Ловкачи [Александр Дмитриевич Апраксин] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (90) »
Александр Дмитриевич Апраксин Ловкачи
I. Два плута
Был девятый час утра. К подъезду большого меблированного дома, расположившегося на одной из центральных улиц Москвы, подошел человек средних лет, одетый плоховато. В особенности пообтерся его котелок, совершенно выцветший местами и даже побуревший. Пальтишко еще туда-сюда, казалось сносным и было, видимо, когда-то щегольским. Но обувь давно не чистилась, а низ брюк, в особенности на задках, совершенно обшуркался до бахромок. Тем не менее господин этот самоуверенно, если не прямо-таки гордо, спросил швейцара, подметавшего лестницу и сени: – У вас стоит Хмуров? – Иван Александрович? – Да, Иван Александрович Хмуров, прибывший с месяц тому назад из Петербурга. – В четырнадцатом номере-с. Только они еще спят, – добавил раздумчиво швейцар, едва ранний посетитель сделал шаг по направлению к лестнице. – Ну, для меня встанет, – ответил тот еще более самоуверенно. – Галоши снять потрудитесь, – попросил его швейцар. – Я без галош, – ответил он и пошел наверх. Потом, с площадки, он еще крикнул вопросительно: – Где? Куда идти? – Бельэтаж, направо, третья дверь. Швейцар мысленно прозвал раннего посетителя «шантрапой» и был втайне уверен, что столь важный постоялец, как Иван Александрович Хмуров, не только через порог к себе в номер его не пустит, но с достойным внушением сейчас же с лестницы обратно спровадит. Но швейцар ошибся в своих смелых догадках. Гость постучался, правда, и раз, и два, и три, но добился-таки своего. Когда наконец изнутри помещения откликнулись: «Кто там?» – он громко ответил на «ты»: – Отворяй, брат, свой пришел, Пузырев Илья Максимович. Послышался шорох, потом затопали быстрые шаги, и щелкнул замок. Пузырев вошел. В двух шагах от двери стоял хозяин комнаты, одних с ним средних лет, но выше ростом и даже теперь, халате, наскоро накинутом на плечи, смотрящий молодцевато и красавцем. Однако лицо его выражало более нежели удивление и беспокойство: на нем отражалась тревога, как-то странно сочетавшаяся с наружною, привычною молодцеватостью Хмурова. Но Пузырев если и подметил в нем эту тревогу, тотчас же, при первом взгляде на него, не придал ей никакого значения, быть может потому, что ничего иного, вероятно, и не ждал. Он сказал только: – Что, удивил я тебя внезапностью моего визита? Извини… – Признаюсь, да. К тому же такой ранний час… Я поздно вернулся… – Очень жаль, – отвечал Пузырев с невозмутимым спокойствием и проследовал из маленькой, отгороженной передней далее, в подобие гостиной, где он сел. Хмуров опустился на придвинутый к стене большой дорожный сундук. Пузырев продолжал тоном невозмутимого сознания своего права: – Прийти к такому барину, как ты, позже было бы делом рискованным. Тебя, вероятно, застать только и возможно, что раненько утром. – Ну нет, я иногда… – Дело не в том, дружище, – перебил его Илья Максимович, – а раз я пришел, раз я тебя разыскал и застал одного, нам необходимо и потолковать с глазу на глаз… – Да я ничего против не имею, – нехотя протянул Иван Александрович, только таким тоном, который ясно выражал совершенно противоположное. – Я даже сам с тобою все хотел повидаться или, по крайней мере, написать тебе… Только сегодня я ужасно устал, провел бессонную ночь и расстроен еще к тому… Нельзя ли, брат, Илья Максимович, отложить? До завтра бы нашу беседу отложить, право? А завтра я весь к твоим услугам. Пузырев смотрел на него и улыбался. Он теперь не прерывал его, но ирония его улыбки говорила Хмурову ясно, что от него ему не отделаться. После краткого, хотя и довольно тягостного для него молчания он решился наконец сказать: – Ты мне писал, но в такое время, когда я, ей-Богу, ничего не мог сделать. Я только что приехал в Москву, не успел еще оправиться от петербургского погрома… – Знаю, знаю, – ответил с растяжкою Пузырев и бесцеремонно развалился в мягком кресле. – Я в данном случае не в тебя, Иван Александрович, и, сколько мог, никогда не терял тебя из виду. Хмуров слегка побледнел. – Да, – продолжал столь же нахально его гость, – я привык следить за участью моих друзей, и я всегда знаю, когда дела их идут на понижение и когда, наоборот, на повышение, как, например, в последние дни у тебя… – У меня? Какой вздор! – Стой! Подожди! Ты мне, Иван Александрович, прежде всего не лги. – Я и не думаю лгать… – А если у меня есть доказательства? – спросил, упорно смотря ему прямо в глаза, Пузырев. – Что ты тогда скажешь? – Позволь, пожалуйста! Дай мне свободно договорить, выслушай меня не перебивая, и ты сам все поймешь. – Говори, хотя, откровенно тебе признаюсь, я и так все знаю. – Прекрасно, если знаешь! Тем лучше и для тебя, и для меня самого. Да, я действительно не скрою, что на этой неделе мне посчастливилось и я сделал небольшое, пустяковое дело, благодаря которому я действительно слегка оправился, но и только, а отсюда до полной поправки, до возможности- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (90) »
Последние комментарии
2 часов 30 минут назад
2 часов 44 минут назад
3 часов 17 минут назад
3 часов 49 минут назад
19 часов 19 минут назад
19 часов 29 минут назад