Белая горячка [Буало-Нарсежак] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (38) »
Буало-Нарсежак Белая горячка
Предисловие Двое под одной обложкой
Буало-Нарсежак появился на свет в 1952 году. Под двойной фамилией объединились два писателя, Пьер Буало (род. в 1906 г.) и Тома Нарсежак (род. в 1908 г.). К моменту заключения союза оба автора уже пользовались определенной известностью, получив каждый в свое время «Гран-при за приключенческий роман». Но, как отмечают критики, да и сами писатели, Буало и Нарсежак — это одно, а Буало-Нарсежак — нечто другое. Один из соавторов, Буало, так говорит о зарождении этого сотрудничества: «Именно потому, что мы абсолютно несхожи (в привычках, вкусах, характерах, складе ума), Нарсежак, который сразу же почувствовал это различие, и предложил мне писать вдвоем. Его идея была оригинальна и вместе с тем чрезвычайно проста: быть может, объединив два инструмента с различным тембром, удастся получить новое звучание?» «Мы совсем разные, — вторит ему Нарсежак. — Буало — парижанин, он любопытен, любит входить в контакт в людьми. Я же, провинциал, более замкнут. Он подбрасывает идеи, „закручивает“ интригу, я прорабатываю детали. А потом мы сплавляем все воедино». По мнению писателей, их произведения следует воспринимать не как детективы в обычном смысле этого слова, а как образчики запутанных, «невозможных» на первый взгляд ситуаций, разобраться в подоплеке которых читателю предлагается вместе с заблудившимся в дебрях загадок (в действительности — изощренных, коварных ловушек) главным героем. «В наших книгах психология, моральный климат, чувства занимают куда больше места, нежели кровь и насилие», — утверждают писатели. Критики отмечают, что Буало-Нарсежак создал в рамках детектива свое направление, одинаково далекое и от «романа-расследования» в духе Агаты Кристи, и от столь распространенного сейчас на Западе «черного романа», насыщенного жестокостью и насилием. Это направление окрестили «романом напряженного ожидания». Преступниками в книгах Буало-Нарсежака оказываются не традиционные «злодеи», профессиональные гангстеры и мошенники, а респектабельные с виду буржуа, типичные представители «сытой середины» общества потребления.Белая горячка
Постукивая молоточком по моим суставам, Клавьер приговаривал: — Не блестяще, не блестяще… Я глядел на его гладкий, сияющий череп. Полностью лишившийся в свои тридцать пять лет шевелюры, он походил на состарившегося ребенка. Обследовал он меня не торопясь, подобно механику, дотошно осматривающему потерпевший аварию автомобиль. — Пьешь много? — Когда как. — А в среднем? — Что ж… поутру — немного скотча, чтобы взбодриться. Потом иногда часов в десять, если устанешь. После завтрака — само собой. Ну а уж к вечеру… — Студентом, если мне не изменяет память, ты был повоздержанней. — Да. Я начал пить с тех пор, как сошелся с Марселиной. Уж скоро два года. — Вытяни вперед руку, ладонь распрями. Напрасны были мои усилия — пальцы дрожали. — Ладно… Отдохни, расслабься. — Вот расслабиться-то я и не могу, старина… Как раз потому я и пришел к тебе. — Приляг. Он стянул мне руку тугой черной повязкой, подкачал воздух резиновой грушей. — Да-а, если с таким давлением будешь продолжать в том же духе, тебе крышка. Работы много? — Хватает. — А я думал, в строительном деле сейчас застой. — Ты прав. Но приходится крутиться. — Тебе надо отдохнуть. Хотя бы пару недель. И даже… Он уселся на краешек стола и закурил сигарету. — Полежать бы тебе в клинике. Я попытался рассмеяться. — Погоди… ведь мне еще черти по углам не мерещатся. — Пока нет, но до этого недалеко. Посмотри, тебе даже рубашку застегнуть — и то проблема. Присядь-ка в кресло… Слушай, ты ее и в самом деле так любишь? Вот он, вопрос, которого я опасался, — недаром я уже несколько месяцев задавал его самому себе. Клавьер сел за стол, и я вдруг почувствовал себя в роли обвиняемого. — Ее я хорошо помню, — продолжал он. — Марселина Лефёр!.. Когда я уехал в Париж, она была на втором курсе юридического, верно?.. А разве вы не были уже тогда… м-м… вместе? — Были. — Тогда что же произошло?.. Поссорились? — Она вышла замуж за Сен-Тьерри. — Сен-Тьерри?.. Что-то я плохо его припоминаю… Хотя погоди, это был такой тощий верзила, изрядный сноб, он готовился поступать в Центральную?[1] Сынок фабриканта? — Да… Завод шарикоподшипников в Тьере. У отца огромное владение неподалеку отсюда. Да ты, наверное, знаешь его… Почти сразу за Руайя, по левую сторону… Километра два дорога идет через парк… — Мне придется осваиваться здесь заново, — сказал Клавьер. — Двенадцать лет в Париже — это немалый срок. Я уже не узнаю Клермон-Ферран. А почему она вышла за Сен-Тьерри?.. Из-за денег? Меня мучила жажда. — Видимо, да… Но тут все сложнее. Не знаю, помнишь ли ты… у нее был брат… — Понятия не имел. — Никчемный- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (38) »
Последние комментарии
5 часов 48 минут назад
6 часов 24 минут назад
7 часов 17 минут назад
7 часов 21 минут назад
7 часов 33 минут назад
7 часов 46 минут назад