Белый дождь [Чингиз Торекулович Айтматов] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (4) »
Чингиз Айтматов Белый дождь
Ветер, охлажденный в вышине каменных скал, с силой вырывается из сумрачной глубины ущелья и уносится к подножию гор. Там внизу спит аил. Тихо кругом, в окнах гаснут огни, луна чуть заметно серебрит подернутые весенней изморозью тугие почки, готовые вот-вот лопнуть. И только ветер шуршит камышовой кровлей да собака урчит спросонья. А там, вдалеке, слышится еле уловимый шум горной реки и рокот моторов… В темноте к окраине аила быстро приближаются две фигуры. Вот они, замедлив шаг, остановились. — Ну, теперь я сама… спасибо, — послышался женский голос. — Давай еще провожу, вдруг собаки покусают, — ответил мужской голос. — Я не боюсь собак… — Все же… — Нет, Касымджан, ты опоздаешь на работу. — Успею, еще есть время. — Касымджан зажег спичку. Трепещущее пламя на миг выхватило из темноты девушку, повязанную клетчатым платком, и молодого парня в кожаной спортивной куртке на «молнии» и кирзовых сапогах. — О, Саадат, еще целых два с половиной часа… — сказал он, взглянув на часы. — Но надо, Касымджан, иди… Увидит еще кто, пойдут разговоры… Потом я очень беспокоюсь, зачем мать вызвала меня?.. Вдруг заболела?.. — Да-а, если это так, то оставлять ее одну нельзя. Но ты не печалься, что-нибудь придумаем… Они постояли еще немного и разошлись: Саадат — домой, а Касымджан — по дороге в горы. Пройдя немного, он оглянулся. — Если что, сообщи… Я буду ждать… — Хорошо, — сдавленным голосом отозвалась Саадат… Она прошла несколько шагов, остановилась и оглянулась. Касымджана уже не видно. Темно. Саадат поспешила домой. Чем ближе она подходила к дому, тем торопливее становились ее шаги. Саадат наконец не выдержала и побежала. В голове путались мысли, одна мрачней другой. Девушке чудилось, что вот сейчас она прибежит, откроет дверь и увидит в постели больную, с запавшими глазами мать. «Апа, дорогая моя, милая апа!» — силится крикнуть Саадат, но голос пропал. А вот уже и знакомая калитка. И вдруг она увидела, как навстречу ей движется какая-то тень. — Ты, Саадат? — спросила мать. — Апа, что случилось? — Ты одна в такую ночь? — Одна, — солгала Саадат. — Что ты, бог с тобой! — всплеснула руками Сейнеп-апа. — Да можно ли… — Нет, я на попутной бричке приехала, — вовремя сообразила Саадат. Обнимая дочь, Сейнеп-апа заплакала: — Истомилась… Все глаза проглядела. Уж ночь, а тебя все нет и нет. Думаю, не случилось ли чего в дороге… Собиралась уже сама идти навстречу… — Да что с тобой, апа, ведь мы виделись на той неделе… Саадат работает прицепщицей в тракторной бригаде и почти все лето живет на полевом стане. И всякий раз, когда она приходит домой, для Сейнеп-апа это настоящий праздник. Она так скучает, что потом ни на шаг не отходит от дочери. Они вместе растапливают очаг, хлопочут по хозяйству — одна месит тесто, другая варит мясо, Саадат доит корову, а мать стоит возле, готовит пойло. И нет конца разговорам. И в колхозе, где работает Сейнеп-апа, и в тракторной бригаде новостей много. Только когда Саадат идет к реке по воду, Сейнеп-апа стоит у калитки и провожает ее взглядом. Не верится матери, что дочь уже выросла. С таким умилением глядит Сейнеп-апа на упругие, стройные плечи Саадат. С какой легкостью несет она коромысло, придерживая его полной смуглой рукой с чеканенным серебряным браслетом, как красиво ступают ее ноги. Как размеренно дышит грудь, приподнимая оборки платья. — Доченька, свет очей моих, пусть напасти, минуя тебя, обрушатся на мою голову! — невольно вырывается у матери. Сегодня дочь с матерью были особенно радостны и нежны друг к другу. Саадат чувствовала, что мать не зря вызвала ее, что она должна сказать ей что-то важное. И действительно, Сейнеп-апа давно готовилась к этому разговору. В последнее время с дочерью творилось что-то неладное. Что бы это могло означать? Как-то ранней весной, едва сошел снег, Саадат запыхавшись прибежала домой. — Апа, — взволнованно крикнула она с порога, — комсомольская бригада приехала! — Какая бригада? — Ну, не знаешь разве — комсомольская бригада из МТС! Комсомольцы на новых землях будут работать. Я сама видела, апа, как они проехали мимо мельницы на машинах и тракторах. Они везут с собой плуги и сеялки… «Чего она так всполошилась? — недоумевала тогда Сейнеп-апа. — Ну, приехали и приехали». А дочь продолжала с жаром выкладывать свое: — Я знаю, апа, где они будут пахать. Совсем недалеко от нас. Токой-аке говорит, что они в этом году распашут все «Старое кочевье». Через несколько дней Саадат попросила разрешения у матери поступить в МТС прицепщицей. Сейнеп-апа не хотелось отпускать дочь из дому, но Саадат была упряма, настаивала на своем, и скрепя сердце мать уступила. — В этом году я буду прицепщицей, а потом нас будут учить на трактористов. Не могу же я нарушить своего слова, которое дала на комсомольском собрании. Но эти доводы едва ли- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (4) »
Последние комментарии
20 часов 24 минут назад
20 часов 42 минут назад
20 часов 51 минут назад
20 часов 52 минут назад
20 часов 55 минут назад
21 часов 13 минут назад