Без права на подвиг [Андрей Респов] (fb2) читать постранично

Настройки текста:

Цвет фона черный светло-черный бежевый бежевый 2 персиковый зеленый серо-зеленый желтый синий серый красный белый Цвет шрифта белый зеленый желтый синий темно-синий серый светло-серый тёмно-серый красный Размер шрифта 14px 16px 18px 20px 22px 24px Шрифт Arial, Helvetica, sans-serif "Arial Black", Gadget, sans-serif "Bookman Old Style", serif "Comic Sans MS", cursive Courier, monospace "Courier New", Courier, monospace Garamond, serif Georgia, serif Impact, Charcoal, sans-serif "Lucida Console", Monaco, monospace "Lucida Sans Unicode", "Lucida Grande", sans-serif "MS Sans Serif", Geneva, sans-serif "MS Serif", "New York", sans-serif "Palatino Linotype", "Book Antiqua", Palatino, serif Symbol, sans-serif Tahoma, Geneva, sans-serif "Times New Roman", Times, serif "Trebuchet MS", Helvetica, sans-serif Verdana, Geneva, sans-serif Webdings, sans-serif Wingdings, "Zapf Dingbats", sans-serif

Насыщенность шрифта жирный Обычный стиль курсив Ширина текста 400px 500px 600px 700px 800px 900px 1000px 1100px 1200px Показывать меню Убрать меню Абзац 0px 4px 12px 16px 20px 24px 28px 32px 36px 40px Межстрочный интервал 18px 20px 22px 24px 26px 28px 30px 32px

---

Андрей Респов Матрикул КНИГА ВТОРАЯ БЕЗ ПРАВА НА ПОДВИГ

ВСЕ ПЕРСОНАЖИ РОМАНА ЯВЛЯЮТСЯ ВЫМЫШЛЕННЫМИ, И ЛЮБОЕ СОВПАДЕНИЕ С РЕАЛЬНО ЖИВУЩИМИ ИЛИ ЖИВШИМИ ЛЮДЬМИ СЛУЧАЙНО

Пролог

Голова просто разрывалась от напряжения и противоречивых эмоций. Информационные провалы, откровенные недоработки и поспешные необдуманные поступки, очевидный авантюризм которых при выполнении дебютной миссии, порученной Хранителями, заставил на этот раз отнестись более ответственно к подготовке перемещения в 1942 год.

Фразочка, состряпанная моим подсознанием и упакованная в красивую обёртку самолюбования, получилась красивая и до тошноты толерантная по отношению к моему эго, которое, чего греха таить, чуть не обосралось во время финальной стадии, уступив эмоциональному и абсолютно глупому порыву спасти будущее реальности, в которую забросила меня судьба и воля Хранителей. Мда…эго «обосралось». Как-то уж совсем самоуничижительно и физиологически притянуто получилось.

Наверняка смерть бесноватого Адольфа никаких радикальных положительных изменений в той реальности не произвела. Насколько мне помнится, появление немецкого национал-социализма не определялось исключительно его личностью. Хотя не скрою, определённое моральное удовлетворение я получил. Да что там говорить! Буду честным, кто в детстве не мечтал убить Гитлера? Правда, в отличие от детского гештальта, мне пришлось для этого необдуманно рискнуть драгоценной попыткой спасти семью. Да, не последней. Но у меня их не так и много.

Поэтому сейчас я должен был, видимо, испытывать глубокую благодарность по отношению к Хранителям за их снисходительное ко мне, убогому, отношение.

Но не испытывал. Ни капельки. Ни вот столечко!

Тем не менее при подготовке к новой миссии я решил не ограничиваться сёрфингом в сети, прекрасно понимая, что ценнее информации, полученной от очевидца, может быть лишь опыт, приобретённый личный. Чем, естественно, похвастать я никак не мог. А первая миссия наряду с остальным научила меня с осторожностью относиться к информации, прочно осевшей в моей памяти из учебников истории, кинофильмов и книг. И если та, Первая мировая война, была достаточно далеко как во временном, так и в эмоциональном восприятии, то реалии войны отечественной, в которые мне предстояло окунуться в этот раз, причём в одну из самых дерьмовых её ипостасей: плен, — заставляли в буквальном смысле внутренне съёживаться от ужаса. Меня банально трясло в ожидании ситуации крайней беспомощности и ограниченности в действиях.

И в нелёгком деле подготовки, на которое я хотел потратить весь остаток времени до вечерней встречи со Странником, такой уникальный человек, как Сталина Моисеевна, окажется просто незаменима. Да и к Елисею Николаевичу с Пашей новых вопросов у меня набралось преизрядное количество.

Несколько месяцев, проведённые в 1915 году не так чтобы радикально изменили меня. Скорее, заставили взглянуть на многие основополагающие в обычной жизни вещи по-иному. Скажем, на вопрос насильственного лишения человека жизни я стал смотреть, как бы это сказать, не столько проще, сколько научился определять его, как суровую необходимость в определённых ситуациях, не имеющих альтернативы. Вот же подлец, и здесь красиво завернул! И даже пресловутое эго не почесалось. Дерьмо надо называть дерьмом. А убийство убийством. «Насильственное лишение жизни» — что за чистоплюйство, прости господи.

Даже самому удивительно, насколько сейчас любые примечательные и значимые моменты прошлой жизни, особенно после случившегося со мной в другой реальности, кажутся незначительными и обыденными.

Знакомству со Сталиной Моисеевной, этой во всех отношениях уникальной женщиной, я был обязан довольно рядовому случаю, произошедшему в частной клинике, в которую попросил меня прийти на временную подмену приятель.

Тут следует пояснить, что большинство частных медицинских клиник Первопрестольной, так уж традиционно сложилось, получают свой основной гешефт не от лечения, а от обследования пациентов. Отсюда и построение схемы оплаты труда врачей, трудящихся на ниве частной медицины.

Говоря проще, чем больше анализов и аппаратных исследований конкретному клиенту ты назначил, тем больше у тебя итоговая зарплата. Это достаточно упрощённая характеристика и, вполне возможно, что многие из подобных контор делают много всякого полезного для клиентов. Но истина в последней инстанции неумолима: заработать честно приличные деньги на оказании медицинской помощи страждущему народонаселению России — утопия по определению.

Часть наиболее продвинутых клиентов эту ситуацию давно и прекрасно осознали, но то ли в силу мазохистских наклонностей, то ли от лени, а, возможно, и из-за буржуйских понтов игнорировали подобное «раздевание» и «окучивание» своей персоны, особенно если оно проводилось в строго дозированных и аккуратно

---