Забавные истории [Виктор Батюков] (fb2) читать онлайн

Виктор Батюков Забавные истории

Новый русский Винни Пухич

Часть 1 ВИННИ  ПУХИЧ

В одном лесу, неважно в каком, жил-был медведь. Имел он свою фирму по производству мёда и горшков, и звали его Винни Пухич. Хочу рассказать вам друзья, про один его день.

  Ехал он как-то со своим секретарём Пятаком на пасеку посмотреть, не завелись ли трутни да на месте прикинуть как увеличить объём мёда, не увеличивая зарплаты.

Вдруг на мобильник Пятаку пришло сообщение. Он его прочёл и говорит:

– Слышь, босс, наш юрист Роджер SMS-ку сбросил, стрелку набивает. Примем приглашение?

– Что хочет?

– Одно дело перетереть надо.

– Добро, едем туда- заодно и похаваем.

– Шеф, гони к Кролику, – тут же распорядился  секретарь.

Через пять минут «мерин» уже стоял у дома юриста. Пятак нажал на звонок. Никто не ответил.

– Эй, кто – нибудь дома?– рявкнул Пухич.– Я спрашиваю: ЭЙ! КТО-НИБУДЬ ДОМА?– и сердито пнул дверь.

– Ах, это Вы, любезный  босс,– пропищал кролик, и сверху свесились уши. – А с Вами кто?

–Кто-кто, конь в пальто! Ты что, косой, Бекона не узнаёшь?

– В самом деле – Пятачок!– всплеснул руками Кролик.

– Не Пятачок, извиняюсь, а Пятак, – пробурчал под нос секретарь, прошмыгивая за боссом в дверь.

– Ну, какие проблемы?– спросил Пухич и уселся в кресло.

– Может, вначале перекусите чего?– предложил Кролик, зная привычки босса. – А уж потом о делах?

– Учись, кабан, как начальство встречать надо, – одобрительно кивнул медведь. – Вываливай, что есть, на стол.

   Несколько часов провели босс с секретарём в гостях у Кролика. За это время они решили все проблемы и уничтожили недельный запас продуктов. Ножки у кресла под Пухичем выгнулись дугой, и оно стало подозрительно поскрипывать. И тут босс вспомнил, что ему срочно нужно в офис. С трудом поднявшись из-за стола, Винни протянул юристу лапу:

– Ну, в натуре, нам пора. Вроде всё перетёрли. Твою проблему я разрулю, но за это ты отработаешь у меня по полной. Добро?

– Как скажете, – склонил голову Кролик. –Может, ещё чего желаете?

– Нет. Нам пора. Двигай, полтинник.

И Пухич с Пятаком двинулись к двери. Секретарь вышел первым , а босс начал протискиваться, да и застрял. Пыхтит, сопит, всех подряд матом кроет , а выйти не может. Так его , беднягу, заклинило, что ни вперёд, ни назад.

– Что, босс, застряли ? – спросил Пятак.

– Нет, глупый кабан-отдыхаю. Слышь, ушатый. Почему у тебя такие узкие двери?– краснея от натуги, спросил Пухич.

– Это просто кто-то слишком много… – вырвалось у кролика.

–Чего? Сейчас кому-то  вообще жрать нечем будет!– вскричал босс и так рванул вперёд, что вынес на своих плечах дверную коробку вместе со стеной.

Когда осела пыль, в проёме стоял насмерть перепуганный Кролик, а Пухич отряхивал пиджак.

– Ну что, косой, – приходя в благодушное настроение, усмехнулся босс.– Что тебе дать – чек или в морду ?

– Чек, оно полезнее будет, – промямлил Кролик.

– То-то. Держи, пока я добрый, – протянул Пухич кролику чек.

Пока ехали в офис, Винни Пухич напевал песенку собственного сочинения:

           Хорошо живёт на свете

                       Винни – я

           И плевать, что секретарь

                       При мне-свинья

           В голове моей опилки,

           И « стрелялки» и «бродилки»

           И « свистелки» и « метёлки»

           А ещё, конечно « тёлки» – Да!

Часть 2 ВИННИ ПУХИЧ И ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ

Как-то раз, возвращаясь из сауны, Пухич с Пятаком проезжали мимо коттеджа их старого приятеля, генерального директора транспортной компании – Ословича. Видят, сидит их друг на берегу собственного пруда и камнями золотых рыбок глушит.

– Эй, браконьер недобитый! – крикнул, притормаживая у ворот, Пухич. – Ты почто животину тиранишь? Сейчас рыбнадзор вызову.

– И тебе, Винни, здравствуй, – флегматично ответил Иа.

– В чём дело? – уже войдя во двор, поинтересовался Пухич. – У тебя такой вид, словно сегодня с налоговой поговорил.

– Ха! Если бы это, – криво усмехнулся Ослович. – У меня сегодня джип увели. Новенький, только неделю как купил. На секунду выскочил в супермаркет, за  шампусиком, а вернулся – хрен ночевал.

– Вот те на! – присвистнул медведь. – На кой тебе тот шампусик сдался? Ты чего, пивом полечиться не мог, аристократ хренов?

– Именинник я сегодня, – вздохнул Иа.

– Да ну? В натуре, что ли? – воскликнул Пухич. –Так ведь это другой базар! И как это у меня из башки вылетело, что сегодня пятница?!

И он ударил Пятака по лбу.

– Короче, готовь стол, а мы сейчас к сове рванём. Говорят, она по картам Быку его золотую цепь нашла. Значит, твой самокат и подавно найдёт. Ну всё, жди с подарками.

Пухич с Пятаком вскочили в «мерин» и рванули к гадалке.

– Слышь, босс, – сказал секретарь, когда они немного отъехали. – Может, ты к сове без меня сходишь, а я у своего дома спрыгну? Хочу тоже генеральному подарок сделать. Ну как, без меня справишься?

– Ты хоть мне и друг, – пробурчал Пухич, – Но свинья порядочная. Оставляешь меня один на один с этой старой калошей! Ладно, шучу, вали, куда хочешь.

           Выбросив Пятака у его дома, босс через десять минут уже звонил в дверь дома, где жила гадалка.

– Кто там? – раздался голос за дверью.

– Какая же ты на хрен ясновидящая, когда не знаешь, кто у тебя перед дверью стоит? – прорычал Пухич и с силой ударил кулаком в дверь.– Открывай живо – медведь пришел!

Замки поспешно щёлкнули, и босс вошел в просторный холл.

– Короче, лупоглазая, у меня к тебе два вопроса. Ответишь, получишь бабки, не ответишь – по морде. Усекла?

–Усекла, Винни, как не усечь. Всё сделаю, как надо! – засуетилась сова. – Прошу в комнату для гаданий.

– Ну, выкладывай, что там у тебя, за проблемы? – спросила гадалка, усаживаясь за компьютер.

– Короче, -начал Пухич, усаживаясь рядом.– На моей территории появилась группировка диких пчёл. Поэтому хочу знать, предстоят ли мне с ними разборки, если да, то когда?

– Сейчас посмотрим, – застучала по клавиатуре сова. – Вот, значит так. Ребята, наверное, серьёзные, когда уйдут – сами не знают. Предстоят ли разборки – как они сами решат. Возможно, это будет скоро, а может, и нет. У тебя завтра будет чесаться левая пятка и правая лопатка, но главное – не ешь на ночь много мёда – будет болеть живот.

– Ты чё, старая, с дуба упала? – прям подскочил Пухич. – Ты мне конкретно базарь,когда к разборкам готовиться?

– Конкретно тебе даже Гидрометцентр не скажет, – спокойно ответила гадалка. – Давай второй вопрос.

– Ладно, – вздохнул медведь, – Что мне с этими братками делать, я и без тебя знаю. А забазарь-ка ты мне вот о чём. Сегодня у Мула его тачку свистнули, нулёвую. Мне надо знать – кто, и где её искать?

– А что за машина? – заерзала на стуле сова.

– Джип, ещё муха на нём не сидела. Чёрный, со всеми наворотами. Ну, я жду.

Гадалка отчего-то закашляла, затем как-то суетливо застучала по клавиатуре, два раза уронила мышь и наконец, прокашлявшись, ответила:

– Извини, Пухич, но на этот вопрос таро ответить не может. Сегодня пятница, день для гаданий не благоприятный. Приходи через недельку, скажем, в среду, может, тогда чего узнаем. А сейчас извини, Винни, я очень занята – клиенты ждут.

– Какие клиенты? – удивился Пухич. – Здесь нет никого!

– Они должны прийти с минуты на минуту,-засуетилась сова, подталкивая  босса к выходу. – До свидания, Винни, спасибо, что заглянул, денег не надо, считай, это мой тебе подарок по старой дружбе.

– Ага, сейчас бы я разогнался тебе за эту туфту отстёгивать, – сказал Пухич, выйдя во двор –  Тоже мне мог бы и Кабан напеть. У него даже поконкретней получилось бы. А что это у тебя за танк из гаража выглядывает? Насколько я знаю, у тебя круче « Оки» никогда тачки не было.

– Нашла, – встрепенулась сова – Зуб даю – сегодня на улице нашла.

– Не дури, старая, откуда в клюве зубы,– усмехнулся босс. – А ну-ка, пробухти мне про находку.

– Иду я утром в супермаркет за молоком, – начала гадалка. – Гляжу – джип стоит. Двери нараспашку, ключ зажигания в замке – и никого. Я раз просигналила – ни души, второй, опять  никого. «Видно бросил кто-то,» – решила я и забрала себе. Вещь хорошая, в хозяйстве сгодится.

– Значит, так , – сказал, открывая дверцу своего «мерина», Пухич. – Чтобы через час эта «хорошая вещь» стояла у ворот Мула. Если не будет, я вернусь, и тогда ты до конца своих дней по клавиатуре своим беззубым клювом стучать будешь. Усекла ?

– Усекла, родненький, – хлопая крыльями, затараторила сова. –Как не усечь, усекла. Всё сделаю. Через час буду.

– Смотри у меня, – сказал на прощание босс и отправился за подарком своему другу.

           А в это время Пятак судорожно обдумывал, что же подарить другу своего босса. И тут он вспомнил, что в гараже лежит  недавно отремонтированный воздушный шар.

– А подарю-ка я Иа этот шар, – решил секретарь. – Пусть он на землю сверху посмотрит.

Не прошло и часа, как во дворе у Пятака красовался большой зелёный воздушный шар.

«Так, шарик целый-это хорошо, – подумал кабан. – Теперь осталось прикинуть, как его перевезти. В машину он не влезет, а нанимать трейлер-дорого. Есть! Придумал! Я на нём же и полечу.»

Пятак сел в корзину, отвязал верёвки и полетел к коттеджу генерального. Уже перед самым домом Ословича шар наткнулся на антенну МТС , со страшным  грохотом лопнул и секретарь полетел на землю. Падая, он сбил с дерева пару скворечников, одно гнездо, и трёх воробьёв. Вороны, увидев летающую свинью, забыли как они каркают, и с кудахтаньем разлетелись в разные стороны. Секретарь, как настоящий каратист, ногой пробил крышу сарая и зарылся пятачком в стог сена. «И что это так бумкнуло? – подумал Пятак, выгребаясь из стога. – Не мог же я один наделать столько шума? – для верности он потрогал свои штаны – сухие. – И куда , интересно знать, девался мой воздушный шар?»

           Выйдя из сарая, он увидел корзину, а на заборе висело то, что осталось от шара. Погоревал, погоревал Пятак, но делать нечего. Обрезал он верёвки, сложил шар так, что тот уместился ему под мышку и пошёл к генеральному.

– Здравствуй, Мулыч, – поздоровался секретарь, входя во двор коттеджа.

– Виделись уже, – ответил Иа, всё ещё сидя у пруда.

– А я тебе подарок принёс, – опустил голову Пятак и протянул свёрток.

– Да? И что же это?

– Воздушный шар. Только, понимаешь, я летел, летел, а он как бахнет и вот…

– Как жаль, – сразу поскучнел именинник – Надеюсь, ты не ушибся?

– Я нет, а вот он… В общем , он лопнул.

– Кто?

– Шар.

– А я то удивился, отчего мне уши заложило. Какого он был размера?– спросил Иа, гладя лоскут.

– Примерно с коттедж.

– Мой любимый размер. Жаль, что я не видел.

– Шар?

– Взрыв. Красивое, наверное, было зрелище. Ну что-ж, проходи, гостем будешь. Спасибо за подарок. Тебе какую рыбку  оглушить?

            В это время Пухич вёз своему другу целый рюкзак  денег и, как обычно, напевал только что сочинённую им песенку:

                                  Лучший подарок, конечно бакс

                                  Баксов рюкзак для осла я припас.

                                  Даже немножечко

                                              Пачка из стольничков-

– это уже хорошо,

                                  Ну а тем более полный мешок!

                                  Прум – пуру-рум

                                              Резонно вполне.

                                  Прум – пуру – рум

                                              Хватило бы мне.

                                  Если отложим мы

                                              Баксов слегка

                                  Сразу получится

                                              Пол-рюкзака.

                                  Прум-пурурум-

                                              Пурурум чо-чо!

                                  Там в рюкзаке многовато ещё

                                  Надо немножко ещё отложить,

                                  Винни на что-то надо ведь жить!

                                  Вот рюкзак пустой –

                                       Он предмет простой

                                  И никуда не денется.

                                       И потому пустой -

                                  Он чёрный и крутой –

                                      Гораздо выше ценится!

Вскоре его «Мерседес» остановился у ворот Ословича.

– Короче, друган, поздравляю, типа, желаю всего, всего. Короче, держи, – проговорил Пухич, протягивая генеральному рюкзак.

– Что это?

– Как что? Ты чё, это же клёвая вещь!– удивился медведь. – В него можно положить всё, что захочешь. Заметь, из крокодиловой кожи.

– Вижу, – вертя рюкзак, сказал Иа. – Только почему-то чёрный – видно, крокодил был негром. Хорошо, спасибо, в него я положу свой воздушный шар.

– Извини, друг, но боюсь, что шар туда не влезет.

– Это твой не влезет, а мой влезет! – упрямо заявил именинник. – Вот, смотри.

И положил лоскуты в рюкзак.

– Опа, входит! – воскликнул Пухич. – Ужаль меня шмель- входит! Клёво!

Тут у ворот раздался сигнал. Это сова на джипе подкатила .

– Это же моя машина! – вытаращил глаза Ослович. – Откуда?

– У совы спроси, – усмехнулся Винни. – Она гадалка – всё знает.

– Откуда взяла? – бросился к ней именинник. – Скажи, как нашла?

– На то я и ясновидящая, – косясь на медведя, приосанилась гадалка. – Как узнала про твою беду, тут-же карты бросила, всё увидела, ну, а остальное – дело техники.

– Вот теперь у меня настоящий день рождения! – рассмеялся Иа. – Прошу всех  в дом, а я мигом в магазин сгоняю.

– Пятака с собой возьми, – посоветовал Пухич. – А то опять тачку уведут.

     Домой босс вернулся только на третий день.

Часть 3 ВИННИ  ПУХИЧ  и пчёлы.

Однажды Винни Пухич сидел у себя в офисе, просматривал бумаги и мурлыкал себе под нос песенку:

  Если б мишки были мышками…

  Если б мышки были кошками…

  Если б кошки были вошками…!– тьфу, совсем запутался, ерунда какая-то! Ещё раз:

Если б мишки были мошками…

 Если б мошки были с ложками

 мишки ложкой мошек кушали… – тьфу, опять не то! Не получается! А, вот!

   Если б мишки были тиграми,

   Это был бы просто класс!

     И никакие пчёлы не смогли бы подсунуть свой неправильный мёд, Вот!

Тут дверь в кабинет с шумом распахнулась, и на пороге показался секретарь.

– Кабан! Ты когда научишься дверь рукой открывать, а не рылом? – не отрываясь от бумаг, спросил Пухич.

– Извини, босс, задумался, – потирая пятак, ответил секретарь.

– Что я слышу?! Тебе что, мысль в ухо ветром надуло, или другим путём эту заразу подцепил? На больничный не хочешь?

– Пока нет. А обдумываю я то, что мне сегодня один трутень по секрету шепнул.

– И что же тебе нажужжал этот любитель нектара валерьяны?

– Он сказал, что одна семья, та, которая недавно на большом дубе своё производство открыла, сдает нам сахарную подделку, а сама мёд налево гонит.

– Это точно? – прищурившись, переспросил Пухич.

– Век салата не видать!

– Тогда давай рысью в гараж, выгоняй машину и жди меня, я сейчас.

           Через пятнадцать минут «мерин» мчал Пухича с Пятачком к большому дубу.

– Ну, блин, летающие коровы! Я им покажу, как мне сахарюгу подсовывать! Если твой трутень не насвистел, они у меня первыми в мире полосатыми муравьями будут! Я им всем летательные аппараты погну!

– Успокойся, босс, не заводись. Побереги словарный запас для этих фермеров.

– У меня этого добра на всех хватит! – не унимался Пухич. – В случае чего, заставлю их самих это дерьмо жрать! Ты чего тормознул? Я про пчёл говорю.

– Приехали, босс.

Пухич с Пятачком вышли из машины, и подошли к огромному дубу, на верхушке которого и находилась та самая пчелиная ферма.

– Слышь, вепрь. Ну-ка, толкни какую-нибудь идейку, как туда забраться.

– Так же, как и они. Ведь как-то фермеры туда попадают.

– М-м-да-а, зря ты окно в машине открывал, тебе сквозняк последнюю мысль выдул. Впрочем, как пришла так и ушла. У них же крылья, они летают. Знаешь что это такое?

Пятак неопределённо пожал плечами.

– Вот ты, когда хочешь у белки орешков свиснуть, что делаешь? – терпеливо стал объяснять Пухич секретарю.

– Сажусь в свой воздушный шар и лечу к дуплу.

– Вот. А они мах… Постой, постой. Что ты там про воздушный шар хрюкнул?

– Я, говорю, лезу к  дуплу по дереву, – почувствовав недоброе, попытался увильнуть Пятак.

– Послушай сюда, хрюндель. Твой язык на заливное – это да, но заливать… Тоже мне, свинья – альпинист. Ты на пенёк с тремя перекурами вскарабкаешься, а тут на сосну – влёгкую? Колись про шар!

– Ну, есть у меня один – зелёный, – сознался секретарь.

– Да по мне хоть оранжевый. Что ж ты молчал, Икар кабаний? Мухой за аппаратом, гроза белок! Куда же ты побежал? Машину возьми. Хоть ты у меня и гончий поросёнок, но на колёсах быстрее.

           Когда  Пятак вернулся к дубу с воздушным шаром, Винни Пухича нигде не было видно.

– Босс! Босс! Ты где?

– В резеде, – раздался из кустов голос Пухича.

– Ты там по нужде?

– Можно сказать и так. Я с дуба рухнул.

– ???

– Чё ржёшь? Может, я хотел молодость вспомнить.

– Я не смеялся.

– Ага. А рот растянулся, как у знакомой жабы.– Пухич, кряхтя, выбрался из кустов, потирая свежевскочившую шишку. – Это твой реостат? Покажи в двух словах, как он заводится.

– Отвязываешь эту верёвочку, дёргаешь за тот рычажок и взлетаешь.

– Отлично. Жди меня здесь. Если что, я позвоню.

– В колокольчик?

– На мобилу, олух!

И Пухич ввалился в корзину. Проделав всё, как сказал секретарь, Винни стал медленно подниматься вверх.

– Как красивы мои владения с высоты медвежьего полёта! – восхищенно пробормотал он, разглядывая окрестности. – Надо будет себе тоже такой купить. Тогда Иа точно от зависти копыта отбросит.

Так за мечтаниями он и не заметил, как подлетел к пчелиной ферме.

– Эй, на дереве! Прими швартовый! – прокричал Пухич перепуганным пчёлам , и бросил канат.

– Ходят слухи, что ваша ферма мне туфту поставляет, – прорычал он, войдя в кабинет заведующей производством. – Вы знаете, что я за «липовый» мёд делаю?

– А что, липовый сдавать не нужно? – спокойно уточнила заведующая.

– Я имею в виду «липовый» т. е. халтурный, из сахара!

– У нас такой не делается.

– А у меня – другие сведения.

– Что ж. Пройдёмте в цеха, – предложила заведующая и, медленно махая крылышками, повела босса туда, где делают мёд.

           Через час Пухич своими глазами , носом и языком убедился, что кое-кто получит по шее.

– Хорошо. Считайте , что внеплановая проверка прошла успешно, сказал Винни, взбираясь обратно в корзину. – Отвязывайте.

Когда шар отлетел от дерева, Пухич вдруг вспомнил, что не спросил, как ему спуститься обратно на землю. Он взял мобильник и набрал номер секретаря.

– Алло, кабан?

– Да, босс?

– Как эту хреновину посадить обратно?

– Не знаю, босс. Я эту главу в инструкции ещё не читал.

– Ты что, мохнорылый , издеваешься? Да?

– Нет, босс.

– Тогда читай быстрее!

– Не могу.

– Язык забыл?

– Я её потерял.

– Да чтоб тебя в праздник на стол подали! Сделай же что-нибудь! А то так и буду здесь направление ветра показывать.

– А что?

– Ну, я не знаю. Сбей его, что ли . Точно! В багажнике лежит пневматическое ружьё. Заряди туда жакан и выстрели в шар.

– Но ведь он же тогда испортится!

– Если не выстрелишь, тогда испорчусь я! Давай бегом!!

Пятак тяжело вздохнул и пошел выполнять приказание шефа.

– Ну что, готов? – крикнул Пухич, видя, как секретарь осторожно поднял ружьё.

– Готов.

– Огонь!

Раздался хлопок, и жакан, пробив плетёную корзину, угодил Винни в его самый рабочий орган – зад.

– Ой – ой – ой! – заорал он

– Ну что, не попал? – поинтересовался Пятак, видя, что шар висит на прежнем месте .

– Не то, чтобы совсем не попал, свинья косоглазая, не попал в шарик! Давай ещё раз. Только целься точнее, а то если ещё раз так промажешь, я из тебя крота сделаю. Понял?

– Понял, – ответил секретарь и взвёл курок.

На этот раз заряд прошел точно через середину шара, и через пять минут босс уже вылезал из- под обломков корзины.

– С возвращением на землю! – приветствовал его Пятак.

– Ты даже не представляешь, кабан, как мне тебя там не хватало. Особенно при спуске, – и направился к машине, почёсывая очередной синяк. Пройдя пол дороги, он обернулся к растерянному секретарю.

– Ладно, живи пока. Поехали лучше к твоему стукачу. Я покажу тебе, какое удовольствие получает самурай от харакири.

           В этот день на одного тунеядца в лесу стало меньше, а на большом дубе вовсю продолжали делать «липовый» мёд!

ПРИКЛЮЧЕНИЕ БАБЫ ЯГИ

Яга Обжоровна проснулась от того, что по её носу стучала веселая апрельская капель.

– Ай-ёечки! – воскликнула она, умываясь неожиданным душем. – А ведь я всю зиму проспала, и ничегошеньки по хозяйству не сделала: ни Деда Мороза не поймала, ни вьюги не наколдовала, ни Михайла Потаповича за пятку не пощекотала. Вот ведь до чего сытный ужин доводит. Говорил же мне Леший «Не ешь перед сном вареных мухоморов». Не послушалась, и что? Прохрапела как лягушка под пнем всю зиму. Полечу, хоть какого-нибудь зайчишку напугаю.

Поворчав на себя еще немного, Яга слезла с печи, впрыгнула в ступу, взмахнула помелом, и вылетела из избушки.

– Или мне кажется, или лес стал какой-то другой. – щурясь на весеннем солнце пробормотала баба Яга, видя, как под ступаю в место вековых елей, замелькали крыши высотных домов. – Так и есть! опять куриные ножки, пока я спала, с зайцами в салочки играли! Вот вернусь уж я им задам. Ай!

Ступа зацепилась за телефонную антенну перевернулась, и Яга, вывалившись из неё приземлилась на крышу многоэтажки.

– Стой! Назад! Т-р-р-р! Вернись, а не то в печи спалю! – закричала она в след улетающей ступе.

– Бабушка что ты так орешь? – подошел к ней мужчина в рабочей спецовке. – Заблудилась что ли?

– Ага, – кивнула баба Яга, удивленно разглядывая незнакомца. «Когда ко мне в избушку заглядывали добры молодцы, или принцы разные, то от них молоком и яблочными пирогами так вкусно пахло, что аж слюнки текли, а от этого – она незаметно принюхалась – какой-то дрянью несет. Неужто моя избушка в другое королевство забрела? Ох и получит же она у меня».

– А, понял. Над тобой внуки подшутили, – засмеялся не вкусно пахнущий мужчина. – Завели на крышу, и убежали. Так?

– Да, милок, завели. – снова кивнула бабушка. – Подскажи, добрый молодец, как мне от сюда выбраться.

– Так вот она, дверь – рабочий показал рукой на небольшую, железную дверцу. – За ней вниз по лестнице. Только ступайте осторожно там темно, лампочки перегорели.

– Вот спасибочки, вот спасибочки, – немного приободрилась баба Яга, поняв, что может наконец-то покинуть это не уютное место и спуститься на землю. «А уж там – подумала она – Я домой дорогу и по запаху найду. Не впервой». – Еще раз благодарствую тебе, мил человек, за внимание и слово доброе. Что ты хочешь за свою помощь? – раскланиваясь спросила баба Яга уже стоя у двери.

– Да ты что бабуся? Это же такие пустяки. Иди уже мне работать надо. А внучат, за такие шутки, в угол на горох поставь. – мужчина повернулся и ушел на другой конец крыши.

«Это точно другое королевство. – размышляла баба Яга, осторожно спускаясь в темноте по лестнице. – Во-первых дома какие-то огромные, каменные, холодные. Во-вторых, запах людей никакого аппетита не вызывает, и еще, где это видано чтобы русский человек от благодарности отказывался? Что-то я на своем веку такого не припомню. Даже царевич, и тот то меч кладенец, то шапку невидимку потребует. А этот ничего не хочет. Надо будет у людей поспрашать где это я оказалась».

С трудом добравшись до последней ступеньки она толкнула входную дверь, и чуть не оглохла от уличного шума. – Батюшки мои! – всплеснула руками баба Яга, и вновь спряталась за дверь. – Откуда столько железных повозок? Не уж то здесь одни короли да волшебники живут?

Постояв немного она снова высунула на улицу свой нос. На этот раз ей было уже не так страшно. В небе светило яркое солнышко, во дворе с мамами и без них играли дети, а на пока еще голых деревьях, чирикали воробьи. «Хоть одних знакомцев встретила». – радостно улыбнулась баба Яга, глядя на весело галдящую стайку. – Вы здешние или как я – пролетом? – спросила она у них по птичьи.

– Местные. – выступил вперед, из притихшей стайки, вожак. – А ты откуда наш язык знаешь?

– Так ведь я же Яга Объжоровна. Не слыхал что ли про меня?

Птицы что-то на перебой чирикнули, сорвались с места и улетели.

– Воробей он везде воробей – махнула рукой баба Яга. – Глупая и бесполезная птица. Толи дело ворон.

Любопытно оглядываясь по сторонам, она сошла с крыльца на дорогу. «А у этих колдунов видно заклинания по сильнее наших будут. – притопывая деревянными башмачками по асфальту решила баба Яга. – Когда я добру молодцу скатертью дорогу устилаю у меня и то не так гладко выходит, а тут гляди-ка ты хоть колобком катись – не ушибешься». – Девочка! – остановила она пробегавшую мимо малышку. – А скажи-ка ты мне сладкая в каком королевстве находимся?

Девочка сочувственно поглядела на неё, и взяв за руку повела к скамейке.

– Вы, бабушка, наверное, к кому-то в гости приехали? – подражая взрослым, покровительственным тоном спросила она.

– Да, сахарная, приехала. – согласно кивнула Яга.

– И заблудились?

– И заблудилась, ягодная, ой заблудилась.

– Ну так присядьте здесь, и постарайтесь вспомнить где живут ваши родственники.

– Изумрудная моя. – как можно ласковее сказала баба Яга, присаживаясь на скамейку. – Ты мне только скажи в каком мы королевстве, а уж этих самых сродственников я и сама найду.

– Мы в городе, бабушка, в городе. Вы только не волнуйтесь, и вспомните где живут те, к кому Вы приехали.

Баба Яга почесала свой нос, поправила съехавший на бок платок, и мягким голосом спросила: – Тебя как величают, бриллиантовая моя?

– Мария.

– Машенька, значить. А проведи-ка ты меня, Машенька, туда где эти ваши каменные хоромы кончаются.

Тут она оглянулась и увидела, что за скамейкой собралась целая толпа детей, а двое мальчиков стояли у неё за спиной и спорили.

– Это баба Яга из сказки. Я её на картинке видел. – говорил белобрысый карапуз.

– Да ну. Баб Ёг не бывает. Это просто чья-то старенькая бабушка. – спорил с ним малыш в очках.

– А я говорю – бывают. – стоял на своем белобрысый.

– Нет, не бывают.

Мальчики уже было собрались подойти и спросить об этом у самой старушки как из подъезда вышли мужчина и женщина. Женщина, увидев бабу Ягу, всплеснула руками, и сделав радостное лицо воскликнула: – Галина Прохоровна! Вы все таки приехали?! Как мы рады Вас видеть!

Она толкнула мужа в бок, и на его лицо приклеилась фальшивая улыбка.

– Что же Вы не позвонили что выезжаете? – неуверенно пробормотал он. – Мы бы встретили.

– А почему вы здесь сидите? Доченька веди свою бабушку домой. Видишь какая она старенькая. Ей ходить тяжело.

Девочка и баба Яга ничего не понимая глядели друг на друга. Потом Машенька взяла «родственницу» под руку, помогла подняться, и повела в подъезд. Баба Яга безропотно пошла за ней надеясь, что взрослые всё-таки объяснят ей куда она попала. Родители же девочки, проводив взглядом неожиданную гостью, тяжело вздохнули, и отправились по своим делам. Так баба Яга попала в совершенно другую сказку.

В квартиру они поднялись по уже знакомой бабе Яге лестнице.

– Тесноваты у вас хоромы, тесноваты. – сказала Яга Объжоровна обойдя трехкомнатную квартиру. – Видать вы не из царского роду.

– Мы из простых. – гордо вскинула голову девочка. – Отец инженер, мать продавец в магазине. А то ты, бабушка, не знаешь?

– Как не знать знаю, Машенька, знаю. – спохватилась Яга, вспомнив, что её признали какой-то их родственницей. – Это я пошутила. А скажи-ка мне сладкая далеко ли отсюда до леса?

– Далеко, – махнула рукой Маша. – На метро до вокзала минут двадцать, а потом два, а то и больше, часа на электричке.

Объжоровна в задумчивости почесала нос. Спросить, что такое «метро» и «электричка» она побоялась, но по девочкиной интонации поняла, что это действительно далеко. Поняв, что Машенька не сможет проводить её к лесу баба Яга решила дождаться взрослых.

– Может ты меня чаем попотчуешь пока мама с папой не вернулись? – сменила разговор Яга.

– Ой и вправду, чего это я! – плеснула в ладоши девочка. – Вы пройдите пока в зал, телевизор включите, а я сейчас. – и Маша бросилась на кухню.

Яга Объжоровна вошла в самую большую из трех комнат, и огляделась, цокая языком: – «Чудится мне, что я попала в жилище магов. Сколько тут книг, видать все знахарские в коже и золоте. А какие диковинные штуки по углам стоят. Ящики да короба всякие. И зеркала. Разве у простого люда будет столько зеркал? Нет. Только у колдунов». Она осторожно присела на диван, и легонько попрыгала «мягко». Потом взяла в руки небольшую, черную палочку, и стала проводить пальцем по белым точкам. «Какая чудная вещичка. Может это волшебная палочка?»

Вдруг, в стоящим напротив ящике, что-то щелкнуло, и то туда полилась музыка, а вслед за ней запрыгали маленькие человечки.

– Чур меня, чур! – вскрикнула перепуганная баба Яга и бросилась вон из комнаты.

– Галина Прохоровна, – выглянула из кухни Маша. – Чай готов, идите сюда.

Но в ответ раздалось лишь бормотание телевизора. Девочка заглянула в зал, там было пусто.

– Галина Прохоровна Вы где?

Никто не отозвался. Машенька обошла все комнаты, но бабушки нигде не было.

– Галина Прохоровна Вы решили поиграть в прятки? Ау-у. выходите я не играю. Идемте на кухню чай остынет.

Только через полчаса Машенька нашла перепуганную старушку в кладовке.

– Зачем Вы туда забрались? – удивленно спросила девочка, вытаскивая бабу Ягу из-под пустых коробок.

– Я пряталась от тех дико орущих карликов, которые живут в вашем ящике.

– У нас нет никаких карликов.

– Есть. Вон слышишь, как они надрываются?

Машенька прислушалась, и вдруг залилась веселым смехом: – так ведь это-же телевизор. У Вас что нет телевизора?

Баба Яга растерянно покачала головой.

– Что ж, бывает. Идемте пить чай, а то он уже, наверное, остыл.

Яга Обжоровна вошла на кухню, и с любопытством огляделась: – А где ваша печь, самовар. Как ты воду вскипятила?

– В чайнике. Вот смотри. – Девочка, щелкнула кнопкой электрочайника. Вода вскоре зашипела и стала закипать.

– Ты это сама наколдовала? – крепко держась за край стола, чтобы не удрать обратно в кладовку, спросила баба Яга.

– Нет это папа купил.

– Твой папа великий колдун.

– Ну что ты. Он обычный инженер.

– Вот я и говорю. Твой папа великий инженер.

Маша пожала плечами, и стала наливать воду в чашки: – Ты чай с сахаром будешь или с конфетами? – спросила девочка, подавая чашку.

– И с тем и с другим. – облизнулась Яга – Я люблю сладкое.

Маша поставила на стол фарфоровую сахарницу, и вазочку с конфетами: – Вот угощайся. Как раз мама вчера коробку вкусных, шоколадных конфет купила.

Баба Яга недоверчиво смотрела на маленькие, коричневые прямоугольники.

– Что же ты. Бери они вкусные.

Обжоровна осторожно взяла двумя пальцами одну. Понюхала, лизнула, и причмокивая подняла глаза к потолку. Через минуту Маша широко открытыми глазами наблюдала как конфеты, одна за другой, исчезали во рту старушки.

– Вам понравились? – растерянно спросила девочка, глядя на пустую вазочку.

– Очень. В первый раз ем такие вкусные конфеты. Попроси маму, чтобы еще наколдовала. – довольно улыбаясь сказала баба Яга, облизывая пальцы. – А что у вас еще есть вкусненького?

– Из сладкого больше ничего нет, только сахар.

Но сахар Яге не понравился. Когда чай был выпит Маша взяла чашки, подошла к мойке, и открыла кран.

– Ты тоже великая колдунья! – воскликнула баба Яга, когда увидела, как из крана побежала вода.

– Скажете тоже – колдунья. У нас водопровод в каждой квартире есть. а что это Вы заладили колдун, колдунья будто никогда в городе не были? – спросила Маша бабушку, и хитро улыбнулась. – Может Вы действительно, как говорил Петя, баба Яга из сказки?

Яга Обжоровна от такого вопроса сначала отпрянула как от удара, но потом подумала, что если рассказать этой смышленой девочке всю правду, то она скорее поможет ей вернуться к себе, и не придется в чужом краю лгать, изворачиваться, и что-то выдумывать.

– У тебя есть своя светлица? – прищурившись спросила баба Яга.

– Комната? Да, вон та, самая маленькая.

– Идем туда я хочу поведать тебе одну былину, авось догадаешься.

В комнате Яга Обжоровна рассказала Маше как она попала из сказочного леса на крышу многоэтажного дома. Девочка слушала её раскрыв рот от изумления, и сочувственно качала головой.

– Да-а-а. по круче чем в Терминаторе. – Сказала Машенька, когда баба Яга закончила свой рассказ.

– Где, где? – Не поняла бабушка.

– Это долго объяснять, – махнула рукой девочка, и подражая бабе Яге, почесала нос. – Что же нам теперь делать?

– Может твоим маме с папой расскажем? Они вижу большие колдуны. Смилостивятся, да и отправят старушку домой. – Предложила Яга.

– Что ты! Что ты! – замахала руками Маша. – Никакие они не колдуны, а самые простые люди. Им лучше ничего не говорить, а то отправят тебя в психбольницу.

– Куда?

– Как это тебе, по понятнее объяснить. Отправят в лечебницу к лекарям. А те будут тебя разным зельем поить, чтобы ты забыла, что ты баба Яга.

– Как это забыла? А кто я по-ихнему?

– По-ихнему ты пенсионерка Галина Прохоровна Летунова.

Яга немного подумала и согласно кивнула. – Ладно. Пусть будет по твоему. Не хочу к лекарям. А что же тогда делать?

– Пока не знаю.

В этот момент замок входной двери щелкнул, и в квартиру вошли Машины родители.

– Тсс-с – приложила пальчик к губам девочка. – Ничего им не говори. Притворись будто ты и вправду Галина Прохоровна. Тетя моей мамы.

– А как звать – то маму твою? – шепотом спросила баба Яга.

– Людмила Геннадьевна, а папу – Павел Анатольевич.

– Постараюсь не перепутать. – пробормотала Яга, и вышла из комнаты на встречу хозяевам.

– Ну что, Машенька, вы уже познакомились? – Раздеваясь у порога спросила мама дочку.

– Да. Я бабушке все показала, мы так мило побеседовали, попили чаю.

– Вот и замечательно, а теперь я что-нибудь приготовлю, и мы будем ужинать.

Людмила Геннадьевна ушла на кухню, а папа прошел в свою комнату.

– Сдается мне, что этот добрый молодец, твой родитель, мне совсем не рад. – Прошептала баба Яга девочке на ухо.

– Не обращай внимания. Он вообще не любит маминых родственников.

Вскоре их позвали ужинать. Когда все уселись за стол машина мама поставила перед каждым тарелку рисовой каши с котлетой.

– Что это? – Тихонько спросила девочку Яга.

– Рисовая каша.

– Рисовая? А из чего она?

Маша немного помолчала, потом взяла вилку, и шепотом ответила: – Долго объяснять, но можешь мне поверить – это вкусно.

– Как те конфеты?

Но девочка её уже не слушала.

– Как Вы добрались? Устали наверное? Что в Подберезовке нового? Как дед Яким поживает? Чего он с Вами не приехал? – Забросала бабу Ягу вопросами Людмила Геннадьевна.

Яга Обжоровна, широко распахнув глаза, переводила взгляд с одного лица на другое. Маша, видя её растерянность, осторожно наступила ей на ногу, и прошептала «Не молчи, скажи что-нибудь. Мол, спасибо, доехала хорошо, у нас все нормально».

Баба яга дернулась, и глядя куда-то в окно сказала: – Благодарствую. Долетела даже сама не заметила. Ступа, дятел её задолбай, меня прямо на этот дворец сбросила, потому притомиться не отчего было. В тридевятом царстве, у нас, ничегошеньки пока не случилось. Кощей бессмертный никого не похитил, Змея Горыныча никто на поединок не вызвал, потому все тихо, как у Кикиморы в болоте. Только вот кот Баюн захворал, осип, петь не может. Хрипит только. И чего я только не делала, каких снадобий не варила, все не в прок. Ай! Мне кто-то опять на мозоль наступил.

Баба Яга встрепенулась, и только сейчас заметила, что все на неё смотрят с большим удивлением. Она в растерянности крякнула, опустила голову, и стала быстро, быстро забрасывать кашу себе в рот.

– Это мы с ней только что сказки читали, – попыталась заступиться за неё Маша. – Ей они так понравились, что автобус она стала называть ступой, Подберезовку – тридевятым царством, соседей – Змеем Горынычем и Кощеем бессмертным.

– А дед Яким у неё, видимо, кот Баюн. – высказал предположение папа.

– Вот именно, – закивала головой баба Яга. – Уж такой он баюн, что спасу нет.

– Что малый, что старый – одинаковые! – махнул рукой Павел Анатольевич и встал из-за стола. – Спасибо, все было вкусно. Пойду прилягу, устал немного.

Когда, после ужина, Маша с бабушкой оказались в её комнате, девочка строго сказала: – Я же тебе подсказывала как нужно говорить, а ты «Змей Горыныч, тридевятое царство». В психбольницу захотела?

– Ой прости, сладенькая, ой прости. Не нарочно я. Совсем запамятовала, что сказывать надобно. Ты уж научи меня что у вас есть, а чего нету. Я сметливая, враз ухвачу.

– Хорошо. Садись на кровать и слушай. – Согласилась Маша, и стала, как могла, объяснять бабе Яге что такое жизнь в городе, и как здесь, что называется. Не успела она закончить, как в комнату заглянула мама.

– А мы здесь друг другу сказки рассказываем. – Встретила её Маша.

– Очень хорошо, но Галина Прохоровна, наверное, устала и хочет отдохнуть. Да и тебе пора спать.

– А можно она будет спать у меня? – Попросила дочка.

– Ну, если ей здесь будет удобно. – Нерешительно сказала мама.

– Удобно, ясноглазая, еще как удобно. – поспешила заверить её баба Яга.

– Тогда я не возражаю.

– Ура! – Радостно воскликнула Маша, и бросилась маме на шею.

– Как смекаешь, твои родители меня лекарям не отдадут? – Спросила Яга, с интересом наблюдая как девочка стелет кровать.

– Пока нет, но смотри, впредь будь осторожна. А теперь ложись, и давай думать как тебе обратно домой вернуться.

– Ох и тяжкая это доля, не известно об чем думу думать. – Кряхтя проговорила баба Яга, и в чем была в том и полезла на кровать.

Девочка, на это, лишь снисходительно улыбнулась. «Ничего, – подумала она. – Сразу всему не научишь. Привыкнет еще, если побудет здесь по дольше». Поговорив еще немного, они уснули.

В 7 утра над ухом бабы Яги зазвенел будильник.

– Караул! Опять Соловей разбойник объявился! – Заорала на всю квартиру старушка, и с испугу нырнула под кровать.

– Что у вас случилось? – заглянула в комнату Людмила Геннадьевна.

– Ничего, мамочка. Это бабушке страшный сон приснился. – успокоила её Машенька.

– Галина Прохоровна, с Вами все в порядке? – Заглянула она под кровать.

– Да, яхонтовая, уже все прошло. – Раздался оттуда приглушенный голос.

– Тогда вылезайте из-под кровати. А ты, Машенька, скорее мыться, одеваться, завтракать и в школу.

– Да выползай же ты оттуда. – сказала девочка бабе Яге, когда мама вышла из комнаты.

Первым на свет показался крючковатый нос, затем испуганный глаз, а уж потом вылезла и вся Обжоровна.

– Ушла? – шепотом спросила она.

– Ушла. Ты всегда по ночам орешь?

– А как тут сдержаться, когда снится мне будто сижу в своей избушке, на печи, Иванушку – дурочка в гости заманиваю. Он входит да как заорет дурным голосом, ну чисто Соловей Разбойник.

– Это же будильник. У вас что будильников… Ах да. – спохватилась Маша. – Ладно. Идем завтракать.

На кухне Людмила Геннадьевна поставила перед ними по тарелке геркулеса и по чашке чая. – Все, я побежала на работу. Машенька смотри не опоздай в школу.

Когда за мамой закрылась дверь, баба Яга, с отвращением, отодвинула тарелку: – Какая гадость. Такое даже леший не станет есть. А где добрый молодец?

– Папа? Он уходит раньше.

– Значит мы опять одни?

– Не одни, а одна. Я тоже уже убегаю. А ты сиди здесь, никуда не выходи. У меня сегодня пять уроков, поэтому буду немного позже. – Машенька встала из-за стола, и пошла одеваться. – Можешь лечь еще поспать, или посмотри телевизор.

– Теле… куда мне посмотреть? – переспросила баба Яга, но за девочкой уже закрылась дверь.

– Ну вот. Все куда-то разбежались, оставили меня одну. – вздохнула Обжоровна, и прошлась по квартире. – Как же мне из этого царства выбраться?

В задумчивости она почесала нос, еще раз прошлась по квартире, вошла в большую, светлую комнату, села на диван, и взяла в руки черную палочку. «Вот если бы это была волшебная палочка, как у заморских колдунов. Взмахнула бы ею, сказала: «Хочу домой»! раз, два, три – и… – Вдруг, стоящий напротив, ящик громко щелкнул, засветился, и в нем показалось взволнованное лицо мужчины.

– Экстренное сообщение! – Прокричало оно бабе Яге. – Вчера над нашим городом обнаружили неопознанный, летающий объект. В воздух были подняты истребители ПВО. На предложение совершить посадку объект не отреагировал. После предупредительного выстрела, он изменил траекторию, и исчез. Ведется следствие. – И на экране замелькали кадры с места происшествия.

– Батюшки! – всплеснула руками Яга Обжоровна, выглядывая из-за дивана. – Так ведь это ж моя ступа! Что ж они, супостаты, с ней делают? Ступа существо нежное, хоть и деревянное. Коли её напужать, так она летать не сможет. Ах вы! Пиявку вам в нос! Леший вас забодай! Совсем нас позабыли. Вот я Змею Горынычу пожалуюсь.

От возмущения баба Яга даже забыла где находится, и выскочив из квартиры, помчалась спасать своё транспортное средство. Она даже не заметила, как сбежала с седьмого этажа по лестнице, и стремглав, пролетев через двор, остановилась лишь у автобусной остановки. «Куда теперь? – стала озираться по сторонам Обжоровна. – Где её, непутевую, искать? Тут к остановке подошел автобус, и громко лязгнул дверями. Насмерть перепуганная старушка отскочила в сторону: «Чтоб тебе в трясине сгинуть – замахала она на машину кулаками. – Так меня напужал окаянный.

И только сейчас баба Яга вспомнила где находится. Она взглянула на дорогу, и медленно попятилась назад. Мимо, с шумом и визгом проносился бесконечный поток машин.

– Неа. Одной боязно. Лучше я дождусь Машу, и упрошу её со мной пойти. – Обжоровна повернулась назад, и ахнула. Перед ней стояли четыре совершенно одинаковых дома.

– Батюшки! – всплеснула она руками. – Из какого же я-терема-то выскочила? Они ж одинаковые как лягушки в болоте. В каком из них Маша живет? В какой мне обратно возвращаться? Красна девица!– бросилась она к идущей на встречу девушке. – А скажи-ка ты мне где Маша живет.

– Какая Маша? – Остановилась удивленная девушка.

– Красавица, умница. Я к ней на гостинец прилетела. У неё еще родители есть: Людмил Анатольевич, и Павла Геннадьевна. Они где-то в одном из этих замков обитают. Подскажи, сладенькая.

Девушка осторожно обошла бабушку, и совсех ног бросилась к подошедшему троллейбусу.

– Ишь побежала будто кто за ней гонится. – поглядела ей вслед баба Яга. – А про Машу сказать запамятовала.

Не решаясь больше ни у кого спрашивать, Обжоровна стала искать сама. Обойдя все дома она обнаружила, что входные двери у них были на замке.

– Это что ж они так запираются, будто ворога ждут? – недоуменно повела плечами баба Яга когда ни одну дверь, ни в одном доме ей не удалось открыть. – У нас так гостей не привечают. Любой может прийти нежданно—негаданно, сказать: «Избушка, избушка стань ко мне передом, а к лесу задом» и все.

Она присела на лавочку у подъезда, и задумалась как ей быть дальше. В это время из школы стали возвращаться дети.

– Мишка, смотри это та самая старушка, которая к Маше приехала. – воскликнул проходивший мимо мальчик.

– Здравствуйте. – вежливо поздоровался светловолосый мальчик. – Решили город посмотреть?

Яга Обжоровна грустно вздохнула, и махнула рукой. – Какое там. Выбежала свою ступ…, так, на секундочку, да и заблудилась. Никак не могу Машины хоромы отыскать. – старушка, с надеждой посмотрела на школьников. – Может вы знаете где они живут?

– Вы имеете ввиду квартиру Маши Сказкиной? – уточнил мальчик в очках.

– Верно, бриллиантовый, мой, её самую.

– Так она в соседнем доме. Пойдемте мы Вас проводим.

Обрадованная Обжоровна вскочила со скамейки, и в окружении школьников направилась к заветному дому.

– Ай, благодарствую, медовые мои, ай благодарствую. Не дали пропасть старушке. Сгинуть в вашем волшебном царстве. – Тараторила она, показывая в улыбке единственный зуб.

Уже у самого подъезда белокурый мальчик потянул её за рукав, и тихо спросил: – Скажите честно – Вы баба Яга?

Обжоровна, хитро прищурившись, посмотрела на мальчишку: – Как тебя величать, добрый молодец?

– Мишей.

– Ты с Машенькой в дружбе?

– Да.

– Тогда приходи к нам сегодня вечером в гости.

– Её родители не любят, когда к Маше кто-то приходит.

– Как-то не по-людски вы живете – зацокала языком Яга, наблюдая как мальчик в очках старается открыть кодовую дверь. – При белом свете на все засовы запираетесь, друг к дружке в гости не ходите, будто кругом одни тати да воры. Неправильно это. Кощей Бессмертный на что лютое существо, и то рыцарей в свой замок пускает.

– У Вас ключи есть? – После бесплодных попыток дозвониться в квартиру, обратился к ней мальчик в очках.

– Чего есть? – Округлила глаза старушка.

– Ключи с чипом от двери.

– Нетути, сахарный мой. Мне бы, как-нибудь без них в Машины хоромы воротиться.

– Без ключей не получится. – Уверенно сказал мальчишка.

– И как же теперь быть?

– Придется подождать здесь. – Взяв бабушку за руку он подвел её к скамейке. – Посидите пока. Маша скоро придет. У нее всего один урок остался. А меня уже дома ждут.

Не успела Обжоровна понять, что ей сказали, как мальчика и след простыл. У подъезда остался лишь Миша.

– Так я угадал? – Нетерпеливо притопывая на месте, спросил он.

– Угадал, соколик, угадал. Баба Яга я самая, что ни наесть настоящая.

– Ух ты, здорово! А что Вы делаете у нас?

– Заблудилась, милок. Ступа, короед её сгрызи, меня сюда занесла.

– У Вас и ступа есть?! Настоящая? – Даже подпрыгнул от восторга мальчик. – А можно посмотреть?

– Улетела, окаянная. Меня на ваш дворец сбросила, и улетела. – Обжоровна погрозила кому-то сухоньким кулачком. – Вот вернется уж я ей задам.

– Галина Прохоровна как Вы здесь оказались? – услышала Яга рядом с собой голос Маши.

– Голуба моя ненаглядная! – Вскочила со скамейки старушка. – Ты уже возвернулась? Вот радость то! Пригласи этого молодца к себе в терем.

– Папа будет ругаться. – Опустила голову девочка.

– Не будет. – Заверила её Обжоровна. – Пошли скорее, у меня к вам глагол есть.

Когда дети с Ягой поднялись в квартиру, старушка посадила их рядом с собой на диван.

– Чего я из хором – то выбежала. Тут, по твоему волшебному сундуку, былину показывали. Будто бы над вашим королевством летало чудо-юдо невиданное. Пригляделась я, а это моя ступа. Перепугали её стражники до полусмерти. А коли её напугать, так она всякого дара лишается.

– Значит она где-то в городе? – Переглянулись дети.

– Не перебивайте взрослых, а то съем. – Цыкнула на них баба Яга. – Так вот, изумрудная моя, спроси у своего сундука где мне ступу-то искать.

– Сейчас спросим. – Скрывая улыбку, ответила девочка, и взяла пульт. Переключая каналы она, наконец, нашла новости, в которых сообщалось о неопознанном объекте.

– Так это же «Парк отдыха»! – Догадался Миша. – Она там спряталась.

– Бежим туда. – Поднялась с дивана Яга. – Надо как можно скорее её найти, а не то пропадет моя деревянная, ни за понюшку табаку сгинет.

– Побежали. – Бросились к двери дети.

– Ишь вы прыткие какие. Мне ведь давеча 600 годков стукнуло. Чай не млада девица. – Кряхтя поднялась, в след за ними старушка. – Далеко ль до того места-то?

– Если на метро, то минут тридцать.

– Обжоровна поморщилась «Опять это страшное слово «метро»».

– Можно, конечно, на автобусе или троллейбусе, но это дольше.

– А на тройке лошадей или в тарантасе у вас не ездят?

Дети переглянулись: – А что это?

Баба Яга вздохнула: – Чудное у вас царство.

На остановке дети отошли в сторону, и стали перешептываться.

– Вы там заклинания читаете? – Забеспокоилась Обжоровна.

– Мы решаем каким транспортом нам ехать.

– Тран… Ох, чур меня! – Взвизгнула баба Яга, и спряталась за остановку от подошедшего троллейбуса.

– Поехали баба… Галина Прохоровна. Это наш. – Замахали ей руками дети.

– Не полезу я в вашу карету! Уж лучше на гусях – лебедях полететь! – Взвизгнула Обжоровна.

– На силу уговорили её Маша с Мишей сесть, в пятый по счету, троллейбус. Всю дорогу баба Яга от страха икала, вздрагивала, читала заклинания, а когда объявляли остановки. Охала, и пыталась залезть под сидение. У «Парка Отдыха» дети вытащили полуживую старушку из троллейбуса.

– Все, бабушка, приехали. Куда-то сюда ваша ступа упала. – Показал рукой на сосновый бор, Миша.

Обжоровна открыла глаза, осмотрелась, и убедившись, что с ней ничего не случилось, выпрямилась.

– Где, ты говоришь, моя ступа схоронилась?

– Вон в том лесу.

Яга окинула взглядом парк.

– Разве это лес? – Хмыкнула старушка. – Да у нас в перелеске больше деревьев.

– Хватит вам спорить – вмешалась в их разговор Маша. – Идемте лучше искать.

– Коль она тут, то мы её мигом сыщем. – Обжоровна взяла детей за руки, и мелко семеня ногами, направилась ко входу. Войдя в парк Яга остановилась.

– Что-то случилось? – Нетерпеливо спросил Миша.

– Не мешай. – Старушка повела из стороны в сторону своим крючковатым носом, и бросилась в кусты, таща за собой детей.

– Бабушка, не так быстро. – Выкрикнул на ходу Миша, но Обжоровна только прибавила шаг.

– Поспешайте, соколики, поспешайте. Чую худо моей деревянненькой, совсем худо.

– А где она?

– Уже недалече.

Промчавшись мимо аттракционов, старушка с детьми выбежала к озерцу. На берегу она остановилась, и снова повела носом: – Да где ж ты спряталась, Леший тебя задери?! – Топнула Яга ногой. – А ну покажись!

Не успела она это сказать, как из воды выскочила деревянная ступа, и опустилась рядом с Обжоровной.

– Что ж эти окаянные с тобой сделали? – Всплеснула руками баба Яга. – Когда ж это было, чтобы моя ступа от людей в болоте хоронилась?

Втроём они с трудом очистили бабкино летающее средство передвижения от грязи и тины. Обсохнув на солнышке, ступа начала слегка подпрыгивать на месте.

– Пора мне, яхонтовые мои. – Поцеловав детей, с сожалением, сказала баба Яга. – Благодарствую за доброту вашу, за помощь. Сколь будут на земле жить такие детишки как вы, столь и нам быть на земле Русской. А теперь ступайте домой. Там, поди, заждались вас.

Баба Яга забралась в ступу, взмахнула рукой и скрылась за облаком.

Не успела Маша войти в квартиру как из комнаты выглянул Петр Анатольевич.

– Гуляла доченька? – Непривычно ласково спросил он.

– Я с Мишей, из соседнего подъезда заговорилась.

– А чего в гости не пригласила? Я был бы очень рад познакомиться с твоими друзьями. – Папа погладил девочку по голове. – Мне очень нравится, когда у нас собирается большая компания. Предлагаю завтра устроить веселый пикник. Люда!

– Да дорогой. – вышла из кухни мама.

– Как ты смотришь на то, чтобы пригласить твоих родственников из деревни погостить.

– Отличная идея.

Родители принялись живо обсуждать планы на выходные, а Маша ушла в свою комнату.

Мария Петровна, и её муж Михаил Андреевич привезли свою пятилетнюю дочь, Вареньку, на очередное открытие карусельного сезона в «Парк Отдыха». Бродя среди всякого рода развлечений они увидели необычный аттракцион. Посреди поляны стояла избушка на курьих ножках, а у её крылечка, на пеньке, сидела старушка и проверяла билеты.

– Яга Обжоровна?! – В один голос воскликнули Варины родители.

– Обознались вы, медовые, Галина Прохоровна я, – Лукаво сверкнула глазами старушка, показывая в улыбке свой единственный зуб.

ЗМЕЙ ГОРЫНЫЧ И ЕЛЕНА ПРЕМУДРАЯ.

В давние, давние времена, когда, когда… ну в общим именно в ту самую пору жил на земле страшный трехголовый змей. Летал он над разными странами, палил огнем посевы, наводил ужас на людей. В каждом селении требовал себе корову на ужин, и молоденькую девушку просто так, и никто даже самые отважные рыцари не могли с ним справиться. Звалось это трехголовое чудище – Змей Горыныч. Вернее, он всем говорил, что у него так в паспорте написано, но так как в те времена люди были не грамотные, то верили ему на слово. Но, не будем отвлекаться. Значит гуляло это зеленое коровоядное по разным там тридевятым царствам, наводило инфаркты на тамошних королей и рыцарей, да и нечаянно забрело на русскую землю. Летит он над лесами, летит над полями высматривает, где бы ему своего трехголового червячка заморить, как смотрит, на опушке леса стоит изба, рядом с ней пасется коровка, а из колодца набирает воду девица красавица. «Вот повезло! – всплеснул крыльями Змей. – И корова, и девушка все вместе, и не одного рыцаря поблизости. Сейчас я подкреплюсь».

Приземлившись на семейство ежиков, Горыныч, почесываясь, в припрыжку, помчался к колодцу. Бежит, спотыкается, из всех трех пастей пар валит. Подбежал, а девушка жалобно посмотрела на него, да и говорит: – Бедненький. От жары, видать, мучаешься. Всем водила нужна, даже такой страшненькой синичке как ты. – И сказав это она взяла ведро да вдруг раз в одну пасть всю воду, из другого в другую, из третьего в третью. От неожиданности у Змея Горыныча пасти захлопнулись, глаза выпучились, дыхание остановилось.

– Ой! Подавился шестиглазенький? – посочувствовала селяночка, взяла коромысло да как даст им Змею по спине. Тот всеми своими носами в землю и зарылся, будто вдруг ему захотелось червей понюхать.

– Уснул. Притомился мой летающий лягушонок. – умиленно улыбнулась девушка. – Надо бы его на сеновал отнести. Пусть отдохнет.

Взяла красавица Горыныча за хвост, да и потянула к сараю. Пока Змей до него доехал все бугорки да колдобинки брюхом перещетал, половины зубов лишился, и крылья так погнул, что не то что влететь, мух отогнать, и то не просто стало.

– Ай-яй-яй! Как же так?! – всплеснула руками девушка, увидев, что у чудища с летательными конечностями случилось. – Чем же ты теперь махать будешь? Чем от ос и оводней отбиваться? Надо бы тебе повязочку наложить, авось и заживут твои крылышки.

Перевязала она летающую ящерицу, уложила его в сарай, да и пошла корову доить.

Утром проснулся Змей Горыныч. Морды в соломе, хвост в навозе, крылья к бокам веревкой намертво примотаны, а рядом стоит его завтрак, хвостом помахивает, и ласково так на него смотрит.

– Вот молодец девка, что сама догадалась мне корову на завтрак отдать. Сейчас только веревку разорву.

Вдруг ворота скрипнули, и в сарай вошла красна девица: – Проснулся соколик. Сейчас завтракать будем. – поздоровалась хозяйка, и стала кормить непрошенного гостя. Как не отплевывался Горыныч, как не изворачивался, а все же пришлось ему проглотить мешок редьки, да три ведра кваса. Когда его живот перестал возмущаться столь неожиданной пище, Змей решил убраться, по добру по здорову из сарая, но как только он высунул головы из ворот как тут же ему на каждую шею по воловьему ярму набросили.

– Вот молодец, касатик, вот спасибочки, зелененький, что решил помочь бедной девушке по хозяйству. А то ведь лошаденка у меня старенькая, тяжело ей уже землю пахать. – Сказав так, красна девица прицепила к нему плуг, взяла в руки кнут, да как перетянет им по каждой голове между ушей. – «Но пошёл, жеребец трехголовый».

У Горыныча, от такой ласки, снегири из глаз посыпались. Рванулся он бежать по полю, да только куда там. Плуг не дает ему как следует разбежаться, крыльями не взмахнешь – к телу накрепко привязаны, да и девушка за чепраги крепко держится, а на поворотах за поводья дергает да кнутом спину Змею чешет. Так, убегая от красны девицы, он все поле и вспахал. Когда солнышко закатилось за лес упал наш зеленый конь со всех своих ног на землю, и взмолился человеческим голосом: – Отпусти ты меня, девица красная, сил моих больше нет. Я за всю свою жизнь столько не работал сколько за сегодняшний день. Смилуйся, отпусти.

– Батюшки! Я думала, что ты только мычать да хрипеть можешь – удивилась девушка. – А тут на тебе, по-нашему залопотал. Можешь коль нужда прижмет. Это даже хорошо, что говорить умеешь. Будет с кем словом перемолвиться. А то ведь одна я сиротка, и некому мне помочь. Куда ж я тебя отпущу? А кто мне землю пахать будет, воду таскать, дрова возить? Тяжело мне одной. Нет уж, оставайся-ка ты у меня жить.

От таких слов закружилось у чудища в головах, потемнело в глазах, да и обронило оно свое сознание прямо в борозду. Затащила девица Змея Горыныча обратно в сарай, положила рядом охапку сена, поставила три ведра воды, и пошла корову с поля домой гнать.

А в это время прослышал один принц, что есть у русского царя дочь на выдане, и решил к ней посвататься. Оседлал он коня, одел платье нарядное (костюм по-нашему только без галстука), взял меч булатный, чтоб от комаров отбиваться, да и поскакал. Скакал он скакал, и доскакал до избы где жила наша красна девица. К тому времени день уже на ночь указывал, вот он и решил здесь остановиться. Коня напоить, да и самому отдохнуть. Вошел добрый молодец во двор и говорит: – Хозяева, пустите переночевать.

Заслышав шум выбежала девушка на крыльцо. Взглянул на неё принц, и ахнул. Такой красоты он не в одном царстве не встречал. Волосом чернява, личиком кругла, щеками румяна, стан тонкий, как у березки, а глаза большие, карие, как весенние озера. Остолбенел принц. Стоит, глазками моргает, ручками шевелит, слово сказать не может.

– Что молодец, никак ноченька тебя в дороге застала? – Пришла ему на выручку девица. – На постой ко мне просишься? Что ж накормить, напоить могу, а вот ночлег в сарае постелю. Не обессудь в избе не могу.

Наевшись, напившись стал принц красну девицу о житье бытье расспрашивать.

– Как зовут тебя, чернявая?

– Елена.

– Аленка значит. Не тяжело одной – то по хозяйству справляться?

– Тяжело, а что поделаешь коль мужики все, кто в город подался, а кто из кабаков не вылазит, вот и приходится все самой делать.

Поговорив еще о том да сем с хозяйкой, побрел принц в сарай, упал на сено, да и уснул богатырским сном.

Рано поутру из сарая раздался молодецкий вопль, а за ним нечеловеческий рев. Ворота с треском упали, и оттуда выбежал до смерти перепуганный принц. Следом, выплевывая не дожёванное сено, семенил Змей Горыныч.

– Аленушка!!! Там, там у тебя чудище схоронилось!

– Ну что ты, Зигмунд, какое же это чудище? Просто не повезло ящерке с рождением. Она же не виновата.

– Это Змей Горыныч! Он людей ест! Спасайся, я его задержу!

– Зигмунд, перестань размахивать своей железякой. Еще поранишь кого, и хватит орать. Вишь как моего шестиглазенького напугал. – попросила принца Аленушка, выхватив из его рук меч. – И вообще. Тебе уже пора. Где твой конь?

Ближе к полудню нашли скакуна сидящим с голубями под стрехой.

– Так он у тебя прям Пегас. – Усмехнулась девушка, стаскивая с насеста перепуганного насмерть коня.

– Со страху и не туда вскарабкаешься. – Оправдывался за лошадь принц.

– Ладно. Раз вы так этого трехголового лягушонка боитесь, то я его сейчас запрягу, и в лес по дрова поеду, а вы, тем временем, скачите куда вам надобно было. Согласны?

Лошадь с хозяином переглянулись, и дружно закивали головами. Аленушка выкатила из-под сарая телегу, впрягла в неё упиравшегося Змея Горыныча, убила кнутом на средней голове муху, и покатила в лес. А Зигмунд вскочил на коня, да и пустился. Но чем дольше он ехал, тем все сильнее и сильнее хотелось ему вернуться.

«А что, не такое уж это чудо-юдо и страшное – размышлял он. – А девица? Чем она хуже принцессы? И красавица, и работящая, а умница какая. Одна справилась с тем, с кем сотня рыцарей не смогли. А что не царского роду, так ведь цари тоже не сразу царями рождались».

Подумав так, развернул принц коня, и поскакал обратно к Елене. Прискакал, подошел к крыльцу, приклонил колено, да и говорит: – Полюбилась ты мне Аленушка. Свататься к тебе приехал. Будь моей женой.

Вечером, лежа на сеновале, Змей Горыныч подмигнул карабкающемуся по стене, коню: – Ну что, Сивка, родственниками будем? – и забросил в левую пасть горсть овса.

Про Колобка.

Жили-были старик со старухой. Детей у них не было, впрочем, всего остального тоже.

И вот в одно прекрасное утро дед воскликнул:

– Пойди-ка ты, бабка, помети по амбарам, поскреби по сусекам, может, его и наскребешь к завтраку.

– Ну, ты, старый, видно сегодня добренько о печь приложился, – потянулась бабка. – Мы уж, почитай, годов пять в амбар не заглядываем, там кроме мышей и нет ничего.

– А кто ж тебе говорит, что в свой? Ты в соседский амбар сходи. Там-то что-нибудь да будет!

Дело нечего, пошла бабка к соседям. И точно, приносит котомку муки и давай тесто месить.

– Что печь будем, старый?

– Лепешки не хочу, что я узбек, что ли, лепешки жрать? А на каравай не хватает? Спеки-ка мне колобка!

Сделала бабка колобка, сунула в печь, а сама отдохнуть прилегла. Сидит Колобок в печи, чувствует, начинает подгорать. «Э, нет!» – думает – «Это что же получается? Только родился и сразу гореть? Надо отсюда выбираться». Отодвинул заслонку и в комнату выгляну. Видит, бабка на койке спит, а дед в погребе самогонку тырит. Спрыгнул он на пол и за двери. И дальше, дальше от бабкиной хаты прямиком в лес закатился.

Катится он по лесу, а на встречу что-то ушастое да глупое, прыг-скок, прыг-скок.

«Вот это лягушка» – подумал Колобок.

«Сам ты лягушка» – подумал Заяц.

– Колобок, Колобок, я тебя съем!

– Ты че, жаба бесхвостая, тебе бы в болоте сидеть, да комаров хавать! – и дальше покатился.

Катится, катится, на встречу ему Волк.

«Вот это собака!» – подумал Колобок.

«Сам ты собака» – подумал Волк.

– Колобок, Колобок, я тебя съем!

– Не ешь меня Жучка, я по дороге катался, в грязи, пыли валялся, съешь меня – с животом будешь маяться! – и дальше покатился.

Катился, катился, а на встречу ему Медведь.

«Вот же зубр!» – подумал Колобок.

«Сам ты зубр» – подумал Медведь.

– Колобок, Колобок, я тебя съем!

– Ты че, Борька, от стада отбился? Шел бы ты к коровам, заждались, поди, пока ты тут с чужими Колобками заигрываешь! – и дальше покатился.

Катится, катится, а на встречу ему Лиса.

– Колобок, Колобок, расскажи мне, куда путь держишь?

– Да так, шарюсь по лесу!

– Чего, чего? Не слышу! Вспрыгни мне на нос.

«Да пожалуйста» – подумал Колобок. – «Мной то теперь хоть гвозди заколачивай». И плюх ей на нос. Нос – всмятку. Лиса в обмороке. Колобок в восторге.

«Ух ты! Теперь можно и домой возвращаться – ни один дед, ни одна бабка на меня теперь не польстится!».

Про репку.

Не буду оригинальничать, начну, как эта сказка и раньше начиналась.

Посадил дед репку. Впрочем, как и все остальное: огурцы, картошку, помидоры – ну не доверял он бабке это дело! Выросла репка такая, что дед, идя за огурцом или луком, обязательно об нее споткнется, да нос расквасит. Лопнуло у него терпение и решил он ее выдернуть. Тянул, тянул, не вытянул. Позвал бабку в помощь. Пришла бабка, бегает вокруг репки, чем помочь – не знает.

– Стой рядом и смотри, как тянуть буду, – поучает ее дед. – А как начну, так ты тужься и пот со лба вытирай. Только поаккуратнее тужься, воздух не порти.

Стали делать, как сказано. Дед тянет, а бабка тужится да пот утирает. Не поддается репка.

– Давай ролями поменяемся, – предложил дед. – Ты не правильно тужишься.

Поменялись они местами, да только толка от этого еще меньше стало. Репка на месте сидит, а воздух все же попортили. Решили позвать кошку. Пришла Мурка, спросила:

– Чем могу помочь?

– Сиди рядом, смотри, как мы тянуть репку будем, – поучает ее дед, – пот со лба вытирай, но тужиться не смей и так хоть противогаз одевай. Стали они вдвоем, то есть дед с бабкой, репку тянуть, а кошка на них смотрит, да пот утирает. Тянут. потянут, не поддается репка.

– Нет, так ничего не выйдет, – говорит бабка, едва отдышавшись. – Надо местами поменяться.

– Я лучше Жучку позову, – предложила Мурка.

– Зови, – согласился дед. – Может у нее правильно пот утирать получиться, а то от вас толку толка, как от соседской яблони: вид красивый, а укусить шиш.

Позвали Жучку, объяснили, в чем дело и что от нее надо. Послушала Жучка, потом понюхала землю и говорит:

– Спорим на километр сосисок, что не вытащите.

– Вытащим! – топнул ногой дед. – Век агронома не видать – вытащим.

– А давай спорить, что не вытащите, – не унималась Жучка.

– Давай, – не сдавался дед.

Поспорили. Стали они втроем тянуть: дед, бабка и кошка. Тянут, потянут, а репка ни с места. Воздух вокруг такой стал, что у Жучки глаза стало резать. Хоть табличку вывешивай: «Не курить!». Чуть живы попадали на землю дед с бабкой, да Мурка. А Жучка сидит рядом, улыбается собака.

– Ладно, сдаюсь, – придя в себя, проговорил дед. – Только скажи почему мы ее вытащить не смогли.

– Да ее кроты под землей держат, – объяснила Жучка. – Надо их напугать, тогда они ее отпустят.

– Сейчас я их из гранатомета шугану, – рассердился дед.

– Ты чего, старый, совсем из ума выжил? – всполошилась бабка. – Забыл, как на Новый год ты из него салют устроил. Председатель решил, что война началась. Всю деревню в лес в партизаны увел. Чуть на чуть через неделю уговорили вернуться. Не пугай народ.

– Надо туда мышей заслать, – посоветовала Жучка. – Кроты испугаются, отпустят репку.

– Сейчас сделаю, – пообещала кошка и метнулась в хату.

Через полчаса несет в передних лапах мышей, штук десять. Мол, вбирайте по вкусу. Выбрали две, самых здоровых, остальных себе Мурка в живот упаковала. Всунули этих двух головами в норки, да сверху ногой ускорение придали. Пошли наши мышки под землю, как миленькие. От их вида не то ,что кроты, черви в разные стороны разбежались.

Выдернул дед репку, принес домой. Бабка из нее разных разностей испекла, натушила, а тут и внучка из города на это дело, видать, как знала, приехала. Ну и пир начался. Кто репку, кто сосиски, кто мышей трескает. Веселуха – обзавидуешься! Жаль, меня там не было!

СЕМЬ БРАТЬЕВ.

В некотором царстве, в не поймёшь каком государстве, то ли жили, то ли были мужик да баба, и было у них семеро сыновей. А что им ещё было делать, коль электричества пока не придумали, а зимние вечера – долгие и холодные?

Росли – росли эти семь сыновей, да и выросли. А как выросли, так напала на них болезнь страшная – почесуха. И с чего бы ей, болячке этой, не напасть, коль воду до сей поры только в кружке и видали. Так и ходили они по деревне грязные и чесучие. От и вида у коров молоко пропадало, а младенцы ещё в пелёнках заикаться начинали. И решили селяне их по-добру по-здорову из села выпроводить. Много тёплых слов да палок на них извели, пока за околицу вывели. Долго потом братья от таких жарких проводов места разные в воде холодной отмачивали.

Сели они на берегу реки и стали думу думать, одну на всех – больше дум не было. Что дальше делать? В деревню возвращаться нельзя – там ещё палки не кончились, по дорогам бродить – ноги в мозоли сотрёшь. И решили по воде на плоту плыть – и не пешком, и в дороге. Опять-же тепло, рыбка на случай покушать будет.

Сказано – сделано. Сделано – поплыли.

Долго ли они бобров пугали аль нет, про то мне не ведома. Знаю только, что за это время от рыбы у них изжога началась, а свинина, увы , в реке не водится.

Но вот приплыли они к стенам большого города.

« Вот тут мы сейчас на базар сходим, стянем чего по вкусней да разнообразим наше меню».

«Тук – тук», – постучали они в ворота.

– Кто там? – спросили стражники.

– Туристы! На экскурсию приехали. Достопримечательности посмотреть хотим.

– Чаво? – не поняли стражники.

– Туристы мы! – повторили братья – На экскурсию приехали, достопримечательности ваши хотим посмотреть.

– Погодите, сейчас у начальства спросим, – не стали брать грех на душу стражники и отправились к старшому.

– Ну чего там? – спросил начальник стражи.

– Да там какие-то туристы на экскурсию приехали, хотят на ваши достоинства поглядеть.

– Чаво?

– Туристы, говорим, приехали, хотят на достопримечательности вашей экскурсии посмотреть.

– Ничего не понял.

– А Вы сами пройдите да их спросите, а то мы тоже ничего не поняли.

Подошел начальник к воротам и спрашивает:

– Кто такие? По какой нужде пожаловали?

– Да путники мы, – перестали выёживаться братья, – хотим на базар ваш пройти – жрать охота. А по нужде только меньшой хочет, а мы её уже здесь справили.

Начальник почесал маковку, подумал, да и впустил гостей.

Рванули братья прямиком на базар. А там товаров – тьма, а людей ещё больше. Торговки промеж собой бранятся, редькой перебрасываются. Шум, гам стоит, прям как у них в деревне, когда староста по дворам ходит – налоги собирает.

Хотел младшенький репку стянуть. Только рученьку протянул, а торговка по пальчикам тыковкой хрясть – не замай чужого!

Пошли дальше, а там меда пахучие, цветочные, липовые, какие хочешь.

Только средненький руку к бочонку протянул, а ему ложкой по затылочку – брямс! – не тяни лапки, не твоё!

Пошли дальше. А дальше окорока – копчёные, колбасы чесночные да сало солёное и свежее стоит, хрюкает. От духа мясного аж голова кругом идёт. Потянулся старшенький за грудинкой, а ему окорочком по темечку – тресь! – не зарься, коли денег нет!

Смотрят братцы – дело худо. Видит око да зуб неймёт – не дают им ничего стырить. Стоят почёсываются, что делать думают.

– А пошли в работники к кому нибудь,– предложил один из братьев.

– А и правда, пошли! – согласились остальные.

Ходили они, бродили, видят – стоит купец. Сам толстый, как твой мешок с зерном, а головка как завязочка – маленькая. Подошли к нему.

– Купец, а купец, возьми нас в работники.

– А что вы умеете делать?

– Жрать шибко горазды, да чесаться мастера,– не лукавя, сознались братья.

– А на кой ляд мне такие работники? – удивился купец – Жрать я и сам не промах, а чесаться мне без надобности. А ну выметайтесь из города!

И кликнул стражу. Прибежали стражники, и давай их вежливо выпроваживать. От такого почтения у братьев дух заняло, и они то и дело земные поклоны до самых ворот отбивали.

Сели они снова на свой плот, посчитали ,сколько у кого синяков да шишек , повздыхали, да и поплыли дальше.

Плывут, одной рукой слёзы утирают, другой рыбу едят, третьей чешутся . Долго ли так плыли, нет ли, то мне неведомо, но только от такой еды чувствуют братья, что сами чешуёй покрываться стали. Глядят, а впереди ещё один город. Не большой , не маленький, так, городишко. Решили они здесь счастья поспытать. Подплыли к воротам, и давай стучать.

– Кто там? – спросил стражник.

– Путники мы, кушать очень хочется, – сразу сознались братья.

– Тоже мне, столовую нашли,– пробурчал стражник, однако ворота открыл.

Пошли они по городу бродить. Бродили- бродили, да и на базар вышли. Глядят- базар вдвое меньше, чем в том городе, и торговки не так бранятся и перебрасываются всего- то редиской. Хотел один из братьев редиску взять, а ему пинка – бац! – ай-яй-яй, не бери чужого! Хотел другой яблоко стянуть, а его за ухо- круть! – не будешь баловаться! Хотел третий колбаску за пазуху спрятать, а его мужики за ноги потрясли, колбасу вместе с рубахой вытрясли, да и проводили всех семерых с почётом до плота ихнего. Отлежались братья, на родной соломке, опухоль с глазок сошла, да и поплыли они дальше.

Плывут себе, плывут. Рыбу уже не то, что есть – видеть не могут. Пробовали осоку жевать, так такой жидкий табурет их пробрал, что весь день братья плыли, свесив свои нижние головы с плота..

Совсем с лица спали братья. Но вот показался третий город. Да особо и не город, а городишко. Подплыли ближе, а это даже не городишко, а городочек какой-то. Даже ворот нету – видать, уволок кто- то. Только они собрались в город идти, а младшенький и говорит:

– Братья, а давайте ничего здесь не красть.

– Почему? – удивились они.

– Уж больно очень и не вкусно выходит.

– И то верно, – согласились они, – А что тогда делать, коль красть больно, а работать вредно?

– А давайте продадим чего, – вдруг придумал средний.

– Ну голова, молодец! – похвалили его братья, – Айда на базар!

Пришли они на базар, стали за ряды. Стоят, друг на друга смотрят, никак в толк не возьмут, чего же они продают. А по рынку всё больше бабы да девки ходят, на братьев поглядывают да плечами пожимают: « Чего стоят? Что продают?

Вот одна храбрая старушка подходит к одному из братьев, да и спрашивает:

– А чавой- та, милок, ты тут стоишь?

– Не видишь, старая – торгую я здесь, – с важным видом ответил тот.

– А чем, никак не разгляжу? – не унималась старуха, колупая ногтиком прилавок.

– Собой! – не нашелся чего другого ответить брат.

– Да неужто правда? – даже подпрыгнула старушка. – А почём просишь? По весу берёшь, аль поштучно? А срок годности имеется? А товар то не лежалый?

Глядь, а вокруг братьев уже толпа стоит. Торг идёт – ни одну свинью здесь так бойко не продавали. Враз раскупили братьев и по домам растащили. Кто себе, кто дочке, кто внучке. Дефицит на мужиков в тех краях оказался.

Вот обрадовались бабы! Хоть плохонькой, а всё мужчинка. Приволокли они их в хаты, отмыли, откормили, обстирали, и пошла у братьев жизнь, как у всех.

В скором времени у каждого родилось по семь сыновей. А как иначе? Ведь телевизоров тогда ещё не было. А чем ещё заняться длинными зимними вечерами!

СКАЗКИ-ПРИТЧИ

ВЕНИК ИЗ СЕСТЕР

Давным-давно наши предки сочинили притчу о венике, который отец дал своим сыновьям, чтобы показать, как сильны они вместе, и слабы порознь. Эта притча передавалась из уст в уста на протяжении многих поколений. И вот, одна республика, поняв, что веником быть гораздо лучше, чем прутиком предложила своим соседкам объединиться, чтобы вместе делить все трудности и радости. Соседки, кто сразу, кто немного подумав, согласились. Тогда время было трудное, и выжить в одиночку было ой как не просто. И так, мало по малу, собрались вместе 15 республик. Последними в этот союз вступили три очень маленькие, но очень чванливые и заносчивые сестры. Они, быть может, и не вступили бы, но кроме рыбы и янтаря у них больше ничего не было, а им очень хотелось хлебушка.

Объединившись в одно государство зажили 15 сестер большой, дружной семьей. Каждая делилась с другими тем, что имела. У одной уродился хлеб, и во все концы союза побежали эшелоны с зерном. Другая нашла в своей земле нефть, и все получили свою часть «черного золота». Третья делилась углем и солью, четвертая делала машины, а пятая выплавляла для них сталь. Вместе они строили заводы, пахали землю, добывали нефть. Когда на них напал враг все 15 республик встали на защиту, и разгромили его, освободив не только свои земли, но и соседей. После победы сестры так же дружно восстанавливали разрушенное войной, и вскоре стали сильнее чем прежде. Они первыми в мире послали человека в космос, и одними из первых покорили северный полюс. Союз из 15 сестер стал самым сильным государством в мире. Жили они не сказать, чтобы очень богато, но дружно, весело и в заботах друг о друге. Со временем, от тихой и размеренной жизни, притча о венике стала забываться.

Первыми возомнили себя сверхреспубликами, три маленькие, но заносчивые сестры: «как это так?! – возмутились они однажды. – Мы всех килькой да шпротами обеспечиваем, янтарь иногда даем, а нам только бензин, хлеб, молоко, уголь, дерево, машины, соль, картошка, чугун и всё? Что это за подачки такие? Мы лучше других, а вы к нам как ко всем? Так дело не пойдет! И вообще, кто вам позволил на нашей земле наших врагов убивать?! Это ничего, что они половину народа истребили, может мы сами этого хотели. Нам надоело жить с вами. Хотим быть самостоятельными.

Сказав так они ушли из союза. Поглядев на них зароптали и остальные. Каждая припоминала какие-то мелкие, а иногда и надуманные обиды, и уходила, думая, что одна она будет не менее могущественна чем в союзе. Вот так, как-то враз и не стало веника. Рассыпался на 15 тоненьких, слабых прутиков.

Прошло совсем немного времени с момента распада союза, но ни одна из сестер не стала сильной и богатой. Все они оказались нищими, слабыми и зависящими от воли и денег других стран. Особенно плохо живут три маленькие, чванливые республики.

Вот так и люди. Пока они вместе, и дружны они сила, и могут многое, а как только человек остается один, он просто гибнет. Так давайте же не забывать притчу о венике, и прислушиваться к словам кота Леопольда «Ребята, давайте жить дружно»!

Волшебная дыня.

Как-то раз, отправились мама с сынишкой на рынок. Пришли и словно в сказку попали. Кругом целые горы арбузов и дынь, пирамиды яблок, персиков, груш, апельсин, бананов столько, что кажется на их родине, в Африке, обезъянки с голоду пухнут, весь урожай здесь лежит, и все эти «холмы» и «горы» фруктов покрыты толстым одеялом из винограда. У Юрочки от всей этой вкуснятины глаза разбежались и слюна изо рта закапала. Но мама тяжело вздохнула, взяла его за руку и хотела уже уводить отсюда, как сынишка стал вырываться.

– Куда ты меня тянешь? – громко спросил он упираясь.

– Юрочка, зайчик, пошли, – ласково сказала мать. – Нам ведь картошки купить надо, свеклы, лука, а на обратной дороге в магазин за хлебом зайдем.

– Не хочу картошки! – закричал Юра. – Не хочу лука! Я хочу апельсин, хочу банан!

– Солнышко, пойдем, не капризничай, ты же знаешь, что у нас на это нет денег попыталась успокоить его мать, но от этого Юра еще сильнее стал вырываться и плакать.

– Ага! Как на картошку, так деньги есть, а на виноград – нет?

– Но ведь, картошка и хлеб – это те продукты, без которых нельзя жить.

– Неправда! – топнул ногой сынишка.

– Можно, и даже нужно. Я больше не хочу есть хлеб, картошку и кашу, я хочу есть бананы, виноград и дыни! Я хочу, я хочу…

–Кхе, кхе, прошу прощения – раздался над ухом у Юрочки чей-то голос.

Он обернулся и увидел подле себя старушку. Она стояла, сгорбившись, опираясь на палочку, а у его ног стояла большая сумка

– Я услышала, что ты хочешь обменять все продукты на это – и она махнула рукой в сторону заморских продуктов. – Правда?

– Да! – выкрикнул Юра. – Я видеть больше не могу эту картошку.

– А хлеб? Как же без хлеба? – изумилась старушка.

– Подумаешь. Зачем нужен хлеб, когда ешь арбуз или дыню!

– Хорошо – улыбнулась бабушка. – В таком случае я хочу подарить тебе одну дыньку. Она здесь, в сумке. Возьми ее и запомни, что ты скажешь, то и будет.

Мальчик вытащил дыню, и старушка взяла сумку, что бы уйти, но тут к ней подошла Юрина мама с удивлением слушавшая их разговор.

– Извините, я бы хотела, во-первых, сказать вам…

– А вот благодарить меня не надо – перебила ее бабушка. – Пока не за что. Потом спасибо скажешь.

И она, словно ее и не было, исчезла с глаз в людском потоке.

Мама обернулась к сыну и увидела, как тот радостно сжимает вкусный подарок.

– Мам, – улыбаясь, сказал Юра. – А правда, чудная тетя? Какую дыню подарила! Эх, если б можно было, каждый день есть одни только дыни. Вот было бы здорово!

Или это показалось, или солнце выглянуло на секунду из-за тучи, но в этот момент дыня вся вдруг сверкнула и стала прежней.

– Пошли, сынок, – сказала мама, обнимая Юру за плечи. – Нам еще многое успеть купить надо, а время уже позднее, скоро рынок закроется.

– Ну, наконец-то, мы дома – выдохнула мать, ставя сумку на кухне. – Кажется, купили всего понемногу, а чуть донесла. Какая-то сумка сегодня тяжелая. Сынок, достань, оттуда хлеб и положи в хлебницу, а я пойду, умоюсь.

Когда она ушла, Юра заглянул в сумку и ахнул. В ней лежат дыни.

– Мама, мама, – радостно закричал он – ты вместо хлеба и картошки дыни купила, вот смеху-то.

Женщина выбежала из ванны и заглянула в сумку.

– Ничего не понимаю! – растерянно сказала она. – Ведь мы же не покупали это. Может, я сумку перепутала?

– Можно мне молока? – спросил Юра и не дожидаясь ответа открыл холодильник. Он был забит дынями.

– Ой, и здесь они! – воскликнул мальчик.

– Не может быть! – сказала мама и бросилась к холодильнику. Затем она заглянула в шкафчик, где лежали крупы, но вместо них тоже были дыни.

– Что же теперь делать? – заплакала женщина.

– Мама, чего ты плачешь? – удивленно спросил Юра. – Радоваться надо. У нас теперь сладкая жизнь начнется. Вкусная.

С того дня они ели только дыни. Ведь все продукты, которые покупала мама, превращались в этот сочный, сладкий фрукт.

Первое время мальчику очень нравилось. Он целый день мог есть дыни, а их меньше не становилось, но с каждым новым утром Юра все меньше и меньше радовался этой желтобокой красавице. На четвертый день, мальчик уже с тоской вспоминал гречневую кашу, и без всякого удовольствия глотал белую, сочную мякоть. На шестой день Юра пришел в мамину комнату, сел рядом с ней и заплакал.

– Ты чего плачешь, сынок? – спросила, гладя его по головке.

– Я больше не могу есть эту дыню – всхлипывая, признался он. – Я хочу манной каши, а больше всего я хочу горбушечку свежего черного хлеба. Мам ты помнишь, как вкусно пахнет свежий хлеб?

– Помню.

– А я вот почти забыл. А так хочется. Если бы можно было поменять все эти дыни на каравай душистого хлеба, я был бы самым счастливым мальчиком в мире.

В это момент раздался звонок в дверь. На пороге стояла та самая старушка.

– Кхе, кхе. Я слышала, что здесь кто-то меняет дыни на хлеб?

– Да, да. Это мы меняем – радостно закричал Юра – Забирайте поскорее эти мерзкие дыни.

– Ну, все я не унесу, а вот эту – она указала на ту самую дыню, которую отдала мальчику на рынке – я пожалуй, заберу.

Юра схватил со стола.

– Вот возьмите, пожалуйста, только дайте нам хлеба.

Получив от старушки душистый каравай, мальчик обнял его и стал танцевать в прихожей, приговаривая.

– Хлебушек ты мой сладенький, хлебушек ты мой вкусненький, ты прости меня за то, что променял тебя на какую-то чужеземную дыню. Но теперь я знаю, что ароматнее и вкуснее тебя нет ничего на свете.

– То-то же, – сказала старушка и засмеялась. Этот смех, как звон колокольчика разнесся по квартире. Ее уже не было, а колокольчик все звенел, перелетая из комнаты в комнату, наполняя их веселыми переливами.

– Спасибо вам, – запоздало крикнула Юрина мама.

Они еще долго стояли, обнявшись с сынишкой, вглядываясь в пустой, темный коридор и им казалось, что на них смотрят улыбающиеся глаза старушки.

ГОРОД И ДЕРЕВО

Однажды, не так уж давно, в одном лесу, прямо на его опушке, родилось крохотное, хрупкое деревце. Повертев вокруг своей маленькой кроной, оно радостно воскликнуло: – Ого сколько здесь моих родственников! И все они такие большие, высокие. Я тоже стану таким, когда выросту.

– Станешь, если будешь нас слушаться. – Прошелестел в ответ дуб.

– А что нужно делать?

– Во-первых, не прятаться от дождя, – стал поучать несмышленый росток могучий родственник. – Потому что от него растет все. Он нас поит и моет. Во-вторых, не отгоняй от себя птицу-дятла. Он наш лекарь. В-третьих, не давай зайцам обгладывать твою кору. От этого ты заболеешь, и можешь даже умереть. И наконец, всегда, и во всем слушайся старших.

– Хорошо, – склонил перед дубом свой, пока еще гибкий, стан росток. – А скажите, пожалуйста, как меня зовут?

– Ты клен. Самое красивое дерево в этом лесу.

– Ура! Я клен, я красавец! – затрепетал ветками малыш.

С того дня в лесу стало на одно деревце больше. Летом клен игрался с комарами и бабочками, пряча их в молодой листве, и делясь с ними подслушанными секретами, зимой спал, укутавшись в белое, пушистое одеяло. Так прошло несколько лет, и вот уже соседний лопух, под которым он иногда прятался от холодного, осеннего дождика, стал ему по пояс. Комары не по одиночке, а целыми стайками, могли теперь прятаться под одним его листочком, да и он сам уже смотрел на придорожные кусты свысока. «Еще немного, и я стану таким как дедушка дуб». – Думал клен глядя на своего огромного родственника. Но вот как-то по весне рядом с ним остановилась машина. Из неё вышли люди, и стали внимательно рассматривать нашего молодого друга.

– Ну как, подойдет? – Спросил один из них опираясь на лопату.

– Хорош. – Ответил другой обойдя клен со всех сторон. – То, что нужно. Выкапывай.

Почувствовав опасность, малыш затрепетал всеми своими веточками: – Нет, нет, не надо! Оставьте меня в покое!

Но железная лопата, злобно шипя, вгрызлась в землю, и клен потерял сознание. Очнулся он от того, что живительная влага омыла его искалеченные корни. «Где я»? – Тихо спросил сам себя клен, и огляделся. Он стоял рядом с пешеходной дорожкой, посреди большого города. Справа, и слева от него, на сколько клен мог видеть, стояли такие же тоненькие, насильно привезенные сюда, молодые деревца. На другой стороне дорожки стояли уже взрослые большие тополя, каштаны, рябина, и другие их родственники.

– Здравствуйте. Как поживаете? – Робко поздоровался клен, но старый тополь лишь гордо фыркнул, и тряхнув кроной, отвернулся.

– Здесь как, не обижают? – Спросил он у каштана справа, но тот сделал вид что не услышал.

– Видишь, тополь, молодняк привезли. Скоро, гляди, эта деревенщина нас с тобой выживет. – Сказала рябина, презрительно разглядывая молоденькие саженцы. – Как думаешь долго мы еще простоим?

– Не знаю, как тебе, а мне на дрова еще рано. А эти, – тополь кивнул в сторону молодняка. – Пусть себе стоят. Думаю, после лесного чернозема наша земля им не очень-то по вкусу придется.

– Если не по вкусу, то чего они сюда лезут словно здесь не вода, а нектар? – Продолжала возмущаться рябина.

– Молодые еще, глупые. Наслушаются сказок о красивой жизни, вот и лезут. Городским деревом быть гораздо престижней, чем обычным.

«По мне век бы ваш город не видеть. – возмутился, про себя, клен. –Неужели не знаете, что нас сюда силой привезли».

С той весны стал клен городским жителем, но гордости от этого совсем не ощущалось. Вода была какая-то противная, и не вкусная, воздух отравлен выхлопными газами машин, да и люди, что проходили по дорожке, все норовили то веточку сломать, то листочек сорвать, то ножиком по коре резануть. От такой жизни стал наш клен болеть и чахнуть. Веточки уже не тянулись к редкому, расплавляющему смрадный асфальт, солнцу, листочки, из-за огромного количества химии в городском воздухе, уже были не такими зелеными как раньше, а кора на стволе стала грубеть и ломаться. И тут он понял, наблюдая за коренными жителями города, что не кичатся они своим местом, не гордятся тем, что они городские, а завидуют. Завидуют клену, что он знает как пахнет по утру роса, как свежи и ароматны талые, весенние воды, как восхитительно тепло корням под опавшими листьями. Как упоительно прекрасно заботиться о гнезде маленькой птички, свитом в твоей кроне. Как приятно чувствовать, что в норке, у самых корней, ворочается по ночам полевая мышка, но главное не это. Главное, что там ты ощущаешь себя лесом, чем-то большим, могучим и важным. А здесь, в городе, ты всего лишь изгородь, забор, защита пешеходов от машин, и очиститель воздуха. От этого деревья и умирают.

– Но нельзя же так! – Возмущенно тряхнул кроной клен. – Нельзя чтобы мы, деревья, жили отдельно друг от друга! Нам нужно подружиться! А хотите, я расскажу, о чем журчит ручеёк? – Спросил он, и не дожидаясь ответа стал говорить сначала о ручейке, потом о соседе-лопухе, потом о знакомой бабочке.

Вначале деревья делали вид, что им это совершенно не интересно, потом стали прислушиваться, затем каждое дерево стало вспоминать свою историю, и вот, не прошло и месяца, как вдоль пешеходной дорожки стояли уже не просто понурые деревья, а шуршащие листвой, спорящие и приветливые родственники. Ведь деревья не умеют долго обижаться.

– Смотрите, прямо как в лесу! – Воскликнул однажды мальчик ,проходивший с родителями по дорожке.

Это сравнение всем очень понравилось. Ведь нет ничего приятней, даже для городского дерева, чем ощущать себя лесом.

Друг на асфальте

В одном очень большом городе люди каждый день ходили по одной асфальтированной дорожке. Они никогда не смотрели себе под ноги, лишь изредка, после дождя, перескакивали через лужи или обходили обороненный кем-то пакет и снова бежали дальше, каждый по своим делам. Но вот, однажды, один усатый дядя вдруг обо что-то споткнулся. «Что такое?» – недовольно пробурчал он, но ничего не заметив, пошел дальше. Следом шла женщина, тоже споткнулась, но, даже не заметив этого, устремилась вперед. Много людей запинались на этом месте и только маленький мальчик остановился и стал внимательно рассматривать что же это могло быть. Вскоре он заметил небольшой бугорок, вздымавшийся на асфальте, словно кто-то набил ему шишку.

Каждый день мальчик проходил мимо этого места и вглядывался в бугорок, который как живой становился все больше и больше. Через неделю он вырос настолько, что асфальт в этом месте лопнул и трещины разбежались во все стороны.

«Что же там такое?» – подумал мальчик и присел на корточки. Мама, которая спешила по своим делам, нетерпеливо потянула его за руку, но мальчик вырвался от нее и стал разламывать асфальт своими слабенькими пальчиками. Раз, два, три и вот из-под черной, твердой корки показался желтый глазик.

– Ты кто? – удивленно спросил мальчик.

– Одуванчик, цветок такой. А ты кто?

– Я? Юра. Живу вон в том доме.

– Спасибо тебе, Юра. Без твоей помощи мне бы ни за что не пробить этой толстой преграды.

Они бы еще поговорили, но мама, даже не заметив цветка, взяла сына за руку, и они пошли на остановку. Вечером, возвращаясь из школы, Юра заметил, что цветок куда-то исчез.

– Одуванчик! Одуванчик! Ты где? – позвал он.

– Я здесь, – раздался тоненький голосок из-под асфальта.

– Что ты там делаешь? Ведь я не раскопал для тебя место.

– Я прячусь. Знаешь, когда я пытаюсь высунуть свою головку навстречу солнышку, то на нее постоянно кто-нибудь наступает. Это очень больно и меня могут сломать.

Мальчик заметил рядом с дорожкой клумбу и радостно улыбнулся.

– Я сейчас перенесу тебя туда, где тебе будет хорошо, – пообещал цветку Юра и стал ломать асфальт дальше.

Прохожие, не замечая цветка, бранили его, называли хулиганом, грозили отвести в милицию за то, что он портит их удобную дорожку, но мальчик не слушал, он все больше и больше взламывал асфальт, пока не освободил цветок из каменного плена. Тогда он осторожно перенос его и посадил на клумбе, среди других очень красивых цветов. Одуванчик был очень счастлив и хотел поскорее подружиться со своими соседями.

На следующий день, проходя мимо, мальчик заметил, что его цветок грустно опустил головку.

– Что случилось? Тебя кто-то обидел? – спросил Юра.

– Плохо мне здесь, – вздохнул одуванчик. – Соседи считают меня уродом и не хотят со мной дружить, собаки так и норовят меня или выцарапать из земли или обгадить. Да и люди здесь так же топчут меня как и там, на дорожке.

Мальчику было очень жаль цветок, он все думал, как ему помочь и наконец радостно воскликнул:

– Я знаю, где тебе будет хорошо!

Юра вырыл его из клумбы и побежал домой. Там он нашел цветочный горшок, наполнил его землей и посадил туда своего друга – одуванчика. Цветы на клумбе очень завидовали этому дворовому беспризорнику. Ведь хоть они и считали себя самыми красивыми, но их никто не брал в дом, потому что их красота была холодная. А одуванчик с тех пор стоял на подоконнике и каждый раз радовался, когда видел возвращающегося из школы Юру. Но вот пришла весна, и из желтого, пахнущего медом одуванчика, он превратился в стройный цветок с белой, пушистой головкой.

– Ну вот, мой милый друг, нам пора прощаться, – сказал однажды цветок, когда Юра вернулся домой. – Я улетаю далеко-далеко, куда унесет ветер, но тебе оставляю вот это маленькое зернышко. Посади его в горшочек и следующей весной я опять приду к тебе. А теперь, спасибо тебе за то, что сохранил мне жизнь и прощай.

Легкий ветерок подхватил белое облачко и унес далеко-далеко за город, где цветы не хоронят под асфальтом, их не топчут люди и не калечат собаки, но Юра совсем не расстроился. Он знал, что когда наступит весна, на подоконнике появится желтенькая головка и ласково скажет:

– Привет дружок, я снова с тобой.

Так давайте же смотреть под ноги и не топтать друзей на асфальте.

КАК МУРАВЕЙ ИЗ ЛЕСУ ТУРИСТОВ ПРОГНАЛ

Однажды жарким, летнем днем тащил муравей, по имени Тимка, в свой муравейник тяжелое бревно. Проходя через, залитую солнцем, поляну он остановился, и решил передохнуть.

«Уф – выдохнул муравьишка, и вытер лапкой лоб. – Ну и жара. Так печет, что я, кажется, вот, вот растаю. Скорей бы дотащить это бревно к муравейнику, и отдохнуть в его прохладе». Только он об этом подумал, как все вокруг зашумело, затрещало, и на поляну вышли люди. Их было всего трое папа, мама, и маленький, лет пяти, сынишка. Взрослые сбросили рюкзаки на землю и огляделись.

– Как тебе полянка? – спросил мужчина свою спутницу, и не дожидаясь ответа продолжил. – По-моему неплохая. Тогда здесь и остановимся. Я пойду принесу дров, а вы, пока, располагайтесь. Притопчите вокруг траву, достаньте мангал, и все остальное.

Мама с сыном кивнули в знак согласия, и каждый занялся своим делом. Папа потопал за хворостом, мама стала распаковывать рюкзаки, а мальчик ей мешать.

«Ну и как же мне теперь попасть домой? – Подумал Тимка глядя на это неожиданное препятствие. – Если их обходить, то я и к ночи не доберусь, а на прямую – растопчут и не заметят». А когда он увидел вышедшего на поляну мужчину с большой охапкой сухих веток, то у него даже усики встали дыбом. «Это они в такую жару еще и огонь хотят разжечь? До такого могут додуматься только люди. Ведь так недолго и лес спалить». От того, что вот, вот случится беда, Тимка, позабыв про бревно, стал бегать по поляне, стараясь что-нибудь придумать, чтобы спасти лес от пожара. «Эх, были бы сейчас со мной мои друзья, мы бы этим любителям природы быстро бы объяснили, что огонь в жару не разводят. Но они далеко, а делать что-то нужно прямо сейчас».

Тимка бегал взад и вперед среди травы, пытаясь что-нибудь придумать, а человек, в это время, с хрустом ломал сухие ветки, и бросал в кучу. Вскоре куча стала такая большая, что доходила ему почти до пояса.

– Какой у нас будет большой костер! – Восхищенно воскликнул малыш.

– Да. Он будет виден далеко, далеко. – С гордостью ответил папа.

– А как мы на нем шашлыки пожарим? – Спросила мама.

– Для них мы другой костер разведем.

«Два костра?! По-моему, это уже слишком!» – схватился за голову муравей, и позабыв про страх и опасность, бросился к людям. Он ловко взобрался на ногу, сидящего у кучи хвороста, мужчины, и вцепился в неё зубами.

– Ай-ай-ай! – Воскликнул человек, и выронил из рук спички. – Меня кто-то укусил.

– Тигр? – Спросил сынишка, и испуганно огляделся.

– Комар? – Посочувствовала жена.

– Не знаю, но очень больно. – Ответил папа, и почесал укушенное место. – Развелось в лесу всякой кусачей дряни, нормальным людям отдохнуть нельзя.

«А тебя сюда никто не звал. У себя дома отдыхай, что ты в наш пришел»? – Ответил муравей, и укусил его за шею.

– Ой-ой-ой! Да что же это такое? – снова вскричал мужчина, и хлопнул себя по затылку.

– Опять укусили? – Спросила жена.

– Пап где тигр? Я его не вижу. – подбежал к нему малыш.

– Не знаю. Мне кажется они везде. – Ответил он, и потянулся за спичками.

Следующий Тимкин укус был подмышку.

– Ай-ай-ай! Ой-ой-ой! – Закричал от боли мужчина, и стал, почему-то, скакать вокруг кучи хвороста на одной ноге.

– Тебе невидимый тигр ногу отгрыз? – сочувственно спросил малыш.

– Нет. Этот «крокодил» меня укусил подмышку. – Со слезами в голосе пожаловался папа.

– Крокодилы водятся только в Африке. – Серьезно поправил его сынишка.

– Крокодилы бывают разные. Есть которые плавают, а есть которые… Ай!

Тимка со всех ног бросился с его спины на грудь.

– И вот эта дрянь, которая меня грызет, тоже хоть и маленькая, но большой крокодил.

Малыш подошел к маме, и тихо сказал: – Мам поехали домой, а то здесь папе то тигры, то крокодилы мерещатся. Мне страшно.

– Дорогой. Может мы шашлыки в другой раз сделаем?

– Нет! Ой! Да! – Воскликнул мужчина, и с силой ударил себя по груди. – Всё. Не хочу шашлыков, не хочу лес, не хочу природу! Домой на диван, где нет этих кусачих тигров, крокодилов или как их там. Все, собираемся.

Услышав это Тимка, на прощание, укусил его за живот, и довольный спрыгнул на землю. Забравшись на самую высокую былинку, муравей стал наблюдать как люди, второпях, собирают вещи, и удирают с поляны.

«Вот и правильно. В следующий раз, прежде чем войти в чужой дом, ознакомьтесь с правилами поведения» – подумал муравей, и взвалив на спину бревно потащил его к муравейнику.

Корова и бабочка.

Как-то раз паслась на поле молодая телочка. Она бродила среди прекрасных цветов и щипала сочную, пахучую травку. Вдруг один из цветков, взмахнув лепестками, оторвался от стебелька и полетел к ней навстречу.

– Ой! – изумилась коровка. – В первый раз вижу, чтобы цветы летали.

– Хи-хи, – рассмеялось нечто, порхая вокруг нее. – Глупая, цветы не могут летать.

– Тогда кто же ты?

– Я – бабочка! Самая красивая, самая нежная, самая восхитительная на свете.

– Я тоже хочу стать бабочкой, – сказала молоденькая телочка, с завистью глядя на это милое создание.

– Для этого ты должна научиться летать, – присев ей на нос, ответила бабочка.

– А как?

– Это же очень просто. Смотри, – она взмахнула крылышками и взвилась вверх. – Отталкиваешься ножками, потом машешь крылышками и ты летишь.

– Понятно.

Коровка подпрыгнула, но у нее ничего не получилось.

– Хи-хи-хи. Ха-ха-ха, – раздалось со всех сторон, и десятки бабочек, вспорхнув с цветков, закружились в веселом хороводе.

– Я все-таки научусь летать и тоже стану самой красивой и самой восхитительной, – упрямо сказала телочка и под дружный смех бабочек побежала к пригорку. Взобравшись на него, она разбежалась, прыгнула, и, что есть силы, замахала ногами, ушами и хвостом. Но, увы, она снова упала на землю.

– Ха-ха-ха. Хо-хо-хо, – звучал над ее головой веселый смех бабочек. – Корова хочет стать такой же, как мы! Ха-ха-ха. Эта страшилище задумала потягаться с нами! Ой, держите меня, я сейчас лопну от смеха. Она только и может, что топтать наше поле и есть наши цветы.

Вдруг одна бабочка села ей на нос и укоризненно сказала:

– Как ты смеешь, ты, страшное, рогатое чудовище, даже мечтать о том, чтобы тягаться с нами по красоте. С нами! Самыми красивыми, самыми великолепными и самыми благородными созданиями на земле. Все. Буквально все восхищаются нашей красотой. А ты просто корова. Возле которой даже сидеть противно. Фи! – и она взлетела и увлекла за собой подружек.

Через минуту молоденькая телочка с завистью смотрела на красивый венок из бабочек, плавно плывущий над полем.

Наступал вечер. Солнце клонилось к закату. И уже телочка собиралась домой, как заметила странное движение в бабочкином хороводе. Одна за другой из него отделялись бабочки и прятались в траву.

– Наверное, укладываются спать, – решила коровка.

– Пойду, пожелаю им спокойной ночи.

И она осторожно, чтобы невзначай не наступить на них. Пошла к тому месту, куда они приземлялись. Подойдя поближе, телочка увидела, как очередная бабочка садилась на траву и вдруг превращалась в мерзкую противную гусеницу.

– Бр-р-р, – брезгливо замотала головой коровка и побежала домой.

– Здравствуй, моя Рябушка! Здравствуй, моя красавица! – ласково встретила ее у ворот хозяйка.

– Как ты сегодня погуляла? Хорошо? Вот и славненько. Пойдем, я тебя умою, попою и будет моя Рябушка чисто загляденье.

А после того, как хозяйка ее умыла, напоила и подоила, поклонилась в пояс и сказала:

– Спасибо тебе, Рябушка, спасибо, кормилица, за молоко, масло, сметанку, что ты нам даешь. Краше и полезней тебя нет никого на всем белом свете.

– Му-у-у, – обрадовано промычала телочка. – Главное, не как ты о себе думаешь, а как другие о тебе отзываются.

КУДА ПРОПАЛИ СОЛНЕЧНЫЕ ЗАЙЧИКИ?

Каждое утро Юру будил маленький солнечный зайчик. Он садился ему на лицо, и ласково так, по солнечному, говорил: – Вставай дружок, пора в школу. Мальчик улыбался ему в ответ, потягивался, и шел в ванную умываться, а зайчик садился на кровать и играл с кошкой до тех пор, пока Юра не вернется.

– Ну как сегодня во дворе? – Спрашивал его мальчик.

– Ничего. Вроде тепло, но курточку, все же, одень.

Затем они вместе шли на кухню, и пили чай. То есть Юра пил, а зайчик купался у него в чашке.

– Осторожно горячий не обожгись. – Волновался за друга мальчик.

– Это что, вот у нас на солнце горячо вот это да, а здесь вода как раз для купания. – Хвастался зайчик.

После завтрака они отправлялись в школу, и зайчик все уроки сидел на парте рядом с Юрой. Даже иногда подсказывал, если знал. И до того они сдружились, что солнечный зайчик приходил к мальчику всегда, даже когда было темно или шел дождь.

– Как тебе это удается? – удивлялся Юра. – Ведь за окном еще ночь, а ты уже здесь.

– Если хочешь быть рядом с другом, то нет ничего невозможного. – смеясь отвечал зайчик.

Так они вместе прожили три года. Наступили летние каникулы, и Юрины родители подарили ему игровую приставку, а чуть позже в доме появился компьютер, и мальчика словно подменили. Теперь он уже не играл с зайчиком в прятки, не гонял с ним и другими ребятами мяч, не пили вместе чай, а вскочив с постели, сразу же бежал к компьютеру или приставке, и до позднего вечера сражался со страшными монстрами или управлял гоночными автомобилями. Зайчик и так, и эдак пытался отвлечь его от этих ужасных игр. То на руку ему вспрыгнет, то на лицо вскарабкается, все зовет на улицу, на простор, на воздух, но Юра лишь злился и отмахивался от надоедливого друга.

И вот, как-то раз мальчик проснулся, и хотел было бежать к игровой приставке, как вдруг он остановился и огляделся. В комнате он был один. Юра привык, что его друг всегда рядом, и что его улыбающееся, светлое личико светится у него то на щеке, то на руке, что сейчас почувствовал себя так одиноко, что ему стало даже немножечко страшно, и захотелось заплакать.

– Зайчик где ты? – тихонько позвал друга мальчик, но в ответ была только тишина, лишь компьютер подмигивал ему своим голубым глазом. – Солнечный мой дружок, ты куда спрятался? – Уже громче позвал он. – Но только ветер качал занавески. Мальчик печально вздохнул, и пошел к приставке. В этот день ему совершенно не игралось. Не появился зайчик и на следующий день, а когда Юра и на третье утро проснулся без своего друга, то наконец понял, что зайчик к нему больше не придет. «Или я его чем-то обидел, или с ним случилась беда – решил мальчик – Нужно его обязательно найти». Дождавшись, когда родители уйдут на работу Юра, положил в рюкзачок немного конфет, пряников, взял чистый носовой платок, и отправился на поиски.

Во дворе он встретился со своим одноклассником Ваней.

– Привет. Ты случайно не встречал здесь солнечного зайчика? – спросил его Юра.

– Зайчика? Нет, не видел. Зато у меня есть диск с класным ужастиком. Хочешь дам посмотреть? – Ответил Ваня, и протянул ему коробку со страшным фильмом. Юра хотел было взять диск и бежать домой, но в последний момент одернул руку: – Нет. Мне друга найти нужно.

– Как хочешь. – хмыкнул Ваня, и спрятал диск в карман. – Ищи своего зайца, а я пойду лучше боевик посмотрю.

В соседнем дворе Юре встретилась знакомая девочка из параллельного класса.

– Привет. Ты солнечного зайчика не видела?

– Нет, а это что, триллер или фэнтази?

– Это мой друг.

–Понятно. Зато у меня есть одна игра. Там ты вампир нападаешь на людей. Так здорово. Дать поиграть?

От радости у Юры загорелись глаза, он взял флешку, и уже сделал шаг чтобы побежать домой, но остановился, подумал, и со вздохом вернул игру.

– Нет, спасибо, я друга ищу.

– Ну ищи, ищи. Кстати, а как выглядит этот солнечный зайчик? – Спросила девочка, но Юра её уже не слышал. Он сел в автобус и поехал за город. Там, среди полей и лугов мальчик надеялся увидеть своего друга в лужице, реке или хотя бы в зеркальце, но увы, зайчика нигде не было. Так он бродил день, бродил второй, и пришел к огромной горе, в которой была большая пещера. Возле пещеры горел огонь, а рядом стояла женщина с длинными, огненно-рыжими волосами, и с румяным лицом, усыпанным множеством озорных конопушек.

– Здравствуйте. – Поздоровался Юра.

– Здравствуй мальчик. Куда путь держишь? Один путешествуешь или от родителей отбился? – Спросила она его, и улыбнулась. Её улыбка была так похожа на ту, которой улыбался его солнечный зайчик, что у Юры даже «мурашки» по спине побежали.

– Я друга ищу. Вы его не видели? Это такой зайчик. Солнечный. – Немного смущаясь, спросил мальчик.

– Зайчик? Как же, знаю. Был он здесь. Говорил, что очень сильно ты его обидел.

Юра опустил голову и покраснел. – А как мне его найти?

– Зачем он тебе?

– Прощения хочу попросить. Помогите мне его найти. Очень нужно.

– Ну раз хочешь попросить прощения, тогда конечно помогу. – Женщина повернулась, и кого-то позвала. – Лучик иди сюда. У нас гости.

Из пещеры вышел мальчик как две капли воды похожий на неё.

– Познакомься, Лучик, это Юра. Он ищет солнечного зайчика чтобы перед ним извиниться. Ты поможешь его отыскать?

Мальчик подумал, и кивнул. – Он вернулся к себе домой, на солнце. Когда я последний раз его видел он был очень грустный, но я передам ему, что его ищут. Жди здесь, я скоро.

Сказав это, мальчик скрылся в пещере. Юра постоял еще немного, а потом отошел к протекавшей рядом реке, сел на бережке, и загрустил. Вдруг на воде что-то блеснуло. Мальчик в волнении поднял голову. Совсем рядом в воде купался его друг.

– Привет. Ты звал меня?

– Да. Прости меня, я сломаю компьютер и разобью приставку только вернись, и не покидай меня больше. Мне так плохо и одиноко без тебя.

– Мне тоже было плохо, когда ты меня не замечал, – грустно сказал зайчик, и вдруг прыгнул Юре на руку. – Но ты здесь, и мне теперь весело и счастливо.

– И мне. – засмеялся мальчик. – А давай больше никогда, никогда не расставаться!

– Давай. Пойдем, я провожу тебя домой, а то родители, наверное, уже волнуются. – Предложил солнечный зайчик, и они, попрощавшись с женщиной, весело побежали держась за руки.

– А как ты меня нашел? – Спросил Юру зайчик.

– Если хочешь быть рядом с другом, то нет ничего невозможного.

Дорогие детишки, а когда вы, в последний раз, видели солнечного зайчика?

ЛЕГЕНДА ОБ ИКАРЕ

Царь Дидал смотрел в окно на что-то мастерившего во дворе сына, и улыбка гордости и умиления пряталась в его роскошной бороде. «Вот ведь настойчивый мальчик – думал он. – Если что задумал ночами спать не будет, сутками не есть, но своего добьётся».

Икар обернулся, заметил, стоящего у окна, отца, и радостно помахал ему рукой.

– Папа, папа смотри что у меня получилось! – мальчик поднял с земли огромные крылья, и прикрепил их себе на спину. – Теперь люди смогут летать, а я буду первым кто долетит до солнца.

– Только к обеду не опоздай. – Согнав с лица улыбку, строго сказал Дидал недоверчиво разглядывая новую поделку сына.

– Я скоро. Только испытаю их с того высокого пригорка, и домой.

Икар подпрыгнул, как молодой козленок, и побежал к дальнему холму, изредка взмахивая крыльями по дороге. Мальчик даже не ожидал, что его изобретение получится таким удачным. Легкие, прочные крылья уже при первых взмахах старались оторвать его от земли, но он не поддался искушению тотчас же взлететь, а все же добежал до вершины холма, там чуточку постоял, отдышался, затем раскинул в стороны руки-крылья, оттолкнулся, взмахнул и полетел.

Чувство полета как первый поцелую любимой девушки. От него кружится голова и спирает дыхание. Восторг и счастье переполняют тебя на столько, что хочется смеяться и плакать одновременно. Сердце бешено колотится в груди, а желание продлить этот волшебный миг становится почти болезненным.

Но, первые чувства схлынули, а рассекаемый им воздух остудил его разгоряченную голову. Икар открыл глаза. Перед ним простиралась бескрайняя пустота, а под ним, с каждым взмахом, уменьшался его родной город.

«Я лечу? Я лечу! Я ЛЕЧУ!!!» – взорвалось в голове у Икара. Не ведая страха он все чаще и чаще стал махать крыльями, стараясь поскорее достичь своей заветной мечты – Солнца.

Эта огромная, серая туча появилась перед Икаром так внезапно, что сперва он решил, что она ему просто мерещится, но даже когда мальчишка несколько раз моргнул туча не исчезла, а наоборот стала стремительно расти, и вскоре закрыла собой пол неба. «Облететь или пролететь сквозь неё?» – Подумал Икар не переставая набирать высоту. Не успев решить эту задачу, мальчик вдруг заметил, как в туче, как раз над ним, образовалось большое отверстие, в которое выглянуло заветное солнце. «Туда». – Решил он, и еще сильнее замахал крыльями. Как только мальчик пролетел сквозь дыру она тут же сомкнулась, а прямо перед ним возникла фигура высокого, седобородого старика в белых одеждах и с длинным посохом.

– Куда так спешишь, юноша? – Его голос был похож на раскаты грома.

– К солнцу, – ничуть не удивился появлению этого седовласого старика, Икар. – А Вы, наверное, Зевс?

– Смышленый мальчик, это хорошо, – хохотнул старик. – Ты мне нравишься, Икар, и поэтому я предлагаю тебе остановиться у меня на облаке. Отдохни, погости здесь, а потом, если захочешь, сможешь продолжить свой путь.

Первый порыв юноши был отказаться от предложения, и лететь дальше, но он, вдруг, почувствовал такую усталость, что тут же опустился на мягкое облако.

– Откуда Вы узнали, как меня зовут? – поинтересовался он, сбрасывая со спины потяжелевшие крылья.

– На то я и Зевс чтобы знать всех моих подданных. – разразился громоподобным хохотом старик. – Еще я знаю, что ты целых два месяца мастерил свои крылья.

– Верно.

– А еще… – Зевс вдруг насупил густые, белые брови. – Я знаю, что ты тот самый человек, который проложил людям дорогу в небо.

Икар скромно опустил голову.

– Хочешь узнать, что из этого вышло?

Мальчик удивленно посмотрел на Зевса: – Разве это возможно?

– Смотри. – Старик посохом раздвинул облако, и юноша глянул на открывшуюся землю.

Там, внизу, жизнь летела так стремительно, что века проносились всего за несколько секунд. Горели, и обращались в руины города и села, и тут же отстраивались заново. Распадались империи, и возникали новые. Людей косили эпидемии, но сразу же им на смену рождались другие, но во всей этой кутерьме жители земли не забывали Икара, и стремились повторить его путь. Вначале это были те же крылья, потом легкие, фанерные планеры, но люди гибли едва, отрываясь от земли. Затем появились аэростаты, и вроде как все наладилось, но взрыв унесший сотни жизней заставил землян начать все сначала. И, наконец, в воздух поднялся первый самолет. Легкий, деревянный, с небольшим моторчиком он все же полетел.

Икар смотрел на эти робкие шаги воздухоплавания, и был рад за людей, но через несколько секунд его лицо опечалилось. Не успели самолеты «окрепнуть», а их падения прекратиться, как люди тут же стали вешать на них бомбы, и посылать их убивать. Чем мощнее становился самолет, тем большую смерть он нес под своими крыльями. Еще несколько мгновений, и уже полземли горит в огне войны, а самолеты поливают её бомбами как тучи дождем. Последним аккордом этого кошмара стали два атомных взрыва. Икар отшатнулся от дыры.

– Смотри, смотри это еще не все. – подтолкнул его обратно Зевс.

С земли стартовали ракеты, люди ступили на луну. Казалось, что они одумались, и стали использовать небо в мирных целях, но не тут-то было. Еще секунда, и Икар заметил, как военные стали готовиться вывести в космос смертоносное оружие.

– Стой! Хватит! Довольно! – Воскликнул мальчик, отбегая от дыры. – Я больше не могу на это смотреть!

Зевс кивнул, и облако сомкнулось. – Ну что, отдохнул? Может продолжишь свой путь к солнцу?

– Мне надо подумать. – Икар сел, и подпёр руками подбородок.

«Где пропадает этот сорванец? – Дидал недовольно посмотрен на накрытый стол, и вышел во двор – Опять заигрался. Ну я ему сейчас покажу как ослушаться отца». Он взошел на вершину холма, и от удивления остолбенел. Там, между двух кустов, сидел его сын, а перед ним догорал костер из крыльев.

– Икар что случилось?

– Понимаешь, отец, прежде чем прокладывать дорогу к солнцу люди должны научиться жить на земле.

Медвежонок и сигареты.

Чмафик сидел за обеденным столом, а на нем стояла глубокая тарелка,полная пахучего липового меда, но только он поднес ложку к своему вкусному завтраку, как непоседа-комар залетел ему в нос.

– Ф-ф-фу, – выдул медвеженок из себя непрошенного гостя. – И откуда ты взялся такой бестолковый? Мой нос от щели в стене отличить не можешь, – недовольно пробурчал Чмафик, и снова потянулся к меду.

Но как только ложка черпнула порцию янтарно-желтого лакомства, что-то опять сильно защекотало в носу.

– Аа-чхи! – чихнул медвежонок и проснулся.

Он огляделся по сторонам в надежде увидеть тарелку с медом, но увы, ничего похожего в берлоге не было.

– Где этот несносный комарик? Он мне такой вкусный сон испортил, – проворчал медвежонок и еще раз огляделся, но кроме спящей рядом мамы в берлоге никого не было.

Только тоненький лучик света, проникнув через щелочку в двери, с любопытством осматривал Чмафика, прыгая ему то на нос, то на щеку, то на лапку.

– Так что, уже весна пришла? – сладко потянулся медвежонок.

Лучик мигнул и побежал по полу к дери. Чмафик осторожно, чтобы не разбудить маму, выбрался из кроватки и тихонько пошел к выходу. За стенами берлоги весело светило солнышко, на деревьях набухали почки, а вокруг зеленела молоденькая травка.

– Ура! Весна! – радостно закричал медвежонок и выбежал на поляну.

– Скоро появятся цветочки, на цветочках пчелки, у пчелок мед, а меда я, – мечтательно прищурил глаза Чмафик. – А пока его нет, продолжал размышлять медвежонок, – пойду полакомлюсь рыбкой.

Недалеко протекала небольшая лесная речушка. Это она летом была небольшая, Чмафик в два прыжка мог перескочить с одного берега на другой, а сейчас его встретила широкая река, которая несла на своей мутной бурлящей спине коряги, ветви деревьев и всякий лесной мусор.

– Да-а-а, разочарованно почесал затылок медвежонок. – Здесь кроме насморка ничего не поймаешь. Пойти у белочки орешков попросить, что ли.

И он направился к большому дубу. Но когда медвежонок пробрался сквозь кусты можжевельника, он увидел странное существо, которое сидело на пеньке. Оно было не похоже на других зверей. У него была гладкая, без шерсти кожа, длинные передние лапы с голыми пальцами, но зато вся голова была покрыта такой густой шерстью, что из-под нее были видны только глаза и кончик носа. А самое странное, во рту он держал уголек и, время от времени, пускал облака сизого дыма.

Чмафик втянул носом проплывавшее мимо облачко и закашлял. Незнакомец испуганно вскочил на задние лапы, огляделся и, увидев медвежонка, бросился бежать. Он убежал так быстро, что оставил на пеньке небольшую продолговатую пачечку и рядом маленькую коробочку. Чмафик осторожно понюхал и то и другое, запах ему не понравился, но, на всякий случай, спрятал все в ворохе сухих прошлогодних листьев и поспешил домой.

– Мама, мама! – вбежал в берлогу медвежонок.

– Что, дорогой? – спросила она, накрывая на стол.

Пока Чмафик бегал по лесу, мама встала, прибрала берлогу и достала из кладовочки припрятанный до весны бочонок меда.

– у реки такого странного зверя видел! – затараторил медвежонок, усаживаясь за стол. – Рост – во, шкура болтается, на задних лапах ходит, а когда сидит во рту горит огонек и дым от него идет такой противный.

– А палка за спиной у него была? – встревожилась медведица.

– Нет. Он как меня увидел, вскочил, да как побежит на своих длиннющих лапах.

Мама облегченно вздохнула и присела рядом.

– Это, милый, человек. Он очень опасный и страшный зверь. От него нужно держаться подальше.

– Он сильнее нас? – облизывая ложку, спросил Чмафик.

– Сильнее и хитрее. Потому, если где его увидишь, сразу беги ко мне. Понял?

– Я Конечно понял, мама. Можно я еще погуляю?

– Беги. Только смотри, осторожно. К реке близко не подходи.

– Хорошо, – крикнул уже в дверях медвежонок и выбежал на поляну.

Там его уже ждали волчонок и барсук.

– Ребята, – шепотом подозвал их к себе Чмафик. – Идемте со мной. Я вам одну штуку покажу.

Когда друзья пришли к тому самому пню, на котором сидел человек, медвежонок разгреб листья.

– Что это? – обнюхал находку барсук и фыркнул.

– Человек обронил, – все таким же загадочным шепотом пояснил Чмафик.

– Кто-о-о? – удивился волчонок.

– Человек. Он сидел на пне и держал во рту одну из этих штук, – медвежонок показал на пачку, из которой торчали небольшие беленькие палочки.

– Фу, как они не вкусно пахнут, – еще раз фыркнул барсук. – Давай я их растопчу.

– Не смей! – отгонял его от пня Чмафик. – Это моя находка. Вы знаете, что человек самый сильный и хитрый зверь?

– Да, мама мне это говорила, – ответил волчонок.

– И мне, – согласился барсук.

– А вы знаете, почему он такой?

– Не-е-ет.

– Потому что он дышит дымом из этих вот палочек. А вы хотите быть самыми сильными?

– Конечно хотим! – хором ответили зверята.

– Тогда нам тоже надо подышать этим дымом, – тоном знактока сказал Чмафик. – Ну, кто будет?

Друзья немножко поколебались и согласились. Они и так и эдак вертели в лапах палочки. То засунут в нос, то в рот, то лизнут, то вверх подбросят, а дыма все нет. Уже совсем хотели бросить это занятие, как вдруг волчонок ударил себя лапой по лбу, и воскликнул:

– Погодите! У нас же ничего не получится! Когда мы с папой зимой были на охоте, то на реке видели людей. Один из них достал такую вот штуку, он назвал ее «сигарета», взял в рот, а потом у него в передней лапе появился маленькая коробочка. Он достал из нее тоненькую палочку, потер о коробочку и появился огонь. Огонь он поднес к этой штуку и из нее пошел дым. Вот. Без коробочки у нас ничего не получится.

– Ха. У Чмафика все есть, – самодовольно сказал медвежонок и разгреб листья дальше.

Под ними лежал коробок.

– Ух ты! – удивились зверята. – Откуда?

– Да все оттуда же. Ну, кто первый попробует?

По считалке, первым оказался барсук. Он первым взял в рот сигарету, в волчонок чиркнул спичкой о коробок. Барсук сделал вдох, закашлялся, бросил сигарету и, стремглав, побежал домой.

– Слабак. Ну, теперь давай ты, – протянул медвежонок сигарету волчонку.

– Ты знаешь, мне кажется, я не хочу быть таким сильным, как человек, – попятился волчонок, косясь на дымящуюся штуку.

– Что, струсил? – начал наступать на него Чмафик.

– Нет. Просто…, кажется, меня мама зовет, – скороговоркой выпалил волчонок и скрылся в кустах.

– Трус! – крикнул ему вслед медвежонок. – А еще волк называется. Эх Ты!

«И чего они так испугались?» – размышлял Чмафик, вращая в лапе дымящуюся сигарету. – «Ну, подумаешь, пахнет противно, так это же ерунда. Вот я сейчас, как подышу, так сразу стану самым сильным в нашем лесу».

Медвежонок поднес сигарету ко рту и сделал вдох. В глазах у него потемнело, дыхание перехватило, голова закружилась так, что он даже присел, чтоб не упасть.

– Кхе-кхе-кхе, – закашлял Чмафик. – Ну и гадость. И как этим только люди дышат?

– Может не от этого они такие сильные, – начал сомневаться медвежонок. – Пойду спрошу у мамы.

Когда Чмафик уходил с поляны, то ноги у него были такие слабые, что его качало из стороны в сторону, голова кружилась, в желудке урчало и вообще, чувствовал он себя очень плохо. С трудом добравшись домой, Чмафик хотел только одного, лечь в постель и уснуть, но у порога его встретила мама.

– Что с тобой, сынок? – тревожно спросила она.

– Ничего, все в порядке, просто что-что нехорошо мне. Я прилягу, – заплетающимся языком проговорил Чмафик.

– А почему от тебя человеческим дымом пахнет?

– Я… Мы… Ничего, мам, тебе показалось. Можно я прилягу? – и медвежонок упал на кровать.

Мама внимательно поглядела на него и вышла из берлоги. Вскоре она вернулась, неся полный кувшин молока. Как ни сопротивлялся Чмафик, но пришлось ему его выпить, а потом он уснул. На следующий день, когда медвежонок открыл глаза, то первое, что он увидел, это была мама, сидящая у его кроватки.

– Как ты себя чувствуешь, дорогой? – заботливо спросила она.

– Уже лучше, только голова немного болит.

– А теперь расскажи-ка мне, милый мой мальчик, что вчера произошло.

Чмафик хотел было соврать, но когда взглянул матери в глаза, передумал и рассказал правду.

– Глупый, ты, глупый, – ласково потрепала она его чубчик. – Не сигареты делают человека сильнее нас, а стреляющая палка под названием ружье. Отними ее и он будет не опаснее енота, а сигареты наоборот, делают его еще слабее. Я давно уже замечала, что человек, который не курит гораздо сильнее, быстрее и смекалистее, чем тот у которого эта дрянь во рту. Да и ты, наверное, это понял. Что тебя сделала здоровым молоко или сигарета?

– Конечно молоко, – твердо сказал Чмафик. – Можно мне прогуляться?

– Иди, милый, только не долго.

– Я скоро, – пообещал Чмафик.

Выйдя из дома, он сразу же отправился к тому месту, где лежали сигареты.

– Вот вам, вот вам, вот вам, – приговаривал медвежонок, топчась по ним и превращая в пыль ядовитое зелье. – Не будете отравлять воздух, не будете делать нас слабыми.

С тех пор прошло много лет, Чмафик вырос и стал самым сильным зверем в лесу, а все потому, как он сам говорит, что пил молоко и не прикасался ко всякой гадости, которой травит сам себя человек.

Мишка-Дружбишка

В одном лесу жил-был медвежонок Федька. Был он очень вредным и никто не хотел с ним дружить. Например, Федька любил взобраться на дерево и ждать, когда на поляну выскочит зайчонок. Тогда он с громким воем падает у косого перед самым носом и долго катается от смеха по земле, глядя, как зайчонок несется со страху не разбирая дороги, по колючим кустам и ударяясь головой о деревья. А еще он мог тихо подкрасться к пугливой косуле и громко рявкнуть ей на ухо, а потом скакать от радости, глядя на нее, лежащую без сознания.

Никому в лесу не давал прохода: то ежика палкой вдруг стукнет, то муравейник разворотит, то лису к пеньку за хвост привяжет, то волчью нору засыплет. Мама- медведица и бранила его за это, и наказывала, и добром говорила:

– Перестань, Феденька, над зверями потешаться. Вот гляди, отвернуться они от тебя, никто с тобой дружить не будет. Тогда худо тебе придется.

– А зачем мне друзья? – отвечал Федя, – это слабые пусть между собой дружат, а я и без их дружбы обойдусь. Ведь я сильнее всех, мне никто не нужен.

– Ох, смотри, сынок, попадешь в беду – некому помочь будет, раз дружить не умеешь.

– Не попаду! – хвастливо отвечает медвежонок. – А если что, я и сам справлюсь. Ведь я же самый сильный.

– Ну-ну, – вздохнула мама. – Поживем – увидим.

Прошло лето, наступила осень. И вот в один из коротких осенних дней задумал наш Федька новую забаву. Он разыскал дупло, где живет старая сова, и решил, когда она вечером улетит на охоту, он взберется на дерево и заколотит вход. Сова усталая вернется домой, а дома-то считай и нет. Вход забит. Вот смеху-то.

Медвежонок засветло прокрался к дереву и стал ждать. Когда стало темнеть, на небе собрались тучки и пошел последний осенний дождь.

– Ну, наконец-то, – пробурчал Федька, увидев, что сова вышла из дупла и готовится в путь. – А то здесь и простудиться недолго.

Вот сова улетела, и медвежонок быстро полез на дерево. Но оно было уже совсем мокрое, а Федька так замерз сидя под дождем, что он не удержался, сорвался с дерева и шлепнулся прям всем Федькой об землю. Но и это еще не все. Падая, он угодил в старую охотничью яму, вырытую под этим деревом. Медвежонок сильно ушибся, сломал переднюю лапу, расквасил нос, поцарапал бока, а задней лапой угодил в капкан.

– Ой-ой-ой, как больно! – взвыл он. – Как же мне отсюда выбраться. Капкан заднюю лапку защемил, а передняя болит очень. Яма вон какая глубокая, самому не выбраться. Хоть бы кто пришел сюда, помог!

Вдруг видит: с края ямы свешивается мордочка лисы.

– Эй, рыжая! – закричал Федька. – Сбегай домой, возьми веревку и вытащи меня отсюда. Да поживей, а то я замерзну!

– Вот еще! – фыркнула лиса и, махнув хвостом, убежала.

– Ну погоди у меня, – заскрипел зубами медвежонок, – вот выберусь отсюда – хвост тебе выдерну.

Шло время, кончился дождь, наступила холодная ночь. Федька мокрый и замерзший сидел в яме и скулил. Было ему больно и страшно, что вот так он и умрет в этой сырой, холодной земле, и никому его не жалко.

– Так мне и надо, – всхлипывая, говорил он, – за что меня жалеть. Всех я обижал, задирал. Никому не сделал хорошего, а все норовил силой своей похвастаться. Ну и где она, моя сила? Куда девалась? Права была мама, что без дружбы очень худо. Без дружбы в миг пропасть можно.

Когда забрезжил рассвет над ямой вновь показалась голова лисички.

– Здравствуй, лисонька, – тихим голосом сказал медвежонок. – Ты прости меня, увальня, за все то плохое, что я тебе причинил. Даю слово, что если останусь жив, то буду защищать и оберегать тебя от всех врагов.

– Ты хочешь со мной дружить? – удивилась лиса.

– Если можно, конечно, – опусти глаза Федька. – Буду очень рад.

– А у других попросишь прощения? – спросила лиса, виляя хвостом от радости.

– С радостью!

– Эй, – воскликнула рыжая куда-то в сторону, – подходите, он больше не будет.

И в тот же миг яму обступили все звери, которых он когда-то обидел. От муравья до лося. Все стояли и ждали.

Медвежонок, превозмогая боль, встал на задние лапки и низко поклонился всем:

– Простите меня, звери лесные. Много обид и горя я вам причинил, но теперь прошу вашей помощи и уверяю, что, если выберусь отсюда, стану для вас самым верным и преданным другом.

– Ну, что, простим его, друзья? – спросил лось.

– Простим, простим, простим, – раздалось со всех сторон.

– Поможем?

– Поможем, поможем, поможем…

– Тогда за дело!

Все бросились вызволять медвежонка из ямы. Лось с бобром дерево свалили, волк веревку притащил, белки к Феде спустились и его обмотали. Дружно потянули и вытянули медвежонка. Дикий кабан капкан разбил, лиса раны перевязала и все вместе отвели Федьку домой.

С тех пор нет в лесу добрее и отзывчивее зверя, чем медведь Федя. Со всеми он дружит, каждому готов на помощь прийти.

А вы такие же?

ПЕСОК И МОРЕ

Однажды ветер гнал по земле песчинку. Гнал, гнал, и пригнал к морю. Обрадовалось синее море новой игрушке, и давай её по дну катать да на волнах подбрасывать. Терпела песчинка, терпела, но лопнуло у неё терпение. Дождалась она, когда море вдоволь наиграется, и говорит: – О великое водяное царство! Отпусти меня обратно к родственникам и друзьям. Им так плохо без меня.

– Ха-ха-ха! – Рассмеялось море. – Как ты, мелкая соринка, смеешь о чем-то просить меня? Самое сильное царство на планете. Какое мне дело до твоей родни и друзей. Только я само решаю, что мне делать. Захочу – отпущу, а захочу – упрячу тебя на дно на веки вечные.

– Но ведь они же станут меня искать, и придут сюда.

– Это же замечательно! Зови скорее своих родственников. Давненько я что-то на своем дне песочек не обновляло.

Видит песчинка, что добром не отпустит её море, попросила ветер чтобы сказал он всему песку на земле где находится их братец. Вмиг облетел ветер землю, и песчинки тут же стали слетаться к морю, на выручку своего друга. Поначалу море играючи смывало своими руками – волнами песок к себе на дно, но песчинок становилось все больше и больше, а дно поднималось все выше и выше, берега сходились все теснее и теснее, и вот уже из огромного моря оно превратилось просто в большое, потом в среднее, затем в маленькое, а песчинки все летели и летели. Глядь, а это уже не море, а озеро, не озеро, а болотце, не болотце, а лужица. Ой, а где же она?

С той поры нет больше огромного, хвастливого моря, а другим морям урок был, да и вам детишки: Сильный не тот, кто подкову гнет, а у кого друзья есть. Коль друзья есть, то никакое море не страшно.

СКАЗ О НАС

– Эх, хорошо все ж эти ученые селекционеры придумали. – поделился своими мыслями с женой фермер. – Картошку вон какую выдумали, что от неё колорадский жук, как от чумы шарахается. А свеклу, или морковь ту же взять. Да одной морковкой теперь пол деревни накормить можно, и никакая тварь, кроме нас, её не жрет.

– Твоя правда, – поддакнула ему жена. – А сено на сегодняшнем удобрении? После него наша Пеструха не два, а четыре ведра молока давать стала. Куры яйца три раза в день нести начали. Красота.

– Погоди. Толи еще будет. А теперь давай спать. Мне засветло с Сивкой в поле надо быть. Картошкубороновать.

Солнышко едва показалось из-за председателевого терема свой первый луч, а мужик уже вел свою лошадку пробираясь сквозь лопухи как сквозь джунгли.

– Ишь как за ночь выросли, – удивлялся он. – Вчера все скосил, а сегодня под верхним листом даже Сивка идет не сгибается. А лист – то, что твой прикроватный коврик. Надо будет лопух химией потравить. Ну вот, наконец, и поле. – вышел фермер на вспаханную землю. – А где же картошка?

– Видимо разбежалась. – меланхолично заметил Сивка, и почесал задней ногой за ухом. – Ты её, хозяин, зря сюда в мешках вез. Надо было россыпью. Она бы дорогу запомнила, глядишь, и назад бы воротилась. А так где её теперь искать?

– От те раз! – воскликнул мужик, и сел на перевернутую борону. – Сивка! Ты что, по- нашему разговаривать можешь?

– Ха. От той травы, что сейчас, после ваших удобрений растет я еще удивляюсь что у меня только голос прорезался. А могли бы и крылья вырасти. И был бы я ну прям Пегас.

– Н-да-а-а. Дела. А морковка со свеклой тоже деру дали? – спросил фермер, разглядывая на грядках большие дыры.

– Эти нет. Просто крот услышал по радио, что в соседней республике неурожай корнеплодов, вот он и отправил туда твою морковь. Ох и упиралась она, доложу я тебе, но силы были не равные. Мужик в шоке побрел домой. Идя вдоль забора, он увидел, как на завалинке сидели вороны и ели арбуз, держа куски в передних лапках. Арбузные косточки разбегались как тараканы, но на них уже охотились воробьи, оглушая косточки дубинками.

– Приятного аппетита. – отрешенно сказал мужик, но птицы говорить не умели, поэтому молча кивнули головой. Не заходя в дом, хозяин взял ведро, и направился в хлев. Дверь оказалась заперта изнутри. Фермер вежливо постучался. За стеной раздался шорох. Он постучал еще раз. Дверь немножко приоткрылась, и в щель просунулась голова коровы.

– Слушай, хозяин, не могу я тебе сегодня молока дать, – застенчиво улыбаясь сказала она. – Ко мне сейчас дружок с племсовхоза заглянул. Ну, сам понимаешь, год как не виделись. Приходи завтра, а.

И дверь, со скрипом затворилась.

«Надо бы петли смазать» – подумал мужик и повернувшись стал наблюдать как из курятника вылетали куры, плавно кружили над крышей дома, по команде петуха перестраивались в шеренгу то по трое, то по два. Затем выстроившись клином начали состязаться в точности метания яиц по собаке. Шарик, надев в место каски миску, отвечал зенитным огнем из косточек, и всем, что подвернется под лапу. Вдруг во двор влетела взмыленный Сивка: – Хозяин, – возбужденно заговорил он. – Пошли на болото чудо покажу. Там лягушки с карасями на перегонки плавают, да с трамплина ныряют. А одна, даже за карася замуж собралась. Каково, а?!

– То же мне, чудо. – отмахнулся мужик. – Ты лучше посмотри, как пеструха метко яйцо сбрасывает. И когда это она так наловчилась? Ладно. Отдыхай, а я в дом пошел.

В сенях он чудом увернулся от, гудящей как самолет, мухи, которая на лету смотрелась в зеркало, и пыталась накрасить свой хоботок, но не рассчитала, врезалась в стену, разбила зеркальце, села на стол и заплакала.

– Бедненькая. Больно, наверное, – посочувствовал фермер, входя в дом.

Перед газовой плитой возилась свинья, а возле неё крутились пятеро поросят.

– А где моя жена?

– Привет, хозяин. – вышел на кухню боров. Он уже успел натянуть на себя его выходной костюм, и нацепить очки. – Тут такое дело. – продолжал кабан, подходя к мужику. – Мы с Хавроньей подумали. Не хорошо как-то получается. Вы вдвоем в таких хоромах обитаете, а нас, всемером, в тесном свинарнике держите без света и удобств. Мы решили, что это не справедливо, и сделали обмен. Вам с женой там тесно не будет. Кстати, она уже там обживается. Ну как, согласен на обмен?

– НЕЕ-Е-Т!!! – закричал мужик и проснулся.

Вот вы думаете это сказка? А ведь раньше тех, кто про самолеты, да поезда писал тоже сказочниками называли. А от теперешней химии, и селекции и не такое может случиться.

И ЭТО БЫЛО БЫ СМЕШНО, ЕСЛИ БЫ НЕ БЫЛО ТАК ГРУСНО.

СКАЗКА «ЛЕБЕДЬ, ЛЕБЕДЬ И ЛЕБЕДЬ»

На одном пруду жил-был Лебедь, а так как пруд находился рядом со школой, то это был не просто Лебедь, а грамотный Лебедь. И вот однажды кто-то из школьников забыл на берегу книгу. Лебедь осторожно подплыл к ней и прочел название «И. Крылов «Басни»».

– Что-то новенькое. – Обрадовался он. – А то от алгебры да английского языка у меня уже в глазах рябит. Почитаем, почитаем, что это за «Басни» такие.

Всю ночь, при свете уличного фонаря, Лебедь изучал книгу, а под утро с возмущением бросил её на берег.

– Это же надо каким дураком нашего брата здесь изобразили! – Негодовал он. – Набрал себе помощников: щуку – безмозглую рыбу, которая даже храпящего карася поймать не может, и какого-то престарелого рака, который все норовил от работы увильнуть, и обратно под корягу забиться, и подрядился с ними воз тянуть. Пиявке понятно, что с такими работниками толку не будет. Вот я бы! – и лебедь стал представлять, как бы он утер нос дедушке Крылову. Вдруг он пригляделся, а рядом с прудом воз стоит. Запрягайся и вези куда следует. От радости Лебедь забыл где находится, и на водной глади сплясал танец с саблями. Когда сабли закончились он сел на кувшинку отдышаться, и основательно продумать план действий.

«Перво-наперво надо подобрать толковых помощников. Это залог успеха. А кто у нас толковый? Карась? Стрекоза? Ворона? Бред какой-то.

– Ква. – высунулась у его ног голова лягушки.

– Нет уж, как-нибудь без тебя. Тоже мне помощница. Я на тебя наступлю – не замечу, а она – воз тянуть. Тьфу. Эврика! Нашел! Ай да я, ай да Архимед! Нужно еще двух лебедей позвать. Они и в одну сторону тянуть будут, и договориться с ними легче. Где они живут? Ага, вспомнил!

Через час наш Лебедь с двумя своими собратьями уже сидел на берегу пруда, и каждому объяснял его задачу.

– Ты, белый, держишься за одну оглоблю, а ты, белый, за другую, а я толкаю сзади. Понятно?

Лебеди дружно кивнули.

– Тогда за дело.

– Кого задело? – переспросил один из лебедей.

– Да никого. Двигай к возу. – рассердился наш вожатый. – Разобрали оглобли. И…

– Погоди. Мне правую или левую?

– Левую.

– А я правую взял.

– Поменяйся. Поменялся?

– Нет. Она от воза не отрывается.

– Вот бестолочь. Ты подойди к левой, а он пусть возьмет правую. Подошёл?

– Ай!

– Что такое?

– Мне оглобля на ногу упала.

– Какая левая или правая?

– Кто её знает, она мне не представилась.

– Хорошо. Можешь в отместку сам упасть на неё. Упал? Все, теперь в расчете. Взяли оглобли. Ии-и…

– Постой.

– Что опять?

– А как мы будем называть друг друга? Левый, Правый? Я так не хочу.

– Хорошо. Ты Боря он Гриша. Пожали друг другу крылья. Стоп! За знакомство потом выпьете. Сейчас главное дело. И так взяли оглобли. Ии –и…

– Погоди.

– Ну что еще?

– А тебя как звать?

– Зовите Архимедом.

– Очень приятно Боря, а это Гриша. Может за знакомство?

– Оглоблю бери – Боря! Взялись? Ии-и…

– Стой.

– В чем дело?

– А куда мы его тащим?

– Кого, воз?

– Ну не Гришу же.

– Прямо. Еще вопросы есть? Нет? Тогда подняли оглобли. Ии-и… Гриша! Я сказал поднять оглобли а не ноги! Напряглись. Но-но, не так сильно, а то меня сдуете.

– А ты, Олигофрен, держись крепче.

– Архимед.

– Кто?

– Я.

– Оо-о! А я Боря, а это Гриша.

– Схватили оглобли, кретины! – заорал взбешенный, грамотный Лебедь. – Взяли! Навалились! Что такое?! Я сказал «навалились», а не повалились. Поднимайтесь. Берите оглобли. Хорошо взяли?

– Ой как мы вчера хорошо взяли. Скажи Гриша.

– Угу.

– Хватит болтать. Давайте отвезем этот воз, а уже потом поговорим. Договорились? Вот и ладушки. Взяли оглобли. Ии-и…

– А далеко тащить?

– Кто спросил?

– Я

– Боря?

– Ну.

– Специально для Борь повторяю. Берем оглоблю, упираемся ногами в землю, и тащим пока я не скажу «стоп». Понятно?

– Да.

– А мне нет.

– Теперь повторяю для Гриш.

– Нет мне непонятно одно. Если мы тащим воз, то почему должны браться за какие-то оглобли?

– Потому что они выступающая часть воза.

– Так они еще и выпендриваются.

– Нет, вы не поняли. Они, что-то наподобие нашего клюва.

– Но когда меня выводят гулять, то за клюв не тащат.

– Тебя не тащат, а воз – тащат. Хватит трепаться. За работу. По местам. Боря слева, Гриша – справа. Стали? Оглобли в крылья! Ии-и раз, молодцы! Ии-и раз, хорошо идем!

– А, по-моему, хорошо стоим.

– Как стоим? – открыл глаза Архимед.

– Да вот так. Я немного отошел вперед, чтобы посмотреть двигаемся мы или нет. Вот уж пять минут стою, а вы так и не приблизились.

– А ну живо хватайся за оглоблю! Ии-и раз! Ии-и раз! А где Боря?

– Я здесь. В кусты ходил.

– А мы без тебя надрываемся. Становись на место. Взялись за оглобли. Ии-и раз! Ии-и раз! Ии-и раз! Хорошо. Ии-и раз! Ии-и раз! Молодцы. Эй, молодцы, вы где?

– Мы здесь, за кустом. У нас перерыв, отдых, так сказать.

– Получается, что я сейчас один надрывался?

– Нет. Мы мысленно были с тобой. Да ты не злись. О какой красный стал. Я как-то раз с курой познакомился так та точно такого же цвета была. В кулинарии это случилось. И имя у неё такое интересное – Гриль кажется. – Ударился в воспоминания Боря.

– Значит так, – взял себя в руки Архимед. – Если вы сейчас не встанете к оглоблям никто ничего не получит.

– Но мы же договорились.

– Только после того как воз сдвинется с места.

Лебеди дружно ухватились за оглобли, и принялись тянуть что есть силы. Грамотный же Лебедь упирался в воз сзади. Когда они уже топтались в луже собственного пота, расходуя последние силы, мимо пробегал дворовый пес Шарик.

– А что вы здесь так мучаетесь? – спросил он.

– Не видишь, пытаемся воз тянуть.

– Как же вы его потяните если у него колес нет?

Лебеди без чувств упали на землю.

Прав все же оказался дедушка Крылов. Только к сладу еще и голова нужна.

Хочу быть..!

Как-то вечером Сергей сидел в своей комнате и пытался учить уроки. Правила по русскому языку никак не хотели запоминаться, а учебник по математике был для него похож на китайскую азбуку.

– Ох, до чего же тяжела учеба в третьем классе! – вздохнул мальчик и закрыл учебник. – Хорошо быть взрослым, ничего учить не надо, утром ушел на работу, отсидел в кабинете или за рулем автобуса, а вечером пришел домой и к телевизору. Здорово! Да еще за это деньги платят. А тут! В школе спрашивают, оценки ставят, дома учить заставляют, за плохую отметку наказывают. Деньги на булочку у мамы всегда просить приходится. Никакой личной жизни. Эх, вот бы мне сейчас стать взрослым!

Сергей встал из-за стола и подошел к аквариуму. Долго смотрел на резвящихся рыбок, усмехнулся и сказал.

– Нет, наврал, все таки писатель, ну как его Пу, Пу, Путин, что ли, про золотую селедку, которая желания выполняла. Сказки все это.

Он отвернулся, и хотел было, уйти их комнаты, когда за спиной раздался тихий, ласковый голосок.

– Тогда лампу потри, может про джина не соврали.

– Кто здесь? – воскликнул мальчик, оглядывая комнату.

– Это я, та самая вобла, в которую ты не веришь.

– Не может быть – испуганно прошептал Сережа, глядя на золотую рыбку, которая высунула голову из аквариума и приветливо махала ему плавником.

– По твоему человек-паук, человек – летучая мышь или воинствующие черепашки – существуют, а говорящая рыбка – нет?

– Нет, ну почему, я вообще-то – забормотал, ошарашенный школьник, но рыбка милостиво махнула плавником и сказала.

– Ладно, ладно. Я сегодня добрая. Но хочу тебя поправить, что обо мне написал не Путин, как ты выразился, а Пушкин Александр Сергеевич. И называлось сие повествование «Сказка о рыбаке и рыбке». Ну ладно, хватит о прошлом. Я чего собственно заговорила. Ты у меня что-то попросить хотел? Я слушаю.

– А ты исполнишь? – не веря своим ушам, спросил Сережа.

– Постараюсь.

– А какой тебе от этого прок – хитро прищурился мальчик.

– Да надоело просто так по вашему водоему плавать. Хочу размяться немного, и посмотреть, что из твоих желаний получится.

–Ух ты, вот здорово – даже подпрыгнул от радости Сережа. – А сколько желаний? Три?

– Ну почему, сразу три? Для тебя, и в качестве рекламной акции, скажем – шесть. Хватит?

– Да, да – захлопал в ладоши мальчик.

– Первое желание. Хочу быть взрослым!

– Это понятно, но хотелось бы уточнить твою взрослую профессию.

– Не понял? – удивился Сережа.

– Работать, кем будешь?

– А! Ясно. Хочу быть водителем маршрутки!

В тот же миг перед глазами у мальчишки все завертелось, и вот он сидит за баранкой маршрутного такси, а в зеркало видит лицо взрослого, усатого мужчины.

– Оплачиваем проезд! – громко сказал Сергей вошедшим пассажирам.

– Один билет, пожалуйста, – попросила женщина и протянула пять тысяч.

– Сколько нужно сдачи? – спросил он.

– Сами посчитайте.

– Так, вам нужно – забормотал Сергей, пытаясь отнять из пяти тысяч тысячу двести, но тут вдруг в наушниках от плеера раздался знакомый голос рыбки.

– Извини, молодой человек, забыла тебе сказать, что твои знания с ростом не прибавились. Здесь я бессильна. Увы.

– Две тысячи триста – наугад выпалил он.

– Мужчина! Вы что, считать не умеете – возмутилась пассажирка.

– Нет, это я так, пошутил – покраснел Сергей – сейчас, сейчас.

– Ну мы поедем сегодня или нет? Я на работу опаздываю! – раздались возмущенные крики пассажиров.

– Рыбка, милая, не хочу быть таксистом. Сделай меня, пожалуйста, милиционером.

В ту же секунду автомобиль исчез, а вместо него появился кабинет. На Сергее была одета красивая форма капитана милиции, а перед ним сидел человек в наручниках.

– Вы признаете свою причастность к краже в ювелирном магазине? – строго сказал капитан, пытаясь по слогам прочитать протокол допроса свидетелей.

– Нет, не признаю – ответил задержанный, и нагло взглянул на милиционера.

– Но ведь здесь написано, что вы граж, граж-да, граж-да-нин, Кукушкин в тот вечер на-хо-ди-лись у дверей этого мА-га-зи-на.

– Вы, наверное, читать не умеете – засмеялся арестованный. – Так, может быть, я помогу?

– Нет, я сам. Здесь просто непонятно написано – покраснел Сергей.

–Для кого как – усмехнулся Кукушкин – Это для вас, может быть и не понятно, а для меня все ясно. Дайте-ка сюда. И он вдруг наклонился, и выхватил протокол из-под Сергеевых рук. Не успел тот и глазом моргнуть, как задержанный разорвал бумагу и прглотил.

– Вот и все – довольно сказал он, запивая «завтрак» водой из графина. – Нет бумаги – нечего читать. Тем более если толком не умеешь.

– Ой, что теперь будет? – с ужасом подумал Сергей. – Наверное, с работы выгонят. Стыд-то какой. Рыбанька, не хочу быть милиционером, хочу быть директором школы.

Через секунду он уже сидел за столом в просторном, красивом кабинете, а у двери стояла секретарь.

– Что там у вас? – спросил Сергей, отбрасываясь на спинку кресла.

– Пришли указания из ГОРОНО по поводу изменений в образовательную программу, а также инструкции и рекомендации. И она положила на стол объемную папку с документами. – Просили как можно скорее ознакомиться и дать отчет о том, как будем их внедрять.

– Хорошо, я просмотрю. – Ответил он, разглядывая компьютер.

– И еще – продолжала секретарь – Вас ждет посетитель, и хочу напомнить, что через два часа у вас педсовет.

– Завитее посетителя – сказал Сергей, наугад тыкая пальцем на клавишу клавиатуры.

В кабинете секретаря сменила молодая женщина. Она присела к столу и стала наблюдать, как директор школы пытался справиться с компьютером. На экране возникали то мордочка котенка, то непонятные знаки, то карточный пасьянс. В конце концов, компьютер показал Сергею язык и отключился.

– Слушаю Вас – сконфузился он и отвернулся от монитора.

– Я к вам вот по какому делу – пряча улыбку, сказала женщина. – Меня ГОРОНО направило к вам в качестве преподавателя информатики и вычислительной техники. Вот мои документы. – И она протянула несколько листочков бумаги.

–Сейчас посмотрим – решительно сказал Сергей и взял один из них.

На листочке вроде бы буквы были русские, но слова из них складывались совершенно непонятные. Директор пробежал глазами один листок, затем второй, и только в третьем листе заметил знакомое слово «Слоника».

– О, у вас есть живой слоник? – удивленно спросил Сергей.

– Какой слоник? Вы что? Нет у меня никакого слона! С чего вы взяли?

– Но ведь здесь написано «Слоник».

– Где? Дайте-ка сюда, – она взяла листок и быстро пробежала его глазами.

Увидев, наконец, то, что искала, женщина весело рассмеялась.

– Вы неправильно прочитали. Не Слоник, а Слоним. Я родом из города Слони-ма. Здесь так и написано.

На столе зазвонил телефон.

– Алло! – сказал в трубку Сергей.

– Извините, Сергей Петрович, но вам нужно срочно составить отчет в РайОН.

– А как? – вырвалось у директора.

– Вам лучше знать, вы ведь всегда его составляли.

С этой минуты, вдруг словно прорвало какую-то платину. Начали звонить телефоны, заходить какие-то люди и все чего-то просили, требовали, грозили.

Сергей закрыл ладонями уши и прошептал.

Рыбонька, золотая, не хочу быть директором школы, хочу быть олигархом.

И вот он уже сидит в качалке у собственного бассейна, и пьет из соломинки апельсиновый сок. Светит теплое солнышко, а вокруг растут пальмы.

– Классно как! – восхищенно подумал Сергей. – Надо было сразу это загадать. Буду теперь целыми днями купаться в бассейне, пить сок и есть всякие вкусности. Но только он успел отрезать себе ломтик ананаса, как к нему подошел молодой человек.

Извините, Сергей Петрович, но вам срочно нужно лететь в Канаду.

– Что? Куда лететь? – даже подпрыгнул олигарх.

– В Канаду. Вам необходимо присутствовать при покупке акций одной из канадских нефтяных компаний.

– Акция, акций! – что-то слово знакомое, только вот не могу вспомнить, что оно значит – размышлял Сергей, одевая костюм.

Когда он взошел на борт своего самолета, там его уже ждали секретари, помощники и люди охраны.

– Ну, что полетаем? – весело спросил олигарх, хотя у самого дрожали коленки при одной мысли о полете.

Все лишь пожали плечами и стали раскладывать на столе какие-то бумаги.

Сергей сел в кресло во главе стола.

Самолет взлетел и взял курс на Америку.

– Сергей Петрович, нам бы хотелось уточнить некоторые детали покупки, – сказал один из помощников, когда они оказались в воздухе.

– Какие детали? – не понял Сергей.

– Вот, взгляните – и помощник протянул ему листок.

– Здесь же не по-нашему написано – воскликнул олигарх, вертя в руке документ.

– По-английски, разумеется – спокойно ответил помощник. – А вы, простите, на каком языке собираетесь вести с ними переговоры?

– На нашем.

В салоне раздался сдержанный смех.

– Сергей Петрович, такие дела лучше вести на их языке, то есть на английском. Так они лучше понимают.

«Они то может и поймут, но я на этом языке ничего сказать не смогу. – подумал Сергей. – Мы ведь в школе только, только английскую азбуку прошли, и то, я ее всю не запомнил. И вообще Канада – это где?»

Он встал и подошел к карте, весевшей на стене.

«Канада, Канада, где же она?» – бормотал олигарх, водя пальцем по странам. – Вот она, что ли? – спросил, остановившись на одной из точек на карте.

В салоне раздался дружный смех.

– Шутить изволите? Это Камбоджа.

Сергей покраснел и отошел от стены.

– Да, простите, еще один вопрос – поднялся из-за стола один из помощников. – Нужно проверить еще раз суммы покупки, продажи по отношению к Лондонской бирже.

– Так проверьте – ответил Сергей.

– Мы то проверили, но вы должны все это перепроверить и подписать.

И он протянул стопку бумаг с таким количеством цифр, что у Сергея зарябило в глазах.

Олигарх отвернулся от стола и прошептал.

– Рыбонька, милая, не хочу быть олигархом, хочу быть президентом.

И вот он сидит в огромном кабинете, а к нему с заискивающими улыбками входят министры и депутаты, протягивают какие-то бумаги и он, не глядя, ставит на них свою подпись.

По селектору раздался голос секретаря: – «Господин президент, к вам областная делегация. Впустить?»

– К помощнику! – строго ответил он.

– Но ведь вы им сами назначили.

– Я сказал к помощнику.

– Там еще представители оппозиции хотят с вами встретиться.

– Не впускать! Я занят! На сегодня прием окончен.

– Господин президент. Вам нужно просмотреть несколько законодательств и подписать три указа.

– Хорошо , давайте.

Сергей, не глядя, подписал все, что принес ему секретарь и развалился в кресле.

– Вот это по мне. Сиди себе, подписывай бумажки и все. Ни тебе читать, ни писать, ни считать не надо, не по-английски разговаривать. Хорошо.

В таком блаженстве он провел два дня. Утром Сергей приезжал на работу, не глядя, подписывал все, что ему приносили, а вечером ехал домой.

На третий день, стал виден результат его деятельности. Утром у подъезда его ждала охрана, но без машины.

– А где тачка? – удивленно спросил Сергей.

– Так вы же сами запретили ездить машинам по городу – ответил один из охранников. – Вы подписали указ, чтобы все жители ходили пешком. Так для здоровья полезней.

Какой-то холодок пробежал по телу.

– Ладно, пошли пешком – бодро сказал он, и они отправились в резиденцию.

Проходя мимо какого-то завода, Сергей обратил внимание, что перед проходной толпится народ, а из труб не идет дым.

– А почему завод стоит?

– Так вы подписали указ, чтобы заводы не шумели, трубы не дымили, и вообще, чтобы вокруг была тишина.

– Кажется, я что-то не так сделал – подумал президент.

Когда они, наконец, пришли на работу, его уже поджидала целая толпа из министров, военных и депутатов.

Сергей только уселся в кресло, как в кабинет вошли все эти люди.

– Господин президент. Мы пришли выразить вам свое недовольство вашим правлением.

– Это почему же? – ошарашено, спросил Сергей.

– Вы своими указами запретили людям работать, закрыли школы, выпустили из тюрем всех заключенных. Даже издали указ, запрещающий телефонам звонить. Вы понимаете, что сейчас творится в стране?

– А что? Классно! У всех будут только выходные и праздники. Чем плохо?

– А кто будет собирать урожай, печь хлеб, строить дома?

– Пока не знаю, – махнул рукой президент – Там видно будет.

– Нет уж. Мы пришли арестовать вас и судить за развал страны.

– Но ведь я же президент – закончил Сергей – Меня нельзя в тюрьму! Я самый главный!

– Самый главный у нас народ. А народ хочет вас судить.

Президент вскочил с кресла и быстро, быстро зашептал.

– Рыбка, милая, золотая, не хочу быть президентом, хочу стать снова мальчиком, как прежде.

Перед ним все завертелось и вот он стоит у аквариума, а на столе лежит открытый учебник.

– Как хорошо быть третьеклассником – улыбнулся Сережа и сел за стол.

– Ну, что понял что-нибудь из своего путешествия по стране взрослых? – спросила рыбка.

– Понял. Не важно кем быть, когда вырастишь, водителем маршрутки или президентом. Везде нужны хорошие знания, а их может дать только школа!

ЧТО ЦЕННЕЙ ВСЕГО НА СВЕТЕ?

Гномик Дил сидел на берегу реки и грустно вздыхал. Слезы, хрустальными шариками, скатывались по его румяным щечкам, и с тихим плеском падали в воду.

– Что случилось? – высунулась из реки голова карася. – От чего ты плачешь? Тебя кто-то обидел?

– Нет – гномик утер рукавом свое личико, и еще раз вздохнул. – Просто я потерял свое самое большое сокровище камень – самоцвет.

– Ай-ай-ай! Где же ты его потерял?

– Не знаю. Может в реке, может в поле, а может быть и в лесу.

– Как это?

– Я хранил его в дальней пещере, а потом решил отнести домой. Положил в сумку, и пошел через поле, лес, мостик, а когда пришел то увидел, что в сумке-то дыра. Вот. – Дил снял с плеча сумочку, и показал карасю дыру. – Теперь, когда у меня нет самоцвета я самый бедный и несчастный гном в мире.

– А разве счастье измеряется в камнях? – удивился карась.

– Конечно. Чем больше у тебя самоцветов, тем ты богаче, а чем богаче, тем счастливее.

– Хорошо я попробую помочь твоему горю. Посмотрю может он лежит на дне реки. – пообещал карась, и скрылся под водой, а гномик остался вздыхать на берегу.

Прошло немного времени, и карась снова вынырнул из реки: – Там действительно что-то блестит.

– Это мой самоцвет! – вскрикнул Дил, и бросился в воду. Только он нырнул к самому дну, чтобы достать свое сокровище, как вдруг из зарослей осоки на него набросилась щука.

– Помогите! Спасите! – забулькал он, но все рыбы в реке так боялись страшную хищницу что, завидев её тут-же попрятались кто куда, и только смелый карась поспешил ему на выручку. Он проплыл прямо перед открытой пастью щуки, хлестнул её хвостом по глазам, и бросился наутек. Хищница погналась за ним, а мокрый, перепуганный гномик выбрался на берег. Немного обсохнув и отдохнув, он очень расстроенный побрел в поле.

– Эх несчастный, несчастный я гном – вздыхал Дил сидя на камушке посреди большого луга.

– О чем печалишься, гномик? – что-то зашуршало у его ног, и из травы высунулась мордочка ежика.

– Как же мне не вздыхать, когда я уронил в реку свое самое большое богатство камень – самоцвет, и теперь его сторожит страшная щука.

– Самоцвет? Постой я кажется видел такой камень вон там, у одинокого дуба.

– Что же ты молчал колючая твоя голова! – вскочил Дил. – Из-за тебя я бы мог так и остаться самым бедным гномом в мире. – Даже не поблагодарив, он побежал к заветной цели, но у самых корней могучего дерева его поджидала большая опасность. Там грелась на солнышке семья ядовитых змей. Заслышав топот они подняли головы, и приготовились к броску. Гном от страха замер на месте.

– Беги я их задержу. – вдруг услышал он рядом с собой голос храброго ежика. Не успел Дил сделать назад и двух шагов, как смелый ёж вступил в схватку со змеями.

– Ох бедный я несчастный. – вздыхал гном входя в лес.

– Что за беда с тобой приключилась? – вылез из малинника медвежонок.

– Да вот из-за дыры в сумке я потерял свою самую драгоценную вещь камень-самоцвет.

– Мне очень жаль. Может я могу чем-то помочь?

– Не знаю. Мне уже пытались помочь карась с ежиком, но у них ничего не вышло.

– Не грусти, я что-нибудь придумаю. – медвежонок почесал лапой за ухом, и полез на высокую сосну.

– Эй! Звери, птицы бегите, летите сюда. гномику Дилу нужна помощь! – заревел он сидя на макушке дерева. И тут же все жители большого леса собрались под высоким деревом.

– Что случилось? Зачем звал? – зашумели они.

– У гномика случилось несчастье он потерял очень нужную ему вещь камень-самоцвет. – сказал медвежонок зверям. – Давайте поможем Дилу, и найдем его.

– Найдем, найдем! – закричали они, и бросились на поиски.

Когда звери разбежались медвежонок слез с дерева: – Ты сиди здесь, на опушке, и никуда не уходи. Я то же пойду поищу твое сокровище. Жди мы скоро вернемся.

Оставшись один, гномик не послушался его совета. Он, охая и вздыхая побрел к той пещере где хранил самоцвет. У самого входа была большая, глубокая яма, которую Дил всегда с опаской обходил стороной, но сейчас, придя туда он заглянул в неё и увидел, что на самом дне что-то блестит.

– Мой самоцвет! – радостно воскликнул гномик, и позабыв об осторожности стал спускаться вниз. Вдруг земля под ногами осыпалась, и он кубарем скатился на дно глубокой ямы.

– Самоцвет, мой самоцвет. – потирая ушибленный бок повторял Дил шаря по дну ладошками. Наконец его руки наткнулись на что-то твердое. Это действительно был драгоценный камень.

– Ура нашел! – закричал он, но посмотрев вверх его радость мгновенно улетучилась. Выбраться самому из этой глубокой ямы было невозможно.

– Помогите! Спасите! – стал звать гномик на помощь, но его, конечно же никто не услышал. Час, второй, третий звал Дил. Устал, охрип, в яме было холодно и страшно. Измученный он сел и горько заплакал.

– Ты что здесь делаешь? – вдруг сверху раздался чей-то голос.

Гномик поднял голову. На краю ямы сидел голубь.

– Птичка, милая помоги. Я упал сюда и не могу выбраться. Лети, найди медвежонка, скажи ему что я попал в беду, пусть он поспешит на помощь. За это я дам тебе камень – самоцвет.

Голубь взмахнул крыльями и улетел. Вскоре лесные звери окружили яму. Увидев, что с гномиком все в порядке они дружно принялись за дело. Лось и медвежонок согнули стоявшую рядом березку, белка и барсук спустились по ней вниз, подхватили измученного Дила, и вытащили из ямы. Отдышавшись и немного успокоившись, гномик подошел к медвежонку, и протянул ему самоцвет: – На возьми. Это за то, что вы спасли мне жизнь.

Медвежонок рассмеялся: – Ну и глуп же ты Дил. Друзья помогают друг другу не за награду.

– А за что?

– Ни за что. Просто потому что они друзья. А теперь пошли, я тебе кое-что покажу.

Звери вывели гномика на ту самую опушку, и он ахнул от изумления. Там, посреди цветов, возвышалась целая гора самоцветов.

– Мы нашли то что ты обронил. – улыбнулся медвежонок. – Теперь ты самый счастливый гном на свете.

Дил сперва посмотрел на гору из камней, затем на зверей и птиц, подошел к двум бобрам, державшим ванну с карасем, и покачал головой: – Самый богатый и счастливый я не от того, что у меня есть гора самоцветов, а от того, что много друзей. ВЕДЬ НАСТОЯЩАЯ ДРУЖБА ЦЕННЕЕ САМЫХ БЕСЦЕННЫХ СОКРОВИЩ.