После третьей рюмки [Conroy Bagpipe] (fb2) читать постранично

Conroy Bagpipe После третьей рюмки

I

— Здравствуйте, Феликс Игоревич.

— Здравствуй, Анна. Проходи, пожалуйста, садись… Ну что, сегодня у нас с тобой последний тест.

— Уже последний? Жаль…

— Почему?

— Ну, ваши тестирования больше похожи на приём у психолога. Приходится рассказывать самое сокровенное. Вспоминать то, что вспоминать не хотелось. Зато, когда расскажешь, становится легче… Мама говорит, я стала вести себя взрослее. Да и деньги, которые ваш институт платит за тестирование, такому студенту как я не помешают.

— Об этом мы ещё сегодня поговорим.

Профессор Орлов — жилистый старик с огненными глазами и пышными усами — берёт с соседнего стола шапку из электродов. Шапка толстым пучком проводов соединена с гудящим и похрустывающим сервером.

— Давай попробуем составить карту последних воспоминаний. Итак, мы вспомнили твоё детство: от самых первых, смутных образов, примерно, до трёх лет. — Говоря, он аккуратно надевает шапку мне на голову. — Удивительно, что ты смогла вспомнить ночёвку у дедушки и сову. То был момент импринтирования, который должен был спрятаться в подсознании… Дальше, от трёх до семи лет: от кризиса до кризиса, — Орлов улыбается. — От семи до двенадцати: все эти проблемы социализации. И от двенадцати до семнадцати: самый близкий к нам и насыщенный период.

У меня начинают гореть щёки от воспоминания о том, как в летнем лагере подглядывали через щель в стене душа за мальчиками. Так ведь и они тоже… Глупости! Выбросить из головы! Орлов возвращается на своё место напротив.

— Готова? — Киваю. — Тогда начинаем.

Он достаёт откуда-то из-под стола листок с вопросами.

— Первый вопрос: расскажи про свой семнадцатый день рождения.

— Рассказывать особо не о чем. Сам день рождения пришелся на рабочий день, так что все торжества перенесли на субботу. Я тогда сразу говорила, что устраивать никакого праздника не хочу: приехали только бабушки, да по телефону поздравил дядя Женя — мамин брат. Кстати, мама в тот день была в моём любимом зелёном платье с круглым вырезом на спине. Посидели, поели, попили чай с тортом… Я хоть и не участвую в общих разговорах, люблю сидеть с родными за столом. От этого очень уютно на душе. А бабушка Даша, когда немного выпьет, начинает петь песни. Хочу сохранить традицию петь на застолье “Хас-Булат удалой”. Стану бабушкой, обязательно после третьей рюмки буду тихим печальным голосом её напевать, а все остальные подхватывать.

— В нашей семье это была песня “Вот кто-то с горочки спустился. Хоть я и остался один, иногда напеваю её за работой. Или после третьей рюмки. — Орлов улыбнулся. — Что тебе подарили?

— Родители за два месяца начали интересоваться, чего бы мне хотелось. В итоге сошлись на серебряном колечке и электронной читалке для книг. Кстати, эта читалка у меня сейчас с собой. Удобная штука.

— Что читаешь?

— Сейчас — «Интервью с вампиром» Энн Райс.

— Читал, — говорит Орлов. — В целом, неплохая книжка. Понравилась.

— А вы что сейчас читаете?

— Я весь в работе. Читаю доклады по нейробиологии, химии, физиологии. Часто сам их пишу. Художественного давно ничего в руках не держал… Давай перейдём к школе. Семнадцать лет это, должно быть, десятый класс, так?

— Да.

— Была у вас в классе девочка, которой ты завидовала?

— Уф-ф… Да, была. Лиза Катухина. Мы дружили. Точнее, я дружила с Лизой, а она — со всеми. Вот я и завидовала её умению заводить друзей. Она очень легко со всеми сходилась. Могла запросто познакомиться с незнакомым человеком, который ей нравился. А мне нравился Егор. Из-за него я больше всего и завидовала. Они вместе тусовались. Не вдвоём, конечно. Компашка у них была: Лиза, Егор, два Сани и Виолетта.

— А ты в классе была изгоем?

— Нет. Просто у меня была своя девчачья компания, со своими интересами. Лена, Катя и я. Мы обычно бродили по торговому центру, обсуждая школьные дела, прохожих и всё остальное, или сидели в летнем кафе напротив скейт-парка и строили глазки парням.

— Тебе нравилось так проводить время?

— Да. Иногда я брала с собой ролики и тоже каталась… А ещё мы ездили на велосипедах на пляж. Брали с собой сок и бутерброды и ехали рано утром или поздно вечером, когда народа совсем немного. На восточной стороне в пляж вдавался небольшой травянистый холмик. Мы устраивали на нём пикник. Там, традиционно, обсуждались самые интимные темы. Профессор вздохнул, в лице его читалась неуверенность.

— Ты с кем-нибудь встречалась тогда?

II

Закончили мы далеко за полночь. Профессор снял электроды у меня с головы и отошел к серверу. Я сидела с красными глазами и пустой головой. За время разговор я плакала дважды: когда рассказывала про похороны бабушки Зои и про аборт. Подошел Феликс Игоревич, спокойный, немного торжественный:

— Анна, хочу предложить тебе последнее испытание. Душу больше изливать не придётся. Хотелось бы проверить точность