Глоток страха [Анна Владимирская] (fb2) читать постранично

Анна и Петр Владимирские Глоток страха

Дорогой читатель!

Перед вами наша очередная книга о приключениях психотерапевта Веры Лученко. Как понятно из заголовка, речь пойдет о страхе. Великий Шиллер в конце XVIII века изрек, что любовь и голод правят миром. Это, конечно, верно, но мы позволили себе переформулировать известную сентенцию: страх остаться без любви и без еды правит миром… Казалось бы, игра слов, но все на самом деле очень серьезно. Наши страхи — наиглавнейшие из манипуляторов, которым трудно сопротивляться.

Зачастую страх, начавшись с небольшого и локального, ширится и разрастается, подпитываясь непониманием. Вот почему страхов так много: ведь мы, люди, способны не понять друг друга сотней различных способов. Взаимопонимание — невероятно труднодостижимая вещь. И, читая наш роман, вы в этом убедитесь в очередной раз. Одно маленькое непонимание повлекло за собой другое, потом еще и еще… Цепочка непониманий протянулась от человека к человеку, стена разобщения выросла до гигантских размеров, и людей охватил неуправляемый страх. А способствовали передаче страха на расстояние обыкновенные слухи. Каждый горожанин, напуганный слухами о внезапном появлении вампира-убийцы во Львове, вместо того чтобы попытаться понять, что происходит и откуда что берется, передавал этот слух дальше и заражал страхом других. Так и возникла эпидемия страха, охватившая город.

Но массовая истерия — вещь крайне опасная. Достаточно нескольких панических заголовков в Интернете и печатных средствах информации, чтобы перепугать мирных обывателей. А взаимозаражение людей страхом порождает цепную реакцию агрессии. Это все уже бывало, и не раз! Вспомните охоту на ведьм и якобы одержимых бесами в Средние века, истерические всплески на почве идеологии и религии. А вампиробоязнь! В Сербии и Австрии в XVIII веке даже распространяли правила-рекомендации по мерам безопасности при встрече с вампиром. Своеобразные инструкции, так сказать, памятка пользователя…

Итак, наша героиня Вера оказывается в очень трудных обстоятельствах. Она отпускает любимого в далекую командировку с неясной тревогой за него, из-за чего между ними даже случается размолвка, а сама уезжает с подругой во Львов на международный фестиваль анимационных фильмов. Проводник вагона рассказывает, что в городе орудует маньяк, причем милиция уверена в том, что это вампир. И еще одна деталь — рядом с жертвами находят книги… Город полнится слухами о новых убийствах, да и на фестивале происходят странные события. А когда пропадает связь с Андреем, Вера в состоянии стресса лишается сверхчувствительности, своих уникальных способностей. Вдобавок и милиция не помогает ей, а мешает… Но Вера — одна из немногих, кто твердо знает, что страхам можно и нужно противопоставить глубокое понимание причинно- следственных связей происходящего. Она пытается разобраться, какое отношение к убийствам имеют книги, случаен ли бунт заключенных в колонии, отчего люди на улицах так легко становятся неуправляемо агрессивны. Когда же ответы на эти вопросы будут найдены, окажется, что тот, кого она ищет, пострашнее вампира. И ни чесноком, ни солнечным светом с ним не справиться…

На страницах романа вас ждет много не только интересного, но и страшного. Однако бояться не следует: нам, авторам, важно было показать, что нужно идти навстречу своему страху, пытаться понять его. Тогда он становится дрессированным и ходит на поводке.

Анна и Петр Владимирские

1

Им было тесно в этой маленькой подсобке, пятерым мрачным мужчинам. Форменные тулупы делали их еще крупнее и неповоротливее. Лежащий на замшевых плечах, на сапогах и шапках снег еще не успел растаять.

— Это? — спросил старший группы, оглянувшись к полуоткрытой хлипкой двери.

Бледная официантка кивнула.

Хотя чего там спрашивать. Ясно ведь, что именно «это». «Это» лежит на полу в луже крови. «Это» вызовет кучу вопросов, требующих ответа: что да как, да почему умер.

Хорошо бы несчастный случай…

В полутемном углу помещения возле картонных ящиков и мешков лежал лицом вниз парень в джинсовой куртке. Бармен кофейни, как сообщила официантка. Хорошо, что она не визжит, не болтает без умолку в истерике. Правда, истерика у свидетелей выражается порой и так, как у нее сейчас: молчит и тупо кивает. Ну, молчи-молчи, потом все расскажешь.

— Гляди, Михалыч, — обратился к старшему один из приехавших. — Видишь? Сколько стекла на полу.

— Разбил бутылку? — тут же включился еще один.

Они присмотрелись. Везде на полу были осколки, особенно много возле трупа. Посверкивало стекло и из черной лужи.

— Да тут не одну бутылку раскоцали, — сказал Михалыч. Он вздохнул с облегчением. — Наверное, взял пару ликеров с полки, поскользнулся и…

Мужчины зашевелились, затоптались на месте. Кто-то подхватил намек старшего: ну да! Конечно,