моря, накрытого пеленой облаков, кошмар казался скорее странным, чем страшным. И внятно объяснить что меня пугало я не мог. — Знаешь… страшно не столько то, что кто-то меня спрашивает. Страшно то, что я перестаю существовать. Перестаю быть. Мы остановились. Она долго смотрела на горизонт. Море нежно касалось ее ног. Я вздохнул. — Да ладно, не заморачивайся. Кошмары и есть кошмары. Она покачала головой. — Нет, — она посмотрела на меня и вздохнула, — Мы похожи даже в этом. Я знаю это ощущение. Словно ты просыпаешься в темноте и не можешь ничем пошевелить. И тебя охватывает страх от того, что эта темная неподвижность, эта темнота — она навсегда. — А вот вопросы, — сказала она после паузы, — Это что-то новенькое. Такого у меня не было. — Хоть в чем-то мы отличаемся, — улыбнулся я. Наша похожесть вошла в поговорку и была предметом шуток, понятных только нам двоим. Первый раз мы встретились во время ливня в крошечной чайной на углу большой площади. Мы смотрели на то, как за большим окном проносятся трамваи, звеня на повороте и брызгая водой из луж на рельсах. Она положила голову на кулак. Над ее чашкой вился ароматный пар. Я не мог вспомнить с чего начался наш разговор и как получилось, что мы оказались за одним столиком. Помнил только это завороженное выражение лица, с которым она смотрела на дождевые струи, хлещущие по мостовой и старинным фасадам зданий. — Никогда не думала, что старые города могут быть настолько красивы, — сказала она. — Когда светит солнце, они еще симпатичнее, — ответил я. Этот город не был для меня родным, но я хорошо его знал. И любил. Я мог ходить здесь бесконечно. И, когда мы встретились снова, повел ее на экскурсию. Это было так же волшебно, как привести ребенка в магазин старых игрушек. Мы рассматривали барельефы и гербы на фронтонах, гладили мох на старых ракушечниковых контрфорсах. Переходили темную и тихую реку по мощеным гранитом мостам, которые освещали кованые фонари. Слушали орган в костеле. Забрались на самую высокую точку города, чтобы посмотреть на него сверху. Наши встречи становились все чаще. Наконец, мы начали проводить вместе все свободное время. По роду своей профессии я всегда был человеком отстраненным и старающимся сохранять дистанцию с другими людьми. Окружающие чувствовали это и старались не беспокоить меня, когда мне хотелось быть одному. Именно поэтому мне нравился этот город — с его гранитными мостовыми, с его рекой и парками, с его библиотеками, полными старинных фолиантов и лабиринтом переулков. Он ничего не требовал. Тут можно было жить не особо общаясь с другими людьми — общения с самим городом хватало с лихвой. Она видела все то же, что и я, но немного под другим углом — кошку, которая сидела на водостоке в той же позе, что и горгулья, странный красный телефон, притаившийся во дворе в совершенно непонятном и невероятном месте (мы долго гадали, как его могут использовать хозяева), плющ закрывающий стены домов причудливыми узорами, где зелень сочеталась с ржавчиной. Мы могли проводить в этом городе часы, бродя по старым переулкам и открывая для себя все новые и новые секреты. Когда ее долго не было — я начинал тосковать. Мир становился серым, скучным и предсказуемым. И даже вязкое спокойствие старого города уже не успокаивало меня. Мне не хватало ее, мне не хватало красок, яркости и новизны, которые, словно аура окружали ее присутствие, окрашивая и заставляя играть новыми и новыми цветами все вокруг. Мы были похожи- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (6) »
Последние комментарии
8 часов 39 минут назад
13 часов 42 минут назад
21 часов 31 минут назад
1 день 2 минут назад
1 день 10 минут назад
2 дней 11 часов назад