Эржена и Ледяной ректор [Лариса Петровичева Анна Мирович] (fb2) читать онлайн

Эржена и Ледяной ректор

Глава 1

– Ох, Эржена, с новым ректором у тебя будет много проблем.

Эржена подняла голову от тетради и посмотрела на госпожу Амалию, которая преподавала в академии зельеварение. Проблемы? С чего бы это вдруг? Зельеварша вздохнула и, погладив Эржену по плечу, сказала:

– Ты заработалась, детка. Сейчас обед, удели внимание ему, а не направлениям магических полей.

Тетрадь была исписана от корки до корки, но Эржена так и не могла понять, как направить дополнительные поля в заклинании так, чтобы они наносили еще два удара после основного. Вздохнув, она закрыла тетрадь, взяла вилку и небрежно заметила:

– Понятия не имею, откуда бы взяться проблемам. Разве я плохо работаю? Вы никогда и ни за что меня не ругали.

Госпожа Амалия сделала глоток чая из чашки. Большая столовая академии магии была почти пуста – через несколько дней съедутся студенты, академия наполнится смехом, голосами, шагами и музыкой, но пока здесь царила хрустальная тишина, и Эржене это нравилось. Ничто не отвлекало от дел. Ничто не выбрасывало из размышлений.

– Ты отлично работаешь, детка, – искренне ответила госпожа Амалия. Несколько лет назад именно она, проректор академии, вручала Эржене золотой диплом и приглашение занять место преподавателя боевой магии. С тех пор Эржена ни разу не подвела наставницу и не обманула ее доверия. – Беда лишь в том, что ты орчанка.

Вот оно что. Орчанка.

Можно было переписать учебный план, но не изменить национальность. Эржена знала, что в Большом мире к ее сородичам относились с однозначным предубеждением и даже злостью. Когда-то орки, великие кочевники и степные воины, бросили под копыта своих коней половину мира – с тех пор прошло много лет, орки обленились, давно жили в городах, видя лошадей только в экипажах, и все грандиозные победы и завоевания ушли в прошлое, чтобы никогда больше не повториться.

Орки были самыми обычными людьми – разница была лишь в том, что маги среди орков рождались крайне редко.

– А что с новым ректором не так? – спросила Эржена. – Закон Валларии уравнивает в правах всех граждан, независимо от их национальности.

Госпожа Амалия тонко улыбнулась, словно Эржена сказала очень наивную вещь. Через столовую прошел Джонатан Смолл, черноволосый здоровяк, который преподавал историю магии: на его подносе было столько еды, что хватило бы десятку мужчин.

– Наш новый ректор – Льюин Маверик. Слышала о нем?

Эржена пожала плечами. На свете много магов, всех не запомнишь. Госпожа Амалия вздохнула. Разломила булочку тонкими пальцами.

– Он был исследователем Веревернской пустоши. Орки сочли его некромантом… а ты же знаешь, как орки поступают с некромантами?

Эржена поежилась. Орки обленились, это верно, они превратились в поэтов, которые пишут пятистишия в тени с пиалой зеленого чая в руке – но в отношении темной магии они остались прежними, безжалостными и неукротимыми.

– Некромантов ослепляют, – ответила Эржена. Госпожа Амалия кивнула.

– Он сумел добраться до богодрева… потом, когда все закончилось. Собрал с него смолу, вложил в глазницы. Стал видеть по-прежнему. Как нам написали из столицы, Льюин Маверик отличный преподаватель, замечательный специалист по боевой магии, но меня особо предупредили о том, что он ненавидит орков. Стив Олафссон даже предложил перевести тебя куда-нибудь. В Герендер, допустим. Эта академия, кстати, выше в рейтинге, чем наша.

Эржена вздохнула.

Она была лучшей на курсе. Она единственная из девушек занялась боевой магией и добилась в ней успехов – настолько, что ей предложили написать несколько статей в академический “Вестник современной магии”. Она работала так, что к своим двадцати пяти годам получила звание гранд-мастера. И теперь все это теряло смысл, потому что Эржена была орчанкой.

В ней шевельнулась досада и злость.

– Спасибо, госпожа Амалия, но меня никуда не надо переводить, – сказала она и вспомнила пословицу о том, что орки способны переупрямить ослов и верблюдов. – Он не может уволить меня просто за то, кто я есть. А раз так, ему будет не к чему придраться. Пускай ищет, если ему так хочется.

Госпожа Амалия только руками развела.

– Ну смотри, решать тебе. Если понадобится моя помощь – только скажи.

После обеда Эржена вышла на свежий воздух. Надоело сидеть в четырех стенах. Замок Шантубар, в котором располагалась академия магии, стоял на холме – спустившись по тропе, Эржена побрела в высокой траве в сторону небольшой рощицы. Там можно было тренироваться и никому не мешать. В воздухе плыл густой запах сухих растений и поздней земляники, последняя ласточка кружила в синеве по-осеннему низкого неба, и Эржене постепенно становилось спокойнее и легче.

Да, в академии новый ректор. Прежний, господин Триггви, вышел на пенсию и уехал на юг, поправлять здоровье, разрушенное студиозусами. Новая метла, как известно, хорошо метет: уже месяц обитатели академии старательно готовились к приезду нового ректора, делая все, чтобы он не нашел, к чему прицепиться. Эржена, которая два дня назад вернулась из поездки по Красногорбому всхолмью, не принимала участия в общей суете. Свой рабочий кабинет и документы она всегда содержала в идеальном порядке. Никакой самый придирчивый ревизор не нашел бы, к чему прикопаться.

Вот пусть Льюин Маверик поищет, что не так в ее работе. Все равно ничего не найдет.

“Я орчанка, – подумала Эржена, входя в рощицу. – А раз так, то я всю жизнь должна быть в десять раз лучше, чем остальные. Там, где коренной житель королевства получит отличную отметку, мне поставят “хорошо” или “удовлетворительно” просто за то, кто я есть. Но я всегда была лучше остальных – и буду такой и дальше”.

Пройдя рощу насквозь, она остановилась на тропе, которая весело сбегала с зеленого холма – холмы уходили до горизонта, и Эржене нравилось смотреть вдаль, улетая взглядом и сердцем туда, где мир становится совсем другим: сказочным, волшебным, ярким. Наметив примерную точку для броска заклинания, она сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, выравнивая сердцебиение и успокаиваясь.

Пусть Льюин Маверик делает свою работу – а она будет делать свою.

В конце концов, это ведь не она выжгла ему глаза. Почему она должна бояться?

Сосредоточившись, Эжена сделала еще один вдох, протянула руку вперед и швырнула заклинание. Огненный шар сорвался с ее ладони, ударил в намеченную точку, и над холмами раздался сдавленный вскрик.

Мгновение назад на этом месте никого не было – Эржена увидела, как человек, который невесть как появился на тропе, падает, прижав руку к груди.

Она побежала к нему так, как никогда еще не бегала. Земля ударяла в ноги, в волосах загудел ветер, сердце едва не выпрыгивало из груди. Подбежав к раненому – слава всем богам, незнакомец был всего лишь задет брошенным шаром, а не убит! – Эржена склонилась к нему, торопливо бормоча исцеляющее заклинание.

Незнакомец негромко выругался. Это был молодой мужчина – темноволосый, бледный, очень дорого одетый. В чертах его осунувшегося лица было что-то, напоминавшее сову – большие глаза под голубоватыми веками, острый нос с горбинкой, тонко сжатые губы, хранившие суровое птичье выражение. Лацканы сюртука обгорели, но крови на белой рубашке не было – когда Эржена почти вздохнула с облегчением, в них пришли два дополнительных удара после основного.

Эржена и незнакомец покатились по тропинке, схватившись друг за друга. Воздух наполнился тяжелым запахом гари, а спина и руки – болью. Наконец, они остановились, ударившись о какой-то корень: тяжесть чужого тела придавила Эржену к земле и, открыв глаза, она утонула в янтарном сиянии.

В глазах незнакомца не было ни белка, ни радужки – просто золотые озера разливались в глазницах, переливаясь всеми оттенками белого и оранжевого. Постепенно – кажется, целая вечность прошла – сияние улеглось и отступило, и глаза оказались самыми обычными, карими с легкой желтизной. А Эржена поняла, кто сейчас смотрел на нее, и все в ней оборвалось от страха и рухнуло куда-то во тьму.

– Орчанка, – с нескрываемой ненавистью произнес Льюин Маверик. – Вот повезло-то.

Глава 2

Он специально решил приехать в академию пораньше – иногда бывает полезно застать будущих подчиненных врасплох. И направился к замку не по дороге, а по одной из бесчисленных троп, бежавших по холмам.

Молодец, приехал. Его встретили салютом.

Грудь почти не болела: Льюин успел отбить заклинание, да и брошено оно было не в полную силу, а так, для тренировки. А вот два дополнительных шара – это уже была авторская, заковыристая дрянь.

Чего еще ожидать от орков, кроме дряни?

Девчонка, которая напала на него, напоминала орчанку только прозрачно-персиковым цветом лица и глазами с прозеленью под ровными темными бровями. Все остальное было цивилизованным. Не шелковый халат, расписанный журавлями, карпами и пионами, а платье с корсетом по столичной моде, не сапожки с изогнутыми носами, а изящные кожаные туфли. Поднявшись, Льюин выбросил в ее сторону руку, и на пальцах засветились золотые огоньки.

– Нет! – воскликнула орчанка, неловко завозилась на земле, отползая в сторону и нервно суча ногами, словно жук, нанизанный на иглу. Темные косы, поднятые в корону вокруг головы, рассыпались по плечам блестящими змеями. – Нет-нет, пожалуйста, прошу вас, это случайность!

– Конечно, – кивнул Льюин. – Ты швырнула в меня боевое заклинание. Случайно.

– Пожалуйста! – орчанка готова была разрыдаться. Огни на пальцах Льюина разрастались, набирая нестерпимо белый цвет. – Пожалуйста! Я из академии! Я не хотела вас ранить!

Из академии? Это уже интересно. У Льюина были друзья в министерстве магического образования, но и недругов хватало. Такая шутка – отправить его в академию с орками – была вполне в их духе.

Ему вдруг подумалось: что, если выжечь ей глаза и закопать где-нибудь под березами? Льюину хватало опыта, чтобы все устроить правильно: тело не найдут, а его ни в чем не заподозрят, потому что четверть часа назад он вышел из гостиницы в Марантоне и направился на вокзал, а это в трех сотнях миль отсюда. Никто не знал, что он воспользовался артефактом мгновенного перемещения.

Мысль была заманчивой, но Льюин отбросил ее с искренним презрением. В конце концов, он ученый, исследователь, а не убийца – даже если перед ним орчанка, даже если у него особый счет к оркам.

– Пожалуйста… – прошептала орчанка, не сводя с него умоляющего взгляда. Зелень глаз заволокло слезами, и Льюин вспомнил, что не кричал и не просил о пощаде. Это была доблесть, которую орки оценили: его не стали убивать, просто ослепили.

Льюин вздохнул. Стряхнул огни в траву и, подхватив свой рюкзак, пошел вверх по тропе. Башни замка выглядывали из-за верхушек деревьев, солнечный день был теплым и свежим – в такую погоду хорошо гулять на свежем воздухе, особенно если тебя не пытаются убить.

Обернувшись, он убедился, что девушка поднялась и ковыляет за ним, держась на благоразумном отдалении.

– Что ты делаешь в академии? – бросил Льюин. Орчанка всхлипнула – кажется, она поняла, что ее не будут сжигать заживо прямо сейчас, и облегчение вызвало слезы.

– Работаю. Я Эржена Бартхаар, преподаватель боевой магии.

Льюину захотелось постучать лбом о ближайшую березку. Орки преподают боевую магию! Неслыханная дикость и глупость! Наверняка, прежний ректор затыкал таким образом кадровые прорехи: взял, что пришлось под руку, не утруждая себя запросом в министерство.

– Хотела меня убить?

Эржена шмыгнула носом.

– Я не знала, что вы появитесь. Я отрабатывала новое заклинание… личное. В “Вестнике современной магии” ждут мою статью. Это случайность, клянусь вам!

Льюин фыркнул. “Вестник” давно превратился в желтую прессу из солидного академического издания. Теперь там публикуют статьи орков – дожили, называется. Давно ли они научились читать и писать?

Доктор Сигфрид, с которым Льюин тесно общался после возвращения  с Веревернской пустоши, как-то сказал: ты травмирован, ты тяжело ранен, но не забывай о том, что ты должен быть прежде всего справедлив. Льюин признавал его правоту. Он прекрасно понимал, что эта Эржена Бартхаар не хотела причинить ему вреда – специально ушла подальше от замка, чтобы никого не задеть. Он допускал, что девушка может быть образованна и умна, раз публикуется в главных периодических изданиях в области магии и работает в академии.

Но она была орчанкой – и Льюину не хотелось быть с ней справедливым.

Он остановился, обернулся – Эржена Бартхаар замерла на тропе, словно боялась, что новый ректор академии снова решит оживить свои огненные заклинания.

– Почасовка большая? – спросил Льюин. Эржена нахмурилась, не понимая, о чем он спрашивает. Потом ответила:

– Первый и второй курсы. Два лекционных занятия и четыре практических на каждом. Каждую неделю.

Льюин усмехнулся. Да, загрузили ее хорошо.

Он швырнул заклинание легко, не целясь. Гудящий насыщенно-синий шар сорвался в сторону Эржены – она успела отклониться вправо, уходя от удара, но шар прошелся по ее ключицам и плечу и рассыпался ворохом ледяных искр. Платье задымилось; Эржена рухнула на колени, прижав руку к плечу, и Льюин увидел, как по ее пальцам побежал иней.

– Чему ты можешь научить? – с нескрываемым презрением спросил он. – Тебя саму еще не доучили. Сегодня же проверю, какой болван дал тебе преподавательскую должность.

Льюин развернулся и пошел к замку. Внутренний голос заметил с интонациями доктора Сигфрида, что так поступать неправильно.

“Зато мне теперь легче, – подумал Льюин. – Намного легче”.

Глава 3

Эржена добралась до своей комнаты, не издав ни звука и не подавая вида, что ей больно. Но, закрыв дверь, она устало привалилась к ней и заскулила: боль, которая наполнила тело после удара, была такой, что в глазах темнело.

Как он бросил тот шар? С особым поворотом, закручивая…

Проковыляв к столу, Эржена расстегнула обгоревшую блузу, стащила ее с неповоротливого, будто чужого тела. Шар, брошенный ректором, оставил темно-синюю полосу на ее ключице и плече: от этого следа растекался холод, проникал в глубину, замедлял ход сердца. Эржене казалось, что кровь ее сделалась густой и холодной, что все в ней вымерзает и…

Заклинание. Боевое заклинание. Надо расставить блоки, не пропуская его дальше, иначе она умрет прямо сейчас. И что самое обидное, Льюину Маверику ничего за это не будет. Она напала, он защищался. Он имел полное право применять…

Пол оказался как-то слишком близко, а потолок – далеко. Эржена поняла, что упала у своего стола. Сама виновата. Заслужила. Тренироваться надо в тренировочном зале, а не на свежем воздухе – но ведь боевые заклинания используются не на тренировках, а в лесах, на болотах, в степях и полях. Вот и…

Льюин Маверик смотрел на нее, и в его глазницах плескалось расплавленное золото. Эржена отчаянно пыталась расставить блоки, не пропуская заклинание к сердцу и основным энергетическим узлам, но руки тяжелели, язык заплетался, и каждое слово, каждое движение леденеющих пальцев было вялым и напрасным.

– Чему ты можешь научить? – насмешливо спросил Маверик. Его не было в комнате Эржены – откуда бы ему тут взяться? И все же он был. Лениво ходил взад-вперед, рассматривая книги в шкафах, брезгливо дотрагивался до тетрадей с записями на столе, кривил тонкие губы в гримасе. – Какой болван дал тебе преподавательскую должность?

– Могу… – прошептала Эржена. – Я… хороший преподаватель. Я хороший боевой маг.

– Ты ничтожество, – откликнулся Маверик, и комнату наполнил смех. Одноклассники, однокурсники, учителя, знакомые и незнакомые – все, кто точно знал: орчанка не способна достичь хоть каких-то высот. – Твое место в степи, в грязной юрте, с овцами. Баба никогда не станет боевым магом… особенно если она орчанка.

Эржена стиснула зубы. Голову накрыло болью, глаза заволокло тьмой – но защитные заклинания встали на пути чужих чар, и по венам поплыло тепло. Сердце пропустило удар и забилось быстрее, разгоняя кровь, ледяная магия уходила прочь, и дышать становилось все легче и легче.

– Ты грязь под ногами, – произнес Маверик и растаял.

Наваждение исчезло.  Приподнявшись на ковре, Эржена поняла, что комната пуста.

Некоторое время она сидела, выравнивая дыхание. Потом поднялась – ноги были ватными и слабыми, колени дрожали, но Эржена знала, что скоро все пройдет. Она сумела изгнать из себя лед чужих чар, она справилась – теперь надо было умыться, переодеться и выйти из комнаты.

А ведь Льюин Маверик ударил всерьез. Он готов был размазать ее сразу и нанес удар потом, уже зная, кто она и откуда.

На мгновение Эржене захотелось прибежать к госпоже Амалии и попросить о переводе в Герендер, но она отогнала эту мысль как недостойную. Нет, если Эржена сбежит от академии, то лишь укрепит Льюина Маверика в мнении о его правоте.

Странные чары. Очень странные.

Добравшись до ванной, Эржена умылась и несколько минут стояла, опершись о раковину и глядя в зеркало. Боевые маги используют огонь – это привычно и правильно, огонь главная боевая стихия. Но Маверик заложил лед в основу своего заклинания, и это было невероятно.

Как он вообще сумел направить холод потоками боевой магии? Эржена меньше всего хотела встречаться с новым ректором, но он загадал загадку, которую она не могла не разгадать. Это был тот интерес ученого, который заставлял ее сидеть за работой до поздней ночи, забывать о еде и не слышать, что говорят люди рядом. Это было то, в чем она по-настоящему нуждалась.

Переодевшись, Эржена вышла в коридор и сразу же наткнулась на Пауля Лемминкейнена, преподавателя темного волшебства. Невысокий, светловолосый, всегда одетый по последней моде, Пауль всем своим видом напоминал сказочного эльфа – особенно когда проводил практические занятия в саду академии и там словно бы сливался с яблоневыми стволами, зеленью и цветами.

– Новый ректор приехал! – сообщил он. – Надо же, сегодня не ждали, и вот на тебе…

– Знаю, – вздохнула Эржена. Они с Паулем в некотором смысле приятельствовали: обедали вместе, обсуждали последние магические разработки, подменяли друг друга на занятиях, если было нужно. – Я наткнулась на него во время тренировки. Ударила боевым заклинанием.

Белая, тщательно выщипанная бровь Пауля удивленно дрогнула. Эржена все хотела спросить у него, правда ли, что он подкрашивает длинные темные ресницы, но все никак не могла набраться смелости.

– Ну… я даже не знаю, что сказать. А он?

– Он тоже меня ударил, – пройдя по коридору, они вышли на широкую лестницу, и гоблинцы-слуги, мелкие и проворные, которые старательно натирали лестничную решетку и перила особыми тряпками, низко им поклонились. – Послушай, ты когда-нибудь слышал о том, чтобы боевое заклинание строилось на силе холода?

Бровь Пауля поднялась еще выше.

– Холод? Ты уверена?

– Уверена. Он меня едва не заморозил насмерть.

– Нет, никогда не слышал ни о чем таком. Полагаю, наш ректор еще не раз нас удивит.

Эржена решила не уточнять, что он имеет в виду. Сегодня с нее и так хватило. Наелась полной ложкой.

Дверь в ректорат была открыта: подойдя, Эржена услышала голос завхоза Оскара, который твердо и спокойно о чем-то рассказывал. Оскар не боялся ни ректоров, ни инспекторов – у него все всегда было в порядке и не родился еще тот проверяющий, который сумел бы поймать его на ошибке или недостаче. Осторожно заглянув в ректорат, Эржена увидела госпожу Амалию: та успела переодеться, выбрав темно-зеленое строгое платье, и сейчас стояла возле стойки секретарши, разбирая какие-то папки с бумагами. Ректор Маверик ходил туда-сюда, заложив руки за спину – весь его вид говорил о том, что он крайне сожалеет о своем приезде в академию.

В большом валларийском рейтинге академия Шантубар плелась в хвосте. Была она небольшой, очень провинциальной, никогда не славилась какими-то сверхталантливыми выпускниками, и назначение сюда рассматривалось как почетная ссылка. “Интересно, – подумала Эржена, – за что сюда отправили Маверика? Впрочем, нет. Интересно, как он заложил холод в боевое заклинание”.

Ректор остановился, бросил взгляд в коридор и четко проговорил:

– Бартхаар, это вы там? Собирайте вещи и проваливайте из академии. Вы уволены.

Глава 4

Седовласая дама, которая преподавала зельеварение и принесла отчеты по предмету за прошлый год, ахнула и обернулась к нему с самым удивленным видом. Завхоз, чьими владениями Льюин остался вполне доволен, даже запнулся. Орчанка, побледневшая до синевы, вошла в ректорат, и Льюин, оценив выражение ее лица, невольно задался вопросом, как же она умудряется держаться на ногах после его боевого заклинания. А ведь держалась, даже нашла силы, чтобы переодеться и заново уложить косы. Щеголь-коротышка, который прошел за ней, был, видно, верным оруженосцем.

– Уволена? – переспросила девушка.

Льюин кивнул, искренне наслаждаясь ее растерянным видом.

– Вы плохо слышите? – ответил он вопросом на вопрос. – Уволены за покушение на убийство. И скажите спасибо, что я не вызываю сюда полицию.

Шантубар располагался в такой глуши, что полиция ехала бы сюда по вызову пару дней, не меньше. Зельеварша – Амалия Вирнхард, точно – ахнула, каким-то даже не материнским, а бабушкиным жестом взяла Льюина за запястье.

– Уверяю вас, она не желала причинить вам вред! Эржена наша лучшая преподавательница, у нее есть множество наград от министерства магии, она публикует статьи в академических журналах, – сказала она, и оруженосец орчанки закивал, подтверждая. – Прошу вас, господин Маверик, не увольняйте ее! Я понимаю, что вы чувствуете, но клянусь вам, это был несчастный случай.

Льюин усмехнулся. Несчастный случай, да. И он сам виноват, что решил приехать в академию пораньше.

– Если бы там был не я, опытный маг, а допустим, мальчик-грибник из поселка? Его бы в пыль раскатало, – произнес он и отчеканил: – Такая тренировка – это грубейшее нарушение протокола безопасности. Я не собираюсь закрывать на это глаза.

Во взгляде орчанки не было ничего, кроме боли и мольбы. Она не собиралась падать на колени и просить о милости – орки так не поступают. Но академия, должно быть, была для нее всем, и девчонка сейчас почти расставалась с жизнью.

– А мы и не будем закрывать на это глаза! – воскликнула госпожа Вирнхард, и завхоз энергично закивал: не будем. – Об этом и речи быть не может, за такие проступки следует наказывать. Кто же с этим спорит? Вынесем Эржене предупреждение о неполном соответствии, назначим испытательный срок, отработку и штраф в размере преподавательского оклада. Господин ректор, учебный год начнется через два дня! Нам негде найти преподавателя по боевой магии, если вы уволите Эржену.

Да, вряд ли кто-то по своей воле захочет ехать в этот медвежий угол. Еще бы посмотреть, каких сельских дураков здесь учат.

– Вы ведь тоже меня ударили, – выпалила Эржена. За первым страхом и растерянностью проступило орочье упрямство. Девчонка была не из тех, кто плачет в платочек и отступает – Льюин вдруг поймал себя на том, что ему это по душе. Она сопротивлялась, она не хотела быть беспомощной жертвой – и ему это понравилось.

Он и сам был таким же. Поэтому и не умер на Веревернской пустоши, на радость ее соплеменникам.

– Ударил, да, – с нескрываемым удовольствием признался Льюин, еще раз вспомнив, как брошенный шар прошелся по орчанке. – Чего вы ждали, что я не буду сражаться? Позволю вам доделать то, что не доделали ваши сородичи?

На щеках Эржены проступил румянец. Зельеварша встала между ними, продолжая придерживать Льюина за руку, и он чувствовал, как от ее пальцев веет прохладой – женщина оживила заклинание умиротворения, жаль только, что у Льюина была поставлена защита от таких вот милых манипуляций.

– Ну вот видите? Она ударила, вы ударили. Подуэлировали, вот и довольно, – госпожа Вирнхард говорила так, словно пыталась помирить детей в песочнице – в ее почтенном возрасте ко всем относятся, как к детям. – Уверяю, господин ректор: зная ваш опыт, ваши знания, можно ручаться, что Эржена достаточно наказана вашим заклинанием. Послушайте, ну бросьте в нее еще одно, если считаете, что она заслужила! Но не надо увольнять бедную девочку. Сами видите, она всем сердцем сожалеет о том, что произошло.

Орчанка нахмурилась. Посмотрела на Льюина так, словно он был негодяем, мучившим котенка. Мягкая зелень во взгляде потемнела.

– Ладно, увольняйте, раз вам так хочется, – бросила она, и госпожа Вирнхард воззрилась на нее так, словно хотела возмущенно заявить: я тут так стараюсь, спасаю тебя, а ты..! – Но тогда скажите, как вы сумели выстроить боевое заклинание на холоде, а не на огне. Скажите, и я уеду отсюда.

Ее оруженосец удивленно покачал головой. Завхоз сдвинул очки на кончик носа. Из коридора послышался невнятный шум – наверняка собрался остальной педагогический состав, привлеченный скандалом.

“Неужели она и правда считает, что я раскрою свои секреты? – насмешливо подумал Льюин. – Протяну личное заклинание на блюдечке?”

Эржена Бартхаар не просила о милости. Не умоляла оставить ее на работе. Ее интересовало только заклинание – и это было неправильным. Льюин не привык к такому.

– До начала учебного года два дня, – произнес он, и госпожа Вирнхард энергично закивала, поняв, что дело все же движется в сторону примирения. – Поймете принцип работы холода в боевой магии – и я вас не уволю. Коллективу строго запрещаю вам помогать. Действуйте.

Орчанка гордо вскинула голову. В глазах появился живой энергичный блеск.

– Я справлюсь, – сказала она, глядя Льюину в лицо. – Можете не сомневаться.

Глава 5

Эржене всегда лучше всего думалось на свежем воздухе. После беглой ректорской проверки ее кабинета и документов – Льюин, кажется, не сильно ими заинтересовался, решив, что она здесь в любом случае не задержится – Эржена вышла в академический сад и, сев на скамью у давно забытого фонтана, еще раз сказала себе: я справлюсь.

У нее не было другого выхода. Увольнение из академии в начале учебного года – это признание в профессиональной непригодности и волчий билет. Куда ее возьмут? Да никуда. У Эржены, конечно, были скопленные деньги, какое-то время она могла бы вообще не работать, но что потом? Возвращаться в родной поселок, к семье, которая когда-то проводила напутствием, что она еще приедет, поджав хвост?

Холод. Как он использует холод там, где должен быть огонь? Что, если это заклинание работает на силе частицы богодрева, которую когда-то он забрал, умирающий и ослепленный? Нет, в магии богодрева тоже живет пламя. Куда ни ткнись, в боевой магии везде огонь.

Эржена вздохнула, устало вытянула ноги. Увидев ее, он искренне удивился, этот Льюин Маверик. Наверно, думал, что она умерла, забившись в какой-нибудь угол. Ну нет, незачем доставлять ему такое удовольствие. Что, если холод – суть его личной магии, и на этом он выстроил заклинание?

Это уже было похоже на какой-то ответ.

В центре фонтана стояла статуя какой-то античной богини – позеленевшая, покрытая мхом и плющом. На протянутой ладони прыгала птичка. Эржена вдруг особенно остро почувствовала свое одиночество. Ее коллеги сейчас готовились к началу нового учебного года, а она сидела тут, понимая, что через несколько дней может покинуть академию. И Льюин Маверик будет радоваться, что вышиб орчанку из замка и своей жизни.

Как можно ненавидеть человека за то, что он родился тем, кем родился? Никто не выбирает, кем ему быть, какого цвета глаза и волосы иметь.

– В этой части, скажем так, ничего нет, – услышала Эржена голос Оскара. – Можно, конечно, отремонтировать фонтан, но на это нужны деньги, а денег нам выделяют так, чтобы с голоду не умерли. И лучше добавить еще одну систему отопления, чем фонтан. Зимы тут холодные.

– Понимаю, – откликнулся ректор Маверик, и Эржена вновь почувствовала прикосновение холода. Нет, это точно заклинание на его личной магии! Он весь выстуженный, вымороженный, неживой! – А там что?

Оскар не успел ответить: завхоз и ректор вышли из-за живой изгороди и увидели Эржену на скамье. Тонкие губы Маверика дрогнули так, словно ему захотелось сплюнуть.

– А, Бартхаар! Уже поняли, как работает заклинание?

Завхоз смотрел с нескрываемым сочувствием. Они не были приятелями, но у них всегда были ровные, хорошие отношения.

– Холод – суть вашей личной магии, – ответила Эржена, не вставая со скамьи. Это была, конечно, дерзость, вот так сидеть в присутствии ректора, но ей хотелось дерзить. – Вы трансформируете поток по принципу Геккера, пропуская его через основные энергетические узлы и замещая базовый огонь холодом. Примерный способ описывал Эйзенштайн в “Фундаментальной физической магии”.

Оскар уважительно покачал головой. Маверик усмехнулся и с искренним удовольствием ответил:

– Неверно. Но вы меня удивили. Не думал, что вы читали Эйзенштайна.

– Я была на его лекциях. Он подарил мне “Начала новой магической философии” с автографом.

– А теперь не удивлен. “Начала” написаны так, чтобы их поняли даже неграмотные.

– Вижу, вам это удалось, – проронила Эржена, и завхоз, который стоял позади ректора, сделал нервный жест руками, словно советовал ей замолчать и не нарываться на новые неприятности. Но Эржена понимала, что если она будет стоять с опущенной головой и рассматривать носки своих туфель, то дело тем более не кончится ничем хорошим.

Чем дольше ты молчишь и терпишь, тем сильнее тебя будут бить.

– Вижу, вас плохо воспитывали, – сухо произнес ректор. – И не сомневаюсь, что преподаете вы так же плохо.

– Три победителя  королевских конкурсов по всеобщей магии, которых я подготовила, говорят об обратном, – припечатала Эржена, чувствуя, как сердце начинает колотиться все быстрее и быстрее. Оскар вдруг нахмурился, будто вслушивался куда-то в себя, и негромко, но отчетливо потребовал:

– Эржена, замолчи свой рот, пожалуйста.

Если Оскар начинал говорить в манере своего родного Прогорья, то дело было скверно. Она сразу же умолкла и встала со скамьи. Завхоз замер, продолжая прислушиваться к чему-то, что улавливал он один – Маверик сделал шаг назад и негромко спросил:

– Он сверхсенситив?

– Да, – ответила Эржена. – Он ловит тончайшие потоки…

Она не договорила. Сперва один плевок пламени ударил в фонтан, окутав статую жидким огнем, а затем второй рухнул почти им под ноги. Эржена шарахнулась в сторону, выбрасывая блокирующее заклинание, которое позволило бы им отгородиться от огня, успела удивиться тому, что они все еще не горят, и только потом увидела, что Льюин вскинул руку вверх.

От его пальцев растекались прозрачно-голубые струи тумана, поглощая и растворяя огонь. Ректор поднял руку выше, накрывая себя, завхоза и Эржену сияющим зонтом – еще один огненный шар рухнул на них, рассыпался облаком искр, и вдруг стало тихо. Очень тихо.

– Все, – негромко произнес Оскар. – Все, конец.

И завалился на землю, потеряв сознание. Эржена бросилась к нему, нашаривая цепочку на поясе: к ней были прицеплены ножницы в чехле, пузырек нюхательной соли, маленькая банка с дым-порошком – вещи нужные и полезные, особенно если рядом кто-то лежит без чувств. Льюин опустил руку, рассеивая защитный зонт, и тихо, словно не желая, чтобы кто-то его услышал, сказал:

– Хороший блок. Очень хороший. Но никогда не ставьте его, если я рядом, это сбивает.

Эржена машинально кивнула. Поднесла нюхательную соль Оскару – тот пробормотал что-то неразборчивое, сразу же сел и, оторопело глядя по сторонам, спросил:

– Что это было? Я почувствовал натяжение всех потоков магии сразу.

– Скажем так, это проверка для меня на новом месте, – угрюмо признался Льюин. – Идемте. Нужно усилить обережные заклинания по всей академии.

Эржена помогла завхозу подняться, и они пошли в сторону замка. И только войдя в академию и оказавшись в просторном холле, Эржена поняла: ректор ее похвалил.

Глава 6

Обережные заклинания академии работали из рук вон плохо. Нет, по провинциальным меркам они были отличными, но Льюин знал: случись что-то серьезное, вроде прорыва драконов из того мирового кармана, в котором их запечатали, от академии останутся лишь обгорелые стены и кости ее студентов.

Он лично прошел по всем точкам расстановки обережных заклинаний, обновляя их и добавляя новые. Завхоз и орчанка таскались за ним, как приклеенные, но сейчас это не раздражало, хотя Льюин привык работать один и терпеть не мог посторонних.

Пусть смотрят. Пусть тоже учатся.

– Кто вас так проверяет? – осмелилась спросить Эржена. Льюин вспомнил, как она бросила блокирующее заклинание, отгораживая их от огня. Бросок был хороший, заклинание было выполнено, как по учебнику, не придраться, не подкопаться. Идеально.

– У вас есть враги? – осведомился он, открыв окно в коридоре на втором этаже и прилепив на карниз пластинку артефакта. Прикосновение пальцев, нужные слова – и еще один оберегающий зонт раскрылся над академией.

Надо написать в министерство магии о том, что случилось. Льюин понимал, что никого за это не накажут – но сообщить следовало.

– Кроме вас – никого.

Да, эта девчонка не из тех, кто смиряется и терпит, не произнося ни слова. Она отвечает, сопротивляется и сражается – сегодня, когда они вдвоем выстраивали барьер от огня с небес, Льюин вдруг ощутил, как в нем пробуждается старое, давно запечатанное и забытое чувство.

Завхоз вздохнул, словно снова хотел посоветовать орчанке помолчать.

– Один из моих врагов прислал такой привет, – сказал Льюин, закрывая окно. Эта точка расстановки была последней, и сейчас его переполняла усталость. Пожалуй, на сегодня с него хватит работы – Льюин хотел отправиться в ректорские покои, раскрыть там окна пошире, чтобы вытравить запах прежнего владельца помещения, и заснуть.

– И часто они будут так стараться, ваши враги? – поинтересовался завхоз.

– Надеюсь, что нет.

Эржена вздохнула. Они прошли по коридору, вышли к той лестнице, которая поднималась на третий этаж, к комнатам преподавателей, и орчанка не вытерпела и спросила:

– Если не принцип Геккера, то что?

Льюин усмехнулся. Нет, она очень хорошо держалась. Не испугалась огня с неба – а такие шары всегда впечатляют, особенно если видишь их впервые. Бросила заклинание отличным отработанным движением – значит, не просто читала лекции, а отводила на тренировки не меньше часа в день.

– Это вы должны мне сказать. Если, конечно, собираетесь здесь остаться.

Завхоз вздохнул, словно хотел о чем-то сказать, и Льюин понял, что сверхсенситив уловил тот легчайший поток, который использовался в заклинании. Впрочем, вряд ли это поможет орчанке понять принцип.

– Собираюсь, – кивнула девушка. – И останусь.

Гоблинец в красном сюртучке шнырнул по лестнице к завхозу – потянул какой-то конверт, что-то пробормотал. Оскар со вздохом обернулся к Льюину и, продемонстрировав большую министерскую печать на конверте, объяснил:

– Вот, очередной отрицательный ответ на мой запрос по поводу денег. Если письмо, то это отказ. Когда они соглашаются, то сразу отправляют чек.

Льюину сделалось тоскливо. Он был ученым, исследователем, путешественником и бойцом – и вот чем в итоге обернулась его жизнь: академией в медвежьем углу, в которой сквозит изо всех щелей. И теперь вместо того, чтобы говорить новое слово в науке, создавать заклинания и чары, которых прежде не видел свет, и превращать куски металла в артефакты, он будет выбивать из министерства деньги на отопление, разбираться с проблемами учеников и гнить здесь заживо.

– Попробую поговорить об этом с одним из прежних коллег, – пообещал Льюин. Мгновение слабости миновало: он всегда боролся с жизнью и собирался делать это и впредь. В конце концов, если ему предстоит провести годы в этой академии, то надо сделать ее как минимум удобной. Завхоз отдал письмо и пошагал вниз, а вот Эржена задержалась – посмотрела так, словно ей пришло в голову что-то важное.

– Что-то случилось? – проронил Льюин, распечатывая письмо и не глядя на орчанку.

– Вы ведь знаете, кто отправил к нам эти шары?

Еще бы он не знал. Борис Драйзер прислал горячий привет – он претендовал на место ректора Шантубара, и ему было плевать на то, какая эта глушь, главное править в ней – а он бы правил. Студенты бы имели один учебник на всю группу и спали бы под одним одеялом, чтоб согреться без отопления – зато к концу учебного года у Драйзера бы чудесным образом возник домик на побережье Маркуванского моря.

Драйзер высосал бы из этой академии все соки. И с огнем у него были особые отношения. Он был способен отправить такой пылающий шар через половину мира.

– Вам что за дело?

В зеленых глазах орчанки появился веселый блеск.

– Вы оставляете меня в академии. А я ему отомщу. Прямо сегодня.

Льюин усмехнулся.

– Поняли, что знаний у вас нет, и решили торговаться?

Эржена прищурилась.

– У меня достаточно знаний. Вы сами в этом убедитесь, когда этого вашего врага свернет в бараний рог.

Льюин сомневался, что она способна хоть как-то навредить Драйзеру. Он был очень опытным и осторожным магом, понимал, что может ответить за свои поступки, и окружал себя самой мощной защитой.

– Валяйте, – разрешил он. – С удовольствием посмотрю, как вы опозоритесь, Бартхаар.

– Не опозорюсь, – уверенно заявила девчонка. – И вы это прекрасно понимаете. Завтра все увидите сами.

Глава 7

Почти вбежав в кабинет, в котором проходили практические занятия по темному волшебству, Эржена закрыла дверь и, привалившись к ней спиной, подумала, что совершила одну из самых безрассудных вещей в своей жизни.

Как она могла навредить недругу нового ректора? Магу высочайшего уровня, который способен отбить любые враждебные заклинания еще на подходе? Да никак – просто выпалила то, что пришло в голову. Хотелось показать Маверику, что она не лыком шита.

Показала.

– Эржена! – услышала она голос Пауля откуда-то из-под потолка. – Это ты?

– Я! – ответила она, поднимая голову. Часть этого кабинета составлял стеклянный купол – сейчас Пауль балансировал под ним на сложном переплетении серебристых нитей, порчевых заклинаний. Лопнет хоть одна – и он свалится на мрамор пола с огромной высоты. Но Эржена знала: на этих нитях можно подвесить хоть дюжину слонов, и ничего не случится. Пауль Лемминкейнен был знатоком темного волшебства – он мог бы работать в столице, сделать карьеру в министерстве магии, но предпочитал вести занятия в Шантубаре и не задумываться о интригах и соперничестве.

Вот они, соперники. Мечут огненные шары через всю страну.

– Что-то случилось? – спросил Пауль. – Ты бледная.

Из-под купола медленно опустился маленький розовый бутон – Эржена поймала его, сжала в ладонях и розовые лепестки рассыпались стаей туманных бабочек.

– Кажется, я совершила страшную глупость, – призналась Эржена. – И мне нужна твоя помощь. Вернее, совет.

– Сейчас спущусь.

Нити изменили натяжение, и Пауль заскользил вниз – он проделывал это множество раз, но Эржена все равно не могла спокойно смотреть на то, как заклинания тают за его спиной. Опустившись на пол, Пауль махнул пальцами по волосам, приводя и без того идеальную прическу в порядок, и сказал:

– Давай, рассказывай, что произошло.

Эржена вкратце сообщила ему о том, что случилось в саду. При упоминании огненных шаров, Пауль едва заметно нахмурился.

– Это точно работа Бориса Драйзера, только он способен так метать порчевые заклинания. Он выдающийся маг.

Эржена вздохнула. Нет, она не собиралась паковать чемоданы и выезжать из академии, но похоже, все к этому шло. Выдающийся маг. Кто они против него?

Выслушав ее до конца, Пауль прошел в ту часть кабинета, которая была отведена для отдыха, отделенная двумя большими шкафами, поставил чайник на маленькую плитку и вынул коробку шоколада. У него всегда были сладости, которые ему в невиданных количествах дарили поклонницы со всех курсов. Эржена угрюмо опустилась на диван и спросила:

– В общем, я пропала, да?

Пауль налил ей чаю, и Эржена невольно задумалась о том, чем сейчас занят новый ректор. Возможно, торжествует. Стоит у окна, закованный в свою ненависть, как в ледяную броню, и радуется, что сумел так быстро избавиться от орчанки.

– Не совсем. – обнадежил Пауль. – Как ты сказала, свернет в бараний рог?

Эржена кивнула. Нет, Льюин Маверик не просто торжествует – он хохочет во все горло, и она сама дала ему повод.

Ей сделалось тоскливо.

– Есть одно очень старое заклинание. Шуточное. Если соединить его с Червяком, то у Бориса Драйзера вырастут бараньи рога. По факту ты сделаешь то, что обещала.

Эржена представила важного столичного мага с огромными бараньими рогами на голове и не выдержала – рассмеялась. Пауль был прав: Червяк, темное заклинание, способен был прокопаться через защиту.

Боевые маги больно бьют. А темные волшебники необычно мыслят.

– Поможешь?

– Куда же я денусь, – обаятельно улыбнулся Пауль. – Но ты за это меня поцелуешь. И не в лоб, как покойника, я не собираюсь умирать.

У него были сухие теплые губы, и поцелуй пах шоколадом. Когда-то, поступив в академию, Эржена вместе с однокурсницами пыталась угадать, с кем встречается преподаватель темного волшебства – потом, узнав его поближе, она поняла, что Пауль в принципе не воспринимает любовь.

Для Эржены это была очень глубокая, заветная мечта – встретить хорошего человека, влюбиться в него так, чтобы навсегда, прожить с ним до старости. Для Пауля это была та часть мира, которую он не впускал в свою жизнь, считая чем-то чужеродным и ненужным.

Он был отличным другом и коллегой. Вот и все.

– Там в столе еще коробка шоколада с орехами, – сказал Пауль, поднимаясь с дивана. – Хочешь, возьми себе. Запечатляющее заклинание сама бросишь или я сделаю?

– Сама, – ответила Эржена. – Я тоже хочу участвовать.

Они вышли из закутка для отдыха, и Пауль несколько раз сжал и разжал кулаки, разминаясь перед работой. В отдельномбольшом ящике лежали зеркала – на них отрабатывались заклинания. Эржена взяла одно – на витой ручке, в серебряной рамке, украшенной виноградными листьями. Пауль нахмурился, словно ему что-то не понравилось, и Эржена поняла: началась работа.

Она бросила в зеркало Закрепляющее заклинание – по стеклянной глади побежала рябь, и отражение изменилось: Эржена увидела молодого мужчину в щегольском белоснежном костюме. Он испуганно схватился за голову, которую украсили тяжелые бараньи рога, и отражение застыло в зеркале, как причудливый портрет. Пауль довольно улыбнулся.

– Ну вот, можешь показывать господину Маверику. Теперь ему придется ехать в клинику и срезать все это.

– Срезать? – удивилась Эржена. – Это заклинание не развеивается?

Пауль посмотрел на нее со снисходительной усталостью.

– Я похож на того, чьи заклинания можно развеять? Нет, теперь только хирургический путь. А ты останешься в академии, или у господина ректора вырастут такие же.Уважаемые читатели! Моя коллега Ирина Соляная приглашает вас в роман "Стася из таверны Три дороги".Юная Стася отправляется на свадьбу старшей сестры. В королевстве неспокойно: на дорогах орудуют разбойничьи шайки, рыскает Серый Патруль, бродят религиозные фанатики. На помощь Стасе придёт колдовство и покровительство королевского гвардейца. Однако, очень скоро девушка узнает, что судьба затягивает её в ловушку борца с ведьмами.

Глава 8

Ужин в академии подавали ровно в шесть. Льюин пришел в столовую как раз тогда, когда гоблинцы в белых поварских халатах выставили последние блюда – пройдя к большому преподавательскому столу, он поздоровался с госпожой Амалией, которая аккуратно нарезала стейк, и сказал:

– Вижу, тут не торопятся поужинать?

Стейк в компании с завитками осенних овощей и жареным картофелем выглядел вполне аппетитно. В Шантубаре готовили по-провинциальному обильно и сытно. Он сел за стол и подумал, что все не так плохо. Да, его назначили ректором академии в медвежьем углу – но солнце светит одинаково для всех, а значит, не стоит сдаваться и унывать.

– Еще не все преподаватели приехали, – ответила госпожа Амалия. Сейчас она держалась со строгим достоинством – должно быть, студенты на ее занятиях дышат через раз. Льюин вспомнил, с каким пылом и энергией зельеварша сегодня заступалась за Эржену Бартхаар, и решил, что суровая внешность обманчива.

Пришел завхоз Оскар – Льюин обрадовал его новостью о том, что написал еще один запрос о финансировании, и деньги, скорее всего, будут к середине сентября. Какое-то время ужин шел в тишине, нарушаемой лишь звоном посуды и столовых приборов, а потом Льюин поднял голову и увидел, как среди столов энергично идет орчанка. В руке она сжимала серебряное зеркало. Лемминкейнен шел за ней и улыбался, словно именинник.

– Вот, – с гордостью сказала Эржена, положив зеркало на стол перед Льюином. – Обещала – выполнила. Ему не поздоровилось.

Льюин заглянул в зеркало и увидел растерянного Драйзера, который хватался за голову. На голове росли огромные витые рога, и с первого взгляда было ясно: это темная магия, от которой не избавиться встречным заклинанием. И неожиданно сильная темная магия – создатель был мощным и опытным волшебником, раз его Червяк прокопался через защиту. Драйзеру предстояла операция – Льюин понятия не имел, как можно срезать такое украшение. Зельварша заглянула в зеркало и коротко ахнула – впечатлилась.

– В бараний рог согнули, – пробормотал Льюин. Оруженосец орчанки довольно улыбнулся, сел за стол, и Льюин понял, кто именно помогал Эржене с местью Драйзеру.

– Я же обещала, – с достоинством ответила она. Льюин протянул зеркало завхозу – Оскар оценил отражение и усмехнулся.

– Эк его раскособочило! Так ему и надо. Эржена, от души спасибо.

Льюин надеялся, что его ухмылка выглядит достаточно хищной – увидев ее, орчанка на всякий случай сделала шаг назад.

– Вам помогали, – произнес он, покосившись в сторону Лемминкейнена – тот и бровью не повел. Льюин бросил маленькое анализирующее заклинание, качнул головой. – Большую часть работы сделали другие, ну да неудивительно, такова натура орков. Впрочем, ладно, вы можете остаться в академии.

Девчонка просияла, заулыбалась – если бы не эта орочья зелень ее взгляда, она могла бы считаться привлекательной. Поймав себя на этой мысли, Льюин ощутил очередной прилив злости.

– Но я не сказал, что допускаю вас до преподавания, – продолжал он. Зельеварша негромко проговорила что-то неразборчивое – видно, пыталась сказать, что у нового ректора нет совести. – Когда вы разберетесь с холодом в боевых заклинаниях, то я позволю вам вести занятия. Не раньше.

Орчанка гордо вскинула голову.

– Я узнаю, – пообещала она, усаживаясь за стол рядом со своим оруженосцем. От обоих пахло дорогим шоколадом, наверно, они устроили чаепитие, празднуя появление рогов на лбу Бориса Драйзера, и почему-то этот запах раздражал. – Если это не принцип Геккера и не трансформация силы богодрева, то тут наверняка некое подобие законов Фогеля в приложении к потоку магии.

Госпожа Амалия довольно улыбнулась: вот какие у нас тут таланты, знают о законах Фогеля, которые изучают только в столицах на углубленных курсах! Льюин отрицательно покачал головой.

– Удивлен, что вы знаете Фогеля не из сборника анекдотов, – сказал он. Гримар Фогель прославился не только научными работами, но и афоризмами – их цитировали, понятия не имея о том, чем еще занимался этот острослов. – Но нет, он тут совершенно не при чем.

Эржена вздохнула. Ее оруженосец неопределенно пожал плечами, нарезая стейк какими-то артистическими, невесомыми движениями, и поинтересовался:

– Неужели методика Стакатти? Он в свое время работал в северных районах.

Удивительно, здесь знают о Стакатти, а не только о стаканах. А с Лемминкейненом нужно держать ухо востро – как с любым, кто знает темные заклинания так хорошо, что из озорства и желания поддержать девушку выращивает рога на чужом лбу.

– Снова мимо. Принцип трансформации даже близко не похож на работы Стакатти.

Коротышка вздохнул и вернулся к стейку. Льюин отпил яблочного сока из бокала. Подумал, что Эржена не выглядит особенно счастливой – ее оставили в академии, но пока не позволили преподавать. А ей хотелось трудиться и учить, а не просто сидеть в аудитории, читая книжку.

– Вы смотрите не туда, куда нужно, Бартхаар, – снисходительно произнес Льюин. Орчанка подняла взгляд от тарелки и посмотрела на него – ловила каждое слово, искала зацепку. – Вы ищете частности, а нужно увидеть целое. Нужно смотреть в суть заклинания.

Девушка сжала губы. Нет, двойной удар после основного заклинания – хорошая вещь, незачем это отрицать. Ей бы отработать его до идеала, и можно подавать патент.

Льюин неожиданно поймал себя на том, что думает об орчанке с намеком на тепло. И это было неправильно. В определенном смысле это даже пугало.

– Я увижу, – пообещала она. – Но только прошу, не бейте меня им снова.

– Договорились, – кивнул Льюин и улыбнулся. – Думайте.

Глава 9

На следующий день в академию начали съезжаться студенты. Поезда привозили их в ближайший городок, а оттуда уже отправлялись специальные дилижансы. Стоя на балконе и глядя, как второкурсники с важным видом идут через внутренний двор, а первокурсники, которых не будут считать настоящими студентами до зимней сессии, Эржена перебирала в голове варианты.

Не принцип Геккеля, не законы Фогеля, не методика Стакатти. Что тогда? Какой-то новый принцип? Такой, который изучают и используют в столице, такой, который докатится до провинции лет через пять?

Она почувствовала досаду. По груди будто бы ледяными пальцами провели – вспомнилось, как Маверик вчера бросил свое заклинание, и досада разрослась, сделалась глубже. Что будет, если она так и не найдет решение? Ректор обещал не прогонять ее, но чем займется Эржена, если ее отстранят от преподавания?

Ей сделалось тоскливо. Один из второкурсников небрежно оживил личное заклинание – на ладони запрыгала золотая рыбка, и первокурсники дружно ахнули. Боевая магия изучается с самого начала – эти ребята и девушки придут на лекции Эржены, и она будет рассказывать им, как направить ту внутреннюю силу, которую они еще сами боятся.

Да, она расскажет – если поймет, как ректор Маверик использует холод в боевой магии. Времени осталось до завтрашнего утра.

– Задумались?

Вздрогнув от неожиданности, Эржена обернулась. Ректор прошел мимо, оперся о перильца, скептически глядя на идущих студентов. Они ему явно не нравились – вряд ли он мечтал о том, чтобы руководить провинциальными болванами. Он и видит-то в них только болванов из медвежьего угла, слабеньких магов, которые никогда не достигнут значимых вершин и будут лечить больных в маленьких городках да сражаться с порождениями тьмы в бесчисленных поселках, рассыпанных по окраинам королевства…

А Эржена видела в идущих то будущее, которое ждала страна. Людей, готовых учиться, сражаться и побеждать. Они нравились ей – Эржена давно успела узнать, что среди студентов есть те еще цветочки и ягодки – но они все равно нравились. В них не было злобы и заносчивости.

– Никогда не надо так подкрадываться к боевому магу, – сухо заметила Эржена. – Могу ударить.

– Я уже заметил, что вы сначала бьете, а потом уже думаете, – парировал Льюин, и золото в его глазах снова пришло в движение. Живот Эржены сжало спазмом, и она отвела взгляд.

– Вы ведь смелый человек, – сказала она. – Решительный, отважный. Вы тогда не стали просто умирать, а пошли искать спасение.

Лицо ректора окаменело, черты обрели скульптурную четкость. Эржена понимала, что сейчас сует пальцы в его раны, но не могла остановиться.

– Но ведь это не я вас ослепила, – продолжала она. – Почему вы меня ненавидите? За что?

Вот и третьекурсники приехали – компанию, которая вышла из экипажа, возглавляла Шерилин Шу, красавица и богачка. Остальные девушки и парни казались рыбками-прилипалами, которые следуют за акулой, забавляя ее и питаясь крошками, что она смахнет со стола. Самый дорогой шоколад для Пауля привозила именно Шерилин.

Ректор усмехнулся.

– Пытаетесь меня разжалобить, Бартхаар?

– Пытаюсь вас понять.

В груди сделалось горячо и больно. Эржена провела ночь в библиотеке – таскала тома из закрытых секций, пыталась найти в старинных свитках хотя бы намек на холод в боевой магии. Ничего. Ни словечка. Отчаяние, которое медленно наползала на нее, было горьким и густым.

– Что именно вам не ясно? – голос Льюина был ледяным – таким же, как его магия. – Что я ненавижу и презираю орков? Поверьте, есть за что. Что вы не нравитесь мне? Это не потому, что вы орчанка, уверяю. Я получил от вас удар боевым заклинанием, едва появился здесь.

– Это случайность! – воскликнула Эржена. Кто-то из третьекурсниц услышал голос, поднял голову, пытаясь понять, кто говорит. – Я надеялась, что вы мне поверили.

Ректор смотрел на нее со студеным интересом, словно хотел узнать, что у нее внутри. Утро выдалось теплым, совсем летним, но Эржену будто бы окунули в прорубь.

– Поверил, – кивнул Маверик. – Просто нельзя быть настолько дурой, чтобы осознанно кидать в людей боевые заклинания. И надеяться, что за это ничего не будет. Так вы поняли, в чем суть холода в боевой магии, или все же слишком глупы для этого?

– Не смейте, – прошептала Эржена. Ректор провоцировал ее, она это понимала – но в груди все равно жгло от нарастающего гнева.

– Не смейте что? Показывать вам вашу глупость?

– Я не глупая.

Ректор вдруг рассмеялся – весело, беспечно. Кажется, злость Эржены и ее готовность ударить пришлись ему по душе, и это злило еще сильнее. Она сжала кулаки, пытаясь опомниться, и сделала шаг назад. Возможно, Льюин Маверик хотел, чтобы Эржена потеряла над собой контроль и снова бросила заклинание – что ж, не дождется.

– Раз вы не глупая, то докажите, – произнес он так, словно не смеялся и вообще не умел этого делать. – Вечером…

Маверик не договорил. Откуда-то справа повеяло жаром и полынной горечью огромного зверя. Подул ветер – с кого-то из студентов сорвало шляпу и понесло прочь, кто-то ахнул, а кто-то испуганно заскулил. Знамена академии наполнило тугим ветром – вскинулись, затрепетали. Шантубар залило светом, словно в небе над ним встало еще одно солнце.

– Дракон, – прошептала Эржена. Господи, это был дракон – откуда он только взялся? От страха ноги сделались ватными, а в голове зашумело.

Она сама не поняла, как сделала шаг назад. И еще один.

– Дракон, – кивнул Льюин и на какое-то мгновение сделался другим: не ледяным, выстуженным ненавистью, а живым, заботливым и готовым защищать. – Беги, Эржена. Скорее!Друзья, моя коллега А.Мирт приглашает вас в роман "Изумрудный престол".Наконец-то моей скучной жизни среди обычных людей пришел конец! Меня взяли в престижную Академию магии! Вот только есть проблемка, и не одна... вредный брат портит мне кровь, соседом по комнате оказался первый красавчик курса, а у меня... ах да, у меня до сих пор нет магии.💎академия💎шикарные парни💎интриги и тайны💎магия и экшен

Глава 10

Он сам не знал, почему голос вдруг дрогнул так, словно эта орчанка имела значение.

Девушка сделала еще один шаг назад и подняла руку – она будто бы не расслышала, что Льюин прокричал ей. Над пальцами стали завиваться серебряные смерчи: ожило боевое заклинание.

– Беги! – крикнул Льюин еще раз. – Беги отсюда, спасайся! Это дракон!

Он понятия не имел, откуда дракон мог взяться в окрестностях Шантубара. Чудовища предпочитали прорываться из мест своего заточения где-нибудь южнее – они обожали тепло, в отличие от холода. Орчанка шмыгнула носом, вдруг сделавшись совсем юной, и шагнула вперед – встала рядом с Льюином, не опуская руки и готовясь нанести удар.

Студенты разбегались, кто куда. Какой-то парень залез под мраморную скамью – Льюину показалось, что он слышит его сбивчивую молитву. Госпожа Амалия махала алым платком – подавала знак, что бежать нужно к ней, каменные стены замка защитят людей от монстра. На какое-то время. Студенты постарше побросали пожитки, выстроились в ряд и отработанным движением вскинули руки – Льюин невольно отметил, что Эржена Бартхаар хорошо их учила. Боятся, да – парни и девушки тряслись от страха, Льюин чувствовал горько-соленый запах ужаса, который наполнял их, перехлестываясь через край. Но боясь, они не отступали. Они готовы были сражаться и защищать своих друзей и академию.

Он еще успел подумать, что в столице все было бы не так – студенты разбежались бы, оставив проблему на преподавателей, и в каком-то смысле это было правильно. А потом свет иссяк, и мир накрыло кровавой мглой.

Пришел дракон.

Он был изысканно красив. Черные пластины чешуи сверкали красными искрами, мощное тело словно было создано для того, чтобы разрывать мир на части и править на развалинах. Сколько же сил положили на то, чтобы запечатать эту гадину в мировом кармане – а он все-таки сумел вырваться. Крылья хлопали тяжело и размеренно – дракон завис над Шантубаром, прикидывая, что сделать с этим местом дальше.

– Эржена, – негромко окликнул Льюин. – Ты меня слышишь?

– Слышу, – едва различимо отозвалась орчанка.

Дракон величаво шевельнул головой, рассматривая замерший замок, словно десерт на блюде. Студенты внизу застыли, не опуская рук.

– Принцип распределения потока по закону Ороми знаешь?

– Нет, – прошептала Эржена, и шепот сорвался в сипение.

– Хреново, – вздохнул Льюин. Ну еще бы она его знала – с законом Ороми работают армейские маги, а не преподаватели академий, и это знание им сейчас очень пригодилось бы. – Опусти руку. И иди сюда.

Эржена послушно сделала так, как было велено. Льюин притянул ее к себе – правую ладонь положил на живот орчанки, левой рукой стиснул ее левое запястье, опутывая нитями усиливающих заклинаний. Дракон шевельнулся, разворачиваясь в их сторону с торжеством неминуемой мучительной смерти, и Льюин сказал:

– Как только я ударяю, бросаешь те свои дополнительные шары по крыльям. Так сильно, как только сможешь.

Он не договорил. Дракон распахнул пасть, усеянную кривыми изломанными зубами, и Льюин нанес удар.

Ему никогда не приходилось сражаться с драконами. Он знал принцип, который позволял уничтожить зверя, но ни разу в жизни не использовал его. Ледяной шар заклинания, направленный Льюином, ударил дракона в морду, заставив поперхнуться пламенем. Потоки синевы торопливо заструились по горделиво изогнутой шее и мощным мышцам плеч, промораживая их, а тут и Эржена поддержала – двойной удар заклинания поразил крылья, и дракон дернулся, замахал ими, пытаясь удержаться в воздухе и захлебываясь огнем.

– Вы, внизу! – крикнул Льюин, надеясь, что студенты его услышали. – Бьете на счет “три”!

Еще один ледяной шар ударил дракона в грудь, расплескался морозной голубизной по броне. Студенты добавили – дымные потоки их заклинаний врезались в леденеющее драконье тело, и Льюин торопливо развернулся к ним спиной, закрывая собой орчанку. Послышался оглушающий треск, и что-то тяжелое ударило в спину, сбивая с ног.

На несколько мгновений сделалось темно по-настоящему. Потом Льюин опомнился – почувствовал, как ноют глаза из смолы богодрева от прошедшего отката заклинаний, ощутил запах крови и мяса, словно оказался на бойне, а не в академии. Эржена шевельнулась под ним, и какое-то время они смотрели друг другу в глаза, не чувствуя ничего, кроме невероятной усталости.

Где-то далеко-далеко торжествующе кричали студенты. Неминуемая смерть прошла стороной, обернувшись приключением. От Эржены пахло мылом, страхом и недорогими духами – Льюин уловил лоскуток ее запаха и подумал, что это должно бы разозлить его.

Не разозлило.

– Ваше сердце, – прошептала Эржена: кажется, теперь она поняла, откуда ректор Шантубара берет холод для своих боевых заклинаний. – Оно не бьется. Вы…

Льюин усмехнулся. Осторожно снял с ее волос обгорелую драконью чешуйку.

– Да, я восстановленный мертвец. Умер там, под богодревом, едва только его смола попала мне в глазницы, – ответил он. Орчанка беззвучно ахнула, шевельнулась под ним – Льюин поднялся, протянул ей руку, помогая встать. Эржена выпрямилась, не сводя с него взгляда. Зелень ее глаз потемнела.

– Вот откуда берется холод, – прошептала она. – Вы берете некротическую энергию, вашу собственную. Она и замещает огонь в заклинании…

– Догадались, – улыбнулся Льюин. – Не болтайте об этом в академии, хорошо?

Девчонка кивнула.

– Хорошо. Я сохраню вашу тайну. А… – она замялась, словно никак не могла опомниться после того, как они убили дракона. – Что с моей работой?

– Можете преподавать дальше, – ответил Льюин. – Вы хороший боевой маг, Бартхаар. Но не болтайте обо мне.

Эржена вновь кивнула и едва заметно улыбнулась.

– Даже не верится, что мы справились.

– Поверите, когда заберете себе драконью голову, – произнес Льюин. – Идите, Бартхаар. Ваша добыча вас ждет.Друзья, это первая серия литсериала. Эржене удалось разгадать тайну Ледяного ректора и победить дракона. Но проблемы только начинаются, и советник министерства магии, который отчего-то заинтересован в драконе, лишь одна из них. Смогут ли Эржена и Льюин справиться с новыми неприятностями и влечением друг к другу? Ответ здесь

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10