Ты сияй, звезда ночная [Каори Экуни] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (46) »
Каори Экуни Ты сияй, звезда ночная
Bодa между пальцами
Каждую ночь, перед тем как лечь спать, Муцуки выходит посмотреть на звезды. Он уверен — именно этой привычке он и обязан своим идеальным зрением, ни в одном глазу — ни близорукости, ни дальнозоркости. Я тоже выхожу на веранду — только смотрю не на звезды, а на Муцуки. Люблю наблюдать, какое у него, глядящего на залитое звездным светом небо, лицо. А лицо у него красивое, ресницы — прямые и короткие. — О чем ты думаешь? — спрашивает он. — О жизни, — отвечаю. Вообще-то предполагается, что это шутка, но Муцуки кивает вполне серьезно. Вот они, самые счастливые мгновения моей жизни… на веранде, рядом с мужем, в руке — стакан ирландского виски, кожу холодит ночной ветерок. Но побыть снаружи подольше не выходит — скоро становится холодно. Торопливо вхожу в теплую квартиру. Лицом к лицу сталкиваюсь с лиловым человечком. Он акварельный. Большая часть стареющего лица скрыта под кустистой, длинной бородой. Я останавливаюсь против картины и начинаю петь. Понимаете, лиловому человечку нравится мое пение. Я ублаготворяю его двумя куплетами «Сегодня дождь, мистер Мун», ухожу в спальню, втыкаю в розетку черно-белый штепсель и жду. Чуть погодя откидываю покрывало и скольжу горячим утюгом по простыням — из угла в угол кровати. Когда я глажу только что выстиранное белье — обычно мурлычу вполголоса, а сейчас — нет. Я сосредоточена на своем действии. Это — серьезная работа, работа на скорость. Единственная помощь по хозяйству, которой требует от меня Муцуки. Как попало набрасываю покрывало назад. Выключаю утюг. — Эй, все готово! Нашему браку — всего-то десять дней. А объяснить, что он такое, этот наш брак, — очень непросто. — Спасибо, — говорит Муцуки, как обычно, с улыбкой и забирается под теплые простыни. Я — переводчик с итальянского. Подрабатываю этим — так, время от времени, на карманные расходы. Пора уже хоть малость поработать с интервью, над которым я уже неделю страдаю. Выключаю свет в спальне. Выхожу. Сажусь за свой стол. Не скупясь, плескаю себе виски. О, этот темный, густой оттенок золота… как он меня восхищает! — Алкоголизм? Ну, об этом, полагаю, вам нечего беспокоиться! — со смехом отмахнулся доктор. — Желудок у вас в порядке, кишечник — тоже. Вы же, в конце-то концов, всего два-три раза в день выпиваете… А когда я сказала, что никак не могу бросить, он поднялся и потрепал меня по плечу. — Я уверен — это у вас чисто временная тяга. И запомните — Иисус утверждал: немного вина полезно для здоровья, — сказал он. — Я вам кое-какие витамины выпишу. Просто постарайтесь не доводить себя до нервных срывов. — Постарайтесь не доводить себя до нервных срывов, — вслух повторяю слова доктора и отхлебываю из стакана. Внезапно чувствую — за мной наблюдают. Оборачиваюсь — на меня в упор уставилась юкка. «Древо юности» — нелепое название для растения в горшке… свадебный подарок от Кона. Густая шапка листьев — больших, резко очерченных, угловатых, — задиристая юкка словно рвется в драку. Я отвечаю Древу Кона сердитым взглядом и приканчиваю остаток виски. Я просыпаюсь — а Муцуки уже на кухне. — Доброе утро. Тебе яичницу поджарить? Качаю головой. — А может, апельсин хочешь? — Да, пожалуйста. Выхожу из ванной после душа. Муцуки уже помыл посуду. Для меня поставил на стол стеклянное блюдечко с апельсином, нарезанным фигурными ломтиками, истекающими соком. Пока я ем, Муцуки устанавливает нагреватель на идеальную для квартиры температуру и выбирает для меня фоновое музыкальное сопровождение на сегодня. Я наливаю воды в кружку. Поливаю Древо юности. Утреннее солнце пробивается сквозь шторы, разрисовывает ковер яркими полосками. Великолепен звук воды, с шипением бегущей по трубам. — Расскажи про Кона, — настаиваю я. — Вернусь — расскажу, — отвечает Муцуки. Муцуки — врач, из дома он уезжает каждое утро в десять минут десятого — секунда в секунду. Если не считать ночных дежурств, работает он, как обычный служащий, — два выходных, суббота и воскресенье. Мужа я проводила, газеты просмотрела. Решаю добить интервью, которое так и не доделала вчера вечером. Все еще чувствую себя омерзительно от изречения модельера из Милана, декларирующего свою «неспособность любить что-то, лишенное красоты», когда звонит телефон. Это — моя мать, она мне почти каждый день названивает. — Хорошо себя чувствуешь? В голосе ее столько тревоги, что я, несколько раздраженная, рявкаю: — Хорошо? Как ты понимаешь слово «хорошо»?! В спальне на комоде вместе с инструкцией по пользованию видеомагнитофоном и сертификатом к моему обручальному кольцу лежат два медицинских заключения. Слова матушки незамедлительно напомнили мне о них. Хотя, если честно, ей известно только об одном из двух — о не слишком логичной справке, удостоверяющей, что в моем «психическом- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (46) »
Последние комментарии
2 часов 6 минут назад
7 часов 9 минут назад
14 часов 58 минут назад
17 часов 29 минут назад
17 часов 37 минут назад
2 дней 4 часов назад