Оценку не ставлю, но начало туповатое. ГГ пробило на чаёк и думать ГГ пока не в может. Потом запой. Идет тупой набор звуков и действий. То что у нормального человека на анализ обстановки тратится секунды или на минуты, тут полный ноль. ГГ только понял, что он обрезанный еврей. Дальше идет пустой трёп. ГГ всего боится и это основная тема. ГГ признал в себе опального и застреленного писателя, позже оправданного. В основном идёт
Господи)))
Вы когда воруете чужие книги с АТ: https://author.today/work/234524, вы хотя бы жанр указывайте правильный и прологи не удаляйте.
(Заходите к автору оригинала в профиль, раз понравилось!)
Какое же это фентези, или это эпоха возрождения в постапокалиптическом мире? -)
(Спасибо неизвестному за пиар, советую ознакомиться с автором оригинала по ссылке)
Ещё раз спасибо за бесплатный пиар! Жаль вы не всё произведение публикуете х)
Все четыре книги за пару дней "ушли". Но, строго любителям ЛитАниме (кароч, любителям фанфиков В0) ). Не подкачал, Антон Романович, с "чувством, толком, расстановкой" сделал. Осталось только проду ждать, да...
Олег Игоревич Чарушников Остальное - молчание Мы лежали рядом, смотрели вверх и негромко беседовали - Аркадий Николаевич, Степан Кузьмич и я. На правом фланге находился Евгений Валентинович, Но он в разговор не вступал, отмалчивался, только все кряхтел чего-то... Мы познакомились всего пару часов назад, но уже успели подружиться. - Силы много в нас позаложено, В жизни нет для нас невозможного! - с чувством декламировал Аркадий Николаевич. - Потолок-то весь в трещинах... - бормотал между тем Степан Кузьмич, мужик практичный и солидный. - Небось, лет пять помещению ремонта не давали, черти полосатые. - "В жизни нет для нас невозможного, - повторил я понравившиеся строки. Аркадий Николаевич, вы - прирожденный поэт! Евгений Валентинович покряхтел и зашевелился. - Ну дак, ясное дело... - не поворачивая головы, заметил Степан Кузьмич (между собой мы звали его просто Кузьмичом).- И соваться даже не вздумай, Аркашка! Слышь, чего говорю? - А вдруг я вундеркинд? - засмеялся Аркадий Николаевич. - И словесами такими не бросайся, - сурово сказал Кузьмич. Он поворочался, устраиваясь поудобнее, и продолжал: - Вундеркинд, голуби вы мои, - самый что ни на есть несчастный человек. Несчастный и никудышный. Вот, к примеру, народился пацан. И с пеленок - да что там! еще не обсох, как следует - все как есть соображает. Говорит лучше диктора, поет, считает, о футболе рассуждение имеет. Даже, х-хе, стишки пописывает... Аркадий Николаевич недовольно кашлянул. Евгений Валентинович перестал кряхтеть и, казалось, внимательно прислушивался. - И чем же плохо? - спросил я. - Вдруг он гений? Может, ему открытие суждено совершить, обогатить человечество неслыханным... - Погоди, - досадливо поморщился Кузьмич. - Все это болтовня одна, ничего ему не суждено. А станется с ним, вундеркиндом, вот что. Чуть месяца два-три стукнуло - в бассейн его, родимого, а не то в ванну - закалять, к брассам и кролям приучать. А там, глядишь, ясли пошли с французским уклоном, детсадик с немецким, фигурное катание, рисование всякое, шахматы... Дальше особая спецшкола, где и словца-то русского не услышишь, музыка, дельтапланеризм. Да разве все упомянешь? - Так что ж дурного? - хором воскликнули мы. - А то, - назидательно сказал мудрый Кузьмнч, - что в итоге, после мучений всех и трудов, вырастает из вундеркинда самый что ни на есть обыкновенный... Ну, кто? - Кто? -- Ин-же-нер. На "сто двадцать плюс без квартальных". Да-с! Сидит, бедолага, за кульманом и страдает. Голова-то знаниями разными доверху набита, облысела аж. А на кой они ему в НИИ чего-нибудь этакого? Вот сидит и мучается комплексами. Так-то, голуби... Мы потрясение молчали. Кузьмич зевнул и, засыпая, проговорил сонно: - Все потому, что в роддоме рот неосторожно раскрыл, на радость, понимаешь ли, папаше и мамаше... О-х-хо-хо-хо, грехи наши тяжкие... - Выходит, скрывать надо? - спросил ошеломленный Аркадий Николаевич. Таить в себе искру божью? - Насчет искры не скажу, не знаю, - пробормотал засыпающий Кузьмич, - а только тихо, спокойно сидеть надобно, не высовываться, иначе по гроб жизни хлопот не оберешься... Во-о-он Валентинович-то Евгений. Умнейший мужик. Молчит себе и в ус не дует, потому - голова... За дверью послышались шаги, в комнату вошла Лидия Никаноровна. Перед собой она толкала тележку на колесиках. "Голова" Евгений Валентинович среагировал первым: сморщил личико и отчаянно завопил: - У-а-а-а-а! Уа! - У-а-а-а! - подхватил Кузьмич сиплым басом. - У-а-а-а-а-а! - что есть сил закричали мы с Аркадием Николаевичем. - Ах вы, мои масенькие, - умилилась добрая Лидия Никаноровна. Проголодались, крошечки? Сейчас, сейчас... Она переложила нас на тележку и повезла в соседнюю палату роддома к заждавшимся мамам - предстояла наша первая в жизни трапеза... По дороге мы не проронили ни слова.
Последние комментарии
7 часов 27 минут назад
10 часов 49 секунд назад
10 часов 29 минут назад
10 часов 35 минут назад
4 часов 51 минут назад
13 часов 38 минут назад