Сказка о затоптанном цветке [Александр Иванович Куприн] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
Александр Иванович Куприн Сказка о затоптанном цветке
Посвящаю рыжим хризантемам
I
Не в некотором царстве, а также и не в некотором государстве, а в моем воображении жила однажды прекрасная девушка.II
Она была особенно прекрасна потому, что не сознавала своей красоты. Она была стройна, гибка, по-девически очаровательно неуклюжа. Она была радостно добра и милостива ко всему: к цветам, к зверям, к рыбам, к предкам, к человеческим ошибкам или неловкостям. И ей это ничего не стоило.III
Так как в каждой сказке необходимо нарисовать наружность героини, то и мы с тобой, мой любезный читатель, попытаемся это сделать. Ну вот представь себе: Оранжерейная культура, но при этом цветущее здоровье. Несколько бледное лицо, но без малейшего следа утомления. Свободные ловкие движения. Застенчивые девические ноги. Точный и нежный профиль. И такие радостные, такие яркие губы. О, счастье! Чуть-чуть горбится, но это у нее прекрасно. Весела без принуждения. Немножко неправильное строение рта и зубов, но в ней это было очаровательно. Но что было всего прекраснее в ней — это ласковость, которая исходила из нее так же просто, как свет и тепло из солнца…IV
Следующая картина. Вихрь вальса. Causerie[1]. Английские печенья. Два лакея в нитяных перчатках. Лестница, уставленная тропическими растениями взятыми напрокат… И вот появляется он. Он, конечно, где-то служит. Пробор, усы, уменье поцеловать изящную руку у дамы. Связи. Одет в форму, то есть носит на лбу, на пуговицах, спереди и сзади — какие-то эмблемы вроде орлов; топоров, звезд. Короче — он где-то и чему-то служит.V
Эта глава самая краткая. Брак, суетливый шепот родственниц. Отъезд за границу… Впрочем, предоставляю читателю самому дорисовать эту картину или прочитать ее у бессмертного писателя Тургенева.VI
Этот человек сделал ее несколько раз беременной. Погубил всю прелесть ее красоты частыми деторождениями. Он обратил ее в кухарку, в соучастницу мелких дрязг и сплетен, осквернил ее душу всеми кляузами того учреждения, в котором или которому он служил.VII
Близится развязка. Она умерла. Выждав год, он женился на другой. Через полтора года он не мог даже представить себе ее наружности. И казалось бы, читатель, что от благоуханного цветка ничего не осталось и что нам с тобой следовало бы на этом месте окончить капризный рассказ.VIII
Нет. Осталось. Однажды в зимние сумерки она сидела за роялем и… так себе… от нечего делать… брала грустные аккорды на черных клавишах. И вот поэт, человек, которого она, вероятно, не замечала и которого, может быть, терпели в ее доме из сострадания, увидел ее руки. Это были блестящие, сияющие руки. Руки, которые любая женщина показала бы, не стыдясь, всему миру!IX
С тех пор прошло около ста лет. Давно умерли и родители, и лакей в нитяных перчатках, и прекрасный цветок, затоптанный чужими ногами; умер также в чине какого-то или чьего-то советника герой нашего рассказа. Но если бы поэт захотел, он подарил бы бессмертие не только этой очаровательной тени, но даже чьим-то рукам, ласкавшим черные клавиши однажды вечером в грустном сумраке.P. S. Этот рассказ написан для тех, кто понимает, что величайшее страдание и величайшее наслаждение — мысль. 1910А. И. Куприн.
Примечания
1
Беседа (франц.) (обратно)- 1
Последние комментарии
5 часов 32 минут назад
14 часов 35 минут назад
1 день 13 часов назад
1 день 14 часов назад
1 день 14 часов назад
1 день 14 часов назад