Электа [Алёна Гусарова] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (11) »
Алёна Гусарова Электа
Металлический шарик катится к краю ступени по неровной поверхности, огибая препятствия: осколки стекол, разбросанные канцтовары, ногу вырубленного ударом по голове разработчика; меня. Я сижу в окружении разрухи, которая осталась после моего визита, и впервые в жизни жалею, что бросил курить еще в семнадцать лет, когда окончательно убедился, что это приносит больше вони, чем удовольствия. Я почти не замечаю ни мигающих ламп, ни искрящих в противоположном конце помещения серверов, ни сигнал тревоги, в обычное время разрывающий барабанные перепонки, а сейчас глухо звучащий где-то далеко за непроницаемым воображаемым куполом. Роберт Оппенгеймер сказал: «Когда учёный видит нечто, что кажется ему техническим открытием, он хватается за это «нечто», осуществляет его и только потом задаёт вопрос, какое применение найдёт его открытие. Потом, когда само открытие уже сделано». Так вышло и со мной. Как и многие идеалисты не от мира сего, одухотворенные некой сверхидеей, я слишком долго жил мечтой создать нечто выдающееся – то, что послужит на благо обществу. Что объединит людей и упростит им жизнь. И что в нужный момент спасет эти самые жизни. Я верил, что способен найти решение – гениальное, но простое в мелочах. И именно там по традиции и спрятался дьявол. Я чуть крепче сжимаю рукоять пистолета и, вяло осмотрев его со всех сторон, медленно подношу к своему подбородку. Нет. Я никого не спас. Вместо этого я положил начало чему-то разрушительному. И только сейчас, сидя посреди разрушенного помещения на обломках проекта всей моей жизни я начинаю понимать, насколько ужасным было это создание. Я изобрел не спасение человечества, а его гибель с часовым механизмом и группой подонков у руля. Но сегодня все закончится. Палец медленно давит на спусковой крючок, словно я все еще не уверен в том, что собираюсь сделать. Но другого выбора у меня не остается. Я последний человек, которому известен «от и до» алгоритм, и моя смерть – единственное, что так или иначе поможет людям. Медленно выдохнув, я резко зажмуриваюсь и нажимаю на спусковой крючок до упора. Щелчок. – Эй!Месяц назад
Москва никогда не спит. Первый год здесь я тоже засыпал с трудом, особенно на своих весьма условных выходных, которые не изматывали меня настолько, чтобы я падал на кровать без задних ног. Даже присутствие Киры рядом помогло лишь отчасти, но она всегда знала самый быстрый способ, чтобы утихомирить рой беспокойных мыслей в моей голове и найти для меня точку внутреннего равновесия, пусть и временно. Так и сегодня: я захожу на кухню после сомнительного четырехчасового сна, чешу лохматую макушку, которой словно пытался наэлектризовать все подушки в доме, с хрустом потягиваюсь и с сонным прищуром смотрю на Киру у кофемашины. Моя жена, как и всегда, пританцовывает мод легкую музыку из колонки, где играет идеальный плейлист, подобранный «Электой». Конечно, а кем же еще? Я усмехаюсь, и Кира оборачивается на звук. – О, ты проснулся, – улыбается она и, подойдя ко мне, легко целует в губы. Эта наша прекрасная и нерушимая традиция, которая сохранилась даже спустя пять лет брака. Надеюсь, так будет и дальше. – Кофе готов, завтрак на плите, а я в магазин. – Сейчас? – хмурюсь я и мельком смотрю на наручные часы. – Девять утра, какие магазины? – Не ворчи, – Кира легонько тыкает в мой нос указательным пальцем и возвращается к кофемашине, а я покорно направляюсь следом. – Молоко закончилось. – О, нет, какой ужас, – без особых эмоций выдаю я, почесывая щетинистую щеку, и обнимаю Киру со спины, зарываясь лицом в ее светлых локонах. – Да к черту это молоко. – А как же капучино? – Кира ловко поворачивается в моем «захвате» и кладет руки мне на плечи. – Мы с тобой оба знаем, каким невыносимым ты становишься, если начнешь день без капучино. Я недовольно поджимаю губы. – Тогда закажем доставку. – Ради одного молока? – Добавим что-нибудь еще, – я определенно не собираюсь так легко сдаваться и обнимаю Киру чуть крепче. – У нас все есть, – шепчет она мне на ухо и улыбается. Кира всегда была крайне настойчивой и в своем упрямстве может переспорить и торговцев сетевой косметикой, и распространителей «Библии новой эпохи». Так было всегда, сколько я знал ее до нашей свадьбы и после. Так осталось и сейчас. – Да и я не прочь прогуляться. Там наконец-то солнце, – Кира кивает на окно, за которым, и правда, видно ярко-голубое небо без единого намека на тучи. А ведь последнюю неделю, если не дольше, город тонул в бесконечных дождях и серости, которая выбивала последнюю радость у тех, кто, поглощенный работой, едва успевает перехватить остатки солнечного света в редких перерывах во время работы. К счастью, я при своем статусе имею полное право приходить в офис, когда захочу и во сколько захочу (или не приходить вовсе). И это не дань наглости, а заработанная долгими годами упорного труда привилегия создателя «Электы». – Давай спросим у
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (11) »
Последние комментарии
2 часов 55 минут назад
18 часов 59 минут назад
1 день 3 часов назад
1 день 3 часов назад
3 дней 10 часов назад
3 дней 14 часов назад