Поддубенские частушки. Из записок землеустроителя [Сергей Петрович Антонов] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (23) »
Сергей Антонов Поддубенские частушки Из записок землеустроителя
1
Этим летом мне пришлось поехать в Д-ский район по землеустройству объединенного колхоза. Я добрался до деревни часов в одиннадцать вечера и отправился разыскивать председателя. В конторе правления никого, кроме румяного парня, не оказалось. Парень сидел за столом председателя, писал письмо и при этом сжимал карандаш так крепко, что пальцы его побелели. — Вам кого? — опросил парень, подняв голову. Видимо, я ответил ему недостаточно уважительно. Он сдвинул вбок перекидной календарь и сказал строгим голосом: — А ну, дайте документы. Хмуро взглянув на меня, он небрежно отодвинул чернильницу, открыл первую попавшуюся папку с делами и даже попытался выдвинуть ящик письменного стола, но ящик оказался запертым. Я протянул ему командировочное предписание. Он прочитал все сверху донизу, вплоть до названия типографии, и когда читать стало совсем нечего, перевернул бумажку вверх ногами, чтобы удобнее было разобрать надпись на круглой печати. Потом подумал и спросил: — Это что же, выходит, вы приехали наши поля с поддубенскими соединять? Я ответил утвердительно. — Выходит, севооборот наш нарушите? Я ответил, что первые год-два на некоторых полях придется нарушить правильную ротацию. — Это плохо. А кормовой севооборот выделять будете? Я ответил, что кормовой севооборот придется выделять обязательно. — Это хорошо. И водоемы запроектируете? — Запроектирую и водоемы. Вы кто, член правления? — в свою очередь спросил я. — Все мы тут хозяева, — уклончиво проговорил парень. — Вам, случайно, шорник наш, Иван Иванович, не родня? Я сказал, что о шорнике Иване Ивановиче слышу в первый раз. — А фамилия, между прочим, у вас такая же, — с некоторым изумлением произнес парень. — Ну, что же. Придется тогда вас поместить в комнате для приезжающих. Сейчас дела закруглю и проведу вас… — Ты опять здесь сидишь? — раздался тихий, брюзжащий голос. Я обернулся. На пороге стояла старушка, в больших сапогах. — Сейчас вот дела закруглю… — повторил парень, словно не замечая ее, и поспешно переставил чернильницу на прежнее место. — Я тебе закруглю! — продолжала старушка. — Тебе сколько раз говорено: на столе ничего не трогать. — Да ладно, тетя Дарья. Я председателя жду. Надо наконец договориться, когда начнем уборку. — «Уборку, уборку»… А что тебе численник помешал. Вот обожди, скажу Василию Степановичу, он тебе… — Да ладно, тетя Дарья, — смущенно протянул парень. — Пойдемте, я вас проведу, — сказал он мне, сунул недописанное письмо в карман и поднялся из-за стола. — Ладно да ладно, — не унималась старушка. — Вот скажу Василию-то Степановичу… Гляди-ка, снова бумагу брал… Мы вышли на крыльцо. — Прямо беда с ней, — вздохнул парень. — Это сторожиха. А вон видно избу. Это и есть наша гостиница. Он указал на темнеющее поблизости строение и повел меня совсем в другую сторону. Мы миновали огород, вышли на тропинку и только после этого повернули к дому. Целый день шел дождь, и провожатый вел меня, выбирая места посуше. Дойдя до крыльца, он предупредил: — Вытирайте ноги как следует. А то Любка даст жизни. И по тому, как долго он топтался на соломенной подстилке, я понял, что он и сам побаивается строгой хозяйки. Мы вошли в темные сени, затем в такую же темную комнату, и парень неуверенно спросил: — Есть кто-нибудь? В дальнем углу мяукнул котенок. — Никого нет, — облегченно сказал парень. — Опять Любка, наверно, в Поддубки пошла. Он пошарил поднятыми руками в темноте и, нащупав лампочку, повернул ее в патроне. Загорелся свет. Горница отличалась тем подчеркнутым неуютным порядком, который свойствен комнатам для приезжающих. На стене висел большой плакат, объясняющий, как надо бороться с колорадским жуком. Посредине стола стояло блюдце для окурков, а у стен — две узкие кровати. Тюфяки, видимо, были недавно набиты, и от них пахло свежим сеном. — Ну вот, располагайтесь тут, — оказал парень и добавил нерешительно: — Только не ложитесь, пока Любка не придет. Она вам сама укажет койку. Мой провожатый ушел, а я от нечего делать стал листать лежащую на тумбочке школьную тетрадку. Страницы ее были аккуратно разграфлены и на первой написано следующее:3 мая. Пчеловод. Один день полного питания. 5 и 6 мая. Писатель из Москвы. Два дня по два литра молока. 10 и 11 мая. Данила Иванович. 10 ужин, 11 завтрак. 13 мая. Суббота. Киномеханик. Обед и ужин. 14 мая. Воскресенье. Баянист из города. Две порции обеда. 18, 19, 20 мая. Землемеры. Три дня полного питания. Бесплатно, по распоряжению председателя колхоза. 21 мая. Воскресенье. Баянист из города. Две порции обеда. 23 и 24 мая. Данила Иванович. 23 ужин, 24
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (23) »
Последние комментарии
2 часов 47 минут назад
6 часов 29 минут назад
6 часов 50 минут назад
7 часов 44 минут назад
10 часов 43 минут назад
10 часов 44 минут назад