Я не якудза [Gokudo Yakudzaki] (fb2) читать онлайн

Gokudo Yakudzaki Я не якудза

"Данная книга является художественным произведением, не пропагандирует и не призывает к употреблению наркотиков, алкоголя и сигарет. Книга содержит изобразительные описания противоправных действий, но такие описания являются художественным, образным, и творческим замыслом, не являются призывом к совершению запрещенных действий. Автор осуждает употребление наркотиков, алкоголя и сигарет. Пожалуйста, обратитесь к врачу для получения помощи и борьбы с зависимостью".

P. S. «Все персонажи и события в книге являются вымышленными, и не относятся к жизни автора. Любые совпадения – случайны».

Глава 1 Цкуру Неприятности начинаются с новых знакомств

– Мацубара – сан, как вам удалось стать таким знаменитым актёром? И ваше сердце до сих пор одиноко, верно?

– Благодаря своей привлекательности и сексуальности.

– Как насчёт второго вопроса?

– Моё сердце свободно, для той самой леди, – я посмотрел прямо в камеру, и похлопал себя по груди.

– Ваша внешность действительно необычная. Вы получили такое лицо от рождения?

– Я никогда не позволю хирургу вмешаться в моё прекрасное лицо, – я положил на подбородок два пальца, чтобы стать ещё более сексуальным.

– Очнись, и иди на учёбу, – послышался голос моего отца.

Я проснулся от мокрой тряпки у себя на лице, которую швырнул мой отец.

– Сколько можно, – я тяжело вздохнул, и перевернулся на живот.

– Летние каникулы закончились. Встал, умылся, и пошёл в школу, – отец поднял жалюзи. Яркое солнце слепило глаза. Кое-как, я сполз с кровати, и поплёлся в ванную комнату. Умывшись холодной водой, мне не стало легче, я всё так же находился в полусне. Открыв шкафчик, я потянулся за своим стаканом с зубной щёткой. Не знаю как это вышло, но он выскользнул, и ударился о мою голову.

– Ащщ, – я недовольно фыркнул, и потёр место удара. – Что же за день такой!

Я хотел пройти незамеченным, но дед заметил.

– Цкуру, ты не будешь завтракать?

– Нет, я с утра не люблю. Организм ещё не проснулся.

Я начал искать ключи от своей машины, но их не было на прежнем месте.

– Что-то потерял? – Сзади послышался голос отца.

– Пыль решил смахнуть, – я недовольно улыбнулся.

– Это ищешь? – Он достал ключи из кармана.

– Эту машину мне дед подарил, верни ключи.

– Дорогие подарки. Ты их не заслужил. Походи пешком, это для здоровья полезно.

– Окей, – я надел туфли, и вышел во двор. Открыв ворота, я подошёл к машине.

– На чудо надеешься? – Отец не сводил с меня свой надменный взгляд.

Я достал телефон, и разблокировал двери в автомобиле.

– В школу опоздаешь. Перестань ломать комедию. В этом доме ты будешь жить по моим правилам. Поэтому, освободи салон, и иди пешком. Ясно?

– Пап, ты живёшь со мной восемнадцать лет, и никак не можешь понять меня.

– Да?

Закрыв дверь, я достал из бардачка запасные ключи, и завёл машину.

– Хорошего дня! – Я нажал на газ.

Отец что-то кричал мне в след, по его лицу было видно, что он злился на своего любимого и единственного сына.

Включив молодёжную музыку на всю громкость, я выехал на центральную дорогу. На мой телефон звонил Нибори.

– Цу, у телефона, – я сменил скорость.

– Ты где? Классный руководитель ругается, одного тебя ждём.

– Без меня нельзя начать?

– Он сказал, что у него для всех важная информация, а тебя нет. Ты где?

– У меня не склероз, зачем по два раза повторять? Еду.

– Что сказать господину Гото?

– Звезда уже мчится к смертным.

– Может быть иначе?

– Ладно. Я в пяти кварталах от школы.

– Понял. У тебя – то же самое место, как и до каникул.

– Чувствую себя королём, – я сбросил трубку, и завернул направо.

Я опоздал на пятнадцать минут, зайдя в класс, как ни в чём, ни бывало, я сел за четвёртую парту, третьего ряда. Гото – сэнсей, смотрел на меня строгим взглядом, но ничего не сказал.

Когда уроки закончились, я шёл по школьному коридору, ко мне подошла Бунко.

– Куда спешишь?

– Никуда, – недовольно ответил я.

– В эти выходные будет осенний фестиваль. Ты придёшь?

– У меня дела.

– Торчать в клубе?

– Не твоё дело, отодвинься, – я открыл дверь, спустившись по порожкам, я пошёл на стоянку.

– Зануда!

"Вот же прилипало". – Подумал я.

– Го тусить, я уже нам план составил, – Орибэ похлопал меня по плечу.

Выпив пять бокалов тэкилы, я отдыхал на кожаном диване, в конце клуба. Прикрыв глаза, я выпустил дым от кальяна. Голова начала болеть сильнее, чем утром. На часах было половина первого, я отключил телефон, и продолжил курить. В "Telegram" пришла смс – ка с неизвестного номера. Это было голосовое, затем мне позвонили с этого номера.

– Цкуру, с тобой всё в порядке?

Это был голос Бунко.

– Всё прекрасно, – я сделал глоток мохитто. – Что хотела?

– Ты где?

– Тебя сюда не пустят, – я засмеялся, и опустил телефон в бокал с мохитто.

Встав с дивана, перед глазами всё плыло. Орибэ целовался с какой-то девчонкой, Нибори играл в карты.

Я подошёл к барной стойке и выпил стакан воды со льдом. Мне полегчало, но не совсем.

Более трезвым был Нибори, он вызвал мне такси. Орибэ посадил ещё двух девчонок ко мне, на заднее сиденье.

Через тридцать минут, я был доставлен к воротам своего дома. Позвонив в домофон, мне открыли ворота. За ними стоял мой отец, в чёрном шёлковом халате.

– Опять развлекаешься по клубам?

– А, что, нельзя? – Я икнул.

– Кто эти дамы?

– Это? – я посмотрел на своих спутниц. – Мои девушки, – я широко улыбнулся.

– Если меня не уважаешь, постыдись деда.

– Окей, девчонки, конечная, каждая едет к себе домой, – я кинул таксисту шесть купюр по сто долларов. – Вези этих красавиц по домам, – я захлопнул дверь в салон.

– Хорошо разбрасывать деньги, если они не твои?

– Ой, пап, не лечи. Голова болит, ещё ты со своими лекциями.

В доме ко мне подошёл дед, он посмотрел на меня уставшим взглядом.

– В твои годы, я много учился, и ждал единственную женщину. Это твоя бабушка. Она была счастлива со мной больше тридцати лет брака.

– Это видно, от счастья так рано в ящик сыграла?

– Проспись, – дед тяжело вздохнул, и пошёл в гостиную.

– Что ты позволяешь этому мерзавцу, отец?!

– Тикара, успокойся, мы все были молодыми, – дед подошёл к моему отцу, и что-то сказал ему шёпотом.

Я проспал до восьми вечера следующего дня. Спустившись на кухню, я заварил себе крепкий кофе и выпил его. Дома никого не было. Я нашёл в холодильнике яйца и небольшой кусочек жареной курятины.

У меня был одиночный ужин, после, я посмотрел уведомления на своём телефоне. Больше всех писала Бунко.

Я удалил все сообщения от неё, не читая. Положив мобильник на стол, я помылся в душе. Затем, я сел за компьютер, чтобы узнать, какое домашнее задание нам было задано. Просмотрев школьную почту, я скачал все тесты, и принялся их решать. Я набрал 56 баллов из 100. На часах уже двенадцать ночи, я выключил компьютер, и лёг на кровать.

Бессонница не давала мне уснуть, я начал играть в игру на телефоне, чтобы устать и уснуть. Глаза начали болеть, я потёр их, чтобы избавиться от песка. На экране появилась реклама приложения "VIRT", я внимательно прочёл описание. "Хотите скоротать время, но ваши друзья уже спят? Тогда скачайте это приложение, и найди виртуальных друзей или вторую половинку". Я решил проверить это. Возможно, ли найти друзей в интернете? Тем более свою виртуальную любовь? Бред, но стоит попробовать. В приложении нужно было придумать ник, чтобы начать. Я записал английскими буквами "not. yakuza". Приложение не требовало индификацию лица, на аватарку, я поставил свою фотографию. На ней я стоял спиной, где чётко была видна моя татуировка злого духа, маска "Они".

В описании о себе, я написал так: Если найду здесь свою любовь, то стану противоположностью себя.

Когда, я закончил заполнять свой профиль, то начал листать анкеты. Все они были однотипные, и вот, мне на глаза попалась необычная фотография. Если другие ставили на аватарку чёрно – белые снимки, каких – то актёров или певцов, то здесь была изображена главная героиня аниме "Унесённые призраками". Я хотел отправить симпатию, но мой телефон разрядился и выключился. Подключив зарядку, мне не удалось сохранить её профиль в избранном. Я долго листал ленту, но не мог найти. Отложив телефон, я решил продолжить поиски завтра.

Утром, я проходил мимо кабинета деда, заглянув в щелку, он складывал несколько пачек денег в свой сейф. Я спустился вниз и открыл дверь.

– Цкуру, – отец подошёл ко мне. – Я бы хотел взять тебя с собой на деловую встречу. В твоём возрасте, я уже ездил с твоим дедом по разным местам.

– Я не ты, понял?

– Ты якудза! Ты обязан быть рядом со мной, ты наследник.

– Я не якудза, и никогда не хочу им быть.

– Актёром хочешь стать? Весь наш род загубить?! У нас все якудза, даже твоя пра пра прабабушка, была в кругах мафии.

– Я же не хочу! Хватит мне навешивать свои мысли. Я не буду якудза, я свободный человек и никогда не стану таким, как ты!

– Как ты с отцом разговариваешь! Рот закрой и слушай, что я тебе говорю.

– Сам не пробовал фонтан прикрыть? Достал своими тупыми обычаями. Я живу в 21 – ом веке, я другой, не такой как ты.

– Ты без меня ничтожество, понял?! Я дал тебе всё! Модные шмотки, деньги на дурацкие тусовки, дорогая техника.

– Техника? Шмотки?!

Я побежал по лестнице в свою комнату, отец поднялся за мной.

– Перестань строить из себя взрослого, ты жизни не видел.

– Вот твои шмотки, – я достал всю одежду из шкафа. – Она мне нужна, – я выкинул все вещи в окно. – Что ты ещё говорил? Деньги, – я открыл кошелёк, и сломал золотую карту. – От такого отца мне ничего не нужно. И ещё, техника? Айфон, не нужен! Компьютер? Пошёл он, – сначала, я выкинул в окно телефон, затем монитор, клавиатуру. – Так тебя устраивает?! Или? – я вытащил системный блок, и так же кинул его вниз.

– Ненормальный, – отец сел на край кровати.

Послышались стоны с улицы. Я и отец выбежали во двор. В бассейне всплыло тело деда, отец достал его из воды. Дед стонал и жаловался, что не чувствует ног. Я вызвал скорую, врач сказал, что это временный паралич, и через месяца два – три, всё будет в порядке. Это случилось из-за того, что системный блок упал деду по позвоночнику, когда он плавал. Врач так же сказал, что наш дед в рубашке родился, падение смягчила вода. Иначе всё было бы ещё хуже.

В больнице, мы с отцом ждали, когда закончится перевязка.

– Ты же его чуть инвалидом не сделал. Цкуру, ты вообще отдаёшь отчёт своим действиям? Ещё немного и ты бы его в могилу бы загнал. Он же мог захлебнуться?!

– Ну, не захлебнулся. Жив, и ладно.

– Ладно?! Ты отдаёшь отчёт своим действиям. У тебя мозг размером с лесной орех.

– Ты первый начал эту войну.

– Я?! Ты хочешь свалить всё на меня? Это ты довёл меня до такого состояния. Или я что-то не так понял?

– Скорее всего, ты не так понял.

– Непрошибаемый человек, я будто со стеной разговариваю.

– Сзади меня действительно стена.

– Чёрт! – отец ударил кулаком в стену. – Ты мне весь мозг…

– Извините, вы можете держать себя в руках? – Из кабинета вышла медсестра.

– Простите, нервы шалят, сами понимаете, – отец приложил лёд к руке.

Через час деда вывезли на инвалидном кресле. Отец покатил его к выходу.

– Не так я себе старость представлял, – голос деда дрожал.

– Пап, и так день кошмарный, ещё ты со…, – отец сменил тон. – А вот "спасибо", скажи своему внуку балбесу, – отец злобно посмотрел в мою сторону.

Мне на телефон пришло смс от Нибори, я отошёл в сторону, чтобы ответить.

– Опять смыться хочешь? – недовольно пробурчал отец. – Отвези деда домой, а мне нужно поехать по делам, – он сел в свой автомобиль, и уехал.

На скорой нас доставили домой, дед попросил отвези его в кабинет. Освободившись, я позвонил Нибори. Он сказал, что Орибэ попал в аварию и разбил машину отца. Она не подлежит ремонту. Я согласился помочь ему. В моей голове созрел идеальный план, который я воплощу в жизнь уже завтра.

Вечером, я снова зашёл в приложение "VIRT", мне наудачу выпал тот самый профиль, который я потерял вчера ночью. Наконец, я отправил ей сообщение. Она была в сети ещё позавчера, но я надеялся, что эта девочка ответит мне. С каждой минутой мне становилось всё интересней и интересней. Два человека, которые скрывают своё имя, лицо (многие пол), могут общаться, и даже стать виртуальной парой. Разве это может быть скучно и не интересно?!

На следующее утро я распечатал бумаги, сходил в нужный офис. Нужно было сплавить деда хотя-бы на месяц, чтобы загладить ситуацию Орибэ. Мой отец уехал в командировку, на неделю. Вечером, я зашёл к деду в кабинет, он пил чай и смотрел фильм.

– Дедушка, к тебе можно или ты занят?

– Для любимого внука, я всегда свободен, – он выключил телевизор.

– Мне машину нужно починить, а в автосервисе просят подписать бумаги, но у меня только доверенность на автомобиль. Ты мог бы подписать? – Я положил лист и ручку.

– Конечно, – дед без вопросов поставил свою подпись.

– Спасибо! Спасибо!

– Цкуру, если нужны деньги, просто попроси, я всегда дам.

– Конечно, – я сжал в руках документы.

– И не слушай отца, он импульсивный. Но он так же любит, и заботиться о тебе. Не делай ему больно, мужчины не показывают своих слёз, но они тоже переживают.

– Дед, он же ненавидит меня. Почему?

– Не слушай его. Хочешь стать актёром, у тебя всё получится. Не хочешь быть, как он и я, это даже лучше. Ты настоящий мужчина, потому что добиваешься того, чего хочет твоё сердце. Не бросай мечту, иди к ней. Всё обязательно будет так, как хочешь именно ты. Верь в себя. Ты сильный парень, у тебя есть воля и гордость.

– Дед, прости за этот случай, я…

– Мужчины не извиняются. У меня и похуже травмы были. Я выживу, у меня, как на собаке заживает.

– Доброй ночи, – я закрыл дверь.

Где-то в 8:30 am, к нам приехали люди из санатория, в который я оформил деда. Я сказал им, чтобы они представились работниками больницы.

Они помогли собрать деду вещи, он и не сопротивлялся, наоборот ему хотелось отдохнуть от нашей семейки.

Поставив сумку с его вещами ему на колени, мужчина повёз деда к своей машине.

Я набрал Нибори, но в дверях появился отец.

– Что здесь происходит?! Пап, куда они тебя везут?

– В санатории, это от больницы, – дед улыбался.

– Цкуру! Ты что опять творишь?! Стой, оставь моего отца дома, он никуда не поедет!

– Но мне бы хотелось отдохнуть, – дед посмотрел на моего отца.

Я стоял возле двери в гостиную, и подслушивал разговор отца и деда.

– Теперь ты понимаешь, куда этот мерзавец хотел отправить тебя?

– Не говори на своего сына такие плохие вещи. Он твоя опора в старости.

– Опора?! Да он быстрее подножку поставит.

– Не нужно так говорить, ты не знаешь, как он поступит. Успокойся, отдохни.

– Не защищай его, он от тебя избавиться хотел, а ты!

Отец вышел из гостиной, я спрятался за стену, чтобы он не увидел меня.

– Цкуру, заходи, – я услышал голос деда, и зашёл в комнату с опущенными глазами.

– Я, действительно, отвратительный внук и сын. Отец прав, я делаю только одни гадости.

– Подними глаза, и посмотри на стол, – спокойным тоном сказал дед.

На столе лежал сиреневый пакет с деньгами.

– Зачем?

– Бери, и помоги своему другу. Ты мог сказать мне, я же говорил, что дам тебе любую сумму.

– Я струсил, дед, я трус.

– Опять за своё? Не слушай отца, понял?

– Угу, – я кивнул.

– Бери деньги, и помоги тому, кто в этих деньгах нуждается. Если копить и не отдавать, то деньги станут злом. Дари их тем, кому ты считаешь нужным. И помни, ты идёшь по своему пути, только ты выбираешь, кому дать, а у кого отобрать. Никогда не говори, что ты трус, Бог всё слышит. Ты смелый и сильный парень, запомни это.

Яичница сводила меня с ума, в плохом смысле. Я ненавижу яйца, даже в салате. Допив апельсиновый сок, я помыл стакан. На кухню зашёл отец. Он всегда выглядел угрожающе, когда надвигался без предупреждения.

– Радуешься? Бежишь помогать своим никчёмным дружкам? А они тебе помогут, когда беда случится у тебя?

– У меня не случится беда.

– Не строй из себя решительного человека. Ты умеешь только тратить деньги.

– А ты? Кем ты был в восемнадцать лет? Горы разрушал? Миллионы в руках держал? Расскажи о себе, а только потом оскорбляй меня.

– Закрой свой жалкий рот, извинись.

– Лучше бы я родился в другой семье.

– Хочется пожить в нищете?! Так вот, дорогой сын, ты не сможешь жить, как другие. Ты привык швырять деньги и тусить с друзьями. Хочешь стать актёром и покорить Голливуд? Можешь прямо сейчас идти к своей мечте. Подавай документы куда хочешь, но потом не ной, что снова всё провалил. Ясно?!

– Я не буду бандитом.

– Ты родился в семье бандитов. Хочешь уйти? Я тебя из – под земли достану. Если бы я знал, что у меня будет такой сын, я бы отказался от тебя ещё в роддоме.

– Жаль, что не отказался. Хорошего дня, папа.

Я взял рюкзак, и поехал в школу. Поставив автомибиль на платную стоянку, я решил не идти на уроки. Купив две банки "Coca-Cola", я нашёл тихое место, и открыл напиток. Сделав глоток, на мой телефон пришло уведомление. Мне написала, та самая девочка под ником – "oduko".

У нас завязалась небольшая беседа.

– Привет, – был её ответ.

– Как дела?

– Нормально. Твои?

– Жить можно.

– Ты действительно не якудза?

– Нет.

– А хотел бы им стать?

– Нет. Я хочу жить нормальной жизнью. Без крови и жестокости.

– Ты здесь новенький?

– Да. А ты?

– Уже три года.

– Здесь нельзя говорить своё настоящее имя?

– По желанию.

– Мы можем обсуждать только виртуальный мир?

– Нет. Можем поговорить о реальных проблемах, которые случаются у нас в жизни.

– У меня нет проблем, – соврал я.

– У меня есть, одна.

– Какая?

– Мне нравится один человек, он старше меня. У него нет девушки, но он отвергает меня.

– Найди себе сверстника. Так будет проще найти общий язык.

– Я не хочу.

– Тогда, твоя проблема никогда не исчезнет. В любом случае, рано или поздно он жениться. И что ты будешь делать дальше?

– Я не хочу думать об этом.

– Ты никогда не жила в реальности? В жизни всё иначе, бывает так, что сегодня ты уверен, а завтра вся уверенность раствориться.

– Не знаю.

– Я никого не люблю.

– Как же родители?

– Отец ненавидит меня. Дед, он многое знает, но молчит.

– А мама?

– Её нет…

– У меня тоже. Отец никогда не говорит о ней. Когда, я начинаю задавать вопросы, связанные с ней, он злиться.

– Ты любишь его?

– Не знаю. Он холодный и далёкий. Часто говорит, что хотел бы мальчика. А теперь, всё наследство достанется дочери. У меня такое ощущение, что отец не рад моему существованию в его жизни.

– Одуко – чан, у нас схожие жизненные ситуации. Не так ли?

– Да, возможно.

– Тебе нравятся цветы?

– Да, но мне никто их не дарил.

– Приходи сегодня к метро Отэмати. Тебя будет ждать сюрприз.

– Я не хочу показывать тебе своё лицо.

– Не нужно. Приходи к шести вечера, меня там не будет, но будет кое – что другое.

– Разве так можно?

– Можно, что?

– Ты хочешь обмануть меня?

– Нет. Я просто хочу, чтобы ты не грустила Одуко – чан.

– Я не грустила. И не буду. Пока.

– Ты куда? Одуко – чан? Ты здесь?

Её статус стал "офлайн". Оплатив доставку тюльпанов, в адресе, я указал станцию Отэмати. Смяв банки от "Coca-Cola", я сел за руль, и поехал домой. Орибэ решил свою проблему, и благодарил меня. Но сегодня меня радовало другое. Я познакомился с таинственной и милой девушкой.

Наступил октябрь, деду стало лучше, но я до сих пор возил его на прогулки.

В девять утра, мы пошли в парк. Выйдя за ворота, дед сказал мне взять зонт, потому что ему показалось, что скоро начнётся дождь. Сегодня, я чувствовал себя сонным и потерянным, хотя всю ночь спал дома. В итоге, я забыл поставить коляску деда на тормоз. Ничего бы не случилось, если бы он не захотел отъехать немного влево. Но дед сделал это, коляска покатилась вниз, так как дорога была слегка под уклон. Когда, я вышел ни деда, ни его транспортного средства не было. У меня в голову начали, лезь самые разные мысли, я побежал вниз.

– Ты пока деду все кости не сломаешь, не остановишься? – Отец смотрел на меня, и нервно сжимал в руках яблоко.

– Я же не знал…

– Ты голову дома оставляешь?

– Я не…

– Молчи! Твои тупые оправдания звучат нелепо и бессмысленно.

– Он сломал только руку.

– Ты хочешь сказать, что ему ещё и повезло?!

– Нет, но…

– Больше не приближайся к деду, пока он не придёт в прежнюю форму. Тебе ясно?!

– Ясно…

– От тебя один урон. Ты можешь вести себя, как нормальный человек?!

– Я постараюсь.

– Вот постарайся.

– Вот, и постараюсь.

– Постарайся, постарайся.

– Вот и бу…

– Всё, пошёл вон из гостиной, голова только от тебя разболелась.

Я закрылся в своей комнате, позвонил Нибори и Орибэ, пригласил их в наш клуб. Надел белую рубашку, чёрные рваные джинсы и ярко – жёлтый пиджак. Поправив волосы, я слегка закрепил свою причёску лаком для волос. Когда отец ушёл в свой кабинет, я спустился и поехал развлекаться.

Ночь с первых же минут дала знать, что фортуна на моей стороне. На трассе горел только зелёный, пробок не было, ДПС тоже нигде не встретились. В клубном казино, я выиграл пять тысяч долларов, естественно проиграл намного больше, но было приятно. С друзьями мы выпили семь бутылок сакэ, затем перешли к более крепкому алкоголю. Прошло пару часов, я выпил ещё одну бутылку шампанского. Когда перед моими глазами всё поплыло, я понял, что пора остановиться.

Утром, я очнулся в гостинице (так мне казалось), позже стало известно, что это отель для встреч с ночными дамами. Но в номере был только я. В одежде и обуви. Придя в себя, я пошёл в ванную комнату, из другой комнаты вышла девушка с мокрыми и длинными волосами, на ней было полотенце.

– Привет. Как спалось? – Произнесла она.

Я, молча, смотрел на неё, и не понимал, что происходит. Затем, из этой же комнаты вышел Орибэ.

– Бро, мы тебе не мешали?

– О чём ты?

– Вчера ты напился до чёртиков, домой ехать отказался. Поэтому, я взял тебя с собой.

– А она чья? – Я указал на девушку.

– Моя. Точнее, уже прошли двенадцать часов, – Орибэ посмотрел на часы. – Пока, деньги я кинул на твою карту, – он поцеловал её в щёку.

– Господи, где я?

– Без паники. Ты всю ночь спал, ничегошеньки плохого не сделал.

– Где моя машина?

– У клуба.

– Как до него добраться?

– Десять минут пешком.

Я открыл кошелёк, там были только кредитные карты.

– А мой телефон?

– Поищи на кровати, ты с ним вчера весь вечер не расставался. И говорил про какую-то девушку, но имя я не запомнил.

– Одуко?

– Точно! А кто она? Из какого агентства? Ты её хотел заказать?

– Нет, она не из таких.

Мои руки тряслись, как у наркомана. Голова ничего не соображала. Холодная вода не помогала освежить мысли. Тогда, я принял душ. В мини – баре, я нашёл несколько кусочков льда. Чтобы убрать отёки и придать лицу свежий вид, я приложил их к проблемным участкам.

Доехав на машине до кафе, я купил чёрный чай, осушив бумажный стаканчик, я смял его и кинул в мусорку. Память не хотела вспоминать ничего, кроме утреннего случая в отеле. Я задумался, резко затормозив, я ударился носом об руль и разбил его. По губам и подбородку текла кровь, я вытирал её салфетками, но она не останавливалась. Подъехав к дому, я незаметно проник в свою комнату. Достав телефон из кармана, я посмотрел пропущенные смс.

Моя знакомая не появлялась в сети семь дней. Я подумал, что она заблокировала меня или скрыла онлайн статус. Но в 12:30 pm, от неё пришёл ответ.

– Привет, я была занята. Извини, что ничего не писала.

– Я начал беспокоится. Ты в порядке?

– Да, я хорошо себя чувствую.

– Ты ужинала?

– Нет.

– Почему?

– Нет желания.

– Всё точно хорошо?

– Если честно… Он снова грубо обращался со мной.

– Отец?

– Нет. Мужчина, который нравится мне.

– И что он опять сказал?

– Сказал, чтобы я не бегала за ним, ведь мы разные. Мне кажется, что у него совершенно нет чувств ко мне. Он ведёт себя так, словно я бесполезная вещь в его гардеробе.

– У меня тоже сегодня произошла неприятная ситуация. Я так задумался, что разбил нос о руль автомобиля.

– Тебе было больно?

– Нет, но кровь долго не останавливалась. Испачкала рубашку и пиджак. Завтра пойду в химчистку.

– С одной стороны смешно, а с другой грустно.

– Я тоже так думаю. Так что, ты будешь ужинать?

– Но…

– Поешь, мне будет легче от этого.

– Правда?

– Да.

– Хорошо.

Девушка вышла из сети на 20 минут.

– Я поела.

– Точно?

– Точно.

– Не обманываешь?

– Нет! Зачем мне это делать?

– Что ты ела?

– Рагу с мясом.

– Я бы тоже это съел.

– Хочешь, я угощу?

– Виртуально?

– Нет. Скажи место, а я принесу туда еду.

– Ты, правда, это сделаешь?

– Конечно. Я приготовлю это блюдо для тебя. Тебе перца побольше положить?

– Нет. У меня желудок слабый.

– Хорошо. Помидор или мяса побольше?

– Мяса и огурец.

– Поняла. Напиши адрес.

– Держи, – я отправил ей свой тайный адрес.

– Я принесу завтра утром. Забери до обеда. Оно будет ещё тёплым.

– Спасибо, для меня ещё никто так не делал.

– Мне тоже никто не дарил 101 тюльпан. Кстати, я люблю красный цвет. Ты угадал это.

– Я рад, что помог тебе стать счастливой, хотя-бы в тот вечер.

– Почему твой ник содержит слово якудза?

– Не знаю, мне нравятся эти иероглифы.

– Ты точно обычный человек? Не бандит?

– Нет. Я мирный гражданин Японии. Ты можешь доверять мне.

– Я попробую.

Отложив телефон в сторону, я посмотрел на часы, сон постепенно накрывал мой усталый разум.

Утро началось с крика отца, который ворвался в мою комнату.

– Подъём!

– Кого – то убили? – Я смотрел на его расплывчатый силуэт, возле зеркала.

– Да. Я же говорил, что сегодня мы идём поминать Абэ – сана. Ты забыл?

– Нет, – потерев глаза, силуэт отца стал более чётким.

– Собирайся, через десять минут, жду в машине.

Из тёмного у меня был только малиновый пиджак, спереди, на кармашке была незаметная надпись "Откосить в нашей жизни можно хоть от чего, кроме смерти. Она сама с косой".

Сев к отцу на передние сидение, я надел чёрные очки.

– Сними, не позорься, – он сорвал их, и швырнул назад.

– Почему?!

– На похороны нельзя приходить в таких очках. Ты на подиум собрался? Где такой костюм откопал?

– Где надо, – я недовольно фыркнул.

Дорога была некомфортная, с моим отцом даже солнечный день, можно считать провалом.

– Приехали. Когда подойдёшь к воротам, поклонись, ниже обычного.

– Как?

– Наподобие sumanai.

– Но этот поклон же…

– Замолчи, и делай так, как говорят взрослые.

– Так точно, господин надзиратель!

– Не корчи рожу, смотреть тошно. А это ещё что?!

– Надпись.

– Надпись?? С ума сошёл такое одевать. Закрой платком, – отец закрепил его на моём кармашке.

Перед тем, как сесть за стол, надо было подойти к портрету покойника и тоже поклониться. Рядом с цветами и венками стояла жена этого мужчины, и два его сына.

– Можно было надпись красивую набить на банке с прахом: "С утра умер – весь день свободен". Как вам?

От моих слов женщина начала плакать ещё сильнее, я хотел её успокоить. Взяв женщину за руку, кто-то сзади схватил меня за шиворот.

– Убери руки от госпожи Абэ, – прозвучал голос охранника.

– Оке – е – ей, – я поднял обе руки вверх.

– Извинись! – Продолжал этот тип.

– Извините, – я поклонился. – Но это же хорошее предложение, не так ли? – я посмотрел ей прямо в глаза.

– Что ты творишь, дурак?! – отец дерзко ударил меня по спине. – Простите, госпожа Абэ. Это мой оболтус. Простите, – он ещё раз низко поклонился.

Мы сели за низкий стол, официант разлил всем сакэ.

– Пап…

– Замолчи, я уже пожалел, что взял тебя с собой.

В зал зашёл пожилой мужчина, он что-то говорил, потом началась минута тишины. Она длилась десять секунд, у меня зазвонил телефон, я хотел незаметно сбросить, но получилось наоборот. В трубку кричал Орибэ. Его речь нельзя было назвать внятной, но некоторые поняли. С восьмой попытки, я сбросил и отключил мобильник.

– Засранец, дома будет серьёзный разговор, – сквозь зубы просипел отец.

– Никто и не понял.

Он надавил мне на ногу, от боли из моих глаз, едва не потекли слёзы.

Я старался не пить много сакэ, а больше есть. Мне очень понравился грибной суп и салат из тунца. Всю закуску со стола съел я. Когда отец отлучился, я остался сидеть один с пятью мужчинами.

– Знаете, Буддизм все-таки не религия. Ничто не может называться религией, пока не повлечет смерть миллионов, – я посмотрел в свою тарелку. Один из мужчин улыбнулся, но остальные сидели с каменными лицами. Тогда, я решил рассказать другую шутку. – Если тебя кто-то напрягает – расслабься и забей. Ногами. До смерти.

– Это же звучит, как тост, – сказал мужчина в синем галстуке, и налил сакэ.

– Цкуру, можно просто Цу.

– Рэма.

Другие тоже выпили с нами.

– Так, ты сын Тикары?

– Ага. Весь и полностью.

– Мы тебя впервые видим.

– Я не часто на такие вечеринки хожу. Кхм, точнее вечера или как там…

– Похороны, – недовольно пробурчал мужчина с длинным хвостом.

– И это тоже.

– Тебе же 18? – Спросил Рэма.

– Ага.

– Молодой. Оружие держал в руках? – спросил мужчина помоложе. – Я Ирата.

– Я буду великим актёром. Мне не нужны пистолеты и ножи.

– Актёром? Якудза актёр? – Усмехнулся Рэма.

– Парень мечтает, я тоже мечтал стать гимнастом, – ответил Ирата.

– Гимнаст? И как? – Рэма снова налил всем сакэ.

– Не получилось. Якудза лучше, чем ходить по канатам.

– Что ж, я балетом до пятнадцати лет занимался.

– Да, ладно. Хироки, это правда? – Спросил Ирата.

– Конечно, у меня и фотографии есть.

– А чего не остался? – Рэма выпил сакэ.

– Ногу сломал.

– У якудза без ноги останешься, – засмеялся Рэма.

– Праздновать дни рождения очень странно: ты получаешь подарки за то, что медленно приближаешься к смерти, – я широко улыбнулся.

– Цу, у тебя явно сложное детство было, – Ирата снял пиджак.

– Не сложнее твоего.

– Если бы ты был обычным японцем, то за такой ответ, я бы сломал тебе нос.

– Так сломай. Или слабо? Отца моего боишься? А?

– Я?!

– Ты!

– Твоего отца?!

– Моего, – я икнул.

– Думаешь, у меня кишка тонка?

– Тонка.

– У меня? – Ирата поднялся из-за стола.

– Да. Кишка тонка, – я повторил его действие.

– Эй, Ирата и Цу, не стоит. Успокойтесь, – сказал Рэма.

– Так что? Слабо?!

После этих слов, я получил удар в нос и упал на соседний стол. Поднявшись, я ударил Ирату ногой в грудь. Он схватил меня за ногу и откинул на другой стол. Набрав соли в левую руку, я подошёл к нему, Ирата пил сакэ.

– Эй! – я кинул ему соль в глаза. – Как тебе такой вариант? Нравится?

– Гад, – Ирата упал на колени, и тёр глаза.

Со всего размаха, я ударил ему по челюсти ногой. Он упал на пол, все начали собираться вокруг нас. Ирата встал, сплюнув комок алой крови, он хотел сломать мне руку, я вовремя заблокировал его удар. Порвав его рубашку, я нанёс ему два удара по голове. Внезапно, у меня потемнело в глазах, Ирата надел кастет и ударил меня в живот. Я упал на пол, он стал бить меня ногами по почкам. Я закрывал голову руками, но это мало помогало в данной ситуации. Из моего носа и рта текла кровь. Ирата прекратил избивать меня, он повернул меня на спину, и приготовился бить по лицу. Возле моей правой руки лежала пустая бутылка сакэ. Я разбил её о голову Ираты. Он не отключился, как это бывает в фильмах, а наоборот улыбнулся. Все его зубы были в крови. Он ударил меня по лицу и выбил мне два зуба. Отплюнув их, я пырнул его остриём от бутылки. Ирата упал рядом со мной. Кое-как поднявшись из лужи крови, я посмотрел наверх. Надо мной стоял отец.

– Пап, я защищал себя, – после этих слов, я упал без сознания.

Очнувшись в больнице, оказалось, что я не приходил в себя пять дней. Из последних новостей, что рассказал мне Нибори: Ирата жив, он лежит в соседней палате. Так что никакой я не убийца. Покой длился недолго, в палату зашёл мой отец.

– У деда чуть инфаркт не случился. Ты поставил меня в неловкое положение. Одевайся, мы едем домой.

(обратно)

Глава 2 Тихиро Безответная любовь, как смысл жизни

– Повторю свой вопрос ещё раз, – отец скрестил руки за спиной. – Зачем ты выходила из дома? Куда ты ходила?

– Это не важно.

– Не важно? Не важно?! – отец стал повышать голос. – Хуже тебя нет никого! Что ты за дочь?! – он поднял руку, чтобы ударить меня, я зажмурила глаза. – Боишься? А знаешь, почему? Потому что, женщина всегда боится и не может постоять за себя. Никчёмное создание. Ошибка жизни. Лучше бы у меня родился сын, чем такая дочь.

– Тогда, роди себе сына. Сам, без помощи "никчёмного существа", – я сжала руки в кулаки.

– Чертовка! – отец ударил кулаком по столу. – Ещё раз такое скажешь.., – он подошёл ко мне.

– Убьёшь меня, как маму? Да?! Лучше умереть, чем жить с таким монстром, как ты! – Сдерживая слёзы, крикнула я.

– Как ты смеешь так со мной разговаривать?! – отец схватил меня за руку. – Я всё для тебя делаю, без меня ты будешь жить, как нищенка!

– Перестань делать мне больно, я не твоя собственность, – я ударила его по лицу.

– Мерзавка, – он злобно улыбнулся. – Такая же тупая, как мать.

– Где моя мама?! Я хочу жить с ней!

– Ты её никогда не увидишь. Её никто и никогда не найдёт. Ясно?!

– Убийца!

После моих слов, отец небрежно кинул меня на пол.

– Неблагодарная девчонка, нужно было оставить тебя в роддоме.

Я зашла в свою комнату, уведомления от онлайн собеседника не было. В 9 часов вечера, ко мне зашёл отец.

– Злишься на меня? – он сел на мою кровать. – Я понимаю тебя.

– Нет.

– У меня нет времени, чтобы тратить его на глупые ссоры. Завтра, мы поедем на встречу.

– Мы?

– Это не обсуждается.

– Почему бы тебе не поехать одному? Я же только мешаю.

– Поехал бы, но пора показать тебя обществу.

– Своим бандитам? Это грубое общество меня не интересует.

– Оденься прилично, я буду ждать в машине. И, пожалуйста, не опаздывай, – отец ушёл.

Я крепко сжала подушку в руках.

На этом мероприятие был Кума. Я случайно встретилась с ним, когда вышла на улицу. Он курил и смотрел на горизонт.

– Зачем пришла? – Грубо произнёс он.

– Я не имею права сделать это?

– Опять начнём бессмысленный разговор? Почему молчишь? Ждёшь, когда я спрошу, как твои дела? Мне это неинтересно.

– Какие девушки тебе нравятся?

– Фамильярная речь. Ты разговариваешь со мной, как будто мне восемнадцать лет. Не уважаешь меня?

– Уважаю.

– Уйди отсюда.

– Почему?

– И не звони мне. Ясно?

– Нет.

– Что, нет?

– Я совсем тебе не нравлюсь?

– Совсем.

– Кума…

– Тихиро, найди себе другую жертву. Хорошо?

– Я, правда…

– Прекрати. Твои признания мне не нужны. Ты мучаешь себя. Развейся.

– Только с тобой, я хочу быть…

– Не надо. Ты пересмотрела фильмов.

– Возраст, это пугает тебя?

– Возраст? – Кума засмеялся. – Мы разные люди. Иди своей дорогой.

– Хорошо, – я взяла бокал с вином, и специально плеснула на белый пиджак Кумы. – Господи! Я такая неуклюжая. Прости!

Кума округлил свои чёрные глаза, его взгляд стал злым. Я хотела добиться этого от него.

– Так, я пойду? – Я сделала невинный вид.

– Думаешь, я оставлю это? – Он снял пиджак, рубашка тоже пропиталась красным вином.

– Я заставлю тебя влюбиться в меня.

– Кого ты из себя возомнила?!

– Готовься, тебя ждут непростые ситуации. Я буду бороться и доведу тебя до исступления.

– Играть со мной вздумала?

– Ты будешь моим.

– Мелкая…, – Кума стиснул белые зубы.

– Победа на моей стороне.

– У меня никогда не будет чувств к тебе.

– Разве это важно?

– Думаешь, что папочка тебя от всего отмажет?

– Я нравлюсь тебе, я знаю это.

– Такая высокомерная и ненормальная девушка понравится только безумцу.

– Ты дал себе характеристику.

Как и любая встреча бандитов, это мероприятие закончилось дракой. Мой отец был пьян, что совершенно забыл обо мне. Я вызвала такси и доехала до дома, где была квартира Кумы. Отмычкой отца, я открыла дверь, по дороге к нему, я купила красивое нижнее белье красного цвета. Спрятавшись в шкафу, я ждала, когда он приедет.

Около 9 pm., Кума открыл дверь в квартиру. В ванной комнате шумела вода. Он зашёл в спальню. Сняв халат, Кума закурил и сел на стул, возле открытого окна. У него были идеальные широкие плечи, мышцы выпирали, как у модели. На прессе были кубики, тело подтянутое и спортивное. Потушив сигарету, Кума потянулся, убрав руки за голову. Погасив свет, он откинул одеяло, и лёг на шёлковую простынь, чёрного цвета.

Под утро, я положила свою голову, ему на грудь. Кума начал просыпаться.

Правой рукой он потёр глаза, затем его взгляд плавно перекатился на электронные часы.

– Как спалось, любимый? – Я подняла на него свой взгляд.

– Что?! Тихиро?! Как? Что тут происходит?!

Он резко спрыгнул с кровати, прикрываясь подушкой.

– Тебе не понравилось? – Я включила дурочку.

– Ты хочешь обмануть меня?! Как ты проникла в мою квартиру?! Отвечай!!!

– Ты сам меня привёз.

– Сам?! За дурака меня держишь?! Вчера, я приехал домой без капли алкоголя в крови! Так что странная история у нас получается!

– Ночью, ты называл меня своей единственной и желанной.

– Единственной?! Желанной!!! – Кума засмеялся. – Думаешь, что после этой очередной чуши, я влюблюсь в тебя?!

– План сработал, а победителей не судят, – я упрямо смотрела в его бешеные глаза.

– Знаешь, кого ещё не судят?!

– Кого? – Я усмехнулась.

– Психически ненормальных! Пошла вон!

– У меня нет одежды.

– Что?! Ты же вчера была в белом платье и чёрных туфлях.

– Ты запомнил мой образ?

– Память хорошая. Это ничего не значит! Надевай мою рубашку, я вызову такси.

Кума куда-то ушёл. Он не знал, что свою одежду, я положила в пакет, и выкинула из окна.

– Держи, – Кума протянул мне голубую рубашку.

– А завтрак?

– Тихиро, это ошибка. Хватит лгать.

– Отец будет в бешенстве, если я приеду домой в мужской рубашке.

– Он на работе или спит.

– Между нами было…

– Стоп! Не втягивай меня в свои подростковые игры. Договорились?

– Как же слова, которые ты говорил мне ночью? Ты забыл?

– Тихиро, я прекрасно помню, что приехал один. Лёг спать в пустую кровать. Как ты оказалась в моей квартире, я не знаю. И не хочу знать. Одевайся.

– Ты скверный человек, Кума – сан.

Я встала с кровати и подошла к нему.

– Носки, – Кума кинул их на стул. – До такси минута ходьбы, обуви твоего размера нет.

– Воды можно попить?

– Вода? Можно.

Я надела белые носки и накинула на плечи его рубашку. В дверь к Куме, кто-то постучался, он открыл. В коридор зашёл мужчина лет 30 – ти. На нём были светлые штаны кофейного цвета, белая рубашка без галстука. Мы встретились с гостем в упор, когда я вышла из ванной комнаты.

– Кума, у тебя гости, – мужчина улыбнулся.

– Ты про неё? – Кума оглянулся на меня. – Соседка, пришла, она, наверное. Как сказать, у неё закончился, эта, как же… – его речь была отрывистая. Видимо он ещё не придумал, что сказать.

– Повезло тебе с соседкой. Ко мне такие красотки в дорогом белье за солью не заходят.

– Прекрати, она просто…

– Конечно, просто стоит в твоей рубашке. Кума, у меня мало времени, держи, – мужчина протянул ему свёрток. – Пока.

– Будь здоров, до вечера, – Кума закрыл дверь на ключ, и обернулся в мою сторону. – Довольна?

– Не понимаю тебя.

– Застегни рубашку, мне такое бельё не нравится, – Кума нахмурил свои чёрные и густые брови.

– Где моя вода? – Я зашла на кухню.

– Пей и уходи, – он поставил на стол стакан, в нём плавала долька лимона.

– Вкусно, – я сделала глоток.

– Нравится?

– Очень, – я выпила всё до дна.

– Вода не из фильтра была.

Я раздула ноздри, Кума стал уходить в другую комнату. Моё желание кинуть ему в голову стакан прервал звонок в дверь.

– Ну, кто там ещё?! – Недовольно сказал Кума.

За дверью стояла женщина с пакетом, в котором были мои вещи.

– Вчера это выпало у вас из окна, извините за беспокойство.

– Спасибо, – Кума вежливо поклонился.

– Кто это был? – Я аккуратно выходила из кухни.

– Доставка вещей. Ты ещё та проходимка. Одевайся и проваливай. У тебя минута.

– Три!

– Быстро! – Рявкнул Кума.

Я переоделась, но рубашку решила тайком пронести. Завернув её в пакет, я вышла из ванной комнаты.

– Открой мне дверь!

– Не приказывай мне, мелкая лгунья.

Выйдя из подъезда, я подошла к новому "Lexus" Кумы. Моё тело переполняли негативные эмоции. Я сжала кулак и со всей силы ударила ему по капоту. Сработала сигнализация. Но это не так важно, куда важнее то, что хрустнуло у меня в руке. Кума выбежал на стоянку.

– Ты просто уйти не можешь?! Нужно обязательно в душу плюнуть?!

Кричал он, я мало обращала на это внимание. Тогда он подлетел ко мне.

– Я с тобой разговариваю мерзавка! Ты мне капот испортила! Тихиро!!! – Кума начал трясти меня за плечи.

– Больно! – взвизгнула я. – Рука болит.

– Сломала?! Да, что же такое! – он взялся руками за голову. – Что ты за горе, которое свалилось мне на голову. Поехали в больницу, не бросать же тебя здесь.

– Перелома нет, просто сильный ушиб. Скажите своему старшему брату, что всё в порядке, – молодой доктор аккуратно осматривал мою руку.

– У меня нет брата, – недовольно пробурчала я.

– Извините, – доктор неловко улыбнулся. – Я должен зафиксировать ваше обращение. Вам уже есть восемнадцать лет?

– Да.

– Назовите полностью свои инициалы.

– Хирано Тихиро. 2003 год, третье марта.

– Тихиро? – он снял очки. – Твой отец Харукити? Верно?

– Верно.

– Ты такая взрослая стала. Мы невидились лет десять. Когда я уезжал в Америку, ты совсем маленькая была. Помнишь?

– Тадамаса?

– Цукаса Тадамаса.

– А что ты тут делаешь?

– Работаю.

– А почему в Японии?

– Решил вернуться домой.

– А, ну, да.

– Твой знакомый уехал, – Тадамаса посмотрел вокно.

– И чёрт с ним! Надоел.

– Это был Кума?

– Он.

– Ты встречаешься с ним?

– Безответная любовь, как смысл жизни, – вздохнула я.

– Подбросить до дома?

– До кафе, я есть хочу.

– У нас в больнице есть столовая. Позавтракаем вместе?

– Блюда нормальные?

– Мне нравятся.

– Ты так и не женился в Америке. Жаль, – я сделала три глотка какао.

– Нет. Тихиро…

– Что?!

– Ты такая красивая… стала…

– В детстве страшненькая была? На это намёк?

– Нет, извини. Я хотел сказать, что ты стала ещё лучше. Красивая, милая и обворожительная.

– Да?

– Да.

– Красивые слова. Но ты мне не нравишься. Нет! Ты мне всегда не нравился!

– Почему?

– Не знаю, личная неприязнь.

– Ты уже заканчиваешь школу?

– Да, в 2022 экзамены.

– Может быть, станешь врачом?

– Для якудза? Кстати, а ты?

– Я?

– Да. Ты лечишь всех?

– В больнице не знают, что я якудза. Но для своих людей, я всегда свободен и готов прийти на помощь.

– Красный аттестат, красный диплом. Твой отец гордиться тобой. Он моему весь мозг пробил твоими достижениями. А мой отец ненавидит меня. Он говорит, что не хотел девочку.

– Женщина прекрасное создание Бога. Твой отец должен быть счастлив, что у него есть такая принцесса, как ты.

– Принцесса лягушка, – я неловко улыбнулась.

– Что ты делаешь сегодня вечером?

– Ничего. Отец никуда меня не выпускает. Я даже в школу не хожу, только на его дурацкие мероприятия. Тошно от этих бандитов, ненавижу!

– А как ты оказалась вместе с Кумой?

– Долгая история. Если вернусь домой, а отец потерял меня, то будет плохо.

– Позволь мне всё уладить?

– Ну, давай.

– Тихиро, ты никогда не встречалась с парнем?

– Что за вопросы? Словно, я на первом слепом свидании. Тадамаса, успокойся, тебе моё тело не светит.

– Тело? О чём ты?

– О том, чего хотят все мужчины.

– Я не хочу.

– Не издавайся над моей психикой, мне её уже отец сломал.

– Прости, если обидел или поставил в неловкое положение своим глупым вопросом. Это твоя жизнь и у меня нет права копаться в ней.

– Как всегда, у тебя вежливая речь, которая сводит мой тупой мозг с ума. Спасибо, – я вытерла губы салфеткой.

Мы приехали к офису моего отца. На лифте, я и Тадамаса, поднялись до пятого этажа. Подойдя к двери в кабинет, я сильно напряглась.

– Не волнуйся, я поговорю с ним, – тихим и спокойным голосом сказал парень.

Когда отец увидел меня, он схватил со стола какую-то тряпку и подбежал бить меня.

– Вот дрянь! Тебя где носило?! Что мои друзья скажут?! У Харукити дочь, которая ведёт себя, как дурная девушка?! А, ну, иди сюда, – отец хотел схватить меня за руку, но ему помешал Тадамаса.

– Харукити – сан, ваша дочь всю ночь была под моим присмотром, – спокойным тоном произнёс мой спаситель.

– С тобой?! А ты ещё кто? Я вас обоих убью! Что ты сделал с моей дочерью, гадёныш!

– Цукаса Тадамаса.

– Что?! – отец растерялся. – Как? Ты же в Америке живёшь.

– Жил. Я неделю назад прилетел в Токио.

– А как Тихиро… С тобой… У тебя?!

– Вчера вы были пьяны, ваша дочь стояла одна. Поэтому, я решил, что ей лучше будет переночевать у меня. На улице, особенно ночью, не безопасно.

– Да, конечно, – отец кинул тряпку на стул.

Они долго разговаривали с моим отцом, Тадамаса хвастался своими достижениями в медицине. Мой отец хотел такого сына, как он. Видимо, такая дочь, как я, никого не устраивает. Отец всегда кричит и поколачивает меня за любую провинность. Это неприятно, но терпимо.

Пока Тадамаса разговаривал с моим отцом, я успела разглядеть его. На нём была белая футболка, сверху оранжевая куртка, брюки были серого цвета, как и туфли. На шее висела толстая серебряная цепь. В левом ухе были две серьги. Слегка удлинённая чёлка скрывала его длинные и густые брови. Его лицо было асимметричное и гладко бритое, без царапин и прыщей. Кожа была бледно – жёлтая, с розовым оттенком. Жизнерадостный и добрый взгляд, никогда не выдаст того, что он сын свирепого и безжалостного якудза. У Тадамасы привлекательная внешность, яркие и чёткие губы, они всегда были мягкие и пухлые на вид.

Рот был средний, на его лице он был свежий и идеально вписывался. Тадамаса говорил тихо, но в то же время проскальзывал бас. Когда он улыбнулся, я увидела его ровные и белые зубы. Они делали его улыбку щедрой и выразительной. Глаза агатового цвета были яркими и мерцали, словно две звезды. У него была продолговатая форма глаз, веко не так сильно нависало над его глазами. Взгляд всегда был понимающий и смелый. Сдержанность так же присутствовала в них. Нос Тадамасы был ровный, с тонкой и аккуратной переносицей. Его квадратный подбородок не был похож на исконно – японский. Парень был выше меня на двадцать сантиметров (возможно и больше), его плечи были широкие, телосложение, как у спортсмена. Широкая грудь дала мне понять, что он часто посещает спортзал. Несмотря на это, у Тадамасы были длинные аристократические пальцы.

После разговора с моим отцом, он вежливо поклонился. И пошёл к выходу. У него была лёгкая и ровная походка.

– Тадамаса, – крикнул мой отец. – Прогуляйся с Тихиро.

– С удовольствием.

– Верни её до десяти вечера, в противном случае…

– Этого не случится.

– Я запомнил.

Мы снова сели в его автомибиль. Пристегнув ремень, я посмотрела на кадык Тадамасы. Не знаю почему, но эта часть тела всегда волновала меня. Возможно, это связано с тем, что с помощью этой "косточки в горле", я определяла эмоциональное состояние своего отца. И, соответственно, вела себя иначе.

– Хочешь в школу? – Прозвучал живой голос Тадамасы.

– Нет.

– Почему?

– Я там никого не знаю. Мне не интересно.

– В институте будет сложнее. Нужно научиться общаться с ровесниками. Это же психология. Если не будет общения, ты сойдёшь с ума.

– Я уже сумасшедшая.

– Тихиро, я противен тебе?

– Ты привлекательный, но не мой.

– Почему?

– Эта ненависть к тебе, если бы всё было бы иначе, но так не будет. Мой отец привил неприязнь к тебе. Ты всегда лучший, а я мусор. Он унижает меня, потому что я женщина. Как же я устала, – я закрыла ладонями лицо. – Все надоели.

– Тебе нужно быть в обществе, тогда…

– Ты ничего не понимаешь.

– Понимаю.

– Зачем ты вернулся? Чем Япония лучше?

– Здесь, ты.

– Ты хочешь сказать, что вернулся ради меня?

– Да. Я думал, ты будешь рада.

– Рада, но не тебе.

– Сходим в бар или клуб?

– Давай.

Мы пили только безалкогольные напитки. Тадамаса не умел танцевать, у него это получалось нелепо. Он старался обнимать меня и целовал в голову. Выйдя из клуба, Тадамаса купил две газировки. Оступившись, я нечаянно облила его. Он не разозлился, а наоборот засмеялся. Сев в салон, Тадамаса снял с себя испачканную футболку. У него были атлетические плечи, подтянутое телосложение и пресс, как у Кумы. Он надел чёрную рубашку.

– Уже скоро десять, – я посмотрела в сторону.

– Домой?

– Да, а то отец будет злиться.

Подъехав к дому, Тадамаса проводил меня до двери. Нас встретил мой отец, я нечаянно подслушала их разговор.

– Мог бы и на ночь у себя оставить, – сказал отец.

– Я сделал так, как вы просили.

– В следующий раз будь смелее.

– Я понял.

– Приходи за ней в любой день.

– Благодарю за вашу щедрость.

– Не бойся, я знаю, что она нравится тебе, – после этой фразы отца, я ушла к себе в комнату.

После завтрака, я мыла посуду.

– Кружки мой лучше, – отец поставил на мойку ещё одну кружку.

– Почему посуду мою я?

– Ты же женщина.

– И что?

– Женщина всегда моет посуду.

– Давай наймём уборщицу.

– Нет.

– Ты не должен использовать меня. Это неправильно.

– Тихиро, не нужно мне указывать, что я должен, а что нет. Хорошо?

– Отец! – крикнула я. – Кого ты хочешь из меня воспитать?! Почему я всё время сижу дома?!

– Ты сама говорила, что тебе некомфортно с моими друзьями.

– Я хочу иметь своих.

– Друзья? Замолчи, – он поправил часы на левой руке. В дверь кто-то позвонил.

– Тихиро, это к тебе, – крикнул отец из коридора.

Я сняла фартук, в дверях стоял Тадамаса.

– Привет, – он широко улыбнулся.

– Можете погулять вместе, – отец похлопал Тадамасу по плечу, и ушёл.

– Погуляем?

– А у меня есть выбор?

– Конечно.

– Подожди меня в машине.

Мой гардероб был не роскошный, но в нём я сумела найти ярко – жёлтый свитер и чёрные джинсы. Возле двери, я надела белые кеды и подошла к автомобилю.

– Красивый стиль, – Тадамаса смотрел на меня, словно никогда не видел такой простой и модной одежды.

– Отец не балует меня вещами, покупает то, что нравится ему.

В парке была замечательная октябрьская погода. Солнце уже не обжигало кожу, а нежно согревало её своими лучами. На одной из клумб, я заметила ликорис.

Ликорис – символ утраты и смерти, по поверьям встретить человека на тропе, вдоль которой растут ликорисы, означает больше никогда не увидеть его. Также он часто растет на кладбищах, за что его называют цветком преисподней.

Из других цветов, я узнала бассию, жёлтая роза с красными листьями. Мимо этого огненно – алого цветка невозможно пройти мимо. И, конечно же, символ осени – хризантемы. В Японии к ним относятся очень трепетно, поэтому их можно считать символом осени. Она так же, как и сакура связана с императорской семьёй. Хризантема была изображена на гербе. С 19 века японскую монархию на западе часто называли «хризантемовым троном». Этот цветок и сейчас можно встретить на монетке в 50 йен.

Тадамаса оставил меня на скамейки, сам отправился за мороженным. К торговому центру подъехал автомобиль Кумы. Я не обозналась, из салона вышел мужчина, в которого я влюблена. На нём был белый свитер, сверху коричневая куртка и брюки такого же цвета. Он зашёл в торговый центр. Я резко встала со скамейки.

– Тихиро, что-то случилось? – Послышался голос Тадамасы. Я обернулась, и упала на землю. Он подбежал ко мне, я сказала, что у меня закружилась голова. Тадамаса посадил меня и пошёл за водой. Когда его силуэт исчез, я побежала в ТЦ.

Кума покупал какое-то украшение, спрятавшись за манекена, я наблюдала.

– Это отличный выбор, – сказал продавец.

– Камней много.

– Может быть это?

– Есть что-то новое и интересное? – Кума крутил золотую карту в левой руке.

– Это новинки осени. Нежный, но роскошный подарок, – продавец показал ему несколько цепочек.

– Вот эту, можно, – Кума показал на одну из них.

– Элегантная модель, не дерзкая, будет идеально сочетаться с любым стилем.

– Упакуйте. И вот это кольцо, – Кума указал на него.

– Молодёжное кольцо, подходит для подарка любимой девушки, – продавец достал кольцо.

"Девушка? У него есть девушка?!" – нервно подумала я.

После этих мыслей, внутри начало всё кипеть.

"Он же говорил, что у него никого нет! Или он соврал?! Точно! Врун и обманщик! Ничего, я отомщу тебе!"

– Тихиро, тебе уже лучше? – Сзади меня стоял Тадамаса.

– А?! – я испуганно посмотрела на него. – Да, мне лучше, – я слегка заикалась. – А тебе? То есть, ты, как нашёл меня?

– Мне пожилой мужчина сказал, что ты убежала сюда. Что происходит, Тихиро?

– Ничего, – я помотала головой.

– Зачем ты здесь прячешься?

– Кто? Я?! Я смотрю цену.

– Это мужская пижама.

– Да?! И правда, – я отошла от манекена. – Я подумала и, ошиблась, да? – я неловко улыбнулась.

– Если хочешь, давай сделаем покупки.

– Покупки? – я обернулась, но Кума уже ушёл. – Да, давай!

– В какой бутик пойдём?

– Туда, – я показала на бутик с итальянской обувью.

Померив три пары туфель, я отставила их в сторону.

– Не подходят? – Поинтересовался Тадамаса.

– Я, – в этот момент мимо бутика прошёл Кума. – Да, всё отлично, принеси вон те, – я показала на самый дальний ряд.

– Хорошо, – Тадамаса исполнительно зашагал в ту сторону.

Я быстро надела свою обувь, и выбежала за Кумой.

Он вышел из бутика духов, я спряталась за стеной, когда он зашёл в другой мини – магазин, я забежала в магазинчик духов.

– Извините, что брал мужчина, который только что вышел?

– Вот эти духи, – продавец показал мне "Masaki Paris".

– Это женский парфюм?

– Да. Тонкий и чистый аромат. Хотите попробовать?

– Давайте, – я протянула своё запястье.

– Как вам? – Продавец закрыл флакон.

– Упакуйте.

– Картой?

– Да, – я приложила карточку.

– У нас есть ещё один парфюм…

– Спасибо, мне одного хватит.

Я продолжала следить за Кумой. Он сделал покупку в бутике нижнего белья.

Кума остановила возле мусорного ведра, смяв чек, он кинул его в урну.

Когда, он спустился по лестнице вниз, я достала чек.

"Набор женского нижнего белья "Calvin Klein". Цвет: красный. Стоимость: 10.000 йен".

Смяв чек ещё раз, я небрежно кинула его на стеклянный пол.

"А мне говорил, что не любит красный цвет. Подонок, ненавижу! Что бы тебе захлебнуться в этот вечер! Мерзавец! Пусть у этой мымры будет аллергия на духи!"

– Тихиро, я тебя по всему ТЦ ищу. Куда ты пропала?

– Да, я туалет искала.

– Нашла?

– Мне показалось.

– Куда ещё пойдём?

– Домой, – вздохнула я.

Мы проходили мимо бутика, где Кума покупал цепочку. Я внимательно посмотрела на витрину, где за стеклом лежали несколько цепочек. Их было 8, но осталось 7. Я опустила голову вниз и поплелась к выходу. Тадамаса положил пакеты с покупками на заднее сиденье, и сел за руль.

– Я недавно в газете прочитал, что в Японии скоро будет концерт корейской группы. Ты слушаешь k – pop?

– Угу.

– Как же группа называлась, – лицо Тадамасы стало задумчивым. – Это женская группа.

– Black Pink?

– Точно! Они тебе нравятся?

– Не особо, но песни у них классные, – я улыбнулась.

– Я забронировал два билета, – Тадамаса неловко кашлянул.

– Да?!

– Ага.

– У меня нет наряда, чтобы пойти на концерт, – я посмотрела на свои пальцы.

– Я купил тебе кое – что. Домой приедем, посмотришь.

– Мне? Прямо лично мне?!

– Да. Я же могу делать тебе подарки?

– Можешь.

– Поэтому, я делаю, – Тадамаса искренне улыбнулся. – Ты тоже что-то купила себе? – он посмотрел на пакетик с духами.

– Это духи, – я достала флакон.

– Я видел их по телевизору. Обычно такие дарят своим вторым половинкам.

– У меня её нет, поэтому, я сама делаю себе подарки, – я спрятала парфюм обратно в коробочку.

За ужином, отец положил на стол небольшую шкатулку.

– Тихиро, – он сказал это вежливо, без надменности в голосе. – Эту вещицу нужно передать одному дяде. Я подумал, что ты уже взрослая, и тебе нужно потихоньку входить в мир якудза. Не всю же жизнь тебе сидеть дома и читать книги. Тем более ты перечитала все жанры, которые есть у нас в домашней библиотеке. Сегодня ночью, тебя доставят к его месту, там ты должна будешь передать эту шкатулку ему, – отец смотрел на меня своим стеклянным и холодным взглядом. Его прищур на узких глазах, делал лицо жестоким и мрачным. Но усталые веки и бледные губы дали мне понять, что отец намотался за эти дни. Орлиная осанка стала менее натянутой и прямой.

Он подошёл ко мне и посмотрел на свою руку. Кожа на косточках была сбита, едва образовавшиеся корочки ещё кровили. Отец потёр правой рукой свой длинный нос с широкой переносицей.

– Главное, не волнуйся, дочь, – отец вложил мне в руку записку с красной нитью. – Это тоже нужно передать господину Рю.

– Папа, – я тяжело произнесла это слово.

– Что? – Он обернулся.

Его брови сдвинулись и образовали складку.

– Ты опять дрался?

– Нет, неудачно упал, – отец устало улыбнулся.

– Ты обработал раны?

– Не волнуйся.

– Дай мне свою руку, – я смотрела на его реакцию.

Он долго думал, но подошёл и сел напротив меня.

– Что ты задумала? – Строго сказал отец.

– Ничего, – я достала из кармана цветные пластыри. Вскрыв один, я наклеила ему на раны. – Так гораздо лучше!

– Что за детские картинки? – на его губах появилась мягкая улыбка. – Такое носят только девочки, – отец отклеил пластырь, и смял его.

– Эй! – я достала новый, и ловко приклеила его на лоб отца. – Это тебе за то, что не слушаешь свою дочь.

– Вот проказница, – он схватил меня за талию, я вздрогнула. – Не бойся меня, я же твой папа, – он посадил меня к себе на колени. – Клей свои штуки, – его взгляд стал добрее.

– И на пальцы можно?

– Можно, – он поцеловал меня в плечо.

– У тебя такие шершавые руки.

– Я же мужчина.

– Подожди секундочку, – я принесла из комнаты увлажняющий крем.

– Пахнет сладким парфюмом. Тихиро, что ты делаешь?!

– Увлажняю твои руки, – я улыбнулась.

– Зачем?

– Так надо. Не дёргайся!

– Хорошо, хорошо, – отец положил подбородок на моё правое плечо, и наблюдал за моими действиями.

– Так, теперь клеим пластырь.

– Можно выбрать? – он смотрел на меня уже другим взглядом.

– Угу, – я кивнула.

– Этот, этот. И, – он задумался, затем резко приклеил мне пластырь на лоб.

– Пааап, – я надула губы.

– Теперь мы одинаковые, – отец начал крепко обнимать меня.

– Пап, а ты сегодня добрый, – я наклеила ему три пластыря, которые он выбрал.

– Добрый? Тихиро, я долго думал, о том, что сказал тебе тогда.

– Ты же мой папа, я не злюсь на тебя.

– Прости, я не хотел тебя обидеть. Иногда, я бываю злой, но теперь, я обещаю, что такого больше не повторится. Ты единственная женщина, которая будет самой важной в моей жизни.

– Ты же хотел мальчика, – я аккуратно приклеила последний пластырь.

– Ну, я пошутил. У меня шутки такие.

– Ты говорил серьёзно.

– Да? Не может быть! – отец состроил глупое лицо. – Ты всё придумала! – он начал щекотать меня.

Сжимая шкатулку в руках, я нервничала. Одёрнув кофту, я вышла из автомобиля. На улице пахло холодным осенним ветром. Мои руки и пальцы замёрзли, как и остальные части тела. Вдохнув поглубже, я пошла к дверям офиса. В пакете лежала шкатулка, которая была предназначена для господина Рю. Послышались три выстрела, от страха, я упала и разбила колени. Пакет выпал из моих рук, шкатулка открылась, содержимое укатилось в ливневую канализацию. Я отряхнула юбку, оказалось, что это был салют. Ничего сделать нельзя, шарик потерялся навсегда. Я открыла свой рюкзак, где был парфюм. Аккуратно вложив его на место пропажи, я поднялась по лестнице на пятый этаж. Забыв постучаться, я вошла в кабинет.

За столом, спиной ко мне стоял мужчина в чёрной водолазке и джинсах такого же цвета. На правой руке были золотые часы.

– Извините, я к вам, от Хирано Харукити, – бойким голосом сказала я.

Обернувшись, передо мной стоял молодой человек на вид лет 25. Короткая корейская стрижка андеркат, бритые виски и затылок вместе с объемом на макушке – более брутальный, но такой же неформальный и яркий вариант, как и шапочка. Андеркат в корейском стиле отличается от классического более длинными волосами на макушке и выраженной челкой. Его лицо выглядело коварным, из-за вваленных скул. На остроскулом лице парня были пухлые розовые губы с идеальным красным контуром от природы. От света, цвет лица был бледным. Блёклое и неулыбчивое лицо, не выражало никаких эмоций. Длинный и узкий нос с маленькой тюпкой, придавал парню холодный и неприступный вид. Бледные веки упали на его иссиня-черные глаза. Разрез был корейский, а взгляд азартный и ядовитый. Брови лежали на лице молодого человека неровно. У них не было аккуратной формы. Угловатые и широкие брови, которые так же, как и глаза одарили меня угрюмым взглядом

– Как тебя зовут? – Спросил он шипящим голосом.

– Хирано Тихиро, – без эмоций прошептала я.

– Чан – хёк. Красивое имя, как в японском аниме. Ты принесла эту шкатулку моему отцу?

– Да, – я поставила её на стол.

– У тебя хорошо, получается играть, – он тускло улыбнулся. – Подойди ко мне, и посмотри в окно.

Я сделала всё, как попросил парень. Из окна было видно автомобиль, который привёз меня сюда.

– Вы всё видели? – Я испуганно посмотрела на него.

– Если бы на моём месте стоял отец, то тебе бы пришлось нелегко. Знаешь, что там было?

– В стеклянном шарике?

– Редкий вид наркотика, один такой шарик стоит около 500.000 долларов. В зависимости от граммов.

– И?

– Вот, – Чан Хёк достал из кармана такой же шарик. – Что бы ты без меня делала, дурочка, – на его губах появилась хитрая улыбка. – Сделаем так, – парень открыл шкатулку, выложив духи, он положил туда шарик. – Готово.

– А что будет с тем шариком?

– Ты должна мне, – он положил указательный палец на свой острый подбородок. – 500.000 долларов.

– Сколько?!

– Что поделать, это я ещё тебе скидку сделал, за красивую внешность.

– У меня нет столько денег.

– Хорошо, – он взял шкатулку, и забрал шарик. – Теперь жди, когда твой отец обо всём узнает.

– Нет! Я отдам деньги!

– У тебя нет таких денег. Где собираешься взять такую огромную сумму?

– Не знаю, – я пожала плечами.

– Предлагаю тебе небольшую услугу. Выслушаешь?

2021 год подошёл к концу, в Новый год ничего не предвещало опасности, но это случилось.

– Тихиро, – послышался голос отца из соседней комнаты.

– Что? – Я пришла к нему.

– Какой галстук лучше? – В левой руке у него был синий галстук, а в правой – красный.

– Думаю, что красный.

– Спасибо, – отец отложил синий галстук. – У меня для тебя сюрприз.

– Правда?

Отец не часто делал мне сюрпризы или подарки. Для меня это было волнительно и неожиданно.

– Присядь, – он достал из верхнего ящика прямоугольную пластиковую карточку. – Это твой пропуск в школу. С января следующего года, ты будешь посещать токийскую школу.

– Я? Но ты же говорил…

– Забудь, и начни жизнь в обществе.

Отец собирался отпраздновать Новый год с друзьями. Я смотрела, как он надевал пальто.

Кто-то позвонил ему, когда отец вышел из дома. Я прикрыла дверь, и пошла на кухню. Через десять минут, отец вернулся домой.

– Я подумал, что Новый год, это праздник, который нужно праздновать в кругу близких людей.

Мы сидели за столом, на часах было 11:55 pm, отец налил в бокалы шампанское, как вдруг, кто-то постучал в дверь. На пороге стояла женщина средних лет.

– Я успела? Так спешила к вам! – После её фразы начался салют.

(обратно)

Глава 3 Цкуру Любовь нагрянула в самый холодный день

– Чёрт, – тихо произнёс я.

Я стоял перед зеркалом, и внимательно рассматривал своё побитое лицо. Под глазами были круглые и ровные фиолетовые круги, словно били каким-то предметом. Нос оставлял желать лучшего. Губы были разбиты до неузнаваемости. Разомкнув челюсть, боль пронзила всю голову. Двух зубов не хватало, аккуратно потрогав место, где раньше были мои зубы, я ощутил неприятное чувство, из-за которого моё тело покрылось мурашками. В глазах стоял туман, я умылся, лицо сильно болело. Сев за руль своей машины, я поехал в школу.

Подъехав к зданию, я открыл приложение "VIRT", от моей недавней знакомой было десять пропущенных смс. Пока я валялся в больнице, она, кажется, волновалась. Мне стало немного неловко, я решил не отвечать, а подождать до вечера, когда мы оба будем свободны.

Я вышел из автомобиля, ко мне подбежала Бунко.

– Цкуру, тебя били? Кто это сделал? Ответь, пожалуйста.

– От моего ответа что-то изменится в твоей жизни? – Я с презрением посмотрел на неё.

– Да, изменится. Просто, скажи.

– Упал.

– Упал? – голос Бунко дрогнул. – Зачем врёшь?

– Что ты хочешь?

– Я хочу, хочу помочь тебе, – она взяла меня за руку.

– Эй! – я дерзко откинул её руку. – Никогда не прикасайся ко мне. Ясно?!

– Ясно, – Бунко потёрла свою руку.

В школе было всё без изменений, мои друзья были на своих местах. На уроке химии мы умудрились выпить бутылку мохитто.

– Теклу бы, – тихо сказал Нибори.

– Крепкий алкогольный напиток, полученный путём дистилляции ферментированного сока голубой агавы строго на территории пяти штатов Мексики: Халиско, Гуанахуато, Мичоакан, Наярит и Тамаулипас. Для общего развития, – Орибэ положил в рот кусочек солёного бекона из бэнто.

– Хорошо – то как, ащщ, – я выдул воздух, свернув губы трубочкой.

– С утра самое то, – Нибори выпил ещё один стаканчик мохитто.

– Пацаны, а химик, точно запаха нашего напитка не почувствует? – Орибэ сделал глоток из горлышка.

– Какой запах? У всех маски на лице, а он от нас далеко, – я дёрнул носом. – Хоть кальян кури.

– У него там серой воняет и прочими жидкостями. Для него наше мохитто – вода, – Нибори улыбнулся.

Учитель показывал какой-то опыт, мы повторяли за ним. Я налил в общую колбу голубую и зелёную жидкости. Я не понимал, что делаю, но так и должно быть. Ради эксперимента над нашим химиком, я достал одну сигарету и закурил. В этот момент произошёл небольшой взрыв. Эта жидкость воспламенилась и обожгла мои руки, до локтя. В кабинете у медсестры мне наложили мазь и забинтовали. Отцу звонить не стали, я сказал, что у него и так проблем хватает.

По пути домой, я вспомнил про рагу, которое мне приготовила моя виртуальная знакомая. Свернув на три квартала раньше, я приехал на своё место. Милая кастрюля с рисунками аниме, я открыл её. Рагу уже было холодным. Я понюхал его. "Пахнет нормально". – Подумал я. Рядом лежала упаковка с пластырями. "Береги себя!" – было написано на круглой наклейке.

Разогрев рагу, я съел всё, что было в кастрюле.

Собрав вещи из съёмной квартиры, я положил их в спортивную сумку "NIKE". Вернувшись домой, я встретил на пороге сумасшедшего отца, он бегал по дому, и что-то кричал.

– Тебя где носит?! Быстро собирайся, и поехали! – крикнул отец. – Быстрей, быстрей.

– Окей, – я поставил сумку на пол, поднялся к себе в комнату, и надел спортивный костюм "Adidas".

Отец привёз меня на какое – то мероприятие, я точно не знал, чему оно посвящается. Все вокруг были одеты с иголочки. Я был одним из юных участников этой закрытой вечеринки. Как стало известно, это был праздник, на который пригласили моего отца. И все эти люди во круг – влиятельные якудза Японии. Были даже корейцы и китайцы. Я их путаю, но знаю одно – японца, я уж точно, ни с кем не спутаю.

Всё шло идеально, но у меня начал крутить живот. Боль была в районе кишечника, тогда я осознал, что мне срочно нужен туалет.

Бегая по этому зданию, я никак не мог отыскать уборную. Мои кишки жутко ныли и болели. Когда, я ускорял шаг, то это осложняло моё состояние. Лоб покрылся потом, щёки стали красными, а всё тело пронизывала неприятная боль. Я ослабил шаг и начал медленно двигаться по стене. Наконец, удача повернулась ко мне. Я нашёл туалет. Думаю описывать последующие действия бессмысленно и неэтично. На моё счастье туалетная бумага была на месте. Взяв её в руки и отмотав достаточное количество, я услышал выстрелы. Я закрыл крышку унитаза, и сел на неё поджав ноги. В уборную кто-то зашёл, моё дыхание было не спокойным, сердце нервно билось в груди. Я понял, что приехали люди из другого клана и начали грязную перестрелку.

Мужчина никак не покидал туалет, мои ноги начали затекать.

– Чисто! – Громко крикнул он.

От этого у меня выпала туалетная бумага, и выкатилась из кабинки. Случай, который сделал этот день неудачным – произошёл прямо сейчас. Шаги приближались к моему убежищу. Я растерялся, у меня не было никакого оружия, даже складного ножа. Тогда, я включил смекалку. Достал ёршик, открыл крышку и ополоснул своё новое орудие.

– Тут кто-то есть? – произнёс мужчина. – Эй! Если ты тут, то ты труп!

Он дёрнул дверь в кабинку, замок упал на кафель.

– Здрасте, – я фамильярно поздоровался.

– Руки вверх, – нагло произнёс мужчина.

– Глаза закрой!

– Не понял, – он состроил тупую физиономию.

– Лови порцию бактерий, – я брызнул ему в лицо водой с ёршика.

Он начал что-то неразборчиво кричать, я выбежал из уборной. Из другой комнаты вышел мужчина с пистолетом. Я свернул направо, и побежал по лестнице, он стрелял в меня, но промахнулся. Я попал в тёмную комнату, мужик спустился за мной. Я хотел выйти обратно, но потерял путь к лестнице. Вдруг, он сорвал чёрную штору с большого окна, и открыл огонь. Спрятавшись за старым комодом, я взял в руки железную палку с пола. Бандит подошёл ко мне и нажал на курок, но патроны кончились.

– Повезёт в следующий раз, – я ухмыльнулся, и начал бить его палкой. Когда этот гад упал без сознания, я выбил окно, и выпрыгнул на улицу.

Во дворе стоял автомобиль, я сел назад.

– В центр, – сказал я.

– Пацан, ты думаешь, я тебя повезу?

Я решил действовать, как в голливудских фильмах. Достав шнурок от кроссовок, я начал душить водителя. Было бы идеально, но шнурок порвался, и едва не выбил мне глаз. Я вовремя унёс ноги, и спрятался за домом. Отдышавшись, я пошёл по прямой дороге, навстречу ехали несколько полицейских машин, тогда, я решил свернуть в другую сторону, и попал в жилой район. Проходя мимо одного из домов, я увидел велосипед. Он мне и был нужен, чтобы добраться до центра!

Я оседлал своего нового двухколёсного коня.

"Так, а где тормоз? Ладно, потом разберусь".

Со всей силы, я надавил на педаль, оказалось, что велосипед был прикреплён к почтовому ящику. Который ударил мне по спине. Мои почки ещё не прошли от побоев, а тут опять травмы. Из-за шума во дворе, кто-то вышел на улицу, я решил уехать с места преступления. На улице уже совсем стемнело, фонарей не было. Проезжая мимо дома, за мной погналась собака, она была без привязи. Я растерялся, и заехал в чужой двор, где были открыты ворота. Наступил момент, когда понадобился тормоз, но я его не нашёл. Со всей скорости, я попал в ловушку из постельного белья.

– Значит, вы не хотели похищать велосипед господина Сано? – Задал вопрос полицейский, который находился в больничной палате.

– Нет, мне нужно было транспортное средство, чтобы добраться до центра, – объяснил я.

– Но зачем вы заехали во двор к господину Кояма? Вы испортили ему всё бельё.

– Было темно, я свернул. Откуда я знал, что у него бельё сушиться.

– Здесь не только штраф, но и моральный ущерб, – вздохнул полицейский. – И кража, а тут уже статья…

– Опять прохлаждается! – в палату забежал злой отец. – Офицер, что мой оболтус учудил?

Полицейский ему всё объяснил, отец вложил ему в карман конверт, с довольно крупной суммой.

Мы приехали домой, я вышел из машины, отец уехал на работу. На улице было прохладно, я закрыл дверь на летнюю кухню. Сварив себе чёрный кофе, я достал глянцевый журнал моды. Устроившись поудобнее, я начал рассматривать его. Эти дни так вымотали меня, что я не заметил, как заснул, а проснулся от воды на лице, которую отец плеснул мне.

– Что случилось?! – Я быстро поднялся с дивана.

– Что случилось! – закричал отец. – Знаешь, ты мне уже надоел. От тебя проблем больше, чем от моих ребят.

– А что опять?

– Ты закрыл дверь на летнюю кухню.

– Я.

– Там был дед.

– И?

– Он чуть не угорел!

– Я же не виноват, что там тяга плохая.

– Ты вообще ни в чём не виноват, а проблемы исходят от тебя. Не находишь это странным?

– Странным? Я делал это, потому что…

– Ну! Что? Цкуру, что ты творишь? Я только и успеваю взятки давать. Ты думаешь, я деньги печатаю?

– Деньги – нет. А вот оружие…

– Закрой рот! – отец ударил кулаком по столу. – Ещё раз, что нибудь случится, и, – его лицо покраснело, а жилы надулись.

– Больше такого не повторится, – я посмотрел прямо в его глаза. – Теперь, я могу идти в свою комнату?

– Сгинь! И чтобы за вечер, я тебя больше не видел!

– Спокойной ночи, – я ушёл к себе, так и не дождавшись ответа отца.

Сев на кровать, и скрестив ноги, я взял в руки телефон, чтобы написать своей знакомой.

– Рагу было вкусным.

Через пару минут, я увидел её онлайн статус. Она прочитала моё сообщение, но не отвечала в течение десяти минут.

– Рада, что тебе понравилось.

– Как день прошёл?

– Продуктивно.

– А именно?

– Уборка.

– И как?

– Что, как?

– Ну, ты сказала, что занималась уборкой. Я и подумал, как.

– Я не понимаю.

– Закроем тему. У меня тоже всё нормально. Спасибо за пластырь.

Я наклеил один на палец, где была рана, и отправил фотографию.

– Мило. У меня таких много.

– Ты любишь чай? – Я сам не понял, зачем задал такой вопрос.

– Да, с лимоном. А ты?

– Мне нравится с яблоком и мятой. Но сегодня я готовил кофе.

– Ты устал?

– Честно – да. Эти дни были трудными.

– Больше отдыхай. Хорошо?

– Хорошо, – я отправил улыбающегося смайлика. – Ты тоже, береги себя. Сегодня так холодно, ты тепло одеваешься?

– Конечно. Мне не хотелось бы опять заболеть ангиной.

– Если заболеешь, пиши. Я принесу всё, что необходимо.

– Ты умеешь ухаживать?

– Нет, я просто хочу, чтобы ты всегда была счастлива.

– Зачем это тебе?

– Не знаю, это идёт изнутри. У меня никогда не было отношений, но в первое время, я бы очень хотел их. А ты?

– Моя любовь отвергает меня. Я тут подумала, что я не нужна ему. И бегать за ним бесполезно. Он никогда не видит меня. Обидно. (Грустный смайлик)

– Может быть, будем виртуальными любовниками?

Она долго не отвечала, а потом…

– А, давай!

– Тебя не смущает то, что мы не знаем настоящих имён и лица?

– Общение не имеет границ. Разве внешность главное?

– По мне так, поступки, вот они показывают настоящего человека. А не все эти слова.

– Мы не сможем ходить в кино или гулять в парке. Так грустно.

– Мы оба одинокие люди. Давай так, заключим договор?

– Какой?

– Будем иметь виртуальные отношения, пока мы оба не найдём свою вторую половинку?

– Давай. Это разве честно?

– Наши отношения виртуальные, мы оба не хотим видеть друг друга в реальности, поэтому это идеальный вариант.

– Можно вопрос?

– Конечно.

– Когда ты и я найдём своих людей, то расстанемся в вирте?

– В любом случае, мы будем общаться, ведь мы оба хотим этого.

– Ты прав. Будем давать друг другу советы в отношениях. (Улыбка)

"Просьба для всех людей, кто летит рейсом Токио – Пекин, занять свои места в самолёте".

В моих руках была пластиковая бутылка, с голубой газировкой. Я посмотрел время на телефоне 6:09 am. 29.11.2021

– Цкуру, быстрее, – поторопил отец.

Я зашёл в салон, и занял место у окна. Не знаю почему, но я всегда люблю садиться у окна. Это моя болезнь, видимо уже ничем не излечить. Вставив в уши беспроводные наушники, я включил плейлист для путешествий.

– Снова слушаешь тупые песни, – отец сидел рядом со мной, и открыл газету.

– В моём возрасте это нормально.

– Да? – отец с презрением посмотрел на меня. – Думаю, что эти песни ничему хорошему не научат. Все нынешние песни про секс и деньги. Или я не прав?

– Прав. Ты так говоришь, будто сам в молодости такие песни не слушал.

– Я не был в этом заинтересован.

– Может быть, ты не мой отец?

– С чего такие мысли?

– Точно, ты же пять раз ДНК делал. Не верил? Что ж, придётся тебе терпеть меня всю свою жизнь. В старости, тебе будет некому принести стакан воды.

– Какие речи! Сынок, ты мне угрожаешь?

– Говорю по фактам.

– Я могу сделать так, что завтра ты будешь жить без йены в кармане.

– Ну, так сделай.

– Самому от себя не противно?

– Нет, – я улыбнулся.

– В твоём возрасте, я следил за продажами оружия. Делал планы на будущее. А ты? Чего ты добился? Я тебя и туда, и сюда возил. Что же ты за существо такое, – отец потёр глаза. – Только умеешь деньги деда тратить и всякую дурь слушать.

– Может быть и так, – я встал со своего места.

– Ты куда?!

– В туалет!

В этом самолёте летели одни бандиты и послы.

Если честно, мне уже надоели унижения от отца. Он никогда не поймёт меня, и не осознает, что мне тоже бывает плохо. Я достал скотч, ножницы и чёрную коробочку, в ней лежало пирожное, которое я съел в аэропорту. Положив внутрь коробки металлический шарик от кулона, я всё тщательно замотал скотчем. Отыскав пластмассовый таймер, я поставил время на 10 минут, и вышел в салон.

Я направился в бизнес класс, где находились другие бандиты. На моём лице была чёрная маска, таким образом, я решил напугать пассажиров. Остановившись, я повернулся лицом к этим бандитам.

– Уважаемые пассажиры, если самолёт не совершит посадку, через десять минут, то я взорву всех, – я показал им свою коробку, в салоне начался шум. – Десять минут, если посадка не произойдёт, я взорву всё к чертям. У меня внутри самодельная бомба. Так что поторопитесь.

Пришли три стюардессы, они хотели со мной поговорить, но когда увидели таймер, то сразу сообщили обо всём пилотам.

– Я не шучу, если вы вызовите полицию, то я взорву аэропорт, вам ясно?! – крикнул я. – Сидите тихо!

– Что за?! – в салон забежал мой отец. – Цкуру, хватит творить чудеса!

– Вы знаете его? – Уточнила стюардесса.

– Это мой сын! Прекращай, пошли.

– Пап, ты же сам говорил, что я ничего не могу сделать. Пап, я самолёт посажу, тогда тебе будет приятно? Ты будешь гордиться мной? Чего молчишь? Стыдно за меня? Стыдно! – я крикнул это, едва не заплакал. – Может быть, сегодня ты, наконец, начнёшь относиться ко мне, как к нормальному человеку, а не как к дауну.

– Тикара, что происходит, – дед тоже прибежал, и смотрел на меня.

– Отец, Цкуру просто шутит, правда?

– Мне не до шуток! Если самолёт не сядет, я взорву его! И мне плевать на всех людей!

"Вы когда нибудь доходили до линии отчаяния? Я дошёл в этот самый день. Мне было больно, такое ощущение, что все эмоции сбились в комок и взяли верх над моим разумом. Эмоции – почти самое важное в человеке и присущее только ему. Это психическое состояние, связанное с нервной системой, вызванное химическими изменениями, которые по-разному связаны с мыслями, чувствами, поведенческими реакциями и степенью удовольствия или неудовольствия.

В настоящее время нет точного научного определения. Эмоции часто переплетаются с настроением, темпераментом, личностью, характером и мотивацией. Они придают нашей жизни краску, описывая чувства грусти, радости, одиночества, веселья и другие.

Можно же жить без эмоций. Чтобы вообще ничего не чувствовать. Без эмоций было бы намного проще. Радость тоже уйдёт, но в жизни больше плохого. Благодаря эмоциям, человек может выстраивать свои будущие шаги. Но какой смысл получай негатив, и угнетать себя? Для чего? Чтобы в конце пути улыбнуться? Эмоции во многом зависят от человека и его мыслей. Если он думает о позитивных вещах, то его не будут мучить негативные чувства. А если человек зациклен на плохом, то и все плохое, что происходит вокруг, он будет воспринимать на свой счет. Сложно думать позитивно, когда реальность убивает тебя своими стереотипами. От негатива тоже толку мало, но он заставляет нас быть сильнее".

Самолёт совершил экстренную посадку во Вьетнаме. Полицейские скрепили мои руки наручниками. Из-за того, что самолёт сел не в том аэропорту, всех пассажиров начали проверять.

У шести послов обнаружили дорогие камни, на которые у них не было лицензии. Другой человек перевозил запрещённые вещества, его тоже задержали. Двух депутатов поймали на незаконной перевозки дорогих картин. Три бандита решили незаметно перевезти двадцать килограмм наркотиков. У других нашли поддельные деньги и украшения, которые не являлись чистыми брендами, но их продажа была по цене оригинала.

– Криминальный самолёт, – усмехнулся я.

В отделении было так жарко, мне принесли охлаждающий лимонад. Два полицейских разговаривали на своём языке, и что-то писали на бумаге.

В открытое окно залетела пчела или оса. Это было экзотическое насекомое. Она начала летать вокруг меня, я отставил лимонад в сторону. Насекомое скрылось, я огляделся по сторонам, осы нигде не было видно.

– Господин Мацубара, подпишите здесь, – полицейский дал мне ручку. Я поставил два иероглифа, и собирался уйти. Как вдруг возле двери появилась оса. Я отбежал к стулу, на котором сидел. Полицейские смотрели на меня строгим взглядом. Я неловко улыбнулся, взяв бутылку с лимонадом, я пошёл к выходу. Пригубив напиток, я почувствовал жгучую боль в верхней губе.

Меня положили в палату из-за отёка, я чуть не умер, благо скорая приехала во время. Все места были заняты, это не VIP палата, в которых я обычно лечился в Японии. Я хотел отдохнуть, но услышал голос, который обращался ко мне.

– Парень, ты права якудза? – Спросил мальчик лет 15 – ти, на ломаном английском.

Его укусила ядовитая змея, так что мы тут все лежим по одной причине.

– Да, – невозмутимо произнёс я.

– Значит, ты бандит? У тебя есть наркотики?

– Сегодня, нет, – я закрыл глаза.

– А ты, правда, якудза? Я слышал, что это самая жестокая группировка в Японии, – продолжил парень постарше.

– Допустим, – я понял, что поспать мне не удастся. – Что дальше?

– Ты уже убивал?

– Нет.

– А, правда, что тело якудза покрыто татуировками? – Спросил маленький мальчик.

– Смотри, – я снял футболку. – Это наш символ, ирэдзуми защищают нас от бед и прочих проблем.

– Правда, что у всех якудза нет пальца?

– У меня всё на своих местах, – я показал им свои руки. – Пальца лишают в том случае, если ты сделал что-то плохое.

– Подрался с боссом? – мальчик сел ко мне на койку. – Это так?

– Ну, с боссом никто не дерётся. В таком случае любого убьют, им, и палец то не нужен будет. Если, к примеру, ты изменил клану, крысятничаешь, то в таком случае тебя лишат одного пальца. Самое ужасное, это когда заставляют отрезать самому. Это делается для того, чтобы человек почувствовал нестерпимую боль и больше не совершал подобных ошибок. Криминальный мир очень жестокий, в нём нужно выживать.

– Значит, ты тоже будешь убивать? – спросил тот, что постарше.

– Не думаю, хотя, – я почесал подбородок. – Возможно, я же не знаю, что меня ждёт, через год или меньше.

Дверь в палату резко открылась, к нам забежал мой отец, он дерзко схватил меня за руку, а затем ударил по затылку.

– Слушай меня внимательно, террорист недоделанный. Сейчас, ты идёшь за мной, мы вылетаем другим рейсом в Пекин, и ты, молча, сидишь в своём дурацком телефоне! Ясно?!!

В Пекин мы прилетели поздно ночью, я проспал до обеда в отеле. У меня был отдельный номер. Утром отец дал мне пластиковую карточку, чтобы я не мешался ему под ногами, он решил сплавить меня на экскурсию. За день я посетил пять достопримечательностей Пекина, а именно: "Запретный город", "Пекинский зоопарк", "Храм неба", "Летний дворец" и "Мавзолей Мао Цзэдуна". А теперь поподробнее: Запретный город, дворцовый квартал в самом центре Пекина, – самая впечатляющая и самая загадочная достопримечательность китайской столицы. Пять столетий он служилрезиденцией китайских императоров. Сейчас здесь музей – но ни туристы, ни даже гиды не знают всех его тайн. Крыши почти всех строений Запретного города покрыты черепицей золотого цвета, поскольку золотой – цвет императора. Цвет крыши отличается лишь у библиотеки и покоев наследного принца. Крыша библиотеки – черного цвета, поскольку черный цвет в Китае ассоциируется с водой, и строители надеялись, что черный цвет поможет отвести от здания пожар. Крыша покоев принца – зеленая, ведь зеленый – цвет роста. По подсчетам, сделанным при открытии музея Запретного города в 1925 году, в его экспозиции хранилось более 1,7 миллионов предметов, составляющих историческую ценность, не считая книг и рукописей, в том числе, выполненных рукой императора. В коллекции музея насчитывается более 50 тысяч картин, 400 из которых выполнены ранее 1271 года нашей эры.

Это всё, что я смог запомнить, остальные экскурсии я не слушал, а смотрел в окно автобуса или под свою музыку в наушниках, гулял по окрестностям.

Я вернулся в отель, где-то около восьми часов вечера. Возле отеля был небольшой пруд, я решил помыть в нём свои руки. Несмотря на то, что была осень, возле отеля воздух был горячий, и было душно. Обмыв руки до локтя, я собирался зайти во внутрь, но из воды вылезла змея, она укусила меня за запястье. Две минуты, я стоял как вкопанный, потом у меня началась паническая атака. В глазах стало темнеть, тело, будто не своё шатало в разные стороны, я оступился и упал в пруд. Когда вода охладила мою голову, я быстро вылез оттуда, и побежал искать отца.

Чтобы яд быстро не распространялся по телу, я порвал свою футболку, и перевязал руку.

Номер отца был 1007, я открыл дверь, и упал на пол с истошным звуком. С отцом за столом сидели несколько мужчин, они испугались, от увиденного один из них поперхнулся.

– Умираю.. змея.. Она.. там.. В парке.. вода.. укус, – я неразборчиво кричал эти слова.

– Цкуру, что происходит?! Ты нормальный?! Встань! – отец сел на корточки возле меня. – Почему ты голый? Что с твоей футболкой?! Цкуру!

– Пап, она укусила…

– Кто? Что случилось?

– Змея, она там…

После этой фразы, все мужчины начали смотреть под стол.

– Говори внятно, сын?!

– Я руки помыл, а она вылезла и укусила, – я показал руку отцу, после, я потерял сознание.

– Врача! – закричал отец. – Срочно! Врача, быстрее!

Я очнулся, перед глазами стоял туман. Проморгавшись, я увидел отца. Он курил возле открытого окна.

– Очнулся, – недовольно пробурчал отец.

– Я жив? – я ощупал руку. – Я не умер?!

– С чего бы? – он потушил сигарету в пепельнице. – Тебе не змея укусила.

– А кто же?!

– Если быть точнее, то тебя никто не кусал. От страха тебе показалось. Это были водоросли. Ты снова поставил на уши не только наше окружение, но и отель. В следующий раз, смотри внимательно на то, что у тебя под руками и ногами.

В ресторане, я заказал воду с лимоном. Мой заказ принесли уже через две минуты. Я пригубил напиток и открыл меню. Всё было на китайском языке. Ко мне подошёл официант, и морально давил на меня своим взглядом. От неловкости, я заказал какое-то блюдо. Его готовили сорок минут. Затем официант принёс таймер, и огромную чашку лапши с прочими острыми продуктами. На английском он объяснил, что это блюдо нужно съесть в течение двадцати минут, потом меня ждёт приз. Я смутился, но увидев вокруг взгляды людей, которые с презрением смотрели на меня, я решился.

– Я якудза! Я этот суп за пять минут съем! Засекайте! – я сел на стул, открыл одноразовые палочки. Взяв какой-то морепродукт, я положил его себе в рот.

– Ащщ, – вышло из моего рта. – Воду, быстро, дайте, – я запил, но всё горело и жгло моё горло.

Осталась половина времени, я доел острую лапшу, мясо и морепродукты. Пот лился с моего лица водопадом, в глазах тоже всё горело. В носу жгло от едких запахов. Мой желудок начинал болеть, но я не придал этому значение. Продолжал глотать острую пищу и запивал её большим количеством воды и вина. Я успел доесть до окончания времени. На таймере была одна минута. Я встал из-за стола и поднял бокал белого вина.

– Дамы и господа, спасибо за внимание, – я икнул. – Всё было вкусно и ни капельки не остро, – с этими словами, я собирался уйти, совершенно забыв про приз.

Официант догнал меня и вручил карточку от какого-то ночного мотеля.

Возле китайского клуба ко мне подошли две китаянки. Я в шутку называю их "коммерческие феи". Они решили проводить меня до ночлега и взять за это крупную сумму денег. Я обещал им, много обещал, потому что не понимал, чего я сам хочу, и куда иду.

Живот с каждым часом болел всё сильнее и сильнее. Я удерживал боль, пока она была терпимой. Девочки развлекали меня анекдотами на английском языке, видимо это единственное, чем они привлекали клиентов. Мы дошли до того самого мотеля, я показал им пропуск. Мне предложили выбрать апартаменты на шесть часов. Пришлось нелегко, но я выбрал самую просторную комнату, оплатив номер ещё на шесть часов (за мой счёт) мы втроём зашли в комнату.

Девочки попросили дать им половину суммы. Я достал из кошелька последние пять тысяч долларов и кинул на пол. Одна из них жадно схватила и начала считать.

– Сдачи не нужно, можете идти, – я разлёгся на круглой кровати.

Эти "коммерческие феи" стали раздевать меня. В моей голове было пусто и невыносимо грязно, от Пекинского дыма. Мой разум очистили боли в кишечнике. Я побежал в туалет, было большим счастьем, что я нашёл уборную и облегчил там свой кишечник. Так хорошо мне никогда не было. Запах, конечно, был не из приятных, но я чувствовал себя бодрым и полным сил. Две китаянки сбежали, но это волновало меня меньше всего, я устал и хотел спать.

Знаете, как начинается утро в Китае? Нет? Сейчас поделюсь своими впечатлениями. Я проснулся от неприятного запаха жжёной резины, который залетел ко мне в открытое окно. Потом начался шум машин и крики людей. Больше всего раздражала тупая музыка, которая вливалась в мои уши и убивала мой слух. Я не понял, что это был за инструмент. Скорее всего, что-то китайское. Я принял душ и достал сухую одежду, которую вчера кинул сушиться. Оставив ключи у администратора, я вышел из мотеля. Внизу был какой-то рынок, на котором активно продавали острую и жирную пищу. Я начал искать что-то японское, но у них были всякие гадости, вместо нормальной еды. По японски здесь никто не понимал, по английски – немного. Продавцы хотели продать товар, но не помочь найти мне дорогу к отелю, где был мой отец. Я долго искал магазин, но нашёл. Небольшой ларёк, я взял бутылку воды и пошёл на кассу.

– Извините, но на вашей карте нет средств, – сказала девушка.

Я сразу понял, что это проделки отца. Телефон разрядился до нуля. Зарядки не было. Я уже пожалел, что отдал всю наличку этим двум "мадам".

Я крутился на этом проклятом месте и никак не мог понять, куда же мне идти? Все вывески были на китайском, люди ходили туда – сюда. Они не хотели отвечать на мои вопросы, такое чувство, будто они знали, что я японец, и относились ко мне, как к бесполезному ничтожеству.

"Вот же злые китайцы, ненавидят наш народ, из-за прошлых проблем!" – подумал я.

На улице исходил неприятный запах острой пищи, от которой меня тошнило. Я пытался разглядеть в вывесках что-то похожее на японские иероглифы, но мне неудавалось. Казалось бы, я знаю, но, увы, нет. Прошло несколько часов, я всё ещё не мог покинуть этот грязный район. Люди сбивали меня с толку. Я переходил дорогу, менял кварталы и всё равно приходил туда, откуда стремительно убегал. Все лица китайцев сливались у меня перед глазами, они словно муравьи, бежали кто куда, не спрашивая и не отвечая иностранцам.

Я пошёл в обратную сторону, это казалось мне единственным выходом из данной ситуации. На моих часах было 5:12 pm. Самолёт улетал в 11:50 pm. Я был обязан успеть, иначе я застряну в этом муравейнике и сойду с ума. Начинало темнеть, заведения зажгли свои фонарики и витрины. Рынок ещё больше ожил, чем в дневное время. Народ стал вываливаться толпами из узких улочек, машин, автобусов и прочих мест. Как будто они ждали определённого времени, чтобы выйти из дома. В барах и клубах играла развлекательная музыка. "Коммерческие феи" уже вышли на охоту. Я бежал, бежал, бежал… Перед глазами мелькали яркие цвета витрин и реклам. Одежда людей сливалась со всем, что я видел. Запахи становились удушающими и омерзительными. Мне казалось, что я умру и никогда не найду дорогу в свой отель.

Наконец, я выбежал на дорогу, где было меньше людей. В попытке поймать такси, всё шло не по плану. Эти черти видели меня на сквозь, и уезжали со скверными словами: "Проклятый японец!"

Были и оскорбительные слова, которые я получил от них. Меня не обижали оскорбления, я был зависим от времени, которое играло против меня.

На часах уже 8:32 pm. Я всё ещё ищу дорогу к отелю, но постоянно сбиваюсь и начинаю заново. Я так запутался, что не понял, как оказался в спальном районе. Повсюду были дома и маленькие окна, во дворе бегали дети. На лавочке сидели старые бабки. Я подошёл к ним, это было обречено на провал. После первой фразы на английском, они закричали, и начали кидать в меня камни. Позже подключились дети, а одна дамочка облила меня грязной водой. Я еле – еле убежал от этих демонов. Упав на асфальт, где-то в тёмном квартале, я поджал колени под грудь, и не понимал, что же ждёт меня дальше. Намотавшись за день, мои глаза закрылись и я задремал.

– Эй, здесь спать нельзя, – послышался грубый мужской голос.

– Что? – я посмотрел на того, кто ткал в меня палкой. – Кто вы? Что вам нужно? Вы говорите по английски?

Этот упырь не стал слушать меня, он схватил меня за куртку, как щенка и потащил.

– Какой-то тип возле клуба зависал, наверное, наркоман, – бандюган кинул меня на асфальт.

– За языком следи, упырь, – фыркнул я.

Я начал подниматься и увидел чьи-то лакированные туфли. Встав с колен, я внимательно посмотрел на двух мужчин, которые сидели в белом салоне "Nissan".

– Кто ты? – задал вопрос мужчина с корейскими чертами лица. – Ты японец?

– Гын – со, он немой? Или от страха язык проглотил? – Усмехнулся мужчина с удлинённой японской стрижкой.

– Если ты потерялся, мы поможем тебе, – продолжил кореец.

– Он японец, – дёрнул носом другой бандит.

– Кума, можно, я поговорю?

– Без проблем, – он закурил.

– Так кто же ты парень?

– Цкуру Мацубара, – дерзко ответил я.

– Мацубара?! – Глаза Кумы округлились.

– Это тот самый "непутёвый" сын? – кореец перекинулся взглядом с японцем. – Я правильно понял?

– Ты что тут торчишь? У тебя самолёт, через час. А ты здесь прохлаждаешься, – Кума выпустил дым изо рта.

– Садись, подбросим, – сказал кореец.

Я без задней мысли прыгнул к ним. Японец угостил меня дорогим коньяком, но я отказался. Это были ребята из клана, с которым мой отец тесно сотрудничал. Неплохие парни, мы много разговаривали, и мне понравилось. Их мысли оказались на моём уровне. Сразу и не поймёшь, кто эти ребята, лица у них уж больно "бандитские". Добро не излучали, но когда сблизились в разговоре, то обменялись номерами и визитками. Я и не знал, что можно найти общий язык с людьми старше тебя на десять лет.

Что ж, 2021 год подошёл к концу и начался новый 2022. Ничего необычного, новый год – новые проблемы. Хотя, в этом году, я собирался поступать в престижный вуз и стать знаменитым актёром. Мои планы были железными, никто и ничто не сможет им помешать. В начале января, я записался в тату – салон, чтобы набить новое ирэдзуми. Для эскиза я выбрал "Маску Ханья". Место было идеальным. Рукав до локтя (чтобы потом можно было его дорисовать) на нём изображалась гейша, сама маска находилась на левой груди.

Ханья или Ханнья – в японском фольклоре безобразный рогатый и клыкастый демон, в которого превратилась мстительная и ревнивая женщина. Этот персонаж используется в некоторых пьесах японского театра Но. Маска Ханья также применяется в празднествах и синтоистских обрядах, символизируя порок. Очень часто изображается на татуировках, но явно не в отрицательном значении. Существует версия, что образ этого демона позаимствован из тибетской культуры, откуда идут истоки многих японских мифологических существ. На Тибете это был страж – охранитель буддизма, а «ханнья» обозначает то же самое, что и «прана» – «мудрость». Часто вместе с маской Ханья изображают цветы сакуры, змею и колокол. Хання – маска, которая используется в японском театре Но, представляющая собой страшный оскал ревнивой женщины, демона или змеи, при прямом её положении. Однако если маску немного наклонить, то из-за скошенных бровей создаётся видимость безутешно рыдающего лица. Маска обладает двумя острыми бычьими рожками, металлическими глазами и полураскрытым ртом от уха до уха.

Всё закончилось успешно, я даже успел купить новую краску для волос, чтобы преобразить себя к началу третьего семестра. Это был самый холодный день в январе.

С этого года в нашу школу пришла новая девочка, я нигде её не встречал, но когда увидел, то понял, что она моя любовь, моя Мадонна. Сердце словно пронзила стрела, я поуши в неё влюбился за эти десять секунд.

Учитель попросил представиться девочку.

– Хирано Тихиро, – тихо сказала она.

– Садись со мной, – я небрежно оттолкнул Орибэ. – Присаживайся, я Мацубара Цкуру! Приятно познакомиться!

(обратно)

Глава 4 Тихиро Новоё лицо и вторая жизнь

– Значит, ты бросила всё и приехала к нам? – Отец внимательно смотрел на женщину.

– Конечно, я так давно не видела тебя. Я же имею право соскучиться?

– Тихиро, это моя тётя, получается, ты ей внучатая племянница, – отец сделал глоток шампанского.

– Можешь называть меня тётей или Мари, – женщина улыбнулась, на её лице появились морщины.

– И надолго ты у нас? – Отец поправил галстук.

– Пока не надоест. Разве вы не рады?!

– У тебя длительный отпуск?

– К сожалению, я завершила карьеру актрисы. Если бы вы только знали, как меня любили в Корее и Китае.

– Тихиро, проводи тётю в её комнату.

– Комнату?!

– Да, иди.

Вдвоём с тётей мы поднялись на второй этаж.

– Ты такая взрослая стала, от женихов отбоя нет?

– У меня надомное обучение, – с каменным лицом произнесла я.

– Это же прекрасно! У тебя есть больше времени, чтобы посвятить его для себя, с пользой.

– С этого года, я буду посещать школу, – ответила я, и поставила чемодан в комнату. – Проходите, чувствуйте себя, как дома.

– Здесь так темно, это северная сторона?

– Запад. Думаю, что зимой везде темно. Тем более обещали осадки.

– Ты же не против, если я обустрою комнату в своём стиле?

– Да, мне всё равно. Делайте, что хотите, этой комнатой никто не пользовался. Спокойной ночи.

Все десять дней в нашем доме не было покоя. Тётя делала "капитальный" ремонт своей комнаты. Она даже сменила дверь, объяснив это словами: "Она такая старая и от неё исходит негатив".

Отец ничего не пытался с этим делать, видимо ему это нравилось. Хотя, по его лицу не скажешь.

После ремонта тётя пригласила нас с отцом, оценить работу мастеров. В первую очередь, она сказала, что всё выполнялось строго по её плану.

Комната, действительно, стала выглядеть лучше, в ней было больше света, от светлых стен казалось, что площадь тоже больше (визуально).

Настал тот самый день, когда я должна была пойти первый раз в школу. Надев чистую форму, мне понравилось, как она сидит на мне. Белые гольфы выше колена, делали мои ноги ещё красивее и длиннее. Подкрасив губы розовым блеском, я собиралась выйти из комнаты.

Ко мне зашла тётя.

– Уже уходишь?

– Да, думаю, плохо опаздывать в мой первый учебный день.

– Как насчёт красоты?

– По – вашему, я недостаточно красива?

– Ты что! У тебя безупречное лицо, как у модели. Но причёска не помешает.

– У нас есть на это время?

– Всего пятнадцать минут, – она достала утюжок для волос.

– Китайский? – Скептически произнесла я.

– Нет, немецкий, – сказала тётя с восхищением.

– Ещё хуже, – я подкатила глаза.

– Готово! Давай прядь волос.

– Может быть, сначала на себе покажите?

– Конечно! – тётя взяла длинную прядь, и шустро намотала её на утюжок. – Осталось немного подождать, – она посмотрела на часы, которые аккуратно смотрелись на её правой руке.

Через несколько секунд пошёл дым, тётя закричала, утюжок не размыкался.

На крики прибежал мой отец.

– Что случилось?! Что за дым?! Мари, что ты делаешь?!

– Помогите, я горю, – кричала тётя.

– А вы его по-немецки попросите, – усмехнулась я.

– Что за шутки идиотские?! – Нервно крикнула Мари.

Отец дёрнул утюжок и половина пряди осталась на нём.

– Господи, – убитым голосом произнесла тётя.

– Все эти ваши женские штучки пользы не приносят, – недовольно пробурчал отец.

– Как же так? Что же пошло не так? Как мне быть? – Слёзным голосом приговаривала тётя.

– Это китайское, – отец замолчал. – Не стоит вообще что-то покупать, если не знаешь, как правильно использовать.

– Он немецкий, – тётя держала утюжок в руке.

– Ещё лучше, – отец недовольно улыбнулся. – В Японии своего товара достаточно, получше, чем в Германии.

– Я в школу опоздаю, пока, – я вышла из комнаты.

После того, как я представилась, учитель предложил мне выбрать место. Один из парней, выгнал своего одноклассника из-за парты, и предложил мне сесть на его место.

– Присаживайся, я Мацубара Цкуру!

– Я привыкла сидеть в одиночестве, – отодвинув стул, я села за последнюю парту.

После окончания уроков, я вышла из школы, на стоянке, возле спортивной машины стоял тот самый одноклассник Цкуру со своими двумя друзьями. Я проходила мимо них, другого выхода не было.

– Эй, новенькая, – послышался голос того парня.

– Какие-то проблемы? – Спросила я.

– Садись, подвезу, – он достал изо рта чупа – чупс, делая из себя крутого мажора.

– А ты везде ходишь с группой поддержки? – Я усмехнулась, и посмотрела на двух ребят, которые стояли рядом с ним.

– Без проблем, парни, отойдите, – он вальяжно развёл руками, и ребята отошли в другую сторону. – Прошу, – Цкуру открыл дверь в автомобиль.

– Придержи свои фантазии, мальчик, – я подошла к нему.

– Тебе сложно устоять перед таким красавчиком, как я?

– Да? А где же он? – я начала крутить головой. – Не вижу, никакого красавца.

– Цу, она какая-то странная, – крикнул один из его дружков.

– Иди – ка сюда, – он схватил меня за талию, и прижал к себе.

– Руки убери, иначе завтра с одним глазом в школу придёшь, – я прижала к его лицу складной нож.

– Ащщ, девочка, я же пошутил, – Цкуру отпустил меня, и поднял две руки вверх.

– Неудачная шутка, – я повернулась к нему спиной, и пошла к выходу со стоянки.

– Эй, Тихиро, хочешь или нет, но ты будешь моей! – крикнул парень. – Оглохла что ли? Обернись, и отвечай, когда тебя спрашивают. Что за невежа!

Я остановилась, посчитав до десяти, я обернулась.

– Цу, – крикнула я, парень посмотрел на меня. – У тебя, кажется, уже есть Дездемона – Такаги, – я посмотрела на трёх девочек, которые наблюдали за всей этой ситуацией. Одна из них – Бунко Такаги, дочь наркодилера, города Саппоро, которая влюблена в этого сумасшедшего парня Цкуру. Она возненавидела меня с этого дня.

Возле кафе, вместе со своими подружками, она начала угрожать мне.

– Если ещё раз подойдёшь к Цу, от тебя и мокрого места не останется. Не смей смотреть на него. Ясно?!

– Выпей дозу героина своего отца и расслабься, – я ухмыльнулась.

– Чего?! – её глаза наполнились гневом. – За языком следи, мерзавка, – Бунко схватила меня за куртку, и сбила шапку на асфальт. – Вот же дурочка, – она засмеялась. – Подними шапку, и поцелуй мои туфли, – надменно произнесла Бунко.

Я подняла шапку, она толкнула меня, я упала.

– Давай, иначе губу разобью, – девочка подставила свой ботинок.

Я резко дёрнула её за ногу, Бунко упала в лужу, от мокрого снега. Я поднялась, и наступила ей на грудь.

Две подружки хотели затупиться за неё.

– Отошли, иначе, я порежу ваши лица, – я достала складной нож.

Они испуганно посмотрели на меня, и убежали.

– А ты, – я наклонилась к Бунко. – Запомни моё имя Хирано Тихиро. Теперь в этом районе главная я. Или ты думаешь, что твой отец – наркоман, сможет заткнуть мой рот? Ошибаешься. Это ты не смей смотреть в мою сторону и указывать, что мне делать, а что нет. Ещё один такой налёт вне школы, и тебя вместе с подружками никогда не найдут. Усекла? Только попробуй унизить меня публично, я не буду, молча, глотать сопли. Я сделаю всё, чтобы из твоей глотки текла кровь. Свободна, – я убрала ногу с её груди.

– Не боишься одна гулять, – послышался низкий мужской голос.

– Давно не виделись.

– Помнишь про мою услугу? – Чан – хёк, открыл дверь в свой автомобиль. – Надеюсь, объяснять не нужно?

– Слушаю, – я села на передние сидение.

– Какая же ты офигенная в школьной форме, – Чан – хёк слегка оскалился. – Я всё думал, что же ты мне должна за тот шарик.

– Придумал?

– Иначе бы меня здесь не было.

– Что же ты придумал?

– Я спишу долг, если ты будешь делать то, что я скажу.

– Двенадцать подвигов?

– Типа того, – он положил в рот жевательную резинку. Сглотнув слюну, его острый кадык плавно сменил положение, и вернулся обратно. – Переодевайся.

– В смысле?

– Одежда на заднем сиденье, – кореец вышел из автомобиля.

Я достала из бумажного пакета платье и туфли на шпильке.

– Ты ничего не перепутал? – Я опустила стекло.

– Переодевайся, мы опаздываем, – басом произнёс он.

Бежевое платье с двумя разрезами по бокам, идеально подошло на мою стройную фигуру. Оно было слишком лёгким для зимней погоды, и слишком откровенным для моего возраста.

Руки полностью были голыми, закрыты были только шея и грудь. От талии до бёдер были нитки, которые придавали платью нескромный вид. Ткань прикрывала переднюю и заднюю часть тела до щиколотки. Начиная от бёдер в буквальном смысле было видно нижнее белье, которое так же лежало в пакете, но в отдельной упаковке.

– Макияж умеешь делать? – Чан – хёк сел в за руль.

– Естественно, много раз тренировалась.

– Молодец, – он достал косметичку. – Действуй, прибавь года 3 – 5, а то слишком молодая.

– А тебе сколько?

– 21.

– Ясно.

Замазав все недостатки тональным кремом, я напудрила лицо, затем принялась рисовать стрелки и растушёвывать тёмные тени. Закончив со стрелками, я аккуратно нанесла тёмно – алую матовую помаду себе на губы.

– Приехали, – Чан – хён остановил машину, обойдя вокруг, он открыл мне дверь. – Шубу накинь, здесь холодно.

Я не заметила её, шуба лежала на заднем сиденье и сливалась с чёрным салоном. Она была чуть ниже колена, скорее всего это мутон.

Чан – хёк, взял меня под руку, показал пропуск в бар.

– Поиграешь в игру? – Шёпотом сказал он.

– И какая у меня роль?

– Сводная сестра.

– Так необычно, – я нахмурила брови.

– Девушка мне не нужна, а вот сопровождающий человек обязателен.

Внутри было жарко, я оставила верхнюю одежду на вешалке.

– Вы уже здесь?! Быстро, – я услышала голос Кумы. Обернувшись, это был он. Кума держал бокал виски в руке.

– Ты же знаешь, я люблю появляться неожиданно, – Чан – хёк поздоровался за руку с Кумой.

– Это твоя? – Басом произнёс Кума.

– Сводная сестра, – кореец достал пачку сигарет, и аккуратной взял одну.

– Нэтсуми, – я протянула руку для знакомства.

– Да? – глаза Чан – хёка округлились. – Красивое имя, не так ли?

– Летняя красота, – тихо произнёс Кума, и поцеловал мою руку. – Моё имя вам уже известно, леди.

– Известно, – я слегка улыбнулась.

Кума не узнал меня из-за макияжа, это сыграло мне на руку.

Втроём мы зашли в главный зал, где сидели ещё трое мужчин и две женщины. Кореец представил меня своим знакомым. На всех была дорогая одежда от известных брендов.

Украшения так же имели вес в их образе. В комнате было много дыма, который казался загадочным сквозь фиолетовые неоны. Официант принёс виски и бокалы.

– Хёк, у нас есть сводная сестра? – Мужчина корейской внешности обратился, к моему другу.

– Со, ты рос с отцом, а я с мамой. У нас разные жизни, не будем трогать эту тему, – Чан – хёк кинул на стол пачку по 1000 долларов. – Играем? Я ставлю всё.

– Как скажешь, брат, – ухмыльнулся Со.

Мне стало известно, что у Чан – хёка есть старший брат Гын – со, он владеет бизнесом их отца, а Хёк имеет тридцать процентов всех акций от общей суммы. Он рос с матерью, и с братом они мало общались. Их отношения не похожи на дружеские.

– Нэтсуми, – до моего плеча кто-то дотронулся. – Ты можешь составить мне компанию? – Кума смотрел на меня, словно я главная мишень сегодняшнего вечера.

– Без обязательств, – я положила ему руку на колено.

– Договорились, – он спрыгнул со стола.

– Кума, – крикнул Хёк.

– Я украду твою сестру? – Кума прижал меня к себе, я почувствовала запах горьких духов.

– Без проблем, – Хёк выпустил густое облако дыма из своего рта.

Весь вечер все играли в казино, мой друг постоянно проигрывал, а Кума наоборот.

– Эта игра была обречена, потому что Кума сегодня с нами, – усмехнулся Гын – со.

– Рядом с такой миледи, фортуна на моей стороне, – горячая ладонь Кумы скользнула по моему обнажённому бедру, а затем поднялась на талию.

– За аренду, вы все мне заплатите, – Хёк выпил ещё один бокал виски со льдом.

– Держи, – в конце игры Кума кинул на диван, где сидел Хёк, пачку денег. – Этот вечер, я оплачу за всех. Но могу попросить взамен, чтобы твоя сестра побыла со мной ещё часик. Сойдёт?

– Она сама может сказать, да, Нэтсуми? – кореец посмотрел на меня. Я кивнула. – Так что, сестрёнка?

– Было бы приятно провести время с таким человеком, как вы, – я подняла свой взгляд на Куму.

– Пошли, – он взял меня за руку.

Вдвоём мы пришли в просторный номер на третьем этаже, Кума зажёг свет, и закрыл дверь на ключ.

– Какие холодные руки, тебе страшно? – он приблизился ко мне. – Я внушаю страх?

– Я тебя не боюсь, – я внимательно смотрела в его большие чёрные зрачки.

– И почему же?

Я отошла от него и взяла ключ от номера, который Кума положил на тумбу. Кума медленно смотрел на мои действия, и не сводил с меня свой хищный взгляд. Я сжала ключ в кулаке, открыла окно и выбросила его.

– Теперь понял?

– Тебе хочется поиграть или сразу выиграть? – его взгляд становился матовым и пьяным от алкоголя. – Что же? – с лица Кумы не сходила замерзшая улыбка, которая ни о чём не говорила, но и доверия тоже не внушала.

– Ты уже проиграл, – я прикусила нижнюю губу.

– Откуда такие выводы? – его квадратное лицо не показывало никаких эмоций. Он убрал со своего прямоугольного рта улыбку, и стал выглядеть строже. Несмотря на то, что у Кумы была неидеальная форма рта, но его алые слегка полные губы делали лицо выразительным и остроумным.

– Господин Кума, сегодня вы не сможете выиграть во всех играх.

– Я думал, что мы перешли на ты, – он потёр указательным пальцем свою длинную переносицу, на которой была горбинка от свежей травмы. Он устало улыбнулся и продолжил. – И что дальше? – решительным голосом задал вопрос Кума.

– Узнаете завтра, Цуда – сан.

Я нажала на ручку и дверь открылась. Кума в недоумении смотрел на меня. Захлопнув границу между нами, я быстро побежала по лестнице вниз. Сердце стучало, как сумасшедшее, ноги не слушались меня, но я продолжала бороться со своими чувствами. Холодными ладонями, я еле – еле касалась перил, чтобы не упасть и не получить перелом. От переполнения чувств, меня слегка тошнило, к горлу подкатил ком и не давал отдышаться. Было ощущение, что я теряю голос и никогда не смогу разговаривать. Я так задумалась, что не заметила Гын – со.

– Осторожней, – крикнул он.

– Извините, – я слегка поклонилась.

Я ощутила, стеклянный и жёсткий взгляд корейца, словно он сверлил мою спину.

На улице, я села в машину к Хёку. Он курил, выбросив сигарету, кореец закрыл окно.

– Зачем ты солгала? – Чан – хёк посмотрел на меня.

– Давай, я расскажу тебе секрет, но пообещай, что ты не расскажешь никому. Хорошо?

– Допустим, и что же такого страшного ты скрываешь?

Мне пришлось всё рассказать, единственный секрет, о котором никто не знал, кроме того парня в интернете. Теперь об этом узнал реальный человек. Мне было страшно, ведь он общался с Кумой напрямую. Я долго ждала реакцию Хёка. Он завёл автомобиль, и отвёз меня домой.

– Тихиро, я буду хранить секрет, потому что понимаю, что это такое. Увидимся завтра, – это были его последние слова за сегодняшний вечер.

К воротам подъехало такси из него вышла тётя. Вместе с ней мы зашли домой, где меня ждал отец.

– Тихиро, двенадцать часов ночи, ты, где бродишь? – Его голос был недоброжелательным.

– Она была со мной, – сказала тётя, и слегка обняла меня за плечи. – Харукити, мы же девочки. Зашли то в один магазин, то в другой. Так и время пролетело.

– Шесть часов по магазинам? Разве у нас на районе есть магазины, которые работают до полуночи?

– Мы встречались в кафе, с моими одноклассницами. Мы так много болтали, что не заметили, как стрелки часов перешагнули за полночь. И дорога заняла больше часа. Ночные пробки, – вздохнула тётя.

Отец ничего не заподозрил, я вернулась в свою комнату. Открыв глянцевый журнал, я нашла небольшую статью, как одеваются девушки 22+. Было так много информации, очень сложно фильтровать, что нужно, а что нет. Я постучалась к тёти, она ещё не спала. Делала какие-то процедуры для лица.

– Тётя Мари, вы бы могли дать мне совет?

– Конечно, моя звезда. Садись, – она пересела со стула на кровать.

– Как выглядеть старше своих лет? Одежда, стиль, макияж. Мне нужно абсолютно всё! Важна каждая мелочь.

– Старше? – глаза тёти округлились. – Без проблем, на сцене приходилось много экспериментировать. Я научу тебя, будешь самой красивой.

Вернувшись в свою комнату с багажником знаний от Мари. Я написала список, что нужно будет купить. Мне на телефон пришло смс из приложения "VIRT".

– Привет. Как дела? Как день прошёл?

– Привет. Всё отлично, я, кажется, поняла, как заполучить внимание человека, который мне нравится! А у тебя как день прошёл? – Я отправила несколько радующихся смайликов.

– Я, кажется, влюбился…

– Правда? Чем помочь?!

– Но этой девочке, я явно не нравлюсь. Она игнорирует меня.

– У тебя есть её номер телефона? – Я поправила прядь волос.

– Нет. Я только недавно с ней познакомился. А если быть точным, то сегодня утром. Она в прямом смысле "богиня". От неё исходит волшебный вайб. Я готов наслаждаться им каждую секунду. Но она такая вредина, она никогда не полюбит меня.

– Ты пробовал ухаживать за ней?

– Как?

– Дарить подарки. Приглашать куда нибудь. Девочкам это нравится.

– Подарки? Я ведь не знаю, что ей нравится.

– Для этого у тебя есть я! Записывай.

– Погоди, – он вышел из сети на минуту. – Я тут, пиши.

– И так! Пункт 1. Подари ей игрушку (милую, но в то же время она должна показать твои чувства к ней). Пункт 2. Напиши ей тайную записку, пригласи на тайное свидание. Пункт 3. Если она проигнорирует, то попробуй раздобыть её аккаунт в социальных сетях. Ставь лайки, пиши комментарии. Дари онлайн подарки. Это легко, ей будет приятно, если ты окажешь ей знаки внимания.

– Я благодарен тебе за эту помощь! Спасибо!!!

– И, кстати.

– Что-то ещё записать?

– Попробуй найти её номер телефона. Но не будь слишком навязчивым. Смотри, что ей нравится, ориентируйся на это. Не дари плохих подарков, которые намекают на что-то неприличное. Попробуй сходить в кино, на какой нибудь лёгкий фильм про подростковую любовь. Купи небольшой букетик цветов. Не дари дорогих украшений, это будет выглядеть, как будто ты хвастаешься своими деньгами. Покажи ей, что ты, такой же простой парень, который хочет сделать ей приятное! Понял?

– Завтра начну действовать, спасибо!

Я зашла в класс, на моей парте лежал розовый плюшевый мишка.

– Нравится? – сзади меня стоял Цкуру. – Я старался, выбирал. Он последний остался. За ним ещё пять ребят стояли.

– И, как же ты купил его? – Я смотрела на его реакцию.

– Я же сын якудза. Думаешь, я не смогу достать то, что хочу.

– Ненавижу розовый цвет, – я кинула мишку на пол.

– Без проблем, – Цкуру достал пять других мишек, разного цвета. – А так?

– Не люблю мягкие игрушки. Это слишком по – детски, – откинув волосы назад, я пошла к своей парте.

– Тихиро, ты всё равно моя Мадонна. И ты будешь со мной, потому что ты мне нравишься, – после его слов прозвенел звонок. Все пришли в класс и заняли свои места

Мы разминулись с Цкуру на последнем уроке. Я думала, что больше не встречу этого глупого парня. Как ни странно, но что-то всё равно тянуло меня к нему. Я прижалась к стене в раздевалке, и начала представлять его портрет.

У него было V образное лицо с острым подбородком, известково-белого цвета, с лёгким розовым румянцем на щеках. Его лицо чаще всего выражало насмешливое состояние, когда он смотрел на окружающих людей. Но, когда Цкуру говорил со мной, то лицо приобретало добродушный и усталый вид. Он часто покусывал свои упругие губы, на них было много ссадин. Цкуру часто улыбался из-за этого, его маленький рот становился высокомерным. По мне – всё портила скользящая улыбка, которую мой одноклассник неправильно подобрал к своему образу.

Завязав шнурки на ботинках, я вышла на улицу, воздух был прохладным. Тучи нависали так сильно, казалось, они висят, как тяжёлые веки, и мешают открыть глаза, чтобы увидеть гораздо больше, чем это унылое и серое январское небо.

Неспешными шагами, я дошла до ворот школы, затем свернула направо, где стояли три голых сакуры. Их ветки напомнили мне рога оленя в Наре. Когда, я была там с отцом, мы кормили оленей. Но почему-то только один из них (причём самый уродливый) запомнился мне больше всех. Это страшно и неприятно, когда думаешь о прекрасном, и вдруг, встаёт эта картинка, с тем оленем. Надеюсь, я забуду его, как и всё остальное.

Недалеко от школы, возле перехода, ко мне подъехала знакомая машина. Из неё вышел Кума, на нём был синий костюм с чёрной рубашкой и зимней курткой, белого цвета. На ногах были красные туфли, под цвет очков от "Versace".

– Тихиро, – сказал Кума хладнокровным голосом. Я сразу поняла, что он что-то знает, о моём новом лице. Внутри у меня началась паника, челюсть слегка затряслась, а нос заложило.

– Да? Как ты здесь оказался? – я достала из кармана жвачку, и положила её в рот, чтобы челюсть не тряслась. – Мой отец что-то сказал?

– Здесь учится мой знакомый, но я к тебе. Есть серьёзный разговор, сядь в машину.

– Знакомый? Какой разговор?

Сняв шапку в салоне автомобиля, я положила её в рюкзак.

– Мне неудобно разговаривать с тобой на такие темы, но, пожалуйста, пойми меня. Ладно?

– Угу, – я кивнула, продолжая нервно теребить кольцо от замка на куртке.

– Держи, я долго думал, как передать тебе этот пакет, но только спустя несколько месяцев, я нашёл причину.

– Что в нём? – я таинственно заглянула в пакет. – Бельё? Духи? Что это?

– В прошлом году, ты пробралась в мою квартиру. Я не злюсь на тебя, – Кума потёр переносицу. – Тихиро, ты забыла у меня нижнее белье, я решил купить новоё. Оно точь – в – точь такое же, – он слегка улыбнулся, на его гладком лице появились морщины. – В качестве извинения, я купил небольшой подарок.

"Вот зачем он ходил по бутикам". – Подумала я. В пакете лежали духи, которые, я часто использую.

– А духи? Откуда, ты узнал?

– Спросил у продавца. Это твои любимые? – Его чёрные глаза внимательно изучали мои эмоции на лице.

– Угу, – я кивнула, и закрыла пакет.

– Тихиро, давай сделаем так, – Кума сосредоточенно посмотрел на руль. – Ты больше не будешь так делать. Хорошо?

– Хорошо, – обидчиво ответила я.

– Сама понимаешь нашу разницу в возрасте. Мы не пара. У нас разные взгляды на жизнь. Пойми это и не приходи ко мне со своими признаниями в любви. Ты красивая девочка, уверен, у тебя уже появился поклонник, – на грустном лице Кумы проскользнула яркая улыбка. Но глаза были такими же холодными и стеклянными.

– Разница в возрасте не причём, – твёрдо сказала я.

– Тихиро…

– Перестань! Ты не любишь меня! Поэтому придумываешь эти отговорки. Неужели, я тебе ни капельки не нравлюсь? Что же со мной не так? Тебе сложно объяснить свои чувства ко мне? Знаешь, почему, ты так говоришь со мной? Знаешь?! Потому что, ты никогда не воспринимал меня всерьёз, мои чувства для тебя ничего не значат. Ты любишь только себя, если хотел сказать это, то зачем ходить вокруг, да около. Или жалко меня?! Не волнуйся, у меня крепкая психика, вены резать по такому дураку не стану! – я вышла из машины, и хлопнула дверью.

На переходе горел зелёный свет для пассажиров. Я сжимала в потных руках ручки от бумажного пакета, и перебежала на противоположную сторону. Когда эмоции отпустили мой разум, я села на лавочке в парке. Сквозь серые тучи, начали пробиваться лучи солнца.

– Тихиро, – ко мне подошёл Тадамаса.

– Ты тоже здесь?

– У меня неподалёку клиника. А ты?

– Я гуляла. Просто гуляла.

– Как твои дела? – Тадамаса сел рядом со мной.

– Всё хорошо.

– Ты теперь в школу ходишь? Нравится?

– Да.

– Я уезжаю в Сеул, на полгода. Сегодня последний день, завтра, я буду в Корее.

– Снова учёба?

– Нет. За новым опытом.

– Это же одно и то же, – я посмотрела на его золотое кольцо.

– Ты будешь по мне скучать?

– Конечно, мы виделись всего три раза. Верно?

– Да, это всё из-за моего плотного графика.

– Мы можем писать друг другу на почту или "Telegram". Хочешь?

– Я не против. Можно спросить твой номер телефона?

– Без проблем, мы же друзья, – я достала блокнот и ручку.

– Друзья.., – вздохнул Тадамаса.

– Держи, если будет грустно или скучно, то пиши, – я оторвала лист, и протянула ему. – Хорошей поездки!

– Спасибо, – он скромно улыбнулся.

– Надеюсь, что через полгода, мы снова встретимся и проведём больше встреч, чем в этот раз. И сходим на концерт!

– Я хочу верить в это, – Тадамаса положил листок во внутренний карман.

Посмотрев на время, я встала со скамейки, и пошла на автобусную остановку.

– Тихиро, – прозвучал робкий голос Тадамасы.

– Что?

– Ты слишком красивая, для этого мира.

– Ты тоже, – я улыбнулась, и показала ему корейское сердечко из двух пальцев.

– Тихиро, мы можем обняться?

– Давай, – я раскрыла руки для объятий.

Тадамаса обнял меня, своими большими руками, его плечи такие огромные и сильные. Впервые в жизни, я почувствовала защиту, настоящую, без примеси иллюзии. Смолистые волосы Тадамасы блестели на последних лучах зимнего солнца. Подняв свои руки, я нащупала его длинную и скульптурную шею.

Утром, по дороге в школу, я увидела, как Цкуру что-то передавал Куме. В моей голове начали мелькать разные мысли. Скорее всего, Цкуру дружит с Кумой. Отсюда началась небольшая тревога. Я не понимала, откуда же она взялась, но это ущербное чувство заполняло моё тело, поглощая всё живое. Задумываясь над этим, я перестала воспринимать реальность.

– Тихиро? Ты что тут делаешь? – Цкуру слегка похлопал меня по плечу.

– А? – я обернулась. – В школу иду.

– Пешком? – он состроил глупое лицо. – Почему?

– Мне некогда объяснять, отстань, – оттолкнув его в сторону, я побежала по знакомому тротуару.

На перемене Цкуру кинул мне записку, в ней не было слов, только смайлики и сердечки. В раздевалке, ко мне подошёл Цкуру, он пристально смотрел, как я застёгиваю куртку и сапоги.

– Тихиро, ты знаешь Куму? – Он положил свою руку на полку для обуви.

– Кто это? Откуда такие выводы?!

– Он тебя знает.

– И что?

– Странно. Правда?

– Не вижу ничего странного, – я надела белую шапку.

– Ты.., – его голос дрогнул.

– Что ты хочешь от меня?

– Сходим в кино. Там сейчас комедию показывают. Я уже билеты купил, – Цкуру достал из кармана два билета.

– Я люблю ужасы, – надев рюкзак, я пошла к выходу.

– Это отказ?

– Да, – оттолкнув его, я ушла. Приближался вечер, и я знала, что сегодня увижу Куму, на вечеринке у Чан – хёка.

Отца не было дома, поэтому, я спокойно могла уйти. Тётя постоянно где-то зависала со своими "подружками". Это тоже было мне на руку. Хотя, мне не нравилось, что она ведёт себя надменно в нашем доме. Это можно было терпеть, я видела её один раз в день. В остальное время, мои глаза отдыхали от её внешности.

Я накрасилась так, чтобы Кума не догадался, кто скрывается за этой маской. Макияж действительно, скрывал мою настоящую красоту, но давал мне возможность разговаривать и проводить время с человеком, который игнорирует настоящую меня.

Разве, это не прекрасно, жить другой жизнью с другим лицом?!

На мой телефон пришло уведомление.

– Одуко – чан, привет! У меня всё плохо, – написал парень из приложения "VIRT".

– Что же случилось?

– Она отвергает меня. Я пробовал всё. Но ей ничего не нравится. Я так устал.

– Она любит слушать музыку?

– Наверное.

– Сейчас многие девчонки сходят с ума по корейским парням из бойзбенда BTS. Мне они тоже нравятся. Купи ей, что нибудь связаное с ними.

– Это поможет заполучить её внимание?

– Думаю, да! Если не сработает, то пригласи её в клуб. Сейчас многие хотят сменить обстановку и развлечься.

– Понял! Начну действовать завтра!

– Удачи! Пока. Спокойной ночи.

– Спокойной, – смайлик сердечко.

Для сегодняшнего образа я выбрала белое короткое платье, на тонких лямках с квадратным вырезом спереди и сзади. Левую часть бедра вместо ткани украшали нитки, на которых были кристаллы с висящими кисточками из серебра. Из украшений, я надела серебряные часы на металлическом браслете.

Чан – хёк подъехал за мной в назначенное время. В его салоне пахло сладким манго. Дым от электронной сигареты смешался, но было приятно находиться в его автомобиле. Стёкла были плотно закрыты и затонированны. В динамиках тихо играла музыка без слов. Я никогда не слышала такой мелодии. На Хёке был красный пиджак, белая рубашка, чёрные штаны и белые туфли.

Когда, я вошла в зал, то Кума первый встал, потушив сигарету, и подошёл ко мне.

– У нас сегодня дресс – код? – Усмехнулся Чан – хёк.

На каждом госте была вещь красного цвета. У меня из этого была только красная помада и подводка.

На Куме был красный костюм от "Gucci" с короткими брюками. На воротнике чёрной рубашке лежала серебряная цепь. Он носил чёрные туфли без носков. Взгляд Кумы был такой – же усталый, но выразительный и амбициозный. Он смотрел толькона меня, а именно на лицо. Его глаза не спускались ниже ни на миллиметр, он изучал мою мимику. Закинув правую ногу, он положил на колено две руки, но его взгляд всё так же находился на моём лице.

В середине вечера, Кума взял меня за руку и вывел на улицу.

– Нельзя было начинать разговор с тобой, – он достал сигарету. – Ты не выходишь из моей головы, как паразит, который съедает меня и не даёт покоя. Я готов порвать себя изнутри, чтобы достать тебя, и посмотреть на.., – его взгляд стал пронзительно болезненным. – Прости, – Кума резко отвернулся, от меня, нервно куря.

– Сегодня, я хочу побыть лишь в твоей компании, – я положила ему свою ладонь на плечо.

– Только ты и я? – Он поднял на меня строгий и таинственный взгляд.

– Если ты не против.

Кума разблокировал двери своего автомобиля, и сел за руль.

– Тебе нравится красный цвет? – Я села в салон.

– Да. А тебе? – Он завёл машину.

– И мне.

– Какой цвет тебе не нравится?

– Розовый, – я посмотрела в окно.

– Розовый? – Кума улыбнулся.

– Нет. Я не знаю. Это будет зависеть от настроения. К примеру, сегодня я люблю голубой.

– Цвета можно распределять по дням недели?

– Конечно, а как же иначе!

– Ты не носишь серьги?

– Почему? У меня четыре прокола в левом ухе.

– Но у тебя нет серёжек.

– Это как-то изменит мою жизнь?

– Нет, но зачем иметь проколы, если не хочешь носить украшения? Это не странно?

– Может быть, – я вздохнула, и переложила клатч в правую руку.

Когда Кума остановил автомобиль, кто-то постучал в стекло рядом с ним.

– Нэтсуми, сиди здесь, и никуда не выходи. Хорошо? – Кума сжал мою руку. – Если, я не вернусь, позвони Чан – хёку.

Он вышел из автомобиля, я начала нервничать. Спустя пару минут начался шум, затем три выстрела. Я вздрогнула, нажав на кнопку, я вышла из машины. На улице шёл дождь, было темно и плохо видно. Из темноты вышел Кума, у него было ранение от пули в правом плече.

– Прячься в машину, – крикнул Кума.

Я обернулась назад, сзади бежали двое мужчин. Я быстро села в салон, Кума завёл мотор, и начал набирать скорость. Двое мужчин стреляли по колёсам, но к счастью, не попали. От страха, я начала кашлять. Кума достал небольшую бутылку воды.

– Испугалась?

– Немного, – трясущимися пальцами, я открутила крышку.

– Извини, я не думал, что мои проблемы испугают тебя.

– Кто они?

– Плохие люди, которые охотятся за тем, что им не принадлежит.

– Ты же якудза? – Я посмотрела на его разбитые руки от кастета.

– Я не имею права быть в этом мире, если я якудза?

– Мой отец якудза.

– И ты тоже? – Он поднял брови.

– Ненавижу.

– Тогда, я тоже не подхожу. Верно?

– Я не обещала тебе ничего. Ничего больше, чем эта поездка.

– Получается, я снова обманулся? – Кума остановил автомобиль.

– Получается, да, – я открыла дверь.

– Ты куда собралась?! – Он повысил тон.

– Твоё общество слегка надоело, – я вышла из его машины.

– Ещё шаг, и ты больше не сядешь в мой автомобиль, – грозно крикнул Кума.

– Снизь планку, мы даже не знакомые, – я отдалялась от него.

– Стой! – Кума подбежал ко мне, из его руки текла кровь. Пиджак пропитался темно – алой жидкостью. – Не понимаю тебя. Чего ты добиваешься?! Мои мозги на грани взрыва! Нэтсуми, ответь. Что ты хочешь от меня?

– Оставь меня в покое, – я поймала такси.

– Неужели, ты просто так уедешь?! Мне разорваться для тебя? Или что?!

– Берите себя, Цуда – сан, – я захлопнула дверь и поехала домой.

Не знаю, почему я это сделала, но мне с каждым днём, хотелось играть с чувствами Кумы. Это шло изнутри, так больно и непривычно, но когда, я делала это, то у меня внутри всё загоралось. Я хотела больше и больше…

Как всегда, это утро началось быстрее обычного, я собралась в школу. Сегодня город освещало солнце, воздух прогрелся до плюс двенадцати. Сняв шарф, я положила его в рюкзак. Ничего не предвещало опасности, как вдруг, ко мне подъехала знакомая машина, это был Цкуру, в дурацких очках и малиновом пиджаке, поверх формы.

– Что тебе нужно? – Я смотрела на него.

– Как насчёт Кумы? Ты же влюблена в него? Я прав? Тихиро, я всё знаю.

После его слов, я тяжело сглотнула слюну, моё тело окаменело.

(обратно)

Глава 5 Цкуру Секрет один на двоих

– Что ты знаешь? – Тихиро села на передние сидение.

– Хочешь, помогу вам встретиться? – Я поправил рубашку, которая слегка помялась.

– И, как же?

– Ты, правда, любишь его?

– Не знаю, откуда ты берёшь такую информацию?!

– Кума рассказал, как ты проникла к нему домой.

– Вам больше не о чём поговорить, только меня обсуждаете?!

– Я никогда не обсуждаю тебя.

– Ты такой же, как эти бандиты. Ни чем не лучше, – Тихиро вышла из машины, и грубо хлопнула дверью.

– Тихиро, – крикнул я, но она не обернулась.

На уроке английского учитель огласил имена лучших учеников, кто написал контрольную на 90 баллов. Моё имя не появилось в списке, но там была Тихиро.

Я долго думал, как сказать ей, что хочу пригласить на концерт корейского бойзбенда. Я ждал Тихиро, возле раздевалки. Но первая вышла Бунко.

– Как дела? – Спросила она.

– Нормально, – сухо произнёс я.

– Ждёшь эту бандитку? – Бунко недовольно посмотрела на Тихиро.

– Ты такая же.

– Но мне ты билеты в кино не покупал, – фыркнула Бунко.

– Не заслужила.

– Можно подумать чт…

– Тихиро, подожди, – я перебил Бунко, и схватил свою леди за капюшон.

– Порвешь, отпусти, – взвизгнула Тихиро.

– Прости, – я почувствовал себя неловко. – Я знаю, что тебе нравятся эти парни, – я достал из кармана карточку с «BTS». – Хочешь к ним на концерт сходить? У меня есть билеты, последние.

– Откуда?! – Тихиро округлила свои выразительные чёрные глаза.

– Кто-то недавно сдал, а я успел купить. Пойдём?! Это не свидание, я просто хочу исправить свои ошибки, которые совершил за эти дни. Можно?

– Только один раз, – она улыбнулась.

– Правда? – Неуверенно произнёс я.

– Я подумаю, – она убежала.

– Ты никогда не будешь её парнем, – недовольно пробурчала Бунко.

– Да, но, я буду её мужем.

После моих слов лицо Бунко скривилось, и стало ещё больше похоже на физиономию гнусной ламы.

Из школы, я поехал к своим новым знакомым. Здание находилось в пяти кварталах от метро Ёцуя.

За небольшим круглым столом сидели Кума и Гын – со. Я подошёл к ним, и положил на стол карту, которую недавно распечатал у себя дома.

– Карта готова, – сказал я.

– Присаживайся, – Гын – со подвинул мне железный стул.

– Цкуру, ты умеешь драться? – Спросил Кума.

– Конечно, я занимался дзюдо и айкидо.

– Нам нужно поймать несколько человек, которые устроили охоту за нами. Поймаем хотя-бы одного, и узнаем, где прячутся остальные. Гын – со уже собрал наших ребят. Цкуру, ты с нами?

– Да, – твёрдо произнёс я.

Около девяти вечера, мы приехали на заброшенный винный завод. Кума первый вышел из машины. Напротив стояли пять автомобилей, из одной вышел мужчина. Я приоткрыл окно, чтобы послушать, о чем они разговаривают. Спустя пару минут, мужчина что-то крикнул, выбежали двадцать бандитов, с железными палками в руках.

– Цкуру, держи, – Гын – со дал мне два складных ножа. – Не бойся ничего, мы с Кумой тебя прикроем.

Мы оба вышли из машины, началась драка. Я терял своих людей среди чужих. Но потом догадался, у наших ребят были белые биты, а у других бандитов чёрные палки из железа. В одежде отличий было мало. Синий костюм и чёрная рубашка.

Пока я смотрел по сторонам, меня ударили по спине. От такой боли у меня онемели ноги, я упал на землю. Враг принялся душить меня, я пытался скинуть его тело, но у меня не хватало сил. Воздух постепенно покидал моё тело, дышать было нечем. Тогда, я открыл складной нож, и два раза пырнул бандита в шею. Его кровь забрызгала моё лицо и белую рубашку. Я поднялся, и начал драться с другими. Из-за темноты, я плохо ориентировался на незнакомой местности. Один из бандитов прижал меня к стене завода, и порезал мою левую руку. Я сумел выскользнуть и нанести ему четыре удара ножом в спину, когда он упал, меня окружили пять других мужчин. У трёх были ножи. Я решил бежать, но споткнулся и упал на мокрую листву.

Один из бандитов решительно наступал, и хотел пырнуть. Меня защитил Кума, он ударил его по голове, и достал складной нож. У Кумы было ранение в левом боку, но он продолжал сражаться с этими мерзавцами. Поднявшись, мы прижались друг к другу спинами, нас окружали пятнадцать человек.

– Кидай на того, кто стоит за тобой, – Кума вложил мне в руку зажигалку.

Я не сразу понял, для чего он дал мне её.

– После моего сигнала, кидай и прыгай вправо, – повторил он.

– Ясно, – я смотрел на своих врагов.

Когда бандиты начали сужать круг, я надел на правую руку кастет, Кума сделал то же самое. И вот, настал момент…

– Давай! – Крикнул Кума.

Я кинул зажигалку на одного из бандитов, а сам отпрыгнул в сторону. Этот мужчина загорелся, огонь охватывал всё больше и больше места. Я побежал к машине, но меня схватил бандюган, с него огонь перекинулся на меня. Он пытался ухватиться за мою шею, я сопротивлялся до последнего, и этот мужчина упал вниз. Я снял куртку, чтобы огонь не сжёг меня. Нечаянно оступившись, я едва не упал в небольшой обрыв. Меня за руку удержал Гын – со. Вытянув меня, он продолжил драку с другими бандитами. На автомобиле зажглись фары, тот человек, ради которого мы устроили эту войну, скрылся. Кума стрелял ему в след, но ему удалось лишь прострелить бампер и зеркала. Когда пули закончились, он агрессивно отбросил пистолет.

Втроём мы сидели на чёрном кожаном диване, в секретном месте, о котором кроме нас никто не знал.

– Извини, что втянули тебя в эту историю, – Гын – со протянул мне лёд.

– Ничего страшного, у меня небольшая царапина, – я улыбнулся.

– Кума, снимай рубашку, тебе нужно сделать обезболивающее, – Со открыл третий ящик в столе, там лежала аптечка.

Он выложил на стол бинт, ножницы, мазь, раствор для открытых ран и несколько ампул. После обработки раны, Гын – со намазал место вокруг мазью, забинтовал плечо Кумы и левый бок.

– Это они его ранили? – Я заклеил пластырем свой порез.

– Они, черти, – Кума оголил бедро.

Гын – со вскрыл два шприца и ампулы с лекарством, затем вколол.

– Тебе бы тоже не помешало, – сказал Кума.

– А что это? – Я взял одну ампулу в левую руку.

– Обезболивающее, – ответил Со.

– Наркотики? – Я посмотрел на него.

– Нет. Обычное лекарство. Делать будем? – Гын – со дернул носом.

Рука сильно болела, я подумал, и согласился. В меня впервые вошла игла, жидкость сильно щипала и горела, я чувствовал дискомфорт.

– Не дёргайся, это больно, но помогает спустя десять минут, – Кума закурил.

Действительно, спустя время, боль исчезла.

– Кума, может быть пригласим Цкуру к нам на закрытую вечеринку?

– Пусть приходит, в качестве гостя. Денег не нужно, – ответил Кума.

– Спасибо, – я слегка поклонился.

Я приехал к месту в назначенное время. Возле дверей меня встретил Гын – со, и проводил в зал. Позже приехал Чан – хёк с какой-то девушкой. Я присмотрелся, это же Тихиро Хирано! Моя одноклассница! От такого шока у меня выпал бокал с виски.

– Выйдем? – Кума обратился ко мне.

Мы вышли с ним во двор.

– Красивая? – Он закурил.

– Да, – выдавил я из себя.

– Ты знаешь её?

– Нет, – я помотал головой.

– Необычная девушка. У тебя были девушки?

– Естественно, – я повысил голос, чтобы не быть занудой.

– У меня тоже, но она покорила меня.

– Чем же?

– Не знаю. В ней есть то, чего нет у других. Она может закрыть диалог, когда я вошёл во вкус. Хлопнуть дверью, когда я надеялся на большее. И, уйти, не обернувшись, когда я кричу, что если она сделает шаг, то мы больше не будем общаться. Знаешь, что самое странное?

– Что же?

– После всего, что она делает, я не могу забыть её.

– У неё гордость выше, чем мозги.

– С чего бы? – Кума повысил тональность.

– Это я так, не бери в голову, – выкрутился я.

– Я уже всерьёз принял, – Кума слегка засмеялся. – И всё же, как такое может быть? Я решительный человек, а с ней веду себя, как тряпка, – он втянул дым в себя.

– Любовь, – вздохнул я, и пошёл к выходу. Кума ничего не ответил.

За руку меня схватила Тихиро, и затащила в уборную.

– Что ты ему говорил?! – Она начала этот разговор с грозного тона.

– Ничего, – я блаженно улыбнулся. – Ты такая прекрасная. Смотрю и думаю, почему ты стала такой привлекательной.

– Ты ему ничего не рассказал про меня?

– Нет, – я помотал головой.

– Почему?

– А надо было? Могу рассказать, – я пошёл к выходу.

– Стой! – Тихиро крепко сжала мою больную руку. Меня словно ударило током.

– Что-то ещё нужно, моя миледи?

– Не говори, что я Тихиро. Пожалуйста, – в её добрых глазах накопились слёзы.

– Ладно, – я пожал плечами.

– Точно?!

– Точно.

– Не обманываешь?!

– Нет. Но взамен, сходим на концерт. Ты обещала подумать.

– Хорошо, – недовольно пробурчала Тихиро.

– Отлично, спасибо. Я могу идти?

– Цкуру, он, что нибудь говорил обо мне?

– Говорил.

– Что Кума сказал?

– Сказал, что ты покорила его железное сердце. Жить без тебя не может. Не спит, не ест, всё думает, когда же ты дашь согласие.

– Согласие? – Тихиро нахмурила свои соболиные брови.

– Думал, тебе известно, – я засунул руки в карманы, и вышел из уборной.

– А какое согласие?

Все играли в казино и карты, я стоял в углу, и наблюдал за всеми. Лёд в бокале уже растаял, я пошёл к барной стойке. Отыскал виски и лёд, открыв бутылку, я бросил пять кубиков льда на дно бокала. Потом налил алкоголь, было интересно вообразить себя в роли бармена. Сделав один глоток, я подумал, а что случится, если я всё же расскажу, что это никакая не Нэтсуми, а Тихиро. Помотав головой, я прогнал дурные мысли, и вернулся к людям. Мне дали шанс испытать удачу на игровых костях. Если выпадет двенадцать, то фортуна на моей стороне. Подбросив две кости, они упали на стол, я прикрыл их ладонью, на одной было шесть. К сожалению, я не успел открыть вторую. В дверь ворвались вооружённые бандиты, и стали угрожать Чан – хёку.

– Ребят, я же сказал, что верну деньги, – голос Хёка дрожал.

– Во что ты ввязался?! – Грозно крикнул Гын – со.

– Он занял у нас пять миллионов долларов, сегодня последний день. Где наши деньги?! – Кричал бандит, и размахивал своим пистолетом.

– Деньги будут, я дал слово, – нервно говорил Чан – хёк.

– Слово?! Ложи палец на стол! – Крикнул мужчина.

– Палец?! Гоцу, ему за такое нужно руку отрубить, – высказал своё мнение бандит в фиолетовой рубашке.

– Парни, вы чего?! – глаза Хёка округлились. – Я отдам. Всё отдам, пожалуйста, подождите.

– Нет, ты доигрался, – мужчина навёл прицел на него. – Исправишь долг своими органами.

Вдруг, кто-то выстрелил в ногу этому бандиту. Я обернулся, Кума опускал пистолет.

– Убейте этих тварей! – Закричал главный бандит.

Его охранники открыли огонь в здании. В первую очередь пострадала барная стойка и алкоголь. Затем стеклянный потолок, осколки сыпались, словно дождь. Закрыв рукой глаза, я побежал к запасному выходу.

– Идите, мы их задержим! – Крикнул Гын – со нам в след.

– Лови, – Кума бросил мне ключи от своего автомобиля. – Уезжайте с Нэтсуми подальше.

Схватив девушку за руку, я потащил её за собой, она хотела остаться, в глазах Тихиро был страх.

– Не бойся, я с тобой, – я ещё крепче сжал её руку.

Выбежав во двор, мы побежали к автомобилю Кумы. Нас увидели люди того бандита. Трое мужчин погнались за нами, я успел посадить Тихиро назад, а сам начал принимать удары на себя. Когда меня ударили в живот, то казалось, что я умру на месте, но я переборол боль и дал сдачи. В кармане у меня лежал кастет, я надел его. У одного из бандитов был нож, этот мужчина завалил меня на траву, и начал наводить лезвие ножа мне в глаз. Я держал его руку, от такого напряжения у меня началась сильная головная боль. Моя рука дрогнула, я во время отдёрнул голову, и нож вонзился в сырую землю. Я несколько раз ударил этого бандюгана по лицу, и сломал ему нос. Третий прижал меня к автомобилю, и начал бить по ногам арматурой. Я ощущал, как хрустят мои кости. Задние стекло опустилось, Тихиро чем то брызнула бандиту в глаза. От этого внезапного действия, он выронил арматуру, я взял её в руку. Сначала, я ударил его несколько раз по ногам, затем приступил к спине. В этот момент я стал злым и агрессивным. Такие чувства были новыми для меня. Боль в теле толкала меня на эти безжалостные шаги. Я успокоился, когда этот мерзавец начал кашлять кровью. Отбросив арматуру, я сел за руль и завёл машину.

– Он умер? – Испуганно спросила Тихиро.

– Такие гады живучие, – я вытер кровь с губ.

– Цкуру, тебе больно?

– Нет. А ты в порядке? Они тебе ничего не сделали?

– Я в норме, – Тихиро села подальше.

– Ну, отлично, – я посмотрел в зеркало.

– Отвези меня домой, – тихо сказала она.

– Хорошо, – я посмотрел на неё.

Доставив свою одноклассницу до места проживания, я поехал в секретное место. Включив на телефоне фонарик, я начал рассматривать своё лицо. Нос только что восстановился, а тут опять ссадина. Губы оставляли желать лучшего. Глаза были в норме, только это порадовало меня сегодня. Оставив машину возле дома, я пошёл в душ. На ногах были побои и раны, рука болела. Достав упаковку с лекарствами, я вколол себе двойную дозу обезболивающего. Высушив волосы, я вышел из душа.

За столом сидел Кума. Шторы были закрыты, это создавало атмосферу жуткого бандитского логова. Из мебели был стол, два кресла и один стул. В углу стоял диван и небольшой интерьерный столик из красного дерева. Гын – со достал салат из холодильника и положил на стол одноразовые палочки для еды.

– Ты отвёз Нэтсуми домой? – Поинтересовался Кума.

– Да, – я неловко чувствовал себя в одном полотенце на бёдрах.

– Я думал ты совсем тощий, а у тебя и мышцы есть, – Гын – со улыбнулся, и открыл лоток с салатом. – Поужинаем?

– Я не голоден, – Кума встал со своего места, и ушёл на улицу.

– Он не в настроении? – Я проводил его взглядом.

– Ешь, завтра поговорим.

Я посмотрел на время, через полчаса должен был начаться концерт. Тихиро нигде не было видно. Я сходил за попкорном и съел всё в одиночестве, запив "Pepsi" из бумажного стаканчика.

"И что она за девушка, эта Тихиро?! Нигде в социальных сетях не сидит. А чтобы общаться с ней, мне нужно узнать ник или номер телефона. Но такой возможности мне не представлялось. Может быть, Тихиро не хочет лишних проблем? Но, как же она общается со своими друзьями? Так, стоп, а они у неё есть? Она кроме Кумы и Чан – хёка ни с кем не общается. И, насчёт, Кумы, он же и правда не знает, что Нэтсуми это Тихиро с кучей грима на лице. Так сложно, мозги на грани взрыва. Если Кума узнает, то в эту историю втянут и я. Что же будет?!"

Я старался прогнать эти негативные мысли, и переключился на закат. Достав из пакета шапку, я надел её.

"Скорее всего, Тихиро не придёт". – Подумал я, и пошёл к машине.

– Цу, – крикнула она.

– Тихиро? – я сменил маршрут в её сторону. – Ты пришла.

– Мы не опоздали?

– Концерт уже час идёт, у нас осталось ещё полтора часа, – я снял шапку.

Мы зашли в зал, заняв места, Тихиро достала какую-то игрушку.

– Что это? – Я удивлённо смотрел на этот предмет.

– Army – бомбочка, – она улыбнулась.

– Аr… Что это? Зачем?

– У всех фанатов этой группы есть эти бомбочки.

– А, ясно, – я дёрнул носом.

– Что-то зал совсем пустой. Я думала, они всем девочкам нравятся.

На сцену вышел ведущий, и объявил следующих исполнителей.

– Это разве не их концерт? – Тихиро нахмурила брови.

– Ну, они на одно выступление приехали, – я начал выкручиваться.

Наконец на сцену вышли семь парней.

– Что?! – Тихиро раздула свои аккуратные ноздри.

– Вот же они. Как их там Ким Тэх…

– Что ты за существо такое! Это вообще не они, а пародия! Издеваешься?! Я думала, что ты и правда позвал меня на концерт группы, которая мне нравится. А это жалкое посмешище! А ну, иди сюда! – Тихиро схватила меня за воротник от толстовки.

– Пусти, ты же меня задушишь!

– Мерзавец! Я тебе поверила!

– Я их вообще не различаю, все китайцы на одно лицо!

– Они корейцы! – Тихиро шлёпнула меня по спине.

– Больно! – Крикнул я.

У нас началась небольшая потасовка, в итоге мы оказались на улице.

– Я же думала, что это они. Ты воспользовался моим доверием, и обманул! Обманщик! Негодяй!

– Тихиро, прости! Прости! Откуда я знал?! Я в этом ничего не понимаю. Вот ты, ты, что нибудь понимаешь в гонщиках?! Ну!

– Нет!

– Так же и я в этих бойзбендах. Я хотел тебя удивить. Это не моя вина!

– Хватит, сталкивать вину на окружающих. Ты покупал эти билеты, и должен был знать, что это. Но ты никогда и ничего не доводишь до конца! Тебе лишь бы обвинить кого нибудь, вместо того, чтобы покопаться внутри себя, и найти ошибку!

– Ты злишься, потому что Кума не обращает на тебя внимания, когда ты без грима.

– Не смей!

– Ты не нравишься ему естественной! Он не любит тебя! Ему нравится та, роль которой ты играешь каждый вечер! Если Кума не любит тебя настоящую, то и никогда не полюбит. Будет искать отговорки и прочие нелепости. Как ты не поймёшь своей тупой головой, что ему нравишься не ты, а девушка с иными качествами. Даже, если ты добьёшься его любви, узнав, кто ты на самом деле, он бросит тебя. В итоге ты получишь разбитое сердце. А от такого диагноза может случиться инфаркт или инсульт. Ты погибаешь примеряя маску другой девушки!

– Всё сказал? – В глазах Тихиро заблестели слёзы.

– Да, – я выдохнул.

На улице стало пасмурно, небо затянули серые облака. И пошёл холодный зимний дождь.

– Ты не знал, но я хочу отомстить ему, – на куртке у Тихиро отпечатывавались капли дождя. – Теперь эта история не кажется тебе в розовых оттенках Токио?

– Токио?

– Рассчитать на многое, означает получить – ничего. Поэтому не делай так больше, просто, отвези меня домой.

– Да, конечно, – мой гнев резко потух, как свеча.

Мы подошли к моему автомобилю, но мне позвонил Гын – со.

– Что ещё может пойти не так?!

– Тихиро, прости, возьми такси.

Я припарковал машину, возле дома Кумы и Со. Когда, я начал подходить ко входу, то заметил что-то странное. На дорожке были кровавые следы, на порожках виднелись капли крови. Я осторожно приоткрыл дверь. На стуле сидел привязанный мужчина, его лицо было в крови, рот заклеен скотчем. Я сделал ещё несколько шагов вперёд, на диване сидели Кума и Гын – со.

– Как ты во время, – обрадовался Кума, когда заметил меня.

– Что здесь происходит? – Я испуганно смотрел на происходящее.

– Перед тобой сидит крыса, которая сплавляет наш героин в Гонконг. И присваивает себе 80 процентов. Я позвал тебя, чтобы ты сказал, что же нам делать с этим гнидой, – Кума закурил.

– Помиловать нельзя, казнить, – шёпотом произнёс я.

– Заманчиво, – усмехнулся Кума.– Акцент был на последнем слове.

Мужчина что-то начал мычать.

– Хочешь поговорить? – Кума отклеил скотч.

– Господин Цуда, я был не прав. Только не убивайте меня. Если хотите, я сам отрежу себе палец. И больше никогда не буду воровать. Помилуйте, господин.

– Отрезав палец, ты снова будешь торговать, – Гын – со сделал глоток коньяка.

– Если лишить тебя рук, тогда ты и нам не нужен. Так что же с тобой делать? – Кума смотрел на мужчину.

– Господин Цуда, я всё верну, я готов работать день и ночь. Только не убивайте, у меня жена и два сына. Пожалуйста, пожалуйста.

– Когда совершал плохие дела, ты о них не думал, – Кума сел на корточки.

– Простите, я сделаю всё, что вы скажите, прошу вас.

– Хорошо, – Кума снял с мужчины верёвки. – Два, – твёрдо произнёс он, и кинул преступнику нож.

Мужчина лишил себя двух пальцев, мизинца и безымянного. Гын – со кинул ему белый платок, мужчина прижал его к руке, откуда текла алая кровь. Он низко поклонился, и направился к выходу.

– Шо, – его позвал Гын – со. – Твоих жену и детей продали на органы.

Мужчина хотел подбежать к корейцу, но сзади подошёл Кума, одним движением руки он порезал мужчине горло, кровь хлынула на пол.

– Ащщ, – мне на лицо попала горячая вода в душе. Я пытался забыть всё, что произошло прошлой ночью, в секретном месте. Я взял ножницы из туалетного шкафчика, и начал отрезать свои волосы. Мне хотелось сменить всё, обстановку, стиль, лицо, себя… Но так нельзя, я уже вступил в мир преступности и наркотиков. Что же будет дальше? Меня убьют? Или заставят убивать?

От таких вопросов страх нарастал у меня внутри. Я пытался побороть его, но всё было напрасно. Выдавив краску, я нанёс её на волосы, недавно я ходил в парикмахерскую, чтобы осветлиться. Краска была тёмного цвета, но в итоге должен был получиться русый оттенок.

Замотав голову, я начал бриться. Рука дрогнула, получился небольшой порез на шеи. Я не обратил внимания, но умывшись, всё лицо и шея горели. Потом, я заметил, что повсюду мелкие порезы. Лезвие оказалось слишком острым. Намазав все проблемные места лосьоном, я принялся смывать краску. Вода потекла розовая, я начал слегка волноваться. Но, возможно, это такая реакция? Я вытер пар с зеркала. От увиденного мне стало ещё больше страшно и отвратно от своего вида. Волосы были ярко – розового цвета. Краска оказалась стойкая.

Надев джинсы и толстовку, я накинул капюшон, чтобы незаметно пройти мимо гостиной. Для конспирации, я закрыл лицо чёрной маской. Спустившись по лестнице, я сжался в комок, мне казалось, что так меня точно не заметят. Туфли взял в руки, чтобы всё было бесшумно.

– Цкуру, – послышался бодрый голос отца.

– Что? – Я аккуратно поворачивал шею.

– Тебя сказило?

– С чего бы? – Я постарался выглядеть естественно.

– Шея, как у робота.

– Я в порядке.

– Эй! – отец подошёл ко мне. – Зачем убегаешь от меня? Я же тебя не бить иду.

– Не надо, я опаздываю.

– Сегодня воскресенье.

– У меня с друзьями встреча.

– Опять деньги будете тратить?

– В парке посидим, – я нервно пытался открыть дверь.

– Цкуру! – Крикнул отец, дверь резко открылась, я упал на пол. Капюшон слетел с моей головы. В коридор, с улицы зашёл дед.

– Клоун, – отец стучал пальцами по столу. – Тебе сегодня речь говорить, а у тебя вид только в цирке выступать.

– Я же не знал, – я повесил голову.

– Может можно в чёрный покрасить? – Предложил дед.

– За нами скоро приедут, не успеет, – отец ушёл в гостиную.

Дед открыл сегодняшнюю газету, я достал из аптечки жидкое снотворное, и налил отцу в кружку.

"Теперь посмотрим, кто из нас клоун". – Я злобно ухмыльнулся.

Надев чёрный костюм и рубашку такого же цвета, я сел в такси.

– Надень, – отец протянул мне запонки.

– Это обязательно?

– Да. Образ без них выглядит незаконченным.

– Такое ощущение, что я не на церемонию еду, а на похороны.

Пока дед толкал речь, я стоял за сценой. В высотке напротив несколько мужчин делали влажную уборку окон. Обычно это делают один раз в неделю, но летом бывает два. Я отошёл от своего места, чтобы понаблюдать, как работают эти люди. Пятеро мужчин красили пешеходный переход. Через пару минут, у меня появилось резкое желания помыть окна. Эти парни словно летали, у них так классно получалось отмывать окна. Один из них спустился вниз, чтобы сменить раствор, я подошёл к нему. Сначала он не соглашался, но потом, я дал ему две тысячи долларов. Парень отдал мне своё снаряжение и защиту для головы. Поднявшись наверх, я чувствовал себя комфортно, если не смотреть вниз. Я принялся очищать окна.

Всё нужно было делать тщательно, я отлично справлялся со своими обязанностями. Совершенно случайно моя левая запонка проскочила в открытую форточку окна. Я безумно испугался. Это был десятый этаж. Добираться до квартиры по лестнице или лифту было некомфортно, и к тому же – долго. Я залез в другую комнату, этой же квартиры, где было открыто окно. Отстегнув крепление, я направился в ту комнату, где лежала моя запонка. Взяв её с подоконника, я направился к выходу, но там стоял мужчина с ножом.

– Здравствуйте, – неловко произнёс я.

– Ты кто?!

– Уборщик.

– Мы в уборке не нуждаемся. Ико, вызывай полицию, к нам пробрался бандит.

– Вы с обвинениями полегче. Допустим, с характеристикой бандита вы попали в точку. Но я никакой не вор.

– Парень, ты определись бандит ты, или уборщик.

– Я уборщик, окна ваши мыл. Но в то же время я бандит. Ну, якудза, но я не сам якудза.

– За дурака меня держишь?!

– Я сын якудза, но я не хочу никому причинять боль или.., – я сделал три шага к мужчине.

– Стой на одном месте, иначе будет хуже.

– Господин, я не собирался ничего красть из вашей квартиры. Когда, я мыл окно… Понимаете, я якудза, точнее сын. А окно, вы можете мне не поверить, но мне так понравилось, что я захотел попробовать.

– Ты психбольной?!!

– В данной ситуации это слово больше подходит вам. Нож то у вас.

– Пацан, ты хочешь разыграть меня? Ворвался в мой дом и дурочка из себя строишь.

– Пожалуйста, опустите нож. Я повторюсь, мне ничего не нужно. Я обронил запонку, и вошёл в окно, чтобы забрать её.

– Совсем дурак?! Думаешь, я тебе поверю? Бред! Стой!

– Приехали! – Послышался голос жены.

– Наконец-то, – с облегчением выдохнул мужчина, и опустил нож.

Он потерял контроль над оружием, я подбежал к нему и резко ударил, нож выпал на пол, я схватил его, и побежал к выходу. Квартира была огромная.

"Не квартира, а тетрис". – Подумал я.

Полицейские забежали в комнату, но меня там уже не было. Я нашёл выход, возле двери стояла женщина.

– Он здесь, – закричала она, и закрыла лицо руками.

Я оттолкнул её от двери, и выбежал в общественный подъезд. На площадке стояла пожилая женщина, увидев меня с ножом, она прижалась к двери, и что-то забормотала. Мне было некогда останавливаться, я бежал, как угорелый по лестнице. Такое чувство, что подошвы стоп вот – вот сгорят.

Возле лифта стоял парень со стаканом газировки, я не видел его, и сбил с ног. Он облил меня этим красным напитком, я не стал разбираться и бежал вниз. Уже был пятый этаж, мои тазобедренные суставы свело, от такого напряжения. И вот, я вижу открытую дверь лифта!

На третьем этаже стояли полицейские.

На втором этаже лифт открылся, передо мной стояла молодая пара. Увидев меня с ножом и испачканной рубашкой. Они прикрыли рты руками, но в их глазах стоял страх.

– Проходите, – я выбежал из лифта.

Возле подъезда делали порожки, я попал ногой в ведро с цементом, откинув его в сторону, я побежал к месту, где проходила церемония. Из дверей дома за мной гнались трое полицейских. Перебегая через дорогу, я сбил ёмкость с краской для пешеходного перехода, и облил свои штаны. Но это меня не остановило, я продолжил бежать. Когда, я был на месте, то думал, что полицейские потеряли меня. Но было напрасно…

Моё имя объявили на церемонии, поднялся занавес, на глазах у всех якудза и камер, меня повязали.

– Сидишь? – Грозным голосом произнёс отец, когда зашёл в камеру временного задержания в отделении полиции. – Теперь все знают, что будущий наследник клана вор.

– Но я же не…

– Бесполезно доказывать людям обратное. Ты снова совершил глупость, а вот какого она масштаба, думаю, ты понял.

– Пап…

– Цкуру, тебя выпустят завтра утром.

– Я хот…

– Будь нормальным, осознай, всё, что ты сделал сегодня. И запомни: «Жизнь – это билет в один конец, и ты никогда не сможешь вернуться в исходное место и время». Не думай, что я всегда буду спасать тебя. Придёт день, когда ты встанешь на моё место, только тогда ты поймёшь, как тяжело быть отцом.

Как и сказал отец, меня выпустили в субботу, время 4:33 am.

Я плёлся домой, солнце слабо светило, через тучи. Ещё час и оно будет высоко над горизонтом. Достав телефон, я включил видео, которое вчера снимали репортёры, на церемонии моего деда. Я заметил, что его речь становилась всё хуже и хуже (видимо это он выпил воду из кружки отца), к концу церемонии, отец решил взять слово.

– Наш клан не занимается продажей наркотиков или оружием. Мы перешли на светлую сторону, и помогаем государству и людям. Мы больше не жестокие якудза, а такие же граждане, как и все в японцы, – отец приложил руку к сердцу. В этот момент открылся занавес, где через несколько секунд ко мне подбежали полицейские, и прижали к земле.

"И что за маскарад он устроил?! Наркотики, оружие. А на чём же вы тогда с дедом состояние собрали? На добрых делах? Или отдавали больше, чтобы получить намного больше?!"

Это начало меня нервировать, я выключил видео, и спрятал телефон в карман.

Дом снова был пустой, я зажёг свет, но помещение было таким же пустым. На кухне было мрачно и холодно. Я сварил кофе и сделал глоток. Чёрный и горький напиток проскальзывал по моему пищеводу, и попадал в голодный желудок. Подняв жалюзи, на кухню проникли несколько лучей утреннего солнца. Допив до дна, я помыл кружку, и поставил обратно. Моя машина была в ремонте, но транспорт отца стоял во дворе. Я взял ключи с тумбы и сел за руль.

Я проспал в своей квартире до часа ночи, проснувшись, я принял душ. Мой организм был не готов к приёму пищи, поэтому я выпил три стакана крепкого чёрного чая. На телефоне были пропущенные от Кумы и Гын – со. Я стёр их, и отключил мобильник. У меня до сих пор перед глазами стояла картина того мужчины, как Кума режет ему горло.

Я припарковал машину возле автомата с напитками. Кинув один доллар, я нажал на кнопку "сок", мне хотелось отдохнуть, но я не знал как.

– Цкуру!

Банка с яблочным соком упала из моих рук. Сладкая вода испачкала асфальт, но мне было всё равно. Передо мной стояла Тихиро, в красном спортивном костюме, с заплаканными глазами.

– Что случилось, Тихиро?

– Я забыла.

– Что? Расскажи мне.

Мы сели в машину, Тихоро сильно нервничала.

– Ты потеряла бейджик у Кумы в автомобиле? – Я пытался включить мозги.

– Да, в ту ночь, когда мы убегали. Я нечаянно обронила его на заднем сиденье. Если он найдёт, то догадается. Помоги, я не знаю, что мне делать. Мне больше не к кому обратиться.

– Не плачь. Сейчас всё уладим, – я набрал Гын – со.

Он сказал, что Кума уехал на гонки, я попросил скинуть его координаты, кореец без вопросов отправил мне всё, что я запросил.

Мы приехали на место гонок, но машины уже стартовали. Я вышел из салона, и подошёл к парню, который видимо был главным.

– Извините, а куда они поехали?

– К финишу, – его голос был надменным, и противным.

– Где финиш?

Он отвернулся от меня, и что-то написал на бумажке.

– Ну, что? – Тихиро смотрела на меня своими выразительными глазами.

– Старт был возле метро Эдогавабаси, то есть мы сейчас тут. Финиш на станции Косугэ. Минут 25, пробок нет, так что можем и за 15 минут доехать.

– Хорошо, – Тихиро сжимала пальцы.

– Не волнуйся, – я положил свою ладонь к ней на руку. – Главное, что ты вспомнила, я отвлеку Куму, а ты заберёшь пропажу.

Я завёл машину и надавил на газ. Проехав три километра, из-за угла выехала чёрная "Mazda".

– Чёрт, – я смотрел в зеркало.

– Что-то случилось? – Тихиро оглянулась назад. – Кто это?

– Не знаю, но у них явно не добрый план. Они преследуют нас, – я резко свернул направо.

– Но так дорога станет ещё длиннее.

– Успеем.

"Mazda" продолжала преследовать нас. Я включил гугл карты, и задал маршрут к станции Косугэ. "Mazda" ехала рядом с нами. Стекло опустилось, мужчина с редкой бородой и узкими глазами, приказал мне остановиться.

– А вот это тебе нравится?! – Я слегка опустил окно, высунув руку, я показал ему средний палец. От этого жеста мужчина скривил свою физиономию. Я так увлёкся дорогой, что не заметил ДПС, скорость на знаке 40, а у меня 160. Началась погоня, из-за угла выехали еще две чёрные "Toyota". Я прибавлял скорость, не смотря на то, что сзади ехали полицейские. Они говорили остановить автомобиль и сдаться. Но я прекрасно знал, что если нажму на тормоз, то меня повяжут бандиты. Когда ситуация запуталась, полицейские вызвали подмогу.

– Набирай, – я дал свой телефон Тихиро.

– Я?

– Нет, я?! У меня скорость, давай. +81 80-5050-7777, – трубку взял Орибэ.

– Брат, у меня тут проблема на трассе Синдзюку, по линии Скай – три, Тобу. За мной погоня, бандиты и легавые. Координаты отправлю, жду.

– Это поможет? – Растерянным голосом спросила Тихиро.

– Поможет, это же Орибэ, – я широко улыбнулся.

Полицейские никак не могли обогнать бандитов. Я умело начал путать их по дворам. В итоге мы оторвались, и выехали на эту же трассу. Из "Mazda" открыли огонь по моей машине. Две пули разбили заднюю фару. Эти бандюганы целились в бак или колёса.

– Открой бардачок, – я посмотрел на Тихиро.

– Пистолет?! – Ее глаза округлились.

"Значит, отец до сих пор его там хранит". – Подумал я, и прибавил скорость.

– Стреляй.

– Я не умею!

– Тихиро, делай то, что говорят. Иначе оба попадём в переделку.

– Мы и так в ней! – Она высунула руку, и три раза стрельнула. – Господи!

– Молодец, теперь эти гады знают, что у нас тоже есть оружие. – А вот теперь дело будет иметь другой поворот, – я посмотрел в боковое зеркало. На трассе появились четыре мотоцикла "Honda, CB400". У моих друзей всегда есть план, как спасти меня. Мотоциклисты кидали резиновые шары, в которых была разноцветная краска, по бандитским и полицейским машинам. Я сбавил скорость, и опустил окно, ко мне подъехал Орибэ.

– Молодчина, бро, – я дал ему руку на скорости.

– Обращайся, – крикнул он, и закрыл шлем.

– Кто это был? – Тихиро смотрела на меня.

– Друзья, – я засмеялся.

(обратно)

Глава 6 Тихиро Уже ничего нельзя изменить

– Вот его машина! – я показала на "Lexus" Кумы.

– Понял, – Цкуру сменил скорость.

Мы подъехали к автомобилю Кумы.

– Я его отвлеку, а ты достанешь то, что потеряла, – Цкуру расстегнул ремень безопасности, и вышел из салона.

Вместе с Кумой они пошли в кафе, которое было рядом со стоянкой. Я открыла заднюю дверь "Lexus", и начала искать свой бейджик. Из-за спешки ничего не получалось. Я в третий раз начала обыскивать каждый сантиметр заднего сиденья.

"Неужели, Кума нашёл его? Что же теперь будет?! Как же быть?" – пугающие мысли сменяли одну за другой.

Под сиденьем, я нащупала что-то похожее на мой бейджик. Зацепив его двумя пальцами, я достала вещицу. Это был бейджик! Я тихо закрыла дверь, и пошла в сторону метро.

Зима медленно сбавляла обороты. В конце января пошёл снег, но растаял в течение дня. За две недели, я набрала грязное белье, и решила постирать его. В кармане куртки, я обнаружила кольцо Тадамасы. Оно было на нём в день нашего прощания. Тадамаса не звонил мне и не писал. Я не знала его координатов, а номер, который был у меня, Тадамаса заблокировал.

Я сдала пробные экзамены на средний бал. Но для меня это было гордостью. В конце февраля все начали собираться в школьный поход на пять дней. Мой отец дал согласие. Я не ожидала от него такого решения.

– Что делаешь? – Прозвучал радостный голос Цкуру.

– Ничего, – я отложила телефон в сторону.

– Кто она? Модель? – Цкуру выхватил мой телефон, и начал бегать от меня. – Кто она?

– Отдай!

– Твой айдол?

– Отдай!

– Какая-то знакомая физиономия.

– Она актриса.

– Точно! – Цкуру сел на третью парту. – Я даже видел с ней несколько фильмов!

– И какие же?

– Буквально вчера смотрел, – Цкуру сделал серьёзное лицо.

– Как называется?!

– Дай вспомнить! – Цкуру нахмурил брови, и закрыл глаза.

Я отобрала у него телефон, и наблюдала за его мимикой.

– Вспомнил! "Красная комната".

– И что? – Я недовольно фыркнула.

– Откуда ты её знаешь?

– Она тётя моего отца.

– Ого! Горячая штучка!

– О чём ты говоришь? – Я смотрела на Цкуру.

– Эта, ну, тётя твоего отца. Она снимается в фильмах для взрослых. И популярна в Китае и Корее.

– Что?! – В мою голову пришли слова тёти, когда она говорила о своей популярности за рубежом.

– Ага, вот смотри, – Цкуру включил фильм, "Красная комната". – Выступает под псевдонимом "Джессика". Здесь много фильмом с её участием. Около 350.

– Господи! – я прикрыла рот рукой. – Это же она!

– Не знал, что у тебя тётя такая бойкая женщина.

– Какой кошмар…

– Я, кстати, её фанат. Она с тобой живёт.

– Да.

– Ого, автограф можно взять? Ну, или там, фотографию сделать?

– Цкуру, погоди! Мне нужно разобраться!

Лицо один в один! И фигура! Личные данные скрыты. Но год рождения совпадает.

– А твой отец об этом знает? – Цкуру поправил пуговицы на жилетке.

– Не знаю, я не знаю. Но как же так! Она нас обманула! Живёт в нашем доме и лжёт!

– Беда, – он сжал пальцы в замок.

– Да, спасибо, спасибо, – я убрала учебники и телефон в рюкзак, и вышла из класса.

– Мари, остановись на минутку, – отец держал в руках телефон.

– Что-то случилось? – Мари глупо посмотрела на него.

– Сядь, – невозмутимо произнёс отец.

Тётя села на красный диван в гостиной, отец протянул ей телефон.

– Что это? – Она взволнованно смотрела то на отца, то на меня.

– Включи, узнаешь.

Мари нажала на кнопку, началась загрузка фильма.

– Что?! – её глаза округлились. – Что это?!

– Ты, – спокойно произнёс отец.

– Это китайская порноактриса, но не я!

– Что?! – Отец обернулся в мою сторону.

– А что собственно происходит?! Откуда у вас эти видео? Кто облил мою репутацию грязью?!

К нашим воротам подъехала машина Цкуру.

– Вот сейчас и разберусь, – я взяла букет со стола, и вышла во двор.

– Что вообще происходит?! Почему все молчат?! Я со стенами разговариваю? – тётя бурно возмущалась.– Харукити, ты слышишь, о чём я говорю?!

Я открыла ворота, Цкуру стоял возле автомобиля в жёлтом пиджаке, чёрных рваных джинсах и голубой рубашке.

– Моя Мадонна, ты как всегда очаровательна. Моя звезда! Прыгай в тачку, покатаю, – он язвительно улыбнулся.

– Что же ты за свинья! – я ударила его два раза букетом по голове. – Подонок! Решил меня дурой перед родственниками выставить?! Свинья! – я продолжала бить Цкуру, он бегал вокруг машины, и искал оправдания.

– Не надо меня бить! Объясни ситуацию. Что случилось?

– Что случилось?! А ну, иди сюда! Поганец! Мерзость! Ты что мне про тётю наговорил?! Порноактриса?! Ты в своём уме?! Оболгал невинного человека?! Иди сюда!

– Я?! Больно! Тихиро! Что происходит? Почему ты такая злая?! Букет не понравился? Хорошо, в следующий раз куплю жёлтые розы!

– Как же ты меня задолбал! Наговорил всякой чуши, а я поверила! И ещё! Жёлтый цвет разлуки, идиот! – я ударила его по спине. – От тебя одна головная боль!Извинись!

– Прости! Ай! Больно!

– Что же ты за человек такой, на тебя даже сил не хватает долго злиться, – я облокотилась на его машину.

– Я, правда, не знал, что это не твоя тётя. Но они похожи. Ты же сама сказала. Да?

– Зараза! – я схватила Цкуру за рукав. – Уезжай, чтобы глаза мои тебя не видели!

– Отпусти! И, не кричи на меня!

– Да, пожалуйста! – я дёрнула, и рукав оторвался. – Так тебе и надо! Свинья!

– Я в год козы родился! – Цкуру сел за руль.

– Козёл!

Он отъехал, но вернулся.

– Я для тебя готов горы свернуть, а ты?! Неблагодарная!

– Свали, а то я тебе шею сверну!

– Ащщ, – Цкуру окинул меня недовольным взглядом.

– И веник свой дурацкий забери! – Я кинула букет ему в лицо.

– Сдурела?! Там же шипы!

– Ничего, тебе полезно!

Я зашла к себе в дом.

– В следующий раз, Тихиро, когда к тебе поступит какая-то ложная информация, будь добра фильтровать её, – отец поднялся к себе в комнату.

Я осталась одна на кухне с тусклым светильником и травяным чаем в руках.

Сделав глоток, я почувствовала привкус мяты и облепихи. От сегодняшнего дня были одни неприятности. Завтра будет ещё один день. День, в котором я увижу этого взбалмошного одноклассника. Была бы моя воля, я бы стёрла его, как грязную ошибку. Его мимика была настолько отвратительна, что меня тошнило только от одной мысли о нём.

Выключив светильник, я закрыла дверь на кухню. Ночью наш дом был похож на замок ужасов, особенно эта длинная лестница, которая в темноте вела непонятно куда.

Пятнадцатого марта, нас отправили в школьный поход на автобусе. Было тринадцать ребят и три девочки. Мы приехали на место, около шести вечера. Погода была сырая и неприятная. Небо оставляло желать лучшего. Уже начало темнеть, учитель выдал всем палатки. Так как ребят было больше, то мне в напарники достались Цкуру, Орибэ и Нибори.

– Что ж, приступим, – Орибэ разложил все предметы от палатки возле себя.

– Скоро стемнеет, чем раньше начнём, тем раньше закончим, – сказал Нибори.

– И кто из вас будет собирать? – я посмотрела на Орибэ. – Я не умею.

– Палатки две, а нас четверо, – усмехнулся Нибори.

– По два в каждую, – ответил Орибэ.

– Я с тобой, брат, – Нибори похлопал Орибэ по спине.

– А я? С ним спать должна?! – Я недовольно фыркнула.

– Никто не виноват, что женского пола здесь всего три фигуры, – дёрнул носом Нибори.

– Цкуру у нас не кусается, – засмеялся Орибэ.

– Дураки! – Я надула щёки, и пошла к учителю.

Всё сразу предвещало провал.

– В походе шестнадцать человек, без меня. И восемь палаток, плюс семнадцать спальных мешков. Я взял свою палатку из дома, она для одного человека. Очень хлипкая и холодная. У вас в каждой палатке по два спальных мешка. В походе три девочки, две будут спать вместе. Тебя, Тихиро, положить к ним не получится. Кто-то из ребят может спать на улице. Тем более, я не вижу никакой угрозы для тебя. Вы спите в разных мешках, так что не бойся. Все они твои одноклассники, – учитель улыбнулся, и ушёл.

– За что боролись, – усмехнулся Орибэ.

– Давайте собирать палатку, – Нибори взял в руки железные палки.

Все справились за пятнадцать минут, мы за два часа. Цкуру сидел у костра с термосом.

– Брачное ложе готово, – засмеялся Орибэ. – Сударь, вам понравится.

– Закрой фонтан, – я ударила его по плечу.

– Тихиро, перестань, давайте страшилки рассказывать? Я их штук тридцать знаю, – Орибэ и Нибори сели возле костра.

– Все уже спят, – я села рядом с Цкуру.

– Самое время! – Орибэ налил в кружку чай, и достал складной фонарик. – Когда-то, когда Токио назывался Эдо, там жил ронин по имени Синдзабуро, а через стену от него жил сосед по имени Томодзо. С некоторого времени Томодзо потерял сон, так как каждую ночь, громко топая гэта, к Синдзабуро стали приходить какие-то гости. «И кто это в столь поздний час ходит к соседу?» – заслышав в очередной раз стук гэта, подумал Томодзо и выглянул наружу. Он увидел, как к двери соседа безмолвно подошли прекрасная девушка и ее служанка. В руках служанка держала фонарь с нарисованным цветком пиона. Затем эти двое вошли. Любопытный Томодзо продолжил подглядывать через дыру в стене. Он увидел, что Синдзабуро весело беседует с девушкой. Но через мгновение пришел в ужас, взглянув на лицо девушки – вместо него был лишь череп, нижняя часть туловища также отсутствовала. Служанка выглядела под стать своей хозяйке. Какая жуть! Они – призраки! Бледный как мел Томодзо со всех ног припустил к местному гадальщику. «Синдзабуро одержим призраками!» – закричал Томодзо. Предсказатель ответил: «Тогда дела его плохи. Коли начнешь якшаться с призраками, то скоро и сам сгинешь». На следующий день Томодзо позвал Синдзабуро и спросил: «Кто эти женщины, что приходили к тебе прошлой ночью?». «Госпожу зовут Оцую, а спутница – ее служанка. Думаю жениться на Оцую» – ответил Синдзабуро. «Только не это! Они – призраки!» – закричал Томодзо. Поначалу Синдзабуро не поверил соседу, но вскоре, порасспрашивав людей, он разыскал могилы девушек и пришел в ужас.

На свою дверь Синдзабуро прикрепил приобретенный у предсказателя защитный амулет. Поздно ночью пришли Оцую и ее служанка с пионовым фонарем в руке. Испуганный Синдзабуро затаился. Призраки грустными голосами обратились к нему: «Амулет не дает нам войти. Неужели, ты передумал жениться?» Спустя какое-то время послышался звук удаляющихся шагов гэта. На следующую ночь призраки явились к Томодзо. Рыдая, Оцую стала упрашивать его снять амулет с двери соседа. Наконец призраки показали перепуганному Томодзо сверток с золотыми монетами кобан, моля снять амулет в обмен на золото. Не выдержав, Томодзо снял амулет. Утром Синдзабуро был найден мертвым в своем доме, рядом лежал череп Оцую, – Орибэ погасил фонарик. – Страшно?! – подвальным голосом произнёс он.

– Это детская сказка, у меня есть получше, – я взяла фонарик у Орибэ. – Она называется "Сираи – сан". Она была обычной женщиной, но пострадала. У неё есть несколько психических заболеваний. Если рассказать эту историю сотой, то Сираи – сан появится. Однажды такое произошло в деревне Усикуби. Четверо подростков, которые не верили в это предсказание, начали рассказывать разные страшилки. И сотой, оказалась про Сираи – сан. Никто из них не подозревал, что произойдёт с ними. После встречи все начали расходиться по домам. Наутро обнаружили тело своего друга.

Вместо его глаз были дыры, из которых текла кровь. Лицо парня искривил ужас и боль. Никто до сих пор не знает, что же произошло с ним. Трое подростков начали подозревать, что всё начало происходить после страшилки про Сираи – сан. Через двое суток скончался ещё один подросток из их компании. Его лицо так же, как и у предыдущего было изуродовано. Двое друзей начали паниковать, один из них написал пост в интернете. И начали происходить новые убийства. Жертв становилось всё больше и больше. В конце истории Сираи – сан пришла к двум виновникам этой ситуации. Они увидели женщину в длинном белом платье, с длинными чёрными волосами. Изо рта у неё вытекала кровь, глаз не было, а во лбу была дырка! Она надвигалась на подростков, и давила на слух импульсами. Давление нарастало, в ушах стоял нестерпимый звон. Они оба прижались к стене. Сираи – сан, приближалась к ним. Состояние всё ухудшилось, в венах закипела кровь, и вот, она подняла руку, и…

После этого прогремел гром, Орибэ вскочил с места, Нибори оглянулся назад.

– Думаю, хватит, спокойной ночи, – Орибэ ушёл в палатку.

– Это действительно страшно, мне уже неинтересен конец, я хочу спать, – Нибори зашёл в палатку к Орибэ.

– Это было не страшно, – Цкуру залил костёр.

– Я не буду спать с тобой!

– Как хочешь, я спать, – Цкуру ушёл в палатку.

– Никакой солидарности! Хам! Невоспитанное чучело!

– Ты спать будешь? А то я палатку изнутри закрою. Сплю крепко, недостучишься, если за тобой Сираи – сан придёт, – усмехнулся Цкуру.

Закапал дождь и подул холодный ветер, я зашла в палатку.

– Спокойной ночи, – сонным голосом произнёс Цкуру.

Я ничего ему не отвечала, и легла спать.

Посреди ночи, Цкуру ударил меня кулаком по спине.

– Совсем страх потерял! – я ударила его в лоб. – Дурак!

– А! – крикнул он. – Что происходит? Где я?

– На том свете, – недовольно пробурчала я.

– Тихиро? А, почему ты не спишь?

– Благодаря некоторым лунатикам!

– Я тебя ударил во сне?

– Сомневаюсь! У тебя всё происходит намеренно! Свинья!

– Прекрати называть меня свиньёй, я же не специально.

– Откуда я знаю, специально или нет?! Как же ты меня бесишь! – я хотела открыть дверь, но о палатку что – то ударилось, я испугалась. – Что это?!

– Где?! – Цкуру сел.

Кто-то ударил по палатке рукой.

– Кто здесь?! – Я отодвинулась подальше.

Затем прозвучал звон колокольчиков.

– И кто там!? – Напористо произнёс Цкуру, и хотел выйти наружу.

– Стой, – я схватила его за руку. – Звон колокольчиков это признак того, что там Сираи – сан.

– Ты веришь в это?!

Снова прозвучал звон.

– Окей, если она там, то, что нам делать?

– Она не сможет зайти сюда, – я поджала колени. – Если она будет преследовать нас, то нужно смотреть ей в глаза в течение минуты, тогда она исчезнет.

– Ты уверена?

По палатке опять ударили. Кто-то ходил возле неё. Что-то похожее на человека с длинными волосами.

– Я не знаю, – моё сердце стучало сильнее обычного.

– Она убьёт нас?

– Не знаю.

– Тихиро, не пугай меня.

Прогремела гроза, сверху что-то упало, палатка сломалась. Нас придавило. Я начала кричать, от страха у меня не хватало воздуха, я начала задыхаться.

– Тихиро, Тихиро, очнись, дыши. Сейчас я открою. Чёрт! – Цкуру прижал палец. – Погоди, не волнуйся, дыши, дыши!

Я чувствовала, как в моих лёгких заканчивался воздух, я ничего не могла сказать. Страх заполнил моё тело, удушье загоняло в тупик. В глазах стоял туман, с небольшими проблесками света. Цкуру вырвал крепление палатки, и освободил нас из этого плена. Закрыв мне рукой глаза, он крепко прижал меня к себе.

– Тебе лучше, Тихиро?

– Да, – с отдышкой ответила я.

– Не смотри, вдруг это Сираи – сан!

– Что происходит?! – Послышался голос учителя.

Я убрала руку Цкуру с моих глаз, на палатку упал тонкий сук от дерева. Был сильный ветер, поэтому случилось такое происшествие. Никто не понимал, что произошло. Когда всё встало на свои места, учитель собрал всех для похода в горы. Я, Орибэ, Нибори и Цкуру отбились на полпути и вернулись обратно к лагерю. Нибори достал надувную лодку.

– Поплыли? – Он поднял правую бровь.

Мы все сели в лодку, у Орибэ и Цкуру были вёсла. Нибори открыл бутылку с сакэ.

– О – о – о, пахнет жареным, – ухмыльнулся Орибэ.

– Стаканчиков нет, из горла? – Нибори протянул бутылку мне. – Первый глоток нашей единственной даме на судне.

Я сделала глоток и отдала бутылку Орибэ.

– В резиновой лодке небезопасно пить алкоголь, – я посмотрела на Цкуру.

– И что? Везде одни запреты! – Возмутился Нибори.

Когда закончилась водка, Нибори достал из рюкзака коньяк.

– А вечеринка – то набирает обороты, – улыбнулся Цкуру.

– Я не буду, – сказала я.

– Кто не пьет, тот здоровым помрёт. А в итоге все – умрём, давай бутылку мне, – ответил Орибэ.

Сделав три глотка, он протянул бутылку Цкуру. Через пару минут у ребят начался бурный разговор.

– Мы, наверное, отплыли 900 метров от берега, – икнул Орибэ.

– Тут всего 90, – усмехнулся Нибори.

– Пацаны, смотрите, что я у деда взял, – Цкуру достал складной нож из кармана. – Тут гравировка моего клана и фамилии. Именной нож. Дед им столько бандюган уложил.

– Прям, Брюс Ли, – недовольно фыркнула я.

– А чем я хуже? – Цкуру встал.

– Всем.

– Ребят, успокойтесь, мы с Орибэ плавать не умеем, – Нибори начал беспокоится.

– А что же ты умеешь? – Я смотрела Цкуру в глаза.

– Орибэ, бутылку, – друг дал ему её.

Цкуру ударил себя по голове, но бутылка не разбилась.

– Чёрт! Она какая-то…

– Не она, а ты! – Я тоже встала.

– Цкуру, а вы вчера с Тихиро хорошо спали? – Усмехнулся Орибэ.

– Да, а что? – Цкуру шатало.

– Бро, сядь, иначе в воде окажешься, – сказал Нибори.

– И, как? – Орибэ сделал глоток.

– Нормально, – Цкуру подошёл ко мне, чуть не упал в воду, Нибори держал его.

– Отойди от меня! – Крикнула я.

– Мы обнимались всю ночь! – Цкуру повысил голос.

– Не неси чушь! – Я хотела одёрнуть его.

– Молчи, женщина! – Крикнул Цкуру.

– Да пошёл ты, – я откинула его руку от себя.

– Тихиро, ты моя Мадонна! Мой свет и тьма! Моя любовь! Радость моя!

– Понеслось, – вздохнул Нибори.

– Обними меня, – Цкуру навалился на меня.

– Целуй её, – крикнул Орибэ, и достал телефон.

– Любимая, – Цкуру давил на меня своим телом.

– Иди отсюда, свинья! – Я оттолкнула его ногами, он упал в воду, и нечаянно зацепил лодку лезвием ножа.

– Египетская сила, мы тонем! – У Орибэ началась паника.

– Все крысы бегут с корабля, – крикнул Цкуру из воды.

– Вот же зараза! Я плавать не умею, – Нибори растерялся.

– Без паники, вода холодная, освежает – засмеялся Цкуру.

В итоге мы все вчетвером оказались в воде. Было неглубоко, я вытащила Нибори на другой берег, а Цкуру спас Орибэ.

Мокрые, замёрзшие и голодные, мы ждали помощи. Все трое друзей уже протрезвели, и начали воспринимать происходящее, как оно есть. После такого похода, я заболела. Меня положили в больницу. Я не видела отца десять дней, у меня была пневмония, температура держалась семь дней. Только на 15 – тые сутки мне стало получше.

После успешной сдачи экзаменов, я поступила на юриста. Отец решил отметить это событие. Нас и ещё двух человек пригласили на японскую чайную церемонию. Отец сказал, что на ней будет человек, с которым он хорошо знаком. У него есть сын, мой отец хотел, чтобы мы с ним познакомились. Церемония проходила в "чисто" японском стиле. Поэтому мы вместе с отцом надели кимоно. Моё было розовое с сакурой и лепестками. У отца чёрное с иероглифами, самураем и катаной.

Мы приехали к чайному домику в шесть вечера. Хозяин дома любезно встретил нас у ворот. Первые гости прибыли на десять минут раньше. Приняв лестные слова в свой адрес, нас запустили во двор. На лавочке сидел Цкуру со своим отцом.

Я была в шоке, но на это не было времени. Вместе с другими гостями мы пошли по узкой тропинки. Дойдя до деревянной калитки, хозяин дома открыл её. Я увидела блестящие от воды чёрные камни. Затем мы прошлись по саду, в котором было много красивых цветов, сакура только начала раскрывать свои бутоны. Хозяин дома сделал мне комплимент, моё кимоно было подобрано со вкусом, к сегодняшней церемонии. Сев на скамейку мы наслаждались пейзажем и чистым воздухом. Затем мы убрали циновки на место, и пошли к другой калитке. Хозяйка открыла её и поприветствовала нас. На ней было красное кимоно с белыми цветами. А на её муже синие с журавлём. Гость, который стоял первым был важным. Это был мой отец!

После знакомства мы все обратно пошли к скамейки, чтобы немного отдохнуть. Хозяйка зашла в дом. Мы шли к чайному домику. Остановившись, хозяин дома предложил нам помыть руки из цукубаи. (Цукубаи – небольшой традиционный японский бассейн, в основном ритуального назначения. Цукубаи изготавливаются обычно из цельного камня и носят культовый характер. Каменные чаши бассейна могут украшаться иероглифами и религиозными символами. Вода поступает через бамбуковую трубу какэи.

Цукубаи снабжаются специальными деревянными ковшиками цукубаи-бисяку).

Сначала нужно взять в правую руку ковш и обмыть левую руку, затем наоборот. Это символизирует очищение души. Потом надо снова взять ковш в правую руку и нались в левую ладонь воды, чтобы ополоснуть рот. А затем обмыть водой из ковша его рукоятку.

После всех процедур, мы пошли к месту, где нас ждали. Хозяин дома сел на корточки, и тихо открыл дверь в дом.

Главный гость (то есть мой отец) зашел первый, затем отец Цкуру. Хотя они были двумя важными персонами этой церемонии, роль "главного" выпала моему отцу. Посередине комнаты висел свиток токонома. Рассмотрев чайную утварь, к нам зашла хозяйка. Она принесла сладости. Их едят, когда ждут чая, который хозяйка приготовит. Она принесла в комнату всё необходимое для приготовления чая.

Цкуру первый потянул руку к сладостям, отец Цкуру ударил его по руке, и вежливо извинился перед моим отцом. Ничего не сказав, мой отец вежливо улыбнулся. Я впервые увидела его положительные повадки.

Когда вся утварь была собрана, хозяйка поклонилась нам, мы ответили взаимным поклоном. Сидя в японской позе на корточках, она начала приготовление чая.

Достав из кармана кимоно салфетки, мой отец взял кусочек сладостей, обтерев палочки, он передал сладости отцу Цкуру.

Когда очередь дошла до сына Тикары, тут начался очередной аттракцион. Он неудачно достал салфетки, и они все разлетелись по полу.

– Извините, – неловко сказал Цкуру.

Поднявшись с пола, он собрал все салфетки и сел обратно.

– Поменяй их, – сказал Тикара, обращаясь к сыну.

– У кого?

– Попроси хозяина дома, его зовут Акихиро – сан.

– Понял! – Цкуру начал подниматься. – Акихир…, – в этот момент его левая нога наступила на подол кимоно, и Цкуру упал на пол. Он задел горячий чайник и сам чай в посуде, который оказался на полу. – Больно! – кипяток попал на руку к парню.

– Что же от тебя одни неприятности! – Тикара поднял своего сына, и низко поклонился.

Они оба вышли из дома, чтобы не смущать гостей, мы сделали то же самое. Чайная церемония, как всегда благодаря Цкуру была испорчена, в самый неподходящий момент.

– Попили чаю, – возмущался Тикара.

Цкуру держал пакетик льда возле ожога.

– Тихиро, – мой отец посмотрел на меня. – Почему у тебя колени разбиты?

– Коленки?! – я вспомнила, как упала, когда убегала от Кумы. – Упала.

– Где? Раны глубокие и свежие.

– В парке. Когда лежала в больнице.

– Ты совсем ещё слабая, – отец тяжело вздохнул.

– Харукити – сан, – к нам подошёл отец Цкуру. – Прошу прощения за этот инцидент с моим оболтусом, – он неловко улыбнулся.

– Бывает, – поддержал мой отец.

– Это лучше, чем драка или перестрелка, – я опустила глаза вниз.

– Смышлёная девчонка, у вас красивая дочь, – Тикара поклонился, и ушёл.

На летних каникулах, я поехала к океану. Живя 19 лет в Японии, я так и не видела океана. Целую неделю, я готовилась, купила всё необходимое, и наконец-то поехала. Вода была прозрачная, а песок белый, как в фильмах или на открытках. В такие моменты хочется забыть всё плохое, и представить другую жизнь. Жизнь, в которой нет проблем и неприятностей. Пусть это только один день, но мне было хорошо, всё плохое растворилось в голубом небе. Разум очистился от внешних мыслей. Жизнь словно наполнилась новым смыслом. Конечно, я снова поеду домой, придёт прежний ритм, но в эти секунды, я старалась не о чём не думать. Вода была прохладная, на улице около +30, и это приятно охлаждало горячее тело.

– Красивые плавки, где покупала?

Я не успела зайти в воду, как услышала знакомый голос.

– Ты тоже здесь? – Я обернулась к Цкуру.

– Представь себе, – он широко улыбнулся.

– Господи, – я подкатила глаза.

– Так это, где плавки покупала?

– Твоего размера нет.

– Ты скажи где, я найду.

– Там уже нет.

– Так я могу поговорить и…

– Цкуру! – крикнула я, люди посмотрели в нашу сторону. – Иди, загорай, уже!

– Я не хочу.

– Зачем тогда на пляж пришёл?!

– Просто так. В воде поплавать, газировки попить.

– Одна бутылка газировки сокращает нашу жизнь на одну неделю.

– И что?

– Ничего.

– Тихиро!

– Что тебе еще от меня нужно?!

– Хочешь, я тебе ракушку достану?

– Идиот!

– Вызов принят, – Цкуру скинул с плеч лёгкий шёлковый халат, и зашёл в воду.

– И что дальше? – Я недовольно фыркнула.

– Я умею задерживать дыхание на тридцать минут, – Цкуру подплыл ко мне.

– Отойди, – я оттолкнула его. – Мне всё равно!

– Спорим, что я достану тебе ракушку?

– Может, ты ещё и медузу прихватишь?

– Смотри, моя Мадонна! Для тебя всё что хочешь, – Цкуру отплыл подальше, и нырнул.

Прошло несколько минут, но Цкуру не появлялся на поверхности. Мы далеко отплыли от берега.

– Эй! Цкуру! Ты где?! Решил бросить меня одну?! Или шутишь? Только знай, что шутки у тебя не смешные! Ты где?! Эй! Балбес, куда ты делся?! Цкуру!? – У меня началась паника, я нырнула, но под водой была сплошная тьма. Страшно, холодно и повсюду мрак. Я вынырнула, оглядевшись по сторонам, Цкуру нигде не было.

Что-то упало мне на голову, я испугалась, схватила руками. Это была огромная медуза. Сзади смеялся Цкуру, с большой ракушкой в руке.

– Ты дурак?! Что ты творишь?! Хочешь, чтобы у меня инфаркт случился?! Зачем так пугать?!

– Я же пошутил, – смеялся Цкуру. – Ты же сама просила.

– Ненормальный! Как же ты достал! – Я поплыла к берегу.

– Эй! Тихиро, постой. А как же ракушка? Стой, – Цкуру поплыл за мной.

Сев на песок, я начала мазать руки, ноги и живот солнцезащитным кремом.

– На, – он кинул ракушку рядом с моим полотенцем, и сел. – Жарко. Да?

– Хочешь поговорить? – Я недовольно улыбнулась.

– Нет. Я хочу просто найти с тобой общий язык.

– Язык? После твоих действий с тобой никто общего языка не найдёт! Как тебя только дома терпят.

– Ну, дома, это дома. Не хочешь спросить куда я поступил?

– Не хочу.

– Я сам скажу. На факультет актёрского мастерства. Буду знаменитым актёром. Не боишься потерять меня?

– С чего бы это?!

– Потом же локти кусать будешь, – вздохнул Цкуру.

Мы сидели, молча, около десяти минут, потом Цкуру закричал. Его укусил обитатель раковины, которую он вытащил со дна океана.

– Как ты вообще додумался пальцы туда засовывать, – недовольно бурчала я, и искала в пляжном рюкзаке аптечку.

– Скучно стало.

– Ты жить не можешь без приключений?!

– Видимо, не могу.

– Давай руку, – я обработала ему палец, и забинтовала.

– Спасибо, – Цкуру улыбнулся.

– Не благодари, – я положила всё обратно в рюкзак.

– И, это, Тихиро..

– Что ещё?!

– Намажь меня кремом, а то я чувствую, что начинаю сгорать.

– Где помазать? – Я достала крем.

– Спину и плечи.

Цкуру лёг на живот, я выдавила крем на ладонь.

– У тебя такая большая татуировка, – удивилась я.

– Да, это они. Большие злобные клыкастые и рогатые человекоподобные демоны с красной, голубой или чёрной кожей, живущие в Дзигоку, японском аналоге ада. Европейские аналоги они – черти и бесы.

– Дорогая?

– Да. Я отдал около пяти тысяч долларов. Ирэдзуми ещё не закончена. Скоро пойду на доработку, это ещё три тысячи долларов.

– Много, – вздохнула я.

– Ты тоже хочешь?

– Не знаю.

– Могу дать адрес своего мастера, у него золотые руки. В прямом смысле.

– Что ты имеешь в виду?

– Он набил себе татуировки – рукава, смешав чёрную краску с золотом. Поэтому у него есть кличка "Аурум".

– Это больно?

– Немного, обезболивающего вколит, и всё нормально будет.

Я не успела размазать весь крем, как к нам подошли двое полицейских.

– Молодые люди, а вы не знали, что на пляж с татуировками нельзя? – Сказал высокий, в белой рубашке.

– Знали, но тут такое дело, офицер, я же тоже человек, – Цкуру начал разговор.

– Парень, ты себя крутым возомнил? – К нему наклонился другой полицейский, в голубой рубашке.

– Не хотел бы я этим хвастаться. Но я якудза.

– Якудза?!

Оба полицейских засмеялись.

– Даю тебе десять секунд, надевай футболку, и гуляй.

– Там пять ребят с тату стоят! – Цкуру показал в сторону, полицейские отвернулись. Мой одноклассник схватил меня за руку, и мы побежали по пляжу.

– Там же мои туфли остались! – сказала я. – И сумка, и платье!

– Они нас всё равно не опознают, у тебя же в сумке не было документов?!

– Нет, – запыхавшись, – отвечала я.

– Сейчас сократим путь, и домой вернёмся, – Цкуру продолжал тащить меня за собой.

Мы выбежали на пляжную стоянку, Цкуру сел за руль своей машины, я сидела рядом.

– Холодно? – Он посмотрел на мои ноги.

– Нет.

В машине работал кондиционер, Цкуру отключил его, нажав на газ, мы выехали на оживлённую трассу. Цкуру набирал скорость, не обращая внимания на дорожные знаки. Нас остановили ДПС.

– Чёрт! – Цкуру начал искать документы. – Да где же они! Вот зараза!

В стекло постучался инспектор, Цкуру открыл барьер между нами и полицейским.

– Нарушаем, фамилия, – он достал блокнот.

– Мацубара Цкуру.

– Год рождения.

– 2003.

– Автомобиль ваш?

– Нет. Но доверенность есть.

– Покажите, пожалуйста.

– У меня есть время, чтобы поискать?

– Конечно, сколько вам угодно.

Цкуру начал искать. Сначала он обыскал задний салон, потом вернулся за руль.

– Права, – он дал полицейскому своё водительское удостоверение.

– На фото вы? – он сделал небольшую паузу. – Волосы покрасили?

– Позавчера. Тип лица, нос, глаза. Всё же моё.

– А девушка? – Инспектор коса посмотрел на меня.

– Подруга, – Цкуру неловко улыбнулся.

– А можно паспорт подруги? – Поинтересовался полицейский.

– У неё нет, – быстро ответил Цкуру.

– Как это нет?!

– Вот так. Она же в купальнике, без сумки, ей, что паспорт в плавках носить?!

– Господин Мацубара, вы говорите слишком грубо. Где же ваша подруга забыла одежду? И вы тоже в неприличном виде.

– Мы на пляж ехали.

– Пляж в другой стороне.

– Да?! – Цкуру округлил глаза.

– Да. Пройдёмте, нужно проверить вас в отделении на запрещённые вещества.

– А она? – Цкуру неловко посмотрел на меня.

– И она, девушка, выходите из машины.

Мы оба покинули салон, мне стало неловко перед полицейскими, тем более в одном купальнике.

– Боже, тут целый набор, – возмутился инспектор, когда увидел татуировки Цкуру.

– Что ж поделать, – вздохнул парень.

Возле полицейских стоял мой отец, его тоже остановили за превышение скорости. Я подбежала к Цкуру и спряталась за него.

– Что случилось? – спросил парень. – А понял. Командир, вы не могли бы одолжить моей подруге маску, у неё аллергия.

– Аллергия? – смутился инспектор. – Подождите, – он пошёл к своему автомобилю.

– Откуда он здесь? – Шёпотом спросил Цкуру.

– Я откуда знаю!

– Вот так обстоятельства!

– Он смотрит в нашу сторону?

– Неа, он какие-то документы подписывает.

Инспектор протянул мне маску, я быстро надела её.

– Сейчас заполним нужные документы, и поедем в отделение. А, где ваша обувь?

– Так быстро собирались, что забыли про неё, – Цкуру почесал затылок.

– Это уже не похоже на правду, – тихо сказала я, и покачала головой.

Мы подошли к машине, у которой стоял мой отец, он был взволнован, что даже не узнал Цкуру. Хотя, отец видел его один раз, а с синими волосами Цкуру стал не похож на себя. Отец подписывал последнюю бумажку. Инспектор попросил назвать меня своё имя.

– А, эмм..

– Араи Эрика, 19 лет, – бойко произнёс Цкуру.

– У нее языка нет? – Инспектор нахмурил брови.

– Голос пропал, много мороженого съела.

– Болеет? – Инспектор посмотрел на мои руки.

Я стеснительно прикрывала плавки.

– Да, – кивнул Цкуру.

– Зачем тогда на пляж поехали? Все болеют дома, распишитесь.

– Так мы это… В оздоровительных целях, – Цкуру натянул глупую улыбку.

Мой отец сел в свой автомобиль, но потом вылетел из него, как черт!

– Тихиро! Что ты тут делаешь?! Да и ещё в таком позорном виде?! Где твоя одежда?! Я тебя на пляж отправил, а ты с каким-то клоуном по трассе в нижним белье гоняешь?!

– Это купальник, – сказал Цкуру.

– Ты голая! Что это за идиот?! Кто ты такой?! Тихиро, быстро в машину! – глаза отца покраснели от гнева. – Похожа на какую-то, ай, быстро села!

(обратно)

Глава 7 Цкуру Тайное становится явным

– Извините, что мешаю вашим разборкам, – я перебил отца Тихиро. – Но мы встречаемся.

– Что?! – его глаза покраснели. – А по лучше найти не могла?! – Харукити обратился к дочери.

– Пап, я не с…

– Замолчи! А ты! – Харукити тряс указательным пальцем перед моим лицом. – С тобой у нас будет отдельный разговор!

– Я Мацубара Цкуру, – крикнул я.

– Сын Тикары? – Харукити подошёл ко мне. – Ты ли это? – он нахмурился.

– Да, я волосы покрасил, – я широко улыбнулся.

– Думал, что я тебе поверю?! Идиот! – Он сел в свою машину, и уехал.

Закрепив красную бабочку на чёрной рубашке, я надел пиджак, поправив волосы по мне пробежала неприятная дрожь. За окном был закат, этот день оказался жарким и тоскливым. Я думал о себе, о своей репутации. В институте никто не знал, что я сын якудза. Я бы и не хотел, чтобы такая тайна раскрылась. Мне было страшно от того, что я до сих пор не смог отмыть себя от этих грязных связей. С одной стороны мне хотелось порвать с миром преступности, но с другой стороны, меня манила власть и деньги. Я не знаю, что происходит со мной. Жестокость чужда для меня, но после знакомства с Кумой и Гын – со, жажда утонуть в мире якудза захлёстывала всё больше и больше, с каждым часом…

Что же происходит? Я схожу с ума? Я иду по кровавым стопам своего отца?

На этой вечеринке у всех были свои разговоры, я, молча, сидел с бокалом виски. С опозданием приехал последний гость, я обернулся, и увидел Тихиро. Она приехала со своим отцом. Пройдя мимо меня, Тихиро не поздоровалась. Они сели за стол, я так же занял своё место. Оказалось, что мы все ждали Куму, он опаздывал, его рейс из Пусана задержали. Гын – со внимательно посмотрел на меня, но сделал вид, что мы не знаем друг друга. Прошло пару часов, отец Тихиро был сильно пьян, и не заметил, что его дочь ушла. Оставив приборы на тарелке, я поднялся со стула, и пошёл за Тихиро. Она направлялась в уборную с рюкзаком. Спустя тридцать минут, она вышла совершенно другая. Пройдя по коридору к окну, я увидел, что приехал Кума.

– Зачем ты следил за мной? – Тихиро дотронулась до моего плеча.

– Ты уедешь с ним?

– Это не должно тебя волновать.

– Тихиро.

– Даже не думай что-то говорить мне.

– Я…

– Твоё глупое мнение не испортит мой вечер. Ясно?!

Она пошла прямо по коридору, я медленно следил за её силуэтом, который отдалялся от меня.

– Сняв твою маску, он не будет относиться к тебе, как в ней. И ты не можешь этого понять, потому что вбила себе в голову месть! – Крикнул я.

Тихиро остановилась, но подумав несколько секунд, ускорила свой шаг. От накопившегося гнева, я ударил кулаком по стене.

Открыв окно, я решил выпустить пар, который скопился во мне.

"Неужели, она не понимает, что я говорю ей правду? Она должна остановиться, иначе всё будет очень плохо. Как доказать ей, что всё что она затеяла ничем хорошим не обернётся?"

Мои раздумья прервал крик в фойе, я побежал туда. На месте преступления был Харукити, Кума и Тихиро. Харукити схватил свою дочь за руку, Кума утверждал, что тот ошибся, и сильно пьян. Я наблюдал за этой ситуацией, но не решался вмешаться.

Их разборки дошли до того, что Харукити плеснул в лицо Тихиро алкоголем из бокала, его увели трое мужчин. Макияж расплылся по лицу Тихиро, Кума протянул ей платок. Вместе с алкоголем сошла вся косметика, сжав платок в кулаке Тихиро хотела спрятать своё настоящее лицо от Кумы.

– Нэтсуми, что происходит? Посмотри на меня, – Кума повернул её к себе. – Тихиро, – шёпотом произнёс он. – Ты обманывала меня шесть месяцев?!

– Прости, – глаза Тихиро заблестели от слёз.

– Я знал, что ты ненормальная девушка. Но такого я от тебя не ожидал. Теперь твоё лицо самоё уродливое для меня. Не приближайся ко мне ни на шаг.

– Кума…

– Заткнись! Я думал, что ты.. А ты! Какая же ты омерзительная. После всего, что было, я жалею.

– Я люблю тебя! – Крикнула Тихиро, в эту же секунду она получила сильную пощёчину от Кумы.

На этом моменте, я вышел из себя, и подлетел к этому мерзавцу. Ударив его со всей силы в нос, Кума пошатнулся от неожиданности.

– С ума сошёл?! – Крикнул Кума.

– За себя отвечай! Я не знал, что ты такой жесткий по отношению к женщинам. А ты такой – же гад, как и все бандюганы.

– На себя посмотри. Защищаешь эту неблагодарную мерзавку? Вспомни кто я, а кто она. Или ты ради девки готов предать всех?!

– Она не девка! Она Тихиро, моё сердце принадлежит ей. Самая чистая и красивая во всей Вселенной. А такому человеку, как ты не светит хорошей девушки. Хотя, у тебя, и, так одни дарасинай, вот и катись к этим пошлым существам.

– Что здесь происходит? – К нам подошёл Гын – со. Тихиро заплакала, и убежала на улицу.

– Ты ещё не знаешь, с кем связался, – Кума вытер кровь с губ. – Я превращу твою жизнь в ад. Ты не представляешь, как ты будешь молить меня о пощаде, а я плюну в твоё предательское лицо.

– Кума, остановись, – его за плечо взял Гын – со.

– Подонок, – я оскалился, и выбежал на улицу.

Было темно, я смотрел по сторонам, но Тихиро нигде не было. Тогда я побежал в лес, который находился в двух шагах от этого дома. В лесу было темнее, чем снаружи, я сделал пять шагов назад, чтобы вернуться, но забыл, откуда пришёл. Ночная тьма давила на глаза и сознание, я зажёг фонарик на телефоне, связь не ловила, нельзя даже позвонить в службу безопасности.

– Тихиро! – громко крикнул я, но в ответ глухая тишина. – Эй! Ты где? Тихиро!

Я продолжал идти, но пейзаж не менялся. В тишине, я услышал шаги сзади себя. У меня внутри сработал инстинкт самосохранения. Я побежал, надеясь на чудо, что не попаду в капкан или подобные "лесные штучки".

Об меня ударилась Тихиро, я упал, и начал тереть лоб, который горел от удара.

– Дурак! – Тихиро тоже тёрла лоб.– Это ты на меня выбежал.

– Как это?! Ты сама за мной бежала.

– Но на встречу бежал ты!

– Хватит меня во всём винить!

– Ты никогда не хочешь быть виноватым, но, однако все беды идут от тебя!

– Говоришь, как мой оте.., – в листьях что-то блеснуло.

– Что замолчал? Понял, наконец-то, – Тихиро отряхивала платье.

– Ё – ма – ё, – протянул я.

– Что ещё может пойти не так?!

– Это часы? – Я достал из листьев подозрительный предмет.

– Нет, на браслет похоже, – Тихиро подошла ко мне.

– А, откуда цифры? И кнопка?

– Не знаю, – она пожала плечами.

На браслете горели четыре числа 2, 0, 0, 1.

– Это может быть временем?

– Если это так, то возможно они сломаны, – Тихиро покрутила их в руках.

– Здесь нет отверстия для батарейки или шнура USB, – я нажал на кнопку, в это мгновение посыпались искры из браслета.

– Что ты опять натворил, – недовольно бурчала Тихиро.

В голове стоял туман, мы оба лежали на траве.

– Где мы?! – Я встал с колен, меня сильно шатало.

– Тот же вопрос, – Тихиро облокотилась на дерево.

– Разве была не ночь?

– Была, но сейчас уже утро.

– Что же произошло?

– Чего на меня смотришь?! У тебя браслет в руках, – Тихиро подошла ко мне.

– Да, но…, – я посмотрел на него.

– Что там за цифры?

– 2, 0, 0, 1.

– Он сломан, выкинь его, – Тихиро пошла прямо по дороге.

– Ты куда?!

– Домой.

Мы дошли до автобусной остановки, на ней висели афиши 2001 года.

– Это место вымерло. Реклама была приклеена 20 лет назад, – Тихиро оторвала кусочек от бумаги. – Она свежая, – девушка остро посмотрела на меня.

– На что ты намекаешь? – Я поднял левую бровь.

– Покажи браслет.

– Держи, – я протянул его ей.

Она что-то крутила в нём.

– Смотри, – нажав на кнопку справа, снова посыпались искры.

Мы стояли на той же остановке, но афиши были 2009 года.

– И, снова, – сказала Тихиро.

В эту же секунду, мы оказались на той же остановке, но в 2001 году.

– Ты думаешь, что…, – я понизил голос.

– Это браслет времени, – её взгляд стал серьёзным.

– Отдай, – я выхватил браслет из её рук. – Я исправлю свою судьбу.

– Нет! Нельзя вмешиваться в прошлое, иначе мы изменим будущее!

– Плевать! Я хочу всё исправить.

– Дурак! Ты сделаешь только хуже. Отдай его мне!

– Отстань!

Браслет упал на асфальт, цифры погасли.

– Доигрался?! Что теперь делать будем, умник?!

– Починю. Не беспокойся.

– Вот и почини.

Возле нас остановился автобус, я и Тихиро сели назад.

– Куда поедем? Дома теперь нет, – недовольно фыркнула она. – И денег мало.

– Прорвёмся.

Мы сняли самый дешёвый номер в отеле на одну ночь. Двенадцать часов, я потратил на решение проблемы с этим браслетом. В 11:30 am, меня разбудила Тихиро.

– Нам нужно освободить номер к 12 дня, просыпайся, и сходи в душ. Позавтракаем в кафе.

Мы шли возле какой-то школы, Тихиро до сих пор дулась на меня.

– Тихиро, тебе разве не интересно, как жили наши отцы, когда были молодые? Ведь сейчас, они нам ровесники.

– Меня это не интересует. Лучше найди способ, чтобы вернуться домой, как можно скорее.

– Домой, а что там интересного? Из института меня точно отчислят. Отец будет давить на мозг. Одна скукота. А тут – раздолье! Мы принадлежим сами себе. Я наконец-то потерял звание «якудза», так легко без него.

– Верни меня домой, а сам делай, что хочешь.

– Здесь, ты можешь построить новую жизнь. А в настоящем, у тебя будет куча проблем.

– И что ты предлагаешь?

– Жить новой жизнью.

– Тогда, послушай меня внимательно. Мы оба оказались в дурацкой ситуации, у нас нет документов, которые удостоверяют наши личности. Даже если они и были бы, то таких людей, как мы не существует! Нужно жить в реальности, а не в выдуманном прошлом, – Тихиро ускорила шаг.

Из ворот школы выбежал мальчик и столкнулся с ней, он извинился, и подбежал к машине. Из неё вышел его отец.

– Надо быть осторожней, Кума – кун, – он взъерошил его волосы.

Тихиро остановилась на переходе, когда услышала имя мальчика. Присмотревшись к нему, я узнал в нём Куму, с которым подрался вчера ночью.

На светофоре зажёгся зелёный свет, я услышал, как чёрное "BMW" затормозило, оно чуть не сбило Тихиро. Отбросив все мысли, я побежал к ней, из машины вышел мужчина.

– Девушка, с вами всё в порядке? – он помог Тихиро подняться с асфальта. – Вам нужно в больницу?

– Нет, я в порядке.

– Все хорошо? У вас голова не болит?

– Я же говорю, всё…, – её речь прервалась, когда она посмотрела на мужчину.

Увидев его лицо, я узнал своего отца, и остолбенел.

– Парень, ты с ней? – Спросил он.

– Да, это моя сестра.

– Будь осторожней, – отец сел в машину, и уехал.

– Это был твой отец? – Тихиро округлила глаза.

– Ага.

– Краш, – она улыбнулась.

– Ты влюбилась в него?!

– Может быть.

– Эй! Так нельзя!

– Почему?

– Потому что, – я посмотрел назад. – Чёрт!

– Что?!

– Какое сегодня число?!

– Откуда я знаю.

Я зашёл в кафе, было 21 июня.

– В этот день мой отец познакомился с моей мамой, мне дед рассказывал.

– А я тут при чём? – Тихиро потёрла локоть.

– Только что мы изменили наше настоящее.

– Как же?!

– Побежали, – я схватил Тихиро за руку.

Срезав три квартала, мы стояли на другой улице.

– Что происходит?! – Крикнула Тихиро.

– Видишь ту девушку, – я показал её.

– И?

– Это моя мама, отец нечаянно сбил её велосипед, так они познакомились.

– Но здесь стоит не машина твоего отца.

– Именно.

– Получается, мы испортили им встречу? – Тихиро посмотрела на меня.

– Да…, – вздохнул я.

– Но, мы можем помочь им, чтобы они встретились. Верно?

– Нет. Этот миг на переходе изменил мою жизнь.

– Ты же сам не хотел возвращаться в настоящее. Не так ли?

– Так, но не хотел так…

– Нужно попробовать вернуться в 2022 год, и посмотреть, что же случилось.

В парке на лавочке, мы внимательно разглядывали часы. Ничего особенного не заметили, крутили туда – сюда, но "чудо" не произошло.

– Бесполезно, – вздохнул я.

Оставив Тихиро одну, я пошёл за водой. Меня не было пять минут, но к ней прицепился какой-то парень.

– Эй! Отошёл от неё, – крикнул я.

– А что ты мне сделаешь?!

Я поставил бутылку на асфальт, и подтянул рукава на куртке.

Парень надел на пальцы кастет.

– Чё, страшно? – он усмехнулся. – Оп, – он первый ударил меня, но я увернулся. – Думаешь, шустрый?!

– У меня чёрный пояс, – крикнул я, и со всей силы ударил его в живот. Он упал на асфальт. Я хотел ещё раз ударить его, но он схватил мою ногу, я оказался на земле. Парень стал ломать мне правую руку своей ногой. Я укусил его за щиколотку, он отпрыгнул в сторону. Я поднялся, и у нас началась настоящая драка. Мы били друг друга по лицу, в живот и другие части тела. Кастет свалился с его руки, я отбросил его подальше. Тогда этот гад накинул мне шнурок, через голову, и начал душить. Я ударил его в живот, он упал.

– Пошли отсюда, Тихиро, – я взял бутылку, и мы стали уходить. В этот момент, я почувствовал, как в меня вошло лезвие ножа. Обернувшись, сзади стоял этот парень, с ножом в руке. Послышались звуки полицейской сирены, Тихиро крепко сжала мою руку, мы побежали. Этого мерзавца задержали на месте, что было дальше, никто не знает.

– Зачем ты с ним вообще связался, – Тихиро обрабатывала мою рану.

– Порез лёгкий, за два дня оклемаюсь.

Она недовольно посмотрела на меня и достала бинт. На браслете загорелись цифры 1, 4, 7, 9.

– Он снова заработал? – Удивилась Тихиро.

– Сейчас проверим, – я взял его в руку.

Мы вышли на улицу, я поставил 2022, и нажал на кнопку. Искры, а потом, мы оказались на Сибуя, только это был не 2001 год, а 2022, как указано на браслете.

– Значит, он не сломался?! – Обрадовалась Тихиро.

Я пришёл к своему дому, и позвонил в дверь. Мне открыл мой отец.

– Кто вы? – Он окинул меня недовольным взглядом.

– Это я.

– Кто?

– Цкуру.

– И?

– Твой сын.

– Ты из психбольницы сбежал?

– Пап, ты прикалываешься.

– Отошёл, – грубо произнёс отец. – Считаю до 10, если не уйдёшь, то мои парни скормят тебя рыбам.

– Ты чего?!

– Раз, два, три, четыре…

– Пап.

– Пять, шесть, – он достал пульт.

– Понял, извините, – я пошёл в сторону метро.

Тихиро встретилась мне возле кафе.

– Что же делать дальше? – Она округлила свои чёрные глаза.

– Надо вернуться, и всё исправить.

– Такое возможно?

– Если честно, я ничего исправлять не хочу. Впервые в жизни, я почувствовал себя другим человеком. Я больше не зависим и не обязан своему клану. Я стал обычным жителем Токио.

– Да, но..

– Держи, если хочешь что-то исправить – действуй одна. Я больше в этом не участвую.

– Ты затянул меня в это болото, так что мы должны вместе выплыть из этой тины, – Тихиро схватила меня за руку.

Я оттолкнул её, но она успела нажать на кнопку. Мы оказались в магазине мебели. Видимо раньше не было этого кафе, его построили позже. Осталось разобраться, какойсейчас год.

– Мы в 2001? – Тихиро посмотрела на меня.

– Нет, – я показал ей браслет, на нём был 1994 год.

Она выхватила его, и начала крутить, браслет снова отключился.

– Что?! И когда он включится?

– Через сутки.

– Так долго!

– Не стоило спешить.

– Как же быть?

– Ждать, – я положил браслет в карман.

– Куда ты идёшь?!

– В кафе.

– В смысле?!

– Ты же не дала мне позавтракать.

– Сколько у тебя денег?

– На месяц хватит, если квартиру не снимать.

– И где нам жить?

– На пляже.

– Вот и живи там один!

Тихиро недовольно фыркнула, и куда-то пошла.

Уже начало темнеть, я нашёл старую лодку, установив её между двумя деревьями. Я постелил на песок одеяло, которое купил на базаре за девяносто йен. Я развёл небольшой костёр, достал из пакета сосиски, хлеб и нанизал на острую палочку одну сосиску. Океан шумел, словно разговаривал со мной, о своей печальной жизни. Что, если все океаны и моря, это отдельные личности, они также способны чувствовать и болеть. Как же скучна их жизнь, но она имеет огромный смысл для человечества. Иногда хочется стать частичкой этого огромного и печального подводного мира, чтобы взглянуть на то, что скрывается за чёрной водой.

– Эй, проснись, – сквозь сон я услышал голос Тихиро.

– Ты кто? – Я посмотрел на неё.

– Тихиро.

– А кто ты?

– Перестань дурачиться, итак тошно, – она сидела возле меня.

– Извини, но я действительно не помню тебя. Мы раньше встречались?

– Цкуру! – Тихиро схватила меня за волосы.

– Ай! Больно! Я же пошутил, а ты сразу драться!

– Какой у тебя план?

– Знаешь, – я сел. – Я тут подумал, может быть, действительно всё вернуть на свои места, но с небольшим изменением. А?

– В смысле?! – Тихиро нахмурила свои брови.

– Мне хочется узнать, как мой отец и дед жили, до того как стали такими умными и хитрыми.

– На что ты намекаешь?!

– Последим за их жизнью? У меня и фотоаппарат есть.

– Я бы тоже хотела узнать свою маму, но мы нарушили цепь событий.

– Так ещё интереснее!

– Почему же?!

– Ты не умеешь жить, Тихиро. Ты прожила до 18 – ти лет за забором. Потом тебя выкинуло, как медузу на берег, где одни жестокие люди.

– Специально такие мерзкие сравнения находишь?!

– Нет, я просто смотрю правде в глаза. Завтра начнём следить, – я лёг на бок.

– Так просто?

– А зачем всё усложнять? Сосики и хлеб в мешке, перекуси, – я положил руки под голову.

Утром, я проснулся раньше Тихиро. За двадцать минут до её пробуждения, я успел искупаться в океане и высушить волосы. Вода была холодная, ещё не успела прогреться, по пляжу ходило мало людей, я наблюдал за ними.

– Доброе утро, – сонным голосом сказала Тихиро.

– Доброе.

– Что с браслетом?

– Всё так же. Пошли в магазин, – я встал с корточек.

Мы пришли к супермаркету, Тихиро осталась ждать снаружи. Я купил необходимые продукты, чек был на 2600 йен. Положив сдачу в карман, я вышел. Тихиро стояла с какой-то белой коляской.

– Опа, твой?

– Женщина попросила присмотреть.

– Ну, ясно, – я поставил пакет на асфальт.

– Этот малыш на кого-то похож, – Тихиро внимательно смотрела на ребёнка.

– Смотри, – я снял с малыша соску. – Вот. Здесь указано имя, фамилия, и адрес. На случай, если ребёнок пропадёт.

– Цуда Кума, дом 37, Синдзюку. Это же он!

– Кто он?

– Кума!

– К которому ты в невесты набивалась?

– Да! Боже! Он такой милашка в детстве!

– Ничего особенного, я лучше был. И глаза у меня больше были, и нос меньше.

Из супермаркета вышла молодая женщина в жёлтом платье.

– Спасибо, что присмотрела за Кумой, это тебе, – она протянула Тихиро шоколадку.

– Красивая тётя, – я смотрел ей в след.

– Но Кума никогда не рассказывал о своей маме.

– За то мы знаем, что она была добрая и симпатичная женщина. Только непонятно, что сподвигло её связаться с бандюганом.

– Этого мы не узнаем никогда, – Тихиро начала спускаться по порожкам.

– Перекусим в парке, – я взял пакет в руки.

После небольшой трапезы, мы умылись и почистили зубы в общественном туалете.

– Что дальше? – Тихиро вытирала мокрые руки.

– Пошли в пурикура?

– Что это?!

– Ты не знаешь?! Вот это да! Так называется автоматическая кабина моментальной фотографии, где можно сфотографироваться целой компанией и сразу же распечатать фотографии в виде наклеек разных размеров. Ты ни разу не пробовала?

– Нет.

На месте кабинки стоял продуктовый ларёк.

– И, где же она? – Тихиро подняла правую бровь.

– Первые автоматы пурикура были разработаны Atlus и Sega и были запущены в июле 1995 года.

– Сейчас 1994, – она печально вздохнула.

– Попробуем в следующий раз, – я улыбнулся.

Достав браслет, на нём горели цифры, я показал его Тихиро.

– Куда теперь?

– Не знаю. Сначала съездить в одно место надо, – я пошёл в сторону метро.

Мы подошли к дому моего деда, всё было таким же, кроме машины. В то время это была "Toyota". Через пару минут открылась дверь, из дома вышел мой отец. Ему было 13 лет. Я и Тихиро спрятались за стену, чтобы подслушать разговор.

Следом за моим отцом выбежал дед.

– Если ты уйдёшь из этого дома, то можешь не возвращаться! – кричал дед. – Ты понял?!

– Меня здесь ничего не держит, обойдусь без твоей опеки!

– Тикара, стой! Ещё один шаг и ты для меня никто!

– Мне не нужен такой отец!

– Эйдзабуро, неужели ты хочешь отпустить его?! – Из дома выбежала мать моего отца.

– Уйди в дом! – Рявкнул дед.

– Эйдзабуро, умоляю, он наш сын, – она упала на колени.

От такого моё сердце дёрнулось, а потом провалилось.

– Пусть идёт куда хочет. Если думает, что сможет прожить один, я не держу его!

– Прошу тебя, Тикара не готов, – она плакала, и хваталась за подол халата деда.

– Заступаешься за этого негодяя, который повысил голос на отца?! – Дед небрежно оттолкнул жену. Она сильно ударилась спиной и закричала. Тикара обернулся. Дед злобно сжимал кулаки.

– Ты можешь сколько угодно бить и унижать меня, но не трогай мою маму! – Тикара подбежал к отцу, и схватил его за халат. – Извинись, она ни в чём не виновата!

– Закрой свой жалкий рот, пошёл вон! – Дед кинул моего отца на порожки.

– Негодяй здесь ты! – Крикнул Тикара.

– Не трогай отца, – мать начала ещё больше плакать.

– Ты слабак, который обижает беззащитную женщину! Ты не человек, ты даже хуже животного! Это я должен жалеть, что у меня такой отец, – Тикара поднял мать с колен.

В глазах Эйдзабуро мелькнула боль, но он умело переключил её на гнев.

– Мы уезжаем, – Тикара вместе с мамой шли к воротам. – Живи один, ты же так об этом мечтал!

– Никчемные создания, без моих связей и денег, вы ничтожества! – Крикнул отец.

– Ничтожество здесь только одно, и оно стоит перед нами! – Тикара хлопнул железной дверью.

Я достал браслет, и нажал кнопку.

Мы стояли у тех же ворот, только забор был другого цвета, и машина во дворе иной марки.

В моей голове крутилась только одна мысль: "Даже после такого скандала, мой отец смог взять всё в свои руки, и помириться с дедом. А я не могу сказать элементарного "прости", когда на мне действительно лежит вина".

– С тобой всё хорошо? – Тихиро похлопала меня по плечу.

– Да, – я словно очнулся.

– Зайдём?

– Нет, я не хочу, – я внимательно смотрел за забор.

Из дома вышла моя бабушка и дед, на руках у него был мой отец. Он посадил его в машину, открыл дверь своей жене, а сам сел за руль.

У моего отца была настоящая, а самое главное – любящая семья. Дед, как с обложки ярких глянцевых журналов. Разодетый, так, как будто ему нужно сфотографироваться или сняться на известном японском канале. Бабушка тоже красивая и очень добрая женщина. Жаль, что я не узнал её, она умерла, когда я был слишком маленький.

– Это твоя бабушка?

– Да, – кивнул я.

– Она похожа на первую леди. У меня дома нет фотографий, ни мамы, ни бабушки, – Тихиро тяжело вздохнула. – Тебе повезло.

– В чём же?

– Уже не важно, – Тихиро грустно улыбнулась.

– Нам всем повезло, но мы не замечаем этого везения. Пошли, – я зашагал прямо по дороге от дома.

Дойдя до автобусной остановки, мы остановились. Там стояли две женщины в одинаковых платьях. Мимо нас проехала машина моего деда. Две женщины начали шептаться, из их разговора я узнал их имена. Изуми и Мадока.

– Что Эйдзабуро нашёл в этой простушки, – пробурчала Изуми.

– Безродная девица, ни красоты, ни образования, – поддержала ядовитый разговор Мадока.

– Говорят, что он женился на ней, потому что она забеременела от него.

– Решила удержать ребёнком? – Усмехнулась Мадока.

– Как видишь, результат дал о себе знать, – Изуми поправила шляпку.

– А как же она с ним познакомилась? Эйдзабуро никогда не знался с такими женщинами.

– Я слышала, что она из детского дома, у неё давно был план, как завладеть им. Подвернулся удачный момент, прыгнула к нему в постель, забеременела. Отец у Эйдзабуро строгий, он не мог пойти против его воли. Ещё год – два, и Эйдзабуро бросит её. Она нужна ему, чтобы прикрыть стыд наследника великого клана. В основном якудза жестоко обращаются с теми, кто не соответствует их положению. Здесь другая история, но все же, яблоко от яблони, – Изуми посмотрела на меня.

– А ты к кому в постель прыгала?! – Я дерзко дернул ее за руку.

– Что вы себе позволяете?! – Она повысила голос.

– Готов задать вам встречный вопрос. Зачем обсуждаете ту, которой и в подмётки не годитесь?!

– Мадока, вызывай полицию, он какой-то маньяк!

– Цкуру, не надо, – Тихиро взяла меня за плечи.

– Нет, – я отбросил её руки, и подошёл к Изуми. – Зависть плохое качество, не надо сравнивать других с собой. Если на тебе никто не женился, значит плохо прыгала в постель. Разве, я не прав?!

– Негодник! – Глаза женщины наполнились стыдом.

– Если хотите кого-то обсудить, начните с себя, так и на других времени не останется. Я впервые вижу, такую злую и завистливую женщину. Надеюсь, что ты так и останешься одна. Мужчины обходят стороной таких как ты, а еще лучше, попользуются на одну ночь. Ваш рот полон грязных сплетен, а в разуме то же самое!

Автобус подъехал, я взял Тихиро за руку, мы зашли в него. Женщины остались ждать следующего рейса.

Я занял место у окна, Тихиро сидела рядом.

– Цкуру, – она посмотрела на меня. – Сейчас ты поступил, как настоящий мужчина. Защитил самого родного человека, хотя он не знал об этом. На этот поступок не каждый решиться. Твоя бабушка гордилась бы тобой. Ты молодец. Сегодня ты стал на один рейтинг выше, – Тихиро улыбнулась.

– Рейтинг?

– Да, мой рейтинг.

– Зачем он тебе?

– Чтобы оценить тебя.

– Для чего?

– Не все же плохие, что-то доброе есть во всех, – она закрыла глаза и заснула.

Я смотрел на неё, мне было уютно и приятно находиться с такой девушкой, как Тихиро. Пусть, и она вредная, но в душе в ней есть "что-то доброе" ко мне.

Доехав до хостолов на один день, я разбудил Тихиро. Сняв номер на одну ночь, я расплатился на рецепшене.

В номере был небольшой балкон, Тихиро постирала нашу одежду и повесила сушиться.

– Отдохнём и сходим куда нибудь, – я лёг на кровать.

– И куда же?

– Где ты любишь отдыхать?

– Не знаю, – она пожала плечами.

– Тогда, это будет сюрприз, – я положил голову на подушку. – Ложись, поспи, ты совсем уставшая.

– Потом.

– Левая сторона кровати твоя, – я свернул одеяло, и положил посередине.

Открыв глаза, за окном было темно, Тихиро лежала на другой стороне кровати, сжавшись в комок. Она напомнила мне котёнка, который устал от поисков еды. Накрыв Тихиро одеялом, я ушёл за ужином. Напротив магазина был цветочный ларёк. Я увидел розовые пионы, у меня остались деньги на этот букет. В очереди стоял мой дед, я удивился, но решил остаться.

– Извините, а какие цветы любит ваша девушка? – Он обратился ко мне.

Меня бросило в дрожь, я сглотнул слюну.

– Розовые пионы.

– Вот я дурак! Хотел взять розы!

– Для жены? – Неуверенно произнёс я.

– Да. У нас родился сын, я так счастлив! Сегодня наша годовщина, третий год вместе.

– У нас ровно год, – я улыбнулся.

– Вы живёте в Токио? – Он расплатился за букет.

– Да, – я достал мелочь из кармана, и показал продавцу на букет пионов.

– Здесь не хватает, – продавец грустно посмотрел на меня.

– Я добавлю, – дед достал купюру из кармана, и положил на стол.

– Теперь достаточно, – улыбнулся продавец. – Держите, это самые лучшие пионы, надеюсь, вашим жёнам понравятся.

– Да, но, – я не стал продолжать.

Вместе с моим дедом, мы вышли из ларька.

– Я Эйдзабуро.

– Цкуру.

– Вот и познакомились! Может быть, будем общаться без вежливой речи, мы же почти ровесники.

– Как скажешь, – я протянул ему руку.

Так я и познакомился со своим дедом.

Мы зашли в уличное кафе, дед угостил меня пивом, и рассказал историю своей встречи с моей бабушкой.

– И тогда, я понял, что это любовь, – он пригубил пиво.

– Уже девять, я совсем забыл! – Я ударил себя по голове.

– Цкуру, не теряй меня, – дед протянул мне визитку. – Если что-то случится, звони.

– Конечно, спасибо!

Я побежал к гостинице, Тихиро стояла на улице.

– Ты где был?!

– Прости, это тебе, – я протянул ей букет.

– Пионы? Зачем деньги тратишь?!

– Это же мои деньги. Прогуляемся?

– Я есть хочу.

– Данго будешь?

– Угу.

Мы гуляли в парке, когда совсем стемнело, зажгли фонари.

– Тихиро, ты хотела бы жить другой жизнью?

– Совершенно другой?

– Да, как новый человек.

– С новой судьбой?

– Да.

– Нет.

– Почему?

– Если это случится, то я не узнаю тебя. Хотя, от тебя много бед, но почему-то с тобой мне комфортно. И ты весёлый.

– Правда?

– Не завышай свою самооценку, ты просто хороший парень, когда простой.

После таких слов Тихиро, в моём животе запорхали бабочки.

Наш счастливый вечер длился недолго. На нас напали хулиганы. Со мной ничего не произошло, но Тихиро ранили в спину.

– Тихиро, – я держал её тело на руках. – Где больно? Сейчас, подожди, – я посадил Тихиро на лавку. – Не теряй сознания, пожалуйста.

Добежав до телефонной будки, я набрал номер Эйдзабуро. В испуге, я наговорил ему много вещей, но он твёрдо сказал:

– Я уже выезжаю.

Повесив трубку, я побежал к Тихиро, она еле – еле дышала.

– Тихиро, не засыпай, слышишь?! – я похлопал её по лицу, чтобы она пришла в себя. – Осталось совсем чуть – чуть, держись. Тихиро, пожалуйста, не умирай, я ведь люблю тебя, – с моих ресниц упали слёзы.

Эйдзабуро приехал, я положил Тихиро назад, и сел к ней.

– Как же так не осторожно, – дед прибавил скорость.

– Это моя вина, я не сообразил, – я сжимал волосы Тихиро.

– Больше ничего не грозит вам, я обещаю.

– Спасибо, Эйдзабуро, – я сжал правый кулак.

– За поворотом больница, там работает наш семейный доктор, я отвезу вас туда.

Тихиро увезли в операционную, я и Эйдзабуро ждали в коридоре. Я не мог сидеть на одном месте, и ходил из стороны в сторону, говоря, что всё произошло из-за меня.

– Твои слова ничего не изменят, – грубо сказал дед.

Я поражался его твёрдому характеру в двадцать лет.

– Что же изменит?

– Стань сильнее и защищай свою женщину.

– Но как?

– Я помогу. Приходи завтра в это место, – Эйдзабуро написал адрес.

– Ты так много для меня сделал.

– Мы помним добро и добрых людей, – он улыбнулся.

– Мы?

– Я из древнего клана якудза. Если тебе неприятно, прости.

– Нет, всегда мечтал иметь такого друга!

– Правда?

– Мы с тобой горы свернём, – я обнял его.

– В тебе есть что-то особенное, что-то родное, – Эйдзабуро похлопал меня по спине.

Операция прошла успешно, Тихиро потеряла много крови, поэтому врач оставил её в больнице на пять дней.

За эти дни мы сдружились с моим дедом. Оказалось, он даже очень интересный человек. У него можно многому научиться. Его мысли были мудрые и трезвые, не то, что у меня. С ним я ощущал себя, как со старшим братом, и это состояние нравилось мне больше и больше. Как жаль, что я должен уйти, чтобы не менять историю жизни своего деда, и не ломать лишних дров. А так хотелось хотя-бы ещё немного провести с ним время. Набраться от него смелости и упорства, чтобы шагнуть во взрослую жизнь опытным человеком. Как же несправедливо судьба дала мне жизнь не в том веке. Или это знак того, чтобы я стал мудрее.

Пять дней пролетели, как пять минут. Нам с Тихиро нужно было вернуться назад, домой.

– Готов? – Она смотрела на меня вопросительным взглядом.

– Отрицательным ответом я не спасу эту ситуацию, – вздохнул я. – Ты правда, хочешь назад в 2022?

– Да, потому что там, есть моя семья.

– Что, если..

– Нет, всё наладилось, ты же сам сказал.

– Ну, может быть. Тихиро, я хочу, чтобы ты знала, я тебя буду защищать ценой своей жизни. Всегда и в любой ситуации, несмотря ни на что. Прости, что так вышло, но теперь, я буду стабильным и серьёзным.

– Было бы сделано, – она улыбнулась.

Я нажал на кнопку, и крепко сжал холодную руку Тихиро.

Вернувшись к своему дому, я зашёл во внутрь. В коридоре стоял запах ванили, он всегда напоминал мне мои бессмысленные будни, которые протекали под этой крышей. Я зашагал в свою комнату, открыв дверь, мои глаза поглотил ужас. Ничего не осталось от меня. Тогда я побежал обратно, дверь в кабинет деда была открыта. Я зашёл в него, на камине стояла фотография в коричневой рамке. На фото были изображены дед и я.. Да, это был я. Вытащив фотографию, я посмотрел на надпись сзади. "Лучшему и единственному другу, Эйдзабуро, от его преданного приятеля Цкуру. 1979 год".

Я сложил фотографию пополам, положив её в карман штанов, я вышел на улицу, и пошёл прямо по тротуару.

"Получается, что я и дед стали лучшими друзьями? Да, ну, бред! Как такое может быть? Неужели, я снова перевернул настоящее? Но как? Я всё просчитал, каждый шаг. Время перевернуло все события?"

– Ты что натворил, придурок! – Послышался громкий голос Тихиро, она ударила меня ладонью по спине.

– Что?!

– Ты обещал, что всё встанет на свои места, а что в итоге?! Обманщик!

– Стоп. Стоп!

– Что стоп?! – Тихиро выхватила браслет из моих рук.

– Эй! Не надо!

Я хотел исправить ситуацию, но было поздно, Тихиро надавила несколько раз на кнопки. Появился рандомный год, искры…

Мы очнулись где-то в поле, браслет лежал возле меня, с тёмным циферблатом.

– Где мы? – Тихиро села на колени.

– Откуда я знаю? Даже год неизвестен.

Встав с земли, я пошёл по дороге.

– Ты куда намылился, а?! – Тихиро побежала за мной.

– Иду искать выход. Что же мне ещё остаётся делать, – я пожал плечами.

По городу ездили американские машины, ходили солдаты, той же национальности.

– Мир стал чёрно – белым? – Тихиро внимательно разглядывала блёклые вывески.

– Не знаю. Но думаю, что это далеко не 90 – е.

Заглянув в небольшую закусочную, мы увидели гейш, которые развлекали американских солдат танцами и сакэ.

– Неужели, это постоккупационный период?! – Тихиро прикрыла рот рукой.

– Похоже, – я показал ей плакат, на котором были изображены актёры Кабуки 1952 год, август.

– Это страшные времена!

– Главное, не стать частью истории, бежим, – я схватил Тихиро за руку.

Мы прибежали в тихий район, где было мало американцев.

– Куда же дальше? – Тихиро посмотрела на меня.

– Подождём, а там будет ясно. Главное три дня где-нибудь отсидеться.

Мы зашли слишком далеко вглубь города, там было много заброшенных домов. Американцы сюда не появлялись, да, и зачем им тут быть? Что искать в куче разрушенных домов? Это было идеальное место, чтобы переждать тяжёлые дни нашего прибытия в 1952 году, среди солдат с оружием…

Прошло пять дней, браслет всё ещё не работал.

– Это последняя чашка риса, – Тихиро поставила на стол пакет риса.

– Нам хватит на три приёма пищи.

– Овощи на огороде тоже заканчиваются. На небе ходят тёмные облака, будет гроза.

– А у нас крыша в дырках, – вздохнул я.

– Бельё высохло, можешь переодеться, – Тихиро кинула мои вещи на стул.

Она ушла в другую комнату, чтобы снять грубую одежду, которая осталась в этом доме от хозяев. Я быстро натянул штаны, заправил майку, сверху надел футболку и жёлтую рубашку.

Без стука, я раздвинул сёдзи, Тихиро была в одном нижнем белье, она громко крикнула, и кинула в меня свой халат.

– Закрой глаза! – Крикнула она.

– Я уже всё видел, – я прикрыл сёдзи.

– Зачем пришёл?!

– Нож не мог найти.

– Он стоит в голубой банке.

– Тихиро..

– Что? – Она открыла сёдзи, и собрала волосы в хвостик.

– Ничего, извини, – я потёр нос, и ушёл.

На улице резко потемнело, гром был слышен издалека. На деревянные доски упали несколько крупных капель дождя. Постелив одеяло на веранде, я поставил на пол горячий чайник и два стакана. Тихиро пришла ко мне, через пять минут, и села рядом.

Дождь набирал обороты, вся трава во дворе стала мокрая, мне показалось, что она позеленела. Капли стучали, словно играли мелодию. Перекатывались из одного звука в другой.

– Я вот подумал, – я поджал ноги под себя. – Возможно, я был слеп, и гнался за тем, что не принадлежало мне. Когда нашёл браслет, и мы первый раз совершили путешествие во времени. Я решил собрать компромат на своего отца и деда. Словно искал виноватых, в своих грехах. Я не лучший внук или сын, но я хуже своих родителей. Вспоминая своего отца, он уже не кажется мне таким злым или агрессивным. Я даже начал скучать по нему. Вчера проснулся от странного сна. Отец обнял меня во сне, может быть, я сильно тоскую по отцовской любви? Я думал, что он холодный, как айсберг, у которого нет чувств или подобных эмоций. Но я понял, что он любил маму. И, теперь, я хочу, чтобы они были вместе. Не знаю почему, но мне больно, я жалею его, хотя он всегда кричал меня. Он воспитывал меня, любил по – своему, переживал. А я лишь тратил его деньги. Обидно, что я понял это, когда потерял. А дед, он был неплохим парнем. Смотри, – я достал фотографию, которую забрал из своего дома.

– Это же тот год?! – Тихиро округлила свои чёрные глаза.

– Именно, – я тяжело вздохнул. – Дед всё делал для моего отца, потом родился я, и он поддерживал меня. Учил, любил и оберегал. Дед внушал мне уверенность в себе, а я не слушал. Думал, что проживу эту жизнь без его советов. Дело не в деньгах, дело в сердце. Сейчас оно стало мягким, а когда то было пропитано ненавистью к своему родному отцу. По факту, я никому не нужен, и один не смогу построить то, что дано мне от рождения…

– Ты можешь построить новую жизнь, с новыми людьми, эмоциями и мыслями, – Тихиро пригубила чай.

– Я передумал, хочу снова жить со своим отцом и дедом. Может быть, якудза из меня никакой, за то человек отличный.

– Быть якудза, не значит отрезать всем пальцы. Можно быть добрым, но при этом иметь репутацию бандита.

После этих слов Тихиро, я задумался.

Я положил свою руку ей на талию. Она косо посмотрела на меня. Я приблизился к её алым губам. Тихиро хотела оттолкнуть меня, но я успел поцеловать её. Сначала она сопротивлялась, но потом сама обняла меня. Это был лучший день в моей жизни, за мои 19 лет.

Утром в наш дом ворвались пять солдат с оружием, они что-то говорили на английском языке. Тихиро понимала их, но ничего хорошего от них не следовало ожидать. Один из этих солдат схватил Тихиро за шиворот и кинул на пол. Другой ударил меня по голове, я упал, из моего носа потекла кровь. Этот гад душил Тихиро и порвал подол платья. Я схватил стул и ударил этого мерзавца. Он упал, Тихиро убежала в другую комнату, два солдата погнались за ней. Другие наставили на меня свои оружия. Я вспомнил несколько приёмов по айкидо и уложил этих двоих. Взяв пистолет, я пошёл за другими подонками.

Сёдзи были порваны, я сразу понял, что происходит.

Оружие солдат лежало на полу, в комнате, куда пряталась Тихиро стояли эти два змея. Один держал Тихиро, она пыталась вырваться, на её лице появились ссадины от ударов. Второй солдат был без верхней одежды.

– Эй, твари! – крикнул я, солдаты посмотрели в мою сторону. – Япона – мать вам, ясно! – я начал стрелять им по ногам.

Они искали оружие, но оно было далеко.

– А это лично от меня подарок, – я выстрелил им обоим в пах. – Тихиро, поднимайся, – я поднял её с пола. – Бежим.

Оторвавшись, мы забежали в лес, Тихиро вся дрожала, свежая кровь сочилась из ран на лице.

– Они с тобой что-то сделали? – Я взял её за плечи.

– Нет, – она помотала головой.

– Тогда всё в порядке, – я крепко сжал её плечи, и прислонил к себе.

– Ты же не убил их? – Дрожащим голосом прошептала Тихиро.

– Скотинам вроде них, это лучший вариант, но, как правило, такие змеи чересчур живучие. Не думай о них, нам нужно убежать, как можно дальше. Если нас найдут, то будет неприятная ситуация.

Много американских машин съехались в округе. Они собирались обыскать весь лес и найти виновников.

Мы бежали, в итоге пришли к обрыву. Назад – нельзя.

– Доверься мне сегодня, – я сжал руку Тихиро. Вместе мы шагнули в обрыв, я нажал на браслет, вся надежда была на эту вещь, которая стала спасением в этой ситуации.

Лёжа на животе, я поднял голову вверх, надо мной нависал человек в одежде, которую носили самураи.

Как стало ясно, по сути, мы переместились на 200 лет назад, в 1822 год. В то время правил император Нинко.

Вы угадали, нас повезли к нему во дворец. Он недавно вступил в должность, 31 октября 1817 года, а в августе 1822 появились мы.

Нас кинули на пол, как собак, и приказали не поднимать глаз на императора. Я видел, лишь, его подол от белого кимоно. Он спустился с трона, и приказал всем покинуть зал, кроме двух самураев. В его правой руке была тонкая палочка. Сначала он поднял мою голову, и внимательно рассматривал меня. Затем, то же самое сделал и с Тихиро. Наши руки были связаны, из-за этого нельзя было встать.

– Как зовут? – Император обратился ко мне.

– Цкуру.

– А тебя, девочка?

– Тихиро.

– Тихиро, – шёпотом повторил он. – Кто вы? В нашей стране никогда не было таких.

– Мы Божьи дети, – гордо заявил я.

– Император, Цкуру не ведает, о чём говорит. У него была контузия, ударился головой, и теперь говорит всякую чушь, – Тихиро неловко посмотрела на императора.

– Развяжите ей руки, – приказал Нинко.

Один из самураев выполнил это.

– Сколько тебе лет? – Поинтересовался император.

– 19.

– Кто он тебе? – Император указал палочкой на меня.

– Друг, – Тихиро опустила взгляд.

– Не прячь свои чёрные глаза, – император хотел прикоснуться к её лицу, но Тихиро отпрыгнула назад. – Боишься меня? Неужели, я такой страшный? Это я должен бояться прикасаться к незнакомке. Верно?

– Я не хочу, чтобы кто-то трогал меня за лицо, – твёрдо произнесла Тихиро.

– "Кто то"? По – твоему, я обычный человек? Я император, до моей руки хотят дотронуться миллионы смертных.

– Вы такой же, как все мужчины. И не надо называть обычных людей "смертными". Вы тоже умрёте.

– Надо же, – император засмеялся, оголив свои белые и ровные зубы. – Хочешь умереть? – он подошёл к Тихиро. – Незнакомка, откуда же ты?

Я обернулся назад, у императора был ровный профиль. Нос острый и аристократичный. Кожа бледная, ровная без шрамов и подобных вещей. Короткие брови нависали над веками, которые придавали его глазам миндалевидную форму. На круглом лице прекрасно смотрелся маленький рот с пухлыми губами, и ровным контуром.

– Я.., – Тихиро приоткрыла рот.

– Повелитель, – в зал забежали три самурая. – Это было найдено у этих двух людей, – он протянул ему наш браслет.

– Какая забавная вещица, – император крутил браслет в руках, и разглядывал его. – Необычный, откуда он у вас? – он обернулся в мою сторону.

– В лесу нашли, – ответил я.

– В лесу, что ж, – император скрестил руки за спиной. – Откуда вы взялись? Ваш говор и одежда, не похожа на нашу.

– Если отдадите браслет, то мы исчезнем из вашего мира, – я посмотрел на императора.

– Ты исчезнешь один, девушка останется здесь, – император сел на трон.

– Нет! – крикнул я. – Мы вдвоём пришли и вдвоем уйдём!

– Император я, решать мне. Парня в темницу под дворцом, а её приведите в порядок, и дайте комнату.

Самурай схватил меня, и потащил по полу.

– Тихиро! – Крикнул я.

Она хотела бежать за мной, но другой самурай схватил её за руку.

– Подумай, парень, – крикнул император.

Прошло около суток, мне давали только воду. В темноте, я заметил отблески света и томные шаги. Дверь открылась, ко мне зашёл император.

– Здравствуй. Ты решил?

– Я уйду с Тихиро!

– Хорошо, – император сел на стул. – Ты же бессмертный?

– А? – Я округлил глаза.

– Научи меня пользоваться этим браслетом, тогда я отпущу, и тебя, и Тихиро.

– Нет.

– Ты не понял. Я не повторяю два раза. Или тебе не жалко своей головы?

– Без Тихиро, я никуда не уйду, и не буду никого учить. Ясно?!

– На рассвете казнить, как приспешника дьявола, – император ушёл.

– Цкуру, – послышался голос Тихиро.

– Как ты сюда попала?!

– Я проследила за императором. Держи, – она протянула мне ключ от двери.

– Сейчас нельзя бежать. Тем более у нас нет браслета.

– Тебя казнят на рассвете.

– Сколько сейчас времени?

– Девять вечера.

– У нас есть семь часов. Слушай план. Сначала тебе нужно украсть наш браслет у императора. Я сбегу из темницы, встретимся на дороге, которая ведёт в деревню. Я буду там в три часа утра. Если я опоздаю, то не жди больше десяти минут, уходи из этого мира. Поняла?

– Как же так? А что будет с тобой?

– Тихиро, спаси себя, я знаю, что делаю. Браслет будет у тебя, ты всегда сможешь вернуться назад. План "Б", если я не успею, то ты придёшь за мной в августе, 15 числа. Поняла?

– Угу, – Тихиро кивнула.

– Я переберусь в Токио. Знаешь, где находится Сибуя?

– Да.

– Приходи туда в 2022 году, 15 августа. Ставь на браслете 1822 год и то же число. Я буду ждать тебя там.

– Ты уверен?

– Как никогда.

– У тебя есть план "C"?

– Он нам не понадобится. А сейчас, уходи, тебя могут поймать, тогда нам никакой план не поможет. Найди браслет и действуй. Я верю в тебя, – я сжал ледяные пальцы Тихиро.

– Я обещаю, – она жалобно посмотрела на меня, поправив кимоно, Тихиро взяла фонарь, и ушла.

*Тихиро*

Комната императора была недалеко от моей. Я услышала, как он зашёл в спальню. Встав с пола, я выглянула в коридор, там никого не было. Подойдя к его двери, я наклонилась к замочной скважине. Император снял головной убор, достал из кармана золотого кимоно браслет. Открыв второй ящик в тумбе, он положил его туда. Закрыв ящик, император спрятал ключ под подушку. Надев головной убор, он собирался выйти. Я убежала в свою комнату, закрыв двери, я взяла в руки книгу, сделав вид, что я читаю. Ко мне постучался император, затем зашёл.

– Читаешь?

– Да, Ваше Величество, – я встала, и поклонилась.

– Хочешь стать моей женой?

– А? – я посмотрела на его губы, потом плавно перевела свой взгляд на переносицу. – Вы хотите, чтобы я..

– Да, хочу. Ты не можешь отказаться от этого предложения. Или тебе хочется жить всю жизнь в нищете? Я даю тебе шанс быть той, кем мечтает стать каждая женщина этой страны.

– Я могу подумать?

– Конечно, но я думаю, что ты сделаешь правильный выбор.

– Император..

– Что то ещё?

– У меня будет одна просьба, – я сглотнула слюну.

– Какая же? – Он поднял правую бровь.

– Извините, – я поклонилась. – Вы узнаете, когда я дам свой ответ, на ваше предложение.

– С нетерпением жду ответа, спокойной ночи, – император закрыл двери. Его шаги отдалялись от моей спальни. В окно, я увидела, что император ушёл с охраной в сад. Быстро надев обувь, я побежала к спальне императора. В дзюнихитоэ было сложно передвигаться. Это одеяние, буквально состоявшее из двенадцати слоёв, каждый из которых должен был быть виден. Вес подобного наряда мог достигать десяти килограмм. Одежда дзюнихитоэ включает в себя кимоно типов ицуцугину, карагину, мо.

Комната была не заперта. Возле окна стояло большое зеркало, я посмотрела на себя. Мои волосы были уложены в причёску осубэракаси и украшены золотой заколкой сайси.

Открыв ящик, я достала браслет и положила его в карман. Двери открылись, на пороге стоял император в костюме сокутай оранжевого цвета.

Императорский парадный сокутай называется кородзэн-но гохо. Обратите внимание на ткань, которая тянется за костюмом. Это так называемая сита гасанэ, и она показатель статуса: чем длиннее сита гасанэ, тем выше ранг.

На его голове была шапка рюэй, которую носят только императоры – этакая разновидность шапки каммури.

Я успела положить ключ на место, но всё равно волновалась.

– Что ты здесь делаешь? – Басом произнёс император.

– Ваше Величество, я пришла дать ответ на ваше предложение.

– Уйдите, – слуги и охрана вышли из покоев императора. – Что же за ответ?

– Я согласна, но при условии, что вы отпустите Цкуру. Вы же сделаете это ради меня?

– Если это сделает тебя счастливой, я выполню твою просьбу.

Когда свет в спальне императора погас, я вышла в коридор, и пошла в комнату, где меня купали. Спустившись на первый этаж, я зашла в купальню. Мои вещи лежали стопочкой на тумбе. Я надела их, сверху накинула халат. Покинув дворец, я пошла к нашему договорённому месту с Цкуру. Парня там не было, я ждала его, скоро должен быть рассвет, но он не спешил.

– Сбегать из дворца, неуважительно, точно так же, как и красть вещи императора, – послышался голос Нинко. – Я хотел сделать тебя моей женой, но ты выбрала другой путь, – император натянул лук.

– На себя посмотри, извращенец, – Цкуру достал складной нож, и закрыл меня собой.

*****

Перед глазами мелькали яркие искры и тёмные пятна. Проморгавшись, я увидел рядом с собой Тихиро.

– Всё в порядке? – Я взял её за плечо, и слегка потряс.

– Да, но голова болит, – она сморщила свой маленький нос.

– Мы живы, – я широко улыбнулся.

– Это нам не снится?

– Нам не может сниться один и тот же сон.

– И, правда. Где же мы теперь?

– Думаю, не в 19 веке, – я осмотрелся по сторонам.

Мы находились за двухэтажным зданием, было жарко, скорее всего, полдень. На улице было мало людей, наверное, будни, в выходные будет больше народа. На вывесках рекламировали новый фильм, который вышел летом 2011 года.

– Интересно, надолго мы здесь застряли? – Тихиро убрала прядь волос за ухо.

– Дня на два – три, – я положил браслет в карман.

Я нашёл недорогое жилье, оплатив комнату на два дня. Прошло больше пяти дней, но браслет не работал. Я пробовал зарядить его на солнце, но это не сработало. Было третье августа, Тихиро пошла в магазин. Я остался дома. В комнате была манга по "Наруто", я с удовольствием прочитал все, что было. Телевизор ловил только два канала, новости и какой-то городской, где постоянно готовили какую-то еду. В углу висело старое радио, я попробовал включить его, и поймал три волны. По одной из них крутили молодёжную музыку j – pop и k – pop, что уже радовало.

*Тихиро*

Я возвращалась из продуктового магазина, в тёмном квартале ко мне подошли два парня.

– Чё по чём? – Дерзко спросил худощавый, с выражением лица, как у рецидивиста. Веки так сильно нависали, что вместо глаз были щели.

– Ну, не молчи, кукла, – второй, в розовой рубашке, выхватил мой пакет с продуктами.

– У меня нет денег, – сказала я.

– А кто сказал, что нам от тебя нужны деньги? – Худощавый достал складной нож.

– А она ни чё такая, – подхватил второй барыга.

– Милая, пошли с нами, – худощавый протянул пальцы к моему лицу.

– Не лезь туда, куда не следует, – я ударила его по пальцам.

– Смелая? – худощавый занёс руку, чтобы ударить меня по лицу, я увернулась, и пнула его кулаком в живот.

– Бессмертная что ли?! – Возмутился парень в розовой рубашке, и кинул на землю мой пакет. Молоко, две газировки, растительное масло и яйца разбились.

– Ты должен 50 долларов, – я нагло посмотрела на него.

– Ты мне угрожаешь, мелкая, – он дерзко схватил меня за плечо.

– Нет, это факт.

– Какой к черту факт! Я тебя так отделаю, встать не сможешь!

– Хамить барышням не стоит, но вас видимо этому в школе не учили. Да, и, какая школа. Три класса и бутырка, – я хитро улыбнулась.

– Вот стерва! – Худощавый замахнулся ножом.

Раздался глухой выстрел, бандит упал на асфальт, из его правой ноги текла кровь. Второй испугался, но не успел сбежать. Мой спаситель надел на обоих наручники, и вызвал своих помощников. Когда этих типов забрали, я подобрала свой пакет с земли.

"Теперь в мусор". – Подумала я.

– Эй, ты в порядке?

– Да, спасибо, господин, – я неловко обернулась.

– Я могу проводить тебя до дома, – он протянул свою руку. Я увидела знакомый шрам, на запястье.

– Можно, но.., – передо мной стоял молодой Кума, пакет снова выпал из моих рук.

– Извини, если напугал, – он быстро поднял его. – Ты в этом районе живёшь?

Так мы и разговорились. Он угостил меня мороженным. Идя по парку, наш разговор не затихал.

– Я только учусь, мама всегда хотела, чтобы её сын был на стороне закона, – Кума откусил кусочек мороженого.

– Ты будешь полицейским?

– Да! Можешь не бояться меня, я обычный человек, который строго следует закону. Мой отец якудза, но я не собираюсь выбирать кровавый путь.

– У меня нет родителей, – я улыбнулась.

– Тебе не страшно одной?

– Нет, у меня есть брат. Это мой хороший знакомый. Я живу с ним, он тоже сирота.

– Вот это да! – Кума удивился.

– Мы пришли, спасибо за мороженое.

– Приходи завтра в этот же парк. Где-то около шести вечера. Договорились?

– Угу, – я неуверенно кивнула.

Повесив куртку на вешалку, я пошла прямо по коридору.

– Где была? – Цкуру зажёг настольную лампу.

– В магазине. Ты же сам меня послал.

– А продуктов нет. Странно? – он встал с кровати. – Ты с кем-то была?

– На меня напали два хулигана, продукты не вернуть, – я поставила на стол пачку риса.

– Это всё?

– Скажи, спасибо, что я жива. Если бы не добрый человек, лежала бы с пером в боку, – я закрылась в ванной.

– И кто же, этот добрый человек? Не хочешь мне о нём рассказать?

– Ты мне не отец,– я открыла дверь.

– Тихиро…

– Разговор закрыт, – я снова закрыла дверь.

– Закрывать того, чего нет? Смешно…

Прошло ещё десять дней, но браслет так и не заработал.

– Доброе утро, – я взяла в правую руку чайник. Часы показывали 7:09 am. Наполнив стакан водой, я поднесла его к губам.

– Куда ты уходишь каждый вечер? – Цкуру держал в руках красное яблоко.

– Тебя только это волнует?

– Должно что-то ещё? Или я чего – то не знаю?

– А смысл?

– Не знаю, мы должны вместе решать проблемы, по мере их поступления. А ты всё повесила на меня. Тихиро, я хотел спросить…

– Денег мало осталось, надо искать работу, – я перебила Цкуру.

– Хорошо, – он положил яблоко на стол. – Я ушёл.

Дверь грубо хлопнула.

В семь вечера Цкуру вернулся домой.

– Где тебя носило? – Недовольно спросила я.

– Так пойдёт, – он положил на стол несколько купюр. – Работал. Ещё будут вопросы?

– Ты ненавидишь меня?

– Нет. Я просто не понимаю тебя. Не понимаю, чего ты хочешь от жизни. Сначала мы начали всё вместе, поэтому, пожалуйста, давай закончим это вместе, – Цкуру устало посмотрел на меня, сняв рубашку, он ушёл в душ.

Разогрев запеканку, я налила в два стакана сок. Открыв одноразовые палочки, я посмотрела на часы.

– Я не буду ужинать, устал на работе, – Цкуру прошёл мимо кухни. Время постепенно подходило к свиданию с Кумой.

*****

Сквозь сон, я услышал, как хлопнул замок. Открыв глаза, я поднялся с кровати. Тихиро нигде не было, только заветренная запеканка одиноко лежала в моей тарелке. Надев джинсы и толстовку, я решил проследить за Тихиро.

Она стояла с каким-то парнем, возле чёрной "Toyota". Я долго наблюдал за ними. Разговора было не слышно, но по его движения, я понял, о чём они говорили. Когда, я сфокусировал зрение на этом молодом человеке, я распознал в нём Куму.

В моих мыслях путались все действия за последние дни, я сам не понимал свои чувства. Я был зол, но с другой стороны мне хотелось порвать все связи с Тихиро. Бросить её и жить своей жизнью. Но я не мог так поступить, я не способен на такой мерзкий поступок.

Она вернулась в 11:53 pm. Я томно смотрел в окно, с кружкой зелёного чая, который давно остыл.

– Люди не меняются, – я поставил кружку на подоконник.

– Не спишь?

– Тихиро, я всё знаю, – я повернулся к ней лицом.

– И что с того?

– Что происходит? Ты снова влюбилась в него?

– В кого?

– Прекрати! – крикнул я. – Прекрати делать вид, что ничего не происходит. Если хочешь остаться с ним, я тебя не держу. В отличие от тебя, я хочу домой. В то время, когда я был собой, а не метался из угла в угол.

– Я тоже не хочу продолжать это.

– Он сломает тебя. Он бандит.

– А ты?

– Я не буду таким.

– Ложь. И ещё, Кума полицейский. Он не станет бандитом.

– Это ничего не меняет. Его личность подобна якудза. Он не будет жалеть тебя, будь он врачом, бандитом или полицейским. Мы изменили только время, но не характер людей.

– Я не хочу слушать тебя.

– Значит, я уйду один?

– Зачем спрашивать очевидные вещи?

– Я ведь, правда, брошу тебя здесь. И не вернусь.

– Давишь на жалость?

– Нет, я хочу, чтобы ты поняла, где и с кем проведёшь остаток жизни.

– С тобой, я этого делать не планировала, – Тихиро легла на кровать. – Спокойной ночи, – она укрылась с головой.

– Спокойной, – вздохнул я.

Прошло две недели, браслет по – прежнему не подавал звуков жизни.

Тихиро ушла на работу, я вернулся с ночной смены. Проспал пять часов, встал где-то в обед. Разогрев рамён в микроволновой печи, я достал одну порцию риса и палочки. В дверь раздался глухой стук. Я повернул ключ влево. В подъезде стоял Кума с букетом хризантем.

– Ой, а Тихиро дома? – Неловко спросил он.

– Нет, ушла.

– Скоро будет?

– Не могу этого знать.

– Вы её друг? – не дождавшись моего ответа, Кума потёр нос, и продолжил. – Я её парень. Сегодня хотел сделать Тихиро сюрприз.

– Какой?

– Хочу, чтобы она переехала ко мне.

– Извини, но не получится.

– Почему? – Кума нахмурил брови.

– Она моя женщина. И я собирался сделать ей предложение, – я показал ему коробочку от обручального кольца, которую нашёл по дороге домой.

– Я, кажется, чего – то не понимаю? Тихиро говорила, что…

– Бро, мы год вместе.

– Год?!

– И спим в одной кровати. Можешь посмотреть, – я указал ему рукой на помятую кровать.

– Тихиро говорила…

– Она просто любит играть с чувствами других. Это женская идеология, – я пожал плечами.

– Зачем она так сделала? Тихиропросто так всё делала? Я не верю! Она не выглядит, как мошенница.

– Я не говорил, что Тихиро мошенница. Она якудза, как и я, – я снял футболку. – Ей не нужен второй парень, тем более полицейский.

– Но…

– Понимаешь, ты связался не с той с кем надо. В Токио полно красивых девушек, Тихиро тебе не по зубам. Усёк?

– Вы скрываетесь?

– Какой же ты непонятливый. Наши отцы чистокровные борёкудан. Мы лишь живём своей жизнью, но если что-то не так… Ты сам уже понял, да?

– Да, – Кума стоял с опустошённым взглядом. – Она говорила, что у вас нет родителей.

– Ты поверил? – я оскалился. – Мой тебе совет, забудь дорогу сюда. И к Тихиро не приближайся.

– Поздравляю со свадьбой, – он ушёл.

Подняв с пола букет хризантем, я поставил цветы в стеклянную банку от оливок.

В шесть вечера, я заварил чай, достал рыбу и рис.

– Что ты ему сказал, идиот?!

С такими словами на кухню забежала разъярённая Тихиро.

– Кому? – Я решил действовать, как глупый дурак.

– Куме! Это же его букет! Только он знает, что я люблю красные хризантемы, – Тихиро достала букет из банки.

– Они тёмно – красные, – я пригубил чай.

– Скотина! – Тихиро ударила меня букетом по спине. – Мерзавец!

– Это ты с ним связалась, – я вскочил со стула. – Я лишь, хотел разрулить ситуацию. А ты её запутала.

– Год встречаемся?! В одной кровати спим?! Я тебе все органы отобью, и язык отрежу!

– Эй! Ты чего? Я спас тебя! Нам не стоит заводить отношения здесь. Лучше вернёмся домой, и там всё встанет на свои места.

– Слушать тебя не хочу! – в глазах Тихиро горел огонь. – Кто тебя просил всё портить?! Кто! Я не хочу возвращаться туда, где моё сердце не чувствует себя нужным!

– Оно нужно мне!

– Ты не нужен мне! Я ненавижу тебя! Дай мне быть счастливой, хотя-бы в другой жизни. Не порть мою судьбу!

– Твоя жизнь осталась в 2022, здесь ты никто, – я крепко сжал её руку. – Видишь, – я задрал футболку. – Теперь поняла? Дошло?!

– Что это?! – Тихиро округлила свои чёрные глаза.

– Мы исчезнем.

– Нет, – она помотала головой.

– Да. Посмотри на свой.

Тихиро подняла рубашку, её живот стал прозрачным, как и мой.

– Господи… Как же так? – Она села на кровать.

– Наши тела скоро растворятся. Поэтому, надо думать, как поскорее сбежать отсюда. Не стоит забывать, что мы лишь путешественники во времени. Наш дом не в каждом измерении, он там, откуда мы изначально пришли.

– Ну, конечно! – Тихиро встала с кровати, и взяла из ящика браслет.

– Что ты собираешься делать? – Я нахмурил брови.

– Не будет браслета, и мы останемся здесь навсегда.

– Стой! – Я хотел выхватить его у Тихиро, но было поздно…

Она разбила браслет, в этот же миг вся комната стала белой. Из браслета загорелся голубой свет, затем появился мужской силуэт. Перед нами стоял мужчина, в белом кимоно с чётками в руках.

– Как же долго, я ждал этого момента, – спокойным голосом произнёс он.

– Вы кто? – Спросил я.

– Ну, точно не Джин.

– Вы Бог? – Тихо спросила Тихиро.

– До Бога мне далеко. Скорее всего, я тот, чью вещь вы похитили.

– Но браслет был в лесу, мы не могли знать, чей он, – ответил я.

– А потрудиться поискать владельца? Вы хотя бы знаете, что натворили? Сколько судеб изменили и разрушили? В первую очередь, вы сломали свои жизни. А знаете, как сложно всё вернуть назад?

– Если бы вы были аккуратней, и не потеряли бы браслет, ничего бы не произошло, – фыркнула Тихиро.

– Вот же смертные, – усмехнулся мужчина. – Другой бы на моем месте убил бы вас, я вас помилую.

– И как же? – Тихиро прищурила глаза.

– А вот так, – мужчина щелкнул пальцами, в его руках появились два листа. – Я дарую вам новые жизни. Если научитесь жить по уму и справляться с трудностями самостоятельно, обещаю, вернуть вас к вашим родителям. А пока что, поживите с вашими новыми родителями. Поставьте подписи в конце листа. Если вы откажитесь, то я превращу вас в пепел. Договорились?

Мужчина протянул нам золотое перо, я первый поставил свои инициалы, Тихиро была в растерянности, но сделала то же самое.

*****

– И помните, когда придёте в себя, то у вас начнётся другая жизнь. Вы уже не будете прежними Тихиро и Цкуру. У вас будут новые родители и судьбы. Надеюсь, вы поняли меня.

– Сколько нам жить за других? – Спросила Тихиро.

– Дорогая, ты будешь жить за себя, новую себя. Постарайтесь вести себя прилично, и не творить чудеса, как это было в прошлой жизни. Я дал этот шанс только вам двоим, потому что вижу вас насквозь, и уверен, что вы всё сделаете правильно.

– Что, если всё будет неправильно? – Тихиро посмотрела на разбитый браслет.

– Ничего страшного, на ошибках учатся, удачи, – мужчина провёл рукой возле лиц Тихиро и Цкуру.

– Ты уверен, что они справятся? – К нему подошёл другой мужчина, в коричневом кимоно.

– Да, я хочу проверить этих ребят. И тем более достойного наказания они ни где не заслужат.

– Кую – кун, ты считаешь, что поступил правильно? Если выше узнают, тебя могут лишить всех прав ангела. Захотел стать падшим? – Мужчина нахмурил брови.

– Нет, я и так много нервов и сил потратил гоняясь за этими детьми.

– Тебе уже 125 лет, а ты никак не поумнеешь, – мужчина в коричневом кимоно тяжело вздохнул, и положил руки в рукава.

– Ягуми – сан, я был не прав, сожалею. Но я исправился, и нашёл виновных. Все остальные моменты, которые натворили эти дети, я обещаю поправить.

– Отдам браслет, когда закончишь все ошибки.

– А с помощью чего я буду перемещаться во времени?

– Моё кольцо, – Ягуми протянул его Кую.

– Там же каждая секунда на счету?! Вы что?!

– Кую – кун, я прекрасно знаю твои похождения в 1902 году. И мне известно, кого ты там навещал. Говорить не стану, менталитет не тот.

– Да, не стоит.

– Теперь перемещаться будешь строго с моего позволения! Иначе, отправлю к смертным. И не рассчитывай на красивую судьбу. Будешь мыть сауны до конца своих дней! Может быть, научишься ценить время, и не будешь таким лёгкомысленным.

– Ягуми – сан, у меня тоже есть свои дела!

– Твои дела за красной дверью в ад! А ты никак не можешь разобраться с анкетами поступивших клиентов. У них тоже – срок!

– Срок у заключённых!

– Кую!

– Да, понял… Ну, хотя-бы два раза в неделю можно по своим делам перемещаться?

– Один раз в месяц!

– В месяц! Это нечестно! Я напишу судьям, мне вообще положено каждый день, а вы ущемляете мои права!

– Тебе напомнить, как мы искали тебя целый год, а ты зависал в каком-то рёкане с девицами?!

– Не год, а десять месяцев. И я там не только с девицами был, но и дела кое какие решал.

– Какие же это дела? Твои дела лежат на столе в чёрной папке. И лежат они там уже пять лет! Как ты можешь так поступать с людьми?!

– Там одни преступники и рецидивисты, я же не винов…

– Закрыли тему! Придём в офис, начнёшь отрабатывать все свои долги. И, прошу, тебя присматривай за Цкуру и Тихиро.

– Зачем?! Я придумал им наказание. Почему, я должен следить за их ненужными судьбами?

– Они люди, а мы помогаем каждому человеку. Это наша миссия. Хотя, – Ягуми небрежно окинул взглядом Кую. – Какой ангел, такая и судьба у людей.

– Что это значит, Ягуми – сан? Вы же не хотите сказать, что я никчёмный ангел? Да? Не молчите, я же прав? Да?

*****

(обратно)

Глава 8 Тихиро Проблемы никто не исключал

– Иди маме помоги с завтраком, – раздался мужской голос.

Приоткрыв глаза, я увидела молодого парня, у него на руках была чёрная кошка.

– Ты кто? – Я округлила свои глаза.

– Брат, старший. Тихиро ты пьяная?

– Нет, с чего ты взял?

– Тогда с собакой погуляй, – он кинул мне поводок. – Позавтракаешь отдельно.

Я вскочила с кровати и подбежала к окну.

"Свой дом? Где я?"

Открыв шкаф, там были только три платья и спортивный костюм.

"Похоже, тот дух не шутил… За то есть плюс, я избавилась от Цкуру".

Я вышла на прогулку с собакой. Это был обычный частный сектор, до центра час пешком, на машине минут 20. Я ничего не знала о своей новой семье. Попробую жить так, как обычный человек. Новая судьба отличается от моей прежней, но в этом и есть смысл наказания. Я не вижу ничего плохого в бедности. Можно работать, жить, завести отношения, и при этом не бояться, что знакомые твоего отца бандита, пустят тебе пулю в висок. Все же я выбрала верный путь, не знаю, что там, у Цкуру, впрочем, мне и не нужно лезть в его жизнь.

Ко мне подъехала полицейская машина, офицер спросил, как доехать до дома с зелёной крышей, я объяснила ему. На этой улицы был всего один дом с такой крышей.

"Это же наш дом!" – я побежала назад.

Два полицейских вывели из дома моего отца в наручниках.

– Господин офицер, что происходит? – Я подбежала к ним.

– Ваш отец, Фудо – сан под следствием.

– Из-за чего? Куда вы его везёте?

– Отделение 43, в Токио.

– На сколько дней?

– До суда, а там посмотрим. Преступник должен быть наказан.

– Откуда такие выводы?! Он не преступник. Остановитесь!

– Девушка, я бы на вашем месте адвоката искал. А не разводил на пустом месте истерику, – офицер захлопнул дверь в машину.

– Папа…

– Я не виноват, не волнуйся, я скоро приеду, – это были последние слова отца.

Я видела его меньше пяти минут, но поняла, что должна спасти близкого человека. Пусть у меня другая семья, но это мои родные люди, за которых я должна бороться, а не терять.

В прихожей мама собирала чемодан.

– Мам, что ты делаешь?

– Уезжаю.

– Куда? Нам нужно спасти папу.

– Мне позор не нужен. Один сын на шее сидит, другой неизвестно где шляется, а дочь не может богатого мужа найти!

– При – чём здесь всё это? Отец ни в чём не виноват!

– Виноват он или нет, людям это не объяснить. А позор останешься навсегда.

– Но, если папа не виновен, значит и позора не будет.

– А как ты собираешь доказать его невиновность?!

– Я найму адвоката.

– Адвоката? – она иронично засмеялась. – А деньги где возьмешь? Или думаешь, что бесплатно всего добьёшься? От тебя толку, как от козла молока! Никчемная дочь, зачем я вообще замуж выходила за этого разгильдяя!

– Надо бороться, а ты бросаешь нас.

– А обо мне никто не заботиться? Все бросили. Если такие самостоятельные, живите, как хотите!

– Ты ждала этого момента, чтобы бросить нас? Мы семья, мы должны вместе решать проблемы.

– Мы не семья, мы живём, как чужие, – она хлопнула дверью, и села в такси.

– Мам…

– Уехала, ну, пусть и катится. Мы сами проживём, – сказал старший брат.

– Куда уехал средний брат? – Я пошла на кухню.

– Ему тогда 15 лет было, а мне 20. Кэтсу десять лет назад ушёл из дома. От него нет ни звонков, ни писем. Ты тогда ещё маленькая была, не помнишь брата. Отец искал Кэтсу, но он будто в воду канул. Кто-то предполагает, что он на Окинаву уехал и там связался с мафией. А кто-то говорит, что его убили наши местные бандиты.

– Ты не пробовал искать нашего брата?

– Если искать, то через бандитов, а чтобы к ним проникнуть надо много упорства и бесстрашия. Ты на работу не опаздываешь?

– Работа?

– Ты и, правда, как пьяная. Знаешь, где завод? Нет? Тогда слушай. Короче, садишься на 15 – ую маршрутку. Десятая остановка твоя, там ещё магазин мебели напротив. Поняла?

Я работала на заводе по производству разных болтов и шурупов. Стояла на рассортировке. Рабочий день начался с посещения директора завода.

– Тихиро, – он вздохнул. – Сама знаешь, какая сейчас ситуация. Ещё и твой отец. Понимаешь, нам проблемы сверху не нужны. Напиши заявление об уходе.

– Мой отец не виновен.

– Я понимаю, но и ты меня пойми, – директор протянул мне лист и ручку. – Напиши и иди куда хочешь. Договорились?

– Вы выгоняете меня из-за ложных слухов? Вам не стыдно?

– Стыдно, я дорожу своей репутацией. Поэтому, лучше иди на уступки, иначе будет хуже.

– Хорошо, – я поставила подпись. – Жизнь – бумеранг.

Я села на остановку, денег совсем не осталось. Перебрав мелочь, я положила её обратно в карман. Начинало темнеть, фонари зажглись. Ветер тащил по асфальту объявление, я подняла его.

"В казино "Salamandra " требуется дилер. Опыт и образование не имеют значения".

Внизу номер и адрес заведения. Я свернула листок и пошла домой. На тумбе в прихожей лежала записка от брата.

"Извини, я должен уехать. Как нибудь сама проживёшь, а мне тебя не потянуть. Я забрал все накопления родителей, для бизнеса. Оставил тебе немного на кровати. Прости. Орочи".

Смяв лист, я села на корточки и не понимала, что делать дальше.

Действительно, на моей кровати лежали тридцать долларов.

Открыв холодильник, там было одно молоко и три рисовых булочки. Это был мой первый приём пищи за весь день. Корм для собаки и кошки закончился. Я сварила рис, смешав с остатками жидкого корма. На улице было совсем темно, хотя на часах всего восемь вечера. Я развернула объявление. Выхода не было, а это единственный шанс, где я смогу много заработать и нанять отцу адвоката. На такси я доехала до казино. Оно уже работало. В казино заходили люди, по всей вероятности не бедные. Вся стоянка была забита дорогими автомобилями. На обратный путь у меня не было денег. Я подошла к мужчине, он сначала не хотел со мной разговаривать, но потом ответил.

– Ты хоть в покер умеешь играть? – Усмехнулся он.

– Да, я пришла на работу. Отведите меня к директору казино.

– Он тебя явно на другую работу отправит. Тем более, нет его.

– Где же он?

– Думаешь, у него дел других нет, как нищих к себе на работу принимать?

– Я подожду его здесь.

– Девушка, он тебя пошлёт куда подальше. Это если у него настроение хорошее будет.

– Я пришла на работу, вы не можете мне отказать. Вы не директор.

– Что за упрямая девчонка, – охранник начал отталкивать меня от входа в казино.

– Что вы себе позволяете?! Не трогайте меня! Я пришла на работу!

– Вот и найди работу по приличней, ясно?!

– Нет! Я пришла к вам на работу!

Охранник оттолкнул меня, я оступилась и упала на асфальт.

– Не ушиблись?

Я подняла голову наверх.

– Господин Цуда, – охранник изменился в лице. – Эта наглая девчонка пришла искать работу дилером. Я ей говорю, а она не понимает.

– Разберемся, поднимайся, иди за мной – сказал мужчина.

Отряхнув платье, я пошла за его широким силуэтом и показала язык охраннику.

– Что же за женщины пошли! Мужчин не уважают, – пробурчал он.

Директор казино подошёл к лифту и нажал на кнопку, я стояла сзади него. Внутри казино всё было сделано под золото, большие круглые столы, хрустальные люстры. Дорогие напитки, красивые бокалы, стулья необычной формы. Повсюду звучала приятная музыка, официанты разносили алкоголь и фрукты гостям. В основном все гости были мужского пола. На больших экранах показывали ставки клиентов и красочные рекламы с обнажёнными женщинами. Как оказалось это непросто казино, здесь есть отель, ресторан, клуб, боулинг, бильярд и многие другие развлечения для отдыха. Здесь каждый независимо от возраста может найти увлечения для себя. Я удивилась, когда прочитала на экране про сауну и бассейн.

"Это уже не казино, а целый дом отдыха". – Подумала я.

У многих стоял кальян, кто-то ложил таблетки под язык, а кто-то вдыхал порошок, через свёрнутый доллар. Ночная жизнь кипела вовсю.

– Не зевай, – мужчина дёрнул меня за плечо, и затащил в лифт.

– Я не, – я посмотрела на его лицо. – Блин!

– Что-то не так? Я так ужасно выгляжу?

– Кума?!

– Откуда мое имя знаешь? Следила за мной? Или одна из фанаток? Не паникуй, я шучу.

– Всё в порядке, – я сглотнула слюну.

Мы вышли на седьмом этаже, Кума достал из левого кармана ключи от кабинета. Сзади меня шли еще пятеро мужчин. Я постоянно оборачивалась на них.

– Не верти головой, ты смущаешь моих ребят, – иронично произнёс Кума.

В коридоре горел красный свет, на стенах были изображения игральных костей и все в духе казино. Много нарисованных гейш в красивом кимоно.

В специальных прямоугольных выемках в стенах стояли квадратные кубы из стекла, на подставках. В них хранились дорогие украшения, скорее всего из музеев.

Кума щёлкнул замком и зажёг яркий свет в своём кабинете. Он повесил красный пиджак на вешалку и сел за стол.

– Присаживайся, – он показал мне на стул, поправив золотые запонки на черной рубашке. – Так ты хочешь работать у меня?

– Да.

– И кем же? – Кума кинул в бокал для виски пять кубиков льда.

– Дилером.

– Кем? – он сделал свои брови домиком, как у Пьеро. – Дилером? – иронично произнёс Кума. – Ты хоть карты в руках держала?

– Крэпс, Блэкджек, Баккара или Русская рулетка? – Я напористо смотрела на него.

– Русская рулетка? Это не простая игра. Но я предпочитаю Блэкджек. Сойдёт?

– Играем на три тысячи долларов.

– Дорогая, здесь условия ставлю я.

– Во – первых, я вам не "дорогая", а во – вторых, я первая поставила, неужели, вы не уступаете дамам?

– К черту! Орубэ, карты. Первое правило – если выиграешь ты, я дам тебе работу и эти деньги. Но если выиграю я, то ты будешь работать там, где прикажу. Так ясно?

– К сожалению, именно в этой игре очень легко жульничать, поэтому в нее часто играют профессиональные шулеры, – я пожала плечами.

– Я похож на шулера?

– Нет, вы похожи на якудза, – я положила правую руку на стол.

– Озвучь мне правила игры. Хочу послушать дилера.

– В блэкджеке цена карт в течение игры не меняется. Цель игры – побить дилера, не превысив 21 очка. Карты имеют следующие ценовые значения:

Карты с числом: цена – число на карте.

Картинки: цена всех – 10.

Туз: 1 или 11. Обычно считается за 11, но если при таком подсчете сумма очков в вашей руке превышает 21, то туз считается за 1.

Таким образом туз и картинка составляют 21 очка в две карты – это и есть блэкджек.

Рука, в которой есть туз, называется «мягкой».

– Не дурно, – Кума расстегнул две пуговицы на рубашке.

"Отец с детства водил меня в казино, там я и научилась играть, а точнее запоминать правила разных карточных игр. В общем, у меня тринадцать лет стажа в казино. И как, ни странно, именно сейчас мне это помогло".

Орубэ выступал в роли дилера.

– Я ставлю на 17, – Кума поднял правую бровь.

– 19.

"Число игрока должно быть ближе к 21, чем число дилера, но не больше 21. Если игрок собирает больше 21, он «сгорает». В случае ничьей игрок и дилер остаются при своих. Блэкджек – туз и картинка или десятка".

Орубэ спросил всех по очереди.

"Дилер спрашивает, а затем он играет собственную руку, тогда и определяется исход игры. Конечно, каждая рука отличается от предыдущей. Игроки часто копируют дилера и говорят «хватит» на 16 и меньше. это плохая стратегия".

– В первом раунде выйграл господин Цуда, – Орубэ сложил карты.

– У нас впереди ещё три раунда, – Кума закурил.

Минута молчания.

– Я делаю ставку страхования, – сказала я.

– Делаешь сплит на семерках, – усмехнулся Кума. – Что ж, я сделаю сплит на тузах.

– В этом раунде победил господин Цуда, – Орубэ собрал карты со стола.

После раздачи, дилер обратился к Куме.

– Ваша ставка?

– 17.

– А ваша?

– 18.

– Падаешь, – Кума хитро улыбнулся. – Если победишь в этих двух раундах, дам тебе работу.

– Ставлю сплит на восьмёрке, – я собрала свои карты в ладонь.

– Три туза, – Кума положил передо мной свои карты.

– В колоде осталось 2 туза, – я внимательно посмотрела на него. – Один из них у меня, значит у вас только 1.

– Уверена?

– Посмотрите на карты, которые вышли из игры.

Дилер проверил.

– Да, два туза вышли, значит остались ещё два.

– Допустим, ты поймала меня, но я всё равно выиграю. Этих двух тузов у тебя нет.

– Сплит на двух тузов и восьмёрки, – я раскрыла свои карты. – Что же вы, молчите, дилер, – я посмотрела на Орубэ. – Я выйграла.

Игра набирала азарт, Кума начал нервничать. Наши ставки приближались к 21.

– В чём же твоя стратегия победы, – Кума выпил пятый бокал виски.

Я поставила игру так, что полтора часа наши ставки плавали. То поднимались до 20, то падали до 16.

Это сильно раздражало Куму, и мне удалось стать главным дилером в блэкджек. Скрыв свои карты, даже Орубэ не мог догадаться, какой козырь я прячу.

– Стоп! 20, – я положила на стол четыре туза. – Я жду свою форму и деньги.

– Орубэ, принеси ей форму дилера, – Кума выпил ещё один бокал виски.

Охранник ушёл, Кума собрал карты, и кинул их в ящик.

– Как тебя зовут? – Он достал ручку и лист бумаги.

– Тихиро.

– Фамилия.

– Харада.

– Возраст.

– 2003 год.

– М? – он поднял на меня свой взгляд. – Выглядишь на 1997.

– Внешность обманчива.

– Номер телефона.

– У меня нет телефона.

– Совсем?

– Да.

– Проблема, как же мне с тобой связаться? Голубей посылать?

– Я приду сама, скажите время.

– Завтра в восемь вечера, не опаздывай, – он положил на стол три тысячи долларов. – Как договаривались.

Орубэ принёс мою форму, и аккуратно положил на стул.

– Можно пакет? – Я посмотрела на Куму.

– Орубэ, дай девушке, что она просит.

Охранник сложил форму в чёрный пакет, и протянул его мне. Поклонившись, я взяла пакет.

– Тихиро, не опаздывай, – басом мне в след сказал Кума.

Подойдя к лифту, я нажала на кнопку, сзади меня стоял Кума. Я резко обернулась.

– Зачем карты в ладонь сложила? – Тихим голосом произнёс он.

– Думали, я не увижу помеченные карты?

– Мой тебе совет, не оглядывайся так резко, – Кума пошёл прямо по коридору.

На следующий вечер, я приехала к казино на такси. Меня встретил Орубэ, он дал мне бейджик.

– Остальное тебе объяснит Акайо, – охранник проводил меня к молодому парню в синей форме.

– Ты работаешь за восьмым столом. Используй карты только красного цвета, синие принадлежат для другой партии клиентов, которые придут в мою смену. Всё понятно?

– Да, – я кивнула.

– Удачи.

В десять вечера пришли пять человек, они заняли свои места. Правила игры знали все, я лишь немного ввела их в курс дела, и раздала карты.

Все партии выигрывал мужчина – Гын – Со. Он был знаком мне из прошлой жизни, это старший брат Чан хека.

Когда шёл последний раунд, в котором должен был выявиться победитель. Все сделали крупные ставки. В конце, я заменила карты на синие. Гын – со проиграл. Его лицо выглядело коварным и обиженным. Хотя, скорее всего, оно выражало недоумение, ведь он был обязан выиграть. В таких играх побеждают мошенники, которые делятся выйгрышом с директором казино, но что-то пошло не так. Гын – со достал из кармана белый платок, и вытер испарину со лба. Игрок, получивший больше двадцати миллионов йен, успешно пошёл их обналичивать. Гын – со куда-то ушёл, через пятнадцать минут, ко мне подошёл Орубэ. Мы поднимались на лифте в кабинет Кумы. Охранник ничего мне не говорил, хотя прекрасно понимал, в чём дело.

– Умную из себя строишь? – Кума раздул ноздри. – Ты представляешь, какой убыток принесла моему казино? Тихиро, ты хочешь быть честной? Я жду несколько слов от тебя. Ну, – он подошёл ко мне. Его вид был строгий и угрожающе смотрелся в данной ситуации.

– Господин, давайте продадим её в другой отель? У неё внешность миловидная, много дадут, – сказал один из охранников.

– Покиньте мой кабинет, все! Я сам разберусь с ней, и дам заслуженное наказание.

Охранники вышли из кабинета. Я отвела взгляд на чёрные жалюзи, через которые пробивался красный свет, от вывески, которая была на соседнем отеле.

– Выпей, – Кума налил в бокал виски. – Тебе нужно снять стресс.

– Я не хотела, – ели слышно сказала я.

– Сдай форму.

– Честность никому не нужна, – я залпом выпила алкоголь. У меня начался кашель, я схватилась за шею. В горле ужасно жгло и першило. Было ощущение, что мне засунули кактус.

– Что за человек, – Кума налил мне воды. – Не умеешь пить, не пей.

Сделав три глотка холодной воды, мне стало легче.

– Я могу переодеться в туалете?

– Форму официантки тебе даст Орубэ, – Кума опустил веки, из-за этого его взгляд стал болезненным. – Иди, и не играй в честную девушку. Побудь другой, хотя-бы здесь, натяни маску лживой стервы. Я понятно объяснил?

– Понятно, только, даже стервы бывают честными.

– Упрямая, девушка, – Кума закурил.

На следующий день, я работала официанткой.

– Тихиро, слушай внимательно, – сказал Рэй. Он был моим куратором. – У меня нет времени все тебе объяснять. Поэтому держи поднос, – на нём стояли пять бокалов с вином. – А теперь запоминай. Первый бокал для столика 9, к нему идут эти три голубые таблетки. Второй и третий для столика под номером 15, не забудь про героин в прозрачном пакетике. Четвёртый бокал для одинокого мужчины за 18 столиком, так же для него шипучие красные таблетки, восемь штук. Последний бокал отнеси за 24 столик, плюс гранулированный героин. Запомнила?

– Угу, – я кивнула.

– Ну, ни пуха, вперёд, – Рэй похлопал меня по спине.

В моей голове творилась полная каша. Кому и что принести, я забыла. Поэтому, принесла клиентам только алкоголь. Эта ситуация закончилась в кабинете у директора.

– Что же мне с тобой делать, – Кума тяжело вздохнул. – Вроде бы умная, а элементарных вещей запомнить не можешь.

– Господин, пусть с нашими девочками работает, – сказал высокий охранник в гороховом пиджаке.

– Она и там что нибудь не так сделает. Правда, Тихиро? Не прячь взгляд, ты виновата, нужно быть чуточку внимательней, – Кума сел на стол, напротив меня.

– Если не сможет в интим – услугах, может быть пусть девочек красит, а то у них макияж ужасный. А считаются вип – классом, – бодро произнёс охранник в синем пиджаке, и желтой рубашке.

– Умеешь делать макияж? – Кума почесал шею.

– Да.

– Смотрю на тебя и слёзы на глазах. А если бы ты к другим бандитам работать пришла?

– А куда героин запрятала?! – Крикнул высокий охранник.

– Мне чужого не надо, – я достала из карманов все таблетки и порошок. Один пакетик порвался. – Ну, извините, – я стиснула зубы, чтобы не заплакать.

– Мэ, не дави на неё, она же исправилась? Верно, Тихиро? – Кума поднял правую бровь.

– Да, директор, – я поклонилась.

– И градус поклона знает, не то, что некоторые, – Кума дёрнул носом. – Все свободны. Тихиро, такси ждёт у входа, за счёт заведения.

Вернувшись, домой, я заметила свет в окнах. В прихожей меня встретил старший брат.

– О, Тихиро! Я тут приехал, – из кухни выбежала маленькая девочка. – Это Нана. Она дочь моей невесты, Мана покажись моей сестре.

– Здравствуй, – робко произнесла девушка.

– Здравствуй, – я смотрела на них.

– У тебя еды много было в холодильнике, мы перекусили. Ты на новую работу устроилась?

– Да, устроилась.

– Вот ты молодец! Мана художница, у нас с ней вкусы по жизни схожи. Представляешь?

– Представляю, – я сняла обувь, и пошла к себе в комнату.

– Странная она какая – то стала, – тихо произнёс брат.

– Мама, проснись, мне в туалет надо, – послышался детский голос, а затем меня кто-то схватил за нос. Я открыла глаза, передо мной стояла Нана.

– Что ты тут делаешь? Я не твоя мама.

– А где мама?

– Не знаю.

– Она ушла с этим дядей, ещё утром. Там записка.

Я вскочила с кровати, взяв лист в руки, я начала читать.

"Дорогая, сестра, мы с Маной решили пожить для себя, поэтому уехали подальше от домашней рутины. Нана будет мешать нам, ты должна о ней позаботиться. У тебя есть хорошая работа, да и опыт пригодится. Пойми меня правильно, мы с Маной молоды нам нужно больше вдохновения друг для друга. Не держи на меня зла, твой любящий брат".

– Любящий, – повторила я, и смяла лист.

– Ой, мама…

Я обернулась, на колготках у Наны образовалось желтое пятно. Мне пришлось искупать девочку.

– Я Тихиро, запомнила?

– Угу. А где моя кукла?

– Вот, – я дала ей игрушку.

Время так быстро бежало, к семи вечера, я должна была быть на работе.

Оставив девочку дома, я вызвала такси и поехала в казино. На пятом этаже находилась гримёрка для женщин. Орубэ объяснил мне всё, что можно делать, к какому времени я должна закончить. Женщин было 15, я решила не заморачиваться и сделала всем одинаковый макияж. Они были в восторге. С некоторыми из них я сразу нашла общий язык.

После окончания работы, я закрыла дверь на ключ. Сев перед зеркалом, я включила подсветку. Достав из косметички тональный крем и кисть, я распределила тон у себя на лице. Растушевала светлые тени, затем приступила к тёмным оттенкам. Закончив с глазами, я накрасила губы тёмной помадой. Я подошла к вешалке, на ней висели красивые платья, я сняла одно. Оно идеально село на мою фигуру. Застегнув молнию сзади, я надела чёрные туфли на шпильке. Взяв в руки утюжок, я привела свои волосы в порядок.

В дверь кто-то постучал, я испугалась. Это был Орубэ, он хотел зайти. Я начала спешить и упала. Но это не закончилось просто так. Орубэ самостоятельно открыл дверь своим ключом.

– 3770 плюс 1200, итог – 4970. Если округлить, то получается 5000 долларов, – Кума отложил калькулятор. – Я вот одного понять не могу, тебя кто-то нанял, чтобы ты наносила мне убытки? И портила репутацию казино?

– Извините, – я сжимала пальцы левой руки правой ладонью.

– Ты мстишь мне?

– Я не знаю вас.

– В этом районе меня знают все. Дурочку включать не нужно. Договорились?

После минуты тишины, Кума щёлкнул зажигалкой.

– Уходи с глаз, и больше не попадайся мне. Платье и туфли можешь оставить себе, эти вещи уже испорчены. Орубэ, проводи Тихиро, чтобы ничего не случилось.

Орубэ вызвал такси, и заплатил за поездку.

– Где ты живёшь? – Он сел в салон.

– Остановка, возле спортивной школы.

– Там нет жилого комплекса.

– Господин, оставьте меня в покое, я доеду одна.

– По ночам разгуливают бандиты, знаешь группировку, где одни малолетки? Они жестокие, наш господин борется с ними. Но они размножаются с бешеной силой. Эти подростки держат весь Токио в напряжении.

– Мне это не о чём не говорит. Это ваши проблемы, – такси подъехало к остановке, я вышла из салона.

– Если будут проблемы, обращайся, – Орубэ протянул мне визитку.

– Такого не случится, – я небрежно положила визитку в карман.

"С работы меня уволили, хорошо, что долги не приписали. Нужно искать новую работу, но так много, как в казино я не получу. Еще эта девочка, которую мне подбросил брат. Понятия не имею, что делать дальше. Все проблемы свалялись в один ком и давят на меня. И денег становится мало".

На следующее утро, я оставила Нану у соседки, было неловко, но другого выхода я не нашла. Собрав себя по частям, я поехала к отцу. Поговорить мне с ним не дали, но я встретила прокурора, который вёл это дело. Я спускалась по лестнице, а он поднимался, я побежала за ним. Он не сразу понял кто я, объяснив ему всю ситуацию, прокурор пригласил меня в свой кабинет. Я достала все бумаги, он внимательно посмотрел на них.

– Что ж, – прокурор отложил бумаги влево.

– Господин Ёкояма, я соберу достаточно доказательств, чтобы освободить отца.

– Видите ли, в чём дело, – прокурор снял очки.

– Я делаю что-то неправильно?

– Нет. Вы же нашли адвоката?

– Да, сегодня поеду к нему.

– Вы же понимаете, чтобы что-то решить, нужно, – Ёкояма сделал небольшую паузу. – Нужно платить.

– Сколько?

– М? – он округлил глаза. – У вас есть большая сумма? Ведь вы прекрасно понимаете, что нужно заплатить немало адвокату, прокурору и судье. Вас устраивает такой расклад? И, конечно же, время. Тихиро – сан, поторопитесь.

Сев в маршрутку, я доехала до адвоката.

– Здравствуйте, – я зашла к нему в кабинет.

– Здравствуйте, присаживайтесь.

– Я не буду ходить вокруг да около. Сколько?

Адвокат слегка замялся, заварив кофе, он сделал три глотка. Подумав ещё несколько минут, адвокат посмотрел все документы, которые я принесла.

– Думаю, этого хватит, я сделаю вам скидку, – он что-то написал на бумаге, и протянул её мне.

– Спасибо, господин Хаттори.

– Вы можете заплатить не сразу. К примеру, за каждую встречу с вашим отцом. Всего встреч 9, это за первый месяц. Дальше, посмотрим.

"Ситуация такая: отца хотят посадить, потому что его обвиняют в краже огромной суммы денег из банка, в котором он работал. Все улики против моего отца, естественно вся эта история с кражей была спланирована директором и бухгалтером этого проклятого банка. Старший брат уехал и оставил мне на шее чужого ребёнка. Мама так же спряталась от всего ужаса. Средний брат пропал бесследно.

У меня есть 90 дней, за это время я должна найти 10.000.000 йен, начать поиски среднего брата. Понять, что мне делать с этой девочкой. Такого кошмара я не могла представить. Неужели, это и есть испытания от этого дурацкого ангела?! По всей вероятности, он демон! Демон, который хочет издеваться надо мной!"

В понедельник, меня приняли на работу дворником. Это унизительная профессия, но деньги были нужны. Кредит или займ мне не мог выдать банк, т.к. я нигде не работаю в крупной форме. И плюс у меня нет ничего, чтобы дать в залог. Даже дом стоит копейки по сравнению с этой огромной суммой. Вечером я подрабатывала в кафе.

Я подмела половину улицы, жутко устала. Ноги болели, спина тоже. И ещё солнце слепило глаза. Сняв платок с головы, я села на лавочку.

– Так вот чем на жизнь зарабатывает низший класс, – прозвучал голос Кумы.

– Что поделать, если образование стоит дороже моих больных органов, – я недовольно фыркнула.

– Тихиро, давай поговорим. Пойдём ко мне в машину. Там хотя-бы кондиционер есть и прохладная вода.

– Я? К вам в машину?! Никогда!

Открыв бутылку холодной воды, я сделала глоток.

– О, как же хорошо, – с трудом выдохнула я.

– Тихиро, я переосмыслил свои действия.

– Да?! Включите кондиционер, пожалуйста.

– Конечно. Ты вернула все запрещённые вещества в тот вечер. Воровкой тебя назвать сложно, но и хорошим работником тоже. Понимаешь?

– Я в теме, но зачем вы хотели поговорить со мной?

– Приходи ко мне в казино.

– Опять? Вы же сказали, чтобы я не появлялась вам на глаза? Или забыли?

– Тихиро, приходи, – Кума открыл небольшую шкатулку, в ней лежали десять тысяч долларов. – Я два раза не предлагаю.

– Сразу скажу. Я не алчный человек, просто деньги нужны, – я взяла деньги из шкатулки.

– Завтра в восемь вечера, жду тебя в этом месте.

– Я не опоздаю!

С этими словами я вышла из автомобиля Кумы, и направилась к своей метле.

Отработав пять часов дворником, я доехала до кафе. Обслужив всех клиентов, время пролетело незаметно, на часах было час ночи. Я переоделась, заварила лапшу и решила перекусить. За барной стойкой два мужчины крутили в руках коричневый чемодан. Один из них открыл его, там были деньги. Они о чём – то разговаривали, второй мужчина поставил чемодан между стульями, вниз. Оба ушли в туалет или в помещение для курения. Я надела капюшон и маску, незаметно подкралась к чемодану, и схватила его. Один из мужчин забыл зажигалку на барной стойке, и, выходя, увидел меня.

– Эй! Стой! – Крикнул он, но его слова были неспособны остановить меня.

Я выбежала из кафе, и побежала прямо, до стоянки такси. Было много людей, особенно молодых, которые выходили из различных заведений. Бандиты гнались за мной, я открыла дверь в машину.

– Господин водитель, быстрее уезжаем с этого места, – я кинула ему триста долларов.

– Тихиро?!

– Цкуру?! Как ты здесь?!

– Работаю, – он завёл мотор, и быстро набрал скорость.

– Это не важно, но как ты и я, опять?!

– Это судьба, – он засмеялся.

– Да, уж.., – я смотрела назад.

– Что за белая машина нас преследует?

– Это бандиты, гони быстрей.

– Что?! Ты как с ними связалась?!!

– То что в крови, того не изменить.

– С этим не поспоришь.

Белая "Toyota" ехала рядом с нами, один из бандитов опустил стекло, и что-то кричал.

– Можно им запрещённый жест показать? – Я посмотрела на Цкуру.

– Без проблем, – он давил на газ.

– Что?! У тебя же стёкла затанированые, как они увидели?!

– Наверное, неправильно плёнку наклеил!

– У тебя не голова, а тыква! – Крикнула я.

– Сам не овощ и ладно, – он засмеялся.

– Оторвались? – Я смотрела назад, "Toyota" уже не было.

– Они заблудились, я давно ездил по этим улицам с друзьями, в прошлой жизни, – голос Цкуру слегка дрогнул. – Как то так. У тебя как дела? Нравится новая семья?

Мы остановились на мосту, выйдя из машины, Цкуру достал бутылку газировки. Осушив горло, мы поговорили, каждый поделился своей новой жизнью.

– Если нужно бесплатное такси, звони, – Цкуру протянул мне визитку. – Поехали, домой подброшу, – он сел за руль.

В восемь вечера, я ждала Куму, в том же парке. Он подъехал на черном "Jaguar".

– Садись, поговорим, – сказал Кума, опустив стекло.

– Мы едем в казино? – Радостно спросила я.

– Казино? Ты действительно глупая? Специально так просто оделась?

– Что вы имеете ввиду?

– Ещё скажи, что не знала, куда и зачем едешь?

– Не понимаю намеков, – я решила состроить тупое лицо.

– Принцесса, принца ждёшь?

– Перестаньте кидать бандитские инсинуации.

После моей фразы Кума дерзко положил свою руку ко мне на колено, и залез рукой под платье. Я сгорела со стыда, такого я не ожидала, особенно от человека, который в прошлой жизни не переваривал меня. Даже ненавидел и оскорблял.

– Подонок! – Вырвалось из моих уст, на автомате, я ударила Куму по лицу. И нечаянно разбила губу кольцом. Он убрал руку, и вытер небольшое количество крови с нижней губы.

– Китанай ину, – сквозь зубы просипел Кума.

Я сглотнула слюну, дёрнув за ручку автомобиля, чтобы сбежать, но он заблокировал все двери. Кума расслабил галстук, его кадык был острый, словно остриё ножа.

– Теперь я знаю, что сделаю с тобой, – он провёл своим ядовитым и злым взглядом по мне. Нажав на газ, мы поехали прямо по трассе. Кума сжимал руль обеими руками, на секунду я представила, что это будет моя шея, от таких мыслей у меня спёрло дыхание.

Кто-то позвонил Куме, он ничего не ответил, только послушал абонента на другом проводе. Мы сменили маршрут, свернув влево, Кума остановил автомобиль возле ночного мотеля. Возле входа его ждал тот самый мужчина, которому я дала другие карты в казино, и он проиграл.

Пока Кума отвлёкся, я решила сбежать из автомобиля. Но меня заметил тот самый игрок.

– Ты сюда с девушкой приехал?

– Да, показать ей кое – что хотел, – недовольно ответил Кума.

– Она не из наших? Где такую нашёл?

– Она сама пришла.

– Лицо знакомое, а где видел, не помню.

– Пить меньше надо, – басом произнёс Кума. – Тихиро, идем со мной.

Я пошла за ним. Внутри всё было в неоновом цвете, лица людей мелькали, словно матрица. Кума вел меня узкими коридорами. Он открыл дверь, и мы зашли. В комнате сидели трое мужчин (по всей вероятности были уже пьяные), рядом с ними были пять женщин, которые развлекали их.

– Кума, наш господин пожаловал, – сказала одна из женщин. – Какие услуги сегодня пожелаешь? – она прижалась к нему.

На женщине было короткое белое платье, плечи голые, без нижнего белья. В правой руке она держала бутылку сакэ. Кума со всей силы ударил её по лицу, женщина упала на пол, остальные закричали, а мужчины не поняли, что происходит. Кума не остановился, он поднял её и ударил ещё раз. Со второго удара Кума сломал ей нос. Женщина начала плакать, по её лицу текла кровь. Кума неряшливо кинул её на диван. Достав складной нож, он отрезал ей палец, и кинул его к моим ногам. Меня вырвало на одного из гостей. Мужчине это явно не понравилось, он хотел ударить меня, но Кума первый нанёс ему удар.

– Теперь посмотри на неё, – Кума показал на ту женщину, она искала салфетки, чтобы остановить кровь. – Ещё раз меня пальцем тронешь, окажешься на её месте.

Я смотрела на этот ужас и не могла пошевелиться.

– Пошли, – Кума схватил меня за руку.

Я самостоятельно уехала из этого адского места на такси. Вернувшись, домой, я приняла душ. Девочка временно жила у соседки. Я оставляла Нану до утра у неё. Надев халат, я пересчитала деньги, которые были в чемодане.

"Ровно 5.000.000 йен, нужно ещё столько же".

Я набрала номер Кумы в телефонной будке, которая стояла напротив нашего дома.

– Слушаю, говорите. Кто это? Говорить будете?

Я повесила трубку, мне было настолько отвратителен этот человек, что же я нашла в нём раньше? Какая же я глупая была, Цкуру правильно сказал, меняется лишь оболочка, внутри гнилой человек будет гнилым.

– Внучка, а ты чего на улице стоишь?

Обернувшись, там стоял какой-то дед с чемоданом в руке и сумкой через плечо. – Соскучилась по деду? – он радостно улыбнулся.

(обратно)

Глава 9 Цкуру Почувствуй вкус бедной жизни

– Тварь! – Я услышал голос отца.

– Что происходит? – я зашёл на кухню, отец держал в руке нож, сестра плакала.

– Пришел, – недовольно пробурчал отец.

– Этот мудак опять деньги требует?

– Ты как с отцом разговариваешь?!

– С таким, как ты противно рядом находиться, не знаю, почему мама тебя терпит.

– Щенок!

Отец начал сражаться со мной, я заломал ему руку. Он был пьян, поэтому это не составило мне труда. Я выгнал его из дома, и кинул чемодан, который приготовил заранее. Отец долго кривлялся во дворе.

– Проваливай, а то полицию вызову!

После этих слов, он ушёл.

– Мам, ты в порядке?

– Да, – её руки сильно дрожали.

– Он больше не вернётся, я обещаю.

– Он же твой отец.

– Я не желаю видеть такого отца. Нам и втроём неплохо будет, правда, Нао, – я посмотрел на сестру. Она подбежала и обняла меня за пояс.

– Тебе нужно получить образование…

– Получу, но сначала заработаю.

– Никогда не повторяй ошибку Шиджо, не гонись за лёгкими деньгами. Будь честным, – из её носа потекла кровь.

– Мам, всё в порядке?

– Да, это от нервов, – она встала и упала.

– Мам? Мам?! Что случилось?! Мам?! – Она потеряла сознание, я вызвал скорую.

– У вашей матери лейкемия, – доктор сел напротив меня.

– Это лечится?

– Да, но нужно найти донора.

– Она выздоровеет?

– Да, но сейчас ей нужны дорогие препараты, – доктор написал стоимость лекарств.

– Деньги будут. Доктор, сколько у меня есть времени, чтобы найти донора?

– Три месяца, может быть и меньше, если принимать эти препараты регулярно, то ваша мама может ждать и больше. Но я не даю вам гарантию. У неё есть родственники?

– Нет, она одна у родителей, а они из детского дома.

– Не отчаивайтесь, главное достать препараты, всё остальное больница берёт на себя.

– Да, спасибо, – я вышел из кабинета.

Утром следующего дня, я купил на свои сбережения препараты. Врач сказал, что их хватит на месяц, если улучшений не будет, то они подключат химиотерапию.

По дороге домой, я зашёл в бар. Мне не хотелось пить, отдохнувминут двадцать от городской суеты, я пошёл в детский сад за сестрой.

– А где мама?

– Она ненадолго уехала.

– Мама скоро вернётся?

– Да, когда листья станут жёлтыми, она придёт к нам.

– А папа?

– Он нам не нужен.

– Папа плохой, он бил маму. Давай, не будем пускать его к себе домой? – Нао сжимала в руках мягкую игрушку.

– Давай! А сейчас, мы будем, есть мороженое, – мы зашли в кафе.

Ночью мне позвонил неизвестный номер.

– Кто это?

– Цкуру, это ты?

– Тихиро?

– Да, послушай меня внимательно.

– Что случилось?

– Помнишь, ты подвозил меня с чемоданом?

– Так, эти бандиты охотятся за тобой?

– Они не знают моего лица, им нужен ты, а именно твоя машина.

– Она зарегистрирована на отца.

– Ты должен от неё избавиться.

– Откуда у тебя такие новости? – Я потёр глаза.

– Я сама это только что слышала.

– От кого?

– Деньги, которые находятся у меня, они принадлежат Куме.

– И в чём проблема? Ты же с ним типа встречаешься.

– Если он узнает, что это я, то нам обоим крышка.

– Смысл ему убивать тебя?

– Цкуру!

– Окей, понял. Сама как?

– Завтра пойду к адвокату, нужно заплатить ему.

– Удачи.

– У тебя всё в порядке?

– Я же оптимист, всё отлично. Не переживай.

– Я бы хотела поблагодарить тебя, спасибо.

– Не стоит, моя работа – развозить людей.

– Спокойной ночи.

– Спокойной, – я положил телефон под подушку, и больше не смог уснуть, мысли так и залазили в мою голову, с целью навредить сну.

Утром подгорела каша Нао, я думал, что успею побриться, но нет. После всего, я помыл плиту, залил хлопья молоком и поставил на стол.

– Каши не будет? – Нао посмотрела на меня.

– Сегодня – нет, а вот ужинать мы пойдём в ресторан!

– В самый настоящий?

– Да.

– Как по телевизору показывают?

– Да.

– Во сколько ты меня заберёшь?

– В семь. Дождёшься меня?

– Если ты обещаешь пойти со мной в ресторан, то я буду ждать тебя.

– Договорились!

Я залил тарелки водой, одел Нао, и мы поехали в детский сад. Я предупредил воспитательницу, что буду поздно.

Сегодня я получил права, которые позволяли мне перевозить пассажиров на общественном транспорте. Мне дали форму водителя автобуса, мой первый рейс был в десять утра. Всё началось замечательно, я был доволен новой работой, но случилась неприятность…

– Господин водитель, закройте дверь быстрее.

Закрыв двери прямо перед носом у двух мужчин, я обернулся, и увидел Тихиро.

– А ты как здесь?!

– Видишь ту чёрную "Mitsubishi".

– Так, ну, – я посмотрел в боковое зеркало.

– Это те самые люди Кумы, они не должны знать моего лица, иначе нас убьют!

– Понял, принял, – я прибавил скорость. – Уважаемые пассажиры, дальше автобус идёт до конечной!

В салоне начался шум и возмущения.

– Ты же говорила, что они тебя не узнают?!

– На мне та же одежда.

– Что же ты так?! Из тебя вор, как из меня честный человек!

– Там красный! – Крикнула Тихиро.

– Пусть, хоть фиолетовый! Мы первые, проскочим!

– Ты не боишься?!

– Меня уже всё равно уволят, терять мне нечего, – я широко улыбнулся.

Я прибавил газу, через переход переходили какие-то школьники. Никто не пострадал, нам удалось оторваться от бандитов.

После выговора, у меня отняли права, этого и стоило ожидать, теперь я думал, куда идти дальше.

Приехав на машине отца в чистое поле, я достал бензин и зажигалку.

– Что ж, в любой истории есть потери, – я открыл зажигалку. Машина вспыхнула, как спичка. Я поплёлся до ближайшей остановки. На часах уже девять вечера, я забрал Нао из садика. Пришлось много извиняться, но воспитательница попалась добрая.

– Мы сходим в ресторан, ты обещал.

– Нао, – я сел на корточки. – Сходим, но не сегодня. Извини, у меня был трудный день, я много работал. Мне нужно отдохнуть. Я же не робот.

– Хорошо.

– Пошли, – я взял её за руку.

– Как мама?

– Я завтра с ней поговорю.

– Передай ей это, – Нао протянула мне браслетик из бисера. – Мы сегодня делали с Нацу – сан.

Сняв футболку, я посмотрел на себя в зеркало.

"Я теперь самый обычный человек, пацан из бедной семьи. Я повзрослел в мгновение. Если это испытание, то я должен закончить его достойно. И помочь тем, кто нуждается в моей помощи. Раньше, я не понимал, что такое деньги. Как их сложно заработать, и как легко потратить. Хотя, мой бывший отец и дед без труда складывали крупные купюры к себе в карман. Но это уже отдельная история. В бедности можно найти плюсы, пусть их мало, но за то они есть. Когда, я был богатым, то не замечал жизни, которая текла перед моими глазами. Стать состоятельным человеком это одно, родиться в богатой семье – другое. Я словно смотрел, через искривлённую линзу сознания.

Я и, вправду, верил, что ничто не сможет помешать моему счастью. Но было ли это счастье? И, вообще, что такое счастье? Это деньги или смысл их заработка? К чему стремится любой из нас? К счастью? А, что для вас счастье? Именно, для каждого оно своё. Кто-то выбирает власть, силу и безграничное могущество. А кому то достаточно здоровых родителей и тишины. Но мы все не понимаем, что счастье уже случилось с нами, мы дышим. Как жаль, что я понял это сейчас, а не в то время, когда это было нужно. Мне даже такие мысли в голову не приходили. Вот что значит, быть бедным. Ты начинаешь видеть то, чего не видел. И меняешь ход дел без людей, у которых в руках вся власть. Это и значит, быть тем, для чего тебя произвели на свет".

– Красиво, – мама отложила браслет Нао. – Ты потратил все деньги на лекарства?

– Мам…

– Зачем?

– Я хотел…

– Это не нужно, если я умру.

– Не говори так! Я буду делать всё, чтобы продлить каждую секунду твоей жизни.

– Цкуру, – на её лице появилась болезненная улыбка. – Береги себя и Нао. Мне не страшно умирать.

– Ты не умрёшь! Перестань, говорит о плохом!

– Что поделать сынок, если плохое никак не уходит из нашей жизни.

– Я помогу тебе, ты единственный человек, который всегда рядом.

– Надо принять тот факт, что однажды родители покидают своих детей, и дети должны жить самостоятельно. Я не смогу быть с тобой до последнего момента твоей жизни. Но я всегда рядом, в твоих мыслях. Ты должен принять и понять нашу ситуацию. Надеяться на лучшее и в конце получить разочарование? Или смириться с худшим исходом, чтобы не было больно?

– Да, но…

– Я не держу зла на вашего отца, он был хорошим человеком, но его испортил алкоголь. Я, надеюсь, что и ты его простишь. Не злись, сынок. Зло съедает изнутри, и ты станешь не похож на себя. Будь таким, какой ты есть.

– Я постараюсь, – я сжал простынь в руках.

– У тебя есть Нао, у неё есть ты. Вас двое, вы не одни. Берегите друг друга, – мама поцеловала меня в голову.

– Мне всё понравилось!

Мы вышли из ресторана, Нао держала в руке три шарика.

– Теперь домой?

– Угу, – она улыбнулась.

– Нао, ты будешь меня слушаться?

– Да.

– Тогда послушай, если что-то случится, обязательно говори мне. Я твой старший брат, и я всегда буду защищать тебя.

Нао обняла меня за шею, я взял её на руки. Она уснула в автобусе, я аккуратно занёс её в дом и положил на кровать. Нао никогда не расставалась со своей мягкой игрушкой. Я накрыл её пледом и пошёл на кухню. Заварив какао, я выключил свет, оставив только ночник, и стал наблюдать за ночным небом и лёгкими облаками.

Ночь – самый таинственный период времени. Мир людей засыпает и на смену приходит тьма – пора снов и мечтаний. И именно в это время на небе вспыхивают тысячи звезд.

Небо – такое величественное и всегда притягивающее взгляды людей. Бескрайнее, далекое, неизведанное и поэтому еще более манящее. Оно может быть разным – ярким, ласковым, веселым, зловещим, пасмурным, хмурым. Но при этом никогда не перестает интересовать людей.

Ночью, в ясную погоду, небо усыпано тысячами звезд, различных по яркости и цвету, ночное небо одновременно манило и пугало людей своей таинственностью.

Стоит лишь взглянуть в звездное небо лунной ночью, кажется, вот они, миллиарды звезд, прямо над головой, а на самом деле расстояние до ближайшей к Земле звезды Солнце составляет 150 млн. км.

Люди начали считать звезды задолго до изобретения оптических приборов. Так, во 2 веке до н. э. древнегреческий астроном Гиппарх начал составлять список звезд, который впоследствии дополнил до 1022 штук знаменитый Птолемей. В 17 веке польский астроном Ян Гевелий прибавил к списку еще 511 звезд и занялся конструированием телескопа.

Благодаря прогрессивным технологиям современной цивилизации ученым удалось подсчитать примерное количество звезд в нашей галактике, их оказалось немногим более 200 млрд. Такое число в прямом смысле слова можно назвать астрономическим, давать каждой звезде имя и заносить в каталог оказалось нереально. Поэтому современный официальный список астрономических объектов включает всего лишь 0, 01% звезд, видимых в мощные телескопы.

В причудливых фигурах, образуемых звездами, древний человек видел очертания людей, зверей, птиц. Человек стал эти неведомые его разуму светила группировать в созвездия, давать имена этим созвездиям и отдельным ярким и примечательным звездам.

Человек заметил, что некоторые из звезд не стоят на месте, а как бы летят по небу. Эти "плавающие" звезды люди почитали особо и принимали их за божества. Разумеется, "божества" не могут остаться без имен. Так родились различные сказки, легенды и мифы о небе, звездах, созвездиях и планетах. И древние названия светил и созвездий сохранились по сей день.

Как же прекрасна ночь, без ярких витрин, шумной музыки и прочих отвлекающих вещей, с которыми я раньше так часто встречался. Настоящая ночь, это лёгкий шум ветра, песни цикад, трещание сверчков и шум мелких насекомых, которые начали свою ночную жизнь. Я упускал эти прекрасные ощущения, находясь в эйфории яркого города. Ничто не может по – настоящему дать наслаждение свободой, как ночь в полном отсутствии людей. Природу никогда не заменят такие места, как бары, караоке и отели. Они лишь скрасят вашу ночь, но не подарят того, что может дать вам ночь на природе в одиночестве.

– Они ищут тебя, – Тихиро облокотилась на парапет.

– Им известно моё лицо?

– Да. Когда ты регистрировался в онлайн кабинете, на водителя, там есть все твои данные. Люди Кумы ищут твоего отца. Поживи пока где нибудь, недельки две, и они успокоятся.

– Ты уверена?

– Нет.

– Тогда, зачем так говоришь?

– Не знаю. Мне, кажется, что эти деньги не большие, так, мелочь.

– Тихиро, мне неловко об этом говорить.

– Я слушаю.

– Ты можешь дать мне тысячу долларов? Если нет, то..

Тихиро достала из сумочки деньги.

– Так много?! – Я посмотрел на купюры.

– Я знаю, что тебе нужна помощь. Три тысячи долларов, это немного.

– Тихиро.

– Что?

– У тебя есть чувства к Куме?

– Не думаю.

– Ты встречаешься с ним?

– Видимся по выходным.

– Ты нравишься ему?

– Похоже, да. А тебе то что?

– Будь осторожней.

– Этот термин не подходит, – она улыбнулась.

– Я верну деньги, когда устроюсь на работу.

– Можешь не возвращать, это всё равно не мои.

– Кто тебе их дал? Кума?

– Сама взяла, – Тихиро мило засмеялась, её тонкая шея оголилась.

– Встретимся, как будет время, – я пошёл к метро.

– Пока, – Тихиро продолжала смотреть с набережной вдаль.

Вместе с сестрой мы переехали в новую квартиру, я заплатил за аренду на месяц.

Я долго решался на этот шаг, но решился. Оставшись дома один, я начал смену внешности. Подстриг и покрасил волосы в светло – русый, то же самое сделал и с бровями. Вставив голубые линзы, я был не похож на себя. В фотостудии сделал двадцать фотографий, которые обычно прилагают к документам. После душа, я собрался на поиски работы. Договорился пойти на четыре собеседования за этот вечер. Сестра осталась дома одна, я надел джинсовую куртку и ушёл.

Мне отклонили все собеседования, я возвращался домой. От ярких вывесок слезились глаза. Надев чёрные очки, я продолжил свой путь. Свернув на другую улицу, я заметил, как два мужчины приставали к девушке.

– Эй, что вы себе позволяете? – Я решил вмешаться.

– Пацан, иди, пока кости на месте.

– Думаете, такими пафосными угрозами испугаете меня? Руки от неё убери, – я схватил одного мужчину за руку.

– Хочется подраться?

– Подраться? Вы не с тем связались.

– Этот червяк нам ещё и угрожает, – усмехнулся мужчина.

Я ударил первый, потом началась настоящая драка. Из бара напротив вышли ещё трое мужчин, но они не хотели присоединяться к этой потасовке. Меня толкнули, я упал на капот чей-то машины. Из салона вышел узкий мужчина в очках.

– Опять драка? Вы так всех клиентов распугаете, – сказал он. – А он кто?

– Босс, это этот тип драку затеял, не мы.

– Они приставали к девушке, – я сплюнул комок алой крови на асфальт.

– Получается, виноваты снова вы, – он посмотрел на мужчин.

– Да, но, это он первый кулаками махать начал.

– Как же я устал, – мужчина потёр переносицу. – Как тебя зовут? – он обратился ко мне.

– Цкуру, – я посмотрел на него.

– Поговорим в автомобиле, – мужчина сел в салон.

Я недолго думал, и открыл дверь в салон автомобиля.

– Работа нужна? – он снял очки, я узнал Гын – со. – Зарплата хорошая, я ещё никого в деньгах не обижал.

– Да, – я кивнул.

Я сидел на остановке и обдумывал всю информацию, которую мне сказал Гын – со.

"Меня не пугают бандиты, я боюсь, что моя мама узнает. Вдруг, кто-то расскажет? Пфф, неужели, ей кто-то расскажет?! Сам Гын – со, а зачем ему это? Он не знает меня, тем более моих родителей. Не уверен, что это дело закончится чем-то полезным и выгодным для меня… Но я должен помочь своей маме, если достану, как можно больше дорогих препаратов, то есть шансы, что мама поборет эту болезнь.

Спина ещё болела, я посмотрел на свои сбитые пальцы. К вечеру всё начинает болеть, днём этого не замечаешь, но ночью вся боль выходит наружу. Я буду бороться до последнего, я сильный!"

На остановку пришла молодая пара. Девушка, явно, была обижена на парня.

Он пытался начать разговор, но всё переросло в ссору.

– Ты не делаешь меня счастливой, – резко ответила девушка.

– Этот спор ты устроила из-за того, что я не купил тебе, то платье?

– Да!

– Ты сама знаешь, в какой ситуации я нахожусь.

– Меньше надо в долг давать! Я сказала, что мне нужен мужчина, который будет обеспечивать меня. А ты никчёмный человек. Такую девушку, как я ты должен на руках носить. Меня достали твои проблемы! Не знаешь, где взять денег, проваливай, дверь открыта! Такие слюнтяи, как ты, никогда не будут счастливы. Ты даже свою девушку обеспечить не можешь!

– Я не виноват, что у меня нет богатых родителей.

– Не в этом дело! Ты можешь сам сделать всё, что нужно мне для счастливой жизни!

– Извините, что вмешиваюсь, – я встал со скамейки. – Деньги не решат твою проблему, – я посмотрел на девушку. – Это лишь прикрытие, ты не любишь его.

– А ты откуда знаешь?! Кто ты вообще такой?! – Она яростно произнесла эти предложения, я думал, что её вена на лбу лопнет.

– Мой отец якудза, но я не получил любовь девушки, которую сделал смыслом своей жизни. А ты, ты хочешь другого парня. И смысл не в том, что он бедный или богатый, у тебя физиология такая. Генетика вещь неисправная, обмену и лечению не подлежит. А ты, – я обратился к парню. – К тебе претензий нет.

– Думаешь, я меркантильна? Будешь этого дурака слушать?! – Девушка снова начала кричать.

– Давай, расстанемся, – сказал парень.

– Ты предлагаешь закончить всё здесь и сейчас?! Ты тупой?

– Прости, я действительно не потяну твои запросы. И морально, я убит.

– Морально? – она злобно усмехнулась. – Бедненький, думаешь мне жалко тебя?!

– Ребят, у меня был тяжёлый вечер, а вы мне уже весь мозг вынесли своей ссорой, – я достал из кармана складной нож.

Парочку словно ветром сдуло, я поймал такси, и доехал до дома. Ничего особенного не было в сегодняшнем дне, или мне так показалось, или я схожу с ума…

Придя домой, я приготовил ужин, уложил сестру спать. Сам направился на кухню и позвонил Гын – со. Каждый гудок, словно проходил сквозь меня и ударял током.

– Слушаю, – в трубке раздался низкий голос.

– Извините, но я откажусь от вашего предложения.

– Что ж, я не вправе указывать тебе. Ты сам так решил?

– Да.

– Ты же понимаешь, что никто не заплатит тебе столько, как я.

– Я понимаю, поэтому и не хочу.

– Повторю вопрос. Ты уверен?

– И, я повторю свой ответ. Да.

– Никогда не забывай о том, что если мне нужен кто-то, я его из под земли достану. Это не угрозы, а лишь предупреждение, – Гын – со сбросил.

На следующий вечер, возле метро мне поступил звонок от Гын – со.

– Алло, – я осторожно вслушивался в тишину, которая продолжалась около пяти секунд. Я услышал голос своей сестры. – Нао!

– Без паники, – ответил Гын – со. – У тебя милая сестра, будет обидно, если она пропадёт.

– Не смейте причинять ей боль!

– Это зависит от тебя. Выслушаешь?

Я промолчал.

– Сейчас ты едешь ко мне в офис на Сибуя. Мы обсудим твою дальнейшую работу. В противном случае, я могу сделать с твоей сестрой всё, что пожелает моя жестокая душа. Адрес офиса отправлю в смс. Надеюсь, ты не станешь жертвовать своей единственной сестрой и больной матерью.

– Не хочешь мне ничего рассказать? – Гын – со потёр кольцо на указательном пальце.

– Вы и так всё знаете.

– Да. Я могу сдать тебя Куме. Знакомо это имя?

– Допустим?

– Один человек украл у него деньги, а второй, то есть ты, помог ему. Эти средства не принадлежат государству, они принадлежат клану.

– Что же вы не сдали меня Куме? – Я поднял правую бровь.

– Интересный вопрос.

– Хотите выступить в роли благодетеля?

– Ты на краю смерти, но разговариваешь, словно у тебя есть выход.

– Выход есть из любой ситуации. Или вы хотите меня в асфальт закатать.

– Ты якудза? – Гын – со слегка опустил свой взгляд на край стола.

– Да. Но им не являюсь.

– Как же так? Откуда у тебя столько денег на ирэдзуми?

– Были.

– Органы на месте. Ты уже работал на бандитов?

– Вам мой опыт нужен?

– Я не предприниматель, я торгую наркотиками и прочим хламом.

– И для такого, как я, у вас нашлась подходящая работа?

– Тот человек, который воровал деньги, где он?

– Понятия не имею, просто подвозил.

– Подвозил, – Гын – со постучал пальцами по столу. – Драться умеешь?

– Чёрный пояс.

– Какая работа тебя интересует?

– А у вас каталог профессий имеется?

– Каталога нет, но есть свободное место.

– Я слушаю.

– Работа не пыльная – водитель. Будешь развозить моих девочек по клиентам. По Токио хорошо ориентируешься?

– Таксистом работал, не запутался.

– Навигатор в помощь, – кореец достал бумаги. – Подпиши, и я гарантирую тебе безопасность от Кумы. По документам ты другой человек. Так устроит?

– Больничные оплачиваются? – Я поставил личную печать.

– Разумеется, но ты должен редко болеть. Ты же не хочешь остаться сиротой?

– Уже наполовину.

– Это на первое время, – Гын – со положил конверт с деньгами. – К работе приступаешь сегодня, удачи.

Подвернув рукава до локтя, я сел за руль в чёрный "Mercedes". Открыв бардачок, оттуда выпала жвачка "BlackBlack", она была неначатая. Положив одну пластику, моя шкурка едва не сползла с внутренних сторон щёк. Мяты туда, явно, не пожалели. Я приоткрыл окно, чтобы сделать глоток воздуха. Вывески пестрили интимными услугами и азартными играми. От такой жизни у меня плавились мозги. Не знаю, как раньше я этого не замечал. В 11:30 pm, ко мне на заднее сиденье сели две барышни. Одна из них протянула адрес. Я, молча, завёл мотор и выехал со стоянки. Пробок было мало, несмотря на то, что уже вечер. Я посмотрел на этих дам в зеркало, они о чём тихо разговаривали, чтобы не вникать, я сделал музыку погромче.

– А ты чей? – Спросила блондинка.

– Сформулируйте свой вопрос, – я сделал вид серьёзного водилы.

– Риса, он такой сексуальный, – брюнетка прикрыла рот рукой. – У тебя девушка есть?

– Есть.

– Горячий парень, – поддержала блондинка. – А она знает, где ты деньги берёшь ей на красивые шмотки?

– А она у меня ничего не просит, – я свернул направо, от светофора.

– Врешь, – брюнетка достала что-то из сумочки.

– Она дочь босса якудза, – я посмотрел на брюнетку.

– А ты обычный водитель? У вас такая романтичная история, – с сарказмом произнесла блондинка.

– Риса, он такой милашка. Ты тоже бандит?

– Да.

– Да, ну! – Брюнетка махнула левой рукой.

Когда зажёгся красный свет для автомобилей, я снял пиджак и рубашку.

– А так? – Я обернулся к женщинам.

– Да он крут! Настоящие? – Блондинка потрогала меня за плечи.

– Ну, как? – Спросила брюнетка.

– Настоящие, – блондинка села назад.

Я надел рубашку, времени осталось десять секунд, я нажал на газ.

– Почему водителем работаешь? – Брюнетка поправила прядь волос.

– Я же не спрашиваю, почему вы выбрали такую работу.

– Такой зануда, – фыркнула брюнетка.

– Останови здесь, – крикнула блондинка.

Я поставил машину на стоянку, возле казино "Salamandra".

Из дверей вышла Тихиро с Кумой. Я прилип к окну. Они шли к его "Jaguar".

– Девчонки, а это кто? – Я показал на Куму.

– Ты что не знаешь?! – брюнетка округлила рот. – Это же Цуда Кума, самый богатый, якудза. Он купил это здание и превратил его в маленький рай Токио. Он холостяк, ни разу не был женат и замечен с девушкой. Любая хочет оказаться с ним рядом.

– Высокомерный тип, мне не нравится, – пробурчала блондинка. – Недавно слышала, что одной ночной даме палец отрезал и нос сломал. До сих пор в больнице лежит, бедняжка.

– Какой ужас! – Крикнула брюнетка. – А из-за чего это произошло?

– Не знаю, я лишь слышала.

– А это с ним кто? – Я показал женщинам Тихиро.

– Эта мелкая? – переспросила брюнетка. – Недавно к нему работать пришла и уже её катает. Это не о чём не говорит, попользуется и бросит.

– А если не бросит? – Блондинка посмотрела на свою коллегу.

– А зачем она ему? Что в ней особенного?

– Раньше, Кума никого не подвозил.

– Очередная игрушка, – брюнетка достала помаду и зеркальце.

– Ты ревнуешь?!

– Куму к ней? Пфф, у неё ни груди, ни лица. Серая мышь.

– Но он её подвозит, а не тебя, – блондинка повысила тон.

– Риса, у Кумы этих женщин, – брюнетка подкатила глаза.

– А вот эту особу он уже вторую неделю катает и в рестораны водит. Совпадение, как думаешь, Сая?

– Куму недавно обокрали, а ты про эту девушку говоришь, – брюнетка закрыла сумочку.

– Обокрали?!

– Там копейки, но Кума в бешенстве.

– Как думаешь, может быть, эта особа помогает ему найти вора?!

– Успокойся, она не из таких.

– А кем она работает, – я обратился к блондинке.

– Дилер, карты раскладывает.

– Одни ей поблажки, – вздохнула Сая.

– В смысле? – Я посмотрел на неё.

– Приезжает на работу с Кумой, чаще всех опаздывает. Зачем она вообще работает, если такой мужик рядом с ней. Работает три раза, вместо шести. Кума совсем голову потерял.

– Старость никого не щадит, – усмехнулась Риса.

– Он вовсе не старый!

– Ему уже 31!

– Только 31, – перебила Сая.

– Девочки, извините, что перебиваю, но вам не пора?

Они недовольно посмотрели на меня, и вышли из машины. Я поехал обратно.

На перекрёстке, я заметил машину Кумы, и начал преследовать его. Он ехал в жилой район, где была его квартира. Тихиро скромно вышла из салона, Кума открыл ей дверь в подъезд. На 33 этаже зажёгся свет, наверняка, это квартира Кумы.

"Окно разбить не получится". – Подумал я. Надев на голову пакет, я прорезал отверстия для глаз. Рядом был магазин, я купил там баллончик с белой краской. Автомибиль был незащищён сигнализацией. Я сдул все шины и проколол их. Затем, взболтал баллончик, и написал парочку обидных слов в адрес Кумы.

Радостный, я поехал к общежитию, где обитали ночные дамы.

Всю ночь я развозил жриц любви по разным отелям и развлекательным заведениям. Закапав в глаза капли от сухости, я продолжал работу до пяти утра. Домой я пришёл в семь утра, сестра ещё спала, сегодня суббота, я не стал её будить. Едва моя голова коснулась подушки, я заснул, и проспал двенадцать часов.

"Сложилась такая ситуация, что убегать было бесполезно. Страх будет нарастать, давить, до тех пор, пока не посмотришь ему в глаза. Гын – со всё знал, Тихиро стала подружкой Кумы. Пожалуй, последнее волновало меня больше всего. Я сам не заметил, как стал более чувствительным человеком. Раньше, в прошлой жизни, у меня не было смысла. Я лишь хотел доказать отцу, что могу больше. Хотелось доказать, что мне не нужны его деньги, но был зависим. Поступив в институт, я подрался с Кумой, и меня отчислили. Получается, я сам порчу свою жизнь? Тогда, зачем я живу? Пока что умирать мне рано, надо вытащить маму и Тихиро. Когда проблем мало, я не замечал их, решал по мере необходимости. Но сейчас проблем жутко много и они словно облепили меня с ног до головы. Я нахожусь в болоте неприятностей, но одному мне не выбраться, поэтому нужно спасти Тихиро и действовать согласно плану. План был такой: импровизация".

Заварив кофе, не стал его пить, мне позвонил Гын – со. Оставив сестру дома, я уехал.

Спина болела, по дороге заехал в аптеку и купил таблетки.

Подъехав к общежитию, я вышел из салона, чтобы размять спину.

Последний рейс был в какой-то бар, одна из пассажирок оказалась Риса. Разговор вышел сам собой, меня позвали в бар. Когда Риса познакомила меня со всеми своими знакомыми, я остался в одиночестве. Она сказала, чтобы я подождал её. Около 6:40 она подошла к моему автомобилю, я немного задремал.

– Подбросишь? – Риса села на передние сидение.

По радио рассказывали о погоде на ближайшие выходные.

– Тебя Цкуру зовут?

– Да, – я кивнул.

– Я Ламаи. Риса, это мне такую кличку Гын – со дал. Я из Тайланда.

– Я заметил, разрез глаз другой.

– Мне было 15, когда я приехала в Токио. Хотела стать моделью. Но потом поняла, что здесь своих хватает.

– Почему обратно не уехала?

– На билет денег не было, да и не хотелось.

– Чем лучше в чужой стране?

– Со временем забываешь, привыкаешь, сливаешься с обществом. Гын – со был тогда молодой. Он втянул меня сюда. Сейчас мне 21, у меня нет ни работы, ни денег, ни парня.

– Мне 19.

– Выглядишь старше. А ты как к нам попал?

– Если начну объяснять, подумаешь, что я сумасшедший.

– Тогда не надо. Сегодня слышала новость, что кто-то Куме машину испортил. Оказывается, и у него есть враги, которые не боятся его.

– Возможно.

– Ты Тихиро знаешь?

– Имя – да, – я слегка вздрогнул от такого вопроса.

– Это та, что с Кумой в машину садилась, помнишь? Так вот, – Риса поправила платье. – Кума хочет сделать ей предложение, он так Гын – со сказал. Они с ним друзья.

Я резко затормозил.

– Свадьба?!

– Да. Я вот думаю, везёт же кому то. А тут, – она тяжело вздохнула.

Я доставил девушку до общежития, а сам поехал к маме в больницу. Я припарковал автомобиль на другой стоянке, чтобы никто не видел на чём я приехал. Тем более маме волноваться нельзя, она меня предупреждала, а я не послушал. Я плохой сын.

Я зашёл в палату, там стоял Гын – со, меня немного кинуло в жар, пальцы похолодели.

– Цкуру, ты пришёл, – на лице у мамы была улыбка, а в руках букет, который принёс кореец.

– У вас замечательный сын, госпожа Масами. Он работает день и ночь, трудолюбивый мальчик. Я пойду, выздоравливайте.

Гын – со поклонился и ушёл.

– Это твой начальник, он такой любезный. Цкуру, я понимаю, тебе надо содержать меня, себя и сестру. Но, пожалуйста, не переутомляйся. Хорошо?

– Конечно, мам. Я тебе фрукты принёс, – я поставил пакет на тумбочку.

– Тебе трудно работать доставщиком?

– Нет, я практически не устаю.

– Береги себя, Цкуру.

Возле входа в больницу меня ждал Гын – со.

– Маме врать нехорошо, – он посмотрел на меня.

– Точно так же, как и являться к чужим без спроса.

– Не рефлексуй. Тебя работа устраивает, меня тоже всё устраивает. Деньги плачу хорошие, какие ещё могут быть претензии?

– Неужели, на интим – индустрии можно так высоко подняться? Она же на каждом углу.

– Это конкурентный бизнес, – кореец потушил сигарету, и кинул окурок в мусор.

– Вы продаёте любовь.

– И что? – он обернулся. – Если её не хватает, то приходится продавать, как продукты в магазине.

– Но вы говорите о живых людях. У многих сломана судьба. Вас это не волнует?

– Меня? Нет. А кого начинает волновать, тех никогда не находят живыми.

– Гын – со, ты любил когда нибудь? – Крикнул я ему в след.

– Любил, но это ничтожное чувство, – он сел за руль, и уехал.

Мне позвонили из полиции, сказали, что вчера вечером сгорел наш дом. Из-за сигареты отца, который пьяный пришёл домой и заснул. Его спасли, но дом сгорел дотла, пожарные не успели во время приехать. Я растерялся, мне нужно было подъехать в отдел и подписать какие-то бумаги. Дом был не застрахован, так что, вряд – ли государство оплатит постройку нового.

«Самое худшее, что могло произойти – произошло».

С этого момента я почувствовал вкус бедной жизни, глядя на чёрные угли.

(обратно)

Глава 10 Тихиро Нежеланное предложение

– Получается, что ты бросил всё своё хозяйство, и приехал к нам? – Я налила деду чай в гранёный стакан.

– Почему же сразу "бросил"? Кур продал, а остальноё хозяйство на соседа оставил.

Все события, которые произошли, я рассказала деду.

– И, как же ты теперь? – Он почесал затылок.

– Не знаю, надо что-то делать, потом решу проблемы. Мне надо идти на работу. Посидишь с Наной?

– Конечно, мне только это в радость.

– Спасибо, это деньги, сходите в магазин или на базар. Думаю, сам разберёшься, – я положила на стол триста долларов.

Я как обычно раскладывала карты, Кума спустился вниз, и непристойно посмотрел на меня. Словно я преступник или вор. У меня был перерыв, я решила выпить кофе. В казино зашли те два мужчины, у которых я своровала чемодан. Один сразу посмотрел на меня, я спрятала взгляд за меню. Постепенно я начала уходить из казино. Мне удалось выйти на улицу, эти двое стояли за барной стойкой, но один побежал за мной. Я дёрнула за ручку автомобиля, она открылась, я села на заднее сиденье.

И наблюдала за тем типом, он потерял меня, и забежал обратно в здание.

– Я чего-то о тебе не знаю? – Кума сидел за рулём. Я хотела выйти, но он заблокировал все двери. – Теперь ты поедешь со мной, – он завёл автомобиль.

– У меня бок болит, – я схватилась за правый бок.

– В смысле?!

– У меня аппендицит!

– Аппендицит?! Тебя в больницу отвезти?

– Да, – я упала на сиденьях.

– Эй! Тихиро? Ты слышишь меня?

– Очень плохо, – я сделала умирающий голос. – Болит, сердце замедляется..

– Сейчас будем на месте, – на счётчике скорости было 190 км. ч.

– Ай! – крикнула я. – Дергает и тянет.

– Потерпи, сейчас будем на месте.

Я притворилась, что потеряла сознание. Кума вытащил меня из салона на руках, и понёс в отделение неотложной помощи. Положив меня на кушетку, меня окружили пять людей в белых халатах. Один из них светил мне в глаза фонариком.

– Доктор, ей совсем плохо? Операция нужна? – Я впервые видела Куму в паническом состоянии.

– Сейчас кровь возьмём и всё проверим, не беспокойтесь, папаша, – ответил врач.

– Не надо кровь! – я закрыла вены на правой руке. – Уже не болит.

– Девушка, у вас шоковое состояние. Успокойтесь. Измерьте ей температуру.

Медсестра дала мне градусник.

– 37 и 5, – она что-то набрала в шприц.

– Перестаньте! Со мной всё в порядке, – я спрыгнула с кушетки.

– Папаша уйдите, не мешайте врачам работать! – Крикнул доктор.

– Я не больна, у меня ничего не болит, мне показалось, – я смотрела на врача.

Медсестра воткнула мне в руку иглу и ввела жидкость.

Мне сделали анализ крови, когда врач понял, что я солгала. Он недовольно посмотрел на меня, и ушёл к другим пациентам.

– А где у вас тут туалет? – Неловко спросила я.

– Прямо и налево, – ответила медсестра.

Я вышла из кабинета, на стуле сидел Кума.

– Что-то серьёзное? – Он подошёл ко мне.

– Нет, обычная боль, – я пошла в туалет.

– А вы боялись, отец, – улыбнулась медсестра на проходной.

– Боялся, – вздохнул Кума.

В туалете было большое окно, я подняла жалюзи, чтобы оценить масштабы угрозы своему здоровью при падении. Открыла и с лёгкостью сбежала из отделения.

Я шла по дороге, в голове началось головокружение. Проморгавшись мне стало немного легче, но всё время клонило в сон. Я увидела свет фар, и решила остановить машину, но она проехала мимо. Мне становилось всё хуже. Ехала другая машина, я махнула рукой, без надежды, что водитель остановится. Из-за руля вышел Кума.

– Тихиро, зачем сбежала? Тебе плохо?

– Я сама до дома доберусь, – мои ноги подкосились, я упала прямо на Куму.

– Ты еле на ногах стоишь.

– Нет, я сама, – я взяла Куму за пиджак, но мои руки настолько ослабли, что ткань выскользнула у меня из под пальцев.

Кума посадил меня к себе в салон, и сел за руль, включив зажигание, мы куда-то поехали.

Открыв глаза, я увидела большие окна в пол. Я лежала на трехспальной кровати, с белым бельём. Я встала и подошла к двери, приоткрыв её, послышался голос Кумы.

– Да, я помню. Это были мои деньги, а вы их прохлопали. Какая – то паршивая девка утащила чемодан у вас прямо на глазах. Ищите, кого угодно и приведите этих двух недоделанных воров ко мне. Я самостоятельно отрежу им руки, чтобы в следующий раз нечем было чужоё добро красть! Есть фотография парня? Это же замечательно! Сначала найдём его, а потом напарника. Эти подростки далеко от нас не убегут, это мой Токио, я их из под земли достану! До связи.

Кума потушил сигарету, и направился в комнату, я отбежала от двери и легла на кровать.

– Не спишь? – Тихо спросил он.

– Нет.

– Вчера ты потеряла сознание, я забрал тебя к себе. Тебе уже лучше?

– Да.

Кума хотел дотронуться до моих волос, но я отодвинулась от него.

– Я такой ужасный?

– Не люблю, когда меня трогают.

– У тебя был парень?

– Был и не один.

– Они все не трогали тебя?

– Это не ваше дело, – я начала подниматься с кровати, как вдруг Кума обхватил моё тело и сильно сжал. Мы упали на середину кровати.

– Я хочу, чтобы ты жила со мной.

– Я не кукла, отпустите меня!

– Тихиро, я, кажется, влюбился!

– Перестаньте нести чушь.

– Когда вижу тебя, во мне всё кипит, – Кума навис надо мной. – Будешь моей женщиной?

– Это предложение или утверждение?

– Я согласен с последним.

– Моё мнение считается?

– Нет. С этого дня ты больше не работаешь дилером, будешь моим помощником.

– А как же Орубэ?

– Он не может дать мне то, что сможешь дать ты. Так сойдёт?

– А как же мои чувства?

– Женщины влюбляются во время встреч.

– Сегодня, я могу пойти на работу?

– Нет.

– Вы ставите свои правила?

– Какая же ты красивая, – Кума приблизился к моему лицу, и коснулся своим носом моего. – Тебе холодно?

– Нет.

– Ключи в третьем ящике, но при одном условии. Когда, я приеду домой, ты должна сидеть в этой комнате в бежевом платье от "Chanel", которое висит в шкафу. Понятно?

– Что, если вы увидите пустую комнату?

– Ты же не сделаешь этого, – Кума спустил свои горячие губы на мою шею. – Умные девушки так не делают, а я не хочу разочаровываться в тебе.

– Не разочаруетесь, – я провела правой рукой по его волосам.

– Если слушаться старших, можно получить больше, чем желаешь.

– Если не обижать слабых, можно получить, то, что не сравниться с деньгами, – я чувствовала напряжение в руках Кумы.

– Умная, я в тебе не ошибся, – он поцеловал меня в лоб.

Дверь намертво была закрыта, ключей нигде не было. Надев платье, я ждала Куму. В отдельной комнате у него была небольшая библиотека, я нашла свою любимую книгу, которую так давно хотела почитать. Открыв её, там не было листов, в отверстий лежал пистолет. В нём было пять патронов. Я поставила его обратно на предохранитель. В пять вечера Кума открыл дверь, я ждала его в спальне. Он зашёл в комнату и поставил на пол пакет.

– Ждала?

– Очень, – я закинула правую ногу на левую.

– Читаешь?

– Да, – я посмотрела, как Кума снимал часы. – Ела что нибудь?

– У чужих не обедаю.

– Упрямая?

– И что?

– Не важно, – Кума подошёл ко мне, встав между моих ног, он наклонился. – Не забывай, что ты у меня дома.

– Не угрожайте мне, – я прислонила ему дуло к животу.

– Нашла? Сама или кто – то помог?

– Нужно лучше прятать.

– Перестань, – Кума взял меня за руку.

– Он снят с предохранителя.

– Тогда, стреляй, – он сильнее прижался. – Если ненавидишь меня.

– Вы не похожи на маньяка, – я ослабила пальцы, пистолет упал на пол.

– Я хочу, чтобы ты надела это на себя, при мне, – Кума поставил на кровать пакет.

– При вас?

– Или стесняешься?

– Отец учил меня не стесняться своего тела.

В пакете лежала чёрная комбинация. Кума нагло разлёгся на кровати и внимательно наблюдал за моими действиями. Я сняла платье, под ним была длинная майка, надев сверху чёрную ночнушку. Сняв лямки от майки, я спустила её вниз. Положив майку на стул, я надела халат.

– Ваша душа довольна?

– Подойди, – Кума подполз к краю кровати, и положил обе руки ко мне на бёдра. – Модель! – он восхищённо смотрел на меня. – Поехали в ресторан, ты же всё равно ничего у меня есть не будешь.

Он поправил ремень на штанах и ушёл в ванную комнату. Я надела свою одежду и пошла в коридор.

– В этом пойдёшь? – Он недовольно посмотрел на меня.

– Оставлю ваши вещи вам.

После ресторана, я попросила Куму высадить меня на остановке.

– Дальше, я доберусь сама.

– Ты заставляешь меня почувствовать себя сутенёром, – он улыбнулся, его морщины приобрели много теней.

– А на самом деле, вы добрый полицейский?

– Не будем об этом говорить, – взгляд Кумы снова стал острым, как у змеи.

– Благодарю, – я вышла из салона.

– Тихиро, это тебе, – он протянул мне подарочный пакет.

– Что там? – Я слегка оттопырила угол.

– Телефон, симкарта и мой номер. Чтобы ты всегда была со мной на связи. Как доберёшься, позвони.

– Хорошо, директор, – я поклонилась.

– Для тебя я Кума, и ещё, перестань обращаться ко мне вежливо. Договорились?

Я кивнула, он уехал. Дождавшись своего автобуса, я заплатила за проезд и поехала домой.

Разувшись, я пошла в свою комнату, в спальне родителей сидела Нана. Она что-то вырезала. Я подошла ближе, возле нее был открытый чемодан и деньги.

– Нана, что ты делаешь? И где дедушка?

– Он ушел в магазин, а я вырезаю гирлянду.

Я в ужасе прикрыла рот рукой, но было поздно от всей суммы осталось только 100 йен. Я села на корточки и заплакала. Собрав все порезанные деньги, я выкинула их в мусорный бак. Я нашла номер телефона Цкуру, выйдя к телефонной будке, я набрала его и договорилась о встречи. Дед вернулся и остался с Наной.

– М – да. Ситуация конечно, – вздохнул Цкуру, сделав глоток газировки. – И, как теперь найти такую огромную сумму?

– Не знаю, – я пожала плечами. – Это был единственный выход, и тот закончился провалом.

– Не грусти, прорвёмся, – на его лице появилась бессменная улыбка.

– Как? Такой суммы не найти. Еще и эта девочка.

– Отведи её в детский дом, когда её непутёвая мать появится, тогда и решиться проблема.

– А, что, если мать не появится?

– Тогда, что тогда. Ну, нет, так нет. Это же не твой ребёнок, что ты так паришься?

– Поражаюсь твоей логике.

– Я такой.

– У тебя вместо головы тыква.

– Хотя бы сам не овощ, – Цкуру засмеялся.

– За два с половиной месяца, я не найду такую сумму.

– Не рефлексуй. Если не найдёшь, то можно своровать. У тебя же есть я, со мной и в огонь не страшно.

– Вот именно, всё наоборот.

– У тебя физиономия, буд – то жаба в лицо плюнула.

– Или продать что-то дорогое?

– Ну, почку?

– Нет, драгоценные камни или вещи.

– Их для начала нужно найти или украсть.

Между нами зависла небольшая пауза.

– Если что-то найдешь, набери меня, я помогу. Береги себя, мне на работу пора, – Цкуру смял банку, и неспешно пошёл в закат.

– Красиво солнце садиться, – Кума пригубил вина.

– Да.

– Тебе скучно со мной?

– Не видно?

– А так? – Кума достал из внутреннего кармана длинную коробочку. – Красиво? – он открыл золотую застёжку.

– Для меня?

– Ты ещё видишь здесь музу, – Кума посмотрел по сторонам. – Подними волосы, – он встал сзади.

– Это дорого?

– Для меня – нет, – Кума застегнул замочек. – Нравится?

– Красиво, – я посмотрела на шею в карманное зеркальце.

– На твоей шеи всё выглядит прекрасно, – Кума поцеловал меня сзади.

К нам зашли те самые два мужчины, которые гнались за мной из-за чемодана.

– Господин Цуда, мы нашли очень интересную вещь, – сказал мужчина, и положил на стол флешку.

– Что это?

– На ней можно опознать девушку, которая украла ваши деньги.

– Уже интересно, – Кума потёр подбородок.

– Это оригинал, копий нигде нет, да, и в принципе, не нужны.

– Я вас понял, – Кума достал сигарету.

– И, ещё, тот парень, он словно испарился. Нигде не можем найти.

– Найдете, я же вам деньги не за красивые глаза плачу, – Кума открыл зажигалку, и закурил. – Свободны, у меня есть планы.

Мужчины поклонились и вышли из кабинета.

– Тихиро, ты говорила, что спешишь, встретимся завтра. Тебе такси вызвать?

– Я передумала, – я села на стол перед Кумой, где была флешка. – Я хочу к тебе. Ты же не против?

– Ты стала добрее из-за подарка?

– Нет, я хочу побыть с тобой сегодня.

– Сегодня? – Кума положил свою правую ладонь на моё обнажённое колено. – Поехали.

Мы вместе пошли к выходу, в дверях нам встретился Орубэ.

– Господин, там немцы приехали, что им сказать?

– Меня сегодня ни для кого нет! Я занят! Ты за главного, если будут проблемы решай сам, мне не звонить!

– Господин, а что им сказать?

– Орубэ, придумай, ты смекалистый парень.

Мы зашли в спальню, я закрыла шторы и зажгла свечи.

– Это для меня? – Кума снял пиджак.

– Садись, – я показала ему на стул.

– Этот сюрприз будет иметь продолжение?

– Всё зависит от тебя, любимый, – я провела рукой по его груди.

Сняв платье, я оставила короткие шортики под цвет кожи и топ телесного цвета. Я включила песню Hwa Sa "Maria", я знала этот танец от "А" до "Я". Закончив своё "закрытое" выступление на полу, я приподняла взгляд на Куму. Он несколько секунд помолчал, а потом захлопал.

– Удивительно, но мне понравилось. Это же корейская песня?

– Да.

– Долго репетировала?

– Нет, когда – то учила для себя.

– Для меня это было волнительно, я никогда не наблюдал за танцем при свечах, – Кума подошёл ко мне.

– Предлагаю не останавливаться, – я положила ему свои руки на шею. – Потанцуем вместе?

– Ну, давай. Я последний раз на выпускном танцевал.

Мы вошли во вкус, Кума идеально справлялся с вальсом. Под конец он поднял меня. Упав на кровать, Кума тяжело дышал, улыбка не сходила с его лица.

– Такое чувство, будто в юность окунулся, – он положил свою ладонь мне на живот. – Твоё сердце бьётся в ритм моего, посмотри.

Я протянула руку к его животу.

– У тебя есть татуировки?

– Разумеется, – Кума снял рубашку.

– Большая. Это тигр?

– Да.

– У меня для тебя есть ещё один сюрприз.

– Немного ли для одного дня?

– Пойдём в ванную комнату, – я завязала ему глаза, и повела за собой. – Смотри, – я расслабила узел.

Мы вместе зашли в ванную, вода была набрана, в воздухе приятно пахло апельсиновым маслом.

– Мои ноги слишком длинные, – Кума еле – еле принял удобную позу.

– Смотри, – я достала небольшой набор масел из 20 – ти пузырьков.

– Что это? – Кума в недоумении смотрел на меня.

Я начала смешивать масла на своём запястье.

– Как тебе? – Я поднесла руку к Куме.

– М – м – м, похоже на аромат сладкого персика.

– А теперь?

– Что-то мятное и цитрус?

– Ага, ещё?

– Продолжай.

– Теперь?

– Похоже на вишнёвый мусс с добавлением манго.

– А, если смешать это и это, смотри.

– Аромат напоминает хвою и нотками чего-то сладкого.

– Поиграем?

– Во что?

– Узнаешь, – я снова завязала глаза Куме.

Добавив на ладонь масло манго и апельсина, я поднесла запястье к носу Кумы.

– Как думаешь, какие масла я смешала?

– Апельсин, и что-то сладкое и пахучее. Авокадо?

– Манго. Продолжаем?

– Давай.

Смешав масло лимона и мяты, я повторила своё действие.

– Чем пахнет?

– Опять цитрусовые? Лимон и мята?

– Ты подглядываешь?!

– Нет! У меня хорошее обоняние.

Добавив на ладонь эвкалипт, я смешала его с маслом розового дерева.

– Это эвкалипт? – Кума напрягся. – Другое не знаю, но пахнет приятно.

– Это розовое дерево, – я сняла с него повязку. – Эфирное масло розового дерева оказывает противовоспалительное и смягчающее действие на органы дыхания, облегчает хронический кашель и кашель курильщика. Эффективно при мигренях и головных болях. Замедляет процессы старения, повышает эластичность кожи, – я сложила все пузырьки на место. Кума неожиданно прижал меня к себе, я вздрогнула.

– Хочу обнимать тебя всегда. Кажется, я стал другим, когда встретил тебя. Ты влюбляешься в меня?

– Наверное, – я держала его руку.

– Господин Цуда, вы дома, у вас дверь открыта, – в прихожей послышался голос Орубэ.

– Что этот недоумок забыл у меня, – недовольно пробурчал Кума. – Халат в нижнем отделе шкафа.

Кума начал спешить, нечаянно поскользнулся на воде и ударился носом об край ванны.

– Чёрт, – крикнул он.

– Сильно больно? – Я вышла из воды.

– Оденься! – Крикнул Кума.

Он вышел из ванной комнаты.

– Извините, не знал, что вы не один. Не хотел вам мешать, вы только во вкус вошли, – Орубэ сдерживал смех.

– Что хотел? – Кума открыл холодильник, чтобы найти что-то холодное.

– Вы с Тихиро – чан? – Орубэ выглядывал из-за спины Кумы.

– Тебе какая разница?! Что сподвигло тебя приехать ко мне?

– Вы забыли свой кошелёк в кабинете.

– Придаёшься сплетням, как эти базарные бабы?

– Нет, что вы?! Я просто…

– Завтра поговорим, уходи.

– Тихиро, хороший выбор, – крикнул Орубэ мне.

– Проваливай, так, Тихиро, – Кума держал возле носа замороженное мясо. – Ночевать у меня будешь?

Я легла спать в отдельной комнате. В ней стояла одна кровать и шкаф. На окне была решётка, которую можно поднять в случае экстренной ситуации. В комнате было прохладно, я укрылась одеялом с головой. Посреди ночи, я почувствовала, как на кровать кто-то сел. Это был силуэт Кумы.

– Что – то случилось? – Я пыталась рассмотреть его черты.

– Не могу заснуть один.

– Я не понимаю намеков.

– Тихиро, я впервые испытал чувство угрызения совести. За эти дни я понял, что ты такая далёкая, как звезда. Протянул руку, поймал, а, оказалось, обманул сам себя. Ты одновременно моя, но в то же время живёшь свободной жизнью. Я проснулся, потому что почувствовал вину перед тобой. Тогда, в машине, я грубо с тобой обошёлся, потому что не знал, с кем имею дело. Я хочу показать тебе то, о чём знают все, но никто не видел и не прикасался к этой вещи, – Кума достал из шкатулки небольшое украшение в виде ящерицы. – Это саламандра, её стоимость сто миллионов долларов. Я сделал её на заказ, каждая деталь выполнена вручную. Тебе нравится?

– Я впервые вижу такую вещь.

– Она мне дорога. Подними футболку.

– Хорошо.

– Чувствуешь? – Кума приложил к моему левому боку саламандру.

– Она холодная.

– Возьми её в руку.

– Такая маленькая и хрупкая.

– Совсем, как ты, – Кума убрал прядь моих волос. – Я доверяю и боюсь потерять тебя.

– Ты поменял своё решение?

– Возможно, – Кума лёг на вторую половину кровати. – Завтра вместе поедем на работу.

– Кума, ты и, правда, так сильно хочешь поймать тех двух воришек?

– Любой человек должен нести наказание, если берёт вещь, которая ему не принадлежит.

– А если, эти деньги им были нужны, чтобы спасти чью-то жизнь? Но они не могут заработать такую сумму, а тут подвернулся такой момент.

– Понимаешь, Тихиро, всё не так просто. Это не обычный мир, якудза это не государство, которое выбирает более гуманные меры. В нашем мире всё решает сила и власть, – Кума положил саламандру на место.

– Да, я просто не так поняла, – я легла на свое место от стены.

На следующий вечер, мы поехали вместе в казино. В салоне Кума достал из кармана белую коробочку.

– Надень, – приоткрыв крышку, там лежали серьги.

– У меня проколов нет, – я неловко улыбнулась.

– Что ж, – Кума захлопнул крышку. – В следующий раз буду умнее.

Все гости и работники казино видели, что у нас с Кумой не просто деловые отношения. Он стал чаще брать меня за руку, иногда целовал. Это всё было по – настоящему, и мне это не нравилось. Я начинала привыкать к нему. Но внутренний голос сбивал меня, он говорил, что это всего лишь очередная маска Кумы, которую он надевает, чтобы казаться другим человеком. И, как узнать кто он на самом деле, не знает никто.

– Кума, японцы говорят, что у человека есть три лица. Первое лицо мы показываем миру. Второе – близким друзьям и семье. Третье мы никогда не покажем никому. Оно и есть истинное отражение того, кто мы есть. Это так?

– Да, это так, – он накрыл мою руку своей ладонью.

– А какое лицо показываешь мне ты?

– Второе.

– Ты сказал, что доверяешь мне.

– Доверяю, но третье лицо никто никогда не увидит. Не так ли? – Кума подошёл к окну в своём кабинете. – Жарко, – он открыл форточку.

– Получается, что истинное лицо человека не знает даже он сам?

– Тихиро, это так волнует тебя?

– Нет, но…

– Сходи в бар, отдохни, встретимся в десять у машины.

"Третье лицо, это истинное мы. Это те, кто никому не доверяет, кому никто не нужен, это наш мир, наше нутро которое не достичь и не добраться людям. Там наши секреты, наши с вами тайны и глубокие мысли с которыми не хочется делиться ни с кем. Почему мы разные? Почему не можем со всеми быть одни и те же? Почему так тяжело достичь настоящего мира человека? К примеру, у самурая три лица: лицо врага, лицо друга, лицо чести. Их жизнь очень сильно отличалась от жизни обычных японцев. Практически самурай должен был, оставаясь "неотягощённым телесно или душевно", обладая железной силой воли, идти прямо на врага, не смотря назад или в сторону. Самураев учили не цепляться за жизнь и не бояться смерти".

Сделав заказ, я старалась не привлекать внимание людей, которые заглядывали мне в рот. За мой столик сели двое мужчин и три женщины. Я собиралась уйти, но одна дама обратилась ко мне.

– Какие мягкие кровати у господина Кумы, не так ли?

– Не знаю, Ханако, – женщина в розовом платье поднесла клиенту зажигалку.

– А вот госпожа Тихиро знает, я права?

– И на досках мягко, когда душа довольна, – я взяла в руку клатч.

– Акеми, кажется, госпожа Тихиро, что – то путает, – Ханако обратилась к женщине в розовом платье.

– Не думаю, мне бы такие доски под названием люкс квартира, – Акеми неприлично засмеялась.

– Ой, девочки, сколько у нашего господина женщин было. Я вот, тоже с ним спала, один раз, – женщина с длинными чёрными волосами закурила.

– Ни ты первая, ни ты последняя Хоси, – Ханако посмотрела на неё.

– Господин Цуда, каждый день развлекается с разными, а если кто и задержался, то это до первого соития, – Хоси поправила лямку от бюстгальтера.

– Так что не стоит смотреть выше себя, – Ханако выпила бокал виски.

– Все якудза одинаковые, но наш господин явно ближайшие десять лет хочет пожить для себя, – Хоси обняла клиента за плечи.

Я сдержала все негативные эмоции внутри себя, и пошла к выходу.

– Здесь не место нищенкам, которые ничего не умеют, – крикнула Ханако мне в след.

Кума вернулся в час ночи, я услышала, как хлопнул замок.

– Тихиро, уже спишь? – он зашёл в комнату, я лежала на кровати с открытыми глазами. – Представляешь, какой-то урод мне машину испортил. Пришлось на такси добираться до офиса.

– Что-то серьёзное случилось, – я произнесла эту фразу без единой эмоции.

– Нет, но нужно было кое – что уточнить.

В ванной зашумел душ, с улицы доносились звуки сирены. Я убивала время, смотря на электронные часы, которые медленно вели отсчёт времени. Кума лёг на правую сторону кровати. На нём были только шорты.

– Ты будешь спать со мной? – Он удивился.

– Да.

– Так неожиданно и честно говоря, чертовски приятно, – Кума положил руку мне на талию под одеялом. – Ты голая? – он округлил свои глаза.

– А разве не этого ты хотел? – я повернулась к нему, так близко, что наши носы касались друг друга. – Переспишь со мной и бросишь, как всех остальных. Я же твоё увлечение, сделай это сегодня, и разойдёмся, как чужие люди.

– Зачем, Тихиро? – В темноте был виден блеск чёрных глаз Кумы.

– Ты хочешь помучить меня? Привязать лестными словами, а на деле, разрушишь мою хрупкую жизнь. Так?

– Нет. Я не собираюсь делать тебя другой, ты нравишься мне в любом образе.

– Пытаешься сдержать себя? – я прижалась к Куме, как можно сильнее.

Положив голову ему на шею, я крепко вцепилась в его сильные руки. – Пожалуйста, не мучай меня, я хочу всего лишь быть счастливой, – сердце Кумы билось всё сильнее и сильнее, тело становилось горячее. – Если ты привяжешь и бросишь, я не смогу жить дальше, сломай сейчас, – из моих глаз потекли слёзы. – Прошу, – прошептала я дрожащим голосом.

– Я выполню твою любую просьбу, но такую, – Кума сжал мои волосы. – Ты права, я жестокий и чёрствый якудза. Я сломал много судеб, у меня грехов больше, чем звёзд на небе. Но, когда встретил тебя, я перестал видеть женщин, как способ удовлетворения. Ты изменила меня, поэтому, я никогда не изменю тебя, – Кума оттолкнул меня. – Я буду спать в другой комнате, пожалуйста, не приходи.

– А если приду?

– Ты не способна на такое унижение. Именно поэтому, я понял, что ты другая. Спокойной ночи, – накинув халат, Кума ушёл.

"Если никто не узнает вашего третьего лица, означает ли это, что вы хорошо его прятали от окружающих или наоборот, совершили глупую ошибку, которую не исправить. Что если, в этом "третьем" лице и скрыты все наши чувства, эмоции, проблемы и боль. А мы лишь скрываем его, боясь, что люди посчитают нас слабыми, и отвергнут. И с этим живёт абсолютно каждый человек, не понимая всей сущности. Живя в заблуждении иллюзий, которые ему навешало общество. Поэтому мы вынуждены скрывать его пожизненно, унося в могилу. Там уже никто ничего не узнает".

В четыре утра, я написала записку, оставив её под дверью в спальню, где ночевал Кума. Свой мобильный телефон и ключи от его квартиры, я тоже оставила у него.

Дома все спали, я выпила горячий чай, и хорошо обдумала слова Цкуру, по поводу Наны. Как ни крути, эта девочка никак не относится к нашей семье. Органы опеки скоро сами придут, мне не нужны лишние проблемы. Для меня главное – найти деньги, вытащить отца из тюрьмы и найти среднего брата. Если эту семью никто не хочет склеить, то этим займусь я. Я докажу, что мой отец честный человек, а его начальник мерзкий тип, который отмывает деньги за счёт обмана государства. Мама всё поймёт и приедет, а старший брат, пусть сам крутится. Я не спасательный круг, но все же, они моя семья…

Вместе с Наной мы пришли к детскому дому.

– Мама не придёт за мной?

– Не знаю. Но здесь тебе будет лучше.

– Я больше никогда не увижу дедушку Сэтоши?

– Нана, ты не можешь жить с нами.

– Почему?

– Когда повзрослеешь, поймёшь.

– Я плохо себя вела?

– Нет, иногда даже взрослые должны жить по правилам, чтобы избежать наказания.

– Ты плохо себя вела?

– Возможно.

– Я привыкла к дедушке, мне будет скучно без его шуток. Передай ему это, – девочка достала из рюкзака сложенный в четыре лист бумаги.

– Да, я пере… – перед нами проехала машина Кумы. Я резко отвернулась, взяв Нану за руку, мы быстрым шагом ушли от детского дома.

– Куда мы идём?

– Домой, – я постоянно оборачивалась.

– Мы убегаем от кого-то?

– Нет. Я передумала.

– Ты же сама говорила, что если не будешь слушать государство, оно накажет тебя.

– Пусть это сделает государство, но не другие люди, – мы зашли за угол магазина.

– Я опять буду жить с вами?

– Да.

– Ура! – Нана похлопала в ладоши.

На остановке я развернула лист, там был рисунок. На котором нарисован дед, я, собака, кошка и сама Нана. У всех внизу есть подпись. Я поняла, что поспешила с выводами, тем более с сегодняшним походом в детский дом.

На следующее утро, ко мне домой пришёл Цкуру со своей сестрой.

– Значит, у вас сгорел дом? – Я выключила чайник.

– Да.

– У тебя же есть съёмная квартира, почему бы вам не жить там?

– Я постоянно работаю, у меня нет времени смотреть за Нао.

– Ты думаешь, что у меня есть время?!

– У тебя есть дед.

– Как я объясню ему… Господи, – я облокотилась на стол и закрыла глаза.

– Тебе плохо? – Цкуру слегка дотронулся до моего плеча.

– Голова болит.

– Выпей лекарство.

– Уже, – я села на стул.

– Если тебе трудно, я не буду на тебя давить, извини, – Цкуру встал из-за стола, и пошёл за Нао.

– Стой. Я помогу тебе.

Вечером мы встретились с Цкуру на набережной. Океан всё так же находился в полусне, небо нависало над ним, последние лучи заката небрежно разрезали облака.

– О чём ты думаешь? – Цкуру сел на корточки.

– Разве, я могу о чем-то думать?

– Можешь. Я же могу.

– И о чём же ты думаешь?

– Чем он лучше, чем я?

– Ты хочешь поговорить о Куме?

– Да. Тебе комфортно с ним?

– Наверно.

– Отвечай точнее. Ты ночуешь у него каждую ночь. Совпадение?

– Ты следил за мной?!

– Нет. Я работаю водителем у его друга Гын – со. Частенько видел тебя с Кумой. У вас близкие отношения?

– Причем здесь это?

– Да так.

– Это ты его машину испортил?!

– Ага, – Цкуру вздохнул.

– Вот ты дурак, – я слегка улыбнулась. – Он же ищет тебя, и скоро найдёт. Постой, ты работаешь у Гын – со?!

– Он всё знает. Кореец не просто взял меня к себе, у него есть злостный план, который вот – вот осуществится.

– И что же делать? Денег у меня нет, адвокат посмотрел дело отца и сказал, что это будет стоить гораздо больше, чем я рассчитывала. Ещё и прокурор на мозг давит.

– Я тут с одним парнем познакомился, он может нам помочь.

– Даст денег, а потом убьёт?

– Нет, у него есть другой план, в котором ты нам поможешь. Соглашайся, такой шанс нельзя упускать.

Отрезав одну дольку от лимона, я кинула её в чай. Так прошёл ещё один день. За ним второй, третий… Две недели пролетели незаметно, начался сентябрь. На улице стало не так жарко и влажно. Погода была сухой и тихой. Самое время для отдыха у океана. Я по – прежнему работала в небольшом уличном ресторане. Дед сидел с Наной и Нао, Цкуру приходил редко, чтобы переночевать. За эти две недели, он был пять раз.

Домыв очередную партию посуды, я сняла резиновые перчатки. Повесив их на верёвку сушиться, я переоделась и пошла домой. Всё это время из моей головы не выходил образ Кумы. То ли я к нему привыкла, то ли это старые чувства проснулись.

До сих пор я не могла понять одного, почему он полюбил меня? А в прошлой жизни ненавидел. Зависело ли это от моего статуса "дочь якудза"? Ведь он испытывал ко мне чувства, когда я меняла образ. Может быть, Кума относился ко мне с отвращением, потому что считал избалованной девушкой? Как же так, если влюбляешься в душу, то внешность неважна. Но есть и обратная теория. Наша душа может понравиться только дьяволу, все остальные выбирают внешность, фигуру, ум и прочие достоинства. Выходит, что только дьявол знает толк в любви, но не имеет чувств, используя душу человека в своих корыстных целях. Я бы с удовольствием хотела оказаться в плену, но не могу. Что-то странное происходит в моей голове.

На пороге у дома стояли лакированные туфли. Я повесила ключи на крючок и пошла на кухню. Спиной ко мне сидел мужчина в тёмно – зелёном пиджаке.

– Здравствуй, – мужчина повернулся лицом.

– Кума? – Пакет с едой упал из моих рук, яблоки раскатились по полу. Кума сел на корточки, и начал их подбирать.

– Не надо, я сама, – я подняла три яблока. Вместе с Кумой мы потянулись за одним яблоком, которое закатилось под стол. Не рассчитав расстояние, мы ударились лбами.

– Держи, – он протянул мне яблоко.

– Спасибо, – я потёрла лоб. – Как ты нашёл меня?

– Послал Орубэ, он проследил.

– А дверь? Как ты попал в дом?

– Было открыто, я зашёл, это тебе, – он протянул букет белых пионов. – Я был не прав, – Кума отряхнул штаны. – Многое, переосмыслив, я решил, что смогу поднять и тебя, и твоего ребёнка.

– Ребёнка?

– Да, не важно, что было в прошлом, в настоящем я выбрал тебя.

– Мы пришли, – в прихожей послышался голос деда.

На кухню забежали Нана и Нао. Взгляд Кумы стал испуганным, он растерялся.

– Их два? – Рот Кумы слегка остался приоткрытым.

– Я поставлю цветы в вазу, – я взяла с полки небольшую хрустальную вазу, и набрала в неё воды.

– Мне нужно выйти, – Кума вышел во двор. Там стояла его машина, рядом с которой ходил Орубэ.

– А кто это? – Дед посмотрел в окно. – Бандиты?

– Нет, это мой знакомый.

– Впервые вижу, чтобы знакомые приезжали домой, с букетом цветов.

– Такой вот он заботливый, – я поставила вазу с пионами на подоконник.

– У тебя необычный знакомый.

– Да.

– И вид у него, как у председателя мафии. Они все такие?

– Кто?

– Знакомые из Токио?

– В основном – да, – я улыбнулась.

– Жена у него есть?

– Нет.

– И детей?

– Холостяк, – я поправила скатерть.

– Не мужик, а находка! – Дед ушёл в свою комнату.

Приоткрыв окно на кухне, я услышала разговор Кумы и Орубэ.

– Впервые вижу женщину, которая рожает детей и сдаёт их в приют, – Орубэ достал из салона пачку сигарет.

– Я не понимаю её, – Кума закурил. – У неё даже мужа нет, и плохими делами не промышляет.

– Господин, вы ничего о ней не знаете. Зачем делать поспешные выводы?

– У меня в голове не укладывается, что эти двое детей её, – Кума снял пиджак. – Бред какой-то! Абсурд! Я не верю.

– Мы же пробивали её, и там не было никаких детей.

– Она могла родить дома, – Кума выпустил дым изо рта.

– Подумайте логические. Тихиро 19 лет. Одной девочки четыре года, другой где-то лет пять.

– Твоя логика безгранична, – Кума кинул сигарету на землю, наступив ногой на неё, чтобы затушить, он взял пиджак и направился в дом.

Я поставила чистую посуду в шкаф и закрыла дверцу.

– Ничего не хочешь мне сказать? – Кума сел на стул.

– А ты?

– По крайней мере, у меня нет двух детей.

– Как насчёт женщин? – отвернувшись от него, я взяла в руки кружку, и включила воду. – Сколько их было? – чтобы не смотреть в его глаза, я сделала вид, что мою посуду.

– Я ничего от тебя не буду скрывать. Да, я не ждал тебя, откуда я вообще мог знать, что ты свалишься ко мне, как снег на голову? У меня были женщины, много. Очень много. Я не вёл им счёт, но ни с одной из них у меня не было длительных отношений, как с тобой. Тихиро, я не святой, я убиваю людей. Делаю некоторых инвалидами, но это мой мир. Если ты против, к сожалению, я ничего не смогу с собой поделать. Я торгую героином по всей Азии, от наркотиков умирают тысячи людей, а я получаю деньги. И мне всё равно, потому что это моя жизнь, мой путь, выстроенный на крови, героине и смерти. Меня только могила исправит.

– Зачем тебе нужна я? Почему ты не хочешь остаться один или найти женщину подобную себе?

– Я не верил, что смогу влюбиться. Я считал женщин низшим слоем, которые не принадлежат себе и должны подчиняться мужчинам, – Кума потёр глаза. – Потом появилась ты, Тихиро. Я бы с удовольствием вырвал своё сердце, чтобы не испытывать то, что заставляет меня сидеть перед тобой и говорить эти бессмысленные вещи. Но я не могу, я страдаю. Что ты сделала со мной? Тихиро, мне больно.

– А мне не больно?! – я повернулась к Куме. – Знаешь, как мне больно! – кружка выскользнула у меня из рук и разбилась.

– Послушай, – Кума подошёл ко мне. – Поговорим вне дома?

Мы вышли на улицу, Кума сел за руль, Орубэ остался во дворе. В салоне было душно, я приоткрыла окно. На трассе было мало автомобилей, мы ехали на большой скорости. Фонари освещали путь, который не мог оказаться счастливым. Якудза – это билет в один конец. Я знаю, что это такое, поэтому будет трудно понять обратную сторону.

– Я не прошу тебя дать мне шанс, – Кума остановил автомобиль возле моста. – Говоря это тебе, у меня внутри всё сжимается.

– Эти дети не мои, – я посмотрела в окно. – Если это так беспокоит тебя. Один ребенок девушки брата, который сбежал вместе с матерью этой девочки. Второй ребёнок моего друга, у которого сгорел дом. Тебе не понять простых людей, ты богат. Хорошо жить с властью в руках? Когда любое желание исполняется по щелчку пальца? Ты никогда не интересовался моей жизнью. Спроси, что мне нравится?

– Что тебе нравится? – Кума убрал руки с руля.

– Я люблю чай, рассветы, закаты, книги, музыку. Понимаешь?

– Танцы?

– Нет, это не основной интерес.

– Тогда, – Кума достал сигарету. – У меня в квартире, ты танцевала, так легко. Я влюбился в каждый жест. Ни одна женщина не оставила такой след в моей памяти, как ты.

– Но они оставили след в твоей постели.

– Тихиро, – Кума положил сигарету обратно. – Мне тридцать лет, ты хочешь, чтобы я ждал только тебя?!

– Я не люблю тебя, – я хлопнула дверью автомобиля.

– Тихиро, стой! Ещё один шаг, и ты мой враг! Тихиро!

– Раз, два, три. Не приближайся ко мне, – я побежала по дороге.

– Тихиро!

Шаги Кумы настигали меня, я упала и разбила колени.

Не знаю, что расстроило меня больше, несчастная любовь или разбитые в кровь колени.

Кума сел рядом со мной и взял за лицо своими большими руками.

– Не плачь, это разбивает все надежды. Пожалуйста, Тихиро. Поехали ко мне? Хочешь, я куплю все книги мира для тебя? Хочешь, я каждое утро буду смотреть на рассвет, и пить чай с тобой? Только не плачь.

– Я… Я люблю…

– Не плачь, моя светлая девочка, – Кума прижал меня к себе. – Успокойся, я рядом, тебе больше ничего не угрожает, – он нежно дотрагивался до моих волос. – Поехали, обработаем раны, выпьем успокоительное.

Кума взял меня на руки и посадил на заднее сиденье. Мы приехали в его квартиру, он достал аптечку. Кума накапал мне капли в стакан.

Убегая дальше, я приближаюсь всё ближе к запретному. Мне хотелось получить любовь от человека, которого я любила в прошлой жизни. Но что-то мешало сделать это, словно барьер обид и упрямства. В эти дни Кума изменился или мне показалось? Я больше не верю, это и пугает меня. Это состояние можно сравнить с воздухом. Я дышу, но не ощущаю того самого чувства, которое наполняет меня. Как будто я потеряла ноты, без которых никак не складывается мелодия. Я иду к запретному, чтобы отыскать хотя-бы намёк на потерянное. И так же отдаляюсь, потому что не могу подойти так близко, как нужно мне. Пока есть этот барьер, я никогда не отыщу ноты, и мелодия останется лишь отголоском истории, в которой я стала второстепенным персонажем.

Что же заставляет меня отдаляться? Делая три шага вперёд, я делаю пять шагов назад. С каждым разом я становлюсь всё дальше и дальше от истины. Обманывая себя, я считаю один шаг за два, от этого не становится легче. Я тону в собственных рамках. В итоге, мой разум понимает, что я приблизилась слишком близко, поэтому он пытается вернуть меня назад. Точка моего отправления стёрта, я должна побороть разум, и стать ближе с запретным. Пусть это будет больно, но я должна доказать для самой себя. Показать слабой половине своего разума, что я способна побороть страх, который и построил этот барьер. Я смогу стереть все границы и рамки разума, чтобы сбросить оковы, отяжеляющие мою и до того нелёгкую судьбу.

Лучи рассвета упали на мои ресницы, приоткрыв левый глаз, я увидела мутный силуэт Кумы у окна. Он надевал часы, его волосы свисали до половины лица, острые скулы пробивались через них. Тяжёлые веки придавали лицу Кумы угрюмый вид. С другой стороны, он был уставшим и больным.

– Почему каждое утро не может быть похожим на это? – Я облокотилась на подушку.

– Доброе утро, – Кума улыбнулся. – Думал, ты поспишь подольше.

– Вчера…

– Не будем вспоминать. Сегодня новый день, который я хочу посвятить тебе. Я много думал о своём отношении к тебе. Тихиро, будет лучше, если ты узнаешь меня, как можно ближе. У нас сегодня будет много интересного.

Кума привёз меня в свой родительский дом. Это был небольшой домик, с огромным участком земли, на котором располагался пруд и яблоневый сад. Вдоль забора стояли большие клумбы.

– В нём раньше жили карпы. Отец занимался их разведением. Мама любила пионы. Когда наступал май, наш двор становился бело – розовым, словно кусочек рая, – Кума сел на корточки, и посмотрел в пустую глубину, где раньше была вода.

– Твой отец тоже был якудза? – Я неловко произнесла этот вопрос.

– Да. Он владел корейским кланом, потом переименовал его. Когда власть перешла ко мне, я вернул на эмблему корейские символы, но изменил название.

– Кума, ты, правда, хотел стать бандитом?

– Бандитом, – он досадно улыбнулся. – Нет. Я мечтал стать полицейским. Только не смейся, – он дёрнул носом. – Мама учила меня быть честным, в 18 лет, я поступил в школу полиции, сделал это против воли отца. Но потом случилось, чего я боялся больше всего, – Кума сжал правый кулак. – Маму убили полицейские, они посчитали её опасной. Она всего лишь, хотела защитить отца.

– Извини.

– Это было одиннадцать лет назад. Отец, как всегда попал в проблемную ситуацию с наркотиками. Его подставили, мама хотела доказать, что он невиновен. У неё были все фальшивые бумаги, она успела выкрасть их из сейфа человека, который подставил отца. Она ехала в прокуратуру, её перехватили полицейские, которые работали на того человека. Так и закончилась история её правды. Я до сих пор не знаю, кто этот человек, из-за которого погибли мои родители. Отца избили в тюрьме, он умер от разрыва печени. Я бросил учёбу и стал таким, каким предстал перед тобой. Это я должен просить у тебя прощения. Тихиро, я не хочу потерять тебя, мне кажется, что встречал тебя раньше. Смутные воспоминания, но я отчётливо помню твоё лицо. Я хотел показать путь, который начал с рождения.

После родительского дома, мы приехали к школе.

– Я учился здесь. У меня было пять друзей, со временем я потерял их всех. Наверное, жизнь наказывает меня за грехи, я не верю в Бога. Точнее перестал верить, если бы Бог был, он бы не допустил меня к такой дурной жизни.

– Ты жалеешь о своём решении?

– Нет. Я выбрал другой путь, мне нечего стыдиться. Если бы я не занял пост оябуна, то это сделал бы тот человек, который умело спрятался. Я уверен, что он жив. И я найду его, сколько бы времени не прошло, я не отступлю. Такие, как он должны лежать в земле и не осквернять жизнь других. Он до сих пор портит жизни людям, которые ни в чём не виноваты. И Бог, – Кума расслабил галстук. – Нет смысла говорить о том, что уже произошло. Такие люди не меняются, а лишь становятся хуже с годами, накапливая всю желчь в своём теле. Поэтому Тихиро, я не хочу уподобиться таким людям, хотя уже на полшага стою перед этой чертой.

– Если ты действительно сильный, ты сможешь отступить.

– Как же месть?

– Не обязательно становиться демоном, чтобы победить демона.

– Что же делать?

– Заставить думать себя по – другому.

– От этого что-то изменится?

– Конечно, ты изменишь свой план мести. Кума, действуй трезво, но с другой стороны покажи врагу свою фальшивую наивность. Нужно уметь ждать и влиять на людей их же действиями.

– Враг хитёр, он не наивный парень.

– Осмотрись вокруг, возможно он дышит тебе в затылок. Он ждёт удобного момента, чтобы направить дуло. А ты переиграй его и наставь оружие первым. Ты можешь победить, когда будешь уверен в победе.

В последнее время я стала чутко спать. Этой ночью надо мной нависла чья-то тень, я приоткрыла глаза. Не успев закричать кто – то закрыл мне рот ладонью.

– Не кричи, это я Цкуру, – мой одноклассник снял маску. – Пошли, я познакомлю тебя с человеком, который даст денег.

Надев толстовку, я заправила её в бежевые штаны. Мы пришли с Цкуру на заброшенный завод машин.

– Где же наш спаситель?

– Будет, через десять минут, – Цкуру посмотрел на часы.

К нам подъехал мотоцикл "Suzuki", молодой человек снял шлем и защитную маску.

– Ждали?

По голосу я узнала Тадамасу.

– Знакомьтесь, Тадамаса это Тихиро. Тихиро это Тадамаса, – Цкуру потер нос.

– Рад встрече, в этом чемодане десять тысяч йен, – Тадамаса протянул Цкуру чемодан. – Но у меня встречное условие. У господина Цуды, есть такая вещица – "саламандра". Вам же не составит проблем забрать её у него. Гонорар поделим пополам. Это не просьба, а приказ. Мои парни будут свободны в десять вечера, в эту пятницу. Насколько мне известно, Цуда уезжает в Кавасаки. У вас будет три дня, чтобы похитить и подложить фальшивку.

– Без проблем! – Радостно произнёс Цкуру.

Тадамаса уехал, мы вернулись домой на рабочей машине Цкуру.

Все домашние уже спали, я тихо пробралась в свою комнату, и легла спать.

Прополоскав рот от зубной пасты, я поставила щётку в стакан и убрала его в навесной шкафчик в ванной.

Приготовив завтрак, я убрала дом. Как и все предыдущие дни, этот день закончился без изменений. Я возвращалась с работы, но возле дома меня ждал Кума.

– Устала? – Он подошёл ко мне.

– Нет, – я помотала головой. – А ты?

– Сегодня я могу остаться у тебя на ночь?

– А, ка…

– Тихиро, – Кума перебил меня. – Ты ночевала у меня много раз. Я могу хотя-бы один раз провести ночь у тебя?

– Пойдём в дом, а то у нас кинотеатр у окна образовался, – я посмотрела на окно, в котором были дед и две девочки, дед задёрнул шторы.

Кума ушёл в ванную, я убирала тарелки после ужина, дед помогал мыть их.

– Этот кавалер такой галантный, наверное, врач? – Дед включил воду.

– Нет, у него свой бизнес.

– Бизнесмен, как же ты смогла охмурить такого человека?

– Дед, я и не пыталась. Сам в женихи набивается.

В окне загорелись фары, подъехала чья-то машина.

– Кто это, на ночь глядя? – Я отодвинула шторку.

В дверь вошли без стука два мужчины с оружием.

– Допрыгался дед, от ментов скрылся, а от нас не выйдет. Гони бабки или мы всю твою семью уложим, – наглым тоном произнёс мужчина с короткими волосами.

– Дедушка, что происходит? – Я смотрела на происходящее с недоумением.

– Внучка твоя? – ядовито произнёс бандит с крашеным волосом. – А она ничего, Рэй, может, её к себе заберём, пусть за долги деда расплачивается. У этого старика всё равно органы больные, а внучка ничего так.

– Господа, вы собственно кто? – Кума поднял правую бровь.

– Этот откуда нарисовался, ты же говорил, что здесь только дед и эта девка?! – Бандит с короткой стрижкой начал нервничать.

– Я вообще не понимаю, откуда этот зек взялся, – у крашенного забегали глаза.

– Друзья, не стоит оскорблять граждан своей страны, – Кума начал подходить к этим бандитам.

– Я ему нос сломаю! – Крикнул бандит с короткими волосами.

– Обойдёмся без увечий, я же ню, – Кума поправил пояс от полотенца на бедрах.

– Смелый?! Ты вообще кто? – Крашеный начал водить дулом у лица Кумы.

– Электрик.

Кума был выше его на голову, подняв свой взгляд над этим бандитом, он сделал надменное лицо.

– Электрик, что в ванной забыл? – Усмехнулся второй мужчина.

– Вот дурак! – крашенный ударил Куму в грудь. – Рэй, а почему он стоит?! – он обратился к своему напарнику.

– Товарищи, я же просил без увечий, – после этой фразы, Кума сломал нос крашеному бандиту. Потом захрустели кости второго. Эти два подлеца ели унесли ноги.

Оказалось, что дед проиграл не только свой дом и накопления, но и влез в долги, которые превышают пять миллионов йен. Долг растёт с каждым днём.

– Эти бандиты не успокоятся, вам нужно отдать долг Сэтоши – сан, или доверить это дело мне, – Кума обрабатывал раны на руках. – Для этого, пожалуйста, предоставьте мне все координаты этих людей, и игорные заведения, в которых вы участвовали.

Дед вырвал из тетради двойной лист и написал всё необходимое.

– Я разберусь, – Кума взял лист, и ушёл в другую комнату.

– Так он якудза?! – Полушепотом и испугом спросил дед.

– Сама в шоке, – я поставила стул на место, и пошла в ванную комнату. Дед сидел в недоумении от ситуации.

Открыв дверь в свою комнату, на раскладушке сидел Кума.

– Ты будешь спать здесь? – Я повесила халат на вешалку.

– Если ты против, я могу уйти на кухню или веранду, сегодня тепло.

– Ночью обещали дождь.

– Так, мне уйти?

Я неловко отвела взгляд на окно.

– Извини, – Кума начал собирать матрац.

– Уходишь?

– По мне не видно?

– Ты умеешь заплетать косички?

– Что за глупые вопросы, Тихиро?

– Если бы умел, то остался ночевать в моей комнате.

– Детский сад, – Кума взял подмышку матрац, в левой руке была раскладушка. Он закрыл дверь, его шаги отдалялись.

Утром влажность воздуха была высокая из-за ночного дождя. Умывшись в ванной, я пошла на кухню. Возле плиты стоял Кума в моём фартуке.

– Доброе утро, ай! – он обжог указательный и средний пальцы, о кастрюлю. – Я тут завтрак приготовил, потом крышу починю.

– Это овсянка? – Я посмотрела к себе в тарелку.

– Ага, овсянка с утра даёт силы, после каши девять часов не захочешь есть.

– Ты это на упаковке каши прочитал?

– Да, – Кума залил холодной водой кастрюлю. – Немного пригорела, но это же так бывает, – сняв фартук, он сел напротив меня.

– Ты сам веришь, что овсянка так долго держится в желудке?

– Я впервые ем эту кашу без всяких добавок, – Кума съел три ложки овсянки, его лицо немного искривилось.

– В холодильнике есть молоко, зачем на воде варил?

– Я в холодильник не догадался посмотреть.

– Будешь яичницу?

– С котлетами?

– Котлеты?

– Я вчера с ними суп ел. Они же ещё остались?

– На третьей полке, в контейнере с зелёной крышкой.

– Нашёл, – Кума поставил контейнер на стол.

После завтрака, дед ушёл с девочками гулять, Кума приготовил инструменты. Я собиралась на работу, взяв в пакет желтый зонт и сменку, я вышла во двор.

– Может, прогуляешь работу? – Кума сидел на крыше.

– С чего бы? – Я подняла голову наверх, солнце слепило в глаза.

– Во – первых, эта работа тебе не подходит. Во – вторых, тебе лучше готовиться к экзаменам, и в следующем году поступить в вуз, – Кума спустился вниз. – И, в – третьих, я хочу, чтобы ты отдохнула.

– Я не устала.

– Мне не нравится, что моя женщина моет посуду в каком-то непонятном заведении.

– Во первых, это столовая, во вторых я зарабатываю деньги, и, в третьих, я ещё не твоя женщина.

– Тихиро, как это понимать? Ты куда?!

– За продуктами, надо же мужчину кормить, – я улыбнулась.

– Я уже голодный, – крикнул Кума.

К вечеру Кума закончил ремонт. После ужина я собрала все грязные тарелки и поставила в раковину.

– Собирайся, – Кума надел часы. – У нас в запасе полтора часа, мы ещё в ателье должны успеть.

– Куда мы едем?

– В казино.

Без дальнейшего диалога, мы уехали из дома. В ателье Кума забрал заказ. Это было длинное вечернее платье золотого цвета, с большим вырезом сзади. Оно идеально село на мою фигуру, по бокам были два разреза. Мой образ дополнили босоножки на шпильке. В парикмахерской мне уложили волосы и сделали макияж. Кума встретил меня на выходе из салона. Я неуверенно подошла к нему, наша разница в росте составляла около 15 сантиметров, несмотря на то, что на мне был высокий каблук. Я привыкла поднимать голову, когда разговаривала с Кумой, а теперь наши глаза находились не так высоко.

– Тебе нравится? – Он подошёл ко мне, и взял за руку.

– Разве, такое может не понравиться?

– После казино, тебя ждёт большой сюрприз, – Кума аккуратно поцеловал меня в шею.

Я ощутила на своей шеи украшение, Кума незаметно надел его, когда обнимал меня.

Возле казино нас встретили ядовитые и завистливые взгляды. Кума не обращал на этих людей никакого внимания, он вежливо взял меня под руку, и мы вместе зашли в казино. Все сидели за своими столиками, мы шли прямо, в центр зала, над которым нависала огромная хрустальная люстра.

– Дамы и господа, – Кума постучал по бокалу ножом. – Сегодняшний день должен запомниться вам навсегда. Я, холостяк и известный шулер, Цуда Кума, женюсь! А вот и моя прекрасная жена, – Кума обнял меня за талию. – Сегодня все будут обслуживаться за счёт заведения! На этом разрешите откланяться, нам с женой нужно спешить.

Мы приехали к библиотеки, зайдя в зал я увидела зеркальный пол, потолок был прозрачный. Стеклянная лестница вела на второй этаж, где располагался круг, внутри которого стояли книги. Это было не всё. Здание состояло из семи этажей. В нём было пять лифтов. Каждый зал разделяли стеклянные стены. В этой библиотеке хранились, свинти и книги от четвёртого века, до двадцать первого.

В читальном зале у каждого на столе был ноутбук и блокнот для записей. Украшали эти столы лампы необычной формы, в виде плоской тарелки на трёх трубках. Здесь работает больше пятисот людей, которые следят за библиотекой.

– Когда ты имел все книги мира, ты не шутил?

– Дорогая, я всегда серьёзный. Честно говоря, я не люблю читать. Всё детство ненавидел урок литературы, но прочитав книгу, – Кума достал из пакета книгу "Хроники заводной птицы".

– Это же та книга, которую я так искала! Где ты её нашёл?

– Купил в книжном магазине, это был единственный экземпляр. Она стояла на витрине, мой взгляд упал прямо на неё. В книгах я не разбираюсь, но купив эту, я ни сколько не пожалел.

– Я могу её почитать?

– Это твоя книга, – Кума протянул её мне. – Обещай, что каждую ночь ты будешь мне читать.

– Обязательно.

– Я выкупил эту библиотеку, идя на такой риск, мне пришлось много пройти. Государство разрешило приобрести это здание, с условием, что я каждый год буду вкладывать в него крупную сумму.

– Не стоило идти на такие жертвы.

– Тихиро, ты будешь моей женой?

– Отказ не принимается?

– Нет.

– Я согласна.

– Сыграем свадьбу, после того, как я вернусь из Кавасаки.

– Кавасаки?

– Мне нужно будет уехать на три дня. Поедешь со мной?

(обратно)

Глава 11 Цкуру Неотличимая копия оригинала

– Почему отказалась? – Я приложил к голове пакет холодного молока.

– Не хочу об этом говорить, – Тихиро поставила стакан на стол. – Опять подрался?

– Ага.

Она ушла за аптечкой.

– С кем на этот раз?

– Да, так.

– Шишка небольшая, жить будешь. Нос и губы сам обработаешь.

Я складывал все медикаменты в аптечку, за дверью раздался мужской бас.

– Тихиро, ты дома?

Я вскочил со стула и побежал в спальню прятаться. Я хотел лечь под кровать, но Тихиро затолкала меня в ванную комнату. Чтобы не спалиться окончательно, я надел халат, на голову намотал полотенце. Лицо, его я скрыл с помощью глины, которая стояла на раковине. Ещё бы чуть – чуть, если бы я не успел, то меня бы убили на месте. Кума резко открыл ко мне дверь.

– Тихиро, я хочу знать, что ты там прячешь.

– Это не то, что ты…

После увиденного, Кума захлопнул дверь обратно.

– Кто это?

– Это Чио, моя подруга, у неё дом сгорел.

– Ты боялась этого?

– Мне просто неловко.

– Не будем обращать на это внимание, так вот, на чем я остановился.

Я не успел дослушать, они ушли.

Через шесть часов после отъезда Кумы в Кавасаки, я пошёл на дело. У меня был пакет, в котором была копия саламандры. Беззвучно открыв дверь в квартиру, я вошёл внутрь. Аккуратно прикрыв дверь снаружи, я направился в кабинет, где был сейф. Надев чёрные перчатки, я набрал код. В футляре лежала та самая вещь. Достав из пакета подделку, я поменял их местами. Они были невероятно сильно похожи. Поставив их рядом, я не нашёл никаких отличий.

"Неотличимая копия оригинала". – Подумал я.

Захлопнув крышку футляра, я направился к выходу, но не обнаружил ключи в кармане. Я забыл их снаружи, в двери был автоматический замок, который захлопнулся, когда я прикрывал её.

Снаружи послышались чьи-то шаги, замок хлопнул.

"Неужели, Кума вернулся?" – от таких мыслей у меня затряслись ноги.

Я рванул в кабинет, непонятно зачем я совершил этот глупый поступок. Балкон был в гостиной, а там и пожарная лестница. А прыгать выше, чем с третьего этажа – смертный приговор. Я спрятался в шкафу.

Этот тип шёл, словно по моим следам, осторожно оглядываясь по сторонам. Я сразу смекнул, что это не владелец квартиры. Приглядевшись к нему, я не мог понять кто же этот человек. Он наклонился к сейфу, словно знал, где находиться самое дорогое. Вор открыл сейф, без какого либо затруднения. Значит, он знал код. Достав из футляра саламандру, он завернул её в тряпку, положил запаху и ушёл тем же ходом.

– Ты думаешь, это был ещё один вор? – Тихиро поправила бандану.

– Да, и его явно чётко проинформировали, как и нас.

– Тот человек взял копию?

– Да.

– Интересно, на кого же он работает, – Тихиро задумчиво почесала левую бровь указательным пальцем.

– Только между нами, – я подвинулся ближе к Тихиро. – Думаю, это Гын – со.

– Разве? Они же закадычные друзья.

– Не обольщайся, у этого корейца глаза на триста шестьдесят крутятся. Если мы делаем два шага, он на пять впереди, плюс четыре уже просчитаны.

– Завтра ночью, мы должны отдать эту вещь Тадамасе, – Тихиро протерла стакан белой салфеткой.

– Сделаем, удачной работы, – я допил морс из клюквы, и поехал к Гын – со.

Мой начальник был явно не в духе. Гын – со срывался по мелочам. Закончив отвозить ночных дам по мотелям, я вернулся в офис корейца. Вместе мы поехали загород, Гын – со постоянно курил, в салоне было нечем дышать. Я приоткрыл окно, чтобы выпустить голубой туман, от которого уже слезилось в глазах.

– Цу, слушай, а что ты вчера после одиннадцати делал?

– Кхм, – я неловко кашлянул. – Ну, там, это. Я…

– Чего так покраснел? С девочками развлекался? По тебе видно, лицо помятое. Матери лекарства купил?

– Да, три дня назад врачу деньги перевёл.

– Есть улучшения?

– Да. Врачи говорят, если так и дальше пойдёт, то курс химиотерапии не понадобится.

Мы подъехали к каким-то баракам. Дорога была плохая, после дождя стояли лужи и грязь. Гын – со вышел из салона, я сделал то же самое. Дождь слегка моросил, похоже, ночью опять будет ливень.

– Тут подождёшь? – Грубым голосом спросил кореец.

– В одиночестве быть не привык.

Мы пошли прямо по высокой траве. Бараки были ограждены небольшим деревянным забором. Чем ближе мы подходили, тем сильнее чувствовался запах гнили и плесени. Я прикрывал нос ладонью.

– Кто здесь вообще живёт? – Спросил я.

– Всякая челядь, – Гын – со сплюнул комок густой слюны на землю. – Держи, – он протянул мне фотографию, на ней была изображена женщина. – Ищи её там, – он показал мне влево, где находились бараки. – Найдёшь, звони.

– Понял, – я взял фото, и пошёл.

Дождь потихоньку начал усиливаться. Я заглядывал в каждый домик. В основном там жили низшие слои население, которые лишились всего. Из удобств у них был только свет. Спали на полу, если это можно назвать полом. Дети бегали по деревянному полу, который выступал от бараков. Над ним был навес, я зашёл под него. Дверей не было, только бумажные сёдзи крепящейся к деревянной раме. Постучав в один из бараков, мне открыл худой мужчина.

– Здравствуйте, – я вежливо поклонился. – Вы не знаете эту женщину? – я показал ему фотографию.

Он внимательно рассматривал её, к нему подбежала наглая дамочка, которая злобно окинула меня взглядом.

– Кто ты такой? Чего проперся? Опять налоги собирать?! Проваливай, аферист!

– Извините, – я ещё раз поклонился. – Я ищу одну женщину.

По всей вероятности этот худой мужчина был её мужем. Он протянул ей фотографию, а сам скрылся в тени.

– Эту что ль? – Недовольно фыркнула женщина.

– Вы всё верно поняли, мне нужна именно она.

– На клиента не похож, – к злой даме подошла другая помоложе. – Дай взглянуть, – она выхватила у неё из рук фотографию. – М – да, вот каких мужиков находит всякая яриман. А у тебя девушка есть? – молодая дама начала флиртовать со мной.

– Извините, но мне нужна вот эта женщина, – я указал на фото. – Если вы не знаете, где она живёт, я спрошу у других.

– Что же, знаем, – хрипато произнесла злая дама. – Эта дарасинай живёт в двадцати бараках от нас. Идите молодой человек в самый конец, – она отдала мне фотографию, и захлопнула сёдзи.

Я тяжело вздохнул, и пошёл прямо по деревянному полу. Нечаянно, я заглянул в домик, где были открыты сёдзи. На несколько минут, я остановился. Отец принёс своим детям две игрушки, они были не самыми новыми, но улыбка не сходила с лиц детей. Они радовались тому, что есть у других, но они этого не замечают. Почему то я вспомнил своё детство, когда отец водил меня на аттракционы. Мне тогда лет шесть было. Но я не чувствовал себя настолько счастливым, как эти дети. Но сейчас, я бы отдал всё, чтобы оказаться в том самом месте, держа отца за руку.

Пусть, я часто ссорился с ним, кричал и вёл себя отвратительно, но я люблю его… Я понял это сейчас, когда увидел эту картину. Как бы плохо не жили наши родители, они отдадут последнюю крошку своим детям, даже если те ведут себя, как последняя свинья. Хочу спросить себя сейчас, почему я был такой бесчувственной сволочью, которая хотела доказать обратное?! Почему я не любил тогда, когда это было у меня?! Почему, я стал грустить? Зачем все это, что доставляет мне боль? Неужели, не было другого варианта показать мне родительскую любовь?

– Эй!

Кто-то слегка ударил меня по спине, я обернулся. Сзади стояла та самая девушка, у матери которой я спрашивал про женщину на фотографии.

– Что ты здесь делаешь? – Я оглядел её с ног до головы. На девушке было бледно – голубое платье, сланцы и зонт.

– Я подумала, что ты заблудишься, ещё и дождь. Тебя проводить?

– Если тебе не сложно.

– Я этот округ, как пять пальцев знаю.

На некоторых домах висели фонарики, приглядевшись к девушке, я узнал свою бывшую одноклассницу.

– Бунко?!

– Ага, а тебя как зовут?

– Цкуру.

– Бесцветный Цкуру Тадзаки?

– Нет, причём здесь это? – Я нахмурился.

– Тринадцатый роман японского писателя Харуки Мураками. Вышел 12 апреля 2013 в Японии, где разошёлся тиражом в 1 миллион экземпляров за первый месяц и стал самой продаваемой книгой Японии в 2013 году.

– Я книги не люблю читать.

– А я люблю, но денег нет. Когда езжу в город, то ночую в библиотеке. Столько книг во круг, все хочется перечитать.

Я не узнал в этой милой девочки, ту самую вредную Бунко. Неужели, положение в обществе может так сильно изменить характер и поведение человека?

– Ты сам откуда?

– Токио.

– А ты на этих ахо работаешь?

– Как сказать, мой отец якудза, а я вот…

– Всё понятно, ты один из этих онорэ.

– Почему же "онорэ", я не сделал ничего плохого. И вообще, я поступил на актёрское отделение, в престижный вуз Токио. Так что с этими людьми меня ничего не связывает.

– Тогда, зачем тут ходишь?

– Я же уже говорил, помогаю. Отец на практику отправил. А родителей слушать надо.

– Так значит, ты актер?

– Будущий.

– У нас телевизора нет, так что не увижу тебя нигде.

– Ты учишься, где нибудь?

– Нет. Работаю в Токио.

– Кем? Если не секрет.

– Всегда по – разному. А так в химчистке. Или столовая.

– Сколько вас в семье?

– Пять. Я вторая. Старший брат давно уехал, иногда нам помогает. Скоро денег подкопим, и квартиру купим.

– А как вы здесь оказались?

– У нас был свой дом, но потом сгорел. Государство долго не давало нам жилья. Сейчас мы стоим на очереди. Нужно внести небольшой взнос. Чтобы дали квартиру, отец копит. А в этих бараках живут бездомные и всякие плохие женщины. Их как потрёпанные вещи бандиты привозят и селят в самый дальний отсек. Мы туда с тобой идём.

– А, понятно.

– Если быть точнее, то они живут за бараками, с левой и правой стороны. К ним и сюда клиенты ходят. Но уже не такие богатые, как ты.

– С чего ты взяла, что я к таким хожу?!

– Я про тебя ничего не говорила. Имела в виду, что раньше они обслуживали богатых, а теперь тут сидят. Не бери в голову.

– А, ну, ладно, – я пожал плечами.

– Мы пришли. Дорогу назад сам найдёшь?

– Да, спасибо.

– Пока, удачи.

– Погоди, – я достал две тысячи долларов, свернул их, и протянул Бунко.

– Так много! Я не возьму!

– Бери, они мне легко достаются. Если будут проблемы, звони, – я протянул ей свою визитку.

– Спасибо, – она низко поклонилась, и побежала домой.

Я набрал номер Гын – со, он пришёл ко мне спустя пять минут. Открыв дверь к этой женщине, мы увидели ещё двух мужчин с ней, и одну маленькую девочку, скорее всего это её дочь.

– Стерва, – Гын – со достал пистолет. Двое мужчин начали умолять его, но корейцу нужна была женщина. – Сдала меня кэйсацу. Ты понимаешь, с кем имеешь дело? Я тебя пожалел, не думал, что такая овца, окажется змеёй.

– Гын – со, я ничего им не говорила, прости. Я, правда, – женщина упала на колени и заплакала.

– Из-за твоей клеветы, я чуть не лишился свободы! Думаешь, если накапала на меня, то избавишься от меня?! Ошибаешься.

Я не успел сообразить, как прозвучал глухой выстрел, женщина лежала в луже крови, которая вытекала у неё из виска. На этом кореец не остановился, другой пулей он убил её ребёнка, от такого зрелища, у меня начался невротический кашель. Гын – со положил пистолет во внутренний карман, и вышел наружу. Дождь превратился в ливень. Кореец открыл зонт.

– Пошли, нечего здесь делать, – грубо произнёс он.

Дождь охладил моё лицо, стресс постепенно уходил из меня, стекая холодными каплями по лицу. Обратно за руль сел Гын – со. Всю дорогу по радио играли грустные мелодии, которые в точности описывали сегодняшнюю трагедию. Кореец довёз меня до района, где я снимал квартиру.

Он оставил автомобиль на стоянке, а сам уехал на такси. Я медленно приходил в себя, в автомате, я купил бутылку негазированной воды. В Токио дождь был не такой сильный. Я сел за руль машины и спустил окно.

Допив всю воду, я кинул пустую бутылку назад. Пальцы до сих пор тряслись. Я поставил руки перед собой, сделав десять глубоких вдохов, мой организм немного пришёл в прежнее состоянии. Включив зажигание, я надавил на газ. Я поехал к Тихиро, как ни когда мне нужна была поддержка. Где-то вдалеке прогремел гром, моё сердце забилось сильнее, я остановил машину, и закрыл окно. Чтобы хоть как то отпустить тяжёлые мысли, я нашёл более менее весёлую волну на радио. Успокоив нервы и сняв нервное кольцо в горле, я продолжил свой путь.

"Чтобы доказать чего ты стоишь, не обязательно идти по трупам, можно получить желаемое трудом, но не все выбирают второе". – Я задумался над этими словами.

В ушах стоял шум, я лёг на правый бок, но никак не мог уснуть. В ногах стояла лёгкая дрожь или это ночные судороги. Я снова сменил позу, в желудке была тяжесть. Тихиро тоже не спала. Она отвернулась к стене, чтобы не разговаривать со мной. Сквозь тишину, я услышал стук поезда.

– Здесь близко станция? – Спросил я.

– Да, – тихо ответила Тихиро.

– Куда едут эти поезда?

– В Токио.

– Не на дальние расстояния?

– Цкуру, тебе больше поговорить не о чём? Тогда, молчи.

– Ты снова влюбилась в Куму?

– Нет смысла начинать этот разговор.

– Значит, да. Тихиро, люди не меняются.

– Ты сейчас хочешь довести меня до слез?! – Она посмотрела на меня.

– Нет, я просто не могу понять, почему ты влюбилась в человека, который не любил тебя в прошлом?

– Это было в прошлом. Так понял?!

– При удобном случае, он ударит тебя, как тогда.

– И что?

– Строить отношения с Кумой, это равносильно вернуться в прошлое и начать войну с Китаем. Тихиро, всё, что ты задумала – провал. Допустим, ты станешь его женой, это ещё усугубит ситуацию. Сейчас вас ничего не связывает, штамп в паспорте навсегда изменит твоё будущее.

– Что предлагаешь ты?

– Жить так, как сейчас, а потом, – я посмотрел на стул. – Действительно, я снова сглупил. Прости, – я отвернулся к стене.

– Мы разные, не в обиду, но ты другой, нам не по пути, – Тихиро вздохнула.

– Ты застрелишь меня, если Кума скажет, что я враг?

Ответа на мой вопрос долго не было слышно.

– Моя жизнь и здесь состоит изо лжи, – послышался скромный голос Тихиро. – Я вру ему, что у меня нет отца, потому что стесняюсь сказать правду. Может быть, это и не настоящая любовь. Когда есть любовь, нет секретов и лжи.

– Кума явно не свят. Ты доверяешь ему?

– Не знаю, я запуталась. Мне сложно жить во лжи. Каждый раз, когда вижу его, то боюсь, что он узнает правду. И тогда, моя жизнь оборвётся.

– Не бойся, прорвёмся. Ты же знаешь, я всегда прикрою.

– Ты влип из-за меня в эти бандитские ситуации.

– Забыли об этом, никто не виноват. Так сложились обстоятельства.

Риск – понятие многогранное. В каком-то смысле риск, это идти самому, а в другом – идти под прицелом судьбы. Ты вроде бы понимаешь, что это дело не закончится успешно, но идёшь, потому что выбора нет. Чушь, что выбор можно найти в любой ситуации. Деньги создают выбор и решают проблемы. А когда ты самостоятельно выбираешься из всего этого ужаса, то идёшь на риск. В итоге ты всё равно рискуешь, и в данной ситуации на кону твоя собственная жизнь или судьба близких.

За плечами есть то, что многие скрывают. Почему кругом столько лжи?

Другие люди боятся правды, потому что это их – риск.

Сложнее всего, когда ты не принадлежишь самому себе, над тобой всегда стоит тот, кто диктует правила. Ты с радостью бы вырвался из этой клетки, но не можешь, обстоятельства не позволяют. Пожаловаться на судьбу, которую ты выбрал, тоже нет смысла. Люди лишь осудят, а ты так и останешься с этой ношей. Бывают дни, когда думаешь, что твоя смерть исправит все твои ошибки. И здесь нет выхода, я не один в этой вселенной. У меня есть люди, которые нуждаются во мне. Убить себя – убить их. Как – бы не хотелось, но риск не заключает этот бесконечный круг, он лишь дает начало. Цепочка собирается, образуя цепь непрерывных событий, из которых сложно, а порой невозможно выбраться. Здесь нельзя выбрать что-то одно. Каждое событие происходит от другого. И ты мучаешь себя, но твоя жизнь не становится проще. Ты тонешь, а дна нет.

– Поедешь на велосипеде, на машине подозрительно. Форма доставщика в уборной, – Гын – со сбросил пепел с сигареты в деревянную пепельницу, с изображением ликориса.

Кореец дал мне новое задание, перевезти ампулы с запретным веществом какому-то тайцу. На ампулах была надпись "Физраствор". Мне аккуратно запаковали всё содержимое в пакеты, и положили в специальный отсек на велосипеде. Сев за руль двухколёсного коня, меня с непривычки слегка повело в сторону. Мне нужно было проехать пять кварталов, я был серьёзно настроен. На переходе, я ещё раз посмотрел на адрес получателя, чтобы быть уверенным, в своих действиях. Откуда-то выехала зелёная машина и едва не сбила меня. Я упал на асфальт, водитель растерялся, и вышел из салона. Меня не так пугало моё здоровье, как товар, который я доставлял. На светофоре загорелся зелёный, автомобили начали своё движение. Я искал взглядом тот пакетик с ампулами. Всего их было пять, а в моём хранилище недостача одного. И вот, мне на глаза попался пакетик. Я вскочил с асфальта, и побежал к нему, но было поздно. Перед моим носом проехала белая "Mazda", которая напрочь стёрла в порошок ампулы. Водитель зелёного "Nissan", отвёл меня на тротуар, он что-то спрашивал, но я не мог разобрать ни единого его слова. В моей голове крутились иные мысли.

"Если будет недостача, то будут проблемы, если будут проблемы, то мне кранты!" – подумал я.

В мою пустую голову от такого количества адреналина, пришла идиотская, но вполне прекрасная идея.

Я купил в аптеке, те же ампулы, переложив их из коробки в пакет, я доставил ампулы в пункт назначения.

Казалось бы, я нашёл более трезвый выход, но если бы вы знали, на какой риск я поставил репутацию своего босса и свою.

"Даже если и убьют, то всё равно не признаюсь! Камер на этом перекрёстке нет".

У меня зазвонил телефон.

– Слушаю, – я спустил маску с лица.

В трубке звучал расстроенный голос Тихиро, по всей вероятности, она плакала. – Успокойся, я сейчас приеду.

Поймав такси, я указал водителю адрес, и помчался выручать свою подругу.

– Он забрал всё? – Я смотрел в пустое дно чемодана.

– Я же хорошо прятала, как он мог так поступить? – Тихиро плакала.

– Это точно был твой дед?

– Конечно, только он мог сделать это.

– Искать его бесполезно, денег мы тоже не найдём так быстро.

– Что же делать? Скоро суд, а мне адвокату нужно долг заплатить. И прокурор звонил.

– Когда суд?

– Сказали, что через неделю, – всхлипывая, ответила Тихиро.

– Прорвёмся.

– Ты так в этом уверен?

– За такой короткий срок деньги можно только украсть.

– У кого?!

– Выбор невелик. Или Гын – со…

– Или?

– Кума.

– А что у него?

– Попросить деньги ты не можешь, значит можно взять другим путем.

– Каким?

– План будет готов, главное не паникуй. У нас с тобой восемь дней в запасе, прорвёмся.

– А твоя мама?

– А что мама? Ей скоро станет лучше, не будем об этом.

– А как же твой дом?

– С этим тоже всё в порядке. Завтра пойду в местную администрацию. За этот участок мне должны выплатить хотя-бы половину суммы, которая требуется тебе.

– Где же ещё половину брать? – Тихиро высморкалась.

– Это я уже тебе сказал, – я налил в стакан холодной воды.

Я выложил из корзины соевый соус и две пачки рамёна.

– Товар на кассе будете брать? – Спросил кассир.

– А что там?

– Растворимый кофе, шоколад, манга.

– Две шоколадки.

– С вас 576 йен.

– Да, конечно, – я достал наличку.

У меня зазвонил телефон, это был Гын – со.

– Алло?

– Приезжай, тебя ждёт сюрприз.

– Какой? Господ…

В трубке раздался голос Тихиро.

– Цкуру, если ты не приедешь, они отрежут мне ухо, – надломленным голосом сказала она.

– Поспеши, мы и не только уха лишить можем, – усмехнулся кореец, и сбросил трубку.

Не забрав свой товар с кассы, я рванул в машину. Пропуская красный свет, я спешил. Меняя скорость, я давил на газ, как сумасшедший. Бензина становилось меньше, но этого достаточно, чтобы добраться до места.

– Тихиро, – я забежал в железный ангар.

Посередине висела лампочка, и стоял стул, на котором сидела Тихиро с заклеенным ртом. Я начал снимать скотч с её губ.

– Цкуру, – она тяжело дышала.

– Всё в порядке? Они что нибудь с тобой делали? – Я нервно пытался распутать узел из верёвок.

– Зачем ты приехал? Теперь он убьёт обоих, – по её щекам стекали слёзы.

– Не плачь, сейчас всё разрулим.

– Цкуру, сзади!

Я обернулся, но ничего не увидел, кто-то ударил меня по голове.

Придя в сознание от ледяной воды, я увидел перед собой Гын – со.

– Теперь вся команда в сборе, – он поставил на круглый стол ноутбук, вставил флешку. На видео было видно лицо Тихиро и моё. Так же вся ситуация с кражей денег в кафе. – Если хотя-бы одна копия попадёт на глаза Куме, вы оба – покойники.

– Для чего мы тебе нужны? – Я нагло посмотрел на корейца.

– Мы так быстро сменили вежливый стиль, – он усмехнулся. – Вы оба нужны мне для перевозки камней в Гонконг.

– Больше никого не смог найти?

– Мои парни и девочки, слишком приметные. На вас посмотришь, и не сразу поймешь, что вы банда контрабандистов. Отказ не принимается, – Гын – со включил таймер. – 10 минут хватит, подумайте.

– Кофе или чай? – Стюардесса принесла меню.

– "Гран Крю", – я сделал заказ.

– Это дорогое вино, – Тихиро поправила рукава на блузке.

– У меня есть это, – я показал ей золотую карту, которую дал мне Гын – со. – Этот билет в один конец.

– Ты хочешь сказать, что нас убьют?

– Естественно.

– Саламандра у тебя?

– Ага.

– Вторая копия у меня.

– А первая? – Я внимательно посмотрел на Тихиро.

– Ты был прав, она у Гын – со.

– Как ты достала вторую копию?

– На днях мы виделись с Тадамасой, я украла её. Кума задержится в Кавасаки, у нас есть около пяти дней.

– Выкрутимся.

– Цкуру, нас убьют?

– Может быть. Я не знаю.

– У тебя есть план?

– Немного.

– Что это значит? – Тихиро нахмурила свои брови.

– Убить двух зайцев одним выстрелом.

– Ты не отдал саламандру Тадамасе?!

– Неа.

– Ты спятил? Он же сказал. Цкуру! – Тихиро положила ладонь к себе на лоб.

– У меня есть еще один план, который вот – вот вступит в действие.

– Снова?!

– Гын – со думает, что саламандра у Тадамасы, а тот наоборот.

– Как же твой гениальный мозг додумался до этого.

– Это земноводное можно отличить, когда оно окажется у тебя в руках. Да, в руках профессионала. По фотографиям сложно отличить подделку от оригинала.

– Выходит, что Тадамаса сам обманул себя?

– Логично. Он дал нам копию, но так и не понял, что она может стать началом великой войны! Гын – со давно высказывал своё недовольство по поводу их бродячей группировки. Я решил подпортить их отношения, с помощью невинной фигурки.

– Ты уверен, что твой план сработает?

– Конечно.

– Это меня и пугает. Вдруг, кореец отправит видео Куме? Что тогда?

– Из другой ситуации будем искать другой выход. А пока, подождём, когда эти бандиты переубивают друг друга, – я сделал глоток вина.

– Подождём, – Тихиро закрыла глаза.

В Гонконг мы прибыли около десяти вечера. В трёх уличных банкоматах, я снял по 5 тысяч долларов.

– Цкуру, какой у нас план?

– Когда будем заходить вовнутрь, запомни план эвакуации, – я разломил карточку пополам.

– Попробую, – Тихиро тяжело сглотнула слюну.

– Держи, – я дал ей плоский фотоаппарат. – Сфотографируй.

– Угу, – она спрятала фотоаппарат под толстовку.

– С Богом, – я поймал такси.

Офис находился в крупном отеле Гонконга. Я поправил галстук.

– Можем идти? – Тихиро сжимала в руках пакет.

– Обратной дороги нет.

– Цкуру, – Тихиро взяла меня за руку. – Спаси нас, хорошо?

У входа нас встретили два хлопца с одинаковыми стрижками. Впрочем, лица у них тоже были, как у близнецов.

Проводив нас до кабинета, они оба остались за дверью.

– Проходите, меня Гын – со предупредил, – сказал мужчина.

Он прекрасно говорил по – японски. На нём был малиновый пиджак, рубашка телесного цвета и брюки такого же цвета. В чёрных волосах виднелась седина, на округлом лице с острыми скулами была борода Бальбо. Его лицо было жёлтым, с лёгким румянцем. Сытое и свежее лицо, я сразу понял, что этот человек хорошо высыпается. Несмотря на все превосходительные качества, выражение лица было хитрым и мрачным. Этот тип явно является боссом всего наркоторгового бизнеса в Гонконге или по всему Индокитаю.

– Присаживайтесь, – мужчина указал нам на два стула напротив его стола. – Меня можете называть господин Калахари, – он надел очки. – Вы прибыли сюда одни?

– Кто знает, может за нами хвост, – я надменно ухмыльнулся.

– Это сестра? – Калахари посмотрел на Тихиро.

– Да, – я нагло смотрел на него.

– Красивая. Вы с ней не похожи.

– Разные отцы.

– Вам ещё нет двадцати, а вы ввязались в этот мир. Не страшно?

– Страшно должно быть тому, кто создал этот мир, – я щёлкнул языком.

– А кто же его создал?

– Думал, что вы знаете ответ на этот вопрос.

– Как сказать, – мужчина хитро улыбнулся, его бесцветные и поджатые губы приобрели розовый оттенок. – Есть вопросы, на которые у меня нет ответа, – он потрогал кончик своего крючковатого носа, форма которого напоминала клюв клёста.

Без продолжения диалога, я поставил на стол банку с камнями.

– Мы можем идти?

– Минуту, – Калахари сменил очки, достал из стола чемоданчик, в котором хранились инструменты для проверки алмазов.

– Можно в туалет? – Я нарушил нашу минутную тишину.

– Да, конечно, – он позвал одного из охранников. – Догу, проводи товарищей в уборную.

Только мы подошли к двери, Калахари остановил нас.

– Кто дал вам эти алмазы?

– Гын – со, – твёрдо произнёс я.

– Не может быть, я проверял. Это не те камни.

– А мы тут причём?

– Вы украли их?

– Что за огульные обвинения?! – Я повысил голос.

– Щенок! – Калахари швырнул банку с камнями. – Шутки со мной шутить будешь?! Я вас обоих в порошок сотру!

– Дед, тебе на пенсию пора, – громко крикнул я.

– Мразь! Догу, связать обоих!

Я набрал в кулак муку из кармана, которую приготовил заранее, и дунул в лицо этому охраннику.

– Бежим, – схватив Тихиро за руку, мы побежали по длинному коридору.

– Что делать дальше? Они нас поймают? – Тихиро оглядывалась назад.

– Не поймают. Сфотографировала план эвакуации?

– Да.

На бегу Тихиро передала мне фотоаппарат.

– Мы на третьем этаже, здесь только два пути.

– Какие?

– Или в тупик, или с обрыва.

– Цкуру!

– Не рефлексуй, прорвёмся, не первый раз вместе.

Я открывал все двери, которые были не заперты.

– Что ты делаешь?!

– Одна из дверей ведёт к выходу.

– Выход с третьего этажа?!

– Естественно.

– Давай спустимся по лестнице.

– Они нас внизу поймают.

– Эти два мужчины бегут за нами, – Тихиро опять оглянулась.

На углу стоял аквариум, мы умудрились разбить его. Пол стал скользкий, два охранника упали.

– Кажется, оторвались, – Тихиро тяжело дышала.

Я открыл последнюю дверь в этом корпусе. За ней сидели десять мужчин без верхней одежды, с татуировками по всему телу и пили спиртные напитки, распевая национальные песни.

– Что это?! – Тихиро округлила глаза.

– Секта! – я захлопнул дверь. – Скорей!

Двое охранников что-то крикнули тем мужчинам, и они погнались за нами.

– Цкуру, дальше нет выхода!

Кинув в стекло небольшим камнем из аквариума, оно рассыпалось.

– Не бойся, – я крепко сжал руку Тихиро, и мы прыгнули вниз.

– Жива? – я барахтался в бассейне. – Ти… Тихиро, – с одышкой повторил я.

– Цкуру, – она появилась на поверхности.

Люди в недоумении смотрели на всю эту ситуацию.

– Погнали.

Я вытащил свою спутницу из воды. Эти головорезы не погнались за нами, видимо поняли, что камни явно не у нас.

Из рюкзака, я достал верёвку и натянул между двумя деревьями, чтобы посушить деньги.

– Тихиро, подай, пожалуйста, скрепки.

– Долго нам на пляже сидеть?

– До утра. Переждём ночь, а там новый день, – я закрепил все деньги, и подбросил в костер палочек.

– Цкуру, мы можем поехать на Окинаву?

– Можем. А зачем?

– Там мой брат. Я нашла адрес, где можно начать его поиски. Я хочу восстановить свою семью.

– А дед?

– Вернётся.

– Есть хочешь?

– Нет.

– Ложись спать.

– А ты? – Тихиро потёрла лоб.

– Не хочу, подожду, когда деньги высохнут.

– Нам хватит на билеты?

– Хватит.

– Спокойной ночи.

– Добрых снов, Тихиро.

С океана потянулась прохлада, я укрыл спину Тихиро своим пиджаком. Её толстовка была мокрая, мои вещи высохли быстрее. Пояс на брюках был влажный, я сидел в одной рубашке.

В автобусе не было кондиционера, я расстегнул три пуговицы на рубашке. Все места были заняты, я потянулся, чтобы открыть окно, но мне мешали двое мужчин.

– Извините, вы бы не могли открыть? – Сказал я на ломаном английском.

– Ты японец? – Задал вопрос один из них.

– Это имеет значение?

– Якудза?

– Не хочу об…

– И эта с тобой? – Мужчина посмотрел на Тихиро.

– В чём собственно дело?

– У меня личная неприязнь к якудза.

– Мне плевать.

– Пацан, рот закрой.

– Дядь, это ты фонтан прикрой.

– Ты в своей стране рот открывай. Немедленно извинись!

– Цкуру, не связывайся, – Тихиро потянула меня за пиджак.

– Слушай свою овцу, я страшный человек.

– По лицу видно, – я ухмыльнулся.

– Пацан, ты попал!

На следующей остановке мы выбежали, так и не доехав до аэропорта.

– Если они нас догонят, то четвертуют, – Тихиро старалась не отставать от меня.

– Я тут уже был, карту местности знаю.

Мы бежали узкими улочками, заворачивая, то влево, то вправо. В итоге мы оказались в тупике.

– Ну, что умник, какие дальше будут действия?

– Карта местности сменилась. Навигатор в голове не обновился.

– Они бегут прямо сюда!

Мой гениальный мозг ничего не придумал за это короткое время. Поэтому, я действовал по ситуации. Мы спрятались в мусорных баках. Двое мужчин покрутились и ушли.

– Дал же Бог напарника, – Тихиро сняла со своего плеча кожуру от яблока.

– Ты знала выход лучше?

– Явно не бежать в тупик.

– А куда?

– На рынок. Ты японские иероглифы знаешь?

– Ну…

– Они схожи, я догадалась, что прямо рынок, но ты свернул направо. Идиот. У тебя тыква вместо головы.

– Ну, не дуйся, Тихиро, – я плёлся сзади неё. – Сейчас поедем в…

– Вся одежда в помоях!

– Тебя здесь всё равно никто не знает, – я прикрыл голову от солнца.

Пришлось купить два спортивных костюма и оплатить уличный душ.

– Это не мой размер, – Тихиро подняла правую бровь.

– По скидки взял.

– Ты только посмотри! – Возмутилась Тихиро.

– Рукава немного длинные, но можно подвернуть и штаны.

– Так сложно было найти мой размер?!

– Ой, – я махнул рукой.

– Цкуру!

– Я всё сказал, – я пошёл к остановке.

– Я с тобой разговариваю! – Тихиро догнала меня.

– Я итак делаю всё, что в моих силах.

– То есть, ты хочешь, чтобы я не предъявляла тебе претензий?!

– Ага, – я достал леденец.

– Ты никогда меня не слушаешь. Я же тебе говорила, что не надо ехать в Гонконг. Зачем устраивать весь этот цирк?!

– Думаю, что его устроила ты, когда своровала деньги у Кумы. Теперь боишься, что правда всплывёт наружу.

– И что?! Это мои проблемы!

– Если они твои, почему в них замешан я?

– Я не уговаривала тебя помогать мне.

– Тихиро, я помогаю тебе, потому что люблю тебя. Ты этого так и не поняла?

– Для меня твоё "люблю" – пустой звук.

– Кума тебе не пара.

– Давай, я сама разберусь, кто мне пара, а кто нет?!

– Давай, но нет смысла тратить время на человека, которому боишься открыть настоящего себя. Ты скрываешь от Кумы себя, свою семью. Боишься? Значит, он не твой, – я положил обе руки в карманы.

"Наверное, будет дождь". – Подумал я, и взял складной зонт.

Тихиро не разговаривала со мной сутки. Мы сняли номер в гостинице на Окинаве. С сегодняшнего утра, мы начали поиски её среднего брата.

Вся история, которая произошла, не укладывалась в моей голове. Бандиты, погони, обман, проблемы в семье. Казалось, что вот – вот открою глаза и всё испариться, как страшный сон. Я начал скучать по своей прошлой жизни. Скучал не по гулянкам и беззаботному времени, скучал по дому, деду и отцу. Когда просыпаюсь, хочется вновь услышать его грубые приказы в мой адрес. Тогда мне было обидно, но сейчас, я тоскливо вспоминаю ушедшие дни, которые вернуться или нет, неизвестно. Я больше не хочу ничего доказывать, я просто хочу жить там, где меня искренне ждут и любят каждый день. Иногда, мне бывает нестерпимо грустно, но ничего поделать нельзя. И, пусть отец был недоволен мной, я не могу так глупо терять его, по своей безалаберности.

В автобусе номером 39, мы поехали по адресу, который был написан у Тихиро на листе бумаги.

– Тихиро, не обижайся. Я дурак, что с меня взять? Ну, сказал гадость, так я же тоже живой и мне неприятно. Вот ты молчишь, а у меня внутри всё в клочья разрывается.

– Прости, – Тихиро подняла на меня свои большие глаза. – Я, действительно, боюсь, что Кума узнает и бросит меня.

– Ты такая напряжённая из – за этого?

– Если он узнает, он убьёт нас.

– Ты же говоришь, что он тебя любит. Если любит, то и пальцем не тронет. Поверь, я знаю, что такое любить.

– Снова на себя намекаешь?

– Нет, – я помотал головой. – Я говорю о том, что чувства у всех одинаковые. Кума плохой человек, для меня. Но если ты любишь его, то нет смысла говорить об обратном. Я лишь обижаю тебя и порчу настроение себе. С этого дня, я буду молчать. У нас всего одна жизнь, давай проживём её так, чтобы на том свете все ахнули, прочитав наш сценарий. Договорились? – Я протянул руку Тихиро.

– Договорились, – она грустно улыбнулась, и неожиданно обняла меня. – Ты хороший парень, тебе просто мозгов побольше надо.

– Мозгов, – я усмехнулся, и осторожно погладил Тихиро по спине.

Спустя полтора часа мы отыскали тот самый дом, который находился в этом округе. В нём жил одинокий мужчина лет тридцати, он был довольно гостеприимным.

– Да, помню Кэтсу, мы с ним много времени провели вместе. Познакомились и стали лучшими друзьями. Я спасал его, а он меня. После ухода из клана, – Мэсэйуки положил на альбом правую руку, где не было мизинца. – Договорились уйти вместе, а Кэтсу остался. Не знаю, зачем он подверг себя такому риску, ведь уже ничего нельзя было вернуть. Клан развалился, а всех помощников оябуна посадили в тюрьму. Кэтсу пропал, я бы с радостью возобновил общение, но не знаю, где он. Мы оба так и не женились, я не хотел, а потом стало тошно от одиночества, но уже поздно. Кому нужен бывший якудза, – мужчина снял чайник с плиты, и заварил чёрный чай. – Из еды только сухие яблоки, я гостей не ждал. Наш клан не занимался наркотиками и проституцией. Мы выращивали чай, торговали оружием. Нельзя сказать, что мы не убивали, но это же мир бандитов, здесь по – другому нельзя. У босса было много отелей, где отдыхали туристы, чистый бизнес, большие деньги. Это и не понравилось другим бандитам. Наш клан раздавили, как клопа, но Кэтсу надеялся поднять его. Я запомнил его, как парня с огнём в глазах. Что бы он ни делал, всё получалось лучше, чем у других. Я всегда говорил ему, что нужно искать работу по себе. Кэтсу давил своим упорством, от этого и страдал. Его не раз хотели убить, но у Кэтсу хорошая фортуна. Он словно зажигалка разряжал атмосферу хаоса. Знал, когда и что сказать, чтобы не стало хуже. Но бывало, что и его правда резала уши. Кэтсу разговаривал с Оябуном на равных, не смотрел на статус и возраст. Этим он и покорил босса.

– Вы знаете, как можно найти брата?

– Если только оябуна найдёте, я вам адрес напишу. Он до сих пор там живёт. Дед спокойный, живёт в Чатане, здесь недалеко. Тридцать минут на поезде, – Мэсэйуки написал всю информацию на листе в бумажнике. – Удачи, как найдёте, позвоните мне, я оставил номер внизу.

Я купил два билета до Чатана, и два пирожка с мясом. Чай ещё не остыл в термосе. Мы успели перекусить до прибытия поезда.

Это был тихий посёлок, все дома, словно яркие картинки. Возле каждого дома стояли пальмы и много других экзотических растений. Мы направлялись к дому с жёлтой крышей и голубыми воротами. Набрав номер на домофоне, прошёл гудок, затем второй…

– Кто вы? – Раздался хриплый голос.

– Я сестра Кэтсу Хирано, – Тихиро смотрела в объектив камеры.

Спустя минуту тишины прозвучал звук, ворота открылись. За ними стояли трое мужчин с оружием, я резко повернул назад, Тихиро схватила меня за куртку. Трое мужчин обыскали нас и проводили в дом к оябуну.

– Они у меня такие, думают, что все хотят меня убить, но я – то знаю, что никому не нужен, – из гостиной появился силуэт в халате.

– Это неправда! Сэдэо – сан, вы нужны нам. Вы главный человек, который решит мою судьбу, пожалуйста, не делайте ничего плохого, мы пришли узнать о моём брате, – Тихиро низко поклонилась.

– Не мучай себя, дитя. Распрям спину, это раньше я был великим Оябуном, а теперь обычный старик. А вот тебе, – он посмотрел на меня. – Не помешало бы для приличия поклониться.

– Извините, – я сделал небольшой поклон.

Сев за квадратный стол, Сэдэо – сан вызвал домработницу, которая быстро накрыла стол, и положила ему на колени альбом.

– Значит, Кэтсу твой брат?

– Да, господин.

– Вы похожи. Носы у вас одинаковые и овал лица.

– И характер, – Тихиро осторожно улыбнулась.

– Характер, – Сэдэо – сан поднял правый уголок рта, но не осмелился улыбнуться. – Ты должна гордиться таким братом, он шёл с винтовкой против танка и умудрялся побеждать. Таких, как он нужно ценить, что я и делал.

– А где же он сейчас?

– Кэтсу писал мне письма, – Сэдэо – сан достал пачку конвертов. – Он переехал в Онну, двадцать семь километров от Чатана. Кэтсу часто приезжал ко мне, говорил, как у него всё прекрасно. Но я видел, что глаза у него говорят обратное. После того, как наш клан стёрли, этот парень долго разбирался, но шансов было мало. Он смог помочь вернуть мне два отеля и одну чайную плантацию. За это я буду благодарен ему всю жизнь. Это мой хлеб сейчас, если бы не Кэтсу жил бы я, где нибудь под мостом. Он пропал три года назад, не знаю жив он или.., – Сэдэо – сан кашлянул. – Будем надеяться на лучшее. Кэтсу умный парень, он найдёт себе место в любом городе и стране.

– Спасибо, господин Сэдэо, вы нам очень помогли! – Тихиро поправила хвостик.

– Кэтсу не только хороший работник, но и человек. Он присматривал за моей женой, у неё были частые случаи эпилепсии. Когда, она оставалась с Кэтсу, то её словно было не узнать. Такая живая, счастливая и весёлая женщина. Без него она потухла, как свеча. Кэтсу был нам, как сын. К сожалению, своих детей с Чи у нас не было. Чтобы не говорили, я всегда приму его к себе. Пусть он будет слабым и больным, это мой долг, отцовский.

– Вы, правда, любили Кэтсу, как своего сына?

– Да, любил и буду любить. Это наша фотография с ним, – Сэдэо – сан показал нам её. – Это Чи, а это твой брат.

– Вы действительно похожи, – я положил в рот моти.

– У меня есть вторая фотография, – Сэдэо отдал Тихиро три фотографии.

– Спасибо, я обязательно найду Кэтсу, – Тихиро встала из-за стола, и поклонилась.

– Молодая и упёртая, у тебя всё получится, – Сэдэо – сан слегка обнял Тихиро. – Передай Кэтсу, что я всё ещё жду его здесь, и приму в любом образе, и состоянии.

Шёл небольшой дождь, я раскрыл зонт, из такси мы направились по адресу. Третий дом от дороги. Забор был деревянный. Сами ворота зелёного цвета. Тихиро позвонила, но звонок не работал, во дворе залаяла собака. В дверях появилась пожилая женщина. Она впустила нас в свой дом, оказалось, что Кэтсу жил у этой женщины, но уехал в село Хигаси. Он помогал Йоко – сан с хозяйством, но его кто-то постоянно преследовал. Кэтсу держал под подушкой пистолет, он не скрывал от хозяйки, что является якудза. В последний год на Кэтсу было девять нападений. Он понял, что оставаться в этом месте бессмысленно. Единственное, что осталось, это письмо, которое он отправил с почты в Хигаси. Там был лишь адрес почтового отделения.

На дорогу у нас ушёл час. Солнце уже село, часы показывали восемь вечера.

Мы остановились в местном хостеле.

Рядом с моим футоном стояла небольшая гитара. Тихиро раскладывала вещи, а возможно что-то искала. Я открыл сёдзи, и настроил инструмент.

– Уна маттина ми соно звельято

О белла чао, белла чао

Белла чао, чао, чао

Уна маттина ми соно звельято

Э о тровато ль’инвазор

О партиджано, портами виа

О белла чао, белла чао

Белла чаочаочао

О партиджано портами виа

Ке ми сенто ди морир, – я пробовал попасть в ноты. Слуха не было.

–Э се йо муойо, да партиджано

О белла чао, белла чао

Белла чаочаочао

Э се йо муойо да партиджано

Ту ми деви сеппеллир

Э сеппеллире, лассу ин монтанья

О белла чао, белла чао

Белла чаочаочао

Э сеппеллире, лассу ин монтанья

Сотто ль’омбра ди ун бель фьор, – я сменил тональность.

– Э ле персоне, ке пассеранно

О белла чао, белла чао

Белла чаочаочао

Э ле персоне, ке пассеранно

Ми диранно ке бель фьор!

– У тебя интонация не та, – Тихиро села на свой футон.

– Знаю.

– Если знаешь, зачем поёшь? И в ноты не попадаешь. Твоё пение хуже, чем крик ворона, – она легла под тёмно – зелёное одеяло.

– У меня нет никаких талантов. Может быть это и плохо, а может быть наоборот. Тихиро, я ведь совершенно один, всё, что окружает меня, это ничто.

Я одинокий везде, в любой жизни. В прошлой жизни у меня есть только отец и дед. Когда они умрут, я останусь один во всей Вселенной. Люди вокруг, так и хотят воткнуть нож мне в спину. Это со стороны кажется, что сегодня помогли, значит и завтра помогут. Нет. Добро покинуло наш мир, в нём попросту не осталось для него места. Возможно, его и раньше не было. Люди, как были корыстными, так такими же и остались. Не знаю, как ты Тихиро, а мне страшно жить среди этих существ. Закрываю глаза, и вся жизнь перед глазами пробегает, хочу назад, а моста не вижу. От этого всё тело охватывает озноб.

– Цкуру, – Тихиро легла на спину. – Мой отец тоже не подарок, я бы с удовольствием изменила его характер и отношение ко мне.

– Неужели, ты так и не поняла, что это единственные люди, которые нуждаются в нас?

– Он не любит меня.

– Любит.

– Откуда ты знаешь?! Он считает других идеальными, но не меня.

– Тихиро, семья складывается не из сильных и идеальных людей. А из слабых, у которых есть свои оплошности, страхи и косяки. Семья для этого и нужна, чтобы было не страшно. Он твой отец, а любит тебя или нет, это его проблемы. Он заботится о тебе и защищает. Семья это не показатель идеала, это поддержка и сила.

– Ты не знаешь моего отца.

– Не знаю, но он, как и любой родитель волнуется и переживает за тебя.

– Он не такой.

– Родительская любовь подобна Айсбергу.

– Ты сам понял, что сказал?

– Наверху лишь часть чувств, которые наши родители показывают нам. На дне спрятана вся боль и страх за детей, который мы никогда не узнаем, пока сами не станем родителями.

– Он сравнивает меня с другими, называет беспомощной. Ты думаешь это приятно?! – В глазах Тихиро блеснули слезы.

– Это неприятно, но поверь, он не знает, что этим ранит тебя, потому что ему самому больно. Эту боль он выплёскивает на тебя. Ты не поймёшь его, но, однажды, он поймёт тебя.

Спустя пять часов поиска мы нашли женщину, у которой жил брат Тихиро. Её дом напоминал гостиницу из шести комнат для туристов. Хозяйка впустила нас в дом, мы остановились посередине прихожей.

– Он погиб, – без эмоций произнесла женщина. – Вот адрес, где похоронен его прах, – она протянула небольшой лист Тихиро.

– Как погиб? – Тихиро пошатнулась назад.

– Сбила машина. Всё село говорило об этом, Кэтсу погиб два года назад. Все следователи сразу сказали, что это не случайность, на него и раньше были покушения. Видимо, в этот раз, – женщина взяла небольшую паузу. – Кэтсу был хорошим парнем, сходите к нему на могилу, думаю, он будет рад таким гостям.

Могила находилась высоко на холме. Там дул тоскливый и холодный ветер. Шум океана добавлял печали. Я не стал подходить к Тихиро, оставив её наедине с братом, я спустился вниз.

Мне на телефон позвонил лечащий врач мамы.

– Алло.

– Мацубара Цкуру?

– Да, это я.

– Вынужден сообщить вам печальную весть, ваша мать скончалась три минуты назад. Примите мои соболезнования.

Ничего не сказав в ответ, я бросил телефон в воду. Достав из рюкзака сигареты, трясущимися пальцами положил одну в рот. Прикурив, я сжал в руке зажигалку "Croc" в карман.

– У "Criket" газ лучше, – Тихиро села рядом со мной.

– Знаю, – я выпустил дым изо рта. – Сегодня у нас с тобой совпадение.

– Какое?

– У меня мама умерла, – я досадно улыбнулся.

– Ты сейчас серьёзно?!

– Мне не до шуток.

– Соболезную, – Тихиро сделала небольшой поклон головой. – Пожалуй, тебе лучше остаться одному.

– Стой, – я схватил её за руку. – Вот, теперь эти деньги мне ни к чему, – я вложил ей в ладонь карту. – На ней два миллиона йен, небольшая сумма, в твоей ситуации… Но у меня больше нет, если смогу, помогу.

– Мне чужого не надо!

– Тихиро, эти деньги твои, сделай всё, что есть в твоих силах. И спаси своего отца, я в тебя верю, – я поднялся, и крепко обнял её.

(обратно)

Глава 12 Тихиро Правда – изобретение маньяков: колет глаза и режет уши

– Прости, – я упала на колени перед Кумой. Поджав ноги под себя сзади, я прижала грудь к коленям, чтобы поклон был самым низким и унизительным, так как я чувствовала себя человеком, совершившим обман. – Я всё врала, про себя, про свою жизнь, про отца. Прости, – от такого количества стыда, я не могла поднять глаза на Куму. – Это я договорилась с Тадамасой о краже саламандры. Цкуру не виноват, он лишь стал нечаянным виновником всей истории. Я готова понести любое наказание, потому что знаю, что виновата. Моя ложь зашла в тупик. Я рассказала тебе всю правду, теперь решай, что ты сделаешь со мной.

– Правда – изобретение маньяков: колет глаза и режет уши, – послышался щелчок зажигалки. – Тихиро, поднимись, ты не совершила ничего плохого, ты сама являешься "нечаянным виновником" судьбы. Вставай, – Кума подошёл ко мне, я увидела острые носы его кожаных туфель. – Не встанешь?

– Нет.

– Тихиро, – он сел на белый ковёр, который лежал посередине его кабинета. – Это всего лишь ложь, ты по – прежнему чистая и невинная девочка, – Кума поставил голубую пепельницу возле себя, и сбросил в неё пепел. – Ты подвергаешь себя таким унижениям, словно убила императора. Со стороны это выглядит нелепо. Добрая, честная и наивная девушка просит прощения у бандита, – Кума потёр нос. – Это я должен быть на твоём месте.

– Но это же я… Я договорилась о краже…

– Какая же ты глупая девочка, – Кума дотронулся до моих волос. – Я знал о тебе с самого начала, и ждал, когда ты попросишь меня о помощи. Ты так и не попросила, – он оставил окурок в пепельнице. – Тихиро, я не злюсь, саламандра была поддельной, я всё знал наперёд. Прости, пожалуйста, это я виноват, – Кума поднялся с пола, и подошёл к столу. Набрав номер, он кому-то позвонил. – Здравствуй, это Цуда Кума. Да, помню. У меня к тебе дело есть, проверь всё, что происходило в банке "Кавагути" за последние пять лет. Владелец Сеиджи Кавагути. И небольшая просьба. Хирано Фудо, как выяснишь, подай документы в полицию. До встречи.

– Зачем? – Я встала, и упрямо посмотрела на Куму.

– Я люблю тебя, и не хочу смотреть, как ты мучаешь себя. Твои глаза не должны наполняться грустью, а сердце ненавистью.

– Мы больше никто друг для друга, – я сняла кольцо, и положила перед Кумой. – Хотела сдать в ломбард, но в последний момент передумала. Прощай.

– Тихиро.

Я остановилась, но не обернулась.

– Ещё шаг и ты сама знаешь, что будет.

– Знаю, – я захлопнула дверь.

В коридоре мне встретился Орубэ.

– Тихиро, ты как здесь?

– Не важно, – я стёрла слёзы с правой щеки.

– Погоди, что Кума сказал тебе? Он бил тебя? Тихиро, не молчи!

Наш разговор продолжился в автомобиле. Орубэ внимательно выслушал меня, и допил "Экспрессо".

– Ты понимаешь, что натворила? Он любит тебя.

– Я не хочу разочаровываться.

– Чтобы люди говорили, если бы в японском не было бы слова "Хочу"?

– Мы разные.

– Естественно.

– Ты защищаешь его?

– Я не адвокат, чтобы защищать чьи-то интересы, и не прокурор, чтобы искать улики. Ты погубила всё, что было построено, – Орубэ смял стакан от кофе.

– Ничего не было.

– Ошибаешься.

– У меня не было право на ошибку. Я сама заварила эту кашу, сама всё исправила, – я вышла из салона.

– Главное не теряй себя, – крикнул он.

Мне позвонил Цкуру и сказал, что поехал на встречу с Тадамасой, чтобы отдать ему саламандру. Я не успела сказать, что она тоже фальшивая. У Цкуру на телефоне была включена геолокация, я позвонила Орубэ. Вместе с ним, мы поехали на место встречи. Это был заброшенный завод металлических приборов. Недалеко от него был обрыв. Когда мы приехали туда, там уже стоял Цкуру.

– Цкуру! – Я выбежала из салона.

– Тихиро, я отдам им то, что они так хотят.

– Прошу, не делай этого, Кума…

Подъехали три автомобиля из одного вышел Тадамаса, а из другого Гын – Со.

– Допрыгались, никчёмные существа, – кореец достал из-за пояса пистолет. – А ты тоже здесь? – он посмотрел на меня. – Вы везде парой ходите? – Гын – со засмеялся. – Мешок на землю!

– А ты угадай, – Цкуру достал из мешка двух саламандр. – Левая или правая?

– Шутки со мной плохи. Ты хотя бы знаешь, с кем связался?

– Действительно, Цкуру не глупи, отдай саламандру мне, – Тадамаса протянул руку.

– Малой, она моя, – Гын – со обратился к нему.

– Он похитил её для меня. Где доказательства, что она твоя?

– Если этот чудак пришёл раньше моего человека, это не значит, что саламандра твоя.

– Ты мне мозги не пудри, зачем сюда приехал?!

– Думаешь, что я упущу такую удачу? Саламандра принадлежит мне и моему отцу.

– Она принадлежит Куме! – Сказала я.

– Тикусё! Ты бы шла отсюда, пока цела. И дружка своего прихвати, – Гын – со направил пистолет на Цкуру.

– Ты там со словами поосторожней, вещица то у меня, – Цкуру забрался на самый край, и стал показывать, как бросает саламандру в обрыв.

– Быстро спустился, и положил мешок к моим ногам! – Приказным тоном рявкнул кореец.

– Я в ногах ни у кого валяться не стану, – бодро крикнул Цкуру.

Тадамаса резко сорвался с места, и побежал к обрыву. Гын – со стрельнул в воздух. Орубэ тоже достал оружие.

– Тихиро, спрячься за меня, – водитель подошёл ко мне.

– Стоять! – крикнул кореец. – Быстро сделал пять шагов назад!

– Почему, я должен тебя слушаться? – Тадамаса обернулся.

– Один мой выстрел, и твоя красивая жизнь прекратит существование.

– И ты тоже не забывай, – Тадамаса свистнул, из автомобиля вышли шесть парней в пёстрых рубашках. – Убьешь меня, они убьют тебя.

– А ты не такой простой, как кажешься!

– Есть с кого пример брать.

– Так, на чём я остановился, – Гын – со почесал подбородок. – Ах, да! Тихиро, – он двигался в мою сторону. – Какие черти принесли тебя сюда? Ещё и с правой рукой Кумы, – он посмотрел на Орубэ.

– Господин Со, прошу вас, опустить оружие, – водитель закрыл меня своим левым плечом.

– Она и с тобой спала? – Ухмыльнулся кореец.

– Закройте свой грязный рот, и не трогайте Тихиро, – Орубэ оскалился.

– Значит, спала, – Гын – со оголил свои белые и ровные зубы. – А она ничего, – он подошёл ко мне. Орубэ прижал меня к себе. – Слишком хорошая? – Гын – со наклонился над моим ухом.

– Ствол положил, – сзади корейца стоял Кума.

– Мой бесстрашный друг, – Гын – со осторожно обернулся.

– Я знал, что ты подлый, но ты ещё и змей, – Кума тяжело дышал.

– Жизнь заставила.

– Пистолет на землю, – Кума повторил свой приказ.

– Хорошо.

Как только Гын – со положил оружие на землю, Тадамаса побежал к Цкуру.

– Гадёныш! – Кореец достал маленький нож, и кинул в Тадамасу.

Когда тот упал, Гын – со схватил меня и приставил к шеи другой нож.

– Если хотя-бы кто-то выстрелит, я убью её!

Тадамаса держался за плечо, в которое попал нож.

– Отпусти её, кисама, – Кума навёл дуло на корейца.

– Положи их в мешок и отдай мне, тогда я уеду, – Гын – со посмотрел на Цкуру.

– Как скажешь, – он сделал всё, как сказал кореец. – Отпусти Тихиро.

– Хорошо, – Гын – со отпустил меня на три шага от себя, и направил пистолет, а сам подошёл к Цкуру.

– Помнишь, ты сказал, что мы вместе до конца? – Цкуру протянул ему мешок.

– Это не имеет значения, – кореец взялся за край мешка.

– Имеет, и сейчас эти слова обретут смысл, – Цкуру схватил Гын – со за пиджак, они вместе упали в обрыв.

Перед падением кореец успел выстрелить в меня, но меня прикрыл Орубэ. Пуля попала ему в живот. Тадамаса уехал с места преступления. Я подбежала к обрыву, было видно только бескрайний океан.

– Звони в скорую, – Кума дал мне свой телефон, и снял с себя кожаную куртку.

– Ты куда?! – Я испуганно смотрела на всё происходящее.

– Спасать твоего друга.

– Ты всё знал?!

– Тихиро, я якудза, это моя профессия – всё знать, – Кума прыгнул в воду.

Скорая приехала, через десять минут. Я пыталась затянуть рану Орубэ, чтобы он не терял кровь. Когда водителя положили на носилки, Кума поднимался снизу, и тащил Цкуру на своём плече.

– Ещё одного забыли, – он передал Цкуру врачам, а сам упал.

Мы сидели с Кумой в холодном больничном коридоре. У него была перебинтована левая рука. Сжав в ладонях пластмассовый стакан из под воды, я первая начала диалог.

– Ты знал, что это я украла деньги?

– Да.

– Как? Я же похитила флешку. А саламандра? И Гын – со? Это ты тоже знал?

– Когда был у тебя дома, заметил свой чемодан и догадался. Гын – со, нет, я не знал, но ждал удара от каждого.

– И от Орубэ?

– Он не враг, но и не близкий друг.

– Золотая середина?

– Посередине ничего нет.

– Как и между нами, – я встала, и пошла прямо по коридору. Набрав в стакан тёплой воды, я вернулась.

До утра нас не впускали в палату к Цкуру и Орубэ. Я заснула, и сама не ощутила, как моя голова лежала на плече Кумы. Открыв глаза, я ничего не сказала ему, он посмотрел на меня своим острым и грозным взглядом.

– Схожу за завтраком, – Кума снял халат и ушёл.

Через пять минут, мне разрешили зайти к парням. Они о чём-то бурно беседовали, медсестра сделала им укол, и сказала, чтобы они не шумели.

– О, Тихиро! – послышался бодрый голос Цкуру. – А мы теперь с Орубэ братья, в нём есть триста миллилитров моей крови.

– Брат, – Орубэ улыбнулся.

– Ты напугал меня, – я села на стул, рядом с Цкуру. – И, вы, – я посмотрела на водителя.

– Пустяки, у меня были ранения похуже, – он почесал затылок.

– Тихиро, с тобой всё в порядке?

– Да.

– Ты спала?

– Нет, немного.

– Поспи дома, мы и без тебя поправимся, – Цкуру дёрнул носом.

– Прости, – я взялась за подол кофты. – Орубэ, Цкуру, простите меня.

– Ты чего? – Цкуру слегка поднялся. – Ты не виновата, Тихиро. Я только руку зашиб и шею, жить буду. Заодно плаванием займусь, чтобы в следующий раз сухим из воды выйти.

– У тебя странный чёрный юмор, – Орубэ достал три таблетки обезболивающего.

– На мне, как на собаке. Тихиро, – Цкуру взял меня за плечо. – Отдохни дома. Оставайся с Кумой, неизвестно, что Гын – со может с тобой сделать.

– Да, и вы ребята, поправляйтесь, – в дверях я столкнулась с Кумой. Он принёс фрукты и сок.

Забрав из гардеробной свою куртку, я пошла на выход. В воздухе была чистота утра, которую ещё не испортили машинные газы. На минуту я вспомнила глубокое осенние утро.

Осеннее утро наступает медленно. Лежа в постели, я наблюдаю, как в окне постепенно разгорается утренний свет. Он бледный и неяркий, не то, что летом. Летом солнечные лучи так и бьют в окно. А тут не поймешь, рассвело уже или нет. Пасмурно осенним утром. А еще холодно. Если в полдень может пригреть солнышко, то утром точно не ошибешься со временем года. Осень есть осень: она встречает сыростью, зябкостью, промозглым ветром. Только листья подрагивают на дереве за окном. Они еще зеленые, но без яркого солнечного света кажутся бледными. В такое утро все цвета на улице становятся какими-то неяркими. В этом есть своя красота, я понимаю. Нет лишней пестроты, например. Но лично мне такое уныние не очень нравится.

Словно осенью природа берёт отпуск, чтобы отдохнуть от всего. Она готовится к новому старту. В Японии осень не всегда бывает дождливой, но случается наблюдать и такую картину. В сырую погоду хочется греться под тёплым пледом, с кружкой горячего чая. Только нам всегда куда-то нужно идти в эту проклятую погоду. Брать зонт и отправляться в путь. Никогда не знаешь, что случится в такой пасмурный день. Может, повезёт, а может быть наоборот.

– О чём думаешь? – Сзади меня стоял Кума с сигаретой.

– Не о чём.

– Каждую секунду человек пропускает около ста разных мыслей. На какой нибудь делает акцент, и впадает в думу.

– А ты?

– И я.

– О чём ты сейчас думаешь?

– Вот курю, и сокращаю свою жизнь на 11 минут.

– Это пустые мысли.

– Да? Ну, возможно, – не докурив, Кума потушил сигарету, и выкинул пачку "Mevius". – Хватит, жить хочу. Съедим рамён?

– Угу.

– Давай руку, – он протянул мне свою большую ладонь. Я положила туда свою маленькую руку.

Мы съели по одной порции рамёна, на сдачу Кума купил токпокки.

– Я никогда не пробовала это корейское блюдо.

– Со мной попробуешь всё! – Кума доел свои токпокки, и развёл руками в стороны.

– Почему все мужчины так уверены в себе?

– Не знаю, наверное, потому что мы по природе – добытчики.

– На охоту ходишь?

– Было дело, сейчас времени нет.

– Ты убивал животных?

– По крайней мере, я не попал ни в одного.

– Врёшь!

– Или это прицел кривой был. Не знаю.

– С каким зверем ты себя ассоциируешь?

– Тигр.

– Если бы этого животного не существовало, кого бы ты выбрал?

– Гепард.

– Что, если бы и этого животного не существовало?

– Кролик. Мне больше ничего на ум не пришло. Что за странные вопросы, Тихиро?

– Первый зверь – это тот, кем тебя видят окружающие. Второй, – каким ты хочешь быть. Третий – это ты на самом деле. Получается, ты кролик!

– Я?! Тихиро, это ты на ходу придумала?

– Нет, в книге прочитала, решила на тебе попробовать.

– Я что подопытный крол…

– Ха – ха – ха! – Громко засмеялась я, и побежала вперёд.

– Вот же, ты какая! А, ну стой! Тихиро, поймаю!

Кума привёз меня в свой загородный дом. Про это место знал только он и Орубэ. Кума сказал, что это единственный уголок, про который никто и никогда не будет знать.

– Ты первая девушка, которая перешагнула порог этого дома, – Кума, закрыл чёрные ворота.

– Сколько раз ты был здесь?

– Два, сегодня третий. Не мотался сюда без нужды, мало ли что.

– Ты здесь спрятал саламандру?

– После того, как ты увидела, да.

– Ты не спешишь в город?

– Зачем?

– Как же твоё казино?

– У меня в Токио не только казино.

– Я знаю. Почему?

– Ничего плохого не произойдёт. Они работают по прежнему графику. Пойдём, покажу тебе дом внутри.

Двухэтажный особняк с огромной усадьбой, называть это место "домиком загородом", у меня не поворачивался язык. Прихожая была большая и светлая, справа гардеробная, с множеством вешалок и полочек для обуви. Слева была комната для гостей, в ней стояли три кожаных дивана и низкий лакированный стол.

На дверях были изображены картины с журавлями. Прямо была кухня. Окна были до самого пола, справа от кухни был небольшой уголок, где стоял диван и стол. Напротив него был камин, над которым висела картина "Киото". Сзади дивана были две двери, которые позволяли выйти в небольшой сад. Вся земля была засыпана мелкими круглыми камнями. На поляне были разбросаны причудливые зелёные кустики, чуть выше лодыжки.

Посередине был небольшой пруд с подсветкой. Перейдя в другой корпус дома, мы оказались в огромной комнате. Посередине, между двух колонн, висел телевизор. Около дверей стояли два кресла, напротив друг друга. Кума подошёл к дверям, и раздвинул их. Открылся вид на огромный бассейн с голубой водой. Я прошла вдоль всего бассейна до края, подняв голову вверх, я посмотрела на второй этаж. Крыша дома напоминала самурайский замок в Осаке. С золотыми драконами по краям.

Солнце постепенно уходило за тучи, оставляя за собой красный след на небе. Облокотившись на одну из колонн, которые держали второй этаж над бассейном, я наблюдала за действиями Кумы. Он погасил в доме свет, оставив освещение на улице.

– Будешь ужинать?

– Есть не хочется, я устала.

– Пойдёшь спать?

– Да.

Кума проводил меня на второй этаж.

– Это твоя комната, – он открыл дверь.

Прямо было большое окно, которое прикрывала прозрачная тюль с розовым лотосом. Справа стояла двухспальная кровать, прямо от неё рабочий стол и стул. В углу стояло белое кресло с черной подушкой. По стене от двери висело огромное зеркало с подсветкой. Дальше стоял чёрный шкаф с раздвижными дверьми.

– Дверь возле шкафа, это ванная комната. В доме их пять. Я подумал, что тебе будет удобнее жить в комнате, где есть все удобства, – Кума, повесил свой пиджак на вешалку. – Постельное белье в шкафу.

– Спокойной ночи, – я подошла к кровати, Кума сжал моё тело своими крепкими руками.

– Тихиро, неужели, ты меня ни капельки не любишь?

– Что ты делаешь?

– Тихиро, – Кума уткнулся носом в мою шею. – Всё же было хорошо, ты передумала?

– Мне больно…

– Прости, – он расслабил свою хватку.

– Я не хочу огорчать или тешить тебя. Дай мне время, пожалуйста.

– Хорошо, я не зверь, я дам тебе то, что ты хочешь, – Кума поцеловал меня в плечо, и пошёл к двери.

– Кума, – я обернулась. – Ты доверяешь мне после всего, что я сделала?

– Я буду верить всему, что ты скажешь. Неважно, ложь это или, правда. Для меня твои слова дороже денег.

Когда Кума ушёл, я легла на кровать. Моё тело стало вялым, словно меня выжимали, как тряпку. Не было сил поднять руку, она падала на красную простынь. Дыхание стало тяжёлым. Закрыв глаза, я с трудом открыла их. Всё расплывалось, как во сне. Повернув голову вправо, я посмотрела на окно. В груди что-то начало колоть, я попробовала вдохнуть, но начала задыхаться. От страха у меня начались судороги в ногах. Я протянула руку к тумбочке, чтобы взять бутылку воды, но упала с кровати. Бутылка разбилась, я почувствовала сильную головную боль. В глазах всё тускнело, я хотела позвать на помощь, но мой голос пропал. Последнее, что помню, это то, как у меня потемнело в глазах, а из носа потекла кровь.

Веки были такие тяжёлые, что-то до сих пор давило на них. В комнату падал солнечный свет, я лежала под лёгким одеялом. Повернувшись на левый бок, я столкнулась лицом с Кумой.

– Проснулась, – он улыбнулся.

Я никогда не видела его улыбки так близко, как сегодня.

– Почему ты здесь? Что произошло вчера?

– У тебя три дня был жар, я вызвал врача. Он сказал, что это из-за стресса. Как ты себя чувствуешь?

– Глаза немного болят.

– Я заварю травяной чай, отдыхай, – Кума ушёл из комнаты.

Приняв душ, я надела халат и вышла и ванной комнаты. Кума сидел на кровати с деревянным подносом в руках.

– Мне уже лучше, – я села рядом с ним. – Это ты заплёл две косички?

Я прекрасно помнила, что когда потеряла сознание, мои волосы были распущены.

– Да. Ты же сама сказала, если я научусь заплетать косички, то ты разрешишь мне лечь с тобой в одну кровать.

– Ты помнишь об этом?!

– Ну, альцгеймеру ещё рано ко мне приходит, – с иронией в голосе произнёс Кума. – Выпей, я сам заварил – оставив чай, он ушёл.

Я отпила половину, и вышла на балкон. Кума накрыл небольшой стол во дворе, напротив бассейна.

– Погода восхитительная, – он снял очки от солнца, и посмотрел на балкон, где стояла я. – Госпожа, спускайтесь.

Я хотела улыбнуться, но сдержала свои эмоции, и отвернулась спиной. Открыв шкаф, я обнаружила там не только свои вещи, но и зелёную коробочку, сверху лежала записка.

"Размер брал наугад".

В ней лежал купальник, надев его, я накинула на плечи халат. Спустившись вниз, я стеснялась раздеться.

– Я купил белое вино, ты же не против? – Кума достал штопор.

– Нет. Чай мне понравился больше.

– Чай? – он обернулся в мою сторону. – Что ж, – Кума кинул бутылку в бассейн. – Плавать умеешь?

– Да.

– Купальник не подошёл?

– Нет, ты угадал с размером.

Кума снял с себя всю одежду и прыгнул в воду.

– Тёплая, – он подплыл к моим ногам. – Так и будешь стоять?

– Думаешь, я стесняюсь тебя?

– Я знаю, что ты слишком стеснительная.

– Ничего подобного, – я расслабила узел на халате, и скинула его на пол. – Так тебе нравится?

– В одежде ты выглядишь сексуальней.

– Эй! – Я прыгнула в бассейн, и начала брызгать Куме в лицо водой.

Он нырнул, и достал бутылку от вина.

– Хочешь фокус?

– Ну, – я пристально наблюдала за его руками.

Кума открыл пробку, под ней было кольцо.

– Ты станешь моей женой, хочешь ты этого или нет, но я обязан сделать тебя счастливой, – надев кольцо мне на палец, Кума сделал глоток вина из горла бутылки. – Ты согласна, значит, завтра поедем в загс. Роспись на 7:30 am. Успеем позавтракать, а потом поедем за платьем в ателье.

– Это наше расписание на завтра?

– Нет. Мы каждый день будем завтракать в 5:30.

– Так рано?

– Ты против? Я работаю с 7 утра. Если проспишь, то успеешь только к ужину.

– Но если, ты опоздаешь на ужин, то не увидишь меня никогда.

– Угрожаешь мужу?

Я посмотрела на обнажённое тело Кумы.

– Сложно быть якудза? Вы открыты населению, хоть и являетесь мафией. Ваши татуировки, они выглядят завораживающе. Так ли прекрасна ваша жизнь?

– Якудза – это японцы, вступившие на преступный путь, нам ничего не страшно. Мы принадлежим не себе, а тому, кто нас создал. В отличие от мафий других стран, группировки якудза имеют официальные штаб-квартиры, не скрывают своей внутренней иерархии, имен боссов. Некоторые общности даже зарегистрированы в составе патриотических организаций и ультраправых, то есть, радикальных объединений. У кланов якудза есть общеизвестные эмблемы. Они становятся темой для татуировок. Якудза, вообще, к ним неравнодушны, исписывают свои тела с ног до головы.

В книге рекордов Гиннесса якудзы указаны, как самые влиятельные преступники мира. Порой, нас даже поддерживает официальная власть, лишь бы был порядок.

Кроме того, якудзы в масштабах страны многочисленнее, чем любые мафиозные общности в других государствах. К 2016-му году в Японии насчитывают около 110 000 якудза. Статистика неофициальна. Официальные источники говорят о 80 000. У якудза наколки покрывают почти все тело. Учитывая, что преступные кланы сформировались более 300-от лет назад, обширные тату были проверкой на мужество, выдержку. В 1700-ых годах рисунки набивали не электрическими машинками, а отдельными иглами, процесс был долгим и болезненным. Поэтому, нательные картины в стиле японской мафии и стали символом железной воли. Чтя традиции, некоторые якудзы набивают картины постаринке и в 21-ом веке. Из-за масштабов татуировок якудзы стало актуальным еще одно значение – обеспеченность. В 21-ом веке разукрасить большую часть тела стоит немалых денег. Некоторые члены кланов, кстати, стали их жалеть. Исследователи общества Японии пишут, что молодые мафиози все чаще ограничиваются небольшими сюжетами, в основном, рукавами Якудза. Тату этой категории покрывают руки. Бывают рукава, занимающие лишь треть, или половину конечности. Но, большинство эскизов рассчитаны, как на предплечья, так и на плечи.

– Я слышала историю о Кюмонрю Шишин, кто он?

– В наколках японской мафии есть ряд классических сюжетов. Первая тематика – изображение мифологических героев. Один из них – Кюмонрю Шишин.

Он родился уже татуированным. На младенце были изображены 9 драконов. В Японии они считаются владыками богатств, водной стихии, ассоциируются с Востоком. Меченный Кюмонрю оказался прирожденным силачом и якудза.

Еще один легендарный герой, ставший образом для тату якудзы – Кинтаро. Это тоже силач, в одиночку победивший огромного карпа – символ выносливости, ведь рыба всегда плывет против течения. Изображается Кинтаро с оранжевой кожей, в ало-синих одеяниях. Такая красочность картин на телах представителей мафии – одна из причин мировой популярности тату якудзы.

Драконы в картинах переливаются оттенками синего, карпы лучатся желто – оранжевым, изображения духов и национальных костюмов, и вовсе, пестрят всеми цветами радуги.

Однако исторически наколки мафиозных кланов были черно—белыми. Цветные вариации стали появляться лишь в начале 20-го века. Художники брали природные краски на основе минералов и растений.

Кроме героев легенд, японская мафия эксплуатирует образы некоторых животных. Они тоже связаны с легендами и верованиями народа страны. Так, тату Тигр якудза воспринимают, как знак мощи и избранности. В естественных условиях дикая кошка на островах не живет, – Кума повернулся ко мне спиной, где был изображен тигр. – Тигр для японцев – экзотика, ввозимая из-за моря. Позволить себе это могли и могут лишь богачи. Раньше, они привозили кошек и держали в вольерах прямо у себя во дворах.

Влиятельные люди современности выбирают упрощенный путь – наколоть изображение тигра. Последняя категория тату, пользующаяся популярностью у якудз – символы буддизма. Их влияние на преступников Японии столь же велико, как роль католицизма в жизни мафиози Латинской Америки.

Бандиты страны Восходящего Солнца накалывают лотосы, колесо Сансары, самого просветленного принца, ведь Будда – земная личность, достигшая нирваны.

Располагают якудза тату на спине. Ее расписывают первой. Потом украшают грудь, руки, верх ног. Таковы традиции. Традицией является и мужское общество кланов. Отчасти это связано с патриархатом, отчасти – с людскими ресурсами кланов.

Так, около трети японских мафиози – бывшие борцы сумо. Это вид спорта чисто мужской. Большинство сумаистов идут в головорезы, а кто-то даже выходит в боссы.

Свои наколки мужчины кланов зовут ирэдзуми. Понятие известно, в основном, японским татуировщикам, но найти их можно и за пределами страны.

Один из кланов якудза действует, к примеру, в Лос-Анджелесе. Подразделения есть в Чикаго, Лас-Вегасе, Нью-Йорке, Вирджинии, Сиэтле.

Основной штаб располагается на Гавайях. Это переправочная точка между Японией и материковой Америкой. Наркотиков, оружия и прочей контрабанды здесь хватает, как и тату на руках якудза.

Спецслужбы США так обеспокоились деятельностью японской мафии, что даже наложили на ее представителей санкции в рамках борьбы с организованной преступностью.

Интересно, что сами якудза позиционируются себя иначе, называя нике дантай. В переводе с японского это значит «рыцарская организация».

В рыцари, как известно, записывали, опять же, только мужчин.

– Неужели среди якудза вообще нет женщин?

– Почему же, – Кума улыбнулся, у него появились глубокие ямочки на щеках, потерев нос, он тоскливо посмотрел на воду. – Женщин среди якудза около 3%. Часть из них – жены и дочери мужчин клана. Но не всегда ирэдзуми означают власть и величие своего хозяина. Женщинам набивают татуировки в трёх случаях, либо она захотела сама, либо это традиции клана, в котором она состоит. Второй – женщина не просто состоит в клане, но и сама занимается «тёмными делами». Есть и такие случаи, где женщина занимается боевыми искусствами, и может поломать кости не хуже, чем мужчина. Третий, наверное, самый распространённый среди женщин, которые попали в секс – индустрию. Им насильно набивают наколки, в зависимости от их деятельности, но эти ирэдзуми не всегда несут хороший посыл.

Так что, при всей красоте и художественности, наколки в стиле якудзы потенциально опасны, особенно, для женщин. Риски уменьшаются в регионах, где нет японцев.

– Не всегда бывает удачно родиться девочкой в семье якудза, – я поджала губы.

– Возможно. Женщина самое прекрасное создание, это я понял, встретив тебя. До этого я был жесток со слабым полом, – Кума сжал мои мокрые пальцы.

День подошёл к концу, солнце погасло, небо стало черным и мрачным. В такое время суток в голову всегда лезут плохие мысли. Днём мы не замечаем их, но ночью наш разум воспроизводит всё, чего мы боимся или то, за что переживаем. Почему все чего-то боятся? Почему люди не могут прожить эту жизнь без страха? Это трудно? Или невозможно?

У каждого своя судьба, за которую человек отдаёт отчёт перед самим собой. Человек хозяин своей судьбы и сам решает, что ему делать. Но есть факторы, которым подчиняется он сам. Работа, семья и люди, которых он боится расстроить, потерять доверие. Человек не может пойти против начальства, иначе его уволят. С семьёй всё также, но другие последствия. Семья, это что-то особенное, к каждому домочадцу должен быть свой подход. И нет гарантии, что тебя поймут или наоборот. Родные знают все твои слабости, не говоря о них никому. Семья, это правила, на которых держаться взаимоотношения. Стоит нарушить одно из них, как вдруг начнутся ссоры, скандалы и даже хуже… Мы не можем знать, что в голове у другого человека, но родных предавать нельзя.

Как же это непонятно, но интересно, когда двое совершенно чужих людей создают свою семью, где каждый связан кровью. Может быть муж и жена, это не родные люди, но их дети имеют равное ДНК. Для ребёнка отец и мать, это родители. Но, по сути, сами родители чужие друг для друга. Создавая частичку себя, нельзя убивать человека, который помог тебе в этом.

Мы все чужие, но есть обстоятельства, которые делают нас родными. Это не кровные узы, где каждый обязан защищать своего брата или сестру. Это что-то другое, нам никогда не понять, почему люди влюбляются и решаются связать свою судьбу с совершенно другим человеком. И для чего? Наверное, потому что мы такие существа, которые никогда не смогут жить в одиночестве. А если так и вышло, то будем жалеть всю жизнь. Возможно, кто-то заранее знает, что ждёт нас завтра. Этот кто-то посылает нам людей, для того, чтобы мы осознали реальность убегающую, как вода. Мы не всегда делаем правильный выбор и совершаем ошибки, но учимся, пусть на это уходят годы.

После завтрака мы поехали в ателье. Этот день настал так быстро, что я не успела проснуться от всей ситуации, которая произошла.

– Ты счастлива? – Кума сменил скорость.

– Да, но…

– Но?

– Всё происходит так быстро, это пугает меня.

– Разве всё быстро? Мы прошли достаточно испытаний, чтобы достичь этого момента.

– Да, но…

– Тихиро, ты хочешь всё отменить?

– Нет. Мне просто не верится, что всё это происходит со мной. За эти дни я испытала все чувства, которые есть. И сейчас, я еду с тобой. Я хочу быть счастливой, но лишь кажусь, – я прикрыла ладонями глаза.

– Я люблю тебя, ты любишь меня, нам удалось оторваться от этих неприятностей. В нашем мире случается многое, кого-то мы теряем, кого-то приобретаем. К этому можно привести не только людей, но и вещи.

– Ничего вечного нет.

– Нет вечного без веры в ничего.

– Если бы я была дочерью якудза, ты бы так же любил меня?

– Не знаю.

– Это не ответ.

– Тихиро, если человек любит, он будет любить, каким бы ты ни был.

– Если, я скажу, что в другой жизни ты ненавидишь меня, а я безумно в тебя влюблена. Ты поверишь в это?

– Конечно.

– Тогда, как ты объяснишь свои слова?

– Либо человек железно скрывает свои чувства, потому что боится кого-то, либо он действительно не любит.

– Боится?

– Возможно.

– Ты знаешь Харукити Хирано?

– Да. Откуда тебе известен этот человек?

– Я его дочь.

– Тихиро, у тебя жар?

– Нет. Я, правда, его дочь. Ты можешь сделать ДНК.

– Где я по – твоему должен найти его волосы? Пробраться к нему домой?

– Я говорю правду.

– Закроем эту тему.

В ателье две женщины вынесли белое платье. Я надела его в примерочной. Оно облегало меня, корсет плотно прилегал к телу. На обнажённые плечи падала прозрачная фата. На острых ключицах лежала золотая цепь с небольшим кулоном.

"На острых ключицах повисла судьба -

обноски холщовые колются.

Дыра за дырой, за дырою дыра -

Мережкой по прожитой вольнице". – от таких стихов, которые всплыли в моей памяти, по спине пробежала колючая дрожь.

Я открыла штору, Кума сидел на белом кресле с журналом в руках.

– Королева! – он встал, и подошёл ко мне. – Какая же ты красивая, – Кума дотронулся до моих голых рук.

– Это действительно красиво, – я поджала губы.

– Это банально, но я скажу. Ты самая красивая невеста из всех, что я видел, – он поцеловал мою правую руку. – Надень, – Кума протянул мне белую коробку с красной лентой.

Это были белые туфли на шпильке, с черными бантиками по бокам.

Мы подъехали к загсу, Кума аккуратно взял меня за руку. Я придерживала длинную накидку с пышным белым пухом по краям. Подойдя к дверям, Кума протянул руку, чтобы открыть их.

– Волнуешься? – Он посмотрел на меня.

– Угу, – я зажмурила глаза.

– Стой!

Я услышала голос Цкуру, и обернулась. Из машины Орубэ вышел мой друг.

– Что происходит?! – Я посмотрела на Куму, но его силуэт застыл. Стрелка на часах тоже остановилась.

– Там Гын – со!

– Где? – Я растерянно смотрела по сторонам.

Цкуру открыл двери, за ними стоял кореец, который уже выпустил пулю в Куму.

– А он тут, что делает?!

Из зала гостей вышел тот самый молодой человек, который появился, когда мы разбили его браслет. На нём было то же белое кимоно и чётки.

– Забыл представиться. Повелитель времени и покровитель ваших судеб, Кую – сан, – он сделал вежливый поклон.

– Что ты устроил?! – к нему подошёл мужчина постарше лет на двадцать. – Устроил здесь цирк! Я что тебе говорил?!

– Присматривать за ними.

– А ты?!

– Что сейчас и делаю.

– Балбес! – Мужчина ударил его по спине.

– Ягуми – сан, больно!

– За твои проступки одного удара мало!

– Кто вы такие?! – Крикнула я.

– Я тот, кто остановил время. Кажется, что вы зашли уже слишком далеко, – Кую поправил подол кимоно.

– Перестаньте мучить нас!

– Девочка, стоит мне щёлкнуть пальцами, как твоего жениха пронзит эта пуля, – он указал на пулю, которая застыла в воздухе.

– Если вы владеете нашими судьбами, то зачем разрушаете их?!

– Вы сами сделали это. Поэтому, кто-то должен умереть, таков сценарий, – Кую, поднял правую бровь.

– Эй, дух ты или бог, мне до лампочки, – Цкуру достал сковороду из – за спины.

– С ума сошёл? Убить меня хочешь?! – Кую сделал шаг назад.

– Это у вас там "сценарий", а у нас реальная жизнь! – Цкуру со всего размаха ударил сковородой по пули.

– Негодник! Он испортил ход времени! – Мужчина в коричневом кимоно начал возмущаться.

– Я сам хозяин своей судьбы! – Цкуру бросил своё орудие на пол.

Произошла звуковая волна, пуля попала в стену, стрелка снова начала двигаться.

– Гын – со?! – Кума нахмурил брови.

– Что?! – кореец нервно начал осматривать свой пистолет. – Что?! Как пуля оказалась в стене?! Что за бред!

– Рикошет, – усмехнулся Цкуру.

– Как он попал сюда?! – Кума округлил глаза.

– Стечение обстоятельств, – Цкуру посмотрел на меня.

– Гын – со, может, объяснишь, что происходит? – Кума посмотрел на корейца.

– Ты сам виноват, – Гын – со наставил дуло на Куму. – Думаешь, я дам жить тебе спокойно? Нет, ты ошибался, я всегда шёл за тобой след в след. Ты был у меня на крючке. Это мой отец приказал убить твою мать и отца. Это мой отец подставил твоего с наркотиками. И, знаешь, я всё знал. Я так долго ждал, чтобы отомстить. Я хочу лишить тебя не только жизни, но и самого дорогого, – Гын – со навёл дуло на меня. – Сначала, я убью её, а потом тебя. Ты будешь мучиться, смотря, как твоя любимая захлёбывается кровью, и её сердце замедляет ритм. Я ненавижу тебя, ненавижу каждую секунду. Ты не представляешь, как я хотел тебя убить каждый раз, когда мы были вместе. Ты отнял у меня всё. Клан и жизнь, из-за тебя я был вынужден истощать себя ненавистью. Как я мучился, но сегодня всё закончится, – Гын – со нажал на курок. Прозвучал глухой выстрел, Цкуру стоял рядом со мной, я испугалась, но на нём не было крови.

– Это сэнсо, не закончится так просто, – изо рта у корейца вытекала алая кровь. Он выронил пистолет, и упал на колени. Сзади Кумы стоял Орубэ, который выстрелил в Гын – со.

(обратно)

Глава 13 За что боролись

– Вы поменяли ход событий, но это ничего не изменило. Я пришёл, чтобы дать вам шанс снова вернуться домой, – Кую разрезал ножницами белую стену комнаты. – Это ваш 2022 год, откуда вы начали своё путешествие. Там вас ждут ваши родители и события, которые произошли в то время.

– Можно выбрать только этот путь? – Тихиро посмотрела на стену.

– Нет, вы можете остаться здесь, – Кую прорезал еще одну стену напротив. – Здесь, вас ожидает та реальность, в которой вы только что были. Но учтите, что это последнее решение. Обдумайте, всё как следует, и действуйте. Вам нужно время, чтобы подумать?

– Нет, – Тихиро повысила тон. – Я останусь здесь.

– Тихиро, – я одёрнул её за рукав. – Ты хорошо подумала?

– Да.

– Точно?!

– Цкуру! Я так решила! Мне не нравится мир, в котором мой отец не понимает меня! Здесь у меня есть любящий отец и мать!

– Но она сбежала…

– Она вернулась. Когда, я написала ей о том, что отца выпустили и все обвинения сняты, она приехала. Брат тоже одумался. У меня всё наладилось.

– Рад это слышать. А у меня в этом мире нет никаких причин, чтобы продолжать цепляться за него. Если ты и правда решила остаться в другом мире, то, пожалуйста, не забывай меня.

– Вы подумали? – Кую обратился к нам.

Мы кивнули.

– Что ж, вы придёте в себя там, где были. В вашей памяти не сотрутся никакие воспоминания, которые произошли. Вы лишь будете вспоминать их, как сон. Я был рад вам помочь. Искренне надеюсь, что у вас всё будет хорошо, и мне не придётся снова, возвращается к вам, – Кую, поклонился.

Перед тем, как разминуться, я обнял Тихиро, и положил ей в карман фотографию, которую сделал в автобусе, когда она спала. Это было единственное фото, которое осталось у меня. Я так же подписал его: "Подруге Тихиро, на память, от верного друга Цкуру". И приписал парочку смайликов, чтобы не было так грустно.

Я пришёл в себя, осмотрелся по сторонам, вокруг был лес. Поднявшись с мокрых веток, я пошёл прямо, вдалеке слышались голоса, которые звали меня. Я приближался к ним, ноги совсем ослабли, еле – еле открыв рот, я крикнул. Ко мне подбежал мой отец с фонариком.

– Цкуру! – он посветил мне на лицо. – Сын, где же ты был?! Мы два дня тебя ищем. Всё в порядке?! Я так волновался, места себе не находил. Мы с дедом обзвонили все морги и отделения полиции. Сын, ты испугал нас. Зачем сбежал? Если, я был строг с тобой, прости, пожалуйста, я думал, что так смогу воспитать тебя. Цкуру, ты не представляешь, как же я переживал за тебя!

– Пап, я так рад, что ты нашёл меня, – после этих слов, я потерял сознание.

Утром, я очнулся в больнице. В палате никого не было. В окно светило яркое солнце, я проморгался, и взял бутылку воды с тумбочки. Я, действительно, помнил всё, что произошло с Тихиро и мной. Мне не казалось это сном. Для большей убедительности, я посмотрел в интернете информацию об отце Тихиро. Этот человек существует, но его дочь пропала без вести, этой информацией были забиты все новостные заголовки. Так же не обошлось и без меня. Журналисты написали, что сын Тикары Мацубары был найден в лесу вчера ночью. "Местонахождение Хирано Тихиро неизвестно, но есть информация о том, что она ушла вместе с сыном Тикары".

И, здесь, я понял, что происходит что-то странное, чего не знаю я.

Я пролежал в больнице две недели, меня выписали в четверг. Отец приехал за мной, но в коридоре меня ждали пять полицейских. Они не дали мне поговорить с отцом, посадили в машину, и отвезли в отделение.

– Цкуру, не смей ничего говорить без адвоката! – Это были последние слова отца.

Мне устраивали ежедневные допросы в течение трёх дней. Не давали разговаривать с отцом и дедом. Все полицейские подозревали меня в исчезновении Тихиро. Я несколько раз писал, что не причастен к этому, но никто не верил в это. Полицейские давили на то, чтобы я сознался. Эта каста людей всегда пришивают то, чего ты не совершал. К твоему делу прилепят пять последующих, которые не смогли раскрыть.

– Мацубара – сан, это наша пятая встреча за третий день. Думаете, что у меня нет больше никаких дел, как только разбираться с вами? – Прокурор сел на стул.

– Видимо нет, раз вы ещё не нашли того, кто похитил Тихиро.

– Если не напишешь чистосердечное, то тебя посадят на двадцать лет, а когда всплывёт труп, то будет пересмотр дела, и ты сядешь на пожизненное.

– Ваши угрозы для меня пустой звук, – я встал со стула. – Браслеты тоже часть вашего плана? – я посмотрел на наручники. – У меня болит голова, мне нужно принять лекарство.

– Я не собираюсь идти на поводу у сына якудза. Сел и написал чистосердечное!

– Откройте дверь, – я постучал.

Охранник начал щёлкать замками.

– Закройте, мы не договорили!

– Из нашего диалога не выйдет того, что вы запланировали Гато – сан, – я посмотрел в лицо прокурору.

– Тупой ахо! – крикнул он, и схватил меня за шиворот. – Я ненавижу каждого из вас, вы позор страны!

– А мне, кажется, что наоборот.

После таких слов, я получил три раза по лицу. Прокурор бил с такой силой, что из моего рта начала течь кровь. Я думал, что он успокоился, но это было лишь начало. Гато отошёл от меня, я поднялся с пола на колени. Прокурор со всего размаха ударил меня по челюсти ногой, я упал без сознания, он продолжал наносить мне удары по почкам и груди.

Я очнулся в больнице с кислородной маской на лице. Мои ноги были фиолетового цвета, а лицо оставляло желать лучшего…

Я пролежал в коме семь дней. Отца пустили только на пять минут.

– Цкуру! Боже, что же эти гады сделали с тобой! Сволочи!

– Пап, я сильный, – я сжал его руку. – Прорвёмся.

– Я поговорил с Хирано, но он уверен, что это сделал ты. Его клан так же имеет вес, как и наш, поэтому борьба будет трудной.

– Пап, я не виноват…

– Я верю тебе, – на уставшем лице отца появилась грустная улыбка.

– Как дед?

– Плохо, давление…

– Пусть не волнуется. Он же сам говорил, что я сумасшедший парень, который не останавливаться. Пап, мы всем докажем, что я не виноват и наш клан чист.

Когда мне стало лучше, органы власти снова посадили меня в камеру.

Беседы с адвокатом не давали никаких результатов. Прокурор был злой, как овчарка. Вцепился в меня и давил законами. Он сменил свою тактику, вместо побоев, меня стали прижимать другими способами. Ночью включали в камере кондиционер, температура падала до нуля. Кормили три раза, но после каждого приёма пищи была диарея. Я перестал, есть и пить. Прошло двое суток, мой организм получил обезвоживание. Кожа стала сухой, ноги ломкими. В волосах появилась перхоть. Мне не давали лекарства, которые назначил врач от таких пыток, я чувствовал себя овощем. В глазах темнело, меня шатало из стороны в сторону. Казалось, что я умру. Но не сегодня…

Охранник отвёл меня в комнату для встреч. Я спрятал иглу от капельницы под рукав, чтобы воткнуть её прокурору. Я больше не мог терпеть эти мучения. В комнате стоял высокий мужчина, в чёрной рубашке и красных брюках. Это был не прокурор. Я стоял напротив него.

– Снимите с него наручники, – сказал мужчина спокойным басом. Охранник выполнил его просьбу.

Я по прежнему стоял возле двери, мужчина повернул стул ко мне, и сел.

– Я, конечно, неиз добрых, но то, что здесь делают с тобой, и врагу не пожелаешь, – Кума посмотрел на мои руки. – Иглу надо прятать в левой руке, так легче попасть в артерию.

– Пришёл пожалеть меня? Так вот, я в твоей жалости не нуждаюсь.

– Выпей, – он протянул мне бутылку воды. – Не вскрыта, да, и, травить тебя мне нет смысла.

Я отпил половину, и поставил её на стол.

– Ты знаешь, где Тихиро?

– Да.

– Ты так долго молчал.

– Она мне всё рассказала.

– Тихиро любит тебя, а ты…

– Я тоже.

– Что?!

– Враг один, будь то сейчас или вчера.

– Ты про Гын – со?

– Да.

– Но Тихиро осталась с тобой в другом мире. Тогда, – я задумчиво почесал правую щёку. – Неужели!

– Мы вместе пришли в этот мир. Она хочет спасти тебя.

– Меня?!

– У неё большое сердце, ты сам мне об этом говорил.

Между нами повисла тишина.

– Потерпишь до завтра? – Он похлопал меня по плечу. Я почувствовал, как в мой карман что-то упало.

– Конечно, – я приоткрыл крышку на бутылке.

Кума ушёл, меня снова отвели в камеру.

"Это всего лишь 12 часов, надо только выжить".

Ночью кто-то зашёл ко мне, я приготовил нож, который Кума дал мне.

Надо мной навис силуэт мужчины, в правой руке у него был шнур. Он наклонился ко мне, чтобы задушить. Я резким движением поранил его лицо. Он отпрыгнул от меня, я поднялся с койки. Это был Гын – со.

– Ксо яро! – Просипел он.

– Ты от меня так легко не отделаешься.

Я чистокровный якудза! В моих жилах течёт кровь самурая!

– Тебе надуло? Ты слабак. Твоё место на том свете. Я уничтожу тебя, а потом и твою нелепую подружку с её женихом.

– Не сильно замахнулся?

– Мне не впервой убивать таких тэмаэ, как ты.

– В чём же была виновата мать Кумы?! Ты и твой отец убиваете всех за правду. Ты монстр!

– Онорэ! – Гын – со накинул удавку мне на шею, и начал затягивать её.

Я выронил нож, и начал оказывать сопротивление руками. Мне удалось завалить корейца на пол. Ударив его локтём в живот, он ослабил удавку. Я снял её и швырнул в угол. Гын – со достал нож.

– Убийца! – Крикнул я.

Кореец нависал надо мной с ножом.

– Ты сдохнешь, как твоя мать. Мой отец перерезал ей глотку за длинный язык. И ты такой же. Ненавижу всё ваше семейство. Ваш клан разрушил мою жизнь!

– Ты разрушил её сам, – я ударил корейца коленом в пах. – Я ненавижу тебя!

– Твой отец слабак, он так и не нашёл убийцу своей жены. Трус, вам всем нужно сгнить!

Я поднял свой нож, и прислонил к горлу Гын – со.

– Какой же ты…

– Давай, порежь мне глотку, стань таким, как я. Давай! Ну же!

– Как бы больно мне не было, я никогда не пойду по такому пути.

– Слабак! – Он истерично засмеялся.

В камеру прибежали три охранника.

– Мне стоило раньше рассказать тебе об этом. Но, – отец сделал глоток воды из стакана. – Я боялся, струсил перед собственным сыном. Мне хотелось показать тебе, что я крутой отец. А на самом деле – тряпка. Я любил твою маму. Когда её не стало, у меня была тяжёлая депрессия. Я лечился от наркозависимости. Тебе было всего три месяца, когда она умерла. Я пролежал в больнице три года. Потом начал вливаться в мир, из которого ушёл. Дед помогал, несмотря на то, что я был жесток с ним. Обвинял его в её смерти. Я был ничтожеством, вместо того, чтобы искать настоящего убийцу, я ненавидел единственного отца. После такой правды, ты всё ещё считаешь меня сильным и авторитетным?

– Да, – я посмотрел на него. – После этой правды, я уважаю тебя больше, чем Бога. Пап, – я подошёл к нему. – Прости, что говорил и делал глупости. Зная правду, я узнал настоящего себя. Я понял, что семья, это тот уголок, где царит хаос, но в то же время, это единственное пристанище для тех, кому нужна помощь. Отец, я с тобой заодно, даже если все будут против тебя, – я обнял его.

– Моя вина больше твоей, я…

– Здесь нет виноватых и правых. Есть те, кто совершает зло, а другие пытаются противостоять этому. Ты мой авторитет, даже если ты серийный убийца. Ты нужен мне, как опора.

– Неужели, ты действительно уважаешь человека, который так повёл себя в прошлом?

– Мне плевать. Сейчас мы вдвоём, и нам ничего не страшно.

"Кто-то сказал, что если изменить ход времени, то все события потеряют цикл, и начнётся путаница. Я скажу по – другому. Всё что происходит, то к лучшему или худшему, но это и есть парадокс жизни. Не сделай шаг вперёд, возможно останешься жив или наоборот. Нам никогда не скажут, что будет за тот или иной поступок. Мы не можем учиться на ошибках других, точно так же, как и прожить чужую жизнь за свою. Нам дан один шанс, пусть этот выстрел будет холостой, но мы пробовали. Не попали в цель, и пусть. Шанс нельзя упускать? Ничего подобного! Упусти один, от этого солнце не погаснет. Наша жизнь песчинка в бессмысленной Вселенной, где каждый ищет что-то. Один находит, другой теряет. Это было и будет. Никто не изменит ни чью судьбу, а если так произойдёт, то это лишь поворот времени, но никак не связано с людьми.

Стоит жить реальностью, и не думать, что кто-то придёт, и даст вам шанс исправить все ошибки. Это обман! Всё, что произошло не подлежит возврату. Мы не можем одно стереть, а другое обменять на оптимальный вариант. Это жизнь, с ней нельзя шутить. Поэтому, все прожитые моменты научили меня думать, а потом совершать поступки. А самое главное – ценить тех, кто рядом, они не вечны, поэтому стоит задуматься, и не тратить время впустую. Я совершил тысячи ошибок, и лишь сейчас понял, сколько опыта было в них. Будь это кино, я бы посочувствовал герою, и дальше так же проживал свою безрезультатную жизнь. Но герой этого кино – Я.

Опыт – бесценен, как воздух".

– Ты рад, что всё так вышло? – Тихиро облокотилась на парапет, вечерний тёплый ветер шевелил её каштановые пряди.

– За что боролись, – я посмотрел на солнце, которое тонуло в густых облаках.

– Цкуру, это же всё реально? Мы не во сне?

Я подумал пять секунд, и слегка ущипнул Тихиро за руку.

– Ай! Ты ненормальный!

– Это всё чистая реальность, без примесей иллюзии.

– Я вспомнила о тебе, когда нашла нашу фотографию. Внутри что-то дрогнуло, мне показалось, что тебе нужна помощь.

– Ты помогла мне просто так или?

– Цкуру, ты сделал много для меня. Ты верил в меня, поэтому я рассказала всю правду Куме. Если бы ты знал, как мне было страшно.

– Не убил, значит любит.

– Кума ненавидел меня, потому что считал, что это мой отец убил его мать. А мой дед покрывал его. Но никто не знает, что дед попал в автокатастрофу из-за конфликта с отцом Гын – со. Отец рассказал мне об этом.

– Этому мерзавцу нет места среди нас. Ему дали пожизненное.

– Враг, это тот, кто рядом, – Тихиро опустила свой взгляд вниз. – Как жаль, что я так и не узнаю, что же случилось с моей мамой.

– Почему? Разве твой отец…

– Нет, он, – Тихиро сделала небольшую паузу. – Отец не знает, я винила во всём его, но это были пустые фразы. Она пропала, написала письмо, и исчезла. Это случилось после того, как дед погиб. Я буду расследовать это странное дело. Всё произошло не просто так. Кому то было выгодно оставить моего отца без защиты. Те люди хотели, чтобы он сломался. Правда, где-то рядом, я чувствую, что она совсем близко. Но не могу дотянуться до неё. Когда всё встанет на свои места, тогда и сложиться вся картина, которую кто-то нагло порвал, забрав часть. Именно эта часть нужна мне, чтобы восстановить всё, что потеряно. Отец был зол на маму, за то, что она ушла и оборвала все нити. Я часто представляю, что моя мама где-то в другом городе, и ждёт, когда всё будет хорошо.

– И когда же будет "хорошо"?

– Я разберусь с этой бездной лжи.

– Тихиро, я всегда с тобой, – я протянул ей кулак. – Прорвёмся, не первый раз вместе!

(обратно)

*****

– Ты уверен, что теперь эти двое смогут жить нормально? – Ягуми – сан внимательно смотрел через временное окно на Цкуру и Тихиро.

– Смогут. Я им больше не нужен, тем более у меня и без них дел хватает.

– Они ведь так и не узнали, что их "хорошие" отношения начались в виртуальном мире, – Ягуми – сан потёр левую бровь указательным пальцем.

– Возможно, это даже к лучшему. Какие-то секреты должны оставаться в тайне. Они совершили большой прогресс, и доказали, что после ненависти можно стать друзьями.

– Но один из них любит. Как тебе такой прогресс?

– Дружеские отношения не всегда построены только на дружбе. В них есть место для любви. Если бы они не встретились, то не получилось бы такого интересного путешествия.

– Кую, ты так уверен в них. Мне, кажется, что эти "дети" ничего так и не поняли.

– Когда "кажется", – Кую прервал свою речь. – Ягуми – сан, – он посмотрел на мужчину. – Эти двое стали единым, они сплотились, чтобы спасти совершенно чужих для себя людей. Разве это не то, что вы называете "солидарностью"?

– Они слишком молоды, чтобы понять это.

– Отнюдь не обязательно становиться взрослым, чтобы понять элементарные жизненные вещи.

*****

(обратно)

Главные герои и эмблемы кланов якудза

Названия и эмблемы группировок «Якудза» были изменены. С целью защитить конфиденциальные права.

Цкуру Мацубара

Тихиро Хирано

Кума Цуда

Рю Гын – со

Харукити Хирано

Тикара Мацубара

Эйдзабуро Мацубара

Орубэ Тамура

Тадамаса Цукаса

Рю Чан – хёк

Мари Хонда

Нибори Кодама

Орибэ Андо

Бунко Такаги

Бацу – ма

Хира – оно

Цука – ку

(обратно)

Оглавление

Глава 1 Цкуру Неприятности начинаются с новых знакомств

Глава 2 Тихиро Безответная любовь, как смысл жизни

Глава 3 Цкуру Любовь нагрянула в самый холодный день

Глава 4 Тихиро Новоё лицо и вторая жизнь

Глава 5 Цкуру Секрет один на двоих

Глава 6 Тихиро Уже ничего нельзя изменить

Глава 7 Цкуру Тайное становится явным

Глава 8 Тихиро Проблемы никто не исключал

Глава 9 Цкуру Почувствуй вкус бедной жизни

Глава 10 Тихиро Нежеланное предложение

Глава 11 Цкуру Неотличимая копия оригинала

Глава 12 Тихиро Правда – изобретение маньяков: колет глаза и режет уши

Глава 13 За что боролись

*****

Главные герои и эмблемы кланов якудза