По аннотации сложилось впечатление, что это очередная писанина про аристократа, написанная рукой дегенерата.
cit anno: "...офигевшая в край родня [...] не будь я барон Буровин!".
Барон. "Офигевшая" родня. Не охамевшая, не обнаглевшая, не осмелевшая, не распустившаяся... Они же там, поди, имения, фабрики и миллионы делят, а не полторашку "Жигулёвского" на кухне "хрущёвки". Но хочется, хочется глянуть внутрь, вдруг всё не так плохо.
Итак: главный
подробнее ...
герой до попадания в мир аристократов - пятидесятилетний бывший военный РФ. Чёрт побери, ещё один звоночек, сейчас будет какая-то ебанина... А как автор его показывает? Ага, тот видит, как незнакомую ему девушку незнакомый парень хлещет по щекам и, ничего не спрашивая, нокаутирует того до госпитализации. Дальше его "прикрывает" от ответственности друг-мент, бьёт, "чтобы получить хоть какое-то удовольствие", а на прощание говорит о том, что тот тридцать пять лет назад так и не трахнул одноклассницу. Kurwa pierdolona. С героем всё ясно, на очереди мир аристократов.
Персонажа убивают, и на этом мог бы быть хэппи-энд, но нет, он переносится в раненое молодое тело в магической Российской империи. Которое исцеляет практикантка "Первой магической медицинской академии". Сукаблять. Не императорской, не Петербургской, не имени прошлого императора. "Первой". Почему? Да потому что выросший в постсовке автор не представляет мир без Первого МГМУ им.Сеченова, он это созданное большевиками учреждение и в магической Российской империи организует. Дегенерат? Дегенерат. Единица.
Автор просто восхитительная гнида. Даже слушая перлы Валерии Ильиничны Новодворской я такой мерзости и представить не мог. И дело, естественно, не в том, как автор определяет Путина, это личное мнение автора, на которое он, безусловно, имеет право. Дело в том, какие миазмы автор выдаёт о своей родине, то есть стране, где он родился, вырос, получил образование и благополучно прожил всё своё сытое, но, как вдруг выясняется, абсолютно
Обычно я стараюсь никогда не «копировать» одних впечатлений сразу о нескольких томах (ибо мелкие отличия все же не могут «не иметь место»), однако в отношении части четвертой (и пятой) я намерен поступить именно так))
По сути — что четвертая, что пятая часть, это некий «финал пьесы», в котором слелись как многочисленные дворцовые интриги (тайны, заговоры, перевороты и пр), так и вся «геополитика» в целом...
Сразу скажу — я
подробнее ...
довольно-таки не сразу «врубился» в весь этот хитроупный расклад (из-за которого автор видимо проделал просто титаническую работу) и в описания жизни всех эти «коронованных тушек» Лео ...(польды, Людовики и пр) начали складываться в немного понятную картину только (где-то) к тому №2. И как ни странно — но «в одолении данного цикла» мне очень помог тов.Стариков (с его: «Геополитика, как это делается) где и был вполне подробно расписан весь «реальный расклад» времен ...надцатого века))
В противном же случае, не являясь большим поклонником «средневековых тем» (и довольно посредственно участь в школе)) весьма трудно понять кто (из указанных персоналий) занимает какое место, и что это (блин) за государство вобсЧще?))
В остальном же — единственная возможная претензия (субъективная оценка) состоит в том, что автор настолько ушел в тему «голой А.И», что постепенно поставил окончательный крест на изначальной «фишке» (а именно тов.Софьи).
Нет — она конечно в меру присутствует здесь (отдает приказы, молится, мстит и пр.), но уже играет (по сути) «актера второстепенного плана» (озвучивающего «общую партию сезона»)). Так что (да простит меня автор), после первоначальных восторгов — пришла эра «глухих непоняток» (в стиле концовки «Игры престолов»)) И ты в очередной раз «получаешь» совсем не то что ты хотел))
Впрочем нельзя не заметить и тот (многократно повторяемый мной) факт, что «весь рассказ об этом персонаже» все же НЕ свелся к очередному описанию «гламурно-понтовой» императрицы (сотворенной в «наивно-розовой вере», в подростковом стиле с большим непробиваемым апломбом)) А ведь это именно то — чего я изначально опасался (открывая часть первую))
Данная книга была «крайней» (из данного цикла), которую я купил на бумаге... И хотя (как и в прошлые разы) несмотря на наличие «цифрового варианта» я специально заказывал их (и ждал доставки не один день), все же некое «послевкусие» (по итогу чтения) оставило некоторый... осадок))
С одной стороны — о покупке данной части я все же не пожалел (ибо фактически) - это как раз была последняя часть, где «помимо всей пьесы А.И» раскрыта тема именно
подробнее ...
этого персонажа (Софьи), а не многочисленного сонма второстепенных персонажей («царь, царевич, король, королевич»)).
Конкретно в этой части тов.Софья «взбрыкивает» и … берет недрогнувшей рукой все бразды управления государством на себя!!! Я же (ожидая чего-нибудь эдакого) ожидал некой драмы в отношении всех остальных (более старших) членов династии — но автор все сделала гораздо изящней (и царевич в итоге «остался жив» и добрался таки до трона))
Но — помимо этой (пожалуй) «самой вкусной части» становления героини (государыни!)), в книге опять (чрезмерно много) всякой «другой политики» (брани — в смысле сечи, а не в смысле бранных слов)) и прочих сражений (и решений) в рамках своеобразной средневековой «Большой игры»))
P.S Самое забавное — что если я изначально боялся «слишком углубленного экскурса во всякие няшности» и некоего слишком восторженно-пафосного стиля (присущего многим авторам «женскАго полу»), то по итогу прочтения части третьей «стал понемногу страдать» от некой сухости (построения) очередной «чисто альтернативной истории» (что как раз, характерная черта авторов-мужчин)) Вот такой вот «казус-белли»))
водки, не считая пива, плюс энное количество единиц огнестрела — это уже диагноз. Попытки воззвать к разуму оказались бесполезны, и натыкались лишь на дружный гогот, восклицания "не ссы" и предложения расслабиться и употребить немного самому. Так что, пока ситуация не деградировала до вопросов наподобие "ты меня уважаешь?", Алекс поспешил ретироваться, сославшись на мнимый понос — он решил лучше дать над собой посмеяться, чем провоцировать начинавшуюся "разогреваться" компанию.
Именно поэтому охотник тяжело топал по холодной, влажной земле с испорченным настроением и нервно напевал под нос, надеясь, что повезёт, и всё ограничится ночёвкой в палатке на отшибе, а не разбирательствами с полицией по поводу трупа… или трупов. Приходилось поспешать — ноябрьские дни короткие, и темнота приходит быстро. Лес есть лес — коричневое зарево города на горизонте теней не разгонит, а установка палатки с фонариком — суть мазохизм. Дорога выдалась неблизкой, за лесистый холм, то вверх, то вниз, среди бурелома по редко хоженой тропе, чтобы по пьяни не нашли, ну, а под утро будет сигнал на мобильниках. Работа по обустройству не слишком спорилась — руки толстяка были привычны к отвёртке и клавиатуре, а не к вязке узлов и натягивании верёвок. Вздохнуть свободно удалось лишь с последними лучами спрятавшегося за пригорьями солнца, скушать японский батончик клубничного шоколада, запить остывшим чаем из термоса, снять ботинки и закутаться в спальный мешок. Зажмуриться и слушать треск догорающего костерка подле палатки, уханье редких птиц и шорохи ночи. Лес убаюкал, заставил отрешиться от забот и беспокойства, погрузил в объятия Морфея.
Сон на свежем воздухе вышел глубоким и крепким, но посреди ночи к Александру чуть не пришёл в гости пресловутый Кондратий. Оглушительный грохот заставил резко открыть глаза, и снова вдарил по ушам, словно озверевший металлист-барабанщик после дозы кокаина. Заспанный охотник схватился за ружьё, судорожно нащупывая патроны — никак дураки-алкоголики допились до белочки и перестреляли друг друга. К счастью, мелкая дробь тяжёлых капель по палатке расслабила застывшие в ужасе лёгкие и остудила раскалившиеся нервы — это всего лишь гроза.
Всего лишь… Синоптики в очередной раз облажались, двадцатипроцентная вероятность осадков в регионе обратилась полновесным ливнем. Да не просто так, а "с кошками и собаками", как любят порой говорить американцы. Скошенный потолок дрожал от крупных, величиной чуть ли не с мышь, плюх дождя. Вода разливалась по почве, напаивая её до отрыжки, разлеталась в брызги от деревьев и камней и мерзко хлюпала, забиваясь между брезентом на земле и синтетическим полом жёлтой палатки от фирмы "Чёрный Бриллиант".
— Хрен поспишь, — пробормотал охотник, но не слишком ворчливо, ведь даже мерзкая погода предпочтительнее смертоубийства. Делать было нечего, разве что забиться поглубже в мешок, подтянуть оружие, подключить мобильник к походному аккумулятору, и почитать книгу на нём, стараясь игнорировать бьющие всё ближе раскаты грома…
Мир растворился в белой вспышке.
Глава Первая. В которой наш герой Попадает
Где-то, когда-то.
Сначала было жжение. На спине, около левой лопатки, как будто назойливая мошка или комар, села и нагло сосёт кровь. Александр, попытался смахнуть насекомое рукой, но та отказалась двигаться, будучи вконец отлёжанной. Попытка проигнорировать не помогла, раздражение усилилось, переходя в боль, и он дёрнулся, прогоняя забытие. Со спины упала не мошка, а тлеющая ветка, царапнув по коже. В нос ударил запах гари, а перед наконец-то открывшимися глазами красно-оранжевым весело светили угольки. Он отшатнулся прочь, перевалившись на бок, а потом на спину. В тело впились острые деревяшки, оставив на память набор мелких царапин и ожогов. Охотник выругался, вскочил на ноги, едва не упав, так как запутался в остатках спального мешка, получил сучок в ступню, и, наконец, с воем завалился на колено.
Всё было… плохо. Тело болело практически везде, на месте организованного хозяйства валялся хлам, вперемешку с тлеющими обрывками. Палатка и спальный мешок превратились в мусор. От "Гиковского" синтетического кошелька с деньгами, удостоверением личности и кредитными карточками осталось только бесформенное пятно — у Александра промелькнула мысль, что с полицией общаться будет особенно неприятно. Бутылки с водой потрескались, банка сгущёнки лопнула оставив на память неприличную белесую кляксу, медленно мутирующую в коричневую карамель. Мобильник издевательски раскинул силиконовыми мозгами и осколками экрана, что отражали багряные небеса и искорки огня на земле. Чуть поодаль потрескивал огоньком кустарник, словно пародируя занявшееся багрянцем утренней зари небо. К счастью дождь перестал… или к несчастью, поскольку цепи костерков ничто больше не мешало обернуться лесным пожаром. Страх вернулся, но не тот, подлый страх, что отнимает силы и превращает в
Последние комментарии
4 часов 12 минут назад
21 часов 33 минут назад
21 часов 56 минут назад
22 часов 11 минут назад
22 часов 11 минут назад
22 часов 12 минут назад