Цветок на ветру [Маргарет Пембертон] (fb2) читать постранично

Маргарет Пембертон Цветок на ветру

Глава 1

Оливия Харленд с усталым вздохом откинулась на мягкую кожаную спинку сиденья. Открытая коляска, раскачиваясь, тяжело тащилась по пыльной дороге. Сухая, гнетущая жара Пекина осталась позади. Скоро они окажутся высоко на Западных холмах, в изысканной вилле, которую ее дядя велел переделать из древнего храма, и останутся там до начала прохладного сезона, пока Пекин не станет более пригодным для жизни.

– Хотелось бы знать, как отметила наша дорогая королева свой восемьдесят первый день рождения, – мечтательно вздохнула тетка Оливии Петиция Харленд, когда Великая Китайская равнина осталась позади, и они оказались в благословенной тени деревьев. Уильям Харленд заверил жену, что королева Виктория пышно отпраздновала знаменательную дату, была весела и бодра, на что леди Гленкарти, сидевшая рядом с Оливией, злобно прошипела, что была бы счастлива наслаждаться столь знаменательным днем в окружении вересковых пустошей родной Шотландии, а не терпеть всяческие неудобства в духоте гостиной сэра Клода Макдоналда.

Сэр Клод, посланник ее величества при Маньчжурском дворе, только вчера вечером, 24 мая 1900 года, дал званый вечер для членов британской колонии в Пекине, желая отпраздновать день рождения королевы. В его доме собралось свыше шестидесяти человек. Ужин подавался в маленьком помещении театра британского посольства, а потом были устроены танцы на теннисном корте при мягком свете китайских фонариков, развешанных по деревьям.

Тетка Оливии и леди Гленкарти продолжали обсуждать вчерашний вечер, но Оливия молчала, занятая мыслями о Филиппе. Как он был красив, когда сидел напротив нее за обеденным столом, а свет от люстры играл на его золотистых волосах!

Девушка невольно коснулась квадратного изумруда, сверкавшего на безымянном пальце правой руки. Их помолвка порадовала тетю и дядю. Филипп Казанофф был самым завидным холостяком в дипломатическом корпусе. Полгода назад его появление в качестве одного из дипломатов низшего ранга вызвало фурор во французском посольстве, и немало женских сердечек сладко замирало, стоило новому сотруднику посольства улыбнуться.

Высокий, стройный, с тонкими усиками, элегантно одетый, Филипп притягивал все взоры на вечеринках и пикниках, составлявших основу общения дипломатов различных посольств. Он почти сразу же выделил Оливию из остальных женщин, а тетка с дядей поощряли его ухаживания. Будучи сами бездетными, они великодушно взяли на воспитание племянницу, когда ее родители умерли, но эти обязанности легли на них тяжким бременем, и Оливия знала, что ее замужество освободит родственников от ответственности и станет для них большим облегчением. – Вчера вечером сэр Клод казался очень взволнованным, когда кто-то упомянул об этих бестиях из северных провинций, – заметила леди Гленкарти, когда с дерева слетела птица с алыми крыльями и золотистым плюмажем, спугнувшая ход мыслей Оливии.

– Не бестии, Кларисса. Мятежники, – поправил Уильям Харленд, чуть сильнее надавив на серебряный набалдашник своей ротанговой трости. – Месье Пишо, французский посланник, так встревожен происходящим, что предложил командующему иностранными войсками в Пекине послать в Тяньцзинь за военными моряками, чтобы иметь защиту в случае необходимости.

Густые брови леди Гленкарти взлетели вверх.

– Надеюсь, никто его не поддержал! – резко бросила она. – По-моему, совершенно неприемлемо доходить до подобных крайностей из-за банд суеверных крестьян. Мы станем посмешищем во всем мире.

– Его предложение действительно отклонили, но я не уверен в мудрости такого решения, – мрачно ответил Уильям. – Мятежники больше не ограничиваются поджогами и грабежами миссий в северных провинциях Чжили и Шаньси. Есть сведения о миссионерах, убитых всего в сорока милях от Пекина.

Жена, смертельно побледнев, положила ладонь на плечо мужа:

– Пожалуйста, дорогой, не стоит об этом. Мне становится дурно от подобных вещей.

Уильям Харленд ободряюще улыбнулся:

– Не волнуйся, Летиция. Нам опасность не грозит. Ни один китаец, «боксер» он или нет, не посмеет пальцем тронуть сотрудника или члена семьи одного из иностранных посольств.

– Но почему мятежников называют «боксерами»? – полюбопытствовала Оливия, радуясь легкому ветерку, шевелившему листья на деревьях и уронившему на ее щеку мягкую темную прядь.

Суровое лицо Уильяма мгновенно смягчилось. Он искренне любил свою умную и хорошенькую племянницу.

– Это прозвище им дали миссионеры. Сами мятежники называют себя весьма возвышенно: «Кулак во имя справедливости и согласия».

Леди Гленкарти презрительно фыркнула.

– Они решительно возражают против западного обычая строить церкви со шпилями, – продолжал ничуть не смутившийся Уильям. – Их архитекторы избегают всего того, что не находится в согласии с Фэн-шуй, духами ветра и воды.

– Вздор! – возмутилась леди Гленкарти. – И из-за таких