Безумный курортный роман или чокнутый Ромка с курорта [Диана Ольховицкая] (fb2) читать онлайн

Безумный курортный роман или чокнутый Ромка с курорта

Глава 1. Знакомство

- Объявляется регистрация на рейс «Москва – Сочи»! – произнес откуда-то сверху невозмутимый женский голос.

И тут же в здание аэропорта влетел озорной морской бриз: растрепал волосы, бесстыдно пробрался под пышную юбку, щекоча незагорелые ноги, защипал в носу неповторимым ароматом соли и йода.

Женька улыбнулась и мечтательно прикрыла глаза.

Скептики бы все объяснили сквозняком и средством для уборки – вон толстая тетка в рабочей спецодежде в углу возится, панели протирает. И жидкость в бутылочке-брызгалке у нее ярко-синего цвета, не иначе какая-нибудь «морская свежесть».

Но Женька решила, что само море прислало весточку, намекая на скорую встречу. А когда человеку хочется думать так, как хочется, – кто же ему запретит?

В обычной жизни Женька считала себя разумной барышней, всего добившейся собственным трудом: в меру перфекционисткой, в меру рационалисткой и даже слегка карьеристкой. Но это же отпуск!.. курорт! Можно сказать – портал в иное измерение.

И как же иногда достает быть взрослой и серьезной, упорной и успешной, сильной и… Не достает? А кто же тогда читает эти бесконечные сказки - фэнтези для взрослых девочек?

Толпа ломанулась к регистрационным стойкам.

Женька лениво хлебнула из стаканчика зеленого чая со льдом, поправила заколку-прищепку на золотисто-русых волосах и продолжила незаметно разглядывать пассажиров на аэровокзале.

Да, это был ее рейс, но регистрацию она прошла заранее – онлайн, выбрала место у окна – не в самом хвосте, но и не возле крыла. И даже успела упаковать чемодан в стрейчевую пленку и сдать в багаж.

Наблюдать за людьми она любила. Не лезть в чужие секреты, не хихикать исподтишка над попавшими в неудобную ситуацию – достаточно обычной жизни: быт, стандартные моменты, а столько интересного можно увидеть!

Например, двое забавных старичков – он в шортах и футболке с надписью «рожденный в СССР», она в длинной юбке и легкой блузке а ля семидесятые – оба суетятся, по сто раз проверяют билеты, читают электронное табло и спорят до хрипоты. Но при этом так нежно поддерживают друг друга под руки… милота!

Женька наградила пожилую пару ласковым взглядом и продолжила наблюдение.

А вот семейная чета с двумя пацанами лет четырех-пяти – то ли близнецы, то ли погодки. Отпрыски без конца дерутся, плюются, ревут…

А отец семейства лишь время от времени растаскивает их в стороны, как слипшиеся магниты, и продолжает обсуждать с невозмутимого вида супругой прогноз погоды.

Вдруг внимание привлекла молодая пара: он в элегантном костюме, она в свадебном платье, - веселые, бесшабашные, обнимаются, хохочут, снимают себя на телефон в разных ракурсах.

Молодые супруги были даже чем-то схожи: оба высокие, стройные, темноволосые, на вид им можно было дать примерно по двадцать пять лет. Впрочем, все счастливые люди похожи! Или семьи? А, какая разница…

«Молодцы! – одобрительно подумала Женька. – Прямиком из ЗАГСа и на курорт! Ни тебе традиционной попойки с унылым тамадой, ни занудных родственников, ни… Буду выходить замуж – сделаю точно так же! Если буду, конечно…»

Созерцание чужого счастья натолкнуло на невеселые мысли. Нет, не зависть, но… Женьке недавно исполнилось двадцать семь. Она обладала приятной внешностью и легким характером, но все ее отношения с мужчинами заканчивались ничем.

Объяснений можно было найти много: завал на работе, больной отец, отсутствие собственной квартиры.

И бывает, что не везет и все тут!

«Хоть за других порадуюсь!» - решила Женька и продолжила любоваться молодоженами.

А радоваться хотелось! Хотелось звезд на все небо, ласкового прибоя, пушистым котенком трущегося о ноги, багрового солнца, тонущего за горизонтом, лунной дорожки на безбрежной морской глади.

И чьего-то нежного взгляда – долгого и волнующего, заставляющего сердце стучать быстрее. Впрочем, можно и без взглядов. Достаточно просто моря.

Женькиному отцу сделали успешную операцию, полгода у него наблюдалась стойкая ремиссия. И это был повод… нет, еще не вздохнуть полной грудью, но хотя бы выдохнуть. И немного пожить для себя. Отпуск. Десять дней.

Объявили посадку на рейс.

Женька поставила сумочку на транспортер и оглянулась на молодую пару.

«Не опоздали бы на самолет! – взволнованно подумала она. – Счастливые часов не наблюдают, в отличие от администрации аэропорта».

Но вдруг произошло нечто странное. Парочка еще раз обнялась, новоиспеченный супруг чмокнул молодую жену в щеку – воспитанные, не стали на людях целоваться в засос, хотя им-то сегодня простительно, - и, помахав рукой, прошел на посадочную платформу.

Его жена осталась стоять в зале.

«Он летит без нее! – острой иглой укололо в сердце. – Они разлучаются! В день свадьбы! Мамочки, как жалко! Какая сверхужасная причина, заставляющая их… Что бы ни было, обидно до слез!»

В автобусе, везущем пассажиров к самолету, Женька бросала на парня сочувственные взгляды.

Но тот являл чудеса самообладания – вел себя абсолютно невозмутимо и спокойно. И, встретившись глазами с Женькой, наградил ее несмелой улыбкой.

Их места в самолете неожиданно оказались рядом. Женька деликатно забилась в уголочек, взяла лежащий на кресле журнал авиакомпании и сделала вид, что с интересом читает про бонусы и скидки.

Новоиспеченный молодожен сбросил пиджак, развязал галстук, оставаясь в одной белоснежной рубашке с коротким рукавом.

Затем сел в кресло, пристегнулся, заложил руки за голову, сладко потягиваясь. И вдруг… снял с пальца обручальное кольцо и спрятал его в карман рубашки.

- Наконец-то я снова свободен! – весело произнес он и подмигнул совершенно обалдевшей Женьке.

Она сидела ни жива, ни мертва – в голове с грохотом и жалобным звоном рушились воздушные замки, ситуация из высокой романтики неумолимо сползала в…

- Ай-ай-ай, как нехорошо! – прочитав что-то на ее лице, протянул парень, и Женька вдруг почувствовала запах спиртного. Нет, ее сосед не был пьян вдрызг, но навеселе явно.

- Что нехорошо? – машинально переспросила она.

- Нехорошо думать о людях плохо! - он с хитрым видом вытащил из кармана телефон, что-то там пролистал и сунул ей под нос: - Смотрите, пока не заставили отключить!

На экране была его страничка из соцсети. Все верхние посты занимали свадебные фото: возле ЗАГСа, на Воробьевых Горах, в Царицыно. Да-да, с той самой девушкой, которая провожала его в аэропорту.

- Илларионов Роман, - прочитала Женька и недоуменно посмотрела на соседа. – Семейное положение – «женат на Илларионовой Виктории». И что?

- Викуся на работу устраивается. Хорошая фирма, она давно мечтала туда попасть. Но у начальницы конкретный бзик – берет на работу только замужних. Вот и пришлось нам…

- Интересный повод, чтобы расписаться, - осторожно пробормотала Женька, отворачиваясь от телефона. – Первый раз такой встречаю, но, в принципе, какая разница. Поздравляю, и вообще какое мне дело…

- Мы не расписывались! – натурально расхохотался парень. – Просто нарядились, как жених и невеста, и устроили фотосессию!

- А кольца?!

- В ломбарде напрокат взяли.

- А как же штамп в паспорте?! Начальница не проверит?

- У Вики ИП оформлено. Никому она свой паспорт давать не будет, да и начальница у всех только соцсети смотрит, мы наводили справки.

Женька еще раз растерянно посмотрела на страничку…

- Вы оба Илларионовы! – вдруг поняла она. – Если не женаты… однофамильцы? Или страничка липовая?

- Вика – моя сестра, - по-доброму улыбнулся Роман. – Двоюродная, правда, мы одногодки. Ее отец брат моего отца, поэтому фамилии действительно одинаковые. Удобно - семейное положение в соцсетях выставили и все. Не верите?

Он заглянул Женьке в глаза, опять что-то пролистал на телефоне и показал ей:

- Страничка Викиной мамы – тети Зои, закрытая, но я-то свой. Вот мы с Викусей в первый класс идем. Это – выпускной. А здесь на юбилее у бабушки.

Женька рассеянно разглядывала фото:

«А они действительно похожи, я еще в аэропорту обратила внимание».

- Ну как, убедил? – он включил на телефоне режим «в самолете» и спрятал его в карман. – Может, уже познакомимся?

- Женя! – улыбнулась Женька в ответ.

- А я Рома! Но вы это уже и так прочитали.

Самолет начал разбег по взлетной полосе.

- В отпуск? – поинтересовался Ромка, заглядывая через плечо соседки в иллюминатор, за которым проносились длинные серые строения, бетонный забор, стриженые кусты. И, не дождавшись, пока она кивнет, выдал: - Дикарем или по путевке?

- По путевке, - беззаботно призналась Женька. – Пансионат «Морской прибой», десять дней.

Самолет оторвался от земли и начал набирать высоту. Дома, дороги, деревья – все стремительно понеслось вниз.

А Женька летела вверх, навстречу долгожданному отпуску и южной сказке. И это настраивало на легкий, игривый лад.

- Надо же! – натурально изумился Ромка. – Вот это совпадение! Я тоже, и туда же. Получается – соседи? Давай на ты, раз так.

- Принято! – Женька заметила движущуюся по проходу стюардессу с тележкой. На тележке стояли напитки: – Ром, возьми мне стаканчик, пожалуйста!

- Жаль, что не международный рейс, - обиженно вздохнул он, поворачиваясь к проходу. – Отметили бы знакомство брызгами шампанского. Что будешь – яблочный сок или минералку?

- А можно и то, и другое? Я чистый сок не люблю – слишком сладкий. А вот с водичкой пополам самое то.

Ромка взял у стюардессы два стаканчика – с минеральной водой и соком. Стаканы были высокие, оттого наполнены наполовину – стандартная порция.

Он перелил все в один, встряхнул и разлил полученный напиток пополам. Затем с загадочной улыбкой протянул один из стаканчиков Женьке:

- Твой коктейль. Конечно, не «Секс на пляже», но, как говорится, еще не вечер. Кстати, как ты к нему относишься?

- К «Сексу на пляже»? – рассмеялась Женька. – В смысле, к персиковому ликеру с водкой и клюквенным соком? В принципе, положительно.

- Нет, - Ромка залпом выпил то, что было у него в стакане, и посмотрел ей прямо в глаза: - В смысле, к жаркому курортному роману. Я, например, положительно. Даже очень положительно, просто в край позитивно.

- И чего ж это ты у нас такой позитивный? – язвительно начала Женька, готовясь выдать приличествующий случаю набор подколок и обломок.

Ставить на место зарвавшихся ухажеров она умела.

Но что-то было в Ромкином взгляде – в его светло-карих медовых глазах, что все обидные слова не выговорились.

Да и глупость – портить невесомое, порхающее отпускное настроение! Это же просто попутчик.

- С девушкой поругался что ли?

- Нет у меня девушки. Мою работу никакие девушки не выдерживают. Я – разведчик.

- Ого! – со смехом оценила Женька, допивая сок с минералкой. – Нелегал? Шпион? Засекреченный агент? Живешь под чужим именем, близкие отношения запрещены, чтобы ненароком не выдать секретную - пресекретную тайну?

- Круто! – он забрал у нее пустой стаканчик и поставил на тележку едущей обратно стюардессы. – Спасибо за идею, в следующий раз так и расскажу! Но все гораздо прозаичнее. Я геолог – разведчик, вахтовый метод, по полгода в тайге. Представляешь – на сотни километров вокруг только лес да болота, в экспедиции одни мужики, а из девушек разве что медведицы встречаются. Но как-то они не настроены на близкое знакомство! Или я не настроен, если честно.

- Понятно! Я из лесу вышел, был сильный…

В салоне, не смотря на работающий кондиционер, было душновато. Женька обмахнулась журналом с рекламой авиаперелетов и сайта бронирования отелей и закончила весело:

- Был сильный жара! Значит, полгода вдали от цивилизации?

- Да. Сейчас две недели отпуска и обратно – в тайгу. Опять на столько же.

- Что за беспредел?! – искренне возмутилась Женька. – Вахта это вообще-то полгода там, полгода дома.

- Так и есть, - почему-то виновато согласился Ромка. – Но я с двумя фирмами контракт подписал, поэтому сначала там, потом сям. Квартиру хочу купить, а с ипотекой связываться неохота. Видал людей, что в это долговое рабство влезли… Нет, с медведями оно как-то проще.

Он опять бросил на нее быстрый взгляд и продолжил с легким смущением:

- Но напрягает оно без секса, конечно. Я позавчера в Москву прилетел, думал по старым адресам прошвырнуться. А тут Викуся со своей безумной идеей! Не бросать же ее в беде, мы с рождения вместе. Два дня этой аферой занимались: вначале мозговой штурм, потом исполнение. В общем, Жень…

Ромка мягко, почти незаметно, положил ей ладонь на коленку:

- Я всю правду рассказал, без утайки. Давай попробуем, а? Познакомиться поближе, в смысле. Не подумай, я нормальный, не какой-нибудь там… А ты мне еще в зале ожидания понравилась.

Женька посмотрела на Ромку – у него были такие честные, даже слегка наивные глазищи, что ей опять расхотелось ругаться. К чему глупые разборки, когда охота шутить и смеяться?

- Ладно, - по-доброму улыбнулась она, но его руку с колена убрала. – Откровенность за откровенность. Я взрослый человек и тебя, конечно, понимаю. Но так сразу - не умею. Мне нужно вначале узнать человека, пообщаться, понять его принципы, жизненные интересы. Романтики хочется: красивых слов, милых глупостей, сумасбродных поступков. И только потом, может быть… Короче, со мной все долго и утомительно, а у тебя времени нет. Лучше сразу поищи другой вариант.

- Я могу романтику, - быстро проговорил Ромка, и его глаза сверкнули. – Один день. Сегодня. Ладно, два дня.

Его вид при этом выражал такую отчаянную решимость, какая бывает разве что у солдата, поднимающегося в атаку с последним патроном.

Женька, не выдержав, рассмеялась.

- Ром, ты что! Мне не нужны такие жертвы! Просто оглянись вокруг – курорт, многие женщины едут туда именно за этим. А перед таким симпатичным парнем, как ты, устоять сложно.

- Еще бы знать, кто из вас за этим, а кто за тем… На лбу же не написано! А я за полгода сидения в тайге совершенно разучился знакомиться. Вот с тобой попытался и то… И это еще мы с Викусей репетировали фото со свадебными бокалами - две бутылки шампанского приговорили и коньяком полирнули. А на трезвую, наверное, и вовсе бы с тобой не заговорил.

- Нет, Рома, так нельзя! – у Женьки внезапно проснулся инстинкт свахи. Или сводни? Он есть у каждой женщины, наравне с материнским, этакое встроенное ПО: - Нужно быть уверенней, девушки это любят! Хотя мы, барышни, такие заразы, даже если сами хотим приключений, прямо ни за что не скажем…

Она вдруг замерла, обдумывая пришедшую в голову идею, и внимательно посмотрела на Ромку:

- Слушай, Ром! Давай, если узнаю, что какая-нибудь девушка на самом деле не против курортного романа без обязательств, осторожно тебе намекну.

В глубине души Женька натурально обалдела от собственного предложения, но тут же отмахнулась. И подумаешь – никто никого не обманывает и силой не заставляет! Все люди взрослые, у каждого своя голова на плечах.

- Буду очень благодарен! Если срастется - с меня «Секс на пляже»!

Это прозвучало двусмысленно, и Женька опять расхохоталась.

Ромка вызывал симпатию – этакий большой плюшевый медвежонок с добрыми глазами, но насчет себя она не обманула.

Женька не была ни ледышкой, ни излишней моралисткой, но обладала «долгим зажиганием». Рассказы про внезапно нахлынувшую страсть и жаркие постельные эксперименты в первый день знакомства оставляли ее в легком недоумении. Нет, не осуждала – у каждого своя жизнь и своя правда, но искренне не понимала.

А переживания, связанные с операцией отца, сложным послеоперационным периодом вымотали до предела. Горячей, всепоглощающей страсти не хотелось, на нее просто не осталось сил. Достаточно было кресла-шезлонга, шума прибоя и бокала с коктейлем в руках. «Секс на пляже» по вкусу вполне подходил.

- А если встречу истинного романтика, - пообещал Ромка, пряча под ресницами взгляд. – Сразу пришлю к тебе.

- Договорились! – улыбнулась Женька. - Дружба?

- И взаимовыгодное сотрудничество! – весело добавил Ромка.

И они искренне пожали друг другу руки.

Глава 2. День первый. Брошенка и поэт

Оставшееся время полета прошло весело.

Рома делился таежными историями и, прищурив глаза, обещал рассказать настоящие страшилки, только для этого нужен другой антураж.

Женька поведала, как они совместно с бухгалтерией обороняли офис от рейдерского захвата, и как ее подруга Соня перепутала будущего мужа с каким-то не вполне нормальным индусом, называвшим себя магом и заклинателем змей.

Ромка хохотал над ее повествованием до слез и говорил, что такое нужно записывать.

Сочи встретил ожидаемым июльским зноем – градусник уверенно показывал тридцать градусов в тени. Но жара здесь сглаживалась морской влажностью и ощущалась не так, как в Москве, а намного мягче и приятнее.

Люди в аэропорту тоже были другими – более яркими, шумными, раскованными, как в поведении, так и в одежде.

Мужчины сплошь и рядом щеголяли в шортах и майках, открывающих загорелые плечи, или в ярких рубашках всевозможных цветов.

Дамы носили откровенные сарафаны: короткие, с пышной юбкой-разлетайкой, голой спиной и нескромным вырезом на груди. Женька тоже прикупила для отпуска несколько подобных одеяний, но в Москве надеть не решилась. Милое платьице, что было на ней сейчас, – с юбкой чуть ниже колена и приспущенной линией плеча на фоне одежды других отдыхающих казалось чуть ли не монашеским одеянием.

«Немного загорю и вольюсь в общий тренд! – радостно решила для себя Женька. – Или даже сразу».

Они с Ромкой получили багаж и залипли возле стойки с солнцезащитными очками.

- Я без темных очков на солнце не могу, - признался он. – Сразу глаза болят.

Ромка примерил классический вариант с круглыми стеклами, взглянул на ценник и уже потянулся за деньгами, но Женька сняла с самого верха удлиненные черные очки, точь-в-точь, как у «агента 007».

- Вот эти примерь! – улыбнулась она.

Ромка послушался. Женька повертела головой, разглядывая его с разных сторон, опустила очки чуть ниже на его переносицу и восторженно цокнула языком:

- Ром, тебе очень идет! Ты в этих очках такой яркий, брутальный, загадочный. Все курортные барышни будут без ума!

- Ну, не знаю, - с сомнением посмотрел он на себя в зеркало. – Непривычно как-то, я такие никогда не носил.

И обернулся к ней:

- Тебе нравится?

- Спрашиваешь еще! – изобразила Женька сладкий вздох. – Просто мужчина мечты!

Дружба – это поддержать человека, добавить немного уверенности. Или зачем еще нужны друзья? Конечно, не врать и не лицемерить. Но ведь можно по-разному расставлять акценты – что-то выделить, о чем-то промолчать. А насчет Ромки Женьке даже не пришлось напрягаться – он и впрямь был симпатичным парнем и очки ему шли.

- Хорошо, давайте эти! – Ромка вытащил из кармана кошелек. – А ты себе выбрала?

- Я, наоборот, очки не переношу, - Женька скептически повертела в руках вариант с зелеными стеклами и вернула на место. – Хотя понимаю, что нужно, но заставить себя не могу – мешают они мне и все тут!

- Дело привычки! – Ромка взял со стойки узенькие изящные очочки и надел ей. – Смотри, ты как принцесса на бале-маскараде. Или таинственная незнакомка…

Он повернулся к скучающей продавщице:

- Эти тоже посчитайте, пожалуйста.

- Рома!! – искренне возмутилась Женька. – Мы же друзья, а не это самое! Я не возьму у тебя…

- Ой, Женек, не кипятись! – скривился Ромка и протянул продавщице несколько купюр. – Мы с друзьями по каждой копейке не считаемся. Где-то друг за меня заплатил, где-то я за него, дружба – это дружба, а не отдел по расчетам с клиентами. Если такая принципиальная – пивом меня в баре угостишь.

- Хорошо, - сдалась Женька. – Но я все равно не умею носить очки.

- Будем учиться, - рассмеялся Ромка. – Пойдем, такси ждет.

- Ой, а ты умеешь торговаться с таксистами? – внезапно вполошилась подруга. – Слышала, они счетчик в три раза накручивают и возят какими-то кругами.

- Я заказал еще в Москве, через приложение. Там на сайте все маршруты сразу с расценками. А ты не заказывала?

- Нет.

- Отлично! – обрадовался он и подхватил ее чемодан. – Значит, поедем вместе. И не суй мне деньги, а то обижусь и не буду с тобой дружить!

Женька насупилась, но промолчала.

Из такси они выгрузились возле кованых ворот пансионата. Здесь уже ощутимо пахло морем, и Женька, бросив чемодан на тротуаре, восторженно улыбнулась, раскинула руки в стороны и вдыхала-вдыхала-вдыхала! Хотелось пить этот аромат широкими глотками, есть, мазать на хлеб, утонуть в нем с головой.

А еще хотелось петь! Летать! И делать добрые дела, чтобы все вокруг были счастливы! Как она сейчас.

За регистрационной стойкой в пансионате сидела совсем молоденькая девушка с очаровательным свеженьким личиком и милыми светло-русыми кудряшками.

Ромка скользнул по ней заинтересованным взглядом, но тут же отвел глаза и как-то виновато оглянулся на подругу. Они встали в хвост очереди на заселение, впереди было человек десять.

«Понравилась! – поняла Женька и многозначительно изогнула бровь. – Значит, будем брать!»

Она порылась в дамской сумочке и вытащила шоколадку – покупала в дорогу на всякий случай.

- Что, как барышня? – прошептала, наклонившись к самому уху Ромки. – Подходит?

- Какая еще барышня? – смутился он.

- За стойкой! – припечатала Женька. – Не отвертишься, я видела, как ты на нее смотрел!

И вложила в ладонь Ромки шоколадку:

- Отдашь, поулыбаешься, скажешь пару комплиментов и попросишь телефон. Уяснил?

Тот захлопал глазами и автоматом прочитал этикетку:

- «Молочный шоколад с арахисом и соленым крекером». Сладкое с соленым? Ерунда какая-то.

- Наоборот, очень вкусно. Обалденное сочетание, просто взрыв эмоций! Я как попробовала, теперь только такой и покупаю.

- Понял, - осторожно улыбнулся он.

- Что понял?

- Какой шоколад ты любишь…

- Рома, проснись! – Женька возмущенно дернула его за рукав. – Будешь тупить, останешься без секса!

- В смысле? – Ромка посмотрел на нее такими глазами, что…

- Эка тебя на жаре развезло! - вздохнула она и вытащила из сумочки мятную жвачку. – На, а то перегаром девушку испугаешь. Шоколадку отдать, телефон попросить. Не перепутай.

И, оценив его растерянный вид, покладисто добавила:

- Ладно, отойду… носик попудрю, не буду смущать. Действуй! А то не буду с тобой дружить!

Когда Женька вышла из дамской комнаты, Ромка бросился ей навстречу:

- Жень, давай паспорт скорее! И все документы! А то будешь заново очередь стоять!

- Ты мне зубы не заговаривай! Шоколадку отдал? Телефон взял?

- Отдал, - чуть ли не по-военному отрапортовал Ромка. – Но не взял. Она нас спалила.

И, встретившись с Женькой глазами, пояснил:

- Только шоколадку на стойку выложил, она сразу заулыбалась и говорит: «Хотите, чтобы я вас с вашей девушкой в соседние номера поселила?» И что тут делать? Пришлось согласиться: «Да, рядом и поближе к морю». Или надо было рассказать про наше сотрудничество? И еще пояснить в какой именно сфере? В общем, давай документы, она ждет.

Женька с разочарованный видом вытащила из сумочки паспорт и путевку. Прямо с ходу доброе дело не вышло.

Ромка сбегал к стойке и вернулся с кучей разноцветных бумажек и ключами от номеров.

- Евгения Сусанина, значит? – прочитав на бланке имя, он со смехом вернул документы Женьке. – Понял, в лес с тобой не пойду, и не зови! Хотя тебя уже, наверное, достали шуточки насчет фамилии.

- Нет, - вздохнула Женька, разглядывая буклет с рекламой спа салона и купоном на бесплатное первое посещение. – Сейчас мало кто разбирается, что в истории, что в классической музыке. Прокололись мы с тобой, Ромка - надо впредь соблюдать конспирацию. Жаль, барышня симпатичная.

- И ничего не жаль, - спокойно отозвался он, подхватывая чемоданы. – Она ж малая совсем, лет восемнадцать, наверное. Куда мне такую сопливку? И поговорить-то не о чем.

- Ром, - улыбнулась Женька и дружески ткнула его в бок. – Причем тут светские беседы? Тебе ж вроде чего-то другое надо?

- Тем более, - он глянул на висящую на стене карту и направились к выходу. - Может, у нее еще парня не было! Я ж не какой-то там совсем… Нет, мне нужна девушка постарше.

Они вышли на внутреннюю территорию пансионата и свернули в узенькую аллею, с двух сторон окруженную высокими свечками кипарисов. Здесь запах моря усилился – легкий ветерок оставлял на губах тот самый солоноватый вкус, а еще сладкое предвкушение…

- Разбитная бабенка сорок плюс? – подколола Женька, с трудом успевая за Ромкой.

- Не… - натурально испугался он. – Не старше тридцати. Но и не моложе двадцати трех. И…

Он оглянулся на Женьку и замолчал.

- Тебе самому-то сколько? – хмыкнула она.

- Двадцать четыре! – гордо заявил Ромка, глядя на нее с высоты своего роста. – Взрослый дядя уже.

«Пацан! – вздохнула про себя Женька. – Натуральный пацан – добрый и наивный. Надо обязательно познакомить его с подходящей девушкой. Друзья должны помогать друг другу».

Их комнаты оказались на втором этаже двухэтажного деревянного домика с широкой, увитой плющом и диким виноградом террасой и навесными балкончиками с чугунными перилами. У обоих номера были одноместными.

Женька специально выбирала такой, чтобы быть полной хозяйкой и не подстраиваться под чужой режим и интересы. Мотивы Ромки понять было нетрудно.

Она быстро разложила вещи, переоделась в купальник и натянула короткий пляжный сарафанчик. Немного стало стыдно за молочно-белую кожу, но Женька отмахнулась. Сегодня уже будет бронзовой, главное, знать меру и не сгореть! Затем вышла на балкончик и сладко потянулась.

Балкон был щедро уставлен и увешен цветочными горшками: за перилами располагался длинный пластиковый ящик с мелкими голубыми цветочками, чем-то напоминающими незабудки, в углу стояла кадка с пальмой, слева и справа стены украшали подвесные вазоны с пышными плетущимися растениями.

Девушка на регистрационной стойке не обманула – домик действительно стоял возле самого моря – огромного, ярко-зеленого, легким прибоем целующего золотистый песок пляжа.

Что может быть волшебнее, чем смотреть на море вот так – прямо с балкона? Конечно, только купаться в нем!

- Привет! – послышался рядом знакомый голос. – А у нас с тобой один балкон на двоих!

Женька выглянула за перила и чуть ли не лбом стукнулась с улыбающимся Ромкой.

Присмотревшись, она поняла, что левая стена – вовсе и не стена, а железная решетка, перегораживающая балкон пополам. Просто за цветами сразу не разглядела.

Ромка легко перемахнул через перила и оказался на ее стороне.

- Конспирация, говоришь? – он со смехом дунул Женьке в нос. – Без проблем! Объявляю твой номер штабом! Здесь мы будем разрабатывать сверхсекретные операции!

- А твой номер тогда что – испытательный полигон?

- Посмотрим, - уклончиво ответил Ромка и перевел разговор на другую тему: - Голодная? Может, по буфетам прошвырнемся?

- Не. Обед через два часа, смысл перебивать аппетит? Лучше искупаюсь. И вообще – везде ходим по одному, не палим контору!

Ромка обиженно пошевелил губами и перелез обратно на свою половину балкона.

А Женька побежала к морю.

Дрожащими руками стянула сарафан, сердце колотилось так, словно она собиралась заняться любовью с мужчиной мечты.

Возле самой кромки моря она присела на корточки, опустила ладони в набежавшую волну и прошептала тихо-тихо:

- Привет, море! Ты звало, знаю. Я пришла.

И, вскочив, бросилась в зеленовато-голубую гладь. Не стала заходить понемногу, привыкая к температуре воды, обтирая руки и плечи, как опытные купальщики – нет. Сразу прыгнула, нырнула с головой, достала рукой до дна и ухватила первый попавшийся камушек. Он оказался желтовато - коричневый, с еле заметным блеском. Интересно, как он называется? Не важно!

- Ступай себе с Богом! – рассмеялась Женька, вспомнив сказку о рыбаке и рыбке, и бросила камень обратно в море. – Никакого мне выкупа не надо!

Она от души накупалась, наплескалась, наплавалась и с чувством исполненного долга выползла на берег и плюхнулась в шезлонг. Время было обеденное – для загорания не рекомендуемое, поэтому сидела под навесом и, закрыв глаза, блаженно слушала шум волн. Это было счастье. Именно оно, и ничто другое – ласково обнимало, бежало по венам, ударяло в голову волшебной отпускной свободой.

- Не подскажешь, сколько натикало? – произнес над самым ухом грудной женский голос. – А то звонилку в номере оставила, как бы обед не провтыкать.

Женька нехотя открыла глаза. На соседнем с ней шезлонге возлежала…

Мельком взглянув на соседку, Женька почувствовала острую зависть. Хотя всегда считала себя независтливой, а даже наоборот, но… Соседка была жгучей брюнеткой около тридцати, с огромными черными глазами и правильными, хотя и слегка хищными чертами лица. Но главное – обладала великолепной фигурой! Высокая грудь третьего размера, тонкая талия, плоский живот.

А скользнув взглядом по «нижней грудной клетке», Женька окончательно приуныла. Месяца два назад она скачала фитнес-программу «красивые ягодицы», занималась по ней три раза в неделю, и даже результат видела… Но теперь ощущала себя форменной доской – плоской и деревянной.

- Обед через час, - бросив взгляд на фитнес-браслет, вежливо отозвалась Женька.

- Меня Зара зовут, - расплылась соседка в улыбке голодной пантеры. – Сегодня прилетела?

- Женя. Час назад заселилась.

- Одна? – прищурила взгляд Зара.

- Да. По горящей путевке. Вчера вечером подруга предложила – у нее знакомый в турагентстве. Хорошая цена, все условия, но вылет сегодня утром. Как говорится, покидала в сумку первое попавшееся – и в аэропорт. С моей работой по-другому и не бывает, вечно завал на завале, хорошо хоть так вырвалась.

- Ясненько, - сочувственно протянула соседка. – Трудоголик, значит. А я с мужем развелась.

И, наклонившись к Женьке ближе, поведала:

- С любовницей поймала кобелину! И чего козлу не хватало – ума не приложу. Десять лет вокруг прыгала, ублажала по всякому - как восемнадцать мне исполнилось, стали вместе жить. Подала на развод, а сама по первой попавшейся путевке на курорт! И теперь пока не пересплю с десятью мужиками, по одному за каждый загубленный год моей жизни, не успокоюсь!

Зара вытащила из-под шезлонга пакет чипсов, зубами оторвала край и сунула под нос Женьке:

- Бери, не понтуйся! Мои любимые, с перцем чили.

Женька из вежливости взяла пару пластинок и отправила в рот. К чипсам она относилась спокойно, острый перец не понимала.

Но Зара была идеальным вариантом для Ромки – привлекательная, не малолетка, но и не старше тридцати, и при этом сама искала секс без обязательств.

- Пивасик пьешь? – беззастенчиво хлопнула соседка по плечу, прерывая поток мыслей. – Пойдем по стаканчику пропустим, расскажу, что дорогому муженьку на прощание устроила. Опупеешь, зуб даю! Заодно, глядишь, склеим кого. Хотя рановато, мужик ближе к вечеру клевать начинает.

Пиво Женька терпеть не могла. И вдруг, словно наяву, увидела перед собой Ромку с его светло-карими, почти янтарными глазами. И что-то царапнуло в душе, легонько-легонько, почти незаметно. Наверное, это была лень заниматься чужими проблемами, что же еще?

Но на ум сами собой пришли слова детской песенки: «Друг в беде не бросит, лишнего не спросит». Назвалась другом, изволь соответствовать.

Дружить Женька умела. Не подличала, не разбалтывала чужие секреты, хотя порой язык чесался так, что проще было его засунуть в кипяток, чем промолчать, но Женька молчала. Запросто могла отдать подруге последний кусок шоколадки, сделав вид, что ей не хочется. Мчалась среди ночи, когда нужно было поддержать морально, давала деньги в долг, а потом забывала о них.

Но главное, Женька умела радоваться чужому счастью. Это когда ты бедная и несчастная: брошенная, уволенная, толстая и больная, то подруг -утешательниц вокруг целый сонм. А наоборот… Женька дружила и когда наоборот.

- Разве что, которое с вишневым соком, - обреченно вздохнула она. – Давай поговорим. Кажется, у меня есть для тебя интересный вариант.

Зара обедала в другом корпусе, поэтому после бара они расстались, успев договориться о вечернем мероприятии.

Столовая представляла собой длинное светлое помещение с весьма условной стилизацией под пиратскую харчевню.

Женька взяла овощной суп, рыбные котлеты и салат и присела за столик с семейной парой – и мужу, и жене было слегка за сорок.

Ромка опоздал минут на десять.

Он влетел в столовую такой яркий и непривычный, что Женька его в первый миг не узнала: в шпионских очках, красной майке-борцовке и длинных шортах. Темные волосы были слегка влажные – очевидно, Ромка только что купался.

«Красивый парень! – невольно отметила Женька. – Заре точно понравится».

И от этой мысли стало немного грустно. Совсем чуть-чуть. Почему-то.

Ромка окинул взглядом помещение, заметил подругу и радостно помахал ей рукой. Потом помчался к стойке с едой, нагреб полный поднос разных блюд и решительно направился к ее столику.

Но Женька сделала страшные глаза и показала ему кулак. Ромка демонстративно надул губы, и резко свернув на полпути, сел рядом с полноватым белобрысым пареньком. У соседа Ромки были маленькие глаза, полные щеки и плохо выбритое лицо, отчего он напоминал кактус с торчащими в разные стороны светлыми щетинками-колючками.

Встретились друзья-сотрудники уже в номере.

Женька развешивала вещи на плечики в шкафу, когда услышала стук в балконную дверь.

Ромка влетел к ней в номер, как к себе домой, и беззастенчиво плюхнулся на кровать.

- Сегодня в летнем кинотеатре шпионский боевик, - загадочно сообщил он, болтая ногой. – Как раз для нас с тобой. Предлагаю глубоко законспирированную встречу на последнем ряду. Время – девять часов по Москве. Что скажешь?

- Не получится, - осторожно улыбнулась Женька. – У тебя в девять свидание.

- Это что – правда?! – изумился Ромка, выслушав ее рассказ. – Действительно хочешь, чтобы я вечером пошел на встречу с кем-то…фиг знает с кем?!

- Знаешь, Рома, - искренне обиделась она. – Мы же друзья. И обещали помогать друг другу. Зара ищет партнера на одну ночь, как и ты. А еще она такая…

Женька смутилась под Ромкиным взглядом, но все-таки пояснила:

- Будь я парнем, сама бы на нее запала! Фигура – высший пилотаж!

- Ты настоящий друг, Женек… - пробормотал Ромка и посмотрел на ее коленки. – Хорошо, схожу взгляну на твою Зару.

Затем заложил руки за голову и усмехнулся:

- Но не могу же я оставить друга одного? То есть одну? Готовься, у тебя сегодня свидание с поэтом. Да, с всамделишным – сочиняет стихи про любовь-морковь. Романтика, все как ты любишь.

Глава 3. День первый. Первые свидания

После ужина Ромка уже привычно материализовался на Женькином балконе.

- И где искать твою брошенку? – наградил он подругу ехидным взглядом.

- Зачем искать? – улыбнулась Женька, собирая перед зеркалом волосы в высокий хвост. На ней был яркий сарафан с перекрещивающимися тонкими бретельками и пышной юбочкой до колена: – Спасательную станцию видишь? Она туда в девять часов подойдет.

Станция находилась как раз напротив их корпуса и из номера просматривалась идеально.

Женька закончила с прической и тоже вышла на балкон.

- А вот и Зара, - с легкой растерянностью сообщила она и бросила взгляд на фитнес-браслет. – Восемь сорок. Ничего себе.

И тут же со смехом ткнула Ромку в бок:

- Кажись, тебе сегодня чего-то перепадет! Гляди, как барышня секса хочет, на двадцать минут раньше пришла!

- Э-э-э… Ты имеешь в виду это?!!

- Да, - согласилась Женька, проследив за Ромкиным взглядом. – Нравится? Я старалась.

- Жесть… - выдохнул он, обернулся к Женьке и пристально вгляделся ей в глаза.

- Что, страшно? Слышала, парни боятся по-настоящему красивых женщин. Оказывается, правда.

- И чего в ней красивого-то? – пренебрежительно пробурчал Ромка, облокотившись на перила. – Фактура неплохая, согласен. Но, во-первых, тетке хорошо за тридцатник, во-вторых у нее видон базарной бабы, а в третьих, она, походу, плотно сидит на стакане. И какая-то она нерусская.

- Заре двадцать восемь! – обиделась Женька на критику своей протеже. – Вписывается в заданные тобой возрастные рамки. Да, торгует на рынке колбасой, но ты же не философию Ницше с ней обсуждать собираешься? Ничего не пьяница – немного пива выпила и все! А насчет последнего… Ромка, ты что ксенофоб?!

- Нет, Ксюш не боюсь! – расхохотался тот. – В смысле не ксенофоб, общаюсь со всеми. Но в плане… близких отношений мне нравятся девушки славянской внешности.

Он беззастенчиво оглядел подругу с головы до ног:

- С серыми глазами, милыми ямочками на щеках, волосы чтобы были русые и желательно с золотинкой, и…

Женька, естественно, узнала в описании себя и покраснела.

- Возраст тоже… - невозмутимо продолжил Ромка. – Да, помню, что говорил «до тридцати». Но почему сразу верхняя граница? Ты, например…

- Мне тоже давно не пятнадцать! – фыркнула Женька, еще больше смутившись.

- Сколько тебе, я знаю… - покровительственно улыбнулся он, снял с ее плеча волосинку и сдул с пальцев куда-то за балкон. – Уж два и два сложить труда не составило. Ты в прошлом году окончила институт, сама говорила. Значит, тебе двадцать три. На свой возраст и выглядишь, сопливка еще. А по глазам и вовсе - больше пятнадцати бы не дал.

«Он не смотрел мой паспорт! – вдруг вспомнила Женька. – Закрытый отдал девушке на рецепции и такой же забрал. Про институт правда, конечно. Но я не уточняла, что не сразу после школы поступила!»

- Значит, не пойдешь на встречу с Зарой? – с обидой в голосе произнесла она.

- Пойду. Обещал ведь. И действительно, не высшие же материи с ней обсуждать. Хоть пойму, какие тебе мужики нравятся. Только никак не разберу – ты на самом деле маленькая еще, или это жесткий стеб…

- В смысле?! – не поняла Женька.

Она чувствовала неловкость, что не уточнила предварительно у Ромки желаемые параметры девушки.

«Надо же, привередливый какой! – с легким недовольством подумала она. – Чего-то хочет, а сам знакомиться стесняется. Брал бы что дают, раз так, и не выделывался!»

- В коромысле! – съязвил Ромка и вдруг, разглядев что-то внизу, наградил ее презагадочной усмешкой: - А вон и твой кавалер идет, кстати.

Она перегнулась через балкон и увидела… того самого «кактуса», что сидел в столовой за одним столиком с Ромкой. В довершении своего и так распрекрасного образа парень был в мятой футболке и резиновых пляжных шлепанцах - сланцах. Причем левый сланец был слегка надорван с краю, из-за чего «поэт» пришаркивал.

- Ром, издеваешься?! Ты кого мне привел?!

- Женек, расслабься, - улыбнулся тот, пряча в глубине глаз что-то неуловимое: – Парень ботан, безобидный совсем. Никто не заставляет тебя с ним… э-э-э… целоваться. Погуляешь по берегу моря, послушаешь лирические сонеты, посмотришь на закат.

Он еще раз скептически оглядел «кактуса» и бросил взгляд на лежащий на краю стола Женькин телефон:

- Сотовый дай на секундочку.

Женька на автомате протянула ему телефон. Ромка быстро пробежал пальцами по клавиатуре и, заслышав в своем кармане звонок мобильного, нажал отбой.

- Если что – звони, прибегу и спасу от унылой романтики! – подмигнул он, продолжая копаться в ее телефоне. – Себя запишу только.

Женька заглянула ему через плечо. Ромка нажал кнопку «добавить» и набрал имя «Роман». Женькин телефон предложил список уже имеющихся похожих контактов.

Ромка пролистал их до конца и рассмеялся:

- Жень, твои бывшие что ли?

И начал читать вслух:

- Роман Долгий, Роман Бессчастный, Роман Придорожный. Ой, мама! Даже Роман Полупьяный есть! Женек - Женек, гляжу, не очень-то тебе везло в личной жизни!

Женька посмотрела на список контактов на экране и тоже улыбнулась:

- Это коллеги по работе!

Но в глубине души что-то кольнуло. Ромка, сам того не ведая, угадал про ее неудачи на любовном фронте. Хотя все эти Романы действительно были ни при чем.

- Не знаю – не знаю, - он скользил пальцем по экрану. – Роман Илларионов в эту компанию точно не вписывается!

И, нажав «сохранить контакт», вернул телефон подруге.

«Роман Курортный» - со смехом прочитала она верхнее имя абонента в журнале вызовов.

Женька брела с «кактусом» вдоль кромки вечернего прибоя и смотрела на звезды.

Они казались не такими, как в Москве – крупными, яркими, золотым зерном рассыпанными по черному бархату небес.

И все было хорошо: доверительный плеск набегающей на берег волны, легкий ветерок, доносящий пряный аромат южных цветов, манящая в неведомые дали лунная дорожка.

На поэта, которого, кстати, звали Димой, она перестала обращать внимание буквально через несколько минут после знакомства. Он действительно читал стихи собственного сочинения, но для Женьки, любящей «серебряный век», литературные потуги «кактуса» казались бессмысленным рифмоплетством.

Она его просто не слушала – монотонное бормотание Димы сливалось с шумом прибоя и не мешало думать. А думала Женька…

Что-то было в Ромке особенное – в медовых глазах, улыбке. Некий природный магнетизм, из-за которого ему прощалось то, за что другой бы получил суровую отповедь и злые насмешки.

А еще с Ромкой было весело. И внезапно захотелось, чтобы сейчас вместо заунывного Димы рядом был именно он. Просто гулять, дышать морским воздухом, беззаботно болтать и смеяться.

«Но чем закончится Ромкино свидание с Зарой – понятно, - вздохнула про себя Женька. – Хоть и повыделывался для проформы, но побежал к ней, как миленький. Пусть оторвется парень, порадуюсь за него по-дружески».

Но почему-то радости не было. Наоборот, навалилась тоска - зеленая и бесформенная, как выброшенные на берег морские водоросли. И чего этой душе надо?

Дима уже не читал стихи, а что-то невыразительно рассказывал. То ли о своей бывшей девушке, то ли просто о какой-то девушке. Какая разница! Женька делала вид, что слушает, и время от времени поддакивала из вежливости.

Шли медленно – ноги утопали в песке. Но Женька и не торопилась. Они добрели до конца пляжа и уперлись в металлическую сетку. За ней начиналась территория детского лагеря.

Людей не было – ни на стороне пансионата, ни, тем более, за сеткой – отдыхающим школьникам явно запрещалось гулять ночью по пляжу.

Рядом с забором стояла одинокая кабинка для переодевания. Женька с Димой обошли ее вокруг, намереваясь идти обратно – к корпусам пансионата. Оттуда доносилась громкая музыка, голос ди-джея объявлял что-то в микрофон. Здесь же было тихо и темно, лишь море негромко бормотало одному ему понятные слова.

Вдруг Дима резко схватил Женьку за плечи и прижал ккабинке. Через тоненький шелк сарафана пробрался неприятный холод металла.

- Так ты мне дашь? – просипел «кактус» на ухо и беззастенчиво полез под юбку.

Женька смотрела в его одутловатое лицо, чувствуя совсем близко противное, пахнущее кислым дыхание. Ей было неприятно и как-то неловко от того, что сейчас произойдет.

- Дам, - угрюмо согласилась она. Ладонь поэта бесстыдно ползла вверх по бедру, уже подбираясь к трусикам: – Не думай, я девушка воспитанная и обычно себе такого не позволяю. Но тут и святая не удержалась бы!

Женька не увлекалась восточными единоборствами, не росла хулиганкой, не посещала курсов самообороны. Но когда-то она неплохо играла в волейбол.

А насчет ее подачи учитель физкультуры говорил, восхищенно цокая языком:

- У тебя фантастическая подача, Сусанина! Мощная, как взрывная волна!

Получив с размаха по лицу, незадачливый поэт отлетел на несколько шагов и сел пятой точкой прямо в прибрежную волну, подняв облачко сверкающих в лунном свете брызг. Под носом его алело пятнышко крови.

Море булькнуло, точно хохотнуло, и накрыло рифмоплета насмешливой волной.

Женька вытерла ладонь о подол сарафана. Чувство торжества справедливости присутствовало, но восторга оно не вызывало. А еще почему-то хотелось, чтобы рядом был Ромка. И чтобы именно он разобрался с ботаном. Почему-то…

- Сучка тупая! – обиженно проверещал Дима, вылавливая из воды уплывающий сланец. – Думал, наконец-то встретил утонченную барышню, способную понять высокие материи. А ты… Никакой культуры - завела и бросила!

- А это у нас, Сусаниных, в крови! – язвительно отозвалась Женька, расправляя юбку сарафана. – Встроенная сверхспособность, родовая магия, так сказать.

- Какие еще Сусанины? – удивился поэт, на четвереньках выползая на берег. – Что за способность? Это ты о чем вообще?

- Да так, - Женька пригладила пятерней выбившиеся из хвоста прядки. – О тупости и бескультурье.

И, бросив взгляд на часы, не спеша направилась к родному корпусу.

Поднимаясь по деревянной лестнице на второй этаж, она заметила, что из-под двери Ромкиного номера выбивается полоска света.

«Развлекаются, голубки! – поняла она. И вдруг почувствовала раздражение: - А стены здесь, как из картона! Придется всю ночь охи-ахи слушать!»

Женька открыла ключом дверь, зажгла свет и полезла в чемодан.

«Хорошо хоть наушники взяла, - похвалила себя за предусмотрительность. – Сейчас воткну в уши, музыку на полную – и спать».

Но почему-то ни сладких стонов, ни характерного скрипа кровати из соседнего номера не доносилось.

Наоборот, буквально через минуту послышался знакомый стук в балконную дверь.

- Наконец-то! – обеспокоенно произнес Ромка, перепрыгивая порог. – Еще пять минут, и помчался бы тебя искать!

- А вы с Зарой уже закончили? – вырвалось у нее само собой по-детски обиженным тоном. – Быстренько управились. Экспресс-секс?

Ромка довольно улыбнулся и привычно плюхнулся на кровать:

- Закончили! Хочешь, чтобы я по-дружески поделился подробностями?

- Только этого не хватало! Я не любитель порнухи.

Ромка прочитал что-то в ее глазах и расцвел:

- Ладно, мы с ней даже не начинали! Ты кого мне подсунула, подруга? Это не Зара, это натуральный зарин – боевое отравляющее вещество!

- Ты о чем?!

- О том, - язвительно буркнул Ромка. – Только подошел к твоей брошенке, она меня за руку цап: «Сразу к тебе или по пивасику?» Повел ее вон…

Он указал глазами на летнюю площадку бара, располагающуюся неподалеку от спасательной станции:

- Сели за столик, эта три литра пива всосала - как в сухую землю! Еще и сухарики грызла, и внимания не обратил какие. Хотя что-то витало в воздухе, чихнул пару раз. Все за входами-выходами наблюдал. Если честно, думал, ты от поэта сразу сбежишь, ну минут через пятнадцать. Но чтобы полтора часа…

- Мы до самого конца пляжа ходили, - пояснила Женька. И, перехватив взгляд Ромки, зачем-то добавила: - Ночь, луна, звезды, море шумит – романтика!

- Понятно… - криво усмехнулся он, и в глазах мелькнула растерянность. – А я звонил, между прочим. Три раза. Настолько любишь поэзию?

- Люблю, «серебряный век», - согласилась Женька, вытаскивая из кармана телефон. На нем действительно горело три пропущенных: - Ой, прости, у меня режим без звука почему-то стоит!

- Ахматова, Цветаева, Мандельштам, Брюсов? Не суть. Не дождался тебя, вышли с этой торговкой на улицу. И прикинь, она прямо на людях с поцелуями полезла!

- И как – понравилось?

- Высший класс! Сухари у нее с перцем чили оказались. А у меня на него жуткая аллергия – еле-еле до ближайших кустов добежал. Если кратко: свидание – трэш, спасибо, проблевался. А у тебя, значит, все хорошо…

- А у меня, если кратко, - звонко рассмеялась Женька. – Свидание – отпад, я ему дала!

Ромка замер и пристально вгляделся в глаза:

- Дала понять или дала подумать?

- Просто дала. По роже.

- Настолько плохо сочиняет стихи?!

- И это тоже. Ромка, ты кого мне подсунул? Это не Дима, это натуральный димедрол! Снотворное с побочным эффектом!

- Чуть не усыпил занудством? – понял Ромка и улыбнулся с радостным облегчением. – А побочка какая?

- Поиск высоких материй. У меня под юбкой.

- Охренел ботан! - Ромка во все глаза уставился на пышную юбочку сарафана подруги. – Жень, прости, я даже вообразить не мог. Понял, завтра подрихтую кое-кому интерфейс! Руки чешутся прямо сча, но не знаю, где он живет.

- Не волнуйся! – рассмеялась Женька. - Я сама ему экран подправила. Жидкие кристаллы вытекли через нос.

На душе было легко-легко. Ромка сбежал от Зары, волновался, обещал набить тошнотворному Диме морду! Тягучая тоска испарилась, словно ее и не было. Странно она устроена, эта человеческая душа!

- Каратистка? – изобразил испуг Ромка.

- Волейболистка!

- Понял. Обязательно сыграем в пляжный волейбол! А с утра я нас на экскурсию записал.

Женька уже открыла рот, чтобы что-то возразить, или уточнить, или просто прокомментировать, но Ромка резко вскочил с кровати:

- А сейчас айда на запретку купаться! Там глубоко, галечка, вода чистая, без песчаной мути. И полная свобода – никаких тебе буйков, сеток, фонарей.

Он уже ступил ногой на балкон и, обернувшись, подмигнул:

- Можно обойтись без условных кусочков ткани. Там охрана за нарушение внешнего вида не оштрафует.

- Рома, ты… - начала было она. Но тот перебил со смехом:

- Ладно, Женек, не пенься! Я помню наш уговор. Дружба, жвачка, конспирация! Одевайся, жду возле забора через десять минут.

Женька натянула купальник, взяла два полотенца, запасные трусики и нырнула в южную ночь. С головой, безрассудно, как утром в воду.

Звезды стали еще ярче, море разыгралось, выбрасывая на берег пенистые бурунчики. Часы показывали около полуночи, но курортная жизнь била ключом: отдыхающие гуляли по пляжу, сидели на песке, подставив ноги набегающей волне, по кипарисовым аллеям бродили задумчивые парочки.

В парке цвело дерево-медонос с ярко-розовыми цветами-зонтиками. Кажется, оно так и называется – зонтичная акация? В воздухе стоял тягучий, пряно-сладкий аромат, наводящий на мысли о сказках тысячи и одной ночи.

В кустах умиротворяюще трещали цикады.

Запретка находилась с другой стороны пансионатского пляжа, ее отгораживал двухметровый металлический забор.

Женька опоздала минут на семь, Ромки в условленном месте не оказалось. Она огляделась и уже направилась к запертым воротам, как вдруг из ближайших кустов метнулась длинная тень.

Кто-то сильный, но в то же время бережный ухватил сзади за плечи и зловеще проскрипел на ухо:

- Жизнь или кошелек?

Шею обожгло горячее дыхание, чьи-то руки притянули к себе, обнимая.

- Мне того и другого, - голосом Винни Пуза из старого мультика отозвалась Женька. Ей было удивительно уютно: – И можно без хлеба.

- Ого! - хохотал Ромка, уткнувшись куда-то в плечо. – В первый же день и такие запросы! Хорошо, я подумаю над этим!

Они пробрались через дырку в заборе и оказались на диком пляже. Здесь не было освещения, шезлонгов и кабинок для переодевания, зато было море – огромное, живое, необузданное и ничем не ограниченное.

- Тебе помочь? – пробормотал Ромка, разглядывая одеяние подруги. – В смысле расстегнуть, темно же.

- Нет! – рассмеялась Женька, быстро стащила сарафан через голову и бросила на камни, оставаясь в одном купальнике. – Мои одежки все без застежки! И вовсе не темно – луна светит!

Ромка сглотнул и вцепился в нее взглядом, бесстыдно разглядывая всю с головы до ног.

- Не смотрите на меня, глазки поломаете! – задорно пропела Женька и показала ему язык. – Я не с вашего села, вы меня не знаете!

- Узнаю, никуда не денешься, - многозначительно пообещал Ромка, снимая шорты и майку.

Женька сделала вид, что смотрит не на него, а куда-то мимо, за забор, но на самом деле боковым зрением внимательно разглядела Ромку.

Он был худощавым, но отлично сложенным: широкоплечий, длинноногий, с плоским животом, хоть и без вожделенных барышнями кубиков пресса.

«Повезет кому-то! – мелькнуло в голове. – Такого парня и раздеть приятно».

Но Женька вспомнила про дружбу и устыдилась собственных мыслей.

Она сорвалась с места и прыгнула в набежавшую волну. Где-то там, под водой, ее поймали и вытащили на поверхность.

- Вытяни руки вперед! – со смехом командовал Ромка, держа Женьку за талию и поднимая высоко-высоко. – Готова? Поплыла рыбка!

И бросил в море, головой вниз. Женька красиво вошла в воду, словно профессиональная прыгунья, проплыла, развернулась на глубине и, выныривая, брызнула Ромке в лицо.

Он опять рассмеялся и начал лупить руками по воде, окатывая ее мощными потоками. Потом вновь подхватил на руки:

- Теперь ноги подожми! Изображаем бомбочку! Авиаснаряд – десять тонн в тротиловом эквиваленте! Пошла-пошла…Бултых!

Женька так хохотала, что нахлебалась воды и начала икать.

Друзья-сотрудники вдоволь надурачились, набрызгались, напрыгались в волнах. И, наконец, уставшие выбрались на берег.

- Переодевайся, я отвернусь, - деликатно предложил Ромка и действительно стал к ней спиной.

Женька расстегнула застежку на лифчике и посмотрела на Ромку. Он стоял совсем близко и часто дышал – наверное, еще не успокоился после интенсивного ныряния.

Вокруг никого не было. Можно было просто снять купальник, вытереться, как следует, и одеться в сухое. Но Женька постеснялась. Она завернулась в полотенце и переодевалась так, будто Ромка мог видеть спиной. Или боялась, что он повернется?

Но он честно простоял, смотря в другую сторону, пока она не разрешила. Сам Ромка переодеваться не стал – просто вытерся и натянул шорты поверх плавок.

Они сидели на еще теплом валуне и смотрели на море. Оно эмоционально выплескивалось на берег, а затем с шипением отступало назад, оставляя на камнях белую пену.

- До сих пор не могу поверить, что это со мной, - Женька ловким движением запустила камешком в набегающую волну. – Вчера еще парилась в офисе, по уши заваленная бумажками. И вдруг перенеслась в иную реальность! Где все ярко, сказочно, волшебно, и хочется чего-то…

- Секса на пляже? – весело предположил Ромка. – Я подумал об этом. Но классический вариант пока предложить не могу. Женек, ты любишь эксперименты?

Он заглянул в ее обалдевшие глаза и пояснил со смехом:

- Бармен наотрез отказался переливать коктейль в мою емкость – технология у него, видите ли, эргономика напитка.

Ромка вытащил из рюкзака металлическую походную флягу, открутил пробку, попробовал:

- Ничего так, оригинально.

И протянул подруге. В нос ударил резкий запах спирта, но она мужественно сделала глоток.

К алкоголю Женька относилась нейтрально. И какая выпивка, когда до ночи на работе, а с утра за руль? На дружеских посиделках обычно ограничивалась парой бокалов вина, иногда могла выпить коктейль. Крепкие напитки старалась обходить стороной, разве что в исключительных случаях и совсем чуть-чуть. Но не спирт же!

- Ой, мама! - Женька подавилась непроизвольным кашлем. Напиток был одновременно обжигающе крепким и просто зверски кислющим: - Ром, это что?!

- Все, как ты говорила – водка, персик, клюква. Точнее, спирт, персиковый сок и клюквенный экстракт.

- Это точно не «Секс на пляже»!

- Давай назовем коктейль «Романтика на запретке»!

- Суровая романтика какая-то, - Женька вытерла ладонью брызнувшие слезы. – Пробирает до самых печенок!

- А какой романтики ты хочешь от таежника? – рассмеялся Ромка, забирая у нее фляжку. – Или по душе вариант с поэзией и поиском высших материй?

- Нет, - испугалась Женька и инстинктивно пододвинулась к нему ближе. – С тобой мне нравится больше!

Ромка промолчал, но Женька перехватила его довольный и одновременно хитрый-прехитрый взгляд.

Глава 4. День второй. Восторженная поклонница

Нахальное южное солнце проснулось до неприличия рано и бессовестно полезло в глаза.

- Надо жалюзи плотнее закрыть! - сквозь сон простонала Женька, но вместо того, чтобы встать, натянула на голову простыню.

Помогло мало – яркие лучи без труда пробивались через тонкую материю. Женька фыркнула и полезла под подушку.

За окном нежно бормотало море, но сейчас его шум был лучшей в мире колыбельной.

- Бодрого утречка! – внезапно произнес рядом до боли знакомый голос.

В следующую секунду на край кровати приземлилось что-то большое и тяжелое, пахнущее мужским дезодорантом.

- Ромка, ты?! – не открывая глаз, взвыла Женька. – И чего тебе не…

- Это не я, - ехидным тоном перебил Ромка. – Это заря новой жизни! Ты мне чего обещала каждый день по утрам? Просыпайся, я настроился!

Женька с трудом разлепила один глаз и растерянно посмотрела на друга.

Ромка сидел рядышком и загадочно улыбался. Он был одет в темно-синюю майку и совсем короткие шорты, поэтому можно было беззастенчиво любоваться его длинными загорелыми ногами, покрытыми еле заметным пушком.

– Я про вчера после твоей «романтики» плохо помню, - застенчиво призналась Женька. – Давай сам, ладно? У меня голова болит.

- О, как! – расхохотался Ромка и легонько толкнул в плечо. – Отмазки - классика! И это после всего, что было…

- Ты на понт не бери! - Женька злобно сверкнула глазами и, плотнее завернувшись в простыню, отодвинулась дальше к стене. – Не на ту напал! Ничего у нас не было, это точно. Разговаривали просто. А вот о чем – убей, не скажу. Но, зная себя, могу предположить…

Она еще раз осмотрела друга с головы до ног и неуверенно выговорила:

- Утренняя пробежка, да?

- Да! – со смехом согласился Ромка. – Но не только! Интенсивный кросс, зарядка, водные процедуры. А насчет того, что ничего не было, поспорю. У меня с тобой – и вправду ничего, честно до номера дотащил. А у тебя со мной… точнее, с моими мозгами…

- Ой, мама… - Женька сжалась в комочек и виновато-виновато посмотрела на Ромку: - Что, сильно?

- Тебе в телевизор надо. Ток шоу вести. Дернуло сказать, что хочу отоспаться… Получил часовую зажигательную лекцию - даешь ЗОЖ, едрена вошь! Кто не встанет на пробежку – слабак и не мужик! Короче, подъем, пропагандистка, нас ждут великие дела!

- Слушай, Ромка… - Женька сладко зевнула и блаженно прикрыла глаза. – Я и так не мужик. А в нашей слабости – наша сила. Ты побегай, побегай, искупайся… И будь другом – булочку на завтраке мне возьми, а?

- Сусанина, что за подстава! – давясь смехом, возмутился Ромка и выдернул из-под нее подушку. – Наобещала с три короба, а сама в кусты! Впрочем, с твоей фамилией… Вставай, лежебока, а то за ногу стащу!

- Ромочка, ты же хороший! Добрый, отзывчивый, великодушный… Илларионов, будь человеком – дай поспать спокойно!

- Не дам! – он наклонился к уху и изобразил зловещий тон. – Я злой! Мстительный! Маньяк… Щекотило! Что, динамщица, боишься щекотки?!

Не переставая смеяться, он полез ладонями под простыню, намереваясь пощекотать подругу подмышками.

И вдруг замер, ощутив под пальцами…

- Жень… - тихо пробормотал Ромка каким-то внезапно севшим голосом. – Ты что… спишь без… всего? Извини, я не думал… правда!

Женька вздрогнула и резко открыла глаза. Нет, трусики на ней были. А вот футболку, в которой она обычно спала, вчера надеть не хватило сил. Состояние было… романтическое очень. Коктейль на спирту для неподготовленного организма оказался убойным.

Ромка сидел тихо-тихо, и вид у него был растерянно-потерянный. Он опустил глаза в пол, боясь встретиться с Женькой взглядом. Но рук не убрал! Более того, они осторожно скользнули дальше, мягко касаясь, гладя, изучая…

Женька смотрела на Ромку и почему-то медлила. Его прикосновения не были противны, но ей их не хотелось. Сейчас или вообще – вопрос сложный, кто ж так сразу ответит?

И дружбу терять было жалко, особенно после вчерашнего веселого и бесшабашного вечера. Ситуация предполагала два выхода: или ругань с мордобоем или… Оба варианта Женьке не нравились.

- Ром, хочешь поссориться? – с грустью вырвалось у нее.

- Не хочу, - он резко выдернул ладони из-под простыни и даже спрятал их за спину. – Я не специально.

И наконец-то посмотрел в глаза. Своими невероятными медовыми глазищами - сладкий мед, тягучий, но слегка с горчинкой.

- Тянет меня к тебе, Женек… - Ромкины губы скривились в невеселой усмешке. – Сама понимаешь, в каком плане. Сильно тянет. А железной силой воли я не обладаю.

«Угораздило же связаться с малолеткой!» - вздохнула про себя Женька.

Все ее мужчины были взрослыми и серьезными, старше лет на пять, как минимум. А с ровесникам и теми, что младше, Женьке было скучно. И вели малолетки себя так, что продолжать знакомство не хотелось: слишком громко разговаривали, задавали идиотские вопросы, лезли обниматься прямо на улице, слали дебильные мемы… Брррр!

Ромка от своих ровесников выгодно отличался – умом, воспитанием, умением непринужденно общаться. И дружить бы с радостью, если бы не…

- Ромка, с этим срочно нужно что-то делать! – решительно заявила Женька.

- Делай, - в глубине его глаз мелькнула хитринка. – Только на тебя и надеюсь.

- Хорошо… - она обмоталась простыней, как коконом, и прислонилась к стене.

В памяти всплыло вчерашнее посещение бассейна, а точнее, одно знакомство.

- Если честно, знаю подходящую девушку. В твоем вкусе: славянская внешность, серые глаза, возраст ближе к нижней границе. Но она гордая, принципиальная, в открытую на секс не согласится. Нужно будет поуговаривать. Согласен?

- Конечно, согласен! – обрадовался Ромка и наградил такой улыбкой, что Женька на миг обомлела: - Уговаривать я умею!

Он бодро вскочил с кровати и бросил взгляд на часы:

- Ладно, дрыхни, лентяйка, набирайся сил! А я действительно схожу на пробежку. Завтрак принесу, не волнуйся.

Ромка не обманул – примерно через полтора часа притащил кофе Американо в высоком стакане и целую коробку маленьких круассанов.

На этот раз он деликатно постучался в окно и дождался, пока Женька разрешит войти.

Она к тому времени все-таки сползла с кровати, приняла душ и облачилась в очередной сарафанчик-разлетайку на тоненьких бретельках.

- Ого! – удивилась Женька, с наслаждением делая глоток кофе. – У нас сегодня в столовке праздник?

- В столовке каша-размазня и омлет с колбасой, - немного смущенно признался Ромка. – Это я в буфет заскочил.

Женька цапнула круассан – он неожиданно оказался с ветчиной и зеленью.

- Вкусно! – рука сама потянулась за вторым. – Думала, они только сладкие бывают. Ром, скажи, сколько заплатил, деньги отдам.

- Свои люди, сочтемся! – Ромка залип глазами в вырезе ее сарафана. – В смысле, не стоит благодарности.

- Понятно! – Женька перехватила взгляд и многозначительно изогнула бровь. – Я в бассейн.

- У нас экскурсия через два часа, - напомнил он и спрятал руки за спину.

- Ничего, успею! – загадочно улыбнулась Женька и, захватив стаканчик с «Американо», решительно направилась к двери.

В бассейне было прохладно, свежо и пахло морем.

Не тем неистовым и своенравным, играющим пенными гребнями на запретке – нет. Здесь оно выглядело спокойным и рафинированным, словно дикий зверь, запертый в кафель и акрил. Просто крытый бассейн с морской водой.

Он располагался под полупрозрачным навесом, фильтрующим солнечные лучи – идеальное место для людей, не любящих пляжи.

Женька надеялась застать Алену в бассейне и не ошиблась.

Алене недавно исполнилось двадцать четыре года, у нее были пепельно-русые, скорее даже «мышиного цвета», волосы, темно-серые глаза и аппетитная, крепко сбитая фигурка.

Познакомились они вчера, когда Женька забежала в бассейн перед ужином – исключительно на разведку – и обе почувствовали друг в друге родственную душу.

Алена трудилась менеджером на крупном оптовом складе, была загружена работой под завязку, часто выходила в выходные и даже не могла вспомнить, когда в последний раз была в отпуске. Возможно, никогда.

В личной жизни Алене стабильно не везло.

Но, спросив у нее якобы в шутку мнение о курортных романах, Женька получила в ответ лишь брезгливую усмешку.

- Для подобной пошлятины я слишком себя уважаю, - ледяным тоном произнесла Алена и перевела разговор на другую тему.

И Женька мысленно пожала ей руку и уже вычеркнула из списка возможных претенденток, как вдруг поймала взгляд Алены, обращенный в сторону двух проходящих мимо молодых мужчин. И в этом взгляде сквозила такая искренняя, неудержимая тоска, что Женьке стало не по себе.

«Я же не собираюсь ей врать, - почему-то виновато думала она, подходя к бассейну. – Или заставлять силой. И Ромка… он не пошлый! Он добрый, заботливый, нежный. Обещал, что будет красиво уговаривать. И люди давно совершеннолетние – сами разберутся!»

- Привет, Ален! – помахала Женька и сразу же перешла к делу: - На свидание сегодня сходить не желаешь?

Алена выбралась из воды и, подхватив с пластикового лежака полотенце, начала тщательно вытираться:

- Небось, престарелый женатый пузан с гнилыми зубами? Извини, в подобных авантюрах не участвую.

- Аналогично! Нет, парень молодой, холостой, воспитанный. Симпатичный и…

Она вытащила из кармана телефон, пролистала галерею – вчера они с Ромкой фоткали друг друга для аватарок в списке контактов.

- Гляди! – гордо сунула Женька под нос Алене снимок Ромки рядом с пальмой. Здесь он улыбался во все тридцать два и выглядел довольно привлекательно.

Алена со скептическим видом воззрилась на экран телефона и вдруг замерла.

- Жень, ты шутишь?! – спустя минуту проговорила она дрожащим голосом. – Свидание? С ним?!

- Вы знакомы?!

- Нет, - мечтательно улыбнулась Алена, просушивая полотенцем выбившиеся из-под шапочки для купания кончики волос. – Незнакомы. Два дня подряд пыталась флиртовать с ним в буфете, а красавчик смотрел на меня, как на пустое место. А, выходит, все-таки обратил внимание!

Женька внезапно почувствовала, как что-то, уже знакомое царапнуло в душе острым коготком. Но она отмахнулась от этого ощущения.

- А он тебе кто? – требовательно посмотрела Алена в глаза.

- Сотрудник! - машинально выпалила Женька. И даже не соврала – ведь у них с Ромкой действительно договор сотрудничества: – Случайно оказались на одном курорте, еще и в соседних номерах. Чего в жизни не бывает!

- Да, совпадения порой случаются, что нарочно не придумаешь, - согласилась Алена, но смотреть продолжала также – изучающе, пристально, будто хотела прочитать в Женькиных глазах все мысли. – А ты сама с ним не ...?

- Нет, конечно! – искренне рассмеялась Женька. – Общаемся по-дружески и все.

- Я бы с таким мужчиной просто дружить не смогла, - томно вздохнула Алена и вытащила из сумочки зеркальце. – Он как самая сладкая мечта – красив, обаятелен и надменно неприступен! За один его взгляд можно забыть обо всем…

Она тщательно рассмотрела себя в зеркале и тревожно оглянулась на Женьку:

- Во сколько, говоришь, свидание? Надо срочно записаться к парикмахеру! И на визаж! И… ой, первым делом все-таки эпиляция!

Женька молча смотрела на Алену и растерянно хлопала глазами. Невидимый когтистый зверь уже не просто царапался – запустил в душу коготок целиком. Насквозь. До крови.

- Вечером… - нерешительно пробормотала она, отведя взгляд. – Я тебя наберу.

Женька пришла в свой номер и залезла с ногами на кровать. Даже на пляж не пошла. Хотя море призывно шептало за окном, точно робкий кавалер, приглашающий на свидание.

Она облокотилась о стену и обхватила руками колени.

Мысли были - понятно о ком. Слова Алены, ее восторженный взгляд не шли из головы, заставляя вновь и вновь…

«Ромка, конечно, симпатичный, - честно признавала Женька. – Пожалуй, даже красивый. И с ним действительно легко и весело. Но чтобы неприступная крепость - Алена без боя вывешивала белый флаг… Или не такая это и крепость, или чего-то я не рассмотрела в Ромке!»

- Сусанина, ты на экскурсию собралась? – послышался за окном ехидный голос. – Или опять дрыхнешь? Зайти можно?

- Не дрыхну, - она быстро спустила ноги с кровати и одернула платье. – Заходи, конечно. А куда мы хоть едем? Что брать?

Когда Женька покупала путевку в Сочи, все ее мысли и желания занимало лишь море, о других развлечениях на курорте она просто не думала.

Но услышав от Ромки про экскурсию, сразу согласилась.

«Сочи – знаменитый город, воспетый классиками русской литературы, - подумала она. – И побывать в нем, не познакомившись ближе, не узнав подробнее историю и достопримечательности, будет невежливым. Словно прийти первый раз в гости, и даже не поговорив с хозяевами, не посмотрев семейный альбом, лезть за стол запихиваться угощением. Некультурно, некрасиво и нечестно».

Ромка перепрыгнул порог и уселся на стул напротив подруги. На нем были джинсовые шорты и яркая рубашка-гавайка, которая невероятно шла к загорелому лицу и медовым глазам, делая похожим на знойного южанина – то ли итальянца, то ли испанца, то ли…

Женька сразу же забыла про поездку и уставилась на Ромку во все глаза, словно видя впервые. Она бесцеремонно рассматривала его сверху вниз, ища то, о чем говорила Алена. И, кажется, почти…

- На Дагомысские корыта, - воодушевленно пояснил Ромка. - Интересное место в плане геологии! Крутопадающие пласты песчаников, аргиллитов, известняков и мергелей размыты рекой в разной степени, что привело к образованию многочисленных уступов, гребней, впадин и…

Он запнулся на полуслове:

- Извини, тебе это, конечно же, неинтересно. В смысле, природные водоемчики с пресной водой, водоскаты. Бери купальник, тапочки-коралки – дно каменистое. Но у этого места есть и другое название.

- Какое? – машинально уточнила Женька, не переставая пялиться на Ромку. И даже облизнула от усердия нижнюю губу.

На душе было непонятно. Так бывает, когда встречаешь что-то совершенно неизвестное, и не знаешь еще, как на это «что-то» реагировать.

- «Озера любви». А знаешь почему?

- Тому, кто искупается в них, повезет в любви?

Ромка рассмеялся и положил ногу на ногу:

- Если будешь и дальше так на меня смотреть, то кому-то точно повезет! Прямо сейчас, и не дожидаясь вечера!

- Да, вечером у тебя свидание… - призналась Женька и почему-то покраснела.

- Знаю, - невозмутимо согласился Ромка, но в глазах его мелькнуло что-то неуловимое – радость? предвкушение? – С той, которую нужно долго уговаривать.

- Ром, только давай без «таежной романтики»? – просительно заглянула она в глаза.

- Уже понял. Не волнуйся, все будет в лучшем виде – купил шампанское и молочный шоколад с соленым крекером.

- Отлично! – оценила Женька, но когтистое существо уже сидело рядом, готовясь… - Алене понравится!

- В смысле?! При чем тут какая-то Алена?

- Алена, - голос Женьки почему-то задрожал. – Внешность, возраст – все, как ты просил. Она твоя поклонница – два дня подряд заигрывала с тобой в буфете.

- Понял, о ком ты, - усмехнулся Ромка и посмотрел прямо в глаза. – Что ж тебе все неймется-то, Сусанина? Неужели думаешь, что я так по-глупому подставлюсь? Лады, хочешь ярких впечатлений – получишь. У тебя сегодня тоже свидание.

- Опять с каким-нибудь облезлым поэтом? – язвительно фыркнула Женька.

- Зачем… - Ромка заложил руки за голову и сладко потянулся. – С мужчиной твоей мечты.

И, поймав обалдевший взгляд подруги, лениво пояснил:

- Ты же говорила, что будь парнем – запала бы на Зару? Вечером тебя ждет Зара в мужском варианте: фактура – зашибись! Все остальное… хм… тоже зашибись. Надеюсь, понравится.

Ромка встал со стула и уже возле балконной двери обернулся с улыбкой:

- Женек, а чего ты со мной дружить не хочешь?

- Как это… я же… и вообще… - растерянно бормотала Женька, еще не придя в себя после известия о предстоящем свидании. – Дружу!

- В соцсетях, я имел в виду! Вчера еще в друзья постучался, а ты ни ответа, ни привета.

- Ой, я пока в соцсети не заходила… - виновато призналась Женька и схватила телефон. – Приму заявку, прямо сейчас.

- Принимай-принимай, - загадочно проговорил он. – Как раз фотки выложил таежные – заценишь. И жду через полчаса у центрального входа, конспираторша! Полотенце и коралки не забудь. Тоже мне - первый класс, вторая четверть.

Глава 5. День второй. Экскурсия или куда ты ведешь нас, Сусанин-герой?

Женька подтвердила Ромкину заявку в друзья и зависла на его страничке.

Первым делом рассмотрела якобы свадебные фото с Викой – и нашла между ними еще больше сходства: и разрез глаз одинаковый, и улыбка, и линия скул.

А потом полезла в таежный альбом и… пропала.

В отличие от подруги Галины, Женька не была походницей, предпочитая шашлыки на природе и валяние на пляже. Но красоты дикой природы пробрали и ее, до самой глубины души. На Ромкиных фото захватывало все: необузданные реки, кристально чистые озера, лесное море – безбрежное и живое.

А еще сам Ромка. Здесь он казался совсем другим – серьезным, взрослым и удивительно мужественным.

Женька настолько погрузилась в разглядывание, что совершенно потеряла счет времени. В чувство привел звонок, понятно от кого.

- Сусанина! – язвительно фыркнул Ромка в трубку. – Все ждут тебя одну! В трех кипарисах заблудилась что ли?

- Мы – Сусанины сами не заблуждаемся! – огрызнулась Женька и, бросив телефон на кровать, начала лихорадочно натягивать шорты и майку. – Мы других заблуждаем!

- Это я уже понял. Чтобы через пять минут была у ворот!

Она нажала отбой, быстро закинула в рюкзачок купальник, тапочки и полотенца и рысью понеслась к выходу.

Удивительно, но привычного экскурсионного автобуса у ворот пансионата не обнаружилось. Зато Ромка выскочил из-за угла и схватил ее за руку:

- Наконец-то!

И потащил к автомобильной стоянке.

- Ром… - Женька вертела головой в разные стороны в надежде разглядеть привычный транспорт. – Ты же говорил - экскурсия? А где автобус?

- Никаких автобусов! – загадочно улыбнулся он. – Про джиппинг слыхала?

Женька мотнула головой.

- Поездки на джипах по бездорожью, посещение труднодоступных мест, - Ромка распахнул перед ней дверцу огромного внедорожника.

- Прэвэт, красавэца! – поздоровался с Женькой водитель – жгучий брюнет лет тридцати с полным ртом золотых зубов.

Кроме них с Ромкой в машине было еще два пассажира – молоденькая парочка, беззастенчиво целующаяся в углу.

Автомобиль резко сорвался с места и помчался куда-то… а кто ж его знает куда!

Женька ожидала подробного рассказа о местах, которые они проезжали, как это полагается на экскурсиях. Но водитель молчал, а других гидов вокруг не наблюдалось.

Взгляд выхватывал из проносящегося мимо пейзажа пышные магнолии, гранатовые деревца, увешанные матовыми плодами, свечи тополей, отцветшие акации с длинными ярко-зелеными стручками.

Современные здания соседствовали с историческими, узнаваемыми по старым советским кинокартинам, в уютных скверах шумели фонтаны, молодежь каталась по дорожкам на электросамокатах и гироскутерах.

Пока ехали по шоссе, было еще терпимо, хотя голова кружилась от столь быстрой смены картинки, а уши закладывало, словно при взлете.

Но внезапно внедорожник свернул на проселочную дорогу и полетел по ней, поднимая белесое облако пыли. Машина прыгала по ухабам, заворачивала крутые виражи, на полной скорости ворвалась то ли в огромную лужу, то ли в небольшое озерцо, разбросав его в стороны шквалом брызг.

Трясло так, что Женьке казалось, что у нее вот-вот оторвется голова. Не смотря на полный привод и хваленую рекламой подвеску.

«Понятно, почему у водилы золотые зубы, - обреченно думала она. – Хотя тут, похоже, зубами не обойдешься – вставную челюсть сразу заказывать придется!»

Удивительно, но парочка в углу лишь восторженно ахала и продолжала самозабвенно тискать друг друга.

«Ну что пэскухи! – с загадочной ухмылкой обернулся к ним водитель. – Пэшщите громчэ!»

И съехал с дороги на бугристое плато.

- А-а-а-а-а!!!! – завопила Женька от ужаса.

- И-и-и-и-и!!! – подвывала ей попутчица. Но у той в голосе слышался искренний восторг. Девчонка запрыгнула на колени к своему парню и яростно впилась ему в губы.

«Представляю, какие рожи у них будут! – мелькнула в голове язвительная мысль. – После таких экстремальных поцелуев! Круче, чем с разбега об…»

Обо что именно с разбега, она додумать не успела – тряхануло так, что Женька чуть не пробила головой крышу. Но Ромка вовремя поймал подругу и прижал к себе.

- Легкая ты, Сусанина! – со смехом прошептал он на ухо. – Надо было балласт с собой захватить! Или хотя бы песка в карманы насыпать.

- Й-а-а-а с-сча улечу! – дрожащим голосом бормотала она.

- Не улетишь! – успокоил Ромка. – Я держу! Крепко!

И действительно прочно обхватил за талию. Но автомобиль так швыряло на ухабах, что ладони Ромки сами собой оказались под Женькиной майкой. И с каждым подскоком на кочке поднимались все выше и выше, пока не очутились там, где утром.

Женька от злости закусила губу, но возмущаться не стала – в Ромкиных руках было не так страшно.

А еще он так смешно смущался. Но держал уверенно.

- Что, дэвочки, разогрэлись? – довольным голосом уточнил водитель. – Скоро прийэдэм подходящие кусты!

Женька внезапно почувствовала острую тошноту.

- Остановите, пожалуйста! – завопила она на всю машину. – Я и на эти кусты согласна!

Автомобиль резко затормозил, ее швырнуло вперед, но Ромка удержал, еще плотнее обхватив там, где не надо.

Женька фыркнула, выдрала его руки из-под своей майки, шатаясь, выползла из машины и упала лицом в мягкую, но слегка выгоревшую на солнце траву, вдыхая запах пыли и горечи.

Прямо перед глазами оказался незатейливый голубой цветочек. Цикорий? Над ним монотонно гудела полосатая пчела. Или это в голове шумело?

- Езжай! – махнула она рукой выскочившему вслед Ромке. – Илларионов, будь человеком - дай умереть спокойно!

Ромка поймал ее осоловевший взгляд, удрученно покачал головой и что-то вполголоса проговорил водителю джипа. Затем вытащил из салона Женькин рюкзачок и свою сумку. Машина сорвалась с места и уже через минуту исчезла за ближайшим холмом.

Ромка подошел к Женьке и присел рядом на корточки. Пчела обиженно заложила крутой вираж и улетела.

- Женек, ты как? – его голос звучал виновато.

- Как-как… - фыркнула Женька. – Каком кверху! Вода есть?

Ромка кивнул, вытащил из сумки фляжку и протянул ей. Она села, сделала несколько глотков и злобно посмотрела на Ромку:

- Илларионов, что за хрень сейчас была?!

- Понятия не имею… - встретившись взглядом с Женькой, он угрюмо сдвинул брови: - Правда, не знаю! Клянусь зарплатой за полгода! На сайте обещали увлекательную поездку, посещение уникальных мест. С детьми даже можно!

Ромка сел рядом на траву, сорвал блеклый стебелек и задумчиво прикусил его зубами:

- Тот парень, второй пассажир который, у меня спрашивал, с кем еду. А когда узнал, что с тобой, обрадовался и побежал к водиле о чем-то договариваться. Это все они, я ни при чем!

- Руки распускать тоже они заставляли?

- Я не распускал, - обиделся Ромка. Но в глубине его глаз мелькнуло что-то хитрое и даже восторженное: - Оно само получилось!

Женька, плеснула на ладонь воды и умылась:

- На мою больную голову только тебя озабоченного не хватало! Вишенка на тортик!

- Но ты же меня такого не бросишь? – послал Ромка застенчивый взгляд из-под ресниц.

- Куда деваться - сама напросилась. Кстати, не знаешь, где мы?

- Нет. Но судя по рельефу местности и горным породам, неподалеку должна быть река.

- Вы, как всегда правы, кэп! – расхохоталась Женька и указала глазами на стоящий рядом столб с табличкой.

Выглядел он весьма живописно – клонился к земле наподобие Пизанской башни, синяя табличка была смята в гармошку, отчего прочитать на ней можно было только «река» и «км». Стрелка указателя была направлена четко вниз – в росший под столбом колючий куст чертополоха, который на юге часто называют татарником.

- Подземная река что ли? – фыркнула Женька.

- Похоже, не мы первые тут радикально джиппингуем, - Ромка и достал из кармана телефон. – Ничего, на дворе двадцать первый век, геолокация в помощь!

Он провел пальцем по экрану, пошевелил губами и оглянулся на подругу:

- Не выйдет. Связи нет. Придется дедовскими способами – разведка на местности, поиск…

- Ромка, хватит умничать! – Женька вскочила на ноги и забросила за плечи рюкзачок. – Пойдем уже!

- Куда?!

Она осмотрелась. Вид со всех сторон был примерно одинаковый: несколько проселочных дорог, заросли кустарника, редкие островки невысокого леса, непаханое поле, испещренное линиями козьих троп.

- Туда! – наугад махнула рукой и решительно зашагала в указанную сторону.

Солнце палило нещадно, и Женька пожалела, что не надела головной убор. И подаренные Ромкой солнцезащитные очки здесь бы не помешали.

- Куда ты ведешь нас?. . не видно ни зги! — Сусанину с сердцем вскричали враги, – пробормотал Ромка, подхватывая сумку.

- Ты знаешь оригинал? – с уважением в голосе обернулась к нему Женька.

- Стихотворение Рылеева? Не дословно, но в общих чертах – да.

- А глупости?

- А как же! – рассмеялся Ромка и продекламировал: - Куда ты ведешь нас, Сусанин – герой?

- Иди-ка ты нафиг, сама здесь впервой! – весело отозвалась подруга и продолжила путь.

Женька не была следопытом от слова совсем. Но интуиция уверенно направила ее к проселочной дороге.

Во-первых, все дороги куда-то ведут. И, как говорил Чеширский кот Алисе, если достаточно долго идти – куда-нибудь обязательно попадешь.

Во-вторых, если дорога есть, значит по ней ходят и ездят. Люди. А у людей можно спросить.

- Сусанина, о чем задумалась? – с хитрой улыбкой тронул за руку Ромка. – Решаешь, что делать со мной в лесу?

- О пословицах, - весело отозвалась она. – И национальных особенностях. Смотри, в древней Европе утверждали, что «все дороги ведут в Рим». Гордому римлянину достаточно было выйти на тракт, и попадание в столицу гарантировано. А наш аналог - «язык до Киева доведет», в нем про дороги ничего не сказано. Как думаешь, почему?

Ромка на минуту задумался и предположил со смехом:

- Может, потому что дороги – наша исконная беда? Зато люди у нас душевные. Проще десять раз переспросить.

- Если учесть, что вторая наша исконная беда «дураки», - скептически отозвалась Женька. – То лучше дома сидеть.

- Не, дома скучно, - мотнул головой Ромка и посмотрел вперед. – Умеешь ты удивлять, Сусанина! А мы, кажется, пришли.

Проселочная дорога неожиданно обрывалась на речном склоне – довольно крутом, поросшим ивняком, шиповником и какими-то незнакомыми кустами, покрытыми белым пухом.

Внизу змеилась узенькая полоска небольшой речушки.

- Точно дорога для дураков! – Женька инстинктивно шагнула назад, дальше от края. – Прямо с обрыва в реку прыгать что ли?

- Нет, - Ромка присел на корточки, взял комочек земли и посмотрел его на свет. – Здесь раньше спуск к воде был. Это горная река, уровень весной в десять раз подняться может. А почва глинистая, поэтому часть берега в половодье сползла вниз.

- А искупаться можно? – жалобно попросила Женька. – Жарища, сил нет!

Он попробовал носком кроссовка землю на краю склона и протянул подруге руку:

- Не вопрос! Держись крепче, нас ждет экстремальный фристайл!

Женька послушно ухватилась, и парочка начала спуск. Удивительно, но Ромка безошибочно находил места, куда можно встать: камни, уступы, корни деревьев. Женька пыталась повторять, по постоянно поскальзывалась и теряла равновесие.

- Что ж ты такая неуклюжая, Сусанина? – буркнул Ромка, в очередной раз удерживая ее от падения. – Так не пойдет. Цепляйся за спину!

Женька смутилась, но посмотрев на опасный, практически непроходимый склон, обняла Ромку сзади за плечи и, подтянувшись, обхватила коленями.

Прижиматься к нему было как-то… необъяснимо. Вроде ничего особенного – в детстве отец часто таскал ее на закорках. Но почему-то сердце застучало быстрее.

Ромка пах горячей солью: море, мужской дезодорант, запах разогретого тела. Это вызывало образ то ли пиратского брига, то ли корабля Одиссея, которому суждено пройти между Сциллой и Харибдой.

- Неплохой рюкзачок! – со смехом оценил Ромка, проведя ладонями по коленкам подруги и выше, заставляя вздрогнуть от прикосновения. – Ладно, и не такие таскали.

Дальше спуск прошел быстро и без эксцессов. Отлепившись от Ромки, Женька спрыгнула на каменистый бережок, сбросила мягкие тапочки на шнуровке и побежала к воде. Щеки пылали, тело горело, хотелось одного – успокаивающей прохлады.

Речка оказалась неглубокой – возле берега едва-едва по щиколотки, но быстрой. Весело шуршала камешками, с разбега налетала на крупные валуны, бросалась ворохом брызг. Пахло свежестью, словно после дождя, с привкусом пряного разнотравьем – южного, горько-сладкого, медового.

Женька вошла в реку и вскрикнула от неожиданности – вода была резко, обжигающе холодной.

- Оу! – пробормотала она, переступая по камешкам дна. - Ледяная! Как в проруби!

Ромка наклонился, зачерпнул в пригоршню воды и, разжав пальцы, смотрел, как она вытекает под ноги:

- Градусов восемь. Не прорубь, но для купания холодновато. Тем более, здесь тень.

- А я хочу! – Женька гордо вскинула подбородок и побрела вверх по течению.

Она не была поклонницей Крещенской купели. И даже контрастный душ в ее исполнении представлял собой чередование кипятка с теплой водой. Но сейчас захотелось. Может, чтобы утереть нос Ромке. Или смыть с себя непонятное волнение? Кто ж его знает.

- Ром, смотри! – позвала она несколько минут спустя. – Здесь и место для купания оборудовано!

Ромка подошел к ней по берегу, держа в руках рюкзачок и сумку. Действительно, в тени склонившейся над водой ивы располагалась аккуратная запруда – вроде небольшого бассейна. Дно было выкопано глубже и очищено от камней, сквозь прозрачную воду просматривалсяречной песочек и игривые стайки небольших рыбешек.

На берегу из крупных камней было организованно место для костра, рядом лежали очищенные от веток стволы деревьев – вместо скамеек.

Ромка засунул руку в воду запруды и недовольно скривился:

- Здесь, конечно, теплее, градусов двенадцать, но меня не впечатляет. Купался уже в таком-всяком, хватит. Сюда я на море приехал.

- Боишься холодной воды? – беззаботно рассмеялась Женька. - Подумаешь! Без сопливых обойдемся!

Она выскочила на берег и вытянула из рюкзака купальник:

- Отвернись! Переоденусь!

Ромка хмыкнул, но действительно повернулся – спиной к подруге, лицом к запруде. Присел, поднял с земли какой-то камешек и начал увлеченно рассматривать его на свет.

Женька вначале хотела зайти за росший у самой воды лохматый куст с мелкими, ярко-красными ягодами, но передумала.

Ромке она доверяла. И было что-то дерзкое и волнующее в том, чтобы раздеваться в нескольких шагах от него. Этакая шалость – невинная, но кружащая голову, как глоток шампанского в пятнадцать лет.

Женька медленно стащила майку и бросила ее на камни берега. Заложила руки за голову, выпрямила спину, наслаждаясь веющей от реки прохладой.

Невозмутимо журчала вода, ветерок шевелил листву, а Женька смотрела на Ромку – на его стриженый затылок, загорелую шею.

В крови играл адреналин, губы расползлись в озорную улыбку. Было страшно – вдруг Ромка нечаянно оглянется и увидит… Но надевать купальник Женька не торопилась. Почему-то.

Она грациозно потянулась, подняла руки вверх, затем плавно опустила их через стороны. И нащупала пальцами застежку на шортах.

- Красивая ты, Сусанина… - печально вздохнул Ромка. – Только ж зараза редкостная.

И обернулся.

Женька вздрогнула, залилась краской и резко обхватила себя руками, прикрываясь.

- С ума сошел?! – яростно зашипела она на Ромку. – А я верила тебе! Думала, честный!

- Честный, - угрюмо подтвердил он. – Мог бы подождать, пока полностью разденешься. И не говорить, что в этом ракурсе в воде все, как в зеркале.

Ромка не спеша поднялся на ноги, еще раз внимательно рассмотрел смущенную Женьку и улыбнулся:

- Женек, не бойся, я не из леса. То есть, конечно, из леса, но на нудистких пляжах бывал. Много раз. Нравишься ты мне просто. Конкретно нравишься в этом самом смысле. Ладно, раздевайся… то есть одевайся… переодевайся спокойно! Я прогуляюсь.

И действительно побрел вдоль берега прочь от нее, по пути нагибаясь и подбирая с земли разные кусочки породы.

Глава 6. День второй. Экстремальная рыбалка, костер без единой спички и другие приключения

Женька все-таки зашла за куст, переоделась в купальник и с разбега прыгнула в речную купель.

Холодная купель вначале обожгла, заставляя кровь бежать быстрее, а потом мягко окутала, вызывая привыкание и даже принося удовольствие.

Руки разгребали прозрачную воду, наполняя ее пузырьками воздуха – точь-в-точь газировка. Любопытные рыбешки разлетались в разные стороны, но тут же приплывали обратно.

Женька первое время осторожно барахталась у берега, потом осмелела, вошла во вкус, начала кувыркаться в воде, нырять, доставая руками до самого дна. В центре рукотворной ванны было довольно глубоко – выше ее роста.

Для душевного состояния купание в холодной подходило идеально.

Странное оно было, состояние это.

Трагедию из того, что Ромка что-то там увидел, Женька не делала. Своих форм она не стеснялась и в ранние студенческие годы, бывало, загорала топлес. Потом повзрослела, поумнела и решила, что такое поведение для серьезной девушки неприемлемо.

Но с Ромкой все было неправильно. И взгляд его смущал. И ощущение не отпускало, что она с ним намерено дразнилась. Вроде просто переодевалась. Или не просто? Менять Ромку - друга на Ромку - мимолетное приключение не хотелось. Но тогда зачем?

Все Женькины истории отношений с мужчинами развивались по одному и тому же сценарию, можно сказать классическому: знакомство, довольно длительный «конфетно-букетный» период, когда много разговоров, походы в кино или театр, просто невинные прогулки по городу с кормлением уточек в пруду…

Но такого, как сегодня с Ромкой, Женька себе еще никогда не позволяла! Даже в эмоционально нестабильном подростковом возрасте.

«Не надела головной убор, и солнце напекло голову! – со вздохом признала она. – Больше без панамки не гуляю».

Женька еще раз нырнула, проплыла под водой всю купель целиком, выскочила возле самого берега и чуть ли ни нос с носом столкнулась с сидящим у воды Ромкой.

- Сусанина, ты совсем одурела? – недовольно буркнул он, вглядываясь ей в лицо. – В ледяной воде столько времени сидеть? Губы синюшные, как у утопленника. Воспаление легких хочешь?

- Илларионов, не занудствуй! – бесшабашно отозвалась Женька, опять чувствуя прилив крови к ушам и щекам. – Мне ни капли не холодно!

И в доказательство опять нырнула, перекувыркнулась несколько раз подряд на одном дыхании и с победным видом выпрыгнула на берег.

Но вдруг почувствовала за пазухой что-то… живое, скользкое и отвратительно трепещущее!

- А-а-а!!! – заорала Женька. – Ром, у меня в лифчике кто-то есть!

- Давай посмотрю, - невозмутимо произнес он и уже протянул руку, но Женька резво отскочила в сторону.

- Нет уж, хватит! И так и насмотрелся, и… Я сама.

Она отвернулась и полезла за пазуху, выхватывая то самое – юркое, вертлявое, склизкое. Находка блеснула на солнце серебром, вырвалась из рук и, шлепнувшись на берег, боком запрыгала по нему.

- Рыба! – рассмеялся Ромка и подхватил с земли добычу подруги.

На его ладони действительно лежала небольшая рыбешка, пучила глаза, отчаянно разевала рот.

- Женек, ты у нас истинная женщина тайги! Вышла на реку, наудила рыбы! Добычу как - жарить будешь? Или варить?

- От-т-тпускать, - стуча зубами, пробормотала она.

В голове опять мелькнули строчки из пушкинской сказки о жадной старухе, но было не до того.

Несмотря на жаркое послеполуденное время, у реки ощущалась прохлада. Довольно высокие склоны давали тень, густые, покрытые южными лианами и мхом деревья, закрывали от солнечных лучей не хуже, чем сетка с фотоотражающим эффектом, от воды веяло сыростью.

- Правильно! – Ромка закинул рыбешку обратно в речку. – А то за браконьерство привлекут.

- Эт-т-то ещ-ще поч-чему?

- Потому что сетями ловить запрещено! Только на удочку. Замерзла, рыбачка? Быстро переодевайся в сухое, сейчас греть буду!

- К-как г-греть?

- По-всякому, - Ромка, нагнувшись, оторвал от камня кусочек сухого мха. – Для начала костер разведу.

Женька забежала за уже знакомый куст, стянула купальник, тщательно вытерлась полотенцем, надела сухое белье и шорты с майкой. И даже набросила на плечи второе полотенце, но теплее не стало.

Ромка колдовал над костром. В очаге уже лежали сухие дрова, сверху их покрывал мелкий хворост, стебли сухой травы и, наконец, большой клочок высохшего мха.

- А у тебя спички есть? – взволнованно уточнила Женька, кутаясь в полотенце.

Костер сейчас представлялся ей восхитительным, почти божественным явлением.

- Нет, - улыбнулся Ромка.

- Зажигалка?

- Тоже нет, не курю. А если разведу костер, как в старину, без современных подручных средств, поцелуешь?

– Это как? Трением что ли?

- Спички - это тоже трением, - рассмеялся Ромка и достал из кармана вещицу, напоминающую ключ на длинной веревке.

Затем чиркнул по этому «ключу» штучкой, похожей на флешку, – на мох упала длинная горящая стружка. Далее занялась сухая трава.

- Что это было? – Женька протянула к разгорающемуся костру замерзшие руки.

- Огниво! – Ромка с довольным видом выложил перед подругой обе составляющие: «ключ» и «флешку». – Чиркало и кресало. Магниевый стержень, очень удобно, сразу загорается. Огниво - мой талисман, всегда с собой ношу.

Женька взяла огниво в руки, повертела туда-сюда:

- Удобная вещица.

Костер разгорался все ярче, даря долгожданное, такое нужное тепло.

- С тебя поцелуй! – весело напомнил Ромка.

- А вот и нет! – фыркнула начавшая согреваться Женька. – Ты обещал – без современных подручных средств! А тут…

Она провела пальцем по Ромкиному талисману:

- Пластиковая рукоять, магниевый стержень. О какой старине речь?

- Хорошо, - сквозь зубы процедил Ромка, и в его медовых глазах мелькнул огонь. – Хочешь реально дедовский способ? Смотри.

Он набрал пуха с ближайшего куста, вытащил из кармана складной нож, затем посмотрел под ноги и поднял желтоватый блестящий камушек.

Несколько раз прочесал камнем по тупой стороне ножа – кажется, она называется обух? Впрочем, не важно. Раздался отвратительный скрежет, и Женька инстинктивно заткнула уши.

Но от соприкосновения камня и металла заискрило, не так ярко, как от магниевого стержня, но достаточно.

На пух упало несколько искр, он начал тихонько тлеть, а затем вдруг вспыхнул ярким пламенем.

- Обалдеть! – выдохнула Женька. – А это что было?!

- Тоже огниво, - Ромка засыпал горящий пух землей, погашая. – Только самодельное. Может, именно такое было в сказке Андерсена? Помнишь ее?

- Помню, конечно, - она вытянула ноги к костру. Поленья негромко потрескивали, дымок пах сушеной грушей, обстановка вызывала приятную истому и доверительность: – Про солдата, ведьму и собак с огромными глазами. Но мне сказка «Огниво» не нравится!

- Правда? – удивился Ромка, подгребая хворост в центр костра длинной сучковатой палкой: – Мне, кстати, тоже. А тебе почему?

- Потому, что там распрекрасная принцесса – бесчувственная стерва и конченая эгоистка! – Женька чихнула, отворачиваясь от внезапно повалившего в ее сторону дыма. – Собака убила родителей, а ей хоть бы хны! Счастливая сидела на свадебном пиру и радовалась, что станет королевой. Тьфу, гадость какая. И чему эта сказка детей учит?

- Про принцессу я как-то не думал, - Ромка спрятал камешек, которым добывал огонь, в карман. – Меня поведение солдата напрягло. Он же пообещал старухе, что принесет огниво? А сам не отдал, начал доставать «зачем оно тебе?», а потом и вовсе голову отрубил. Разве так можно с мирным населением? Ну и пусть – ведьма! Она же ему не угрожала. Нет, мне про нашего солдата сказка больше по душе.

- Которая про кашу из топора? – Женька послала Ромке одобрительный взгляд – с его мнением по поводу сказки Андерсена она была согласна: - Так наш солдат тоже бабку обманул!

- Не обманул. Поставил на место и хитростью вынудил поступить по-человечески. Еще и накормил при этом. Кстати, Сусанина…

Ромка потянулся к сумке, дернул за молнию и вытащил оттуда темный пакет:

- Я, конечно, не солдат, да и ты уж точно не бабка, но… Есть хочешь?

- Да!! Зверски!! – вырвалось у Женьки, причем так откровенно и необузданно, что сама удивилась: - Ромочка, солнышко, ты взял покушать?!

- Конечно, взял, я человек опытный – и покушать, и попить, - он жестом фокусника раскрыл пакет, наполняя воздух вожделенными запахами свежей выпечки и копченого мяса: - Твои любимые круассаны – с ветчиной. Но там и сладкие есть, отдельно завернуты, со сгущенкой.

Женька ухватила круассан и затолкала в рот целиком. Она глядела на Ромку так, словно над его головой только что воссиял нимб, а за спиной прорезались ослепительно белые крылья.

- Ромочка… ты… - восторженно пробормотала она. – Ты просто волшебник! Дай поцелую что ли…

И от души чмокнула в щеку.

- Спасибо, конечно, - хитро улыбнулся Ромка и опять полез в сумку. – Но этим самым не отделаешься, с тебя настоящий поцелуй.

Он вытащил небольшой походный термос и открутил крышку:

- Чай горячий будешь?

- Да!!

- А с коньяком? – он извлекая на свет небольшую пластиковую бутылочку.

- Чай с коньяком?! Никогда не пробовала. Даже не слышала, если честно. Кофе с коньяком только знаю.

- Чай с коньяком не хуже, - весело пояснил Ромка, налил ей в крышку-кружку чай и добавил в него коньяка из бутылки. – Когда промерз, самое оно. Впрочем, горячая вода с коньяком тоже годится.

Женька взяла кружку двумя руками и осторожно сделала глоток. Удивительно, но сочетание сладкого чая с коньяком не было противным, наоборот – дарило приятную горчинку, точь-в-точь, как любимое имбирное печение.

По телу побежало приятное тепло, и Женька окончательно согрелась. Она беззастенчиво умяла еще с пяток круассанов с ветчиной и только потом почувствовала смущение.

- Ром, прости! Тебе один круассанчик всего остался.

Ромка сидел рядом и с улыбкой наблюдал, как она ест. Потом поднял с земли брошенное Женькой огниво и начал вертеть его в пальцах.

- Доедай! В отличие от некоторых я был на завтраке. И перед выездом в буфете перекусил, пока буфетчица тормозок упаковывала. Сладкие пробуй – только для тебя и брал. Сам сгущенку не люблю, на десять лет вперед наелся.

Он открутил пробку на термосе, налил подруге еще чая. И с загадочной улыбкой опять добавил коньяка.

Женька послушно выудила из пакета сладкий круассан, отправила в рот, запила чаем.

- Ромка, как с тобой все-таки хорошо! – с блаженной улыбкой пробормотала она. – Накормил, напоил.

- Осталось спать уложить, - рассмеялся он и легонько обнял Женьку за плечи. – И будет все, как в сказке. Хочешь узнать, как со мной хорошо на самом деле? Прямо сейчас?

Женька вздрогнула и встретилась с ним глазами. Взгляд у Ромки был покровительственный и слегка ироничный. А еще в нем разгоралось то самое пламя…

- А как же Алена?! – вырвалось у нее само собой.

- Зачем нам какая-то Алена? Что мы – маленькие, сами не справимся?

Его руки скользнули вниз по спине, губы коснулись плеча, обжигая горячим дыханием.

Женька сжалась и оглянулась вокруг, ища…

- Ром! Ты мне про огниво не все рассказал! – заметила она на камне спасительную вещицу. – Толком ничего не поняла, если честно!

- Женек, я все объясню… - жарко шептал он, осторожно забираясь ладонями под майку. – Расскажу, покажу… Потом.

Женька накрыла ладонями его руки, останавливая, и твердо посмотрела в глаза:

- А мне надо сейчас! Немедленно. Конкретно и со всеми подробностями. Если не расскажешь – умру от любопытства! Прямо здесь. Илларионов, ты что – смерти моей хочешь?!

Ромка замер, вгляделся в ее глаза и вдруг улыбнулся – немного грустно, но по-доброму:

- Не хочу! Хотя мою прабабушку звали Ядвига. Понимаешь, о чем я?

Он убрал руки и потянулся за огнивом, взял его, взвесил на ладони:

- И чего ты хочешь знать, Сусанин-герой? Если тебе действительно интересно.

- Интересно, - почти честно подтвердила она. - Только не про это, современное, а про то – самодельное. Что за камушек? Почему нож? И отчего оно загорается?

Ромка вытащил из кармана тот самый желтый камень:

- Кремень. Минерал, разновидность кварца, состоит из кристаллического и аморфного кремнезема. В огниве оттого вторая часть часто кремнем и называется, но дед говорил «чиркало», я и привык.

Женька протянула руку, и Ромка положил ей кремень на ладонь. Она провела по нему пальцами – камень был удивительно гладкий и приятный на ощупь - ковырнула ногтем:

- Крепкий камушек.

- Еще бы! Если железо царапает, выбивая из него искры. Не зря говорят «не человек – кремень», про твердость характера. Железо не обязательно, я бы и двумя камнями огонь добыл, как в первобытном обществе. Но это долго, устала бы ждать.

- Значит, чиркало и кресало… - задумчиво проговорила Женька.

Костер почти догорел, но был уже не нужен. В очаге неспешно тлели угли, от них вверх поднималась полоска белесого дыма и, минуя ветви дерева, уходила в небо.

- Да, - Ромка все еще держал в руке современное огниво. – Ты, дитя цивилизации, наверное, и слов таких не слыхала!

- Про кресало слышала, от бабушки. Но никогда не видела, это точно. И не знала, для чего используется.

- Бабушка у тебя походница? – улыбнулся Ромка.

- Нет. Верующая она была, в церковь ходила. Когда-то мы пекли на Пасху куличи, и я спросила, почему так говорят «воскресение»? От слова крест? А она ответила, что от слова «кресало». Но что это такое объяснит потом, а то куличи сгорят. Так и не объяснила.

- Не знал. Получается, «воскресение» - возжигание потухшего огня? Огня жизни? Предки умели правильно называть вещи, огонь – действительно жизнь. Особенно в тайге. А ты опять удивляешь, Сусанина. Поцелуешь?

В глазах Ромки вновь чудилось пламя, но оно казалось немного другим, не тем, что ранее. У огня, оказывается, тоже есть оттенки! Это пламя было добрым.

И то, что всего пять минут назад называлось «точно нет» теперь медленно таяло, превращаясь в «да». Еще совсем осторожное «да», но зато настоящее, от души. Дружеский поцелуй? Ах, какая разница! Зачем сразу клеить ярлыки к чему-то хорошему?

Ромка безошибочно прочитал это «да» и уверенно потянулся к Женькиным губам.

Но вдруг сверху, прямо над ними послышалось громкое стрекотание.

- Вертолет? – удивилась Женька, резко отодвигаясь от Ромки.

- Да, спасатели, наверное, - с легким недовольством согласился он, продолжая смотреть на ее губы. – Бестолковые туристы где-нибудь заблудились.

Но потом поднял голову, всмотрелся сквозь листву в небо и пробормотал под нос:

- А нет! Это по нашу душу. Пожарная охрана. Что, Сусанина, штраф за костер в неположенном месте пополам заплатим? Мы же друзья?

Рокотание вертолета усилилось, он завис прямо над головами.

Женька не считала себя совсем уж трусихой, но тут испугалась. Может, потому что никогда еще не видела вертолета так близко. Или из-за зловещего шепота Ромки? А скорее всего, страшило само слово «штраф» - для того, кто еще вчера считал каждую копейку, оно натурально нагоняло жути.

- Д-друзья, - дрожащим голосом согласилась она. – А сколько ш-штраф?

- Думаю, по полтиннику с носа обойдемся, - пряча взгляд под ресницами, предположил Ромка. - Тысяч в смысле.

Женька резко вскочила на ноги:

- Илларионов – чего расселся?! Драпаем отсюда!! Живо!!!

Глава 7. День второй. Читерский дефран и Ромкино дерево

Вертолет продолжал жужжать, как огромная назойливая муха.

- Драпать? – задумался Ромка. – Как-то оно не по-мужски. Но если желаешь острых ощущений… Хорошо, дай мне пять минут.

Он открутил пробку на фляге и полил водой костер:

- Все равно теплая уже, свежей наберем.

Палкой разворошил угли, выискивая тлеющие, и залил их тоже. Сбегал к реке, набрал еще воды и щедро окатил камни и землю вокруг очага.

Затем допил коньяк из пластиковой бутылки и ножом обрезал ее наискось, получилось что-то вроде совочка, которым продавцы насыпают в магазине развесной сахар из мешка.

При помощи совка Ромка забросал остатки костра землей и провел по нему ладонью:

- Холодный, теперь точно не загорится.

Он поднял с земли пустой пакет из-под круассанов, закинул туда остатки бутылки и бумагу, в которую была завернута сладкая выпечка. Оглянулся вокруг и, поморщившись, вытащил из-за камней сломанный пластиковый стаканчик. Чужой. И тоже отправил в пакет. Пакет затолкал в сумку, сумку набросил на плечо.

Женька за это время только стянула с плеч полотенце и дрожащими руками, как попало, запихала в рюкзачок.

Страх усилился. Обстановка напоминала кадры триллера или фантастического боевика.

Вертолет сбросил высоту и рокотал над самыми деревьями, казалось, сейчас как выпустит огромные клешни, да как ухватит!

Ромка действовал быстро, но с каменным выражением лица – точь-в-точь спецназовец, обеспечивающий экстренную эвакуацию. И тем усиливал гнетущее впечатление. Не хватало лишь соответствующей музыки «за кадром»: тревожной, нагнетающей, подводящей к неминуемому…

- Чего тормозим, Сусанина? – обернулся к ней Ромка. – Копы на хвосте!

- Б-бежим? – испуганно пробормотала она.

- Врубаем читерский дефран! Держись строго за мной!

* death run – смертельный бег, бег от смерти*

И они помчались.

Бежали не по самому берегу, скрывались от обзора с высоты – плутали между деревьями, скользили по камням крутого склона, путались в зарослях колючей травы.

Ромка был впереди. Безошибочным чутьем находил… даже не козьи, скорее собачьи тропы, раздвигал перед Женькой ветки, наступал ногой на колючки чертополоха, вдавливая их в землю.

- Сусанина, пригнись! Они идут за нами! – эмоционально комментировал он. – Догоняют! Уже тут! Скорее! Прыгай! Давай сюда… Молодец!

Женька просто повторяла за ним – шаги, движения, даже дышала в такт: пригибалась, где Ромка, ставила ногу на кочку вслед за его шагом, на скользких участках хваталась за руку.

Наконец, они выскочили на аккуратную полянку, заросшую мягкой, ярко-зеленой травой. Из тени – на свет! Солнце ударило в глаза, ослепляя.

- Ложись! – крикнул Ромка и упал на землю, увлекая Женьку за собой. Точнее, на себя – Женька шлепнулась сверху и оказалась с ним лицом к лицу.

Ромка часто дышал от быстрого бега, но в глазах его не было ни страха, ни растерянности. Только безудержное веселье.

- Как тебе реалГТА, Сусанина? – он со смехом дунул подруге в нос. – Круто мы от коптера слиняли? Читаки, в натуре!

* Grand Theft Auto (сокр. GTA) — серия мультиплатформенных компьютерных игр в жанре action-adventure (приключенческий боевик)

Читаки - читеры*

А потом поцеловал. Жарко, откровенно, неистово. Будто они действительно чудом спаслись от смертельной опасности. Выжили назло всему.

Ромка пах костром и поцелуй его на вкус был неплох – как тот самый крепкий чай с коньяком: пьянящий и в меру сладкий. Женька вцепилась в его гавайскую рубашку и замерла: лежать на Ромке было непривычно, но удобно.

Она всегда при поцелуях закрывала глаза, но тут от неожиданности не успела – и смотрела-смотрела-смотрела на Ромку, будто играя с ним в гляделки. И это было так странно! И захватывающе – словно погружаешься в горячий мед: глубже, еще глубже.

Одна Ромкина рука лежала у нее на затылке, а вторая гладила по спине.

И то, что происходило, было, пожалуй, даже приятно. Но как-то совсем уж много, чересчур! Женька не любила слишком быстрого развития событий. И вроде договаривались совсем о другом.

Она резко пришла в себя и скатилась на траву:

- Илларионов, чокнулся?! Мы же друзья!

Среди мягкой травы обнаружились острые колючки и тут же бессовестно впились в ногу. В ветвях дерева возмущенно пискнула пичужка и, взмахнув крыльями, улетела.

- И что тут такого? – вид у Ромки был довольный – предовольный. – Всего лишь скромный дружеский поцелуй. Твой должок, забыла что ли?

- Ничего себе дружеский… - буркнула Женька и села, обхватив руками колени.

От этого «скромного» поцелуя сердце колотилось, как ненормальное. Или это от непривычки к интенсивным пробежкам?

- Иди ко мне, покажу недружеский, - невозмутимо предложил Ромка и погладил подругу по ноге – от коленки выше по бедру. – Чисто для сравнения.

Женька отодвинулась и демонстративно покрутила пальцем у виска.

Руки еще дрожали. Она прислушалась – характерного стрекотания слышно не было:

- Где вертолет?! Он нас не найдет?

- Нужны мы ему триста лет! – рассмеялся Ромка и выпрямил руки над головой, потягиваясь. – Неужели думала, что он по нам из пулемета вжарит?! Или десант высадит? Пожарная охрана засекла дым, передаст по рации леснику, чтобы проверил. А, может, и не будет, ведь погасили уже. Будь мы на машине – номера могли бы сфоткать и штраф прислать. А пешеходов разве что лесник и поймает, но он не читер, кода мгновенной телепортации не знает.

Ромка лениво сел и мечтательно посмотрел на Женьку:

- Ты такая смешная Сусанина, когда пугаешься! А сладкая - не передать насколько. Мне еще в самолете понравилось, как ты пахнешь – солнышком, нагретой тропинкой, густой июльской листвой… И брусникой.

- У меня дезодорант «Лесные ягоды», - машинально призналась Женька.

«С вертолетом – подстава?! – дошло до нее. – От него не надо было убегать? Кое-кто развел меня, как школьницу?»

Но почему-то ни злости, ни обиды это осознание не вызвало.

«Балбес малолетний! – с веселым азартом подумала Женька. – Со взрослой тетей вздумал в игры играть! А ответочка-то прилетит. Еще не знаю, какая именно, но мало не покажется!»

- При чем тут дезодорант… – мягко улыбнулся Ромка и придвинулся ближе. – Я - таежник, восприятие запахов прокачано до восьмидесятого левела. Где химия, а где ты – настоящая не перепутаю.

Он обнял подругу за талию, уткнулся носом в плечо и часто задышал:

- Женек, не будь жадиной - говядиной! Дай распробовать как следует, брусничная моя. Я добрый медведь, не обижу.

Ромкины губы осторожно коснулись шеи, он провел языком дальше – к вырезу майки. Потом взялся зубами за бретельку и потянул вниз.

Женька сидела тихо-тихо и смотрела на Ромку. Ветерок резвился в густой траве, разгоняя рябь, как по поверхности моря. Рядом с желтым цветком-медоносом паук выплетал сеть-ловушку.

В Ромкиных действиях не виделось ни пошлости, ни излишней самоуверенности. Пожалуй, он был даже красив в своем искреннем желании. Но чего-то не хватало: то ли рано, то ли не к месту, то ли не так. А, может, все три компонента одновременно? Сразу не разберешься.

- Медведи едят бруснику? – не поверила Женька. Рука, было, потянулась погладить Ромку по голове, но в последний момент передумалось – вряд ли это будет понято правильно: – Я только про малину слышала.

- Еще и как едят! – Ромка потерся щекой о почти голое, не считая узкой бретельки майки, плечо подруги: - Бруснику, малину, клюкву, чернику, морошку. Даже шиповник! А как медведь на брусничной полянке лакомился, я сам видел.

Женька улыбнулась и спросила с преувеличенным любопытством:

- Ром, а что такое ГТА?

Он фыркнул, нехотя поднял голову, встречаясь глазами:

- Не знаешь? Вайс-Сити, Сан-Андреас, гангстерские разборки, ограбления, жесткое мочилово. Правда, не играла?!

- Нет. Даже не слышала.

- Вот это да… - натурально обиделся он. - Думал, оценила, как мы от вертолета смывались! Точь-в-точь, как в ГТА – если много копов завалишь, они на коптере гоняться начинают. Сусанина, ты вообще с какой планеты?

Женька промолчала.

- Ничего, Женек, подсажу тебя на это дело! Зависнешь в игрухе на неделю, обещаю! Я читы знаю, танк могу запросто вызвать! И самолет угнать. Правда, потом на неделю забанят, но у меня несколько аккаунтов, прорвемся. Вернемся в Москву, такое покажу…

Внезапно Ромка умолк на полуслове и отвел взгляд.

- Не покажу, - щелчком сбил ползущую вверх по травинке букашку. - Через сутки после курорта обратно в тайгу. И, наверное, еще продлю – заходил на биржу, квартиры опять подорожали. Ссылку на игру скину, сама посмотришь.

Ромка еще немного посидел молча, потом обернулся к подруге и улыбнулся, как ни в чем не бывало:

- Сусанина, дело к вечеру, мы неизвестно где. Будешь и дальше сбивать меня с пути истинного, или тебе домой надо?

- Домой!

- Тогда пойдем! – он вскочил на ноги и протянул ей руку.

- А ты знаешь куда?

- Догадываюсь, - Ромка указал глазами за речной склон.

Подъем оказался легче, чем спуск, и через несколько минут друзья стояли наверху. Дыхание у Женьки сбилось – успевать за таежником было сложно. А, может, просто устала с непривычки.

Они оказались дальше от того места, где Ромка таскал ее на плечах, но пейзаж здесь мало чем отличался: поле с жесткой травой, заросли кустарника, островки леса, козьи тропы. Разве что проселочных дорог рядом не наблюдалось.

Солнце уже не жарило без пощады, но до густых южных сумерек было далеко.

- Что, Сусанин-герой? – хитро улыбнулся Ромка. – Куда бы повела сейчас?

Женька оглянулась – все направления казались одинаковыми. Понятно, что не назад в реку, но какое из трех оставшихся? Она наугад махнула рукой в сторону тенистых деревьев, со слегка выгоревшей на солнце листвой.

- Нет, в лес с тобой не пойду! – рассмеялся Ромка. – В лес со своим Сусаниным хуже, чем в Тулу с собственным самоваром! Правда, ничего не видишь?

Женька неопределенно пожала плечами.

- На тропки смотри. Слева их больше, чем справа, значит, ходят там чаще. Следы коровьи тоже с той стороны гуще. А еще – почва. Вправо идет глиняный пласт, на нем строиться нельзя – если дом в реку и не сползет, то поведет его при разливе конкретно. А слева каменная скала. Поселение будет там, по-другому никак.

- Ромка, какой ты умный! Все видишь, все замечаешь.

- Мир вокруг нас, как открытая книга. Нужно только уметь читать. Про людей это тоже справедливо.

Он бросил красноречивый взгляд на уставшую Женьку, забрал у нее из рук рюкзачок, и забросил себе за второе плечо – на одном уже была сумка.

- И я для тебя открытая книга? – смутилась она.

- Несомненно! – Ромка невозмутимо зашагал по тропке в левую сторону.

Но спустя минуту обернулся и пояснил с улыбкой:

- Открытая книга по квантовой механике, написанная протошумерской клинописью.

- Ты знаешь квантовую механику?! Правда?

- Дуб дубом! – весело признался Ромка. - А протошумерскую клинопись, к слову, до сих пор никто не расшифровал.

Он не обманул: еле заметная витиеватая тропка постепенно расширялась, превращаясь в основательную дорожку. Видно было, что по ней ходят часто и много, и не только скот.

Дорожка поднялась на небольшой пригорок, огибая высокие и колючие то ли кусты, то ли низкорослые деревья с красными продолговатыми ягодами и полосатыми листьями.

- Кизил?! – Женька радостно сорвала в ладонь целую россыпь алых плодов.

- Зеленый еще, - снисходительно оценил Ромка добычу подруги.

- Чего зеленый, красный же! – Женька засунула ягоды в рот. Но тут же скривилась и выплюнула на землю.

Вкус был кисло-терпкий и вяжущий, как у недозрелой хурмы:

- Тьфу, гадость какая! А ты знаешь, когда созревает кизил?!

- Не знаю. Но по ягоде видно, спелая она или нет. Зрелая на вид матовая, налитая соком. А незрелая – блестящая, как твой кизил.

- С чего это он мой! – Женька достала из кармана платок и вытерла рот. – Как раз твой! Основатель Рима – почти твой тезка - копьем очертил границы будущего города и воткнул оружие в землю. И копье превратилось в цветущее кизиловое дерево.

- Слышал эту легенду, - Ромка погладил сероватый ствол. – Мое дерево, говоришь? Тогда стоит заморочиться.

Он достал из кармана нож и нырнул в заросли. Вскоре вернулся оттуда с довольно толстой кизиловой веткой. Было заметно, что она сломана до них – листья выглядели увядшими, но не так давно, чтобы они высохли окончательно.

Ромка очистил ветку и вырезал из самой толстой части несколько чурочек.

- Балуюсь на досуге, - он закинул деревяшки в сумку. – Рукояти для ножей вырезаю. Дома целый арсенал – приедем в Москву, такое покажу…

Тут Ромка, очевидно, что-то вспомнил и исправился:

- Вечером поищу, в телефоне должны быть фотки работ. С кизилом еще не сталкивался, хотя слышал, что материал для оружия идеальный. Мой, как ты говоришь, почти тезка дураком не был.

Глава 8. День второй. Этнотуризм

За пригорком ожидаемо открылась небольшая деревенька.

Правда, выглядела она на редкость необычно, даже архаично. Невысокие, беленые домишки, укрытые то ли тростником, то ли камышом, колодец под навесом, с привязанной на веревке толстобокой деревянной бадьей, плетеная из ветвей изгородь, из-за которой выглядывало несколько любопытных подсолнухов.

- Ром! – Женька заворожено тронула друга за плечо. – Мы попали во временной портал? Это какой век? Девятнадцатый? Или восемнадцатый?

- Любишь фэнтези про попаданцев? – понимающе улыбнулся Ромка. – Не стесняйся, сам бывает, почитываю. Как бывший десантник попал в магический мир амазонок. Или во времена Ивана Грозного. Но тут, похоже, просто декорации для этнотуризма.

И, поймав ее изумленный взгляд, снисходительно пояснил:

- Специально создаются поселения, где все, как в старину – архитектура, быт, обычаи. Бывал я в подобных местах, в Сибири они тоже есть. Сейчас мне предложат за небольшую плату обучиться азам кузнечного ремесла, а тебе покажут, как прясть. Сусанина, ты когда-нибудь веретено в руках держала?

- Никогда… - смутилась Женька. – Видела только. В сказке о спящей царевне.

- Тогда нужно срочно ликвидировать пробелы в твоем мировосприятии! – обрадовался Ромка и уверенно направился к деревеньке. – Заодно воды во флягу наберем, борща поедим по старинному рецепту и пирогов из печи, а то что-то я проголодался.

Вспомнив, кто съел все круассаны, Женька смутилась еще больше и молча последовала за Ромкой.

Удивительно, но зазывающих рекламных бигбордов или хотя бы вывесок, указывающих на специфику места, нигде не было. И автомобильной стоянки для туристов тоже не наблюдалось. Зато была довольно широкая дорога, посыпанная гравием, но вела она не к поселению, а мимо него.

«Скорее всего, центральный вход или въезд? с другой стороны, - подумала Женька, с трудом успевая за Ромкой. – А мы зашли с тыла, поэтому ничего не видим».

- Сенька, гляди – черти! – внезапно послышался из ближайших кустов радостный мальчишеский голос.

- Где?! – взволнованно отозвался другой, тоже совсем юный.

Из придорожных зарослей показались две лохматые головы с русыми волосами, стриженными «под горшок», и двумя парами горящих любопытством глаз.

- Точно черти! – восторженно подтвердила одна из голов.

На дорожку выскочили два пацаненка лет пяти-шести: босые, без штанов, но в длинных рубахах из грубого полотна, чем-то напоминающего мешковину.

- Здоров, мужики! – улыбнулся им Ромка и присел на корточки. – Скажите, к вам сюда автобус ходит? Или, может, из ваших таксует кто?

- Автобус… - неуверенно повторил один из них. – А это что такое?

Вдруг из-за поворота дороги вышла совсем молоденькая девушка – лет пятнадцати-шестнадцати, одетая в долгий - до самых пят сарафан и, несмотря на жару, в сорочку с длинным рукавом. Сорочка по вороту и манжетам была обшита черно-красной тесьмой. В руках барышня держала плетеную корзинку, укрытую сверху расшитым полотенцем. На грудь девушки была перекинута длиннющая коса, перевитая на конце атласной лентой.

«Вряд ли своя такая, - скептически подумала Женька. – Скорее всего, реквизит. Интересно, как она цепляется?»

Завидев Ромку, барышня в этно-наряде вздрогнула, замерла на месте, и уставилась на него во все глаза.

Но следом из-за того же поворота вылетела толстая тетка в пышной цветастой юбке и темно-серой то ли кофте, то ли рубахе. Голова женщины была плотно повязана платком – так, что он закрывал и лоб, и ни единой волосинки не виднелось.

Мазнув взглядом по Женьке и Ромке, она брезгливо скривилась и, уперев руки в боки напустилась на продолжающую стоять, разинув рот, девчонку:

- Акулька! Опусти глаза, бесстыдница! Ежели узнают, что ты на голого мужика пялилась, никто замуж не возьмет! Так и знай!

Женька растерянно посмотрела на Ромку, отмечая его длинные, ниже колен, джинсовые шорты и рубашку-гавайку, застегнутую на все пуговицы, кроме верхней. В таком виде, как у него, даже в районную администрацию зайти не стыдно! Или в библиотеку! Не то, что по лесам бегать.

- Похоже, с этнотуризмом я ошибся, - перехватив взгляд подруги, вздохнул Ромка. – Это сектанты. Насмотрелся их всяких, надеюсь, эти хоть не агрессивные.

При слове «сектанты» Женька напряглась. Себя она считала верующей, но в церковь ходила редко и то больше из уважения к памяти набожной бабушки. А эти всякие… кто их разберет? Может, просто по-своему Богу молятся, а может…

Тетка толкнула растерянную Акульку себе за спину и гневно воззрилась на парочку:

- Куды прете, паскудники? Табличку не видели «частное владение»? И как только мимо охраны прошли? Через забор лезли?!

- Охрана? – удивилась Женька и инстинктивно придвинулась ближе к Ромке. – Никакой охраны мы не видели. И забора тоже.

- Мы со стороны реки идем, - миролюбиво пояснил Ромка и улыбнулся. – На экскурсии были, отстали от группы, заблудились. И сеть здесь не ловит. Подскажите, пожалуйста, как к людям выйти?

- К людям вы уже вышли, - буркнула тетка вроде более спокойно, но потом оглядела Женькины голые плечи и снова насупилась. – Только люди таким, как вы, не рады! Разврат один. Убирайтесь подобру – поздорову, откуда пришли. А то Поликарпу скажу, он на вас живо собак спустит!

И, видя, что непрошеные гости медлят, ухватила с земли сучковатую палку и натурально замахнулась:

- Ну-к, пошли-пошли! Живо!

Женька с Ромкой переглянулись и осторожно отступили на несколько шагов назад.

- Хоть скажите, в каком направлении идти? – жалобно посмотрела на тетку Женька.

- Главное, от нас подальше! - язвительно фыркнула та, но потом задумалась. – От реки до ближайших деревень километров пятьдесят. В любую сторону.

Женька вздохнула и взяла Ромку под руку. Они не спеша побрели обратно по дорожке мимо кизиловой рощицы.

- Поели, называется, борща с пирогами! – вполголоса возмущалась она, повиснув на Ромке. – И воды набрали. И что теперь - полсотни километров пешком топать? Не знаю, как ты, а у меня ноги отваливаются! Ночевать под кустом будем? Пить хочу. И кушать тоже.

Солнце медленно опускалось за пригорок, подсвечивая ярко-красные россыпи кизила на ветвях. Стояло полное безветрие – ни шелеста листвы, ни трепетания придорожных трав, ни стрекотания кузнечиков. Будто сама природа, устав от жаркого дня, присела в тенечке отдохнуть и помечать о чем-то добром и умиротворяющем.

«Горные вершины

Спят во тьме ночной;

Тихие долины

Полны свежей мглой;

Не пылит дорога,

Не дрожат листы...

Подожди немного,

Отдохнешь и ты!»

Ромка продекламировал известные строчки и улыбнулся подруге.

- Лермонтов! – немного оттаяла Женька. – «Из Гете».

- Не «серебряный век», но еще и не вечер, - Ромка утешающим жестом погладил ее по руке: - Не ворчи, Женек! Будет тебе и еда, и вода, и отдых, и ночлег. И даже удовольствия в качестве бонуса! Со мной не пропадешь, поверь.

Он остановился и посмотрел на выглядывающую из-за кустов шиповника тропинку:

- Подожди здесь! Поднимусь наверх, осмотрюсь. А, вдруг, там и связь ловит?

Ромка осторожно опустил на землю сумку с рюкзаком и исчез в зарослях.

- Если голодные, идемте, накормлю, - внезапно раздался за спиной приятный женский голос. – И воды у меня в колодезе набрать можно.

Женька резко обернулась. В паре шагов от нее стояла стройная девушка в длинной темно-синей юбке и расшитой кружевом сорочке, слегка присобранной на пышной груди. Выглядела незнакомка старше Акульки, годков так на двадцать два - двадцать три.

У девушки были правильные черты лица, пухлые губы и зелено-серые глаза – глубокие, словно морская пучина. Голову украшал яркий платок, из-под которого кокетливо выбивались светло-русые прядки.

«Настоящая русская красавица!» – признала Женька, разглядывая незнакомку.

- Мы – туристы, - вслух произнесла она. – Отстали от своих, заблудились.

- Слышала, - небрежно кивнула девушка. – Когда вы с теткой Ариной разговаривали.

И посмотрела в сторону пригорка, где минуту назад исчез Ромка:

- А муж твой куда подевался?

- Пошел проверить, может, связь на горе ловит. Только он мне не муж.

- А кто?

Женька чуть было не сказала «друг», но этим словом часто называли любовников, а ей не хотелось показаться распущенной. Особенно, когда у людей такие строгие нравы.

- Никто, - вслух произнесла она. – Мы из одного пансионата, вместе на экскурсию ездили.

- Даже так… - задумчиво произнесла девушка и улыбнулась. – Значит, не будешь против, если что? Уже не помню, когда нормального мужика видела. Тем более, такого красивого.

Женька заглянула в глаза незнакомке и вновь ощутила присутствие когтистого зверя.

- А твои родители ругаться не будут? – тоже перешла на «ты» она. – Если нас домой пригласишь? У вас таких не любят.

- Нет у меня родителей, - вздохнула девушка и отвела взгляд. – Умерли. Точнее, на машине разбились, когда я еще в школе училась.

И, предваряя следующий вопрос, пояснила:

- С мужем здесь живу, и с сыном. Но мужа дома нет, он в городе работает, приезжает только на выходные.

- А мужу никто не скажет? Соседи, например.

- Не бойся! Муж – староста, мы здесь на особом положении, можно сказать – местная аристократия. И дом мой отдельно стоит, в лесочке, из деревни и не видно, что у меня происходит. А если кто и узнает… да плевать уже, если честно! Так все достало, что сил никаких нет.

- А чего же ты тогда… - начала было Женька, и тут же умолкла, мысленно ругая себя за бестактность.

Но незнакомка не обиделась. Усмехнулась совсем по-взрослому, как умудренная опытом женщина, и уточнила:

- Чего я здесь сижу? А идти мне некуда. Квартиру родительскую на общину переписала. Делать ничего не умею, профессии нет, зато есть маленький ребенок. И родных никого, из близких. А с дальними разругалась в хлам, когда с будущим мужем связалась. Он красиво ухаживал, слова правильные говорил, не приставал до свадьбы. А что я… только школу тогда закончила, повелась, как последняя дура.

- Все мы ведемся, когда красиво по ушам ездят, - сочувственно вздохнула Женька. – Меня Женя зовут.

- Полина! – улыбнулась девушка в ответ и, бросив взгляд на пригорок, куда отправился Ромка, перешла на доверительный шепот: - Только муж мой вовсе не таким правильным оказался, как мне рассказывал! У него полный телефон фоток с голыми бабами и роликов с порнушкой. А в городе -любовница, я их переписку в соцсетях читала. И, главное, со мной секс две минуты и всегда одним и тем же способом. А ей такое писал… Вначале и не поняла, о чем он. Но потом начиталась соответствующей литературы, и все на свои места встало.

Откровения новой знакомой вогнали Женьку в краску. Ханжой она не была, но такого «душевного нудизма» не понимала. Если когда и откровенничала на подобные темы, то исключительно с близкими подругами и то – в общих чертах. А чтобы сходу и с первой встречной…

- А тут интернет есть? – выловила Женька разумное зерно. – И телефонами вы пользуетесь?

- Нет, конечно! – рассмеялась Полина. – Телефон – оружие дьявола! Но муж мой натихаря вооружился. Уже вторым, кстати. Первый возле колодца забыл, а я нашла и спрятала. Он и подумал, что утопил. Но сим-карту восстанавливать не стал, новую купил, вместе с телефоном. А на старой полгода интернета проплачено. И я знаю место, где берет сеть.

- Ловко ты! Нашла связь с миром.

- А то! И много чего узнала. Только знания применить не на ком…

Полина вздохнула и просительно заглянула в глаза:

- Жень, поделись своим знакомым. А я тебе за это колечко подарю. Правда, оно скорее перстень, на мужскую руку, но стоит дорого. От деда в наследство досталось.

Тут Женька окончательно обалдела.

«Мама дорогая! – возмущенно подумала она. – Ну и нравы! И это религиозная община. Я, конечно, сама далека от праведности, но чтобы…»

Но мысль не додумалась до конца, будучи перебитой другой, более спокойной:

«Не мне судить Полину, я в ее шкуре не была. Хлебнула, девчонка, по полной, врагу непожелаешь».

- Не надо никаких колец! – вслух произнесла Женька. – И как можно кем-то «поделиться»? Человек – не вещь!

- Конечно, не вещь. Но с человеком можно поговорить, подсказать, замолвить за меня словечко. Или сама с ним крутишь?

- Ничего у нас нет, - буркнула Женька, и внезапно вспомнив откровенный поцелуй возле реки, покраснела: - Но сводничать не буду.

- Принципиальная, значит. Ладно, я сама. Только не мешай, пожалуйста.

- Хорошо, мешать не буду, - угрюмо согласилась Женька.

Когтистый зверь оказался еще и с зубами. Острыми, длинными клыками, словно у вампира на обложке фэнтези-романа.

Ромка выскочил из леска совсем неожиданно, будто появился перед ними прямо из воздуха.

- Куда идти примерно прикинул, - воодушевленно начал он и, заметив Полину, уставился на нее во все глаза, но все-таки договорил: - А связи так и нет.

- Здесь со связью беда, - небрежно заправила под платок выбившиеся прядки Полина. - Говорят, из-за железных руд – как раз от реки пласт идет.

- А я так и подумал! – обрадовался Ромка. – У реки сидеритов много.

Он достал из кармана серо-коричневый, словно покрытый ржавчиной камень и показал Полине.

- Ух, ты! – преувеличено восторженно выдохнула та и коснулась пальцами Ромкиной ладони: - И впрямь сидерит. Можно посмотреть?

Женька вдруг почувствовала острый стыд и обиду оттого, что не знает, что такое «сидерит».

«Вернусь домой - в интернете посмотрю!» - твердо решила она.

Ромка оглянулся на подругу и вложил камешек в руку Полины.

- Я знаю, где найти сеть, - проворковала та. – Но вначале приглашаю на обед. Отказы не принимаются.

И беззастенчиво взяла Ромку под руку. Парочка пошла вперед по узкой тропинке, увлеченно разговаривая и смеясь, а Женька слегка отстала. Она сшибала ноком обуви колючие колоски и напряженно сопела. Когтисто-клыкастое существо впилось в шею и бессовестно сосало кровь.

Дом Полины действительно стоял в леске, со всех сторон окруженный южными невысокими деревьями. Он был деревянный, двухэтажный – готовый проект, довольно распространенный в последнее время. По столбам под крышу вилась виноградная лоза, увешенная тяжелыми красновато-фиолетовыми гроздьями.

«Зеленый виноград еще! – машинально определила Женька, вспоминая Ромкину науку. – Ягоды блестящие, а не матовые».

На высоком крыльце сидела пожилая, но еще вполне бойкая женщина с очаровательным большеглазым мальчишкой лет двух-трех. Они увлеченно складывали башенку из идеально обточенных деревянных деталей. На тетке было длинное бесформенное одеяние серого цвета, зато ребенок щеголял в ярко-синей рубашечке с расшитым воротом и коротких полотняных штанишках.

«Интересно, - пронеслось в голове у Женьки. – Староста своему сыну готовый конструктор купил или у них свои умельцы имеются?»

На Ромку с Полиной она старалась не смотреть.

- Тетка Матрена, у нас гости! – радостно сообщила Полина.

- Ой, так давай самовар нагрею!

- Не нужно, сами справимся! – Полина невзначай прижалась к Ромкиному плечу.

Тот что-то спросил у нее вполголоса.

- Нет, что ты! – убежденно отозвалась Полина. – Матрена не выдаст, мы с ней, как родные. Мужа я ее досматривала, дядю Егора. Хороший человек был, геолог. Это он мне про камушки разные рассказывал. Жаль, умер весной. Пойдем в дом уже что ли.

Она обернулась к Женьке и дружески подмигнула:

- Жень, ты тоже проходи, не стесняйся.

Женька остро почувствовала себя третьей лишней, но нехотя начала подниматься по ступенькам крыльца.

Внутри убранство дома было точь-в-точь как декорации для съемок фильма о дореволюционной России. Правда, икон в красном углу Женька не увидела. Не было там и библии или каких-либо религиозных книг. Зато стояли небольшие, вырезанные из дерева статуэтки.

«Идолы? – удивилась Женька. – Или просто детские игрушки? Кто этих сектантов разберет».

Но подойти ближе, чтобы рассмотреть внимательно, не решилась. Стол был застелен полотняной скатертью, с вышитыми по краям ярко-малиновыми розами. Правда, сверху на скатерти лежала прозрачная полиэтиленовая пленка. Так сказать – старина, но с практическим уклоном.

Полина ловко поставила на стол глиняные миски с борщом и положила рядом деревянные ложки. При этом как бы нечаянно несколько раз коснулась Ромку локтем. На широком, вырезанном из дерева блюде возвышался пышный деревенский хлеб.

Ромка бросил на подругу осторожный взгляд из-под ресниц. Она отвела глаза и взяла в руку ложку. Аппетита не было совершенно, и Женька чисто из вежливости попробовала ложку борща. Но тот оказался настолько вкусным – густым, наваристым, пахучим, что она опомнилась, только когда тарелка опустела.

Ромка, не стесняясь, умял три порции и всячески нахваливал хозяйку. Полина млела, краснела, кидала ему откровенные взгляды, но все-таки призналась, что борщ готовила не она, а тетка Матрена.

- В печи?

- Да, - томно взмахнула ресницами Полина. – Но у нас и мультиварка есть, и кухонный комбайн. Чай будем пить?

Самовар стоял на отдельном столе и был словно из сказки – медный, блестящий, пузатый. Но включался в электрическую розетку.

Полина несколько минут поколдовала над ним и обернулась к Ромке:

- Чай свежий заварила – с душицей, веточками барбариса. Но ему настояться нужно, вкуса набраться. Ром, пойдем пока наверху поможешь? Шкафчик передвинуть.

Ромка послушно поднялся из-за стола и пошел вслед за хозяйкой к крутой деревянной лестнице с резными перилами. Уже у самых ступенек он обернулся и посмотрел на Женьку. Долго, пристально, словно желая прочитать на лице подруги что-то важное.

Но она сделала вид, что с увлечением разглядывает кружевные занавески на окне. Зверь был на месте, но Женька уже с ним смирилась и решила не обращать внимания.

«Дружеская ревность тоже бывает, - честно признала она. – Когда Лина с Сонькой без меня пьют кофе и шушукаются, оно тоже неприятно. Но если не поощрять – все само замечательно проходит».

Отсутствовали Ромка с Полиной минут сорок. Женька от безделья обошла всю комнату несколько раз, рассмотрела деревянные статуэтки – действительно не идолы: музыкант с гуслями, кузнец с молотом, мальчик с дудочкой. Потрогала скатерть, выглянула в окно, понюхала чай в маленьком чайничке-заварнике - он и впрямь пах восхитительно, точно восточные сладости.

Наконец, на лестнице послышались шаги и беззаботный смех Полины. Парочка спускалась вниз, что-то горячо обсуждая. Ромка шел первым.

Женька не спеша обернулась. Глаза Полины сияли, как звезды, и на лице ее читалась искренняя радость. Ромка выглядел невозмутимо, но на его мизинце красовался массивный золотой перстень - печатка, украшенный драгоценными камнями.

«Заработал», - язвительно подумала Женька и наградила Ромку понимающей усмешкой.

Но тот ни капли не смутился. Наоборот, широко улыбнулся и, в два прыжка оказавшись рядом с Женькой, сгреб в охапку и бессовестно впился в губы. Она от неожиданности натурально впала в транс и примерно минуту просто стояла, безвольно позволяя себя целовать. Но потом опомнилась.

Женька в отношении окружающих обычно действовала по принципу: кто где чем занимается – его личные проблемы, и дела до них нет. Но про себя новомодных трендов не признавала, и то, что происходило сейчас, казалось откровенным…

Женька попыталась вырваться, но Ромка не отпустил. Наоборот, крепче прижал к себе, продолжая нахально исследовать ее рот.

Поцелуй был страстным, горячим, настойчивым, бесстыдным и откровенным – точь-в-точь, как это описывается в любовных романах. Где несчастные героини после такого теряли разум и контроль над собой: чувствовали дрожь в коленях, сладкое томление внизу живота, горячие волны по телу.

Женька отступила на шаг, упираясь спиной в деревянный стол, на котором еще стояла неубранная посуда. Горячая волна была, но несколько иной природы. И с самоконтролем дело тоже обстояло не очень. Рука сама собой начала шарить по скатерти за спиной и, наконец, нащупала деревянную ложку. Ложка была теплой и гладкой и так удобно легла в ладонь…

Замах! Удар! Со всей силы, с разгону, вложив в него все накопленное за день раздражение Ромкиным поведением!

Получив по лбу, Ромка слегка обалдел, прервал поцелуй, но Женьку не выпустил. Он смотрел в ее раскрасневшееся от гнева лицо и в янтарно-медовых глазах плясали нахальные чертики. И это заводило, точнее, выводило Женьку еще больше!

- Это тебе за утреннее «щекотило»!! – яростно прошипела она.

Ромка перевел взгляд в вырез ее майки и сладко вздохнул. И Женька опять не удержалась.

- А это за проклятый джиппинг!! – ложка стукнула Ромку второй раз, но он даже не скривился. Наоборот, улыбнулся. Нежно так, доверчиво-доверчиво. Чем только подлил масла в огонь.

- И за читерский дефран!!! – прорычала Женька, огрев Ромку в третий раз. – Иииии….

За что «иииии» она так и не смогла сформулировать, но ложка прилетела в лоб в четвертый раз и с треском сломалась пополам. Будто сложилась.

Женька замерла и испуганно уставилась на испорченный столовый прибор: обе его половинки не развалились, а держались на тоненькой щепочке.

- Полина, прости, пожалуйста, - густо покраснев, пробормотала Женька. – Я заплачу.

- Н-не надо! – Полина заливисто хохотала, согнувшись пополам и вцепившись для страховки в перила. – У меня их целый ящик, могу еще принести, если нужно! Ох, какие страсти! Прямо итальянские! Словно фильм посмотрела!

Она опять зашлась в приступе смеха, но потом утерла непрошеные слезы и виновато оглянулась на Ромку:

- Прости, не угадала.

- Иди ты лесом, Полина, с такими советами! – обиженно пробормотал Ромка, но глаза его смеялись искренне и безудержно: - «Сердце не камень», ага…

- Ой, и подумаешь! – весело отмахнулась она. – Не эта пословица, так, другая. «Бьет, значит, любит», например!

- Предпочитаю другие формы проявления чувств! - буркнул Ромка и демонстративно потер лоб.

- Хотите другие – не вопрос! – не растерялась Полина. – Идите наверх, отдохните. У меня кровать крепкая, перинка мягкая… А я пока на крышу слазаю, такси вам вызову.

- Какая еще кровать!! – Женька наконец-то бросила на стол сломанную ложку. – Я с ним вообще не…

- Да ладно тебе, Жень! – понимающе улыбнулась Полина. – Рома мне все про вас рассказал. А ты молодец, хорошо придумала! Жаль, я глупая была, не догадалась будущему мужу проверку устроить. Он бы точно засыпался, гад. А Ромка твой - что надо, можешь смело замуж выходить!

Тут Женька растерялась окончательно и пристально посмотрела на Ромку, ища в его глазах объяснения. Но он улыбнулся и отвел взгляд.

- Ром, скажи, а он точно поможет? – вдруг спросила Полина и в ее голосе послышалась надежда. – Андрей Константинович этот?

- Конечно, - невозмутимо подтвердил Ромка. – Андрей Константинович Илларионов - отличный адвокат по семейному и имущественному праву. А по совместительству мой родной дядька. Я ему позвоню и все объясню, а ты жди письмо с инструкциями. И хоть я не юрист, но то, что ты рассказала, еще и на уголовку тянет. Не волнуйся, по уголовному праву у дядьки есть знакомые специалисты.

Глава 9. День второй. Дорога домой

Полина ловко накрыла стол для чаепития. Поставила широкие глиняные чашки с такими же блюдцами, в широкую миску налила клубничное варенье, внесла плетеную корзинку с пирогами – каких там только не было: с мясом, капустой, вишней, творогом.

Она непрерывно улыбалась и шутила, порхала, словно на крылышках и смотрела на Ромку с таким неприкрытым восторгом, что Женьке было не по себе. Удивительно, но когтисто-зубастый зверь был почти ни при чем, просто до одури бесило происходящее.

Ромка сидел рядом с Женькой и вел себя заботливо и предупредительно, точнее – отвратительно. Он налил ей заварки из чайничка, разбавил кипятком из самовара, выложил на блюдце самые красивые кусочки пирога.

При этом беззастенчиво прижимался бедром, гладил по коленке, тянулся через стол и якобы нечаянно касался груди – в общем, зарабатывал на новую ложку.

Женька молчала и возмущенно раздувала ноздри. Не то, чтобы прикосновения Ромки были ей отвратительны – нет. Чувствовала, будто против воли участвует в чужом спектакле, и роль в постановке ей выделили незавидную – полной дуры.

Добивали насмешливые огоньки в Ромкиных глазах и снисходительные улыбки Полины.

Наконец, хозяйка дома не выдержала:

- Жень, хватит дуться! Понимаю, поссорились, с кем не бывает. Мы девушки такие – сама придумала, сама обиделась, но палку перегибать не стоит. Рома у тебя – замечательный! Поверь человеку, пять лет прожившему с «козлом»! Жизни ты не видела.

Ромка на этих словах гордо расправил плечи и посмотрел на подругу сверху вниз.

Женька фыркнула и надула губы. С «козлами» она пару раз встречалась, но умудрилась оба раза вовремя «слинять в туман». А не доводить ситуацию до полной безысходности, как у Полины! Что, как раз, свидетельствует о мудрости и жизненном опыте. И чтобы двое малолеток учили взрослую тетю уму-разуму…

- Ватрушку попробуй, Жень! – дружески подмигнула Полина. – На домашних сливках. И если уж совсем откровенно – днем можешь строить своего парня, сколько угодно. Но на ночь делай перерыв в воспитании. А то Рома у тебя, конечно, стойкий, словно оловянный солдатик, но все-таки не железный. Гляди, уведут.

Женька поперхнулась чаем и наградила Ромку злющим-презлющим взглядом. Но тот невозмутимо кивнул и показал Полине поднятый вверх большой палец:

- Правильные вещи говоришь, Полин! Олову до железа далеко: температура плавления олова – двести тридцать градусов, а железа – полторы тысячи.

И Женька рассмотрела в его прикрытых ресницами глазах знакомых бессовестных чертиков. Хотелось ответить – язвительно, остро, даже дерзко, но на ум, как назло, ничего не шло. Поэтому Женька лишь покраснела от злости и впилась зубами в ватрушку, словно это было Ромкино горло.

Взгляд сам собой уткнулся в стоящий на столе деревянный набор для специй: изящная солонка, перечница, ажурная подставка.

- Дядя Егор вырезал! – заметила ее интерес Полина. – Мастеровитый человек был, руки откуда надо росли. С деревом любил работать: и игрушки делал, и конструктор детский, и всякий кухонный инвентарь. Чаще всего кизил для поделок использовал: он и плотный, и крепкий, и зерно мелкое. Но сушить правильно нужно, а то может треснуть.

Женька вновь почувствовала обиду и неловкость из-за того, что совершенно не разбирается ни в резьбе по дереву, ни в породах древесины. И у Ромки с Полиной сейчас появится еще одна общая тема…

Ромка поймал ее взгляд, улыбнулся и промолчал.

- Ром, как думаешь, за кольцо много дадут? – перевела разговор Полина.

- Не знаю. Не ювелир. Но если говоришь – семнадцатый век и знаменитый мастер… Знакомая Вики - моей сестры - держит ломбард. Не волнуйся – оценят правильно и продадут дороже. Тебе деньги на первое время очень понадобятся.

К выходу Полина провела еле заметной тропой, очевидно, ходили здесь редко. Территорию поселения действительно ограждал двухметровый забор с натянутой сверху колючей проволокой. Не было его только на речном склоне.

Но там же обрыв и такие заросли - Полина делала большие глаза - никто не проберется. Кроме Ромы, конечно. Но Рома – особенный!

Ромка от подобных слов только выше задирал нос, а Женька сильнее злилась.

Возле самого забора наперерез выскочил огромный зверь – кавказская овчарка. Собака не лаяла, просто перегородила проход и ощерилась, показывая крупные белоснежные клыки.

- Лежать, Тунгус! – Полина подняла руку вверх. – Свои.

Пес обнюхал ее и миролюбиво вильнул хвостом. А приняв из рук Полины угощение и вовсе раздобрел и потерся лохматой мордой о колено. В углу забора обнаружилась неприметная калитка. Полина открыла ее ключом и выпустила гостей:

- Обойдете скалу и спуститесь вниз мимо чайной плантации. Возле сосновой рощи будет ждать такси.

Она вздохнула и посмотрела на новых друзей с искренней грустью:

- Давайте прощаться, что ли.

Женьку она лишь легонько обняла, зато у Ромки повисла на шее и потянулась к губам, но тот сделал вид, что не понял ее движения и звонко чмокнул в щеку:

- Главное, не сдавайся! Все будет хорошо.

Не успели путешественники завернуть за молочно-белую и пористую, словно кусок сахара скалу, как Женька ухватила Ромку за руку и развернула к себе:

- Так, Илларионов! Быстро отвечай, что за хрень сейчас была!!

- Импровизация! - Ромка, не сбавляя темпа, бодро шагал по дорожке. – Понравилось? В универе был капитаном команды КВН и конкурсы, где надо импровизировать, мы всегда выигрывали. Но ты, Сусанина, тоже молодец! Так убедительно подыграла – супер. У тебя явно актерский талант – восхищаюсь!

Женька от изумления раскрыла рот, потом закрыла и, не найдя, что ответить, с сопением продолжила путь.

Солнце уже клонилось к закату, выглядывая верхним краем диска из-за верхушки холма. Дорожка спускалась вниз, с двух сторон обрамленная ровными рядами аккуратных темно-зеленых кустов.

Женька нагнулась, сорвала пару листочков – они были упругие, плотные, наощупь чем-то напоминали листья сирени.

- Чай что ли? – она потерла лист между пальцами и понюхала. – Вообще чаем не пахнет!

- Чай, - улыбнулся Ромка. – Причем, самый северный в мире. Слышал, в последние годы пробовали в Англии чай выращивать, но не в промышленных масштабах. Конечно, сырье пахнуть и не будет, его нужно по-особому сушить. Точнее, вялить.

Он тоже сорвал листок, посмотрел на свет:

- У нас в экспедиции был мужик, Степаныч - из трав чай делал. Колдовал с ними по-всякому – то на солнце раскладывал, то в банку загонял под крышку. Говорил, ферментация должна пройти. И в конечном итоге напиток выходил – настоящая заварка, причем элитных сортов. Интересно: чай без чая.

- Ром… - Женька попробовала чайный листик на вкус – трава травой: - А зачем был нужен этот спектакль с Полиной?

- А ты не поняла? – усмехнулся он. – Она ко мне приставала. Откровенно и недвусмысленно. Пришлось срочно сочинить про нас с тобой жутко романтическую историю.

- И зачем? Тебе же вроде это самое и надо? Сам говорил?

- Ох, и зараза ты, Сусанина! – рассмеялся Ромка. – Разводишь на такие - всякие разговоры? Не выйдет, я не по тем делам. Но если чего-то в жизни и добился, то оттого, что начатые проекты привык доводить до конца. А две спортивные секции одновременно – тяжело и уже не в радость. Пробовал в юности, больше не хочу.

Он покрутил в пальцах листок и с легким сожалением бросил на дорогу:

- Идем, такси, наверное, приехало.

Женька ничего не поняла из сказанного Ромкой и обиделась:

- Спортивные секции, проекты… Неужели Полина тебе совсем не понравилась? Она красивая.

- Не понравилась, - спокойно подтвердил Ромка. – Не люблю запах отчаяния. Охотники зверя, который сам к людям идет, ни за что не возьмут. Больной, значит, или истощенный – помощь ему нужна. А настоящего зверя выслеживать нужно, выманивать.

Ассоциации и тайные смыслы не являлись у Женьки сильной стороной, но тут подтекст был ясен.

- Охотник, значит? – язвительно фыркнула она.

- Нет, не охотник. Геолог-разведчик. А со зверьем разным предпочитаю по-хорошему договариваться.

Ромка улыбнулся и протянул руку:

- Цепляйся. У Викуси кошка есть – молоденькая совсем: рыжая, пушистая, ладная, так и охота потискать. В первый день, как приехал, хотел погладить, и что ты думаешь – расшипелась, когти выпустила, прямо тигрица! Накупил в зоомагазине лакомств разных – вкусняшки умяла, а на меня ноль внимания.

- Любишь кошек? – улыбнулась Женька в ответ и послушно взяла Ромку под руку. Это было кстати – ноги с непривычки гудели: – У меня дома два кота. Правда, сейчас они на даче – родители на летние каникулы вывезли.

- Не всех. Которые обои дерут и в тапки гадят – терпеть не могу. Но эта рыжая зараза понравилась, прямо по душе пришлась! Представляешь: сижу, никого не трогаю, а она крадется-крадется, за ногу кусь! И удирает – спина горбом, хвост крючком, глаза вытаращенные. Ничего не напоминает?

Женька недоуменно пожала плечами, но отчего-то почувствовала на щеках предательский румянец.

- А вечером перед отъездом признала все-таки, - хитро продолжил Ромка. – Дала и погладить, и пощупать – приятная она такая, мягкая. Ночью со мной спала – урчала, как переносной генератор.

- Ром, заведи себе такую! – перебила Женька, смущаясь еще больше.

- Куда? В тайгу? Или родителям на шею? У них и так не квартира, а общежитие нелегалов из Средней Азии.

Внезапно у обоих телефоны запищали наперебой, уведомляя о целом ворохе пришедших сообщений.

- Сеть появилась! - Обрадовалась Женька и полезла смотреть смс-ки. Но важного ничего не было.

- А вон и карета наша! – Ромка указал глазами на стоящий возле леска серебристый автомобиль.

В такси на Женьку навалился сон. Она пыталась деликатно дремать на кулачке, но Ромка властным жестом притянул к себе:

- Устраивайся удобнее, Сусанина! Друзья мы или где?

И она с восторгом улеглась на его плечо: Ромка пах силой и надежностью. А еще с ним было уютно.

Ромка порылся губами в ее волосах и уткнулся куда-то в макушку. Его горячая ладонь опять забралась под майку, но вверх не полезла, устроившись на животе.

По сравнению с тем, что было ранее, это казалось вполне дружеским прикосновением, и Женька не стала возмущаться. Ей было хорошо. И до одури хотелось спать.

В родной пансионат прикатили в сумерках.

Проснувшаяся Женька обнаружила в телефоне множество сообщений от Алены. Последнее содержало десять вопросительных знаков.

- Ром, во сколько ты готов встретиться с Аленой?

- Ни во сколько, - он как раз вытаскивал из машины сумки. – У меня на сегодняшний вечер другие планы.

- Но так же нехорошо! – обиделась Женька. – Человеку пообещали, он ждет.

- Я никому ничего не обещал! – фыркнул Ромка, расплачиваясь с таксистом.

И посмотрел на часы:

- Ужин прогуляли, но надо сходить в столовку – может, осталось что. Ты со мной?

- Нет, на пляж! – злобно прошипела Женька. – Я сюда на море приехала! И ты, между прочим, обещал. Мне. Увлекательную экскурсию на Догомысские озера любви! А вместо этого…

- Ладно, Женек, не бурчи! – Ромка примирительно обнял за плечи. – Согласен, вышло немного не так, как планировалось. Точнее, совсем не так.

Он мягко ткнулся губами где-то над ухом и прошептал:

- Эх, добрый я. Не стану выставлять кого-то врушкой - схожу на свидание с твоей протеже. Накормлю, напою, выгуляю. Но пообещай, что больше никого подсовывать не будешь! На тупые разводки не ведусь.

- Но ты же сам просил! – Женька обрадованно набирала Алене сообщение. – Славянская внешность, серые глаза, возраст…

- Зараза! – рассмеялся Ромка, выпуская ее из объятий. – Но да, я действительно обещал. Два дня романтики. Только предупреждаю – второй день подходит к концу.

- Хочешь сказать – это была романтика? – Женька скептически изогнула бровь. – Тогда я испанский летчик!

- Угораздило же с такой врединой-приверединой связаться! Хорошо, подключаем тяжелую артиллерию. Беги купайся! Но не забудь – у тебя сегодня тоже свидание. С мужчиной мечты.

Глава 10. День второй. Вторые свидания

Женька натянула запасной купальник, пляжный сарафанчик и помчалась к морю.

Оно было все тем же – прекрасным и таинственным, и опять - новым. Сегодня море пребывало в задумчивом штиле, и темная вечерняя гладь выглядела идеально ровной и блестящей, как дорогая шелковая простыня.

Женьке показалось неучтивым нарушать это глубокое размышление брызгами и нырянием. Она медленно вошла в море, будто соединяясь с ним, принимая его настрой и правила игры, и осторожно поплыла, разгребая воду перед собой.

Стоял конец июля – время, когда вода в море начинает «светиться». Было что-то волшебное и торжественное в погружении в это жидкое серебро. Женька ощущала себя морской принцессой или магом воды, проходящим обряд инициации.

На душе было хорошо. Когтистый зверь куда-то сбежал, и Женьке никто не мешал думать о том, о чем думалось.

А думалось почему-то в основном о...

О том, что он ужасный балбес, и даже ложка не привела его в чувство! Но отчего-то с ним удивительно легко. И глазищи у Ромки-балбеса невероятные! Такие, что смотрела бы в них и смотрела.

А о том, что все это значит и почему, Женька не думала. Всякая мысль, идея или эмоция должны спокойно зародится, развиться, созреть. Придет срок – все само проявится и покажет себя во всей красе. Раньше времени лезть себе в голову так же вредно, как в живот беременной женщины.

Живи просто, не делай откровенных гадостей ни себе, ни другим, и все будет хорошо. Пустое развеется, важное даст о себе знать, когда будет готово. А пока Женьке нравилось думать о Ромкиных глазах. И наслаждаться морем. Нет, море, все-таки на первом месте!

В номер Женька вернулась посвежевшей и почти счастливой. Быстро посмотрела на часы и взяла в руки телефон.

«Надо Ромке напомнить про свидание с Аленой! - возникла в голове веселая мысль. – А то запросто может сделать вид, что забыл или заснул! Потому что, Алена ему вовсе не нравится!»

И от мысли, что Ромка равнодушен к Алене, рот сам собой расплывался в улыбке. Хотя девушку было по-человечески жалко.

«Ничего! – примирительно думала Женька. – Но Ромке свет клином не сошелся. Алена – барышня привлекательная, найдет другого. Да хоть десятерых! Самых красивых, самых умных, самых замечательных мужчин! Главное, не его».

Но не успела Женька выбрать из списка контакт с именем «Роман Курортный», как друг объявился собственной персоной.

- Сусанина, ты еще не готова? - возмущенно фыркнул он, плюхаясь на ее кровать. - Собирайся быстрее, тебя ждут!

Женька вдруг почувствовала, что тоже совершенно не желает встречаться с кем-то-там-непонятно-кем, но послушно отправилась к одежному шкафу и застыла, разглядывая платья на вешалках:

- Ром, а хоть кто он? Как мне одеваться?

- Как и обещал – Зара в мужском варианте! – хитро заявил Ромка. – Можно сказать – Зар. Точнее, Назар.

И, скептически оглядев Женькины растрепанные после купания волосы простенький сарафан, добавил:

- Одевайся, как хочешь. Но я сказал, что ты самая красивая девушка в нашем пансионате. Сможешь?

- Запросто! – Женька царственно расправила плечи. – Ваш заказ принят, ожидайте за дверью.

Выпроводив Ромку, она подмигнула своему отражению в зеркале и уверенно вытащила из шкафа…

Было у нее одно платье.

Заказала по интернету, купившись на акцию и скидки, и брала, собственно, для дела – шеф по поводу юбилея фирмы пригласил всех сотрудников в ресторан.

Платье было не из дешевых – от молодого, но уверенно завоевывающего популярность бренда, и в каталоге выглядело идеально: голубое, чуть выше колена, с модными, слегка присобранными рукавчиками-фонариками.

Но когда курьер доставил посылку, Женька развернула ее и обомлела.

Во-первых, цвет оказался не голубым, а ярко, прямо вызывающе ультрамариновым. Во-вторых… То ли произошла путаница с размерами, то ли у них все модели низкорослые «вешалки», но платье село на Женьку словно вторая кожа, беззастенчиво подчеркнув все рельефы и изгибы ее ладной фигурки. И главное - наряд был откровенно, просто вызывающе коротким!

- Явный пролет вышел! – сокрушалась тогда Женька, разглядывая себя в зеркале. – В этом только на панель. Или в клуб знакомств «Последний шанс», когда терять уже нечего. Выглядит, конечно, дорого и даже стильно, но развратно до невозможности!

И недрогнувшей рукой забросила платье на антресоли. Там оно и провалялось почти год, пока не попалось под руку во время скоропостижных сборов на курорт.

«Меня там никто не знает! – Женька с хулиганской улыбкой отправила вызывающий наряд в чемодан. – И народ на югах отпускной, безбашенный, излишними комплексами не страдающий. Если уж и рискнуть надеть это – то только в Сочи. Или ждет платье печальная участь тряпки».

Но сейчас наряд попал прямо в точку! Не наряд, а снаряд! Бронебойный, против Ромкиного всезнающего и снисходительного взгляда. Ответочка!

Она натянула платье и, покрутившись перед зеркалом, чуть не пискнула от восторга. Женька была уверена, что Ромке понравится. А что он будет злиться. Точно будет, никуда не денется! И предвкушение этого наполняло таким искренним, неприкрытым восторгом, какой был разве что в далеком детстве, когда в деревне у бабушки лазила с соседскими мальчишками в чужой сад за яблоками.

Волосы Женька убрала в высокую прическу, вдела в уши длинные серьги с бирюзой, добавляя к ним в пару такой же кулон. Подмывало довести хулиганство до предела и вызывающе накраситься, но в последний момент передумалось.

Наоборот, выбрала макияж в холодных тонах – получилась этакая роковая красотка: откровенно соблазнительная, но обжигающая льдом недоступности.

На ноги полагались серебристые босоножки на шпильках.

- Сусанина, сколько можно! – послышался с балкона раздраженный голос Ромки. – Под венец собираешься что ли? Зайти можно?

- Заходи! – Женька сдула с лица кокетливо выпущенную из прически длинную прядь.

Ромка перепрыгнул балконный порог и замер, уставившись на подругу. Она в это время наносила на запястье капельку духов. Женька с наслаждением перехватила его растерянно-восторженный взгляд и поправила в вырезе платья бирюзовый кулончик.

- Что-то подобное и предполагал, - вздохнул Ромка, послушно следуя глазами за ее рукой. – Чего от тебя, заразы, еще ждать! Но получилось эффектно, признаю. Хоть сразу на обложку мужского журнала – девушка месяца.

Он достал из кармана телефон и широко улыбнулся:

- Женек, иди сюда – сделаю пару снимков для истории.

И, схватив за руку, потащил на балкон.

- Сусанина, встань возле пальмы! – весело командовал Ромка, щелкая камерой телефона. – Голову слегка поверни. Влево, а не вправо! Рукой возьмись за решетку… Молодец! Сядь в кресло, нога на ногу… Отлично! А сейчас – внимание! Смертельный номер!

Он подхватил подругу на руки и усадил на перила. Стрейчевая юбка платья поползла вверх, открывая ноги почти до нижнего белья. Женька глянула за балкон, и у нее закружилась голова. Здесь был не просто второй этаж – даже чуть выше: в цоколе здания располагался прокат пляжного инвентаря.

Женька вцепилась в перила мертвой хваткой, и они предательски заскрипели. Она с детства боялась высоты. И балконов. А тут, как по заказу, было два в одном.

В это время Ромка невозмутимо тыкал пальцами в телефон. И его спокойствие раздражало и злило. По полной. До предела.

- Илларионов!! – гневно зарычала Женька. – Сними меня! Немедленно!!!

- Сейчас сниму…. - лениво пообещал он, не отводя глаз от экрана. – Только портрет настрою. И ночную съемку. И разрешения немного добавлю.

Каждое слово Ромки добавляло и добавляло злости. И хотелось прыгнуть, повалить его на пол и…

Наконец он поймал разъяренную Женьку в объектив камеры:

- Снято!

И, шагнув к ней, крепко прижал к себе и осторожно поставил на пол:

- Ты такая красивая, Сусанина, когда злишься! У тебя все эмоции красивые. Хочешь взглянуть?

Женька попыталась прорычать в ответ что-то яростное и непримиримое, но встретилась взглядом и… Словно сердито жужжащая пчела с разгона плюхнулась в блюдце с медом. Сладким-пресладким. Тягучим. Янтарным. И влипла.

Она шумно выдохнула и кивнула. Ромка открыл на телефоне галерею и показал последнее фото.

Женька смотрела на себя и не узнавала: неужели эта страстная сексуальная тигрица и скромная девушка из отдела кадров – один и тот же человек?

- Может, сразу никуда не пойдем? – не разжимая объятий, прошептал Ромка. – Не стоит, чтобы чужие видели. А я твой наряд уже оценил. И еще оценю – на самый высший балл, не сомневайся.

- Нет уж! – Женька возмущенно вывернулась из его рук. – Зря что ли сорок минут красоту наводила?! И, знаешь, охота посмотреть на твоего распрекрасного Назара! А еще есть хочу! Кофе с пирожными, например.

- Народ Рима жаждет хлеба и зрелищ! - рассмеялся Ромка и скользнул взглядом по Женькиным ногам. - Ладно, получишь и то, и другое. Morituri te salutant!

* Morituri te salutant! – крылатая фраза, приписываемая римским гладиаторам. «Идущие на смерть приветствуют тебя»*

- Ты знаешь латынь?!

- Конечно! Стыдно было бы не знать свой язык.

Он поймал совершенно ошалевший Женькин взгляд и пояснил весело:

- Имя «Роман» переводится, как «римлянин». Но я действительно изучал латынь. В универе, два семестра.

- Думала, ее только медики зубрят! - удивилась Женька и посмотрела на Ромку с уважением.

- Не только. Еще юристы. И химики. Геологам тоже приходится – без латыни в минералах не разберешься, все названия на этом древнем языке. А ты...?

– Я только известные выражения знаю! И то не все. Но про «идущих на смерть» в курсе.

Ромка гордо улыбнулся и протянул руку:

- Идем, а то зрители на трибунах Колизея заждались.

Что он хотел этим сказать, Женька не поняла – аллегории не были ее сильной стороной. Просто ухватилась за Ромку, и они вдвоем нырнули в сладкую южную ночь.

Друзья - сотрудники шли по аллее через парк к летнему кафе, и Женька смотрела на фонари. Густые деревья закрывали их ветвями, отчего казалось, будто в кронах запутались светлячки. Женька прикрыла глаза и вообразила себя цветочной феей с крошечным фонариком, живущей в бутоне цветка и ночью вылетающей…

- Сусанина, под ноги смотри! – удержал ее Ромка от падения. – О чем замечталась?

- О том, что я фея с фонариком… - автоматом выдала Женька и смутилась. Для взрослой тети подобные фантазии выглядели глуповато.

- Осторожнее летай! – рассмеялся он. – А то шлепнешься и впрямь фонарь приобретешь! Под глазом.

- Это мы еще посмотрим, у кого фонарь под глазом будет! – огрызнулась Женька. – Нарвешься!

Но вдруг поймала Ромкин взгляд и утихла. Хороший он был – добрый и… словно бабушкина целебная мазь на меду. Женька просто крепче вцепилась в Ромку, и они продолжили путь.

Алену она заметила сразу – та сидела в летнем кафе возле крошечного фонтанчика и угрюмо цедила коктейль из высокого стакана. Ромка бессовестно и неприкрыто опаздывал к ней на свидание. Женька отметила ее новую прическу из эффектно завитых локонов и профессиональный вечерний макияж.

В кафе было довольно шумно и многолюдно – кто-то постоянно входил и выходил, образуя возле входа перманентное столпотворение.

Увидев среди входящих Ромку, Алена расцвела и, привстав, помахала ему рукой, но, разглядев рядом Женьку в откровенном наряде, снова сникла.

Но Ромка, таща за собой подругу, направился прямиком к ней.

- Привет! – наградил он Алену улыбкой во все тридцать два. – Прости, задержался. Соседка попросила с парнем познакомить - собиралась целый час.

- Понятно! - Алена воззрилась на Женьку как на занудный рекламный ролик, всунутый на самом душещипательном моменте любимого сериала.

- Еще минутку подожди, пожалуйста. Сдам барышню с рук на руки.

- Конечно-конечно! – разулыбалась Алена.

Ромка, не отпуская руки, повел подругу вглубь кафе.

Женька совершенно обалдела от подобной наглости и уже открыла рот, чтобы высказать все, что думает по этому поводу, без купюр и экивоков, но Ромка внезапно остановился и легонько толкнул ее в бок:

- А вот и Назар. Нравится?

Женька проследила за его взглядом и замерла. За столиком в углу сидел…

Назар немного напоминал молодого Арнольда Шварценеггера – его знаменитые роли в культовых фильмах. Еще на ум пришел школьный плакат в кабинете биологии, изображающий фигуру человека, с выделенными синим цветом мышцами и подписями, как каждая из них называется.

Женька биологию не любила и часто, скучая на уроке, разглядывала этот самый плакат и изумлялась:

«Надо же – сколько у нас, оказывается, всяких разных мышц! А с виду и не скажешь!»

По Назару было скажешь. Еще и как скажешь! Рельефы его великолепного тела неукротимо вырывались из белой майки-борцовки, которая, казалось, вот-вот с треском лопнет на необъятной груди.

Ромкин протеже сидел, развалившись на стуле, и устремив рассеянный взгляд на экран висящей под потолком «плазмы», где без перерыва транслировали музыкальные клипы. Массивные челюсти двигались в такт, пережевывая какой-нибудь «Орбит без сахара».

- Жень, познакомься, это Назар! – весело произнес Ромка. – Чемпион Московской области по бодибилдингу.

Назар нехотя оторвал взгляд от телевизора и бесцеремонно воззрился на Женьку.

- Назар, это Женя. Та самая.

- А че – ниче! – одобрительно хмыкнул тот и указал на стул напротив.

Женька, продолжая во все глаза таращиться на Назара, – так близко она никогда подобную гору мышц не видела! - осторожно присела за столик.

- Оставлю вас… - таинственно улыбнулся Ромка и обернулся к Назару. – Уговор помнишь?

- Помню, че… - не переставая жевать, согласился тот.

И Ромка исчез, затерявшись среди толпы.

Несколько минут Женька с Назаром сидели молча.

- Протеиновый коктейль будешь? – наконец спросил он.

Женьке хотелось кофе. И пирожных. И бокал шампанского.

А по-честному - отбивных с картошкой и салатом или, на худой конец, бутербродов с колбасой. Протеиновые коктейли в желаемое меню точно не входили!

Но озвучить реальные желания она не решилась. Не потому, что боялась, что Назар откажется платить – на него и не рассчитывалось: в сумочке была и наличность, и пара кредиток.

Просто на фоне откровенного культа тела ее гастрономические хотелки казались пошлыми и некультурными. Поэтому Женька лишь сглотнула слюну, наблюдая, как официант несет за чей-то столик огромный, на всю тарелку стейк, и мотнула головой.

Вскоре принесли заказ и Назару – в высоком стакане плескалась мутно-белая жидкость. Новый знакомый достал изо рта жвачку, ни капли не стесняясь, прилепил ее на край стола и начал пить через трубочку содержимое стакана.

Женька от нечего делать незаметно разглядывала людей за соседними столиками и размышляла на тему: «через сколько времени воспитанные девушки могут деликатно уйти со свидания».

Назар был в плане внешности привлекательным. Пожалуй, даже интереснее Ромки. Но никаких эмоций он не вызывал: во-первых, у каждого свой вкус, а во-вторых, внешность – не главное. А главное… И кто ж его знает?

Внезапно Женька заметила Ромку с Аленой, выходящих из кафе.

И эта мышиноволосая нахалка бессовестно висла на нем, прижималась к плечу, заглядывала в глаза, улыбалась! Когтистый зверь уверенно принял боевую стойку и с разгона вцепился…

И мало того, еще и Ромка обернулся возле самого выхода, нашел глазами подругу и подмигнул ей! При этом по-хозяйски обнимая Алену.

Женька фыркнула и гордо отвернулась. Она терпеть не могла идиотских ужимок, которыми в третьесортных фильмах тупые героини соблазняют не менее тупых героев. И уж точно никогда такого себе не позволяла!

Но она еще чувствовала на себе Ромкин взгляд – он обжигал, дразнил, раздражал и одновременно кружил голову. И внутренне изумляясь собственному поведению, Женька томно повела плечом и улыбнулась Назару: откровенно, призывно, многообещающе.

- Прогуляемся? – с легкой хрипотцой произнесла она, облизывая нижнюю губу.

Ромку Женька не видела, но кожей ощущала, что он смотрит. И злится. Сильно злится – по-настоящему, всерьез! И это было так сладко! Почему-то. А еще вызывало чувство вины. Тоже непонятно отчего.

Назар от Женькиной улыбки не смутился. Наоборот, еще раз окинул ее оценивающим взглядом, поиграл мускулами:

- А пойдем. И пофиг, если че.

Глава 11. Ночь между вторым и третьим днем. Зрелища без хлеба

Южная ночь опять получила власть над миром.

Восхитительная, черная, сладкая – как глоток свежезаваренного кофе. В такую ночь хочется мечтать, влюбляться, делиться самыми сокровенными секретами или наоборот – молча созерцать красоты природы: стройные ряды кипарисов, похожих на застенчивых юношей-аристократов, растрепанные макушки пальм, полянку разлапистых кактусов, любопытно выглядывающих из-за камней. А тронь такой – сразу же в руку вопьется целый сонм мелких колючек.

И вдвойне приятнее, когда в этот миг рядом с тобой кто-то приятный: умный и веселый, надежный и заботливый, и… Непременно есть такой на свете!

Но это точно не Назар – с телом легендарного героя древности и с умом аквариумной рыбки-гуппи.

Женька брела с новым знакомым по дальней аллейке пансионатского парка и пыталась разговаривать.

- Назар, ты чувствуешь этот аромат? – восторгалась она, проходя мимо клумбы с непритязательными метелками бело-фиолетовых цветов. – Это пахнет маттиола или ночная фиалка! Она родом из Средиземноморья, и запах мысленно относит туда… к берегам Испании или Италии.

Назар несколько раз шумно шмыгнул носом:

- Не, нормально, че.

- А это лавр благородный! – Женька провела рукой по стриженному в виде аккуратного прямоугольника темно-зеленому кусту и сорвала один листочек: - Из него в древности плели венок для победителей! А мы просто кладем в суп. Символично, правда?

- Так - ниче, - безэмоционально согласился Назар, когда она сунула ему лавровый лист под нос.

- А это платан! – Женька указала глазами на развесистое дерево с широкими пятипалыми листьями и голым стволом. – В древнегреческих легендах он - священное дерево Елены Прекрасной, супруги царя Спарты. А в народе платан называют «бесстыдницей» за то, что сбрасывает кору – будто раздевается перед всеми.

Назар посмотрел на платан, хмыкнул и остановился:

- Тогда давай прямо тут, че.

Он схватил Женьку за плечи – словно железными клещами взялся – и прислонил к платану.

Она попыталась вырваться, но Назар усмехнулся и сдавил ее руки. Несколько секунд просто стоял и смотрел в глаза – надменно, исподлобья. Его дыханье было частым, пахло миндалем и каким-то незнакомым овощем.

- Отпусти! – медленно, но твердо выговорила Женька. – Я не хочу.

- Да ладно тебе, че, - он полез ладонью в вырез платья. – Сама ж заигрывала!

Лапища была огромной и в декольте не пролезла, поэтому он переключился на Женькины ноги: гладил по бедру, медленно поднимаясь выше. Другой рукой Назар продолжал крепко держать ее руки – словно в каменные тиски зажал.

Женька почувствовала дежавю – все было точь-в-точь, как с поэтом. Но если про поэта она точно знала, что уделает его, не напрягаясь, то с Назаром такой уверенности не было. Просто катастрофически не было, от слова совсем.

А еще навалилась обида:

«Ладно бы сама этого качка-обормота по глупости склеила. Но опять Ромка-друг удружил! Второй раз подряд!»

Назар, продолжая шарить у Женьки под юбкой, потянулся к губам.

«Правильно, что от протеинового коктейля отказалось! – пронеслось в голове бестолковое. – Гадость редкостная!»

Но следом пришла и другая мысль – спокойная и отчетливая:

«Если рукииспользовать нельзя, придется бить ногой. Коленом в пах. Шанс только один, поэтому пинок должен быть мощный и результативный. Эх, чего в школе еще и на футбол не ходить? Отработанный удар ногой сейчас бы пригодился!»

Женька позволила Назару себя целовать и мысленно считала до трех:

«Один, два, тр…»

- Рома, сколько можно по этому парку шататься? – вдруг послышался совсем рядом недовольный голос Алены. – Пойдем уже к тебе!

- Да погоди ты! – раздраженно ответил голос Ромки. – Договаривались же с этим имбецилом на третьей аллее у беседки! Но он, походу, все перепутал. Вот тупорылый, блин!

- У тебя с кем-то встреча? – удивился голос Алены. – Надеюсь, ненадолго.

Ромка не ответил.

Но Женька внезапно увидела говорящих воочию – Ромка с Аленой вырулили из-за поворота.

- Наконец-то! - вполголоса выдохнул Ромка и добавил громко, отчетливо и даже с некоторой театральностью: - Назар! Ты что себе позволяешь, подлец?! Немедленно отпусти девушку, а то будешь иметь дело со мной!

Назар нехотя отлепился от Женькиных губ, но руки из-под платья не вытащил.

- И че?

- Через плечо! – тихо огрызнулся Ромка и принял эффектную позу: – Я не позволю обижать Женю! Так и знай! Готовься, негодяй! Бить тебя буду. Жестоко и беспощадно!

- Рома, Ромочка… - ни на шутку всполошилась Алена, и, ухватив его за рукав, попыталась увести обратно за поворот. – Не надо, лучше пойдем отсюда. Я так мечтала об этой встрече, хочу побыть с тобой… Зачем мешать людям, не видишь разве – девушке все нравится!

- Мне не нравится! – Женька почувствовала поддержку и гневно посмотрела на Назара. – Я тебе вроде русским языком сказала – не хочу! Быстро перестал меня лапать, козел!

- В смысле лапать?! – нормальным, совсем не театральным тоном переспросил Ромка.

Он вырвался из цепких рук Алены, в два прыжка оказался рядом с Назаром и резко дернул того за плечо:

- Совсем берега попутал, чудило? Охренел что ли, по-настоящему приставать?! Мы так не договаривались.

- А она мне в натуре понравилась, че, - глупо улыбнулся Назар, не отпуская Женьку. – Пофиг, другую работу найду. Твой дядька третий месяц премию зажимает.

- Отвали, сказал! – разозлился Ромка и ухватил качка за шею.

Назар захрипел, задыхаясь, и Женька со своей стороны вмазала ему коленом – вверх, со всей силы, злости, неистовости!! Но не достала, угодив куда-то в бедро – слишком велика была разница в росте.

«Позор - с такой растяжкой по свиданиям ходить!! – пронеслась в голове удрученная мысль. – Запишусь на стрейчинг! Срочно!»

Назар не отстал, наоборот, навалился всем телом, прижимая Женьку к дереву, рискуя раздавить. Крутанул головой, ослабляя захват, и лягнул Ромку ногой.

«То не досточки, то косточки хрустят! – всплыли сами собой строчки детского стишка про теремок. – Раздавил меня бессовестный медведь! Без обеда мне придется помереть».

Совершенно не к месту вспомнился стейк на всю тарелку, и рот наполнился слюной.

Ромка отскочил и с детским азартом отвесил чемпиону эффектного пинка: молниеносно, снизу вверх, полностью распрямив ногу.

«А вот у Ромки растяжка, что надо! - завистливо подумала Женька. – Если выживем – спрошу, чем занимался».

- Ты труп, че… - взревел бодибилдер, наконец, выпустив Женьку.

Он развернулся и пошел на Ромку – медленно, набычась, втянув голову в плечи.

- Ромочка, бежим отсюда! – запищала тоненьким голоском внезапно отмершая Алена. – Он же тебя убьет! Женя сама виновата – оделась, как проститутка, значит, хотела приключений! Это характер такой – пока не изнасилуют, не успокоится!

- Сучка ты, Алена… - сквозь зубы выговорила Женька, одергивая платье. – А я еще за тебя переживала.

Ромка отпрыгнул в сторону и ударил Назара кулаком в плечо, потом развернулся и двинул ногой, метя в солнечное сплетение.

«Точно занимался! – невольно залюбовалась Женька. – И серьезно».

Она ничего не смыслила в боевых искусствах, но из личного опыта прекрасно понимала разницу между отточенным, натренированным движением и спонтанным маханием руками и ногами.

Ромкины удары были точные и красивые, он двигался мягко, но уверенно: Назару прилетало сверху, снизу, с разворота. Но тот даже не морщился - шел и шел на Ромку огромной тушей, пытаясь ухватить железными ручищами.

Брови качка были сведены в кучу, рот кривила зловещая усмешка. Каков бы ни был план первоначально – а то, что он был, ясно следовало из Ромкиных слов, – сейчас Назар не шутил.

Ромка пнул его в колено и, крутанувшись на месте, мощно пробил в грудь.

«Я бы от такой подачи летела до самого корпуса! – про себя возмутилась Женька. – А этому дегенерату хоть бы хны! Неужели мышцы закачаны до такого, что боли не чувствует? Или озверел в край?»

Назар фыркнул и попытался попасть Ромке в челюсть, но тот умело ушел в сторону и вмазал Назару по бедру. Качок мотнул головой и опять шагнул вперед, сокращая дистанцию. За спиной у Ромки были густые заросли кустарника с острыми шипами.

«Ромка – красавчик! Но он не вытянет, - с грустью признала Женька. - Разница в росте у них небольшая, а вот в весе… килограммов тридцать. И против тяжеловеса – Назара в ближнем бою у него просто нет шансов. Не та весовая категория».

- Рома, Ромочка… - хлюпала Алена, размазывая дорогой макияж.

- Не причитай! – пренебрежительно фыркнула Женька и оглянулась вокруг: - Палки, камни ищи!

- Зачем? – растерялась Алена.

- Рому хочешь?

- Очень…

- Тогда подбери нюни - драться будем! – Женька подняла с земли кусок известняка. – Не на живот, а на смерть.

Но камень предательски развалился в руках.

Ромка еще держался и пару раз удачно съездил Назара по лицу: из разбитой скулы у того сочилась кровь. Но качок не отступался, тесня Ромку к природной колючей стене.

- Я не умею драться! - убитым голосом призналась Алена. – Только на бальные танцы в детстве ходила. И на современные немножко. А ты умеешь, да?

- Не умею, но, походу, придется! – Женька вертела в руках сломанную ветку платана.

Увы, та годилась разве что гусей со двора выгонять.

В этот миг Назар, наконец, ухватил Ромку, и бой перестал быть красивым и зрелищным, становясь примитивным мордобоем.

Противники лупили друг друга всерьез, с остервенением – руками, ногами, головой. Лица у обоих превратились в кровавую квашню, одежда свисала рваными лоскутами.

Любопытная лунища выглядывала из-за ветвей платана, рисуя на аллейке причудливые тени. В воздухе плавал чарующе-нежный аромат ночной фиалки. Но было не до того!!

Назар с утробным рычанием повалил Ромку на землю и с размаху опустил тяжелый кулак ему на голову. Раз, другой…

- Мамочки… - взвыла Алена и запричитала, как над покойником: – Он его убил… совсем убил… до смерти… Ромочка… милый… как я без тебя буду…

- Заткнись, дура! На войне тебя уже расстреляли бы, как паникершу! – прошипела Женька.

И, так и не найдя подходящих камней и палок, стащила с ноги серебристую босоножку. Натуральная кожа, Италия, последняя коллекция, стоимость… охренелярд и еще пару ноликов.

Сбросив со второй ноги ее мешающую пару, Женька босиком бросилась к дерущимся. Глаза сфокусировались на массивной башке Назара, словно беря ее в прицел.

Хрясь! Острым каблуком! С железной набойкой! Прямо в темечко! Со всей хваленой «взрывной» дури!

Подошва лопнула, каблук отлетел в сторону, но это было уже не важно! Назар хрюкнул и обмяк, приваливая Ромку.

«А подача у меня и впрямь неплохая! - самовлюбленно подумала Женька. – В волейбол Илларионова уделаю! Если он там жив еще, конечно».

Ромка был жив. Он столкнул с себя тушу Назара и, когда тот открыл затуманенные глаза, врезал еще раз – контрольный. Затем поднялся на ноги и улыбнулся Женьке разбитыми губами:

- А ты молодец, Сусанина! Настоящий друг. Это я сейчас всерьез говорю, без всякого.

- Дошло наконец-то, - буркнула Женька и влепила пощечину. Конечно, не сильно, можно сказать – нежно, но он поморщился: - Дружба – это еще и сказать человеку в лицо, что ты о нем думаешь!

- Какая ты у меня агрессивная, Сусанина! Голодная что ли? – рассмеялся Ромка и погладил себя по карманам: - Телефон, ключи, деньги - вроде все на месте.

Он присел на корточки, рядом с лежащим на траве Назаром, тормоша его за плечо:

- Эй, ты как? Помощь нужна?

- Да пошел ты! – Назар со стоном сел и сплюнул запекшуюся кровь: - Дядьке стуканешь?

- Нафига? Я же сам тебя попросил. Все немного перестарались, но что поделать – бывает. Даже лучше: реальный бой - не театральная постановка! Народ Рима ликует на трибунах.

- Постановка, значит? – взвилась Женька. – Театральная?! А то, что он ко мне под юбку лез по-настоящему – ничего?!

- И получил по-настоящему, - примирительно улыбнулся Ромка. – Все честно.

И подмигнул обалдевшей подруге:

- Теперь, Женек, не отвертишься! Я за тебя подрался! Хотел понарошку, а вышло реально. Ты – моя. Боевой трофей.

- Твоя, - подтвердил Назар. – Стопудово, я без претенезий, если че.

- Это что еще за пещерные правила!! – натурально разъярилась Женька. – Двадцать первый век на дворе, а не каменный! Можете засунуть свои мужские шовинистические взгляды подальше! И кто кому трофей - еще разобраться нужно! Я за тебя тоже подралась! Если бы не мой удар каблуком, ты бы ни за что не победил!

- Победил бы! Без вариантов, - Ромка поднялся на ноги. – Как раз перешел к тактике ближнего боя, собирался применить эффектный прием.

- Притвориться мертвым что ли? - ехидно огрызнулась Женька.

- Слышь, подруга, он призер чемпионата Европы, если че, - неожиданно вступился за Ромку Назар. – Я его победный спарринг раз двадцать пересматривал. Круто, че! Это ты ненормальная, железякой по башке.

- Не, Назар, если быть объективными – Женя права! – деловито отозвался Ромка. – По очкам я впереди, но по пещерным шовинистическим правилам – она победила. Трофей так трофей, куда деваться.

И обернувшись к подруге, застенчиво взмахнул ресницами:

- Ты меня прямо тут… будешь или до номера потерпишь?

Назар скривился и почесал ушибленный затылок.

- Сами вы имбецилы. Оба одинаковые, че… - он резко встал и протянул Ромке руку. – Лады, без обид.

Алена куда-то делась, но о ней никто и не вспоминал.

Глава 12. Ночь между вторым и третьим днем. Обманный маневр или концерт по заявкам

Женька стояла босиком на траве и гневно раздувала ноздри.

Ромкино поведение раздражало. Еще больше, чем в доме Полины. И босоножки было жалко!

«Тоже мне режиссер погорелого театра! – со злостью думала она. – Хорош спектакль – чуть не поубивали друг друга! А Ромке-балбесу все трын-трава! Смотрит, лыбится, морда в крови, но довольная-предовольная».

- Сусанина, чего пыхтишь? – попытался обнять Ромка, но Женька сбросила его руку. – Неужели еще романтики мало? Тогда даже не знаю: что может быть романтичнее, чем спасти барышню от хулигана?

- Чокнутый ты, Илларионов! – сердито фыркнула она. – Разве это романтика?! Напугал до полусмерти и даже не извинился.

Ромка переглянулся с Назаром и рассмеялся:

- Напомни, когда ты испугалась? Когда живого человека по голове лупила или когда за трофеи спорила? Занятная ты, Женек! От безобидного вертолета удираешь с вытаращенными глазами, а в драку лезешь с таким азартом, что даже я обалдел. Как это в тебе уживается?

- Не знаю… - задумалась Женька и от этого перестала злиться. – Когда обычно, я боюсь…боюсь… А когда сильно надо - тогда не боюсь. Совсем. Оно само так получается.

- Автоматическое включение боевого режима? – воодушевился Ромка. – Как в игрухе? Круто! Первый раз встречаю сверхспособности в реале!

Потом перевел взгляд на ее голые ступни и озаботился:

- Сусанина, как ты домой пойдешь? Давай, цепляйся за шею по старой схеме, донесу!

Женька хотела гордо отказаться. Но потом подумала, что на траве колючки, а на аллеях камушки и – не дай Бог! – битое стекло, и, скрепя сердце, повисла сзади на Ромке, обхватив его ногами. Тот с довольным вздохом погладил по коленке.

Близость Ромки волновала. Еще сильнее, чем утром на речном склоне. Может, потому, что тогда на ней были шорты, а сейчас предательски короткое платье?

- Битый небитого везет! – ехидно прокомментировала Женька, пряча за шаловливыми словами внезапно нахлынувшее смущение. – Битый небитого везет!

- Зараза! – Ромка весело шлепнул ее по бедру. – Будешь дразниться – сброшу!

Назар посмотрел на все это, демонстративно пожал плечами и прислушался:

- Тихо! Сюда идут, если че!

Женька испуганно умолкла.

- И где эти дерущиеся? – недовольно пробурчал с соседней аллеи молодой мужской голос. – Давно разбежались, наверное.

- Разбежались – значит, повезло… - философски пробормотал второй голос, явно принадлежащий мужчине постарше. – А поймаем – завтра администратор выкинет из пансионата за грубое нарушение правил. Блондинка говорила, они где-то тут, за поляной кактусов.

- Валим! – коротко бросил Ромка, подхватывая Женьку под колени и крепче прижимая к себе.

Женька уткнулась ему в плечо. Ромка пах кровью и потом. А еще к этому примешивался резкий, но до одури пьянящий и притягательный запах. Может, так пахнет победа?

«А ведь я тоже дралась, - пришло на ум нечто абсолютно глупое. – По-настоящему! И победила! Интересно, я тоже теперь пахну по-особенному?»

Женька осторожно потерлась носом в локтевом сгибе своей руки – но ничего экстраординарного не уловила. Только привычный, сладковатый с прохладой, аромат любимых духов.

«Наверное, это только у мужчин бывает, - обиженно подумала она. – И где справедливость?»

Назар кивнул Ромке и молча исчез за пышными кустами с ярко-желтыми пахучими цветами. Кажется, это растение называется карагана?

Ромка с подругой за плечами, побежал по газону в противоположную сторону – к пальмовой роще. Стриженый ковер травы пружинил под его ногами, делая движения бесшумными, только сердце колотилось, как угорелое. Женька прижалась к нему и вдыхала-вдыхала-вдыхала тот самый запах, который от быстрого бега только усилился. И жмурилась от удовольствия.

Но, ступив на дорожку, покрытую мелкой тротуарной плиткой – точь-в-точь рыбья чешуя – Ромка остановился.

- Сусанина, сколько ты весишь? – недовольно буркнул он, переводя дыхание. – Для такого всадника особый конь нужен! Тяжеловоз!

Женька невольно улыбнулась. Несмотря на стройную фигуру, «перышком» она никогда не была.

Вспомнился висевший в детстве на стене календарь с лошадью породы «першерон» - красивым, сильным животным, обладающим крепким телом и широкими, массивными ногами. Настоящий рыцарский конь – тяжеловоз, способный нести всадника, закованного в латы.

Ромка на першерона не тянул. Он, если уж принимать подобную аналогию, был скорее арабским скакуном.

Между тем мужские голоса были слышны все ближе и ближе. Очевидно, говорящие свернули на аллею, где стояли Ромка с Женькой, и должны были вот-вот показаться из-за поворота.

- Все! Сил нет! Используем обманный маневр! – Ромка шагнул к ближайшей скамейке и поставил Женьку на землю.

Лавочка была вычурной – каменная, в форме лежащего в засаде льва, сверху с деревянным сидением. Фонарь рядом не горел, наоборот, росшее за скамьей плакучее дерево с длинными зелеными стручками – отдаленно похожее на иву – создавало тенистую завесу.

Ромка плюхнулся на скамейку и, притянув Женьку к себе, скользнул руками вниз по платью.

- Илларионов, вообще чокнулся? – зашипела она, вырываясь. – Ты что себе позволяешь?

- Женек, ты мне друг? - отрывисто прошептал Ромка. – Прикрой, пожалуйста! Если охрана увидит мою рваную рубашку и разбитую рожу – завтра же вылечу из пансионата. Сто пудово. А я ведь за тебя заступался! По-честному.

- Угу. Ты из тех, кто сначала сам создает проблемы, а потом мужественно их преодолевает! – язвительно фыркнула Женька. Но затем добавила уже нормальным тоном: - Как тебя прикрыть?

- На коленки сядь. Не так – лицом к лицу.

Женька обалдела от подобной перспективы, но шаги охранников слышались совсем рядом, и она, плюнув на все, забралась к Ромке на колени. На самый край. Сумочку бросила рядом на скамейку.

- Блин! Неудобно как! – поерзав, возмущенно пожаловалась Женька. – Сейчас упаду!

- Сусанина, не позорь меня! – беззвучно рассмеялся Ромка и притянул ее ближе. – Ногами обопрись о скамейку. Коленки подними выше! За шею обними. Удобно? Чего зажалась так – никто тебя не трогает! Вот. Умница.

И, мягко уткнувшись лицом в вырез ее платья, пошептал блаженно:

- Хорошо-то как… в смысле - полная конспирация.

Женька со злости вцепилась в Ромкины волосы, но на аллею как раз вырулили злополучные охранники. И она шумно выдохнула и просто закопалась пальцами в его шевелюру.

Впрочем, Ромка не наглел – не прижимался, рук не распускал и ничего совсем уж неприличного себе не позволял. Дышал разве что часто – но то мелочи.

Стрижка у Ромки была интересная – затылок почти выбрит, а над ушами более длинные пряди спускались лесенкой. Волосы на ощупь казались мягкими и слегка завивались на концах, отчего легко накручивались на палец.

И это было так… умиротворяюще? Об остальном Женька просто запретила себе думать.

Охранников действительно оказалось двое: молодой – высокий и поджарый, и пожилой – коренастый, с уже наметившимся пивным животиком. Оба в черной форме с нашивками на груди и рукавах, смешных кепках с короткими козырьками и летних облегченных берцах.

«Жарко им, наверное», - пронеслось у Женьки в голове сочувственное.

- Все, эту аллею последнюю проверяем – и на пост! – проворчал тот, что постарше.

- Согласен! – бойко отозвался молодой. – Я даже кофе из-за этой кипешной блондинки не допил. И бутерброд только раз кусанул. И вообще, нет тут никого!

При слове «бутерброд» Женьке снова нестерпимо захотелось есть. Но в глаза ударил свет фонарика и она, поморщившись, уткнулась в Ромкино плечо.

- Гляди-ка! – радостно пробормотал молодой охранник. – Парочка! Прямо в парке обжимаются. Еще чуть-чуть и перейдут к конкретике! Может, шуганем? Развратные действия в общественном месте – тоже грубое нарушение правил!

- Да успокойся ты, Игорек, - мягко осек его пожилой. Затем забрал фонарик и выключил: - Пусть себе – дело молодое. Завидуешь что ли?

- Конечно, завидую! – со смехом признался молодой. – Телыча что надо – и сверху и снизу.

Женька на этих словах возмущенно засопела, но Ромка успокаивающе погладил ее по руке:

- Обманный маневр удался! Ты – молодец!

Охранники отпустили еще пару пошлых шуточек и скрылись в глубине парка.

- Пойдем? – выждав минуту, осторожно произнесла Женька. – Они уже далеко.

- Да, - согласился Ромка. – Идем.

Но вдруг вместо того, чтобы спустить Женьку на землю, крепко прижал ее к себе.

И она задохнулась. От наглости, откровенности, неукротимого жара Ромкиного тела – от всего сразу.

- Ты так невероятно пахнешь сейчас, Сусанина! - горячо шептал он, покрывая поцелуями ее шею. – Еще вкуснее, чем утром. У тебя, как Назару врезала, запах поменялся – я сразу уловил.

Женька только более-менее пришла в себя и собралась выдираться из Ромкиных объятий, но его слова опять вогнали в ступор.

«Есть справедливость! – пронеслось в голове радостное. – У девушек тоже так! Просто сама ты этого не ощущаешь! Мужское восприятие нужно».

- Поменялся? Как поменялся?!

- Не просто брусника – брусничная настойка! – восторженно признался Ромка, спускаясь губами в вырез платья. - На спирту. Пробовал такую у лесника в погребе – крепкая, что зараза, но пьется легко. А ум отшибает напрочь – такое чудишь, что сам наутро в шоке.

- Ромка, перестань, платье испачкаешь! – опять очнулась Женька.

- Новое куплю! – рассмеялся он. – И туфли. И…

Его ладони бессовестно скользнули вверх по бедрам, забираясь под юбку:

- Красивая ты, Сусанина… и смелая… и прикольная. Все мне в тебе нравится, но есть один недостаток…

Женьке было не по себе от такого резкого развития событий, но любопытство оказалось сильнее:

- Какой недостаток?

- Вот этот! – Ромка с невинным видом подцепил пальцем резинку ее трусиков. – То, что они еще на тебе.

И это было точно много! Запредельно!

- Илларионов, совсем кукуха поехала?! – прошипела Женька и шлепнула его по рукам. – Ну-ка отпусти меня, быстро!

- Еще не совсем! Все впереди! – весело отозвался Ромка, но руки убрал. – Ладно, Женек, не пенься, я тоже не любитель секса в общественных местах. Честно – не понимаю! Это ж надо или ужраться в хлам, или реально больным быть.

Он ссадил ее с колен и даже деликатно поправил платье.

- Но захоти ты сама сейчас… фиг бы отказался, - вдруг застенчиво пробормотал он и отвернулся. – Не потому, что без мозгов. Просто хочется исполнять твои желания. Прямо потребность какая-то. Сам не пойму с чего – на ролевые игры потянуло что ли? Ты как – понимаешь в этом?

Женька мотнула головой.

В ролевых играх она и в самом деле смыслила мало: и в тех, где бегают по лесам с деревянными мечами, и…

Она стояла босыми ногами на уже остывшей тротуарной плитке и во все глаза смотрела на Ромку.

«Мамочки, он же на самом деле балбес! – растерянно думала она. – Натуральный, стопроцентный, практически эталонный балбес! Непуганый. Это ж надо умудриться дожить таким до двадцати четырех лет».

Но отчего-то ни злости, ни раздражения, ни даже ехидства это осознание не вызвало. Наоборот, из глубины души поднималось что-то легкое-легкое, воздушное, летящее, как наполненный гелием детский шарик. Нежность?

«Он мне что – нравится?! – пришло в голову невероятное предположение. – Ромка – балбес – да?!»

- Надеюсь, обо мне? – улыбнулся он, осторожно тронув за руку. – Мечтаешь в смысле?

И хлопнул себя по плечам:

- Хватайся.

- Ром, не надо, я так дойду… - отмерла Женька. – Тебе тяжело.

- Это если рысачить! Шагом я и не такие веса носил! Давай, кавалеристка, ставь ногу в стремя.

Женька встретилась с ним взглядом.

«Потому что он классный! – решила она. – Хоть и балбес».

Она запрыгнула Ромке на плечи, ухватилась за шею, обняла коленями. На душе было легко и бесшабашно.

- Сяду я верхом на коня! Ты неси по полю меня! – затянула Женька проникновенно-лирически. – По бескрайнему полю моему, по бескрайнему полю моему!

Ромка фыркнул и рассмеялся.

- Илларионов, ты чего ржешь? – обиделась она. – Я хорошо пою, музыкальную школу окончила, между прочим! Четыре года на хор ходила!

- Слышь, Сусанина, коням и полагается ржать! – давясь смехом, пояснил он. – Сейчас еще за ногу укушу, чтоб не расслаблялась!

Но потом повел плечами и продолжил начатую Женькой песню:

- Дай-ка я разок посмотрю,

где рождает поле зарю.

Ай брусничный цвет,

Алый да рассвет,

Али есть то место, али его нет.

У Ромки оказался приятный баритон, и в ноты он попадал четко, поэтому Женька невольно заслушалась.

И уже готовилась спеть с ним следующий куплет на два голоса, как вдруг из-за кустов, там, где был поворот на соседнюю аллейку, послышалось старушечье ворчанье:

- Понапьются, охламоны, а потом песни горланят да дебоширят! Вчера возле беседки пальмочку молоденькую сломали. А третьего дня окна на первом этаже разбили. Пойдем, Степановна, охрану позовем. Пусть покажет этим, где раки зимуют! А то совсем распустились, алкоголики проклятые.

Ромка резко шагнул за кусты и, ссадив Женьку, присел на корточки. Она тоже опустилась рядом, обхватив руками колени. Голые ступни чувствовали под собой острые камешки, колючий колосок забрался под юбку, пыльные листья куста были перед самым носом, и Женька закрыла ладонью рот, сдерживая чихание.

- Ну, Сусанина, блин! – отрывисто прошептал Ромка. – Второй раз за вечер под монастырь подводишь! Неужели так хочешь, чтобы меня из пансионата вытолкали?

- Не хочу… - виновато призналась Женька. – Я не специально! Оно само так получилось.

Ромка многозначительно хмыкнул.

На аллейке тем временем появились две старушки – божьих одуванчика, одетых в длинные ситцевые платья. В руках они держали плетенные из соломки пляжные сумки.

- И чего бухтишь, Семеновна? – укоризненно покачала головой одна из них. – Погляди вокруг: море, звезды, благодать какая! А ты все недовольна. Неужто, опять гормоны? Ждала-ждала вторую молодость, а наступил повторный климакс? Красиво же молодежь поет, душевно. И песня хорошая, не то, что этот рып или как там его?

- Поют хорошо, - все еще сварливо признала та, которую назвали Семеновной. – Но деревья зачем ломать?

- Так то не они! – убежденно заявила Степановна. – То из третьего нумера пьянчуги. Их с утра выселили уже.

И, махнув рукой в сторону кустов, где прятались Ромка с Женькой, добавила весело:

- Пойте-пойте, ребята! Нам нравится!

Бабульки чинно засеменили прочь по аллейке.

- Будет добрым год-хлебород, - осторожно начала Женька тонким голоском.

- Было всяко, всяко пройдёт, - уверенно подхватил Ромка. - Пой, златая рожь, пой кудрявый лён. Мы идём с конём по полю вдвоём...

Они пропели последний куплет несколько раз, а потом переглянулись и начали безудержно хохотать.

- А ты здорово поешь! – искренне оценила Женька, отсмеявшись. – Тоже музыкалка?

- Нет. Но я же КВН-щик! Знаешь, какие мы в универе музыкальные номера ставили? И ржачные - зрители по полу от смеха катались, и душевные – что весь зал рыдал. Я, что хочешь, могу – хоть рэп, хоть народные, хоть песни военных лет.

- Аналогично! – обрадовалась Женька. – Мы с хором четыре года с выступлениями ездили – то на детские утренники, то в дома престарелых, или по воинским частям еще.

- Дома престарелых – это хорошо, доброе дело. А в воинскую часть я бы тебя не пустил!

- Это еще почему?!

- Потому что к тебе все пристают! - в голосе Ромки неожиданно послышалось недовольство. – На пять минут оставить нельзя – сразу кто-нибудь под юбку лезет!

Глава 13. Ночь между вторым и третьим днем. Сверхспособности и легендарные боекомплекты

Женька вскочила на ноги и посмотрела на Ромку сверху вниз.

С моря прилетел прохладный ветерок, неприятно обдувая практически голые бедра. Женька поежилась и натянула платье как можно ниже.

- Знаешь, Илларионов… - раздраженно начала она. – Со мной и в Москве часто знакомятся мужчины – и на работе, и даже на улице. Но руки, прикинь, еще никто сразу не распускал! Ни один из них, представляешь?!

Ромка вздохнул, медленно встал и постарался примирительно обнять Женьку за плечи, но она гневно сверкнула глазами и сбросила его руку:

- Это ты мне оба раза каких-то озабоченных подсовывал! Сначала отправляешь на свидание к сексуальным маньякам, а потом сам же и возмущаешься!! Нормально, а?

- Жень, какие еще маньяки… - растерянно пробормотал Ромка. – Я самых безобидных выбирал.

И, поймав ее ехидно-недоверчивый взгляд, быстро пояснил:

- Дима, поэт который, ботан стопроцентный. Это точно, так не сыграешь! Полчаса мне плакался, что ни разу с девушкой… В смысле в засос не целовался, не говоря о чем-то большем! Что боится вас до смерти, даже разговаривать. Еле-еле уломал к тебе на свидание прийти – просто стихи почитать.

- Ах! Бедняжка! - презрительно протянула Женька. – Так испугался, что чуть в трусы мне не залез!

- Хренасе, - Ромка схватил Женьку и крепко прижал к себе. – Про трусы ты не говорила! Только про юбку. Понял, ботану писец. Большой, северный и пушистый.

- Успокойся! – рассмеялась Женька. Ромкины переживания были приятны, но из объятий все равно вырвалась: - Я же сказала «чуть». Не успел, в смысле, я ему раньше по морде въехала. Но уверенно шел к цели – это правда. Зато Назар твой точно маньяк!

- Назар - нормальный парень, спокойный, как удав, - осторожно проговорил Ромка. - По крайней мере, всегда таким был. Не гигант мысли – согласен, но и не дурак. Главное – надежный, не подлый, всегда положиться можно. Я его сто лет знаю, у дядьки охранником работает. Ума не приложу, что на человека нашло…

- Может, он с твоими родственниками и спокойный! – злобно прошипела Женька. – А на меня накинулся, как дикарь какой-то! Руки зажал и давай лапать! Еще и целоваться полез… С языком. Бррр! Гадость какая!

Ромка вздохнул, посмотрел на ее губы, потом провел пальцем по своим разбитым и отвел взгляд:

- Назар свое получил. За все сразу. Но тут такое дело - между нами. Тетка, знаешь, как это бывает, – озаботилась его судьбой, женить хотела. С разными девушками знакомила – и все никак. Оказалось - серьезные проблемы у парня! Он, когда качался, гормоны колол. И теперь у него это… не работает. Совсем. Разве что поцеловать и может.

- Пусть он тетке твоей лапшу на уши и вешает!! – еще больше рассвирепела Женька. – Он меня к дереву прижимал, забыл?! Все там в порядке у твоего Назара! Еще и как в порядке!!

- Ему дядька полное обследование проводил. В частной клинике, - растерянно пробормотал Ромка и во все глаза уставился на Женьку. – Заключение врачей... неутешительное, в общем. Сусанина, в чем прикол?!

- Сверхспособности! - язвительно фыркнула Женька. – Второй день, как открылись! Лечу импотенцию, снимаю венец безбрачия. Работаю по флюорографии. А хочешь знать, что вам всем под моей юбкой надо – у себя спроси! Ты там тоже отметился!

- И больше никого туда не пущу! – мягко улыбнулся Ромка. – Погнали, домой, Женек! Быстро в душ и… Хотя, можно начать прямо в душе, я не против.

Женька молча засопела и запрыгнула Ромке на плечи.

Она не любила долгих размышлизмов, но дурой уж точно не была. И прекрасно осознавала, что этих двоих убогих сама спровоцировала. Диму не специально, по глупости, когда поддакивала, не слушая. А Назара вполне осознанно и откровенно.

«Но так им и надо! – прижимаясь к Ромке, гордо решила она. – Даже если девушка на самом деле не против – приставать тоже надо правильно! Веди они себя достойно – я бы тоже красиво с темы съехала!»

Этой наукой Женька владела в совершенстве.

Легко и просто: пять минут восторженно поулыбаться, наговорить с десяток комплиментов и с печальным вздохом сослаться на досадно-ужасные и жутко-непреодолимые внешние обстоятельства. Хорошему человеку и приятно, и не обидно.

А кто к нам с мечом придет… В смысле, хамло не жалко.

Вопрос был один – что делать с Ромкой-балбесом?

Она потерлась щекой о его плечо и вновь поймала то самое состояние: легкости, восторженности, хрупкости и торжественности мира.

«Это что - из-за Ромки?! – изумленно думала она. – Звезды, как драгоценные камни, воздух, словно горный хрусталь, светящаяся магия моря, фея с фонариком – все, потому что он?»

У Женьки бывали и симпатии, и привязанности, и близкие отношения. Но такого чудесного состояния она давным-давно не переживала. И хотелось сбежать куда-то далеко-далеко – на запретку? в самую темную аллейку парка? Сесть в уголочке, обхватить руками колени и сладко помечтать наедине.

«Хочется волшебства, чудес, сказки наяву, - Женька со вздохом провела кончиками пальцев по Ромкиному стриженому затылку. – А в наличии только балбес. Сказочный».

Ромка дотащил подругу до веранды родного корпуса и поставил на деревянное крыльцо.

- Ой, надо в аптеку за антисептиками сбегать! – заволновалась Женька, разглядывая Ромкины боевые ранения. – В административном здании есть. Круглосуточная.

- Насчет фонаря под глазом, ты похоже, оказалась провидицей! – хмыкнул Ромка, довольный ее участием, и провел рукой по своему лицу. – Не боись. Перекись-зеленка у меня есть. Совместный душ на сегодня отменяется, мне надо носик попудрить. И… кое-что захватить. Купайся сама и жди, через полчаса буду!

И помчался вверх, прыгая через ступеньки.

Женька прошлепала босыми ногами на второй этаж, достала из сумки карточку – ключ от номера.

«Эх, и не охота этого-самого, - удрученно думала она, открывая дверь. – И не умею толком. Но придется».

Женька стянула с себя злополучное платье и даже не стала вешать на плечики – просто запихала в шкаф, на полку с обувью.

«Завтра вышвырну в мусорный контейнер, - пришло в голову твердое и уверенное. – Без вариантов».

Распустила волосы, мягким молочком сняла с лица макияж. И, наконец, встала под еле теплый, расслабляющий душ.

Существует расхожее убеждение, что девушки обожают выяснять отношения, до мельчайших подробностей выспрашивать, что и почему, требовать подробный отчет о чувствах и намерениях.

Но это всего лишь миф. Девушки все разные, как впрочем, и мужчины.

Женька была из категории, которая о подобных вещах предпочитает молчать до последнего. И что говорить в данном конкретном случае?

«Рома, ты мне нравишься, но…?»

И как объяснить это самое «но»? Когда сама толком ничего не понимаешь. И просто без разговора выставлять за дверь Ромку неправильно. Потому что… Ромка - это Ромка! Хоть и балбес.

Женька высушила волосы и, повинуясь неясному порыву, разделила их на две половинки. А потом заплела в косички. Точь-в-точь, как в первом классе.

Обвернувшись полотенцем, подошла к одежному шкафу. На автомате вытащила из чемодана брюки-капри – свободные и достаточно длинные. А с ними зачем-то натянула футболку, в которой обычно спала.

Футболка досталась Женьке можно сказать бесплатно - подарок за пожертвование в Фонд защиты дикой природы. Сзади на футболке располагался соответствующий логотип, а спереди был изображен трогательный медвежонок и надпись: «Я нуждаюсь в защите».

Никаких хитрых планов у Женьки не было. Просто иногда ответ приходит сам.

Ромка материализовался на балконе буквально через несколько минут. Удивительно, но кроме распухших губ и небольшой ссадины над бровью, следов недавней драки на его лице не просматривалось.

«Слава Богу, ничего серьезного! – облегченно выдохнула Женька. – А то кровищи было жуть-жуть».

Ночной гость был чисто выбрит, от него приятно пахло дорогим одеколоном. В руках Ромка держал большущую коробку с шоколадом и бутылку шампанского.

- А вот и я, брусничная моя! – весело заявил он, перескакивая порог балкона. - Соскучилась?

И вдруг замер, уставившись на подругу.

Он простоял так с минуту, потом осторожно поставил гостинцы на стол и подошел к Женьке. Но не обнимать, ни лезть с поцелуями не стал.

- Ты, наверное, кушать хочешь, да? – произнес он как-то неуверенно.

- Рома, нам нужно поговорить! – с трудом выдавила из себя Женька и осторожно присела на краешек стула.

- А смысл? – Ромка плюхнулся напротив нее на кровать. – Я твой мессендж и так прочитал. А на такие-всякие темы я с девушками принципиально не разговариваю. Пустая потеря времени.

- И что же ты делаешь, - Женька смущенно опустила взгляд, теребя край футболки. – Когда… если… в подобных случаях?

- Что-что, - передразнил Ромка и тоже отвел глаза. – Варианта, в принципе, всего два. Или сразу перехожу к решительным мерам, так что через пять минут барышня сама просит о... более интенсивном воздействии. Или просто разворачиваюсь и ухожу.

Слова о барышнях, которые о чем-то таком просят Ромку, разбудили уже слегка позабытого когтистого зверя. И это подлое животное, ни мало не стесняясь, вцепилось…

- И какой вариант выберешь со мной? – язвительно уточнила Женька.

- Хотелось бы первый… - невесело усмехнулся Ромка. – Но что-то подсказывает, что все равно выйдет второй. Только с большими мозговыми издержками. Потому что зараза ты, Сусанина, и действуешь в полном соответствии со своей фамилией. И по уму лучше уж сразу…

- Значит, уже уходишь, да? – вырвалось у Женьки растерянно-обиженное.

- Ох, и добрая же ты, Женек! – Ромка поерзал на кровати и натужно рассмеялся: - На редкость приветливая и гостеприимная! А я думал, что про «даже чаю не попьете» - это анекдот.

- Я просто разговаривать с вами не умею! - плюнув на все, честно призналась Женька. – С девушками все отлично получается: и понять, и поддержать друг друга, и обойти острые углы. А от мужиков получаешь только обиды, упреки и сцены ревности. Объясняешь элементарные вещи, так мало, что не доходит, еще и на тебя, как на дуру, смотрят. Брррр! Проще сразу не связываться!

- Хм. А как же ты тогда… - растерянно посмотрел на нее Ромка и опять опустил голову: – В смысле, у тебя же точно было уже… И даже не с одним, блин. Чувствую я это, понимаешь! И рад бы не знать, а оно само знается.

Женька заглянула Ромке в глаза. И вдруг показалось, что увидела там… такого же когтистого зверя. Расплодились они что ли?

- Просто говорю «да» или «нет», - мягко улыбнулась она. – «Нет» чаще, естественно. Намного чаще. Не вру, но и силой себя не заставляю. А тебя что – напрягает мой опыт? Предпочитаешь невинных девушек?

- Нет! – как-то сердито фыркнул Ромка. – Наоборот! Говорил же. Но насчет тебя… Да, мне почему-то неприятно об этом думать. Особенно, когда ты такая, как сейчас. Короче, мой ответ на букву «н», правильно?!

- Неправильно. Но и не на букву «д». Знаю, что третьего варианта не существует, но сейчас зачем-то хочется, чтобы он был.

- Аналогично, - Ромка почесал в затылке. – Идиотская ситуация: уходить не хочу, а оставаться – зачем? Действительно разговаривать что ли? Но у вас же, девушек, в голове такое, что без бутылки не разберешься.

Он бросил грустный взгляд на принесенные им презенты:

- Шампанского налить? Я не буду, настроение не то.

Женька смотрела на Ромку, и ей было не по себе. Ситуация уверенно сползала к до дрожи ненавидимым разборкам.

«Ромка тоже их не любит! – грустно думала она. – Но должен же быть и третий путь! Который между Сциллой и Харибдой».

Мозг кипел, прокручивал разговоры с Ромкой за эти два дня, ища зацепку. И, кажется…

- Дело не в настроении! – улыбнулась Женька. – Просто ты, как опытный геймер, чувствуешь, что для этой миссии нужен другой легендарный комплект!

*Легендарный Комплект – в игре набор вещей-артефактов, которые в сумме дают хороший бонус своему обладателю*

- Все-таки гамаешь, – осторожно улыбнулся Ромка ей в ответ. – В РПГ-ку походу.

- Чтобы прямо играть – не играю, - смутилась Женька. – Подруге нужно было помочь с клан-квестом. Зарегилась по ее ссылке, немного потыкала и все.

- А про комплекты – прикол какой-то? Между вами – девушками?

- Да. Легендарный комплект «Герой-любовник», поднимает стату «сексуальность» на двадцать пунктов. Состав: шампанское, конфеты и… еще один артефакт.

- Догадался, какой! - подавился смехом Ромка. – Который дает бонус к защите, да?

- Правильно! – весело подтвердила Женька, но слегка покраснела. – А для миссии «разговор по душам» нужен комплект «Друг-собутыльник», плюс сто к эмпатии.

- Погоди, угадаю! – еще больше развеселился Ромка. - Бутылка водки, палка колбасы, бутыль соленых огурцов?

При упоминании колбасы желудок предательски сжался.

- Можно и так. Этот комплект имеет варианты, но суть ты понял.

- Я опытный артефактор, че! – гордо сообщил Ромка. - Стой, еще хлеб надо!

- Не, хлеб на ночь есть вредно!

- Угу, а водку с колбасой, полезно! – Ромка во все глаза уставился на Женьку. – Сусанина, ты реально водку будешь?!

- Не фанатка крепких напитков. А водку разве что на поминках пью. Но…

- Понял! – улыбнулся Ромка. – Я тоже хочу попробовать. Вдруг получится?

И, вдруг подскочив к подруге, обнял ее и с искренним смехом чмокнул в щеку:

- Погнал я … в круглосуточную лавку артефактов. Арт-комплект «Друг-собутыльник», говоришь? Соберем, не вопрос! Зараза ты, Сусанина! Редкостная! Но с тобой не соскучишься – факт!

Глава 14. Ночь между вторым и третьим днем. Прохождение миссии

Женька порылась в навесном шкафчике и выставила на стол три широкие тарелки с логотипом пансионата, три тонких стакана с золотистой каемкой и три вилки.

«Все-таки наш менталитет неистребим! – пришло в голову ехидно-бесшабашное. – Номер одноместный, а набор посуды не для одиночки, и не для романтического свидания. «Соображать на троих» - это у нас в крови».

Она сполоснула посуду под краном и вытерла бумажными салфетками.

Ромка вернулся довольно быстро с большим полиэтиленовым пакетом.

- Сусанина, а третий стакан кому? – улыбнулся он, выкладывая на стол покупки: копченую колбасу, несколько видов сырной нарезки, хлеб, свежие помидоры и огурцы: - Хотя если ты водку только на поминках употребляешь… И с кем сегодня прощаемся? С умом, памятью, или здравым смыслом?

- Это все, что в шкафу было, три комплекта посуды, - немного смутилась Женька.

И, уставившись на гордо водруженную в центр композиции бутылку водки, емкостью ноль семь, пробормотала:

- Но, похоже, со всеми сразу.

- Тяжелая утрата. Мне будет их не хватать.

Женька рассмеялась, и начала ловко раскладывать на тарелке сыр и колбасу. Однако кусочки и того, и другого постоянно исчезали у нее во рту.

- Точно голодная! – понимающе улыбнулся Ромка и извлек из пакета высокую узкую банку с маринованными огурцами, открутил крышку: – Неужели Назар не покормил?

- Он мне протеиновый коктейль предлагал! – обиженно буркнула Женька, разрывая вакуумную упаковку с копченым мясом.

- Пошляк! – почти натурально возмутился Ромка. – И как таких земля носит! Теперь понятно, за что ты его каблуком приложила!

Звонко хохоча, Женька полезла вилкой в банку с огурцами, подцепляя верхний экземпляр. Но огурец не пожелал вытаскиваться – наоборот, застрял в горлышке намертво. Женька покрутила вилкой, попробовала утопить строптивый овощ, потом наколола сильнее и дернула. Но тот не поддался.

- Погоди, - мягко сказал Ромка. – Сейчас помидоры дорежу и помогу.

Но Женька дернула еще раз. И еще – со всей силы!

Огурец выскочил из банки, будто сказочная репка из земли под напором дружной команды из дедки, бабки и иже с ними. Зато подлая банка, не удержавшись на краю стола, шлепнулась на кровать, щедро поливая ее рассолом.

- Писец… - убитым голосом пробормотала Женька, оценивая масштаб бедствия. – И где я спать буду?

- Завтра на пляже выспимся! – улыбнулся Ромка, подхватывая банку. И бросил взгляд на смарт-браслет: – Два часа ночи, а мы еще даже не начинали! Утром горничная постель поменяет. А пока переезжаем ко мне.

Они, постоянно смеясь, быстро собрали все со стола и перебрались в Ромкины апартаменты.

Его номер был точь-в-точь, как у подруги, но с одним отличием. Если Женькин располагался в торце здания, и сосед у нее был один-единственный, то у Ромки за противоположной стеной обитала семейная пара средних лет.

Женька тут же по-хозяйски залезла в Ромкин шкафчик и достала оттуда еще три комплекта посуды. Теперь сервировка получилась почти, как дома: для всех продуктов хватило тарелок, нашлись стаканы под сок и минералку.

- Брусничная! – загадочно произнес Ромка, открывая бутылку с водкой. – Специально для тебя.

Женька машинально прочитала этикетку: «Водка «Тайга», настоянная на бруснике».

- За успешное прохождение миссии! – произнес Ромка и протянул ей стакан. Налито там было немного – на один глоток.

Они по традиции на миг соединили стаканы. Женька скривилась, но мужественно выпилаводку.

Та на вкус оказалась терпимой. Конечно, не «Секс на пляже», но до «Таежной романтики», которой Ромка угощал на запретке, ей было все-таки далеко.

- Давай, Сусанина, начинай! – усмехнулся Ромка и придвинул к Женьке тарелку с мясной нарезкой. – Не фанат этой композиции, но в твоем исполнении, так и быть, послушаю.

- Ты о чем?! – растерянно посмотрела на него Женька, засовывая в рот дольку помидора. – Чего послушаешь?

- Что ты не такая и ждешь трамвая!

- Тяни-толкая! – машинально поправила Женька и от волнения схватила с тарелки сразу несколько кусочков колбасы.

- В смысле?!

- Я не такая, я жду Тяни-толкая, - смущенно улыбнулась она. – Мне этот вариант нравится больше.

- Первый раз слышу! – рассмеялся Ромка и похрустел маринованным огурцом. - Напомни, Тяни-толкай – это такой мифический зверь, у которого две головы и ни одной задницы?

- Да.

- Ставлю высший балл за оригинальность! Но, как человек с практическим восприятием мира, скажу, что это ты зря.

- Почему?!

Ромка опять наполнил стаканы:

- Потому, что трамвая дождаться вполне реально. И даже выбрать тот, что повезет по желаемому маршруту. Нужно лишь прийти на правильную остановку и быть готовой оплатить проезд. А сказочные персонажи существуют лишь в воображении.

Он вложил Женьке в руки стакан с водкой и со звоном коснулся его своим:

- За тебя, Женек!

Женька хотела что-то возразить или добавить, но Ромка уже выпил, и ей пришлось просто последовать его примеру. Во второй раз водка показалась на вкус почти нейтральной, и рука сама потянулась за сыром.

- Ты ведь мужа ищешь, верно? – снисходительно посмотрел на нее Ромка. – Чтобы обеспечивал материально, решал все проблемы. И биологические часы тикают, да?

Женька почувствовала, что щеки начали пылать. Ромка, безусловно, был прав. И одновременно с этим ошибался – катастрофически и даже фатально.

«Он что думает – я совсем пропащая?! - возмутилась она про себя. – Готова первого встречного на улице хватать и в ЗАГС тащить? Будь это моей целью – уже три раза замужем была бы! Как минимум».

- Надо же, какой грамотный! Все-то ты знаешь! – выговорилось вслух язвительное. - А еще утверждал, что с девушками по душам никогда не беседовал!

- Сегодня дубль два, - осторожно признался Ромка.

- А первый раз… - Женька машинально ухватила пустой стакан, повертела в руке и поставила обратно. Потом выпила минералки, попыталась заткнуть себе рот копченым мясом, но слова вырвались все равно – неудержимые и откровенные:

– Рома, скажи, ты ее любил? Сильно?

- Любил, - тихо согласился Ромка. – И люблю. И всегда буду любить.

И тут же, не сдержавшись, рассмеялся:

- Потому что она - моя сестра! У нас с Викингом две недели разницы, вместе росли. Дед купил двухместную коляску и гулял по району, все нас за близнецов принимали. Ты такая смешная, Сусанина, когда ревнуешь!

Женька свела брови и обиженно засопела.

Ромка опять наполнил стаканы и продолжил весело:

- Это еще до экспедиции было. Викуся ко мне приехала и начала по ушам ездить про такое-всякое, а точнее, на своего парня жаловаться.

- А ты?

- А что я? Морду ее хахалю разбил, естественно. Она потом на меня два месяца дулась. Мол, нужно было просто слушать и сочувствовать, а я, идиот, драться полез! Больше она со мной на такие темы не откровенничает. И я тоже, прикинь, не горю желанием.

- Хочу выпить за тебя, Ромка! – улыбнулась Женька, поднимая стакан. – Виктории повезло, у нее замечательный брат!

В третий раз водка пошла, как по маслу. И соленый огурчик оказался кстати. На душе вдруг стало легко-легко и весело-превесело. Но обида за Ромкино дурацкое предположение еще не улетучилась.

- Хочешь знать, почему именно Тяни-толкай? – хитро улыбнулась Женька. – Потому что, если уж ждать, то кого-то особенного и неповторимого. Того, кто для души! А трамвай у меня, как у всякой нормальной девушки, и так есть.

- Не удивлен… - Ромка залпом выпил содержимое стакана и почему-то скривился. – Готовый кандидат в мужья, значит. И кто он?

- Стасик… - невинно призналась Женька. – Наш сосед по лестничной площадке.

И, отправив в рот кусочек сыра, продолжила мечтательно:

- Он такой… высокий, красивый, на Скотта Иствуда похож. Работает в Штатах программистом. Точнее, живет в Москве, а с американской фирмой у него контракт на удаленное сотрудничество. Зарплата хорошая, но он и не тратит ее особо – все маме отдает. Теть Марина на эти деньги уже две квартиры купила. Наши родители спят и видят, чтобы мы поженились. И Стасик уже два раза намекал.

Ромка поставил на стол пустой стакан, встал со стула и, плюхнувшись рядом с Женькой на кровать, сгреб ее в объятия:

- Зараза ты, Сусанина! Невыносимая зараза! Ведь прекрасно понимаю, что с этим Стасиком что-то не так, и ты намеренно меня достаешь, и… А все равно злюсь! Женек – будь человеком! Скажи честно – чего ты от меня добиваешься?

Женька вздохнула и положила ему голову на плечо:

- А что ты можешь предложить?

- Хочешь, чтобы я сказал это вслух? – мягко улыбнулся Ромка, взял с тарелки кусочек сыра, посмотрел его на свет и поднес к Женькиным губам: - Открытым текстом? Бить не будешь?

- А ты предлагай такое, за что не бьют! – она взмахнула ресницами и откусила сыр.

- Ок. Предлагаю выпить!

Женька рассмеялась.

Ромка отправил откушенный сыр себе в рот и опять плеснул в стаканы:

- Так и спиваются люди. И все-таки, в чем подвох со Стасом? Нетрадиционная ориентация? Гнилые зубы? По ночам мучает кошек?

- Точно ревнуешь! – довольно улыбнулась Женька и взяла со стола стакан. – Стасик – нормальный парень. Просто мне он не нравится.

Ромка повернул голову и несколько секунд смотрел ей в глаза:

- А я нравлюсь?

И было что-то в его взгляде, что Женька не смогла ни сострить, ни отмолчаться:

- Ты – да.

Он кивнул, выпил залпом водку, но закусывать не стал. Просто ухватил зубами кончик ее косички.

Женька покраснела и осторожно пристроила свой нетронутый стакан между тарелками. Она помнила, что норма – три стопки – уже выпита. А дальше включалось искусство манипуляций, им Женька владела в совершенстве.

- Тогда помоги, Женек. Видишь же, трудно мне.

- Что трудно?

- Начать, - вздохнул Ромка, крепче прижимая ее к себе. – Не подумай, со здоровьем все в порядке. Это с мозгами какая-то хрень, сам не пойму. То ли одичал, то ли стесняюсь. Проявишь инициативу?

Женька во все глаза вытаращилась на Ромку. Такого она точно не ожидала! И даже хуже – никогда раньше не встречала. Взяв со стола стакан с минералкой, она в несколько глотков выпила его почти полностью и поставила куда-то между тарелками.

- Это ты-то стесняешься? – наконец вырвалось у нее обиженное. – А кто ко мне целый день бессовестно приставал?!

- Оттого и бессовестно, что не всерьез. Ответка на твои дразнилки дурацкие. Но я ж не совсем чокнутый, прекрасно понимал, что ты так не согласишься. А чтобы по-настоящему… Один раз было. У костра. Когда про кресало и воскресение. Давай продолжим с этого места, а?

Женька изумленно смотрела на Ромку, не находя, что ответить. И он это понял по-своему.

Его губы были мягкими и теплыми. И этот поцелуй ни капли не был похож ни на тот, что у реки, когда они удирали от вертолета, ни на тот, за который Ромка получил ложкой по лбу.

Восхитительно это было… волшебно… чарующе…

Женька обвила руками шею Ромки и закрыла глаза. За окном шумело море, его гул мешался с доносящейся откуда-то лирической композицией.

«Действительно, такой идиотизм эти дразнилки! – с нежностью думала она. – И пусть Ромка первый начал! Все мы люди – иногда ошибаемся. Я тоже насчет него была не права: Ромка вовсе не балбес. Он умный, добрый, ласковый. И главное – понимает меня».

- Теперь ты поцелуй… - шепот Ромки прервал ее сладкие грезы. – Сама. Чтобы я больше не сомневался в удачном продолжении вечера. Сусанина, ты что больше всего хочешь в сексе?

«….!!!» – пронеслось в голове нечто не облекаемое в слова.

И очень тянуло ответить, что мозг. Ромкин. Долго и интенсивно.

Женька отодвинулась, но промолчала. Во-первых, потому что воспитание. Во-вторых, испугалась, что дальше будут те самые разборки. А в третьих…

- Я тебя поцелую, Ромка, - спокойно выговорила она. - С удовольствием. Только без продолжений.

- Все-таки замуж, - понимающе усмехнулся он и потянулся за бутылкой. – Невтерпеж. Извини, я в этом плане ничего предложить не могу. Не готов ни морально, ни финансово, ни организационно. И куда жениться в двадцать четыре года? Не нагулялся еще.

Ромкины слова отчего-то царапнули. Неглубоко, но чувствительно.

Но Женька вспомнила про свои двадцать семь, окинула Ромку снисходительным взглядом и рассмеялась:

- Согласна! Какой из тебя муж, Илларионов? Смех один! Не волнуйся, и мысли такой не было!

Удивительно, но Ромка не подхватил веселья. Он налил водки – Женьке в чистый стакан, вложил его ей в руки и коснулся своим:

- За понимание!

Женька сделала вид, что глотнула из стакана и так и держала его в руке.

Ромка выпил водку до дна и зажевал веточкой укропа.

- Ты тоже не бойся, Женек – я все прекрасно понимаю, - он не спеша положил на хлеб несколько кусочков колбасы, добавил тоненький ломтик свежего огурца и украсил все зеленью: - Для замужа есть Стасик с двумя квартирами. Он тебе не нравится, зато квартиры нравятся. А оторваться можно и на курорт съездить. Дело житейское.

От подобных откровений у Женьки на миг пропал дар речи. Но только на миг. Она гневно сверкнула глазами и поставила, почти швырнула, на стол нетронутый стакан с водкой:

- Рома, ты дурак?!

Ромка сунул ей в руки бутерброд и отвел взгляд:

- Нет, просто реалист. Ты мне нравишься, остальное – мои проблемы. Расслабься, Сусанина, все норм.

Женька надкусила бутерброд и положила его на стакан с водкой, точь-в-точь, как на поминках:

- Прощай, разум! Ты реально чокнутый, Илларионов. Это же надо на ровном месте целую историю сочинить! Нет никакого Стасика. Точнее, есть, но у нас ничего не было и не будет. И плевать, сколько у него квартир! Хоть целый небоскреб! Это понятно?!

- Это – да, - смущенно пробормотал Ромка и опять обнял Женьку. – Извини, я не со зла. Говорю же, с мозгами что-то не то. Скажи правду, я тебе нужен?

- Да.

- Зачем?

Женька посмотрела Ромке в глаза. В эти невероятные медовые глазищи:

- Если честно – пока не знаю.

Ромка усмехнулся и уткнулся губами ей в плечо:

- Ты так и пахнешь. «Да» и «нет» одновременно. Кто от этого не чокнется?

Женька вздохнула и погладила Ромку по голове.

«Все-таки, он хороший, - пронеслось в уме нежное, как лепесток чайной розы. – Просто наивный. Совсем-совсем. Но, по крайней мере, честно в этом признается, а не изображает из себя невесть что».

- Уже не знаю, что и думать, - Ромка поймал ее руку в свою, провел пальцами по ладони: - То ли у тебя кто-то есть, то ли боишься. Негативный опыт?

- Никого у меня нет, и все со мной нормально! – Женька сняла со стакана бутерброд и откусила. Настроение было легкое-легкое, шаловливо-игривое: – А что - нужно сразу на все соглашаться?

- Почему нет? Взрослые люди, взаимная симпатия. Но ты же зараза, Сусанина… - Ромка тоже откусил от ее бутерброда, при этом потерся щекой о запястье. – Пока мозг не вынесешь, не успокоишься. Нравится издеваться, да?

Женька встретилась с ним взглядом. И столько всего было в его глазах: насмешливого и грустного, теплого и колючего, сладкого и обжигающего. Ядерный коктейль какой-то!

«Я ведь уже объясняла! – вспомнила она. – Русским языком. Открытым текстом. Еще в самолете. И, получается, не понял. От слова совсем».

Глаза невольно наткнулись на нетронутый стакан с водкой:

«Папа говорил, что если не можешь решить задачу, надо посмотреть на нее под другим углом. Попробовать радикально изменить угол зрения?»

Она решительно взяла стакан и выпила до дна. Эта порция была явно лишней. Женька закашлялась и лихорадочно ухватила другой стакан, в котором, как она помнила, была недопитая минералка.

Но там почему-то тоже оказалась водка.

Женька покраснела, побледнела, захлопала глазами…

Ромка натурально испугался, подхватил ее, похлопал по спине, налил в стакан сока. Но Женька лишь гордо мотнула головой и вытерла ладонью набежавшие слезы.

Обстановка Ромкиного номера качнулась и расплылась перед глазами. Зато картинка сложилась. Четко и ясно.

- Это не вынос мозга и не издевательство, - твердо произнесла она. - Скорее, встроенная система защиты. Автоматическая, включается сама по себе. Почти, как в телефоне.

Женька, сконцентрировавшись, взяла со стола свой сотовый:

- Видишь, заблокировано? Чтобы получить доступ к устройству нужно пройти идентификацию. Пароль, например, набрать…

Она вбила на экране несколько цифр.

- Или графический ключ.

Ее палец начертил замысловатую закорючку.

Ромка несколько секунд смотрел на нее во все глаза. Потом рассмеялся и притянул к себе:

- Занятная теория! Сама придумала?

- А куда деваться, если ты по нормальному не понимаешь? По сетчатке глаза бывает доступ еще. И по отпечаткам – у кого как настроено. А иногда используется несколько уровней защиты сразу.

- Как у тебя? – он со смехом дунул ей в нос. - Хочешь сказать, что твое «да-нет» означает, что я прошел первый уровень идентификации, а на втором застопорился?

- Возможно.

- Тогда помоги, - он погладил по спине, коснулся губами губ, нежно ласкал каждую по очереди. – Подскажи правильную комбинацию…

- У меня ее нет, - честно пробормотала Женька. - Разработчик не предоставил.

Ромка опять расхохотался, все-таки налил ей сока и заставил выпить:

- Зараза ты, Сусанина. И разработчик твой… тот еще шутник! Что же ты там так защищаешь, интересно?

- Думаю, генетический код. Именно мы его храним и воспроизводим. Это не только меня касается, у всех девушек такая система стоит.

Ромка задумался. Но потом загадочно улыбнулся и накрутил на палец ее косичку.

- Не у всех, поверь мне. А двухуровневую, как у тебя, вообще первый раз встречаю.

Женька ожидаемо ощутила присутствие когтистого зверя, но открыто ревновать не стала, чтобы не потакать Ромкиному самолюбию.

- Просто ты общался с девушками с низкой соци… с низким уровнем защиты, - она зевнула и деликатно прикрыла ладошкой рот.

И вдруг вспомнила неприступную Алену, которая при виде Ромки готова была забыть свои строгие принципы:

- Или в тебе есть какая-то сверхспособность, позволяющая обходить все уровни защиты.

- Возможно… - довольно улыбнулся Ромка. – Тогда почему это на тебе не работает?

Женька опять зевнула, осторожно улеглась на подушку и пристроила сложенные ладони под щеку.

- Эй, Сусанина! – он со смехом потормошил ее за плечо: - Подъем, профессор, научный диспут еще не окончен!

- Я не могу столько пить, чтобы так сильно думать! – лениво пробормотала Женька и блаженно закрыла глаза. – Моя миссия пройдена. А ты, Илларионов, давай дальше как-нибудь сам…

Глава 15. День третий. С добрым утром!

Спала Женька отвратительно.

В голове шумело, шелестело, бахало. Перед глазами мелькали разноцветные спирали, закручивающиеся в разные стороны.

А еще было жарко. И почему-то тесно.

- До чего вредно нажираться на ночь! – угрюмо пробормотала она сквозь сон.

- Это точно, - ехидно отозвался кто-то совсем рядом. Возле уха. Или в ухе? А, может, прямо в голове? – Причем, в обоих смыслах.

- Это из-за хлеба все! – обиженно буркнула Женька, не открывая глаз. – Говорила же этому балбесу – не надо! А он все равно купил. Наелась хлеба, растолстела, теперь на кровать не помещаюсь.

Голос в голове подавился тихим смехом:

- Это кто тут у нас балбес?!

- Кто-кто… А ты кто?

- Совесть твоя! Инкогнито.

- Ок. Давай поспим.

Голос в голове опять тихонько прыснул. А Женька нащупала застежку на брюках:

- Штаны только сниму. А то жарко – сил нет.

Она все так же, до конца не просыпаясь, стащила с себя капри и швырнула их на пол.

- Ох, сразу легче стало! – восторженно прошептала Женька и положила согнутую в колене голую ногу куда-то… на край кровати?

- Спорное утверждение… - хрипло пробормотал все тот же голос.

- Да, еще футболка мешает! – согласилась Женька и потянула ее вверх.

Но та почему-то не поддалась. Женька дернула сильнее – опять без результата.

- Застряла что ли? – обиженно засопела она.

- Просто тебе этого совесть не позволяет! - ехидно отозвалось в голове.

- Правильно, в принципе, - неожиданно согласилась Женька: – А то утром Ромка придет, а я без футболки. Опять руки распускать начнет… балбес!

- Хочешь, он исправится? – загадочно предложил голос. – Больше там никаких рук. Честно.

И добавил мечтательно:

- Только губы… Долго-долго…Нежно-нежно…

- Молчи, совесть! - простонала Женька. – Какая-то ты совсем бессовестная!

- Все-таки хочешь Ромку-балбеса, да? – обрадовался голос.

- Балбеса не хочу. Точно нет.

- А не балбеса?

- Такого в природе не существует, - вздохнула Женька.

- Кто знает… - горячо прошептал голос. - А вдруг твоя теория не только на девушек распространяется? Что, если это тоже защита? Не знаю, правда, что мы так охраняем. Может, разум? Генофонд вещь, конечно, важная. Но без разума цивилизация обречена!

- Совесть – имей совесть! – натурально взвыла Женька. – Я спать хочу! И не соображаю ничего. Мозг видит десятые сны.

- Это плохо! – расстроился голос. – Без мозгов мою идентификацию не осилить. Кодов-паролей не подскажу - еще никто не проходил. Ни разу. Но ты ж зараза, Сусанина! Попробуешь, а?

- Нудная ты, совесть, сил нет! Потом мне это расскажешь, ладно?

- Ладно, - вздохнул голос. – Потом так потом. Может, расскажу, а, может, и нет.

Южное солнце с традиционной подлостью вылезло из-за горизонта и вцепилось в глаза.

Женька привычно застонала и засунула голову под подушку:

«Опять жалюзи не задернула!»

А еще раздражал шум – резкий и монотонный. Женька потерла виски и прислушалась.

«Нет, это не в голове! – удрученно поняла она. – Это в душе! Воду не закрыла!»

Она уже почти изыскала в себе силы, чтобы подняться и пойти закрутить злополучный кран, но шум льющейся воды прекратился сам собой.

Вместо этого послышалась возня, наконец, дверь душевой распахнулась, и в номере появился Ромка собственной персоной.

Удивительно, но вид он имел вполне свежий и даже бодрый. Влажные волосы были аккуратно расчесаны, щеки выбриты.

Дальше Женька просто запретила себе смотреть. Потому что из одежды на Ромке было только полотенце, обвернутое вокруг бедер. Причем довольно короткое полотенце. Просто бессовестно короткое.

- Доброе утро! – ни капли не стесняясь, улыбнулся Ромка. И оглядев Женьку, сочувственно вздохнул: - Минералочки холодненькой? Или пивка для рывка?

- Воды… - буркнула Женька и покраснела. Глаза-предатели, наплевав на голос разума, восторженно рассматривали Ромкину спортивную фигуру. И, ладно бы, только плечи!

Ромка кивнул, подошел к холодильнику, вытащил бутылку минеральной воды, налил в стакан.

Женька залпом выпила воду и обиженно посмотрела на Ромку:

- Илларионов, что ты тут делаешь в таком виде?!

- Вообще-то живу я здесь! – рассмеялся он, взял со стола ключ-карточку от номера и положил перед Женькой: - У тебя горничная уже убралась, постель поменяла, можешь возвращаться домой. Или оставайся, если хочешь.

Женька быстро огляделась и покраснела. Номер был не ее. В памяти тут же всплыли воспоминания про огурцы, облитую кровать…

«Какой Ромка хороший все-таки! – почувствовала она искреннюю благодарность. – С самого утра позаботился».

Но вслух почему-то выговорилось совсем другое:

- Откуда это у тебя ключ от моего номера? Я тебе его не давала!

- На полу валялся, - невинно пояснил Ромка, присаживаясь рядом на кровать. Прямо в своем бесстыдном виде: – Наверное, выпал из кармана брюк, когда ты их швыряла через голову.

Женька вздрогнула и незаметно под простыней ощупала себя ладонями. Штаны на ней действительно отсутствовали. Зато футболка и трусики честно находились на своих местах. И это осознание вызвало облегченный вздох.

Нет, Женька прекрасно знала, что секса и близких к нему развлечений вчера у нее не было. Поцелуи – да, были. Больше ничего. Это только те, кто изображает из себя скромниц и недотрог, понюхав пробку от бутылки, пускаются во все тяжкие.

Женька не изображала, поэтому в себе не сомневалась. И вообще, алкоголь всегда пробуждал в одно желание – спать.

Но… Она бросила на Ромку смущенный взгляд из-под ресниц. Существует много других вещей, за которые порядочной девушке может быть на утро стыдно. Это же надо – в чужом номере штаны снимать! Позорище! Может, еще чего подобное вытворяла? Или говорила?

- Рома, а ты где спал? – вырвалось вдруг у нее.

- Знаешь, Сусанина, это сейчас обидно было! - вздохнул он, но в медовых глазах мелькнули знакомые чертики. – И это после нашей безумной ночи! Впрочем, догадайся с одного раза.

- Илларионов, чего ты врешь…- укоризненно пробормотала Женька и посмотрела на стоящий на столе пустой стакан.

Ромка понял без слов и налил еще минералки.

– Не было у нас ничего, - в этот раз она пила медленно, с наслаждением ловя языком пузырьки. - Пьяный секс – не моя тема, даже с человеком, с которым отношения. Всегда нет, без вариантов. Оно само срабатывает, и напрягаться не нужно.

- Интересный научный факт… - загадочно улыбнулся Ромка и глотнул минералки прямо из бутылки. – Третий уровень защиты. Элитный генофонд что ли?

- В смысле? – Женька допила воду и непонимающе уставилась на Ромку.

- В смысле, если следовать логике твоей теории…

- Какой еще теории?!

Ромка рассмеялся, встал с кровати и полез в навесной шкафчик:

- Понял, на память защитные коды не распространяются. Действительно, зачем хранить лишние файлы. Голова сильно болит?

Женька густо покраснела и кивнула.

«Я ему опять вчера что-то прогрузила! - удрученно признала она. – Сначала ЗОЖ, теперь… генетика что ли? Ох-ох-ох, скоро, как у Соньки, до внешней политики дойдет!»

- Совсем ничего не помнишь?

- Огурцы… разлились… на кровать, - потерла виски Женька. – Потом все.

Ромка понимающе фыркнул, вытащил из шкафа широкую таблетку, бросил в стакан и залил водой. Затем протянул Женьке:

- Выпей, поможет.

Она послушалась.

Впрочем, если быть совсем честной, Женька помнила, как они с Ромкой целовались. Два раза. И разговаривали. Много. Но о чем? Эти данные в «хистори» не сохранились.

- Ром, а у тебя голова не болит?

- Нет, - язвительно усмехнулся он. – Я, в отличие от некоторых, норму знаю. И всегда отдаю себе отчет в собственных поступках. С утра, если интересно, сходил на пробежку, размялся, искупался… Сейчас на завтрак собираюсь. Идешь?

Одна мысль о еде вызвала у Женьки резкий приступ тошноты, и она испуганно мотнула головой.

- Бестолочь ты, Сусанина… - вздохнул Ромка и достал из шкафа шорты и футболку. – Натуральная бестолочь, а еще на других обзываешься.

Его слова разозлили. И Женька уже раздула ноздри и раскрыла рот, готовясь высказать…

Ромка натянул шорты. Прямо на голое тело. А потом убрал полотенце.

И вроде бы ничего запредельного, но Женька смутилась. Словно окатило горячей волной.

«Мы ведь спали на одной кровати, - всплыло в голове сладко-застенчивое. – Вдвоем на тесной полуторке. А перед этим целовались. И… Конкретного точно ничего не было. А по мелочи? Явно же - да! Прикосновения, объятия, голова на Ромкином плече, запах его кожи, дыхание… И ничего не помню! Вообще ничего! Как обидно. Дико, невыносимо обидно! До слез».

Ромка тем временем надел футболку, перехватил Женькин взгляд и понимающе усмехнулся:

- Я и говорю – бестолочь. А еще замуж хочешь. Кто ж на тебе такой женится в здравом уме-то? Разве что какой-нибудь Стасик-трамвай, у которого снизу - рельсы, на крыше – рога, двери закрыл, дзынь-дзынь и поехал.

Женька вздрогнула:

«Мамочка дорогая! Я что - с ним вчера про замужество разговаривала?! И про Стасика?! Стыдно-то как… Нет, пьянство – зло. Однозначно».

Она осторожно спустила на пол голые ноги, стыдливо прикрывая их простыней, и оглянулась в поисках брюк.

Ромка опять угадал, снял со спинки стула капри и подал ей:

- Разборчивость в плане секса – скорее тебе в плюс, чем в минус. Но по твоему виду этого ни за что не скажешь. Потому что во всем остальном, Сусанина, ты ведешь себя отвратительно.

- Это ты о чем?! – вспыхнула Женька.

- Обо всем, Жень, обо всем… - язвительно отозвался Ромка. – Ты себя со стороны видела? Одеваешься развратно, мужиков доводишь до того, что они тебя посреди улицы разложить готовы, напиваешься до беспамятства, стриптиз устраиваешь.

Женька настолько обалдела, что сходу не нашла, что ответить. Лишь сердито закусила губу и начала молча натягивать брюки.

Ромка сходил в коридор и вернулся, держа в руках Женькины домашние шлепанцы.

- Думаешь, когда ты среди ночи снимаешь штаны и раздвигаешь колени, у нормального человека тут же возникает желание отвести тебя в ЗАГС? – он с неприкрытой злостью швырнул на пол несчастные тапочки: - Повезло, что это я был. А не какое-нибудь быдло без тормозов.

- Илларионов, совсем охамел?! – наконец-то отмерла Женька. – В глаз хочешь?!

- Вот-вот, - раздраженно подхватил он. – Еще и драться лезешь! Сусанина, где мозги? И нет, я не охамел. Сама говорила, что дружба – это сказать правду в лицо. Даже рискуя по этому самому лицу получить.

А потом плюхнулся рядом с сердито сопящей Женькой на кровать, обнял, прижал к себе. Она попыталась вырваться, но Ромка не позволил.

- Сусанина, ты ж глупая еще совсем… - вполне миролюбиво проговорил он и потерся щекой о ее плечо. – Куда тебе замуж? Для начала наведи порядок в голове, займись собой. Готовить научись, книжки умные почитай, запишись в спортзал. А через годик, глядишь, найдется кто-нибудь. Ну не прямо сразу в ЗАГС, но может что и…

И отчего-то эти мягкие Ромкины нравоучения достали Женьку еще больше, чем откровенные придирки.

- Готовить я умею! – прошипела она, выпутываясь из его рук. – И перед тем, как читать кому-то лекции о морали, неплохо для начала поинтересоваться, сколько ему лет!

- И сколько? – осторожно улыбнулся Ромка.

- Двадцать семь! – гордо заявила Женька и встала с кровати. – И не тебе, сопливому, меня жизни учить!

Они встретились взглядами. И было что-то в Ромкиных глазах, отчего вдруг стало трудно дышать. Будто весь воздух на планете исчез в один миг.

- Тогда ясно, вопросов нет, - усмехнулся он и отвернулся.

Женька хотела что-то сказать, но слова застряли где-то на уровне груди.

Она молча взяла с кровати карточку-ключ от своего номера и, расправив плечи, как красный командир перед расстрелом, гордо прошлепала к двери.

Глава 16. День третий. За забором лопухи, на колу мочало. Песня наша хороша…

Женька на автомате притопала в свой номер, стянула одежду и встала под душ. Холодный душ. Практически ледяной, настолько, насколько он может быть ледяным жарким июльским днем.

Ромкины слова не шли из головы, прокручиваясь вновь и вновь, вызывая раз за разом острый приступ обиды.

Доля правды в том, что он говорил, безусловно, была – чего уж там. Но только доля. Небольшая частичка. И от этого было паршивее вдвойне.

«Одеваюсь я, видите ли, развратно! – угрюмо думала Женька, нанося на мочалку гель для душа. – Можно подумать! Один раз надела откровенное платье – и уже шалава, каких свет не видывал. Дима - поэт лез под юбку, когда я была нормально одета! Может, для Илларионова прилично – когда девушка в парандже? Или в водолазном скафандре? Нет, наверное, два в одном: снизу скафандр, сверху паранджа. И для уверенности колючей проволокой обмотать! И ток пустить!»

Она презрительно фыркнула и закрыла воду.

Удивительно, но чувствовала Женька себя вполне прилично. То ли водные процедуры помогли, то ли Ромкина таблетка подействовала, но голова болеть перестала.

Она собрала волосы в узел, закрепила заколкой-прищепкой, полезла в шкаф и сняла с вешалки очередной легкий сарафанчик.

В глазах, правда, чувствовался дискомфорт, и Женька нацепила подаренные Ромкой очки.

«Нормальный курортный вид! – оценила она собственное отражение в зеркале. – А что себе Ромка-балбес думает - это его личные половые проблемы. Мы с ним, надо понимать, как в море корабли? Отлично, хоть отдохну спокойно!»

Отчего-то радости эта мысль не принесла. Наоборот. Совсем наоборот. Но Женька гордо задрала голову и выскочила из номера.

Время приближалось к десяти, и людей на аллейках пансионата было немного. Все ушли на пляж.

Солнце почти вошло в дневную силу и нещадно грело тротуарную плитку - от нее исходил жар, будто от камней в сауне. От влажного, политого утром газона, в воздух поднимались пряные ароматы – точь-в-точь, как от залитого кипятком травяного чая.

На завтрак Женька уже опоздала, но кушать внезапно захотелось – чего-нибудь легкого.

«Кефира куплю, - решила она, подходя к административному зданию, где располагался магазин. – С перепоя самое то».

Мысли сразу потекли по предложенному руслу. С алкоголем было непонятно. Напиваться так, чтобы наутро ощущать провалы в памяти, для Женьки не было чем-то ординарным. Совсем.

«Бывало, конечно, пару раз, что перебирала и болтала глупости! – честно признала она. - На выпускном в универе и на девичнике у Лины. Но чтобы совсем ничего не помнить… на ровном месте… еще и два дня подряд… Позорище, одним словом!»

И ладно с Ромкиным экспериментальным коктейлем на спирту - Женька просто не почувствовала градус, и развезло ее практически с двух глотков. Но водку Женька хоть и не любила, но с той все было понятно. Норма – три стопки, не больше.

И, хоть убей, имелось стойкое ощущение, что именно столько она и выпила. А потом добросовестно мухлевала, только делала вид, что пьет, а сама виртуозно прятала нетронутые стаканы.

«Но ведь что-то шибануло в голову, и я все-таки напилась! - со вздохом согласилась она с очевидным. – Зачем? Ромка на меня плохо влияет, однозначно!»

Женька купила питьевой йогурт в пластиковой бутылочке и упаковку галетного печения. А еще взяла пачку мятных жвачек и закинула в рот сразу две подушечки.

«Типичная алкоголичка, - всплыло в голове удрученное. – С утра в темных очках и с зубодробильным запахом ментола».

Ромку она заметила сразу, лишь вышла из магазина.

Он стоял с двумя молоденькими, совсем незагорелыми барышнями, и что-то им увлеченно рассказывал. Девушки были симпатичные и, словно по Ромкиному заказу, – обе русоволосые и голубоглазые. И, совершенно не стесняясь белой кожи, щеголяли в до неприличия коротких шортиках и вязанных маечках-сеточках. Естественно, безо всяких бюстгальтеров.

«А я, между прочим, себе такого не позволяю! – насупилась Женька. – Хоть у меня и форма лучше, и размер приличнее. А сарафан не просвечивается, как у этих! Но почему-то всяким лошадицам кое-кто на тему морали не зудит! Наоборот, лыбится одобрительно. Одним словом, балбес!»

Это как-то называлось, умным словом… или двумя умными словами, но мозг был, словно вата, и Женька не вспомнила.

Зато заметила, что девушки держат за ручки чемоданы.

«Новенькие, только приехали», - окончательно заключила она и против воли уставилась на Ромку.

Ромка был как Ромка – высокий, симпатичный, обаятельный. Глаза с наслаждением скользнули вниз по его спортивной фигуре, и Женька вдруг вспомнила, что шорты у того надеты на голое тело.

И от этого знания ее вдруг бросило в жар. Словно было что-то между ними… особое… интимное… известное лишь им двоим. Хотя обида на утреннее Ромкино поведение не только никуда не делась, а даже усилилась.

Ромка заметил подругу, обернулся к ней, улыбнулся и даже открыл рот, намереваясь что-то сказать…

Но Женька лишь задрала нос и невозмутимо продефилировала мимо. Она была зла на Ромку. Настолько зла, что даже когтистый зверь при виде того, как он любезничает с другими, не проснулся.

«Нафиг с пляжа!» - гордо решила она.

И отправилась на пляж.

Море в этот раз показалось каким-то ненастоящим: слишком синее, слишком картинное, слишком… Точь-в-точь, как на рекламных буклетах, где только внешние прелести афишируются, а истинного морского характера не разглядеть.

Но Женька добросовестно исполнила традиционный ритуал: сплавала несколько раз к буйкам, поныряла. А потом долго лежала на воде, раскинувшись звездой, и глядела на легкие, полупрозрачные облака. И на стайку резвящихся в морской дали крошечных яхточек.

Море тихонько урчало, переплескивало через нее волной, ласково гладило по лицу, оставляя на губах неповторимый мягко-солоноватый вкус. И отчего-то вспомнилось Ромкины поцелуи. Умеет же быть нежным, когда хочет!

И удивительная вещь – человеческая память. Разговоры вчерашние исчезли из нее, словно слизанные набежавшей волной следы на песке. А поцелуи помнились отчетливо, ярко, до мельчайших подробностей – каждый вдох, каждая самая крохотная трещинка на губе. Жаль все-таки, что Ромка такой… балбес!

Наконец, Женька выползла на берег и побрела, утопая в уже горячем песке. Специально не встала на разложенную на берегу деревянную дорожку - мостик, ведущую к навесам. Ей нравилось именно так – погружаться, чувствовать тепло, легкие уколы мелких камушков.

Навес выбрала крайний, под которым уже никого не было. Время шло к полудню, и ряды отдыхающих неумолимо редели.

Женька, не вытираясь, плюхнулась в шезлонг – голова под навесом, а ноги выставила загорать, лениво выпила йогурт, сжевала пару печенюшек.

Неожиданно позвонила мама – не вечером, в привычное, заранее оговоренное время для обмена новостями, а именно сейчас, почти в обед.

Женька внутренне напряглась и даже не сразу взяла трубку. Тот, у кого в семье есть больной человек, всегда боится подобных внезапных звонков. Ведь означать они могут все, что угодно. Вплоть до самого страшного.

Но дома все было хорошо. Мама просто в очередной раз забыла пароль от личного кабинета, где нужно платить за коммунальные услуги.

Женька с облегченным вздохом продиктовала нужную комбинацию цифр, а потом они немного поболтали. Отец чувствовал себя все лучше и лучше, и уже не просто вставал с кровати, а пытался полноценно ходить. Он даже сказал дочери пару слов – веселых и одобряющих, и этим напомнил того папу, которого Женька знала с детства.

- Отдыхай, Женечка! – наконец, ласково проговорила мама. – Купайся, загорай, набирайся сил. А я побегу Стасика кормить. Маринка опять в командировку укатила, просила приглядеть.

При упоминании Стасика Женька привычно поморщилась.

Нет, сосед по лестничной площадке не был ни хамом, ни развратником, ни пьяницей, ни…

Стасу через месяц должно было исполниться двадцать девять. Он всегда хорошо учился, окончил школу с золотой медалью, потом университет с красным дипломом.

Еще на пятом курсе устроился на удаленную работу в американскую компанию, и сделал в ней неплохую карьеру.

Сосед был успешным мужчиной, воспитанным, приветливым, наконец, красивым, что уж там. И вроде бы – о чем еще мечтать? Хватай такое счастье, да бегом тащи в ЗАГС, пока какая-нибудь более ушлая барышня не прибрала супер-Стасика к рукам, но Женька деликатно съезжала с темы.

Почему? Сложно объяснить. Отчего-то вспоминалось, как теть Марина с больной спиной мыла пол, а Стасик сидел за компьютером и только поднимал ноги, чтобы ей было удобнее убрать под его столом.

Или как он три дня жевал чипсы, потому что мама была в отъезде, а разогреть суп и котлеты он сам не умел. Или лень было.

«Это ж как должно было мозги переклинить, чтобы Ромке про Стасика рассказывать! – со вздохом подумала Женька, натирая ноги кремом для загара. – Что-то не то со мной творится, явно не то».

- Привет! – вдруг весело произнес совсем рядом до боли знакомый голос. – Наконец-то нашел тебя, полчаса по пляжу бегаю.

И Женька почувствовала неприкрытую радость – искреннюю, легкую, беззастенчивую, переполняющую, заливающую с головой! Такую, которая бывает лишь в детстве, когда дед Мороз положил под елочку ту самую куклу, о которой мечталось весь год. А с ней еще набор нарядов, и посудку, и…

Но внешне она лишь лениво потянулась, словно нехотя обернулась и уставилась на Ромку.

На нем были плавки, шпионские очки и смешная кепка-козырек ярко-красного цвета. Через плечо висела такая же красная мужская сумка. В руках Ромка держал два стакана с коктейлями. Сквозь стекло четко просвечивались листья мяты, лайм, кубики льда.

- Безалкогольный «Мохито», - мягко улыбнулся он и протянул стакан. – В жару самое оно. И, кстати, как самочувствие?

- Нормально мое самочувствие… - сварливо отозвалась Женька, завистливо разглядывая Ромкин загар. Надо же – третий день, а уже, как шоколадка! Впрочем, темноволосые всегда загорают быстрее, чем русые и светлокожие: – Все, как положено по возрасту - предпенсионному: склероз, маразм, радикулит.

Ромка от неожиданности вытаращился на нее во все глаза, потом бухнулся на соседний шезлонг и расхохотался:

- Женек, ты что – комплексуешь?! Да плевать мне, что у тебя в паспорте написано – хоть двадцать семь, хоть тридцать восемь. Я на тебя смотрю, а не в бумажки! Бывает по паспорту восемнадцать, а разговариваешь, будто с бабкой древней: все не так, и не то. И три года вообще ни о чем.

Женька осторожно улыбнулась и потянула через трубочку напиток. Он и впрямь был хорош – леденящая свежесть. Прилетевший с моря бриз нежно обдул лицо и прошелся по еще невысохшим волосам, словно погладил по голове. Где-то в вышине звонко крикнула чайка – белоснежный символ моря.

Нет, излишних страданий по поводу разницы в возрасте Женька не испытывала. Просто хотелось позлить Ромку. Хотя его слова были приятны. И забота. И то, что он первым пришел мириться.

- Но я тут подумал… - Ромка запнулся, застенчиво поковырял носком пляжного шлепанца песок, и все-таки продолжил. – То, что ты выглядишь на пятнадцать, биологических процессов в организме не отменяет. Наслышан про ваши часы, которые тикают, и что рожать надо до двадцати семи. Ты, Сусанина, уже опаздываешь, получается.

Женька от неожиданности поперхнулась «Мохито» и густо покраснела. Это было уж слишком много, запредельно! Даже больше, чем когда Ромка прикасался к резинке ее трусиков.

Она не смогла встретиться с ним глазами и растерянно уткнулась взглядом в собственные ноги. Точнее, ступни. Серебристый лак на ногтях от прогулок по горячему песку местами облупился и недвусмысленно намекал о необходимости записаться на педикюр. Да и в спа-салон неплохо бы…

«Дожилась! - пронеслось в голове удрученно-язвительное. – Точнее, допилась! Последняя стадия – обсуждать с парнем, с которым всего лишь пару раз целовалась, беременность и роды!»

Дело в том, что Женька особо не задумывалась ни про замужество, ни про детей. Хотела, конечно, когда-нибудь, в перспективе, но… Болезнь отца настолько вымотала эмоционально, что было просто не до того. Но ведь взял Ромка все это откуда-то!

«Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке? – недоумевала она. – А почему я тогда трезвая об этом не думаю? Или это подсознательное что-то? И почему рожать непременно до двадцати семи?! Жесть. Больше не пью. Потому как заносит непонятно куда!»

Ромка оценил ее растерянный вид и смутился еще больше.

- Тебе действительно нужно искать что-то серьезное, - быстро проговорил он, глядя себе под ноги. – И уже сейчас. А я не по тем делам. Нет смысла тратить на меня время и…

Женька понимающе фыркнула, допила коктейль и поставила стакан на песок. Все-таки, как в море корабли! Взгляд сам собой скользнул к морскому горизонту, где шустро разбегались в разные стороны две быстроходные яхточки.

На душе было… отвратительно, если честно! Мир перевернулся с ног на голову – предсказуемо, а все равно неприятно. Воздух стоял, напрягая удушливой духотой. Чайки опять кричали, но как-то противно, словно дерущиеся из-за протухшей колбасы облезлые коты на помойке.

«Но Ромка молодец, пытается соблюсти необходимый ритуал! - с грустью признала Женька. - Умение сказать правду в глаза и поставить точку в общении дорогого стоит. Что ж, и мы такое умеем! Неважно, какой ценой, но умеем».

- Конечно-конечно! – как можно беспечнее произнесла она и наградила Ромку обворожительной улыбкой. – Расстанемся друзьями. Ты – классный парень, с тобой было весело!

- Женек, я не про то… - Ромка поднял голову и посмотрел в глаза. - Друзьями – да, но не расставаться. Знаешь, чего в тайге дико не хватает? Кроме секса, конечно?

Женька мотнула головой.

- Нормального общения! Человеческого, – застенчиво пояснил Ромка. – Представляешь, полгода рядом одни и те же люди, а связи с внешним миром нет? Уже все говорено-переговорено по десятому кругу. Про всех помнишь, как зовут их жен, любовниц и собачек, у кого какие болячки, и кому двадцать лет назад на втором курсе по ошибке поставили в зачетку чужую двойку. Жесть! Порой на луну выть охота.

Женька сочувственно улыбнулась.

- А с тобой интересно! – воодушевленно продолжил Ромка. – Ты умная, и мыслишь неординарно. Как выдашь что-нибудь – про дураков с дорогами, например, или про сказку «Огниво». Хожу потом, целый день это в голове прокручиваю, где-то соглашаюсь, где-то нет, но… Сусанина, давай по-честному дружить, а?

Мир совершил кульбит и опять встал на ноги. Женька ощутила, будто она только что прокрутила на качелях «солнышко», и у нее закружилась голова.

- Ромка, мы ведь уже пробовали дружить! Ничего не вышло.

- Я еще по-настоящему не дружил! - Ромка опять опустил глаза. - Полночи сегодня думал и утром тоже. Помню, ты говорила в самолете, что… что не хочешь. Но потом сказала, что вы - девушки прямо никогда не признаетесь, если да. Решил, что ты себя имеешь в виду: цену набиваешь – романтику тебе подавай, уговаривай. А это ты про других, которые хотят… Сусанина, давай попробуем? С Викингом же нормально дружу, а вы мне похожи - обе креативные барышни.

Женька посмотрела на Ромку. У него были такие честные, даже слегка наивные глазищи. И отчего-то грустные. И ей стало не по себе.

- Согласна! – выпалилось само собой. А потом налетела радость! Искренний, детский восторг, что Ромка никуда не исчезнет, будет рядом еще целую отпускную неделю: - Только с условием, что ты не будешь приставать!

- Обещаю! – Ромкины глаза тоже заблестели. – Говорю же, неправильно тебя понял. И физиология, куда от нее денешься? Решу этот вопрос, не волнуйся. Скорее всего, уже сегодня. Но ты тоже специально со мной не дразнись. Ладно?

- Ром, прости! – Женька эмоционально выдохнула, и села, обхватил руками колени. - Не понимаю, что на меня нашло, правда! В обычной жизни себя так не веду! А на курорте будто в голове что-то клацает, и вытворяю, что попало. Ты прав утром был. Полностью. Стыдно до невозможности.

- Мне тоже стыдно, - виноватопризнался Ромка. - Накричал на тебя ни за что ни про что. Сам протупил, еще и… Думаю, причина в южном климате: мы с северных широт, а тут повышенная солнечная активность. Оно и бьет по мозгам с непривычки.

- Мир? – улыбнулась Женька.

- Дружба, жвачка! – рассмеялся Ромка и протянул ей руку.

Женька вложила в его ладонь свою. И это дружеское рукопожатие отчего-то было таким сладким, что невозможно описать словами. Слаще всего на свете.

Глава 17. День третий. Старые и новые знакомые

Женька сидела рядом с Ромкой и смотрела на море.

Руки ее он так и не отпустил. То ли забыл, то ли прикалывался по-дружески - кто того Ромку разберет? Но Женьке было неловко первой вытаскивать свою ладонь.

Сказочное восприятие мира вернулось. Полуденные лучи играли в воде множеством ярких бликов, будто в море горели миллиарды свечей. Белоснежные яхточки кружились над ними, как стайка пугливых мотыльков.

- А то развратное платье я выбросила! – нарушила Женька затянувшееся молчание. - Его по ошибке из интернет-магазина прислали, я такие не ношу. Хотела еще в Москве на мусорку отправить, но зачем-то взяла в Сочи. Наверное, местная помойка ему больше подходит.

- Даже не знаю, что и сказать, - улыбнулся Ромка. – С одной стороны, правильно, конечно. А с другой – нехорошо разбрасываться медицинским оборудованием!

Он полез другой рукой в сумку и вытащил банковскую карточку:

- Сегодня идем покупать тебе новые туфли!

- Ром, ты что… не надо… зачем… - смутилась Женька. – Я не возьму от тебя!

- А это не от меня. Назар передал карту и просил не стесняться в расходах. Ему дядька с утра премию за три месяца перевел.

- Тем более! Назар – пострадавшая сторона. Я ж не знала, что ты у нас чемпион. Испугалась, что он тебя по-настоящему убивает, поэтому вмазала со всей дури! Чем занимался, кстати?

- Боевыми искусствами, - Ромка легонько сжал Женькины пальчики. Его ладонь была сухой и довольно жесткой, но отчего-то это прикосновение показалось удивительно нежным и доверительным: – Разными. Дзюдо, тхэквондо, армейский рукопашный бой. До чемпиона не дотянул – на Европейском турнире третье место взял. Юношеском. Потом в универ поступил, и как-то все само собой забросилось.

Вдруг он что-то заметив за спиной подруги, заговорщицки подмигнул и продолжил шепотом:

- Назар к тебе претензий не имеет, наоборот. Между нами - все нормально у него теперь. Прошлая ночь удалась, и одна наша общая знакомая в полном восторге. Головы не поворачивай, просто осторожно посмотри налево… они как раз идут…

Женька виртуозно скосила взгляд и разглядела лениво бредущую вдоль линии прибоя парочку – Зару и Назару. Или Зара и Назара? Как-то так, не суть.

Их великолепные фигуры медленно плыли в мареве полуденного зноя. Назар держал пачку чипсов – очевидно, тех самых, с перцем чили, и время от времени выгребал их из пакета целую пригоршню и подносил Заре.

Она брала хрустящие пластинки с его ладони губами, словно дрессированная тигрица лакомство с руки укротителя, а потом мягко слизывала крошки языком.

Назар млел и щурился от удовольствия.

- Красивая пара! – оценила Женька. – Они подходят друг другу.

- И по уму тоже! - съехидничал Ромка.

- Осталось Алену с поэтом свести, и все будут счастливы!

- Точно! – Ромка рассмеялся легко и беззаботно, но взгляд почему-то отвел.

И примерно минуту они просто сидели, держась за руки и не решаясь смотреть друг другу в глаза, точь-в-точь, как пятиклассники за последней партой.

А море шелестело выброшенными на берег водорослями, будто посмеивалось в усы.

- Что, Сусанин-герой, на обед или разок окунемся? – обернулся Ромка.

- Конечно, искупаемся! – обрадовалась Женька.

- Тогда на счет три! Один, два…

И они помчались к морю, не разжимая рук, со всей прытью, выпрыгивая из тягучего песка и заливисто хохоча. Навстречу ласковой стихии, коварной и переменчивой. И бултыхнулись в нее оба – бесшабашно, с разбега, сразу с головой. Вместе.

На обеде они заняли столик у окна: ели холодный свекольник, биточки с салатом и блины со сгущенкой. Пили компот из вишни. И болтали. Просто так – обо все на свете и ни о чем.

Точнее, блинчики Ромка и пробовать не стал – сразу подвинул свою тарелку Женьке:

- Это тоже тебе. Сгущенка входит в стандартный паек, я ее уже так объелся, что видеть не могу.

- Ух, ты! – восхитилась Женька. – Столько вкусняшек и все мне! Но так же и растолстеть недолго.

- Не боись… - Ромка дружески обнял ее за плечи. – Со мной не растолстеешь. С завтрашнего дня займусь тобой всерьез: утром зарядка, вечером тренажеры. И в волейбол собирались сыграть.

В столовую как раз вошла Алена. Она сразу заметила друзей-сотрудников и замерла на входе, разглядывая их пристально, словно экспонаты в музее.

Женька смутилась и попыталась осторожно снять Ромкину руку со своего плеча, но тот лишь широко улыбнулся и демонстративно поцеловал в щеку.

Алена вспыхнула, поджала губы и, отвернувшись, засеменила к стойке с готовыми блюдами.

- Нехорошо с ней вышло все-таки… - виновато пробормотала Женька. – Не по-людски. Может, пригласишь Алену на свидание еще раз?

Когтистый зверь, конечно же, сразу выполз из своей пещеры, но Женька мысленно показала ему кукиш.

«Дружить – значит дружить! – твердо подумала она. – По – честному. И неважно, что…»

Дружить Женька умела.

- Данунах! – чуть не подавился компотом Ромка. - Гнилая она, Алена эта, как яблоки в депутатских подарках для малоимущих. Ты бы послушала, что она о тебе говорила!

- Слышала. И все рано такое чувство, будто я ее намеренно обманула.

- Добрая ты у меня, Сусанин-герой! - вздохнул Ромка. – Смелая, великодушная. Наивная, правда, но, наверное, герои такие и есть?

Он скрутил блинчик трубочкой, макнул в сгущенку и поднес к Женькиному рту.

Она откусила и вдруг встретилась взглядом с Аленой. И в глазах у той мелькнула такая неприкрытая ненависть, что Женька вздрогнула и инстинктивно пододвинулась ближе к Ромке.

- Слышь, Женек… - Ромка, демонстративно отвернулся от смотрящей в его сторону Алены. – Ты меня с этими лахудрами по доброте душевной знакомила что ли?

- Само собой! – удивленно подтвердила Женька, доедая блинчик. – Как мы договаривались – девушек, ищущих курортные романы, присылать к тебе. Но больше не буду, и не проси! Потому что зануда ты, Илларионов, вечно все тебе не так – то возраст не тот, то внешность не подходит. Давай дальше как-нибудь сам!

- Где-то я уже это слышал! А мне казалось - издеваешься. Злился на тебя.

- Но ты же сам сказал, что стесняешься знакомиться! Наврал, что ли?

- Про тебя не наврал! – весело признался Ромка. - Ты словно из другого мира: стоишь, смотришь вокруг, будто первый раз все это видишь, сама себе улыбаешься. Если бы с Викингом по коньяку не прошлись, наверное, с тобой и не заговорил бы. Побоялся, что утащишь к себе в иную реальность. А с обычными девушками с планеты Земля знакомлюсь без проблем.

- А я старалась! Хотела тебе помочь. По-дружески.

Ромка рассмеялся и протянул ей салфетку:

- Ешкин кот, Сусанина, какие тебе двадцать семь? Ты и на семнадцать не тянешь!

Женька хотела демонстративно надуться, но потом передумала. Во-первых, сравнение со вчерашней школьницей грело душу, во-вторых глаза у Ромки были теплые.

- Я серьезная взрослая женщина! – гордо заявила она и показала другу язык.

- Угу. Молоко на губах не обсохло еще. Сгущенное.

Женька фыркнула и вытерла рот салфеткой.

Входная дверь в очередной раз распахнулась, и в столовую заскочили те самые барышни, с которыми Ромка беседовал у административного здания.

На них были юбки а ля набедренные повязки и коротенькие топики, открывающие пирсингованные животы. Девчонки с любопытством озирались вокруг – явно были здесь первый раз. Они посмеялись над пиратской инсталляцией на стене, ухватили со стойки поднос и даже поставили на него две прозрачных креманки с фруктовым салатом, как вдруг заметили Ромку.

Лица девушек расцвели такой неприкрытой радостью, и обе так отчаянно замахали ему, что Женькин когтистый зверь прищурился, утробно заурчал и вцепился основательно.

- Твои новые знакомые? – вырвалось у нее само собой.

Женька ждала от Ромки замечаний по поводу развратного вида барышень, аналогичных тем, что он высказывал утром ей, но тот лишь улыбнулся и лениво поднял руку в ответном приветствии.

- Да. Саша и Даша. Окончили универ, прошли собеседование в крупную компанию, желают перед началом трудовых будней как следует оторваться. Хоть по очереди, хоть сразу вдвоем. Как видишь, Женек, я сам способен о себе позаботиться.

Женька настолько обалдела от услышанного, что у нее пропал дар речи. Да что там – даже когтистый зверь отпустил добычу и очумело уселся на собственный хвост.

И несколько минут они на пару с когтистым зверем молча смотрели на Ромку и хлопали глазами.

- Обе? – наконец смогла выдавить из себя Женька. – В открытую? Прямо сразу?!

- Само собой, - Ромка с невозмутимым видом встал из-за стола. – Люди взрослые. Это ты у меня сопливка совсем. Конечно, найти тебе мужа на курорте – задачка из разряда олимпиадных, но я постараюсь.

Женька возмущенно засопела и тоже подскочила со стула:

- Спасибо, Рома, конечно! Но не стоит напрягаться! Сама с этим отлично справлюсь!

- Лады. По домам? Часок отдохнем и поедем за твоими туфлями.

- Иди сам, мне в аптеку надо… - вдруг вспомнила Женька и легонько покраснела.

Утром она забыла купить прокладки-ежедневки, а в пачке оставалась всего одна. И на случай критических дней подстраховаться не мешало бы – специальное приложение в телефоне уведомляло, что до них еще примерно неделя, но перелет, перемена климата…

- Аптека, так аптека, – покровительственно улыбнулся Ромка и протянул ей руку. – Вчера на разбитую морду последнюю перекись вылил, нужно пополнить запасы. А ты за чем? Не стесняйся, спрашивай, я в этих делах понимаю, подскажу и дешевле, и эффективней.

И Ромкины неприкрытые самодовольство и всезнайство отчего-то достали так, что Женька не выдержала.

- За средствами интимной гигиены! – ехидно прошипела она. – Разбираешься в них? Ок, идем, поможешь выбрать.

Ромка вздрогнул и покраснел, словно вареный рак.

- Я… не… вообще не знаю… - пробормотал он, опустив голову. – То есть в курсе, что у девушек бывает… это… Я тебя в номере подожду, ладно?

- Договорились! – снисходительно кивнула Женька и подхватила со стула сумочку. – Перекись тебе куплю, не вопрос.

В аптеке Женька разошлась не на шутку. Как это обычно бывает: взяла необходимое, а потом увидела хороший ночной крем по акции, вспомнила про мятные пластинки от укачивания, спонжики для снятия косметики, молочко для тела.

Расплатилась картой. Аптекарь сложила покупки в белый пакет с логотипом и всунула в руки длиннющий кассовый чек.

Женька вывалилась из кондиционируемой прохлады в июльский зной и уставилась на огромный рекламный бигборд прямо напротив входа.

«Водное шоу! - восторженно прочитала она, машинально засовывая в кошелек кредитку и зачем-то чек. – Говорят, красотища необыкновенная! Сегодня в двадцать два ноль-ноль».

Подлая бумажка никак не желала заталкиваться в отделение для карточек и Женька, продолжая пялиться на объявление, смяла ее и пихнула сильнее.

Получилось! Чек влез в кошелек, зато карты – банковские, скидочные, накопительные - вывалились наружу и эффектно разлетелись в стороны.

- Елочки зеленые! – пришла в себя Женька, вытянула из кошелька чек, отправила в стоящую рядом урну и уже хотела присесть, чтобы …

- Не трудитесь, я подам! – раздался совсем рядом приятный баритон.

- С-спасибо… - растерянно пробормотала Женька, во все глаза разглядывая неожиданного помощника.

Симпатичный светловолосый мужчина лет тридцати двух – тридцати пяти, одетый в элегантный летний костюм изо льна, ловко подобрал с дорожки карточки и протянул Женьке.

Сверху оказалась карта – ключ от номера.

- Бирюзовый корпус, апартаменты двести двенадцать, - прочитал незнакомец и улыбнулся. – Александр. Сегодня заехал.

- Евгения, - подражая ему, Женька назвалась полным именем.

- Интересуетесь водным шоу? Может, вечером составите мне компанию?

- Ой, не знаю… - засмущалась Женька. Она, естественно, собралась пойти с Ромкой, но прямо отказывать человеку, оказавшему любезность, было невежливо: – Я еще не решила. Скорее всего, не получится.

- Хорошо, - ничуть не обиделся Александр. – На всякий случай зайду за вами в половине десятого. Вдруг надумаете?

Глава 18. День третий. Покупки и разборки

В город Женька с Ромкой ехали на маршрутке.

Они сели на заднее сидение и всю дорогу вспоминали студенческие приколы. А хохотали так, что другие пассажиры на них оглядывались. Но народ в маршрутке был в основном отпускной, довольно-расслабленный, оттого замечаний им не делали, лишь понимающе усмехались.

Мимо проплывали знакомые по старым фильмам белоснежные парапеты с балясинами-рюмочками и каменными шарами сверху, чугунные фонари, уютные лавочки, окруженные зарослями тропического кустарника.

- Ромка, я по набережной погулять хочу! – эмоционально воскликнула Женька, выглядывая в окно. – С детства мечтала!

- Погуляем, обязательно! – улыбнулся Ромка и взял ее за руку. – Но вначале дело.

Они выскочили из маршрутки прямиком напротив здоровенного торгового центра, и Ромка уверенно направился к обувным магазинам.

Женька долго бродила между стеллажами с обувью и сосредоточенно морщила нос. Наконец, выбрала несколько пар босоножек и присела на мягкий пуфик для примерки.

Ромка посмотрел на это, хитро улыбнулся и начал о чем-то шептаться с продавщицей. Та расцвела и сняла с полки коробку с логотипом известного бренда.

- Эти померяй! – он поставил перед подругой элегантные легкие туфли с контрастными черно-белыми ремешками и ассиметричными застежками.

Женька, не удержавшись, последовала его совету. Обувка пришлась впору, приятно села на ногу, выгодно подчеркнув изящные лодыжки.

- Несем на кассу! – решительно заявил Ромка.

Женька насупила брови и задумалась. Даже губу закусила от усердия.

- Хорошо, - согласилась она. – Но я за них сама заплачу.

- Еще чего! Я же сказал – Назар проставляется! За чудесное исцеление от страшной болезни и не такие деньги отдашь.

- Ой, какое там исцеление… - скривилась Женька. – Не было у Назара никаких болезней, психологический комплекс разве что. А тут море, солнце, свежий воздух, обстановка соответствующая. Человек просто расслабился, я ни при чем. А в частных клиниках и не такие диагнозы напишут, им бы только деньги с людей драть!

И, наткнувшись на Ромкин упрямый взгляд, смягчилась:

- Ладно, в качестве извинений за отвратительное поведение возьмем вот эти, - она указала на примеренную ей ранее пару. Босоножки были из категории среднего класса: добротные, уютные, на низком ходу и без дизайнерских излишеств: - А на эксклюзив я привыкла сама зарабатывать. Думаю, мои доходы все-таки повыше, чем зарплата охранника. Не стоит наглеть.

- Сусанин – герой в своем репертуаре… - вздохнул Ромка и, присев на корточки, расстегнул застежку на черно-белой туфельке и аккуратно снял ее с Женькиной ноги.

При этом на несколько секунд прижался щекой к ее колену. Нечаянно? Женька сделала вид, что не заметила. Но слегка покраснела.

- И где нынче трудятся великие герои? – Ромка сложил обувку в коробку.

- У нас директор - ретроград, - улыбнулась Женька. – Поэтому моя должность называется по старинке – старший специалист по кадрам. А по сути, я начальник отдела персонала: приемы, увольнения, подбор сотрудников - все через меня идет. Оплата тоже вполне современная. Две помощницы еще есть – студентки-старшекурсницы…

- Ух, ты! Ты - главный HR-менеджер? Ни за что бы не подумал.

- Что, создаю впечатление полной дуры?

- Нет, я знаю, что ты умная, Женек! – рассмеялся Ромка и подал ей руку. – Говорил уже вроде. Великий теоретик и, не побоюсь этого слова, - фундаменталист! Просто на курорте восприятие другое. Значит, решаешь, кого брать на работу, а кого нет? И по каким критериям?

- По разным, - в тон ему ответила Женька и встала с пуфика. – Резюме читаю, соцсети смотрю на предмет адекватности – чтобы не было чернухи откровенной, политического радикализма и так далее. Могу рекомендации с прошлой работы спросить. Иногда службу безопасности подключаю для проверки.

- Понятно… - Ромка подхватил коробки и пошел к кассе.

Там какая-то экзальтированная дамочка донимала продавца вопросами, как ухаживать за замшей, и друзья-сотрудники встали в очередь.

- А я пытался в другую компанию на работу устроиться, - Ромка вытащил из сумки карту Назара. – Тоже вахтовый метод, но платят в полтора раза больше. Два раза резюме на сайт загружал – ни ответа, ни привета. Вроде по всем их требованиям подхожу – и образование, и опыт, и в соцсетях ничего такого нет – сама видела, и с прошлыми работодателями не ссорился…

- Резюме сам составлял?

- Да, скачал шаблон, немного откорректировал.

Женька достала кошелек и начала перебирать карты, ища нужную:

- Оно у тебя в облаке?

- Да.

- Кинь вечером доступ, посмотрю, что к чему. Скорее всего – типичные ошибки.

В резюме Женька разбиралась. И не только в рамках должностных обязанностей. Денег в семье не хватало, и она часто брала подработки – составляла эксклюзивные резюме: уже набила в этом руку и даже приобрела некоторую известность. Клиенты передавали Женькины контакты друг другу и хвалились, что на созданные ею резюме работодатели откликаются намного чаще и практически сразу зовут на собеседование.

- Буду очень благодарен! – обрадовался Ромка и, наконец-то добравшись до кассы, оплатил первые босоножки кредиткой бодибилдера.

А потом хитро улыбнулся, достал из кармана телефон и приложил к считывателю:

- А это за вторые!

Картридер пискнул и показал на экране зелененькую галочку и слово «Оплачено».

Продавец понимающе улыбнулась и сложила покупки в пакет. Женька глупо захлопала глазами и замерла, держа в руке наконец-то откопанную в кошельке карточку.

Ромка подмигнул продавцу, забрал пакет и вывел обалдевшую Женьку из магазина.

Но душе было как-то странно. С одной стороны, внимание Ромки радовало и отзывалось теплой, ласковой волной благодарности, а с другой…

Сразу вспомнилось время, когда Женька училась в колледже. Отец тяжело болел, и все семейные доходы уходили на дорогие лекарства. А на все остальное денег просто не было. Совсем.

Женька ходила исключительно в брюках, потому что покупать вечно рвущиеся колготки было слишком накладно, и в свалявшемся кургузом полушубке из «чебурашки», рукава которого лоснились и были ей отчаянно коротки.

Тогда к ним проездом заскочила дальняя родственница из Ростова – то ли двоюродная тетка отца, то ли его троюродная сестра. Взглянув на Женьку, она отвела ее в торговый центр и купила абсолютно все: начиная от нижнего белья и прокладок и заканчивая курткой, мобильным телефоном и тетрадками для учебы.

Нет, тетка не относилась к финансовым магнатам: у той было трое детей и периодически запивающий муж, а на Женьку она потратила заначку, бережно собираемую в течение нескольких лет на зубные импланты.

Женьке было дико неловко. Она ощущала себя нищебродкой, голодранкой и абсолютно никчемным человеком. Хотя родственница была доброй, и действовала от души.

Зато Женька испытала истинный кайф, когда купила первую вещь на самостоятельно заработанные деньги.

Не все девушки любят дорогие подарки, не важно – друзей или... Женьку подобные вещи возвращали в то самое состояние неловкости и собственной бесполезности. Нет, цветы-конфеты-билеты в кино, естественно, не в счет.

- Илларионов, что это было?! – пришла она в себя на лестнице.

- Считай три в одном! – рассмеялся Ромка и обнял Женьку за плечи. – Извинение за плохое поведение, спасибо за помощь с резюме и просто дружеский подарок.

- Ничего себе подарочки! – продолжала возмущаться она, вывернувшись от Ромки. – Мне неудобно, понимаешь?

И тут же, поскользнувшись, едва удержала равновесие.

- Неудобно – цепляйся! – невозмутимо предложил он руку. – Чего ж ты такая злющая, Сусанина? Голодная что ли?

Ромка бросил взгляд на забегаловку с фастфудом:

- Пиццу будешь?

- Не… - мотнула головой Женька, но Ромку под руку взяла.

«Сделаю ему резюме по всем правилам! - решила она. – Что не просто в компанию, прямиком в президенты возьмут».

– Мороженое хочу, - вслух продолжила она. - Точнее – замороженный фруктовый сок.

- Не вопрос! – довольно улыбнулся он, подходя к киоску с мороженым. Вытащил из кармана телефон и ткнул пальцем в какое-то приложение.

На экране возникла виртуальная банковская карта.

- Эскимо и фруктовый лед! – заказал Ромка и приложил телефон к терминалу.

- Ведьмак что ли? – восхитилась Женька, через плечо Ромки заглядывая в его мобилку.

- Да! – гордо заявил он и выдал ей мороженое. – Мобильное приложение – вещь удобная. И дизайн карт прикольный: и Ведьмак, и Мстители, и три богатыря. Я себе кучу виртуалок создал – каждую под свой вид расходов. Потом открываешь анализ, и сразу понятно, куда деньги ушли.

- А ты, молодец, серьезно ко всему подходишь! - Женька с уважением посмотрела на Ромку и коснулась пальцем экрана. – Можно, Мстителей посмотреть?

Он расцвел от похвалы и протянул ей телефон.

Виртуальных карт в приложении действительно было около десятка, и на их дизайн разработчики не поскупились: здесь были и персонажи компьютерных игр, и герои известных сериалов, а еще дорогие машины, красивые виды, даже панорама звездного неба.

- Надо себе такое установить! – восхищенно бормотала Женька, листая список виртуалок. – И с целевым назначением карт – отличная идея!

Каждая карта имела свое название: с Ведьмаком – «еда», с Мстителями -«шмот», с двумя скрещенными средневековыми мечами – «хобби». Женька вспомнила, что так и не посмотрела фото Ромкиных ножей, к которым он сам делал рукояти, и уже открыла рот, чтобы попросить…

Но внезапно внимание привлекла виртуалка с изображенной на ней скачущей лошадью. И этот вид расходов назывался тоже коротко и емко. Нецензурным словом на букву «б», означающим девушек очень облегченного поведения. На карте лежала вполне приличная сумма денег.

- Илларионов, это что за хрень?! – прошипела Женька, сунув ему под нос телефон с лошадиной картой.

Ромка мельком взглянул на экран и второй раз за день откровенно смутился:

- Блин, ступил. Забыл про подписи к виртуалкам, я их давно по мордам отличаю. Женек, не думай… Глянь историю, все, что для тебя покупал – с обычных карт шло, как мои собственные расходы. А с этой…

Он отобрал у нее телефон, нажал на «лошадиную» виртуалку, открывая списания за последний месяц:

- Вот пиво в баре для Зары, а это – стейки для Алены. Время, место – все смотри внимательно! Тут только про барышень, которые для этого самого. Ты – другое дело!

«Так вот кому тогда официант нес те великолепные, пахнущие дымком стейки на всю тарелку!» - всплыло в голове.

Желудок обиженно буркнул.

- С чего бы это? – язвительно выдала Женька вслух. – Не оттого ли, что я кое-кого вчера отправила гулять?!

- Нет, конечно! – Ромка закрыл приложение, спрятал телефон в карман и посмотрел на подругу честнющими глазами: - Ну… это… не совсем.

- Па-анятно! А если бы влюбилась по уши и забыла обо всем в твоих объятиях, то сразу перешла бы в категорию «б»! Правильно говорят, что мужиков любить нельзя!

- А ты что… - Ромкины глаза вдруг засияли, словно у ребенка -первоклассника, которому с утра объявили, что в школу идти не нужно, зато целый день позволяется смотреть мультики и есть шоколадные конфеты, сколько влезет: - Ты в меня… да? Правда?! Женечек, скажи, а? Пожалуйста…

«Повезло, что я долго влюбляюсь! – пронеслось в голове спасительное. – Кажется…»

– Нет, конечно же! - вслух возмутилась она. – Размечтался! Ты себя со стороны видел? Балбес ты, Илларионов, а еще других жизни учишь! И кто в здравом уме в тебя такого влюбится?

Ромка обиделся. Искренне и совершенно по-детски. Но быстро пришел в себя и изобразил презрительную ухмылку:

- А как я должен к этим всем относиться? Они это слово и есть. Грубо, но чистая правда.

- Рома, но так же нельзя! – еще больше рассердилась Женька. – Это некрасиво!

- Что некрасиво? – фыркнул Ромка. - Правду говорить? И какое тебе дело, что я думаю о других? С тобой же все не так.

Женька поймала Ромкин взгляд, и вся злость куда-то улетучилась. Хорошие у него глазищи были – теплые. И опять – грустные до невозможности.

- И что же ты у меня такой тугодоходящий, Илларионов! – простонала Женька и задумалась.

Это было и смешно, и обидно одновременно. Все знают о мужской солидарности, но у женщин тоже есть нечто подобное. Не солидарность – тоньше. Сочувствие? Сопереживание? Сложно подобрать правильное слово.

Ассоциации не были сильной Женькиной стороной, и она оглянулась вокруг в поисках подсказки. Взгляд неожиданно уперся в рекламу крытого катка с искусственным ледовым покрытием:

- Представь, что ты сказал другу-хоккеисту, что хоккей – отстой, а все хоккеисты – тупорылые дегенераты. Нет, лично он – не совсем, а остальные… Как думаешь, что бы было после этого?

Ромка на миг замер, а потом вдруг рассмеялся заливисто, от души:

- Не думаю, знаю! По морде отхватил бы, без вариантов. Я еще и не так выразился, просто расстроился, что они в Канаде по тупому слились. А когда это я тебе про Кита успел рассказать?

- В смысле?!

- В смысле, Никиту, друга детства. Он – профессиональный хоккеист, за сборную играет, во втором составе, правда.

- Ничего не рассказывал, к слову пришлось просто!

- Интересно у тебя к слову приходится! – Ромка со смехом обнял Женьку за плечи и чмокнул в щеку: - Понял! Ты мзду не берешь, тебе за державу обидно! Хорошо, переименую я эту несчастную виртуалку. Предлагай варианты.

Женьку не интересовали варианты. Ей внезапно захотелось чего-то… совсем - совсем другого. Хорошего! Только Ромка для хорошего никак не годился, потому как балбес он! Незамутненный.

А еще откуда ни возьмись выползли подростковые обиды. На подруг из колледжа, которые оказались совсем не подругами. Может, потому, что и Ромка оказался не…

- Знаешь, Рома… - эмоционально фыркнула Женька, выдираясь из объятий. – Если кто-то терпеть не может определенную категорию людей – не важно, какую: москвичей, отличников, интеллигентов, но лично для тебя делает исключение, потому что ты «не такая, как все они», то это временно! Обязательно наступит момент, когда и ты станешь той самой! Сразу, как пропадет выгода от общения с тобой. И жалеть никто не будет – потому как зажравшимся москвичам так и надо! И нефиг было нос задирать и строить из себя невесть что! И…

Ромка настолько оторопел от неожиданной тирады, что просто стоял и недоуменно хлопал ресницами.

- Ничего не понял, - наконец выговорил он. – Что ты имеешь в виду?

- Да что ж тут непонятного! – огрызнулась Женька и залихватским движением забросила ремешок дамской сумочки через плечо. – Если для тебя все девушки на букву «б», то рано или поздно, и я попаду в эту категорию! По-другому просто не бывает!

И развернувшись, чуть ли не вприпрыжку помчалась вниз по ступенькам и, так и не сбавляя скорости, подлетела к автоматическим дверям на выходе, которые едва-едва успели разъехаться перед ней.

Но в последний миг она разглядела в почти зеркальном стекле отражение Ромки. Он все также стоял на лестнице, держа в руках пакет с обувными коробками, и растерянно смотрел ей вслед.

Женька выскочила из торгового центра, и двери плавно сомкнули за ней стеклянные створки.

Глава 19. День третий. Прогулки и технология приготовления лаваша

Женька сидела на набережной, на деревянной скамейке возле самой воды и кормила чаек.

Чайки были жирные, наглые, крикливые – точь-в-точь, как торговки на базаре: хлопали крыльями, отчаянно верещали и жадно выхватывали хлеб друг у друга прямо изо рта.

На собственный, воспетый в стихах и песнях, образ гордой и величественной птицы они не были похожи ни капли.

Время близилось к вечеру, полуденный зной спал, и набережную заполнила шумная, пестрая и раскованная толпа отдыхающих. Мимо Женьки звонко цокали каблучки, невозмутимо шествовали легкие туфли, озорно топотали детские сандалики.

Рядом на скамейку постоянно кто-то подсаживался: то благообразный старичок с седой бородкой в шапке-капитанке, то молоденькая мамочка с коляской, то… Через некоторое время Женька просто перестала обращать на постоянно сменяющихся соседей внимание.

Она извела на чаек уже вторую, специально купленную булочку, а эти проглоткам требовали еще и еще.

Женьке было стыдно. Очень-очень. На Ромку она накричала явно зря. Заглядывать, куда не просят, некультурно само по себе. А кое-кто при этом еще и возмущался! Вываливать же на абсолютно постороннего человека подростковые переживания было вообще верхом невоспитанности. Бестолочь, одним словом!

Женька оторвала от булочки очередной кусочек, но вместо того, чтобы бросить чайкам, отправила его в рот. Сдоба была неплохой – с изюмом и сахарной присыпкой сверху.

«Ромка на меня как-то странно влияет, - честно признала Женька, стряхивая крошки на асфальт. Впрочем, они тоже не пропали зря, и были тут же склеваны вездесущими голубями: - Стоит посмотреть ему в глаза, и… То на глупые дразнилки тянет, то из самой глубины души выползает что-то давным-давно позабытое».

Сто лет про те детские обиды не вспоминалось – и на тебе.

И кто бы еще сказал, что от этого самого Ромки нужно! То хотелось ему что-то доказать, да так конкретно – знай наших! То, наоборот, тянуло уткнуться в плечо, закрыть глаза и почувствовать… Что-то.

«Если не знаю, значит, еще не время! – решила она. – Но позвонить извиниться нужно».

Признавать свои ошибки Женька умела.

Она решительно вытащила из сумочки телефон, пролистала список контактов, выбирая Романа Курортного, и нажала вызов.

Знакомая мелодия неожиданно раздалась совсем близко. Женька вздрогнула и повернула голову.

Ромка сидел рядом на скамейке и улыбался:

- Ты такая смешная, Сусанина, когда размышляешь. Морщишься, губами шевелишь. Сама с собой разговариваешь что ли?

- Ром, прости… - покаянно выдохнула она и покраснела. – Наговорила невесть чего. Не думай, ты ни при чем – просто подростковые комплексы.

- Кто ж тебя обидел, Женечек? – мягко рассмеялся Ромка и обнял ее за плечи. – Хочешь, я их всех побью?

- Лет десять назад, наверное, хотела бы, - вздохнула Женька и положила голову ему на плечо. – Но вряд ли ты бьешь девушек. К тому же понятия не имею, где они сейчас, и что с ними стало.

- Тогда забудь. Скорее всего, жизнь их и так уже наказала, - неожиданно серьезно проговорил он и погладил Женьку по голове. - Я тоже когда-то мечтал отомстить двум уродам в старом дворе, которые меня мелкого обижали: били, деньги отбирали, рюкзак новый с транформерами порезали – мне он нравилась очень, обидно было до слез. А недавно узнал, что один отсидел пятерку, вернулся весь больной, без зубов, в двадцать восемь на чистый сороковник выглядит. Второй наркоманит, скололся в хлам. И куда тем убогим мстить? Их жалеть нужно и милостыню на паперти подавать.

- Умный ты, Ромка… - Женька повернула голову и посмотрела на него с искренним уважением. – Нет, я тоже сейчас примерно так и думаю, это-то что-то совсем древнее проявилось.

- А, может, это просмотр старых файлов перед удалением? – Ромка взял у нее из руки остаток булочки. – Море, солнце, курортная обстановка, мозг расслабился и решил почистить архивы. Как тебе моя теория?

- Весьма достойно! – улыбнулась Женька. – Рома, ты – мега голова!

- Ваше мнение, профессор, мне особо приятно! – опять рассмеялся Ромка, но глаза его радостно блеснули. – На самом деле балбес еще тот. Надо же было так по-глупому лопухнуться!

Он приподнялся со скамейки и бросил булочку на самую кромку воды.

Тут же к ней сверху спланировали две чайки: одна было схватила угощение, но вторая тюкнула ее клювом в голову, и хлеб упал на песок. Первая хрипло застрекотала и выдрала у второй перо из крыла.

Дальше птицы совершенно забыли про булку и начали выяснять, кто в доме, то есть в небе, хозяин. Они атаковали друг друга во всех плоскостях, злобно щелкали клювами, клекотали, били крыльями. Белоснежный пух разлетался в стороны, словно подхваченные вихрем снежинки.

- Мама, мама, птички дерутся! – восторженно закричал рядом чей-то ребенок.

- Мобы друг на друга сагрились! – деловито оценил Ромка, наблюдая за воздушным боем. – Не думал, что чайки такие безбашенные. У меня правило – свой телефон в руки никому не даю: ни друзьям, ни родственникам. А тут надо же – рот раскрыл…

*Мобы (англ. Mob, сокращение от mobile object — «подвижный объект») — в игре живые движущиеся сущности.

Сагриться – проявить агрессию*

Он со смехом дернул Женьку за руку, указывая глазами на песок:

- Примерно, как те чайки.

У кромки моря, пока две сильные белые птицы отчаянно рвали друг друга в небесной синеве, взъерошенный голубь не спеша доклевывал остатки булочки.

Женька рассмеялась.

- На всякий случай, я не считаю, что все девушки на букву «б», - быстро проговорил Ромка.

- Аналогично! С утверждением, что «все мужики козлы» я категорически не согласна! Хотя парнокопытные, конечно, встречаются. Как и те самые барышни.

- Просто нам с вами, коллега, присущ научный подход, - гордо заявил Ромка, опять обнимая Женьку за плечи. – Данные элементы неоднородны в своих проявлениях и имеют множество изотопов.

Женька опять расхохоталась:

- И-и-и… Илларионов, тебя точно в науку надо! Или я от смеха помру!

- Я хотел, кстати. В аспирантуру поступать собирался. Но… Не сложилось. Зато приглашаю вас, профессор, на глубоконаучный и высокоинтеллектуальный симпозиум.

Ромка встал со скамейки и подмигнул Женьке:

- В курсе, отчего произошло название «симпозиум»?

Женька поймала в его глазах лукавых чертиков и, с предвкушением новой порции веселья, мотнула головой.

- От древнегреческого «симпосия»! Что означает ритуальную попойку. Что, Женек, по пиву? Или по коктейльчику?

- Не… - натурально испугалась Женька. – Я больше не симпозю… не симпозирую. Коктейль … молочный разве что, со свежей клубникой.

- И с кем тут двигать российскую науку? – вздохнул Ромка и протянул Женьке руку. – Лады, молочный, так молочный. И перекусить чего-нибудь не помешает.

Они обошли несколько ближайших кафешек, но везде было занято.

Пестрый поток отдыхающих растекся вокруг равномерным слоем, заполнив окрестные забегаловки до отказа. Был вариант с откровенным фастфудом, торгующим бургерами навынос, но Женька капризно покрутила носом:

- Я лучше ужина подожду! И так после вчерашних посиделок желудок ноет. Но ты бери себе, если хочешь.

- Тоже не любитель мусорной еды, - понимающе улыбнулся тот. – Хотя иногда пробивает. Хорошо, давай просто погуляем.

И они брели неторопливо, взявшись за руки, вдоль воды и белоснежных парапетов, мимо пальм и причудливо обстриженных кустов, минуя парковые скульптуры и фонтаны.

Настроение было легкое-легкое, словно перо чайки: дунь и улетит в небеса.

- Ром, скажи, ты сильно на меня обиделся?

- Вообще нет! – весело отозвался Ромка. - Я привычный. Мы с Викусей тоже, бывает, ссоримся на ровном месте. Потом звонит: «Ромыч, прости, сама не знаю, что на меня нашло!» Или я закупаюсь в кондитерском отделе вкусняшками и иду ее задабривать. Говорил же, вы мне похожи. Обе адептки одной тоталитарной секты.

- Какой еще секты?!

- Замужа!

- Да ладно тебе! – Женька со смехом уткнулась в Ромкино плечо. – Я не… точнее, есть немного, но в пределах разумного.

- Все фанатики так говорят!

Друзья вышли на какую-то улицу, покрутились и побрели просто, куда глаза глядят. Для Женьки это был новый, совершенно незнакомый опыт – гулять по чужому городу так: без определенного маршрута, карты, навигатора, без поиска конкретных достопримечательностей.

И это было здорово! Женька держала Ромку за руку и плыла по течению: времени, городского движения, внутренних ощущений.

- А у тебя, значит, только по великой любви бывает? – осторожно спросил он, остановившись на красном сигнале пешеходного светофора.

- В смысле?!

- В смысле… - он отвел взгляд, но все-таки продолжил: - Ты сказала, что если бы влюбилась… тогда… А раз нет, то и нет. Да?

Женька улыбнулась. Ромка был смешной и такой… близкий? свой в доску?

- Первый раз именно так и было! По великой и светлой. А потом… Я взрослый человек, понимаю отношения просто ради отношений. Но не чистая физиология…

Она оглянулась на Ромку:

- Не подумай, никого не осуждаю. Но у меня на таком примитивном уровне не срабатывает. Наоборот, все радужные бабочки и розовые слоники разбегаются, а наружу выползают жуткие монстры. И злюсь так, что…

- Убить можешь? – зловеще подсказал Ромка и изобразил испуганный вид.

Пешеходный светофор замигал и позеленел.

«Переход разрешен!» - объявил приятный женский голос.

Женька с Ромкой шагнули с бордюра…

Внезапно из-за поворота на красный свет выскочил огромный тонированный джип и, не сбавляя скорости, понесся по зебре.

Ромка схватил подругу в охапку и отпрыгнул обратно на тротуар, чуть не уронив пакет с обувью.

- Козел!! – яростно прошипела Женька. – Такого и вправду убить охота! А если бы дети шли?!

И прижалась к Ромкиному плечу:

- Но, надеюсь, что не могу. Убивать то есть. Точнее, что никогда не узнаю, могу или нет. Прабабушка моя немецкого солдата кухонным ножом зарезала, когда тот к ней полез. Папа говорит, я на нее похожа. И если генетическая память существует…

- Думаю, про генетическую память – сказки! – Ромка обнял подругу и поцеловал куда-то в висок. – И время тогда другое было. Но занятная ты, Женек, куда ни кинь – кругом сюрпризы. Давай уже, признавайся до конца! Может, у тебя еще дед колдуном был, а бабушка – принцессой из другого мира? Не боись, я уважаю фэнтези!

Друзья, оглядываясь по сторонам, осторожно миновали опасный переход. Женька улыбнулась: по-доброму, но с грустью:

- Не, обычные они были. Совсем. Бабушка пекарем работала. Дедушка на флоте служил. Колдуном точно не был, но сверхспособностью обладал: виртуозно умел швартовать катер во время шторма. Это целая наука: подходить к пристани под нужным углом, маневрировать, правильно рассчитывать инерцию. При отвальном ветре одна тактика, при прижимном – другая.

- Ого! – изумленно посмотрел на нее Ромка. – Моторным катером доводилось управлять и не раз. На веслах тоже ходил. Но подобной магии не обучен. А у тебя на судовождение тоже генетическая память?

- Нет, конечно! – Женька беззаботно тряхнула волосами. – Я на лодке сто лет не каталась, со времен далекого детства. Просто помню кое-что из дедушкиных рассказов.

- Да, я деда тоже часто вспоминаю, - вздохнул Ромка. – Мы очень близки были, понимали друг друга с полуслова. Но на всякий случай, я запомнил: в море с тобой выходить можно, а нож лучше в руки не давать.

Женька рассмеялась.

Друзья свернули с центральной улицы на боковую, более узкую, потом еще раз, и еще. Наконец, нырнули в кривой переулок и уперлись в тупик. Вверх из него вела довольно крутая лестница – без перил, но с уже достаточно стертыми от времени ступенями.

Ромка задрал голову, оценивая подъем.

- Что, Сусанина – посмотрим на Сочи с высоты? – воодушевился он и, не дожидаясь ответа, потянул подругу к лестнице. – А не чистая физиология – это, по-твоему, как?

Женьке вдруг стало весело - превесело. А еще вновь накрыла та самая парящая, невесомая нежность. Будто ее оставили присмотреть за малышом – почемучкой, который без конца задает глупые вопросы и просит объяснить что-то само собой разумеющееся.

- Должно быть что-то еще, - улыбнулась она. - Понимание, забота, легкость в общении, похожие интересы.

- Как со мной?

Женька снова улыбнулась, но промолчала.

Они поднимались шаг за шагом, выше и выше. Увлекательное приключение: от взгляда вниз захватывало дух, пересоленный ветер царапал лицо, нога скользила по надщербленной ступеньке, но рядом был Ромка – надежный, уверенный, с ним не страшно.

- Ты не ответила! – сбивчиво шептал он, разгоряченный крутым подъемом: - Общение, внимание… Как со мной? Не бойся, не пристаю. Понять хочу, мы же друзья?

- Ром, ну откуда я знаю, так или не так! – честно ответила Женька и, развернувшись, посмотрела вниз.

- Не хочешь усложнять?

- Нет, просто до меня долго доходит! – рассмеялась она и примирительно погладила Ромку по руке. – Знаешь, как в анекдоте про жирафа, до которого на третий день?

- Сегодня третий день, если что.

- Я мега жираф!

- Никогда бы не подумал! – Ромка притянул ее к себе и обнял, закрывая от ветра. - Наоборот, кто-то меня тугодоходящим называл. Не помнишь, кто?

Женька опять рассмеялась. Ромка был близко-близко - так, что стук его сердца ощущался кожей. И прижимался довольно откровенно. Но Женька не стала выдираться из его рук. Во-первых, с Ромкой было тепло и уютно. А во-вторых… Совсем уж по-детски обращать внимание на такие мелочи!

Открывшийся вид был на редкость живописный: те же пальмы, полоска бирюзового моря вдали, сливающаяся с почти таким же по цвету небом. А рядом убогие одноэтажные домишки, дощатые сараи, увитый диким виноградом полуразваленный забор, под кривым столбом гора слежавшегося строительного мусора. В грязном тупичке ютился железный вагончик-бытовка, рядом стояла пара автомобилей класса «рухлядь».

- Ничего себе! – удивился Ромка. – И не думал, что в Сочи осталось нечто подобное. Вроде отстроился город, как картинка.

- Приглашаем на увлекательную пешую экскурсию «Трущобы и фавелы Сочи»! – весело прокомментировала Женька.

- Лишь бы не бомж-тур «Пять звездюлей», - буркнул Ромка, оглядываясь на целую ораву типичных выходцев из Центральной Азии, высыпавшихся, как горох, из фанерного домика. – Тут общага нелегалов. И, кажется, не одна.

Он решительно потащил Женьку дальше вверх.

Друзья выскочили на небольшую площадь: пятиэтажки времен позднего СССР, небольшой сквер и вполне современная остановка автобуса с портами для зарядки мобильных телефонов.

Женька остановилась и, словно собака-ищейка, потянула носом воздух:

- Шашлыком пахнет!

Ветерок и в самом деле щекотал ноздри восхитительным ароматом жаренного на углях мяса, щедро приправленного острыми южными специями.

- И точно, - улыбнулся Ромка и, обняв ее за плечи, развернул в пол-оборота: - Вон кафешка. Вроде приличная. Зайдем?

Друзья нырнули под вычурную деревянную вывеску. Летняя площадка радовала вьющимися розами впереносных кадках и плетеной мебелью. Посетителей почти не было.

Женька с Ромкой заказали острую похлебку, овощи с гриля и двойную порцию шашлыка.

- А это подарок от заведения! – официант – совсем молодой парнишка в ярко-красной футболке поставил на стол широкое блюдо с лавашом.

Женька тут же ухватила верхнюю лепешку, свернула трубочкой и макнула в соус.

- Обалдеть! – прищурив глаза от удовольствия, проговорила она. – Просто сказочная вкуснота! Никогда не ела ничего подобного!

Лаваш был тоненьким и очень нежным с мягким, пряно-сливочным вкусом и натурально таял во рту. Ромка последовал примеру подруги и одобрительно причмокнул. Затем зачерпнул ложку похлебки и отправил в рот.

Женька попробовало варево – оно было вкусным, сытным, с зеленью и кусочками печеных овощей, но чрезвычайно перченым. Красным перцем. Чили.

Сразу вспомнилось про Ромкину аллергию, и Женька с тревогой посмотрела на друга. Но тот ел похлебку, как ни в чем не бывало – не краснел, не чихал и не чесался.

«У него что – только когда перец в чипсах аллергия? – удивленно подумала она. – А так нет?»

Но, заметив, как Ромка налегает на лаваш, Женька отбросила размышления и подключилась к активному поеданию лепешек. Неудивительно, что вскоре тарелка опустела.

Ромка оглянулся в поисках официанта, но тот куда-то запропастился.

- Пойду, закажу добавку! – встал он из-за стола.

- И соусов еще возьми! – уже наевшаяся Женька, тем не менее, бросала томные взгляды на тарелку с шашлыками: - И томатного, и сметанного!

Отсутствовал Ромка недолго.

Вернулся задумчивый, тихо-тихо присел на свое место.

- А где лаваш? – дожевывая кусок мяса, недовольно поинтересовалась Женька. – И куда макать?

- Там нет никого, - быстро проговорил Ромка. – Ни в зале, ни за стойкой. Персонал разбежался. И я подумал… да ну его, тот лаваш! И так наелись, а у нас еще ужин впереди.

- Илларионов, ты прямо как маленький! – Женька вытерла рот салфеткой и снисходительно посмотрела на Ромку. – На кухню заглянуть надо было. Таких вкусных лепешек в Москве не найдешь, одна резина, даже в дорогих ресторанах. Хочу душу отвести! Или у тебя деньги на «Ведьмаке» закончились? Не волнуйся, я оплачу.

- Все нормально у меня с деньгами! - фыркнул Ромка. – Просто…

- Сама схожу! – решительно поднялась она. – Заодно, в одно важное место заскочу.

- Жень, может не… - начал было Ромка, но Женька подхватила сумочку и уверенно направилась к входу в здание.

В помещении и впрямь было пустовато: если не считать трех шумных парней за столиком у окна. Работников кафе нигде не было видно.

Женька сходила в туалет – довольно чистый и приличный, подправила макияж, расчесала волосы и заново заколола их зажимом-прищепкой, в общем, провозилась минут десять.

Но персонал в зале за это время так и не появился. Женька решительно направилась за барную стойку и толкнула дверь в служебные помещения.

Она не сомневалась, что попадет на кухню: сюда вел пленительный, нежнейший аромат только что испеченного на тандыре лаваша. И, вытаращив глаза от открывшейся картины, замерла на пороге.

Нет, в противоположность расхожим страшилкам об антисанитарии в южных кафешках, кухня выглядела чистой и вполне современной. Кафельный пол сиял чистотой, разделочные столы блестели.

На поваре… или кухонном рабочем? – внушительных размеров мужчине лет сорока – была новенькая флизелиновая шапочка, полностью закрывающая волосы, и бахилы. Все согласно требованиям СанПиНа. Но на этом уступка тем самым санитарным нормам и правилам оканчивалась.

Потому как из прочей одежды повара Женька разглядела исключительно трусы – черные, широкие, с разрезами по бокам. И все. Зато имела место быть густо поросшая волосами грудь, огромный бочкообразный живот с кучерявой дорожкой вниз от пупка и мохнатые ноги.

На столе перед поваром лежали аккуратные колобки теста. Он брал один из них, укладывал на свой огромный, лоснящийся от пота, живот, и быстро-быстро разглаживал пальцами в тонюсенькую лепешку.

Рядом на открытой печи сушился уже готовый лаваш.

Женьку охватило странное, двоякое чувство: смесь восхищения от виртуозной работы подушечками пальцев, которой позавидовал бы профессиональный пианист, и ужаса от осознания того, что именно она только что ела.

Женька пару раз готовила лаваш дома по рецептам из Интернета: сушила на сковородке без масла, предварительно раскатав скалкой. Хотя слышала, что настоящее мастерство – это именно разминать лепешку руками. Но чтобы так…

С кухни ее сдуло ураганом. Женька вылетела на улицу и с размаху шлепнулась на плетеный стульчик, заставив тот жалобно скрипнуть.

- Что, видела? – оценил Ромка растрепанный вид подруги. – И я видел.

- Ненавижу лаваш! – Женька обиженно отодвинула блюдо с недоеденным шашлыком. – Никогда больше эту гадость в рот не возьму!

- Забей, - улыбнулся Ромка и жестом подозвал наконец-то возникшего на площадке парнишку-официанта. – Остынешь. Хотя согласен, впечатлило. Меня после столовки в рабочем поселке трудно чем-то удивить, но на отдыхе ожидаешь чего-то другого…

Он приложил телефон к шустро подсунутому пареньком считывателю и просмотрел возникший на экране чек:

- Тем более за такие деньги!

Женька перегнулась через стол, чтобы посмотреть сумму, но Ромка рассмеялся и быстро закрыл экран ладонью:

- Не стоит, ты впечатлительная слишком!

Она успела прочитать на чеке только название забегаловки:

- Кафе «Елдыз».

И злобно фыркнула:

- Надо было вывеску внимательно читать! Нормальное место «елдызом» не назовут. Сразу похабные частушки вспоминаются!

Ромка опять захлебнулся смехом и встал из-за стола:

- Вообще-то «елдыз» по-турецки «звезда». Ты что – ни разу не отдыхала в Турции? Там это распространенное название.

- Нет. Ни разу, - смутилась Женька. – Я и в Сочи впервые. На море разве что в далеком детстве была – в Крыму с родителями.

- Понятно… - Ромка посмотрел на нее с сочувствием, но в глазах плясали знакомые чертики. - Хотя по-татарски «звезда» так же. И по-казахски как-то похоже. Сусанин-герой в своем репертуаре – одни шалости и глупости на уме. А частушек… пикантных много знаешь?

- У меня руководителем хора был полковник запаса! – гордо заявила Женька и показала другу язык. – Плюс студенческий фольклор.

- Ого! Тогда понятно, чего он вас по воинским частям на гастроли возил. Эх, раздобыть бы гитару и устроить посиделки!

- Нас тогда на утро из пансионата выселят! – сурово отозвалась Женька. Она вытерла рот салфеткой, достала косметичку и освежила губы блеском: - И вообще, Илларионов! Что это у нас за культурная программа: то кусты, то сектанты, то прогулки по трущобам? В Сочи столько всего интересного, а мы еще ничего толком не видели!

- Завтра начнем новую жизнь! – убежденно заявил Ромка. – Обещаю.

Глава 20. День третий. Водное шоу

На ужин Женька с Ромкой все-таки попали, хотя и пришли в самом конце, когда столовая практически опустела.

Кушать не хотелось – ограничились чаем с печением.

Оба сидели в телефонах: Женька наконец-то добралась до соцсетей – читала новости, лайкала свежие фото подруг.

Ромка с кем-то лениво переписывался.

Когда друзья вышли из столовой, в глаза ударил яркий свет прожектора, но тут же переместился в небо, где гуляли, скрещиваясь, разноцветные лучи. Словно невидимые волшебники устроили среди звезд эпический поединок и отчаянно разили друг друга магическими потоками.

- Это для вечернего представления аппаратуру настраивают! – Женька восторженно ухватила Ромку за локоть. – Водное шоу! Сегодня в нашем пансионате, я рекламу видела. Очень хочу посмотреть! Пойдем?

- Посмотрим, обязательно! – согласился Ромка, но почему-то отвел взгляд.

Женька решила сделать для вечернего мероприятия эффектную прическу: разделить волосы на отдельные пряди, а потом собрать в оригинальный пучок – цветок с шестью лепестками. Она как раз заканчивала действо, держа в зубах сразу несколько заколок-невидимок, когда раздался знакомый стук в окно.

Женька бросила взгляд на часы – было двадцать пять минут десятого.

- Красиво! – оценил Ромка ее усилия, привычно устраиваясь на кровати. – Хоть сейчас на великосветский бал!

Женька зарделась от похвалы и ловко пришпилила невидимкой очередной непослушный локон.

- Но я с тобой не пойду, - неожиданно продолжил он. – Дашке пообещал уже.

Женька возмущенно сверкнула глазами. И дело было даже не в когтистом звере, привычно принявшем боевою стойку. Ладно, физиология, но идти на водное шоу… с кем попало… не по-дружески это!

Ромка перехватил ее взгляд в зеркале и покровительственно улыбнулся:

- Извини. Я же не знал, что ты так загоришься! Думал, как всегда, на море побежишь. Не волнуйся, сюда ее приводить не буду, знаю, что ревнуешь. У них с Сашкой двухместный номер, все путем.

Женька обиженно засопела: Ромкина наглость и самодовольство били все мыслимые и немыслимые рекорды.

- Но не бойся, одна не останешься: попрошу Ваньку, он с удовольствием составит тебе компанию.

- Какой еще Ванька?! – фыркнула Женька, заканчивая работу с прической. Оставалось только смазать волосы пенкой для фиксации, чтобы лучше держалось. – Очередной неадекват?

- Нормальный парень, - примирительно проговорил Ромка. – Аналитиком в банке работает. Я с ним на утренней пробежке познакомился. Правда, он маленького роста, заикается немного и…

Ромка сладко зевнул, прикрывая ладошкой рот, и потянулся:

- Зато готов жениться. В перспективе. Я узнавал.

Женька гневно засопела и собралась высказать Ромке все, что думает о нем и его протеже, но внезапно раздался стук в дверь.

- Евгения, это я, Александр! – послышался из коридора приятный мужской баритон.

- А это еще кто?! – чуть ли не подскочил Ромка, оглядываясь на дверь. От его ленивой расслабленности не осталось и следа.

- Тот, с кем я пойду на представление! – прошептала Женька, удовлетворенно наблюдая в Ромкиных глазах что-то удивительно знакомое. Или кого-то? - Ром, иди к себе, не хотелось бы лишних объяснений.

И произнесла громко нарочито-радостным голосом:

- Минутку, сейчас открою!

- Новый знакомый? – нахмурился Ромка.

- Да, утром познакомились.

- И когда только успела… - удрученно пробормотал он, поднимаясь с кровати. – Вроде все время со мной была. Зараза ты, Сусанина! Беспрецедентная! Только отвернешься – прямо за спиной каких-то охламонов клеишь. И не стыдно же!

Женька во все глаза вытаращилась на Ромку.

Она наконец вспомнила умное слово, отражающее ее чувства по отношению к Ромкиному поведению. Точнее, два умных слова: «когнитивный диссонанс».

«Прикалывается?» - пришло в голову единственное разумное объяснение.

Но привычных лукавых чертиков у Ромки в глазах не наблюдалось:

- Не вздумай его в номер приглашать! Это сразу наводит на определенные мысли.

- Не волнуйся, Рома! – Женька гордо вскинула подбородок. – Я умею себя вести с взрослыми серьезными мужчинами.

- Взрослый и серьезный, говоришь? Сча оценим, че за олень! – усмехнулся он и исчез за балконом.

Женька нацепила на лицо обворожительную улыбку во все тридцать два и распахнула дверь.

Александр стоял на пороге с букетом пышных цветов, очень похожих на розы, но без колючек. Он был одет в светлые брюки и дорогую шелковую рубашку с коротким рукавом.

Гость широко улыбнулся и уже собирался шагнуть через порог, но Женька ловко выскользнула в коридор и незаметно прикрыла за собой дверь.

Глаза Александра сверкнули веселым пониманием.

- Это вам, прекрасная Евгения! – он протянул цветы и галантно коснулся губами кончиков ее пальцев. – Вы обворожительны!

В этот момент дверь соседнего номера распахнулась, и на веранду вышел Ромка. В руках тот держал банку пива и телефон, в котором что-то увлеченно рассматривал.

Он прошел мимо Женьки с Александром, едва не зацепив того плечом, и уселся в одно из стоящих в коридоре кресел. Закинул ногу на ногу и, продолжая пялиться в телефон, отрыл пиво.

- Так вы пойдете со мной на водное шоу? – не обращая внимания на Ромку, уточнил гость.

- Да, - благосклонно опустила ресницы Женька. – Только переоденусь.

Александр кивнул и пошел к свободному креслу рядом с Ромкой.

Не успела Женька вернуться в номер, как ее телефон пискнул, уведомляя о пришедшем сообщении. Оно было от друга.

«Сойдет», - отписал тот.

«Одобрено Минздравом! - весело подумала Женька, открывая одежный шкаф. – Как будто я его спрашивала!»

И тут же прилетело следующее сообщение:

«По паркам с ним не гуляй! После шоу – домой! Отзвонись, как будешь в номере».

Женька, не выдержав, рассмеялась. Она схватила телефон и быстро набрала ответ, снабдив его ехидным смайликом:

«А не боишься, что позвоню в самый неподходящий момент?!»

«Ок. Отправь смс».

Женька опять рассмеялась, поставила цветы в вазу – все-таки администрация пансионата предусмотрела романтические моменты! - и вернулась к выбору наряда. Впрочем, она и так знала, что наденет. Платье «для выхода» в отпускном гардеробе имелось и, естественно, это было не то ультрамариновое, которое она не дрогнувшей рукой отправила в мусорный контейнер.

«Выходное» платье обладало строгим покроем в стиле «карандаш», полностью закрытым декольте и благопристойной длиной чуть ниже колена. Но при этом было необыкновенно эффектным! Черное, с контрастными ассиметричными белыми вставками, оно сразу привлекало к себе внимание.

Женька себя в нем чувствовала королевой. Шахматной. Черной и белой одновременно. Той, которая ферзь, и ходит, где пожелает. Самая сильная фигура на доске.

Она натянула платье и открыла коробку с Ромкиным подарком. Да, эти туфли идеально подходили к шахматному стилю. Даже лучше, чем почившие в бозе серебристые босоножки.

Собиралась Женька недолго – минут пятнадцать, но когда величественной походкой богини она выплыла из номера, Ромки в коридоре уже не было.

И это царапнуло. Неглубоко, но ощутимо.

Александр был в восторге, целовал ручки, рассыпался комплиментами, но Женьке было все равно. Ладно, почти все равно. Просто очень хотелось, чтобы именно Ромка оценил ее образ. А тот предательски сбежал на свидание с шалавообразной Дашкой. Все-таки нет на свете справедливости!

Всю дорогу Женька улыбалась и поддерживала непринужденную беседу с Александром. Они легко перешли на «ты», постоянно шутили и смеялись. Это на самом деле был ее мужской типаж – старше по возрасту, серьезный, образованный, умеющий вести себя с женщинами. Именно с такими у нее и получались отношения. Поэтому чувствовала себя Женька легко, раскованно и беззаботно.

Вечер был мягкий и теплый: шелестел июльской листвой, целовал в нос комочком тополиного пуха, кружил стайкой ночных мотыльков над грибочками-фонарями посреди газона.

И вроде все хорошо, но Ромка мысленно присутствовал рядом, не отпуская ни на минуту.

«Вот прилипчивый! – обиженно думала Женька. – Как навязчивая мелодия. Или я уже перешла в категорию возрастных дам, подсознательно мечтающих о горячих и страстных малолетках?»

Услужливая память сразу же подсунула «горячие» и «страстные» эпизоды с Ромкой и Женька поморщилась:

«Не, такое точно не хочу! От слова совсем. Ромкино поведение любое желание отобьет. Гарантировано! Но почему-то не идет этот балбес из головы. Что-то мне нужно от него. Но что?»

Тем временем, выяснилось, что Александру тридцать три года, он коренной москвич и работает коммерческим директором в крупной оптовой компании.

- Не женат! – весело заявил он, поддерживая Женьку под локоть.

- Само собой! – звонко рассмеялась она. Каблучки черно-белых туфель цокали по контрастной тротуарной плитке: клетка темная, клетка светлая. Шахматная королева сейчас пойдет налево! Потом направо. И по диагонали: – На курортах все холостые.

- Ах, не веришь… - тот изобразил обиду и вытащил из сумки паспорт. – Вечно по командировкам, поэтому привык всюду носить с собой. Смотри!

И раскрыл документ на заветной страничке. Та действительно была чиста, как девственный снег на недоступной горной вершине.

- Живу, как собака… - горестно признался Александр. – Мотаюсь по стране, уже, наверное, мест на карте не осталось, где мою рожу не видели. Когда ж тут личную жизнь устроить? А уже хочется чего-то определенного – семью, детей, домашнего уюта. Понимаешь?

Женька изобразила сочувственный вздох. Но про себя лишь скептически усмехнулась.

Она давно не была наивной дурой. И то ли пятой точкой, то ли шестым чувством ощущала в словах Александра легкую фальшь. Советники номер пять и номер шесть никогда не врут.

«Есть постоянные отношения, - весело перевела она про себя. – Но не того уровня, которые хотелось бы перевести в официальные. Плюс время от времени интрижки на стороне. Впрочем, человеческий материал неплохой, знакомый в обработке, можно и попробовать».

Советники номер пять и номер шесть благосклонно покивали. Странно лишь, что про Ромку – балбеса они не советовали ничего. Просто молчали, как рыба об лед.

Представление оказалось настоящей феерией: Женька с радостью погрузилась в созерцание, эмоционально нырнув с головой.

Причудливо сплетенные в воздухе водные струи, подсвеченные разноцветными прожекторами, превращались в фантастические объемные фигуры. Звучала музыка.

Женька смотрела шоу, а Александр смотрел на Женьку и улыбался.

«У меня красивые эмоции! – вспомнила она. – Ромка говорил».

Его с Дашкой она пока не видела. Или специально не вглядывалась в толпу, чтобы не наткнуться взглядом на довольную парочку и не кормить когтистого зверя.

«Хотя что мне с того Ромки? – постаралась Женька быть объективной. – У нас с ним разные группы по интересам: озабоченные малолетки отдельно, взрослые люди – отдельно. Все справедливо».

Но отчего-то радости от существования на свете справедливости не было. Совсем.

Артисты в ярких костюмах танцевали на воде, в воде, над водой, парили в воздухе. На девушках – танцовщицах сверкали радужные блестки, переливаясь, как чешуя сказочных рыб. Парни взлетали на трапеции под купол, крутили сальто, исполняли трюки, заставляющие сердце замирать.

Александр незаметно завладел Женькиной рукой и осторожно гладил ладонь, перебирал пальцы по одному.

«Сейчас скажет комплимент по поводу моих аристократически тонких запястий!» - пронеслось в голове.

- Евгения, у тебя потрясающе красивые руки! – восхищенно проговорил он. – Словно у княгини на старинном портрете. Признайся, твоя прабабушка блистала на балах?

«П! – с грустью отметила про себя Женька. – Предсказуемость! Но ведь мне, вроде, этого и надо? Цветы, комплименты, высокопарные беседы, неторопливое развитие событий? По крайней мере, раньше нравилось именно так. Что же теперь со мной не то?»

- Благодарю! – Женька протокольно улыбнулась в ответ. – К сожалению, прабабушек я не застала. Все они были достойными людьми, но княгинь среди них не встречалось. Хотя прабабушка с папиной стороны была утонченной дамой: ходила исключительно на каблуках, любила эффектные прически, великолепно пела и играла на рояле, сочиняла стихи.

«А еще зарезала кухонным ножом немецкого солдата, - само собой продолжилось про себя. – Но, конечно, Александру я про это ни за что бы не призналась. Ни при каких обстоятельствах».

- Не удивлен! – улыбнулся он, бросив взгляд на Женькину прическу из шести лепестков. – Особенно глядя на такую очаровательную правнучку. Евгения, ты тоже поешь? Пишешь лирические сонеты?

- Окончила музыкальную школу. Четыре года ходила на хор, - весело призналась Женька. – С роялем и стихами не сложилось. Точнее, стихи люблю, но только слушать.

- Тот момент, когда жалеешь, что ты не поэт! – вздохнул Александр.

«Можешь не жалеть! – всплыло в голове ехидное. – Для поэта знакомство со мной закончилось кровавой юшкой из носа. Но про это я тоже тебе никогда не скажу. Странно, а с Ромкой запросто могу поделиться чем угодно. Это оттого, что он балбес, наверное? Чего балбесов стесняться?»

Неожиданно Женька заметила в соседнем ряду Алену. Как заметила – не выдержав, ответила на пристальный изучающий взгляд. Алена сидела рядом с полненькой темноволосой девушкой и о чем-то с ней тихонько переговаривалась.

Увидев Женьку с Александром, она удивленно подняла брови, и потом все представление время от времени поглядывала на них.

Во время антракта Женька отлучилась в туалет.

С Александром они договорились встретиться в фойе возле столиков, где торговали всякой всячиной: начиная от сладостей и сувениров с видами Сочи, на которых, правда, с обратной стороны стыдливо мелкими буквами было выбито «made in China», и заканчивая всевозможной детской радостью – светящимися шариками, пищалками и мыльными пузырями.

Женька поправляла перед зеркалом макияж, когда вдруг снова встретилась взглядом с Аленой.

- Видела твоего Романа с какой-то прошмандовкой, - засовывая руки под сушилку, злорадно усмехнулась она. – Знаешь такая – стопроцентная потаскуха, даже пробу ставить негде.

- Это Дашка, наверное, - невозмутимо согласилась Женька, обмахивая лицо пушистой кисточкой. – Хотя, может, и Сашка.

Когтистый зверь, конечно, попытался высунуть нос из норы, но Женька послала ему презрительный взгляд, и тот испуганно спрятался.

Королевы не ревнуют к шлюхам. Убить – да, могут. Но принимать недоразумение вроде Дашки всерьез – ниже королевского достоинства.

- Поняла, - фыркнула Алена и достала из косметички помаду. – Ты ищешь мужчину выше по статусу. А Рома так… для здоровья.

Женька вдруг почувствовала острую обиду за Ромку. Жгучую, давящую, заставляющую ладони сжаться в кулаки. Будто это про нее саму только что сказали, что годится она исключительно для постельных утех. Хотя нет – про себя не так обидно.

- Каждый думает в меру своей распущенности! – гордо заявила Женька, нанося на запястье капельку любимых духов. – А мы с Ромой действительно просто друзья. Он очень интересный человек, столько всего знает – можно часами слушать, раскрыв рот. В аспирантуру поступать собирается – всерьез двигать российскую науку. Да, молодой еще, не нагулялся – но он этого и не скрывает! И при этом достаточно воспитан и деликатен, чтобы морочить голову порядочным девушкам. Понятно?

- Хочешь сказать, он поэтому со мной не… - растерянно пробормотала Алена и посмотрела на Женьку чуть ли не с обожанием. – Да, тогда понятно.

Женька лишь царственно усмехнулась. Она, конечно, имела в виду себя, но кусочка положительных эмоций для Алены было не жалко. Тем более, когда это ничего не стоило.

- А мы с Эрикой на танцы собираемся! – вдруг совершенно по-свойски призналась Алена. – В соседний санаторий. Завтра или послезавтра – не решили еще. Туда мужчин не пускают – это военный санаторий, своих полно. Точнее, там почти одни мужики и есть. Пойдешь с нами?

- Подумаю… - осторожно проговорила Женька. – Я еще не решила толком, что буду делать завтра и послезавтра. Но танцевать люблю. Очень.

- Я тоже, просто обожаю! – широко улыбнулась Алена и послала ей воздушный поцелуй. – В детстве бальными танцами занималась, потом еще современными немного. Созвонимся!

Женька при полном параде вырулила из уборной и направилась в фойе, где ее уже заждался Александр. На душе было на редкость хорошо. Превращение Алены – врага в Алену – подругу принесло искреннюю, незамутненную и ни с чем несравнимую радость.

«Вот я дура-то! – удивлялась про себя Женька. – Чего сразу Алене так про Ромку не сказать? Девочка страдала, мучилась от ревности и обиды. А сейчас цветет! И мне сразу легко стало, будто камень с души свалился! Блаженны миротворцы?»

Александр разулыбался, завидев Женьку, и протянул ей кофе из автомата в пластиковом стаканчике. Горячо извинялся, что не заварной, но до кафе бежать далеко, и он точно бы опоздал к началу второй части представления. А вообще любит по-восточному, с острыми пряностями, сваренный в песке, и завтра непременно…

Женька заверила, что это сущие пустяки, и из вежливости пригубила напиток. Кофе был отвратительный и пах старой шваброй из каптерки уборщицы бабы Тамары.

Александр в ответ взял свободную Женькину руку и поднес к губам.

Она осторожно искала глазами, куда вылить мерзкое пойло – не бросать же полный стаканчик в урну? - когда из-за колонны появились Ромка с Дашкой.

Увидев Ромкину спутницу, Женька невольно скривилась. Той, что намедни сама щеголяла в нескромном ультрамариновом наряде, негоже осуждать других, но…

«Да, я вчера выглядела вызывающе, откровенно и сексуально-раскованно, - язвительно думала она, разглядывая Дашку. – Но между эпатажем и вульгарной дешевкой – пропасть, глубиной в Марианскую впадину. И тебе, девочка, это еще только предстоит осознать. Или так и останешься той, кто ты есть сейчас».

На Дашке была ультракороткая джинсовая юбочка с рваной бахромой и белая майка-алкоголичка с длинными бретельками, из которой наполовину виднелась грудь.

«На трассу – дальнобоев обслуживать! – вынесла вердикт ее наряду Женька. – А не по культурным мероприятиям ходить».

Александр почему-то замер, так и не выпустив Женькиной руки из своей, но той было не до него.

Ромка, в отличие от спутницы, был одет вполне прилично: в легкие джинсы и кремовую тенниску, подчеркивающую его уже совершенно шоколадный загар.

Дашка висла на нем, без умолку щебетала и преданно заглядывала в глаза. Ромка вел себя невозмутимо, отвечал односложно, но в глазах его плясали такие откровенные чертики, что было понятно, что про себя он ржет над несчастной Дашкой во весь внутренний голос.

Женьку он заметил сразу. Скользнул по ней восторженным взглядом и, делая вид, что внимательно слушает спутницу, незаметно показал поднятый вверх большой палец.

И Женька вдруг поняла, что ей это чрезвычайно нужно!.. важно!.. просто необходимо! Что она весь вечер ждала именно этого – Ромкиного молчаливого восхищения. Нет, можно, конечно, и вслух, но хотя бы…

Она открыто улыбнулась в ответ. Ромка остановился и встретился с ней взглядом.

Женька стояла и смотрела – смотрела – смотрела. В Ромкины невероятные медовые глазищи.

Время замедлилось, будто кто-то поменял скорость на видео проигрывателе: люди ползали, как улитки, лениво размахивая руками, продавец сувениров уронил монетку, и она катилась и катилась по полу. Медленно. Долго. Бесконечно. Казалось – разожми сейчас пальцы, и кофе, как в замедленных съемках, будет оседать на пол неспешным облачком полупрозрачных брызг.

«Так вот же оно! – вдруг поняла Женька. – То, что мне от Ромки надо! Оно у него в глазах: теплое, легкое, как вожделенная шуба из горностая, сладкое, как сок перезревшего персика. Иногда - с горечью пряных трав. Как сейчас, например. Никогда такого не встречала: всякое – разное – какое угодно видела, а того, что у Ромки – нет. И любопытно до дрожи, что ж оно такое? Тянет изучить, рассмотреть, осознать, прочувствовать! Но Ромка только дразнится этим, а распробовать по-настоящему не дает. Балбес! Жуткий, невыносимый балбес! Еще и жадина! Говядина».

- Ромочка, ты меня совсем не слушаешь! – обиделась Дашка и дернула его за руку. Время вновь понеслось вперед: люди забегали, замельтешили перед глазами, монета с разгону налетела на стену и остановилась: – Кого это ты увидел?!

Дашка развернулась и проследила за Ромкиным взглядом.

Женька приняла надменно-королевский вид и уже готова была сразить недостойную высокомерием венценосной особы, но вдруг произошло нечто странное. Ромкина спутница вздрогнула, побледнела, словно смерть и, пройдясь взглядом по Женьке, как по пустому месту, уставилась…

- Саша, что ты здесь делаешь?! – вырвалось у нее испуганно-дрожащее. – Ты же в Архангельске… в командировке…

- Встречный вопрос, Дарья, встречный вопрос! – язвительно отозвался Александр прямо у Женьки над ухом. – Ты тоже, гляжу, вовсю помогаешь бабушке на огороде! Уже и подзагореть успела, окучивая картошку.

Глава 21. Ночь между третьим и четвертым днем. История, филология и другие науки

Ромка, продолжая смотреть Женьке в глаза, беззвучно рассмеялся.

Она тоже тихонько прыснула в ответ – ситуация была на редкость комичной.

- А сколько раз я говорила, что хочу на море? - злобно прошипела Дашка, наконец-то отлепившись от Ромки. – Но тебе пох! Надо ж было с таким жлобом связаться – снега зимой не выпросишь!

- А ничего, что я тебе пять лет учебу оплачивал? – искренне возмутился Александр, и Женька под шумок высвободила свою руку из его плена: - И жила у меня на всем готовеньком. Попробовала бы для интереса саму себя обеспечивать: за квартиру платить, одеваться, продукты покупать.

- Я и говорю – жлоб! – безапелляционно припечатала Дашка. – Куском хлеба попрекнул! А то, что трахал меня – как хотел и когда хотел, про это забыл?! Я тебя младше на десять лет, между прочим! За молодость и красоту надо платить!

Женька поморщилась, словно от зубной боли, и сделала осторожный шаг в сторону. Она терпеть не могла разборок на людях: и себе никогда не позволяла, и чужие слушать было неприятно – будто ненароком вступила во что-то дурно пахнущее.

Александр угадал ее состояние и наградил виноватым взглядом:

- Прошу прощения за эту безобразную сцену! Что поделать – ошибка молодости. Был глуп и наивен, хотел благородно помочь девушке из провинции выбиться в люди. А взамен получил лишь черную неблагодарность. Но это предел – меня и эту даму больше ничего не связывает!

- Ах, ты м*дак!!! - истерично взвизгнула Дашка и, в два прыжка оказавшись рядом, выхватила у Женьки стаканчик с кофе и выплеснула его в лицо любовнику: - Думала, как человек, женишься, а ты…

Александр на мгновение опешил. Грязно-коричневая жидкость стекала у него по щекам, бесформенным пятном расплывалась по брендовой рубашке цвета металлик.

Но он быстро пришел в себя, вытащил из кармана брюк носовой платок и невозмутимо вытер лицо:

- Где взяла деньги на путевку? Отвечай, дрянь! У меня не могла: как чувствовал - к банку доступ по отпечатку пальца настроил.

- Тоже мне, задачка! - расхохоталась Дашка. – Каждый раз, когда ты бухой валялся, я твой палец к телефону прикладывала, и деньги себе на карту переводила. По-честному, много не брала – исключительно компенсацию за моральный ущерб. Думаешь, не знаю, что ты мне изменял по-черному? В каждом городе по бабе, и все ждут, надеются… Дуры! Что они только в тебе нашли с твоим…

Далее пошли такие анатомические и физиологические подробности, что Женька невольно залилась краской. Бывает такое – сама ни при чем, а стыдно так, что готова засунуть голову под бетонную плитку!

«Жесть! – с отвращением думала она. – Я подобных вещей никогда никому не говорила! Наедине, не то, что при свидетелях. Даже когда расставалась с откровенным «козлом», успевшим за недолгий период знакомства достать до самых печенок! Все-таки, воспитание – это в крови».

Александр удрученно вздохнул и влепил Дашке пощечину. Та заорала благим матом и яростно вцепилась ему в лицо. Длинные накладные ногти с нарисованными на них золотистыми сердечками хрустнули, ломаясь пополам, и обсыпались туда же – на залитую кофе рубашку.

«Разлука сердце делит пополам», - пришли почему-то на ум строки из Шекспира. Но Женька с виноватым видом вытолкала их прочь. Потому как к данной сцене подходили разве что куплеты из частушек. Причем, самых похабных.

Внезапно она почувствовала, как кто-то осторожно взял ее за руку.

- Гляди-ка, НПСы друг на друга сагрились! – со смехом прошептал на ухо голос Ромки. – Не думал, что вспомогательные персонажи такие безбашенные. Предлагаю покинуть опасную локацию! Или хочешь посмотреть вторую часть представления?

*НПС (сокр. NPC от англ. Non-Player Character) – в играх персонаж, который управляется программой, а не живым человеком*

Женька брезгливо повела плечом и отвернулась от продолжавших бесцеремонно выяснять отношения любовников:

- С меня на сегодня представлений хватит!

- Ок, - довольно улыбнулся Ромка. – Пойдем к морю погуляем.

Они вышли из открытого концертного зала пансионата на улицу и не спеша побрели к дальнему краю пляжа.

Там, за спиной, вновь звучала прекрасная музыка, ночное небо рассекали лучи прожекторов.

А у моря было тихо и спокойно: нежный плеск волны перекликался с беззвучным шепотом звезд. А, может, это прибой смывал чьи-то старательно построенные песчаные замки?

Ветер пах романтикой и мечтой о дальних странствиях. Или просто пересоленой рыбой с привкусом горечи выброшенных на берег темно-бурых водорослей. У каждого свое восприятие.

- Ты сегодня не такая, как обычно… - задумчиво проговорил Ромка, легонько сжимая кончики Женькиных пальцев.

И это ни к чему не обязывающее прикосновение было трогательным и таким… желанным?

- И какая?

- Взрослая, - вздохнул он, ступая на деревянную пляжную дорожку. – Серьезная. Уверенная в себе. Успешная.

Людей рядом не было совсем: то ли все пансионатчики смотрели представление, то ли сидели в летних кафе. А, может, давно видели десятые сны?

- Это, как раз, и есть мое обычное состояние! – звонко рассмеялась Женька. Впечатление, произведенное на Ромку, радовало и одновременно добавляло в кровь пьянящего азарта: – Говорила же, на курорте со мной что-то странное творится, морской воздух виноват, не иначе!

- Возможно. Но я-то привык видеть в тебе строптивого подростка: бесшабашного, изменчивого, словно морской ветер, каждую минуту готового то на шалости, то на подвиги. И вдруг ты… В голове вертится ассоциация с этим образом, но никак не ухвачу.

- Шахматная королева?

- Точно! Красиво, но непривычно до жути.

Женька опять рассмеялась, ловко стянула туфлю с правой ноги, попрыгала на ней, затем сняла левую и бросила обувку на дорожку:

- Не боись! Королева оказалась самозванкой! Как же здорово босиком, просто кайф!

И, подвернув платье, помчалась по песку к кромке прибоя. Впрыгнула, разбрасывая в стороны тучу мелких брызг, и побрела по мелководью. Волна накатывала, шлепая ее по голым коленкам, периодически нахально пыталась забраться выше – под юбку.

И Женька, жалея дорогой наряд, подкатила его еще выше - радикально высоко, едва-едва прикрывая край трусиков. А, может, и не прикрывая – все равно ночь, темно и ничего особо не разглядишь!

- Теперь узнаю! – Ромка догнал с туфлями подмышкой, скользнул нескромным взглядом по ее ногам и, улыбаясь, пошел рядом по берегу. – А я тебе писал, между прочим. Несколько раз. Не видела или принципиально решила игнорить?

Женька невольно погладила переброшенную через плечо сумочку:

- Не видела. Честно. Поставила беззвучный режим и телефон с начала представления еще не доставала. Ты что-то хотел?

Ромка рассмеялся:

- Хотел, хотел и перехотел хотеть! Сусанина, поржать не желаешь?

Женька поболтала ногой, создавая крутой водоворот:

- Рассказывай! Насчет поржать я завсегда за!

- Посидим?

Ромка остановился, присел на корточки, набрал горсть песка и, медленно разжимая пальцы, тонкой струйкой сыпал его в воду. Это было похоже на древние часы: песчинки падали и падали, будто отсчитывая… секунды?.. года?.. тысячелетия?

- Твоя типично подростковая выходка в кафе – задумчиво начал он, - проассоциировать распространенное в тюрских языках название «елдыз» - «звезда» с русским похабным словом. И вроде бы улыбнуться и забыть, но я почему-то зацепился. Что за сверхспособность в тебе? Отчего заставляешь окружающих думать, размышлять, докапываться до сути вещей? Даже по такому глупейшему поводу?

Женька выбралась на берег и плюхнулась рядом с Ромкой на край деревянной дорожки-мостика. Море заурчало и нежно облизало волной ее ступни.

- И как – докопался? – понимающе улыбнулась она.

- Да. Сидел с Дашкой, чтобы не слушать тупую болтовню, полез в интернете смотреть происхождение слов. И представляешь – ты была права! Они родственны! И восходят к древнеперсидскому корню, означающему «начало» или «рождение». Вполне прилично все, даже странно - откуда взялась нецензурщина?

- Тебя нужно с Линкой познакомить, подругой моей! – рассмеялась Женька, зачерпнула в пригоршню воды и брызнула в Ромку. – Она тоже обожает филологические казусы!

Но потом обхватила руками колени и, положив на них подбородок, задумалась всерьез. Уже убывающая луна чертила по морской глади желто-белую пунктирную линию, и мысль скользила по ней, устремляясь за горизонт пространства и времени:

- Полагаю, дело не в филологии, а в законах исторического развития. У цивилизаций древности в ходу были языческие культы, связанные с зачатием и рождением. И подобные термины были не просто приличными – сакральными. Но с принятием христианства или ислама – не суть – отношение к ним изменилось, превращая из священных понятий в ругательные. Сто процентов именно по этому слову не дам, но очень похоже на то.

Море одобрительно булькнуло, словно подтверждая ее догадку и схлынуло, оставляя на ногах пенные пузырьки.

- Откуда ты все это знаешь, Женек?! – изумленно посмотрел на нее Ромка.

- Папа – историк, специализируется по дохристианскому периоду Руси. Давно, правда, исследованиями не занимается – по состоянию здоровья, но кое-что помню из его рассказов.

В этот момент со стороны концертной площадки донесся характерный шум, похожий на бурные аплодисменты. Очевидно, это закончилось водное шоу.

- Гляди, небесные фонарики! – восторженно выдохнула Женька, указывая глазами на медленно поднимающиеся ввысь светящиеся точки. – Красиво как…

Ромка сел рядом с Женькой, взял ее за руку:

- Столетия – фонарики! о, сколько вас во тьме,

На прочной нити времени, протянутой в уме!

Огни многообразные, вы тешите мой взгляд...

То яркие, то тусклые фонарики горят.

- Валерий Брюсов, - улыбнулась Женька в ответ и встретилась с ним взглядом. – Спасибо.

- Не за что. Я помню, что ты любишь «Серебряный век».

Женьке было сказочно хорошо. Так, как не было уже очень давно. А, может, и никогда.

Море плескалось, щекоча голые пятки, ветерок поил солено-пряным коктейлем, а по небу плыли яркие фонарики, выстроившееся причудливым клином, словно рисуя витиеватую фразу на древнем языке.

Рука Ромки скользнула вверх и обняла Женьку:

- Наверное, это дико сложно – отрекаться от обычаев предков и принимать новую веру… Наших пра-пра-пра это ведь тоже коснулось.

- Зато в цивилизационном смысле – скачок в развитии, - вздохнула Женька и прижалась щекой к Ромкиному плечу. – Да, есть и другие мнения, но основной вывод этот. Иногда нужно вовремя уйти от старого.

- Умение вовремя уйти – вообще ценная вещь, - Ромкино дыхание коснулось ее волос. - Честно признать, что перспектив нет, и дальше будет только хуже. И это не только глобальных событий касается. Отдельного человека тоже. Я, например, считаю, что вовремя бросил профессиональный спорт – на пике, именно тогда, когда было нужно. И вовремя перестал играть в КВН. И… Надеюсь, сейчас тоже успел. Даже дважды надеюсь: и что ушел, и что вовремя.

- Ром, ты о чем? – Женька повернула голову и недоуменно посмотрела на него.

- Да так, ни о чем… - улыбнулся Ромка и уставился на ее губы. – Мысли вслух, не обращай внимания. Лучше скажи – не против чисто дружеского поцелуя?

Женька слегка обалдела. Нет, она понимала дружеские поцелуи – в щечку, например. Но Ромка за время сегодняшней прогулки по Сочи делал это раз десять, наверное. И разрешения не спрашивал.

И стало удивительно любопытно, что он имеет в виду. Просто очень-очень, до безудержу!

Но внешне она вновь прилипла взглядом к небу, где в черной глубине тонули превратившиеся в точки фонарики, и лишь легонько наклонила голову в знак согласия.

Ромка прижался губами к ее губам. Легко и совершенно невинно – так целуют родителей или близких родственников. Иногда лучшую подругу - например, поздравляя с днем рождения.

- Спасибо за чудесный вечер! – прошептал он. – Где-то там, на краю земли, я буду вспоминать о нем. Море, небесные фонарики… и тебя.

«Он прощается со мной! – поняла Женька. – Что ж, это лучшее расставание, которое у меня было. Честно и красиво».

Она сидела, как сидела, и смотрела на звезды. Странно, но ни обиды, ни горечи не ощущалось. Женьке было необыкновенно легко и как-то… Безмятежно? Умиротворенно? Сложно подобрать правильное слово. Словно сейчас она была где-то там – среди звезд и галактик, на стыке других миров. Не здесь.

Женька парила в невесомости, наслаждаясь ей, пробуя на вкус. Ее губы мечтательно приоткрылись. Сами собой. Совсем чуть-чуть.

Но Ромка почувствовал это, и его ладони, лежащие на Женькиных плечах, напряглись. Он требовательно заглянул в глаза, ища ответ, но Женька так и сидела с приоткрытыми губами и смотрела мимо него. И, лишь вдалеке, на самом краешке сознания промелькнула по-детски озорная мысль:

«Интересно, что будет делать Ромка дальше? Сорвется или..?»

Ромка сорвался. Шумно вдохнул, сгреб ее в охапку и поцеловал по-настоящему: долго и откровенно. Не спеша изучал, ласкал языком, играл губами. Женька знавала разные поцелуи: нежные и страстные, легкие и горячие, умело подводящие к…

В Ромкиных было то, что она еще никогда не встречала – искренний, незамутненный восторг. Восторг лился безудержным потоком, впитывался в кожу, проникал в кровь.

- Какая же ты сладкая, Женечек! – сбивчиво шептал Ромка, хватая воздух. – В сахаре купаешься что ли? Брусника, настоянная на меду. А кто-то наивный думал, что сможет уйти… просто так. Балбес, да?

И Женьке в этом действе нравилось все: Ромкин вкус, его эмоции, само осознание, что он не удержался.

Она обвила его шею руками и ответила на поцелуй. Да так, что Ромка закрыл глаза и растаял, полностью отдав инициативу.

Море ехидно булькнуло, точно хохотнуло, и окатило парочку целым сонмом колючих брызг, заставляя отлепиться друг от друга. Женьке почему-то вспомнилось, как бабушка разливала водой дерущихся во дворе котов.

- И все-таки зараза ты, Сусанина, - вздохнул Ромка, утыкаясь ей в плечо. – Скажи, что это было-то?

- Недружеские поцелуи! – вырвалось у Женьки само собой.

- Вы на редкость проницательны, кэп! – осторожно улыбнулся он и чмокнул ее голую коленку. – Делать со всем этим что будем?

Женька смутилась и одернула подол, прикрывая ноги:

- А что ты можешь предложить?

- День сурка! Точнее, ночь! – фыркнул Ромка и вдруг, посмотрев на Женьку, рассмеялся: - А, ты же не помнишь! Спрашивала у меня уже. Вчера. Причем этой самой фразой, слово в слово!

- И что ты предложил?

- Что-что… известно что… - пробормотал он, но Женька поймала в глазах знакомых чертиков: – Выпить, естественно! Водки. А ты что подумала?

- Я с сегодняшнего утра пламенная неофитка обществатрезвости! – испугалась Женька. - Предлагай что-нибудь другое.

- Оно и правильно! – подмигнул Ромка. - Смысл тебя поить - только продукт зря переводить! Ты ж хоть пьяная, хоть трезвая, жестко прешь по одному сценарию. Далее по программе вывернешь мне мозг наизнанку и завалишься дрыхнуть? С чистой совестью?

Женька рассмеялась. Она перестала стыдиться вчерашней ночи. Ромка был близкий-близкий, и в глазищах его так явно читалось то самое… неизведанное.

Ромка взял с песка свою сумку и вытащил пол-литровую пластиковую бутылку:

- Другое говоришь? Минералку будешь?

Женька кивнула.

Он открутил пробку и вложил бутылку ей в руку:

– Лады, давай попробуем что ли. Скажите, профессор, в продолжение нашей сегодняшней интеллектуальной беседы, – какова скорость нейронных импульсов в мозгу элитных африканских животных?

Женька поперхнулась минералкой и недоуменно посмотрела на Ромку.

- В смысле, сколько времени обычно доходит до мега-жирафов? – со смехом перевел он. – Пару глотков мне оставь.

- Ааааа… - улыбнулась Женька и задумалась.

Она действительно любила неспешное развитие событий. Плюс последние годы стабильно много работала: оставалась допоздна, выходила в субботу, а иногда и в воскресенье, брала подработки. Впрочем, и мужчины ее сплошь были деловые и успешные, что означало или постоянные командировки, или переговоры с партнерами за полночь, или… Встречаться удавалось в лучшем случае раз в неделю. Или реже. Конфетно-букетный период протекал в основном по переписке. И если сложить все это вместе, то…

– Месяца два примерно, - наконец высчитала Женька и протянула Ромке бутылку с минералкой. - Иногда три.

- Хренасе… в свою очередь закашлялся он. – Три? Месяца?! До того, как?!! Прекрасно! То есть в моем случае – без вариантов! Через неделю я уже тю-тю.

Он вскочил на ноги, со злостью зашвырнул пустую бутылку в сумку, пнул ногой, чтобы она лучше туда провалилась, и язвительно посмотрел на Женьку:

- И знаешь, не удивлен. Ни разу. Потому как ты, Сусанина, только мозги поиметь способна. Феерично! А здорового секса от тебя не дождешься!

Море зашипело змеей и обвило ноги холодной скользкой волной. Женька поежилась и отодвинулась.

У нее даже не было сил злиться на Ромку.

«Сама виновата! – честно признала она. – В очередной раз полезла на те же грабли».

Ромка застегнул сумку и поставил перед Женькой черно-белые туфли:

- Обувайся, Женек! Идем домой, холодно уже.

Глава 22. Ночь между третьим и четвертым днем. Статус-кво

Половину дороги к родному корпусу они молчали. Шли рядом, но на некотором отдалении друг от друга.

Ромка о чем-то напряженно думал, хмуря брови, Женька изображала королевское высокомерие.

Лишь Женькины каблучки упрямым цоканьем разбивали гнетущую тишину, словно молоточки, неумолимо забивающие гвозди в крышку… Куда-то!

Откуда-то сверху… с гор? прилетели совсем не июльские колючие ветра, от моря потянуло промозглой сыростью. Хотелось горячего чая, шерстяной плед и ни о чем не думать.

Наконец, Ромка не выдержал:

- Где ты их берешь-то, Женек? Тех, кто с тобой по три месяца за ручки гуляет? Думал, такие реликты давным-давно повымерли!

- Где надо, там и беру! – надменно отозвалась она. – А ты у нас, значит, не реликт? И за ручки ни-ни?

- Я современный человек с практическим взглядом на жизнь! – фыркнул Ромка. - Нет ни времени, ни желания заниматься ерундой!

Женька презрительно сжала губы. В голове закрутился ворох ответных реплик, одна ехиднее другой, но вдруг ладони что-то коснулось - Ромка осторожно взял за руку и переплел пальцы.

Женька незаметно скосила на это взгляд, но промолчала. Два умных слова, отражающих ее состояние рядом с Ромкой, привычно заняли боевой пост.

Мотыльков над фонарями посреди газона уже не было. Вместо этого светящиеся грибочки окутывала легкая дымка, словно пар над кипящим чайником. Трава выглядела мокрой, как после дождя.

– Не подумай: не смеюсь и не осуждаю, - спокойно продолжил Ромка, - просто понять хочу. Получается, можно столько времени гулять-гулять и догуляться до чего-нибудь определенного, а можно пойти и дальше гулять – лесом?

- Чувства – материя тонкая! – гордо выдала Женька, хотела отобрать руку у Ромки, но он не отпустил: - Гарантий тебе никто не даст.

- Трэш! – Ромка скривился так, будто у него заболели все зубы одновременно. – Это ж реально чокнутым быть надо, чтобы в подобную авантюру ввязаться. Три месяца жизни коту под хвост! У меня максимум две недели было. Все – от начала до конца. А чтобы три месяца и без гарантий… Нафиг-нафиг, уж лучше в тайгу.

Женька обиделась, но виду не подала, наоборот, еще выше задрала подбородок:

- Правильно! Куда тебе отношения, Илларионов? У тебя ж, считай, кроме секса и не было ничего!

- Почему это не было – было! – в свою очередь разозлился Ромка. – Классное такое состояние, когда хорошо с человеком, полностью с ним подходите друг другу, гармония.

По аллейке ползла жирная улитка, таща на себе коричнево-полосатый домик, и растерянно шевелила двумя парами рожек.

Женька переступила ее, а Ромка замешкался и носком туфли осторожно сдвинул в кусты.

- В постели? – язвительно уточнила Женька. – Две недели?

- Да! И что?! – еще больше разошелся Ромка и дернул ее за руку. - Ты, Сусанина, будто в прошлом веке живешь! Точнее, в позапрошлом. Ладно, допускаю, что ты особенная. Но три дня более чем достаточно, чтобы в этом убедить! Я три дня еще ни с кем за ручки не гулял! И два тоже. Молчу, что мы в одной кровати спали. Я взрослый мужчина со здоровыми потребностями… Это ненормально, понимаешь?!

- Балбес ты, Ромка! – изобразила понимание Женька. – Одни потребности на уме и есть. Просто не дорос до серьезного еще.

Внезапно прямо перед глазами возникла родная веранда, будто выскочила навстречу из-за угла. Сырой ветерок трепал брезентовый навес, гонял по дощатому полу картонный стаканчик из-под кофе. Отдыхающих на веранде не было – позднее время и погода не располагали.

Ромка резко остановился и сжал Женькины пальцы:

- А для тебя серьезное – это когда кому-то плохо, да? Обязательно заставить страдать и биться головой об стену?

Женька недоуменно оглянулась на Ромку. Вид у того был угрюмый, в светло-карих глазах читалось раздражение.

- Вроде никто никуда не бился… - примирительно проговорила она. – Все спокойно было.

- Да?! – криво усмехнулся он. – А где тогда твой, который «по большой и светлой»? Первый самый? Что с ним случилось?

Женька вздрогнула и невольно ухватилась за деревянные перила веранды. Это был, как говорится, удар ниже пояса. Нет, тема не входила в разряд запретных, просто она не любила на нее распространяться.

Но Ромка смотрел в глаза и напряженно ждал ответа. Дались ему эти… дела давно минувших дней!

- Где-где, - подчеркнуто спокойно произнесла Женька. – Расстались. Бывает.

С плетущейся на второй этаж лозы дикого винограда сорвался коричневатый, полностью сухой лист, и мягко спланировал под ноги.

- А как же высокие чувства? – Ромка проехался по листу подошвой, разминая в труху: - Любовь прошла – повяли помидоры?!

- Обстоятельства так сложились! – Женьку уже начал напрягать этот бесцеремонный допрос. – Он закончил универ без военной кафедры, повестка в армию пришла.

- Аааа! – на лице Ромки мелькнуло искреннее злорадство. – Что-то я подобное и предполагал. Год впустую… ты ж не дура, чтоб на такое подписываться!

Женька сердито засопела. И уже собиралась выдать Ромке все, что она думает про его фантазии, и что в реале все было совсем не так…

Но тот уже исправился и даже попытался улыбнуться:

- Не парься, все норм, я тоже не понимаю отношений на расстоянии. Женек, чисто для интереса, а со вторым что случилось?

- Уехал на стажировку за границу. Тоже на год.

Ромка расхохотался. Искренне, взахлеб:

- Сусанина, у тебя, оказывается, все по графику! Вижу четкую линию тренда! А третьего на год в тайгу, да?!

Женька разозлилась по-настоящему. Всерьез. Точнее, почувствовала, что ее до печенок достал этот идиотский разговор.

- Третий переехал в другой город, - с ледяным спокойствием выдала она. – Наследство от бабушки получил. Если интересно про четвертого, пятого, десятого и так далее – приду в номер, оформлю в виде таблички в экселе и скину тебе на почту. Там очень удобно рисовать графики и линии трендов. А сейчас, извини, хочу отдохнуть.

Ромка побледнел и сжал ее ладонь так, что хрустнули костяшки пальцев:

- В смысле – десятого и так далее?!! Сколько у тебя их было, Сусанина?! Я только-только с двумя смирился, а тут такие новости. Гляжу, ты себе ни в чем не отказывала. Налево-направо, да?! А кому-то… мне потом с этим жить?!

И это был предел. Край. Потолок.

- Отпусти. Больно, - произнесла Женька таким тоном, что Ромка вздрогнул и разжал руку. – Ты забываешься, Илларионов. И вообще – воспитанные люди подобных вопросов не задают. Я же не спрашиваю, какой у тебя счетчик побед на сексуальном фронте!

- Так спроси! - с вызовом проговорил он и сплюнул через зубы. – Я отвечу. Не все, правда, помню, но плюс-минус…

- Неинтересно! – брезгливо поморщилась Женька.

На этом по уму стоило бы остановиться. Хотя бы на этом. Но она посмотрела в Ромкины злющие глаза и звонко рассмеялась:

- Слушай, Илларионов, а если бы я за ручки гуляла не по три месяца, а по три дня, как ты предложил, их бы было еще больше! Намного больше!

Женька облизнула губы от усердия и, ехидно поглядывая на Ромку, начала производить вычисления вслух:

- Три месяца – это примерно девяносто дней. Девяносто поделить на три… Итого: в тридцать раз! Тридцать умножить на…

- Не надо! – глухим голосом перебил Ромка и сгреб ее в объятия. – Не надо, Женечек, пожалуйста…

- Значит, я из позапрошлого века? – шипела Женька, выдираясь из Ромкиных рук. - Зато ты у нас современный, да? А что за махровый домострой был только что – не знаешь?!

- Прости… - выдохнул Ромка, отпуская Женьку. – Не знаю. Раньше такого за собой не замечал, честно. Морским воздухом передышал, наверное.

- Поздравляю, Илларионов! – Женька с недовольным видом огладила на себе платье. – Это были самые отвратительные разборки в моей жизни!

- Отлично! – усмехнулся он. – Хоть чем-то запомнюсь среди твоих десяти плюс. Лично мне сравнивать не с чем. Первый раз так вляпался.

- Спокойной ночи, Рома! – снисходительно улыбнулась Женька и, царственно расправив плечи, застучала каблучками на второй этаж.

Ромка остался стоять у веранды первого этажа.

Женька вошла в номер, зажгла свет. Он загорелся как-то тускло, словно лампочка припала пылью. Сквозь незакрытую балконную дверь ветер приносил холодную изморось.

Женька закрыла дверь и прижалась лбом к стеклу.

«Стыд и позор! – пришло в голову удрученное. – Оторвалась на Ромке по полной. А еще Дашку осуждала! Конечно, кое-кто сам нарывался, но мне полагается быть умнее. На целых три года. А с чокнутых малолеток какой спрос?»

Следом, правда, пришла мысль, что двадцать четыре года – уже далеко не пятнадцать, и как-то странно себя Ромка ведет… иногда, но Женьке было не до глубоких размышлизмов.

Она сбросила туфли, стянула платье, сняла молочком косметику с лица и встала под душ. Но напор сделала совсем слабый, так, чтобы вода почти не шумела.

А сама непроизвольно прислушивалась, ловила каждый шорох, ждала, что вот-вот раздадутся знакомые шаги, хлопнет дверь соседнего номера. Но в коридоре было тихо до жути. И это наводило на грустные мысли:

«Пошел утешаться к… Сашке? По уму правильно, конечно. Но отчего-то хочется не по уму!»

Женька просушила волосы полотенцем, расчесалась и натянула «спальную» футболку.

Ночь за окном выглядела уныло и беспросветно. Наверное, оттого, что стекло покрывали меленькие капельки воды? На душе было аналогично. И даже когтистый зверь заблудился и сгинул во тьме. Женька его не ощущала. Совсем.

Чтобы отвлечься, она полезла в телефон. На экране горело сразу несколько непрочитанных сообщений. Все были от Ромки, но отправленные давно – несколько часов назад:

«Как шоу? Нравится?»

«Все-таки набери потом. Буду ждать».

«Хочешь прикол?»

«Женек, давай сбежим, а?»

Женька читала смс-ки, и ей было грустно. Внимание привлекло еще одно сообщение – содержащее только ссылку. Она ожидаемо называлась «резюме».

Женька без раздумий скачала файл на телефон:

«Разборки разборками, а обещания нужно выполнять».

Она пробежала текст глазами и невольно поморщилась – резюме представляло собой натуральную кашу, где все было в куче: работа, учеба, спорт, хобби.

Но потом зачиталась.

«Умный ты, Ромка! – с гордостью подумала Женька. – И диплом с отличием, и участие в научных конференциях, и даже собственные разработки. Только потенциальному работодателю это не нужно. По крайней мере, на ту должность, куда ты хочешь попасть».

Она полностью откорректировала резюме: перестроила структуру, выделила важное, безжалостно выбросила лишнее. Потом задумалась и набросала сопроводительное письмо – где вообще все кратко и по сути.

«Эйчары везде эйчары! – весело решила она. – Приятно, когда все по-человечески оформлено».

Женька только-только закончила работу и сбросила результат на Ромкину почту, как раздался стук в дверь.

- Кто? – вырвалось у нее машинальное.

- Рома из гугл хрома! – со смехом отозвался знакомый голос. – Доставка вкусняшек с сайта «балбес.ру»! Откроешь? Или дрыхнешь?

Женька вне себя от радости подскочила с места и распахнула дверь:

- Нет, не сплю!

Ромка стоял в коридоре с коробкой пирожных и улыбался во все тридцать два:

- Тогда приглашаю на трубку… то есть кружку мира! Точнее, чая! С пирожными. На телеке каналы настроил – посмотрим что-нибудь?

- Сильный ты, Ромка… - Женька шагнула к нему и на миг прижалась губами к щеке. – Умение первым мириться дорогого стоит. Уважаю.

Он обнял ее свободной рукой и уткнулся куда-то в макушку:

- А я думал это… бесхарактерность… совсем. Но все равно пришел.

- Не… - Женька убежденно мотнула головой. - Бесхарактерность – это когда ничего не делают, только сопли жуют и на жизнь жалуются. Это точно не про тебя!

- Значит, все-таки не балбес? – рассмеялся Ромка. – Приятно. Ты идешь или где?

- Иду. Переоденусь только.

Ромка скосил взгляд на медвежонка на ее футболке, нуждающегося в защите, и застенчиво мотнул головой:

- Не стоит. Косички еще заплети, как вчера. Мне понравилось.

- Запросто! Жди, через пять минут буду.

Женька подлетела к зеркалу и на миг обалдела от собственного сияющего взгляда. Косички получись пушистые, торчащие в разные стороны – наверное, оттого, что забыла после мытья нанести на волосы бальзам, все Ромку выслушивала.

Но так было даже забавнее! Женька заколола челку невидимкой и задумалась, что надеть с футболкой.

Та, правда, была достаточно длинной сама по себе, и уж точно прикрывала ноги больше, чем вчерашнее ультрамариновое платье, но все-таки...

Женька остановила выбор на коротких шортах – велосипедках и уже через минуту стояла возле двери соседнего номера.

Ромка вскипятил воду, поставил на стол коробку с чайными пакетиками, выложил пирожные на тарелку, достал из стола длинные стики с сахаром. Включил телевизор, где по одному из каналов шла какая-то комедия. Кажется, даже смешная. Ах, какая разница?

Женька уселась на краешек кровати и молча наблюдала за Ромкой. На душе было хорошо-хорошо, легко-легко, замечательно просто!

Ромка перехватил ее взгляд и убрал на телевизоре звук до минимума.

- Ром, я тебе письмо отправила… - произнесла Женька, просто, чтобы занять достаточно долгую паузу.

И вдруг почувствовала, как краснеет. Потому как выглядело это со стороны, прямо, скажем, не очень. Есть люди, что про каждую мелочь, для кого-то сделанную, по десять раз напомнят, откровенно выпрашивая благодарность.

Женька подобных фруктов не переносила, и сама к ним, естественно, не относилась. Но бывает же, когда брякнешь, не подумав!

Ромка замер и пристально посмотрел в глаза. И под этим его взглядом Женька смутилась окончательно и опустила голову.

- Я в курсе, - подчеркнуто спокойно выговорил он, пододвинул к ней чашку и бросил туда чайный пакетик. – Еще когда к твоей двери подходил, заметил. Ждешь реакцию? Ее не будет. Потому что письмо удалил, не читая.

Такой «благодарности» Женька точно не ожидала! И оттого растерялась. Конечно, Ромка мог передумать насчет резюме. Или оно ему было уже не надо. Или…

Внезапно в голове мелькнула догадка. Это было дико невероятно, но…

Женька не стала задавать наводящих вопросов, сыпать намеками и подколками, просто взяла свой телефон, открыла папку отправленных писем и осторожно положила перед Ромкой:

- Я отсылала тебе это.

- Резюме? – через миг выдохнул он.

- Да. Ступила, тему письма оставила пустой.

Ромка плюхнулся рядом с Женькой на кровать и спрятал лицо на ее плече:

- Прости! Конечно же, ты не могла... Хрен знает что, с головой творится.

- Это ты меня прости, - тихо проговорила она и запустила пальцы в его волосы. – Я взрослый человек и отлично умею съезжать со скользких тем. И в разговоре с тобой могла это сделать, как минимум, раза три. Но вместо этого поперла напролом, реально, как тупой подросток.

- А я тогда кто? – усмехнулся Ромка и ухватил зубами ее косичку. – Выпускник детского сада? Почему ты должна меня жалеть и гладить исключительно по шерстке?

Женькина рука замерла в его волосах.

- Не, в смысле, мне очень нравится! – он демонстративно потерся макушкой об ее ладонь, и Женька, улыбнувшись, продолжила копаться в Ромкиной шевелюре: - Я без обид: сам нарвался, сам получил. Только от этого понимания ни капли не легче.

- Настолько ревнивый?

- Нет. То есть да, но не настолько. Не боись, Женек, я не домостроевец. И комплексов особых нет, и понимаю, что ты взрослая, и…

Ромка выпустил Женькину косичку, и опять уткнулся в ее плечо:

- Эти твои… плевать, сколько их было. Не достойны они тебя… понятно? Чувствую я это, и рад бы не, а оно само…

- А ты значит, достоин? – вырвалось у нее само собой язвительное.

- Нет, - тихо отозвался Ромка. - Я тоже нет. Совсем нет. Тем более.

Он вдруг сполз вниз, сел на пол и, обхватив Женькины ноги, начал целовать коленки: мягко, осторожно, еле-еле касаясь губами.

Женька сидела ни жива ни мертва.

Да, у нее были мужчины. И разные слова и обещания. И постельные эксперименты. И… Но такого не было точно. Никогда.

Стрелка часов перевалила за два. И ночная пансионатская жизнь окончательно сошла на нет: не играла музыка, не слышался шум шагов, и соседи за стеной давным-давно спали.

Только море шумело – размеренно и монотонно, будто в тысячный раз рассказывая одну и ту же историю.

Дверь на балкон в Ромкином номере была приоткрыта. И холодная изморось залетела через нее с улицы. Но почему-то осела исключительно на Женькиных ресницах, делая их тяжелыми - тяжелыми и мокрыми – мокрыми. Дурацкая погода!

- Ром, ты чего? – наконец пришла в себя Женька.

- Ничего! - выдохнул он и отстранился. – Острый токсикоз во всей красе, что у меня еще может быть? Только не тот, что у беременных, а другой.

- Да? Думала, он не так проявляется.

- А ты у нас в этом эксперт? - усмехнулся Ромка, встал и налил ей в чашку уже порядком остывшей воды из чайника: - У всех по-разному, как видишь. Вкусняшки бери.

Женька молча взяла с тарелки пирожное – суфле со свежей клубникой и взбитыми сливками.

Чувствовалось, что нужно что-то сказать… хорошее? доброе? правильное? Но в голове был вакуум. Абсолютный.

Ромка потрогал чайник рукой, поморщился и опять включил его:

- И что я хотел-то… Сусанина, давай восстановим статус-кво?

- Какой еще статус-кво? – удивилась Женька.

- Вернемся к тому, что было до… до сегодняшних посиделок на пляже.

Женька облизала крем с губ и недоуменно уставилась на Ромку:

- Опять дружба что ли? Ром, это даже не смешно! Пробовали уже – не получается.

- Другое у нас тоже не получается. Извини, но сегодняшней жести с меня хватит. До сих пор голова болит.

Женька уже открыла рот, намереваясь что-то сказать, но Ромка перебил:

- Успокойся, Женек! Ты ни при чем. Это у меня на тебя неадекватная реакция – как на тяжелое психотропное вещество с неизученными побочными эффектами.

Женька сочувственно улыбнулась – это было так знакомо! - оторвала от эклера шоколадную медальку и отправила в рот:

- И что теперь?

- Варианта два. Первый - разговариваем исключительно на нейтральные темы, друг друга не трогаем и в личную жизнь не лезем. Второй – перестаем морочить головы и разбегаемся. Выбор за тобой.

Женька посмотрела на Ромку: он был серьезный – серьезный и оттого смешной – пресмешной. И откусила эклер - мягкий, воздушный, со сладкой сливочной помадкой. Сразу вспомнились Ромкины поцелуи на пляже:

- Два варианта и все? Точно?

- А ты секса хочешь? – обрадовался Ромка и в глазах его заплясали знакомые чертики. – Правильно говорят - вместо того, чтобы долго уламывать, нужно просто подождать! Только фиг тебе, Сусанина! Мне перед вахтой опасные эксперименты не нужны. Можешь даже не мечтать - твой поезд ушел.

Женька посмотрела на Ромку и опять улыбнулась. По-доброму. Конечно, ей еще никто такого не говорил. Никогда. Но это ж Ромка, чему удивляться?

«Сама виновата! – весело подумала она. – Не хотела предсказуемости, получи лютую оригинальность!»

Женька не торопясь дожевала эклер, допила чай:

- Ушел поезд, говоришь? Тю-тю на Воркутю со второго путю? Тогда и я пойду. Спасибо, Ромка, все было очень вкусно!

Ромка поставил недопитый чай на стол и рассмеялся:

- Зараза ты, Сусанина! Скажи, почему я на твои детские разводки ведусь, а ты на мои – нет?

– Учись, Илларионов, пока я жива! – гордо заявила Женька и тоже рассмеялась.

Ромка сунул ей подушку и взял в руку пульт:

- Падай, учительница первая моя, сейчас нормальный фильм посмотрим, этот какой-то отстойный!

- Ром, обалдел? Полтретьего! Я спать хочу!

- Завтра на пляже выспимся! – он действительно включил другой фильм и сделал звук громче: - Но если хочешь – засыпай спокойно, я сегодня ложиться не буду. До утра премиум доступ к библиотеке оплатил, надо по максимуму литературы закачать, а то в тайге или совсем инета нет или трафик ужасный.

Ромка взял со стола телефон и показал Женьке, на экране действительно горела иконка скачивания файла с мудреным названием:

- Все-таки решил поступать в аспирантуру. На заочку. Ты сказала, что мне в науку надо, я и поверил. Есть в тебе что-то неординарное - точно есть!

Женька довольно улыбнулась и честно уставилась в телевизор. Фильм был неплохой, но она его уже видела. Поэтому ровно через две минуты положила сложенные ладошки под щеку и прикрыла глаза.

Но не заснула. Просто незаметно наблюдала за Ромкой из-под ресниц. Приятно на него смотреть было! Радостно.

Ромка убрал со стола, выключил телевизор, несколько минут шумел водой в душе.

Потом погасил свет и сел рядом на кровати:

- Женек, спишь?

Она не ответила, тщательно притворяясь спящей. Ей было любопытно, что будет делать Ромка. Сильно любопытно! И весело.

- Точно дрыхнет! – восхищенно пробормотал Ромка. – Вот сверхспособность у человека – дрыхнуть при любых обстоятельствах. Причем бессовестно!

Он осторожно улегся возле Женьки, обнял ее, утыкаясь губами куда-то над ухом:

- А по программе полагается с чистой совестью! Твоя совесть именно такая – чистая и помытая. Скучает по тебе бессовестной. Очень.

Женька не поняла прикол насчет совести, но сделала вид, что ворочается во сне и уютно устроилась на плече у Ромки.

«Интересный у нас статус-кво!» – мелькнула в голове озорная мысль.

Ромкины волосы были слегка влажными. Он пах мужским шампунем, мятной жвачкой и собой. Последний из запахов был особенно хорош. Родной такой… Ромка сладко вздохнул и закусил Женькину косичку.

И Женьке стало хорошо – хорошо, легко, волшебно просто! Ромка просто лежал рядом и монотонно сопел на ухо. И тем излучал силу, надежность, уверенность и еще то самое – теплое и сладкое, что было у него в глазах.

Женьке было очень нужно это. Именно это. Просто до одури и дрожи в коленях! Но только Ромкино.

«Странно у него оно как-то… - думала Женька, прижимаясь щекой к Ромкиному плечу. – Нестандартно. Неразумно. Неправильно. Не… И, наверное, с этим нужно что-то делать. Но что? Кто-нибудь вообще знает, что полагается делать в таких случаях?»

Женьке стало страшно, что она непременно сделает все не так! И решила не делать ничего:

«Пусть оно как-то… само собой… получится… что-нибудь».

Холодная изморось блестела на оконном стекле, отражая тусклый свет фонаря. Но сейчас она казалась россыпью бриллиантов.

Глава 23. День четвертый. Завтрак и прогулка у моря

Эту ночь Женька запомнила намного лучше, чем предыдущую.

Хотя честно спала до семи утра, еще и как – сладко, безмятежно, как в далеком детстве. При этом прекрасно ощущая все, что происходило у них с Ромкой. Бывает же так – сон и явь одновременно, перемешанные, взбитые до невесомого, игристого коктейля.

Конечно же, ничего конкретного не было! Но по мелочи сладкого хватало, причем именно такого, что было нужно Женьке: Ромкины осторожные объятия, его дыхание на щеке, ладонь, легонько гладящая коленки – дались же они ему!

Женьке всегда требовался период привыкания к другому человеку, принятия, настраивания на одну волну: улыбки, разговоры, ни к чему не обязывающие прикосновения.

Ее мужчины были старше, в силу жизненного опыта понимали Женькину особенность и не торопили. Но они, благодаря тому самому опыту, не целовали ее на первых свиданиях, как Ромка, - жарко и необузданно, и уж точно не укладывались с ней просто спать в одну постель.

Ромка… Ромка давал намного больше, чем кто-либо до него. В его прикосновениях был тот самый трепетный восторг, разливающийся по телу живительным эликсиром. Когда чувствуешь, что ты не ты, а кто-то совершенно особенный. Высшая сущность?

У Женьки такой яркий опыт был впервые.

«Но неужели нельзя было это же все, но по-человечески? – растерянно думала она сквозь сон. – По стандартному сценарию? Зачем, как говаривала бабушка, «штаны через голову надевать?»

Спал ли Ромка вообще, Женька так и не поняла. Его телефон время от времени пищал, уведомляя об окончании закачки, Ромка привставал, лениво тыкал в экран и опять возвращался к Женьке – прижимался, скользил губами по шее.

Женьке было хорошо – сладко, уютно, защищенно. Насчет Ромки… а кто ж его знает?

«Сам захотел! - эгоистично решила во сне Женька и нырнула Ромке «под крылышко»: - Ничего, утром скажет… что-то – куда денется после такого-то! - и все будет хорошо».

Проснулась она, что удивительно, от холода: привычного «солнечного удара» по глазам не произошло, зато сквозь неприкрытую балконную дверь сквозило сыростью и промозглостью. Юг, называется! Конец июля!

Запищал будильник на Ромкином телефоне. Друг со статусом кво провел по нему пальцем, затыкая, и привстал на локте, выглядывая в окно.

- Пасмурно сегодня… Сусанина, подъем! На пробежку идешь?

Женьке вдруг стало стыдно, что она претворялась спящей. И неловко. Она уткнулась носом в подушку и преувеличенно сладко засопела, изображая глубокий сон.

- Талант не пропьешь! – восхищенно причмокнул Ромка. – Дрыхнет, как пожарный! Мне бы так.

И ловко соскочил с кровати:

- Тем лучше. Меня тут не было.

Он быстро переоделся – Женька честно не подглядывала! – взял полотенце и направился к двери. Но вернулся, вытащил из шкафа тоненький плюшевый плед, укрыл подругу и помчался воплощать в реальность идеалы ЗОЖ.

Женька подождала минут пять и сбежала от греха подальше к себе в номер. Сказать, что она была в шоке от Ромкиного поведения, означало не сказать ничего! Сообщи сейчас кто-то, что Земля плоская, а миром правят рептилоиды – поверила бы сразу и безоговорочно!

Женька умылась, почистила зубы, завязала волосы в высокий хвост и вышла на балкон – снять с сушилки полотенца. И невольно поежилась от холода – на улице было совсем не по-летнему: небо затянуло серым войлоком, сердитый ветер пробирал до костей.

Море… море выглядело на редкость необычно! Словно кофе-капучино, украшенное плотной, идеальной пенкой, или клубника, утопающая под слоем взбитых сливок, или…

- Давно такого тумана не видел, - внезапно подтвердил совсем рядом голос Ромки. Друг со статусом со своей стороны балкона невозмутимо вывешивал на веревку мокрые плавки: - Лезет с моря, густой, как сметана. В новостях пишут, что с гор циклон спустился, оттого резко похолодало. А вода-то теплая, вот и парит. Эх, загорать сегодня не получится!

- Закон подлости! – выдавила Женька из себя улыбку. – Это потому, что кое-кто собирался на пляже выспаться! Ромка, ты что – вообще не спал?

- Почему, спал, - с самым честным видом заявил он, но взгляд сосредоточил на тщательном закреплении прищепками улетающего полотенца: – Несколько раз вырубался минут на пятнадцать. За столом, на локте.

Женька вспомнила Ромкино дыхание над ухом, его жаркие губы на шее и изобразила виноватый вздох:

- Надо было меня растолкать и выпроводить!

- Причем тут ты, сказал же – литературу до утра качать буду, - небрежно отмахнулся Ромка. – Как раз успел, ночью самый трафик. Ничего, в маршрутке досплю – мы с тобой сегодня на экскурсию едем, в дендропарк. Культурно-познавательный отдых, как и обещал. И никаких трущоб с кустами!

Женька договорилась с Ромкой встретиться через пять минут на веранде, чтобы вместе пойти на завтрак, и юркнула обратно в номер.

«Надо одеться теплее, - подумала она. – А то от этих курортных погод зуб на зуб не попадает!»

Впрочем, выбора особо не было – из теплых вещей она взяла только джинсы – стрейчевые, ярко-синего цвета, и в комплект к ним такую же джинсовую рубашку на кнопках.

Дрожа от холода, Женька натянула штаны и задумалась. Под рубашку она всегда надевала маечку, но обе майки, прихваченные на курорт, были грязными. Одна воняла костром, вторую умудрилась в столовой залить соком.

«Специально же брала одежды с запасом, чтобы не стирать! - вздохнула она. – Но по майкам не рассчитала».

Женька попробовала натянуть рубашку на футболку, но вышло нехорошо: навыпуск – выглядывает, в джинсы заправишь – торчит некрасивым валиком, будто на талии изрядная жировая прослойка.

В итоге она плюнула и надела рубашку на голое тело – та села отлично, как влитая.

«Пора завязывать с ночным дожором! - фыркнула Женька и покрутилась перед зеркалом. – Впрочем, оно и правильно, что без майки. Потеплеет – спарюсь, как в сауне. А оно точно потеплеет, июль как-никак».

Собиралась она намного больше пяти минут, и Ромка явно заждался на веранде. Но возмущаться не стал – лишь окинул подругу придирчивым взглядом и многозначительно усмехнулся.

Женьке стало стыдно за опоздание.

Она взяла Ромку под руку и изобразила на лице повышенный интерес.

- Илларионов, ты хоть скажи, куда поступать собрался? На какую специальность то есть? Даже не представляю, что в вашей геологии можно исследовать. Камешки всякие… Сейчас нано технологии в почете!

- Сусанина, ты что - обалдела? – Ромка аж остановился от возмущения. – Мы как раз на самом передовом крае науки! Про геохимию слыхала? А про кристаллографию? За кристаллами – будущее.

И почти всю дорогу до столовой увлеченно рассказывал про проблемы и перспективы, загадки и удивительные находки, делился мнениями авторитетных умов и своими собственными мыслями.

Женьке стало интересно по-настоящему. В Ромкиных делах она не понимала ничего от слова совсем, поэтому вначале только слушала. Потом начала задавать осторожные вопросы.

На завтрак были сосиски с гречкой, творожная запеканка и какао с ватрушкой.

Женька, продолжая увлеченно беседовать с Ромкой, незаметно умяла свою порцию и уже потянулась за второй булочкой, но вдруг резко покраснела и отдернула руку.

- Бери-бери… - снисходительно усмехнулся он, делая какие-то отметки в телефоне. – Я не хочу.

- Не… - Женька резко мотнула головой. – Хватит сладкого-мучного, а то рубашка уже лопается. Отъелась тут.

- Есть немного, - честным голосом лучшей подруги подтвердил Ромка и пододвинул ей блюдо с ватрушкой. – Не волнуйся – сегодня у нас длительная пешая прогулка. А завтра жестко подниму на зарядку. Не отвертишься.

Женька смутилась еще больше и откусила Ромкину булочку.

- Лучше скажи, как это у тебя получается? – он отложил телефон и отхлебнул какао. - Полчаса с тобой пообщался и теперь точно знаю, чем именно хотел бы заниматься и даже примерную тему диссертации. Утром это было совсем неочевидно.

- А, это наследственное! – беспечно пояснила Женька, доедая ватрушку. – Папа тоже всегда свои исследования с мамой обсуждал. Дохристианский период Руси – он сложный: письменных источников практически нет, археология говорит одно, антропология другое, лингвистика третье. Многое на догадках, допущениях…

- Твоя мама тоже историк?

- Нет! Она технолог пищевой промышленности, - рассмеялась Женька, допила какао и потянулась за салфеткой. – Но папа говорит, что у мамы талант задавать правильные вопросы. А, может, им просто интересно вместе! Помню, в детстве любила засыпать под их разговоры: сядут на кухне, чай пьют допоздна и говорят-говорят-говорят, будто десять лет не виделись. А я лежу, слушаю, и замечательно оно так… легко-легко.

- Могу только по-хорошему позавидовать, - усмехнулся Ромка и отвел взгляд. – Мои по ночам на кухне только отношения выясняли: с криками и битьем посуды. Сколько себя помню – родители всегда плохо жили. Терпели друг друга якобы ради детей. Но как по мне – лучше бы развелись, всем спокойней было бы.

Он встал из-за стола и подал Женьке руку:

- Идем, Женек. Полчаса привал и вперед – покорять дендропарк. Надо успеть, пока канатку из-за тумана не закрыли. Пока работает, только что на их сайте смотрел.

- Ух, ты! – Женька вскочила и чуть ли не запрыгала от радости: - Хочу-хочу-хочу! Ни разу не каталась на канатной дороге!

- Ты у меня, Сусанина, будто не москвичка, а дитя джунглей! – по-доброму рассмеялся Ромка. – Нигде не была, ничего не видела.

- Не, на Воробьевы, конечно, поднималась, - смутилась Женька. – Но то не считается. Настоящая канатка – когда вокруг реальные горы!

Ромка задумчиво посмотрел на нее, но промолчал.

На улице было все также - пасмурно и промозгло. Туман уже не просто клубился над морем – гигантскими щупальцами спрута медленно вползал на дорожки. Порывы ветра отрывали от него куски и разбрасывали в стороны, как комья слежавшейся ваты.

Женька подбежала к парапету у лестницы, ведущей на пляж, улеглась на него грудью и замерла в совершенном, переполняющем до глубины души восторге.

Ветер безжалостно трепал ее волосы, обдувал лицо колючей прохладой. Но Женьке нравилась суровая власть стихии, и она бесшабашно открылась ей навстречу, словно фрегат, наконец-то ощутивший наполненность парусов после долгого и унылого штиля.

Море глухо булькало, напоминая густое, томящееся на огне варево.

- Как в сказке! – воодушевленно призналась Женька подошедшему Ромке. Затем высунула язык и со смехом ловила доносимые из тумана капельки влаги: – Море похоже на котел с кипящим молоком! Помнишь, Иван-дурак прыгнул в котел и вышел писаным красавцем? А злой царь сварился. Может, нужно было и мне искупаться? Бултых – и сразу прекрасная принцесса!

- Не советую. Вода теплая, а выползаешь – до самых костей пробирает, - вздохнул Ромка и скользнул нескромным взглядом по натянувшейся на ее формах рубашке. – Куда ж тебе еще краше быть, Сусанина? И так кровь с молоком.

Женька перехватила его взгляд и задохнулась. Было в Ромкиных глазах что-то жадное и дерзкое, а еще необыкновенно вкусное – как этот самый свежий ветер с моря, который хочется пить и пить, не отрываясь.

Она осторожно сползла с парапета и подошла к Ромке ближе.

- Ром, у тебя есть брат или сестра? – исключительно для перевода разговора в безопасное русло поинтересовалась она. – Родные? Я в столовой из твоих слов поняла…

- Брат, - согласился Ромка, наконец-то отлипнув взглядом от верхней застежки на ее рубахе. – Младший. Восемнадцать лет в прошлом месяце исполнилось. Раздобай редкостный - одни гульки и девки на уме.

- Как-то я не удивлена… - ехидно протянула Женька и бросила на Ромку загадочный взгляд. – Кого-то он мне напоминает. С такими же жизненными приоритетами.

- Это меня что ли? – неожиданно разозлился тот, схватил ее за плечи и развернул к себе. – А ты там знаешь! Я много чем серьезно занимался, между прочим: спорт, наука, КВН. С выживальщиками тусовался еще, холодным оружием интересовался. А Русику все по-барабану – учиться не желает, ничем особо не увлекается. В универ поступил в этом году… Как поступил – я его затащил по своим связям, руководитель научного кружка председателем приемной комиссии был. Но с условием, что если не потянет – вылетит после первой же сессии. И привет, армия! А, может, оно и надо ему, хоть на мужика похож станет…

Женька стояла и растерянно хлопала ресницами. Называется, съехала на нейтральную тему.

- И я, кстати, у родителей денег с пятнадцати лет не брал! – отрывисто продолжил Ромка, стараясь перекричать шум ветра. Женька заглянула в его медовые глаза – мед был густой, засахарившийся, с острыми, царапающими крупинками: – Сам на себя зарабатывал.

- И где это у нас школьников на работу берут? – скептически отозвалась она, вспоминая собственные попытки. Ветер раздул ее высокий хвост, перебрасывая волосы в лицо.

- Места надо знать! - гордо буркнул Ромка, убирая золотистые прядки назад.

И, словно невзначай, скользнул пальцем по Женькиным губам. Та опустила ресницы и вдруг почувствовала, как губы сами по себе становятся мягкими-мягкими, словно готовыми для…

Ромка вздрогнул и отдернул руку, как от горячей сковородки:

- Еще в девятом классе для заочников первого-второго курса контрольные и курсовые делал. А в универе с друзьями дело на поток поставили. Доходы были нормальные – на текущие расходы хватало, два раза в год в Турцию отдыхать летал. Или в Египет. Так что я давно взрослый, Сусанина, жизнь заставила. Это ты у нас в тепличных условиях выросла, оттого дурь из головы до конца не выветрилась!

Женька хотела было обидеться, но потом передумала.

Она лишь загадочно улыбнулась и примирительно взяла Ромку под руку:

- Ладно, взрослый и самостоятельный, пойдем что ли. А то гляди, туман не проходит, боюсь с канаткой пролететь. Обидно будет.

Ромка залез в телефон:

- Работает. В городе тумана нет, только возле моря. Вот, гляди!

И развернул на экране карту местности, где по районам была подробно расписана погода. Облачка тумана действительно колыхались исключительно вдоль побережья:

- Но стоит поторопиться. После обеда дождь обещают.

Возле родного корпуса Ромка застенчиво посмотрел на подругу:

- Женек, можешь повторить вчерашнее письмо? С резюме? Если не удалила.

- Нет, конечно! – беспечно улыбнулась она. – Сейчас отправлю. А лучше кинь ссылку на страничку компании, куда загружать – гляну то се и сама подвешу. У нас - «эйчаров» собственные приколы, долго объяснять.

Они поднялись по ступенькам и остановились рядом с дверью Женькиного номера.

- Не, так не получится, - еще больше смутился Ромка. – В личном кабинете заново регистрироваться придется, кучу данных вводить.

Он убрал защиту с телефона и вложил его Женьке в руку:

- Сайт в закладках, верхний. В истории видно должность, куда я подавался, и на какую вахту. Не ту, что сейчас, а через полгода. Почта без пароля.

И невозмутимо пошел дальше, к своему номеру.

- Ром… - Женька стояла вне себя от изумления, сжимая телефон в руке, и хлопала глазами: - А не боишься, что я опять залезу, куда не надо?

- Нет. Смотри, что хочешь, если интересно. Я взрослый человек, всякую дрянь на телефоне не держу. Одна глупость была… старая, студенческая еще, и ту ты уже видела. Встречаемся через полчаса, успеешь?

Женька в ответ только выдохнула и наклонила голову в знак согласия.

Глава 24. День четвертый. Дендрарий и канатная дорога

Женька вошла в номер и с разгону завалилась на кровать. На душе было непонятно.

Честно признаться, она все-таки ожидала от Ромки объяснений насчет вчерашнего и предложений насчет будущего. Серьезных.

Но Ромка продолжал вести себя так, будто ничего не произошло.

«Странные люди - мужчины! – растерянно думала Женька, уткнувшись взглядом в потолок. – Допустим, у них бывает секс просто так. Странно, но ладно. Но чтобы чувства просто так… Или у Ромки не чувства? А что тогда?! Не, нормальному человеку этого никогда не понять! Значит, продолжаем плыть по течению».

Взгляд упал на Ромкин телефон, и Женька спохватилась, что зря теряет время.

Подмывало сразу покопаться в личных файлах – например, посмотреть фотки, и не только ножей, но дело было в приоритете.

Женька зашла на сайт потенциального работодателя и прочитала требования к резюме. Губы сами собой растянулись в торжествующей улыбке – угадала практически до мелочей.

Но чтобы уж было наверняка, она открыла файл на своем телефоне, кое-что подправила и переслала Ромке. В истории отыскала нужную должность – та была рядовой и ничем не примечательной, хотя обещаемая зарплата действительно радовала, создала новую заявку, загрузила резюме и сопроводительное письмо.

И вроде бы с чувством исполненного долга можно было закрыть страничку и заняться чем-то более увлекательным, но палец сам собой ткнулся в список вакансий. Внимание привлекла одна из них - «заместитель начальника экспедиции, зарплата по результатам онлайн собеседования». Здесь как раз приветствовалась связь с наукой – просили указать ученые степени, звания и разработки.

Женька оглянулась на дверь и вдруг почувствовала искренний, непобедимый азарт. Словно в детстве, когда безмерно тянет натворить чего-нибудь увлекательного и неразумного, и этому просто невозможно сопротивляться.

«Степеней у Ромки, конечно, нет, - весело думала она. – Пока. Зато у него есть я. Сейчас изобразим в лучшем виде».

Времени оставалось совсем мало, поэтому Женька быстро-быстро перекроила резюме, делая акцент на Ромкиных достижениях. Для должности требовался опыт руководящей работы, и она, недрогнувшей рукой поставила «три года». Ромка же был капитаном команды КВН? Чем не руководитель?

Нарисовала еще одну красивую сопроводиловку – этакий поклон «эйчарам», и закинула документы на сайт:

«Попытка – не пытка! Ромке ничего говорить не буду!»

На душе было игриво и бесшабашно, как после удавшейся шалости. Женька глянула на часы и, наконец-то, открыла галерею на Ромкином телефоне.

Другсо статусом явно любил порядок - все фотографии были строго систематизированы. Хватало папок с таежными снимками, подписанных подробно с указанием места и времени, но Женька большинство из них уже видела в соцсети, поэтому пролистнула, не глядя.

Были каталоги из раздела «Ножи», тоже с тщательным указанием даты, материала и так далее. Но внимание почему-то привлекла папка со странным названием, состоявшим из нескольких вопросительных знаков.

Женька машинально провалилась в нее и замерла.

Здесь были ее фотографии. Много. Женька на пляже, с блаженной улыбкой сидящая у кромки воды, Женька у костра с огнивом в руках, Женька, смешно скривившаяся с полным ртом кислючего кизила, Женька…

«Когда Ромка успел нащелкать столько? – удивлялась она, разглядывая снимки. – У него явно талант ловить моменты! И что за странное название у папки? Почему вопросительные знаки? Он что…»

Додумать Женька не успела - внезапно раздался стук в окно, и она, будто воришка, пойманный с поличным, густо покраснела и захлопнула галерею на Ромкином телефоне.

- Закончила? – Ромка перескочил балконный порог.

- Да. Только-только. Хорошо, что сама взялась! Илларионов, ты на сайте требования к резюме читал? Все переделывать пришлось.

- Не читал, - смутился Ромка. – Даже не видел, что они там есть. Спасибо, Женек! Готова? Идем?

И, взяв со стола телефон, не глядя засунул его в карман.

Женька кивнула, подхватила сумочку и, скользнув взглядом по своему отражению в зеркале, уверенно направилась к двери.

В маршрутке обоих разморило. Женька привычно устроилась на Ромкином плече и отрубилась. Друг со статусом тоже сладко засопел ей в макушку, в результате парочка чуть не проехала нужную остановку.

Спас положение Ромкин телефон, издав резкий, пронзительный писк.

- Что-то на мыло пришло… - лениво пробормотал Ромка, открывая один глаз. И, оглядевшись, дернул подругу за руку: - Сусанина, подъем! Выходим!

Женька, нечеловеческим усилием воли держа глаза открытыми, вслед за Ромкой выскочила из маршрутки. Здесь было не так холодно, как у моря, скорее, просто пасмурно. Маршрутка останавливалась дальше, до дендропарка нужно было еще пройти пешком.

Женькино внимание привлек небольшой базарчик, где торговали фруктами, и она уверенно потащила Ромку туда. Ей хотелось клубники, но друг со статусом окинул крупные темно-красные ягоды скептическим взглядом и мотнул головой:

- Эту не бери. Или тепличная на гидропонике, или турецкая. Сезон-то на нее прошел. Лучше персики купи.

Женька послушалась и отправилась выбирать персики. Взгляд привлекли белые с нежно-розовым бочком и тоненькой шкуркой.

- Ананасовые! – гордо заявила бабулька-продавец. – Свои, ничем не прысканные!

Женька понюхала:

- И, правда, ананасом пахнут!

И на радостях нагребла целый пакет. Выбирала самые спелые, мягкие, чуть сильнее надави - и на пальце остается липкий, удивительно сладкий сок.

- Потекут! – попытался предостеречь Ромка.

Но Женька лишь упрямо изогнула бровь:

- Не успеют!

Желающих подняться на канатке в дендропарк, не смотря на непонятную погоду, было довольно много. Вагончик, рассчитанный человек на двадцать, был заполнен примерно наполовину. Тонированные прозрачные двери захлопнулись, и он медленно поплыл вверх, словно волшебный летучий корабль из детской сказки.

Женька прилипла к окну и восторженно смотрела на туманное море вдали, лохматые пальмы внизу, строй бравых кипарисов, бамбуковую рощу, огромную поляну роз.

А вдалеке виднелись горы, укрытые шапками бело-серых облаков, похожие на высокие прически модниц с высветленными мелированием прядками.

- Ромка, смотри, красотища какая! – она с сияющими глазами теребила его за рукав, обращала внимание на новые и новые элементы ландшафта.

Ромка несколько раз сфотографировал ее на телефон, а потом открыл в нем какой-то файл и задумался.

- Ты и вправду еще мелкая, Сусанина…- наконец, по-доброму улыбнулся Ромка и обнял подругу за плечи. – По-детски радуешься самым обычным вещам. Но при этом серьезный профессионал. Знаешь, что мне в маршрутке на почту пришло? Ответ на резюме. Положительный.

- Ну-ка покажи! – Женька оторвалась от созерцания красот и с нетерпением посмотрела на Ромку.

«Я же два резюме отправляла! – пронеслось в голове смущенно-взволнованное. – Какое из них прокатило?»

Ромка открыл на экране ответ из компании-работодателя и показал Женьке.

«Первое, - поняла она, быстро просмотрев текст. – То, которое на рядовую должность. Жаль, но что поделать».

Вагончик тем временем подплыл к верхней станции.

Женька уцепилась за Ромку и потянула на смотровую площадку. Там стоял большой бинокль с многократным увеличением, и она с нетерпением прильнула к нему.

Море вновь стало близким-близким, сквозь сливочный слой тумана продирался небольшой кораблик – баркас? Сухогруз? Горы прыгнули навстречу во всей своей непостижимой красоте и величии.

Воздух здесь тоже был съедобный, но не морской, а скорее высокогорный – густой, кристально-студеный, как вода из колодца.

И Женька дышала и смотрела-смотрела на все вокруг – приближала и удаляла, вглядывалась в детали и наоборот – охватывала всю панораму целиком. И это было так увлекательно! Необыкновенно! Волнующе!

Нет, конечно же, видала она подобные бинокли и раньше. На тех же Воробьевых горах, например. Но здесь, в Сочи, все воспринималось по-другому – ярче и душевнее. Наверное, потому что отпуск. И смена обстановки. И курорт. И…

«А вот не буду думать почему! – весело решила Женька и послала Ромке лукавый взгляд из-под ресниц. – Пусть некоторые вначале растормозятся. Я ж барышня из позапрошлого века, сам сказал! Пусть теперь слова красивые рассказывает, нечего за просто так в ухо сопеть!»

Ромка стоял рядом, смотрел на Женьку и улыбался. Несколько раз, поведясь на ее особо яркие восторги, тоже заглянул в бинокль, неуловимо касаясь щекой щеки подруги, подкрутил какие-то настройки и опять просто наблюдал за ней.

Вид у него был и довольный, и грустный одновременно.

- Считай, Женек, я на ближайший год определился, - наконец проговорил он, когда Женька вдоволь наигралась с биноклем, и они отправились дальше – покорять дендрарий. – И, если никаких накладок не случится, будет у меня или двушка в хорошем районе у метро, или трешка где-нибудь на выселках. Еще не решил, что лучше.

Женька витала в облаках, и Ромкины хозяйственно-бытовые вопросы были ей совсем-совсем неинтересны.

- Дались тебе те квартиры! Искренне восхищаюсь твоим упорством в достижении цели, но чтобы ради двушек с трешками годами сидеть в лесу… Лучше смотри, какая сосна интересная! Все иголочки вниз опущены, будто обидел кто!

Она подбежала к дереву, с размаха обхватила ствол руками и, носом уткнувшись в теплую, шершавую кору, закрыла от наслаждения глаза. Сосна пахла ароматическими свечами для релаксации. Точнее, это они пахли ей. Причем, отдаленно и неискренне. А тут все было по-настоящему.

Ромка усмехнулся и поймал телефоном QR-код на табличке:

- Сосна поникшая или мексиканская плакучая. Родина – Мексика. Дерево высотой 20—25 метров. Кора ствола красно-бурая, пластинчатая…

И, заметив, что Женька его совсем не слушает, умолк на полуслове, засунул телефон в карман и, подойдя к сосне, сделал вид, что тоже желает измерить ствол обхватом. А на самом деле осторожно обнял Женьку и накрыл ее руки своими.

И Женьке вновь стало легко-легко! Воздушно и летательно! Удивительная эта южная природа - счастье здесь распылено в воздухе, растворено в воде, разбросано мельчайшими капельками росы по траве, колючими чешуйками по коре деревьев…

- Квартиры мне дались… - прошептал Ромка на ухо. Как-то слишком громко прошептал, нарушая молчаливую идиллию. – Когда в крошечной двухкомнатной пять человек: родители, мы с братом, бабушка – волей-неволей задумаешься. Но я не только из-за квартиры. Профессию свою интересно вживую пощупать, по-взрослому. И наблюдений для научной деятельности нигде таких больше не сделать. И… Знаешь такое понятие – ностальгический туризм?

- Нет… - удивилась Женька, и, отлипнув от дерева, повернулась к Ромке. – Точно никогда не слышала.

- Это когда людей тянет в места, где когда-то жили их предки. Дед мой по рождению сибиряк. Вот он-то настоящим таежником был. Охотником. Следопытом. А его дед… это мой прапрадед получается… натуральный сибирский шаман. Представляешь?

- Ого! – рассмеялась Женька и посмотрела на Ромку, будто видела его впервые. – И кто-то у меня про деда - колдуна спрашивал! Фэнтези, говоришь? Погоди, у тебя же вроде среди предков поляки есть?

- Это с маминой стороны! Да, прабабушку звали Ядвига. А с отцовской… даже не знаю, какая именно сибирская народность отметилась. Прадед сам русский был, а женился на дочке шамана.

- У меня тоже кого только не намешано! – беззаботно призналась Женька и взяла Ромку под руку. И они побрели вниз по длинной террасе, поросшей можжевельником: - Но шаманы точно не встречались! А ты тоже колдовать умеешь? Или что там шаманы делают – камлают?

- Нет, конечно! – подавился смехом Ромка. – Я за научную картину мира! Но, может, немного чего-то и есть. Людей чувствую, например: врут или правду говорят, привычки угадать могу, какие-то жизненные события.

- Сверхспособности? – обрадовалась Женька.

- Вряд ли. Скорее, просто повышенная наблюдательность: мимику считываю, интонации, жесты, запахи.

- И про меня тоже?

- Про тебя не всегда. У тебя сложная душевная организация, многоуровневая, обычно люди намного примитивнее.

Женька неопределенно улыбнулась и пошагала дальше.

В дендропарке ей нравилось – этакое причудливое смешение материков, широт и дизайнерских решений. Совершенно дикие уголки сменялись геометрически правильно стрижеными кустами и идеально ровными дорожками, беседки соседствовали с прудами и фонтанами, из зарослей выглядывали деревянные скульптуры – персонажи известных сказок.

Женька прыгала по ступенькам, ныряла в заросли, пробиралась под склонившимся над дорожкой деревом – живая Пизанская башня в миниатюре! Ромка улыбался и фотографировал ее на телефон: иногда открыто заставляя позировать, но чаще исподтишка, подлавливая смешные моменты.

Неожиданно они вышли к вольеру, где за сеткой красовался, расправив сказочный хвост-веер, великолепный павлин.

- Красавчик! Обалденный какой! – воодушевилась Женька. – Как в мультике, помнишь – «спой, птичка, не стыдись!». Ром, щелкни меня с ним! Ой, а покормить его можно?

Ромка подошел к возящемуся в углу вольера мужику и о чем-то с ним вполголоса поговорил. Вернулся и с довольно-загадочным видом высыпал подруге в ладонь горсть семечек подсолнечника:

- Корми!

Женька чуть ли не запрыгала от восторга и просунула руку с семечками сквозь ячейку сетки:

- Эй, красавчик, иди сюда! Цып-цып… Или как там тебя? Кушать подано! Вкусняшки… Да что ж ты на меня не смотришь, глупая птица!

Павлин действительно продолжал стоять к ним спиной? хвостом? и не обращал никакого внимания на Женькины призывы.

- Гляди, какой самовлюбленный эгоист! – обиделся за подругу Ромка и подобрал с земли тоненький прутик. – Ничего, сейчас расчехлим!

Просунул веточку в вольер и легонько ткнул высокомерного павлина в бок.

И тут произошло нечто совершенно неожиданное. Надменный красавец завопил истошным голосом – средним между карканьем и хриплым мяуканьем, подскочил вверх и как-то резко сдулся, точно налетевший на гвоздь хорошо накачанный детский мячик. Павлин вмиг спрятал хвост, сжался в комочек, превращаясь в самую обыкновенную курицу и, продолжая орать, прыжками понесся куда-то вглубь вольера.

И это было так невыносимо ржачно, что Женька с Ромкой, не сговариваясь, бухнулись на траву и, обнявшись, несколько минут хохотали взахлеб.

- Нефиг было выделываться! – вытерев вызванные смехом слезы, заключила Женька и вскочила на ноги. – Пойдем самочек покормим!

Павы, конечно, уступали самцу в красоте, но оказались более дружелюбными и сообразительными, и с удовольствием склевали предложенные Женькой зерна.

Ромка тем временем разглядывал в телефоне план дендропарка.

- Смотри, тут кафешка недалеко, - он увеличил значки на экране и показал подруге. – Может, кофе попьем? Хотя и перекусить бы не отказался.

Женька согласилась, и по прошествии нескольких минут парочка уже сидела за столиком на уютной летней площадке.

Ромка взял меню, повертел в руках, но открывать не стал. Вместо этого широко улыбнулся официантке – симпатичной девушке в клетчатом форменном сарафанчике:

- Что посоветуете?

- У нас сегодня день лаваша! – расцвела та в ответ. – Лаваш с курицей и грибами, лаваш с острой начинкой, для любителей рыбы – семга, запеченная в лаваше.

Ромка вопросительно посмотрел на подругу. Женька сидела бледная и сжимала губы, точно борясь….

- А на десерт – сладкие рулетики из лаваша, - вдохновенно продолжала «клетчатая» барышня, - и даже торт «Наполеон» из лаваша! Рекомендую – очень вкусно и оригинально. А еще…

Женька не выдержала и, подхватив сумочку и пакет с персиками, пулей вылетела на улицу.

Глава 25. День четвертый. Телефон, персики и дорога в тумане

Женька сидела на скамейке под сенью странных деревьев: их тонкие белые стволы причудливо извивались и переплетались друг с другом, будто связанные хитроумными морскими узлами корабельные канаты.

Ромка осторожно опустился рядом и сочувственно погладил по руке:

- Ты действительно слишком впечатлительная, Женек. Подумать только, из-за какого-то лав…

- Не произноси при мне это слово! – хрипло перебила Женька и отвернулась. – Не могу слышать! Передергивает хуже, чем от откровенной пошлятины.

Ромка задумался. Потом легонько рассмеялся и обнял Женьку за плечи:

- Перед нами, профессор, наглядная иллюстрация трансформации смысловых понятий! Слово, которое еще вчера было абсолютно приличным и, более того, - вызывало некие приятные эмоции, резко перешло в разряд ругательных и даже нецензурных. Стоило лишь взглянуть на предмет, им обозначаемый, в новом свете. Как видишь, подобные превращения возможны не только в масштабе истории цивилизаций. В жизни отдельных людей они тоже случаются.

Женька настолько обалдела от намеренной высокопарности фраз, что сначала даже не поняла о чем речь. Но потом до нее дошло, и она рассмеялась в ответ – искренне и по-детски заливисто:

- Классный ты, Ромка, все-таки! Умный, наблюдательный и с тобой уж точно не соскучишься!

Ромкины глазищи засияли в ответ. В них так явно читалось то, что... И так хотелось поймать это, остановить, сохранить навсегда.

Женька резво подскочила со скамейки:

- Ты меня все время фотографируешь, а твоей до сих пор ни одной фотки с дендрария нет! Несправедливо! Ну-ка стань возле этих запутанных деревьев, я щелкну…

И полезла в карман джинсов за телефоном. Но рука неожиданно скользнула по пустой ткани.

Женька лихорадочно порылась в сумочке, переворошила пакет с персиками, вновь провела по себе руками, ощупывая, но сотовый так и не нашелся.

- Мамочки… - испуганно пробормотала она. – Я, кажется, потеряла телефон.

Ромка достал из кармана свой и нажал вызов, но знакомая мелодия не откликнулась:

- Вспоминай, когда видела его в последний раз!

- В маршрутке был… На канатке тоже. И возле сосны. А дальше не помню. Ой, что же делать – там столько всего важного! И по работе, и личное. Все время собиралась в облако продублировать и…

Женька почувствовала на глазах предательские слезы.

Ромка шагнул к подруге, обнял, ласково провел ладонью по волосам:

- Не волнуйся, найдем. Я свой тоже терял уже – через приложение специальное отыскал по заводскому номеру. Пришлось, правда, побеседовать по душам с парнями, которые его нашли. А, может, и не нашли… Документы на твой есть?

- Есть. В Москве, - Женька всхлипнула и размашисто вытерла глаза рукавом рубашки.

Ромка бросил взгляд на ее запястье и улыбнулся:

- Стоп. Чего мы паримся? Браслет синхронизирован?

- Да… точно!

Женька с благодарностью посмотрела на Ромку и нажала поиск устройства.

- До объекта семьсот метров… - выдохнула она буквально через секунду. – Идем?

- Бежим!

И они, взявшись за руки, действительно помчались обратно вверх: мимо аллей и беседок, прудов и эффектных клумб, вольеров и фонтанов, мимо…

Погода пробежкам благоприятствовала – на улице было все так же пасмурно и не жарко. И еще из плюсов - Женька надела на прогулку не босоножки, а спортивные тапочки на шнуровке.

Дальше начинались минусы. Бежать при долгом отсутствии практики само по себе нелегко. А уж в горку…

- Илларионов, я больше не могу! – хрипела Женька, задыхаясь. В голове у нее шумело, на губах ощущался соленый вкус крови: – Давай отдохнем, хоть минуточку!

- Беги-беги, - покровительственно улыбался Ромка, похоже, ничуть не запыхавшись. – А то вдруг телефон кто-нибудь раньше нас найдет? И вообще – ты же хотела похудеть?

Женька вспомнила про вчерашние пирожные, утренние ватрушки и чуть ли не лопающуюся по швам рубашку, посмотрела на Ромкину спортивную фигуру и почувствовала резкий приход второго дыхания. Оно и впрямь существует, оказывается! А, может, дело в правильной мотивации?

Наконец, они вбежали по лесенке на небольшой пригорок, с которого открывался восхитительный вид на нижнюю часть дендрария. Склоны холма были довольно крутыми, их покрывала гладкая серебристая трава со стелющимися по земле стеблями. Под пригорком изгибалась полукругом узкая ложбинка, поросшая колючим кустарником.

- Где-то в этом районе! – бросив взгляд на браслет подруги, одобрительно улыбнулся Ромка.

- Да, мы были здесь! – кивнула Женька, с трудом восстанавливая дыхание. – Ты фотографировал меня у этого камня!

- Это когда ты ласточку изображала? – рассмеялся Ромка и опять нажал вызов на своем телефоне. – Помню.

На этот раз им повезло. Женькин сотовый мелодично отозвался снизу из кустов.

- Ура!! – обрадовалась она. – Сейчас достану!

Женька положила на траву сумочку и пакет и, присев на корточки, начала медленно скользить по склону вниз: держась руками сзади за траву и осторожно переступая впереди ногами.

- Эй, Сусанина, погоди, кто ж так спускается… - начал было Ромка, но его голос потонул в отчаянном визге.

Женька не удержалась и, выдрав руками два пучка травы, стремительно понеслась вниз: словно в детстве с ледяной горки – на пятой точке, с выставленными вперед согнутыми в коленях ногами.

Подошвы ее спортивных тапочек первыми встретились с зарослями, расшвыривая колючие ветки в стороны. И, словно в ловушке, – кусты пропустили Женьку внутрь и вновь сомкнулись.

Ромка с минуту стоял у края и растерянно смотрел, как сумочка и пакет с персиками медленно поехали по склону вслед за хозяйкой и исчезли в тех же кустах. Но потом встряхнулся, подхватил спортивную сумку, слетел вниз и, пинком раскидав колючки, оказался рядом с подругой:

- Женек, ты как? Не поцарапалась? У меня перекись в сумке есть, если что.

Женька лежала среди зарослей на небольшом свободном пятачке, поросшим упругим темно-зеленым мхом. Точь-в-точь бабушкина перина! Одна нога была согнута в колене, вторая устроилась сверху на первой, и Женька лениво покачивала носком из стороны в сторону. И ела персики. Найденный телефон был рядом, под ее рукой.

К Ромке она даже не повернулась, только нехотя мотнула головой, окончательно убеждая, что у нее все в порядке:

- Ты натуральный медведь, Илларионов! Прешь напролом. Бабочку спугнул… красивую, с черными крылышками. Никогда таких не видела!

И вытащила из пакета очередной персик.

В детстве Женька часто играла с деревенскими мальчишками в дикарей – людоедов: они бегали с диким гиканьем по лесу, швырялись камнями, в густых кустах, вроде этих, устраивали стоянку. Там же полагалось «людоедски» уничтожать надерганные в соседских садах сливы и абрикосы: рвать зубами, утробно рычать, высасывать сок, словно кровь из горла жертвы.

И сейчас все было так похоже!

Женька озорно оглянулась на Ромку, зубами прокусила тоненькую шкурку, затем свернула язычок трубочкой, засунула в место прокуса, и начала с наслаждением и причмокиванием пить густой, невероятно сладкий персиковый сок.

Сок тек у нее по рукам, подбираясь к закатанным до локтей рукавам рубашки, бежал по губам и подбородку, капал за шиворот, но Женька не обращала на подобные мелочи никакого внимания. Только качала ногой и жмурилась от удовольствия.

- Хочешь? – она пододвинула Ромке пакет.

- Хочу… - выдохнул он, но смотрел почему-то не на персики.

- Бери, не стесняйся! – Женька облизнулась, сладко обсосала косточку и щелчком отправила ее в кусты.

- Иди ты… - буркнул Ромка и отвернулся. Но тут же исправился: – В смысле, идем отсюда.

- Не… У меня ноги болят, - поморщилась Женька, вытянула из пакета новый персик и страстно впилась ему в бок. – Давай отдохнем?

Ромка осмотрелся и зачем-то отодвинулся подальше от Женьки:

- Место для привала неплохое. Жаль, костер развести нельзя.

А потом улыбнулся и расстегнул молнию на красной спортивной сумке:

- Что, персикоедка, одними фруктами обойдешься или чего посущественнее будешь?

Женька резко села и посмотрела на Ромку, как на волшебника:

- Ромочка… А у тебя есть, да? Посущественнее?!

- Естественно, - он с довольным видом вытащил из сумки термос и что-то, завернутое в бумагу. – Чай и бутерброды с копченой колбасой. И пара ватрушек, в столовой утром попросил, специально для тебя. Как знал, что кое-кто меня опять в кусты потащит!

Женька рассмеялась и подтянула ноги под себя, усаживаясь по-турецки. Потом вытащила из сумочки упаковку влажных салфеток и тщательно вытерлась.

- Да, Илларионов, - она с веселым нетерпением следила, как Ромка наливает в кружку чай из термоса: - У нас с тобой кусты – это судьба!

Ромка рассмеялся в ответ и выдал ей чай. А потом нагнулся и сорвал светло-зеленый, бархатный на ощупь листочек, слегка размял в пальцах и сунул подруге под нос:

- Знаешь, что это?

- Лимоном пахнет, - принюхалась Женька.

- Лимонная мята. Или мелисса. Добавить тебе в чай?

- Да! Я часто покупаю чай с мелиссой!

Ромка еще больше растер листик и опустил в дымящуюся кружку. Женька тем временем ухватила бутерброд.

Она ела, смеялась, и наблюдала за Ромкой. Было удивительно приятно на него смотреть – сладко так, и душевно. А еще ловить в медовых глазах то самое, что он дал попробовать прошлой ночью. Только редко его ухватить удавалось - Ромка от прямых гляделок уклонялся и постоянно рылся в телефоне.

«Жадина – говядина! – с нежностью людоедки думала Женька. – Убудет от него что ли? Уже ж все равно – да. Точно – да, оно у него чуть ли не на лбу написано! И вместо того, чтобы сказать правду, изображает из себя невесть что! Балбес, натуральный балбес! Мужики реально странные люди».

Вскоре чай был допит, и бутерброды с булочками куда-то исчезли, Женька даже оглянулась – вдруг спрятались под кустом и подмигивают – но нет, пропавших припасов там не оказалось.

Внезапно резко похолодало. Горы, как истинные модницы, сменили цвет облачных причесок – теперь в них не было осветленных прядок, а только серо-черный предгрозовой оттенок.

- Наелась? – Ромка оторвался от созерцания телефона и посмотрел на подругу. – Надо срочно уносить отсюда ноги, в течение часа обещают дождь. И туман с моря ползет. Гляди, мы примерно посередине…

Он показал ей на экране план дендрария:

- Можем пешком пройти вниз до конца парка и сесть на маршрутку. Или подняться обратно на самый верх, а потом спуститься по канатной дороге. Но, думаю, после еды ты не захочешь ползти в горку. Так что…

Но Женька не дала ему договорить.

- Хочу!! – эмоционально воскликнула она и вскочила на ноги. – Конечно же, на канатку! Я еще не накаталась!

Ромка, глядя на нее, который раз по-доброму улыбнулся и быстро убрал место пикника. Пакет с недоеденными персиками – там остались самые твердые – тоже засунул в свою спортивную сумку.

Вскоре парочка выбралась из кустов, поднялась по склону пригорка и уверенно направилась к верхней станции канатной дороги.

Наверху было холодно по-настоящему, но ветер практически отсутствовал. Женька поежилась и отпустила закатанные рукава рубашки. Потом подошла к краю платформы и посмотрела вниз.

Там был туман. Такой же белый и плотный, как утром над морем, он лежал на пальмах, окутывал дома и на глазах рос-рос-рос, как сказочный великан и поднимался выше и выше.

Ромка встал в кассу за билетами.

- Последний рейс! – сварливо отозвалась бабка-билетерша. – И закрываемся. Видали, как заволокло? И не скажешь, что июль на календаре. По погоде – натуральный ноябрь.

Женька внезапно захотела пить, и Ромка послушно подошел к ларьку, торгующему всякой всячиной.

- Только не сладкое! – попросила она. – И так чай с сахаром был, и персики слишком приторные.

Ромка кивнул и взял клюквенный морс в картонном пакетике с трубочкой.

На посадочной платформе кроме них никого не было. Спуск по канатной дороге из дендрария пользовался меньшим спросом, чем подъем: посетители предпочитали только подниматься, а потом идти вниз по парку пешком. А уж в такую-то погоду…

Прозрачный вагончик вынырнул из тумана и подплыл на посадку, постоял с минуту, очевидно, ожидая еще пассажиров, но больше так никто и не подошел. И он, взяв только Ромку и Женьку, обиженно захлопнул двери и, качаясь, направился вниз.

Женька допила морс, по-детски скрутила пакетик гармошкой, выдавливая последние капли, и бросила на скамейку. И тут же сама вскочила на нее и восторженно посмотрела сквозь прозрачную стену.

- Ромка, мы сейчас войдем в туман! – с придыханием сообщила она. - Он такой загадочный… невероятный… даже страшный немного! А вдруг это и не туман вовсе? Что если там – иное измерение? Портал в параллельный мир? Аномальная зона? А, может… может, он живой?!

- Сусанина, ты перечитала фантастики! – мягко рассмеялся Ромка и тоже посмотрел за окно. – Но согласен, впечатляет…

В этот миг вагончик погрузился в молочно-белую взвесь. Будто действительно нырнул в молоко, но не кипящее, а скорее, взбитое в пену.

И это было так странно, так таинственно! Мир вокруг исчез, спрятанный за белой пеленой, лишь время от времени из тумана выскакивали ветви деревьев, словно огромные лапы слепых чудовищ, пытающихся отыскать вагончик наощупь, но упрямо хватающие лишь пустоту…

Женька поймала Ромкин взгляд – словно глотнула того самого волшебного эликсира, озорно сверкнула глазами, набрала полную грудь воздуха:

- Я плыву! Плыву в тумане! Лечу!

И резко развела руки в стороны, словно птица, распахивающая крылья.

Но тут произошло нечто совершенно незапланированное, хотя и закономерное. И так плотно сидящая на груди рубашка натянулась до предела, кнопки-застежки не выдержали напора и с треском расстегнулись, заставляя полы разлететься в стороны.

- Ой, мамочки… - испугалась Женька и густо покраснела.

Она сразу попыталась привести себя в порядок, но края рубашки завернусь куда-то за спину. Женька пробовала соединить их друг с другом, но как-то не получалось.

- Сусанина, ты что - совсем страх потеряла?! – возмутился Ромка, но глаз не отвел. Наоборот, жадным взглядом вцепился в Женьку, разглядывая пристально, досконально…

- Я не специально! – честно обиделась она и, окончательно войдя в роль капризного подростка, попыталась свалить с больной головы на здоровую: - Это ты виноват, что я растолстела! Твои булочки!

- Мои? – в Ромкиных глазах мелькнуло что-то яркое и обжигающее, но удивительно вкусное. – Хорошо, как скажешь.

Он шагнул к подруге. Женька как раз поймала непослушные полы рубашки и попыталась свести их воедино. Но Ромка накрыл ее руки своими и не позволил.

- Поцелую, раз мои. Обещал, кстати! - отрывисто проговорил он и потянулся губами. – Слово нужно держать.

Женька не смогла вспомнить, когда Ромка обещал что-то такое. Просто впала в ступор, чувствуя себя в тумане в прямом и переносном смысле. Одновременно.

Она затаила дыхание и широко раскрыла глаза. И смотрела, смотрела, смотрела… На рваные слои тумана за окном, на запотевшие окна вагончика, на выпрыгнувшую из ниоткуда кривую пальму… И на Ромкин кипящий мед в глазах и его бесстыжие губы. Смотрела и не знала, что делать.

Состояние было незнакомое. Ромкины прикосновения были приятными и как-то… особенными? важными? драгоценными? Сложно подобрать правильное слово.

Но ожидаемо-привычных ощущений не было. Ни горячих волн, разливающихся по телу, ни сладкой дрожи в коленях, ни лихорадочного стука сердца. Даже пресловутые бабочки в животе передохли. Все до одной.

Зато что-то другое присутствовало – хрупкое и удивительно красивое, как причудливые кристаллы первой изморози на еще зеленой траве. И Женька боялась дышать, чтобы ненароком не разрушить…

«Я в него… да?! – мелькнуло в голове удивленно – восторженное. – Не «нравится – не нравится», «хочется – не хочется», а по-настоящему, правда?! И он в меня… еще и как! Мамочки, как хорошо-то!»

- И ничего ты не растолстела, - восхищенно шептал Ромка, прижимаясь щекой. – Такая же красивая, как всегда. Совершенно и непостижимо красивая.

- Ты же сам сказал… - внезапно отмерла Женька. – В столовой. Утром. Что есть немного…

- Ты жаловалась, что рубашка тесновата, - Ромкины губы радостно вернулись к прежнему занятию. – Я и согласился… Маленькая она на тебя… Рубашка… С твоим размером… сладким, неповторимым размером… надо на размер больше.

Женька опять покраснела. Но не отстранилась. Наоборот – расправила плечи и откровенно любовалась Ромкой. То, что он делал, было удивительно нежным и красивым. Как сказочные фигуры тумана за окном.

Внезапно Ромка отстранился и посмотрел в глаза. Взгляд его был одновременно и горячим, и насмешливым, и…

- Что, Сусанина – зараза, добилась своего? Любишь манипулировать людьми, да? Скажи честно, чего тебе от меня надо? Хоть раз скажи!

- Ничего я не добивалась! - Женька со вздохом запустила пальцы в Ромкины волосы. Они были мягкие-мягкие, послушные-послушные, в отличие от своего ершистого хозяина: – Оно само вышло… нечаянно. Честно?

Она убрала его челку со лба, ласково провела пальцем по бровям, будто очерчивая контур и решилась:

- Того, что в глазах у тебя, хочу – полностью, сразу и без остатка. Сильно хочу. Очень.

Ромка замер, словно переваривая услышанное, потом фыркнул и пнул ногой упавший на пол пустой пакет от сока:

- Вот так? Выпить, смять и вышвырнуть? Что потом, Женек? Ты же у нас эксперт в отношениях: все пробовала, все знаешь. Расскажи наивному балбесу, что бывает после? Давай, говори, раз начала!

Туман стал еще гуще, и был похож даже не на себя, а на плотную белую слизь. Ту, что забивает глаза и уши, душит, останавливая дыхание.

- Понятия не имею… - честно признала Женька и опустила голову.

- И в этом вся ты! – понимающе усмехнулся Ромка и притянул ее к себе. – Подростковое отношение к жизни: ничего не замечаю и не ценю, просто пользуюсь, да? И еще мало, еще дай – дай – дай! Плевать, что у кого-то жизненная ситуация неподходящая. И планы на ближайшее будущее другие. Все равно - дай! А потом глазками хлоп-хлоп: ничего не знаю, гарантий никаких, и давай, Рома, дальше как-нибудь сам. Так?

Женька вздрогнула и уткнулась носом в его плечо. Ромка пах лимонной мятой – успокаивающе и умиротворяюще.

«Мама дорогая! – с растерянностью думала она. – Что за жуткий бред у него в голове? Ничего же плохого не делала и даже не думала! Наоборот! Но он действительно мои слова повторяет… как такое может быть?!»

- Не так, - подчеркнуто спокойно произнесла Женька вслух. – Совсем не так. Но я действительно не знаю, что будет потом. У меня такого, как с тобой, еще не было. От слова совсем.

- Я был прав насчет твоих десяти плюс! – злорадно прошипел Ромка и сжал ее так, что на самом деле стало трудно дышать. – Уроды, блин. Их счастье, что меня рядом не было.

Но потом ослабил хватку и чмокнул Женьку в нос:

- И куда тебе серьезное, Сусанина? У тебя кроме секса ничего и не было! Твои фантазии не в счет. А у меня нет времени на твое воспитание. Совсем нет. Как говорится: здрасти, приехали!

Из тумана внезапно вынырнула нижняя платформа и помчалась навстречу, молниеносно увеличиваясь в размерах.

Ромка отскочил от Женьки и начал лихорадочно застегивать кнопки у нее на рубашке:

- В смысле, реально приехали!

Глава 26. Вечер четвертого дня. Сплошной туман и проблески

Улицы города ожидаемо тонули в тумане: машины прорывали его светом фар, прохожие были одеты в дождевики или самые натуральные плащи с капюшонами.

«И впрямь портал, - заворожено подумала Женька. – Только не в пространстве, а во времени. Из жаркого южного лета перенесло в хмурую и промозглую осень».

Ромка при выходе из вагончика привычно подал Женьке руку, но потом почему-то нахмурился, резко выпустил ее ладонь и отвернулся. Женька хотела для удобства ухватиться за его локоть, но случайно встретилась глазами и почему-то не стала. И они брели молча в тумане, на расстоянии друг от друга, сосредоточенно глядя себе под ноги. Как чужие.

К остановке добрались вовремя, только-только успели встать под крышу, как пошел дождь. Но не летний ливень – теплый, веселый и бесшабашный, когда хочется смеяться до упада, бегать босиком по лужам и с наслаждением промокать до нитки, ни капли не боясь заболеть, - нет. В воздухе стояла препротивнейшая ноябрьская изморось – холодная и заунывная.

Ромка и Женька стояли далеко друг от друга и смотрели каждый в свою сторону. Женькин телефон внезапно застонал, сообщая о критически низком заряде батареи, его хозяйка достала из сумочки кабель и попробовала воткнуть в соответствующий разъем на остановке.

Но почему-то сходу не получилось.

Ромка посмотрел на это действо и явно дернулся, чтобы помочь, но в последний момент передумал. Просто сделал вид, что его это не касается.

Женька гордо изогнула бровь и несколько минут, обиженно сопя, разбиралась с портами и розетками, и, в конце концов, все-таки пристроила телефон на зарядку. И эта маленькая победа добавила ей радости? Беззаботности? Уверенности в себе?

«Ромка всегда первый приходил мириться, - вспомнила Женька и улыбнулась. – Надо и мне хоть разок попробовать! Тем более, мы, в общем-то, и не ссорились!»

Она подошла к Ромке и, продолжая улыбаться, примирительно погладила его по руке. А потом и вовсе шагнула ближе и прижалась щекой к плечу:

- Ром, ты чего?

- Ничего! – раздраженно буркнул он и резко отступил, чуть ли не отпрыгнул в сторону. – Что ж тебе неймется-то все, Сусанина? Лезешь и лезешь, лезешь и лезешь… Губки бантиком, персики, якобы нечаянно расстегнувшиеся пуговицы – все на одну тему!

Женька оторопела и во все глаза уставилась на Ромку.

Таким она его еще никогда не видела: глаза горели странным, ярко-желтым огнем, между бровями залегла угрюмая складка:

- Достала ты меня своим сексом, Сусанина, заколебала, просто сил нет! Человек – сложная высокоорганизованная система, а у тебя один примитивизм в голове. Если не доходит, отстань, а?

Женька растерялась настолько, что даже не обиделась. Когнитивный диссонанс с разбегу заключил ее в объятия. Она просто стояла и смотрела. На Ромку в тумане? На туман вокруг Ромки?

Нужной им маршрутки все не было. Зато возле остановки мгновенно, будто по щелчку пальцев, возникла огромная лужа. И машины ехали через нее: кто-то мягко и осторожно, а кто-то нахально и бессовестно, разбрасывая в сторону целый фонтан грязных брызг.

Женька оглянулась на серовато-коричневые капли на своих джинсах, поморщилась, и отодвинулась в сторону.

- Я сюда отдыхать приехал! - нервно фыркнул Ромка и тоже отошел дальше от проезжей части. Он отрывисто дышал, словно после быстрого бега, ладони его дрожали, и время от времени сжимались в кулаки: – Море, пляж, алкоголь и горячие девушки без комплексов! Четыре дня отпуска впустую, блин. Ничего, сегодня оторвусь по полной: и напьюсь, и… Главное ты, Сусанина, ко мне в кровать не лезь! Кто угодно, только не ты – понятно?!

- Я тебе не нравлюсь? – вырвалось у Женьки само собой.

- Вы на редкость догадливы, кэп! – язвительно усмехнулся Ромка. – Да, Женек, ты мне не нравишься.

Внезапно подъехала нужная маршрутка. Женька выдрала из порта успевший немного подзарядиться телефон, впрыгнула в двери и намеренно уселась впереди рядом с какой-то бабулей.

Ромка прошел в конец салона и встал возле окна. Но Женька неотрывно чувствовала на себе его взгляд: настырный, изучающий и даже требовательный.

Но Женька на Ромку не оборачивалась – с гордо поднятой головой смотрела вперед.

На душе было непонятно. Хотелось… плакать? неудержимо ржать во весь голос? злиться? или купить скотч и, наконец, примотать болтающуюся второй день подряд где-то в районе колен челюсть?!

«Вот это Илларионов жжет!! - язвительно думала она. – Напалмом. Ладно, вчера, после нашей «первой ночи», я была просто шлюхой. Направо-налево, как он сказал. А сегодня кто? Сексуально озабоченная? Или что уж там – маньячка! Напала на него высоконравственного и глубокоморального в закрытом помещении и пыталась жестоко изнасиловать. Угу, здоровенного мужика! И теперь у него, бедняжечки, тяжелый стресс. Ах-ах, давайте вместе порыдаем. Жуть, параллельная реальность какая-то! Или… наш мир действительно захватили рептилоиды?!»

От мерного покачивания начало клонить в сон, но надежного и уютного Ромкиного плеча рядом не было. Женька поерзала, засовывая под щеку то локоть, то ладонь, да так и не заснула.

«И что обидно – я ж его вообще не трогала! – вернулся мозг к пережевыванию ситуации. – Ни разу. Совсем. Всегда и во всем была исключительно его инициатива: дружить – потом не дружить – потом статус кво. Сам приходил, сам предлагал – пойдем туда, пойдем сюда. Сам обнимался без конца, прижимался и так далее. Приставать тоже всегда сам лез! Сегодня – не исключение! И в кровать, блин, я к нему не напрашивалась! «Засыпай, Женек, я ложиться не буду». Да-да. Остановите слонов, везущих эту плоскую землю, я сойду!»

Внезапно она увидела Ромку, когда тот незаметно пробравшись через салон – когда только успел? - готовился выйти из уже открывшихся дверей.

«Наша остановка что ли?» - перепугалась Женька и подскочила с места.

Ромка медлил, оглядывался, и хоть прямо на подругу не смотрел, будто специально давал ей время добежать до двери.

Женька повыше задрала нос и проскочила мимо.

Дождь уже перестал, солнце медленно спускалось к линии горизонта, намереваясь окунуться в туманную морскую гладь, сквозь багрово-серые тучи кое-где пробивались озорные лучи.

Ромка быстрым спортивным шагом вырвался вперед.

Женька не спеша шла за следом и делала вид, что и вовсе его не знает.

Возле административного здания она встретила Алену с Эрикой и окончательно отстала от Ромки. Девушки стояли под навесом в смешных накидках – дождевиках и держали в руках разноцветные рекламные буклеты.

- Привет, девчонки! – радостно помахала им Женька. - Когда на танцы идем?

- Сегодня хотели, - улыбнулась Алена в ответ. – Но куда по такому дождю? Давай завтра вечерком – завтра обещают антициклон и отличную погоду!

- Супер! Сто лет не отрывалась, чтобы по-настоящему, от души!

- А утром на гору Ахун едем! - подключилась к разговору Эрика. – На экскурсию. Если есть желание…

- Не, - перебила подругу Алена. – У Жени с Романом отдельная экскурсионная программа.

- Да, иногда выбираемся куда-нибудь вместе! – беззаботно согласилась Женька и бросила взгляд на уже почти исчезнувший в конце аллейки силуэт друга. Посвящать посторонних в детали личных отношений она не собиралась: – Когда планы совпадают. Сегодня, например, в дендрарии были – красотища неописуемая! Настоящая живая сказка. Но на завтрашний день у нас с Ромкой разная программа. Так что с удовольствием составлю вам компанию.

- Отлично! – обрадовалась Алена. – Созвонимся.

И обернулась к Эрике:

- Пойдем скорее, а то в спа-салоне все места займут. Думаю, не мы одни такие умные сегодня.

- Ух, ты! – воодушевилась Женька. – И я хочу быть умной! В смысле, запишите меня куда-нибудь, на какие процедуры свободные окошки будут. Мигом слетаю в номер за бесплатными купонами и вас догоню!

Перед дверью родных апартаментов стоял пакет с недоеденными персиками.

И это было, прямо скажем, вызывающе! А, может, даже со стремлением достать?

По крайней мере, раньше бы Женька подумала именно так. И непременно расстроилась. И разозлилась! Но сейчас всего лишь пожала плечами, подхватила пакет и вошла к себе.

Она устала от Ромкиных выбрыков. И постоянного ощущения абсурдности происходящего. А что с этим делать – не было ни единой идеи. Да, наверное, уже и смысла над этим задумываться?

Купоны на бесплатное первое посещение спа-салона обнаружились в тумбочке. Точнее, в подарок предлагалась одна процедура и то из жесткого перечня. Но почему бы и нет?

Женька подумала, что раз пляж на сегодня заказан, то самое время открыть для себя бассейн. Быстро кинула в пляжную сумку два полотенца, натянула купальник, вместо джинсов и рубашки впрыгнула в капри и футболку. Конечно, не совсем по погоде, но никто ж не собирается долго торчать на улице? Бегом-бегом, между корпусами!

На душе было никак. Через тонкую перегородку слышалось, как в соседнем номере Ромка хлопал дверью холодильника, переключал каналы на телевизоре, наконец, остановившись на каком-то боевике.

Женька посмотрела на стену, покрутила пальцем у виска, и бросила взгляд на пакет с персиками.

«Доем! – внезапно решила она. – А потом пойду».

Она высыпала фрукты в широкую миску, вымыла под краном, сняла с них кожицу и ножом порезала на тоненькие дольки.

Потом забралась с ногами в кресло, пристроила миску с персиками рядом на столе и начала увлеченно есть, аккуратно беря дольку за долькой.

«А ведь могла в дендрарии попросить у Ромки нож и порезать персики, - пришло в голову внезапное. – Но не сделала этого. Неужели, кое-кто был прав, и я его действительно…?»

Мысль хотела беспечно ускользнуть, но Женька силой ухватила ее за хвост и додумала:

«Нет! Я честно дурачилась. Ромка бывает таким… настоящим что ли? Сильным, добрым, заботливым. Так, что хочется расслабиться и почувствовать себя маленькой девочкой. Но иногда наоборот – охота подарить ему памперс, соску – пустышку и за ручку отвести в ясельную группу! Пусть ищет себе других воспитательниц, у меня уже сил не осталось».

Персиков расхотелось, Женька засунула миску с недоеденными дольками в холодильник и помчалась в спа-салон.

«Умных» действительно оказалось немало. Девушки заняли очередь, погасили бесплатные купоныу администратора и отправились в бассейн.

Женьке хотелось понырять, но у нее не было купальной шапочки. Она уже собиралась прыгнуть так, но Алена ухватила за локоть:

- Без шапочки не стоит, тут вода химией обрабатывается, потом волосы, как пакля.

Она порылась у себя в сумке, вытащила новенький, в упаковке, головной убор для плавания и протянула Женьке:

- Покупала на всякий случай запасную. Держи!

- Спасибо! – обрадовалась та. – Скажи, сколько стоит, деньги отдам.

- Это подарок! – улыбнулась Алена. – Давай забудем прошлые недоразумения и будем подругами по-настоящему.

- Да! Конечно!! Спасибо!! – Женька натянула шапочку и спустилась по лесенке в воду.

Вода в бассейне была морская, но на ощупь более вязкая, очевидно, в нее действительно что- то добавляли.

Женька размеренно поплавала и поныряла, сделала несколько упражнений из аквааэробики, но брызгаться и дурачиться настроения не было. Такое желание возникало только рядом… А, уже неважно.

После бассейна девушки выпили по коктейлю – Женька осталась верна своему решению и взяла молочный с клубникой, - поболтали, посмеялись и отправились на процедуры.

В родной номер она вернулась разомлевшая и посвежевшая: удалось попасть на педикюр, обертывание водорослями – забавно так: на спину накидали травы и обмазали странной жижей, похожей на болотную. Но самый большой релакс принес массаж ног теплыми черными камешками… Так и хотелось выгнуть спинку и замурлыкать!

Женька вышла на балкон. На улице было еще свежо, но тихо и ясно – обещанный антициклон уверенно возвращал погоду назад в июль. Она стянула с веревки купальник и полотенца, но в шкаф убирать их было лень, поэтому просто бросила белье на стул, погасила свет и завалилась в кровать.

Глаза сами собой закрылись, по телу разлилась приятная нега…

«Ромка? – вспомнила она, но только сладко зевнула. - Завтра! Сегодня нет сил на страдания от несчастной любви!

Уже засыпая, Женька услышала за окном смех и веселые голоса. Ромкин узнала сразу.

- Рома, мы с Настей хотим мартини! - томно сообщил высокий женский голосок.

- И омаров! – радостно подтвердил второй такой же.

- У меня телефон разрядился! – виновато отозвался голос Ромки.

Женька невольно отметила, что тот был изрядно навеселе.

- А наличка есть? – нежно проворковал первый голос.

- Есть! – беспечно признался Ромка.

«Поплыл, - поняла Женька. – Что ж, все как хотел. Семь футов под килем!»

- Отлично! – обрадовался второй голос. – Едем в ресторан!

- Прямо сейчас не могу! – пробормотал Ромка. – С человеком переговорить надо.

- Не вопрос! – воодушевился первый голос. – Разговаривай. Мы с Настюхой все сами закажем! А потом тебе позвоним, скажем, в каком ресторане сидим. Ромочка, ты же не жадный?

- Нет, конечно! Я добрый! Щедрый! – радостно заявил Ромка. – Но при этом умный.

- Ой, как здорово! Мы еще стейки из лосося возьмем тогда, и профитроли с икрой, и салат из кальмаров, и… - захлебнулся восторгом второй голос.

Женька подавилась беззвучным смехом. Усталость от Ромкиного поведения никуда не делась, но ситуация была на редкость комичной.

«А Ромка тот еще фрукт!» - подумала она.

Буквально через минуту в коридоре послышались шаги.

«Этому омаров, этому кальмаров! - весело прокомментировал голос Ромки. – А у добытчика телефон разрядился. «Л» - лохика!»

Женька опять тихонько рассмеялась.

Скрипнула дверь соседнего номера. Пару минут за стеной слышалась возня.

- Эй, Сусанина! – позвал Ромка с балкона. – Если звонила или писала, не думай – я не на морозе. Реально телефон разрядился. Слышишь? Или опять дрыхнешь, зараза бессовестная?

Женька закрыла глаза и мерно засопела.

- В натуре дрыхнет! – восхитился голос Ромки возле самого уха. – Пожарный расчет заступил на вахту, и гори все синим пламенем! А и ладно, пусть горит.

«Он что думает, я после сегодняшнего ему еще звонить или писать буду?! – мысленно возмутилась она. – Мы же с ним… пока-пока?!»

Ромка направился к холодильнику, дернул дверцу, примерно с минуту изучал взглядом пустые полки:

- И чего от тебя заразы еще ожидать? Как всегда – ни душе, ни телу. Ни слова доброго, ни… Хоть бутербродов своему мужику могла бы накрутить!

Женька настолько офигела, что чуть не разучилась дышать:

«Какие еще бутерброды? Какому мужику?!»

Ромка вытащил миску с персиками, с недовольным видом отправил в рот одну дольку, прожевал:

- Слишком приторно. Посолить что ли?

Он взял со стола солонку, щедро посыпал персики солью и попробовал:

- Теперь более – менее. Ты была права, Сусанина: сладкое с соленым -довольно оригинально на вкус. Кстати, слышал про острый соус с персиковым соком для шашлыка. Попробуем? А, ты ж дрыхнешь, зараза!

Ромка доел персики, сполоснул миску под краном и убрал в шкаф. По дороге наткнулся на стул с брошенными на него полотенцами и купальником:

- Еще и бардак развела! Как же мне сложно с тобой, Женек! И красивая, и умная, и вести себя умеешь… иногда, но бестолковая до невозможности. Реально заняться твоим воспитанием что ли?

Он аккуратно сложил вещи и подошел к Женьке:

- Разлеглась на всю кровать, а я где спать, по-твоему, должен?

Когнитивный диссонанс ворвался в мозг, радостно хлопая крыльями:

«Он же сказал – я ему не нравлюсь?! Нравится – не нравится, спи моя красавица, что ли?!»

Ромка осторожно отодвинул Женьку к стене и улегся рядом.

«И что в его кровати… кто угодно, но не я?! – кипело в мозгу. – А хотя это, как раз, логично. Это не его кровать!»

Места для двоих было мало, и Женька невольно уткнулась носом в Ромкино плечо. Ромка пах хорошим коньяком, мужским дезодорантом и собой. Последний запах был… Женька аж зажмурилась от удовольствия.

«А, может, Ромка этот… - внезапно пришла в голову разумная идея. – Профессионал? И это тактика: вынести девушке мозг, чтобы все адекватные реакции отключились, а потом этим воспользоваться? Если так, он близок к цели! Начни сейчас по серьезному приставать, я вряд ли долго…»

От осознания Ромкиной наглости и беспринципности, и понимания, что никуда не денешься – влюбилась, Женьку охватил приступ злости.

Якобы ворочаясь во сне, она пихнула Ромку в бок локтем.

- Отстань, Сусанина! – он повернулся на другой бок и широко зевнул. – Я спать хочу. И хватит с тебя сладкого на сегодня, ты и то не заслужила. Вот будешь себя хорошо вести – тогда получишь вкусняшки. Сколько хочешь. Ты же любишь сладкое, Женек, я понял. И не только пирожные.

И буквально через минуту Женька услышала размеренное сопение.

«Занавес! – поняла она. – Апофеоз! Я его убью. Завтра».

Глава 27. День пятый. Подъем на гору Ахун

Ночью Женька проснулась от того, что кто-то очень хороший - и даже просто замечательный! - самым замечательным образом храпел возле самого уха.

Она приподнялась на локте и посмотрела на Ромку. Голова его съехала с подушки и лежала запрокинутой, чуть ли не свисая с кровати.

Женька подвинулась, расправила подушку «блинчиком» и притянула Ромку к себе. Тот вначале как-то смешно скривился, но потом уткнулся в плечо подруги и сладко засопел.

Женьку вновь охватило то удивительное чувство: тонкое, легкое и невесомо-прозрачное. Стрекозиное крылышко? Она взяла Ромкину руку и прижалась губами к ладони.

«Балбес ты, Ромка, все-таки! – нежно подумала она. – Это ж надо такое вытворять! А еще других воспитываешь».

Женька ожидала, что Ромкино ночное паломничество в ее кровать является оригинальным способом помириться. И утром он если уж и не попросит прощение за вчерашнее, то, по крайней мере, поцелует и скажет что-нибудь хорошее.

Но не успели первые солнечные лучи – кстати, опять совершенно по-летнему яркие – пробраться сквозь неплотно задернутые жалюзи, как друга с непонятным статусом сдуло из постели ураганом.

Он резко подскочил, клюнул тщательно изображающую глубокий сон подругу то ли в щеку, то ли в глаз, и исчез на своей половине балкона.

Удивительно, но Женька почти не удивилась. Просто несколько минут лежала и щурилась от солнца.

«С этим придется что-то делать! – поняла она. – Тактика «плыть по течению» не работает. Знать бы еще, что именно делать и как! Не умею проявлять инициативу в отношениях. Никогда не пробовала».

Женька еще немного повалялась в кровати, потом встала, умылась и начала собираться на завтрак.

Пока расчесывалась, наносила на лицо увлажняющий крем и мазала губы блеском, услышала, что Ромка вернулся с пробежки. Статусный друг ходил по своему номеру, хлопал дверями шкафов, включал воду в душе.

Женька надела легкий сарафан – благо погода позволяла – и, улыбаясь своему отражению в зеркале, гадала: «зайдет Ромка, чтобы вместе идти на завтрак, или не зайдет?»

Наконец, дверь соседнего номера хлопнула, в коридоре послышались до боли знакомые шаги. У Женькиных апартаментов шаги вдруг утихли, и она, затаив дыхание, с минуту явно слышала за дверью напряженное сопение. Но внезапно шаги опять сорвались с места, да как припустили: по коридору, вниз по лестнице. Чуть ли не бегом!

Женька, не удержавшись, рассмеялась в ладошку. Такого у нее еще точно никогда не было. Разве что в третьем классе… хотя нет, отдаленно похоже, но не так!

В столовой Женька села с Аленой и Эрикой, подруги беспечно болтали, обсуждая предстоящую поездку. Ромка сидел один за колонной, гонял по пустой тарелке макаронину и делал вид, что и вовсе не смотрит на подругу. Хотя время от времени не выдерживал и бросал на нее пронзительные взгляды из-под ресниц.

«Как же он достал!!! – мысленно простонала Женька. – Задрал, заколебал, за… мучал! Втюрился – так приди признайся, как человек! Имей смелость. А то только глазками хлоп-хлоп: я не я, меня тут не было! Реально прибить охота! Не до смерти, конечно, но зажать где-нибудь в углу и бить, пока не расскажет честно и откровенно, что за хрень у нас творится!»

- Девочки, отлучусь на минутку! – прервала ее размышления Алена.

Подруга подхватила сумочку и направилась к двери, с изображенным на ней женским силуэтом.

- Жень, у вас с Ромой отношения? – дождавшись, пока Алена исчезнет за дверью, уточнила Эрика. – Не волнуйся, Аленке не скажу, для нее Рома – больная тема.

- Нет! – вздохнула Женька, ловя очередной Ромкин взгляд: и сладкий, и грустный, и… - Мы просто…

Она чуть было не сказала «спим вместе», но вовремя прикусила язык:

- … просто друзья.

- Да? Ни за что бы не сказала!

Эрика смутилась под Женькиным красноречивым взглядом и пододвинула к ней тарелку с печеньем:

- Извини, не собираюсь в душу лезть. Профессиональная деформация, будь она неладна! Я – фотограф, говорят, даже неплохой. Глаз натренирован эмоции считывать. Парень явно… не обижай его, хорошо?

Женька машинально кивнула. Потом посмотрела на Ромку и вдруг почувствовала ту самую, звонко-кристальную нежность:

«Ладно. Бить буду, но не очень больно. И, может, даже пожалею. Потом. Если то, что он скажет, мне понравится. Вознаграждение определяется по результатам собеседования? Это я умею, запросто».

Женька послала Ромке сочувственный взгляд и пошла в номер – собираться на экскурсию.

День обещал быть по-настоящему жарким. И, памятуя, как пекло голову во время их первой с Ромкой поездки, она предусмотрительно надела головной убор: вязанный ажурный берет а ля шестидесятые. К нему была хендмейдовская сумочка, плетенная в стиле макраме. И в последнюю минуту Женька, поморщившись, все же нацепила солнцезащитные очки. Ромка был прав – глаза нужно беречь.

У ворот пансионата ожидал настоящий экскурсионный автобус – мягкий, с кондиционером. И даже натуральный гид имелся: колоритный молодой человек – с длинным, загнутым на конце крючком, носом и заплетенными в тощую косичку сероватыми волосами.

На месте сбора группы к подругам подошли двое совершенно отпускного вида мужчин – загорелых и бесшабашно-веселых:

- Привет, девчонки! Тоже на экскурсию?

Они познакомились. Друзей звали Макс и Леня, обоим было слегка за тридцать. Неземной красотой никто из них не отличался, но оба обладали вполне приятной внешностью и умели непринужденно общаться. Что еще нужно от ни к чему не обязывающего знакомства?

Беззаботная компания загрузилась в автобус и, одним ухом слушая гида, продолжала болтать на разные темы. Оказалось, что Макс и Леня из Москвы и владеют напополам небольшой фирмой, занимающейся монтажом камер видеонаблюдения.

- Сначала готовые с Китая возили, - весело пояснил Макс. – Но Ленька у нас настоящий Кулибин! Придумал пару приятных фишек – ни у кого больше таких нет. Теперь сами собираем.

- А Макс – гений программного обеспечения! – не остался в долгу Леня. – Конкуренты к нам даже шпионов засылали, чтобы его программный код стырить, но мы их вовремя вывели на чистую воду и обезвредили!

- Ух, ты! Как у вас интересно! – восторженно посмотрела на Макса Алена. – Не жизнь, а кино! Настоящий шпионский боевик.

Эрика в открытую строила глазки Лене. Вскоре выяснилось, что у них похожие интересы: Эрика была профессиональным фотографом, а Леня просто обожал снимать все и вся – портреты, пейзажи, панорамы.

Парочка как-то незаметно переместилась на соседние кресла и продолжила увлеченно обсуждать тонкости любимого дела. Макс, как истинный джентльмен, продолжал развлекать Алену и Женьку одновременно.

Алена «развлекалась» с удовольствием: бросала на Макса откровенные взгляды, как бы невзначай касалась руки и неудержимо заливалась над его шутками.

Женька просто вежливо поддерживала беседу и улыбалась там, где это требовалось ходом разговора. Ей было вполне достаточно любоваться сквозь окно открывающимися красотами и слушать про историю названий, высоту над уровнем моря, местные легенды и поверья. Но общение не напрягало, хотя она старалась больше молчать, отдавая инициативу Максу и Алене.

Вскоре Женька заметила, что как Макс не пытался быть одинаково любезным с обеими подругами, к ней он обращался чаще, дольше задерживал взгляд и один раз даже в открытую попытался взять за руку.

Алена тоже обратила на это внимание и на одной из остановок – где группа осматривала развалины древнего византийского храма – оттащила подругу в сторону.

- Жень, тебе нравится Макс? – без обиняков спросила она.

- Макс и Макс… - недоуменно отозвалась Женька, с трепетом проводя ладонью по камню с тысячелетней историей. – Воспитанный, веселый, хороший собеседник.

- Ты, подруга, не юли! Клеить будешь?

- Клеить?! – Женька растерялась настолько, что даже присела на корточки, опершись спиной на остатки старинного фундамента. – Зачем? И, может, у Макса дома жена и пятеро детей.

- Нет у него никого! – убежденно заявила Алена и снисходительно посмотрела на Женьку. – Нутром чую. А еще у него на рубашке пуговицы криво пришиты, и одна черной ниткой, а вторая – красной. Какая бы жена такое допустила?

Женька неопределенно пожала плечами. Макс чисто по-человечески вызывал симпатию, но ей было абсолютно все равно, кто ему пришивает пуговицы.

После Ромки заигрывать с кем-то другим казалось чуть ли не предательством. И даже их поцелуи и откровенные прикосновения казались здесь делом десятым. Виноваты во всем были Ромкины глазища.

«Балбес ты, Ромка! - с грустью думала она. Взгляд рассеянно скользил вдаль – по поросшим хвойным лесом склонам, к бирюзовой кромке моря вдали: – Бегаешь, несешь откровенную чушь, мне назло клеишь любительниц омаров и кальмаров. Я ведь тоже так могу, но не буду. Не хочу делать тебе больно. Свой исторический период, когда «око за око, зуб за зуб», я уже прошла. Наверное, девушки взрослеют быстрее».

- Так не будешь мешать охмурять Макса? – требовательно дернула за руку Алена.

- Не буду! – улыбнулась Женька. – Работай, подруга!

Наконец, экскурсионная группа поднялась на гору Ахун.

Это была не самая большая возвышенность в окрестностях Сочи – высота горы составляла чуть менее семисот метров над уровнем моря – но одна из самых живописных.

Особое настроение создавала смотровая башня из белого известняка.

Гид бодро сообщил, что башня построена по историческим меркам недавно - в тридцатые года прошлого века, но выполнена в романском стиле, отчего напоминает средневековое строение.

Макс с Аленой о чем-то увлеченно шептались рядом, но Женька их не слушала. Она не спеша поднималась по крутой лестнице вверх, смотрела сквозь узкие окошки-бойницы на плетущуюся по стене глицинию, на тисо-самшитовую рощу внизу, на…

Наконец, экскурсанты оказались на смотровой площадке наверху башни.

Перед глазами, словно на ладони, открылся центр Сочи, манящая гладь моря, сочно-зеленые пологие вершины гор.

И Женька вдруг подумала, что будь рядом Ромка, она непременно подбежала бы сейчас к самому краю смотровой, раскинула руки в стороны и, подставив лицо неугомонному ветру… смеялась? Пела? Прыгала на одной ноге? Ой, да какая разница! Лишь бы ловить в медово-карих глазах… то самое.

Но Ромка был далеко, а без него Женьке не хотелось дурачиться.

Она просто смотрела вниз и молчала. Ветерок доносил ни с чем не сравнимый запах можжевельника и едва уловимый дымок костра. Душа просила именно этого – безмолвия и возвышенного созерцания. Но это тоже непостижимым образом соотносилось с Ромкой.

- Обратите внимание на здание заброшенного ресторана! - прервал ее раздумья таинственный голос гида. – С этим местом связано много мистических легенд и загадок.

Женька вздрогнула и перевела взгляд на заросшие травой и кустарником живописные развалины. Заброшенный ресторан представлял собой круглое здание с колоннами, своим видом отсылающее куда-то во времена Гомера.

Оказалось, что ресторан был построен, как и башня, в тридцатых годах двадцатого века, но поработал всего год. Затем в здании случился пожар, на котором сгорели люди. И с тех пор призраки погибших якобы блуждают здесь, леденя кровь незадачливым искателям приключений.

А в довершении репутации «проклятого места» в нулевых годах уже этого столетия неподалеку от заброшенного ресторана сорвался в пропасть свадебный кортеж, и невеста разбилась насмерть. Привидение в белом платье с фатой, по слухам, тоже неоднократно видели возле злосчастных развалин.

- Ого! – воодушевилась рассказом Алена и повисла на локте Макса. – Как жутко… жутко интересно! Пойдем, взглянем поближе?

Макс кивнул и протянул Женьке свободную руку:

- Цепляйся!

Но та лишь мотнула головой.

- Жень, да ты трусиха, оказывается! – рассмеялась Алена и ткнула подругу в бок. – Боишься привидений?

- Может, Женя просто не любит мистику! – галантно пришел на помощь Макс.

- Мистику люблю, - негромко проговорила Женька и отвернулась от развалин ресторана. – В смысле, обожаю читать истории про ведьм, оборотней и восставших мертвецов, потому что это всего лишь сказки. Но считаю, что реальные человеческие трагедия, смерть и горе заслуживают тишины и уважения, а не толп любителей острых ощущений.

И, испугавшись, что это прозвучало слишком высокомерно, виновато улыбнулась:

- А если честно, у меня чего-то ноги устали! Идите сами, я вас внизу подожду.

Макс на миг замер и как-то по-особенному посмотрел на Женьку, но Алена дернула его за руку и с нетерпением потащила к «проклятому» ресторану.

У подножия башни располагалась небольшая, но довольно милая и уютная площадь, украшенная вырезанными из дерева фигурами животных. Здесь торговали всякой всячиной: Женька купила коробочку местного чая и можжевеловый гребешок для волос.

Тут же, у торговых рядов, она вновь встретила Леню и Эрику. Парочка окончательно спелась: в открытую гуляла в обнимку и нежно улыбалась друг другу.

- Айда, на осликах кататься! – позвали они Женьку. – Или на лошадках!

Любителей конно-ослиных развлечений оказалось довольно много, и знакомые встали в очередь. Вскоре к ним присоединились вернувшиеся с мистической прогулки Макс с Аленой.

Женька смотрела на чужие попытки верховой езды и задумчиво изгибала бровь.

Дело в том, что у нее имелись некоторые навыки в этом деле. Да что уж там прибедняться – соседом ее бабушки был довольно зажиточный мужик, державший четырех лошадей. И в далеком детстве Женька с сыном этого самого дядьки частенько пропадали в конюшне.

Или седлали двух молодых кобылок и ехали на речку, в лес, на дальнюю пасеку за медом. А иногда и без седла…

И будь сейчас тут Ромка, Женька непременно показала бы класс! Да так, чтобы друг со статусом аж задохнулся от восторга и гордости за нее.

Но без Ромки «классного» не хотелось. И Женька, исключительно в угоду новым знакомым, лениво протряслась на ослике по самому короткому маршруту.

Домой вернулись еще засветло, но на обед, естественно опоздали.

Леня с Эрикой сбежали из автобуса, еще не доезжая до пансионата, и отправились гулять по городу.

Макс, как честный кавалер, повел провожать Алену и Женьку по домам. Алена хотела, чтобы первой завели подругу, и они с Максом остались вдвоем. Но тот сделал вид, что не понял ее желания - как так, Аленин же корпус ближе от входа в пансионат, чем Женькин? – и, по-дружески попрощавшись с Аленой, побрел с Женькой к ее апартаментам.

У деревянной веранды первого этажа они остановились. Макс осторожно намекнул, что не прочь продолжить знакомство у Женьки в номере, но та широко раскрыла глаза и изобразила совершенную дурочку.

Макс понял, одобрительно рассмеялся и вдруг резко сгреб новую знакомую в охапку и потянулся к губам.

Женька обалдела от неожиданности, но попыталась уклониться. Поцелуй вышел смазанным – и не в губы, и не в щеку, скорее в ухо куда-то.

Женька рассмеялась в ответ – не строить же из себя чопорную недотрогу – и ловко вывернулась из объятий. И вдруг, мельком скользнув взглядом по второму этажу, заметила Ромку.

Друг с непонятным статусом стоял у перил и смотрел на нее с Максом. Поймав взгляд Женьки, он криво усмехнулся, резко развернулся на пятках и исчез в своем номере. При этом хлопнув дверью так, что со стен посыпалась штукатурка.

Женька помахала Максу, на ватных ногах поднялась к себе и упала ничком на кровать.

«Подстава! – с горечью думала она. – Ведь не хотела ничего подобного! Не собиралась! А оно все равно вышло. И что делать теперь?»

Глава 28. Вечер пятого дня. Столовая и танцы

На ужин Женька с Аленой договорились пойти пораньше.

Но войдя в переполненный зал, поняли, что это была не самая лучшая идея. Свободных мест практически не было, и им еле-еле удалось пристроиться за столик к двум недовольного вида бабулям.

Женька села к стене, Алена, наоборот, напротив нее, спиной к проходу.

На ужин было овощное рагу и сырники со сметаной. Есть особо не хотелось, Женька ковыряла на тарелке цветную капусту с кабачками и вполуха слушала Алену.

Внезапно она заметила за столиком в углу Дашку с Александром.

Парочка с видом благообразных супругов со стажем чинно поглощала ужин.

«Помирились! – удивилась Женька. – После препохабнейших оскорблений с одной стороны, и открытого мордобоя с другой?! Похоже, они стоят друг друга! Ха! Глядишь, Дашка Александра дожмет, и он таки женится!»

Александр, видимо, почувствовал Женькин взгляд и обернулся. Заметил ее и скользнул сверху вниз виновато-грустным взглядом.

Но Женька на него уже не смотрела.

- Так идешь со мной на танцы? – поинтересовалась Алена, доедая сырники.

- Иду, конечно! Обещала же.

- Отлично! Вдруг и тебе повезет? С приличным мужиком познакомишься!

- Не собираюсь я ни с кем знакомиться! – искренне отмахнулась Женька. – Желания нет. Просто хочу подвигаться, снять напряжение, выплеснуть энергию! Может, вообще медленные танцы пропускать буду – на них не оторвешься.

- Это ты зря. Впрочем, как хочешь.

У Алены пискнул телефон, она прочитала сообщение и разулыбалась:

- Макс пишет! Про тебя спрашивает, между прочим. Из вежливости, естественно, чтобы сделать мне приятное. Шикарный мужчина! Думаю, у нас получится что-то серьезное.

Женька откусила сырник, да так и замерла с ним. Ситуация была на редкость неприятной, и она не знала, как поступить.

Существует расхожая фраза: «Поступай с другими, так, как хочешь, чтобы поступали с тобой», но в жизни много раз приходилось убеждаться, что она не действует.

Все люди разные. То, что хорошо и правильно для одного человека, у другого может вызвать неприятие и даже жгучую обиду.

Женька прожевала сырник, посмотрела еще раз на счастливую Алену и, вздохнув, решила прислушаться к народной мудрости.

- Ален… - вслух произнесла она. – Я должна тебе кое-что сказать. Со мной когда-то было нечто подобное, но подруги то ли смалодушничали, то ли пожалели меня юную и глупую, и промолчали.

- Жень, ты о чем?

- О твоем Максе. Он не просто так пошел провожать меня последней: возле корпуса недвусмысленно намекал на постель, а потом полез с поцелуями – еле-еле выдралась. Извини, знаю, что он тебе нравится, и слушать подобные вещи неприятно. Но лично я предпочла бы знать. Сразу и всю правду, какой бы она не была.

Женька договорила и, почувствовав, что в горле пересохло, ухватила кружку с чаем и сделала несколько глотков. Чай оказался горячим и слишком сладким, и она закашлялась.

И вдруг увидела прямо перед собой Ромку. Он сидел за столиком через проход, как раз за спиной Алены, и смотрел на Женьку. Серьезно смотрел.

И даже встретившись с ней взглядом, не смутился, и не отвел глаз, как утром. Наоборот, легонько наклонил голову, будто соглашаясь со словами подруги. А потом вовсе показал ей поднятый вверх большой палец.

Женька вздрогнула и, ухватив салфетку, вытерла рот.

Алена сидела молча, прямая, как шпала, и смотрела прямо перед собой, очевидно переваривая полученную информацию.

А потом резко выдохнула, окинула Женьку быстрым взглядом, и рассмеялась:

- Спасибо, подруга, конечно! Только дело вовсе не в Максе, а в тебе. Мужчины чувствуют доступных женщин и обращаются с ними соответствующе.

- Доступных? Ты что, хочешь сказать, что я?!!

Женька растерянно скосила взгляд на вполне целомудренное декольте своего сарафана, на непрозрачную юбку чуть ниже колена, вспомнила, что у нее сегодня на лице практически нет косметики, и о том, что вела себя с этим Максом тише воды, ниже травы…

- Жень, не думай, я не с целью обидеть, - покровительственно проговорила Алена. – Но сама же сказала, что предпочитаешь знать правду?

Женька побледнела и машинально уставилась на Ромку, ища в его глазах подтверждение слов Алены. Ведь он тоже как-то раз читал лекцию на тему морали…

Не нашла. Ромка решительно мотнул головой. А потом перевел взгляд на Алену и демонстративно покрутил пальцем у виска.

Женька изобразила сердитый вид, якобы обижаясь за Алену. Но, не выдержав, улыбнулась. На душе стало хорошо – хорошо, легко - легко, замечательно просто!

Алена отправила Максу романтический смайлик и встала из-за стола:

- Ладно, пойдем.

И Женька послушно отправилась вслед за ней к выходу.

У дверей ее телефон пискнул, уведомляя о пришедшем сообщении. Оно было от Ромки:

«Хочешь знать правду?»

«Да!» - отписала она.

«А если она тебе не понравится?»

Женька обернулась, встретилась взглядом с Ромкой… В его глазах было много всего, но совершенно не хотелось заниматься расшифровкой.

Она бесшабашно тряхнула волосами и написала:

«Без проблем. Все равно хочу».

«Ок. Набери, когда вернешься. Поговорим».

Танцевать отчего-то сразу же расхотелось.

Но, во-первых, было неудобно перед Аленой – и так Эрика-предательница продолжала пропадать неизвестно где и даже на звонки не отвечала, а во-вторых…

Женька поняла, что боится разговора с Ромкой. Нет, он нужен и должен состояться, продолжать все это в текущем режиме – просто издеваться друг над другом. Но подсознательно хотелось это действо немного отсрочить.

«Что же он мне сказать-то такое хочет? Неприятное? – напряженно думала она по дороге в номер. – Что он меня… не?»

Но сразу же мотнула головой:

«Если бы не, так не заморачивался бы. Других вариантов вокруг, как песка на дне морском. Значит, да! Но… Вот «но» может быть разным! И какого именно «но» ждать от Ромки?»

Женька даже не стала переодеваться – осталось в том сарафане, в котором ездила утром на экскурсию. Разве что по-новому заколола волосы и пару раз мазнула тушью по ресницам:

«Из хорошего - Ромка теперь понимает, что никакие Максы мне и даром не нужны. Ничего приятного в кормлении когтистых зверей нет, по себе знаю. И зачем весь этот зоопарк?»

Правда, сразу вспомнилось, как она намеренно доставала Ромку Назаром, Александром и даже Стасиком, и Женьке стало стыдно:

«Не важно, кто первый начал, и кто кому назло. Иногда стоит просто быть умнее!»

Военный санаторий находился не так и далеко, но подругам лень было бродить в сумерках с навигатором в зубах, и они вызвали такси.

Вечер был на загляденье – южный, глубокий, прозрачный. Но Женьке было не до того. Она на полуавтомате поддерживала разговор с Аленой, и просто следовала за ней, не особо оглядываясь по сторонам.

«Что же не так с Ромкой? – мозг продолжал интенсивно решать задачу. – Может, у него кто-то есть? Просто побоялся сразу в этом признаться? Или… Негативный опыт?!»

Пускали за ворота действительно только барышень. Алена что-то спросила у охранника, но тот был увлечен просмотром юмористических роликов, поэтому лишь неопределенно махнул рукой.

Алена взяла Женьку под локоть и решительно потянула вперед.

Военный санаторий поражал размахом: огромная территория, множество корпусов – как высотных, так и компактных двухэтажных домиков, великолепная парковая зона с фонтанами, многоярусными клумбами и настоящим садом камней.

По пути встречались и спортивные сооружения: велотреки, скалодромы, натуральный веревочный парк. Волейбольные, баскетбольные площадки, теннисные корты и тренажерные зоны вообще были без счета.

«Богато у них тут!» - невольно отметила Женька и снова погрузилась в размышления.

Алена снова спросила что-то у случайного прохожего и свернула к трехэтажному административному зданию.

Танцевальный зал был небольшим и располагался в полуподвальном помещении. По сравнению с другими объектами санатория он как-то не впечатлял.

И то ли все окрестные барышни… или скорее барыни? поставили себе целью непременно познакомиться с военным, то ли современные гусары к балам относились прохладно, но дам на танцполе оказалась раза в три больше, чем кавалеров.

Женьке было все равно. Она лихо отплясывала быстрые танцы, а на медленных уходила в дальний уголок и копалась в телефоне. Благо, лирические композиции ди-джей ставил не так и часто.

Алену же такое положение расстроило. Возможно, она в глубине души была зла на Макса и планировала отыскать ему замену. Или, как человек, много лет занимавшийся бальными танцами, хотела показать себя, но для этого нужна была пара, а ее никто так ни разу и не пригласил.

Оделась Алена, словно картинка, – в красный шелковый костюм с коротким пиджачком до талии и летящей юбкой: самое то, чтобы танцевать вальс или танго, но…

Отдыхающие тем временем достаточно разогрелись танцами и коктейлями, ди-джей включил зажигательную восточную музыку и объявил конкурс на лучший танец живота.

- Ух, ты! – воодушевилась Алена и толкнула Женьку в бок. – Идем?

- Я не умею, - честно призналась та, и снова полезла в телефон.

Зависала она, как нетрудно догадаться, на Ромкиной страничке в соцсетях, по сотому разу разглядывая одни и те же фотографии. Пытаясь найти среди них хоть какую-то подсказку, но…

- А я умею! – Алена ловко подвернула пиджачок, отчего он превратился в ультракороткий топ и спуская пояс юбки ниже на бедра: - У нас это было одним из элементов разминки! Будешь болеть за меня? Приз – бутылка вина!

Женька посмотрела на открытый всему миру плоский Аленин живот и кивнула.

Танцевала Алена действительно хорошо.

Если остальные участницы животного соревнования просто дергались в такт, пытаясь выгодно продемонстрировать выступающие части тела, то подруга показала настоящее мастерство.

Ее гибкая фигурка поймала ритм и начала двигаться плавно и грациозно, изображая… извивающуюся змею?.. раскрывающийся навстречу солнцу бутон розы?.. рвущиеся ввысь языки пламени?

Женька сама замерла в немом восхищении, не в силах оторвать взгляд от завораживающих движений. Что ж тут говорить о мужиках?

Танец имел сокрушительный успех! Алена стояла на сцене с выигранной бутылкой вина и сияла под восторженными взглядами внезапно обретенных поклонников.

Женька улыбалась, хлопала в ладоши и снимала Аленин триумф на телефон.

- Жень, положи себе в сумку, пожалуйста, - застенчиво попросила та и протянула приз. – А то в мою не влезет.

Женька кивнула: она почему-то взяла с собой не дамскую сумочку, куда можно всунуть разве что кошелек, расческу и косметичку, а пляжную. Бутылка вина поместилась в ней без проблем.

Вдруг из толпы вышел молодой мужчина в строгих брюках и ослепительно белой рубашке и, подойдя к Алене, протянул ей руку:

- Вы великолепны! Приглашаю за наш столик – отметить победу!

«Красавчик!» – невольно отметила Женька про себя.

Поклонник Алены был высоким, стройным, темноволосым и загоревшим практически до черноты, обладал приятными чертами лица и идеальной, почти голливудской улыбкой. Но больше всего поражали его глаза – огромные, глубокие, темные, как южная ночь, с густыми, загнутыми на концах, ресницами.

«У Ромки глаза все равно красивее! – придирчиво подумала Женька. – Но, похоже, Алене по-настоящему повезло. Наконец-то».

- Я не одна… - пролепетала та и указала глазами на Женьку. Взгляд Алены светился счастьем.

Мужчина повернулся, бесцеремонно оглядел Женьку с головы до ног, и видать, оставшись довольным осмотром, широко улыбнулся:

- Конечно, вашу очаровательную подругу я тоже надеюсь увидеть в нашей компании! Ах, простите – не представился! Артур.

Глава 29. Вечер пятого дня. Военные и боевые

За столиком Артура оказалось еще двое друзей – не таких красивых, как поклонник Алены, но тоже вполне симпатичных. Звали их Миша и Илья. Удивительно, но все трое были чем-то неуловимо похожи: брюнеты, загорелые, с темно-карими, почти черными глазами.

«Наверное, люди со сходной внешностью проще находят общий язык, - весело подумала Женька, усаживаясь за столик. – Мы с Аленой тоже обе русоволосые и сероглазые».

- Что, девочки, по коктейльчику? – улыбнулся подругам Артур.

- С удовольствием! – расцвела Алена. – Полагаюсь на твой вкус!

- Мне сок, - твердо заявила Женька, оставаясь верной своему решению. – Любой.

Артур кивнул, подошел к барной стойке и, наклонившись к бармену, что-то сказал ему вполголоса.

Бармен довольно рассмеялся, скользнул быстрым взглядом по Женьке и Алене, зачем-то посмотрел на часы и начал что-то пространно объяснять. Наверное, рассказывал, какие коктейли больше любят девушки?

Женька машинально отметила великолепный загар бармена и его темные волосы.

«Как много брюнетов вокруг! Блондины словно куда-то подевались, - мелькнуло в голове удивленное. Но тут же пришла и другая мысль, заставившая Женьку слегка покраснеть: - А, может, мне нравится именно этот мужской тип? Темные волосы, карие глаза, смуглая кожа? Как Ромка! Поэтому автоматом выделяю хоть отдаленно, но похожих на него?»

Алена попыталась разговорить Мишу и Илью, но те оказались не особо общительными. А, может, просто стеснялись? Друзья Артура отвечали односложно, а чаще просто молча улыбались в ответ.

Женьку это ни капли не напрягало, наоборот, давало возможность беспрепятственно разглядывать в телефоне Ромкины фотки. Алена же через несколько минут начала откровенно скучать.

Наконец, вернулся поклонник, и она радостно переключилась на него:

- Артур, а где ты служишь?

Удивительно, но этот простой вопрос поставил того в тупик. Он недоуменно посмотрел на Алену и пожал плечами.

- Но ты же военный, да? – не унималась она. – Раз отдыхаешь в военном санатории?

- А… - понял тот и широко улыбнулся. – Да, конечно. Мы все трое – военные моряки. Плаваем на большом корабле с большими-большими пушками!

Женька в это время держала под столом телефон и незаметно залипала на понятно чьем фото с рыбалки. Ромка стоял на берегу ярко-голубого озерца, а на удочке у него трепыхалась внушительных размеров серебристая рыбина. Взгляд у Ромки на фото был довольно-восторженным, но все-таки не таким, как вчера, в дендрарии…

Понятно, что военная карьера Артура пробуждала интереса не больше, чем чешуя с давно съеденной рыбы, но его последние слова вызвали в душе странный холодок.

Женькин дед – царство ему небесное – в молодости служил на флоте. Но до конца жизни упрямо называл кухню – камбузом, табурет – баночкой, а туалет – гальюном. И страшно возмущался, когда про корабль говорили «плавает».

- Плавает известная субстанция! – упрямо поправлял дед. – А корабли – ходят!

Женька закрыла Ромкину страничку в соцсетях и окинула Артура задумчивым взглядом.

«Странный он моряк! Хотя… Это ж столько времени прошло! Дед, наверное, половины слов из современных не понял бы. Возможно, и флотский жаргон уже не тот, что раньше?»

Тем временем официант – молодой черноглазый паренек – принес заказ.

Ловким движением он выставил перед каждой девушкой по высокому бокалу с трубочкой, ледяной крошкой и кусочками фруктов, и по стакану из тонкого матового стекла, украшенного серебристой вязью. Из-за этого узора со стороны было сложно понять, сколько именно жидкости налито в стакане.

Женька интуитивно ухватила серебристый стакан и осторожно пригубила его содержимое. И не ошиблась – это оказался яблочный сок.

Алена взяла бокал с трубочкой и сделала несколько глотков.

- Обалденный коктейль! – воодушевленно прокомментировала она. – Никогда не пробовала подобного! Эти пикантные нотки… как называется?

- Не знаю, - довольно улыбнулся Артур. – Бармен посоветовал. Сказал, что это волшебный напиток, способный растопить самое ледяное сердце!

- Он прав! – кокетливо стрельнула в него глазами Алена и продолжила смаковать коктейль.

Женька тем временем почти допила сок и поставила стакан на стол.

- Жень, а ты почему не пьешь? – ласково обратился к ней Артур. – Гляди, твоя подруга в полном восторге!

- Давай-давай, не ломайся! – подмигнула Алена и звонко рассмеялась. – Шикарная вещь!

Женька смотрела на бокал и задумчиво изгибала бровь. Алкоголя ей не хотелось. Совсем. К тому же внезапно проснувшиеся советники номер пять и номер шесть упрямо шептали на ухо, что делать этого не стоит. Потому что…

Алена закончила с коктейлем и призывно улыбнулась Артуру:

- Ой, так и съела бы кого-нибудь!

- Могу предложить разве что печение, - тот в ответ обнял ее за талию. – Кухня уже не работает.

- Кок закрыл камбуз и ушел спать? – весело уточнила Женька.

Артур на миг растерялся.

В его взгляде мелькнуло откровенное непонимание, затем раздражение, но он тут же прикрыл глаза ресницами и изобразил самую сладкую улыбку:

- Ты такая остроумная, Жень! И красивая… Попробуй коктейль, баловница, а то обижусь!

И, переведя взгляд на одного из друзей, добавил шутливо:

- Илья, поухаживай за девушкой! Не могу же я один за всех отдуваться!

Сидевший рядом Илья просто взял со стола бокал и вложил в руку Женьки.

- Пей, - хриплым голосом произнес он. – Надо.

Женька обалдела от такой галантности, инстинктивно посмотрела «кавалеру» в глаза и вздрогнула. Взгляд Ильи оказался на редкость тяжелым и угрюмым, а еще в нем было что-то, от чего советники номер пять и номер шесть в один голос…

- Пей, я сказал! – повторил Илья и сжал Женькино плечо. – Быстро!

«Совсем берега потерял что ли?! – волна искреннего возмущения затопила с головой. – Вроде ж не в лесу, а во вполне цивилизованном месте! Люди вокруг. Да хоть бы и в лесу были – не на ту напал!»

Женька уже приготовилась от души пихнуть неприятного знакомого локтем, схватить Алену за руку и с гордо поднятой головой…

Но тут посмотрела на подругу и замерла.

Алена сидела на коленях у Артура - когда только успела? - и глупо хихикала. Рука поклонника бессовестно шарила у нее под пиджаком, но той, похоже, все нравилось.

А главное – глаза! Взгляд у Алены казался на редкость странным: неживым каким-то, стеклянным, с расширенными зрачками.

«Как у Игорехи - нарика с седьмого этажа!» - поняла Женька и испугалась по-настоящему.

Илья продолжал смотреть на нее исподлобья и сдавливал плечо все сильнее.

«Синяки будут!» – удрученно подумала Женька и приняла решение.

Она поднесла бокал к губам и сделала вид, что глотнула коктейль из трубочки.

- И впрямь оригинально! – силой растянула губы в беззаботной улыбке. – Потрясающий вкус! Но для меня слишком крепко. Буду соком запивать, ладно?

Илья кивнул и ослабил хватку.

Женька набрала полный рот коктейля и быстро выпустила его в полупустой стакан из-под сока.

Посидела с минуту, с преувеличенно глупым видом похлопала глазами и повторила то же самое. Вскоре бокал опустел.

Тем временем Алена впала в полный транс: смеялась без причины, причем каким-то жутким смехом, больше похожим на рыдания, позволяла Артуру бесцеремонно себя лапать, а потом и сама засунула ладони ему под рубашку.

- Девушки, вижу, танцевать уже никто не хочет? – довольно улыбнулся Артур, окинув быстрым взглядом Женькин пустой бокал. – Предлагаю прокатиться по ночному Сочи! Согласны?

Алена завизжала от восторга и полезла к нему с поцелуями. Женька тоже изобразила на лице радость и кивнула. Нужно было что-то срочно делать.

- Пойду носик попудрю! – послала она Илье застенчивый взгляд.

- Тут пудри, - хмыкнул тот, но руку убрал. – Мажься сколько хочешь, подождем.

- Мне в туалет надо! – голосом полной идиотки призналась Женька и опять захлопала глазами. – Писять хочу!

- Иди. Сумку оставь.

- А косметика? – по-детски обиделась Женька. – А расческа?

- Это возьми.

Женька полезла в сумку и ловким движением запихала в косметичку телефон. Потом демонстративно выложила ее на стол, добавила можжевеловый гребешок и шариковый дезодорант.

Помедлила секунду и попробовала дополнить композицию кошельком, но Илья усмехнулся, бросил кошелек обратно в сумку и повесил ее на ручку своего кресла.

Женька опять нацепила глупую улыбку, скользнула взглядом по невменяемой Алене и, подхватив со стола отвоеванные предметы, направилась в туалет.

За дверью, где была нарисована буква «ж» и миленькая девочка с косичками, на удивление никого не было.

Женька вытащила из косметички мобильный и задумалась. Куда звонить? В полицию? И что говорить?

Но внезапно телефон ожил сам. Наэкране высветилась улыбающаяся аватарка друга со статусом.

Женька вздрогнула и приняла вызов.

- Женек, ты где? – нерешительно уточнил Ромка.

На заднем фоне у него слышалась громкая музыка и женский смех.

«В кафешке. И, скорее всего, не один!» - поняла Женька, но это почему-то не вызвало у нее никаких эмоций.

- На танцах. В военном пансионате, - вслух отозвалась она.

- Да, помню, - еще больше смутился голос Ромки. Он замялся на несколько секунд, но потом все-таки произнес быстро: - Не сочти за навязчивость… Слушай, у тебя все хорошо?

- Ромка, ты… - изумленно начала Женька, но он перебил.

- Не хочу мешать твоему отдыху, но... Идиотское чувство какое-то! Просто скажи, что все в порядке, и я отстану.

«Неужели шаманская кровь? – пронеслось в голове бестолковое. – Надо же, и через столько поколений проявляется!»

- Если честно, то не все, - выдохнула в трубку. – Точнее, ничего не в порядке. Наоборот, полный писец.

И тараторя так, будто за ней гнались, подробно поведала Ромке про странных знакомых, подозрительный коктейль и съехавшую с катушек Алену. Про военные корабли, камбуз и засилье брюнетов. Про…

- Ты коктейль пила? – остановил поток ее сознания Ромка.

- Нет, выплюнула в стакан из-под сока.

- Умница. Ты сейчас где конкретно?

- В туалете.

- Отлично! Сиди там, я приеду. Локацию санатория на карте сбрось.

Женька вдруг, не смотря ни на что, ощутила безграничную радость:

«Ромка сам, каким-то невероятным образом почувствовал, что у меня проблемы, и готов сразу мчаться на помощь! Плевать на все его «но»! Вместе со всем справимся. Главное, отсюда ноги унести».

Но тут же пришла и другая мысль, отрезвляющая:

- Ром, это закрытый объект. Сюда мужчин не пускают, только девушек.

Ромка тихонько выругался и уточнил:

- У тебя под дверью стоят?

- Нет, все сидят в зале… - растерянно промямлила Женька. – Вроде.

- Значит так, Сусанина! Ноги в руки и на выход! Прыгаешь в такси и домой. Машину сразу вызови, прямо сейчас.

- У меня сумка с деньгами осталась у этих… - вспомнила Женька. – И карты банковские там.

- Плевать на все. Такси оплачу, карты заблокируешь, потом восстановишь. А пока виртуалки на телефоне настрою, ты же хотела? Давай осторожненько, из машины наберешь. И местоположение все-таки отправь на всякий случай.

Женька послушно выслала другу свою геолокацию:

- Рома, погоди, а как же Алена?!!

- Алене своим умом жить надо! – жестко отозвался Ромка. Но потом смягчился: - Женек, ты сама вырвись, главное. Обещаю, потом поедем в полицию и напишем заявление. По-другому ты ей ничем не поможешь, только себе навредишь.

- Ром, да какое заявление… - удрученно вздохнула Женька. – Алена совершеннолетняя. И все вокруг подтвердят, что она сама этому придурку на шею вешалась. А наркотики еще доказать надо. И когда те полицейские вмешаются, уже поздно будет! Если вообще вмешаются…

Она вздрогнула, закусила губу до крови, но продолжила с полной уверенностью:

- Я ее не оставлю. Эти собираются смотреть на ночной Сочи, я поеду с ними, постараюсь привести Алену в чувство и как-нибудь сбежать. Буду действовать по обстоятельствам. Если вдруг не вернусь, утром напишешь заявление в полицию. Ладно?

- Сусанина, ты, никак, головой ударилась?!! – натурально разъярился Ромка. – Кукуха поехала? Ну-ка живо домой…

- Алена - моя подруга! А дружба – это выручать человека из беды. Я это так понимаю. Возможно, поступаю глупо. Но уйти просто так не могу, до конца жизни себе потом этого не прощу! Если у тебя другое мнение, то…

- Нормальное у меня мнение! - чуть ли не взвыл Ромка. – Такое же. Просто я не записываю в друзья, хрен знает… Короче, Сусанина, тяни время по максимуму! Сейчас выловлю одного секс-гиганта и прикатим к воротам. Если вдруг не успеем – постарайся переслать номер машины. Или точку на карте. В общем, будь на связи! Сколько их, ты говорила?

- Трое. Хотя, возможно, бармен тоже в теме.

- Ох, как чудненько! В смысле, не боись, Женек, прорвемся!

Глава 30. Вечер пятого дня. В городе Сочи темные ночи

Тянуть время не получилось.

Лишь Женька вернулась из туалета, новые знакомые тут же поднялись из-за стола. Алену развезло настолько, что на нее было больно смотреть.

«Ромка не успеет!» – поняла Женька, и ее охватило натуральное отчаяние.

В поисках спасения она оглянулась вокруг. Ситуация была такой, что помощи готова была просить у кого угодно.

«Ладно, эти какие-то самозванцы, - подумала она. – Но остальные мужчины вокруг должны быть настоящими военными! Военный санаторий все-таки! Если подойти, объяснить… Нужно-то всего лишь задержать Алену, не дать той уехать с опасными людьми! И, кстати, где охрана? У нас в пансионате на всех мероприятиях присутствуют охранники. А здесь – никого! Странно…»

Илья благосклонно вернул Женьке сумочку, и она намерено замешкалась, складывая в нее расческу с косметичкой, тем временем искала глазами…

Удивительно, но все мужчины на танцполе были словно из одного инкубатора: смуглые, черноглазые и темноволосые. А еще они неуловимо напоминали… кого-то очень знакомого. Нет, точно не Ромку. Но размышлять было некогда, и Женька решилась.

Улучив момент, когда Илья отвернулся, она ухватила за руку первого попавшегося мужика и с мольбой посмотрела ему в глаза:

- Извините, вы не могли бы мне помочь?

Тот как-то странно взглянул на нее и ответил на незнакомом, гортанном языке, Женька не поняла из сказанного ни слова.

Илья шагнул к ней, с силой ухватил за руку и что-то отрывисто проговорил ее собеседнику. На том же неизвестном языке.

«Мамочки… куда мы попали?!! - окончательно испугалась Женька. – И что делать-то?»

Дальше все было, как в тумане. Их с Аленой вывели на улицу и потащили куда-то мимо трансформаторной будки, технических построек, огромных баков с водой. И явно не в сторону центральных ворот.

Вокруг опять царила южная ночь: где-то бормотало море, в кустах умиротворяюще трещали цикады, звезды висели низко-низко, будто их намеренно спустили к земле на невидимых упругих нитях. Но привычного трепета все это благолепие не вызывало. Совсем.

Внезапно они выскочили на хоздворе, напротив высокого круглого здания – оттуда доносилась музыка, и приятный голос ди-джея… Женька даже узнала его! Это был ведущий музыкальных программ на ее любимом радио, она частенько слушала их, когда ехала в машине на работу. Приятный голос ди-джея объявил в микрофон:

- А сейчас, специально для моряков Северного флота, в нашей программе лирическая композиция.

«Не поняла… - растерялась Женька. – Танцы – там?! А где мы тогда с Аленой были-то?»

И начала лихорадочно вспоминать дорогу к военному санаторию. Стыдно сказать, но на ум приходили только неясные обрывки.

«Потому что одна бестолочь, - угрюмо признала она. – Думала исключительно про Ромку и предстоящий разговор! А по сторонам вообще не смотрела, полностью полагаясь на Алену».

Нет, то, как подъехали к санаторию, помнила! Вошли в железные ворота, свернули куда-то на аллейку. Потом Алена, кажется, у кого-то поинтересовалась: «Где здесь танцы?» И, вроде бы, тот, у кого она спрашивала, был смуглым брюнетом.

В уме всплыли и прочие подозрительные моменты вечеринки, на которые Женька раньше упорно не обращала внимания.

Девушек на танцполе было больше чем мужчин, но это еще ладно. Странно, что дамы, в основном, выглядели на хороший тридцатник, если не сороковник. Любви все возрасты покорно, но… И как-то все легко общались между собой, словно давно были знакомы. И танцпол показался слишком маленьким, и бармену никто не платил за коктейли, и…

Они подошли к неприметным железным воротам, и Женька прервала размышления.

По обеим сторонам ворот выстроились ряды мусорных контейнеров, рядом стояли емкости с надписью «пищевые отходы», в углу притаилась колоритная метла, вызывающая в уме образ то ли заморского Гарри Поттера, то ли родной бабы Яги.

«Вот бы, как в сказке… - мелькнуло в голове по-детски обиженное. – Вскочить вдвоем с Аленой на метлу и улететь! Но не выйдет. Теперь точно вся надежда на Ромку. И на собственные мозги».

Женька незаметно вытащила из сумочки телефон, убрала вспышку и осторожно фотографировала все вокруг.

Ворота оказались заперты на навесной замок, но Артур вытащил из кармана связку ключей, быстро выбрал нужный, и вскоре путь был открыт. За воротами открылась широкая асфальтированная площадка для подъезда транспорта, бетонная эстакада и длинное серое строение. Склады?

Чуть дальше располагалась стоянка для машин. Артур уверенно направился к древней, видавшей виды иномарке. Женька щелкнула камерой, но тут Илья заметил телефон у нее в руке.

Она вздрогнула, но быстро взяла себя в руки, нацепила на лицо идиотскую улыбку и ухватила Алену за пиджак:

- Аленка, селфи! Забыла что ли? Ты же хотела возле пальмы!

Та старательно свела глаза в кучку и воодушевленно закивала. Пальма на счастье действительно имелась в наличие. Росла возле забора – кривая и облезлая, будто шелудивая собачонка, но какая разница?

Артур переглянулся с Ильей, но оба промолчали. Миша же вообще всю дорогу вел себя отстраненно, плелся где-то сбоку и лишь время от времени поглядывал исподлобья на девушек.

Женька, радуясь удавшейся хитрости, поволокла Алену к пальме. Подруги хохотали, принимали живописные позы, Женька водила рукой с телефоном туда-сюда, якобы ловя самые удачные ракурсы.

Впрочем, действительно ловила. Но не на себе. Переключив режим камеры, она снимала-снимала-снимала… то, что было напротив нее: местность, машину – так, чтобы четко были видны номера, лица неприятных знакомых. И тут же отправляла все это Ромке.

«Выехали», - мелькнуло от него ответное сообщение.

Женька почувствовала прилив сил. Помощь была совсем близко! Но Илья шагнул к ней и с силой сжал запястье руки, державшей телефон:

- Дай сюда!

Женька скривилась и через боль провела пальцем по экрану, включая блокировку.

«Фиг тебе! – злорадно подумала она, не забывая глупо улыбаться. – Тройная защита. Не каждый специалист по взлому обойдет. А куда уж такому, как ты!»

Илья повертел телефон в руках и, не сумев разблокировать, сунул себе в карман.

Все пятеро погрузились в машину. Артур ожидаемо сел за руль, Миша устроился рядом с ним впереди, Илья посадил - чуть ли не затолкал! – девушек на заднее сидение и занял место рядом с ними.

Женька оказалась у окна. И, едва не прилипнув к стеклу, смотрела – выглядывала обещанную подмогу. Увы, ничего похожего рядом не наблюдалось.

Вначале ехали по шоссе: слева виднелся темный шелк ночного моря, справа проносились однообразные строения. Женька пыталась запомнить дорогу или хотя бы понять, где конкретно они находятся, но без навигатора и геолокатора чувствовала себя, как без рук.

Алена сидела рядом тихая-претихая и покорная всему, словно восковая кукла из музея мадам Тюссо.

Автомобиль дрожал, как припадочный больной, и скрипел громче, чем сто несмазанных дверей одновременно, казалось, что мчатся они со скоростью болида формулы один. Но Женька, бросив взгляд на спидометр, с удивлением увидела обычные шестьдесят километров в час.

«Просто корыто настолько древнее, что вот-вот развалится», - поняла она.

Машина выскочила на небольшой площади: серые пятиэтажки времен СССР, современная остановка с портами для зарядки мобильных телефонов…

Женька вздрогнула – в глубине души мелькнуло странное чувство. Дежавю? Но буквально через минуту с левой стороны показалась витиеватая вывеска и уютная летняя площадка с розами в переносных кадках.

«Кафе «Елдыз»! – узнала она и внезапно ощутила резкий приступ тошноты, вспоминая… то, что нельзя произносить вслух. Или просто укачало в машине – кто ж такую тряску выдержит!

Будто в ответ на ее мысли автомобиль швырнуло так, что Женька налетела на Алену, пребольно стукнувшись с ней головами. За окном тянулся грязный переулок с дощатыми бараками, полуразваленным забором и горой строительного мусора у столба.

«Мы были здесь с Ромкой! – вспомнила Женька. – Позавчера. Пешая экскурсия «Трущобы и фавелы Сочи»!

Машина остановилась в тупике, рядом с железным вагончиком-бытовкой.

- Приехали! – довольным голосом заявил Артур и, обернувшись, внимательно посмотрел на подруг.

Женька приняла ничего не понимающий вид и растянула губы в дебильной улыбке. Впрочем, был ли в этом теперь какой-то смысл?

Из машины выгружались не спеша.

Илья выскочил первым, за ним осторожно выползла Алена - бледная, она бестолково озиралась по сторонам, будто деревенский житель, впервые попавший в мегаполис.

Женька осмотрелась и признала: помощи нет, и в ближайшее время не предвидится. Значит…

Ее пляжная сумочка зацепилась за непонятную, торчащую из-под сиденья, железяку, пришлось повозиться, освобождая ее. Рука нащупала в сумке бутылку вина – Аленин приз за лучший танец живота.

И это ощущение вдруг наполнило тело спокойной уверенностью. Мышцы налились силой, движения приобрели грацию хищника, время замедлилось, будто вокруг был не реальный мир, а матрица. Странное состояние, но удивительно вкусное. Кто знает, о чем речь, не даст соврать. Мозг задействовал все ресурсы системы, готовясь… Еще непонятно к чему!

Миша подошел к багажнику и вытащил оттуда две огромные тряпичные сумки. Женька непроизвольно заглянула в одну из них: сверху лежал пакет с нарезанным хлебом – белым и ржаным вперемешку, одноразовый пластиковый контейнер с каким-то салатом, завернутые в стрейч-пленку котлеты.

«В супермаркете закупились что ли? – пришла в голову абсолютно ненужная мысль. – Нет, скорее на кухне нагребли. Бесплатно».

Артур с Аленой прошли вперед к вагончику, Миша следовал за ними, а Илья…

Чуть ниже, на склоне, рядом с крутой лестницей, по которой позавчера поднимались Ромка с Женькой, росло несколько кустов жасмина – достаточно густых и пышных, раздавшись в стороны, они образовывали сплошной массив.

Женька намеренно замешкалась, ожидая пока Алена с двумя спутниками зайдут в бытовку, и незаметно коснулась рукой зажима на волосах, расстегивая его. А потом быстро завертела головой, якобы ища взглядом Илью. Улыбнулась ему, схватила за руку…

Заколка слетела с волос и, прямо на глазах неприятного знакомого, скатившись вниз, удачно исчезла в тех самых кустах.

- Ой, мамочки!! – заверещала Женька. – Моя драгоценность! Золотое украшение! Бабушкино наследство!

- Золотое? – глаза Ильи алчно сверкнули.

- Да! Золотая заколка для волос! С изумрудами. Старинная. В ломбарде говорили, за нее новую машину купить можно! Ох, что же мне делать! Такая темень вокруг…

Конечно, украшение представляло собой самую обыкновенную бижутерию – позолоченный пластик со стекляшками, но Женька решила, что вряд ли Илья особо присматривался. И не ошиблась.

- Не ной! – буркнул он и направился вниз к кустам. – Найдем твое золото.

Женька бесшумно последовала за ним. Она все так же пребывала в измененной реальности. Будто надела VR- очки.

Вспоминалось, что однажды уже было нечто подобное – когда на районных соревнованиях вытянула почти проигравшую команду, в последнем тайме принеся ей немыслимое число очков. Казалось, мяч тогда летал сам: касался ее руки и несся через сетку - мощно и сокрушительно, так, что соперницы ничего не могли с ним поделать.

Необъяснимое состояние: когда можно запросто разгромить команду профессионалов, вырваться вперед, установить новый рекорд. А можно…

Пальцы сами собой легли на горлышко бутылки, ощущая гладкость и прохладу стекла. Или все-таки генетическая память существует? У прабабушки рука не дрогнула.

Женька замерла, схватывая обстановку вокруг целиком, будто делая скрин экрана: все те же звезды, море вдали, стыдливо выглядывающая из-за пальм ущербная луна и широкий затылок сидящего на корточках Ильи.

Ее рука тоже не подвела: резко взлетела вверх, сжимая бутылку… Но кто-то высокий и сильный железной хваткой поймал запястье, одновременно второй рукой зажимая ей рот.

- Твой ответ – да, Сусанина! – прошептал на ухо знакомый - такой родной и долгожданный! – голос Ромки: - Ты можешь. Но делать этого не стоит, мы все-таки не на войне.

Глава 31. Ночь между пятым и шестым днем. Почти Голливуд и немного реал шутер

Состояние измененной реальности исчезло в миг, будто его и не было.

Женька прижалась к Ромке и почувствовала, что ей оказывается, безумно страшно. Пальцы дрожали, горло пересохло, в глазах стояли едкие, странно-густые слезы.

Но Ромка уже отпустил подругу и бесшумно шагнул к Илье. Сложил ладони лодочками и шлепнул того с двух сторон по ушам. Неприятный знакомый всхлипнул и завалился на бок.

- Ничего я не могу! – глухим голосом призналась Женька, засовывая бутылку обратно в сумку. – И крови боюсь. В фильмах всегда на таких моментах глаза закрываю. Не собиралась я никого убивать!

И подойдя к Ромке, испуганно кивнула на лежащего на траве Илью:

- А ты его...?

- Поваляется немного – отойдет, - хмыкнул Ромка и провел ладонями по карманам поверженного противника. – Хотя прием тоже опасный – если перестараться, последствия возможны разные, вплоть до… Но я умею силу соизмерять в отличие от некоторых! А ты чуть на уголовку не влетела. Даже если оправдают – оно тебе надо?

- Он мой телефон забрал! – вспомнила Женька.

Ромка кивнул, достал из кармана Ильи ее мобилку, потом вытащил оттуда же нож-бабочку, повертел в пальцах и усмехнулся:

- В принципе, можно ментам сдавать. Лезвие явно больше девяти сантиметров. Хотя это всего лишь административка. Но позвонить стоит. Пусть этот гадюшник прошерстят.

Внезапно прямо перед ними выскочили из кустов, а точнее поднялись по лестнице Назар и… Зара. Дамочка была в серебристых лосинах и длинной цветастой тунике, выгодно подчеркивающей ее восточную красоту, и держалась совершенно невозмутимо. Будто для нее самое обычное дело – ездить по ночам на разборки в неблагополучные кварталы.

- Как? – буркнул бодибилдер, указывая глазами на еще находящегося в отключке Илью и стоящую рядом Женьку.

- Норм, - отозвался Ромка. – Спасибо за поддержку, ребята! Не забуду. Домой?

- Идем, че.

Женька растерялась от неожиданности, хотела спросить, как они ее так быстро нашли, но вспомнила о главном:

- Ромка, а Алена?!

- Я ж говорю, в полицию позвоним. Подозрительные личности, угрожали холодным оружием, и на наркопритон похоже… Или заедем заявление напишем? Сча дядьку наберу, уточню, как лучше. И что конкретно говорить-писать, чтобы быстрее шевелились.

- Илларионов, ты что - издеваешься?!! – Женька подскочила и со злостью ухватила его за руку. – Они же там с ней… ее… если уже не…

- И что с того? Считай, барышня получила то, чего желала другим. Она ведь про тебя именно так и говорила – «если изнасилуют, значит, сама виновата».

Ромка прочитал что-то в Женькиных глазах и тяжело вздохнул:

- Женек, эти похожи на нелегалов. Вряд ли их там двое, может быть и десяток. Парни горячие, с оружием. Неразумно из-за какой-то тупой овцы подставляться под нож.

Женька почувствовала острую боль. Словно ее саму бросили на растерзание толпе нелегалов. Есть-есть у девушек неравнодушие к судьбе себе подобных! Участие? Сострадание?

А те, кто утверждает, что женской дружбы не существует – бессовестно лгут. Может, именно на этой дружбе и держится мир? Душевный уж точно.

- Ром, но нельзя же так! – вырвалось у Женьки эмоциональное. – Мало ли кто чего ляпнул, не подумав? У меня тоже бывает. Это слишком большое наказание за глупость. Несоизмеримо большое!

Ромка усмехнулся и посмотрел ей в глаза:

- Все-таки зараза ты, Сусанина! Угораздило же с тобой такой связаться. Мечтал о безбашенных приключениях на отдыхе? Получи драку с нелегалами! Действительно, безбашеннее некуда. Скажи, ты реально хочешь, чтобы я в это ввязался?

- Конечно!! – воодушевилась Женька. – Алена…

Но Ромка перебил, не дослушав.

- Мне на твою Алену по… индифферентно. Тебе, - он выделил голосом слово «тебе»: - Тебе нужно, чтобы я туда полез?

- Да.

Ромка поиграл отобранным у Ильи ножом, несколько раз раскрывая и складывая, и убрал в карман:

- Тогда попроси по нормальному! Хотя бы раз.

Надгрызенная луна встала в зенит, серебря море вдали и, как для контраста, подсвечивая окружающее убожище. За полуразваленным забором сладко пах желтый кустарник – медонос. В ветвях кривой, давно не обрезанной сливы робко тренькала неизвестная пичужка. Ромкины глаза были прищурены и казались почти черными.

- Пожалуйста! – тихо выговорила Женька.

- Пожалустом не отделаешься!! – Ромка ухватил ее за плечи и прижал к себе – дерзко, жарко, откровенно. Его сердце колотилось, как сумасшедшее, руки дрожали, дыхание было частым и прерывистым: – Другое скажи! Горячее, манящее, отшибающее мозги напрочь!! Чтобы я, наплевав на все, поперся к черту на рога. Давай, скажи! От тебя убудет что ли?

Женька растерянно молчала. Ей было до одури сладко в Ромкиных нескромных объятий, от его близости кружилась голова. И, как назло, все подходящие слова разбежались, как тараканы по щелям. Или просто было страшно говорить такое первой?

- Зар! – Назар недоуменно дернул подругу за руку. – Это че – как в Голливуде? Перед крутым мочиловом обязательно выяснять… че или не че?!

- Так дети же! Оба. – Понимающе улыбнулась Зара. - Без разогрева поговорить не могут. Им или бухнуть надо, или чтобы пердак конкретно подгорал.

«Бухнуть мы уже пробовали! – испугалась Женька и невольно прижалась к Ромке. – Фиг знает что получилось!»

- Как же ты меня достала, Сусанина! – отрывисто выплевывал Ромка. Его ладони скользили у нее по спине, забирались под бретели сарафана. – Задрала, заколебала, за… Говорил уже – русским языком, открытым текстом… а, ты же не помнишь, зараза! Не могу я с тобой так… просто… как обычно! Сразу не мог, а сейчас вообще… Поддержка от тебя нужна. Инициатива. Нежели это трудно понять?!

- Инициатива? – оторопела Женька. Жар Ромкиного тела дразнил воображение, проникал в кровь, обещая что-то очень… – Мне к тебе самой приставать что ли?!

- Натуральные дети! – умиленно вздохнула Зара и положила голову на плечо Назару. – Но славные такие… прямо ми-ми-ми!

Тот пожал плечами и обнял Зару за талию.

- Не надо ко мне приставать!! – огрызнулся Ромка и еще крепче прижал Женьку к себе – словно в крутой кипяток окунул: – Что ж у тебя все мысли на одну тему… настолько озабоченная что ли? Я сейчас не про то! Ответной реакции от тебя хочу – внимания, благодарности, ощущения, что я нужен. Нежностей каких-нибудь… Как оно – сюси-пуси? Вкусные сопли? Да хоть чего-нибудь!

Женькино сердце полетело вскачь за Ромкиным, и она еще больше потерялась:

«Вроде же всегда благодарила! И слова говорила… хорошие. Ему что – мало? Или не так? А как…»

- Слышь, подруга! – с улыбкой вмешался Назар. – Даже я понял, если че! У парня жесткая дизмораль. Хочешь, чтобы дрался – выдай эликсир для поднятия боевого духа. «Вкусные сопли» - нормально, че.

*Дизмораль – в игре апатия, уныние, низкий боевой дух*

Зара одобрительно рассмеялась ему в плечо.

Женька посмотрела на Назара, потом на Зару, перевела взгляд на Ромку…

- Я не умею! – вырвалось у нее испуганное.

Она действительно никогда не называла своих мужчин «котиками» и «зайчиками», не ластилась, не болтала милых глупостей. Не слала им смайлики с сердечками, романтические мемосики и прочую ерунду. Потому, что давно считала себя взрослой. Или не поэтому?!

Ромка резко выпустил Женьку, шагнул назад и, опустив голову, смачно сплюнул себе под ноги:

- Занавес! Апофеоз. И, что самое смешное, все равно полезу! Потому что ты, зараза, этого хочешь. А у меня нездоровая потребность исполнять твои желания, говорил уже. Что поделать, если они у тебя все такие – хрен знает что! И дуру эту безмозглую где-то жалко все-таки. Хотя она слова доброго не стоит, не то что…

Он потрогал носком кроссовка еще лежащего без сознания Илью и обернулся к Назару:

- Ты как?

- В деле, че! – сочувственно отозвался тот. – Жду, пока сопли дожуешь.

- Иди ты! – взвился Ромка, но сразу исправился: - В смысле, идем.

Женька стояла тихо-тихо и смотрела на Ромку – на его сжатые кулаки, нервные уголки рта. Ей было неуютно и одиноко без Ромкиных огненных объятий, без жаркого дыхания, без… Ой, да не это главное! Просто плохо было без Ромки. Невозможно. Без него.

- Ромка!! – внезапно отмерла Женька и ухватила его за руку. – Ты не понял! Я хочу, чтобы ты помог Алене, но за тебя тоже волнуюсь! Сильно! Ты мне очень нужен и…

Она встретилась с ним взглядом и смутилась:

- Не надо бездумно рисковать, идти напролом. Но ты же умный, Ромка! Толковый, изобретательный, талантливый. Придумай, как нам вытащить оттуда Алену! Пожалуйста…

Ромка замер и с минуту просто смотрел на Женьку. Потом тихонько рассмеялся, притянул ее к себе и чмокнул куда-то в макушку:

- И в этом вся ты! Женька – жирафа упала со шкафа. Не совсем то, что хотел, но все равно приятно. Не бойся, я у тебя не совсем чокнутый, только в отдельных вопросах.

Он на миг задумался, а потом вытащил из кармана огниво, подбросил на ладони и посмотрел на Назара:

- И че? – не понял тот.

- Бензин с ведра слить, - догадалась Зара и указала глазами на раздолбанную иномарку у забора.

Бодибилдер послушно направился к автомобилю.

- В ГТА была похожий квест, - признался Ромка. – Выманить из укрытия членов конкурирующей банды. Засандалил им дымовуху, потом вылавливал по одному и усыплял дротиками со снотворным. Или перерезал горло. Но тут дротиков нет и…

- Значит, связать и рот заткнуть! – предложила Женька и посмотрела Илью. – С этого начнем, а то уже шевелиться начинает.

Ромка наградил ее изумленным взглядом и обернулся к машине:

- Назар, глянь веревку!

- Трос буксировочный, больше ниче… - через минуту отозвался тот. – Канистра бензина есть.

- И сливать не надо! – довольно усмехнулась Зара.

- Сча найдем веревку! – воодушевилась Женька и, пристав на цыпочки, заглянула через забор. И, конечно же, обнаружила искомое.

На соседнем от гастарбайтеров участке сушилось белье. На натянутых между двух железных опор полипропиленовых шпагатах висели мужские шорты и с десяток пар носков, рядом болталось женское нижнее белье на даму внушительных габаритов.

Ромка посмотрел туда же, кивнул, и легко перемахнул изгородь. Вытащил из кармана ножик, срезал несколько пустых веревок и намотал себе на руку.

Женька зажала сарафан между бедер, чтобы не задирался, и перелезла через забор.

В лунном свете блеснули ее голые ноги. Ромка уставился на коленки, повел взгляд выше, вздрогнул и резко отвернулся.

Женька одернула сарафан и начала ловко снимать с сушки мужские носки. Те выглядели знатно – длинные, растянутые, заношенные настолько, что даже после стирки стояли колом, напоминая огромные черные бумеранги.

- Для кляпов! – бодро пояснила Женька на недоуменный взгляд Ромки.

Тот оценил «бумеранги» и брезгливо поморщился.

- Не хочешь носки, можем взять это! – обиделась Женька и показала на застиранные женские трусы пятьдесят четвертого размера.

- Данунах! – испугался Ромка и опять скользнул взглядом по ней – снизу вверх: – Я за гуманные методы ведения войны!

Женька беззвучно рассмеялась.

Они успели вовремя – Илья пришел в себя. Он все также лежал на траве, лицом вниз, но теперь тихонько стонал и тряс головой. Назар сидел рядом, контролируя ситуацию, Зара стояла чуть поодаль.

- Допросить надо! – коротко бросил Ромка. – Узнать, что и как.

- Понял, че! – усмехнулся Назар и рванул Илью за шкирку вверх.

Зара до этого не видела лица гастарбайтера – и теперь, скользнув по нему взглядом, странно напряглась. Или Женьке показалось?

Илья оценил внушительные габариты бодибилдера и еще сильнее затряс головой.

– Слышь, болезный! – рыкнул Назар. - Сколько вас таких в вагоне? Оружие у всех? Ножи или еще че?

Но нелегал на все вопросы то мычал: «Не знаю», то просто трясся и хрипел. Или действительно не знал, или Ромка все-таки перестарался с силой удара.

- Помолчи тогда, че, - поморщился Назар и смачно заткнул Илье рот услужливо подсунутым Женькой носком. Затем связал гастарбайтеру руки и затащил его вглубь зарослей.

Блестящие в лунном свете ветви качнулись – словно по серебристой глади моря прошла рябь – и снова замерли.

- Порядок… - негромко прокомментировал Ромка и обернулся к бодибелдеру: - Давай потихоньку к вагончику – осмотримся, то се. Девушки на стреме. Чуть что не так – бегите по лестнице вниз, к такси, и звоните в полицию.

Потом посмотрел на Женьку:

- Сусанин – герой, давай больше без геройств. Пожалуйста.

Она кивнула и встретилась с ним взглядом. Луна сейчас светила особенно ярко… или Ромка стоял напротив света? Но можно было разглядеть Ромкиных глазищах… а все, что надо, там было! И даже немного больше.

Женька, повинуясь неудержимому порыву, вскочила, бросилась к нему, обняла за плечи:

- Я в тебя верю, Ромка! Очень-очень. Ты – лучший, и все можешь!

- Спасибо, Женечек… - он мягко притянул ее к себе и погладил по голове. – Но, если честно, стремаюсь. Не та у меня прокачка. Тут навыки спецназовца нужны, а я что – спортсмен и немного геймер. Невольно все время в верхний левый угол поглядываю, жду, что красные звездочки зажигаться будут.

- Какие еще красные звездочки?!

- Фраги, - вздохнул он и выпустил Женьку. – А тут ни разу не игра, респауна не будет. Идем, Назар.

*Фраг (англ. frag) — в компьютерных играх (чаще всего 3D-шутерах) очко, начисляемое за уничтожение противника*

Но дверь бытовки внезапно распахнулась сама. На улицу лениво выполз еще один смуглый брюнет – не Артур и не Миша. Четверка отважных друзей еле-еле успела нырнуть в кусты.

Женька сидела на корточках рядом с Ромкой, прижимаясь к нему. Сарафан опять куда-то уполз, открывая ноги. Тоненькая веточка забралась под подол, щекоча ноги где-то рядом с трусиками.

Ромка замер в напряжении, пристально наблюдая за незнакомцем. Но его рука, словно сама собой, легла на Женькину голую коленку, погладила ее и осторожно поползла выше.

Женьке было сладко. Нестерпимо сладко! И страшно. Так, что она боялась дышать.

Незнакомец огляделся и позвал Илью.

Правда, в его устах это имя звучало по-другому. Илиар? Ильхар? В русском языке нет звуков, чтобы точно передать транскрипцию.

Илья глухо замычал в ответ, и Назар безжалостно пихнул того в бок, заставляя замолчать. По ветвям над головой вновь прошла быстрая волна и утихла.

Ромка поймал край Женькиного сарафана, натянул на колени и убрал руку.

Незнакомец обошел бытовку, прогулялся вперед по переулку, заглянул за забор. Недоумение на его лице сменилось тревогой, и он быстро зашагал обратно к вагончику.

- Сейчас кипеш поднимет, блин… - со злостью пробормотал Ромка.

Женька прижалась к нему щекой, обхватила руками колени, задумалась на миг и вдруг… застонала! Сладко, горячо, протяжно, будто…

Опасный незнакомец услышал. Резко остановился, обернулся, глядя на кусты. Но лицо его еще выражало недоверие.

- Ильхар… - снова негромко позвал он.

Внезапно ему ответила… Зара! Хриплым, словно задыхающимся от страсти голосом, отчего было непонятно - мужской он или женский. Но на том же гортанном наречии.

Нелегал похабненько ухмыльнулся и направился к кустам.

- Ты че ему сказала?! – растерянно прошептал Назар.

- Правду, конечно! - улыбнулась Зара. – Что он будет следующим. Принимайте клиента, мужики.

- Ну, вы, блин, даете… - оценил Ромка креативность девушек и бесшумно скользнул из кустов.

Он прыгнул на нелегала сзади, прямой рукой с размаха обнял за горло, продвигая предплечье… к подбородку противника?

Тот захрипел, попытался вывернуться, но Ромка другой рукой ухватил нелегала за плечо и пнул сзади в коленный сгиб. Гастарбайтер рухнул в кусты, вызывая в ветвях-волнах настоящую серебристую бурю.

Через минуту сотоварищ Ильи лежал со связанными руками. Но кляп-бумеранг ему пока вставлять не стали. У этого в кармане тоже обнаружился нож, но другой – с широким лезвием и крепкой рукоятью, больше похожий на охотничий.

Неизвестная пичужка в ветвях старой сливы окончательно осмелела и запела так восторженно, так нежно… Женька невольно посмотрела на Ромкины губы и смутилась.

Ромка провел ногтем по лезвию и приставил нож к горлу нелегала:

- Заорешь, убью! Отвечай, сколько вас там?

- И что с Аленой? – взволнованно добавила Женька.

На душе было неуютно, в голове мелькали предположения одно отвратительнее другого. Алену было жалко, давило чувство вины, что они так медлят… Но Ромка был дороже! Безусловно, несоизмеримо дороже. Дороже всего.

Женька заглянула в глаза врага и невольно вздрогнула – в них, как у Ильи, стояла угрюмая злоба… или даже ненависть? Плюс расширенные зрачки…

Пленник покосился на нож, мотнул головой и прохрипел что-то на том же неизвестном языке. Потом увидел Зару и напрягся. Будто даже испугался немного?

- Говорит, что по-русски не понимает! – фыркнула та и обратилась к нелегалу по-своему. Выслушала ответ, зачем-то показала растопыренную пятерню и перевела: - Их там больше пяти. Дальше он считать не умеет.

- Что Алена? – еще раз напряженно повторила Женька.

Незнакомец, очевидно, понял сам, чего от него хотят и начал что-то эмоционально объяснять.

- Подруге повезло твоей! – невозмутимо перевела Зара Женьке. – Блюет она. Фонтаном. Так что пока никто ее… С помойным ведром обжимается. А эти курят сидят, ждут. Гонца отправили товарища со второй девкой поторопить.

Женька почувствовала, как тяжелый камень с души… нет, еще не свалился, но немного отодвинулся, давая возможность сделать полноценный вдох:

- Курят – что? Траву?!

- Само собой! – усмехнулась Зара.

Женька вспомнила Игореху – нарика с седьмого этажа, традиционно докуривавшегося до состояния овоща, и воодушевилась:

- Отлично! Сейчас укурятся в смерть, и мы их тепленькими возьмем!

- Не выйдет! – обломала ее порыв Зара. – Для этих покурить, что нам чая попить. Привычные. Слегка отупеют, но они и так тупые. Хуже животных.

Женька уставилась на Зару:

«Так вот кого неуловимо напоминали все эти нелегалы! Не явное сходство, как у близких родственников, но…»

- Зара, ты тоже… - сорвался с губ мучающих всех вопрос. – Тоже из этих? Они твои…

Женька не смогла сходу подобрать нужное слово. Соотечественники? Нет, не то! Соплеменники? Как-то грубо звучит.

- Ты с ними из одного народа, да? – наконец сформулировала она.

- Нет! – брезгливо поморщилась Зара и царственно расправила плечи: - Я не из этих. Достойный род моего отца ничего общего с этими уродами не имеет. Это рабы – трусливые, ленивые, жадные. Понимают только силу.

Ромка усмехнулся, стянул с забора то ли тряпку, то ли видавший виды половик и отвернул крышку на канистре:

- Ладно, попытаемся объяснить доходчиво. Больше пяти в нашем случае переводится дохрена. Ничего, сейчас посчитаем. Два фрага есть, будут еще.

Они с Назаром, пригибаясь и прячась в тени забора, пробрались за бытовку.

Женька с Зарой, не сговариваясь, бросили связанных пленников и, стараясь не шуметь, побежали по собачей тропе между кустами в ту же сторону. Женька мчалась, подхватив подол сарафана и стараясь не вступить в разбросанные вокруг экскременты – далеко не собачьи. Луна бежала следом – огромная, желто-белая, с пятнами гор или кратеров - не суть.

Девушки перескочили дорогу и нырнули за другие кусты – густые и колючие. Ежевика? Под ногами что-то хрустнуло, Женька опустила голову и поморщилась – это была куча строительного мусора: куски бетона с железной арматурой, гнилые доски, битое стекло. Зато с этого места отлично было видно, что делают Ромка с Назаром.

За вагончиком располагался огород со спланированными и даже обложенными досками грядками. Но на них ничего не росло, кроме вездесущего плетущегося сорняка-вьюна с крупными бело-розовыми цветами. Кажется, на юге это растение называют «березкой»?

Здесь же был огромный бак для воды, по форме напоминающий железнодорожную цистерну, рядом находилась железная бочка, по высоте чуть меньше человеческого роста. Ближе к бытовке торчала ржавая колонка для воды, под капающий кран была подставлена трехлитровая банка.

Парни подпалили тряпку, забросили в железную емкость и спрятались за цистерной. Неизвестно, была ли в бочке вода или что-то другое, но дым повалил знатный – густой, ядреный, белесый и прямиком под вагончик.

Реакции долго ждать не пришлось: через минуту на улицу выползли два гастарбайтера. Они лениво переругивались полголоса, шмыгали носом, оглядывались по сторонам.

- Реально тупые! – обрадованно прошептала Женька на ухо Заре. – Двое товарищей бесследно исчезли, а эти и ухом не ведут, гуляют, как по Арбату. Или все-таки обкурились до невменяемости? Так мы их всех по очереди переловим! Тот, который первым вышел, был адекватнее.

Зара не ответила. Просто сидела, угрюмо сжав губы, и внимательно наблюдала за происходящим в просвет ежевичных веток.

Нелегалы, наконец, заметили дымящую бочку, и подошли к ней.

По грядкам метнулись две ломаные тени: Ромка с Назаром выскользнули из-за цистерны. Назар ухватил гастарбайтера со своей стороны и сунул головой в бочку – прямо в едкие клубы дыма. Тот засипел и зашелся хриплым кашлем. Назар подождал немного, заломал противнику руку и поволок в темный угол у забора.

Ромкин «клиент» стоял дальше. Ромка прыгнул к нему, попробовал повторить захват шеи, но что-то пошло не так: то ли замешкался, то ли недооценил противника.

Нелегал вжал голову в плечи, ссутулился и ударил Ромку локтями, сбрасывая захват. И одновременно с этим заорал – громко, отчаянно, во весь голос! Ромка разозлился: выкрутил противнику пальцы, ушел от удара в пах, вмазал тому в бок? плечо? по голове? Женька не успевала следить! Ромкин противник согнулся пополам и со стоном сполз на землю. Но было уже поздно.

Бытовка содрогнулась от топота и на улицу, словно горох из порванного мешка, высыпала толпа нелегалов. Артур и Миша - или как там их звали, не суть! – тоже были среди них. В руках многие держали ножи.

Ромка тоже было скользнул рукой в карман, но передумал и выдрал вкопанный в землю кусок ржавой трубы. Из тени выскочил Назар с выломанной из забора широкой доской с гвоздями.

- Бл**ть! – оценил он расстановку сил.

- Здравствуйте, девочки! – угрюмо согласился Ромка и сплюнул на землю. – Чую, сча будет восемнадцать плюс – горячо и откровенно! Странно, но я чего-то не рад.

Глава 32. Ночь между пятым и шестым днем. Крутые повороты

Противники смотрели друг на друга и почему-то медлили. Или это время вновь уменьшило скорость течения – в десять раз? Двадцать? Сто?

Надкушенная луна осветила поле боя и построенные к сражению войска. Блеснули лезвия ножей. Это выглядело зловеще. И так… завораживающе?

Женька машинально сосчитала врагов – их было пятеро.

«Уже не больше пяти! – мелькнуло в голове радостно-бестолковое. – Четверо минус! Как Ромка говорил – фраги? Красные звездочки в левом верхнем углу?»

Взгляд сам собой устремился вверх. Звезды были. Не красные, но много – слева, справа, прямо над головой. Бесчисленная россыпь звезд: больших и крошечных, ярких и еле-заметных, разных.

«А, может, это и есть «фраги», которые набило человечество за свою историю? – прилетело на ум еще более бестолковое. - У предков были похожие поверья».

А еще накрыла тишина: безмолвие, безветрие, без…

Лишь вдалеке еле слышно тренькала неугомонная птичка. И монотонно капала вода из крана колонки. В трехлитровую банку. Уже заполнив ее до половины. Кап… кап…кап…

Едкие клубы из бочки медленно поднимались строго вверх. Вертикально. К звездам. Как дым ритуального костра.

- Чего встали, тупари! – рявкнул Артур, отпуская время в стремительный полет. – Их всего двое.

Затем поморщился и повторил это на гортанном наречии, но как-то неуверенно, точно это был неродной язык.

В фильмах, где Женька на некоторых моментах закрывала глаза, двое против пятерых было сущим пустяком. И даже против десятерых. Но жизнь – не кино. На начало не перемотаешь.

- Что делаем? – обернулась она к Заре. – Звоним в полицию?

- Стой на шухере, - отрывисто бросила та и поднялась во весь рост. – Если че – сразу стучи ментам, без базара. Но попервой дай с ними по-свойски потолкую.

Зара танцующей походкой направилась к бытовке. Длинная туника колыхалась в такт шагов, лосины отливали серебром.

«Восточная царица», - мелькнуло в голове.

Повинуясь инстинктивному порыву, Женька подхватила с земли бетонный обломок с торчащим железным штырем и, не распрямляясь, осторожно прокралась к забору. Но не туда, где стояли Ромка и Назар, – ближе к нелегалам, напротив капающей колонки. Здесь, питаемые бесхозной водой росли огромные мясистые лопухи. Женька нырнула в них и затихла.

Зара вошла в калитку, невозмутимо прошагала мимо врагов, свернула на заросшую травой дорожку между грядками. И остановилась рядом с Ромкой и Назаром. Точнее, впереди. На шаг.

Парни обменялись красноречивыми взглядами, но промолчали.

Противники тоже переглянулись. По их не обезображенным интеллектом лицам прошла волна сменяющих друг друга эмоций: удивление, недоумение… растерянность?

Женька подползла еще ближе – здесь четче ощущался звук капающей воды – назойливый, отвратительный – кап-кап-кап! Аж скулы сводило!

Но теперь через дыру в заборе можно было лучше видеть Артура. У того на лице растерянности не было. Его глубокие восточные глаза блестели в лунном свете. И в них стояла ненависть – черная, липкая, обжигающая, как кипящая смола.

- Колбасная принцесса! – язвительно фыркнул он. – Какого лысого ты тут…

Зара не дала договорить. Даже не повернув в его сторону головы, прервала - резко и властно. И обратилась к нелегалам на родном гортанном наречии. Ее речь напомнила Женьке спитч директора – Алексея Павловича, когда тот жестко и невозмутимо «отодрал» отдел продаж за провальные показатели.

Хотя нет, монолог Палыча, по сравнению со словами Зары, звучал гуманно и даже либерально. С такой интонацией, как у нее, к людям не обращаются. Подобным тоном говорят собаке: «Место!». И огромный зверь, понурив голову, послушно идет в будку.

Нелегалы опять переглянулись. На их лицах мелькнуло нечто - липкое, серое… страх?!

- Зар! – тихонько позвал Назар из-за спины. – Ты им че сказала – то?

- Ничего особенного! – небрежно отозвалась она. – То, что мы всегда говорим им: «на колени, рабы!»

Миша – или как там его – настороженно посмотрел на Зару, скользнул взглядом по лицам сотоварищей… Сложил нож и убрал в карман.

- Ты что – реально зассал?!! – вскипел Артур и двинул того кулаком в бок.– Какого хрена! Это всего лишь баба! Сколько можно лизать пятки… этим?!

- Пока натуру вашу рабскую не вытравите, будете лизать! – усмехнулась Зара. – Всем, кто сильнее.

- А ты типа сильнее?!

- Типа – да, - невозмутимо согласилась она. - Я не просто баба – у меня отец есть. И братья. А еще дядьки, племянники, двоюродные братья – весь наш старший род. И если…

Она тряхнула головой, рассыпая по плечам шелковые кудри:

- Если хоть одна моя волосинка… того – с вами сделают то, что всегда делали со взбесившимися рабами. Сто лет назад, и двести, и… Ты в курсах, что. И эти тоже помнят.

- Совсем умом двинулась, дура? – окончательно разъярился Артур. – Мы в России! Двадцать первый век на дворе! Я не раб!! И ты… тебя … сча камнем по голове и в море! Никто не найдет.

Нелегалы снова переглянулись. Миша плотоядно усмехнулся и достал из кармана нож.

Назар шагнул вперед, касаясь плечом плеча Зары. Ромка удобнее перехватил огрызок трубы.

Женька в лопухах покрутила в руке кусок бетона и нахмурилась.

- Раб! – пренебрежительно фыркнула Зара. – Думаешь, в Москве родился, родной язык забыл и уже человеком стал? Работать бы шел тогда, как люди! А то только воровать и гадить исподтишка способен. И да – двадцать первый век. Я ваши рожи сфоткала и выслала отцу. Дальше объяснять?!

- Сучка! – взвыл он. – Да пох! Я тебя все равно…

И вырвал из кармана… Нет, не нож. Пистолет.

«Травмат? – испугалась Женька. – Или…?!!!»

Но ее рука среагировала сама по себе – взлетела вверх, посылая огрызок бетона в голову Артуру. Камень перелетел забор и угодил четко… нет, не в намеченную цель.

Раздался звон стекла – трехлитровая банка под колонкой разлетелась вдребезги. Зато заткнулось отвратительное капанье. Прямо дышать легче стало!

Артур вздрогнул и оглянулся на звук. Всего на миг, но этого было достаточно.

Ромка прыгнул вперед и влупил железной трубой тому по руке, выбивая оружие. Потом долбанул по ногам и, наконец, ухватив за волосы, стукнул лбом о доску, подпирающую грядку, и долго-долго возил мордой по земле, сминая бело-розовые цветы вьюнка. Или все-таки березки?

Назар спокойно шагнул вперед, подобрал пистолет…

- Травмат, че… - продемонстрировал он трофей подруге. – У меня на работе такой.

- На колени, рабы! – властно повторила Зара по-русски. – Кто встанет на колени – пощадим!

Женька подползла к самой дыре в заборе и завороженно наблюдала, как четверо рабов опустились на колени перед женщиной старшего рода. Как сто лет назад. Или двести. Или…

Всеми забытый, поднявший кипеш, нелегал, которого Ромка оставил валяться за бочкой, уже пришел в себя, медленно сел, убедился, что никто на него не смотрит и полез рукой в карман.

Но тут же получил пинок от Назара:

- Сказали же – на колени! Глухой или че?!

Нелегал всхлипнул и послушался.

- Девушку отдайте! – приказала Зара.

Миша подобострастно закивал и с деловым видом засеменил в бытовку.

Ромка, наконец, выпустил волосы Артура, и тот со стоном сполз на поросшую травой дорожку: сначала лежал лицом вниз, потом кряхтя и матерясь вполголоса, перевернулся на бок. Белоснежная ранее рубашка свисала грязными лохмотьями, а лицо нелегала было перепачкано землей, как у свиньи, изрядно порывшейся в огороде.

Ромка посмотрел ему в глаза, на миг задумался и начал разматывать с запястья веревку:

- Точно, как в игрухе! Победил босса локации – остальные боты слились!

- Команда хорошая, че, - деловито согласился Назар. Он повертел в руках травмат и занялся проверкой карманов стоящих на коленях противников. Этих связывать не стали.

Рядом с уже переставшей дымить бочкой медленно росла куча всякой всячины: ножи, кастеты, какой-то порошок в пакетике.

Зара нагнулась, стянула серебристую босоножку, и ловко стоя на одной ноге, принялась вытряхивать из обувки попавший туда камушек. Взгляд ее скользнул по горе трофеев.

- Рабы и есть рабы! – поморщилась она. – Оружие не наше. Сплошняком дешевые турецкие подделки.

Назар поднял один из ножей, посмотрел на свет, ковырнул ногтем:

- Убить можно, че.

- Убить и палкой можно! – Зара, ни разу не качнувшись, вернула босоножку на ногу. – Настоящее оружие не только про убить!

- Согласен! – с уважением оглянулся на нее Ромка. Он как раз закончил вязать руки Артуру, подошел к колонке, плеснул воды на ладони, умылся.

Женька проскользнула в дыру между досками, подбежала к Ромке и прижалась к его плечу. Нет, никаких когтистых зверей не было и в помине. Просто очень хотелось быть рядом! Близко-близко, ближе всех.

И пичужка в ветвях старой сливы пела именно об этом. Тоненько так... нежно-нежно.

- Ромка, ты герой! – Женька с восторгом уткнулась носом в его рубашку. – Словно сериал про спецназ посмотрела! Или про разведчиков.

Ромка пах потом, кровью и собой. Последний запах был особенно хорош: вкусный, пьянящий, желанный до головокружения. Кажется, именно так пахнет победа?

- Да ладно тебе! – тихонько рассмеялся Ромка, но по голосу было слышно, что ему приятно: - Вся команда отличная. Зара вообще – переговорщик восьмидесятого левела. А я действительно всего лишь разведчик!

Он вдруг присел, поднимая с заброшенной грядки ничем не примечательный желтовато-серый камень:

- Гляди, какой мергель занятный! С приветом из юрского периода.

*Мергель – осадочная горная порода. По составу — однородная смесь глинистых и карбонатных минералов, содержащихся приблизительно в равных количествах. Характерно обилие остатков ископаемой фауны*

Женька вначале не поняла, о чем он. Но когда Ромка выпрямился и поднес камешек к самым глазам, она тоже разглядела отпечаток раковины доисторического двустворчатого моллюска.

- Вот это зрение! – Женька погладила пальцем окаменевшего современника динозавров. Или даже предшественника? Камень был теплый и жирноватый на ощупь. Большое содержание глины? - Ночью заметить, еще и на таком расстоянии!

- На зрение не жалуюсь, – Ромка сунул находку в карман, обнял Женьку за плечи, закопался мокрым лицом в ее волосы. Капельки воды, стекая, смешно щекотали шею: – Но тяжело мне только смотреть, понимаешь? Говорил уже - таежник, все виды восприятия прокачаны.

Он скользнул губами по щеке подруги, а потом, прячась от посторонних глаз в растрепавшихся прядках, провел языком по шее вверх – к мочке уха. Это прикосновение тоже было щекотным. Немного. И родным. Очень.

- Сладкая ты, Женечек! – горячо шептал Ромка. - Сейчас даже слаще обычного. И пахнешь так притягательно - нет сил этому противиться. И… Мне от тебя все надо! Совсем все.

Женьке было хорошо в Ромкиных объятиях: уютно, сладко, летательно. И любопытно – прелюбопытно, что это за «совсем все» такое, что Ромке нужно?

Внезапно вернулся Миша, таща за руку Алену. Та громко икала. Или всхлипывала? Ой, да какая разница!

Миша толкнул Алену в сторону Зары с друзьями, но пленница не дошла. Сделав несколько шагов, она села прямо на землю у вагончика - среди окурков, обрывков упаковки и использованных чайных пакетиков - и затряслась. Похоже, ее опять тошнило.

И Женьке стало невероятно стыдно, что она, оказывается, совсем забыла про подругу! Очнувшись, она вырвалась от Ромки и два прыжка оказалась рядом с Аленой:

- Аленка, ты как? Идти можешь?

- Пить… - прохрипела та.

Зара обернулась к Мише и что-то скомандовала на родном языке. Он засуетился: побежал к забору, потом вернулся к колонке с пол-литровой банкой в руках, набрал в нее воды и поставил рядом с Аленой.

Женька напоила подругу и обтерла ей лицо. Ромка подхватился помочь.

- Надо было тряпку на морду кинуть, как мужики советовали! – вдруг язвительно прокомментировал голос Артура. – Нет же, ждал - чистенькую захотел! Эстет, блин.

Женька и Ромка синхронно обернулись.

Босс нелегалов все еще лежал на земле, на боку со связанными руками, но уже не стонал. Просто откровенно разглядывал девушек:

- Набрался дерьма вашего: культура, цивилизация. Нах оно все! Лучше бы сразу лохушку отодрали. И вторую тоже.

Ромка поморщился, шагнул к Артуру и точным движением пнул того в пах.

- Сссссуука! – взвыл нелегал. – Это запрещенный прием! И лежачего не бьют!

- Ни культуры, ни цивилизации, - согласился Ромка. – Все, как ты хотел.

«Мы – дилетанты!! – вдруг в полной мере осознала Женька. – Невероятно наглые и смелые, но дилетанты. И пусть наглость – второе счастье, а смелость города берет, но без специальных навыков все в любой момент может обернуться в другую сторону. Пора отсюда смываться. Живо!»

Она взяла подругу за руку и осторожно потянула вверх.

- Дай помогу! – вызвался Назар и подхватил спасенную за талию. Внезапно оказавшийся рядом Ромка мягко отстранил Женьку и поддержал Алену с другой стороны.

Гордый отряд из четырех бойцов, не считая Алены, покидал вражескую территорию через калитку. Боевые девушки замыкали строй. Осколки разбитой банки в лунном свете сверкали россыпью бриллиантов, птичка уверенно выводила победный марш. Сладкий такой…

- Такси уже больше часа ждет! – Ромка взглянул на смарт-браслет. – Сча счетчик намотает.

- Ниче, у Зары этот… - Назар напряженно сдвинул брови, но все-таки выговорил: - Куар-код на скидку. Правда, Зар?

- Правда! – вздохнула Зара. – Только он на телефоне, а я звонилку в номере оставила. В другой раз используем.

- Ты же сказала, что этих… - Женька во все глаза посмотрела на Зару. – Сфотографировала и отцу отправила?

- По барабану! Ты сняла, хватит. Наши, случись чего, разбирались бы конкретно. И на тебя бы вышли.

- А если бы я тоже не успела убежать?

- Тогда рабам, считай, в первый раз подфартило бы! – широко улыбнулась Зара. – Но, как видишь, опять вышел облом. Рабы и есть рабы - ссыкливые они против старшего рода тявкать.

- В полицию заявлять будем? – обернулся к девушкам Ромка. Алена висела на парнях безвольной куклой, еле-еле перебирая ногами.

Друзья уже миновали кусты жасмина и свернули на лестницу. Пернатая певунья выпорхнула из ветвей сливы и исчезла за дощатым сараем.

- Толку нет! – мотнула головой Зара. – Откупятся. Лучше по-нашему, по старинке. Но жаль мне этих, хоть и рабы. Мы – русские бабы – ваще жалостливые.

- Ты - русская? – изумилась Женька, невольно выделяя восточные черты ее внешности.

- Конечно, русская. По маме. И воспитывала меня русская бабушка – Алевтина Сергеевна. Меня к ней еще в детстве перевезли. А после и родители в Москву перебрались. Лучше скажи, где ты этих невменяшек взяла?

Женька кратко пересказала историю их с Аленой похода на танцы. Раздолбанные ступеньки крошились под ногой, и спускаться по ним в потемках был тот еще квест. Особенно без Ромкиного надежного плеча и поддержки! Но Ромка держал всхлипывающую и икающую Алену, поэтому приходилось справляться самой.

- Это надо уметь! – хохотнула Зара. Она ловко ставила ноги в серебристых босоножках как раз в центр ступеньки и даже ни разу не споткнулась: – Вместо реальной дискотеки припереться на вечеринку обслуги! Еще и к иностранцам – нелегалам. Ладно, эта курица…

Она недвусмысленно кивнула на Алену:

- Но ты-то вроде нормальная. О чем думала?

«Не о чем, а о ком!» - вздохнула про себя Женька. И Ромка, словно услышав ее мысли, оглянулся.

- Женщины там русские были! – вслух произнесла она. – Возрастные, правда.

- Верно, - согласилась Зара. – На официальную работу – горничных там или кастелянш – берут с гражданством. А грузчики и подсобники – всякий сброд. Русский мужик на те бабки, что им платят, не пойдет. А пойдет – значит, пьянь. И налоги с нелегалов никто не платит. Экономия.

«Нужно было на танцах за помощью к женщинам обращаться, а не к мужчинам! – запоздало поняла Женька. – Но кто же знал».

- А ты, молодец, боевая, - одобрительно улыбнулась Зара. – Работу не ищешь? Могу к себе в ИП вторым продавцом взять. На базаре все по старинке: кто успел, тот и съел, а кто сильнее, тот и прав. Пойдешь?

- Спасибо! – улыбнулась Женька в ответ. – Меня пока теперешняя работа устраивает. А правила, они везде те самые - в прошлом году офис от рейдерского захвата защищали. Можно сказать, я руководила подготовкой крепости к осаде.

- Красотка! – похвалила Зара. – Будь ты с моей родины, сказала бы, что в тебе кровь старшего рода.

И, прочитав в Женькиных глазах непонимание, пояснила:

- Старший род – правители и воины. Там, откуда мой отец, так. Но мы с тобой русские, а русских все намешано – в одной семье может родиться и воин, и раб. Муж первый рабом был, хоть и русский: за мой счет жил и все норовил нагадить - и мне, и другим. Дура была, что с таким дерьмом связалась. Зато второй муж…

Зара нежно посмотрела на Назара:

- Из старших, однозначно.

- Муж?! – изумилась Женька.

Зара деликатно промолчала. Зато ответил Назар:

- Серьезно у нас. В Москву вернемся, заявление подадим. Чувства, че.

Глава 33. Ночь между пятым и шестым днем. Причины и следствия

Такси ждало в переулке, недалеко от лестницы. Водитель оглядел растрепанный вид пассажиров и довольно осклабился: предвкушая драконовскую плату за ожидание и щедрые чаевые.

Ромка помог бледной Алене сесть в машину и задумался:

- А мы впятером не влезем! Сусанина, как насчет маршрутки?

Женьке внезапно очень захотелось поехать на маршрутке, но она взглянула на Алену и мотнула головой:

- Мне нужно ее домой довести. Умыть и…

Но Зара перебила.

- Я доведу! – безапелляционно заявила она. - Умою, переодену, спать уложу. Гуляйте.

И Женька не нашла, что возразить, а Ромка лишь молча улыбнулся. Такси уехало, а они не спеша побрели к остановке.

Убывающая лунища лениво освещала все те же пальмы, кипарисы и акации. Воздух пах морем, пряностями и чебуреками.

А Женька не знала, как вести себя с Ромкой. Вроде ж понятно все! Но Ромка почему-то не обнял ее и не взял за руку, как раньше. И Женька не решилась уцепиться за его локоть. Так и шли они: рядом, но не касаясь друг друга. И никто не торопился ни со словами, ни с действиями.

Время близилось к полуночи, и людей на улице было немного – не смотря на разгар курортного сезона. Очевидно, квартиры в отдаленных районах особого интереса у отдыхающих не вызывали.

«И что этому Ромке надо? – стучало в голове недоуменное: – Действительно сесть на маршрутку, доехать домой и до свидания? Или...»

Тем временем они подошли к остановке. Но Ромка – удивительное дело! – сделал вид, что не видит ее в упор. Просто прошел мимо, даже не сбавляя шага. Женька последовала его примеру.

«Он хочет побыть со мной! – пришло радостное осознание. – И я хочу. Пусть все идет, как идет – не стоит этому мешать».

Они нырнули под арку, и подошли к еще одной лестнице – культурной, широкой и освещенной - и начали спускаться вниз, в сторону моря.

- Оторвище ты, Сусанина! - наконец нарушил молчание Ромка. – И сама нарываешься, и других подбиваешь. Хорошо, что все хорошо, но могли бы и вляпаться по жесткому.

На Женьку вновь нашло то самое «летательное» настроение. И даже угрюмость Ромки была ей нипочем.

- Но не вляпались же! – бесшабашно отозвалась она. И продолжила уже серьезно: - Ром, спасибо за помощь! Я этого никогда не забуду. Ты – лучше всех!

- Не за что, - отмахнулся Ромка. – Зару благодари.

- А из них с Назаром отличная пара вышла, скажи?

- Неплохие ребята. Назар сразу согласился со мной ехать. А Зара, узнав подробности, сама захотела. Думала пройти в санаторий и вас оттуда вывести. Но мы немного не успели.

- Зара – огонь! – весело согласилась Женька. – А как нас нашли-то? Неужели, взломали геолокацию?

- В хакеры не записывался, - буркнул Ромка. – Хотя запросто мог стать айтишником – в школе по информатике олимпиады выигрывал. Был бы не хуже твоего этого… с рогами и на рельсах. Но не мое это, понятно? А нашли… Обычная наблюдательность. Посмотрел на фото, что ты прислала, и сразу вспомнил, где это ведро с гайками видел раньше. Еще и номер приметный – с двух сторон одинаково читается.

- Ты про машину?! Когда ты ее видел? Где?

- В том самом переулке, где общага нелегалов. Позавчера. Только не говори, что у нас трущобы – судьба. Не смешно!

Женька незаметно улыбнулась.

Лестница внезапно закончилась, и парочка выскочила в самый центр ночного Сочи. Здесь было ярко и ослепительно: горела иллюминация, мигали неоновые вывески, важные здания подсвечивались разными цветами: зеленым, фиолетовым, желтым.

Шумная курортная толпа заполняла улицы, ручейками растекаясь в разных направлениях. Ромка с Женькой влились в один из людских потоков и последовали за его течением.

- Ром, а как у тебя получалось тремя видами спорта заниматься? – спросила Женька, чтобы вновь не погрузиться в молчание. – Помню, ты говорил про дзюдо и еще два каких-то. Это же столько времени нужно! Я на один волейбол ходила и то в старших классах бросила.

- Не всеми одновременно, - нехотя пояснил Ромка, оглядываясь по сторонам. – Два года проходил на дзюдо, и мы переехали в другой район. Оттуда добираться неудобно, поэтому пошел в секцию рядом с домом. Это оказалось тхэквондо. А тренировки по рукопашному бою проходили в том же зале, и начинались сразу после занятий по тхэквондо. И я начал оставаться еще и на это. Дома обстановка была… та еще. Или по улице шатайся или… Я выбрал спорт.

Он ухватил Женьку за руку и потянул в сторону, выбиваясь из общего движения толпы. Через минуту парочка стояли перед спуском на один из городских пляжей.

Пляж был освещен рассеянным светом, но большого количества отдыхающих на нем не наблюдалось. Конечно, присутствовали и ночные купальщики, и романтические парочки, и шумные компании любителей вечерних пикников. Но все они были разбросаны по пляжу на значительном расстоянии друг от друга, оставляя места для уединения.

- Пойдем к морю? – обернулся Ромка. – Поговорим, как и собирались.

- Вроде ж все выяснили? – удивилась Женька.

- Даже не начинали. И разговор тебе вряд ли понравится, как я и предупреждал.

Женька незаметно пожала плечами:

«Все-таки Илларионов – зануда! Напугать чем-то хочет. Да я теперь ничего не боюсь! Совсем».

Парочка спустилась на пляж. У самой кромки прибоя стояло несколько брошенных пластиковых лежаков.

- Посидим? – предложил Ромка.

- Тут и полежать можно! – рассмеялась Женька. И действительно плюхнулась на один из них - головой в сторону моря и раскинула руки в стороны: - Буду принимать лунные ванны!

- Сусанина в своем репертуаре! - хмыкнул Ромка, присаживаясь на лежаке напротив. – Тебе не в пансионате, тебе в школьном лагере отдыхать надо - под строгим присмотром взрослых.

Море плеснуло на берег и не спеша отступило, ворчливо шурша мелкой галькой. Ветерок дохнул в лицо пряным коктейлем – действительно «соленый бриз», а не та химия, что в шампунях и дезодорантах. Где-то далеко играла музыка, и даже кто-то пел вживую. Караоке?

Ромка зачерпнул горсть серых, обточенных морем камней-голышей и начал выкладывать в ряд на своем лежаке: один за другим. Каждому из них он улыбался и ловко добавлял в строй.

Женька вытянула руку к набегающей волне, подняла продолговатый камешек, светло-коричневый, с дырочкой посередине и села, разглядывая его так и эдак. Он был еще влажным, шершавым на ощупь и таинственно поблескивал в свете… луны? Или неярких фонарей? Наверное, причиной блеска было вкрапление каких-то кристаллов. Ромка ответил бы точно - каких именно, но не хотелось мешать его занятию.

Он закончил первый ряд и начал строить рядом второй – параллельно. Теперь Ромка крутил каждый из камней в пальцах, смотрел на свет, кривил губы и ставил в шеренгу. Скоро оба ряда сравнялись по длине.

Ромка еще с минуту созерцал законченную мозаику и, наконец, обернулся к Женьке:

- Готова слушать? Это аргументы «за», - он показал рукой на один ряд. – А это против! – Ромкины пальцы щелчком поправили крайний камень во втором ряду. – Как видишь, и тех и других одинаковое количество. С каких начать?

Женьке опять стало весело. Беззаботно и бесшабашно! Ромкины аргументы и факты были ей совсем-совсем неинтересны!

- Ром, я нашла «куриного бога»! – воскликнула она и вытянула руку с дырчатым камешком: – Смотри, как блестит! Наши предки называли его стрелой Перуна. Верили, что искры от молнии верховного бога прожигают в камнях отверстия и превращают в обереги.

Она развернула ладонь, чтобы лучше продемонстрировать находку и поднесла ближе к Ромке. Порыв ветра взъерошил ей волосы и бросил спутанную прядку в глаза, заставляя зажмурится.

Женька мотнула головой, мокрый камень не удержался на ладони – скользнул вниз и врезался в Ромкино построение, сминая ровные ряды, безжалостно перемешивая «за» и «против».

- Ой! – испугалась Женька, отбрасывая со лба волосы. – Ром, прости, я не хотела!

Ромка посмотрел на нее, вздохнул и вытащил из хаотической груды камней виновника беспорядка:

– Известняк. Точнее кальцит с примесью кристаллов кварца, оттого блестит. И в этом вся ты! Не успокоишься, пока все не переломаешь? Планы, жизненные приоритеты, принципы – все в хлам!

- Ром, да какая уже разница? – осторожно улыбнулась Женька и натянула на колени подол сарафана: - Ты все равно не можешь без меня.

- Зараза ты, Сусанина! - огрызнулся Ромка и зашвырнул «куриного бога» в набежавшую волну. Камень обиженно плюхнул и исчез в белой пене: - А ты и рада, что не могу, да?!

- Конечно, рада! – честно призналась Женька и улыбнулась еще шире. – Иди ко мне!

Она подвинулась ближе к краю, освобождая место рядом с собой. Ромка соскочил с лежака, шагнул к ней. Но остановился и присел на корточки на небольшом отдалении.

«Илларионов в своем репертуаре! – привычная нежность коснулась крылышком ночного мотылька. – Ни нашим, ни вашим. Маленький он еще просто – все объяснять нужно».

- Ромка, я в хорошем смысле! – вслух произнесла она. – Вдвоем будет проще во всем разобраться. Вместе мы сильнее.

- Какое там! – Его дыхание было частым и отрывистым и обжигало даже на расстоянии. – С тобой, чем дальше, тем хуже! Да, никуда не денусь, блин, – уже вляпался. Но у тебя же ветер в голове, Сусанина! И это в двадцать семь лет! Страшно представить, что ты вытворяла в семнадцать.

Женька вздохнула, съехала на самый краешек сидения и, протянув руку, достала до Ромкиной головы. Лежак тихонько качнулся и скрипнул в ответ. Пальцы с наслаждением нырнули в Ромкины волосы, убрали со лба челку:

- В семнадцать было не до того. Я училась в колледже и работала на трех работах.

- Трудоголик прямо! – невесело улыбнулся Ромка. – Хотела доказать предкам, какая ты взрослая и самостоятельная? Или чтобы купить какую-нибудь хрень, что родители не разрешали? И где в трех местах – группы в соцсетях модерила что ли?

Женька замерла, запутавшись в Ромкиных волосах. Она терпеть не могла нытиков и жалобщиков на тяжелую судьбу, а определенные откровения выглядели слишком похожими на это самое нытье. Проблемами Женька могла делиться только с близкими подругами и то в крайних случаях, когда без помощи просто не обойтись. А Ромка… оно ему надо?

Следовало отшутиться и съехать с темы. Женька приняла беззаботный вид и уже собралась выдать что-то игривое и веселое, но подлый язык почему-то выговорил совсем другое:

- Семью кормить нужно было: папиной пенсии по инвалидности и маминой по уходу за инвалидом не хватало. Не в соцсетях – подменяла администратора в гостинице, параллельно по другой работе вносила данные в базу. Но за это платили немного. Больше всего зарабатывала на мытье посуды в ночном клубе, там реально неплохие деньги были. И график удобный – две ночи через две. Но я иногда и чаще выходила…

Внезапно Женька прочитала в Ромкиных глазах то, чего ей – успешной и самодостаточной совершенно не хотелось видеть, и поняла, что переборщила.

Она срочно тряхнула волосами и улыбнулась во все тридцать два:

- Илларионов, чего залип? То было давно и неправда. Папе в прошлом году сделали операцию, полгода ремиссия и даже явные улучшения - уже ходить начинает. На лекарства бешеные суммы выкидывать больше не нужно. А я, как видишь, выгляжу прилично, отдыхаю на курортах, и вообще все…

По морю мимо прошел катер с шумной, веселящейся компанией.

- Серега! С юбилеем! Ты мега-завр! – орал кто-то на борту, перекрикивая громкую разудалую мелодию. – За тебя!

Вызванная катером волна налетела на берег и разбилась о камни, осыпая все вокруг сонмом брызг. Яркая вспышка взорвалась в небе разноцветным фейерверком.

Но никто из двоих не обратил на происходящее никакого внимания.

- С семнадцати и полгода назад? – перебил Ромка. Он придвинулся ближе и положил ладони Женьке на колени. Его руки были горячие-горячие, еще горячее, чем дыхание: – То есть ты десять лет жила в таком режиме?

- Не, ну не совсем… - Женька отчаянно ругала себя за длинный язык, но почему-то не могла остановиться. – После колледжа поступила в универ, на нормальную работу устроилась. В бюджетную организацию на полставки.

- И где это у нас на бюджете золотые горы? – скептически усмехнулся Ромка, смял край ее сарафана, открывая коленки.

- Не золотые, конечно, приходилось подрабатывать. Зато опыт – бесценный. Меня потом с легкостью в приличную фирму взяли – ту, что сейчас. Доходы хорошие, особенно с переработками и выходами в субботу-воскресенье. А смысл деньги кому-то отдавать? Машину взяла – без колес в моей ситуации сложно. В смысле, по статусу положено. В кредит, правда. Но уже расплатилась. Ром, чего ты на меня так смотришь?!

Ромка обернулся и, бросив взгляд на перепутанные два ряда камней на лежаке, безжалостно смахнул их на землю:

- Реально, дерьмо все это! Забудь.

Он потерся о коленку щекой, а потом начал покрывать поцелуями.

Море одобрительно булькало. Где-то вдалеке кипела ночная жизнь курортного города: музыка, людской гомон, шум проносящихся машин.

Ночной пляж был тих и погружен в созерцание.

- Я понял тебя, Женечек… - шептал Ромка, не отступаясь от ее коленок. – Совсем понял.

Женька сидела тихо-тихо и смотрела на него. Ей было хорошо и как-то… непонятно? Не знала, что делать с таким Ромкой. И боялась ошибиться.

- Что ты понял? – наконец осторожно выговорила она.

- Почему ты нигде не была и ничего не видела! И почему три месяца.

- И почему? – удивилась Женька.

Ромка еще крепче обхватил ее колени и уткнулся в них лбом, так что глаз его не было видно:

- Дед когда парализованный лежал, и когда оно потом закончилось… совсем плохо, мне тоже не до того было. Месяца три, как раз где-то… Или даже больше. Если бы кто ко мне полез тогда… убил бы, наверное.

- Ром, даже не знаю! – Женька растерянно погладила его по голове. – Так глубоко не вникала. Но, что-то есть, конечно. Хотя у нас в роду все женщины такие – долго определяются. И у папы все хорошо закончилось. Надеюсь.

К спуску на пляж подкатила машина и ударила светом фар в глаза. Женька поморщилась и отвернулась.

- Наташа, купаться будем? – выкрикнул кто-то изрядно подпитым голосом: - Или сразу к нам?

В ответ звонко рассмеялись и веселый голосок что-то негромко уточнил.

- Маша! Конечно, Маша! – исправился первый голос. – Так и сказал, тебе послышалось просто. Не бойся, мы с Витьком – нормальные мужики, без забубонов. И медосмотр недавно проходили. Наташа, ты водку пьешь?

Ответом опять был заливистый женский смех. Автомобиль развернулся и укатил восвояси.

- И, слава Богу, что все хорошо! – Ромка поднялся на ноги и улыбнулся. – И второе тоже хорошо. Достали шалавы, чего-то другого охота. Похоже, я после тайги поменялся, а привычки еще старые остались. Оно и заносит в разные стороны. Не только с тобой, во многих вещах сам себе удивляюсь. Но с тобой заметнее всего.

- Ром, смотри, звезда упала! – воскликнула Женька, заметив перечеркнувшую небо яркую линию. – А я желание загадать не успела.

- Метеоритные дожди, - согласился он, проследив за ее взглядом. – Конец июля – начало августа – самый сезон. Не волнуйся, сейчас еще упадут, загадаешь все, что хочешь.

Он сел рядом, обнял Женьку. Лежак опять скрипнул – жалобно так, обреченно.

- Иди сюда! – прошептал Ромка на ухо. - Покажу южные созвездия, которые из Москвы не видно.

Женька подвинулась ближе к Ромке.

Раздался громкий треск. Одна из ножек лежака хрустнула, и он, взбрыкнув, словно норовистый жеребец, сбросил с себя парочку.

Перед глазами мелькнул ночной пляж, белесая кромка моря, и Женька с размаха уткнулась в Ромкино плечо.

- Женек, не ударилась?

- Вы были правы, кэп! – радостно прошептала она. – Действительно упали! Нет, я же на тебя шлепнулась! Но желание опять не загадала.

- Засада! - улыбнулся Ромка. – Придется загадать за тебя. То есть угадать…

И потянулся к ее губам:

- Угадал?

Женька в знак согласия закрыла глаза.

Несколько минут они самозабвенно целовались. Женька соскользнула с Ромки на гальку – так было удобнее. Пляж за день прогрелся настолько, что камешки до сих пор хранили тепло. Ромкины губы были жаркими и настойчивыми. Вкусными до невозможности. И такими долгожданными.

Море шумело возле самого уха, и звезды летели вниз горстями, будто весь небосвод желал рассыпаться сказочным фейерверком.

- Наконец-то дорвался! - горячо шептал Ромка, прижимая Женьку к себе. – Мой брусничный цвет! Два дня не пробовал на вкус, реально чуть не чокнулся.

- А дальше что - опять дружба и статус-кво? – вздохнула она, укладывая голову на его плечо.

- Против дружбы ничего не имею! Одно другому не мешает. А со статусами разберемся.

Ромка улыбнулся и чмокнул ее в нос:

- Не выношу мажоров и инфантилов, считай, моя любимая мозоль – на втором курсе универа крупно поцапался с этой компашкой. А из-за зажравшегося сынка декана чуть не отчислили, спасибо, руководитель научного кружка заступился. Прикинь, как оно – попасть на избалованную профессорскую дочку, у которой на уме только глупости, а на других ей наплевать? Да и нельзя мне инфантилку. Не с моей профессией.

- Это ты про меня что ли? – обиделась Женька и отодвинулась от Ромки.

- Нет! – рассмеялся он и ловко, без помощи рук поднялся на ноги. – Про одного балбеса, который сочиняет фантастические истории на ровном месте. А ты не такая - просто отходняк после стольких тяжелых лет.

Море облизало берег и вынесло на камни темно-бурый спутанный клубок водорослей, чем-то похожий на морскую звезду. В воздухе ощутимо запахло йодом – как в школьном медкабинете. Ромка подал руку, помогая Женьке встать, и опять прижал ее к себе.

- Не дуйся, Женек! – громко шептал он, почти кричал шепотом на ухо, обжигая горячими ладонями через тонкую ткань сарафана: - Я же сказал – все понял. У тебя юности, считай, не было: не отгуляла свое, не отдурачилась. Илларионов больше не зануда - слова против не скажу, наоборот – вместе наверстаем! В топку унылый стариковский отдых! Дадим жару, пусть мир содрогнется!

Женька раскрыла рот и во все глаза уставилась на Ромку. В памяти пронеслись события последних дней, и на миг стало страшно:

«Если это был унылый стариковский отдых, то что тогда… Мамочки, Ромка реально чокнулся! Совсем! Но я его и такого люблю. Просто люблю. Всякого».

Ромка опять рассмеялся и красивым движением пнул скособоченный лежак-инвалид. Тот со скрипом и скрежетом перевернуться на спину, задрав вверх три уцелевшие ножки.

С моря прилетел новый порыв ветра, усиливая и без того резкий запах йода. И вдруг захотелось зачерпнуть полную пригоршню этого йода и выпить – как в анекдоте, от вавки в голове. Своей и Ромкиной. Но Женька поймала его взгляд и поняла – не поможет. Все вверх тормашками!

- Делаем ноги! – бесшабашно прокомментировал Ромка. - А то охрана нарисуется и заставит заплатить за безногого.

Женька кивнула, и они помчались. Держась за руки и хохоча. Бежали через пляж, вверх по лестнице, пересекли небольшую площадь и выскочили возле остановки как раз в момент подъезда маршрутки.

Микроавтобус был практически пуст. Лишь впереди сидела пожилая пара и долговязый парень в наушниках.

Ромка сунул водителю – плотному мужчине с пышными усами - крупную купюру за проезд, тот поморщился и выдал сдачей целую пригоршню десятирублевых монет.

Парочка устроилась на заднем сидении, в уголке. Двери закрылись, и маршрутка весело покатила среди огней ночного города.

- Женек… - заговорщицки прошептал Ромка на ухо. – Ты когда-нибудь целовалась в маршрутке?

- Нет, конечно! – искренне возмутилась Женька. – Это неприлично!

- И абсолютно бескультурно! – поддержал Ромка. – Я тоже ни разу.

И потянулся к ее губам.

Женька пододвинулась, чтобы их не было видно за спинкой впередистоящего сидения, и с восторгом обвила Ромкину шею руками.

Поцелуи были нежными-нежными, долгими-долгими – до головокружения, до последнего глотка воздуха, до…

Парочка вначале вздрагивала на остановках и отрывалась друг от друга, но остановки становились все реже и реже, и никто не мешал неприличному и бескультурному поведению.

- Молодежь, я, конечно, все понимаю… - внезапно послышался усталый голос. – Но мы двадцать минут на конечной стоим. Если честно, хотел бы уже домой и на боковую.

Женька резко отлипла от Ромки и встретилась взглядом с водителем.

- Простите… - пролепетала она, чувствуя, как щеки начинают пылать. – Мы не… ой, мы свою остановку проехали!!

- Всего одну, - довольно улыбнулся Ромка, выглядывая в окно. – Пешком дойдем.

И, проходя мимо водительского кресла, высыпал в ящик для денег весь стратегический запас монет:

- Доплата за простой!

- И за места для поцелуев! – поддержала Женька и опять покраснела.

Водитель одобрительно усмехнулся.

Глава 34. Утро шестого дня. Вожак, дурной пример и другие приключения

От конечной до пансионата идти было недалеко, но путь неожиданно оказался долгим.

Хотя парочка, чтобы срезать, свернула на улочку, ведущую то ли через квартал ИЖС, то ли через дачный поселок. С двух сторон возвышались заборы: кирпичные, бетонные в евростиле, деревянные, из металлических листов – на любой вкус.

Различались и частные дома – от скромных построек до настоящих дворцов. На заборы тяжело клонились ветви деревьев, увешанные умопомрачительными вкусняшками: персиками, абрикосами, алычой, ранними бело-розовыми яблочками.

- Персик хочу! – воодушевилась Женька, разглядывая в ветвях ярко-оранжевые плоды.

Ромка взглянул на забор и загадочно улыбнулся:

- Не вопрос! Только они с сюрпризом.

- С червяками?

- С ментами! - указывал он глазами на прячущуюся за ветвями камеру и наклейку «объект под охраной».

- Не, с ментами не хочу! – поморщилась Женька. – Еще живот заболит.

Парочка переглянулась и залилась дружным смехом.

Надгрызенная луна еще присутствовала на небе, из-за крыш домов пробивались первые предрассветные лучи, размывая ее контур и делая похожим на листок пергамента.

Женька с Ромкой брели по незнакомой улице чужого города и хохотали во весь голос: громко, искренне, от души! И не могли остановиться!

Внезапно рядом с ними раздался скрежет отпираемого засова. Железная калитка, украшенная коваными узорами волн и чаек, отворилась, и на улицу выглянула дородная бабуля в ситцевой ночной сорочке.

- Наркоманы! – презрительно прошипела она. – Обкурятся и ржут, как эти… пожеванные кони! Людям ночью спать не дают!

Женька в красках вообразила пожеванного коня, незаметно провела пальцем по своим опухшим от поцелуев губам, поймала красноречивый Ромкин взгляд… И оба рассмеялись еще громче.

- Пржевальского! – поправил хриплый мужской голос. В калитке показался абсолютно лысый дедок в синей майке и семейных трусах и обнял бабку за талию: - Какая ночь, Лидуся? Светает уже, пора козу доить!

Потом скользнул взглядом по хохочущей парочке и по-доброму улыбнулся:

- Какие ж это наркоманы? Я после Афгана нариков враз срисовываю. Эти самые обычные дурносмехи! Им палец покажи – уписаются. Верно, молодежь?

И действительно поднял вверх указательный палец. Палец был широкий, загрубевший от физической работы и поросший посередине легким седым пушком.

Ромка с Женькой уставились на палец, потом друг на друга. Вроде – глупость несусветная и ничего смешного, но оба почему-то взорвались новым приступом хохота.

- А я что говорил! – обрадовался дедок. – А теперь усложним!

И согнул палец. Да интересно так – весь он остался прямым, гнулась только верхняя фаланга, будто палец кивал головой.

Женька, раскрыв рот, проследила за этим действом, потом резко схватилась за живот и опять затряслась от смеха:

- М-м-мама! Я так даже на стендап-шоу не смеялась!

Ромка сгреб ее в охапку и бессовестно ржал, уткнувшись в плечо.

Дед окончательно расцвел и приосанился:

- Повторить сможете?

Женька с Ромкой начали старательно гнуть пальцы, но у них ничего не выходило: либо палец оставался прямым, либо сгибались все суставы. И это снова вызывало неконтролируемый ржач.

- То-то же! – гордо заявил дедок. – Я месяц учился, когда по ночам за пультом сидел.

- Приезжие, небось? – оттаяла бабка, прижимаясь к дедку.

- И-и-из Москвы! – с трудом выговорила Женька, вытирая вызванные смехом слезы.

- Витаминчиков бы вам, - озаботилась бабуля. – В столицах химия одна. И как назло угостить нечем: абрикоса отошла, а груша дубовая еще.

- Дык у Федьки персики созрели! – подмигнул ей дед и обернулся к парочке: - Лысые, что моя башка!

И щелкнул себе по лбу.

- Нектарины? – наконец, перестав смеяться, уточнил Ромка.

- Они самые! Сладкие, кожа тоненькая – Федька саженец из элитного питомника выписывал. Трясся, как над родным. Через два участка от нас, забор из белого кирпича. Камер нет, псина только, но она трусливая: гаркнешь – убежит. А хозяин вчера с семьей в Краснодар укатил, дома нет никого.

- Гоша, никак сдурел на старости лет?! – напустилась на мужа бабуля. – На соседей обносчиков наводить!

- Они ж не ведрами! – обиделся дедок. – Поедят и только. Федьке зимой ворота заварил, а он до их пор спасибо зажимает.

И снова щелкнул себя, но уже по горлу:

- Считай, я им подарил свое право требования долга!

- С того Федьки хоть справа, хоть слева! – неожиданно поддержала его бабка. – Снега зимой… Иди козе воды налей!

Калитка опять скрипнула, закрываясь, и пожилая пара отправилась заниматься хозяйством.

Молодая же парочка осторожно направилась к кирпичному забору.

Ромка ловко забрался наверх и практически бесшумно спрыгнул на участок жадного Федора. Женька подошла к калитке, перед которой было что-то наподобие железной арки, плотно оплетенной виноградом, и припала глазами к щели: отсюда было хорошо видно происходящее за забором.

Деревце нектарина росло неподалеку. Оно было невысоким, развесистым и густо-густо усеяно желто-рубиновыми плодами. Ромка подхватил полы изрядно потрепанной после сражений рубашки и связал их между собой, а потом начал срывать голые персики и класть их себе за пазуху.

Раздался громкий собачий лай. Из-за зарослей то ли малины, то ли ежевики выскочила огромная собачища, на вид – помесь овчарки с ротвейлером, и остановившись в двух шагах от Ромки, оскалила клыки.

Женька напряженно засопела и прижалась щекой к металлической прохладе калитки. Хоть и помнила уверения деда Гоши, что собака неопасна, но за Ромку все равно было страшно!

Ромка огляделся вокруг – очевидно в поисках палки и, не найдя ничего подходящего, бросил на калитку загадочный взгляд.

Он растрепал пятерней чуб, ставя волосы дыбом, присел на корточки и, подняв глаза на еще более поблекшую в лучах зари луну, вдруг… завыл. Громко, хрипло, устрашающе.

Женька настолько обалдела от происходящего, что у нее раскрылся рот! Сам собой. Зато у псины Федора пасть сразу захлопнулась. Собака опустила уши и, попятившись назад, села на собственный хвост. С соседнего участка послышался вой другого пса – высокий, тоненький, будто заискивающий. Следом отозвались и другие собачьи голоса.

Неподалеку раздался скрежет открываемого окна.

- Божечки, как жутко собаки воют! – произнес перепуганный женский голос. – Наверное, умер кто-то.

- Не, по покойнику оно не так! – тоном эксперта возразил мужской баритон.

- Ой, как будто есть разница! – отмахнулся женский голос. – Воют и воют!

- Конечно, есть! Еще и какая, - назидательно проговорил баритон. Щелкнула зажигалка, и ветерок принес запах сигаретного дыма: - Собаки, что волки, воют в разных случаях по-разному: когда отпугивают соперников – одна тональность, когда собирают стаю – другая. По покойнику – это отчаянный вой, так плачет смертельно раненое животное.

- Данила, какой ты у меня умный! – восхитился женский голос. – Все знаешь. А как сейчас – это как?

- Еще бы не знать! Я, считай, в лесу вырос. Сейчас вожак выл – заявлял права на территорию. А остальные сявки с ним согласились. Голос, конечно, не совсем волчий, но так собака же. Ритка, курить будешь?

- И хорошо, что не по покойнику! – расслабленно согласился женский голос. – На пару тяг оставь.

Женька, радуясь, что ее не видно за виноградной лозой, затряслась от беззвучного смеха. И не успели курильщики захлопнуть окно, как из-за забора метнулась быстрая тень.

- Вожак, значит? – тихонько всхлипывала она, уткнувшись в Ромкино плечо. – Альфа?

- Есть немного, - застенчиво улыбнулся он, вытаскивая из-за пазухи нектарин. – Добро пожаловать в стаю, малышка! Моя добыча – твоя добыча.

И вложил лысый персик ей в ладонь.

- Божественно! – прошептала Женька, ощущая, как сочная мякоть растекается во рту нежным соком. – Еще слаще тех, что я возле дендропарка купила. Ромка, попробуй!

Но тот в ответ лишь поморщился и мотнул головой:

- Приторно слишком. Разве, что с солью.

Потом быстро поцеловал Женьку в нос и рассмеялся:

- А ты ж не в курсе, заразюшка моя!

Женька почувствовала, как уши начинают гореть и чесаться, но она старательно изобразила непонимающий вид.

Всю оставшуюся дорогу парочка опять хохотала, целовалась и гнула пальцы, стараясь повторить трюк деда Гоши, но у них ничего не выходило. Ромка вскоре оставил попытки, а Женька, наоборот, уперлась:

- Оно как-то совсем просто должно быть! Нужно только этот верхний сустав почувствовать!

И начала усердно сгибать не только указательный палец, но и остальные. Причем, на обеих руках. Ромка в ответ смеялся и кормил ее нектаринами из своих рук, дабы не отвлекать от «пальчиковой гимнастики».

Когда они подошли к родным воротам, уже совсем рассвело. Но время было раннее – часов пять, поэтому санаторий встретил непривычной тишиной и запустением: отдыхающие еще спали и видели самые сладкие утренние сны.

Лишь худая носатая старуха – дворничиха в синим форменном халате монотонно мела тротуар у административного здания. На проходной – в широкой стеклянной будке – дежурили два охранника. Женька даже узнала их – это были те самые, которых вызвала Алена после драки Ромки с Назаром.Охранники пили кофе из пластиковых стаканчиков и, лениво позевывая, пялились в экраны мониторов.

Ромка поздоровался и показал пропуск. Женька потянула ремешок болтающейся где-то за спиной пляжной сумки:

«Надо же – совсем забыла про нее, будто и нет! Хорошо хоть, не потеряла! А бутылка вина, кстати, – не разбилась ли?!»

Слава Богу, вино оказалось в порядке. Женька достала пропуск, машинально продолжая сгибать и разгибать пальцы. И вдруг замерла.

- Ромка! У меня получилось!! – восторженно воскликнула она и с гордостью выставила вперед палец. Кончик и впрямь сгибался и разгибался при полной неподвижности остальных фаланг. Правда, это было еще не так заметно, как у деда Гоши, но уже прорыв!

Ромка уставился на ее палец. И на миг в его глазах мелькнуло нечто… растерянность? Недоумение? Но он сразу же заржал в голос, взял Женькину руку с выставленным пальцем в свою и искренне чмокнул подругу в щеку:

- Реально получилось! Молодец! Уважаю целеустремленных людей!

Женька показала пропуск охранникам. Более молодой из них не обратил на пропуск никакого внимания, зато тщательно осмотрел Женьку с головы до ног и сально улыбнулся. Похоже, он тоже ее узнал.

На ум пришли пошлые шуточки, которые отпускала охрана, когда парочке пришлось изображать безумную страсть, пряча разбитое Ромкино лицо и порванную рубашку. Женька задрала подбородок и сердито засопела.

Но следом, будто наяву, вспомнились Ромкины нескромные прикосновения в тот вечер, горячие пальцы, скользящие по резинке трусиков, и… Женька бросила на Ромку быстрый взгляд из-под ресниц, покраснела и опустила глаза.

- Что у тебя получилось? – заинтересовался молодой охранник, бесцеремонно разглядывая ее декольте. Но Женьке было не до того.

Память бессовестно и совершенно неуместно воспроизводила все самые откровенные моменты с Ромкой, тело то горело, то покрывалось гусиной кожей, и требовало немедленного повторения всего этого! А потом продолжения, да так, чтобы аж… Женька в красках представила это «аж», окончательно смутилась и опять незаметно взглянула на Ромку. Но тот лишь беззаботно улыбался.

- Покажи – покажи, что получилось! Нам тоже интересно! – опять повторил страж пансионатского порядка. И Женька на полном автомате выставила вперед палец и сунула под нос охраннику, еле заметно сгибая и разгибая верхнюю фалангу.

Но тот почему-то резко отшатнулся, будто его ударили по лицу:

- Ты что себе позволяешь!! За правила поведения расписывалась? Сча вылетишь из пансионата в два счета! Совсем крезанулась – должностное лицо открытым текстом посылать!!

- Кто посылал? – натурально опешила Женька, все еще продолжая держать поднятый вверх палец. – Я вообще молчу!

- Нецензурные жесты приравниваются к обсценной лексике! – осуждающе подтвердил пожилой охранник. – Пункт семнадцать-шесть правил. Наказание – административные меры вплоть до выселения.

- Какая обсценная лексика?!!

- Женечек… - Ромка, давясь смехом, обнял подругу и нежно притянул к себе, чем вызвал в теле еще более яркий, затуманивающий разум отклик: - Это не тот палец. У деда Гоши был указательный, а у тебя средний!

Женька посмотрела на свою руку и вздрогнула:

- Ой, простите… Перепутала, сейчас поменяю.

И действительно поменяла. Но указательный палец не желал выполнять трюк, предательски сгибаясь в три погибели:

- Не, так не выходит. А вот так – выходит!

И опять показала средний палец, но уже пожилому охраннику.

Тот гневно фыркнул и даже открыл рот, но в дело вмешался Ромка.

- Мужики! – примирительно проговорил он, крепче прижимая Женьку к себе. – Вы же сами просили показать, чего теперь возмущаетесь? Девушку совсем запугали. Не важно, какой палец! Это фокус – верхняя фаланга гнется, остальные неподвижны. Давай, Женек, повтори медленно!

И сунул Женькину руку с поднятым вверх средним пальцем прямо в лицо пожилому. Женька послушно помахала кончиком пальца.

- Ааааа! – обрадовался охранник. – Понял! Надо на конец смотреть!

И, рассмеявшись, ткнул в бок молодого напарника:

- Дурак!! Не туда! На конец пальца. Видишь, он у нее гнется?

- Правильно! – широко улыбнулся Ромка. – Слабо повторить?

- Да запросто! – воодушевился молодой и начал рьяно шевелить пальцами.

Но у него, естественно, ничего не вышло.

- Во, блин… - пробормотал он минуту спустя. – Изолентой обмотать что ли?

- И карандаш привязать! – со смехом предложил пожилой, тоже безуспешно пытаясь повторить фокус. И махнул парочке: - Идите, молодежь, от греха подальше!

Женька с Ромкой уже не могли смеяться – просто беззвучно прыснули и выкатились из будки на территорию пансионата рядом с административным зданием.

- У меня кофе закончился! – вспомнил Ромка, увидев вывеску круглосуточного гастронома. – И колбаски копченой на бутерброды докупить нужно. Женек, ты какую любишь?

- Салями! - пробормотала она. Взгляд восторженно скользил по Ромкиной спортивной фигуре, предвкушая…

Ромка кивнул и исчез в магазине. Женька осталась стоять у зеркальной стены будки охраны, слушая доносящиеся оттуда взрывы хохота, с каждой минутой все более громкие:

- Как его… О, гляди… не-а… Мухлюешь! Ты его большим пальцем зажимаешь, видно же! Скотч? Был в ящике вроде… А-ха-ха! Да не так!

Внезапно из-за угла появилась дворничиха и, ловко перебирая тощими ногами – ходулями, направилась к будке охраны.

- Смех без причины – признак дурачины! – послышался оттуда ее возмущенный голос. – Никак, ополоумели? Начальство ваше подъехало - никто ворота не отпирает. Ох, будет сейчас кому-то на орехи!

Словно в подтверждение с улицы донесся резкий сигнал автомобиля.

Металлические ворота разъехались, и на территорию вкатил новенький «шевроле» цвета мокрого асфальта. Из него выбрался довольно интересный мужчина лет тридцати с небольшим. Прибывший начальник был высок, строен, с явной военной выправкой. Его холеное лицо украшали тоненькие усики, точь-в-точь, как у корнета… или поручика?.. из фильмов про войну с Наполеоном.

«Поручик» грозным шагом направился к будке охраны.

- Спите, идиоты?! – донесся оттуда его раскатистый бас. – Пол пансионата вынесут, а вы и не проснетесь! Или опять порнуху смотрели? Живо отвечайте, почему сразу не открыли! Не врать!! Или сам посмотрю запись с камеры и вышвырну обоих, как сраных котов! На бирже труда из таких очередь стоит.

В ответ послышались виноватые, оправдывающиеся голоса охранников. Но слов Женька не разобрала.

- Охренели, уроды?!! – раненым львом взревел «поручик». - Совсем страх потеряли – начальству в лицо факи совать?! Какая еще девушка? Где она стоит?

Следом хлопнула дверь.

«Он идет ко мне!» - испуганно поняла Женька и инстинктивно окинула взглядом свое отражение в зеркальной стене.

Удивительно, но выглядела она вполне прилично. Сарафанчик не смотрелся ни грязным, ни мятым. Наоборот – красиво облегал грудь и мягко струился по бедрам, ненавязчиво подчеркивая все, что нужно подчеркнуть. Да, не смотря на забег по кустам, прыжки через забор, валяния на морской гальке и прочая, прочая, прочая.

«Фирма есть фирма!» - одобрительно улыбнулась Женька и повела взгляд выше.

С прической тоже все было в полном порядке: золотистые прядки растрепались так живописно, будто их не менее часа укладывали в дорогом салоне. Глаза блестели, щеки горели румянцем, припухшие от поцелуев губы казались невероятно сексуальными – никаким силиконом такого эффекта не добиться!

Начальник охраны показался из-за будки.

- Это вы тут пальцы… - начал он недовольно, но вдруг вцепился взглядом в Женьку, словно фотографируя ее целиком.

Она непроизвольно подняла голову и расправила плечи. Перед Женькой был ее классический мужской типаж, точнее один из его вариантов. Мозг считал это сразу, интуитивно. И так же автоматом включилась нужная программа поведения.

- Что я? – Женька небрежно отбросила лезущий на глаза локон и улыбнулась краешком губ, якобы оказывая любезность: - Вы что-то хотели?

- Да, хотел! – расцвел «поручик», послушно подхватывая сценарий. – Хотел узнать, как вам отдыхается в нашем пансионате! Все ли устраивает? Не обижает ли кто?

Женька благосклонно заверила, что у нее претензий нет.

- А что скажете про Сочи? – еще больше воодушевился начальник охраны. Его взгляд сверкнул огнем и еле заметно скользнул в Женькино декольте: - Готов поспорить, вы еще толком ничего не видели! Официальные экскурсии – ни о чем.

Он шагнул ближе, взял Женькину руку в свою, якобы желая поднести к губам. Но вместо этого просто погладил пальцы.

- Хотите увлекательную морскую прогулку вдоль побережья? – горячо проговорил он. - Ночью? Все достопримечательности, тайны и легенды сразу. Купание в открытом море, на глубине…

Женька стояла молча и обдумывала варианты отказа, выбирая из них наиболее изящный, как вдруг краем глаза заметила Ромку. Он вышел из магазина и остановился чуть дальше. Бросил взгляд на Женьку, на холеного «поручика», потом посмотрел на свое отражение в зеркальной панели и криво усмехнулся.

Видок у него, действительно, был еще тот: мятая рубашка, без нескольких пуговиц, завязанная на животе узлом, грязные шорты с отчетливым зелеными и темно-бордовыми полосами – кровь? Волосы Ромки стояли дыбом, скулу украшал свежий синяк.

Женька поймала его взгляд в зеркале: так он смотрел тогда – на нее с Максом. И с каждым мгновением мед в глазах все густел и густел, превращаясь… С этим нужно было что-то делать! Немедленно!

Женька растянула рот в глупой улыбке и обернулась к Ромке:

- О! Наконец-то!! Ром, колбасы купил?

Тот молча кивнул. Губы его были сжаты, лоб нахмурен.

- И чего стоишь?! – возмутилась Женька. – Дай сюда!

Ромка также молча достал из пакета салями и протянул подруге. Одна Женькина рука все еще оставалась в плену начальника охраны, зато вторая была свободна. Но Женька ей не воспользовалась!

Она улыбнулась еще шире и сделала то, что не делала уже лет двадцать: нагнулась, потянулась к колбасе, зубами оторвала пленку с надрезанного конца и откусила здоровенный кусок.

- Фкуфно как! – тщательно жуя, прокомментировала Женька с полным ртом. – Обофаю фалями!

Потом взглянула на обалдевшего «поручика»:

- Фы хотели палеф пофмотреть? Фот!

И сложив руку в неприличном жесте, помахала верхней фалангой:

- Фидите, как я могу? А никто так больфе не мофет!

- Тьфу ты… - выдохнул он, отпуская ее ладонь. Потом посмотрел на Ромку и опять на жующую Женьку. Взгляд начальника охраны резко стал безэмоциональным и даже уставшим:

- Напомните, до какого числа у вас путевка?

- Ифе фетыре дня офталось! – сообщила Женька, опять откусывая колбасу, прямо из Ромкиных рук.

- Дети! Христом-Богом прошу, не разнесите пансионат! К нам на днях проверка должна нагрянуть…

Он махнул рукой, развернулся и исчез за углом будки охраны.

Ромка молча завернул колбасу пленкой и убрал в пакет. Женька опять поймала его взгляд – странный он был: задумчивый и даже слегка грустный. Но за руку взял. По-прежнему не проронив ни слова.

«Ревнует! – поняла Женька и обиженно засопела. – Ромка, конечно, замечательный… самый лучший в мире! Но ревнует… в прямом смысле к каждому столбу! Я не виновата, что на меня обращают внимание мужчины. И с этим «поручиком» не заигрывала. Наоборот, полной дурой себя выставила. Все ради Ромки! А ему все не так».

Они брели за руки по уже начинающей оживать территории: по дорожкам трусили рысцой поклонники ЗОЖ, со стороны моря бодро шагали ранние купальщики с наброшенными на плечи мокрыми полотенцами.

Толстый дядька колдовал с инструментами над поливочной трубой газона, потом подергал ее рукой, одобрительно крякнул и включил воду. Женьке с Ромкой прилетели в лицо мельчайшие прохладные капельки.

- Класс! И умываться не надо! – со смехом прокомментировала Женька, стряхивая водяную пыль с челки. Ромка посмотрел на подругу и осторожно улыбнулся.

«Попустило!» – выдохнула про себя и прижалась щекой к его плечу.

Ромкин запах опять накрыл, вызывая сладкие фантазии.

«Или это потому, что у нас еще… ничего? – пришедшая догадка вызвала на щеках легкий румянец. – Ромка оттого так реагирует? У него же и вообще… давно. А тут и поцелуи, и спали на одной кровати сколько раз! Если даже до меня-жирафы дошло, то как оно ему…»

Женька сорвала с куста ярко-желтый цветок, понюхала, нервно покрутила в пальцах, бросила на Ромку таинственный взгляд из-под ресниц.

«Больше не буду отказываться! – твердо решила она. – Ромка-герой и заслужил все самое-самое!»

А следующая мысль заставила покраснеть еще сильнее:

«У меня еще никогда не было с мужчиной, который… аж так. Интересно, как оно?»

Родной корпус еще спал – нагло и безмятежно. На веранде стояла прозрачная раннеутренняя тишина. Игривое южное солнышко заглядывало в окошки, обиженно натыкаясь на плотно задернутые жалюзи.

- Спокойной ночи, Женек! – зевая, произнес Ромка перед дверью ее номера. – Точнее, уже утра. Сладких снов.

Женька замерла и во все глаза уставилась на него:

«Он что – спать собрался? Реально?!»

- Ты мне сегодня приснишься? – вырвалось само собой, и пришлось говорить правду до конца: - Как вчера. И позавчера.

- Ты знала?! Был уверен, что спишь!

- Я и спала, - промямлила Женька. - Но чуть-чуть не совсем.

- Ох, и зараза же ты, Сусанина! – понимающе усмехнулся он. - Чего от тебя еще ждать? Смешно, да? Ромка-балбес бегал к тебе каждую ночь.

Она шагнула ближе и положила голову на плечо:

- Я не смеялась. Просто очень ждала. И сегодня буду ждать.

Ромка помедлил несколько мгновений, но потом обнял и притянул к себе:

- Не сейчас.

Женька стояла, уткнувшись носом в его рубашку, машинально наблюдая, как по спускающейся на террасу виноградной лозе ползет странная гусеница: жирная-прежирная. Зеленая. Ситуация была тоже была странной. И глупой до невозможности.

- Ром, у нас всего четыре дня осталось…

- Не боись, Женек! – убежденно прошептал он на ухо. – Перед тобой сибирский шаман в пятом поколении! Забыла что ли? Сейчас призову духов времени и пространства, подчиню их своей воле… Еще надоесть успею.

Женька испуганно отшатнулась:

«Он что - реально чокнулся? В медицинском смысле?»

Ромка оценил ее вид и со смехом поцеловал в нос:

- Контракт прочитать нужно! Срочно, а то не успею.

- А ты что – не читал?!

- Читал. Но некоторые пункты – невнимательно. И как оказалось – зря. Спи, потом поговорим.

Ромка быстро поцеловал Женьку на прощание, подождал, когда она войдет в номер, и отправился к себе.

Она влезла в душ, капнула на мочалку гель и несколько минут тупо наблюдала, как вода, закручиваясь вихрем, уходит в слив.

«Нет, в принципе, Ромка прав, конечно! – попыталась быть объективной. – Оба устали, да и время не самое лучшее: скоро соседи начнут вставать на завтрак, хлопать дверьми, топотать по коридору. А потом горничная придет в номере убираться. Но что – нельзя было по нормальному сказать? Обязательно выдумывать тупые отмазки?»

Женька намотала на мокрые волосы полотенце, натянула трусики и чистую белую футболку без рисунка – спальная с медвежонком уже пахла потом. И завалилась в постель.

«Я теперь тоже так говорить буду! – обиженно думала она, закрывая глаза. – Что мне нужно почитать контракт! Да-да, и изучить правила трудового распорядка. Ладно, все понятно. Но как-то на страстную влюбленность Ромкино поведение не похоже!»

Это все как-то называлось – одним словом, но Женька не могла вспомнить, как именно. И только проваливаясь в сон, поняла – это был «облом».

Глава 35. День шестой. Тонкие стены и пляж

Горячее южное солнышко доползло до второго этажа и игривым лучом скользнуло по ресницам.

Женька, не открывая глаз, повернула голову и внезапно уткнулась носом во что-то теплое и удивительно родное.

- Ромка? – удивленно пробормотала она, с наслаждением прижимаясь к его плечу. – Ты когда пришел?

- Недавно, - зевнул тот в ответ. – Минут пятнадцать как. Думал, опять притворяешься – нет, реально дрыхла. Даже поцеловать не дала – кривилась и отмахивалась, как от комара. Ты такая смешная, Сусанина, когда спишь.

- Целуй сейчас… - промурлыкала Женька. – Сопротивляться не буду.

Потом вспомнила кое-что и не сдержала ехидства:

- Как контракт – разобрался?

Ромка легонько чмокнул в губы:

- Не. Там настолько замудрено сформулировано – не разберешь. Дядьке написал, попросил проконсультировать. Женек, давай завтрак проспим? Потом в буфете чего-нибудь перехватим и на пляж?

«Реально контракт читал что ли?» - сквозь полусон удивилась она, но решила оставить вопросы на потом – спать действительно хотелось сильно. А рядом с Ромкой было так уютно, надежно, умиротворенно…

Женька все также с закрытыми глазами кивнула, обняла его и сладко засопела.

Но длилась идиллия недолго.

- Кому, блин, с утра неймется! – простонал Ромка, ища по карманам шорт нахально трезвонящий телефон.

И, с трудом наведя резкость, уставился на аватарку:

- А… дядька. Быстро среагировал. Спи, Женек, пойду юридические закавыки обсуждать.

И, вскочив с кровати, перемахнул через балкон на свою половину.

Женька вовсе не собиралась подслушивать. Но соседи еще спали, и в корпусе было настолько тихо, что волей не волей…

- Да! – за стеной ответил на звонок Ромка.

- Привет, Ромыч! Как отдыхается? – весело поприветствовал звонкий женский голосок. Очевидно, друг включил громкую связь.

Женька открыла глаза. Нет, Ромку она давно не ревновала, но было любопытно, кто ж звонит ему с самого утра?

Впрочем, ответ пришел тут же.

- Здоров, Викинг! – с легким удивлением отозвался Ромка. – А чего с батиного номера?

«Это Вика, двоюродная сестра», - поняла Женька и положила ладони под щеку, намереваясь снова заснуть.

– Мой телефон разрядился, а ждать не могу, когда тут такие новости! – нетерпеливо пояснил голос Вики.

- Новости? Какие еще новости? – в голосе Ромки послышалось напряжение. – У вас все хорошо?

- У нас все замечательно! Новости у тебя. И я, между прочим, злая! Кое-кто обещал, что мне первой скажет, а сам…

- Викинг, я спросонья слабо соображаю, - мягко перебил Ромка. – Что обещал? О чем сказать?

- О том, что ты влюбился, естественно! – обиженно сообщил голос Вики.

Женька широко распахнула глаза. Разговор становился удивительно интересным.

- Хм… - ответил Ромка после небольшой паузы. – Не припомню подобных обещаний. Пьяный был что ли? А с чего ты взяла…?

- Я совсем дура по-твоему?! – возмутилась Вика. – Видела твою крашку, не отвертишься! Признаю, со вкусом у тебя все в порядке – блондинка, фигуристая, большие серые глаза…

«Крашка – от английского «crush» - увлечение, пылкая любовь»

Женька машинально села на кровати и растерянно уставилась в стену.

- Где видела… когда? – недоуменно пробормотал Ромка.

- Они вчера с папой до поздней ночи по видеосвязи беседовали! – фыркнула Вика. – Ты же сам ей контакты дал. Я тоже подключалась пару раз – насчет кольца и ломбарда. А о тебе барышня столько восторженных слов наговорила, что я аж прослезилась. Ромыч, не боись, мы не против. Но мог бы как-то и предупредить.

- А, ты про Полину! – выдохнул Ромка. – Точно, совсем про нее забыл. Хотел предварительно дядьке позвонить, объяснить, но совсем из головы выветрилось. Не, Полина ни при чем.

Женька облегченно улыбнулась. Не потому, что Полина ни при чем – это она знала и так.

- Хочешь сказать, помогаешь абсолютно левому человеку? – скептически протянула Вика. – И с ней даже ни разу?

- Нет, конечно! Мне она вообще не нравится! – рассмеялся Ромка. И продолжил уже серьезно: - Случайно познакомились, выслушал историю и подумал… Если бы маме было в молодости куда уйти от отца, может, у обоих по-другому сложилось. Они же порознь – замечательные люди, а вместе… Сама знаешь.

- А, ну это да… - задумчиво согласилась Вика. - Молодец, Ромич, уважаю. А зачем тогда контракт разрывать собрался?

- Ты уже и это знаешь?! – изумился Ромка.

- Папа утром сказал. Если не Полина, то…

- Нашел другую контору! – торопливо перебил Ромка. – Зарплата в полтора раза выше, уже договор с ними заключил, на вахту через полгода. Смысл по старому контракту за копейки горбатиться? И в аспирантуру собрался поступать, надо подготовиться, как следует. За это время как раз успею. Главное, по минимуму на штрафные санкции при отказе от контракта влететь. Поэтому дядькин совет нужен.

- Да, все логично… – разочарованно протянула Вика. – Но, блин, нутром чую – что-то тут не так! Ромыч, ты точно свадьбу не планируешь?

- Нет, конечно! – рассмеялся он. – Викинг, куда мне жениться?! Не нагулялся еще!

А потом сделал паузу и добавил осторожно:

- За ручки.

- Это ты о чем?! – не поняла Вика.

- О том, что на завтрак опаздываю! Нужно срочно бежать, а то останусь голодным. Давай чмоки-чмоки, потом наберемся. Дядьке напомни, что жду его совета.

Женька блаженно улыбнулась и вновь улеглась на подушку.

«Ромка не поедет прямо сейчас в тайгу! – пришло радостное осознание. – И даже не важно – из-за аспирантуры или… Главное, полгода будет в Москве!»

Она ждала, что он вернется досыпать, но за стенкой послышалась возня, потом соседская дверь хлопнула, и быстрые шаги направились мимо ее номера к лестнице.

«Действительно на завтрак побежал, - поняла Женька и закрыла глаза. – Правильно! Кому приятного аппетита, а кому приятных снов».

Но вместо этого зазвонил телефон.

Женька узнала по мелодии Алену и с волнением схватила трубку:

- Аленчик, привет, как самочувствие?

- Нормально… - неуверенно отозвалась та. – Представляешь, не помню, как мы вчера домой добирались. После танцев, словно память стерли. Скажи, тот красивый военный… Артур, он оставлял мне свой номер?

Женька подумала, что не стоит обсуждать вчерашние приключения по телефону и ответила осторожно:

- Артур оказался не военным, а гастарбайтером – нелегалом. На обеде встретимся – расскажу подробно.

- Не стоит! - разочарованно фыркнула Алена. – Гастарбайтеры меня не интересуют. Значит, продолжаю клеить Макса.

И отключилась.

Женька пожала плечами и отправилась в душ.

Она укладывала волосы в прическу, когда вернулся Ромка. Он заскочил в свой номер и через минуту уже стоял на Женькином балконе.

- Не спишь? – удивился он, выставляя на стол высокий картонный стакан с крышкой и пластиковый контейнер: - Твой любимый Американо и яблочный пирог с корицей. И правильно, что в столовку не пошла – там сегодня непотребное слово с курицей.

Женька улыбнулась и ухватила стакан с кофе:

- Спасибо, Ром! Аленка разбудила. Прикинь, не помнит ничего из вчерашнего.

- Просветила?

- Не хочет она просвещаться! Расстроилась, что вчерашний поклонник оказался не военным. А дальше и слушать не стала.

Ромка скривился, но комментировать не стал.

- Мне тоже с утра родня спать не дала, - признался он. – Думал дядька, а это Викусе поболтать приспичило. Дядька занят с клиентом, ему пока не до меня. Собирайся на пляж, зайду через пятнадцать минут. Горничная уже номер у лестницы убирает, скоро к нам придет.

Женька, дожевывая яблочный пирог, быстро влезла в купальник. Сарафан надевать не стала, вместо этого вытащила из чемодана парео и обвернулась им наподобие индийского сари.

Ромка оценил вид подруги: вслух ничего не сказал, но скользнул по ней красноречивым взглядом и улыбнулся.

«Дождись вечера! – нежно подумала Женька. – Еще и не то будет».

Море в этот раз казалось особенным: чистым, теплым, хрустально-нежным. И солнышко светило ласковее, чем всегда, и…

Женька с Ромкой от души накупались и нанырялись. А потом выпросили у чьего-то ребенка пляжный мяч, отплыли к самым буйкам и сыграли в нечто, отдаленно напоминающее водное поло.

Женька с гордостью демонстрировала свою взрывную подачу и выиграла у Ромки с разгромным счетом. Но внезапно поймала в его глазах…

- Поддавался! – возмутилась она. – Это тебе так не пройдет!

И, подплыв ближе, начала со смехом щекотать обманщика.

- Да я… да не… - хохотал Ромка, пытаясь увернуться от расплаты. – Засмотрелся просто! У тебя такие красивые движения, Сусани… А-ааа-отстань! До смерти боюсь щекотки!

А потом поймал ее, прижал к себе и поцеловал. Женька широко распахнула глаза: море обжигало нереальной, до боли яркой синевой, рядом на волнах качался буек с надписью… Ой, кому интересна эта глупая реклама!

Губы у Ромки были сладкими. И одновременно солеными. Как любимый молочный шоколад с соленым крекером – невероятное, взрывающее мозг сочетание. И сам он волновал – близостью, силой и одновременно податливостью… Как дождаться этого вечера?!

После они отдыхали в шезлонгах под навесом и пили сок пополам с холодной минералкой.

- Гляди! – тронул за руку Ромка, указывая в сторону детского лагеря. – У малышни сегодня день Нептуна!

Уже начинающая дремать Женька лениво приоткрыла один глаз. На соседней территории вовсю разворачивалось театральное действо. Лодка, декорированная под рыбу с огромными выпученными глазами, везла на себе русалок, в светящихся купальниках и с прицепленными сзади чешуйчатыми хвостами. На другой лодке - с головой акулы на носу - ехал важный царь морей с длинной бело-зеленой бородой. На суденышке под веселым роджером колоритный пират разглядывал в подзорную трубу отдыхающих на пляже. Были еще какие-то лодки, сетка закрывала полный обзор.

Женька зевнула и отвела взгляд:

- Русалки хороши, а Нептун щупленький какой-то.

- Ух, ты! – воодушевился Ромка. – Прямо по заказу! И все-таки он существует!

- Кто? Нептун?

- Интересно, руководство лагеря для праздников актеров со специальным реквизитом нанимает или это вожатые креативят?

Женька демонстративно закрыла глаза:

- Ностальгия?

- И это тоже. Ты в детстве в лагере хоть раз отдыхала?

- Конечно! Печеная в костре картошка, страшилки перед сном, «королевская» ночь, когда соседей зубной пастой мажешь.

- Наш человек! – довольно рассмеялся Ромка. – С зубной пастой, пожалуй, перебор, а страшилки у костра можно организовать.

Женька улыбнулась и погрузилась в сладкую полуденную дрему.

Но выспаться снова не удалось.

- Опять Алена! – вздохнула Женька, прислушиваясь к мелодии звонка. – Ром, подай, пожалуйста, сумочку.

И спросонья не сразу попав в кармашек, все-таки вытащила телефон и ответила:

- Да, Аленчик!

- Жень! Представляешь! – воодушевленно начала Алена. – Макс приглашает нас на экскурсию. В океанариум. К четырем часам чтобы была…

- Погоди… - перебила ее Женька. – Сейчас у Ромки спрошу.

И повернулась к нему:

- Не желаешь в океанариум сходить? Сегодня после обеда.

- Вообще-то собирался тебя в Сочи-парк повести, - задумался Ромка. – Экстремальные аттракционы, музей науки и даже кафе без официантов, где еда сама приезжает. Но морские животные тоже интересно. Ок, пойдем. А в Сочи-парк тогда завтра – туда действительно лучше с утра попасть, чтобы больше посмотреть.

- Мы будем! – подтвердила Женька в трубку.

Но Алена в ответ почему-то замялась.

- Понимаешь… - осторожно начала она. – Сама хотела, чтобы ты была не одна, но Макс сказал - у него всего три билета.

- Тогда идите вдвоем! – рассмеялась Женька. – Третий лишний. А мы с Ромкой на аттракционы хотим.

Алена вновь не торопилась с ответом, чувствовалось, что ей неохота об этом говорить, но….

- Макс уперся, что без тебя не пойдет! – все-таки призналась она. И продолжила быстро-быстро, словно за ней кто-то гнался: - Жень, помоги, пожалуйста! Мне он очень нравится, понимаешь? И я ему тоже - намекал на продолжение знакомства в Москве. Помню, что к тебе тоже приставал – но это в шутку же! А если сегодня покажешь, что у него никаких шансов, то Макс окончательно определится и будет со мной. Жень, я очень тебя прошу!

- Я перезвоню.

Женька нажала отбой и виновато посмотрела на друга:

- Ром…

- Я все слышал, - буркнул тот. Вид Ромки выражал неприкрытое недовольство: – У твоей овцы голос звонкий, понятно, что говорит, даже без громкой связи. Сусанина, тебе интересно мое мнение, или просто хочешь поставить в известность?

- Мнение… конечно… - немного смутилась Женька.

- Тогда я категорически против! – резко заявил Ромка. – Меня дико раздражает тупое создание по имени Алена. На твоем месте вообще бы с ней не общался. А чтобы куда-то идти… Неужели вчерашнего мало?!

Солнце поднялось выше и бывшие в тени Женькины ступни попали под обжигающие полуденные лучи. Она поморщилась и подтянула ноги к себе.

Приближалось время обеда, и отдыхающие рядом пансионатчики начали не спеша собирать вещи.

- Ромка, ты не прав, - твердо произнесла Женька. – Алена не тупая. Она из маленького городка – даже не райцентра. Хорошо окончила школу, поехала в Москву и поступила в универ. Сама! На работе пахала много лет без выходных, чтобы купить однушку где-то на выселках. А ведь Аленка красивая – могла запросто спонсора найти, как Дашка, например. Но она не такая.

- И ждет трамвая, - съехидничал Ромка.

- Тяни-толкая! – весело поправила Женька.

- Не… - Ромка пододвинулся ближе и нежно погладил ее по плечу. - Этот зверь только твой. Исключительно. А трамваев на всех хватит. Понял, ты ассоциируешь Алену с собой. Как по мне – зря, вы абсолютно разные.

Женька прижалась щекой к его руке:

- Мне было проще. Москвичка, одна в семье, у родителей большая трехкомнатная квартира – вопрос жилья никогда не стоял. Папа – профессор, в детстве со мной много занимался, поэтому ни с учебой, ни с поступлениями трудностей не было. Захотела в колледж – без проблем, потом в универ – тоже запросто. А Аленке было тяжело, но она все равно пробилась, понимаешь?

Ромка промолчал. Женька заметила, что под навесом остались только они вдвоем, и продолжила еще более убежденно:

- А главное – мне повезло с подругами. Даже не так – сначала маме повезло, потом мне. Когда папа заболел, был шок – не знали куда бежать, и что делать. И деньги быстро закончились. Если бы не мамины подруги – даже не представляю, что с нами было бы. Они добывали за границей редкие лекарства, устраивали консультации у светил медицины, к которым очередь на много лет вперед. И просто помогали – деньгами, вещами, продуктами. Особенно соседка наша, теть Марина. Потрясающая женщина!

Женька заглянула в Ромкины глаза, чтобы проверить, не утомили ли его откровения. И прочитав в них что-то очень теплое и важное для себя, пояснила:

- Помогать можно по-разному. Некоторые вроде делают для тебя что-то, но с таким высокомерием, что чесаться начинаешь. А теть Марина… нагребет мешок дорогой косметики, мне тогда такое не по карману было, и зовет: «Жень, представляешь, купила шампунь, а он с ромашкой. У меня на нее аллергия. И крем сослепу взяла для юной кожи, а не для возрастной. И тушь мне не подходит. Забери, пожалуйста, спаси бестолковую». И во всем так – будто я ей одолжение делаю, а не наоборот.

Про то, что тетя Марина – мама того самого Стасика Женька деликатно умолчала.

- И мои девчонки такие же! Нужно было папу на процедуры возить, а у меня машины не было еще. Сонька только-только свою купила, новенькую из салона, и мне ключи сунула: «Езди, я пока что-то боюсь». А Линка ходила к злобному начальнику для меня зарплату выбивать!

Ромка притянул Женьку к себе и чмокнул в губы:

- Рад, что вокруг тебя хорошие люди. С удовольствием познакомлюсь с твоими московскими подругами.

Женька замерла.

«Ромка настроен на серьезные отношения?!» - пришло в голову радостно-восторженное.

- Но насчет Алены не уверен… - он бросил взгляд на часы. – Собирайся, а то останемся без обеда.

Женька подскочила, и начала торопливо запихивать в сумку полотенца.

- Ей просто не повезло! – быстро пояснила она. – Лучшая подруга парня отбила, а у них серьезно было, к свадьбе шло. Поэтому Аленка насторожено себя ведет. А я даю ей шанс понять, что в дружбе бывает по-другому. Один шанс. Только и всего.

- Ясно! – рассмеялся Ромка и натянул шорты. – Словно кресало: зажигаешь искры добра и разбрасываешь в мир. Наивно до невозможности. Но будь ты другой, я бы, наверное, не…

Он подхватил Женькину сумку:

- Хорошо, убедила, езжай в океанариум.

- А с чего ты взял, что я поеду? – улыбнулась Женька, ловко сооружая из парео приличный наряд. – Всего лишь попыталась логично объяснить, почему серьезно отношусь к дружбе. И именно поэтому… Если Максу нужна Алена – разберутся и без меня. А если нет – зачем он ей такой? Не стоит тратить время.

И, прочитав на Ромкином лице полную растерянность, обвила руками его шею и потянулась к губам:

- А еще хочу побыть с тобой. Всего четыре дня отпуска осталось.

- Жень… Женечек… - шептал Ромка в перерывах между поцелуями. – Сейчас столовка закроется, и какой-нибудь Ильхар сожрет наши котлеты!

- Не позволим! – горячо возражала Женька. – Котлеты – это святое! Мы как побежим… быстро-быстро и сами их съедим. Я между прочим лучше бегать стала за эти дни, дыхание почти не сбивается. И, кажется, даже похудела немножко.

- А я что говорил! – довольно улыбнулся Ромка, наконец-то оторвавшись от нее. – Надеваешь вещи, которые тебе малы, и страдаешь на ровном месте.

- Ты про джинсовую рубашку? – слегка смутилась Женька, невольно вспоминая канатную дорогу в тумане. – Не, она мне раньше впору была. Вспомнила! Я ее нечаянно постирала с постельным бельем на режиме «кипячение». Мама понравилось даже, спрашивала, что за порошок с подсинивающем эффектом. Бабушка в ее детстве синьку при стирке простыней добавляла, чтобы они свежее выглядели. А рубашка, получается, села…

- Женек, тебе нужно вести блог «лайфхаки по домоводству»! – рассмеялся Ромка и протянул руку. – Бежим?

Но внезапно у него в кармане зазвонил телефон.

- Дядька… - взглянул на аватарку на экране. И нажал ответить.

Голос Ромкиного родственника не был звонким, как у Алены, поэтому разобрать, что он говорит, не удавалась.

Женька и не хотела подслушивать – специально сделала несколько шагов в сторону.

Она стояла у навеса и смотрела на Ромку. Тот слушал дядьку, изредка кидая короткие реплики в ответ, и с каждой минутой все больше мрачнел.

- В смысле – настоятельно не рекомендуешь?! – возмутился он наконец. – Что значит - за месяц надо было предупреждать? Мы при рабовладельческом строе живем?! Должны быть варианты, по любому!

И, выслушав ответ, добавил уже более спокойным тоном:

- Ок, в шестнадцать буду на связи. Да, все документы у меня в облаке. Договорились.

Ромка сунул телефон в карман и виновато посмотрел на Женьку:

- Женек, я после обеда занят. В бумажках засада, будем с дядькой серьезно разбираться. Езжай смотреть на рыбок и черепашек, а то всего четыре дня осталось, а ты нигде толком не была.

Она обиженно засопела.

- Не боись, Женек! – примирительно обнял ее Ромка. - Вечером оторвемся, обещаю тебя удивить. И вкусненького чего-нибудь закажу. Пока изучай морских обитателей, мне расскажешь. А Максу передай, что если опять надумает к тебе приставать, то подсинивающий эффект под глазом я ему обеспечу. И даже без стирки.

«Удивляй-удивляй! – весело подумала про себя Женька. – Очень хочу удивиться. И «вкусняшки» кое-кто обещал, если буду себя хорошо вести! А я хорошо себя веду. Очень даже».

Глава 36. День шестой. Океанариум

На обед они все-таки успели.

А потом Женька ушла к себе в номер собираться на экскурсию. Она завязала волосы в низкий пучок, надела длинный льняной сарафан с фигурными деревянными пуговицами и соломенную шляпку.

В зеркале отразилась то ли романтичная барышня начала двадцатого века, то ли популярная киноактриса времен бабушкиной молодости.

Ехать куда-то с Аленой и Максом совершенно не хотелось. Даже несмотря на то, что морские обитатели вызывали интерес – в детстве Женька пересмотрела на канале «Дискавери» все доступные фильмы про подводный мир.

Но без Ромки все было не то и не так.

В довершении образа Женька подвела глаза серым карандашом и мазнула блеском по губам.

Ромку можно было понять – тот явно собирался обсуждать с дядькой условия расторжения контракта, и не хотел, чтобы подруга раньше времени об этом узнала. Про то, что Женька нечаянно подслушала его разговор с Викой, он, естественно, не догадывался.

«Не буду мешать! – улыбнулась Женька и начала перекладывать в плетеную сумочку – под стиль шляпки – кошелек, ключи, расческу и другие важные вещи. – Пусть спокойно решает вопросы, посмотрим, что он мне предложит по итогу».

О том, что именно предложит Ромка, она старалась не думать. По принципу – меньше нарисуешь воздушных замков, меньше потом разочаруешься. Но в том, что это будет не банальный курортный роман, Женька была практически уверена. И это заставляло сердце сладко замирать.

«Действительно – просто отдохну и посмотрю на любимых рыбок! – весело решила она, направляясь к выходу. – И Аленке про вчерашнее рассказать нужно, чтобы впредь была осмотрительнее. Понятно, что до смерти устала от одиночества и хочет чего-то серьезного, но…»

С этими мыслями Женька закрыла дверь и легко зашагала вниз по лестнице.

У ворот пансионата уже ждал автобус – небольшой, но довольно комфортабельный. Оказалось, что в программу поездки вначале входила обзорная экскурсия по городу и только в конце - посещение океанариума.

Женька была даже рада – увидеть главные достопримечательности Сочи с лучших ракурсов, послушать об их истории – что может быть интереснее?

«Наснимаю классных фоточек и отошлю Ромке! – пришла в голову озорная идея. – Для его папки с названием из вопросительных знаков. Заодно невзначай спрошу, что это значит».

Алена с Максом уже сидели в автобусе: подруга у окна, а предмет ее воздыханий рядом.

Женька поздоровалась и хотела устроиться на сидении сзади парочки, но Макс встал и галантно уступил место. Сам же сел в кресло через проход. Получилось, что Женька близко к нему, а Алена далеко.

Та оценила расклад и рассерженно поджала губы.

Обзорная экскурсия утомила. Нет, Женьке понравились и морской порт, и вид на набережную, и театральная площадь, и…

Но то, что она сидела между Максом и Аленой и вынуждена была работать своеобразным «переводчиком» раздражало и не давало насладиться великолепными пейзажами.

Алена кокетничала, хлопала ресницами и задавала Максу десятки глупых вопросов. Тот отвечал односложно и обращаясь преимущественно к Женьке, отчего Алена обиженно пыхтела. А Женьке хотелось наплевать на все, выскочить из автобуса и вернуться в родной пансионат к Ромке. Но она старательно сдерживалась.

Возле улицы Навагинской автобус остановился – по программе здесь предполагался пеший маршрут. И не зря.

Улица напоминала декорации к фэнтезийному роману: аллея роскошных пальм, фигурные островки ярко-зеленого газона, светящийся фонтан, сочные тропические растения в подвесных вазонах. А стеклянное здание рядом походило на эльфийский дворец, не хватало лишь прекрасной принцессы, по самые острые ушки влюбленной в какого-нибудь темного властелина.

Женька оторвалась от нудных попутчиков и радостно нащелкала целую галерею селфи. Но отсылать фотоотчет Ромке постеснялась.

«Приятного мало, когда обсуждаешь по видеосвязи серьезные вопросы, а в это время сыпется спам, - подумала она. – Вечером похвастаюсь».

Алена нашла ее и потянула к скульптуре «Ухо желаний» - загадывать самое сокровенное, но Женька отказалась. Всерьез в подобные вещи она, конечно же, не верила, а дурачиться не было настроения.

Пока подруга припадала к заветному камню и нашептывала ему тайные грезы, к Женьке подошел Макс.

- Вижу, ты избегаешь общения, - с легкой грустью констатировал он. – Обиделась за прошлый раз или у тебя кто-то есть?

- Есть, - согласилась Женька. Она была рада объясниться с Максом и избавиться от его назойливого внимания.

- В Москве? У вас серьезно?

Женька порывалась сказать «да», но привычка говорить правду победила:

- Надеюсь, что будет серьезно. Пока рано судить – отношения в самом начале. Но курортные романы меня в любом случае не интересуют.

- Ясно, - вздохнул Макс. – Благодарю за откровенность.

Женька примирительно улыбнулась, но внезапно поймала взгляд Алены – обиженный и полный откровенной тоски…

- Алена – хорошая девушка, - быстро проговорила Женька, стараясь не смотреть на Макса. – И ты ей нравишься. Если тебе нужны одноразовые приключения – не морочь ей голову, пожалуйста.

- Хорошо, не буду… - пообещал он.

Алена собственнически ухватила его под руку и повела к фонтану. Женька намеренно отстала – ей как раз позвонил Ромка.

- Как дела, Женек? – его голос звучал устало. – Посмотрела на рыбок?

- До рыбок пока не доехали! – отчиталась Женька. – Вначале обзорная экскурсия – сейчас по Навагинской гуляем.

- Ого! Тогда это еще долго. Понял, раньше чем через три часа тебя не ждать.

- С документами разобрался? – осторожно уточнила она.

- Можно сказать, что да. Вечером поговорим.

Женька ожидала, что их еще будут возить по городу, но автобус после Навагинской уверенно помчался прямиком к главной цели путешествия.

Атмосфера океанариума захватила буквально с первого шага. Затемненное помещение с огромными – во всю стену – аквариумами создавало эффект полного присутствия, погружало в таинственный и такой прекрасный подводный мир.

Женька полюбовалась яркими скаляриями, посмотрела в глаза кровожадным пираньям, с замиранием сердца следила, как отважные аквалангисты кормят акул.

Но больше всего ей понравился бассейн с карпами кои – глазастые оранжевые рыбки бесстрашно подплывали к людям и, широко раскрывая рты, выпрашивали угощение. Корм для них продавался рядом в специальном автомате, и Женька, не удержавшись, купила сразу несколько порций.

Карпы жадно набросились на еду, толкались, как студенты в метро, вызывая искренний, по-детски беззаботный смех.

«Сколько золотых рыбок сразу! – весело думала Женька, кидая в кишащую и блестящую воду горстку угощения. – Желаний хоть обзагадывайся! Может, и впрямь попробовать? Исключительно из уважения к любимой сказке Пушкина!»

Она отряхнула с ладони комок прилипшего корма и прошептала первое, пришедшее в голову: «Хочу, чтобы мне сделали предложение! Прямо сегодня. В крайнем случае, завтра! Какая рыбка съест мое угощение – та и исполнит».

Неровный шарик рыбьей еды плюхнулся в воду. Со всех сторон на него налетели юркие золотистые карпы – растаскивали комочек, вырывали друг у друга изо рта.

«Один, два, три… ой, еще! И еще! – сбилась со счета Женька и рассмеялась. – Что же мне такого напредлагают-то? И кто?»

Макс с Аленой держались поодаль и ее это вполне устраивало.

Женька уже направлялась к подводному тоннелю, чтобы рассмотреть мир океана изнутри, когда вдругзаметила сухонькую старушку в инвалидной коляске. Пожилая женщина растерянно озиралась вокруг.

- Вам помочь? – обратилась к ней Женька.

- Если не сложно, подайте сумочку, - попросила та. – Внучка сказала, что отойдет на пять минут, а ее все нет и нет. Телефон в сумке – не могу достать.

Женька уже потянулась к висевшему сзади на коляске ридикюлю, но внезапно возникший рядом Макс ее опередил.

Пожилая дама плохо слушающимися пальцами набрала номер.

- Недоступно… - вздохнула она минуту спустя и с легким смущением посмотрела на Женьку: - Не подскажете, где здесь дамская комната?

Макс без слов сбегал к экскурсоводу, потом к администратору за ключом от кабинки для людей с ограниченными возможностями.

Женька помогла старушке с гигиеническими процедурами.

Вскоре нашлась внучка – полная девушка в очках, и они с Максом передали бабушку под ее опеку.

- Жень, ты по-человечески относишься к инвалидам, - задумчиво прокомментировал Макс. – Это вызывает уважение.

- А как к ним еще относиться? – изумилась Женька. – Они люди и есть.

- Оно-то так, - вздохнул Макс. – В теории. А в жизни часто по-другому. У меня младший брат - колясочник, поверь, я знаю, о чем говорю. Он, конечно, большой молодец – полностью сам себя обслуживает и зарабатывает не меньше меня, а иногда и больше. Но сколько я не приводил домой потенциальных избранниц знакомиться с семьей – или брезгуют, или охают-ахают, или смотрят свысока. Ты совсем другая.

- Мой папа много лет тяжело болел, - призналась Женька. – Я привычная. Но сейчас ему лучше, сделали успешную операцию, понемногу возвращается к активной жизни.

И, чтобы перевести разговор на нейтральную тему, уточнила:

- А вы с братом вместе живете?

- Да, - улыбнулся Макс. – У нас большой дом в Подмосковье, интересный проект – в готическом стиле. Хочешь взглянуть фото?

И, не дожидаясь согласия, вызвал на телефоне снимок средневекового замка в миниатюре: с башенками, овальными окошками, флюгером на шпиле.

- Ух ты, красота какая! – восхитилась вынужденная молчать весь разговор Алена и под предлогом более предметного рассмотрения дома осторожно оттеснила подругу от Макса.

Но Женька лишь понимающе улыбнулась.

Вскоре экскурсия по океанариуму завершилась, и автобус привез их к воротам пансионата.

«Быстро управились! – удивилась Женька, бросив взгляд на часы. – После Навагинской всего немногим больше часа прошло!»

Подойдя к апартаментам, она постучала в дверь соседнего номера, но Ромки там не было.

«На ужине, наверное, - решила Женька и направилась к себе. – Пусть покушает спокойно. Приму душ, потом наберу».

Она действительно с наслаждением встала под прохладную воду, затем не спеша вытерлась и натянула домашний трикотажный сарафанчик.

Женька вывешивала на балконе мокрое полотенце, когда вдруг услышала за дверью шаги.

- Рома, у тебя одноместный номер? – игриво уточнил женский голосок. – Хорошо устроился!

Женька узнала собеседницу – это была Сашка.

- Само собой! – весело согласился голос Ромки. – Заходи. Но предупреждаю – времени мало.

- Успеем! – рассмеялась Сашка.

Дверь соседского номера хлопнула, закрываясь.

Глава 37. Вечер шестого дня. Волшебный стакан и другие чудеса

Женька замерла посередине комнаты в нерешительности.

Ситуация со стороны выглядела на редкость глупо. А не со стороны… Думать плохо о Ромке не хотелось.

«Но он словно специально отправил меня на экскурсию, чтобы спокойно развлечься с Сашкой! – стучало в голове обиженное. – Еще и уточнял, сколько времени у него есть».

Женька невольно прислушалась: из соседнего номера доносилась возня, будто выдвигались ящики стола, звучали голоса, но слов разобрать не удавалось. Вечерний пансионат заглушал звуки музыкой из летнего кафе, эмоциональными выкриками с волейбольной площадки, детским смехом, шагами на веранде.

«Хотя если Ромке нужна Сашка, что мешало встречаться с ней открыто? – пришла новая мысль. – Мне он пока ничего не предлагал и не обещал, значит, у нас не отношения. Или отношения?! Нет, мне просто кровь из носу нужно знать, что там у них происходит!»

Женька окинула номер быстрым взглядом. Многократно растиражированный в книгах и сериалах способ подслушивать через стену вызывал у нее здоровый скепсис. Но когда нет выбора…

Она ухватила со стола стакан с минералкой, залпом выпила воду, приложила кустарное прослушивающее устройство к стене и прижалась к нему ухом.

Вначале это не возымело никакого эффекта, но Женька не сдавалась: двигала стакан вдоль стены, приседала, вставала на цыпочки и, в конце концов, добилась нужного.

- А перстень точно семнадцатый век? – отчетливо произнес совсем рядом голос Сашки.

Женька аж вздрогнула от неожиданности.

«Надо же – работает! – обрадовалась она. – Не наврали!»

- Владелица утверждает, что да, - также разборчиво ответил голос Ромки. – И специалисты говорят, что похоже на то. Но сама понимаешь, без экспертизы стопроцентной гарантии никто не даст.

- Ой, да нафиг ту экспертизу! – фыркнула Сашка. – Папику и так понравится. Он обожает раритеты.

- Хочешь сделать подарок своему мужчине?

- Вроде того! Деньги, понятное дело, сам заплатит, но внимание, надеюсь, оценит. А то в последнее время вечно недовольный, и бабосики зажимает: думала в Грецию поехать или в Эмираты, а на деле еле-еле Сочи выпросила.

- Понятно, - в тон ей ответил Ромка. – Ок, быстрее фоткай кольцо, мне еще в буфет сгонять нужно.

«Ах, вот оно что! – радостно выдохнула Женька. – Ромка собирается продать перстень Полины. А вовсе не то, что я подумала!»

- Ты же на ужине был? – удивилась Сашка. – Не наелся что ли? Сними на свой телефон, у тебя камера лучше. И мне в личку закинь, заявку в друзья отправила.

- Кто наелся, а кто и нет, - загадочно отозвался Ромка, щелкая телефоном. – Готово. Что-то не вижу твоего запроса…

- Я там Стела! – гордо заявила Сашка. – Выбрала яркий ник, чтобы привлечь больше подписчиков. Стела по-гречески означает «звезда»!

- Теперь вижу! - рассмеялся Ромка. – Стела с греческого переводится, как «могильный столб», если что. А «звезда» - это по-латыни и с двумя «л».

- Да какая разница!

- Согласен. В данном случае – никакой. Отправил фото. Пойдем, а то не успею.

Женька вспомнила памятную стелу при въезде на кладбище и с трудом сдержала смех.

«Ромка хочет в буфете купить что-то вкусненькое для меня!» – догадалась она и уже хотела убрать от стены стакан…

- Никуда я не пойду! – фыркнула Сашка. – Подождет твой буфет. Вначале секс, потом кекс. Ты обещал, между прочим!

- Чего-то не припомню подобных обещаний, - удивился Ромка. – Ладно бы пьяный был, но нет же.

- Я, по-твоему, дура?! – шумно возмутилась Сашка. – А какого хрена ты ко мне подкатывал? В ресторане вчера шампанским угощал? Не для этого самого?! А теперь что – мороз? Знаешь, Рома, это не по-мужски!

Ромка ответил не сразу. И в эти секунды, которые он молчал, Женька почувствовала, что стакан в ее руке дрожит.

- Ок, давай попробуем по-мужски, - наконец отозвался он спокойным тоном. - Саш, извини, ты классная девчонка, но у меня отношения.

«И все-таки – отношения!! – Женька от радости чуть не подпрыгнула на месте, рука, держащая стакан, затряслась еще сильнее: - Почему он об этом говорит кому угодно, но только не мне?!»

В чувство привел откровенный хохот Сашки:

- Отношения? У тебя?! Не тренди, я таких, как ты, за километр чую! Еще скажи, что голова болит! Нет, лучше, что у тебя критические дни!

- Мой имидж нуждается в ребрендинге, - устало констатировал Ромка. – А критические дни – это когда все раздражает, и охота кого-нибудь послать? Если так - да, бывают. И даже прямо сейчас.

Женька подавилась беззвучным смехом.

- Ром, ты ревнуешь меня к папику? – по-своему поняла Сашка. – Не стоит. Он старый, жирный, лысый, и пальцы у него похожи на сардельки. Волосатые сардельки, представляешь? Я с ним только из-за денег, пойми! А с тобой…

- Что со мной?

- С тобой для удовольствия! Качественного секса хочется. Я, между прочим, для тебя красивое белье надела. Вот, смотри…

«Она там что – раздевается?!» - дошло до Женьки.

Стакан в руке завибрировал еще интенсивнее, и она плотнее прижала его ухом.

- Белье неплохое, - небрежно согласился Ромка за стеной. – А качественный секс – не хухры-мухры, его еще заслужить нужно.

«На что это он намекает?!» - возмутилась Женька.

- Заслужу! – томно промурлыкала Сашка. – Хочешь, чтобы я сама сняла трусики? Или возьмешь меня прямо в белье? Грубо и неистово? Ах, я давно мечтала…

«Ох, и нефига себе! – натурально оторопела Женька. - Барышня без комплексов! Что Ромка будет делать? Неужели…»

- Скажи, с чего нынче бабы так помешаны на сексе? – задумчиво отозвался тот. - Ладно бы еще перепихнуться по-быстрому. Но нет, ждете, что вас будут удовлетворять – долго и старательно.

- Угадал! – обрадовалась Сашка. – Перепихнуться это и папик может: ни ума, ни фантазии, блин. А охота чего-то безумного, крышесносного, чтобы орать во весь голос до хрипоты… По правде, я только ради этого сюда и приехала. В Москве папик одну не пускает никуда.

- И с какого хрена мне оно надо?

- Как с какого… - не поняла Сашка. - Так принято. И… Ром, ты же можешь!

- Могу, - зевнул Ромка. - Но лень, что пипец.

Женьке ненароком вспомнились недвусмысленные моменты, когда Ромке было «лень», и щеки предательски запылали.

- Ты что – дикарь? – обиделась Сашка.

- Еще и какой! Пещерный эгоист. И горжусь этим. Делаю только то, что мне нравится. А что не нравится – не делаю. Саш, последний раз по-человечески прошу – отвали, а? Настроение хреновое, могу сорваться.

- Ром, я знаю, как улучшить твое настроение! – воодушевилась Сашка. – И это… согласна на то, что тебе нравится. Скажи прямо, чего конкретно хочешь в сексе?

- В сексе? – мечтательно протянул Ромка. – Ой, много чего. Но так, чтобы оно еще и для души было.

Женька осторожно улыбнулась.

- Это еще как?

- Это – сложно. Ты не умеешь. Короче, мне уже десять минут, как нужно быть в буфете. Давай, Стела, врубай режим «стелс» и исчезай с радаров.

- А сейчас ты о чем?! – опять растерялась та. – Какой режим? Это что – тоже по-гречески?

- Режим невидимки, - невозмутимо пояснил Ромка. – У самолетов бывает. Нет, это по-английски, переводится «скрытно», «украдкой». И у тебя всего два варианта: или быстро приводишь себя в порядок и по-английски же и уходишь, или…

- Ром, ты никак охренел?! Издеваешься?! Да я тебя…

- Понял, - печально вздохнул Ромка. – Второе «или».

Примерно с минуту за стеной слышался шум и визг, соседняя дверь распахнулась, что-то тяжелое с размаху плюхнулось на пол в коридоре, и дверь снова закрылась.

- Козел! Урод! Сволочь! – истошно выла Сашка на веранде. – Где мой лифчик, падла? Знаешь, сколько это стоит?! А… вот он. Но ты у меня получишь! Я этого так не оставлю!

«Фигасе… - дошло до Женьки. – Он ее что – голую в коридор выкинул?! Но так же нельзя с девушками! Или…»

Что «или» Женька додумать не успела: Ромкины шаги послышались совсем близко – на его стороне балкона. Пискнул телефон, снимаемый с блокировки.

«Мне звонить собрался?! – пришла в голову испуганная мысль. – Но тогда сразу догадается, что я… Мамочки, стыдно-то как!»

- Теть Катя, добрый вечер! – мягко произнес Ромка. – Нет, не забыл, немного задержался просто. Чебуреки готовы? Отложите, пожалуйста, штучек шесть. Как каких? Вкусных, естественно! А, вы про начинку… Тогда четыре с мясом и четыре с сыром. А из сладкого что есть? Отлично. Капкейков штучек пять упакуйте. Да, уже бегу. Спасибо.

При упоминании чебуреков рот сам собой наполнился слюной.

«Ромка звонил в буфет заказывать вкусняшки! – радостно поняла Женька. – Супер! Сейчас он уйдет, а я сделаю вид, что только-только вернулась с экскурсии!»

- Вот блин! - вдруг эмоционально пробормотал Ромка. – Ну и зараза же ты, Сусанина! Что, все слышала, да?

Женька инстинктивно затаила дыхание.

- Ладно, не шухарись, я знаю, что ты там! – рассмеялся он. – Полотенца с дракончиком днем на веревке не было. И сидишь тихо, свет не включаешь… Значит, подслушивала!

Он перемахнул на ее сторону балкона и замер на пороге, встретившись взглядом.

Женька густо покраснела. Рука, держащая стакан вздрогнула, и тот шмякнулся об пол, со звоном разлетаясь на осколки.

- Агент, вы засыпались! – весело прокомментировал Ромка. – Битым стеклом. Стой на месте, сейчас осколки соберу.

И, захватив с балкона пластиковую корзину для мусора, начал бросать туда остатки стакана.

Женька стояла на месте и виновато сопела.

- Тебя точно с Викингом познакомить нужно! – продолжал прикалываться Ромка. – Сестры по разуму – любопытство вперед вас родилось! Ок, шпионка, раз так вышло – хотел бы услышать твое мнение.

- Про Сашку? – неуверенно уточнила Женька. И задумалась.

Радость от того, что Ромка не повелся на прелести Стелы или Стеллы – не суть – уже поутихла, давая дорогу другому чувству:

- Если честно, мне ее жаль. Сашка, конечно, без тормозов, но ты сам отчасти причина ее поведения. Сначала заигрывал, а потом…

- Согласен, - буркнул Ромка, относя корзину обратно на балкон. – Вроде собрал, но босиком пока не ходи – утром попрошу, чтобы горничная пропылесосила. А Сашка… Злой был, а она доставать полезла. Сорвался.

- Завел девушку и бросил! Нельзя так.

- Забавно об этом слышать от Сусаниной, – улыбнулся Ромка. – И, кстати – это ты во всем виновата! Призывала: «Учись, Илларионов, пока я жива?» Я и учусь.

Женька, хохоча, рухнула на кровать:

- Заводить и бросать? Бедная Сашка…

- Наш с тобой девиз один – возбудим и не дадим! – весело согласился Ромка, присаживаясь рядом с ней.

- Ром, так ты у нас динамо, да? – Женька со смехом начала загибать пальцы: -Заре не дал, Полине не дал, Аленку киданул, от Дашки сбежал, теперь еще и Сашку жестоко обломал!

- Не динамо, - Ромка гордо задрал подбородок. – Просто человек с практическим восприятием мира: если всем подряд давать – поломается кровать.

И демонстративно продавил рукой матрац в нескольких местах:

- Хлипковатая конструкция.

Женька опять залилась смехом:

- Кстати, мне тоже говорил, чтобы и не мечтала! Что мой поезд ушел. По количеству заведенных и брошенных ты меня уже переплюнул! Ученик превзошел учителя!

– Не льсти, до тебя мне далеко! - Ромка улегся рядом и положил голову на подушку, касаясь щекой ее щеки: - Я обычный дилетант, а у тебя это семейное, встроенная родовая сверхспособность.

Он прижал Женьку к себе и потянулся к губам:

- Разве что, если возьму твою фамилию… Хочешь?

У Женьки закружилась голова. В прямом смысле! Будто на экстремальном аттракционе - центрифуге земля ушла из-под ног, дыхание сбилось, перед глазами замелькали разноцветные картинки.

Близость Ромки волновала – его объятия, поцелуи, а больше всего – слова.

«Что он имел в виду, говоря про фамилию? – стучало в голове. – Неужели…?!!»

- Ром, я… - начала Женька каким-то чужим и предательски дрожащим голосом, но он улыбнулся и чмокнул ее в нос:

- Что – страшно? Ты такая смешная, Сусанина, когда пугаешься. Не боись! Я помню, что ты у меня жираф… Жирафенок. Видел в зоопарке детенышей жирафа – забавные такие, глазастые, на тонких ножках. Никто никуда не торопится – я согласен на твои условия.

- Какие условия? – удивилась Женька.

- Про три месяца. Думаешь, ты одна такая – да и нет одновременно? - со смехом признался он на ухо. - Потому и доставал тебя! Специально злил. Говорил уже – мне от тебя все надо. Совсем все. Подожду, пока до жирафенка дойдет.

Женька приподнялась на локте и во все глаза уставилась на Ромку. Такого она точно не ожидала! Глазищи у него были невероятными: глубокими, медовыми, пьянящими до одури… И наивными до невозможности!

«До меня же уже дошло! – растерянно подумала она. – Я согласна на «совсем все», прямо сейчас. Или он про что?!»

- Я не Сашку имел в виду, когда спрашивал твоего мнения, - весело продолжил Ромка. - Сдалась она… триста лет в обед! Про отношения. Сказал ей, что есть, а по факту и не знаю. Ты как?

- Ром, я… - голос не просто дрожал. Слова вдруг превратились в каменные глыбы – тяжелые, острые, неподъемные.

- Тебе нужно подумать? – по-своему понял Ромка. – Ок. Даю целых полчаса, пока сбегаю за нашими чебуреками. Остыли уже, наверное.

- Ром, я согласна! – наконец-то выговорила Женька. – Сегодня тоже сказала Максу, что у меня отношения.

Ромка прижал ее к себе крепче и быстро поцеловал в губы:

- Я рад. А Макс к тебе все-таки приставал?

- Нет, он нормальный! – улыбнулась Женька. – Все понял и переключился на Алену. Ром… а как же тайга?

- Тайга потерпит! – рассмеялся он, поднимаясь с кровати. – Завтра разрываю первый контракт и на полгода остаюсь в Москве. Довольна?

- Да! - Женька села и взволнованно посмотрела на Ромку. – А проблем у тебя из-за этого не будет?

- Будут! – беспечно согласился Ромка. – Но мне плевать. Еще раз заработаю – и деньги, и репутацию. Заодно научусь читать документы, которые подписываю. Не скучай, я быстро.

Женька порхала по комнате, накрывая стол к ужину.

Счастье укутывало волшебной шалью, нежно целовало в макушку.

«Ромка будет со мной! – разливалось по телу блаженством. – У него это серьезно! Но как же…»

Сладкие размышления прервал телефонный звонок.

«Сонька!» – обрадовалась Женька, по мелодии узнавая московскую подругу.

- Жень, у меня для тебя две новости! – загадочно сообщила та, после привычного обмена приветствиями. – За первую Линка прибьет, что разболтала, но нет сил молчать! Знаешь, что теперь гласит табличка на двери твоего кабинета? «Начальник HR службы Сусанина Евгения». Прикинь?

- Ох, ничего себе… - выдохнула Женька и осторожно опустилась на стул. – Свершилось! Два года об этом мечтала, уже и надеяться почти перестала, а тут…

- Официально Палыч после отпуска тебе будет предлагать эту должность, - пояснила Сонька, довольная произведенным эффектом. - А по факту приказ видела. Как раз тем днем, когда выйдешь. Зарплата симпатичная, тебе понравится. И табличку завхоз сегодня прикрутил. Можешь считать, что предложение сделано, и твое согласие получено!

- Сказочный день какой-то… - ошеломленно признала Женька. – Заветные желания исполняются. Боюсь даже спросить, какая вторая новость?

- Не, вторая – ерунда, - рассмеялась Сонька. – Просто я окончательно перебираюсь к Славе и решаю, что делать с квартирой. Хотела объяву о сдаче на сайт закинуть, а потом подумала. Жень, не хочешь пожить отдельно от родителей? Денег не возьму, только квартплата и условие, что будешь поливать цветы и кормить моих рыбок.

- Точно! У тебя же золотые рыбки! – вспомнила Женька. – А разве аквариум с собой не забираешь?

- Пока нет. У Славы некуда поставить. Но он собирается покупать новую квартиру, тогда… Так ты согласна?

Женька была не просто согласна. Она была готова расцеловать Соньку в обе щеки и даже, не сдержавшись, поцеловала телефон.

«И впрямь волшебный день! – восторженно думала она. – Предложения сыплются на голову, как из рога изобилия! Похоже, золотые рыбки действительно исполняют желания!

Ромка вернулся из буфета.

Чебуреки не остыли – буфетчица тетя Катя завернула их в бумагу и упаковала в пластиковый контейнер. И на вкус они оказались выше всяких похвал: нежные, хрустящие, с сочной начинкой.

Женька ела их руками, с трудом сдерживаясь, чтобы не облизывать пальцы. Кажется, даже один чебурек у Ромки отобрала. Хотя тот клятвенно уверял, что все честно.

А Женька смотрела на него и таинственно улыбалась:

«Ох, и балбес же ты, Ромка! Какие с тобой могут быть три месяца? Но, похоже, приставать мне все-таки самой придется. Еще и слова разные говорить. И обещать чего-нибудь. Ладно, хочешь «совсем все» - получишь! Очень совсем все. Конкретно. Но потом не жалуйся – сам виноват».

Глава 38. День седьмой. Утро

Женька проснулась рано-рано – даже солнышко еще не выползло на небосвод, лишь бросало из-за гор первые, неяркие лучи.

В парке пробудились ранние пташки, приветствуя новый день звонким щебетом. Море не спеша, с кошачьим урчанием, облизывало пляж.

Женька с наслаждением потянулась и посмотрела на Ромку. Опять пришел под самое утро, когда она уже спала.

Вчера операция по соблазнению не удалась – не успели они доесть чебуреки, как позвонил Ромкин дядька: мол, освежил в памяти трудовое законодательство, пообщался с коллегами… У Ромки прямо лицо от разговора посветлело: быстро поцеловав Женьку, он умчался к себе составлять письмо-отказ от контракта, со ссылками на нормативные акты и прочие скучные вещи.

Но Женька не расстроилась.

«Я теперь фактически топ-менеджер, - весело подумала она. – Значит, буду подходить к решению задач стратегически! Тщательно продумаю детали – что надеть, о чем сказать. Сегодня обязательно получится!»

Ромка тихо сопел рядом на подушке и улыбался во сне.

И в этой утренней картине было столько тепла и умиротворения, что Женьку вновь охватила та самая – парящая и невесомая нежность. Она слушала размеренное Ромкино дыхание и мечтала, чтобы так было всегда. Каждый день. Всю жизнь.

Идиллию нарушил звонок телефона.

- Кому с утра неймется? – не открывая глаз, пробурчал Ромка.

- Ром, подай трубу, пожалуйста! – попросила Женька. – Тебе ближе. Это Аленка.

- Понял, - Ромка невозмутимо ткнул на телефоне подруги отмену. – Ошиблись номером.

- Злой ты! – Женька с улыбкой погладила его по плечу.

- Не злой, а справедливый. Это свинство – мешать нам отдыхать.

- А кое-кто вчера грозился, что встанет на пробежку! С легкостью.

- Пробежку проспал с легкостью, завтрак просплю со вкусом, - Ромка сладко зевнул. – Принимай новобранца в пожарную команду – будем дрыхнуть по утрам вместе.

- Удивительное дело, но я выспалась! – рассмеялась Женька и потянулась через Ромку за телефоном. – Ладно, спи, я пока фотки из океанариума отредактирую.

- О! Фотки я тоже хочу! – он перехватил подругу и прижал к себе. – Ты вчера обещала прислать, между прочим.

- Пришлю! - загадочно протянула Женька. - Если расскажешь, почему на твоем телефоне папка с моими фотографиями называется строчкой вопросительных знаков. Не знал, как меня обозвать?

- Нашла, значит, – Ромка взял со стола свой телефон. – Почему не знал – знал. И назвал. Так, как я тебя всегда называю. Странно, откуда там знаки вопроса… Синхронизацию с облаком глюкануло что ли?

Он мазнул пальцем по экрану, подождал несколько секунд и показал результат Женьке:

- Обновилось. Смотри.

Название папки было написано латинскими буквами.

- Брусника? – сложила Женька слово.

- Да. Но по-польски. Читается «брусница», то же самое, а звучит более нежно. Мне так кажется.

- Брусница, девица, красавица… - с улыбкой продолжила Женька ассоциативный ряд. – Мне нравится! Ром, ты знаешь польский?

- Мою прабабушку звали Ядвига. Говорил уже вроде. Польский само собой. Английский, немецкий, латынь. Греческий немного. Мне вообще языки легко даются.

- Какой ты у меня умный! – восхитилась Женька и потянулась к Ромкиным губам.

Но в это время ее телефон пискнул, уведомляя о пришедшем сообщении.

- Опять овца твоя достает? – поморщился Ромка.

Женька сердито засопела, но промолчала. Просто взяла со стола телефон и открыла входящие:

- Нет, это не Алена! Это Сонька мой приказ на новую должность прислала.

- Ладно, Женек, не злись… - Ромка примирительно погладил ее по руке. – Ну не нравится мне твоя Алена. Но больше не буду это показывать, обещаю. Приказом похвастаешься или это личное?

- У меня от тебя секретов нет! – оттаяла Женька, прижимаясь к его плечу. – Сама еще не видела, сейчас вместе полюбуемся.

И нажала открыть файл.

- Круто… - пробормотал Ромка минуту спустя. – Молодец! Поздравляю. Не думал, что у тебя такая зарплата. Нехило нынче платят эйчарам.

- Начальство! Не хухры мухры! – рассмеялась Женька. – Зарплата как зарплата, у тебя не меньше. Я на сайте видела, когда твое резюме загружала.

- По новому контракту – да, столько же, - задумчиво согласился Ромка. – Но это с учетом всех коэффициентов и северных надбавок. В Москве с моей профессией столько никогда не заработать. И должность у меня рядовая.

- Ром, тебя это напрягает? – Женька привстала на локте и заглянула ему в глаза.

- Нет, - Ромка мягко убрал волосы с ее лба. - Ты у меня умница, профессионал и заслуживаешь самого лучшего. Рад за тебя. Но задуматься заставляет, это да.

Примерно час они валялись на кровати и разглядывали фотографии друг у друга на телефонах.

- Ого! Какие рыбищи нахальные! – удивлялся Ромка вчерашним снимкам подруги. – Скинь, как ты их кормишь. Сейчас к «брусничной» папке доступ через облако открою – отправляй сразу туда.

- Ром, ножики покажи! – попросила Женька.

И выпала из реальности, разглядывая фото коллекции. Ножи были разные – на все случаи жизни: охотничий скиннер – для снятия шкур с добытого животного - соседствовал с обычной пилочкой для резки хлеба. Стиль рукоятей тоже отличался разительно – видно было, что Ромка экспериментировал: в форме дельфина, головы птицы с клювом, со сложными резными орнаментами.

- Красотища какая! – искренне восхитилась Женька. – Ром, ты мастер. У тебя талант, настоящий! А лезвия к ножам ты тоже сам делаешь?

- Нет, конечно, - улыбнулся Ромка, довольный похвалой. – Обычно покупаю заводские заготовки, с сертификатом, чтобы под закон о холодном оружии не попасть. Но для ролевиков, например, пришлось у кузнецов заказывать – эльфийские клинки у нас пока в промышленных масштабах не производят. Если правда нравится, могу для тебя кухонный универсальный сделать. Хочешь?

- Конечно, хочу! – она быстро поцеловала Ромку в губы. – Очень!

- Понял! Будет подарок на Новый год. Как раз, пока дерево высохнет, пока пропитается…

Но в этот момент опять запищал телефон. На этот раз Ромкин.

- Напоминалка, - фыркнул тот, взглянув на экран. – Позвонить нужно.

Затем сел на кровати и нажал вызов:

- Доброе утро! Это Роман. Вы просили набрать сегодня в девять. Да, по поводу аренды. Нет, борода Нептуна и русалочьи хвосты не интересуют. Да, только это. И локацию, пожалуйста, отправьте. С пожарной охраной точно договорено? Спасибо. Деньги сейчас переведу.

Ромка положил телефон на стол и подмигнул Женьке:

- Что, Женек, как насчет печеной картошки и страшилок у костра? Я договорился. И скажи, твой запрет только на непроизносимое слово распространяется, или шашлыки тоже под санкциями?

Женька смотрела на Ромку, как на волшебника, и хлопала глазами.

- Нет, к шашлыкам нормально отношусь…

- Отлично! Тогда попрошу тетю Катю, чтобы нам на вечер замариновала. А сейчас быстро пьем кофе с бутербродами и мчимся в Сочи-парк. Надевай шорты – нас ждут экстремальные горки. Я «скороходы» купил, чтобы больше успеть.

- Скороходы? – окончательно растерялась Женька. То, что происходило с ней второй день подряд, было настолько невероятным, сказочно-иррациональным, что чудеса уже не казались чем-то невозможным: – Сапоги?!

- Нет, билеты! – рассмеялся Ромка и нежно погладил подругу по коленке. – В Сочи-парке есть специальный тариф «скороход», нас на все аттракционы будут пропускать без очереди. Оторвемся по максимуму, а к шести нужно вернуться в пансионат. Эти новые работодатели на редкость странные люди! У меня уже с ними контракт на следующие полгода подписан, а вчера звонят: «Директор заинтересовался вашим резюме, ждем на онлайн собеседование завтра в восемнадцать ноль-ноль». Представляешь?

Женька почувствовала, как внутри все холодеет:

«Второе резюме сработало! Которое на должность замначальника экспедиции! Ох, надо теперь как-то Ромке об этом сказать, он же вообще не в курсе!»

- Ром, ты из-за этого вчера такой сердитый был? – вслух произнесла она.

- Из-за всего сразу. Терпеть не могу, когда давят на мозги и пытаются решать за меня. А вчера все как сговорились. С дядькой больше часа запятые в старом контракте разбирали, и он всю дорогу бухтел, что по любому при отказе влечу на штраф. Еще и в черный список попаду, что потом в этой отрасли никто на работу брать не будет. Не рекомендует он контракт разрывать, видите ли! Достал – сил нет! Потом эти позвонили – с какого фига я их директору понадобился, когда уже все бумаги оформлены? Передумали что ли? И Сашка на закуску со своими хотелками. Она же и крайней оказалась.

Женька подползла ближе к Ромке и сочувственно погладила по плечу.

«А ведь я тоже пыталась решать за него! – вдруг поняла она. – Составила резюме, которое никто не просил. И загрузила на сайт без Ромкиного ведома. Если сейчас признаться, он точно разозлится, и поездка в Сочи-парк будет испорчена. Скажу вечером, перед самым собеседованием».

- Ром, поверь профессиональному эйчару, - как можно беспечнее улыбнулась она. – Когда передумывают и хотят отказать – директор не нужен. Тебе бы об этом сразу по телефону сказали. А если назначена встреча с начальством – значит, планируют предложить что-то важное.

Ромка прижался к ней и скользнул губами по щеке:

- Да, потом поостыл и тоже так подумал. Прямо как дядька, того тоже к вечеру попустило. Скорее всего, собираются за те же деньги еще чем-нибудь пригрузить. Журнал по эксплуатации оборудования вести, например. Или отчеты каждый день слать. Не волнуйся, Женек, разберусь. Одевайся, я пошел бутерброды делать. Жду у себя через десять минут.

Женька вытащила из чемодана последние чистые шорты: джинсовые, цвета сочного томата. К ним полагалась такая же ярко-красная футболка.

«И впрямь красна девица! – оценил Ромка вид подруги. – Без очков смотреть больно, как на солнышко!»

Он открыл шкаф, вытащил оттуда красную бейсболку и со смехом надел Женьке на голову, козырьком назад:

- Все! Можешь за нашу сборную играть! Ну… почти.

- «Красная машина»? – улыбнулась Женька, разглядывая себя в зеркале.

Выглядела она действительно ярко и по-хулигански.

- Любишь хоккей? – удивился Ромка.

- Папа любит. Смотрю иногда с ним - нравится. Биатлон еще, фигурное катание. Волейбол – само собой. Футбол не особо.

- Тоже не фанат отечественного «нога-мяча», - согласился Ромка. – А хоккей уважаю. Сходим вместе обязательно, когда Некитка играть будет. Познакомлю вас – отличный парень, мы с первого класса дружим, со старого двора еще. Тебе в кофе сколько сахара?

- Две! – Женька плюхнулась на стул и ухватила бутерброд с копченой колбасой.

- Держи! – Ромка поставил перед ней чашку, тем временем что-то разглядывая в телефоне. – Через пятнадцать минут нужно быть на остановке – наша маршрутка подползает к конечной, скоро обратно пойдет.

Глава 39. День седьмой. Сочи-парк

Удивительно, но водитель у микроавтобуса оказался тот самый. Он тоже узнал парочку и загадочно улыбнулся. Ромка с Женькой вновь сели в самом конце салона, но целоваться, естественно, не стали – день и людей в маршрутке много, лишь держались за руки и заговорщицки переглядывались.

Женька много раз бывала в Москве в парках аттракционов, поэтому ничего особенного не ожидала.

И оказалась не права! Фантастически, категорически, эпически не права!

Ступив на территорию парка, она почувствовала себя попаданкой: во времени - мгновенно перенесшись в древнерусскую эпоху, или в книгу – наблюдая вокруг ожившие строки любимой сказки:

Остров на море лежит, Град на острове стоит С златоглавыми церквами, С теремами да садами.

В ряд выстроились здания в старинном стиле: филигранные резные фасады, яркие «петушки» на крышах, флюгеры на шпилях. И огромный средневековый замок-дворец!

Здесь царила веселая, разухабистая ярморочная атмосфера: скоморохи, «петрушки», ряженные в медвежьих шкурах, настоящая Баба Яга на метле! И колоритные зазывалы у «кабаков»:

- Прошу люд честной отведать «почки заячьи копчёные, головы щучьи с чесноком»!

Женька вертела головой по сторонам и пребывала в состоянии полного, незамутненного восторга. Ромка незаметно наблюдал за подругой и по-доброму улыбался.

- Что, Женек, налюбовалась? – загадочно прошептал он на ухо, обнимая ее возле фантастического фонтана, выполненного в виде «парящего» в струях воды камня. – Пора и нервишки пощекотать. Как насчет «квантового скачка»? Слышала о нем?

- Сериал такой был, - улыбнулась Женька. – Или ты про физику?

- И про физику тоже, - он указал глазами на высоченное металлическое сооружение, похожее на стапеля для запуска космической ракеты. – Экстремальная горка. Лучшая в России, а в мире их всего шесть, и каждая имеет собственное уникальное имя. Покатаемся?

Женька, задрав голову, смотрела, как с высоты хорошей многоэтажки мчится… а точнее натурально падает вниз!.. вагонетка с визжащими пассажирами, и ей было, мягко говоря, не по себе.

- Ром, может ты сам? – виновато пробормотала она. – Я здесь подожду.

- Что, страшно? – Ромка сделал большие глаза.

- Очень! – честно призналась Женька. – С детства до жути боюсь высоты.

- Да ладно! – Ромка прижал ее к себе и чмокнул куда-то над ухом. – Если бы до жути – на самолете не летала бы!

- На самолете не боюсь.

- А это, считай, самолет и есть! – уверенно заявил Ромка. – Ощущения те же самые.

И увидев в глазах подруги сомнение, добавил горячим шепотом:

- Я буду рядом! Держать за руку! Неужели со мной тоже боишься?

- С тобой… - Женька тяжело вздохнула. – Боюсь. Но хочу попробовать.

Парочка оставила вещи – включая Женькину бейсболку – в камере хранения и забралась в тележку.

Женька пристегнулась ремнями безопасности и мертвой хваткой вцепилась в поручень. Ромка подмигнул и накрыл ее руку своей ладонью.

И они поехали… Вначале вверх, со звоном и стуком колес, словно электричка по железнодорожному мосту, ускоряясь и ускоряясь, щурясь от солнечных лучей, ловя свежий поток воздуха.

Выше, еще выше! Верхняя точка! Пик!! Бескрайняя синь неба, клекот птиц, игрушечные крыши домов. Иииии….

Сорвались! Рухнули! Полетели вниз в безудержном, неограниченном свободном падении. Сила тяжести исчезла, даря замирающее ощущение невесомости.

Женька вживую ощутила выражение «вверх тормашками» - пятки были над головой, и сердце ушло в них. А также печень, почки и прочие внутренности.

Заколка не выдержала, и светлые пряди вырвались, хлестали по лицу, щекотали, забиваясь в рот.

«Хорошо, что кепку сняла! – промелькнуло в голове. – А то бы улетела вслед за заколкой. Ой, и пофиг!!!»

Колючий воздух извне царапал лицо, а воздух внутри распирал, заставляя…

- А-а-а-а!!!! – заорала Женька, и ее крик потонул в общем хоре воплей, писков, эмоциональных возгласов.

Солидный мужчина в военной форме и серьезными звездами на погонах визжал, словно первоклассница, обнаружившая в портфеле живого мышонка.

Пожилая дама с осанкой вдовствующей императрицы материлась сочно и настолько витиевато, что сапожники, сантехники и грузчики казались воспитанниками ясельной группы.

Женьке было страшно, жутко, дико, необъяснимо и непередаваемо! Кровь стыла в жилах и одновременно горячим напором пульсировала в висках.

Вместе с силой тяжести вдруг исчез груз проблем, давящая ноша многолетней усталости. Пришли легкость и безмятежность. А следом нахлынуло яркое, всепоглощающее и ни с чем несравнимое наслаждение! Почти ни с чем. Разве что…

Женька оглянулась на Ромку. Он залихватски орал «йохохо!!» и держал подругу за руку. Как обещал.

Вагонетка приняла горизонтальное положение и понеслась вверх – на новый виток.

И второй раз был еще головокружительней и сногсшибательней, слаще, красочнее, и…

После Женька с Ромкой валялись, обнявшись, на лужайке и заново привыкали к гравитации.

Ромка сопел, уткнувшись в плечо подруги, а она рассеянно гладила его по волосам.

- Понравилось? – наконец спросил он.

- Очень! Но ты наврал: говорил, ощущения будут, как в самолете, а на самолет ни капли не похоже.

- Отчего не похоже! – рассмеялся он. – Похоже. На реактивный истребитель. Мы с тобой только что исполнили фигуру высшего пилотажа «мертвая петля». Что, Женек, на Горыныча идем?

- И кто у нас Горыныч?

- Американские горки. Не такие экстремальные, как «Квантовый скачок», зато трасса более длинная.

- Пойдем… - Женька сладко потянулась. – Но давай чередовать: раз экстрим, раз что-нибудь спокойное. Есть тут такое?

- Конечно, есть! Дельфины, совариум с ночными птицами, водные аттракционы, музей занимательных наук.

- Хочу-хочу-хочу!! – воодушевилась Женька.

- Дай телефон, я тебя на сайте парка зарегистрирую, посмотришь, выберешь самое интересное.

Женька достала из сумки сотовый и протянула Ромке.

Тот быстро что-то набрал на экране:

- Сейчас сообщение придет с паролем и готово.

Опять ткнул в телефон и фыркнул:

- Женек! У тебя натуральная помойка в сообщениях. Миллиард непрочитанных висит, они же память забивают!

- Которые от людей, я читаю, - отмахнулась Женька. – А это спам всякий. Никак руки не дойдут поубивать.

- Почистить?

- Да. Хотя, погоди, надо просмотреть – вдруг, что важное есть?

- До двадцать пятого июля заплатить за газ! – прочитал Ромка.

- Удаляй, - зевнула Женька. – Мама на днях оплатила.

- Продлить страховку на машину?

- Автоматом должно было пройти.

- Вижу - списан платеж. Стер оба. Роман Илларионов отправил заявку в друзья… Нафиг, уже давно дружим. Так, а это у нас что?

Ромка щелчком пальца открыл сообщение и замер. Даже покраснел слегка.

- Ром, чего молчишь? – со смехом ткнула его в бок Женька. – Увидел нечто экстраординарное? Я выиграла миллион? Или на допрос в ФСБ вызывают?

Не дождавшись ответа, она села и заглянула в телефон.

На экране горело сообщение из приложения для расчета критических дней:

«Месячные начнутся через три дня. Положите в сумочку упаковку прокладок. Возможен ПМС».

Женька смутилась и ткнула «удалить сообщение».

- У тебя … это через три дня? – пробормотал Ромка, не решаясь посмотреть подруге в глаза.

- Ориентировочно, - стараясь, чтобы голос звучал спокойно, призналась она. - Плюс-минус, тем более перелет, смена климата. Ром, это мои проблемы, тебе оно не надо.

Ромка притянул ее к себе:

- Надо! В смысле – переживаю за тебя. Не соображаю ничего в этом, понимаешь? И от этого еще хуже. Викуся говорила – настроение портится. Не бойся, потерплю. Если нужны… прокладки или чего, скажи какие именно, я куплю.

Женька обняла Ромку и ласково провела кончиками пальцев по щеке:

- Все у меня есть. Не волнуйся.

Наверное, со стороны это выглядело глупо. Или смешно. Или наивно. Или… Но Женька испытывала лишь нежность. Парящую и невесомую, прозрачную и хрустальную. Никто из мужчин не переживал за нее так. Возможно оттого, что они были взрослыми и опытными. И флаг им… В смысле – добра и удачи! И пусть идут… с миром. А Ромка – это мечта! Самая дорогая на свете.

- Женек, а оно не больно?

Женька вдруг почувствовала, как глаза зачесались. Наверное, от яркого солнца. Не надела солнцезащитные очки, и вот оно, да?

- Нет! – как можно беззаботнее отозвалась она. – Иногда живот побаливает, но это терпимо.

- А лекарство от этого есть?

- Есть! – осторожно улыбнулась Женька. – И очень действенное.

- Таблетки?

- Нет… - глаза зачесались еще сильнее. Южное солнце входило в зенит, поэтому? – Другое. Потом расскажу.

- Не помнишь название?

- Вроде того.

Женька прижалась к Ромке, пряча мокрые глаза на его плече:

«Вечером расскажу, после шашлыков. А то потом еще неделю ждать придется. Не про критические дни, конечно. Про другое. Ромка-Ромка, как же ты мне нужен! Только ты. И всерьез».

- Ром, я хочу на сов посмотреть! – вслух произнесла она.

Совариум произвел двоякое впечатление.

Птички были очаровательны. Женька никогда не видела сов вблизи, и все познания о них ограничивались школьными уроками биологии.

Она с интересом разглядывала каждое из этих великолепных творений природы, слушала про рацион и повадки. Некоторых птиц разрешили погладить и, прикасаясь к мягким шелковистым перышкам, Женька испытала умиление.

Но сов было жалко. Чувствовалось, что они изнывают от жары и бесцеремонности посетителей, нарушающих законный дневной сон ночных хищников.

«В лес бы их, - грустно думала Женька. – В родную стихию».

Хотя из рассказа экскурсовода знала, что многие из жительниц совариума подобраны птенцами, спасены от гибели, выхожены и выкормлены из пипетки. Они просто не смогли бы выжить в дикой природе – нужные навыки утеряны.

А потом они с Ромкой попали на тренировку хищных птиц, и это действо было настолько ярким и увлекательным, что вызывало исключительно восторг. Детский и неприкрытый.

На их глазах гордый сокол или суровый ястреб взмывали в облака, превращаясь в крохотные, едва различимые точки. А потом камнем неслись вниз, приземляясь точно на руку сокольничего.

Женьке даже разрешили покормить одного из хищников: надели на руку специальную перчатку, и насыпали на ладонь корм. Но и через плотную ткань ощущалось прикосновение острых когтей, загнутый клюв жадно подбирал с руки еду.

Женьке было весело, щекотно и завораживающе хорошо. На ум пришла сказка о Финисте ясном соколе и, заглядывая в необыкновенно умные птичьи глаза, она исподволь ожидала, что он сейчас как удариться оземь! Да как обернется добрым молодцем!

Ромка с улыбкой снимал происходящее на телефон.

Далее по плану следовал экстремальный «Горыныч». Хотя после «Квантового скачка» он показался совсем нестрашным.

Женька даже почти не визжала, взлетая на крутых виражах. Просто наслаждалась: скоростью, простором, открывающимися великолепными видами! И тем, что рядом Ромка. О чем еще мечтать?

- Женек, ты когда-нибудь целовалась на аттракционах? – прошептал он, наклоняясь к уху подруги.

- Нет, конечно! – возмутилась она. – Это опасно!

- И, наверное, жутко неудобно! – согласился Ромка. – Я тоже не пробовал.

И потянулся к ее губам.

Занятие и впрямь оказалось непростым: они стукались лбами, сталкивались носами, губы соскальзывали, утыкаясь то в щеку, то в подбородок. Растрепанные ветром Женькины волосы хлестали обоих по глазам.

Но оба лишь заливисто хохотала и пробовала вновь и вновь. И только-только они приноровились, только начало получаться, как закончилось время на аттракционе.

Женька вдруг вспомнила безбашенную парочку, целующуюся при радикальном джиппинге, и со смехом поделилась этим с Ромкой.

- Да, я тоже тогда на них, как на больных смотрел! – признался он, помогая подруге расстегнуть ремни безопасности. – Думал - чокнутые малолетки. А, оказалось…

- Жаль, конечно, что мы на Дагомысские озера любви не попали! – вздохнула Женька. – Смотрела фото в интернете – там красиво. И на мергели твои охота взглянуть.

- Надо же, запомнила про мергели! – воодушевился Ромка. – В томрайоне вообще пейзаж уникальный – я бы тебе такое показал! И в программе поездки не один Дагомыс был. Горы, водопады, пещеры, заповедные уголки, куда разве что на джипе и доберешься. Хочешь, закажу назавтра повторную экскурсию? И чтобы мы одни были, без попутчиков.

- И того водителя с зубами не надо! – просительно посмотрела на него Женька, с содроганием вспоминая золотой оскал «гарачего парня».

- Хорошо! – со смехом согласился Ромка. – В форме заказа, в графе «пожелания» укажу, чтобы водитель был без зубов.

Далее они смотрели представление в дельфинарии: какие молодцы дельфины, настоящие артисты! Может, действительно разумная раса?

Взмывали в облака на «Жар-птице» - самом высоком в России аттракционе с эффектом катапульты, чем-то напоминающем скоростной лифт. В музее науки пробовали еду для космонавтов: борщ из тюбика Женька не поняла, а рагу оценила. Космический же творог с черной смородиной оказался не хуже любимых десертов. А, может, даже и вкуснее!

А потом еще, еще и еще…

Ромка с Женькой носились по парку, стараясь успеть как можно больше. Билеты – скороходы помогали: народу было много, на все аттракционы стояли очереди. А по сказочному тарифу сразу пропускали вперед, заводя через особую калиточку. Посмотреть удалось многое, но, конечно же, не все. Наверное, чтобы полностью обойти парк потребовалась бы неделя.

Около четырех часов парочка выдохлась.

- Все, Женек! – Ромка бросил взгляд на часы. – Быстро перекусываем и дуем домой. А то на собеседование опоздаю.

При упоминании собеседования Женькино абсолютное, безбрежное и безмятежное счастье слегка померкло, но она тут же отмахнулась от проблемы.

«Подумаешь – немного перестаралась, - беспечно подумала она. – Не со зла же, а из лучших побуждений! Объяснюсь и извинюсь. Ромка хороший – поймет и простит».

Глава 40. День седьмой. Ресторан будущего, беседы и собеседования

На обед отправились, естественно, в автоматический ресторан «Роллер».

Женька, правда, облизнулась на меню стилизованной под старинный трактир кафешки «уха из петуха и заливные потроха», но мужественно прошла мимо.

Ромка жаждал высоких технологий, как ему отказать?

В зале ресторана обслуживающий персонал отсутствовал. Здесь стояли круглые столы с закрепленными на них интерактивными мониторами. От каждого стола наверх уходил металлический трек, напоминавший экстремальную трассу «Горыныча» - с крутыми виражами и мертвыми петлями.

Женька с наслаждением плюхнулась в кресло, наконец-то давая отдых ногам. Ромка сел рядом и, наклонившись к подруге, едва не касаясь щекой ее щеки, нажал пальцем на монитор.

На экране вспыхнуло меню. По кухне «Роллер» являлся типичным фастфудом, но кроме стандартных бургеров и пасты, в ассортименте значилось мясо, салаты и разнообразные десерты.

- Хочу стейк! – обрадовалась Женька, разглядывая вызывающие аппетит картинки в меню: – Большой! «Цезарь» с курицей, «Греческий», молочный коктейль с клубникой и мороженое.

- Что, Сусанина, оголодала? – рассмеялся Ромка. - Так и знал, что питанием космонавтов тебя не прокормишь.

- Еще бы! – фыркнула Женька. – Целый день без еды по парку бегать, можно и в самом деле до состояния невесомости дойти! С меня уже шорты сваливаются.

- А ты не знаешь что делать? – подмигнул Ромка. – Постирай их с постельным бельем. И шорты по фигуре подгонишь, и получишь простыни нежно-розового цвета. Лайфхак!

И под звонкий смех подруги набрал на мониторе заказ и нажал «отправить»: - Ждем экстремальной доставки обеда. Надеюсь, недолго.

Желудок на перспективу ожидания ответил возмущенным урчанием. Нужно было как-то отвлечься.

- Позвоню Аленке! – вспомнила Женька, вытаскивая из сумочки телефон. – А то утром нехорошо получилось…

Она нажала вызов, выслушала ряд длинных гудков и вздохнула:

- Обиделась, наверное.

- А, может, не видит пользы от общения? – хмыкнул Ромка. – Женек, у тебя ведь уже был опыт разочарования в дружбе?

- Э-э-э-э… - растерялась Женька от неожиданности. – Мне обычно везет на хороших людей! Но один раз было, да. Давно и неправда, в колледже еще.

- Ты об этом говорила в торговом центре? Когда мы покупатели туфли?

Женька замерла. Во-первых, за ту выходку было стыдно – напустилась на Ромку ни за что ни про что. А во-вторых…

«Наблюдательность восьмидесятого левела! – удивленно отметила она. – Все видит, слышит, запоминает и анализирует».

- Да, - вслух призналась она. – Но, Ром, ты был прав: пора удалить те файлы, забыть и не вспоминать.

- Ок. Мне расскажешь и удаляй.

- Не здесь же!

- Отчего нет? - Ромка обнял подругу за плечи. – У нас десять минут, пока пожарят стейки и взобьют коктейль. Уложишься?

- Нечего рассказывать, - буркнула Женька. – Поступила в колледж, познакомилась с двумя приезжими девчонками – Кирой и Ирой. Сначала подружились, потом раздружились. Вот и все.

- Провинциалки, значит. Завидовали тебе?

- Не знаю… - задумалась Женька. – Вначале восхищались, какая я умная и скромная, не такая, как остальные москвички. А потом вдруг стала такой же: выскочкой и заучкой. Может, конечно, доля правды в этом и есть…

- Дай угадаю, - усмехнулся Ромка. – Твой отец преподавал в колледже. А когда заболел – дружба закончилась. Да?

- Ну… в общем… - замялась Женька.

- Понятно. Доставали тебя?

- Подшучивали. Немного.

- Например?

Женьке не хотелось отвечать на этот вопрос, воспоминания были неприятны, но Ромка смотрел требовательно и одновременно сочувствующе, а еще было в его глазах то самое… удивительно вкусное и необходимое, как воздух.

- Тараканов в пенал сажали, - быстро проговорила Женька. – Колючки в волосы засовывали. А один раз закрыли в общаге на балконе и ушли в ночной клуб веселиться. Сказали, если толковая, то перелезу на другую сторону через перегородку и выйду. А если размазня – то сидеть мне до утра. А я побоялась… Седьмой этаж. И телефон разрядился. Хорошо, соседи снизу услышали, сбегали к вахтерше за ключом и выпустили.

- Ни хрена себе шуточки! – Ромка прижал Женьку к себе. – Будь я с тобой – так бы этого не оставил.

- Неужели, поднял бы руку на девушек?

- Зачем? Просто пошутил бы в ответ. Взял за патлы и пару раз макнул в унитаз. А что – очень весело! Никому бы тебя обижать не позволил. Ни за что.

Женька положила голову на плечо Ромки. Его слова отзывались в душе теплом и благодарностью, но…

- Нереально, - с грустью произнесла она. – Если мне было семнадцать, то тебе - четырнадцать?

- Я в четырнадцать был высоким! - не согласился Ромка. – Спортом серьезно занимался. Мне с виду восемнадцать давали. В плане ума, конечно, сама понимаешь. Но ты меня и сейчас балбесом называешь, какая разница? Просто был бы рядом.

У Женьки вновь зачесались глаза. Конечно, она не стала бы в семнадцать лет встречаться с четырнадцатилетним мальчишкой. И очень мало верится, что Ромка в те годы был настроен на отношения! Но история с балконом вдруг показалась глупой, далекой и не стоящей внимания. Будто кто-то могущественный нажал клавишу «Delete», очищая память от ненужных воспоминаний. Или Ромка, как в фантастическом романе, перенесся в прошлое и все исправил: поддержал, защитил, наказал обидчиков. Или…

- Наивная ты у меня, Женечек! - улыбнулся Ромка и погладил ее по голове. – По уму та история должна была отбить желание бросаться на помощь практически незнакомым людям. А ты все равно…

- А что – надо было оставить Аленку нелегалам? – огрызнулась Женька, но от Ромки не отодвинулась. - И, знаешь, совсем незнакомые люди мне тоже помогали! Когда папе нужны были деньги на операцию, мне их перевел абсолютно чужой человек. Просто так. Представляешь? Я потом долго думала, и решила, что тоже должна…

- Понятно! – тихонько рассмеялся Ромка на ухо. – Круговорот добра в природе! Дело хорошее, но повторять за кем-то бездумно не стоит. Копируя чьи-то поступки, можно попасть в чужой жизненный сценарий. Не факт, что он позитивный. Я, например, всю жизнь пытаюсь от родительского убежать. А он за мной гоняется… Женек, если окажется, что ты опять в ком-то ошиблась, не переживай, ладно? Забей и забудь. Договорились?

Женька молча кивнула.

- Но я опять не угадал, - задумчиво продолжил он.

- В смысле?

- Ты весь день на меня странно смотришь – будто не договариваешь что-то. Думал, из-за овцы этой обижаешься. Или ненароком опять на подростковую мозоль наступил. Но нет. Может, просветишь уже?

Женька вздохнула и закопалась носом в Ромкино плечо:

«И как от него спрячешься? Конечно, не договариваю! Во-первых, у меня конкретные планы на сегодняшний вечер. Но этого раньше времени не скажу. А то кое-кто у нас и взрослый, и рассудительный, но в некоторых вещах – будто вчера из детского сада! А вот во-вторых…»

- А ты меня не убьешь?

- А есть за что? – опять рассмеялся Ромка. – Звучит многообещающе! Не боись, я не кровожадный.

Вдруг со второго этажа к их столу задорно понеслись судочки и контейнеры, посуда мчалась по треку, ускорялась, закладывала крутые виражи.

Прямо как в сказке «Федорино горе»:

Вот и чайник за кофейником бежит,

Тараторит, тараторит, дребезжит.

Ромка весело поймал посудину со стейками и поставил перед Женькой:

- Но для страховки давай вначале пообедаем! После еды я особенно добрый и ленивый.

Женька жевала мясо и виновато поглядывала на Ромку, обдумывая как лучше признаться, чтобы не сильно его разозлить.

Но когда перешли к десертам, просто выпалила все, как есть.

- Хренасе… - Ромка поперхнулся кофе. – Жжешь, Сусанина!! Получается, если бы прямо не спросил, ты бы и не сказала?! И сидел бы я на собеседовании дурак дураком, бекал-мекал, не понимая чего от меня хотят?

- Я собиралась рассказать, - Женька опустила голову. – Перед самым началом.

- Не многим лучше! – фыркнул Ромка, проводя пальцем по экрану телефона. – Я бы не только подготовиться, даже настроиться не успел бы. Не факт, что сейчас успею, но попробую. Напомни, какая должность?

- Замначальника экспедиции… - угрюмо призналась Женька.

Ромка около минуты смотрел на экран:

- Изучал эту позицию, между прочим. Но я же под требования не подхожу – научные разработки нужны.

- Я твои студенческие указала.

- Да? – удивился Ромка. – И что – прокатило?

- Если на собеседование приглашают, значит, да.

- А опыт руководящей работы?!

- Поставила три года.

- Врать нехорошо, - скривился Ромка. – Могут ведь и проверить.

- Почему врать? – Женька наконец-то встретилась с ним взглядом. – А кто был капитаном команды КВН? Это, по-твоему, не руководство?

- Читерка ты, Сусанина! Но если так, я три года фактически возглавлял научный кружок. Даже грамота за это есть.

- Тем более!

- Думаешь? Надо хоть посмотреть, что ты в резюме настрочила!

Ромка мазнул пальцем по экрану и погрузился в чтение.

- Ну, ты, блин, даешь… - растерянно пробормотал он через некоторое время. – «Амбициозный, целеустремленный, ответственный, стремящийся к личностному росту». Это ж надо было такое сочинить…

- Я не сочиняла! – немного осмелела Женька. – Это чистая правда!

- У меня бы наглости не хватило написать подобное…

- А у меня хватило! – Женька гордо задрала подбородок. - Ты именно такой и заслуживаешь самого лучшего.

Ромка еще некоторое время молчал, глядя в телефон. Затем положил его на стол и улыбнулся:

- И все-таки зараза ты, Сусанина! Как есть - зараза. Вроде ж я не дуболом, что упрется, и с места его не сдвинешь. Наоборот! Как ты написала – «способен к самоанализу и самообучению»? Вот! Всегда готов выслушать мнение авторитетных для меня людей. И даже прислушаться. К твоему – особенно. Но окончательное решение я должен принимать сам. Договорились?

- Да! – обрадовалась Женька. – Ромка, так ты на меня не злишься?

- На первый раз прощается, - рассмеялся он, вставая из-за стола. – Но больше так не делай. А то буду кричать, ругаться и топать ногами. А оно нам надо?

Женька мотнула головой.

- А в остальном - спасибо. Не важно, получится с этой конкретной работой или нет, но я понял, что готов расти. Переходить на новый уровень.

- Совершить квантовый скачок? – улыбнулась Женька.

- Точно! – он подал подруге руку. – Погнали домой, а то мне еще студенческие проекты просмотреть нужно. Вдруг спросят, а я уже подзабыл что там и как.

Готовиться Ромка начал еще в маршрутке: морщил лоб, уткнувшись в экран телефона, и шевелил губами.

А Женька просто сидела рядом, украдкой разглядывала его и блаженно улыбалась.

За окном проносились утомленные зноем пальмы и кипарисы, бирюзовая гладь моря звала освежиться после напряженного дня.

Волшебное состояние абсолютного счастья вернулось, и в нем было хорошо и уютно.

«Добрый он, Ромка… - ласково думала она. – Понимающий. И я, похоже, угадала. Он подсознательно созрел к новому уровню задач, не хватало только маленького толчка. Поэтому и не ругался особо. Повозмущался для порядка и все. Но учту, впредь нужно действовать тоньше. Как Палыч, например: сам все решил, приказ подписал и даже табличку велел прикрутить. И вместе с тем назначил совещание, где будет официально предлагать новую должность и ждать моего согласия. Вот у кого учиться нужно!»

У двери родных апартаментов Ромка остановился:

- Пожелай мне удачи в бою!

- Держу кулачки!

- Не особо надеюсь на результат, но буду стараться. А ты немного отдохни и собирайся в поход. У нас сегодня еще шашлыки и печеная в костре картошка, если забыла.

- В поход? – неуверенно протянула Женька. В вечернюю программу поход совершенно не вписывался: - Ром, может, перенесем на завтра? Ноги отваливаются. Сил нет тащиться пешком. И я так наелась…

Она провела ладонью где-то на уровне своего подбородка.

– Больше ничего не влезет!

- А то я тебя не знаю! – рассмеялся Ромка. – Через час будешь смотреть голодными глазами. Не волнуйся! Мы не пойдем, а поедем. На лодке. Увлекательное место, можно сказать – затерянный мир. Полоска пляжа, с трех сторон закрытая скалами, добраться можно только по морю. Относится к территории детского лагеря, они там мероприятия проводят. Но сегодня технический день: одна смена уезжает, вторая заезжает. Так что никто нам не помешает. Не забудь купальник и полотенца.

- Ух, ты! – воодушевилась Женька. – Хочу! А страшилки у костра будут?

- Непременно! И не только. Тебя ждет сюрприз. Надеюсь, понравится.

Он чмокнул подругу в щеку и отправился к себе в номер.

«Тебя тоже! – хитро подумала Женька, сбрасывая босоножки. – Романтический ужин с шампанским и красивым бельем отменяется. Но этого и в Москве можно устроить сколько угодно. А вот «затерянный мир»… Думаю, этот поход тебе тоже понравится!»

Она только собралась раздеться и встать под душ, когда услышала стук в дверь:

«Ромка что-то забыл? Или горничная с уборкой пришла?»

На пороге стоял Макс.

- Жень, привет! – широко улыбнулся он. – Не волнуйся, я по делу. Помнишь, говорила про экспериментальную клинику, где твоему папе делали операцию? Вчера пообщался с братом, он загорелся и хочет попробовать. Можешь рассказать подробно, что там и как: документы, анализы, оплата, сколько по времени занимает и т.д.

- Да, конечно! – Женька сделала шаг в сторону. – Проходи.

Глава 41. Вечер седьмого дня. Новости и сюрпризы

Женька играла роль радушной хозяйки: усадила Макса за стол, заварила чай.

Немного смутилась, что к чаю ничего нет – разве что недоеденная шоколадка и подсохший вчерашний капкейк. Стратегическими запасами еды, вроде сыра и колбасы, заведовал Ромка. Он же их и пополнял по мере необходимости, Женька не вмешивалась.

Гость уверил, что ему чая «с таком» вполне достаточно, и вообще не стоило беспокоиться, главное – информация. Но было заметно, что внимание ему приятно.

Женька переслала Максу ссылку на сайт клиники и телефон администратора:

- Вначале нужно записаться на консультацию. Анализы они берут сами, а МРТ лучше сделать заранее, в клинике один аппарат, и он постоянно занят.

Макс достал из сумки планшет и подробно все записывал, задавал уточняющие вопросы.

Женька старалась отвечать как можно подробнее, но мысли были о другом. Время неумолимо приближалось к шести, и каждая минута добавляла и добавляла волнения. Удивительно, но за Ромкино собеседование она переживала больше, чем за все свои вместе взятые!

Макс допил чай, бегло просмотрел записи на планшете:

- Вроде более или менее понятно. Спасибо, ты нам с братом очень помогла. Осталось решить один вопрос. Личный. Можно?

- Да, конечно, - машинально отозвалась Женька. Ее взгляд был прикован к фитнес-браслету, где только что «семнадцать пятьдесят девять» сменилось на «восемнадцать ноль-ноль».

В тот же миг хлопнула дверь на соседней половине балкона.

«Начинается! – вздрогнула Женька. – Специально дверь закрыл, чтобы шум с улицы не мешал! Удаче тебе, Ромка! Держись!»

И сжала ладони в кулачки. Конечно же, всерьез в приметы она не верила. Но обещала же!

Макс по-своему истолковал ее жест и улыбнулся:

- Жень, не напрягайся так! Ничего недостойного предлагать не буду. Прошлый раз была шутка. Не очень умная, согласен, но я ведь извинился. Скажу просто: выходи за меня замуж!

Женька растерялась от неожиданности.

Стыдно сказать, но к двадцати семи годам замужество открытым текстом ей предлагали впервые.

Нет, конечно, были прозрачные намеки… от Стасика, например. Или туманные обещания неких «значительных перемен в жизни» от бывших. Впрочем, расставание тоже перемена. И вполне значительная. Даже не врали, получается.

Но чтобы такие глобальные вещи, прямо в лоб, и, главное, кто – совершенно посторонний человек!

- Опять шутишь? – попробовала улыбнуться она. – Подобные предложения с лету не делаются.

- Наоборот, серьезен, как никогда, - возразил Макс, но тоже улыбнулся в ответ. – Мне тридцать два – самое время определяться в жизни. Или, как мама говорит, потом и сам черт не женит. Но где нынче невесту искать? По ночным клубам и барам не хожу – некогда. И вряд ли там можно встретить достойную барышню, разве случайно. Интернет – та же история, чтобы отыскать жемчужину, нужно просеять тонну песка, а у меня времени нет. Знакомства через знакомых – извини за тавтологию – неплохой вариант, но почему-то из всех девушек, с которыми мне устраивали свидания, ни одна не пришлась по душе.

- Наверное, у тебя завышенные требования! - рассмеялась Женька. – Академик и мисс вселенная в одном лице!

- Зачем? Мне нужна обычная девушка: серьезная, спокойная, умеющая себя вести. Разве это много? В плане внешности модельных параметров не ищу. Но живой человек как-никак – хочется, чтобы на избранницу было приятно смотреть. Как на тебя, например.

- А на Алену разве неприятно смотреть? – хитро уточнила Женька.

- Приятно, - невозмутимо согласился Макс. – Алена – милая девочка, но ее провинциальная назойливость утомляет. А в тебе чувствуется воспитание. Знаю, о чем говорю, сам московский интеллигент в третьем поколении. А, главное, добрая ты и внимательная. В наше время это особенно ценно.

- Спасибо, Макс, за комплименты! Но ничего у нас не выйдет. Я ведь уже говорила, что…

- Помню, - перебил он. – У тебя в Москве есть близкий друг.

Женька хотела было поправить, что Ромка здесь, но не стала цепляться к мелочам – через три дня действительно будет в Москве. Какая разница!

- Но это даже неплохо, - продолжил Макс. И, посмотрев в обалдевшие Женькины глаза, пояснил: - В смысле, хорошо, что ты такая. Верность и постоянство - прекрасные качества для жены и матери. Терпеть не могу шалав, что на курорт за приключениями едут. Но отношения отношениями, а я предлагаю законный союз. И это только начало.

Женька вдруг услышала на балконе шорох. Привстав, заметила, что висящее на веревке полотенце с дракончиком треплет порыв ветра.

- Белье сниму! – озаботилась она. – А то улетит!

- Не улетит, - улыбнулся Макс и взял ее за руку. – До урагана далеко. И прищепки держат. Вначале выслушай мое предложение до конца.

- Макс, ты меня не просто удивил, - пробормотала Женька. – Если честно – в шоке. Даже не представляю, что еще можно предлагать после такого…

- А, значит, все-таки интересно? – рассмеялся он. – Много чего на самом деле. Я зарабатываю прилично, поэтому моя супруга сможет позволить себе не работать: заниматься домом, детьми. Но если тебе это покажется скучным, либо захочешь иметь самостоятельный доход – у меня есть интернет магазин. Дело прибыльное, не скажу, что золотые горы, но копеечка каждый месяц капает. Готов переписать на тебя в качестве свадебного подарка.

- Собственный бизнес?! Мне?

- Да, - согласился Макс, с довольным видом наблюдая ее растерянность. – Ничего особенного. А еще у нас с братом есть мини-конюшня. И одна очаровательная кобылка по кличке Принцесса тоскует в ожидании хозяйки. Не желаешь утешить? Жень, ты же любишь лошадок, я заметил.

«Надо же, замечательный какой! – обиженно подумала Женька. – Да, люблю. А еще кошек и рыбок. Но это ничего не меняет. И все-таки жаль, что подобные предложения поступают тогда, когда они и даром не нужны. Вселенская несправедливость какая-то!»

- Макс, это просто аттракцион щедрости! - вслух произнесла она. – Все удивительно, невероятно и бессовестно льстит самолюбию. Но мой ответ не изме…

- Жень, а твой мужчина – он кто? – перебил Макс.

- Хороший человек! – машинально выпалила Женька.

- Кто бы сомневался! - улыбнулся он. – Но «хороший человек» - не должность и не профессия. Занимается он чем? Бизнесмен, топ менеджер?

- Это не имеет значения!

- Значит, особо похвастать нечем, - зевнул Макс и положил ногу на ногу. - По-другому ты бы перечислила все его регалии, чтобы утереть мне нос.

- У него серьезные перспективы! – обиделась Женька за Ромку.

- Какие?

- Может получить должность замначальника…

- А может и не получить! – опять не дал договорить Макс и снисходительно посмотрел на Женьку: - Жень, серьезные перспективы – это многомиллионный контракт с бюджетом. Подписываю через неделю, уже все согласования получены. А это…

- Знаешь, Макс! – в свою очередь перебила Женька, чувствуя нарастающее раздражение: - Не в деньгах счастье!

- Конечно не в них. Я не против светлых чувств и необузданных желаний. Но создавая семью, думать нужно не о себе, а о будущих детях: где они будут жить, что кушать, а главное – какое получать образование. Все это стоит денег, серьезных денег. Я, например, смогу дать детям все необходимое. И разве не счастье – наблюдать, как они растут в достатке и безопасности, имея возможность реализовывать все заложенные в них таланты?

Женька уже открыла рот, намереваясь что-то сказать, возразить, привести решительные аргументы, но Макс поднялся со стула:

- Жень, мне не нужен ответ прямо сейчас, на эмоциях. Подумай спокойно несколько дней, взвесь все «за» и «против». Благодарю за чай и информацию. Увидимся.

Закрыв дверь за гостем, Женька несколько минут стояла и бессмысленно пялилась в стену. Потом вспомнила про полотенце, пошла на балкон и сняла его с веревки.

Сильного ветра на самом деле не было.

«Что же так шелестело?» - пришла в голову удивленная мысль.

Женька заглянула за перегородку на Ромкину сторону балкона – дверь в его номер была закрыта.

«Еще собеседует, - бросила она взгляд на часы. – Долговато, без пяти семь уже».

Женька переоделась в купальник, натянула джинсовую юбочку до колен и последнюю чистую футболку.

«Придется все-таки устраивать стирку», - поняла она, и чтобы как-то отвлечься, начала перебирать вещи в шкафу.

Минуты тянулись и тянулись, словно капающий с ложки расплавленный сахар. Волнение нарастало. А вестей от Ромки все не было.

Наконец, около восьми раздался стук в дверь. Но не в балконную, а обычную, со стороны коридора.

«Только бы не Макс!» - испуганно подумала Женька.

- Кто там? – произнесла вслух.

- Рома из Газпрома! – откликнулся из коридора знакомый голос.

Бросив на стуле стопку неразобранного нижнего белья, Женька вприпрыжку понеслась к двери, распахнула настежь:

- Ну как? Говори скорее!!

- Перед тобой замначальника экспедиции.

- Уррааааа!!!! – завизжала Женька и бросилась на шею другу.

Она прыгала, целовала Ромку в губы, щеки, нос. Без умолку тараторила, что он молодец, красавчик, гений, и она всегда знала, и…

Ромка на ее восторги реагировал сдержано, смотрел в сторону и лишь раз рассеянно погладил по голове.

- Ром, правда, в Газпроме работать будешь? – выпалила Женька и посмотрела на него внимательно: - Уставший ты какой-то. Сложно было?

- Почти Газпром, - бесцветно пояснил Ромка. - Дочерняя структура, со стопроцентным финансированием. Да, собеседование жесткое – всю душу вынули. И решение непростое.

Женька сочувственно погладила Ромку по плечу:

- Понимаю. Первый раз на руководящую должность соглашаться страшно. По себе знаю. Но у тебя все будет хорошо!

- Надеюсь, - первый раз улыбнулся он и окинул ее быстрым взглядом: - Вижу, собралась. Умница. Потихоньку иди в конец пляжа, к границе детского лагеря. Жди меня там. Про сюрприз помнишь?

- Нет, - честно ответила Женька.

- А он уже рядом! - подмигнул Ромка.

Женька брела по кромке пляжа и наблюдала, как багровое солнце медленно погружается в бездну вод. Закатные лучи раскрасили облака, прочертили по морю огненную дорогу, даже прибрежная галька приобрела красноватый отлив.

Отдыхающих в этой части пляжа было немного. Море выглядело спокойным – мечтательным, погруженным в себя, даже слегка утомленным бурным купальным сезоном.

«Невероятный день… - думала Женька. – Столько событий, впечатлений, волнений, эмоций! А Ромка еще сюрпризы обещает… Приятно, конечно, но меня сегодня уже ничем не удивить».

И оказалась неправа.

Она сидела на камне у сетки, разграничивающей территории пансионата и лагеря, и ждала Ромку. Вглядывалась в сумерки, предвкушая, что он вот-вот проскользнет в калитку.

Но Ромка появился с другой стороны.

- Эй, Сусанина! – послышался с моря знакомый голос. – Вот и мы.

Женька резко обернулась.

К берегу бесшумно приближалась лодка. Обычная, не моторная. Точнее, совсем необычная! Суденышко были декорировано. Как те, что они видели на празднике Нептуна.

- Узнаешь? – улыбнулся Ромка, отпуская весла.

Женька вгляделась. Нос и корму лодки украшали две одинаковые – глазастые, ушастые и рогатые, а в целом - необычайно милые головы.

- Тянитолкай?!

- Он самый. Что, не такая, дождалась своего зверя? Руку давай.

Суденышко мягко скользило по бархату воды: без шума, без всплесков – был полный штиль и Ромка оказался опытным гребцом.

Солнце почти полностью скрылось за горизонтом, и его последние лучи придавали летним сумеркам нежно-розовый оттенок. Розовыми казались борта лодки, хитрые мордашки Тянитолкая, бывшая изначально белой Женькина футболка. Да что там – весь мир виделся сейчас исключительно в розовом цвете!

Женька сидела в лодке напротив Ромки и смотрела на него восторженными глазами:

- Ром… Где ты взял это чудо?!

- Как где? В детском лагере, естественно. Еще на празднике Нептуна на Тянитолкая показывал, а ты без эмоций. Наклонился – действительно, с твоего места его за сеткой не было видно. Тогда и решил – тем лучше, будет сюрприз.

- Сюрприз удался… - растроганно призналась Женька. - Чувствую себя Ассолью, встретившей бриг с алыми парусами. Если бы кто-то сказал, что в реальной жизни существует такая романтика – не поверила бы ни за что!

- Сусанина, шоколадный эклер будешь? – довольно улыбнулся Ромка. – Специально захватил для тебя в буфете. Или после шашлыков уже?

- Не, давай прямо сейчас! – воодушевилась Женька. – У тети Кати великолепная кондитерка. А шашлыки пока еще пожарятся.

Ромка нагнулся, вытащил из спортивной сумки пакет с пирожными и протянул подруге:

- Все верно. Теть Катя кондитер высшего разряда, поэтому и пирожные у нее на высоте. Всегда нужно обращаться по адресу: за кондитеркой к кондитеру, а за романтикой – к Роману.

- Логично! – рассмеялась Женька, выудила из пакета эклер и с наслаждением откусила: - Обалденно! И кондитерка, и романтика! И…

Глава 42. Ночь между седьмым и восьмым днем. Страшилки у костра

«Затерянный мир» оказался удивительным местом.

Небольшой пятачок песчаного пляжа с трех сторон обступали отвесные скалы. С четвертой стороны было море – ласковое и покорное.

Но Женька оглянулась на отшлифованные до блеска склоны и не стала обольщаться: явно в шторм полоска суши полностью заливается водой, и волны яростно набрасываются на скалы, обтачивая их до идеальной гладкости.

Поражала тишина – полная и всеобъемлющая. Ни голосов, ни отдаленных звуков музыки, ни даже птичьего гомона. Ничего. Лишь едва уловимый шепот моря – доверительный и откровенный.

Женька уселась на берегу и погрузила ладони в воду. Волна подползла к берегу, а потом отхлынула, засасывая руки в песчаный водоворот. Удивительное ощущение – немного щекотно, но так расслабляюще…

Ромка тем временем развел костер, уложил вокруг него принесенные из лодки карематы, сверху накрыл одеялами.

Потом притащил ведерко с замаринованным мясом и начал нанизывать его на шампуры.

Женька почувствовала острый укол совести:

«Ромка уставший и все один делает, а я тут балдею! Позорище!»

И резко подскочив с места, бросилась к другу:

- Ром, давай я шашлыки сама пожарю? А ты отдохни!

- Не, Сусанина, - почти испугался он. – Мясо на костре – не просто еда. Это священнодействие, шаманский ритуал. Непосвященных допускать нельзя, а то испортят.

- Ну и ладно! – Женька сделала вид, что обиделась. – Шамань шаман, а я искупаюсь!

Небрежным движением стащила футболку и юбку, бросила их на одеяло и осталась в одном купальнике.

Ромка окинул подругу откровенным взглядом, но сразу же отвернулся к костру и продолжил работу.

Женька хитро улыбнулась и побежала к морю.

Вода была теплой-теплой – парное молоко - ласково обнимала, окутывала плюшевым пледом, искрилась под ладонями. Женька вдоволь наплавалась, а потом долго лежала на спине и смотрела в ночное небо.

Звезд было натыкано густо-густо – как блесток на цыганской шали.

«Сегодня не просто удивительный день, - вдруг поняла она. – Он лучший в жизни! Потому что… потому что Ромка! Все от него, все из-за него, все в нем. И… Сказочный день просто обязан закончиться по-особенному».

Женька вспомнила про Макса и решила Ромке ничего не говорить. Зачем расстраивать и заставлять ревновать на пустом месте? В своем ответе Максу она не сомневалась.

Из-за гор лениво выползла луна – толстая, ярко-желтая, как переспелое яблоко. Ее ущербный край еще больше бросался в глаза.

«На убывающую луну нельзя начинать новое, - всплыло откуда-то в голове непрошенное. – Все закончится ничем. Зато хорошо делать операции и удалять зубы – резать и рвать не так больно».

Женька настолько обалдела от собственных мыслей, что набрала в ладонь воды и ополоснула лицо, будто желая смыть ненужную информацию.

«Достала Сонька своей мистикой-дуристикой! – недовольно подумала она. – Все уши ерундой прожужжала, теперь она ни с того ни с сего на ум приходит».

- Сусанина, хватит медитировать, мясо готово! – прервал размышления голос Ромки.

- Бегу-лечу, то есть – плыву! – радостно отозвалась Женька и быстро погребла к берегу.

Она выскочила на песок, насухо вытерлась полотенцем и, завернувшись в него, плюхнулась на одеяло у костра.

Ромка вручил ей шампур с шашлыком.

- М-м-м! – оценила Женька. – Точно без колдовства не обошлось! Такой вкусноты я еще не пробовала!

Шашлык и в самом деле был великолепным: мягким, сочным, в меру прожаренным, пахнущим дымком. Женька ела, жмурилась от удовольствия, бессовестно облизывала пальцы.

В костре тлели угли, от них вверх поднимался белесый дымок. В двух шагах шелестело море, добавляя к аромату жареного мяса пряные нотки романтического приключения.

«С милым на необитаемом острове!» – весело подумала Женька и оглянулась на Ромку.

Тот тоже жевал шашлык, но как-то без вдохновения и рассеянно смотрел на костер. На лбу друга залегли упрямые складки.

Женьку привычно накрыла волна нежности: теплая, искристая, умиротворяющая – точь-в-точь, как море сегодня.

«Сильно устал, - поняла она. – И перенервничал из-за собеседования. Ничего, все будет хорошо! Я постараюсь».

- Ром, а страшилки будут? – вслух произнесла Женька.

«А когда девушка сильно испугается, - весело додумала она про себя. – Ее непременно нужно обнять, успокоить, утешить и…»

- Будут, - задумчиво отозвался Ромка и отложил недоеденный шашлык. – Чуть позже, если захочешь. Но вначале я должен кое-что сказать. Дико сложно произнести эти слова, но и молчать больше не могу.

Женька вздрогнула и во все глаза уставилась на друга:

«Он что… хочет признаться… мне…в…?!»

Она вдруг поняла, что безумно хочет тех самых слов! Что они нужны как воздух, как вода, как земля, на которой стоит мир. От Ромки. Только от него.

- Говори, не томи!

Костер вдруг вспыхнул, рассыпаясь сонмом ярких искр, и осветил Ромкино лицо: лоб, нос, губы и… глаза. Странный взгляд, непривычный.

- Завтра утром улетаю в Москву, - твердо выговорил он. – Уже билет поменял. А послезавтра вновь тайга и медведи. На год. Так что… Прости, если сможешь.

На Женьку навалился целый ворох чувств и ощущений – разномастных и разнокалиберных. Но приятных среди них не было - уж точно. Будто кто-то разорвал мешок со стальными иглами и вывалил содержимое прямо на голову. Иголки сыпались и сыпались – впиваясь в голову, руки, залезая под кожу.

Боль. Та самая, когда рвут и режут по живому.

Женька вытянула из пакета салфетку и примерно минуту тщательно вытирала лицо и руки. Потом смяла ее комком и бросила в костер. Из тлеющих углей вырвалось яркое пламя и пожрало добычу.

- Знаешь, Ром, это как-то неожиданно, - выдавила из себя она.

С моря потянуло холодной сыростью, и Женька плотнее закуталась в полотенце.

- Неожиданно? – Ромка ковырнул песок носком летнего кроссовка. – Если честно, я ожидал других слов и эмоций. Опять удивляешь, Сусанина. Хладнокровия тебе не занимать.

- Когда живешь рядом с больным человеком, быстро учишься в критических ситуациях действовать спокойно, - Женька смотрела на рассыпающиеся пеплом остатки салфетки. - Рыдать, биться головой об стену и жаловаться на жизнь можно и потом. Если будет желание и останутся силы. И я тоже ждала от тебя других слов. Особенно после такого сказочного вечера.

- Я и собирался говорить о другом.

Женька подняла голову и встретилась с ним взглядом:

- Что-то изменилось?

- В отношении меня ничего. Хочешь серьезных слов и поступков? Получишь через год. Если к тому времени тебе это будет нужно.

Боль немного отступила. Высыпавшееся на голову содержимое мешка оказалось не иглами, а всего лишь старым хламом. Неприятно, обидно, глаза чешутся от пыли, но терпимо.

«Ромка не собирается со мной расставаться насовсем! – поняла Женька. – Просто какие-то досадные обстоятельства».

- Не получилось расторгнуть первый контракт? – вздохнула она.

- Не успел. Письмо написал, но не отправил, хотел еще раз перечитать, на свежую голову. А теперь и не нужно – новые работодатели сами договорятся: контракт выкупят, заплатят штрафные санкции. Повезло просто – зам им срочно нужен, а подходящих кандидатур нет. Решили дать мне шанс – послезавтра официально выхожу на работу.

- Поздравляю! - вымученно улыбнулась Женька. Костер догорел, и она начала откровенно зябнуть, чувствуя на руках и ногах гусиную кожу: – Тогда ясно – они тебя новенького-готовенького сразу кидают в бой. Известная тактика. Жаль, конечно, я уже столько всего запланировала. Думала, с девчонками познакомлю, махнем куда-нибудь вместе. Сонькин без пяти минут законный муж тоже ученый. Физик. Вам интересно было бы пообщаться. Ладно, что поделать – после наверстаем.

Она тряхнула волосами и послала загадочный взгляд:

- Ром, страшилки удались! Нет, чтобы по нормальному сразу объяснить – напугал до полусмерти. У меня зуб на зуб от страха не попадает. И от холода тоже.

- Конечно, сидишь раздетая! – Ромка вытащил из сумки красную толстовку на молнии и набросил ей на плечи.

Конечно, хотелось других действий, но торопить события не стала. Толстовка была трикотажная, с мягким начесом изнутри и размером на Ромкин внушительный рост. Женька подтянула колени и укуталась в нее полностью. Сразу стало теплее. Толстовка пахла Ромкой – его дезодорантом, его кожей. И этот запах был такой родной и желанный, что Женька блаженно прикрыла глаза и лишь утвердилась в своем решении.

Ромка тем временем разворошил палкой угли в костре:

- Сейчас воскресим огонь. В первоначальном смысле этого слова. Возожжем заново.

Он положил на угли пласт высушенных водорослей и крошечные язычки пламени тут же облизали полученное лакомство, разгораясь сильнее и сильнее.

- Хорошая ты у меня, Женек, - вздохнул он, подбрасывая в костер мелкий хворост. – Добрая, понимающая, не истеричка и не паникерша. И мне необычайно хочется оставить все, как есть. Чтобы ты думала обо мне так, как сейчас. Но я все-таки скажу правду до конца.

- Правду? До конца? – Женька вздрогнула и уставилась на него широко раскрытыми глазами. – Ром, это что – еще не все?!

- Не все.

Костер вошел в силу, распространяя вокруг живительное тепло. Но Женька все равно дрожала.

- Не все, - повторил Ромка. Его взгляд рассеянно скользил по предметам, и невозможно было понять, куда именно он смотрит: и не на костер, и не на подругу: – Новые работодатели не настаивали, чтобы я ехал в командировку прямо сейчас. Наоборот, предложили первые три месяца поработать в Москве – пока идут согласования и подготовка к экспедиции. Я сам захотел отправиться на место немедленно. Они, конечно, обрадовались. Но это было мое решение. Только мое.

- Почему?! – растерянно выдохнула Женька и неуверенно предположила: - Интересная работа, да? Перспективы?

- Да, - согласился Ромка и, наконец, посмотрел в глаза. – Очень интересный проект, в России такой реализуется впервые. Перспективы серьезные – и карьерные, и научные. Но не по этому, Женек. Просто не хочу мешать делать выбор.

- Какой еще выбор?! – изумилась Женька.

- Осознанный. И разумный. Я реалист, и могу оценить себя объективно. Хороший человек – это действительно не должность и не профессия. У тебя будет время спокойно взвесить все «за» и «против» - в таком деле не стоит действовать на одних эмоциях. С этим я тоже полностью согласен.

- Слышал разговор с Максом…

- Не специально. Собеседование отложили на полчаса, думал кофе с тобой попить. А у тебя оказались другие гости…

«Вот что шелестело на балконе! – поняла Женька. – Мне не показалось».

- Ром, если ты слушал, значит, слышал, что я его отправила восвояси! – вслух произнесла она. – И причем здесь какой-то Макс…

- Макс ни при чем, - Ромка разломал об колено длинную сучковатую ветку и бросил в огонь. – Дело не в нем, а в нас с тобой. Я не могу предложить тебе того же, что и он. И не потому, что тупой или ленивый, просто нахожусь в самом начале пути. У меня неплохой старт, но с успешным мужчиной тридцать плюс соревноваться бесполезно. Это факт.

- Думаешь, меня интересуют деньги и должности? – Женька придвинулась к нему, обняла, утыкаясь носом в плечо. - Балбес ты, Ромка!

Костер вновь разгорелся во всю, выделяясь в ночи ярким оранжевым пятном. Как сигнальный огонь, зажженный на острове потерпевшими кораблекрушение в надежде привлечь внимание далеких кораблей. Но бриги и фрегаты, качая парусами, гордо проходили мимо.

- Что и требовалось доказать, - Ромка не стал обнимать ее в ответ, просто смотрел на огонь. – Не сомневаюсь, что ты думаешь именно так, как говоришь. Но реальность несколько отличается. И я не первый раз в этом убеждаюсь. Помню, как утром горели твои глаза, когда читала приказ о назначении начальником HR-отдела. И вижу, какого уровня мужчины тобой интересуются, и как ты себя с ними ведешь.

- Я ни с кем не флиртую! – обиделась Женька.

- Разве я это отрицаю? Наоборот. Иногда даже переигрываешь, как с начальником охраны, например. Думаешь, мне нужны от тебя жертвы? Женек, скажи честно, почему подала мое резюме на должность замначальника экспедиции?

- Ой, Ром… - Женька смутилась и крепче прижалась к нему. – Оно как-то спонтанно вышло. Хотелось пошалить, не спорю. Но еще было чувство, что ты заслуживаешь большего.

- А, может, просто стесняешься меня такого? Рядового и ничем не примечательного?

- Ничего я не… - начала возмущаться Женька, но Ромка не дал договорить.

- Не торопись с ответом. Подумай спокойно. Не волнуйся, если выберешь Макса или Стаса – я пойму. Правда, пойму, обещаю.

- Ромка, ну что же ты такой…

- Балбес? – усмехнулся он. – Потому, что ты видишь меня таким. Но я не обижаюсь. И даже готов признать, что на то есть причины.

Ромка наконец-то притянул ее к себе и зарылся губами в макушку:

- Не хочу я быть для тебя балбесом, Женек… Понимаешь? Но мне нужно время, чтобы стать другим.

- И кем ты хочешь быть?

- Узнаешь через год. Если дождешься. Это еще один аргумент. Я ведь в курсе, что у тебя уже был опыт отношений на расстоянии – и ничего не получилось. И со мной… пусть если не выйдет – то не выйдет сразу. Чем быть вместе несколько месяцев, привыкнуть, прикипеть окончательно, а потом рвать по живому.

Женька лишь вздохнула в ответ.

Ей хотелось сказать, что Ромка из детского сада и ничего не понимает, но подумала, что не стоит – он слишком болезненно реагирует на подобные вещи.

А еще подмывало подробно рассказать все истории про бывших, чтобы Ромка понял, что не в ней была причина, что отношения закончились ничем. Но вспомнила про его ревнивость и не стала.

«Потом когда-нибудь, - решила она. – Сейчас не к месту. Да и времени мало – южные ночи так коротки…»

И просто потянулась к Ромкиным губам.

Глава 43. Ночь между седьмым и восьмым днем. Теория относительности и родовая магия

Костер горел, уютно потрескивая поленьями.

Пахло почему-то вишней – сладкой, переспевшей, наполненной рубиновым соком. Наверное, Ромка заготовил на дрова сухие вишневые ветки.

Море шумело в двух шагах. Оно уже не было созерцательно-безучастным: поднявшийся ветерок гнал на берег легкую волну. И добавлял к вишневому аромату соленые нотки.

Сладкое с соленым… Как любимый шоколад. Невероятное сочетание.

Небо затянуло пеленой облаков, будто на луну и звезды набросили покрывало. Чтоб не подглядывали.

Женька изучала Ромкины губы. Долго-долго, мягко и восторженно, пытаясь выплеснуть, растратить переполняющую ее нежность: легкую, как пушинка одуванчика, воздушную, как пенка на кофе…

Он вначале пытался отвечать, ноЖенька инициативу не отдавала. Ромка улыбнулся и просто закрыл глаза, позволяя любые опыты и эксперименты со своими губами.

Она взяла его за руки, гладила пальцы, осторожно разминая один за другим, затем скользнула ладонями вверх к плечам. Прикасаться к Ромке было удивительно приятно. А в душе поднималось трепетное волнение и предвкушение чего-то необычайного: будто разворачиваешь обертку подарка, возвращаешься в места, где когда-то была счастлива, или…

К радости примешивался страх – темный и колючий, как заноза в пятке. Опасение сделать что-нибудь не так. Вроде взрослые люди – а поди ж ты! И дело было даже не в том, что Женька впервые выступала инициатором – ничего особенного по большому счету.

«Потому что Ромка! – кровь стучала в висках, сердце то неслось вскачь, то наоборот, замирало, пропуская удары. – С ним все по-особенному: сладко до головокружения и сложно, как при самой ответственной работе».

Женькины пальцы легли на застежку Ромкиной рубашки, упрямые пуговицы не желали расстегиваться сходу, но медленно сдавались одна за другой.

- Сусанина, ты чего творишь? – Ромка открыл глаза и накрыл ее руки своими, останавливая.

«Ему нужно что-то говорить!» – пронеслось в голове испуганное.

Но правильные слова в очередной раз выветрились, благие намерения испарились, а язык задеревенел, будто от анестезии у зубного врача.

«Мужчина должен первым признаваться в любви! – обиженно подумала Женька. – Сам не может, а я должна объяснять все, как маленькому! Нечестно!»

- А ты не знаешь? – вслух произнесла она. – Не бойся, я добрый Сусанин, не брошу на полпути.

- А как же три месяца?!

- Как-как… никак.

Ромка отстранился и уткнулся взглядом в огонь:

- Хочешь радикально сломать мою картину мира второй раз за несколько дней? Сама же убеждала, что нужно время – подумать, разобраться в себе. Плюс жизненные обстоятельства, накопившаяся усталость. Ок, понял, согласился - не животное, в конце концов… Хотя чувствовал что-то такое, но списывал на собственную неуемную фантазию.

Он подбросил в костер еще несколько сухих веток. Запах вишни усилился:

- Теперь выходит, те твои слова - неправда?

«И что с ним таким делать?! – простонала про себя Женька. – Угораздило же влюбиться в малолетку! То не отвяжешься, то, наоборот – не уговоришь. Никогда не думала, что соблазнить парня, причем, явно влюбленного – такая трудная задача!»

- Правда! – вздохнула она и положила голову Ромке на плечо. – Чистая правда. Просто эти три месяца… они уже прошли.

- Как это?

- Столько романтики, как с тобой, у меня за всю жизнь не было. Не то, что за какие-то три месяца. Ромка, ты же умный… - Женька скользнула губами по его шее. – Знаешь, что время не всегда течет одинаково, иногда его бег ускоряется, а иногда замедляется. Физики со мной согласятся!

- Теория относительности Эйнштейна? – осторожно улыбнулся Ромка. - Никогда бы не подумал, что ее можно применить в отношениях. Но, пожалуй, ты права. Я тоже за неделю прошел путь длиннее, чем за несколько лет.

Он погладил ее по голове:

- Жень, прости… Неохота портить такой момент, но я не готов.

- Морально? – растерялась Женька. В голове замелькали предположения одно фантастичнее другого. – Или физически?!

- Технически… - Ромка отвел взгляд. – У меня нет с собой «защитного артефакта». Ну, ты понимаешь…

- А… - облегченно выдохнула она. – Ерунда. Ты же видел мое приложение – расчет цикла? Сегодня условно-безопасный день.

- В том-то и дело, что «условно». А я в таких вещах - за твердые гарантии. Насмотрелся уже, что бывает с теми, кто головой не думает. Далеко ходить не надо, родители мои – идеальный пример. Думали - одноразовый секс, а вышло… Нет, у меня железное правило – без защиты ни-ни.

- И что реально откажешься? – недоверчиво улыбнулась Женька. Ее пальцы опять нашли пуговицы Ромкиной рубашки, завершая начатое.

Ромка вздохнул и сгреб ее в охапку:

- Зараза ты, Сусанина! Жуткая, невыносимая зараза! Не успокоишься, пока все не переломаешь: планы, принципы, убеждения, привычки. Хрясь об колено! Хрясь! Куда я от тебя денусь…

- Не надо с больной головы на здоровую! – довольно рассмеялась Женька на ухо. – Раз такой принципиальный, нужно «артефакты» все время с собой носить! А если забыл…

- Не забыл. Когда мы вернулись… после поцелуев в маршрутке, помнишь? Собрал все, что у меня было такого, и вышвырнул в мусорное ведро. Чтобы и мыслей не было.

Женька отодвинулась и уставилась на Ромку:

– Какой же ты…

- Чокнутый? Балбес?

- Не… - глаза почему-то отчаянно зачесались. Наверное, вишневый дым добрался до них. Отчего же еще? - Какой же ты родной, Ромка…

- Повтори!!

Женька отвернулась от дыма и часто-часто моргала, пытаясь привести глаза в порядок.

- Что повторить? – не сразу поняла она.

- Слово, которое сказала только что. Повтори!

Что за дым проклятущий! Никакого от него спасения! Глаза зачесались еще сильнее:

«Он что – не знает? Или не до конца уверен?!»

- Родной, - четко произнесла она. – Самый родной на свете.

- Если так, то да, Женечек! – Ромка прижал ее к себе, запутался губами в волосах. - Без вопросов. Все – да.

Из-за тучи выглянула ущербная луна, но Женька незаметно за Ромкиной спиной скрутила ей дулю:

«Нечего зыркать! Все у нас будет хорошо! Никогда не верила в приметы и не собираюсь. И никто насильно не заставит».

- Вот какой у тебя код полного доступа, оказывается! - Ромка спустил укрывающую Женьку толстовку и целовал плечи.

- Ром, ты о чем? – она долгожданно зарылась пальцами в его шевелюру. – Ничего не понимаю.

- Об одной научной теории.

- Эйнштейна?

- Нет, другого гениального теоретика. Потом расскажу.

Он зубами стянул с плеча бретельку купальника:

- Нежные булочки скучали без меня?

- Да…

- Простите, хорошие мои… - виновато шептал Ромка, касаясь губами. – Я все исправлю! Возмещу, отплачу, наверстаю.

Женька молчала и во все глаза смотрела на него. Пламя костра отражалось в его глазах, и это был хороший огонь – согревающий, живительный, умиротворяющий.

И то, что Ромка делал сейчас, казалось удивительно красивым - как древняя песнь о любви. Море шелестело в унисон, создавая полную гармонию.

Прикосновение к Ромкиным волосам вызывало на кончиках пальцев сладкое покалывание. А его нескромные поцелуи погружали в мягкую, тягучую истому: как густое, засахарившееся варенье, как «долгоиграющая» конфета-ириска, как…

- Ромка, как же сладко с тобой… - выдохнула Женька переполняющие ее эмоции.

- Стараюсь! - довольно улыбнулся он. – Знаю, что ты у меня сладкоежка, Женек. Во всех смыслах. Обещаю, дальше будет еще много вкусного! Другое слово скажешь?

- Через год! – вырвалось у Женьки само собой.

- Зараза! – Ромка со смехом чмокнул ее в живот. – Но согласен, через год оно дороже будет.

- А ты мне скажешь?

- Тоже через год! – Ромкины пальцы коснулся резинки ее трусиков от купальника. – А пока сама угадывай. Но подсказки будут, прямо сейчас.

Женьку внезапно бросило в краску.

Надо же – взрослые люди, и сама пять минут назад недвусмысленно приставала, а тут… Все дело в Ромке – невероятном, невозможном, ненаглядном Ромке. С ним все по-особенному.

- Стесняешься? – он потерся щекой о Женькину коленку. – Не поверишь, я тоже. Немножко. Предлагаю воспользоваться лайфхаком от моего младшего брата.

- В смысле?

- Он обожает шоколадные конфеты. А сам парень в теле, - Ромка развел руки в стороны, показывая что-то раза в два толще его самого. - Я бы даже сказал – жирдяй. Потому стыдно ему в открытую сладкое топтать, сразу же начинается: «Руслан, тебе вредно! Руслан, на диету пора!» Он хитрый – нагребет конфет в кровать, и ночью под одеялом только обертки шелестят. А утром – я ни я, и лошадь не моя. Какой шоколад? Первый раз слышу!

Женька улыбнулась. Ромка так комично надувал щеки и хлопал глазами, что она наяву представила толстого паренька-обжору.

Он тем временем взял тоненький плюшевый плед и накинул на голову, как покрывало:

- Давай и мы так: заберемся под одеяло, вдоволь наедимся сладкого и никому в этом не признаемся! Как тебе идея?

Женька смотрела на Ромку. Он был такой смешной – то ли волшебник в мантии, то ли бедуин в платке. И такой… Нежность нахлынула теплой волной, накрывая, затопляя весь мир.

- Ромка, ты… - хотелось сказать что-то очень хорошее и доброе, но все приходящие на ум слова казались слишком мелкими и блеклыми.

- Я не выдам! – гордо заявил он, поняв по-своему. – Не боись, Женек. Я даже про Русика ни гу-гу, хотя он, жлобина, со мной ни разу конфетой не поделился. А про тебя вообще жестко молчать буду, отвечаю! Мы же, считай, подельники.

- Пододеяльники! – рассмеялась Женька и нырнула к Ромке под плед.

Он не обманул – сладкого было много. Нежно-воздушного, как белый пористый шоколад, когда закрываешь глаза и погружаешься в тающую, растекающуюся по телу негу. И обжигающе-горячего, как кипящее в тазу абрикосовое варенье – невозможно терпеть этот жидкий огонь, а вкусно настолько, что не успокоишься, пока не напробуешься досыта.

Ромка удивлял. Женьке безумно нравилось все, что он делал – от яркости ощущений кидало в жар, колени дрожали, пальцы лихорадочно комкали край пледа. Но это было слишком много для первого раза. Чересчур.

Женька оказалась не готова ни к такому напору, ни к разнообразию.

«А кто-то еще думал, что у нее опыт! – сквозь шкал эмоций пробивалась испуганная мысль. – Да по сравнению с Ромкой, я монашка!»

На особо откровенных экспериментах Женьку бросило в краску так, что казалось, будто это видно и через одеяло. И даже из космоса.

Ромка почувствовал ее смущение и откинул край пледа, подставляя разгоряченные лица свежему морскому ветерку:

- Женечек, что-то не так?

- Как тебе сказать…

Она инстинктивно потянула одеяло на себя, открывая Ромку. И невольно залюбовалась им:

«Красивый парень! Мечта! Но абсолютно без комплексов. Не то, чтобы это плохо, но…»

Что именно «но», Женька не успела додумать. Ромка почему-то смутился под ее взглядом и, придвинувшись ближе, уткнулся в плечо:

- Прямо говори. Как именно тебе нравится. Видишь же, не умею я такое.

- Почему не умеешь?! – не поняла Женька.

- Потому что первый раз… - Ромка еще приблизился, полностью спрятав лицо у нее под волосами. – Я же пещерный эгоист.

- Эгоист? Ты?! – окончательно запуталась она. – Вообще?

- Не прямо вообще, - прошептал он на ухо. – Но вкусняшки только для тебя. Все для тебя – понимаешь? Совсем все. Очень хочу, чтобы тебе понравилось. И… дождись меня, пожалуйста!

До Женьки дошло. Глаза не просто зачесались, их накрыла густая соленая пелена:

- Ромка, Ромочка… Мне все нравится! Это самые вкусные вкусняшки на свете! Мне очень хорошо с тобой.

Она стянула с себя плед и бросила рядом на песок:

- Так хочешь?

- Еще бы… - Ромка отодвинулся и окинул ее откровенно-восхищенным взглядом. – Какая же ты красивая, Сусанина! И моя… Только моя.

Мир дрогнул, качнулся, захваченный яростным ураганом чувств. Все смешалось – руки, губы, нежные слова. Шум разыгравшегося прибоя. Пламя в крови, трепет от прикосновения к любимому, сладкое чувство единения.

И это было красиво. В стихии есть свое очарование.

А когда буря утихла, они несколько минут просто молчали и смотрели на проглядывающие сквозь тучи звезды.

Надгрызенная луна обиделась на пренебрежение и гордо удалилась с небес. Женька незаметно отвернулась от Ромки, чтобы скрыть катящиеся по щекам слезы.

«И как расставаться после такого?!»

- Я дождусь тебя, Ромка! – преувеличенно бодро произнесла она вслух. – Подумаешь, какой-то год – всего триста шестьдесят пять дней.

Ромка притянул ее к себе и вытер слезы губами:

- Сладкая ты у меня, Сусанина! И соленая. Сладкое с соленым – невероятное сочетание. А я все-таки возьму твою фамилию.

Женька привстала на локте и заглянула Ромке в глаза. Взгляд у него был нежным и теплым, как плюшевый плед:

- Илларионов, это предложение что ли?

- Нет, конечно! Какие тут могут быть предложения?

- Нормальные! – обиделась Женька и попыталась отодвинуться. – А что не могут?

Ромка не отпустил ее, наоборот крепче прижал к себе:

- Предложение – это что? Я должен задать вопрос, ты подумать и ответить «да» или «нет»?

Женька кивнула.

- То есть, мы оба допускаем вариант, что все это было просто так?

- Нет! – испугалась Женька и уткнулась в Ромкино плечо.

- Вот и не парься, Женечек! Это было не предложение, а утверждение. Моя. И точка. Или тебе нужны красивые жесты? Признание, предложение?

Женька промолчала. Только вздохнула. Тихонько-тихонько. Но Ромка понял, и чмокнул ее в нос:

- Все получишь, я же обещал – и слова, и поступки. Через год, если будешь себя хорошо вести.

- А если буду себя вести плохо? – Женька показала ему язык.

Но Ромка не поддержал шутливой игры:

- Не надо. Пожалуйста. А то даже не представляю, что со мной в тайге будет. Реально с голыми руками к медведю полезу…

Женька обняла его и погладила по плечу:

- Не сомневайся, родной. Мне кроме тебя никто не нужен!

- Умница… - Ромка скользнул ладонями по ее спине. - Такая хорошая девочка заслуживает сладкий подарок.

- Как в детском садике на Новый год?

- Не… Точно не детсадовский. Но тебе понравится, обещаю!

Он потянулся к Женькиным губам, но внезапно обоим в лицо прилетели соленые брызги.

- Ой… - Женька испуганно оглянулась вокруг. – Море подступает! Прибой совсем близко. Ромка, пора смываться отсюда, а то намокнем!

- И пусть! Будешь Афродитой, выходящей из морской пены. Романтика…

- Хороша романтика – ловить уплывающие одеяла! А потом трястись в лодке в мокрой одежде!

- Какая-то ты у меня неромантичная, Сусанина! – рассмеялся Ромка.

- Любишь удовольствия на грани экстрима?

- Не знаю... – он нехотя натянул шорты и начал собирать в сумку шампуры. – Не пробовал. Но с тобой захотелось. С тобой всего хочется. Ладно, трусишка, надевай трусишки – поедем домой.

Вместо мятой рубашки Ромка надел синюю майку-борцовку. Они быстро покидали вещи в лодку и запрыгнули сами. Море подбиралось к потухшему костру, вгрызалось в камень скал, шуршало песком, все сужая и сужая островок затерянного мира.

Ромка привычно сел на весла. Женька, укутавшись в его красную толстовку, устроилась напротив. Лодка вышла из-за скалы, укрывающей пляж, и попала в настоящий шторм.

Здесь море разыгралось вовсю. Темные, с белыми гребешками волны швыряли Тянитолкая вверх-вниз, перехлестывали через борт, обдавая колючей водяной пылью. Но Ромка уверенно вел двухголовое суденышко к берегу.

Женька невольно залюбовалась парнем. Майка-борцовка намокла, подчеркивала спортивную фигуру, сердитый ветер царапал его лицо, путал волосы, оставляя в темных прядках серебристые капельки воды. Но Ромка выглядел невозмутимым и уверенным среди буйства стихии. И невероятно мужественным.

И Женька не удержалась. Она погладила Ромку по колену, потом привстала и быстро чмокнула в губы, потом…

- Сусанина, ты что творишь… - пробормотал он и попытался обнять.

Но оставленная без твердой руки лодка затряслась, как в лихорадке, и начала крениться на борт. Море обрадовалось скорой добыче и окатило парочку с головы до ног.

Ромка схватил весла и выровнял курс.

- Не отвлекайся, хороший мой… - шептала Женька. – Я все сделаю сама.

Ей было немного страшно, но невероятно увлекательно целовать соленые от воды Ромкины плечи, забираться ладонями под мокрую одежду, чувствуя горячий ответ тела.

- Нашла, когда приставать! - он с жаром отвечал на поцелуи, пытаясь одновременно управлять лодкой. - А если перевернемся?

- Не хочешь, как хочешь! – надулась Женька и отодвинулась.

- Как это не хочешь! – простонал Ромка. – Зараза ты, Сусанина, натуральная! Кто ж бросает за полшага до… Продолжай, мне нравится!

В лицо прилетел очередной порыв мокрого ветра, и Женька вытерла лицо рукавом толстовки:

- Вот-вот, еще и обзываешься! Сам на балбеса обижаешься, а мне, знаешь ли, тоже неохота заразой быть!

- Прости. Я больше не буду, честно! Ты… Красивая! Привлекательная! Очаровательная! Желанная…

- То есть, тебя интересует исключительно моя внешность?

- Нет, конечно же! – испугался Ромка. – Ты умная! Эрудированная! Нестандартно мыслящая! Талантливая! Гениальная…

Женька сладко улыбнулась и, придвинувшись, обвила Ромкину шею руками, поцеловала в губы.

- Продолжай… - прошептала она прямо в ухо, стараясь заглушить свист ветра. – Мне нравится.

Примерно через минуту лодка приблизилась к берегу.

- Женечек… - Ромка попытался сфокусировать взгляд. – Как же мы причаливать будем? Ничего не соображаю…

Женька подняла голову, посмотрела на море и улыбнулась Ромке:

- Не боись! Мой дедушка умел виртуозно швартоваться в шторм. Значит, и я смогу. Родовая магия.

Затем еще откровеннее прижалась к Ромке, приближая тот самый миг, и произнесла вслух:

"Ты, волна моя, волна! Ты гульлива и вольна; Плещешь ты, куда захочешь, Ты морские камни точишь, Топишь берег ты земли, Подымаешь корабли - Не губи ты нашу душу: Выплесни ты нас на сушу!"

Не успела она с выражением продекламировать знакомые с детства строки, как громадный пенный вал подхватил лодку и бережно вынес на песок пансионатского пляжа.

- Фантастика… - выдохнул Ромка и со сладким стоном уткнулся в ее плечо.

«И послушалась волна:

Тут же на берег она

Лодку вынесла легонько

И отхлынула тихонько»,

- шептала Женька, нежно гладя его по волосам.

Море шумело совсем рядом, обрушивая на пляж новые и новые волны, но до лодки не доходило.

- Сусанина, что это было? – Ромка открыл глаза и посмотрел на Женьку с удивлением и восторгом.

- Пушкин, - улыбнулась она.

- Это я понял. А ты у меня владычица морская, да? Запросто повелеваешь волнами? Чего я еще про тебя не знаю?

- Много чего! – рассмеялась Женька и поцеловала в висок. – И как – понравилось удовольствие на грани экстрима?

- Да. Невероятно яркое ощущение, никогда подобного не испытывал. И даже не знаешь, от чего больше накрывает: от наслаждения или от осознания, что живы остались. Погоди…

Ромка привстал на локте и заглянул ей в глаза:

- Это ты что – намеренно подстроила?! Круто, конечно, но… А если бы утонули?

- Но не утонули же! – Женька беспечно отбросила с лица мокрые прядки.

- Ох, Сусанина, ну ты и з…

Он вздрогнул и умолк на полуслове.

- Ззззз…? – она недовольно изогнула бровь.

- Я хотел сказать – замечательная! – нашелся Ромка. – Завораживающая, заманчивая, ззззз…. Замая лучшая!

- Замая, говоришь? – задумалась Женька. – Ладно, зойдет!

Хохоча и дурачась, парочка вылезла из лодки, и Ромка затащил Тянитолкая под навес. Женька прислушалась: со стороны концертного зала доносилась музыка, эмоциональные выкрики, хлопки аплодисментов.

- У нас кто-то выступает?

Ромка вернулся от лодки и обнял подругу:

- Да, модный рэпер из Питера. Думал тебя на концерт сводить, но потом решил, что мы будем вдвоем. Только ты и я.

- Правильное решение, - Женька уткнулась в его плечо, с наслаждением вдыхая запах кожи. - Сегодня самая лучшая ночь в моей жизни!

- Не самая, - улыбнулся Ромка. – Будут и лучше, поверь. Хотя эта тоже еще не закончилась.

Под начинающим накрапывать дождем парочка быстро добежала к родному корпусу. Не забывая, правда, всю дорогу целоваться «на память»: у пальмы, в беседке, на кипарисовой аллее, возле кактусов, и…

Ромка забросил сумку с Женькиными вещами к ней в номер и потянул подругу за собой:

- Пойдем кофе попьем, согреемся. Глупо спать – всего несколько часов осталось.

- Ставь чайник! – Женька поцеловала его в щеку, но вывернулась из объятий. – Мне надо в душ и переодеться.

- Хорошо. Бутерброд с чем хочешь: с сыром…

- Да!! – воодушевленно перебила Женька.

… или с колбасой?

- Два!!

- Кто бы сомневался! – улыбнулся Ромка.

Женька закрыла за ним дверь, сбросила мокрую одежду и помчалась в душевую.

Волосы феном сушить не стала, просто тщательно вытерла полотенцем и завернула в гульку. Натянула домашнюю футболку и шорты и буквально через несколько минут входила в соседние апартаменты.

Здесь на столе уже дымился свежезаваренный кофе, на тарелке возвышалась аккуратная горка бутербродов.

Ромка стащил с кровати матрац и бросил на пол:

- Располагайся!

- Шо, опять?! – рассмеялась Женька, пародируя волка из старого мультика и, сбросив шлепки, с разбега плюхнулась на матрац. Потом перекувыркнулась и села, поджав ноги по-турецки: – Половая жизнь?

- Я не в том смысле, - смутился Ромка, вручая ей кофе и бутерброд. – На кровати тесно вдвоем, узкая она. У меня и так третий день от неудобной позы во сне спина ноет, как у старого деда. И хлипкая кровать эта – все время боишься, что развалится.

- Да-да, не в том смысле! – подмигнула Женька и отпила из кружки. – Так я и поверила!

- Не, ну если настаиваешь…

- Ой, свет в номере забыла выключить! – вспомнила Женька и попробовала встать, но Ромка не пустил.

- Плевать. Пусть горит. Пусть хоть все вокруг горит синим пламенем, но ты будешь моей.

Недопитый кофе и недоеденный бутерброд отправились на тумбочку. Женькина футболка полетела на пол. А следом за ней и шорты, и…

- Я тобой еще не налюбовался, Женечек… - шептал Ромка, целуя ее коленки. – Не напился, не надышался моим брусничным цветом…

В этот раз он был особенно нежен и бережен. И невероятно щедр в ласках. Отчего Женька окончательно потеряла голову. Лишь самым краем сознания уловила, что концерт закончился. Из-под окна доносился шум и веселые голоса – пансионатчики возвращались после мероприятия.

Вскоре за дверью послышались шаги – кто-то шел по коридору. Женьке даже показалось, что шаги остановились у Ромкиной двери, а через минуту направились в обратную сторону. Потом за дверью топтались уже две пары ног, но они тоже удалились восвояси.

Но Женьке было все равно – кто там ходит и зачем. Она с упоением изучала Ромку, ярко выражала восторги, шептала откроенные признания. С губ рвалось еще одно слово – то самое, но Женька нечеловеческими усилиями удержалась:

«Я ему скажу, он мне скажет – и как потом расставаться? Ромка прав – пусть самые важные слова и поступки будут при встрече».

Перед рассветом они все-таки заснули – в обнимку, тесно прижавшись друг другу. И южное солнышко пожалело утомленную парочку – не стало лезть в глаза, а деликатно – на цыпочках - поднялось из-за горизонта, прячась за пушистыми облаками.

Женька сквозь сон слышала, как Ромка сопит ей на ухо, и блаженно улыбалась. Будто в Ромкином дыхании была заключена величайшая в мире тайна и самое большое сокровище.

Впрочем, так оно и было.

Глава 44. День восьмой. Давай, до свидания!

Проснулась Женька от знакомого тянущего ощущения внизу живота.

Оно означало, что совсем скоро начнутся критические дни. Но боли в этот раз не было – Ромкины «таблетки» оказались чудодейственными.

Женька осторожно выползла из-под обнимающей ее руки, полюбовалась, как Ромка совершенно по-детски улыбается во сне, не удержавшись, мягко чмокнула в губы. И помчалась принимать предупредительные меры.

Выйдя из душа, она бросила обеспокоенный взгляд на часы:

«Надо Ромку будить! А то самолет проспит!»

Но в этот момент раздался стук в дверь.

Ромка стоял на пороге в легких брюках и тщательно выглаженной белой рубашке, распространяя легкий аромат дорогого парфюма. За ручку он держал дорожный чемодан на колесиках.

«Это что... уже оно?! Расстаемся?» – испугалась Женька и замерла в полной растерянности.

- Ты чего сбежала, Сусанина? – Ромка вошел и прикрыл дверь за собой.

Женька опять почувствовала, что глаза зачесались, будто в них бросили горсть морского песка. Но не хотелось, чтобы Ромка посчитал ее плаксой и размазней, поэтому принудительно растянула губы в улыбке:

- Илларионов, у меня для тебя хорошая новость! Ты будешь папой…

Она сделала паузу, посмотрела в Ромкины глаза:

- Не в этот раз!

- Тьфу ты! – выдохнул Ромка и сгреб ее в объятия.

- Радуешься?

- Еще бы! – он со смехом поцеловал Женьку в нос. – Уже не знал, что и думать, если честно. То ли обиделась, то ли жалеешь. А оно, как говорится, «технические причины». Ясно.

- Испугался? – Женька невольно улыбнулась в ответ.

- Что прогуляюсь по семейным граблям? Нет. Я – реалист, и этот вариант просчитал еще вчера. Зато с батей теперь помирюсь, наверное.

- А вы поссорились?

- Не то, чтобы прямо да. Но я его неудачником считал: женился по залету молодым совсем, оттого и не доучился толком. Потом квартиру продолбал. Мы раньше в других условиях жили, но отец решил бизнесом заняться, квартиру заложил. Договор читал невнимательно, и в результате ни жилья, ни денег. Я еще в школе решил, что буду умнее, а сам и с контрактом чуть не влип, и…

Ромка умолк на полуслове и зарылся губами в Женькины волосы:

- Прости, Женечек, несу какой-то бред. Просто не знаю, что нужно говорить в таких случаях.

- Ничего не нужно! – преувеличенно бодро отозвалась Женька. – Все хорошо.

- Да? – он с сомнением заглянул ей в глаза. – Ладно. Наберу, когда приземлимся в Москве.

Потом быстро поцеловал в губы, подхватил чемодан и исчез в коридоре.

Женька несколько минут простояла столбом, бездумно пялясь в закрытую дверь, потом рухнула ничком на кровать и разрыдалась. Слезы текли и текли – неудержимо, безостановочно, и подушка вскоре стала совсем мокрой – хоть выжимай.

Внезапно в дверь снова постучали.

«Кого там принесло не вовремя? – раздраженно подумала Женька. – Не буду открывать!»

Но почему-то встала и щелкнула замком. Это опять был Ромка.

- Так и думал, - вздохнул он, прижимая к себе заплаканную Женьку. – Что ты творишь, Сусанина? Как мне ехать с таким сердцем?

- Не обращай внимания! – всхлипнула она. – Это ПМС. Помнишь, читал про него в моем приложении? Повышенная чувствительность, эмоциональная несдержанность – все по классике.

- Угу. А у меня тогда что? Тоже ПМС? Чемодан Назару бросил и со всей дури бежал обратно. Не могу я так уйти, не могу…

Женька обвила его шею, и несколько минут они целовались: с жаром и упоением, восторгом и отчаяньем, нежностью и… Наконец, Ромка отстранился и бросил взгляд на дверь санузла:

- Женек, я в туалет схожу? А то вдруг в аэропорту очередь? А свой номер уже сдал.

- Конечно! – кивнула она.

Вернулся Ромка с приглаженными влажными волосами и в совершенно другом настроении. Очевидно, холодная вода привела его в чувство.

- Хватит сырость разводить, Сусанина! – весело заявил он. – Одевайся и дуй в буфет: теть Катя сегодня корзиночки с фруктами пекла. Попросил, чтобы тебе оставила с персиком и с клубникой. Только обязательно умойся перед выходом, а то вся мордашка зареванная.

Они еще раз попрощались, и Ромка ушел. На этот раз окончательно.

Женька подошла к зеркалу тщательно осмотрела себя.

«Ну и страшилище! – удрученно подумала она. – Нет, здесь не спасет ни вода, ни косметика. Темные очки – наше все!»

В буфете Женька взяла кофе Американо и целую тарелку сладостей. Вначале ела бездумно, не чувствуя вкуса, но на третьей пироженке распробовала и жизнь понемногу начала налаживаться.

«Действительно, распустила нюни, - пришла виноватая мысль. – Ромке и так нелегко, еще я тут…»

Внезапно она увидела, как в буфет входят Алена с Максом и радостно помахала им рукой.

«Уведу Аленку в сторону, расскажу про Ромку, про… Пообщаемся по душам, - решила Женька. – Подруга на то и подруга: всегда и утешит, и развеселит, и совет даст».

Но Алена скользнула по ней взглядом, как по пустому месту, и направилась к барной стойке. Макс тоже не обернулся.

«Не узнали меня в темных очках! - поняла Женька. – Еще и морда, небось, распухшая – родная мама мимо пройдет. Ничего, сейчас…»

Она подошла к парочке и взяла подругу за руку.

- Привет, Аленчик! – весело произнесла Женька. – Это я. Видишь, как круто законспирировалась – никто не узнает!

Алена брезгливо поморщилась и выдернула руку. Макс сделал вид, что всецело поглощен изучением ценников.

- Ален, ты чего? – не поняла Женька. – Обиделась, что я вчера не перезвонила? Так набирала несколько раз, но ты не отв…

- Видела я твои вызовы! – наконец-то снизошла Алена. – Но мы с Максимом решили не поддерживать знакомство с тобой. Это может нанести вред его репутации.

- Репутации?! Какой еще репутации? – натурально обалдела Женька.

- Безупречной. Максим – серьезный бизнесмен и собирается основательно идти в политику. Круг общения будет находиться под пристальным вниманием.

«Понятно теперь, почему Максу жениться приспичило! - дошло до Женьки. – Папа говорил, что основной электорат в России – те, что ходят на выборы - женщины старше сорока. А им подавай консервативные ценности: чтобы депутат был серьезный, воспитанный, хороший семьянин. Холостяк тридцати с лишним лет явно вызывает вопросы. Но каким тут боком…»

- Я-то тут при чем? – вслух произнесла она.

- При том! Общение с проституткой голосов на выборах не прибавит.

- Проституткой?!!

- Ой, только не надо изображать оскорбленную невинность, - хмыкнула Алена. – Мы в курсе, чем ты занималась сегодня ночью! Это же настоящая оргия! Такого изощренного разврата я еще не встречала.

Женька вздрогнула, кожей ощущая, что все посетители буфета развернулись и уставились на нее. Женщины смотрели с осуждением, мужчины с откровенным интересом.

Женька вновь ощутила зуд. В этот раз чесались не глаза, а кулаки.

Но, драться она, естественно, не полезла. Женские разборки между собой выглядят на редкость глупо и смешно. Исключение – профессиональный спарринг между спортсменками, занимающимися единоборствами. Но Женька боевыми искусствами не владела.

А еще ей стало обидно. И неловко. И…

«Я бы такого никогда не сказала! – подумала она. – Даже про тех девушек, что издевались надо мной в колледже. Тем более, на людях. От стыда бы раньше умерла. Все-таки воспитание – это воспитание».

Макс отступил от Алены на шаг, отвернулся и начал сосредоточенно копаться в своем планшете.

«Ему тоже неудобно, - поняла Женька. – Но вмешиваться не собирается. Ой, и плевать!»

Она гордо задрала подбородок и посмотрела на Алену сверху вниз. Благо, рост позволял:

- Не знала, что ты по ночам подслушиваешь под дверями чужих номеров!

- Оно нечаянно вышло. Возвращались с Максом с концерта, увидели, что окно светится. Вспомнила, что одалживала тебе запасную шапочку для бассейна и решила заскочить забрать.

«А не ты ли говорила, что это подарок? От чистого сердца?» - язвительно отметила про себя Женька, но вслух промолчала.

- Стучала в твою дверь, стучала – никто не открывает! – развела руками Алена. – Слышу – из соседнего номера звуки характерные. Круче, чем в порнофильмах. Сразу и тебя, и соседа твоего по голосам узнала. А кто-то еще уверял, что с Ромой просто друзья!

Последнюю фразу Алена произнесла с такой обидой, что Женька невольно усмехнулась:

«Она ревнует Ромку ко мне! До сих пор. И это все – месть, подлая и изощренная».

- Максим – воспитанный человек, вначале не поверил, - продолжила Алена обвинительную речь. – Сказал, что ты - серьезная барышня, что у тебя парень в Москве. Пришлось притащить его под дверь, чтобы лично убедился в твоей распущенности!

Макс на этих словах окончательно смутился и попытался отойти еще дальше, но Алена цепко ухватила его за руку.

Женька почувствовала тошноту и омерзение. Словно кто-то высыпал на голову содержимое мусорного ведра. Хотелось сказать, что они с Ромкой любят друг друга, и что это все серьезно, но не стала.

«Не стоит метать бисер перед свиньями!» - подумала она и, тряхнув волосами, направилась к барной стойке:

- Теть Катя, посчитайте, пожалуйста, сколько я должна!

- Ничего не должна, - улыбнулась буфетчица – приятная женщина лет пятидесяти. – Рома все оплатил. Женечка, а чего ты корзинку с клубникой не доела? Невкусная?

- Обалденная! – горячо возразила Женька. – Я от вашей выпечки в восторге. Просто три сразу многовато. Даже для такой сладкоежки, как я.

- Тогда неси сюда, с собой запакую! – озаботилась тетя Катя. – Дома чайку попьешь. И бутерброды свои не забудь.

Она выставила на стойку пластиковый контейнер.

- Какие еще бутерброды? – удивилась Женька.

- С семгой. И с лососем. Рома говорил, что у тебя должность новая, начальственная, нагрузка большая умственная будет. А ты толком и не отдохнула, разве ж это отпуск – десять дней? Решили с ним больше рыбой тебя кормить. Она для питания мозга – идеальный продукт, это мне еще в пищевом техникуме говорили. Любишь рыбку?

- Люблю… - машинально согласилась Женька.

- Вот и кушай. А на обед тунца с овощами запеку, заскочишь – заберешь. Не волнуйся, все оплачено.

Женька растерянно взяла контейнер.

- Максим, я тоже хочу бутерброд с лососем! – требовательно дернула его за руку Алена.

- А больше нет! – фыркнула буфетчица. – Индивидуальный заказ. И я же сказала – для мозгов. У кого мозг отсутствует, тому рыба не поможет.

- Спасибо, теть Катя! – отмерла Женька.

- На здоровье! Скажи, что из сладкого предпочитаешь – кексы или тирамису? На завтра меню составлять буду.

- Ой, не стоит беспокоиться… - начала было Женька, но буфетчица не дала ей договорить:

- Стоит. Твой Рома меня постоянно выручал. То Степаныч – грузчик наш – запил, а как раз муку привезли. Как бы я одна мешки тягала? А то помощница по кухне на больничный ушла, так Ромочка мне и мясо перемолол, и мясорубку подкрутил, и рыбу почистил. Еще и способом таким интересным – я и то так не умею. В тайге, говорит, научился. Хороший парень – и руки, откуда надо растут, и голова светлая.

Женька невольно улыбнулась. Слушать похвалу в адрес Ромки было удивительно приятно.

- А то одни бизнесмены кругом! – не унималась тетя Катя. Прямо на Макса она не смотрела, но было понятно, кого имеет в виду: - Раньше бумажки с места на место перекладывали, теперь циферки в компьютере с одного угла в другой перетаскивают! А если компьютер сломается? Или, не дай Бог, свет отключат? Будут сидеть в кладовке, полной продуктов, и умирать голодной смертью. Ты, Жень, за Ромку держись!

- Постараюсь! – еще шире улыбнулась Женька, забрала контейнеры с едой и отправилась в номер.

Настроение явно улучшилось. Конечно, оно не было таким летательно-безмятежным, как рядом с Ромкой, но тяжелая тоска отступила. Внезапно вспомнилось, что пакеты со вчерашнего пикника так и стоят в углу неразобранные:

- А там купальник мокрый! И полотенца! Нужно срочно прополоскать и вывесить.

Но сразу осуществить задуманное не удалось – в дверь требовательно постучали. Женька даже не стала гадать, кого принесла нелегкая, просто подошла и открыла.

Это была Алена.

- Приветики! – как ни в чем не бывало затарахтела она. – Я за шапочкой. Представляешь, свою порвала нечаянно – за заколку зацепилась. А без шапочки не могу в бассейне, потом волосы, как пакля.

Женька молча вытащила из шкафа головной убор для плаванья и отдала Алене.

- А вчера концерт классный был! – восторженно продолжила та. – Натанцевались, повеселились от души…

Алена поймала Женькин красноречивый взгляд и умолкла на полуслове.

- Жень, ты что – обиделась? – натурально удивилась она. – Не стоит, я же не со зла! Макс для меня идеальный вариант, просто приняла меры, чтобы он по сторонам не поглядывал. Тебе-то какая разница, все равно у вас с Ромкой шуры-муры. Кстати, где он?

- Уехал в экспедицию в тайгу, - обалдев от подобной непосредственности, автоматом выдала Женька. – На год.

- Аааа… - понимающе покачала головой Алена. – Это еще бабка надвое сказала, будет у вас продолжение или нет. Скорее всего, поматросил и бросил. В голову не бери, другого найдешь. А что это у тебя за должность начальственная?

- Руководитель HR-службы.

- Отлично! – обрадовалась Алена. – Мне брата на работу устроить нужно – чтобы оклад хороший был и соцпакет. Наберу тебя обязательно, как в Москве будем. Ладно, подруга, не прощаюсь!

И послав воздушный поцелуй, исчезла за дверью.

Женька похлопала глазами и недоуменно пожала плечами. Грызущая сердце обида на Алену испарилась одномоментно, будто ее и не было:

«Глупо обижаться на столь примитивный организм! Как на амебу, например, или инфузорию-туфельку. У нее и в самом деле мозга нет».

Она присела возле пакетов и высыпала их содержимое на коврик у кровати. Взгляд привлекла знакомая красная вещица:

«Ромкина толстовка! Забыла отдать!»

Женька выхватила толстовку и зарылась в нее лицом, вдыхая такой родной и желанный запах. В памяти всплыли подробности безумного вчерашнего дня, а особенно – ночи, и Женька блаженно закрыла глаза.

Впрочем, насладиться воспоминаниями в полной мере не удалось – в дверь снова постучали.

«Не номер, а проходной двор какой-то!» – возмутилась она, но пошла к двери.

На пороге стоял Макс и застенчиво улыбался.

«Мы с Тамарой ходим парой! - пришло в голову язвительное. – Как они в коридоре не столкнулись».

- Жень, извини за сцену в буфете, - проговорил гость и протянул шоколадку. - Твоему парню удалось получить желаемую должность?

«Клубничная», - прочитала Женька и зачем-то приняла «извинения».

- Да. Утром улетел на вахту.

- Удачи ему, - кивнул Макс. – Не сердись на Аленку, пожалуйста. Она сошла с ума от любви.

- От любви? – изумилась Женька. – К кому?!

- Ко мне, естественно, - вздохнул Макс, но глаза его радостно блестели. – Сказала, что с ней впервые такое, что в прямом смысле жить без меня не может. Представляешь? Меня еще никогда так женщины не любили.

«Угу, - подумала Женька. – А до этого она сходила с ума от любви к Ромке. Потом к Артуру. Или как там его зовут на самом деле?»

Но посмотрела на довольного Макса и промолчала.

«Блажен, кто верует, - тепло ему на свете!» – вспомнились знакомые с детства строки.

Закрыв за Максом дверь, Женька все-таки разобрала пакеты. Подхватив горку влажного белья, она направилась в санузел. Бросила купальник и полотенца в раковину, включила воду, машинально посмотрелась в зеркало.

И замерла…

Через все стекло зубной пастой было выведено:

«Люблю! Вернусь! Женюсь! Твой Ромка не-балбес».

Женька прислонилась к душевой кабинке и читала-читала-читала. На душе вдруг стало удивительно легко… тепло…светло…замечательно просто!

«Вот почему он меня умыться отправлял!» - поняла она.

Из сладких грез вырвал телефонный звонок.

- Ромка! – чуть не подскочила от радости Женька. И не ошиблась.

- В Москве, - отчитался он.

- Рома, ты… ты… - восторженно бормотала она, не в силах облечь в слова переполняющие ее чувства.

- Прочитала? – догадался Ромка. По голосу было слышно, что он улыбается: - Это то, что ты ждала от меня?

- Да!!!

- Рад, что угадал. Но я тоже не мог уйти просто так.

- Ромочка, ты…

- Но обсуждать это будем при встрече, - торопливо перебил он. - Договорились?

- Да.

- Тогда погнал собираться. Вечером еще позвоню. И завтра с утра перед вылетом. А потом два месяца придется потерпеть без связи или чуть больше. Но не волнуйся, все будет по плану, который я тебе написал.

Они еще пару минут поболтали ни о чем и попрощались. Женька сфотографировала Ромкин «план» на телефон и поставила на заставку экрана. Потом загадочно улыбнулась и открыла список контактов.

В памяти всплыл навязчивый мем «давай, до свидания!», и Женька недрогнувшей рукой отправила в черный список два номера:

- Давай, до свидания, Аленка! Давай, до свидания, Макс! Всего вам наилучшего, плодитесь и размножайтесь. Но меня не интересуют существа без мозга. Что поделать – не зоолог.

Глава 45. Вечер восьмого дня. Новый почти родственник и старые друзья

Больше в этот день Женька не плакала.

Наоборот, настроение было теплое и уютное, легкое и умиротворенное, с твердой уверенностью в счастливом будущем. Ромка никуда не исчез – он был рядом: в сердце, мыслях, воспоминаниях. Все, как и раньше, разве что потрогать нельзя.

Женька навела порядок в вещах, пообедала запеченной рыбой умопомрачительной вкусноты. Потом устроила большую стирку под просмотр на телефоне романтической комедии. Ловко выкручивая шорты и футболки, хохотала над отчаянными приключениями влюбленной парочки. И сладко вздыхала в финале, когда фильм закончился тем, чем и должны заканчиваться подобные истории.

Вечером Женька соорудила эксклюзивный наряд из парео и отправилась на пляж. Купаться по причине критических дней не стала. Да и не хотелось без Ромки.

Она бездумно сидела на берегу, погрузив босые ступни в набегающую волну, смотрела на багряно-оранжевый закат и жмурилась от удовольствия. Точь-в-точь, как сытая кошка на солнышке.

Ожидаемо позвонил Ромка. По видеосвязи. Показал себя с бутылкой минералки на балконе, потом панораму двора:

- Духотища в Москве, сил нет. Жареный асфальт, пыльные деревья. Даже немного рад, что в тайгу смываюсь. Плохо, что без тебя.

- Что поделать, - вздохнула Женька. – Таких, как я, не берут.

- А ты бы… - начал было Ромка, но из-за его спины в объектив камеры влезла любопытная мордаха темноволосого паренька:

- Ух, ты, Ромыч! У тебя новая телыч… подружка? Красивая. Познакомишь?

- Знакомься, Женек! – фыркнул Ромка и демонстративно провел камерой по парню сверху вниз: - Мой младший брат Русик – жирдяй, лентяй и скупердяй.

Женька невольно улыбнулась.

Парнишка и впрямь отличался плотным телосложением, что особенно бросалось в глаза рядом с худощавым Ромкой, но насчет жирдяя тот явно загнул. Руслан был симпатичным и удивительно походил на брата: высокий, темноволосый, с такими же глубокими карими глазами, только не медовыми, а, скорее, чайного цвета.

- Привет, Руслан! – ласково произнесла Женька и помахала в камеру: - Рада знакомству! Ромка все врет, ты классный!

- Само собой! – обрадовался Русик и выхватил телефон у брата: - Жень, а ты на каком курсе?

- Ни на каком! – рассмеялась Женька.

- Неужели еще школьница? – слегка напрягся Руслан. – Ромыч, ты ж вроде не по малолеткам был.

- Я взрослая совершеннолетняя тетя! – весело заявила Женька.

Ей было смешно и удивительно приятно:

«Кому рассказать – не поверят! В двадцать семь лет за школьницу приняли. Ромка говорил – по глазам больше пятнадцати не дашь! Но раньше такого не было. Что он с моими глазами сделал?»

- Совершеннолетняя – это хорошо! – широко улыбнулся Руслан. – Буду развлекать тебя, пока Ромыч на вахте.

- Рус, охренел?! – гневно зашипел Ромка и хотел выдрать у брата телефон.

Но тот увернулся и со смехом отскочил в угол балкона:

- Да ладно тебе! Первый раз что ли! С Марьянкой кто после тебя тусил? А с Анжелкой? Жень, поверь, я ничуть не хуже этого зануды. Наоборот – моложе, темпераментней, изобретательнее…

Хрясь! Внезапно в трубкераздался оглушительный грохот, и экран погас.

Но буквально через минуту пришел новый вызов.

- Женечек, извини! – невозмутимо проговорил Ромка, но глаза его хитро блестели. – Телефон случайно упал.

- Не разбился?

- Нет, у нас на балконе спортивный коврик постелен, - он опустил камеру вниз, демонстрируя мягкое фитнес-покрытие. – Я здесь по утрам зарядку делаю. Мои гантели, кстати. Эспандер. Груша для отработки ударов.

Ромка водил телефоном, показывая спортивный инвентарь.

- И еще одна груша, говорящая, - он навел объектив на сидящего в углу в скрюченной позе Русика: - Желает попросить у тебя прощения.

- Жень, прости, - угрюмо пробормотал тот. – Я же не знал…

- Что не знал? – толкнул его в бок Ромка. – Говори, я разрешаю.

Русик гордо задрал подбородок и прищурил глаза:

- Что мой брат – ревнивый идиот! Первый раз его таким вижу!

- Ах, ты крысеныш! – подавился смехом Ромка, и телефон снова «упал».

Но на этот раз связь не отключилась. Просто камера уперлась «взглядом» в балконный потолок. Рядом что-то бахало и визжало.

- Ромыч, совсем сдурел, больно же! – верещал голос Руслана.

- Не плачь! – снисходительно отзывался голос Ромки. – Солдаты никогда не плачут!

- Я не солдат, я студент!

- После зимней сессии посмотрим. Блок ставь, как я учил! Вот, молодец…

- Ааааа!!!

- Не совсем молодец, но лучше, чем было.

Наконец, в камере появилось раскрасневшееся, но довольное лицо Ромки:

- Ладно, Женечек, побегу в магазин, кое-что купить в поездку надо. Утром наберу еще.

- Ром, а как Руслан? – Женьке стало жалко младшенького. – Ты его не сильно побил?

- Кто его бил? – рассмеялся Ромка. – Так, немного поучил уму-разуму. Не волнуйся, мы всегда так дуреем. Привыкнешь.

И понизив голос, добавил:

- Целую, родная. Долго-долго. Нежно-нежно.

- И я, я тоже целую! – влезла в камеру взъерошенная голова Русика.

- Писец котенку… - выдохнул Ромка. И у них опять что-то упало. Экран погас, очевидно, телефон перевернулся «лицом» вниз.

- Ромыч, придурок! – выл Русик. – Я имел в виду в щечку, по-братски! Нельзя что ли?

- Нет. Ничего нельзя. Понятно?

Еще с минуту слышалась шумная возня, потом Ромка вернулся к телефону:

- Все, теперь точно убежал. Не сиди на холодном песке, простудишься, сопливка моя. Сладкая.

- Беееее… - отозвался на заднем фоне ехидный голос Русика. – Сопли с сахаром!

- Завидуй молча! – хмыкнул Ромка. – А то еще раз по своим несахарным получишь!

Женька рассмеялась, послала в камеру воздушный поцелуй и отключилась.

Не прошло и пяти минут после разговора с Ромкой, как позвонила Зара:

- Жень, ты где?

- На пляже! – весело отозвалась она.

- А мы с Назаром в боулинг идем через час. Собирайся, зайдем за тобой.

Женька попыталась было соскочить с темы: что и шары катать толком не умеет, и хотела выспаться, и…

Но Зара была непреклонна:

- Рома велел тебя развлекать. Так что сегодня шары, а завтра вместе на экскурсию едем.

Женька подавилась беззвучным смехом:

«Ох, уж этот Ромка! Боится без присмотра оставлять! А в Москве что – телохранителя наймет?»

Но потом представила одинокий вечер в номере и дала согласие.

«В Москве работа, родители, подруги, - подумала она. - А здесь кроме Ромки особо ни с кем и не общалась. Алена не в счет».

На миг стало немного грустно, что Алена не в счет, но лишь на миг:

«Ромка прав, у меня с юности комплекс перед провинциальными барышнями за то, что родилась в Москве и с детства была всем обеспечена. Хватит! Ни в чем я не виновата и никому не должна. Стираю данный файл за ненужностью».

На этой оптимистичной мысли Женька поднялась с песка – действительно после заката он начал быстро остывать – и отправилась в номер собираться.

Она слегка опасалась, что будет скучать, ведь ни Зара, ни Назар интеллектом не блистали, но все оказалось с точностью до наоборот – с ними было легко и весело.

«Все-таки есть в Ромке что-то необъяснимое – он умеет чувствовать людей!» – с гордостью признала Женька.

Зара так азартно и эмоционально играла в боулинг, что заразила игрой и Женьку. У той вначале получалось не ахти, но вскоре она приноровилась и вошла во вкус.

Назар сидел за дальним столиком, невозмутимо потягивал протеиновый коктейль и наблюдал за девушками.

Женька прыгала от восторга и махала руками, побив очередной собственный рекорд, когда краем глаза заметила Александра с Дашкой. Несостоявшийся ухажер держал в руках бокал с коньяком и, таясь от спутницы, с тоской поглядывал на Женьку.

Но та сделала вид, что всецело поглощена игрой.

«Интересно выходит! – пришло на ум веселое наблюдение. – Мои отвергнутые поклонники сошлись с Ромкиными неудачливыми поклонницами: Назар с Зарой, Макс с Аленой, Александр с Дашкой».

Внезапно кто-то дернул за плечо. Обернувшись, Женька нос к носу столкнулась с поэтом Димой. Тот был все также растрепан и плохо выбрит, но вид имел гордый и даже высокомерный. В ухе «кактуса» блестело широкое золотое кольцо.

Женька принюхалась и невольно скривилась – от поэта ощутимо несло перегаром.

- Что, сучка тупая, довыделывалась? – язвительно проскрипел он. – Так одна и гуляешь. А я после того, как ты мне не… После твоего бескультурного поведения вернулся в номер и сочинил прекрасные стихи! О любви. Вчера показал их знаменитому рэперу из Питера – он в полном восторге! И хочет, чтобы я писал тексты для его песен.

- Поздравляю! – попробовала вежливо съехать Женька.

- Теперь дашь?

- Я Рому люблю, - она инстинктивно сделала шаг назад. - Да и нельзя тебе.

- Почему это? – набычился поэт.

- Твоя нерастраченная сексуальная энергия питает творческое начало! – быстро пояснила Женька. – Сублимация.

- Какая еще сублимация? – разозлился «кактус». – О чем это ты?!

И, шагнув к Женьке, протянул руку, намереваясь ухватить.

- Все также – о тупости и бескультурье! – вздохнула она.

«Неужели опять драться придется? - додумалось про себя. – А насчет Димы Ромка ошибся – он далеко не безобидный».

Но кто-то оттеснил ее в сторону широким плечом. Рядом стоял Назар.

- Зар! - невозмутимо обернулся тот к подруге. – А чё оно в натуре это – су… суб…

- Сублимация? – Зара наморщила восточные брови ниточкой. – Прямо не знаю. Но по примеру… Если делать концентрацию, получается концентрат. А когда кастрацию – кастрат.

Дима невольно вздрогнул и уставился на кулаки Назара.

- Походу, сублимация – это делать сублимат! – тоном научного эксперта закончила Зара.

- А это ещё чё? – Назар демонстративно поиграл мускулами.

– Продукт такой, сильно засушенный, - улыбнулась Зара. - Мясо сублимированное видела – ни в жизнь не скажешь, что оно говядина. А если водой залить…

- Понял, - кивнул Назар, прерывая подругу, и посмотрел на поэта: - Слышь, болезный, греби отсюда. А то сублимация тебе будет. Вые…

Он виновато оглянулся на девушек:

- Ну, это самое. И высушу.

Женька, не удержавшись, хихикнула. Как образованный человек, она знала, что в психологии сублимация – преобразование низменных импульсов в социально приемлемые. А сублимат – продукт, лишенный воды.

«Не в курсе, родственны эти слова между собой или нет, - ехидно подумала она. – Не хватает Ромки со знанием латыни, он бы сказал точно. Но у Назара талант доходчиво объяснять сложные научные термины!»

*Оба слова от латинского sublimo – возвышаю, возгоняю*

Дима и в самом деле понял интерпретацию Назара. Причем правильно. Взгляд поэта скользнул по горе мышц Зариного парня и заметался по сторонам. Лицо «кактуса» от страха приобрело сероватый оттенок, делая его похожим на высушенную мумию. Он что-то буркнул в ответ и поспешил ретироваться.

Женька с Зарой радостно вернулись к «шаровым» баталиям. Назар несколько раз демонстративно зевал и бросал взгляд на часы, но барышни никак не могли угомониться.

Вышли они из боулинга, точнее практически выползли, повиснув на Назаре, только к началу четвертого. У Женьки жутко болело плечо, а пальцы на руке задеревенели настолько, что она их не чувствовала. А еще дико хотелось спать. Глухая тоска по Ромке хоть и не прошла полностью, но отступила на второй план.

В номере Женька, не раздеваясь, бухнулась на кровать и сразу же отключилась.

Разбудил ее звонок телефона. За окном уже рассвело, но было тихо.

«Ромка!» - с неимоверным трудом разлепила глаза Женька и включила видеосвязь. Машинально посмотрела на часы – было пять утра.

- Привет… - заспанным голоском промурлыкала она в камеру. – А чего так рано-то?

Ромка сидел на кухне и пил кофе с бутербродом.

- Самолет в семь с копейками, - негромко пояснил он. – Скоро выхожу. Гляжу, ты тоже не выспалась?

- До четырех почти в боулинг играла! – зевнув, подтвердила Женька. – Что значит – тоже?

- У нас вечером дурдом был. Соседи затопили. Сволочи. У них в туалете на бачке труба лопнула.

- Да, обидно, - Женька привстала на кровати, откинула со лба волосы. - Но чего сволочи-то? От аварий никто не застрахован.

- У них бачок давно подтекал. Мама несколько раз ходила, просила починить, а им по барабану. Машины дорогие покупают, а трубу поменять не могут. А вчера как рвануло: с потолка штукатурка посыпалась, обои пузырями, но что самое паршивое – вода в бабушкину комнату потекла. У нее в комоде фотографии старые намокли. Расстроилась, давление скакануло, пришлось скорую вызывать. Потом с дядькой к его знакомому нотариусу мотались доверенность оформлять.

- Жалко фотки! – сочувственно протянула Женька. – А доверенность-то зачем?

- Фотки спасли! – улыбнулся Ромка, делая глоток кофе. – Доверенность на дядьку, мои интересы представлять. На соседей в суд подавать решили. Я уезжаю, а квартира на меня оформлена, дед перед смертью дарственную написал.

- Ромка, так у тебя квартира, получается, есть? – рассмеялась Женька.

Она откинула простыню и потянулась, подняв руку с телефоном вверх. Футболка подпрыгнула, открывая живот.

- На бумаге есть, - Ромка невольно уставился на оголившийся участок ее тела. – И банк коммуналку каждый месяц списывает, я автоматом настроил. А по факту – это семье. Себе я сам заработаю, надеюсь. С новой должностью и вообще – почти уверен.

«И в этом весь Ромка!» - с нежностью подумала Женька, поймала Ромкин взгляд…

- Ой, легла спать одетой, юбка помялась! – беспечно произнесла она вслух. Пальцы быстро расстегнули застежку: – И пятно вчера на нее посадила, застирать нужно.

Юбка полетела на стул. Женька как бы нечаянно повела телефоном, показывая свои длинные ноги.

Ромка вцепился взглядом в коленки и тяжело вздохнул:

- Сусанина, ты что, хочешь, чтобы я угнал самолет, и он вместо сибирского аэропорта приземлился в Сочи? И так, считай, ночь не спал.

- И кто тебе мешал? – проворковала Женька, подтягивая коленки к себе.

- Ты. Точнее, твое отсутствие. За неделю привык, что рядом сопишь, руки-ноги на меня складываешь. Все думал, как оно тесно и неудобно, а оказалось, пока от тебя коленкой в бок не получу и заснуть не могу.

- Я тоже очень-очень скучаю! – нежно призналась Женька. – Что, вообще не спал?

- Пару раз вырубался. Но толку мало – снилось всякое-разное.

- Про меня? – воодушевилась Женька.

- Да.

- Расскажешь? – она томно взмахнула ресницами.

- Ничего интересного, - Ромка отвернулся, ставя пустую чашку в посудомоечную машину. – Бессмысленный бред. Но…

Он снова встретился взглядом с Женькой:

- Женечек, на всякий случай, будь осторожнее.

- Что-то плохое?! – испугалась она.

- Нет, - Ромка убрал нарезанный батон в хлебницу. – Говорю же, ересь всякая. Не стоит твоего внимания.

- Рассказывай!! Как я буду осторожнее, если не знаю в чем именно?

- Хорошо. Первый раз приснилось, что ты купаешься в ванне, я пытаюсь к тебе зайти, но дверь закрыта. А второй раз и вовсе глупость – будто бегаешь полуголая по крыше многоэтажки.

- Ааааа… - понимающе улыбнулась Женька, чувствуя, как отпускает напряжение. – Тайные эротические фантазии. Обязательно воплотим в реальность! С ванной без проблем, насчет крыши сложнее – будет неприлично со стороны выглядеть, да и высоты боюсь. Но если поехать к нам на дачу – забор высокий, деревьев много, можно и…

- Нет, Жень, - решительно перебил Ромка, вставая из-за стола. – Эротические сны были бы приятные. А эти вызывают тревогу. Скорее всего, просто волнуюсь, как ты будешь без меня. Но береженого Бог бережет! Фен в ванну с собой не бери, в очень горячую воду не залазь, и…

- Ромочка, родной, не волнуйся! – Женька сложила губы в поцелуй. – Я уже большая девочка, правила безопасности знаю. И если честно, ванну не люблю, предпочитаю в душе купаться. Про многоэтажку и вовсе – нереальная ситуация. Но обещаю быть разумной, осмотрительной, внимательной, думать головой и ждать тебя!

На том и договорились. Ромка напомнил, что по прилету пришлет сообщение, а позвонит примерно через два месяца. Женька подтвердила, что все поняла. Затем они обменялась нежными словами, воздушными поцелуями и распрощались.

И Женька сразу же повела себя разумно и осмотрительно – легла досыпать.

Глава 46. День девятый. Древнеримский эпос

Проснулась Женька в начале девятого и, что удивительно, бодрой и отдохнувшей.

Не спеша сходила на завтрак, по пути записалась на маникюр и коррекцию бровей, скачала на телефон книгу по управлению персоналом – через два дня на работу выходить, причем в новой должности.

После столовой вышла прогуляться вдоль пляжного парапета – там, где они с Ромкой смотрели на ползущий из моря туман. Сегодня тумана не было – утро радовало мягким теплом и свежим ветерком с моря.

На душе было спокойно. Очевидно, данное Ромке обещание «быть умницей» автоматом привело организм в нужный тонус. Хотя Женька всегда считала себя «бойцом» и не без оснований. И честно оценивая свое поведение в последние дни, приходила в легкое замешательство:

«Надо же – взрослая тетя, а нюни распустила, как школьница. А, может, дело и не в отходняке после тяжелых лет, а в самом Ромке? Он такой мужественный и заботливый, что рядом с ним и серьезный начальник HR-службы превращается в маленькую девочку».

Следом пришла и другая мысль, нежная, как лепесток фиалки:

«У Ромки до меня отношений толком и не было. Он не знает, что у девушек слезы залегают ближе к поверхности - все к сердцу принимает. А потом сны непонятные видит. Нужно впредь держать себя в руках и относиться к дорогому человеку бережнее».

Женька залезла с ногами на парапет и, закрыв глаза, подставила лицо ласковым солнечным лучам:

«И удивительное дело! Хочется прижаться к Ромке, почувствовать его силу и защиту. Но, с другой стороны, есть острая потребность самой его защищать – от боли, печали, разочарований. Несочетаемое сочетание. Или просто любовь?»

Философские размышления прервал звонок от Зары:

- Жень, к экскурсии готова? Через полчаса выходим.

- А куда едем-то?

- На Красную поляну.

- Это же вроде горнолыжный курорт! – удивилась Женька. – Что там летом делать?

- Отдыхать! – рассмеялась Зара. – Что выберешь: велик или лошадок?

- Лошадок, конечно! – воодушевилась Женька.

- Зачет! – обрадовалась Зара. – Назар, подтверждай конный маршрут. Жень, надевай штаны и что-нибудь с рукавом, там прохладно.

Женька дала обещание, что через полчаса будет «как штык» и помчалась собираться.

Она быстро впрыгнула в брюки и футболку. Вытянула было джинсовую рубашку, но вспомнила происшествие на канатке, залилась краской и забросила тесную одежку обратно в шкаф. Зато увидела Ромкину красную толстовку, на миг зарылась в нее губами и бережно уложила «трофей» с собой в сумку.

Поднимались в горы опять по канатной дороге. Но здесь все было не так, как в дендропарке.

Во-первых, горы казались ближе и «гористее» что ли. Не смотря на конец июля, они были укрыты аккуратными снежными шапочками, точь-в-точь, как бабушкины куличи, сверху украшенные белой помадкой. А во-вторых, вагонетки на канатке были не кабинками, а чем-то вроде летающих лавочек: открытые всем ветрам, под ногами – бездна.

Женька закуталась в Ромкину толстовку и закрыла глаза – страх перед высотой никуда не делся. Зато дышать было удивительно вкусно: воздух казался густым и сладким, как намазанная на хлеб деревенская сметана.

Наверху было еще прохладнее и свежее. А трава на горных лугах впечатляла ярко-зеленым, прямо таки изумрудным цветом и невероятной сочностью – сама бы ела, честное слово!

Лошадки уже ждали в условленном месте. Инструкторами и одновременно экскурсоводами оказалась молоденькая парочка: вихрастый конопатый паренек и тоненькая, как тростинка, девчонка с заплетенными в два пышных хвоста соломенными волосами. Они что-то задорно объясняли собравшейся группе, забавно перебивая друг друга. Но Женька не слушала.

Она смотрела на лошадей и безмятежно улыбалась. Лошадок насчитала семь – по числу участников экскурсии, и все они были разными. Но в каждой чувствовалась красота и грация, а еще особая аура надежности и доверия. Не зря общением с лошадьми лечат различные заболевания.

Женьке особенно приглянулся светло-гнедой жеребец с пышной челкой и умными глазами.

«На Ромку чем-то похож!» - пришло в голову озорное.

Она вытащила из кармана толстовки заранее припасенное яблоко и протянула коню. Тот забавно наклонил голову набок, помедлил несколько секунд, а потом мягко взял лакомство с ладони.

- Это Рэм! – погладила жеребца девчонка-инструктор и посмотрела на Женьку: - Вижу, опыт общения с лошадьми есть?

- Есть, - согласилась она.

- Тогда поладите! Рэмка у нас парень хороший – добрый, спокойный, но слегка с причудами. Не бойся, неопасными – просто любопытный очень, попрошайка и любит пожевать что-нибудь несъедобное.

Женька вспомнила, как Ромка грыз ее косички и улыбнулась:

- Точно поладим!

От Ромки пришла смс-ка, что он благополучно приземлился в одном из сибирских аэропортов, и она окончательно расслабилась. А поездка на лошади погрузила в состояние полного и безграничного счастья.

У Зары и Назара с верховой ездой было на троечку, поэтому они тащились в хвосте, рядом с парнем-инструктором. А Женька вырвалась вперед.

Рэмка радовал хорошей выучкой и плавностью хода, отчего возникло то самое чувство единения коня и всадника, превращения их в один живой организм. Женька наслаждалась открывающейся сверху великолепной панорамой, вдыхала деликатесный горный воздух и представляла себя то бесстрашной амазонкой, отправляющейся на решающую схватку с силами зла, то прекрасной принцессой, сбежавшей на тайное свидание к любимому рыцарю.

Немного мешали выбивающиеся из прически волосы, и Женька, не глядя, заплела их в тугую косу и закрепила мягкой резинкой-бархаткой.

Подъехали к первой стоянке. Здесь была смотровая площадка, открывающая роскошный вид на долину, покрытую реликтовым лесом, и на огромную цветочную поляну. Рядом со смотровой располагались оборудованные места для приема пищи, рядом бил облагороженный родник. Вода из источника стекала в крошечное озерцо, изрядно пересохшее из-за жары и больше напоминавшее бесформенную грязную лужу.

Женька легко соскочила на землю и повела Рэма к специально устроенной неподалеку коновязи, но в этот момент зазвонил телефон.

- Ромка!!! – чуть не запрыгала на месте Женька, отвечая на видео звонок. – А кто-то говорил, что связи не будет!

Ромка стоял возле деревянного домика-избушки и улыбался.

- До места еще не добрался просто. Тут неделю дожди шли, гляди, какая грязища! Утонуть можно! - Он повел камерой, показывая окружающий пейзаж. Земля вокруг действительно напоминала разлитый толстым слоем горячий шоколад: - Доехали до перевалочного пункта, дальше дороги нет. И время к вечеру, тут плюс пять часов от Москвы. Заночуем в этой избушке на курьих ножках, а утром вертолетом заберут.

Тут он замер и с изумлением уставился куда-то за нее:

- Жень, а это еще кто?!

Женька повернула голову и рассмеялась. Через ее плечо в камеру заглядывала любопытная мордаха с лохматой челкой.

- Кто-то! Конь без пальто! Мы на конной прогулке! Гляди, красотища какая!

Она начала вертеть телефоном вокруг себя, демонстрируя горные красоты.

- Вот оно как, значит… - демонстративно поджал губы Ромка, но в глазах его плясали знакомые веселые чертики: – Забыла, как я тебя на себе с поля боя вынес? Дня не прошло, а у нее уже новый конь!

- Это когда мы в парке с Назаром подрались что ли? – Женька вспомнила, как ездила на Ромкиных плечах, их исполнение дуэтом песни про коня, и рассмеялась еще громче: – Ромка, нельзя быть таким ревнивым! Познакомься, это Рэм, он чудесный…

- Прямо легенды Древнего Рима! Ромул и Рэм! – перебил он и вновь заглянул за Женькино плечо: – Эй, братан, совсем охамел? Это моя косичка! Гляди, в древности для твоего тезки спор с моим тезкой плохо закончился!

Женька оглянулась. Жеребец с невозмутимым видом дожевывал ее бархатку для волос.

- Обжора ты, Рэм! – со смехом возмутилась она. – Стой тут один, раз такой! Ромка, сейчас тебе обалденный вид покажу!

И помчалась с телефоном на смотровую площадку. Они несколько минут мило болтали, шутили и восторгались красотами. Наконец, Ромка бросил взгляд на часы:

- Все, Женечек, побегу я. Руководство по прилету кучу технической документации выдало, нужно до завтра все прочитать, изучить, подписи в нужных местах поставить. А у меня еще и конь не валялся.

Внезапно Женька услышала за спиной странный шум, переходящий в визг и отчаянную ругань. И резко обернувшись, замерла, пораженная открывшейся эпической картиной.

- А у меня валялся… - машинально констатировала она в камеру. – И до сих пор валяется. На, сам посмотри!

И навела телефон на полувысохшее озерцо. Там с азартом и упоением барахтался Рэмка. Перевернувшись на спину, он дрыгал всеми четырьмя ногами, разбрасывая по сторонам комья грязи и тихонько ржал, словно постанывал от наслаждения.

- Рэм, ты опять!! – чуть не плакала девчонка-инструктор, стараясь ухватить негодника за узду. – Ты не конь, ты свин настоящий! Никогда мимо грязи не пройдешь!

«Я забыла его привязать!!» - с ужасом поняла Женька.

- Видишь, Женя, я не то, что некоторые! – гордо заявил Ромка в камеру, с трудом сдерживая смех. – Вокруг куча грязи, а я ни-ни. Ум, совесть, воспитание. Цени!

- Ценю… - выдохнула Женька. – Жду. И очень-очень скучаю.

Рэмку тем временем все-таки вытащили из лужи, парень-инструктор принес здоровенную сумку и начал извлекать оттуда щетки, скребки, полотенце и другой приспособления для чистки лошадей.

Женька попрощалась с Ромкой и побежала помогать, но девчонка-инструктор мотнула головой:

- Сами справимся. Привычные уже. Из-за этого грязнули постоянно инвентарь с собой таскаем. Видела, что ты с лошадьми умеешь обращаться, и расслабилась. А этот и тебя перехитрил, получается.

И возмущенно пихнула жеребца в бок:

- Чего лыбишься? Добился своего и рад? Ох, и балбес ты, Рэмка! Самый натуральный балбес!

Женька посмотрела на конскую морду и увидела на ней самую настоящую довольную ухмылку. Точь-в-точь, как у Ромки, когда что-то вышло по его.

«Но Ромка умный, а Рэмка – балбес! – весело подумала она. – Как в древнеримском эпосе. Неужели, история и впрямь повторяется?»

Вскоре коня привели в относительный порядок. Отмыли и седло, которое он щедро измазал в грязи. Парень-инструктор осмотрел результаты работы и остался довольным.

- Но, может, все-таки на мою Агату пересядешь? – обернулся он к Женьке. – Та точно без сюрпризов.

- Нет, - улыбнулась она, вытащила из сумки очередное яблоко и протянула Рэмке. – Я верная.

Глава 47. День десятый. До свидания, Сочи! Привет, Москва!

Прощальный день на курорте начался ночной смс-кой от Ромки.

Он прислал свое фото на фоне вертолета и написал:

«Почти как тот, от которого мы убегали! Помнишь?»

Женька, конечно же, вспомнила первый поцелуй, сладко потянулась и послала Ромке соответствующий смайлик с губами.

Часы показывали два.

«Значит, у Ромки семь утра!» - высчитала Женька, мысленно пожелала ему удачи и снова заснула.

После завтрака она собрала вещи и побежала прощаться с морем. По традиции люди, уезжая с курорта, бросают в воду монетки, веря, что вновь вернутся в райское место.

Но Женьке этот обычай не нравился.

«Меркантильно как-то! – поморщилась она. – Не хочу за деньги, хочу по любви!»

Она пришла в самый конец пляжа, где почти не было отдыхающих, и долго сидела на берегу, вглядываясь в морскую гладь, запоминая, зарисовывая в памяти мельчайшие детали и оттенки. А потом дождалась, когда волна отхлынет, нарисовала на мокром песке сердечко и рядом приложила ладонь со вчерашним свежим маникюром, оставляя отчетливый отпечаток.

Но и этого Женьке показалось мало. Она оглянулась – не видит ли кто? - быстро опустилась на колени и прижалась к песку губами. Получился еще один след – маленький, похожий на рисунок двустворчатой раковины.

И со смехом отскочила от набегающей волны, сплевывая скрипящий на зубах песок. Прибой грациозно слизал ее художество, возвращая берегу первоначальный вид.

И Женька решила, что море тем самым прочитало ее послание, пожало руку на прощание и даже ответило на поцелуй. А когда человеку хочется думать так, как хочется, кто же ему запретит?

Москва встретила жарой, шумом и суетливостью. Но Женька, сходя с трапа самолета, улыбнулась ей, как близкой и любимой родственнице. Может, иногда излишне эмоциональной и даже экспрессивной. Но Женька ощутила, что безумно соскучилась – за московской энергичностью, размахом, целеустремленностью и неотвратимым движением вперед.

Дома все было хорошо. Мама порадовалась дочкиному отдохнувшему личику. Папа бодро отчитался, что уже свободно передвигается по квартире и приступил к освоению уличных прогулок. Пока не на большие расстояния, но лиха беда начало!

Женька приняла душ, натянула видавший виды ситцевый халатик. Обедать не хотелось, вместо этого она намыла тарелку ярко-оранжевых, переспевших абрикосов с дачи и завалилась на диван – читать скачанную книгу по работе. А, заодно, может, свеженькую фэнтезятинку или еще чего.

Мама окинула дочь внимательным взглядом и недовольно нахмурила брови:

- Жень, где ты это затрапезное одеяние откопала? Снимай, мне на дачу тряпки нужны.

- Мам… - обиженно протянула Женька. – Какая разница? Меня дома, кроме вас с папой никто не видит. А тут ткань легкая, к телу приятно и нежарко.

Мама подошла к шкафу и вытащила шуршащий пакет с логотипом известного бренда:

- На, примерь вот это.

Женька раскрыла пакет и чуть инстинктивно не отдернула руку – то, что лежало внутри имело ярко-красный, прямо таки огненный цвет.

«Как пламя костра!» – подумала Женька и, конечно же, сразу вспомнила Ромку, затерянный мир, сладкий дым вишневых дров и…

- Не волнуйся, это нас не разорило! - улыбнулась мама, по-своему истолковав дочкино замешательство. – Пошли с Маринкой в торговый центр на прогулку, глядим – распродажа, скидки сумасшедшие, народ гребет одежду чуть ли не мешками. Кинулись – на нас толстых ничего не осталось, а на тебя - стройняшку успели ухватить. Надевай скорее, не томи!

- Ничего вы с теть Мариной не толстые! – возмутилась Женька, но мамин подарок развернула.

Это было платье - летнее, шелковое, с фигурным вырезом на груди, юбкой до колена в виде разлетающихся клиньев – точь-в-точь языки пламени.

Воодушевившись, Женька натянула обновку и помчалась к зеркалу. Платье идеально село по фигуре, выгодно подчеркнуло загар.

- То, что надо! – обрадовалась мама. – Так и ходи.

- Мам, ты что! Мне совесть не позволит такую красоту дома носить! В этом только на страстное свидание…

Женька смутилась собственных слов – с мамой она старалась обходить тему интимных отношений с мужчинами – и быстро поправилась:

- Или на серьезное совещание, когда нужно подчеркнуть амбициозность, агрессивность позиции и намеренность идти до конца!

- Ох, Женя-Женя… - тихонько вздохнула мама. – Будь у тебя эта самая агрессивность и намеренность идти до конца, давным-давно судьбу устроила бы. А приходится тебя, как в детском садике, за ручку…

- Ух, ты! – оценил наряд вошедший в комнату отец. – Истинный дух огня! У сибирских шаманов есть ритуал призвания духа пламени, якобы он является в образе прекрасной девушки и исполняет заветное желание. Как раз пишу статью про верования народов Сибири.

«Папа возвращается в науку!» – радостно осознала Женька.

А следом пришла другая идея, заставившая щеки гореть. В ней присутствовал Ромка-шаман, «ритуал» и главное, исполнение желания. Или желаний?

Сладкие грезы прервал звонок телефона. Маминого.

- Да, Марин! – бодро отозвалась она в трубку. – Отлично! Я свою часть тоже выполнила. Поняла. Договорились.

Мама засунула телефон в карман брюк и посмотрела на дочь:

- Жень, Маринка опять в командировку укатила. Попросила Стасика обедом покормить, а то не успевает.

Женька невольно поморщилась. Стасик не вызывал у нее открытой неприязни, но было лень им заниматься. Про Ромку еще не домечталось! И опять же, книга по работе…

- Ма-а-м… - Женька сложила губки бантиком, как маленькая девочка. – Я так устала с дороги! Давай сегодня ты ему обед приготовишь, а я завтра. Честно!

- Нет, - решительно мотнула головой мама. – Я не могу. Мы с отцом едем на дачу.

- Прямо сейчас?! – изумился он. – Зачем? Я еще с дочерью толком не пообщался.

- Огурцы собрать нужно! А то пожелтеют.

- Вчера же собирали… - начал было папа, но мама взяла его под руку:

- Новые наросли. И коты голодные.

И повернулась к дочери:

- Жень, тебе же машина пока не нужна?

- Нет, конечно, - улыбнулась Женька. Мама, которая поначалу клялась, что ни за что не сядет за руль, и в ее возрасте уже поздно учиться чему-то новому, потихоньку начала ездить. А во время отпуска дочери и вовсе прибрала машинку к рукам: - Сегодня и завтра собираюсь валяться на диване и отдыхать от отдыха.

- Тогда мы с ночевкой, - обрадовалась мама. - Завтра раньше обеда не жди. И расчешись, а то на голове не пойми что.

Женька из вредности не пошла к Стасу прямо сразу: вначале доела абрикосы, прочитала одну главу полезной книги и пять глав бесполезной, но очень смешной и увлекательной.

Потом, правда, проснулась совесть и красочно напомнила все доброе и хорошее, что сделала и делает тетя Марина для их семьи, и Женька устыдилась.

Она лениво сползла с дивана, хотела было из той же вредности переодеться в старый халатик, но не нашла его. Очевидно, мама выполнила свою угрозу и забрала одежку на тряпки. Но подойдя к зеркалу и рассмотрев свое отражение со всех сторон, Женьке и самой расхотелось переодеваться. Платье ей действительно шло.

Особых причесок, естественно, делать не стала. Просто расчесала уже почти высохшие после душа волосы и оставила распущенными.

Через минуту она, с телефоном в руке, уже звонила в дверь соседской квартиры.

«В удивительное время живем, - неожиданно подумала Женька. – Из дома, скорее, без трусов выйдешь, чем без мобильного. Автоматом за собой везде таскаешь».

«Голодающий» Стасик почему-то не торопился открывать. Женька подождала несколько минут и опять нажала кнопку.

«Спит что ли? – пришло в голову радостное. – Или ушел куда-то? А я что – я ничего! Честно хотела, но что тут поделать!»

Но за дверью послышались шаги, а затем и щелчок открываемого замка. Стас был одет в легкие шорты и футболку с эмблемой американского бейсбольного клуба. У соседа были темно-русые волосы, голубые с поволокой глаза, полные чувственные губы.

«Красивый парень! – непроизвольно отметила Женька – Но Ромка в миллион… миллиард… секстиллиард… в невозможное число раз лучше! Ромка – это Ромка. Мечта».

- Привет! – пробормотал Стас, зевая. – Музыку слушаю, сразу и не понял, что кто-то ломится. Заходи…

Он посторонился, давая соседке проход, и вдруг во все глаза уставился на ее платье. А потом расхохотался – громко, бессовестно, взахлеб!

Женька на автомате вошла в квартиру и незаметно огладила ладонями юбку – задралась что ли? Нет, вроде все в порядке. Потом провела рукой по волосам – бывает, перо от подушки зацепится. Но тоже ничего подозрительного не обнаружила.

Стас отсмеялся, захлопнул дверь и снисходительно посмотрел на соседку:

- Что, Жендос – паровоз без трубы и колес, сильно замуж надо? Ладно, фиг с вами всеми, отведу тебя в ЗАГС. Но сначала в койку, зря готовилась что ли?

Женька натурально впала в ступор. И от давно забытой детской дразнилки, и от ситуации в целом.

Стас еще раз оглядел ее с головы до ног и задумчиво пожевал губами:

- Хотя какой с тобой секс, Жендосик? Мы, считай, с пеленок знакомы. Помню, как тебя в первом классе оса за нос укусила – шнобеляра был, как слива! Или как ты под дверью ныла: «Мамочка, открой скорее! Ой, не торопись, я уже уписялась!» Придет такое на ум в самый ответственный момент и буду ржать вместо того, чтобы… Не, ну если аж так хочешь – давай попробуем.

- Сам ты Стас – свинопас, голова, как унитаз! – отмерла Женька. – Тоже помню, как тебе колючка в задницу влезла, и орал на весь дом: «Мамочка! Пожалей мою бедненькую попочку!»

Соседи переглянулись и рассмеялись уже на два голоса.

- Расслабься! – гордо заявила Женька. - ЗАГСы меня не интересуют. Койки тем более.

- Хм… - Стас почесал репу и еще раз посмотрел на наряд соседки: - Хочешь сказать, ты дома всегда в таком ходишь? Не замечал.

- Не всегда. Мама подарила сегодня, они это платье с твоей мамой на распродаже отхватили. Померяла, лень переодеваться было.

Женька поймала все еще недоверчивый взгляд соседа и возмущенно фыркнула:

- Да успокойся уже, недотрога! Не собираюсь я лишать невинности ту самую страницу в твоем паспорте. У меня есть любимый человек, все серьезно. Смотри…

Она открыла галерею на телефоне и гордо продемонстрировала Стасу фото с Ромкой в Сочи-парке:

- Мой парень.

- Занятно, - улыбнулся Стас. – То есть мы оба – жертвы заговора?

- Какого еще заговора? – не поняла Женька.

- Иди сюда.

Сосед подвел ее к своему ноутбуку, быстро набрал пароль, снимая блокировку:

- Ничего не напоминает?

Женька уставилась на экран. Там было фото фигуристой брюнетки в ярко-красном одеянии.

«Цвет точь-в-точь, как у моего платья!» - машинально отметила Женька.

Но фасон наряда у девушки отличался кардинально. Во-первых, он было коротким, во-вторых, плечи как бы нечаянно сползали вниз, наполовину оголяя грудь красотки.­

«Типичная картинка с обложки мужского журнала!» - заключила Женька.

- Поменял обои рабочего стола, - со смехом пояснил Стас. – Можно сказать, первые попавшиеся поставил. Мать увидела, потом долго ходила вокруг да около: «Кто такая? Вы знакомы?» Я и прикололся: «Девушка мечты! Люблю, когда на женщине красное платье. Это пробуждает во мне древние инстинкты».

Женька плюхнулась на стул и рассмеялась:

- Ну, мамки! Террористки - заговорщицы!

Глаза непроизвольно уткнулись в экран, рассматривая девушку:

«На кого-то она мне похожа! Но никак не пойму на кого именно».

- Погоди, Стас! – вдруг вспомнила Женька. – А не ты ли мне недвусмысленно намекал на ЗАГС? И даже не один раз?

- Специально и намекал, когда мать слышала! – весело подтвердил он. – Ты, ожидаемо, полный мороз. Ее и попускало. Ненадолго, правда.

«Ромка зря ревновал к Стасику!» – улыбнулась про себя Женька.

- А сегодня, как тебя в этом платье увидел, думал – все. Сдалась Жендосик. Перешла во вражеский лагерь.

- Не… - Женька мотнула головой и поднялась со стула. – Я решительно против измен! Родине, принципам… любых, в общем. Пойду обед тебе готовить. Суп варить? Или котлет с гарниром хватит?

- Не знаю… - задумался Стас. – Слушай, мать все утро кастрюлями гремела, на плите скворчало что-то. Наверное, она уже приготовила, тебе только разогреть осталось.

- А сам не можешь? – поддела его Женька.

- Нет, конечно! – невозмутимо отозвался Стас. – Мой фундаментально-аналитический мозг не желает погружаться в примитивные операции: где взять тарелку, какая посуда подходит к микроволновке, насколько ставить таймер… Брррр! Проще тебя попросить.

«А Ромкин, не менее фундаментальный и даже научно-исследовательский мозг, никаких задач не боится! – язвительно подумала про себя Женька. – Ни простых, ни сложных. Стас – неплохой парень, но до Ромки ему, как до неба. Точнее, как до самых дальних звезд, свет от которых идет на Землю не одно тысячелетие».

- Хорошо, разберусь! – буркнула она и отправилась на кухню.

Глава 48. День десятый. Контрасы

Женька толкнула кухонную дверь и обомлела от открывшейся картины.

«Нет, готовить точно ничего не надо… - машинально подумала она. – Греть, кажется, тоже».

Стол был застелен праздничной скатертью и накрыт на две персоны. На тарелках стояли свернутые красивым конусом тканевые салфетки – как в дорогих ресторанах.

«Мясная нарезка, овощная, сырная, - так же автоматом отмечала про себя Женька. – Бутерброды с икрой, отбивные, несколько видов салатов в хрустальных салатниках. А на подоконнике укутанная полотенцем кастрюля – это…»

Женька подошла к окну и открыла крышку. Да, это было картофельное пюре. Еще теплое.

В центре стола возвышалась бутылка красного вина и два хрустальных бокала. И еще стояла ваза. С цветами.

- Стас… Стас!! – испуганно позвала Женька. – Или сюда, тут такое!!!

Сосед притопал на кухню, оценил открывшее глазу великолепие и опять рассмеялся:

- Вторая часть коварного плана! Круто мамки за нас взялись, ничего не скажешь!

- И что теперь с этим всем делать? – растерянно пробормотала Женька.

- Как – что? – Стас с довольным видом плюхнулся за стол. – Есть, конечно. Не пропадать же добру! Садись, Жендосик, я один столько не осилю.

Женька скромно пристроилась в уголочке. Стас насыпал на свою тарелку целую гору салата:

- Обожаю «Оливье»! А ты вроде «Цезарь» уважаешь? Бери, не стесняйся.

«Ромка сначала бы мне положил!» - пришло на ум непрошеное сравнение.

Но Женька не стала изображать из себя кисейную барышню и отправила на свою тарелку по ложке каждого салата, несколько кусочков ветчины и сыра, бутерброд с красной икрой. Кушать захотелось на самом деле.

Стас открыл бутылку и налил обоим вина.

«Хоть это сам умеет!» - выползла наружу ехидная мысль.

Женька вспомнила про свое решение насчет алкоголя, но подумала, что пара бокалов сухого вина позволительны: исключительно для налаживания дипломатических связей.

- За что пьем? – вслух произнесла она.

- За контрасов! – весело предложил Стасик и, заметив непонимание в ее глазах, пояснил: - В игрухе «контрасы» - те, кто противостоит террористам. Сторона защиты. Короче, за нас с тобой!

Они выпили.

- Слышь, Жендос, - прожевав бутерброд, посмотрел на нее сосед. – Одного не пойму, если у тебя серьезные отношения, чего твоя мамка в заговоре участвует?

- Не успела рассказать, - улыбнулась Женька. – Мы с Ромой в Сочи познакомились.

- Курортный роман? – насмешливо изогнул бровь сосед. – И ты, правда, веришь, что это серьезно? Как это – «обещал позвонить»?

Женька вспыхнула, но промолчала. Просто сунула под нос Стасу заставку на экране телефона, где был запечатлен написанный зубной пастой Ромкин «план действий».

- Конкретная заявка на победу, - отправив в рот кусок огурца, согласился сосед. – Парень – москвич?

- Да.

- Тогда действительно никаких проблем: пригласишь на семейный ужин, твоя мамка разомлеет и отстанет. Заодно и моя временно утихнет – пока еще новую кандидатуру отыщет.

- Обязательно приглашу! - Женька порезала ножом отбивную. – Но позже. Рома уехал в тайгу на вахту. Он геолог-разведчик.

- Ох, ты… - сочувственно пробормотал Стас и опять плеснул вина. – Бывают же такие совпадения. Какой это у тебя случай? Пятый или шестой? Когда уехал, и ни ответа, ни привета.

- Рома не такой!! – искренне возмутилась Женька и растерянно уставилась на соседа: - А ты откуда знаешь?!

- Оттуда… - он чокнулся с ней бокалом. – Мамки наши по вечерам частенько чаи распивают, разговоры разговаривают. Привыкли, что я в наушниках работаю и ничего не слышу, особо меня и не стесняются.

- А ты подслушиваешь? – Женька пригубила вино и подмигнула Стасу: - То есть, перехватываешь переговоры террористов?

- Больно надо! Нечаянно вышло. На днях левый наушник барахлить начал, оттого кое-что услышал. Мамка твоя сильно сокрушалась насчет дочкиной личной жизни: только с кем-то начнется более-менее серьезно, так обязательно он куда-то уезжает. И с концами. Прикинь, она думает, что у тебя это… как говорила моя полтавская бабушка «пороблено».

- В смысле?! – не поняла Женька.

- В смысле порча на тебе! – со смехом перевел Стас с украинского.

- Бред!

- Согласен. Но мамка твоя в это верит. И на полном серьезе собралась провести ритуал, снимающий венец безбрачия: на коленях обойти всю квартиру со свечой, в каждый угол поклониться и плюнуть, взять пучок твоих волос, отвезти бабке, она сожжет их в полнолуние, потом еще какая-то хрень, не запомнил.

- Ужас!!! – испугалась Женька. – Не хватало, чтобы мои волосы какие-то бабки жгли! У мамы ноги больные, если она на коленях по квартире наползается – вообще не встанет!

- Тихо, Жендос, расслабься! – улыбнулся Стас. – Моя мамка – атеистка, твоей мозги вроде как вправила.

- Моя тоже себя атеисткой называет… - вздохнула Женька. – А во всякий бред вроде сглазов и венца безбрачия верит.

- Угу. А если еще про один случай узнает, окончательно убедится.

- И что же мне делать?!

- Как что, - Стас допил вино и наполнил бокалы снова. – Провести контртеррористическую операцию. Совместно со мной. Точнее, изобразить, что заговорщицы добились своего.

Женька глотнула из бокала и задумалась:

- А тебе оно зачем? Стас, у тебя кто-то есть?

- Есть! – невинно признался он. – Ирка со второго этажа.

- Ирка?! – Женька наяву увидела перед собой цветущую полногрудую брюнетку.

«Так вот кого напоминает девушка на экране! – отметила она про себя. – Хотя нет, на Ирку похожа, но не сильно. Есть еще кто-то…».

- Но Ирка ведь замужем! – вслух произнесла она. – И старше тебя. А серьезное что-то есть?

- И хорошо, что замужем! Никаких претензий с обеих сторон. А серьезное… - он посмотрел Женьке в глаза. - Есть. Проект серьезный, очень важный для меня. С солидными перспективами - и финансовыми и карьерными, но требует, как говорится, полной мобилизации всех ресурсов. Короче, впахиваю, как папа Карло, света Божьего не вижу, а тут мать со своими «коварными планами». Даже не представляешь, как не вовремя!

- Представляю! - сочувственно улыбнулась Женька. – Ты меня, наверное, уже тихо ненавидишь. Когда кого-то силой подсовывают…

- Да ладно тебе, Жендосик! – рассмеялся Стас. – Все не так запущено. Прояви ты инициативу – жаркий секс,завтрак в постель, твоя зубная щетка в моем стаканчике, я бы, глядишь, на тебе и женился. Ты девчонка, что надо – не подлая, не истеричка, готовишь вкусно. Эти твои пирожки индийские никак забыть не могу. Мать пробовала пару раз пожарить, но с твоими не сравнить.

- Самосы? – зарделась Женька на похвалу.

- Они самые, - Стас тоже раскраснелся от выпитого вина, глаза его блестели: - Не боись, отвращения мысль о походе с тобой с ЗАГС не вызывает. Бурной радости, правда, тоже, но многие и о таком не мечтают. Но раз у тебя великие любови, вопрос снимается. И, если уж совсем по чесноку – ты красивая, но мне больше другой тип внешности по душе.

- Брюнетки? – догадалась Женька.

- Да… - Стас мечтательно вздохнул. – Яркие, страстные, губы, как вишни, глаза, словно дикий мед.

«Как у Ромки! – улыбнулась про себя Женька. – И как у…»

Еще не успев додумать мысль до конца, она машинально взяла телефон, открыла Ромкину страничку в соцсети. Он уже удалил «свадебные» фото, но Женька ткнула список его друзей, выбирая Илларионову Викторию. Увеличила ее фото на весь экран и показала Стасу:

- Такие?

- Ух ты, какая куколка! – поцокал он языком. - Подруга твоя?

- Сестра Ромкина! Нравится?

- И все-таки все вы одинаковые! – рассмеялся Стас. – Хлебом не корми, дай кого-нибудь с кем-нибудь свести и пристроить. Но с этой итальяночкой я бы, может, и познакомился.

- Думаю, вопрос решаемый, - деловито отозвалась Женька. – Но это будет не скоро.

- А я никуда и не тороплюсь! Пока страстный роман с работой – уже не помню, когда высыпался по-человечески. Жень, положи мне пюрешки, пожалуйста.

Внезапно у Стаса зазвонил телефон.

- Террористы на связи! – весело прокомментировал он.

Женька встала из-за стола, взяла тарелку соседа и отправилась к подоконнику насыпать ему гарнир.

- Да, мам! – бодро проговорил он в трубку. – Как долетела? Женю? Конечно, видел. Заходила.

Потом выслушал ответ и подмигнул Женьке:

- В смысле «получилось»? Что у нас должно было получиться? Мама, ты на что намекаешь?!

Женька тихонько прыснула.

- И кто-то еще на современную молодежь жаловался! – изобразил возмущение Стас. – Мол, мы все распутные и развратные. А в твои-то времена… Мама! Мне было дико стыдно. Устроили нам случку, как котам. А мы с Женей не такие. Мы люди серьезные, воспитанные, с тонкой душевной организацией. С порога в койку прыгать не приучены! Не надо нас по себе судить!

Женька тоже вспомнила излюбленные теть Маринины речи о молодежи и нравственности и, вернув на стол наполненную тарелку, закрыла рот ладошкой. Чтобы не ржать в голос.

- В смысле, твой сын – лопух?!! – уже натурально возмутился сосед. – Никто никого не упустил. Женя тут, со мной. То есть, на кухне, а я в коридор вышел поговорить. Конечно, не могу же я при ней обсуждать откровенные пошлости! Она и так в шоке была, еле успокоил. Да, мама, нам нужно время – подумать, пообщаться и так далее. Да, приглашу Женю в кино. И на мороженое. И в библиотеку. Что? Ладно, в библиотеку не буду.

Женька, закрыв лицо руками, тряслась от смеха.

- Ничего я не сочиняю! – фыркнул в трубку Стас. – Она вправду у меня. Ладно, Фома неверующая, сча пришлю доказательство!

Он сел рядом с Женькой, обнял ее и навел камеру.

«Фотоотчет для дезинформации террористов!» - прошептал на ухо, сделал фото и отправил контакту «мама».

- Получила? – ехидно уточнил Стас минуту спустя. – Отлично. Вот-вот, с теть Леной и обсуждайте, кто на кого похож будет. Нас пока не трогайте, пожалуйста. А то все испортите. Я тебя тоже целую!

Он нажал отбой и смахнул со лба невидимый пот:

- Вроде отбрехался. Но вряд ли мы их долго дурачить сможем – мамки въедливые до жути, им бы в другой организации работать. Когда твой Ромео вернется?

- Через год… - вздохнула Женька.

- Ого! Не, год не протянем, надо будет что-то другое придумывать.

- Хотя бы два месяца продержаться! – просительно посмотрела на него Женька. – Ромка сейчас в тайге, связи нет. А в конце сентября должен вернуться на базу, там интернет подключен. По видеосвязи их с мамой познакомлю. Он умеет очаровывать дам бальзаковского возраста.

- Два месяца, глядишь, и выстоим! – Стас заглянул в телефон, поморщился и потянулся за бутылкой. – Давай, боевая подруга, еще по одной и разбегаемся. Работы накидали вагон.

Женька допила вино, убрала со стола, составила посуду в посудомоечную машину.

«Стас – отличный союзник! - весело думала она. – Надо будет ему самосов нажарить, если так понравились. И с Викингом познакомить. Обязательно!»

Есть-есть в каждой женщине инстинкт свахи. Что поделать – встроенное программное обеспечение.

Глава 49. Месяц первый. Новые заботы и хлопоты

Через день после возвращения с курорта Женька вышла на работу.

На миг захотелось похулиганить - надеть в офис новое красное платье, но мысль эта была безжалостно изгнана восвояси.

«Отпуск закончился, а на работе нужно работать! – твердо решила Женька, облачаясь в светло-зеленый деловой костюм и убирая волосы в закрытую прическу. – Тем более, новая должность».

На совещании директор – Алексей Павлович - официально озвучил предложение и, получив согласие, зачитал приказ о назначении.

Женька произнесла дежурные слова – что-то о готовности к героическому труду и великим свершениям на благо родной фирмы. Она была абсолютно спокойной, воспринимая повышение, как приятную, но все же формальность. По факту отделом персонала она руководила уже два года и ничего нового для себя не ожидала.

И, как оказалось, зря.

- Я изучил показатели нашей деятельности, - произнес директор, глядя прямо на Женьку. – И считаю, что нужно срочно улучшить мотивацию работников. Евгения, вы слышали о грейдинге? Что можете сказать по этому поводу?

Женька вздрогнула. Да, она была в курсе. Этому вопросу было посвящено несколько разделов из прочитанной накануне книги по управлению персоналом.

«Надо же, как угадала! – удовлетворенно отметила она про себя. – То ли пятой точкой, то ли шестым чувством. Советники номер пять и номер шесть свое дело знают!»

- Слышала, конечно! – еле заметно улыбнулась Женька. – Это построение внутренней иерархии, позволяющей оценить ценность каждого сотрудника и его вклад в результаты работы компании. А значит, соответственно поощрить финансово. Система интересная, имеет позитивный опыт применения в разных странах и международных корпорациях. Но грейды нужно описать правильно, чтобы не было повода говорить о дискриминации – например, по возрасту или состоянию здоровья.

- Я не ошибся в вас, Евгения! – одобрительно покивал Палыч и обернулся к секретарше: - Надя, внесите в протокол: пункт первый – создать рабочую группу по грейдированию персонала, пункт второй – назначить Сусанину Евгению руководителем группы. В группу включить юристов, экономистов, бухгалтеров. Программистов тоже, обязательно – наших, или пригласить сторонних. Евгения прикинет объем работы и примет решение.

Женька действительно мысленно оценила грандиозность замысла и поняла, что ближайшее время ей придется пахать, как…

«Стас говорил, как папа Карло, - весело подумала она. – Интересно, какой женский вариант этой идиомы? Мама - бензопила? Впрочем, все к лучшему - некогда по Ромке тосковать будет».

Попробовать себя в роли руководителя не только отдела, но и крупного проекта, Женьке было интересно. Она быстро набросала приблизительный план действий и отправилась обсуждать с коллегами. Естественно, первым делом в бухгалтерию. Как же без подруг?

Галина, работающая в компании главным бухгалтером, недавно родила и официально находилась в отпуске по уходу за ребенком. А ее обязанности на это время исполняла Сонька. По факту, Линка из темы не выпадала, помогала Соне по удаленке и раз в неделю на пару часов появлялась в офисе.

Но в этот день она уехала с малышкой в поликлинику на очередной медосмотр и была недоступна. Женька сбегала в соседний гастроном за пирожными и решила начать с Соньки.

Но та почему-то все ее гениальные идеи слушала вполуха и отвечала невпопад. Зато периодически поднимала глаза к потолку и сладко вздыхала.

- Странная ты, подруга, какая-то! – пригляделась к ней Женька. – Витаешь в облаках, меня даже с назначением не поздравила – ни с одним, ни со вторым.

- Потому, что у меня для тебя тоже назначение есть! – наконец призналась Сонька. – Серьезное, не то, что эти всякие отделы и рабочие группы. Будешь у меня свидетельницей! Или подружкой невесты, как тебе больше нравится. Отказы не принимаются.

- Слава сделал тебе предложение!!! – искренне обрадовалась Женька. – Поздравляю!

Она подскочила к подруге, обняла ее и поцеловала в обе щеки:

- А когда свадьба? Дату уже выбрали?

- Я выбрала, - с довольным видом подтвердила Сонька. – Всегда мечтала выйти замуж на Покрова. В этот день Царица Небесная лично благословляет молодоженов, поэтому семьи получаются крепкие и счастливые.

- Покрова – это четырнадцатое октября? – Женька плюхнулась на стул, взглянула на листочек с собственными гениальными идеями и сложила из него бумажного голубка. Сегодня было точно не до грейдинга персонала: - Хоть скажи, что мне делать нужно? Ты же была свидетельницей у Линки в прошлом году, а я первый раз.

- Ничего не нужно! – улыбнулась Сонька, с наслаждением откусывая пирожное. – Украшать собой церемонию вместе с невестой! Организационными вопросами традиционно занимаются жених со свидетелем. Но на всякий случай твой телефон свидетелю дам.

Они еще немного расслабленно поболтали, доели пирожные, затем Женька подхватила «голубка» и отправилась к себе.

Настроение было легкое, розово-ванильное. В красках представлялась Сонькина свадьба, а потом, конечно же…

«Но с Ромкой хотелось бы расписаться и сразу же – в самолет и на море! – сладко мечталось ей. – А у Сони, получается, будет традиционное застолье. Интересно, на сколько человек? Впрочем, не мое дело. Слава со свидетелем обо всем позаботятся. Мне надо лишь придумать для себя подходящий наряд!»

Внезапно зазвонил телефон. Номер на экране был незнакомым.

- Евгения? – произнес в трубку неуверенный голос. – Это – Родион, друг Вячеслава. Вы помогаете Соне со свадьбой?

И, получив утвердительный ответ, обрадовался:

- Давайте встретимся и обсудим детали! Через полчаса сможете?

Женька виновато посмотрела на бумажного голубка и согласилась.

Родион оказался полноватым мужчиной лет тридцати пяти в очках и мятом костюме.

- Извините, Евгения… - развел он руками на первый же Женькин вопрос. – Я старый холостяк, в свадьбах ничего не понимаю. К тому же у меня чрезвычайно напряженный график, каждый день расписан по минутам. В организационном плане ничем помочь не могу.

- Поняла, - вздохнула Женька. – Значит, позвоню Славе.

- Слава завтра уезжает в командировку! – гордо сообщил Родион. – Вернется перед самой церемонией. Но вы не волнуйтесь, я не отказываюсь помогать! Финансовую часть беру на себя. То есть, буду оплачивать все счета, которые вы пришлете. А в остальном… Это же вы, барышни, всегда мечтаете о свадьбе? Вам и решать, что будет и как.

«Сонька не обманула насчет серьезной должности! - вздохнула про себя Женька. – Придется и здесь всем руководить. Хотела быть начальницей? Получи сразу и три раза! Ничего, прорвемся!»

Две недели прошли под знаком бесконечных переговоров и составления планов.

В рабочей группе юристы насмерть переругались с экономистами, с пеной у рта доказывая, какие именно профессии более важны для фирмы, и оттого при грейдинге заслуживают более высокого коэффициента.

Женька старалась спокойно выслушивать словесные баталии и выписывать на бумагу выловленные ей разумные аргументы. В конце концов, это надоело, и она разработала подробную анкету для сотрудников, ответы на которую дали нужную информацию.

Со свадьбой подруги дела обстояли примерно так же. Соня хотела, чтобы все было традиционно, но не как у всех; романтично, но без лишних соплей; солидно, но в рамках определенного бюджета.

Женька полностью запуталась в пожеланиях подруги и, плюнув на все, набрала на компьютере развернутый опросник по деталям предстоящего торжества и подсунула Соньке. Та пыхтела, обвиняла Женьку в бюрократизме, но все-таки заполнила.

- Ого! – хваталась за голову Женька, читая ее ответы. – И это ты называешь без гостей?!

- Само собой! – гордо отвечала Сонька. – Никого звать не будем. Только близкие родственники и друзья. Итого сорок человек.

- Из них восемь детей… - Женька перевернула страницу. – То есть ресторан должен быть с игровой зоной и няней. И отдельный детский стол.

- Да! – вспомнила Сонька. – У Кеши, племянника моего, аллергия на яичный белок. Ему нужно специальное меню.

- Принято! – Женька внесла в лист пометку. – Ой, ты еще и венчаться хочешь?!

- Само собой. И свечи чтобы нормальные были, которые не гаснут. А то это плохая примета!

Дальше дни помчались, как угорелые, забитые до отказа информацией, встречами, согласованиями.

По работе Женька набросала примерную иерархию грейдов и носилась по отделам, уточняя детали.

По Сонькиной свадьбе она без конца куда-то звонила, переписывалась в соцсетях, бегала на дегустацию караваев и к портнихе на примерки. Сонька твердо заявила, что платья у нее и свидетельницы должны быть исключительно новые, по ним сшитые. Готовые наряды, а тем более прокаты, отметались ей сходу:

- В чужом платье замуж выходить – чужую судьбу на себя принимать!

Женька в приметы не верила, но не хотела расстраивать подругу. Все-таки, свадьба бывает в жизни один раз. По крайней мере, такая.

На дворе стояла середина августа, и до выбранной Соней даты оставалось еще два месяца. Но неожиданно выяснилось, что желающих пожениться на Покрова - огромное множество.

Запись на венчание в ближайших храмах на этот день была занята полгода назад. То же касалось банкетных залов и фотографов.

- Днем раньше, днем позже – пожалуйста! – печально отвечали Женьке. – А четырнадцатого октября все забито.

Наконец, удалось найти церковь в отдаленном районе, где согласились венчать на Покрова. Но предупредили, что настоятель у них строгий, и готовиться к таинству придется серьезно.

Женька со вздохом согласилась. Выбора не было. Чудом через маминых знакомых удалось арендовать на этот день ресторан, удовлетворяющий всем условиям: хорошая кухня, уютно, приемлемо по цене, с детской комнатой и так далее.

Свадебных фотографов ей выдали огромный список. Она прозвонила по десяти первым номерам и везде получила отказ. И тогда перевернула лист и решила начать с конца. Тем более, фамилия и имя фотографа показались ей знакомыми. Услышав в трубке голос, Женька окончательно убедилась в своей догадке.

- Привет, Эрика! – весело поздоровалась она. – Это Женя Сусанина, помнишь, в Сочи вместе отдыхали?

- Конечно, помню! – обрадовалось Эрика. – У тебя очень фотогеничное лицо, не забудешь.

- Снимаешь свадьбы? Мне нужен фотограф на четырнадцатое октября.

- Замуж выходишь? – воодушевилась Эрика. – С твоей внешностью можно сделать шикарные фото!

- Пока лучшую подругу выдаю! – рассмеялась Женька. – Как, возьмешься за работу?

- Сама давно в поле не выхожу, у меня фотостудия. Сейчас гляну, кто из моих на твою дату свободен.

Эрика помолчала с минуту и удивленно проговорила:

- Слушай, чудеса какие-то! На соседние дни ни одного заказа, а на четырнадцатое октября все расписано. Какой-то день особый что ли?

- Покрова… - вздохнула Женька. – Что же мне делать? Все фотографы заняты. Хоть бери и сама на телефон снимай!

- Не, на телефон не надо! – испугалась Эрика. – Слушай, Жень предлагаю услугу за услугу: я вспомню молодость и сама сниму свадьбу твоей подруги. А ты взамен сделаешь у меня фотосессию.

- Договорились! Хоть две! Только скажи, что мне для этого нужно и сколько эта фотосессия стоит.

- Тебе ничего не будет стоить! – рассмеялась Эрика. – Хочу портфолио обновить, твое лицо подойдет идеально. Приезжай ко мне в студию, девочки сами тебя подготовят: прическа, макияж, наряд из моей коллекции выберешь: хочешь, средневековое платье с кринолином, хочешь – ультрасовременное что-нибудь.

- Поняла! – довольным голосом согласилась Женька. – Так и сделаю. Но платье у меня свое есть – мама подарила: красное, яркое, мне идет, но надеть особо некуда. На работе дресс-код, на свадьбу подруги тоже неправильно – будет наряд невесты забивать.

- Хорошо! Жду завтра вместе с чудо-платьем! – подтвердила Эрика.

Домой Женька уже который день подряд притащилась без задних ног. Странное ощущение: вроде в основном сидела, тяжелой работы не выполняла, а тело ноет, как после окучивания картошки на бабушкином огороде.

Она рассеянно поужинала, перебросилась с родителями парой ничего не значащих фраз. Мама начала было спрашивать про Стаса, но взглянула на дочкин измученный вид и отстала.

Женька расстелила постель, вытащила из шкафа Ромкину красную толстовку и улеглась с ней спать, будто в детстве с мягкой игрушкой.

Толстовка еще хранила Ромкин запах. И это было так сладко. И одновременно грустно.

- Тебе тоже тяжело, - бормотала Женька, зарываясь губами в одежку. – Новая должность, незнакомый коллектив. И связи с большим миром нет. Но ничего, мы справимся! Выстоим, несмотря ни на что.

Глава 50. Месяц первый. Фотосессия и бытовые дела

Следующий день был выходным.

Женька позволила себе подольше поваляться в постели, потом, зевая, протянула руку и взяла со стола телефон.

У нее уже установился своеобразный утренний ритуал – начинать день с Ромкиной странички в соцсети. Он там уже больше двух недель не появлялся по понятным причинам, но это было не важно.

На аватарке стояло Ромкино таежное фото с прошлой экспедиции – он не успел выложить снимки с курорта. Лишь убрал «свадебные» снимки с Викой и отменил статус «женат на Илларионовой Виктории». Сейчас на его страничке никакого статуса не было.

Женька привычно полюбовалась Ромкиным мужественным и решительным выражением лица, заглянула в медовые глаза – и пусть всего лишь фото, воображение само дорисует, что надо! Затем перевела взгляд на губы и невольно облизала свои.

Ромкина страничка была столько раз просмотрена, что Женька помнила ее до мельчайших подробностей: фон, шрифт, фотоальбомы, подписка на группы, количество друзей.

Наконец, она закрыла соцсети и начала собираться на фотосессию.

Вначале планировала поехать на машине, но родители опять захотели на дачу: а на рейсовом автобусе отцу еще рано ездить, да и котов с каникул забрать нужно.

Маршрутка до студии Эрики домчала быстро, и даже ни разу не попала в пробку: поток дачников уже иссяк, а безземельный народ не торопился выползать из дома.

Август перевалил на вторую половину: изнуряющая жара спала, заменившись мягким теплом. Москва вовсю готовилась к началу учебного года: мелькали бигборды, рекламирующие школьную форму, элитные гимназии объявляли набор в первый класс.

Эрика встретила без церемоний, словно близкую подругу. Девушки несколько минут увлеченно поболтали, с ностальгией вспоминая Сочи.

- Думала, ты за Ромку выходишь! – подмигнула Эрика. – Я Аленке сразу говорила, что вы пара, а она возмущалась – мол, друзья и все тут.

- Вначале и вправду просто дружили, - смутилась Женька. – А сейчас – да, все серьезно.

- Чувства сразу были, с обеих сторон! У меня профессиональный взгляд, не проведешь. Иногда по двадцать дублей приходится делать, чтобы на семейном фото хоть тень поймать того, что у вас на лицах светилось.

- Как Алена? – исключительно из вежливости поинтересовалась Женька. – Общаетесь?

- Общаемся, - холодно подтвердила Эрика. – Свадьба у них с Максом через две недели.

- Понятно! – рассмеялась Женька. – Небось, напрягла тебя торжество снимать?

- Нет. У нее фотограф из Италии, повар – француз, а меня, если бы не Ленька, вообще не пригласила бы. Алена у нас теперь великосветская дама Элен, я ей неровня.

Женька поморщилась и перевела разговор на более приятную тему:

- А вы с Ленькой..?

- Само собой! – оттаяла Эрика. – Все хорошо у нас. Давай, показывай свое чудо-платье!

Женька радостно побежала переодеваться.

Эрика обошла ее со всех сторон, прищурилась, пожевала губами.

- Действительно роскошный образ! – наконец, вынесла она вердикт. – Но я планировала салонные съемки, а это платье требует воздух, драйв, городские пейзажи.

- Не получится? – расстроилась Женька.

- Еще и как получится! – подмигнула Эрика. – Сейчас девочки наведут тебе красоту и помчимся. Мне как раз в пару мест заскочить нужно.

Парикмахер и визажист колдовали над Женькой почти час, но когда она посмотрела на себя в зеркало – ничего сверхординарного не увидела: распущенные, словно слегка влажноватые волосы, почти незаметный макияж.

- Будто только из душа вышла! – смущенно призналась она Эрике. – Красиво, конечно, но я думала, будет что-то…

Женька провела рукой над головой, изображая замысловатые линии прически.

- Так и задумывалось! – улыбнулась Эрика. – «Только из душа» - сложный образ, нужно передать свежесть, легкость, радость и расслабленность. Что, красивая, поехали кататься?

Женька кивнула.

Но когда с парковки возле студии вырулил черный «Феррари», она натурально обалдела.

- Твой? – растерянно пробормотала Женька на приглашающий жест Эрики.

- Нет, конечно! – рассмеялась та. – Ленька дал покататься. Как по заказу! Он сегодня выходной, собрался весь день дрыхнуть. Машина неновая, но вид имеет. Сча такую фотосессию отгрохаем, закачаешься!

Женька с предвкушением увлекательного приключения прыгнула на переднее сиденье.

И не ошиблась.

Девушки катались на «Феррари» по городу, хохотали, откровенничали про любимых мужчин и делали фото. Много-много городских снимков: на фоне исторических зданий и новеньких высоток, возле метро и в парке, на автомобильном мосту и…

- А теперь центральное фото! – Эрика остановила машину в живописном переулке, хранящем дух старой Москвы: вековые клены, узкие балкончики, ползучий плющ на каменном заборе и лохматый куст шиповника у ворот: – Прыгай на капот!

Женька со смехом залезла на машину.

- Ножку слегка согни в колене! – командовала Эрика. – Волосы назад. Декольте поправь. Жень, что за лицо – не на совещании! Ну-ка быстро про Рому подумала!

Женька вспомнила Ромку, море, отчего-то пансионатскую столовку с котлетами и улыбнулась.

- Я тоже проголодалась, – вздохнула Эрика. – Закончим съемки, заедем в кафе. Но вначале правильно про Рому подумай! Маленькая что ли?

И Женька подумала. В лицо ударил колючий морской ветер, обдавая острыми брызгами. Ромка сидел на веслах – такой мужественный и такой желанный. И губы его были сладкими… и солеными. Сладкое с соленым – любимый взрыв мозга!

Голова сама собой откинулась назад, ресницы опустились, губы приоткрылись, словно для поцелуя…

- Снято! – выдохнула Эрика. – Шикарное фото, у тебя такие красивые эмоции, Жень…

- Ромка тоже это говорит! – Женька со смехом соскочила на землю. – Выложу себя такую в соцсети, пусть обалдеет! Когда до цивилизации доберется, конечно. А сейчас погнали поедим, а то я практически готова к фотосессии «будни дикарей – каннибалов».

Эрика рассмеялась, но мотнула головой:

- Еще немного потерпи, голодающая наша! По быстренькому в роддом заскочим, а потом сразу кушать. Там неподалеку как раз есть милый ресторанчик.

- В роддом? – удивилась Женька, забираясь на сидение.

- Да! – Эрика включила зажигание и начала осторожно, задом, выезжать из переулка: - Заказы готовые отдать, с администратором, что торжественной выпиской заведует, переговорить, обновить визитки. Не бойся, это пара минут!

Роддом утопал в зелени. Глаз радовали клумбы с надменными гладиолусами и нежными астрами, ярко-желтый золотарник заставлял жмуриться, будто от ярких лучей южного солнышка и будил воспоминания о...

Напротив центрального входа располагалась беседка, увитая плющом и еще каким-то плетущимся растением с бело-розовыми цветами, похожими на колокольчики.

Рядом была живописная группа парковых скульптур: внушительных размеров аист, горделиво расправляющий крылья, белая медведица с медвежонком, курочка в сарафане и платочке с целым выводком цыплят.

- Отличные декорации! – Эрика сунула подмышку готовые фотоальбомы и воодушевленно ухватила за руку разомлевшую Женьку. – Давай тебя тут заснимем!

- На фоне роддома?! – звонко рассмеялась Женька. – В обнимку с аистом? Даже не знаю, как Ромка на это отреагирует!

- Не… - натурально испугалась Эрика. – Никаких роддомов! Мужики народ впечатлительный, а от такого и «кондратий» обнять может. Я беседку имела в виду! Ну-ка, стань рядом…

Женька, продолжая смеяться, подбежала к беседке, наклонила голову, прижимаясь щекой к увешенной колокольчиками лиане.

Цветы пахли умиротворяюще - нежно, сладко, возвышенно. На круглый, ярко – зеленый листочек опустилась бабочка-капустница. Женька вздохнула и вновь погрузилась в мечтательное созерцание.

Эрика, стоя спиной к роддому, поймала ее в объектив камеры:

- Великолепно! Нежная барышня на романтическом свидании. Не хватает только…

Внезапно из-за угла роддома появился молодой мужчина, лет двадцати восьми – тридцати. У него были мятые брюки, рубашка, застегнутая не на те пуговицы, и совершенно безумный вид. В руках незнакомец держал букет белых роз, оформленный в виде сердечка.

- То, что нужно! – обрадовалась Эрика и подскочила к мужчине: - Здравствуйте! Вижу, вас можно поздравить?

- Да… - выдохнул тот, с трудом фокусируя на ней взгляд. – Мальчик, четыре двести.

- Ах, какой богатырь! – восхитилась Эрика. – Весь в папу. Не желаете красивую фотосессию семьи в новом составе?

Она вытащила из подмышки альбом и раскрыла перед ним:

- Вот так, например?

Затем перевернула страницу:

- Или так?

- Хочу! – кивнул новоиспеченный папаша.

- Отлично! – Эрика жестом фокусника вытащила из кармана визитку и вручила ему. – А если разрешите девушке сфотографироваться с вашим букетом, я сделаю скидку в двадцать процентов!

Мужчина опять кивнул и протянул ей сердце из роз.

Девушки сделали несколько фото с букетом. Затем Эрика оперативно разобралась с рабочими вопросами, и подруги с чистой совестью отправились в ресторан.

Домой Женька вернулась около семи часов. Вроде и вечер – но лето, на улице светло и шумно. Родители должны были вот-вот приехать с дачи.

Женьку охватило деятельное настроение, руки чесались приготовить что-нибудь вкусненькое! Она открыла холодильник – в наличии имелось несколько абрикосов, тарелка тушеной капусты, пучок зеленого лука, куриные яйца…

«Пирожки сделаю! - пришла идея. - С разными начинками».

Вспомнился сосед – союзник по контртеррористической операции, и Женька загадочно улыбнулась:

«Не просто пирожки – индийские самосы! Все знают, что Стас их любит. Два в одном: и родителей накормлю, и легенду поддержу».

Она вытащила из морозилки куриный фарш и отправила в микроволновку на режим «размораживание»:

«Конечно, если строго – пирожки с курицей уже не самосы. Ведическая кухня не использует мяса. Но узнай мама, что дочь кормит «жениха» исключительно абрикосами и капустой – будет полчаса лекцию читать!»

Женька просеяла муку, вымесила тесто и оставила «отдыхать» под пищевой пленкой. Тем временем пожарила фарш, отварила яйца, порезала лук.

Эрика прислала профессионально обработанные снимки. Они были такие классные, что Женька натурально запрыгала от восторга:

«Ромка обалдеет!»

Она представила, какие у него будут глазищи, и на душе стало хорошо – хорошо, тепло, радостно, замечательно просто!

Через час с небольшим Женька, держа в руках широкую тарелку с пирожками, звонила в соседскую дверь. Открыла тетя Марина.

- Женечка, доченька! – умиленно вздохнула она. – Какая ты умница, хозяюшка! Как нам со Стасиком повезло с тобой!

Женька густо покраснела – обманывать хорошего человека было стыдно. Но при этом совсем не хотелось, чтобы какие-то бабки жгли ее волосы!

- А где он сам? – она застенчиво взмахнула ресницами.

- Пошел на тренажерную спортплощадку. Сидит день и ночь за этим компьютером проклятым, надо ж и размяться иногда, кровь разогнать, чтобы не застаивалась. Опять же свежий воздух. Понимаешь?

Женька старательно покивала.

«Знаю-знаю эту тренажерную площадку, - весело подумала она. – На втором этаже располагается. Воздух там не то, чтобы совсем свежий, скорее, в соку. И звать его Ирка. Видела, как утром ее муж на сутки шел. Но насчет размяться и кровь разогнать – в точку!»

- Сейчас наберу его! – тетя Марина вытащила из кармана халата телефон. – Пусть тебя чаем напоит, у меня конфеты…

- Не стоит! – торопливо перебила Женька. – Вдруг у него как раз интенсивная тренировка? Я подожду.

Впрочем, не прошло и пяти минут – Женька даже не успела выпить заботливо налитый соседкой чай - как «спортсмен» объявился собственной персоной.

Стас был в черной майке-борцовке и трикотажных шортах и вид имел уставший и помятый – будто и впрямь старательно впахивал на тренажерах. Женька понимающе улыбнулась и вдруг подскочила к нему, обхватила за шею, прижалась щекой к щеке:

- Стасик, привет! Я так рада тебя видеть!

Сосед от неожиданности на миг опешил, но быстро вошел в роль и собственнически обнял Женьку. Даже бесстыдно прошелся руками по спине:

- Взаимно, Жендо… Женечка! Я скучал!

Тетя Марина сложила руки на груди и умильно наблюдала за этой картиной:

- Дети! Я так рада за вас…

И вдруг, демонстративно бросив взгляд на часы, резко впрыгнула в уличные шлепки на высокой платформе:

- Ой, совсем забыла! Мне надо к портнихе на примерку! Оля, из соседнего дома, муж у нее моряк. Помнишь, Стасик, я тебе про нее рассказывала? Хочу пару платьев пошить, и костюм, и… Вы кушайте-кушайте, общайтесь. Меня часа два точно не будет. Может, и больше.

Тетя Марина схватила с полки сумочку и, как и была в халате, выскочила на лестницу.

- Все, пусти! – рассмеялась Женька и стукнула Стаса по спине кулаком. – И руки убрал живо! Мы так не договаривались.

- Ты первая начала! – усмехнулся сосед, но действительно выпустил ее.

- Я спасаю нашу легенду! – обиделась Женька. – У тебя вся шея в помаде, а если бы мама твоя увидела?

Стас подошел к зеркальному кухонному шкафчику и, покрутив головой, внимательно рассмотрел себя со всех сторон. Потом поморщился и провел ладонью по шее, стирая яркий темно-вишневый след:

- Ирка-стерва! Думает, отомстила на прощанье.

- А ты с ней все? – удивилась Женька и, плюхнувшись за стол, отхлебнула чая.

- Да. Сегодня был секс на память, - Стас ухватил с тарелки Женькин пирожок, откусил и блаженно прикрыл глаза: - Вкуснота! Ирка совсем обнаглела: она ж ко мне сама привязалась, рассказывала, как ей плохо, у мужа, мол, проблемы в этом плане, но она жалеет его, бросить не может. А оно ж организм требует…

Он уселся за стол, прожевал пирожок и потянулся за вторым:

- Жендосик, сделай чая, пожалуйста!

Женька опять вспомнила Ромку, который… Но послушно поднялась, достала с сушки чашку, включила чайник, налила заварки.

- Сахара две ложки! – подсказал Стас. – Но без горки.

Женька засопела, но все-таки вытащила из ящика чистую чайную ложечку и положила в чашку сахар. Залила заварку кипятком и поставила чашку перед Стасом.

- А сахар помешать? – натурально обиделся тот. – Привыкай. Ты же замуж за своего Ромео собираешься или как?

Женька засопела громче и собралась огрызнуться, несмотря на всю стратегическую важность союза со Стасом, но не успела.

- Скажи, сколько лет той итальяночке? – подмигнул он ей. – Помнишь, фото показывала?

- Викин… Виктории? – удивилась Женька.

Однако про себя радостно «потерла ладошки»:

«Надо же – как понравилась! Запомнил. Может, действительно устроить им встречу? Но без Ромки никак – я с Викой еще и сама незнакома».

- Двадцать четыре! – вслух произнесла она.

- Отлично! Женщина должна быть младше мужчины. Оно и в плане физиологии приятнее, и по уму тоже. Достали взрослые тетки, все за меня решать норовят! Ладно, еще мать – ей простительно, тем более одна меня растила, без отца. А чтобы другие…

Стас забрал у нее чашку с помешанным сахаром:

- Ирка вон вообще охамела – заявила, что раз у нас практически семья, то я ей должен половину зарплаты на расходы отдавать. Прикинь? А то, что она замужем – ничего? И вечно по мозгам ездит: то стрижка моя не нравится, то музыку не ту слушаю. Достала. Хочу молодую, послушную, чтобы в рот заглядывала, каждое слово ловила. Мужик в паре главный, наше дело принимать решения, ваше подчиняться. Когда познакомишь?

Женька настолько обалдела от услышанного, что даже сразу не нашлась, что ответить.

- Я… это… - мысли никак не желали формулироваться в слова.

Положение спас звонок. Телефона. В кармане у Стаса.

- Привет, Маш! – весело отозвался он, включая видеосвязь.

Удивительно, но на экране возникло изображение не девушки, а жгучего брюнета лет тридцати.

- Здоров, модуль когда закончишь? Дедлайн-то уже послезавтра! – начал было тот, но вдруг заметил Женьку и широко улыбнулся. – Прошу прощения, синьорина, что мешаю душевному общению! Эх, и почему красивые девушки вечно любят не меня?

- Жень, познакомься! – Стас поднес к ней ближе камеру телефона. – Это Марио, работаем вместе. Для друзей – Маша.

- Итальянец? – приветливо помахала ему Женька.

- Наполовину! – весело отозвался он. – Отец итальянец, мать – русская, живу на две страны, работаю в третьей. Космополит, интеллектуал, эстет, по темпераменту – знойный южанин. Великолепная Джения, что вы нашли в этом зануде?

Он картинно указал глазами на Стаса.

- Женя – моя соседка! – снисходительно пояснил тот. – Подруга детства. Но тебе, Маруся, ничего не светит – у нее парень есть.

- А, может, тот парень идет лесом? – воодушевился Марио.

- Уже пошел, - рассмеялся Стас. – Причем, в прямом смысле – на год в экспедицию по тайге укатил. Но Женька у нас земное воплощение Пудицинии.

* Пудициния - в Древнем Риме богиня целомудрия и женской супружеской верности*

Он встал и подошел с телефоном к окну:

- Корпоративку смотрел? Варианты утром еще выслал.

Далее последовало пространное обсуждение, изобилующее профессиональными терминами и сленговыми словечками.

Женька воспользовалась поводом и быстренько сбежала к себе.

«Стас разошелся не на шутку! – весело думала она, отпирая дверь квартиры. – Подавай ему молодую, послушную, чтобы в рот заглядывала. Наверное, не стоит знакомить Ромкину сестру с этаким домостроевцем. Хотя если Викинг действительно викинг – это его не спасет».

Глава 51. Месяц второй. В ожидании

Сентябрь пришел долгожданной прохладой, первыми рыжеватыми подпалинами в еще зеленой листве.

Утром по дороге на работу везде встречались стайки школьников: девочки с аккуратными косичками в клетчатых юбочках-клеш, ушастые стриженые мальчишки в еще новеньких форменных костюмах - не обляпанных краской, не залитых клеем, не протертых на известных местах катанием на портфелях.

Скоро должен был позвонить Ромка – в конце этого месяца или начале следующего, и ожидание долгожданной встречи – пусть пока и по видеосвязи – настраивало на нежный и лирический лад. Или это осень виновата?

Женька закончила разработку концепции по грейдированию, провела презентацию, где заслужила похвалу шефа и довольные улыбки коллег – новая система оплаты труда сулила истинным профессионалам и трудоголикам серьезную прибавку к зарплате.

Теперь требовалось внедрить новые правила расчета в бухгалтерскую программу. Фирма по обслуживанию учетных систем неожиданно прислала не привычных программистов, с которыми на предприятии давно были знакомы и сработались, а двоих новичков. Причем совсем молоденьких парнишек: длинноволосых, с серьгой в ухе, одетых в одинаковые черные пайты с портретами известных рэперов на спине.

«Двое из ларца, одинаковы с лица! – весело подумала Женька, незаметно разглядывая разработчиков. – Наверное, у них в конторе отбор сотрудников, как на шоу двойников – прошлые программисты тоже между собой похожи были. Кое-кто их даже перепутать умудрился».

Парни рьяно взялись за работу и буквально через три дня сообщили, что все готово – можно начислять зарплату.

Сонька попыталась было вспомнить умные слова, вроде «тестирования» и «отладки», но программисты горячо заверили, что сами уже двадцать раз все проверили, и беспокоиться совершенно не о чем.

Женька сидела в собственном кабинете, отключив кондиционер и распахнув настежь окно, чтобы полной грудью вдохнуть то самое, воспетое поэтами «дыхание осени».

На экране компьютера светилась новенькая расчетка, несколько минут назад присланная из бухгалтерии по корпоративной почте. Цифры в расчетке были симпатичные, а главное – в точности совпадали с ожидаемой, рассчитанной вручную зарплатой.

Женька удовлетворенно вздохнула и полезла в соцсети. Конечно же, сразу на Ромкину страничку – захотелось пусть и пока и мысленно, но похвастаться ему собственными достижениями.

На страничке что-то было не так. Нет, не поменялся ни дизайн, ни аватарка, ни количество друзей, ни…

Внезапный вызов по корпоративной связи заставил вздрогнуть. Звонила Соня.

- Жень! – взволнованно начала она. – Я тут зарплату начислила…

- Видела! – перебила Женька, все еще всматриваясь в Ромкину страницу. Как в детстве – найдите десять отличий: - Расчетку получила, спасибо! Сумму проверила – все правильно.

- А у меня в расчетке на десять копеек больше, чем в ведомости, - угрюмо призналась подруга.

- Ой, десять копеек - ерунда! – отмахнулась Женька. – Округления, наверное.

- Не ерунда. Ведомость правильная, я проверила – вручную пересчитала каждого. Но в ведомости и расчетках должны быть одинаковые цифры. Если отличаются, значит, где-то ошибка в программе.

Подруга тяжело вздохнула и добавила просительно:

- У меня на сердце неспокойно. Еще и сон нехороший приснился, и поутру бабу Тамару с пустыми ведрами встретила. Жень, приди ко мне, пожалуйста, помоги расчетки проверить! Оно ж если в одной неправильно, то и других может быть. Кипеш раньше времени поднимать неохота, но я уже расчетки людям разослала.

- Хорошо! – Женька решительно захлопнула соцсети. – Сейчас буду.

И, установив блокировку экрана, подхватила сумочку и помчалась в бухгалтерию.

- За Линкин компьютер садись! – не отрывая глаз от экрана, пробормотала Сонька. – Там уже все включено: и ведомость, и расчетные листы. Я сверяю сотрудников на «А», «Б» и «В», а ты начинай с фамилий на «Г».

Женька кивнула, плюхнулась в офисное кресло Галины. Но только-только приступила к сверке, как в дверь просунулась курчавая голова Вадима – начальника отдела продаж.

- Сонь, тут это… - застенчиво начал он.

Но его перебил вызов по корпоративной связи. Звонил пост охраны.

- Да, Вовчик! – недовольно отозвалась Соня, машинально включая на громкую. – Ты что-то хотел?

- Сонечка! – весело произнес охранник. – Скажи, десять цифр – это что?

- Не знаю, - буркнула Сонька, напряженно вглядываясь в компьютер. – Номер телефона – семь цифр, если без кода. СНИЛС – одиннадцать. Банковский счет двадцатизначный.

- Я не про то! – еще больше развеселился Вовчик. – Вот смотри: три цифры – это сотни, четыре – тысячи. А десять?

- Десять – миллиарды! – вмешалась Женька, ухватив суть вопроса. – Миллиард – единица и девять нулей, то есть десятизначное число.

- Ой, класс!! – восторженно выдохнул охранник. – Значит, у меня в этом месяце зарплата – семь миллиардов. Даже не знаю – яхту купить или сразу самолет?

- Везет же некоторым… - печально вздохнул Вадик у двери. – А я в этом месяце, если верить расчетке, вообще ничего не получу. И даже наоборот – останусь должен фирме девяносто две тысячи. Потому, как отработал минус двадцать два дня.

- Бухгалтерская шоу-программа «Кто хочет стать миллиардером?» - послышался из коридора знакомый звонкий голос. – Поймай удачу за хвост!

Вадик посторонился, пропуская в кабинет подругу Лину, по совместительству главного бухгалтера.

- Нет уж, спасибо! – угрюмо прокомментировал он. – Кому от удачи хвост, а кому то, что под хвостом. Я в вашу бух-рулетку девяносто две тысячи проиграл.

На Галине были светлые брюки и нежно-розовая блузка на выпуск, мягко подчеркивая пышную грудь кормящей мамочки.

- Привет, всем! – поздоровалась она. – Шоу-программистам звонили?

- Набирала! – прошипела в ответ Сонька. – Эти – сладкая парочка – не отвечают. Достучалась до администратора, она так мило удивилась: «Что вы хотите, у нас рабочий день до пяти часов! Завтра звоните».

- Понятно! – Галина поставила сумочку в нишу стола. – Когда мой Вася в этой конторе работал, отношение другое было. Если нужно было – допоздна работали. И даже ночью…

Она почему-то посмотрела на окно, и в глазах на миг скользнуло что-то мечтательное:

- Сегодня по прогнозу дождь обещают…

Женька поднялась с кресла, уступая Галине место у компьютера, и пересела на стул рядом:

- Придется действительно оставить все до утра. В принципе, по графику выплата завтра.

Корпоративная связь снова ожила. Сонька привычно ткнула на громкую.

- Склад беспокоит! – послышался хрипловатый бас. – Роман Бессчастный.

Женька вспомнила, как Ромка потешался над списком Романов в ее телефоне, и не сдержала улыбки.

- Сонь! – продолжил заведующий складом. – Тут расчетки пришли, странные какие-то. Народ недоволен, возмущается, собираются всей толпой к директору идти.

- Рома! – вмешалась Галина. – Не волнуйтесь, это программный сбой! Успокой людей, пожалуйста, мы сейчас разберемся и все исправим.

А потом обернулась к Женьке:

- До завтра не терпит, народ бунт устроит. Но у меня есть козырь в рукаве.

Она вытащила из сумочки телефон и нажала цифру «один».

В трубке раздался веселый голос ее мужа Василия. Женька сидела близко, поэтому ей было слышен весь разговор.

- Во время моего дежурства происшествий не случилось! – бодро отчитался Линкин муж. – Василиса попила молока из бутылочки и спит. Памперс поменял.

- Молодцы, Васьки! – рассмеялась Галина. – Но я по делу звоню. Скажи, ты админовский пароль к нашей базе помнишь?

- Помню, если не поменялся. А что стряслось?

Галина вкратце пересказала про Вовчиковы миллиарды и Вадиковую зарплату со знаком «минус».

- Красавцы! Это надо уметь! – язвительно прокомментировал ее муж. – Люди годами создают репутацию фирме, а потом приходят идиоты, и все летит коту под хвост. Не поленись, завтра же напиши претензию и отошли напрямую директору. Он мужиксерьезный, разберется.

- Напишу! – устало пообещала Галина. – Но до завтра ждать не могу: склочные тетки со склада поднимают народное восстание, нам только массовых беспорядков на фирме не хватало!

Она инстинктивно поправила блузку на груди и добавила нежно:

- Вась, ты же у меня самый умный! Может, посмотришь?

- Уже смотрю! – весело признался он в трубке. – Через твою удаленку зашел. Да, расчетка кривая, как и руки ее создателей.

- Вась… - еще более нежно проворковала Галина.

- Да понял я тебя, Линка-малинка! – рассмеялся ее муж. - Причем, сразу. Но что ты предлагаешь? Под твоей учеткой лезть в глобальный модуль нельзя. Во-первых, начнутся вопросы, кто сдал пароль админа, а я, между прочим, подписывал соглашение о неразглашении и прочую лабуду. Во-вторых, ты же и виновата останешься. А моя учетка давно заблокирована, я же, считай, год там не работаю…

- А Виталькина? Ты же помнишь его коды доступа?

- Помню. Но Виталька в отпуске в жарких странах, у него интернета нет.

- И кто об этом знает? - хитро улыбнулась Галина. – Не было-не было, а потом раз – и появился.

- Интриганка! – опять рассмеялся Василий. – Хорошо, гляну вашу расчетку. И Витальке позвоню, чтобы в курсе легенды был. Главное, чтобы Василиса раньше времени не проснулась.

Женька отвернулась, делая вид, что разглядывает календарь на стене. На самом деле она улыбалась разговору Линки с мужем – наблюдать за их общением было приятно. Но неловкость от подслушивания, пусть и невольного, тоже присутствовала.

«А времени до Сонькиной свадьбы совсем мало осталось! - взволнованно подумала она, разглядывая панораму Геленджика на календаре: – Надо съездить в церковь, окончательно решить вопросы по поводу венчания: свечи, которые не гаснут, вино, полотенце… И со строгим настоятелем побеседовать – какие у него требования?»

Буквально через полчаса телефон Галины зазвонил.

- Проверяй работу! – гордо сообщил голос Василия в трубке. – Эти умники расчетку внешней формой сделали. А с ведомостью не связали. Чем думали – непонятно.

- Проверю, конечно! Исключительно для порядка, – обрадовалась Галина. – Но в тебе не сомневаюсь, сам знаешь.

Потом сделала паузу, оглянулась на Соньку и Женьку и продолжила:

- Вась, а можно я после работы еще на пару часиков задержусь? С девчонками в кафешку завернем, посидим, поболтаем. Сто лет не общались по нормальному!

- Вот оно как! - многозначительно протянул ее муж. – Папа в отгуле - мама в загуле.

В трубке послышался звук открываемой дверцы холодильника:

- Дочке молоко есть, мне котлеты… Ладно, гулена, отрывайся, общайся. Мы сейчас покушаем и опять дрыхнуть будем. Только смотри не сорвись: чтобы никаких кофеев, сдобы, клубники, а то у Васьки опять колики будут.

- Обещаю держать себя в руках! – весело пообещала Галина и перезапустила бухгалтерскую программу.

__________________________

Спасибо всем, кто читает!! Текст теперь одинаковый на всех площадках. Можно читать где кому удобно))))

Глава 52. Месяц второй. Разговоры и сюрпризы

Подруги быстро, в шесть рук, проверили расчетки.

Просматривали выборочно, больше для порядка – в муже Лины никто не сомневался. Ошибок не обнаружилось.

Галина сформировала расчетки заново и, добавив сообщение с извинением по поводу программного сбоя, повторно разослала сотрудникам.

Женька направилась к себе в кабинет - собираться на заседание женсовета. Но вместо того, чтобы расчесаться и подправить макияж, первым делом подошла к компьютеру и открыла Ромкину страничку.

- Вроде все по-старому, - бормотала она про себя, вглядываясь в символы на экране. – Толи у меня в голове глюк, толи…

Внезапно взгляд уткнулся в малозаметную строчку:

«Заходил девятого сентября в одиннадцать сорок три».

- Ромка был сети!!! – поняла Женька. – Сегодня! И не позвонил?!

Рука сама потянулась к телефону, пальцы дрожали, выбирая из списка «Романа Курортного».

«Надо бы его переименовать! - пронеслось в голове. – Как-нибудь нежно и… Подумаю над этим позже».

- Абонент временно недоступен! – безэмоционально сообщил женский голос в телефоне.

Женька посмотрела на улыбающегося Ромку на аватарке и вздохнула:

- Наверное, был в районе, где очень плохая связь. Случается такое – поймал одну полосочку на несколько секунд, и опять все исчезло. Потому и не набрал – не успел просто. Жаль.

Следом за разочарованием пришла и другая мысль – радостная:

«Но получается, что Ромка уже ближе к цивилизации! Возможно, совсем скоро доберется туда, где можно будет спокойно пообщаться».

На этой оптимистичной ноте Женька выключила компьютер, достала из сумочки расческу – ту самую, можжевеловую из Сочи – и косметичку, и чуть ли не вприпрыжку побежала к зеркалу.

Небо за окном к вечеру недовольно нахмурилось, похоже, метеорологи насчет дождя не врали. Зато Женькино отражение в зеркале светилось ожиданием чуда, и это, несомненно, было ей к лицу!

Она мазнула по губам блеском, расчесалась, но собирать волосы в пучок не стала – позволила золотистым прядкам свободно рассыпаться по плечам. Потом сняла пиджак и повесила в шкаф.

Покрутилась в разные стороны: офисное темно-зеленое платье без пиджака и с распущенными волосами выглядело по иному - подчеркивало фигуру и придавало глазам таинственный зеленоватый оттенок. Как у роковых красоток из фэнтезийных романов!

Женька послала зеркалу воздушный поцелуй и, подхватив сумочку, помчалась по коридору к лифту.

- Евгения, вы сегодня великолепно выглядите! – послышался ей вдогонку хрипловатый бас.

- Спасибо! – Женька обернулась и с улыбкой помахала начальнику склада.

В лифте ехала с финдиректором и его заместителем, и оба всю дорогу бросали на нее восторженные взгляды. Даже заставили слегка покраснеть.

- Жень, ты куда такая красивая? – выглянул из будки Вовчик-охранник. – На свиданку, небось?

- Да! – звонко рассмеялась она в ответ. – С Линкой и Сонькой!

Подруги ждали на улице. Решили пойти в недавно открывшийся ресторанчик на соседней улице – близко и ехать никуда не нужно. Плюс курьер, принесший в офис рекламные флаеры заведения, обещал отличную кухню и авторские десерты, в том числе из сыра.

При упоминании десертов Сонька сразу сделала боевую стойку, Линка же повелась на слово «сыр». Женьке было все равно: она хотела кофе, чего-нибудь сладкого и поболтать.

На улице как-то резко стемнело: небо окончательно затянуло тучами, серые тени упали на панельные здания, делая их темными и угрюмыми. Вечер недвусмысленно намекал на дождь и слякоть, просил мягкий плед, шерстяные носки, сериал по телевизору и…

Подругам все было нипочем! Три пары каблучков бойко цокали по тротуарной плитке, девушки держались за руки, взахлеб обсуждали совершенные пустяки и хохотали: звонко, искренне, от души – будто вернулись в студенческие годы.

Конечно, на них обращали внимание: женщины порой недовольно хмурились – мол, заняли весь тротуар, но чаще по-доброму улыбались. А мужчины, словно в юности, подходили знакомиться. И в основном почему-то с Женькой! Сонька даже в шутку надулась из-за такой несправедливости, а Галина окинула цветущую подругу внимательным взглядом и легонько толкнула в бок:

- Жень, ты нам ничего не хочешь рассказать? Про отдых в Сочи?

Женька невольно зарделась. Она действительно еще не говорила подругам про Ромку – сама не понимала почему. То ли не хотелось откровенничать в офисе – среди беготни и суеты, то ли казалось нечестным делиться с одной Сонькой, Линка же вечно вся в заботах о малышке, то ли… А, может, Ромка – это волшебный сон, а сны нельзя рассказывать, а то не сбудутся?

Женька в приметы не верила. Поэтому лишь таинственно улыбнулась и тряхнула золотистой гривой:

- Рассказывала уже. Море, пляж, экскурсии, кормили хорошо.

- Про последнее, пожалуйста, поподробнее! – весело настояла Галина. – Кто кормил, чем и как. Вижу, питание тебе явно на пользу пошло! Как говаривала моя бабушка: мужики, как волки, охотятся стаей - если никого нет, то никому и не нужна, а стоит кому-то появиться, так сразу толпа желающих образуется.

Подруги как раз подошли к ресторанчику. Заведение действительно выглядело мило и по-домашнему. Но особенно впечатляла летняя площадка: во-первых, по причине пасмурной погоды на ней никого не было, а во-вторых, возле кованого заборчика-решетки располагалась великолепная клумба с цветущими хризантемами – ярко-желтыми пушистыми шариками.

- «Женщина, которую пожелал другой мужчина, становится нам дороже», - рассмеялась Женька и решительно направилась к самому дальнему столику на площадке. – Эрих Мария Ремарк полностью согласен с твоей бабушкой.

- Девочки, пойдемте внутрь! – просительно посмотрела на подруг Сонька. – Сыро тут и дождь вот-вот пойдет.

- Пока не капает! Тем более – навес, – Женька указала на темно-зеленые тканевые зонтики над столами. – И если хотите признаний – чужие уши не нужны.

- Значит, все-таки есть в чем признаваться? – обрадовалась Галина.

Женька многозначительно промолчала.

Девушки сделали заказ: Сонька капучино и два десерта – шоколадный и ореховый, хотела еще черничный, но побоялась не влезть в свадебное платье. Галина взяла ромашковый чай и чизкейк.

- А у Василисы животик от выпечки не заболит? – озаботилась Сонька.

- От сырной – нет! От сыра ее никогда не сыпет, и колики не беспокоят, – гордо похвасталась Галина. – Мамина дочка – любит сыр, пусть пока и через молочко.

Женька, естественно, выбрала кофе «Американо» и круасаны – этакий мысленный привет Ромке. Правда, фирменных тети Катиных с ветчиной и зеленью в меню не оказалось. Зато нашлись с брусничным джемом! И это было так символично, и мило, и настраивало на ностальгически-сентиментальный лад.

Она отхлебнула кофе, откусила булочку, чувствуя на губах кисло-сладкий вкус брусники, обвела взглядом подруг. Странное чувство – хотелось рассказать про Ромку, но все приходящие на ум слова казались слишком банальными или блеклыми или нечестными или…

Тогда Женька просто открыла галерею на телефоне и положила его на стол:

- Смотрите.

Девушки уткнулись любопытными взглядами в Ромкино фото возле пальмы на балконе Женькиного номера.

- Ух ты, какой красавчик! На испанца похож. А глазищи, глазищи-то какие! - наперебой затараторили они. – Жень, у тебя с ним что-то было, да? Легкое курортное приключение или с намеком на продолжение?

Женька улыбнулась, посмотрела на желтые солнышки-хризантемы:

- Листайте дальше, сами все поймете.

И подруги углубились в просмотр. Женька надергала из Ромкиной «брусничной» папки все их совместные фото – их было довольно много: на пляже, в столовой, у костра, в дендрарии, в Сочи-парке, в…

Девчонки весело комментировали увиденное, смеялись, шутили. Женька продолжала молча пить кофе и любоваться золотистыми цветами. С неба упали первые капли дождя, забарабанили по навесу, усыпали хризантемы сверкающим бисером. Сразу вспомнилась россыпь бриллиантов на балконном стекле, Ромкины, тогда еще несмелые, объятия…

Последним снимком была надпись на зеркале. Подруги добрались до нее и притихли. Женька тоже не проронила ни слова.

- Поздравляем! – наконец произнесла Галина.

Женька кивнула и убрала телефон в сумочку. Близкие люди часто все понимают без слов.

- Любишь хризантемы? – проследила за ее взглядом Сонька.

- Да… - мечтательно вздохнула Женька. – Но именно такие – золотые. Они как солнечные зайчики, или капельки лета. Эти – настоящие!

- Кстати, ты права! – улыбнулась Галина. - «Хризантема» с древнегреческого переводится как «золотой цветок». Истинные хризантемы действительно золотые.

Женька хотела сказать, что Ромка как раз знает греческий, и латынь, и польский, и тоже любит филологические казусы, и…

- А раньше ты терпеть не могла желтые цветы! – произнес внезапно совсем рядом задумчивый мужской баритон. – Считала их символом разлуки.

Женька не видела говорящего, но голос узнала. Когда-то она была готова отдать все, что угодно, чтобы снова его услышать. Или чтобы не слышать больше никогда?

Да, голос принадлежал ему. Тому самому, про которого Ромка во время разборок – ох, нашли, чем заниматься, столько времени по глупости потеряли! - язвительно интересовался: «Куда девался, который по большой и светлой? Первый самый?»

Женька глотнула кофе, аккуратно поставила чашку на место. Удивительно, но рука не дрогнула, ни капли напитка не выплеснулось на блюдце.

- Вкусы порой меняются! - беззаботно произнесла она и обернулась: - Привет, Антон!

Сидящий за соседним столиком посетитель лет тридцати с небольшим – надо же умудрился подойти незамеченным! - действительно оказался старым знакомым из юности. Больше, чем просто знакомым, конечно: первая любовь, первый мужчина, тот, чью фамилию Женька мечтала носить и даже втихаря придумывала себе новую подпись, тот, который…

- Шел мимо, - пояснил он, разглядывая Женьку. – Не мог понять – ты или не ты, решил зайти проверить.

- Настолько изменилась? – Женька опустила ресницы, пряча лукавый взгляд. – Что поделать – старость никого не красит.

Сонька возмущенно зашипела, Галина подавилась смехом.

Дождь усилился – с навеса на напольное покрытие побежали тоненькие струйки. Хризантема запахла ярче.

- Изменилась, - подтвердил Антон. – Женщинам принято говорить, что они все те же, что и в восемнадцать, но тебе перемены пошли на пользу. Выглядишь стильно и эффектно, я бы сказал - дорого.

Подошедшая официантка в коротком платьице и фирменном голубом фартучке стряхнула капли дождя с мокрой челки, стрельнула глазами в сторону Антона и поставила перед ним чашку с горячим напитком.

Женька уловила знакомый горьковатый аромат и улыбнулась:

- А ты, гляжу, по-прежнему любишь имбирный чай.

Антон обернулся к Соньке и Галине:

- Добрый вечер, дамы! Позвольте похитить вашу подругу на несколько минут?

И указал на стул рядом с собой:

- Жень, иди сюда, поговорим, неудобно кричать через проход.

Женька поймала себя на мысли, что ей совсем неохота пересаживаться к Антону: еще не наболтались с подругами, не обсудили предстоящую Сонькину свадьбу, не посмотрели фото Линкиной Василисы.

Но вежливой причины отказа на ум не пришло.

- Я ненадолго! – весело подтвердила Женька девчонкам и, прихватив чашку с кофе, быстро перебежала под дождем за столик Антона.

Он тоже изменился за восемь лет, что они не виделись: слегка раздобрел, раздался в плечах, взгляд стал жестче, на лбу появились две, пока еле заметных залысины. Но по-прежнему оставался привлекательным мужчиной: блестящие волосы цвета вороного крыла, голубые глаза, волевой подбородок, изящный нос с горбинкой.

Женька отхлебнула кофе и встретилась взглядом с бывшим. Столько раз представляла себе эту встречу, обдумывала до мельчайших деталей, мысленно проживала про себя, а теперь, когда это случилось на самом деле…

Удивительно, но ей было абсолютно, прямо таки железобетонно все равно. Аж обидно! Точь-в-точь, как в детстве, когда мечтала-мечтала о кукле Барби, а когда получила ее под елочку, оказалось, что и ноги у той тощие, и волосы, как пакля, и выражение лица глупое. А, может, просто переросла?

- Шампанское за встречу выпьем? – нарушил паузу Антон.

- За рулем.

- Машиной, значит, обзавелась… - он глотнул чая и посмотрел на ее руки. – А мужем пока нет.

Женька многозначительно изогнула бровь, но комментировать не стала. Много чести.

- Сам-то как? – спросила она.

- Тоже свободен, - Антон побарабанил пальцами по столу, размазывая прилетевшие на край дождинки. – Развелся в прошлом году. Тесть умер, Людка раскабанела, что свиноматка – килограммов сто живого веса.

- Дети есть?

- Да, плачу алименты на двоих.

Женьку уже начал утомлять этот разговор, но воспитание – оно в крови:

- А тетя Ира как поживает?

- Мама по-прежнему, - Антон посмотрел на ее ноги. – Работает, бегает на шпильках, о тебе иногда вспоминает.

- Передавай привет! – улыбнулась Женька и допила кофе. – А мои уже на пенсии: дача, коты, сериалы по телевизору. Правда, папа в последнее время всерьез решил вернуться в науку: написал несколько статей про верования народов Сибири, планирует…

- Погоди!! – изумленно перебил ее Антон. – Твой отец что – еще жив?!

И, очевидно осознав, как это прозвучало, сразу исправился:

- Хотел сказать – я очень рад!

- Папе сделали успешную операцию. Больше, чем полгода стойкая ремиссия. Уже вовсю ходит.

- И по-прежнему имеет связи и вес в научных кругах… - задумчиво пробормотал Антон и откинулся на спинку стула: - Жень, а что если…

В этот момент у него зазвонил телефон.

- Да, Алексей! – поморщившись, ответил он. - Прямо сейчас? Понял, лечу.

Антон поднялся с места и жестом подозвал официантку.

- Извини, срочная встреча с партнером! – пояснил он Женьке. – Был рад увидеться.

Она еле заметно пожала плечами и пробормотала подходящие случаю вежливые слова.

Едва Антон вышел из кафе, Женька почувствовала, как кто-то обнимает ее за плечи.

- А чего не сказала, что замуж выходишь? – послышался в ухе взволнованный Сонькин голос. – Чтобы его окончательно жаба задавила!

Женька со смехом обернулась к подругам:

- Наплевать! Реально наплевать, сама себе удивляюсь.

- Как долго мы не виделись, да нахрена ж мы встретились! – с чувством продекламировала Сонька.

Девчонки дружно прыснули.

– Это был этот твой, который чтобы в армию не идти, женился на дочке замминистра? – отсмеявшись, уточнила Галина.

- Он самый! – весело подтвердила Женька. – Надеюсь, больше не встретимся.

Дождь зарядил всерьез: с зонтика бежали шумные ручейки, на мягком напольном покрытии растекались лужи.

- Это все надолго! – зябко повела плечами Сонька, наблюдая за пузырьками на поверхности луж. – Народные приметы не врут. Говорила же сразу – пойдем под крышу.

- Вот теперь и пойдем, - улыбнулась Галина, подхватывая тарелку с недоеденным десертом. – В самый раз оценить прелесть камина. Надеюсь, его уже затопили.

Камин в заведении действительно имелся – уютная стилизация под загородный дом – и уже вовсю потрескивал дровами. И рядом с ним унылый дождь за окном казался нежным и умиротворяющим. А может, по-настоящему хорошее настроение ничем не испортишь?

- Классные вы у меня, девчонки! – вырвалось у Женьки само собой. – Всегда поймете, поможете, поддержите! Я вообще счастливая – мне везет на хороших людей.

- Просто ты легкий человек, - убежденно пояснила Сонька, соскребая ложечкой остатки десерта со стенок креманки: - Всем улыбаешься, никогда долго не дуешься, во всем находишь позитив. Люди к тебе и тянутся, как к солнышку.

- Но с этим старым знакомым – Антоном будь осторожнее! – вмешалась Галина. – Не понравился он мне. А на тебя у него, похоже, появились планы.

- Наплевать! – отмахнулась Женька, протягивая руки к камину. – Насчет Антона иллюзий давно нет, прекрасно понимаю, что он из себя представляет. Но я отлично умею съезжать с темы и падать на мороз. Если и попытается что-то – мягко дам понять, что ему ничего не светит. Подумаешь – ошибка молодости, с кем не бывает.

- Это точно! – согласилась Сонька. – С возрастом становишься мудрее, начинаешь разбираться в людях и уже не тратишь время на недостойных индивидов.

Женька посмотрела на огонь: ровные оранжевые языки усердно облизывали поленья, распространяя едва уловимый аромат хвои. Сосна? За окном шелестел окончательно распоясавшийся дождик.

Вспомнился, конечно, затерянный мир, шум прибоя, дымок с запахом вишни и…

- Не всегда мудрость приходит с годами, иногда годы приходят одни! – весело процитировала Женька, оборачиваясь к подругам. – Эта пословица как раз про меня! В Сочи познакомилась с барышней, думала - подружимся, а оказалось… Ромке она, кстати, сразу не понравилась - предупреждал, что разочаруюсь. Еще и лекции читал: мол, нельзя бездумно копировать чьи-то поступки – попадешь в чужой сценарий, а не факт, что он позитивный.

- Ой, твоего Ромку надо с моим Васькой познакомить! – рассмеялась Галина, допивая ромашковый чай. – У мужа тоже теория, что миром правит система: все в жизни рационально и логично, все наши поступки и даже мысли взвешиваются и имеют последствия, а каждая ситуация предполагает несколько сценариев развития.

- Да-да! – убежденно поддержала Сонька. - Мужской аналитический мозг, куда ж от него денешься: им бы все анализировать и выводить закономерности. Иногда перебарщивают с этим.

- Не, но по большому счету Ромка прав оказался насчет Алены, - вздохнула Женька. – Мы ее спасли от насильников-нелегалов, Ромке даже драться пришлось. А девушка вместо благодарности наговорила про всех гадостей. Про сценарии это он к слову сказал: я объясняла, почему помогаю малознакомым людям, мне ведь тоже абсолютно чужой человек перевел деньги на папину операцию. Круговорот добра в природе.

На этих словах Галина вдруг задумалась, уткнувшись взглядом в сбегающие по оконному стеклу дождевые дорожки.

- Возможно, про сценарии Роман тоже прав, - наконец проговорила она. – У того человека, что помог тебе тогда, могла быть аналогичная история. Но Алена эта – натуральная жаба! Нужно было послать ее подальше.

- Я и послала! – весело призналась Женька. – Мысленно. И занесла номер в черный список. Но насчет жабы ты погорячилась.

- Ничего не погорячилась! – эмоционально воскликнула Галина. – Склизкое примитивное земноводное!

Женька улыбнулась еще шире, придвинулась к Галине и обняла за плечи:

- Я, конечно, не особо любила в школе биологию, но помню, что у земноводных довольно развитый головной мозг: он состоит из нескольких долей, шишковидного тела, мозжечка и продолговатого мозга. Нет, для Алены сравнение с жабой – комплимент. У первой, в отличие от второй, мозга нет.

- А, если в этом смысле – поддерживаю! – рассмеялась Галина.

Сонька молча подняла вверх большой палец.

Девушки еще немного поболтали, посмотрели фотографии Лининой малышки, выбрали в каталоге украшения для Сони под свадебное платье и разъехались по домам радостными и отдохнувшими.

«Мир определенно держится на женской дружбе! – весело думала Женька по дороге. - Душевный уж точно. А когда у одного человека в душе мир – тысяче других вокруг него хорошо, это еще Серафим Саровский говорил. Кстати, завтра же нужно позвонить в церковь и окончательно решить все вопросы насчет венчания».

Родная квартира встретила тишиной: родители уже дремали под еле слышное бормотание сериала.

Женька приняла душ, посушила феном волосы и завалилась в кровать, уже привычно обнимая Ромкину красную толстовку.

И выполняя ежедневный вечерний ритуал, открыла его страничку в соцсети. Там все было по прежнему, кроме того самого уведомления, что Ромка заходил сегодня утром.

Зато на Женькиной странице творилось нечто невообразимое: бесчисленное число лайков, комментариев, голосовых сообщений.

«Ой, это же я утром фотосессию с «Феррари» наконец-то выложила!» - вспомнила она, просматривая список откликнувшихся на ее фото. Их было много – друзья, родственники и просто совершенно посторонние люди.

«Действительно хорошо получилась! – с улыбкой признала Женька. – У Эрики талант. Да и я, скажем прямо, тоже ничего так себе! Ромке точно понра…»

Внезапно пришедшая в голову мысль заставила еще раз пересмотреть список лайков и комментариев. Ромкиных среди них не оказалось.

«Значит, утром был не Ромка, - поняла Женька. – Он бы точно оценил. Программный сбой, скорее всего, в соцсетях они тоже случаются. Да и рановато для Ромки, говорил же – конец сентября, начало октября. Ничего, дождусь, уже не так и долго осталось».

Внезапно она заметила две входящие заявки в друзья.

«Антон Старшинов и Марио Карбоне, - прочитала Женька. – Надо же, Антон быстро среагировал! Только-только встретились, а уже нашел меня в соцсетях. А Марио это вообще кто?!»

Она открыла фотографию смуглого итальянца и вспомнила:

«А! Это коллега Стаса, они при мне по видеосвязи беседовали. Марио явно в новостной ленте предложили мои фотки, потому что их лайкнул сосед».

Недолго думая, подтвердила обе заявки. Это было чистой формальностью: друзей на страничке числилось под тысячу, да и сама страничка была открытой – Женька никогда не выкладывала такого, что нельзя было видеть посторонним.

«Отклонять заявку Антона – давать повод думать, что я до сих пор обижаюсь, - зевнув, решила Женька. – То есть, что он небезразличен. А мне плевать – старые файлы удалены. До этого автоматом принимала все запросы на дружбу и этот приму. Точь-в-точь, как от этого незнакомого Марио. Хотят быть в списке виртуальных друзей – да пожалуйста! Это ничего не значит. Настоящая дружба, как и любовь, – они о другом».

Глава 53. Месяц второй. Подготовка к свадьбе

Следующие две недели прошли под знаком подготовки к Сонькиному торжеству.

Невеста по мере приближения заветной даты все сильнее нервничала, пила валерьянку и откровенно чудила: три раза меняла отделку платья, красила волосы в разные оттенки, внезапно захотела лимузин и живых голубей, которых они со Славой должны будут выпускать в небо.

Ее будущий супруг продолжал находиться в важной заграничной командировке и одновременно в счастливом неведении: его все устраивало – рестораны, машины, наряды, программы. На все Сонькины придумки он неизменно слал смайл с поднятым вверх большим пальцем, очевидно, даже не вникая в детали.

Свидетель занимал похожую позицию – беспрепятственно оплачивал присланные Женькой счета, а на любые просьбы помощи или хотя бы совета, отвечал предельно вежливо, но непреклонно: «Извини, некогда, у меня ответственное совещание».

«А я, надо понимать, только что безответственное проводила!» – про себя язвила Женька и, стиснув зубы, оказывала Соньке психологическую поддержку, чиркала уже расписанный сценарий мероприятия, звонила в агентство проката автомобилей и голубятникам.

«Но у меня этой лабуды точно не будет! – твердо решила она. – Даже если Ромка захочет – отговорю. Максимум – фотосессия и семейный ужин. И никаких свадеб: уже и так усвадьбилась по самое не могу!»

Но терпение и труд все перетрут: список необходимых дел по подготовке торжества неуклонно уменьшался с каждым днем – Женька с радостью вычеркивала выполненные пункты.

Для венчания тоже все было куплено, оставалась встреча со священником. Строгий настоятель оказался вовсе нестрогим, и беседа с ним прошла на редкость приятно и душевно. Он напоил Женьку и Соню чаем с ореховым печением, объяснил, как правильно подготовиться к таинству, шутил, рассказывал истории счастливых семей. На прощание подарил подругам по книжке с изречениями православных святых.

Но Соньку, как всегда, интересовало другое.

- А свечи ты точно хорошие купила? – дернула она Женьку за рукав, едва они вышли из церкви. – Не погаснут? И чтобы не трещали, а то в семье постоянные ссоры будут!

Осень уверенно вступила в свои права. День был прохладным, но солнечным, ярко-синее небо отражалось в еще непросохших после вчерашнего дождя лужах, желтые верхушки деревьев гармонировали с позолоченным куполом церквушки.

«Красивое время Сонька для свадьбы выбрала! – честно признала Женька, перепрыгивая лужу. – Торжественное».

- Свечи самые лучшие взяла! – с самым серьезным видом подтвердила она вслух, щелкая брелоком машины - девушки для удобства поехали на одной.

- А платочки, которыми свечи держать будем, не скользкие? – беспокоилась Сонька, забираясь на переднее сиденье. – А то у кого платок упадет – тому вдовствовать!

- Нормальные платки! – заверила Женька, забрасывая в салон сумочку. – Сто процентов хлопок!

Вдруг Сонька бросила взгляд на подарок настоятеля, который все еще держала в руках:

- Жень, а давай погадаем? На счастье? Каждая раскроет книгу на случайной странице и прочитает, что написано в самой верхней строчке. Это и будет предсказание!

- Гадания - бред, - скептически пробормотала Женька, вставляя ключ в зажигание. – А уж делать это с церковной книгой и вовсе…

Но Сонька уже зажмурилась, что-то прошептала себе под нос и резко распахнула книжку примерно посередине. Затем открыла глаза, просмотрела текст и обиженно надула губы.

- Соньчик, что-то плохое? – заволновалась Женька, глядя на расстроенную подругу. – Не бери в голову, гадания - пустые суеверия!

Сонька не ответила, и тогда она наклонилась к ее плечу и заглянула в книгу.

«Не надо верить приметам – и они не будут исполняться. Амвросий Оптинский» - гласила самая верхняя строчка.

Женька откинулась на спинку сидения и от души рассмеялась:

- Красиво по носу щелкнули! Сама же из-за этих примет извелась и окружающих измучила. А тебе открытым текстом: расслабься, и все будет хорошо! Надо Линке рассказать: прямо по теории ее мужа вышло – миром правит система, и она всегда отвечает на запросы! И я с ним в целом согласна, просто, как верующий человек, называю это другим словом.

Сонька еще сильнее насупилась и протянула книгу подруге:

- На, посмотри, что тебе ответят!

Женька хотела съехать с темы, но оценила Сонькин угрюмый вид и, скрепя сердце, послушалась.

«Гадать нельзя – но совета же спросить не запрещается! – подумала она. – Вот я и спрошу».

Глаза закрылись, пальцы побежали по страницам…

- «Отдай кровь, чтобы принять дух!» - нетерпеливо прочитала Сонька первой и испуганно обернулась к подруге: - Жень, это что – как на войне?!

- Не… - Женька улыбнулась и завела машину. – Мне бабушка объясняла смысл этого изречения. Это про то, что нужно трудиться, все самое ценное в жизни достигается кровью и потом, работать до кровавых мозолей… как-то так. Мы же про счастье спрашивали? У нас с Ромкой характеры - как на подбор, даже не представляешь, как поначалу друг другу мозг выносили! Но договорились же. И дальше будем договариваться, но труд по построению семейного счастья предстоит серьезный.

Сонька задумчиво покивала, и они помчались к родному офису – и так обеденный перерыв у обеих затянулся.

На месте Женька вытащила из ящика стола заветный листочек и с довольным видом вычеркнула пункт «подготовка к венчанию». А потом привычно открыла Ромкину страничку в соцсети.

- «Заходил двадцать седьмого сентября в пятнадцать десять», - растерянно прочитала она. – То есть, пятнадцать минут назад?!!

Женька быстро просмотрела список смс на телефоне – сообщений, что Ромка появился в сети, не было.

- «Абонент временно не доступен!» - словно издеваясь, отчеканила механическая барышня.

Женька почесала лоб и напряженно сопя, уставилась в Ромкину страничку. В ней было еще одно изменение: увеличилось количество друзей. Палец машинально ткнулся в список, но тот оказался закрытым! Хотя еще пару дней назад Ромкиных виртуальных друзей можно было просматривать.

- Странно это как-то! – пробормотала Женька. – Непонятно. И даже не знаешь, что и думать.

Зато на ее родной страничке ожидаемо горело сразу несколько неотвеченных сообщений.

- А эта пара гнедых никак не угомонится! – устало вздохнула Женька, посмотрев отправителей.

Антон и Марио действительно, словно сговорившись, ежедневно забрасывали ее сообщениями. Хотя обоим было честно и откровенно объяснено, что есть близкий человек, все серьезно, и надеяться им не на что. Но оба не отставали. Хотя тактику использовали разную.

Марио слал милые картинки и смешные мемосики – «исключительно для поднятия настроения». Или отправлял ролики темпераментных темноволосых исполнителей, которые чувственно и эмоционально пели о… любви, конечно же! Женька понимала это, даже не зная итальянский язык.

Песни ей нравились, под них было так сладко грустить и мечтать о будущей встрече с Ромкой! И давать Марио решительный от ворот поворот было не за что. Некультурно даже.

«Надоест, сам отстанет!» - решила Женька, добавляя в плейлист очередную присланную им композицию.

Антон тоже прямо в плане отношений не навязывался. Он просил встречу с Женькиным отцом.

Антон владел небольшой фирмой, выпускающей геодезическое оборудование, точнее, какие-то девайсы к нему. И уверял, что это уникальная разработка, опережающая все мировые аналоги, но нужна помощь с научной экспертизой, оформлением патента, рекламой и инвестициями. И, конечно, папины связи были бы как нельзя кстати.

«Неужели ты настолько мелочная? – писал Антон. – Только старые обиды помнишь? А речь о перспективном отечественном производстве! Тебе наплевать на престиж страны?»

Женька злилась, кусала губы и напряженно сопела.

«Папа еще недостаточно восстановился, чтобы вести деловые переговоры!» - отписала она Антону.

Это было правдой. Но не всей. Престижу страны и отечественному производству Женька желала всего самого лучшего. Но чтобы папа помогал Антону – не хотела. Может, действительно мелочность и застарелые обиды? А отправить Антона в черный список означало это признать.

«Хорошо, я подожду», - невозмутимо отозвался Антон.

Женька фыркнула и раздраженно закрыла свою страничку. И следующие несколько дней демонстративно не заходила в соцсети.

«Эти двое утомили, - угрюмо думала она. – А послать их по известному в народе адресу воспитание не позволяет. Ибо формально повода нет. И на Ромкину страничку смотреть – только душу рвать. И не захочешь о плохом думать, а оно само подумается. Обещал, что сам наберет, когда будет в зоне доступа – пусть выполняет обещания».

Но пришел октябрь, до любимого в народе праздника Покрова оставалось меньше двух недель. Ромка так и не позвонил.

Женька приехала домой с работы и, даже не переодеваясь, уселась за компьютер. Нужно было закончить последние приготовления к торжеству: согласовать окончательные варианты, подтвердить договоренности, перевести авансы. В офисе делать этого не стала: и задач навалилось выше крыши, и подчиненные за спиной шептаться начали – не ровен час, директору донесут, чем она занимается в рабочее время.

Основные контакты у Женьки шли через соцсети, поэтому хочешь – не хочешь, пришлось туда зайти. Удивительно, но ни от Марио, ни от Антона сообщений не было.

«Притихли, зайчики! – удовлетворенно улыбнулась она. – Вот и чудненько! А к Ромке не пойду, как и решила. Сейчас по-быстренькому дела порешаю и сбегу отсюда».

Но рука сама собой потянулась.

Женька уставилась на заветную страничку и замерла. Здесь снова были изменения. И вопрос был даже не в увеличившимся количестве друзей, и не в уведомлении, что Ромка опять заходил всего пару часов назад…

На его стене появился новый пост. Автором являлась какая-то Алина.

«Ромочка! – писала она. – Ты – самый лучший в мире! Я тебя очень-очень люблю!»

Заканчивалось ее послание целой вереницей сердечек: одинаковых, ярко-красных, как капельки крови.

Женька смотрела на Ромкину страничку, смотрела… Глаза отчаянно чесались, строчки расплывались, превращаясь в нечитаемую абракадабру. Мерзкое состояние: и больно, и обидно, и, главное, совершенно непонятно, что с этим делать!

«Звонить или писать Ромке самой после такого глупо! – слизывая со щеки соленые капли, четно признавала Женька. – Решит, что у меня ни гордости нет, ни чувства собственного достоинства. Но молчать, ждать у моря погоды и делать вид, что ничего не происходит – тоже по-идиотски! И как поступить?»

Женьке было так паршиво, что когтистый зверь с курорта казался милым пушистым котенком. То, что забралось в душу сейчас, рвало ее даже не когтями – огромными раскаленными щипцами. Без остановки, без жалости, без…

Внезапно в дверь комнаты постучали.

- Жень! – послышался из коридора голос мамы. – Стасик пришел. К тебе ему можно?

«Вот уж принесло не вовремя!» - мелькнуло в голове, но Женька тут же устыдилась.

- Да, пусть заходит! – мазнув тыльной стороной ладони по мокрым глазам, вслух произнесла она.

Дверь распахнулась, являя на пороге широко улыбающегося соседа.

- Женечка! – нарочито громко произнес он. – Что-то ты с этой подготовкой к свадьбе совсем обо мне забыла! А я скучаю…

Стас прикрыл дверь, подошел к столу и плюхнулся на стул рядом.

- Реально, Жендосик, мне мать уже мозг проела на тему наших с тобой отношений! – вполголоса продолжил он. - А я даже не знаю, что отвечать. Вдруг твой Ромео объявился, а я тут пылкую страсть изображаю? Неохота дураком выглядеть, если честно.

Женька, не поворачивая головы, быстро захлопнула Ромкину страничку:

- Можешь ничего не изображать. Хватит, наигрались.

И, не удержавшись, всхлипнула.

- Жень, что стряслось? – Стас взял ее за плечо и развернул к себе. – На работе неприятности? Директор наорал? Или премию не дали?

- Доченька! – позвала из-за двери мама. – Можно мы с отцом машину возьмем? Надо на огороде ботву убрать, листья сгрести, деревья обкопать. Заодно котов выгуляем, совсем они в квартире скуксились. Завтра к обеду вернемся.

- А как я на работу поеду? – старательно придав голосу обычный тон, отозвалась Женька.

- Завтра – суббота! – донесся из коридора веселый бас отца. – Отдохни, дочь, а то уже дни путаешь.

- А… тогда берите, конечно. Ключи на полочке возле зеркала.

В коридоре несколько минут слышалась возня и довольное кошачье мяуканье, потом хлопнула входная дверь, и все стихло.

Женька вздохнула и посмотрела на Стаса. Не хотелось посвящать соседа в проблемы личной жизни, но выдумывать что-то не было сил.

- Нет, на работе все в порядке! – пробормотала она. – А Ромка действительно объявился. Но со мной общаться не желает: сам не звонит и не пишет, а на мои звонки недоступен – наверное, внес в черный список. Зато активно в соцсетях крутит роман с другой барышней!

- Ого! – Стас задумчиво почесал затылок. – Некрасиво оно со стороны выглядит, согласен. Если хотел легкого приключения, зачем было врать про серьезность намерений? Непорядочно. А решил расстаться, расстанься по-человечески – скажи прямо, а не прячься за углами. Я, например, Ирке откровенно все высказал, как есть, хотя было опасение, что в морду вцепится.

Женька почувствовала, что глаза снова становятся влажными.

- Почему он со мной так? – вырвалось у нее по-детски обиженное: - Ничего же плохого не делала: не изменяла, не обманывала, не… Несправедливо!!

Она резко подскочила со стула, подбежала к кровати и, упав лицом в подушку, разревелась. Слезы текли и текли: ручьем, потоком, ниагарским водопадом, но было наплевать: и что распухнет нос, и что тушь размажется по белоснежной наволочке, и что сосед сочтет ее размазней.

Женька терпеть не могла, когда ее жалели, и обычно старалась на людях не рыдать, но в этот раз было наплевать и на это. С высокой башни.

Стас подошел ближе и неуверенно топтался рядом:

- Жендо… Жень! Ну, хватит… перестань... Слезами горю не поможешь, знаешь такое?

Женька кивнула и заревела еще сильнее:

- Да что за наказание! Каждый раз одно и то же! Уехал и с концами! Ни ответа, ни привета! А потом через десятые руки узнаю, что у него, видите ли, новая любовь! Или вообще – женился уже.

- Может, у тебя действительно этот… как мамка твоя говорит… венец безбрачия? – Стас осторожно присел рядом на кровать.

- Ерунда все это! – Женька шумно хлюпнула носом. – Никаких «венцов безбрачия» не существует! Просто я тупая, бесполезная уродина! Никому не нужна и не интересна! Размечталась – чувства, отношения… Не с моим рылом в калашный ряд, как говорится!

- Тоже мне, никому ненужная! – хмыкнул Стас. – Машка вон за тобой прямо кипятком… Нормальный парень, между прочим: толковый, зарабатывает хорошо. Давно говорит, что хочет остепениться – семью завести или хотя бы серьезное что-то. И в Москве живет, рядышком – позови только, прилетит! Может, дашь человеку шанс?

- Угу, прилетит! – язвительно пробормотала Женька, размазывая по щекам слезы. – А потом улетит на вторую родину, и ищи-свищи! Плавали, знаем!

- Думаю, вопрос решаемый! – задумался Стас. - Можно поставить условие, чтобы без тебя никуда не ездил. Кстати, я чего пришел-то… Насчет свадьбы твоей подруги: мать достает - пойду с тобой или нет. А я и не знаю, как ты решила. Надо – могу пойти, но могу и отмазаться – на вечер четырнадцатого как раз корпоративный тренинг назначен, она в курсе, что их нельзя пропускать. Слушай, давай я Машку прикрою, а он с тобой на свадьбу сходит?

- Не хочу я никаких Машек!! – Женька снова уткнулась в подушку. – Никого не хочу! И ничего!! Стас, извини, мне нужно побыть одной!

- Да уж, утешатель из меня никакущий… - он неловко погладил ее по плечу. – Не могу видеть, как женщины плачут. Особенно близкие – мама там или тетка. А ваша семья нам, считай, как родные. Честное слово, хоть я убежденный пацифист, но твоему Ромео охота рожу расквасить! Или гадость какую-нибудь сделать, чтобы до печенок пробрало.

Стас вздохнул, поднялся с кровати и направился к выходу:

- Дверь захлопну. Если что – сразу звони, не стесняйся! По любому поводу.

- Спасибо, Стас! – не отрывая лица от подушки, отозвалась Женька. – Ты настоящий друг. Но не волнуйся, справлюсь. Не первый раз.

_______________________________

Немного внеплановой проды))

Нагоняем пропущенные дни)

Глава 54. Месяц третий. Девичник

Плакала Женька после ухода Стаса отчаянно, но недолго.

Сбросила переполняющие душу эмоции, словно спустила пар через специальный клапан в мультиварке, встала и пошла дальше заниматься подготовкой к свадьбе.

«Подруга ни в чем не виновата! – твердо решила она. – Вот отдам ее замуж, тогда и настрадаюсь, наревусь и надепрессирую! А сейчас некогда».

Сонька тем временем продолжала капризничать.

Октябрь принес дожди и холодные ветра. И она внезапно захотела меховую жилетку из горностая: беленькую, легонькую, пушистую, хотя до этого уверяла, что свадебного платья вполне достаточно – что там из машины выскочили и все. Но передумала. Невеста, имеет право!

Выбранной из каталога жилетки в Москве не оказалось. И доставка ее к четырнадцатому октября не успевала. Зато искомый товар обнаружился в Хабаровске.

Женька, стиснув зубы, звонила дальним родственникам, просила выкупить Сонькин заказ и передать самолетом.

За несколько дней до торжества заранее заказанный и оплаченный ведущий-тамада попал в больницу с аппендицитом, фирма, занимающаяся прокатом лимузинов, обанкротилась, а пекарню, которая должна была печь свадебный каравай, закрыла санэпидстанция. В общем, стандартные рабочие моменты!

Женька срослась с телефоном: целыми днями куда-то звонила, просила, требовала, искала компромиссы. Домой возвращалась поздно, сразу падала в постель и засыпала. Страдать по Ромке времени не оставалось и, пожалуй, это было к лучшему.

Но на заветную страничку заходила ежедневно, хотя каждый раз клялась не делать этого больше никогда.Неведомая Алина продолжала строчить Ромке признания, слать сердечки и поцелуйчики. Женька попыталась узнать кто она такая, и что ей Ромка пишет в ответ, но профиль Алины оказался закрытым.

В дополнение к прочим гадостям потерялась расческа – любимая, можжевеловая, память о Сочи. Женька обыскала всю квартиру, перерыла ящики стола на работе, но пропажа не обнаружилась.

Зато вечером, засыпая, услышала из-за неплотно закрытой двери разговор родителей.

- Лена, что за фокусы! – недовольно бурчал папин голос. - Сама же утверждала, что Стасик – хороший парень!

- Хороший – не спорю! – воодушевленно возражал голос мамы. – Но ни рыба, ни мясо. За столько времени Женечке предложение не сделал. Нет, ей нужен другой мужчина – сильный, решительный, да и Аграфена сразу сказала: первая любовь вернется.

Отец еще что-то ворчал про антинаучный подход, но Женька уже отключилась.

Мама действительно поменяла тактику: перестала донимать Стасом, но Женька порой ловила ее загадочные взгляды – будто что-то хочет сказать, но изо всех сил сдерживается.

Отец развел небывалую активность: возобновил старые знакомства, постоянно общался по телефону и даже пару раз ездил куда-то на такси. Правда, обсуждал он почему-то не любимую историю, а какие-то производственные процессы. Но это значения не имело – главное, был бодр, весел и полон сил. И Женька от души радовалось папиному выздоровлению.

Со Стасом они перестали изображать влюбленную пару, но были приветливы друг с другом и, столкнувшись на лестнице, мило поболтали.

- И что – твой Ромео так и не позвонил? – пренебрежительным тоном поинтересовался сосед.

- Нет, - с деланным безразличием отозвалась Женька. – У него новый роман в самом разгаре.

И, поймав в глазах Стаса сочувствие, бесшабашно тряхнула волосами:

- Да мне сейчас не до него! Только-только все приготовления к свадьбе закончила. И вообще – на девичник иду!

- Вроде ходила уже, - удивился сосед. – На прошлой неделе.

- То был официальный девичник для коллег по работе! – весело пояснила Женька. – А сегодня для самых близких подруг – эксклюзив на троих.

- Пенная вечеринка с мужским стриптизом? – подмигнул Стас.

- Не! – рассмеялась Женька. – Всего лишь сауна на дровах с открытым бассейном.

- Ого! – сосед задумчиво почесал подбородок. – Холодновато уже для подобных вещей, двенадцатое октября на календаре. Хотя обычно эти бассейны с подогревом… Гляди, сильно не напивайся там!

- Ты что! – искренне возмутилась Женька. – Мы вообще алкоголь не планируем! Линка грудью кормит, а Соньке нельзя – она после выпитого чудит, а сегодня ночью как раз ее жених прилетает. Заказали травяной чай, мед, несколько видов домашнего варенья и маковые баранки.

На этом Стас пожелал ей хорошо отдохнуть, и не думать о грустном, и Женька помчалась собираться.

На самом деле первоначально этого, повторного девичника, в программе не было. Но Сонька, усиленно налегающая в последние дни на сладкое – для успокоения нервов, внезапно обнаружила, что поправилась.

- Целых восемьсот граммов набрала! – с ужасом сообщила она. – В свадебном платье буду жирной коровой смотреться! Белое полнит!

На все уверения подруг, что это обычные гормональные колебания, и она отлично выглядит, Сонька лишь недовольно пыхтела и шерстила интернет на предмет рецепта быстрого похудания.

- Вечером едем в сауну! – наконец объявила она. – Отличное место за городом: тишина, красивая природа и отзывы хорошие. Отговорки не принимаются – я уже все оплатила.

Женька с Галиной переглянулись – Сонька была в своем репертуаре. Но не отказывать же человеку за два дня до свадьбы? Да и отчего не собраться лишний раз тесным кружком: отдохнуть, расслабиться, поболтать и посмеяться?

Женька согласилась сразу. Галина позвонила мужу и договорилась, что тот отпросится у начальства уйти пораньше и посидит с малышкой, после чего тоже подтвердила участие.

С работы подруги дружно сбежали после обеда, благо директор был в командировке. Галина же и так работала на удаленке и в офисе появлялась изредка.

Ехать решили на Линкиной машине – она была самой вместительной и больше всего подходила для вылазок за город.

Дома Женька быстро переоделась, побросала в сумку шампуни-бальзамы-кремы и уже через час садилась в машину к задорно хохочущим подругам. Судя по их настроению, девичник обещал быть веселым.

За окном проносились осенние пейзажи: яркие, красочные, разноцветные. Красновато-оранжевые клены соседствовали с нежно-желтыми березками, умудренные жизнью дубы окрасили кроны в модный горчичный оттенок, у дороги неизвестный куст поражал ярко-бордовой, почти свекольного оттенка листвой. Только зеленые ели свысока наблюдали за этим маскарадом, мол, мы деревья серьезные и ценим постоянство. Землю устилал ковер из опавших листьев – пестрый, пышный, волшебный.

И Женька вдруг почувствовала, как в душе разливается умиротворение. Нет, обида на Ромку не исчезла, но сейчас она лежала на самом дне, припорошенная яркими эмоциями от созерцания красот природы.

- Кажется, это здесь! – Галина сверилась с навигатором и припарковала машину в уютном карманчике у шлагбаума. – Дальше пешком через лесок.

Подхватив сумки, подруги высыпали из машины. Лесная дорожка тоже была щедро засыпана листвой, в некоторых местах ветер намел из нее нечто похожее на ярко-желтые сугробы.

Женьку неожиданно потянуло на шалости.

- С детства мечтала в золоте искупаться! – со смехом заявила она подругам. – Как Скрудж Макдак из мультика!

И вдруг разбежалась и, вытянув вперед руки, прыгнула в бархан из листьев, словно нырнула в набежавшую волну.

- Жень, осторожно, там могут быть острые ветви! – предостерегла Галина.

- Или железяки и разный мусор! – поморщилась Сонька.

Но Женька продолжала со смехом барахтаться в листве, закапываясь все глубже:

- Ничего тут такого нет, я уже проверила! Мягонько, тепло, как на бабушкиной перине! Присоединяйтесь!

Подруги подошли ближе, но участвовать в Женькиной забаве не спешили. И тогда она подобралась ближе к Соньке и резко ухватила за ногу, опрокидывая на себя.

- Аааааа!! Жень, ты что… - возмущенно взвизгнула Сонька, но вдруг схватила целую охапку листьев и, хохоча, бросила подруге в лицо: - На, получай, допросилась!

Женька ответила тем же, а потом они вдвоем затянули в кучу малу и Галину.

Наконец, вдоволь надурачившись, девушки выбрались обратно на дорожку. Взору открылось лесное озерцо в форме сердца. По берегам росли молоденькие осинки, уже почти полностью облетевшие. Широкий ивовый куст опустил плакучие ветви в самую воду. Рядом с ним стоял уютный двухэтажный домик с застекленной верандой.

- Похоже, нам сюда! – улыбнулась Галина, подходя к самой воде. – Открытый бассейн действительно шикарный, но подогрева я что-то не вижу.

- Вот и хорошо! – убежденно заявила Сонька. – Для эффектного похудания как раз нужен контраст температур: из парилки в ледяную воду. В идеале – в прорубь, но озеро тоже подойдет.

Из обслуживающего персонала в сауне оказался один-единственный дедок с седой окладистой бородкой и колоритным окающим говорком.

- Звонили насчет вас, значица, - деловито заявил он подругам. – А у меня-то все готово: печку истопил, самовар раскочегарил, баранок с утра свеженьких напек, чаек заварил с травками. Варенье какое из погреба доставать? Есть малина, лесная земляника, груша дикая в сиропе, клюква, абрикос…

Дед так вкусно рассказывал, что подруги сразу захотели попробовать все.

- А озеро глубокое? – влезла в разговор Сонька. – И где удобнее в него заходить?

Старикан осмотрел ее с головы до ног, задумчиво поскреб бороду:

- Для купальщиков бассейн, с той стороны, - он махнул рукой за дом. – Вода в ём теплая, гретая. Но коль такая смелая – можно и в озеро, конечно. Не шибко глубокое, тебе по плечи будет. От парной к нему дорожка ведет, сейчас ту дверь отопру…

Он звякнул снятой с пояса связкой ключей:

- А вы, красотки, пока разоблачайтесь.

Девушки, подтрунивая над Сонькой, побежали в раздевалку. Там для каждой была приготовлена белоснежная простынь, белый махровый халат до самых пят и по нескольку полотенец разных размеров – тоже белых. На полочке лежало три пары шлепанец для душа – новых, в упаковке.

Подруги сняли украшения, сложили вещи и одежду в специальные шкафчики, переоделись в халаты и вышли в коридорчик.

- Парная туды, - указал дедок. – Комната для отдыха – сюды. Варенье, мед, на столе, чашки, тарелки в шкафу – разберетесь. А я, с вашего позволения, полежу, умаялся за день, да и поясница ноет, надо бы настойкой согревающей натереть.

Девушки заверили дедка, что справятся, и пошли париться.

В предбаннике они ополоснулись в душе, оставили халаты на вешалке и завернулись в простыни.

- А где шапочки? – недовольно пробурчала Сонька, перетряхивая выданную стопку разнокалиберных полотенец. – Что мне теперь простыню на голову натягивать?

- Не нужно! – Галина взяла длинное тоненькое полотенчико и ловко обернула несколько раз вокруг головы подруги. – Это специальный тюрбан, мне Васька похожий на восьмое марта подарил. Вот и завязочки в уголке, чтобы не распускался.

Она закрепила полотенце на Сонькиной голове и подвела ее к зеркалу:

- Гляди, какая красота! Тебе идет, кстати – точь-в-точь восточная принцесса!

Сонька покрутилась туда-сюда, разглядывая свое отражение, и повеселела:

- Жаль, телефоны в шкафчике оставили, а то бы сфоткать себя такую и Славе отослать! Думаю, ему понравится.

- Успеется! – подмигнула Женька и обернулась к Галине: - Лин, сделай и мне шамаханскую царицу! У меня так красиво не получится.

Галина без слов навертела тюрбан и ей. А потом обернула свою голову.

В парилке было жарко и пахло мятой. Сонька залезла на самый верх и объявила, что будет лежать, пока с нее не начнет капать жир. А потом грозилась занырнуть в озеро.

Женька выбрала среднюю полку, Галина устроилась в самом низу и пробыла в парилке недолго.

- Кормящим подобные процедуры нужно принимать с осторожностью, - пояснила она и отправилась в бассейн.

Женька тоже не любила париться до упора, предпочитая делать больше заходов, и вскоре присоединилась к Галине.

Бассейн оказался небольшим, обложенным красивой плиткой под мрамор, и хоть действительно находился на открытом воздухе, сверху был защищен от дождя прозрачным навесом. Вода, как и обещал дедок-распорядитель, была подогретой.

Подруги вдоволь наплавались и, закутавшись в махровые халаты, отправились в комнату отдыха. Она находилась на стеклянной веранде. За окнами-хамелеонами открывался вид на серебристую гладь озерца, на рощицу стыдливых осинок, на пестрый лес вдалеке.

Женька пила травяной чай, слизывала с ложечки душистое варенье из груши-дички и молча наблюдала, как плывут бело-серые облака, отражаясь в воде, а на верхушки деревьев ложатся первые осенние сумерки.

- Жень, у тебя что-то случилось? – нарушила тишину Галина и тут же виновато добавила: - Не подумай, в душу не лезу, но ты в последние дни сама не своя. И даже сейчас – вроде веселишься, а глаза грустные.

Женька заправила выбившуюся из-под тюрбана прядку и уже собралась отшутиться, но встретилась взглядом с подругой и неожиданно выпалила все, как есть: про Ромку-предателя, разлучницу-Алину, черный список – в общем, про злую судьбу.

Галина сочувственно погладила ее по плечу, отхлебнула чай и задумалась.

- Понимаю твои чувства, - наконец, спокойно произнесла она. – Но мне кажется, ты делаешь преждевременные выводы. Причем, необъективные. Подумаешь, кто-то написал на страничке твоего Романа! Тебе вон поклонники каждый день строчат, сама только вчера жаловалась. Вся разница в том, что они более умные, и шлют свои послания в личку, а не вывешивают на всеобщее обозрение, как эта неведомая Алина.

Антон и Марио действительно активизировались в последние дни. Итальянец постил романтичные картинки с глубоким смыслом и осторожно намекал на свидание, бывший хвастался успехами производства, подробно вдаваясь в детали.

«А про меня даже не спросил, где работаю и кем, - язвительно констатировала Женька. – Антон как Антон, не меняется.

- Но если у Ромки с Алиной ничего нет – почему он ее посты не удаляет?! – вспыхнула она. – И почему не звонит?

- Мало ли причин, - Галина разломила баранку, щедро намазала медом и протянула подруге. – Кушай, мне сдобу нельзя. Может, он ее послания вообще не видел. Ты сама часто стену в соцсети проверяешь? Мне, например, свекровь на стене поздравление с годовщиной свадьбы написала, а я только через неделю заметила. Неудобно получилось. А если у Романа еще и связь плохая… Оттого и не звонит пока. Когда он обещал тебя набрать?

- В конце сентября-начале октября! – буркнула Женька. – Сегодня двенадцатое, все сроки прошли!

- Если рассуждать логично, - улыбнулась Галина. – Формально не прошли. В октябре тридцать один день. Значит, до пятнадцатого октября – начало месяца, шестнадцатое – середина, а после идет вторая половина.

- Тебе не бухгалтером, тебе адвокатом работать надо! – пробормотала Женька, откусывая баранку. – Отмажешь кого угодно!

- Просто пытаюсь быть объективной. И, кстати, с чего ты взяла, что в соцсети заходил именно Роман? У меня был аналогичный случай – сестра Васи влезла под его аккаунтом и написала что попало.

- Ромка никому свой телефон не дает! – огрызнулась Женька, допивая чай.

- А компьютер? Там часто профиль сохраняется автоматически, и соцсети открываются сами при старте системы.

Женька вспомнила ушлого Русика, который любил тусить с бывшими девушками брата и вздохнула:

- Мне самой охота верить во все хорошее, но уже столько раз убеждалась в обратном. А если Ромка действительно забыл обо мне и крутит с этой Алиной?

- Спроси прямо, - невозмутимо отозвалась Галина. – Напиши ему сама.

- Не хватало! – обиженно фыркнула Женька. – Ни за кем бегать не собираюсь!

- Зачем бегать? – Галина положила на блюдце клюквенного варенья. Оно было густое и нарезанное кубиками, как желе: - Просто напиши: «Ты обещал позвонить, но не звонишь, я волнуюсь – все ли у тебя в порядке». И уточни статус отношений – по-прежнему, или есть изменения.

- А если не ответит?

- Наведи справки через общих знакомых. Но пока рано об этом думать. Для начала стоит поговорить с Романом. По крайней мере, попробовать.

Внезапно отворилась дверь парилки, ведущая на улицу. Оттуда выскочила голенькая распаренная Сонька и помчалась к воде.

Женька невольно залюбовалась подругой: высокая грудь, пышные бедра, тоненькая талия.

- И куда ей худеть? – словно прочитала мысли Галина. – Хочет быть похожей на доску?

- Ничего, сейчас наестся варенья, и все вернется на круги своя! – рассмеялась Женька и ухватила с тарелки новую баранку: - Линка, как здорово, что я с тобой пообщалась! Решено, до шестнадцатого числа буду ждать звонка Ромки, а потом напишу ему сама. Если не поможет – наберу Зару. Но страдать на пустом месте больше не стану, обещаю!

С улицы послышался плеск воды и оглушительный визг Соньки.

- Все-таки нырнула! – удивленно протянула Галина. – Молоток! Идем на второй заход?

Женька радостно кивнула, и подруги снова отправились в парную.

После разговора с Галиной ей вдруг стало легко-легко, будто с души скатился огромный камень. Когда у человека есть четкий план действий и решимость его выполнять, чувство безысходности отступает даже в самой тяжелой и запутанной ситуации. А в истории с Ромкой все неприятные моменты вполне могли оказаться недоразумением!

Подруги еще несколько раз посетили парную, поплавали в бассейне, напились чаю, наболтались и насмеялись.

На землю потихоньку опустился осенний вечер, из-за леса выползла бледно-желтая луна в форме идеального круга.

- Давайте в последний раз паримся, моемся в душе и собираемся домой! – Галина бросила взгляд на висевшие над самоваром часы-ходики. – Начало восьмого уже.

- Поддерживаю! – Сонька щедро полила вареньем баранку. – Но я еще раз в озеро окунуться хочу! По старинному поверью, купанье в полнолуние увеличивает красоту и женскую силу. Ни один мужик не устроит!

И обернулась к Женьке:

- Айда со мной?

- Я не верю в приметы и поверья! – рассмеялась та. – Сонька, ты неисправима!

- Так и скажи, что испугалась! Я пойму.

- Ничего не испугалась! – Женька гордо задрала подбородок. – Я в Сочи, между прочим, с нелегалами воевала! А тут, подумаешь, какое-то озеро…

И примерно через десять минут вышла вслед за Сонькой из двери парилки на песчаный бережок. Колючий ветерок обдувал разгоряченное тело, пальцы ног скрючило от холода.

«Подмосковье не Сочи! – про себя вздохнула Женька. – И октябрь уж никак не июль!»

Но внешне виду не подала. Луна поднялась выше, и ее свет превратил озерную гладь в сверкающее жидкое серебро.

Сонька разбежалась, безбашенно впрыгнула в воду, несколько раз присела и выскочила обратно:

- Давай, теперь ты! Не трусь!

Женька пренебрежительно повела плечом, потянулась, медленно вошла в озеро и поплыла. Вода оказалась не очень холодной. По крайней мере, до ледяной речной купели, где она барахталась назло Ромке, ей было далеко.

Руки разгребали серебро, опавшие листочки осины расплывались в стороны, как пугливые золотые рыбки. Ива полоскала в озере гибкие ветви, словно мыла волосы.

Женька добралась до середины озера, развернулась и поплыла обратно. Также неспешно выбралась на берег и свысока посмотрела на притихшую подругу:

- И кто трусиха? Ты только попу намочила, а я искупалась по-настоящему!

- Девочки, давайте в душ и собираться! – позвала из дверей Галина. – Мне Василису кормить надо. Хоть и сцедила молочка, но дочка кушает хорошо, могло и не хватить.

Подруги ополоснулись, посушились феном, нанесли на тело/волосы все положенные кремы и бальзамы и отправились переодеваться.

Глава 55. Месяц третий. Какой же девичник без…

Дверь в гардеробную оказалась запертой.

- Где это наш хозяин? – оглянулась по сторонам Галина. – Давненько его не видно.

Девушки пробежались по первому этажу, несколько раз громко звали распорядителя, заглянули во все помещения. Дедка нигде не обнаружилось.

Затем поднялись наверх. Там было оборудовано нечто вроде мини-гостиницы: длинный коридор и комнаты-номера по обе стороны. Все они были закрыты на ключ, кроме одной – самой дальней.

Здесь на широкой дубовой кровати, под художественной фотографией бьющего из-под земли родника, мерно сопя и улыбаясь во сне, почивал распорядитель. Поясница его была обвязана шерстяным платком. Рядом на тумбочке лежал тюбик с согревающей мазью от радикулита, стояли темно-зеленая бутылка без этикетки и пустой граненый стакан.

- Откройте гардеробную, пожалуйста! – громко попросила Галина.

Дедок не шелохнулся.

Сонька подошла к нему, потрясла за плечо, подергала за руку, пощекотала, крикнула на ухо – хозяин продолжал спать крепким сном праведника.

Женька сбегала вниз, набрала в чашку холодной воды и брызнула ему в лицо: дедок обиженно фыркнул и засунул голову под подушку.

- Самогон! – брезгливо поморщилась Сонька, понюхав граненый стакан. – Похоже, он поясницу с двух сторон прогреть решил – и снаружи, и изнутри. Для верности.

- У него была связка ключей на поясе! – вспомнила Галина. – Нужно ее найти.

Сонька без доли стеснения ощупала ремень старикана, затем вывернула его карманы – ключей не обнаружилось.

Женька проверила тумбочку, посмотрела под подушкой, под кроватью, порылась на полках в шкафу, даже на подоконнике искала! Заветной связки нигде не было.

- Чудесно! – язвительно прокомментировала Сонька. – У нас ни одежды, ни ключей от машины, ни телефонов, ни денег. И неизвестно, когда этот козел бородатый проспится: может ведь и сутки дрыхнуть! И, главное, никто не знает, где мы! Никто нас не найдет и не спасет!

- Почему никто, - Галина утешающе погладила ее по руке. – Васька мой в курсе. Он всегда, когда я куда-то иду без него, требует, чтобы локацию сбрасывала. Но вряд ли он раньше полуночи хватится: девичник же, подумает, что загулялась и потеряла счет времени.

- А дочка как – голодная останется? – испугалась Женька.

- Смесью покормит. Василиса ее не любит, но куда деваться? – вздохнула Галина и улыбнулась. – А нам остается только пить чай, есть варенье и дожидаться Ваську-спасателя.

- Какой чай! – всполошилась Сонька. - Слава в одиннадцать прилетает, я ему ничего про сегодняшние посиделки не говорила! Разнервничается, сто процентов: меня дома нет и на звонки не отвечаю, еще и обидится. Не хватало перед самой свадьбой поссориться!

- Раз ждать нельзя - будем действовать! – Женька тряхнула золотистыми прядками. – Дед говорил, ему насчет нас звонили? Значит, здесь есть телефон. Идем искать!

Подруги разделились и обшарили все доступные помещения и шкафы. Но телефона – ни стационарного, ни сотового не обнаружили. Не увенчалась успехом и попытка Соньки открыть замок в гардеробную шпилькой. Это лишь в детективных романах любая девица запросто проделывает этот трюк, в жизни все иначе!

Женька, напряженно сопя, осмотрела эту самую дверь и признала, что выбить ее не получится: крепкое дерево, обитое железными пластинами. И окно, через которое можно было бы забраться, в гардеробной отсутствовало.

- Выход один! – заключила Женька. – Нужно идти за помощью к людям. Здесь трасса недалеко: будем останавливать машины – или подвезут, или хотя бы телефон позвонить дадут.

Галина со вздохом оглядела себя с головы до ног:

- В халате и шлепанцах по октябрьскому холоду? Без куртки и колгот? Тем более, после бани. Не хватало нам с воспалением легких свалиться!

- Ни в коем случае! – пискнула Сонька. – У меня… у нас всех послезавтра свадьба!!

- Подумаешь! – загадочно усмехнулась Женька. – Наши прапрабабушки -крестьянки, колгот не носили. И в лаптях всю осень ходили, до самого снега. Надевали несколько длинных юбок до пола, а ноги обматывали кусками ткани – онучами. Это чем-то на портянки похоже.

- Мысль! – воодушевилась Галина и открыла дверцы шкафа с полотенцами и халатами – благо он находился в коридорчике и не был заперт: - Чем мы хуже предков?

Она вытянула тоненькое полотенчико-тюрбан, ловко обмотала вокруг ноги, закрепила сверху завязками:

- Ну как?

Женька со смехом подняла вверх большой палец:

- Национальный русский костюм! Кокошник бы еще!

- Кокошников не завезли, - Сонька радостно залезла в шкаф: - Зато каждой по три халата будет! Русские не сдаются!

Хохоча в три голоса, подруги обмотались самодельными онучами, напялили халаты: по два своего размера, а сверху мужской, здоровенный – он смотрелся, словно широкий плащ или балахон.

В тусклом свете луны три белые фигурки брели мимо озера, через лесок, шурша опавшей листвой.

Светит месяц, светит ясный

Светит белая луна

Осветила путь дорожку

Мне до милого двора!

Весело пропела Галина. Женька подхватила:

Мне не спится, не лежится, И сон меня не берёт. Я сходил бы к милой в гости, Да не знаю, где живёт.

Ее голос звучал звонко, с переливами, по традиции русских народных песен.

- Ой, Жень! – всплеснула руками Сонька. – Совсем забыла, что ты у нас певунья! Споешь у меня на свадебной вечеринке, мою любимую песню, помнишь?

- Софья, окстись! – подражая окающему говорку деда-распорядителя отозвалась Женька. – Я и так у тебя и швец, и жнец, и на дуде игрец!

- Но ты же умеешь… - обиделась Сонька.

- Посуду я тоже мыть умею! – огрызнулась Женька. – И полы. Может, остаться после застолья и прибраться? Пусть музыканты поют, им деньги заплачены.

- Девочки, смотрите, не успели мы про луну спеть, как она за тучи спряталась! – дипломатично перевела разговор Галина. – И туман из кустов ползет. Не заблудиться бы.

- Не заблудимся! – беспечно махнула рукой Женька. – Уже, считай, вышли – вон трасса, за деревьями виднеется. Только давайте немного вперед пройдем, а то из-за поворота нас плохо видно.

Девушки послушно побрели вдоль дороги.

Действительно, на улице резко потемнело, на асфальт из леса медленно выползал туман. Женька, конечно же, вспомнила Сочи, Ромку, канатную дорогу…

- Представляете, а Ромке перед отъездом приснилось, что я купаюсь в ванной, а дверь закрыта, и он не может войти! – вслух произнесла она, отгоняя особо откровенные воспоминания. – И что бегаю в полуодетом виде по крыше.

- Вещий сон! – с придыханием сообщила Сонька. – Сегодня так и было!

- Васька мой тоже говорит, что система всегда предупреждает, - рассмеялась Галина. – Но в данном случае, как в анекдоте: «Не в лотерею, а в покер, не миллион, а три рубля, не выиграл, а проиграл. А в остальном, действительно, так и было».

Подруги опять расхохотались.

- Все, хватит ржать! – Сонька безуспешно попыталась остановиться. – У меня и так голос сел! Как в ЗАГСе «да» отвечу?

- Головой махнешь! – толкнула ее в бок Женька.

И снова раздался заливистый смех на три голоса.

Странно, но проезжающие машины останавливаться не спешили. Наоборот, завидев подруг, резко прибавляли газа и исчезали в туманной дымке.

- Что за люди нынче! – возмущенно бухтела Сонька. – Ни совести, ни сочувствия. Одиноким девушкам нужна помощь. А им плевать!

Внезапно из-за поворота вырулила темно-серая тойота и остановилась, не доезжая до них. С водительского места выскочил полноватый мужчина лет сорока и рысью помчался в кусты. Буквально через мгновение послышался шум льющейся воды.

- По нужде остановился! – обрадовалась Сонька. – Сча закончит свои дела и будем брать.

И быстрым шагом направилась в сторону машины. Подруги последовали за ней.

Шум воды прекратился, зато у незнакомца зазвонил телефон. Мужчина одной рукой поддерживал брюки, второй достал из кармана сотовый:

- Да, Игорек! Нет, этим без предоплаты ничего не отгружай! Пусть оплатят и копию платежки по электронке сбросят.

Он нажал отбой и только собирался вернуть телефон на место, как к нему из-за куста шагнула Сонька:

- Добрый вечер! Телефончик позвонить можно? – сипло прошелестела она.

«Все-таки сорвала голос!» - поняла Женька.

В этот момент из-за туч снова выглянула луна, осветила влажную от тумана трассу, машину, трех подруг…

Незнакомец посмотрел на Соньку, потом на Галину и Женьку, затем скользнул взглядом выше, за их спины…

- Аааааааа!!! – вырвался у него истошный вопль. Телефон выпал из рук, исчезая в пожухлой траве. Но его владелец не обратил на это никакого внимания.

Со всех ног он помчался к машине, запутался в расстёгнутых штанах и рухнул на колени. В свете луны мелькнула его массивная пятая точка, поросшая густыми кучерявыми волосами.

Мужик опасливо оглянулся на растерянно стоящих девушек, вскочил на ноги, поддернул штаны и прыгнул в машину. Автомобиль резко сорвался с места и помчался вперед с такой скоростью, будто желал побить рекорды формулы один.

- Сонь, это что было-то? – наконец-то отмерла Женька.

- Больной какой-то! – согласилась Сонька. – Подумаешь, ненакрашенные и одеты не по моде. Но чего ж так орать-то?

Галина присела на корточки, вытащила из травы телефон и осмотрелась вокруг.

- Барышни, оглянитесь! – давясь смехом, произнесла она.

Сонька и Женька синхронно обернулись.

Прямо за ними высился небольшой пригорок. За кованым забором поблескивали в лунном свете мраморные надгробия. Несколько свежих могил были устелены венками.

- А тут мы трое в белых саванах! – озвучила Галина пришедшую в голову Женьки мысль. Затем под дикий хохот подруг провела пальцем по экрану трофея: - Повезло, без блокировки.

И, включив громкую связь, набрала номер мужа:

- Вась, привет! У нас небольшое приключение, все нормально, живы-здоровы, машина тоже цела. Можешь за нами приехать?

- А вы где сейчас? – невозмутимо отозвался он.

- Возле кладбища.

- Понял, где это. Как раз подъезжаем.

Из-за поворота действительно показался внедорожник Линкиного мужа.

Василий остановился, вышел из машины и спокойно оглядел девушек:

- Стильно! Тематическая вечеринка? Для Хэллоуина рановато вроде.

Галина подбежала к мужу и повисла у него на шее:

- Васька, ты самый лучший в мире!! Как понял, что нам нужна помощь? Стой, а Василиса где?

Он обнял жену и погладил по голове:

- Васька-мелкая дрыхнет в машине в детском кресле. Молочко последнее допила, а смесь выплюнула. Как-как понял… легко! Звонил-звонил, никакого ответа. Не похоже на тебя, ты у меня девочка серьезная.

Затем выпустил Галину и улыбнулся подругам:

- Рассказывайте, что вы тут учудили!

Девушки запрыгнули в машину, наперебой делясь подробностями.

От громких голосов и безудержного смеха проснулась Василиса и, завидев маму, радостно зачмокала губами. Галина взяла ее на руки и начала кормить.

- Что сказать – классика жанра! – улыбнулся Василий, объехал шлагбаум и поехал по траве мимо озера, через осиновую рощицу прямиком к домику-сауне. Благо, его внедорожник позволял подобные маршруты: - Какой мальчишник или девичник без приключений? Линка, помнишь, я был на мальчишнике нашего общего знакомого? Думал, эксклюзив! А теперь понимаю, что ничего особенного: пьянка да мордобой. Банальщина. Толи дело тут: ночь, луна, кладбище, белые балахоны… Признаю, нам до вас в плане креатива далеко!

Ответом ему ожидаемо был новый взрыв хохота. Даже Васька-младшая на миг отвлеклась от сосания молочка и залилась звонким смехом. Но потом вернулась к усердной работе.

Галина вытащила из кармана халата трофейный телефон, повертела в руке:

- Кстати, Вась! Мы с тем самым нашим общим знакомым как-то шутили на тему гоп-стопа – мол, я у прохожих телефоны отнимать буду. А оно в реале получилось.

- Неудивительно! – весело прокомментировал ее муж. – Говорил же - все слова и поступки имеют смысл, а у админов всегда было хорошее чувство юмора.

- Кто про что, а Васька опять про системные теории! – Галина покачала начавшую засыпать Василису. – Если надо, и за уши одно к другому притянешь! А телефон верну владельцу.

- Да-да, - со смехом толкнула ее в бок Женька. – Позвонишь и скажешь: «Это я, привидение с кладбища!»

И обернулась к Василию:

- Мой сосед сегодня предположил, что я на мужской стриптиз иду! И оказался прав!

- А я сказала, что если в полнолуние искупаемся – ни один мужик не устоит! – вмешалась в разговор Сонька. – Он и не устоял! Грохнулся!

- Система! – гордо резюмировал Василий, останавливая машину у входа на стеклянную веранду. – Теперь, если где-нибудь навернусь, буду знать, кого благодарить!

И, не выдержав, тоже рассмеялся:

- Расслабься, Линка-малинка, шучу. До абсурда доводить не стоит, но некоторые глобальные тенденции в жизни просматриваются, сама знаешь. Ладно, идем освобождать из плена ваши вещи.

Возле двери в гардеробную Вася остановился, подергал ее, потрогал пальцем замок:

- В принципе, можно и выбить, но полкосяка рухнет. Для начала попробуем цивилизованные методы.

И направился на второй этаж. Галина с малышкой на руках, а также Женька и Сонька последовали за ним.

Дедка Василий будил основательно: тер ему уши, хлестал по щекам, даже на ноги пытался поставить, но тот только кривился, а глаз так и не открыл.

- Глухой номер, - вынес он вердикт через несколько минут. – Ищем ключи.

И заглянул под подушку.

- Мы там уже искали! – вздохнула Женька. – И по карманам, и в шкафу, и под кроватью – везде обшарили, где только можно.

- Гм… - Василий окинул комнату быстрым взглядом, потом посмотрел на висящую над кроватью фотографию родника в рамке и широко улыбнулся.

Его пальцы легли на картину – он приподнял ее и осторожно сдвинул в сторону. Под фото обнаружилась небольшая ниша: на вбитых в стену гвоздиках весело несколько связок ключей. Рядом лежал кнопочный мобильный телефон.

- Вась, ты гений! – Галина посмотрела на мужа с восхищением.

- Точно-точно! – горячо поддержала ее Женька. – Я бы ни за что не догадалась!

- Обои вокруг картины потертые, - смутился от похвалы Василий. – Зачем их постоянно трогать? Разве что, если тайник.

- Вот что значит - наблюдательность! – согласилась Сонька, сдергивая с гвоздей одну связку ключей за другой. – В жизни бы на те обои внимания не обратила. Но негативный отзыв на сайте этой богадельни все-таки напишу! Для порядка и объективности картины.

- Обои не самое главное! – Василий вернул фотографию на место, закрывая тайник. – Видите, что на картине изображено? Посмотрел и сразу понял – ключи под ключом. Логическая задачка, ассоциация. Дизайнер, который интерьер разрабатывал, дал подсказку, как в компьютерной игре.

- Дизайнер сюды голого мужика присобачил! – внезапно послышался с кровати окающий басок. – С крышкой от кастрюли! Мол, енто спортсмен из Древней Греции.

- «Дискобол»? – подсказала Женька, вспомнив известное античное изображение.

- И я говорю – звездобол! – радостно подтвердил дедок, наконец-то открывая глаза. – А мне кажный раз, как ключи брать – енту срамоту руками трогать. Фррр… Я и снял потихоньку. Ручеек на место его повесил – и глазу приятно, и нервы успокаивает.

Женька невольно задумалась на тему ассоциативной связи изображения обнаженного атлета и ключей, но ничего приличного на ум не пришло. И она, слегка покраснев, промолчала.

Хозяин тем временем сполз с кровати и просительно заглянул в глаза Соньке:

- А ежели я всем по баночке варенья с собой дам, не будешь про нас гадости писать? Подумаешь, слегка прикорнул с устатку. С кем не бывает?

Подруги весело согласились. Действительно, что уж там: все закончилось хорошо, зато будет что вспомнить, и о чем рассказать!

Варенье дед вытащил из погреба разное – на выбор. Галина взяла яблочное, как наименее аллергенное для малышки, Сонька ухватила земляничное. А Женька попросила меда, и хозяин не отказал: деревянной ложкой отложил в пол-литровую баночку гречишного: густого-золотисто-коричневого… Сразу Ромкины глаза вспомнились!

Домой Женька попала ближе к полуночи. После сауны и приключений нестерпимо клонило в сон, но пальцы привычно скользнули по панели закладок – на заветную страничку.

Там все было по-прежнему: отметка, что Ромка заходил утром, и свежий длиннющий пост от Алины. Правда, в этот раз барышня не клялась в вечной любви, не спамила сердечками и поцелуйчиками.

«Предатель! – писала Алина. – Я верила тебе, старалась понять, помогала, чем могла. А ты за моей спиной клеишь эту крашеную кикимору! Не пиши мне больше и не звони. Обманщик».

Женька перечитала откровения Ромкиной поклонницы несколько раз и недоуменно пожала плечами. Золотистая прядка выбилась из прически и упала на лоб.

«Натуральный цвет! – машинально отметила она. – Значит, «крашеная кикимора» - не про меня. Даже жалко эту Алину немного. Прямо как в анекдоте: «Представляешь, твоя жена нам изменяет!»

Женька зевнула и положила телефон на стол:

«Странная история какая-то. Пожалуй, Линка права – нужно серьезно поговорить с Ромкой и только потом делать выводы».

Внезапно захотелось вернуть Ромкину толстовку обратно в кровать, откуда та была изгнана после первого поста Алины, но Женька не стала:

«Потом. По результатам разговора».

На следующий день на работу не пошла – взяла три дня отгулов. К завтрашнему торжеству все было готово, но Женька решила привести в порядок себя: маникюр, педикюр, косметолог – подружка невесты должна выглядеть на все сто.

Возвращаясь после процедур, столкнулась на лестничной площадке со Стасом – тот был в спортивном костюме и кедах.

- Никак, с Иркой помирился? – подмигнула Женька, отметив его раскрасневшееся лицо.

- Не, реально на тренажерке был! – мотнул головой сосед. – Работа сидячая, физические нагрузки нужны. Да и Ирка та… ну ее в пень, не напоминай.

Он окинул соседку быстрым взглядом и улыбнулся:

- Классно выглядишь! Вчерашний девичник удался?

- Еще и как! – весело согласилась Женька и в красках поведала вечерние приключения, заставив Стаса хохотать в голос.

- Молодец! Отжигаешь по полной. Всяко лучше, чем рыдать. А Ромео все залипает на свою росомаху?

- Росомаха его бросила! – Женька сделала большие глаза. – Приревновала к крашеной кикиморе!

- Нехилый зоопарк! – сосед со смехом толкнул ее в плечо. – Правильно – животное к животным!

- Не говори так! – Женьке вдруг стало обидно за Ромку . Нестерпимо обидно - до боли и комка в горле: – Может, он там вообще ни при чем!

- Не понял… - Стас отступил на шаг и заглянул в глаза. – Жендосик, ты что – уже готова простить? Типа, Ромео не виноват – эти овцы сами пришли?!! Вроде ж боевая девчонка, а ведешь себя, как размазня. В пешее эротическое его – без вариантов.

- Спасибо за поддержку, но я сама разберусь! – Женька гордо вскинула подбородок.

- Угу, разберешься, - высокомерно усмехнулся сосед. – Сколько уже раз разбиралась – пять или шесть? Кстати, думал про твой феномен: «венцы безбрачия» и иже с ними, конечно, ерунда, ты просто абсолютно не разбираешься в людях. Поэтому позволяешь всяким животным морочить себе голову. Тебе нельзя самой мужа выбирать – ошибешься, надо, как в старину – за кого умные люди посватают. Машка, например, отличный парень. Советую.

- Стас!! – Женька оценила его глубокомысленный вид и тихонько хихикнула. – Ты прямо как наши мамки! Думала, только у женщин инстинкт свахи, а оказывается, у мужиков это ПО тоже предустановлено! Разве что, пользуетесь им реже.

- Просто добра тебе желаю. А мамки – да, проблема, - он рассеянно поскреб голову. – Твою вроде попустило, а моя продолжает носиться с идеей фикс. Вчера захожу: они с коллегами по работе чаи распивают и нашу с тобой фотку, что я на кухне щелкнул, обмусоливают: «Ах-ах, невестка Женечка! Ох-ох, когда внуков ждать?»

- Скажи ей уже… - вздохнула Женька.

- Пытался, - Стас опустил голову. – Но это же как отобрать у ребенка любимую игрушку. Скажу, конечно. Когда удобный момент подвернется.

На этом соседи мило распрощались, и Женька отправилась готовить себя на завтра.

Спать предусмотрительно легла пораньше, чтобы на свадьбе выглядеть свежей и отдохнувшей, но сон никак не шел. Рука сама потянулась к телефону, открывая Ромкину страничку. Удивительно, но ни одного поста Алины на его стене больше не было! И количество виртуальных друзей подозрительно уменьшилось.

Женька в который раз недоуменно пожала плечами, затем решительно встала, подошла к шкафу и вытащила оттуда красную толстовку.

«Ничего не размазня! – подумала она, с наслаждением вдыхая уже еле уловимый, но такой родной запах: - Просто, как у юристов, презумпция невиновности».

И незаметно отключилась.

Глава 56. Месяц третий. Свадьба

Наступило четырнадцатое октября – любимый в народе праздник Покрова.

Женька проснулась рано, задолго до будильника, и выскочила на балкон – оценить погоду. Синоптики обещали солнечный день, без осадков – но надо же лично удостовериться!

Небо действительно было ясным, высоким, прозрачно-синим, как вода в лесном озерце. Ни единого облачка! Лишь вдалеке чертил геометрический угол запоздалый журавлиный клин. Ясень у подъезда величаво ронял золотые листья, словно император, бросающий в народ щедрую милостыню.

Стайка благообразных бабулек в белых платочках направлялась к ближайшей церквушке.

- С Богом! – прошептала Женька и добавила, подражая Гагарину: - Поехали!

Тем соединив две стороны, две эпохи, две… очень было нужно, чтобы этот день удался!

Она натянула джинсы и свитер, вытащила из шкафа вешалку с платьем и коробку с туфлями и понесла все это в машину. Пора было ехать к Соньке – наряжать невесту.

Женька волновалась. Сильнее, чем перед сложным экзаменом, и даже чем перед ответственным собеседованием на конкурсную должность. А еще боялась, что Сонька опять разнервничается, начнет чудить и капризничать.

Невеста встретила в чулках и корсете и с абсолютно безмятежным выражением лица.

- Подумаешь, замуж! – отмахнулась она на Женькин вопрос. – Ничего страшного. Линка вышла, и я выйду. И вообще – все там будем!

И Женька звонко рассмеялась, чувствуя, как отпускает напряжение:

«Все будет хорошо! Обязательно! И никак иначе».

Вскоре явились две сестры-близняшки – визажист и парикмахер – и всерьез занялись наведением красоты невесте и ее подружке. Соньке сделали сложную прическу под фату, Женьке подняли волосы наверх и закололи эффектными полукольцами.

- У тебя красивый цвет, золотистый, - задумчиво осмотрела результат своей работы девочка-парикмахер. – Предлагаю его усилить фиксатором с золотыми блестками.

Женька вспомнила новогодний корпоратив, после которого неделю вычесывала из волос конфетти и снежинки, но мастер с улыбкой покачала головой:

- Утром помоешь голову, и все. Для стопроцентной гарантии можешь перед этим в ванне полежать, фиксатор от пара размягчается.

Примерно через час подруги уже стояли одетые в прихожей. Сонька выглядела феерично, волшебно, трогательно – все, как и полагается невесте. Женькин образ был проще, но тоже хорош: нежно-голубое платье с летящей юбкой и фигурным вырезом на груди, из украшений – изящная нитка дорогого жемчуга.

Пришла Галина, сразу в нарядном платье и с прической, помогла Соньке выбрать духи.

Следом примчалась энергичная Эрика с профессиональной аппаратурой для съемки.

- А что тот ЗАГС снимать! – подмигнула она подругам. – Запечатлеем, конечно, для протокола. Но по опыту скажу, самые классные фото и видео на выкупе невесты и в ресторане. Будем ловить моменты.

Около одиннадцати к дому подкатила черная беха. Из нее выбрался элегантный Слава с букетом и полноватый Родион с туго набитой барсеткой.

Жених и свидетель подошли к подъезду и уткнулись в первую линию обороны. Процедурой выкупа невесты руководила не Женька, за это взялись многочисленные Сонькины двоюродные сестры и племянницы. Снизу послышался шум, гам, смех.

- Пошла жара! – обрадовалась Эрика, хватая аппаратуру. – Корреспондент выдвигается в эпицентр событий!

- Жаль, не увижу, как Слава меня выкупает, – вздохнула Сонька. – Потом пересмотрю видео, конечно, но хотелось бы сейчас.

- Какие проблемы! – удивилась Эрика. – Настрою трансляцию. Включай телефон, лови ссылку, и наслаждайся.

Женька, Галина и Сонька с нетерпением уткнулись в экран.

. - А мы должны проверить, как ты Сонечку любишь! – вещала бойкая носатая девица в накинутой на бальное платье кожаной куртке-косухе. – Будешь подниматься по ступенькам, и на каждую должен сказать про невесту ласковое слово!

- Попал твой Слава! – сочувственно вздохнула Галина. – Пятый этаж.

- Слава справится, он меня любит! – убежденно заявила Сонька, но слегка побледнела.

Права оказалась Галина – нежные слова закончились у жениха уже послепервого марша. Свидетель попробовал шагнуть к лифту, но там его встретили два двухметровых амбала – по совместительству Сонькины двоюродные братья.

- Вам туда! – широко улыбнулись они, указывая на лестницу. – Лифт сегодня не работает.

- Милая, добрая, нежная… - бормотал Слава, напряженно сведя брови.

- Было! – злорадно усмехалась носатая, потрясая в воздухе блокнотом. – У меня все записано.

- Ответственная! – нашелся Слава и ступил на следующую ступеньку. – Скрупулезная, аккуратная, компетентная!

- Не поняла! – девица в косухе решительно загородила ему дорогу. – Ты на Сонечке женишься или на работу ее нанимаешь? Другие слова говори! Красивые!

Женька вдруг вспомнила, как Ромка говорил ей нежности: среди бушующего моря, в лодке – Тяни-Толкае, и почувствовала, что щеки запылали.

- Мадемуазель! – Родион шагнул вперед и галантно взял носатую под локоток. – Мы взрослые мужики, к чему детский сад?

- Это свадьба! – искренне возмутилась девица и вырвала у Родиона свою руку. – Традиции! Короче, просто так не пропущу! И не надейтесь!

- Зачем просто так… - вкрадчиво произнес свидетель. – Вы же не только красивая, но еще и умная – у меня глаз-алмаз, сразу вижу. Что если вместо эфемерных слов будет нечто другое? Конкретное и, не побоюсь этого слова, материальное?

- Вы имеете в виду…? – носатая осторожно скосила взгляд на его барсетку.

- Именно! – расцвел Родион, щелкая застежкой. Барсетка оказалась набита пачками новеньких банкнот. – На каждую ступеньку положим…

Он жестом фокусника вытащил верхнюю пачку, разорвал банковскую ленточку, которой та была обклеена:

- … тысячу рублей. Пятый этаж, девять лестничных маршей по десять ступенек, пятнадцать мы уже прошли… Итого – семьдесят пять. Что скажете?

- Согласна! – пискнула девица, вожделенно уставившись на деньги.

- Я в вас не ошибся! – широко улыбнулся Родион и, нагнувшись, положил на ступеньку первую зелененькую купюру.

- А я против! - обиженно пробормотала Сонька, глядя в экран телефона. – Хочется нежных слов! Хотя бы в день свадьбы! А все свелось к пошлому меркантилизму.

И шумно хлюпнула носом.

- Не вздумай реветь! – испугалась Женька, глядя на Сонькины глаза, уже готовые наполниться слезами. – Сейчас все уладим!

Она выскочила на лестничную площадку, перегнулась через перила.

- А мы все видим! – звонко прокричала вниз. – Невеста просила передать, что за деньги замуж не пойдет! Только по любви! И точка.

- Сонечка! – Слава поднял вверх голову и виновато вздохнул. – Знаешь же, что я у тебя и так не Цицерон! А от волнения все слова из головы выветрились. Но я тебя люблю, слышишь?

Сонька сладко вздохнула.

- Хочешь, я тебе на каждой ступеньке буду признаваться в любви? Семьдесят пять раз?

На этих словах Галина вдруг посмотрела куда-то за окно и мягко улыбнулась собственным мыслям.

Сонька промолчала, но глаза ее засияли, словно звезды.

- Невеста согласна! – громко перевела Женька.

Носатая недовольно поджала губы.

- Люблю! – отчетливо произносил Слава, поднимаясь по ступенькам. – Люблю! Люблю!

Счастливая Сонька выглянула из дверей квартиры, чтобы лучше слышать.

Тем временем на площадке перед пятым этажом суетились ее родственницы, организовывая новый рубеж.

- Люблю! – Слава остановился перед рукотворным препятствием и, подняв глаза вверх, увидел невесту.

На его лице отразилось искреннее восхищение, и даже растерянность:

- Какая же ты красивая, Сонечка! Безумно тебя люблю… больше всего на свете!

- Я тоже тебя люблю, Слава! – пискнула Сонька и, подхватив пышные юбки свадебного одеяния, побежала вниз по лестнице. Растолкала двоюродных сестер и братьев и повисла у жениха на шее.

Слава подхватил ее на руки и прижал к себе.

- Соня, это не по сценарию! – бухтела за его спиной носатая девица. – У нас для жениха еще много испытаний приготовлено!

- Любовь сильнее испытаний! – блаженно улыбнулась Сонька. – Слав, ты только люби меня! И мы со всем справимся!

- Обещаю! – убежденно заверил он.

Женька с Галиной переглянулись и умиленно вздохнули.

- Все как в моей любимой песне! – громко прошептала Сонька жениху. – Ой, ты же не знаешь… Женя нам ее споет, сегодня вечером!

Женька слегка обалдела от подобной наглости, но не отказывать же прямо подруге… в день свадьбы… да еще и в такой душещипательный момент!

- Я без музыки не могу! – пролепетала она вслух. А музыкантов никто не предупреждал, у них нот нет.

- Родион! – обернулся Слава к свидетелю. – Позаботься, чтобы у музыкантов были ноты. Я тоже хочу послушать Женино исполнение.

- Какая песня? Какие ноты?! – по широкому лицу Родиона скользнула растерянность. – Я даже не в курсе, о какой композиции речь! Пусть Евгения позвонит музыкантам и…

- Соня тебе напоет! – перебил Слава. – А дальше сам разберешься. Жене некогда, ей нужно Сонечке помогать.

Женька испытала двойственное чувство. С одной стороны, легкую досаду, что Сонька ее все-таки прогнула, и петь придется. А с другой – злорадство, что Слава прогнул Родиона, и тот вынужден взять на себя хотя бы один организационный вопрос.

«И спою! – весело решила она. – Перед солдатами в воинской части пела же, их там намного больше, чем гостей в ресторане. Глотну шампанского для храбрости - и вперед!»

Вышли Сонькины родители - пригласили всех в квартиру. Они благословили жениха с невестой, сказали напутственное слово. Особо рьяные гости уже начали отмечать, но Слава, Соня и свидетели пока пили только сок и ели шоколадные конфеты.

А потом все поехали в ЗАГС.

Женька сидела в машине, смотрела на мелькающее за окном золото деревьев, на сияющую Соньку и улыбалась.

«Все-таки не зря народ любит свадьбы! – думала она. – И дело даже не в том, что выпить и повеселиться – для этого можно найти массу других поводов, хоть каждый день! Просто удивительно приятно наблюдать по-настоящему счастливых людей, они словно излучают это счастье, разбрасывают в мир горстями, и всем, кто рядом, становится светлее на душе».

И этот внутренний свет и невероятная легкость сопровождала все этапы свадебного ритуала: в ЗАГСе, на венчании, на фотографировании у достопримечательностей. Все было хорошо, удачно, во время: и шампанское в ЗАГСе не пролилось, и свечи в храме не погасли, и… Будто кто-то невидимый помогал, поддерживал, защищал.

«Свадьба как на крыльях летит! – умиленно думала Женька, наблюдая, как из рук молодоженов взмывает ввысь пара белоснежных птиц. – На крыльях белой голубки».

Голуби рассекли небесную синь, заложили крутой вираж, словно ставя размашистую подпись над свершившимся событием. И абсолютно чистое, безоблачное небо вдруг ответило: пролилось на свадебную процессию крупными каплями слепого дождя.

- Хорошая примета! – безмятежно улыбнулась Сонька, подставляя дождю раскрытую ладонь. – Дождь в день свадьбы сулит долгую жизнь в браке и много детишек.

- Много – это сколько? – Слава с загадочным видом нагнулся к жене. – Трое или больше? Впрочем, разберемся в процессе!

И прижав к себе новоиспеченную супругу, потянулся к ее губам.

Свидетель расстегнул баретку, вытащил из-под пачек с деньгами небольшой складной зонт и раскрыл его над молодоженами.

«Не, какой-то толк от Родиона есть!» - признала Женька, украдкой любуясь целующимися под зонтом Соней и Славой.

Откуда ни возьмись, прямо перед ними выскочила Эрика, и с азартом охотника запечатлела этот момент для истории.

На свидетельницу зонта не хватило. Дождь тем временем усилился: это были уже не капли, а вполне приличные струйки.

«Пропала прическа! – вздохнула про себя Женька. – А мне еще на сцену выходить!»

Внезапно сзади послышался щелчок, и над свидетельницей развернулось темно-серое полотнище, закрывая от дождя. Муж Галины держал над ней зонт и улыбался.

- Спасибо!! – отмерла Женька. – А Линка как – не намокнет?!

- У Линки свой зонт, - весело пояснил Василий. – Мы обязательно с собой два зонта берем. Особенно, если синоптики обещают ясную погоду.

- Да, сегодня по прогнозу «без осадков»! – рассмеялась Женька, запрыгивая в машину. Тут же вытащила из сумочки зеркальце – оценить ущерб.

Но с виду все было в порядке: прическа не смялась и косметика не потекла. Правда, потрогав волосы, Женька едва отлепила руку – размокший от дождя фиксатор превратился в липкое желе.

- Голова словно суперклеем намазана! – пожаловалась она вслух.

- Лови шанс! – подмигнул Слава. – Захочешь на вечеринке кого-нибудь склеить – склеишь по-настоящему, не вырвется.

- Слав, Женя ждет Романа из экспедиции! - мягко перебила мужа Сонька. – У них все серьезно.

И окинула подругу внимательным взглядом:

- Знаешь, даже интереснее стало – цвет более насыщенный. Тебе идет. А завтра отмоешь и все.

«Соньку, словно подменили! – радостно отметила про себя Женька. – Все, что ни случись – у нее к лучшему. А раз так – я уж тем более из-за пустяков расстраиваться не буду!»

Свадебный кортеж подкатил к ресторану. Дождь уже перестал, и не участвовавшие в фотосессии гости радостно выбежали на улицу - встречать молодоженов. Перед входом была организована символичная арка – из цветов и воздушных шариков-сердечек. Лишь только новобрачные, а за ними свидетели, ступили под нее – на головы им посыпались пшеничные колосья и начищенные до блеска десятирублевые монеты.

«Старославянские символы плодородия и достатка!» – машинально констатировала Женька.

Слава и Сонька со смехом отряхнулись – колоски и сверкающие золотом монетки осыпались на тротуарную плитку. Откуда не возьмись, набежали хохочущие дети и начали наперегонки собирать деньги.

Женька тоже повела плечами, мотнула головой, но на тротуар не упало ничего: все доставшиеся ей древние символы намертво прилипли к волосам.

- Даже страшно на себя в зеркало смотреть! – призналась она подошедшей Галине. – Чувствую себя шелудивой собакой в репьях!

Они как раз поднялись по лестнице и вслед за новобрачными вошли в двери ресторана. Здесь царила яркая, клубная атмосфера: лазерные проекторы разбрасывали в зал пучки света, по стенам скользили разноцветные лучи – смешивались, наплывали друг на друга, рисуя фэнтезийные картины.

Галина осмотрела подругу с головы до ног и, широко улыбнувшись, подняла вверх большой палец:

- Жень, великолепно! Знаешь, утром ты выглядела простовато, не хватало яркой детали, «безуминки», как говорится. Понимаю, что это намеренное решение, чтобы не затмевать на фотографиях невесту. Но все протокольные снимки уже сделаны, можно и расслабиться.

И ухватив за руку слегка прибалдевшую Женьку, подвела ее к зеркальной стене у сцены:

- Сама убедись!

Женька недоверчиво уставилась в собственное отражение. Запутавшиеся в волосах колоски и монетки смешались с золотистыми блестками фиксатора и в клубном освещении смотрелись, как эксклюзивные драгоценности.

- Римская богиня плодородия! – выдохнула она. – Или славянская полевая дева.

- Словно так и было задумано! – весело подтвердила Галина. – Оригинально, экстравагантно и утонченно. Шикарный сценический образ!

- Да? – Женька с довольным видом повертелась перед зеркалом. – Тогда у меня есть идея, как этим воспользоваться!

И гордой походкой высшей сущности направилась в угол зала, где подруга-фотограф настраивала аппаратуру.

- Эрика, ты умеешь делать музыкальные клипы?

- Не, - мотнула та головой, но прочитав на Женькином лице неприкрытое разочарование, тут же исправилась: - Зато Лёнькин племянник не просто умеет – занимается этим профессионально! Хочешь сделать клип из своего выступления?

Женька кивнула.

- Хорошо, сниму в самом лучшем качестве и перешлю Даньке. Он и звук, если надо подправит, и картинку откорректирует. Только быстро не обещаю – у него заказов полно.

- Хочу Ромке на Новый год подарок сделать! – призналась Женька.

- Ааааааа! – понимающе улыбнулась Эрика. – Молодец, отличная задумка! Скажу Даньке, чтобы в видеоряд больше романтики добавил. До декабря времени вагон, точно успеет.

Новоиспечённые супруги и гости уселись за стол. Звучали поздравления и тосты, звенели бокалы, особо разошедшиеся родственники кричали «Горько!»

Женька пила шампанское и улыбалась. Чем больше она обдумывала идею с клипом, тем сильнее та приходилась по душе:

«Во-первых, сюрприз! Ромка такого точно не ожидает! Во-вторых, ему нравится, как я пою, а если это еще профессионально обработать – конфетка получится! В-третьих, Сонькина песня красивая, про любовь. А в-четвертых…»

Женька допила вино и посмотрела на Родиона. Тот без лишних слов снова наполнил бокал до краев.

«В-четвертых, и в-главных, - решилась она. – Я не просто спою! Вначале кое-что скажу. То, что Ромка так хотел услышать тогда… в «затерянном мире».

- А сейчас прозвучит моя любимая песня! – громко объявила Сонька и обернулась к подруге: - Жень, ты готова?

Женька залпом осушила бокал, сдула со лба лакированную золотом прядь:

- Готова!

И, расправив плечи, грациозно взошла на сцену.

Пятьдесят с лишним пар глаз уставились на нее в ожидании. У Женьки действительно был опыт выступления и перед большей аудиторией, но одно дело петь в хоре, а другое – сольный номер. А еще слова – те, которые не хватило духу сказать наедине. Получится ли их выговорить сейчас – во всеуслышание?

Женька улыбнулась, взяла микрофон, встретилась взглядом с Эрикой и получив ее кивок-отмашку произнесла:

- Поздравляю Славу и Сонечку с этим замечательным событием! Желаю вам счастья, радости, любви, понимания, веры друг в друга! Буду рада, если мое исполнение придется по душе. Но сегодня эта песня звучит не только для молодоженов и гостей.

Женька сделала паузу, набрала в легкие воздуха… Удивительно, но страха не было! Наоборот, тело стало легким и податливым, мышцы налились силой, в голове прояснилось. Как на сложном экзамене, на ответственных соревнованиях и в момент, когда она чуть не ударила нелегала по голове бутылкой.

«Как всегда! – весело отметила про себя Женька. – Боюсь-боюсь-боюсь, а когда сильно надо – не боюсь. Совсем. Генетическое, наверное».

- Эту песню я посвящаю дорогому мне человеку, который сейчас далеко отсюда – в экспедиции, посереди тайги и медведей, - слова лились легко и звонко, она не запнулась, и голос не дрогнул: - Ромка! Я тебя очень сильно люблю! И с нетерпением жду момента, когда смогу повторить это, глядя тебе в глаза.

Собравшиеся в зале притихли, а музыканты заиграли лирическое вступление. Сонькина песня не была веселой и безмятежной и, может, не совсем подходила для свадебной вечеринки, где радость, смех, безбашенные конкурсы. Или как раз подходила?

Женька не стала вдаваться в философские рассуждения, просто запела.

Пообещайте мне любовь, Пусть безответную. Узнаю в облике любом По всем приметам я. Пойду покорно наугад Куда поманите. И не сверну с пути назад Когда обманите. Пообещайте мне любовь Хоть на мгновение. Хочу изведать эту боль, Как откровение. Я за собой сожгу мосты, Не зная жалости, И все прощу, но только ты Люби, пожалуйста, люби, Люби, пожалуйста, люби, Люби, пожалуйста. Пообещайте мне любовь Такую нежную, И мир для нас родится вновь, Маня надеждою, Чтоб разлилась живой водой И песней грустною, Любовь не может быть другой, Я это чувствую.

Когда песня закончилась, в зале примерно минуту стояла звенящая тишина. Сонька украдкой смахивала слезы, Галина нырнула мужу «под крылышко» и блаженно прикрыла глаза.

А потом как рвануло… аплодисменты, крики «браво!», букеты.

«Может, зря музыку бросила? – невольно подумала Женька, под восторженные возгласы спускаясь со сцены с охапкой цветов в руках. – Вдруг сольная карьера имела бы успех?»

Но тут же беззаботно тряхнула волосами:

«Нет, не мое. Просто сказала то, что должна была сказать. И спела то, что должна была спеть. Все хорошо, все правильно».

Подбежала раскрасневшаяся Эрика:

- Жень, супер! У тебя талант! Даже не представляю, что с Ромкой будет, когда это услышит! Для клипа поздравления Соне и Славе обрежу, пусть начинается сразу с посвящения Роману. Хорошо?

Женька кивнула. На душе было светло и спокойно.

«Я сегодня, как золотая рыбка! – весело определила она про себя. – Сонькино желание исполнила, Ромкино тоже. Теперь можно отдохнуть и пошалить».

А дальше пошло-поехало – гости разогрелись и требовали веселья. Женька больше не пила, решив, что алкоголя на сегодня достаточно, а дури и своей хватает! Она плясала, хохотала, участвовала во всех шуточных состязаниях. Даже зануду-Родиона раскочегарила, вытянув на сцену петь дуэтом пикантные частушки.

Призов за вечер выиграла целый мешок: леденец на палочке, массивную деревянную скалку, крестовую отвертку, баночку консервации с гордой надписью «хрен особый» и еще много подобных вещей.

Настроение было легкое-легкое, замечательное просто! Представлялось Ромкино лицо после получения подарка.

«Наверное, будет как у меня, когда его послание на зеркале прочитала! – радостно предвкушала Женька. – А что, он мне креативно в любви признался! А я ему – артистично».

Наконец, наступило время провожать молодых.

- Девочки, кто не замужем! – громко объявила Сонька. – Становитесь, буду букет бросать.

Букет у нее был пышный, из множества мелких белых розочек, переплетенных нежно-розовыми ленточками.

Желающих неожиданно набежало много.

- Давайте на улицу выйдем! – оценила Сонька размер «женского батальона». – Тут слишком тесно.

Потенциальные невесты со смехом высыпали из ресторана и построились у входа. Батальона в классическом понимании, конечно, не набралось – человек пятнадцать, не больше. Осенний вечер был тих, высокий тополь у тротуара напоминал красавца-генерала в позолоченном мундире.

- Жень! – новобрачная поймала подругу за руку и вытянула из толпы. – Становись вперед!

- А чего это она первая? – вылезла откуда-то очередная Сонькина родственница с выступающим вперед округлым животиком. – Мне нужнее! Четвертый месяц, а мой козел никак не распишется, все обещаниями кормит. Пропустите беременную!

И гордо стала перед Женькой.

- А вы пошто тут все собрались? – внезапно послышался старушечий голос. – Раздают чаво? Бесплатно?

Женька обернулась. У тротуара стояла полноватая бабулька в пальто с каракулевым воротником. Голова ее была повязана шерстяным платком.

Старушка опиралась на деревянную палку-трость и, щуря подслеповатые глаза, разглядывала девушек.

- Замуж раздают! – со смехом пояснила Женька из-за широкой спины беременной.

- Замуж? – на миг задумалась бабка, а потом решительно заковыляла к девушкам. – Возьму, коль дают! Давненько замужом не была, хоть вспомню.

Она без тени сомнения отпихнула Сонькину родственницу локтем и встала первой:

- Я ветеран труда, ветераны без очередёв проходють. По закону положено.

Сонька переглянулась с Женькой, и обе залились звонким смехом.

- Хорошо! Пусть будет по-честному! – объявила Сонька, поворачиваясь спиной. – На кого Бог пошлет.

И бросила букет через себя в толпу. Цветы, сверкнув в неоновом свете серебром обертки, полетели вверх. Но тут произошло непредвиденное: лента скрепляющая букет разорвалась, и сто роз… точнее сто одна! Сонька настояла на нечетном количестве!.. белоснежный водопад из роз посыпался на головы девушкам.

- Поймала… и я… и еще! – послышались со всех сторон восторженные голоса.

Женька почувствовала, что на ее многострадальную прическу опять что-то прилетело. И, естественно, снова прилипло намертво. Но один цветок все-таки удалось ухватить рукой.

Она оглянулась вокруг: ни одна потенциальная невеста не осталась обиженной. Даже бабуля держала наполовину облетевшую розочку и улыбалась:

- Мужик-то, гляжу, лысоватый будет. Петька из третьей квартиры, значица!

- И мой козлик женится! – радовалась беременная.

Сонька, наконец, обернулась и довольно оглядела результаты броска:

- А я что говорила? Все там будем!

Домой Женька возвращалась за полночь. Ехала на одном такси с Галиной и ее мужем, и во весь голос распевала с Василием: «Расплескалась синева».

Линка попыталась урезонить обоих, но потом махнула рукой.

- Жень, откуда ты все знаешь? – удивлялся ее муж.

- Хором, в котором я занималась, руководил полковник запаса! – гордо призналась Женька. – Знаю все, что положено!

В квартиру она попала в начале третьего. Тенью проскочила мимо зеркала, чтобы не испугаться себя распрекрасной, в своей комнате стащила одежду и бухнулась в кровать.

- Завтра, все завтра! – думала она, обнимая Ромкину толстовку. – И макияж сниму, и отмоюсь, и расчешусь. Сейчас просто сил нет.

Но рука сама потянулась к телефону, открывая ту самую страничку. Ромка не заходил в соцсети уже больше суток, с момента, как пропали сообщения от Алины.

- Чудеса какие-то…. – вздохнула Женька, возвращая телефон на стол. – Подожду еще два дня, чтобы октябрь на вторую половину перевалил, и напишу Ромке сама, как и обещала Линке. Или он до этого сам объявится?

________________________________

Кому интересно, песня. Изначально она из советского фантастического фильма про исследователей океана, я даже и не знала. Нарезка в клипе тоже оттуда. Занятное совпадение)

Вем любви и мира!

https://www.youtube.com/watch?v=aBRAdWXMProt=2s

Глава 57. Месяц третий. А поутру она проснулась…

Спала Женька от души – сладко и безмятежно. Восхитительное чувство – проснуться утром на один глаз, вспомнить, что на работу идти не надо – в отгуле и, повернувшись на другой бок, продолжить досыпать.

В комнату заглянула мама:

- Женечка, ты сегодня дома?

- Угу… - сонно отозвалась та из-под одеяла.

- Тогда можно мы с отцом машину возьмем? На даче электрики придут счетчик менять.

- Угу.

Но план дрыхнуть до самого обеда осуществить не удалось – в начале одиннадцатого позвонила Сонька.

- Доброе утро! – зевнула Женька в трубку. – И что – есть жизнь после свадьбы?

- Мы уже на месте! – бодро отрапортовала подруга. – Условия хорошие. И красотища – не пересказать!

«Это же они со Славой в свадебное путешествие поехали!» - вспомнила Женька.

Сонька вначале хотела куда-нибудь в теплые страны, но Слава сказал, что устал от постоянных командировок в Африку, и хочется чего-то родного: лес, речка, рыбалка, грибы.

Сонька, как умная женщина, сразу вспомнила, что она ярая любительница «тихой охоты», и они полюбовно сошлись на подмосковном санатории.

- Жень, я чего звоню-то! – продолжила подруга. – С этой свадьбой у себя на квартире два дня не была уже. А там цветы не политы, и золотые рыбки голодные. Сегодня третий день уже.

Сонька действительно перед свадьбой переехала к родителям, откуда Слава ее и забирал в ЗАГС.

- Съездить покормить? - Женька потерла кулаком глаза и, заметив на руке разноцветные разводы от неснятой косметики, поморщилась. – Стой, у меня же ключа нет!

- Ключи у соседки напротив, бабы Нины. Второй комплект на зеркале в квартире. Жень, съезди, пожалуйста! Только пораньше, а то рыбок жалко!

- Хорошо! – Женька волевым усилием села на кровати. – Сейчас красоту неземную отмою после вчерашнего и смотаюсь к тебе.

- Спасибо! – Сонькин голос повеселел. – И кстати, ты вроде собиралась пожить отдельно от родителей? Самое время перебираться – квартира свободна.

- Да. Пожалуй… - Женька потянулась так, что хрустнули косточки. – Заодно вещи потихоньку начну перевозить.

Нажав отбой, она сползла с постели и босыми ногами прошлепала в ванную. С замиранием сердца подняла глаза на свое отражение в зеркале…

- Ой, мама!! – вырвалось из груди невольное. – Вот это чудище!!!

Из зеркала на Женьку смотрела весьма колоритная особа. Захоти кто-нибудь изобразить типичную бомжиху и алкоголичку – лучшую модель отыскать было бы проблематично. Компактная пудра слезла хлопьями, покрывая лицо рытвинами, как от оспы. Под глазами расплылись сине-красно-черные синяки, точь-в-точь фингалы на третий день! Ресницы слиплись в комок, помада размазалась по подбородку… Но это было еще не самое страшное!

Женька посмотрела на свою прическу и испугалась всерьез. Залакированные насмерть прядки торчали в разные стороны, как куски проволоки. На них болтались обрывки колосьев и выпавшие из них зерна, колючие стебли, несколько монет. Все это покрывали грязно-коричневые ошметки, очевидно, бывшие вчера лепестками белых роз.

- Я летела с самосвала, тормозила головой! – удрученно пробормотала Женька. – Причем, в мусорную кучу. Душ тут не поможет, надо отмокать всерьез.

Она заткнула ванну пробкой и открутила кран. Но вместо воды оттуда донеслось лишь сердитое шипение. Зато над потолком заработал отбойный молоток.

- Соседи трубы меняют!! – с ужасом вспомнила Женька. – Предупреждали несколько дней назад. Кошмар, теперь неизвестно, когда воду дадут.

Напряженно сопя, она вытащила из косметички молочко для снятия макияжа и ватные диски, и очистила лицо. После чего достала из холодильника бутылочку папиной любимой минералки «нагутская» и умылась.

- Хоть тут на человека похожа! – радостно констатировала Женька, заглядывая в зеркальце. – Теперь нужно придумать что-то с волосами.

В принципе, можно было натянуть шапку, доехать до Сонькиной квартиры и там помыться. Но голова, как назло, начала отчаянно чесаться. Зуд был настолько нестерпимым, что Женька постоянно скреблась, словно блохастая собачонка.

- Не, так ехать нельзя! – поняла она. – В такси не пустят, и из маршрутки выгонят. Да и стыдно чесаться. Некультурно. Что же делать-то?

Женька прошла на кухню и открыла кран над мойкой. Ответом было все то же злорадное шипенье.

- Потому что у нас на квартиру один стояк! – обиженно пробормотала она, разглядывая уходящие в потолок трубы. – Если воды нет, то ее нет везде. У Линки, например, планировка удачнее – два стояка. Когда один перекрыт, другой работает. Стоп, а это мысль!

Женька надела халат с капюшоном. И, надвинув его на самый лоб, через минуту уже звонила в дверь квартиры напротив.

«Хоть у нас и по одному стояку, но у тети Марины он другой, значит…»

Дверь открыл Стас.

- Привет! – поздоровалась Женька, усилием воли сдерживаясь от чесания головы. – Теть Марина дома?

- На работе! – удивился сосед. – Рабочий день же.

- Точно! – разочарованно выдохнула Женька. – Это же я в отгуле.

- Ты что-то хотела?

Женька поправила капюшон, при этом незаметно почесав лоб:

- Стас, у вас вода есть? Наши соседи сверху ремонт затеяли, с утра воду отключили.

Сосед без лишних слов развернулся, прошел на кухню, открыл кран… Веселая струйка забарабанила по керамической мойке:

- Есть. И напор хороший. Тебе чайник набрать?

Женька засопела, поскребла висок, внимательно посмотрела на Стаса, будто желая оценить насколько крепкие у него нервы. И, решившись, резко отбросила капюшон:

- У меня вот. И, как назло, срочно ехать надо.

Сосед на миг опешил, а потом бессовестно заржал в голос:

- Только хотел спросить, как погуляла вчера на свадьбе! А теперь и сам вижу, что хорошо!

Он обошел соседку кругом, поцокал языком:

- Понял, что мне твоя прическа напоминает. Попал как-то на выставку современного андеграунда - скульптуры из мусора. Бееее… В смысле, высокое искусство! Слышь, Жендосик, может, оставишь? Весьма креативно!

Но вдруг натолкнулся на Женькин красноречивый взгляд и утих: - Ладно, не злись. Душ принять хочешь?

Женька кивнула:

- А лучше ванну.

- Не вопрос. На то и соседи, чтобы друг другу помогать. Купайся на здоровье, сколько хочешь! Мне ванная не нужна.

- Спасибо, Стас! – обрадовалась Женька. – Ты настоящий друг! Я тебе обязательно добром отвечу, как только понадобится.

- Можешь прямо сейчас и ответить! – широко улыбнулся сосед. – Мамка утром проспала – фарш на котлеты сделала, а пожарить не успела. А кушать оно того, хочется.

- Отлично! Сбегаю домой за шампунями-пенками-бальзамами и пожарю твои котлеты. И гарнир сделаю.

- Зачем куда-то бежать? – не понял Стас. – У мамки этого добра целая батарея – бери, какие хочешь, не обидится.

- Ты что! – натурально испугалась Женька. – У теть Марины волосы жирные, а у меня сухие, и кожа возрастная, а у меня молодая, и бальзам у нее для укрепления, а мне нужен для длинных волос, чтобы хорошо расчесывались, и…

- Тяжело вам, барышням, живется! - сосед сочувственно покачал головой. – Даже чтобы просто помыться, высшая математика нужна. Толи дело у меня: на все случаи одна бутылка: и шампунь, и бальзам, и гель для душа. Намылился, смыл и порядок. Ладно, делай, как тебе надо, я работать буду.

Женька помчалась к себе, побросала в пакет бутылочки-баночки-тюбики, взяла зеленый шарик с ароматической солью, мочалку, два полотенца, чистое нижнее белье и прочие нужности. Естественно, сунула в карман халата телефон – куда ж без него в нынешнее время!

Когда она вернулась в соседскую квартиру, Стас, как и обещал, сидел в своей комнате за ноутбуком и ей не мешал.

Женька достала из холодильника готовый фарш, сформировала котлеты, обваляла в панировке и слегка подрумянила с двух сторон на сковородке. Параллельно просмотрела новости в соцсетях. Естественно, заглянула и на Ромкину страничку – он там так и не появлялся. С позавчерашнего вечера.

Женька пожала плечами, сполоснула ванну, бросила туда ароматный шарик и открыла наливаться воду. Потом вернулась на кухню, сложила обжаренные котлеты в мультиварку, добавила немного водички и, включив режим «тушение», поставила таймер на тридцать минут.

Как раз набралась вода для купания.

Женька, гордая своей ловкостью и умением делать несколько дел одновременно, отправилась в ванную.

Здесь пахло мелиссой или, как ее называют в народе, лимонной мятой. Очевидно, зеленый шарик был с эфирным маслом этого растения. Женька блаженно улыбнулась, заперла дверь, разделась и с наслаждением нырнула в теплую светло-зеленую воду.

Вспомнился Сочинский дендропарк, и то, как они Ромкой пили чай с мелиссой. В кустах, куда пришлось забраться за упавшим телефоном. Подумав про телефон, потянулась к висящему на двери халату:

- Пока отмокаю, можно и фэнтезятинку свеженькую почитать!

Но оба кармана оказались пусты.

- На кухне оставила! – поняла Женька, но не расстроилась. Лишь по-кошачьи потянулась в ванне: - Значит, просто помечтаю!

Она нанесла гель на мочалку и не спеша натирала руки, ноги, грудь, живот. Безжалостная память тут же подсунула воспоминания о Ромкиных нескромных ласках и поцелуях… Да так явно, аж до мурашек по коже!

- Как же я соскучилась! – тихонько простонала Женька. – Просто сил нет! Ромка, ну почему ты не звонишь?! Не могу больше без тебя. Совсем.

Внезапно раздался стук в дверь.

- Жень! – послышался голос Стаса. – У тебя, кажись, котлеты горят.

- Как горят?!! – всполошилась Женька, отбрасывая навязчиво-откровенные мысли. – Не должны, я температуру маленькую поставила. Стасик! Выключи мультиварку, пожалуйста! Выйду, разберусь.

- Уже выключил, - довольно признался сосед из-за двери. – Я хороший мальчик?

- Очень! – облегченно выдохнула Женька. – Кстати, что на гарнир готовить: гречку, рис, картофельное пюре? Или могу капусты потушить?

- Давай рис, - выбрал Стас. – И салат из капусты.

- Договорились.

Вроде бы все вопросы были решены, но сосед почему-то не ушел. Наоборот, шумно вздохнул и произнес нарочито игривым, даже томным голосом:

- Женечка! Ты там как – не скучаешь? Может, спинку потереть или еще чего?

«Стебется, засранец! – поняла она. – Женечкой он меня только по приколу называет, или когда теть Марина рядом».

И ответила вроде бы и в тон, но уклончиво:

- Спасибо, Стасик! Но я уже помылась. Давай в другой раз.

- Ой, какие мы нервные! – язвительно протянул Стас и рассмеялся.

- Чего это я нервная? – не поняла Женька.

- Ничего, расслабься Жендосик! – отозвался сосед уже своим обычным тоном. – Я пошутил.

И за дверью послышались его удаляющиеся шаги.

Женька недоуменно почесала голову и налила в ладонь шампунь.

«Надо Стаса с кем-нибудь познакомить все-таки, - решила она. – А то странно он себя ведет. Иногда».

Волосы отмывала долго и упорно, извела полбутылки шампуня и треть пузырька бальзама, но все-таки добилась нужной кондиции.

Выйдя из ванной в халате и с обернутым вокруг головы полотенцем, Женька первым делом отправилась на кухню. Легкий запах гари действительно присутствовал, но с котлетами все было в порядке: пышные, мягкие, румяные, потушившиеся до полной готовности.

- Это у соседей что-то подгорело, наверное! – вслух прокомментировала Женька, доставая с полки кастрюлю под рис. – А сюда через вентиляцию принесло. Но хорошо, что выключил, котлеты в самый раз.

Стас пробормотал что-то невнятное из своей комнаты, и попросил не отвлекать – срочная работа.

Женька сварила рис, нашинковала капусту на салат, сделала заправку с чесноком и лимонным соком. Наконец, порезала хлеб и положила еду на тарелку:

- Стас, обед на столе, я побежала!

- Спасибо, Жендосик! – отозвался тот. – Чуть позже поем, сейчас заданий накидали. Дверь захлопни, пожалуйста.

Уже выходя из кухни, Женька заметила на столе рядом с мультваркой свой телефон:

«Опять чуть не забыла!!»

И, не глядя, сунула его в карман.

Добираться до Сонькиной квартиры без машины оказалось неудобно. Прямых маршрутов не было, надо было вначале ехать на метро, потом на маршрутке, а затем еще пару кварталов идти пешком.

С попутчиками тоже не повезло. В вагоне метро рядом ехали студенты-неформалы: в черных кожанках, с длинными волосами и металлическими серьгами в ушах. И всю дорогу слушали музыку. На полную громкость! Даже пытались подпевать, отчаянно не попадая в ноты.

Для Женьки с ее музыкальным слухом это было форменным издевательством. Она уже хотела сделать молодежи замечание, но вспомнила, как вчера они с Василием орали в такси, самодовольно называя это пением.

«Бедный таксист!» - виновато подумала Женька и промолчала.

В маршрутке села на заднее сиденье, надеясь, что тут не побеспокоят. Но тщетно! Практически сразу рядом уселось два дедка, как Женька поняла – случайно встретившиеся бывшие сослуживцы - и завели разговор о политике.

- Ась? – рявкал один из них чуть ли не на ухо. – Громче говори, глуховат я стал.

- Все они воры!! – перекрикивал его второй.

Женька жалась в уголок и тяжело вздыхала про себя:

«Разбаловалась я с машиной. Оторвалась от народных масс».

На выходе образовалась давка. Толстая тетка завопила, что ее не пропустили вперед, хотя она предупреждала заранее, и со всей дури пихнула Женьку в бок.

Выбравшись на улицу, Женька несколько минут стояла на остановке, приходя в себя. А потом не спеша побрела к Сонькиному дому.

Осень окончательно покорила Москву, разлив по дворам разноцветную, высокую грусть. Тоненькие березки вдоль дороги напоминали золотоволосых принцесс. Настроение постепенно улучшилось.

Наконец, Женька вошла в Сонькины апартаменты. Квартира была однокомнатной, но довольно просторной, из широкой застекленной лоджии подруга сделала нечто наподобие зимнего сада.

Женька полила цветы, покормила глазастых рыбешек и, усевшись в мягкое кресло среди скромных гераней и высокомерных орхидей, вытащила из кармана телефон – отчитаться хозяйке о выполнении задания.

- Позвонить или написать? – пробормотала вслух, снимая блокировку. – Наверное, смс правильнее – медовый месяц у людей.

На экране горел значок непросмотренного сообщения. Женька ткнула на него… руки задрожали, сердце полетело вскачь! Сообщение гласило, что Роман Курортный появился в сети.

- А почему сразу не позвонил?! – обиженно протянула она и открыла соцсети.

Дрожь усилилась, дыхание перехватило… Ромка был онлайн!!

Женька выхватила из сумки косметичку: обмахнула лицо пудрой, подвела глаза, мазнула по губам блеском. Даже капельку духов за ушком нанесла – на автомате.

Затем расчесалась, повернула кресло к свету, мысленно перекрестилась, открыла видеозвонки и замерла…

- Ой, мама, а это что еще такое? Получается – звонил?!

От Ромки действительно было целых пять пропущенных видео вызовов - примерно два с половиной часа назад - и один принятый.

- Где же это я была в это время? – обиженно засопела Женька. – И почему не слышала?

Она попыталась восстановить хронологию дня, но не смогла вспомнить, во сколько вышла из дома. И когда приехала на квартиру подруги. И... Как долго ехала в транспорте и шла пешком, тоже было сложно оценить. По внутренним ощущениям казалось, что времени прошло прилично.

- Вообще на часы не смотрела! – удрученно признала Женька. – Последний раз утром, когда с Сонькой разговаривала. Но по идее, Ромка звонил, когда я в метро была! Оттого и не услышала – музыка гремела на весь вагон. Еще и звук звонка на минимуме стоит. Или в маршрутке? Дедки громко разговаривали, заглушали все вокруг. А один отвеченный – это, наверное, в кармане нечаянно нажался, когда выходила. Толкались – неудивительно.

Она погладила пальцем Ромкину аватарку и вздохнула:

- Обиделся, наверное. Ничего, сейчас все объясню.

И нажала вызов.

Ответили не сразу. Женька уже хотела прервать звонок и перенабрать позже, как вдруг на экране появилось знакомое лицо.

Ромка сидел на скамейке рядом с ярко-синим, словно собранным из детского конструктора, домиком-бытовкой. Одет друг с курорта был в темно-зеленую, похожую на военную, куртку с меховой опушкой, и черную вязаную шапочку. Вокруг него уже сгущались сумерки, но на лицо падал свет от фонаря.

«У них там холодно уже! - поняла Женька и улыбнулась. – И вечер. Плюс пять часов от Москвы».

- Ромка, привет! – быстро произнесла она. - Представляешь, я не слышала твоих звонков! Только что увидела, что набирал.

- Я понял, Женек, - усмехнулся Ромка. – Все понял, не дурак.

«Изменился, - отметила Женька, вглядываясь в любимые черты. – Повзрослел, посуровел, взгляд стал жестче».

- Ты дома? – уточнил он, в свою очередь разглядывая ее.

- У подруги на квартире! – смутилась Женька под пристальным взглядом. – Они с мужем в отъезде, попросили цветы полить. Гляди, какая оранжерея!

И начала с преувеличенным восторгом водить камерой вокруг себя, демонстрируя Сонькины растения.

- Стой! – вдруг перебил Ромка. – Покажи еще раз вид из окна.

Женька удивилась, но послушно поднесла телефон к застекленному торцу лоджии.

- Мой старый двор, - задумчиво пояснил Ромка. – Вырос здесь. А квартира какая, если не секрет?

- Сто тридцать шесть.

- Надо же, мой подъезд. Мы жили в сто сороковой, на два этажа выше.

Женька хотела громко удивиться невероятному совпадению, но встретилась взглядом с Ромкой и промолчала.

Повисла неловкая пауза.

«Чужой какой-то стал! – со вздохом отметила она. – Устал, отвык, или… про Алину и вторую… кикимору крашеную – правда?! У Ромки с ними действительно что-то было?»

- Ром, нам надо серьезно поговорить! – выпалила вслух.

- Говори, - пожал плечами он. – Слушаю.

- Это касается наших отношений!

- Да ладно, Жень… - Ромка скептически изогнул бровь. – Мы взрослые люди. Какие могут быть отношения на расстоянии?

Женька дернулась, словно ей влепили пощечину:

- У тебя кто-то есть?!

- Насчет меня не волнуйся, - Ромка перевел взгляд на рукав куртки, поморщился, и начал его интенсивно отряхивать. – Баб хватает. Здесь, в рабочем поселке, есть медсестры, поварихи, даже одна летчица затесалась. Точнее, вертолетчица. И все не против.

«Правда, всё правда!! – застучало острыми молоточками. – Я его оправдывала, верила, поздравление красивое записала! А он преспокойно изменял мне с медсестрой, поварихой…»

- Короче, я в полном шоколаде, - заключил Ромка.

«… и сватьей бабой Бабарихой!» - вспомнилась знакомая с детства рифма.

Женька тряхнула волосами, отгоняя глупые ассоциации:

- То есть ты меня больше не...?

Слово «любишь» обожгло каленым железом и не выговорилось.

- Да, - Ромка продолжал усердно трясти куртку. – Я тебя больше не держу. Можешь считать себя свободной.

В голове зазвенело, будто разбилось что-то – хрупкое, тонкое, стеклянное. Из разбитого сосуда полилась боль – липкая, тягучая. Но Женька нечеловеческим усилием взяла себя в руки:

- Значит - всё? Всё закончилось? Вот так – просто?

- Да. Слезы и сопли никому не нужны. Согласна?

«Хорошо! – Женька стиснула зубы. – Я не буду плакать. Не дождешься».

- Согласна! - произнесла она вслух.

- Чудненько… - пробормотал Ромка, глядя куда-то мимо нее. – Ладно, мне надо бежать. Бывай.

Женька смотрела на него и не могла поверить. Происходящее было странным, нереальным, как страшный сон или чья-то злая шутка…

- Ромка! – вырвалось вдруг у нее. – Ромка… Ромочка!!

- Да, Женечек! – он поднял голову и встретился взглядом. Глаза его были прищурены и казались совсем черными, как смола: - Хочешь сказать мне что-то еще? Другое? Я же балбес, возьму и поверю. И плевать… Давай, скажи!

Женька замерла, а потом решительно мотнула головой.

«Угу, - обиженно подумала она. – После того, как ты признался, что изменял мне направо-налево?!»

- Мне нечего тебе больше сказать! – гордо выдала Женька. – Прощай.

Она нажала отбой. Несколько минут сидела без движения, глядя в одну точку. А потом сорвалась с места, забежала в комнату и рухнула на Сонькин диванчик, утыкаясь лицом в плюшевую подушку-солнышко.

Слез действительно не было, как и обещала. Глаза были сухими и горячими, как песок в пустыне.

Глава 58. Месяц третий и четвертый. Пустота, параллельные миры и работа

Домой Женька добиралась, словно в тумане.

Спроси кто, какая была погода, как долго ждала на остановке, цвет маршрутки, много ли было людей в вагоне метро – не вспомнила бы ничего. На смену боли и обиде в душу пришла пустота - вакуум, совершенное ничто, разлилась ровным слоем, затопляя все чувства и мысли.

Родители еще не вернулись с дачи. Женька на автомате переоделась в халат, наконец-то отправила смс Соньке. Затем завалилась на кровать и несколько минут просто смотрела в потолок: на люстре висела, покачиваясь, тонкая паутинка, от угла бежала еле заметная трещина в форме зигзага.

«Вот такая загогулина! – вздохнула Женька. – И не знаешь, что теперь и делать. Точнее, делать ничего не хочется. Абсолютно».

Размышления прервал звонок в дверь.

«Родители ключи забыли что ли?» - недовольно подумала Женька и пошла открывать.

За дверью стоял Стас с коробкой шоколадного зефира.

- Слышь, Жендосик, тут такое дело… - неуверенно пробормотал он. – Мне надо тебе кое-что сказать. Только сразу не ругайся, ладно?

«Пришел Машку своего сватать!» - поняла Женька и скептически усмехнулась.

Но потом перевела взгляд на коробку:

«А, может, если наесться сладкого – полегчает? Как говорится – подсластить пилюлю? Раньше, покрайней мере, помогало».

- Ладно, прямо сразу не буду! – вслух пообещала Женька. – Заходи, чая попьем.

Она было вытащила из шкафа коробку с чайными пакетиками, но потом передумала и заварила чай по настоящему: в фарфоровом чайничке с мятой и сушеными листьями малины. Достала мед, батон, порезала сыр и копченую колбаску.

- Мне две ложки сахара! – напомнил Стас.

Женька молча выполнила его просьбу и ухватила их коробки зефиринку:

- Слушаю!

Сосед отхлебнул чай, похвалил и застенчиво отвел взгляд:

- Поверь, вовсе не собирался лезть в твою личную жизнь, но… Скажи, Ромео-то звонил?

«Точно Машку пролоббировать хочет! – вздохнула про себя Женька. – Пытается исподволь оценить его шансы».

Зефир показался безвкусным, словно сырая картошка. Говорить про Ромку не хотелось, но Женька решила сразу поставить все точки над «ё» и больше к этой теме не возвращаться.

- Звонил, - подчеркнуто спокойно произнесла она. – Точнее, я его сама набрала. Загулял Ромка – баб меняет, как перчатки. У него там и медсестра, и повариха и даже летчица… точнее, вертолетчица! Открытым текстом мне в этом признался. Короче, расстались. Официально.

- Ого! Сочувствую.

Стас помолчал, почесал подбородок. Потом взял с тарелки кусочек колбасы и вдруг улыбнулся:

- Но тогда так ему и надо! Заслужил. Зачем тебе это хамло? Ты с ним по нормальному пытаешься, по-человечески, а оно тебе хамит прямо в глаза. Тут никто не выдержит.

«Это он измены хамством называет что ли? – удивилась Женька. – Надо же деликатный какой! А по мне это предательство. И точка».

- Сразу же сказал – в пешее эротическое твоего Ромео! – убежденно продолжил сосед. – Не стоит тратить время на откровенное дерьмо. Вокруг хватает достойных мужиков. Тот же Машка, например…

«Какой же Стас предсказуемый! – вздохнула про себя Женька. – Сразу же догадалась, что он Машку рекламировать пришел!»

- Спасибо за участие! – твердо произнесла она вслух. – Но у меня нет ни сил, ни настроения обсуждать Марио, Рому или кого-то еще. Дай прийти в себя.

Потянулись дни – серые, однообразные, похожие один на другой, как две капли воды. Грязной воды. Из осенней лужи.

Деревья окончательно облетели, яркий ковер из листвы побурел и выцвел, медленно превращаясь в перегной. Или был собран дворниками в кучи и вывезен на полигон. Зарядили заунывные дожди, развезли по миру слякоть и грязь.

Женька продолжала жить по инерции: ходила на работу, в магазин, даже салон красоты периодически посещала. Ночами в подушку не рыдала и на жизнь не жаловалась.

Просто перестала улыбаться. Дурачиться, шалить, восторгаться красотами природы. Впрочем, восторгаться особо было нечем: за окном стояла поздняя осень во всей своей серости, промозглости и неприглядности.

«Внешняя картина мира полностью совпадает с внутренней, - мрачно шутила про себя. – Гармония».

Подругам, обеспокоенным ее состоянием, ответила кратко:

- Рассталась с Ромой. Но говорить об этом пока не хочу. Позже, все позже.

И Сонька с Галиной, понимающе переглянувшись, отстали. Хотя у них и без того хватало семейных забот: у Линкиной малышки резались зубы, и она ночами не давала родителям спать, Сонька со Славой затеяли ремонт. В общем, было не до Женьки.

Мама тоже заметила угрюмость дочери, но объяснила по-своему:

- Конечно, девчонки все замужем, одна ты в девках осталась! Я ведь сразу говорила, что оно неспроста, а теперь и знающие люди подтвердили. Но да ладно, спохватились вовремя – через две луны все наладится. Главное, продолжать.

Женька ничего не поняла из этого разговора. Но у нее в дополнение к расческе пропали носовой платок и заколка-прищепка.

«Совсем рассеянная стала! – сокрушалась она. – Все теряю».

Папа продолжал кипучую деятельность, но на вопрос дочери – «на работу устроился что ли?» ответил уклончиво:

- Тружусь, но не в штате. На перспективу работаю: для тебя, для будущих внуков. Хочется сделать по максимуму, пока есть силы и средства.

Женька хотела было сказать, что внуки еще неизвестно когда появятся и появятся ли вообще, а на себя она и сама вполне зарабатывает. Но встретилась с отцом взглядом и промолчала.

«Папа – деятельная натура, - поняла она. – Хочет чувствовать себя нужным и полезным. И так за время болезни измаялся. Пусть работает, раз ему это в радость».

На Ромкину страничку Женька продолжала заглядывать по привычке, но там ничего не менялось. Он заходил еще пару раз после их разговора, а потом снова исчез: то ли опять был без связи, то ли просто забросил соцсети.

«Некогда ему! – язвительно думала Женька. – Надо же медсестру лечить, повариху жарить. Главное, про защитные артефакты не забывать – чтобы летчица не залетела!»

Но почему-то встречаться взглядом с Ромкиной аватаркой не могла. Удивительное дело: заглавное фото в соцсетях он не менял, но в глазах у Ромки теперь читалась грусть – глубокая и безысходная.

«Чего только не придумаешь на ровном месте!» - фыркала Женька и быстро-быстро захлопывала заветную страничку. Словно воришка, пойманный с поличным.

Марио стал писать все реже и реже, а потом и вовсе куда-то пропал, но Женька даже не сразу это и заметила. Виртуальный друг итальянец ее не интересовал. От слова совсем.

«Отвиртуаленный» друг Антон, наоборот, продолжал гнуть свою линию. Ежедневно строчил длиннющие посты, хвастался успехами в бизнесе, грузил подробностями. Женьку все это мало трогало, поэтому сообщения Антона она никогда не дочитывала.

Стас тоже приумолк насчет Марио, и вообще меньше стал попадаться на глаза. А однажды, проезжая мимо, Женька заметила у входа в метро соседа при полном параде и с огромным букетом роз.

«Вот и правильно! – одобрила она. – Чем устраивать личную жизнь друга, лучше своей заняться. Как-никак, тридцатник на носу, а ни жены, ни детей».

Лишь тетя Марина все также млела при виде Женьки и звала ее доченькой.

В общем, каждый продолжал жить в собственной реальности.

«А говорят, параллельных миров не существует! – думала Женька перед сном, лениво следя глазами за бегущими по занавеске полосками света от фар проезжающих машин: - Да вот же они! У каждого свой – уникальный, неповторимый, совершенно непохожий на другие. И между собой эти миры никак не пересекаются. Параллельные же. Все по законам геометрии».

Пятнадцатого ноября выпал первый снег.

Женька всегда любила эту первую весточку зимы – за чистоту, хрупкость, обещание веселых Новогодних праздников и бесшабашных зимних забав.

Но в этом году и первый снег был не тот: сероватый, безжизненный, похожий на крошку пенопласта. И не полежал совсем – тут же был вдавлен колесами машин во всепобеждающую грязь.

В этот же день на фирму пришла проверка. Внеплановая. Как снег на голову.

Проверка была из трудовой инспекции – как раз по Женькину душу. В кабинет явились две массивные тетки в дорогих шубах, обвешанные золотыми украшениями, словно новогодние ёлки. Затребовали стразу все: трудовые договора, приказы, графики отпусков, внутренний распорядок, положение о премировании… и так далее, и тому подобное.

У Женьки, в принципе, в документах был порядок. Один раз обожглась – в прошлом году, когда положилась на помощниц-студенток и вовремя не проконтролировала их работу. За что получила отвратительную выволочку от замдиректора. Замдиректора тот давно уволился, но Женька урок усвоила четко: документы оформляла своевременно, в полном соответствии с законодательством и заведенными на предприятии правилами, подчиненных контролировала. Поэтому проверки не боялась.

Но, как говорится, было бы желание – всегда можно найти, к чему придраться!

Проверяющих Женька видала разных: корректных и не очень, серьезных профессионалов и новичков. Но таких откровенных, прямо таки анекдотических, хабалок она встречала впервые!

Тетки вели себя отвратительно: разговаривали через губу, документы брали брезгливо – двумя пальцами, к Женьке относились, как к прислуге – смотрели свысока, постоянно гоняли к автомату за кофе и в буфет за пирожными.

- Как думаешь, Виктория Валерьевна, на сколько это тянет? – одна из теток, сверкая перстнями, совала другой под нос очередную бумажку.

- Однозначно, на штрафуек, Серафима Федоровна! – довольно скалилась вторая. – А может, и на уголовку накопаем.

Женька краснела, бледнела, пыталась доказать, что у нее все правильно и по Закону, но проверяющие ее не слушали.

- А где более ранние документы? – постучала по папке наманикюренными ногтями Виктория Валериевна. – Здесь только за последние три года.

- Прошлые периоды уже проверяли! – удивилась Женька. – Акт, между прочим, без замечаний. Я вам его в самом начале показывала.

Серафима Федоровна многозначительно усмехнулась.

- В архиве все давно, - продолжила Женька. – Но могу показать электронные копии, у нас все оцифровано.

- Нужны документы с живыми печатями! – жестко заявила Виктория Валерьевна. – А то знаем вас таких – чистый акт купили, а бумаги с нарушениями уничтожили.

- Мы ничего не уничтожаем! – возмутилась Женька. – Папки в коробки сложены по годам, на каждой опись приклеена.

- Так пойди и принеси! – фыркнула Серафима Федоровна. – Молодая, не развалишься.

Женька гневно засопела, но отправилась выполнять требование. Она взяла у Вовчика-охранника ключи, и уже через несколько минут стояла у дверей лифта, держа в руках внушительных размеров пыльную коробку.

- Жень, тяжело? – с сочувственным видом выглянул из будки охраны Вовчик. – Может, помочь?

- Сиди на посту, тебе отлучаться не положено! – внезапно послышался рядом знакомый бас. – Я дотащу.

Из коридора показалась внушительная фигура начальника склада Романа Бессчастного. В руках тот держал небольшую клетку, накрытую куском ткани.

- Давай коробку, Жень! – широко улыбнулся начальник склада и обернулся к охраннику. – А ты за моими питомцами пока пригляди.

И поставил на пол клетку.

- Что, Рома, попугайчиков завел? – понимающе покивал Вовчик. – Или хомячков?

- Куда там! – вздохнул Роман, принимая ношу из Женькиных рук. – Мыши на складе завелись. Поставил мышеловку, сегодня сразу три штуки попались. Бабы мои - кладовщицы увидали, визг подняли до небес.

- Надо было сразу лопатой грызунов перетянуть! – поморщился Вовчик. – И на мусорку.

- Иди ты… - обиделся начальник склада. – Оно ж тоже живое, Божья тварь. И глазенки умные. Вывезу за город, да выпущу.

- Так у тебя там мышки?! – заинтересовалась Женька.– Можно глянуть?

- Не боишься?

- Нет, конечно! – Женька подошла ближе и сдернула с клетки кусок ткани.

Там действительно жались друг к другу три рыжих комочка с черными глазками-бусинками.

- Полевки! – прокомментировала Женька. – У бабушки такие в амбар забирались. За городом им и впрямь лучше будет.

Как раз подъехал лифт и со звоном распахнул створки дверей. Женька повернула голову и встретилась взглядом со своим отражением в зеркале.

Плечи сами собой распрямились, мышцы налились упругой силой.

«Ох, и покажу я кому-то уголовное дело! - гордо подумала Женька. – И не с такими воевали».

А потом перевела взгляд на начальника склада и улыбнулась:

- Роман, можно ненадолго одолжить твоих мышек? Для дела.

Спустя некоторое время Женька поставила на стол в своем кабинете ту самую коробку.

- Молодец! – снисходительно похвалила одна из проверяющих. – Кофе нам новый принеси. И сливок побольше.

Женька с радостным предвкушением выскользнула за дверь, но к кофе-машине не пошла. Заглянула в соседний кабинет к помощницам, выдала ценные указания.

За стенкой было подозрительно тихо.

«Неужто не проняло? – обиженно засопела она. – Непробиваемые грымзы какие-то!»

И в этот самый момент из ее кабинета раздался оглушительный визг! Через мгновение к нему добавился второй. Следом донесся грохот и жалобный скрип мебели.

«Сработало!» - обрадовалась Женька, не спеша вышла коридор… и чуть ли не нос к носу столкнулась с директором.

- Евгения! – недовольно воззрился тот на нее. – Что это у вас происходит?!

- Ничего особенного, Алексей Павлович! – пожала Женька плечами. – Проверка идет: изучают договора, сверяют с личными карточками сотрудников. Обычная мышиная возня. Хотите взглянуть?

Директор бросил на дверь опасливый взгляд и мотнул головой:

- А чего визжат-то так?

- От восторга, наверное! – предположила Женька. – Очень им мой порядок в делах нравится.

- Да, Евгения, помню, что вы у нас молодец! – разулыбался Палыч. – Акты проверок всегда без замечаний. Надеюсь, в этот раз будет также?

- Непременно! – убежденно уверила Женька и, дождавшись, пока директор свернет за угол, толкнула дверь родного кабинета.

Открывшаяся картина была достойна кисти знаменитых художников эпохи Возрождения. Две упитанные дамы стояли на офисном столе, задрав юбки и демонстрируя жирные ляжки в утягивающих колготках.

На полу валялась перевернутая на бок коробка и выпавшие из нее документы.

- Там… там мышь!! – пискнула Виктория Валериевна, тыча пальцем куда-то в сторону шкафа.

- Не может быть! – изобразила удивление Женька. – Где?

И проследив за перепуганным взглядом тетки, заметила в углу между мусорным ведром и мебельной стенкой испуганного мышонка:

- Ой, и правда! И кто это у нас такой хорошенький?

Она присела на корточки, взяла зверька в руки, с умиленным видом потрепала шерстку, почесала за ушком. А потом выпрямилась и на вытянутой руке сунула мышонка прямо под нос проверяющим:

- Прелесть, скажите! Не желаете погладить?

Тетки инстинктивно попятились на край стола, тот угрожающе заскрипел.

- Женя… Женечка! – взмолилась Серафима Федоровна. – Убери, пожалуйста… это!

- Не Женечка, а Евгения Александровна! – четко выговорила Женька. – И кофе вам больше носить не буду. Вы пришли сюда на проверку? Вот и проверяйте: спокойно и основательно. Что не нравится – пишите замечания. А я буду вам возражать. По Закону. Все понятно?

Тетки синхронно закивали. Женька довольно улыбнулась и посадила мышонка обратно в коробку. Потом поймала двух его собратьев и отправила туда же:

- Не бойтесь, маленькие! Все закончилось. Сейчас вас дядя Рома вывезет в лес и отпустит на свободу.

Глава 59. Месяц четвертый и пятый. Война, победа и комплексная терапия

А дальше пошла война не на живот, а на смерть.

Тетки затаили обиду и принялись рыть всерьез, как сорвавшиеся с цепи голодные собаки-ищейки. Цеплялись к каждой букве, к каждой запятой, требовали бесконечных объяснений, доказательств, расшифровок, выборок и прочей подобной мути.

Женька каждый день сидела на работе до ночи: делала ксерокопии, распечатки, аналитические таблицы. Изучала законы, подзаконные акты, официальные толкования и комментарии экспертов, штудировала арбитражную практику.

Воспользовавшись предлогом, окончательно съехала от родителей и перебралась на Сонькину квартиру – оттуда было ближе до работы. Да и настроения не было слышать бесконечные мамины вздохи и туманные намеки на скорое устройство дочкиной судьбы.

Галина и Сонька поддерживали подругу морально и подсовывали шоколадки «для подкормки мозга».

- Я так скоро в двери не пролезу! – укоризненно вздыхала Женька, шурша оберткой. Но в результате наоборот похудела на два килограмма. От нервов.

Про Ромку не забылось. Несмотря на усталость, напряг и хронический недосып. Злость и обида на него прошли, осталась лишь тоска – серая и бесформенная, как слежавшаяся пыль.

На свою страничку в соцсети он не заглядывал уже целых два месяца, и это вызывало у Женьки нарастающую тревогу.

«Неужели трудно показаться! – удрученно думала она. – Просто, чтобы знать - жив-здоров, и все хорошо».

Словно услышав ее мысли, Ромка обновил аватарку. На снимке он был за рулем снегохода в ярко-красной куртке, надвинутой на самые глаза шапке и очках, как у лыжников.

«Красивый парень! – вздыхала Женька, вглядываясь в знакомое лицо. – Но уже не мой».

Глаз Ромкиных за очками рассмотреть не удавалось, но почему-то казалось, что грусть в них только усилилась. И кто поймет эти игры подсознания?

Наконец, устав от придирок проверяющих, Женька написала жалобу в отдел внутренних расследований: почему проверка длится больше месяца – по закону все сроки прошли, и отчего при внеплановом визите проверяют всё и вся.

На следующее утро вызвал директор.

Женька подошла в приемную и села на диванчике, ожидая, когда пригласят в кабинет. Взгляд машинально заскользил по стенам, отмечая разноцветные гирлянды, серебристые «дождики» и крашеные шишки. На столе секретаря Нади стояла небольшая искусственная елочка и гипсовые фигурки деда Мороза и Снегурочки.

- Это что уже – Новый год? – изумилась Женька. – Так быстро?!!

И перевела взгляд на календарь на стене.

«Декабрь», - гласила надпись под изображением заснеженного леса.

Красный передвижной квадратик для отмечания даты замер на цифре двадцать четыре.

- Да, неделя осталась, - вздохнула Надя, что-то чиркая в ежедневнике. – Погода совсем не новогодняя, вот оно и не чувствуется.

Женька посмотрела за окно. Ветер гнул голые ветви облетевшего клена, по стеклу барабанил унылый дождь.

- Зима в этом году какая-то неправильная! – обиженно прокомментировала Надя. – Ни снега, ни мороза – один депресняк. Наверное, глобальное потепление виновато.

«И точно – неправильная! – угрюмо согласилась про себя Женька. – Но глобальное потепление здесь совершенно ни при чем».

Наконец, Алексей Павлович пригласил войти.

В его кабинете предновогоднее декорирование тоже присутствовало, но по минимуму: несколько неярких снежинок на оконном стекле, украшенная мишурой семейная фотография на столе – легкие штрихи, не нарушающие рабочую обстановку.

Впрочем, атмосфера в кабинете была совсем нерабочей.

Директор сидел в кресле без пиджака и галстука, на его рубашке было расстегнуто на одну пуговицу больше, чем это дозволялось самыми демократическими офисными правилами.

На столе перед ним стояло блюдо с нарезанным лимоном и початая бутылка коньяка. Вторая точно такая же, но пустая, стыдливо жалась в углу к мусорному ведру.

В креслах напротив восседали те самые грымзы-проверяющие – с довольными раскрасневшимися лицами. Тетки держали в унизанных перстнями пальцах наполненные бокалы.

- О! А вот и наша Евгения! – широко улыбнулся Алексей Павлович. – Присаживайтесь.

И указал Женьке на свободный стул рядом с собой:

- Коньячку?

- Не люблю крепкие напитки, - гордо изогнула она бровь, но к столу села.

- Могу попросить Надюшу принести шампанское! – весело предложил директор.

- Спасибо! Но я за рулем, - мотнула головой Женька.

- Серьезная барышня! – одобрительно осклабилась Виктория Валерьевна. – Высокоморальная и глубокомотивированная личность.

- А умница какая! – закатила глаза Серафима Федоровна. – Нас двоих выдержала и не сломалась.

Женька с трудом сдержала язвительную усмешку и посмотрела на директора.

- Мы тут с дамами обсуждаем мирное решение вопроса! – понял он немой вопрос. – Так сказать, дипломатическими методами. Договорились, что Валерия Викторовна и Феодора Серафимовна…

- Виктория Валерьевна и Серафима Федоровна! – перебила одна из проверяющих и, ухватив с блюдца лимонную дольку, принялась ее воодушевленно обсасывать.

- Виктория Федоровна и Серафима Валерьевна… - попытался исправиться директор.

- Вика и Сима! – звонко рассмеялась вторая, залпом выпивая коньяк. – Леша, для тебя мы Вика и Сима, на брудершафт пили как-никак!

И обернулась к Женьке:

- Решили с Лешей, что вы отзовете жалобу, а мы, с нашей стороны, организуем чистый акт.

- Он и так чистый! – расправила плечи Женька. – У нас все правильно.

- Не сомневаюсь в вас, Евгения! – расцвел директор. – Но в деле открылись новые обстоятельства. Феодора Вик… Вика и Сима любезно сообщили, что проверка эта неспроста.

- Да-да! – подмигнула Серафима Федоровна. – Мы с Викой, можно сказать, офицеры по особым поручениям. Если нас бросили в бой, значит, на вас заказик!

- Какой еще заказик? – не поняла Женька.

- Донос или телефонное право, - снисходительно пояснила Виктория Валерьевна, качая ногой. – Кто-то желает вашему предприятию неприятностей.

- И кто?! – возмутилась Женька.

- Пока не знаем, - философски вздохнул Алексей Павлович. – Но Вика и Сима обещали выяснить.

Он наполнил бокалы себе и проверяющим и кивнул Женьке:

- Благодарю за работу, Евгения! Размер моей благодарности можете уточнить у Галины, Надя сейчас отправит приказ. Думаю, разочарованы не будете.

Бухгалтерия встретила кипящим чайником и коробкой свежайших корзиночек со сливочным кремом.

- Поздравляю с победой! – улыбнулась Галина.

- Жень, ты герой! – радостно подтвердила Сонька, раскладывая по кружкам чайные пакетики. – Уберегла родное предприятие от штрафов и раскрыла тайные планы врагов. Интересно, кто это нас заказал? Конкуренты или, может, обойденные наследством родственники покойного учредителя?

- Откуда вы все знаете? – Женька с обалдевшим видом плюхнулась на стул.

- Сплетни и слухи распространяются в атмосфере со сверхсветовой скоростью! – подмигнула Галина. – А конкретнее – Надя просветила.

- Под дверью подслушивала что ли? – догадалась Женька.

- Плох тот секретарь, что не желает быть в курсе дел шефа! – глубокомысленно изрекла Сонька и потянулась за сахарницей. - Сразу надо было на хабалок жалобу писать. А ты их мышками пугала, как в детском саду! Хотя с мышками вышло отпадно: Славе рассказала, ржал, как конь. Нынче за госслужащих всерьез взялись – отдел внутренних расследований лютует. То-то тетки сразу к Палычу побежали мировую заключать.

- Раньше не за что было, - вздохнула Женька, пододвигая к себе чашку. – Документы на внеплановую проверку у них были оформлены правильно. Вот когда они со сроками затянули и начали рыться, где ни попадя, аргументы для жалобы и появились.

- Женя подошла к вопросу стратегически, - Галина, старательно сдерживая смех, щелкнула мышкой, открывая на экране какой-то документ. – Воздействовала на теток психологически, заставляя деморализованного противника совершать ошибки. А когда те разозлись так, что забыли про сроки, добила тяжелой артиллерией – отделом внутренних расследований.

- Евгения Сусанина – «Искусство корпоративных войн», - прыснула Сонька, вытаскивая из коробки пирожное. - Записывайтесь на тренинги. Промокод на скидку - слово «мышь»!

Женька, не выдержав, тоже улыбнулась.

Внезапно у нее зазвонил телефон.

- Антон?! – изумилась Женька, взглянув на экран. Но машинально ткнула «принять вызов».

- Еду в ресторан, - невозмутимо сообщил голос бывшего. – Где тебя подхватить?

- Я сейчас не могу, - пролепетала Женька. – На работе совещание. По корпоративной стратегии.

Антон недовольно фыркнул, и в трубке послышались короткие гудки.

- Антон как Антон! – язвительно прокомментировала Женька вслух, забрасывая телефон в сумочку. – Ни тебе здрасти, ни какие планы. Даже кем работаю и где не удосужился спросить!

- В следующий раз просто трубку не бери, - поморщилась Галина. – Или сразу в черный список отправь. Кстати, ты на приказ свой любоваться будешь? Или неинтересно?

- Интересно! – Женька поднялась со стула и заглянула в экран монитора.

Она перечитала приказ несколько раз, а указанную в нем сумму премии и вовсе гипнотизировала минут пять, боясь поверить в очевидное.

Но нет, никакой ошибки не обнаружилось: сумма цифрами соответствовала написанной прописью и была более, чем…

- Ох, ничего себе Палыч расщедрился!! – наконец, ошеломленно выдохнула она. – Я о таком и не мечтала!

- Заслужила! – уверенно припечатала Сонька и с нетерпением заглянула в глаза: - И на что потратишь?

- Даже не знаю… - Женька, все еще пребывая в растерянности, села к столу. – На дачу насос новый нужен, старый плохо качает. Или запасной комплект резины взять?

Сонька от ее слов вдруг скривилась, словно у нее заболели зубы.

- Насос, значит? – язвительно протянула она. – Комплект резины?!!

- Да, - недоуменно подтвердила Женька, подвигая к себе кружку с чаем. – Хотя еще унитаз поменять не мешало бы и…

- Все, хватит! – Сонька со злостью швырнула на блюдце недоеденную корзиночку. – Я больше не могу на это смотреть!

- Сонь… - Галина примирительно коснулась ее плеча, но Сонька гневно отбросила руку:

- Отстань, Линка! Твои методы – подождать, пока все само пройдет, не работают! Признай уже это, наконец. То, что происходит с Женей – как болезнь. И если вовремя не лечить, все только усугубится.

- Болезнь? – Женька непонимающе переводила взгляд с одной подруги на вторую. – У меня?!

- Да, - уверенно заявила Сонька. – Пойми, это ненормально, что молодая красивая женщина собирается потратить премию непонятно на что! И это за неделю до Нового года! И за шесть дней до корпоратива!

- Какого еще корпоратива? – удивилась Женька. – Не знала, что у нас мероприятие намечается. Но какая разница, все равно не пойду – настроения нет.

- А я что говорила? – Сонька с многозначительным видом толкнула Галину в бок. – Уже запустили. Случай тяжелый, но не безнадежный.

А потом обернулась к Женьке и широко улыбнулась:

- Значит так, подруга. Никаких насосов и колесов. И уж, тем более, унитазов. Завтра едем с тобой покупать платье и туфли для корпоратива. Ты на него идешь, это не обсуждается. И… Короче, терапия будет комплексной и интенсивной.

На следующий день Женька и Соня после работы поехали в торговый центр.

Здесь все уже сверкало, блестело, искрило и переливалось: разрисованные витрины, фонарики и свечи, олени и гномы, объявления о скидках и акциях. Несмотря на то, что погода окончательно застряла в ноябрьской слякоти, Москва была готова к встрече Нового года.

Женька глазела по сторонам и не могла понять собственных чувств: вроде и красиво, и ярко, и феерично, но чего-то не хватает.

Платьев она перемеряла с десяток, но не одно ей не понравилось. Нет, на вешалке все выглядели идеально! Но стоило примерить, сразу самый яркий и экстравагантный наряд становился скучным и унылым.

Наконец, Сонька притащила в примерочную изумрудное с серебром платье. У наряда было нескромное декольте, вызывающее в памяти портреты светских дам девятнадцатого века, пышная юбка до колен с несколькими жесткими подъюбниками, держащими форму. Изюминкой платья была тоненькая шнуровка спереди – от лифа до самого низа.

Женька без особого энтузиазма влезла в платье. Сонька подтянула шнуровку, приподняв пышную грудь подруги и подчеркнув ее тонкую талию.

- Шикарно! – восторженно поцокала языком, осмотрев Женьку со всех сторон. – Волшебница изумрудного города! Один минус – эти древние застежки и корсеты. Знаешь, почему в старину такая строгая мораль была?

- И почему? – удивилась Женька.

- Потому, что пока эти наряды расшнуруешь и снимешь, десять раз передумать можно! Слава с моим свадебным платьем полчаса провозился, аж вспотел. Так это законный муж, ему деваться некуда. А потенциальный любовник может так потенциальным и остаться – пока шнуровку победит, то и потенция закончится.

Женька невольно улыбнулась.

Сонька оглядела ее еще раз и решительно мотнула головой:

- Нет, не подходит. Давай еще что-нибудь померяем.

И отдернула шторку кабинки.

Женька провела по платью ладонями – оно сидело плотно-плотно, как вторая кожа:

- И как это снимать?

- Очень просто! – перед кабинкой внезапно появилась молоденькая продавщица, похожая на куклу Барби: - Застежка здесь необычная, с секретом. Если нужно быстро раздеться – достаточно потянуть вот тут…

Наманикюренный пальчик подцепил еле заметную петельку на талии. И… о чудо!.. серебристый шнурок, свернувшись змейкой, лег в ее ладонь. А платье разделилось спереди на две половины, разъехавшиеся в стороны, как полы халата.

- Ух ты, круто!! – воодушевилась Сонька. – А обратно как? Тоже – чик и готово?

- Чтобы вернуть первоначальный вид, придется шнуровать, - честно признала продавщица. – А если просто застегнуть – внизу потайная молния.

Она ловко соединила две полы и потянула бегунок вверх:

- Не так эксклюзивно, но тоже красиво.

- Берем! – довольно улыбнулась Сонька и наградила подругу презагадочным взглядом. – То, что надо – прямо, как по заказу.

- Сонь, ты что имеешь в виду? – Женька отдала платье продавщице и напряженно засопела.

- То самое! – подождав, пока «Барби» отойдет к кассе, подмигнула подруга. – Новый год, корпоративная вечеринка. Офисные мужички подопьют, осмелеют, глядишь, найдется бесстрашный рыцарь, что развеселит нашу царевну Несмеяну. Чтобы от смеха аж с кровати упала! А он бы ее на полу еще раз развеселил.

- Фу, пошлятина какая! – поморщилась Женька и решительно натянула юбку, в которой пришла. – Больше ничего мерять не буду, и платье это подозрительное не хочу. Все равно на корпоратив не пойду, только разврата не хватало.

- Сусанина!! – Сонька аж задохнулась от возмущения. – У тебя от этого Ромы совсем кукуха поехала! Я шучу, понимаешь? Как обычно, в нашем стиле. Когда это у нас на общественных мероприятиях разврат был?! А платье тебе просто идет. Но если хочешь уж совсем по-честному, то Дамир заходил. Про тебя спрашивал.

- Какой еще Дамир? – присмирела Женька под гневным взглядом подруги. – Из отдела снабжения?

Перед глазами сразу возник яркий образ темноволосого мужчины с тонкими чертами лица.

- Да! – язвительно фыркнула Сонька. – Он тебе, кстати, нравился, помнишь? На Линкином девичнике все уши прожужжала: ах, какой Дамирчик обаяшка! Ах, на восточного принца похож!

Женька еще больше смутилась и, надев офисную блузку, начала застегивать пуговицы:

- Когда это было! Сто лет назад. Шампанского перебрала просто. Погоди, Дамир семейный же!

- Год, как развелся. Интересовался, отчего ты грустная в последнее время. А как узнал, что из-за личной жизни, обещал заняться.

- Как заняться?

- Как-как… - Сонька наклонилась к самому уху подруги и пояснила зловещим шепотом: - Разложить прямо на новогоднем столе... между мартини и красной икрой. И отодрать, чтобы колени к ушам прилипли!

Женька на миг замерла, широко открыв рот, а потом вдруг залилась звонким смехом.

- Не совсем пропащая! – одобрительно ухмыльнулась Сонька. – Юмор понимает. Правда, пока только совсем примитивный, но будем работать.

- Иди ты лесом! – весело огрызнулась Женька. – У меня развитое воображение! Как представила эту картину маслом!!

- И что – захотелось? – подмигнула Сонька. – Оно и правильно: чем примочки и притирки, лучше сразу в палату интенсивной терапии. Точно поможет.

- Сонь, ты же знаешь! - насупилась Женька. – Сразу не умею, мне три месяца надо, чтобы к человеку привыкнуть. И что Дамир, мне он просто внешне нравится и все.

- Нравится внешне – понравится и внутренне! – Сонька поправила подруге воротничок. – И что там уметь? Доверься доктору, он все сам сделает. Кстати, про Дамира ходят слухи, что он как раз специалист по глубокому контактному лечению.

Но, перехватив Женькин взгляд, вздохнула:

– Да знаю, знаю. Отмороженная ты наша - Мороз Иваныч Натощак. Даже удивилась, что Рома тебя так быстро уговорил.

Женька на мгновение задумалась, а потом застенчиво взмахнула ресницами:

- Не, Ромка тоже не смог. Это я его уговорила! Еле-еле, между прочим. Бегал от меня, отмазывался, пришлось чуть ли не силой заставлять.

- Ого!! Вот оно что!! – Сонька, старательно изображая невозмутимость, подала подруге пиджак. – Значит, ты у нас охотница? Воинствующая амазонка? Надо Дамиру намекнуть, чтобы наоборот убегал. А ты с криками и улюлюканьем его догонишь, и между мартини и икрой…

- Не, не пойдет, - Женька скептически изогнула бровь. – Дамир на фоне икры и мартини смотреться не будет. Надо рядом с водкой и селедкой, так брутальнее!

И, тряхнув золотистыми прядками, опять залилась смехом.

- Жить будешь! – отсмеявшись, вынесла вердикт Сонька. – Не представляешь, как рада видеть тебя такой! А то от твоей вечно кислой физиономии на изжогу пробивало. Но давай договоримся: радикальное терапевтическое вмешательство по желанию, а программа минимум на корпоративе должна быть выполнена – шампанское, танцы и флирт. Уяснила?

- Будет сделано, шеф! – Женька шутливо вытянулась в струнку.

Настроение действительно улучшилось: мысли о Ромке еще вызывали боль, но серая тоска слегка побелела.

- Вот и умница! – обрадовалась Сонька. – Сейчас рассчитаемся за платье, и будем выбирать туфли.

Внезапно у нее в сумочке зазвонил телефон.

- Да, Славик! – нежно проворковала Сонька и отошла в уголок, чтобы спокойно поговорить с мужем.

Вернулась через пару минут и с виноватым видом погладила подругу по плечу:

- Жень, извини. Славин дядька проездом в Москве, решил зарулить к нам. Надо бежать, еще и заскочить по дороге в кондитерскую – к чаю что-нибудь взять. За туфлями тебе завтра съездим. Обязательно.

Женька подхватила пакет с купленным платьем и улыбнулась:

- Да ладно тебе! Сама спокойно померяю и выберу подходящие. Большая девочка, справлюсь.

На том подруги церемонно расцеловались и распрощались. Женька, рассеянно следя за бегущими огоньками гирлянд, направилась на этаж, где торговали обувью.

«Ну, Сонька и пошлячка! – думала она. – Редкостная. И чего добилась? Дамир – хороший человек, но я теперь его, наоборот, десятой дорогой обходить буду. При одной мысли на ржач тянет!»

Взгляд сам собой уткнулся в зеркальную витрину:

«Хотя угнетать окружающих кислым видом – тоже пошлость. Сонька права – пора приводить себя в порядок. Или она именно этого и добивалась? Шоковая терапия для приведения в чувство?»

Женька придирчиво вгляделась в себя зазеркальную – длинное темно-серое пальто с изящной темной опушкой подчеркивало золото рассыпанных по плечам волос, на ногах красовались черные сапожки на каблучке.

Раньше она любила этот образ, ощущая себя утонченной аристократкой: немного англичанкой, немного гувернанткой, немного…

Но сейчас Женька смотрела на свое отражение и недовольно кривила губы:

«Кошмар! На улице серость и промозглость, еще и я воплощенное уныние. С этим нужно что-то делать. Срочно!»

Она подняла взгляд еще выше и увидела огромный рекламный баннер.

«Распродажа! – кричали яркие буквы. – Беспрецедентные скидки на эксклюзивные шубы. Только сегодня!»

Шубы у Женьки никогда не было. Полушубок из чебурашки в подростковом возрасте не в счет. Сначала и мечтать о подобном не приходилось – денег в семье едва хватало на еду. А выпрашивать подарки у мужчин Женька считала ниже собственного достоинства. Потом… Это «потом», в принципе, как раз и наступило. Именно сейчас.

Женька облизнула внезапно пересохшие губы и широко улыбнулась:

«Как Сонька меня назвала – охотница и воинствующая амазонка? Эти барышни скучные пальто не носят! Мне нужен меховой доспех».

Глава 60. Месяц пятый. Пространственно-временной туннель

В павильоне, где торговали шубами, покупателей практически не было. Не смотря на обещанные беспрецедентные скидки.

Шубы на витрине и впрямь были хороши: соболь, песец, горностай – стайкой пушистых облачков парили над миром, притягивая взгляд.

Консультант-продавец – холеная дама лет сорока пяти оценивающе поглядела на Женьку:

- Подсказать?

- Спасибо, я сама посмотрю.

- Тут не смотреть, тут покупать нужно! – укоризненно покачала та головой. – Завтра таких бросовых цен не будет. Все минимум в два раза подорожает.

Женька машинально перевела взгляды на ценники и почувствовала дрожь в коленях – «бросовые цены» были эквивалентны стоимости ее автомобиля. А иногда и превышали ее.

Обиженно сопя, Женька повернула голову к манекену в наряде из демократичной норки. На норку денег должно было хватить. Но глаза-предатели почему-то уставились совсем на другую шубу! Полосатый, голубовато-серый мех сверкал и искрился, словно волшебный кристалл.

- Шиншилла! – одобрительно улыбнулась продавец. – У вас отличный вкус. Померяем?

Ценника над шубой не было, но Женька знала, что мех шиншиллы считается одним из самых дорогих. Она еще раз оглядела шубу, незаметно сглотнула слюну. Но в открытую признаться, что вещь не по карману, почему-то постеснялась.

- Слишком длинная! – картинно поджав губы, изрекла Женька. – Машину вести неудобно. И потом – решила сменить образ! Долгополые одежды надоели, хочется что-то легкое, удобное, подчеркивающее свободу и даже агрессивность. Охотница и воинствующая амазонка – как-то так.

«И даже не соврала!» - удовлетворенно отметила про себя.

- Поняла! – расцвела продавец. – Укороченная модель до колена. Жаль, из рыси утром последнюю такую продали… Но шиншилла тоже подойдет! Сейчас принесу.

Женька раскрыла рот, но слова отказа не выговорились.

«Померяю, - решила она. – Что здесь такого? А потом куплю норку».

Шуба оказалась легкой-легкой и удивительно теплой, как объятия любимого человека. Женька посмотрела на себя в зеркало и замерла, не в силах отвести глаз.

Шиншилла ей шла! Как и «мышиное» пальто подчеркивала золото волос и глубину серо-голубых глаз. А еще превращала в королеву – суровую, но милостивую владычицу и повелительницу. Земель и судеб.

«Вот бы Ромка увидел меня такой! – заныло в глубине души щемящее. – Но не судьба. И шубу такую никогда не купить, и Ромка… Просто - не судьба».

- Оформляем? – прервала ее размышления продавец. – Как по мне - великолепно!

Женька опять не смогла выговорить «нет».

- Сколько? – сорвалось с языка само собой.

- Сейчас посмотрим! – продавец потянула этикетку за Женькиной спиной.

Несколько раз прочитала написанное там, затем нахмурилась и подошла к стоящему на столе компьютеру.

- Вынуждена огорчить, - наконец произнесла она. – Эта модель осталась одна, и на ней заводской брак.

«А вот и удобный повод отказаться!» - поняла Женька, но почему-то опять промолчала.

Консультант-продавец посмотрела ей в глаза и вздохнула:

- Извините, что лезу не в свое дело. Но показалось, что у вас ограниченный бюджет. Если так, советую взять эту шубу – мех в полном порядке, брак на подкладке – она вся перекособочена. Но это легко исправить в ателье, за сущие копейки. А скидка из-за брака астрономическая – шиншиллу за эти деньги вы нигде не найдете. Или приходите послезавтра – будет новый завоз.

Женька взгляд не отвела, и не стала подтверждать или опровергать догадку. Королевам не пристало оправдываться.

- Сколько? – просто повторила она.

Работница магазина назвала сумму, и Женька почувствовала, как сердце полетело вскачь! Эти деньги у нее были.

Да, в них входила похудевшая после покупки платья премия, еще нетронутый аванс, а также усердно собираемый депозит-копилка. Но на шубу хватало. Впритык.

Следом пришло ясное осознание, что насосы, колеса и унитазы придется отложить до лучших времен. И две недели заправляться в кредит. А родителям и подругам на Новый год подарить что-то совсем условное. И…

- Оформляем! – четко выговорилось вслух.

Дама одобрительно кивнула и застучала по клавиатуре.

- Вот оно, значит, как! – внезапно послышался за спиной язвительный женский голос. – Мне детям подарки на Новый год купить не за что, а кое-кто шикует! За их счет.

Женька резко обернулась.

У дверей магазина стояла полноватая женщина лет тридцати в выцветшем пуховике и растянутых брюках-леггинсах. Из под вязаной шапки торчали неаккуратные пряди волос.

Женька вгляделась в лицо незнакомки и хоть не сразу, но узнала бывшую однокурсницу и по совместительству жену Антона. Тоже бывшую.

Удивительно, но ни злорадства, ни ощущения собственного превосходства не было. Наоборот, вспомнился тот самый «чебурашковый» полушубок, шитые-перешитые колготки, ботинки, постоянно «просившие каши», как ты их ни заклеивай, и Новый год без подарков.

- Сочувствую! – вырвалось у Женьки само собой. Мозг начал лихорадочно вспоминать, как выкручивалась мама, пока дочь не закончила учебу и не стала нормально зарабатывать: - Но для малообеспеченных есть пособия, льготы на коммуналку, продуктовые наборы губернатор периодически выделяет. И сладкие подарки на Новый год, кстати, тоже! Надо просто не сидеть, сложа руки, а зайти в соцзащиту и узнать, что тебе положено.

Бывшая Антона в ответ лишь брезгливо поморщилась:

- Не хватало еще по богадельням ходить – милостыню выпрашивать! Там смотрят на тебя, как на грязь, через губу разговаривают.

- Это да, бывает… - вздохнула Женька. – Не все, конечно, но отдельные мымры попадаются. Тогда, может, подработку взять? Перед праздниками как раз много предложений. Если хочешь, могу помочь поискать вакансии. Ты кем работаешь?

- Мне некогда работать! – раздраженно фыркнула дамочка. - Я детьми занимаюсь. И они, между прочим, не сироты – у них законный отец имеется, который обязан обеспечивать всем необходимым. Он и обеспечивал до недавнего времени, пока с тобой не связался.

- Я-то тут причем? – натурально обалдела Женька. – Твоего Антона восемь лет не видела. Месяца три назад случайно в кафе столкнулись…

- И пошло-поехало! – ехидно перебила бывшая однокурсница. – Как раз совпадает: Антон мне три месяца алименты не платит. Про детей забыл, все на любовницу тратит. Шубы вон ей покупает… еще и из шиншиллы!!

- Да с чего ты взяла… - начала было Женька, но дамочка снова перебила:

- С того. Знакомые давно намекали, что Антон к тебе вернулся – уже и родственные связи налаживает. А вчера прямо спросила, он и подтвердил.

- Что подтвердил?!!

- Что ты ему полностью подходишь: и трахнуть приятно, и в люди выйти не стыдно. Конечно, если не рожать-не кормить…

Женька поморщилась. Она терпеть не могла разборок на людях. А то, что происходило сейчас, и вовсе было мерзким, отвратительным и вызывало чувство неловкости: и не в чем вроде не виновата, а все равно не по себе. Опускаться до уровня бывшей Антона и хамить в ответ Женька не собиралась. Как и что-то доказывать.

- Оплачивать картой будете? – поняла ее состояние продавец.

- Да, - улыбнулась ей Женька, отвернувшись от невоспитанной тетки, как от пустого места. – Сейчас только пополню ее с другого счета.

И, вытащив из сумочки телефон, открыла банковское приложение.

- Закончите, приложите карту к терминалу, - кивнула продавец. – Чек на экране.

- Понятно, с какого! – сквозь зубы прокомментировала жена Антона. – Мне, значит, доступ к своей карте заблокировал, а тебе открыл. А ты и рада…

- Да отстань ты от меня со своим Антоном!! – не выдержала Женька, от волнения неправильно набрав код доступа к депозиту-копилке: - Ничего у меня с ним нет, и не будет!

И вдруг вспомнила:

- И, может, он алименты не платит потому, что в дело все вложил. Вэто… производство геодезического оборудования. Точнее, комплектующих к нему. Не оправдываю, но в бизнесе бывают накладки - покупатели оплату задерживают, например. Поговори с мужем спокойно и все выясни.

- А вот ты и спалилась, подруга! – язвительно осклабилась тетка. - Если с Антоном ни-ни, то откуда про его бизнес знаешь? Еще и так подробно?

- Потому что он мне в соцсетях про это пишет! – фыркнула Женька, делая шаг к платежному терминалу: - Про станки, заказы, научную экспертизу. А я эти посты даже никогда не дочитываю. Даром мне оно не надо!!

- Не ври! – разъярилась тетка и заступила дорогу. – На чужом горе счастья не построишь. Если в тебе осталось хоть что-то человеческое – отмени шубу и верни чужие деньги!

Женька окончательно офонарела от подобной наглости и уже открыла рот, собираясь поставить хамку на место…

- И так всегда! – раздался рядом насмешливый мужской голос. Почему-то показавшийся знакомым: - Пишешь женщине про бизнес, производство, можно сказать – душу открываешь, делишься сокровенным… А она даже не дочитывает.

Женька и бывшая Антона синхронно обернулись.

У терминала стоял Светлов Олег Александрович собственной персоной – тот самый бывший замдиректора, что год назад сурово отчитал за несвоевременно оформленные кадровые документы.

Женька вздрогнула от неожиданности, но поймала в витрине свое королевское отражение и гордо расправила плечи.

«Сегодня сплошные приветы из прошлого! – пронеслось в голове. – И, главное, все в одном месте. Прямо как в фэнтезийных романах – открылся пространственно-временной туннель».

К Олегу, за глаза именуемому Аллигатором, она относилась настороженно. И за тот неприятный разговор, хотя в глубине души признавала, что Светлов был прав, и за общую надменность и холодность в общении с подчиненными.

«Аллигатор и есть аллигатор, - думала она. – Бесчувственная рептилия. Пусть и красивый, гад. Этого у него не отнимешь».

Впрочем, сейчас Олег Светлов не был похож на того щеголя и педанта, которым запомнился в офисе. На нем была простоватая, какая-то слишком легкая даже для аномально теплого декабря куртка, и джинсы. И улыбался бывший замдир вполне приветливо и открыто. Этакий «свой парень» из народа.

Но Женька пригляделась к логотипу на куртке и понимающе усмехнулась. Она знала, сколько стоит фирменная термоодежда, позволяющая сохранять тепло даже при радикально низких температурах.

- А чек на шубу действительно стоит отменить! – уверенно продолжил Олег. – Поддерживаю.

- Вот видишь!! – обрадовалась жена Антона неожиданной поддержке. – Даже посторонние люди понимают, что правда на моей стороне! Давай, отменяй покупку!

И это был край. Предел. Потолок. Женька гневно засопела, с воинствующим видом воззрилась на хамскую тетку, затем перевела взгляд на сующего нос не в свое дело Аллигатора и уже собиралась высказать им обоим…

Но внезапно поймала в глазах Олега удивительно знакомые искорки. Такие же были у Ромки, когда он намеренно дразнился или собирался ее развести.

И Женька лишь понимающе улыбнулась и промолчала.

- Да-да, отмените, пожалуйста! – весело повторил Аллигатор. Затем достал из кармана ничем непримечательный кусок пластика и выложил на стол перед продавцом: - А затем оформите заново с учетом этой штуки. Напомните, что оно там?

Работница магазина с еле заметной улыбкой приложила пластик к считывателю:

- По вашей клубной карте, Олег Александрович, на шубу будет дополнительная скидка в размере десяти процентов. Кстати, вашей супруге понравились соболя?

- Спасибо сказала, - отчитался Аллигатор. – Но она же художница – живет в другой реальности. Иногда так уходит в свои фантазии, что хоть шубу ей подсунь, хоть дырявый мешок – наденет и внимания не обратит. Я больше для себя брал – мне жена в соболях нравится! Стопудово.

Женька рассмеялась, бывшая Антона не сдержала печальный вздох.

- Новый чек готов, - сообщила продавец. – Можете оплачивать.

Женька достала из кошелька карту посмотрела на сумму в терминале.

«На бензин будет! – радостно поняла она. – И на подарки останется. Туфли к новому платью, правда, купить не судьба, но и Бог с ними! Надену универсальные черные».

А потом посмотрела на Аллигатора и смутилась:

- Спасибо, Олег Александрович! Но мне, право слово, неловко.

- Просто Олег, - он взял ее руку с картой в свою и приложил к терминалу. – И на «ты». Не на совещании.

«Платеж одобрен» - загорелась веселая зеленая надпись.

- Вот и все, а ты боялась! И, кстати, на рептилоидную кличку я тоже отзываюсь.

- Олег Ал… Олег! - Женька смотрела на себя в шубе – собственной шиншилловой шубе! - и не могла поверить, что это произошло в реальности. – Сегодня невероятный день. И вы… ты прямо волшебник из сказки! Я так хотела эту шиншиллу, что собиралась потратить на нее все свои деньги! До копейки. А теперь, благодаря тебе, еще и на подарки родным хватит!

Аллигатор галантно помог ей снять шубу и отдал продавцу, чтобы та упаковала:

- До чего приятно делать добрые дела, дарить людям радость…

Он сделал эффектную паузу и закончил:

- Когда тебе это ничего не стоит!

Женька снова не удержалась от смеха. Бывшая жена Антона все еще стояла у терминала и растерянно глазела на нее и Олега, но на эту склочную тетку уже никто не обращал внимания.

- Работаешь все там же? – Аллигатор подал ей пальто.

- Да. Но теперь я, считай, топ-начальство – руководитель HR-службы!

- Поздравляю с повышением. Вижу, доходы тоже выросли – можешь позволить себе эксклюзивные вещи.

- Зарплата у меня и впрямь хорошая! – Женька поправила перед зеркалом прическу. – Но вчера еще директор солидную премию выписал. За то, что внеплановая проверка не нашла ни единого нарушения.

- Уконтропупила проверяющих?! – Аллигатор сделал большие глаза. – Дай угадаю: натерла ступеньки килькой, а в кресло воткнула с десяток иголок… Как тогда, с рейдерским захватом?

- Нет, - Женька гордо задрала подбородок. – Просто я умею хорошо работать.

А потом встретилась взглядом с насмешливыми голубыми глазами и добавила вполголоса:

- Но в коробку с архивными документами нечаянно забрались три мышонка. Сама не понимаю, как так вышло.

- Мыши в документах для проверки?! – Аллигатор подавился смехом. – Жесть. Воображаю этот эпик! Впрочем, разве у вашего боевого трио бывает по-другому?

Он незаметно оглянулся на дверь:

- Кстати, где твои подруги - Соня, Галка? Застряли в соседнем магазине?

- Нет, я сегодня одна. Линка дома – у дочки зубы режутся, Сонька убежала развлекать родню мужа.

- Понятно, - коротко бросил Аллигатор, вручая ей пакет с шубой.

И Женьке вдруг показалось, что в глазах его мелькнуло нечто - тоска?.. разочарование? Словно рябь пробежала по поверхности озера и тут же исчезла.

- Олег, а ты сам как? – задала она встречный вопрос. - Где работаешь, чем занимаешься?

- Я, как всегда, лучше всех! – невозмутимо отозвался он и легонько побарабанил по столу ухоженными пальцами. – Младший партнер в одной известной конторе. Параллельно свое дело открываю, думаю небольшое производство организовать. Сначала небольшое, естественно, а там, как пойдет. Землю в Подмосковье купил, дом строю. Короче, все путем. А у Галки, значит, дочь?

- Да, Василиса! – широко улыбнулась Женька, умиленно вспоминая пухлые щечки Линкиной малышки. – Хорошенькая – слов нет! Недавно полгода исполнилось.

- Надо же, - усмехнулся Аллигатор. – Моему Киру тоже полгода вчера отметили. Как мы с Галкой синхронно идем! Можно сказать – ноздря в ноздрю. В общем, передавай всем привет, рад был увидеться.

Женька уже открыла рот, чтобы произнести приличествующие моменту слова, но внезапно забытая всеми тетка шагнула вперед и робко тронула за рукав:

- Извини, пожалуйста! Я была уверена, что деньги Антона. А, значит, это ты все сама - умная, красивая, успешная… Даже не представляешь, насколько мне стыдно – умереть охота!

Женька медленно повернула голову и посмотрела в ее глаза. В них стояло глубокое, неприкрытое отчаяние – тьма, бездонная пропасть.

- Не думай, я пыталась устроиться куда-нибудь, - продолжила жена Антона. – Но у меня стажа ноль: после колледжа не было необходимости – достаток позволял дома сидеть. А потом дети пошли – из декрета в декрет, младший еще мамин такой – ни кем не оставался, сразу истерика. А теперь вроде и подрос, да никому я такая не нужна. Как слышат, что без опыта и с двумя детьми – дошкольником и младшим школьником, сразу отказывают.

- Я на тебя не в обиде, - быстро пробормотала Женька и, не выдержав взгляд, отвернулась. – У всех бывают тяжелые периоды. Я не исключение. А ты еще обязательно вытянешь свой счастливый билет!

- Ой, совсем забыла! – продавец с виноватой улыбкой пододвинула Женьке прозрачный пластиковый куб. В нем лежали свернутые трубочками разноцветные бумажки: - Беспроигрышная лотерея! Участвуют все, совершившие покупки с двадцатого по тридцать первое декабря. Тяните билетик.

- И что там? – удивилась Женька, разглядывая бумажки. Они были похожи на фанты или записки от тайных поклонников, подброшенные в школьную парту.

- Символические призы от других магазинов торгового центра. Елочные игрушки, шоколадки, шариковые ручки. Иногда и посущественнее что-то попадается.

Женька закрыла глаза и запустила ладонь в шуршащую бумагу. На миг возникло воспоминание о струящемся сквозь пальцы морском песке, ущербной луне, ехидно подсматривающей из-за туч, и Ромкиных губах – настойчивых и бесстыдных.

Женька вздрогнула и ухватила первый попавшийся билетик.

- Подарочный сертификат детского магазина, - развернув бумажку, рассеянно прочитала она. – Номинал – пять тысяч рублей.

И раньше, чем в голове сложилось осознанное решение, вложила билет в руку жены Антона:

- Это тебе. Купишь детям подарки на Новый год. Мне оно пока без надобности.

Тетка окончательно побледнела и сникла, всхлипывала, бормотала что-то себе под нос, но сертификат взяла.

Женьке было неловко на нее смотреть, и она повернула голову, встречаясь взглядом с Олегом. В его глазах светился искренний интерес.

- А непростая ты девочка, Евгения! – задумчиво проговорил он. – Не ожидал. Хотя, в друзья обычно выбирают близких по духу. Тогда – да, неудивительно.

Женька тряхнула золотистыми прядками и улыбнулась.

- До чего приятно делать добрые дела, когда это тебе ничего не стоит! – процитировала она. – Учусь у тебя.

- И тут похоже! – рассмеялся Аллигатор. – Ладно, еще раз поучаствую в этой предновогодней феерии.

Он вытянул из кармана куртки портмоне, достал оттуда визитку и вручил бывшей Антона:

- Если действительно интересуетесь работой – внизу телефон моего заместителя, можно позвонить и записаться на собеседование. Предприятие новое, набираем персонал, вакансий много. И оплата труда достойная.

- Спасибо! – тетка посмотрела на Аллигатора, как на небожителя, нечаянно спустившегося в грешный мир. – Но у меня же опыта нет, и рекомендаций, и…

- Наша кадровая стратегия отличается от общепринятой! – весело перебил он. – Смотрим не в бумажки, а на человека. Но отбор серьезный, предупреждаю: чтобы попасть к нам, нужно выполнить тестовые задания и обойти конкурентов.

- Подумаю, - кивнула она и спрятала визитку в сумочку.

- С наступающим, девушки! – улыбнулся Аллигатор. – Хороших праздников, радости и новогодних чудес.

На том и расстались.

Женька выскочила из торгового центра, держа в руках пакеты с покупками. Улица встретила серыми стенами домов, голыми деревьями и чавкающей грязью под ногами.

«Купила шубу – а зимы-то и нет!» - мелькнуло в голове обиженная мысль.

Но Женька сразу же вытолкала ее взашей:

«Все еще будет! И зима, и морозы, и…»

Она посмотрела в хмурое небо и загадала:

«Когда выпадет снег – все изменится! Самым волшебным и невероятным образом!»

Если человеку хочется верить в чудеса, кто же ему запретит?

Глава 61. Месяц пятый. Корпоратив

Следующая неделя пролетела в суете и хлопотах.

Нужно было подтянуть хвосты на работе – разобраться с текучкой, отложенной из-за проверки. И купить всем подарки. И…

Настроение было легким: не щенячий восторг, но и тяжелая тоска отступила. Может, потому что перед Новым годом душа ждет чего-то сказочного, доброго, светлого… и неважно, сколько этой душе лет.

На сам праздник Женька собиралась к родителям: и повидаться, и, если быть честной, отъесться. У себя на квартире она практически не готовила: ужинала каким-нибудь йогуртом с булочкой или хурмой с апельсинами.

Мама же анонсировала такой список блюд, что у дочери мгновенно рот наполнился слюной, и засосало под ложечкой. Немного, правда, напрягли намеки на судьбоносную встречу и перемены в жизни, но Женька отмахнулась.

«Очередного кандидата в мужья представить хочет, - перевела она. – Ой, а мне-то что? Посижу, поулыбаюсь, красиво съеду с темы. Потом нагребу судочков с салатиками-отбивнушками-рулетиками и сбегу к себе. Завалюсь на диван, буду читать книжки, смотреть сериалы и поглощать вкусняшки. Красота!»

За день до корпоратива вызвал директор.

Одет он был вместо привычного костюма в легкий свитер и темно-зеленые брюки с крупными накладными карманами. В кабинете пахло коньяком и мандаринами.

«Партнеры с наступающим поздравляют, - поняла Женька, разглядывая на столе календари и ручки с логотипами любимых поставщиков. – Третий день паломничество».

- Евгения, - широко улыбнулся шеф. – У меня к вам просьба – не в службу, а в дружбу. Впрочем, в службу тоже, потому как будет оплачена.

- Слушаю, Алексей Павлович! – слегка удивилась Женька такому витиеватому подходу.

- Решил следовать общему тренду и тоже заняться производством. Но пока не самостоятельно: присмотрел несколько удачных стартапов, провел переговоры, хочу войти в долю, поддержать инвестициями.

- Поздравляю! – улыбнулась Женька в ответ. – Но пока не понимаю, чем здесь могу помочь именно я.

- Все просто! – шеф отхлебнул из высокого стакана минералки. – Фирмочки маленькие, из администрации только директор, он же и владелец, и приходящий бухгалтер. Специалистов по кадрам нет – бюджеты не позволяют. А вопросы периодически возникают. Я и подумал: что если наша HR-служба возьмет их под крылышко? В смысле, заключит договор на обслуживание по аутсорсингу. И им экономия – не надо кадровика нанимать, и вам с девочками прибавка к зарплате. Что скажете?

Женька согласилась, что предложение интересное, и деньги лишними никогда не бывают. Но нужно все продумать, и правильно оформить документально.

- Да-да, Евгения, конечно! – директор с довольным видом откинулся в кресле. – Пообщайтесь с юротделом и разработайте проект договора. Но пока, в качестве разовой акции… Одному из партнеров пришел запрос – как раз по вашей части: то ли про аттестацию рабочих мест, то ли еще чего – директор в этом ничего не смыслит, бухгалтер тоже. Сможете помочь?

Женька подтвердила, что, конечно же, поможет, и ее это ни капли не затруднит.

- Отлично! Тогда я дам ваш телефон, директор или бухгалтер наберут, и вы их проконсультируете.

Палыч перевел взгляд на висящий на стене календарь, где бегунок замер на цифре «двадцать девять» и закончил:

- Но, будет это, полагаю, уже после Нового года.

На том и договорились.

Наконец, наступило тридцатое декабря – день корпоратива. Рабочий день сократили до обеда, но особо никто и не работал – Женька зависала у подруг в бухгалтерии: пили кофе, ели мандарины, болтали обо всем на свете.

Она первый раз пришла в новой шубке, и девчонки заставили надеть обновку, чтобы рассмотреть внимательнее.

- Шик! – вздохнула Сонька, умиленно сложив руки на груди. А потом подозрительно заглянула в глаза: – Но где деньжищи такие взяла? Банк ограбила? Теперь ждешь крепких парней, чтобы общупали с головы до ног и прокатили с ветерком в автозаке?

- Почему бы и нет? – Женька кружилась в шиншилле по кабинету. – В жизни все надо попробовать! А то до двадцати семи дожила и ни разу в автозаке не ездила. Буду любоваться красотами Москвы через зарешеченное окошко и во весь голос орать частушки про ментов.

- А ты знаешь? – удивилась Галина.

- Еще бы! Руководителем моего хора был… тот еще жук!

Женька бесшабашно сдула с носа золотистую прядку и пропела:

Был задеpжан некто Гpека, Он уплатит штpаф большой, Так как ехал чеpез pеку, Бpаконьеpствуя pукой.

Галина улыбнулась.

Сонька же вытаращила глаза и несколько секунд, не мигая, смотрела на Женьку, потом уткнулась лицом в лежащие на столе бумаги и затряслась от неудержимого хохота:

- Чего-чего это он рукой делал? Браконьерствовал?!! Аха-ха, теперь это так называется? Су… Сусанина!! Иди ты лесом!! Я же это представила воочию!! Как теперь его развидеть?!!

- Просто пошлячка ты, Сонька! - Женька, нечеловеческим усилием сохраняя серьезность, гордо расправила плечи. – И мысли у тебя пошлые! А это была месть. За Дамира с икрой.

- Какого Дамира? – не поняла Галина. – Из отдела снабжения? А почему он с икрой?

- Не знаю, - невозмутимо отозвалась Женька. – На нерест собирается, наверное.

И, все-таки не выдержав, залилась смехом. Далее бесконтрольный ржач накрыл всех троих. Успокоились только, когда на пороге возникла долговязая фигура финансового директора.

- По какому поводу веселье? – недовольно воззрился он на подруг. – Делать нечего? Галина, вы обещали, что Софья внесет данные в мою таблицу. И..?

- Я внесла! – обиделась Сонька. – И отправила утром вам на почту.

- Видел. Но мне непонятно, где вы взяли эти цифры. С потолка срисовали?

- У меня все правильно! – Сонькино лицо пошло красными пятнами от возмущения. - Отвечаю за каждую запятую!

- Тогда подойдите ко мне в кабинет и поясните, - пожевал губами финдир. – Жду через пятнадцать минут. На работе нужно работать! А с весельем потерпите до корпоратива – там и посмеетесь, и попрыгаете.

Едва за финансовым директором закрылась дверь, Сонька показала ему вслед неприличный жест:

- Сам ты поскачешь, козел! Это же надо – последний рабочий день в году, еще и сокращенный…

Она бросила взгляд на часы:

- Через полчаса закончится к тому же. А парнокопытному неймется – таблицы ему объясняй. Еще и некоторые тут… подруга называется! Не может нормально сказать, откуда деньги на шубу взяла.

- Могу, - примирительно улыбнулась Женька. – Все просто. Шуба уцененная, на подкладке был заводской брак. Но я отдала соседке – бабе Нине, она все исправила.

- Да, баба Нина мастер по верхней одежде, - слегка оттаяла Сонька, достала из сумочки косметичку и начала поправлять макияж.

- Но все равно недешево вышло, - Женька наконец-то сняла шубу. – Вбухала в шиншиллу и премию, и аванс, и депозит выгребла под чистую. Думала, пешком на работу ходить буду – на бензин не останется. Но вы ни за что не угадаете, кого я в торговом центре встретила!

- И кого же? – заинтересовалась Галина.

- Олега Светлова! Он дал воспользоваться своей клубной картой, и на шубу вышла дополнительная скидка в десять процентов.

- Аллигатор?! – изумилась Сонька, вставая из-за стола. – Ни за что бы не подумала! Как-то совершенно на него не похоже.

- Как раз похоже! - улыбнулась Галина и глаза у нее стали теплые-теплые. – Олег – хороший человек: добрый, щедрый, великодушный. Настоящий он.

И повернулась к Женьке:

- Как он? Рассказывал что-то о себе?

- Олег в порядке, – отчиталась Женька. – Дом в Подмосковье строит, жене покупает соболей. Сын у них с Виталиной – Кирилл, уже полгода парню. Кстати, Олег просил передать вам с Сонькой привет.

- Спасибо!! - Галина перевела рассеянный взгляд за окно, где по голой ветке клена прыгала желтогрудая синичка. – Значит, у него все хорошо. И это здорово! У всех хороших людей рано или поздно все должно быть хорошо, иначе наша жизнь не имеет смысла.

Сонька вздохнула и, подхватив сумочку, направилась на аудиенцию к финансовому директору.

Галина пододвинулась ближе к Женьке и погладила ее по руке:

- Жень, я рада, что ты повеселела. Мы с Соней очень за тебя волновались. Скажи, что-то изменилось? Разговаривала с Романом?

- Ничего не изменилось, - Женька опустила голову. – И с Ромкой не разговаривала, он в соцсети не заходит практически. Просто волевым усилием запретила себе страдать.

- Это ты, конечно, молодец… - задумчиво протянула Галина. – Уважаю. Но что у вас с Романом произошло все-таки?

- Ничего особенного! - бесцветным голосом отозвалась Женька. – Прямо сказал, что могу считать себя свободной. А у него очередь из озабоченных поклонниц – не успевает всех удовлетворять. Значит, и история с Алиной в соцсетях – правда! Зря ты успокаивала, что это может быть не Ромка.

- Получается, ты попалась на уловки профессионального соблазнителя, - сочувственно резюмировала Галина. – Неприятная история, согласна. Но что поделать – бывает.

Женька на несколько секунд задумалась, а потом вдруг тряхнула волосами и рассмеялась:

- Это Ромка-то соблазнитель? Знала бы, как он меня «соблазнял»! Болтал всякую чушь, выносил мозг, доводил до того, что готова была его пристукнуть! Каждый вечер была уверена, что все – разбежались навсегда. А Ромка ночью приходил через балкон ко мне в постель.

- Примирительный секс?

- Какой секс!! – еще больше развеселилась Женька. – Он же думал, что я сплю! Просто рядом лежал, в ухо сопел, коленки гладил. А утром сбегал обратно.

- Жень, ты точно в пансионате отдыхала? – улыбнулась Галина. – По описанию школьный лагерь напоминает. Причем, даже не старшие отряды – класс пятый-шестой, не больше.

- Кормил постоянно… - вздохнула Женька, вспоминая, что утром забыла позавтракать. – То круассаны, то чебуреки, то шашлыки. Боялась даже, что растолстею. Все время со мной был, развлекал – прогулки, экскурсии, парк аттракционов. А когда попала в опасную ситуацию… представляешь – Ромка сам почувствовал, что мне нужна помощь! Примчался спасать, полез в драку с нелегалами, хотя их было много и с оружием.

- Ого! – испуганно посмотрела на нее Галина. – Какие у тебя приключения были, оказывается.

- И устроил мне невероятно романтический вечер, - глаза предательски зачесались. – В затерянном мире. Это такое место, куда можно попасть только по морю – кусочек пляжа, с трех сторон вода и никого, кроме нас. Очень просил, чтобы я его дождалась, сказал, что возьмет мою фамилию, и…

Подлая слеза побежала по щеке, Женька всхлипнула и полезла в сумочку за носовым платком.

- Я, конечно, не эксперт… - Галина деликатно отвела взгляд. – Но это не похоже на банальное курортное приключение. Скорее, на чувства. Причем, серьезные.

- Тоже так думала, - Женька промокнула глаза. – А оказалось – показалось.

- А если поговорить? Спокойно, серьезно, обстоятельно? Может, все еще можно вернуть?

Женька замерла на мгновение, а потом решительно забросила платок обратно в сумочку:

- Нет. Будь что другое, сама с радостью попыталась бы, но гулящий муж не нужен. Ни при каких вариантах. Антона хватило в свое время выше крыши – словно прививку сделала на всю жизнь. Расстались и расстались. Все.

Дверь распахнулась и на пороге возникла Сонька.

- Что финдир – совсем тебя занудил? – сочувственно посмотрела на нее Женька.

- Нудил-нудил, да не вынудил! – гордо заявила та. – Не родился еще тот зануда, что меня перезанудствует. Айда на корпоратив наряжаться, рабочий день официально закончился!

Подруги выключили офисную технику, оделись и резво высыпали на улицу. Окружающий пейзаж не изменился, лишь на небо наползли облачка – небольшие, серые, кудлатые, как дворовая собачонка.

Женька заехала в парикмахерскую – сделать праздничную укладку, но помня Сонькину свадьбу, попросила волосы ничем не брызгать и не мазать. Для новогоднего образа она купила шпильки с серебристыми звездочками, и девочка-мастер красиво заколола их спиралью – этакая закручивающаяся галактика вышла.

Дома надела платье, повертелась перед зеркалом… Все было хорошо, но шнуровка «с секретом» смущала.

«Не хватало, чтобы кто-нибудь на корпоративе нечаянно зацепил, и все развалилось! – подумала Женька и, достав из шкафа булавку, приколола петельку – «спусковой крючок» с обратной стороны. – Теперь порядок!»

Для мероприятия был арендован верхний этаж ресторана: с большим залом, танцполом, живой музыкой - все в лучших традициях. Конечно же, в наличии имелась елка - искусственная, но качественная: с настоящими шишками, пышной хвоей, где иголочки ближе к стволу коричневатые, а на концах веток ярко-зеленые. В двух шагах не отличишь от настоящей.

Офисные дамы нарядились в вечерние платья, украшенные сверкающим бисером, мишурой и блестками. Женька, зайдя в ресторан, даже зажмурилась на миг: столько снежинок, снегурочек и снежных королев одновременно она давно не видела! Мужчины-сотрудники, особо не заморачиваясь, надели деловые костюмы, дополнив их плюшевыми гномьими колпаками. Причем, разделились по цветам: отдел продаж выбрал агрессивно-красные, работники склада – оранжевые, охрана – фиолетовые.

Директор тоже был в колпаке – темно-синем, расшитым золотыми звездами, что делало его похожим на звездочета.

Женька ожидала, что рассаживать за столами будут отделами, где у каждого будет заранее закрепленное место. Но по факту оказалась полная демократия – сиди, где хочешь, и рядом с кем хочешь. Помощницы Женьки сразу сбежали за стол к поклонникам из отдела продаж, но она ни капли не расстроилась. Сонька, Галина и их мужья заняли небольшой уютный столик в уголке, и Женька радостно присоединилась к ним.

Слева, за более длинным столом заседал финотдел. С ними же были экономисты, аудиторы и ревизоры.

На столах уже стоял алкоголь и холодные закуски: нарезка мясная, сырная, рыбная, овощная, профитроли с паштетом и острой начинкой. В середине гордо возвышалось широкое блюдо с тарталетками, наполненными икрой – красной и черной.

- Ух, ты! – Сонька с алчным видом пододвинула блюдо ближе к себе. – В этом году икры не пожалели, можно душеньку отвести. Это не бутерброды на прошлом корпоративе, где икринка за икринкой гонялись с дубинкой! Сусанина, будешь?

Женька посмотрела на блюдо и неожиданно для себя самой залилась звонким смехом:

- Иди лесом! После твоих глупостей на икру спокойно смотреть не могу!

- Ой, и подумаешь, мнительная какая! – Сонька ухватила тарталетку наманикюренными пальчиками. – Нам больше будет.

Началось, как обычно, с длинной речи директора – про итоги года, производственные показатели, проблемы и перспективы. А потом пошло бойчее: тосты, шутки, поздравления. За столом вначале все общались более-менее ровно, но затем мужчины незаметно скооперировались и принялись обсуждать политику, Сонька и Галина увлеченно делились идеями по ремонту.

Женька не обижалась. Просто пила шампанское, закусывала профитролями и любимой колбаской салями и глазела по сторонам.

Впрочем, вправо, где стояло блюдо с икрой, она по-прежнему без смеха смотреть не могла. Поэтому глядела или вперед – на танцпол и музыкантов, или налево – на финансистов.

Самые смелые сотрудники уже выскочили танцевать, но подруги пока не торопились. Женька разглядывала танцующих – совсем молоденьких девочек и пареньков и улыбалась.

За финансовым столом тоже было интересно. Унылый финдир в зеленом колпаке как-то быстро повеселел и теперь громко хохотал и размахивал руками. Потом схватил тарелку с каким-то салатом и начал совать под нос соседям по столу.

- Чин-чин! – послышался рядом звонкий голосок. – С наступающим, девчонки!

Возле столика стояла ревизор Аня с бокалом шампанского в руках. Она, на дух не переносившая юбки, даже ради корпоратива не сделала исключения: на ней были бархатные брючки в обтяжку и широкая золотистая мантия.

- С Новым годом, Анютка! – улыбнулась в ответ Галина. – Чего это ваш финдир чудит?

- Пьяненький он уже, - вздохнула Анька. – Накидался без присмотра. Полчаса всем доказывает, что здешний греческий салат абсолютно неправильный! Мол, он на четверть грек, поэтому знает настоящий рецепт. А ему подделку подсунули.

- Грека, значит… - язвительно протянула Сонька, очевидно еще злая на финдира за утреннее занудство. – И, кстати, почему он один? Супруга где?

- А ты не знаешь?! – Анька широко раскрыла глаза. – Финдир с женой поругался! Она к маме уехала, два месяца как. У него и так характер не сахар, а теперь и вовсе целыми днями подчиненным мозг выносит.

- Ясно, - глубокомысленно изрекла Сонька, беря с тарелки шпажку с нанизанными оливками. – Днем мозг выносит, а по ночам браконьерствует. Натихаря.

Анька, не знавшая прикол, никак не отреагировала. Галина снисходительно улыбнулась.

Женька же опять залилась смехом: хохотала до того, что слезы на глазах выступили.

- Все-таки пошлячка ты, Сонька! – наклонившись к самому уху подруги, весело прокомментировала она. – И чем дальше, тем больше!

- Зато ты на человека похожа стала! – вслух отозвалась та. – Улыбаешься, смеешься. Значит, лекарство помогает!

А потом, в свою очередь, пододвинулась ближе к Женьке и прошептала:

- А еще Славе нравится мой образ хулиганки и разбитной девчонки без комплексов. Его это заводит. Так что на тебе пока потренируюсь.

Женька поняла, что попала.

Теперь она не могла без смеха смотреть ни направо – где была икра, ни налево, где все больше раздухарялся грека - финансовый директор.

«Что же со мной такое? – растерянно прислушивалась она к себе. – Почему, как дурочка, хохочу по малейшему поводу?!»

И вдруг вспомнила:

«А ведь было уже такое! С Ромкой. Когда шли домой после драки с нелегалами и смеялись без удержу. Наверное, так отходит нервное перенапряжение! Тогда после опасного приключения, теперь из-за проверки и… личного, в общем».

Найдя причину, Женька успокоилась и беззаботно тряхнула волосами:

«Ничего страшного, само потихоньку пройдет! А пока просто не буду оглядываться направо и налево, чтобы не провоцировать. Надо смотреть исключительно вперед!»

И, послушно исполняя данное самой себе обещание, подняла голову… Впереди, прямо перед их столиком стоял Дамир и широко улыбался:

- Жень, привет! Обещали, что сейчас будет медленная композиция. Потанцуем?

Несколько секунд воспитание отчаянно и жестоко боролось с диким приступом ржача. Воспитание победило.

«Все-таки оно в крови!» - облегченно подумала Женька и кивнула.

Дамир подал руку и повел в сторону танцпола.

Впрочем, открыто смотреть на кавалера Женька не решалась. Бросала быстрые взгляды из-под ресниц и сразу отводила глаза.

«Он действительно симпатичный! – подвела итог осмотру. – Колпак только дурацкий – совсем ему не идет».

Колпак действительно был странноватый – бежевый, скорее даже телесного цвета, и прочно ассоциировался со средневековой одеждой для сна.

«А еще Дамир чем-то похож на Ромку! – вдруг поняла Женька. - Смуглая кожа, глубокие светло-карие глаза… мой любимый мужской типаж».

Дамир перехватил ее полувзгляд и довольно улыбнулся.

Как и было обещано, заиграла лирическая композиция. Пары заняли места на танцполе, Женька положила руки на плечи Дамира…

Внезапно откуда не возьмись, словно чертик из табакерки, на середину танцпола выскочил финансовый директор. Тот был уже без пиджака, а колпак его залихватски съехал на одно ухо. Одна пола рубашки была заправлена в брюки, вторая висела сверху, развязанный шнурок левого ботинка волочился по полу.

- Это разве танцы? – презрительно фыркнул финдир. – Унылое елозенье друг о друга вы называете танцами?! Сейчас я покажу класс!! Как танцуют настоящие мужики в Греции! На народном гулянии!

Женька, к собственному стыду, совершенно не разбиралась в греческих танцах. Но то, что вытворял новоявленный «грека» поразило до глубины души. Он махал руками, наподобие ветряной мельницы, кружился, высоко подпрыгивал, разводя ноги в стороны. Затем с воплем «эх, ма!» швырнул колпак на пол и пошел вприсядку. При этом, естественно, совершенно не попадая в такт медленной композиции.

- Жень, я очень хотел с тобой потанцевать… - Дамир недовольно зыркнул на финдира и повел ее к краю танцпола. – Но давай в другой раз. А сейчас пойдем отсюда от греха по…

- Коронный трюк!! – перебил его разудалый вопль финдира. – Прыжок с тройным поворотом!!!

Он действительно высоко подскочил на месте, повернулся в воздухе и, приземляясь, попал ногой в петлю собственного шнурка.

- Мама… - вырвалось у Женьки отчаянное.

Финдир летел прямо на нее, вытянув вперед руки с широко растопыренными пальцами.

Дамир рванул Женьку к себе, намереваясь убрать из-под удара, но немного не успел: финдир, падая, толкнул ее в спину. И парочка, не удержавшись на краю танцпола, свалилась вниз – как раз на ближайший накрытый столик. Кажется, его занимали работники склада.

Уши заложило от грохота, криков, жалобного звона бьющейся посуды. Женька упала сверху. И, отлепив лицо от пиджака Дамира, увидела прямо перед собой лежащую на боку бутылку водки.

«Столичная», - машинально прочитала этикетку.

Из бутылки медленно вытекала прозрачная жидкость с характерным запахом.

Женька посмотрела на свои руки. Правый рукав нового платья почти по локоть закопался в блюдо с икрой – красной и черной, смешав их в единую разноцветную мозаику. К левому художественно прилипли серебристые кусочки сельди.

«Царевна Лягушка из сказки! – пришло в голову нечто совершенно бестолковое. – Пошла танцевать, махнула правой рукой – поплыли рыбки. Махнула левой – селедки».

Глава 62. Месяц пятый. ВИП-кабинет

- Жень, не ушиблась? – послышался рядом знакомый басок.

Сильные руки аккуратно сняли ее с Дамира и поставили на пол.

- Нормально все, - вымученно улыбнулась Женька заведующему складом. – Спасибо, Роман!

Тот кивнул и подал руку ее партнеру по танцу:

- А ты как?

- Жить буду! – Дамир соскочил со стола и, поморщившись, потер поясницу. – А где этот древний грек? Грецкие орехи бы ему прищемить! Дверью.

- Он все – гречневая каша, - вздохнул заведующий складом. – Отправили на такси домой.

Подбежали Сонька с Галиной, поохали-поахали и повели подругу в туалет отмываться.

- Куда только охрана смотрит? – бухтела Сонька, намазывая рукав Женькиного платья жидким мылом. – Видно же было, что этот козлина распоясался!

- И расшнурочился, - улыбнулась Женька. Она чувствовала себя маленькой девочкой: стоишь, ничего не делаешь, а взрослые тети спасают твой наряд.

- Сонь, это он тебя послушался! – подколола подругу Галина, оттирая второй Женькин рукав от селедки. – Сказала утром «сам ты поскачешь»? Он и поскакал.

- И про Дамира с икрой на столе тоже совпало! – звонко рассмеялась Женька. – Сонька, у тебя сверхспособности! Однозначно.

- Почему нет? – Сонька гордо изогнула бровь. – Раньше верила в чужие предсказания, а теперь сама стала предсказательницей! Карьерный рост.

Подруги рассмеялись на три голоса.

- Или, - подмигнула Сонька Галине. – Как твой Василий говорит – «миром правит система»? Что, если я оракул системы?

Ответом ей был новый взрыв хохота.

- Ох, какие люди вокруг! – Женька изобразила завистливый вздох. – Одна оракул системы, вторая жена теоретика системы и его муза, одна я ничем непримечательная посредственность.

- Не прибедняйся! – подмигнула Сонька. – Я предсказала икру и мартини, и что Дамир будет сверху! А потом, как в том анекдоте: пришла Женя и пере…

Она оглянулась на входящих в туалет двух молоденьких девчонок из юротдела и закончила:

- … водкоселедила по-своему! Женька – ты хакер системы! Ломаешь судьбу под себя!

Все, ожидаемо, снова рассмеялись.

- Девочки, только при Ваське над его системными теориями не стебитесь, ладно? – просительно посмотрела на подруг Галина. – А то он обидится.

- Само собой, - уверила ее Сонька. – Что мы – нелюди какие? Жень, гляди, вроде отстиралось. Суй под электросушилку.

Женька повертела руками, понюхала рукава – рыбой не пахло:

- Спасибо, девочки!

И просушила рукава под теплым потоком воздуха. Наконец, вытащила косметичку из предусмотрительно прихваченной Галиной сумочки и подправила макияж.

Подруги вышли в коридор, и Женька нос к носу столкнулась с Дамиром. Он был без пиджака, в одной рубашке – светло-зеленой, в мелкую серебристую полоску. И идиотский колпак на его голове тоже отсутствовал. Темно-каштановые волосы казались влажными и были зачесаны назад.

- Извини, что так вышло! – виновато посмотрел он на Женьку. – Удалось спасти платье?

- Ты–то тут причем? – удивилась она. – С платьем порядок, как видишь.

- А мой пиджак весь в рыбе и икре, - вздохнул Дамир. – Не знаю, получится ли отчистить. На волосы водки натекло – воняли жутко, пришлось голову под краном мыть. Но есть и положительные последствия этой истории…

Он широко улыбнулся и посмотрел прямо в глаза:

- Палыч распорядился для нас с тобой в качестве моральной компенсации ВИП-кабинет открыть. И алкоголь из мини-бара разрешил брать – все за его счет. А там, говорят, настоящее французское шампанское и коньяк «Наполеон». Идем?

Женька широко раскрыла глаза, но почему-то не торопилась соглашаться.

Из ступора вывел Сонькин тычок в спину:

- Не поняла что ли? Сказали же – «уплочено»! Иди-иди, морально компенсируйся!

А потом нагнулась к Женькиному уху и горячо прошептала:

- И аморально тоже. Настоятельно рекомендую. Дамир – красавчик!

Дамир, конечно же, не слышал ее слов, но очевидно что-то понял по глазам, поэтому довольно усмехнулся и, запустив пятерню в свои мокрые волосы, растрепал их. Темные пряди легли красивой лесенкой – спереди длинные, сзади затылок оказался почти выбритым.

«У него прическа, как у Ромки!! – поняла Женька и покраснела. – А я раньше и внимания на это не обращала. Или он недавно так постригся?»

Дамир понял ее молчание по-своему, галантно взял под локоток и повел к ВИП-кабинету.

Естественно, никаких страхов по поводу предстоящего времяпровождения у Женьки не было. Дамир был взрослым серьезным мужчиной: вежливый, спокойный, корректный.

«И его, похоже, содержимое мини-бара в первую очередь интересует! - беспечно думала Женька. – Остальное – пошлые Сонькины домыслы. Но если и намекнет на что-нибудь этакое - виртуозно съеду с темы. Не в первый раз».

В себе Женька не сомневалась – врожденная разборчивость и даже «жирафовость» были надежным щитом от случайных приключений. Непробиваемым. Если уж с Ромкой при всей безумной, невероятной, крышесносной влюбленности понадобилась неделя, то куда тому Дамиру?

«Посмотрю, что оно - ВИП-кабинет! – весело решила она. – А то до двадцати семи дожила, и ни разу не довелось. Попробую элитные напитки, пообщаюсь с приятным человеком. Что тут такого?»

Дамир всю дорогу молчал, лишь бросал на Женьку загадочные взгляды и еле заметно улыбался. Женька тоже поглядывала на него из-под ресниц, в основном, на волосы – это было и приятно, и грустно одновременно: так похоже на Ромку, но не Ромка…

Наконец, вошли в будоражащий воображение ВИП-кабинет. Впрочем, на вид он оказался вполне обычным: мягкий раскладной диванчик, столик со стеклянной столешницей, шкафы, два кресла. Потолок был оборудован точечным освещением, в углу висел лазерный светопроектор, как на дискотеке.

- Ничего особенного! – разочарованно протянула Женька, присаживаясь на диван. – А я-то думала, ВИП-кабинет, ух, ты!

- Не волнуйся, будут тебе «ухты»! – озорно подмигнул Дамир. – Отыщем.

И, бросив взгляд на торчащий в замочной скважине ключ, быстро провернул его несколько раз и положил в карман:

- Чтобы халявщики на наш «Наполеон» не набежали! Самим мало.

Женька звонко рассмеялась.

Дамир тем временем направился к мини-бару. Нажатие на небольшую кнопочку заставило дверцу мягко отъехать в сторону, открывая целую батарею разнокалиберных бутылок и бутылочек.

- Вот это «ухты» так «ухты»! – восторженно пробормотал Дамир, созерцая содержимое бара, словно дракон пещеру с сокровищами. – Сколько всего вкусного!

«Угадала! – весело подумала Женька. – Дамир – гурман, ценитель дорогого алкоголя! Он сюда за этим пришел».

И окончательно расслабилась.

Телефон в ее сумочке пискнул, уведомляя о пришедшем на электронную почту сообщении. Оно оказалось от Эрики.

«Жень, с наступающим! – писала подруга. – Извини, что так долго – у Даньки было много работы, только вчера закончил с клипом. Но получилось, на мой взгляд, душевно! Аж слезу пустила, когда слушала. Лёньке тоже понравилось, сказал, что даже немного завидует твоему Ромке. Короче, счастья вам обоим в Новом году, и чтобы обязательно поженились! Целую, Эрика».

К письму была приложена ссылка на файл в видеоформате.

«Это клип-поздравление для Ромки! – поняла Женька и, пальцы, держащие телефон, задрожали. – Эрика же не знает, что мы расстались! Мне нельзя смотреть этот файл. Ни за что. А то снова впаду в неконтролируемый депресняк».

Рука уже потянулась удалить письмо, но Женька в последний миг передумала. Вместо этого поблагодарила Эрику – кратко, ни о чем не сообщая и не распространяясь, а ссылку сохранила в архив.

«Когда окончательно приду в себя после этой истории – посмотрю и сделаю выводы, - решила она. - Будет прививка от курортных романов. На всю жизнь».

Дамир некоторое время стоял возле минибара, читал этикетки и томно вздыхал. Наконец, выбрал небольшую пузатенькую бутылку с золотисто-янтарной жидкостью и принес на столик.

- «Мартель», - машинально прочитала Женька вслух и удивилась. – А почему не «Наполеон»?

- Подумал, что для русского восприятия имя «Наполеон» звучит не очень, - загадочно пояснил Дамир, доставая из шкафа два бокала. – Ни с удачей, ни с победой не ассоциируется. Название «Мартель» вдохновляет больше.

- А что оно означает?

- С французского переводится как «молоток». Посмотри на герб компании.

Женька взглянула на этикетку – там действительно были выгравированы три серебряных молоточка.

«Дамир, как Ромка! – улыбнулась она. – Разбирается в иностранных терминах и названиях. Но что он хотел этим сказать – непонятно. Впрочем, смысловые ассоциации никогда не были у меня сильной стороной. Мой конек – образное мышление».

Дамир тем временем поставил на стол две бутылки шампанского:

- Жень, что будешь «Вдова Клико» или «Дом Периньон»?

- Не знаю, - растерялась Женька. – Что ты предложишь?

Дамир опять улыбнулся, взял ближнюю к нему бутылку, открыл и, наполнив бокал, подал Женьке. Себе же налил «мартеля».

Потом сел рядом на диван и легонько коснулся ее бокала своим.

– За что пьем? – Женька сдула с носа золотистую прядь. – За удачу или за победу?

- Надеюсь, и за то, и за другое! – Дамир пригубил коньяка и посмотрел в глаза: - А предложу я то, что настоящий мужчина просто обязан предложить красивой женщине,находясь с ней наедине. Качественный секс, естественно.

Женька молча отпила шампанское. Оно было приятным на вкус, но фееричного восторга не вызывало:

«Все-таки, без «настоящих» тем не обошлось! Ничего, сейчас отшучусь, не привыкать».

Внезапно вспомнился подслушанный разговор Ромки с Сашкой, и губы сами собой растянулись в лукавой улыбке:

- Добрый ты, Дамир! Щедрый. Предлагаешь такие эксклюзивные вещи и совершенно бесплатно. Один мой знакомый, например, утверждал, что качественный секс не хухры-мухры. Его еще заслужить надо!

- Я мизантроп и меценат! – рассмеялся Дамир и поставил бокал на стол. – Но не вижу смысла тратить время на упражнения в остроумии. Когда можно использовать его для более приятных вещей. Смотри, какая прикольная штука тут есть…

Он щелкнул неведомо откуда взявшимся в его руке пультом. Свет в кабинете погас. Зато противоположная белая стена внезапно превратилась… в морскую гладь. Ночной прибой выплескивал на берег, шелестел мелкой галькой и отступал, оставляя за собой клочья белой пены.

Потолок украсился южными созвездиями – они висели так близко, казалось – протяни руку и достанешь. И это было так реально, так знакомо, так…

- «Затерянный мир»… - ошеломленно прошептала Женька и обернулась к Дамиру.

В полутьме он был еще больше похож на Ромку: тот же профиль, те же лежащие каскадом пряди волос. И это и волновало, и царапало в душе острыми стальными коготками…

- Нравится? – вполголоса проговорил Дамир и добавил громкости морскому прибою. – Там и другие проекции есть, но эта самая красивая. Жень, иди ко мне.

Он потянул ее за руку и крепко прижал к себе. Женька знала тысячу и один способ съехать с темы, и Дамир сам по себе не вызывал никаких эмоций, кроме чисто внешней симпатии, и…

Она машинально уткнулась носом в его плечо и… задохнулась. Дамир пах горячей солью и свежим морским бризом! Тот самый, Ромкин любимый дезодорант, вызывающий образ то ли пиратского брига, то ли корабля Одиссея, которому суждено пройти между Сциллой и Харибдой.

Женька точно знала, что когда танцевала с Дамиром или лежала, уткнувшись в его пиджак, этого не было. Очевидно, побрызгался после того, как помыл голову. Своим дезодорантом или кто-то одолжил… ох, да какая разница?!

Это был Ромкин запах! Тот, который, жмурясь от удовольствия, вдыхала, засыпая на его плече. Которым пахла красная толстовка. Которым, казалось, Женька сама пропиталась от макушки до пяток после безумной ночи в затерянном мире…

Нет, ум прекрасно понимал, что рядом – не Ромка! А тело накрыло жаркой, безумной волной. Женька прижалась к Дамиру – ближе, еще ближе, позволила уложить рядом на диван, обвила руками шею, закопалась пальцами в волосы… Они, как назло, тоже были похожи на Ромкины – такие же шелковистые, и так же мягко завивались на концах.

Это было невероятно сладко! И невыносимо больно. Одновременно.

- Ох, и горячая же ты штучка, Женя Сусанина! – восхищенно шептал Дамир, и Женька даже через одежду ощущала его нарастающее возбуждение. – Просто огонь! Не волнуйся, сейчас сделаю тебе хорошо. Очень хорошо. Качественно.

Его руки скользнули по платью сверху вниз:

- Не пойму, как расстегивать, заморачиваться неохота. Давай просто задерем повыше.

Женька лежала, широко раскрыв глаза, и не могла ничего с собой поделать:

«Доигралась! Была ведь уверена, что никогда не вляпаюсь в подобную историю. Что у меня встроенная защита. А получается, ради призрачной иллюзии возвращения в счастливое время, готова на все? Ромка-Ромка, что ты со мной сделал?!»

Дамир потянул край платья вверх. Его горячие ладони прошлись по животу, не спеша поднялись выше. Прикосновения были умелыми – жаркими, дразнящими, тягучими. Похоже, про некие «качественные стандарты» он не врал. Но почему-то вместо нарастания возбуждения, они вгоняли в странное чувство ступора.

Губы Дамира коснулись Женькиных губ, раскрывая…

Она вздрогнула и отвернула голову. Тело накрыло новой волной, но в этот раз она была иной – холодной и отрезвляющей. Как ледяной душ:

«Ты не Ромка!! Пока не трогаешь, похож. А так нет. Ни капли. Совсем».

Женька сбросила руки Дамира и одернула платье.

Кожа обиженно саднила, отчаянно прося прикосновений. Но других. Ромкиных. Его бешенного стука сердца, дрожащих пальцев, безумных губ, неприкрытого восторга, откровенного любования…

«Ромка меня действительно любил! – Женька резко села на диване и обхватила руками колени. – Это, оказывается, настолько отличается от всего остального, что спутать совершенно невозможно!»

Дамир привстал на локте и погладил ее по колену:

- Жень, что случилось? Все же хорошо было.

- Ничего не было, - она тряхнула волосами и отодвинулась. Наваждение развеялось, и теперь прикосновения не-Ромки вызывали откровенную неприязнь. – И не будет. Замечталась просто. Этот пейзаж – море, звезды - связан у меня с очень яркими воспоминаниями. Накрыло ностальгией. Извини.

«А Ромка в меня, получается, сразу втюрился! – мысли лихорадочно бежали в том же направлении. – В самолете еще что ли? Потому что с ним изначально было по-особенному! Хотя и руки распускал и подглядывал, все равно необидно получалось. Даже красиво. И глазищи эти медовые: теплые-претеплые и грустные да невозможности. А после затерянного мира такие сияющие! Ромка-балбес, что же ты натворил?!»

- Жень, что ты как маленькая… - Дамир взял со стола пульт и отключил морской прибой, оставляя на стене ровный светло-розовый фон. – Ты хочешь, я видел. И потом – оно тебе необходимо.

Он поднял бокал с шампанским и вложил ей в руку:

- В курсе, что у тебя было тяжелое расставание. А лекарства от этого, по сути, только два: или водка, или секс. Ты водку не пьешь, значит…

Ладонь Дамира опять заскользила по ее ноге к краю платья, Женька машинально отодвинулась и еще ближе подтянула к себе колени.

- А ты доктор? – глотнув шампанского, огрызнулась она. - С чего взял, что только два?

Дамир тоже отхлебнул коньяка и вздохнул:

- Потому что это правда. Мы и этак и эдак думали, мозговой штурм устраивали, каждый свои случаи вспоминал… В итоге сошлись, что ничего не помогает: ни разговоры, ни увещевания, ни сюси-пуси разные. А секс помогает – много секса, и чем грубее и примитивнее, тем лучше. Воспринимай это, как микстуру – необходимо выпить, чтобы выздороветь.

Женька настолько обалдела от услышанного, что бокал дрогнул в ее руке, и часть шампанского выплеснулась на диван:

- Кто «мы»?!!

- Трудовой коллектив. Его мужская часть. А точнее, инициативная группа.

- К-к-к-какая и-и-и-инициативная г-г-группа?!

- Отдел продаж, снабжение, мужики со склада, - невозмутимо перечислил Дамир, допивая коньяк. – Юристы, охрана… и не только.

- Совсем больные?!! – Женька гневно засопела и поставила, чуть ли не швырнула, недопитый бокал на стол. – Вы что, обсуждали меня… в этом плане?!! Пошляки!!

- Чего сразу пошляки? – Дамир примирительно погладил по руке. – Мы же в хорошем смысле! Ты девочка милая – добрая, приветливая, вежливая, как солнышко – увидишь, и сразу светлее становится. А в последние три месяца ходишь… извини, но в гроб краше кладут!

Женька обиженно поджала губы.

- А коллектив переживает, знаешь ли! Нам не все равно. Еще и праздники новогодние впереди – оно ж только хуже, когда работы нет. Поплачешь-поплачешь и решишься на «клин клином». Найдешь очередной раз какого-нибудь дятла, который все равно это с тобой сделает, только как попало. Мы и решили, что раз нельзя предотвратить – нужно возглавить.

- Точно больные…- происходящие было настолько абсурдным, что Женька не знала, как себя вести. Хотелось сказать что-то резкое, обидное, непримиримое, но она лишь тряхнула волосами и залилась звонким смехом: - Ведете себя, как озабоченные малолетки! А с виду – взрослые люди. А ты, значит, клин?!

- Я делегат от трудового коллектива! – гордо сообщил Дамир, окинул Женьку быстрым взглядом и улыбнулся: - Избранный абсолютным большинством голосов. И у меня от общества задание – сделать тебе хорошо: чтобы щечки заблестели, глазки засветились…

- И по какому критерию выбирали? – подавилась она смехом. – Даже боюсь угадывать!

- Все просто, - спокойно пояснил Дамир, пододвигаясь ближе. – Я свободен. Своя отдельная квартира. Плюс – умею радовать женщин. Не красивым езденьем по ушам, а кое-чем другим. Более приятным. Но главный критерий – я тебе нравлюсь.

Он бросил взгляд на Женькины подтянутые к груди коленки и подмигнул:

- Кстати, удачно сидишь! Люблю этот вариант: полный доступ, яркие ощущения и для женского здоровья полезно. Попробуем?

Женька вспыхнула и быстро опустила ноги на пол. Намеки, обрывки разговоров сложились в голове воедино.

- Сонька что – с вами заодно?! – обиженно выдохнула она. – Предательница!!

- Не то, чтобы заодно, - вздохнул Дамир. – Разговор в курилке нечаянно подслушала. Влетела, что фурия – орала, материлась, грозилась, что языки наши поганые вырвет и по березам развесит. И не только языки. А когда полный сценарий узнала – притихла, заулыбалась, и сказала, что мешать не будет.

- Какой еще полный сценарий?!!

- После корпоратива собирался тебя к себе пригласить, - Дамир обнял за плечи. У меня квартира большая…

- Кровать крепкая! – съехидничала Женька, попыталась вырваться, но он не дал.

- Точно хочешь! Мысли в правильную сторону. Но я не о том. Квартира большая, а хозяйки в ней нет. Ленка моя так хозяйкой и не стала.

- Дамир… - Женька подняла подбородок и посмотрела в глаза. – А почему ты с женой развелся?

- С тещей характерами не сошлись. Она Ленку против меня настраивала, мол, зачем тебе бездарь и неудачник, в тридцать лет только замначальника отдела. И зарабатываю мало. По ее словам. Хотя и саму тещу содержал, и сыночка ее - великовозрастного дебила, который работать не хочет, и…

Дамир поморщился:

- Давай не будем о прошлом. В общем, хотел, чтобы ты на Новый год со мной была. А после праздников подали бы заявление: взрослые люди – к чему по одному мыкаться? Вместе веселее.

- Это что – предложение?!! – Женька широко раскрыла глаза.

- Да, - улыбнулся он. – Хочешь замуж?

- Вообще-то хочу, конечно… - промямлила Женька, пребывая в полном шоке от такого поворота событий. – Но…

- Тебе традиционно надо подумать? – по-своему понял Дамир и улыбнулся. – Думай. А я слегка помогу твоему мыслительному процессу. Возвращай коленки обратно! Только колготки сама сними, а то начну стаскивать – или порву или зацепок наделаю.

Женька сидела ни жива, ни мертва. У нее не было ни слов, ни мыслей, и она совершенно не знала, что делать.

Дамир взял со стола пульт, пощелкал им, и вдруг с потолка… пошел снег. Крупные, геометрически правильные снежинки кружились по комнате, достигали пола и исчезали. Да, это была лишь световая проекция – но до чего реальная! Противоположная стена превратилась в панораму заснеженной деревеньки, с деревянными избами, резными воротами и огромными сугробами – белыми-белыми, как огромные куски сахара.

- На улице снега нет, - прошептал Дамир. – Хоть тут на него посмотрим. Удачно с этим ВИПом сложилось, скажи?

И притянул ее к себе:

- Расслабься, Жень! Все будет хорошо. Сама же говорила, что такому, как я, хочется отдаться сразу и без лишних разговоров? Я пришел воплотить твои сокровенные желания.

«Сонька – зараза! Разболтала мои пьяные откровения, – вздохнула про себя Женька, посмотрела на сыплющиеся с потолка снежинки и вдруг вспомнила: - Я ведь загадала, что когда выпадет снег – все изменится к лучшему! Самым невероятным и волшебным образом. Но это ненастоящий снег! Красивый, но всего лишь иллюзия».

Глава 63. Месяц пятый. Из огня да…

А виртуальный снег все падал и падал. Из-под снежных шапок на крышах несуществующих изб клубился сизый дымок. Деревенский тракт заметала поземка.

- Ничего у нас не выйдет, - твердо выговорила Женька вслух.

- Почему?

- Потому, что ты меня не любишь!

Дамир усмехнулся, наполнил свой бокал до краев коньяком:

- Хочешь красивого вранья? Неужели думаешь, что не умею? Да запросто, особенно в процессе. Но мне всегда казалось, что честность – признак уважения. Я был честен с тобой. Не оценила, жаль…

- Оценила. – Женька постучала ногтем по хрустальной ножке бокала. – Спасибо. Но мне не нужен секс ради секса. Ни качественный, ни количественный – никакой. Я любви хочу! Настоящей, искренней, от чистого сердца, которая сильнее всего, вопреки всему, навсегда!

Дамир молча отхлебнул коньяк. Но его глаза светились таким откровенным, неприкрытым скепсисом, что Женька обиделась:

- Когда чувство настоящее, слова необязательны! Оно в глазах читается, впитывается в кожу, как солнечный свет, льется сплошным потоком… Это как прямое переливание крови! Будто кто-то отдает тебе всего себя… до капли! Просто я пробовала это, и теперь на меньшее не согласна. Но тебе бесполезно объяснять, все равно никогда не поймешь!

«Ромка-Ромочка! – откликнулось в глубине души то самое, незажившее: - Как так вышло? Почему ты меня больше не любишь?!»

Дамир снова усмехнулся и перевел взгляд на заснеженный колодезный сруб – с журавлем-снеговиком и заледеневшей деревянной бадьей на веревке:

- Действительно, куда уж мне! Со свиным-то рылом в калашный ряд… Тупой вопрос: если прямо любовь – почему ты не с ним?

Женька вздохнула и посмотрела на пустой бокал. Желания обсуждать с Дамиром Ромку не было, но и уйти от разговора казалось некрасивым, особенно, после того, как сама начала:

- Расстались.

- Как?

- Он уехал в тайгу в экспедицию, - нехотя начала объяснения Женька. - На год.

Дамир хмыкнул и налил ей шампанского:

- Ай, молодец, Сусанина! Довела парня до полной невменяемости и отправила в тайгу. А головой подумать – не? А, любовь же! С собой звал?

Женька натурально обалдела от таких слов, широко раскрыла глаза и задумалась.

- Намекал… - наконец, неуверенно произнесла она, вспоминая разговор с Ромкой и Русиком на балконе. – Но чтобы открытым текстом – нет.

- А ты бы поехала?

Женька отпила шампанское и удивленно посмотрела на Дамира:

- И что мне там делать? В рабочем поселке сидеть? И у меня работа, между прочим! Новую должность как раз только-только получила. И…

Дамир с ехидным видом откинулся на спинку дивана и положил ногу на ногу:

- Любовь, говоришь? Нет, не слышал.

- А ты там знаешь! – огрызнулась Женька и со злости сделала слишком большой глоток. Пузырьки шампанского попали в нос, щекоча: - Предложи прямо – подумала бы. Может, и да. Но я, по крайней мере, честно ждала! Не изменяла.

- А он, значит, изменял? В тайге с медведями?

- Нет, - Женьку уже откровенно раздражал этот разговор, но она чувствовала необходимость довести его до конца. – В рабочем поселке. Со всеми женщинами, что там были.

- Я, конечно, в экспедиции не ходил, - Дамир опять потянулся за коньяком. - Но по командировкам помотался. Видал те рабочие поселки, из женщин там медик, разве что, или повар. Обычно, возрастная тетка и давным-давно замужем за каким-нибудь местным завхозом. А узнала откуда – «доброжелатели» нашептали?

- Сам признался! Когда первый раз набрались по видеосвязи. Сказал, чтобы за него не переживала, мол, желающих с ним разлечься выше крыши и…

Женька, не удержавшись, хлюпнула носом:

- Все, хватит, не хочу больше это обсуждать!

Дамир почесал подбородок, посмотрел на виртуальные снежинки через призму бокала:

- Странная история, если честно. Не, загулять твой парень мог - физиологию никто не отменял. Но чтобы в открытую хвастаться этим любимой женщине… да даже нелюбимой! Еще и по телефону. Или он у тебя на всю голову вольтанутый, или…

Он залпом выпил коньяк и поставил пустой бокал на стол:

- Что-то не то тут. Конкретно. Нормальный человек в адекватном состоянии так себя вести не будет. Ты серьезно поговорить пробовала?

- Нет… - растерялась Женька. – Расстались и расстались.

- Ах, да, забыл! – желчно усмехнулся Дамир. – Любовь же. Величайшая.

- А ты типа… - начала было она, но вдруг в сумочке зазвонил телефон.

Номер был незнакомым.

Женька на миг засомневалась – брать-не брать, но все-таки нажала кнопку ответа.

- Алло! Евгения? – отозвался в трубке взволнованный женский голос. – Это Мила - бухгалтер ООО «Инновация». Алексей Павлович должен был предупредить насчет нас.

- Вы по поводу кадровых документов? – Женька тряхнула волосами, возвращаясь из заснеженного поселка в обычную реальность. – Да, говорил. После праздников займусь вашим вопросом.

- Нам пришел запрос по поводу аттестации рабочих мест. Но тут такое дело… - голос дрогнул. – Я неправильно посчитала сроки. Сегодня крайний день ответа.

- Сегодня?! – Женька в полной растерянности бросила взгляд на часы. – Тридцатое декабря, полдевятого вечера. Все государственные учреждения давно закрыты.

- Если подписать электронным ключом и загрузить на сайт до полуночи, входящая дата будет считаться сегодняшняя, я узнавала! – в трубке на миг запнулись, а потом добавили просительно: - Пожалуйста, помогите! Директор очень строгий, если узнает, что на письмо вовремя не ответили, уволит без разговоров. А у меня ребенок…

Женька поморщилась, оглянулась на Дамира и решилась:

- Куда ехать?

В трубке облегченно выдохнули, а потом радостно протараторили адрес. Женька была москвичкой в четвертом поколении, но такую улицу слышала впервые:

- А это вообще где?!

- Это новый микрорайон, - быстро-быстро пояснила Мила. – У нас предприятие молодое, денег на полноценный офис еще не заработали. Пока арендуем квартиру в новостройке – тут и бухгалтерия, и все документы… Вы на машине ехать будете?

Женька машинально посмотрела на полупустую бутылку с шампанским:

- На такси.

- Ой, отлично!! Таксисты знают, где это. Только будете подъезжать – наберите, я у подъезда встречу, а то домофон еще не подключили. И за такси сама заплачу, чтобы вы не тратились.

- Хорошо, скоро буду.

Женька нажала отбой. Ей вовсе не хотелось ехать на ночь глядя «к черту на рога», но она обещала Палычу. И рассеянную бухгалтершу с ребенком было жалко. И, если честно, это был отличный повод наконец-то сбежать от Дамира.

- Мне нужно ехать, - обернулась она к нему. - По работе, срочно.

Дамир усмехнулся и взял пульт. Повертел его в пальцах, но объемную проекцию пока выключать не стал:

- Слышал, ты случайно на громкую включила. Меня эти «новые партнеры» из «Инновации» тоже с утра доставали. Палыч сказал слить им базу поставщиков, так прикинь, начали требовать, чтобы и скидки наши на них распространялись! А еще их директор…

Женькин телефон застонал, сообщая о низком уровне заряда. Дамир прервал монолог и посмотрел на нее:

- Зарядку брала с собой?

Она мотнула головой и провела пальцем по экрану:

- Девятнадцать процентов. На несколько звонков хватит.

И, забросив телефон в сумочку, встала с дивана:

- Дамир, открой дверь, пожалуйста.

Он кивнул, звякнул в кармане ключами и тоже поднялся:

- Да, конечно!

А потом вдруг резко шагнул к Женьке, подхватил на руки:

- Только сначала попрощаемся, как следует!

Он посадил ее на столик со стеклянной столешницей, между бутылками с коньяком и шампанским и прижался всем телом.

- Идеальная высота, скажи? Как раз для этого самого.

Женька в очередной раз растерялась. Ей не было страшно, просто дико неловко. Дамир касался ее без всякого стеснения, заставляя чувствовать все, что происходило с ним. Запах Ромкиного дезодоранта опять был близко, кружил голову, путал мысли.

А с потолка сыпались ненастоящие снежинки, скользили яркими бликами по лицу Дамира, не давая разглядеть выражение глаз.

- Перестань, я не хочу! – наконец, отмерла она. – Объясняла уже.

- Все-таки любовь? – усмехнулся Дамир и положил ладони ей на бедра. Платье предательски поползло вверх: - Настоящая?

Женька кивнула и попыталась отодвинуться, но он не пустил, наоборот, прижал еще крепче и бесстыднее:

- Так сиди. Значит, позвонишь своему парню?

Женька окончательно потеряла смысл происходящего и широко раскрыла глаза:

- Как позвоню? После того, что он наговорил?! Пусть сам набирает и объясняется!

- Правильно! – одобрительно кивнул Дамир. – Пусть сам. Или наберет, или башку себе расшибет, какая разница? Любовь же.

И потянул платье вверх:

- Давай, Жень – разочек обязательно надо! Оба завелись, без разрядки вредно – и для мужского здоровья, и для женского. Но готовься – будет сразу конкретно, без сюси-пуси…

Его руки остановились:

- Или все-таки позвонишь?

Женька вздохнула. Ситуация по абсурдности превзошла саму себя. И это называлась как-то знакомо и даже по родному… Двумя словами.

- Или башку тебе расшибу, - Женька демонстративно погладила недопитую бутылку из-под коньяка. – Без сюси-пуси, у меня рука тяжелая. Да позвоню я, позвоню, сама хотела. Только глупо оно как-то, не знаешь, что говорить…

- Задай конкретные вопросы и выслушай ответы, – Дамир подхватил ее на руки и осторожно поставил на пол. – Просто, когда сидишь в медвежьем углу – реальность по-другому воспринимается. Поверь, знаю, что оно – наторчался на Северах по прошлой работе.

Он щелкнул пультом, выключая снег. В кабинете загорелось обычное освещение:

- А потом ничего не исправить и не вернуть.

Женька стояла молча и щурилась, заново привыкая к яркому свету. Наверное, нужно было что-то сказать, или спросить, или… Но достойных слов не было. А недостойные – зачем они нужны?

Дамир подал сумочку:

- Сейчас позвонишь?

- Не… Заряда мало. - Телефон, словно подтверждая слова хозяйки, обиженно застонал. – Да и поздно у него уже – плюс пять часов от Москвы. Утром наберу.

- И то верно. Тем более, завтра тридцать первое – хороший повод.

Ключ щелкнул в замке, Дамир положил руку на дверную ручку, но не торопился ее нажать.

- Удачи, Жень! – наконец, произнес он. - Хорошего Нового года! Беги, спасай нерадивых сотрудников. А я все-таки попробую «Наполеон».

Женька посмотрела ему в глаза, и вдруг, повинуясь неясному порыву, встала на цыпочки и чмокнула в щеку. А потом быстро-быстро выскользнула в коридор и торопливо зацокала каблучками прочь.

На душе было непонятно. И тело ныло после откровенных прикосновений. Но хотелось не к Дамиру. К Ромке, только к нему.

«Теперь буду избегать оставаться наедине с чужими мужчинами, - пришло в голову запоздалое. – Прививка на всю жизнь».

В банкетном зале веселье достигло апогея: коллектив пил, пел, плясал, выстреливал в потолок разноцветные конфетти из хлопушек. Подруги заметили Женьку и выбежали навстречу.

- Жень, ну как? – Галина взволнованно обняла за плечи.

- Что как?

- Да ладно! – Галина с улыбкой убрала у нее с лица выбившуюся из прически прядку. – Сонька проболталась, что Дамир тебе собирается предложение сделать! И Палыч ВИП-кабинет не просто так открыл – ему намекнули на необходимость романтической обстановки для торжественного события. Наши люди все подслушали и доложили!

- Ну, было дело… - осторожно призналась Женька.

- Ой, здорово как! – Сонька чуть ли не подпрыгнула на месте. – Едва не лопнула, чтобы тебе сюрприз не разболтать! Уже все свадебные новинки в каталогах пересмотрела, ты обязательно белое платье хочешь? Видела обалденное, нежно-нежно-голубое, под твои глаза…

В этот момент Галину позвала жена директора, и она отлучилась к их столику на пару слов.

Сонька проводила ее довольным взглядом и с нетерпением наклонилась к самому Женькиному уху:

- А пикантные подробности расскажешь?

- И все-таки пошлячка ты, Сонька! – Женька невольно поморщилась. – Неисправимая.

- С чего бы это я пошлячка! – Сонька обиженно надула губы. – Могу, конечно, глупость ляпнуть, чисто чтобы поржать, а в реальности всякую дрянь на дух не перевариваю! Но Дамир же достойный мужчина, с серьезными намерениями…

Она оглянулась на еще общающуюся Галину и, ухватив Женьку за руку, потащила за колонну:

- Жень, ну что ты как маленькая! Я же счастья тебе желаю – огромного-преогромного, во всех смыслах! И если надо, за твое счастье всем глотки перегрызу! Очень хочу за тебя порадоваться, понимаешь?

Сонька остановилась и с надеждой посмотрела на Женьку:

- Но чтобы по-настоящему радоваться, мне надо представлять, за что именно! Во всех деталях. Линке можешь не говорить, она зануда и моралистка, но я-то понимаю, что Дамир просто так отпустить не мог. Давай уже, не томи!!

Женька мысленно ухватилась за голову:

«Сколько вокруг искренних, неравнодушных людей! И все желают причинить добро и нанести счастье! Мама, соседи, подруги, «инициативная группа» мужского коллектива, и Дамир туда же… Интересно, это им всем скучно жить, или причина все-таки во мне?»

Внезапно захотелось высказать не в меру деятельной подруге по поводу сюрпризов и особенно пикантных подробностей… Но Женька посмотрела в Сонькины глаза – восторженные глазищи трехлетнего ребенка, которому пообещали встречу с живым дедом Морозом, и уже готовые сорваться с языка слова не выговорились…

- Ничего у нас с Дамиром не было, - безэмоционально произнесла она. – И замуж за него я не выхожу.

- Почему?!! – на Соньку было жалко смотреть, и Женька отвела взгляд:

- Потому что сначала мне нужно серьезно поговорить с Ромой. Дамир, между прочим, сам на этом настаивал!

- Дамир абсолютно прав! – у колонны стояла Галина. – С прошлым нужно достойно попрощаться: поблагодарить за все хорошее, проводить и захлопнуть за ним дверь. Только после этого в нее сможет постучаться будущее. На собственном опыте в этом убедилась.

- Ааааа!!! – отмерла Сонька и широко улыбнулась. – Свадьба будет, но вначале нужно уладить некоторые технические моменты. Так бы сразу и сказала!

И Женька почему-то не стала ее разубеждать. Зачем отнимать у ребенка сказку? Тем более, перед самым Новым годом.

Она вытащила из сумочки телефон и открыла приложение для вызова такси:

- Уезжаю сейчас. Палыч подкинул срочную подработку – надо состряпать ответ на официальный запрос по аттестации рабочих мест.

- Что прямо сегодня?! – Сонька растерянно посмотрела на часы. – А ничего, что уже девять?!

- Да, - Женька заскользила пальцами по экрану. – До двенадцати нужно готовый документ загрузить на сайт ведомства.

- В налоговой тоже входящая дата до нулей считается, если по электронке, - задумчиво подтвердила Галина и посмотрела на Женьку. – Но как-то мне не нравится, что ты едешь одна на ночь глядя в незнакомое место. Может, попросишь Дамира, чтобы сопроводил?

При упоминании Дамира сразу вспомнились его бесстыжие прикосновения, и тело вновь обиженно заныло, точь-в-точь, как желудок при взгляде на дешевые макароны в пластиковой коробочке – кушать хочется, но уж точно не этот суррогат.

«Не-не-не, - подумала Женька про себя. – Пусть идет лесом. Уж больно грамотный в этих делах – знает, как вызвать ответную реакцию. И сильно Ромкой пахнет… Конечно, ничего ему не перепадет, но внимание отвлекать будет. А когда надо быстро разобраться в вопросе, еще и по незнакомому предприятию, это абсолютно лишнее».

- Ой, зачем Дамира напрягать? – как можно беспечнее произнесла она вслух. – Там очень милая барышня – бухгалтер, она меня встретит, мы вдвоем в офисе будем. Быстро все сделаю и домой.

- Хорошо, - кивнула Галина. – Но все равно отзвонись или отпишись, когда закончишь.

Женька клятвенно пообещала так и сделать. На том и расстались.

На улице внезапно похолодало. Снега так и не было, но утренние унылые лужицы превратились в блестящую гладь. На деревьях сверкала серебристая изморось, отражая неоновые огни рекламных вывесок. Небо окончательно заволокло тучами, но привычного давящего ощущения они не вызывали - легкими казались, невесомыми.

Женька была в шубке и высоких сапожках, поэтому не мерзла. Лишь за щечки щипал озорник-морозец, но душа так истосковалась по настоящей зиме, что это даже радовало.

Такси приехало быстро и повезло-понесло куда-то. За окном мелькали знакомые с детства места, потом сменились менее знакомыми, затем совершенно новыми микрорайонами – сколько их нашлепали за последнее время!

- Далеко ехать еще? – уточнила Женька у водителя.

- Минут пять, - зевнув, отозвался он. – Промзону объедем и на месте.

Телефон нытьем напомнил о низком уровне заряда.

«Пятнадцать процентов, - посмотрела в него Женька. – Хватит».

Но на всякий случай включила экономный режим. А потом набрала бухгалтершу Милу.

- Да-да, спускаюсь! – обрадовалась она.

Такси промчалось мимо длинного серого забора, миновало с десяток однотипных бетонных зданий и, наконец, вырулило к совершенно новой застройке.

Несколько одинаковых домов-шестнадцатиэтажек стояли в красивом геометрическом порядке, двор были заасфальтирован и даже озеленен – то тут, то там торчали тщедушные деревца-саженцы.

Имелась и детская площадка – с горками, качелями, каруселями и прочими, любимыми детворой атрибутами. Даже оборудованная парковка была – в общем, все как положено!

Но почему-то при взгляде на все это великолепие у Женьки возникло странное ощущение.

«Пусто как-то, - поняла она. – Машин нет, людей тоже – хоть и поздно, но ни собачников, ни гуляющей молодежи. И окна в домах почти не горят! Кое-где светятся одно-два и все. Может, я адрес перепутала?»

Но у нужного подъезда ее ждали.

Полноватая девушка лет двадцати пяти в наброшенной на плечи искусственной дубленке приветливо помахала рукой.

- Я – Мила! – представилась она и сунула в окошко водителю несколько купюр раньше, чем Женька успела возразить. – А вы Евгения?

- Можно – Женя, - вздохнула Женька, выбираясь из машины. – Жутковато у вас, прямо как в фильмах про зомбоапокалипсис – тихо, темно, ветер гуляет.

Мила звонко рассмеялась и открыла подъезд ключом:

- Просто официально эти дома еще не сданы! Должны были до Нового года ввести в эксплуатацию, но что-то пошло не так. Хотя некоторые уже живут – мы с дочкой, например, в соседнем доме квартиру снимаем. И напротив нас соседи заселились. Чего темно – фонари же светятся!

Девушки вошли в новенький, пахнущий «свежими химикалиями» лифт, и Мила нажала самую верхнюю кнопку с цифрой «шестнадцать».

- Удобно тебе, - улыбнулась Женька. – Работа рядом с домом.

- И в офисе я полная хозяйка, - весело согласилась Мила. – До этого работала в расчетном центре, десять человек на два квадратных метра – шум, гам, к вечеру голова квадратная. А здесь только мы с директором, и то он появляется всего пару раз в неделю. Даже скучно немного. Зато за домами обалденный парк с ручными белками, мы с дочкой ходим гулять и…

Лифт остановился на верхнем этаже и мягко распахнул створки. Мила прошла вперед и отперла дверь:

- Прошу к нашему шалашу!

Женька вошла вслед за ней. Квартирка была однокомнатная, но довольно просторная, с полной отделкой. Из мебели, правда, обнаружилось только два офисных стола с компьютерами, несколько стульев, шкаф с документами и небольшой диванчик.

Женька расстегнула шубку и огляделась в поисках вешалки или одежного шкафа, но Мила покачала головой:

- Не раздевайся. Сегодня весь день отопления нет. У нас с дочкой дома все в порядке, а тут постоянно проблемы – может, оттого, что верхний этаж?

- Показывай, где письмо, - Женька бросила сумочку на диванчик и прямо в шубке села за офисный стол. - Два часа осталось.

Мила положила перед ней запрос, а потом вывалила гору картонных скоросшивателей:

- Документы по аттестации. Разберешься? А я пока кофейку сварю. Бутерброды с копченой колбаской будешь?

Желудок отозвался радостным урчанием.

«Я ведь на корпоративе и не ела толком! – вспомнила Женька. – Вначале танцевала, потом икру с селедкой отмывала. А после с Дамиром по душам общалась.

- Да, буду, спасибо! – вслух произнесла она и углубилась в документы.

К счастью, ничего запредельного в запросе не было. И даже рыться во всех папках не понадобилось – Женька быстро отыскала нужную справку и оперативно перенесла ее данные в ответное письмо. Перечитала текст, немного откорректировала…

По квартире поплыл чарующий аромат свежезаваренного кофе. Женька сглотнула слюну:

- В принципе, готово! Мила, у тебя бланк фирмы есть или самой набирать?

- Есть, конечно, в папке «Шаблоны» на рабочем столе! – радостно отозвалась та с кухни. – Жень, ты реально профессионал – раз-два и готово! Иди кофе пить.

Женька хотела возразить, что лучше вначале отправить документ, но есть хотелось нещадно. Взгляд сам собой уткнулся в часы:

«Четверть одиннадцатого. Успеем».

Кухня в плане интерьера смотрелась более гармонично. Здесь были и шкафчики, и мягкий уголок, и деревянный столик интересной овальной формы. На стене висели прозрачные емкости для круп, правда, пока пустые, и великолепный набор кухонных ножей.

Мила поставила перед Женькой кофе и большую тарелку с бутербродами:

- Попей горяченького! А то в квартире такой колотун, руки к клавиатуре примерзают. Если завтра отопление не починят – из дома работать буду. У меня на этот случай удаленка подключена, очень удобно.

- Завтра Новый год! – Женька с улыбкой откусила бутерброд. Колбаска была «салями» - как по заказу.

- Точно! – Мила сделала большие глаза. – Совсем заработалась.

Девушки дружно рассмеялись.

Внезапно в кармане Миленой дубленки зазвонил телефон.

- Да, Лидия Петровна! – взволнованно отозвалась она. – Что Стеша? Поняла, бегу.

И виновато оглянулась на Женьку:

- Дочку с соседкой оставила. А малая что-то раскапризничалась, спать ни в какую не желает, натуральную истерику устроила… Жень, письмо оставь, как есть, Стешу успокою и из дома по удаленке отошлю. Будешь уходить – дверь захлопни.

- Тогда я тоже пойду… - Женька обиженно посмотрела на тарелку с бутербродами.

- Зачем? – Мила перехватила ее взгляд и подмигнула. – Поешь спокойно, вызови такси.

«И письмо еще раз прочитаю», - решила Женька и осталась сидеть на кухне.

Хлопнула входная дверь, загудел лифт.

Женька пила кофе, ела бутерброды и размышляла о предстоящем разговоре с Ромкой. Невероятно хотелось увидеть его, хотя бы так – по видеосвязи, услышать голос… Но и страшно было – вдруг снова скажет что-то плохое? Или вообще разговаривать не захочет?

За стеной опять загудел лифт, щелкнул дверями, остановившись на шестнадцатом этаже. В коридоре послышались шаги.

«Мила вернулась! – поняла Женька. – Наверное, соседка с дочкой все-таки договорились. Правильно, хватит расслабляться – надо письмо доделать: шапку вставить и подпись. Кстати…»

- Мила, а как фамилия твоего директора? – озвучила она вслух пришедший в голову вопрос.

- Кому это понадобилась моя фамилия? – послышался из коридора недовольный мужской голос. Почему-то показавшийся удивительно знакомым.

Дверь в кухню распахнулась. На пороге стоял Антон Старшинов собственной персоной – первая любовь, первый мужчина, первое разочарование.

Выглядел он вполне респектабельно – модное дорогое полупальто с меховой оторочкой, щеголеватый шарф-кашне, перекинутый через плечо.

Женька посмотрела ему в глаза и вздрогнула – Антон был абсолютно, прямо таки безобразно пьян.

Глава 64. Месяц пятый. Закрой за мной дверь – я ухожу

Антон привалился к дверному косяку и растерянно уставился на Женьку:

- Ба! Сусанина!! А ты здесь откуда? Шпили-вили у меня на завтра запланированы!

И заржал в голос.

Женька брезгливо поморщилась и поставила на стол чашку с недопитым кофе. Напивался Антон чрезвычайно редко. Но пьяным превращался в настоящий подарок! Сказочный. Только сказка была страшной.

Сразу вспомнилось, как на первом курсе пригласил к себе в гости в общагу и там бессовестно надрался: болтал пошлости, грубо приставал, намекал на групповой секс с соседями по комнате. Слава Богу, Женьке удалось сбежать.

А на утро Антоша пришел с огромным букетом роз, стоял на коленях, просил прощения за неудачную шутку…

- Алексей Павлович попросил подготовить письмо об аттестации рабочих мест, - отогнав неприятные воспоминания, спокойно пояснила Женька. – Я все сделала и уже ухожу.

- Да, было… - Антон недоуменно выпятил вперед нижнюю губу. – Но он сказал, что приедет специалист. Ты-то причем?

Женька язвительно усмехнулась и тряхнула золотистыми прядками:

- Я и есть специалист. Начальник HR-службы, если интересно.

- Ты?!! – Антон воззрился на нее, как на нечто диковинное: - В жизни бы не сказал. Думал, исключительно для потрахаться годишься. Не, ну раз так – оно даже лучше…

Он ухватил с тарелки бутерброд с колбасой, откусил:

- Зарабатываешь, наверное, хорошо?

- Не жалуюсь, - фыркнула Женька и бросила незаметный взгляд на дверь, примеряясь, как бы ускользнуть. Пока расстановка сил была неудачной – Антон своей широкой фигурой загораживал проход: - Как видишь, могу позволить себе шиншиллу.

Она с гордым видом огладила мех на шубке.

- Отлично! – Антон открыл холодильник, вытащил оттуда тюбики кетчупа и майонеза. – Я тоже считаю, что баба должна зарабатывать наравне с мужиком. У нас равноправие как-никак! Людка вон привыкла всю жизнь на шее сидеть, хрен спихнешь. Детьми прикрывается – то одно им якобы надо, то другое. А сама жрет на мои деньги в три горла, скоро в двери не влезет.

Он щедро полил бутерброд кетчупом и майонезом и целиком запихал в рот:

- Не, детей хватит. Ты рожать не будешь.

Женька широко раскрыла глаза:

- Причем ты к моим детям?!

Антон прожевал бутерброд и широко улыбнулся:

- Эх, собирался завтра тебя обрадовать - как говорится, под елочку. Но ладно. Помнишь, хотела в качестве новогоднего подарка, чтобы мы поженились? Я готов исполнить твою мечту. Даже приятно почувствовать себя дедом Морозом!

Женька посмотрела в его глаза. Он не шутил!! Весь вид бывшего, с крошками на губах и каплей майонеза на подбородке, выражал искреннее, незамутненное самолюбование и легкую снисходительность. Император осчастливил убогую, не меньше.

«Здравствуй, дедушка Мороз, борода из ваты! – всплыло в голове нечто не вполне цензурное. – Принес подарок, который заказывала восемь лет назад. Интересно, волшебный фонарик, как у феи, который я просила в четыре годика, еще ждать?»

Внезапно затрезвонил Женькин телефон – оставленный в сумочке на диване.

- Это мама! – узнала она по звонку и подскочила с места. – Нужно срочно ответить, а то волноваться будет!

Сразу же возник план ухватить сумочку и быстро-быстро к входной двери…

- Сиди тут, я принесу! – Антон положил руки ей на плечи, заставляя опуститься на стул. Затем вышел в коридор и защелкнул замочек на дверной ручке.

«Предусмотрительный, гад! – обиженно подумала Женька и от волнения схватила с тарелки бутерброд. – Пьяный-пьяный, а хитрый! Ничего, все равно сбегу».

- Да, Елена Михайловна! – елейным голоском отозвался Антон из коридора. – Женя со мной.

- Как же так… - разочарованно протянул мамин голос. – Сюрприз не удался?

- Почему не удался – еще и как удался! – горячо заверил Антон. – Мы совершенно случайно встретились по работе. Оба в шоке от такого невероятного совпадения.

Он открыл дверь, держа в руках Женькин телефон, поймал камерой ее с бутербродом в руках:

- Вот она, красавица, на моей кухне пьет кофе!

И сразу же выскользнул обратно в коридор.

- Это не совпадение!! – растроганно выдохнул голос мамы. – Это судьба!! Аграфена сразу сказала, что вы с Женей предназначены друг для друга. Ой, детки, счастье-то какое!

Женька закашлялась и положила откушенный бутерброд на край тарелки.

«Это не мой мир! – мелькнуло в голове растерянное. – Здесь все непривычно, нелогично, неправильно … И этот чужой мир мне категорически не нравится!»

- Но вы же завтра придете? На семейный ужин? – продолжал щебетать голос мамы. – Я столько готовилась!

- Постараемся, - коротко бросил Антон. – Но не обещаю. Мы с Женей хотим побыть вместе, понимаете?

- Понимаю, - слегка смутился мамин голос. – Дело молодое. Но мы все равно будем ждать.

- Антоша! – вклинился в разговор бас отца. – Лучше скажи – на праздники как отдыхаем?

- Второго-третьего надо бы выйти, - деловито произнес Антон. – Документацию на новую партию оформить. И четвертого тоже – придут окна ставить в цеху, мне некогда этим заниматься.

- Выйду, не вопрос, - бодро согласился отец. – Чем у телевизора киснуть, лучше детям помочь. Не за зарплату работаем, а на благо семьи.

Женька замерла, уставившись на дверь. Чужая реальность наползала со всех сторон, обволакивала невидимыми щупальцами, гаденько посмеиваясь на ухо. С этим нужно было что-то делать. Немедленно.

Антон еще пару минут пообщался с Женькиными родителями, мило попрощался и с довольным видом вернулся на кухню. Небрежно пристроил ее телефон между кетчупом и майонезом, стащил с бутерброда кусочек колбасы и отправил в рот.

- Антон, что происходит?! – гневно воззрилась на него Женька.

- Все идет по плану, - с набитым ртом отозвался он. – Сча доем – трахаться будем. Чё вылупилась? Расслабься! Папа с мамой разрешили.

Женька натурально прибалдела от столь «романтических» планов на вечер, но ее больше интересовали другие вопросы:

- Ты что – общаешься с моими родителями?! Кто тебе разрешил?!!

- Почему нет? – Антон выдавил майонез прямо себе в рот. – Они взрослые самостоятельные люди. После того, как мы в кафе пересеклись, набрал твою мать – номер в контактах сохранился. Так обрадовалась, так обрадовалась… Сокрушалась, что у тебя в личной жизни никак не наладится – хоть к бабке иди. Я ей Аграфену и посоветовал.

- Какую еще Аграфену?!

- Соседка моя, считай. Дворничихой у нас во доре работает. Подкинул пару сотен, попросил, чтобы меня как следует пропиарила. Хотя потом понял, что можно было и не тратиться. Тетя Лена призналась, что ты по мне сильно страдала. И до сих пор сохнешь.

- Это неправда! – Женька подскочила с места и гневно засопела. – Мама после папиной болезни не всегда объективно воспринимает реальность. Живет в придуманном ею мире. Я про тебя сто лет не вспоминала! И вообще – другого люблю!

В этот миг ее телефон, лежащий на другом конце стола, пискнул, уведомляя о пришедшем сообщении. А потом обиженно застонал, требуя зарядки. Женька бросила на него красноречивый взгляд, но Антон сделал вид, что не понял.

- Ну что ты кочевряжишься, Сусанина? – он взял со стола салфетку и вытер лицо. – А то я сам не вижу. В кафе только пальцем поманил – сразу прибежала. И в соцсетях переписываешься.

«Ох, у Антохи и самомнение!! – всплыло в голове изумленно-язвительное. – Расскажи кто, что такое бывает – не поверила бы!! Обычное поведение воспитанного человека воспринимает, будто за ним бегают! И когда я с ним переписывалась? Изредка ставила нейтральный смайлик в ответ на простыни, которые никогда не дочитывала?!»

Антон бросил скомканную салфетку на стол и взял Женьку залокоть:

- Успокойся, я же сказал – готов поступить по справедливости.

- По справедливости?! – попыталась вывернуться она. – То, что папа у тебя работает, еще и бесплатно, по-твоему, справедливо?! Как ты только мог?!!

- Как-как, - усмехнулся Антон и сжал пальцы, не отпуская. – Мать твоя уговорила – от тебя же помощи не дождешься. Очень его связи помогли, а сейчас и вовсе – втянулся в производство, нравится ему. Семейный бизнес.

- Какой еще семейный бизнес?! – Женька снова рванула руку. – С предателем?! Родители, конечно, удивляют, мягко говоря!! Даже не представляю, что нужно было наврать, чтобы они простили.

- Зачем врать? – усмехнулся Антон, еще крепче стискивая руку. – Правду сказал. Людка грозилась, что если на ней не женюсь, вены вскроет. Или с крыши спрыгнет. Как бы я потом с этим жил? Твои поняли. Посочувствовали даже.

Женькин телефон опять запищал, но было не до него.

Антон распахнул шубу, по-хозяйски провел ладонью сверху вниз по платью:

- Видел такую конструкцию. Оно как-то просто расстегивается.

Женька инстинктивно шагнула назад, упираясь спиной в разделочный столик со столешницей из мраморной крошки:

- Антон! Перестань. Я не хочу.

- Ой, а то я тебя не знаю! – криво усмехнулся он, одной рукой сжимая локоть, а второй продолжая шарить по платью. – Вначале выламываешься, потом на все соглашаешься. Давай сразу без соплей.

- Отпусти! – Женька уперлась ему в грудь свободной рукой. – Закричу!

- Ори, сколько хочешь, если тебя это заводит, - пальцы Антона нащупали заветную петельку на шнуровке, в лицо дохнуло отвратительным запахом перегара. – Здесь на весь подъезд никого нет. И не рыпайся – не поможет. Я по любому сильнее.

Женька гневно засопела. Рука незаметно прошлась сзади по столу, ища что-нибудь подходящее…

«Какая я популярная! – пришло в голову ехидно-бестолковое. – Второй раз за вечер замуж зовут! И все не то. Хотя Дамир по сравнению с Антошей романтик и рыцарь без страха и упрека! Даже стыдно, что суррогатом его обозвала. Но если уж Дамир – суррогат, то Антон – еда с помойки».

К сожалению, ни скалки, ни сковородки, ни бутылки под руку не попалось. Антон потащил петельку, но шнуровка не поддалась:

- Заело что ли?

Женькин телефон снова пискнул, и он недовольно оглянулся на него:

- Кто там тебе смс-ки шлет? Лина какая-то…

- Галина, подруга! - яростно отозвалась Женька. – И она…

- Завтра посплетничаете! – Антон, не отпуская ее руки, потянулся к телефону и отключил его: - Нечего нам мешать!

И растянул рот в довольной усмешке:

- Чего пыхтишь, как паровоз? Мать же сказала – судьба. А от судьбы не уйдешь. А еще слышал современную теорию, будто в жизни, как в компьютерной игре – все по сценарию. Тебя сюда твой сценарий привел. Не мы такие, система такая.

«И как я могла связаться с этим дерьмом?! – растерянно думала Женька. – Настолько была не в себе от болезни папы? Хотя Антоша изначально таким не был: красиво ухаживал, цветы дарил, слова говорил… правильные. И что теперь с ним делать?»

Пальцы Антона вновь вернулись к петельке на шнуровке – теребили ее, крутили так и эдак... Но застежка не слушалась.

- Достало! - Фыркнул он и рванул со всей дури.

Раздался треск, шнуровка свилась в кольцо, платье разъехалось на две половины. Антон ойкнул и отдернул руку:

- Сусанина, совсем больная что ли?! Иголок в платье напихала! Укололся из-за тебя.

Он посмотрел палец на свет:

- Хорошо, хоть не до крови. Знаешь же, что я вида крови не выношу.

Женька, пользуясь заминкой, вывернулась и отскочила на шаг в сторону:

- Потому что ты трус, Антоша! И на Людку тебе плевать было. Женился на ней, чтобы в армию не идти!

Взгляд нечаянно уткнулся в набор кухонных ножей на стене. И раньше, чем в голове сложилось осознанное решение, рука ухватила самый крайний – для разделки мяса.

Пальцы сжали деревянную рукоять. Она мягко и удобно легла в ладонь, согрелась ее теплом, срослась с кожей, стала частью тела – неразрывной, необходимой, неотъемлемой. Будто так и родилась – с ножом в руке, и теперь…

Сердце застучало быстрее – не заколотилось в панике, просто предусмотрительно увеличило подкачку свежей крови: мышцы налились силой, спина распрямилась, в голове прояснилось. Автоматическая реакция организма на критическую ситуацию: некоторые достигают ее годами упорных тренировок, а кому-то это дается от рождения.

- Не подходи! – твердо выговорила Женька. – Убью.

Антон, все еще держа уколотый палец оттопыренным, окинул Женьку недоуменным взглядом. И вдруг захохотал – громко, цинично, во весь голос:

- Ты?! Ой, ржака-то!! Сусанина, ты себя в зеркале видела?! Убьет она…

- Надо будет – убью, - Женька сдула с носа мешающую прядку. – Моя прабабушка…

Антон не дал ей договорить, взорвавшись новым приступом ржача:

- Слышал эту героическую сказку!

- Как слышал? От кого? – Женька машинально сделала еще шаг в сторону. – Я тебе не рассказывала.

- От подруг твоих – Киры и Иры, - подмигнул он. – Горячие девчонки, не то, что ты отмороженная. Знатно покувыркались втроем в свое время.

Женька молча сжала губы. Пальцы еще крепче стиснули рукоять ножа.

- Правда, после не повезло им, - беспечно продолжил он, наконец-то опуская руку. – Встретил примерно год назад – на трассе стоят: морды испитые, все в синяках. Их теперь разве что нелегалы из Средней Азии пользуют. Как говорится, на общак.

- Жизнь наказала, - сквозь зубы процедила Женька, вспоминая разговор с Ромкой на набережной. Как давно это было: - Не знаю, есть ли в ней система, но справедливость существует однозначно. Хоть и жестокая. Я им такой судьбы не желала. Как и твоей смерти не хочу. Антон, лучше отпусти меня по-хорошему!

- А то что – будет по-плохому? Сусанина, ты же размазня! Даже матом ругнуться толком не умеешь. Короче, положи нож на место, твой спектакль не впечатлил.

- Это не спектакль. Моя прабабушка…

- Да успокойся ты насчет своей прабабки! – поморщился Антон. – Неужели всерьез веришь, что московская сопля-интеллигентка, вроде тебя, прирезала здоровенного мужика? Еще и солдата. Доказательства есть? Фото, экспертиза, свидетельства очевидцев?

Женька опять промолчала, просто отступила еще на шаг – к окну. Рукоять в руке стала горячей.

Но Антон понял правильно и гаденько хихикнул:

- Вот видишь – ничего нет! Только ее слова. Хочешь, расскажу, как было на самом деле? Дала твоя бабка тому солдату. А потом и его друзьям. Может, даже денежку заработала. Или банку тушенки – все нужное дело! А после сочинила эпическую историю…

Он прищурил глаза и шагнул вперед:

- Можешь себе тоже фэнтези придумать – романтическое или боевое. Мне не жалко. Но я тебя теперь из принципа поимею. Чтобы впредь не выеживалась.

Женька еще раз шагнула назад и уперлась спиной в балконную дверь. Взгляд ухватил картину целиком: справа кухонный стеллаж, слева стена из бело-серого кафеля. Под мрамор. Впереди пьяная ухмыляющаяся рожа Антохи. С абсолютной самоуверенностью в глазах.

Рукоятка в руке раскалилась настолько, что обжигала. От плеча к кисти побежал легкий электрический разряд – как перед важным броском. Решающим. Финальным.

«А ведь я действительно его ударю! – пришло в голову четкое осознание. – Если не будет выбора – да. Наверное, так и убивают: не из злобы или страха, не в состоянии аффекта. Просто потому, что или я, или меня. Но как же не хочется! Полиция, следствие, уголовное дело. И даже не это – на душу такое взять. На всю жизнь».

- Антон, последний раз прошу! – отрывисто выговорила она. – Не лезь. Я не шучу.

- Хватит, Сусанина! Ничего не сделаешь. Ты тоже крови боишься, в кино и то глаза закрываешь. У тебя просто духу не хватит.

«Отдай кровь, чтобы принять дух!» - внезапно вспомнила Женька. – Да, знаю, что это в духовном смысле! А если…»

Дальше все было быстро. Он ступил вперед, и ее рука не дрогнула: поднялась и опустилась. Нож чиркнул по коже, оставляя красную линию. Но не у Антона. У себя. На левой руке, чуть ниже запястья.

Кровь побежала по ладони и быстро-быстро закапала на пол, рисуя на белом кафеле ярко-алые следы.

Антон замер на месте. Женька посмотрела в его побледневшее лицо, в испуганные, почему-то внезапно трезвые глаза и усмехнулась:

- Ничего-то ты не понял, Антоша! В обычной жизни я действительно боюсь: темноты, высоты, драк, опасностей. Даже выяснения отношений! Но когда сильно надо – не боюсь. Ни крови, ни боли, ни смерти. Поэтому я сильнее. Система, говоришь? Перед тобой хакер системы!

Она подняла окровавленную руку, повертела перед самым его лицом:

- Подумаешь, кровь. Обычная, человеческая. Красная.

А потом поднесла запястье ко рту и демонстративно лизнула:

- На вкус соленая. Все стандартно. Чего ее бояться?

Антон отшатнулся, будто его ударили по лицу. Он зажал ладонью рот, борясь с тошнотой, и быстро-быстро попятился назад, налетел спиной на стол, перевернул незакрытый тюбик с кетчупом…

- Ты же ненормальная, Сусанина!! Больная на всю голову! Тебя нельзя к нормальным людям подпускать!!

- Это к тебе что ли? – Женька опустила порезанную руку. Царапина была неглубокой, и кровь почти остановилась, но кое-кому об этом знать не полагалось: - Да ладно, чего испугался-то? Я же размазня, сопля-интеллигентка. Хотя в чем-то ты прав, признаю. Воспитание – вещь в общении приятная: воспитанный человек не грубит, не хамит, обходит острые углы, лишний раз промолчит и съедет со скользкой темы. Но со стороны это воспринимается, как слабость. Оттого окружающие перестают считаться с твоим мнением и пытаются решать за тебя. А потом приходится доказывать, что ты не верблюд. Иногда радикальным способом.

Женька сделала шаг вперед, отклеиваясь от балконной двери, и Антон снова отступил.

- А надо иногда не молчать! Говорить правду в лицо и открытым текстом: любимому человеку, что он любимый, подлецу и негодяю – что он подлец и негодяй. Ты м*дак, Антон Старшинов, слышишь?! Конченая мразь. Презираю тебя. Возможно, скажи я это сразу – тогда в юности, сегодняшней ситуации не было бы. А, может, и Людке мозги не задурил бы…

На этом по уму надо было бы остановиться. Но Женька посмотрела на Антона и не удержалась.

- Иди ко мне, Антоша! – широко улыбнулась она и повертела в пальцах нож. – Ты ж понимаешь, если мне своей крови не жалко, что про твою говорить? Давай разглядим ее на свет, попробуем на вкус. Только что-то сдается мне, что она дерьмом попахивает. Как и ты.

Женька поймала его взгляд. В глазах Антона стоял дикий, суеверный, прямо-таки животный ужас. Он действительно всегда боялся крови – трясся перед стандартными анализами в поликлинике, чуть не потерял сознание, когда на пляже наступил на стекло. А теперь страшился Женьки – ее неадекватности, непредсказуемости, готовности… непонятно к чему!

Ощущение собственного превосходства, доминирования, способности психологически размазать человека по асфальту, играя на его слабостях и фобиях, было сладким. До дрожи в коленях! Но плохим. Очень плохим. И Женька безжалостно вытолкала его взашей.

- Чокнутая!!! – фыркнул Антон. – По тебе психушка плачет!!

И быстро-быстро пятясь, выскочил в коридор и закрыл за собой дверь, щелкнув замочком:

- Будешь сидеть там, пока не сдохнешь от потери крови! И скорую тебе не вызову. Не надейся.

Женька посмотрела на тоненькую запекшуюся корочку на запястье:

- Реально м*дак.

И опять не удержалась. Вспомнила историю с нелегалами, яркие звезды на небе, Ромкины ассоциации. Незаметно сгребла со стола растекшийся кетчуп, обмакнула в него палец и вывела на мраморном кафеле стены ярко-красную звезду.

- Что ты там рисуешь?! – Антон следил за ее действом сквозь узорчатое стекло двери, и это добавляло Женьке пьянящего азарта. – Кровью?!

- В компьютерные игры играешь? – загадочно отозвалась она. – Это фраг. Моя победа над тобой. Абсолютная.

Часы над кухонным столом тихонько звякнули, сообщая о начале нового часа. Женька взяла со стола выключенный телефон и сунула в карман.

- А вот и тридцать первое декабря наступило! – она сполоснула под краном руки. Сполоснула и нож и вернула его на место.

Наверное, правильным было позвонить… Галине, Соньке, Дамиру, в полицию, в конце концов! Но азарт кипел в крови, требуя красивого завершения ситуации.

Балконная дверь отворилась со скрипом, холодный ветер налетел, пробирая до костей.

Женька запахнула шубку и выглянула на балкон. То, что она хотела увидеть – имелось в наличии. Согласно всем правилам противопожарной безопасности.

«В Италии на Новый год выкидывают старые вещи, - улыбнулась она собственным мыслям. - И я тоже выброшу все ненужное – из мыслей, памяти, воспоминаний. Например, страх перед балконами».

Внезапно вспомнился Ромкин сон, где она бегала по крышам в полураздетом виде. Женька посмотрела на себя, поморщилась и, поймав потайную молнию, привела платье в пристойный вид. Потом застегнула шубу и даже набросила на голову меховой капюшон.

«Порядок! – весело решила она. – Все будет по-моему. Я хакер системы!»

Балконная дверь опять заскрипела и поползла в сторону, открываясь. Женька выскочила на балкон и резко рванула ее на себя. Раздался оглушающий хлопок, и дверь закрылась.

«Как там Линка говорила? – пришло на ум бесшабашно-разудалое. – «С прошлым нужно достойно попрощаться: поблагодарить за все хорошее, проводить и захлопнуть дверь?» Это смотря какое прошлое! Такое, как у меня, надо выгнать пинками, еще и плюнуть вслед. Но итог верный – дверь закрыта».

Внезапно прямо на нос опустилась снежинка: крупная, пушистая, белая-белая, как жизнь с чистого листа.

Женька улыбнулась ей, как родной, слизнула языком и ступила на пожарную лестницу.

Глава 65. Месяц пятый. Я, сидя на крыше, в сто раз к тебе ближе

Женьке не было страшно. Совсем.

Ветер свистел в ушах, даже сбросил с головы капюшон. Чем-то это напомнило экстремальные аттракционы в Сочи-парке.

« Не! – Женька пренебрежительно тряхнула волосами. - «Квантовый скачок» заставил полетать вниз головой. А тут и не вниз, и не летать… как говорит папа – штатная ситуация».

На землю она не смотрела. Зачем? Глядела на кучерявые тучки, из которых выпадали, планируя, снежинки, пока еще редкие, но удивительно красивые – каждая уникальная, как произведение искусства. Ловила их языком, чувствуя во рту восхитительный вкус талой воды, и жмурилась от удовольствия.

Крыша оказалась совсем близко – шестнадцатый этаж, верхний, раз-два и на месте. Женька ступила на крышу: поверхность выглядела слегка неровной и пружинящей, как недавно уложенный асфальт. Один из люков?.. шахт?.. или как называются эти выходы на крышу?.. – был открыт.

Но Женька не торопилась спускаться. Она уселась на небольшой, похожий на грибочек, выступ и замерла, наслаждаясь созерцанием. Со всех сторон была Москва – огромная, яркая, великолепная, переливающаяся разноцветными огнями. Светились жилые кварталы, сияли праздничной иллюминацией торговые центры, даже промзона с высоты выглядела мило: аккуратные спичечные коробки зданий в ослепительно-белом свете фонарей.

Снежинки продолжали падать – садились на шубку искрящимися блестками, кое-где припорошили крышу, но до настоящего снегопада было далеко.

«Надо Линке отписаться!! – вдруг вспомнила Женька и торопливо вытащила из кармана телефон. – Волнуется же!»

Включила, подождала, пока загрузится.

«Критически низкий заряд батареи! - Вспыхнула на экране ярко-красная надпись. - Осталось десять процентов!»

- Не кипешуй! – улыбнулась телефону Женька. – На сообщение и вызов такси этого вполне достаточно.

Сумочка с ключами и кошельком осталась в квартире Антона, но это ее не волновало. Ни капли.

«Запасной комплект у бабы Нины, - пришло в голову абсолютно спокойное. – Не очень вежливо поднимать соседку среди ночи, но что поделать – извинюсь. Таксист подождет, пока сбегаю в квартиру за деньгами. А утром подумаю, как вернуть сумку. Может, Мила заберет и вынесет к метро. Или попрошу кого-нибудь со мной съездить… Вовчика-охранника, например».

Палец тем временем скользил по экрану, открывая список непрочитанных сообщений. Их оказалось, на удивление, много. Верхнее действительно было от Галины.

Женька нажала на него, проваливаясь в цепочку переписки с подругой.

«Жень, как дела? – писала она около часа назад. – Долго еще?»

Практически следом за этим шло ее другое сообщение:

«Меня Васька раздолбал, что не взяла с тебя локацию. И что одну отпустила. Отпишись, пожалуйста, волнуемся».

Последнее смс было отправлено всего пару минут назад:

«Жень, если не ответишь – поднимаем Палыча и едем все вместе тебя искать!»

Женька вздрогнула и торопливо запорхала пальцами по экрану:

«Все нормально. Работу закончила. Вышла. Сейчас буду ехать домой. Телефон разряжается, поэтому отключала, чтобы не пищал. Завтра наберемся».

Посвящать подругу с маленьким ребенком в приключения с Антошей пока не хотелось – потом как-нибудь, в спокойной обстановке, за чашечкой чая…

«Слава Богу! - тотчас прилетел ответ. – С наступающим!»

Женька отправила Галине новогодний смайлик с елочкой, смахнула с экрана налетевшие снежинки. Неотвеченные сообщения еще оставались. Последнее по времени было от Дамира.

«Жень, прости идиота, - он поставил виноватый смайл. – Только подумал, что надо было с тобой поехать. Ты уже закончила с работой?»

Женька улыбнулась и настрочила ответ. Примерно такой же, как Галине. И сразу поздравила с наступающим.

«Дамир - хороший человек! – думала она. – Хоть и несколько своеобразный. Но он меня не любит. Любил бы – подумал об этом сразу. Ромка, например, даже когда мы поругались, почувствовал, что мне нужна помощь. В военном санатории. На танцах. И сам позвонил».

От Дамира пришел ответ, содержащий стандартные новогодние пожелания. Женька прочитала его и посмотрела на заряд батареи – оставалось восемь процентов.

«Переписка мало энергии берет! – весело констатировала она. – Столько настрочила и всего два процента потратила».

На экране горело последнее непрочитанное сообщение. Женька ткнула на него пальцем и замерла… отправителем был Ромка!!

Удивительное дело - рука, которая еще полчаса назад крепко сжимала нож, и не дрогнула, порезав собственное запястье, сейчас тряслась, как у алкоголика со стажем. Женька даже не сразу смогла открыть сообщение – промахивалась.

«Что же он мне написал?! – горячей кровью стучало в висках. – Что-то плохое? Или, наоборот, хорошее?!»

Наконец, Ромкино послание возникло на экране.

«Женек, привет! – писал он. – У нас уже 31-е, поэтому поздравляю с Новым годом! Желаю всего, чего сама себе желаешь».

Женька прочитала текст несколько раз и напряженно засопела. Плохого в нем, конечно, не было. Хотя и откровенно хорошего тоже – обычные слова, которые тысячи знакомых и даже малознакомых людей шлют друг другу в преддверии праздника.

«Но зато Ромка сам написал! – подумала она. – Первым. Он всегда первым приходил мириться. Возможно, поздравление – только предлог? Я ведь тоже собиралась им воспользоваться, чтобы позвонить. И воспользуюсь! Накатаю ответные пожелания, и добавлю, что хочу серьезно поговорить. Когда ему будет удобно».

Но только взялась за это дело, прилетело свежее сообщение от Ромки:

«Не спишь? Вижу, ты онлайн».

«Не сплю, - сразу же отозвалась Женька. - Ответное поздравление тебе с НГ рисую».

«Спасибо! – Ромка поставил застенчивый смайл. – Значит, у тебя все хорошо?»

Она поправила на голове капюшон и задумалась. В глобальном масштабе все было хорошо: близкие живы-здоровы, Новый год, даже снег пошел, как по заказу. А в душе намешалось всякого-разного: и радость, что избавилась от Антона, и тоска по Ромке, и обида, и… Как свести это в одно слово?

«Не собираюсь лезть в твою жизнь, - по-своему понял он ее молчание. – Просто состояние дурацкое. Проснулся два часа назад и не могу уснуть. Напиши, что у тебя все в порядке. Пожалуйста».

Телефон в руке снова задрожал. Да так, что едва не шлепнулся на крышу! С небес сыпануло снегом – щедро, кучно, будто кто-то невидимый схватил целую охапку и бросил на голову.

«Ромка почувствовал, что я в опасности!! Как и в прошлый раз! - разлетелось в душе разноцветным конфетти – ярким, праздничным, волшебным. Хотелось петь, танцевать, прыгать на месте: - Значит, все еще любит меня. Любит-любит-любит!!»

«Или давай наберу? – прилетело от Ромки новое смс. – А то в перчатках печатать неудобно. Можно?»

Женька посмотрела на заряд батареи: над коротенькой красной полоской высветилась цифра шесть процентов. И бесшабашно написала:

«Да».

Ромка стоял под ярким фонарем с голубовато-молочным освещением. На заднем плане был виден синий вагончик-бытовка, как и во время прошлого видео-разговора. Но пейзаж поменялся - все вокруг было завалено снегом. Снег лежал на крыше, свисая по краям тоненькими сосульками, укутывал деревья белоснежной пелериной, заполнял все видимое пространство. Даже расчищенная перед домиком дорожка казалась магической тропой через снежные пустоши.

На Ромке была красная лыжная куртка – та же, что и на фото со снегоходом, надвинутая на самые глаза шапка, длинные термо-перчатки.

- Привет! – выдохнула Женька и широко улыбнулась: - Ого! Сколько снега!! А в Москве он только-только пошел, представляешь? И то непонятно еще - будет лежать или растает. Хоть на твою зиму полюбуюсь – просто сказка!

«И на тебя», - добавила про себя. Смотреть на Ромку было удивительно приятно – сладко так, радостно. И думать о плохом не хотелось. А, может, Дамир прав? И не было того, всякого-разного?

- Снега у нас много. Могу поделиться. - Ромка повел камерой вокруг себя, демонстрируя заметенные кусты и внушительные сугробы вдоль дороги.

У забора обнаружился высоченный снеговик в шапке-ушанке, с балалайкой и пустой бутылкой под мышкой. Рядом с ним улыбалась во весь нарисованный рот снежная баба – в платке из мешковины и ярко-красных рябиновых бусах. Формы у бабы были выдающиеся – пятый размер, не меньше, и вылеплены так натурально, можно сказать – с любовью. В руках снежная красотка держала огромную деревянную скалку.

Женька посмотрела на скульптурную группу и, не выдержав, залилась звонким смехом.

Ромка осторожно улыбнулся в ответ:

- Рад видеть твою веселую сияющую мордашку! Прямо от сердца отлегло. А то такая тревога была – даже молитву за тебя прочитал, какую вспомнил.

Женька резко перестала смеяться и во все глаза уставилась на Ромку. Такого она точно не ожидала!

«Он что - аж так меня чувствует? – всплыло в голове растерянно-счастливое. – И настолько волнуется?!»

Ромка прищурил глаза, вглядываясь Женьке за спину:

- Гуляешь что ли? Поздновато, даже для вас. Почти час ночи в Москве.

- Была на корпоративе, - язык болтал первое пришедшее на ум. А сердце летело вскачь от восторга, предвкушения чего-то удивительного, сказочного, истинно новогоднего: – В ресторане. Теперь любуюсь с высоты на Москву – гляди, какая красота! Но скоро поеду домой.

- Ресторан со смотровой площадкой? – он еще сильнее прищурился. – Нет, не разобрать ничего. Или слишком темно, или камера плохая. Домой куда – к маме с папой?

- Телефон на экономном режиме! – беззаботно пояснила Женька. – Потому что зарядки мало. Нет, я теперь в квартире подруги живу – она к мужу переехала. Помнишь, где твой старый двор?

- Помню. На два этажа ниже нашей бывшей квартиры. Одна живешь или…?

Женька замерла и посмотрела в Ромкины глаза. В них стояла такая глубокая, щемящая грусть, читающаяся даже при экономном режиме изображения, что ей стало не по себе.

- Одна, конечно! – быстро выпалила она. – Точнее, с золотыми рыбками – их у меня целый аквариум. На сто литров.

- Кто бы сомневался, все по Пушкину! – медовые глазищи слегка потеплели. И в них даже мелькнула знакомая хитринка: – Ты же у нас владычица морская. И рыбки золотые служат у тебя на посылках.

Женька, конечно, сразу вспомнила безбашенную «швартовку» на Тяни-Толкае и залилась краской.

- Ромка, ты – верующий? – попыталась она перевести разговор.

- Теоретически - да, но не понимаю в этом ничего, - он смахнул внушительную горку снега с деревянной скамейки и сел. - Недавно попал в одно место – старое поселение, дореволюционное еще. И церквушка – деревянная, резная, как кружево. А на стене памятная табличка – мой прадед ее строил. Представляешь? Много думал потом, обо всем. Мое увлечение работой по дереву не просто так, получается. Генетическая память. Все не просто так.

Женька молчала, растерянно уставившись в экран телефона. Полоска, показывающая заряд батареи, превратилась в узенькую бордовую черточку. Но замерла на месте, не двигаясь. Будто кто-то невероятно могущественный временно отменил законы физики, давая договорить. Капюшон сполз с головы, за шиворот сыпались снежинки. Но было не до того.

«Все не просто так! - эхом отзывалось в мыслях. – Все имеет смысл. И наша встреча с Ромкой – особенная! Мы любим друг друга - не смотря ни на что. Зачем расстались, кто бы объяснил?»

- Восьмого января буду в Москве, - прервал он ее размышления. – Совещание в министерстве. Может, встретимся?

- Ты… будешь… в Москве?! Через неделю?!!

- Да. Уже и билет взял. И обратный – на девятое. Думал на Новый год прилететь, но праздники, школьные каникулы, все места раскуплены заранее… Не бойся, не навязываюсь! Просто хочу подарок отдать. Обещал тебе на Новый год, помнишь?

Конечно, Женька помнила - Ромкино дерево, красные ягоды кизила, которые зеленые, нескромные поцелуи, за что кое-кому прилетело ложкой по лбу. А потом и более нескромные, за которые не прилетело:

- Кухонный ножик с резной рукоятью?

- Планировал ножик, даже заготовку сделал. А потом представил тебя с ним в руке... и почему-то передумал. Кое-что другое вырезал – может, слегка наивная вещица вышла, как для маленькой девочки. Но, думаю, тебе понравится.

Женька смотрела на Ромку, смотрела, смотрела… вглядывалась в любимое лицо, в опять проступающую грусть в глазах.

- Ром, ты сам-то как? – вырвалось у нее. – Как настроение?

- В целом норм, - он отвернул голову, сгребая со скамьи остатки снега. – Делаю успехи в карьерном плане. Настроение…

Ромка комкал снег в руке, превращая в ледяную грудку:

- Настроение не особо, если честно. Непраздничное совсем. Хочется чего-то хорошего, доброго, светлого… того, что для души. Только где его взять?

Он размахнулся и зашвырнул снежок куда-то вдаль:

- И снег этот достал. Белое дерьмо.

В этот миг бордовая черточка – индикатор зарядки батареи - ожила и отчаянно замигала. И сам телефон завыл – жалобно и протяжно, словно отзываясь на Ромкины слова.

- Совсем он у тебя разрядился! – понял Ромка и невесело усмехнулся. – Сейчас вырубится. Ладно, Женек, еще раз с Новым годом! Даст Бог, через неделю пересечемся.

Женька поймала его взгляд, и ей вдруг стало трудно дышать. Что-то огромное и безжалостное вцепилось острыми когтями. Где-то в районе сердца. Наверное, нужно было сказать – важное, честное, откровенное… и она даже знала эти слова! Но боялась в спешке произнести их неправильно: невнятно, неубедительно, не… Или вообще не успеть договорить.

- Ромка, у меня тоже для тебя есть подарок! – вдруг вспомнила Женька и, не отключая видеосвязь, торопливо ткнула в папку с сохраненными ссылками.

- Да ладно, зачем… - поморщился Ромка. – Не стоило тратиться. Но если сильно хочешь – отдашь при встрече.

- Не! – загадочно улыбнулась она, лихорадочно ища нужный файл. – Мой подарок не за деньги. И получишь ты его прямо сейчас, если успею…

Наконец, на экране возникла ссылка на присланный Эрикой видеофайл.

«Добавить» - нажала Женька. И с радостью отметила возникшую под сообщением зеленую галочку. Отправлено.

- И тебя с Новым годом, Ромка! Надеюсь, подарок понравится.

Телефон отчаянно всхлипнул в последний раз и отключился. Женька сидела несколько минут молча, смотрела в черный экран и слушала, как падает снег. Он спускался с высоты с восторженным полувздохом – полушепотом и, шурша, ложился на черную крышу. Медленно превращая ее в белую. Снег такой громкий, оказывается, когда вокруг тишина!

Женька улыбалась. Легко и безмятежно, как в далеком детстве. На душе было хорошо-хорошо: волшебно и летательно, замечательно просто! Словно они с Ромкой действительно поговорили – честно и откровенно, о самом главном.

«Впрочем, так и было! – поняла она. – Он сказал, и я ответила. И не важно, как именно! Важно, что оба поняли».

Повинуясь внезапному порыву, Женька на миг приложила безжизненный телефон к губам, а потом засунула в карман. Встала, отряхнула шубку и огляделась вокруг. Взгляд отметил абсолютно пустой двор, автостоянку без единого автомобиля, негорящие окна окрестных домов, присыпанную снегом трассу, на которой еще не было следов колес…

Женька бесшабашно сдула с носа назойливую прядь и легким шагом направилась к выходу с крыши. По сравнению с прочими событиями сегодняшнего вечера – и хорошими, и наоборот, все это было сущими пустяками.

Глава 66. Месяц пятый. А снег не знал и падал

Она спустилась по узенькой железной лестнице в служебное помещение под крышей. Свет включился автоматически – сработал датчик движения.

Здесь были какие-то трубы, закрытые на ключ ящики на стене. В углу гордо красовался огнетушитель, рядом лежал форменный темно-синий пуховик с нашивкой «Мостеплосеть» и стоял пластиковый кейс с инструментами.

В подъезд вела металлическая дверь, которая, к счастью, оказалась открытой.

Это был не тот подъезд, где располагался офис Антона, но похожий на него как две капли воды: те же свежевыкрашенные стены, новенький лифт с блестящими кнопками вызова этажей.

Через несколько минут Женька уже стояла на тротуаре и смотрела по сторонам, решая, куда идти. Снег повалил всерьез – крупными частыми хлопьями, будто где-то наверху разодрали с десяток перин и с полсотни пуховых подушек и теперь радостно сыпали их содержимое на землю.

Впрочем, особо решать не приходилось – дорога была одна и вела, с одной стороны, к промзоне, а с другой – в лесопарк, где, по словам Милы, водились ручные белки.

Женька плотнее запахнула шубку и направилась к промзоне. План был стандартным: выйти на трассу, остановить попутную машину и попросить или подвезти, или дать телефон для вызова такси.

Конечно, сразу вспомнился Сонькин девичник, их сказочная прогулка в белых балахонах возле кладбища, и Женька залилась смехом:

«Но в этот раз-то я прилично выгляжу! Надеюсь, помогут просто так, по доброте душевной. И никого пугать, чтобы отжать телефон, не придется!»

Хотя тому мнительному мужику сотовый вернули. Галина не решилась звонить, а Василий набрал и преспокойно объяснил, что телефон нашла жена в траве у дороги. И ведь даже не соврал!

Женька шла-шла-шла: навстречу ветру, летящим в лицо снежинкам, стараясь ступать осторожно, чтобы не поскользнуться на еще рыхлом снегу. Настроение было бодрое и по-настоящему новогоднее – безмятежное, светлое, с искренней верой в чудеса.

В сотый раз представляла, какое лицо будет у Ромки, когда он посмотрит клип и услышит признание, и от этого становилось еще радостнее.

«Просто сказала то, что должна была сказать, - весело думала она. – Еще там, в затерянном мире. Правду открытым текстом. Но сразу при встрече Ромке на шею вешаться не буду: пусть вначале про поварих-Бабарих объяснится. И озвучит четкие планы на будущее. А потом, если ответ мне понравится, можно и в гости пригласить…»

Женька в красках вообразила это «в гости», раскрасневшиеся от мороза щеки запылали еще ярче, по телу побежала сладкая волна.

Удивительно, но в том, что ответ понравится, она теперь не сомневалась. Ни капли. Слишком явной была их с Ромкой связь на тонком, душевном уровне. И глазищи его эти – грустные-прегрустные…

«Ромка и раньше подобное вытворял! – вспомнила она. – Когда считал, что мало ему внимания уделяю. То глупости болтал, то назло мне клеил Сашку с Дашкой или любительниц кальмаров, а потом сам от них же и сбегал. Получается, надулся, что на его звонки сразу не ответила?! Жесть, натуральная ясельная группа! Про это тоже прямо скажу, что мне не нравится. Пусть взрослеет, работает над собой – Ромка упорный, справится».

Женька миновала длинный серый забор, обошла административное здание и спустилась к автотрассе. Остановилась у облепленного снегом светоотражающего ограждения и подняла руку вверх.

Зима окончательно раздухарилась и распоясалась, будто поставила себе цель взять реванш за все бесснежно прожитые дни. Снег валил, летел, сплошным потоком мчался навстречу, забиваясь в нос и рот, залепляя глаза. Серая шиншилловая шубка превратилась в белую, на выбившиеся из прически пряди налипли снежинки, превращая их из золотистых в голубовато-серебристые, как у снегурочки.

Но Женька не мерзла – шуба свою задачу по сохранению тепла выполняла на «отлично».

Машин не было. Совсем. Понятно - мало кому захочется ехать в два часа ночи тридцать первого декабря в отдаленный район Москвы. Но чтобы вообще никого?!

Женька постояла еще минут десять, пританцовывая на месте – не так от холода, как от безделья, и пошла вдоль дороги.

«Для бешеной собаки двадцать километров – не крюк! – беспечно думала она. – К утру дойду. Главное, держаться в правильном направлении. А здесь трасса одна – не заблудишься».

Внезапно сзади послышался шум мотора, впереди на снег легли две полоски света – от фар. Женька обернулась.

Ее догоняло что-то огромное и полностью облепленное снегом. Взгляд ухватил высокую кабину, крупные колеса. Грузовик? Женьке было без разницы – она смахнула снег с лица и с надеждой подняла руку вверх.

Водитель заметил ее и сбавил скорость, но резко тормозить на скользкой дороге не стал – проехал немного вперед и остановился. Перед глазами мелькнул серый фургон с синей продольной полосой и надписью «Полиция», крепкая железная дверь с зарешеченным окошком.

«Автозак!! – поняла Женька и подавилась смехом. – Ну, Сонька-оракул, наоракулила! Или накаркала?»

Дверь кабины отворилась, и оттуда выглянул водитель - совсем молоденький паренек в полицейской форме. Он был светлокожий и белобрысый – настоящий скандинав.

- Чего, Снегурочка, одна среди ночи по трассе гуляешь? – широко улыбнулся он Женьке. – Или обидел кто?

- С наступающим! – улыбнулась Женька в ответ. – Не, никто не обидел, я сама, кого хочешь, обижу! Банальная история – сидела в офисе допоздна, подтягивала хвосты. Вышла – а телефон разрядился.

- Бухгалтерша? – понимающе уточнил паренек.

- Кадровичка! – Женька не стала разбрасываться модными терминами, использовав народное название своей профессии.

- Да, кадровик – опасный человек! – полицейский сделал большие глаза. – С вами лучше дружить и вовремя шоколадки приносить – а то отгулы не оформят, и выслугу неправильно посчитают.

- Не, шоколадки не надо, - Женька кокетливо опустила заснеженные ресницы. – Мне бы телефончик на пару минут – такси вызвать.

Из-за плеча водителя выглянул еще один улыбающийся парнишка-полицейский, но этот в противоположность первому был темноволосым и даже с чем-то азиатским в четах лица.

- Дадим телефон, не вопрос, - подмигнул он Женьке. - Но только в обмен на твой. Номер скажешь?

- Скажу. Но предупреждаю сразу – у меня есть любимый человек.

- И чего ж тебя твой любимый человек одну среди ночи отпустил? – скептически усмехнулся водитель-скандинав.

- А он не в Москве! – торопливо пояснила Женька. – Он в тайге, в экспедиции. Но скоро прилетит – восьмого числа, на один день.

- Таежник, значит… - понимающе покивал темноволосый. – Я тоже по рождению сибиряк. Это ты с ним разговаривала так, что батарея на телефоне издохла?

Женька сладко вздохнула и кивнула.

Азиат достал из кармана телефон:

- Держи, заказывай такси.

- Погоди! – толкнул его в бок водитель и обернулся к Женьке. – Ехать тебе куда?

Женька назвала район.

- И нам туда же! – радостно переглянулись парни. – Хочешь, подвезем? Если не боишься, конечно.

Она с некоторой опаской посмотрела на зарешеченную дверь:

- Там? Никогда еще в автозаке не ездила.

- Могу открыть, если жаждешь острых ощущений, - улыбнулся белобрысый. – Но там нет никого, скучать будешь. Лучше прыгай в кабину – с нами веселее.

- Спасибо! – обрадовалась Женька, потопала ногами, отряхивая снег, вытрусила шубку. – Вы меня очень выручите! А за проезд заплачу, не волнуйтесь.

- Не стоит беспокоиться! – водитель выпрыгнул из кабины и подал ей руку. – Новогодняя акция: ночные прогулки по Москве на автозаке. Оплата за счет бюджета.

Ребята-полицейские оказались веселыми и компанейскими – рассказывали анекдоты, забавные случаи из профессиональной деятельности.

Женька хохотала до слез, удивлялась, хлопала в ладоши. И смотрела на летящий в лобовое стекло снег, с которым даже дворники справлялись едва-едва, и на качающуюся в салоне елочку – ароматизатор. Пахло хвоей и приближающимся Новым годом, хотелось шампанское, куранты и загадать желание.

Сказочное настроение взлетело до самой высокой планки, да так и держалось на ней, не падая. Все, что ни происходило – нравилось, радовало, было приятным. И сидение казалось удобным, и общение замечательно-непринужденным, а заснеженная Москва и вовсе вызывала яркий, неприкрытый восторг.

Ехали медленно, так как дорога была скользкой, а видимость почти нулевой, но даже это ни капли не огорчало.

«Гулять так гулять! – беспечно думала Женька. – Я нынче вольная пташка – готовить не надо, квартиру к празднику украшать тоже. Доберусь домой, высплюсь и поеду к родителям. Будем кушать вкусняшки, смотреть с балкона на фейерверки и разговаривать обо всем на свете под приглушенный праздничный концерт по телевизору. Как в детстве! И серьезные вопросы тоже обсудим – все скажу, все точки над ё поставлю, но сделаю это деликатно и с любовью. Воспитание – оно в крови».

А потом подумалось – «Позвонит ли Ромка на Новый год? Свой или московский?» И показалось, что непременно позвонит! И глазищи его медовые захотелось рассмотреть внимательно, и не на экономном режиме телефона. А лучше бы, конечно, вживую… Но так и быть, неделю потерпится!

- Что-то Жень мы тебя все развлекаем и развлекаем! – хитро подмигнул водитель-скандинав, прерывая ее мечтания. – А ты молчишь. Давай, расскажи историю. Интересную.

- Или спой! – весело предложил полицейский-азиат. – Веселое что-нибудь! Новый год как-никак.

- Да запросто! – Женька озорно тряхнула оттаявшими прядками. – Зря что ли четыре года в хоре занималась? Полицейские частушки хотите?

- А ты знаешь?! – натурально изумились парни.

- Еще бы! С моим руководителем хора я и не то знаю! – гордо заверила Женька и пропела:

Hа чеpдак жилого дома

Опер с обыском полез

Ситуация знакома -

Кошка сдохла, хвост облез.

Ответом ей было синхронное ржание на два голоса. Женька воодушевилась и спела про греку, а потом еще несколько подобных куплетов.

Парни хохотали, машина слегка вздрагивала, проезжая снежные препятствия, а снег летел и летел, переливался в свете фар встречных машин и совершенно не желал останавливаться.

- Слушай, Жень… - отсмеявшись, проговорил белобрысый полицейский. – А про снегопад знаешь? Где снег кружится и падает, а зима заметает все, что было раньше? Мама моя очень эту песню любит.

- Конечно, знаю! – улыбнулась Женька. Вгляделась в заснеженную даль и снежная мелодия полилась сама:

Такого снегопада, такого снегопада

Давно не помнят здешние места.

А снег не знал и падал,

А снег не знал и падал

Зима была прекрасна, прекрасна и чиста.

Снег кружится, летает, летает,

И позёмкою клубя,

Заметает зима заметает

Всё что было до тебя.

Ее голос звучал нежно и лирично и парни заслушались. А потом начали подпевать. Конечно, это не было пение дуэтом с Ромкой! Полицейские явно не занимались в хоре, не ставили музыкальные номера в КВН. А темноволосому на ухо наступил медведь, наверное, прямо в его родной тайге.

Но это было не важно! Все равно получилось тепло и душевно, и Женьке понравилось. А, может, все дело в том самом настроении?

Раскинутся просторы,

Раскинутся просторы

До самой дальней утренней звезды.

И верю я что скоро,

И верю я что скоро

По снегу доберутся ко мне твои следы.

Когда автозак остановился у ее подъезда, Женьке на миг стало грустно расставаться с неожиданными попутчиками, но вера, что впереди ждет что-то еще более яркое и волшебное, победила.

Она звонко чмокнула каждого из парней в щеку, пожелала счастливых праздников и выпрыгнула из машины.

Было только пять часов утра, но соседка баба Нина уже не спала – пекла коржи на любимый внуками торт «Наполеон». Женька вспомнила Дамира с его рассуждениями по поводу названия коньяков и улыбнулась.

Попав в родную квартиру, она сразу поставила телефон на зарядку. Попробовала включить, но батарея разрядилась в ноль, и для этого надо было подождать, пока набежит хотя бы пара процентов.

Женька широко зевнула и махнула на это дело рукой. Быстро стащила с себя одежду и даже в шкаф убирать не стала – бросила на стул и завалилась спать.

Глава 67. Потому что без подарков не бывает Новый год!

Проснулась Женька поздно: часов в двенадцать или даже в полпервого – не суть.

Лениво потянулась, позевала и, наконец, сползла с постели. Насыпала сухого корма золотым рыбкам, несколько минут постояла, с улыбкой наблюдая за ними. Рыбы толкались, словно пенсионерки в час пик в метро, жадно заглатывали корм, щипали друг друга за хвосты, сражаясь за самый лакомый кусочек.

«Надо бы их на Новый год тоже побаловать! – пришла в голову идея. – Сходить в ближайший зоомагазин и купить вкусняшек».

Женька оглянулась вокруг – интерьер квартиры на приближающийся праздник никак не намекал: не было ни елочки, ни разноцветных гирлянд на стенах, ни бумажных снежинок.

«Может, хоть дождик какой повесить? - виновато подумала она, но тут же отмахнулась: - Не, лень на антресоли за украшениями лезть. Все равно у родителей встречаю».

Женька вышла на застекленную лоджию. Морозных узоров на окнах, как когда-то у бабушки в деревне, не было – пластиковые стеклопакеты, куда деваться. Зато подоконник с улицы был завален снегом полностью. А с козырька свисали разнокалиберные сосульки – еще и выстроились, как по ранжиру: от самой длинной и толстой к самой тоненькой и короткой. Хоть бери палочку и играй на них волшебную мелодию зимы!

Двор утопал в снегу – деревья, скамейки, наивно оставленные под окнами машины. И снег продолжал идти! Падал, падал, падал на радость восторженно хохочущей детворе – с санками, ледянками,надувными ватрушками.

«Хорошо, что моя ласточка в подземном паркинге! – облегченно подумала Женька, отходя от окна. – Не буду рисковать по такой погоде – поеду на маршрутке, а потом на метро».

Некоторое время она провела в Сонькиной оранжерее: полила растения, побрызгала из пульверизатора, огромному разлапистому кактусу – почти с нее ростом – налила в поддон теплой водички.

Наконец, закончив с текущими заботами, решила позавтракать. Включила чайник, чтобы заварить кофе, и открыла холодильник. Он осклабился в ответ полной, абсолютной пустотой.

«Ни колбаски, ни сыра на бутерброд! И сливки для кофе кончились», – растерялась Женька и посмотрела в хлебницу. Хлеба тоже не было. Даже черствой корочки или завалящего сухарика!

Но волшебное, новогоднее настроение вновь накрыло сверкающей шалью, не позволив расстраиваться по пустякам.

«Ой, и подумаешь! – улыбнулась она, отключая чайник. – По дороге в зоомагазин заскочу в экспресс-кофейню, возьму американо с собой. И пару булочек. Или пирожных. Только в порядок себя приведу».

И, порадовавшись собственному решению, взяла с полки пару чистых полотенец и отправилась в душ.

Теплые струйки побежали по лицу, плечам, животу, принося приятное расслабление. Но едва Женька вымыла голову и намылилась, тщательно растираясь мочалкой в форме сердечка, сквозь шум льющейся воды, послышался звонок.

«Телефон что ли? – прислушалась она, закрывая кран. – Или домофон?»

Сразу же пришла мысль наплевать на все и еще понежится под душем, но Женька почему-то торопливо сполоснулась, замотала полотенцем мокрые волосы и, накинув махровый халатик на голое тело, выскочила в коридор.

В квартире было тихо. Подошла к домофону – он молчал.

Женька пожала плечами и отправилась искать телефон. Тот обнаружился на зарядке. Выключенный.

«Показалось!», - поняла она, и машинально нажала кнопку включения.

Заиграла бодрая мелодия приветствия, экран блеснул анимацией заставки и показал тридцать один неотвеченный звонок.

«Это в честь тридцать первого декабря что ли?» - пришло в голову нечто абсолютно бестолковое.

Палец же ткнул на звонки, открывая подробную информацию. Все они были от Ромки.

«Ой, мама! – натурально испугалась Женька. – Надо срочно перезвонить, а то кое-кто опять надует губы и будет мне назло болтать глупости. Детский сад!! Ничего, перевоспитаю. Позже».

Но не успела она нажать вызов, как снова запиликал звонок. В этот раз звонили в дверь.

«Кто бы это мог быть? – удивилась Женька, направляясь в прихожую. – Баба Нина что ли?»

Глазок в двери Сонькиной квартиры имелся, но был такой мутный, что рассмотреть человека на лестничной площадке никак не удавалось.

- Кто там? – наконец спросила она, бросив это бессмысленное занятие.

- Рома с аэродрома! – отозвался из-за двери до боли знакомый голос.

Женьку резко бросило в жар. Потом сразу в холод. Руки задрожали, колени затряслись, как у припадочной. Захотелось немедленно себя ущипнуть, чтобы проснуться.

«Этого не может быть!! – стучало в висках. – Ромка в тайге. Я же с ним только вчера разговаривала. Точнее, уже сегодня!»

Пальцы с неимоверным трудом справились с замком, дверь отворилась…

За дверью действительно стоял Ромка. В ярко-красной, даже слегка оранжевой лыжной куртке, темно-серой вязаной шапочке с меховым отворотом. Из-за плеч выглядывал высокий темно-синий рюкзак. Ромкино лицо выглядело уставшим и невыспавшимся, на покрасневших, обветренных щеках пробивалась щетина.

А еще Ромка был в снегу! Снег налип на застежку и рукава, даже на отвороте шапочки примерзли склеившиеся в ком снежинки.

Женька смотрела на Ромку, смотрела… и не могла поверить в происходящее. Реальность казалась слишком нереальной! Сказочной, фантастической… новогодней?

«Это не мой мир! – поняла она. – Но мне этот другой мир нравится. Очень».

- Ты как…сюда? – наконец, вырвалось у нее нечто несвязное.

- Пешком, - вздохнул Ромка и, бросив взгляд на собственную куртку, поморщился и принялся отряхиваться.

- Из тайги?!!!

- От метро, - мерзлые снежинки летели на заботливо вымытую кем-то… бабой Ниной?.. лестничную площадку и превращались в капельки воды: - Гололед, маршрутки не ходят.

- А в Москву как? Ты же говорил – билетов нет?!!

- Нет, - согласился Ромка, снял шапку и начал счищать снег. Женька невольно отметила, что прическа изменилась - вместо модной лесенки из волос разной длины теперь была просто короткая стрижка. Ежиком: – На попутках добирался. Авиастопом.

- Это еще как?!

- Наши везли на завод оборудование – на ремонт. Поставил технарям два ящика коньяка, чтобы в сопровождение включили. Грузовой борт, трясло – думал, наизнанку вывернет. В девять утра приземлились под Курском, на техническом аэродроме. А там как раз на Москву комплектующие грузили… Нагло напросился, и вот я здесь.

Он поднял голову и посмотрел в глаза:

- Ты одна?

Женька кивнула.

- Войти можно?

Она опять кивнула и сделала шаг в сторону, пропуская гостя в прихожую. Он закрыл дверь, сунул шапку в карман, стянул с плеча рюкзак и поставил на пол. И опять посмотрел на Женьку:

- Повторишь?

Она растерянно попятилась назад и уселась на стоящую в углу низенькую банкетку:

- Что повторить?!

- То самое, что обещала повторить, глядя мне в глаза! - усмехнулся он и опустился рядом с ней на корточки: - Что, кресало мое – воскрешать будешь? Или так и оставишь выжженное пепелище?

Женька еще больше растерялась:

- Что ты имеешь в виду?!

- Разговор наш помнишь? Возле костра у реки? Перед тем как от вертолета убегали? – Ромка говорил отрывисто, будто силой проталкивая слова через зубы. - Воскресение – от слова «кресало» - возжигание потухшего огня жизни. Дар умершему чудесной искорки, превращающей его снова в живого. Посмотрел твой клип и поверил, что такое превращение возможно. Или мертвым не место среди живых?

- Ромка, ты что пья… выпил?! – испугалась Женька. Нетерпимо захотелось коснуться его, она даже протянула руку, но замерла на полпути, охваченная странным, почти мистическим трепетом: - Что ты хочешь от меня?!

- Повтори. Или я уйду.

- Люблю!! – выдохнула Женька и быстро провела ладонью по его голове, закопалась пальцами в волосы. Ромка был теплый. Живой! Глупо, конечно, но с души, словно камень свалился. Все-таки тридцать первое декабря – особая дата, можно верить, можно не верить, но подсознание играет в собственные игры: - Совсем чокнулся так меня пугать?!

Волосы на ощупь были непривычными – короткими, колючими, натуральный ежик. Но все равно родными. Ромкиными.

- Не бойся, я не пил, - Ромка осторожно улыбнулся, придвинулся ближе и уткнулся лицом в ее локтевой сгиб. – Устал просто. Ночь не спал, почти три тысячи километров пролетел. Смена часовых поясов… Главное, что все-таки не зря.

Он был совсем рядом, и Женька вдохнула запах кожи. Привычного аромата дезодоранта с горячей морской солью не было. Ромка пах морозом. А также пылью, машинным маслом, к чему примешивались еще какие-то незнакомые нотки и оттенки. И собой.

Последний запах был тот самый. Восхитительный. Необходимый. Женька даже на миг глаза прикрыла от наслаждения.

- Люблю, - твердо повторила она. – Но у меня к тебе есть вопросы. Некоторые из них не особо приятные.

- Аналогично! – вздохнул Ромка и потерся колючей щекой о ее предплечье. – У меня к тебе тоже. И не просто неприятные, вообще не знаю, как об этом говорить. Хотя придется. Женек, давай тогда с твоих начнем?

Женька отодвинулась от него и набрала в грудь воздуха. Конечно, теперь в глупости окончательно не верилось, но хотелось ясности. До конца. Тридцать первое декабря – прекрасная дата, чтобы оставить в прошлом обиды и недопонимания!

- Как твои медсестра с поварихой поживают? – выпалила она. – Где они сейчас?

- Тьфу ты… - Ромка взял ее левую руку и прижался губами к ладони. – Нормально у них все, с внуками Новый год встречают. Сибирячки обе, на выходные по домам разъезжаются. Мировые тетки, кстати! Утром как узнали, что в Москву лечу, за полчаса целый мешок таежных гостинцев напихали. Еле дотащил.

Он бросил быстрый взгляд на стоящий в коридоре рюкзак. А потом приподнял рукав Женькиного халатика и уставился на покрытую свежей корочкой длинную царапину на запястье:

- Где это ты так?

- Ножом порезалась, - отмахнулась Женька. – Кухонным.

Нет, она не собиралась замалчивать историю с Антоном, просто существовали более важные вещи, которые требовалось обсудить в первую очередь:

- А летчица где? Точнее, вертолетчица?

- Как чувствовал, что тебе нож в руки давать нельзя! – Ромка прошелся поцелуями по запястью. – Неужели настолько неумеха? Даже хлеб порезать не можешь?

«Могу! – вздохнула про себя Женька. – И Антона, не будь выхода, тоже прирезала бы. Недрогнувшей рукой. А про прабабушку он соврал. Если я могу, то и она смогла. Гены – вещь упрямая».

Ромка поймал ее взгляд и улыбнулся одними уголками губ:

- Летчица улетела. В отпуск. С мужем в теплые страны.

- Ромка!! – простонала Женька и, придвинувшись, обняла за шею. – Получается, ты назло мне соврал, что изменяешь с ними?!

- Не назло… - вздохнул он, зарываясь лицом в ее плечо. Ромкин запах был еще ближе, накрывал с головой, пробуждая вполне понятные желания: – Подумал, раз… раз я тебе не нужен, то не стоит напрягать. Не надо, чтобы ты за меня волновалась…зачем? И, кстати, я не говорил, что изменяю. Сказал, что можешь не беспокоиться – у меня много поклонниц.

«Все-таки балбес ты, Ромка! – подумала про себя Женька и снова запустила пальцы в его волосы. – Хоть и обижаешься на это слово! Звонок не услышала и теперь все – мировая трагедия?»

- Правда, была мысль, - Ромка еще сильнее закопался лицом под воротник халата. – После того, как мы… после нашего последнего разговора, думал взять отгул, поехать в город и оторваться по полной. Но понял, что не смогу.

Его горячее дыхание обожгло шею:

- Дряни всякой не хочу, блевать от нее охота. Еще в Сочи это прочувствовал. А хороших девушек обманывать совесть не позволит. Им же серьезное надо - чувства, отношения. А я в этом деле бесполезен.

- Почему?!

- Потому что тебя люблю. Все равно люблю, не смотря ни на что.

- Ромка-Ромка… Чудо ты в перьях! – вырвалось у нее умиленно-растерянное.

Наверное, надо было высказаться вслух по поводу Ромкиного бестолкового поведения, но Женьку внезапно накрыла волна нежности – легкой-легкой, хрупкой и пушистой, как летящая с небес снежинка.

«Куда на него такого ругаться? – она крепче прижалась к Ромке, но теплая куртка мешала, не давая ощутить его близость: - И так сам себя наказал! А воспитывать можно и лаской».

- Почему в перьях? – по голосу Ромки было понятно, что он улыбается. – Хотя раньше у меня пуховик был – после стирки лезть стал. Походишь в нем – вся одежда перьями утыкана. А эта куртка из современных материалов, как у космонавтов. И никаких перьев.

- Снимай свой космический скафандр! – Женька со смехом потянула молнию на куртке вниз. – Жарко. И чего мы в коридоре сидим? Пойдем в комнату, там удобнее разговаривать.

Ромка послушно поднялся, снял ботинки и аккуратно пристроил на полочку для обуви. Куртку повесил на вешалку. Под курткой обнаружились утепленные джинсы и кремовая кашемировая водолазка.

Он подал руку Женьке, помогая встать. А потом вдруг подхватил на руки и, крепко прижав к себе, провел ладонями от плеч вниз.

- Женек!! – отрывисто прошептал на ухо. – Что за подстава? У тебя там… под халатом ничего нет?! И как с тобой разговаривать?

- В душе была, когда звонок услышала… - мурлыкала Женька, утыкаясь в его водолазку. Та была мягкой-мягкой, удивительно приятной на ощупь, и так красиво очерчивала Ромкино спортивное тело: - Быстренько халат набросила, волосы замотала. Думала телефон, а он выключенный! На зарядку поставила, да так и забыла.

- Кто бы сомневался! – Ромка со смехом дунул ей в нос и на руках потащил в комнату: - Сусанина в своем репертуаре! Кругом бардак…

Он демонстративно задержал взгляд на брошенной на стуле одежде:

- Постель не заправлена…

Положил Женьку на диван, поверх неубранного одеяла с подушками:

- И дрыхла, небось, до двенадцати? А я звонил.

- До полпервого… - Женька кокетливо опустила ресницы и подвинулась, освобождая на диване место рядом с собой: - Ром, иди ко мне! Ну их, те разговоры, я вкусняшки хочу!

Ромка опять тихонько рассмеялся, сел на стул рядом и пощекотал Женькину ногу:

- Не вопрос. Привез кое-что. Брусничное варенье, например. Орешки кедровые, рыбу соленую. Баночку красной икры. Литровую.

- Ой, только не икру! – Женька сделала большие глаза. – Представляешь, на корпоративе пошла танцевать, а пьяный финдир толкнул… упала прямо на стол, рукав платья до самого локтя в икре… еле-еле отмылась. Не могу теперь спокойно на нее смотреть, сразу на дикий ржач пробивает!

- Не ушиблась? – перестал смеяться Ромка.

Женька мотнула головой.

- Впечатлительная ты слишком… - его ладонь вернулась к Женькиной ноге, медленно поднялась вверх, гладя коленку. Прикосновения были осторожными, легкими-легкими, но вызывали в ответ жаркую, пьянящую волну: – Ла… неприличное слово – тоже до сих пор не ешь?

- Фу, не вспоминай! – поморщилась Женька. Потом села на диване и накрыла Ромкину ладонь своей. – Ромка, не дразнись! Ты же понял, о каких вкусняшках речь.

- Понял, конечно! - хитро улыбнулся он. Ромкины пальцы рисовали загадочные символы на Женькиной коленке: - Чего желаешь – сладкого или горячего?

- Мне того и другого! – голосом Винни-Пуха из старого мультика отозвалась Женька и придвинулась ближе к краю дивана. Ромкины игры разливали по телу тягучее томление: – И можно без хлеба. Но вначале, конечно, сладенького…

- Сладкоежка!! Неисправимая! – его рука поползла еще выше, к краю халатика: - По правилам сервировки, чтоб ты знала, сладкое на десерт подают. После основных блюд.

- А я люблю сразу! – Женька картинно надула губы, словно маленькая капризная девочка. – И много. И вообще – это ты меня так приучил! Сам разбаловал, так тебе и надо.

- З-з-з… запомнила, вредина! – снова рассмеялся Ромка и легонько ущипнул за бедро. – Было дело, признаю. В затерянном мире сначала эклеры выпросила, потом шашлыками закусила. И я не смог отказать. Слабохарактерный, наверное.

Он одернул халатик и убрал руку:

- Но не настолько, как кое-кто надеется. Потерпишь еще немного без вкусняшек. Мы не договорили.

Глава 68. Оставить старый хлам в старом году

Женька обиженно поджала ноги под себя и прикрыла сверху полами халата:

- Зануда ты, Илларионов! Редкостный! Каждый раз уговаривать надо. Кому рассказать – не поверят!

Тело ныло и просило продолжения - немедленно, и по всем пунктам меню. И было совершенно непонятно, что обсуждать? Двое любят друг друга, соскучились, ничего плохого не было. Отчего просто не быть вместе?

- Ты все свои вопросы задала? – прервал поток ее мыслей Ромка.

- А что тут еще… - начала она и вдруг мстительно улыбнулась: - Нет, не все! Ты мне еще про Алину не рассказал!!

- Какую Алину? – не понял он.

- Которая в соцсетях признания каждый день строчила!! На твоей странице!!

- Первый раз слышу, - Ромка щелкнул пряжкой ремня на джинсах. – Когда это было?

Женька повернула голову и заинтересованно наблюдала за его действиями:

- В начале октября вроде бы… Или раньше.

- Я только пятнадцатого октября в рабочий поселок прилетел. Была нештатная ситуация, но ничего, разрулили. Никаких сообщений в соцсетях не видел. Даже от тебя, хотя надеялся. Но на страницу сразу зайти не смог – восстанавливал пароль через телефон и номер паспорта.

Ромка расстегнул молнию и потянул брюки вниз:

- С твоего позволения, верхнюю одежду сниму. А то жарко в квартире. Еще и с поддевкой.

Он снял джинсы, аккуратно сложил их и пристроил на пустой стул рядом. Под джинсами обнаружились аккуратные темно-серые брючки, похожие на спортивные.

«Термобелье, - поняла Женька. – Но не в обтяжку, а довольно свободного покроя. Хотя Ромкиными длинными ногами любоваться не мешает».

И сладко вздохнула. Но следом пришла и другая мысль – отрезвляющая:

«Или это он так похудел?!»

Взгляд уткнулся в Ромку, разглядывая его досконально.

«В плечах даже шире стал, - отметила Женька. – А живот реально к спине прилип! Откормить бы…»

Тут она вспомнила свой пустой холодильник и смутилась.

- И что неведомая Алина писала? – хмуро посмотрел на нее Ромка. – И куда ее сообщения исчезли?

- В любви тебе признавалась! – буркнула Женька. - Каждый день. А потом обозвала предателем, якобы ты ей изменяешь с какой-то крашеной кикиморой. После этого ее посты пропали.

- Бред! – скривился Ромка и пристально посмотрел в глаза. – Дай угадаю: ты решила, что у меня с этой мифической Алиной что-то есть и обиделась?

- А что я должна была думать? – Женька вызывающе задрала подбородок. – Ты обещал, что будешь в зоне доступа через два месяца. И действительно появился! В соцсети заходил каждый день, а то и по нескольку раз! А мне не звонил и не писал. А на мои звонки автомат отвечал, что «абонент недоступен»! Хочешь – не хочешь, мысли разные полезли. Что не желаешь общаться, и про «черный список»…

Ромка сощурил глаза. Из медово-карих они превратились почти в черные. Взгляд потяжелел настолько, что Женьке стало не по себе, и она инстинктивно запахнула полы халатика – как от холода.

- А спокойно разобраться в ситуации не пробовала? Написать Русику, например, чтобы меня набрал. Или я родного брата тоже в черный список отправил? Жень! Ты же резюме на сайт загружала! Знаешь и название компании, и все контакты. Могла бы позвонить дежурному, узнать, вернулась ли наша группа из тайги. Даже привет мне передать! Мы не совсем слепые и глухие – сотовая и впрямь не работает, но по рации каждый день с диспетчером связываемся.

- Но я же не знала… - растерянно промямлила Женька и опустила голову. – Даже предположить не могла, что так можно!

- Зато гадости про любимого человека выдумывать – это запросто! – Язвительно усмехнулся он. – Почему, Женек? Можешь внятно объяснить – почему?

Женька возмущенно засопела:

«Чудненько! Теперь я еще и виновата! Сам из-за банального неотвеченного звонка обижается, как маленький, зато требует, чтобы ему объясняли!»

- Потому что ты такой и есть! – вырвалось нечто неожиданное для нее самой. – Озабоченный! Невоздержанный! Направо-налево! В Сочи ни одной юбки не пропускал. А серьезного от тебя дождаться – можно раньше состариться!

Ромка сел рядом на диван и сгреб ее в охапку:

- Так ты определись, какой я! Озабоченный направо-налево или зануда, которого каждый раз уговаривать надо? А ты и вправду от меня серьезного хотела? Относилась бы всерьез, все бы получила. Практически сразу. А то знаешь, как оно - стараешься, выкладываешься, делаешь для человека то, что никогда ни для кого не делал. И, может, даже и не собирался… А человеку на тебя плевать! Не замечает или воспринимает, как должное. И как мне себя вести? Навязываться, развозить сопли и рыдать в три ручья у тебя на плече? Извини, не буду. Не так воспитан.

Ромка часто дышал и пальцы, сжимающие ее плечи, дрожали. Женька заглянула ему в глаза и вся обида куда-то делась. Растаяла, словно сосулька в лучах яркого солнышка.

- А я плакала, - тихо призналась она. – Когда посты от Алины у тебя на странице прочитала. Даже не представляешь, как!

Ромка вздохнул и погладил Женьку по голове:

- Чего ж не представляю – представляю. Впечатлительная ты слишком.

- Не, - Женька доверчиво уткнулась носом ему куда-то в подмышку. Ромка пах потом, но даже этот запах был родным и желанным. Ромкиным: – Не представляешь. Хуже, чем при нашем расставании! Сосед зашел какие-то вопросы уточнить, я даже при нем не удержалась. Рыдала, реально, как ты сказал – в три ручья! Стас натурально в шоке был, полез утешать… Потом стыдно стало, конечно. Когда в себя пришла.

Ромка замер, затем сжал ее крепко-крепко, что аж косточки хрустнули:

- Понятно… Все, Женек, проехали. Давай забудем эту историю, как страшный сон. Не было ничего и точка. Договорились?

Женька кивнула.

Ромка завалился на диван и потянул ее на себя:

- Иди сюда, сладкоежка! Выдам порцию вкусняшек, как обещал.

Он коснулся Женькиных губ. Поцелуй был долгожданным, пьянящим, восхитительным на вкус. Ромкиным! Правда, не таким, как он любил раньше: без трепета и головокружения, может, даже слегка торопливо и поверхностно. Но Женька так соскучилась, что не стала обращать внимания на подобные мелочи. Хорошо было с Ромкой… удивительно, волшебно.

Ромка оторвался от нее и потянул поясок халата. Затем развел полы в стороны и замер, разглядывая Женьку:

- Какая же ты красивая, Сусанина! И желанная. До боли, до отчаянья, до безумия.

Женька сладко вздохнула.

- Но у меня будет одно условие, - он спустил халат ниже, открывая ее плечи. – Точнее, два.

- Какие еще условия?! – широко раскрыла она глаза.

- Расскажу. Чуть позже, - загадочно пообещал Ромка. – Не бойся, ничего особенного. Если любишь, конечно.

И придвинулся ближе:

- Нежные булочки скучали? По бесстыжим губам Ромки-балбеса?

Женька повела плечами, заставляя халат окончательно сползти:

- Да. Очень.

Ромка закрыл глаза и потянулся к ней губами.

Тело накрыло яростным шквалом. Пальцы закопались в Ромкины стриженые волосы, с радостным предвкушением чего-то яркого и удивительного.

Словно наяву вспомнился шум прибоя и безудержно-откровенные ласки. Жаркие и невероятно красивые. Родные. Ромкины! Немедленно захотелось повторения всего того, и, может, еще немножечко сверх…

Но Ромка не стол ее целовать. В последний миг уклонился в сторону. А потом прижался щекой к плечу и примерно минуту рассеянно смотрел на золотых рыбок в аквариуме.

- Ром… Ромочка! Что-то не так?! – испуганно потормошила его Женька.

- Люблю тебя, Женек! - как-то грустно улыбнулся он и снова погладил по голове, как маленькую. – Правда, люблю, не сомневайся. Но, видишь, как оно – не просто так, оказывается… Давай вернемся к этому позже.

Женька резко села, запахнула халат и завязала пояс. На два узла. Тело ныло - жестоко и отчаянно, будто его только что били палкой.

«Это самый феерический облом в моей жизни!» - язвительно подумала она.

Но тут же стало стыдно от собственных мыслей.

«Просто устал он… - Женька ласково погладила Ромку по плечу. – Ночь не спал, пролетел почти три тысячи километров. Смена часовых поясов. А тут еще я пристаю. На голодный желудок!»

Сразу подумалось, что в доме шаром покати, и совесть заела окончательно.

- Позже, так позже! – как можно беспечнее улыбнулась Женька. – Успеется. Главное, что мы наконец-то вместе! Кофе будешь?

- И перекусить чего-нибудь! – подтвердил Ромка ее мысли. – А то полтретьего уже, а я только пирожок у метро перехватил. Непонятно с чем.

- Я к родителям собиралась… - Женька сползла с дивана и наконец-то размотала полотенце, рассыпав по плечам еще влажные волосы. – Не готовила ничего.

- Не проблема. Хлеб есть? – Ромка тоже поднялся и отправился в коридор за рюкзаком. – Сейчас бутерброды с ик… с красной рыбой сделаем.

- Хлеба нет! – виновато отозвалась Женька, второй раз за день изучая пустой холодильник. – Зато масло есть. Большая пачка, полкилограмма.

- Хозяюшка! – ехидно фыркнул Ромка, выставляя на кухонный стол баночки и сверточки. – Но куда деваться – сам выбирал. Претензии предъявлять некому. Сусанина, ты хоть яичницу пожарить способна, или совсем безрукая?

Женька клацнула кнопкой чайника и возмущенно засопела:

- Я хорошо готовлю, чтоб ты знал! Просто для себя одной заморачиваться неохота. А когда у родителей жила – постоянно что-нибудь делала: то пирожки, то блинчики, то котлетки. Маме с папой нравилось! И соседям тоже.

- Ах, ну да! – Ромка с язвительной ухмылкой вытащил из рюкзака нечто, завернутое в пергаментную бумагу. – Для кого-то ты, может, и готовила. Намекаешь - было за что?

Женька недоуменно пожала плечами, поставила на стол чашки, насыпала в них растворимый кофе, залила кипятком.

Ромка развернул бумагу и примирительно посмотрел на нее:

- Ладно, проехали, значит, проехали. Бутерброды с колбасой будешь? Твоя любимая салями.

- Хочу-хочу-хочу! – чуть ли не запрыгала на месте Женька и сразу ухватила бутерброд: - Ромочка!! Ты настоящий волшебник! Я тоже еще с утра ничего не ела.

- В дорогу с собой брал, - Ромка смотрел, как она ест, и его глазищи вновь стали теплыми-теплыми, как раньше.

Потом отпил кофе и достал из кармана телефон:

- И что с бестолкового ребенка взять? Через девять часов Новый год, а у нее в холодильнике мышь повесилась. Хорошо – в двадцать первом веке живем. Доставка из супермаркета в помощь!

Он открыл сайт, полистал список товаров:

- Готовые салаты неохота брать, в столовке приелись. Что мы сами «оливье» не нарежем? Сусанина, овощи есть – или тоже заказывать?

Женька открыла кухонный шкаф:

- Картошка есть. Морковка, лук, свекла.

- Отлично! Значит, будут «оливье» и «селедка под шубой».

Ромкины пальцы забегали по экрану. Женька подошла к нему сзади, обняла за плечи и заглянула в телефон.

- Соленые огурцы брать не нужно! – с улыбкой подсказала она, прижимаясь к Ромке. – Есть домашние, мама каждый раз консервацию с собой передает. А вареная колбаса зачем?

- Как зачем? – не понял Ромка. – На салат.

- Настоящий «оливье» с курицей, - Женька потянулась через него к телефону, уверенным движением выбросила из корзины колбасу и добавила куриное филе. Потом пролистала список до конца: - Майонез тоже убираем, сама сделаю. Яйца заказал – молодец. Но на майонез лучше перепелиные. И масло подсолнечное дезодорированное – без запаха.

- И впрямь хозяюшка… - Ромка обернулся и с уважением посмотрел на Женьку. А потом протянул телефон: - Тогда держи, сама заказывай, что надо. Не буду мешать профессионалу.

Женька с довольной улыбкой ухватила его сотовый и запорхала пальцами по экрану. Добавила в корзину копченое мясо, оливки, ананасы, мандарины и прочие необходимые для праздничного стола вещи. Шампанское и коньяк уже были в списке.

Ромка откусил бутерброд и посмотрел на лежащий на краю стола Женькин телефон:

- Женек, можно пока фотки твои глянуть? Есть новенькие?

- Конечно, есть! - не отрываясь от покупок, отозвалась она. И, заметив раздел с зоотоварами, добавила в корзину лакомство для золотых рыбок: – С Сонькиной свадьбы, с девичника… на работе в моем кабинете пара штук есть. Там легко найти – по твоему примеру разложила все по папкам и каждую подписала.

- Когда порядок – очень удобно, согласен! - довольно улыбнулся Ромка и нырнул пальцем в галерею на ее телефоне.

И вдруг рассмеялся:

- Женек, что у тебя в школе по русскому было?

- Отлично! – удивилась Женька, поднимая голову. – А что?

- То, что имя «Роман» пишется с большой буквы! – хитро пояснил он. - И разве это название для папки - «Безумный курортный роман»? Проще надо, без пафоса. Например, вот так…

Женька привстала и заглянула в свой телефон. Папка с летними фото теперь называлась «Чокнутый Ромка с курорта».

- Креативщик! – она тряхнула уже высохшими прядками и залилась звонким смехом. – Хоть все по-своему назови, не жалко! А к папке с фотосессии какое название придумаешь?

- Это где ты в красном платье?

- Да. И еще на «феррари» и с большим букетом цветов! – без капли стеснения похвасталась Женька. - Представляешь, настоящее сердце из роз! Натурально обалдела, когда в руки взяла. Ромка, скажи, тебе понравилось?

Он почему-то не разделил ее восторгов. И даже фото смотреть перехотел. Сразу захлопнул галерею и положил телефон на стол:

- Знаешь, Сусанина, никак не пойму - ты действительно настолько глупая? Или издеваешься – тонко и изощренно?

«Ревнует к куче мужских лайков под этими фото! - поняла Женька и вздохнула. – Детский сад! А ведь для него старалась, порадовать хотела».

Но постаралась деликатно увести разговор в безопасное русло:

- Ром, вроде все выбрала. Посмотри, может, еще что-то захочешь добавить?

- Полностью полагаюсь на твой вкус и опыт! - буркнул он. – Оплачивай. Банк без пароля, виртуальная карта с Ведьмаком, если вдруг забыла.

Женька хотела было сказать, что оплатит сама, но вспомнила, что банковские карточки остались в сумочке, а сумочка в офисе Антона… И послушно открыла банковское приложение на Ромкином телефоне.

Верхняя карта с изображением легендарного героя фэнтези и компьютерных игр привычно называлась «еда». Но Женька зачем-то пролистнула список виртуалок вниз. И замерла.

Карта со скачущей во весь опор лошадью по-прежнему имелась в наличии. И называлась все также – коротко и емко. Непечатным словом на букву «б». На карте лежала внушительная сумма денег – больше, чем на «ведьмаке» или любой другой.

Женька подняла взгляд на Ромку и гневно засопела.

- Значит, говоришь, не озабоченный?! А это что?! – она подскочила с места и сунула телефон ему под самый нос. – Еще и денег на этих самых «б» щедро так отвалил! Прямо основная статья расхода!

Ромка взглянул на экран и подавился смехом. А потом притянул Женьку к себе и чмокнул в нос:

- Не угадала, Женек! Не расходов, а доходов. Списаний с этой карты после того, как ты ее увидела, больше не было. Можешь удостовериться. А пополнение идет, но не от меня. Я девяносто процентов зарплаты сразу на депозит отправляю.

- А от кого?!!

- Смотри-смотри, у меня от тебя секретов нет!

Женька открыла детализацию операций. Там действительно были только поступления. Ежемесячные, равными суммами.

- Возмещение ущерба по решению суда… - растерянно прочитала она. – Ром, это вообще как?!

– Помнишь, рассказывал, что соседи сверху нас затопили? Родители хотели с ними по мирному вопрос решить, а эти устроили скандал и отказались возмещать убытки. И ладно бы только это! Хозяйка квартиры встретила в подъезде бабушку - до сердечного приступа довела, хорошо скорая быстро приехала.

- Ужас… - Женька широко раскрыла глаза и прижалась к Ромке.

- Дядька в суд подал – по доверенности от меня, - Ромка вытащил из рюкзака очередной сверток – тот был большой и пах рыбой: - И выиграл. Даже большую сумму, чем изначально родители просили. А когда в суде спросили реквизиты для перечисления, я про эту карту вспомнил. Давно собирался ее переименовать, но как-то руки не доходили. А тут подумал – в тему! Потому как соседи это слово и есть. Грубо, но факт.

Женька облегченно выдохнула.

- Плати, Женек! – улыбнулся Ромка. – А я форель почищу.

Женька набрала реквизиты карты с Ведьмаком в специальное окошко.

- «Оплачено, - прочитала вслух запись на экране. – Ожидайте доставку в течение трех часов».

- Норм. Может, пока овощи сварим?

Женька кивнула, насыпала в большую пластиковую миску картошку и сунула под кран. Затем брала каждую картофелину по очереди и тщательно оттирала специальной губкой.

Ромка аккуратным движением вспорол рыбе брюшко:

- Прикинь, на этом эпопея с соседями не закончилась! Сыночек их великовозрастный маму во дворе увидел и давай наезжать. Мол, на вас самих скоро дело заведут! За мошенничество. Толкнул в плечо, болело долго – йодовую сетку пришлось накладывать.

- Дебил!! – искренне возмутилась Женька.

- Урод, - согласился Ромка. – Но не дебил. Наоборот, компьютерный гений, мать его за ногу. Сначала на майнинге поднялся, потом на крипте. Ходили слухи, что и сайты на заказ ломал. Ничего, Русик его поймал – интерфейс отрихтовал, как следует. Прямо зауважал братана после этого! Мужик растет.

Женька напряженно засопела:

- Погоди! Та Алина, которая в соцсетях… писала, что верила тебе, помогала, чем могла. Может, кто-то взломал твою страницу и выманивал у девушек деньги?!

- Вполне возможно, - вздохнул он, вытаскивая у форели плавники. – Но я не настолько продвинутый, чтобы разобраться самостоятельно. Заяву в полицию накатать что ли? Так не с чем – посты от этой Алины не сохранились, даже скриншоты приложить не смогу.

Женька сразу вспомнила про Линкиного Васю, про его работу в структуре, связанной с кибербезопасностью страны, и воодушевилась:

- Ромка!! У меня есть знакомый – крутой айтишник! Умница, классный специалист и вообще – отличный парень. Любого хакера перехакерит на раз-два! Завтра же позвоню и попрошу помочь. Хотя, зачем завтра? Сегодня! Заодно и с Новым годом поздравлю, ему приятно будет!!

Ромка фыркнул и бросил неочищенную форель на стол:

- Хватит! Реально задрало, блин. Хочешь его – пожалуйста, не держу! Только зачем нужны были эти слова? Чисто поржать, да?

Он встал из-за стола и направился к двери.

- Ром, ты куда?! – испуганно замерла Женька с картошиной в руках.

- На Кудыкины горы. Нахрен. Пешком в тайгу. Главное, не с тобой. Видеть тебя не могу, понятно?!

Женька возмущенно сжала губы и отбросила со лба волосы. Чтоб не мешали! Плечи распрямились, по телу побежал легкий электрический разряд. Пальцы плотно обхватили помытую картофелину, согревая своим теплом, принимая ее форму, становясь единым целым.

Глаза хладнокровно оценили расстояние до Ромкиной головы. Недалеко было – не промажешь!

«Как же он достал своими идиотскими выходками! – простонала она про себя. – Задрал, заколебал, замучил!! Люблю! Но тут и святая не выдержала бы!»

Нестерпимо захотелось швырнуть в Ромку картошкой, а потом схватить со стола форель, и прямиком по Чехову: ейной мордой, да в харю, в харю!!!

Но Женька поймала Ромкин взгляд. Сколько в нем было всего! И сладкого, и соленого, и горького… даже жгучего до невозможности!

Она осторожно опустила картофелину обратно в миску с водой и шагнула к нему:

- Ром, что за хрень у нас творится? Ты же любишь меня! Точно любишь, я уверена.

- Люблю, - хмуро согласился он. Кулаки его были сжаты, уголки губ еле заметно подрагивали: – Сильно люблю, как дурак последний. Умереть за тебя готов, если понадобится! А жить с тобой не смогу.

- Почему?!

Ромка схватил ее за плечи и резко притянул к себе, обжигая жаром тела:

- Потому что это больно, Женек!

Близость Ромки волновала и сбивала с толку: бешеный стук сердца отдавался в голове, прерывистое дыхание щекотало за ухом, кожа, словно индикатор, считывала Ромкино возбуждение – во всех смыслах: и нервное, и… И непонятно было, какого больше! И, главное, что с этим делать.

- Больно?! - удивленно переспросила Женька.

- Да. Но дело даже не в том, - отрывисто выплевывал он. - Я нормально отношусь к боли. Как профессиональный спортсмен знаю, что в жизни все самое важное, ценное, достойное дается через боль. Нормально – когда болят мышцы после интенсивной тренировки. Или связки после растяжки. Когда после жесткого спарринга все тело - сплошная болевая точка, но знаешь, что победил. Или проиграл, но достойно. Это хорошая боль, понимаешь?

Он еще крепче прижал Женьку, заставляя чувствовать все ярче, горячее, откровеннее. И тревоги за себя добавляя, естественно! Желания помочь, утешить, приласкать, подарить наслаждение… Или стукнуть по башке, чтобы привести в чувство!!

- Спать с тобой в одной постели просто так – тоже хорошая боль, - Ромка мягко провел ладонью по ее волосам: - Когда даешь любимому человеку то, что ему нужно в первую очередь: защищенность, внимание, уверенность в себе. Даже самому интересно – надо же, на что я способен, оказывается! И хочется еще чего-нибудь такого попробовать. Непримитивного.

Женька сладко вздохнула и потянулась к Ромкиным губам, но он отстранился:

- То, что сейчас – плохая боль! Некрасивая, недостойная, бесперспективная. Жрет заживо изнутри, превращая в не пойми кого. Самому от себя тошно. Извини, Женек…

Ромка выпустил ее и отступил на шаг:

- Честно думал, что справлюсь с этим. Даже из тайги к тебе примчался! Но не выйдет. Если и останусь – нормальной жизни у нас не будет.

- Почему?! – окончательно запуталась Женька. Тело ныло, в голове шумело, подзабытый когнитивный диссонанс выполз из берлоги и ехидно хихикал на ухо. Или на два уха сразу?

- Потому что эгоист, шовинист, домостроевец… Не могу простить. Никак.

- Что не можешь простить?!!

Ромка прищурил глаза и криво усмехнулся:

- Ты же знаешь что, Женек! Хочешь, чтобы сказал это вслух, открытым текстом?! Оно ведь тоже больно, еще и как. И противно. Ладно, получай, не жалко! То, что ты с ним спала! Или трахалась!! Или… Измену не могу простить, короче.

Женька обалдела настолько, что попятилась назад и плюхнулась на мягкий пуфик. На столе рядом лежала огромная рыбина и таращилась на нее безумными неживыми глазами.

Женька посмотрела на Ромку – его взгляд был таким же. Точь-в-точь.

- Илларионов, ты дурак? – устало выдохнула она. – Совсем в своей тайге чокнулся?! Я тебе не изменяла.

- А вот этого не надо! – язвительно огрызнулся он. – Сам видел, и слышал, и…

- Я тоже и видела, и слышала! – перебила его Женька. – И плакала, и страдала, и злилась. Но верю тому, что ты сказал. Тебе верю, понимаешь? А ты мне веришь, Ром?

Ромка замер. Потом шагнул вперед, опустился рядом на корточки и уткнулся лбом в ее колени:

- Тебе - да! Если, глядя мне в глаза, скажешь, что ничего не было – поверю. Пусть даже весь мир будет утверждать обратное! Скажи, Женечек, пожалуйста…

- Смотри!

Ромка поднял голову и встретился взглядом. В медовых глазищах было столько всего – невозможного, необъяснимого, но нужного, как воздух.

- Я тебе не изменяла, - твердо повторила Женька. – Предложения были разные – и достойные, и совсем наоборот. Но у меня ничего ни с кем не было. Веришь?

- Да! – он сел на пол и начал с упоением целовать ее коленки. – Ты не врешь. Таежник, блин, восприятие прокачано… Женечек, но я же зануда! Буду задавать тупые вопросы!!

- Задавай! – с явным облегчением улыбнулась она, привычно запуская пальцы в Ромкины волосы – колючие, короткие, родные.

- Что ты… как… где… - пытался сформулировать Ромка, не отрываясь от коленок. И вдруг уставился на левое запястье: - Откуда у тебя эта царапина? Не представляю, что надо делать с ножом, чтобы так вышло!

- Ерунда! – беспечно отозвалась Женька. – Порезала руку, чтобы кровью напугать м*дака, который хотел меня изнасиловать. Не сработай это – пришлось бы убить. Я была готова к этому, понимаешь? Спокойно и с полным осознанием последствий. А ты был бы готов ждать меня из тюрьмы?

Ромка побледнел, как полотно, и кивнул:

- Да. Но тебя бы оправдали. Знаю, что ты можешь, Женек! Еще в Сочи тебе это говорил.

Он взял ее руку и прижался к порезу щекой:

- А вообще – жесть. Я этого так не оставлю! Тебе же было больно, жирафенок мой…

- Зато победила! – Женька гордо тряхнула волосами. – Это хорошая боль, сам говорил.

Глава 69. Новый год к нам мчится, скоро все случится

Ромка вскочил на ноги и потянул Женьку за собой - прижал, убрал со лба волосы:

- Не! То, что справедливо для меня, для тебя не годится! Мой Женечек создан исключительно для радости, нежности, обожания. Например, такого…

Поцелуй был тот самый! Безумный, восторженный, трепетный – до головокружения, до лихорадочного глотка воздуха, до… Женька с упоением обвила Ромкину шею и закрыла глаза, погружаясь в это волшебство полностью.

- Или такого… - он прошелся губами по ее шее и, слегка раздвинув полы халатика, спустился ниже.

- Ой-ой! - рассмеялась Женька и отодвинулась. – Щекотно!! Ромка, ты маньяк! Щекотило!

Ромка обиженно потрогал пальцем собственный подбородок:

- И впрямь, побриться надо. У тебя кожа нежная – поцарапаю еще. И помыться не мешало бы после всех самолетов…

Он подхватил Женьку на руки, оторвал от пола и горячо прошептал на ухо:

- Пойдем в душ, а? Вместе! Моя давняя мечта – еще после зрелищ без хлеба, помнишь? Обещаю много-много вкусняшек!

Женька таяла в Ромкиных руках и летала в облаках, но на последних словах слегка напряглась:

- Ром… ты же устал, ночь без сна. Может, сначала поспишь хотя бы часик? Пока доставку привезут.

- Ох, сейчас покажу кому-то, как я устал! – Ромка со смехом дунул ей в нос. – Просто сладкое только для тебя и исключительно при хорошем поведении! Но раз мой Женечек – хорошая девочка, нужно немедленно выдать ей сладкий подарок. И не один… Новый год все-таки!

Женька томно опустила ресницы… и вдруг вспомнила:

- Ромка, погоди!! Мы не договорили! Кое-кто обещал вопросы, и мне тоже интересно, почему ты решил, что…

- Почему-почему… по кочану! – его горячие ладони скользнули вниз по халатику. – Женечек, мы главное выяснили! А детали можно и позже обсудить. Во всем разберемся, обещаю! И всех побьем – я разных уродов, ты меня, когда узнаешь, какой твой Ромка балбес. Но что поделать – сама такого выбрала! Теперь не избавишься.

- Хорошо, сейчас принесу полотенца! – Женька со смехом вывернулась от него и направилась в коридор к шкафу: - Ну, Ромка, у тебя и перепады настроения - круче, чем на американских горках! То пешком в тайгу, то не избавишься…

Она вытащила два больших банных – себе и ему, сунула под мышку:

- То буду докапываться до мелочей, то оно тебе уже неинтересно.

- Просто мой мозг еще не закостенел в догматах! – гордо отозвался Ромка с кухни. – И способен быстро перестраивать причинно-следственные связи. Если центральная теория оказалась в корне неверной, значит и факты, положенные в ее основу, научного значения не имеют. И могут означать все, что угодно, быть между собой несвязанными, и…

- Илларионов, не занудствуй!! – весело перебила Женька и, привстав на цыпочки, заглянула на верхнюю полку. – А то сейчас трудовое законодательство цитировать буду! Там такие места есть – сказка! В начале абзаца говорится одно, в середине другое, а в конце вообще третье. И куча толкований от разных ведомств, которые друг другу противоречат.

- Ой, не надо, пожалуйста! – Ромка стоял на пороге кухни с набором бритвенных принадлежностей в прозрачной сумочке: - Прочувствовал эти закавыки, когда с дядькой с контрактом разбирались. Чуть не поседел!

И, поймав ее взгляд, осторожно улыбнулся:

- Женек, что ты хочешь – физиология на мозги давит. Будешь со мной рядом – увидишь, какой я адекватный и рассудительный. И сам глупости сочинять не буду, и тебе не позволю!

- Когда обратно летишь?

- Билет на девятое января… - Ромка несколько секунд смотрел ей в глаза, будто хотел сказать что-то еще, потом резко развернулся и пошел в ванную.

Женька наконец-то нашла новенький набор из двух полотенечек с изображением ступни и ладошки, распечатала, и со всеми полотенцами отправилась за Ромкой.

Он стоял у раковины смешной-пресмешной с белой бородой из пены – почти, как у деда Мороза! И брился.

Женька нежно улыбнулась, положила полотенца на бельевую корзину и, прижавшись щекой к Ромкиной спине, вдохнула его запах.

Пах Ромка тоже совсем по-новогоднему! Горьковатым цитрусом и морозной свежестью. И собой, конечно, – так притягательно…

- «Грейпфрут и мята»,- прочитала Женька на этикетке пены для бритья. – Ромка, ты поменял линейку ароматов?

- У меня не линейка, у меня рулетка! – весело заявил он, смывая пену с лица. – В рюкзаке, по привычке с собой таскаю. Насчет химии разной не заморачиваюсь – главное, чтобы сильно не воняло. А так – без разницы. Ты вот, чем не намажься, все равно мне брусникой пахнешь.

Он закрыл кран, обернулся к Женьке, привлек к себе и, закрыв глаза, потерся бритой щекой в вырезе халатика:

- Что, мой брусничный цвет, теперь не колется?

- Не, так хорошо… - чувственно выдохнула Женька и потянула вверх Ромкину водолазку: - Ничего, у нас много времени, больше недели – разберемся с твоей физиологией.

Ее ладони ласково прошлись по его плечам, груди, животу:

- Заодно откормлю немного. А то совсем худющий стал!

- Тосковал по тебе, - Ромка возился с лихо затянутыми узлами на пояске халата. - Измаялся. Ладно, еще та физиология – ее нагрузкой заткнуть можно. А с чувствами ничем не справишься…

Наконец, пояс сдался, и халат сполз на пол.

- Оно все во мне, понимаешь? – Ромка восторженно смотрел на Женьку. – И все для тебя.

Ей было так сладко под этим взглядом! Волшебно и летательно! И хотелось продолжения. Немедленно.

- Нежность нерастраченная, - шептал он, касаясь губами Женькиных плеч. – Потребность заботиться о тебе, баловать, кормить вкусняшками – во всех смыслах. А когда ты не со мной – оно перегорает, превращается в раздражение, злость, глупые мысли… Просто забирай у меня это вовремя! Самое хорошее. Только твое. Забери, Женечек, пожалуйста…

Женька кивнула и обняла Ромку. Он подхватил ее и переставил в душевую кабинку.

Вода шумела, теплые струйки бежали по лицу, стекали по Ромкиным широким плечам, еще сохранившим остатки загара. Смывали с его головы шампунь – тоже с запахом грейпфрута.

Крупные блестящие капли собирались в складках шторки - с ярким принтом, изображающим морское дно и резвящуюся стайку золотых рыбок. А потом медленно соскальзывали вниз – и казалось, будто рыбы ловят ртами сверкающие жемчужины.

Женька улыбалась возникающим в голове образам и тоже ловила жемчужины – сладких поцелуев. Каждый – уникальный и драгоценный. Красивый до невозможности! Родной. Ромкин.

Его губы были мокрые, мягкие, нежные. Но настойчивые. И безошибочно находили на Женькиной коже особые участки: за ушком, на запястье, в локтевом сгибе и…

От этих прикосновений бросало в жар, а по телу бежал электрический разряд – и приятно, и щекотно, и совершенно невозможно вытерпеть! А Ромка, наоборот, задерживался, целовал жарче и старательнее, заставляя томиться, выгибаться и тянуться ему навстречу.

«Надо же, все выучил! – краснела она. – И запомнил. А теперь бессовестно этим пользуется».

Женька заглянула в Ромкины глаза – взгляд был теплым-теплым, добрым… и при этом довольным. Даже самодовольным слегка!

«Отомщу! – поняла она. – На всю катушку. Но позже. Сейчас не могу – очень сладкого хочется! Много-много сладкого… Ромка обещал!»

И закрыла глаза.

Но шум воды внезапно прекратился. Ромка набросил на нее банное полотенце и закутал, как маленькую.

- Пойдем на диван, Женечек! – хитро улыбнулся он. – Тут места мало, не разгуляешься. А самые вкусные вкусняшки еще впереди!

Женька застенчиво потупила взгляд. А по телу разлилась тягучая волна предвкушения.

- Но тут такое дело… - Ромка прижал ее к себе. – Я опять без «артефактов».

- Понятно. Где бы ты их в тайге взял? - выдохнула Женька и напряженно свела брови. - Но чего раньше не сказать? Надо было посмотреть в моем приложении, какой сегодня день по циклу!

- Я смотрел. Точнее, сам посчитал. Еще в самолете. С Сочи помню, сколько у тебя дней и когда… Нежелательно сегодня без «артефактов».

Женька обиженно засопела.

- Честно в аптеку заходил, у метро, - он уткнулся в ее плечо. – Очередь отстоял. А у них кассовый аппарат завис! Ни бе, ни ме. До другой аптеки квартал пилить, снег, маршрутки не ходят. Решил, если ты меня любишь…

- Это и есть твое условие?! – вдруг вспомнила она и, отодвинувшись, заглянула в глаза. – Про которое говорил в самом начале… или даже про два? Знаешь, Рома, это слишком серьезно! Я прямо так сразу не готова. И…

- Нет, не это, - быстро перебил Ромка. – Хотел сказать, что если любишь – доверишься. Обещаю держать себя в руках и все сделать, как надо. Но последствия все равно возможны. Как и в прошлый раз могли быть. Просто знай, если что – я к ним готов. И даже хочу. Но очень постараюсь, чтобы последствий не было. Веришь?

Женька кивнула и опять посмотрела на Ромку. С любопытством:

- А какие тогда условия?

- Никаких, - рассмеялся он и чмокнул ее в мокрый нос. – Разве что две небольших просьбы. Кое-что для меня сделать. Приятное. После расскажу.

- Говори сейчас!! – Женька аж задохнулась от нетерпения.

- Не. Я еще не настолько обнаглел, чтобы говорить о таком вслух. Но, надеюсь, скоро обнаглею.

- Какие-то особые желания, да? То, что еще никогда не пробовал?!

- Да! – весело подтвердил он. – Особые, и не пробовал. Но если любишь – согласишься. На первую просьбу.

- А на вторую?!

- А на вторую… - Ромка подхватил ее на руки и потащил на диван. – Только если очень сильно любишь.

На диване Ромка совсем разошелся. Сразу начал вытворять все самое откровенное и безбашенное – точь-в-точь, как в затерянном мире! Только под одеяло в этот раз не прятался – наоборот, делал все открыто, еще и бессовестно наслаждаясь происходящим!

Женька даже глаза пыталась закрыть, чтобы не видеть Ромкиной самодовольной физиономии… и не смогла. Потому что красиво у него все получалось. Трепетно. Даже хрустально-возвышенно как-то!

«Вот это он в меня влюбился! – растерянно думала Женька. – По уши. И знаю ведь, после затерянного мира еще. А все равно не верится, что оно и впрямь так бывает. Каждый раз заново удивляюсь».

Сладкого было много! Горячего тоже. Одновременно. Раскаленный густой сироп – медовый, тягучий, обволакивающий – проступал на зацелованных губах, растекался огненной волной по коже – неспешной, и от того еще более томительной, проникал в кровь.

Ромка вел себя хуже, чем в затерянном мире! Нет, он был еще более нежным, чувственным, щедрым, угадывающим самые тайные и сокровенные желания… Но это же просто невозможно было вынести!

Женька извивалась, дрожала, царапала ногтями одеяло и Ромкины плечи – с особым упоением!.. до крови кусала губы, чтобы не стонать в голос, но все равно не сдерживалась.

А Ромкины глазищи становились еще более теплыми, восторженными, влюбленными… и самодовольными, блин!

«Отомщу!! – стучало в голове у Женьки, сладким огнем лилось по венам: -Безжалостно, бескомпромиссно, беспринципно! Да я ему… да такое… да вообще… Отольются кошке мышкины слезки!»

Она несколько раз пыталась перехватить инициативу, но Ромка не позволил:

- Тише, мой брусничный цвет! Не мешай. Сам еще не оторвался».

«Эгоист! Шовинист! Домостроевец!» - Женька гневно засопела и даже слегка отодвинулась от Ромки.

- Илларионов, ты что творишь?!! – вырвалось у нее вслух.

- Как что? – его взгляд был таким искренним, добрым, честным… Прямо стукнуть захотелось: - То, что мы с тобой оба любим – полный беспредел! Если сладкое, то чтобы аж приторное, как сплошной кусок сахара. Если горячее, то словно лесной пожар до небес. И вообще – это ты во всем виновата!

- Я?!!

- Конечно! – он со смехом притянул Женьку к себе. – Будь ты умной девочкой и согласись в Сочи на все сразу – получила бы спокойный вариант. И отношения, и серьезно – никуда бы я не делся. Но тебе ж безумные любови подавай! Превратила нормального парня Романа Илларионова в чокнутого Ромку-балбеса? Живи теперь с этим.

- А ты, значит, ни при чем?! – почти натурально возмутилась Женька, но к Ромке прижалась, вновь погружаясь в кипящую патоку – сладкую-пресладкую.

- Я героически сопротивлялся! – горячее дыхание обожгло кожу. – До последней капли мозга. Иди ко мне Женечек, полетаем…

- Ром, только давай не совсем беспредел, ладно? – жалобно простонала Женька. – А то не выдержу, кричать буду. Тут стены тонкие… как потом в глаза соседям смотреть?!

Ромкины глазищи загорелись неприкрытым восторгом:

- Ух, ты!! Прямо так еще не было. Хочу увидеть это… прочувствовать, пережить вместе с тобой.

Он вытащил из-под одеяла подушку и положил рядом с Женькиной головой:

- Сюда кричи, если стесняешься. Никто не услышит, кроме меня. А беспредел будет! Теперь обязательно, не отвертишься.

«Отомщу!! – поняла Женька. – Злобно, зверски, з…»

Додумать она не успела. Нечто яростное, мощное и неотвратимое накрыло с головой, отключая все мысли, чувства, ощущения. Кроме одного – безумного наслаждения. Сильнее, чем когда-либо в жизни. Даже чем в затерянном мире.

Она уткнулась в подушку – хрипела, рычала, рвала ее зубами. Прокусила и наволочку, и плотный наперник. Ромка обнимал Женьку, гладил по голове, а потом, когда она успокоилась, завернул в одеяло и качал на руках, как ребенка. И улыбался.

Женька поймала его взгляд – самодовольства в нем не было. Другое что-то читалось – глубокое, красивое, необходимое, как воздух.

- Ром, а ты?! – вдруг дошло до нее. – Ты же не...?

- Успеется! – отмахнулся Ромка. – Чего я там не знаю? Стандартно все. Решил разделить наши яркие моменты, а то за своим твой, как следует, не распробуешь. А оно так здорово, оказывается... И ты такая красивая, Сусанина! У тебя все эмоции красивые, чудо мое в перьях.

Он опять улыбнулся и снял с ее носа пушистое перышко:

- Даже не представляешь, насколько мне хорошо сейчас! Невероятно яркое ощущение, сильнее всего, что у меня когда-то было. И даже без физиологии, получается. Женечек, это что – любовь, да?!

Женька блаженно вздохнула и кивнула.

«Не буду мстить! – поняла она. – Месть – плохое чувство: мелочное, подлое, недостойное. Я его вознагражу! Искренне, щедро, великодушно. От всего сердца!»

- Теперь ты иди ко мне, Ромка! – улыбнулась она и обвила руками его шею. – Я тоже хочу ярких ощущений.

И начала лихорадочно вспоминать, что Ромка любит больше всего.

«Да вроде бы ему со мной все нравится… - растерянно заключила она. – Особых пожеланий не припомню».

И решила спросить прямо.

- Скажи, как бы тебе хотелось прямо сейчас? – промурлыкала на ухо. – Только честно-пречестно!

Ромка вытащил у нее из волос еще одно перышко и застенчиво улыбнулся:

- Ну, если прям честно… быстро-быстро расслабиться два раза подряд, лучше – три! И поспать…

Он бросил взгляд на настенные часы:

- Хотя бы часик, пока доставка приедет. А потом можно вернуться к твоим любимым вкусняшкам. С параллельной подготовкой к Новому году. Просто тяжело столько сладкого на голодный желудок. И так долго. Может, кто-то умеет абстрагироваться… или еще хрень какая-нибудь, но у меня с тобой не выходит. От твоего брусничного запаха башню сносит, с самолета еще.

Женька широко раскрыла глаза и уставилась на Ромку. Это было как-то совсем-совсем неожиданно! Никто ей такого еще не говорил. Правда, и столько сладкого, как с Ромкой, у нее раньше не было.

- Ромка, прости, я даже не думала! – вырвалось у нее растерянно-виноватое.

- А тебе и не надо о таком думать. Сам разберусь! - Ромка со смехом чмокнул ее в нос. - Не волнуйся, мне все нравится! И сам себя уважаешь, что не одноклеточный какой-нибудь. Хотя если уж совсем честно – в затерянном мире на тебя обиделся. Что кое-кто за мой первый безумно-отчаянный опыт даже волшебного слова не сказал… Эгоистка моя.

- Спасибо! – машинально выдохнула Женька.

- Пожалуйста!! – заржал Ромка, утыкаясь ей в плечо. – Как за бутерброд с колбасой, блин! Я про другое слово вообще-то. Но потом ты плакала, и оно отпустило. Понял, что не специально, просто такая ты и есть. «Однажды, однажды, однажды Жирафа, однажды, однажды свалилась со шкафа, однажды, однажды разбила очки». А без очков ничего не видит. Даже того, кто рядом.

Женьке резко стало не по себе. Очень-очень-очень не по себе!

- Ромка, Ромочка! - она нашла губами его губы, целовала жарко, горячо, с упоением…

Ромка погладил ее по волосам и отвернул голову:

- Сусанина, будь человеком! Не усердствуй. Оно, конечно, дико классно… Но я же обещал держать себя в руках и думать о последствиях. Просто побудь со мной.

Она посмотрела на Ромку и почувствовала уже привычную нежность – пушистую, воздушную, невесомую. Но под этим легким покровом было и нечто другое – серьезное и ответственное.

Женька улыбнулась и прижалась еще крепче.

- Хочешь расслабиться? – с придыханием прошептала на ухо. Ее нежные пальчики побежали по Ромкиным плечам, спине – лаская и легонько массируя. – Так расслабься по-настоящему! Полностью. Зачем над собой издеваться? Помнишь, как в затерянном мире? Или на Тяни-Толкае? Ромка, ты же хочешь так, я знаю…

Ромка замер и во все глаза уставился на нее:

- А последствия?!

Женька лихо сдула с носа непослушную прядь:

– От одного раза последствия только в дешевых сериалах бывают! Вон Сонька со Славой уже три месяца не предохраняются – и ничего. Даже к доктору ходили! Доктор сказал, что это не тяп-ляп, надо овуляцию высчитывать, температуру замерять, специальные условия… А ты прям разогнался!

- Да? – недоверчиво протянул он. – А если все-таки…

- Илларионов, не занудствуй! Кое-кто сказал, что готов к последствиям? Если да кабы – воспитывать свои последствия будешь! Не отвертишься. Специально в тайгу к тебе для этого приеду! У меня и шуба есть…

Женька демонстративно посмотрела на брошенную со вчерашнего дня на стуле шиншиллу:

- А то купила, а в Москве зимы толком нет. Сегодня первый раз нормальный снег пошел, и то неизвестно сколько пролежит. А если завтра растает? Знаешь, как обидно – в шубе и без нормальной зимы! Скажи, в тайге снег есть?

Ромка растерянно кивнул:

- Куча. Два месяца уже.

- Вот видишь! – она потянулась к нему, прижалась, обвила ногами. – Обстоятельства непреодолимой силы.

Ромка шумно выдохнул, сгреб в охапку и сделал то, на что она напрашивалась. Да так конкретно, что Женька на миг обалдела от такого неистового жара и напора.

- Значит, замуж выйдешь и со мной поедешь?!

- Да запросто! – тихонько рассмеялась она, выгибаясь, чтобы дать ему больше свободы. – С медведями твоими познакомлюсь.

- С медведями не надо… - отрывисто шептал Ромка на ухо. – Я до конца весны в поселке буду… или даже в городе можно… отчет по экспедиции писать… Женечек, ты серьезно?!

- Конечно. На работе на удаленку перейду. Короче, нарвался кое-кто. Страшно?

- Это и были мои два условия… точнее, просьбы… Как ты догадалась?!

- Жирафа наконец-то надела очки!

Женька открыто любовалась Ромкой. Красиво у него получалось – яркое, чистое пламя. Доброе. Необходимое.

Тянуло закрыть глаза и еще раз полетать, но она не стала. Вместо этого полностью сконцентрировалась на Ромке – на его ощущениях. Прижималась, гладила, играла его губами. Удивительно это было… и сладко до невозможности! Чувствовать, что так сильно нужна любимому человеку, дарить ему радость.

- Жень… Женечек… родная! Как же хорошо с тобой… - отзывался Ромка на ее действия.

Женька блаженно улыбалась. Внезапно в голову пришла невероятная идея, но почему-то она казалась необычайно своевременной и правильной:

- Погоди, сейчас жирафа еще и на шкаф залезет!

Она дождалась, пока Ромка подойдет к самому пику и посмотрела в его затуманено-медовые глазищи.

- Люблю тебя! – четко выговорила она. – Сильно люблю. Ценю, уважаю, восхищаюсь! Мечтаю о тебе, наслаждаюсь каждым твоим прикосновением, каждым движением, каждым вздохом. Хочу быть рядом – всегда и во всем. И чтобы дети были похожи на тебя.

Ромка замер и вжался в нее так, что, казалось, косточки сейчас рассыплются в труху. Но Женька лишь бесстрашно потянулась ему навстречу, раскрываясь полностью:

- Ты это хотел от меня услышать?

- Да!! Давно хотел, выпрашивал даже. Мне от тебя все нужно, совсем все. Слова тоже. Очень нужны.

Ромка с яростным стоном уткнулся в Женькино плечо: хрипел, всхлипывал, жевал ее золотистые прядки. Плечо даже мокрым каким-то стало. Почему-то.

Но Женька деликатно не стала проверять почему. Она потянула край одеяла и накрыла их с Ромкой. Потом просто лежала, прижимаясь к нему и нежно гладя по голове – как маленького. Но смотрела в окно – на летящие и летящие с небес снежинки. И улыбалась.

Невероятно сильное, глубокое, яркое переживание переполняло ее, накрывало с головой. Она чувствовала рядом Ромку и то, насколько ему хорошо сейчас – физически, душевно, эмоционально. И это было так здорово!! Самое лучшее, что она когда-либо испытывала. Чистый, неприкрытый восторг пополам с безграничной нежностью. Любовь – что может быть слаще?

Ромка еще какое-то время отдыхал на Женькином плече, потом вытер лицо о погрызенную подушку и, подняв голову, встретился взглядом.

- Что, чудо мое в перьях, понравилось? – улыбнулась она, снимая с темных волос целый ворох белых перышек – словно снегом обсыпало.

- Еще бы… - Ромкины ресницы его были еще немного влажными и оттого казались пушистыми-пушистыми, как у ребенка: – Накрыло круче, чем при твоей экстремальной швартовке! Сам от себя такого не ожидал. Стой, это ты что – нарочно подстроила?!

Женька не ответила. Лишь застенчиво потупила взгляд.

- Ну, Сусанина! Какая же ты з…

- Ззззз? – недовольно изогнула бровь она.

- Звездочка моя, ясная! – со смехом притянул ее к себе Ромка. – Зорька утренняя – чистая, нежная. Зайчонок маленький, зефир сладкий. Зелье колдовское – мозги напрочь отшибающее. И не думай – я много хороших слов на «з» знаю! В тайге развлекался – выдумывал.

Женька рассмеялась в ответ и прижалась к нему.

- Кстати, - в медовых глазищах появился таинственный блеск. – Ты в детстве любила на Новый год находить под подушкой подарки?

- Не знаю… - растерялась Женька. – Мне дед Мороз под елочку приносил.

- А я, как человек с практическим восприятием действительности, требовал, чтобы было и там и тут! – гордо заявил Ромка. – А у тебя, хорошей такой девочки, даже елочки нет… Так что ищи под тем, что есть.

Он встал с дивана, лениво потянулся:

- А я пока водички попью.

Женька широко раскрыла глаза и дрожащей рукой полезла под подушку. Естественно, ожидая найти бархатную коробочку из ювелирного магазина. А как еще можно было трактовать Ромкины слова?

Но ничего подобного не нащупывалось. Пальцы ухватили бумагу – довольно плотную, в ней что-то было завернуто – металлическое?.. длинное?.. Но никак не круглое, что обидно!

Ромка на кухне звенел посудой, щелкал застежкой своего рюкзака.

Женька вытащила из-под подушки находку – это оказался бумажный конверт.

«Моей любимой Жене!» - прочитали глаза выведенную четким Ромкиным почерком надпись. Что-то в ней Женьке не понравилось, даже заставило на миг поморщиться! Но пальцы уже лихорадочно отрывали край…

На одеяло выпало несколько блестящих вещиц.

«Сережки! – поняла Женька. – И цепочка. Золотые».

Кольца не было. Она даже потрусила пустой конверт в надежде на чудо – но ничего не произошло.

Женька вздохнула и стала разглядывать подарки. Серьги оказались длинные – ажурные, словно тончайшее кружево. Цепочка была под стать им – со сложным переплетением, интересной формой звеньев. Явно ручная работа!

- Нравится? – Ромка стоял у двери, держа в руках поднос с двумя стаканами. - Уникальные вещицы, таких больше ни у кого не будет. В этот раз в экспедиции сплошь умельцы собрались: я с деревом балуюсь, а Михалыч – настоящий золотых дел мастер. Как увидел его работы, сразу решил для тебя заказать…

Он прошел в комнату, поставил поднос рядом на стол. В стаканах было налито что-то густое, тягучее, нежно-розового цвета. Сироп?

Ромка сел рядом, взял одну сережку и приложил к Женькиному лицу:

- Тебе идет. Примеришь?

Женька, не сдержавшись, обиженно засопела.

- Что-то не так? – напрягся он. – Ты же носишь серьги. Правда, маленькие совсем… Не любишь длинные? Извини, я старался.

Женьке стало стыдно, и она полезла к Ромке с торопливыми поцелуями:

- Все так, все люблю, спасибо, очень нравится!

Ромка взял ее за подбородок и посмотрел в глаза:

- А почему тогда губешка надута, как у маленькой девочки, которой вместо заказанного живого единорога подарили игрушечного?

- Потому что так и есть! – вырвалось у нее само собой. – Каждой девочке хочется сказки, чудес, волшебства! Тем более, в Новый год! Думала, предложение сделать собираешься, а ты…

Взгляд снова уткнулся в надпись на конверте, и вдруг стало понятно, что в ней не понравилось.

- Илларионов! – язвительно фыркнула Женька. – Что у тебя в школе по русскому было?!

- Отлично, - удивился он. – А что?

- А то, что имя «Женя» пишется с большой буквы!!

Он рассеянно посмотрел на конверт, потом на нее и вдруг широко улыбнулся:

- Ничего-то ты не поняла, Женечек. И подарки не все достала.

Женька недоуменно засунула пальцы в конверт и вытащила кусочек тетрадного листа. На нем все тем же ровным Ромкиным почерком было написано нечто странное, но будившее у профессиональной части мозга некие ассоциации.

- «I-ЕТ №891261 от 30.12.20**», - прочитала Женька вслух и во все глаза уставилась на Ромку: - Илларионов, это вообще что?!

- Номер нашего свидетельства о заключении брака, - весело пояснил Ромка, взял с подноса стакан и вложил его в руку Женьке. – На конверте все правильно написано. Отметим? Брусничная наливка – сладкая, и градус небольшой. Сам делал, специально для тебя.

Глава 70. По мотивам русских сказок

Женька сидела и растерянно смотрела на Ромку.

Стакан дрожал в руке, и густая жидкость в нем трепыхалась, размазываясь по стенкам.

Сказать, что она пребывала в шоке – означало не сказать ничего! Ситуация казалась странной, абсолютно нереальной и до жути напоминала глупый розыгрыш!

Прищурившись, Женька вгляделась в Ромкины глаза – он не шутил.

- Какое еще свидетельство?! – наконец, выдохнула она. – Мы заявление в ЗАГС не подавали. И вообще в ЗАГСе не были, между прочим!!

Ромка с невозмутимым видом взял с одеяла цепочку, надел на шею Женьке, застегнул. Окинул ее нескромным взглядом и улыбнулся:

- Супер! Представлял тебя в ней. Именно так – без всего. А ЗАГС необязателен. Рабочий поселок – отдельная епархия, у нас все проще решается, по-семейному.

- Как необязателен?! Это же государственная регистрация брака!!

- Не юрист. Но попробую объяснить, как мне объяснили. В Семейном кодексе РФ, в десятой статье, кажется, есть оговорка, что если на территории муниципального образования отсутствует ЗАГС, то местная администрация может наделяться специальными полномочиями. Наш поселковый глава – мужик ушлый, все полномочия на себя оформил: у него и доверенность, и реестры, и программа специальная. Сегодня утром подошел к нему, попросил помочь по-свойски…

- Подделать документы?!

- Почему подделать? Все официально. Это номер из госреестра, после праздников и живой бланк будет, сможешь пощупать и убедиться в его реальности. Копии паспортов наших ему отдал. Твой у меня еще с Сочи на телефон сфотографирован. Когда билеты-скороходы в парк аттракционов оформлял, помнишь?

Женька машинально кивнула. Стакан затрясся в руке еще сильнее, наливка наползла на края и теперь стекала с них тяжелыми каплями.

- Чудесно!! Без меня меня женили, получается? – возмущенно фыркнула она. – Без моего ведома и согласия?!

- Ты же хотела чудес? – мягко улыбнулся Ромка. – И как это без согласия? Кто мне тут речи толкал про любовь и про детей? А пять минут назад расстраивался, что предложение не сделали? Получи все сразу: и чудеса, и предложение, и результат. Новый год – желания исполняются быстро!

- Угу… - Женька вновь уставилась на волшебный кусочек тетрадного листа: - Так быстро, что еще вчера!

- Извини, сегодняшним днем не получилось, - Ромка взял с подноса свой стакан. – Вчера был последний рабочий день в этом году.

- А если бы я отказалась?!! – Женька рассерженно тряхнула волосами. – Или бы ты сам передумал? Кое-кто пешком в тайгу сбежать собирался, не помнишь кто?!

Ромка подвинулся ближе и примирительно погладил ее по коленке:

- Мы с поселковым главой договорились, что он этот номер за нами зарезервирует, но реестры до последнего в область отсылать не будет. Сегодня до десяти вечера можно позвонить и все отменить.

- Ааааа… - Женька бросила взгляд на часы и облегченно вздохнула. – Десять минут шестого. То есть, у меня, теоретически, есть почти пять часов на подумать. Сиди тихо, Илларионов, и ожидай моего решения! И не факт, что оно будет таким, как…

Ромка тоже посмотрел на часы, обнял ее и притянул к себе:

- До десяти по местному времени. В рабочем поселке от Москвы плюс пять часов. Реестры десять минут назад улетели в область. Теперь только разводится. Но ты этого не сделаешь, Женечек! Потому что любишь меня.

- Не… - Женька отодвинулась от Ромки и мстительно усмехнулась. – Разводиться не буду. Я тебя убью! Это же вообще занавес! Апофеоз!! Хоть сам понимаешь, что натворил?!! Илларионов, ты что - совсем в своей тайге чок…

Она вдруг умолкла на полуслове и растерянно посмотрела на Ромку:

- Или ты уже не Илларионов?

Ромка улыбнулся хитро-прехитро и коснулся ее стакана своим:

- Хочешь знать? Расскажу. Но давай вначале поздравим друг друга.

Женька вздохнула и с обреченным видом отпила розоватую жидкость. Та оказалась удивительной вкусной: сладкой, но не приторной, с приятно щипающей за язык кислинкой. И оставляла во рту приятное, глубокое послевкусие: с легкой горечью и пряными нотками. Похоже, в наливку кроме ягод, были добавлены и листья брусники. И еще какие-то таежные травы.

Ромка потянулся к ее губам. После всего предыдущего безумия поцелуй был почти невинным, но тоже – удивительно глубоким. Эмоционально глубоким, душевным. Женька поставила стакан на стол и, закрыв глаза, обняла Ромку, спрятала лицо у него на груди.

Было удивительно хорошо и умиротворяюще слышать, как бьется его сердце. И как царапаются о стекло любопытные снежинки. Шумные они такие, оказывается!

- Ром… Я от своих слов не отказываюсь – люблю тебя, и хочу быть рядом всю жизнь. Но почему нельзя было сделать все по нормальному? В спокойном режиме?

- Хочешь традиционную свадьбу?

Женьку аж в дрожь бросило:

- Только не это!! Сонькину практически в одиночку организовывала, наелась такого всякого по самое «не могу!». Как представлю: лимузины, караваи, голубей, музыкантов, тамаду… кучу вредных родственников, которым надо индивидуальное меню!! Бр-р-рр!

Ромка довольно улыбнулся, прижал ее к себе:

- Вот видишь! Я мужественно избавил тебя от этих проблем.

Женька фыркнула и выдралась из его объятий:

- И все-таки балбес ты, Ромка! Ничего не понимаешь!! Нам – девочкам нужна сказка! Белое платье, фата, прическа, как у принцессы! Чтобы любимый человек восхищался, носил на руках, говорил нежные слова. И чтобы фотографии остались, детям показать: вот здесь папа и мама женятся – молодые, влюбленные, счастливые… А у нас даже колец нет! Не по-человечески это!!

- А по-моему, именно так – по-человечески! – невозмутимо отозвался Ромка на ее эмоциональную реплику. – Не по-человечески говорить «люблю» для того, чтобы сладко поваляться в постели. Извини, но я любовь на секс не размениваю. Даже на такой крышесносный, как ты умеешь. Мне с тобой как попало не надо. Понятно?

Женька замерла. И даже, кажется, на время разучилась дышать. Такого она точно не ожидала! Совсем. Абсолютно. Тем более от Ромки-балбеса! Или не балбеса?!

- А когда возле церквушки, прадедом построенной, стоял, - так же спокойно продолжил он, - о многом передумал. Например, что будь у нас с тобой сразу правильно, нервотрепок последних месяцев не случилось бы. И что в нашем роду все мужики ранние. Прадед в восемнадцать женился, дед и батя – в двадцать. А мне скоро двадцать пять стукнет, и толку?

- Тогда время другое было! – выдохнула Женька.

- Время каждый раз другое. Новое. А люди не меняются.

Тут Ромка оценил Женькин обалдевший вид и тихонько рассмеялся:

- Предупреждал же, что я у тебя серьезный и рассудительный! Влюбился просто. Что поделать – бывает. Обручалки Михалычу заказал, через неделю будут готовы – эксклюзивные, в стиле твоих серег. Про платье и фату тоже думал. Можно взять напрокат и устроить фотосессию, а можно…

Он притянул ее к себе и прошептал на ухо:

- Женечек, венчаться хочешь? В деревянном храме, где даже электричества нет – только свечи и лампады? Как древнерусская княжна – чем не сказка?

- Хочу!!! – она с восторженным визгом бросилась ему на шею. – Очень хочу! Ром, а что с фамилиями все-таки?

Ромка, словно под воздействием ее импульса, завалился на диван и притянул Женьку к себе:

- Обещал же – расскажу. Но вначале поздравим друг друга… по-настоящему.

- Шо опять?! – рассмеялась она, пародируя волка из старого мультика.

- Куда деваться – традиции! - Ромка с довольным видом чмокнул ее в нос. – Только давай сегодня больше без крышесносов? Ночь без сна, смена часовых поясов… Полетаем, но без выхода за пределы стратосферы, низенько - как ласточки перед дождем?

Женька со смехом кивнула.

В этот раз они забрались под одеяло и поздравлялись спокойно, но старательно. Как супруги со стажем. Впрочем, и это обоим понравилось – в качестве разнообразия.

А потом задремали, обнявшись, под наползающие ранние зимние сумерки, под мигание елок в соседнем доме и шорох снегопада за стеклом.

Но не успела Женька окончательно перешагнуть зыбкую границу, отделяющую сон и явь, как в дверь настойчиво затрезвонили. Точнее, в домофон.

- Доставка приехала! – поморщилась она, садясь на постели. – Надо открыть.

Но Ромка поморгал сонными глазами и потянул ее обратно под одеяло:

- Сам спущусь. Ты же, небось, заказала вагон и маленькую тележку, хозяюшка моя! Не дотащишь.

Он резко подскочил с дивана, натянул джинсы прямо на голое тело, оглянулся в поисках водолазки и побежал за ней в ванную. Буквально через минуту хлопнула входная дверь.

Женька лениво сползла с дивана, но провокационный халат надевать не стала – побоялась, что такими темпами они с Ромкой Новый год пропустят! Вместо этого надела трусики, спортивные брючки и футболку. Заколола волосы заколкой-прищепкой и отправилась на кухню.

В этот момент как раз вернулся Ромка. С чрезвычайно задумчивым видом он поставил на стол небольшую картонную коробку, украшенную ярким новогодним стикером с улыбающимся дедом Морозом.

- А где продукты?! – растерялась Женька.

- Не знаю, - Ромка взял со стола кухонный нож, вспорол коробку и вытащил из нее пластиковое ведерочко с завинчивающейся крышкой. Как из-под сметаны: – Это все, что было.

Отвернул крышку, заглянул в ведро… Примерно с минуту напряженно смотрел туда, словно ожидая чего-то и, наконец, обернулся к Женьке:

- Я, конечно, в еде неприхотливый. Но такого еще точно не пробовал! Даже когда по малолетству с выживальщиками тусовался. А уж чтобы червяков на Новогодний стол поставить…

- Каких червяков?!!!

- Живых, - вздохнул Ромка, поворачивая баночку на свет. – Мотыль, если ничего не путаю.

Женька приподнялась на цыпочки и заглянула ему через плечо.

- Это корм для золотых рыбок! – рассмеялась она. – Решила их на праздник побаловать, новогодний стол устроить.

- Понятно, - улыбнулся Ромка, завинчивая крышку. – Рыбам есть, чем праздновать. А людям?

- Я заказывала! Большущий список: копчености, фрукты, сладости, алкоголь, все ингредиенты для салатов. И оплатила, между прочим, – с «Ведьмака» деньги списали, проверяла!

- Надо звонить в службу доставки.

- Сча наберем! – мстительно усмехнулась Женька. – И разберемся. Дай-ка телефончик, в заказе твой номер указан!

Ромка вытащил из кармана сотовый. Но отдать Женьке не успел – тот зазвонил сам.

- Легки на помине! – посмотрел он на экран и включил громкую связь.

- Служба доставки супермаркета! – нежно пропела трубка женским голосом. – С наступающим! Сообщаю, что ваш заказик приедет завтра – в первой половине дня.

- Как завтра?! – Женька растерянно переглянулась с Ромкой. – У вас на сайте написано – доставка в течение трех часов!!!

- Стараемся доставлять быстро. Но вообще-то в условиях поставки оговорены сутки. Галочку внизу ставили? Значит, согласились.

Женька гневно засопела, да так громко, что ее услышали даже на той стороне линии.

- У нас форс-мажор, - вздохнула трубка. – Машина сломалась. А замену вечером тридцать первого декабря, еще и по такой погоде, найти не могу.

Женька невольно посмотрела на густо лепящий в окно снег, будто кто-то с улицы снежками бросается!.., но сопеть не перестала:

- А почему корм для рыбок привезли?!

- В отделе зоотоваров свой курьер. И то он сегодня пешком – не решился за руль в снегопад садиться. Сказал, что разнесет только по ближайшим адресам. Если вам доставили – значит, повезло!

- Рыбам повезло! – фыркнул Ромка. – А про людей этого не скажешь.

- Не волнуйтесь! – нежно отозвалась трубка. – Завтра до двенадцати все доставим. Счастливого Нового года!

И отключилась.

Ромка машинально сунул телефон в карман, взглянул на разгулявшуюся за окном зиму, на недочищенную форель на столе и устало нахмурился:

- Что счастливый – не спорю, но какой-то странный Новый год… до жути. Представляешь - в рабочем поселке посреди дикого леса и елка с шариками и светящимися огоньками, и шикарный праздничный стол. А тут, в Москве, – ни веточки еловой, ни гирлянды, ни еды. Даже хлеба нет!

Он перевел взгляд на часы и широко зевнул:

- Начало седьмого. По уму надо в ближайший магазин ногами топать. Но что-то ни сил, ни настроения. И спать рубит по-черному… С этими рыбьими подарками даже не заснул толком.

Ромка присел на корточки и вновь закопался в рюкзаке:

- Вроде все съестное достал, но оно полуфабрикаты одни, без хлеба никак.

Наконец, вытащил с самого дна бутылку с прозрачной жидкостью и небольшой сверточек:

- Есть еще два бутерброда. С сыром. Давай доедим и завалимся спать? Ну его тот Новый год, что мы в нем не видели?

Женьке стало не по себе. Очень-очень не по себе!

- Доедай, - быстро-быстро отозвалась она. – Я не хочу. Кофе сделать?

- Нет, я лучше покрепче чего, - он откупорил извлеченную из рюкзака бутылку, плеснул в стакан: - Настойка на лепестках брусники. За тебя, мой брусничный цвет! Не расстраивайся, все хорошо. Люблю.

Ромка выпил, без особого энтузиазма сжевал бутерброды.

Женька смотрела на него, смотрела… Сердце застучало быстрее, разгоняя по телу горячую порцию свежей крови, спина выпрямилась, мышцы налились силой.

- Это ты не волнуйся! – гордо задрала она подбородок. – Я что-нибудь придумаю!

Ромка поймал ее взгляд и тяжело вздохнул:

- Узнаю этот блеск в глазах. Что, по снегу одна в супермаркет бежать собралась? Не пущу.

Он встал из-за стола, подошел к входной двери, провернул в замке ключ и положил себе в карман:

- Сусанин-герой, давай без геройств? Пожалуйста…

- Ааааа… все-таки Сусанина? – воодушевилась Женька. – Не Илларионова?!

- И так, и эдак, - осторожно улыбнулся Ромка. – Двойная фамилия. У обоих.

- Вау!! – рассмеялась она. – Ты у нас теперь Сусанин-Илларионов? Прямо как Петров-Водкин! Или Мамин-Сибиряк!

- Сибиряк само собой, - Ромка опять зевнул и потер уставшие глаза.

- Никуда я не пойду, не бойся! - нежно проворковала Женька. – Помнишь, как у Пушкина царевна Лебедь говорила своему суженому: «А теперь ты воротись, не горюй и спать ложись»? Идем.

Она взяла его за руку, как маленького, отвела в комнату, уложила на диван, поцеловала в щеку.

Дождалась, когда раздастся мерное сопение, набросила на Ромку одеяло. Несколько секунд полюбовалась умиротворяющей картиной и поправила заколку-прищепку:

- Будет тебе Новый год! Самый настоящий!

И решительным шагом отправилась на кухню. Холодильник встретил знакомой пустотой, разбавленной разве что полукилограммовой пачкой масла на дверце, но Женька и бровью не повела:

- Для русского человека пустой холодильник – не приговор! Мы, как в сказке, по амбарам пометем, по сусекам поскребем…

И открыла морозилку.

В ней обнаружился пакет фарша – килограмма полтора, кусок печени и немного свиной грудинки.

- Живем! – обрадовалась Женька, вытаскивая находки. – Тут при желании взвод солдат накормить можно! А уж двоих-то человек…

Она забросила найденное в микроволновку и включила режим «размораживание». Затем внимательно рассмотрела Ромкины гостинцы: кроме красной рыбы, икры и брусничного варенья, были еще грибы – сухие и маринованные, кедровые орешки. Отдельно стояли две баночки сгущенки.

«На паек выдают, - вспомнила Женька летний разговор у костра. – А Ромка уже так ее объелся, что видеть не может. Для меня привез».

И нежно улыбнулась.

Закипятила чайник и заварила в стеклянной колбе крепкий черный чай, но пить не стала. Заодно залила кипятком сушеные белые грибы. Такой аромат по кухне поплыл… Женька аж зажмурилась от удовольствия!

И достала из шкафа пакет муки. Яиц и молока не было, но она знала и простой рецепт – мука, вода, растительное масло. Немного соли и сахара.

Конечно, можно было заморочиться и испечь настоящий хлеб – пышный, на опаре, почти как у бабушки в деревне. Но Женька взглянула на часы и решительно мотнула головой:

«Не успею. Буду выкручиваться другим способом».

Пальцы ловко замесили тесто – две порции. Одну – пресную, она накрыла пищевой пленкой и убрала в холодильник «отдыхать». Вторую – дрожжевую, наоборот, поставила в слегка разогретую духовку – подходить.

Настроение было легким-легким, игривым и летательным – замечательным просто!

Пискнула микроволновка, сообщая об окончании программы. Женька достала размороженный фарш и задумалась. Котлеты она обычно готовила с яйцом, мякишем батона и молоком, но за неимением оных… Был и другой вариант.

Она засыпала в чашу блендера овсяные хлопья и смолола их в пыль. Туда же добавила почищенную луковицу, пару зубчиков чеснока, сушеный укроп и другие специи. И тоже измельчила. Смешала с фаршем, хорошенько его отбила…

Все четыре конфорки плиты пригодились! На одной томились на маленьком огне предварительно обжаренные пухлые котлетки, на второй тушилась печенка. Третью занимал сотейник с мелко нашинкованной капустой, приправленной распаренными белыми грибочками.

А на четвертую Женька поставила широкую блинную сковородку! Вытащила из холодильника уже готовое пресное тесто, разделила на небольшие шарики. Скалкой раскатывала их в тоненькие-претоненькие лепешки и сушила на раскаленной сковороде. Без масла.

Вид при этом у Женьки был спокойный, довольный и абсолютно бесшабашный! Точь-в-точь, как во время ночной прогулки по крыше.

Наконец, она дожарила последнюю лепешку, привернула газ под почти готовой печенкой и заглянула в духовку. Быстрое дрожжевое тесто практически подошло, но по-хорошему ему надо было дать еще минут десять-пятнадцать.

- Пусть доходит до кондиции! – Женька удалым движением сдула с носа вылезшую из-под заколки прядь. – А я пока гляну, что у нас на антресолях!

Но первым делом, не выдержав, прокралась в комнату взглянуть на Ромку. Естественно, плотно прикрыв за собой кухонную дверь, чтобы ароматы готовящихся яств не разбудили его раньше времени.

Ромка спал в той же позе, разве что ладонь под щеку подсунул. И улыбался во сне. Совершенно по-детски. Это на голодный желудок-то!

«Потерпи еще немного, любимый! – умиленно прошептала она. – Скоро накормлю, как следует».

Она взяла из комнаты стул и достала с антресолей навезенную раз за разом от родителей консервацию. Ее неожиданно оказалось много: не только соленые огурцы и помидоры, но и острый салат из баклажанов, маринованная спаржа и крошечные патиссоны, вишневый сироп и абрикосовый компот.

Женька внимательно оглядела стройные ряды банок и баночек, словно генерал, проводящий смотр войск перед решительным сражением, и осталась довольна.

Следом за консервацией вытащила коробку с новогодними украшениями. Там же лежала и небольшая искусственная елочка, но Женька повертела ее в руках и недовольно засопела:

- Облезлая какая-то! Ромка в тайге привык к живым деревьям!

В голову пришла очередная безумная идея. Женька бросила взгляд на спящего Ромку и улыбнулась в радостном предвкушении.

Без четверти одиннадцать она вошла в комнату, цокая каблучками. Поймала собственное отражение в зеркальной дверце шкафа и гордо расправила плечи.

На Женьке было серо-голубое трикотажное платье без особых изысков. Но оно так мягко и непринужденно подчеркивало все изгибы ее ладной фигурки! Под платье она надела специальные трусики – узенькие, чтобы не портили силуэт, серые колготки и универсальные черные туфли на каблуках.

Волосы за неимением времени просто свернула в гульку и заколола шпильками. Теми самыми – с серебряными звездочками. Из украшений надела только Ромкины подарки – цепочку поверх платья и серьги.

Она присела на край дивана и ласково потрепала Ромку за плечо:

- Вставай! Уже одиннадцать скоро! Пора старый год провожать.

- Чем провожать… - не разлепляя век, буркнул он. – Пинками выгонять разве что. У нас даже хлеба нет!

- Хлеба действительно нет! – нежно промурлыкала Женька. – Но есть кое-что другое.

- Зрелища что ли? – Ромка с любопытством приоткрыл глаза и посмотрел на нее. – И впрямь классно выглядишь! Какая же ты красивая, Женечек! Согласен на тебя в качестве новогоднего блюда. И выспался как раз. Иди ко мне…

Он взял ее за руку и потянул на диван, но Женька со смехом вывернулась:

- Сладкое – на десерт! Вначале основные блюда.

- И что у нас теперь называется… - игриво начал Ромка, но вдруг заметил нечто за ее спиной и растерянно умолк на полуслове: - Это что – кактус?!

Женька обернулась. В углу комнаты действительно красовался высоченный разлапистый кактус из Сонькиной оранжереи. Еле дотащила его проклятого, чуть не уронила!!

Кактус был щедро увешан елочными шарами, серебристыми дождиками и блестящей мишурой. Табуретка, на которой он стоял, и сам цветочный горшок были обернуты старой серебристой шторкой, землю у корней Женька укрыла толстым слоем ваты, разбросав по ней пластиковые снежинки.

- Елка! – тоном, не терпящим возражений, заявила она. – Новогодняя. Живая.

И, поймав Ромкин скептический взгляд, гордо изогнула бровь:

- Сам подумай. Зеленая? Зеленая! Колючая? Колючая!! Плюс – зимой и летом одним цветом. Значит, елка.

- Аргументы приняты. – Подавился смехом Ромка. – И вообще, раз начальник сказал «елка», то никаких кактусов!

- Раз-два-три, ну-ка елочка гори! – громко провозгласила Женька и воткнула вилку гирлянды в розетку.

По стене побежали веселые разноцветные огоньки, засветился и сам кактус-елка, на верхушке его ярко загорелась краснаязвездочка.

- Настоящий Новый год! – растроганно вздохнул Ромка. – Как в детстве. Умеешь ты удивлять, Сусанина-Илларионова! Кстати, чем это так вкусно пахнет?!

- Прошу к столу! – улыбнулась она. – Только помоги его к дивану придвинуть, мне одной тяжело.

Ромка послушно вскочил с постели, развернулся и… замер.

Стол был застелен праздничной скатертью. Тарелочки, стаканы, бокалы и рюмочки расположились в полном соответствии с правилами сервировки. Рядом с тарелками, на вырезанных из салфеток снежинках, лежали столовые приборы. В центре возвышалось несколько графинов с напитками.

Но главным было другое. Стол натурально ломился от еды!

- Что это?!! – ошеломленно выдохнул Ромка и даже поморгал глазами, словно проверяя – настоящий это стол или призрачный.

- Интересует конкретное блюдо? – довольно улыбнулась Женька, подходя к столу. – Или все назвать? Пожалуйста! Вот картошка, запеченная в тимьянном масле…

Она указала рукой на глубокий салатник, наполненный полупрозрачными, почти янтарными картофельными дольками:

- Рядом котлеты мясные, из говядины со свининой. Пирожки жареные, дрожжевые, двух видов – с печенью и капустно-грибные. Печеная грудинка – с чесноком и острыми специями. Соленья всевозможные, само собой. Даже торт есть!

- Торт?!

На хрустальной подставке действительно красовался настоящий торт – круглый, щедро политый кремом, украшенный консервированными вишней и половинками абрикосов.

Но Женька с особой гордостью пододвинула к Ромке продолговатое блюдо, где лежали хитрым способом нарезанные лепешки с разнообразными начинками:

- Лаваш с красной рыбой, лаваш с острой закуской из баклажанов и спаржи, лаваш с грибами и главное – лаваш с красной икрой!

Тут она поймала Ромкин очумелый взгляд и вздохнула:

- Но традиционных «оливье» и «селедки под шубой» нет. И хлеба тоже нет.

- Лаваш тоже хлеб… - Ромка сглотнул слюну. – Дрожжевые пирожки тем более.

И, обернувшись, посмотрел на Женьку, словно на… волшебницу?.. фею?.. спустившуюся с небес богиню?

- Женечек… а ты… что… как… - пытался он сформулировать мысль и вдруг уткнулся взглядом в лаваш с красной икрой: - Ты же говорила, что не можешь видеть красную икру?! Сразу на смех пробивает? Про лаваш вообще молчу.

- Решила, что тридцать первое декабря – отличная дата, чтобы оставить в прошлом глупые предрассудки! – бесшабашно отозвалась Женька и улыбнулась: - Пора отмечать, без пяти одиннадцать.

Глава 71. Новые родственники и старые знакомые

Они подтащили стол к дивану, и Ромка по-быстрому переоделся: натянул темно-синие молодежные брюки с ассиметричными карманами и тоненький свитерок, на спине с принтом персонажа из компьютерной стрелялки.

«Мальчишка совсем… - вздохнула про себя Женька. – И худющий».

И положила ему на тарелку еды – много.

Ромка налил Женьке сладкой наливки, себе – настойки. Выпили за уходящий год – поблагодарили за все хорошее и волшебное, что в нем было: за судьбоносную встречу в самолете, безумный курортный роман и счастливые символы «I-ЕТ №891261». Ромкина тарелка как-то внезапно опустела, но Женька была начеку и сразу же наполнила ее снова.

- Вкусно как! – причмокнул Ромка, откусывая пирожок. – Все – высший пилотаж: и котлеты, и мясо, и картошка. Ладно, признавайся уже, я морально готов.

- К чему?!

- Что женился на фее, - подмигнул Ромка, наливая Женьке в высокий стакан абрикосовый компот. – Которой в приданное досталась волшебная скатерть-самобранка. Я же видел твой пустой холодильник! И из дома ты не выходила. Откуда такой пир на весь мир?

- Да какой там пир… - зарделась Женька то ли от выпитой наливки, то ли от Ромкиных восторженных похвал: - Обычный скромный ужин. По старинной русской традиции поскребла по сусекам: овощи были, в морозилке нашла фарш, печенку и кусочек грудинки. Рыбу, икру и грибы ты привез. А уж вода, мука и растительное масло для теста в любом доме найдутся.

- А торт?

- Чайный пирог. Проверенный рецепт с тех времен, когда приходилось считать каждую копейку: стакан крепкого чая, кислое варенье – брусничное идеально подошло! Плюс масло – любое, можно даже подсолнечное, плюс мука.

- И впрямь бюджетный вариант, - согласился Ромка, уминая очередную котлету.

- А на вкус не отличишь от знаменитой «фруктовой рапсодии» из элитной кондитерской! – рассмеялась Женька. – Крем классический – сливочное масло со сгущенкой.

- Не любитель сладкого, но твой шедевр оценю. Позже. Вначале еще этих чудесных солений попробую! – он плеснул себе еще настойки и наколол на вилку крошечный патиссон. – Откуда такая красота?

- Папа с мамой на огороде вырастили!

Ромка залпом выпил настойку и посмотрел на Женьку:

- Кстати, когда родителям признаваться будем? И твоим, и моим.

- Завтра, наверное… А лучше – послезавтра! Соскучилась по тебе очень, хочется вдвоем побыть. К тому же, мои папа с мамой уже в возрасте, им сразу на голову радикальные новости вываливать нежелательно. Подготовить надо. Я уже потихоньку начала: написала, что сегодня в гости не приду, потому что встречаю Новый год с любимым человеком.

- И что они?

- Пожелали счастья, конечно же! – улыбнулась Женька.

Про Антона, естественно, распространяться не стала. Зачем портить такой замечательный вечер? Успеется.

- Я своим утром позвонил, поздравил. Когда в Курске очередную авиа-попутку ждал. И друзьям-родственникам в соцсетях новогодние посты написал. Но про то, что в Москву лечу – пока никому не признавался.

Ромка придвинулся ближе к Женьке, обнял ее за плечи:

- Тоже хочу побыть с тобой, моя Женюшка-женушка. Только с тобой.

Женька счастливо вздохнула, принимая из Ромкиных рук бокал с наливкой.

- Давай выпьем за то, - мягко произнес он. – Чтобы все глупые обиды, подозрения и непонимания остались в уходящем году.

- Согласна! – Женька отпила сладкую розоватую жидкость, поставила бокал на стол и обернулась к Ромке: - Тогда объясни, почему решил, что я тебе изменяла! Давай закроем эту историю и не будем тащить в новый год.

- Смысл этот бред мусолить? - Ромка опустил голову и начал усердно ковыряться в тарелке. – Теперь же точно знаю, что оно ерунда. Чувствую, когда люди врут, а когда правду говорят, объяснял вроде бы. И в душе все равно надеялся, что мой жирафенок не мог так поступить… Хотя подтверждения со всех сторон сыпались!

- Какие подтверждения?!

- Никакие. Мои тупые фантазии. Что ты хочешь – разлука, расстояние, гормоны в мозг шибанули. Больше не повторится. Обещаю.

Ромка взял с блюда кусочек лаваша с икрой, повертел в пальцах, посмотрел на свет:

- Красиво порезано. Специальный нож? Женечек, а ты лаваш с икрой полностью победила или только наполовину?

- В смысле?

- Готовить можешь, вижу. А кушать?

Женька посмотрела на кусок лепешки, щедро нафаршированной оранжево-красными икринками. Перед глазами сразу возникли экстравагантный повар из кафе «Елдыз» и Дамир на столе, между икрой и селедкой.

В горле появился странный комок: то ли приступ тошноты, то ли безудержного смеха, то ли оба одновременно.

Но она лишь гордо задрала подбородок и посмотрела Ромке в глаза:

- Съем. Запросто. Но вначале расскажешь мне свои фантазии. Чтобы меня мои не мучали.

- Да что там рассказывать, - он положил лаваш с икрой на Женькину тарелку и вновь потянулся к бутылке с настойкой. – Прилетел в рабочий поселок, сразу бросился тебе звонить. По видеосвязи, естественно, увидеть хотел. Но в соцсети зайти не получилось – пароль не сработал. Пока восстанавливал, уже слегка разозлился. Оно ж на эмоциях все…

Ромка наполнил свою рюмку, долил Женьке наливки:

- Наконец, попал в свой аккаунт. От тебя ни одного сообщения – ни слова, ни фоточки, ни мемосика. Вообще ничего! Обидно стало, я бы тебе при обратной ситуации кучу всего накидал. Но да ладно – жирафенок и есть жирафенок. Стал звонить.

- А я не слышала звонка… - вздохнула Женька и отпила из бокала. – Ты обиделся и насочинял себе неведомо чего на пустом месте.

- Пять звонков! - Ромка осушил рюмку. – Напрягся, конечно. Мысли тревожные в голову полезли. Но ничего этакого не думал, честно. Просто пошел на твою страничку. А там ты в красном платье…

- И на «феррари»! – рассмеялась Женька и взяла с блюдца абрикосовую дольку. – Это фотосессия!! Эрику помнишь? Подруга Алены, вместе в Сочи отдыхали? У нее своя фотостудия, предложила бесплатно сфотографироваться для портфолио. А машину ей любимый мужчина дал покататься. А ты, конечно же, сразу…

- Не сразу. Не совсем идиот, все-таки. Видел, что снимки профессиональные. Образ твой до мелочей продуман – этакая горячая городская девчонка.

- Понравилось?

- Еще бы, - Ромка забросил в рот соленый помидор и наградил Женьку застенчивым взглядом. – Воспоминания накрыли… определенного плана. Правда, слегка заело, что ты себя такую на всеобщее обозрение выставила. Предпочел бы, чтобы мне в личку подобную красоту слала. Эксклюзивно.

- Пещерный эгоист? – подмигнула Женька.

- Да, но не махровый. Могу понять, что девочкам нужно похвастаться и покрасоваться. Что у меня сестры нет?

Он вытащил из кармана телефон, несколько секунд покопался в нем и сунул Женьке под нос:

- Но потом увидел это.

На экране было один из кадров фотосессии: Женька, с сердцем из роз в руках, мечтательно прижималась щекой к увитой плющом и розовыми колокольчиками беседке.

- Шикарный букет, скажи? – улыбнулась она и взяла со стола стакан с компотом.

- Особенно тут! – буркнул Ромка и увеличил фото.

На обвивающей букет золотой ленточке было написано: «Любимая, спасибо за счастье, что подарила мне!»

- Ох, елочки зеленые! – поперхнулась Женька. – Не видела этого!! Мы с Эрикой букет напрокат взяли, на десять минут – сфотографироваться. Тогда понятно, чего ты…

- Ничего не понятно. Я разобраться решил. Вырезал тебя с этого снимка и погуглил поиск похожих картинок. В результате нашлось это…

Ромка открыл сохраненные ссылки. Женька уставилась на экран и замерла. Это была страничка тети Марины – мамы Стаса. Но в другой соцсети, Женька в ней даже не была зарегистрирована.

На странице было закреплено ее фото в обнимку со Стасом. На его же кухне. Внизу красовалась подпись – жирным шрифтом «моя дорогая невестка».

Под фотографией было множество восторженных комментариев от дамочек, возраста «пятьдесят плюс»:

«Мариночка! Поздравляю! Наконец-то Стасик и Женя вместе!»

«Какая красивая пара! Детки у них замечательные получатся».

«А Женечка чего-то бледная. Наверное, уже беременная? Ах, счастье-то какое!»

От последнего комментария Женька вздрогнула и испуганно посмотрела на Ромку:

- Ром, а беседку, рядом с которой я сфотографирована, ты не гуглил?

- Нет. Хотя была мысль найти, где это находится, но потом решил, что не важно. А что - надо было?

- Не надо, - быстро пробормотала Женька. – Беседка напротив роддома. Эрика туда заезжала готовые фотоальбомы отдать. А букет одолжили у какого-то новоиспеченного папаши за скидку на фото его семьи в новом составе. Красивое же сердце из роз – идеально к моему образу подходило! А что там какие-то ленточки внизу, еще и с надписями – даже внимания не обратили!

- Да уж, - хмыкнул Ромка, пряча телефон обратно в карман. – Только роддома мне и не хватало! Для полного дурдома.

- Со Стасом просто друзья детства, с детского сада еще! – Женька придвинулась ближе к Ромке и прижалась щекой к его плечу: - А в плане близких отношений друг другу не подходим: он предпочитает страстных брюнеток, а не таких жираф, как я. А мне непонятен мужчина, который сам себе суп разогреть не в состоянии. Хотя мамы давно мечтают нас поженить, но мы не поддаемся. Видишь, они даже в другую соцсеть сбежали свои фантазии обсуждать, где ни меня, ни его нет? Знают, что мы бы такого не потерпели.

Ромка вздохнул и обнял Женьку:

- Соцсети – зло.

- Ром… - она подняла голову и встретилась взглядом. – Согласна, произошла череда невероятных, даже чудовищных совпадений. Но почему ты со мной не поговорил? Спроси сразу обо всем прямо – я бы объяснила. Как сейчас.

- Я пытался, - он отвел взгляд и закопался губами в ее волосы. – Позвонил еще раз. Но ответила не ты…

- А кто?!

- Твой «друг детства».

- Стас?!!!

- Да. Сказал, что перезвонишь позже. Я поинтересовался, что он делает в твоей квартире. А этот… объяснил, что квартира как раз его. А ты купаешься у него в ванне. Специально даже к двери подошел, чтобы это доказать. Спинку тебе предлагал потереть.

- Ой, мама!! – Женька обвила Ромкину шею руками, начала быстро-быстро целовать его щеки, губы. – Ромка… Ромочка! Это все бред, понимаешь?!! У нас воды не было – соседи сверху трубы меняли. Проснулась – после Сонькиной свадьбы как раз – на голове филиал городской свалки: все, чем молодых обсыпали по традиции, к волосам намертво приклеилось!! И косметика на лице расползлась – фингалы, как у алкоголички были! Просто по-соседски попросила искупаться. И все.

- А мне сразу тот дурацкий сон вспомнился. Где ты моешься в ванной за закрытыми дверьми, а я не могу к тебе попасть. Еще и котлеты этого выключить просила. И про гарнир к котлетам уточняла…

- Мы с мамой часто помогаем тете Марине с готовкой! – Женька широко раскрыла глаза. – Она работает допоздна, и по командировкам вечно. А когда папа болел, много для нас хорошего сделала, за добро – добром… Ромка, ты мне веришь?!!

- Верю! – твердо ответил он. – На кухне еще сказал. Но тогда психанул конкретно. И так на эмоциях, а оно еще и накидалось – одно к одному. Прости, что сразу не разобрался до конца. Балбес.

Женька прижалась к Ромке и смотрела на нестандартную елочку. Огоньки гирлянды то бежали по ней вереницей, то мигали через один, то ярко вспыхивали все разом, а потом медленно гасли, словно растворяющиеся в утренней заре небесные звездочки.

«Насколько же Ромка меня любит! – растерянно думала она. – Что даже после такого – приехал. Примчался через три тысячи километров! Поверил. Я из-за меньших поводов в нем сомневалась».

- Нет, не балбес! – вырвалось у Женьки эмоциональное. – Ты самый лучший на свете. Сильный, смелый, ответственный. Любимый. Какое же счастье, что ты есть у меня! Невероятное, безграничное, абсолютное счастье. Рядом с тобой ничего не страшно! Даже…

Она схватила с тарелки лаваш с икрой, забросила в рот, прожевала и причмокнула:

- Вкусно! Надо будет еще заварной вариант лепешек сделать – они более мягкие. Тебе понравятся.

Ромка довольно улыбнулся и положил на ее тарелку кусочки лаваша с красной рыбой и острой закуской.

Но Женькин взгляд скользнул по столу и уткнулся в лежащий на краю телефон:

- А вот кое-кто даже не балбес… Слов нет, как этого человека назвать. Приличных уж точно! Ничего, сейчас он у меня получит!!

Она мягко отстранилась от Ромки, ухватила телефон и начала торопливо листать список контактов.

- Женек, ты что – собралась этому звонить? – почему-то напрягся Ромка и демонстративно посмотрел на часы. – Зачем, мы ведь уже все выяснили? И полчаса до Нового года осталось! Не стоит именно сейчас устраивать разборки.

- Стоит!! – мстительно усмехнулась она, наконец-то найдя нужный номер. – Хочу в уходящем году расставить все точки над «ё»! Чтобы у тебя и тени сомнений не осталось. И у меня тоже. В том, что Стас…

И нажала вызов.

Но абонент «Стас» отклонил входящий звонок. Зато буквально через минуту от него прилетело сообщение:

«И тебя с НГ. Счастья, здоровья. Извини, не могу ответить. Романтический уикенд».

Сообщение оканчивалось смайликом, изображающим кровать.

Ромка заглянул в Женькин телефон и тихонько рассмеялся:

- Женек! Оставь парня в покое, у него важное дело.

- Мое дело поважнее будет!! – непримиримо фыркнула она и вновь ткнула на зеленую трубку.

Вызов опять отклонили. Но на экране замигало новое смс:

«Жень, что случилось? Проблемы? Помощь нужна?»

Ромка хотел что-то сказать, но она уже лихо печатала ответ:

«Проблемы у тебя!! Если прямо сейчас не перезвонишь, помощь понадобится тебе!! Медицинская!!»

«Ок. Через пять минут наберу».

Ромка тяжело вздохнул и налил себе полную стопку настойки.

Без двадцати двенадцать действительно пришел входящий видеовызов от Стаса. Сосед стоял у деревянной лестницы, ведущей на второй этаж небольшого домика. Интерьер вокруг указывал на мини-гостиницу или базу отдыха.

Одет Стас был в темно-зеленую футболку с эмблемой бейсбольного клуба и спортивные шорты. Через плечо у него свисало синее банное полотенце с изображением снежинок и стилизованных фигурок лыжников.

Женька отодвинулась от Ромки, чтобы он не попадал в объектив, и включила камеру.

- Здоров, Жендос, пьяный матрос! – понимающе улыбнулся Стас, разглядывая Женьку за праздничным столом. – Задолби тебя понос. Что, укушамшись уже? Не дожидаясь Нового года?

- Сам ты Стас – дикобраз, вокруг дома чем-то тряс!! – сквозь зубы выплюнула Женька. – Быстро рассказывай, как ты… где...

Она была настолько зла, что не смогла сходу сформулировать вопрос.

- Рассказывай, с кем сексом занимался! – наконец, получилось у нее. – Только честно, а то убью!!

Ромка закрыл рот ладонью, давясь беззвучным смехом. Стас в камере заржал в открытую:

- Хороши вопросы за четверть часа до боя курантов! Сегодня еще ни с кем, спасибо тебе.

- А раньше?!

- Ыыыы… - сосед от смеха согнулся пополам. – Чего я этот тупой стендап смотрел? Скучно, уныло и совсем не смешно. Лучше бы сразу тебе позвонил! Жендосик, за какой период каяться? Прямо с шестнадцати лет начинать? Или кто-то конкретно интересует?

- Конкретно, - она залихватски сдула с носа выбившуюся из прически прядку. – Я.

- А ты-то сюда каким боком? Напилась и ищешь приключений? – подмигнул Стас. – К сожалению, ничем помочь не могу. У меня новая барышня – огонь! Брюнетка, молодая, горячая. Правда, насчет себя не распространяется – ни фамилии не знаю, ни где живет. Даже в соцсетях свою страничку не показывает. Ну и плевать, зато темперамент – ого-го! Короче, Жендосик – мы с тобой просто друзья. Как были, так и остаемся. Извини.

- Да я без претензий! – многозначительно ухмыльнулась Женька. – Теперь повтори все то же самое этому человеку!

И повернула телефон к Ромке.

- Привет! – застенчиво улыбнулся тот и помахал рукой в камеру: - С Новым годом! Прости, короче, нехорошо вышло.

- Ааааа!! – воодушевился Стас. – А я-то думаю, чего она так распинается. Сам ты долбо...б! И пошел нах! В смысле, привет, сосед! И ты прости, погорячился.

Женька раскрыла рот, потом закрыла. Посмотрела на Ромку, затем на Стаса в телефоне:

- Мальчики, я что-то не поняла?!

- Все норм, Женек! – Ромка обнял ее и притянул к себе. – Просто я был слишком резок и не сдержан в выражениях.

- А я в ответ тупо пошутил, - мило улыбнулся сосед. – Что поделать, бывает.

- У вас, может, и бывает! – возмущенно начала Женька. – А я в чем виновата?! Оба вы…

Но договорить не успела. Стасу в телефоне на плечи легли тоненькие пальчики с серебристым маникюром.

- Станислав! – укоризненно произнес приятный женский голос. Почему-то показавшийся смутно знакомым: – Так и думала, что ни в какой душ ты не пошел! С кем это так увлеченно беседуешь за пять минут до Нового года? Гляди, а то патлы ей повыдергиваю!

Ромкина рука, обнимающая Женьку, слегка напряглась.

- Соседей с праздником поздравляю! – весело отозвался Стас. – Не веришь? На, помаши им ручкой!

И передал телефон. В камере возникло лицо симпатичной темноволосой девушки с карими глазами. Волосы ее были убраны на восточный манер, на лбу красовалась тоненькая золотая подвеска.

«Она похожа на…» - лихорадочно завертелось в голове у Женьки.

Девушка скользнула по ней цепким взглядом и вдруг уставилась на Ромку. Ее глаза из прищуренных внезапно превратились в два круглых пятака.

- Ромыч?! – удивленно выдохнула подруга Стаса. – Где это ты?! На тайгу как-то не похоже. И с каких пор записался в соседи к моему парню?!

- Привет, Викинг! – улыбнулся Ромка. – Я в Москве, вырвался на недельку, с женой праздники отметить. А девятого мы вместе летим обратно.

Он поднес телефон ближе к Женьке:

- Женечек, познакомься – Вика, моя двоюродная сестра. Викинг – это Женя, со вчерашнего дня моя законная супруга.

- И соседка Стаса! – весело вмешалась Женька, уже и сама догадавшаяся, кто перед ней. – У нас квартиры напротив. Рада знакомству!

- Охренеть, новости… - пробормотала Викинг, но тут же растянула губы в приветливой улыбке. – Я тоже рада! И знакомству, и вообще… Сча челюсть на место поставлю – поболтаем.

Вдруг в камере рядом с ней появилось веселая физиономия Стаса:

- В следующем году наболтаетесь. Держи шампанское, сейчас куранты бить будут!

Глава 72. С Новым годом!

Женька посмотрела на часы и, торопливо ухватив с дивана пульт, включила телевизор. Ромка обновил ее бокал.

Через несколько секунд действительно раздался звон курантов. Он мчался над землей волшебной Новогодней мелодией, сказочным перезвоном бубенчиков на санях деда Мороза.

Женька вспомнила, что нужно загадать желание. Но почему-то в голову ничего путного не приходило. Самая главная, самая заветная мечта сбылась, а остальное казалось слишком мелким и недостойным того, чтобы просить о нем в чудесную Новогоднюю ночь.

И тогда Женька решила загадать, чтобы все были счастливы! То есть вообще все, совсем, абсолютно! Близкие-родные и совершенно незнакомые, юные-беспечные и взрослые-опытные, богатые и бедные, семейные и одинокие… добрые и злые! Потому что если самый злой человек будет по-настоящему счастлив, то он сразу исправится и перестанет делать окружающим гадости. По крайней мере, именно сейчас в это верилось!

А если человеку хотя бы раз в году хочется верить в чудеса, то кто же ему запретит?

С последним, двенадцатым ударом курантов, молодожены встали, соединили бокалы. Звон главных часов страны смешался со звоном хрусталя.

Женька отпила наливки, посмотрела в заснеженное окно. Она не знала, сбылось ли желание в глобальном масштабе, но на нее саму счастье налетело теплым вихрем, окутало невидимым плащом доброй силы.

Губ коснулись другие губы. Самые родные на свете! Ромкины.

Женька поставила бокал на стол, обняла Ромку за шею и полностью растворилась в этом сказочном новогоднем поцелуе.

Это было так нежно, чувственно, сладко-пресладко…

- Горько!! – заорал кто-то рядом. Еще и на два голоса: - Семь-восемь-двадцать!! Давайте еще раз, на бис!!

- Блин, камеру не отключил… - прервав поцелуй, виновато прошептал Ромка.

Женька оглянулась. Ее телефон стоял на столе, прислоненный к графину с компотом. С экрана смотрело четыре любопытных глаза, казалось, вот-вот наружу выпрыгнут!!

- С Новым годом, соседи! – улыбнулся Ромка и коснулся бокалом экрана.

- И вас с новым счастьем! – отозвалась парочка из телефона.

- Ромыч, что за дела?! – шутливо надула губы Викинг. – На три дня уехала на лыжах покататься, а он уже жениться успел! И с предками утром созванивалась – хоть бы намекнули.

- А из родни еще никто не знает! – весело признался Ромка. – Ни из нашей, ни из Жениной. Ты – первая. Остальным сегодня признаваться будем. Или завтра. Ты когда возвращаешься?

- Третьего.

- Отлично! Приглашаем на семейный ужин. Можешь своего парня тоже захватить.

- Конечно-конечно, он пойдет! – обрадовалась Викинг и повернулась к Стасу. – Правда, Станислав?

- Не уверен, - фыркнул тот. – Скорее всего - нет, у меня много работы. Также считаю, что мы пока недостаточно узнали друг друга, чтобы знакомиться с родителями. Ты мне даже фамилию свою не сказала!

- Илларионова! – коротко бросила Викинг. – Наденешь костюм и галстук, мама любит, когда мужчина представительно выглядит. И захватишь парочку своих международных дипломов – папе понравится.

Женька сжала губы, борясь с приступом смеха. Посмотрела на Ромку и поняла, что он тоже с трудом сдерживается, чтобы не заржать в голос.

- Виктория! – Стас надменно выставил подбородок вперед. – Попрошу запомнить, что все решения я принимаю исключительно сам. И никто не имеет права мне указывать. Понятно?

Женька напряглась. Она ожидала, что Викинг обидится, но та и бровью не повела.

- Как хочешь! – пожала она плечами и переключилась на брата: - Ромыч, хорошо, что ты в Москве! В одиннадцать нужно Полину встретить! А то кого ни попрошу – все не могут.

- Какую еще Полину? – недоуменно начал Ромка, но потом вспомнил: - А, эту, из Сочи…

- Да! Кольцо я продала, открыла ей карту, деньги туда перевела, - быстро пояснила Викинг. – Карту выслала на ближайшее почтовое отделение до востребования. Полина выкрала у мужа документы и купила билеты на поезд. Прибывает сегодня на Киевский вокзал. С ней ребенок и нянька.

- Нянька? – не понял Ромка.

- Тетка Матрена! – подсказала Женька.

Стаса явно напрягало обсуждение посторонних людей, и он потянул Викинга за руку:

- Виктория! Идем за стол, я есть хочу.

- Да-да! – с улыбкой закивала она и помахала рукой в экран: - Короче, Ромыч, разберешься! Номер вагона и телефон Полины скину тебе в личку. Еще раз с Новым годом, ребята! Увидимся.

Все мило попрощались и завершили видеозвонок.

- Викинг удивила, конечно! – Ромка положил на Женькину тарелку еще несколько картофельных долек и котлету. – Слышал, что у нее новый парень. Но ни за что бы ни подумал, что это Стас!

- Твоя сестра в его вкусе! – рассмеялась Женька. – У соседа на ноутбуке заставка была – брюнетка в ярком платье. Говорил, что это девушка его мечты. А внешностью барышня очень на Викинга похожа!

А потом, прижавшись щекой к Ромкиному плечу, задумалась:

- Но нелегко ей со Стасом будет – вредный он. Сам себе даже сахар в чае размешать не способен, зато требует, чтобы в отношениях он во всем главный был. А женщина должна ему полностью подчиняться, слушаться, в рот заглядывать. Викинг – девушка с характером, сразу видно. Даже удивилась, что она так спокойно на Стасовы загоны реагирует.

- Просто замуж надо! Срочно! – весело пояснил Ромка на ухо. – Врачи сказали, что ей до двадцати семи непременно родить надо, а то проблемы будут. А Викингу, как и мне, скоро двадцать пять, вот она и торопится. Но в спарринге Викинг против Стасика я ставлю на Викинга. Однозначно и всю сумму.

Он допил настойку, закусил соленым грибочком и мечтательно улыбнулся:

- Это и будет моя месть. Сладкая и неотвратимая.

- За что мстить? Ты же сам Стасу нахамил, получается! - возмутилась Женька. – В расчете! И месть – плохое чувство! Мелочное, подлое, недостойное! Ромка, ты же не такой! Не надо опускаться до мести, пожалуйста.

- Мое кресало несет в мир искры добра… – Ромка обнял ее и нежно чмокнул в нос. – Хорошо, Женечек, уговорила! Не буду низко наслаждаться чувством мести. Буду возвышенно радоваться счастью сестры! Впрочем, суть происходящего от этого не изменится.

Женька прыснула и порезала ножом котлету на тарелке. Но есть не стала – взяла телефон и набрала родителям смс с поздравлениями. Но едва успела отправить, как пришел входящий видеовызов. Звонила Сонька.

- С Новым годом, Жень! – подруга стояла с бокалом шампанского у пушистой елочки. – Чин-чин!

А потом посмотрела ей за спину и загадочно улыбнулась:

- Ааааа! Все-таки не у родителей встречаешь! Значит, не одна, а с…

- С мужем!! – быстро перебила ее Женька и пододвинулась к Ромке, чтобы он попал в объектив.

Дальше пошли вполне понятные охи-ахи, восторги, поздравления. Сонькин Слава тоже показался, произнес красивый тост, после чего все договорились обязательно на праздниках встретиться.

- Я же говорила, что свадьба будет! – гордо заявила Сонька, допивая шампанское. – Оракул системы свое дело знает.

Женька чуть было не рассказала, как кое-кто наоракулил на автозак, но оглянулась на Ромку и промолчала. Про Антона не то, чтобы упоминать – даже думать в Новогоднюю ночь не хотелось!

После этого, естественно, пришлось звонить Галине, признаваться, знакомиться, договариваться об общей встрече. У Василия Женька спросила насчет взломанной страницы в соцсети, и тот обещал помочь во всем разобраться.

- Ты его имела в виду, говоря про знакомого крутого айтишника? – осторожно уточнил Ромка на ухо.

- Конечно! – улыбнулась она. Но обычный в таких случаях вопрос: «А ты про кого подумал?» задавать не стала. Зачем?

Женьке было хорошо-хорошо, весело и летательно! Она бегала по квартире с телефоном в руках, болтала с подругами, хвасталась своей креативной елочкой, подаренными Ромкой серьгами и цепочкой, демонстрировала скромную баночку красной икры… литровую!

Ромка смотрел на жену и улыбался. А медовые глазищи были теплыми-теплыми, добрыми, самыми родными на свете!

Но тут ожил и его телефон.

- Наш поселковый глава звонит… с чего бы это? – слегка напрягся Ромка и принял вызов: - Да, Игорь Михайлович! С Новым годом!

На экране возникло изображение мужчины лет сорока, абсолютно лысого, но с пышными рыжими усами.

- И тебя, Ром, с наступившим! – кивнул тот и почесал голую башку: - Извини, никак заснуть не могу. Реестры-то в область отправил, а на душе неспокойно. Сам себе удивляюсь, как на твою отчаянную авантюру согласился? Взрослый дядька вроде, жизнью битый. Эх… Скажи, хоть получилось-то у тебя?

- Конечно! – весело согласился Ромка и навел камеру на Женьку: - Евгения, моя супруга. Через неделю с небольшим, надеюсь, будете лицезреть ее в нашем поселке. Заодно на венчание вас пригласим.

Женька, как это положено, улыбалась, со всем соглашалась и хлопала ресницами.

- Хорошо, молодята! – наконец, кивнул глава поселкового совета и потер ребром ладони глаза. – Сентиментальный я стал что-то… то ли старость уже, то ли оттого, что Новый год – сказки охота, как в детстве. Короче, счастья вам!

И посмотрел на Женьку:

- Женечка, только в регистрационной книге у меня распишись, ладно? А то рабочий поселок, конечно, отдельная епархия… Но вдруг из области проверка нагрянет?

Женька клятвенно пообещала, что непременно поставит свою подпись везде, где положено.

После этого Ромка не выдержал: набрал Никиту – друга детства и познакомил с Женькой. Новоиспеченные супруги выслушали очередную порцию поздравлений и пожеланий и пообещали, что обязательно выделят время, чтобы все вместе…

- Насыщенная у нас на праздники программа получается! – рассмеялась Женька, наконец, вернувшись за стол. – Каждый день встречи и посиделки! Как бы не спиться на радостях!

- А я себя неловко чувствую как-то… - признался Ромка. – Друзьям-соседям рассказали, а родители до сих пор не в курсе. Правильно было бы им первым позвонить с такой новостью.

- Не, звонить неправильно! – убежденно заявила Женька. – К родителям надо ехать! И рассказать обо всем глядя в глаза. Выспимся и поедем.

И отправила в рот кусочек котлеты. Та уже остыла, но все равно была мягкой и вкусной.

«Надо будет сделать мини-рулетики с сыром, зеленью и грибами, - пришла в голову идея. – По Линкиному рецепту. Ромке понравится. Или лучше тефтельки с грибной подливкой?»

- Особо выспаться не получится! – перебил Ромка ее кулинарные фантазии. – В одиннадцать надо на Киевском вокзале Полину встречать. Еще придумать, где их всех троих разместить. В гостиницу что ли?

Женька дожевала котлету и снова задумалась. Но уже не на тему тефтелей и рулетов. Она лихорадочно вспоминала, кто из знакомых живет недалеко от Киевского вокзала. И вспомнила!

Рука ухватила телефон, пальцы выбрали из списка нужный контакт. Ответили быстро.

Вовчик-охранник сидел, развалившись в кресле, в руках он держал пульт от телевизора. На Вовчике был бело-серый свитер со скандинавским орнаментом и оленями и брюки в спортивном стиле. Фоном в телефоне слышались какие-то крики, металлический лязг и отчаянная стрельба.

- С Новым годом, Вова! – широко улыбнулась Женька. – Как отмечается?

- Тебя тоже, Жень! - отозвался Вовчик и ткнул в пульт. – Крики и стрельба прекратились. Да как отмечается… никак. С матерью посидели за столом, поели. Она в очередной раз повздыхала, какой я бестолковый – тридцать пять лет и без семьи. «Оливье» вон тазик напилили, а есть некому! Поворчала-поворчала, да и спать пошла. Сижу, боевик фантастический смотрю про этих… кубиков.

- Киборгов! – машинально поправила Женька и застенчиво взмахнула ресницами. – Вовчик, помочь можешь? Не в службу, а в дружбу? Ты ведь рядом с Киевским вокзалом живешь?

Он кивнул.

- Сегодня в одиннадцать знакомая барышня приезжает на поезде с ребенком и няней, а мне далеко в вашу сторону добираться. Надо их встретить и отвезти в нашу корпоративную гостиницу для командировочных. Оплачу за проживание сама, после праздников. Ключи же у тебя?

Вовчик снова кивнул.

- Помоги, пожалуйста!! – просительно протянула Женька. – Я в долгу не останусь, обещаю! Могу отпуск твой на самое удобное время передвинуть. Или из фонда охраны труда тебе новый телевизор в кабинет купить – плазму большую! Или…

- Отпуск у меня и так нормально – весной, - перебил Вовчик. – Самое время на даче картошку сажать. И куда в мою будку плазму? Не волнуйся, все сделаю. Просто так, мне не трудно.

- Спасибо, Вовчик! – растроганно вздохнула Женька. – Ты настоящий друг! Желаю, чтобы в Новом году тебе обязательно повезло! Чтобы был счастлив, успешен, любим. Пусть все хорошо у тебя будет!! Эта ночь волшебная – все добрые желания и пожелания исполняются! И мое сбудется, вот увидишь!

- Спасибо, Жень! – рассмеялся Вовчик. – Я уже большой мальчик и в деда Мороза не верю, но все равно приятно. Знакомую твою встречу и размещу, о выполнении задания отчитаюсь.

Женька попрощалась, нажала отбой и весело оглянулась на Ромку:

- Утром можно дрыхнуть сколько влезет! О Полине позаботятся.

- Умница моя! Кстати, Женечек, ты подарки от деда Мороза искала?

- Так нашла уже… - удивилась Женька и погладила цепочку. – Под подушкой.

- А под елочкой? У такой хорошей девочки подарки должны быть и тут, и там.

Женька подскочила с дивана и чуть ли не припрыжку помчалась к сверкающему иллюминацией кактусу. За обернутой шторкой табуреткой действительно обнаружился плотный полиэтиленовый пакет.

Она открыла его и замерла. В пакете был фонарик. Точь-в-точь такой, как рисуют в иллюстрациях к старым сказкам: прямоугольный, с кольцом вверху, резной, словно кружево. Фонарь был выкрашен в серебристый цвет, а в отверстия узоров вставлены разноцветные стеклышки. Или кусочки прозрачного пластика? Не суть.

Женька стояла, смотрела на фонарик и не могла найти слов, чтобы выразить переполняющие ее чувства. Скажи сейчас кто, что земля плоская, а мир захватили рептилоиды – поверила бы сразу и безоговорочно! Добрые рептилоиды. Сказочные. Белые с пушистыми крылышками… как снег за окном!

- Включается здесь, - Ромка подошел сзади и нажал на едва заметную кнопочку сбоку.

Фонарик загорелся мягким приглушенным светом, рисуя на стене разноцветные пятнышки – будто пригоршню драгоценных камней.

- Ромка, это что за чудо? – вырвалось у Женьки.

- Светодиод на батарейках, - он обнял ее за плечи и закопался губами куда-то в макушку. – Или ты про фонарик? Сам делал, специально для тебя. Сначала просто в подарок, потом еще и как повод, чтобы увидеться. Думал восьмого прилететь в Москву, встретиться с тобой и серьезно поговорить. Надеялся, что еще можно что-то изменить. А когда получил твое волшебное поздравление, решил, что менять надо все и сразу. Радикально.

Женька сладко вздохнула и обернулась к нему:

- Ром, но как ты угадал?! Это же моя мечта! Детская. В четыре года заказывала доброму дедушке Морозу фонарик. Он принес крутой – с радио, барометром и даже звуковым сигналом, как сирена у полицейской машины. А я хотела именно такой…

Она нежно прижала Ромкин подарок к груди:

- Как у феи из мультика!

- Потому что ты фея и есть! Рад, что понравилось! – рассмеялся Ромка и задумался. – Не знаю, как угадал. Почему-то захотелось сделать для тебя именно фонарик. Чтобы дарила свет, ты это умеешь. А еще вспомнил, как представляла себя феей с фонариком и чуть не шлепнулась. И мне фонарь под глазом предсказала. Перед нашим с Назаром спаррингом, помнишь?

Женька кивнула, поставила фонарик на стол, обняла Ромку за шею. Целовала-целовала-целовала! Долго и с упоением.

- Женечек, как насчет сладкого? – довольным голосом прошептал он на ухо.

Женька посмотрела на торт:

- Какой праздник без сладостей? Но, наверное, уже утром. И набегалась, и наелась – спать охота.

- Я вообще-то имел в виду другие сладости! – Ромка со смехом подхватил ее на руки и отнес на диван. – Хочешь?

- Таких вкусняшек все время хочу! – призналась Женька и зевнула. – Но давай сначала немного поспим? Глаза слипаются.

- Согласен, феям тоже нужно отдыхать! – Ромка расстегнул молнию на ее платье. – Или это твоя защита сработала? Что после алкоголя ни-ни? Оно и правильно, не стоит рисковать.

- Это да, - Женька стянула колготы и с наслаждением пошевелила пальцами ног. – Но мы не так и много выпили. У наливки градус слабый, а насчет тебя… Рюмочка маленькая – тридцать граммов, а ты не всегда полную наливал.

- Значит около ста граммов алкоголя, - Ромка улегся рядом с ней и натянул на обоих одеяло. – При моем возрасте и весе выведется из организма за шесть часов. Завтра даже за руль можно.

- А ты умеешь?

– Водить? Конечно. Мотоцикл, легковую, грузовик, снегоход, моторный катер. Права тоже есть.

Женька закрыла глаза и закопалась носом в Ромкино плечо. Он пах цитрусовым шампунем, печеной картошкой, брусникой и еще много чем! Но она безошибочно выделила самый важный компонент – запах кожи. Родной. Ромкин. И незаметно отключилась.

Проснулась посередине ночи. Снег уже не шел, но на внешнем подоконнике насыпало две полукруглые белые горки – будто пара любопытных снеговиков заглядывала с улицы в квартиру.

На столе горел фонарик, бросая на скатерть цветные блики, по стене бежали, мигая, огоньки гирлянды, на елке-кактусе ярко светилась красная звездочка.

Ромка невозмутимо сопел рядом на подушке. Женька посмотрела на него…

«Это что – мой муж?! – пришло внезапное осознание. Вроде и мечтала, и радовалась, и называла, и понимала, но лишь сейчас информация окончательно уложилась в голове: - Этот мальчишка?!»

Женька начала лихорадочно вспоминать собственные представления о будущем муже, и по всему выходило, что Ромка на них ни капельки не похож! Слишком молодой, импульсивный, ершистый.

«Зато способен на поступки! – решительно возразила она сама себе. – И любит меня!»

Следом пришла и другая мысль, совершенно неожиданная:

«А ведь я сама виновата в прошлых неудачах в личной жизни! Потому что таких и выбирала - чтобы старше и опытнее, чтобы красиво ухаживали и соблюдали все положенные ритуалы. Удобных… и безразличных. А настоящие чувства в рамки не запихнешь! Сложно с ними. Зато и счастье дарят истинное – до небес и во всю широту души. И кто испытал это счастье, ни с чем его не перепутает. А прошлое – на то оно и прошлое, пусть проходит окончательно».

Женька закрыла глаза и словно наяву увидела, как старые ошибки, обиды, разочарования и прочие неведомые зверушки уныло бредут по снегу в далекую страну забвения. Щелкают зубами, царапают свежий наст когтями, скользят по льду раздвоенными копытами.

«Пока-пока, ребята! – мысленно помахала им Женька. – Давайте дальше как-нибудь сами, без меня. Что поделать – не зоолог».

_______________________

Спасибо всем, кто дочитал до этого места!! Люблю вас. Следующая глава последняя. Но, может, конечно, и на две распасться))) И эпилог.

Потом разделю книгу на две части – курортный роман отдельно, роман на расстоянии – отдельно, как новогодняя история.

Всем позитива!!

Глава 73. Жизненная справедливость

Спала Женька долго. Да так замечательно – сладко, уютно, летательно, совсем как в детстве!

Ромка проснулся раньше и попытался пристать с поцелуями, но Женька самым бессовестным образом залезла под подушку – досматривать волшебный сон: яркий, цветной, про фей с фонариками.

Ромка поглядел на это дело, тихонько рассмеялся, натянул спортивки и отправился на кухню.

«Котлеты с картошкой еще остались, - сквозь сон вспомнила Женька. – И пирожки. И лаваш с рыбой. Найдет, чем позавтракать».

И снова улетела в страну грез.

Правда, краешком сознания улавливала, что кто-то вроде как звонил в домофон. И Ромка куда-то бегал, а потом гремел на кухне кастрюлями и даже жужжал миксером.

Но Женька лишь с блаженной улыбкой перевернулась на другой бочок и натянула на голову одеяло.

«Ромка – умный, толковый, практичный, - эгоистично подумала она. – Со всем разберется. Если буду сильно нужна – поднимет. Но раз не трогает, значит и сам справляется».

Однако ее все-таки разбудили. Но не Ромка – телефонный звонок.

«Мама!» – узнала Женька мелодию и, приоткрыв один глаз, потянулась за сотовым.

Родители сидели за столом и завтракали новогодними блюдами.

«Отбивнушечки! – обиженно заурчало в животе. – Паштетик. Салатик с кальмарами. И оливьешечка! Эх…»

- С Новым годом, дочь! – улыбнулся в камеру отец. – Всего тебе самого яркого, доброго и позитивного! А мы вас вчера до последнего ждали. Хоть и написала, что не приедете, а все-таки надеялись…

Женьке стало не по себе. Просто очень-очень не по себе!

- Мы сегодня будем! Обязательно! – выпалила она, садясь на кровати. – И у нас есть для вас хорошая новость. Очень хорошая, глобального масштаба!

- Ох, наконец-то… - умиленно вздохнула мама, складывая на груди руки. – Заждались мы от тебя этих глобальных новостей. Старые уже с отцом, а еще хочется внуков увидеть, на руках покачать.

И вдруг внимательно вгляделась в экран:

- Женя! Ты что – еще спишь? И до сих пор своего мужчину даже завтраком не покормила?!

- Сплю, - лениво согласилась Женька, прикрывая ладошкой сладкий зевок. – Потом что он у меня мужчина мечты! Ко всем прочим талантам еще и хозяйственный, сам себя способен завтраком накормить.

Внезапно на пороге возник довольно улыбающийся Ромка с подносом. На подносе гордо возвышалось два блюда – с оливье и селедкой под шубой. Разделяла их закрытая бутылка шампанского.

- И не только себя – меня тоже!! – восторженно выдохнула Женька и, завернувшись в одеяло, села выше.

- Рада твоему счастью, доченька! – улыбнулась мама. – Но все равно, полностью не наглей, ладно?

- Хорошо, мам, буду обнаглевать по частям! – рассмеялась Женька и послала в камеру воздушный поцелуй. – Вечером ждите.

- Договорились! – весело согласился папа. – Антоше привет!

Женька машинально нажала отбой и испуганно посмотрела на Ромку.

Он поставил поднос на стол и демонстративно вздохнул:

- И кто у нас Антоша? Я еще чего-то не знаю?

- Главное знаешь! – Женька показала ему шрам на запястье. – Остальное детали.

И торопливо рассказала про то, какАнтон за ее спиной втерся в доверие к родителям, про совершенно непредсказуемую встречу в офисе, про кетчуп на стене и ночную прогулку по крыше.

- Ни хрена ж себе детали!! – Ромка плюхнулся на диван и сгреб ее в охапку. Сердце его колотилось, как угорелое, пальцы слегка подрагивали. – Специально вчера не стал вникать в эту историю, чтобы в новогоднюю ночь не бегать по Москве и не расшибать кому-то таблоид. Я ж балбес, я могу! И, если честно, не думал, что все настолько радикально. А, получается, не зря мне в ночь с тридцатого на тридцать первое душу выворачивало. Надо было уроду вмазать! Прямо под бой курантов, синхронно, двенадцать раз.

Женька прижалась к Ромке и полезла ему «под крылышко»:

- Я тоже не хотела тебя расстраивать. И вообще, даже вспоминать лишний раз об этом м*даке противно! С родителями собираюсь серьезно поговорить. Но не по телефону же такие вещи обсуждать? При встрече. Сначала про нас с тобой обрадовать, а потом про Антона рассказать. Без излишних подробностей, естественно.

- Все правильно, умница моя! - Ромка погладил ее по голове. – Но перед семейным ужином завернем в одно место…

Он многозначительно почесал костяшки пальцев на правой руке:

- Сумочку твою заберем. Выходит, мой второй сон про тебя на крыше тоже сбылся? Ох, уж эти шаманские гены – никуда от них не денешься.

- Не в точности! – рассмеялась Женька, чувствуя, как отпускает напряжение. – Я была одетой! И даже в шубе!

- Шубка у тебя классная! – улыбнулся Ромка в ответ. – Но коротковата. Надо сапожки высокие купить.

- У меня есть!

- Видел твои ботфорты, - он нежно чмокнул ее в нос. – В обувном шкафу в прихожей. Для нашей погоды не пойдут – холодные. И термобрючки какие-нибудь к ним надо. Завтра к моим поедем знакомиться – недалеко от дома хороший спортивный магазин, заскочим, возьмем все, что нужно. А сейчас давай отметим первый день Нового года!

Ромка выставил с подноса на стол блюда с салатами и шампанское:

- Сейчас еще котлеты с картошкой принесу.

Пока он был на кухне, Женька быстро оделась, заколола волосы, достала из серванта чистые тарелки и бокалы.

Не удержавшись, попробовала оба салата. Встроенный в черепную коробку эксперт сразу вынес вердикт, что «оливье» слегка пересолен, а лук для «шубы» надо было замариновать в горчице и лимонном соке. Но другая, более важная часть сознания, сразу настучала этому эксперту по ушам и уверила, что такой умопомрачительной вкуснятины пробовать еще не доводилось!

И Женька с этим мнением была полностью согласна, о чем восторженно поведала подошедшему мужу:

- Ты что – и майонез сам делал?! Обалдеть!

- Пустяки, - отмахнулся он. Но медовые глазищи засияли: - В интернете видео-рецепт отыскал. На перепелиных яйцах, как ты хотела.

Женька разложила салфетки и просительно посмотрела на Ромку:

- Ром, давай не будем никуда заезжать? Первое января, вряд ли Антон в офисе. Лучше наберу Милу, попрошу, чтобы забрала сумочку и передала мне возле метро.

Ромка хотел что-то ответить, но не успел. Зазвонил Женькин телефон.

- Мила! – удивилась она, посмотрев на экран. – Будто чувствует, что о ней говорили.

И нажала значок зеленой трубки.

- Жень, привет, с Новым годом! – отозвался голос Милы. Она звонила по обычной связи, без видео.

Женька оглянулась на Ромку и включила на громкую. Но сразу обращаться с просьбой показалось невежливым:

- Привет, Мил, взаимно! Счастья, любви, исполнения желаний. Как твоя дочурка поживает? Подарки от дедушки Мороза получила?

- Получила большущую куклу! Дед Мороз чуть не разорился, - по интонации было понятно, что Мила улыбается. – Правда, приболела Стеша немного. Тогда соседка позвонила, что она капризничает – кинулась, а у малой температура тридцать девять и горлышко красное! Но ничего – я сразу сиропчик дала, полоскание сделала. Сейчас темпы нет, только подкашливает слегка.

- Понятно… - сочувственно протянула Женька. – Выздоравливайте. Ответ на запрос хотя бы отправила?

- Отослала… - вздохнула Мила. – Без четверти двенадцать, еле-еле успела. Спасибо огромное, что помогла! Добрый ты человек, душевный. Поэтому набралась наглости и звоню тебе по личному делу.

- По какому личному делу?!

- Скажи, что в трудовой писать при увольнении, чтобы две недели не отрабатывать?

- «Трудовой договор прекращен по соглашению сторон, пункт 1 части первой статьи 77 Трудового кодекса Российской Федерации», - автоматом выдала Женька. – А ты что – увольняешься?!

- Уже, считай, уволилась: вещи забрала, ключ от офиса в почтовый ящик бросила. Осталось, пока доступ есть, в электронную трудовую запись сделать.

- А в чем причина такого поспешного увольнения, если не секрет?

- Не секрет, - в голосе Милы послышались металл и даже легкая брезгливость. – Директор мой, Антон Геннадьевич, с катушек слетел.

- Приставал к тебе? – испугалась Женька.

- Нет, от этого Бог миловал. Просто достал идиотскими поручениями.

В трубке было слышно, как Мила глубоко вдохнула – набирая в грудь воздуха, и затараторила:

- Я же с ним раньше и не общалась толком! Появлялся в офисе пару раз в неделю, документы подписывал. Зарплату вовремя платил. Не директор – золото! А вчера позвонил в обед – мол, приди срочно. Больного ребенка на соседку кинула, прибежала… а от него перегаром за километр несет! И, представляешь, говорит: «На кухне все стены кровью исписаны, бери тряпку и отмывай, а то зайти туда не могу!» Заглянула, а там кетчуп везде размазан – и на столе, и на кафеле. Короче, «белочку» директор поймал – по пьяни сам все кетчупом разрисовал, а я убирать должна!

- Ничего себе! – возмутилась Женька. - Ты бухгалтер, а не домработница!

- Решила, что уволюсь. Но, думала, по-человечески сделать – январь отработать, годовые отчеты сдать. И он чтобы нового бухгалтера отыскать успел, и мне деньги нелишние – одна ребенка поднимаю. Оттерла тот несчастный кетчуп на стене и пошла домой. И что ты думаешь – сегодня с утра снова звонит! Приказным тоном мне: «Сбегай в магазин, возьми две бутылки водки и пельменей». Первого января, нормально?

- Кошмар! И ты пошла?

- Куда? Магазины сегодня не работают. По крайней мере, у нас тут. В морозилке была пачка пельменей целая, достала, понесла ему. Прихожу – директор весь помятый, в той же одежде, что и вчера, грязь везде, под столом пустые бутылки валяются. Как узнал, что водки не купила – сразу орать начал, материться. Сказал, чтобы взяла в шкафу, в аптечке, бутылочку спирта медицинского и ему развела – похмеляться будет.

- Ужас!!

- Это еще ладно… - Мила понизила голос. - Спрашивает меня: «Не слышала, у нас перед Новым годом на районе самоубийц не было? С крыши никто не прыгал?» А глаза безумные-безумные.

Ромка скривился, схватил со стола салфетку и смял в кулаке.

- Я и поняла, что запойный он! - презрительно заключила Мила. – Допивается до полной невменяемости, галюники ловит. С таким работать опасно, неизвестно что вытворить может. А у меня ребенок! Бог с той отработкой и деньгами… Лучше уж в расчетный центр вернусь: там хоть и десять человек на два квадратных метра, зато девчонки хорошие – всегда и помогут, и поддержат, и поговорить нормально можно, и посмеяться. А то сижу одна в этом офисе, одичала уже.

- Да, жаль, конечно… - задумчиво протянула Женька, но тут же исправилась: - То есть, что уволилась – молодец! Полностью поддерживаю. Просто я в вашем офисе сумочку забыла, думала, заберешь ее и…

- Не, я туда больше ни ногой!! Извини! – испуганно перебила Мила. – А в сумочке что-то ценное было?

- Банковские карты, ключи от квартиры.

- Да уж, неприятно… В принципе, ключ от офиса в почтовом ящике, ящик без замка. И подъезд второй день открыт – коммунальщики туда-сюда ходили, так и оставили. Но только смотри, одна туда не сунься!! Только с охраной. Есть у тебя знакомый крепкий мужик?

Женька посмотрела на Ромку и нежно улыбнулась:

- Есть. Муж. И сильный, и крепкий, и единоборствами всерьез занимался.

Мила рассмеялась, пожелала удачи и отключилась.

Ромка скатал из салфетки красивый плотный шарик и бросил на стол:

- Видишь, Женечек, по всему выходит, что нам туда ехать нужно!

Женька положила ему на тарелку салатов и котлету с картошкой:

- А, может, все-таки не стоит? Замок поменяем, карточки заблокирую, после праздников получу в банке новые. А сумка уже старая, молния заедает – не сегодня – завтра окончательно сломается.

И, поймав Ромкин настороженный взгляд, торопливо пояснила:

- Не думай, мне Антона не жалко! Сама бы с радостью рожу ему расквасила! Но если по уму… Во-первых, неохота портить праздник созерцанием этого дерьма. Во-вторых, понимаю, что дело разговорами не ограничится, а он же сразу побежит побои снимать, и в полицию заявление накатает. Оно нам надо? И ты сам говорил, что не стоит связываться с уродами, их жизнь сама накажет. По справедливости. Себя в пример приводил и мальчишек, что над тобой маленьким издевались: деньги отнимали, рюкзак с трансформерами порезали, помнишь?

Ромка взял со стола бутылку шампанского, аккуратно снял золотистую фольгу:

- Не волнуйся, умею бить так, что следов не остается. И ни одна экспертиза ничего не обнаружит кроме, разве что, патологоанатомической. А насчет жизненной справедливости я изменил свое мнение.

- Считаешь, что ее нет?

- Есть. Только суровая она, справедливость эта. Без поблажек.

Он осторожно открутил проволочку на горлышке и зажал пробку:

- Вчера, когда приехал, вначале в домофон тебе звонил. А тут как раз тетя Лида – соседка наша бывшая – выходила и меня в подъезд впустила. Перебросились парой слов – что да как. Оказывается, тех парней уже обоих в живых нет – один от наркоты сгорел, второго в пьяной драке… А ведь молодые совсем, на четыре года меня старше.

Из бутылки вначале послышалось легкое шипение, потом мягкий хлопок. Ромка положил пробку на стол и разлил шампанское по бокалам:

- Думал утром сегодня, пока на кухне возился. Настучи я им по морде обоим, тогда еще, в школе, когда спортом серьезно заниматься начал… Может, это их бы остановило? Дало понять, что на силу есть и другая сила? Вдруг у них судьба по-иному сложилась бы? А я только злился и желал им наказания – самого жестокого. Наверное, не я один. Но теперь, когда это наказание пришло, чувствую себя виноватым.

- Ром, да ладно, причем тут… – начала Женька, но вдруг сама умолкла на полуслове и посмотрела Ромке в глаза: - Мне тоже приходили в голову подобные мысли! Про Антона, что сразу надо было его на место поставить! Не дать почувствовать безнаказанность! И про девушек, что надо мной в колледже издевались… их жизнь конкретно наказала, я им такого не желала. Честно!

Ромка подождал, пока осядет пена, долил шампанское и улыбнулся:

- Поэтому и изменил мнение. Если можешь сам остановить зло, значит, нужно это делать. И не ждать, пока оно вырастет до такого масштаба, что в дело вмешаются высшие силы. А они по мелочам не парятся – сразу по максимуму дают. Лучше уж Антоше хлебальник начистить – для его же блага.

- Красивая теория! – рассмеялась Женька и ухватила бокал с шампанским. – А если не поможет?

- Тогда, как врачи-реаниматологи выйдем и скажем: «Мы сделали все, что могли!» - гордо изрек Ромка и тоже рассмеялся.

Женька посмотрела на играющий золотистыми пузырьками напиток в бокале и вздохнула:

- Тогда пить не буду. Туда лучше на машине добираться, а такси первого января еще найти надо! И сдерут втридорога.

Ромка на миг задумался и вложил свой бокал ей в другую руку:

- Пей оба. С Новым годом, Женечек! У меня больше опыта вождения в такую погоду.

Молодожены поели. Потом убрали со стола и виртуозно, в четыре руки, помыли посуду. Ромка ухватил пустую банку из-под соленых огурцов и хотел вылить рассол, но Женька сделала большие глаза:

- Крышкой закрой и в холодильник поставь. Блинчики с мясом сделаю.

- На рассоле?!

- Да. Классные блины получаются, между прочим, – ноздреватые, пряные и не рвутся. Под мясную и рыбную начинку идеально подходят.

- Хм… - Ромка задумчиво почесал в затылке. – Женился по любви. Но бонусы мне нравятся!

Женька рассмеялась и вручила мужу ключи от машины. Про себя порадовалась, что автоматом не кинула их в сумочку, собираясь на корпоратив.

На улице стоял небольшой морозец. Новый снег не шел, но выпавший в ночь лежал красивой серебристой мантией на земле, домах, деревьях, заборах, делая их светлыми и нарядными. Будто старую мебель одели к празднику в новые чехлы.

И настроение было соответствующее – легкое-легкое, игривое, совершенно новогоднее!

Женька шалила, рисуя носком сапога на снегу таинственные символы – он скрипел и крошился, словно пенопласт. Складывала язык трубочкой и выдыхала эффектные облачка пара.

Ромка выгнал машину из подземного паркинга, настроил водительское кресло под себя.

- Хороша лошадка! – похвалил он. – Маленькая, но резвая. И в управлении послушная.

Женька довольно зарделась – будто комплимент сделали ей самой.

Со двора выезжали лихо, маневрируя среди снежных ям и сугробов: машина старательно пыхтела, время от времени повизгивая на поворотах. Ромка управлял уверенно, внутренним чутьем угадывая правильную тактику.

«Я бы так не сумела!» - поняла Женька и с гордостью посмотрела на мужа.

Зато трасса, на удивление, оказалась расчищенной. Первого января! Не иначе, какой-нибудь добрый волшебник постарался.

До промзоны домчали быстро, но въезд в злополучный двор оказался полностью завален снегом. Пришлось оставить машину у бетонного забора и идти пешком.

Впрочем, никто не расстроился! Молодожены вдоволь наигрались в снежки, от души вываляли друг друга в сугробах. Женька заливалась смехом, тщательно «намыливая» Ромкины щеки и нос. И тут же визжала, как резанная, поймав за шиворот горсть колючего снега.

Потом запрыгнула мужу на спину и проникновенно спела про мороз-мороз, который не морозь меня. И коня, естественно, тоже.

- Тише, кавалеристка! – хохотал Ромка, шлепая ее по ботфортам. – У тебя каблуки, как шпоры! Бока мне намнешь.

Наконец, добрались до подъезда. И с Ромки тут же слетела вся веселость и бесшабашность.

- Вот, значит, где ты по крышам гуляла… - он прищурил глаза и задрал голову вверх. – Шестнадцать этажей! Правильно, что приехали. Это животное заслуживает справедливого наказания.

Женька посмотрела вслед за ним и почувствовала острый приступ страха. Мерзкого, липкого, парализующего, словно укус ядовитого паука! Свечка новостройки сейчас казалась огромнейшим небоскребом, сказочным бобовым побегом, верх которого пророс на тот свет.

«А ведь тогда не боялась! – с изумлением поняла она. – Совсем. Автоматическая активация боевого режима, как Ромка говорит? Или просто - прабабушкины гены. Спасибо им».

Подъездная дверь действительно оказалась открытой. Парочка тщательно отряхнулась от снега и выудила ключ от офиса из почтового ящика.

Новенький лифт мягко закрыл створки и помчал на самую высоту. Женька смотрела на мелькающие в тоненький просвет этажи и напряженно сопела. Разборок с Антоном не хотелось. Но с Ромкиной теорией она была согласна. Полностью.

На лестничной площадке шестнадцатого этажа Ромка повел носом и поморщился:

- Вроде как газом воняет.

Женька старательно принюхалась:

- Нет ничего! Тебе показалось.

Муж не ответил. Просто вставил ключ в замочную скважину и отпер дверь.

Вот теперь действительно пахнуло газом! Да так резко, что Женька закашлялась.

- Что… как… - попыталась сформулировать она, но Ромка схватил ее за плечи и оттащил в небольшую нишу за шахтой лифта. С противоположной стороны от офиса Антона.

- Стой здесь, Женечек! Никуда не уходи, пожалуйста.

И потрогал свежевыкрашенную в ядовито-зеленый цвет стену:

- Несущая, должна выдержать, если что.

- А ты?!! – Женька испуганно раскрыла глаза.

- Я – геолог, - улыбнулся Ромка и примирительно чмокнул в нос. – Технику безопасности знаю. Жди, скоро вернусь.

Отсутствовал он и впрямь недолго – минут десять. Но Женька от волнения искусала себе все губы. До крови. Взгляд безвольно уткнулся в желтоватый потек на краске, сердце напряженно отсчитывало секунды.

- Наконец-то!! – выдохнула она, обвивая шею мужа руками. – Что там?!

- Ничего особенного. Классика. Этот поставил пельмени вариться. Забыл про них и лег спать. Вода закипела, вылилась и потушила конфорку. Уже все норм: газ перекрыл, распахнул двери на балкон для проветривания.

- Антон… там?! – Женька от испуга крепче прижалась к Ромке. – Он ..?

- Жив. Пьяный, правда, но уже в сознании. Я постарался. – Ромка погладил жену по голове. – В комнату газ только начал просачиваться. Хотя через пару часов гарантированно угорел бы. Высшая справедливость – она жестокая. Но наша с тобой реанимационная бригада приехала вовремя. Идем, пообщаемся с пациентом.

Женька вздохнула и пошла вслед за мужем, цокая каблучками по наливному полу подъезда.

В прихожей еще пахло газом, но не так сильно, как раньше. Из распахнутой балконной двери в кухню задувало слегка слежавшийся снежок, сметая его с перил и козырька. Он ложился на стол, плиту, рассыпался сероватой крупой по полу.

В комнате Ромка открыл только окно, но все равно было холодно. Антон сидел на диване в кальсонах и изрядно заляпанной светло-серой водолазке. Лицо выглядело помятым, на подбородке пробивалась щетина – да еще странно так: слева темная, а справа какая-то белесая.

Глаза его были красными, веки припухшими, а взгляд – колючим и злым. Но трезвым. Совершенно.

Заметив Женьку, Антон криво усмехнулся:

- О! Сусанина. Жива, значит. Чего приперлась?

- Сумочку в прошлый раз тут забыла, - нейтрально отозвалась Женька и оглянулась в поисках своей вещи. Но той нигде не было видно.

- На диване хлам всякий валялся, - фыркнул Антон и показал на угол между диваном и столом: - Сгреб туда.

Женька подошла ближе и присела на корточки. В углу обнаружилась гора картонных скоросшивателей, мятые листы бумаги, какие-то газеты и рекламные листовки, сломанный дырокол и пустая упаковка от чипсов.

В самом низу под завалом нашлась и сумочка.

Женька осторожно расстегнула вечно заедающую молнию и проверила содержимое.

Ромка стоял возле дивана и смотрел на жену.

- Порядок! – улыбнулась она ему. – Ключи и карты на месте.

Тот кивнул, ухватил Антона за шкирку и слегка встряхнул:

- Больше ничего Жене сказать не желаешь?

- Сусанина, уйми своего отморозка!! – взвизгнул тот и злобно посмотрел на Женьку: - Сказать… желаю… бесишь ты меня, слышишь?! И всегда бесила.

- Почему?!

- Потому что ты мажорка! – Антон цыкнул слюной сквозь зубы. – Избалованная профессорская дочка, которой родители всегда в попу дули. Ах-ах, «серебряный век» она любит! Сказки Пушкина. А моя мать всю жизнь на вокзале посудомойщицей проработала! И никаких сказок.

- Антон… - Женька от изумления широко раскрыла глаза. – Я ведь тоже подрабатывала мытьем посуды. Когда в колледже училась, помнишь?

- Помню! Думал тогда, что хоть нюхнешь, чем жизнь пахнет. Но тебя и это не пробрало. Ты и посуду моешь с таким лицом, будто королева здесь, а не обслуга! И на окружающих смотришь сверху вниз, как на пустое место. Бесит это, понятно?!

Женька не ответила. Зато Ромка как-то хитро ткнул «пациенту» пальцами в бок:

- Понятно. Раз бесит, значит, будем выгонять бесов.

- Отвали от меня!!! – взвыл тот дурным голосом. – Ненормальный! Сусанина сама на всю голову больная и нашла такого же! Чего вам надо от меня, психи?! Денег?

- Ром, правда, не трогай его… - поморщилась Женька. – Сильно противно орет. А у меня музыкальный слух.

И посмотрела на Антона:

- Да, денег. Алименты своим детям перечисли. И будем считать, что мы с тобой в расчете.

- Хорошо! – буркнул тот, и Ромка отпустил ворот водолазки.

Женька забросила спасенную сумочку через плечо и направилась к выходу.

- Слышь, Сусанина… - окликнул Антон, и она обернулась. – Я рад, что ты жива. Смерти тебе точно не желал. И это… спасибо, что зашли! Собственные похороны тоже пока не планировал.

Женька кивнула, и они с Ромкой вышли из квартиры.

В лифте ехали молча, рассеянно глядя на подсветку кнопок этажей.

- Странно все… - наконец, выговорила Женька. – Если бы сделали доброе дело - простили Антона и не отправились к нему с разборками, могло произойти самое страшное. А решили поступить по-плохому и отомстить, вышло, что спасли ему жизнь. Как так?

- Потому что морду человеку надо бить вовремя! – довольным голосом прокомментировал Ромка. – Для его же блага. Все согласно моей теории.

Женька рассмеялась и выскочила из раскрывшего двери лифта:

- Странные вы все-таки люди – мужчины! Не умеете просто наслаждаться жизнью, обязательно все понять и объяснить хотите! Теории разные выдумываете: у тебя своя, у Линкиного Васьки своя. Мы таким не заморачиваемся!

- Не скажи, - загадочно улыбнулся Ромка, придерживая дверь подъезда. – Слышал одну гениальную теорию про взаимоотношения полов и степени защиты, ее как раз девушка придумала.

- Не может быть! – удивилась Женька, впрыгивая двумя ногами в снег у подъезда. – И кто она? Расскажешь теорию?

- Обязательно! Все расскажу – кто, что и почему… - с самым честным видом пообещал Ромка. – Как-нибудь, за бокалом шампанского.

И бросил в жену снежок.

- Ах, ты…!! – искренне возмутилась она и сгребла со скамейки здоровенный пласт слегка подмерзшего снега: смяла, скатала, да как зашвырнула!

Дальше вновь пошли снежные баталии: визг, хохот, перестрелки, бои без правил в сугробах – всю дорогу до машины.

Женька, конечно же, победила! Довольная и раскрасневшаяся она запрыгнула на переднее сиденье, вытащила из возвращенной сумочки косметичку и начала старательно поправлять макияж. Совсем не обращая внимания на дорогу: а что там интересного – трасса и трасса, пусть Ромка смотрит, он за рулем!

Но чувствовала, что вначале ехали ровно, потом колеса начали скрипеть по снегу, а затем машина и вовсе остановилась.

- Приехали! – весело объявил Ромка.

Женька как раз собирала в хвост растрепавшиеся прядки. Опустила зеркальце и недоуменно уставилась в окно.

Вокруг был лес. Величественные сосны устремляли ввысь колючие верхушки, заснеженные березки замерли прозрачной стайкой, растворяясь в окружающем пейзаже – белое на белом.

Дорога впереди напоминала путь в неизведанное – ни единого следа: ни ног, ни лап, ни колес. Впрочем, такая же картина наблюдалась и слева, и справа. Лишь заледенелый указатель с картой дорожек, кафе и туалетов намекал, что цивилизация в принципе где-то есть. Или была… Ах, какая разница!

«Это лесопарк, про который рассказывала Мила! – поняла Женька. – Где они любят гулять с дочкой».

Ромка заглушил двигатель и провел ладонями по шубе жены, ища застежку:

- Иди сюда, Женечек… а то моя сладкоежка с утра на голодной диете, без вкусняшек.

Тело накрыло жаркой, тягучей волной предвкушения. Но Женька изобразила недоуменный вид:

- Как это на диете? Мы же утром с тобой полторта умяли!

- Я про другие вкусняшки! – Ромка снял с нее шубу и взялся за край длинного свитерка с узором из объемных, хитро переплетающихся косичек. – Или не хочешь сладенького?

- Хочу! – честно призналась Женька и облизнула внезапно пересохшие губы. – Очень!

Ромка тихонько рассмеялся и потянул свитер вверх.

- Так? – прошептал он, касаясь губами.

- Да!! – Женька мелко задрожала и выгнулась ему навстречу. – И еще… сразу! Все-все… совсем все!

- Понял, - Ромкины пальцы нащупали молнию на ее брючках. – Добрый я, не буду тебя мучать. Получишь все вкусняшки прямо сейчас.

Женька благодарно вздохнула и вдруг почувствовала на себе чей-то взгляд. Подняла голову и увидела… белку!

Любопытный зверек сидел на капоте и таращился на парочку блестящими, темно-карими глазенками. Еще и лапки перед собой сложил, будто восклицая: «Ах-ах! А чевой это вы тут делаете?»

- Ром… - Женька испуганно тронула мужа за плечо. – К нам белочка пришла!

Ромка уже наполовину стянул с нее брюки, но тут прервал это увлекательное занятие и оглянулся.

- Надо же! – рассмеялся он. – Вроде и не пили особо, а белка посетила!

- Прогони ее, пожалуйста! – просительно посмотрела на него Женька. – Я стесняюсь.

- Белки?! – Ромка рассмеялся еще громче, но послушно постучал пальцами по лобовому стеклу: - Слышь, зверь, иди погуляй! Здесь твоих клиентов нет – пьянствовать не собираемся. Правда-правда, мы по другим делам!

Гостья обиделась. Махнула хвостом и удалилась, ловко перепрыгивая с ветки на ветку.

А Ромка не обманул. Выдал все обещанные вкусняшки. И даже еще чуть больше.

_________________________

Следующая глава точно последняя) Всем позитива!!

Глава 74. Знакомство с родителями

Женька волновалась перед встречей с родителями совершенно не по-детски.

В голову лезло всякое. И что мама с папой начнут бурно реагировать, охать-ахать, хвататься за сердце и пить валерьянку. То, наоборот, казалось, что встретят холодно, будут смотреть на неожиданного зятя свысока и сравнивать с Антоном. И Ромка с его характером непременно обидится…

Палец дрожал на кнопке дверного звонка, отчего нажать получилось не сразу. Женька чувствовала себя нерадивой школьницей, возвращающейся домой с дневником, полным двоек и записью, вызывающей родителей к директору. Но отступать не собиралась.

Наконец дверь родной квартиры широко распахнулась.

- Папа, мама знакомьтесь – Роман, мой муж! Мы тридцатого декабря расписались! - прямо сразу выпалила Женька и широко улыбнулась.

Ромка взглянул на нее, подавился еле заметным смешком и обнял за плечи.

Ожидаемая немая сцена, конечно же, была. Но, к удивлению Женьки, длилась не более минуты.

- Поздравляю, дети! – первой отмерла мама. – Очень рады за вас!

Оно обняла Ромку и троекратно расцеловала в обе щеки. Затем отец обменялся с зятем крепким рукопожатием:

- Давайте к столу! У нас все готово.

Стол, конечно, был великолепен! Женька с вожделением оглядела отбивнушечки-паштетики-рулетики, и живот радостно заурчал в предвкушении.

Мужчины выпили коньяка, дамы – шампанского, и Женька принялась бессовестно уплетать вкусняшки. За обе щеки. Тем более, после предыдущих вкусняшек – которые в машине – она изрядно проголодалась.

Говорил Ромка – спокойно и конкретно. Не врал, но и особо не вдавался в детали: познакомились в Сочи, собирались пожениться, когда он из экспедиции вернется, а тут выпала возможность на праздники слетать в Москву. Ну и… Женя согласилась.

- Оно и правильно! – новоиспеченная теща подкладывала Ромке самые лакомые кусочки. – Но что ж вы так… хоть бы намекнули!

Женька вытерла рот салфеткой и пришла на помощь мужу.

- Я сама до последнего не знала! – воодушевленно вмешалась она. - Ромка решил новогодний сюрприз сделать. Представляете, говорит: «У меня есть две просьбы! На первую согласишься, если любишь. А на вторую – только если очень сильно любишь!» А какие – не сказал.

- Заинтриговал… - по-доброму улыбнулся отец.

- Еще и как! Я начала угадывать! – с самым невинным видом затараторила Женька. - Гадала-гадала, так и эдак – по-всякому.

Ромка на этих словах обернулся к ней - в медовых глазах плясали знакомые чертики. Но вслух ничего не сказал.

- И, наконец, угадала! – слегка покраснев, закончила Женька. – Первая просьба – замуж выйти, а вторая – поехать с ним!

- В тайгу? К медведям?! – испугалась мама.

- Нет, - широко улыбнулся Ромка и обнял жену. – В городе квартиру снимем. У меня до лета бумажная работа. А в августе контракт закончится, буду думать, что дальше делать. Есть интересные предложения. И в аспирантуру готовлюсь поступать.

- И когда летите? – мамин голос дрогнул.

- Девятого, - Ромка притянул Женьку к себе и чмокнул в нос. – Свой билет на тебя перерегистрировал. А сам по привычке авиастопом: наши как раз новое оборудование с завода повезут.

- Это через неделю, получается, - вздохнула мама и промокнула глаза салфеткой. - И аж до лета. Как же мы…

- Лена! – мягко перебил отец. – Не разводи сырость. У Жени семья, она должна ехать с мужем. А для нас все – отрезанный ломоть. У нее теперь и фамилия другая - правда, дочь?

- И другая тоже!! – преувеличенно беззаботно сообщила Женька и положила голову на плечо мужу. – Но и моя осталась. Мы теперь с Ромкой оба Сусанины-Илларионовы! Это он так решил. Сам.

- Ты взял нашу фамилию? – папа поднял голову и посмотрел Ромке в глаза.

- Да, - кивнул тот. – Понял, что для Жени это важно, и решил поступить правильно.

- Спасибо… - глухо проговорил отец. – Женя – замечательная дочь, я безмерно счастлив, что она у меня есть. Но долго надеялся, что появится еще и сын – продолжатель рода и семейных традиций. И чтобы наша фамилия не исчезла. Потом смирился, что этого не будет. И сегодня получил такой сказочный подарок!!

Он встал со стула, подошел к Ромке:

- Дай обниму тебя, сынок! Надо же – ты именно такой, как я мечтал: серьезный, обстоятельный, наукой интересуешься. Новогодние чудеса, не иначе!

Женька почувствовала, что глаза предательски зачесались. Она ухватила профитроль с острой начинкой, забросила в рот и часто-часто задышала:

- Надо же, огненный какой!

Отец с сыном обнялись. Мама слез не стеснялась, снова аккуратно вытерла их салфеткой и посмотрела на дочь:

- Да уж, дети! Ваш новогодний сюрприз удался. Такого мы точно не ожидали! По-другому немного все представляли. Но это позже с тобой обсудим – девичьи секреты не для мужских ушей.

Женька запила острый соус сладким вишневым компотом, переглянулась с Ромкой:

- Зачем позже? Можно и сейчас. Ты про Антона же? Рома в курсе всего. Сегодня даже заезжали вместе к нему – вещи забрать и по душам поговорить.

Далее она взяла пример с мужа и кратко пересказала историю с Антоном: по невероятному стечению обстоятельств оказались вдвоем в офисе, был безобразно пьян, грубо приставал, вырвалась-убежала-оставила сумочку с ключами и карточками. Пришлось утром с Ромой за ней возвращаться.

Про порезанную руку, кетчуп на стене и прогулки по крышам Женька, естественно, умолчала – хоррор, еще и с дочерью в главной роли, родителям явно был не по возрасту.

Отец скривился, сел, налил коньяка себе и Ромке:

- Давно казалось, что Антоха-то с гнильцой! И на производстве мужики его не любят. Он же там никто – сбоку припека: идея Дмитрича, чертежи и расчеты Степан делал. Деньги первоначальные, чтобы цех запустить, тоже их – пополам сбросились. Но они технари оба, в бумажках-отчетах ничего не смыслят. Тут Антоха и нарисовался: «Вам нужен хороший администратор! А лучше меня на свете нет! Инвестиции на развитие найду, все согласования оформлю».

Он выпил коньяк, закусил копченым сыром:

- И ведь даже не соврал, пройдоха! Экспертизы все я сделал, по старым связям. Денежного мешка, кто все это профинансирует, Антоха тоже отыскал. Правда, тот мужик ушлый оказался: денег дал, но под письменные гарантии, что получит долю в предприятии. Ох, Антошенька и взбеленился! Патенты на фирму оформлены, а он в фирме единственный владелец – красота! А тут, видишь ли, делиться надо. Шипел, слюной брызгал, обещал устроить инвестору такую веселую жизнь, что не до производства будет. Мне это тогда еще не понравилось. Но решил, что раз Женя намерена строить жизнь с этим человеком – значит, не стоит придираться.

При упоминании инвестора у Женьки мелькнула догадка, но последние слова отца заставили обо всем забыть и возмущенно засопеть:

- С чего ты взял, что у меня с Антоном что-то есть?! Не видела этого человека восемь лет, осенью случайно встретились в кафе – перебросились парой фраз и разошлись. И больше не общались!! В соцсетях, правда, писал что-то – я и не читала, удаляла сразу. Еще в юности поняла, что этот человек собой представляет – подлый, мелочный, во всем ищет выгоду. Папа!!! Ну как так можно, почему вы у меня не спросили?!

Отец понурил голову и тяжело вздохнул:

- Как-как, а вот так… Маринка вон тоже – все нас насчет телефонных мошенников предупреждала, а в итоге сама повелась, пять тысяч с карты украли. Хорошо, Стасик ей лимиты на списание без подтверждения установил, а то бы все пропало. Возраст уже, наверное – к старости становишься наивным и сентиментальным. А Антоха умеет в доверие втираться: матери совсем голову задурил, да и я хорош… Женечка, а почему ты нам про Рому не рассказала?

Женька оглянулась на Ромку и слегка смутилась:

- Сюрприз хотела сделать.

- И мы хотели сюрприз сделать! - покивала мама.

Ромка обвел глазами всех, улыбнулся и поднял бокал с коньяком:

- Все понятно, произошло недопонимание. Скажу честно, у нас с Женей тоже без этого не обошлось. Но мы решили оставить все недопонимания в прошлом году. Предлагаю выпить за то, чтобы наступивший год стал для всех нас годом понимания и доверия!

Все, конечно же, с радостью согласились! Раздался звон бокалов.

Женька пригубила шампанское и послала мужу благодарный взгляд:

«Ромка молодец! Умеет переводить разговор на позитив. И правильно, чего эту тему с Антоном мусолить? Выяснили все и ладно. Но про Аграфену с мамой еще пообщаюсь. Наедине и деликатно, но выскажу все, что думаю».

- И хорошо, что все хорошо закончилось! – словно услышал ее мысли отец. – Бог с тем Антохой, и говорить о нем не хочу. По работе только скучать буду – отличные там мужики, сработались с ними. Скажи кто, что профессор истории может всерьез увлечься производством – в жизни не поверил бы! Но эти парни меня увлекли. Жаль их на Антоху оставлять…

Женька дожевала тарталетку с паштетом:

- Погоди, пап! Глядишь, никого оставлять и не придется!

Она взглянула на часы и вытащила из кармана брюк телефон:

- Как считаешь, шесть часов вечера первого января – приличное время, чтобы руководителю HR-службы поздравить генерального директора с Новым годом?

- Вполне приличное, - не понял отец. – Но при чем тут одно к другому?

- При том, что у Антона в офисе я не просто так оказалась: Палыч попросил помочь с кадровыми вопросами новым партнерам, которых он поддерживает инвестициями! - быстро пояснила Женька и выбрала из списка нужный контакт.

Директор принял вызов, но ответил не сразу. Примерно минуту в трубке слышался заливистый детский смех, и голос Палыча нежно упрашивал:

- Пашка… Пашенька, дай папе телефончик, пожалуйста! Сына, давай меняться, я тебе конфетку, а ты мне телефон?

Наконец, трубка отозвалась веселым директорским голосом:

- Добрый вечер, Евгения! С Новым годом! Извините, малой отжал сотовый, еле выкупил!

Женька улыбнулась и тоже поздравила шефа с наступившим, пожелав всего самого лучшего, здоровья, успехов в бизнесе и…

- Жень… Можно я так - по-семейному? – Палыч с легким смешком прервал поток ее красноречия. – Спасибо, конечно, мне очень приятно. Но ты же не просто поздравить звонишь, верно? Давай уже к делу.

- И поздравить тоже! – рассмеялась Женька в ответ. – Но вы правы: дело имеется. И даже два. Во-первых, мне нужен отпуск на две недели. Прямо с девятого января – по семейным обстоятельствам.

- Случилось что-то?

- Случилось, но хорошее! Я вышла замуж и еду к мужу. Он в Сибири работает, геологом-разведчиком.

- Хм… Странно. Я полагал, что…- слегка замялся шеф, но тут же продолжил бодрым тоном: - Поздравляю с законным браком, счастья вам обоим! Причина уважительная, признаю. Ты сказала, что отпуск с девятого, значит, восьмого выйдешь на работу?

Женька подтвердила.

- Отлично. Оформишь приказ, я подпишу. А какой второй вопрос?

- На удаленную работу хочу перейти! До лета, - выпалила Женька. – Но это тоже к первому вопросу относится.

Директор на несколько секунд задумался:

- В принципе, решаемо. Надо будет пересмотреть твои должностные обязанности – то, что можно выполнять удаленно, оставить. А требующее присутствия в офисе придется переложить на других сотрудников, зарплаты им добавить, естественно. А твою ставку временно урезать…

Женька переглянулась с Ромкой и заверила, что ее такой вариант полностью устраивает.

- А по второму вопросу… - продолжила она. – Сообщаю, что вашу просьбу выполнила: подготовила ответ на запрос по аттестации рабочих мест в ООО «Инновация». Но хочу предупредить насчет их директора: знаю этого человека лично и, к сожалению, с нехорошей стороны. Будьте осторожны, Алексей Павлович! Антон Старшинов может вести себя непорядочно.

- Благодарю за предостережение, Жень! - вздохнули в трубке. – Но ты не первая, кто говорит о нем такое. Вчера вон тоже сорока на хвостике принесла - Вику и Симу помнишь? Погоди-ка…

Послышался шелест бумаги, будто Палыч перелистывал страницы:

- Что у нас восьмого? Надо же – на утро еще ничего не запланировано. Давай, подойдешь ко мне к десяти – обсудим все в приватной обстановке. Сможешь?

- Да, конечно!

- Отлично! Сразу захвати приказ на отпуск и распределение должностных обязанностей.

Женька попрощалась с Палычем и вечер прошел тепло и по-семейному: с просмотром старых фотографий и воспоминаниями о шалостях и перлах Жени-маленькой.

А на следующий день молодожены выспались и поехали знакомиться с родителями Ромки.

Дороги окончательно почистили, нового снегопада не было, поэтому домчали быстро.

Женька снова волновалась, но уже меньше, чем перед встречей папы и мамы с зятем. Во-первых, Ромка уверил, что для родителей давно взрослый и самостоятельный, поэтому женитьбе сына они, конечно, удивятся, но не до шокового состояния. А во-вторых, он предварительно созвонился с отцом, сказал, что по работе прилетел в Москву и через час заедет. Не один.

- Конечно, приезжайте, - невозмутимо отозвался Ромкин папа. – Мы с матерью дома.

Когда парочка вышла из лифта, дверь в Ромкину квартиру оказалась открытой. У порога стояла целая батарея картонных паков. Верхний был открыт, демонстрируя ровный ряд одинаковых стеклянных баночек.

«Зеленый горошек!» - машинально отметила Женька.

Рядом с коробками суетились два парня азиатской внешности, одетых в форменные зеленые пуховики с логотипом известного оптового магазина. Парни отчаянно жестикулировали и пытались на плохом русском что-то объяснить темноволосому мужчине лет сорока пяти с пачкой документов в руках.

Мужчина молча хмурил бровь и что-то чиркал ручкой в бумагах.

Из дверей квартиры выглянула стройная женщина, примерно одного с ним возраста.

- Света, балык взвесила? – обернулся к ней мужчина.

- Да. На полкило меньше, чем в накладной.

- Вот-вот, - язвительно согласился мужчина. – И горошек - одна банка вздутая, двух не хватает. Сейчас буду претензию оформлять.

Тут он поднял голову и заметил Ромку с Женей:

- О, привет, сын! Барышня твоя? Красивая.

Женщина тоже повернулась к парочке и виновато затараторила:

- Ромочка! Проходите в дом, раздевайтесь, стол уже накрыт. Сейчас мы с отцом по-быстрому здесь разберемся и подойдем: посидим, поговорим, познакомимся. Девушке дай тапочки, если захочет. Или пусть не разувается…

Ромка подавился тихим смешком, притянул к себе Женьку:

- Папа, мама, знакомьтесь – это Женя. Моя законная супруга. Тридцатого декабря расписались.

- Ну вот! – Ромкин отец с довольным видом посмотрел на маму: - А ты волновалась, что не по-людски выйдет!

- Ой, детки, радость-то какая! – всплеснула та руками. – А вы до какого числа в Москве?

- До девятого… - с легким недоумением ответил Ромка.

- Жаль! На свадьбе погулять не получится.

- Да мы как-то свадьбу и не планировали… - начал Ромка, но отец его перебил:

- Причем тут вы! Руслана женим. Четырнадцатого роспись.

- Русика?! - оторопел Ромка. - Да он же малой еще – восемнадцать только-только стукнуло! В универ поступил…

- Вот как поступил, так и стукнуло! – фыркнул отец. – Кое-что, прямиком в голову! С одногруппницей первое сентября отметили – да так хорошо, что у барышни живот на нос лезет! На пятом месяце уже. Вы проходите, проходите, не стесняйтесь, мы скоро подойдем.

- То есть, у вас еще и внуки намечаются?! Ох… обалдеть, какие новости!

Ромка обнял Женьку за плечи и провел в квартиру.

«Тот случай, когда тебе двадцать четыре, и ты уже безнадежно стар для сенсаций!» - прошептал ей на ухо.

Женька тихонько прыснула. Молодожены сняли верхнюю одежду, переобулись и прошли на кухню. Стол действительно был накрыт в лучших новогодних традициях, а центральным блюдом на нем красовалась запеченная в яблоках утка.

Утку Женька любила. Рот предательски наполнился слюной, в животе заурчало. Чтобы отвлечься, начала смотреть по сторонам:

- Ром, какая у вас на кухне мебель интересная! Ни в одном каталоге такой не видела.

- Это батя сам делает! – гордо пояснил Ромка. – У нас всех тяга к работе по дереву. Родовая особенность.

Тут как раз подошли родители.

- Присаживайтесь, насыпайте, что это вы – прямо как в гостях! – улыбнулся папа. – Пить чего будете? Надо же отметить ваше радостное событие! А то мать извелась вся – нехорошо, когда младший брат вперед старшего женится, не по-человечески.

- Женя будет шампанское, - за двоих ответил Ромка. – Я за рулем. Хотя, если честно, коньячка дерябнул бы, чтобы в себя прийти. Отжег Русик знатно!

- Рома будет коньяк! – весело внесла правки Женька. – Я поведу машину.

Отец кивнул, налил сыну коньяка, Женьке апельсинового сока из пакета.

- За вас, дети! – поднял он тост. – За молодую семью. Счастья вам, любви, выдержки и терпения.

Все выпили. Ромка ловко разобрал утку и положил Женьке самый красивый кусочек:

- Как же теперь у Русика с учебой будет? На заочку переведется?

- На заочке в армию заберут, за первого ребенка отсрочки нет, - вздохнула мама и пододвинула сыну соусницу: – Соус к утке, твой любимый – узнала, что приедешь, и по-быстрому сделала. Женечке тоже положи. Руслан попробует тянуть на дневном. Невеста, понятно, в академотпуск уйдет.

- А жить на что будут?

- Работать пойдет, - буркнул отец, закусывая долькой лимона. – Ко мне, в мебельный цех. И помогать будем, куда деваться! Конечно, жениться Руслану рано, ответственности не осознает. Ему бы поесть повкуснее, да поспать подольше и еще монстров на компьютере погонять. Он же и юлил долго – не признавался, от барышни прятался, на аборт ее посылал. Я, как узнал про это дело, взял за шкирку, да всыпал по первое число! Рано – не рано, но если уж призвал в мир нового человека, значит, надо дать ему родиться. И сделать все, чтобы помочь в этом мире выжить и состояться.

- И как, Рус осознал? – улыбнулся Ромка и положил на тарелку жены ложку соуса.

Женька обмакнула в соус кусочек утки, откусила и зажмурила глаза, чтобы лучше прочувствовать вкус.

Соус был оригинальный – кисло-сладкий, пряный, с маленькими кусочками овощей.

«Вкусно! – решила она. – Обязательно спрошу рецепт. Тем более, Ромке нравится».

- Вроде как осознал. К родителям ее съездил, официально попросил руки дочери, так сказать. Заявление подали.Барышня-то неплохая, и нравится ему очень. Но по мозгам такие дети оба, аж страшно. Надо же было по семейным граблям прогуляться! Вприпрыжку.

- Кстати, Русик сейчас где? – Ромка огляделся по сторонам. – А бабушка – отдыхает?

- Бабуля поехала в гости к подруге, - весело пояснила мама. – Лифтом, на первый этаж. Должна скоро вернуться. А Руслан ремонт в своей квартире делает – штукатурит, обои клеит.

- В какой еще своей квартире?

- У меня в последнее время заказы на мебель хорошие пошли, прибыльные, - вздохнул отец, наливая всем по второй. – Чуток денег скопил. Думал еще немного подсобирать, и купить новую квартиру. А эта твоя – дедову волю никто не оспаривает. А как про Русиковы чудеса узнали - выгреб всю заначку, родители невесты добавили, да взяли мы им однушку. А теперь выходит, у тебя тоже семья…

- Нам ничего не надо! – быстро ответил Ромка, обнимая Женьку. – Сами справимся. У меня зарплата хорошая, плюс на фирме всем, кто вступает в первый брак, выплачивают подъемные. На жилье хватит. Тем более, еще не решили, где жить будем, скорее – на два дома: полгода в Москве, полгода в Сибири. Разберемся, короче.

Свекор поднял бокал и посмотрел на Ромку:

- Хочу выпить за тебя, сын! Прости, что мало уделял внимания, когда ты был маленьким, больше дед тобой занимался. Знаю, что всегда считал меня неудачником, и мечтал собственную жизнь построить по-другому. Что ж, признаю, тебе это удалось! И поступил на ту специальность, которую хотел, и университет с красным дипломом окончил. Карьеру делаешь успешно – в двадцать четыре года не всем удается получить руководящую должность. И женился вовремя – когда стал готов к этому финансово и психологически. Не сомневаюсь, что по любви…

Он оглянулся на Женьку и озорно подмигнул:

- На такой-то красавице! Но, как говорится, с умом – все заранее спланировал и предусмотрел. В общем, на батю совершенно непохож, в хорошем смысле! Я горжусь тобой, Рома! И очень люблю.

- Спасибо, пап… - Ромкин голос дрогнул. – Но ты неправ. Неудачником тебя не считаю, давно уже. Наоборот, благодарен. За то, что дал мне родиться, а не отправил маму на аборт. Что работал на трех работах, чтобы обеспечить семью всем необходимым, даже институт из-за этого бросил. А ведь ты умный, пап! У тебя и перспективы были, и идеи собственные. Но вместо того, чтобы вкладывать жизненную энергию и деньги в себя, ты вкладывался в меня. Поддерживал все мои увлечения. Захотел спорт – пожалуйста: оплачивал секции, поездки на соревнования, покупал экипировку. И на научный кружок ты меня записал, заказывал энциклопедии и познавательную литературу, которые мы с дедом потом читали. И пусть мало со мной возился – а когда, если домой приходил за полночь?.. поступки воспитывают не меньше, чем время проведенное вместе. Очень надеюсь, что я на тебя похож, пап! В хорошем смысле.

Женька замерла с кусочком утки в руке и во все глаза уставилась на Ромку. Уже знала, что он может быть таким, а все равно – пробирало до глубины души.

Ромка поднял бокал с коньяком и улыбнулся отцу:

- И прости за подростковые загоны. Что с дурака возьмешь? Это по малолетству кажется, что ты сам по себе такой – гениальный и непревзойденный. А с возрастом понимаешь, что без поддержки близких людей ничего бы у тебя не вышло.

- Я знал, что ты это поймешь сын, - отец залпом осушил бокал и, опустив глаза, начал зачем-то нарезать лимон, хотя готовых долек и так была целая тарелка: - Но думал, намного позже. Когда меня уже на этом свете не будет. А ты и впрямь гениальный.

- Просто у меня были хорошие учителя! Ты, мама, дедушка и…

Ромка выпил коньяк, забросил в рот сыр и размашистым жестом обнял Женьку:

- Моя дорогая супруга, еще не будучи супругой, сказала, что я сказочный балбес, и ни за что меня такого не полюбит! Ложку мне об лоб сломала, спасибо, хоть деревянную.

На этих словах мама загадочно улыбнулась, и как-то странно переглянулась с папой:

- И как - подействовало?

- Как видите!

- Мой сын! – отец демонстративно почесал лоб, а потом вдруг обнял маму и поцеловал в щеку.

Все рассмеялись.

В этот момент вернулась бабушка – сухонькая старушка с глубокими карими глазами. Очень обрадовалась женитьбе внука, принесла из своей комнаты старинную икону и благословила молодых по древней русской традиции.

Женька с Ромкой посидели у его родителей еще пару часов и засобирались в спортивный магазин – за утепленной экипировкой.

- На свадебных торжествах не настаиваем, - произнес отец в прихожей, подавая невестке шубу. – Но семейный ужин надо бы организовать – познакомиться с новыми родственниками, поговорить.

- Мы планируем, - деловито отозвался Ромка. – На третье января, как раз Викинг с горнолыжного курорта вернется.

- Давайте у моих родителей? – предложила Женька. – У нас квартира большая, все нормально разместятся. Мы с мамой накроем стол.

- Моя супруга обалденно готовит! – похвастался Ромка, помогая ей застегнуть сапоги.

Женька зарделась и попросила у свекрови рецепт соуса.

На улице внезапно вспомнили про Полину.

- Нехорошо вышло! – сокрушалась Женька, торопливо ища в списке контактов номер Вовчика. – Человек приехал в незнакомый город, с маленьким ребенком. А мы и не встретили, и даже не поинтересовались, как доехала, как устроилась, может, помощь нужна?

- Протупили, - согласился Ромка, усаживаясь на пассажирское место. – Но с другой стороны, Полина излишней скромностью не страдает, будь что не так – давно бы сама набрала.

Вовчик ответил быстро, но камера включилась не сразу, и несколько секунд в трубке слышался смех, людской гомон, какие-то хлопки. Наконец, появилось улыбающееся лицо охранника:

- Привет, Жень! Еще раз с наступившим. А мы по Арбату гуляем, тут весело!

Он поймал в кадр Полину в белой вязаной шапочке с пушистым помпоном.

- С Новым годом! – помахала та. - И с кардинальными переменами в жизни! Мне Вика сказала.

Женька поблагодарила, придвинулась к Ромке, чтобы его тоже было видно, все обменялась традиционными пожеланиями.

- Полин, как гостиница? – наконец, спросила она. – Условия устраивают? Может, нужно что?

- Ни в какую гостиницу мы не поехали! – ответил вместо нее Вовчик. – Мать как услышала, что люди приезжают, первого января, еще и с дитем… Велела домой везти: в тех гостиницах неизвестно кормят или нет, магазины закрыты, а у нас тазик оливье пропадает! А там выяснилось, что они с Матреной землячки – из соседних деревень, полночи вспоминали общих знакомых. Дальше то да сё… Жень, помнишь, детские билеты предлагала на Рождественское представление? Мне надо. И подарки новогодние от профсоюза. И… Короче, на все такое записывай! У меня теперь тоже ребенок есть.

Полина промолчала. Просто положила голову Вовчику на плечо.

- Надо же, как странно устроена жизнь! – удивлялся позже Ромка, затягивая шнуровку высокого термоботинка на Женькиной ноге. – Лень было заниматься Полиной - нагло спихнули ее на совершенно постороннего парня. А в результате в мире стало на два счастливых человека больше. Или даже на три? У ребенка ведь тоже нормальный отец появился.

- На пять! – рассмеялась Женька, встала, повертелась перед зеркалом, потопала обеими ногами: - Вочикова мама и тетка Матрена тоже счастливы. Как говорил наш бывший замдиректора: «До чего приятно делать добрые дела, дарить людям радость… когда тебе это ничего не стоит!»

- Факт! – весело согласился Ромка и пощупал носок ботинка: - Не жмет? Ноге удобно?

Женька кивнула.

- Отлично. Значит, это на кассу. Сейчас еще шапочку тебе выберем и перчатки.

Глава 77. Последние штрихи

В этот день молодожены снова остались ночевать у Женькиных родителей, чтобы с самого утра начать готовиться к предстоящему званому ужину.

Да и удобно: отдельная комната, дом старой планировки – толстые стены, хорошая шумоизоляция.

Сразу после завтрака хозяйки отправились священнодействовать на кухню: мама запланировала свои фирменные треску под маринадом и котлеты по-киевски. И еще по мелочи: салаты, закуски, заливное.

Но и мужчины в стороне не остались: под высокоинтеллектуальные беседы о будущем российской науки папа смолол мясо на фарш, а Ромка поразил тещу хитрым методом чистки рыбы.

Женька улучила момент, когда осталась с мамой наедине, и просветила ее насчет «ведуньи» Аграфены. Но мама так громко сокрушалась, что попалась на удочку мошенников, что отец услышал.

- А я говорил! – назидательно произнес он, вытаскивая из ящика специальный нож для чистки овощей, - что это антинаучно и до добра не доведет! Хотя, как исследователю дохристианского периода Руси, было интересно наблюдать за откровенно языческими ритуалами. Какие они живучие, оказывается! Расческу только дочкину жалко, нравилась ей очень.

- Мой любимый можжевеловый гребешок?! – простонала Женька. – Память о Сочи?

Мама виновато отвела взгляд и принялась усердно нарезать лук.

- Женечек, деревянную расческу потеряла? – на кухню вошел раскрасневшийся с мороза Ромка и выложил на стол пакет с двумя батонами. Затем начал выставлять другие покупки из супермаркета: - Не расстраивайся, из кедра вырежу: красиво, удобно, для волос полезно. И по-нашему, по-сибирски! Хочешь?

Женька благодарно улыбнулась мужу и согласилась.

- А я тебе так скажу, Лена! – продолжил отец, тонкой спиралькой срезая кожицу с картошки. – Как старый атеист: если уж верить, то в кого-то сильного, могущественного и справедливого. А эти ваши бабьи сказки и пришёптывания никуда не годятся.

И посмотрел на дочь:

- Рома говорил, вы собираетесь венчаться?

Женька подтвердила.

- Благословляю, дети! Не знаю правильных слов, поэтому скажу, как в сказке про летучий корабль: «В добрый путь!»

- Спасибо, пап! – Женька подошла сзади и обняла за шею: - Слова не так важны, главное, чтобы от сердца!

Вечером встречали Ромкину родню: родителей, бабушку, дядьку с теткой, Викинга и Руслана с невестой.

У Жени близких родственников в Москве не было, но мама ни мало не сомневаясь, позвала соседей – они давно стали родными, хоть и не по крови.

- О, Станислав! – довольно разулыбалась Викинг, заметив Стаса. – Кто-то утверждал, что со мной не пойдет? И пиджак с галстуком надел, молодец! А международные дипломы захватил?

- Я гость со стороны невесты! - высокомерно отозвался сосед, поправляя галстук. Женька попыталась вспомнить, когда в последний раз видела Стаса при полном параде, но кроме школьного выпускного на ум ничего не приходило: – Никакие дипломы не брал, не хватало! Они в рамочках на стене висят. Но если тебе надо, в телефоне есть копии.

Тетя Марина после известия о Женином замужестве не то, чтобы огорчилась – счастья молодоженам она пожелала от души, но впала в какую-то задумчивую меланхолию. Зато теперь, увидев сына с Ромкиной сестрой, заметно повеселела.

- Все равно породнимся с тобой, Женечка! – загадочно шепнула ей на ухо. – В этот раз невестку не упущу, ни за что.

И усадила Викингом рядом с собой. Потенциальные свекровь с невесткой выпили вина и разговорились: внезапно оказалось, что обе любят одни и те же сериалы, книги, цветы и марку косметики. И даже взгляды на жизнь у них удивительно совпали!

Викинг под шумок увела у Стаса телефон и продемонстрировала отцу его дипломы. Ромкин дядька одобрительно покивал и перебросился с парнем дочери парой фраз о законодательных проблемах в IT-сфере.

Викинг же с тетей Мариной после банкета расставались, как лучшие подруги: с объятьями, поцелуями и договоренностью завтра с самого утра вдвоем прошвырнуться по магазинам. Стас пытался что-то бурчать по этому поводу, но его никто не услышал.

Женька была счастлива - самые близкие и дорогие люди с двух сторон встретились, познакомились и остались довольны общением. Папа взахлеб обсуждал с Ромкиным отцом производственные нюансы, с дядей поговорил о римском праве и «Русской правде».

Дамы вели великосветские беседы: о детях, ценах, работе и отдыхе, а также любимых хобби. Невеста Руслана поначалу стеснялась, молчала и постоянно одергивала свитер на своем уже внушительном животике. Но Женька ее разговорила - и вскоре обе беззаботно смеялись, делясь студенческими приколами.

И, конечно, гости восхищались столом, и хозяйками, и… В общем, хорошо все прошло, замечательно просто!

А на следующий день – четвертого января – была запланирована встреча с Женькиными подругами. И их мужьями, естественно. Вначале собрались всей компанией посетить выставку ледовых скульптур, а затем посидеть в уютном местечке, где варят настоящий скандинавский глинтвейн или глёг, как он правильно называется.

По этому поводу добираться решили на метро. Да и снег снова посыпал – мелкий, колючий, похожий на крупинки морской соли для ванн. Гуляющих по такой погоде было немного – прохожие поднимали выше воротники, кутались в теплые шарфы и торопились поскорее убраться с улицы куда-нибудь в теплое помещение.

Женька волновалась, что подруги передумают насчет прогулки, но в условленном месте их с Ромкой уже ждали Слава и Соня. На Соньке была длинная курточка – парка нежно голубого цвета с пушистым белым воротником, отчего подруга казалась настоящей снегурочкой.

- Поздравляю!! – завопила она издалека и, со всех ног бросившись к Женьке, повисла у нее на шее. Потом без всякого стеснения расцеловала и Ромку. – Так рада за вас, так рада! А еще представляете…

Сонька сделала большие глаза:

- Сибирский шаман, который раньше предсказывал конец света, изменил свое предсказание! И пообещал, что в наступившем году нашу страну ждет изобилие и процветание!

- Просто сибирский шаман влюбился! – весело отозвался Ромка и широким жестом обнял Женьку за плечи. – А когда предсказатель счастлив, какие могут быть концы света? Ненаучно это.

- Рома и есть сибирский шаман! – со смехом пояснила Женька оторопевшей подруге. – В пятом поколении. Точнее, его предок был шаманом. Настоящим.

- Приветствую, коллега! – Слава с улыбкой протянул Ромке руку. – Шаман, значит? А я маг! Точнее, повелитель стихий огня и земли, заклинатель цепной реакции. Так меня эти барышни с неуемной фантазией окрестили. В какой области шаманишь?

- В геологии! – Ромка невозмутимо пожал протянутую руку. – В аспирантуру поступаю.

- А я в ядерной физике магичу.

Мужчины рассмеялись и пошли вперед, сразу отыскав множество увлекательных тем для общения.

Девушки слегка отстали.

- И как оно? – взволнованно прошептала Сонька на ухо.

- Волшебно! – улыбнулась Женька, смахивая с носа назойливые снежинки. – Но пикантными подробностями делиться не буду. Извини.

- И правильно! – горячо согласилась Сонька. – Любовь – это слишком личное. Не то, что какой-нибудь секс!

Женька подавилась смехом и кивнула. Тут их догнали запыхавшиеся Галина с Василием:

- Василису к бабушке с дедушкой отвозили!

И после очередного обмена приветствиями и поздравлениями веселая компания отправилась навстречу зимним развлечениям.

На Сонькину квартиру молодожены вернулись поздно – довольные, но уставшие до изнеможения. По крайней мере, Женька.

- Завтра выходной! Сидим дома, спим, кушаем, – объявила она, укладывая гудящие ноги на диванную подушку. – После таких марш-бросков по ВДНХ неделю отлеживаться надо!

Но позвонил Ромкин друг Никита и пригласил на каток. Причем, с самого утра – на другое время просто все билеты раскуплены оказались!

Женька повздыхала, посопела, но, конечно же, согласилась. На коньках она стояла не очень, и даже пару раз едва не шлепнулась – спасибо, Ромка вовремя поймал! - но в целом на катке ей понравилось. И Никита оказался отличным парнем – общительным и юморным, и за мужа была рада, а заодно выгуляла новый спортивный костюмчик. А потом, естественно, снова пошли в разнос – фотографироваться у елочки, играть в снежки.

- Но завтра точно – никуда! – выдохнула Женька вечером, задирая ноги уже прямо на стену – на манер гимнастического упражнения «березка»: - Я, наверное, и шага ступить не смогу!

- Завтра с утра едем к Русику! – сочувственно произнес Ромка, присаживаясь рядом на диван. – Мы же на новоселье у него не были, и на свадьбу не попадаем, нехорошо так. И помочь надо – плинтуса прикрутить, шторы повесить, одному неудобно. А ножки сейчас разомну – вся усталость уйдет. Тренер по рукопашному бою научил приемам спортивного массажа.

И положил ладонь на коленку жены.

- Ром… - сбивчивым голосом уточнила она через несколько минут. – Тебя тренер точно именно так учил массаж делать? Губами?

- Ой, прости, задумался! – смутился Ромка, отлип от ее коленок, ухватил за лодыжку, да так крутанул, что у Женьки из глаз брызнули слезы: – Сейчас сделаю правильно. Эффект мощный, убедишься!

- Ромка, не надо, как правильно! - простонала Женька. - Давай, как раньше – задумчиво. Эффект будет, чувствую. Главное, продолжай дальше, не останавливайся!

Расслабляющий эффект от «задумчивого» массажа действительно был, но продержался недолго.

Русикова невеста встретила гостей с заплаканными глазами.

- Хотела приготовить обед! - всхлипнула она. - Котлеты расползлись в кашу, но при этом все равно сырые и пересоленные – в рот эту гадость взять невозможно! Гречка пригорела, суп убежал… в общем, кушать дома нечего! И мамы заняты, ни одна приехать прямо сейчас не может. А новогодние передачки от родителей мы вчера доели.

Женька переглянулась с мужем и решительно направилась на кухню. Продуктов в холодильнике было хоть отбавляй, не то, что у нее под Новый год: несколько видов мяса, яйца, сыр, сметана, овощи свежие и мороженые.

Мука и крупы тоже нашлись в кухонном шкафу, но юная хозяйка совершенно не умела с этим всем обращаться.

Была надежда, что Ромка поможет на кухне, но тот осмотрел результаты Русикова ремонта, схватился за голову и принялся все исправлять и переделывать.

Женька поставила вариться бульон, смолола мясо и наделала из него полуфабрикатов: навертела голубцов, налепила пельменей, сформировала котлеты и обваляла их в панировке. Все разложила по пакетикам, в каждый засунула бумажку с описанием, как это готовить.

Порцию голубцов сразу же потушила – на обед. А тут как раз и суп сварился. Накормили молодежь, сами поели и поползли домой. У Женьки кроме ног теперь еще разболелась и спина – слишком долго простояла за разделочным столом.

А на следующее утро нужно было ехать поздравлять Ромкину бабушку с Рождеством – пожилые люди очень трепетно относятся к таким праздникам…

Вечером, добравшись до родного дивана, Женька рухнула на него навзничь и закрыла глаза.

- Наконец-то завтра на работу! – блаженно улыбнулась она. – Хоть высплюсь и отдохну.

На следующий день действительно проспала – намеренно и беспринципно.

«Смысл ехать к началу рабочего дня? – нагло подумала Женька, переворачиваясь на другой бок: - Заявлюсь сразу к десяти, на совещание с Палычем».

Правда, вспомнилось, что шеф ждет ее с приказами, но и этот вопрос был решаемым.

- Привет, Надюша! – сонным голосом промурлыкала Женька в трубку, набрав номер секретаря директора. – С Новым годом. Представляешь, я замуж вышла! Но об этом пока никто не знает – Линка, Сонька и Палыч не в счет, они распространяться не будут. А из коллектива тебе первой говорю.

Дальше пошли ожидаемые охи-ахи, падкая на сенсации Надя в благодарность за эксклюзивную информацию пообещала сделать оба приказа к десяти часам.

Женька сладко потянулась, но с дивана слезла:

- К моему появлению в офисе знать будут все! Надюха растрезвонит. Значит, надо выглядеть по-особенному.

Порывшись в одежном шкафу, выбрала подходящее платье: трикотажное, облегающее, длиной чуть выше колена, по нежно – кремовому фону ткани были разбросаны абстрактные рыжие пятнышки.

«Не по дресс-коду, но сегодня можно!» - весело решила Женька, вертясь перед зеркалом.

И решила пошалить: собрала волосы на макушке в два хвостика, а потом завернула гульками – получилось нечто похожее на ушки или маленькие рожки.

- Натуральный жирафенок! – со смехом оценил Ромка. – Пятнистый и красивый. Тебе идет.

Женька довольно улыбнулась, накрасилась и отправилась выбирать обувь. Ботфорты не подошли, так же как и новые термо-ботинки. Недолго думая, облачилась в высокие сапожки на шпильке.

Ромке на совещание в министерство было к двенадцати. Договорились, что забросит Женьку в офис, поедет по своим делам, а на обратном пути заберет ее с работы.

На улице было скользко: после вчерашней оттепели ночью ударил мороз, превратив землю в ледяное стекло. Впрочем, коммунальные службы постарались: ступеньки подъезда были очищены ото льда, дорога тоже оказалась вполне сносной.

А вот у родного офиса ждала засада: мест на парковке не было, и Ромке пришлось остановить машину возле забора. Здесь ледяной покров никто не трогал – он блестел зловеще и бескомпромиссно, угрожая синяками и шишками, а, возможно, даже визитом к травматологу.

Женька осторожно выползла из машины, но не смогла ступить и шага – сапоги поехали в разные стороны.

- Ромка! – испуганно воскликнула она, хватаясь за дверь. – На шпильках до входа не дойду, видел же, какой из меня конькобежец! Еще и ноги дрожат.

- Обычно у людей после праздников руки трясутся! – засмеялся Ромка, но выключил зажигание и выпрыгнул из машины. – А у тебя – ноги! Но да ладно. Не зря же жирафой вырядилась – похулиганить хотела? Так давай похулиганим по полной, нам сегодня позволительно!

Он подошел к жене, и вдруг подхватил ее и забросил себе на плечи – точь-в-точь, как добычу: ноги с одной стороны, руки с другой.

- А-а-а-а!! – визжала Женька и одновременно хохотала – взахлеб: – Сусанин-Илларионов, ты, никак, совсем чокнулся? Уронишь!! И у меня юбка задралась!

Ромка одернул ей платье и уверенным шагом потащил к входу в офис. В холле, как назло, обнаружилась целая компания увлеченно беседующих сотрудников. При виде Женьки на плечах у Ромки все разом умолкли, а потом взорвались дружным хохотом.

Женька от стыда даже отвернулась, чтобы не видеть, кто именно там стоит. И встретилась взглядом с улыбающимся Вовчиком-охранником.

- Доставку эйчаров заказывали? – деловито уточнил у него Ромка.

- Заказывали-заказывали! – покивал тот и посмотрел на часы. – К девяти еще. Опаздываете.

- Погодные условия! – вздохнул Ромка. – Гололед.

Вовчик взял в руки толстую прошитую тетрадь, вынул из кармана ручку:

- Какой вес доставляемого груза? Мне надо в журнале отметить.

- Женечек, сколько ты весишь? – Ромка шлепнул жену по бедру.

- Не скажу! – фыркнула та. – Это секретная информация! И вообще – я штучный товар, эксклюзивный!

- Понял, - охранник с невозмутимым видом написал в журнале «эйчар – 1 штука» и сунул Ромке. – Распишитесь и несите на четвертый этаж.

Ромка поставил размашистую закорючку и ущипнул Женьку за щечку:

- За подъем на этажи придется доплатить! За каждый по поцелую – итого четыре.

- Фиг тебе! – радостно перебила Женька. – Только два – мне к Палычу на совещание надо, на второй этаж!

- Какие нынче люди пошли жадные! – почти искренне пожаловался Ромка Вовчику. – Хотел после праздников подкалымить, но не судьба.

И дернул жену за шубу:

- Слышь, хозяйка! До лифта дотащу, а дальше сама-сама.

И действительно – пронес через проходную и поставил на пол перед лифтом.

Женька услышала за спиной шаги и смех – любопытная компания сотрудников последовала за молодоженами – поэтому по быстрому чмокнула Ромку в щеку:

- До вечера! Удачной поездки в министерство.

- Не пойдет! – самодовольно улыбнулся он. – По тарифу за первый этаж – один поцелуй. Но нормальный.

- Горько!! Горько! – радостно поддержали за спиной. Женька даже узнала среди выкриков голос Романа Бессчастного – заведующего складом.

«Народ жаждет зрелищ! – поняла она. – А один любитель острых ощущений сейчас нарвется!»

Женька положила руки на плечи мужа, посмотрела в его горящие мальчишеским азартом глаза и потянулась к губам. Целовала долго и нескромно: с упоением, жаром и фантазией. Ромка в первую минуту пытался перехватить инициативу или хотя бы отвечать, но сдался под таким напором и просто закрыл глаза.

Когда она, наконец, оторвалась от Ромкиных губ, за спиной раздались сладкие вздохи, аплодисменты и даже крики «браво!»

- Поздравляем! – растроганно произнес голос заведующего складом. – Счастья вам, молодежь!

- Подарки приносить ко мне в кабинет! – весело отозвалась Женька, даже не повернув головы. – Принимаю сегодня до пяти часов. Желательно деньгами.

Перехватила смеющийся взгляд мужа и пояснила:

- Я не жадная! Просто домовитая.

И под всеобщий хохот гордо вошла в лифт.

В приемной директора Надя забрала у нее верхнюю одежду и повесила в шкаф:

- Придется немного подождать! У шефа срочный разговор.

Потом оглянулась на дверь, ведущую в кабинет начальника, и добавила шепотом:

- В Сибирском филиале какие-то проблемы. Палыч с утра с ними онлайн-совещание проводил, орал так – думала, стекла вылетят. А теперь директора филиала разносит... Неудачное ты, Жень, время для решения личных вопросов выбрала! Палыч злющий, как собака.

- Приказы готовы? – Женька с беспечным видом присела на диванчик.

Секретарь молча пододвинула пластиковый скоросшиватель.

Женька открыла, быстро пробежала текст документов глазами и кивнула:

- Спасибо, Надюша! Все правильно. И что мне тот шеф – не съест же? Зайду, подпишу приказы и выйду.

Вскоре ее пригласили в кабинет директора.

Злым Палыч не выглядел. Наоборот, излучал спокойствие и доброжелательность.

- Еще раз поздравляю! - он быстро скользнул взглядом по «жирафьему» образу и снисходительно улыбнулся: - Заходи, присаживайся. Кофе будешь?

Женька кивнула и положила скоросшиватель с приказами перед начальником.

Директор заказал Наде кофе, но документы пока смотреть не стал. Вместо этого распечатал большую коробку шоколадных конфет и пододвинул к Женьке:

- Рассказывай, что у тебя произошло с ООО «Инновация»?

Женька думала, что объелась сладким на праздниках, и ближайшую неделю, как минимум, смотреть на него не сможет. Но конфеты были «грильяж в шоколаде», любимые с детства, как тут устоишь?

Она взяла угловую конфетку, развернула золотистый фантик и кратко пересказала Палычу события вечера тридцатого декабря: позвонила бухгалтер – крайний срок отправки ответа истекал в этот день – поехала в офис – столкнулась с директором.

В подробности про общение с Антошей не вдавалась, просто упомянула, что тот был пьян, вел себя вызывающе и некорректно.

Но Палыч, похоже, понял.

- Женя-Женя… - вздохнул он, размешивая сахар в принесенном секретарем кофе. – Это ж надо было додуматься: поехать на ночь глядя в незнакомое место, к незнакомым людям, еще и одной.

- Но вы же сами попросили помочь!

- Я имел в виду проконсультировать по телефону! Или пригласить к себе в офис. И вообще, нынче век цифровизации – неужели нельзя было по электронной почте этот запрос переслать? А если дотянули до последнего – это их проблема, а не твоя. Люди должны нести ответственность за свои просчеты, это дисциплинирует.

- Там бухгалтер – совсем молоденькая девочка! – горячо возразила Женька, собирая ложечкой пенку с чашки. – У нее ребенок маленький, заболел как раз, поэтому сроки и не отследила. И по электронке не получилось бы: аттестация рабочих мест – девять папок документов. Это я знаю, какую информацию оттуда надо брать, а какую нет, а бухгалтеру непонятно.

Она отпила кофе и встретилась взглядом с Палычем:

- А еще это имидж нашей компании: здесь работают серьезные профессионалы, готовые поддержать партнеров-новичков, оказать помощь в решении организационных вопросов. Мы ведь желаем привлекать новые стартапы?

Шеф одобрительно усмехнулся и посмотрел на папку с приказами:

- Поэтому назвала директора ООО «Инновация» непорядочным? Что был пьян и приставал?

- Нет, - Женька полезла в коробку за новой конфетой. – Это, как раз, малозначимые детали. Антон Старшинов обходными путями зарегистрировал патенты на себя, а реальные разработчики ничего не получили. Поэтому на производстве его не уважают. Еще он обманом вынуждает людей работать бесплатно и даже собственным детям не перечисляет алименты. Но, главное, страшно недоволен, что наше предприятие получило долю в уставном капитале, и грозился устроить разные пакости.

- Откуда такая осведомленность?

- Была знакома с Антоном в юности. После некоторых его поступков решила, что продолжать знакомство не имеет смысла. А недавно узнала, что папа работает у него консультантом, курирует научную экспертизу. Но теперь, когда понял, что Антон собой представляет, уволится, конечно. Хотя и жаль ему расставаться с коллективом, и работа нравится…

- Спасибо, Жень! – Палыч вздохнул и поправил узел на галстуке. - Ты права насчет этого человека. Он не просто грозился – воплотил угрозы в жизнь: проверка, которая почти два месяца пила тебе кровь, пришла по его жалобе. И эта жалоба не единственная: подобные цидульки он отправил в налоговую, пожарный надзор, отдел стандартизации и другие ведомства. Просто трудовая инспекция среагировала первой. Но да ладно, я тоже не первый день на свете живу…

Он постучал пальцами по скоросшивателю, а потом отодвинул его на край стола и широко улыбнулся:

- Отцу передай, чтобы не расстраивался раньше времени! Жизнь штука непредсказуемая, по-всякому повернуться может. Глядишь, и зарплата хорошая будет, и с коллективом прощаться не придется. Кстати, мне на другом стартапе тоже научная экспертиза нужна. Жень, а ты с мужем в каком именно городе жить будешь?

Женька на миг растерялась от столь неожиданной смены темы разговора и назвала город.

- Отлично! – шеф взял в руки ежедневник, пролистнул несколько страниц: - Для молодого амбициозного сотрудника, душой болеющего за родное предприятие, у меня есть отличное предложение. Евгения, как вы смотрите на то, чтобы возглавить Сибирский филиал?

Предложение свалилось, как снег на голову. Хороший снег, волшебный, как и все невероятные чудеса этой зимы. Но Женька совершенно не знала, как на него реагировать!

- Спасибо, Алексей Павлович! – наконец, выдохнула она. – Мне очень приятна такая высокая оценка моих способностей. Но это слишком неожиданно! Нужно подумать, посоветоваться, учесть разные обстоятельства. Например, мы с мужем собираемся через полгода вернуться в Москву – у него контракт как раз закончится. И с моими должностными обязанностями что делать?

- Конечно-конечно, Женечка! – покивал Палыч. – Думай, обсуждай, планируй. При желании все решаемо. Полгода – нормальный срок, чтобы навести порядок в филиале, найти и подготовить нормального директора, научить его нашей корпоративной стратегии. И ты получишь бесценный опыт. Хорошие руководители везде нужны – я, например, тоже собираюсь открывать новые направления. А кадровую работу можно по максимуму переложить на помощниц, умение делегировать полномочия – одно из самых ценных управленческих качеств. Но решение, конечно же, принимать тебе.

- И когда нужно дать ответ?

- Завтра. – Палыч взял папку с документами и бросил в стол. – Тогда и приказ подпишу: либо тот, что принесла, либо новый.

Из начальственного кабинета Женька выползла сама не своя.

- Накричал? – сочувственно вздохнула Надя.

- Нет. Повышение предложил. – Женька взяла с полки пластиковый стаканчик, налила из кулера воды и залпом выпила. – Это я просто в шоке от радости.

Секретарь понимающе улыбнулась.

Женька хотела немедленно обсудить директорское предложение с подругами, но они оказались завалены работой по самую макушку – как это обычно бывает у бухгалтеров после длинных выходных. Пришлось отложить разговоры и тащиться в свой кабинет.

Но не успела она расположиться и включить компьютер, как пошли паломники.

- Скромный подарок от нашего серпента… то есть, дружного коллектива! – протиснулась в дверь массивная фигура Романа Бессчастного. Он положил на стол голубой конвертик с изображением елочки: - Деньгами, как и просила!

- Спасибо огромное! – расцвела Женька и спрятала конверт в стол.

Но не успел удалиться первый посетитель, как явились следующие.

- Денежка от продажного отдела! Поздравляем с бракосочетанием! – широко улыбался Вадик, вытаскивая из кармана красиво упакованную розовую коробочку. – Счастья, любви… Жень, только насовсем от нас не уезжай, ладно? С тобой так приятно работать!

- Финансы от финотдела! – долговязый финдир плюхнул перед ней завернутую в бумагу пачку банкнот. – Чтоб у тебя в жизни, как в Греции – все было!

После них примчались аудитор Ксения и ревизор Аня, прямо с порога бросились обнимать-целовать-визжать-хохотать-поздравлять! И каждая бросила в ящик по пятитысячной купюре.

Потом заходили юристы, программисты, экономисты, водители и… Даже уборщица баба Тамара заглянула – в своем неизменном цветастом платке, с завязанными на лбу концами. Бабуля подарила пятьсот рублей и связанные своими руками шерстяные носки.

По конец дня Женька настолько устала от потока поздравителей, что даже обрадовалась, когда этот поток прекратился. Позвонил Ромка, сообщил, что совещание закончилось, и он уже едет за ней.

Женька выгребла из ящика стола подарки, сложила в полиэтиленовый пакет и убрала в сумочку. Потом достала косметичку и уже собиралась подвести губы, как в дверь снова постучали.

«Ромка!» - обрадовалась Женька и томным голосом проворковала:

- Да-да, войдите!

Дверь распахнулась. На пороге стоял Дамир.

- Отдел снабжения присоединяется к поздравлениям! – улыбнулся он и выложил на стол самодельный конвертик, склеенный эффектным треугольником. А после достал из пакета разноцветную картонную коробку, чем-то похожую на детский новогодний подарок: - А это лично от меня. Открой.

Женька послушно раскрыла коробку. Внутри был… замок! Натуральный, как с картинки - с башенками, шпилями, крепостными стенами, широкими воротами и подвесным мостом. Точность исполнения самых мелких деталей поражала. Но при этом конструкция была ажурной и прозрачной, легкой-легкой, невесомой. И полностью белого цвета.

- Воздушный замок? – потрясенно выдохнула Женька.

- Да. – Согласился Дамир, довольный произведенным эффектом. – Увидел в кондитерской на витрине и сразу о тебе подумал. Ты же именно такая – мечтательница, витательница в облаках, любительница призрачных воздушных конструкций. Но удивительно не это… удивительно то, что твои эфемерные грезы превращаются в реальность. Значит, все-таки позвонила своему парню?

- Не поверишь! – застенчиво улыбнулась Женька, разглядывая флюгер на крыше – в виде крошечного снежного дракончика: - Только собралась, настроилась на разговор, а Ромка сам позвонил! А потом и приехал – на Новый год. Мы даже расписаться успели – у него знакомые, помогли. И то, из-за чего поссорились, оказалось полной ерундой! Насочиняли глупостей на пустом месте: он про меня, я про него. А на самом деле любим друг друга, по-настоящему!

- Видел тебя с ним, сегодня утром, на проходной… - Дамир посмотрел за окно, где заледеневший поле оттепели клен напоминал титана в сверкающих доспехах: - Твой Роман похож на меня в юности: и внешне, и поведением – такой же горячий, импульсивный, безбашенный. Словно в зеркало посмотрелся – фантастическое, с эффектом машины времени.

Женьке отчего-то вдруг стало не по себе.

- Тебе тоже обязательно повезет! – выпалила она. – Вот увидишь! На Новый год мечты сбываются!

- Уже повезло! И сбылись. – Дамир вновь повернулся к ней и улыбнулся во все тридцать два. – Прямо с самого утра. Палыч решил выделить производство в отдельное направление и предложил мне его возглавить. Зарплата на новой должности приятная. Осталось хозяйку в дом привести. Но, представляешь, столько поклонниц набежало, что я слегка растерялся! Хоть бери и устраивай отбор невест, как в фэнтези-романе.

- Воображаю этот эпик! – Женька залилась звонким смехом.

- А вы с Романом берегите это ваше… эфемерное и воздушное! - неожиданно серьезно произнес Дамир. – Оно такое только раз в жизни бывает. А мой подарок можно съесть – он вполне материальный. Из качественного белого шоколада.

Женька чувствовала, что нужно ответить – что-то доброе, искреннее, от души! Но правильных слов не было. А неправильные – кому они нужны?

Внезапно отворилась дверь, и в кабинет влетел Ромка – в своей ярко-красной лыжной куртке, раскрасневшийся с мороза:

- Карета для эйчаров подана!

Потом заметил Дамира, окинул его быстрым взглядом и, перепрыгнув через стол, оказался рядом с женой:

- Спуск оплачивается по стандартным расценкам: один этаж – один поцелуй!

- А тут нет эйчаров! – невинно улыбнулась Женька. – Перед тобой директор Сибирского филиала.

- Да что ж это такое! – почти натурально возмутился Ромка. – Одну никуда отпускать нельзя! Обязательно во что-нибудь вляпается!

- Ты не рад? - слегка обиделась она. – Я окончательный ответ еще не дала, если что.

- Рад! – Ромка обнял жену и поцеловал в щеку. – Умница моя. Поздравляю! Просто и у меня новости есть.

- И я, как делегат от трудового коллектива, тоже поздравляю! – Дамир протянул ему руку. – С законным браком. Счастья, любви, деток побольше. Жень, на обратной стороне конверта парни из нашего отдела пожелания написали.

Женька машинально взяла со стола конверт и перевернула. Обратная сторона и впрямь была исписана от руки: разными почерками и разными цветами пасты.

- Благодарю! – Ромка пожал протянутую руку.

- Большое спасибо за подарки, Дамир! – поддержала Женька. – И парням тоже – это так трогательно! Дома обязательно все прочитаю.

Дамир вежливо кивнул и направился к выходу. Но у двери вдруг обернулся и подмигнул Ромке:

- А за спуск директора можно и по двойному тарифу взять!

С визгом и хохотом Ромка снес Женьку вниз и прямо у центрального входа стребовал повышенную плату, не уступив ни поцелуя.

- Ох, доберусь я до кого-то! – грозилась она, забираясь на пассажирское сидение. – Кстати, во сколько завтра самолет?

- В восемь вечера, - муж запрыгнул на водительское место и включил зажигание.

- А кто меня встретит?

- Конечно же, я! – улыбнулся он, выезжая за ворота. – Прямых билетов не было, этот с пересадкой. Пока будешь гулять по транзитному аэропорту, мой грузовой борт уже приземлится, где надо. Но на всякий случай Михалыча попросил, подстрахует.

- Ясно… - Женька расстегнула шубу и зевнула. – Завтра весь день, считай, свободный. Можно выспаться и спокойно собрать вещи.

- Собираться придется сегодня, - сочувственно оглянулся на нее Ромка. – А завтра намечается интенсивная программа – Викинг разработала безумную авантюру, но и твоя, и моя родня ее поддержала.

Женька выслушала план Ромкиной сестры, тяжело вздохнула, но делать нечего – согласилась.

Ромка выехал на трассу. Асфальтовое полотно была расчищено, но обочины, деревья дома и заборы с двух сторон утопали в снегу.

- Что у тебя за новости из министерства? – вдруг вспомнила Женька.

Ромка прищурил глаза, вглядываясь в трассу:

- Хотел тебя заинтриговать и обрадовать, а теперь даже не знаю, как сказать. Ты умница, профессионал и честно заслужила повышение. Несправедливо заставлять тебя жертвовать карьерой ради меня. Короче, неважно, я откажусь, останемся в Сибири.

- Что значит – неважно? – искренне возмутилась Женька. – Я тоже не собираюсь до пенсии сидеть в одном филиале! Мы с Палычем сразу согласовали, что это назначение на полгода: наведу порядок, подготовлю нового директора, заодно получу бесценный опыт. А потом где угодно работать смогу: у нас и в Москве новые направления открываются, и по всей стране!

- Мне предложили по окончанию контракта участие в международном проекте, - осторожно произнес Ромка. – Разведка и научная оценка ряда месторождений на Ближнем Востоке. Очень хорошая зарплата, проезд и проживание сотрудников и их семей за счет бюджета. Но главное не это! Там очень интересный пласт горных пород, уникальный в своем роде! Невероятно хочется увидеть все воочию, изучить, проработать, прочувствовать…

Он виновато оглянулся на жену:

- Но вряд ли у твоего Палыча есть филиал на Ближнем Востоке.

Женька широко улыбнулась и огладила ладонями мех шиншиллы, заставляя его переливаться и менять оттенок:

- Сибирь, Ближний Восток – какая разница? Все равно за тридевять земель, как раньше говорили. Одно жаль – шуба на новом месте вряд ли пригодится. Но и ладно – придумаю себе новый любимый наряд. С работой тоже разберусь: надо будет филиал – открою! Или еще что-то найду по душе. А, может, вообще в декрет пойду…

- Что – есть предпосылки на этот счет? – воодушевился Ромка.

- Через неделю буду знать – есть или нет! – рассмеялась она в ответ. – Но, скорее всего, не в этот раз – слишком много волнений было, а это дело требует душевного спокойствия и умиротворения.

- Понятно. А насчет зарубежной поездки, значит, согласна?

- Да запросто! Это же так здорово – изучать мир, узнавать что-то новое! Смотри…

Женька сделала широкий жест, обводя рукой вокруг себя:

- Кругом все белое-белое, словно чистый лист бумаги. И дорога, как карандашная черта, нарисованная кем-то до нас. Можно следовать по известному маршруту, но интереснее же прогуляться по нетронутым местам, протоптать собственные тропинки, нарисовать на белом листе наш уникальный узор! Молодость – самое время для самых безбашенных проектов и экспериментов. Главное, чтобы мы были вместе. Всегда и во всем.

- Фантазерка! – нежно улыбнулся Ромка. – Но я с тобой согласен. Полностью.

Молодожены добрались до Сонькиной квартиры и принялись паковать вещи.

Точнее, занимался этим Ромка, а Женька ему бессовестно мешала: забиралась ладонями под свитер, дышала в шею, легонько кусала за ухо. Наконец, Ромка со смехом «запаковал» жену в покрывало и оттащил на диван:

- Все, доигралась! Сиди тут и не рыпайся!

- Нет, это ты доигрался! – многообещающе усмехнулась она, ловко выбралась из пут и повалила мужа на подушки: - Отвечай, зачем требовал, чтобы я тебя на людях целовала?

И принялась щекотать.

- Да я… да не… - хохотал Ромка, извиваясь ужом. – Пошутил, просто! Ой, Женечек, не надо, пожалуйста! Ты же хорошая, добрая…

- Плохая, злая, маньячка… – рычала Женька, прищурив глаза. – Щекотуха! Значит, любишь, когда к тебе пристают?

- Нет, конечно!! Я же брутал, шовинист, домостроевец! Все сам. Ааааа… отстань!! Ладно-ладно, признаюсь, нравится, когда ты инициативу проявляешь… иногда. Как на Тяни-Толкае, помнишь?

- То-то же… - довольно усмехнулась Женька и стянула с него свитер. Провела ладонями по любимым плечам: - Ромка, а как насчет сладенького? Хочешь?

- Даже не знаю… - задумался он, стараясь отдышаться после неудержимого смеха: - Как-то не особо,если честно. Предпочитаю более питательные блюда. Во всех смыслах.

- Угу. А кто вторую половину чайного торта в одно лицо приговорил?

- Ну… - муж застенчиво отвел взгляд. – Бывает. Иногда.

- А знаешь, какой сегодня день?

- Восьмое января, - слегка удивился он. – Первый рабочий день в этом году. Последний перед нашим отъездом…

- Не угадал! – с радостным предвкушением прошептала Женька на ухо. – Сегодня день «иногда»! Это значит - не отвертишься.

День «иногда» удался на все сто. Ромка долго потом лежал молча, запутавшись губами в Женькины волосы, и смотрел на ярко-красную звездочку – верхушку кактуса.

- Ты действительно фея! – наконец проговорил он, целуя ладошку жены. – Не просто угадываешь тайные желания. Я даже не подозревал, что у меня такие желания есть! Пока не подсказала.

- А кто-то утверждал, что я эгоистка и ничего вокруг себя не вижу! – рассмеялась Женька и, повторяя его любимую привычку, чмокнула в нос.

- Эта теория тоже оказалась неверной! Как истинный ученый, умею признавать подобные вещи. Ты – фея! Владычица волшебной страны грез. А в нашем сером и прагматичном мире тебе скучно. Но я знаю способ, как выманить мою феюшку сюда…

- И какой же? – Женька широко раскрыла глаза.

- Сделать что-то особенное! – улыбнулся Ромка, прижимая ее к себе. – Сказочное и нерациональное, но необходимое феям, как воздух. Ты почувствуешь и прилетишь, как чудесная жар-птица к дереву с молодильными яблочками. Угадал?

Женька посмотрела на подаренный Ромкой фонарик, отблески которого рисовали на потолке таинственные разноцветные письмена, и кивнула.

_______________________________-

Ну вот и все!! Впереди только эпилог, он будет небольшой))

Всех с наступающим Новым годом! Добра, мира и душевного спокойствия.

Эпилог

- Объявляется регистрация на рейс «Москва – Новосибирск»! – произнес откуда-то сверху невозмутимый женский голос.

И сразу в здании аэропорта запахло хвоей – сочной, морозной, с горьковатыми кедровыми нотками.

Женька улыбнулась и оглянулась вокруг.

Знакомая толстая тетка в рабочей спецодежде привычно протирала в углу панели. И жидкость в бутылочке-брызгалке у нее ярко-зеленого цвета, не иначе какая-нибудь «таежная свежесть».

Но Женька решила, что сама тайга прислала весточку, намекая на скорую встречу. А когда человеку хочется мечтать и строить воздушные замки, кто же ему запретит? А уж тем более – фее!

Женька поправила фату и, наклонившись к мужу, призналась вполголоса:

- У меня была мечта: прямиком из ЗАГСа - в самолет. И полететь к морю. Получилось, конечно, не так.

- Наоборот! Почти в точности совпало! – тихонько рассмеялся Ромка на ухо. – Сразу после свадебной фотосессии в аэропорт прикатили. Даже не переодеваясь. И тайга – тоже море. Песня была, про «зеленое море тайги», дед любил.

- Так, молодожены! – командирским голосом вмешалась Эрика, настраивая объектив профессиональной камеры. – Ну-ка, встали ближе, плечи расправили, улыбнулись! Финальные кадры остались – на фоне электронного табло. Жень, что с лицом? Будто тебя в Сибирь в кандалах гонят!

- У меня уже сил нет! – не выдержав, простонала Женька. – С самого утра по достопримечательностям скачем – ноги отваливаются! И кольцо мало, жмет по-черному!

- Еще немножечко потерпи… - участливо покивала Эрика и обернулась к провожающим: - Мамы-папы, друзья-родственники! Становитесь к новобрачным, делаем общее фото!

Гости выстроились вокруг Женьки с Ромкой, Эрика навела камеру…

- Подождите!! – внезапно произнес запыхавшийся женский голос, показавшийся удивительно знакомым. – Мы тоже хотим на общее фото! На покатушки по городу опоздали, хоть в аэропорту щелкнемся!

Женька обернулась и почувствовала, как губы сами расползаются в улыбке. Сквозь толпу регистрирующихся на рейс пассажиров пробирались Назар и Зара – знакомые по отдыху в Сочи. И боевые товарищи в эпической битве с нелегалами.

- Привет! – Зара, ни мало не стесняясь, встала рядом с Женькой, отодвинув Соньку: - Молодцы, что поженились! Поздравляем.

Назар поздоровался с Ромкой за руку и тоже занял место возле него.

- Спасибо! – радостно обернулась Женька к Заре. – А сами..?

- Да мы-то давно расписались. Летом еще, - весело призналась Зара и погладила себя по куртке. – Теперь пополнение ждем.

Женька присмотрелась – из-под золотистого пуховика Зары действительно проглядывал еле-заметный животик.

- Сын у нас! – гордо сообщил Назар, наклоняясь к Ромке. – Сегодня в больнице на этом… УЗИ сказали.

- Какая прелесть! – умилилась Женька. – Имя уже придумали?

- Елизаром будет.

- Зар, Назар и Елизар? – Женька произнесла три имени нараспев и залилась звонким смехом: - Круто!!

- Вот теперь то, что надо! – довольно прокомментировала Эрика, наклоняясь к камере: - Веселая, беззаботная, счастливая… Снято!

Сфотографированные друзья и родственники распались на группы, чтобы не мешать остальным пассажирам. Назар и Зара остались рядом с молодоженами.

- Муж теперь со мной работает! – Зара взяла его под руку и прижалась щекой к плечу: - Магазин свой открыли. Мясной. У нас и колбаса, и мясо, какое хочешь: свежее, копченое, вяленое.

- Этот… - Назар слегка запнулся, но выговорил следующее слово четко: - Сублимат тоже есть.

И подмигнул Женьке. Она, конечно же, сразу вспомнила Диму-поэта, доходчивое объяснение Назаром сложных научных терминов и снова не сдержала смех.

Наступило время расставаться. Женька обнялась по очереди со всеми друзьями и родственниками, еще раз обменялась добрыми словами, пожеланиями, обещаниями. Накрашенные глаза предательски зачесались, и она спрятала их на плече у мужа.

Тот поцеловал жену в щеку – безбашенных поцелуев с утра хватило обоим: и на камеру, и просто так. И Женька прошла на посадку.

В самолете плюхнулась на свое место у окна и с наслаждением стянула с пальца обручалку:

- Какое счастье избавиться от этой удавки!

И спрятала кольцо в сумочку.

Светловолосый парень на соседнем кресле проследил за ее действиями и подавился смехом:

- Так и понял, что свадьба ненастоящая! Дай угадаю – снимала пранк, чтобы утереть нос бывшему?

- Не угадал! – широко улыбнулась Женька. – Самая настоящая. Просто расписались раньше, по-быстрому, без торжественной части. А сестра мужа придумала сделать для родителей и друзей фотосессию, чтобы память осталась – сама всех обзвонила, взяла напрокат платье и кольца. Наряд подошел, а обручалка маленькой оказалось, палец надавила, что ужас! Но ничего, скоро наши настоящие кольца отдадут – муж заказал ручной работы. А эти декорации отправлю обратно в Москву.

- Понятно… - вздохнул парень и взял в руки стандартный журнал авиакомпании. – Жаль, думал познакомиться – ты мне еще в аэропорту понравилась. Но раз так – поздравляю!

Женька вежливо поблагодарила и отвернулась к окну.

Самолет оторвался от земли и начал набирать высоту. Заснеженные дома, дороги, деревья – все стремительно понеслось вниз.

А она летела вверх, навстречу новой жизни и долгожданному счастью.

Ромка встретил в аэропорту Новосибирска, как и обещал. Здесь было холоднее, чем в Москве, но мороз ощущался по-другому – более мягко. Зато и шубка, и новые ботинки, и термобелье оказались в тему.

- Знакомься - Михалыч! – улыбнулся муж, представляя высокого бородатого мужика лет сорока. – Наш золотых дел мастер. А вот и твое колечко…

И надел на безымянный палец жены ажурную обручалку. Та оказалась впору, хотя размер у Женьки никто не спрашивал. Ромкина наблюдательность и тут не подвела.

- Куда мы сейчас? – обернулась Женька к мужу.

- В рабочий поселок! Ты же обещала в книге расписаться? Да и мужики наши из экспедиции ждут – познакомиться и поздравить.

- А далеко ехать?

- Сначала на машине, потом на вертолете! – подмигнул Ромка. – Надеюсь, ты их больше не боишься?

Женька звонко рассмеялась и мотнула головой.

Тайга поразила до глубины души – сначала из кабины вертолета, а после и вживую. Было что-то в ней удивительно сильное, глубокое, истинное – Женька даже не смогла найти достойных слов, чтобы выразить переполнявшие ее чувства.

Просто подбежала к огромному заснеженному кедру и, широко раскинув руки в стороны, обняла его, как кого-то близкого и родного. Прижалась щекой к шершавой коре, вдыхая терпкие запахи смолы и хвои.

Ромка подошел сзади, скрипя сапогами по снегу, обнял жену и накрыл ее руки своими.

- Моя прародина! – прошептал на ухо. – Нравится?

- Очень! – призналась Женька и погладила светло-зеленые иголочки, колючие, словно Ромкина стриженая челка.

Подумалось, может, секрет его редкого, медово-карего цвета глаз кроется именно в этом – в смешении крови разных народов?

Молодожены пробыли в рабочем поселке две недели: общались, гуляли, катались на снегоходе, играли в снежки, лепили снеговиков. Немного это напомнило зимние каникулы в деревне у бабушки, но воспринималось еще ярче, озорнее и безумнее. Может, потому, что рядом был Ромка? Хотя почему – может?

Документы тоже привели в порядок, получили новенькое свидетельство о браке с уже знакомыми волшебными символами, сдали паспорта на переоформление – у обоих поменялись фамилии.

А сразу после Крещения отправились венчаться. Ромкины коллеги подошли к действу креативно: раздобыли настоящую тройку, заплели лошадям в гривы разноцветные ленты.

Молодые ехали на санях, под тоненько-грустный звон бубенцов и лихой цокот копыт, высекающих искры из ледяного полотна дороги. А потом благоговейно стояли в деревянном храме, смотрели, как оплывают свечи в старинных подсвечниках и слушали пение хора.

Женька никак не могла привыкнуть к счастью – порой просыпалась среди ночи и лежала тихо-тихо, боясь открыть глаза: вдруг, Ромка, свадьба, семейная жизнь – всего лишь сон? Но потом вслушивалась в дыхание мужа и блаженно улыбалась – есть оно, счастье! Точно существует, по-настоящему!

После венчания молодожены перебрались в город – в предварительно снятую Ромкой квартиру. И жизнь пошла другая: простая, будничная, но не менее радостная.

Оба ходили на работу: Женька принимала дела в филиале, Ромка в офисе компании готовил отчет по экспедиции. У обоих появились новые знакомства: Женька сдружилась с соседкой из квартиры напротив, Ромка общался с коллегами. Но по московским друзьям и родне оба скучали, еще и разговаривать в рабочие дни было неудобно, разница во времени давала о себе знать. Поэтому в выходные обычно с самого утра начинался обзвон: родители, Викинг, Руслан, Сонька, Лина, Никита и так далее.

В одну из суббот Ромку вызвали на пару часов в офис на совещание, а Женька притащила на кухню ноутбук: готовила обед и общалась по видеосвязи с Москвой.

Сначала поговорила с Линкой: Василиса недавно начала ползать, и мама с гордостью демонстрировала успехи дочери. Потом набрала Соньку – та возлежала в мягком кресле, положа ногу на ногу.

- Что ты там, еще не беременная? – зорко вгляделась подруга в Женькино лицо.

- Не-а! – беспечно отозвалась она, ловко нарезая капусту на борщ.

- И у нас пока никак… - вздохнула Сонька.

Женька привернула бульон, попробовала, добавила соли:

- Мы на этот счет не заморачиваемся, и вам того советуем. Когда Бог даст, тогда и будет! Хочу двойню – мальчика и девочку, чтобы сразу отстреляться.

- А у тебя в роду есть двойни? – воодушевилась подруга.

- Нет. По крайней мере, среди ближайших предков не встречались.

- Тогда шансов мало.

- А мне плевать на шансы! – гордо заявила Женька, забрасывая в кастрюлю зажарку. – Перед тобой хакер системы!

И подруги рассмеялись на два голоса.

Внезапно позвонила тетя Марина со Стасикова ноутбука – соскучилась, захотела поболтать, узнать новости. И чуть ли не с первых слов принялась нахваливать Викинга: ах, какая она умница!.. ах, как Стасику повезло!

Женька слушала, улыбалась и вносила в уже практически готовый борщ последние штрихи.

- Ой, Женечка, ты же не обижаешься?! – вдруг всполошилась соседка. – Я тебя тоже очень люблю! По-прежнему.

- Нет, конечно же! – рассмеялась Женька и сняла кастрюлю с плиты. – Вика теперь и моя сестра тоже. Да и вы со Стасом родные. Рада, когда у близких людей все хорошо!

- Это точно! – начала тетя Марина, но вдруг замерла и прислушалась: - Ой, кажется, детки пришли! Жень, как это выключить? А, ладно, потом!

Женька тоже услышала звук поворачивающегося в дверном замке ключа и побежала в коридор встречать мужа. Обнимала-обнимала, целовала-целовала – привычно, но от того еще более сладко:

- Раздевайся, мой руки и садись за стол! Кормить буду.

- Это хорошо! – улыбнулся Ромка. – Голодный, как сто волков.

Женька налила в тарелку борщ, положила сметану, порезала хлеб. Понятно, что Ромка и сам все это умеет – не Стасик, но заботиться о любимом человеке так приятно!

- А ты? – посмотрел на нее муж, оценивая накрытый стол.

- Я пока не хочу. Напробовалась, пока готовила. И кофе с бутербродами недавно пила.

Неожиданно в дверь позвонили.

Тетка в форменном пуховике сунула Женьке под нос удостоверение:

- Водоканал! Проверяем целостность пломб, снимаем контрольные показания по горячей и холодной воде. Где у вас счетчики установлены?

Женька повела тетку к счетчикам.

- Включите холодную воду! – командовала та. – Очень хорошо. Теперь горячую! Отлично. Распишитесь в журнале за показания.

Женька поставила подпись напротив номера своей квартиры, закрыла за проверяющей дверь и вернулась на кухню.

Ромка сидел перед нетронутой тарелкой борща, смотрел в забытый женой на микроволновке ноутбук и довольно улыбался.

- Ром, чего не ешь? – обиделась Женька. – Твой любимый красный борщ, я старалась! Кушай, пока горячий.

- Непременно съем, хозяюшка моя! Знаю, что очень вкусно. Но сначала наслажусь блюдом, которое едят холодным.

- Какое еще холодное блюдо?!

Ромка тихонько рассмеялся, притянул жену к себе, усаживая рядом, и показал глазами на ноутбук. Там по-прежнему транслировалось изображение Стасовой квартиры.

- Теть Марина видеозвонок не завершила! – поняла Женька. – Не нашла где. Ромка, отключи, пожалуйста!

- Уже отключил! – с самым невинным видом признался он, но в медовых глазах плясали знакомые чертики. – Микрофон. И камеру тоже. Они нас не видят и не слышат, а мы их совсем наоборот.

- Ром… - начала Женька, но умолкла, пораженная разворачивающимся на экране действом.

Тетя Марина с Викингом сидели на диване и увлеченно разглядывали какой-то журнал, а Стасик… протирал тряпкой мебель!

Женька настолько опешила, что даже на миг зажмурила глаза! Затем открыла их снова, но картинка не изменилась – на экране действительно был Стас, а в руке у него была тряпка.

- Станислав! – не поднимая головы, произнесла Викинг. – Ведро и швабра за дверью.

- В смысле?! – буркнул тот, бросая тряпку на стол.

- Ты же собирался пол мыть?

- Когда это я собирался?! – желчно усмехнулся Стас. – Наверное, тогда, когда и пыль хотел вытереть?

- Ну да… - Викинг наивно взмахнула ресницами. – Сказал, что у мамы больная спина, тяжело ей… я сразу догадалась, что помочь хочешь. Как настоящий мужчина! Даже воды тебе в ведро набрала.

- Виктория!! – Стас остановился посреди комнаты и сложил руки перед грудью. – Может, хотя бы пол сама помоешь?!

- Викочка занята! – горячо вмешалась тетя Марина. – У нас важное дело! Кстати, Стасик, скажи код, тебе на телефон должны прислать.

Стас взял со стола сотовый:

- Да, пришло что-то. Что за код?

- Подтверждение оплаты, - широко улыбнулась его мама. – Мы Викочке колечко выбрали.

- Какое еще колечко? Зачем?!

- Золотое, конечно. С бриллиантиками, - тетя Марина недоуменно посмотрела на сына. - Как зачем? А как ты без кольца Викочке предложение делать собираешься?

Лицо Стаса натурально перекосило:

- С чего вы взяли, что я собираюсь?! Не готов еще. Абсолютно.

- Стасик, не волнуйся! – успокаивающе проговорила его мама. – Мы сами все подготовили: ресторан заказан на шесть вечера, гости приглашены. Наденешь костюм и красный галстук в белый горошек.

- Мама!! - сосед гневно свел брови, руки его сжались в кулаки. – Запомни раз и навсегда – я взрослый, самостоятельный мужчина! И буду делать только то, что считаю нужным. Понятно? А этот красный галстук ненавижу!

- Как ты разговариваешь с матерью?! – взвилась соседка, но Викинг примирительно погладила ее по плечу: - Мам, не надо, мы действительно перестарались. Станислав у нас главный и привык все жизненно важные решения принимать самостоятельно. Правда, Станислав?

Тот в ответ гордо расправил плечи и кивнул.

- Не хочешь красный галстук – и не надо! – ласково продолжила Викинг. – Надевай тот, который сочтешь нужным. Код только скажи, а то время оплаты истекает.

- Вообще без галстука пойду! – буркнул Стасик и продиктовал шесть цифр.

Ромка беззастенчиво заржал в голос. Женька тоже, не удержавшись, прыснула, но тут же взяла себя в руки:

- Ром, нехорошо злорадствовать! Ты же сам наговорил Стасу гадостей по телефону! Прямо сразу. А он из добрых побуждений на твой звонок ответил! Хотел предупредить, что я занята и перезвоню позже.

- Да-да! – Ромка с язвительным видом помешал сметану в борще. – И спинку из добрых побуждений предлагал потереть! Ладно, на меня психанул, а тебе почему про звонок не сказал? Тоже по доброте душевной?

- Он хотел признаться! Приходил тем же вечером с коробкой конфет, даже подводку начинал, типа «не собирался лезть в твою личную жизнь, но…» - искренне выступила Женька в защиту Стаса. - А потом узнал, что мы поссорились, и решил не говорить. И Викинг ему сразу очень понравилась! Еще на фото в соцсети. А потом, представляешь, встретил ее в автосервисе… и не понял, что это та самая девушка! Человек на фото и в реале отличается. Но все равно познакомился и…

- А я тоже ни капли не злорадствую! – невинно улыбнулся Ромка и демонстративно задержал взгляд на елозящем шваброй по полу Стасе. – Счастьем сестры полностью удовлетворен!

Женька все-таки рассмеялась, но подошла к ноутбуку и отключила видеозвонок.

Ромка зачерпнул ложку борща, отправил в рот и блаженно прикрыл глаза:

- Райское наслаждение! Женечек, может, все-таки поешь? Мне одному скучно.

- Ладно, уговорил слабохарактерную! - Женька потянулась к сушилке. Но Ромка ее опередил: сам достал тарелку и ложку, налил борща и поставил перед женой.

Едва закончили обедать, позвонил ее отец.

Как и предрекал директор, с любимой работы папа не уволился, но теперь получал за нее вполне приличную зарплату. Зато Антоша сразу после праздников продал Палычу не только оговоренную ранее долю в уставном капитале, а вообще все. И вышел из состава учредителей. О чем шеф с ним говорил, какие аргументы приводил, Женька не знала. Да и не вникала особо – неинтересно.

- Надумал написать историю нашего рода! – объявил отец после стандартного обмена новостями за неделю. – А то про дохристианскую Русь знаю больше, чем про ближайших предков. Нехорошо оно, непорядочно. Начать решил с бабушки Прасковьи – твоей прабабушки то есть. Стал искать информацию. И кое-что обнаружил…

Женька придвинулась ближе к мужу и с нетерпением посмотрела на отца:

- Про историю с солдатом, да?

- Да. Набрал в поисковике название деревни, в которой баба Паша оказалась, когда их поезд разбомбили. И угодил в аккурат на местный исторический форум: знаменитые земляки, старые фотографии, воспоминания старожилов. Про войну целый блок отдельный. Порылся в нем и нашел рассказ местной жительницы. Ей в то время двенадцать было. Ссылку отправил, почитай сама, чтобы из первых рук было.

Женька кивнула, попрощалась с отцом и перешла по ссылке.

История была записана внуком со слов бабушки – уже совсем древней старушки, но, несмотря на возраст, обладающей отличной памятью и ясностью ума.

То, что героиней рассказа была именно Женькина прабабушка, сомневаться не приходилось: совпадали не только имя и фамилия, но и возраст, и другие детали – бабе Паше на тот момент действительно было восемнадцать, и она училась на втором курсе Московского университета.

Дело было зимой. Ехала прабабушка в эвакуацию, но не доехала, оказавшись одна в незнакомой местности. Приютила ее местная тетка, которая жила вдвоем с дочерью – двенадцатилетней девочкой.

В тот злополучный день тетка ушла в соседнюю деревню - помочь по хозяйству старенькой родственнице, там и заночевала. Прабабушка была во дворе, когда услышала крик хозяйкиной дочки. Оказалось, в избу забрел немецкий солдат – то ли спросить что хотел, то ли разжиться насчет продуктов.

- «Паша в дверь вошла и столбом застыла, - прочитала Женька вслух. – Этот гад ее не видал – он меня в угол зажал, платье рвать начал. Паша нож со стола ухватила, и со всей силы в шею немцу воткнула – чуть ниже затылка. Кровь как брызнет! Во все стороны. К ночи мы избу отмыли, мертвеца в мешковину завернули и на санках в лес повезли. Всю дорогу молились, чтобы снег пошел и следы засыпал. А он и впрямь повалил – густой-густой, будто лопатой кто кидал! Сбросили немца в овраг, там его и замело. После войны уже бригада специальная вытащила и за забором кладбища похоронила. А документы его в краеведческом музее лежат».

- Твоя прабабушка настоящая героиня! – Ромка обнял жену. – Вступилась за другого человека, ребенка. Впрочем, я в ваших генах не сомневался.

– А Антон не поверил, - вздохнула Женька, укладывая голову на плечо мужа. – Хихикал, утверждал, что прабабушка все выдумала! Советовал мне успокоиться насчет этой истории и забыть. Требовал доказательства: документы, свидетельства очевидцев. А раз их нет, то и неправда все. А доказательства раз – и появились! Прямо по теории Линкиного мужа – система всегда отвечает на запросы.

- Антон сам ни на что не способен, по себе и судит. А ты абсолютно права, что помнишь. «Гордиться славою предков не только можно, но и должно» - это еще твой любимый Пушкин сказал.

- Пушкину можно доверять! – воодушевилась Женька. – Но, думаю, помнить надо всех, а не только самых выдающихся. Например, моего деда-моряка, который умел виртуозно швартоваться в шторм. Бабушку, которая научила печь хлеб и рассказала про кресало и воскресенье. Твоего деда – охотника и следопыта, и прадеда, построившего деревянный храм. И прапрадеда-шамана, чьи гены подарили тебе феноменальную наблюдательность и вещие сны.

- Принято! История рода – отличная идея, – широко улыбнулся Ромка и включил чайник. – Кофе будешь?

Женька кивнула и вытащила из шкафа чашки.

- А раз уж разговор зашел про сны… - таинственно продолжил муж, насыпая в них растворимый кофе. – Приснилось на днях кое-что. Будто гуляю по парку с коляской для двойни.

- Ух, ты!! – восторженно посмотрела на мужа Женька. – А какой цвет у коляски был – помнишь? Розовый или голубой, например?

- Черно-белый, как твое шахматное платье! – подмигнул он.

- Значит, мальчик и девочка… прямо, как я хотела!

- Женечек, сны не всегда сбываются… - осторожно начал Ромка. – И у меня в роду никогда не было близнецов.

- Значит, будут! – убежденно заявила Женька, заливая кофе кипятком. – Не сомневайся!

Ромкин сон действительно исполнился в точности. Правда, немного позже, когда они вернулись из заграничной командировки. А «шахматную» коляску подарили Викинг со Стасом, хотя их об этом никто не просил. То ли угадали, то ли система действительно отвечает на запросы.

Или просто – мечты сбываются, когда в них верят.

______________________________

Вот и закончилась эта история!! От души благодарю всех, кто прочел до конца. Спасибо огромное за поддержку – звездочки и комменты, это очень важно для меня.

Кто читал все истории цикла, пишите, кто больше всего понравился из персонажей – женских и мужских. Галина, Женька, Сонька или, может Викинг? Василий, Олег, Ромка… или еще кто?

Буду знать, какие характеры интересуют – для новых историй.

Поздравляю с наступившим Новым годом! Пусть он будет добрым, успешным, плодотворным и радостным!

З.Ы. книгу разделю на две части - зимнюю и летнюю, через пару дней. И буду редактировать.

Оглавление

Глава 1. Знакомство

Глава 2. День первый. Брошенка и поэт

Глава 3. День первый. Первые свидания

Глава 4. День второй. Восторженная поклонница

Глава 5. День второй. Экскурсия или куда ты ведешь нас, Сусанин-герой?

Глава 6. День второй. Экстремальная рыбалка, костер без единой спички и другие приключения

Глава 7. День второй. Читерский дефран и Ромкино дерево

Глава 8. День второй. Этнотуризм

Глава 9. День второй. Дорога домой

Глава 10. День второй. Вторые свидания

Глава 11. Ночь между вторым и третьим днем. Зрелища без хлеба

Глава 12. Ночь между вторым и третьим днем. Обманный маневр или концерт по заявкам

Глава 13. Ночь между вторым и третьим днем. Сверхспособности и легендарные боекомплекты

Глава 14. Ночь между вторым и третьим днем. Прохождение миссии

Глава 15. День третий. С добрым утром!

Глава 16. День третий. За забором лопухи, на колу мочало. Песня наша хороша…

Глава 17. День третий. Старые и новые знакомые

Глава 18. День третий. Покупки и разборки

Глава 19. День третий. Прогулки и технология приготовления лаваша

Глава 20. День третий. Водное шоу

Глава 21. Ночь между третьим и четвертым днем. История, филология и другие науки

Глава 22. Ночь между третьим и четвертым днем. Статус-кво

Глава 23. День четвертый. Завтрак и прогулка у моря

Глава 24. День четвертый. Дендрарий и канатная дорога

Глава 25. День четвертый. Телефон, персики и дорога в тумане

Глава 26. Вечер четвертого дня. Сплошной туман и проблески

Глава 27. День пятый. Подъем на гору Ахун

Глава 28. Вечер пятого дня. Столовая и танцы

Глава 29. Вечер пятого дня. Военные и боевые

Глава 30. Вечер пятого дня. В городе Сочи темные ночи

Глава 31. Ночь между пятым и шестым днем. Почти Голливуд и немного реал шутер

Глава 32. Ночь между пятым и шестым днем. Крутые повороты

Глава 33. Ночь между пятым и шестым днем. Причины и следствия

Глава 34. Утро шестого дня. Вожак, дурной пример и другие приключения

Глава 35. День шестой. Тонкие стены и пляж

Глава 36. День шестой. Океанариум

Глава 37. Вечер шестого дня. Волшебный стакан и другие чудеса

Глава 38. День седьмой. Утро

Глава 39. День седьмой. Сочи-парк

Глава 40. День седьмой. Ресторан будущего, беседы и собеседования

Глава 41. Вечер седьмого дня. Новости и сюрпризы

Глава 42. Ночь между седьмым и восьмым днем. Страшилки у костра

Глава 43. Ночь между седьмым и восьмым днем. Теория относительности и родовая магия

Глава 44. День восьмой. Давай, до свидания!

Глава 45. Вечер восьмого дня. Новый почти родственник и старые друзья

Глава 46. День девятый. Древнеримский эпос

Глава 47. День десятый. До свидания, Сочи! Привет, Москва!

Глава 48. День десятый. Контрасы

Глава 49. Месяц первый. Новые заботы и хлопоты

Глава 50. Месяц первый. Фотосессия и бытовые дела

Глава 51. Месяц второй. В ожидании

Глава 52. Месяц второй. Разговоры и сюрпризы

Глава 53. Месяц второй. Подготовка к свадьбе

Глава 54. Месяц третий. Девичник

Глава 55. Месяц третий. Какой же девичник без…

Глава 56. Месяц третий. Свадьба

Глава 57. Месяц третий. А поутру она проснулась…

Глава 58. Месяц третий и четвертый. Пустота, параллельные миры и работа

Глава 59. Месяц четвертый и пятый. Война, победа и комплексная терапия

Глава 60. Месяц пятый. Пространственно-временной туннель

Глава 61. Месяц пятый. Корпоратив

Глава 62. Месяц пятый. ВИП-кабинет

Глава 63. Месяц пятый. Из огня да…

Глава 64. Месяц пятый. Закрой за мной дверь – я ухожу

Глава 65. Месяц пятый. Я, сидя на крыше, в сто раз к тебе ближе

Глава 66. Месяц пятый. А снег не знал и падал

Глава 67. Потому что без подарков не бывает Новый год!

Глава 68. Оставить старый хлам в старом году

Глава 69. Новый год к нам мчится, скоро все случится

Глава 70. По мотивам русских сказок

Глава 71. Новые родственники и старые знакомые

Глава 72. С Новым годом!

Глава 73. Жизненная справедливость

Глава 74. Знакомство с родителями

Глава 77. Последние штрихи

Эпилог