Любовь и богословие [Валерия алахова] (fb2) читать постранично

Валерия Mалахова, Мария Великанова. Любовь и богословие

Лютня пела под окном. Хорошо поставленный баритон выводил замечательные, вечные слова. О величайшем таинстве — Любви, о двух сердцах, которым суждено быть вместе. О том, что все беды мира не страшны тем, кто рождён друг для друга.

Меревин знала — музыканта прислал он. Сейдрик Иранхи, наследник Гилайского баронства. И стихи эти — его.

Он сочинил столь возвышенные строфы! Для невесты, обручённой с ним чуть ли не с колыбели!

О, сколь благородно…

Девушка прижала белый платочек к груди и обронила несколько слезинок. Затем взгляд юной леди упал на изящный столик светлого дерева, где стояла шкатулка с драгоценностями. Да, конечно! Медальон в форме райской птицы, подаренный батюшкой на день рождения. Именно так…

Меревин дрожащими руками завернула медальон в платочек с аккуратно вышитыми инициалами. Затем выглянула в окно — лютнист поместья Гилайя как раз закончил петь и теперь подкручивал колки. Ах, похоже, Сейдрик не ограничился одним рифмованным посланием!

— Любезнейший Вертран, прошу вас передать моему жениху этот скромный знак тех чувств, кои я к нему испытываю…

— О прекраснейшая из дам, я в точности выполню ваше приказание, клянусь святым Отиаром, покровителем влюблённых!

Платок и медальон — вместе с мелкой серебряной монеткой — перекочевали за пазуху менестреля, и Меревин расслабленно откинулась на спинку стула. Прикрыв глаза, девушка погрузилась в мир гармонии.

* * *

— Господи, какой бред!

Вилайена с громким стуком захлопнула ставни. Сил больше не было выносить это дребезжание струн и гнусавые перепевки поэтов древности!

Тамарза, пожилая горничная, помнившая ещё матушку обеих сестёр, укоризненно вздохнула. Нет, госпожа Аранита не допустила бы такого нарушения приличий! Нет-нет, что вы…

Юная хозяйка ожгла зарвавшуюся служанку взглядом — ей-же-ей, как плетью хлестнула! Высокомерно вздёрнулся подбородок, губки процедили:

— Пшла вон, дура!

Старуха удалилась, не переставая сокрушаться о падении нравов у нынешней молодёжи. Хотя вот госпожа Меревин — она да, она истинная леди. Не занимается мужскими делами, не якшается со всяким чёрным людом — уж Тамарза-то знает, куда леди Вилайена ездит раз в неделю! Да-да, знает, да только остальным это знать без надобности, так вот, господа хорошие! А всё же не в мать-покойницу леди Вилайена, ох, не к добру, и свинья вон только двух поросят принесла — дурная примета…

Избавившись от надоеды-служанки, Вилайена Алирх, баронесса Камуарская, упала в старинное, прадедушку помнившее кресло и спрятала лицо в ладонях. Уши горели. Из головы не шёл разговор с отцом.

"Я люблю тебя, Вилита, но долг любой честной девицы — выйти замуж за достойного человека и родить ему наследников. А новый закон Его Величества — да продлят Небеса годы его правления! — ясен и недвусмыслен. Владеть имуществом — не женское дело".

"Но батюшка, Сейдрик разбирается в поставках леса, как наш псарь — в румянах!"

Вилайена снова и снова видела, будто вживую, как нахмурилось чело барона Камуарского. Как ударил по массивной столешнице тяжёлый кулак, поросший рыжим волосом.

"Замолкни, Вилита!" Ты слышала моё слово, и оно нерушимо. Наследство отойдёт той из вас, которая первой родит мужу ребёнка мужского пола".

Угу. "Той из вас…" Учитывая новый закон Его Величества — чтоб ему поперхнуться тухлой селёдкой!..

Небось, семейка Иранхи уже подсчитывает свалившуюся на них милостью короля прибыль.

Так, хватит раскачиваться в кресле взад-вперёд. И метаться по комнате тоже не стоит. Нужно просто подыскать себе мужа. Быстро. И понести от него.

Знать бы ещё, как это делается…

* * *

Сейдрик Иранхи бережно держал в руках бесценный подарок любимой. О, Меревин, Меревин, сколько тепла и нежности в твоих глазах! Как изящен твой стан, легка походка, светла улыбка и мелодичен голос!

Если б сейчас Сейдрик встретил невесту, он упал пред ней на колени. И поцеловал край платья, словно Литиан из баллады "Верные сердца".

На большее истинный рыцарь не смеет надеяться.

Хорошо, не совсем рыцарь. Отец откупил Сейдрика от воинской повинности, чем немало огорчил единственного отпрыска. Но юноша берёт уроки фехтования! Дважды в неделю, и мастер говорит, что наследник из Гилайи небесталанен! И ещё — советует больше заниматься самостоятельно. О, Сейдрик занимается! А что сейчас тренировка пропущена — так вот же она, причина: знак приязни от возлюбленной…

В голове сам собою начал слагаться сонет. "Воистину, бледнеют розы пред неземною красотой моей невесты…" Для пущего вдохновения следует ещё раз взглянуть на портрет.

О, Меревин, Меревин!

* * *

— Вчера, в Провинциальном Собрании, барон Гилайский огласил помолвку сына и единственного наследника своего, Сейдрика Иранхи, с Меревин Алирх, баронессой Камуарской. Батюшка ваш были там и подтвердили сказанное бароном Гилайским… —