КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно
Всего книг - 706312 томов
Объем библиотеки - 1349 Гб.
Всего авторов - 272775
Пользователей - 124657

Последние комментарии

Новое на форуме

Новое в блогах

Впечатления

iv4f3dorov про Соловьёв: Барин 2 (Альтернативная история)

Какая то бредятина. Писал "искусственный интеллект" - жертва перестройки, болонского процесса, ЕГЭ.

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
iv4f3dorov про Соловьёв: Барин (Попаданцы)

Какая то бредятина. Писал "искусственный интеллект" - жертва перестройки, болонского процесса, ЕГЭ.

Рейтинг: +1 ( 1 за, 0 против).
a3flex про Невзоров: Искусство оскорблять (Публицистика)

Да, тварь редкостная.

Рейтинг: 0 ( 1 за, 1 против).
DXBCKT про Гончарова: Крылья Руси (Героическая фантастика)

Обычно я стараюсь никогда не «копировать» одних впечатлений сразу о нескольких томах, однако в отношении части четвертой (и пятой) это похоже единственно правильное решение))

По сути — что четвертая, что пятая часть, это некий «финал пьесы», в котором слелись как многочисленные дворцовые интриги (тайны, заговоры, перевороты и пр), так и вся «геополитика» в целом...

В остальном же — единственная возможная претензия (субъективная

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
medicus про Федотов: Ну, привет, медведь! (Попаданцы)

По аннотации сложилось впечатление, что это очередная писанина про аристократа, написанная рукой дегенерата.

cit anno: "...офигевшая в край родня [...] не будь я барон Буровин!".

Барон. "Офигевшая" родня. Не охамевшая, не обнаглевшая, не осмелевшая, не распустившаяся... Они же там, поди, имения, фабрики и миллионы делят, а не полторашку "Жигулёвского" на кухне "хрущёвки". Но хочется, хочется глянуть внутрь, вдруг всё не так плохо.

Итак: главный

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).

Первое убийство (СИ) [_Asmodeus_] (fb2) читать онлайн

Возрастное ограничение: 18+

ВНИМАНИЕ!

Эта страница может содержать материалы для людей старше 18 лет. Чтобы продолжить, подтвердите, что вам уже исполнилось 18 лет! В противном случае закройте эту страницу!

Да, мне есть 18 лет

Нет, мне нет 18 лет


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

В комнате висела прохладная густая тьма. Из окна на пол падал призрачный лунный свет, едва рассеивавший сгустившийся в просторной спальне мрак. На редкость светлая зимняя ночь. Алтан скрылся в тени в момент, когда в комнату вошел Вадим, но тот успел заметить, как нервно перебирают чужие пальцы гладкие крупные четки.

Дело было важным, поэтому Дракон тянуть не стал:

— Он не заговорит.

Повисла тишина. Алтан отпил из бокала и с тихим звяком отставил его на прикроватную тумбочку. Его глаза, казалось, отразили лунный свет. Вадим не мог сказать наверняка, взглянул ли Алтан на него или в сторону, но ощущение было таким, словно тот смотрел прямо ему в душу. Только вот каждый с детства знает: в темноте многие вещи кажутся более таинственными, чем они есть на самом деле.

— Волков, говоришь… — парень выглядел так, будто и не готовился отходить ко сну: заплетенные косы едва слышно позвякивали друг о друга золотыми наконечниками, и даже пиджак, визуально делавший впечатляющую фигуру Дагбаева обманчиво хрупкой, все еще был на нем.

— Тот самый, — Вадик ухмыльнулся, прищурившись, и медленно прикрыл за собой дверь.

— «Тот самый», — едва слышно эхом раздалось из темноты. Алтан тяжело вздохнул. — Какой смысл в эти слова вкладываешь ты?

— Для себя или для тебя? — Дракон перекинул зубочистку к другому уголку рта.

— Когда-нибудь подавишься и умрешь, — Дагбаев раздраженно откинул четки, они бряцнули о столик. — Не делай вид, что меня не понял. Откуда ты знаешь Волкова?

Алтан был взволнован. В последний раз Дракон видел его в таком напряжении перед первым экзаменом в университете. Тогда тот нервничал, метался по комнате растрепанным паникующим опоссумом и постоянно что-то грыз. Эта картинка запечатлелась у Вадима в голове на долгие годы. Однако сейчас Алтан, ощущавший себя на пороге чего-то совершенно нового, пытался успокоиться, понемногу напиваясь. Он весь являл собой оголенный нерв, но, повзрослев, перестал метаться. Теперь Алтан замирал, потому что мечутся жертвы.

— Сослуживец, — мужчина тихо рассмеялся, проходя вглубь комнаты практически на ощупь. — Не виделись лет эдак… семь-восемь. Вместе много дерьма в свое время съели.

— Из одной песочницы, — догадался Дагбаев. Его взгляд застыл, и только боги могли знать, что за мыслительные процессы происходили в тот момент в его голове. Он снова взял бокал, но наемник осторожным движением остановил его руку. Алтан хотел было возмутиться, но Дракон склонился к его уху и заговорил, понизив голос:

— Если бы ты позволил убить Разумовского мне, то я бы и слова не сказал, но ты хочешь сделать это самостоятельно. Рука палача должна быть твердой, — Вадим высвободил из сопротивляющихся пальцев бокал и отставил обратно.

— Ты ткнул меня зубочисткой в щеку, — не остался без ответа Дагбаев. Дракон знал, каким был тот самый «настоящий Алтан» под этой тщательно проработанной маской отрешенности. Вредный, капризный, ревнивый, но чертовски умный.

С ним было невозможно не считаться. Алтан — как и его дед — не будучи официально политиком, являл собой образцовый пример значимой силы на политической арене. Только вот в людях вне этого разбирался как какая-нибудь улитка в высшей математике.

— Ваше Золотейшество велит казнить?

— Хватит проверять мое терпение на прочность, — парень брезгливым жестом смахнул с запястья чужую руку, словно та пауком ползла по его коже. — Говори дальше. Я тебя слушаю.

Вадик немного снисходительно, но послушно сделал шаг назад, возвращая скромную дистанцию, однако к вину Алтан так и не вернулся — лишь сложил руки на груди, вероятно, считая, что это придало его облику суровости. Вадик думал о том, насколько не повезло тому быть настолько красивым. Но это была красота венериной мухоловки.

— Ты уверен, что хочешь это знать?

— Я на гэльском разговариваю?

— Хозяин-барин, но, знаешь же, проще быть жестоким к образу врага, чем к конкретному живому человеку.

— Вадик, — с нажимом повторил Алтан, но уже не так уверенно.

Наемник пожал широкими плечами, мол, «о’кей, босс». На пару секунд повисла тишина. Затем он заговорил:

— Мне было где-то двадцать три, я служил по контракту в Сирии, — Дракон задумчиво улыбнулся. — Тогда к нам привезли зеленых ребят лет восемнадцати-девятнадцати… Не смотри так скептически, золотце. Пара месяцев в Сирии считается за несколько лет здесь.

Дагбаев уже не в первый раз попытался представить, каким был Дракон до того, как отправился туда, откуда многие не возвращаются. Да и был ли он Драконом вообще? Каким человеком он закончил университет? Скорее всего, просто Вадиком. Драконом Вадик явно стал позже.

Алтан со вздохом стянул с плеч пиджак и повесил на стул. Он слушал. Вадик знал, что тому нравились его истории со службы.

— Волков мало чем отличался от других таких же, но было заметно, что его туда не пригоняли силой. Сам поехал, сознательно. Он быстро выделился. Везучий сукин сын. Перестраховщик был страшный, но под пули кидался, как в последний раз. Мне каждый день невольно думалось, что Олег останется где-то там валяться, — Вадик машинально охлопал карманы в поисках сигарет, но вспомнил, что бросил, и лишь задумчиво погрыз зубочистку. Алтан сел на кровать. Убаюканный чужим голосом, он уже не выглядел таким напряженным, как в начале разговора.

Дракон воспользовался этим как приглашением: отодвинул стул и опустился на него, думая, о чем бы еще таком рассказать.

— Первое убийство, — начал Вадик, и его лицо показалось Алтану непривычно мрачным. Обычно таких серьезных, практически экзистенциальных тем между ними не поднималось. Вадик чаще травил всякие забавные байки. Он даже из истории про чью-то отлетевшую ногу мог устроить настоящее шапито, но все решал контекст. — После первого убийства многое переворачивается с ног на голову. К этому невозможно подготовиться, только смириться… Я видел, как здоровенные мужики терялись, когда это происходило с ними, — Дракон прищурился и пожал плечами, словно отвечая своим мыслям. — Терялись они не на поле боя, правда, а, когда падал уровень адреналина — по возвращении, — он выразительно приподнял брови, Алтан смотрел ему в глаза, не мигая, этим своим цепким кошачьим взглядом. — Они были в ужасе, хотя прекрасно понимали, что это рано или поздно произойдет. На войну едешь убивать. Среди наших оказалось много бывалых. Они учили зелень абстрагироваться и забывать о том, что по ту сторону такие же живые люди, как мы сами. Стендовые манекены. Но, когда, выходя в город, ты сталкиваешься лицом к лицу с вооруженным ребенком… скажем так, это, — Дракон поморщился, — «бодрит». Олег он… смог меня удивить. Я наблюдал за ним в тот момент. Ни движения совести. Многих его жестокость даже вдохновляла.

Алтан хмыкнул, слегка отворачивая голову. Его раскосые темные глаза наконец разорвали визуальный контакт, взгляд обратился куда-то в сторону — в себя. За окном глухо завывал ветер.

— Через несколько месяцев он перевелся к нам. Не то чтобы мы были какими-то близкими друзьями, но знали друг друга хорошо. Без понятия, какие там у них отношения были с Разумовским, но практически все наши были уверены, что тот с ним, как минимум, спал. Правда, фамилии он никогда не называл, это я потом уже понял, кем был этот «Сережа», о котором Волков так часто вспоминал. Разумовский ему даже письма писал. У нас практически никому писем не писали, а ему каждый месяц какие-то передачки носили. Того вообще ничего не смущало. Спрашивали «жена присылает?», а Олег, не моргнув и глазом, отвечал «Сережа». В общем, Разумовский написывал ему, как верная жена.

— А потом пристрелил, — хладнокровно подметил Дагбаев, его хищно изогнутые брови приподнялись. — Но Волков не просто выжил. Он продолжил с ним работать.

— Волчья верность.

— Пёсья.

— Пять тысяч, босс, — повеселел Вадик.

Парень пронзил его раздраженным взглядом. Дракон был даже рад, что с того спала та пугающая болезненная меланхолия. Когда Алтан слишком уходил в себя, его глаза начинали казаться совсем безжизненными. Это напоминало Вадиму о тяжелом времени после теракта на площади Восстания. Единственное, что в свое время удерживало в Алтане жизнь — испепеляющая злость. На Разумовского, на правительство, на деда, на себя.

— Если честно, я был уверен, что Волков тогда в этой мясорубке и сгинул, но он какой-то неадекватный вообще.

— Солдата с войны вывезти можно, а вот войну из него — вряд ли. Но это не оправдание.

Вадик задумчиво кивнул.

— Вернуться к обычной жизни после этого практически невозможно. Поэтому некоторые наши в итоге отозвались на приглашение Олега. Видать, работа на Разумовского сулила большие бабки. Я тогда быстро смекнул, чем дело пахнет, и отказался. С ним поехали самые отбитые головорезы. Они уже не первый день работали под его началом. Олег отдавал приказы жестами, — Вадик взмахнул кистью руки, — они даже не разговаривали.

Алтан молчал.

— Это уже было после того как я вернулся в Россию и начал работать на вас. Олег мне позвонил. Короткий разговор был, но я по тону понял, что что-то серьезное. Естественно, он подробностями по телефону не делился, а, когда получил отказ, и вовсе звонок скинул, не попрощавшись. Видимо, тогда все и началось.

— Хватит, — раскосые глаза Алтана заблестели, но Вадик не был уверен, что ему не показалось.

Дракон кивнул.

— Ты его пытал?

— Был бы смысл — пытал бы. Но, нет. Врезал пару раз и подвесил. Пусть Разумовский думает, что пытал, ему же хуже.

— Ты так уверен, что он за ним приедет?

— Уверен ли я? Я даже на пять тысяч поспорил!

В этот раз Дагбаев не возмутился. Его губы дрогнули, но он так и не улыбнулся, поэтому Вадим продолжил:

— Разумовский — животное стайное. После того, что он отчудил, работать с ним станет только ебанутый.

— И?

— У него, скорее всего, больше никого нет. Олег бы не стал так подставляться только ради денег. Он тот еще адреналиновый наркоман, но на подобное идут только, так сказать, «по большой и чистой любви».

— Думаешь, Разумовский предпочтет сдохнуть за компанию? Это же очевидная ловушка.

— Я думаю, он, как минимум, попытается что-то предпринять. О, ты бы видел, какие письма Разумовский Поварешкину писал в Сирию…

— Поварешкин? — лицо Алтана в долю секунды приобрело нечитаемое выражение.

— Ну, у Олега было такое…

— Не продолжай.

— Влюбленный волк, так сказать, уже не хищ…

— Вадик!

Дракон рассмеялся. Обстановка заметно разрядилась, но повисшая в воздухе меланхолия так никуда и не делась. Ему не хотелось обнаружить с утра Алтана в разбитом состоянии, поэтому он примирительно понизил голос:

— Уже поздно, босс. Завтра будет тяжелый день.

Алтан молча разгладил складки на одеяле и передернул плечами. Весь этот рассказ воскресил в нем тяжелые воспоминания, от которых он мечтал избавиться уже долгие годы. Выстраивались связи с событиями, о которых Алтан никогда до этого не слышал. Голова гудела, как растревоженный пчелиный улей.

Дракон прикусил нижнюю губу:

— Похоже, кто-то слишком много думает. Могу помочь исправить, — он окинул Дагбаева взглядом, и тот едва возмущенно не нахмурился, но, на долю секунды задумавшись, произнес:

— Подойди, — парень поднялся на ноги. Вадика просить дважды было не нужно. — И убери эту дрянь изо рта, а то рано или поздно она, действительно, кого-нибудь убьет.

Дракон, не отрывая насмешливого взгляда от юного нанимателя, спрятал зубочистку в карман куртки, а саму куртку небрежно скинул на пол.

— Фу, — как бы констатировал факт Алтан, многозначительно двинув бровью. Улыбка Вадима стала еще шире. Он подошел ближе, склоняясь к тому и глубоко вдыхая запах его волос, быстро переходя губами на шею, отчего Дагбаев вздрогнул и попытался отстраниться, но ему не дали.

Они спали всего пару раз. Этого было недостаточно, чтобы привыкнуть к близости. Все эти разы инициатором становился сам Алтан, но на этом же этапе контроль у него быстро и безжалостно вырывали, как игрушку у ребенка.

Как бы в доказательство этому, Дракон развернул его спиной к себе, и, горячо дыша в изгиб между шеей и плечом, сжал руки на бедрах, крепко прижимаясь сзади. На долю секунды Алтан забыл, как дышать. Если до этого момента он даже представить себе не мог, как после таких тяжелых разговоров Вадик вообще собрался «помогать» ему уснуть, то сейчас в полной мере осознал, что значит пресловутое «завестись с пол-оборота». Причем практически в прямом смысле этого слова.

Дракон вообще быстро понял, что, чтобы выбить Алтана из колеи, нужно лишить его контроля. Подходить сзади, брать сзади, связывать руки, завязывать глаза. Все это заставляло того волноваться – дыхание учащалось, голос дрожал, сердце стучало так, что Вадик ощущал его биение своей грудью, будто у него было два сердца вместо одного. Во второй раз, когда Вадим связал Алтану руки ремнем и уткнул того лицом в подушки, ему даже показалось, что парень, действительно, запаниковал. Только вот при попытке это проверить, все возбуждение Алтана, видимо, излилось во вспышке раздражения, поэтому Вадику пришлось продолжить втрахивать его в диван с двойным усердием, так что в итоге тот едва ли не взвыл. До этого момента Дракон даже не догадывался, что Дагбаев вообще способен на что-то кроме громких вздохов.

Сейчас же Вадик сквозь водолазку некрепко сжал зубами кожу на его надплечье. Ладони огладили пресс снизу вверх. Алтан потянулся за прикосновением и запрокинул голову на плечо Вадика назад, подбираясь, когда большая ладонь наемника все же сжала полувставший член сквозь плотную черную ткань и принялась осторожно, но настойчиво его поглаживать и массировать. Парень задышал чаще, ощущая, как постепенно все сильнее натягивается в паху ширинка. Он попытался схватить Дракона за руку, но тот проигнорировал этот немой приказ, наоборот удвоив ласки, отчего Алтана мелко затрясло. Он ощущал, как чувствительная головка упирается сквозь нижнее белье в грубый шов. В ином случае это было бы неприятно. Сейчас это сводило с ума.

— Черт… расстегни, — едва слышно прошептал парень. Вадику было не интересно просто его трахнуть. Он каждый раз словно исследовал пределы чужого терпения. Даже в самый первый раз. — Блять! Вадик! — Алтан едва не зарычал, когда наемник, прижавшись губами к его уху, сместил обе ладони вверх — на грудную клетку. Внизу все сводило от возбуждения. Стояло уже до боли, но Дракон делал вид, что его это совершенно не беспокоит.

— Что-то не так, золотце? — голос прозвучал у самого уха. Между лопатками защекотало.

Когда Вадик провел по напряженному соску ногтем, Алтан загнанно задышал и вжался спиной в его грудь. Алтан ненавидел, когда тот делал это на голую кожу, но сквозь ткань ласка ощущалась словно интимнее и заводила сильнее, чем должна.

— Прекращай развлека… — Алтан едва позорно не взвизгнул, когда его уха коснулся чужой язык. Колени задрожали. Внизу вжикнула молния. Звякнул ремень. Дышать стало немного легче, но так просто Вадик кончить бы ему не дал.

Тем временем Дракон отстранился и стянул с Алтана штаны вместе с нижним бельем:

— В коленно-локтевую, — он надавил тому между лопаток, заставляя встать на четвереньки.

— Я не хо…

Но Вадик зашептал ему на ухо:

— Ты каждый раз не хочешь и каждый раз потом затыкаешь себе рот одеждой, чтобы не орать на весь дом, — судя по голосу, он улыбался.

Алтан обиженно поджал губы, но нехотя послушался. Член сводило от возбуждения, перед глазами уже плыло от частого дыхания.

— Не дуйся, — добавили сзади. — Чай, не ребенок.

— Поосторожнее с такими шутками в постели, я могу всякого о тебе надумать.

Послышался низкий смех. Судя по тому, как сменилось направление звука, Вадик опустился на колени. Алтан напрягся и ахнул, когда его бёдра крепко обхватили, а мошонку принялись настойчиво вылизывать. Он ткнулся лбом в предплечье и едва не задохнулся, забыв, как дышать.

Дракон специально не касался самого члена: оглаживал нежную кожу над ним, дразняще касался гладко выбритого лобка и внутренней стороны бедер. Он сжал яички, и из груди Алтана вырвался протяжный подрагивающий стон. Парень прогнулся в спине до боли в мышцах. А ведь Вадик еще даже не начал его растягивать.

Алтан всхлипнул, почувствовав, как сильные пальцы раздвигают его ягодицы, но, собравшись с силами, заговорил:

— Если ты попытаешься хоть еще раз… — он шумно вдохнул, когда колечка мышц коснулся язык, — вместо смазки использовать слюну… я вздерну тебя на крюках за яйца, — когда к языку добавился палец, Алтан лишь зажмурился, ткнувшись лбом в одеяло и тихо заскулив.

Дракон отстранился. Хлопнула дверца тумбочки.

— Моя принцесса любит развлекаться?

— Принцесса у тебя с сюрпризом, давай уж-… — парень застонал, когда в него легко протолкнули сразу два пальца. Не до конца — входили они постепенно. Алтан бессознательно попытался уйти от проникновения, но Вадик крепко сжал его таз и укусил за ягодицу, оставляя на ней засос. Алтан выругался.

— Тш, стресс вреден для организма.

Алтан уже набрал воздух в легкие, чтобы послать Вадика нахрен, но пальцы внутри, до этого осторожно его растягивавшие, согнулись и стали настойчиво поглаживать простату, отчего колени парня задрожали и чуть не разъехались. Он был уверен, что еще немного и кончит, но, подлив смазки, Дракон бесцеремонно втолкнул в него еще палец, принимаясь грубо вдалбливаться уже тремя. Алтан и не заметил, как вгрызся в свое запястье, поскуливая от задевающих простату движений.

— Ты реально всё это используешь? — игрушки в ящике явно предназначались не для семейных праздников. Дракон извлек пальцы и в довершение провел кончиком одного из них по чужому болезненно стоящему покрасневшему члену, отчего Алтан дернулся всем телом.

— Нет, блин, только любуюсь.

— Красивое…

— Напомни, чтобы я больше с тобой не трахался.

— Закончим — обязательно напомню, — Дракон провел по его спине вверх, задирая водолазку до лопаток. У Алтана было невероятно красивое тело. Одни мышцы спины чего стоили. Обычно Вадика не особо привлекали мужчины, так что, скорее всего, дело было именно в самом Алтане. Их союз был вечной конфронтацией. Вадик вернулся с войны и нашел для себя новую — в этом человеке.

Дракон быстро справился со своей ширинкой, достал из заднего кармана презерватив и подтолкнул парня немного вперед, чтобы упереться коленом в край кровати. Алтан судорожно выдохнул и, уткнувшись лицом в скомканное влажное от слюны одеяло, завел руки назад и сам развел ягодицы в стороны, от чего Вадик едва не кончился на месте:

— Золотце, ты меня так не пугай, я думал, ты еще подраться со мной планировал, — он раскатал по члену презерватив и, добавив смазки, потерся головкой о растянутый покрасневший вход.

— Ты покойник… — Алтан ахнул, когда одним мстительно-быстрым движением Вадик втолкнулся в него до упора. Парень хотел убрать руки, но Дракон перехватил его запястья, мешая это сделать. Говорить в таком положении было трудно. Алтан напряг мышцы рук, но хватка у наемника была стальной. И где-то в глубине души он был от этого в диком восторге.

— Уже или в перспективе? — Вадик потянул чужие запястья и прижал сверху — к копчику, принимаясь ритмично вбиваться в подрагивающее от перевозбуждения тело. Тянуть дальше было просто преступлением. Вадим и сам уже едва держал себя в руках.

Когда он ускорился, Алтан глухо исступленно завыл в одеяло, снова попытавшись высвободить руки. И Дракону стало любопытно, сможет ли тот кончить без прикосновения к стояку. Сам он держался только с божьей помощью. Скорее всего, в будущем Алтан найдет способ ему отомстить, но это будет потом.

Чувствуя, что находится на грани, Вадик слегка изменил угол проникновения, чтобы сильнее задевать простату, на что парень заскулил, царапая свои ладони. Наемник отстраненно подметил, что на ногтях Алтана не было привычного черного лака. На одеяло уже натекла лужица предэякулята, мальчишка весь вспотел и крупно дрожал, поэтому, когда Дракон усилил толчки и сбился с ритма, тот, замерев, перестал дышать и так сильно напряг руки, что Вадику показалось, что он сейчас вырвется из его хватки. Однако Алтана лишь крупно затрясло, и он с сорванным рыдающим вскриком излился, опадая в чужих руках. Вадик вышел и, стянув презерватив, додрочил себе рукой, с хриплым выдохом кончив тому на ягодицы. Подрагивая, он навалился сверху и принялся лениво зацеловывать оголенную кожу, пока Алтан пытался прийти в себя и отдышаться.

— Ваше Золотейшество просили напомнить, что вы больше со мной никогда и ни за что.

— Заткнись, — Алтан согнул непослушные руки и, отстранив Дракона, измученно завалился набок, проверяя, не потянул ли в процессе этой экзекуции мышцы. На его лице были красивые подтеки от подводки. — Придется менять постельное белье, — с легким сожалением, но без какого-либо удивления проговорил Алтан. — Животное, — он дернулся, когда Вадик склонился к нему и смял его губы во влажном глубоком поцелуе. Глаза едва не закатились от удовольствия, но Алтан с тихим стоном отпихнул мужчину толчком в грудь. — Говорю же… — он облизнулся, пытаясь отдышаться.

Отстранившись, Дракон поднялся, приводя себя в порядок:

— Сейчас проверю, чтобы мои орлы не протупили и вовремя сменились на посту, — он шутливо поклонился. — А потом помогу своей принцессе постелить кровать.

Парень лениво пнул наемника по голени пяткой, но даже не удостоил того ответом.

Вадик достал из кармана зубочистку. Он вышел из спальни, думая о том, что будет с Алтаном в момент, когда тот совершит свое самое первое убийство.