Крыса, загнанная в угол [Олег Анатольевич Сидоренко] (fb2) читать онлайн

Предисловие

Данное произведение является полной фантазией автора! Имеющиеся в книге географические и административные названия, названия государственных органов и любых других организаций, названия средств массовой информации, приведенные исторические события, а также фамилии, имена, отчества и должности, выписанных персонажей, являются вымыслом. Их сходство и созвучие с реально существующими объектами и субъектами совершенно случайно!

В оформлении обложки использован фрагмент рисунка Michelle Winer "RAT" https://pikabu.ru/story/rat_6301179

Глава 1

Выдержки из интервью шефредактору немецкого журнала «Шпагель» Клаусу Бранкбаймеру президента Крайины Алексея Петровича Рошенко 10 марта 2019 года после заседания Минской группы, на которой обсуждалось прекращение боевых действий в районе Мариуполя.

Бранкбаймер: – Алексей Петрович, вы знаете политику нашего журнала – никаких согласованных заранее вопросов.

Рошенко: – Да, я знаю об этом. И считаю, что такой и должна быть журналистика – никаких согласований. Все «онлайн»!

Бранкбаймер: – Замечательно, что мы нашли взаимопонимание. Будем считать это первым вопросом, на который вы ответили! И сразу переходим ко второму. Что произошло в феврале месяце под Мариуполем?

Рошенко: – Заранее спланированная Москвой военная операция боевиков, с целью захвата Мариуполя и дальнейшего продвижения в сторону Крыма, для создания «коридора» между Россией и полуостровом. Но, наши войска достойно встретили «бандитов» и смогли удержать оборонительные позиции.

Бранкбаймер: – Господин президент! Как вы прокомментируете эти фотографии, сделанные с «беспилотников», называемой, ДНР и миссии ОБСЕ на линии разграничения в районе Широкине – Саханка, за час, до начала боевых действий. На них запечатлены около двухсот танков и бронемашин Крайинской армии с работающими двигателями. Похоже, что операция планировалась и с вашей стороны?!

Рошенко: – Через день должны были состояться учения с боевыми ночными стрельбами и ничего более! Это была подготовка, скажем так – «репетиция»!

Бранкбаймер: – Боевики сравнивают эту кампанию с Курской битвой! Заявляют, что упредили своим артобстрелом вашу спланированную операцию по выходу на границу с Россией и отрезания ДНР от моря. И только благодаря упредительному удару они смогли задержать ваше наступление!

Рошенко: – Все это наглая и циничная ложь, пропагандируемая Россией! Мы были вынуждены перейти в наступление. И если бы не вмешались регулярные войска России и, так называемые, наемники Вагнера – мы дали бы достойный ответ агрессии.

Бранкбаймер: – Вопрос о конфронтации между Россией и Крайиной рассмотрим с инцидента в Керченском проливе в ноябре прошлого года. Вы были в курсе, что два легких катера и буксир отправляются в поход из Одессы в Мариуполь?

Рошенко: – Нет. Это был обычный поход. Это не компетенция Главнокомандующего.

Бранкбаймер: – Имея такие напряженные отношения с Россией, которые вы неоднократно называли «войной», ваше морское командование не сочло нужным поставить вас в известность?

Рошенко: – Нет. Я еще раз заявляю, что это был обычный поход. Крым – территория Крайины! И мы имеем полное право перемещаться, где хотим и когда хотим, не ставя никого в известность и не спрашивая ничьего разрешения! Это наша принципиальная позиция!

Бранкбаймер: – Господин президент, тогда никто не погиб, хотя ваши моряки до сих пор находятся в российской тюрьме. Но, как продолжение этого инцидента, стало введение военного положения в стране, и февраль под Мариуполем, где по вашим сводкам погибло 75 солдат Крайинской армии, а по сводкам ДНР 350 человек! Вам не кажется, что именно так Россия принуждает вас к миру с «ЛДНР»?

Рошенко: – Меня может «принудить» к чему либо, только крайинский народ! Я создал эту армию, которая смогла дать достойный отпор агрессии! События февраля, показали, что я был прав, вводя в приграничных областях военное положение! Мы были готовы к трагическим событиям и ответили контрнаступлением!

Бранкбаймер: – Алексей Петрович, события августа 2008 года в Грузии. Весна 2014-го года в Крыму и Донбассе, а также 2016-ый год в Сирии показали всему миру, что Россия будет защищать свои интересы всеми доступными ей средствами. Отсюда вопрос – неужели, вы считаете, что сможете решить вопрос Донбасса без учета интересов России в этом регионе?

Рошенко: – Вопрос Донбасса я буду решать только исходя из интересов Крайины и крайинского народа. Скоро выборы. И если народ доверит мне еще раз управление нашей страной – я докажу всем, что мир на Донбассе может быть только на условиях нашего народа!

Бранкбаймер: – Ну, тогда переходим к выборам. Многие аналитики сходятся во мнении, что введение второго военного положения за три месяца в феврале 2019 после событий под Мариуполем, дали вам возможность ограничить рекламный потенциал ваших соперников по выборам, и поставили Вас в выигрышное положение?

Рошенко: – Это бред! Я как Главнокомандующий был обязан реагировать на открытую агрессию со стороны России и их наемников. И введение военного положения было одной из мер, направленных на мобилизацию военного потенциала страны. А «выигрышным положением» себя оправдывает тот, кто не желает добра своей стране и ищет оправдание своему будущему поражению на выборах!

Бранкбаймер: – Вы так уверены в своей победе?

Рошенко: – Я патриот своей страны! И за меня проголосуют патриоты! Их в Крайине большинство! Отсюда моя уверенность в победе!

Бранкбаймер: – Господин Президент! В вашей стране с 2001 года не проводилась перепись населения. По последним данным Госстата Крайины число избирателей составляет около тридцати шести миллионов. Но, многих в стране нет. Как у вас говорят – они на «заработках». Это, около, шести миллионов человек. Бюллетени будут напечатаны с их учетом. Не сможет ли «административный» ресурс воспользоваться ими для фальсификаций результатов голосования?

Рошенко: – Для того, что бы этого не случилось, существуют избирательные комиссии, которые состоят с представителей различных кандидатов и партий. Это, во-первых! А во-вторых – все знают о неотвратимости уголовного наказания за фальсификации! И, в-третьих – я никогда не пойду на подтасовку своей победы! Она будет чистой, как в 2014 году!

Бранкбаймер: – Хорошо… Ваш лозунг – «Мы идем своим путем!» – ничего вам не напоминает?

Рошенко: – А что он должен мне напомнить?!

Бранкбаймер: – Алексей Петрович, вы же учились в советской школе! И, наверняка, «проходили» стихотворение, где юный Владимир Ленин, после казни его старшего брата Александра, говорит своей матери: «Мы пойдем другим путем!» Это у вас плагиат?!

Рошенко: – Ну, вы Клаус, должны заметить разницу в словах «своим» и «другим»! «Своим», я имею ввиду, что наш путь, отличный от России. Только нашим! Крайинским путем!

Бранкбаймер: – То есть ваш крайинский «свой» путь отличный от российского «другого»? Рошенко: – Наш «свой» путь – это путь к европейским ценностям и к объединенной Европе, а не тоталитарному устройству государства, каким является Россия. Наш путь – это повышение уровня жизни простых крайинцев до уровня европейских стандартов….

Бранкбаймер: – Кстати, об уровне жизни. Как вы прокомментируете среднюю пенсию, как вы выразились «простых крайинцев», в 1373 гривны в месяц и ваш официально задекларированный доход в 29 000 000 гривен? То есть ваш доход в две тысячи раз превышает доход пенсионера за год? Вы считаете это нормальным?

Рошенко: – Вы некорректно посчитали цифры.

Бранкбаймер: – Почему?

Рошенко: – Так нельзя считать! Я бывший бизнесмен и имею сбережения, которые приносят мне девиденты!

Бранкбаймер: – Тогда, Алексей Петрович, следующий вопрос, как к «бывшему бизнесмену»! «Северный поток-2» – это экономика, или политика?

Рошенко: – Это чисто политический проект! Мы заявляли об этом не раз, и будем придерживаться этой позиции дальше!

Бранкбаймер: – Господин президент, вы бывший бизнесмен! А суть бизнеса – извлечение прибыли! Это так или нет?!

Рошенко: – Да это так!

Бранкбаймер: – Если путь по «Северному потоку» короче и не надо платить за транзит – это не экономическая выгода?

Рошенко: – Но, это способ влияния на политику Европы!

Бранкбаймер: – Как вы считаете, должно правительство Германии учитывать интересы своих граждан?

Рошенко: – Обязательно!

Бранкбаймер: – Тогда почему граждане Германии должны переплачивать Крайине и Польше за транспортировку газа, если они могут это не делать?

Рошенко: – Потому, что труба проходит по территории этих государств. Это нормальная практика.

Бранкбаймер: – Почему тогда, по-вашему, не нормальная практика сокращать расходы на транспортировку и получать дополнительную прибыль, которую можно потратить на своих граждан?

Рошенко: – Это нормально. Но, ненормально вести бизнес с агрессором, каким является Россия! Это способ удушения Крайины экономически!

Бранкбаймер: – Ну да! Вы получаете от транспортировки газа агрессора в Европу, около, двух миллиардов долларов! Перекройте трубопровод и не берите деньги от агрессора!

Рошенко: – Тогда пострадает Европа!

Бранкбаймер: – Ну, Европа достроит Северный поток и избавит вас от необходимости вести бизнес с агрессором. На, крайний случай, купит газ у Америки.

Рошенко: – Мне кажется, так рассуждать аморально!

Бранкбаймер: – Вам ли не знать, Алексей Петрович, что экономика и политика, по своей сути, вещи аморальные! Вы покупаете у России топливо для атомных электростанций, используете российскую нефть, покупаете уголь, продукцию химической промышленности, между вашими странами курсируют поезда, российские банки вливают деньги в крайинскую экономику. Россия самый крупный инвестор в экономику Крайины за прошлый год! Это не аморально вести такой бизнес с агрессором? А от Европы вы требуете прекратить сотрудничество! Это не двойные стандарты?

Рошенко: – Так ставить вопрос не корректно!

Бранкбаймер: – Хорошо. Оставим «материальное», и давайте перейдем к «духовному». Вопрос о религии. Вы прихожанин, какой церкви?

Рошенко: – Поместной Крайинской Православной церкви!

Бранкбаймер: – Я хочу вас спросить – учитывая вашу 35 статью конституции – это было политически чистоплотно так открыто вмешиваться в религиозную жизнь страны, создавая новую церковь?

Рошенко: – Я выступал, как простой прихожанин церкви.

Бранкбаймер: – Тогда, я хочу вас спросить, все ли церкви равны перед простым прихожанином-президентом?

Рошенко: – Абсолютно!

Бранкбаймер: – Тогда вопрос! В вашей стране есть Римская Католическая церковь и Греко-Католическая Церковь. Вы не планируете ставить вопрос перед Папой Римским и в вашем парламенте об объединении этих церквей в одну и создании на ее основе Крайинской Католической церкви и отделение ее от Римской Католической церкви?

Рошенко: – Это совершенно разные вещи!

Бранкбаймер: – Почему?

Рошенко: – Крайинская православная церковь Московского патриархата – подчиняется напрямую Москве.

Бранкбаймер: – Католическая и Греко-Католическая подчиняются напрямую Риму!

Рошенко: – Москва – агрессор! У нас с ними война!

Бранкбаймер: – Тогда, по-вашему, выходит, что у вас война со своим народом, который отправляет обряды в Православной церкви Московского патриархата!

Рошенко: – Народ здесь не причем!

Бранкбаймер: – Как не причем? Какому богу поклонятся и в какую ходить церковь – индивидуальный выбор человека! А государство должно обеспечить равноправие в доступе к культу! На сколько мне известно, уже пролилась кровь при захвате некоторых храмов и полиция не спешила вмешиваться!

Рошенко: – Это провокации со стороны российских спецслужб для дискредитации объединенной Поместной Православной Крайинской церкви!

Бранкбаймер: – Но, это делают организации, которые участвовали в Майдане и воевали на фронте! Тогда выходи, что Майдан дело рук России, или вы просто закрываете на это глаза!

Рошенко: – В любой организации есть провокаторы, агенты спецслужб и, просто, подкупленные люди. Вот они и творят это беззаконие!

Бранкбаймер: – А почему же полиция не пресекает подобные провокации?

Рошенко: – Этот вопрос было бы лучше задать министру МВД. Но я, думаю, что он стал поддерживать другого кандидата в президенты и, поэтому, ему выгодна эта вакханалия вокруг церковного вопроса, так как она дискредитирует лично меня.

Бранкбаймер: – Понятно! Тогда я предлагаю, не трогать других кандидатов, что бы, не создавать им рекламу! (оба смеются).

Рошенко: – Я с вами полностью согласен.

Бранкбаймер: – Господин президент! За время своей каденции вы нажили много врагов. Это и господин Ферташ, и господин Коломайский, и один из нынешних кандидатов в президенты, с которым у вас давняя вражда, и многие другие! Да, тот же, президент России! Ведь, вы понимаете, что если к власти придут другие силы – вам может угрожать не только потеря бизнеса и уголовное преследование, но и возможна угроза вашей жизни!

Рошенко: – Думаю, что это не совсем так! Хотя быть врагом Путина – для меня большая честь!

Бранкбаймер: – Так вот! Исходя из этих предпосылок, я сформулирую следующий вопрос – на что вы готовы ради сохранения вашей власти!

Рошенко: – Готов только на одно – на поддержку крайинского народа!

Глава 2

26 апреля 2019 года. 19.30 За десять дней до выборов.

«Меня зовут Попелюх Родион Константинович. Сегодня мне исполняется тридцать лет. Я не женат, здоров и хорошо подготовлен физически. Проживаю в Столице, на Подоле, в собственной квартире. Имею два неплохих автомобиля – кроссовер «Мазда-6», и седан «люкс-класса» – «Тойота – Камри».

Пять лет назад, забавы ради, я и мой друг детства, собрали одну из первых «ферм» по «майнингу» биткойна. Спустя четыре года, мы продали «намытое» на «пике» курса. И теперь ни я, ни он можем не беспокоиться о своем будущем и будущем своих будущих детей.

Финансовая независимость дает мне возможность полностью отдаваться работе. Я взяток не беру. Об этом знает мое начальство и мои сослуживцы. Наверно, поэтому, мне поручают дела, где необходим результат не «кому то нужный» – а законный.

Осенью 2017 года я выиграл конкурс по специальной программе правительства США на обучение и стажировку при офисе Федерального прокурора Соединенных Штатов. Неделю назад меня повысили по службе. Теперь – я следователь Генеральной прокуратуры Крайины по особо важным делам».

Так, вкратце, Попелюх Родион Константинович мог рассказать о себе неделю назад, когда пятничный вечер в конце апреля сулит только хорошее! Настенные «ходики» показывали девятнадцать тридцать – конец рабочего дня и конец рабочей недели. Этих два «конца» соединились в одно прекрасное «начало» – начало очередного отпуска! Родион находился в предвкушении месяца ничего неделания. Сначала – у родителей в Виннице, а затем – на пляжах Гоа.

Через пару часов должна начаться вечеринка по случаю его Дня рождения, вступлению в новую должность и убывания в отпуск. Народу приглашено много – родственники, друзья, сослуживцы! Короче – все, у кого будет возможность. А еще – недавняя знакомая Наталья. Встречи с ней Родион ждал особенно. Она обещала много нового, интересного и приятного.

Род навел порядок в своем кабинете. Он закрыл сейф, предварительно разложив документы по полочкам, и опечатал его личной печатью.

За окном смеркалось. Но, видно потому, что весна в этом году была ранняя, и каштаны торопились зажечь свои свечи, на улице, казалось, светлее обычного.

« – Все! Пора домой! – подумал Родион. – Успею принять душ и переодеться».

На выходе он задержался возле двери – искал ключ. Все, наверное, было бы сейчас по-другому, подготовь он этот ключ заранее. Или, на крайний случай, бросил бы входные двери не запертыми.

Но, ключа в кармане брюк не оказалось. Память подсказала, что утром был дождь, И Попелюх пришел с улицы в курточке. Искомый предмет, скорее всего, затерялся в ее карманах.

Подойдя к шкафу, Род открыл створку, и снял с вешалки куртку. Произвел «ревизию» карманов. В одном из них он нашел ключ.

Резкий звонок заставил мужчину вздрогнуть. Это обратил на себя внимание телефон внутренней связи.

Неожиданные звуки пугали Родиона редко – нервы он имел «железные». Уставившись на телефон, Попелюх решал возникшую дилемму – снять трубку и ответить, или – не снимать, и не отвечать.

« – По сути – я уже в отпуске! – подумал он. – Да – я, еще, в кабинете. Но, рабочий день уже – закончился!»

Телефон, «читая» мысли хозяина кабинета, «задребезжал» снова – уже более нагло, нетерпеливо и настойчиво. Попелюх сдался.

– Слушаю! – сообщил он в телефонную трубку.

– Родион Константинович, хорошо, что вы еще на месте! – сказал чуть взволнованный голос секретаря Генерального прокурора Оксаны Григорьевны. – Пожалуйста, не уходите с работы… А лучше подымайтесь ко мне в приемную. Скоро приедет Генеральный. Он приказал вызвать к себе любого «важняка» с вашего отдела, который будет на месте! – и к своей просьбе добавила ироничное пояснение. – А на данное время, к вашему сожалению, – в здании остались, только, вы.

– Хорошо, я сейчас буду! – сообщил Род, и в душе проснулось чувство «потерянного вечера». – Оксана Григорьевна, вы не знаете по какому поводу этот вызов?

Секретарь, что с ней бывало редко, искренне удивилась:

– А вы что не в курсе?

– Да нет! – также искренне ответил Родион.

– Тогда, включите телевизор! Или, зайдите в интернет! А после – подымайтесь в приемную!

Попелюх положил трубку и взял пульт. «На автомате» нажал кнопку включения. Телевизор, издав глухой утробный звук, засветился экраном, и голос диктора канала «Интер» сообщил:

« – В эфире экстренные новости! Примерно двадцать минут назад, в Виннице, на открытии сезона музыкального фонтана, произведена попытка покушения на жизнь президента Крайины Петра Рошенко.

Президент остался жив, но получил огнестрельное ранение и был доставлен в санаторий Военно-Воздушных Сил. Мы ждем информацию от нашего корреспондента о состоянии здоровья президента. Рассматривается вопрос о его эвакуации в Столицу.

В Столице началось заседание Совета Национальной безопасности и обороны под председательством Александра Турчака. В нем примут участие премьер-министр Владислав Гросмен, спикер парламента Алексей Парубок, министр МВД Армен Авакин. Также будут присутствовать Голова СБУ Иван Грыцюк, министр Обороны Сергей Четвертак, и Генеральный прокурор Юлий Луцик.

… И вот уже ленты новостей передают первую реакцию мировых лидеров на покушение.

Премьер министр Великобритании Тереза Мей, заявила, что она не сомневается, что это дело рук спецслужб России. И за него несет ответственность лично Владимир Путин. И что «это чудовищное преступление стоит в одном списке со сбитым над Крайиной «Боингом» и с покушением на семью Скрипалей в Великобритании, и направлено на срыв предстоящих выборов в Крайние.

Канцлер Германии Ангела Меркель в срочном обращении выразила поддержку народу Крайины. Она призвала спецслужбы к скорейшему расследованию данного преступления, и выразила уверенность, что ранение президента не повлияет на его участие в выборах. И что сами выборы состоятся в отведенный для них день.

Президент США Дональд Трамп…»

Попелюх не стал слушать, что сказал Трамп. И так было ясно – ничего неожиданного он не скажет. Род сел на стул и выключил телевизор.

« – Да… Вот это номер… И что же теперь будет? – задал он себе вопрос. – Через неделю – президентские выборы, а здесь такое… Может мне, все-таки, сослаться на свой, почти что, начавшийся отпуск, и, по быстрому, «унести ноги»? Хотя, думаю, что «уносить ноги» уже поздно».

С пониманием, зачем его попросили остаться, пришло осознание, что если он здесь – больше никого искать не будут.

« – Скорее всего, Оксана Григорьевна, уже доложила Генеральному, что я «на месте»… Выбора у меня нет. И мой отпуск под угрозой. Думаю, с этим придется смириться. – Он тяжело вздохнул. – Но, отпуск – отпуском. «Отгуляем» позже! А что же произошло в моей родной Виннице? Что за покушение? Почему на фонтане? Кто стрелял? Взяли исполнителя, или нет? Работал одиночка, или группа? Спонтанный выстрел, или подготовленный?»

В Родионе проснулся следователь. В его голове начали один за другим рождаться вопросы. И ответов на них, пока, не было. Попелюх поднялся с кресла. Выйдя с кабинета, закрыл злосчастную дверь, и запер ее на ключ. Прошел по коридору к лестнице.

Прокуратура, казалось, вымерла. Понятно, что время было позднее и конец недели! Но, здесь всегда полно народу! А сегодня вечером было пусто. Складывалось впечатление, что сослуживцы, прочувствовав ситуацию, попрятались «от греха подальше».

Поднявшись на этаж, где находился кабинет Генерального прокурора, Родион подошел к приемной и постучал в дверь.

… – Вы вовремя, Родион Константинович! – вместо приветствия сказала Оксана Григорьевна. – Только что звонил Генеральный… Вы, сейчас, выезжаете в Жуляны. Там встретитесь с группой от СБУ – следователем и экспертами. Вместе с ними отправляетесь в Винницу… Вертолет вылетает через час… Что не ясно?

– Все не ясно. Но, будем прояснять.

Оксана Григорьевна посмотрела на мужчину.

– Отменяйте вечеринку, Родион Константинович! Видно, что не судьба нам потанцевать сегодня! И удачи вам! – пожелала секретарь. И грустно улыбнувшись, добавила: – Она вам понадобится! Возможно, спустя несколько дней вы будете героем! Или…

– Лучше без «или»! – невежливо перебил ее Попелюх. – Я согласен не «героя»!

– Это уже, как Бог даст, господин следователь! Ну, идите! Не смею вас задерживать!

Родион вышел с кабинета. Спустился лифтом в вестибюль. Попрощался на выходе с дежурным. Прошел на стоянку и сел в свою «Камри». Завел двигатель. Пустая Резницкая предоставила возможность без проблем выехать на Лейпцигскую.

« – И так – вопрос первый: куда меня «угораздило»? – спросил себя Попелюх, любивший порассуждать «в голос». Так ему лучше удавалось понять ситуацию. То, что его «угораздило» – он уже не сомневался. – Оксана Григорьевна права. «Или»… На «героев», думаю, уже выстроилась очередь. Не верю, что выбрали меня лишь потому, что я оказался на работе! При всяком меньшем «чэпэ» – любого из-под земли достанут! А тут такой «форс-мажор» – покушение на президента!»

Машина выехала на Цитадельную. Движение было «редкое» и думать не мешало.

« – Это хорошо… – Продолжил размышления Родион. – Если не будет «пробок» на «Леси» – через полчаса буду в Жулянах… И так… Уверен «на все сто» – при необходимости нашли бы любого… Но, выбор пал, именно, на меня… Почему? Потому что я хороший следователь? Это так… – Похвалил себя Попелюх, и процитировал свою характеристику с Представления на повышение: – … «въедливый. Внимательный. Неординарно мыслящий». Но, я не один хороший следователь в прокуратуре. И, думаю, что это не основание для отбора… Что же тогда? Почему такое перспективное для карьерного роста дело доверили мне? Возможно потому, что оно не такое и перспективное, как кажется на первый взгляд?! И Луцик, понимает, что могут быть нюансы… И эти нюансы могут преподнести очень неприятные сюрпризы… А «подставлять» своего никто не хочет… А я, как раз, и не «свой» и не «чужой»! Я – «ничей». А значит – за мной никто не стоит. И, если, я, не дай Бог, не справлюсь – то ни чьи головы не «полетят», и я никого не подставлю. Ну, не справился, «молодой»! Понадеялись на него, а он «облажался»… Переоценили!»

С этими словами Родион свернул у метро «Печерская» на Леси Украинки. Заторов не было. «Тойота» послушно набрала скорость и попала в «зеленую улицу». Уже стемнело. Машины двигались как, сомнамбулы, освещенные фонарями – размеренно и монотонно. Упираясь в красный цвет светофора, замирали, ощупывали дорогу перед собой фарами, и, спустя минуту, двигались дальше.

Род включил радио. «Перелистывая» эфир, понял, что он весь занят «мегановостью»! Одна радиостанция давала репортаж с места событий. Другая – брала интервью у «экспертов». Третья выспрашивала у политиков, что же будет дальше. На четвертой всезнающие «ди-джеи» задавались вечными вопросами «Кто виноват» и «Что делать».

Короче, музыка в эфире отсутствовала напрочь. Наверное, медиаруководство посчитало ее не уместной, пока не будет объявлен официальный пресс-релиз о состоянии здоровья Гаранта конституции, и не будет официального заявления правительства о произошедшем.

« – Какой-то я не патриотичный! – без удивления констатировал Попелюх. – В стране, можно сказать, трагедия национального масштаба – а я на FM ищу музыку».

Род «прошелся» по станциям еще разок, и отметил, что у ведущих программ, журналистов и приглашенных специалистов «потрепаться на радио» – наблюдались полный разброд и шатание в оценочных суждениях.

« – Наверняка секретариатом президента еще не «спущена» вниз «официальная трактовка» освещения покушения! – заметил Попелюх. – Думаю, что сейчас на заседании СНБО, наверняка, определяется генеральная линия расследования… Хотя, что ее определять – и так все ясно. Если уже англичане «назначили» виновных – мы будем обязательно поддерживать!»

«Камри» на развязке свернула с Леси Украинки на Дружбы народов. Здесь движение было более интенсивное. И, пару раз, «Тойота», едва, не попала в заторы.

« – А вот если выплывет что-то другое? – в Родионе проснулся и подал голос не предвзятый следователь. – А какое другое? Ты что, Родя? Белены объелся? – начал спор с «непредвзятым» «патриотически» настроенный. – Ну, а вдруг? Может быть для этого «вдруг» – тебя и подготовили! Если все пойдет по «генеральной линии» – тебя, под предлогом нахождения в отпуске, можно будет отстранить. А на твое место назначат своего «героя»! «Протежированных» половина прокуратуры… А если «проклюнется» неофициальная версия, вот тогда, Попелюх, ты пригодишься! Будешь рыть, пока чего ни будь, не выроешь… Есть вариант, что, кому то, могилу… Или – не «кому то», а себе любимому… Потому, как рыться в наших внутренних разборках – дело смертельное».

Машина плавно перешла на проспект Лобановского. Родион отметил, что в дороге он, всего-то, пятнадцать минут. Ему казалось, что больше.

« – Да… В Виннице я окажусь быстрее, чем рассчитывал. Но – не так, как надеялся. Блин, кто бы мог подумать, что такое может произойти у нас в Крайине, да еще – и в Виннице! Но, это даже и лучше, что в Виннице. Ну, если это может быть «лучше» в данной ситуации. Лучше для меня, как следователя – мой город. Там я вырос и все знаю. Имею много знакомых, причем, в разных слоях общества». На пассажирском сидении напомнил о себе iPhon. Он нежно пропиликал всем известную мелодию, высветив на экране неизвестный Родиону номер. Следователь поднял трубку, и движением пальца разблокировал ее.

– Слушаю! – проинформировал он невидимого собеседника.

– Родион Константинович, доброго вечора! – поприветствовал его незнакомый голос. Но затем, сообразил всю нелепость своего утверждения, исправился: – Вернее, будет, приветствую вас. Я следователь СБУ майор Шевчук Григорий Борисович. Вы прикомандированы ко мне в групу для розследования покушения на президента. Мы в аэропорту. Где вы сейчас?

– Я на Севастопольськой поворачиваю в сторону аэропорту. Шесть минут и буду рядом с вами! – проинформировал собеседника Попелюх.

– Хорошо. Мы на стоянке перед аэропортом. Чорный Мерседес-Спринтер. Подъезжайте к нам!

« – Ну, вот и мои новые друзья отзвонились… – подумал Родион. И тут же, по привычке, подверг свое умозаключение сомнению: – С чего это я взял, что друзья? Временные партнеры по работе. Для меня партнеры… А для них? Они как меня воспринимают? Ведь я должен следить за законностью их действий от прокуратуры. Я для них скорее помеха, чем друг или партнер… Ладно… Разберемся».

Глава 3

Поздний вечер того же дня. 23.00 Родион оставил свою машину на стоянке и пересел в ожидавший его, «Мерседес-Спринтер». Майор Шевчук представился сам и представил своих спутников. Но толком познакомиться не успели. Попелюх фамилии и имена попутчиков не запомнил.

На территорию аэропорта микроавтобус проехал через служебные ворота без досмотра. На одной из запасных полос, возле ангара, их ждал МИ-8 с включенными двигателями. Перегрузились быстро. Помимо Шевчука в группе было четыре человека – еще один следователь и три эксперта. Как самое дорогое они оберегали свои минилаборатории, упрятанные в объемные алюминиевые кофры.

Взлетели резко, и крейсерскую высоту набрали быстро. При перелете все молчали.

МИ-8 поставил такие звуковые помехи в салоне, что говорить, о чем либо, не сорвав горло – было невозможно.

Шли вдоль железной дороги. Сначала их встретил Фастов, а затем Казатин. Спустя час на горизонте заревом обозначилась Винница. Родион смотрел в иллюминатор, пытаясь в россыпях и нитках электрических огней, узнать знакомые с детства районы и улицы. Но пилот, не подлетая к Виннице, увел машину в сторону. Город ярким пятном остался на траверсе справа.

В аэропорт «Гавришевка» заходили на «бреющем» – на плавную посадку зря времени не теряли. Но, не смотря на это, приземление вышло довольно мягким.

Шевчук, на правах старшего, открыл дверь-трап. Попелюх заметил, что сделал он это со знанием дела. Видно было, что это ему не в первой. С вертолета «высыпались» по очереди и, пригнув головы, «гуськом» проследовали к такому же Мерседес-Спринтер, как и в Киеве. Возле микроавтобуса их ждал мужчина в штатском. Но «выправка» выдавала в нем военного.

Шевчук первым поздоровался с ним за руку. Затем рукопожатиями обменялись остальные. Встречавший открыл пассажирскую дверь и жестом пригласил всех размещаться внутри салона.

Расселись максимально быстро. Мерседес тронулся с места и направился к выезду с территории. Дежурный, увидев машину, издали, заранее открыл ворота. Микроавтобус без остановки покинул аэропорт.

– Я капитан СБУ Тишанин Василий Викторович! – представился встретивший их мужчина. – С Григорием Борисовичем мы, немного, знакомы. С остальными познакомимся в процессе работы. Ехать нам минут пятнадцать. Не буду терять времени и, постараюсь, ввести вас в курс дела! – офицер открыл блокнот, который он держал в руках. – Президент ранен. Ранение, на удивление и к радости, – не сложное. Пуля попала в мягкие ткани плеча и, не задев кости, вышла на вылет. Так что его жизни ничего не угрожает… Исполнитель ликвидирован… На этом, пожалуй, и заканчивается то, что известно точно. Остальное все – догадки и предположения. Наверное, вы задавайте мне вопросы – так будет легче определиться, что вас интересует. А я постараюсь на ваши вопросы ответить…

– Где находилась жертва, когда произвели выстрел? – без предисловий спросил Шевчук. Слово «жертва» резануло Родиону по ушам – очень оно не «вязалось» к президенту страны.

– Президент стоял на сцене – она смонтирована на набережной для выступления, специально приглашенных, артистов на открытие сезона! – ответил Тишанин.

– Откуда работал исполнитель? – задал следующий вопрос майор.

– С крыши спортивного комплекса «Авангард», что напротив набережной.

– А как так получилось, что крышу, которая находится «напротив набережной», не «отработали» заранее и не определили туда наблюдателя?

– Что вам сказать… Во всей истории очень много странностей! – Тишанин закрыл свой блокнот и сунул его во внутренний карман пиджака. – Решение президента посетить открытие фонтана и выйти на сцену – было совершенно спонтанным и ни с кем не согласованным. Начальник охраны попытался было воспротивиться. Но, вы знаете наше «первое лицо». Тем более, когда оно, скажем так, «в ударе». «Номера» пытались оттирать людей и прикрывать его – но он упрямо лез в толпу а, затем, и на сцену. Вышел на край помоста и, приветствуя всех, поднял руки! В этот момент и произошел выстрел.

– То есть, о том, что президент будет на мероприятии – ни кто не знал?! – вмешался в разговор Попелюх, отрываясь от наблюдения за Немировским шоссе.

Шевчук бросил на него косой взгляд. Родион выдержал его, но сообразил, что в этой группе майор «царь и Бог».

– Никто! – согласился Тишанин. – Я думаю, что президент и сам не знал. Минут за двадцать до этого он находился в центре города возле администрации, где проходила его встреча с избирателями. Естественно, там «отработали» все. Но он, вдруг, решил ехать на фонтан. Заранее это предусмотрено не было – совершенно спонтанное решение.

– Хорошо… А кто «отработал» исполнителя? – спросил Шевчук.

– Это, честно говоря, еще одна случайность. Ожидалось, что президент может посетить соборы – Православный Поместной церкви и Католический. Они, кстати, недалеко от спорткомплекса. На крыше здания Государственного областного архива и, напротив, на здании «Укртелекома» были расположены снайперы прикрытия. Когда прошла информация, что президент едет на фонтан – решили их не снимать, а «перенацелить» на мост, набережную и сцену. Но видно исполнитель вышел на крышу раньше.

– Ну, а как же его увидели?

– После выстрела исполнитель пытался уйти с крыши. Его заметил снайпер, что находился на «Укртелекоме». Доложил старшему, и спросил, что делать. Последовала команда «стрелять на поражение».

– Почему на поражение? Почему не ранить? – удивился Шевчук. – И почему не попытались задержать? Кто отдал команду стрелять?

– Команду стрелять отдал старший группы прикрытия! – сообщил капитан. – О задержании в суматохе никто не подумал. Времени, советоваться, не было. Сами понимаете, что здесь началось. Да и наши люди возле «Авангарда» отсутствовали.

– Ясно… Будем разбираться…. – и примирительно спросил: – Где сейчас труп исполнителя?

– На крыше. Здание успели оцепить практически сразу – перебросили патрульных с центра города. Затем «подтянулась» нацгвардия. Задержали всех, кто на тот момент был в «Авангарде» – посетители, обслуживающий персонал. Вызвали директора. Он сейчас в кабинете. Личности всех присутствующих в помещении устанавливаются и проверяются.

– Освещение на крыше есть? – уточнил майор.

– Своего нет. Но доставлены софиты. Они пока внизу. Я запретил подходить к лестнице, которая ведет наверх, и подыматься на крышу – там все так, как было сразу после выстрела.

– Вот это первая хорошая новость! – довольно заметил Шевчук. – Значится так! Сейчас едем в «Авангард» и досматриваем все, начиная с лестницы.

– Я вызвал кинолога! – сообщил Тишанин. – Можно попытаться отследить путь снайпера, которым он прибыл к спорткомплексу.

– Это вторая хорошая новость! Значит – к «Авангарду». «Танцевать» начнем от туда. – Шевчук на секунду умолк, а затем спросил: – Василий Викторович, вы прикомандированы ко мне в группу?

– Поступил пока устный приказ! – ответил Тишинин. – Но начальник Управления будет к утру в Виннице. Он решит. А пока – я в вашем распоряжении.

Практически пустое Немировское шоссе плавно спускалось вниз. «Мерседес» летел на скорости, иногда «покрякивая» зазевавшимся машинам. Проходя под путепроводом, что возле «пенитициарного учреждения», микроавтобус включил встроенные в радиаторную решетку проблесковые маячки и пару раз «крякнул», требуя уступить дорогу на, мигающем желтым цветом, светофоре. Пара встречных «легковушек» «шарахнулись» в сторону и замерли на обочине.

Сразу на перекрестком стоял пост нацгвардейцев, перекрывая движение на Брацлавскую и Привокзальную. «Спринтер», пропустили не останавливая. Улица была полностью пуста. Еще один пост закрывал поворот на Некрасова, а второй, чуть поодаль на, бывшую, Ленинградскую.

« – Интересно, как она называется сейчас? – мысленно спросил себя Попелюх. – Что ни будь историческое, или именем, какого ни будь новоявленного героя?»

Вопрос был задан с небольшим сарказмом, отразивший принципы воспитание в семье, в которой один дед – едва выжил в немецком концлагере, а второй, будучи партизаном-подпольщиком, был выдан полицаем гестапо и расстрелян немецкими карателями. Об этих фактах семейной истории с детства напоминал ему отец, бывший советский офицер. Его взгляды на жизнь заняли определенное место в мировоззрении Родиона. И все новоявленные изменения он пропускал через призму своего воспитания.

«Мерседес» вышел на развязку возле гостиницы «Пивденный Буг». Здесь находилось несколько легковых машин полиции и грузовиков с «гвардейцами». Микроавтобус на пару секунд остановился у въезда на мост возле импровизированного КП. Водитель предъявил удостоверение. Гвардеец отошел в сторону и махнул жезлом, разрешая «Спринтеру» проследовать дальше.

– Вот там это произошло! – Тишанин пальцем указал на набережную.

Все находящиеся в автобусе повернули голову влево. Над рекой, отражаясь в воде, ярким пятном светилась сцена. Она была пуста. На сегодня спектакль закончился.

Мост через Буг проехали молча. Перед подъемом на Соборную, водитель свернул влево на экс-Свердлова. Машину снова остановили. На этот раз удостоверение гвардейцу предъявил Тишанин. Снова разрешающий взмах жезлом от «гвардейца», и после этого микроавтобус зарулил на стоянку возле центрального входа спорткомплекса.

– Ну, вот и приехали! – объявил капитан.

– Все на выход! – отдал команду Шевчук.

Спутников долго приглашать не пришлось. Эксперты, захватив свои кофры, вышли на улицу. За ними проследовал Попелюх. Ночь была теплая. Но чувствовалось, что рядом река.

Родион осмотрелся. Строение практически не изменилось со времени, когда он в детстве занимался здесь плаваньем, а в юности рукопашным боем.

« – И со своей первой любовью я здесь познакомился… – подчиняясь ауре весеннего вечера, «ударился» в ностальгию Попелюх. – Вот перипетии судьбы! Кто бы мог подумать!»

Во внутреннем кармане куртки завибрировал телефон. Родион еще в Киеве поставил его «на беззвучку». Попелюх посмотрел на дисплей. Высвечивался номер начальника отдела Полуяна.

– Слушаю вас, Сергей Николаевич! – ответил на звонок следователь.

– Здравствуй, Родион! Где ты находишься? Как дела? – без предисловий начал сыпать вопросами начальник.

– Двадцать минут назад приземлились в Виннице. Сейчас подъехали к бассейну «Авангард», откуда работал снайпер. Только вышли с автобуса.

– Кто старший от СБУ?

– Майор Шевчук Григорий Борисович.

– Знаю его. Жесткий дядько! – Заметил Полуян. – Ты с ним поаккуратней. Твое дело – надзор! Ты меня понял?

– Я понял вас, Сергей Николаевич.

– А я еще раз повторю – твое дело надзор! Никакой инициативы! Спросят – отвечай. Не спросят – не лезь с советами. Все фиксируй! Будь внимательный! – Полуян сорвался на крик, и умолк на самой высокой ноте.

« – Начальство нервничает! – отметил Попелюх. – Наверное, в Столице очень не спокойно».

– Через час летим с Генеральным к тебе. И не только мы. Но, остальные – меня волнуют мало. Введешь нас в курс дела. Понял?

– Я понял вас!

– И еще, – продолжил Полуян, – держи меня в курсе всего! Слышишь? Это лично моя просьба. Ты меня понял?

– Я все понял, Сергей Николаевич!

– Звони в любое время суток! – не унимался начальник. – Без стеснения! В любое время!

– Я все понял! – еще раз повторился Родион.

– Тогда до встречи!

– Всего хорошего, Сергей Николаевич!

– Какое там «хорошего»…

Связь прервалась. Попелюх вдруг привиделось раскрасневшееся лицо начальника, судорожно выискивающего по карманам носовой платок, что бы вытереть с лица выступивший пот.

Полуян нервничал. И очень сильно. А это бывало очень редко. Только, когда Генеральный бывал «не в себе». Обычно, Луцик «лез» в процессуальные дела, сулившие «пиар» лично ему. Еще он любил контролировать дела с «материальной составляющей». Ну, и конечно, обязан был вмешиваться в дела, где фигурировали напрямую интересы его кума, президента – своей непосредственной «крыши», которому был обязан всем. И удар по президенту – был ударом и по нему.

Попелюх спрятал телефон, и направился к своей группе.

Младший следователь и эксперты курили возле входа в спорткомплекс. Шевчук в стороне разговаривал по «мобильному». По его лицу было заметно, что разговор не из приятных. Майор больше молчал, или отвечал короткими фразами. Наконец он попрощался с собеседником и подошел к общей группе. Вынул с кармана куртки пачку «Парламента». Закурил. Сделав пару затяжек, обратился к Попелюх.

– Вы не курите, Родион Константинович?

– Скажем так – «покуриваю». Очень редко. Под настроение. Или хорошее, или слишком плохое.

– Это хорошо. Надеюсь, что повода покурить в ближайшее время у вас не будет. – По интонации Шевчука было слышно, что в этом он совсем не уверен. – Но – это лирика. Теперь к делу. Я, предлагаю, перейти всем на «ты». – Майор посмотрел на Родиона и Тишанина. – Думаю, пару дней нам придется общаться довольно плотно – поэтому, будем «по-простому», без лишних условностей. Согласны?

Команда Шевчука дружно «уставилась» на Попелюх и Тишинина.

– Не вижу ни каких проблем! – улыбнувшись, ответил Родион.

– Я тоже! – согласился Тишинин.

– Вот и чудненько. Тогда к делу! – подытожил майор Шевчук, и сразу обратился к капитану Тишанину, пытаясь пошутить: – Где ваша собака с милицией?

– В вестибюле. Ждет команду «фас»! – с беспристрастным лицом ответил капитан.

– Тогда так! Матвей! – Шевчук обратился к одному из экспертов. – Одеваешь «костюм» и выходишь на крышу первый. «Штатный» осмотр – по «растяжкам», взрывчатке и тд и тп!

– Принял, командир! – ответил тот, кого майор назвал по имени Матвей. Он поднял свой кофр, который был самым объемным из всех, и спросил у Тишанина:

– Где можно одеться?

– Давай зайдем вовнутрь, и там определимся… – предложил капитан.

– После того, как Матвей осмотрит лестницу и крышу, на нее идет кинолог, – распорядился Шевчук, – а за ним – мы! Все понятно? Вопросы? Тогда все в здание. А мы с Родионом задержимся на пару минут.

Группа без лишних вопросов направилась к дверям центрального входа.

– Родион, я видел – ты говорил по телефону. Твое начальство? – задал вопрос Григорий.

– Да, начальство… – ответил Попелюх.

– Я тоже только что говорил со своим. Через два часа здесь будут все – и твои и мои. Совещание назначено на час ночи. К этому времени я должен дать общую картину. Я знаю – твое дело надзор. Но, я знаю о тебе и то, что ты неплохой следователь. Не обижайся – я навел справки. Служба, понимаешь. Так вот. Я очень не люблю, когда меня учат! Но, толковый совет готов выслушать всегда. Так что не молчи, пожалуйста, если что увидишь!

– Мне показалось, что тебе не понравилось, когда я влез со своим вопросом в автобусе? – заметил Родион.

– Нет. Все нормально. Я действительно привык к своей группе. И было непривычно, что вот так, запросто кто-то влез в мой разговор. А вопрос был правильный! И сейчас он самый главный! Как«исполнитель» заранее мог знать, что объект выйдет на выстрел, если сам объект, судя по информации, об этом не знал? Мистика, какая то, и телепатия!

– Григорий, думаю, что нам, придется, спросить об этом самого, как ты говоришь, объекта! – не совсем уверенно предложил Попелюх.

– Надо попытаться! – согласился Шевчук. – Очень много странного. Ну да ладно. Разберемся. Идем?

– Пошли!

Глава 4

27 апреля 2019 года. 0130. За девять дней до выборов.

Такого высокопоставленного представительства сессионный зал Винницкой мэрии еще не видел! В начале второго часа ночи под его сводами собрались первые особы страны – председатель Верховной Рады, премьер-министр, Голова СБУ, глава министерства Внутренних дел, министр Обороны, Генеральный прокурор, Секретарь Совета Обороны.

Довольно просторное помещение едва вместило в себя всех «випов», их заместителей и помощников. Если, учитывать, что в санатории ВВС, после ранения, находился президент страны – то Винница на одну ночь стала выездной столицей Крайины.

Попелюх первый раз присутствовал на столь «высокопредставленном» собрании. Попал он сюда в «свите» Генерального прокурора вместе с его первым «замом» и своим начальником – Полуяном, который был вынужден прилететь тоже. Родион успел доложить им в общих чертах ситуацию, и теперь, сидя за спиной Юлия Луцика и Полуяна, с интересом наблюдал за всей палитрой чувств на лицах «государственных мужей».

Угрюмость, озабоченность и волнение, отразившиеся на их физиономиях, создавали в зале траурную обстановку. И складывалось впечатление, что переживают они не за самочувствие президента, не за его здоровье – а за себя лично, за вероятность попасть под подозрение в организации покушения. Отвести от себя любые намеки на причастность к этому преступлению – было главной задачей для каждого из них! Все эти «высокопосадовци» прекрасно понимали, что их присутствие на этом мероприятии бесполезно, как и само по себе мероприятие в целом! Но, их присутствие – было проявление лояльности и преданности! И отсутствие кого-либо из них – могло быть превратно истолковано окружающими и самим президентом. А все знают, что он – человек «не злопамятный, но – долгопомнящий»!

Ну а с расследованием – это уже, как Бог даст. Не первое покушение в этой стране, и не последнее. Сколько уже было этих «дел чести»! «Раскрыть и наказать виновных!» Сам Гарант брал на себя обязательства проконтролировать лично! Вот теперь коснулось лично его – пусть контролирует!

« – Ничего, переживем! – читалось на лицах «соратников». – Главное, сразу не попасть под «раздачу»! А там – «разрулим»! Найдем «крайних»!»

Совещание открыл Алексей Парубок. Попелюх видел, что Голова Верховной Рады понимает двойственность своего положения. Временная нетрудоспособность первого лица государства Петра Рошенко сделала его Президентом страны, хотя и «временно исполняющего обязанности».

« – Глубоко в душе это ему льстит! – подумал Родион. – Но Парубок осознает, что эта ситуация продлиться недолго! Плюс, делает его одним из главных подозреваемых в покушении».

Говорить Голове Верховной Рады было трудно. Спикера парламента заметно нервничал, при этом его пресловутая косноязычность, проявлялась еще сильней. Слова и целые фразы приходилось повторять по несколько раз и все равно выходили они невнятными. Поэтому, сославшись на боль в горле, он передал ведение совещания премьер-министру Владиславу Гросмену.

Бывший мэр Винницы чувствовал себя в этом зале, где он провел немереное количество совещаний и сессий, как у себя дома. Это был его город и его территория. Уверенности Гросмену добавляло и то, что на него меньше всего можно было «грешить» в подготовке заговора.

« – Этот врятли! – размышлял Попелюх, наблюдая за земляком. – Не смотря на его должность «премьера» – слишком мало у него шансов сесть в кресло руководителя страны! Во-первых – молод! Во-вторых – Гросмен! Крайина к этому еще не готова. Ну, а в-третьих – ни одного подконтрольного «министра-силовика» за ним нет! Как, говорили в его бурной «домэрской» юности – он без «подписки». И, поэтому, даже в случае удачного покушения, шансов занять освободившуюся должность у премьер-министра не было! – сделал вывод Родион. – Сейчас – это его максимум!»

На общем нервном фоне относительно спокойными и невозмутимыми выглядели Секретарь Совета Национальной Безопасности и Обороны Турчак и министр МВД Авакин.

За столом они сидели рядом, внимательно наблюдали за остальными, и, периодически о чем-то говорили между собой. Помощники Армена Авакина – Шкуряк и Гирущенко уже отписались в соцсетях о причастности Кремля к данному событию, и теперь, сидя за спиной у шефа, перешептывались и отписывались на комментарии к своим «постам».

« – Интересные личности! И в одном тандеме, и – каждый в отдельности! Еще та «парочка»! – заметил про себя Родион. – Горячая армянская кровь и бесстрашие Авакина, и холодный, трезвый ум баптистского пастора. У обоих за плечами огромный опыт в политической деятельности! Всегда держат «нос по ветру»! Может, и почувствовали «новые веянья»! В свое время они «кинули» «газовую принцессу»! И та на них сильно обиделась! Но, в политике нет вечных друзей и вечных врагов! Теперь, понимая, что Юлия Лимошенко может вернуться, и вспомнить им предательство – они могли пойти на этот шаг. Тем более что «под ними» – Совет Безопасности и все МВД с Национальной гвардией! И спецов «узкопрофильных» там вполне достаточно! Может быть, это было условие «кандидатессы», как сейчас принято говорить… А может – это их личная игра. Если бы "киллер" сработал правильно – можно было бы ввести военное положение по новой. Вывести патрули на улицы. Национальная гвардия, сейчас наиболее подготовленная структура. Пастор, как весной две тысячи четырнадцатого, снова стал бы первым лицом в государстве. И на следующие выборы все должны бы были решать вопросы с ним. А зная, чего стоят договоренности наших политиков – они могли бы и сами пойти на выборы. Или, как Пиночет, отменить выборы вовсе!… Но это только предположения… А если человека, заказавшего президента нет среди присутствующих? – задал себе вопрос Попелюх. – Ведь если этот человек, пошел на такой шаг – значит, он что-то «просчитывал» делать дальше? И, если, смог провернуть такое – то с конкурентами он сможет разобраться еще проще? Коломайский, Фершат… Тот же Ахметин! У каждого огромный «зуб» не нынешнего президента… А если за этим, все-таки, стоит Россия – то, значит, Россия на кого-то ставила? Кто это? Лимошенко, Буйко, Граценко? А может это кто-то с новой «поросли»? Этот «комик» Заленский, Мараев, Валкул?! Или, нет разницы, кто это будет, лишь бы не Рошенко! Вот ведь вопрос! Короче, работы – «непочатый край»! И очень хорошо, что председатель СБУ – креатура Рошенко! Он от него полностью зависим. Поэтому «палки в колеса» никто ставить не будет! Да и наш Генеральный прокурор – «никто» без президента. Значит, тоже заинтересован в действительном расследовании».

Попелюх так увлекся раскладыванием политического пасьянса, что не заметил, как совещание уже идет в полную силу и Голова СБУ Грыцюк передает слово Шевчуку:

– Докладывайте, Георгий Борисович!

Шевчук прокашлялся. Он открыл пластиковую папку и вынул с нее несколько листов, исписанных убористым почерком.

« – Когда успел подготовиться? – приятно удивился Попелюх. – Ведь мы, практически, все это время были вместе».

– Я начну с общей информации! – начал доклад майор. – Произведено покушение на президента Крайины Петра Рошенко. Это произошло в 1905 на набережной «Рошен» во время посещения президентом праздничного концерта, приуроченного к открытию музыкального фонтана. Президент получил достаточно легкое ранение – его жизнь вне опасности. Я запросил справку от проводившего операцию хирурга санатория ВВС доцента Жупанова о характере ранения – он обещал к утру подготовить полное медицинское заключение.

Теперь по фактическому материалу.

Первое. Труп предполагаемого стрелка пока не опознан. Сняты отпечатки пальцев, но в базе МВД и СБУ они отсутствуют. Готовим запрос в Интерпол.

Второе. У исполнителя на голове была одета гарнитура со встроенной коротковолновой «рацией». Это дает возможность предполагать, что у него был сообщник, который выводил его на цель и отдал команду на выстрел. С радиостанцией работают специалисты – пытаемся установить частоту, на которую она была настроена.

Третье. На месте предполагаемой стрельбы – это крыша спорткомплекса «Авангард» – обнаружена винтовка СВД. Отпечатки не ней отсутствуют. На стволе обнаружены остатки продуктов сгорания после выстрела. Не далеко от места, где оставлена винтовка, найдена гильза от патрона калибра 7.62. Будем устанавливать принадлежность этой гильзы данной винтовке. Также найдена сумка, в которой, предположительно, была принесена на крышу винтовка.

Четвертое. К работе был привлечен кинолог с собакой. Собака взяла след. Определили, что исполнитель попал на крышу по пожарной лестнице. Она находится в глухом углу и закрыта деревьями. От этого места собака прошла по берегу реки, около двухсот метров, к одному из переулков, что выходят на улицу Князей Кориатовичей. Здесь, возле проезжей части, след обрывается. Судя по всему, к этому месту стрелка доставил автомобиль. Возможно, просто таксист-частник – не думаю, что бы он воспользовался официальной службой. Но, скорее всего, что сообщник.

Пятое. Были опрошены все дежурные, которые работают в комплексе, а также директор, главный инженер, электрики и технические работники. По предоставленному им фото никто из них исполнителя не опознал.

Также установлено, что за последние три недели на крыше никакие работы никакие службы не производили.

Ключ от решетки лестницы и от дверей, ведущих на крышу, из сейфа дежурного не выдавался и пломба главного инженера с тубуса не срывалась. На данный момент это вся информация.

Исходя из выше изложенного, возникает много вопросов. Но самый главный – кто мог заранее знать о том, что президент посетит открытие фонтана, если, судя по всему, еще за двадцать минут до выстрела, он сам об этом не знал. Разберемся с этим вопросом – сможем проследить цепочку и выйдем на заказчика. Для этого мне надо допросить, – немного подумав, исправился, – мне надо сегодня утром обязательно побеседовать с президентом. Для следствия будет очень важен его взгляд на ситуацию, и любая информация, которую он сможет нам предоставить… На этом, пока, все! Ждем ответ Интерпола и заключения экспертов.

В зале повисло тягостное молчание. Но его быстро нарушил, вошедший в роль ведущего, Гросмен:

– Пока не густо! – подытожил он выступление Шевчука. И попробовал пошутить: – Но «на безрыбье – и рак рыба!»

Его экспромт оказался неудачным – улыбок он не вызвал. Заметив это, премьер-министр, переждал несколько секунд и продолжил:

– Если ни у кого из присутствующих нет вопросов к следственной группе – я предлагаю их отпустить. Завтра у них много работы – и мы все надеемся на конкретные результаты. Есть у кого-то вопросы, или предложения?

Находящиеся в зале ответили дружным молчанием. Всем поскорее хотелось покинуть это бесполезное совещание и ставшим душным зал. «Галочку» министры поставили – пора было по отелям – поужинать, выпить грамм по сто, кому надо, и «баиньки».

– Следственная группа и помощники свободны! – распорядился Гросмен. – А вас, господа, – обратился он к остальным присутствующим, – я попрошу задержаться еще на пару минут – надо уладить пару вопросов….

…Родиона задержал Полуян. Выйдя на улицу, он был приятно удивлен, что на ступеньках его ждали Шевчук и Тишанин.

– Ты с нами, или к родителям? – спросил Шевчук.

– Если удобно – то с вами! – ответил Попелюх. – Не хочу тревожить отца с матерью. Да и обсудить нам есть что.

– Тогда идемте. Ночуем в здании СБУ. Нам там выделили кабинет! – проинформировал Тишанин.

Мужчины спустились по парадной лестнице к Театральной улице. Выйдя на Соборную, они пошли по ней прогулочным шагом, наслаждаясь прозрачным, ночным воздухом Винницы. Он светился уличными фонарями и, ставшей неуместной сегодня, праздничной иллюминацией.

Глава 5

Утро тех же суток. 10.00

– Алексей Петрович, не смотря на Ваше ранение и неважное самочувствие, мне необходимо задать вам несколько вопросов, что бы следствие сдвинулось с мертвой точки. Вы не будете возражать?

– Как я могу «возражать»! Это дело государственной важности! Не потому, что покушение на меня лично, Алексея Рошенко! Но, это покушение на президента Крайины! А значит – акт агрессии против нашей страны! И вывести агрессора на «чистую воду» – ваша обязанность! А моя обязанность – вам помочь в этом! Поэтому, задавайте свои вопросы!

– Алексей Петрович, я посмотрел список официальных мероприятий, которые вы должны были посетить во время пребывания в Виннице. Посещение открытия фонтана в нем не значится. Мы опросили вашего начальника охраны Юрия Федотова и ответственного от СБУ по организации мер безопасности во время вашего пребывания в Виннице капитана Тишанина – каждый из них заявил, что решение, посетить открытие фонтана, было принято вами спонтанно, и оно заранее ни с кем не обсуждалось? Это так?

– И «да» и «нет»! – ответил президент.

– Это, как – и «да» и «нет»? – уточнил майор.

– Все дело в том, что это посещение не было, как вы выразились – «спонтанным». – Рошенко задумался, как бы что-то вспоминая. – Оно было предложено мне моим начальником охраны. Только не Юрием Федотовым, а его замом – Виктором Ивановичем Загорулько.

– Вот как! – удивился Шевчук и посмотрел на Попелюха. Тот сделал большие глаза от удивления.

– Да! Вот так! Не удивляйтесь! – президент хотел развести в стороны руки, забыв, что одно плечо раненое, и боль перекосила его лицо. Рошенко даже застонал. – Ух, забыл!

– Может доктора вызвать? – заботливо спросил Попелюх.

– Нет-нет! Не надо доктора! Продолжим. Так вот – Федотов был месяц в отпуске. И Загорулько его замещал. Мы с ним обговаривали мои мероприятия в Виннице. И он предложил, что неплохо бы было – с точки зрения агитационной кампании – посетить открытие фонтана! Мне эта идея очень понравилась, и я ее принял! Мы обсудили нюансы, и я поручил Виктору уладить этот вопрос со службой протокола, и внести «фонтан» в список посещения. Я посчитал этот вопрос решенным, и больше к нему не возвращался.

– А когда вернулся с отпуска Федотов, вы не спросили его в курсе ли он ваших мероприятий в Виннице? – спросил Шевчук.

– Честно сказать – нет! – Рошенко откинулся на подушки. – Я, даже, не думал об этом! Для себя я этот вопрос закрыл – воплотить его – была задача моих подчиненных! И когда на мой вопрос – «почему мы не едем на открытие» – Федотов ответил, что мероприятие в протоколе отсутствует – я был очень удивлен! Я, немного, разозлился! И потребовал! Меня все отговаривали. Но, что это за президент, если он будет бояться выйти к людям и прятаться по закоулкам! Поэтому, я настоял на этой встрече с моими избирателями! И не жалею! Рана заживет! Пусть весь мир видит, что меня не запугать! Пусть агрессор видит, что не запугать Крайину!

– Да, интересно выходит… – заметил Шевчук. – Значит, все-таки, есть такой человек, который мог предполагать, что вы будете на фонтане!

– Почему предполагать! – искренне удивился президент. – Он мог быть уверен, что я там буду! Если я решил – то хоть камни с неба! – и вдруг лицо Рошенко стало умиленным, трогательным и он произнес: – Тем более такая возможность выйти к людям и поговорить с ними!

Президент закрыл глаза. Было заметно, что он устал. Попелюх и Шевчук переглянулись. Родион легонько качнул головой, указывая на выход. Шевчук согласительно кивнул в ответ.

– Господин президент, – начал он, – мы благодарны Вам, за то, что вы ответили на наши вопросы. Теперь есть «зацепки» и мы надеемся, что очень скоро задержим преступников. – Что вы, ребята! Это я вам благодарен за вашу работу! Я уверен, что вы все сделаете правильно, и агрессор будет изобличен! Всего вам хорошего! Вы знаете, что мы на «передовой»! Весь мир смотрит на нашу борьбу!

– Всего вам хорошего и выздоравливайте! – пожелал Попелюх.

– Поправляйтесь и победы вам на выборах! – добавил Шевчук.

– Спасибо! Думаю, увидимся, когда я буду награждать вас! – президент подмигнул. А затем, вдруг, совершенно холодно добавил: – Я никогда не забываю своих друзей. Можете идти.

Следователи вышли с палаты. Попрощались с охраной возле двери и направились к выходу с хирургического отделения. Но, не успели они сделать и десяти шагов, как их окликнул девичий голос. Принадлежал он старшей медсестре отделения.

– Пановэ! Вас просил зайти заведующий хирургическим отделением!

Мужчины развернулись и подошли к девушке.

– Это хорошо! – вдруг обрадовался Шевчук. – Не надо ждать письменного отчета. Закроем этот вопрос сейчас.

– А где его найти? – спросил у медсестры Попелюх.

– А вот сюда, пожалуйста! – и она открыла двери, возле которых стояла.

Следователи вошли в кабинет.

– Здравствуйте! Доцент Жупанов Александр Анисимович! – представился поднявшийся из-за стола мужчина. – Я заведующий хирургическим отделением санатория.

– Я следователь Шевчук Григорий Борисович. Это следователь Попелюх Родион Константинович. Приятно познакомиться с вами Александр Анисимович и рад, что наша беседа состоится лично!

– Ну, тогда прошу, присаживаться! – предложил хозяин кабинета, указывая на стулья возле стола.

Гости расположились. Шевчук осмотрелся. Атмосфера в кабинете была рабочая. Не парадная. Без вычурностей. На стене висело два портрета – мужчины и женщины в возрасте за шестьдесят. Примечательными были боевые награды, «расположившиеся» на их цивильных костюмах. В глаза сразу бросался «полный бант» ордена Славы, которыми были отмечен мужчина и женщина. Заметив интерес посетителей к висящим на стене портретам, заведующий проинформировал:

– Это мои отец и мать! Прошли всю войну. Отец хирург. Мама санитарка.

– Санитар-женщина… Все время на «передовой»… Сама по себе служа героическая! – задумчиво отметил Родион. И также задумчиво задал вопрос: – Но что должен был совершить хирург, что бы быть награжденным солдатской «Славой» трех степеней?

– Не знаю. Отец никогда не хвастался – не любил распространяться о войне. Отвечал просто – за дело! – ответил Жупанов, смотря на фото. Затем надел очки, повернулся к гостям, развязал на бумажной папке с надписью «Дело» тряпичные шнурки, открыл ее и произнес:

– Ну а теперь от истории к действительности и приступим к «Делу», по которому я вас пригласил к себе. Я буду вас информировать, а вы, если что непонятно, задавайте вопросы. Договорились?

Следователи синхронно кивнули головами.

– И так. Пациент поступил с пулевым ранением в области….. – доктор начал читать исписанный вручную лист бумаги формата А4. Речь его была монотонной и в избытке «заправлена» медицинскими терминами. Создалось ощущение, что это молитва на латинице. Голос доктора даже убаюкивал. Родион, практически не спавший ночью, начал потихоньку терять концентрацию и впадать в дремоту.

– Стоп! – от резкого окрика Шевчука Попелюх вздрогнул. – Доктор, пожалуйста, повторите последнюю фразу.

Жупанов над очками посмотрел на майора.

– « … Сквозное пулевое ранение направленно снизу вверх под углом сорок пять градусов…» – вы эту фразу имели ввиду?

– Именно эту! – подтвердил майор. И, слегка смутившись, переспросил: – Отдаю должное вашему опыту, но вы на сто процентов уверены, что «снизу вверх и под углом сорок пять градусов»?

– Да… Это точно… Это официальное заключение. Оно будет перепечатано, я его подпишу и поставлю свою подпись.

– Доктор, – в голосе Шевчука послышалась тревога, – в папке, что лежит перед вами, находятся все бумаги по ранению президента?

– Да. Здесь все – результаты осмотра, анализы, отчет по операции.

– Кто кроме вас видел эти бумаги? Вернее, не все бумаги, а «Заключение», что вы на только что читали?

– «Заключение» не видел никто – я его только что написал перед вашим приходом! – ответил доцент Жупанов.

Шевчук открыл кожаную сумку, которую он носил на ремешке через плечо, вынул с нее три стандартный бланка. Один из них он передал доктору. Два других положил перед собой.

– Александр Анисимович! Я сейчас заполню два бланка и передам вам. Первый – об изъятии у вас документов, которые составляют государственную тайну – это папка, что лежит перед вами. Второй бланк – извещение вам, о том, что вы являетесь носителем информации, составляющую государственную тайну. У вас в руках расписка «О неразглашении государственной тайны». Вы сейчас ее заполните и передадите мне. А теперь – разъяснение на словах! – майор Шевчук внимательно посмотрел на Жупанова. – Доктор, информацию, которую вы только что поведали о направлении ранения – очень важная. И знает ее только три человека, находящиеся в этой комнате. Я вас очень прошу – о ней не распространятся. Вы меня поняли?

Глава 6

Полдень того же дня. 12.00

На выходе с санатория ВВС у них проверили документы, отобрали пропуск и сделали отметку в журнале посещений. Пока на территории находился президент – в медучреждении ввели режим повышенной безопасности. Сквозь «вертушку» пропускного пункта следователи вышли на улицу имени князей Кориатовичей.

– Извини, я сделаю один звонок! – сказал Шевчук, и отошел в сторону метров на десять. О чем и с кем говорил Григорий – Родион не слышал. Он не прислушивался, да и очень шумел проезжающий по бывшему Свердловскому проспекту транспорт. Спустя полминуты майор вернулся. Попелюх услышал, на своем телефон вибрацию от «упавшего» сообщения.

– Отец пригнал машину! – сообщил Родион Шевчуку, прочитав СМС. – Он ждет нас на стоянке напротив.

– Машина это хорошо… – задумчиво произнес майор, и, достав с портсигара сигарету, закурил. – Родион, ты все слышал, что нам говорили?

– Григорий, я все слышал!

– И какие выводы ты сделал?

– Совершенно неутешительные! – действительно грустно заметил Попелюх.

– А точнее? – не унимался Шевчук.

– Точнее? Хорошо, слушай. Первое! Мистики, связанной с посещения президентом фонтана, нет. Этот визит планировался. И то, что не обеспечение охранных мероприятия случайность – я не верю. Покушение планировалось заранее!

– Я с этим выводом полностью согласен! – удовлетворенно заметил Шевчук. – Вопрос – «кем планировалось»? Сейчас начнем прояснять. Надо допросить «зама» начальника охраны – полковника Загорулько. Как только мы покинули палату президента – я позвонил и отдал распоряжение о его задержании. Виктор Иванович живет на «Шулявке». К нему домой уже выехала группа. Думаю, в течении часа будет информация.

– Это хорошо… Но, есть и «второе»! – Попелюх посмотрел в глаза Шевчука.

– Говори! – не отводя взгляда, согласился майор.

– Доктор определил, что пуля вошла в цель под углом сорок пять градусов «снизу вверх». Сцена, на которой находился президент, и крыша «Авангарда» расположены, практически, на одном уровне. Хотя, – заметил Родион, – это надо проверить… Но, все равно. Расстояние между объектами метров триста пятьдесят. Снайпер брал бы с «упреждением» по высоте – пуля должна войти в цель или прямо, или чуть «сверху вниз», но никак не «снизу вверх» под таким углом! Это, конечно, тоже предположение – надо обязательно проверить!

– И какой делаешь вывод? – с траурной интонацией спросил Шевчук.

– Думаю, тот, что и ты. На крыше «Авангарда» исполнителя не было. Снайпер работал с другой точки.

– Как думаешь – откуда?

– Я, думаю, что надо сегодня вечером провести следственный эксперимент – в тоже время, что и вчера, когда был выстрел! – предложил Родион.

– Согласен! – подытожил Шевчук. – Но стрелять не будем – нечего пугать людей. Возьмем только прицел с лазерной наводкой. Еще надо взять нашего снайпера – пусть он даст заключение по «точке» на крыше спорткомплекса – можно было с нее работать, или нельзя.

– Согласен. Что делаем сейчас? – спросил Попелюх.

– Едем в горотдел СБУ. Там пришла информация на «исполнителя».

– Скорее всего – на труп с крыши… – заметил Попелюх.

– Пока, еще «исполнителя»… И поверь моему опыту – в наших интересах, что бы так было! Где, ты говоришь, стоит твоя машина?

– Не моя, а отца. На той стороне улицы, на стоянке.

– Тогда, чего мы ждем? Вперед!

Мужчины по переходу перешли улицу. Попелюх издали увидел отцовский «Ренжровер». Отец стоял возле машины и нервно переминался с ноги на ногу.

– Привет пап! – поздоровался Родион, подойдя к отцу. Затем, пожав ему руку, обнял его и поцеловал в гладковыбритую щеку. – Познакомься, пап! Это мой коллега – Шевчук Григорий Борисович!

– Очень приятно! – отец пожал протянутую Шевчуком руку, и представился: – Константин Николаевич Попелюх!

– Здравствуйте! – и, улыбнувшись, заметил: – Вы очень похожи!

– Да! Нам все об этом говорят! – лицо Родиона немного покрылось румянцем от стеснения. Было видно, что он любит отца и гордится им. – Папка полковник запаса!

– Каких войск, если не секрет? – поинтересовался Шевчук.

– Морская пехота Тихоокеанского флота!

– Солидная организация! – улыбнувшись, заметил майор.

– Да. Были Времена. Ну да ладно. Родион! – обратился отец к сыну. – Вот машина, вот ключи. На заднем сидении пакет с бутербродами, термоса с чаем и кофе – все как ты просил. Мать все приготовила!

– Спасибо, пап!

– Это, во-первых. Во-вторых – вчера был твой День рождения. Я так понимаю, что в связи с произошедшим, отметить ты его не успел. Я не спрашиваю о твоих планах – понимаю, что служба. Но, если вечером будет время – приезжай с товарищами. Я сделаю шашлык. Никого не будет – мама, я и те, кто приедет с тобой. Хорошо?

– Хорошо, пап. Если получится – я приеду.

– И вы приезжайте! – обратился Попелюх-старший к Шевчуку.

– Спасибо вам. Родин уже ответил, и мне добавить нечего – если получиться – то с удовольствием.

– Ну, все. Езжайте. Не буду вас задерживать. С Богом!

Родион сел на водительское кресло. Дождался, пока Шевчук займет пассажирское место. Завел двигатель, включил скорость и, посигналив отцу, вырулил на проспект.

Движение было насыщенным. «Тянучка» была до светофора на Скалецкого. Родион включил радио.

« – Авторадиооо…» – запел эфир. Затем девичий голос сообщил: « – Передаем последние новости. Весь мир выражает поддержку Крайине, в связи с покушением на президента страны Алексея Рошенко. Завтра главы государств Евросоюза соберутся на срочное совещание в Брюсселе, что бы выработать общую позицию.

…Государственный департамент США выразил озабоченность, и призвал наказать виновных используя международный трибунал, не зависимо от того гражданами каких стран они являются и какие должности в системе власти занимают. Срочная новость! Президент Крайины дал интервью «Первому» и «Пятому» каналам. Его будут транслировать сегодня вечером…»

Машина «плелась» по Скалецкого к рынку «Урожай». По Пирогова езда пошла веселей. Без остановок вышли на Соборную и свернули на Театральную к горотделу СБУ. Попелюх припарковал джип на стоянке.

Родион взял сумку с бутербродами и термоса. Вышли на улицу. Предъявив пропуск, прошли в здание. По коридору добрались к выделенному им кабинету, где они провели полночи. Здесь их встретил вопросами капитан Тишанин.

– Как дела? Как президент? Что нового?

– Президент идет на поправку! Дела – потихоньку. Особых новостей нет! – ответил Шевчук, и Попелюх понял, что тот пока не хочет сообщать капитану полученную ими информацию. – Василий, ты вызвал к нам снайпера и корректировщика?

– Да, Гриша. Снайпер ждет в соседней комнате. Корректировщика задерживается. В восемь утра он отпросился на пару часов с базы, к которой прикомандировано подразделение, и еще не вернулся.

– А сейчас уже двенадцать! – заметил Попелюх.

– Василий, сходи, пожалуйста, в «дежурку» и позвони еще раз на базу. Пусть поторопятся! И пригласи снайпера. Поговорим.

– Уже иду! – ответил Тишанин, выходя с кабинета.

– Я тоже выйду – сделаю пару звонков! – поставил в известность Шевчук Родиона.

– Без проблем! И я тоже «наберу» свое начальство! – ответил Попелюх. Майор посмотрел вопросительно на Родиона. Родион понял его молчаливый вопрос. – Скажу, только то, что сообщил нам президент. О том что, сказал доктор – ни слова.

– Я рад, что мы поняли друг друга… Протянем до вечера, а там решим, что с этим делать.

Шевчук вышел с комнаты. Попелюх набрал номер Полуяна и вкратце доложил о состоянии дел на данный момент. Сергей Николаевич снова нервничал, и снова просил держать в курсе событий. Но, чувствовалось, что сейчас начальству не до него и оно, начальство, пытается побыстрей закончить разговор. Родион с удовольствием закончил ненужное общение и присел у окна, что выходило на парк культуры. В парке по дорожкам гуляли люди – пожилые пары, мамы с детьми, бегали физкультурники. И по их виду было заметно, что покушение на президента не сильно повлияло на повседневную, размеренную жизнь.

В кабинет вернулся Шевчук. Подошел к Родиону. Стал рядом, и, смотря в окно, проинформировал:

– Заместитель начальника охраны полковник Загорулько застрелился.

В комнате повисла тишина. Тишина не спокойная. Можно сказать тишина зловещая. Оба следователя «не первый день были замужем». Сейчас каждый из них осознал, что начался совсем другой этап расследования.

– Честно сказать, я чего-то такого ждал! – прервал молчание Попелюх. – Когда это произошло и где?

– Его обнаружили в своей квартире. Мы вышли от президента, и я сразу позвонил. Это было одиннадцать тридцать. Группа приехала к нему домой через полчаса. Дверь никто не открыл. В это же время вторая группа уехала на дачу. Там была только одна жена. Она сказала, что Загорулько дома, и что они созванивались вчера в двадцать три тридцать вечера. Утром она пыталась ему дозвониться, но муж не ответил, хотя его телефон и был в сети. Было принято решение вскрыть квартиру. Внутри обнаружили труп полковника. Выстрелил себе в подбородок с личного табельного оружия.

– Надеюсь, выстрел всего один? – двусмысленно уточнил Попелюх.

– При предварительном осмотре следов насилия не обнаружено! – Шевчук намек понял, и в тон ему ответил. – Но эксперты, еще, обследуют квартиру. И ждем заключение патологоанатома.

– Да-а-а… – протянул задумчиво Родион. – Это становиться интересно. Что будем делать?

– Я предлагаю, для начала, перекусить тем, что передала твоя мама. Я ужасно проголодался. И заодно опросим нашего героя-снайпера в непринужденной обстановке. Тишанин сейчас его приведет.

– Тогда я накрываю на стол! – и Родион принялся распечатывать пакеты.

Раздался стук в дверь.

– Войдите! – разрешил майор Шевчук. В кабинет первым вошел капитан Тишанин.

– Заходи! – распорядился он кому то в коридор. В дверном проеме возник невысокий щуплый парнишка – на вид не больше двадцати лет – в камуфляжной форме песочного цвета.

– Разрешите войти, господин майор? – спросил он разрешение на пороге.

– Входите! – распорядился Шевчук и удивленно спросил: – А вы кто?

Парень приложил руку к кепи и представился:

– Прапорщик Яковенко! – и смущенно добавил: – Я снайпер.

– Как то я тебя по-другому представлял… – признался Шевчук.

– Не вы первый, господин майор! – улыбаясь, ответил прапорщик. – Все меня представляют по-другому. А мне – чем я менее заметен – тем лучше.

– А сколько тебе лет?

– Двадцать семь!

– Ну, говорить, что я бы дал меньше – я не буду! – пошутил Шевчук. – Догадываюсь, что об этом тебе тоже говорят!

– Так точно! Говорят… И не воспринимают меня в серьез!

– А зря! – заметил Родион. И спросил: – Ты голоден?

– Да, как бы, нет… – не совсем уверенно ответил прапорщик.

– «Да, как бы нет»… Значит голоден! Как твое имя?

– Игорь! – ответил парень.

– Значит, Игорь, подходи к столу! Гриша, Василий берем бутерброды, а кофе, или чай – на выбор.

Никого упрашивать не пришлось. В кабинете нашлись фарфоровые кружки с нанесенной эмблемой СБУ. В них были разлиты кофе и чай. Мужчины дружно принялись кушать бутерброды с ветчиной, маслом и сыром, разложенные на пластиковых тарелках.

Хватило на всех. Спустя пару минут, когда первый голод «отступил», Шевчук произнес:

– Родион, передашь от нас маме огромное спасибо!

– Обязательно передам! Ей будет очень приятно.

– Я, почти сутки не ел! – заметил Шевчук. – Со вчерашнего обеда! Тебя Игорь хоть накормили перед выходом на позицию?

– Что вы! – искренне удивился Яковенко. – Перед работой нельзя! Начнутся естественные надобности! А оно мне надо? Лучше выходить голодным.

– Ясно. Так выходит, что ты тоже со вчерашнего обеда не ел? – заботливо поинтересовался майор, жуя бутерброд.

– Со вчерашнего утра!

– А во сколько же тебя вывели на позицию?

– Я на позиции был в пятнадцать ноль-ноль… А когда вечером вернулись на базу – не до того было… – лицо Игоря потемнело.

– Переживаешь? – с сочувствием спросил Родион.

– Это не переживание… Просто, надо время, что бы отойти… Хоть и работа, но, все-таки, человек…

– Игорек, а как ты его определил? – поинтересовался Шевчук.

– Сначала я его не видел… Увидел, уже после, когда произошло покушение!

– А как это было? – уже спросил Попелюх.

– Моя точка была на здании областного архива! – начал рассказывать Яковенко, жуя бутерброд. – Сначала я контролировал улицу от админздания до католического Собора и вверх к центру города. Затем, когда президентский кортеж проехал в сторону моста, меня развернули на сто восемьдесят градусов и дали новый сектор – от моста через Буг до крайней правой от меня точки здания фабрики «Рошен».

– Кто тебе отдавал команды? – поинтересовался Шевчук.

– Старший группы – капитан Савченко.

– Он же и корректировщик! – уточнил Тишанин.

– Это он указал тебе цель? – не отставал майор.

– Нет. Цель на крыше я увидел сам. Савченко отдал команду стрелять на поражение.

– После того, как тебя развернули – ты осмотрел свой сектор? – спросил Попелюх.

– Обязательно! Я осмотрелся через бинокль – крыши, остров, мост – все, что было доступно! – в оправдательных интонациях ответил прапорщик.

– А как же так, что ты сразу не обнаружил исполнителя на крыше «Авангарда» – а после увидел? – строго спросил майор Шевчук.

– Там есть два воздуховода.

– Есть! – согласился Попелюх. – Мы их видели!

– Они закрывают часть пространства на крыше. Тем более был закат – солнце практически в спину. Поэтому образовались тени от воздуховодов. Я об этом доложил капитану Савченко – он ответил, что это его проблемы. Он все осмотрит сам.

– Так. Дальше? – подбодрил Игоря майор.

– Я не видел, что произошло на фонтане – это был не мой сектор. Но в эфире прошла команда «Готовность ноль». Я понял, что что-то произошло. В этот момент на крыше бассейна появился человек – он как бы вышел из тени – и направился к краю крыши. Затем, дернулся назад – уйдя снова в тень. Затем, появился снова и направился к лестнице, что на дальней стене. Я доложил, что вижу человека на крыше. Савченко отдал команду «Цель уничтожить». Я попросил повторить команду еще раз. Капитан дословно произнес «Цель уничтожить». Я произвел выстрел в голову. И доложил, о выполнении. Вот и все.

В кабинете снова стало тихо. Было видно, что рассказ прапорщику дался не совсем легко. Он о чем-то задумался, смотря в пол себе под ноги.

– Ты хочешь что-то добавить? – поинтересовался Шевчук.

Прапорщик замялся, как бы думая говорить, или нет, но, затем – решился.

– Да. Вечером. После возвращения на базу, я спросил у Савченко – зачем было стрелять на поражение? Я бы мог его «стреножить»… Ну в смысле ранить.

– И что ответил Савченко?

– Сказал, что не было времени – снайпер мог уйти.

– Понятно… – произнес Шевчук. – Игорь, ты сейчас идешь в соседнюю комнату и под руководством капитана Тишанина напишешь в объяснительной записке все, что сейчас нам рассказал. Затем, в шесть вечера, поедем к спорткомплексу. Там мы подымимся на крышу, и ты посмотришь своими глазами на место работы исполнителя. Может, что-то подскажешь. С твоим начальством я договорюсь.

– Слушаюсь! – ответил прапорщик Яковенко.

– Василий забирай Игоря и в соседнюю комнату! – распорядился майор Шевчук. – А мы с Родионом построим планы на вечер.

Глава 7

Вечер того же дня. 18 30.

Майор Шевчук с крыши бассейна «Авангард» заинтересовано смотрел на реку Южный Буг в сторону острова Кемпа, который находился не далее, чем в сотне метров, и видневшийся между деревьями, противоположный берег с набережной «Рошен» и сценой на ней. Ночью, когда он был здесь с бригадой, яркие софиты и темнота не дали возможности осмотреться детально.

Сейчас же, в свете заходящего солнца, все выглядело по-другому – не так трагично, и что говорить, – красиво. Свежий весенний воздух смешался с запахом распустившегося тополя и сыростью, подымающейся от реки, настраивал на лирический лад и мешал думать о деле.

А дело не ждало. Прошли сутки с момента покушения и начальство вместе с «передовой общественностью» и активистами в придачу, начинали намекать на то, что пора бы дать хоть какой-то результат!

А результата пока не было! И поступающая информация все больше запутывала дело. Самоубийство (самоубийство ли?) Загорулько, направление ранения от пули, и где то пропавший командир взвода снайперов капитан Савченко – «разваливало» стройную версию «выстрела с крыши».

Вот и сейчас прапорщик Яковенко – штатный снайпер СБУ – ходил по крыше с винтовкой СВД и оптикой с лазерным наведением, пытаясь определить возможную точку выстрела исполнителя. Он, то ставал на колено и прикладывал винтовку к плечу. То ложился к парапету, что огораживал крышу. То пытался пристроиться к одному из воздуховодов, и нажимал на спусковой крючок, имитируя выстрел. Наблюдавший за ним Шевчук, видел, что ни одна из позиций Яковенко не устраивает. Наконец он решил прервать бессмысленные поиски места выстрела.

– Что скажешь, Игорь? – обратился он к прапорщику.

– Что я могу сказать, Григорий Борисович, – без предисловий начал Игорь, подойдя к майору, – если бы я подбирал место для выстрела – то более неудобную и неправильную позицию, чем эта крыша, выбрать было бы трудно.

– Почему? Обоснуй!

– С любого места по направлению стрельбы – везде находятся деревья. А, если учесть то место, откуда вышел исполнитель, когда я его увидел, и где вы обнаружили ствол – то это самое неудобное место! – прапорщик задумался на секунду и стал рассуждать: – Я смотрел сквозь оптику и пытался прицелиться лазером в манекен, стоящий на сцене. Во-первых – пуля должна пройти сквозь ветки деревьев… Но, вчера был такой же ветер, как и сегодня! Значит, нет возможности предугадать очередной порыв ветра. Следовательно, пуля с высокой вероятностью может попасть в ветку и «срикошетить». Во-вторых – та же причина – ветер и качание веток – постоянно перекрывают прицел. А если надо хотя бы некоторое время держать мишень в оптике – придется постоянно «отрываться», что бы не терять ее из виду. Это очень нервирует и очень утомляет! Вот, как бы, так…

Прапорщик замолчал. Шевчук молча, прошел по крыше. Постоял на том месте, где остались на ней следы крови. Затем достал с портсигара сигарету. Закурил.

– Игорь! – обратился он к Яковенко. – Мог бы опытный снайпер выбрать на этой крыше точку для выстрела?

– Однозначно нет. Это против всех правил!

– Спасибо, Игорек. Сейчас мы идем вниз, и едем на тот берег. Надо посмотреть еще там. Они спустились по лестнице в техническое помещение, и через вестибюль и вышли на улицу. Не успели майор и прапорщик закрыть за собой дверь, как на парковку «зарулил» «Ренжровер» с Родионом за рулем.

– Что делаем? – спросил он у Шевчука сквозь открытое окно.

– Едем на ту сторону! – ответил тот. – Надо осмотреться со сцены.

– Хорошо, тогда – садитесь.

Шевчук сел на переднее пассажирское сидение, а прапорщик на заднее. Попелюх выехал на перекресток, пропустил несколько автомобилей, ехавших с центра на Замостье, и, нажав на «газ», влился в колонну на мосту. Ехали не долго, но Шевчук успел в двух словах рассказать Родиону о выводах Яковенко. Попелюх не удивился. Показалось, что он ждал именно такой информации.

Спустя две минуты мост остался позади. Внедорожник съехал с трассы к торговому центру «Кемпа» и остановился на стоянке возле него.

Мужчины вышли на улицу. У Яковенко при себе была винтовка, снаряженная в чехол.

– Куда направляемся? – спросил Попелюх.

– Ты Родион идешь на сцену и займешь место, где вчера ранили президента, и где сейчас стоит манекен. Его там эксперты пристроили! – Распорядился Шевчук. – А мы, с прапорщиком, идем по набережной к пристани с лодками. Там нас ждет Тишанин. Он переправит нас на остров. Связь по телефону.

– Хорошо! – согласился Попелюх.

– И еще, вот тебе кусок трубки. Ее диаметр около сантиметра. Когда я скажу – опусти ее себе на плече. Под каким углом – ты знаешь! Хорошо?

– Я все понял.

– Тогда двинулись.

Попелюх и Шевчук пошли вперед. Яковенко с винтовкой в чехле шел сзади, вызывая пристальный интерес окружающих. Подошли к началу набережной. Здесь их встретило оцепление бойцов национальной гвардии. Шевчук предъявил старшему по званию свое удостоверение и их пропустили за ограждение.

Мужчины вместе подошли к лодочной станции. На воде «болтались» десяток лодок, несколько двухместных катамаранов и пара экзотических, для этой местности, гондол.

– Ба! – удивился Попелюх. – Моя родная Винница стала, почти, Венецией!

– Скорее, Сицилией! – невесело поправил его Шевчук.

– Мрачные у вас шутки, Григорий Борисович! – упрекнул майора Попелюх.

– Что есть – то есть… – согласился майор. – Время такое. Ну да ладно – это пройдет. Ты, давай, иди. А нас, вон тот «гондольер», – Шевчук пальцем показал на сидящего в лодке Тишанина, – перевезет на остров.

Майор и прапорщик Яковенко спустились по лестнице к воде. Здесь был сделан вместительный причал с пришвартованными к нему «плавсредствами».

– Садитесь ко мне! Недорого возьму! – пригласил Тишанин в лодку майора и прапорщика. – Мы «льготники»! По удостоверению! – ответил Шевчук.

– Блин! Накрылся приработок! – огорчился Тишанин.

– Ничего! – успокоил его майор. – Раскроем покушение – выпишут премию!

– Тогда – ладно! – согласился капитан.

Мужчины разместились в лодке и капитан начал грести в сторону острова.

– Куда идем? – спросил капитан Тишанин.

– Вот примерная схема, что начертили эксперты. Полет пули обозначен красной линией. Идем к берегу острова, чтобы стать на «траекторию» полета пули! – ответил Шевчук. Тишанин посмотрел на схему,затем на остров.

– Это вон та точка! – определился он с направлением. – Там, где выступаем небольшой мыс!

– Тогда гребем туда! – скомандовал Шевчук.

… От размеренных и, довольно, умелых гребков капитана лодка набрала скорость. Обогнув оборудование фонтана, подплыли к острову. Здесь Тишанин еще раз посмотрел на схему, сделал пару гребков и начал «табанить» веслами.

– Это здесь! – сказал он с уверенностью. – Выходим на берег?

– Нет! Остаемся в лодке… – задумчиво ответил майор, доставая с кармана куртки телефон. Он набрал номер и, дождавшись ответа, произнес:

– Родион, сделай то, что я тебя просил.

Трое в лодке посмотрели на сцену, размещенную на набережной. С нее размахивал руками Попелюх.

– Григорий, я, наверное, что-то пропустил? – поинтересовался капитан Тишанин. – Почему мы не идем на берег? И что мы ищем в воде? Если это, конечно, не секрет.

– Раз мы здесь все вместе – то это, Василий, уже не секрет. Мы ищет место, с которого куда работал исполнитель.

– Не понял! – изумился капитан. – А как же крыша «Авангарда»?

– Вот сейчас во всем и разберемся. Игорь, расчехляй винтовку! – приказал Шевчук.

Яковенко вынул с чехла СВД. В это же время майор открыл кофр, что ему передал Попелюх, и вынул приспособление, для отработки стрельбы с помощью светового импульса.

– Тебе этот прибор знаком! – сказал утвердительно Шевчук, обращаясь к прапорщику. – Приспособь его к винтовке и займи место на носу лодки!

– Василий, ты договорился, что бы включили фонтан? – спросил он у Тишанина.

– Да. Техники ждут команды.

– Хорошо. Игорь ты готов? – спросил майор, у занявшего позицию прапорщика.

– Так точно. Готовность «ноль».

– Тогда слушайте. Василий пускай лодку самым малым ходом от острова по линии, как на схеме.

– Но по ходу конструкция и платформа фонтана? – возразил Тишанин.

– Ничего. Не разобьемся. Мы не «Титаник»! – попытался шутить майор. И продолжил отдавать распоряжения: – На сцене Родион держит на плече трубку диаметром около сантиметра. Игорь, ты берешь на прицел эту трубку. И как только ты увидишь сквозное отверстие – делаешь условный выстрел. Все понятно?

– Так точно! – практически синхронно ответили капитан и прапорщик.

– Тогда малый вперед! – по-морскому отдал команду Шевчук.

Тишанин опустил весла в воду и сделал ими легкое движение. Лодка послушно отошла от острова. В полной тишине она медленно двигалась по условной линии к набережной. Шевчук и Тишанин внимательно наблюдали за действиями Яковенко.

Прапорщик, занявший позицию, сделал несколько движений телом, пытаясь по удобней «распластаться» в лодке. Он «приложился» плечом к винтовке и, сложилось впечатление, что он сросся с ней. Затем Игорь сделал несколько глубоких вдохов и застыл.

Лодка медленно приближалась к платформе. Вот стали видны ее уголки. Затем стали различимы сами сопла насосов и подводные конструкции фонтана. Уже было можно рассмотреть самые мелкие детали и крепежные элементы.

– Есть! – отрапортовал Яковенко. – Цель поражена!

В туже секунду лодка уперлась носом в платформу фонтана.

– Это точно?! – серьезно спросил Шевчук.

– Так точно! – подтвердил прапорщик. – Если цель трубка – то что бы пуля прошла насквозь – надо стрелять с этого места.

Шевчук взял телефон и набрал номер.

– Родион! – обратился он к собеседнику. – Сними на свой «айфон» то место, где мы сейчас стоим! Сейчас мы отойдем и запустим фонтан. Сфотографируй, как оно выглядит во время его работы. Все. Идем к берегу! – затем повернулся к Тишанину и распорядился: – Вася, звони на пульт – пусть запускают фонтан. Но, обязательно, ту программу, что была вчера.

Глава 8

Вечер того же дня. 20.00

« – В студии Виктор Гайдук. Время новостей на «Пятом» канале. И, сразу, срочная новость! Как стало известно от информированных источников в силовых структурах, Интерпол установил личность снайпера, который совершил покушение на президента Крайины Алексея Рошенко. По полученной нами информации – им оказался гражданин России Смирнов Николай Иванович, семидесятого года рождения.

Источник указал, что Смирнов на срочной службе прошел подготовку по снайперскому делу. Затем учился в закрытом учебном заведении и до недавнего времени являлся кадровым сотрудником ФСБ России. Участвовал в подавлении восстания в Чеченской республике. C 2014 года участник «путинской частной армии» – так званой ЧВК Вагнера. Принимал участие в, так званой, «русской весне» в Крыму и на Донбассе. С 2016 в составе ЧВК работал инструктором в Сирии и Центрально-Африканской республике…

Много аналитиков и раньше предполагали, что Кремль имеет непосредственное отношение к покушению на президента Алексея Рошенко. В обращение к нации, которое мы транслировали перед выпуском новостей, Алексей Рошенко заявил, что в связи с установлением личности покушавшегося на него человека он напрямую обвиняет власти Российской Федерации в организации покушения. Он уверен, что все нити этого заговора ведут в Кремль к Путину. Что личные и «карманные» армии несут угрозу не только Крайине, которая находится на передовом рубеже сопротивления российской экспансии, но и всему миру…

Президент Рошенко призвал глав государств и правительств Евросоюза, а также Великобритании, Канады и США дать должную оценку террористической деятельности Кремля. В конце обращения , президент заявил, что никакие угрозы его жизни не заставят его свернуть с дороги борьбы с террористической Россией…

…И только что, с пометкой «срочно» поступило сообщение, что Великобритания и Канада отозвали своих послов с Москвы для консультаций. Как заявил ….» – экран телевизора погас на полуслове ведущего.

Начальник Главного Следственного Управления СБУ генерал-майор Супрун Петро Иванович положил на стол пульт. Осмотрел, сидящих перед ним, Попелюх и Шевчука.

– Я эту информацию знал еще утром! – прохрипел он басом. – И президент знал… И вы только что слышали, что он сказал… Теперь это «официальная позиция» нашей страны! – Супрун поднял вверх указательный палец, толщиной в сардельку. – Очень скоро последует заявление МИДа по этому поводу… Вон уже Канада и Великобритания послов с Москвы отозвали. С минуты на минуту это сделают Штаты и Евросоюз… А ты, Григорий, говоришь мне, что он не стрелял… И что теперь нам со всем этим делать? – генерал откинулся на спинку офисного кресла, и оно жалобно заскрипело под его полтораста килограммовым весом. – Может ты, прокурорский, знаешь, что нам теперь делать со всем, что вы «нарыли»?

– Надо расследовать дальше! – не задумываясь, ответил Попелюх, совершенно не обижаясь на генеральское «ты». У него это звучало без хамства и, очень даже, по дружески.

– Какой грамотный! – начальник покачал головой и тяжело вздохнул. Он замолчал на некоторое время, «тарабаня» пальцами-сардельками по столу. Затем, не смотря на свой рост и вес, довольно легко поднялся с кресла и подошел к окну.

На улице было темно. Фонари в парке перемигивались сквозь свежую, неокрепшую листву, «семафоря» друг другу только им понятный текст на своем «фонарном» языке.

– Ладно! – громыхнул Супрун. Он снова вернулся в свое кресло. В этот раз показалось, что оно заплакало. – Давай, Григорий, еще раз – с чувством и расстановкой – свои расклады.

Шевчук открыл папку. Вынул первых три листа.

– Это – заключение наших экспертов. Они проанализировали, видео того момента, когда пуля попадает президенту в плече. В это время он держит руки сцепленными в замок над головой. Это – фото раны президента, которое сделал доктор во время операции, а это – отчет доктора после операции. В них указано, что пуля вошла в мягкие ткани под углом. Если учесть, как были расположены руки – то этот угол примерно тридцать пять градусов. – Майор Шевчук отложил листы в сторону. Снова открыл папку, вынул с нее и положил перед собой на стол еще три листа. Взял первый из них.

– Это схема полета пули, если предположить, что выстрел был, все-таки, с крыши «Авангарда». По заключению трасологов пуля должна была войти в цель или прямо, или, чуть сверху, но не как под углом в тридцать пять градусов. – Майор отложил этот лист в сторону, и взял другой. – Это, объяснительная прапорщика Яковенко, штатного снайпера СБУ, где он объясняет, почему проблематично вести выстрел со здания бассейна! – Шевчук передал лист генералу. Тот нехотя взял его и принялся читать. Это заняло минуту. После этого он вернул бумагу Шевчуку. Тот отложил ее в сторону. – Это еще одна схема, составленная трасологами с учетом угла попадания пули в цель. По их заключению, выстрел должен быть произведен примерно в ста сорока – ста пятидесяти метрах от места, где стоял на сцене президент. Это место – край технической платформы фонтана между восточным берегом острова Кемпа и набережной. От «Авангарда» это почти триста метров.

– Ты хочешь сказать, что в него стреляли с воды? – звуком якорной цепи загромыхал генерал. – Что б тебе… – он еле сдержался, что бы не выругаться матом. – Нам тут еще «котиков» не хватало!

– Да! – подтвердил Шевчук. – Стреляли с воды!

– А почему же тогда его никто не заметил?! – возмутился генерал. – Ведь на улице еще было светло!

– Мы обсуждали этот вопрос со следователем Попелюх. – Шевчук указал кивком на Родиона. – У него большой опыт дайвинга…

– Чего? – грохнул раскатисто Супрун.

– Ныряния с аквалангом… – объяснил Шевчук, еле сдерживая смех. Генерал сделал вид, что этого не заметил. – Он сам с Винницы. И эти места, если можно так сказать – «обнырял» вдоль и поперек.

– В рукаве, там, где стоит платформа фонтана – река мелкая! – вступил в разговор Родион. – И в том месте, где точка выстрела – стоят бетонные опоры технических элементов. Вода в Буге мутноватая, но опытному пловцу не составит труда подплыть к заранее обозначенному месту. В прошлом году я проделал это, подплыв к фонтану под водой во время его работы.

– Зачем? – насторожено хрипнул генерал.

– Было интересно посмотреть на все изнутри! – ответил Попелюх. – Да и экстрима захотелось.

– Будет нам еще экстрима, мать бы его… Ну, давай дальше.

– Так вот, – продолжил Родион, – под водой стоят бетонные опоры. На них можно стать ногами и опереться руками на каркас фонтана. Я так простоял все представление. И меня никто не заметил.

– Но, ты стоял в темноте! А выстрел был ясным днем! – заметил генерал.

– Прошу прощения Петро Иванович, не день – а вечер! – вмешался Шевчук. Видно было, что их отношения позволяют ему обращаться к начальнику по имени отчеству. – А это еще лучше для исполнителя. Во-первых – на сцене президент и на него все внимание! Никто на воду не смотрит. Во-вторых – садящееся солнце слепит зрителей, а остров дает тень до самого фонтана.

– Сколько же он готовился? – спросил в никуда генерал почти шепотом.

– Фонтан до этого дня почти неделю тестировали… – сообщил Шевчук. – И днем и вечером. Все время играла одна и та же программа. Существует цикличность выброса воды. Можно сделать хронометраж. Также, он мог взять лодку на прокате, проплыть и все посмотреть. Думаю, что он мог нырнуть и прорепетировать. Уверен, что у него был сообщник.

– Хорошо! – загудел танковым двигателем Супрун. – Допустим – профессионал! Снайпер! Ныряет! Все спланировал. Посчитал. Тогда ответь на вопрос? Почему промазал?! Почему не попал?!

– Верите, Петро Иванович, но президенту, просто, повезло! – Шевчук развел руками в стороны. – Мы с Родионом просмотрели много видеороликов на Ютюбе с моментом покушения. В основном, все снимали президента на сцене. Но, есть несколько видео, где зрители с набережной снимали панорамную съемку. И в момент выстрела камера направлена на фонтан. Так вот – ровно за несколько секунд до выстрела насос фонтана перестал работать – в буквальном смысле вода «упала». Но, спустя две секунды, насос снова включился. Мы разговаривали с техническим персоналом – они сказали, что после резкой остановки и моментального запуска по трубам проходит гидроудар. Вся конструкция содрогается. Я, предполагаю, что это помешало снайперу точно выстрелить. Плюс, эксперты проанализировали видео со сцены – на нем четко видно, как в последний момент президент немного качнулся и ушел в сторону. Ну, а на повторный выстрел – времени уже не было.

– Хорошо…. – принял информацию Супрун. – Двинули дальше. Как на крыше оказалась гильза от патрона 7,62?

– У Смирнова в Виннице был помощник. Или, группа соучастников. Им ничего не стояло отстрелять с винтовки патрон, доставить винтовку на крышу и туда же подбросить отстреленную ранее гильзу. – Шевчук на секунду замолчал, затем продолжил: – Я еще удивляюсь, что мы пулю не нашли на сцене.

– Да! А где пуля? – пароходным гудком прогудел генерал. – Пулю, что не нашли?

– Не нашли… – согласился Шевчук. – Или, она где то лежит за сценой, или – на сцене ее нашел кто-то до нас.

Супрун снова откинулся на спинку кресла. В этот раз показалось, что она просто отвалится и мужчина упадет на спину. Но спинка выдержала. Генерал задумался и «забарабанил» по столу ему одному известную мелодию. Он пристально посмотрел на Шевчука, затем перевел взгляд на Попелюх. Было видно, что он принимает решение. И дается оно ему – нелегко. Наконец, спустя минуту, он произнес:

– Григорий, я работаю с тобой не первый год. И понимаю, что факты, которые ты привел, и предположения, которые ты высказал – у тебя уже выстроены в версию. Я ее хочу услышать!

Майор Шевчук собрал в стопку все ранее выложенные с папки листы, и добавил сверху еще один.

– Здесь я все написал! – произнес он, указывая на верхний лист. – И так. Версия не одна, а целых три. Первая – покушение на президента задумано и подготовлено за территорией Крайины. Вторая – это заговор против президента группой лиц внутри нашей страны. Третья – это сговор группой лиц внутри страны со спецслужбами другого государства.

– Час от часа не легче… – засопел Супрун.

– Но, анализируя факты, – продолжал майор, – можно сделать вывод – во всех случаях были использованы силовые структуры Крайины. Это – или завербованная агентура, или – осознанное участие. Надо искать, кто обеспечил попадание на территорию страны Смирнова. Найдем этого человека – пройдем по всей цепочке. Понятно, что Смирнов был использован в качестве «подставы» для отвлечения внимания и «затяжки» времени. Возможно, даже, для того, что бы «припутать заграницу». Но – кто-то отстрелял гильзу и подбросил ее на крышу. Кто-то доставил на крышу винтовку. Кто-то доставил Смирнова к «Авангарду» и обеспечивал с ним связь. Кто-то оказывал содействие настоящему исполнителю. Опять же – самоубийство Загорулько…

– Там тоже не все «чисто»… – генерал достал со своей папки лист бумаги и передал Шевчуку. – На, читай… Привез с собой заключение патологоанатома. У Загорулько есть повреждения на позвонках в шейной области. Очень аккуратное. Могли и не заметить. Его сначала обездвижили – а затем пристрелили, имитируя самоубийство.

Шевчук внимательно прочитал переданный ему текст.

– Я возьму это себе?! – спросил он у генерала.

– Бери! Тебе привез… У меня есть копия.

– На сколько, я знаю – следов взлома в квартиру полковника Загорулько нет! – начал рассуждать майор. – Значит, он сам впустил убийцу в квартиру. Теперь его травма… Я знаю, как наносятся такие повреждения. Для этого надо подойти к жертве со спины. А следов борьбы в квартире нет – значит, Загорулько знал человека на столько, что не боялся повернуться к нему спиной.

– Снова «кто-то»… – не то спросил, не то, утверждая, прохрипел Супрун.

– Да. К сожалению… – снова согласился Шевчук. – Плюс ко всему – до сих пор не вернулся на базу капитан Савченко, который отдал команду на выстрел по Смирнову… Принимая во внимание выше изложенное мною, делаю вывод – существует организованная группа людей на территории Крайины, которая, возможно, вступила в сговор со спецслужбами иностранного государства для физического устранения президента Крайины Алексея Рошенко. Цель – дестабилизация обстановки внутри страны перед выборами, и предоставление одному из кандидатов в президенты преимущества на выборах. Цель не достигнута. Поэтому считаю, что угроза жизни президента существует до сих пор!

– Понятно! – выдохнул генерал. – Давай мне копии этих бумаг. Я буду докладывать в Столицу. Вам на сегодня все. Это приказ! Идите отдыхать… Встречаемся здесь утром в девять ноль-ноль.

Глава 9

Поздний вечер того же дня. 22.00

« … В эфире Евроньюс.

Из Брюсселя. Завтра в Брюсселе состоится заседание глав правительств стран Евросоюза. На нем будет заслушан доклад председателя еврокомиссии и выработана общая позиции в связи с покушением на президента Крайины Алексея Рошенко и возможной причастностью к этому России.

Из Вашингтона. На брифинге для журналистов в Белом Доме Дональд Трамп заявил, что покушение на президента Петра Рошенко является неприкрытым актом агрессии против суверенного государства и реакция мирового сообщества должна быть самой жесткой…

Из Москвы. Спикер МИД России Марина Захарова заявила, что безосновательные обвинения России в покушении на президента соседней страны мешают объективному расследованию этого преступления и дают возможность преступникам уйти от ответственности и манипулировать общественным мнением…»

– Родион, выключи, пожалуйста, телевизор. – Попросил Шевчук, не отрываясь от ноутбука. – Мешает сосредоточиться… Ты не против, если я еще раз перечитаю?

– Читай… – разрешил Родион. – Шашлык пока не готов… Отец еще колдует!

Шевчук нажал на клавишу ноутбука. Экран засветился текстом:

« Привет, Род. Я слышал, что в очередной раз произошло в твоей стране, и рад, что тебя привлекли к расследованию этого преступления – ты умный и грамотный спец. Плюс, это даст тебе возможность повысить свой профессиональный уровень и подняться вверх по карьерной лестнице.

Теперь непосредственно к вашему «Запросу» и твоему вопросу, не нарушает ли он мою этику. Не нарушает – «Запрос» официальный и потому совершенно вкладывается в рамки моих профессиональных обязанностей, и подготовка ответа на него не выходит за пределы моих служебных инструкций. Официальный ответ уже отправлен на почту Генеральной прокуратуры Крайины. А это мое письмо, можно определить, как личное дополнение к официальному «Запросу». Теперь к делу!

Я проверил наличие досье на Смирнова Николай Иванович, семидесятого года рождения, гражданина России. До вчерашнего дня в базе Интерпола США его не было. Оно появилось у нас сегодня утром. В нем указана только та информация, которая сейчас звучит в новостях. Я решил проверить, откуда в нашу базу поступило досье на Смирнова.

С помощью нехитрых и совершенно законных манипуляций с клавиатурой я вычислил, что доступ до досье нам предоставил один из отделов ЦРУ. Я запросил доступ к этой базе для ознакомления с делом Смирнова. Мне предоставили доступ для ознакомления с досье, без права копирования информации. Прочитанное мною я пересказываю тебе, так как с меня не было взято никакое обещание о неразглашении.

Что интересно – через час я снова пытался войти в базу – но, в этот раз, в доступе мне было отказано.

Ниже информация, которая не попала в официальный ответ.

«Смирнов Николай с марта 2016 года работал в Сирии по контракту с фирмой «Евро Полис». «Евро Полис» заключила соглашение с сирийским госконцерном о том, что будет заниматься охраной местных месторождений энергоносителей от боевиков из ИГИЛ. Функции охраны брали на себя бойцы ЧВК Вагнера.

В июле 2017, в одном из боестолкновений с отрядом умеренной оппозиции, Смирнов попал в плен и был передан представителям правительства США. В июне 2017 года ЧВК Вагнера была включена в санкционный список США (PMC Wagner) и внесена в рубрику «Обозначения для украинских сепаратистов» (E.O. 13660 – Designations of Ukrainian Separatists).

В связи с этим Смирнов Николай с августа 2017 по ноябрь 2017 проходил проверку на участия в событиях, при которых были совершены воинские преступления. Для прекращения судебного разбирательства заключил сделку с прокуратурой США по защите от уголовного преследования.

После проверки на совершение военных преступлений, попросил политическое убежище в США. Мотивом обращения было возможное преследование правительством России за разглашение информации о ЧВК Вагнера(PMC Wagner). Также, ходатайствовал перед министерством юстиции США о применении к нему программы защиты свидетелей, так как его показания были направлены против террористической организации».

P.S. Дорогой Род! К моему сожалению – это вся информация, которая есть в открытом доступе. И это все, чем я могу поделиться с тобой. Я знаю твое любопытство и способность к анализу – проанализируй присланное мною письмо. Я, думаю, что ты сможешь отыскать в нем много полезного для себя!

Еще передаю тебе контакты бюро Приватных расследований. Может быть, тебе пригодится. Это действительно профессионалы:

General Services1925 E., Hallandale Beach Blvd, Suite 599, Hallandale Beach, Florida 33009, United States of America.

По этим данным найдешь в интернете их сайт и свяжешься с ними по «@gmail».

С уважением твой друг, сотрудник Интерпол (Нью-Йорк, США) Стиф Сайдор.»

– Кто этот Стиф Сайдор? – спросил Шевчук, перечитав письмо еще раз.

– Мы познакомились в Штатах зимой 2018 года, когда я проходил обучение и стажировку при офисе Федерального прокурора.

– Да, я в курсе… – на «автомате» заметил Шевчук и осекся.

– Я не сомневался… – без эмоций ответил Родион.

– Без обид – работа такая!

– Я не девочка, что бы обижаться. Тем более что я, тоже, навел о тебе справки!

– И как?

– Все нормально! – улыбнулся Родион. – Так вот! Стиф с эмигрантской семьи – прадед выходец с Крайины. Фамилия Сыдорчук. В Штатах укоротили до Сидор – вышло Сайдор. Он заместитель начальника нью-йоркского отделения Интерпола. Мы «пересеклись», когда Стиф обратился к курирующему меня прокурору за ордером по одному делу. Нас представили. Я «напросился» к ним в офис. Помог Стифу разобраться в наших реалиях.

– А как ты относишься к «нашим реалиям»? – вдруг спросил Шевчук.

Родион внимательно посмотрел на него. В беседке, которая стояла в саду дома Попелюха-старшего, следователи были одни. Отец Родиона, метрах в тридцати от них, жарил шашлык на сложенном из кирпича мангале.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Попелюх Григория. – Реалии расследования, или реалии политические?

– Родион, ты умный человек, хороший следователь, и понимаешь, что наше расследование выходит «на скользкую дорожку»… Ты когда ознакомился с этим письмом?

– Где то в обед!

– А мне ничего не сказал! Почему?

– Исходя, из «наших реалий»! Ты бы мог дать эту информацию начальству… А они – помешать тебе организовать все те мероприятия, что мы провели вечером на «Авангарде» и на набережной. А я – очень хотел, что бы они состоялись!

Шевчук, чуть повысив голос, спросил:

– Ты считаешь, что я могу быть необъективным в этом деле?

– Дело не в тебе… Над тобой есть другие.

– А над тобой, хочешь сказать, других нет? Мне, кажется, что твои «другие» «похлеще» моих!

– Спорить не буду – «мериться» нашим начальством смысла нет – оно стоит друг друга. Но, я, скажем так – только без обид, хорошо? – предложил Родион.

– Давай без обид! – согласился Шевчук.

– Я еще учитывал твою родословную и, откуда ты родом!

– Объясни!

– Я знаю, что твой дед был диссидентом. И сидел в советских лагерях. Ты родился и вырос во Львове. Согласись, там обычное дело во всех бедах винить Россию. Ты был в АТО. У тебя могут быть личные мотивы!

Шевчук задумался. Открыл лежащий на столе портсигар и подкурил сигарету.

– Мой дед никогда не относился плохо к русским и к России… – произнес он. В его голосе появилась теплота и взволнованность. – Он всегда говорил, что доносы на него писали крайинцы, что в тюрьму его "садили" крайинские судьи, что политику партии в жизнь проводили крайинские секретари парткомов. Нигде не было больше членов партии на душу населения, чем на Западной Крайине!

Когда развалился Союз и первым президентом стал Кравчук – он сказал, что на этом все и закончилось, потому, как страну снова возглавили «партийцы». Они с СССР не справились – не справятся и с Крайиной. Дед сказал, что страну возглавил предатель – он должен был защищать тот строй и ту страну, которым он присягал! И погибнуть с автоматом в руках. И, что окружают его предатели! И власть по наследству передадут детям предателей, для того, что бы они охраняли «кравчукам» их спокойную, сытую и безбедную старость! А еще дед всегда говорил, что мы слишком разные – Восток и Запад.

– Почти, как Киплинг! – заметил Род.

– Да! – согласился Григорий. – Я ему тоже так сказал. Так вот! Он говорил, что не хуже и не лучше – а «разные»! И когда кто-то при нем говорил об особой культуре галычан – он отвечал, что Сергей Прокофьев – родился на Донбассе. И, что культура человека определяется не его местом рождения – но воспитанием.

А над особой ролью галычанського «Пьемонта» в «дэржавотворэнни» – он откровенно издевался, говоря, что два вождя революции плюс Хрущев – сделали для формирования нынешней территории Крайины больше, чем все национальные герои вместе взятые!

И, даже, в последнее время, после Крыма и Донбасса, мой дед говорил, что это – лопнувший нарыв, который мы не лечили с девяносто первого года, а только прикрывали косметикой. И этот нарыв не Донбасс – а вся Крайина! Что мир в стране начинается с мира в душе человека! Надо научиться уважать себя – и тогда начнешь уважать других… Заставить уважать нельзя – можно заставить боятся, можно вызвать жалость и сострадание, но только не уважение! Уважение надо заслужить!

И что наша проблема не Россия! А наша проблема – Крайина! Надо научиться слушать друг друга! Слушать и слышать! Наступать соседям на больные мозоли – это у нас в крови! «Нема більшої радості, чим горе сусіда!». Наша проблема в том «пыхатом рагуле», что сидит в каждом из нас, и считает, что ему все должны и обязаны, за то, что он самый «родючий», «спивучий», и т.д.

И чем выше человек подымается во власти – тем больше в не растет «рагуль»! А после они учат жить нормальных людей по своим рагульским законам! Естественный отбор! Что бы пробиться по властной вертикале – надо врать, врать, и врать! Потому, как говоря людям правду, надо сказать, что люди во всем виноваты сами! Но – тогда тебя не выберут!… Это я уже от себя… Наболело!… Ты моего деда во власти видел?

– Нет… Не видел… – ответил Родион задумчиво. Он почему то вспомнил о своем, погибшем в войну, деде.

– Вот! А как думаешь – предлагали?

– Думаю, что да!

– «Да» – это слабо сказано! – Шевчук, разгоряченный разговором, произнес это так громко, что услышал, даже, отец Родиона, стоящий возле мангала. Он повернулся к ним и кивком головы спросил, «все ли в порядке?» Родион махнул рукой, что все хорошо!

« – По службе!» – проинформировал он Попелюха–старшего.

Шевчук, понизив тон, продолжил:

– Нет в Крайине партии, от которой бы не приходили «гонцы»! А какие деньги предлагали! И чем больше он отказывал – тем больше предлагали! Думали, что цену себе набивает! – Григорий затушил окурок в пепельнице. – Эта бестолочь не могла понять – как можно, имея такой авторитет, не превратить его в денежный капитал!… Но мой дед жил диссидентом – и умер десидентом!… Он ко всем властям был десидентом… За это его не любила власть, и уважали люди! Поэтому, как бы я не относился к кому либо, как бы я не относился к чему либо, и где бы я не родился – я, прежде всего, внук своего деда! Я гражданин этой страны! И я профессионал! Помнишь фильм с Бельмондо? Хотя, ты моложе – мог и не видеть. Как думаешь, почему я до сих пор майор? Потому, что профессионал, а не прислуга по вызову! Может быть, назначая меня на это дело, кто-то слишком «погорячился».

Родион опешил от такого монолога и от такой искренности от взрослого мужчины. Ему стало стыдно. Стыдно по детски. И очень неудобно перед Шевчуком.

– Прости. Я… – Попелюх замялся, подбирая слова, – Гриша, прости. Но, я рад, что услышал это от тебя. Все! «Проехали!»

– Проехали! – Согласился Шевчук. А затем спросил: – А если бы, допустим, я не «организовал»?

– Я бы сделал это сам!

– Я в этом не сомневался! – наконец доброжелательно и с улыбкой ответил Шевчук. – А ты бы организовал ради правды, или ради принципа?

– Я не люблю слово «правда». Не зря существует пословица, что «Правда у каждого своя». Тем более для нас, юристов. Только факты. Факты – это истина! Как законы физики, или химии. Все оставляет след! А «правда» – это всего лишь преломление, какого либо факта сквозь призму твоего мировоззрения! Я тоже задумывался, зачем меня назначили на это расследование… Может, «под рукой» никого не оказалось… Завтра последует приказ, и поставят другого. Поэтому и стараюсь, побыстрей, «завязнуть» в этом деле, что бы менять меня было не рационально.

– Тогда нам надо поторопиться. Утром совещание у Супруна. Мы не знаем, с чем он вернется от начальства, когда покажет им наши выводы, и как они к ним отнесутся. Скажи, а что это за намеки от твоего Стифа о твоих «уме и сообразительности»?

Родион улыбнулся:

– Это он так… Американская лесть! А, если о деле, то по американским законам частное бюро не имеет права разглашать информацию, если при расследовании они вышли на человека, который находится под программой защиты свидетелей. Но, если он мертв – эту информацию разрешено передавать заказчику. Стиф намекнул, что Смирнов получил американское гражданство и, находясь под защитой программы, сменил имя и фамилию. Поэтому официальные органы выдать эту информацию не могут. Но, если частное бюро найдет следы Николая Смирнова, и, если они установят, его новые имя и фамилию – то они не обязаны скрывать их от заказчика.

– А что, частное бюро разыскивает Смирнова? – удивился Шевчук.

– Ну да! – как само собой разумеющееся подтвердил Попелюх.

– А заказчик кто?

– Одно частное лицо с Крайины.

– Понятно! Но услуги частных детективов в Америки, наверное, не дешевые?! – предположил майор.

– Не дороже денег!

– Но, все же, их надо оплатить. Надеюсь это частное лицо не коррупционер? – настороженно заметил Григорий.

– Совершенно нет! – успокоил его Родион. – Это один программист. В свое время намыл «биткойнов», если можно так сказать – «по дешевке». И теперь может себе позволить оплатить услуги частного детектива в Штатах… – и высокопарно, с пафосом, как на сцене, добавил: – И, тем более, что такое деньги, если дело касается принципа!

– Не блазнюй! Тобі це не личить! – «приземлил» Рода Шевчук. И заметил: – Значит, все-таки, – принцип!

– И принцип тоже! – уже «на полном серьезе» продолжил Попелюх. – Я тоже воспитывался с определенным мировоззрением. Мой отец офицер Советской армии. Боевой офицер. Ты знаешь, он меня в жизни ударил всего один раз. Да и то – дал подзатыльник. А мне перед ним всегда стыдно, как ни перед кем! Так вот, свои убеждения он по наследству передал мне – и моральные и политические. Когда я пошел в прокуратуру – он сказал, что будут «прогибать»… Ты сейчас вспомнил Бельмондо в «Профессионале»… Мы с отцом в моем детстве любили смотреть фильмы по «нэту». И когда я собрался идти в прокуратуру – он попросил, что бы я посмотрел румынские фильмы о комиссаре Микловане.

– Я видел эти фильмы! – улыбнулся Григорий.

– Значит, ты знаешь, зачем он меня попросил об этом! Это мой выбор! Я работаю не за зарплату – у меня достаточно денег. Я служу Государству! Я хочу установить истину!

– Тогда нам по дороге, комиссар Миклован! Как долго ждать информации со Штатов?

– Возможно, уже к утру!

– Так быстро?! – удивился Шевчук.

– Договор с Приватным бюро заключен в обед. Деньги проплачены. Сроки оговорены.

– Но Америка большая! Сколько переездов или перелетов!

– Ты далек от мира технологий! – заметил Родион. – Девяносто девять процентов поиска ведется по «сети»! Новый человек – это новое имя! Вчера у него еще ничего небыло, хотя ему сорок лет, а сегодня – новый счет в банке, новая страховка, новое водительское удостоверение. Договор аренды квартиры, кредитки, покупка в кредит автомобиля. Новая карточка социального страхования, где указаны все травмы и болезни. А они войдут туда по наследству от Смирнова. Даже, именное разрешение на рыбалку! И это, всего лишь, десятая часть «маркеров», по которым будет идти работа! Так что уже часов, как с десять, не делая перерыва на «ланч», правильно и специально настроенные поисковые программы «перелопачивают» терабайты информации, сравнивая похожие данные, которые соответствуют запросу! Так что – идем кушать шашлык, пить водку, или пиво – по вкусу – и слушать отцовские истории. Он их мастер рассказывать!

Глава 10

Утро 28 апреля 2019 года. 10.00. За восемь дней до выборов.

– В общем, так, мужики, – начал урчать Супрун, – только что у президента закончилось совещание. Были все – МВД, прокуратура, СБУ, премьер. Выслушали нашего Грыцюка с вашими вчерашними выводами… Видно – очень понравилось, так как захотели послушать еще раз вечером! И, уже, лично тебя Григорий, и тебя Родион. И, обязательно, в моем присутствии, так как следствием руковожу я! Думаю, что это наш начальник перестраховался… И твой Луцик тоже… Совещание на двадцать один ноль-ноль. Шевчук, одень форму! Президент любит, когда вокруг него военные.

– А что – президент уже в Столице?! – удивился Попелюх.

– Да! – ответил генерал, и посмотрев на часы, продолжил: – И так – сейчас одиннадцать. Вертолет на тринадцать ноль-ноль. Выезд на аэродром от сюда. Вопросы?

– Группу забираем? Что с бумагами? – спросил Шевчук.

– Да! Летим все! – подтвердил Супрун. – После вечернего «разбора полетов» – будет видно, что будем делать… Бумаги берем с собой… Все пропустить через «секретку» – присвоить гриф «совершенно секретно»! Сложить в кофр и опечатать!

– Петро Иванович, разрешите вопрос?

– Говори, Гриша.

– Вы уже говорили, кому либо, о том, что Смирнов, скорее всего, получил американское гражданство и сменил фамилию?

– Да. Я сказал это Грыцюку. Почему спрашиваешь?

– Потому, что это пока только предположение. И если вечером нас будут слушать – надо, что бы Родион написал докладную записку – где и при каких обстоятельствах к нему попали эти сведения – и успеть «докладную» засекретить.

– До вечера успеем! – махнул рукой Супрун. – Если понадобиться – сделаем все в Столице у нас в Управлении. Еще есть вопросы? Нет? Тогда … – В кабинет, где проходило совещание, постучали. – Войдите! – разрешил Супрун.

Двери открылись, и в проеме появился капитан Тишанин.

– Разрешите, пане генерал-майор?

– Да, входи! Что-то срочное?

– Наверное, да. Вы новости уже слушали?

– Какие новости?

– «Радикалы» громят российское посольство. Убили российского консула… Мы на пороге войны…

Супрун взял пульт, навел его в сторону висящего в углу телевизора и нажал на кнопку.

«… в десять тридцать утра около тысячи активистов в военной форме с шевронами националистических и праворадикальных организаций строем подошли к зданию посольства России. Рассеяв милицейское оцепление, они проникли на территорию посольства, и, выбив входные двери, ворвались в здание, где принялись громить мебель. По предварительным данным погиб консул России…»

– Мать твою! – прогудел Супрун. – Вчера же была информация, что это может произойти! Где, б…дь, национальная гвардия! Где «аваковские менты»? Куда смотрел Грыцюк?

«…Президент России Владимир Путин только что отдал распоряжение об использовании правительством России «всех необходимых ресурсов» для обеспечения безопасности россиян в Крайине. Также он приказал усилить меры безопасности во всех посольствах и консульствах Российской федерации и приспустить в знак траура флаги на всех правительственных зданиях… В своем заявлении Путин сказал: «Правительство Крайины полностью утратило контроль над фашиствующими радикалами. То, что произошло сегодня – возмутительно с точки зрения международного права и просто человечности. Мы предупреждали о том, куда приведет политика возрождения и вскармливания национализма в Крайине. Предупреждаю последний раз – смените тон! Вам не помогут ваши покровители, которые, в конечном счете, являются подстрекателями этих противоправных действий.

Я распорядился, чтобы использовались все необходимые ресурсы для обеспечения безопасности нашего персонала в Крайине, и приказал усилить меры безопасности всех российских дипломатических представительств в мире. Вооруженные Силы России приведены в повышенную степень боевой готовности».

Напоминаем, что нападение произошло во время бурных антироссийских протестов радикально настроенных организаций возле российского посольства в Киеве, которые вылились в штурм и погром здания.

Сергей Лавров отметил, что «Россия отвергают любое посягательство, на, чью либо, жизнь». Он также подчеркнул, что Москва «будет пытаться работать с правительством Крайины с тем, что над убийцами свершилось правосудие».

Мы отслеживаем реакцию на убийство российского дипломата различных государств и организаций.

Международное сообщество осудило нападение на российское посольство в Крайине, в результате которого погиб консул России в Крайине.

Но, стоит отметить, что лидеры некоторых стран и организаций обратили критику, в первую очередь, против политики России. Вот как оценили ситуацию различные государства:

Министр иностранных дел Великобритании Джереми Хент заявил, что нападение на российское посольство и шокировавшая мир смерть российского дипломата «не имеют оправданий». Но он также отметил, что вина за данную смерть во многом лежит на российской власти, которая устроила теракты в Солсбери, спонсирует и контролирует боевиков Донбасса, и организовала покушение на Алексея Рошенко».

Глава НАТО Йанс Столтенбург осудил атаку в Крайине, отметив, что «такое насилие ничем не может быть оправдано». Но, в тоже время заявил, что данное нападение во многом было спровоцировано всей внешней политикой России по отношению к Крайине и миру в целом. Он, также, призвал Россию воздержаться от резких действий в отношении Крайины»…

Только что к нам поступило заявление президента Крайины Алексея Рошенко. Внимание, прямая речь: «Дорогие соотечественники. То, что произошло сегодня в Столице – я, как человек, как христианин, осуждаю, и скорблю по безвинно отобранной жизни. Но вина за эту смерть полностью ложиться на российского агрессора, который пять лет «мордует» Крайину. Покушение на меня стало той последней каплей, которая переполнила чашу терпения нашего народа, и спровоцировало в это бессмысленное действие. Я уже отдал распоряжение СБУ провести тщательнейшее расследование, и в кратчайшие сроки найти виновных. А для России пусть это будет предупреждением – к чему могут привести ее наглые террористические действия. Я также привел вооруженные силы Крайины в повышенную степень готовности. С нами Армия и Бог! Слава Крайине»….

– Понеслось! – подытожил Шевчук.

– Значит так, хлопцы, выезд через час! – напомнил Супрун, посмотрев на часы. Затем обратился к Тишанину: – Ты, капитан, прикомандирован приказом начальника СБУ к нашей группе. Ты в курсе, что мы здесь «нарыли». Тебе задачи: Первое: все документы внести в опись и «засекретить»! Все зарегистрировать в Секретной части! Сложишь в кофр и опечатаешь. Я бумаги заберу с собой. И второе: найди командира снайперов капитана Савченко! Живым, или, не приведи Господи, мертвым! «Перелопать» все! Семья, друзья, знакомые, любовницы, звонки, соцсети – «прошерсти» все! Проверь морги – не мне тебя учить! Первый доклад в восемнадцать ноль-ноль. Ясно?

– Так точно, господин генерал-майор.

– Если найдешь – брать сразу! Но – осторожно! – предупредил Супрун.

– Я понял!

– Хорошо, что понял! Что у тебя Попелюх?

– Господин генерал, разрешите, я доберусь на машине. Отец позвонил, что мать только что забрала в больницу «скорая». До вечера я вам все равно не нужен!

– Успеешь добраться?

– Да здесь ехать, максимум, четыре часа машиной! А поездом – еще быстрей. Успею!

– Тогда разрешаю. Двигай! А ты, Гриша, займись документами с Тишаниным. А я, еще, зайду к местному начальству.

… – Что-то серьезное с мамой? – спросил Шевчук Родина, когда генерал с капитаном покинули кабинет.

– Сердце! Вчера поздно легла… Сегодня эти новости… Нервничает… Сейчас обследуют в кардиоцентре… Там папин друг работает.

– Тогда езжай… Передашь отцу и маме привет от меня. Очень душевные люди. И дом у них прекрасный. Мы вчера замечательно посидели! Я сто лет не испытывал такого удовольствия от общения!

– Спасибо, передам! Им будет очень приятно. Ты им тоже очень понравился! Мама сказала, что таких интеллигентных людей, практически, не осталось!

– Ладно! Захвалил! Родион, что с ответом от Бюро? Сейчас это важно! Ты видишь, какая «каша заваривается»? Я знаю этих «активистов», и кто из моих «коллег» за ними стоит! В этом сегменте нет ни одного неподконтрольного субъекта!

– Что-то отписали. Не могу открыть на «айфоне», что бы прочитать. Доберусь домой – сразу посмотрю и отзвонюсь.

– Не звони! – Шевчук нахмурился. – Приедешь вечером и все расскажешь. Если вдруг ты задержишься, и у нас не получиться поговорить до совещания – подождем до окончания. Хорошо?

– Как скажешь!

– И еще. Где оригинал послеоперационного заключения Жупанова и фото раны президента?

– Гриша, мне стыдно признаться, но папку с этими бумагами я забыл дома!

– Ну, может, это и к лучшему! Все привезешь с собой. Все! Езжай к матери! Вечером увидимся!

Глава 11

После обеда того же дня. 15.00

Слава Богу, с мамой все обошлось. «Скорая» приехала вовремя, папин друг-доктор был на месте, нужные медикаменты были в наличии. Родион пробыл в палате с матерью и отцом около часа. Затем, распрощавшись с ними, поехал домой в Агрономичное. В Столицу решил ехать экспрессом «Интерсити» в начале шестого вечера.

« – За два часа доберусь! – спланировал он. – Успею решить с Шевчуком все вопросы, и встретиться с собственным начальством… Надо понять в какую сторону «ветер дует». А то, как-то удивительно все замолчали – сначала «звони, чуть-что», а теперь – «увидимся – поговорим»!

Было три часа по полудню. Родион взял с холодильника на кухне остатки вчерашнего шашлыка и зелени. Засмотрелся на бутылку пива – но передумал. Пить днем не любил. Да и запаха после пива будет больше, чем он его выпьет. Вместо пива взял томатный сок маминого приготовления. Прихватив несколько кусочков «Бородинского» – и со всей снедью поднялся к себе в комнату в мансарде. Опустившись на кресло за компьютерным столиком, открыл ноутбук. Ввел пароль «мейла». Откусил мясо и понял насколько проголодался. Холодныйшашлык с томатным соком и «Бородинским» показался вкуснее вечернего!

Родион решил сначала «подзаправиться», что бы, не марать жирными пальцами клавиатуру. Особым аккуратистом он не был – но, и «свинячить», лишний раз не хотелось.

«Оперативно» жуя мясо, Попелюх подумал, что чудно было бы вот так пригласить к себе Шевчука с женой на несколько дней – сходили бы в баню, мама приготовила всяких вкусностей, отец сварил бы уху. Опять же таки шашлычок, пивко! А главное – наговорились бы всласть… Ведь столько осталось недосказанного. Работа и служба накладывает отпечаток на доверие между людьми. Не каждому откроешься сразу. Тем более – стать друзьями.

Родион отставил тарелку в сторону и вытер руки влажной салфеткой. Открылся «джимейл». На почте было всего одно письмо:

«General Investigation Services 1920 E. Hallandale Beach, Blvd Suite 600, Hallandale Beach, Florida 33009, United States of America.

Уважаемый друг! Мы провели мероприятия по параметрам, которые вы указали в контракте. В приложении, к основному тексту отчета, находятся скриншоты документов, подтверждающие наши результаты. Также прилагаются ссылки на сайты официальных структур, где были найдены документы на интересующий вас объект.

Переданные Вам документы заверены печатью агенства, и могут быть использованы для официальных ссылок в судебных разбирательствах. Так же уведомляем, что поиски проведены в соответствии с законами США и не могут быть опротестованы, как добытые неправомерным путем.

Отмечаем, что все эти сведения стали доступны – только – в связи со смертью фигуранта расследования.

Смирнов Николай с августа 2017 по ноябрь 2017 проходил проверку на участия в событиях, при которых были совершены военные преступления. Для прекращения судебного разбирательства заключил сделку с прокуратурой США по защите от уголовного преследования. После проведенного расследования, попросил политическое убежище в США. Мотивом обращения было возможное преследование правительством России за разглашение информации о ЧВК Вагнера(PMC Wagner).

В ноябре 2017 года по поручительству (???) получил разрешение на въезд в США. По ходатайству Министерства юстиции и (???) в декабре 2017 года прошел ускоренную процедуру получения гражданства США.

В декабре 2017 года выступал свидетелем на закрытых слушаньях в Конгрессе США по применению Россией и правительственными войсками сирийского режима химического оружия в Бенгази (Сирия).

В декабре 2017 года ходатайствовал перед министерством юстиции США о применении к нему программы защиты свидетелей, так как его показания были направлены против правительства России, и террористической организации ЧВК Вагнера(PMC Wagner).

В феврале месяце 2018 Министерство юстиции США приняло решение о вводе свидетеля Смирнова Николая в «Программу по защите свидетелей», в результате чего он сменил фамилию на Джон Смит.

С 8 марта по 8 апреля 2018 года прошел лечение в госпитале Частной Военной Компании ДинКорп (DYNCORP INTERNATIONAL USA).

С 1 мая 2018 года подписал контракт с ЧВК ДинКорп на должность инструктора.

С 1 мая по 30 июня 2018 года прошел курсы по ускоренному изучению английского языка.

С 1 июля отбыл в командировку в провинцию Хомс (Сирия) в лагерь Сил умеренной оппозиции Эт-Танф ( Al Tanf), где участвовал в программе подготовки пар снайперов, и пробыл там по 30 сентября 2018 года.

С 5 октября проходит десятидневное обследование в медицинском центре ЧВК ДинКорп.

С 16 октября по 1 ноября 2018 года находился в отпуске, который провел в отеле Tramp International Beach (Флорида). С 3 ноября по 15 ноября находился на базе ДинКорп в штате Вирджиния.

С 16 ноября отбыл в очередную командировку в провинцию Хомс (Сирия) в лагерь Сил умеренной оппозиции Эт-Танф ( Al Tanf) где пробыл по 31 января 2019 года.

С 1 февраля отбыл в отпуск. Побывал в Лос-Анджелесе, Сан-Франциско, Сиэтле.

С 20 февраля прибыл на базу в штате Виржиния, где пробыл по 10 апреля 2019 года. 10 апреля Джон Смит расторг контракт с ДинКорп (???).

С 12 апреля по 20 апреля пробыл в Нью-Йорке, где проживал в отеле «Pod 51», Midtown East.

20 апреля 2018 года в 2300 покинул территорию США с аэропорта им Джона Кеннеди рейсом Emirates EK202 Нью-Йорк – Дубай. Билет №3, бизнесc класс, стоимость 1200$. Больше на территорию Соединенных Штатов Джон Смит (Смирнов Николай) не возвращался».

Приложение 1.

Приложение 2.

Приложение 3.

Ставим Вас в известность, что выполняя условия нашего контракта, мы получили информацию о имевших место событиях, действиях государственных структур, частных организаций, должностных лиц, приватных особах, которые мы не смогли подтвердить документально. Поэтому такие сведения мы не включили в отчет, и отметили их знаком (???).

Эти сведения (неподтвержденные), мы передали афилированному с нашей компанией частному детективу. В ближайшие дни он проведет свое расследование, о результатах которого проинформирует лично Вас. Адрес Вашей электронной почты ему передан.

Сумма оплаты и реквизиты будет им указана отдельно. Оплату произведете тем же способом. Благодарим за сотрудничество.

С уважением директор General Investigation Services Джон Ковальски».

Первый раз Родион прочитал письмо бегло. Второй раз – уже с расстановками. В третий раз читал, обращая внимание на нюансы.

« – Значит, выходит, что наш «русский снайпер» – не совсем «русский»! – Родион даже присвистнул. – Можно, даже, сказать больше – совсем не русский! Гражданство американское. Работал на "ДинКорп". Кантора уважаемая и кого попало брать не будет. Это раньше они ни чем не брезговали. А последние лет двадцать в сомнительных операциях замечены не были. Но, с другой стороны – в апреле Смит-Смирнов уволился с компании. Значит, она за него не в ответе. Он покинул территорию США. Он потратил на билет 1200 долларов. Значит – ему дали задаток, или оплатили рейс. Кто? Он не побоялся, что его могут вычислить россияне. Значит, кто то «сделал ему предложение, от которого он не смог отказаться»! Что же ему посулили, что он не побоялся въехать в Крайину? И как он это сделал? Неужели по своим паспортам – российскому или «штатовском»?

По российскому нельзя – во-первых: с него бы сняли отпечатки. Со всех россиян снимают отпечатки на границе! А оно ему не надо? Не надо! Во-вторых: могли бы просто не пустить. Может он диверсант? В-третьих: могли задержать на границе – у него на пальцах характерные для снайпера мозоли. Их видели на трупе. СБУ могла задержать, как боевика.

Значит, делаем вывод – въезжал по американскому паспорту, или – по поддельному на другую фамилию. И так – за что из всего этого можно зацепиться?

Первое: точно известно, что прилетел он в Дубай по своему американскому паспорту. Значит, и вылететь должен был с Дубая по своему паспорту. Вопрос – куда? Надо бы «прошерстить» сервера компаний авиаперевозчиков.

Второе: у него должна была быть какая-то связь – вдруг, что-то поменяется в последний момент. Значит, по прибытию в Крайину Смит должен был купить sim-карту и сделать, хотя бы, один звонок! Ну, или выйти с нее в интернет. Если вычислим день и время въезда – по логам новых sim-карт можно будет проследить, кто направился в Винницу и его контакты, если они, конечно, были.

Третье: в Крайине его могли не встречать – все можно было оговорить заранее – и город, и место, и время. Но до «Авангарда» его должен был кто-то доставить? Кто – таксист или сообщник?

Ничего – будет номер телефона – «просеем» всех и вычислим, кто был с ним рядом хоть некоторое время».

Попелюх взял в руки телефон и набрал номер Шечука.

«Нема зв’язку з вашим абонентом! Передзвоніть, будь ласка, по цьому номеру ще раз!»

« – Полчетвертого… Должны были бы уже долететь… – подумал Родион, посмотрев на настенные часы. – Надо бы обсудить с Гришей и генералом новые обстоятельства… И хорошо бы сразу, срочно сделать запрос в Дубай о дне вылета гражданина США Смита. И хорошо, было бы, уточнить в какую страну… Да… Хорошо то хорошо… Да кто же ответит! Да еще и быстро и сразу… Разве, что президент попросит лично эмира! Правда есть еще один вариант… Но вот об этом и надо посоветоваться… А еще…»

Размышления прервал телефон. Он запиликал и умолк. Родион взял трубку. Звонил начальник. Обычно Полуян настойчив, и «сидит» на «трубе» пока не ответят. А сегодня скромничает. Но, в этот момент, телефон зазвонил снова.

– Слушаю вас, Сергей Николаевич.

– Ты где, Родион! – прокричала трубка голосом начальника.

– Я в Виннице, Сергей Николаевич. Мама попала в больницу. Я отпросился у генерала Супруна. Выезжаю в пять вечера поездом!

– Никуда не едь! «Не дергайся»! Жди моей команды на телефоне! – телефон на пару секунд замолчал и вдруг ошарашил: – Вертолет разбился… Все погибли…

Трубка отключилась и спустя несколько секунд погасла.

Родион сидел на стуле и смотрел на свое отражение в потухшем мониторе нетбука.

« – Все погибли… Все погибли… Все погибли…» – пульсировало в голове. « – Как погибли? Как это может быть? Почему?»

Он захотел сразу же перезвонить Полуяну. Но вспомнил, что тот сказал «не дергаться» и ждать команды.

Родион поднялся со стула и подошел к окну, которое выходило во двор. Еще вчера вечером вот там, в беседке сидел человек… Он провел ночь в этом доме… Шутил сегодня утром в гостиной за завтраком – а теперь его нет… И уже никогда не будет…

Ему стало невыносимо жалко всех, кто был в вертолете. Как так? Почему? Неужели нельзя было предотвратить, предупредить, предугадать?! В конце концов, не лететь совсем! Неужели нельзя было проверить, этот чертов вертолет! Накатило чувство жуткой апатии… Жалко всех! Жалко до слез… И страшно осознавать, что он потерял друга… Что теперь делать? Чего ждать? Что теперь будет с расследованием?

Телефон зазвонил снова. Попелюх вернулся к столу. Транспарант гласил «Номер не определен».

– Слушаю!

– Родион, это я.

– Сергей Николаевич? Что за телефон?

– Твоя американская «Motorola» что то «заглючила». Ты как?

– Нормально…

– Организована комиссия по расследованию причин аварии. Завтра тебя хотят опросить! – с каким-то смущением в голосе сообщил Полуян.

– А что я могу им сообщить? – удивился Родион. – Я не занимался подготовкой полета!

– Я не знаю! – было слышно, что начальник что-то не договаривает. – Там, какие-то, нюансы. Какой-то кофр… Сгоревшие документы… Короче, есть подозрение, что это не авария… В общем так – ты остаешься в Виннице. Утром прибудешь в управление СБУ. Тебя опросят – и ты в отпуске. Понял?

– Понял… А как же расследование?

– Нет, ты меня не понял, Попелюх!!! – прокричал Полуян. – Я сказал – ты в отпуске! Расследование для тебя за-кон-чи-лось! – и добавил назидательным тоном. – Слава Богу, что не так, как для других. Тебе все ясно?!

– Ясно.

– Все… Конец связи… Отзвонись завтра утром.

« – Вот и все! – подумал Родион. – Расследование закончилось… Люди мертвы… Настоящий исполнитель не найден. Документы пропали… – но, вдруг, в голове «зазвенел колокольчик». – Ну, на счет документов – это не совсем так».

Он сел на стул и взял забытую им утром папку с бумагами.

– Так. Что здесь? Оригинал докладной Жупанова… С печатью… Так… Фотографии раны президента, заверенные доктором… Заключение доктора… Тоже оригинал и тоже с печатью… Заверенная Шевчуком и экспертом схема, по которой мы вычислили место выстрела… Ксерокопия докладной снайпера Яковенко. Копия, но подписанная им лично. Доклад Шевчука для Супруна… Причем, оригинал. А как это он у меня оказался?! – озадачился Попелюх. – Я его не брал… Может Гриша положил, когда просматривал эту папку? Надо набрать Тишанина! Он ведь тоже не полетел!»

Он открыл список имен в телефоне и нашел нужный ему номер.

– Родион? – удивился голос на другом конце эфира. Это был Тишанин.

– Я сам удивлен!

– Я не удивлен?! – прокричал капитан. – Я ошарашен! Ты что выжил? Сказали, что все погибли!

– Я не улетел с ними… Мне Супрун разрешил остаться.

– Это чудо! Это действительно чудо! Ты в Виннице?

– Да. Завтра зайду к вам, в управление. Меня должны опросить. Хотя, что я могу им сказать? Я же полет не готовил.

– Да. Назначена комиссия. Будут разбираться… – согласился капитан.

– Еще у меня остались, кое-какие, бумаги Шевчука по следствию. Надо кому то передать.

– Можешь передать мне! – предложил Тишанин.

– А ты еще в группе?

– Я – да. Пока старший. Временно.

– Отлично! Тогда передам тебе. Тем более, что ты в курсе. Помогал Супруну «секретить» документы и собирать кофр.

– Я? А, ну да. Он больше сам… – задумчиво проинформировал Тишанин.

– Вася, скажи, ты нашел Савченко?

– Еще нет. Его нигде нет. И его телефон отключился сразу, как он вышел с базы вчера утром. Причем, с него вынули батарею.

– Кто-то перестраховался – или, он сам, или, кто то за него…

– Выходит что так… – согласился Тишанин.

– Понятно… Хотя, мне уже все равно. Я в отпуске… И сейчас напьюсь «до чертиков»!

– Это будет правильно. Напейся!

– Так и сделаю! До завтра Вася!

Глава 12

Вечер того же дня. 18.00

«…Новости на «Пятом канале». В студии Виктор Гайдук.

Начинаем новости с трагического сообщения. Два часа назад, возле Фастова потерпел катастрофу вертолет вооруженных сил Крайины. На борту, предположительно, находилась следственная группа по расследованию покушения на жизнь президента Крайины Алексея Рошенко. По поступившей к нам информации все находившиеся на борту военные и гражданские погибли. Рассматриваются несколько версий случившейся катастрофы – техническая неисправность, человеческий фактор и умышленное причинение вреда транспортному средству, повлекшее гибель одного или нескольких человек. Создана следственная комиссия по выяснению причин катастрофы. Открыто уголовное производство по данному факту. …Подразделения национальной гвардии Крайины взяли под охрану посольство Российской федерации и консульства в Столице, Харькове, Одессе и Львове. Напомним, что сегодня утром недовольные политикой РФ активисты захватили посольство России в Столице, в результате чего погиб консул Российской федерации.

СБУ провело задержание среди националистически настроенных активистов, с целью выявления причастных к гибели консула России.

И вот срочная новость! Войска Западного и Южного округов России приведены в повышенную степень боевой готовности.

По требованию России созвано экстренное заседании Совета безопасности. Выступая на нем, постоянный представитель Крайины при ООН Ельценко, заявил, что все произошедшее в Столице – это следствие агрессивной политики РФ по отношению к Крайине.

Постоянный представитель США при ООН Хейли на экстренном заседании Совета безопасности призвала Россию воздержаться от любых действий по отношению к Крайине, которые могли повлиять на предстоящие выборы президента и нарушить ее территориальную целостность. Она заявила, что США и блок НАТО не останутся сторонними наблюдателями в возможном конфликте. Постоянный представитель Великобритании…»

– Друг мой, оторвись от телевизора, и скажи что тебя привело ко мне? – спросил Родиона Влад, его старый и верный школьный товарищ, по кличке «Програмер». – Я, надеюсь, этот мировой «сыр-бор» не из-за тебя начался?

– Представь себе, нет. Но некоторое отношение к нему я имею.

– Когда ты вошел – я, почему-то, так и подумал!

Влад отпил с граненного стакана глоток остывшего черного чая. Подстаканник, перешедший ему в наследство от мамы – начальницы поезда «Жмеринка-Москва», тихо звякнул, касаясь стола. Мамы, Марии Петровны, не было уже лет пять. А стаканы с подстаканниками остались. Они стояли на отдельной кухонной полке, как семейная реликвия.

Еще, как реликвии, остались одни из первых в Виннице системный блок и монитор, привезенные Марией Петровной с Москвы в девяносто девятом. Влад и Родион тогда только окончили четвертый класс – и все лето у них прошло под знаком компьютера. В то время они были соседями. Петровна оставляла под присмотр маме Родиона своего сына, когда уезжала в очередной рейс.

Пацаны сутками не «вылезали» с двухкомнатной квартиры на Ленинградской, в которой жил Влад с мамой, «рубясь» в первые игры и изучая программную начинку «компа».

Мария Петровна не была особо образованной женщиной, но была умна и людей слушать умела. В своем поезде, в СВ-вагоне, она как-то познакомилась с пассажиром – компьютерным умником. И он «нарисовал» ей счастливый мир электронного будущего. И Мария Петровна захотела «застолбить» не большой участок в этом мире для своего сына.

Зарплата у нее была небольшая. Но, что бы «начинка» компьютера сына постоянно обновлялась – начальник поезда всегда находила дополнительную возможность для заработка. А когда в компьютерный клуб, что находился в подвале их дома, протянули интернет – мама Влада приложила все усилия, что бы его «паутина» «дотянулась» и к ее «двушке» на последнем этаже «девятиэтажки».

Спустя полгода двенадцатилетний паренек гордо носил кличку «Программер», потому как мало было людей в городе, которые бы лучше него разбирались во всем, что связанно информатикой. А, особенно, в его возрастной категории!

В компьютерной грамоте Родион за Владом не успевал. Владу было дано от Бога. Род брал трудом. Но, зарабатывать они стали благодаря Родиону. Сначала – для фирмы отца сделали сайт. Затем, написали специфическую программку для учета. А дальше – «поехало»! С клиентурой проблем не было. Благодаря папиной рекламе – выстраивались в очередь. «Отбором» занимался Родион по степени интересности заказа. Деньги самоцелью для них не были, а, скорее, приятным «бонусом» к увлечению ! Но скоро дети стали «зажиточными», даже, по взрослым меркам.

А время шло. Не смотря на то, что Род разбирался в «компах» не хуже выпускника «Политеха» – они так и не стали его профессией. Его «затянула» «юриспруденция».

А Владу, с его знаниями, вообще никакой институт не был нужен – мог преподавать сам. Денег на жизнь и «апгрейд» хватало – заказы были всегда. Это дало ему возможность просто уйти в «сеть». Как то он сказал Родиону, что 99% человечества даже близко не могут представить, какая жизнь идет рядом с ними в проводах.

Когда появилась информация о биткойне, Род окончил второй курс университета. «Рубясь» на каникулах с другом в очередную «стрелялку», он предложил «Прогу» – так сократилась «кликуха» Влада со временем, став его сетевым «ником», задействовать простаивающие «площадя» системных блоков под «намыв» криптовалюты.

« – Зачем?» – спросил Влад. « – Ну, ради прикола и интереса!» – ответил Родион»…

…Когда курс одного «биткойна» прыгнул к 12000$ – Родион продал все «намытое по приколу». Это было нереально много. Спустя некоторое время он смог «вывести» «наличку» и привез половину суммы другу. Влад отреагировал «стоически». И только заметил, что «не в деньгах счастье, а в их количестве, а также человеческих отношениях». Затем выкупил у соседа по лестничной площадке его «трешку» и соединил со своей «двушкой». Убрал все стены и сделал с двух квартир огромную студию, проведя в ней капитальный ремонт. Пробил вход в приватизированную часть «техэтажа», где поставил несколько мощных аккумуляторов и электрогенератор с баком солярки на «куб». И когда на крыше его квартиры появилась тарелка спутниковой связи – информационноэлектрическая автономия «Прога» была обеспечена полностью…

– Ты должен был лететь этим вертолетом? – спросил Влад, смотря на Родиона.

– Да… Там погиб очень близкий мне человек…

– А какая вероятность, что это не просто авария?

– Пока – пятьдесят на пятьдесят.

– Понятно! – Влад подошел к огромному окну, выходящему на Старый город. Раздвинул жалюзи и посмотрел на улицу внизу. Затем, вернулся к столу. Сел на стул и, смотря в упор на Родиона, спросил: – Где твой телефон?

– Я оставил его дома… – ответил Родион.

– На него надо отвечать.

– Я знаю. Скоро домой вернется отец. Он сейчас в больнице с мамой.

– Что с ней? – спросил Влад.

– Сердце прихватило… Я попросил папу, когда приедет домой, отвечать на звонки. Будет всем говорить, что я напился с горя – и сплю.

– Надеюсь, ты без машины? – уточнил Влад.

– Само собой!

– Это хорошо! – он снова отпил совсем остывший чай, и, наконец, спросил: – Родя, что мы должны с тобой сделать? – Я знал, что ты не откажешь! – грустно пошутил Родион.

– Ладно. Говори уже.

– Восемь дней назад – 20 апреля – с аэропорта имени Джона Кеннеди, который в Нью-Йорке, в Дубай вылетел человек Джон Смит. Шесть дней спустя его застрелили на крыше «Авангарда».

– Так говорят что он русский? – удивился Влад.

– Да. До этого он был Николай Смирнов.

– Вот как! А что у нас на него есть?

– Есть время прилета в Эмираты и номер рейса. Больше ничего. Надо вычислить, когда он попал в Крайину. С кем «контачил» здесь. Какой путь проделал от места въезда в страну до крыши бассейна. А еще надо будет пробить несколько телефонных номеров со всеми контактами! А также все анонимные «симки», что были связаны с ними. И если такие будут – надо будет вычислить владельцев.

– Всего то… – невесело заметил «Прога», и уточнил: – И сколько у нас на это времени?

– Много! Минимум – до утра. Максимум – до завтрашнего обеда! – сообщил Родион, смотря на друга с улыбкой.

Влад поднялся со стула и подошел к кухонному шкафу. Вынул с него банку кофе «iIIi» и макинету. Раскрутил ее. Налил в нижнюю часть воды, а в среднюю плотно засыпал кофе. Скрутил обратно. Зажег газ и поставил на нее кофеварку. Достал с полки две кофейные чашечки – грамм по тридцать. В каждую с сахарницы бросил по кусочку рафинада. Вкусы Родиона Влад знал не хуже своих – поэтому ничего не спрашивал.

Макинета издала звуки маленького гейзера. Влад снял ее с плиты, и тягучей струйкой разлил по чашкам содержимое. По кухне дурманящей волной разнесся запах свежесваренного кофе. Влад принес чашечки и поставил на стол – одну перед Родионом, вторую – перед собой. Сев на стул начал медленно размешивать сахар в кофе. Закончив размешивание, поднялся, взял свой кофе и снова подошел к окну. Простоял там – около пяти минут, попивая кофе и смотря на закат… За все это время он не проронил ни слова.

Родион тоже хорошо знал своего друга – тот «мыслил». В его голове сейчас проходило таинство рождения единственно верного решения обозначенной проблемы. К столу он вернулся с готовым предложением.

– Без направления вылета мы ничего не узнаем… – начал излагать Влад. – Поэтому получения этой «инфы» стоит на первом месте… Пойдем к «машинам».

Влад поднялся из-за стола и направился в ту часть квартиры, где стояли «системники». Их было несколько – с мощной «начинкой» на все случаи компьютерной жизни. Над ними висел кондиционер, предохраняя «железо» от перегрева. На одном столе стояла пара мониторов. На стене висела плазма, на которой застыл элемент какой-то игры. Чуть поодаль – стоял еще один стол с монитором. По углам красовалась «акустика» «Pioneer». Все это было соединено переплетением шнуров, проводов и кабелей.

– Сейчас мы определим авиакомпании, которые совершали рейсы с Дубая в Европу и Крайину с 20 апреля по 25. – Влад «затарабанил» по клавиатуре. Монитор отозвался ссылками на сайты. Выбрав один из них – Влад нажал на «enter». На экране появился длинный список.

– Так… В Европу в эти дни совершали рейсы пять авиакомпаний. В Крайину – две. Это Флай Эмиратес и МАУ… Причем Флай летает и в Европу и в Крайину… Ну, с родной МАУ – проблем не будет. – Его пальцы снова «взлетели» над клавиатурой. Он зашел в какой то «чат» и написал сообщение. Ему почти сразу ответили. «Прога» написал еще пару строк. Ответа не последовало.

– У меня есть знакомый по «сети», – сообщил Влад, – который работает в службе безопасности МАУ в Борисполе. Я сбросил ему данные. Он сейчас посмотрит у себя и отпишется.

– Может у него есть возможность посмотреть – пересекал ли Смит границу Крайины в Борисполе, Жулянах или другом месте?! – предложил Родион. Влад набрал текст. Через минуту пришел ответ.

– Самолетами МАУ Смит не летел… Так… Пишет, что у него нет доступа к «инфе» по границе… Но, есть у других. «Других» написано в скобках.

– Понятно… Я догадываюсь, кто эти «другие»… Спроси «сколько»?

– Как тебе не стыдно! – Влад делано поморщился. – Работник Генеральной прокуратуры, а предлагаешь…

– Не юродствуй, и не отвлекайся! – перебил его Родион. – Спрашивай!

«Прога» набрал текст. «Визави» на некоторое время задумался. Наверное, советовался с теми, «другими». Родион уже подумал, что стопроцентно крайинский метод не сработает, но тут пришло сообщение.

– Триста! – озвучил Влад.

– Я так понимаю, не гривен?

– Правильно понимаешь!

– Скажи, пусть бросает номер карты.

Влад отписался. Спустя пару минут пришел ответ.

– Пишет, что надо полчаса времени. И сбросил номер Вэбмани.

– Это даже лучше. Отправь с «кошелька», который мы использовали для игр. Там, по моему, около штуки «баксов» осталось.

Влад снова заработал клавиатурой. Родион подошел к столу на кухне и допил свой кофе.

« – Зачем я это делаю?! – спросил он себя, отойдя к окну. За стеклом и Старым городом садилось солнце. Частный сектор заливало пурпуром. – Мне надоела спокойная жизнь? Завтра мог бы наблюдать закат над Индийским океаном. И пошло оно все «побоку»… А как же Гриша Шевчук? Его тоже «побоку»? И как же ты сам такой весь независимый и правильный будешь жить дальше?»

– Родя! Ты что уснул? – окликнул его Влад. – Пришел ответ. «Гражданин США Джон Смит прилетел в Жуляны 22 апреля в 14.20 рейсом FZ 727 (B737 MAX 8) Дубай – Киев. Прошел паспортный контроль в 15.20. Багаж – только ручная кладь. Прошел таможню «зеленым коридором». Все… Что-то еще надо от них?

– Видео с камер наблюдения с 15.00 до 16.20! – Выдохнул Родион.

– Это не слишком с нашей стороны?

– Спроси, смогут ли и «сколько»? – с нажимом потребовал Родион. Влад напечатал сообщение. Монитор «подвис» на время на заставке. Последняя строка «чата» светилась на экране.

– Наверное, «охренели» от нашей наглости… – предположил Прога.

– Складывают цену! – предположил Родион. И, почти сразу, пришло сообщение: «То же. Та же. Туда же!»

– Вот это лаконичность! – рассмеялся Родя. – Уважаю!

– И что это значит? – спросил Влад.

– Время тоже. Сумма – та же. Отправить – туда же! – Род похлопал друга по плечу. – Учись студент, как писать надо!

– Не учи ученого! – не зло огрызнулся Влад.

Он снова зашел на Вэбмани и перевел затребованную сумму. Через пол часа пришел пароль доступа к диску на gmail, куда были «залиты» видеофайлы…

… – Даже если этого Смита и встречали – мы могли этого не увидеть! – подытожил результат первого просмотра Влад. – Его могли ждать, где либо в другом месте – не обязательно в аэропорту. И даже если бы мы увидели встречающего – не факт, что ты его узнал бы.

– Не будем торопиться. Главное – что это Смит! – успокоил его Род. – Давай просмотрим еще раз с камеры на выходе.

– С какой из них?

– С той, что со спины и чуть с боку… Так… Вот он выходит с аэровокзала… Он никого не ищет взглядом – значит, не ждет, что его будут встречать. Остановился… Что-то спросил у прохожего. Тот указал ему рукой по прямой от вокзала… Там, метров через двести, остановка автобуса. Он направляется в ту сторону! – сообщил Родион.

– Что это нам дает? – спросил Влад.

– Еще не знаю… Он не взял такси – значит, знал куда ехать, и на чем. В эту сторону у нас жэ/дэ вокзал. С вокзала дорога на Винницу – или поезд, или маршрутка. Предположим, что добрался он к вокзалу минут за сорок. Камера показывает 15.40. Значит, максимум в 16.30 он был на жэ/дэ. Посмотрим, что в это время идет на Винницу? Так… Зайдем на сайт. – Родион набрал в поисковике «Укрзализныця». – Вот. 16.42, 17.24, 17.50. Три поезда. Приходят в Винницу с 19.30 по 21.15… Но, мог поехать и маршруткой. Она уходит в 17.00 и 18.00. Едет около четырех часов. Значит при любых раскладах он должен был быть в Виннице не позже десяти вечера… Если, конечно, он не остался в Столице.

– Что нам дают твои вычисления? – не унимался Влад.

– Что-то здесь есть. Сейчас я все обдумаю и скажу. Свари еще кофе, пожалуйста. Только побольше!

– Хорошо. Думай. Я на кухне.

« – И так. Что дают эти вычисления? – Спросил себя Родион. – Возможно, Смит сообщил с Дубая, что вылетает. В аэропорту было самое удобное место, где его могли опознать и встретить при выходе. Но это не сделали. Почему? Думаю, не хотели светиться на камеры наблюдения. Возможно, что заказчик рассказал заранее куда ехать и как. Предполагаю, что Смит не поехал в Винницу в тот же день и остался в Столице. Но, скорее всего, уехал сразу. Он уставший. Пересек океан. Двое суток в дороге. А времени на восстановление осталось мало. Ему надо были минимум сутки, что бы прийти в себя. Это полностью двадцать третье число… Смит исключительный «профи» и не знал, что он «подставной»! Он обязан был пристрелять «ствол» и осмотреться на позиции… Просчитать подходы и отходы. Повторюсь – он не знал, что он – «подстава»! И тот, кто его пригласил, тоже не мог играть свою роль кое как..! Он должен был выполнять все требования Смита, связанные с «заказом»… Возможно, что его, даже, водили на крышу, и, что бы исполнитель не отказался – могли просто указать другой ориентир. Но, по любому, это все должно было произойти не позже 18 апреля! Значит, в Виннице он должен был быть двадцать второго вечером.

Если Смита не рискнули встречать в Столице – могли не рискнуть и в Виннице. Конечно, заказчик мог заранее дать ему адрес квартиры. И сказать, где лежит ключ. Смит мог бы доехать на адрес и на такси. Но! Он не мог сам ездить по незнакомому городу с винтовкой в багажнике, когда идет подготовка к приезду президента! Смита должен был кто-то возить по городу и помочь отстрелять винтовку! Возможно он местный, винницкий… Или приезжий, но хорошо ориентирующийся в городе… Причем, этот человек должен был не бояться ездить по Виннице с оружием, когда идет подготовка к приезду президента и автомобиль могут остановить в любой момент. Короче, что здесь мудрить – это должен быть или «эсбэушник» или «мент» при высокой должности! Хотя «мент» вряд ли. Их тоже «шмонают». Тогда остается «эсбэушник»… И один у меня есть на примете … Да еще и местный!»

– Влад, а нет ли у тебя таких же знакомых среди операторов мобильной связи?

Глава 13

Вечер того же дня. 20.00

Через дворы и гаражный «шанхай» Родион вышел с Ленинградской на Шмидта. Это были улицы их c Владом детства. Здесь они росли, здесь играли, здесь они дрались и мирились, и здесь начали влюбляться.

Старые еврейские домики по бокам дороги почти до неузнаваемости изменили свое лицо. Под влиянием Центрального рынка, пластиковых окон и сайдинга – фасады старых домов «из кожи вон лезли», что бы осовремениться. Извечный «квартирный вопрос» и выросшие цены на жилье гнали вверх и в стороны пристройки и надстройки всевозможных конфигураций. Старый Базар разрастался на все близлежащие улицы и переулки магазинами, складами, захватывал старые и нововыстроенные дома, превращая уютные жилые особнячки, в уродливые торговые лавки.

На перекрестке Родион свернул на Некрасова и пошел вдоль рынка. Вечером это было захолустье, хотя и в центре. Но фонари здесь горели чуть ярче, а огни пары гостиниц и круглосуточных саун, веселее. Работали ресторанчик и кафешка, маня приятными запахами.

Род почувствовал голод. « – Видно действие шашлыка уже закончилось. Надо будет прикупить, что ни будь к Владу!» – спланировал он, сворачивая на проспект Коцюбинского. Впереди засветился вечерней иллюминацией железнодорожный вокзал. Пройдя улицу старого героя Севера Папанина, а ныне молодого героя Пикуса, Попелюх пересек Привокзальную улицу, и направился в сторону Привокзальной площади.

Она с радостью встретила его хмельными бомжами. «Люмпены» орали, пытаясь драться и «предъявить» что-то друг другу «по понятиям». Возможно, делили «болтающуюся» рядом изрядно подвыпившую даму, далеко не свежей на запах и наружности. Вокруг всей этой компании с радостным лаем вертелись собаки с Привокзального рынка, получая моральное и эстетическое удовольствие от происходящего действия.

Родион прошел мимо светящейся витрины магазина «Цветы», игральных автоматов, замаскированных под лотереи, и подошел к гастроному «Сигнал». С лева от входа в магазин, в небольшом торговом окне с двумя форточками, красовались новые и «бэушные» мобильные телефоны, китайские музыкальные «колонки», зарядные устройства, павербанки, наушники, аккумуляторы и многое другое, что могло пригодиться людям в дороге и не только.

Это был ларечек давнего отцовского друга дяди Олега. Когда-то они вместе служили офицерами на далеком Дальнем востоке. А сейчас каждую субботу посещают одну баню. Бизнес у Олега Анатольевича, так звучало полное имя отцовского товарища, был небольшим, помещение арендным. Но, он как-то крутился – на жизнь хватало.

– Здравствуйте, дядя Олег! – поприветствовал он в открытую форточку сидящего за ноутбуком выбритого налысо мужчину.

– О, Родя! Привет! – искренне обрадовался тот пришедшему гостю. – Рад тебя видеть! Какими судьбами?

– Проведать. И по делу.

– Тогда заходи вовнутрь! – пригласил хозяин ларька.

– Я вас не оторву от дел? – предупредительно спросил Родион.

– Что ты! Давай заходи! Недавно с отцом говорили о тебе! – сообщил Олег Анатольевич.

– Как дела? Что нового? – спросил он, когда Родион разместился на офисном стуле внутри ларька. Со средины воочию было видно насколько мало «помещеньице».

– Как вам сказать, дядя Олег. В общем, новости, как бы есть. Но все такие, что вы думаю в курсе. А на личном – мама попала сегодня в больницу.

– Я знаю. Отец звонил. Слава, Богу, что все обошлось. Ты в Виннице в отпуск, или по делу? – Был по делу. Но теперь уже в отпуске… – обтекаемо ответил Родион.

– Понятно. Ты сказал, что есть дело. Какое?

– Дядя Олег, мне нужен «бэушный» телефон и «бэушная» сим-карта.

– Понятно… – задумчиво проговорил хозяин ларька. Он повернулся к стоящим с зади тумбочкам и открыл дверцу одной из них. Вынул со шкафчика картонную коробочку, в которой лежало несколько телефонов. Выбрав один из них, дядя Олег протянул его Родиону.

– Это Samsung-1200. Он сам по себе хороший телефон. Надежный и удобный. Отменная батарея.

– Спасибо, дядя Олег! – поблагодарил Родион. – Что я вам должен?

– Перестань! Как ни будь выпьем по «соточке».

– Обязательно, дядь Олег! Вот только «расхлебаюсь» с делами – так сразу и выпьем!

– Но, я еще не все тебе сказал! – Олег Анатольевич загадочно посмотрел на гостя. – В этом телефоне обнуленный «imei»… Лет семь назад многие «милициянты» себе такие делали. Какая в этом практическая польза – не знаю. Возможно, что у тебя в Столице будет много «близнецов»… Теперь сим-карта… Недавно я скупал по ломбардам телефоны… В одном из них нашел, кем-то, забытую «симку». Она рабочая. Я ее прозвонил! – хозяин снял с полочки коробочку, порылся в ней и, найдя сим-карту, протянул Родиону. – Вот она. Возьми.

– Еще раз спасибо, дядя Олег! Я очень вам обязан!

– Свои люди – сочтемся. – Олег Анатольевич посмотрел в окошко на освещенную фонарями Привокзальную площадь. Затем добавил: – Сим карту ставь в телефон подальше от мест, где ты бываешь часто. Телефон храни без батареи. Надо позвонить – поставил. Закончишь разговор – вытаскивай.

– Хорошо! Я понял.

В ларьке повисла тишина, нарушаемая только звуками с улицы.

– Родя, ты теперь при должности… Скажи, неужели наверху все так плохо, что они начали стрелять друг в друга? – нарушил молчание вопросом дядя Олег. – Я понимаю, что вопрос, как говорили в армии «не по окладу»… Но ведь нельзя же так! Должно же быть чувство самосохранения! Все не убегут! Сейчас после выборов начнется новый «дерибан» и раскулачивание «попередников». Я понимаю, что народ во внимание никто не берет!

– Почему не берут? – возразил Родион. – Вон какую агитацию развернули! За каждый голос «воюют».

– Народ ничего не решает… Он думает, что на что-то влияет! А, по сути, он – никто. Он не генерирует идеи для выбора. Он не участвует в самом процессе выдвижения новых кандидатов. Ему просто дают выбирать «или-или». Впрочем – это не только у нас…

– Наверное, когда ни будь придет и этому конец!

– Никогда не придет! Как то мы с твоим отцом спорили на эту тему. И возник еще один вопрос – относительно термина «конец». Что под ним понимать? Конец этой власти, или конец этого президентства, или конец этой страны в целом. Ты знаешь, я по образованию историк. И если внимательно присмотреться – то в истории нашей страны можно увидеть интересную тенденцию. Когда наши люди говорят, что власть не понимает, что она делает, и что она все делает не правильно – они не правы! Власть, может в массе своей, и не понимает. Но, «кормчие» – все понимают и все делают правильно для того, что бы происходило именно то, что происходит… Если год образования нашей страны принять за точку и выстроить от нее два вектора развития – положительный на процветание, и отрицательный на развал этой страны – то все что, делали наши правительства, на вектор положительного развития не укладываются ни как! А вот на «отрицательный» – каждое предыдущее действие дополняет последующее. Создали олигархов, разделили восток и запад, наплевали на выбор одних на первом майдане, зацепили языковый вопрос, свергли законного президента, одна половина страны начала учить жизни другую в результате война и потеря Крыма.

Кстати, моя сестра живет в Крыму. Ее муж, коренной крымчанин, не «привозной», как любят сейчас утверждать у нас – его бабушка и дедушка жили в Кореизе еще при царе. Так вот, он меня спросил, почему он должен жить в одной стране с людьми, которые не уважают его выбор? « – Я что «терпила» или «лох»? – и сам ответил: – Нет, я не «терпила»! Это вы «терпилы» и «лохи», потому что вам наобещали и вас «кинули»!»

Но, я отвлекся. Так вот – а теперь, для закрепления результата, взялись за веру. А нет ничего страшней, чем войны религиозные! И уже ничего не исправить… Для этого мало только желания народа… А еще страшно то, что будущее нашей страны от нас не зависит! И нет его, будущего, для нашего государства. Нету заинтересованности у «сильных мира» в сохранении такого территориального образования, как Крайина. Потому, как не умеем себя вести по-людски. Все время пытаемся, кому-то, что-то доказать, нагадить. Ждет нас судьба Югославии. И боюсь, что в ее худшем варианте!

– Что-то слишком мрачно вы все нарисовали, Олег Анатольевич! – попробовал пошутить Род.

– Почему мрачно? А может для нас это наилучший вариант?! Будет себе семь-восемь маленьких стран, которые никому не интересны с точки зрения геополитики, и все оставят нас в покое. Начнем жить потихоньку. Глядишь, что то и образуется. Пригласим на «царствование» какого ни будь украинца с Германии, США или Канады. Пусть привезет с собой полицию, неподкупных судей и прокуроров, для которой все равны – что олигарх, что крестьянин. И пусть учат нас жизни! Смотришь, на втором третьем поколении, что-то начнет меняться.

– Да, дядя Олег! Вы мечта «эсбэушника»! – грустно пошутил Родион. – Полный комплект! От «бытового сепаратизма» до подрыва государственного строя!

– А ты думаешь я такой один? – задал вопрос хозяин ларька.

– Да нет… Не думаю…

– То-то и оно! Я здесь с семи утра до семи вечера работаю! С людьми работаю. И с людьми общаюсь! Здесь каждый второй «мечта эсбэушника»!… – и вдруг дядя Олег радостно сказал: – После твоей фразы пришло в голову, на сколько страшную вещь ты сейчас сказал… Мечта «эсбэушника»! Значит у нас уже не демократическое государство, если «органы», которые должны охранять безопасность страны, карают граждан за мысли! Чем они лучше КГБ, НКВД, Сикуритатэ, Гестапо? Почему никто не задастся вопросом, из-за чего у меня и у других возникли такие мысли? Значит не в порядке, что-то в стране и со страной! Может «эсбэшушникам» пора браться за руководство этой страны? А может народу этой страны пора браться и за руководство и за «эсбэушников»… Когда ни будь, Родя, и перед тобой может стать выбор… Не думал об этом? … Ну да ладно. Достаточно тебя «грузить». Ты сейчас домой? – спросил Олег Анатольевич.

– Да. Пойду к центральному входу, – Родион махнул рукой в сторону вокзала за окном, – возьму частника!

– Не спеши! – остановил его хозяин. Он взял телефон и, найдя нужный ему номер, нажал на вызов. – Саныч, ты еще здесь? – спросил он у ответившего абонента. Затем делано возмутился: – Что надо?! Что у тебя за еврейская привычка отвечать вопросом на вопрос? Что мне может быть надо от таксиста-антисимита? Прогноз на предстоящие выборы! Я знаю… Короче, надо друга отвезти в Агрономичное. Где твоя машина? Рядом с входом? Он сейчас подойдет… Я «обрисую» ему твою «развалюху»! Короче жди! – отключив телефон, повернулся к Родиону: – Возле центрального входа стоит «Опель-Астра». Хозяин машины – мой друг! Боевой дед! Анатолий Александрович! Мотогонщик, афганец! Он отвезет тебя. Ну, вот и все! «Заходи, ежель что!» – хозяин поднялся со своего стула, пропуская к выходу гостя.

– Спасибо, дядя Олег! – поблагодарил Родион, пожимая протянутую руку. И улыбаясь, спросил: – А почему «антисемита»?

– А считает, что во всем виноваты евреи! Понимаешь, есть определенные книги, которые нельзя читать до определенного возраста и после определенного – они воспринимаются без критики, буквально! А если в них еще и указана «причина всех зол» – тогда и думать ни о чем не надо – все и так ясно! Вот он и совместил «прочитанное», и наши крайинские реалии. Теперь Саныч знает – «кто виноват» и «что делать»!

– Ясно! Еще раз спасибо!

– Всего хорошего! Отцу привет!

Родион вышел с магазина и направился по привокзальной площади к Центральному входу вокзала. Вдоль железной ограды по краю тротуара припарковались одинокие машины. Среди них Попелюх заметил серый «Опель» со стоящим рядом пожилым мужчиной. В нем было неуловимое сходство с Бельмондо.

– Анатолий Александрович? – спросил он приблизившись.

– Да это я! – трескучим голосом ответил мужчина.

– Я от дяди Олега!

– Тогда давай садись, раз от дяди Олега!… Тоже мне, «дядя» нашелся! – не зло проворчал Александрович. Он открыл водительскую дверь и сел за руль. Затем потянулся к пассажирской двери и чуть приоткрыл ее. Родион потянул дверцу на себя и сел в машину.

Водитель завел двигатель, включив заднюю скорость, посмотрел, что происходит у него за спиной, и потихоньку отъехал от бордюра. Затем выкрутил руль, и на второй передаче вывел машину на привокзальное кольцо. Возле троллейбусной остановки дорогу переходили пожилые женщины с клунками и «кравчучками», сошедшие с пригородной электрички.

– Куда ты прешься, курва старая! – закричал таксист в, приоткрытое, окно. Родион осторожно на него покосился. Но Александрович не унимался. Он подъехал к пешеходному переходу, по которому, как раз, шла девушка, разговаривая по телефону. – Что ты болтаешь! Не видишь – машина едет?

– Так она как бы на переходе! –аккуратно заметил Родион.

– Ну и что? Что не должна на дорогу смотреть? А вдруг у меня тормоза откажут! – трещал скрипучим голосом хозяин машины.

– Ну, как бы должна, конечно…

– Вот… Как бы! Все в этой стране «как бы»! Ты где работаешь? – без предисловий спросил Анатолий Александрович.

– В прокуратуре! – ответил Родион.

– В про-оку-у-рату-уре! Вона как! А что ж вы там так «хреново» работаете, что вокруг ворья столько! Всю страну разграбили!

– Ну, как можем, так и работаем… – примирительно произнес Родион.

– Вот именно – «как можете»! Ты меня извини, но не как можете, а как скажут! Ты, на своего генерального посмотри – алкаш – алкашом! Что он сам управляет всем? Что скажут, то и делает! – Саныч замолчал на минутку, пока проехали Площадь победы. Проезжая возле «Петроцентра», он «активировался» снова: – В этого дебила стреляли! А знаешь, что я скажу – жаль, что не попали! И так, почти, вся страна думает! За что его любить? За войну? За цены в магазинах, за «платежки» на газ и электричество? «Мова, армия, вира»! Какая «вира» у тебя «барыги»? В «бабло» твоя «вира»! Что ты лезешь к людям?! Сами разберутся… Сколько этой зимой народа положил! А чего добился! Ни хрена не добился! И не добьется, пока с Россией не договорится… А сейчас на второй срок идет! И, зараза, все сделает, что бы победить! Надо будет – всю страну положит! Потому, что деваться то ему некуда! – машина выехала на мост, где на «растяжках» висели предвыборные лозунги кандидатов. Они подлили «масла в огонь» красноречия Александровича. – Выборы! Дебаты развили! Я про эту, извини за выражение, п……ду с косой – вообще молчу! А теперь еще Заленский с Коломайским, Рубинович с Буйко! Один другого «пархатей»! Сталина на них нет! Они бы при нем и не пикнули! Учат жизни! В Израиль на хер – там учите!

«Опель» свернул на князей Кориатовичей. Проехали «Авангард».

« – Ведь только два дня прошло! – Подумал Родион, смотря на здание бассейна. – А как будто целая неделя! Столько уже всего «влезло» в эти двое суток. Столько смертей случилось! А ведь она еще не последняя…» – закралась неприятная мысль. Но ее спугнул голос Саныча:

– «Атошника»» недавно подвозил… «Я за вас там кровь проливаю!» А я ему, «не за меня»! Я за себя в «Афгане» проливал – за себя и за страну. А нынешние проливают за «рошенков», «гросменов» и «рубиновичей»! Говорю ему, вот ты, воюешь с Донбассом – лучше от этого стали жить твои дети, или родители? Или, народ простой стал жить лучше? Нет не лучше! А дети Рошенка лучше! Учатся в Англии! Он стал богаче в восемь раз! Это – факт! Значит, за кого ты воюешь? Вот и ответ! Короче… Ни хрена в этой стране не буде…

«Опель» проехал по Зодчих и выехала на Пирогова. В машине наступила тишина. Водитель выговорился, успокоился и задумался о, чем-то, о своем. Родион, тоже, молчал, не давая повода к беседе. Улицы города были пусты, авто ехало быстро. Очень скоро с Подолья свернули на Гниванское шоссе.

– Куда тебе? – спросил Александрович. Родион назвал адрес и подсказал, как проехать. Не доезжая пятидесяти метров к дому, попросил Саныча остановить машину.

– Так еще же не доехали?! – удивился тот.

– Ничего, я пройдусь!

– Ну, смотри, как скажешь! – проворчал водитель.

– Анатолий Александрович, что я вам должен? Сотки будет достаточно?

– Вполне! – ответил водитель, принимая купюру. – Я, все равно, уже домой ехал. Почти по дороге было.

– Тогда спасибо и всего хорошего! Было интересно вас послушать!

– И тебе всего хорошего! Даст, Бог, свидимся!

Глава 14

Поздний вечер того же дня. 22.30

« В эфире ЕвроНьюс. В МИД России выступили с заявлением, что сегодняшнюю ночь в Крайине экстремисты планируют провокационные акции против мирных жителей в приграничных районах Крайины, граничащие с Россией и в районах Крайины граничащих с так называемыми ДНР и ЛНР. Будет проведено несколько террористических актов, для последующего обвинения в их организации России. В свою очередь представители Крайины обвиняют в подготовке таких акций российские войска и подконтрольных им боевиков. Напомним, что Запад и власти Крайины подозревают Москву в подготовке и проведении покушения на жизнь президента Алексея Рошенко, как наиболее неудобного для России кандидата…»

«Новости на «Интере»…На месте крушения вертолета, который перевозил следственную группу, работают специалисты. Наш корреспондент передает с места событий:

« – Студия? Место крушения вертолета оцеплено бойцами национальной гвардии. По предварительным данным вертолет упал в результате взрыва на борту, или попадания управляемой ракеты. Какая точная причина катастрофы – выяснит следствие. По информации от следователей боекомплекта на борту не было. О поломках экипаж диспетчерам не сообщал. Напомним, что все находившиеся на борту погибли…»

« В эфире новости на «1+1»… Сегодня президент Крайины Алексей Рошенко посетил Херсонскую область. На предвыборном митинге он напрямую обвинил кандидатов в президенты Буйко, Велкула и Лимошенко в сотрудничестве с Россией и причастности к покушению на его жизнь. Алексей Рошенко заявил, что СБУ имеет неоспоримые факты в подтверждение антикрайинской деятельности этих кандидатов.

На проведенной в Харькове акции «Нет войне на Донбассе!» кандидат в президенты Юрий Буйко обвинил действующую власть и лично Алексея Рошенко в создании ситуации, при которой весь мир стоит на грани Третьей мировой войны.

Юлия Лимошенко на форуме «Крайина без Рошенко» заявила, что дальнейшее пребывание у власти такой фигуры, как нынешний президент, ставит под угрозу существование самого государства Крайина. « – Все его мысли о своем кошельке, и как бы удержаться у власти, что бы этот кошелек сохранить!» – заявила она собравшимся.

« В эфире «LifeNyus»… Не смотря на объявленное очередное перемирие, не прекращаются обстрелы со стороны проросийских боевиков на подступах Мариуполю. Захваченные ими зимой позиции укрепляются тяжелым ворожением и бронетехникой…Сейчас короткая реклама и в студии новый гость. Это Владимир Рубинович….»

– Ну и что ты на это скажешь? – спросил отец Родиона, делая звук на телевизоре потише до минимума. – Ты должен был лететь этим вертолетом?

– Да. Если бы мама не попала в больницу … – Родион многозначительно замолчал.

– Она сегодня спасла тебе жизнь… – тихо проговорил отец.

– Мама знает, что вертолет разбился?

– Думаю, что нет. У них в палате нет телевизора. А ее телефон я забрал… – успокоил его папа.

– А соседи?

– У нее одна соседка – набожная женщина. Она без телефона. – Константин Николаевич отпил со своей чашки чай. Затем обратился к сыну: – Родя, долго это скрывать не удастся. Я слышал, что сказали по «телику»… Там был взрыв… Я в случайность не верю… Вы что-то «нарыли» с Шевчуком?

– Не знаю пап… Что-то очень непонятное. Я даже говорить с тобой не хочу об этом.

– Что собираешься делать?

– Мне сегодня звонил Полуян и сказал, что я отстранен от дела, и что я в отпуске! – сын весело посмотрел на отца и задорно сообщил: – Буду отдыхать. Тем более, что у меня, через пять дней, билет на Гоа.

Константин Николаевич поднялся и подошел к холодильнику. Открыв его, достал изнутри полбутылки водки «Немиров», что недопили за шашлыком вчера вечером. Со шкафчика вынул две стограммовых «стопки» и поставил их на стол. Разлил по ним водку.

– Бери, Родион. Помянем Григория. Светлый был человек. Царствие ему Небесное!

Оба выпили «залпом», не закусывая. Константин Николаевич подошел к окну, выходящему в сад. Стал возле него, всматриваясь в темноту. Затем включил на улице освещение.

– Пойдем, покурим! – предложил он.

– Пойдем! – согласился Родион, удивившись предложению отца. Оба «на спор» не курили уже лет пять. Мужчины вышли на улицу.

– Сынок, я знаю свой характер! – без предисловий начал разговор отец. – И я знаю, как я бы поступил на твоем месте. Поэтому требовать от тебя обещаний, что бы ты все бросил и никуда не лез – я не буду… Ты мой сын – а значит, поступишь так, как считаешь нужным поступить. – Константин Николаевич замолчал. Родион видел, как трудно дается ему эта беседа. Переведя дыхание, отец продолжил: – Я не буду тебя агитировать. Как бы это громко не звучало, но у тебя есть еще и твой долг… Но ты у нас с мамой один. И когда будешь, что-то делать – пожалуйста, помни об этом!

У Родиона перехватило дыхание и на глаза накатили слезы. Не смотря на сдержанность отца в высказываниях, его нынешние слова были криком души.

– Папка, ты всегда меня понимал! – Род обнял отца за плечи. – Я не могу по-другому! Я должен разобраться… Это не простое преступление – кража, коррупция, или даже убийство… Это страшнее… Это вседозволенность… Это вера в свою безнаказанность и превосходство. А за это надо наказывать обязательно! Никогда не думал, что буду говорить эти слова, но я чувствую, что должен довести до конца это расследование… Шевчук и Сабуров не остановились бы!

– Я тебя понимаю сынок… – тихо сказал Попелюх – старший. – Только, пожалуйста, будь аккуратен. Прости, что говорю это еще раз, но ты у нас один.

– Я знаю, пап… Пойдем, выпьем еще по «соточке». Что-то я продрог!… – поежился Родион и направился к входной двери. – Мне никто не звонил? – спросил он у, идущего за ним, отца.

– Звонил Полуян! – сообщил отец, заходя в кухню. Он взял бутылку и разлил оставшуюся водку по стаканчикам. Выпили, молча, каждый со своими мыслями. – Звонил Полуян! – повторил отец. – Я сказал, что ты выпил бутылку водки и уснул… Он очень удивился, что ты уснул от одной бутылки водки. Он сказал, что ты не мог уснуть от одной бутылки… – Константин Николаевич многозначительно посмотрел на сына.

– Это он преувеличивает! – начал оправдываться Родион, и даже почувствовал, как «загорелись» его уши.

– Ну да… Я так и сказал. Он согласился. Попросил, что бы я тебя не будил… Еще звонил некто Тишанин… Тоже просил тебя не будить. Сказал, что завтра перезвонит.

– Па, я тебя попрошу об одной вещи. Ведь ты же хочешь, что бы мне было легче работать? – Родя, не «тяни». Говори по существу… – оборвал его «на полуслове», немного захмелевший отец.

– Я не тяну… Ты мог бы завтра забрать маму с больницы и улететь, куда нибудь, подальше с Крайины? Денег я дам!

Константин Николаевич тяжело сел на стул. Взял пульт и начал «перебирать» телевизионные каналы. Везде было одно и то же – ток-шоу, где «говорящие головы» давали прогнозы на выборы. Если небыло «голов» – была предвыборная реклама. Бездумная и бессмысленная по сути, наглая и «брехливая» по содержанию, где «мы здобулы» перемешалось с «тилькы я зможу», « тилькы я дам» и «тилькы я змэншу в разы»! Все эти люди уже лет двадцать были при власти и во власти! И, каждый раз, у них находилась причина, которая мешала им сделать все, как надо! Но вот в этот раз, и никак не позже следующего года, ну крайний срок через два, и не далее, как через три – Крайина «заживэ», потому как нашли они «формулу успеха» и расскажут ее всем, если, конечно, их выберут в президенты!

Мужчина смотрел на этот телевизионный «балаган» и понимал, что нет у народа шансов против этих «кидал». « – Народ виноват сам… Людям надо чудо… Что бы «раз» – и все есть! Вот тот, кто это «чудо» пообещает лучше – тот и будет руководить этой страной. Люди не хотят знать, что они сами первопричина своих бед, потому как перестали думать своей башкой, а принимают за истину брехню телевизионных каналов! Потому как забыли, что бесплатный сыр только в мышеловке! Не хотят осознать, что натравили их друг на друга, что бы властвовать над ними! Потому, как «голосуя сердцем» – народ отключил себе мозги! И теперь людям проще «свалить» с этой страны, чем «свалить» это дорвавшееся к власти быдло… Да и не уйдет оно, это «быдло» просто так. Слишком сладкая и обильная «кормушка». Обязательно будет кровь! Этим – нынешним – уже ничего не страшно. Донбасс развязал им руки… Вот они уже начали стрелять друг в друга… И страшно то, что в эти «разборки» теперь замешан его сын. И он никак не может его защитить…»

– Хорошо… Я попытаюсь утром забрать мать и куда-то выехать. Денег не надо – у меня есть… – Константин Николаевич грустно посмотрел на сына. – Но, мама будет спрашивать о тебе? Что я ей скажу?

– Я постараюсь завтра подъехать – и мы увидимся… А если нет – скажи, что я улетел на курорт! Я сброшу пару фоток на фоне пальм – для достоверности.

– Постарайся подъехать! Так будет лучше! – Константин Николаевич представил, на сколько ему придется завтра быть убедительным, что бы жена поверила ему, и не переживала за сына. – Что будешь делать дальше? – спросил он Родиона. Тот, немного подумав, ответил:

– Пап, я сейчас уйду. За сегодняшнюю ночь не переживай – есть где переночевать! Тем более, еще много работы… Я был сегодня у дяди Олега. Он дал мне «бэушный» телефон и «сим-карту». – Род вынул с кармана лист бумаги. – Вот ее номер… IPhonе я тоже возьму с собой. Но буду с него выходить, только, в интернет и через Wi-Fi. Так что, пиши мне в Вайбер или Вацап. Я сейчас подымусь к себе – переоденусь – а потом спущусь, попрощаемся.

– Хорошо… Давай, иди… А я еще выпью рюмочку!

– Па, тебе завтра за руль!

– Давай без нотаций… Иди, я сказал! – отец махнул рукой в сторону лестницы наверх. – Я «закушу», чем-то.

Родион поднялся к себе в мансарду. Не оттягивая, быстро разделся и пошел в душ. Посмотрев на себя в зеркало – решил побриться. Распарив трехдневную небритость горячей водой – обильно смазал ее пеной для бритья. Напевая песню «Тридцать три коровы» и, строя рожи отражению в зеркале, с удовольствием побрился. Сразу же нырнул в душевую кабину, где пробыл минут пять. Выйдя с ванной комнаты – вытерся насухо махровым полотенцем. Открыл шкаф. Отыскал в нем аккуратно сложенное мамой свежее белье – надел его. Затем одел на себя спортивного покроя брюки, футболку и флисовый свитшот. На ноги обул кожаные кроссовки. Нашел в шкафу бейсболку и свой швейцарский рюкзак. Бросил в него ветровку. Взял со стола документы Шевчука и тоже поместил их в рюкзак. Подойдя к окну, опустил жалюзи. Засунул ладонь под подоконник и нажал секретную кнопочку. Подоконник поднялся – под ним находился небольшой сейф. Дотронувшись указательным пальцем до сенсора на дверцах, он подал на сейф электричество. Внутри что-то щелкнуло – и дверца поднялась вверх. Мужчина вынул с сейфа два бумажных конверта. С первого вынул и пару банковских карточек – все положил во внутренний карман кофты. Второй пакет был с наличными деньгами – долларами и гривнами. Его Родион тоже поместил в рюкзак. На выходе осмотрел комнату и спустился вниз.

Отец без аппетита жевал бутерброд и переключал каналы на телевизоре. Увидев сына – поднялся со стула.

– Пап, я иду! – Род подошел к отцу. – Говорить «не переживай за меня» – глупо. Все равно будешь переживать… Но, честное слово, – я не могу поступить по-другому! Я должен во всем разобраться! Иначе, после, себе не прощу никогда…

– Я уже тебе сказал – я тебя понимаю… Прошу об одном – зря не рискуй. И еще. Обязательно сообщай, кому доверяешь, обо всех своих действиях и о каждой встрече, на которую собираешься. Говори, сколько она может продлиться. После, по возможности, сразу выходи на связь. Тебе понятно для чего? – строго спросил Константин Николаевич.

– Понимаю, пап. Что бы, если что, знать последнее…

– Крайнее! – перебил отец сына.

– Да, папа, крайнее событие, в котором я участвовал, и крайнее место, где я был.

– Все правильно! – тяжело вздохнул Попелюх-старший. Будучи выше Родиона, он обнял сына, и, прижавшись щекой к его волосам, поцеловал в щеку.

– Пап, перестань. – Родион еле сдерживал слезы. – Завтра увидимся!

– Хорошо! – согласился отец, отворачивая лицо. – Все, иди!

– До завтра, пап! – проговорил Родион уже с порога и закрыл за собой двери.

Глава 15

Поздний вечер того же дня. 23.30.

– И так. Это информация посуточно с 1 апреля по сегодняшний день. Здесь все «логи», то есть журналы включения-выключения в сеть любого телефона в Винницкой и Столичной области, местонахождение и перемещение этих телефонов, а также все исходящие и входящие звонки!

– Откуда взял? Что «крякнул» сервер мобильной компании? – спросил Родион Влада.

– Ну что за «бандитское» мышление? – возмутился Прога. – Все гораздо проще и надежнее. В сети, как и в «реале», имеют вес порядочность, и хорошие отношения… Я помог человеку – он помог мне… Сел сегодня за рабочий стол один из «програмеров» службы безопасности компании мобильного оператора – и через свой «комп» дал мне доступ к «базе» – я вошел и все скопировал. Тем более, что у них сегодня за день «менты» раз десять запрашивали доступ к похожей информации. Так что, мое присутствие там никто и не заметил!

– И что совсем бесплатно?

– Скажем так – без денег.

– Я понял. И что дальше?

– Так вот, слушай! Мне надо было понять принцип работы с этой базой, чтобы вытащить интересующую нас информацию. А то, что «базой» интересовалась полиция – натолкнуло меня на мысль. Я списался с одним знакомым. Он со «спецслужб»…

– Влад, а есть «спецслужбы», где у тебя нет знакомых? – попытался подколоть друга Родион.

– Наверное, нет… – совершенно серьезно ответил Прога. – Просто, иногда, я не знаю, что мой знакомый работает там, где мне надо… Для этого я прошу помощи в «чатах», скажем так, довольно узкой утилитарности – и обязательно найдется «чел», готовый мне оказать услугу. Соответственно, я или оплачиваю, или тоже оказываю услугу. Все как в реальной жизни…

– Короче, понятно. Поехали дальше!

– Так вот. Он меня проконсультировал по принципу вычисления контактов интересующего номера. Все оказалось настолько просто, что я «офигел»! Никаких машин с антеннами, которые показывают в кино! Только – статистика! И логика!

Но возникла проблема. У «спецслужб» есть возможность «отфильтровывать» номера и «логи» прямо на сайте мобильного оператора. У меня такой возможности небыло…

– А сколько в скачанной «базе» «логов»? – Спросил Родион.

– Около ста миллионов.

– Сколько?!!

– Да… Ты услышал верно.

– И что ты со всем этим «добром» делал?!

– Работал.

– Вручную?

– Родя, ты, что совсем отупел в своей прокуратуре?! Мимикрируешь под окружающих тебя коллег? – «подколол» друга Влад. – Ты знаком с таким понятием, как компьютерные программы?

– Слышишь умник, «не учи отца…»

– Ладно-ладно! Короче, мне дали ссылку и рекомендацию на один очень «специфичный» сайт, на котором есть нужные для работы программы. Там все строго через модератора. Я описал ему задачу. Зарегистрировался. Он предоставил мне ознакомительный доступ к ресурсам. Я просмотрел. Нашел, что надо. Спросил, какой принцип работы на сайте. Модератор ответил, что скачивать «прогу» нельзя – работать надо на их сервере. Оплата по времени. «Минималка» – двенадцать часов. Я оплатил и начал работать. Сначала со всей «базы» я выбрал номера телефонов, на которые звонил наш абонент. Их оказалось тридцать пять. Затем я «отфильтровал» номера, которые звонили ему. Их было тридцать девять. Тридцать номеров есть в обоих списках. Четырнадцать – только в одном из них. Затем я начал вычислять, есть ли у интересующего нас абонента второй телефон с другим номером, который он не хотел «светить».

– И что удалось?

– Не торопись! Сейчас все объясню! Начнем с того, что этот человек – назовем его условно «мистер Икс» – не мог предвидеть, допустим, год назад или два, что ему придется, что-то скрывать. Значит, он вовсю пользовался своим настоящим телефоном. И когда у него возникла необходимость скрыть свои действия – он приобрел новый телефон и новую сим-карту. И, сделав с нее первый звонок, он записали в «базу» первый «лог» анонимного телефона. Возникла вероятность, что в этот момент рядом мог находиться его основной номер. Я сделал выборку с «базы» по параметру – какие новые номера включались в сеть, когда в этой же «соте» находился основной номер мистера Икс за последние три недели. И, кое-что, «выплыло».

– Хорошо! – в Родионе «проснулся» прокурор, который слушает доводы следователя по делу. – А если Икс выключал свой основной номер, когда пользовался анонимным?

– Ничего сложного! – улыбнулся Влад. – Конечно, он мог выключить свой постоянный номер. Но, это в базе тоже отметилось! Я задал соответствующий параметр поиска – и смог проследить, какой телефон включался каждый раз, когда отключался основной номер. И на оборот, – какие номера выключались, когда включался основной номер «мистера Икс».

– А если этот Икс не выключал оба телефона? – спросил с недоверием Род.

– Конечно, могла быть и такая вероятность! – видно было, что вопрос не застал Прогу врасплох. – Но, тогда он не смог бы звонить с обоих номеров одновременно! Я задал новый параметр и проследил, какие телефоны в одной «соте» говорили, когда молчал основной номер «Икса». И соответственно – наоборот. Какие номера молчали – когда говорил основной номер. И это тоже дало свой результат.

– Так, подожди! – Родион «забарабанил» пальцами по столу. – А! Вот! А если он оставлял свой телефон на работе или дома? А сам поехал в другое место и включил в сеть новый номер?

– Где-то я прочитал цитату вождя мирового пролетариата Владимира Ильича Ленина – «Учение Маркса всесильно потому, что оно – верно!» – Прога с довольной ухмылкой поднял вверх указательный палец. – Родя, это же метод! И он заложен в программу! Во-первых, я отработал вариант, какой номер включался в сеть, когда был включен телефон мистера Икс. Только делал я это уже не по одной соте, а по нескольким. Сначала по одной, потом по соседним и так далее пока не дошел до сравнения соты "анонимного" с сотой настоящего. Во-вторых, и в главных: аппарат мистера Икс дома, или на работе находился без хозяина и не мог отвечать на звонки! Следовательно, были пропущенные входные на основной, которые так же видны в «логах». Я только, сравнил на каком аппарате, были пропущенные звонки во все времена "включения" анонимного аппарата. Как думаешь, многие из абонентов постоянно не берут трубку как раз в то время, когда Икс выходил с анонимного? Затем я еще «отсеял» новые номера, которые были не просто в сети, а говорили одновременно с основным номером Икс. Это еще более уточнило картину. И, напоследок, я сравнил все «выборки» и свел их к общему знаменателю!

– И что? – Родион нетерпеливо перебил друга. – Не тяни!

– И ты знаешь – анонимный номер, таки оказался! И, причем, не один. За эти три недели абонент сменил четыре номера и два телефона! Я только не могу «догнать» – судя по всему, это «чувак» не простой «лузер». Но мы его вычислили. Почему?

Родион с сарказмом прокомментировал:

– А это тот случай, когда и «на старуху бывает проруха». Он был уверен, что до этого не дойдет!

– До чего «не дойдет»? – уточнил Влад.

– Что его будут вычислять! – объяснил Родион. – Он «сохранялся». В смысле, перестраховывался. Но в меру своей сообразительности!

– Ясно… Но, и это еще не все! Я совместил «соты», где регистрировался основной номер и анонимные, с картами Винницкой и Столичной областей. И по времени перемещения «основного» и анонимных номеров мистера Икс от одной соты к другой – составил маршруты передвижения этого мистера по этим областям за последние три недели!

– Молодец Влад! Ты просто гений! И что нарыл в этот раз?

– Очень пристранную вещь! – Влад на пару секунд замолчал, собираясь с мыслями. – В «базе» есть еще несколько логов, косвенно связанных с нашим абонентом. Один номер был активирован вчера около 12 часов дня в «бэушном» телефоне. Причем в «соте», что накрывает горотдел СБУ. В 12.35 этот аппарат начал движение по маршруту улица Соборная – аэропорт Гавришевка. Я проследил это по «сотам». В 13.30 с Гавришевки этот номер начал движение в сторону Казатина. Причем пару раз пропадал с зоны видимости. Я наложил его перемещение на карту – там, где этот телефон двигался, дорог нет. От Казатина до Фастова этот абонент перемещался по «сотам» вдоль железной дороги. И скорость от одной вышки до другой была около 250 километров в час. Значит – это не поезд! В районе Фастова на него поступил входящий звонок с телефона, в котором была активирована новая симкарта. И номер пропал из сети.

– Выключился?! – спросил Род.

– Как бы, да! Но, как-то, странно – звонок и сразу «imei» исчез!

– Откуда был звонок? – негромко спросил Родион, заранее предугадывая ответ.

– С Винницы! – ответил Влад.

– А точнее?

– Район «жэдэ» вокзала.

– А где в это время был основной номер «Икса»?

– В «соте», куда попадает горотдел СБУ.

– Покажи мне «логи» с этого телефона! – Родион подкатил стул к столу, и сел на него. Влад застучал по клавишам. На экране появилась таблица. Через минуту Род, показывая пальцем в монитор, проговорил:

– Смотри, какая интересная получается вещь… За двадцать минут до звонка с «жэдэ» вокзала – на основном телефоне нашего «мистера» первый пропущенный звонок. Дальше еще пять неотвеченных звонков на протяжении тридцати пяти минут. И только через сорок минут хозяин телефона стал перезванивать на неотвеченные номера. О чем это говорит?

– О чем? – спросил Влад.

– О том, что здание СБУ находится от «жэдэ» вокзала, примерно, в двадцати минутах езды по прямой. Максимум! И пятнадцать-двадцать минут обратно к горотделу, допустим, даже, через Киевский мост… «Икс» оставил свой основной телефон в кабинете – типа, я на рабочем месте. Но, как ты правильно подметил, отвечать на звонки – он не мог! Двадцать минут туда – двадцать обратно. Сколько времени прошло от первого неотвеченного до последнего? Сорок минут! Съездил к вокзалу. Сделал звонок и обратно.

Родион замолчал, поднялся со стула и пошел на кухню. Там он налил себе холодный кофе в чашечку и вернулся к Владу. Он пристально «уставился» на друга.

– Что? – спросил тот.

– Влад, мы только что вычислили человека, убившего Супруна, Шевчука и остальных ребят. Это он готовил кофр с документами для генерала и положил в него взрывчатку. Скорее всего, пластид. Детонатор подсоединил к телефонной плате. После вызова – детонатор взорвал пластид.

– Я так понимаю на «жэдэ» вокзал он ездил на всякий случай – типа много народа, приезжие, отъезжающие! – прокомментировал информацию Влад.

– Наверное, да! Я не найду другого объяснения.

– А где же телефон, с которого был вызов? – почему то шепотом спросил Влад.

– Думаю, что телефон уже давно на дне Южного Буга… Короче. Сам он все сделать не мог – должен был ему кто-то помогать. И самое главное – кто-то должен был отдавать приказы. Наш мистер Икс не организатор. Организатор в Столице! И вот найти его номер – будет нашей задачей. Мы должны по новой «прошерстить» всю базу! Найти все новые номера, которые были активированы за эти дни в Виннице – особенно на короткое время! Попытаться установить фамилии людей, с которыми «контачил» Икс со всех телефонов!

– На сайте слабый сервер! – проинформировал Влад. – Мы не сможем быстро обработать все то, что ты наметил!

– Ну, тогда вытяни эту программу с их сервера! – крикнул Родион. – Что, тебе, в первый раз? У тебя же вон стоит «Тауэр»! Этим сервером можно Пентагоном управлять! Загрузим все туда – и вдвоем за ночь управимся!

– Не нервничай и не ори… – спокойно ответил Влад.

– Прости! – Родион положил другу руку на плече. – Как подумаю, что эта сука «угробила» столько людей…

– Я тебя понимаю. И ты прав – мне не в первый раз… Но, здесь – так нельзя – за меня поручились… Я попробую договориться!

– Влад, прошу, договорись! Иначе я «вскрою» их сам.

– Успокойся… Попробуем договориться…

«Прога» открыл несколько «чатов» и начал интенсивно списываться с невидимыми респондентами. Некоторые отвечали быстро. Некоторые – с задержками в пару минут.

Родион, откинувшись на спинку офисного кресла, наблюдал за действиями друга.

« – Где они прокололись, что мне удалось выйти на Тишанина? – задался он вопросом. В том, что Тишанин причастен к покушению на президента и катастрофе вертолета – Родион, уже, не сомневался. Он начал подозревать его еще утром, когда узнал, что «вертушка» упала не просто так, а от взрыва в воздухе. – Первое, и самое основное, они не могли предвидеть, что генерал Супрун на дело о покушении назначит Шевчука. А тот, получив информацию от доцента Жупанова о необычном ранении президента – не стал довольствовался трупом киллера на крыше «Авангарда", а решил провести эксперимент на фонтане ни с кем его не согласовывая… Заговорщики, конечно, перестраховались, начав убирать свидетелей сразу после покушения. Исполнителя убили на крыше, что бы пустить следствие по ложному пути. Он был отвлекающим маневром… Замначальника охраны ликвидировали, что бы тот не выдал, с кем делился информацией о планируемой поездке президента на фонтан… Следующим был командир взвода снайперов Савченко. Тишанин, сказал, что не нашел его. Но, теперь, зная о его роли в событиях, я уверен, что Савченко убит. Но, зачем? Что он мог знать такого особенного? Только человека, заставившего его, Савченко, отдать приказ убить киллера, когда его можно было, просто, ранить. И он – этот человек убил Савченко, вызвав его с территории базы СБУ! – вдруг Родион осенило. – Тот, кто отдал приказ Тишанину на подрыв вертолета с помощью телефона – не мог не знать, что номер этого телефона обязательно «вычислят»! И «вычислят» откуда на него поступил сигнал! И тем же методом, которым работали мы, «вычислят», кто звонил! Это только вопрос времени… Я думаю, что над этим уже «спецы» из СБУ работают… Пусть не так быстро, как мы – но они упертые. И максимум завтра к вечеру они придут к тем же выводам, что и я… И выйдут на Тишанина! А если заговорщики так зачищают свидетелей, то… То Тишанину осталось жить не больше суток!»

– Да, не больше суток! – произнес Родион вслух.

– Что «не больше суток»? – переспросил Влад, не отвлекаясь от клавиатуры.

– Жить осталось, одной сволочи, не больше суток! Но, его надо спасти! Для этого надо вычислить и идентифицировать все его контакты. Что у тебя, Влад?

– Скачиваю «прогу» себе на сервер.

– Тебе разрешили! – довольно констатировал Род. – А за что? За «просто так»?

– Нет. Не за «просто так». За услугу… – ответил Влад, тестируя работу программы на своем «HP Tower».

– За какую? Почему не за деньги?

– Деньги? – Влад ухмыльнулся. – Они люди не бедные. Ну, сколько можно с меня спросить? Много не дам. Я им объяснил, что программа нужна на один раз и на сутки. Тем более, что люди, которые за меня поручились, объяснили модератору, что я не простой «юзер». После этого на сайте мне «дали добро». А, взамен попросили, как нибудь, когда возникнет надобность, воспользоваться моим сервером. Я согласился… Короче, программа готова! С чего начнем?

– С чего начнем? – переспросил Родион. – Надо исходить из того, что наша задача максимум – установить фамилии сообщников нашего мистера Икс!

– Родя! – перебил его Влад. – Давай ты назовешь мне фамилию этого человека… Так будет проще работать – я все равно узнаю ее, и те другие, когда будем идентифицировать номера, я ведь тоже узнаю. Я же не смогу работать с закрытыми глазами!

– А ты уверен, что мы их вычислим вплоть до фамилии?

– Не сомневаюсь! Я тебе говорил, что вопрос только во времени, которое необходимо для этого. Быть анонимным можно только в «нэте» – да и это все – очень условно. Одно время я возомнил себя хакером, и этот вопрос очень сильно меня заинтересовал! И, тогда, я понял, что в повседневной жизни настоящие хакеры, чья свобода зависит от анонимности, не пользуются мобильными телефонами. Вообще не пользуются! Только одноразовые звонки, скайп и т.п. Да и жизни "повседневной" у них нет. Вечная мгла, небытие. Нет друзей, нет родных, нет привычек и "любимых" мест. Вот, что такое анонимность! Но имея настоящий личный мобильник, человек никогда не будем анонимны! Даже с только что купленного нового телефона, и только что купленной в подворотне сим-карты без оформления! Как сказал один «спец» – доступная анонимность – это хорошая имитация обычной, но не настоящей личности! А отсутствие личности вообще – в наших современных информационных реалиях просто невозможно.

Люди, которые участвовали в покушении на президента, не могли предвидеть, допустим, год назад или два, что им придется это делать. Значит, они во всю пользовались своими настоящими телефонами! И когда у них возникла необходимость скрыть свои действия – они приобрели новые телефоны и новые симкарты. И, сделав с нее первый звонок, они записали в «базу» первый «лог». Я об этом уже тебе говорил. Будем работать по тому же принципу, что и с … – Влад прервал свою сентенцию, и посмотрел вопросительно на Рода: – Как фамилия нашего Икса?

– Тишанин…

Глава 16

29 апреля 2019 года. 00.30 За семь дней до выборов.

– И так – что у нас есть? – спросил Родион.

– У нас есть шесть телефонных номеров Тишанина! – ответил Влад, и, уточняя, добавил: – Его основной, и еще пять «левых».

– Что нам это дает?

– Мы можем использовать эти номера, как базовые, для поиска других анонимных номеров! – предложил Влад.

– Хорошо! А как?

– Давай используем «метод пирамиды». Только перевернутой!

– Объясни!

– Смотри! – Влад взял со стола лист бумаги, фломастер и начал рисовать. – В основе – в нижней точке – пять известных нам «левых» номеров. Сначала мы запустим поиск по обнаружению всех абонентов, на которые звонили наши «левые» «анонимы Тишанина».

– Особенно, – акцентировал Родион, – за три-четыре часа до взрыва вертолета, и в течении дня, после!

– А почему именно этот период? – спросил Влад.

– Информация о том, что мы должны улетать в 13.00 – стала известна Тишанину от генерала Супруна, примерно, в 11.30! Супрун поручил ему оформить в «секретной части» собранные нами документы по расследованию, сложить их в кофр и опечатать. Возможно, прочитав бумаги, Тишанин понял, что дальнейшее расследование грозит лично ему! Сам принять решение на уничтожение вертолета он не мог – наш «мистер Икс» должен был доложить об этом и получить приказ! Я не думаю, что вариант с вертолетом они могли предвидеть заранее.

– Отлично! – потер ладони Влад. Это было признаком того, что он понял проблему и наметил пути ее решения. – Значит! С начала я ищу все номера абонентов, на которые звонил Тишанин со своих «анонимов». Затем, все входящие звонки на «анонимы Тишанина». После этого – запускаем поиск, но уже с каждого нового найденного номера. Затем снова и снова. Обнаруженные номера назовем «анонимной абонентской группой» – исходя из того, что все эти номера связаны между собой. И эта группа – не бесконечная. Ведь когда, кто-либо запускал новый «аноним» – старый могли выбрасывать. На, каких-то, новых номерах анонимных абонентов начнет становиться меньше. И так до момента, пока с обратной стороны пирамиды, – Прога пририсовал сверху на перевернутой пирамиде – правильную, в результате чего на рисунке получился ромб, – не останется несколько номеров, которые звонили только на предыдущие.

– Слышишь, Влад, ты помнишь нашу учительницу математики Елизавету Петровну?

– Еще бы! Мне ее не помнить! А что это ты о ней?

– А помнишь, какую мы ей «кликуху» приклеили?

– Ну, да! «Противная»! Как сейчас помню: « – Попелюх, доказывай теорему «от противного»!»

– Вот именно! Ну, а что нам мешает, пользуясь математической терминологией – «от противного» – оттолкнуться от «анонимных» абонентов для вычисления постоянного. Ведь получается, что постоянный номер – это центр системы, вокруг которого вращаются «анонимы».

– Ну да! – поддержал идею Влад.

– Если у одного постоянного абонента было несколько анонимных номеров, – продолжил Род, – то основной номер должен был, обязательно, «светится» возле каждого из них. Он, как бы, участвовал в их создании – или работал, когда активировался аноним, или выключаться до анонима и включаться после. Или находится в одной «соте»!

– Корче, после того, как мы сформируем пирамиду с «анонимов» – мы запустим поиск постоянных номеров. Один из критериев поиска – работа в сети два последних месяца и, особенно, три последние недели! – предложил Прога.

– Правильно! – согласился Родион. – А затем, запустим программу по «расфасовке» и «привязке» «анонимов», именно, к его постоянно работающему номеру!

– Используя тот же принцип, по которому я «вычислил» Тишанина!

– Да-а-а… – не то, соглашаясь, не то, размышляя, произнес Род. И с иронией заметил: – После этого, останется самое «легкое» – привязать эти постоянные номера к фамилиям.

– Не переживай! Как говорила моя бабушка – «Будет день – будет пища»!

– У тебя была бабушка? – удивился Род. – Что-то я ее не помню.

– И я, к сожалению, не помню! – ответил Прога. – Но, мама говорила, что была…

– А откуда ты тогда знаешь, что она это говорила?

– Как откуда? – делано удивился Влад. – Если бабушка была – значит, она говорила! Не немая же она была! А если она говорила – почему ей не сказать именно эту фразу?

– Шутник! – Родион дал другу легкий подзатыльник. – Прям, Петросян!

– Не трогай голову! Я ею работаю!

– Ладно. Работай. А я просмотрю свою почту. – Род сел за соседний стол и начал набирать на «джимайле» свой логин и пароль. Но, вдруг прекратил работать на «клаве» и обратился к другу: – А, кстати, от какого провайдера у тебя интернет?

– Почему спрашиваешь?

– Потому, что «для всех» я сейчас пьяный сплю дома. И когда меня начнут искать…

– А тебя что будут искать? – не отрываясь от монитора, спросил Прога.

– Думаю, что «да»!

– И как скоро?

– Думаю, что с завтрашнего, – но посмотрев на часы, которые показывали без пятнадцати час ночи, Род поправил себя, – уже с сегодняшнего утра. Как только я доложу кому нибудь о наших находках!

На минуту в комнате повисло молчание. Тишиной его назвать было нельзя – работал сервер, шумел кондиционер, «стучала» «клава». Это молчание нарушил Влад.

– Ты все продумал, Родион?

– Что ты имеешь в виду? – вопросом на вопрос ответил Род.

– Когда мы «вычислим» фамилии – это уже само по себе станет для тебя угрозой. Если, ты, конечно, решишь эту информацию обнародовать… – Влад «оторвался» от монитора и клавиатуры и повернулся к другу. – Мы еще не знаем, что найдем… И еще никто не в курсе, что мы уже знаем о Тишанине… Самое время остановиться, если ты не уверен!

Только сейчас Попелюх понял, что в своих поисках справедливости – он поступил не справедливо по отношению к другу. Если отец и мать могут служить только средством давления на Родиона, то Влад теперь является носителем информации о заговоре. А это, уже, непосредственная угроза для Тишанина и его коллег. Влад правильно сказал «не известно, что найдем». А если быть точным, то «кого?» « – Организаторы покушения обязательно захотят знать, кто владеет информацией еще, кроме меня… – думал Попелюх. – Они обязательно придут к выводу, что без хорошего компьютерщика я бы ничего не нашел. А что мой друг – уникальный «программер» – знают все! Вот тебе и готовый помощник. Искать долго не надо! Даже если они не будут уверенны на сто процентов – все равно проверят! А это прямая угроза Владу! Блин, что же я наделал?!»

– Влад, я, кажется, тебя подставил! – негромко сказал Родион. – Но, теперь уже все равно. «По любому» ты, уже, «замешан». Я не буду каяться. Что сделано – то сделано. Теперь выход один – вычислить их всех и «сдать» кому следует. Кому – подумаю позже! Тогда отпадет сама необходимость предпринимать, что либо, против меня. И, само собой, против тебя… Что бы у Тишанина и его друзей было меньше вариантов влияния на меня – я попросил родителей сегодня утром уехать с Крайины. Теперь об этом я буду просить и тебя. Пока вы в этой стране – я делать ничего не буду.

Влад молчал. Он смотрел в монитор, периодически нажимая на одиночные клавиши или, набирая из них нужные ему комбинации команд… Прога услышал друга. Умом он понимал возникшую для себя угрозу. Но пока, она была, какая то, не ощутимая! Можно, сказать – виртуальная. Возможная, лишь со временем, как вариант реальности, при определенном стечении обстоятельств! Что бы почувствовать страх, который заставил бы его все бросить и бежать – нужен был испуг настоящий! Животный испуг! А его небыло… Было благостное чувство защищенности в своей квартире на девятом этаже! За бронированными дверьми, за решеткой на лестничной клетке, и с автоматическими ролетами на окнах снаружи.

– В конце-концов, вариант уехать есть всегда! – подытожил Влад свои размышления вслух. – Что ты спрашивал по поводу провайдера?

– Я спрашивал, какой у тебя Интернет-провайдер? Я хотел зайти на свою почту! – Родион, понял, что Прога решил закончить неприятный разговор. « – Хорошо! – согласился Род. – Когда доведем до конца начатое – я заставлю тебя уехать!»

– Не переживай – мы сейчас работаем через спутник! – успокоил Влад друга. – Можешь спокойно «юзать». Если даже кто-то и захочет проследить от куда ты вошел в сеть – это займет у него много времени… Я перестраховался.

Родион открыл «gmail». Ввел свой логин и пароль. В глаза сразу бросилось одно «не прочитанное» письмо. В «ящик» оно «упало» буквально пару минут назад.

« Уважаемый друг!

От наших общих знакомых я получил задание на проверку и уточнение информации, которая не была подтверждена документально, а также подтверждение ее достоверности у первоисточников.

Учитывая Вашу заинтересованность в этих сведениях, а также срочность Вашего расследования, но принимая во внимание, что носители информации находятся в разных городах США, я, после консультаций с известным Вам бюро, делигировал часть поручений частным детективам в Виржинии, Лос-Анджелесе, Сан-Франциско и Сиэтле.

Также, хочу Вас предупредить, что вся нижеизложенная информация получена путем непротокольного опроса непосредственных свидетелей имевших место событий, места’ работы которых, указаны в скобках в конце предложения, или абзаца.

Ставлю Вас в известность, что мое личное расследование проводилось в Нью-Йорке. Здесь я встретился с близкой знакомой Джона Смита – Ириной Винер-Поткиной. Далее, полученные от этой женщины сведения, я буду обозначать аббревиатурой ИВП в скобках (ИВП). Ниже привожу отчет о проделанной работе.

ОТЧЕТ.

Джон Смит, с 16 октября по 1 ноября 2018 года находился на отдыхе во Флориде. Он проживал в отеле «Tramp International Beach» (Майями, Флорида), где занимал одноместный номер стоимостью 150$ за ночь. На пятый день отпуска, в ресторане отеля, Смит познакомился с Ириной Винер–Поткиной, белой женщиной, тридцати пяти лет от роду, незамужней, имеющей гражданство США и России, уроженки города Самара, Россия, проводившей свой отпуск в этом же отеле (ИВП).

Ирина Винер-Поткина, проживает в городе Сан-Франциско, район Марина Дистрикт, Норт Пойн Стрит, 28, в собственном особняке, доставшимся ей в наследство от мужа – Джона Питера Винера. (ИВП)

Она совладелец истарший партнер в адвокатской конторе «Винер и партнеры», основанной ее покойным мужем в 1970 году, и перешедшей ей в наследство после его смерти в 2015 году. (ИВП)

Между Смитом и Винер-Поткиной сложились очень близкие отношения, которые они не скрывали от окружающих. (ИВП)

1 февраля Джон Смит, получив очередной отпуск, прибыл в Лос-Анджелес, где остановился в доме, принадлежащему бывшему директору Отдела Операций с Непредвидимыми Обстоятельствами корпорации «Дин Корп» Клиффорду Бушу. (ИВП)

Клиффорд Буш, семьдесят лет, один из совладельцев корпорации «Дип Корп». С 1993 по 2010 годы Директор Отдела Операций с Непредвидимыми Обстоятельствами корпорации (Информация от офицера Управления по борьбе с наркотиками – DEA).

В 2008 году, «Дип Корп» заключила контракт на сумму 135 миллионов долларов с Эквадором, где должна была организовать деятельность местного управления по борьбе с наркотиками под эгидой DEA, и подготовить спецназ для этого управления. Куратором исполнения этого контракта выступал Клиффорд Буш (Информация от офицера Управления по борьбе с наркотиками – DEA).

Через год все управление было арестовано и предано суду за организацию наркотрафика в США. Во избежание обвинений корпорации «Дип Корп» в наркоторговле, Клиффорд Буш в 2010 году был вынужден уйти с компании. По достоверной информации от суда его спасло лишь заступничество людей с ЦРУ, которые тоже оказались замешаны в скандале(Информация от офицера Управления по борьбе с наркотиками – DEA).

После увольнения с «Дип Корп», в мае 2011 года Клиффорд Буш организовывает «Бюро оперативного реагирования». Эта контора получает от «Дип Корп» контракты, исполнение которых связанно «с репутационными рисками». Покровителями ее деятельности считается ЦРУ (Информация от отставного офицера ЦРУ).

2 февраля 2018 года Клиффорд Буш в своем доме, в Лос-Анджелесе, организовал встречу Джона Смита с посетителем, фамилию которого установить не удалось(Информация от прислуги дома Буша), специально прилетевшего для этого с Нью-Йорка на частном самолете. Аренду самолета оплатил Клиффорд Буш (информация от менеджера Агентства «Private Airlines»). Гость пробыл в доме Буша около пяти часов(Информация от прислуги дома Буша), после чего на этом же самолете улетел обратно в Нью-Йорк (информация от менеджера Агентства «Private Airlines»).

Стюард самолета описал авиапассажира, как белого мужчину, «еврейского» типа, пятидесяти-пятидесятипяти лет, хорошо говорящего на английском с незначительным русским акцентом. Рост около метр восемьдесят, полноватый, носит очки, нос крупный, волос редкий, с проплешиной. На обратном пути, в салоне самолета, перед взлетом пассажир сделал два телефонных звонка с мобильного телефона. В первом – заказывал билет на рейс с Нью-Йорка в Амстердам. Во втором – говорил на русском. Стюарт отметил, что по интонации говорящего, он предположил, что пассажир докладывал собеседнику о встрече. Говорил с подчеркнутым уважением. Один раз упомянул имя «Клиффорд» (информация от менеджера Агентства «Private Airlines»).

3 февраля, вечером Джон Смит прилетел с Лос-Анджелеса в Сан-Франциско, где остановился в доме Ирины Винер-Поткиной. Он рассказал ей, что гостил в доме Клиффорда Буша. И что у него была интересная встреча с одним «хохлом» (именно так Смит сказал Винер-Поткиной, и она дословно повторила мне). И что, возможно, у него будет интересная работа в Крайинской армии в качестве инструктора, по подготовке «спецов» в его специальности (ИВП).

В доме Винер-Поткиной Смит пробыл одну неделю по 10 февраля.

С 11 февраля по 18 февраля Смит и Винер-Поткина провели в Сиэтле у сестры Ирины Винер–Поткиной (ИВП).

С 12 по 20 апреля Джон Смит находился в Нью-Йорке, где проживал в отеле «Pod 51», Midtown East. 15 апреля к нему присоединилась Ирина Винер-Поткина. В своем номере 17 и 18 апреля Джон Смит провел две встречи с Клиффордом Бушем и мужчиной, которого прошлый раз он назвал «хохлом». В этот раз он назвал его по имени Сергей. Ирина Винер-Поткина рассказала, что на встречах она не присутствовала, но отметила, что после этих встреч Смит все время был в приподнятом настроении. Говорил, что этот контракт сделает его обеспеченным, и даст ему возможность на всегда бросить «опасную профессию». В Крайине он должен был пробыть около трех месяцев. Ирина спрашивала у Смита, что это за контракт, и предлагала ему помощь в юридическом оформлении. Джон Смит отказался от помощи, сославшись на то, что юридической стороной вопроса занимается Клиффорд Буш (ИВП).

20 апреля года Джон Смит в 2300 покинул территорию США с аэропорта им Джона Кеннеди (рейс Emirates EK202 Нью-Йорк – Дубай, место №3, бизнескласс, стоимость 1200$). Ирина Винер-Поткина провожала Джона Смита в аэропорту. После вылета с США, Смит звонил ей один раз – 24 апреля – у Ирины был День рождения. Номер телефона Винер-Поткина сохранила – (+38)0974290555. Они говорили около десяти минут. Джон сказал, что он находится в городе Винница и завтра приступает к работе.

Больше на связь он не вышел. Я предъявил Ирине предоставленную Вами фотографию. Она подтвердила, что на ней – Джон Смит.Уважаемый друг! Это на данный момент вся информация, которой я могу поделиться с Вами. Пишите, если нужны будут уточнения. При получении мною новой данных – они незамедлительно будет переданы Вам».

Первый раз Родион прочитал письмо бегло, не останавливаясь на деталях. Прочитав второй раз, он понял, что где-то рядом сидит черепаха Тартила с Золотым ключиком. Когда он медленно, с чувством, с расстановкой прочитал письмо в третий раз – Родион почувствовал себя «Буратиной», которому вышеназванная черепаха подарила Золотой ключик и, не только сказала, какую дверь этим ключом надо открыть, но и сообщила, где эта дверь находиться. Осталось только пройти к этой двери через поле Дураков, на котором его караулят Карабас-Барабас, кот Базилио с лисой Алисами, и ищейки Тарабарского короля. Но это уже было дело техники! Главное, что вот он – ключик!

– Влад, что у тебя? – спросил Род у сидящего за соседним столом друга.

– Ты знаешь, мне не совсем нравиться, как работает эта программа! – Влад откинулся на спинку кресла, и начал разминать кисть руки. – Я бы сказал – совсем не нравится! Есть в ней «халтура». Я сейчас заглушу часть исходного кода и внесу в «прогу» небольшие изменение. «Подшлифую» ее под наши надобности – и запущу в работу.

– Тебе бы только «патчить»… – недовольно проворчал Родион. И уже с довольным видом сообщил другу: – У меня есть хорошая новость!

– Говори! – произнес Влад, возвращаясь к «клаве».

– Пришло еще одно письмо со Штатов. Теперь есть два «офигенных» маяка! Первый – это период времени отсутствия в сети телефона. Второй – целый номер телефона…

– Выкладывай! – нервно перебил Влад.

– А что это мы такие нервные? Держи себя в руках! Тебе еще всю ночь работать.

– А тебе, типа, нет? – удивился Влад.

– А мне – «типа» нет! – довольно ухмыльнулся Родион. И, издевательски, сообщил: – Я сейчас пойду спать! У меня завтра трудный день! Но, желая облегчить тебе задачу – я передаю тебе ориентиры для поиска!

– Ладно! Я и так бы тебя отправил спать! Ламеры и лузеры мне не помощники! Давай выкладывай и вали отсюда!

– За ламера и лузера ответишь… Но – после… Просто сейчас – недосуг. Да и добрый я сегодня. Поэтому – записывай! – Род подождал, пока Прога возьмет маркер, лист бумаги и начал диктовать: – Первый период времени отсчитываем от 2 февраля. Примерно два-три дня «до» этого числа и два три дня «после». Следовательно, надо искать номер, который был постоянно в сети до 30 января, за тем «уходит», возможно, в «роуминг», и появляется снова в сети 5-6 февраля. В данный период времени абонент был за границей. И этот же абонент был за границей 17 и 18 апреля. Снова считаем три дня «до» 17-го и три дня после 18-го. Это постоянный абонент. Если номер вычислить – мы сможем проследить передвижение хозяина этого номера. И там, где он был ночью – может быть его дом. У меня есть его имя – Сергей…

– Я понял! – Снова перебил друга Влад. – Будет номер – я найду его по другим «базам» – банки, соцсети. Говори, какой второй ориентир?

– Второй – это номер телефона – 0974290555. С него 22 апреля Джон Смит звонил с Винницы в Америку.

– Ничего себе?! – искренне удивился Влад. – Вот так, просто, взял и позвонил?!

– Да, «вот так просто – взял и позвонил»!

– Ну а как же конспирация? Или, что там должно было быть еще?

– А я сейчас объясню! – Род повернулся на стуле к Владу всем корпусом. Он мерно постукивал пальцами по перилам. Затем, хлопнув ладошкой по столу, как бы подвел итог своим размышлениям, произнес:

– Его использовали «втемную»… Смит был уверен, что приехал работать в крайинскую армию! А его спрятали на квартире… И, наверно, под каким либо, предлогом, запретили пользоваться телефоном. Но! «Заказчики» не учли один нюанс – 24 апреля у любимой женщины Джона Смита был День рождения! Он обязан был ее поздравить – Смит ей это обещал! Поэтому он с «чистой совестью» купил стартовый пакет и сделал звонок… Я не думаю, что заговорщики были в курсе его действий – они бы не позволили этого сделать. Но, своим звонком Смит дал нам возможность посмотреть, где он «светился» в сети! Рядом – сто процентов – могли «засветиться» номера кого-то из «заговорщиков». Плюс, возможно, обнаружим место, где Смит жил в Виннице. Когда ты вычислишь всех нужных анонимов – мы сможем увидеть, какой из номеров был рядом.

– Я все понял… – ответил Влад. – Иди, ложись спать. Во сколько тебя разбудить?

– Когда закончишь! – Родион посмотрел на друга. – Влад? Ты уверен, что все получиться?

– Ложись спать. Утро вечера мудренее!

Глава 17

Эти же сутки. Раннее утро. 06.30

… Вдруг Родион оказался в подвале. Он попытался вспомнить, как сюда попал – и не смог. Но то, что это подвал – он знал точно. Причем, подвал огромный. Он не видел его размеров, потому что вокруг была темно, как в только что начинавшихся утренних сумерках. Или за пару минут до наступления ночи. Место было ему не знакомо. Но он точно знал, что это подвал какого-то огромного здания. Было странно, что подвал без перегородок. На полу угадывались, какие то, неровности. Родион понимал, что они были с земли, хотя и на каменной основе.

Он чувствовал опасность! Опасность невидимую и неосознанную, которая была где-то рядом и еще его не обнаружила. Но было слышно, как она сопела, тяжело вздыхала и выступала на нем мокрым, холодным потом.

Он понимал, что если вот так останется стоять на месте, то все пройдет и ничего не случится. Надо было только не шевелиться и не пытаться идти дальше. Потому что дальше была конура со сторожевой собакой на цепи, которая спала и не шевелилась. Он знал, что собака, кого-то охраняет. Того, кто повелевает этим подвалом. И этот повелитель, живя в этом подвале, тоже прячется. Прячется от опасности, которая известна только ему. Осознав это, Родион понял, что обнаружил себя своими мыслями. И понял, что прячутся именно от него! И он увидел того, кто прячется! Огромную, в человеческий рост крысу! Она смотрела на него и ждала, что он будет делать. Родион чувствовал, что крыса читает его мысли и все о нем понимает. Куда-то, пропала собака вместе с будкой и цепью. Вместо бетонных плит потолка поплыли свинцовые серые тучи. А крыса ждала, подымая вверх морду, и нюхая воздух вокруг себя. Она смотрела уже, совершенно, человеческими очами, в которых было понимание того, что он представляет для нее опасность. Родион старался не смотреть крысе в глаза, что бы та не узнала, о его выборе. А крыса менялась, как на картинке-голограмме. Он видел пред собой страшный оскал облезлой крысиной пасти, с капающими на землю каплями крови. То, в секунду, ему улыбалась милая мультяшная мордочка Микки-Мауса. Он понимал, что ему предлагают выбор. Их взгляды встретились. Крыса с сожалением ухмыльнулась, и протянув к нему лапу с огромными острыми когтями, ухватила его за плече. Родион в ужасе попытался отпрянуть. Но крыса держала крепко, начала трясти его и вдруг заговорила:

– Родя, просыпайся! – услышал он.

Родион открыл глаза. Возле дивана стоял Влад и трогал его за плечо:

– Родя, просыпайся! Ты что стонешь? Приснилось что-то?

– Я уже не сплю! – Ответил Родион.

– Тогда вставай и приходи на кухню. Я сварю кофе.

Родион поднялся, и немного посидел на диване. Сон стоял перед глазами. Он тряхнул головой и направился в ванную комнату. В квартире Влада это был не стандартный «санузел», а чуть ли не однокомнатная квартира – с ванной-джакузи, душевой кабиной, умывальником. «Проведав» в отдельном закутке унитаз – Родион снял с себя вещи и вошел в душ. Задерживаться в нем долго не стал – ровно на столько, что бы снять страшный сон под контрастными струями воды.

В шкафу, где хранилось белье, нашел свежее полотенце и вытерся им насухо. Оделся и вышел в студию – там аппетитно пахло кофем. В углу, где размещалась кухня, за столом сидел Влад.

– Твой кофе! – указал он на чашечку, которая стояла напротив. – Двойная порция и три ложки сахара! Как ты любишь!

– Влад, ты так знаешь мои вкусы и привычки, что я просто обязан на тебе жениться! – но грустно заметил: – Жаль, конечно, что ты не женщина. Но, сейчас это не проблема!

– Бе-бе-бе! Не обольщайся! – огрызнулся тот. – Ты не в моем вкусе.

– Ой, какие мы привередливые! Всем нравится – а ему не нравиться! – возмутился Родион, садясь на стул и нетерпеливо беря в руки чашечку с кофе. Отпил глоток. Напиток был чудесный! И, главное, что его было много. – Спасибо, любимый! – сказал он с ехидцей. – Я ценю твою заботу.

– Пей и не обляпайся!

– Ладно! Не злись, противный! Я же шутя! – Родион поставил на стол чашечку. – Лучше рассказывай, что «нарыл»! Надеюсь, ты же меня разбудил не просто из-за моего стона?

Влад молчал, вращая по дну чашечки остатки кофе. Было видно, что начало разговора дается ему трудно. Он посмотрел на Родиона:

– Родя, ты на сто процентов уверен, что тебе надо это расследование? Может ну его! – он попытался «сдобрить» свой «убитый» голос нотками веселости и беззаботности. – Один «клик» – и все в «мусорку». А я с тобой тоже «махну» в отпуск! Ох, гульнем!

Попелюх заметил растерянную серьезность на лице друга. Покрасневшие от усталости глаза, блестели, создавая ощущение, что Влад сейчас расплачется. Не зная почему, но почти шепотом, Род спросил:

– Что? Все так серьезно?

Влад тихо ответил:

– Как по мне – то «да»…

Не скрывая довольного удивления, Родион спросил:

– Ты «вычислил» всех?

Или это бессонная ночь дала о себе знать, или безосновательная, по мнению Влада, радость «сквозившая» в голосе друга, но он, с нескрываемым раздражением, посмотрел на Рода.

– Да. Я «вычислил», почти, всех! Тебе их назвать?

– Давай, не тяни! – уже резче ответил Попелюх. – Ты знаешь – я решение принял.

– Тогда слушай! – обреченно произнес Прога. Он понял, что от судьбы не уйдешь. – Всего я насчитал десять человек. Но «по фамильно» определил пятерых! – уже без «слезливых» интонаций в голосе начал рассказ Влад. Он держа в руках лист бумаги формата А4, с начертанными на нем прямоугольниками, в которые были вписаны номера телефонов, и исходящие от них стрелки к фамилиям и знакам вопросов. – Я «оттолкнулся» от Тишанина. В день подрыва вертолета он сделал четыре вызова со своего «анонима». Первый звонок был в 11.35 на номер, который в тот момент находился в Виннице. Разговор продолжался одну минуту. Затем снова на него же в 11.45 – длительность 2 минуты, в 12.40 – 30 секунд, и в 13.03 – одна минута. После этих сеансов связи оба номера с «сети» исчезли. Мне удалось «привязать» этот «аноним» к «основному» номеру телефона. По нему я провел поиск по различным «базам». Фамилию абонента, которому принадлежит этот номер, я нашел в клиентской «базе» «ПБанка» – это Павел Баразин.

– Вот как! – искренне удивился Род.

– Ты его знаешь? – Спросил Прога.

– Лично нет! Но в четырнадцатом году он был «на слуху». Обсуждали его связь со стрельбой на Майдане. И с одним очень высокопоставленным человечком!

– Вот как! – уже удивился Влад. Он на пару секунд задумался, а затем продолжил: – Род, я дальше не буду уточнять, что и как я делал. Ты принцип знаешь. Буду говорить только, кто кому звонил и когда. Если будет не понятно – спрашивай! Хорошо?

– Не вопрос. Продолжай!

– Так вот – этот Баразин сразу после контакта с Тишаниным в 1135 со своего временного номера осуществил звонок абоненту, который находился в Столице. Проведя с этим абонентом те же манипуляции, что и с предыдущим, я установил фамилию его владельца – это Андрей Петрович Савенюк.

– Снова «вот как»! – с еще большим удивлением воскликнул Попелюх.

– И этого знаешь?! – также удивленно спросил Влад.

– С интернет публикаций! Полковник СБУ. Одно время руководил спецподразделением снайперов.

– Ага. Чем дальше – тем страшнее! – заметил Влад, продолжая смотреть в листок. – Я отследил перемещение основных номеров Баразина и Савенюка за эту неделю. В день покушения они оба были в Виннице. Но, интересно то, что Баразин прибыл в Винницу в тот же день, что и Смит прибыл в Крайину. И до приезда в Винницу – телефон Баразина «светился» в аэропорту «Жуляны»! Дальнейшее перемещение его номера по «сотам» дает возможность предположить, что он ехал к нам поездом. И прибыл в Винницу в 21.00.

Родион удивленно произнес:

– То есть, Баразин мог следить за прибытием Смита в Жулянах! В аэропорту он к нему не подошел – но мог подойти на «жэдэ» вокзале, представиться и ехать с ним в одном поезде?

Влад задумчиво заметил:

– Вполне может быть! Но, дальше – еще интересней. По приезду в Винницу, в одной «соте» с Баразиным – она расположена на почте в районе железнодорожного вокзала – «замаячил» еще один личный номер. Как думаешь чей?

– Тишанина?

– Именно! Вместе они пробыли около пяти минут. Затем Тишанин уехал к себе домой – адрес я его вычислил – он живет на Красноармейской, в районе «45 завода». А вот телефон Баразина начал движение через город – проспект Коцюбинского, мост, по Свердловскому массиву на Зодчих, и засветился на «сотах» в районе «Подолье». Там он пробыл до утра, и затем все ночи вплоть до дня покушения.

– Значит, что выходит? – начал размышлять Родион, задавая вопросы, и сам же на них отвечая: – Тишанин встретил Баразина и Смита на вокзале, и дал ключи от квартиры на «Подолье»? Вполне может быть. Там район новостроек. Полно домов и подъездов с апартаментами, где никто не живет. Поэтому – меньше любопытных глаз. «Опять же таки», как говорит один мой знакомый, – и Смит все время под присмотром.

– Наверное, не всегда… Один раз он позвонил в Америку! – напомнил Прога. И с довольным видом, добавил: – Но и это еще не все!

– Ты с утра прямо «Рог изобилия»!

– В этом районе одни многоэтажки. Для устойчивой связи оператор установил несколько микросот и пикосот. Номер Смита постоянно «болтался» между ними, все время, меняя базу. Это значит, что он был на границе действия этих передатчиков. По порядковым номерам станций я вычислил адреса их установки, отметил на карте и соединил между собой прямыми – типа пеленга. И в точке пересечения обнаружился адрес – улица Зодчих, 22. Квартиры, к сожалению, сказать не могу. Но подъезд, скорее всего, первый.

– Ты просто находка для СБУ! – искренне восхитился Родион Владом. – Что значит инструмент в умелых руках! Может, пойдешь к нам в прокуратуру?

Влад иронично заметил:

– Нам одного прокурора достаточно! Лучше, слушай дальше. Савенюк прибыл в Винницу на следующий день. В дальнейшем Тишанин, Баразин и Савенюк для связи между собой свои основные номера не использовали – общались только через анонимы. Баразин и Савенюк, судя по их передвижениям, занимались Смитом по очереди. В день перед покушением Савенюк выезжал с города в лесной массив район села Майдан.

– Ездили пристреливать винтовку. – Предположил Попелюх, и обосновал: – С Савенюком было безопасно – он полковник СБУ.

– Наверное, что так. Но «под выстрел» Смита вывозил Баразин. Именно его «аноним» в день покушения маячил от Подолья до «Авангарда» около 18.40.

– Да… – Грустно заметил Род: – Ты правильно сказал – вывезли «под выстрел». Как на охоте…

– Высадив Смита, Баразин остался в этой же соте – где-то в районе улицы Шолом Алейхема и переулка князей Кориатовичей до 19.20.

– Теперь он ждал настоящего стрелка. От фонтана до этого перекрестка хорошему пловцу по реке пять минут. Тем более, что стрелок должен был быть в ластах…

– Скорее всего! – согласился Влад. – Оба его номера не были в сети с 16.00 по 2020 . В 19.20 Баразин начал движение с князей Кориатовичей на Гоголя.

– Думаю, что здесь он высадил стрелка… – прокомментировал Попелюх.

– А от туда – снова на Подолье! – продолжил Прога. – Там он пробыл около часа.

– Наводил порядок на квартире…

– После этого Баразин выехал с Зодчих на Скалецкого, затем по Данилы Галицкого на Арабея и остался на ночь на Корее. Точное место сказать не могу. Мало данных.

– А Савенюк?

– А Савенюк около 23.00 отправился в Столицу. Скорее, всего, поездом.

– Хорошо. Мы остановились на том, что Савенюк приняв звонок Баразина, и сразу позвонил…

– Со своего «анонима» на номер, который тоже никому не принадлежал – был активирован за пару дней до этого на новом телефоне, и принял два ходящих звонка и сделал один исходящий вызов.

– Понятно. Докладывали информацию по старшинству. Тишанин –Баразин – Савенюк. «Привязать» к кому то получилось?

– Очень мало информации. Но! – Влад поднял вверх указательный палец. – Параллельно я определял номер, который отсутствовал в Крайине в означенный тобой период. Таких было несколько. Но, именно в Америке – был один! Он там зарегистрировался в роуминге и произвел пять звонков – два внутренних по территории США и три исходящих в Крайину. Кому был один звонок – я определить не смог. Запись в базе о звонке у оператора есть, но данные отсутствуют. Скорее всего, какой то, особенный абонент! Из «випов»! Так вот. Когда активировался новый номер – наш «американец» был с ним в одной «соте». Случайность ли это – решать тебе.

– И кто этот «американец»? Ты фамилию «пробил»?

– Да. Это Сергей Тушинский.

– Ты уверен? – очень серьезно спросил Род. – Это же…

– Да… – подтвердил Прога. – Бывший Глава секретариата президента. Я в «нэте» прочитал.

– Это так… – согласился Попелюх. – Детектив со Штатов написал, что Смит говорил своей девушке о «хохле» по имени Сергей… Наверное, это о нем… Блин! – Родион «шлепнул» ладошкой по столу. Затем вспомнил: – Но там было еще два звонка? Кому?

– Да. Были… – согласился Влад. – Один жене… А второй вычислить не получилось.

– И что, рядом никто не «отсвечивал»?

– Почему не «отсвечивал»! «Светился»!

– Прям, «светился»! – Родион с недоверием посмотрел на Влада и с опаской спросил:

– И кто же это?

– Это заместитель главы СБУ Темчинко!

Попелюх поднялся и подошел к окну.

На улице уже совсем рассвело. Умытое ночным дождем небо к самому горизонту сияло голубизной. Начиналось чудесное солнечное утро, которое обещало перейти в великолепный весенний день.

« – Сейчас бы пробежечку по этому воздуху!» – размечтался Род, и ему показалось, что он слышит запах распускающегося во дворе тополя. Ему вдруг так захотелось на улицу, что он даже зажмурился от желания. И тут же с досадой подумал: « – Эх, так «вляпался»! А может действительно, ну его все к черту? Ведь еще не поздно? Кто знает, что я о них знаю? Никто не знает! – и тут же, с горечью признался себе, что это не правда. – Как не крути, а два человека знают точно – это я и Влад. Влад, может, и не вспомнит никогда об этом. А я себя «съем»… А еще Шевчук Гриша… Он бы не отошел… » Попелюх вернулся к столу. Влад, внимательно наблюдавший за ним все это время, вопросительно посмотрел.

– Влад, собирай сумку с вещами и возьми загранпаспорт! – сказал Родион. Увидев удивленный взгляд друга и его попытку вступить в полемику, пресек ее сразу: – Пререкаться будем после.

Глава 18

Позднее утро того же дня. 11.30

Прога сопротивлялся долго, но собирался быстро! Три футболки, несколько трусов и три пары носок составили в рюкзаке компанию паспорту, нетбуку, и нескольким флешкам. На немой вопрос, «почему так мало вещей», Влад заявил:

– Зачем я буду таскать с собой «баулы»? Если что-то понадобиться – куплю!

… На такси к кардиоцентру на Хмельницком прибыли в начале девятого.

Отец Родиона подъехал еще раньше, и уже успел оформить супругу «на выписку». Она ничего не понимала, но догадывалась, что что-то произошло – и, было заметно, что на душе у нее не спокойно. Но, как жена офицера – вопросов не задавала. Сердце чувствовало неприятности, но, слава Богу, не болело. Вчерашние уколы и капельницы возымели свое действие. Друг мужа доложил, что все обошлось, но наблюдаться надо обязательно. Выписал рецепт «на дорожку», который «отоварили» здесь же в аптеке на выезде.

Константин Григорьевич, по требованию жены, сначала направился домой – ей надо было переодеться и собрать вещи. Пока супруга была занята скорыми сборами – Попелюх-старший, любивший Влада, как сына – поил того чаем, угощал бутербродами с докторской колбасой и сыром, «подкреплялся» перед дорогой сам.

Род, оставив «родственников» на кухне, поднялся к себе в комнату. Включил ноутбук и просмотрел почту. Нового ничего небыло. Запустил дайджест новостей за прошедшие сутки и последнюю ночь.

… Истерия была в разгаре. Создавалось впечатление, что весь мир стал заложником покушения на президента Крайины. Еще небыло даже предварительных итогов расследования. Но, «крайних», «мировая политическая элита» уже назначила. А журналисты, как брехливые «бобики» в «забитом» селе, подхватили «информацию» и понесли ее по всему миру. «Хвост во все стороны вилял собакой!»

Свободная мировая пресса, забыв о презумпции невиновности, «линчевала» Россию без суда и следствия. Любое альтернативное мнение «затюкивалось» до неприличия, как будто это была не Европа двадцать первого века, а времена инквизиции! Казалось, что за последних полтора года все так привыкли ко всяким покушениям, что если бы не случилось этого – то обязательно надо было выдумать какое либо другое! Прошедшая зимой неудачная, для краинской армии, военная кампания на Донбассе так «подогрела котел» мировой политики, что он готов был взорваться в любой момент. Нужен был только повод!

Ночью с резкими, почти, оскорбительными выпадами по отношению к президенту России выступил президент США Трамп. Он назвал Путина убийцей.

В ответной речи прессекретарь МИДа России Захаркина, в простой и доходчивой манере, используя мудрость российского народного фольклора, заявила, что «в России на дураков и юродивых не обижаются, а жалеют». И на всякий случай напомнила, что Россия не Сирия, Ирак, или Афганистан. И попросила мировых лидеров «держать себя в руках и следить за оборотами речи, что бы «не огорчить, кого ни будь случайно», и что бы после не вышла ситуация, как в старом еврейском анекдоте, где «ложечки нашлись, а осадок остался».

На крайинском телевидении творилась полная «вакханалия». Одни и те же «экспэрты», одни и те же политические деятели мигрировали с одного канала на другой, с одного ток-шоу на третье, пятое, десятое. Кляли, обвиняли, развенчивали, призывали и снова кляли! Мерялись патриотизмом и хвастались русофобией! Требовали «не поддаваться давлению», и «вопреки всему нарастить», и «не позднее, как утром» показать «агрессивному карлику»!

Кандидаты в президенты запутались в оправданиях о своей непричастности к покушению. Личностные оскорбление, и, практически, матерные выражения по отношению к оппонентам, за пару суток стали нормой. И, как бы само собой разумеющееся – то там, то тут – начали появляться призывы отменить выборы, ввести в стране военное положение и объединиться вокруг Главнокомандующего, что бы «дать отпор»! Социологические службы отмечали «народный подъем» и рост рейтинга у Гаранта!

« – Интересное название! – подметил Родион. – Никогда раньше не задумывался – «социологическая служба». Если служба – значит «кому-то»? И этот «Кому-то» командует? И платит за исполнение своих команд? А платит ли он, если служба не отвечает его требованиям? Вот! Вопрос риторический!» Родион, просматривая дайджест новостей, искал, что либо, о крушении вертолета. На канале «НьюсВан» нашел сообщение, что покушение на президента и катастрофа вертолета объединены в одно производство, что вся информация по расследованию засекречена, и что завтра, в 12.00 состоится брифинг пресслужбы СБУ, на котором выступит Голова СБУ и Генеральный прокурор Украины.

« – Как же без него! – подумал про себя Род. – Наш пострел везде поспел!»

Он достал с рюкзака флешку. На ней было скопировано все «ночное расследование» Влада – списки «логов» с телефонов Смита, Баразина, Савенюка и Тушинского, «привязки» к местности базовых станций, схемы передвижения Смита, Савенюка и Баразина, данные о визите Тушинского в Америку.

Попелюх подключил карту памяти к «ноуту», а ноут к принтеру. Лист за листом он распечатал файлы с флешки. Затем зашел на почту и распечатал письма Приватного бюро и письмо от частного детектива. Каждый лист он сопроводил своим, написанным от руки, объяснением, подписал и заверил своей личной печатью. После этого, составил опись документов, куда вписал, ранее, оформленные бумаги – оригинал Докладной доцента Жупанова с печатью санатория, фотографии раны президента, заверенные доктором и печатью, Заключение доктора с печатью, заверенная Шевчуком и экспертом схема, по которой вычислили настоящее место выстрела, ксерокопия докладной снайпера Яковенко, подписанная им лично, оригинальный Доклад Шевчука для Супруна. Закончив с описью, Род отсканировал все документы, создал папку, «запаролил» ее и поместил в «облака» – одну копию в iCloud, а вторую на Google Диск. Документы на бумаге снова сложил в полиэтиленовую папку и поместил ее в рюкзак.

– Теперь я готов посетить горотдел СБУ! – подытожил свои действия Родион. Он отключил от сети аппаратуру. И, как раз, вовремя. Снизу его позвал отец.

Родители и Влад ждали на кухне. К всеобщему удивлению, мамины сборы были не долгими – она «уложилась» в один чемодан и полчаса времени. Посидев «на дорожку», компания по-быстрому погрузилась в «Ренж-Ровер».

Что бы не слушать FM-радио по пути на вокзал – можно было «нарваться» на новости и растревожить жену – Константин Георгиевич включил музыку. Под запись дуэта Мии и Челентано у мамы Родиона сразу поднялось настроение, и она принялась планировать поездку – куда они пойдут, что будут смотреть, и что будут делать.

Солнечное утро и автомобильные «пробки» по городу были в разгаре. Но, не смотря на это, дорога к железнодорожному вокзалу не заняла много времени. Род еще из дому позвонил с отцовского телефона дяде Олегу с просьбой взять билеты на ближайший проходящий поезд в сторону столицы. Олег Анатольевич просьбу Родиона выполнил, и с билетами встретил всю «честную» компанию возле платной стоянки. На нее сразу же определили отцовский автомобиль.

…Через подземный переход вышли на перрон №2. К радости Рода, диктор объявила прибытие поезда, тем самым до минимума сократив прощание – оно вышло трогательным и недолгим. Отец пытался шутить, мама, как всегда, плакать, а Влад «ерепениться». Тесный родственный междусобойчик «разбавил» дядя Олег. Он, как мог, успокаивал маму Родиона, пока отъезжающие не сели в поезд «Кишинеу – Москва».

… Отправив туристов, Родион и дядя Олег, вышли с центрального входа вокзала и направлялись в кафе «Фонтан» «чего-то съесть» и выпить кофе. iPhone Рода включился вместе с поступившим на него вызовом – дозванивалсяТишанин. Попелюх смотрел на дисплей, светившийся надписью «Вася СБУ» и терзался – отвечать, или нет. Победило правило «на звонки отвечать всегда!»

То, что он услышал в трубке, сильно Родиона удивило. В десять утра майор СБУ был пьян в «зюзю».

– Поплюх! – Кричал Вася Тишанин, еле ворочая языком. – Попелюх, ты мня слышшь? Што ты отключилсь, е….. вшу мать? Шо вы все потклю-ю-чали свои трыубки?

– Я тебя слышу Вася? Что случилось? – как можно спокойней ответил Родион.

– Что сличилось, б…дь?! – прохрипел в трубку майор. – Шо ты, б….дь спршивашь, как будто не знашь? Ты ище жив?!

– Я жив Вася. Все нормально.

– Шо, б…дь, нрмально, Родя?! Ты еще жив! Понял! Еще! – проорал Тишанин в трубку, делая ударение на слове «еще». И затем совсем тихо, почти шепотом, добавил: – И я жив… «Еще»…

Голос в трубке умолк, но было слышно, как зубы майора зацокали о стекло, и как он делал судорожные глотки. Затем послышался звук зажигалки, и спустя несколько секунд пьяный голос Тишанина, подавляя икоту, и глотая некоторые гласные, проговорил:

– По-опельх, е-если не хочшь пйтии за Швчу-уком и Супруно-ом – при-и-зжай ку мне. Я тбе, кое чшто, рсскажу. Зпиши адрес – Краснормейска… Попелюх дослушивать не стал. Он знал адрес Тишанина – утром его называл Влад, когда рассказывал о «привязке» номеров.

– Вася, я скоро буду! – попытался успокоить Тишанина Попелюх. – Ты только больше не пей, и никому не открывай двери. Хорошо?

– А мне уже ни-че-че-го пить! Все вы-ы-пл! – пьяненько хихикнул майор. И, не то, предлагая, не то, прося, добавил: – Можшь купить водки!

– Вася, я приеду, и мы все обсудим!

Связь прервалась. Попелюх попытался снова набрать Тишанина, но робот женским голосом сообщил, что «абонэнт знаходыться по за зоною досяжности».

« – Разрядился телефон»… – подумал Род, и обратился к стоящему рядом Олегу Анатольевичу: – Дядя Олег, прошу прощение, но завтрак – отменяется.

– Что-то случилось? – спросил тот.

– Приятель напился – а ему на службу. Поеду, приведу его в чувство!

– Мне это знакомо! – улыбнулся дядя Олег. – Это мы с твоим отцом проходили! – было видно, что он хотел добавить еще что-то, но, в последний момент, передумал.

– Олег Анатольевич, я оставлю у вас рюкзак? – попросил Родион.

– Не проблема. Пойдем в мою «кибитку» и сложим все на полку.

Пройдя по Привокзальной площади, они вошли в магазин «Сигнал». Дядя Олег открыл свой ларечек и впустил Родиона. Сам остался стоять в коридоре гастронома – для двоих внутри было слишком мало места.

– Над тобой полки, – показал он рукой вверх, – клади свою ношу на любую из них, где есть место.

– Спасибо, дядя Олег! – поблагодарил он хозяина. – К обеду я его заберу.

– Пусть лежит столько, сколько надо! Не переживай! Может тебе чем-то помочь?

– Нет, ничего не надо. Спасибо! Я пойду. До обеда!

Родион вышел с магазина и через дорогу направился к платной стоянке. Но, перед въездными воротами задумался, как будет удобней добраться к Тишанину – подъехать на папиной машине, или на трамвае. Решил, что доедет на общественном транспорте – вдруг захотелось покататься на старом швейцарском трамвайчике, тем более что и ехать, всего то, две остановки. Плюс, не надо думать, где парковать машину. Судя по адресу, Тишанин жил в старых «брусиловских» домах. Дворики и подъезды к ним – ни проехать, ни заехать, ни развернуться.

« – Интересная метаморфоза произошла с Тишаниным? – размышлял Попелюх по дороге к трамвайной остановке. – Это у него не раскаянье и угрызения совести… Это страх! Он не дурак, и понимает, что для «партнеров» – он теперь главная угроза! Церемониться с ним не будут. Поэтому, и истерика!»

Родион зашел под навес остановки. Пронзительно скрипя колесами, по «кольцу» подъехал трамвай №6. Пенсионеры, с завидной прытью и сноровкой начали брать его на «абордаж», стараясь занять посадочные места – многие на «Привокзальный» рынок приехали за покупками с Вишенки – и простоять «пешком» обратную дорогу длинною в час времени – не хотел никто.

Род вошел в трамвай последним, пропустил стариков и старушек вперед.

Сойдя на остановке возле тридцатой школы, он перешел Некрасова, минул церковь, и через сквер вышел к «Офицерскому» кафе. Обогнув его с правой стороны по узенькой дорожке вдоль железного забора, Род углубился во внутренние дворы бывшей Красноармейской улицы, укрытые огромными тополями, цветущими вишнями и сиренью.

Дом Тишанина он увидел издали. Массивное двухэтажное строение с кирпича, построенное в конце девятнадцатого века для армии генерала Брусилова, отличалось высокими арочными потолками и стенами, толщиною в полтора метра. Вход был один – с торца здания. Судя по номеру квартиры Тишанина – она была на первом этаже. Если, конечно, это можно было назвать этажом – скорее полуэтаж, или полуподвал. Казалось, что от времени и своего веса огромный дом врос в землю. Поэтому окна «первоэтажных» квартир находились целиком ниже уровня земли.

Когда-то в этом доме жил знакомый Родиона, и в детстве он здесь бывал довольно часто. Бегая вокруг здания, пацаны заглядывали в окна жильцам, а особо наглые из них, даже, стучали по стеклам. Обитатели квартир, поэтому поводу нервничали, пытались ловить детей, и, поймав – драли им уши.

Попелюх решил повторить этот трюк и сейчас. В стекла, конечно, не стучать – но в окна посмотреть. Остановившись возле двери – он «проштудировал» список жильцов. Нужная ему квартира была последняя в правом ряду. Родион обогнул дом по, протоптанной вдоль стены, тропинке. Верхушки окон первого этажа были на уровне коленей, отгородившись от земли и прохожих нишами, сложенными с кирпича.

Васины окна были защищены еще и кованной ажурной решеткой. Створка на кухне была открыта на проветривание. За едва прикрытой занавеской был виден, стоящий у подоконника, обеденный стол. За ним сидел Вася. Вернее, видны были только сложенные на столе руки и лежащая на них голова. Судя по дыханию, Тишанин спал. Глаза были прикрыты. С открытого рта текла слюна. Брезгливого с детства Родиона передернуло.

– Бе-е-е, – проговорил он еле слышно, – отвратительная картина.

Попелюх присел перед нишей на корточки.

– Вася! – позвал он Тишанина. Тот никак не отреагировал. – Вася! – еще громче окликнул Родион. В ответ – тишина. – Хорошо «дрыхнет», зараза! – продолжил диалог с собой Род. – Надо идти будить!

Знакомым путем он вернулся к массивным входным дверям. Открыв одну из створок, Попелюх попал в небольшой темный тамбур. Отпустив ручку, Род еле успел увернуться – мощная пружина возвратного механизма с грохотом захлопнул за ним двери.

« – Как в ловушку попал…» – «родилась» в голове неприятная аналогия. Он спешно прошел в темные «сени» и спустился по деревянным ступенькам к началу длинного и широкого коридора.

Холодный свет экономлампочек, висящих на «шнурках» старой проводки, отражался от потресканых потолка и стен, выбеленных грязно-серой известью, и смешивался с бордовой краской деревянных панелей и пола. У Рода появилось ощущение, что он попал в больничный подвал. Почему именно больничный – Попелюх объяснить бы не смог – просто, он так почувствовал.

Его первый шаг по коридору отозвался скрипом исхоженных досок… Новые модерновые квартирные двери, «вперемешку» со старыми, перекошенными во все стороны, отрывали от реальности. Родиону, показалось, что он потерялся во времени.

« – Да, постарел коридорчик! – подумал Родион. – Даже новые вещи подчеркивают его возраст».

В «апартаменты» Тишанина дверь была приоткрыта. Сквозь небольшую щель сквозняк выносил в коридор запах перегара и заполненной до краев пепельницы. Попелюх нажал кнопку звонка. Тот отозвался заливной трелью, но квартира молчала.

– Вася! – позвал Родион в приоткрытое пространство. Снова никто не отозвался. Род толкнул дверь. На хорошо смазанных петлях она легко отворилась.

В прихожей никого небыло. По полу валялись разбросанная форменная одежда и обувь. Попелюх вошел. Он помнил расположение комнат с детства – перед ним дверь в зал, налево от него – в спальню. Род повернул направо – в кухню. Сделав пару шагов – остановился на пороге.

Вася сидел за столом в прежней позе. Но не спал… Он был мертв! Попелюх понял это, как только увидел под столом лужицу крови. Она капала с рукоятки кухонного ножа, который торчал с груди Тишанина.

« – Его убили только что! – испугано заметались мысли в голове Родиона. – С улицы я видел, как он дышал!»

Рода бросило в холодный пот, когда сзади скрипнула паркетная доска. Развернуться он не успел – удар по голове отправил его в бессознательное состояние.

Глава 19

Позднее утро того же дня. 11.30.

…Сейчас Родион понял, как сознание постепенно возвращается в человека. Сквозь пульсирующую боль в голове он услышал нарастающий гул, за ним, приближающиеся голоса, и почувствовал, пробивающийся сквозь веки, свет. Пару секунд спустя, он начал различать слова. Приоткрыв глаза, Попелюх увидел, что лежит лицом в пол, рядом с ногами, сидящего на стуле, мертвого Тишанина. Капельки крови равномерно падали на расстоянии ладони, в образовавшуюся на кафельной плитке, лужицу. Род дернулся, пытаясь подняться, – но не смог. Руки за спиной сковали наручниками.

– Ты его обыскал? – спроси хрипловатый голос начальственным тоном.

– Так, слегка «обшмонал»! – ответил другой. – Вон, все на столе – «ксива», ключи.

– Что, есть удостоверение – это хорошо… – заметил первый голос. – Облегчим задачу следователям. А вот что при нем нет документов, о которых говорил Тишанин – это плохо.

– А может их и небыло этих документов? – снова спросил второй голос. – Может Вася, Царство ему Небесное, их выдумал?

– Документы есть… – ответил первый голос. – Тишанин «секретил» их копии… А вот где они сейчас – надо у Родиона Константиновича спросить.

– Надо – значит спросим! – согласился второй.

– У нас мало времени, что бы спрашивать здесь! – безапелляционно заявил хрипловатый главный голос. – Он без сознания?

– Сейчас посмотрю!

Ответивший сделал пару шагов к Родиону, взял его за плечо, и, небрежно, перевернул навзничь – Попелюх ударился макушкой об пол ранее полученной раной. От боли он зажмурил глаза. Когда Род их открыл – увидел склонившегося над ним мужчину. Попелюх его узнал – это был Павел Баразин. Сегодня утром Влад демонстрировал его фото с клиентской базы «П-Банка».

– Он в сознании! – отчитался Баразин.

С коридора послышались шаги, и Родион увидел еще одного мужчину, одетого, в песочного цвета, камуфляж с полковничьими нашивками, и незнакомым лицом.

« – Наверное, Андрей Савенюк!» – подумал Род. Лежать на затылке было больно – судя по всему, рана была не шуточная. Попелюх попытался покрутить головой, что бы, не так давить на ушиб. Это заметил Савенюк.

– Прислони его к стенке! – отдал он команду. Баразин взял Родиона за плечи, и, довольно легко, подтянул к стене.

– Вытащи нож! – снова распорядился полковник. Баразин подошел к мойке и открыл шкаф. Найдя в нем резиновые рукавицы – одел их себе на руки. Затем, подошел к трупу Тишанина и, за ворот рубашки, откинул его на спинку стула. Голова мертвого Васи, разинув рот, запрокинулась назад, а руки безвольно упали вдоль туловища.Баразин, придерживая тело за плечо, вынул нож с груди Тишанина. Родион, широко открытыми глазами, наблюдал за его действиями.

« – Точно также, только в обратной последовательности, он убил Тишанина! – подумал Род с испугом. – Неужели и меня сейчас также «прикончат»?!»

– Дай ему подержаться! – приказал полковник. Баразин поднял со стола кухонное полотенце и обвернул им лезвие ножа.

– Поверни его ко мне спиной! – попросил Баразин Савенюка.

Савенюк наклонился, взял Родиона за плечи и резко его развернул. Баразин, перехватив нож за лезвие, разжал ладонь Рода и, вложив в нее рукоять, сдавил ладонь снова. Затем, забрав нож, положил его в пакет и передал полковнику. Савенюк присел перед Родионом на корточки.

– Господин Попелюх! – довольно учтиво начал он разговор. – Теперь – вы убийца майора Тишанина! В пакете, который я сейчас держу, – перед лицом Рода в двух пальцах демонстративно закачался пакет, – доказательство этого преступления – нож с вашими отпечатками пальцев. Что бы вас быстрее вычислили – мы еще и удостоверение здесь оставим. Это – ваш уголовный срок! Минимум – десяток лет вам обеспечено! Хотя – что это я! – саркастически улыбнулся Савенюк. – Не мне вам объяснять – вы законы знаете!

Проговорив это, полковник замолчал, давая возможность Родиону переварить информацию. Род тоже не спешил отвечать на сказанное Савенюком. Он понимал, что у этой парочки тоже есть временные ограничения. И быть в одной квартире с трупом опасно не только для него, но и для Савенюка с Баразиным.

« – Поэтому, надо тянуть время! – решил для себя Попелюх. – Тишанина они убили не за бумаги – а за то, что он знал о заговоре, и был «ниточкой» к исполнителям. Я же – оказался случайным свидетелем! Савенюк с Баразиным решили и меня за одно «подвесить»! «Шантаж» в умелых руках – хороший способ добиться результата – отдам бумаги сейчас и в дальнейшем буду на «крючке». Они не знают, что я знаю о них больше, чем они думают! А я, пока, и не буду говорить им об этом… Главное – выйти, отсюда, живым! Поэтому – никакого «геройства». А там разберемся!»

– Кто вы и что вам от меня надо?! – вступая в роль потерпевшего «проныл» Попелюх со страхом и истерикой в голосе. Баразин пренебрежительно ухмыльнулся, как человек ждавший большего сопротивления. Добродушно и спокойно, не смотря на наличие рядом труппа, вел себя и Савенюк. Он выдержал паузу секунд в десять, а затем, резко сменив тон, произнес высокомерно и со злостью:

– Кто мы – тебе знать не обязательно! Ты должен отдать мне документы, которые «секретил» Тишанин, и о которых ты упоминал в разговоре с ним!

Родион, едва не хныча, произнес:

– Они у меня дома! Зачем был нужен этот спектакль!

– Что бы ты, фуфел, – сейчас не «дергался»! – прохрипел Баразин, «включая» бандита. И чуть подумав, добавил: – И в будущем тоже!

– Ничего я не дергаюсь! Едемте ко мне домой, и я все отдам! Только удостоверение не оставляйте, пожалуйста! – продолжал «скулить» Род, чуть не плача. Он видел, что Баразин довольно улыбается. А вот Савенюк смотрел на него с недоверием – наверное, он слышал о следователе, немного, другие отзывы. И сейчас его представление о нем не совсем совпадало с увиденным. Но, времени на долгие размышления не было. Савенюк, скорее всего, решил, что это реакция на сложившуюся ситуацию – не каждый день тебя бьют по голове, бросают к ногам труппа, и тебя же обвинять в его происхождении!

Полковник повернулся к Баразину:

– Подгони, к входу, машину! Будем грузить!

– Шо его грузить? – недовольно огрызнулся тот. – Сам дойдет!

– Я, сказал, подгони машину! – повторил приказ полковник, не оборачиваясь к подельнику. Баразин, что-то пробубнив под нос, вышел с квартиры. Савенюк поднялся, повернулся к мертвому Тишанину. О чем-то подумал пару секунд. Потянувшись через стол, закрыл окно и задернул плотно занавески.

Затем подошел к шкафу и вынул с него чистое полотенце. Тщательно протер все поверхности, где могли остаться отпечатки пальцев. Закончив с «уборкой» вернулся к Родиону.

– Я тебе сейчас помогу подняться! – проговорил он по-военному четко, пристально смотря в глаза «пленному». Полковник был одного роста с Родом, но гораздо шире в плечах. – Ты ведешь себя спокойно и предсказуемо! Понял?

– Понял! – ответил Попелюх.

– Наручники я с тебя не снимаю! – продолжил ставить условия Савенюк. Он взял со стола удостоверение и засунул Родиону в карман куртки. С долей иронии и издевки произнес:

– Это тебе аванс! В счет твоего будущего хорошего поведения! А для страховки – я оставлю у себя нож с твоими «пальчиками». Согласен?

– А у меня есть выбор? – смиренно спросил Попелюх.

– Выбора у тебя нет! – довольно ответил Савенюк. – Ну что, на выход? Там нас заждались! – и подтолкнул Родиона вперед.

Возле выхода полковник его остановил. Слегка приоткрыв проход, он посмотрел в коридор. Наверное, Савенюк увидел то, что хотел. Он открыл дверь и вытолкнул Родиона в коридор. С противоположной стороны их ждал Баразин. Савенюк схватил Рода за локоть и потащил за собой. Защелкнутые на руках наручники сильно давили на запястья, причиняя боль.

Перед входом в дом стоял «Паджеро» с открытой задней дверью. Полковник ладонью наклонил голову Родиона и, затолкнув его внутрь машины, сам «упал» на сиденье рядом.

Баразин сел за руль. Аккуратно, что бы не повредить автомобиль, начал выезжать вдоль тесной аллеи между домами.

Высокие, толстые тополя корнями вылезли на проезд, срывая «останки» латаного-пере-латанного асфальта. Сиреневые кусты, растущие вдоль самого бордюра, нависали над дорогой тенистой аллеей, украшая цветущими гроздьями дорожное убожество. Тойота «ползла» по ямам, раскачиваясь со стороны в сторону.

« – Видно машина личная! – почему-то пришла в голову Родиону совершенно не уместная мысль. – Вон как бережет!»

Вдруг Баразин резко остановил автомобиль и «грязно» выругался. Откуда не возьмись перед «Паджеро» возникла «убитая» вазовская «копейка». Густая пятнистая тень от кустарника, падающая на, когда-то, зеленый окрас «легковушки», создавала идеальный камуфляж. Наверное, именно поэтому водитель джипа заметил «Жигули» в последний момент.

– Что там? – по-деловому спросил напарника Савенюк, придерживая Родиона под локоть. – Какая-то «развалюха» дорогу перекрыла! – ответил Баразин, нажимая на «клаксон» и мигая фарами. Со стороны «раритета» не последовало никакой реакции. Сквозь лобовое стекло было видно, что за рулем сидит неопределенный «тапок» в кепке, и беспомощно разводит в стороны руками.

– Выйди, «простимулируй» его! – распорядился полковник.

Баразин аккуратно открыл дверь, стал на бордюр, снова аккуратно дверь прикрыл и, с трудом протиснулся между тополем и своей машиной. Подойдя к «Жигулям», он «беспардонно» постучал кулаком по стеклу.

Дверь открылась. Но, вместо ожидаемой передней, почему-то, открылась дверь задняя. Как из-под земли выросла фигура среднего роста и не, долго думая, без замаха, ударила Баразина «коротким боковым» в висок. Баразин осел на месте.

В туже секунду, возле задней двери «Паджеро», «вынырнул» человек и, как копьем, ударил в окно бейсбольной битой. Стекло в момент рассыпалось на мелкие кусочки. Это было так неожиданно, что Савенюк отпустил локоть Рода и закрыл лицо руками. Когда он их убрал – дверь внедорожника была уже открыта, а в его правый глаз с силой уперся ствол пистолета.

– Руки назад! – раздался резкий «треснутый» голос, не допускающий игнорирования. И дождавшись выполнения первой команды, отдал следующие:

– Опусти голову вниз! – и как только было исполнено это действие, рука с улицы схватила Савенюка за ворот куртки, а ствол пистолета перекочевал с глазного яблока на макушку.

– Выходим с машины!

Савенюк, сообразив, что с ним разговаривают серьезно, покорно начал выползать по сидению с машины. Дождавшись, что бы голова полковника оказалась на улице – мужчина резким ударом рукояткой «ТТ» по затылку отправил его в бессознательное состояние. Без церемоний выбросил обмякшее тело с джипа в палисадник.

– Родя, ты чего расселся? Особое приглашение надо? Бегом на выход!

… Лет пять, или даже чуть больше, Попелюх не слышал этого голоса. С тех пор, как помог восстановить справедливость по отношению к детскому товарищу Ждан Анатолию – в «простонародии» Тоха. В свое время его осудили на десять лет. До этого Тоха уже имел срок за «хулиганку» – занятия боксом не сделали из него ангела. Скорее, сделали далеко не ангела.

Но, в том деле, с которого его вытащил Родион – Анатолий был не виноват. Его рэкетирская «бригада» боксеров, потихоньку отходя от «криминала», организовала охранную фирму. И, получив контракт на охрану вновь выстроенного торгового центра, перешла дорогу в рождающемся бизнесе услуг «бодигардов» молодому мэру Винницы. Милиция организовала им «подставу». Срок получил Ждан и три его товарища.

Мама Тохи вышла через родителей на Родиона и рассказала ему о своем горе. Попелюх вмешался, хотя ему настоятельно рекомендовали, этого не делать. Но, Род не испугался – и освобождение «Ждан&K» стало одним из первых дел, которые Попелюх опротестовал и выиграл.

– «Серый», что с твоим «клиентом»? – спросил Тоха у парня, отправившего Баразина в нокаут.

– Все нормально! Еще минуты три будет в «отключке».

– Степа, ты в машине порядок навел?

– Все чисто! – ответил мужчина, изображавший бестолкового водителя «копейки».

– Тогда уходим!

– Толик, подожди! – попросил Попелюх. – У этого в кармане нож. Забери его.

Савенюк лежал лицом в кустах. Тоха присел и прощупал карманы. В правом он нашел пакет с ножом, а в левом – удостоверение личности. Увидев его – он присвистнул.

– Нормально! – сказал он. – «Эсбэушников» я еще не п……л!

– Тогда с почином! – поздравил его Попелюх.

– Шутить будем после! – спокойно заметил Ждан. – Твоего здесь больше нет?

– Это все! – ответил Родион.

– С наручниками бежать сможешь?

– Смогу.

– Тогда – вперед!

«Гуськом» вернулись по проезду к дому. Двор, не смотря на чудесную погоду, словно вымер. Обычно, с утра до вечера местные бабульки просиживали все скамейки в округе. Сегодня – ни души!

Проживающие в районе люди обладали большим жизненным опытом, и без особой нужды, в чужие дела не лезли. Даже если кто и стал невольным свидетелем произошедшего – постарался, по быстрей, спрятаться, что бы на все вопросы с чистой совестью отвечать – «ничего не видел, ничего не знаю». Да и выступать помощником властей в этом «мирке» считалось, мягко говоря, неприличным.

«Команда» по тротуару направились в сторону «Офицерского» кафе. Тоха на ходу сделал звонок и с кем-то переговорил. Возле «пятиэтажки» их встретил человек и кратко доложил:

– Все чисто!

Бригада дружно перебежала мостик через водосток и по очереди загрузилась в заранее открытые задние двери микроавтобуса, который припарковался между забором и торцом кафе. «Спринтер» сразу тронулся с места, как только последний вошедший закрыл за собой дверь, и вырулил на Стрелецкую. Затонированые стекла надежно скрыли пассажиров от случайных прохожих.

– Миша, сними с гостя «браслеты»! – распорядился Ждан.

Парень, который встретил их возле пятиэтажки и последним заскочил в автобус, подошел к Роду и показал рукой вращательное движение вокруг оси. Попелюх обернулся к нему спиной. Миша вставил «отмычку» в замок наручников, и, поколдовав над ними пару секунд, аккуратно их снял. Затем, похлопав Родиона по плечу, вручил ему «кайданки», как презент.

– Спасибо! – поблагодарил Попелюх Мишу, глядя на наручники. Правда, осталось неясным, за что он поблагодарил – за сам подарок, или за то, что Миша его снял.

Родион посмотрел по сторонам, не понимая, что делать дальше с этим «украшением». В такой ситуации он оказался первый раз в жизни – сначала с наручниками на руках, а, затем, с наручниками в руках!

Второй раз за последние десять минут на выручку пришел Тоха. Он «беспардонно» забрал у Родиона «браслеты», открыл окно и выбросил их в придорожные кусты. Попелюх с благодарностью посмотрел на приятеля, словно тот освободил его от принятия ответственного решения.

Род присел на ближайшее кресло. Нервное напряжение ослабло, и он почувствовал себя совершенно беспомощным. Все рухнуло в один момент. Смерть Тишанина и удар по голове, «наезд» Савенюка и угроза уголовного преследования, счастливое освобождение уперлись в вопрос : « – А что делать дальше?!».

До этого ему казалось, что он полностью контролирует ситуацию! Даже отъезд родителей был, скорее действием ритуальным, чем продуманно рациональным. Как в компьютерной игре обыкновенное «сохранение».

Родион умом понимал серьезность ситуации. Но, сердцем ее не чувствовал и не боялся. Лично его жизни – она не касалась! И только, когда капельки крови Тишанина собрались в лужицу перед его лицом – он испугался по-настоящему. Там, в квартире, он пытался держать себя в руках. А сейчас его отпустило и начал бить озноб. Оказалось, что бы понять, на сколько все серьезно – надо было услышать запах крови и почувствовать животный страх за свою жизнь!

«Мерседес» проехал поворот на Некрасова возле тридцатой школы, ворота воинской части, трамвайные мастерские и подъезжал к светофору на Батозьку.

– Родя, тебя куда? – нарушил молчание Ждан.

Попелюх задумался – что теперь делать? Надо было сделать первые шаги после случившегося. И они должны быть правильными.

« – То, что полковник СБУ Савенюк находился в Виннице и участвовал в убийстве Тишанина – могло быть простой «зачисткой» свидетелей группой заговорщиков… – начал размышлять Попелюх. – Но, с другой стороны, Савенюк может быть здесь, как официальное лицо комиссии по расследованию, которой он, Попелюх, должен был передать документы Шевчука! А кто даст гарантию, что вся эта комиссия не состоит из заговорщиков? Или все СБУ? И что переданные им бумаги не попадут в ненужные руки? Правда, у него есть копии! Но, копии – это копии! Их всегда можно назвать «подделкой»! И как только он выйдет с ними на связь, или, появиться в здании горотдела СБУ – его арестуют и вывезут туда, где его уже никто не найдет! Или, вообще постараются перехватить на подступах. Теперь им есть, чего его боятся! Самым правильным будет встретиться с Полуяном и Генеральным прокурором! Он вхож к президенту и сможет донести ему всю информацию о покушении. Значит надо ехать в Столицу! Только не поездом, или автобусом! Лучше попутками!»

– Давай на вокзал! – попросил Родион. И, только сейчас, до него дошло спросить:

– Как ты там оказался?!

– Это мать заметила тебя, когда ты подошел к дому, и узнала! – сообщил Анатолий, присаживаясь на кресло рядом. Он вынул с кармана пакет с ножом, что он забрал у Савенюка, и протянул Роду. Тот молча взял его и засунул в карман своей куртки. Затем вернулся к прерванному разговору.

– А мама что до сих пор живет в этом доме? – удивился Попелюх. – Ты же лет пять назад собирался ее переселить?

– Упрямая! – проинформировал Тоха, как показалось Родиону с гордостью. – Ни в какую не хочет съезжать. Говорит, что здесь выросла – здесь и помру… Может и правильно!… Она свою Эльзу выгуливала по кустам. Ты ее не видел – а она слышала, как ты звал соседа.

– Тишанин мертв… – сообщил Родион Тохе.

– Вот как! – удивился Ждан. И, как то неуверенно спросил: – Кто его?

– Не я – если ты это имел в виду. Скорее всего, тот, кого «вырубил» Серый.

– Это хорошо! – с видимым облегчением проговорил Тоха, и продолжил: – Короче, когда ты вошел в дом – а маманя у меня старуха любопытная, подошла к окну – и «срисовала», как тебя «тюкнули» по башке. Она сразу набрала меня и все рассказала. Я с пацанами был рядом в гаражах на Красноармейской. Попросил ее, что бы вела наблюдение. Когда тебя выводили – мать снова мне позвонила и сказала сколько человек с тобой. Мы подъехали на «жигуленке»… Ну, дальше ты видел.

– Толя, я тебе очень благодарен. Но, ты «влез» в очень «стремное» дело. Это «эсбэушники". Они будут искать меня. И тебя тоже. Вам бы затаится где-то на недельку.

– Не переживай! Если что – будешь снова меня вытаскивать!

– Смех смехом, но по «копейке» могут на тебя не выйти? – на всякий случай спросил Родион.

– Не переживай! Она вся безномерная!

– А мама?

– А маманю уже везут к сестре в Приднестровье! – довольно сообщил Тоха. – Они давно не виделись. Пусть погостит, малость!

Глава 20

Вечер того же дня. 18 30

Голова «трещала». С «шишки», выросшей на макушке, сочилась кровь. Она подсыхала коркой на коже и, запекаясь в волосах, образовала, противные на ощупь, струпья. Родион попытался рассмотреть рану. Но, как не старался – ничего не увидел. Круглое зеркало на стене висело неудобно. Да и освещение в крохотной ванной однокомнатной «хрущевки» было никакое – его покойная тетя, сколько раз просила Родю помочь сменить плафон, но так и не допросилась.

« – Вот когда начинаешь понимать смысл пословиц! – подумал Род. – Сейчас, например, дошла: «Знал бы, где упадешь – соломку постелил». А еще, и перед тетей покойной неудобно. Эх, прости меня тетенька, племянника твоего бестолкового!»

Попелюх аккуратно снял свитшот, футболку. На груди и ребрах фиолетово багровели синяки.

– Грамотно бил, гад! – с болью в голосе прошептал он. – В печень и сердце метил. Хорошо, что навыки еще остались – а то убил бы, сволочь. Род снял штаны, белье. Собрал все вещи в охапку и засунул в стиральную машину. Поискал в тумбочке «пральный» порошок. Пачка «Тайда» на нижней полке была вознаграждением в его поисках – тетя, Царство ей Небесное, была женщина запасливая.

Родион включил «стиралку». Она пропиликала свою «стартовую» песенку и стала шумно всасывать воду. Первые мыльные «пузыри» показались в окошке полминуты спустя, когда начал вращаться барабан. Намокшая стирка, с громким шлепаньем, отправилась в свой полуторачасовой путь к очищению.

Род отодвинул цветастую полиэтиленовую занавеску и стал ногами в чугунную ванную – немытую, в ржавых потеках, с облупившейся эмалью на стенках. Но, сейчас, было не до эстетики.

Он сел на днище. Открыл кран с горячей водой. Со смесителя, вопреки ожиданиям, побежала вода холодная, да в придачу, и ржавая. Это продолжалось минуты две. Но, по мере вытекания, жидкость становилась теплее и чище, пока, наконец, не пошла вода горячая и прозрачная.

Родион резиновой пробкой закрыл горловину. Терпя боль в ребрах – перегнулся через стенку к тумбочке. Открыв дверцу – нашел какой-то бальзам для принятия ванн и гель для душа. Гель поставил на бортик, а флакон с бальзамом открыл и понюхал его. Пахло приятно елкой.

Род вылил немного зеленоватой субстанции в то место, где струя падала в ванную и ударялась о воду. Сразу начала расти горка обильной пены. Ее становилось все больше и больше. Она растекалась, двигалась, как лавина в горах, пока все пространство между краями не накрыло густое пузырчатое одеяло.

Вода поднялась к груди, хотя под пеной этого видно небыло. Но, Родион чувствовал – чугунная посудина уже на две трети полная. Он убавил напор до тонкой струйки. Сумерки ванной комнаты, насыщенные запахом хвойного леса и пара, затихли. Род аккуратно, что бы не выплеснуть на пол воду, откинулся на спину.

Думать ему не хотелось. Хотелось спать. А еще хотелось раствориться в этой, почти горячей воде, которая давала телу невесомость, и уплыть, или улететь туда, где океан, Гоа и пальмы.

« – Да… Надо было сделать это раньше. А сейчас – уже поздно! – вяло, как гуси по воде, проплыли мысли в голове Рода. – Поэтому, сейчас надо заставить себя осмыслить весь сегодняшний день».

… Со Жданом Родион простились возле «жэдэ» вокзала. Он понимал, что рано или поздно, Тоху могут вычислить и допросить. Поэтому, Род не стал посвящать товарища, куда держит путь и зачем. Железнодорожный вокзал был самым приемлемым местом для запутывания следов.

« – Эх, надо было уезжать с города сразу, как планировал!» – снова «проныл» в голове грамотный «задний ум».

Но, дернул его черт! В голове Родиона, к которой часа полтора назад «приложился» Баразин, родился план проверить адрес на Подолье, где мог проживать снайпер! Зачем ему это было именно сейчас – он даже себе не смог объяснить! Почему то показалось, что отправляться в Столицу без этой информации никак нельзя!

От железнодорожного вокзала на «маршрутке» 22А Попелюх доехал на Свердловский массив. Выйдя с автобуса недалеко от больницы имени профессора психиатрии Ющенко, он пересек аллею, и вышел на улицу академика, снова таки, Ющенко. Пятиминутный поход между новостроек привел его к искомому строению на проспекте Зодчих.

…Род стоял во дворе П-образного дома и смотрел на металлические двери подъездов, оборудованных домофонами.

« – Куда же здесь стучаться? – подумал он. – Влад говорил, что возможно, первый подъезд. Но, не уточнил – по номеру, или «крайний». Если «крайний» – то их два. Тогда какой из них?!»

Он оглянулся вокруг. На детской площадке несколько мам возились с детьми. Там же сидело пара бабушек, внуки которых резвились рядом.

« – Это мой контингент!» – мысленно обрадовался Родион, направляясь к пожилым женщинам. Подойдя к ним, он представился:

– Следователь по особо важным делам Генеральной прокуратуры Попелюх!

Наверное, бабушки по-другому представляли себе следователя Генеральной прокуратуры. Они, поверх очков, недоверчиво смотрели на молодого человека. Он явно не внушал им доверия. Родион вынул с внутреннего кармана удостоверение и предъявил его женщинам в развернутом виде. Те внимательно прочитали написанное, затем сличили фото с оригиналом, и, только, тогда одна из бабушек, подозрительно оглядевшись по сторонам, прошептала:

– Это мы вам с Шурочкой писали! – женщина посмотрела на соседку. Видно, как раз она и была Шурочкой. – Эти, бляди, работают в третьем подъезде!

– Маша! – смущенно прошипела Шурочка, толкая подругу локтем. – Как можно так говорить! Публичный дом!

– А в публичном доме, что не бляди? – огрызнулась Маша.

– В публичном доме, как раз, не бляди, прости меня Господи, а проститутки. Они за деньги работают! – объяснила различия эрудированная Шура. – А те – за «так»! В «охотку»! – и махнула рукой – типа «непутевые, что с них возьмешь».

Попелюх понял, что удачно «нарвался» на активисток, и сразу включился в игру:

– Так! Говорите в третьем подъезде?

– Да в третьем! – подтвердила баба Маша. – Туда все «шастают» – арабы, пакистанцы, негры! Да и наши, иногда, захаживают! Но – мало! Дорого видно!

– Здесь в округе, – вступила Шура, – снимают квартиры богатые заграничные студенты. Вот их и обслуживают! «Нашим» не по карману!

– Странно! – как бы удивился Попелюх. И шепотом сообщил: – Была еще секретная информация, что и в первом подъезде что-то, типа, борделя? Пожилые женщины недоуменно переглянулись.

– Да, нет! В первом ничего такого нет! – категорично заявила баба Маша. – Я там живу! Я бы знала!

Баба Шура, хитро улыбнувшись, снова подтолкнула в подругу бок, и ехидненько спросила:

– Слышь, Маш, а может это ты там в «тихушку» подрабатываешь? Вот, смотрю, телефон новый купила!

– Не обращайте на нее внимания! – обратилась Маша к Родиону. – Дура – есть дура! Всю жизнь такая была. Я вот, что вам скажу! У нас на втором этаже сдаются квартиры. Их там четыре! Фешенебельные! Иногда, их сдают парочкам… Ну сами, понимаете, для чего… – она подмигнула Родиону. – Я живу над одной из них! Так там иногда так орут – похлеще борделя будет! Перед внуком неудобно! Я уже жаловалась этому, кто сдает, что бы следил за постояльцами. Так он меня послал!

Родион, понял, что «потеплело»!

– Мария, прошу прощения, как ваше отчество!? – спросил Попелюх.

– Петровна! – ответила женщина.

– Мария Петровна, вот об этом, наверное, и был сигнал! – догадливо произнес Родион. – Говорят, именно на этой неделе было!

– Нет! – возразила женщина. – На этой не могло! На этаже жили только командировочные мужчины! Ничего плохого не скажу. Один приехал дней десять назад на джипе.

– Интересно! У нас, как раз, есть один в розыске на джипе! – делано обрадовался Попелюх. – Его кто-то привез?

– Нет, был сам! Утром он выходил с подъезда с сумками! Грузил сумки в багажник – и уезжал. Возвращался под вечер… А два раза поздно ночью.

– А какие были сумки?

– Две и большие! – баба Маша развела по сторонам руки. – Один раз я столкнулась с ним в подъезде – он, как раз, входил в дом. И, я услышала, как в сумке что-то зазвенело металлическое.

– А какой был звук, Мария Петровна?!

– Ну, как вам сказать, типа как, что-то пустое металлическое… – она задумалась, и добавила: – Как газовые баллоны звенят, когда стучат друг о друга! Да! Когда он увидел, что я это услышала – он поменялся в лице, и так «зыркнул» – что у меня душа ушла в пятки… И в это же вечер он съехал! А вечером этого же дня – заехали другие!

– А когда это было? – заинтересовано спросил Попелюх.

– Когда? – баба Маша задумалась. – Вот когда! Эти, другие приехали дня за два, или три до покушения на президента! Точно! За четыре! Я, как раз, уехала на следующий день!

– А выехали когда? Они выходил? Может, за ними кто-то приезжал? – не «отставал» Попелюх.

– Этого не скажу! – грустно ответила пожилая женщина. – Я уезжала на три дня к дочке… Когда заезжали – я видела… Привезли их на «иномарке». Номер не видела – далеко стояли, да и темно было. С ними был еще один… Он провел квартирантов в апартаменты, и спустя минут десять, вышел и уехал!

Родион, понимая, что на данный момент он «выжал» с бабулек максимум, спросил:

– Мария Петровна, а как мне найти этого, кто сдает квартиры?

– А что его искать?! – удивилась женщина. – Вон он с подъезда выходит! Видно, заселил кого то!

Попелюх, повернув голову в указанном направлении, и увидел парня, идущего к припаркованной возле дома «десятке». Род, не прощаясь с женщинами, поспешил ему на встречу.

– Уважаемый! – крикнул он, видя, что молодой человек садится в автомобиль. Парень обернулся и удивленно посмотрел на Родиона. А затем, настороженно, перевел взгляд ему за спину. На лице риэлтора, помимо удивления, появился некоторый страх. Попелюх, сообразил, что у него за спиной что-то происходит, развернулся в полуоборота.

На въезде во двор стоял «Паджеро»! С него вышло пять человек во главе с Баразиным и направились в их сторону. Родион крикнул парню:

– Бегом в машину! А то сейчас убьют!

«Лада» «пикнула» сигнализацией. Молодой человек открыл дверь. Сев в машину, он вставил ключ в замок зажигания и завел двигатель. В этот момент Родион схватил парня за ухо, и, вытащив с машины, и бросил того на асфальт. Сам, прыгнув за руль, включил скорость и направил машину на выезд со двора.

Бежавши в его сторону с Баразиным мужчины «рассыпались» по сторонам.

Минув их, Попелюх подъехал к джипу, который полностью перекрывал дорогу, не давая возможности проехать дальше. Родион, не притормаживая, свернул на бордюр. «Десятка» подпрыгнула и, проехав порогами по бетонному ограждению, выскочила на газон. Объехав «Паджеро», Род направил автомобиль на выезд с района. Но машина, вдруг, начала «петлять» по дороге, все время норовя влезть на газон. При очередном «качке» – «Лада» «упала» на сторону переднего правого колеса, и немного развернувшись вокруг оси, остановилась.

« – Отвалилось колесо! – понял Попелюх. – Пора покидать тонущий корабль!»

Между сиденьями его внимание привлек резиновый армированный шланг. Наверное, хозяин «десятки» возил его «на всякий случай». Родион такие видел раньше! Шланг засыпали металлическими шариками от шарикоподшипников и «запечатывали» с обеих сторон. Оружие получилось простым, увесистым и травмоопасным! Но, передвигаться с ним было неудобно. Род сунул шланг в рукав куртки. Так было сподручней.

… К нему бежали. Он ждать не стал – «рванул» обратно в сторону больницы. Добегая к алее – задумался, куда двигаться дальше – к «психушке» или, в сторону массива. И там, и там вариантов было немного. Без транспорта далеко не уйдешь!

Его размышления прервал, выехавший из-за поворота, «УАЗ – Патриот». Водитель, увидев бегущего Родиона, резко затормозил и, что-то сказал в радиостанцию. Затем, выскочив с машины на улицу, направился к беглецу, перекрывая тому дорогу.

Мужчина был примерно одного возраста с Родионом, но, по-спортивному, крупнее – выше и шире в плечах. Камуфляж сидел на нем, как влитой. Он чувствовал свою силу, поэтому уверенно занял позицию перед Родом. Пытаться оббежать его – было бесполезно.

Попелюх попробовал – для проверки – «дернуться» сначала влево, затем – вправо! Но, водитель УАЗа двигался правильно, и успевал закрыть любое направление. В нем чувствовалась подготовка и тренированность бойца спецназа.

Противник неожиданно сократил дистанцию, и пошел на сближение, пытаясь произвести захват руки. Род вовремя «просчитал» маневр и ушел назад. Водитель УАЗА, заметив, что его соперник имеет тоже определенный навык, решил, в ожидании помощи, просто, не давать тому двигаться вперед. Родиона это не устраивало – в запасе оставалось не более минуты. Теперь уже он пошел на встречу и, делая короткие шаги вправо-влево, пытаясь «раскачать» соперника.

Но, мужик был «тертый калач». Он первым «просчитал» Рода и, приблизившись на расстояние атаки, нанес «тройку» – голова-сердце-печень. Блокировать удар в голову Родион успел. От удара в сердце чуть увернулся, но его приняли на себя ребра и Роду, показалось, что они треснули! А печень попала под «раздачу» «пополной»!

Попелюх упал на четвереньки. Боль и сбитое дыхание не давали выпрямиться. Единственное, что он смог сделать – это откатится в сторону от добивающего удара в голову. Соперник, сообразив, что удары достигли цели, уже не торопился. Он стоял и наблюдал за Родионом.

Тот стал на одно колено, и попытался подняться на ноги. Заметив это движение, мужчина решил не ждать «милости от природы», а все-таки добить противника. Он сделал шаг вперед.

Род надеялся на это движение! Выхватив с рукава шланг, он наотмашь, со всей «дури», вложился в удар по колену! Шарики перекатились в конец трубки, сконцентрировав в области удара страшную силу! В секунду перебитая нога хрустнула и подломилась. Водитель «уазика» страшно заорал от боли и упал на землю. Ему уже было «не до чего»!

– Против лома – нет приема! – сказал Родион, корчащемуся на земле противнику. – Выздоравливай!

Он поднялся. Казалось, что болит все – и сердце, и ребра, и внутренности! Шатаясь, в полусогнутом состоянии подойдя к УАЗу, Род, с трудом, залез в кабину. К нему уже подбегали преследователи. Метрах в пятидесяти виднелся «Паджеро» Баразина.

Родион завел двигатель, и включив «передний мост», въехал на тротуар. Машина шумно «перевалила» через тридцатисантиметровый бордюр на аллею, и, «пропетляв» между деревьями, выскочила на дорогу. Род знал, что «Паджеро» на бордюр не пойдет – Баразину будет жалко свой автомобиль… Время уйти есть.

….Попелюх бросил «уазик» возле гаражного кооператива на «Электросети», добравшись туда по парку и закоулками. Голова «трещала», бок болел – ни о какой дороге в Столицу речи не могло быть. Домой тоже было нельзя – сто процентов будет засада!

Взяв «частника», Род направился на квартиру тети, которая умерла полгода назад, в переулок Карла Маркса. Он не боясь, что его здесь найдут. Кроме отца и матери о квартире никто не знал. Единственный осведомленный – сосед по лестничной площадке, бывший школьный учитель Родиона по истории Дмитрий Помпеевич Мурка.

… « – Что я узнал нового? – думал Попелюх, «релаксируя» в ванной. – Много и ничего! Прервали на самом интересном! Но то, что оба жильца были снайперы – я уверен! Один с баллонами – значит настоящий! Был сам – значит, хорошо знает местность, или – очень легко адаптируется на новой территории! Работал без телефонов – кроме номера Смита и Баразина в сети ничто больше не светилось! Значит, аккуратен и осторожен, и главное – автономен! Но, скорее всего не наш, не славянин! Он бы знал, что наши соседи – самые любопытные соседи в мире! Особенно бабки! Ладно, доберусь в Столицу, возьму группу и переверну здесь все «вверх дном»! Посмотрим…»

Глава 21

Продолжение вечера того же дня. 20.30

Его размышления прервал стук в дверь. Род очнулся и прислушался. Стук повторился – настороженный и аккуратный. Надо было реагировать. Или – его вычислили, или – бдительные соседи услышали шум воды. « – Зная, что квартира пустая – могут еще и полицию вызвать!» – подумал он.

Попелюх нехотя вылез с ванной, обмотался полотенцем и, подойдя к двери, посмотрел в глазок. От души отлегло. Это был Дмытро Помпеевич. Род приоткрыл дверь.

– Я так и думал, что это ты! – довольно сказал сосед и учитель. – Надолго?

– Переночую! – ответил Родион.

– Тогда давай ужинать! Я сварю пельменей! Они у меня свои – ты знаешь! Плюс закатка разная и соленья! Есть еще грузди соленые! Но… – учитель замялся.

– Нет главного! – подсказал Попелюх.

Родион ушел в комнату и, взяв со стола «пятисотенную», вручил ее соседу.

– Именно за это я тебя любил в школе – за быстроту мышления и сообразительность! – похвалил бывшего ученика Дмытро Помпеевич. Посмотрев на портрет Сковороды на купюре, уточнил: – Сколько брать?

– На Ваше усмотрение! – вручил «карт-бланш» Родион, но предупредил: – Я много не буду. Завтра трудный день!

… Первые сто грамм водки под солененький груздь скатились в голодный желудок, вызвав в нем ни с чем несравнимую сладкую истому. Род даже не спешил запускать следом настоящий, ручной работы, «сибирский» пельмень. Он только закрыл глаза и телом чувствовал бегущую по жилам принявшую допинг кровь. Она бодрила и начинала требовать «закуски».

– Ты, что, бача, уснул? – прервал нирвану ученика педагог. Учитель прослужил два года в Афганистане, и до сих пор употреблял в разговорной речи армейский сленг. – Давай закусывай! Это пельмень элитный! Настоящий! Ты же знаешь – моя Верочка была с Сибири. Научила делать, Царствие ей небесное. Давай, за ее память и за память твоей тети – по капельке!

… – Ты же не спроста в Виннице? – спросил учитель, когда выпили еще по пятьдесят. – С этим делом связано? – он кивнул на стоящий в кухне холодильник. На его верху вещал новости советский телевизор «Шилялис». Как раз по «Пятому» транслировали репортаж о ранении президента и гибели следственной группы. Попелюх попытался «отморозиться».

– Да нет! Отпуск!

– Родя, ты мне не «заливай»! – оборвал его Помпеевич. – Я вас в школе насквозь видел! И сейчас эти навыки не утеряны! Давай еще по тридцать грамм! Третий за любовь! Родька любви тебе такой, как была моя – с первого взгляда и сразу под венец!

« – Эх! – подумал Родион, подогретый водкой. – Хотелось бы! Большой и светлой!»

– Я люблю смотреть «Пятый» канал! – вдруг, увлеченно сообщил бывший учитель истории. – Есть еще некоторые, типа «Экспресо», «Прямой». Их я тоже люблю! Но, исключительно, с точки зрения познания – до какой низости может «скотится» человечек….

– Дмытро Помпеич, «скатиться»!

– Не перебивай учителя! Именно «скотится» – от слова скотина! Так вот, с этой точки зрения эти каналы – безмерный кладезь информации! Они показывают реальную картину темпа падения нравственности в стране, и до какой степени может унижаться человек, унижая других, что бы быть возле «кормушки». Наши люди очень доверчивы на посулы и верят, прежде всего, шарлатанам, всякого рода, включая и политиков и телевизор. Журналисты, а теперь и ведущие – это не зря одна с древнейших профессий! Независимые во мнениях эксперты! – бывший преподаватель замолчал и на скулах у него «заиграли» желваки. – Какое независимое телевидение – если содержится на деньги олигарха, который платит им зарплату! Жовтни, Горопольские – дети партийных отцов! Те были при «кормушке» – теперь эти!… Давай еще по чуть-чуть… Я сегодня хочу выговориться…

… – Меня, недавно, одно чучело, одевшее форму муниципальной полиции, «бытовым сепаратистом» обозвало! Думал, что оскорбляет! А я ему в ответ – необразованная бестолочь! Говоришь слова – не понимая, какую смысловую нагрузку они несут! Сепаратизм – это отделение! А я отделяться не собираюсь! Я не сепаратист! Вот эмигрант – возможно, что «да»! В этой стране к этой власти я нахожусь во внутренней эмиграции! И таких, как я – минимум пол страны! Не веришь?!

– Не знаю! – уклонился от прямого ответа Попелюх. Учитель всегда отличался резкостью в суждениях по отношению к Крайине и к ее руководителям. А события последних пяти лет окончательно сформировали его взгляды на страну.

– Не знаю! Садись! Два! – Помпеевич сказал это таким голосом, что Род чуть было не полез в стол за дневником. – Не знаю! Я всегда вас учил иметь свою позицию! Критичную! Думать!… Хотя, кто сейчас думает… Нынешнее молодые «актывисты» в своей правде не понимают, что могут быть совершенно не правы! И что такие, как они, были комсомольцами в двадцатых. Бескомпромиссные, безжалостные, уверенные! Не сомневались, когда шли атакой на братьев и отцов в гражданскую, когда стреляли в дворян и священников, разрушали церкви и памятниками, когда раскулачивали и отбирали хлеб, сея по земле голод, когда охраняли ГУЛаг, с его трупами на вечной мерзлоте.

Я только сейчас «пережил» о чем писал Булгаков в «Белой гвардии» и «Беге»! И Алексей Толстой в «Хождение по мукам»! Они писали о потере Родины! Когда ты – чужой в своей родной стране! Что бы это понять – это надо пережить! Не понять – а именно пережить! «Понимать» – это умом, а «пережить» – это сердцем!… Ты давай закусывай! И наливай! Я буду долго вещать!

… Они снова выпили. Родион вспомнил, как относились к Дмитро Помпеевичу в школе. Он был у пацанов в «авторитете»! Тогда только появилось это слово! Он был грозным, но справедливым! И еще небыли запрещены советские ордена! И, когда на один из праздников учитель истории пришел с орденом Красной Звезды на лацкане пиджака – все ахнули! После, отец ему рассказал, что учитель со «смешной» фамилией Мурка по состоянию здоровья имел полное право не идти в Вооруженные Силы. Не смотря на это, он окончил в институте военную кафедру. И, после ВУЗа, молодой педагог сам напросился в Армию! И именно – в Афганистан! Пошел туда «лейтенантом-пиджаком». Сначала отправился командиром учебного взвода в Ташкент, что бы вместе с солдатами пройти весь курс молодого бойца. Над ним пытались подтрунивать. Но, он быстро поставил всех на место! Спустя полгода ему доверили боевой взвод в Афгане! Когда у него спрашивали, за что отмечен боевым орденом – он отвечал, что так получилось.

… – Родя, наливай! Только по «грамульке»! Водка должна связывать разговор, а не развязывать «базар»! – прервал воспоминания ученика историк. – Я в начале девяностых понимал, куда нас собрались вести! Или, еще точней – гнать… Как стадо!

…Они выпили. Родион приложился к пельменям, обильно посыпав их черным перцем и добавив себе в тарелку сметаны. Огурчики-корнишены дополняли смак в общей картине чревоугодия. Под действием водки куда то ушла головная боль, и немного стихла боль в ребрах.

– Я начну со вступления! – начал «проповедовать» учитель. – А вступление, Родион, – я начну с вопроса – кем создалось наше нынешнее государство?

– В каком смысле?! – опешил Попелюх, снова почувствовав себя на школьных экзаменах.

– В прямом смысле! Революционным народом на баррикадах под предводительством подпольщиков и диссидентов?! Бунтующей толпой во главе с народным героем-мстителем? Или, в результате народно-освободительной войны за независимость?

Ничего подобного! «Свалилось» оно нежданно-негаданно партийной верхушке – элитой назвать язык не поворачивается, прикрывшихся «жовтоблакытным» стягом – которые, поначалу не знали, что и делать то с этим государством! «Кравчуки»! В августе 1991 сидели здесь в Столице, тряслись и ждали, чем закончится путч в Москве! Не знали, кого же поддержать! А потом возглавили движение предателей-коммунистов! Вдруг ни с того ни с сего, партийный деятель, идеолог, член отдела агитации и пропаганды, член Политбюро ЦК КПУ, председатель Верховного совета – и на тебе президент страны! Командующий захолустным округом – министр обороны! Министр МВД республики – раз – и министр МВД!

Я, хочу спросить тебя, Родион, почему, законноизбраный президент Чили, социалист Сальвадор Альендэ, погиб с автоматом в руках, защищая свои идеалы и выбор народа от Пиночетовского путча, а коммунист Кравчук участвовал в развале партии и страны, которой он приносил присягу и клятву на верность? Не знаешь? А я скажу почему – потому что предатель по своей натуре!

Почему не дали Черновола выбрать первым президентом? Потому, что задача стояла выбрать Кравчука! Черновол – это человек идеалов! Диссидент, которого «кравчуки» сажали в тюрьмы. Он – и в лагере был свободным человек! А нужен был – управляемый раб! Раб по своей психологии, которому все равно кому служить. Лишь бы быть у «кормушки»! Поэтому, новым хозяевам, кстати пришлось его партийное прошлое! А какие родители – такое и дитя.

– Так везде так было! – вставил свои «пять копеек» Родион.

– Да, согласен! – подтвердил бывший педагог. – Везде! И в России тоже происходило. Но там народ хоть к Белому дому вышел. Ельцин на танк «засунул»! Его президентом и выбрали. А в Белоруссии Шушкевича. Но, вот беда – не стали они строить светлое будущее для всего народа! «Родили» олигархов, дав тем возможность разворовать заводы, фабрики, недра и ресурсы. Вот они и начали дробить и разрывать государства. Только в Белоруссии не прошло – пришел Лукашенко. И не дал ход этому процессу!

И то, что сейчас происходит у нас в Крайине – в России происходило в девяностых.

«Семибанкирщина»! Березовский, Гусинский, Ходорковский, Фридман, Авен, Потанин контролировали 50% экономики. Бессознательно, или осознано они разваливали страну. Ельцин ничего не решал. Ходили разговоры об образовании и автономии Дальневосточной республики, Саха – Якутии, республики Ичкерия, Уральская республика во главе с Росселем, Башкортостан, Татарстан с Шаймиевым! Требовали себе не меряно прав! В плоть, до выхода с состава! Короче «сыпалась» Россия!

США на выборах девяносто шестого года поддержали Бориса Николаевича, хотя он в чистую проиграл Зюганову. Но, по своим каналам олигархи «раструбили», о победе Ельцина… И никто не возмутился – ни Европа, ни США! А почему? А потому, что было выгодно, что бы пришел конец стране. Думали, скоро развалится!

Не развалилась… А знаешь почему? Потому, что там есть «организация», которая заставила Ельцина передать власть Путину. Они понимали, что свергать – это некрасиво! Надо создавать преемственность власти. Поэтому и поставили этого «алкаша» перед дилеммой – или ты власть передашь добровольно, и доживаешь свою поганую жизнь в тишине и почете, или завтра переворот – и тебе «триндец», и семье твоей покоя не будет. Ельцин рисковать не стал.

Я,тебе Родя, вот что скажу – как историк – Россия может скукожиться до Московского княжества – но потом снова распрямится до Тихого океана. А почему? А потому, что всегда были в ней «государевы» люди! Для которых понятие «Держава» – небыли пустым словом. Назывались они по разному – «опричники», «охранка», НКВД, ГПУ, КГБ – но задача была одна – беречь Державу! Да, иногда на костях и крови! Но беречь!

И Европа должна быть благодарна Путину, что не дал развалить Россию! Есть градообразующие предприятия! А есть «системообразующие» страны! К сожалению Крайина к ним не относится! Так вот – Россия, нравится это кому, или не нравиться – это страна «системообразующая»! И если осуществится мечта всех русофобов – и Россия развалится, то тогда конец Европе! России то не будет – а территория останется! А кто на нее придет? Талибан? ИГИЛ? Братья-мусульмане? А может к тому времени еще более радикальные структуры появятся? А куда денется российское оружие и подготовленная армия? А, может, они объединятся и пойдут дальше вместе?! Крайина, поверь мне, этого уже не увидит – как таковой ее не будет. Будет территория с какими-то государствами карликами. Так вот, пройдут они будущих нас, как проходил хан Батый! А в Европе к тому времени их будет кому встретить – посмотри сколько там «беженцев». Размножаются усиленно. И ни как не торопятся интегрироваться в Западное общество! «Консервы»! Так, что холить и лелеять надо Европе Россию-матушку! Но, давай выпьем, и вернемся в родные пенаты!

…Почему я говорю, что Крайина этого не увидит?! Потому, что Кучма, создав у нас класс олигархов, запустил тот же процесс, что и в России. Только остановить его оказалось некому! Да и слишком много заинтересованных сторон оказалось в развале нашей страны! Отбыв первый срок «ни шатко ни валко» Данила Леонидович загнал, как говорил герой одного фильма – Крайину в анус! Поэтому на второй срок президентства в чистую проигрывал Симоненко. Фальсификаций было пруд пруди! Я помню его 99% голосов «за» по Западной Крайине! «Состряпали» результат – и Штаты с Европой закрыли глаза. Думали, будет ручным. А он, вдруг, промышленность начал подымать в кооперации с Россией. Двенадцати процентный рост ВВП! А, неужели, Европе и Штатам нужен сильный конкурент, производящий самолеты, ракеты, турбины к атомным станциям, корабли, строящий аэропорты?! Вот ему и устроили дилемму в 2004 – «деньги и жизнь» – или «идеалы»? Альенде с него тоже не вышел!

Пришел любитель «трыпильскых горняток». Отдать ему должное – говоря «моя нация» – делал то, во что верил! Не то, что нынешний! Но, вот тогда, мне кажется, и запустился во всю процесс интенсивного «вбивания» клина в тело нашей Крайины.

«« Язык – мова!» «Не сцы в подъезде – ты не с Донецка!», «Помистна цэрква!», «Евроинтеграция – Таможенный союз!», « Вступ до НАТО!», Бендера, «Мы – укры – автентычни!», «Донецкие придут – все отберут», «Львив – культурна столыця», – и так далее. Каждый вопрос рождал новые споры и распри! И тот процесс дробления на мелкие страны, что задумывался изначально для всего бывшего СССР, форсировано запустился в нашей стране! 7 или 8 мелких «банановых» республик, которые уже никому мешать не будут! Нам бы схватится за голову! Одуматься! Да поздно! Был ведь уже пример Югославии – но он нас не остановил – мы решили его переплюнуть! Крым «ломоть» отрезанный! На Донбассе за последние пять лет выросло поколение, для которых Крайина – враг! И у нас – то же самое! Только враг – Донбасс! И никто не собирается ни с кем разговаривать… Даже если и захочет кто-то с нынешних кандидатов что-то изменить – да кто же ему даст! Сразу объявят «зрадныком»! Точка не возврата пройдена!

… Нет у нас традиции государственности! Все время выбираем то предателя-партийного работника, то бухгалтера-брехуна, то бывшего «зека», а теперь барыгу, который заигрался так, что уже свои в него стреляют!

– А почему вы думаете, что свои?

– А кому он еще нужен? Путину он выгоден! Чем дольше он будет управлять – тем быстрей «россыпится» эта страна. Россия начала готовиться к этому еще 2007, когда первую трубу «Северного потока» строить начала. И не потому, что мы им не выгодны! Неправда! Выгодны! Удобно иметь под боком умного зажиточного соседа, с которым можно делать разные проекты! Но у них пришло понимание того, что кто бы у нас не пришел к власти – все равно будут недовольные! Восток – Западом, а Запад – Востоком! Ты думаешь, немцы, которые денежки считать умеют, зря во вторую «нитку» свои евро вкладываю? Все они просчитали! Посмотришь, как только с Севера и Юга обойдут трубы Крайину – процесс развала запустят на полную силу!

– Да, Дмытро Помпеевич! – грустно произнес Родион. – Безрадостную картину вы рисуете! – Я только делаю анализ! – заметил преподаватель. – Заблуждения человека отдельного и страны в целом заключается в том, что считаем себя чем-то особенным – не такими, как все! И то, что происходит с нами – это, что-то уникальное! Нигде ранее невиданное и неслыханное! Ничего подобного! – учитель грустно улыбнулся. – Это все уже было! Сотни государств развалились от гораздо меньших проблем, чем имеем мы! Ближайший пример – Югославия! Там тоже были язык, религия, самоидентичность! Чехи со словаками – тоже пример, но умного подхода к проблеме! Разошлись тихо, мирно, без крови! А у нас «свий шлях!».

– Я не думаю, что все столь трагично! – возразил Попелюх. – Не первый раз! Народ у нас мудрый – разберется! За счет земли выживем!

– Земли, говоришь? А знаешь в чем проклятие Крайины? Как раз в ее черноземе! Зерно в землю бросил – мешок собрал. Хлеба напек, свинью вырастил, а остальное на самогонку. И песни петь. Ведь мы самые спивучие! И идти никуда не надо. Моя хата с краю!

Вот поэтому и нету ни одного географического названия с украинским именем! Мыс Дежнева – есть! Море Лаптевых – есть! Баренцево море! Берингов пролив – ничего, что немец, был на службе у России! Я уже не говорю об англичанах, французах и других! А мыса Рошенка – нэма! Даже в Черном море! Кто нам мешал завоевывать Сибирь? Или Кавказ?

Потому и Великодержавия у нас не было. И просто, Державия… Да уже никогда и не будет. Нет у нас настоящих буйных! Последние с Сечи на Кубань ушли…

…Не создаем преемственности в истории! От своего отказываемся! Поклоняемся историческим неудачникам, и забываем, что Мы – Крайинци, Малороссы с большой буквы М – Российскую империю строили. Сама идея Империи вышла с недр пещер Столичной Лавры! А мы стыдиться! Угнетали нас? Не больше, чем остальных! Только и поднято на верх столько крайинского народу, за которого не стыдно перед миром! Назови, навскидку, хоть одного ученого, поэта или писателя, кроме Франка, выходца с Австро-Венгрии, Польши, или Румынии? Что молчишь? То-то же… Потому, как вторым сортом мы там были. А в Российской империи мы были людьми! Лучшие – в Петербурге империей управляли! Лучшие – карьеру в Москве делали! Так всегда было! Начиная со Стефана Яворского – блюстителя патриаршего престола! Феофан Прокопович – идеолог Империи! Канцлер Безбородько, без позволения которого ни одна пушка в Европе выстрелить не могла! Братья Розумовские – один министр иностранных дел, второй основатель Академии наук! Завадовский, Кочубей, Иван Паскевич – главный военачальник империи! Один Гоголь чего стоит!

О Советском Союзе говорить не буду! Мостостроение, самолетостроение, космос – везде мы были на первых ролях! Тот же футбол! Столичное «Динамо»! А тренер, который привел к первому чемпионству Союза – был москвич Маслов! Вот тебе и содружество! Кстати о футболе! Помнишь, когда нам в группе выпало играть с Косово?!

– Помню… Было дело!

– Вот где наша «хитрожопость» проявилась в полную силу! Страну не признаем – а с командой этой страны в «отборе» играем!

– Ну а что было делать? Не сыграешь – дисквалификация!

– Что было делать, говоришь? Давай, по «пять капель» и расскажу. В 1973 в Чили генерал Пиночет сверг правительство Народного единства и убил президента Альендэ. А через пятнадцать дней СССР должны были играть с Чили ответный матч на стадионе, который с 11 сентября по 9 ноября 1973 года был превращен в тюрьму и концлагерь! Там находилось, по разным данным, от 20 до 40 тысяч человек. После, чилийская комиссия по делам политических заключенных приводит сведения о 1850 убитых и 1300 пропавших без вести… Так вот Федерация футбола СССР потребовала перенести матч в нейтральную страну, отказавшись играть на стадионе, залитым кровью узников. Ей было отказано! И сборная Советского Союза на матч не полетела, не смотря на то, что из-за этого не попадала на чемпионат мира! Вот это – принципиальность! А то враг есть – но мы с ним торгуем, газ транспортируем! Гибридный враг!

– Все это политика! – заметил Родион разливая по рюмкам водку. Как ни странно, пили как будто много – а выпили мало. В первой бутылке оставалось еще грамм пятьдесят. И пьяным себя Род не чувствовал. Да и Дмытро Помпеевич на вид казался совершенно трезвым. Только излишняя горячность в жестикуляции и речи намекала на употребление им водочки. – Вам есть что сказать, – продолжил Попелюх, – значит надо об этом говорить! Конце-концов, свободу слова в этой стране еще никто не отменил!

– Наша свобода слова сейчас работает только в одну сторону! В другую – ты сепаратист, «пятая колонна», «осколок русского мира», и «личный друг Путина»! – саркастически заметил учитель. – И, что ты понимаешь под «свободой слова»? В чем смысл самого понятия?

– Дмытро Помпеевич, мы же не на уроке! – делано возмутился Родион. – Это одна из основных свобод! Свободно выражать свои мысли в устной и письменной форме!

Учитель ухмыльнулся и спросил:

– Ну вот выразил я свои мысли и что?! – и сам ответил: – Ничего! Поэтому, то определение, которое озвучил ты, по моему мнению – не полное. Главное, не в том, что бы сказать – а в том, что бы была реакция на твои слова! Реакция! Если я не прав – пусть докажут! А если прав – пусть меняют то, что меня не устраивает!

– Ну, по сравнению с Советским Союзом, который вы всегда ставили нам в пример, и даже по сравнению с Россией – у нас в стране свободно можно высказывать все, о чем думаешь! – безапелляционно заявил Родион.

– Скажи мне, как прокурор, если все, что я тебе говорил сейчас – я буду говорить в публичном месте – меня арестуют?

– Думаю, что арестуют!

– И могут отдать под суд?

– Ну, смотря, кто будет вести дело! – уклончиво ответил Род.

– Тогда, я тебе скажу, что и при Союзе можно было высказывать все, о чем думаешь! Точно так же, как сейчас – на кухне! Тогда с трибун говорили, что все хорошо, но были диссиденты, которых за критику режима «садили» в лагеря по уголовным статьям. Сейчас в Крайине с трибун тоже говорят, что все хорошо, но тоже есть диссиденты, которых за критику режима называют уголовными преступниками и «садят» в лагеря. Крайина сейчас – это китайская копия СССР. Те же «взвейся-развейся», «прогрессивное человечество», коварные внутренние и внешние враги, «здобуткы» которых нет, неподсудная элита, патриотизм, «кто не с нами – тот против нас» и гимн в шесть утра…

– А гимн причем?

– Вот именно, что гимн не причем! Просто человек в своей стране должен чувствовать себя комфортно! Ездить куда хочет! Критиковать, кого хочет и, что хочет! Свободно высказывать свои мысли, не боясь репрессий! И главное – на том языке, на котором ему удобно!

Один мой знакомый, человек вполне адекватный, всю жизнь говоривший на русском – начал, вдруг, разговаривать на крайинском языке. Когда я спросил, что такого произошло – он ответил, что «из принципа»! Тогда, я ему ответил, что всю жизнь учил детей на крайинском, а в общении с другими всегда переходил на тот язык, на котором было удобно говорить собеседнику! Но с тобой, говорю, теперь «из принципа» буду говорить на русском! Так он мне заявил, что надо в Крайине принять закон, как в Израиле – «О национальном крайинском государстве»! Можно конечно принять! Только он не понимает, что мы – не Израиль! То, что делает Израиль – может позволить себе делать, только, Израиль! Потому, что создавали страну с нуля на совершенно новой территории – поселенцы съезжались со всего мира! И нужен был «раствор», который бы скрепил осколки еврейской нации на новой земле! Люди, приехавшие со всего мира, говорили на разных языках! Поэтому и возродили мертвый язык иврит! И это было правильно – никому никаких привилегий! И иудаизм сделали государственной религией, потому, как нация была одна – евреи, и вера была одна – и никого не надо было загонять в нее силой! Но, там есть и официальные языки, на которых говорят другие народы населяющие Израиль!

А нашу страну Сталин и Ленин собрали с осколков империй! И получив ее в наследство, надо было учитывать, что мы собраны с лоскутов! Надо было учитывать, что на этих лоскутах живут ментально разные люди! Не хуже, или лучше – а другие! Языки разные, в церкви ходят свои, праздники разные, герои у каждого свои! И я тебе скажу, что если бы стояла задача строить эту страну – то все бы это принималось к сведению и ставилось во главу угла! Государственный язык – давайте, кроме украинского и русского, что бы не было споров, сделаем еще английский, французский и плюс, региональные! И каждый имел бы право обращаться к чиновнику на языке, который удобен человеку! А чиновник, что бы быть государственным служащим – должен был бы знать все государственные языки и язык региона, где работает! Вот тогда был бы толк! Но, беда в том, что задача стоит другая – развал страны! Вот поэтому и законы такие принимают! Не от «непонимания»! Осознанно! Знают, какая будет реакция! Почему сейчас люди, живущие на Западной Крайине, не вспомнят себя при Союзе, когда им навязывали русский, и как они себя чувствовали при этом? И при развале СССР это был один из факторов, который сыграл важную роль! Так неужели они не понимают, что сейчас делают тоже, что делали с ними?! Тогда пусть не спрашивают, откуда взялся Донбасс! Пусть вспомнят себя! «Не спрашивай, по ком звонит колокол…»

Ущемляя меня в, каком либо праве – язык, вера, высказываниях о власти, во взглядах на историю – власть рождает во мне неприязнь к себе и государству, которым она управляет. В две тысячи четырнадцатом я остался в стороне – нейтралитет! Но, как говорится, «если ты не интересуешься политикой – политика заинтересуется тобой»! Я это прочувствовал на себе! Теперь, при удобном случае – я эту неприязнь нынешней власти обязательно продемонстрирую! Навыки еще остались…

Беда в том, Родион, что Мир утратил искренность. Везде сплошное лицемерие, прикрытое маской добродетели. Во всем – что в отношениях между людьми, что в межгосударственных отношениях. Как только вопрос касается денег и выгоды – из под шелковых одежд, наружу, вылезает косматое чудовище с дубиной! И начинает устанавливать свой порядок. При этом прикрывается словами о демократии и гуманизме. И чем прожженней и циничней чудовище – тем ярче и добродетельней речи…

Ты, Родион, при власти! Я знаю твою семью. Знаю тебя с пеленок. Ты нормальный парень – не дай себя «сломать», и «спаскудить»! На этом все! Я еще много могу рассуждать. Но, что-то я подустал. Давай на «коня» – и по домам. Спасибо тебе! Выслушал!

Глава 22

30 апреля 2019 года. 14.30 За шесть дней до выборов.

В верхнем правом углу экране телевизора светился логотип «Пятого» канала. Бегущая строка внизу сообщала – «Нажыво. Пряма мова».

« – Здравствуйте господа журналисти! Я Галина Етлянская. К вашему вниманию пресс-конференцию Головы СБУ Мыколы Грыцюка и Заместителя Головы Петра Темчинко, в ходе которой мы предоставим вам информацию о расследованиях покушения на жизнь президента Крайины Алексея Рошенко и катастрофы вертолета со следственной группой. Как вам известно, эти два события объединены в одно производство. Передаю слово Голове СБУ Петру Федоровичу Грыцюку. Будь ласка, Петро Федорович!

– Спасибо, Галина! Я перейду сразу к делу. Начну по порядку, обозначенному пани Галиной. Первый вопрос – это покушение на президента Алексея Рошенко. Мы рассматривали несколько версий. За основу принята версия, что покушение на жизнь президента Крайины организовано спецслужбами России. Так же, активное участие в этом террористическом акте принимали завербованные агенты с числа личного состава правоохранительных органов, спецслужб и граждан нашего государства.

Как вы уже знаете, непосредственный исполнитель ликвидирован непосредственно на месте исполнения. Им оказался гражданин России, фамилию и имя, которого я в интересах следствия называть не буду. В виду того, что цель террористического акта – убийство нашего президента – достигнута не была, мы не исключаем повторных попыток покушения на жизнь Алексея Рошенко.

Наш президент, человек мужественный, категорически отказался приостановить свои поездки по стране. Поэтому, Государственной службой охраны усилены меры безопасности. Мы проводим следственные мероприятия по выяснению всех причастных к данному покушению. Всевозможную помощь нам оказывают ЦРУ и ФБР США, а также Интерпол.

У нас появилась информация, что готовятся несколько террористических актов в Крайине для дестабилизации общественно-политической обстановки в стране перед выборами. Возможны покушения на жизнь и других кандидатов в президенты с целью обвинения нынешней власти в устранении конкурентов и срыве выборов. Поэтому, Национальной гвардией Крайины, личным составом МВД и СБУ с сегодняшнего дня берутся под усиленную охрану вокзалы, аэропорты, пункты пропуска на границе, улицы городов и сел нашей страны. Особое внимание уделяется избирательным участкам. СБУ не допустит никаких провокационных проявлений со стороны внешних и внутренних врагов нашего государства. На возникшие у вас вопросы я отвечу позже. А сейчас я передаю слово полковнику Петру Темчинко. После гибели генерал-майора Супрун теперь он возглавляет следственную группу по расследованию покушения на жизнь президента и гибели следственной группы при крушении вертолета. Прошу Вас Петр Андреевич.

– Спасибо, Мыколо Петровыч. Я буду краток. Только факты. Следственная группа во главе с генералом Супрун и майором Шевчук погибла в результате крушения вертолета вызванного взрывом вещества, предположительно – пластита, заложенного на борту. Детонация пластита произошла в результате срабатывания взрывателя под воздействием сигнала посредством сотовой сети.

Мы провели поисковые мероприятия, в результате которых вышли на организованную группу, состоящую с лиц с уголовным прошлым и лицо, имеющее отношение к государственным правоохранительным органам. При проведении задержания этого лица погиб майор СБУ, а два сотрудника получили ранения различной степени тяжести. Данный гражданин объявлен в розыск. Мы советуем ему самому явиться в ближайшее отделение милиции или выйти на связь по горячей линии СБУ. Я сейчас лично обращаюсь к этому человеку. Надеюсь, он понимает всю степень серьезности предъявленных ему обвинений. И только его сотрудничество со следствием поможет установить истину в этом деле. У меня все, пани Галина! – Спасибо, Петр Андреевич. Теперь перейдем к вопросам…»

Бармен за стойкой переключил «Пятый» на «Муз-ТВ». На висящей над искусственным камином «плазме» Потап и Настя «чумачечили» свой «подержанный» хит про «Чумачечую весну».

– Жаль, что не попал! – ни к кому, не обращаясь, проговорил бармен. Да и обращаться в пустом зале ресторанчика «На объездной» было не к кому. Для дальнобойщиков меню этого заведения было дороговато. А для более денежных посетителей время еще не наступило. Народ, который захочет хорошего шашлыка и уединения, начнет съезжаться ближе к вечеру, и Родион, одиноко сидящий у окна, подчеркивал кричащую пустоту зала. Он пил кофе и ждал попутный «бусик» на Столицу, который был найден на «BlaBlaCar» с компьютера дяди Олега. Сегодня утром Род забрал у него рюкзак и отчитался, что едет в столицу. О произошедшем, на квартире Тишанина, рассказывать не стал.

Расставшись с Олегом Анатольевичем, нанял «частника» и тот вывез его на объездную.

…Второй раз за два дня Попелюх был в состоянии прострации. Первый – вчера – когда в квартире Тишанина получил по голове. А сейчас второй, – услышав, что он в розыске.

Род понимал, что это может произойти. Но, все равно это было неожиданно неприятно.

« – Это как в боксе! – подумал Родион. – Знание о том, что можешь попасть в нокаут, не облегчает попадание в него. Да… Весна действительно «чумачеччая» получилась».

Родион, смотрел в окно на проезжающие по трассе машины и допивал свой кофе.

« – И что мы имеем? – начал размышлять Попелюх, немного придя в себя от полученного с «ТВ-экрана» известия. Было странно слышать, как к тебе обращаются с телевизора. И создалось впечатление, что тебя с него видят и наблюдают за тобой.

«Старший Брат смотрит за тобой!» – вспомнил Родион, и, даже, посмотрел по сторонам – не смотрит ли действительно на него кто ни будь? Но, зал был по прежнему пуст, а бармен подпевал Потапу и натирал до блеска бокалы, проверяя на свет их прозрачность.

– И так. Первое, что я имею – это то, что я в розыске по обвинению в убийстве и участию в покушении на президента. Второе – это то, что Баразин и Савенюк пострадавшие, а Тишанин – герой, погибший при исполнении. Третье – это заявляет заместитель главы СБУ полковник Темчинко! Значит, он, или не в курсе, как обстоят дела на самом деле, или он в курсе и делает все, что бы запутать расследование, которое он возглавляет! Из этого следует, что непосредственно возле президента находятся два человека, которые входят в заговор, против него – Темчинко и Тушинский! И я не думаю, что они действуют в одиночку. «Такие вопросы – с кондачка не решаются!» Но кто стоит за ними? Кто-то с кандидатов? Или олигархи? Или США? Или Россия? Короче, надо выходить на Полуяна и Луцика. А там будет видно».

Перед Родом на столе лежал Samsung, одолженный вчера вечером у дяди Олега, и его личный «айфон». На Самсунг должен был позвонить водитель «буса». Родион посмотрел на свой выключенный «айфон».

« – Полуяну, придется, звонить с него!» – принял он решение. До прибытия автобуса оставалось минут десять. Попелюх засунул в карман Самсунг. Повесил на плече рюкзак, взял свой «айфон» и, подойдя к стойке, расплатился за кофе.

Выйдя на улицу, Род набрал Полуяна. Вызов был бесконечно долгим. Гимн Крайины в роковой обработке успел сыграть один куплет, прежде чем в трубке послышалось настороженное:

– Алло?

– Это я Сергей Николаевич!

– Я понял, что это ты Родион! – казал напряженно Полуян. И, уже еле сдерживая нервное заикание, произнес: – Но, я не понял, что ты там «творишь»! Я же сказал тебе вчера – ты в отпуске! Ты отстранен от дела! Ты сейчас где?

– Я в Виннице!

– Попелюх, ты видел пресс-конференцию? Я тебя прошу, пока не поздно, едь в горотдел СБУ.

– Уже поздно, Сергей Николаевич. Теперь, выслушайте меня! – Родион, как можно четче, произнес: – Я ни в чем не виноват. Для того, что бы вас «не подставить», я не буду сейчас рассказывать весь расклад по этому делу. Но, поверьте – все совершенно не так, как трактует Темчинко. У меня есть документальное подтверждение этому. Но, я уже никому не доверяю. Сейчас я выезжаю в Столицу. Свяжитесь, пожалуйста, с Генеральным прокурором, и пусть он устроит мне встречу с президентом – его жизнь до сих пор в опасности. Доказательства я предъявлю ему лично.

Подозреваю, Сергей Николаевич, что вы меня сейчас пишете. Если не вы – то пишут другие. Так вот. Информация для вас и для «других» – оригиналы бумаг, которые ищет Савенюк, в надежном месте. Папка со «сканкопиями» этих документов размещена на одном почтовом сервере за пределами Крайины. Если завтра в 15 часов дня я не отменю задачу – то «скрипт» запустит рассылку этой папки по международным агентствам новостей. Каким – я перечислять не буду.

Сергей Николаевич, я не хочу скандала. Я патриот своей страны и это наше внутреннее дело. Но, если не будет встречи с президентом – я все обнародую. Вы меня поняли?

– Я тебя понял… – тихо ответил Полуян.

– Тогда до встречи. Я наберу вас вечером.

Родион выключил связь. Сразу же зайдя в настройки, скопировал все номера с памяти телефона на сим-карту, и, вынув ее, спрятал в рюкзак. После этого стер всю информацию, что была в «айфоне» и заблокировал «айклауд».

В этот момент «запиликал» «Самсунг». Родион нажал кнопку ответа:

– Где вы находитесь? – спросил мужской голос с легким певучим молдавским акцентом.

– Я возле кафе «На объездной»! – ответил Попелюх.

– Мы чуть проскочили! – проинформировал голос. – Пройдите вперед пятьдесят метров, пожалуйста! Здесь, на опушке леса зона отдыха! У нас синий «Мерседес-Спринтер».

– Я сейчас буду! – ответил Родион, и направился по обочине в предложенную сторону.

В это время он вспомнил совет, данный ему Олегом Анатольевичем. Не долго думая, Род снял с «Самсунг» заднюю крышку и вынул с него батарею. Затем, все запчасти аккуратно засунул в карманчик рюкзака. Осталось определиться с «айфоном».

По краю дороги в асфальтированном «отстойнике» припарковалась колонна «фур». Водители машин находились на улице рядом, перекуривали и обсуждали какие-то свои вопросы.

Проходя мимо дальнобойщиков, Родион услышал:

– Столицу, лучше, обойти ночью, по объездной. К утру будем на границе!

« – В ту сторону у нас две границы. Значит, идут на Россию, или Беларусь. Это хорошо!» – Решил Попелюх. Он был уверен, что «эсбэушники» уже начали его искать, и как они будут это делать – Родион представление имел. А вот как прятаться, когда тебя ищут – представление было чисто теоретическое. Но то, что личный телефон – хорошая подсказка для поисков – он уже убедился, наблюдая за работой Влада.

« – Чем меньше подсказок – тем лучше!» – решил Попелюх.

Он перешел на ту сторону колоны, которую не просматривали водители. Полуприцепы были затентованые и опечатаны. Но, на одном тенте, чуть выше борта, виднелось небольшое прорванное отверстие. Проходя мимо «фуры», Родион поднял руку и просунул в дырку свой «айфон». Звука падения телефона он не слышал.

« – Наверное, упал на что-то мягкое! – решил удовлетворенно Попелюх. – Ну, счастливой тебе дороги! – пожелал он своему «любимчику». – Привет России! Если, конечно, доедешь. Хотя, врятли! Тебя высадят раньше!».

Синий «бус» «Мерседес» стоял на площадке возле беседки. Пассажиры выходили с туалета, который расположился на краю леса. Чуть размяв ноги, они снова рассаживались на свои места. Родион подошел к водителю и отдал оговоренные заранее двести гривен за дорогу. Дождавшись, пока все разместятся, он занял свободное место возле окна в заднем ряду.

Молдавский автобус оказался не кустарной переделкой, а настоящим заводским «грузопассажиром». Шесть сидений, размещенных за водителем, позволяли удобно откинуть назад спинку кресла и вытянуть вперед ноги. Отличная шумоизоляция салона поглощала звуки с улицы и грузового отсека. Слегка тонированные окна, пропуская внутрь солнечный свет, превращали его в мягкую уютную подсветку, и с помощью ненавязчивой вентиляции, не давали нагревать воздух внутри кабины.

Попелюх засунул рюкзак на полку, а сам расположился в кресле. Как только затылок коснулся подголовника, голову пронзила боль.

« – Черт! – про себя выругался Родион, ощупывая под бейсболкой рану на макушке. Пальцы почувствовали, как кровь просачивается сквозь слипшиеся в корку волосы. – Чем Баразин меня стукнул? Скорее, всего, кастетом. Или, рукояткой пистолета. Там, наверное, порядочное рассечение. В Столице обязательно схожу к врачу. Возможно, надо будет накладывать швы. Да, и голова болит не на шутку. Хоть бы сотрясения небыло!».

Попелюх достал с кармана упаковку мокрых салфеток. Вынул одну и протер измазанные кровью пальцы. Оттирались они плохо – кровь была густая и липкая. Пришлось потратить еще пару салфеток.

Автобус тронулся и начал плавно набирать ход по вновь отремонтированной дороге. Неизношенная, хорошо отрегулированная подвеска «Мерседеса», мягко проглатывала неровности шоссе, и легким покачиванием убаюкивая пассажиров.

За окном остался поворот на «Вервольф» и Стрижавку. Закрыв глаза и положив голову набок, Родион попытался успокоиться. Но, «успокоится» – выходило слабо. Методикой самовнушения он не владел, а самоуговоры, что «все будет хорошо», не действовали. Чувство тревоги вибрировало в организме мелкой дрожью. В памяти всплыло данное отцу обещание сто раз подумать, прежде, чем что либо сделать. Род вспомнил, как лежа на полу у ног мертвого Тишанина, подумал, что если бы его вчера убили – то он никогда бы об этом не узнал. И это, как бы, не страшно. Но, было страшно даже подумать, какое горе «накрыло» бы его родителей! Ему стало моторошно от одной этой мысли. Только сейчас, в тишине автобуса, Родион почувствовал страх, от которого по телу побежали мурашки. Он кожей почувствовал, в каком каждодневном ужасе останутся жить его отец и мама, если с ним что ни будь случиться.

« – Нет! Надо прекращать ныть! – Попелюх попытался взять себя в руки. – Вот с такими мыслями – как раз и может что-то случиться! Надо продумать, как Темчинко и компания могут меня «достать», и что мне делать, что бы этого не случилось. Чего они боятся больше всего? – задал себе вопрос Родион. И сам же себе ответил: – Правильно! Огласки! Документы о причастности Тишинского, Темчинко и Ко к покушению на президента есть только у меня! Если «эсбэушники» слышали мой разговор с Полуяном – они понимают, что я иду до конца. И у них, теперь, нет выбора – им нужны оригиналы документов, и им нужен я, что бы уничтожить всю информацию на серверах. Если бумаги можно забрать у мертвого, то информацию с «нэта» могу удалить только я. Пароли подобрать, конечно, можно. Но, надо знать к чему! А это, опять таки, знаю только я. Значит, я им нужен живым! И это уже хорошо! Но, для этого меня надо поймать! А как? Объявить в розыск, как сказал Темчинко? А если меня первым задержит полиция, и я выложу им всю информацию?! Так они рисковать не могут! Значит, будут пытаться вычислить, где я могу быть в Столице… Если, конечно, они не просчитают этот автобус…Надеюсь, что мой «айфон» в кузове «длинномера» собьет их с толку».

Глава 23

Вечера того же дня. 19.30

Родион попросил водителя высадить его возле «Житомирской». Движение на Воздухо-флотском было вечерним, насыщенным. Обочина не пустовал. К ней, словно к речному причалу, все время то швартовались, то отваливали корабли и кораблики в виде легковых автомобилей, грузовиков и автобусов. На освободившееся место сразу претендовало несколько желающих. Не смотря на это, молдавский «бусик» припарковался удачно – за пару десяток метров от входа в метро. Со всех пассажиров Родион высаживался один – и времени это много не заняло. Выскочив на тротуар, он развернулся и махнул рукой водителю.

Было около семи вечера. Апрельские сумерки потихоньку обволакивали Столицу, пытаясь бороться с иллюминацией городского освещения. Народ вливался в «подземку» хаотично, а «вытекал» с нее по распорядку прибывающих в метро поездов.

Сегодня был первый вечер без комендантского часа. Но, военных на улицах меньше не стало. Патрули нацгвардии, состоящие из «срочников», караулили входы и выходы с метро, внимательно всматриваясь в бывших и будущих пассажиров.

Попелюх собрал «Самсунг» и набрал номер Полуяна. Судя по тому, что ответили сразу – его звонок ждали.

– Слушаю! – проинформировала трубка.

Родион, без предисловий, спросил:

– Сергей Николаевич, вы говорили с Генеральным?

– Да, говорил! – прозвучал ответ Полуяна.

– И что?

– Он заинтересовался. При мне звонил президенту, и тот распорядился, чтобы тебя доставили.

– Куда и во сколько это будет?

– После полуночи. До этого времени он занят. Но, может быть, что освободится раньше. Куда – скажут позже. У тебя документы с собой? – вдруг спросил начальник.

Род хотел ответить утвердительно. Но, в последний момент, что-то его остановило.

– Нет! – ответил он. – Они в Столицу уехали раньше. Но, я смогу забрать их в любой момент!

– Ну, и отличненько! – довольно заметил Полуян. – А знаешь что – зачем тебе «шляться» по городу – давай-ка, приезжай в прокуратуру. Будем ждать вместе.

– Хорошо! – согласился Попелюх. И тут же осекся. Он еще не понял, что произошло, но сердце забилось чаще и, накатившая волна тревоги, разлилась холодом по всему телу. Родион не осознанно завертел головой в разные стороны, пытаясь определить, от куда пришло это чувство опасности – и «поймал» на себе взгляд с, припаркованной в тридцати метрах от него, «Тойоты-Приуса». Сквозь открытые переднее и заднее окна «легковушки» за ним наблюдали два человека.

« – Все-таки просчитали! – с какой-то безнадежностью и сожалением подумал Род. – Сейчас арестуют – и конец всему!»

Увидев, что Попелюх их заметил, наблюдатели даже не постарались «отморозиться» и сделать вид, что здесь они «просто так» – их взгляды снова и снова возвращались к стоящему Родиону.

« – Не боятся, что я «спрыгну» в метро – а они прозевают! – удивился Попелюх. И тоскливо подумал: – Хотя, может, и нечего боятся! Скорее всего, что они здесь не в одиночестве».

– Сергей Николаевич! – обратился он к «висящему» на линии Полуяну. – Тяжело мне будет добраться в прокуратуру. За мной следят!

– Кто следит? – с тревогой спросил Полуян.

– Не знаю. Будьте на связи. Я вам перезвоню!

Родион выключил телефон и направился в переход. Спустившись на несколько ступенек вниз, он остановился, подождал около минуты – и, снова, вышел на площадь.

«Тойота» стояла на том же месте. На месте были и сидящие в ней люди. Они без особого удивления обнаружили вновь появившегося пред собой Родиона. Только, сидящий на переднем сидении мужчина взял в руки предмет, похожий портативную радиостанцию, и что-то в него проговорил.

« – А ведь эти ребята просто наблюдают! – подумал Попелюх уже без «стеснения» уставившись на «легковушку». – Если бы хотели арестовать – брали бы сразу!… А, не берут! Значит, или меня нет в официальном розыске, или, есть – но команда, только, следить… Или, есть команда «взять» – но, не здесь… Может нет уверенности, что документы при мне, и хотят посмотреть с кем я встречусь… Да… Быстро они меня «вычислили».

И, вдруг, в голове Рода «нарисовался» вопрос:

« – А как они меня «вычислили»?! Откуда им было знать, что я приеду, именно, сюда?!» Готового ответа не нашлось. Но, Попелюх, все же, попытался объясниться:

« – Значит, знали, что я еду в этом «бусе»!… Хорошо! Но, ведь они не могли знать «на сто процентов», что я выйду, именно, здесь – на «Житомирской! Я принял такое решение на въезде в Столицу! Тогда, выходит, что они, ехали следом! Хм… Вполне может быть… Но, когда я садился в автобус – хвоста небыло – я осмотрелся! Значит, меня «просчитали» позже. А как? Ведь никто не знал, что я на «объездной»! Значит, я сам себя чем-то «засветил»… А чем?! Чем-чем?! Только одним – звонком Полуяну! Вот «чем»! Еще и подсказку оставил своим «айфоном»! Где его бросил – там и сел на транспорт! Приехали, опросили свидетелей – того же бармена, или водителей – и узнали на чем я уехал. А дальше «вели» «бусик» к самой Столице… Да… Зря только «айфон» выбросил».

От того, что он нашел для себя объяснение появлению «хвоста», и ситуация, немного, прояснилась – Родиону стало чуть легче. Хотя, впрочем, ненадолго. Из размышления напрашивался еще один вывод – в слежку за ним подключили «технику». И, предполагая, кому он может звонить, – его могут и отслеживать, и слушать.

« – Причем, могут слушать не только меня, но и тех, кому я могу позвонить! – Попелюх посмотрел на свой «Самсунг» и набрал на нем номер начальника. – Пора сделать с него еще один звоночек – и выбросить!»

И в этот раз Полуян с ответом не «затянул»:

– Слушаю тебя Родион!

– Сергей Николаевич! – обратился Попелюх к начальнику: – Судя по всему – это «эсбэушники!»

– Может они не за тобой? – с надеждой в голосе предположил Сергей Николаевич. – Их сейчас по городу дежурит, как собак! Знаешь, что – а давай я тебя встречу! Ты сейчас где?

– Я на «Житомирской»! – ответил Родион.

– Я за тобой приеду! Никуда не уходи!

– Хорошо! Только есть еще одна проблема – нас могут сейчас слушать! Возможно, пока вы будете ехать – у этих ребят поменяются планы и меня попытаются задержать. Мне придется уходить, и я не смогу вас дождаться.

Полуян опешил:

– А как же быть?! Где же я тебя тогда найду?!

– У вас есть ключ от моего кабинета! – начал Родион «инструктаж» с напоминания. – Идите туда. Верхняя полка стола не закрыта. В дальнем правом углу лежит визитка. Перед выездом с прокуратуры наберите меня. Если я не буду выходить на связь – езжайте по адресу на визитке, и встречайте меня там, через час – в 2000. Если, я не приеду сразу к означенному времени – ждите до девяти вечера. Не будет дальше – уезжайте. Дольше, думаю, смысла ждать не будет.

– Я тебя понял! – ответил Полуян. – Иду к тебе в кабинет, беру визитку и собираюсь на «Житомирскую»!

В этот момент связь прервалась, и в трубке стало тихо. Родион удивленно посмотрел на телефон и снова послал вызов начальнику. «Сбой сети» – высветился на экране транспарант.

« – Понятно! «Планы поменялись»! – с сожалением констатировал Попелюх. – Меня начали «глушить»!»

Подтверждением этому стало «шевеление» в «Тойоте», с которой он «не спускал» глаз во время разговора. С последними фразами Родиона, наблюдатель с переднего сидения поднес к уху телефон, и, посмотрев на Рода, что-то ответил собеседнику, пару раз утвердительно качнув головой. Сразу же с обеих сторон «легковушки» открылись задние двери и на улицу «высыпались» три подтянутых, среднего возраста мужчин, в свободных штанах и ветровках. Они сгруппировались на тротуаре и, не отрываясь, наблюдали за ним, как будто, ожидающие команды «фас» доберманы.

В руке Родиона «запиликал» телефон. От неожиданности Попелюх едва не выронил его на землю. Он посмотрел на аппарат так, словно это была упаковка динамита, а не средство связи. «Номер не определен» высветил экран.

– Слушаю! – сообщил Попелюх «засекреченному» собеседнику.

– Добрый вечер, Родион Константинович!

– Добрый?! – с сомнением переспросил Попелюх, узнав голос Савенюка. И, не удержавшись, с издевкой, спросил: – Как ваше здоровье, Андрей Петрович?

– Все хорошо, Попелюх! – успокоил Савенюк, отбрасывая вежливость, и переходя на «ты». – Вчера наша встреча получилась, несколько, неожиданной. Поэтому, я не подготовился. Но сегодня – я исправился. Так вот, Попелюх. Твои родители не улетели в Италию….

Родион дослушивать не стал. Он с силой бросил телефон на асфальт. Аппарат, коснувшись земли, разлетелся в разные стороны на составляющие. Девушки, проходившие рядом с Родом, шарахнулись от него, как от пьяного. Стоящий, невдалеке, патруль национальной гвардии, обратил на него внимание и заинтересовался происходящим.

Попелюх посмотрел в сторону наблюдателей. Их лица демонстрировали некоторую растерянность. Складывалась непредвиденная ситуация, и им нужны были новые «вводные» по вновь возникшим обстоятельствам. Судя по всему, их получал в режиме «онлайн», спешно покинувший переднее сидение, человек. Род его узнал – это был Баразин.

« – И ты здесь!» – отметил Попелюх, и направился по ступенькам вниз. Он понял, что пора уходить. Рандеву на «Житомирской» отменяется. Обнаружив его намеренье скрыться, Баразин отдал команду своим спутникам. Те, не спеша, последовали за Родом.

Попелюх прекрасно понял, что хотел донести ему полковник Савенюк – поэтому и оборвал разговор. Вступить с ним в диалог и начать выяснять действительно ли его «родители не улетели» – значило дать полковнику возможность ставить условия и торговаться. Но, «товаром» для торгов родители могут выступать, только, при наличии возможности самих торгов. Теперь, когда телефон разбит, и с ним нет прямой связи – у Савенюка и компании пропала возможность его шантажировать. Для этого им надо будет Родиона поймать. И только потом ставить требования.

Был «час-пик». Пассажиры, «выливаясь» с поездов метро, текли потоком через турникеты и двери к выходу. «Цепляясь» в переходе за лоточников, торгующих всякой всячиной, они образовывали, в этой человеческой реке, заторы и водовороты. Толкаясь и наступая друг другу на ноги, люди «извинялись», «просили прощения», поругивались, шутили, а, не нейдя взаимопонимания, плевали в спину друг другу и посылали друг друга «куда подальше».

Попелюх, «скатившись» со ступенек, с разбегу «нырнул» в эту человеческое море. Выставив вперед плечо и придерживая перед собой рюкзак, он пробирался вперед, работая локтями, оставляя позади омут из людских тел.

Встретив летящие на него тяжелые входные двери и, придержав их вытянутыми руками, Родион вошел в метро. Волна прохладного воздуха, с запахом «подземки», хлынула на встречу, чуть «забив» дыхание. Род на ходу предъявил удостоверение и, пройдя сквозь турникет, направился по ступенькам вниз к посадочной платформе.

Станция была начальная, но вагонов на пути еще небыло. Род, маневрируя между людьми и колоннами, дошел быстрым шагом к средине платформы и… остановился, как «вкопанный»! С противоположной стороны на лестнице он заметил такую же «троицу» молодых людей, как и ту, что осталась у него за спиной. Те же брюки, те же ветровки и те же блайзеры. И то же выражение лиц – «отстраненнососредоточенное»!

Перемещаясь по улице в одиночку, эти ребята могли бы оставаться совершенно неприметными типчиками. Но, двигаясь одной «сбитой» компанией, они выделялись в общей толпе своей похожестью.

« – Это у них форма такая, или такая мода?!» – совершенно не к месту посетила Родиона любопытствующая мысль.

« Трое с ларца и одинаковые с лица» спустились с лестницы и, не торопясь, направились в его сторону. Попелюх «на автомате» развернулся обратно, намереваясь, бросится к выходу. Он даже сделал несколько шагов и… понял, что уже бесполезно! С этой стороны, по ступенькам, прогулочным шагом спускалась компания с «Тойоты».

« – Обложили!!!» – «умозаключил» Попелюх.

С туннеля загрохотал поданный на посадку поезд. Создав завихрения и вытянувшись во всю длину, он шумно остановился, «устало» открыв двери. Род посмотрел по сторонам. Компании приблизились и остановились возле крайних дверей вагона. Они не входили в него, ожидая, от Родиона действий.

Платформа постепенно пустела.

« – Оставаться здесь дольше – смысла нет! – решил Попелюх. – Наверх меня не выпустят. Да и незачем мне уже наверх… Ожидать, что либо, на перроне – то же не вариант. Надо сесть в поезд и, попытаться, выйти на «Вокзальной». Там недалеко адрес, по которому подъедет Полуян. Если он, конечно, все правильно понял!»

Род большими шагами вошел в вагон и прошел сквозь него к двери напротив. Не смотря на надпись «Не прислоняться!» – навалился на нее спиной. Теперь, вращаяголовой, он мог просматривать оба конца вагона. Не заставили себя долго ждать и «сопровождающие». Войдя, они рассредоточились по вагону, перекрыв все двери, кроме той, что была напротив Родиона.

« – Обережно! Двері зачиняються! Наступна станція – Святошин!» – объявил диктор.

Поезд тронулся с места и, потихоньку набрав скорость, «нырнул» в тоннель. Народу в вагоне было немного и Попелюх со своим «хвостом» находились в зоне прямой видимости. Его «спутники» между собой не общались. За Родом наблюдали без стеснения, и без эмоций – ни тебе издевательских улыбок, ни угрожающих жестов. Работали по принципу – «Ничего личного – только бизнес!»

Попелюх закрыл глаза. Ему не терпелось «пролистать» в памяти все произошедшее на площади, и попытаться «поймать» момент, когда началась вся эта «движуха».

« – Ведь до поры до времени все было спокойно! Я говорил с Полуяном. Они не мешали. Что их спровоцировало? – задал Род себе вопрос, и предположил: – Все началось, когда Сергей Николаевич предложил приехать за мной! Вот! Отсюда надо плясать! Значит, у них был определенные планы в отношении меня! И моя встреча с моим начальником в эти планы не входила! По крайней мере, не на «Житомирской»! Но, почему же тогда, они дали мне уйти в метро?! Зачем? Мне же, здесь легче скрыться! Непонятно… Все непонятно! Все, как то странно и не логично!»

« – Зупинка «Академмистэчко»!… Обережно, двері зачиняються! Наступна зупинка «Святошин»!» – проинформировал диктор.

« – Может, они специально не прячутся! Может быть, их задача в том и состоит, что бы я бегал по столице, как заяц?! – допустил Попелюх. – А, когда появится подходящий момент – они меня «сцапают»?! Только, что должно случиться, что бы наступил «этот момент»? Какие условия должны «выполнится», что бы Савенюк и компания взялись за меня «по настоящему?» Ведь ждут же они чего-то!»

Поезд въехал на «Святошино». На выход пассажиров не было. Попелюх почувствовал, что начинает нервничать и перестает себя контролировать. Переживания последних дней, нынешняя неопределенность и замкнутость пространства, начали сказываться на нем приступом паники. И все настойчивей начала «сверлить» голову мысль, что его родители у Савенюка. Как следователь, он понимал, что поддаваться возможному шантажу нельзя. Но это были его отец и мать!

Открылись двери, и Роду до ужаса захотелось выскочить в это открытое пространство и побежать вестибюлем станции на выход, а там – на электричку, и куда нибудь – загород, подальше от всего этого! Он даже дернулся к выходу! И краем глаза заметил, как напряглись его «визави»! Как сразу же три человека вышли на платформу и замерли в ожидании каждый у своей двери.

Этот маневр наблюдателей подействовал отрезвляюще на Родиона. Он закрыл глаза и сделал несколько глубоких вдохов.

« – Прекращай нервничать! – приказал себе Попелюх. – Может, они именно к этом тебя и ведут! «Потеряешь голову» и наделаешь глупостей! Пока ты не у них – с родителями ничего не произойдет! Отец и мама, только, предмет торга! А для торга им нужен я! Ну, что ж, поиграем в догонялки и убегалки! Надо прорваться к Полуяну и попасть на встречу с президентом! А если не получиться, – Родион даже отрицательно качнул головой, как бы отбрасывая даже такую мысль, – а если не получиться, тогда останется единственный вариант – пробиваться к «медиасообществу». «Слить», самый, чуток информации и торговаться с теми людьми, что стоят за Савенюком. Главное – «вызволить» родителей!»

«… двері зачиняються! Наступна зупинка – «Вокзальна»!» – прервал размышления Родиона поставленный дикторский голос.

« – Во как! – удивился Попелюх. – Так быстро? Я что – задремал? Прозевал три остановки! Следующая моя!»

Вагон незаметно наполнился пассажирами. Все сидячие места уже были заняты. Ворвавшиеся на «Политехе» студенты «оккупировали» проход между сидениями. Они шутили, смеялись, что-то рассказывали друг другу, перебивая и недослушивая. Не переставая «галдеть», общались в «соцсетях», и плюс ко всему, слушали музыку через наушники. Жизнь забила ключом разнообразия одежды, запахов, макияжа и причесок.

Напротив двери, в предвкушении дальней поездки, сгруппировалось несколько мужчин и женщин иностранной наружности с огромными чемоданами на колесиках. Мужчины, не смотря на некоторую небритость и помятость в одежде, выглядели холенноухожеными. А над женщинами, не оставив им ни единого шанса, основательно надругался феминизм. Путешественники, не стесняясь аборигенов, громко разговаривая на английском. Было видно, что им наплевать на наши реалии – выборы, покушения.

Родион аккуратно осмотрелся по сторонам. Своих преследователей он не видел. Только когда состав начал притормаживать, и толпа качнулась вперед – он заметил, что все, попрежнему, находятся на своих местах.

« – Станція «Вокзальна!» – проинформировал диктор и произвел «дубляж» не английском. Открылись створки двери. Иностранцы радостно зашумели и аккуратно потянулись на выход. Детсадовской группой, выстроившись в колонну подвое, они дружно зашагали вдоль вагона, перекрыв выходы своими «баулами». На соседней двери из-за этого, образовалась толкучка и давка. Пассажиры торопились побыстрее выйти. Пытаясь перескочить заграничные сумки, люди цеплялись за них ногами, падали, образовывая « малу кучу».

Прозвучавшее в вагоне очередное объявление – «Обережно! Двері зачиня…» – Попелюх дослушивать не стал. В один прыжок он оказался у двери и выскочил на перрон сквозь щель закрывающихся створок.

Наблюдатель слева его рывок прозевал. А наблюдателю справа помешали выйти столпившиеся на выходе пассажиры, и он не успел протиснуться в закрывшиеся у него перед носом двери.

Но, Родион этого уже не видел. Он бежал вдоль состава, разметая попутных и встречных людей, как в боулинге шар разбивает кегли! Второй раз за последние полчаса ему матерились в след, и проклинали. Только все было напрасно – Попелюх ничего не слышал. Он выскочил в вестибюль и направился к эскалатору. Взбежав на него, Род не стал ждать подъема на движущихся ступеньках, а засеменил по ним вверх, прося стоящих пассажиров, пропустить его. Только один раз – на средине пути – он позволил себе оглянуться. Явных преследователей видно небыло. Или, они не успели покинуть вагон и уехали дальше, или вышли, но почему то не видели смысла в преследовании.

Едва дыша, и передвигая ноги, Род выбежал на конец эскалатора. Силы, накопленные ежедневными пробежками по Печерским холмам, почти, иссякли, и последние шаги он делал, держась за резиновые перила. В общей массе он направился к выходу.

Пересекать Привокзальную площадь Попелюх не стал. Выйдя с метро, он сразу повернул направо в кассовый зал Пригородного вокзала. Пройдя его, он вышел к перронам. Здесь он, снова, повернув направо, и максимально быстро, на сколько был способен после покорения эскалатора, направился в сторону торговой галереи возле Северной платформы.

Родион не оглядывался. Он смотрел перед собой, что бы, не споткнуться о ступеньки и успеть увернуться от торопящихся жителей и гостей Столицы. Поднявшись на площадку перед входом в галерею, Род остановился и оглянулся. За ним никто не бежал. Размеренно деловое движение людей вверх и вниз ни в ком не выдавало преследователей. Все, куда-то, спешили, но, к нему – дела ни у кого небыло.

Делая на ходу глубокие вдохи и выдохи, Попелюх направился по галерее в сторону Старовокзальной улицы. По бокам закрывались торговые павильончики, выметая и выбрасывая в проход мусор. Приходилось быть внимательным, что бы в тебя не попали пустой картонной коробкой. Возле схода на эскалатор он оглянулся еще раз. Все было чисто. «Хвост» отстал.

Род ступил на бегущие под уклон ступеньки. Вдруг потянуло ароматом кофе. Чем ближе был выход, тем аппетитней становился запах. Это внизу работала «экспресскофейня» с уставшей за день девчонкой-«бариста». Она уже не пыталась отвечать вежливо, и натянуто улыбаться. Родиону до ужаса захотелось кофе. Он сошел с эскалатора. Оглянулся назад. Все было спокойно – только уставшие за день горожане. Попелюх подошел к кафешке. Очереди небыло.

– Один эспреcсо, пожалуйста! – сделал он заказ девичьей спине. Девушка обернулась к нему лицом. Оно было приятновеснушчатым, почти без макияжа и усталым.

– Скилько вам сахара? – спросила она на суржике.

– Две ложечки. И, сделайте, пожалуйста, порцию не больше тридцати грамм!

– Аппарат – автомат! Я його нерегулирую! – раздраженно ответила «бариста».

– А вы просто уберите стаканчик, когда я вам скажу! Договорились?

Девчонка, из-под лба, «зыркнула» на Родиона. По ней было видно, что хотела ответить что-то резкое, но, наверное, лимит на ругань и препирание был весь израсходован чуть раньше. Поэтому, ошпарив холдер кипятком и вытерев насухо салфеткой, девушка вставила его в кофемолку. Затем, отмеряла порцию смолотого кофе, уплотнила его темпером, а рожек снова присоединила к кофемашине. Подставив картонный стаканчик под носик, она нажала кнопку включения. Аппарат густо загудел, и, спустя несколько секунд, в стаканчик потекла темная ароматная жидкость. Родион только хотел остановить процесс, как машина выключилась сама – отрегулирована был правильно. Продавец взяла стаканчик и поставила его пред собой на стол.

– Ось сахар, вот палочки! – с равнодушным видом и бесцветным голосом предложила она, указывая на стойку сбоку. И подытожила: – С вас пятнадцать гривен!

Попелюх залез в карман, вынул двадцатку, и отдал девчонке. Взял с вазочки два стика сахара. Надорвав их, высыпал содержимое в стакан. Деревянной палочкой размешал сахар в стаканчике.

– Мужа вам миллионера, красавица! – пожелал девушке Род, оставляя сдачу на прилавке.

– И вам того же! – невпопад ответила девушка. Попелюх улыбнулся и вышел на улицу. Было уже темно. Но, до восьми вечера оставалось еще двадцать минут.

« – Время достаточно. Здесь рядом. Успею. – Родион остановился в стороне от двери и, отпив со стаканчика, сделал вывод: – Запах хороший, а кофе – так себе».

Доза напитка была маленькая. Попелюх постарался растянуть удовольствие на несколько минут. Сделав небольшой глоток, он осмотрелся по сторонам. Все было спокойно. Простое и размеренное течение вечерней жизни на Старовокзальной улице. Все куда-то торопятся, и никому ни до кого нет дела.

Кофе был выпит. Родион выбросил стакан в урну, и, спустившись по ступенькам, направился вдоль ларьков и ограждения кольца скоростного трамвая в сторону площади Победы. Минув остановку, он перешел на противоположную сторону улицы. Здесь людей, практически, небыло и поэтому обзор, был лучше.

Род шел быстрым шагом, периодически оглядываясь назад. Он старался не бежать, но надежда на то, что скоро все должно закончиться смешанная с чувством тревоги и усталости, гнали его вперед, заставляя переходить с размеренного шага, чуть ли, не на бег. Перед Жилянской улицей Попелюх еще раз остановился и осмотрел только что пройденный путь. Старовокзальная никаких подозрений не вызвала. Она успокаивала своей пустотой и вечерней обыденностью. Родион направился в сторону универмага «Украина». Пройдя метров двести, он остановился возле поворота на Пестеля. На этой улице находилось ресторан-кафе «Хинкали», которое держал его друг Давид Кинкадзе. Именно его визитка, с адресом заведения, лежала в ящике стола кабинета.

К ресторации было около пятидесяти метров. На хорошо освещенной улице Попелюх попытался разглядеть «скромную» «Мазду» Полуяна. Но, заведение пользовалось популярностью, поэтому вся обочина была занята припаркованными автомобилями посетителей. Рассмотреть издали нужный автомобиль не представлялось возможным. В который раз за день Родион осмотрелся по сторонам. Это уже было больше привычкой, чем необходимостью. Свернул на Пестеля, он неторопливо двинулся вдоль стоящих у тротуара машин, внимательно всматриваясь в каждую.

Так он дошел к ресторану, прошел мимо него метров пятьдесят дальше, и развернулся обратно – начальника небыло. Род посмотрел на часы. Стрелки показывали пять минут десятого.

« – Подождем! – решил Попелюх. – Время еще есть». Он медленным шагом направился тем же путем назад.

Издали он увидел, как со стороны Жилянской на Пестеля свернула машина. Включенный дальний свет не давал возможность рассмотреть ее модель. «Легковушка» подъехала на скорости к ресторану, слегка притормозила, как будто удостоверившись, что адрес верный, и, вновь набрав скорость, резко притормозила возле Родиона.

– Попелюх, садись в машину! – отдал приказ Полуян в открытое окно. Это была его машина. Род перешел через улицу, открыл заднюю дверь и посмотрел внутрь. Кроме начальника в автомобиле никого небыло.

– Чего ждешь?! – нетерпеливо и нервно спросил Сергей Николаевич. – Садись в машину! Не торчи на улице!

Попелюх сел на заднее сидение и захлопнул дверь. На ней автоматически защелкнулись замки.

– Добрый вечер, Сергей Николаевич! – радостно произнес Род. – Наконец-то, я вас дождался!

– Привет, Родион! – уже бесцветным голосом поздоровался начальник. – Встреча с президентом через час! – поставил он перед фактом, и без энтузиазма поинтересовался: – Куда едем за документами?

– Никуда не едем! – довольно ответил Попелюх. – Документы со мной!

– Что, все?! – совсем грустно спросил Полуян.

– Все! – подтвердил Род. – Они все время были при мне. Только сканкопии хранятся в «облачных хранилищах». А оригиналы – здесь! – и он похлопал ладошкой по рюкзаку. – Так что едем Сергей Николаевич!

За черными от тонировки и вечерней темноты стеклами «Мазды» мелькнули тени. В кабине раздался щелчок центрального замка. Двери открылись неожиданно и синхронно с обеих сторон. В салон ввалились два человека. Один – на переднее сиденье, второй – на заднее левое, рядом с Родионом. Третий человек, открыв правую заднюю дверь, коротким ударом в голову, в очередной раз «выбил» с Родиона сознание.

Глава 24

Поздний вечера того же дня. 21.30

«Аромат» нашатырного спирта впился иглами в мозг, возвращая Родиона к действительности. Придя в себя, Попелюх мотнул головой, убирая нос от источника запаха. С трудом приоткрыв глаза, он поднял голову, и увидел, что находится на прежнем месте. Только уже без рюкзака и с наручниками на запястьях.

В салоне «Мазды» горел свет. Полуян, все также, сидел на водительском сидении, нервно «тарабаня» пальцами по оплетке руля. На пассажирском кресле появился Савенюк, и, с хозяйским видом, держал на коленях открытый рюкзак Родиона. Он уже изъял документы Шевчука, и, с едва заметной улыбкой, наблюдал за возвращением Рода к «памяти». По бокам, навалившись спинами на двери, скромно сидели молодые люди в бейсболках, ветровках и широких штанах. Как и в вагоне метро, их лица выражали уверенность, беспристрастность и деловитость.

– С возвращением, Родион Константинович! – без грамма иронии произнес полковник. И с некоторой толикой сожаления, добавил: – Вынужден был применить к вам нашатырь, что бы ускорить процесс выхода из «грогги». Вы уж простите – испытываю жесткий лимит времени. Попелюх, слегка заплетающимся языком, ответил:

– У меня стало плохой традицией приходить в сознание и видеть перед собой, ваше лицо Савенюк!

Полковник искренне улыбнулся, но, с некоторым упреком, заметил:

– Кто вам доктор, господин Попелюх! Сами не живете спокойно и другим не даете. Сколько людей по вашей милости попали в «переделку»! Бегаете, как «посоленный заяц» – приключений ищите на одно место! – он недовольно замолчал, как учитель, отчитывающий нерадивого ученика. Но, вдруг, сменив укоризненный тон, на доброжелательный, добавил: – И все же, я рад видеть вас, Родион Константинович!

– Так зачем же было тянуть со свиданием?! – недовольно спросил Попелюх. – Надо было брать меня сразу на «Житомирской»!

– Можно было, конечно, взять вас сразу, по приезде! Но, – полковник выдержал театральную паузу, – я учусь на своих ошибках! И мне одного «прокола» всегда достаточно! – произнеся эту фразу, он умолк, как актер в ожидании ответной реплики партнера. Но, ответа не последовало, и Савенюк, вынужден был объяснить: – Понимаете, Родион, небыло у меня уверенности, что документы с вами! Поэтому, я дал вам определенную свободу, что бы, в случай чего, вы эти документы забрали, и сами отдали их человеку, которому доверяете! А кто мог подойти лучше, чем ваш начальник, друг и учитель?!

Попелюх с сожалением посмотрел на затылок Полуяна. «Накатившее» чувство злости на начальника за предательство, за использованное им доверие, за нынешнее ощущение бессилия, отчаянья и безысходности перешло в беспомощную обиду. В обиду, как в детстве, до слез.

Сглотнув комок в горле, Родион только и смог «выдавить» с себя:

– Эх, Сергей Николаевич! А я считал вас порядочным человеком!

Полуян тяжело вздохнул. Он не повернулся к подчиненному. Только перестал стучать пальцами по рулю, и, отвернувшись к окну, тихо произнес:

– Что тебе Родион ответить… До сегодняшнего дня я тоже считал себя порядочным человеком… Но, оказалось, что не брала’ меня жизнь еще в оборот! Пришлось, на старости лет, искать в себе способность к компромиссу…

– Вы, Родион, не держите зла на коллегу! – вдруг вступился за Полуяна Савенюк. – Отдать ему должное – он сопротивлялся, как мог, до последнего. Но, как у каждого человека, в его биографии нашлись события, которые дали мне в руки веские аргументы для агитации и убеждения!

– Надо было дать нам встретиться на «Житомирской», как я предлагал… – произнес Полуян. – Уже давно бы все закончили.

– Нельзя было вам встречаться на «Житомирской»! – вдруг начал откровенничать Савенюк. – Слишком много времени имел бы Родион Константинович на тревожное ожидание и тревожные размышления. Пока бы вы к нему добирались «по пробкам» – он мог заподозрить что-то, передумать, и, не выдержав нервного напряжения, удариться в неконтролируемые бега! Поэтому, я спугнул его и «упрятал» в метро. И контролируя его тревогу, – полковник, выдержал паузу, давая понять, что все передвижения Рода были спланированы, – предоставил ему возможность самому прибежать в выбранное им место! Ну, и документы! – «эсбэушник» похлопал ладошкой по папке, лежащей у него на коленях. – Это главное! Не было у меня уверенности, что они с ним… В этом случае вы, Сергей Николаевич, и вы Родион должны были вместе забрать их с хранения. – Савенюк на секунду задумался. Затем произнес, обращаясь только к Родиону: – Эти бумаги теперь у меня… Но, вот теперь этого уже мало! Слушая ваш телефонный разговор с начальником, – полковник кивнул головой в сторону Полуяна, – я узнал о сканированных копиях этих документов, которые хранятся в «облаке»… И, я понимаю, что просто так вы мне их не откроете?

– Как хотите – так и понимайте! – «огрызнулся» Род, как огрызается зверь, которого загнали в заранее подготовленную западню, и обложили со всех сторон.

– Я так и думал! – с уверенностью сказал Савенюк. – Когда я вам звонил, Попелюх, вы не стали меня слушать и бросили трубку! А зря! Я хотел сообщить, что специально для этого случая «припас» «ключик»! И, если, сказать точнее – даже два! Это твои, Родион, папа и мама!

– Родители здесь причем, Савенюк! – уже со злостью произнес Родион. Он по немного начал приходить в себя. То, что у него забрали оригиналы документов – еще не означало, что все потеряно. Были еще сканкопии. Они могли стать средством вытащить родителей и попытаться спастись самому. Плюс, ко всему, за все это время, Савенюк ни разу не упомянул Влада. А это был добрый знак!

« – Значит, его они не взяли! И может даже не подозревают о его существовании! – это открытие воодушевило Родиона. – Вот на этом и буду играть».

– Родители здесь не причем! – резко заявил Попелюх. – Я никогда не питал иллюзий по поводу ваших «эсбэушных» методов. Но, здесь, Савенюк, вы перегнули!

Уже без показной вежливости, полковник перешел на «ты»:

– Все, что сейчас происходит – исключительно твоя вина, Попелюх! – он не старался сдерживать себя, и перешел на крик: – Если бы ты не лез в это дело – все бы давно закончилось! Ты отдыхал бы ты на своем Гоа, а твои родители любовались Везувием с неаполитанской бухты!

Родион откинулся на спинку сидения и расправил плечи.

– Что значит полковник «не лез в это дело»? – с вызовом спросил он «эсбэушника». – Покушение на президента страны не дело следователя по особоважным делам прокуратуры Крайины? Убийство замначальника охраны президента, убийство майора СБУ, подрыв вертолета со следственной группой во главе с генералом СБУ – это не дело гражданина этой страны?! И вообще, как ты, офицер, мог пойти на такие преступления?! Ты, полковник СБУ! Ты же должен защищать государственность!

Даже при тусклом свете в салоне автомобиля стало заметно, как побелело лицо Савенюка. Мышцы на широких скулах напряглись, и он нервно задвигал «желваками». Левое веко полковника начало подрагивать в нервном тике. Едва заметный шрам над правым виском побагровел и стал похож на раскрывшуюся рану. Он взял глубокий вдох и, чеканя каждое слово, приказал:

– Оставьте нас вдвоем!

Молодые люди по обе стороны от Родиона беспрекословно открыли двери автомобиля, и вышли на улицу. Полуян вопросительно смотрел на Савенюка.

– Вас это тоже касается, Сергей Николаевич! – «беспардонно» отреагировал на немой вопрос полковник. Начальник Родиона грузно вылез с автомобиля, и аккуратно прикрыл за собой дверь.

От былого улыбчивого Савенюка ничего не осталось. На Рода смотрел совершенно новый, жесткий человек. Ровным, без истерики, голосом, он начал задавать вопросы. Ответов не ждал – он знал их заранее. У него были свои ответы на свои вопросы. И другие его не интересовали.

– А ты, молокосос, думаешь, что намыл «бабла» на биткойнах и остался «чистеньким»? – с презрением в голосе поинтересовался полковник.

Родион удивленно расширил глаза и непроизвольно открыл рот! Он считал, что этой информацией не владеет никто, кроме него и Влада.

Но, Савенюка реакция Рода не остановила:

– Ты считаешь, что съездил в Америку, «потерся» с местными прокурорами, заручился их «крышей» и теперь можешь судить кто прав, а кто виноват, и рассуждать о защите государственности? Ты думаешь, что побывав в двух «атошных» командировках, теперь имеешь право судить таких как я, которые четыре года не вылезали с передовой и ходили на диверсии в тыл к «сепарам», как к себе домой? Что, ты понимаешь под «государственностью», Попелюх? – голос Савенюка звучал четко, но вопросы он задавал уже с болью, и некоторой обидой. – Может ты имеешь ввиду сброд, который называется «Верховна Рада»? Скольких депутатов ты знаешь по фамилиям с четырехсотпятидесяти? Десять? Двадцать? И, если знаешь, то в, основном клоунов, которые делают «картинку» в телевизоре! А кто остальные? Кого они представляют? Что они там делают? Какое отношение они имели к Майдану? Какое отношение имеют к войне? А может «государственностью» ты называешь нашего «шоколадного» президента? Эту гниду, которая никакого отношения к Революции никогда не имела?! Этого труса, которого пинками выгнали с Крыма! Ставленника, которого назначили кураторы, «нарисовав» ему на выборах пятьдесят пять процентов! А ты знаешь, сколько он зарабатывает на этой войне? Его состояние увеличилось в восемь раз! Попелюх, ты же прокурор! Скажи мне, бестолковому боевому офицеру, на чем в этой стране можно поднять такие деньги, когда вокруг нищета, разруха и война! А теперь его «клюнул жареный петух», и он готов договариваться с кем угодно, лишь бы сохранить свою власть! Он же понимает, что кто бы не пришел после него – его все равно «порвут»!… Ты знаешь, что все нынешние политики, во главе с этим барыгой, готовы разодрать на куски эту страну, лишь бы быть царьком, в пусть маленьком, но, своем царстве! – Савенюк замолчал на полминуты, переводя дыхание. Ему очень непросто давалось держать себя в руках. Разговор полковника «задел», говорил он о наболевшем. – Ты все это знаешь! Ты же в генеральной прокуратуре работаешь. Но, твоя беда, что ты все это зная – летишь в отпуск на Гоа. Да – ты не на «побегушках», и ты неплохой следователь! Но – не гражданин! У тебя нет убеждений, Попелюх! Страна разваливается! Разве ты этого не видишь? А нам вдалбливают в голову, что виноват Путин и Россия! Я ненавижу Россию! Но, сейчас проблема – не в России! Проблема в президенте, в Раде! Здесь давно пора наводить порядок! Ввести диктатуру и военное положение! Ввести строгую цензуру! Судить по законам военного времени! Вплоть до военно-полевых судов! Но, прежде всего, убрать этого барыгу! И больше никаких выборов. Переворот и военная хунта! – он замолчал, облизнул засохшие губы. Взял откуда-то снизу бутылку воды, открыл ее и сделал пару глотков. Затем снова убрал ее вниз. – Жаль, что промазали! – уже тихо, без пафоса, произнес Савенюк. – Для него это был бы эффектный финал! И лучший из всех… Пусть бы своей смертью искупил вину перед этой страной… А покушение списали бы на русских. Под этот шумок несколько провокаций… И пусть бы война! Но, она бы очистила эту страну и создала бы нацию патриотов! Тряхнули бы всех, что бы жира поубавили и меньше «триндели» о европейских ценностях! Но, радует, что еще не поздно! Есть люди – и есть еще время! Управимся! – подытожил обыденно полковник, как будто рассуждал не о страшных вещах, способных убить десятки тысяч жизней, а о простых учениях. Только блеск черных глаз выдавал его возбужденное состояние. Он немного помолчал, и продолжил:

– Ладно, достаточно прений! О тебе речь, пока, не идет. Вернемся к твоим родителям. Если ты хочешь оставить их в живых и избавить от мучений – вот ноутбук: входи в акаунты и уничтожай сканкопии.

Родион не шелохнулся. Он удивленно смотрел на Савенюка, потрясенный его откровенностью. Первый раз в жизни следователь Попелюх не был рад полученной достоверной информации. Он тихо произнес:

– Вещи, о которых ты мне только что говорил, рассказывают, только, потенциальным мертвецам. Значит, в расчет ты меня уже не берешь, и судьбу мою – ты уже решил… Но, все же, я тебя огорчу – у тебя ничего не выйдет! – Род решил идти ва-банк, понимая, что имеет дело с фанатично уверенным в своей правоте противником. И только действительная угроза его планам может его остановить. – То, что ты взял в заложники моих родителей – ничего тебе не даст, полковник! Надеюсь, ты внимательно посмотрел документы? В них нет сканкопий на бумаге! Но, ведь они где-то есть! Ты не подумал об этом? – Родион попытался придать своему голосу как можно больше ехидства, уничижительности и секретности. – Слышишь, полковник! Ты, наверное, только и умеешь, что тыкать пальцем в смартфон! В противном случае, должен был задался вопросом – «а как он сумел один, на обыкновенном ноутбуке, вычислить все наши контакты, определить подставного стрелка, и найти наши фамилии»? Ты не подумал, что для этого нужна настоящая «машина», связи и время?!

Савенюк спокойно выслушал монолог Родиона. Настоящее это спокойствие, или поддерживалось силой воли – было не ясно. Но, полковник что-то усиленно просчитывал. Он взял в руки бумаги с рюкзака и нашел схему контактов, которую рисовал Влад. Затем просмотрел таблицу логов. После изучения карты перемещения по сотам, он снова посмотрел на Рода.

– Давай продолжай! – подбодрил он с легкой насмешкой. – Мне интересно, к чему ты все это ведешь!

– К чему я веду? А ты до сих пор не понял! – ехидничал дальше Попелюх. – А к тому, что я бы сам за одни сутки не справился. Следовательно, даю тебе подсказку и вывод – у меня был помощник! И у него есть копии! Плюс то, что его уже нет в Крайине! Не веришь? А зря! Я даже могу назвать тебе адрес, откуда мы входили в интернет с запросами по всем этим поискам. Проверь! И ты поймешь, что одного человека ты прозевал! И если я завтра не выйду с ним на связь – то вам всем «п…ц».

Небыло видно, огорчился ли Савенюк. Но, он задумался, и пару минут невидящим взглядом смотрел в тонированное окно машины, за которыми, тускло, мерцали гирлянды кафе.

– Да, готов признать, я об этом не подумал! – согласился Савенюк. – Вернее, я думал, что это «просчитали» еще при Шевчуке. А выходит, что позже… – полковник снова ушел в себя. Было видно, что он принимал какое-то решение. Наконец, спустя минуту молчания, произнес:

– Попелюх, есть задачи, выполнение которых, определит будущее этой страны. А ты стоишь на пути исполнения этих задач. Поэтому, я предлагаю тебе сейчас же отдать пароли от хранилищ данных. И я обещаю, что с твоими родителями ничего не случиться, и они будут иметь возможность похоронить тебя, как героя!

Савенюк произнес это обыденно и спокойно на столько, что у Родиона перехватило дыхание. Ему дали ясно понять, что участь его решена. Теперь идет торг только о родителях. Не верить «эсбэушнику» оснований не было – в памяти всплыл мертвый Тишанин, сидящий на стуле с ножом в сердце. И капельки крови, капающие с рукоятки на пол.

– Если ты сейчас не сделаешь, то, о чем я прошу, – продолжил полковник, заметив, что его удар достиг цели, – я вколю тебе тиопентал натрия, и ты мне все расскажешь сам… Но, твой рассказ, тебя уже не спасет – я вколю тебе такую дозу «сыворотки правды», что в себя ты уже не придешь. Ты превратишься в ходячий овощ, пускающий слюни и испражняющийся где попало, на радость папе и маме. Долго ты не протянешь, но родителей загнать в гроб успеешь… И так твое решение?

Родион молчал. Он понимал, что выбора у него нет. Отдаст пароли и «облако» – убьют, или уколют. Не отдаст – все равно уколют. А после этого и убивать не надо. «Передоз» от такого препарата он как то видел по одному судебному делу – это действительно был ужас.

– Наверное, я, все таки, сделаю укол… – прервал его размышления Савенюк. – Вы, прокуроры, народ хитрый. Вдруг, заранее приготовил, какую-то, запасную «фишку»? И сейчас ее предо мной разыгрываешь. А под сывороткой все будет, как «на духу».

Родион, уже теряя надежду выпутаться, попытался припугнуть полковника.

– Но, если я завтра не выйду «на связь» с человеком – он запустит процесс публикаций этих бумаг!

– Ну и хорошо! – делано добродушно согласился «эсбэушник». – Сейчас мы вколем тебе ровно столько, что бы хватило на рассказал о твоем товарище, рассказать где и что у тебя храниться и какие пароли на вход. Затем, я начну искать твоего друга! И, если не найдем его в Крайине – завтра ты выйдешь с ним на связь. И заставишь его ничего не публиковать – предлог найдешь сам. После я им займусь… А для того, что бы ты был убедителен – я поставлю перед тобой твоих родителей с пакетами на головах. И у тебя будет выбор, кто из них задохнется первым.

Савенюк приоткрыл дверь и приказал стоящему рядом молодому человеку:

– Позови доктора!

Затем резко развернулся. В руке у него появился баллончик. Облако газа ударило Родиону в лицо. Он попытался увернуться… и потерял сознание.

Глава 25

01 мая 2019 года. 08.30 За пять дней до выборов.

Родион словно качался на море невдалеке от скалистого берега. Взмывая на гребне высокой волны – и видишь горы, поросшие у подножия буйной растительностью вместе с шипящей пеной прибоя на галечном пляже, а скатываясь вниз – снова вокруг только море окружающей тебя воды.

Род не спал. Он проваливался в беспамятство, когда исчезали всякие ощущения, и он сам пропадал в полное небытие. Как вдруг, снова, начинал слышать какие-то тихие, приглушенные звуки, и, ощущать, еле уловимый аромат, чистого белья, смешанный с запахом медикаментов.

Но, в один момент глаза открылись и «качка» закончилась. Его прибило к «берегу», который, на удивление, оказался уютной медицинской палатой. Четкие воспоминания вчерашнего дня оборвались с распыленным газом в машине Полуяна. После в памяти смешались реальность с домыслами, ужасные сны и страшные галлюцинации.

« – Я жив, – подумал Родион, – и это уже хорошо!»

Он попробовал пошевелить конечностями – и почувствовал наличие датчиков, присоединенных к разным частям тела. Аккуратно, на сколько хватило возможности повернуть голову в стороны, осмотрелся. С окна, напротив, сквозь шторы, пробивались солнечные лучи. По тому, как они падали на пол, Род предположил, что сейчас или раннее утро, или наоборот – день близится к закату.

« – Если это вечер, – размышлял Попелюх, снова осматривая комнату, – то я проспал целые сутки…»

Какая-то неуловимая странность в помещении показалось ему особенно непонятной. Сама по себе палата не могла вызвать подобных ощущений. Ну, на вид отличное оборудование – явно не простой «больнички», и не обыкновенного военного госпиталя, но дело было не в оборудовании. « – Судя по тому, что на руках нет наручников – я не арестованный… Может клиника какая-то? Но, как я сюда попал?» – обескуражено, задал себе вопрос Родион.

Он еще раз посмотрел по сторонам – уже более детально. С правой стороны кровати обнаружился подлокотник с выпуклой кнопкой и, слегка, светящаяся не ней надпись – «Call staff». Род не стал мучить себя сомнениями. Без колебаний поднял ладонь и опустил указательный палец на подсвеченный круг.

Кнопка оказалась сенсорной. Реагируя на касания пальца, она начала переливаться всеми оттенками красного цвета, давая понять, что нужный сигнал отправлен. Правда никакого звонка Родион не услышал, но, спустя несколько секунд, входная дверь в палату бесшумно отворилась, и в ее проеме показался женский силуэт.

– Вы уже не спите, Родион Константинович? – едва ли не шепотом спросила вошедшая женщина.

– Уже нет! – так же негромко ответил Попелюх.

– Тогда доброе утро! Меня зовут Мария! Я ваш доктор! – очень мило представилась женщина. И сразу объяснила с улыбкой: – Этой ночью я приводила вас в чувство! Вы мне доставили хлопот!

– Где я нахожусь, Мария? – осторожно поинтересовался Родион.

– Я открою вам шторы? – не заметив вопрос Рода, спросила женщина. – На улице чудесное утро и замечательный свежий воздух!

Не дожидаясь разрешения, она подошла к окну, раздвинула шторы, и, потянув за шнурок, развела по сторонам жалюзи. После, приоткрыла оконные фрамуги на проветривание. Комнату залило ярким солнечным светом. Родион даже прикрыл глаза от неожиданности. – Вам плохо? – участливо спросила Мария, подойдя к кровати. – Хотите, я задвину шторы обратно?

– Нет-нет! Пусть будет так! – ответил просьбой Родион.

– Хорошо! Пусть будет так! – согласилась доктор.

Хотя она и была одета «по-офисному», но, умелые манипуляции с медицинской аппаратурой выдавали в ней опытного медработника. На женщине практически отсутствовал макияж, но выглядела она ухоженно и привлекательно. Попелюх, как холостяк, даже попытался определить ее возраст. Но, запутался в «районе тридцати лет», и остановился на этом.

В это время Мария закончила проверять показание аппаратуры, подсоединенной датчиками к Родиону и, с улыбкой посмотрев на него, вынесла вердикт:

– Могу вас обрадовать, Родион Константинович! Все ваши системы функционируют в пределах нормы. После того, как вы к нам поступили – мы приложили максимум усилий, что бы вы, как можно, меньше пострадали от навалившихся на вас вчера неприятностей. Кровь очистили, добавили в нее витаминных коктейлей. Переломов у вас нет. Есть ушибы средней тяжести. Рану на голове трогать не стали – она уже затягивается…

– Скажите, где я нахожусь?! – прервал ее Родион.

– Вы нетерпеливы, как все мужчины! – пошутила Мария. – Вы действительно чувствуете себя хорошо?

– Я прекрасно себя чувствую! – нервно ответил Попелюх.

– Родион Константинович, не надо нервничать! – спокойно произнесла женщина. – Я доктор! И мое дело – лечить! На другие вопросы отвечать я не уполномочена. Для этого есть другие люди!

– И Мария права! – услышал Попелюх от дверей мужской голос. – Не важно, где вы находитесь – главное, что вы находитесь в полной безопасности!

Он повернул голову в противоположную сторону и обнаружил, что в комнате появились новый посетитель. Это был мужчина примерно сорока лет, в хорошем костюме, неприметным лицом и седыми волосами, постриженными по-военному – «полубоксом».

– Меня зовут Петр Ковальчук! – назвал он свое имя. – Я сотрудник организации, которая очень заинтересована в вашей целостности и сохранности.

Попелюх несколько секунд привыкал к появившемуся человеку и «переваривал» поступившую информацию, а затем, настороженно, спросил:

– Могу я узнать какой?

– Всему свое время, Родион! – улыбнулся Ковальчук. Но вдруг, чуть смутившись, спросил: – Прошу прощения, я могу обращаться к вам запросто – по имени?

– Без проблем! – разрешил Род. – Думаю, от меня не убудет и мне это уже не повредит!

– Я, думаю, что вам уже ничего, и никто не повредит! – согласился Петр. – Но, что бы в дальнейшем ваша жизнь была вне всякой опасности – мы должны в ближайшее время закрыть с вами некоторые вопросы. Но, прежде всего, я хочу узнать, как вы себя чувствуете и готовы ли вы к длительной беседе?

– Я чувствую себя хорошо! – ответил Попелюх и, как бы требуя подтверждения своих слов, посмотрел на находящуюся рядом женщину-доктора.

– Родион Константинович может встать, одеться и вести длительную беседу! – подтвердила Мария. И, обращаясь к Роду, добавила: – Ваша одежда, господин Попелюх, выстирана, отутюжена и находится в этом шкафу.

– Я могу встать и одеться? – переспросил с некоторым сомнением Родион.

– Не вижу этому никаких препятствий! – подтвердил Ковальчук. – Мы подождем вас в холле. Можете принять душ – здесь душевая комната. Затем, одевайтесь, и я угощу вас завтраком.

Сразу после этих слов Мария и Ковальчук вежливо покинули палату. Попелюх поднялся, сел на край кровати и опустил на пол ноги. Голова слегка закружилась – состояние было, как после хорошей пьянки. Радовало, что не подташнивало, но в организме ощущался легкий тремор.

« – Меня не стерегут – и это уже хорошо! – констатировал Попелюх. – С другой стороны – может с этой комнаты, кроме этих дверей, и нет другого выхода! Ладно… Разберемся!»

Он проверил шкаф. Рядом с развешенной по вешалкам одеждой, на полке нашелся комплект белья – трусы и футболка в фабричной упаковке.

« – Предусмотрительно…» – удивленно одобрил Родион. Сам он был одет в больничную рубаху, подобие которой видел в фильмах об американских медицинских учреждениях. Куда делось его личное белье – Род задумываться не стал.

В туалетной комнате, на полочке под зеркалом, лежали зубная паста и новая зубная щетка. Использовав их по назначению, Попелюх вошел в душевую кабину и применил свой излюбленный метод приведения себя в чувство – контрастный душ. Времени это заняло не много – но эффект получился ожидаемым – он почувствовал себя совершенно свежим человеком.

Одевшись, и выйдя с палаты, Родион оказался в небольшом холле с финиковой пальмой, растущей с огромного керамического горшка, несколькими фикусами в «посуде» поменьше, и стеклянным журнальным столиком. Вокруг него, в удобных креслах, расположились Ковальчук и еще двое незнакомых мужчин. Увидев Рода, они поднялись ему на встречу.

– Замечательно выглядите, Родион! – отметился комплиментом Ковальчук. – Сейчас мы все пройдем ко мне в кабинет. Там я представлю вам своих спутников, и у нас будет возможность обговорить возникшие проблемы! Я, очень надеюсь, что мы решим накопившиеся вопросы. Времени для этого у нас осталось мало. Поэтому, я попросил сервировать у себя небольшой завтрак. Надеюсь, никто не откажется?

Не дожидаясь ответа, Ковальчук направился с холла по коридору. Мужчины, пропустив вперед Родиона, последовали за ним. Окна в стенах отсутствовали – наверное, небыли предусмотрены архитектурой. По обе стороны прохода Попелюх заметил всего три двери. Да и те были без надписей. Остановившись возле последней из них, Петр вынул электронный ключ в виде банковской карточки и, приложив его к считывающему устройству, набрал код.

– Господа! Прошу без стеснения! – пригласил Ковальчук, открывая дверь.

В кабинете горели лампы дневного света, потому как все окна были закрыты «жалюзями» и зашторены. По их расположению – на двух смежных стенах – Род предположил, что кабинет угловой. Возле одного из окон был сервирован передвижной столик на четыре персоны. Рядом, на тележке поменьше, расположились стойки и горки с блюдами и закусками. А еще кабинет благоухал запахом свежесваренного кофе.

Родион почувствовал голод. Он попытался вспомнить, когда последний раз что-то ел – и не смог. Желудок свел спазм! Захотелось наброситься на все и сразу! Усилием воли Попелюх сдержал себя, ожидая, пока остальные наполнят свои тарелки. Заметив его мучения, Ковальчук предложил:

– Родион, присоединяйтесь! Мы все проголодались! Ночь выдалась беспокойной для всех!

Но, Род решил не объедаться. Он и в обычной обстановке не любил с утра набивать желудок. Когда это случалось – полдня чувствовал себя разбитым. А сегодня надо было быть аккуратным вдвойне. Что ждало впереди – было совершенно не ясно! Поэтому, он выбрал самый, что не наесть, обыкновенный завтрак – яичницу с беконом, большую чашку капучино, и тосты – с джемом и маслом.

Компания разместились за столиком. Действительно, с аппетитом у всех было в порядке, поэтому свой завтрак съели, молча и, немного, торопливо. И, только, когда принялись за кофе – перешли непосредственно к разговору.

Ковальчук начал с представления своих спутников. Попелюх отметил, что они были примерно одного возраста и, чем-то, неуловимо похожи. Но, сначала, хозяин кабинета сделал, небольшое, уточнение относительно себя:

– Родион, я сотрудник отдела военного атташе американского посольства. И мое настоящее имя – Питер! – «оскалился» белозубой улыбкой Ковальчук. – Представлю вам моих спутников и попрошу вас, Род, ничему не удивляться. Этот товарищ – Василий Петров. Он сотрудник диппредставительства Российской Федерации в Крайине. Этот господин – Иван Гончар – ваш земляк и полковник СБУ!

Едва не подавился откушенным тостом, Попелюх поставил на стол чашку с капучино, и, переводя взгляд с одного представленного на другого, после снова посмотрел на Ковальчука, и подытожил:

– Да… Интересный винегрет получается…

Род, по новой осмотрел кабинет, закрытые окна, каждого сидящего за столом мужчину. Казалось, после вчерашнего дня он был готов ко всему. Но, оказалось, что его еще можно удивить!

« – Это что – снова «эсбэушные» игры? – подумал он. – Тогда выходит, что вчера они от меня ничего не добились и сегодня все начинается сначала, но только теперь с какого-то иного подхода? И зачем такой «хоровод»? Я у них в руках. У них в руках мои родители! И где мой рюкзак?»

– Родион! – нарушил тишину Ковальчук. – Вижу ваше смятение, поэтому, сразу хочу внести ясность! Первое – мы вам не враги! Мы – ваши друзьями, и ваши «союзники»! И второе – вы только что назвали нашу компанию – «винегрет». Я знаком с русской кухней!И мне знаком принцип приготовления этого блюда. Я, понимаю, почему вы дали нашему сообществу такое определение. Но, сложилась наша «троица» «не с бухты-барахты», а, выражаясь «казенным» языком, «в результате необходимости по преодолению кризиса в международных отношениях, возникшего в результате покушения на вашего президента».

Наша совместная работа не афишируется. И на официальном уровне до сих пор нагнетается обстановка. Как говорят в Америке, «хвост виляет собакой». Поэтому, на самом высоком уровне приняли решение создать совместную группу, для решения этой проблемы.

В силу определенных обстоятельств вы тоже оказались участником этих событий. И сейчас от вас также зависит, прошу простить за фигуру речи и патетику, в какую сторону качнуться весы истории. Наша беседа требует полного доверия с обеих сторон. Перед тем, как задать вам интересующие нас вопросы – мы ответим на ваши. Назовите, что вас интересует в первую очередь?

Вопрос у него вызрел сразу. Вернее не вопрос – а навязчивое сомнение, которое ни как не выходило унять. И никто из присутствующих не попытался эти сомнения не развеять. Поэтому, пришлось начать самому.

– Прошу вас, Питер, вас Василий, и вас Иван не считать меня ненормальным! – Родион натянуто улыбнулся. – Но, как вы, Питер, только что точно подметили – «в силу определенных обстоятельств» – я стал очень недоверчив и подозрителен. Плюс, ко всему, я, совсем, не помню, что со мной происходило этой ночью. Полной тайной является и то, как я, вообще, оказался в этом здании! Вы говорите, что меня нашли! Я не знаю где! Я, не знаю, кто и с какой целью! Исходя из этого – вытекают мои вопросы! Еще раз прошу вас не удивляться! – Попелюх делано улыбнулся. – Так вот – действительно ли вы те, за кого себя выдаете, и где мы сейчас находимся?

Россиянин с американцем переглянулись. Полковник СБУ понимающе покачал головой. Правда Род так и не понял, с кем он согласился – со своими коллегами, или с Родионом.

– Да! Что-то мы об этом не подумали! Очень закономерные вопросы! – заметил Ковальчук. – Ну, Род, наши имена и фамилии вам, придется принять на веру. А вот место, где мы сейчас находимся – вы определите сами! Вы хорошо знаете свою Столицу? – поинтересовался он.

– Думаю, что неплохо! – немного растеряно, произнес Попелюх. Питер поднялся со стула. Перейдя к занавешенным окнам, он раздвинул шторы и поднял жалюзи.

– Родион, думаю, что фасад этого здания вам не в диковинку. В прошлом году вы бывали здесь не один раз! – показал свою осведомленность хозяин кабинета. – Только видели вы это строение через забор, а попадали в него через вход для посетителей… Но, мне кажется, для вас не составит особого труда узнать перекресток улиц Жабаева и Сикорского?!

Развернувшись в другую сторону, Питер подошел ко второму окну, и сообщил, указывая ладонью на улицу:

– А с этого окна вы можете полюбоваться замечательным видом на парк «Нивки», подсвеченный солнцем и покрытый свежей зеленью!

… Для Рода утренние загадочные вещи обрели ясность и стали понятны. И, немного, искусственная, русская речь доктора Марии. И, акцент Ковальчука, с каким говорят американцы, прадеды которых выехали с Западной Крайины еще до первой мировой войны! И то, что показалось непривычным в палате, где он пришел в себя, и здесь – в этом кабинете, – все стало легко объяснимым! Дело было в надписях! Род, в совершенстве зная английский язык, даже не заметил, что все переводил на «автомате»!

И, в довершение ко всему, с окна была видна верхушка флагштока, на котором гордо развевалось «звезднополосатое» полотнище!

Да, это было посольство Соединенных штатов в Крайине. И Питер был прав, напоминая Родиону о посещении этого учреждения. В прошлом году Попелюх побывал здесь трижды. Первый раз – когда подавал документы на визу в США. Второй раз – на собеседовании с довольно милым, но очень въедливым сотрудником посольства. И третий раз – когда забирал паспорт с визой.

« – Что же такого уже произошло, – задал себе риторический вопрос Родион, – что во все это, почти в открытую, вмешались американцы и русские?!»

– Ну что ж, господа! – обратился Попелюх к собеседникам. – Единственно, что для меня стало понятным – так это то, что я нахожусь на территории посольства США. Но, это мало что мне объясняет. Во-первых – я не знаю, что вам от меня надо? Во-вторых – я не знаю, на чьей вы стороне! Может вы поддерживаете заговорщиков – Тушинского, Темчинко, Савенюка.

– Савенюк ранен! – сообщил Гончар.

– Как ранен? Почему? – тихо спросил Попелюх.

– Он пытался задержать одного товарища! – улыбаясь, сообщил полковник СБУ. – Его чуть привели в порядок. И он с новой силой, или скажем так, остервенением ищет своего беглеца!

– У него остались мои бумаги по расследованию! – нервно сообщил Родион. – Когда я сел в машину Полуяна – рюкзак с документами был при мне и он его забрал!

– Да нет! – возразил Гончар. – Вы от них убежали с бумагами!

– Я?! Убежал?! – спросил громким шепотом Попелюх. И потерев виски, признался: – Ничего не помню!

Род замолчал, и было видно, как он напрягается, что бы вспомнить хоть капельку, из всего того, что произошло прошлой ночью. В конце-концов, бросив бесполезные усилия, удовлетворенно заметил:

– Ну, хоть документы у него не остались.

– Рюкзак вы точно унесли с собой! – вмешался в разговор Ковальчук. Открыв стоящий у стены сейф, больше похожий на металлический шкаф, Питер вынул с него, запечатанный в прозрачный полиэтиленовый пакет, рюкзак Родиона – весь в строительной пыли, измазанный в субстанции непонятного происхождения, кое-где, с прорванными дырками. – Вот! Он был с вами, когда вас нашли. Но, документов в нем не было.

Род с интересом посмотрел на рюкзак, пытаясь вспомнить, где он мог привести его в такой вид, и где же, все-таки, могут быть документы. Но, в один момент ему это стало не интересно! Он с испугом посмотрел на Гончара и Ковальчука и спросил:

– Где мои родители?! И где меня нашли?

– Родион, не переживайте! – успокоил Ковальчук. – Родители тоже у нас в посольстве. Но, у них нервный срыв. С ними, поработали, врачи. Дали им успокоительное, и теперь они отдыхают. Хотите проверить?!

Попелюх отрицательно покачал головой.

– Нет! – отказался он. – Я, почему-то, вам верю! Пусть отдыхают.

Родион сидел и ничего не мог понять.

« – Если все же это спектакль, – подумал Род, – то очень хорошо с режиссирован! Но, «на хрена» так сложно! Родители у них! В конце-концов, я сам был у них целую ночь!… Это не Савенюк! У американцев и русских есть возможности! Могли бы в бессознательном, или, полусознательном состоянии, под наркотиками, или гипнозом – вытащить любую информацию! Но, они, пытаются, говорить! Значит, есть о чем. Ну, что ж… Попытаемся…»

Наконец он спросил:

– Что вы от меня хотите?

Ковальчук, смотря пристально в глаза Родиону, произнес:

– Мы знаем, что у вас «в облаке» хранятся «сканы» этих документов. И вы установили «скрипт», который сегодня в 15 часов дня запустит рассылку файлов по информагентствам. Также, мы знаем, что копии документов есть у вашего друга Влада. И если вы с ним не выйдете на связь – он тоже начнет публикацию этих бумаг.

– Да, все это так и должно быть! – подтвердил Род, и с вызовом спросил: – И что вы от меня хотите?

В разговор вмешался Петров:

– Надо остановить публикацию документов в печати!

Попелюх саркастически улыбнулся и, покачивая головой, язвительно заметил:

– Да… Того же самого от меня добивались и Савенюк с компанией… Ничего нового… А я то подумал…

– Родион Константинович! – совершенно спокойно, без давления произнес Петров. – Мы не просим вас уничтожить документы… Но, их публикацию – надо остановить! Если они появятся в «сети», или прессе – это может очень помешать расследованию, и поможет уйти от ответственности организаторам этого преступления.

Попелюх, как бы между прочим, поинтересовался:

– А кто же организатор, если это, конечно, не секрет?

– Ну, вы знаете, почти, всех! – ответил Гончар.

– И Тушинский среди них? – спросил Род.

– И он тоже! – подтвердил полковник.

Родион не сдержался и возмутился:

– Почему же вы не поставите в известность президента и не арестуете всех?

– Президент в курсе событий! – ответил спокойно Гончар. – Но, мы действительно еще не знаем всех, кто стоит за этим покушением. Это целая организация… Мы нашли у вас телефон Савенюка. Там есть записи его разговоров с Тушинским и Темчинко. И, судя по ним, есть еще несколько человек замешанных в заговоре. Вот их и надо вычислить. И, если, будет сегодня публикация – все начнут «зачищать следы»!

– Кто начнет «зачищать»?! – с болью в голосе, едва сдерживая себя, что бы, не перейти на истерический крик, спросил Попелюх. – Может быть ваш начальник – глава СБУ! Или, министр МВД! Или, Премьер-министр Крайины! Или, министр Обороны! А может мой начальник – Генеральный прокурор! Или, кто-то с олигархов! Или, они все вместе взятые! Как же вы их вычислите и достанете? Вот, лично вы, полковник службы, заместитель главы, которой – Темчинко – лично курирует «охоту» за мной?!

Полковник Гончар, молча, посмотрел на Петрова, затем на Ковальчука.

– Господа, – обратился он к коллегам, – я, считаю, что Родион Константинович, ввиду серьезности и беспрецедентности сложившейся ситуации имеет право знать больше, чем мы предполагали ему сообщить заранее! Вы согласны?

Россиянин и американец утвердительно кивнули. Полковник залез во внутренний карман пиджака, и вынул с него удостоверение, в кожаном переплете коричневого цвета и передал Роду.

– Родион, вот мой документ – ознакомьтесь, пожалуйста, и примите решение!

Попелюх взял в руки удостоверение. В глаза сразу бросилось фото Гончара в цивильном костюме. «Государственное Бюро Расследований» прочитал он тисненный золотом текст по верхнему канту. В графе «Должность» было указано: « Первый заместитель директора Государственного Бюро Расследований. Директор отдела специальных операций». Внизу документ был подписан лаконичной подписью Директора ГБР и заверен гербовой печатью. « – Вот вы какие, крайинские «фэбээровцы!» – подумал Род.

– Родион, вы знаете полномочия нашей организации. Покушение на президента выведено в особое производство. Я занимаюсь этим делом, и мои полномочия на территории нашей страны ничем не ограничены. Самою посильную помощь нам оказывает ЦРУ США, и, как не странно, ГРУ и ФСБ России.

Попелюх посмотрел на Петрова и Ковальчука.

– Вы правильно поняли, Родион! – заметил Гончар. – Теперь относительно обстановки вокруг ваших документов и «зачистки следов». Первое – вчера вечером убит в своей машине ваш начальник Полуян. Второе – сегодня ночью в Виннице от сердечного приступа умер доктор Жупанов. Все бумаги, связанные с ранением президента, исчезли. Третье – также этой ночью взломана база мобильного оператора и с нее вычистили все «логии» за последние четыре месяца. И четвертое – Темчинко, Савенюк усиленно ищут вашего друга Влада.

– Это зря! – опустив голову, заметил Родион. – У него ничего нет.

– Как нет?! – спросил Ковальчук. – Мы «слушали» машину Полуяна. И вы говорили Савенюку…

– Я блефовал! Мне надо было выиграть время! – начал оправдываться Род. – Но, пусть ищут! Влада нет в Крайине. И где он – я не знаю. Да, и не найдут они его. Он вылетел под другим именем и фамилией.

Обеспокоенно вмешался в разговор Петров:

– А ваши «облачные хранилища» со «сканами» документов – тоже блеф?!

– Нет-нет! Это все правда! – попытался успокоить, или, наоборот, растревожил собеседников Родион. – Копии существуют! И, рассылка запустится в 15 часов!

– Что нам надо сделать, что бы этого не произошло? – спросил Ковальчук.

– Надо найти оригиналы документов! – ответил Попелюх, и объяснил: – Там есть листок, на котором записаны пароли к «облакам». Я их зашифровал в одной из таблиц с «логами» – просто небыло времени запомнить. Но, я ничего не помню об этой ночи! Вы где меня нашли?

– В подвале «недостроя» на Львовской! – сообщил Гончар.

– На Львовской?! Странно… Почему на Львовской? Может я там и документы спрятал?! – начал размышлять Родион. Затем спросил: – Что вообще со мной происходит?

– Доктор Мария поставила вам диагноз – психогенная амнезия! – ответил Ковальчук. – Воздействие барбамила и амфитамина. Наркотики вызвали галлюцинации, и мозг, получив стресс, заблокировал события вчерашней ночи. Она говорит, что медикаментозное лечение вернет вам память. Но, на это надо время. А его у нас нет!

– Что можно сделать? – спросил Попелюх. Он видел, что у американца есть какие-то мысли по этому поводу, но он не решается их озвучить. Родион его подбодрил: – Питер, вы офицер такой организации, а стесняетесь озвучить решение проблемы! Давайте смелей! Вы же не предложите мне трепанацию?!

Ковальчук нажал кнопку на селекторной установке. Затем, вздохнув с облегчением, произнес:

– Мне, как говорят в России, отрадно, слышать, ваши шутки! – и, сразу же, успокоил и «обрадовал»: – Могу гарантировать – трепанации не будет. Все, что я вам сейчас предложу, может быть произведено только с вашего согласия!

В дверь кабинета легонько постучали.

– Войдите! – произнес Ковальчук на английском.

Вошла доктор Мария, такая же «обаятельная и привлекательная». Она улыбнулась, и каждому из находящихся в комнате мужчин показалось, что эта улыбка адресовалась только ему. Доктор, присев на предложенное ей кресло, приготовилась слушать.

– Мери! – на американский манер обратился Ковальчук к женщине. – Прошу вас, объяснить Родиону, что вы можете сделать, что бы вернуть ему память об этой ночи!

Мария обернулась всем корпусом к Родиону. Улыбка не покидала ее лица. С ней она обратилась к Роду:

– Родион Константинович, я – доктор медицины, практикующий психиатр и владею гипнозом. Я могу ввести вас в состояние гипнотического сна – и есть вероятность, что вы вспомните события прошедшей ночи. Но, вы должны полностью мне довериться! По другому – это не сработает! Вы согласны на это?

Попелюх слушал эту женщину и понимал, что он готов на все, что она попросит, и готов выполнить любое ее желание. Но, набравшись наглости, произнес:

– Я согласен, Мария. Но при одном условии!

– Какое ваше условие, Родион! – вскинула удивленно вверх брови женщина, впервые назвав его по имени без отчества.

– Вы обещаете, когда все это закончиться, поужинать со мной!

Было заметно, что Мария смутилась, и ее лицо залилось румянцем. Но, она быстро овладела собой:

– Родион, вы вот так при всех без стеснения назначаете мне свидание?!

– А что мне остается делать? Другого времени может и не быть! – развел руками Род. – Возможно, я ничего не вспомню. А вы, владея гипнозом, сделаете так, что я и о вас забуду.

Мария, теперь улыбаясь только ему, успокоила:

– Не забудете! Это я вам обещаю! Начнем?

…… – Вы в машине начальника… Савенюк брызгает вам в лицо спреем… Вы… Голос Марии терялся в пространстве….

Глава 26

Воспоминания.

… Сознание по капельке вливалось в его мозг. Род, практически, ничего не слышал. Правда, иногда откуда-то, доносились звуки. Но, были они неразборчивы, и вызывали раздражение своей непонятностью. Казалось, что его с головой погрузили в прозрачный кисель – такое все вокруг было тягучее и вязкое, но оставили возможность дышать. Иногда жидкость взбалтывалась и вращалась вместе с Родионом – и тогда у него перед глазами проплывали разного цвета волны, меняя свою окраску от интенсивности болтанки. Он пытался вынырнуть с этой непонятной субстанции так, как, когда-то, учил делать отец, если затянет в омут. Надо только было опуститься на дно и посильней оттолкнуться вверх под углом. Родион начал перебирать ногами, пытаясь нащупать какую нибудь твердь внизу, или по сторонам.

– Деержи-и-ите е-ему нооги! – растянуто и глухо пробился сквозь толщину киселя чей-то голос.

– Что-оо с ни-иим! – где-то очень далеко глухим раскатом грома прозвучал вопрос Савенюка. – Это что-о-о судоороогии?! Он ужеее дооолжеен приидтии в сееебяяя!

В один момент посветлело. Родион вынырнул и открыл глаза.

– Должен… Но, кажется, у него аллергия на амитал натрия! – таким же растянутым эхом, но рядом, совсем под боком, прозвучал ответ незнакомого человека.

Родиону очень захотелось оправдаться.

– У меня никогда небыло аллергии ни на один препарат! – возмутился Родион. Но заметив, что на него смотрят с непониманием, повторил снова, растягивая слова: – У-у м-е-е-ня неет алле-е-ргии!

– Доктор, что он «мычит»? – прорычал Савенюк. – Ты можешь разобрать?

– Говорит, что нет аллергии! – ответил доктор. Его голос все время менял тональность. В этот раз, как показалось Родиону, он пищал. – Это барбамил начал действовать! Его тянет оправдываться! Но, он же, почему то, его и «затормаживает»! Какое-то взаимоисключающее действие препарата! Блин! У него падает давление и пульс! «Хреново» дело!

Попелюх увидел, как увеличивается салон автомобиля, теряя свои контуры в пространстве. Горевшие над дверью светильники стали расплываться, переливаясь всеми цветами радуги. Лицо, сидящего на переднем сидении полковника, вдруг начало вытягиваться. Куда-то делись глаза. Вместо них образовались темные пятна. И сама голова превратилась в огромный вытянутый череп. Это превращение было, на столько, страшным, что Родион закричал и попытался закрыться руками. Но, руки не слушались! И он только смог закрыть веки, после чего сразу полетел куда-то вниз, и там пропал… Но спустя вечность, сознание вернулось снова. Редко, но громко стучало сердце. Бум-бум-бум…

– Это что передозировка? – услышал Родион голос Савенюка где-то рядом, в темноте. Но, видно его не было. И голос был, почему-то, шипящим, словно говорила змея.

– Какая передозировка? – начал оправдываться второй голос, сидящий рядом, которого Род не видел. – Я дал ему половину дозы – как ты и просил! Скорее, всего, у него меньше «порог» чем у других! Или, наоборот – дал мало!

– Тогда делай что-то! Нужна информация! – громыхнул орудием Савенюк.

Его слова разрывными пулями влетели Родиону в уши, разодрав голову на части. Стало очень больно, и ужасно захотелось пить. Разбитая на куски голова начала неудержимо вращаться. Его начало тошнить. Род попытался открыть то, что осталось от его глаз. Но, ничего не вышло. Откуда-то пришло понимание, что части головы, как спутники, вращаются вокруг того места, где они были раньше. И надо только свести их руками вместе, что бы они снова стали одним целым! Родион, попытался поднять руки и поймать эти безобразные рваные куски….

– Держите, же, черт, ему руки! Я не могу ничего сделать! – услышал он уже знакомый голос незнакомого человека. – Я попытаюсь вколоть ему еще дозу барбамила!

– Ты его не убьешь, доктор?! – спросил спокойный голос Савенюка. – Он, еще, на пол-часа, мне нужен живой и, в сознании.

– Хуже не будет! – ответил голос доктора. – Надо его «вырубить». Затем перенесем в наш джип… Там я вколю ему амфетамин.

– Я его и так «вырублю»! Все уколы сделаешь в «Сабурбане»!

Сразу же чуть ниже того места, где когда-то были его уши, Родион ощутил тупую, но, насквозь пронизывающую шею, боль! Пространство моментально сжалось в малюсенькую светящуюся точку, которая через миг потухла…

… – Приходит в себя! – услышал Попелюх совершенно четко и ярко голос доктора. Он почувствовал, что ему просторно и лежит он на чем-то мягком. – Пульс поднялся… И давление… Действует амфетаминчик! – Как скоро будет в сознании? – спросил до боли знакомый голос Савенюка.

« – Действительно, появилась дурная привычка – приходить в сознание рядом с полковником. Пора прекращать!» – подумал совершенно осознанно Родион.

– До десяти минут – и можно будет разговаривать! – ответил доктор на вопрос Савенюка.

– Я выйду – сделаю звонок! – проинформировал полковник кого-то. – Смотрите за ним!

– Хорошо! – в унисон ответили два новых голоса, находясь по бокам от Родиона.

– Как только придет в себя – сразу меня зовите! – отдал распоряжение «эсбэушник». Затем, послышался звук открывающейся двери. Через секунду дверь захлопнули. Стало тихо.

« – Я уже давно в сознании!» – со злой радостью подумал Попелюх. Ему очень захотелось заорать об этом на весь мир. Но, с пробуждением пришло понимание кто он, где он, и кто рядом с ним. Мысли были, как никогда, ясными и четкими. Силы рвались наружу. И казалось, что мышцы сейчас порвут на нем одежду.

Родион чуть приоткрыл глаза. Он лежал внутри огромного джипа ногами к задней двери, возле которой сидел человек, собирая чемодан с медицинским инструментом.

« – Доктор! – про себя обрадовался Попелюх. – Очень приятно познакомиться!»

По бокам, лицом к Роду, сидели старые знакомые с метро. Они внимательно наблюдали за «пациентом».

« – Прекрасно! Одному из вас я должен!» – мысленно пошутил Попелюх и едва не рассмеялся, на столько, смешной показалась сама идея вернуть «долг».

План «созрел» мгновенно. Глаза он не открывал. Тренированный пресс сработал, как катапульта. Род сел так быстро, и так резко нанес удары прямыми пальцами по кадыкам своих охранников, что те не успели, не то что испугаться, но даже «охнуть»!

Хруст сломанных костей, стоны и хрипы ударили Родиону в уши. Эти же звуки услышал и доктор. Он развернулся всем телом. Его глаза округлились в ужасе.

– Связать…. – только и успел крикнуть мужчина, пока в его открытый рот вместе с выбитыми зубами влетал кулак Рода. Голова «эскулапа» дернулась назад. Ударившись о дверную перегородку, затылочная кость хрустнула, и расплющилась.

Попелюх поджал ноги и развернулся, как на карусели, к боковой двери. Он потянулся к ручке, но, дверь, неожиданно, уехала в сторону и, в проеме, показалось лицо Савенюка. Физиономия полковника успела выразить удивление, перед тем, как обутая, в кроссовок, ступня Рода, растрощила ему нос, и «всмятку» расплющила губы. «Эсбэушник», теряя сознание, откинулся навзничь на тротуар.

« – Документы! – промелькнуло в голове Родиона, пока он выпрыгивал с машины. – Они должны быть там, где сидел Савенюк. Когда я лежал в джипе, то слышал его голос, у себя сзади и чуть левее!»

Он открыл переднюю дверь «Сабурбана». Рюкзак лежал на пассажирском сидение. Внутри виднелась папка с бумагами. Попелюх вынул ее и просмотрел – все документы были на месте. Он закрыл молнию и набросил рюкзак на плечи.

– Стоять! – услышал Родион у себя за спиной и почувствовал, как его схватили за правое плечо.

Род не раздумывал. Словно клещами вцепился правой кистью в запястье незнакомца, и, чуть присел. Затем, делая выпад в сторону, поднырнул под руку противника, выкручивая ее, и массой всего корпуса направил нападавшее тело головой в несущую стойку между дверьми «Сабурбана». Раздался звук разбитой скорлупы вареного яйца, и незнакомец осел рядом с подножкой джипа.

Попелюх, еле устоял на ногах. Боковым зрением заметил, стоящий на прежнем месте, «Нисан» Полуяна, с которого вылезали двое парней. Род развернулся к выходу с улицы в сторону универмага.

Сидя на тротуаре, с залитым кровью лицом, приходил в себя Савенюк. Расстегнув куртку, он пытался достать с наплечной кобуры пистолет. Рядом с ним лежал телефон. Родион, делая шаг вперед, «с носка» ударил полковника в голову. Тот обмяк и завалился набок.

Попелюх нагнулся, залез под куртку Савенюка и вынул с кобуры «Глок». Снимая с предохранителя, навел оружие на преследователей. Те остановились, как вкопанные. Род, не отводя пистолет, сделал пару шагов назад и поднял с земли телефон Савенюка.

В это время полковник пришел в себя и увидел, стоящего над ним, Родиона. Он попытался, что то, сказать. Но, не смог – губы превратились в месиво. Попелюх навел ствол в голову «эсбэушника». Тот закрыл глаза. Родион отвел пистолет чуть в сторону и нажал курок. Звук выстрела хлестнул по ушам и заметался между домами по улице. Пуля вошла в асфальт возле Савенюка.

– Живи, полковник! И береги моих родителей! Тебе это зачтется!

За спиной пустотой задребезжало железо. Род резко развернулся. В нише между домами он заметил три мусорных контейнера. Попелюх, без раздумья, ударил ногой по ближайшему, из них. Тот покатился в глубину переулка, по дороге цепляя остальные, и, попав колесом в яму, перевернулся. Мусор рассыпался по раздолбаному асфальту, добавляя проходу «американской» колоритности. Из кучи отходов показался человек, а от стенки отделился второй, ранее Родом не замеченный. Попелюх навел на них пистолет.

– Не стреляй, мужик! – попросил жалобно первый.

– Мы ничего не видели! – произнес второй. – Мы бомжи!

– Мы сейчас уйдем! – пообещал первый. – Искали здесь, шо пожрать! Не стреляй, а?!

« – Бомж… – подумал Родион. – Казалось бы, какая, «нахрен» жизнь – а ведь тоже умирать не хочет!»

Попелюх залез во внутренний карман куртки и вытащил от туда несколько сотенную купюру. Смял ее в шарик и швырнул в ближайшего из них.

– Это вам! Купите поесть и бухнуть чего ни будь! – сказал он с улыбкой. Его «несло»! Ему хотелось поговорить, даже, с такой публикой. – И валите отсюда! Скоро здесь будет не меряно полиции!

– Братан, мы могила! – залепетал первый, подбирая деньги. Второй стоял и пристально наблюдал за благодетелем. Родион даже в темноте заметил, что как для «забулдыги», глаза его довольно ясные. Но, задумываться об этом не стал.

– Бля, спасибо мужик! – снова прохрипел первый.

Но, Родион его уже не слышал. Он развернулся и, как лошадь, побежал в сторону площади Победы. Усталости не чувствовал. Было понимание, что надо быстрей уйти с этого места и, где-то, затаится. Надо было обдумать, что делать дальше с бумагами. Надо было понять, как спасти родителей! После предательства Полуяна, надо было найти возможность выйти на Генерального прокурора и, все же, попытаться встретиться с президентом! Он выскочил на Жилянскую. Не реагируя на сигнал вагоновожатого, проскочил перед трамваем и побежал вдоль универмага. Народу на улице было не много.

« – Интересно, который сейчас час?» – сам у себя поинтересовался Попелюх. Он оглянулся по сторонам и в витрине Бутика увидел светящиеся часы, показавшие без десяти полночь.

« – Порядочно они со мной повозились!» – отметил он про себя.

На встречу с проспекта поворачивали патрульные машины полиции. Мигая маяками и включив сирену, они свернули на Пестеля.

« – Поехали на выстрел! Вот они сейчас удивятся! – непонятно чему обрадовался Родион. Затем четко возник вопрос: – Сколько трупов я там оставил?!»

Мысль о труппах не испугала. Был простой статистический интерес. Сейчас его вообще ничего не пугало! Он поставил пред собой задачи – и их надо было выполнить.

С подземного перехода, что под проспектом Победы, выбежал «сборный» патруль с шести человек. Первый из полицейских говорил по «рации». Второй давал указания троим солдатам национальной гвардии. В этот момент один из «нацгвардейцев» заметил подбегающего к ним Родиона и указал на него остальным.

Полицейские выхватили с кобур пистолеты и навели их на Рода. Он поднял руки. Затем, изобразив, что споткнулся, в полусогнутом состоянии сделал два больших шага к, ближнему патрульному.

Тот не успел отойти назад. Родион разгибаясь, схватил руку полицейского с оружием. Уводя ее от себя в сторону ударом по запястью выбил пистолет. Заломив обезоруженную «конечность» патрульного ему же за спину, Род прикрылся им от наведенного «ствола» второго полицейского. Жестко скомандовал:

– Бросить оружие, и поднять руки!

Ослушаться его не посмели. Руки подняли все. Брошенный пистолет повис на контрольном шнурке вдоль ноги полицейского.

Попелюх вынул со своего кармана «Глок» Савенюка и приставил его к голове «пленного». Смотря в лицо, стоящим напротив, патрульным, предупредил:

– Только без сюрпризов! Я не хочу никому зла! Я следователь генпрокуратуры и попал в обстоятельства! Сделай все как надо – и все останутся живы!

Затем, он снова приказал второму полицейскому:

– Возьми свой «ствол» и подыми его вверх!

Патрульный поднял пистолет и посмотрел на Родиона.

– Извлеки «магазин» и брось ко мне!

Полицейский исполнил распоряжение. Обойма упала у ног Рода.

– Ты сейчас сделаешь то же самое! Ты меня понял? – прошептал на ухо Попелюх «заложнику». Тот согласительно качнул головой.

– Начал! Только аккуратно! – приказал Родион. Патрульный медленно поднял правой рукой пистолет, а левой – отсоединил «магазин» и бросил его на асфальт.

– Передерни затвор! – отдал следующую команду Род. Полицейский выполнил и этот приказ – с патронника вылетел патрон.

– Молодец! – похвалил Попелюх, и с силой толк патрульного в спину. Тот упал под ноги своим товарищам. Родион нагнулся, поднял с асфальта обе обоймы и зашвырнул их к стене торгового центра. Только сейчас он заметил, что в радиусе тридцати метров собрались зеваки и с интересом наблюдают за происходящим. Некоторые, «в наглую», снимали происходящее на смартфоны.

– Учения идут! – крикнул Родион и улыбнулся. Ощущение силы и эйфории не покидало. Он чувствовал желание шутить и поговорить. Окружающие с пониманием закачали головами.

– Все ребята! – обратился он к «пленным». – Ведите себя хорошо! А я побежал!

Попелюх разогнался и, перепрыгнув метровый парапет, оказался на проезжей части проспекта Победы. Сразу послышался визг тормозов и какофония автомобильных сигналов. Но, Род, ни на что, не обращая внимания, обогнул Обелиск, пробежал разделительную полосу, пересек «встречку», и устремился вверх по Бульварно-Кудрявской улице.

Бежалось легко. И погони небыло. Попелюх это проверил, оборачиваясь пару раз назад. Посетила мысль – добраться к себе домой. Но, Род сразу ее отбросил – там могла быть засада. Он понимал, что началась настоящая охота. Надо было где-то пересидеть и все обдумать. Плюс, у него был смартфон Савенюка. Можно было порыться в нем и что ни будь, да найти для себя интересное.

Родион не заметил, как добрался на Львовскую площадь. Остановившись, и столкнулся с дилеммой, в какую сторону двигаться дальше.

… Силы его покинули в один момент. Как будто кто-то выключил тумблер, и при этом, Род с ходу ударился о бетонную стену! В ушах зашумело. В глазах поплыли круги. Он пошатнулся, едва не упав на землю. Но, рядом оказалась скамейка. Попелюх свалился на нее и схватился за голову, соображая, что с ним происходит.

« – Амфетамин! Это был амфетамин! – сообразил он. – Доктор, что то, об этом говорил! Я же слышал! То-то я был такой резвый! Что же я раньше не догадался, дурень! Все, теперь заканчивается действие! Это же мне вкололи, что бы я стал разговорчивый! А связать, в спешке, забыли! Вот я и убежал!»

Он поднял голову и открыл глаза. В мареве ночного освещения перед ним маячил «недострой» театрального университета. В нескольких местах виднелись дырки в бетонном ограждении.

« – Надо туда! – принял решение Попелюх. – Там есть, где спрятаться и отлежаться!»

На дрожащих, заплетающихся ногах, раскачиваясь со стороны в сторону, спотыкаясь и цепляясь за неровности, Род добрался до ближайшего пролома в заборе, и ввалился в заросли, буйно поросшего в нем, кустарника.

Сердце, куда-то, пропало. Затем объявилось снова, пытаясь глухими ударами пробиться наружу. В ушах появился густой шум, смешанный с пронзительным свистом. Глаза заволокла мерцающая пелена с проскакивающими разноцветными искорками. Он лежал в кустах, пытаясь придти в себя. « – Буум… Буум… Буум!» – пульсировало в голове.

Пришло понимание, что совсем скоро он упадет в забытье, и, неизвестно, придет ли в себя вообще, когда ни будь.

« – Документы! Надо спрятать документы!»

Эта мысль придала силы. Родион встал на четвереньки и по истлевшей листве, по старому сучковатому валежнику пополз между толстых стволов старых кустов и молодых стеблей. Цепляясь одеждой за сучки, опавшие ветки и выпирающие из-под земли коряги, он падал лицом то в пожухлую прошлогоднюю траву, то в кучи истлевшего, выброшенного, кем то, тряпья и бытовых отходов. Иногда, ища точку опоры, его руки и колени попадали во что-то гниющее, склизкое, пахнущее дурным запахом. Будучи брезгливым с детства сейчас Родион ничего не замечал – он полз.

« – Спрятать документы! Буум…!» – стучало по всему телу сердце. « – Буум…! Буум..! Документы…! Буум…! Надо спрятать документы!» – пульсировало в голове.

Попелюх понял, что заблудился в этих «джунглях». В зарослях кустарника он стал натыкаться на горы застывшего бетона, кучи различного строительного мусора и обломки конструкций с торчащей, во все стороны, арматурой. За одну из них он зацепился и больно разодрал ногу возле стопы. Пытаясь отцепить разодранный носок от металлического штыря, он увидел, что тот торчит с края плиты перекрытия. Под гравием, керамзитом, и смешанным с землей, щебнем был едва заметен заросший травой, круглый проем, с уходящим внутрь отверстием.

Родион завалился набок и отдышался. Это было то, что надо! Он аккуратно раздвинул траву. Затем, расстегнул рюкзак и вынул с него папку с документами. Проверив, хорошо ли она закрыта, свернул пластик трубочкой, и засунул, на сколько хватило руки, в отверстие плиты перекрытия. Вынув руку, снова примял траву и, на сколько хватило сил, присыпал ее гравием и щебнем.

Осталось спрятаться самому. Род, подняв голову вверх, пытаясь найти для себя какой-то маяк, что бы двигаться дальше. На фоне подсвеченного ночного, городского неба, сквозь просветы в молодой листве, он увидел бетонные конструкции «недостроя» с открытыми лестничными пролетами, огромными оконными проемами и выступающими балконными выступами. Скелет здания был совсем рядом. Не далее, чем в тридцати метрах. Надо только чуть поднапрячься, и будет желанная безопасность.

Попелюх, наваливаясь телом на мешавшие ветки, прополз еще десяток метров. Ладонью уперся рукой о кочку засохшей травы. Затем, попытался переставить вперед колено. Земля, вместо того, что бы дать «точку опоры», начала предательски расползаться и стала под ним проваливаться. Род почувствовал, как всем телом начинает сползать куда-то вниз. Руки подкосились. Он еще попытался подняться на локти. Но, оползень уже набирал силу. Попелюх, ударился головой о что-то бетонное, и, теряя сознание, кубарем полетел в никуда…

… Родион оказался в подвале. Он постарался вспомнить, как сюда попал – и не смог. Но то, что это подвал – он знал точно. Причем, подвал огромный. Он не видел его размеров, потому что вокруг была темно, как в только что начинавшихся утренних сумерках. Или, за пару минут до наступления ночи.

Место ему было не знакомо. Но, он точно знал, что это подвал какого-то огромного здания. Было странно, что подвал без перегородок. Хотя, кое-где, были видны бетонные сваи. На полу угадывались, какие то, неровности. Родион понимал, что они были с земли, хотя, и на каменной основе.

Он чувствовал опасность. Опасность для него еще невидимую, которая была где-то рядом. Но она уже давно его обнаружила. Было слышно, как она сопела, тяжело вздыхала и выступала на нем мокрым, холодным потом страха. Он понимал, что если вот так останется лежать, то, может быть, все пройдет и ничего не случится! Надо было, только, не шевелиться и не пытаться идти дальше. Потому что дальше был тот, кто повелевает этим подвалом. И этот повелитель, живя в этом подвале, тоже прячется. Прячется от опасности, которая известна только им двоим.

Осознав это, Родион понял, что обнаружил себя своими мыслями. И понял, что именно от него уже не прячутся! И он увидел того, кто был рядом! Огромную, в человеческий рост крысу! Она смотрела на него и ждала, что он будет делать. Родион чувствовал, что крыса читает его мысли, все о нем знает, и все о нем понимает. Вместо бетонных плит потолка поплыли свинцовые серые тучи. А крыса чего-то ждала, подымая вверх морду, и нюхая вокруг себя воздух. Она смотрела на Рода уже, совершенно, человеческими очами, в которых было понимание того, что он представляет для нее опасность.

Видно было, что в ней и с ней что-то происходило. Каждая ее часть шевелилась и постоянно меняла оттенок. Из-за этого вся крыса менялась, как на картинке-голограмме. Родион видел то страшный оскал облезлой крысиной пасти, с капающими на землю каплями крови. То в секунду ему улыбалась милая мультяшная мордочка Микки-Мауса. Он понимал, что она ему предлагает выбор. Их взгляды встретились. Крыса с сожалением ухмыльнулась, и, протянув к нему лапу с огромными острыми когтями. Родион в ужасе отпрянул назад и достал пистолет.

– Не трогай! – закричал он крысе.

– Ой-ой-ой! Боюсь-боюсь-боюсь! Какие мы все грозные! – мило, и жеманно, съерничило животное. Крыса улыбнулась, и сразу, оскалясь, с издевкой, спросило:

– И что же ты мне сделаешь, человечек?

– Убью! – ответил Родион, дрожа от страха.

– Убьешь?! Эх-эх-э… – грустно вздохнула Крыса и развела в сторону лапами. – Глупости и заблуждение! Меня убить нельзя! Я же образ! Ты видишь – одну крысу! А меня – мноогоо! – подняла Крыса вверх указательный коготь. И хитро, по свойски, прищурилась: – А знаешь, почему меня много? Потому, что я – это вы! И ты сейчас тоже копошишься в моем теле! Или, может быть, убежал на время, возомнив, что ты не с нами! – Крыса смешно покрутила по сторонам головой, словно что-то искала. Затем, снова перевела взгляд на Родиона, но уже со злой ухмылкой произнесла: – Но, от себя не убежишь! Я тоже есть в тебе! Может, пока, в зародыше, но есть! И как только сложатся обстоятельства – ты появишься на этот свет, и, начиная, быстро расти, прибежишь на место выбывшей крысы! И полезешь от ножек по головам к самому верху – к короне! Может, долезешь… А может и нет… Ведь есть еще и крысоеды! Они вверху! – Крыса показала на самую макушку своей головы и, протяжно, с уважением, произнесла: – Элиитаа! Они тоже крысы! Но самые хитрые, наглые и злые! И питаются такими же крысами, как сами! И очень не любят, когда кто-то пытается занять их место! Ведь на самом верху – места этого – не так уж и много. – Крыса села на толстую, откормленную задницу, взяла в лапы хвост, и стала что-то на нем рассматривать. Посмотрела на Родиона, и, загадочно подмигнув, указала ему когтем на кончик хвоста. – Вот здесь, сейчас, начинает расти крысеныш. Он еще не осознает, кто он и что ему предстоит. Он думает, что может остаться в стороне от крысиных бегов, потому, что он «не такой» и у него все есть. – Крыса, по доброму, улыбнулась, и посмотрела на крысеныша, как смотрит на ребенка мама. – Глупышка! Он заблуждается! У него – потенциал! Скоро он это поймет! Да и нельзя в крысином мире иметь все – и быть в стороне от всех. Здесь, или ты, или тебя! Смотри, какой симпатюля! – и крысиный хвост стал вытягиваться в сторону Родиона, увеличиваясь и закрывая пространство. Род увидел, что состоит он с тысячи крысят, и в одном из них он узнал себя!

– Нет! – закричал он.

– Да! – сказала Крыса. – Ты уже здесь! И не ищи ответ на вопрос «почему?»! Потому, что я, с превеликим удовольствием, все тебе расскажу и напомню! Напомню, как ты не хотел брать дела, потому что были заведомо проигрышными. Напомню, как ты брезгливо молчал, хотя понимал, что творят несправедливость по отношению к подсудимым. Напомню, как знал о взятках своих коллег и не боролся с ними. Да, вот, вспомни те же биткойны! Ничего предосудительного? Скажешь, мелочь? Да, соглашусь я, мелочь! Но, это капелька! И, поверь мне, будет еще капелька… Затем, еще одна… И еще чуть-чуть… И все! Ты наш! Как твой начальник Полуян! – Крыса хихикнула. – Кстати, ты заметил, с каким удовольствием ты сегодня проламывал головы людям? Не заметил? А-а-а! Скажешь – враги! Соглашусь! Но, ты получал удовольствие от этого процесса! Вот, что главное!

Крыса замолчала и задумчиво уставилась на Родиона. А он смотрел на копошащегося в хвосте себя. И уже видел, как начал отталкивать и покусывать более слабых, начал «нахальничать», и задирать горделиво нос! Начал вырывать какие-то куски у других и от этого, по чуть-чуть, рос и матерел.

– Что будем с ним делать?! – спросила Крыса совершенно холодно. – Может, убьешь?!

– Убью! – не задумываясь, ответил Родион.

– Жаль… С тебя бы вышел толк! Но, свято место – пусто не бывает! Вот вас столько! – вздохнула Крыса, и, с сожалением, приказала: – Тогда стреляй! Попелюх поднял руку с пистолетом, прицелился и нажал на спусковой крючок. Грохнул выстрел, и отдача подбросила ослабевшую руку вверх.

Ничего не произошло! Крыса сидела и ухмылялась, указывая когтем на крысеныша. Родион выстрелил еще раз! Все осталось по-прежнему! Тогда он зажал курок и произвел несколько автоматических выстрелов. Ничего! Крыса была на прежнем месте, но смотрела уже зло и с вызовом.

– А ты думал очень просто убить в себе Крысу?! – услышал Родион Крысиный голос внутри себя. – Раз – и все! Нет! Надо, целится, в голову! Себе в голову! Или, слабо?!

Все вокруг замерло. Животное смотрело с вызовом и, некоторым, сожалением.

– Надо – так надо! – очень просто согласился Попелюх. – Но, я тебя убью, тварь!

Родион приставил «Глок» к своему правому виску…

Глава 27

01 мая 2019 года. 13.30 За пять дней до выборов.

Попелюх почувствовал себя героем фильма «Вспомнить все!» Еще того старого, со Шварцнегером в главной роли, где будущее планеты Марс зависело от воспоминаний Дугласа Квейда. Теперь, на Земле, от воспоминаний Рода зависло будущее целой страны, а возможно, и планеты.

Действительно доктор Мария оказалась классным специалистом. Введя Родиона в транс, она сумела вернуть ему память о прошедшей ночи. И то, что память вернула ему – встревожило Рода. Слова Крысы не выходили с головы. Его пугало то, с какой легкостью этот фантом, химера, плод воображения – заставил его стрелять в себе голову.

Мария, анализируя эти видения, заметила, что это всего лишь игра взбудораженного разума. Плюс, вколотый наркотик. « – Считайте это плохим сном! – посоветовала она. – И, это очень хорошо, что вы, даже в бреду, сопротивлялись, пытаясь бороться и контролировать ситуацию до конца». Были ли ее слова научно обоснованы, или она просто старалась его успокоить, но Род вдруг вспомнил гениев – Франциско Гойя, и, не совсем дружившего с головой, Дали.

««Сон разума рождает чудовищ!» – утешил он себя цитатой. – На этом и остановимся!» Доктор с ним согласилась, и порекомендовала отдых, где ни будь на островах, в океане. И, кстати, спросила, помнит ли он о своем приглашении на ужин! То, что отразилось на лице Родиона, дало доктору Марии повод предположить, что пациент действительно не совсем здоров, и еще некоторое время будет нуждаться в ее наблюдении!

Итогом «гипнотического сеанса» стала поездка на Львовскую площадь в сопровождении Гончара и бойцов «Альфы». Родиона облачили в «шлем-сферу» и бронезащиту, как у спецназовца. Его вооружили, и командир проверили, что бы он ничем не выделялся с общей группы.

« – Это на тот случай, если вдруг будет засада! Савенюк с Темчинко тебя тоже усиленно ищут. Уже подали в официальный розыск! Есть устное распоряжение живым тебя небрать! – объяснил Гончар и сразу, в шутливом тоне, подбодрил: – Но ничего не бойся! Я буду рядом!»

Попелюх почувствовал, что Иван искренне переживает за него. Роду был приятен этот человек, как был приятен, с первых минут знакомства, Шевчук…

…Пролом в заборе Попелюх обнаружил на втором круге микроавтобуса по площади. Увидев в дневном свете территорию, по которой ему пришлось ползать ночью, Родион про себя отметил, что это был единственный способ передвижения по этим диким зарослям в центре Столицы. Даже днем ходить по ним было, практически, невозможно. Пришлось использовать сучкорез, что бы, хоть как-то, проредить кусты. Были сомнения, сможет ли он сегодня днем обнаружить свой ночной тайник. Но, на свое удивление, продираясь «на интуиции» по этим хащам, он довольно быстро нашел то место, где спрятал документы. Попелюх видел, какое облегчение это вызвало у Гончара…

… « – Как вы меня нашли в темноте?! – спросил он у Ивана, когда они с бумагами ехали обратно в американское посольство – на данный момент самое безопасное место для Родиона во всей стране.

– Мы знали, в какую сторону ты «ушел» от Савенюка! – ответил тот. – Только догнать тебя не смогли – ты был под допингом! Попелюх понял, почему ему показалось знакомым лицо Гончара.

– Ты один из вчерашних бомжей! – определил он. – А кто был второй?

– Вторым был Петров! – с улыбкой ответил Иван. – Патруль, который ты разоружил на площади Победы, указал нам точное направление. А уже на Львовской мы услышали выстрелы. Зашли с главного входа – и сразу на звук в подвал. Когда тебя нашли – ты уже навел «ствол» себе в голову… Но, тебе и нам повезло – в пистолете закончились патроны! Значит, жить будешь сто лет! Правда, – Гончар замялся, – мы так и не поняли в кого ты «высадил» всю обойму – в подвале ты был один!

– Померещилось! – уклончиво ответил Род».

…На территорию посольства пропустили только его и Гончара. Ковальчук встретил их поздравлениями с находкой. Оставив документы Ивану, Родион попросил Питера дать ему возможность увидеться с родителями.

Служащий провел его в отдельное крыло, где располагались жилые апартаменты. Но свидание не состоялось – мама и отец спали под действием лекарств. Наблюдавший за ними врач, сообщил, что спать они будут еще около трех часов, и что с ними все будет хорошо. Как только они проснутся, Родиона поставят в известность.

… «Новости на «Пятом». Вчера вечером в припаркованном на улице Пестеля автомобиле найден мертвым заместитель Генерального прокурора Крайины Полуян Сергей Николаевич. Чиновник скончался от огнестрельного ранения в голову. Его смерть связывают с проводимым расследованием покушения на жизнь президента Крайины Алексея Рошенко. По подозрению в совершении этого преступления в розыск объявлен следователь по особо важным делам прокуратуры Крайины Попелюх Родион Константинович… Так же в «СМИ» появилась информация об исчезновении бывшего Главы секретариата президента Сергея Тушинского. В восемь утра он выехал из дому, но в свой офис так и не прибыл. Его помощники заявили, что с девяти утра с ним нет связи. Телефон Тушинского выключен. Полиция занимается проверкой информации… К событиям в Крайине. Под усиленной охраной находятся все диппредставительства Российской федерации в Крайине, а также другие учреждения, которые хоть как-то относятся к стране-агрессору. Но, это не останавливает патриотически настроенных граждан, и они устраивают акции протеста. Силам правопорядка едва удается сдерживать в рамках дозволенного справедливое возмущение активистов… В Черное море вошло несколько кораблей НАТО. В опасной близости их сопровождают корабли Черноморского флота России, морская и береговая авиации. Подняты в небо и стратегические бомбардировщики Ту-160 «Белый лебедь»… В Крайинских войсках на границе с оккупированным Крымом, в Азовском море, а также на границе с так званными ЛНР-ДНР замечаются перебои со связью, которая используется для управления войсками. Замечены также случаи выхода со строя навигационных систем Крайинской армии. По мнению экспертов – эти случаи свидетельствуют о постановке Россией радиоэлектронных помех, которые предшествуют началу активной фазы боевых действий… В администрации президента США заявили о состоявшемся телефонном разговоре с лидером России. Беседа длилась около двух часов. Тема разговора не сообщается. Факт состоявшегося телефонного разговора также подтвердили и в России…»

…Послышался стук в дверь. Род выключил телевизор и поднялся с дивана. Он находился в комнате отдыха Ковальчука, куда Питер определил его пол-часа назад. Настенные часы показывали 13.00 по столичному времени.

После стука послышался голос Питера:

– Родион, вы не спите?

– Нет, не сплю! – ответил Попелюх, открывая двери. – Смотрел новости! Узнал много интересного!

– Да, события развиваются очень быстро! – согласился Ковальчук.

– Я, так понимаю, вы пришли за мной, что бы завершить начатое? – поинтересовался Родион.

Питер улыбнулся своей американской манере:

– Вы правильно понимаете! Пойдемте, нас уже ждут!

Дверь выходила в знакомый кабинет. Хозяин офиса пропустил Родиона вперед. Столик для завтрака был убран. За столом для совещаний их ждали Петров и Гончар.

Ковальчук сел на свое кресло во главе. Настроение у всех было приподнятое, хотя лица выражали озабоченность и нервозность. Все понимали, что времени осталось мало, и сейчас многое зависит от Родиона – не пропал ли его настрой на сотрудничество.

Попелюх снял проблему начала разговора:

– Я только что слышал в новостях, что убит Полуян. Сделать это мог только Савенюк и его люди! У них – целая организация! Он сам мне говорил об этом. Следующим может быть Тушинский! Не боитесь, что и его уберут? А он ценный свидетель – знает, практически, все!

– На счет Тушинского – не боимся! – успокоил Ковальчук.

– Почему? – удивился Попелюх.

– Он попросил «убежище» и сейчас под защитой! – холодно и с раздражением в голосе проинформировал Гончар.

– Что?! – вскрикнул Род. – Какое, на хрен, убежище?!

– Убежище – политическое! – снова ответил Гончар.

– И, где, если не секрет?

– Не секрет! – вмешался в разговор Ковальчук. – У нас в посольстве!

– Но, он же участник заговора! – не унимался Попелюх.

– Это может решить только суд! – безапелляционно заявил Питер. – Суд докажет – и его выдадут!

– Кого там выдадут… – совершенно апатично заявил Родион.

– Вы, Родион, и вы Иван зря так скептически настроены к нахождению господина Тушинского в нашем посольстве! – Ковальчук улыбнулся. – Ни кто ему убежище еще не предоставил – это, во-первых! Во-вторых – здесь, он целее будет! И, в-третьих – вам никто не мешает его допросить! Я уже имел с ним предварительную беседу – он просит гарантий от крайинского правосудия! Не мне решать! Но он готов рассказать очень многое! Может, даже, готов пойти на сделку со следствием! И, я думаю, вас это может устроить! Ведь главное – найти истинных заказчиков! Я прав?

Попелюх и Гончар посмотрели друг на друга. Родион взял инициативу на себя.

– Без показаний Тишинского – нам не раскрыть всю организацию! Я хочу знать все то, что знаете и вы Питер! – холодно заявил Попелюх. – Думаю, Иван меня тоже поддержит! В противном случае – гори все пропадом!

Ковальчук за тарабанил пальцами по столу. Он осмотрел каждого, сидящего за столом, и произнес:

– Хорошо. Считаю, что вы имеете на это право. Начну с самого начала.

Информация о том, что для работы в Крайине кто-то ищет снайпера – русского по национальности, но с американским гражданством – поступила к нам из России! – Ковальчук признательно кивнул головой Петрову. Тот в ответ вежливо улыбнулся. – Приезд в Америку такого человека, как Тушинский, не мог остаться незамеченным нашим учреждением. Тем более, с частным визитом, да еще после того, как он попросил о встрече господина Клифорда Буша. Это небыло их знакомство. Мы уже располагали информацией об их контактах в январе 2014 года.

Вы, Родион, понимаете, что на кажущуюся монолитность спецслужб – внутри каждой из них существуют группы, которые, скажем так – конкурируют друг с другом, и многое определяется человеческим фактором. Одно подразделение вступает в контакт, с таким человеком, как Буш, который сам по себе фигура противоречивая, и дает ему задания – причем часто не официально. А другое подразделение – контролирует, что делает этот человек. И пока его действия не вредят интереса США – все просто наблюдают.

Так было и сейчас. Сначала мы зафиксировали контакт Буша с Джорджем Смитом. Затем в доме Буша к ним присоединился мистер Тушинский. Спустя некоторое время, они снова встретились в Нью-Йорке. На всех встречах речь шла о работе Смита в Крайине инструктором в учебном подразделении по подготовке снайперов для Вооруженных Сил вашей страны. Контракт был частный – поэтому он нас не беспокоил.

Но, когда господина Смита пристрелили на крыше спорткомплекса «Авангард», обвинив в покушении на президента Рошенко, при этом, назвали его предыдущие, российские, имя и фамилию – мое подразделение предупредило руководство организации, что назревает большой скандал.

Мы не сомневались, что в скором времени спецслужбы России определят, новое американское имя Смита, где он был, все это время, что делал, с кем имел контакты, с кем сотрудничал, как попал на территории вашей страны – и тогда с Соединенные Штаты будут иметь большие проблемы.

Руководители ЦРУ вышло по своим каналам на руководителей ФСБ России и в результате, обмена мнениями пришли к выводу, что возникшие обстоятельства несут угрозу не только, едва наступившему хрупкому перемирию в регионе, но и миру в целом. Состоялся разговор президентов США и России, и ими было принято решение о совместном проведении мероприятий для устранения возникших проблем.

Наша группа с большой осторожностью подошла к подбору партнеров в Крайине для привлечения к этой операции. Большое сожаление у нас вызвала гибель в катастрофе генерала Супрун и майора Шевчук. Они были одними из лучших, в этой организации. К нашему сожалению, в заговоре оказались замешаны высокопоставленные сотрудники СБУ.

Но, как говорят в России, небыло бы счастья – да несчастье помогло. Дальнейшее развитие событий показало, что трагическая смерть этих офицеров не испугала верных своему долгу граждан Крайины, и они продолжили расследование факта покушения на вашего президента. В этом числе оказались и вы, Родион Константинович. Причем, отдать вам должное, были первым из всех. Именно поэтому, мы решили оказывать вам посильную помощь в расследовании.

Отследив ваш запрос вашему другу Стифу Сайдору – мы приложили максимум усилий, что бы вы получили нужную информацию максимально быстро. Нам было важно увидеть реакцию некоторых чиновников на полученные вами сведения и проследить всю «цепочку» организации, которая стояла за ними.

Но, после гибели Супруна и Шевчука, расследование от СБУ перешло под контроль заговорщиков. Узнав об этом, наше правительство добилось от вашего правительства решения передать контроль над расследованием этого дела вашему Государственному Бюро Расследований.

Это нигде не афишировалось. Господин Гончар организовал «прослушку» и «слежку» за всеми возможными фигурантами этого дела – так мы Родион узнали о результатах вашего расследования. Отдать должное вашему другу, он сумел оперативно просчитать всех основных фигурантов заговора. Также, мы узнали о вашем конфликте с Савенюком. И то, что он склонил к сотрудничеству вашего бывшего начальника Полуяна, и начал охоту за вами. Поэтому, директор ГБР принял решение заняться вашим прикрытием.

Но, было уже поздно! Савенюк и Демчинко сумели заманить вас в западню. И, торопясь получить результат, просчитались в выборе медикаментов. «Сыворотка правды» подействовала на вас, скажем так, «не стандартно», и это дало вам возможность, как Колобку, уйти от них, и от нас.

Слава Богу, вас успели вовремя найти. Если бы не Гончар и Петров, а затем не усилия Марии – возможно, вас бы уже небыло. Но, бумаг при вас не нашли! Где они – было не ясно, как и небыло ясно, где они могут всплыть!

Их публикация, пока, никому не выгодна! Кого-либо арестовывать тоже было нельзя – не раскрыты все участники заговора.

Единственное, что мы смогли, так это освободить ваших родителей. Специалисты ГБР просчитали, где их содержат, и Иван инсценировал освобождение так, что как будто их освободили вы и ваши друзья. Это было сделано, что бы Савенюк и Демчинко не догадались, что расследование ведет кто-то еще. «Использованный» Полуян стал им не нужен, и они его убили.

Благодаря найденному у вас телефону Савенюка мы получили несколько интересных записей разговоров с Демчинко и другими членами группировки. Но, самые интересные – с Тушинским. При чем, не только Савенюка и Тушинского, но и Тушинского еще с, кем-то, неизвестным. Голос второго собеседника стерт и там только монолог. Но, он о многом говорит! Я вам сейчас включу, и вы оцените сами. – Ковальчук нажал кнопку на клавиатуре. Послышался щелчок, а затем, голос Тушинского произнес: «…ты меня слышишь… Да?… Да, ничего он не догадается! Все идет, как надо!… Я его еще при прежнем «презике» обрабатывал. Денег подбрасывал на «военнопатриотическое» воспитание… Таких, как Савенюк – надо искать, размножать, выращивать, культивировать и кормить идеями о патриотизме. Но, держать в узде, и на цепи! И, главное, что бы цепь была крепкой! Что бы они не сорвались!.... Да….. Да это я подкинул ему идею с организацией патриотов – а он был уже к ней готов! Поверил в нее и возглавил ее! Думал в 14-том перевернет мир!.... Да… Закончим это дело – надо «убирать». И «спишем» все на него!..... Да за это не переживай! Вон их по улице бегает сколько! Вырастим новых! Будут похлеще, прежних! Главное – узда!» – Ковальский выключил запись. – Вот так! Скорее всего, этот разговор передал Савенюку второй собеседник Тушинского. Наверное, и Тушинский стал уже не нужен, и кто-то хотел прибрать его руками полковника, а затем – прибрать Савенюка… Я лично позвонил Тушинскому – и дал послушать запись. Через полчаса он был в посольстве и попросил о защите. Там есть еще несколько разговоров. Но все голоса, кроме Тушинского, стерты. Судя по темам бесед – все собеседники разные…

Мы с Иваном провели предварительный допрос. Он, пока, на «отрез» отказывается называть фамилию собеседников, кроме тех, что нам известны.

– Тогда выходит, что заказчик не Тушинский! Или, не только он! – заметил Попелюх. – И еще вопрос – кто второй снайпер? И где он сейчас?

– Мы спросили – Тушинский сказал, что не знает! – ответил Ковальчук. – Может, врет. А может и нет. Скорее всего, набивает себе цену и торгуется! Спросим у Клиффорда Буша! Разберемся!

Все замолчали – каждый о своем. Попелюх, заметил, что в разговоре не участвовал Петров – он только рассеяно слушал, как будто все это его не касалось!

« – Но, ведь первоначальная информация о поиске снайпера пошла с России! – вспомнил Родион слова американца. – Не может быть, что бы ГРУ или ФСБ остались в стороне, и все это время ничего не делали и никого не искали! Сто процентов Петров что-то знает! Но тогда почему он молчит?!»

Попелюх в упор посмотрел на россиянина. У него вызрело твердое намеренье задать вопросы Владимиру и получить на них ответы, чего бы это ему не стоило. Это заметил Гончар. Он недовольно качнул головой, словно догадался о настроении Родиона, и, не одобрив его, обратился сам, но к Роду:

– Родион, мне надо еще сутки, что бы завершить операцию! Надо остановить рассылку – она все сорвет! Ты не девочка, что бы тебя уговаривать! Я, понимаю, твою обеспокоенность и тоже хочу, что бы все были наказаны! И, поверь мне – я все сделаю, что бы так произошло! Я тебе обещаю!

« – Действительно, я не девочка! – подумал Попелюх. – И, действительно, что меня упрашивать! Пора все заканчивать…»

На него «накатили» безразличие и апатия. Родион осмотрел сидящих рядом мужчин и произнес:

– Дайте мне ноутбук и десять минут времени! Я все сделаю!

… Документы с облака он не удалил – только отменил рассылку. В принципе, уничтожения копий, от него уже никто не требовал. Роду дали понять, что вся эта информация через сутки будет не актуальна. А эти 24 часа он проведет под наблюдением.

– Я, что под арестом? – поинтересовался Попелюх, обращаясь к Гончару и Ковальчуку.

– Родион, для тебя же лучше побыть здесь! Это ради твоей безопасности! – ответил Иван. – По крайней мере, до завтрашнего обеда точно!

…Попелюх с родителями ночевали в посольстве. Пообщавшись с отцом, и успокоив, своим видом, маму, Родион «завалился» в отведенных для него апартаментах на диван и включил телевизор.

Новости он не смотрел – смотрел «Дискавери». Род устал морально, и резко охладел к происходящему в стране. Последние четыре дня истощили его, а вернувшееся с памятью подвальное видение, заставило задуматься о будущем. Родион ждал возможности улететь с Крайины. Пока, только, на отдых. А дальше будет видно.

Вечером, этого же дня, в сопровождении Ковальчука, зашел Петров.

« – Не смог уехать, не простившись! – сказал он. – Не буду ничего говорить. Ты – молодец! Скоро сам узнаешь «почему». Вот мой телефон! – Владимир протянул визитку. – Знай, что в России у тебя есть, к кому обратится по любому вопросу».

Позже, Питер привел Гончара.

– Я и родители сможем завтра улететь с Крайины? – поинтересовался Родион у Ивана.

– Во сколько вылеты? – спросил тот.

– Родители вечером на Неаполь. Завезу их к себе на квартиру… У меня в 16.30 начало регистрации!

– Прекрасно! После 14 часов я сам заеду за тобой! – обрадовал его Гончар.

Марии он не видел. Она не приходила, а спросить у Ковальчука он постеснялся.

« – Значит не судьба! Захотела бы увидеться – то пришла. Знала, что я был в посольстве!» – подумал обиженно Родион, когда на следующий день, простившись с Ковальчуком, ехал с Гончаром в аэропорт.

Глава 28

03 мая 2019 года. 19.30 За пять дней до выборов. Индийский океан. Остров Гоа.

… Прилетев в Даболим под утро, им только хватило сил добраться к арендованной вилле, и, приняв душ, «сладко» уснуть до «послеобеда». Едва открыв глаза, они почувствовали, что огромная кровать не выпускает их со своих объятий, а океан – никуда не денется, и может подождать до вечера. Тем более, что прямиком из спальни был выход на чудесный бассейн, куда мужчина и женщина бросались голышом с надеждой поплавать и позагорать на бортике.

Но – все было тщетно! Прохлада бирюзовой воды не остужала их желание, и едва прикоснувшись в бассейне телами – они, влажные, снова падали в постель и там срастались в одно целое, пока любовь и страсть не обессилили их вовсе.

Выспавшись, под вечер Родион и Мария поднялись на открытую мансарду и устроили себе праздник Первого дня. Они пили виски, целовались, и смотрели, как скатывается в океан Солнце.

Закончив дневной путь, оно развесило на тучах свою пурпурную одежду, и, словно обнаженная девушка, зябко пробовало водичку пальчиком. Немного осмелев, «девушка – Солнце» вошла в воду по щиколотки, затем – по коленки, затем – по пояс, и вот уже грудью коснулась глади океана. Набравшись храбрости, выбросила над собой сложенные руки, оттолкнулась стройными ногами, и, блеснув над водой упругой попкой, ушла до утра под воду, оставив людей любоваться своими нарядами.

Брошенные на тучах они развевались на ветру, переливаясь кармином, багрянцем и пурпуром, пока взошедшая над океаном Луна не спрятала их в ночи, оставив только серебряный шлейф на водной глади.

Им было хорошо – захмелевшим от любви, желания и виски. И уже было неважно, от чего больше – это было счастье!

Когда почерневшее небо усыпали звезды, а они, прервав долгий поцелуй, запили его очередной порцией «Джек Дэниэлс», Мария предложила:

– Пойдем купаться! Хочешь – в бассейн! А хочешь, – она сладко потянулась, а затем, прижавшись к Родиону, нежно прошептала, – в океан… Голышом!

– В океан… – шепотом ответил Род, целуя женщину. – Голышом! И возьмем с собой друга! – Какого друга!? – отстранилась с испугом девушка.

Родион хмельно «хихикнул», и, притянув к себе Марию, прошептал:

– Старого и выдержанного друга… Его зовут «Джек»!

Воцарившуюся на секунду тишину разорвал звонкий смех женщины! Она смеялась, забросив назад голову со своей «мальчиковой» стрижкой, обнажив белые зубы, обрамленные, вспухшими от поцелуев, губами. Затем, прижалась к Родиону, и тут же резко отстранилась.

– Ты мой извращенец! – констатировала Мария одобрительно, делая ударение на слове «мой». – Тогда посиди здесь еще минут десять – я сделаю сэндвичи, и мы возьмем их на пляж… Я уважаю друзей… Особенно – старых и выдержанных! Но, даже им не позволю, слишком, вмешиваться в нашу жизнь! – женщина поднялась, и, послав мужчине воздушный поцелуй, ушла по лестнице, ведущей вниз.

Родион вытянулся на лежаке и, положив руки за голову, «уставился» в, светящееся дырками созвездий, ночное небо…

…Он вспомнил вчерашний день… Он вспомнил столичный Аэропорт… Он вспомнил, что «серьезные» разговоры с Гончаром к тому времени были закончены и, что ему, уже, было не до Ивана… Он вспомнил, как в ожидании начала регистрации нежданно навалилась тоска… Тоска жуткая… Тоска «зеленая»…

Апатично ругая себя за трусость, Род попытался утопить незваную гостью в «Арарате». Но получалось плохо… Тоска оказалась дамой тренированной и хорошо держалась в спиртном, а ему – от выпитого – становилось все хуже…

Гончар кому то ответил на звонок.

– Да! Мы на верху! – сообщил он собеседнику. – Подымайтесь!

Попелюх слышал все краем уха, и спросил, только, ради интереса:

– Кто это?

Иван, высматривая кого-то в толпе, неопределенно ответил:

– Так! Одна знакомая… Пообещал ей, если что, забрать с Аэропорта!

« – Господи! Какой же я дурак! – вызрела в голове Рода самокритичная мысль. – Надо послать все к черту и, срочно, назад в Столицу! Надо с ней объясниться!»

– Я с тобой обратно! – сообщил он Ивану. – Никуда не хочу лететь!

– Хорошо! – согласился тот, улыбаясь. И, как то, загадочно добавил: – Подождем еще пару минуток… Если не передумаешь – сразу едем!

Попелюх удивленно посмотрел на расплывающееся в улыбке лицо товарища. Его взгляд был направлен ему за спину. Род оглянулся…

… Мария остановилась в двадцати метрах. В белой рубашечке, расстегнутой на пару пуговок, серых коротких брючках и черных туфлях-лодочках! Возле ног, застенчиво приютилась небольшая «вализка» на колесиках.

Родион поднялся… Сейчас он попытался, но так и не смог вспомнить, как подошел к ней…

Мария посмотрела ему в глаза, и, слегка севшим от волнения, грудным голосом, сказала: – Ты не позвал… Я пришла сама!… И если ты еще пять секунд простоишь с таким же бестолковым выражением лица – я уеду обратно! Иван обещал…

Он не дал ей договорить. Притянул к себе и прижался к ее губам.

… В долгом перелете, они засыпали. Просыпаясь, Родион каждый раз вздрагивал от чувства, что все ему приснилось. Он смотрел на Марию, брал ее за руку, и, убедившись, что это не сон – успокаивался мыслями о том, что все теперь будет по-другому!

Послезавтра в Крайине выборы… Он специально на них не остался… Крыса была права! Неважно, кто победит – все равно это будет Крыса! Ее развелось слишком много! Только в одном она ошиблась – он не Крысенышь! Он не Крыса! И не Крысоед! Он Крысобой! И это – он ей докажет! Всех этих тварей не выведешь! Но загнать в канализацию – где им место – надо попробовать! Гончар позвал к себе на работу – и он пойдет! Ради принципа! И, в память о Супруне и Шевчуке, еще «докопает» до конца всю эту историю!… А сейчас – рядом любимая женщина! И надо…

– Род! Род! – услышал он встревоженный крик Марии. – Род! Быстрее иди вниз!

Попелюх вскочил и, «пролетев» по ступенькам, в пять секунд оказался рядом с женщиной.

Вокруг никого небыло. Мери стояла бледная и, молча, что то слушала. Увидев Родиона, она рукой, в которой держала нож, указала на, стоящий в углу, телевизор.

Индийский канал, с пометкой срочно, передавал новости. По заставке было видно, что это Крайина.

– О чем они говорят? – спросил Род.

– Я плохо понимаю хинди! Но у вас, что-то, произошло! – ответила ему Мария. И предложила: – Поищи новости на английском!

Родион схватил лежавший на столе пульт и, переключив несколько каналов, наткнулся на индийскую версию БиБиСи.

« – Срочная и трагическая новость с Крайины! – сообщила одетая в сари, девушка. – Накануне выборов президента, которые должны состояться послезавтра, в госпитале «Феофания» скончался действующий президент Крайины и кандидат в президенты Алексей Рошенко. Обстоятельства смерти выглядят загадочными, так как президент был практически здоров, и послезавтра собирался посетить избирательный участок. Эта информация подтверждена официально пресслужбой правительством Крайины. Ожидаем официальное заявление спикера парламента Алексея Парубка, к которому по конституции, перешли президентские полномочия. Передаем слово нашему корреспонденту в Крайине…»

Попелюх выключил телевизор. Мария, смотря на него с растерянной тревогой, спросила:

– Что будем делать?

Родион аккуратно положил пульт на полочку. Подошел к женщине. Взял с ее руки нож и пристроил его на стол возле собранных в пластиковый лоток бутербродов.

– Идем к океану! – произнес он. – Планы менять не будем. Я после тебе все расскажу, и мы все обсудим….

Попелюх поднялся наверх, и, взяв, недопитую бутылку виски, спустился обратно в салон. Мария ждала его, держа в руках небольшой пакет с сэндвичами, и, свернутый в ролл, бамбуковый коврик.

Он взял у нее коврик и повесил его себе на плече. Затем, взял Мери за руку и, молча, повел на выход. Они спустились по паре ступенек и оказались возле бассейна. Обойдя его, вышли на вымощенную, каким-то местным камнем, дорожку, ведущую, через пальмовую рощу, к берегу.

Впереди шумел океан. Мария затихла и прижалась к Родиону плечом. Услышанная новость выдернула ее с благостного состояния этого вечера и женщина, с тревогой, наблюдала за своим спутником.

Но Род был спокоен… По большому счету, эта новость для него новостью не стала. После разговора с Гончаром в Аэропорту , который, тоже, начался с телевизионных новостей, он интуитивно ждал, чего то, подобного.

…У него еще не было Марии, а были только растущие хандра и уныние… Пытаясь сбежать от них, он взял первые «пятьдесят» коньяка. Транслируемый по «Интеру» сериал прервался без уведомления, и «говорящая голова» диктора сообщила:

«…Экстренные новости на «Интере».

Сегодня с пяти часов утра по всей Крайине силами спецподразделения СБУ «Альфа» и КОРД проведены задержания участников террористической организации, осуществивших покушение на президента Крайины Алексея Рошенко. Также следствие установило, что в планы заговорщиков входило осуществление государственного переворота, отмена выборов, и введение в стране чрезвычайного положения….

Силовая операция проводилась под руководством Государственного Бюро Расследований Крайины. В рамках проводимых мероприятий, задержаны активисты нескольких праворадикальных и националистических организаций. Также, были проведены аресты среди военнослужащих СБУ, МВД и Вооруженных сил Крайины.

При задержании оказали вооруженное сопротивление и были уничтожены несколько гражданских лиц и военнослужащих из числа заговорщиков. Среди них – полковник СБУ Савенюк.

В своей квартире найден мертвым заместитель главы СБУ Темчинко. По предварительным данным он покончил жизнь самоубийством….

… Пресслужба президента распространила текст обращение президента Алексея Рошенко к народу Крайины. В нем глава государства еще раз подтвердил неизменность стратегического курса страны на евроинтеграцию и вступлению в НАТО. В частности, он заявил, что знает поименно всех, кто стоит за покушением на него, и что «никакие происки внутренних врагов, и, так называемой «пятой колонны», под руководством России не смогут изменить исторический выбор Крайины. Также он подтвердил неизменность даты проведения выборов, и выразил уверенность, что мудрый крайинский народ перед лицом опасности «реваншизма» проросийских кандидатов сделает правильный выбор»… И вот еще одна экстренная новость. Президента срочно госпитализировали в больницу «Феофания». Причина госпитализации не уточняется. Но, есть предположение, что связана она с недавним ранением президента…»

Попелюх выслушал сообщение, даже, не поворачиваясь к «плазме». У Гончара создалось впечатление, что тому совершенно «наплевать» на прозвучавшую по телевиденью экстраординарную новость.

– Тебе все равно? – спросил он немного удивленно у Родиона.

– Нет, не все равно… Но что случилось такого, что нельзя было предвидеть? – ответил вопросом на вопрос Попелюх. – Все в лучших традициях! Народу.

– «Хеппи энд»! Террористическая организация, действовавшая под руководством лично Путина, обезврежена! Руководители, кто арестован, кто погиб, кого то еще ищут!… – Род отпил с бокала. И грустно заметил: – Вот только имена «настоящих героев» страна никогда не узнает! Они, как всегда, за кулисами! Исходя из своего опыта, я с уверенностью могу предположить, что и Тушинского наказать не смогут – он очень умно, спрятался! Теперь – он американский «сукин сын»! «Штатовцы» будут держать его под защитой – и «доить»! «Доить» до тех пор, пока не «выдоят» все, что он знает о нашей «элите». А также, не выложит им всю информацию о своих высокопоставленных подельниках. А когда он «сдаст» всех – «возьмут» в оборот его подельников! И, будут «трясти» тех, пока не «вытрясут» все, что знают они!… А самое противное то, что мы никогда не узнаем, что они «надоили» и «вытрясли»! На нас, просто, «плюнут»! На нас и наше правосудие! – Родион опустошил бокал одним большим глотком и, поставив его пустым на стол, продолжил: – Тушинского и подельников – «подвяжут» на веревки, сделав из них натуральных «марионеток»! И, дергая за эти веревочки – будут ими управлять… А самое страшное, что эти марионетки как были, так и будут при власти – а, значит, будут управлять нами! И все останется по-старому! Поэтому, я не ликую, не радуюсь, и не выражаю удовлетворение!

Гончар внимательно выслушал Рода и, отпив кофе, спросил:

– А ты думаешь, что они есть, эти «подельники»?

– А ты думаешь, что Тушинский рискнул бы все это организовать сам?! – удивленно посмотрев на товарища, спросил Попелюх. – Нееет! Сам бы он не смог! Силенок бы не хватило! Да и ради чего ему, когда он и при этой власти «в шоколаде»?! Предполагаю, конечно, что, его могли заставить шантажом… Но, скорее всего, он «поставил» на нового президента! Вот в «сцепке», с кем то, и решил провернуть это дельце – как в 2014!… Может настоящий стрелок, мог бы, что либо, рассказать… Но, он не найден… Тоже, скорее всего, мертвый…

– С чего ты взял, что мертвый?

– Ну, если «зачищали» всех – скорее, всего, «зачистили» и его! Тем более, что «заказ» он – не выполнил!

– А с чего ты взял, что «заказ» он не выполнил? – пристально смотря на Родиона, спросил Гончар.

– Что ты заладил «с чего, с чего!» С «того»! – огрызнулся, чуть захмелевший Попелюх. – Потому, что президент остался жив – всего лишь ранен!

– Правильно! – спокойно согласился Гончар. – Снайпер – исключительный профи! Свой контракт выполнил строго по условиям заказчика! Поэтому, президент – только ранен! А его рейтинг – растет!

– Не понял! – опешил Родион, моментально протрезвев. – Ты хочешь сказать, что заказчик….

– Заказчик тот, кто получил выгоду от этого покушения! – прервал его Гончар. – А, кто получил выгоду? Правильно! Тот, кто ранен, и чей рейтинг растет!… Он думает, что поступает очень хитро, «стравливая» русских с американцами, и пытается на этом въехать во второй срок! Стрелял русский – значит Рошенко личный враг Путина! Замечательно! Но, стрелявший, так же, гражданин США! Еще лучше! Значит, можно шантажировать американцев и требовать поддержки! На крайний случай, под покушение, можно было ввести чрезвычайное положение и отменить выборы!…

Его очень пугал начавший падать рейтинг – и он решил подготовить запасной вариант – с покушением на себя любимого! «Заказчику» эта идея пришла прошлым летом, после имитацией СБУ покушения на российского блогера… Отдать ему должное – это было мужественное решение! Подставить себя под выстрел – решиться не каждый! Короче, он поставил задачу Тушинскому все организовать – тот от него очень зависим… Только, может это и хитро! Но уж больно мудрено! В этот раз, «заказчик» не учел, что расследование не удастся прекратить на убийстве подставного снайпера и ниточка потянется дальше… И что в Крайине найдутся люди с чувством долга, которые не испугаются, и, в результате поиска, выйдут на Тушинского… А тот, испугавшись за свою жизнь, спрячется в американском посольстве, там заговорит и «распишет» всю схему… Теперь «заказчик» стал никому не нужной проблемой… Я думаю, что сейчас два его коллеги, как у нас говорят, считают себя «пошитими в дурні». А это – уже дело принципа! Какая будет их реакция на все это – предугадать трудно! Конечно, доказать ничего нельзя – нет ни одной записи, ни одного документа! Тушинский организатор и «крайний»! Но, Трамп – «безбашенный»! Ему доказательства не нужны! ВВП – тоже дядька «долгопомнящий»! Думаю, на этой почве они договорятся о дальнейшей судьбе «заказчика». И не вариант, что смогут его простить!»

…Мужчина и женщина пришли на берег. Родион бросил на песок коврик. Снял льняную рубаху. Стащил с себя штаны вместе с плавками. Поцеловав в губы, смотрящую на него Марию, он разбежался по слегка остывшему песку, затем бежал, сколько позволил океан, по накатывающему на берег пенному прибою, и, прыгая, в идущую на встречу ночную волну, подумал:

« – Договорились!… И не простили!»

Киев, Ромны, Винница. 26 июля 2018 года – 25 января 2019 года.

Оглавление

Предисловие

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28