КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно
Всего книг - 713561 томов
Объем библиотеки - 1406 Гб.
Всего авторов - 274793
Пользователей - 125110

Последние комментарии

Новое на форуме

Новое в блогах

Впечатления

Влад и мир про Семенов: Нежданно-негаданно... (Альтернативная история)

Автор несёт полную чушь. От его рассуждений уши вянут, логики ноль. Ленин был отличным экономистом и умел признавать свои ошибки. Его экономическим творчеством стал НЭП. Китайцы привязали НЭП к новым условиям - уничтожения свободного рынка на основе золота и серебра и существование спекулятивного на основе фантиков МВФ. И поимели все технологии мира в придачу к ввозу промышленности. Сталин частично разрушил Ленинский НЭП, добил его

  подробнее ...

Рейтинг: +3 ( 3 за, 0 против).
Влад и мир про Шенгальц: Черные ножи (Альтернативная история)

Читать не интересно. Стиль написания - тягомотина и небывальщина. Как вы представляете 16 летнего пацана за 180, худого, болезненного, с больным сердцем, недоедающего, работающего по 12 часов в цеху по сборке танков, при этом имеющий силы вставать пораньше и заниматься спортом и тренировкой. Тут и здоровый человек сдохнет. Как всегда автор пишет о чём не имеет представление. Я лично общался с рабочим на заводе Свердлова, производившего

  подробнее ...

Рейтинг: +1 ( 1 за, 0 против).
Влад и мир про Владимиров: Ирландец 2 (Альтернативная история)

Написано хорошо. Но сама тема не моя. Становление мафиози! Не люблю ворьё. Вор на воре сидит и вором погоняет и о ворах книжки сочиняет! Любой вор всегда себя считает жертвой обстоятельств, мол не сам, а жизнь такая! А жизнь кругом такая, потому, что сам ты такой! С арифметикой у автора тоже всё печально, как и у ГГ. Простая задачка. Есть игроки, сдающие определённую сумму для участия в игре и получающие определённое количество фишек. Если в

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
DXBCKT про Дамиров: Курсант: Назад в СССР (Детективная фантастика)

Месяца 3-4 назад прочел (а вернее прослушал в аудиоверсии) данную книгу - а руки (прокомментировать ее) все никак не доходили)) Ну а вот на выходных, появилось время - за сим, я наконец-таки сподобился это сделать))

С одной стороны - казалось бы вполне «знакомая и местами изьезженная» тема (чуть не сказал - пластинка)) С другой же, именно нюансы порой позволяют отличить очередной «шаблон», от действительно интересной вещи...

В начале

  подробнее ...

Рейтинг: +2 ( 2 за, 0 против).
DXBCKT про Стариков: Геополитика: Как это делается (Политика и дипломатия)

Вообще-то если честно, то я даже не собирался брать эту книгу... Однако - отсутствие иного выбора и низкая цена (после 3 или 4-го захода в книжный) все таки "сделали свое черное дело" и книга была куплена))

Не собирался же ее брать изначально поскольку (давным давно до этого) после прочтения одной "явно неудавшейся" книги автора, навсегда зарекся это делать... Но потом до меня все-таки дошло что (это все же) не "очередная злободневная" (читай

  подробнее ...

Рейтинг: +1 ( 1 за, 0 против).

Запах вечера [Светлана Хмельковская] (fb2) читать постранично


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Светлана ХмельковскаяЗапах вечера

...Прожить бы всю нашу жизнь, как этот день, как великое, одно-единственное долгое прощание... Бродить и не задерживаться нигде, бродить из го­рода в город, от цели к цели, от человека к чело­веку, бродить, нигде не задерживаясь, даже там, где любишь, где охотно остался бы, даже там, где разобьется сердце, если пойдешь дальше... И не ждать будущего, а настоящее воспринимать, как вечно преходящее... И так целую жизнь... завоевы­вать, чтобы потерять, и вечно идти дальше, от прощания к прощанию...

Макс Фриш. «Листки из вещевого мешка»
Тихий всплеск — весло мягко выскользнуло из воды. Лиля смотрела на блестящие капли на черном влажном дереве. Какое-то время лод­ка плыла без помощи весел, угадывая желаемое направление. Издалека доносились песни гондо­льеров. Вскоре они завернули в переулок, где го­род уже почти не издавал звуков. Закат скользил по окнам домов, солнце уже окунулось в море, весла в избытке черпали его. Но несмотря на то, что солнце плескалось, отражаясь, затапливало темную воду, несмотря на то, что она, казалось бы, поглотила столько тепла, — отдавала только сы­рость, холодом тянуло со дна лодки. Город осто­рожно вечерел...

— Куда теперь, синьорина?

— Остановитесь здесь.

Лодка мягко коснулась угла дома и слег­ка развернулась в сторону. Часы на Сан-Марко пробили шесть. Их звон был слышен и здесь, хотя они находились достаточно далеко от цент­ра. Лиля намеренно избегала шумной, затоп­ленной туристами площади. Она выходила туда ночью, когда толпы туристов увозили катера-такси и гондолы. Бесконечно щелкающие фо­тоаппаратами японцы, похожие друг на друга и оловянных солдатиков, грустные маленькие ки­тайцы, одетые в неизменные шорты и кепки ев­ропейцы, толстые галдящие американцы. Они растаскивали этот город по частям, оставляли на его древних стенах отпечатки жадных взгля­дов — чужое удивление красоте и гармонии, ко­торой уже почти не существует в мире. Их было слишком много, они заполняли собой узенькие улочки и мостики, вываливались из гондол, го­род обессиленно глотал новые и новые порции туристов, пытаясь более равномерно разместить их — пустить в плавание по своим артериям. Но они упорно концентрировались у сердца — Дво­рец дожей, Сан-Марко. Неизменные пакетики с кормом для ошалевших от количества людей и еды голубей, которые поведали уже, очевидно, всем птицам мира, что здесь обычно творится. Это была не ее Венеция.

Взяв лодку, она старательно избегала Гранд ка­нала и плыла, несмотря на недоумение, а иногда и протесты гондольеров, далеко-далеко по узень­ким каналам, заглядывая в окна домов. Иногда солнце золотило только их крыши. В глубине, в об­разовавшемся колодце, царила чарующая тиши­на. Лодка останавливалась, медленно вращаясь на месте. Лиля куталась в плед, сжимая путеводи­тель в руке. Гондольер не спорил с синьориной, не пел и не докучал рассказами стандартных исто­рий. Он ждал. Она медленно пила этот город, и он, как хороший коньяк, разливался по ее телу, остав­ляя приятное тепло, отпуская тиски сковавшего тело обруча забот, тревог, беспричинной или обоснованной тоски и неудовлетворенности. Он входил в нее, заставляя учащенно биться сердце, нежил, как руки умелого мужчины, обволакивал своим теплом, и она охотно растворялась в нем, отдавалась ему. Городу. Мужчине. Ему.

Окна устало обратили к ней свои темные прое­мы. Они вошли под мост, Лиля закрыла глаза, она успокаивалась и оттаивала здесь, приходила в гармонию с самой собой — ощущение, которое можно постичь только в полном одиночестве в чужом далеком городе.

Приехать сюда одной, не будучи связанной работой, ограниченной временем, терзаемой муками совести по поводу не осмотренного «всего» списка достопримечательностей, обре­мененной влюбленными в нее мужчинами с их навязчивым заглядыванием в глаза; или тем, для кого она снимала бы здесь звезды с неба и кидала их к его ногам, дарила этот город, была бы гидом, организатором, переводчицей и лю­бовницей, старалась бы быть умной, остроум­ной, сильной и всегда на уровне (сочетание всего этого напрягает не только мужчин). Так вот, идея приехать сюда одной давно занима­ла ее, превратилась в желаемую цель и страсть. И вот она здесь. И без никого. Она получала все удовольствие сама, тратила деньги с бешеной скоростью и расточительством и смеялась это­му, как напроказничавший ребенок.

Экономные до тошноты немцы убирались от­сюда до наступления сумерек, чтобы переноче­вать на побережье в 50 километрах от Венеции. Да, это было разумно. Но это не к ней. Они сбе­гали с этого праздника, не вкусив и не выпив его по-настоящему, чтобы трезвыми проснуться на следующее утро.

И тогда этот город оставался ей. Она не прос­то прикасалась к этому празднику, она жила в нем. Она выходила в город под утро, когда он уже оправлялся от потока людей. Ветер сдувал прикос­новения тысяч чужих рук к перилам мостов, вода смывала следы чужих восторгов с камней домов.