Чемодан из Гонконга [ Межавт. сборник] [Томас Дью] (fb2) читать постранично

Чемодан из Гонконга

Марк Арно Чемодан из Гонконга

Глава 1

Джованни Мартелло вышел из лифта, сделал несколько шагов и остановился, чтобы неторопливо закурить.

В тот час в огромном мраморном холле «Мандарина» было немноголюдно. Десяток европейцев, несколько китайцев с птичьими голосами и группа деловых японцев. Последние собирались покинуть отель в сопровождении двух очаровательных переводчиц, чтобы нанести традиционный визит в местные ночные клубы.

Ни одного знакомого лица…

Попыхивая сигаретой, Мартелло направился к выходу. Гигантского роста усатый индус-швейцар с хитроумно закрученным тюрбаном на голове распахнул дверь. Мартелло ответил на его приветствие кивком и спустился по ступенькам на тротуар Копнаут Роуд.

После кондиционированной атмосферы отеля он словно попал в самую жаркую парную и тотчас стал задыхаться. Небрежным щелчком отправил сигарету в водосток и зашагал в сторону центрального почтамта.

Высотные дома вдоль моря сверкали сотнями огней неоновых реклам. Потоки разноцветного света обрушивались на уличную толпу и автомобили. Ночь не умерила шума бурлящего города. Непереносимый гвалт давил на уши.

Пройдя с полсотни метров, Мартелло свернул на Педдер-стрит, затем на Ви-роуд. Его вроде бы заинтересовали роскошные витрины «Пасифик энд Ориентал», он закурил новую сигарету и зашагал вдоль ярко освещенных магазинов.

Как будто за ним никто не следовал, но все же, зная, как трудно разглядеть «хвост» в толпе азиатов, Мартелло еще несколько раз останавливался.

Товары, выставленные в витринах, завлекали ценами, исключавшими любую конкуренцию, часто не выше тридцати процентов от тех, что приняты в странах-производителях. Найти там можно было абсолютно все, от швейцарских часов или японского фотоаппарата до французской парфюмерии лучших сортов.

Но Мартелло интересовало лишь одно: не следует ли кто-нибудь за ним. Перейдя улицу, он укрылся под сводами торговой галереи, позволявшей выйти на Куин-роуд почти напротив чрезмерно разукрашенного здания «Чайна Эмпориум».

Излишне обрюзгший для своих сорока лет, с большой головой и посеребренными висками Джованни Мартелло был крупноват для мальтийца, и потому возвышался над большинством китайцев на добрых полголовы. К тому же на фоне их простых рубах его прекрасно сшитый по фигуре бежевый тропический костюм был виден издалека. Его трудно было потерять из виду даже на расстоянии.

Вообще-то Мартелло не думал, что кто-нибудь за ним следит. Но осторожность не помешает…

Увидев свободного рикшу, он остановил его, устроился на пластиковом сиденье и назвал адрес. Китаец принялся крутить педали, что-то при этом насвистывая.

Вытирая лицо, Мартелло незаметно оглянулся, чтобы удостовериться, что никто не последовал на ними.

Воздух был удушающим, плотным, вязким, насыщенным тяжелыми и стойкими запахами, застоявшимися в закоулках или поднимавшимися над сточными канавами. Местами казалось, что плывешь в аквариуме, полном миазмов.

Мартелло поморщился. Ароматы Востока, нечего сказать…

Если Гонконг по-китайски означает «Благоуханная гавань», то это явно восходило к тем временам, когда остров в бухте Кинтон насчитывал всего несколько хижин рыбаков да горстку пиратских джонок.

В наши дни «Благоуханная гавань» предлагает тем, кто спускается с корабля, вонь мазута, тления, грязи, застарелой пыли и кишмя кишит людьми, которым не хватает воды. Ничего лакомого для деликатных ноздрей. Порт, похожий на любой другой…

Между тем неточно и несправедливо ставить Гонконг в один ряд с другими портовыми городами Дальнего Востока. Если гавань и не соответствует своему прелестному названию, она все же остается одной из лучших в мире.

Чтобы убедиться в этом, достаточно подняться на вершину пика Виктории и насладиться несравненным зрелищем острова и его окрестностей, окруженных холмами с кобальтовым отблеском. Видимый с высоты залив принимает то небесно-голубой, то зеленовато-изумрудный цвет, на котором выделяются сотни парусов джонок цвета опавших листьев.

На другом берегу залива расположен Коулун, город Девяти Драконов, относящийся к континентальному Китаю. А между берегами шныряют десятки катеров, китайских плоскодонок и прочих ржавых консервных банок, вспенивая воду между стоящими на якорях лайнерами, пакетботами или военными кораблями VII американского флота.

В глубине, за окружающими холмами, залитыми багряным закатом, начинается угрожающая громада красного Китая. Последние свободные города, примостившиеся у края коммунистического колосса, Гонконг и Коулун, сохранили образ жизни, исчезнувший в огне революции. И теперь сотни тысяч беглецов оседают на утесе с миллионным