КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно
Всего книг - 706129 томов
Объем библиотеки - 1347 Гб.
Всего авторов - 272720
Пользователей - 124655

Новое на форуме

Новое в блогах

Впечатления

a3flex про Невзоров: Искусство оскорблять (Публицистика)

Да, тварь редкостная.

Рейтинг: 0 ( 1 за, 1 против).
DXBCKT про Гончарова: Крылья Руси (Героическая фантастика)

Обычно я стараюсь никогда не «копировать» одних впечатлений сразу о нескольких томах, однако в отношении части четвертой (и пятой) это похоже единственно правильное решение))

По сути — что четвертая, что пятая часть, это некий «финал пьесы», в котором слелись как многочисленные дворцовые интриги (тайны, заговоры, перевороты и пр), так и вся «геополитика» в целом...

В остальном же — единственная возможная претензия (субъективная

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
medicus про Федотов: Ну, привет, медведь! (Попаданцы)

По аннотации сложилось впечатление, что это очередная писанина про аристократа, написанная рукой дегенерата.

cit anno: "...офигевшая в край родня [...] не будь я барон Буровин!".

Барон. "Офигевшая" родня. Не охамевшая, не обнаглевшая, не осмелевшая, не распустившаяся... Они же там, поди, имения, фабрики и миллионы делят, а не полторашку "Жигулёвского" на кухне "хрущёвки". Но хочется, хочется глянуть внутрь, вдруг всё не так плохо.

Итак: главный

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
Dima1988 про Турчинов: Казка про Добромола (Юмористическая проза)

А продовження буде ?

Рейтинг: -1 ( 0 за, 1 против).
Colourban про Невзоров: Искусство оскорблять (Публицистика)

Автор просто восхитительная гнида. Даже слушая перлы Валерии Ильиничны Новодворской я такой мерзости и представить не мог. И дело, естественно, не в том, как автор определяет Путина, это личное мнение автора, на которое он, безусловно, имеет право. Дело в том, какие миазмы автор выдаёт о своей родине, то есть стране, где он родился, вырос, получил образование и благополучно прожил всё своё сытое, но, как вдруг выясняется, абсолютно

  подробнее ...

Рейтинг: +2 ( 3 за, 1 против).

Садальсууд [Николь Соломонская] (fb2) читать постранично


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Мальчик, мечтавший о звёздах

Когда-то давно у меня был друг, его звали Коля, Коля Сладких. Он был самым обычным мальчиком. Учился в восьмом классе, увлекался футболом и детективными историями, но больше всего он любил астрономию. Звёзды и планеты всегда привлекали Колю. Я до сих пор помню, как с замиранием сердца, слушала его рассказы о далёких, ещё неизведанных галактиках, о планетах и звёздах, находящихся от нас в сотнях тысяч световых лет. Эти дни были наполнены радостью! Мы могли всю ночь просидеть на крыше дома, болтая о звёздах, порой, наши разговоры превращались в фантастические рассказы о других мирах и вселенных! Тогда казалось, что эти никогда не закончатся, что мы всегда будем сидеть на крышах наших домов и говорить о космосе.









Но… я даже не знаю, как это назвать! Судьба или злой рок... Той ночью я ещё не знала, что она станет последней, что мы с Колей больше никогда не вернёмся на эту крышу и не поговорим на ней о звёздах, потому что на следующий день его госпитализируют и поставят страшный диагноз – рак мозга.










Тот день не отличался от других, на небе также светило солнце, а школьные коридоры были заполнены  учениками, но Николай… С самого утра он был очень бледным и жаловался на боли в голове. Коля и раньше часто говорил, что его голова словно пополам раскалывается, но сегодня она болела сильнее, чем раньше. Тётя Таня, мать Коли, хотела оставить сына дома, но тот настоял, чтобы его отпустили в школу, потому что сегодня приезжает передвижной планетарий, но до планетария он не дошёл, не дошёл всего два шага.










Я проходила мимо актового зала и заметила столпотворение. Народ стоял полукругом и что-то разглядывал, при этом из толпы постоянно доносились тяжёлые охи и вздох, на лицах учеников был написан ужас и страх. Мне резко стало не по себе, под ложечкой засосало, а в груди всё сжалось, словно шестое чувство пыталось что-то донести до меня. Я стала несмело приближаться к актовому залу, но внезапно услышала голос Яны Сидоровой, одноклассницы Коли.









-Нина Петровна, скорее! – я повернулась на голос девочки и увидела классного руководителя моего друга. Учительница и Яна стремительно приближались к актовому залу. - Коля! Коля потерял сознание! – после этих слов внутри меня будто что-то оборвалось. Дышать стало так тяжело, а ноги будто в пол вросли. Я даже не помню, как подошла к толпе и протиснулась сквозь неё. Увиденное мной никогда не сотрётся из памяти.  Худое бледное тело лежало на полу и не двигалось, чёрные волосы рассыпались по лицу, придавая ему почти белый оттенок. Когда он успел стать таким? Почему я этого не заметила? Может быть, если бы я заметила раньше и всё поняла, этого бы не произошло?







Эти вопросы будут мучить меня до конца моих дней, но ответа на них я уже никогда не получу.












Дальше всё происходило стремительно. Кто-то вызвал скорую, поднялась ужасная паника, весь мир словно закружился. Вот врачи вбегают с носилками, кладут на них Колю и уносят, двери машины закрываются, скрывая за собой моего друга, и скорая уезжает с оглушительным звуком. Что было дальше, я не помню. Эти два часа просто вырезали из моей памяти. Очнулась я уже у палаты Николая рядом с его родителями. Тётя Таня не находила себе места и без остановок рыдала, а Павел Сергеевич, отец Коли, пытался её успокоить, но слёзы выдавали его.










Услышав за спиной шаги, я повернулась, к нам направлялся врач. Высокий, статный мужчина, увидев заплаканные лица родителей мальчика, потупил взгляд и крепко сжал бумаги. У этого мужчины просто не поворачивался язык, сказать родителям, что у их сына рак, и ему уже ничто не поможет.









Павел Сергеевич и тётя Таня с надеждой посмотрели на врача. Вздохнув, он расправил бумаги. Врач хотел произнести всё чётко, но его голос предательски дрогнул.









-У вашего сына рак мозга на последней стадии… Скорее всего, ему осталось не больше месяца…










Всю больницу пронзил оглушительный женский вопль. Женщина упала на кафельный пол, громко рыдая и повторяя: «Нет! Мой мальчик! Нет!». Тётя Таня до сих пор винит во всём лишь себя. Павел Сергеевич присел рядом с женой, его лицо абсолютно ничего не выражало, но я знала, что внутри он разбит.










Я заглянула через стекло в палату. На белоснежной больничной койке лежал Коля, подключённый ко множеству аппаратов. Когда он пришёл в себя, то по заплаканным лицам родителей и моим слезам понял всё.












Я никогда не смогу забыть, как он до последнего вздоха мечтал о звёздах, мечтал исследовать космос, как говорил, что проведёт меня по космодрому. Даже лёжа на больничной кровати, Коля продолжал восхищаться планетами и звёздами, продолжал свои удивительные рассказы. Однажды он