Путь на Север (СИ) [_Asmodeus_] (fb2) читать онлайн

— Не подходи!

Верхний угол разбухшего от старости дверного косяка разлетелся в труху. Дракон едва успел выставить квен{?}[магический щит], чтобы защититься от мощного электрического разряда, и готов был атаковать в ответ, но так и замер с мечом в руках, не решившись. В заброшенной хате на окраине неподалеку от Ленточки{?}[Мелкая, но сильно заросшая река, протекающая близ Брокилона и являющаяся его неофициальной границей] его ждало далеко не то, о чем предупреждали поселенцы каких-то очередных бесчисленных раскиданных по просторам Темерии «верхних Кочерыжек», у которых вечно то понос, то золотуха, то утопец сковородку упер, то водная баба в похлебку насрала тараканами. Найди, убей, пожури пальчиком, поставь в угол, вот тебе твои пять крон — упердывай, страшило, а то собак натравим.

Был шанс озолотиться в свое время, но и его Вадим самонадеянно и очень глупо просрал из-за того, что дела шли подозрительно хорошо. С тех пор дела если и шли, то через причинное место. Впервые за неделю мыканий впроголодь, получил хоть какой-то заказ, и тот оказался с подвохом.

— А мне говорили, тут волколак обитает, — Дракон ухмыльнулся, маскируя недоумение.

На полу в самом углу сидел, если не человек, то нечто очень на него похожее, а не волколак, которого, как клялись и божились, видели едва ли не каждый день жители тех самых «Кочерыжек». Волчьи следы вокруг хаты были, но ничего более. Правда, волков почему-то, несмотря на легкую жертву, поблизости не виднелось, хотя в воздухе и висел не уловимый человеческим нюхом трупный смрад.

— Не видел, — парень закашлялся. Мертвенно-бледный, весь в крови и грязи, как после битвы с риггером{?}[Чудовище, всеядная тварь-гермафродит. Зарождается на свалках, в мусорных кучах и канализациях.]. Картина жутковатая даже в свете дня. Хотя, свет дня до юноши все-таки не доставал. Дракон бы может и подумал, что перед ним какая-то нечисть, но медальон никак на чужое присутствие не реагировал. Правда, даже сквозь всю эту дрянь можно было разглядеть ладное лицо, черные как смоль короткие липнущие к щекам волосы да раскосые глаза — отмыть от всего этого дерьма и выйдет загляденье.

— А волки?

Вадим провел взглядом по кровавым следам и черным, тяжело пахнущим легкой гнилью и железом пятнам на грязном поросшем сквозь доски сорняком полу. Видимо, жертва не была такой легкой, какой могла показаться изначально. Следы вели за угол - в скрытую от его глаз коробушку, когда-то явно бывшую кладовой. Возможно, тайна исчезновения стаи находилась где-то там.

— Нет их больше.

Из темного угла на него смотрели с вызовом — мол, только подойди и ляжешь вместе с несчастным зверьем, — но в то же время словно бы испуганно. Иметь дело с загнанной в угол живностью Дракон не любил, с людьми - тем более. Те были в панике своей на удивление непредсказуемы. Никогда не знаешь, какой номер выкинут, если случайно испугаешь их еще сильнее. Этот явно мог и изувечить случайно, а Дракон свою шкуру ценил.

— Ты кто такой? — Вадим демонстративным медленным движением убрал меч в укороченные ножны за спиной и закрепил петлей, чтоб не ёрзал. — Дело хозяйское, но, походу, если мы с тобой не столкуемся, то так ты здесь и подохнешь.

Неизвестный дернулся и вжался в стену, когда ведьмак подошел ближе, но магичить больше не стал. Сильнее сдвинуться он не мог — что-то мешало. Поэтому сидел потерянно и поджимал синюшные губы.

— Мне нужна вода, — упрямо заговорил он. Дракон присел на корточки рядом, внимательно оглядывая повреждения. Под полами тяжелой, явно недешевой ткани, не поднимая ее, рассмотреть что-то было невозможно, но, судя по следам на полу и тому, как неловко парень двигался, что бы с чародеем ни случилось, больше всего пострадали его ноги. Не то чтобы Вадиму было какое-то дело до путников в беде, но это недоразумение, как минимум, владело магией, а это означало, что, возможно, ему, наконец, улыбнулась удача. Главное было ее не упустить.

— У тебя вся рожа в крови, причем явно не в твоей и не волчьей. Так кто ты такой и как тут оказался? В третий раз повторять не буду — просто, — Дракон очертил в воздухе круг и указал большим пальцем за свою спину на пролом двери, — развернусь и уйду. Сиди тут дальше.

Парень вздохнул и, кажется, сдвинул брови — под коркой крови что-то понять было сложно, но взглянул он внезапно невероятно загнанно — болезненно. Глаза у него были невероятного цвета — два рубина, хоть вырывай да продавай.

— Давно ты тут? — сжалился Вадим.

— Сложно сказать… — голос юноши ослабевал, тот говорил тише, а дышал тяжело, но ровно, — день или два. Лихорадит, едва себя осознаю.

Вадим с сомнением покосился на таки открывшиеся взору сваленные в угол туши волков. Любоваться ими чародей явно не хотел, поэтому убрал с глаз подальше. Несмотря на то, что часть из них была перемещена и убита с помощью магии, Вадим ни разу не видел, чтобы магия оставляла на живых существах столь характерные порезы. Это означало, что где-то в пропитанных кровью бархатных полах прячется еще и лезвие. Однако незнакомец, действительно, казался совершенно изможденным. К тому же точно испытывал сильнейшую боль и не спал уже больше суток.

— Как звать-то?

На несколько секунд повисла тишина.

— Алтан, — все-таки сдался тот, откидывая голову назад, упираясь затылком в почерневшую от времени брусчатую стену. Он скорчил болезненную гримасу, но не издал ни звука.

— Ты не из Aen Seidhe{?}[Эльфский народ]?

Алтан на долю секунду замер. Вострые уши говорили об обратном, но он помотал головой: Нет. Точно нет. Вадим решил не продолжать допрос, хотя так и подмывало. Лишь снял с пояса флягу и протянул новому знакомому. Тот недоверчиво взглянул, но быстро смекнул, что дважды предлагать не станут, поэтому принял дар, перед этим старательно оттерев кровь с губ рукавом.

— Где я? — неожиданно спросил он.

— Неподалеку от Бругге, — Вадим решил больше не удивляться — мало ли чудят эти странные чародеи. Вечно у них какая-то хрень творится.

На лице мага отразилось размышление, но затем он медленно, кажется, облегченно, выдохнул и прикрыл глаза. Плечи расслабились.

— Эй, не отключаться, — Дракон осторожно коснулся чужого плеча, но Алтан не отреагировал.

«Потерял сознание. Прекрасно…»

Вадим забрал флягу и встал, разрываясь между эгоистичным желанием избавить себя от лишней свистопляски и бросить чародея подыхать в чаще неподалеку от Брокилона{?}[Древний лес и заповедное государство, населённое дриадами] и еще более эгоистичным желанием стрясти с того в будущем какую-нибудь крупную сумму за помощь.

— Ну и что прикажешь мне с тобой делать?

Ответ на этот вопрос он знал с самого начала.

Комментарий к 1. К северо-западу от Бругге

Спасибо за внимание, котаны, не забывайте подписываться на работу ❤️

Еще буду очень благодарен даже за небольшие комментарии)

Здесь можно найти арты по кроссоверу:

https://vk.com/asmoart

========== 2. На берегах Яруги ==========

Комментарий к 2. На берегах Яруги

Обращайте внимание на примечания автора ⬆️

_____

Концепт-арт.

Алтан: https://vk.com/wall-174908980_10224

_____

▶️ Percival - The Lesser of Two Evils

Вадим привалился плечом к шершавому сосновому стволу, пожевывая отдающую горькой хвоей иголку и задумчиво прощупывая взглядом пейзаж. Что-то с ним было не так.

Вдалеке уже виднелась вердэнская крепость Будрог, только вот шестое чувство подсказывало, что соваться туда не стоило. А интуиции Дракон за долгие годы жизни привык доверять – иногда ничего другого ему и не оставалось.

Обложенный крупными камнями огонек костра задорно плясал в сухом, пахнущем паленой древесиной воздухе. Солнце садилось — деревья и холмы отбрасывали длинные багровые тени. Закатное небо на горизонте сочетало в себе насыщенные рыжие оттенки и уходило в теплый фиолетовый ближе к зениту, в то время как с востока постепенно подбиралась тьма.

Смысла тащиться обратно в «Кочерыжки» не было. Близлежащие села явно бедствовали — путник не нашел бы там ничего, что могло ему помочь, а у них не было денег, даже чтобы заплатить за ночлег, что уж говорить о еде и прочих необходимых радостях. Так что, в первую очередь, стоило перебраться ближе к воде и присмотреться к лесной живности.

Чтобы не попасть под немилосердные стрелы брокилонских дриад, им пришлось несколько часов спускаться вниз по течению Ленточки — ближе к Яруге{?}[Крупная протяженная река на границе между Бругге и Вердэном (с северной стороны) и Цинтрой (с южной).]. Но именно здесь Дракон насторожился и принял решение остановиться и уйти с открытого пространства в пролесок. Подозрительно пусто было по дороге. Ни шедший за водой кто из соседних сел не встретился, ни детей у берегов. Тишь, гладь, благодать.

Беглый осмотр еще в хате показал, что ступни и лодыжки чародея находились в плачевном состоянии. Однако дольше находиться там было нельзя — на запах разложения могли подтянуться трупоеды, которых в этой местности было хоть задом жри — не подавись только. Где-то в паре минут было гнездо гулей — Вадим уже слышал их далекие копошения и невольно подумал о том, насколько же мальчишке повезло, что те не почуяли его раньше. В общем, было принято непростое решение закинуть чародея на лошадь. Да, жалко, да, неудобно, но, что поделаешь, жить-то охота.

Через какое-то время тот начал приходить в себя, поэтому оставшуюся часть пути уже сам неуверенно держался в седле боком, бледнея от боли, но, судя по дыханию, находился в состоянии транса. Так что выглядела их процессия всего лишь чуть менее торжественно, чем какие-нибудь традиционные скеллигские кровавые жертвоприношения.

Вычищенная и выполосканная кое-как одежда была раскинута на низких сучьях. Алтан, неловко разместив перед собой перевязанные обрывками ткани и зафиксированные толстыми обтесанными ветками голени, сидел на траве у костра в одной черной шемизе{?}[Нижняя рубаха до середины бедер (мужская версия). Обычно имеет свободный трапецевидный крой и длинные рукава.] и колдовал над землей, то и дело едва слышно чертыхаясь, напоминая какого-нибудь ворожея или дремучего шамана, проводящего ритуалы на крови. От шеи вниз, к полукруглому вырезу на груди, вели багряные разводы. Темнеющих красных пятен на рубахе видно не было, но, судя по запаху, она была насквозь пропитана кровью. Однако, несмотря на необходимость ополоснуться, Дракон решил, что, если они и будут выходить к воде с этой целью, то только под покровом ночи.

Чародей самостоятельно передвигаться не мог — его придется тащить на руках. Тот явно это осознавал, но лишь молча горделиво воротил нос, едва сталкиваясь с ведьмаком взглядом. С момента первого и в то же время последнего их разговора в хате они не перекинулись ни словом. Весь путь был проделан в гробовом молчании. Дракон молчания не любил, хотя жизнь и была такова, что большую часть времени окружали его лишь кусты, деревья да поля. Ну и всякие утопцы, как же без них, но они особо компанейскими не были.

Ему нравились попадающиеся по бесчисленным дорогам деревни и села, где была хоть какая-то, но жизнь, только вот ведьмаков люди, в большинстве своем, не жаловали.

— Не ладится? — Вадим грузно опустился на траву чуть поодаль от чародея, тихо посмеиваясь. Тот на него даже не взглянул. Замер, уязвленно сжав пальцы в кулачки и снова поджав губы — уже не такие синюшные как в хате. Что не ладилось, было видно невооруженным глазом. — Ты ж вон, как искрами метался там, а теперь-то что стало?

Алтан раздраженно выдохнул и медленно, сосредоточенно опустил ладони на траву рядом с покоящимся у костра клинком. За долю секунды та иссохла, почернела и осыпалась прахом на голую землю, а кончики его пальцев засветились мягким золотистым светом. Вадим присвистнул.

— Ты хоть и выглядишь как домовенок, а что-то да умеешь, удивительно!

Чародей молча поднял на него испепеляющий взгляд, но снова сконцентрировался на своей ворожбе. До этого Вадим ни разу не видел, чтобы что-то подобное при нем творили без произносимых вслух колдовских заклинаний, поэтому решил не мешаться. На костре уютно жарилась подстреленная с арбалета утка, на которую Алтан периодически как-то не слишком приветливо, брезгливо посматривал, но старался не отвлекаться.

Когда дрожащее и, под конец, на ладан дышащее свечение погасло Дракон усмехнулся:

— Так в чем проблема?

Короткое время чародей задумчиво смотрел на пляшущие языки пламени. Они влажно поблескивали в его рубиновых глазах.

— Место, где мы встретились, располагалось на Перекрестке, — все-таки начал тот, однако, заметив, что ведьмак с иронично-недоумевающим видом приподнял брови, исправился: — Ты когда-нибудь слышал про Интерсекции или Места Силы?

— Таким сложным материям как управление Хаосом{?}[Сила, также известная как Изначальный Хаос и Порядок — мистические силы, используемые чародеями для сотворения магии.] нас не учили, но, да. Я же, то там, то — тут, а значит что-то да слышал.

— Ты ведьмак, — это было скорее утверждением, чем вопросом. Алтан подобрал с земли небольшую веточку и поднес к огню. Та начала тлеть, а потом загорелась. Дракон было подумал, что разговор окончен, но чародей продолжил: — Вам не нужно намеренно черпать энергию, ваша магия проста, потому что вы, в первую очередь, полагаетесь на силу, ловкость и серебро, — юноша снова покосился на него.

— О, комплименты. А то страшило, да страшило, а тут целая ода!

— Я бы посмеялся, да мне не смешно.

Вадим хмыкнул, ему-то было если и не смешно, то, по крайней мере, забавно.

— Я не могу брать Силу из пустоты — это нарушит равновесие. Земля, вода, огонь, воздух — все это источники, но брать что-то от них, значит уничтожать, — чародей провел по оставшемуся от травы пеплу пальцем. — Из Интерсекций Силу черпать проще всего. Так что, если бы не она, меня бы точно разорвали волки, — Алтан, не мигая, смотрел, как выгорает веточка. — Возможно, так было бы и лучше.

— Отвести обратно?

Чародей угрожающе прищурился, и Дракон примирительно вскинул ладони, тихо хрипло рассмеявшись.

— Как к тебе обращаться? — неожиданно поинтересовался Алтан.

— Вадим.

— И все?

— И все. Никаких титулов, Ваше Благородие, — ведьмак веселился.

— «Сеющий смуту»{?}[Одно из значений имени]? Интересно назвали.

— А как надо было?

— Если уже назвали, значит так и надо, — губы чародея дрогнули в некоем подобии улыбки, но та быстро сошла. Его тревожный взгляд все так же был обращен к огню.

— А что значит твое имя? — любопытство Вадима пересилило.

— «Золотой».

— Вот так так! Всем детям Aen Seidhe дают красивые имена. Не то, что нам — кметам{?}[крестьяне], — Вадим невольно залюбовался горизонтом: вдалеке, выхватывая башенки, едва тлела тоненькая розовая полоса заката. Небо казалось тяжелым, чернильно-синим. Вскоре им придется потушить огонь.

— Возможно именно поэтому сестру назвали в честь дня недели{?}[Юма (Джума) — «пятница», «рожденный в пятницу»], — Алтан раздраженно закинул ветку в костер, — а не какого-нибудь драгоценного камня, — в его голосе промелькнули нотки горечи. Дракон снова взглянул на чародея. Возможно Алтан думал, что тот не уловит заложенного в этих словах скрытого признания.

— Так ты — полуэльф? — догадался Дракон.

— Я не стану это обсуждать{?}[Полуэльфы презираются представителями обеих рас: людьми, которые равняют их с эльфами, и самими эльфами, которые считают их низшими существами из-за родства с человеком.], — отрезал чародей.

— Ладно-ладно. Тогда скажи мне вот чего: ты говоришь про ведьмаков и серебро, а сам ножичком этим орудуешь, судя по всему, весьма неплохо. Не думал, что маги умеют махать мечом, — Дракон пальцем указал в сторону клинка. Алтан медленно задумчиво кивнул и, не глядя, вытащил его из ножен, поднимая на ладонях, словно то был какой редкий магический артефакт. — Это фальшион{?}[Европейское клинковое оружие с расширяющимся к концу коротким клинком с односторонней заточкой]?

— Дао{?}[Разновидность клинкового однолезвийного оружия]. Уменьшенный и облегченный. Дань традициям. Подарок от сестры.

Какое-то время Вадим прощупывал золотистый клинок пытливым взглядом. Загадочные вензеля, цветы. Знакомый узор, но как-то смутно — будто из прошлой жизни.

— Я на тебя смотрю и вот о чем думаю: ты, случаем, не из Зеррикании{?}[Зеррикания — страна, расположенная в юго-восточной части континента. В данной интерпретации условно включает в себя азиатские и африканские народности] родом будешь?

Алтан удивленно замер:

— С чего взял?

— Внешность приметная. Восток он и есть восток.

— В Зеррикании живут сотни народностей, к тому же ты сам сказал, что сначала решил, что я из горного{?}[Горный народ - эльфы Aen Seidhe], — возразил чародей, однако дальше спорить не стал. Ждал ответа.

— Был я в этой вашей Зеррикании. Страна вроде одна, а люди от севера до юга — все разные.

— С каких пор нордлинги забираются столь далеко на восточные земли?

— А я путешественник, — Вадим ухмыльнулся, ностальгически возведя очи горе{?}[1. Поднять глаза к небу. 2. Выражение ложного смирения, притворства. ]. — К тому же, у вас там ведьмачьего цеха в помине не было, проблемы с тварями иначе решаются — чаще с помощью алхимиков и магов. Я думал, что в Зеррикании озолочусь так, что о будущем думать больше не придется.

— И как? Озолотился? — Алтан, наконец отвлекшись от меланхолии, язвительно, немного по-змеиному усмехнулся. Ядовито так — со вкусом.

— О, еще бы! — ведьмак рассмеялся, как если бы не сидел сейчас в грязи на берегу Яруги, а за каким барским столом. — Разжился новым именем, изучил местные диалекты, да жил себе припеваючи.

— Лжешь, — чародей прищурился.

— Ну вот скажи мне сам, вру я или нет.

Алтан всмотрелся в него, словно действительно мог видеть насквозь:

— Какое прозвище тебе там дали?

— Дракон.

— Мягко стелешь, да спать жестко, — чародей вскинул узкую ладонь. — Иноземца — к тому же мужчину{?}[Зеррикания — страна воительниц и матриархата.] — да именем Зеррикантермента{?}[Легендарный золотой дракон, в честь которого названа Зеррикания. На флаге страны изображен желтый дракон на красном фоне.]? Я и не знал, что у ведьмаков столь богатая фантазия.

Вадим не обиделся, лишь пожал плечами, прикрывая глаза. Иногда ему и самому казалось, что все это было лишь приятным сказочным сном. Он сделал знак пальцами, и огонь потух.

— Выйдем к реке. Вода должна быть теплой.

Комментарий к 2. На берегах Яруги

Спасибо за внимание, котаны, не забывайте подписываться на работу, чтобы вам приходили уведомления о новых частях ❤️

Еще буду очень благодарен даже за небольшие комментарии) не обязательно писать что-то содержательное, достаточно, если понравилось кинуть пару сердечек и сказать, что я не лох (ахах)

Здесь можно найти арты по кроссоверу:

https://vk.com/asmoart

========== 3. Яруга ==========

Комментарий к 3. Яруга

Обращайте внимание на примечания автора ⬆️

_____

Концепт-арт.

Алтан: https://vk.com/wall-174908980_10224

_____

▶️ Pawel Blaszszak - Night Approaches

В считанные минуты небо стало угольным с белыми мерцающими вкраплениями звезд, напоминающими рассыпанные по черному бархату граненые офирские{?}[Офир — королевство, расположенное южнее Нильфгаардской Империи] бриллианты. Покрытая мелкими гладкими волнами Яруга бликовала осколками луны. Влажный и теплый, как парное молоко, воздух наполнился стрёкотом насекомых и пением ночных птичек. В ближайшей из башен более явно выступили силуэты бойниц, за которыми то и дело мелькали огни факелов.

Под недовольным, но мало что могущим различить в кромешной тьме взглядом чародея, Вадим расстегнул и скинул доспех, оставив брэ{?}[Нижнее белье] и, на всякий случай, мечи. Ремни и ножны уже привычно легли на голую спину. С ними он не расставался ни на минуту даже во сне — знал, чем может грозить беспечность. Пару раз нарывался, еле ноги унес — спасибо, хоть жив остался.

— Ну что, Золотце? Идем, прям как в детстве — купаться, — Дракон окинул юношу взглядом. Тот, судя по скованному пожиманию плеч и изгибу бровей, смутился, но старался держать хорошую мину при плохой игре. Прекрасно ведь понимал, что ведьмак с ним как с куклой забавляется, но поделать ничего не мог. Так что, судя по виду, был готов сидеть обмазанный всей этой гадостью и дальше, лишь бы не сомнительные походы на реку, тем более не своими ногами.

— Не называй меня так, — только лишь и фыркнул он, но вышло скорее расстроенно, нежели раздраженно. Алтан это тоже прекрасно понял, поэтому надулся как мышь на крупу и шмыгнул носом.

— Как ноги?

— Лучше, — он сильнее укутался в шемизу.

— Это как?

Чародей помялся, явно не зная, стоит ли отвечать честно, но, когда Дракон, переборов вялое сопротивление, поднял его на руки, от смущения все-таки заговорил:

— Я… решил попробовать заклинание, которому обучила меня Знающая из Дол Блатанна{?}[Долина Цветов — исконные земли эльфов] в благодарность за помощь в сохранении одного редкого растения — цветка феаинневеда{?}[Реликтовое растение. Появляется в местах, окропленных Старшей Кровью и в Дол Блатанне], — Алтан неуверенным, практически робким, обратным своему спокойному, уверенному тону голоса, движением обхватил ведьмака левой рукой за шею. — Она сказала, что, скорее всего, в моих руках «Очищение Вейгеля» будет бесполезно, а может и опасно, — он вздохнул, неловко кашлянув, когда они двинулись вперед. — Раньше у меня получалось только снимать боль и исцелять слабые повреждения вроде царапин. За прошлый день я смог во много раз ускорить процесс образования костной ткани, но потерял слишком много сил, хотя и пользовался Интерсекцией, поэтому не знаю, сколько займет полное заживление.

— Какие сложности.

Чародей закатил глаза.

— Разве целительство не относят к высшей магии? — выйдя из пролеска, Вадим неторопливо направился к реке. Алтан был приятным на ощупь, теплым и каким-то… мягким, что ли. Если отвлечься, то можно представить, что несешь девушку.

— Заклинания Мастера, верно, — чародей прозвучал несколько удивленно, — В Бан Арде нам запрещали пользоваться многими типами магии. Там, с чисто политической точки зрения, отдавали предпочтение, в первую очередь, боевым техникам. Говорили, мол, оставьте целительство оксенфуртским травникам… — он отвел взгляд и поджал губы, когда Дракон, все так же держа его на руках, вошел в воду. — Черт, какая же холодная… — Алтан выругался не под стать знатным особам, завозившись, но Вадим вошел в Яругу по локти. Шамиза тут же намокла до плеч, и стало еще холоднее — чародей мелко задрожал. — Отвратительно. Как в деревнях вообще живут… кто знает, что в этой реке вообще побывало.

— Меньше слов, больше дела, Ваше Благородие, — рассмеялся ведьмак, покрепче перехватывая чародея за спиной и под коленями, когда тот, подрагивая, все-таки отпустил его шею, принимаясь раздраженно, но с некоторым удовлетворением намывать себе лицо. Запах смешавшейся с речной водой размокшей запекшейся крови стал сильнее. Постепенно с кожи и волос все-таки начала сходить грязная маска.

Соблазн поиздеваться над привыкшим ко всяким роскошествам чародеем, попавшим в, так сказать, дикую природу, был велик, но тот казался слишком уж несчастным — будто вот-вот да разревется. Вадиму стало его даже немного жалко.

— Слуш, малой, а тебе сколько?

Алтан отвлекся от полоскания липнущих к щекам волос. Он зыркнул за неподобающее обращение своими темными кошачьими глазами, но неохотно ответил:

— Девятнадцать, — ему явно хотелось что-то язвительно добавить, но в рот попала грязная вода, и Алтан принялся в отвращении отплевываться. Вадим позабавлено хохотнул.

Совсем молодой — вчерашний выпускник трижды клятого Бан Арда.

— Думаешь, хорошая идея доверяться незнакомцу? — мужчина окинул его многозначительным взглядом.

Юноша фыркнул:

— Хуже, чем есть, ты мне не сделаешь, — он принялся тереть шею и грудь, попутно пытаясь отжать из шемизы размокшую в воде кровавую корку. — Тем более, я не беззащитен, да и тебе не доверяю. Помогаешь ты мне не бескорыстно — помочь мне выгодно. А в какую сторону двигаться, тебе без разницы, поэтому дальше направимся туда, куда хочу я.

— А выгодно ли, ваше-ство? — передразнил его Вадим.

— Куда выгоднее, чем шататься по Бругге и Верхнему Соддену без шиша в кармане, — Алтан провел ладонью по поверхности реки.

— О, ну вы-то явно из знатных особ.

— Наблюдателен до невозможности.

— А, если решу, — ведьмак состроил демонстративно задумчивую мину, — к примеру, заковать тебя в двимерит и затребовать выкуп у семьи?

— Дед за меня и орена ломаного не даст, можешь не надеяться. Будет рад, что избавился. А если и даст, то потом, где стоял, там и ляжешь. Не лучшая идея — угрожать главе новиградской купеческой гильдии, — Алтан заглянул Вадиму в глаза, и тот отчего-то замер в легкой прострации. Странная, конечно, сложилась ситуация, да и отношения между ними тоже странные — не каждый день такие приключения случаются. Однако почему-то на душе было спокойно, беспечно. То ли чары какие на него наложили, то ли совсем на старости лет с головой рассорился. Готов стал на любые авантюры, как в пылу юности.

Когда их только на волю выпустили, он и не понял сразу, куда себя девать. Но пыл альтруизма быстро поугас. Возможно когда-то ведьмаков и видели героями, но те времена давно уж канули в лету.

Алтан, казалось, тоже о чем-то своем задумался, но взгляда не отрывал.

Немного помолчав, Вадим цокнул языком, прерывая повисшую густую, как мед, тишину:

— Значит, тебя интересует Новиград?

— Верно, — отмерев, Алтан снова обхватил ведьмака за шею. Кожа у мальчишки стала совсем холодной, а сам он мелко дрожал, хоть и старался не подавать виду, что замерз. — Я закончил.

Дракон молча кивнул, переваривая полученную информацию, и осторожно вынес свою окоченевшую поклажу из проточной воды.

< >

Перед купанием раздеваться Алтан отказался категорически, однако сейчас, сидя у потухшего костра, явно чувствуя себя более комфортно в темноте, неловко стянул холодящую кожу рубаху, оставшись в неглиже, и принялся отжимать ее над травой. Для выпускника мужской магической Академии Алтан казался подозрительно стыдливым.

Июльская ночь была душной и жаркой, поэтому он тут же перестал подрагивать и, казалось, несколько расслабился. После этого парень наощупь покрепче перевязал ноги. Судя по выражению на его лице, болели те страшно, но тот лишь прикусывал нижнюю губу, тяжело медленно дыша и с трудом сдерживая слезы.

Вадим сидел, привалившись спиной к стволу дерева. Не подавая виду, он задумчиво рассматривал чужое изящное, бледное в робком лунном свете тело. Острые лопатки, мягкие изгибы бедер, россыпи родинок, аккуратный небольшой член, родимое пятно, напоминающее птичку, на шее. Вроде бы ничего особенного, но взгляд притягивало.

Обычно изысканной красотой, благодаря гламарии{?}[Гламария или феенглянц — магическая мазь, подчеркивающая красоту и делающая менее заметными имеющиеся несовершенства.] и прочим колдовским приблудам, отличались чародейки. Как говорила одна его знакомая: «это вопрос статуса». Чародеев чаще всего приметная внешность не отличала — они выглядели как обычные зажиточные мужички-дворяне. Магов мужчин в принципе было меньше — большинство бросали обучение чародействам на полпути и делали вместо него уже военную карьеру. Думая о чародеях, Вадим первым делом невольно вспоминал о друидах вроде старика Мышовура. Так что Алтан со своей еще не до конца оформившейся в силу возраста, но уже явно проглядывающей царственностью напоминал ему скорее чародейку, чем чародея.

Дракон даже пожалел, что тот смыл с лица кровь — без нее мальчишка оказался неожиданно, до приметного красив. Он бы меньше привлекал внимание с плотным слоем навоза на лице, чем без него. Было еще в нем что-то такое кошачье — плавное, горделивое. Широкие скулы, веки тяжелые — нависающие, взгляд выразительный серьезный. Не черная пантера из Лесов Кароберты{?}[Южный регион Туссента, занятый обширными лесами], конечно, но что-то близкое. Коготки-то отросли уже достаточно, чтобы рассечь ими чью-то глотку.

Алтан взбил свои короткие черные как смоль волосы и встряхнулся, еще больше напоминая дикое животное, а затем потер предплечья. Его глаза, хоть и привыкли к темноте, все равно едва различали окружающие предметы. Он явно ощутил на себе прощупывающий взгляд, ибо, замерев, принял более закрытую позу. Рядом с его бедром, как бы небрежно покоился тот самый золотистый дао.

— Куда ты собирался до этого? — парень скинул ползущего по животу муравья и передернул плечами, поморщив нос.

— В Цинтру, — Вадим провел языком по нижней губе, невольно залюбовавшись.

— Куда?.. — казалось, чародей удивился, словно в этом было что-то предосудительное.

— В Цинтру, — повторил Вадим. — Что не так?

— Что ты забыл у Имперцев? — сидевший до этого расслабленно Алтан заметно напрягся, его взгляд потяжелел.

— О чем ты, Золотце?..

— Как житель Севера, хочу знать, зачем ты собрался в Нильфгаардскую провинцию.

Дракон сел прямо и уперся локтями в колени:

— Золотце, ты с дуба, что ль, упал? Где это я сказал, что собираюсь к нильфам?

Алтан скептически повел хищно изогнутой бровью, не отрывая от него пронизывающего прямого взгляда:

— Свободное королевство пало уже очень давно — в первых числах Саовины{?}[Приблизительно ноябрь и декабрь по эльфскому солнечному календарю.] пять лет назад, — он понизил голос. — Я не поверю, что ты об этом не слышал. Ты лжешь, но я не могу понять цели твоей лжи.

— Ты бредишь, что ли? — Дракону казалось, что тот над ним издевается. — Это какая-то проверка?

Чародей вытянул руку каким-то несвойственным своему возрасту властным движением, пальцем указывая в сторону башен:

— Там находятся Бодрог, Розрог и Настрог{?}[Три опорных пункта на границе с Цинтрой вдоль северной стороны Яруги.]. Если мы спустились от Брокилона по Ленточке, то оказались на границе с нильфгаардским Вердэном, — говорил он уверенным тоном сведущего политика. — Это значит, что нам нужно быстрее выдвигаться на Север. Возражения не принимаются.

С лица Дракона сошла усмешка. Алтан говорил серьезно.

— С каких пор Вердэн принадлежит чёрным? — мрачно поинтересовался ведьмак, кажется, совершенно потеряв нить разговора.

— Для того, кто так много знает о мире, ты подозрительно не осведомлен о происходящем в Бругге, Соддене и Цинтре, — чародей распалялся, хотя было видно, что сил у него на злость оставалось мало. — Ты явно здесь не в первый раз. Неужели не заметил, как опустели селения? Насколько одичала природа? В деревнях одни старики да беспризорники — остальные ушли дальше от границ или были угнаны насильно в южные земли. Об этих событиях говорят на всем континенте.

— Когда я вернулся из Зеррикании, всё здесь было не так.

— И когда же ты вернулся?

— Недавно совсем.

— Когда? — продолжил допытываться Алтан. Настойчиво так, настороженно.

— Месяц назад, не больше. И королеву Калантэ{?}[Калантэ Фиона Рианнон (Львица из Цинтры) — королева Цинтры, мать Паветты и бабушка Цири.] видел на одном из празднеств.

Глаза чародея в удивлении распахнулись. Будь у него чуть меньше самообладания, то точно бы нервно хохотнул:

— Раз так, то какой же сейчас, по-твоему, год? — он недоверчиво прищурился.

— Сорок восьмой{?}[1248г.]. Правда, что-то меня память подводит, последние недели как в тумане.

— Оно и видно, — Алтан хмыкнул, лицо его из раздраженного стало задумчивым. — Учитывая то, что сейчас начало Феаинна{?}[По солнечному эльфскому календарю — конец июня, полный июль и начало августа. В повествовании — начало июля.] шестьдесят седьмого{?}[1267г.].

Вадим молчал, поэтому чародей продолжил:

— Позволь спросить, кто, по-твоему, сейчас правит Нильфгаардом?

— Торрес Узурпатор, — не медля ни секунды, ответил ведьмак.

— Казнен десять лет назад в Городе Золотых Башен{?}[Столица Нильфгаарда.].

Дракон подпер голову кулаком, озадаченно потирая подбородок:

— Смеешься?

— Я кажусь тебе весельчаком?

— Да не особо.

— То-то и оно.

Какое-то время Дракон молча хмурил светлые брови. То ли он действительно начал сходить с ума, то ли черт знает, что с ним произошло. Все казалось затянувшейся шуткой, однако картинки из воспоминаний и реальности, действительно, при намеренном сопоставлении настолько разительно отличались, что Вадим и сам удивился тому, что сразу этого не подметил. Интуитивно он ощутил это намного раньше, чем понял головой:

— Ну и как такое может быть?..

— Либо ты зачем-то строишь из себя юродивого, либо, в самом деле, каким-то чудесным образом утратил практически двадцать лет жизни, — Алтан потянулся за висящим на низком суку черным балахоном, но на полпути замер, устраиваясь обратно, видимо решив, что тот недостаточно высох, чтобы в него кутаться. Лошадь, привязанная чуть поодаль в лесу, всхрапнула.

На несколько минут повисла гнетущая тишина. Чародей смилостивился:

— Существуют тысячи других возможностей, включая временные аномалии, амнезию или намеренное стирание памяти. Мой знакомый чародей один раз настолько в этом деле переусердствовал, что отправил несчастного головой в младенческое состояние. Память, в итоге, вернули. Из чистого любопытства, как часто бывает. Но не полностью.

Вадим прикрыл глаза, пальцами надавливая на веки.

Комментарий к 3. Яруга

Спасибо за внимание, котаны, не забывайте подписываться на работу, чтобы вам приходили уведомления о новых частях ❤️

Еще буду очень благодарен даже за небольшие комментарии) не обязательно писать что-то содержательное, достаточно, если понравилось кинуть пару сердечек и сказать, что я не лох (ахах)

Здесь можно найти арты по кроссоверу:

https://vk.com/asmoart

========== 4. Дорога в Марибор ==========

Комментарий к 4. Дорога в Марибор

Обращайте внимание на примечания автора ⬆️

_____

Концепт-арт.

Алтан: https://vk.com/wall-174908980_10224

_____

Глава в честь сдачи первого на этой сессии экзамена 🖤

Что делает асмо в разгар сессии? Пишет проду. Поэтому ПБ в помощь, если я вдруг чего проглядел, не ненавидьте меня, пожалуйста, я котенька.

_____

▶️ Skáld - Hross

— Меня не покидает ощущение, что мы от чего-то бежим, — Вадим остановил лошадь на подъездном мосту. Та потопталась по мощеной крупным камнем дороге, но притихла, низко склонив голову к прорастающей между стыками жухлой траве. Марибор{?}[Второй по величине город в Темерии и столица княжества Марибор] — обычно многолюдный и шумный — встретил их тишиной и, казалось, замер в утренней молочной дымке.

Небольшой отряд военных, размещенный у тонкого, вьющегося у подножья крепостей притока Хотли{?}[Река], вроде как бдел и поглядывал на горизонт, но как-то вяло, без особого тщания. Стражники, стоящие по бокам от ведущего в город моста, вообще смотрели осоловело и сонно, будто стояли здесь не одно ночное дежурство, а долгую дневальную и ночевальную неделю, причем совершенно без продыху.

— Какая-то доля правды в этом есть, — Алтан остановил свою вороную кобылку чуть дальше гнедого Вадимова жеребца. Чародей тревожно рассматривал грозно возвышающиеся над остальными постройками красные пики Мариборского замка. Невероятно хотелось спать. Утреннее нежно-голубое небо было абсолютно чистым — ни облачка. Зато в низинах клубился густой туман — растения гнулись к земле под тяжестью росы, а сапоги, пусть и не ступавшие по влажной траве, все равно были покрыты капельками воды.

— Эх, Золотце, нет в тебе духа авантюризма, — ведьмак ухмыльнулся, поравнявшись со своим спутником, беспечно посмеиваясь. Однако чародей не мог не заметить, как внимательно тот изучал прищуренным как бы от света взглядом округу. При всем этом держался Дракон в седле вальяжно и как-то расслаблено, будто не ерзал по нему задницей последние часов семь, с тех пор как они отделились от шедшей вдоль Ины{?}[Река] вереницы повозок.

— Зато в тебе есть, — чародей даже не взглянул в его сторону. Случай с гвинтом{?}[Карточная игра] теперь припоминался ведьмаку по поводу и без ежечасно.

Им повезло: за пару десятков крон толстый, блестящий от пота и кожного сала торговец позволил привязать лошадь к замыкающим повозкам, а самим проехаться в телеге, везущей пустые пузатые бочки в Махакам{?}[Горный хребет и изолированная область, населённая гномами и краснолюдами]. Однако до этой поездки лошадь у них была всего одна, да и то ни одна из тех, на каких они прибыли в Марибор. Правда, за этих лошадей они едва не лишились жизней, но Дракона это, казалось, совершенно не беспокоило. Тот был крайне доволен собой.

А случилось следующее:

Двигалась процессия, охраняемая отрядом темерских солдат, вдоль постепенно загибавшейся на восток Ины медленно. Так что, спустя полдня, Вадим, посапывавший большую часть времени в крытом кузовке, заскучал и, молча спрыгнув с телеги, направился к середине каравана. Алтан, до этого занятый изучением откопанного на книжном развале в Бругге труда по трансмутации{?}[Обращение одного объекта в другой], отвлекся, почувствовав неладное, но лишь молча проводил ведьмака взглядом.

Ходить ему все еще было больно и тяжело, хотя он и тратил все силы на исцеление, доводясь до изнеможения, отчего пользоваться в быту магией не рисковал. А это было непривычно и неудобно, однако другого выхода из ситуации у него не было. В последний раз при попытке сотворить простое заклинание, Алтан едва не лишился глаз — организм начинал черпать энергию из телесных ресурсов. Поэтому приходилось расставлять приоритеты.

За пару дней в Бругге они раздобыли достаточное количество денег, чтобы двигаться дальше, периодически делая небольшие остановки в попадавшихся им по дороге деревнях. Лошадь была у них всего одна. Второй достать, как ни бились, не получалось. Военное положение обязывало: кони — северной армии! Один лишь раз наткнулись на кобылку, но Вадим окинул ту насмешливым взглядом, посмотрел на зубы, оглядел круп, обошел по кругу, после чего покачал головой и сказал, что то была не лошадь, а послевоенный инвалид какой-то. На том и порешили.

Так и продолжалось, пока на пути не попался торговый караван. Алтану с его травмами ехать в телеге на соломе, пусть и не в самых шикарных условиях, было намного удобнее, чем верхом, да и Дракон прокатиться оказался не против.

А еще сыграть в гвинт.

Быстро выяснилось, что купцы из местной торговой картели везли менять у краснолюдов шкуры на спирт и мечи. Эти самые купцы (после Махакама планируя двигаться в Вызиму{?}[Крупнейший город и столица Темерии. Место резиденции короля.], чтобы сбыть выменянный товар уже там) сидели в соседней повозке и играли в карты, даже не догадываясь, какие неприятности им сулило само существование Вадима в пределах каравана.

Как ни странно, мужики ведьмака в игру пустили. Тот забрался в повозку… и стал методично спускать абсолютно все, что они заработали по дороге. В тот момент Алтан не знал, что конкретно там происходило, но ему не нравились звуки волнения, которым сопровождалась, судя по всему, очень захватывающая игра.

Ставки росли, азарт тоже — ну, еще бы, едва путник слегка отыгрывается, тут же снова спускает все в ноль. Оказалось, что, спустя полчаса гвинта, у Вадима с Алтаном уже не было ни лошади с седлом, ни честно заработанных пятисот крон.

Однако радостный гомон быстро сменился подозрительной тишиной. В предпоследней партии Дракон, казалось, совершенно случайным образом обобрал купцов до нитки и заканчивал играть, уже утроив изначальную сумму и вернув свои законные лошадь с седлом.

«Просто повезло», — подумай мужики, да поставь двух лошадей и триста крон сверху, намереваясь снова ведьмака обобрать.

Не повезло.

Вадим вернулся к чародею спустя пару часов довольный, с туго набитым кошелем и целой историей о том, как всё это роскошество было добыто. Алтану стало понятно, чем Дракон занимался в Зеррикании, но он сразу смекнул, что закончиться хорошо эта история не могла. Хоть Вадима и отпустили обратно, но обычно подобные выкрутасы бесследно не проходили, где бы ты их ни проворачивал: в Новиграде ли, среди Содденских{?}[Караван двигался в Махакам через Верхний Содден] ли равнин. За деньги люди всегда были готовы опуститься до жестокости.

Чародей попытался убедить Дракона сойти, когда они проезжали мимо крупного города днем, но тотлишь отмахнулся и попросил не паниковать зазря. Караван продолжил свое мерное усыпляющее движение, но атмосфера значительно подпортилась. Мрачневший от тревоги Алтан засыпать после наступления темноты не спешил, поэтому, когда процессия сделала очередную небольшую остановку, лишь замер, вслушиваясь в тихие человеческие голоса за стенками крытой повозки.

Судя по тому, что каменный мост в Армерии{?}[Форт на территории королевства Содден, расположен у развилки рек Хотли и Ины], со слов одного из сопровождающих солдат, торговцы преодолели два дня назад, вскоре их с путниками дороги должны были разойтись. Одни собирались в Марибор, другие — в Карбон{?}[Гора, под которой располагается одноименный гигантский город краснолюдов. Столица Махакама.]. Но отпустят ли их так просто из этой верхнесодденской глуши со всем добром, оставалось вопросом открытым. А этот фокусник, по какой-то фатальной ошибке названный ведьмаком, и в ус не дул — развалился себе в обнимку с мечами да сопел в обе ноздри.

За стенками воза стало подозрительно тихо. Алтан, почувствовав приближающиеся неприятности, завозился, сгребая книги и бумаги в сумку, уже собираясь распихивать Дракона, но невольно боясь выставить себя глупцом, если тревога окажется ложной.

Неприятности настигли их светом факела, направленными арбалетами и громким «хватай ушастого». Чувствуя, как от волнения отнимаются конечности, чародей, отдернувшись от потянувшейся к нему ладони, перевел немигающий взгляд на гипнотически-яркое пляшущее пламя факела. Руки предательски задрожали, пусть и нащупали в полах рукоять дао. Но одним делом было рубить животных, другим — людей.

Разбуженный гомоном Вадим медленно сел, потирая глаза, и с любопытством оглядел сборище у повозки. Алтан едва удержал в себе прямо рвавшееся наружу «ну я же говорил». Тот — главный — купец, изначально пустивший их в повозку, ткнул пальцем в сторону Алтана и сказал, что его ведьмак обратно не отыгрывал.

Чародей уставился на Вадима. Этого он, даже от него, ожидать не мог. Вадим, казалось, и сам удивился, но Алтан этому удивлению не поверил. Правда, за мага его, судя по всему, не признали. Решили, верно, что полуэльф был очередным стремящимся в Темерию беженцем.

Стоявший за стражниками мужик из прислуги разматывал веревку. Как минимум одного из них планировали, судя по всему, привязать к какому-нибудь дереву и бросить на произвол судьбы в лесу, чтоб не марать напрасно руки и не проливать кровь.

Купцы затребовали отыгранные деньги. Вадим под тяжелым взглядом чародея принялся неторопливо охлопывать суму и карманы, будто не ему едва ли не в лицо тыкали болтом из заряженного арбалета. Алтана все же крепко хватили под локоть и потянули из воза.

«Хотите свистульку?» — вдруг спросил ведьмак. Чародей не думал, что сможет растеряться сильнее. Рука вцепившегося в него солдата замерла. В воздухе повисло осязаемое недоумение.

«Какую к бесам свистульку? Кошель давай. Будет он тут мне по ушам ездить…»

«Смотрите, какую», — Вадим, действительно, достал небольшой искусно вырезанный из гладкого темно-серого камня свисток и поднес к губам.

Алтан не был уверен, что именно произошло после этого, но, едва свисток запел, со стороны реки и леса послышались подозрительные шорохи. Арбалеты развернулись в ночную тьму. Чародея выпустили из хватки, и он рывком придвинулся к бочке, в шоке смотря на мельтешение снаружи. За перегородкой послышался крик и утробное рычание. Повозка пошатнулась. Запахло гарью — где-то рядом занимался огонь.

Вадим привычным движением нацепил мечи с сумой и, спрыгнув с повозки, протянул чародею руки.

«Давай. Резче.»

За его спиной мелькнуло что-то быстрое и излучающее холодное зеленоватое свечение. Алтан замешкался, но, когда запылала крывшая их воз сверху парусина, быстро спрыгнул с высоко расположенного кузова прямо в руки ведьмака. Ставить его на землю Вадим, вопреки ожиданиям, не стал. Эта извращенная забота начинала действовать на нервы.

«Либо заботься, либо продавай!»

«Лошади там.»

«Что ты творишь?!» — зашипел ему на ухо чародей, но дернулся, услышав за спиной рычание. В ту же секунду в них влетел бросивший факел кмет из сопровождения, и они разлетелись в стороны, как праздничный фейерверк. Алтан больно приложился спиной о землю и едва успел откатиться из-под копыт заплясавшей на месте вставшей на дыбы лошади.

Вадим ухватил рухнувшего рядом с ними наземь мужика за шкирку и швырнул в сторону постепенно обретавших неясные очертания приближающихся зеленых огней. Крик того захлебнулся сам в себе, послышались звуки раздираемой плоти. Чародей отвел взгляд, не желая видеть то, что слышали его уши. К горлу подкатила тошнота.

«Забирайся», — наложив на обеих лошадей магический знак, Дракон рывком, словно ребенка, закинул Алтана в седло одной и, быстро отвязав поводья, запрыгнул на вторую сам, командой пуская обеих в карьер{?}[Полевой галоп].

Они быстро удалялись, оставив за собой пылающие в угольной тьме повозки — огонь, как по цепочке, перекинулся на соседние крыши. Впряженные лошади истерически ржали и метались — один из горящих возов рванул вперед за ними и на полной скорости, не вписавшись в поворот, сорвался с небольшого обрыва в Ину. Раздался громкий треск, ржание затихло. Алтан в ужасе смотрел назад и не мог оторвать от устроенного ими хаоса взгляда, пока пустырь не скрылся за деревьями.

Не слишком ли часто за последнее время он выживает?

«Когда-нибудь убивал людей?» — внезапно заговорил ведьмак.

Лошади постепенно сбавляли скорость и в конце концов пошли шагом. Алтан сел ровно, переставая пялиться назад. Его мутило. Он помотал головой. Никогда не убивал.

«Хорошо.»

До переправы они ехали молча. Разговор не клеился — Вадим какое-то время был сам себе на уме, но потом начал снова своего спутника забалтывать.

— Едем? — ведьмак понизил голос, слегка склонившись в сторону чародея. Он тоже скользнул по красным черепичным Мариборским крышам взглядом.

Алтан до побеления поджал губы.

Опустив голову в неполном кивке, он накинул на голову темный капюшон. Они двинули в город. Громоздкие башни медленно и как-то неотвратимо приближались, угнетающе нависая и заслоняя собой небосвод.

— Это ведь были баргесты{?}[Адские гончие. Считается, что после неотомщённой смерти душа возвращается в этот мир в виде призрачной собаки, или баргеста.]? — чародей поднял на своего спутника мрачный тяжелый взгляд.

Вадим в ответ лишь неопределенно пожал плечами.

Они въехали в Марибор.

Комментарий к 4. Дорога в Марибор

Спасибо за внимание, котаны, не забывайте подписываться на работу, чтобы вам приходили уведомления о новых частях ❤️

Еще буду очень благодарен даже за небольшие комментарии) не обязательно писать что-то содержательное, достаточно, если понравилось кинуть пару сердечек и сказать, что я не лох (ахах)

Здесь можно найти арты по кроссоверу и другие работы:

https://vk.com/asmoart

========== 5. Марибор ==========

Комментарий к 5. Марибор

Концепт-арт.

Алтан: https://vk.com/wall-174908980_10224

_____

Спасибо за ожидание, мои хорошие. Подписанные на меня в твиттере или вк знают о моей ситуации, но дублирую и сюда:

15го числа я попал в больницу, а после выписки был вынужден закрывать сессию, плюс словил очень сильный дезморал после операции и последних событий в принципе. Усугубились депрессивные состояния. Сейчас постепенно прихожу в норму - пытаюсь разрисоваться и расписаться.

Если будете замечать ошибки/опечатки, то, пожалуйста, пользуйтесь ПБ, я буду очень вам благодарен ❤️

________

▶️ Mikolai Stroinski - I Cannot Let You Leave

— Ну что? — Алтан немного нетерпеливо закрыл книгу, когда Вадим с тактичным, но, казалось, каким-то издевательским стуком заглянул в комнату. — Узнал?

— Закрыт, — ведьмак сел на кровать напротив, усмехнувшись. Золотце выглядел немного лучше: десять часов сна и нормальная еда кому хочешь пойдут на пользу, что уж говорить о привыкшем к роскоши дитятке из графьёв. Правда, держался тот намного лучше, чем Дракон от него ожидал. Так сказать, с гордостью сносил все удары судьбы. — Тебе со свечой читать-то как?

— Нормально, — ответил чародей, но книгу, как хороший мальчик, разумно отложил.

На улице темнело. До корчмы они добрались часов в девять утра, перед этим Алтан решил заехать на рынок и выбрать себе сменную одежду поудобнее. Провозился он там, вопреки опасениям, недолго, но время все равно потратил. Не то чтобы сейчас было уже темно, но солнце быстро клонилось к западу, и к вечеру уже освещало только противоположную часть здания. В общем, читать с таким светом — себя не уважать.

Комнатка была средненькой, но для трактирной сравнительно чистой — такого Вадим обычно себе не позволял — от особого богатства в Темерии он никогда и не страдал. Тут всегда работы было мало, да и платили неохотно так — будто и сами, знаешь ли, могли того гуля порубить, но решили поделиться с тобой, ведьмак, такой потрясающей возможностью. То ли дело Скеллиге. Как-то там все, вопреки — как любили говорить тут, «варварским нравам» — было более по уму, чем здесь — на большой земле. Как бы кланы друг с другом не собачились, Ард Скеллиг и окружающие его острова были землями процветающими и восхитительно красивыми — не обезображенными пока что цивилизацией.

— Прикрыли они тут банк этот ваш. Говорят, временно, но у банкиров гузно малейшие колебания улавливает, так что, видно, нильфы скоро и до сюда доползут, — ведьмак скинул сапоги и влез на кровать с ногами. Алтан поморщился, но промолчал, полагая, что по лицу его и так все читалось ясно. — Повезло, что на эти твои травки в Бругге спрос был, а то пришлось бы либо в поле спать, либо в какой помойной яме, а, говорят, дожди идут…

— Именно поэтому ты решил продуть меня в карты? — как бы невзначай, но очень язвительно уточнил чародей.

Вадим расхохотался, да так громко, что с соседней комнаты к ним стали колотить по стене.

— По голове себе постучи, умник! — рявкнул в ответ он, да так, что Алтан вздрогнул, а за стеной наступила тишина. Чародей ни разу до этого не слышал, чтобы тот так сильно повышал голос, причем явно демонстративно — впечатлить хотел. Дракон вообще, казалось, нервничать не умел. Ни тени переживания не мог уловить Алтан на его лице. Ведьмак не пугался, не злился, не испытывал беспокойства. Только улыбался. И улыбка у него была такая широкая клыкастая, как у зверины какой. Что-то в груди всегда сжималось, когда Алтан ее видел. Вадим казался ему крупным зверем наподобие льва или медведя. Не прирученным, но делавшим вид, что ты его приручил. Чародей не раз сталкивался с ведьмаками, но те были для него просто очень уставшими от жизни, умудренными опытом стариками, пусть и в относительно молодых телах из-за видовых особенностей{?}[У ведьмаков замедленное старение. Существует теория, что Испытание травами, которое они проходят, делает их как бы представителями другого вида.]. Дракон же был хищником. Явно из последних ведьмачьих выводков, выпущенных в свет незадолго до падения цеха около четверти века назад. Догадаться, сколько тому лет, было невозможно, но Алтан подозревал, что он был старше него раза в три, если не больше.

Дракон, может, и сам уже не помнил, сколько ему. У ведьмаков обычно из своего было только имя, сила, ловкость, знания да мечи. На этом их имущество заканчивалось. А никаких бумажек о датах или даже годах рождения не имелось. Если прикинуть, что в конце сороковых Вадим, если ему верить, только вернулся из Зеррикании, где сделал себе имя, а до этого исколесил, судя по рассказам, весь Велен, Скеллиге, Темерию, не раз бывал в Цинтре и еще неподконтрольных Нильфгаарду Мехте и Меттине{?}[Были завоеваны Нильфгаардом в период с 1239 по 1241 годы], ему было не меньше шестидесяти. А, скорее всего, даже больше.

— Золотце, думаешь, я бы позволил им тебя забрать?

Алтан молча закатил глаза, чтобы ненароком не выдать эмоции, которые этими словами всколыхнул в нем Дракон, но, взглянув на того, невольно засмотрелся. Вадим был не просто крепким — он был здоровенным. Широченные плечи, да и ростом ведьмак вышел почти на голову выше него самого{?}[Мой хедканон — Вадим 200+см ростом]. Не то чтобы тот радовал спутника частыми раздеваниями, но чародей все же оценил объемные, испещренные шрамами сильные руки и грудь, на которой на цепи покоился символ ведьмачьей школы — волчья голова.

Зрелище было до неловкого волнующим, отчего Алтан и теперь не знал, куда себя девать и в какой угол приткнуть взгляд, когда Дракон скинул с себя на пол доспех со стеганкой и с невероятно довольным кряхтением растянулся на лежанке в распахнутой на груди рубахе.

— Как ты там оказался? — вдруг заговорил Вадим. Он перехватил чужой взгляд, и Алтану стало в разы более неловко. Он даже не сразу понял, о чем его спросили, и первые секунды лишь, отвернувшись, тер резко запылавшие щеки, пытаясь скрыть смущение. Правда, ведьмак даже не скрывал того, что заметил его пристальное внимание. Алтан не сомневался, что тот бы его даже за него не осудил, но все равно поиздевался знатно. Ну, кто он для Вадима? Мальчишка.

— Ты о…

— О нашей первой встрече, конечно, — Дракон подмигнул ему, и чародей снова уткнулся взглядом в свои колени. — Я даже прикинуть не могу, откуда тебя туда принесло. Ты молчишь как покойник и лишь рвешься в этот свой Новиград, а меня от любопытства прям распирает.

— Какая тебе разница?

— А это какой-то секрет большой, что ли? — мужчина приподнял брови.

Алтан и сам не знал, секретом ли было все это, но вряд ли от Вадима укрылось то, как он тихонько плакал ночами. Тот просто молчал. Уж насколько он был остер на язык, но об этом ни разу не упоминал, только смотрел иногда странным взглядом, будто ждал, что чародей заговорит, но тот делиться не хотел.

— Просто так всякие важные личности у Брокилона со сломанными ногами не валяются. Это я тебе как профессионал своего дела говорю.

— Какого же это «дела»? — Алтан поморщил лоб, но размышления помогли отвлечься от волнения.

— Ай, неважно, Золотце, — Вадим отмахнулся. — Давай выкладывай, каким ветром и откуда тебя принесло в Бругге.

— С Танедда{?}[Остров, расположенный в заливе к северо-западу от Велена в Темерии. На острове находится Аретуза — школа магии для девочек.].

На пару секунд повисла мертвая тишина. Затем Вадим присвистнул:

— Это ж у твоего Новиграда, куда мы возвращаемся. На кой тебе понадобилось в эту бруггскую глушь? Туда дороги — недели три минимум, и то если повезет.

— Я… — Алтан запнулся. — Я не думал, что попаду туда, — его взгляд снова застыл, как застывал не раз за время их совместного путешествия. Вадим не перебивал. — Я переместился через портал.

Ведьмак приподнялся на локте. В его взгляде не читалось тревоги, но он посерьезнел, видно, начала складываться в голове картинка.

— Я умею обращаться с порталами, — зачем-то оправдался чародей, заправив прямую короткую смоляную прядь за острое ушко, — не промахивался никогда, но тут… мне хотелось просто оказаться как можно дальше, — он прикрыл глаза, садясь ровнее, и запрокинул голову назад. — У меня в последнее время, еще до Сбора, начались проблемы с магией. Ее будто бы стало… меньше, хотя я с самого начала был одним из самых сильных чародеев в Бан Арде.

Дракон задумался.

— Разве Аретуза — не одно из самых спокойных мест в Темерии?

— Когда-то была.

— Но?

Алтан молчал. Вадим сел, продолжая внимательно смотреть на него:

— Верно понимаю, что переломы свои ты не в Бругге получил?

Чародей медленно кивнул. По лицу его было видно, что он хотел заговорить, но что-то мешало. Приоткрывал рот, но закрывал, тяжело сглатывая. Алтан заморгал, но, как часто делал, лишь слегка приосанился и поджал губы. Правда, глаза все равно покраснели.

— Что-то случилось на Танедде, — догадался Вадим, и чародей закивал. Нервно и торопливо.

— Там проходил Большой Сбор, — чародей опустил руки на колени ладонями вверх. — Я попал на Сбор впервые. Отчасти из уважения к моей семье, отчасти из-за матери, — какое-то время Алтан молчал. — Она преподавала в Аретузе. Ее не сильно любили. Из-за меня.

— Это как это?

— Ну, многие считали, что я не должен был рождаться. Большинство чародеек бесплодны. Кто-то из-за возраста, кто-то из-за магии. Если бы она изначально обучалась на Таннеде, а не в Зеррикании, то ее бы, как и остальных, подвергли стерилизации. Как-то так там решают вопрос зависти. Они все просто помешаны на том, лишь бы кому не досталось больше, чем им самим. Театр лицемерия, слушать противно.

— А ты-то что там забыл? — Вадим потер широкие ладони друг о друга. На улице уже совсем стемнело. Из света в комнатке остался лишь дрожащий огонек свечи.

— Оказалось, меня хотели «подкинуть» во двор к Визимиру{?}[Визимир II

Справедливый — король Редании]. Мой дед сложа рук не сидел — хотел вывести меня хоть куда-то, хотя он больше всех выступал против моего поступления в Бан Ард. В общем, Ириль подняла вопрос введения во двор, но многим эта идея не пришлась по вкусу. Мне — особенно, да и мама была недовольна. Я узнал об этой… инициативе только на Сборе, пришлось усиленно делать вид, что меня ничего не смутило, но ближе к утру я, вернувшись к себе, решил, что больше в этом гадюшнике не проведу ни минуты. Многие бы меня осудили, но тогда я об этом не думал.

— Как сурово, — хмыкнул Дракон, но не удивился.

— Этикет чародейских Сборов что твой многотомник истории архипелага. А может и больше. Будто никто и так не знает, что большинство чародеев друг друга на дух не переносят. Магию на Сборах использовать нельзя — но это не мешает им это правило обходить. Там же… собрались не только реданские чародеи. Прикрыли этикетом политику, будто фиговым листком. Обычный политический съезд.

— Небось, весь сыр-бор по поводу нильфов?

— В первую очередь, но на повестке было много и других вопросов. Прошел слушок, что правители организовали тайное собрание, на которое не были приглашены даже чародейские Советники{?}[Совет в Хагге]. Не знаю, действительно ли такое произошло, но многие держались напряженно. Если чародеев стали отстранять от политики — жди беды. В общем, атмосфера была странная. Правда, я не знаю, странная она была для меня, который участвовал впервые, или для всех. А может… — Алтан запнулся, Вадим невольно залюбовался на то, как гармонично украшали его пальцы небольшие аккуратные колечки, обычно скрытые перчатками. — Может, мне теперь кажется, что все было странно, потому что я знаю, чем Сбор закончился. Поди разбери.

— Золотце решил свалить оттуда подальше, это что-то да значит.

Чародей задумчиво кивнул. Даже не обратил внимание на прозвище.

— Там было что-то странное?

— На фуршете я заметил группу реданских стражников. Они будто что-то или кого-то высматривали. Говорят, обычно они дежурят снаружи.

— Это странно? — удивился Вадим.

Алтан пожал плечами, теребя тонкий браслет. Не знает.

— Я собрался. Думал, сообщу о своем отбытии матери, чтобы уж совсем не быть бестактным хотя бы в ее адрес. Она бы не осудила, — он прикрыл глаза тыльной стороной запястья. — Я вышел из своей комнаты… я думал, другие отошли ко сну, но в коридорах все буквально… гудело. У нее в покоях было пусто. Мне стало совсем беспокойно, я хотел вернуться в главную залу, но спрятался за колонну, когда услышал в коридоре голоса. Скрутили и увели какую-то чародейку. Они меня заметили. У них были двимеритовые{?}[Двимерит — минерал, блокирующий магическую энергию.] наручники — у каждого по паре. Я видел их раньше — это были чародеи, участвовавшие в сборе.

Вадим присвистнул:

— Вот, чем кончились политические игрища?

— Они переглянулись, хотели накинуться на меня, но… — казалось, Алтан и сам не верил в то, о чем говорил, — раздался взрыв, земля задрожала, мы не устояли на ногах, будто то было землетрясение какое. С другого конца коридора раздались крики, кто-то бежал к нам. Удивились все — и я, и те — с двимеритом. Остальное помню плохо — опять все затряслось, начали рушиться стены. На одного из чародеев сверху… — Алтан помотал головой и лишь сделал движение запястьем из вертикального в горизонтальное положение, но, что именно он хотел сказать, было и без того понятно. Кого-то расплющило как букашку обломком свода. — Началась неразбериха. И сам не помню, как попал в главный зал… на остров ворвались скоя’таэли.

— Кто?..

Алтан уставился на Вадима каким-то совсем уж несчастным взглядом. Видимо, забыл, что у того память сгинула с концами.

— Белки. Партизанское движение нелюдей, — все же пояснил он. — В основном, эльфов.

— А они-то что там забыли?

— Без понятия. Я тогда даже не понял, что это были они. Я обдумывал это потом. Если они там появились, то это был чей-то спланированный шаг. Участие в нападениях для них — часть борьбы за права народа.

— Все становится хуже?

— С каждым днем. Возможно, эту проблему хотели решить мной при дворе.

— Укрепить влияние нелюдей? Звучит здраво.

Алтан покачал головой.

— А кровь? Откуда?

Чародей до побеления сжал губы.

— Я не уверен, — проговорил он осторожно. — Остров стал рушиться. Я не доверял своей магии, поэтому взялся за клинок, но мне повезло избежать схватки. Я боялся, что портал меня просто уничтожит, поэтому хотел пробраться к мосту… Но потом кто-то взорвал двимеритовую бомбу, многих стало рвать. Выходы перекрыли. Всюду была кровь. Меня толкнули прямо в ее лужу — кому-то перерезали глотку, я не рассматривал. Возможно, тогда… запачкался, — Алтан сдавил переносицу. Дракон хмыкнул. Кому врет? Все он видел, все рассмотрел, по побледневшему лицу заметно. — Я столкнулся с матерью, она что-то кричала про балкон, но громыхнуло где-то, кажется, рядом. У меня в ушах зазвенело. Колоннада начала рушиться и… и все.

Ведьмак прищурился, но решил не прерывать.

— Я не помню, как протолкнулся на балкон, только — как стало легче дышать. С высоты увидел, что мост, ведущий от Острова, рухнул. Хотел создать портал, но меня столкнули, — Алтан кашлянул, будто горло что-то сдавило. — Вниз. Не знаю, специально или случайно. Перегородка была совсем низкая. Там было не так высоко, чтобы… но ноги. Я чуть не потерял сознание от боли. Но мне так не хотелось умирать там.

Вадим, действительно, был впечатлен этим коротким сбивчивым рассказом.

— Ты открыл портал? В таком состоянии?

— И попал в Бругге.

Они замолчали.

— Иногда я думаю о том, что могло быть намного хуже. Портал мог вести в Нильфгаард или… открыться на большой высоте.

Ведьмак медленно кивнул. Алтан шмыгнул носом и потер повлажневшие глаза.

— Знаешь, что, Золотце? — Дракон внезапно поднялся. Так резко, что чародей дернулся.

— Что?

— Как насчет дойти до местных бань?

— Шутишь?..

— Серьезен, как сердечный приступ.

— Ты время давно видел?

— Они открыты допоздна, — парировал Вадим.

Алтан нахмурился, он явно не горел желанием тащиться куда-то в темень, тем более с Вадимом, который уже раз втравил его в неприятности.

— С условием, что ты не проиграешь меня кому-нибудь в гвинт в ближайшем кабаке.

Дракон расхохотался.

Комментарий к 5. Марибор

Спасибо за внимание, котаны, не забывайте подписываться на работу, чтобы вам приходили уведомления о новых частях ❤️

Еще буду очень благодарен даже за небольшие комментарии) не обязательно писать что-то содержательное, достаточно, если понравилось кинуть пару сердечек и сказать, что я не лох (ахах)

Здесь можно найти арты по кроссоверу и другие работы:

https://vk.com/asmoart

========== 6. Марибор 2 ==========

Комментарий к 6. Марибор 2

Концепт-арт.

Алтан: https://vk.com/wall-174908980_10224

_____

Если будете замечать ошибки/опечатки, то, пожалуйста, пользуйтесь ПБ, я буду очень вам благодарен ❤️

________

▶️ Percival - Spikeroog

Бани, несмотря на уличную жару, были затянуты полупрозрачным паром. Посетителей в поздний час практически не было.

Банщик — подслеповатый тучный старичок в выцветшем шитом серебряной нитью жилете, берущий плату на входе, скользнул по прихрамывавшему Алтану наигранно безразличным взглядом. Он пожал плечами, получив деньги. Дальнейшее его не касалось, но на капюшон он смотрел с толикой неодобрения. Местные не любили скрытных незнакомцев, а старики — особенно.

До новиградских дышащих шиком и размахом бань этой было как до Скеллиге на карачках, хотя владелец явно старался придать им хоть немного изящный вид. Деревянные грубые плетения выглядели, если не изящно, то богато и основательно, делая помещения напоминающими скорее суровую готическую часовню, нежели бани. В слабом свете сходство с мрачными, пахнущими ладаном и деревом церквями лишь усугублялось. Никакой роскоши, лишь дерево, камень и железо. Нечто подобное Вадим когда-то видел в Цинтре. Там особенно ценились приземленность и прагматизм, роднивший ее по духу с островами Скеллиге.

В глазах чародея отражался свет факелов. Он со сдержанным интересом рассматривал превратившиеся без дневного света в катакомбы бани. На высоких под потолком окнах поблескивали цветные стекла. В солнечные дни здесь могло быть довольно приятно, но сейчас атмосфера этого грубого тяжеловесного места заметно на него давила. Правда, после своего самого странного в жизни речного купания и быстрых (не самых успешных) попыток привести себя в порядок по дороге Алтану бы уже было безразлично, даже если бы Вадим шутки ради притащил его в топящуюся по-черному деревянную кметскую баню.

Кожа зудела, волосы казались отвратительно грязными. Высматривать свое отражение в зеркалах Алтан больше не пытался — на самолюбование не было ни сил, ни уверенности в своей внешности. Жгучее чувство стыда за вынужденную неопрятность беспокойством засело в груди. Хотелось отскрести от себя всю эту грязь, пот, смыть въевшиеся в кожу дорожные лошадиные ароматы, к которым он настолько привык за это время, что даже не ощущал.

— Я пахну как свинопас, — устало посетовал чародей, тяжело, с болезненным стоном опускаясь на грубо сколоченную лавку в комнатке, отведенной для снятия одежды. Вадим внезапно осознал, что за время дороги ни разу не услышал от того ни слова жалобы на этот счет.

— Сейчас мы это исправим, — он подмигнул, однако, рассудив, что дело пойдет быстрее, если мальчишку не смущать, отвернулся, снимая и скидывая вещи в сундучок, оставаясь пока лишь в прошитых кожей и кольчугой доспешных штанах.

Однако раздеваться Алтан не спешил. Только склонил голову и неуверенно поежился, потирая колени друг о друга.

— Ну? — Дракон кинул на него взгляд через плечо. — Брось смущаться, Золотце, чего я там не видел.

Скулы чародея едва заметно запылали, но, пусть и помедлив, он все же скинул капюшон, отвязал и открепил плащ, сняв металлические зажимы. Алтан развязал желтоватый пояс, расстегнул болотного цвета накидку. Затем, немного помедлив и сжав губы в тонкую полосу, снял дублет и рубаху, оголив бледную усыпанную родинками грудь. На этом моменте Вадим поймал себя на том, что беззастенчиво пялится. Все же было в мальчишке что-то такое привлекательное, притягивающее взгляд, как тогда — у реки. За время дороги оно никуда не делось, скорее, даже усилилось. За свою долгую жизнь Вадим перевидал столько тел — и мужских, и женских, — что сами по себе они уже не вызывали в нем никакого трепета. Но в Алтане было нечто большее — характер. Он напоминал дикого изящного неприрученного зверька. Это бросало вызов, распаляло интерес.

— Что? — видимо ощутив взгляд кожей, Алтан замер. Плоский мягкий живот медленно вздымался и опускался. Дорожка из жестких волос под пупком вела вниз.

Алтан ненавидел обнажаться в присутствии других.

— Да думаю вот, как ты столько лет отучился в Бан Арде и до сих пор умудряешься вести себя как девственница в первую брачную ночь.

Теперь тот действительно вспыхнул до ушей, его руки остановились в неуверенности на поясе заправленных в высокие сапоги кюлот{?}[штаны].

— А задавать неуместные вопросы учили в Каэр Морхен или это уже личное достижение? — неожиданно отстраненно ответил Алтан и с облегченным выдохом не без труда снял левый сапог, уныло уставившись на свои покрытые затянувшимися шрамами ступни. Ходил он немного, но пальцы и пятки были покрыты кровящими мозолями. Ведьмак догадывался, что чародею такие пешие марш-броски оказались в новинку. У того на лице вообще явно проступало жалобное «что же со мною стало».

— Годы и годы тренировок, — Вадим прищурился, складывая руки на груди, теперь уже специально не отводя от чародея пытливого взгляда. — За что тебя там так невзлюбили?

Алтан промолчал. Ведьмак со вздохом опустился перед тем на колено, осторожно помогая снять второй сапог.

— Я могу начать угадывать, — он отстранился, наблюдая за тем, как чародей приподнимается, спуская кюлоты. Изящно и даже немного гордо — хоть картину пиши.

Этот цветок еще раскроется. Со временем.

— Я хочу в воду, — проигнорировал его слова Алтан.

Дракон с трудом заставил себя оторвать взгляд от его бедер, раздумывая над тем, стоит ли комментировать еще и то, что юношу происходящее возбудило. Однако решил придержать язык за зубами. Даже он понимал, что Алтан не заслуживал настолько свинского отношения. По правде говоря, Алтан не заслуживал большинства своих злоключений — он был лучше многих людей, которых Вадим знал, но Вадиму слишком уж нравилось над ним подтрунивать.

Этого удовольствия он лишать себя не хотел. Не так уж много удовольствий в его жизни осталось, чтоб так просто их разбазаривать.

— Пошли, Золотце, — Вадим усмехнулся. Чародей недоверчиво прищурился. — Там как раз тот суровый дед растопил парилку. Не чета тем, что на Скеллиге, но и такая для начала сойдет.

*

— Ощущение, что меня сварили заживо, — Алтан выжимал волосы, однако звучал уже не так недовольно, как в самом начале, несмотря на то, что без предупреждения был окачен водой на выходе из парильни.

Вадим был готов поспорить, что в тот момент чародей его возненавидел самой чистой ненавистью, на которую вообще может быть способно живое существо, но тот быстро остыл и, отойдя к чану с прохладной водой, со сдержанным удовольствием принялся намыливать тело. Мыло пахло противно, по лицу Алтана было заметно, что ему оно не нравилось, однако тот верно расставил приоритеты и готов был потерпеть.

В широкую, явно рассчитанную на большое количество людей вделанную в пол каменную ванну подавалась горячая вода. Другие ванны, судя по звуку, уже были отключены, бани закрывались. Света в просторных помещениях становилось все меньше.

Алтан тряхнул головой, осматриваясь:

— Мы одни? — он остановился у воды спиной к Вадиму, потирая покрытые гусиной кожей предплечья.

Ведьмак кивнул, окидывая его стройную обнаженную фигуру взглядом:

— Накинул пару крон, чтобы старик дал нам немного времени.

Алтан оглянулся. Он ничего не ответил, но удивление на его лице сменилось плохо скрытой благодарностью.

— Ты свои безделушки нигде не снимаешь? — неожиданно спросил Дракон.

— Эти? — Алтан поднял ладонь, демонстрируя браслет. Свет факелов красиво заиграл на аккуратных бесцветных вставках и красиво выпирающей на запястье костяшке.

Вадим тяжело сглотнул, выдохнув через нос.

— Эти.

— Поможешь? — чародей, не глядя, протянул Дракону руку, и тот, сделав пару шагов, машинально придержал его под локоть, помогая спуститься по большим ступеням в воду. Алтан осторожно сел на одну из них, до мурашек разнеживаясь в тепле и шумно выдыхая. — Как мне этого не хватало, — он провел руками по груди до живота вниз. В тусклом рыжеватом свете это выглядело как-то слишком интимно. Темные напряженные соски, поблескивающие звенья цепочки, капли воды на плечах. — Украшения подарила мне сестра. Я не хочу их снимать.

— Золото? — Дракон опустился рядом. В воде, действительно, было хорошо.

Алтан, не услышав в его голосе осуждения, медленно кивнул. Он поднял на Вадима взгляд — узкие кошачьи глаза поблескивали в вязкой полутьме, зрачки расширились так, что практически перекрыли кровавого цвета радужку.

— А вставки? Не узнаю камень, — Вадим перехватил его запястье, поднося ближе к своему лицу.

Чародей индифферентно пожал плечами. Не знает, да и не интересно ему разбираться в цацках. Золото знает, а остальные блестяшки до балды ему. Алтан лишь дует полные капризные губы, знает, что блестяшки дорогие, но важнее в них для него не цена, а память.

— Любопытно, — медленно, задумчиво протянул Вадим, едва ощутимо касаясь выпирающих на запястье венок. — В честь чего такие подарки?

— Не знаю. Теперь думаю, что в честь моего первого Сбора, — Алтан провел кончиком языка по губам, но позволил и дальше разглядывать свой браслет и касаться кожи шершавыми грубыми пальцами. Цветочный узор на золоте повторял изящные переплетения цветов на золотом дао.

— Она и раньше дарила тебе… — Вадим помедлил, выразительно переведя взгляд на чародея, — украшения?

— Когда как. Но ей с детства нравилось задаривать меня разными вещами. Маму не устраивало, что Юма меня балует, но Юма… она упрямее десяти мулов. Когда мне исполнилось десять, она подарила мне свой первый лук и учила из него стрелять. Но… это ее оружие. Мне был ближе меч.

— Зачем чародею меч?

Алтан на долю секунды тепло улыбнулся воспоминаниям, но посерьезнел:

— Я воспитан не так, как принято здесь — у вас, — он отвел взгляд. — Меня с детства учили, что нельзя складывать все яйца в одну корзину и полагаться исключительно на Хаос. Мама справедливо считала, что магия конечна, а чародеи беспечно тратят слишком много от нее на то, что легко делается своими руками.

Какое-то время Алтан молчал.

— Дед презирал и презирает магов и магию в целом. Новиградские чародеи для него — сборище переоцененных разодетых фанфаронов. У меня даже есть неприятное подозрение, что он как-то связан с движением чароборцев. Охотников за ведьмами. В последнее время оно набирает популярность, это не может не вызывать у меня тревоги. Дед проклял тот день, когда мама связалась с чародеем из Aen Seidhe. Я — сочетание всего того, что он терпеть не может в этом мире. Юма другая — ей не досталось ни капли магии. Гордость семьи.

Это многое объясняло.

— Так что… я не чувствую себя беспомощным, даже не имея возможности пользоваться Силой, но… — Алтан запнулся. — Но такое ощущение, будто отсекли часть меня. Как ногу или руку. Я могу обходиться без магии, хотя, конечно, это бывает и сложно. Меня больше беспокоят причины ее отсутствия.

Вадим задумчиво прищурился. Что-то ему во всем этом не давало покоя.

— У тебя просто не получается колдовать?

— Мне кажется, словно в моей голове возвели плотину, сквозь которую сочится Хаос — вода. И эти капли — все, что у меня есть, — Алтан запрокинул голову назад, опираясь затылком о бортик. Кадык дрогнул. Чародей уставился в потолок полуприкрыв глаза.

Дракон какое-то время молча смотрел на него, пытаясь понять, какие именно чувства разлились в его груди из-за этих полуночных откровений. Он подвинулся ближе, вызвав на лице юноши подозрительную гримаску. Вода пошла волнами. Грудь чародея тяжело приподнялась и опала, вырисовывая узор ребер. Родинки составляли на теле карту созвездий.

— Что?.. — голос подсел. Алтан сдавленно выдохнул, ощутив чужие пальцы на своем животе.

— Тш, — Вадим прижался губами к изгибу между шеей и плечом. Его большая мозолистая ладонь опустилась на бедро, и парень тоненько ахнул, когда его член обхватили чужие пальцы, легко поглаживая. — Не беспокойся.

— Я не… — Алтан попытался отстраниться, но его аккуратно придержали, и он лишь запрокинул голову назад, с трудом сглатывая, напрягаясь всем телом.

Ему нравилось. Он уже давно мечтал, чтобы кто-то касался его так. Он бы легко получал расположение женщин, если бы они его хоть немного интересовали. Только вот…

— Тш, — повторил Вадим, нежно сжимая быстро твердеющую плоть. Алтан чаще задышал носом, но больше не сопротивлялся, лишь зажмурился, прикусывая нижнюю губу. — Я ведь тебе понравился, правда? — Вадим понизил голос, говоря это прямо в острое ушко. — Ты этого даже не скрывал. Ты пока не научился скрывать таких вещей, — он провел языком по шее, слыша, как сбивается и без того напряженное чужое дыхание, а сердце ускоряет стук. — За это тебя так не любили в Бан Арде, правда? Унизительно быть объектом насмешек в месте, из которого не уйти, — Вадим обхватил его небольшой аккуратный член в кольцо из пальцев, продолжая, переходя на свистящий шепот. — Расслабься. Осуждение — удел ограниченных недоумков. Ты всегда думал «какое право осуждать меня имеют те, кто удовлетворяет свои низменные потребности с уличными девками»… — мужчина хохотнул в изгиб шеи, когда его запястье обхватили чужие пальцы. С силой, но все еще слишком слабо. Подбадривание, не сопротивление. Дракон чувствовал, как его слова отзываются в теле Алтана напряжением, дыханием, ударами сердца. Тот был совсем неопытным, его доводили до исступления даже легкие манипуляции, но при этом он не понимал, как на них реагировать — лишь мелко подрагивал, скованно вжимаясь спиной в бортик и сводя колени. Его хотелось удивить.

— Поднимись.

Чародей непонимающе моргнул. Его щеки лихорадочно пылали, глаза казались затянутыми дымкой.

— Сядь сюда, — Дракон похлопал по бортику, помогая Алтану выбраться из воды, и развел его колени. Теплая вода полилась по бархатистой коже вниз. Тот нервным жестом заправил мокрую прядь за ушко, не понимая, чего от него хотят. Кажется, Алтан намеревался возразить, но лишь зажал рот ладонью, дрожа всем телом и распахивая глаза, когда Вадим насадился на его член ртом до основания, втягивая щеки, и крепко сжал его бедра руками, не позволяя отстраниться и ощущая, как с каждой секундой того трясет все сильнее.

Хищные темные брови жалобно заломились. Стоило Вадиму сделать на пробу движение головой, как Алтан тихо заскулил, кончая и упираясь дрожащими ослабшими ладонями в гранитный пол. Он загнанно часто дышал, расфокусировано смотря на ведьмака.

— Спасибо, вкусно, — хрипло прошептал тот, приподнимаясь из воды и касаясь своими губами чужих, беззастенчиво проталкивая язык Алтану в рот и крепко прижимая того к себе.

Алтан робко опустил ладони на его плечи, прижимаясь в ответ.

Комментарий к 6. Марибор 2

Иллюстрация к главе:

https://vk.com/photo-174908980_457241644

_____

Спасибо за внимание, котаны, не забывайте подписываться на работу, чтобы вам приходили уведомления о новых частях ❤️

Еще буду очень благодарен даже за небольшие комментарии) не обязательно писать что-то содержательное, достаточно, если понравилось кинуть пару сердечек и сказать, что я не лох (ахах)

Здесь можно найти арты по кроссоверу и другие работы:

https://vk.com/asmoart

========== 7. К югу от Вызимы ==========

Комментарий к 7. К югу от Вызимы

ВСЕХ С НАСТУПАЮЩИМ, КОТЕНОЧКИ! Всех тьмок в пупок!

_____

Концепт-арт.

Алтан: https://vk.com/wall-174908980_10224

_____

Если будете замечать ошибки/опечатки, то, пожалуйста, пользуйтесь ПБ, я буду очень вам благодарен ❤️

________

▶️ Skáld - Fimbulvetr

— Выглядишь так, будто хочешь о чем-то мне сказать, — Алтан сидел у костра, скрестив ноги по-офирски, и неотрывно смотрел на огонь.

В Мариборе у него было несколько дней на зализывание ран, так что времени он даром не терял — загонял Дракона по лавкам в поисках нужных ему трав. Не то чтобы тому сильно хотелось по всем этим лавкам бегать и ползать по подлескам в поисках необходимых ингредиентов, но подобное они уже проходили в Бругге. Спорить было бесполезно. Алтан магичил какие-то свои обезболивающие зелья, часть из которых продавал на рынке за круглую сумму, а еще гундел что-то про ускорение регенерации и покой.

Правда, один раз Вадим увидел, как тот, нашептывая заклинание, резко оборвался, ухватившись за край стола. Мальчишку вырвало выпитой водой прямо на пол. Стало понятно, почему он занимался этим с утра и отказывался есть. Лишних вопросов Дракон задавать не стал, но загнанный блеск в чужих глазах ему не понравился. Сколько бы Алтан ни говорил о том, насколько ему безразлична его магия, с каждым днем он все больше напоминал Вадиму смертельно больного человека, теряющего надежду на свое спасение. Не что чтобы ему было того жалко, но…

А может и было. Мысль об этом Дракону не нравилась. Проникаться к своему вынужденному попутчикукакими-то чувствами он не планировал точно, но что-то происходило. Сдвигалось с мертвой точки.

Ночь в очередной раз настигла их в дороге, местность впереди была болотистой, Вадим не хотел рисковать и тащиться в эту глушь в такое время. Вероятно, те же мысли посетили караван торговцев, находившийся на стоянке у дороги. Там же остановился фургончик небольшой театральной труппы, направлявшейся в Новиград, и прибившиеся к нему одиночки-путники. В общем, в итоге к полуночи у кромки леса разбился целый лагерь, над которым, несмотря на безжизненную тревожную атмосферу, витало какое-то особое уютное единение, как бывает иногда на праздниках. А праздники Вадим любил.

Бард — высокий сухопарый мужчина с лютней наперевес — мурлыкал что-то усыпляющее да расхаживал между костерками, собирая монетки. Вокруг фургончика труппы собралось много народу. Кто-то слушал, кто-то спал.

Вадим и Алтан разместились поодаль. По правую руку от Дракона было поле, убегавшее на километры вдаль — до чернеющей на возвышении кромки леса. В паре шагов от них — тоже на самом краю лагеря — у костра сидели мужчина и женщина — кажется, кметы — в окружении детей разного возраста. Младший из них — на вид лет двух от роду — уже не раз норовил уползти от родителей, то и дело хватавших его то под пузом, то за ножки. Остальные — девочки-близняшки лет пятнадцати и мальчик на пару зим помладше сестер — уже спокойно дремали, убаюканные низким гомоном разговоров и лютней.

Вадим развлекал себя наблюдением за тем, как этот маленький клоп пытается удрать от утомленных долгой дорогой родителей. Он бы, может, и помог, но вмешиваться в чужие беды больше не собирался — за добрые дела он, чаще всего, не получал никакой благодарности. А вот по рогам получал, причем не раз. Доброе слово и кошке приятно, но на «нет» и суда нет. Мучайтесь как-нибудь сами.

— Да вот думаю о нашем первом разговоре, — признался Вадим запоздало, усмехнувшись, когда малой в очередной раз извернулся из материнской хватки и припустил в их сторону на четвереньках, забавно кряхтя.

Алтан, оторвавшись от медитативного созерцания огня, проследил за его взглядом, приподняв край капюшона. Кметка посмотрела на них с тревогой, затем ее внимание привлекли поблескивающие в свете костра ведьмачьи мечи. Женщина побледнела и снова подхватила малыша, прижимая того к груди. Мужчина ворошил костер палкой, не обращая ни на ребенка, ни на нее никакого внимания и, кажется, медленно засыпал. По лицу Алтана пробежала тень.

«Жалеет», — подумал Вадим, но говорить ничего по этому поводу не стал, потому что смущенный Алтан и злой Алтан — это ровным счетом одно и то же, а ругаться настроения не было. Мальчишка как-то подозревающе на него зыркнул. Глаза блеснули под капюшоном. Ждал язвительного комментария, но так и не получил.

— О первом? — его красивое лицо осталось бесстрастным. Если подумать, лицо у Алтана вообще было, на первый взгляд, невыразительным, но в то же время, если присмотреться внимательнее, богатым на какие-то необычные оттенки эмоций, а наблюдать за другими Вадим просто обожал. Алтан вообще оказался натурой невероятно эмоциональной. Так сказать — с тонкой душевной организацией. У чародеев это наблюдалось очень часто, но то ли в силу личных качеств, то ли возраста Алтан казался Дракону более искренним. Правда, он больше склонялся ко второму варианту — не доломала паренька жизнь еще. Есть, к чему стремиться.

— Не самом. О том — у Яруги.

Алтан понимающе кивнул:

— О твоей памяти?

— О ней родимой.

— И?

— Золотце мне поможет? — Вадим ухмыльнулся, приподняв брови и проведя кончиком языка по нижней губе, и Алтан состроил презрительную гримаску, надеясь, что не выглядит так глупо, как ему ощутилось.

О случившемся в банях они не говорили, но Алтан видел намеки на это в каждом движении, прикосновении и взгляде. Будь у него его магия, а не жалкие ее крохи, влез бы к ублюдку в голову и увидел, что тот думает на самом деле.

— У тебя так много секретов и тайн, — он перевел на Вадима немигающий взгляд. Алтан начинал понимать, как именно нужно иметь с Драконом дело. — Придется поторговаться.

— Помочь мне сможет любой чародей, — тот осклабился, но привычная развязность ему изменила. Ступил на неизвестную территорию.

— И пустить тебя на опыты? Конечно, — Алтан перебирал пальцами траву у костра, и та, казалось, становилась зеленее и выше. — Ведьмаки недостаточно изучены, а кое-кто горит желанием перезапустить ведьмачий цех, — он двинул бровью. — Кто знает, на что он может быть способен.

— И кто же? — Вадим не веселился. Эта тема ему забавной не казалась.

«Как иронично», — Алтан хмыкнул, выдерживая его тяжелый взгляд, и поднес к губам флягу с водой:

— Пусть это окажется для тебя сюрпризом, — он отпил и пожал плечами. — Тема гуманизма в наших кругах стоит остро. Если кто-то публично заявит о том, что проводит эксперименты на живых людях, то его осудят и могут наказать. Но, с другой стороны, ведьмаки — не люди, правда? Так что прецеденты случаются разные.

Вадим задумчиво постукивал пальцами по колену. Он никогда не ругался на Алтана вслух, но на его лбу сейчас читалось очень явное «ублюдок». Вадим пытался понять, верить ему или нет.

— Ученые азартнее игроков в гвинт, — парень, прищурившись, улыбнулся, мама звала его за эту улыбку змейкой. — Чародеи обычно тщательно скрывают свои невинные увлечения. Был у нас один лет пять назад — аккурат после битвы за Содден случился, жертв насчитывают сотни.

— Неплохо развлекся дядя, да за чужой счет, — Вадим закинул в костер какую-то щепку.

В темноте запел соловей. Теплая душная ночь висела куполом над их головами. Алтан медленно кивнул:

— После сражения было не до пропадавших без вести кметов — их обычно не считают, мало ли кто куда решил уйти и в какие болота забрел в итоге. Капитул спас нас от вторжения, но… многие погибли.

— Как много интересного я пропустил, однако, — Дракон прикрыл глаза, делая глубокий вдох. — Даже жаль… ты тогда где был, Золотце? У мамки под боком?

Алтан прохладно хмыкнул:

— В Бан Арде. Моя мать участвовала в Содденской Битве{?}[одно из крупнейших сражений с Нильфгаардом, ход которого переломил чародейский Капитул].

— У нее, выходит, двое детей и жив отец? Сколько ей?

— Сорок пять.

— Совсем молодая{?}[для чародейки — совсем юность].

Алтан потупил взгляд, упершись локтями в бедра. За это время он не раз задавался вопросом о том, была ли она жива или осталась под обломками на Танедде. От второго варианта что-то склизкое и холодное, казалось, скручивалось внизу живота. Кончик носа кололо, но где-то в груди все еще теплилась надежда.

Они с матерью уже это проходили: когда Алтан осознал, что увидит, как стареет его сестра, что будет свидетелем того, как люди, которых он знает, медленно иссыхают и умирают, пока он, застыв, как растение в вечной мерзлоте, существует в безвременье и дальше, ему захотелось исчезнуть. Алтан смотрел на нормальную жизнь с тянущей тоской уже сейчас, что будет дальше? Смирение?

Мама тогда взяла его за руки и присела перед ним — жалким и маленьким — на колени. Говорила что-то о Предназначении, ответственности и долге, а Алтану казалось, что это она — не он — чего-то не понимает. Большая сила — большая ответственность. Ему казалось, на него ложится нечто неподъемное, что-то, под чем он надломится, как сухая ветка.

— Что ты сделаешь, когда вернешься в Новиград, Золотце? Отправишься на поклон к Визимиру? — Вадим снова подтрунивал.

«Да кому я нужен без Хаоса», — Алтан стиснул зубы. Ему хотелось по приезде предложить Дракону работать на их семью, но в то же время мстительная фантазия вырисовывала сцены, где он кидает тому деньги в лицо и приказывает проваливать.

— Лучше скажи мне, как в твоих руках оказался столь могущественный магический артефакт{?}[свисток, призывающий адских псов], — он втянул носом воздух и вздрогнул, когда на его колено шлепнулось что-то теплое и живое. Ребенок. Алтан замер с приподнятыми руками. На него смотрели с исключительно детским любопытством. Дракон низко рассмеялся и качнул головой в сторону, когда чародей возмущенно на него посмотрел. Алтан оглянулся и понял: женщина уснула.

Он тяжело вздохнул и под пристальным любопытным взглядом Дракона подхватил мальчишку и усадил себе на колено, плавно покачиваясь. Для своего возраста тот был довольно легким. Дети недоедали, особенно младшие. Из исключительно практических соображений.

— Если ты думаешь, что я забыл о своем вопросе, то — я не забыл, — Алтан поднял на Дракона раздраженный взгляд, но смягчился, снова обратившись к малышу. — Не давал спать маме? — чародей стряхнул с детской щеки травинку. Малыш забавно скуксился от щекотного движения и дернул того за капюшон одной рукой, другой указав в сторону кметки:

— Мама.

Капюшон спал на плечи. Алтан серьезно кивнул ребенку и снова обжег взглядом Дракона, с трудом сдерживавшего смех. А смеялся тот обычно громко. Малыш попытался запихнуть кулак себе в рот, но, когда не получилось, обтер его о чужой темный плащ.

— Ухи, — маленькая слюнявая ладошка потянулась к голове Алтана, и тот слегка отклонился назад, уходя от касания.

— Уши, — зачем-то исправил он.

— Ухи, — с каким-то глубинным пониманием кивнул ребенок. Алтан вздохнул, придержав его за спинкой. Он знал, как разговаривают кметы. Исправлять их детей было более чем бесполезно. Чародей поднял взгляд на Вадима, но тот смотрел куда-то в сторону каравана. Казалось, что-то заприметил.

Не успел Алтан спросить, рядом с ними раздались приглушенные травой шаги.

— Не помешаю? — раздался незнакомый голос сверху. Над ними возвышался мужчина — тот самый бард из театральной труппы. Не дожидаясь ответа, тот присел на корточки у их костра, поочередно переводя взгляд с Вадима на Алтана. Вадим осклабился, слегка отклонившись назад. Его ладонь уперлась в траву будто бы невзначай аккурат рядом с рукоятью покоящегося на земле меча. — Подслушал случайно ваш разговор. Не сочтите за грубость, — мужчина взмахнул кистью руки. Жест вышел несколько претенциозным. Бард пригладил черные и без того зализанные назад подвивающиеся волосы. На вид ему было лет сорок. Он был сухопарым, нескладным, с острыми, немного птичьими чертами лица.

— И решили присоединиться? — Алтан, не глядя, осторожно высвободил тонкую цепочку на запястье из хваткой детской ладошки. На него незнакомец практически не смотрел. Он сразу подметил его острые уши и, как часто бывало, более значимой фигурой выбрал ведьмака.

— Навроде того. Я вот что… слышал от вас имя Визимира, если не ошибаюсь? — что-то в барде казалось Алтану глубоко неправильным. Что? Болотисто-зеленые влажные в свете огня глаза? — Можно на «ты». Зовите Поэтом.

— Как оригинально, — Вадим ухмыльнулся. — Если заведу когда-нибудь собаку, назову Псом, — он цокнул языком. — Верно, мы упоминали Визимира.

— Как бы вам… — незнакомец пропустил остроту мимо ушей и выдержал паузу, — сказать, — он снова перевел влажный немигающий взгляд на Алтана. — Он вряд ли сможет еще кого-нибудь в своей жизни принять.

— Что это значит? — Дракон прищурился.

Бард развел запястья в стороны, помахав ими, словно пытаясь подобрать слова, но затем просто выдал:

— Мертв. Поговаривают, пал жертвой преступного сговора. Слухи, но я считаю так же — порезали-то его во время бунта.

— Откуда знаешь?

— Птичка на хвосте принесла, — назвавшийся Поэтом перестал сверлить взглядом Алтана и уставился на малыша. Это резкое движение глаз напомнило Алтану рывок вспарывающего свиную тушу ножа. Что-то звякнуло, словно лопнула натянутая струна. В голове зазвенело, голос барда зазвучал будто издалека. — Красивый мальчик… Но, вообще, честно сказать, я не за тем.

Малыш заерзал и снова потянулся к капюшону, Алтан инстинктивно прижал его к себе покрепче. Все вокруг, казалось, стихло: гомон, песни, треск костра. Уши заложило. Повисла звенящая тишина. Воздух пульсировал и тягуче давил на виски.

— У вас двоих есть одна штучка. Моя. И я хотел бы ее вернуть. Я настаиваю.

Взгляд Алтана метнулся в сторону Вадима. Тот, кажется, чувствовал себя прекрасно. Лишь заигрывал, постукивая пальцами по рукояти меча:

— А конкретнее? Что за «штучка»? — он прекрасно все понимал. Даже Алтан понял, о какой вещи идет речь. О свистке. Том самом.

— Та, которую у меня украли двадцать лет назад, — в голосе незнакомца стали проступать нетерпеливые нотки, его глаза, казалось, начали люминесцировать фосфорным зеленоватым.

— Давненько.

— И не говори.

Все вокруг затянуло черной вязкой дымкой. Их словно отрезало от остального мира.

«Галлюцинация», — промелькнуло в голове Алтана. Незнакомец в наглую забирался им в головы, а они даже сопротивляться ему толком не могли. Вадим схватился за меч, но его рука разжалась будто сама собой. Его силуэт двоился и никак не хотел складываться в цельную фигуру. Кто-то плакал.

— Эта вещь зовет меня. Ты думал, мы вас не найдем? Двадцать лет ты от нас скрывался, а потом решил ее использовать, — мужчина склонился к ведьмаку, понизив голос. — Сколько человек ты принес в жертву на этот раз? Святые угодники, да ты даже не знаешь — кому. Ты даже не знаешь, что эта вещь с тобой делает. Ну что у вас людей за привычка такая — тащить себе в карман то, что вы не можете контролировать…

Незнакомец резко замолчал, когда земля под ними мелко задрожала. Хотя Алтану показалось, что дрожит он сам. Будто его контузило взрывом. О чем-то таком рассказывала мать после Соддена. Нечто подобное он испытывал, в первый раз в жизни напившись — голова стала до тошноты легкой. Что-то было не так. Он перевел взгляд на ребенка. Запоздало доходило: кажется, плакал он. Мальчик, зареванный и покрасневший, сжимал в ладошке сорванный браслет. Откуда-то из-за непроглядной темени раздался женский визг и крики, всё вокруг замедлилось.

А затем резко набрало скорость, будто их выплюнуло обратно в реальность:

Краем глаза Алтан заметил, как Дракон, пользуясь замешательством, делает какой-то жест пальцами. Раздался глухой грохот, и незнакомца откинуло назад телекинетическим ударом. Тьма развеялась. Шею полоснуло болью.

— Так и знал. Двимерит, — послышалось сбоку. Вадима было едва слышно за звоном в голове. Алтан не сразу понял, что именно произошло: тот сорвал с его шеи кулон и кинул победно куда-то в траву. Юноша неотрывно и тупо смотрел на то, как отброшенный ведьмачьим знаком{?}[знак Аард — телекинетический удар] в дощатую стену фургона Поэт, оставивший от себя внушительных размеров дыру, с хрустом меняет форму.

— Катакан{?}[вампир переходной стадии — разумное существо (в отличие от низших вампиров), способное менять внешний облик на человеческий и жить среди людей.], — Дракон схватился за меч. — Их тут, походу, несколько.

Встав на колени, но не в силах подняться на ноги, Алтан слизнул с верхней губы кровь. Она хлынула из носа с такой силой, что закапала на рукав. Он часто глубоко дышал, но, несмотря на боль в висках, дышалось почему-то легче, будто все это время его душили и внезапно отпустили.

«Двимерит», — снова пронеслось у него в голове. Все это время он носил на себе чертов двимерит{?}[камень, блокирующий магическую энергию. Из двимерита куются наручники, полностью лишающие чародеев силы].

Когда жуткое существо метнулось в его сторону, он, растерявшись, открыл перед ним портал. Катакана поглотила пустота. Портал захлопнулся за его спиной. Наступила тишина. Оглушающая тяжелая. Со стороны Вадима послышался влажный хлюпающий звук. Мальчик в руках Алтана, отойдя от шока, заплакал с двойным надрывом.

— Ну это не интересно… — Вадим пнул отсеченную голову фледера{?}[низший вампир]. — И куда ты его отправил?

Алтан оглушенно осмотрелся, неуверенно поднимаясь на дрожащие ноги. Поляна была пуста и залита кровью. Даже тел не осталось. Кое-где в полутьме виднелись обрывки ткани и оторванные части плоти. Ночь милостиво скрыла от него настоящую бойню. Алтана замутило. Желудок сжался.

— Растащили, — Дракон мрачно оглянулся. — Пока этот нам голову морочил{?}[некоторые вампиры переходной стадии имеют способности к телепатии].

Алтан обернулся — у соседнего костра не было никого.

Комментарий к 7. К югу от Вызимы

Спасибо за внимание, котаны, не забывайте подписываться на работу, чтобы вам приходили уведомления о новых частях ❤️

Еще буду очень благодарен даже за небольшие комментарии) не обязательно писать что-то содержательное, достаточно, если понравилось кинуть пару сердечек и сказать, что я котенька)

Здесь можно найти арты по кроссоверу и другие работы:

https://vk.com/asmoart

========== 8. Вызима ==========

Комментарий к 8. Вызима

Концепт-арт.

Алтан: https://vk.com/wall-174908980_10224

_____

Если будете замечать ошибки/опечатки, то, пожалуйста, пользуйтесь ПБ, я буду очень вам благодарен ❤️

________

▶️ Skáld - Jólanótt

— Мы больше не спешим? — Вадим подсел к Алтану, с грохотом отодвинув тяжелый дубовый стул. В таверне пахло деревом и копченостями. На стенах висели рога и козьи головы. На его слова чародей никак не отреагировал — молча смотрел в свою кружку, потирая виски пальцами. Думал.

Как и последние три дня.

«Новый Наракорт»{?}[таверна высокого класса в Вызиме] не шел ни в какое сравнение со свинарниками, в которых они останавливались до этого. Вызимский Купеческий квартал свое название оправдывал: не был похож на помойку. Столичных изысков Вадим до этого в Темерии не пробовал, но с Алтаном, как внезапно оказалось, многие двери открывались сами собой. Правда, смотрели на Дракона тут косо — с неприязнью. Но его это не беспокоило, скорее, смешило: где и когда на него смотрели с приязнью и восхищением? Даже занюханные кметы сторонились, вертелись вокруг своей оси и плевали через плечо, видя его желтые кошачьи глаза, будто он каким прокаженным был. Вадим бы глянул на того несчастного, который решился бы его отсюда погнать, причем думал он об этом с решимостью человека, терять которому, по обыкновению, было нечего. Здесь, правда, плавали рыбки покрупнее. С одной из них сюда приплыл он сам.

Правда, рыбка теперь, действительно, как будто набрала в рот воды. Вадим видел, что Алтану было жизненно необходимо выговориться, но отчего-то он не мог, будто онемел внезапно.

Магию свою змееныш вернул, но потерял кое-что поважнее. Доверие. И, Вадим полагал, доверие вернуть было намного тяжелее, чем сорвать двимеритовую цепочку с запястья. Иногда для такого и целой жизни недостаточно, а Алтан был явно не из того типа людей, что легко спускают предательства с рук. А первое предательство запоминается лучше всего и оставляет самые глубокие шрамы. Вряд ли в ближайшие годы мальчишка позволит себе такую роскошь как доверие.

Тем для него же и лучше.

До Новиграда и без колдунств была какая-то неделя пути, а с колдунствами — и того меньше, оставалось сделать решающий шаг, но Алтан его не делал. Боялся. Не знал, как будет смотреть в глаза сестре. Небось десятки и сотни раз прокручивал в голове их будущую встречу и представлял себе сцену обличения.

— Золотце, я, конечно, не против, но так тут можно до старости просидеть.

Змееныш поджал губы, но на этом все и закончилось — он снова ушел в себя. Рука с кружкой безвольно опустилась обратно на стол. К еде Алтан так и не притронулся. Вероятно, решил себя измором взять.

— Я не говорю, что ты не можешь сидеть тут в заточении, как принцесса в башне, до бесконечности, всё ты можешь, но это вряд ли решит твою проблему.

— У меня нет проблем, — выдохнул Алтан, и Вадим хмыкнул. Ага, конечно. Сейчас своим упрямством чародей, действительно, напоминал ему ребёнка.

— Если тебе прям хочется, к примеру, избавиться от меня, то нам нужно, как минимум, добраться до Новиграда.

— На кой черт?

— Расчет, котеночек, расчет. Я спас твою прекрасную задницу, так что рассчитываю на компенсацию.

Чародей недовольно заворчал себе под нос, но все-таки многозначительно взглянул на Дракона, который последние пару часов только и делал, что хлестал эль за его деньги. Недовольным ведьмак не выглядел, скорее, слегка обеспокоенным, но это был лишь осадочек на глубине. У него не было причин ни о чем переживать — все закончилось в его пользу.

Вечерело — на пол «Наракорта» ложились длинные тёмные тени. Закатное солнце горело алым. Перед таверной было достаточно безлюдно, чтобы его свет сквозь неровные красные прямоугольники окон беспрепятственно облизывал и пригревал черные натертые сотнями подошв доски.

«Похолодает», — краем сознания отметил Алтан. С улицы раздавалось размеренное постукивание копыт — кто-то спешился и вел лошадь под уздцы. Откуда-то, кажется, с площади, разливались звуки флейты. Таверна тонула в приглушенном гомоне разговоров.

Вадим ненавязчиво пододвинул ему свой кубок. Ишь расщедрился. Алтан поморщился, пить он не собирался.

— Давай-ка, — ведьмак откинулся на спинку стула и закинул ноги на стол через угол, — тебе нужно выговориться, а тут без пойла никак.

Чародей посмотрел на него с пренебрежением, но одергивать не стал — на Вадима косились с опасением, никто бы не посмел делать замечания. Их в принципе старались не трогать, и Алтану это нравилось.

Выговариваться было особо не о чем. Дракон и так знал уже намного больше, чем ему полагалось. Теперь его либо при себе держать до конца дней, либо прибить к чертям собачьим. Знал он и про сестру, и про купеческую гильдию, и про деда, и про Танедд.

«Танеддский бунт» — вот как обозначили то, что произошло на острове. Просто и лаконично — бунт. Обо всем и ни о чем одновременно. На Танедде столкнулось несколько сил и, как часто водится, при их столкновении смело всех остальных.

Север и Нильфгаард столкнулись, но уже не на поле боя, а в стенах ничего не подозревающей Аретузы. И, если бы не бдительные сторонники Севера, то крови пролилось бы намного больше.

Алтан поджал губы, но все-таки пододвинул кубок ближе и сделал пару глотков. Вадим ободряюще кивнул, заложив свои огромные руки за голову.

Картинка в голове чародея начинала оформляться:

— Они, вероятно, подозревали, что готовится переворот, и, судя по всему, решили, что мы с матерью лояльны к Нильфгаарду, — голос подсел и звучал как-то совсем безжизненно.

— Почему?

— Из-за деда. Он — неоднозначная политическая фигура. И это мягко говоря.

Дракон задумчиво прищурился. Его светлые ресницы поймали рыжевато-алый солнечный блик и засветились, отбрасывая тонкие тени. Радужки глаз в таком свете казались прозрачным рыжим стеклом.

Алтан задержал на Вадиме взгляд, но, отмерев, снова сделал небольшой глоток эля и продолжил:

— У них было много двимеритовых оков — они планировали заранее повязать всех, кого сочли причастными, и предотвратить диверсию, но на Танедд провели скоя’таэлей, а еще…

— Что там с этим вашим беглым?

— Он не «наш», — отрезал Алтан.

— Что там с этим не вашим беглым? — исправился Вадим, и Алтан кинул на него уничтожающий взгляд, но ответил:

— Это он ответственен за взрывы. Разумовский.

— Он был заодно с этим — как его бишь? — Вильгефорцем?

— Не знаю. Может, да, может, нет, — чародей хмыкнул. — Я уже ничему не удивлюсь. Это Разумовский ставил несколько лет назад эксперименты на людях.

— Ты его знал?

— Лично, нет. Он закончил Бан Ард уже давно, начал заниматься наставничеством, но быстро бросил — хотел экспериментировать, путешествовать и в то же время иметь известность и какой-то политический вес. Доэкспериментировался.

Вадим кивнул, свеж еще был в памяти тот их разговор у костра. Алтан несколько секунд молчал, ведьмак не мешал ему думать, ждал, когда продолжит.

— В каком-то смысле, у него получилось. Его, действительно, все знают. Когда все вскрылось, Капитул испугался «цехового» осуждения и упрятал Лиса в двимеритовый карцер, но накануне Сбора он умудрился сбежать. Его кто-то оттуда вытащил, но живых свидетелей не осталось. Это вполне мог сделать Вильгефорц — у него был прямой доступ к тюрьмам — или кто-то из его людей, а мог и кто-нибудь другой. Я не хочу безосновательно бросаться обвинениями. К тому же… обвал, вызванный взрывами, мог убить не только сторонников Севера, но и людей Вильгефорца. Так что, скорее всего, до политики Разумовскому дела было мало. Либо он Вильгефорца подставил. Оба варианта возможны.

Вадим задумался — его лицо снова стало непроницаемым, а забираться в его голову Алтану отчего-то не хотелось. Боялся наткнуться на что-то неприятное, разочароваться еще сильнее. Последние дни и без того были полны сюрпризов. Не хотелось портить настроение еще сильнее.

А один сюрприз был лучше другого. От Танеддского бунта до адских псов и вампиров.

Алтан бы никогда этого не признал, но от столкновения со вторыми он был в ужасе. Его обвели вокруг пальца, как ребенка. В теории, из книг он знал о вампирах всё, но в реальной жизни его знаний оказалось недостаточно. Даже Вадим (чтоб ему икалось) — ведьмак — умудрился ошибиться. Они едва уберегли себя. Что уж говорить об остальных — тех самых остальных, которых, по идее, они, имея большую силу, призваны защищать. Пока им канифолили мозги, людей вокруг них рвали на куски.

И они должны были быть следующими.

Десятилетия назад Баатар вложил огромные суммы в кампанию по истреблению вампиров, так как разоренные торговые караваны наносили серьезный ущерб прибыли картели. Низших вампиров просто убивали, высших (убить которых не представлялось возможным) заточали в клетки из особого сплава серебра, метеоритной стали и дальвинита и подвергали изучениям.

Врагов дед в те годы нажил уйму. С одной стороны, сделал благое дело — пустил картель на путь борьбы с общим врагом, с другой — на какое-то время поднял смертность, так как разжиться толстеньким кошелем, полным монет, желающих оказалось слишком много, но рассчитать свои силы умел не каждый. Все-таки, даже чтобы отличить вампира переходной стадии от низшего, нужно иметь хоть какие-то знания.

А в итоге, что происходило?

Собирался народ дружиною на какую-нибудь бруксу, а та их всех с землей ровняла. С одной стороны, сами дураки, раз пошли, с другой — большинству жертв не хватало, чтобы это понять, знаний и образования.

Тогда в дело вступили отряды чистки, состоящие, преимущественно, из боевых магов, после чего путешествовать по некоторым торговым маршрутам, действительно, стало безопаснее, к тому же в Новиграде появился культ, как его прозвали «вомпероборцев».

И многое говорило о том, что в ближайшее время работы для него появится предостаточно.

Его размышления прервал Дракон:

— Не хочешь оставить мелкого здесь в приюте?

По крыше таверны, заливаясь чириканьем, прыгала птичка.

Алтан не ответил. Лишь в один глоток прикончил эль и уперся локтями в стол, прикрыв глаза ладонями. Дышал он тяжело, но размеренно.

Вадим понимающе кивнул.

***

Когда все утихло, Алтан долго молча пялился на погребенную под неестественной тишиной поляну. Часть костров все еще пылала как ни в чем не бывало. Их свет размывался в его глазах. Алтана мутило. Пахло кровью. Ребенок на руках орал, но чародей не мог заставить себя сделать и движение, чтобы его успокоить, казалось, руки налились свинцом. Он едва чувствовал свое собственное тело.

Они с Вадимом, как чума, двигаясь с юга на север, с каждым шагом забирали все больше и больше жизней. И всё началось с Танедда.

Дракон обтер и убрал меч и, ничего не говоря, переборов чужое сопротивление, забрал зареванного сироту из крепкой хватки Алтана. Он начертал в воздухе ведьмачий знак{?}[Знак Аксий — психотропное внушение], и тот затих.

— Пошли, Золотце, а то на эти вопли сейчас весь местный бестиарий сбежится. К тому же тут кровью разит за десяток километров и останки везде валяются. Если не хочешь столкнуться с трупоедами, лучше седлать коней да двигать в лес.

Алтан осторожно поднялся на ноги, но не отвечал. Вадим был прав.

— О чем ты думаешь? — Дракон подозрительно косился в сторону поля. Вслушивался.

Алтан, пошатываясь, полуобернулся к нему, жестом прося отойти подальше. Ведьмак был настолько огромным, что ребенок на его руках казался крошечной тряпичной куклой. Это выглядело так неестественно. Такие, как Вадим, не должны держать в руках столь хрупких существ.

— Мне нужно кое-что сделать, — Алтан отвернулся к кострам и простер руки вперед, разминая немеющие холодные пальцы.

Вадим лишь скептически поморщился, однако, когда вокруг бледных запястий его спутника начало сгущаться насыщенное золотистое свечение, не шедшее ни в какое сравнение с тем, которое ведьмак видел до этого, он в восхищении замер. Вадим догадывался, что Алтан был силён, но не понимал насколько.

Когда карапуз сорвал с Алтана двимеритовый браслет, от того, какая сила принялась рваться наружу, задрожала земля.

И вот теперь поляна ходила ходуном, будто под ней ползали десятки сколопендроморфов{?}[огромные насекомоподобные чудовища, напоминающие многоножек]. Всё: костры, тела, обломки телег и повозок, — начало под низкий утробный гул утягиваться под землю. Источники света гасли — их утягивала ненасытная почва — Алтан действовал вслепую, но Дракон это видел: траву, с тонким царапающим звуком стремившуюся вверх; корни, змеями с хрустом обвивавшие и ломавшие деревянные колеса; кусты, прораставшие сквозь плоть; чернеющие в ночи пятна крови, впитывавшиеся почвой и, словно в могучих жерновах, перемалывавшиеся и уходившие глубоко вниз вместе со своим металлическим запахом.

Мальчишка решил устроить погребение.

Вадим молчал, пока свет в чужих руках не погас. Из носа Алтана снова текла кровь, и тот, не брезгуя, машинально вытер ее рукавом. Поляна снова казалась нетронутой, ничего на ней больше не напоминало о кровавой бойне, случившейся с десяток минут назад.

Только на месте кострищ на ветру покачивались алые высокие маки.

Комментарий к 8. Вызима

Котанчики, внимание всем постам: вы восхитительны, ваша поддержка очень ценна для меня ❤️

Мы уже на финишной прямой. Не забывайте подписываться на работу, чтобы вам приходили уведомления о новых частях и вы не пропустили конец “Пути”

Буду очень благодарен даже за небольшие отзывы) не обязательно писать что-то содержательное, достаточно, если понравилось кинуть пару сердечек и об этом мне сказать)

Здесь можно найти арты по кроссоверу и другие работы:

https://vk.com/asmoart

========== 9. Новиград. Эпилог ==========

Комментарий к 9. Новиград. Эпилог

Вот и подошла к концу эта небольшая история. Буду счастлив узнать о ваших впечатлениях и, возможно, ожиданиях (так как это только часть сюжета, возникшего в моей голове).

Оставляю несколько чеховских ружий при себе, чтобы потом дополнить Путь еще парочкой сюжетных зарисовок или таких же циклов драбблов о том, что было до или после описанных событий.

Не забудьте поставить свое сердечко!

Буду рад увидеть вас в комментариях ❤️

— Ты!

Алтан замер в резном дверном проеме, вся его концентрированная, варившаяся неделю решимость спустить на родственничков собак (адских ли, обычных — без разницы) треснула, как стекло. Вадим практически услышал этот звук.

Звяк.

Вот так и встречают потерянных детей в этом доме.

Он не видел лица Алтана, лишь напряженные плечи, но, проведя с ним столько времени, мог представить, как поджимаются и дрожат полные губы, а в рубиновых глазах застывает непонимание.

Видно, решил, что обратились к нему. Разволновался, мол, «как же так, неужели меня не ждали», но взгляды сидящего за столом пожилого мужчины и застывшей ледяной статуей у широкого окна женщины, были направлены не на него.

Видно, осознав это, Алтан отступил на шаг в сторону и обернулся, уставившись на Дракона.

Все резко — даже слишком — встало на свои места. Так вот, в чем оказался подвох. Так вот, какие рыбки плавали в этом водоеме. Не чета вызимским карасям.

— Баагатур, вот это встреча, — Вадим едва не расхохотался. — Сколько лет, сколько зим, — он прошел в кабинет, благо тот был просторным — находилось, где развернуться. Но иначе новиградское купечество не отстраивалось — не барское это дело — ютиться в тесных лачугах. Высокие потолки, темно-зеленые стены. Дивная змеиная сдержанность, кто бы мог подумать. — Они, знаешь ли, пролетели… сам не заметил, — ведьмак указал большим пальцем себе за спину. — Я тут твое Золотце привел, вы его, по дурости, едва безвременно не утратили, но ваш покорный слуга этот конфуз исправил. Змееныш практически цел и — не менее практически — невредим.

Послышался тихий выдох. Теперь женщина, вероятно та самая Юма, смотрела на брата. Ее прямые волосы были собраны в гладкий пучок и заколоты длинными напоминающими спицы, шпильками. Красивущими — золотистыми, украшенными на концах крупными кровавыми рубинами и тоненькими, позвякивавшими от каждого движения цепочками. Вадим разглядел на их концах напоминавшие наконечники стрел небольшие треугольники. Царственно и богато.

— Стоять, — хрипло скомандовал дед, когда Юма направилась к Алтану, но она на Баагатура даже не взглянула, лишь ухватила со стола что-то своими тонкими, немного паучьими длинными пальцами. У нее был торопливый, но уверенный шаг. Если походка может отражать характер, то в этой была вся она — резкая, как удар хлыста и холодная, как льды на севере Скеллиге.

Вадим помнил день, когда мать вручила ей на шестилетие первый лук. В его краях женщин с детства обучали не стрельбе из лука, а домоводству, а девице в высоком титуле так вообще было достаточно просто быть красивой и уметь читать. Тогда он уже перестал удивляться зерриканским обычаям, но наблюдать за обучением было увлекательно. Сколько ей сейчас? Наверное, под тридцать.

— Я должен был тебя убить, — в голосе Баагатура послышался едва уловимый свист. Мужчина сдавил пальцами переносицу, медленно тяжело выдыхая. И Вадим внезапно осознал, насколько тот за эти годы постарел. — Но пожалел.

Юма подошла к потерянно смотрящему в пол Алтану и со сдержанной нежностью взяла его за руки, молча смотря на его ничего не выражающее лицо. Затем так же, не говоря ни слова, рывком прижала брата к себе.

— Где подарки, которые я тебе передавала? Ты их потерял? — у нее был низкий хрипловатый голос, но в нем сейчас была какая-то отстраненная пронзительная нежность. Мальчишка шмыгнул носом и обнял ее в ответ.

Не сдержал данного себе же слова. Зрелище то еще — аж сердце разрывается. Любовь и предательство — хоть балладу пиши, но, благо, Вадим баллад писать не умел. И в этот момент тому даже обрадовался.

— А Золотце свое вы не пожалели? — вырвался этот вопрос как-то сам собой, Вадим аж диву дался. С каких это пор его рот сам по себе отдельно от разума обитать стал?

— О чем ты? — голос Баагатура стал сухим и ломким, взгляд посуровел. Знает же что-то черт старый.

Юма отстранилась от Алтана и, подняв его руку, вложила в ладонь что-то, поймавшее шаловливо заглянувший сквозь тяжелые шторы рыжеющий закатным золотом солнечный лучик. Она согнула пальцы, сжимая его руку в кулак.

Серебряный медальон? Проверяет, не привел ли Дракон в их дом допплера{?}[ну, грубо говоря, перевертыш — оборотень, способный принимать облики других существ]?

Взгляд Алтана сделался стеклянным. Он часто заморгал и, кажется впервые за это время, посмотрел на сестру. В глазах был немой вопрос.

— Умерла, — прошептала Юма. Алтан молча медленно закрыл глаза.

— Знаешь, в чем здесь шутка, Баагатур? — Вадим, не дожидаясь приглашения, опустился на жалобно скрипнувший стул.

— Баатар, — исправил старик, будто это имело какое-то значение. Юма сжала плечо Алтана, но тот отстранился и вышел из кабинета, все так же сжимая в ладони медальон. Трогать его сейчас не стоило. Его сестра это поняла, поэтому снова обратила свое внимание на Вадима.

На ее ничего не выражающем лице застыло нечто нечитаемое, но смутно знакомое. Что-то подобное периодически мелькало в глазах у Алтана, когда он злился, но пытался это скрыть. Юмжит буквально впилась в лицо Вадима взглядом. Колким и отвратительно прямым. Баагатур никогда не умел смотреть так. Он был суровым и жестоким — не более.

— Ты хочешь обвинить в произошедшем нас, ведьмак? — было бы наивно ждать, что Юма обратится к нему по имени. Такие женщины всегда ограничивались общими словами.

Вадим отвесил со своего места шутливый поклон. Юмжит не повела и бровью.

— Вас? В Танеддском бунте? — он изобразил удивление. — Не более других.

— Тогда к чему твой упрек? — взгляд был пристальным, немигающим. Но где-то за этим плотным занавесом плескались горечь и тревога. Ее беспокоило всё, что касалось ее брата. Ее не могла не беспокоить смерть их матери.

— Ваш малёк по вашей же милости чуть не убился.

— У «малька» есть имя.

Ну что за люди. Ты им про быка, а они тебе — про корову. Сдались им эти имена.

— Как прикажете, — Дракон пожал плечами. — В общем, как было дело-

— Уведите его, — оборвал Баагатур, вставая. В кабинет в ту же секунду влетела стража. Да не простая: ненавидящий волшбу алтанов дед набрал себе в личную охрану исключительно боевых магов.

Этих остолопов не уважать было опасно и больно, поэтому, если Вадиму и приходилось слать таких за три горки, то только с исключительным уважением. Рука машинально потянулась к мечу. О, Дракон был только рад в очередной раз проверить свое везение на прочность, но-

— Вышли. Вон.

Юма указывала пальцем на дверь (Вадим узнал этот жест, Алтан явно подсмотрел его у старшей сестры). Она говорила тихо, не отводя взгляда от Дракона, но этого оказалось более чем достаточно. Охрана застыла как соляной столб и растерянно переглянулась — оба не понимали, какие телодвижения предпринимать дальше. Еще бы — выбор был сложным, а впасть в немилость к своей будущей хозяйке никому из хлопцев не хотелось — Дагбаевы платили много. Баатар-то не вечен, а эта сколопендра с живого не слезет.

Отдать Баатару должное — он все понял правильно и с тяжелым вздохом опустился обратно. Хлопцы вышли. Каким бы буйным не был бык…

— Говори, — Юма была непреклонна.

— А что говорить-то? Я много о чем могу вам тут рассказать, — Вадим расслабленно отклонился назад и прикрыл глаза. — Это ж вы, а не я, обвешали Алтана двимеритом. Передо мной отчитываться не надо — не мое это дело, но, думаю, — ведьмак указал пальцем на дверь, — он бы этот увлекательный рассказ послушал с интересом.

На лице Юмжит на долю секунды проявилось нечто, отдаленно напоминавшее страх. Она быстро совладала с собой, но осадочек остался. Ну уж нет, эта бы Золотцу вредить не стала.

— Не смешно, — голос ей изменил — дрогнул.

Вадим медленно перевел взгляд на Баатара.

— Ну я-то со смеху покатывался, когда его рвало от попыток намагичить себе лекраство. И ведь ни одна псина бы ему не помогла. Я мог только наблюдать. А когда нашел его в крови с переломанными ногами в Бругге, это тоже было обхохочешься. Каждый раз вспоминаю, и смешно становится.

Юма пораженно молчала. Баагатур смотрел в бумаги на своем столе, но взгляд казался застывшим и тяжелым.

— Но он ходит, не так ли? — пожал плечами он. — Прошло меньше месяца.

— У вашего Золотца талант!

— Откуда у него взялся двимерит? — Вадим даже не понял, кому из них — ему или деду — был задан этот вопрос. — Алтан не мог не почувствовать, что что-то не так. Он бы не перепутал двимерит с чем-либо еще.

— Если бы знал, куда смотреть, то ни в коем случае, — Дракон потянулся, разминая плечи. — Хочу вам на будущее сказать, что дарить украшения с двимеритом чародею — непрактично. Его было совсем немного, но свои безделушки он не снимал ни на секунду, но даже я, если честно, бы не догадался, что к чему. Повезло, что на застежках сэкономили.

Тишина. Только скрипнула дверь — вернулся Алтан. Без медальона.

— Вы ее похоронили? — спросил он.

— Две недели прошло, — Баатар смотрел на внука пристально. Не так, как несколько минут назад. — Выйди.

На долю секунды Вадиму показалось, что мальчишка сорвется и намагичит деду, если не страшную смерть, то нечто болезненное и жестокое, но тихая ярость так и не выбралась за пределы его глаз. Если продолжится в том же духе, Баагатур наживет себе не сотни политических врагов в Новиграде, а двух — в своем же собственном доме.

— Баатар, что вы сделали с моими украшениями? — Юма потеряла интерес к Дракону — ее внимание переключилось на деда.

— Ятебе не мальчишка, чтобы меня допрашивать, Юмжит.

— Если вы мне не ответите, я уйду из этого дома. Справляйтесь как-нибудь сами, — ни обиды, ни раздражения, ни угрозы. С тем же выражением говорят «передай мне книгу» в библиотеке. — Как выглядели камни?

Алтан повел плечом, почему-то на долю секунды покосившись на Вадима.

— Я удивился, что ты выбрала такой странный… цвет. Они были небольшие и темные.

— Видимо, мы с Баатаром очень по-разному представляем себе янтарь.

Снова повисла неуютная тишина, прерывать которую, увы, Дракону было никак нельзя. Баагатур был одним из самых упертых людей из тех, кого он знал. Признавать свои ошибки тот не умел и в молодости, а к старости так вообще закостенел, обратившись в камень. Но такое бывает с мыслящими существами часто. Даже слишком.

— Я же говорила, что спорить с Предназначением нельзя, — пальцы Юмы, до этого совершенно неподвижные, пригладили край полированного до зеркального блеска стола, она смотрела куда-то мимо Баагатура — в окно, за которым рыжий закатный свет постепенно становился алым. — Ваши шутки тогда зашли слишком далеко. И вот, к чему всё пришло в итоге: Тэмулэн{?}[хедканонное имя матери Юмы и Алтана в этой работе] мертва, мой брат едва не лишился жизни, — Юмжит помолчала. — Вы перехитрили сами себя. Я хочу, чтобы вы это признали — при всех нас.

— Знал бы, где упаду — солому подстелил, — Баатар подпер подбородок сложенными в замок руками. — Кажется, так у вас тут говорят? — Вадим не сразу понял, что обращались к нему.

— Так и говорят, — ответил он, с интересом наблюдая за происходящим.

— Ты ведь прекрасно знал, насколько двимерит опасен для таких, как мы, — Алтан это практически прошипел, едва не оттеснив сестру плечом. — Зачем было слать меня на плаху? Чтобы я опозорился? Перед всеми? Да я в гробу всё это видел… вместе с тобой и твоим двимеритом, — он помрачнел, голос сделался тише. — Единственная причина, по которой мы с матерю вообще оказались на Танедде — твои больные амбиции.

— Да скажите вы ему уже, в чем проблема, — хохотнул Вадим. — Баагатур, чем дольше ты молчишь, тем больше вещей додумывают за тебя.

— Предназначение тут не при чем, — волосы Баатара были пепельно-белыми. В последнюю их встречу они только начинали сереть.

— И именно поэтому твое дитя Неожиданности материализуется в Бругге и падает мне на голову?

— Чушь. Я не верю в Предназначение.

Вадим прищурился — закатный свет казался каким-то слишком неприятно-красным. Алтан выглядел озадаченно, но пока молчал, то и дело косясь в его сторону.

— И поэтому вы так его боитесь, Баатар? — коротко осведомилась Юмжит.

Баатар выдохнул — сдался. Вот странно бывает — вроде на лице ни мышцы не дрогнет — а все равно какая-то эмоция и да себя проявит. Сквозь всю эту вечную мерзлоту.

— В общем, — начал Вадим, видя, что рассказчик из Баагатура — так себе, — дело как раз было аккурат лет двадцать назад. Мы тогда вычищали степи от рассадников всяких упырей. Прятаться им там было особо негде, но и раз на раз выходить со многими представителями — как бы по-умному сказать? — местной фауны желающих особо не находилось. Хотя флора, надо сказать, там была не менее недружелюбной, — Дракон уперся локтями в колени, ухмыльнувшись. — Ну, во мне дури много. Я — говорю — сейчас их порежу — любуйся. А там гады вроде низших вампиров себе территорию обособили и, видать, стерегли что-то. Я таких образин особо нигде не видел и видеть не хотел, но пометку для себя сделал. Я знаю, что и катаканы — далеко не прелестницы, но по сравнению с теми уродами…

В общем, к чему все это: мы думали, у них там какое гнездо было. Их оттуда уже добрых лет семьдесят никто не гонял, так что чувствовали они себя как дома. Мы тогда чудом не передохли, но с тварями расправились, побродили по округе — искали следы. Казалось бы — равнина, а земля резко вниз уходит, чуть дальше пойдешь, а там катакомбы. Видать, когда-то давно каменное здание было, но просело. Ну, думаю, тут уж точно ничего хорошего не будет. Вломились, а там — целая сокровищница. Я оттуда взял себе пару мелочевок — на память.

Услышав это, Алтан глубоко вздохнул. Они оба знали, чем всё это накопительство обернулось, но никто из них не собирался об этом говорить при Баатаре и Юмжит. Поэтому Вадим продолжил:

— Я на тот момент уже ведьмачествовал больше от скуки. У меня и домик свой был, и планы какие-то. Ведь, думаю, кузнецы ни за кем с наковальнями не бегают. Когда кузнец кому-то нужен, к нему приходят. Всё чин по чину — цивилизованно. Я тогда размечатался. Обратно двигали отрядом — веселые были, думали, отпразднуем. Баагатур в шутку и говорит мне, мол: «ну что, чем тебе, ведьмак, платить — золотом?», а я возьми да ляпни, что-то про право неожиданности. Баагатур посмеивался (тогда умел еще, это сейчас он похож на недовольную репу), потому что тогда неожиданно в его доме появлялась только тёща покойной супруги и тарасун{?}[бурятский алкогольный напиток], который он на дух не переносил.

Приехали мы, а там Тэмулэн из дому выскочила и к отцу идет с очень решительным выражением на лице. Говорит, мол, поздравляю, папенька, вы второй раз станете дедом, о чем я вам и сообщаю. А папенька-то сразу смекнул, что к чему. И про право неожиданности, и про предназначение. Он вспыльчивый всегда был, что факел в спирту. Баагатур тогда ничего не сказал, но я сразу понял, что надо быстренько уматывать — убивать друзей не хотелось (у них там у всех были жены, дети), но получать от них я тоже желанием не горел. Добрался до Велена, а, что дальше было — не помню.

— Артефактная компрессия{?}[сложная магическая процедура, обращающая человека в маленькую нефритовую фигурку], — Юма ответила на завуалированный вопрос.

— Что… — проговорил Алтан себе под нос. — Так вот, в чем дело. Спутанность памяти, амнезия…

Вадим удивленно приподнял светлые брови, но промолчал.

— То есть, ты хочешь сказать, что Вадим вернулся в Велен, где его выследили и провели над ним сложный магический обряд?

Юмжит терпеливо кивнула.

— Разве убить его было не проще?

— Алтан, — Юма обратила свой тяжелый взгляд на брата. — Убийство бы было прямым противоречием Предназначению. В таких случаях круг страданий замыкается до момента исполнения Пророчества.

— Я думал, у меня получится его обойти, — неожиданно ответил Баатар.

— Но ведь… кто-то должен был провести обратный ритуал.

Повисла тишина.

— Чародеев здесь в окрестностях много. Но кому из них могло понадобиться тратить силы, чтобы расколдовывать… — Алтан посмотрел на Вадима, — вот это? Это ведь не минутное дело.

Дракон ухмыльнулся. Он не знал. И даже не знал, хотел ли он вообще об этом знать. Опыт показывал, что некоторые вопросы бывает лучше оставлять без ответа.

За окном темнело. Город поглощала ночь.