Сказки из мешка Деда Мороза [Оксана Сергеевна Царькова] (fb2) читать онлайн

Сказки из мешка Деда Мороза Сборник лучших историй конкурса «Дед Мороз.net»

ЛитРес: Самиздат совместно с онлайн-школой цифровых навыков для детей и подростков Kodland провел литературный конкурс, результатом которого стал новогодний сборник «Сказки из мешка Деда Мороза». Среди множества участников жюри конкурса отобрало десять победителей, произведения которых вошли не только в книгу, но и в специальный праздничный онлайн-адвент-календарь https://clck.ru/aeBpY.

Оксана Царькова. «Снежный Пёс»

Серая свинцовая туча плюнула в иллюминатор кусок льда. Я в страхе отшатнулась от звякнувшего с треском стекла. Хорошо хоть Ким не видел, как я труханула.

Дирижабль у нас в Верхнекарском интернате медленный. А в Карске, в областном центре, давно уже на седьмых быстрых моделях ребят возят.

Нам в наш интернат «Снежный» тоже на столетний юбилей Октябрьской революции в 2017 году обещали новый дирижабль. Мы даже на общем собрании пионерской дружины ему название придумали – «ВЕКТОР» – ВерхнеКарским Творцам – Октябрьская Революция.

Но… За победу в межинтернатском соревновании нам дали только вымпел и обещание, что в следующем году обязательно выдадут новенький дирижабль.

Вообще-то в нашей Арктической Советской Социалистической Республике всегда всё самое передовое оборудование. Это потому, что мы находимся на «Переднем Крае Всемирной Революционной Борьбы». Так в нашей газете «Красная Арктика» пишут. Это потому, что у нас погода суровая. И жить в Арктике могут только герои.

Давно, в 1960 году, когда образовалась наша АркССР, только в Карске стоял Первый Купол, в котором и жили первопроходцы – Арксовцы.

Сколько было научных открытий совершено под этим Куполом – не сосчитать. Прогресс тогда шагнул далеко в глубины вечного холода. И начали по всей Арктике расти Купола городов и посёлков.

Наш Верхнекарск находится на леднике. Под нами толщи льда, а подо льдом – Северный Ледовитый океан. А в этом океане столько всего полезного для нашей Родины. Вот и бурят льды, и добычу ведут, и сады разводят, и всё это руками нас – Арксовцев.

А чтобы каждый житель под арктическими Куполами максимально выкладывался на работе и не тратил время на ерунду, все взрослые живут в общежитиях, где есть столовые, клубы, спортивные залы. А все дети живут отдельно от родителей в интернатах. Я, например, живу в интернате «Снежный» в Верхнекарске. А моя двоюродная сестра Инка – в интернате «Знамя», который в Карске.

Ой! Я забыла вам рассказать – кто же я.

Меня зовут Мира Смирнова. Мира – это от слов Мировой Интернационал Рабочих. Вот моего друга зовут Ким – это Коммунистический Интернационал Молодёжи.

У нас у всех, детей, рождённых в Арктике, такие громкие имена. Потому что наша жизнь – это сплошной подвиг. Начнут про нас и нашу героическую работу скоро в газетах писать, и имена наши громко и гордо зазвучат.

А пока мне только 12 лет. Обучение по специальности наш класс уже закончил. Теперь полгода практики, и можно на работу выходить. Ох и почётная у меня будет работа! Я буду… спасателем. Да не простым, а снежным спасателем. В Верхнекарском спасотряде. В отделе «Снежных Псов». И у меня будет своя собственная собака.

* * *

В АркССР при каждом городе или селе имеются станции «ДирижабльФлота». Можно купить билет, сесть в пассажирскую гондолу, что находится внизу, под носом у баллона, и долететь куда хочешь, ну, если погода лётная.

А у каждого учреждения или интерната есть свой дирижабль, в котором все летают по работе, или, вот как сейчас, мы выпускным классом летим в Карск. Там будет у наших одноклассников практика перед работой.

А вот мы с Кимом вместе в «Снежные Псы» в Верхнекарске отбор прошли, так у нас ещё и скоро будут свои собаки, что дожидаются нас в питомнике в Карске. Мы и имена их знаем. Мою собаку зовут Искра, а Кимкину – Буран.

Все наши останутся в Карске, а мы с Кимкой и с нашими собаками обратно этим же дирижаблем в Верхнекарск улетим.

* * *

У моих родителей тоже были собаки – Заря и Смелый. Были… Были у меня родители, и у них были собаки. Вчетвером они работали в «Снежных Псах», но только в Карске.

А потом… Потом их перебросили в Верхнекарск, чтобы они поделились своим опытом с местными спасателями.

А потом была буря, которая разрушила Пятое тепличное хозяйство в селе Зелёном. Спасотряд многих людей выручил из снежного плена, да не всех. И моих маму и папу и их собак Зарю со Смелым… тогда не нашли.

Я ещё совсем маленькая была, когда меня в Верхнекарский интернат приняли, а спасатели «Снежные Псы» взяли надо мной шефство.

Да я со всеми собаками в спасотряде передружилась. Мы с ними даже вместе на снегу ночевали. Здорово было. Хоть это и учебный полигон был, и почти весна, но мы вместе валялись большой меховой кучей, а потом вырыли нору в снегу и дрыхли в ней без задних ног.

* * *

– Ким, знаешь, я так хочу свою собственную собаку, что по ночам сны вижу, как мы с ней по снегу бежим, а она белая-белая. Даже белее снега. – Это я Кимке свою мечту только что выболтала, вот я дурында. Но Ким сидит на сиденье такой тихий, задумчивый. Он и не понял, наверное, что я сокровенное сболтнула.

– Мира, а ты знаешь, почему название у всех спасотрядов с собаками «Снежный Пёс»? – Ким водит пальцем по подёрнутому изморозью иллюминатору и рисует собачью морду.

– Ну конечно знаю! – Я пододвигаюсь поближе к Киму. – Ну, это же детская сказка. Мне её мама в детстве рассказывала, ещё в Карске. – Мой нос почему-то предательски хлюпнул.

– Мне тоже в детстве кто-то из ребят рассказывал, – Ким закончил портрет собаки на стекле и подписал «Буран», – а я, ты знаешь, хочу от тебя услышать, Мирка. Какая твоя история? У всех ребят разная, ты представляешь?!

И Ким приготовился слушать мою сказку. У него всегда так. Он сдвигает брови, складывает руки на груди и подбородок низко опускает. Значит, Ким будет вас слушать и никогда не перебьёт.

Вот какой у меня друг. Замечательный.

* * *

Ух ты! А я и не думала, что сказка про Снежного Пса у всех разная.

Я думала, что она одна. Такая, какую мне мама рассказала. А нос у меня засопливел от того…

В тот вечер мама и папа забрали меня маленькую к себе в общежитие на целый день и целую ночь. Они собирались в Верхнекарск, и мы не должны были увидеться после этого долго-предолго. А как оказалось, не увидимся мы никогда…

А тогда… Мама и папа много шутили, играли со мной в разные игры, закармливали меня мороженым и мандаринами. А вечером, погасив свет, мама забралась с ногами ко мне на кровать, мы свернулись на белом пушистом покрывале калачиками, как собаки на снегу. И мама рассказала мне сказку про Снежного Пса.

* * *

Однажды… Карское море замёрзло.

И с Большой земли по льду в Арктику перебежал Снежный Пёс.

Он был белый-белый. Его шерсть искрилась и была светлее самого чистого арктического снега. А ещё его шерсть была такая длинная, что если он замрёт, то его можно было перепутать с сугробом.

Снежный Пёс был огромен. Если он стоял на всех своих больших четырёх лапах, то мог смотреть глаза в глаза очень высокому человеку. Глаза у Снежного Пса были голубые и прозрачные, как арктический лёд.

Когда в Арктике вырос Первый Купол, Снежный Пёс прибежал посмотреть на суровых и героических Арксовцев, боровшихся с суровыми арктическими ветрами и морозами. Арксовцы не заметили Снежного Пса, а приняли его за большой сугроб и продолжали побеждать арктические просторы.

И вот уже Второй Купол взмыл надо льдами, а дальше и Третий. Отважные жители Арктической Республики строили новую жизнь в ледяной безжизненной пустыне. И в Карске родились первые дети Арктической Республики.

И однажды для этих детей в Первый Купол привезли настоящую новогоднюю ель. Как же радовались дети! Они мастерили игрушки для своей красавицы елки. Учили стихи и песни и подготовили праздничный концерт для взрослых. Новый год пришёл в Карск, и было очень весело и празднично.

Только два мальчишки, Вел и Ром, поспорили: кто из них самый храбрый? Вел (это от ВЕликий Ленин) хвастался перед Ромом (Революция, Октябрь, Мир – вот какое имя громкое!), что сумел однажды перебежать по льду из Первого купола в Седьмой, в тот самый, где теплицы с самыми вкусными на свете красными помидорами. И что он там помидоров тех наелся от пуза. А бежал он тогда в лёгком комбинезоне по морозу минус пятнадцать, да ещё и с ветром. Вот какой он храбрый парень Вел!

И обоим тогда было по десять лет, и они, как и любые мальчишки, любили и приврать, и прихвастнуть.

Вел действительно выбегал из-под Первого купола в комбезе, но на две минуты. И потом был бит за это безобразие его отцом прямо по попе веником. Но Велка об этом промолчал, не сказал другу.

Ну а Ромка… Ох уж этот Ром. Он был страшным спорщиком. Мог спорить со всеми и обо всём. Ему говорили, что снег белый, а он спорил, что снег синий. Вот такой упрямый был Ромка.

…Мира улыбнулась, вспомнив, что мама тогда назвала Ромку старинным и смешным словом «поперёшина»…

Ромка заупрямился и сказал Велу, что он не только добежит по морозу до Седьмого, но ещё и вернётся обратно. А чтобы Вел ему поверил, он принесёт с собой помидорный лист. Свежий и зелёный.

Поэтому, дождавшись, когда все взрослые разбредутся по своим делам от новогодней ели… Ромка оделся в лёгкий комбинезон, который всегда надевают под верхний, тяжёлый.

Конечно, в лёгком комбезе можно на морозе минут десять продержаться, он же сделан из самых передовых материалов «Арксона» и «Карона», которые наши Арксовцы изобрели, но до Седьмого Купола полчаса на лыжах бежать, не меньше. А если ветер встречный, то и за час не добежать. Но упрямый Ромка решил, что ветер поутих, а он же всех быстрей в интернате на лыжах бегает…

…Через пять минут Ром сбился с пути, потому что началась метель. Да такая сильная… Белые столбы снега встали вокруг мальчишки. Одну лыжу он потерял, а вторую сломал.

Но это же был Арксовский пионер, рождённый в Арктике, он с детства знал, как вести себя в снежную бурю. Ромка обломком лыжи выкопал себе углубление, включил спасфонарь, свернулся ничком и приготовился к тому, что его укроет снег и согреет…

И всё же Ром был просто мальчишкой. И он начал замерзать в сугробе.

Вдруг ему стало очень тепло, и он решил уснуть.

– А-а-а! – закричал Ромка, потому что его больно боднул кто-то в бок.

– У-у-у-у! – испугался Ромка, когда раскрыл глаза и увидел…

Прямо перед собой он увидел сугроб, смотрящий на него глазами-льдинами. Сугроб шевельнулся, встряхнулся и оказался огромным и очень мохнатым псом. И этот самый пёс бережно схватил Ромку зубами за шкирку и закинул себе на спину. Мальчик из последних сил вцепился в неожиданно мягкую и тёплую шерсть чудесного Снежного Пса и уснул.

Во сне ему снилось, что он сквозь снежные бури скачет верхом на спине Пса и спасает людей, которых замело в Арктике. И что он, Ромка, поёт песню-заклинание, которой можно вызвать его, Рома-Спасателя, и его тёплого Снежного Пса.

Очнулся Ром в больнице. Вокруг него столпилось много взрослых. Кто-то смотрел на него суровым взглядом, а кто-то просто счастливым.

Влетело Ромке по первое число, когда его из больницы выписали. Его даже хотели на Большую Землю отправить из Арктики и из пионеров исключить. Но Ром поклялся, что больше никогда таких глупостей делать не будет и ещё всем-всем расскажет, что так делать нельзя. И его простили.

А потом Ром придумал спасательный отряд, в котором будут служить Арксовцы с собаками. И называться этот отряд будет «Снежные Псы». Вот и вся сказка.

Хотя нет…

Ром тогда проболтался своему другу Велу, как ему удалось спастись. И про Снежного Пса, и про стих-заклинание. И ещё он сказал тогда:

– Если очень верить в Снежного Пса, то он обязательно придёт к тебе на помощь. Надо только очень в него верить. Очень. От всего сердца, Вел. Так верить, что через все снега и бури Арктики Снежный Пёс придёт к тебе и спасёт тебя. Обязательно.

* * *

– Знаешь, Мирка, твоя сказка сильно отличается от всех, что я слышал про Снежного Пса, – немного помолчав, сказал Ким, – во всех других историях совсем не было имён у мальчиков. Были только Новый год и Снежный Пёс. А вот заклинание такое же. Слово в слово.

Я же из-за этой сказки в «Снежные Псы» решил идти работать. Потому… потому что всем сердцем верю я в того самого Снежного Пса, спасшего… Ромку. И хочу его увидеть. Не Ромку, а Пса Снежного. И погладить его.

И Ким отвернулся от девочки, засопел. Он тоже высказал сегодня ей своё самое сокровенное желание.

Мира помолчала и по-дружески ткнула кулаком Кима в плечо.

– Ким, сегодня станем почти всамделишными «спасовцами», – девочка радостно захлопала в ладоши, завидев в иллюминаторе голубые Купола Карска, – нам собак наших служебных отдадут. А потом… и людей спасать доверят. Может, и удастся тебе настоящего Снежного Пса в Арктике увидеть. Раз ты в него так веришь.

* * *

Моя собака Искра оказалась такой большой и мудрой, что я даже заробела перед ней. Она была мохнатая, такого рыже-бурого цвета, будто медведь. Она и мордой на медведя похожа. Уши у неё были почти круглые, а глазки маленькие, карие и очень внимательные. Инструктор сказал, что она помесь мастифа и самоеда. Она спокойно сидела на своей толстой попе, пока я радостно, с визгом и вскриками скакала вокруг неё.

А вот Буран у Кимки, хоть и огромный хаски, а такой весельчак и озорник. Он смотрел на Кимку своими прозрачно-голубыми глазами, обведёнными чёрными очками, и всё будто звал его побегать или улыбаться. Буран умел улыбаться так хорошо, так искренне. Если вы видели, как собаки улыбаются, то вы меня поймёте.

* * *

Наш дирижабль взял курс на Верхнекарск. Народу в гондоле было мало, и нам с собаками разрешили сесть на носу.

Глядя вперёд сквозь треугольные смотровые стёкла, мы вчетвером летели сквозь снежное крошево к своему светлому будущему.

* * *

Полетели будни нашей трудовой практики. Мы с Кимом и собаками день и ночь постигали трудную науку спасения жизни в арктических льдах. Не скрою, порой я тихо плакала, пристроившись на широкой груди моей Искры. А она терпеливо слизывала своим шершавым языком мои горькие слёзы.

У Кимки с Бураном было не лучше. Иногда мы вчетвером настолько уставали на учебном полигоне, что сваливались в кучу и спали прямо на снегу. Хорошо, что в Куполе нет ветра, а только морозец в минус пять градусов и лёд с пушистыми сугробами.

Выпускные экзамены мы с Кимом сдали на отметку «хорошо». Все ребята в нашем спасотряде «Снежные Псы» сердечно поздравляли нас, угощали вкусным мороженым. А нашим собакам на кухне выделили по большой сахарной кости.

Начались для нас трудовые будни. Иногда нам было легко и просто. И мы быстро вызволяли из ледовых передряг зазевавшихся селян. А были и тяжёлые дежурства, когда собаки дотягивали до дежурки нас на одном только своём упрямстве.

* * *

По традиции на Новый год в Главный Купол Верхнекарска привезли пушистую ель. Какая она была ароматная и зелёная! Наши Арксовцы научились выращивать такие ели под Куполами по совершенно уникальной технологии.

Этой ёлке всего десять лет от роду, а она уже высотой пять метров вымахала. И в обхвате по нижним веткам – метров пять. Такая красавица. Её прямо в большой кадке привезли, в которой и вырастили. Потом, после праздников, её обратно на ферму отвезут до следующего года.

Искра и Буран, которые впервые были приглашены на праздник, вели себя достойно. Интернатская малышня беспрестанно дергала их за хвост-лапы-уши и лезла целоваться-обниматься. Кто-то напялил Бурану на голову смешной картонный колпачок, и он стал похож на учёного-волшебника в больших чёрных очках.

Вышли поздравлять ребят Дед Мороз со Снегурочкой. Они у нас в Арктике особенные. Дед Мороз одет в красный защитный комбинезон спасотряда, а Снегурочка щеголяет в белом маскхалате ветслужбы.

И замигали красные огоньки. Много-много. Пришлось Деду Морозу срочно отдать мешок с подарками Снегурочке и скомандовать спасотряду собраться в дежурке.

– Ребята, с Большой земли к нам летел дирижабль. В нём были подарки на праздник, новое оборудование. Но главное – там были юные пионеры-отличники, которые хотят работать у нас в Арктике. Эта поездка была им подарком от государства. Их там 20 человек. Началась слепая буря, которую никто не мог спрогнозировать, и дирижабль разбился в пяти километрах от Верхнекарска.

Все притихли. Пять километров в слепую бурю… это очень сложно и очень страшно. Мои папа и мама тогда тоже сражались со слепой бурей – это когда и ветер, и снег, и лёд сыплют, дуют, рвут отовсюду сразу, – и не вернулись…

Кимка сжал мою руку своей до хруста и одними губами прошептал:

– Снежный Пёс, приди скорей…

* * *

Искра, моя огромная и сильная собака, металась между сугробами. Она выбилась из сил, но пробивалась к заметённым людям, рычала им в лица, ругалась, заставляла схватить её за ошейник. Рядом с ней всегда был Буран. Он вытаскивал тех, кто заснул, замерзая в снегу.

Спасательный красный Купол принимал мальчишек и девчонок. Врачи боролись за их жизни. Восемнадцать, девятнадцать…

Искра побежала куда-то, запинаясь и падая, я еле успела за ней. Ффух… мы скользим вниз по большой снежной линзе. Темно. Как хорошо с мамой и папой лежать на кровати, свернувшись калачиком, как псы на снегу. И просто молчать. Тепло и темно.

– тихо поёт мама и гладит меня по голове…

Нет. Это Искра тычет мне в голову заиндевевшим носом. Я встаю на четвереньки и зову собаку к себе. Но она не может встать и тихо рычит на меня. Я включаю спасфонарь.

О-о-о-о-о-ой. Мама! Линза превратилась в расселину, и почти на самом краю лежит моя Искра, лежит тихо, потому…

Потому что на боку у неё лежит маленькая девочка. Она бледная, но дышит. А снег медленно, вместе с нами тремя, в расселину стекает.

Я стреляю в воздух из ракетницы. Две маленькие красные точки слизало белым языком слепой бури. Но я же «Снежный Пёс». Я никогда не сдамся. Я пытаюсь закрепиться на снегу всеми способами, которые мы проходили в школе.

Снег утекает… утекает… утекает…

* * *

Я верю в тебя, Снежный Пёс.

Нет, не так.

Я верила в тебя, Снежный Пёс, когда мама рассказала про тебя. Я сразу в тебя поверила.

И как же я верила в тебя, когда из спасэкспедиции не вернулись мои мама и папа. Я каждую минуту просила тебя найти их. Целый месяц я твердила слова призыва, я ждала, что ты найдешь моих родных и выручишь из снежного плена.

А потом я перестала их ждать.

А потом я перестала в тебя верить, Снежный Пёс.

А сейчас, когда мы втроём медленно утекаем со снегом в пропасть…

Я верю в тебя, Снежный Пёс!

Я зову тебя, спаси нас, спаси, ну хотя бы Искру и ту маленькую девочку.

Приди, Снежный Пёс!!!

* * *

И ничего не произошло. Я отстреляла все спасракеты в воздух. Фонарик светил белым глазом в бок моей Искры. Над нами бушевала вьюга.

Слева от луча фонаря зашевелился сугроб. Вот и всё. Сейчас мы свалимся в расселину.

Сугроб… распахнул два голубых глаза. И внимательно посмотрел на меня. Искра зарычала. А я громко и чётко сказала этим глазам:

– Верю. Я верю в тебя, Снежный Пёс. И больше никогда не предам.

* * *

Какой же он тёплый и пушистый, мой Снежный Пёс.

Вот и всё, что я смогла подумать, прежде чем провалиться в чёрную мглу, состоявшую из ничего.

Снежный Пёс летел по-над снежной бурей, унося на своей огромной спине меня, Искру и неизвестную маленькую девочку.

Так мы и проснулись в санбоксе. Втроём. И у каждой из нас была своя спаскапсула. Даже у Искры. А маленькую девочку звали Маша. Совсем не героическое у неё имя. Но она сказала, что обязательно будет подавать заявку в наш Верхнекарский спасотряд. И только в «Снежные Псы».

* * *

Сколько народа перебывало у нас за этот месяц, пока мы болели… Наверное, весь Верхнекарск. А Ким и Буран так вообще поселились под нашей дверью.

Мы с Машей, как смогли, рассказали им про Снежного Пса. А они, как смогли, поведали нам чудесную историю нашего спасения.

Ходили слухи, будто бы Искра принесла нас на спине к Главному Куполу. Но некоторые утверждали, что Искра сама лежала с нами на спине чужой собаки.

Столько историй крутилось вокруг нас. А потом… Пришёл прямо к нам в бокс начальник спасслужбы всей АркССР Роман Григорьевич Николаев. И как его врачи пропустили?!

Он сел на стул у стены, потрепал по голове мою Искру и сказал:

– Ром. Девочки, это я – Ром из вашей сказки. Вот и вас, как и меня давным-давно, спас Снежный Пёс. И про вас будут слагать сказки, как и про меня. Но мы-то с вами знаем, что это совсем не сказки. И Снежный Пёс всегда придёт на помощь к тем, кто в него верит.

А потом мы все вместе пили чай с самыми вкусными в Арктике конфетами. А Искре Ром принёс сахарную косточку.

* * *

А потом у Искры родились щенки. Семь штук. Три больших и коричневых, как сама Искра, три чёрно-белых в чёрных очках, совсем как Буран. А самый большой щенок был белее снега, с длинной пушистой шерстью и огромными льдисто-голубыми глазами…

Маръа Малми. «Как халтия ходил к Йоулупукки в работники наниматься»

Давным-давно за Полярным кругом, на самом краю земли построил себе усадьбу Йоулупукки^[1]. А в соседнем лесу под кустом можжевельника жил маленький халтия^[2], которого звали Сипи.

Перед Рождеством халтия бросал все свои лесные дела и приходил к соседу, чтобы из-за ограды поглядеть, что творится в усадьбе зимнего волшебника.

Там сновали тонтту^[3] в длинных колпачках. Они чинили сани Йоулупукки и чесали оленей щетками. Они заплетали в гирлянды колосья пшеницы и мастерили из соломы рогатых козликов. Они пекли имбирные пряники и повязывали золотистые ленты на свертки с подарками. Все они делали дружно, без устали напевая веселые песни.

И до того эта кутерьма нравилась Сипи, что как-то раз он набрался храбрости и пошел в усадьбу к Йоулупукки наниматься в работники.

Вошел он в дом, шапку снял, поклонился с порога и говорит:

– Йоулупукки, старый дед, возьми меня к себе, я тоже хочу вместе с тонтту подарки заворачивать и песни петь.

Йоулупукки брови насупил, губами почмокал и говорит:

– Уж на что я добрый волшебник и любого готов принять, но ты, халтия Сипи, погляди на себя. Ну куда тебе к тонтту в одну компанию? У них кожаные сапожки и полосатые чулочки, ладный кафтанчик и красный колпачок. А у тебя худой тулуп и старые унты, а на голове будто дикобраз поселился. Ни блеску в тебе, Сипи, ни сноровки. Ты и каши поди сварить не сумеешь. Вот тебе пряник на дорогу, и дуй домой.

Постоял Сипи на пороге да и пошел обратно в лес. А сам думает:

«Чем же я нехорош? Дай-ка я попробую стать таким же, как тонтту».

Пошел он перво-наперво к тетке Туманной.

– Хей, Туманная-Дымная, ты все утро сидишь у лесного озера, надуваешь густого туману, как печная труба в усадьбе Йоулупукки. Наверняка ты кашу варить умеешь. Научи меня!

Тетка Туманная маленькому Сипи никогда не отказывала.

– Подходи, – говорит, – ближе. Смотри, какую я кашу по утрам завариваю.

И начала она в проруби длинным шестом мешать. А в проруби со дна озерный ил поднимается, мелкие камешки, лягушачья икра, ледяная шуга – все в водовороте вертится, который устроила тетка Туманная.

– Подойдет тебе такая каша? – заботливо спросила тетка.

– Спасибо, Туманная-Дымная, подойдет, – ответил халтия Сипи.

Насыпал он ей целую пригоршню орешков и дальше пошел. А сам и думает:

«Не сумею я каши сварить, прав Йоулупукки. Нехорош я. Но хоть попробую свою одежду в порядок привести! Вдруг получится».

Пошел Сипи к лесным зверям. Зашел в самую чащу, кличет. Вышли к нему волки и медведи, лисы и зайцы. Спустились из гнезд сороки и дятлы, глухари и совы. Обнимают его, по плечам хлопают, садись, дескать, с нами, расскажи сказку.

– Ох, некогда мне сегодня сказки рассказывать, – отвечает Сипи. – Мне бы раздобыть кожаные сапожки и полосатые чулочки, ладный кафтанчик и красный колпачок. Может, кто из вас поможет?

Призадумались звери и птицы.

– Такого не держим. У нас самих шубы верные, оперенье надежное, да и ты одет хоть куда – зачем тебе новая одежда?

– Хочу к Йоулупукки пойти в работники. Вместе с тонтту петь и плясать, подарки заворачивать.

– И рады бы тебе помочь, да не сумеем. Если хочешь кожаные сапожки – значит, кому-то из нас шкуру с себя надо снять. Если хочешь чулки да колпак – с кого-то из нас надо мех состричь. А сейчас зима, не резон нам переоблачаться.

– Не надо, не надо мне ничьей шкуры, – руками замахал Сипи. – Извините, что побеспокоил!

Угостил он зверей и птиц сушеной малиной да вяленой рыбой и дальше пошел. Идет и думает:

«Эх, не форсить мне, видно, в красном колпачке. Нехорош я. Может, хоть волосы себе подравняю и причешу, чтобы не торчали в разные стороны».

Только вот где бы гребешок взять да ножницы? Ни один халтия таких вещей у себя под рукой не держит. Но тут вспомнил Сипи про дядьку Речного, который мог бы ему помочь.

Пришел Сипи на берег и просит:

– Хей, Речной-Водокрутный, у тебя борода длинная, как у Йоулупукки, помоги-ка мне с моей прической справиться.

Дядька Речной проснулся и ногами от злости затопал, что не вовремя разбудили. Брызги во все стороны полетели. Потом увидел дядька, что это маленький Сипи, и успокоился.

– Ладно, – говорит, – становись на этот камень и терпи!

Кликнул дядька бобра и ондатру, стали те своими коготками волосы у Сипи на голове расчесывать. Прилетели нырки, стали волосы выщипывать. Халтия губы закусил, терпит, ни звука не издает. А дядька Речной его голову водой смачивает, чтобы ровно было.

– Ну-ка погляди в воду, нравится?

Отразился в реке маленький халтия, у которого во все стороны торчали мокрые волосы разной длины.

– Очень нравится, дядька Речной. Спасибо! – вздохнул Сипи и вытащил из кармана гостинец – сладкие корешки.

Надел он свою войлочную шапку, чтобы согреться, пошел домой, под можжевеловый куст, а сам думает:

«Нет, видно, не судьба мне в работники к Йоулупукки наняться. Нехорош я. Так и проведу всю жизнь в лесу, не возьмут меня к себе дружные тонтту, не обучат своим веселым песням».

По пути завернул Сипи к деду Йотуну, чтобы занести тому черники и багульника. Этот Йотун был самым старым из всех жителей полярного леса. Он всегда сидел на сопке, покрытой редким ельником.

– Явился! – еще издали недовольно закряхтел старый Йотун. – Я тебя неделю поджидаю. А ты все где-то прохлаждаешься!

– Дедушка, да я всего денек-то и не заглядывал! – громко закричал Сипи, вытягиваясь на носках, чтобы его крик долетел прямо до заросших мхом ушей Йотуна. – А вот гляди, какой гостинец я тебе принес!

И он достал из кармана имбирный пряник с карамелью, который получил в подарок от Йоулупукки.

– Что мне твои пряники! Бегаешь по чужим усадьбам, смотри, добегаешься! К хорошему это не приводит.

Старый Йотун говорил так, будто в горле у него стояли два жернова и с трудом перемалывали песок. Он от старости почти не мог ходить и видел с трудом, а еще плохо слышал. Но зато он хорошо чуял запахи и сразу распознал, куда бегал внук. Пряник он проглотил в один миг.

– А вот, дедушка, тебе еще ягод и свежего багульника – прямиком из-под снега! Тебе для здоровья полезно. Дай-ка я поправлю твои подушки, чтобы тебе было сидеть удобнее.

И халтия Сипи, поднатужившись, начал ворочать тяжелые камни на еловой сопке за спиной у старого Йотуна.

– Ох-хо-хо, – сердито заохал тот. – Всю перину мне развалил.

Он хотел переступить ногами, но почувствовал, что не может ими пошевелить. Ноги Йотуна вросли в землю.

– Ну вот и становлюсь я частью сопки, наконец-то! – довольно сообщил он внуку. – Скоро на мне вырастет покров из черничника, мха и папоротника. А пока буду согреваться одеялом из снега и льда.

– Хорошо, дедушка! – крикнул погромче маленький халтия. – Я схожу за водой. Вдруг ты захочешь пить!

Но не успел он спуститься с сопки в долину, как что-то больно стукнуло его по голове. Сипи глянул наверх и даже присел от неожиданности. Сверху на него летели свертки, пакеты и коробки, завернутые в разноцветную бумагу и перевязанные золотистыми лентами. Он закрыл голову руками и стоял так, пока не упал последний, самый маленький фунтик.

«Странно, – подумал халтия. – Неужели на меня под Рождество пролился дождь из подарков Йоулупукки?»

Но тут в воздухе засвистели полозья, заскрипели сани, зафыркали олени. В долину приземлилась упряжка Йоулупукки, который охал и хватался за бороду там, где сердце.

– Не успеем! Опоздаем! – сокрушался он, проваливаясь в своих сапожках в глубокий снег.

Халтия Сипи снял шапку и поклонился нежданному гостю.

– А ты как тут оказался? Ну-ка, помоги, – позвал его Йоулупукки.

– А что случилось?

– Спинка отломилась у саней! И все подарки по дороге рассыпались. Ай, что делать, что делать?! – опять заохал Йоулупукки.

– Давай я починю, – предложил Сипи. – Пойдем в мою кладовку.

Открыл халтия дверь под старой сосной, пропустил Йоулупукки первым зайти.

Длинными подземными норами дошли они до кладовки Сипи. А там повернуться негде! Рядами стоят кадушки с брусникой, бочки с рябиной, ушаты с морошкой. Полотняные мешочки с кореньями и вяленой рыбой аккуратно разложены. Сверху свисают пучки сушеных трав, низки грибов, связки дикого чеснока.

Велел Сипи Йоулупукки рукавицы снять и насыпал ему пригоршню земляники, а сам взял с полки молоток и гвозди да прихватил с собой ягеля, чтобы олени без угощенья не скучали.

Вышли они опять на поляну, где упряжку оставили. Сипи на спинку саней доску к доске прибивает да веселую песню напевает. Быстро справился с починкой.

– Ну спасибо тебе, – сказал Йоулупукки, когда они все подарки в снегу отыскали и обратно в сани уложили. – Я и не знал, халтия Сипи, что ты такой хозяйственный. Пойдешь ко мне в усадьбу работником?

– Я бы рад, да теперь не получится. Старый Йотун ногами врос в землю, надо мне за ним приглядывать. Не могу я далеко от сопки отойти.

– Вас же тут – халтия – видимо-невидимо: под каждый кустом, под каждой кочкой свой обретается. Неужели не найдется кого другого, чтобы за старым Йотуном ухаживать?! – удивился Йоулупукки.

– Дедушка привык, чтобы у него под рукой был я, – ответил Сипи. – Ему с другими трудно будет.

Обнял Йоулупукки маленького Сипи на прощанье, подарил ему сверток с золотистой лентой и покатил себе на оленях дальше.

Развернул халтия сверток, а в нем – красный колпачок, как у тонтту. Нацепил Сипи на свои непослушные волосы красный колпачок, поплясал от радости и побежал для старого Йотуна воду из реки таскать.

А на будущий год, когда Йотун стал частью сопки, халтия Сипи частенько забегал в усадьбу к Йоулупукки: помогать сани смолить, помогать кашу варить, помогать песни петь. И все тонтту были ему рады.

Виктория Горелкина. «Новый год Крошки Крокха»

Часть 1

Жил был Крокх,

Ничем не плох.

Он поесть любил

И воришкой слыл.

В этот день Крокху не повезло – на детской площадке рядом с его домом не оставили ни одного ведерка, ни единой лопатки, ни даже крохотных санок. Крокх два раза обошел вокруг крутой снежной горки. Завернул к песочницам. Неужели никто ничего не забыл?

Дома он забрался в большое кресло и стал смотреть на то, как мимо его окна снуют сапоги, ботинки и валенки. Крошка Крокх подумал, что если к нему заглянет Мурка, то день будет не таким уж и плохим. И стал высматривать в окне белые пушистые лапки. Разглядеть их было непросто, ведь когда шел снег, белая Мура становилась почти невидимой.

Но снегопад закончился, и тропинка быстро стала грязной. Тогда Крокх подумал, что будет жаль, если Мура пойдет по такой грязи своими красивыми лапками. Решил, что ей тогда и вовсе не нужно приходить. И ждать перестал.

Он обвел глазами свое жилище. Комнатушка в подвале многоэтажки согревалась оранжевым светом ночника. На одной из стен располагался огромный стеллаж, который от пола до потолка был завален игрушками. Вот кукла. Ее Крокх нашел в песочнице в дальнем конце детской площадки. А вот самокат – его забыл у подъезда самый главный проказник двора Колька. А эти цветные пупырчатые штуки – Машкины. Ну как Машкины. Были ее, пока она их у Светы не проспорила.

Крокх помотал головой, стряхивая дремоту. Включил ночник и вновь посмотрел в окно. Теперь в нем не было сапог, а было его, Крокха, лицо. Как же Крошка завидовал другим детям! У всех уши были маленькие и легко прятались под зимними шапками. Его же топорщились, как у жирафа. На кончиках раздваивались и лохматились. Круглое лицо было в целом обычным, если бы не чересчур большой нос и торчащие клыки. А руки? Вовсе не руки, а настоящие лапы. На них росла шерсть, как и на Муркиных, но не белая и мягкая, а жесткая, как прутья веника. Носил Крокх теплый зеленый жилет и большую вязаную шапку с дырочками для ушей. Он не снимал их даже летом, потому что ему всегда было холодно. Работой Крокха было собирать детские игрушки и не попадаться никому на глаза.

Жилось ему одиноко и скучно. Ребятня на площадке была совсем на него не похожа. Один раз Крокх вышел из дома чуть раньше сумерек и встретил розовощекую девочку лет пяти. Та пару раз моргнула, скривила губы и заплакала. И давай в него пальцем тыкать, маме показывать: «Ма-а-ам!» Еле увернулся от подозрительных материнских глаз. И больше не высовывался из дома, пока темнота не становилась такой же плотной, как шторы на его окне.

Сегодня Крокх решил лечь спать пораньше, чтобы не думать о своей неудаче.

* * *

А вот Вероника и Миша спать не хотели. Телевизор манил мультиками, папа – игрой в прятки. Но мама сделала строгое лицо и выключила свет.

– Спать пора! Прятки и мультфильмы будут завтра.

По потолку рассыпались мелкие звездочки от ночника. Вероника представила, будто над ними настоящее звездное небо. Она пыталась рассмотреть созвездия и в конце концов захотела спать. А Миша забрался на второй этаж кровати и достал из-под подушки маленький конверт.

– Положи на место, – скомандовала Вероника. – Если постоянно его трогать, нам нечего будет отдавать Деду Морозу.

– Еще разочек посмотрю и все.

Миша осторожно извлек из конверта крошечную фотокарточку. На ней улыбался Дед Мороз. Настоящий, с белой бородой и в длинной красной шубе, похожей на халат. Одной рукой он обнимал белоснежную лошадь с золотистой уздечкой и кудрявой гривой. На другой руке сидело существо, каких Миша еще ни разу не видел. Длинные уши на самой макушке. Улыбка широченная, а из нее выглядывают два клыка. Большой курносый нос тянется к огромным голубым глазам.

– Как ты думаешь, они настоящие? – в сотый раз спросил Миша у сестры.

– Не знаю. До Нового года осталось всего три дня. Посмотрим. Главное, в этот раз не пропустить Деда Мороза.

– Слушай, Вероник, а если он придет раньше Нового года?

– С чего вдруг?

– Помнишь, в прошлом году мы поймали папу под елкой? Он тогда сказал, что это по поручению Деда Мороза. Что тот пришел раньше, так как детишек много и нужно ко всем успеть.

– Тогда нам надо уже сегодня его караулить.

– Да. Вот только бы не заснуть.

– Давай спать по очереди?

– Давай.

* * *

На следующее утро Крокх встал с твердым намерением – раз дети перестали оставлять для него игрушки на улице, за ними нужно идти самому. В доме над его жилищем много детей. На ловких лапах он тихонько проберется ночью в детские комнаты и наконец-таки раздобудет новенький самокат. А если очень повезет, то грузовик или конструктор.

Весь день Крокх обдумывал вечернюю вылазку. Было очень страшно попасться кому-то на глаза, но как же быть, если дети перестали забывать игрушки на улице?

Вечером он плотно поужинал оладушками со сгущенкой. Пожалуй, плотнее, чем обычно. Если делаешь что-то, что тебе делать страшно, то лучше уж этим заниматься на сытый желудок. Так рассуждал Крокх и уплетал десятый оладушек, макая его в баночку со сгущенным молоком.

Он дождался сумерек и хмурого, беззвездного неба. Теперь даже Крокх мог на улице сойти за обычного ребенка. Подумаешь, уши из шапки торчат. Вот у Маши из шестого подъезда шапка с ушами, которые намного больше его, Крокховых.

Он выбрал окошко, где точно жили дети и уже не горел свет. Зажмурился, глубоко вздохнул и начал карабкаться по кирпичной стене на десятый этаж. Все окна и двери открывались Крокху сами собой, даже если были заперты на дюжину замков. Вот и сейчас нужное окно отворилось, стоило Крокху только до него дотронуться. В комнате было темно, но глаза Крокха были настолько же зоркими, насколько ловкими были его лапы. Дети спали. Ящик с игрушками стоял в дальнем углу комнаты. К нему-то Крокх и направился. Не теряя времени, он нырнул в заветный короб. Быстро перебирая лохматыми пальцами, Крокх выбирал самые интересные игрушки. Куклы его не интересовали, обычные машинки тоже. А вот если попадется грузовой автомобиль, то Крокх без сомнений его утащит.

* * *

Хоть Вероника и Миша договорились спать по очереди, получилось, что без сна лежали оба. С вечера они навели в комнате порядок: собрали все игрушки в ящик, развесили вещи в шкафу, проверили, чтобы на полу ничего не осталось (не хватало, чтобы Дед Мороз споткнулся и еще что-то обронил). Под елкой тоже все освободили. Миша в этом году попросил у Деда Мороза железную дорогу, для нее нужно много места.

Перед сном они почти не разговаривали. Миша, тихонько отвернувшись к стенке, рассматривал фото с Дедом Морозом и Кругляшом. А Вероника в потемках вглядывалась в настенные часы, которые будто уснули. Стрелка улиткой ползла по циферблату, а сна как будто и не бывало. Хорошо, что каникулы, и утром не нужно в школу.

Когда лунный свет заиграл на боках елочных шаров, Вероника уже едва справлялась с дремотой. Миша сну не сдавался. Он натянул на голову одеяло, оставив небольшую щелку. Через нее он следил за елкой, но Деда Мороза так и не было. Но стоило только Мише подумать, что вся затея напрасна, как окно спальни распахнулось, и в него ввалился некто круглый и очень проворный.

И это был не Дед Мороз.

* * *

Гость был ростом с Мишу, а по толщине как Миша и Вероника дважды вместе взятые. Он очень ловко и тихо переставлял большие ступни. Руками размахивал так, будто идет по канату. Путь его лежал не к елке, а к ящику с игрушками!

Миша не знал, как поступить. Не отрываясь, он следил за странным гостем и гадал, не спит ли Вероника. Видит ли она то же, что Миша? Между тем круглый добрался до ящика, остановился перед ним на секунду, присел, подпрыгнул и нырнул в игрушки с головой.

Миша тут же перекинулся через перила, чтобы заглянуть на нижний ярус к сестре. Вероника решила сделать то же самое, поэтому они больно стукнулись лбами и громко ойкнули.

– Тихо! – зашикала Вероника на брата. Миша зажал рот и уставился в угол с игрушками. Ящик дергался, подпрыгивал и даже вертелся на месте. Гость ничего не услышал и продолжал копаться в игрушках.

Вероника и Миша слезли с кровати и тихо подкрались к круглому сзади. Из ящика торчали две ноги, обутые в старые и очень потрепанные ботинки с прорезями для пушистых пальцев.

– Что он ищет? – прошептала Вероника.

– Может, хочет у нас что-то украсть.

Миша подумал, что нужно было все-таки спрятать камаз, который бабушка подарила на день рождения. В следующую минуту пушистая то ли лапа, то ли рука вынула из ящика тот самый грузовик! Бросила рядышком и снова нырнула в ящик.

– Ой, – огорчился Миша.

– Так, нужно что-то делать, – сказала Вероника. Она задержала дыхание, мысленно досчитала до пяти и постучала по ботинку гостя, словно в дверь. Ящик замер, и ноги тоже. Из вороха игрушек показалась лохматая голова с торчащими из старой вязаной шапки ушами. Уши у Круглого торчали не как у Васьки из соседнего дома, а совершенно по-особенному. Росли они из макушки, а на кончиках раздваивались, как рыбий хвостик.

– Ой, – воскликнули Миша и Вероника одновременно.

– Ой, – ответило существо, то ли улыбаясь, то ли скалясь клыками, которые смотрели в разные стороны.

Брат с сестрой поглядели друг на друга. Миша бросился к подушке и достал конверт с фотографией.

– Это он! Кругляш! – мальчик ткнул пальцем в фотографию, а потом в лицо гостю. Тот отпрянул, спрятал клыки и сложил на груди лохматые то ли лапы, то ли руки. «Он нам улыбался», – догадалась Вероника и пожалела о том, что ее младший брат так плохо воспитан.

– Здравствуй, – тихо сказала она, с опаской посматривая на торчащие из лохматых пальцев когти. – Кто ты? И зачем к нам пришел?

Гость приоткрыл один клык и хмыкнул. Покосился на машинку, брошенную на пол, и ногой отодвинул ее за ящик.

– Я не Кругляш. Я – Крокх!

– Я Вероника, а это мой брат Миша. Очень приятно, Крокх. И все же, что ты тут делаешь?

Крокх наклонил голову, опустил руки и шумно вздохнул.

– Я лучше пойду, – тихо сказал он и направился в сторону окна. Звук его шагов был похож на шуршание папиных тапочек по полу.

– Стой! – Миша подбежал к Крокху и снова ткнул пальцем в фотографию. – Смотри, это ведь ты?

Часть 2

Фотокарточка лежит под подушкой

И тихонько шепчет на ушко:

«Крошке Крокху помоги,

Маму с папой его найди».

Крокх хотел было отмахнуться и уйти восвояси. Но невоспитанный мальчишка, который назвал его Кругляшом, снова начал тыкать ему в лицо маленькой фотографией. Он поднес ее так близко, что даже нехотя Крокх увидел на ней то же существо, которое видел в отражении каждый вечер в окне. Круглое лицо с большими голубыми глазами. Два клыка, которые словно поругались и отвернулись друг от друга. Раздвоенные уши на самой макушке торчали из этой же зеленой шапки, но на фото она казалась новее и наряднее. Это был он, Крокх! И да, да, он был круглым, как новогодний шарик.

– Ой, – только и смог сказать Крокх. – Это и в самом деле, кажется, я.

На фотографии он сидел на руке большого человека с длинной белой бородой и густыми усами. Усы закручивались кверху почти до самых бровей, над которыми нависала огромная красная шапка с белым мехом по краям. Старик улыбался и смотрел на Крохка, а Крокх – на него.

– Откуда это у вас? – лохматая то ли лапа, то ли рука почесала где-то между раздвоенных ушей.

– В прошлом году нашли под елкой. Дед Мороз обронил, видимо, – пожала плечами девчонка, не отрывая глаз от Крокховых когтей.

– Дед Мороз? А кто это? – Крокх почувствовал, будто внутри него пошел теплый снег. Воспоминания запорхали снежинками где-то в груди.

– Дед Мороз – этотот, кто детям на Новый год дарит подарки, – пояснила девочка. – Он прилетает на воздушных санях в каждый дом и складывает под елку игрушки.

Крокх вздохнул, вновь почесал макушку и сел на пол, сжимая в руке загадочную фотографию.

– А почему мы с ним на фотографии вместе?

– Это уж тебе виднее.

Крошка Крокх понял, что ему вовсе не виднее. И загрустил. У него совсем нет друзей. А у Кругляша на фотографии есть такой большой, замечательный и, наверное, очень добрый друг.

– Это не я, – вздохнул он. – Я не знаю никакого Деда Мороза. И мне пора.

– Но откуда ты? И почему ты хотел своровать наши игрушки?

– Я не хотел воровать!

– Нет, очень похоже, что ты воришка, – настаивал мальчишка.

– Нет!

– Тогда кто ты? Откуда ты?

– Я живу под вашим домом. Под вашим домом – мой дом.

– Как давно ты там живешь?

– Одну зиму, одну весну и одну осень.

– Зачем тебе наши игрушки?

– Я… Я не знаю.

– Тогда что ты знаешь? – сердито топнул ногой Миша.

– Что я Крокх. И собирать игрушки – это моя работа.

Из голубых глаз Крокха выкатилось несколько слезинок… Нет! Льдинок. Он смахнул их краешком то ли лапы, то ли руки. Встал с пола и направился к окну, волоча за собой рваные ботинки с мохнатыми пальцами.

* * *

– Тебе не кажется, что с ним случилась беда? – Вероника поставила фотокарточку на пушистую елочную ветку рядом с игрушечным Дедом Морозом.

– Похоже на то.

– Надо ему помочь. Нужно увидеться с Дедом Морозом. Если на фото не Крокх, то, возможно, это кто-то из его родных.

– Верно. Нам нужен Дед Мороз, – кивнул Миша.

Вероника посмотрела на часы и вздохнула. Половина пятого.

– Сегодня он уже не придет. Теперь только завтра. Нам нужно хорошенько выспаться.

Следующий день пролетел в новогодних хлопотах. Вероника помогала маме готовить: раскладывала клубнику по нарядным бумажным формочкам, а мама наливала в них ванильное тесто. Скоро в формочках вырастут пышные новогодние кексы. Девочка мечтала стащить один и угостить Деда Мороза.

Миша впервые за долгое время не стал бороться с дневным сном. Глаза не слушались и смыкались сами собой, а сон настигал его в самых неожиданных местах: за обеденным столом с ложкой в руках, на санках во время прогулки. И даже вечером, когда папа решил поиграть в прятки, Миша умудрился задремать в своем укрытии – большой коробке из-под елки, которая примостилась в коридоре за шкафом.

За ужином брат и сестра то и дело переглядывались и посматривали на часы. Миша не мог разобрать, о чем говорит стрелка старенькой кукушки, но ему казалось, что если не отрывать от нее глаз, то время побежит хоть немного быстрее.

И вот наконец мама пожелала им спокойной ночи, включила ночник и вышла.

Дети зарылись в одеяла, оставив по небольшой щели с видом на елку. Разноцветная гирлянда освещала все вокруг и играла со стеклянными шарами в пятнашки. Игрушечный Дед Мороз в ворохе ваты румянился и улыбался. Вероника закрыла глаза и попыталась представить родителей Крокха. Какие они? Чем занимаются? Скучают ли они по малышу? Нарисовать образ Крокховых мамы и папы было непросто, и девочка открыла глаза, опасаясь заснуть за фантазиями. И в это мгновение она увидела, как чья-то огромная рука в громадной красной варежке приподнимает нижние ветки елки и кладет рядом огромную коробку. «Железная дорога», – мелькнуло у Вероники в голове. Не чувствуя ни рук, ни ног, она вскочила с кровати, едва не столкнувшись с Мишей. Он летел с верхней полки так стремительно, что приземлился на пол прямо рядом с елкой. Ойкнул. То ли оттого что больно ударился коленкой, то ли оттого что перед ними стоял самый настоящий Дед Мороз. Точнее, не стоял, а сидел на корточках рядом с сияющей коробкой, на которой была нарисована железная дорога его, Мишиной, мечты.

Дед Мороз тоже ойкнул и подскочил, хрустнув коленями.

– Ох-ох! Проклятый ревматизм! – застонал он. – Вы почему не спите?! Вам давно пора спать, непослушные дети!

Дед Мороз был таким высоким, что кончик его шапки доставал до люстры. Ее хрустальные колокольчики без устали звенели, растревоженные головным убором гостя. С огромных сапог сыпался на пол и не таял пушистый снег. А в воздухе, как рой пчел, порхали голубоватые снежники. Пахло от него шоколадом и карамельными леденцами.

Сердце Вероники билось где-то под ногами. От страха она едва не забыла, зачем они ждали Дедушку. В книгах и кино Деды Морозы всегда добрые и улыбчивые. А этот был не в духе и общаться с ними явно не желал.

– Мы тебя ждали, – тихонько начала Вероника, обращаясь к своим носкам. – Потому что нам очень нужна твоя помощь. То есть не нам, а нашему знакомому.

– Я – Дед Мороз! И моя работа – разносить вам подарки! Я не собираюсь помогать каким-то вашим знакомым. Написали мне письмо – подарок получили. Не написали – пусть родители о подарках заботятся!

– Нам не нужны подарки, – набралась храбрости Вероника и выпалила на одном дыхании. – В прошлом году ты обронил у нас фотографию. На ней ты и наш знакомый. Или кто-то на него похожий. Мы подумали… Может, ты знаешь его семью? А то он живет совсем один, да еще и ворует чужие игрушки. Говорит, что это его работа.

– Бред какой-то, – пробормотал Дед Мороз, но глаза его внезапно потонули в лабиринте глубоких морщинок. Брови собрались у переносицы, а шапка наползла на лоб.

– Не бред, – заявил Миша. – Вот, смотри, твоя фотография!

Миша достал из-за пазухи фотографию, которая тоже была вся в морщинках – так часто ее вынимали и крутили в руках в течение всего года. Из глаз Деда Мороза выскочило несколько льдинок. Они упали и звонко запрыгали по полу, как маленькие крошечные мячики. Дед же то ли крякнул, то ли всхлипнул.

– Кро-о-кх! Малютка Крокх! Где вы его нашли? Где он, наш крошка Крокх? – запричитал Дед Мороз. Он растерянно смотрел по сторонам, будто ожидая, что здесь вот-вот появится Крокх.

– Он сам нас нашел. Пробрался к нам в комнату и хотел украсть наши игрушки.

– Что ты, что ты, Крокх не воришка, – покачал головой Дед Мороз. – Но скажите же, где он?

– Он живет под нашим домом. Так он сказал, – Вероника сомневалась, стоит ли выдавать место жительства Крокха, но слова вылетели сами собой.

– Тогда чего мы ждем? Показывайте скорее дорогу!

– Крокх – твой друг?

– Крокх – мой помощник. В прошлом году он выпал из саней, когда мы развозили подарки. Мы искали его целый месяц. Но все напрасно, его нигде не было.

– Но почему он ничего не знает? Так он сказал, когда увидел фотографию.

– Он не не знает. Он не помнит. Таков порядок в Новогодней мастерской чудес. Если вы побывали там и потом оказались в другом месте, то память стирается. Остается лишь самое необходимое – умение говорить, читать, писать, работать… Крошка Крокх в мастерской занимался тем, что раскладывал подарки по полкам перед упаковкой. Поэтому, видно, он и собирает игрушки. Это то, что он умеет. Это его работа.

– Бедный Крокх, – вздохнула Вероника. – А у него есть родители?

– Конечно! Мама Фокха и папа Тротх. А еще семеро братьев-сорванцов. И все его ждут. Вы даже не представляете, какой будет праздник, когда мы вернемся с ним вместе домой! – Дед Мороз схватил свой посох и начал пританцовывать на месте. – Скорее, скорее ведите меня к Крошке Крокху! Одевайтесь же!

Дед Мороз присел на корточки и нагнул шею.

– Залезай, – скомандовал он Мише. Тот проворно запрыгнул на Деда и почти утонул в белом меху громадного воротника.

Веронике Дед Мороз протянул руку, она тут же сообразила, что ей следует расположиться примерно так, как сидел на фотографии Крокх. Она все еще сомневалась, действительно ли с ними это сейчас происходит или же они оба спят. Но такая новогодняя ночь нравилась ей все больше.

Полет из окна был похож на спуск на лифте. Они как будто плавно падали вниз до тех пор, пока не оказались на уровне первого этажа. В этот момент полет замедлился, и в конце концов Дед Мороз, пыхтя и фырча, приземлился на отмостку возле дома.

– Куда дальше? – Дед заметался из стороны в сторону, оставляя после себя следы величиною с кресло.

– Если жилище Крокха в подвале, то туда, – Вероника показала за угол дома.

За дверью в подвал они нашли два дырявых ведра, старую метлу с запутавшимися в ней прошлогодними листьями и пару лопат.

У одной из стен стояла картина высотой с Мишу. Настолько старая, что было совсем непонятно, что на ней. Зато было очевидно, что она скрывает.

Дед Мороз посохом отодвинул картину. За ней оказалась маленькая дверь, в которую, не нагибаясь, смог бы войти только Миша. Он же и бросился туда первым.

– Крокх! Крокх! – закричал мальчик. – Дед Мороз прилетел за тобой!

Они все по очереди зашли в комнату Крошки Крокха. Деду Морозу пришлось вновь вспомнить про ревматизм, а детям – услышать хруст его коленей.

Комнатка освещалась теплым светом ночника. В углу стояла маленькая кроватка, а у окна кресло, в котором лежал белоснежный пушистый калач. Мурка приоткрыла один глаз и тихонько мяукнула. Похоже, решила, что гости большего внимания не заслуживают.

Во всю стену комнаты тянулся высокий и длинный стеллаж. Каждая его полочка прогибалась от множества разных игрушек. Чего тут только не было! И Колькина машинка, и Петькин самокат, и Машкин пупыр.

А вот самого Крокха не было.

* * *

Дед Мороз то и дело оглядывался по сторонам и сам был похож на потерянного ребенка.

– Куда он мог уйти, наш милый Крокх? Мне надо вернуть его домой. Как же он тут один… Целый год! А у меня осталось так мало времени. Еще и подарки не все развез.

– Может, он решил поискать свой дом сам? – предположила Вероника.

– Но как? У него ведь нет ни саней, ни лошадей. Бедный Крошка!

– Не переживай, – Вероника взяла Деда Мороза за мягкую варежку и крепко сжала. – Крокх очень ловкий и находчивый. С ним все будет хорошо.

Но по щекам Деда уже катились звонкие льдинки. За минуту они усеяли всю комнату. Вероника и Миша не знали, чем помочь, и сами были готовы заплакать.

Между тем все забыли про кошку. Мурка запрыгнула на окно, коротко мурлыкнула и отправилась к двери. Лапками расчистила от льдинок кусочек пола, села и стала ждать.

И вот, когда льдинки стали стучать в окно, прыгать по креслу и сбивать с полок игрушки, дверь отворилась.

– Дедушка! – закричал Крошка Крокх и бросился в объятия Деда Мороза!

– Крохк! Малыш! – Дед Мороз поднял Крокха на руки и стал подбрасывать его в воздух. Уши Крокха касались потолка и сгибались в разные стороны, совсем как антенна у бабушкиного телевизора.

– Где же ты был, Крошка? – спросила Вероника. – Мы думали, что ты ушел насовсем.

– Я ходил за сметаной для Муры, – Крокх спохватился и достал из-за пазухи банку со сметаной.

Мурка ждать не любила. Она уже лежала на кресле и хмуро смотрела на свое отражение в окне. Но когда Крокх поставил перед ней открытую баночку, сменила гнев на мурчанье и принялась за еду.

– Дедушка, почему я все забыл? – Крокх забрался на локоть Деда Мороза, совсем как на фотографии.

– Так нужно, чтобы защитить волшебство. Когда кто-то из нас оказывается среди людей, срабатывает волшебная сигнализация. Она и отключает память. Чтобы мы не могли ненароком рассказать кому-то о том, как мы живем.

– Но почему? Неужели что-то поменяется от того, что люди будут знать, что мы существуем?

– Чтобы верить, не нужно знать. А иногда даже нельзя, – Дед Мороз потрепал Крокха по лохматым ушам. – Ну что, нам пора. Надо успеть до рассвета развезти все подарки. Вместе справимся быстрее, правда, Крокх? Только из саней больше не прыгай. А то мама и папа больше тебя не отпустят со мной.

Мороз повернулся к Веронике и Мише. Те до сих пор не могли поверить, что все это происходит с ними по-настоящему. Что они сейчас не в своей спальне, а в подвале, усеянном прыгучими льдинками, в компании самого настоящего Деда Мороза.

– Друзья мои, если бы не вы, Крокх не вернулся бы домой. Спасибо вам! Обещаю в следующий Новый год прилететь с подарками, о которых вы даже не мечтаете. Уж мы с Крошкой постараемся выбрать для вас самые лучшие.

– Дедушка, а можно с вами? – Миша смахнул с лица слезинку. Она была горячей и не прыгала, но ему казалось, что если сейчас Дед Мороз и Крокх улетят и все закончится, то он тоже сможет затопить слезами целую комнату.

– Что ты, что ты, – покачал головой Дед Мороз. – Вам с нами нельзя.

– Но почему? – спросила Вероника. Ей понравилась идея брата побывать там, где живет Дед Мороз. – Так хочется увидеть ваш дом. Познакомиться с братьями Крокха. Покататься на воздушных санях. Дедушка, ну пожалуйста. Так хочется запомнить эту ночь навсегда.

– Девочка моя, – Мороз погладил золотистые кудри Вероники и улыбнулся. – Если вы побываете у нас дома, то вернетесь без воспоминаний. Совсем как Крокх. Вы забудете не только то, что увидите. То, что происходит сейчас, тоже сотрется из вашей памяти.

Миша захныкал, а Вероника просто кивнула.

– Тогда до встречи в следующий Новый год? Ты не рассердишься, если мы не будем спать и дождемся тебя?

– Что ты, что ты, девочка моя! Я еще и сам вас разбужу, если вдруг вздумаете проспать.

Крокх подошел к детям и по очереди их обнял.

– Простите, что хотел украсть ваши игрушки. То есть я не хотел. Но рад, что повстречал вас. Если бы не вы, я бы никогда не вернулся домой.

Через час Вероника и Миша уже крепко спали в своих кроватях. В ногах девочки пушистым калачиком устроилась белоснежная кошка. Утром Мурка поможет им поверить в то, что все было по-настоящему.

Алена Иванкова. «Дело о пропавшем оливье»

– Машины болтают, а люди гудят. Ой, я все напутал, – Антон скакал впереди мамы, шелестя оранжевым комбинезоном, и оглядывался.

На деревьях покачивались гирлянды, в воздухе кружили зимние пушинки, а в витринах переплетались дождики, бусы и пестрили шары. Звяк. Антон завертел головой.

Из метро вышел дедушка в синем пуховике, на котором сияли снежинки. Старик громко вздохнул, почесал угловатую седую бороду и пошел к магазину, на крыше которого стоял громадный перевязанный бантом подарок. А за ним, размахивая пушистыми хвостами, припустились две маленькие собачки. Зеленые шерстяные платья вздрагивали, а из-под капюшонов торчали странные длинные уши.

Сзади звякнуло. Бубенчики? Но где? Антон обернулся. Снежный дедушка еле поспевал за собачками, а люди носились от магазина к магазину, размахивая разноцветными пакетами. Бубенчиков не видно. Откуда тогда взялся звук?

– Антошка, чего застыл? Пойдем скорее. Дома еще надо оливье нарезать, комнаты убрать да гирлянды развесить, – мама взяла сына за руку и ускорилась.

– Мам, ну я же просил так меня не называть, – Антон фыркнул, нахмурил косматые брови и пробубнил: – А ты знаешь, что я загадал Дедушке Морозу?

Он засмотрелся на маленькую голубую ель, на ветвях которой крутились блестящие шары в виде тигрят. На их полосатых макушках снег связал шапочки. Но мама не дала рассмотреть игрушки поближе, повела к прозрачной остановке.

– Антон Маркович, – мама прищурилась, вытянула губы, как напыщенная гусыня, и продолжила: – Догадываюсь, но вам еще рановато. Сначала станьте ответственным и научитесь ухаживать за собой, а потом можно будет и за другими.

Она расстегнула по бокам желтую дубленку, согнала с лавочки кота и присела под козырьком остановки. Достала зеркальце, поправила клоунский макияж, кудри и вышла в сторис. Мама опять на него жаловалась…

– Сын вчера без спроса пошел гулять. Сегодня на ноутбуке играл дольше, чем я разрешала! И вообще, тайком шоколадки таскает. Но знает же про диатез. И вот что с ним делать? – мама спрашивала у подписчиков.

Антон бегал вокруг пушистого белого кота. Тот терся о мамины высокие сапоги, ловил языком снежинки и облизывал черное пятнышко на боку. Коту Антон улыбался, маме же строил рожицы: надувал веснушчатые щеки, оттягивал приплюснутые уши и хмурился. Звяк-звяк. Что или кто издает этот праздничный звон? Любопытно!

Мимо прошел снежный дедушка с ушастыми собачками. Они подскочили к коту и, тыкая ему в бок носами, залаяли. А их хозяин задержался у тигровой елки.

Приехал автобус, икнул, выдохнул дым и раскрыл двери. Вместе с Антоном и мамой в него заскочила собачье-кошачья команда. А снежный дедушка так и продолжал любоваться шариками-тигрятами.

Люди толкались и громко возмущались: «Кто животных в транспорт пустил?» Собаки носились за котом по всему салону и рыскали по чужим сумкам. Звяк-звяк. Хм. Антон нахмурил лоб. По радио заиграла звенящая мелодия, которую прервал диктор:

«Если после звона бубенчиков к вам пробрался дух праздника и съел все ваше оливье…»

– Антон, выходим! Наша остановка, – скомандовала мама.

Антон выпрыгнул из автобуса и поскакал к дому. За спиной то и дело звякало. Где же этот дух праздника? Антон оборачивался и от досады корчил рожицы. Ведь ничего особенного: люди гонялись за праздником, голуби – за крошками, а собаки – за котом.

В темный подъезд Антон зашел уставшим: от беготни ныли колени, а от кривляний – лицо. Взобрался на первый этаж и облокотился о стену. Мама открыла двери. Антон вошел и черкнул ногой о нечто мягкое, даже пушистое, но тогда не придал этому значения.

– Сын, устал? – понимающе посмотрела мама.

– Нет, – Антон струсил снег с капюшона, потеребил замочек на змейке и криво улыбнулся.

Стянул комбинезон, запрыгнул в домашние штаны и щелкнул подтяжками. Антон почувствовал себя сыщиком из папиного любимого детектива.

Вот бы еще духа праздника разыскать и рассмотреть, но мама велела собрать игрушки. Роботов Антон выставил на подоконнике, машинки спрятал в ящик, динозавров поставил на стол, пока мама стучала ножом, нарезая салат. И когда она облегченно выдохнула, из форточки подул ветер. Звяк. Окно скрипнуло. Антон обернулся – никого. Может, дух праздника невидим?

В ящике включился паровозик. Антон закрыл все шкафчики, застегнул корзину с конструктором и коробку с пазлами. В дверном проеме мелькнула маленькая тень. Раз дух праздника отбрасывает тень, значит, тело у него есть. А тогда какой же он дух?

Из маминой комнаты доносились крики сыщиков: «Я первый. Прикрой меня!» Папа еще не пришел, а его сериал уже начался. Звяканье переместилось в коридор, а затем на кухню. Антон рванул.

От запаха соленых огурчиков и вареной курочки у него забулькало в животе. Звяк-звяк. На столе покачнулась и застыла громадная пустая тарелка, перемазанная майонезом, по краям которой прилипло пару кубиков картошки и огурчика. Развязывая фартук, в кухню вошла мама. Взмахнула руками, схватилась за сердце, опустилась на стул и начала икать.

– Антон, ты съел все оливье? В таких количествах это вредно.

– Мамочка, да не ел я его! – он погладил бледную маму.

– Ну-ну, как обычно врешь, – мама одернула плечо и звяканье словно прокатилось по полу. Завыла игрушечная полицейская машина.

Антон свел брови, надул щеки, даже веснушки от возмущения увеличились. Помчал в комнату. Как можно не доверять своему ребенку? Ну врал он пару раз! И что? Сейчас-то правду сказал. Это все духи праздника его подставили. Их точно много. В одиночку миску оливье не съешь.

– Я вас найду! – Антон стукнул ногой по открытому ящику с игрушками.

Так-так-так. Он же его закрывал, когда выходил. Антон прищурился и начал выкидывать: джип, полицейскую машину, трактор, экскаватор, паровоз, такси… Игрушки грюкали, тарахтели, скрипели и даже позвякивали. Духи праздника разбаловались?

– Антон, что происходит? – на шум прибежала мама.

– Кажется, в дом кое-кто забрался и съел наше оливье. А я, между прочим, тоже голодный!

– Что ты выдумываешь?! После такой миски у тебя живот должен лопнуть, – мама закрыла форточку и повернула ручку.

– Да не ел я. И докажу это. Найду обжор!

– Немедленно все убери, скоро папа придет. Грязюка такая, еще и оливье нет. На носу праздник, а ты как всегда…

Мама хлопнула дверью, а Антон подошел к окну. По двору бегал дедушка в пуховике со снежинками. Где-то он его уже видел.

Антон заглянул под стол, за диван, открыл все ящики, перерыл вещи в шкафу и даже книги с полок поснимал, но никого не было. Звяк. Звук донесся с кухни.

– Сейчас я до вас доберусь, праздничные духи! Решили все наши продукты съесть, – Антон надел пластиковую полицейскую фуражку, встал на носочки и побрел по коридору.

За вешалкой спрячется – выглянет, до тумбочки добежит – присядет, одна фуражка торчит. Так и подкрался к кухонным дверям. Антон наклонился и заглянул в просвет между ними. Никого не видно. Зашуршал пакет. Антон распахнул дверь и заметил длинные голые уши, что скрылись за шкафчиками.

– Всем стоять! Работает Антон, – мальчишка заскочил на скользкую плитку пола, нога поехала, и он упал, уткнувшись лицом в дверь холодильника.

Встал, сложил руки за спиной и начал проверять шкафчики. С одного боку заглянет – противень, с другого – провода, станет на четвереньки – комки пыли, на столешницу голову положит – кусочек засохшего хлеба и плинтус. Куда же подевались эти ушастые духи? Может, они то видимы, то нет?

Вон-вон! Из-за мусорного ведра выглядывало нечто зеленое, похожее на блестящее платьице. Антон подскочил, дернул, а это, а это… подарочный пакет.

– Следы замели, – Антон нахмурился и оттянул подтяжки, – Зна-а-айте, все равно найду!

И тут учуял запах жареной утки. В животе снова заурчало, и Антон сглотнул. Рядом с печкой на деревянной доске стояла закрытая кастрюля. Раз воришки любят поесть, нужна подсадная утка (она же приманка), как в папиных сериалах. Антон ухмыльнулся и захихикал.

Поднял крышку, оторвал теплую ножку утки, положил на блюдце и вернулся в комнату. Вот поймает духа праздника и в ящике с паровозиком да полицейской машинкой поселит, если они ему так полюбились.

Антон поставил лакомство на подоконник, рядом с громадным роботом. Наиграно зевнул, потер глаза и побрел к дивану. Забрался под одеяло, накрылся с головой и стал подсматривать через дырочку.

Дверь скрипнула. Приоткрылась. Кто-то ступал мягко, практически бесшумно. Антон уже приготовился выскочить и схватить воришек, но лучше их поймать на горяченьком. Бухнул стул, и с грохотом завалился робот. Распахнулась дверь детской.

– Антон, ты еще и утиную ножку без спроса оторвал?! Трудно было ужина дожда… – мама запнулась на полуслове, икнула и подскочила к подоконнику. – Белый проказник! Откуда ты взялся?

– Мамочка, видишь, не я съел оливье. А он, вот он, – Антон тыкал на кота пальцем. – Когда мы с тобой вернулись с улицы, в коридоре мимо меня проскочило что-то мягкое. Оказывается, это был кот. Круто конечно, но я так ждал духов праздника!

Мама подняла обжору за шкирку и вышла, а Антон поспешил за ней. Вдруг выгонит? Такого белого, пушистого, с маленькой кляксой на боку. Это же он ловил снежинки на остановке. Точно Снежок!

Мама отнесла кота на кухню и выставила за дверь лоджии. Снежок проскочил мимо пластикового стола, пуфов и запрыгнул в шкаф со старыми вещами.

– Так, обжора, посиди здесь, пока я продукты от тебя спрячу. Ты уже на год вперед наелся! – мама повернула ручку и продолжила: – А ты, сынок, настоящий сыщик. Извини, что поругала. Но убрать все-таки нужно.

Антон прижался к балконной двери. У Снежка маленькие волосатые уши, а на кухне за шкафом исчезли лысые и длинные. Может Антону показалось? И это все-таки был кот.

Проиграла звенящая мелодия, которую Антон слышал в автобусе. Он подскочил к комнате родителей. Замер.

«Если после звона бубенчиков к вам пробрался дух праздника и съел все ваше оливье, а колбаса в холодильнике закончилась – приходите к нам и покупайте еще! По скидке. Колбаса «Вкусняшка» – нескончаемые запасы!»

Это всего лишь реклама колбасы. Он побрел в комнату, расставил игрушки по местам. Пришел папа. Мама включила новогоднюю музыку, и по дому промчались «три белых коня». Антон, цокая тапочками, прискакал на кухню и взглянул в окно лоджии. Над ним уже висели разноцветные шарики гирлянды. Снежок переминался с лапы на лапу на мамином дырявом пальто, будто взбивал перину. Наконец, свернулся клубочком и уснул.

Антон пошагал обратно. В родительской комнате по телевизору воскликнул полицейский – «Берем его!» – и гулко задышал, догоняя беглеца. Тут же в коридоре послышался грохот. Антон обернулся. На полу лежал черный зонтик. Звяк-звяк-звяк. Духи праздника? Все-таки дома бродит не только кот! Надо продолжать поиски.

– Следуй за звяканьем! – пробубнил Антон.

Притих и приложил ладонь к уху. Из корзины с игрушками доносилось «звяк-звяк». Змейка застегнута, неужто изнутри закрыли?! Значит, духам праздника не сбежать.

Антон скрылся за кроватью и пошел на присядках. Шаг за шагом звяканье нарастало. Как же выглядят духи праздника? Раз поместились в корзинку, значит, маленькие. Их-то длинные уши Антон и видел. Теперь он знал наверняка! Звенят – значит, у них есть колокольчики или бубенчики. Этот звук он сегодня и слышал на улице. Хм.

Корзинка вздрогнула. Антон навис над ней. Рывком расстегнул змейку, перевернул корзину и принялся все вытряхивать. На пол посыпались: мячи, детали конструктора, фигурки деревьев, цветов и две маленькие собачки с длинными голыми ушами и бубенчиками под шерсткой.

– У меня таких не было!

Прикоснулся к одной – шерстка вьющаяся, теплая, мягкая и возле мордочки перепачкана чем-то белым и жирным. Точно майонезом! Другую погладил по прилизанной прямой шерсти и почесал под шейкой. Звяк-звяк. Она вздрогнула.

– Ах вы воришки, – Антон переводил взгляд с гладкой шерсти на кудрявую. – Какой вы породы, собачки?

– Не собачки мы, – пропищала кудрявая, встав на задние лапы. – Эльфийки новогодние.

– Эльфийки?! – Антон раскрыл рот и приложил ладонь к щеке, спрятав веснушки. – Вы существуете?

– Конечно, – гладкошерстная эльфийка тоже подскочила на задние лапы. – Ты был чуточку прав. Мы, конечно, не духи праздника, но создаем праздничное настроение.

Они в унисон позвенели бубенчиками.

– Вот это да! Побегу маме расскажу.

– Антон, подожди, сначала я тебе кое-что поведаю. Помнится, на Новый год ты кота просил. Так это мы Снежка к тебе в дом и привели, но от дедушки отстали, заблудились и проголодались. Учуяли запах вашего оливье, заскочили через форточку. Извини, что подставили, слышали, как мама тебя ругала. Хотели к дедушке вернуться и попросить нового оливье наколдовать, но все окна уже позакрывали. Он тогда по двору бегал, а теперь ушел. Мы не знаем, что делать, нам нужна твоя помощь, – кудрявая эльфийка присела, и ее коротенькие лапки исчезли за юбкой, а на глазах выступили слезы.

– Я знаю, что делать! Мама поможет найти вашего дедушку. Это тот, в пуховике со снежинками?

Эльфийки закивали, а Антон рванул в коридор. На кухне снова стучал нож, а мама напевала: «Эх, три белых коня – декабрь, январь и февраль…» За окном включились фонари, и теплый свет позолотил снежинки.

– Мамочка, пойдем я тебе кое-что покажу, – Антон потянул ее за фартук, из-под которого выглядывал синий подол платья.

– Антон, надо салат доделать и с котом что-то решить.

– Мамуля, пойдем, пожалуйста, а я тебе потом помогу, – Антон улыбнулся и взял ее за руку.

Мама вздохнула, но пошла. В комнате она ахнула и плюхнулась на край кровати. Эльфийки ходили на передних лапах, а задними крутили мячи.

– Антон, ты еще и цирковых собак привел? – мама вздрогнула и икнула.

– Нет, мамочка, сами заскочили. Утром я видел, как они шли за хозяином, а потом заблудились и увязались за нами. Как мы их раньше не заметили?! Пойдем на улицу, собачек ищут.

– Антон, может, сфотографируем и в интернет выставим? – мама достала телефон из кармана фартука.

– Мамочка, ну пожалуйста, их хозяин недавно ходил по нашему двору. Уверен, он где-то рядом.

Мама сжала губы, но пошла одеваться. Антон натянул оранжевый комбинезон, схватил под мышки эльфиек и вместе с мамой вышел во двор. Эльфийки затявкали и указали лапами на другую сторону улицы. Там мелькали светящиеся снежинки. Они оказались не простыми, а светоотражательными.

На светофоре загорелся зеленый. С мамой за руку Антон ступал по белым полосам. На другой стороне он поставил эльфиек на асфальт, и те засеменили к снежному дедушке.

– Ох, Светочка! – дедушка обнял маму и Антона.

– Откуда вы знаете мое имя? – мама икнула и отстранилась.

– Я все знаю. Ты прости, что я желание твое детское только сегодня исполнил. Все удачный момент подыскивал, а недавно Антон такое же загадал, – дедушка махнул громадной блестящей рукавичкой и побрел на остановку. Эльфийки позвенели на прощанье бубенчиками и посеменили за ним.

Мама застыла, как ледяная фигура, а Антон совсем ничего не понял. Он растопил маму, взяв за руку, и они быстро зашагали к дому.

– Мам, Снежок, наверное, голодный, надо его покормить. Утиную ножку он съесть не успел, а оливье те собаки проглотили, – Антон снял комбинезон, повесил его на крючок и заскочил в тапочки.

– Какой еще Снежок? – мама пожала плечами.

– Ну тот красивый белый котик, что спит на нашей лоджии.

Мама подмигнула Антону, и они пошли на кухню. За дверью родительской комнаты храпел папа. Они прошли мимо, шаркая тапочками. На столе стояла полная тарелка оливье, а на окне мерцала гирлянда.

– Папа, наверное, нарезал и уснул, – мама улыбнулась и потянулась к дверце холодильника.

Но Антон знал – это постарались эльфийки. Он налил в блюдце молока, а мама нарезала коту мяса. Открылась пластиковая дверь. Снежок подскочил к ногам и потерся о них. Мама присела на пуф, а кот запрыгнул ей на колени и замурчал. Она улыбнулась и погладила Снежка по голове, а Антон поставил еду в уголок и устроился рядом.

– Антон, теперь у нас будет четвертый член семьи. Я вижу, ты готов. Вспомнил о нем, накормил. И если честно, только тс-с-с, – мама приложила указательный палец к губам, – я с детства мечтала о коте. Твоя бабушка всегда говорила, что еще рано, рано… Но чудо – это всегда вовремя!

Валя Саар. «Васильковый полёт»

Каждый вечер, когда шестилетний Вася Котиков устраивался на капитанском мостике двухъярусной кровати, верный штурман мама занимала место в уютном кубрике внизу и рассказывала увлекательные истории.

Она придумывала их сама. Василёк охотно помогал. Если ему приходила идея, он звонил в корабельный колокол. Когда Васе подарили его на день рождения, мама торжественно объявила, что эта замечательная штуковина называется «рында». Но из-за того, что Вася не очень дружил с буквой «р», он это слово решил не запоминать.

* * *

Декабрь выдался для Сибири чересчур тёплым. Даже если ночью выпадал снег, к утру он превращался в унылые серые лужи.

Вася любил зиму и ждал с нетерпением, когда уже можно будет поиграть во дворе с друзьями в снежки, съездить в лес и покататься на лыжах и осуществить главное желание – пронестись быстрее ветра с горки на санках-ледянках.

Но настоящая зима, видать, заблудилась по пути в Красноярск. Васе только оставалось бегать по лужам и после получать нагоняй от мамы за мокрые штаны и носки.

Чтобы хоть как-то создать новогоднюю атмосферу, родители под предводительством юного капитана нарядили квартиру к празднику раньше обычного – ещё в последний день ноября. Пушистая ёлка под потолок с наступлением вечера зажгла разноцветные огоньки и переливалась снежинками, будто усыпанными сахарной пудрой. Первый подарок появился той же ночью. Это был тряпичный календарь на декабрь с кармашками, в которых прятались сюрпризы.

Мама объяснила условия игры: с наступлением нового дня Вася сможет открывать по одному отделению.

– А сейчас можно? – глаза мальчика вспыхнули любопытством. – Новый день уже наступил?

– Конечно, малыш, – мама тепло улыбнулась, взъерошив русую макушку.

Вася ракетой подлетел к стене, где на гвоздике поджидал таинственный календарь. Осторожно снял петельку с красной деревянной пуговицы, зажмурился и нырнул рукой внутрь клетчатого кармашка под первым номером. Там он нащупал что-то шуршащее, аккуратно собрал содержимое в ладошки и приоткрыл один глаз, взглянув на сокровища: маленький старинный свиток и любимые конфеты – «Белочка» и «Кара-Кум».

Вася побежал в свою комнату, ловко забрался на капитанский мостик, разложил перед собой добычу, размышляя, с чего бы начать. Он, конечно, обрадовался сладостям, но ещё больше его манила пожелтевшая бумажка с обожжёнными краями, которая напоминала карту сокровищ. Мальчик развязал колючую верёвку и хотел развернуть свиток, как тот сам зашевелился. Вася был не по годам смелым и решительным и скорее удивился, чем испугался. Загадочный предмет вырос в размерах и стал раскручиваться, перемахнув через борт кровати. Мальчик глянул вниз и обнаружил, что мягкий ковёр с зеброй, как и пол, и вся комната, исчезли. Конец свитка таял в ночном небе среди сияющих звёзд.

– Право руля, – Вася крутанул штурвал в сторону, заметив прямо по курсу угловатый астероид.

Кровать накренилась, обогнув космический булыжник, едва избежав столкновения.

– Уф, пронесло, – выдохнул маленький капитан. – Здесь столько всего. Как за всем уследить? Ещё пара глаз мне бы не помешала…

В этот момент Вася заметил, что одна конфета зашевелилась, обёртка приподнялась, будто внутри находился кто-то живой и пытался выбраться. Действие повторилось. Мальчик поспешил на помощь, развернул краешки конфеты и освободил путь пленнику.

Сперва из обёртки показались мохнатые рыжие ушки, а за ними заострённая мордочка с блестящими горошинами глаз, которые неотрывно смотрели на спасителя.

– Надо же. Бельчонок… – Вася подметил, что его гость точь-в-точь как на фантике. – Я друг, не бойся.

Белка обнюхала протянутую руку и вскарабкалась на плечо мальчика.

– Смотри в оба! – скомандовал капитан новобранцу. – Так-так, что тут у нас? – он поднёс свиток к ночнику у изголовья кровати. – Ого-го! И вправду карта сокровищ.

Читать Вася только учился. Ох и трудно ему давалось складывать буквы. Наудачу свиток оказался с картинками. Он напоминал поле настольной игры с кружками, по которым перемещаются фишки.

– Ст-а-а-рт, – прочитал Вася, зарычав на букве «р».

Он присмотрелся к рисунку и воскликнул:

– Ой, так это же мы! – мальчишка указал пальцем на первую игровую клетку, где был изображён юный капитан летучего корабля в треуголке и с бельчонком на плече.

Юнга присвистнул и закивал.

Вася внимательно изучил карту. Его глаза наполнились удивлением и азартом.

– Представляешь, нам предстоит спасти Новый год! – провозгласил он и поправил неизвестно откуда появившуюся на голове треуголку.

Бельчонок взял под козырёк, показав готовность отправиться в путь с маленьким капитаном и пройти его плечом к плечу до конца.

– Судя по карте, нам нужно на астероиде номер 234 одолеть пирата, который украл нечто важное.

Юнга вопросительно посмотрел на Васю.

– Я сам не знаю что. Пират на картинке прячет это за скалой. А заглянуть туда невозможно. Это же рисунок.

Бельчонок суетливо спрыгнул с плеча на карту, принюхался, заглянул за край обожжённой бумаги и присвистнул.

– Что там, дружок?

Мальчик осторожно перевернул свиток и тоже присвистнул, восхищённый смекалкой пушистого помощника.

– «У медали всегда две стороны», – так дедушка Василь любит говорить. Кто бы мог подумать, что и у рисунка их окажется тоже две?

Изнанка показывала то, что скрывала лицевая часть. За скалой, куда косился пират, Вася рассмотрел мешок Деда Мороза.

– Свистать всех наверх. Поднять паруса! Держим курс на астероид 234.

Бельчонок потянул за канат, васильковое одеяло взмыло вверх по мачте и надулось, поймав воздушный поток.

Юный капитан пошарил рукой под подушкой, достал оттуда так кстати припрятанный компас, ещё раз сверился с картой и повернул штурвал на северо-запад.

Вдали показался астероид, напоминающий по форме остров, над которым развевался флаг с черепом и костями.

– Стой, кто идёт? – заскрипел ржавый голос, как только кровать бравого капитана причалила к берегу.

Вася не растерялся, выставил вперёд игрушечную шпагу и бойко заявил:

– У вас есть то, что нужно мне, а у меня – что нужно вам. Давайте меняться?

– Э, малый, так дело не пойдёт, – пират вышел из-за скалы, прихрамывая на левую ногу. – Для начала ты должен проявить уважение и испугаться меня.

– Вы очень страшный, господин пират, но я боюсь только… – Вася запнулся, решив, что раскрывать противнику слабости – не лучшая затея. – Понимаете. Я ничего не боюсь. Только не принимайте это близко к сердцу. Но у меня правда есть то, что вам поможет, – мальчик кивком указал на больную ногу старика.

– Что же это? – пират скривился в недоверчивой ухмылке.

Вася шепнул распоряжение на ухо бельчонку, тот пулей взлетел на верхнюю палубу кровати и, сжимая в лапках маленький предмет, вернулся на плечо мальчика.

– Сперва покажите, что нужно мне – мешок Деда Мороза, – Вася делал, как папа, который выступал адвокатом в суде: управлял ситуацией, не давая опомниться противнику.

Пират растерялся от напора незваного гостя и послушно поковылял за скалу, появившись с пустым мешком в руках.

– А подарки где? – Вася сверкнул глазами.

– Ну нет. Я так не играю, – пират вконец расклеился от такой наглости, сел на камень и заплакал в три ручья. – Ну какой Новый год без подарков?

– И я про то же. Детям они нужнее, – заявил мальчик.

– А старикам? – всхлипывая, пролепетал пират. – Я немножко себе отложил: плоский телевизор и сахарных пряников. Да там на всех хватит, мешок-то волшебный.

Юному капитану стало неловко. Обижать старика, пусть и пирата, Вася не хотел.

– Будь по-вашему. Так что, меняемся? – мальчик убрал шпагу в ножны и протянул пятерню.

– Ай, делай как знаешь, – пират ответил на рукопожатие, после чего обнаружил в ладони конфету «Кара-Кум».

Он отдал мешок мальчишке и, хлопая мокрыми ресницами, уставился на сомнительный подарок.

Конфета зашевелилась. Старик ойкнул и выронил её из рук. Обёртка треснула, и оттуда вышел здоровенный верблюд с двумя горбами. Он подошёл к пирату и потёрся мордой о щетинистую щеку, чем вызвал улыбку на угрюмом лице.

Вася с бельчонком тоже улыбались.

– Я же говорил, что у меня есть то, что вам нужно. На нём за грибами ездить удобно, да и на рыбалку, опять же хороший друг никому не повредит: поговорить, помечтать, посчитать звёзды будет компания.

– А здесь есть грибные места? – удивился пират.

Вася снова шепнул бельчонку что-то на ухо, и тот притащил с корабля свиток.

– Взгляните, в трёх милях южнее отсюда – маленькая планета под двумя солнцами с озером и лесом, – мальчик тыкнул указательным пальцем в метку на карте.

– Вот же, негодник, порадовал старика. Рыбалку я жалую! – пират помолодел на глазах.

Он обернулся к новому двугорбому другу:

– Ты как к карасям жареным относишься? – не дождавшись ответа, он закивал: – Ничего-ничего. Полюбишь.

Пират вскарабкался на верблюда, помахал мальчишке и полетел на юг.

– Счастливого пути! – прокричал Вася вслед удаляющемуся силуэту в звёздном небе.

Мальчик вдруг ощутил, что мешок Деда Мороза в руке прилично прибавил в весе и продолжает расти.

– Бежим скорей на корабль! – скомандовал капитан.

Бельчонок спрыгнул на астероид, изо всех сил помогая Васе нести неподъёмную добычу.

Кровать просела, когда команда общим усердием впихнула мешок на нижнюю полку.

– Отдать швартовы! – распорядился Вася, довольный, что получилось совершить сразу два добрых дела.

Вместо того чтобы отвязать канат, закреплённый вокруг выступа в скале, бельчонок присвистнул и ринулся обратно на астероид. Вася опомниться не успел, как юнга появился на палубе второго этажа с забытым свитком в лапках.

Мальчик тоже присвистнул, представив возможные последствия потери, вытянулся по стойке смирно и отдал честь бельчонку.

– Молодец, юнга! Хочешь, повышу тебя до старшего помощника?

Карьерный взлёт не заинтересовал хвостатого, зато, когда мальчик погладил по шёрстке, он протяжно присвистнул, прикрыв глаза от удовольствия.

С нижней палубы донёсся треск. Вася с бельчонком перевесились за бортик, обнаружив, что мешок Деда Мороза серьёзно раздался в размерах и грозится сломать боковые балки кровати.

– Нужно что-то срочно придумать, – соображал капитан. – Что там у нас дальше по плану? – он схватил свиток. – Так вот что это за гора на карте! Это же склад подарков! Лево руля! Полный вперёд!

Ветер подхватил васильковое одеяло и понёс летучий корабль на север.

Звёзды растворились в густом тумане. Юный путешественник вглядывался в молочные клубы пара, опасаясь налететь на препятствие. Бельчонок забрался за воротник пижамы мальчика и трясся от страха.

– Всё будет хорошо, – успокоил Вася маленького друга. Обычно так делала мама, но сейчас её не было рядом. И он чувствовал ответственность за младшего, которого взял на борт.

Туманность осталась позади, и гора тут же выросла перед кораблём, несущимся на скорости.

– Нет, мы не разобьёмся, не сегодня! – прокричал Вася и уверенно потянул штурвал на себя. – Держись!

Нос кровати резко пошёл вверх. Опасный момент… Удара не последовало. Васильковые паруса потеряли ветер и ход замедлился. Шасси мягко коснулись склона, и корабль благополучно остановился на ближайшем выступе.

Бельчонок спрыгнул на твёрдую поверхность и благодарно потёрся носиком о скалу.

– Ну что? Не обманул я тебя?

Юнга в ответ исполнил сольную партию на невидимой гитаре и поклонился капитану, затем повернулся к величественной горе и ещё раз поклонился.

Скала задрожала и приветливо сняла перед гостями заснеженную шляпу.

Мальчик и зверёк стояли с открытыми ртами, запрокинув головы.

С вершины на них неслась груда камней. Бельчонок хотел рвануть с места, но Вася его остановил.

– Мы пришли с миром и дарами. Нам ничто не угрожает, поверь.

Юнга на всякий случай спрятался за шиворот капитана, подглядывая одним глазком.

Каменная масса скрылась в столбе пыли, гул нарастал со страшной силой. Но Вася крепко стоял на ногах, спокойно наблюдая за происходящим.

Облако замерло в нескольких метрах от команды корабля. Стало тихо. И когда пыль осела, Вася увидел груду удивительных каменных человечков. Они выстроились в шеренгу, поклонились гостям и строем засеменили к кораблю. Осмотрев мешок, выпирающий на все четыре стороны с нижней палубы, каменные человечки собрались в кучу и о чём-то перестукивались. А затем перестроились в пирамиду с одной стороны кровати, навалились гурьбой и вытолкнули мешок на склон.

Они запрыгали от радости, так что от стука засвистело в ушах, и стали праздновать победу, подбрасывая мальчика и бельчонка в небо.

Попрощавшись с каменными жителями горы подарков, юный капитан и пушистый юнга налегке отправились дальше.

На пустынной планете друзья не придумали ничего лучше, как слушать тишину и наблюдать за мерцанием звёзд. Они провели там немного времени, но мальчику этого хватило, чтобы понять, как важно иногда устроить хотя бы минутку тишины, передохнуть, подумать, заметить красоту окружающего мира.

В животе у Васи заурчало. Онвспомнил, что со вчерашнего дня ничего не ел. В этот момент бельчонок присвистнул с мачты. На горизонте показался пряничный дом с дымящейся трубой.

Чем ближе корабль подходил к сладкому берегу, тем насыщенней чувствовался пряный аромат корицы. У Васи и бельчонка потекли слюнки.

Причалившую команду высыпали встречать леденцы верхом на палочках. Они свистели на разные лады. И, кажется, юнга понимал, о чём разговор. Он оставил пост на плече мальчика и вприпрыжку поскакал ко рву, который опоясывал пряничный домик. Леденцы вместе с Васей едва поспели за ним. Глаза юного капитана распахнулись ещё шире, когда он увидел, что ров до краёв наполнен горячим шоколадом. Парочка леденцов-близнецов сняли кружки с марципанового куста и одновременно, будто сговорившись, протянули мальчику и мохнатому зверьку.

Вася зачерпнул шоколад для себя и бельчонка, которому кружка была велика.

Леденцы радостно засвистели, зазывая гостей на мост, который вёл к парадной дверце домика, украшенной узорами из сахарной глазури.

Всё кругом было сделано из сладостей. Гостей усадили за стол из литого белого шоколада на пуфики-помадки. Глаза путешественников разбежались от изобилия пирожных, тортов, кексов, эклеров и конфет со всего света.

Вася втиснул на переполненный десертами стол кружки с горячим шоколадом, и они с бельчонком накинулись на угощение.

Когда очередной поднос опустел, мальчик заметил в нём своё отражение. Лицо, перепачканное сахарной пудрой и кремом, округлилось. Он засмеялся, и румяные пухлые щёки почти прикрыли глаза-щёлочки. Вася вдруг вспомнил, что пришёл сюда не один, и обнаружил бельчонка, который лежал кверху толстым пузом на соседнем пуфике. Леденцы собрались в стороне и о чём-то пересвистывались. Васе показалось, что они смеются над очередными обжорами, которые попали в сладкую ловушку.

– Вставай. Нам пора, – Вася толкнул юнгу в бок, но тот отмахнулся лапкой.

Капитан с трудом поднял растолстевшего бельчонка на руки и понёс к выходу.

Леденцы свистели ему вслед, то и дело догоняли и предлагали новые кушанья. Но Вася был непреклонен. Он понял свою ошибку, что потерял чувство меры и времени и чуть не сбился с пути. А дело было превыше всего, на кону стоял самый волшебный праздник.

Вася, тяжело дыша, поднялся на верхнюю палубу. Его мутило от одного вида пряничного домика. Положив спящего юнгу на подушку, он снял канат, накинутый на полосатую трость из карамели, и повернул корабль подальше от приторно-сладкого места.

С каждой милей становилось легче, и, когда злосчастный дом скрылся из вида, Вася и бельчонок вовсе пришли в себя.

Мальчик, заметив, как юнга похудел в один миг, прильнул руками к лицу. Не обнаружив там и следа неразумного обжорства, он с облегчением вздохнул.

– За работу! – бойко скомандовал капитан, взглянув на карту, – Нас ждёт грустная старушка, которая потеряла кота в сумеречном лесу. Вот тут ее планета, соединённая лунным мостом со злополучной чащей. Мы отыщем пропавшего и вернем его домой. Никто не должен встречать Новый год в одиночестве.

Бельчонок поёжился при упоминании сумеречного леса. Вася это заметил, погладил помощника по шёрстке и по обыкновению произнёс волшебное заклинание: «Всё будет хорошо».

Пролетая мимо планеты в форме большого гнезда, где жила старушка, Вася приветливо помахал ей, но той, похоже, было так печально от потери, что она не заметила.

– Не дрейфь, мы все исправим, – подмигнул капитан бельчонку.

Корабль пролетел над лунным мостом и спустился к кронам деревьев.

– Кис-кис, – позвал Вася, не надеясь разглядеть в темноте чёрного кота с картинки.

Два жёлтых глаза вспыхнули впереди неподалёку, рядом с ними загорелись ещё два глаза поярче.

– Нам туда, – Вася взял правее и плавно зашёл на посадку.

Корабль аккурат разместился на широченных лапах ели.

– Котик, кис-кис, иди сюда, тебя ждут дома, – шёпотом произнёс мальчик, чтобы не разбудить спящий лес.

– Никто меня нигде не ждёт. Я уже дома, – человеческим голосом ответил желтоглазый и растворился в темноте.

– Но постой, старушка в гнезде разве не твоя хозяйка?

– Я сам себе господин, – жёлтые глаза вспыхнули на верхней палубе прямо перед капитаном.

Чёрный кот вытянул заднюю лапу вперёд и как не в чём ни бывало стал вылизывать шёрстку между пальцев.

– Она очень горюет, что ты потерялся, – после всех приключений капитана было не удивить говорящим зверьком.

– Я потерялся? – усмехнулся усатый. – Я сам по себе кот, живу, где и как хочу.

– Разве старушка не гладила тебя, не поила молоком, не читала сказки на ночь? Неблагодарный! – забывшись в сердцах, выпалил Вася в полный голос.

Где-то совсем рядом зловеще закаркали вороны. Ночник у изголовья кровати тревожно заморгал и погас. Казалось, сумерки стали ещё гуще. Теперь Вася видел только два жёлтых глаза перед собой и чувствовал, как трясётся от страха бельчонок, вцепившись в воротник пижамы.

«Всё будет хорошо», – повторил Вася про себя заклинание и обратился к коту уже тише и мягче:

– Скоро Новый год, навести старушку, будь другом. И живи дальше, где пожелаешь. Что тебе стоит?

Рядом с желтоглазым появилась ещё пара глаз поярче.

– Мур, милый, мальчишка дело говорит. И молочка так вдруг захотелось, – произнёс нежный мурлыкающий голосок.

– Я вас прямо сейчас отвезти могу.

– А тебе, вообще, зачем всё это? – в голосе кота прозвучало недоверие.

– Я Новый год спасаю, – ответил Вася. От важности он выпрямился, став на голову выше, и расправил плечи.

– Ну если Новый год, то валяй, – ухмыльнулся кот.

Капитан потянул штурвал на себя, и корабль заскользил над кронами могучих елей на свет лунного моста.

Как только кот спрыгнул с палубы в родное гнездо, из-за сумеречного леса выглянул яркий шар луны, озарив счастливое лицо старушки. Она взяла любимца на руки и прижала к груди. Заметив яркоглазую, которая тёрлась у ног, старушка стала вдвойне счастливее.

– Пойдёмте, дорогие, я вас молочком угощу. И вас тоже, – она жестом пригласила мальчика и бельчонка. – Большое вам спасибо, что вернули гулёну домой.

Кот оказался не таким задавакой, как на первый взгляд. От прикосновения тёплых рук хозяйки он будто оттаял, превратившись в покладистого домоседа, который больше всего на свете любит лежать у старушки на коленях и резвиться с клубком, когда та вяжет носки для внуков.

Вася с юнгой выпили по стакану молока и поспешили откланяться, оставив счастливое семейство готовиться к Новому году. На прощание благодарная старушка подарила Васе шерстяной шарф с шапкой и настояла, что без варежек и носков ему не обойтись. Мальчик отказываться не стал, он знал, что с бабушками спорить бесполезно. Да и тёплые вещи ему не помешают. На Васе была лишь пижама, и он успел продрогнуть.

Тем более, впереди команду ждала долгая дорога через Млечный путь на другую сторону неба в ледяной пояс.

– Поднять паруса! – скомандовал капитан.

Бельчонок расправил васильковое одеяло, и летучий корабль вновь пустился навстречу приключениям.

Млечный путь состоял из сотен, а, может, даже тысяч звёзд. Некоторые были огромными, как родная Васе планета Земля, а другие не больше напёрстка, где могла уместиться только блоха. Одни сияли ярче Солнца, а какие-то напоминали догорающие на рассвете угли в костре.

Отважная команда, следуя по точкам на карте, останавливалась там, где нужна была их помощь. Они доставляли поздравительные открытки, мирили поссорившихся соседей, вместе с семейством поварят делали заготовки для праздничного ужина Деда Мороза, на одной из звёзд Вася разучил с детским садом крошек-фей песенку новогоднего настроения «В лесу родилась ёлочка».

И когда корабль преодолел большую часть пути, впереди показалась финишная точка – айсберг, с которого начиналась вечная мерзлота.

Там, согласно обратной стороне карты, находилась резиденция Деда Мороза.

Вася охотно сменил треуголку на подаренную старушкой вязаную шапку, шарфом поделился с бельчонком, который тоже успел подмёрзнуть. Пар изо рта капитана и юнги превращался в ледяные кристаллы. Морозное облако вскоре окутало корабль, и друзьям внутри стало немного теплее.

– Вот сейчас я бы от горячего шоколада не отказался, – почти не шевеля губами, промычал Вася.

Бельчонок присвистнул и покрутил у виска.

– Да, шучу я, – рассмеялся капитан, – чай, только чай и ничего, кроме чая. И лучше без сахара.

Видимость через толщу льда была нулевой. К счастью, парус замёрз, как и всё остальное. Капитан тихим ходом причалил наощупь, судя по хрусту, к заснеженной льдине.

– Как бы нам отсюда выбраться? – пока Вася в раздумьях чесал голову, бельчонок спрыгнул на корму, подошёл вплотную к ледяной стене и подышал на неё.

– Не делай этого! – крикнул мальчик, но не успел остановить юнгу.

На том месте, которое пытался растопить бельчонок, появился новый ледяной нарост.

– Всё будет хорошо, – внешне невозмутимо произнёс Вася, но внутри впервые за путешествие запаниковал. Он понимал, что корабль в ловушке, и вскоре ледяные кристаллы, которые образовывались от их дыхания, заполнят все пространство.

Бельчонок понял без слов, выставил лапки в бока и присвистнул.

– Что ты хочешь сказать?

Юнга перевернул свиток и указал на картинку.

На обратной стороне айсберга был нарисован улыбающийся Дед Мороз, который сидел в плетёном кресле у камина.

– Точно! Нужно позвать его, и он появится.

– Де-душ-ка Мо-роз! – что есть мочи закричал Вася. – Де-душ-ка…

Он не успел закончить фразу, как ледяная стена содрогнулась. Затем ещё и ещё. Сначала в образовавшемся отверстии показался клюв ледоруба, а потом и сам добряк в красном кафтане.

– Скорее выбирайтесь, здесь небезопасно, – бородач протянул Васе руку и спас друзей из ледяного саркофага.

Дед Мороз оказался настоящим великаном. Он посадил мальчика с бельчонком в карман с меховым отворотом и отнёс в дом, который расположился на верхушке айсберга. Там у жаркого огня под треск дров он поил их смородиновым чаем и весь вечер с интересом слушал истории, которые приключились с отважной командой летучего корабля. Бельчонок иногда присвистывал, и Дед Мороз улыбался.

– Ты прошёл долгий путь, совершил много добрых дел, – Мороз обратился к мальчику. – Перед тем как я отправлю тебя домой, можешь озвучить одно самое заветное желание. И я непременно исполню его.

– Пусть выпадет снег. И у всех людей сразу появится новогоднее настроение, – не раздумывая, загадал Вася. Он ещё хотел попросить, чтобы юнга остался с ним навсегда, но не осмелился просить больше.

– Будь по-твоему, – Дед Мороз хитро улыбнулся и трижды хлопнул в ладоши.

Вася проснулся у себя в комнате, махом спрыгнул с кровати и подбежал к окну в морозных узорах. Улица утопала в белоснежном покрывале, искрящемся в солнечных лучах. Деревья, машины, скамейки и игровая площадка под окнами стали белыми. Мишка и Вадик из первого подъезда уже лепили снежную бабу. Местный Бобик валял блох в сугробе. Только дворничиха тётя Таня недовольно махала метлой по дорожке.

– Получилось! – тихонько просиял Вася.

– Что ты сказал, малыш? – за спиной донёсся родной голос.

– Мамочка, выпал снег, Новому году ничего не угрожает, – мальчик бросился к женщине в объятья. Та подхватила его на руки и, пританцовывая, прошла в зал к нарядной ёлке.

– Ну-ка, взгляни, кажется, Дед Мороз приготовил для тебя первый сюрприз.

Вася опустился на колени и заглянул под мохнатые ветки.

Там и вправду ждала его коробка в серебристых снежинках. А сверху сидел…

У Васи перехватило дыхание.

Сидел бельчонок с чёрными бусинками глаз, в бескозырке.

– Юнга!

Вася схватил его и прижал к груди. Бельчонок от нажатия на живот присвистнул.

Вместе с новым другом мальчик распаковал второй подарок, где ждал тряпичный календарь с кармашками.

– Прик-лю-че-ни-я то-ль-ко на-чи-на-ют-ся. Счаст-ли-во-го Но-во-го го-да, – Вася прочитал по слогам приложенную записку и подмигнул бельчонку.

Диана Булатова. «Реальная сказка»

Ну кто придумал этот Новый год! Каждый раз одно и то же: взрослые, как сумасшедшие, бегают по магазинам, мама готовит праздничный стол, по телевизору весь день идут старые новогодние фильмы. И самое интересное, что каждый год одни и те же, а ведь и не переключишь же, и так из года в год. А елка, наряженная разноцветными шариками, стоит где-то в углу. За окном свет от праздничных гирлянд, грохот от хлопушек, смех и музыка. Вроде бы весело, вроде бы радостно должно быть… но я никакой особой радости не чувствую. Может, со мной что-то не так? Нет, со мной все нормально, просто взрослые обманывают, а я, к моему сожалению, слишком рано это понял. Они говорят, что Дед Мороз существует и приносит мне подарки, но я-то знаю, что все подарки покупает папа и что прячет он их в кладовке. Я уже давно не верю в Деда Мороза, хотя мне всего-то 9 лет. Вот и сегодня, 31 декабря, я не понимаю, почему взрослые так веселятся, в то время как мне очень грустно, потому что я знаю: подарок, который я мечтаю получить, они мне подарить не смогут.

– Сережа, ты ведь написал письмо Деду Морозу? – в комнату вошла мама с миской салата в руках. На ней был надет зеленый фартук, испачканный в муке, а свои длинные волосы она собрала в пучок.

– Я не хочу его писать, – твердо ответил я.

– Почему это? Ты что, не хочешь подарков?

– А зачем писать письмо, если подарки и так будут? Вы же мне их уже купили, разве я не прав?

– Сынок, ну почему ты так думаешь? – мама села рядом со мной на диван и ласково погладила меня по голове. – Подарки приносит Дед Мороз, а не папа. Нужно верить в новогоднее чудо, и оно обязательно произойдет.

– Как скажешь, мама, – ответил я, решив ее не расстраивать. – Можно я пойду погуляю?

– Да, конечно. Беги, только не очень далеко. И помни, к ужину ты должен быть дома.

– Я просто пойду на каток.

* * *

Натянув шапку, куртку и перевязавшись шарфом, я схватил коньки и выбежал из квартиры. Надеюсь, на прогулке мое настроение хоть немного улучшится. На улице медленно падали огромные хлопья снега, светило солнце и было очень холодно. У нас во дворе тоже стояла елка, украшенная гирляндой. Вокруг бегала малышня, а дворник, надев костюм Деда Мороза, пытался вжиться в роль. Повсюду горели лампочки, мелькали бенгальские огни, дети с родителями строили снежные крепости и снеговиков. Счастливые…

Каток находился не очень близко, и уже в первые десять минут пути я ужасно замерз. Домой возвращаться не хотелось, и единственным вариантом было сократить путь. Короткая дорога проходила через дырку в заборе, которым было окружено старое здание завода. Надеюсь, дырку не завалило снегом – не хотелось бы пробираться по сугробам.

Добравшись до места, я перекинул свои коньки через забор, чтобы они мне не мешали, а сам полез через щель. Она была не то чтобы узкая, но повсюду торчали гвозди и палки. Сначала все было нормально, но вдруг я случайно зацепился капюшоном за какой-то сучок, потерял равновесие и неуклюже рухнул лицом в снег. Мои щеки защипало, я быстро вскочил и стал стряхивать с себя снег. Отряхнувшись и решив продолжить путь, я обнаружил, что в окнах здания горит свет. Я удивился, ведь завод пустует уже много лет, и там просто не может никого быть. Испугавшись, я уже собрался лезть обратно, но мое любопытство победило страх. Мне стало жутко интересно, что же там происходит. Подобрав коньки, я осторожно пошел прямо к зданию и прислушался. Внутри ощущался какой-то скрежет и гудение, будто там что-то работало. Я открыл дверь и вошел внутрь…

То, что я там увидел, не передать словами. Повсюду работали и жужжали какие-то механизмы, на огромных полках стояла куча коробок, перевязанных разноцветными ленточками, словно подарки. Длинный конвейер перевозил разные игрушки. Среди них были куклы, машинки, самокаты, коньки, лыжи, роботы и еще много-много чего. Все это упаковывали специальные штуковины, перевязывали ленточками и отправляли на ту самую полку. Это было действительно похоже на завод. Но раньше на заводе производили стиральные машины, и точно не подарки… Я спрятался за одной из полок и наблюдал. Вдруг я заметил девочку примерно моего возраста. Она была в синей куртке со снежинками в такой же синей шапке, из-под которой виднелась длинная светлая коса. Девчонка держала в руках какой-то блокнот и что-то бормотала себе под нос, будто считала. А потом она бросила этот блокнот на пол и топнула ногой.

– Ну кто придумал этот Новый год! – закричала она, глядя в потолок. – Каждый раз одно и то же! Считать и считать! И даже поговорить не с кем! А я гулять хочу, веселиться, как все, а не работать! Надоело! – она взяла в руки одну из коробок и внимательно рассмотрела ее. – Я тоже хочу подарок…

И в этот момент я случайно облокотился на полку и уронил ее… Все подарки посыпались на пол с ужасным грохотом, а я замер на месте, боясь пошевелиться. Девочка от испуга тоже выронила коробку, и та упала и раскрылась.

– А ты еще кто?! – она со злостью посмотрела на меня, поднимая упавшую игрушку. – Посмотри, что ты наделал! – девочка указала рукой на весь бардак, что я устроил. – И как мне теперь все это убирать?

– Прости, я случайно, – чуть слышно извинился я и подошел ближе. – А ты что здесь делаешь одна?

– Я часто одна. У меня есть дедушка. Но сейчас он занят, – она ткнула в меня пальцем, и от ее сердитого взгляда мне стало неуютно. – Как ты сюда попал? И как долго подглядывал?

– Да я вообще на каток шел, – обиженно ответил я. – Увидел, что тут свет горит, и мне стало интересно…

– Ну раз интересно, то давай помогай теперь! – она направилась к куче подарков и начала расставлять их на место. – Ты идешь или как?

Я неуверенно подошел к ней и тоже начал собирать коробки.

– А ты здесь работаешь? – спросил я.

– Типа того, – она вернула красную ленточку на место.

– Откуда здесь столько подарков?

– Не скажу. Мне нельзя. Здесь всем управляет мой дедушка.

– А кто твой дедушка?

Девочка отложила подарок и с подозрением посмотрела на меня.

– Он не разрешает мне ничего рассказывать, но я обиделась на него, поэтому тебе расскажу. Вы его называете Дед Мороз.

И вдруг я рассмеялся, а она обиженно глянула на меня.

– Что здесь смешного?

– Ты еще скажи, что ты Снегурочка! – я рассмеялся сильнее прежнего. Вот же выдумщица.

– Вообще-то мне нравится, когда меня зовут Снежка. А тебя как зовут?

– Сережа… – здесь уже было не до смеха. – Ты что, правда Снегурочка? И Дед Мороз тоже настоящий?

– Нет, выдуманный! – она с упреком уперла руки в бока. – А ты как думал?

– Я думал, что Деда Мороза не существует.

– А кто, по-твоему, каждый год тебе подарки дарит, а? Стараешься тут для них, письма читаешь, подарки колдуешь, а они не верят!

Я удивленно уставился на нее. Значит, родители не обманывали? Значит, чудеса и правда бывают?

– А почему вам нельзя об этом никому рассказывать? – спросил я. – Ведь тогда бы в вас все верили?

– А потому, что это уже не было бы чудом, неужели ты не понимаешь! Дети верят, что существует добрый волшебник, который каждый год прилетает и оставляет им подарки. А если бы они его увидели? Тогда бы и сказки не было.

– И что, о вас совсем-совсем никто не знает?

– Ну, есть пара человек, которые случайно нас увидели, но они пообещали хранить нашу тайну.

– Получается, что ты всю жизнь скрываешься и не выходишь отсюда?

– Почему же, выхожу. Почти весь год мы живем на Северном полюсе, но мы там совсем одни.

Вдруг мне стало очень жалко Снежку. У нее никогда не было друзей, как и у меня. Поэтому у меня возникла идея.

– Слушай, а пошли со мной кататься на коньках! – я забрал у нее из рук коробку и отложил в сторону. – А потом можем поиграть в снежки, покататься с горки и…

– Мне дедушка не разрешит, – она расстроилась, а потом опять повеселела и посмотрела на меня своими удивительно красивыми нежно-голубыми глазами. – Но разочек-то ведь можно, правда! – Она захлопала в ладоши. – Но у меня нет коньков. Хотя постой, – она начала перебирать подарки. – Был здесь один мальчик, который просил на Новый год коньки, – она нашла нужный подарок и распаковала его. – Ага, вот и они. Я думаю, он ведь не обидится, если я один разочек прокачусь, правда?

Снежка достала коньки, надела синие варежки, и мы вышли на улицу. Девочка с восторгом схватила хлопья снега и подбросила их в воздух, смеясь.

– Показывай, где находится твой каток!

Когда мы пришли, каток был переполнен детьми. Все катались и веселились, что совсем неудивительно в такое время. В центре катка стояла большая и красивая елка, которую зажигали каждый вечер. Мы сели на лавочку и надели коньки. Я встал, аккуратно вступил на лед и покатился. И только спустя несколько секунд заметил, что Снежка до сих пор стоит в снегу, и вернулся к ней.

– Ты чего стоишь? Идем! – я протянул ей руку, и она неуверенно взяла ее. А когда наступила на лед, сразу же упала, повалив и меня. Я больно ударился и потер ушибленное место.

– Извини, – Снежка встала на коленки. – Забыла тебе сказать, что не умею кататься.

– Как это не умеешь? – удивился я. – Ты же Снегурочка.

– Знаешь, между прочим, меня некому было учить! Белые медведи не очень-то дружелюбны. Да и коньков у меня никогда не было.

– Тогда я тебя научу, – я помог ей встать, и она пошатнулась, пытаясь удержать равновесие.

Сначала я показал Снегурочке, как правильно стоять, потом, как двигать ногами, и уже спустя пару минут она медленно и неуверенно, но все же поехала.

– Вот, у тебя уже получается! – сказал я, отъезжая на небольшое расстояние.

– Не говори под руку, – сосредоточенно ответила она. – Сама вижу, – а потом, заметив мою обиду, добавила, – спасибо, что помогаешь мне.

Я улыбнулся, и мы вместе покатились по кругу, стараясь не сбить других. Проехав несколько кругов, Снежка стала держаться на льду гораздо увереннее. Затем я попробовал сделать пару трюков, например, ехать спиной назад или змейкой, и падал, чем вызвал ее звонкий смех. Так мы катались около часа, до тех пор, пока нам не надоело. Потом мы отправились на горку. Вот уж где мы вдоволь навалялись в снегу, катаясь наперегонки. Снежке было очень весело, да и я, признаться, забыл о своем плохом настроении.

– Ты что, никогда не каталась даже с горки? – спросил я.

– Почему, с горки-то я каталась, но вдвоем гораздо веселее!

* * *

Так мы развлекались довольно долго, пока мне в голову не прилетел снежный ком. Я думал, что это Снегурочка, но она была далеко от меня. Зато я увидел трех знакомых ребят, идущих ко мне навстречу, и мое настроение резко упало.

– Эй, Стрельцов! – крикнул один из них. Это был Макс Горинов из 3 «Г». Мы с ним совсем не дружили, а те двое, идущие позади него, были его бандой. – Опять один гуляешь?

– Он не один, – с вызовом за меня ответила Снежка. Я не заметил, как она ко мне подошла. – А вы кто?

– Так у тебя подружка есть? – мальчишки рассмеялись. Я от злости чуть не лопнул.

– Она не моя подружка, – сердито ответил я, и мне показалось, что Снежка обиделась.

– Конечно, конечно, – продолжал издеваться Макс.

Снегурочка заметила мое замешательство и резко выкрикнула:

– Давайте в снежки! Вы против нас.

– Не надо, Снеж, лучше пойдем, – я попытался ее увести.

– Я с девчонками не связываюсь. Они все плаксы, – сказал Макс.

Пока шел разговор, у меня возникло желание тихо отползти. Но я себя пересилил. Не хотелось в глазах Снежки выглядеть трусом.

– Значит, испугался! – Снежка презрительно глядела на него.

– Ничего я не испугался! Играем до тех пор, пока кто-то не сдастся!

И игра началась. Снежка первая бросила ком снега и попала прямо в лицо одному из товарищей Макса. Я рассмеялся. Только следующий снежок прилетел уже мне. Было больно, и я начал закидывать их снегом так быстро, как только мог. Спустя десять минут я сам был как огромный ком снега, в то время как Снегурочка была суха, будто еще ни один снежок в нее не попал. Но вдруг один из наших противников кинул снег прямо в лицо Снежке, только произошло чудо. Снежок, не долетев до нее, рассыпался в воздухе на мелкие снежинки. Я засмотрелся и не заметил, как Макс со всей злости бросил ком в меня. Хорошо успел зажмуриться, но и этот снежок до меня не долетел, рассыпавшись в нескольких сантиметрах от лица. Я взглянул на Снежку, и она, улыбнувшись, подмигнула мне. Тут я понял, в чем дело, и это придало мне сил. С этого момента ни один снежок не попал в нас, зато статус снеговика перешел к Максу и его команде. Мой враг начинал дрожать от холода, и Снежка сжалилась, предложив перемирие. В конце концов, наша победа была бы не совсем честной.

– Я не стану сдаваться, – ответил Макс, стуча зубами.

– Так ты не сдаешься, это мы сдаемся тебе, – ответила Снежка и снова мне подмигнула.

– Да, – сказал я, – мы сдаемся.

На этом мы и разошлись. Пускай Макс считает, что он победил, зато нам со Снежкой было очень весело. Потом мы еще долго вспоминали самые яркие и смешные моменты, но про ее волшебство я спрашивать не стал. Внезапно Снегурочка спросила:

– А что ты написал в письме?

– В каком письме?

– В письме Деду Морозу. О чем ты попросил?

– Я не стал писать письмо. Потому что не верил, – ответил я и заметил разочарованный взгляд Снегурочки.

– А если бы написал, то о чем бы попросил? – снова спросила она.

– Я всегда мечтал о друге, – после небольшой паузы ответил я.

Снежка с сочувствием посмотрела на меня, а потом ответила:

– Ну, я думаю, что твое желание обязательно сбудется, – улыбнулась она и посмотрела на меня. Я ужасно покраснел.

– А какое твое желание? – спросил я, чтобы скрыть свой стыд.

– Я всегда хотела увидеть цветы. Мы с Дедушкой живем только там, где холодно, поэтому я никогда их не видела.

– Так это не проблема! Я тебе покажу их хоть сейчас!

– И где ты их возьмешь зимой?

– Вот смешная! Они же продаются в любом цветочном магазине! Один из них прямо через дорогу! – Я указал на небольшой ларек, находившийся совсем недалеко. – Пойдем!

Мы сняли коньки и побежали в этот ларек. Я открыл перед Снежкой дверь, она вошла и замерла, уставившись на все эти цветы.

– Как здесь красиво, – девочка восхищенно вздохнула. Потом подошла к каждому цветку, внимательно его рассматривая, не обращая внимания на удивленную продавщицу. А остановилась Снежка напротив белого цветка хризантемы.

– Он так похож на снежинку, – сказала она и погладила его лепестки. Продавщица, заметив ее восторг, незаметно сорвала один из цветков хризантемы и протянула мне.

– Подаришь ей, когда выйдете, – прошептала продавщица и улыбнулась. – Я думаю, ей понравится.

Я тихо поблагодарил ее, и мы вышли. А потом я протянул Снежке этот цветок. Счастье в ее глазах не передать словами.

– Это мне? – вздохнула она и взяла цветок, а потом осторожно, боясь сломать хоть один лепесток, поднесла его к лицу и втянула запах. – Он такой красивый! Спасибо тебе! – вдруг она обняла меня. Но совесть не дала мне радоваться.

– Снежка, прости меня, – я опустил глаза.

– За что? – удивилась она.

– За то, что я не назвал тебя другом перед Максом. Пойми, я просто не мог сказать это при нем. Потому что струсил.

– Я и так знаю, что мы с тобой теперь точно станем друзьями, – улыбнулась Снежка. – Спасибо тебе, ты показал мне, как может быть весело, – но внезапно она в страхе замерла.

– Что случилось? – спросил я.

– Дедушка… – ответила она испуганным голосом. – Я должна была помочь ему! Он же не знает, куда я ушла! Уже поздно, и скоро наступит Новый год!

Тут меня осенило. Я целый день не был дома! А уже девять часов вечера. Мама, наверное, волнуется… Но я не мог сейчас просто взять и бросить Снежку. Поэтому мы со скоростью света побежали на завод.

* * *

Пробравшись в здание, Снежка остановила меня.

– Подожди. Дедушка не знает, что я не одна. Мне нужно как-то ему об этом сказать.

Мы поднялись на верхний этаж и остановились возле какой-то двери. Она была приоткрыта, и мы прислушались.

– Ох, что же теперь делать, – доносился оттуда тихий озабоченный голос. – Я не смогу все сделать один. Снегурочка пропала, подарки не готовы, а праздник наступит уже через три часа!

– Дедушка, я здесь! – Снежка вдруг вбежала в кабинет и обняла высокого человека с белой бородой, в длинной красной шубе, шапке и валенках. Это был настоящий Дед Мороз, такой, каким я всегда его представлял! По крайней мере, пока верил… Он с удивлением посмотрел на внучку и тоже обнял ее, не обращая внимания на меня.

– Снегурочка! Где ты была? Почему ушла?

– Дедушка, я нашла друга, – твердо ответила она и взяла меня за руку. – Это Сережа!

– Здрасте, – пробормотал я.

Дед Мороз осмотрел меня с ног до головы и сурово покачал головой в сторону внучки.

– Я же запретил тебе показываться! Ты ослушалась меня. Теперь дети останутся без подарков.

– Это я виноват, – я сделал шаг вперед. – Это я увел ее гулять. Она сказала, что у нее никогда не было друзей, и я просто хотел, чтобы Снегурочке было весело.

– А это еще что? – Мороз указал на цветок в руках Снежки.

– Это мне Сережа подарил. Не ругай его, он хороший! Он мой друг!

Дед Мороз подумал и ответил:

– Мне нужен помощник, чтобы упаковать и доставить подарки, – он значительно посмотрел на меня.

– Я? Но я же ничего не умею!

– Я научу тебя! – Снегурочка с радостью взяла меня за руку. – Там нет ничего сложного! Но нам понадобится чуточка магии.

Снежка зачем-то отвела меня на улицу и спросила:

– Как ты думаешь, у Деда Мороза есть волшебная палочка?

– Наверное, есть, – неуверенно ответил я.

– Правильно. А из чего она сделана?

– Может, из морковки снеговика?

– Нет, конечно! – она рассмеялась и сорвала длинную сосульку.

– Зачем тебе сосулька?

– Это не просто сосулька. Это и есть волшебная палочка.

– Это? – я взял из ее рук сосульку и внимательно ее осмотрел. Самая обычная сосулька, от тепла моих рук тает.

– Да. Только сначала ее нужно заколдовать. А это может сделать только Дед Мороз. Сорви себе самую длинную сосульку, и пойдем к Дедушке.

Я сделал, как велела Снегурочка, и отдал этот кусочек льда Деду Морозу. Он взял сосульку, подержал в своих рукавицах и вернул мне.

– И это все? – я снова осмотрел то, что получилось. На мой взгляд, ничего не изменилось.

– Да. Теперь иди за мной, – Снежка отвела меня в другое помещение. Там было множество писем. На каких-то даже были рисунки. – Это письма детей Деду Морозу. В каждом письме написано желание, чаще всего это подарок. Твоя задача – касаться волшебной полочкой каждого письма.

– Зачем?

– Сейчас увидишь, – Снежка протянула мне первое попавшееся письмо. – Попробуй.

Я взял конверт, положил его на стол и коснулся его палочкой. Вдруг воздух заискрился, и на месте конверта оказался футбольный мяч. Он был большой, красивый, но я так и не понял, откуда он взялся.

– Ничего себе, – прошептал я. – Так вот как получаются подарки.

– Точно. А теперь отправь этот мяч на конвейер, там его упакуют и приготовят к доставке. Осталось всего около сотни писем, поэтому вместе мы справимся очень быстро.

Пока мы перебирали конверты, нам встретились мягкие игрушки, куклы, роботы, статуэтки, машинки, различные наборы для творчества, а в одном из конвертов оказался снег.

– Интересно, кому понадобился снег? – я дотронулся до холодных хлопьев.

– Наверное, кому-то с юга, – ответила Снежка. – Посмотри, снег тает! Как мы успеем его доставить?

– Может, попросишь Дедушку наколдовать снег, который не тает?

– Не уверена, что получится, но попробовать стоит. Дедушка! – позвала Снежка, и вскоре он пришел.

– Что у вас случилось? – спросил он, и увидел лужу от растаявшего снега. – А это еще что?

– Дедушка, тут один ребенок попросил на Новый год снег. Но мы не сможем его доставить.

– Хм… – он задумался, а потом резко поднял голову. – Я бы мог устроить снег в том месте, где живет этот ребенок. На целый день. Пусть наиграется.

– Спасибо, дедушка, – Снежка обняла его. – А мы почти закончили! – к этому времени я колдовал последний подарок.

– Какие вы молодцы! Значит, праздник все же состоится. Я пойду, соберу подарки в мешок, а Сережу отправлю домой.

Я оторопел.

– Уже? И мы больше никогда не увидимся? – Снежка с жалостью уставилась на меня. Я чувствовал себя ужасно, потому что не хотел с ней расставаться.

– Сережа, послушай, – Дед Мороз обнял меня за плечи. – Снегурочка должна мне помогать. Ей нужно дарить детям праздник. В этот раз она смогла подарить праздник и тебе – мальчику, который не верил. Но пришла пора расстаться. Твои родители беспокоятся за тебя, поэтому ты должен вернуться домой. Но зато будешь знать, что каждую зиму мы со Снегурочкой будем навещать тебя.

Я с трудом сдерживался, чтобы не заплакать. Только сейчас я понял, что мое желание сбылось, я нашел настоящего друга, с которым весело и легко. Но я понимал, что всего этого мне придется лишиться. Ужасно не хотелось расставаться со Снежкой. Но Дед Мороз был прав. Любая сказка рано или поздно должна заканчиваться.

Я попрощался со Снежкой, и Дед Мороз отправил меня домой. Не заметил, как оказался на своей лестничной площадке, прямо перед дверью квартиры. Я зашел, и меня сразу встретила мама.

– Господи! Где ты был? Ты время видел? – ругала она меня, переодевая. – На улице почти ночь, а ты пропал!

– Я гулял, – сухо ответил я, потому что настроение у меня снова было ужасное.

– А где твои коньки?

Меня будто током ударило. Я же забыл коньки!

– Я их потерял.… Не знаю где.

– Вот растяпа! – мама заметила мою грусть и смягчилась. – Ты из-за этого такой расстроенный, да? Ну ничего, мы купим новые! Раздевайся и садись за стол. Новый год наступит уже через час.

Я переоделся, помыл руки и сел за стол. Оставалось полчаса, и я зашел в гостиную. Настроение все еще было отвратительным. Но вдруг я заметил под елкой что-то блестящее. Я наклонился посмотреть, что там. Это был подарок, завернутый в блестящую голубую упаковку. Сверху я заметил открытку. Взяв ее в руки, я прочитал: «Скоро увидимся!», а рядом был нарисован цветок, только выглядел он как снежинка со стебельком. И тут я все понял. Быстро распаковав подарок, я нашел там свои коньки! Снежка нашла их и вернула! Я почувствовал такое счастье, что запрыгал на месте, обнимая эти коньки и открытку. В комнату зашла мама.

– Надо же, ты их нашел! Вот видишь, а ты так переживал.

– Мама, Дед Мороз существует! – я кинулся к ней на шею, и она обняла меня.

– Конечно, существует, а ты не верил! А теперь загадывай желание, ведь Новый год почти наступил.

* * *

Через десять дней я вернулся в школу. Прозвенел звонок на урок, и пока учительница не вернулась, все ребята обсуждали, как провели каникулы. Кто-то ездил в другую страну, кто-то катался на лыжах. А я ездил к бабушке, ведь у нее в деревне катком служило целое озеро. Наконец в класс вернулась учительница, и все замолчали.

– Здравствуйте, ребята. А у нас новая ученица! – она махнула рукой в сторону двери. – Ну же, заходи!

И в класс вошла девочка с длинной светлой косой и удивительными нежно-голубыми глазами.

– Ее зовут Снежанна. Она будет учиться с нами.

Я оторопело смотрел на нее, а она на меня. Еле-еле дотянув до перемены, я подбежал к Снегурочке и крепко обнял. Моей радости не было предела, как и ее.

– Снежка! А ты что здесь делаешь?

– Мой Дедушка разрешил мне учиться в обычной школе, ты ему очень понравился. Дедушка сказал, что мне действительно нужен друг, а ты на эту роль очень подходишь! Он такой добрый! – она запрыгала от радости.

– А что ты будешь делать весной? И летом?

– Ты забыл, что мой дедушка волшебник? Он обязательно что-нибудь придумает. Ну что, после школы в снежки? – сказала Снежка и засмеялась.

Женя Онегина. «Предновогодье»

Странное это время – предновогодье. Вроде бы и праздничное, но самое тёмное. Непонятное. Кажется, что должен мир замереть в преддверии чуда, а вокруг суета. Все спешат, торопятся. Как будто боятся не успеть. Боятся пропустить самый важный в году момент, когда стрелки часов начнут отсчёт Нового года.

Павлу в конце лета исполнилось десять. Неприятный возраст, надо сказать. Ты давно уже не малыш, но до старшего брата расти и расти. Много всего знаешь и умеешь, а за равного тебя пока не держат. Вон летом даже не разрешили дрова порубить в деревне. А Елисей рубил. Ему четырнадцать. А ещё Павлу отчаянно не хотелось верить, что Дед Мороз – это сказка. Но Елисей смеётся в ответ и обзывает малышней. Собственно, только по этой причине Пашка и решил устроить Деду Морозу проверку. А ещё потому, что смутно помнил, как Елисей отчаянно доказывал маме и папе, что Деда Мороза не существует. Родители улыбались и говорили:

– Главное, Елисейка, – это вера. Нет её, и Деда Мороза нет. А если веришь…

Елисей тогда насупился, но ничего не ответил. А на каникулы они всей семьёй поехали в Таллин. Павлику тогда года три было. Он помнил только огромную ель. И как плакал Елисей, когда увидел рядом северных оленей. Именно они, а не мама с папой, убедили его в том, что Дед Мороз существует.

А теперь Елисей вырос и смеётся. Как будто не помнит тех оленей. А он помнит, конечно. Просто дразнит Пашку.

– Павлик, мы в этом году будем оленям угощение оставлять? – это мама спросила.

Брат фыркнул и уставился в монитор. А Пашка ответил:

– Да, мам. Молоко и печенье.

С той самой поездки они всегда оставляли оленям печенье и молоко. Каждую ночь в декабре. А утром находили крошки, пролитое на блюдце молоко и подарки. Маленькие приятности и конфеты. Правда Паша первое время эти подарки брать боялся. Но, видя, как брат хрустит конфетами, сдавался.

Вот и сегодня наступило первое декабря. Маленькая живая ёлочка в глиняном расписном горшке появилась в гостиной на серванте. Большую ель, до потолка, они с папой будут наряжать ближе к празднику. Из гостиной дверь вела сразу на заснеженную веранду. А там крыльцо, калитка и лес. Их дом стоял с краю улицы, и машины мимо проезжали редко. Зато из леса во внутренний двор забегали зайцы, белки и прилетали сороки. Последних Пашка не любил. Но всё равно каждое утро наполнял кормушку. Иногда, в особенно морозные дни, прилетали снегири. Смешные, толстопузые, они гордо выпячивали свои алые грудки и усаживались на ветки берёзы, что росла во дворе.

Сейчас за окном уже была ночь. А Паша стоял и вглядывался в темноту леса за оградой и думал: «Если зайцы приходят, то и олени могут».

– А как твои олени в дом попадают? – словно прочитав его мысли, задал правильный вопрос брат.

И Пашка хотел было уже ответить, но тут в комнату вошла мама, а за ней, смешно перебирая короткими лапками, бежал мистер Бингли, или просто Бин. Бин был таксой. Смешной. Длинной. Невоспитанной таксой. И тут Пашку осенило:

– Это Бин ест печенье!

И тут все на него ТАК посмотрели! И мама, и Елисей! И Бин!

Павлу даже стыдно стало. Он отломил кусочек печенья и предложил псу. Тот подошёл, понюхал и, гордо задрав морду, направился из комнаты.

– Молодец, ребёнок! – похвалил Елисей. – Собаку обидел.

Честно говоря, от драки с братом Пашку спас папа. Хлопнула входная дверь, залаял Бин, а лаял он как настоящий сторожевой пёс, а потом в комнату вошёл папа. В свитере с оленями, на котором таяли снежинки. А на руках у него уже сидел Снежок. Кот-сфинкс, которого мама подарила ему на день рождения. Снежок был абсолютно лысым, с огромными розовыми ушами и разноцветными глазами. Левый – зелёный, а правый – синий. Снежок зимой мёрз, поэтому мама вязала ему смешные костюмы. Сегодня Снежок изображал летучую мышь.

– Это Снежок ест печенье! – провозгласил Пашка.

И все на него ТАК посмотрели! А Снежок с папиных рук прыгнул на сервант, а потом на ёлку. И вместе с ней и с горшком они упали на пол…

Первым из гостиной сбежал Елисей. За ним следом Бин. Папа понял, что сбежать не успеет и, вздохнув, полез в чулан за пылесосом. А Пашка подошёл вместе с мамой к упавшему дереву. Снежок сидел на полу с таким видом, будто это на него специально уронили ёлку. Паша поднял горшок. Тот оказался цел. Мама озадаченно посмотрела на кота и произнесла:

– Он никак не мог есть печенье, Паш! Он на прошлый Новый год даже ещё не родился.

– Точно, – проговорил Пашка и услышал, как наверху издевательски захохотал Елисей.

– Где будем ставить ёлку в этом году? – деловито осведомился папа и занёс в комнату пылесос.

Снежок с диким воем запрыгнул на книжный шкаф.

– Если не убирать пылесос, то, может, и здесь можно? – с сомнением спросила мама, глядя на вопящего кота. – Напомни, почему я его тебе подарила?

– Потому что он чудовищно прекрасен, – послушно ответил папа.

Потом они вместе поставили ёлочку на место, убрали мусор с пола и пропылесосили. Снежок притаился на шкафу и периодически издавал сиротливое «Мяв». Но Пашке совсем не было его жаль.

Елисей и Бин сидели на верхней ступени лестницы, не торопясь вмешиваться в происходящее. Но когда мама позвала ужинать, с грохотом спустились вниз.

К чаю сегодня мама испекла кекс с изюмом и цукатами. Павел откусил его и произнёс:

– Тогда получается, что олени весь декабрь по ночам собирают угощение?

– Они пересчитывают детей, которые ведут себя хорошо, – сказал папа.

– У них есть телепортационная установка, и они всё успевают, – внёс предположение Елисей.

– Они любят печенье, – задумчиво сказала мама.

Бин сказал «Гав», Снежок так и остался на книжном шкафу. Папа не стал уносить пылесос в кладовую.

– А вдруг олени бояться пылесосов? – задал ещё один мучивший его вопрос Пашка.

– А вдруг олени испугаются Снежка? – внёс предположение Елисей.

– А вдруг Снежок испугается оленей? – забеспокоилась мама.

А папа сказал Бину:

– Идём гулять, дружище! Если встретим оленей, мы их предупредим о Снежке.

Когда папа и Бин вышли, мама спросила:

– Почитаем перед сном?

Пашка согласился, и они устроились на диване в гостиной. Книжка была интересная, читали они её с мамой по очереди, и сейчас наступила очередь Павла слушать. Поэтому он смотрел на ёлочку в горшке, на кота, который так и не слез со шкафа, а потом заметил:

– Со Снежком надо что-то делать.

– Например, – спросила мама, прекратив читать.

– Я возьму его к себе в комнату, – решился Пашка, – пылесос уберём.

– Ты уверен? – удивилась мама. – Он же не даст тебе спать!

– Зато не испугает оленей, – сказал Пашка.

Ради эксперимента он потерпит. А, возможно, и оленей не проспит.

Таким образом, перед сном мама принесла в его комнату притихшего кота, одетого в голубую пижаму. Следом зашёл Елисей, который тащил кошкин дом. Снежок недовольно слез с маминых рук и зарылся в плед на диване. Мама поцеловала Пашку, пожелала доброй ночи и выключила свет.

Проснулся Паша, когда в комнате Елисея сработал будильник. Снежок по-прежнему спал на диване. Правда, судя по беспорядку на столе, проспал он далеко не всю ночь. Паша даже удивился, что не проснулся. И тут он вспомнил! Соскочил с кровати и босиком помчался вниз, в гостиную. А там…

На серванте стояла ёлочка вгоршке. Рядом кружка, которая оказалась пустой. И от печенья остались только крошки. Паша кинулся к двери. За ночь нового снега не выпало, но никаких следов через окно он не заметил. А ещё на серванте лежали два леденца на палочке. Пашка взял один, покрутил в руках и пошёл наверх.

Елисей как раз выходил из ванной.

– О, конфетка, – радостно заметил он, – а ты почему такой грустный?

Пашка и сам не знал. Он обрадовался угощению, но почему-то было тревожно.

– А ты написал письмо Деду Морозу? – спросил он.

Елисей как-то странно посмотрел на брата, а потом непривычно серьёзно произнёс:

– Я отправляю ему открытку с поздравлениями. Его ведь почему-то никто не поздравляет! Хочешь, и ты отправь в этом году?

– Хочу! – обрадовался Паша. – А как?

– После школы зайдём на почту в городе, – ответил брат, – надо только маму предупредить.

Они так и сделали. Встретились после занятий и отправились в город. На почте Павлик долго рассматривал открытки и наконец выбрал одну, на которой были изображены олени и северное сияние. Елисей одобрительно покивал, а потом показал свою. На ней были нарисованы красиво упакованные подарки. Отправив открытки, мальчики пошли к автобусной остановке. Снова пошёл снег.

Дома были, уже когда стемнело. Мама и Бин гуляли во дворе. Мама кидала псу кольцо, а тот носился за ним, утопая в снегу по самый нос.

– Как дела? – спросила мама.

– Нормально, – ответил Елисей, потрепал таксу и пошёл в дом.

– Мы на почте были, – сказал Пашка, – и отправили Деду Морозу поздравление с Новым годом.

– Ого, – удивилась мама, – это вы здорово придумали.

И они пошли в дом. Вечером Паша снова поставил стакан молока и печенье на сервант рядом с ёлочкой, а утром его снова ждали конфеты и крошки. Молоко было выпито до дна.

В машине Пашка все-таки спросил у брата:

– Ну как они попадают в дом? Папа же все окна и двери на первом этаже всегда закрывает.

Папа с интересом посмотрел на них в зеркало заднего вида.

Елисей пожал плечами:

– Это же не простые олени из нашего леса. Может, они телепортироваться умеют.

Паша представил, как посреди его комнаты телепортируется олень, и решил, что не будет относить туда ёлку и угощение.

Декабрь пролетел незаметно. Пришлось срочно подтягивать оценки в школе, и Пашке было не до расследований и прочих детских проблем. Однако молоко и печенье он каждый вечер оставлял на серванте и каждое утро находил конфеты. Только однажды он решил расставить ловушки – хлопушки на полу, и утром стакан был полным, а подарка не было.

– Эх ты, – сказал брат, – даже и не знаю, вернутся теперь к нам олени или нет.

И Паша обиделся. Только не до конца понял на кого: на себя или Елисея. А вечером вынес ёлочку и угощение на веранду и поставил на стол. А утром, как проснулся, помчался проверять. В пижаме, домашних уггах и куртке сверху выбежал на улицу и увидел… цепочку следов, припорошённых снегом. И опрокинутую кружку с молоком. И крошки печенья на деревянном полу. Бин, выбежавший следом, тут же начал их подбирать. Пашка поднял кружку, поставил на стол и начал рассматривать следы. Они вели к лесной калитке.

– Лиса, наверное, – раздалось со спины.

Паша обернулся и увидел стоящего на крыльце Елисея.

– Или собака, – кивнул брату, соглашаясь.

Но только это явно были не те следы.

Елисей взял горшок с ёлочкой, покрутил в руках и унёс в дом. Пашка потоптался немного у калитки и пошёл за ним. Родителям они почему-то ничего не сказали.

Выходные пролетели незаметно. За ними последние учебные дни, полные тревог за оценки и предвкушения праздника. В гостиной папа и Елисей установили высоченную ель. Мама и Паша наряжали её весь вечер. Дверь в комнату теперь держали закрытой, и бедный Снежок в костюме единорога орал в коридоре, а мистер Бин путался под ногами и жалобно скулил, пока папа не потерял терпение и не выставил его вон. Потом мама достала новые бумажные гирлянды в виде разноцветных флажков, и мальчики украсили ими комнату. Паша нашёл игрушечного Деда Мороза и посадил под ёлку. Тем временем папа развешивал фонарики на веранде. До Нового года оставался всего один день. Уже засыпая в кровати и видя, как в окне мерцают цветные огоньки, Паша думал о том, что совсем не важно, увидел ты Деда Мороза или нет. Главное, знать, что он есть. А его не может не быть, потому что такие вечера не могут быть волшебными сами по себе. Он почему-то был в этом уверен.

Утро тридцать первого декабря наступило поздно. Потому что было выходным. Мистер Бин не торопился вылезать из-под пледа и идти на мороз, и в доме ещё стояла тишина. Паша открыл глаза и сладко потянулся. Каникулы. Вот уже сегодня наступит самая главная ночь в году, а потом каникулы! Снежок недовольно зашипел у него в ногах. Мальчик приподнялся и подтянул вяло сопротивляющегося кота к себе поближе. Так они и лежали, пока в доме не начали хлопать дверьми, потом послышался цокот коготков Бина, и кто-то включил в ванной воду. Последний день года начался.

После позднего обеда, на улице к тому времени уже стемнело, мама и папа поехали в город. Встречать бабушку с поезда. Паша смотрел телевизор и ел пирожки, которые мама опрометчиво оставила на столе. Как вдруг спавший до этого момента Бин подскочил и протяжно завыл, перепугав и Пашу, и Снежка. Кот с рёвом уже привычно рванул на шкаф, а пёс кинулся к двери, выходящей на веранду, и начал проситься на улицу. На шум спустился Елисей и, увидев испуганного брата, сурово спросил:

– Что вы натворили?

Бин сначала затих, подбежал к Елисею, а потом залаял с удвоенной силой.

Юноша подошёл к окну. Такса вертелась у его ног, не давая ступить и шагу. Кот на шкафу выл. Но Паша осмелел и встал рядом с братом, вглядываясь в темноту за домом.

– Пойдём проверим, что там? – вдруг предложил Елисей, а Паша кивнул.

Они быстро оделись и вышли во двор, подошли к лесной калитке. Она была приоткрыта. Бин, который выбежал первым, сделал несколько кругов, принюхиваясь, а потом рванул в лес.

– Бин! – закричал Пашка, но пёс не слышал.

– Бин, домой, – скомандовал Елисей, но и это не помогло.

Паша уже почти плакал. Елисей посмотрел на него и вздохнул:

– Пойдём искать эту собаку.

Они вышли за калитку. Впереди был тёмный лес. За их спинами переливались разными цветами новогодние фонарики на веранде.

На самом деле шли они не очень долго. Паше это, конечно, показалось вечностью, но с той поляны, где замер притихший озадаченный Бин, были видны далёкие огни посёлка. В центре стояла ель. Елисей скользнул по ней лучом фонарика. Высокая. Разлапистая. Пушистая. И под её ветками что-то усердно откапывал их пёс.

– Это не может быть ёж, – заметил Елисей, – они впадают в спячку.

– Лиса? – предположил Паша и тут же добавил. – Бешеная, наверное.

Елисей лишь хмыкнул в ответ и полез под ёлку за собакой. Раздалось недовольное «Тяв», а потом брат позвал:

– Паша, ты только посмотри…

Под елью, зарывшись в снег по самый нос, лежал совсем маленький оленёнок. И мелко дрожал в свете фонарика. Ярко-рыжий, с подпалинами на животе и небольшими рожками между ушей.

– Откуда он тут? – удивлённо прошептал Елисей. – Олени же появляются на свет весной?

– Он такой крошечный, – задумчиво протянул Паша.

– А где же его мать? Может, она боится подойти из-за нас?

Но стоило мальчикам отойти к краю поляны, как Бин снова завыл, а оленёнок отозвался жалобным писком, попытался подняться за ножки, но рухнул в снег.

– Елисей, он замёрзнет здесь без мамы, – прошептал Паша.

– Без тебя знаю, – огрызнулся брат, – я останусь с ним, а ты бери Бина и возвращайся домой. Родители уже должны вернуться. Приведите их к нам.

И Елисей начал снимать куртку. Паша посмотрел на огни посёлка вдали, потом на брата, уже кутающего оленёнка в куртку и попытался схватить Бина. Но пёс вырвался и залез под ель, поближе к Елисею. Паша представил, как пойдёт один через лес, а дома потерявшие их родители и бабушка, и решился:

– Я останусь, а ты беги. Ты быстрее. Кто меня здесь найдёт?

Елисей посмотрел на него с сомнением. Хотя в темноте и тяжело было рассмотреть этот взгляд, но брат задумался. А потом сказал:

– Ты прав! Куртку оставлю вам. И Бина. А сам бегом.

И действительно побежал. Пашка даже не успел передумать.

В лесу было темно, несмотря на пелену снега. Мальчик поднял голову к небу и невольно присвистнул. Оно было высокое-высокое. Тёмное. И все усыпано звёздами. Оленёнок под курткой зашевелился и издал протяжный полустон. Павлик тут же забыл про небо. Оленёнок доверчиво ткнулся мордочкой в его ладонь и затих. Паша не удержался, протянул руку и погладил нежные рожки. Малыш смешно фыркнул, а Бин тут же полез к хозяину на колени. Так они и сидели, обнявшись, когда что-то вдруг неуловимо изменилось. Напрягся пёс, задрожал олень. Паша покрепче прижал их обоих к себе, отчаянно труся. Вдруг стихли все звуки, и стало совсем темно. Только вот у опушки мелькнуло что-то. У Павла замерло сердце, когда он понял, что на него уставилась пара светящихся в темноте глаз. Бин глухо зарычал. И Пашка мог поклясться, что шерсть на загривке таксы встала дыбом. Оленёнок снова пискнул. Где-то хрустнула ветка, и на полянке стало светлее. Бин успокоился и даже тихонечко тявкнул. Паша решил, что это вернулся Елисей с родителями, и начал выбираться из укрытия. Но тут ветви ели раздвинулись, и Паша от страха зажмурил глаза на мгновение. А потом снова открыл. На поляне стоял человек. И это был не папа. Охотничью куртку мальчик разглядел сразу, а потому произнёс:

– Я его вам не отдам.

– Кого? – удивился охотник.

– Малыша, – ответил храбрый Павлик, – это вы, наверное, его маму поймали.

– А зачем мне такса? – удивился охотник.

– Какая такса? – не понял Пашка.

– Твоя такса. Я её маму поймал?

При этих словах Бин недовольно зарычал. Но не зло, а, скорее, предупреждающе.

– Это Бин, – зачем-то сказал Паша, – а что вы здесь делаете?

– Я ищу одного малыша, – ответил мужчина, – он из дома сбежал.

– Никуда я не сбежал, – пробурчал Паша, – и вообще я не малыш…

Продолжить он не успел. Мужчина расхохотался.

– А что же ты, немалыш, делаешь в моём лесу в новогоднюю ночь? Если не из дома сбежал?

«Жалко, Елисей фонарик с собой забрал», – подумал Паша. И тут некстати вспомнил, что с незнакомцами вообще разговаривать не стоит. Особенно ночью. Особенно в лесу. И стало так страшно, что Бин снова глухо зарычал.

– Эй, парень, – окликнул его охотник, – замёрз?

– Сейчас мои родители придут, и мы вместе пойдём домой, – Паша постарался говорить уверенно, но всё равно было страшно.

– Верю, – улыбаясь, ответил незнакомец, – а кто у тебя там прячется? Не мой ли это беглец?

И вот тут Пашка был готов поспорить на новенькую компьютерную приставку: оленёнок приоткрыл глазки, глянул на охотника и отвернулся так гордо… Не должны так олени отворачиваться.

– Ну, малышка, – с восхищением произнёс охотник, – какая ты хитрюга. Зачем тебе мальчишка?

Оленёнок вновь взглянул на него, а потом положил голову на колени Паше и вновь прикрыл глаза.

– Вы его искали? – понял наконец Паша. – Вы лесничий?

– Её, – поправил его новый теперь уже почти знакомый, – это хитрющая девочка сбежала в поисках угощения сегодня.

– Угощения? – удивился Пашка.

И тут со стороны посёлка послышались голоса. А по снегу заскользил свет от фонариков. Один из лучей мазнул по лицу охотника, и Пашка вдруг увидел белую бороду и… Тут лесничий просто исчез. В этот момент на поляну выбежал Елисей. Паша начал выбираться из-под ели и вдруг понял, что маленькая олениха исчезла тоже. А под курткой Елисея осталась гора конфет.

– Вот это да! – произнёс подоспевший брат. – И все-таки телепортация.

И подмигнул мне.

Бин с радостным лаем кинулся к маме и папе.

Потом были объятия. Паша пытался объяснить, куда делся олень и что это была девочка. И что это она пьёт молоко у них в гостиной. Но мама, кажется, не слушала. Только обнимала Пашу крепко-крепко. Потом была дорога домой, взволнованная бабушка на веранде с замёрзшим Снежком на руках. Увидев Пашу, она почему-то расплакалась. Предновогодний ужин и Новый год. А когда над городом отгремели последние фейерверки, Пашка сказал, что очень устал и пойдёт спать.

– А подарки? – удивился папа.

– А мороженое? – напомнила мама.

– У него нет температуры? – испугалась бабушка.

– Я с тобой! – поддержал его брат.

Позже, когда Пашка уже был в кровати, Елисей зашёл к нему в комнату, держа на руках сонного Снежка. Сел в ногах. Накрылся пледом и спросил:

– А на кого он похож?

– Кто? – не понял Паша.

– Дед Мороз, – пояснил Елисей.

– На охотника.

– Да? А мне он показался старым аптекарем. Я так испугался, что начал плакать.

Паша рассмеялся.

– Знаешь, я понял, почему Дед Мороз никогда не показывается детям.

– Почему?

– Потому что сонные испуганные дети всегда начинают плакать. А кто же не боится рыдающих детей?

Елисей тоже засмеялся, а потом лёг рядом и произнёс:

– С Новым годом, братишка!

Екатерина Каграманова. «Как я стал внуком Деда Мороза»

Всё началось с того, что Дед Мороз поскользнулся на школьном крыльце и сломал руку. Понятное дело, он был ненастоящий. Он уехал в травмпункт, а его Снегурочка осталась стоять у крыльца. Она вообще-то хотела тоже поехать в больницу, но он ей не позволил.

Он сказал:

– Настя, нет! Ты что, у нас сегодня ещё столько детей! Поезжай в штаб, надо что-то делать!

И он уехал, а Снегурочка-Настя стала вызывать такси. А я всё это время стоял рядом, но они меня не замечали. Больше там никого не было, потому что наш школьный новогодний праздник только что закончился, и все четвёртые классы разошлись на чаепитие, а у других ребят просто шёл урок. А я на чаепитие не пошёл, потому что после вчерашнего разговора с мамой у меня не было никакого новогоднего настроения. И я сказал Анне Васильевне, что у меня тренировка по волейболу. Хотя какая тренировка может быть тридцатого декабря? Но она поверила, и я пошёл в раздевалку и взял свою куртку. Вышел на крыльцо, а тут Дед Мороз грохнулся.

Всё, что случилось дальше, тоже было из-за моего плохого настроения. Просто обычно я не заговариваю с незнакомыми людьми. Во-первых, стесняюсь, во-вторых, это опасно. А тут мне было как-то всё равно, что подумают, а насчёт опасности – это же девушка, да ещё и Снегурочка.

В общем, я спросил:

– А вы давно вот так работаете?

Она удивлённо на меня глянула и ответила:

– В общем, да. А что?

– Просто это ведь всё неправда. Все знают, что никакого Деда Мороза нет, а вы каждый год изображаете…

– Как это Деда Мороза нет? С чего ты это взял?

Я внимательно посмотрел ей в глаза. Они были светло-серые с коричневыми крапинками. И она как будто не притворялась.

– Ну как с чего? Все это знают. Вы же не будете говорить, что вот этот ваш друг, который упал – настоящий Дед Мороз?

– Не буду, конечно! Это Илья, он помощник.

Вот тут я удивился, а она спокойно сказала:

– Но настоящий-то всё равно есть! Кто тебе сказал, что нет?!

– Какая разница…

Я не хотел говорить, что это Артём. Ну мало ли что. Взрослые ведь могут отругать за что угодно.

Она вздохнула и покачала головой, отчего прозрачные сосульки на её голубом кокошнике тоненько звякнули:

– Да есть он, есть! Я точно знаю!

Она говорила так уверенно и горячо, что я засомневался. А вдруг Артём действительно болтает просто так?

Тут подъехало такси, и я неожиданно для самого себя попросил:

– А можно с вами в этот ваш… штаб? Я мешок помогу нести, и вообще… У меня всё равно дома никого нет.

Она нахмурилась, помолчала, подумала, а потом решительно сказала:

– Ладно, поехали. Знаешь, как говорят? Случайностей не бывает.

Я взял мешок с подарками и втащил в машину. Он был тяжёлый. Я бы заглянул внутрь, но шнурок туго затянули, а развязывать было неудобно.

Мы ехали, я смотрел в окно. Снег так и не выпал, но город всё равно выглядел достаточно нарядно – повсюду висели гирлянды и разные другие украшения. Близость праздника чувствовалась даже при моём плохом настроении, и от этого было особенно обидно.

Сначала я узнавал улицы, а потом перестал. Мы заехали в какой-то совсем незнакомый район, и мне стало немного не по себе. Я подумал: а как же я вернусь домой? Придётся маме звонить, а что она может сделать? С работы уйти не может – даже на школьный праздник не смогла. Только расстроится. Пока я так думал, мы приехали.

Это был довольно старый голубой трёхэтажный дом безо всяких табличек и вывесок, с плотно зашторенными окнами. И рядом стояли такие же дома – непонятно было, живёт там кто-то или нет. Выглядело всё это довольно таинственно.

Снегурочка позвонила в домофон, и нас впустили. Сразу стало ярко и шумно, потому что внутри звучала новогодняя музыка, и целая толпа людей бегала по коридорам. Люди заходили в комнаты, выходили, несли свёртки и коробки, иногда что-то роняли, поднимали и разговаривали друг с другом. Снегурочка здоровалась, и я тоже здоровался на всякий случай. На меня удивлённо поглядывали, но никто ничего не говорил. Я не заметил там других детей – наверное, поэтому они и удивлялись. Мы поднялись на второй этаж, где не было всей этой суеты, и подошли к двери с блестящей чёрной табличкой: «Рябушкина Н. И.».

В просторной комнате, куда мы вошли, оказалось столько вещей, что свободного места почти не оставалось. На полу теснились корзины, наполненные ёлочными игрушками – от мелких пластиковых снежинок до огромных стеклянных шаров. Всюду стояли игрушечные Деды Морозы и Снегурочки, тоже разного размера. Один гигантский кукольный Дед притаился в углу за дверью – я даже вздрогнул. Вдоль стен тянулись шкафы, и там на полках длинными рядами выстроились папки с документами – прямо как у мамы на работе.

Рябушкину Н. И. я сначала не увидел, а услышал:

– Так! Настя! Наконец-то! Илья звонил, это, конечно, катастрофа! Я пытаюсь что-то сделать, но сложно, очень сложно! Юго-запад возьмут Владик с Верой, в центр уговорила съездить Сергея Иваныча, к нему, правда, внуки приехали, но что делать, согласился, ты уж поезжай с ним, он без Снегурки. Остаётся один адрес – ты помнишь, девочка Женя! Здесь недалеко, но всем страшно неудобно, не по пути, просто не знаю, что делать! Срочно надо кого-то найти, а никого…

Она остановилась, а потом спросила гораздо медленнее:

– А эт-то кто?

Я понял, что она обо мне, и попятился. Рябушкина Н. И. была уже пожилая тётенька, маленькая, с короткими рыжими кудряшками и глазами как у ястреба. Мне показалось, что она сейчас схватит меня за шиворот и выбросит в окно.

Но тут Настя уверенно ответила:

– А он мне с мешком помог, Надежда Ивановна. Хороший парень. Хотел штаб увидеть.

– Хороший парень…Так-так-так…

Надежда Ивановна прищурилась, а губы сжала и вытянула трубочкой, отчего ещё больше стала похожа на птицу. Она прямо-таки впилась в меня взглядом – вот-вот клюнет. Я замер. И тут она откинулась на спинку кресла и задумчиво проговорила, так и не сводя с меня глаз:

– Настя, а что, если…

А Настя спокойно ответила:

– Да, думаю, получится.

– Не положено, конечно, но что делать, что делать… – бормотала Н. И. Рябушкина. – Такой случай… И нужно именно сегодня… Ему бы самому… А он никак, ну никак не успевает! Хотел особенное что-то…

Хлоп! Надежда Ивановна стукнула ладонью по столу, и её кудряшки вздрогнули:

– Ладно! Он сам говорит: случайностей не бывает. Ну что, хороший парень, как звать-то?

– Меня? – глупо спросил я. – Никита!

Она сказала:

– Никита! Хочешь нам помочь? Только подумай хорошо, это очень серьёзно! У тебя есть время?

Я ничего не понимал, но кивнул. Мне вдруг очень захотелось как-то участвовать во всей этой кутерьме, что у них там творилась.

– Значит, будешь внуком Деда Мороза! Настя всё объяснит.

И дальше она уже не обращала на меня внимания.

– Настя! С Сергей Иванычем потом созвонишься, он тебя заберёт на машине, адреса я ему скинула. А сейчас поедете с Никитой на Лесную улицу, посмотри в базе. Женя, семь лет. Они сегодня вечером улетают, надо успеть. Посох не забудь!

Настя кивала, что-то отмечая в смартфоне. А я просто стоял и ничего не понимал.

И дальше всё завертелось и закрутилось под новогоднюю музыку. Меня повели к какой-то Светлане Игоревне, седой тётеньке с дулькой на макушке и очками на цепочке. Она меня быстро повернула, заставила поднять ногу, а потом крикнула куда-то в сторону:

– Рост сто сорок шесть, средняя полнота, размер обуви тридцать семь.

Я даже удивиться не успел, откуда она узнала размеры, – распахнулась незаметная боковая дверь, и оттуда сама собой выехала вешалка на колёсиках. На ней красовалась синяя шуба – длинная, расшитая, как у того Деда-Ильи, что упал с крыльца, только маленькая. К шубе была приколота шапка, а внизу виднелись носки синих сапог.

– Надевай, живо! – велела строгая Светлана Игоревна.

Я быстро скинул свои кроссовки и влез в сапоги. Шуба застегнулась легко, будто сама собой. Светлана Игоревна надела мне шапку и, поджав губы, осмотрела со всех сторон.

– А борода? – вдруг вспомнил я.

– Какая ещё борода? Ты же внук! Ребёнок!

Она подтолкнула меня к двери, а там уже ждала улыбающаяся Настя. Мы быстро сбежали по лестнице и вышли на улицу. После штаба всё показалось мне медленным и каким-то скучным – и улица, и редкие прохожие. А мы были особенные, мы явились прямиком из праздника!

Нас ждала машина – та самая, что увезла в травмпункт Илью. Настя сразу спросила, что с ним, а водитель махнул рукой и ответил: «Нормально, перелом! Гипс наложили!»

Она вздохнула, а потом стала мне всё объяснять. Мы ехали к семилетней девочке Жене. Мы – это помощники Деда Мороза, настоящего Деда Мороза. Он не может сам всех поздравить и всем подарить подарки, поэтому и нужны помощники, нужен штаб, где всем этим руководят.

– А настоящий Дед Мороз – он правда существует? – не выдержал я.

– Ну конечно, существует, я ведь тебе уже говорила, – уверенно ответила Настя, – просто он очень занят. Он ведь за всем этим следит, представляешь? И чтобы письма разобрали, и чтобы подарки приготовили.

– А Снегурочка?

– И Снегурочка существует.

– А ты точно всё это знаешь? – я и не заметил, как стал говорить ей «ты», а она меня не поправляла. Она ведь была ещё совсем молодая, похожая на худенькую светловолосую девочку!

– Точно знаю, – терпеливо отвечала она.

– А какой он, Дед Мороз?

Настя удивилась.

– Ну как какой? В шубе, с бородой, с посохом. Кстати, о посохе! – вспомнила она. – Никита, вот что, посох непростой. Ты, пожалуйста, будь с ним очень осторожен. Ударишь об пол всего один раз, когда я скажу!

– А что будет? – не удержался я.

Настя улыбнулась:

– А вот сам увидишь. Тебе понравится. Я тебе сейчас расскажу про эту девочку. Она рисует, очень хорошо рисует. И учится хорошо. Недавно она заболела – врачи обещают, что всё будет в порядке, но лечиться придётся в другом городе. Поэтому сегодня они улетают. И нужно обязательно её поздравить и подарить подарок. Дед Мороз никак не успевает, а все помощники заняты. Поэтому поздравим мы с тобой: я – Снегурочка, а ты – внук Деда Мороза.

– Но я же на самом деле не внук! Значит, это обман? – тихо сказал я, глядя на свои синие сапоги.

Настя тронула меня за плечо:

– Нет. Не обман. Ты же веришь, что Дед Мороз существует?

Я глубоко вздохнул, поднял голову и твёрдо сказал:

– Верю.

– Ну вот. А раз есть Дед, значит есть и внуки. Мы все – внуки Деда Мороза, и ты тоже. Согласен?

Я улыбнулся и кивнул. Это было логично. И это не было враньём.

– А что мне вообще делать? – спросил я. – Всякие там шутки-прибаутки шутить? Я не умею.

– Думаю, ничего этого не нужно. Веди себя как обычно.

Вот это меня устраивало!

Лесная улица была в самом деле недалеко, но мы еле-еле её нашли. Навигатор завёл нас к каким-то дачам – понятно, почему всем было не по пути. Некоторые дома выглядели необитаемыми, а в окнах других виднелись цветы – значит, кто-то там жил. Водитель хмыкал, но ехал дальше и наконец остановился около небольшого одноэтажного домика.

Мы вышли, я нёс мешок и посох – длинную тяжёлую палку с блестящим прозрачным камушком на макушке. Настя позвонила в калитку, и из дома вышла невысокая пухленькая женщина с короткой стрижкой.

– Ой, здравствуйте! Наконец-то! А мы ждём-ждём! – воскликнула она.

Потом она увидела меня и дрогнувшим голосом спросила:

– А это… Дед Мороз?!

Я представил, как глупо выгляжу, и мне захотелось убежать. Но Настя подтолкнула меня вперёд.

– Нет! – бодро ответила она, – Это внук Деда Мороза, мы сейчас всё-всё объясним. Такого поздравления вы ещё не видели!

– Ну, хорошо, проходите…

Эта женщина как будто сначала светилась, а теперь погасла. Мне показалось, что это из-за меня, что я её подвёл. Но потом я вспомнил разговор с Настей и сказал себе: «Я ведь внук Деда Мороза? Внук! Ну и всё!».

Мы зашли в дом, и там в большой светлой комнате была наряжена ёлка – как положено, вся в блестящих шарах и мерцающих гирляндах. А рядом с ней стояла невысокая девочка в короне и длинном платье с высоким воротником. Кажется, это был костюм Снежной королевы. Я думал, что она сейчас завопит: «Дед Мороз ненастоящий!», но нет, она молчала. Просто внимательно нас рассматривала.

Настя тем временем объясняла, что Дедушка Мороз очень хотел успеть, но опоздал, поэтому прислал своего внука. Говорила она красиво, как в сказках – про вьюги, про заметённые лесные тропы.

А Женя молчала-молчала, а потом спросила меня:

– А стишок надо рассказывать?

– Если хочешь, – сказал я, сам-то я терпеть это не могу.

Женя тихонько улыбнулась и ответила:

– Если честно, не очень.

– Тогда не надо, – разрешил я.

– А можно и песню не петь?

– Если не хочется, то зачем?

– Тогда я не буду!

Мне показалось, что она обрадовалась.

– А ты правда внук?

– Правда! – твёрдо сказал я.

Я готовился доказывать, что не вру, но она больше ничего не сказала. Настя отошла в сторонку и встала рядом с Жениной мамой.

А я спросил:

– Покажешь свои рисунки?

– Ты правда хочешь посмотреть?

– Правда.

– Ладно. Сейчас.

Женя ушла в другую комнату и принесла папку. Мы сели на диван, и она стала показывать. Это были удивительные картины, я никогда бы не поверил, что такая маленькая девочка может это сделать. Она рисовала драконов, которые вместо огня дышат цветами, летающие дома и лодки с крыльями вместо парусов.

Когда мы всё посмотрели, я поднял голову и увидел, что ни Насти, ни Жениной мамы в комнате нет. Они, оказывается, давно ушли на кухню пить чай.

Женя закрыла папку и спросила:

– Тебе правда нравится?

– Правда!

Она улыбнулась, а я вспомнил: подарок же! Мешок остался в прихожей. Я побежал за ним и столкнулся с Настей. Она видно, подумала о том же самом, потому что протянула мне мешок.

– Синяя коробка, – шепнула она.

Я развязал толстый витой шнурок и заглянул внутрь. Там громоздились друг на друга пакеты и свёртки. Синяя коробка лежала сбоку. Я вытащил её и протянул Жене.

– Вот, это тебе, – сказал я.

– Это то, что я просила? – неуверенно спросила Женя.

– Ну да, – ответил я, хотя понятия не имел, что там.

Женя развернула обёртку и вытащила… краски. Несколько коробочек с красками, толстый альбом и упаковку кисточек.

Она как-то странно посмотрела на меня, и мне стало не по себе. Может, она просила у Деда Мороза что-то совсем другое?

И тут Настя сказала:

– Ну что, внучок Деда Мороза? Удивишь нас?

А, посох… Я и забыл про него. Я взял эту палку, поднял повыше и стукнул об пол – не очень сильно.

Что это было? Свет почему-то стал прозрачно-голубым, и в нём появились крохотные серебряные искорки. Они кружились вокруг нас, становясь всё больше и ярче, а потом я увидел, что это не искорки, а снежинки. Настоящие серебряные снежинки… Они летели так медленно, как бывает только в кино, в какой-нибудь сказке!

Это продолжалось, наверное, недолго, но я запомнил каждую секунду. Серебряные снежинки кружились, кружились, кружились, а потом просто растворились в воздухе.

Я стоял с посохом в руке и не знал, что делать и что говорить. И тут Женя подбежала и обняла меня. Потом она смутилась и отошла в сторону, но глаза у неё блестели, как ёлочные игрушки.

– Спасибо! Значит, это правда! И Дед Мороз! И моё желание… – сказала она.

Потом мы с Настей ехали обратно по той же узкой неровной дачной улице.

– Всё прошло отлично, спасибо тебе! – сказала Настя.

– А Женя выздоровеет? – спросил я.

– Должна.

– А что она просила у Деда Мороза?

Настя помолчала, как будто сомневалась, говорить или нет.

– Она просила чудо.

– Разве такое можно просить? – удивился я.

Настя пожала плечами:

– Можно, почему нет?

– А почему же тогда никто не просит?

– Не верят.

Мы подъехали к штабу. Мне нужно было вернуть шубу, шапку и сапоги с посохом. А Настю уже ждал в другой машине пожилой бородатый дядечка, в самом деле похожий на Деда Мороза. Мы с ней быстро попрощались – она меня обняла и потрепала по шапке.

В штабе было так же, как раньше, ярко и шумно, и я вдруг почувствовал, что сильно устал. Я пошёл к Светлане Игоревне и отдал ей одежду и посох. В этот раз она вела себя со мной не так строго, даже дала полосатый леденец на палочке.

Потом я вышел в коридор. Там было тихо и пусто – никто не ходил и не говорил. Только слышались тяжёлые шаги на лестнице – человек поднимался сюда, на второй этаж. И откуда-то тянуло сквозняком – как будто открыли окно и в него задувает тяжёлый зимний ветер. Я поёжился, хотя был в куртке и шапке. Ветер громко сказал: «Шух!», и прямо в лицо мне дунуло мелким колючим снегом. Я задохнулся и перестал видеть. Услышал только, как кто-то прогудел: «Ого…»

– Прости, дружочек, не знал, что тут кто-то есть, – пробасил тот же человек, вытирая мне лицо.

– Я сам!

Я тряхнул головой и увидел его. Он был точно такой, как на картинках, только настоящий. Очень большой – самый высокий человек, которого я видел в жизни. Белая борода, озорные тёмно-голубые глаза и много весёлых тонких морщинок.

Он поглядел на меня, чуть наклонив набок голову, и сказал:

– Никита.

Он не спрашивал – просто дал понять, что знает, кто я.

– Ну да, – сказал я.

– Мне уже рассказали. Спасибо, что помог. Я сейчас опять уезжаю, никак бы не успел. А ты справился!

Я немного смутился. Никогда не знаю, что отвечать, если хвалят.

А он спросил:

– Ты подарок когда хочешь получить – сейчас или завтра?

Я вспомнил своё письмо и опустил голову.

– Вы такое не дарите.

– Какое такое? – нахмурился он. – Мне уже самому интересно. Сейчас найду тебя. Ты письмо писал?

– Писал…

Он вынул из кармана шубы серебристый планшет.

– Так, чтобы время не терять – ты письмо где оставил? Под ёлкой или в морозильнике?

– В морозильнике… – промямлил я.

– Исчезло?

– Исчезло. А вот Артём говорит…

Он отмахнулся, заставляя меня замолчать, и стал что-то отмечать и листать в планшете.

– В морозильнике… Так. Ну вот… Соловьёв Никита…

Откуда он знал мою фамилию? Я не успел спросить, он уже продолжал:

– Нашёл. Да, помню твоё желание. Значит, я такое не дарю?

– Мама сказала, что не дарите.

Он вздохнул и пробормотал:

– Мама сказала… Мама сказала… Ладно! – тут он крепко хлопнул рукавицей по моему плечу. – С наступающим Новым годом тебя, Никита! Вот тебе на память, держи!

И вынул из кармана большой стеклянный шар – мне они всегда нравились – с Дедом Морозом, Снегурочкой и ёлочками внутри.

Я поблагодарил, взял шар и потряс его, чтобы пошёл снег. Крохотные серебристые снежинки посыпались на кукольные фигурки. Это было действительно похоже на снегопад.

И тут я вспомнил:

– А где же ваша Снегурочка?

Дед Мороз гулко усмехнулся и тряхнул головой.

– Ну, дружочек… А с кем ты сегодня полдня по городу ездил?

– С Настей…

– Ну вот. Значит, познакомились.

Я подумал, что не так понял. Ведь это было невозможно!

– Настя – Снегурочка?! Настоящая Снегурочка? Как это?

– Так, Никита. Ну, ты меня прости, мне пора!

Я даже не успел ничего ответить. Мне показалось, что коридор, где мы стояли, кто-то тряхнул – так же, как я сам до этого тряхнул снежный шар. Стены странно искривились, куда-то поползли, я зажмурился, и вдруг оказалось, что я стою в подъезде перед своей квартирой. Как это случилось? Я поморгал, бестолково посмотрел на стеклянный шар, в котором всё ещё кружились снежинки, и стал искать ключи.

Ключ не полез в замочную скважину. Значит, мама уже пришла и заперла дверь изнутри. Это было странно, ведь она должна была вернуться только вечером. Ну ладно. Я позвонил в звонок.

Внутри послышались шаги, щёлкнул замок. Дверь открылась…

Он стоял на пороге, а я смотрел и не верил. Белая борода, шапка…

– Папа!

Он засмеялся и схватил меня на руки, как маленького:

– Я не папа, я Дед Мороз!

– Папа! – я всё не мог поверить, что это он. – Но мама же сказала, что ты не сможешь прилететь. Она только вчера мне сказала, что погодные условия… Что у вас там аэропорт закрыт, и надолго!

Папа снова засмеялся и развёл руками:

– Сам не знаю, чудо какое-то. Метель резко прекратилась, ветер утих, и всё – разрешили лететь. Раз-два – и я дома! Новый год все вместе встретим, как и собирались.

Я слушал его, а сам оглядывался, старясь найти листок и ручку. Нашёл!

– Ты куда? – спросил папа.

– Погоди минутку, я сейчас! – ответил я.

Я вбежал на кухню, быстро написал на листке «Спасибо!», свернул его вчетверо и положил в морозильник.

Александра Хоменок. «Эллис и Рождество»

В городке под названием Гринвич, что на востоке от Блэквича, на западе от Грэйвича, на юге от Рэдвича и на севере от Уайтвича, жила прелестная каркулья Эллис. На первый взгляд Эллис была самой обычной каркульей: с мордочкой летучей мыши, вороньими крыльями, короткими мохнатыми лапками и добрым сердцем. Но лишь на первый взгляд. И все же Эллис была особенной: одним глазом она могла видеть будущее. Всех-всех вокруг, кроме своего.

Чтобы Эллис не растратила впустую бесценный дар, бабушка Глория научила ее держать глаз закрытым до нужного момента и велела ни в коем случае не смотреть на свое отражение. «Иначе, – строго пригрозила она, – может случиться непоправимое». Что именно, Эллис не уточнила и проверить не решилась. Именно поэтому она не знала, как точно выглядит. Эллис была уверена, что у нее есть два крыла, четыре лапы, хвост, глаза, рот и уши. Она воображала себя то чайкой, то пеликаном, то совой – все зависело от ее настроения и погоды.

Все детство Эллис вместе с бабушкой прожила в зеленом доме на центральной улице Гринвича. К слову, все дома в Гринвиче были сплошь зелеными, а имена горожан начинались непременно с буквы «г». Всех-всех, кроме Эллис. Каркуленком Эллис обожала днями напролет сидеть у окна и наблюдать за прохожими. Она прищуривала левый глаз, широко открывала правый и следила за удивительными превращениями, которые происходили с проходившими мимо гринвичанами. Она видела их повзрослевшими и даже старыми, с поседевшими крыльями и в париках, одинокими и облепленными каркулятами.

После смерти бабушки Глории Эллис переехала к северной границе Гринвича. Она поселилась под мостом, в доме из желтой парусины, который крепился к земле четырьмя дубовыми колышками. Одну из четырех стен дома занимала дверь с веревочным засовом, три другие – окна. Два окна были круглыми, одно – квадратным. Из круглых окон открывался прекрасный вид на Гринвич, простиравшийся на холме, а также на молодую кипарисовую рощу, тянувшуюся аж до самого горизонта.

Гринвичский год длился четыре месяца. В конце каждого месяца в городок наведывался один из праздников: зимой – Рождество, весной – Ландыш, летом – Колокол, осенью – Рябина. Рождество жители Гринвича особенно любили. Это был высокий, под два метра ростом горный еж. Из рукавов его голубого плаща сыпалась блестящая мишура, а в мохнатом воротнике-капюшоне чирикали синицы и копошились бурые мыши. Горожане встречали его наряженными елками, морковными и грушевыми пирогами и полными надежд карманами. Рождество раздавал каркулятам мишуру и конфеты, синицы заводили веселую песню про белые снежинки, а мышата подхватывали знакомый мотив, запевая про белые сугробы.

К приходу Рождества Эллис тоже тщательно готовилась: накрывала стол красной узорной салфеткой, клеила на окна и развешивала под потолком бумажные снежинки, ставила свечи в высокие серебристые подсвечники и украшала подоконники ватой и елочными игрушками. Но главной гордостью Эллис был праздничный венок. Она мастерила его из всего, что попадалось ей под руку. В ход шли кусочки парусины, бусины, пуговицы, колокольчики, вязальные нити, сушеные ягоды, цветная бумага и, конечно, еловые лапки, заранее перекрашенные в янтарно-желтый цвет.

Эллис подружилась с Рождеством еще каркуленком. Рождество заходил к Эллис без стука, задерживался дольше, чем у остальных гринвичан, и учил ее играть в шашки. Ему нравилось наблюдать, как Эллис, жмуря то один, то другой глаз, сосредоточенно смотрит на клетчатый лист, служивший шашечной доской, как тянется к черной пуговице на A5, а потом резко переводит взгляд на В6 и резво смахивает с листа белую пуговицу Рождества.

– Дамка! Дамка! У меня дамка! – пружинила Эллис на коротеньких лапках.

Рождество хватался за голову, изображая удивление, а потом они вместе громко смеялись и гримасничали. Но затем непременно возвращались к игре. Рождество был очень разговорчивым и за две партии умудрялся рассказать Эллис обо всех происшествиях в Блэквиче и Рэдвиче, а еще зацепить пару-тройку событий в Уайтвиче. Эллис слушала его вполуха, стараясь сосредоточиться на игре. С тех пор шашки стали их праздничной традицией. За годы лист-шашечная доска истрепался и стал почти прозрачным. Проводив Рождество, Эллис аккуратно подводила карандашом стертые линии, осторожно, почти не дыша, складывала лист между страницами толстой книги и ставила ее на полку до следующего года.

Рождество приходил в городок в последнюю пятницу зимы и обычно задерживался до понедельника. За это время гринвичане доверху наполняли записками Бочонок желаний, который Рождество носил за спиной в ежиных колючках. Судьбу этих желаний могла знать только Эллис. В рождественские дни маленькие и большие гринвичане выстраивались в очередь у парусинового домика, чтобы узнать, сбудутся ли желания, которые они загадали. Эллис никому не отказывала. Она садилась у квадратного окна и встречала каждого приветливой улыбкой и глазированными пряниками. Гринвичане заходили парами и по очереди задавали вопрос о своем желании. Эллис щурила левый глаз, широко открывала правый и пристально смотрела то на одного, то на другого. Те, кому Эллис предсказывала исполнение задуманного, благодарили ее и пулечками летели в город, чтобы сообщить хорошую новость родным и друзьям. И обязательно прихватывали на удачу мелочь из рождественского венка Эллис. Остальные же молча разворачивались, медленно шаркали по соломенному полу, бормоча что-то себе под нос, и непременно хлопали дверью на прощание. Так, к началу нового года от венка обычно оставались лишь проволочный каркас, пара лент и несколько осыпавшихся еловых лапок.

Пятничным вечером Эллис, как обычно, ждала Рождество в гости, как вдруг в дверь робко постучали. Эллис встрепенулась от неожиданности, подлетела к двери и прижала глаз к замочной скважине. На улице стоял Грэй, каркуленок лет пяти, сжимая под мышкой коробку в серебристой бумаге. Эллис торопливо открыла дверь и зажгла толстую красную свечу.

– Мои мама и братья ушли в гости к тете Гвен. А я остался дома с отцом. Он уснул, а я здесь, – не дожидаясь вопросов, выпалил малыш.

Эллис усадила его поближе к огню и протянула пряник.

– Я загадал Рождеству особенное желание. До этого я просил только сладости для мамы, очки для отца и игрушки для братьев. И ничего для себя. Ни разу. Я хочу, – малыш откусил кусочек пряника и стал жевать его, – стать ветерком. Хочу увидеть мир. Мама ни за что не отпустит меня дальше вон той рощи.

И малыш кивнул на круглое окошко справа от Эллис.

– А я так мечтаю увидеть море, горы, корабли, слонов и жирафов. Скажи, Эллис, мое желание исполнится?

– Посмотрим, – заговорщицки прошептала Эллис и пригляделась к Грэю правым глазом.

Вся жизнь каркуленка пронеслась перед Эллис коротким фильмом. Она была проста и понятна, как шашечная доска: гринвичская школа, работа в сапожной мастерской у Гирша, тихие вечера за чтением единственной гринвичской газеты, городские праздники с пирогами и пуншами, толстый фотоальбом, в котором нет ни одного жирафа.

Эллис быстро заморгала. Она увидела все, что должна была. Но этого ли хотел Грэй? Эллис сделала глубокий вдох и потянулась за пряником. Грэй следил за ней и не решался нарушить молчание каркульи.

– Твое желание сбудется! – как можно торжественнее прокаркулила Эллис и улыбнулась так широко, что в ушах у нее зазвенело.

Эллис впервые в жизни соврала. Грэй подлетел к потолку, закружился, словно юла, и шмякнулся на пол, хохоча.

– Эллис, я самый счастливый на свете! – кричал он. – Спасибо тебе!

Эллис смеялась вместе с ним, напрочь забыв о своем обмане.

Только утром она обнаружила, что коробка, которую принес с собой Грэй, так и осталась лежать у двери. На коробке детским почерком было нацарапано «Для Эллис». Эллис бережно разрезала бумагу и ахнула – в коробке были настоящие шашки! С деревянной лакированной дощечкой и идеально отшлифованными камушками-шашками. Впервые в жизни Эллис получила подарок. Да еще какой!

Рождество пришел к Эллис морозным субботним утром. Он с трудом протиснулся в дверь и сразу присел на низенькую скамейку, которую Эллис смастерила специально для него. Рождество был на удивление неразговорчив, синицы молча грелись рядом с мышами, за рукав цеплялся золотистый дождик. Новые шашки ждали на столе, в котелке закипала вода.

– Я так рада! Так рада видеть тебя! – затараторила Эллис и принялась заливать кипятком засушенные травы.

Рождество улыбнулся и сделал глоток ромашкового чая.

– Эллис, – мягко заговорил он. – За годы нашей дружбы ты ни разу ничего не попросила у меня. Я могу исполнить любое твое желание, только скажи.

Эллис опустила голову и принялась рассматривать свои коготки.

– Вчера ко мне приходил Грэй, сын Грэйс и Гордона. Он положил в твой Бочонок особенное желание. Он спросил, сбудется ли оно. И я… – Эллис замялась, – сказала ему… неправду. Он желает невозможного, а мне так хотелось утешить его. Исполни его желание для меня. Сделай его ветерком – вот что я загадаю тебе.

– Тебе придетсяпомочь мне, Эллис. Исполнить такое желание не под силу мне одному. Только твои глаза могут сотворить такое превращение. Тебе лишь нужно взглянуть на свое отражение.

Не раздумывая, Эллис вытащила из-под кровати бабушкин сундук и отыскала в нем маленькое зеркальце. Она протерла его от пыли и, широко открыв оба глаза, впервые посмотрела на себя.

– Какая же я… – произнесла Эллис и, не успев договорить… исчезла.

Зеркальце упало на пол. Рождество положил его обратно в сундук, передвинул черный камушек с G3 на H4 и, плотно закрыв за собой дверь, направился в сторону притихшего после праздничного гудения Гринвича. Того самого городка, что на востоке от Блэквича, на западе от Грэйвича, на юге от Рэдвича и на севере от Уайтвича.

Был прекрасный зимний день, и только легкий Ветерок с благодарностью трепал подол длинного голубого плаща Рождества.

Это был он – Грэй!

Его желание сбылось! Да так неожиданно, что ему даже не пришлось собирать свои вещи и застилать постель.

– Это чудо! – кричал он, поднимая ворох снежинок. – Это настоящее чудо!

А Эллис?

Никто не знал, куда она пропала. И только Рождество загадочно улыбался и повторял:

– Она вернется. Обязательно вернется.

Ирина Кирюшкина. «Новогодние приключения Звёздочки»

В районе Великого Устюга, там, где пушистый снег окутывает высокие ели, есть необычная вотчина: там никогда не бывает скучно и рады всем. В окнах дома там всегда можно увидеть тёплый свет, а в мастерской, когда ни загляни, кипит работа. И чем ближе Новый год, тем больше спешка и дружнее зайчики – помощники Дедушки Мороза. Они торопятся собрать подарки для детей, чтобы в праздничную ночь каждый получил свой новогодний сюрприз.

Вот и сейчас Звёздочка лежала неподалёку от мастерской и слушала песню, которую так дружно напевали зайчики, запаковывая подарки в красивые блестящие упаковки. Звёздочка была жеребёнком и родилась в конюшне, что стояла неподалёку. Она была одной из лошадей, которой посчастливилось в будущем возить повозку Деда Мороза.

Как она была рада узнать, что будет помогать в этом важном деле! Да вот только чем старше Звёздочка становилась, тем больше понимала, что не дано ей исполнить своё предназначение. Лошади дедушки должны быть смелыми, быстрыми, сильными, выносливыми и находчивыми, чтобы доставить подарки в срок и проехать в самые труднодоступные места. А наша Звёздочка, увы, такой не была.

Взять, например, тот случай, когда жеребята ночью на спор бегали в лес. Ой и перепугалась она тогда! Ведь помнила слова родителей, что в лес одной ходить опасно. Отказалась участвовать в этой игре и была названа трусишкой. Друзья до сих пор ей припоминают тот случай.

Или когда все жеребята прыгали через широкий ручей, а Звёздочка отказалась. Поняла она, что не хватит сил допрыгнуть до другого края. Сосед по деннику её тогда начал поддразнивать, что она слабовата для саней дедушки, не вытянет по сугробам их тащить.

А однажды и вовсе лошадка потерялась, когда все шли с водопоя домой. Перепугала она тогда своих родителей и получила строгий выговор. До сих пор стыдно ей за тот случай.

«Ох, как бы я хотела быть достаточно сильной и смелой!» – думала она, смотря на тройку «избранных». Именно им выпала честь в эту ночь развозить подарки.

Звёздочка не первый год провожала взглядом сани Дедушки Мороза, и каждый раз у неё замирало сердце при виде золочёной сбруи. Надетая на лошадей, она красиво переливалась от света ночных огней и завораживала взгляды прохожих. Звёздочка не раз представляла такую сбрую на себе и воображала, как гордо ступает по земле, а потом отталкивается и везёт сани уже по воздуху. Конечно, лошади Деда Мороза умели передвигаться по воздуху, иначе просто невозможно было бы успеть доставить все подарки в срок. Отталкиваясь от невидимой дорожки, они выпускали из-под копыт снопы искр, словно бенгальские огни.

«У трусишек не бывает волшебства, – вспомнила Звёздочка слова своей подружки. – Только самые достойные могут взлететь».

Она тяжело выдохнула горячий воздух из широких ноздрей и грустно покачала головой.

– Скорее! Скорее! – послышался голос главного зайчика, который выбежал на улицу и контролировал, как остальные складывают подарки в сани. – Всё готово, дедушка!

Кони встрепенулись, взмахнули своими идеально вычесанными гривами и стали бить копытами по земле, готовые в любую секунду сорваться с места и помчаться вдаль. Каждую из них дедушка погладил, каждой что-то сказал на дорожку и только потом забрался в сани, помахал всем и сообщил, что можно отправляться в путь. Помчалась тройка быстро, оставляя на заснеженной дороге свежие следы.

Смотрела Звёздочка им вслед, пока они не скрылись за ближайшим поворотом. Улыбнулась она, поднялась на ноги и пошла в сторону конюшни… А тут глядь – подарок на дороге!

«Как же так, дедушка? Неужели забыл?!»

Огляделась по сторонам – нет никого. И взрослые давно в конюшне, и зайчики в мастерскую убежали.

– Ребёнок без подарка останется! – ахнула Звёздочка и недолго думая схватила коробочку и побежала догонять «тройку».

Завернула она за поворот и увидела вдалеке знакомые сани. Прибавила Звёздочка скорости изо всех сил, чтобы догнать Дедушку Мороза, да разве же сравняется она с тремя взрослыми конями.

«Ну ничего! Вот остановятся они в ближайшей деревеньке, чтобы подарочки детям вручить, там я их и догоню! – решила Звёздочка не сдаваться. Больше всего её пугала мысль, что какой-нибудь малыш может не получить свой новогодний сюрприз. – Догоню! Обязательно догоню!»

Несколько километров через лес не останавливалась Звёздочка и в конце концов устала, сбавила скорость. Оглянулась – а вотчины то и не видно давным-давно. Испугалась лошадка, что не найдёт дорогу домой, и только сейчас заметила, как вокруг темно. Это возле дома у них и фонари у дорожки, и гирлянды на ёлках, а тут-то, в лесу, лишь ели высокие, припорошенные пушистым снежком. Задрожали ножки, закрутилась она вокруг оси, да только куда ни бежала – всё на мохнатые ветви натыкалась.

Хотела уже было Звёздочка сесть и заплакать, как услышала шорох.

– Ты чего здесь, одна? – спросила белка, сидя на ветке.

– Одна…

– А подарок кому?

– Дедушке Морозу несла, он обронил, – негромко ответила Звёздочка.

– Так чего же ты не несёшь? Проезжал здесь дедушка, видела. Поторопись, если догнать хочешь!

– А я заблудилась… – лошадка стыдливо опустила глаза.

– Как так заблудилась? – рыжая красавица удивлённо развела лапками. – А как же ты сюда добралась?

– По следам. По следам! – вскрикнула Звёздочка и тут же оживилась, начала искать свежие следы от саней. – Спасибо! – крикнула она белке, продолжив погоню за тройкой.

Вновь у лошадки появилась надежда догнать сани, ведь совсем скоро должна была быть деревня. С новыми силами она поскакала, перепрыгивая пни, поваленные деревья и кочки.

Но когда лес закончился и впереди показалась река, Звёздочка резко затормозила. Мост, по которому совсем недавно проехал дедушка, разрушился! Где-то посередине теперь была дыра, а сломанные дощечки валялись внизу. Посмотрела лошадка вниз и вспомнила, как мама предупреждала, что на лёд выходить опасно.

«Что же мне делать? Неужели такой путь я проделала зря?»

Приценилась Звёздочка к расстоянию… Нет, далеко! Она и через ручей-то тогда перепрыгнуть не смогла, а тут расстояние ещё больше.

– Кар… кар… как? – прокаркала пролетающая мимо ворона.

– Никак… – грустно пожала плечами лошадка.

– Кар… ка… как печально, что кто-то останется без подарка!

Представила Звёздочка плачущего малыша у наряженной ёлочки и ка-а-ак подпрыгнула от негодования! Замотала головой, не желая в это верить. Забегала возле моста, запрыгала от переполняющих её эмоций.

– Ка… как здорово ты прыгаешь! С такими прыжками можно легко кар… ка… ка-а-ак перепрыгнуть!

Задумалась лошадка, почувствовала в себе уверенность и бросилась в сторону обрыва.

«Я смогу! – повторяла она себе. – У меня получится!»

Страх подкрадывался к ней, хотел сковать, не дать прыгнуть, но Звёздочка уже была полна решимости и что есть сил оттолкнулась ногами от края моста.

– Ка… какие большие глаза у страха! – засмеялась ворона, когда лошадка благополучно приземлилась по другую сторону.

Теперь Звёздочка ещё сильнее хотела догнать дедушку, а заодно и рассказать о своих приключениях: и заблудиться она успела сегодня, и поверить в свои силы.

«Страшнее уже и не может ничего произойти».

– Ворона, а далеко ещё до деревни?

– Кар… как сказать! Через лес близко, в обход и за полдня не дойдёшь!

Помчалась Звёздочка через лес, по проторённой дорожке. Вокруг темно, лишь луна путь освещала, а ей совсем не страшно. Бежала и думала: «Лишь бы успеть!». Снежок задорно хрустел под ногами, морозец поджимал, покусывая проворную бегунью за ушки. Хорошо, что у нашей Звёздочки мех густой и холода ей не страшны.

– Куда так тор-р-ропишься? – зарычал выскочивший перед ней волк.

Остановилась лошадка, тяжело дыша.

– Дедушку Мороза догоняю!

– А что в кор-р-робке? – волк подозрительно прищурился. – С подар-р-ком не пущу!

– Как так? – Звёздочка отрицательно качнула головой. – Не отдам! Это не твой подарок!

– Ты в мой лес забр-р-рела, – он зловеще клацнул зубами, – так что теперь подар-р-рок мой!

Прыгнул волк в сторону лошадки и погнал её куда глаза глядят. Сердце у Звёздочки от страха так быстро заколотилось, что, казалось, его все жители леса слышали.

«Не убежать мне от него! – подумала лошадка, когда осознала, как быстро сокращается между ними расстояние. – Не уйти, он свой дом лучше меня знает!»

Но как же не хотелось Звёздочке отдавать волку подарок… Так не хотелось, что изо всех сил она мечтала убежать и оставить волка позади. Услышала она сзади дыхание злого волка, который вот-вот – и поймает её, и зажмурилась, что осталось сил сделав последний большой прыжок.

– Ку-у-да?! – послышался вой позади и тут же грохот.

Открыла лошадка глаза, удивлённая, что ещё не схвачена когтистыми лапами. Она бежала по воздуху! Наша Звёздочка так поверила в себя, что смогла взлететь! Из-под копыт у неё выскакивали праздничные искорки, а ветерок приветливо трепал ей гриву. Лошадка посмотрела на волка, который летать не мог и, врезавшись в большую ель, задумчиво чесал макушку. Она, хихикая, сделала победный пируэт в воздухе и помчалась в сторону деревни, крыши которой теперь ей было хорошо видно.

Такой способ передвижения, конечно, сильно экономил время, и Звёздочка прибыла в деревню, когда Дедушка Мороз только-только садился в сани, чтобы отправиться дальше. Тройка лошадей стояла на главной площади у большой нарядной ёлки. Увидев её, лошади одобрительно закачали головами:

– Справилась!

– Смогла!

– Молодец!

Остановилась Звёздочка возле них, опустила подарок на землю и улыбнулась так широко, как только могла. Теперь-то подарок доедет до адресата!

Подошёл Дедушка Мороз, по-доброму похлопал уставшую лошадку по шее, угостил сладкой морковью и с уверенностью в голосе произнёс:

– Знал я, что ты справишься.

– Знал? – Звёздочка широко раскрыла глаза и села там же, где и стояла. – Это что же, специально вы его оставили?

– Специально… Хотел и тебе подарок сделать к Новому году!

– Мне? Подарок? – лошадка хлопала ресницами, ничего не понимая. – Так это что же, я свой подарок всё это время несла?

Рассмеялся дедушка, и кони тоже весело захихикали.

– Мой подарок нельзя пощупать руками. Он во-от здесь… – и дедушка указал на грудь Звёздочки. – Изменилось ли там что-то, пока ты искала нас?

Поняла всё лошадка и буквально засветилась от счастья, вспомнив свои приключения.

– Дедушка, это самый лучший подарок, о котором я только могла мечтать!

Звёздочка вскочила на ноги, прыжками поднялась в воздух и стала задорно скакать вокруг саней. Получается, Дедушка Мороз подарил ей самое важное – веру в свои силы, новые возможности и шанс на исполнение заветной мечты.

– Но в одном ты права… – продолжил дедушка, смотря на лежащий на земле подарок. – Это тоже тебе. Откроешь?

Не стала лошадка больше расспрашивать ни о чём, ведь она и сама была ребёнком, а дети подарки любят. Быстро подбежала она и зубами развязала шёлковую ленту на коробочке. Подтолкнула она носом крышку и увидела перед собой золочёную сбрую. Взвизгнула от счастья маленькая помощница и накинула на себя обновку. И хоть сбруя была пока ей велика, она гордо выпрямила шею, подняла хвостик и рысцой оббежала ближайшую полянку.

– Но как же так, дедушка? Я ведь раньше этого всего не могла, а тут раз – и… чудо?

– А раньше тебе это и не надо было.

– А в лесу? А у ручья?

– Игры с друзьями – это, конечно, хорошо, но, чтобы по-настоящему в себя поверить, иногда требуется более веский повод.

Дедушка поплотнее запахнул свою ярко-красную шубу и сел в сани.

«Значит, я и не была никогда трусишкой!» – поняла лошадка и представила, как вернётся домой в своей новой золочёной сбруе.

Сейчас Звёздочке казалось, что она самая счастливая на планете! А так и должно быть, ведь Новый год для этого и придуман – чтобы происходить чудесам и осуществляться мечтам, особенно искренним, детским.

Примечания

1

Йоулупукки – это финский Дед Мороз, который живет в Лапландии.

(обратно)

2

Халтия – маленький лесной дух. У каждого дерева или куста может быть свой дух.

(обратно)

3

Тонтту – маленькие помощники Йоулупукки, похожие на гномов.

(обратно)

Оглавление

Оксана Царькова. «Снежный Пёс»

Маръа Малми. «Как халтия ходил к Йоулупукки в работники наниматься»

Виктория Горелкина. «Новый год Крошки Крокха»

  Часть 1

  Часть 2

Алена Иванкова. «Дело о пропавшем оливье»

Валя Саар. «Васильковый полёт»

Диана Булатова. «Реальная сказка»

Женя Онегина. «Предновогодье»

Екатерина Каграманова. «Как я стал внуком Деда Мороза»

Александра Хоменок. «Эллис и Рождество»

Ирина Кирюшкина. «Новогодние приключения Звёздочки»

*** Примечания ***