Через год на Ибице [Николай Караев] (fb2) читать онлайн

Николай Караев
Через год на Ибице

Все, не исключая Прежних Героев, зовут меня Джоном Карпентером. Это обычное англосаксонское имя не вызывает подозрений, чем и удобно - таких, как я, образно говоря, миллионы. На вид мне около пятидесяти, я сед, но не лыс, ношу не вызывающую лишнего внимания одежду. Скажем, отправляясь на Ибицу, я облачаюсь в синюю футболку с эмблемой бейсбольной команды «Уичита Рэнглерз», серые брюки, а также chapeau de cowboy, в которой я много лет успешно маскировался под среднего американца и напоминал героя сериала «Даллас», пока этот сериал ещё крутили по телевизору.

Соглашусь, что к началу нового тысячелетия по местному летоисчислению шляпа несколько устарела; надо будет в ближайшие лет десять сменить её на грошовую бейсболку с какой-нибудь в меру тупой надписью или скверно вышитым китайским иероглифом.

Я работаю в собственном страховом агентстве в Эльдорадо, округ Батлер, штат Канзас, Соединённые Штаты Америки. Вместе со мной в Эль-Дорадо живут ещё двенадцать тысяч человек, предпочитающих в свободное от работы время пить пиво в тени платана, читать по вечерам современных американских poutes и ни за что не светиться в федеральных новостях. Страховать в таких условиях, сами понимаете, особенно некого, но на жизнь мне хватает.

На самом деле я - сын (в известном смысле) некогда великого космического народа, самоназвание которого невозможно воспроизвести ни на одном языке Земли, за исключением языка крошечной деревни в Папуа - Новой Гвинее. Думаю, что обитатели этой деревеньки вполне могли контактировать с моими соплеменниками

в былые времена, когда мы бороздили пространства Галактики от Ядра и до самых до Окраин. У нас была великая империя, но мы её, к сожалению, потеряли. По самой нелепой случайности. Впрочем, я отвлёкся.

У меня и других Прежних Героев есть традиция: каждый год первого июня мы собираемся в лучшем индонезийском ресторане Балеарского архипелага, «Зелёный фонарик», что открылся тридцать пять лет назад в городке Сайта-Эулалия-дель-Рио на острове Ибица. Один из наших зашёл сюда перекусить, оценил по достоинству искусство шеф-повара и оповестил остальных о том, что новое место для ежегодных встреч найдено.

До того мы два десятка лет собирались в Таллине, в кафетерии «Лакомка» - там к неплохому чёрному кофе подавали «наполеоны» с отменным заварным кремом. Увы, с конца шестидесятых годов двадцатого века проникать в СССР стало сложно даже мне с моим наследственным умением внушать чиновникам консульств безграничное доверие. Если кому-то интересно, до войны мы съезжались в греческой Иоаннине, любовались на фрески местных монастырей; правда, фрески нам быстро надоели, но, как говорится, привычка - вторая натура.

Итак, я взял у самого себя отпуск и отправился поездом в Уичиту, а оттуда по воздуху добрался до Лондона, где посвятил один день поверхностному осмотру экспозиции Британского музея. Увы, лондонский рейс на Ибицу задержали на несколько часов. Кажется, местная gendarmerie обыскивала самолёт на предмет бомб и взрывчатых веществ. В фойе гостиницы «Плайя Империаль» (три звезды, как раз то, что может позволить себе страховой агент из Эль-Дорадо) я ступил потому не утром, а ближе к обеду, и в «Зелёный фонарик» прибыл последним.

За столиком недалеко от входа сидят все Прежние Герои, кроме мистера Цви Бендера, последнего члена стаи оборотней, которую себе на беду вырастило братство полоумных средневековых алхимиков. Отсутствие Цви не стало для меня сюрпризом, мистер Бендер заранее предупредил Прежних Героев, что вынужден в этом году уклониться от встречи. Месяцем ранее ему, садоводу-любителю со стажем, пришло долгожданное приглашение поехать в Пенанг на международный фестиваль цветов.

Мистер Кларк Кент, сверхчеловек родом с погибшей планеты, которую он предпочитает именовать «Криптон», подаёт мне трясущуюся руку. Я улыбаюсь Кларку, отмечая, что он за год сильно сдал - осунулся, побледнел, заимел тёмные круги под нежно-голубыми, как у Лоуренса Аравийского в исполнении Питера О'Тула, глазами. К сожалению, с каждым десятком лет всё труднее признавать в мистере Кенте сверхчеловека, способного летать быстрее света, не испытывая головокружения.

Я бы с радостью счёл его внешность удачнейшим камуфляжем, однако все Прежние Герои знают, что мистер Кент, как говорят на Земле, «не просыхает» с 1938 года. В конце двадцатых мистеру Кенту случилось изложить свою историю литовскому эмигранту, фамилию которого я запамятовал. Кларк славился тем, что способен был распахнуть инопланетную душу перед первым встречным, будь то случайный попутчик в дилижансе или бродяга в пивной; для мистера Кента это был сорт бравады, на которую не осмеливался никто из нас, бравады, что словно бы возвышала Кларка над другими Прежними Героями. Видимо, сверхчеловеку, который остался во Вселенной один-одинёшенек, постоянно требовалось, так сказать, делать шаг вперёд, напоминать себе и доказывать другим, что ты - это ты, а не вечно пьяное кичливое убожество, только вчера вылезшее из jungle юрского периода.

Обычно люди, которым мистер Кент доказывал свою сверхчеловечность, перегрызая чугунную кочергу или сшибая плевком пролетавшую в вышине птицу, в ужасе бежали прочь, полагая Кларка дьяволом. Но литовский эмигрант, кажется, мистеру Кенту поверил; более того, в 1938 году история сверхчеловека с планеты Криптон, искажённая (если не сказать «извращённая») человеческим воображением, появилась в продаже в виде комикса. Супермен получился сильнее, благороднее и популярнее мистера Кента; неудивительно, что бедный Кларк не выдержал такого удара. Он закрыл скобяную лавку в Новой Англии и уехал сначала в Бахарампур, где пристрастился к курению гашиша, а потом в Куэрнаваку, где свёл дружбу с текилой и возлюбил мескаль - с гусеницей и без.

Пожав руку мистеру Кенту, цо хмурому лицу которого пробегает тень улыбки, я целую в щёчку госпожу Селезнёву, сердечно кланяюсь угрюмой Судзуки-сан и, наконец, обнимаю чету Мюллер. Герр Хайнрих и фрау Марлен - мои самые старые знакомые, с ними мы много веков назад основали клуб Прежних Героев.

Не успеваю я занять своё место, как ко мне подходит шеф-повар, он же - владелец «Зелёного фонарика».

- Чего пожелаете, майн херц мистер Карпентер? - спрашивает он, склоняясь так низко, что поварской колпак почти касается горлышка бутылки шампанского. .

- Рийстафель, - распоряжаюсь я.

Если бы «Зелёный фонарик» был святилищем, здесь молились бы рийстафелю. Как объяснил нам тридцать пять лет назад шеф-повар, рийстафель в переводе с голландского- «рисовый стол». Такова индонезийская cuisine с голландским акцентом, вокруг политого мясным соусом риса выкладываются разнообразные блюда, включая печёнку в соусе «чили» и говядину в соусе «кэрри».

Герр Мюллер, услышав о моем выборе, одобрительт но кивает. Хайнрих и Марлен, последние атланты, волею судеб выжившие в страшном катаклизме, чудом нашли друг друга после сотен лет скитаний. Хайнрих узнал её по тайному молитвенному знаку, в который Марлен складывает пальцы правой руки перед едой; фрау Мюллер, в свою очередь, обратила внимание на перстень атлантской работы - Хайнрих носит его в память об утраченной родине. С тех пор они не расставались. В настоящий момент Мюллеры живут под Хемницем, по привычке именуя этот городок Карл-Маркс-Штадтом. Они держат небольшую ферму, разводят на ней вьетнамских вислобрюхих травоядных свиней.

Я замечаю, что Хайнрих освоил уже половину своего рийстафеля, подобравшись к «сате-баби», свинине в ореховом соусе, а Марлен, напротив, поедает омаров в майонезе. Прекрасная Алиса Селезнёва, королева Измерения Дзэт в изгнании, уже наполнила мой бокал шампанским. Мы провозглашаем - одни с энтузиазмом, другие с апатией -- наш неизменный тост:

- За Прежнее Геройство!

Я пью зёмнОе шампанское и размышляю о нашем странном братстве. Все Прежние Герои - отщепенцы, les miserables, нашедшие друг друга на чуждой планете. Вышедший в отставку шпион дожидается, когда все домашние уснут, зажигает свечу и достает с антресоли заветную коробку из-под обуви, в которой держит пожелтевшие газетные вырезки, хранящие отголоски его подвигов; нам, Прежним Героям времени и пространства, перебирать нечего. Разве что тускнеющие воспоминания, но вот я, к примеру, обладая почти безупречной памятью, после полутора тысяч лет на Земле при слове «космос» вспоминаю скорее ночное небо Эль-Дорадо, чем невероятные просторы родной империи с её транскосмическими мостами и благодатными вакуумными долинами.

Мистер Кент по-прежнему молчит, а Хайнрих, Марлен и Алиса обсуждают перспективы поставок немецкой свинины на российский рынок. Алиса, бывшая властительница параллельного нашему Измерения Дзэт, всегда тяготела к предпринимательству. Одним из последних её починов стала организация подпольного ателье, в котором одевались жёны партийных функционеров. Лет двадцать назад Алиса ушла в шоу-бизнес и сейчас, если я правильно понял, «фабрикует звёзды» - что бы эти таинственные слова ни означали.

Шеф-повар с вежливым «майн херц…» ставит передо мной мисочки с рийстафелем. Все блюда в «Зелёном фонарике» подаются в небольших овальных мисочках, шеф-повар считает отчего-то, что так создается иллюзия, будто еды много, и из вежливости никто его в этом не разубеждает.

Занявшись рийстафелем, я дожидаюсь паузы и пересказываю бородатый анекдот про замаскированные под «Ту-144» корабли пришельцев. Анна Судзуки корчит мне неприветливую рожицу. В хорошем расположении духа Судзуки-сан - неутомимая выдумщица, она любит рассказывать окружающим, что её мама приходилась внучкой великой русской балерине Анне Павловой, а папа, потомок знаменитого японского рода Тайра, служил начальником почтового отделения на вершине Фудзиямы. В плохом настроении Анна молчит, вот как сейчас, только ковыряется вилкой в «баба-траси», и слова из неё (Анны, не вилки) клещами не вытащишь. «Баба-траси» - это, если кто не знает, свинина в креветочном соусе, в «Зелёном фонарике» её готовят так, что просто пальчики оближешь.

Анна прибыла в начало прошлого века из будущего, чтобы спасти Землю от злоехидных (её словечко) инопланетян из туманности Конская Голова. Эти инопланетяне попортили немало крови и моей собственной расе во времена, когда мы ещё не утратили по глупости великую империю и не сделались отшельниками, схоронившимися в захолустных ermitages по всей Галактике.

Задача Анны была не из лёгких: уничтожить корабль-разведчик до того, как его пилот сообщит сородичам о крайней привлекательности Земли для испытания нового страшного оружия. К сожалению, успешно завершив миссию (для деморализации пришельца хватило цветка скунсовой капусты и флакона розового масла), Судзуки-сан оказалась во временной ловушке, выбраться из которой было абсолютно невозможно. Так она и осела в японской глуши: устроилась бухгалтером в пожарную часть города Мураками в префектуре Ниигата, вышла замуж за водопроводчика, увлекавшегося древним искусством метания сюрикэнов вслепую.

Не так давно по истории Анны в Японии сняли фантастический фильм. Многие из нас не удержались от создания собственной мифологии; мне, например, Голливуд обязан словами «клаату барада никто», которые в переводе с моего родного языка означают «да здравствует великая империя».

- Отчего вы грустите, Анна-тян? - спрашивает мистер Кент, по рассеянности ставя бокал в тарелку госпожи Селезнёвой.

- Ностальгия, - пожимает плечами Анна.

Прежние Герои многозначительно переглядываются.

Возвращение домой - тема щекотливая. Моя проблема заключается в том, что я после распада галактической империи в некотором роде потерялся. В эпоху перемен я был, если здесь уместно это земное слово, тинейджером. Обстоятельства сложились так, что последние полторы тысячи лет я не общался даже с ближайшими родственниками. Судя по тому, что со мной на связь никто не выходил и выйти даже не пытался, они, видимо, решили, что меня нет в живых. Немудрено - в хаосе, что обуял Галактику во время распада нашей фантастически величественной державы, исчезали, если провести таксономическую аналогию, не только семейства или роды, но даже отряды, классы и целые царства. Простите меня, если я выражаюсь путано; наверное, проще сказать лишь, что я потерялся на этой планете навсегда, без всяких шансов найтись.

Однако я не отчаиваюсь. Бедственное по любым меркам положение не выдавило из меня ни слезинки даже в тоскливые эльдорадские вечера, которые я провожу за конторкой, вчитываясь в проникновенные строки очередного рупора Великой Американской Мечты. Как ни странно, в такие мгновения перед глазами у меня встаёт шеф-повар «Зелёного фонарика» - он уже тридцать пять лет мечтает стать художником и не отчаялся до сих пор.

Кстати говоря, повар никогда не задавал нам лишних вопросов. Я подозреваю, что мы кажемся ему неразлучными школьными друзьями. Не исключено даже, что повар, в свою очередь, вдохновляется примером нашей дружбы, пронесённой (с его точки зрения) сквозь жизнь в целости и сохранности. Откуда ему знать, что эти тридцать пять лет для Прежних Героев - не более чем капля в океане, простите за высокопарность, du temps perdu?

Экономические кризисы, смена социальных формаций, даже эпидемии из тех, что охватывают страны и континенты, кажутся нам пузырьками в стакане воды. Мы видали такое, чего Земле не суждено увидеть, я полагаю, никогда; более того, почти всем нам довелось стать не только участниками, но и героями событий поистине вселенского масштаба. Нас, сами понимаете, не удивишь мышиной вознёй в крохотной полуподвальной каморке, ведь мы помним вид, открывающийся с верхних этажей нашего вознёсшегося до небес дворца.

Вести из каморки поэтому кажутся нам смешными: большая паутина усилиями нескольких паучьих вожаков распалась на десяток обрывков, чёрные тараканы объявили войну рыжим, община моли Нижнего Запиджачья заключила экономический союз с Шерстяной Одеялией. Но что значит перекраивание карты какой-нибудь Восточной Европы для меня, существа, что в ветхозаветные времена исследовало гиперпространственнуто впадину звёздного кладбища Огненного Предела? И как может относиться к «исламской угрозе» Алиса, воле которой покорялись в Измерении Дзэт миллиарды созданий с тысячами культур и верований? Нет, само собой, у всех нас имеются свои привязанности. Я, положим, тяготею к французскому языку, слегка напоминающему язык варваров одной из курортных лун Первой Секвенции…

Впрочем, нельзя не признать, что для поддержания увядшей беседы тема восточноевропейского передела - самое то.

- Дорогая госпожа Селезнёва, правду ли говорят, что Восточную Европу теперь не узнать? - осведомляюсь я и замечаю, что говорю неестественно громко. Точнее, Прежние Герои ведут себя неестественно тихо. Герр Мюллер потупил взгляд, а мистер Кент сосредоточенно жуёт нижнюю губу и водит глазами из стороны в сторону, начисто позабыв о субпространственном зрении.

- Мистер Карпентер, - говорит госпожа Селезнёва, - вам не кажется, что за нами следят?

Я киваю, стараясь вести себя так, будто не услышал ничего особенного, и шевелю губами, задавая немой вопрос:

- Кто?

- Вон тот, - шепчет мистер Кент, заговорщически двигая левой бровью. - За моим левым плечом!

Мюллеры кивают. Я бросаю взгляд в указанном направлении и вижу за столиком у стенки худого молчаливого клиента «Зелёного фонарика». Судя по цветастой одежде, он американец. Ему от тридцати до сорока лет, его волосы черны как смоль. Он поглощает всё тот же рийстафель, покачивая головой в такт «Луне над Майами» Вэна Мунро, и пристально на меня смотрит.

Я встаю из-за стола, иду к нему, подсаживаюсь.

- Добрый день.

- Добрый день, - кивает американец, промокая губы салфеткой.

- Откуда вы прибыли?

- Теплоходом из Марселя.

- Я не об этом. Откуда вы прибыли на Землю? Он с минуту не сводит с меня глаз.

- Я вас чувствую, - сообщаю я. Это правда. Передо мной - не человек, хотя ощутить его нечеловеческую сущность способны лишь избранные обитатели Земли, и все они собрались сегодня в «Зелёном фонарике».

- Из соседней Галактики, - говорит он. - Я не прилетел. Я, скорее, материализовался. Понимаете, мы отражали атаку, и я увлёк врага за собой в туннель, который вёл в вашу реальность…

- Их реальность, - поправляю его я.

- Ну да. Я успел захлопнуть портал у врага перед самым носом…

- И как давно это случилось?

- Месяц назад. Постойте… а вы всё-таки… Бурная радость вспыхивает на его лице. Я улыбаюсь.

- И вы не можете вернуться домой?

- В некотором роде. Сломался аппарат, который…

- Лучше без технических подробностей. Как вы нас нашли?

- Нас!

Он ликует. Я показываю Прежним Героям большой палец - всё в порядке; свои. Герр Мюллер радостно машет нам рукой. С помощью шеф-повара мы переставляем мисочки американца с рийстафелем на наш стол.

- Пришелец из соседней Галактики, - объявляю я. - Знакомьтесь: королева Измерения Дзэт, которую тамошняя хунта сослала в наш мир. Потомки великих атлантов. Сверхчеловек с планеты, э-э, Криптон. Девушка из будущего, спасшая человечество от нашествия зловредной расы из туманности Конская Голова…

- Так они и вам досаждают? - восклицает американец.

- Добро пожаловать в клуб, - изрекает мистер Кент и с алкоголическим хрипом тянет к американцу дрожащую руку.

- И всё-таки: как вы нас нашли? - повторяю я свой вопрос.

- Ерунда, - отмахивается он. - Хаотический анализ сетевых информационных потоков, ничего сверхсложного. Я с самого начала думал, что на Земле должен быть кто-то…

- Вы не занимаетесь свининой? - вкрадчиво спрашивает герр Мюллер. - Сбыт? Хранение?

Американец обескураженно мотает головой. После паузы ресторан погружается в «Грустный вечер» Гленна Миллера.

- Как же здорово, что я вас всех нашёл! - восклицает американец, пока Прежние Герои флегматично возвращаются к еде. - Пусть вы не такие, как я, но всё-таки… С нашими знаниями, с нашим опытом мы изменим этот мир! Превратим его в нечто совершенно…

Прежние Герои не произносят ни слова.

Приступы энтузиазма в отношении «этого мира» случались в свое время с каждым из нас: я рассказал китайским военным о порохе, Кларк под видом джинна пытался остановить армии Магомета, Цви поднял восстание сипаев, чтобы расколоть Британскую империю. Рано или поздно все мы умнели.

- Сколько вам лет? - интересуется Алиса. - Неловко об этом говорить, но… скоро будет восемьсот.

- Ничего страшного, - говорю я, налегая на «самбал-уданг». - Возьмите меня: мне около пяти тысяч лет.

Американец лишается дара речи, потом очухивается и произносит:

- Вы не выглядите на пять тысяч. Вам дашь хорошо если пятьдесят с гаком.

Все смеются остроумной шутке.

- Мы делаем вид, что исправно стареем, и меняем одну жизнь за другой. Вы тоже к этому придёте, если ещё не пришли. Выжить на Земле возможно, лишь прибегая к мимикрии во всём, от внешности до манеры думать. Только такая мимикрия позволит вам остаться самим собой.

- Как это?

- Очень просто. Делайте вид, что вы - один из них, подражайте им во всём. Никто не станет к вам цепляться, и вы сможете дожить до момента, когда появится возможность отправиться на родину. Нельзя терять надежду вернуться домой. Вдруг ваши учёные пробьют туннель в эту реальность?

- Может статься, мои сторонники свергнут узурпаторов, - говорит Алиса.

- Однажды друзья вытащат меня из хроноловушки, - говорит Анна.

- После гибели Атлантиды наверняка выжили не мы одни, - говорит Хайнрих.

- Остаётся вероятность, что Криптон переместился перед взрывом в другое место или время, - говорит Кларк.

- Хуже всего мистеру Цви Бендеру, - говорит Марлен, - всех его родичей-мутантов люди истребили. Но вдруг природа ещё произведёт на свет ему подобных?

- Что до меня, надеюсь, настанет час, когда великая империя, которую мы по глупости потеряли, возродится, и мой народ снова будет летать от Ядра до самых до Окраин Галактики, - говорю я. - В общем, ждите и следуйте первому правилу любого emigre: смейтесь там, где все смеются, и плачьте там, где все плачут.

- Вы привыкнете, - обещает Марлен. - Счастливый день настанет.

- Но я могу до него не дожить, - говорит новый Прежний Герой.

- О, если вы родились смертным, это несложно исправить, - говорю я. - У мистера Кента, кажется, остались ещё те пилюли…

- Сколько угодно, - трясёт головой Кларк. - На случай восстания пеонов я зарыл их под пёсьей будкой на заднем дворе.

- А теперь, - предлагаю я, - давайте знакомиться. Джон Карпентер. Владею страховой компанией в штате Канзас.

Он пожимает плечами:

- О'Донневан. Финн О'Донневан. Пытаюсь стать писателем.

Мистер Кент вздрагивает и страдальчески вздыхает.

- Отличное имя, - кивает Анна.

- И замечательная профессия, - добавляю я. - В аккурат для Прежнего Героя!

Мы говорим ещё немного об индонезийской кухне, прогнозе погоды на ближайшую неделю и особенностях климата Балеарских островов. Я рекомендую Финну неплохой китайский ресторанчик в Ибица-тауне. Думаю, мне удалось произвести на новичка хорошее впечатление.

В пять вечера мы по традиции поднимаем последний бокал шампанского - «За вечную дружбу!» - и встаём из-за стола. Шеф-повар выходит, чтобы проводить нас до дверей. Мы дружно хвалим его за отменный рийстафель, покидаем «Зелёный фонарик» и прощаемся.

- Удачи, - говорю я мистеру О'Донневану. - Не забывайте о первом июня. Через год на Ибице!

This file was created

with BookDesigner program

bookdesigner@the-ebook.org

10.11.2008