Визит [Нина Стожкова] (fb2) читать постранично, страница - 2

больничной койки и дойти до двери, ведущей из палаты в коридор.

Через несколько минут Янина тащилась по коридору, толкая рядом с собой капельницу, и обдумывала дурашливый ответ Борису:

«Я вернулась с того свету,

Сообщаю: смерти нету».

Через пару дней, еще находясь в больнице, она открыла новостную ленту в социальной сети и обмерла. Лента была полна соболезнованиями Борису. Оказалось, накануне у него умерла жена. Любимая третья жена Вера! Где, в каких закоулках души он нашел силы поддерживать в столь горестное время далекую подругу по переписке? Это осталось для Янины Ивановны загадкой.

Она вспомнила про сыр и скосила глаза на дерево за окном. Ворон смотрел в ее сторону и, похоже, улетать не собирался. Ну и бог с ним, других забот хватает! Борис, например, уже несколько дней ждет ответа на свое подробное послание.

Янина Ивановна притащила в кухню ноутбук и уселась перед ним с чашечкой кофе. Она кликнула адрес, стоявший первым в списке контактов, и привычно застучала по клавишам:

«Доброе утро, Борис!

У нас в Москве стоит такая жара, что все стараются перебраться поближе к воде. Мне вспомнился симпатичный теплоход, на котором мы с Вами прокатились в Питере, ища прохлады. Помните, как было чудесно? На палубе играл маленький оркестр, мы проплывали мимо Зимней канавки, Эрмитажа, на другом берегу Невы виднелись Ростральные колонны и Биржа… Вы еще тогда сказали, что родились в Петербурге, но за всю жизнь так и не привыкли к этим роскошным видам, от которых замирает сердце…».

Янина на секунду прекратила стучать по клавиатуре и задумалась. Какое огромное сердце у Бориса! Три жены, пятеро детей от двух браков, шестеро внуков… И как у него на длинные письма к ней времени хватает? Порой она едва успевала отправить очередное послание, как на него тут же прилетал ответ. Видимо, Борис замечал, что она уже в сети, и был, что называется, на старте с накопившимися мыслями и новостями. Кстати сказать, переписывались они обычно ночью.

Янина Ивановна долила в чашку кофе и вновь застучала по клавишам:

«Вы тогда, на пароходе, сказали, что оркестрик неплохо шпарит ретро-попсу, но все-таки Рахманинов и Чайковский несравненно лучше. Я в очередной раз удивилась, что наши вкусы совпадают даже в музыке…».

Янине показалось, что клавиши стучат непривычно громко. Она подняла глаза. Пернатый гость расхаживал за окном и, не мигая, смотрел на нее блестящим черным глазом.

Женщина вздохнула, достала из холодильника кусок докторской колбасы и отрезала от него прозрачный ломтик. Птица ловко подхватила угощение, но улетать не собиралась.

– Ладно, торчи тут, сколько хочешь, у меня дел полно, – проворчала Янина и подумала:

«Какие такие дела на пенсии? Это английская королева участвует во всех церемониях почти до 100 лет, а мне остались борщи да стиральная машинка. Ну, еще новый рассказик в журнал отправить и письмо Борису дописать…».

Она вновь уселась за ноутбук. Вспомнила, что сегодня не проверяла информационную ленту. Открыла ее и обомлела.

Во весь экран красовалось лицо «типичного питерского интеллигента», как назвал Бориса один из ее бывших коллег.

«Дорогие мои!

Хоть и с небольшой задержкой, вызванной разнообразными хлопотами, спешу сообщить вам, что я умер. Было не больно, случилось все моментально, мне снова повезло! Я требую, чтобы вы не горевали, а наоборот веселились и наслаждались жизнью. Лично буду наблюдать и присматривать за вами. Обещаю, что обязательно встречусь с каждым из вас! Только не торопитесь, я терпелив и хочу, чтобы до нашей встречи вы использовали каждую минуту для наслаждения этим чудом под названием жизнь. Как это делал один отличный парень. Тот, который я. Пользуясь случаем, приглашаю вас на прощание со мной. Пусть и в этот раз, как и всегда, зал, который я соберу, будет полон. Приходите и приносите с собой улыбки».

Так вот почему ей было так тошно с утра! В последнюю секунду, когда душа покидает тело, Борис думал обо всех близких, в том числе и о ней! У Янины Ивановны поползли по телу мурашки.

Янина хорошо знала это чувство. Словно слышишь вой собаки дождливой ночью и не можешь заставить ее замолчать. Убеждаешь себя, что утром ты проснешься с легким сердцем, что солнце будет все так же бить в окно, цветущая липа за окном дивно пахнуть, а соседские ребятишки гомонить и смеяться на соседнем балконе – и знаешь, что ничего уже не будет так, как прежде.

Янина Ивановна вспомнила свою первую серьезную потерю. Когда умер отец, ей было тридцать, и она еще не привыкла терять близких. Янина тогда гостила у подруги Шарлотты в Берлине. Тошнотворная тоска – такая же, как сегодня, навалилась на нее в тот день с утра. Казалось бы, с чего? Проводит отпуск в Европе, гуляет с подругой по выставкам-музеям и по театрам-концертам…Однако сердце щемило так, что было впору встать посреди Александер плац и завыть бездомной собакой. Когда завершился тот длинный экскурсионный день, Янина включила электронный помощник, и он грустным голосом мамы сказал: «Яночка, твой