Обычно я стараюсь никогда не «копировать» одних впечатлений сразу о нескольких томах, однако в отношении части четвертой (и пятой) это похоже единственно правильное решение))
По сути — что четвертая, что пятая часть, это некий «финал пьесы», в котором слелись как многочисленные дворцовые интриги (тайны, заговоры, перевороты и пр), так и вся «геополитика» в целом...
В остальном же — единственная возможная претензия (субъективная
подробнее ...
оценка) состоит в том, что автор настолько ушел в тему «голой А.И», что постепенно поставил окончательный крест на изначальной «фишке» (а именно тов.Софьи).
Нет — она конечно в меру присутствует здесь (отдает приказы, молится, мстит и пр.), но уже играет (по сути) «актера второстепенного плана» (просто озвучивающего «партию сезона»)). Так что (да простит меня автор), после первоначальных восторгов — пришла эра «глухих непоняток» (в стиле концовки «Игры престолов»)) И ты в очередной раз «получаешь» совсем не то что ты хотел))
Плюс — конкретно в этой части тов.Софья возвращается «на исходный предпенсионный рубеж» (поскольку эта часть уже повествует о ее преклонных годах))
В остальном же — финал книги, это просто некий подведенный итог (всей деятельности И.О государыни) и очередной вариант новой страны «которая могла быть, если...»
p.s кстати название книги "Крылья Руси" сразу же напомнили (никак не связанный с книгой) телевизионный сериал "Крылья России"... Правда там получилось совсем не так радужно, как в книге))
По аннотации сложилось впечатление, что это очередная писанина про аристократа, написанная рукой дегенерата.
cit anno: "...офигевшая в край родня [...] не будь я барон Буровин!".
Барон. "Офигевшая" родня. Не охамевшая, не обнаглевшая, не осмелевшая, не распустившаяся... Они же там, поди, имения, фабрики и миллионы делят, а не полторашку "Жигулёвского" на кухне "хрущёвки". Но хочется, хочется глянуть внутрь, вдруг всё не так плохо.
Итак: главный
подробнее ...
герой до попадания в мир аристократов - пятидесятилетний бывший военный РФ. Чёрт побери, ещё один звоночек, сейчас будет какая-то ебанина... А как автор его показывает? Ага, тот видит, как незнакомую ему девушку незнакомый парень хлещет по щекам и, ничего не спрашивая, нокаутирует того до госпитализации. Дальше его "прикрывает" от ответственности друг-мент, бьёт, "чтобы получить хоть какое-то удовольствие", а на прощание говорит о том, что тот тридцать пять лет назад так и не трахнул одноклассницу. Kurwa pierdolona. С героем всё ясно, на очереди мир аристократов.
Персонажа убивают, и на этом мог бы быть хэппи-энд, но нет, он переносится в раненое молодое тело в магической Российской империи. Которое исцеляет практикантка "Первой магической медицинской академии". Сукаблять. Не императорской, не Петербургской, не имени прошлого императора. "Первой". Почему? Да потому что выросший в постсовке автор не представляет мир без Первого МГМУ им.Сеченова, он это созданное большевиками учреждение и в магической Российской империи организует. Дегенерат? Дегенерат. Единица.
Автор просто восхитительная гнида. Даже слушая перлы Валерии Ильиничны Новодворской я такой мерзости и представить не мог. И дело, естественно, не в том, как автор определяет Путина, это личное мнение автора, на которое он, безусловно, имеет право. Дело в том, какие миазмы автор выдаёт о своей родине, то есть стране, где он родился, вырос, получил образование и благополучно прожил всё своё сытое, но, как вдруг выясняется, абсолютно
Обычно я стараюсь никогда не «копировать» одних впечатлений сразу о нескольких томах (ибо мелкие отличия все же не могут «не иметь место»), однако в отношении части четвертой (и пятой) я намерен поступить именно так))
По сути — что четвертая, что пятая часть, это некий «финал пьесы», в котором слелись как многочисленные дворцовые интриги (тайны, заговоры, перевороты и пр), так и вся «геополитика» в целом...
Сразу скажу — я
подробнее ...
довольно-таки не сразу «врубился» в весь этот хитроупный расклад (из-за которого автор видимо проделал просто титаническую работу) и в описания жизни всех эти «коронованных тушек» Лео ...(польды, Людовики и пр) начали складываться в немного понятную картину только (где-то) к тому №2. И как ни странно — но «в одолении данного цикла» мне очень помог тов.Стариков (с его: «Геополитика, как это делается) где и был вполне подробно расписан весь «реальный расклад» времен ...надцатого века))
В противном же случае, не являясь большим поклонником «средневековых тем» (и довольно посредственно участь в школе)) весьма трудно понять кто (из указанных персоналий) занимает какое место, и что это (блин) за государство вобсЧще?))
В остальном же — единственная возможная претензия (субъективная оценка) состоит в том, что автор настолько ушел в тему «голой А.И», что постепенно поставил окончательный крест на изначальной «фишке» (а именно тов.Софьи).
Нет — она конечно в меру присутствует здесь (отдает приказы, молится, мстит и пр.), но уже играет (по сути) «актера второстепенного плана» (озвучивающего «общую партию сезона»)). Так что (да простит меня автор), после первоначальных восторгов — пришла эра «глухих непоняток» (в стиле концовки «Игры престолов»)) И ты в очередной раз «получаешь» совсем не то что ты хотел))
Впрочем нельзя не заметить и тот (многократно повторяемый мной) факт, что «весь рассказ об этом персонаже» все же НЕ свелся к очередному описанию «гламурно-понтовой» императрицы (сотворенной в «наивно-розовой вере», в подростковом стиле с большим непробиваемым апломбом)) А ведь это именно то — чего я изначально опасался (открывая часть первую))
Жила-была на земле Река, так долго, что сама уже не помнила, когда родилась. Но, помнят древние камни, как однажды забил из-под земли слабенький родничок, вырвался на свободу звонким холодным потоком живой воды, побежал, потек по камням, по землям, по пескам. Обнимал родничок землю и радовался тому, что может так быстро и легко бежать. Обнимал встреченные на пути родники, ручьи и речки. Питался талой и дождевой водой. И вырос в могучую Реку с бурными чистыми водами в крутых берегах.
Хотя Река жила очень долго, она была веселой и доброй, насколько это возможно для большой Реки. Любила всех, кто жил в ее водах и по берегам, как могла оберегала — давала места для жизни, воду и еду. Зимой укрывала водных обитателей от лютых морозов толстым ледяным панцирем. Весной щедро делилась водой и плодородным илом с землей и растениями по берегам. Давала дом всем, кто хотел жить в воде и около нее. Ласточкам — в высоких берегах, нутриям, бобрам и птицам — в зарослях прибрежных растений, рыбам — в толще воды, ракушкам — в илистом дне.
Текла Река мимо дремучих лесов, бескрайних лугов и обширных болот в море. Приносила с собой память о земле, по которой текла, и обо всем, что на этой земле происходило. Щедро делилась этой памятью с морем. А оно прятало память на дно, чтобы навсегда сохранить.
Жила так Река долгие годы. Пока не появились на ее берегах люди. Никогда не видела Река таких животных. Отличались они ото всех, кто жил рядом. Стали люди строить по берегам свои жилища. Река приняла их, потому что не делала различий между людьми и животными. Люди брали у Реки рыбу и воду, а она брала память о людях. Полюбили люди Реку. А Река полюбила людей, как и всех, кто жил рядом. Люди назвали Реку Волгой. Сама Река себя никак не называла, потому что имена придумали люди, чтобы различать все живое и неживое вокруг себя. А Реке имя без надобности, она и так знает, кто она, и всегда отличит одно от другого, и живое, и неживое.
Поселили люди в Реку своих богов. Стали отмечать на ее берегах праздники. Реке праздники нравились. Люди были веселые и счастливые, танцевали, жгли костры и бросали в воду всякие безделушки. Память об этих праздниках несла Река в море и аккуратно складывала на дно. Уважали Волгу за доброту и изобилие. Боялись за нрав суровый, за то, что разгневанная могла в одночасье унести деревню, погубить посевы. Стали звать Волгу «Матушкой».
Так было многие, многие годы. На берегах Волги выросли села, деревни, затем и города. Люди строили свои жилища, разрабатывали все больше земли, а Волга давала воду и рыбу для земли и людей.
Постепенно людям стало мало того, что давала Река. Они начали строить фабрики и заводы и брать воду и рыбу сами. Строить водопроводы и качать воду из Реки насосами в города и на поля. Обратно вода возвращалась грязной или не возвращалась совсем. Река промолчала. Потому что много в Реке было воды, и не жаль ее. Наберет из дождей и снега, очистит через водоросли и речное дно. Начали люди вылавливать сетями больше рыбы, чем могли съесть. Торговали рыбой, запасали на долгое время. И тут Река промолчала — много рыбы в реке.
Постепенно люди решили, что они Реке хозяева. Стали заковывать берега в камень, сливать в реку отходы городов, фабрик, заводов. Строили на реке плотины, перегораживая толстыми стенками русло, чтобы получать энергию. Тут Река заволновалась. Стала поднимать свои воды, пытаясь смыть людей со своих берегов. Тогда стали люди заливать берега бетоном и перекрывать плотины, чтобы самим решать, когда и сколько воды пойдет по руслу, а сколько — в поля, города, на фабрики и заводы. Все больше воды забирали люди, а та вода, что возвращалась, была грязной настолько, что Река не могла ее очистить.
Еще больше рыбы стали брать люди, да и ту не целиком, а только самые ценные части. Остальное так и бросали на берегах. Из-за плотин рыба не могла свободно плавать и плодиться. Постепенно рыба в реке стала пропадать.
Совсем забыли люди про уважение к Волге-Матешке, когда стали сливать в реку ядовитые отходы и выбрасывать мусор. Забыли, что селили в Реку своих богов, что кормила их Река и поила.
Однажды Волга заболела. Стала отравленной вода в Реке, а вместе с ней рыба и водные растения. Река медленно умирала. Но люди этого не замечали, потому что были заняты своими делами. Нельзя стало пить воду из Волги, поливать ею землю, потому что умирали посевы, сохли от этой воды сады. Стали болеть животные и люди.
Река долго болела и умерла. Перестала разливать свои воды и менять уровень. Замедлилось течение воды. Пропала в Реке рыба. Вода стала ядовитой. Испугались люди. Пошли они к Волге. Разрушили плотины, освободили берега, но не стала Река живой. Начали люди выращивать и выпускать рыбу в воду, но не выживала рыба в мертвой воде. Снова стали звать Реку «Матушкой», стали молиться и плакать, что голодно и холодно им без ее материнской заботы. Но не могла их слышать Река, так как была уже мертвой, и люди это поняли, да было уже поздно.
Стали люди обвинять друг друга в гибели реки. Начали драться и воевать. Еще больше стало смертей. Пока не погибли все люди на Волге. Кто от болезней, кто от голода, а кто в войне за то, кто виноват в смерти Реки-Матушки.
Встали заводы, опустели города и села, заросли сорняками поля. Превратилась земля вокруг в мертвую пустыню. Высохли леса, луга и болота. А вскоре начало болеть море, которое питалось водами реки. Слишком горькой была память, слишком много отравы попало в море с речной водой.
А доброго конца у этой сказки не будет, если люди не одумаются и не перестанут травить Волгу-Матушку.
Последние комментарии
1 час 51 минут назад
10 часов 43 минут назад
1 день 4 часов назад
1 день 4 часов назад
1 день 4 часов назад
1 день 4 часов назад