Водный Феникс. Книга четвертая [Станислав Алеев] (fb2) читать онлайн

Имя Имя Название

* * *

Глава 1

Интерлюдия. (Оля Громова)

Я очнулась в холоде и темноте. Секундное замешательство быстро сменилось паникой, когда я попыталась пошевелиться, но вместо этого ощутила, что скована. Более того, во всем теле чувствовалась неприятная специфическая слабость — магическая слабость, которая означала, что я нахожусь под воздействием цинтия…

Вдруг зажегся свет, который меня ненадолго ослепил, хоть и был приглушенным, словно специально созданным для столь темных помещений. Как только глаза немного привыкли, я смогла осмотреться вокруг: просторная, но явно старая и повидавшая лучшие времена комната, расположенная под небольшим уклоном и почти до половины затопленная водой. Стены, пол и потолок — все сделано из камня. Почти как в академии, но грубее и, с виду, гораздо древнее. А судя по холоду и темноте — это какой-то подвал?

Вместе с окружением я увидела и себя, с ужасом осознав, почему же мне так холодно… Меня оставили в одном лишь нижнем белье и блузке, едва прикрывающей мои бедра, стоять на коленях на каменном полу в углу комнаты какого-то подземелья! Можно было теперь даже не надеяться, что меня смогут найти по брошке или форме академии, и уж тем более по повязке рода Громовых — ее я сама не носила из принципа…

На руках были металлические браслеты, почти наверняка с цинтием внутри. Руки разведены в стороны и привязаны крепкими веревками в парочке железных крюков, которые явно были недавно вмонтированы в древние каменные стены. И еще немало таких же крюков размещалось не только на стенах, но и на полу, и на потолке, но пока никак не использовались.

Однако хуже всего оказалось то, что в комнате был и мой похититель…

— Очнулась наконец?

— По… почему? — от страха и волнения мой голос дрогнул, просев до шепота. Я просто не могла принять мысль, что единственный человек, которым я за последние годы искренне восхищалась, оказался… таким.

— Молчи и слушай. Ты просила меня о том, чтобы я забрал тебя на Южный континент. Не знаю, о чем ты тогда думала, но сейчас это и правда возможно. Да, там грядет война, но и здесь спокойной жизни тебе не видать, это я гарантирую. А все потому, что твой отец — мой личный враг. И я собираюсь низвергнуть род Громовых. Не похоже, что вы с ним хорошо ладите, поэтому я предлагаю тебе сотрудничать. Либо ты поможешь и получишь путевку в жизнь, где сможешь начать все сначала: без семьи, без имени и без прошлого. Либо ты окажешься там же, где вскоре будет и весь род Громовых. Тебе решать.

Я не могла поверить своим ушам! Конечно, это было странно и подозрительно: Симон же южанин и совсем недавно оказался на Северном континенте — чем ему успел насолить отец? Неужели только из-за этой Огневой Симон решил вдруг пойти против одного из сильнейших родов севера? Вряд ли… Однако в глубине души я почувствовала укол ревности и самую настоящую зависть. Рыжую есть кому защищать…

Но если отбросить эти фантазии, именно я — та из Громовых, кто чуть не убил Аню. Почему он вообще со мной в таком случае разговаривает, если причина вражды в ней? Просто хочет получить побольше информации? Или…

А вдруг он все же говорит правду? Вдруг это действительно тот самый шанс, которого я ждала всю жизнь? Я всем сердцем ненавижу отца, ненавижу братьев, ненавижу наших вассалов и поместье…

Даже если надежда призрачная, стоит ли ее упускать? Что я потеряю, если хотя бы попытаюсь? Умру? Да я и так вряд ли переживу следующую встречу с отцом! Особенно теперь, когда вновь его ослушалась и осталась в академии, куда он пока не может добраться, но определенно взбесится из-за моего поступка. А ведь я еще и проиграла в дуэли… Возможно, прямо сейчас отец разыскивает бедную девочку, которой не посчастливилось стать моей первой и единственной подругой, пусть и ненадолго. Или пытает маму… Ненавижу!

К черту! Я всю жизнь проклинала безысходность, а теперь мне дают шанс. Даже если это все ловушка — я хотя бы смогу отомстить отцу и роду, в котором я была лишена свободы с рождения. Я просто не могу упустить такую возможность!

Самое забавное, что я успела подумать о причинах, которыми руководствуется Симон, о своей ненависти к собственному роду, о возможной ловушке и о совсем уже утраченной ценности моей жизни, но почему-то совершенно не усомнилась в одном — что Симон действительно способен противостоять столь могущественному противнику. Неужели, даже после похищения, я продолжаю им слепо восхищаться, или это его непоколебимая уверенность в собственных словах вселяет веру, что ему все по плечу?

Как бы то ни было, я свой выбор сделала. И чем бы он для меня не обернулся — я приму любой исход. Даже если умру, но помогу убить отца, значит, все было не зря!

— Время вышло. Отвечай.

— Маму… Если сможешь, не убивай мою маму. Я расскажу тебе все, что знаю…

Конец интерлюдии.

* * *

Я был растерян.

Конечно же, я надеялся получить у девушки необходимые мне сведения о ее отце, поместье и закулисных делах рода Громовых, иначе бы не похищал. Причем если бы разговор и обман не принесли результата, то я вполне мог бы дойти и до пыток, даже если мне и думать об этом неприятно. Результат оправдывает средства, а мы с Громовыми враги, теперь уже окончательно и бесповоротно…

Но Оля быстро согласилась сотрудничать, да еще и выглядело это вполне правдоподобно. Настолько, что мое обещание самому себе больше не жалеть девушку и не доверять ей начало трещать по швам…

Все-таки она ненавидит свою семейку, ну, разве что кроме мамы. Либо очень уж хорошая актриса.

Молчание затянулось. Оля не сводила с меня глаз пока я размышлял над ее ответом и реакцией, которые меня немного выбили из колеи. Может, я вовсе и не ошибался на ее счет? Нет, лучше об этом не думать! Уже в любом случае поздно что-либо менять: как только я похитил Громову, ее судьба была решена — она уже не покинет этого подземелья живой.

Глупо было бы отпускать того, кто слишком много знает, что бы я там по этому поводу не чувствовал. Сегодня я вновь пожалею Олю, и она даже поможет мне в уничтожении собственного рода, а спустя месяц Аню вместе с мамой найдут мертвыми или еще что-то подобное. Да и про мое участие она уже знает, я особо не скрывался, потому что знал — за пределы подземелья эта информация не распространится. Однако теперь это стало лишь еще одной причиной к тому, что Олю я не могу отпустить даже при всем желании… Но только от нее зависит как именно пройдет ее заключение и насколько болезненно для нее все закончится.

— Думаю, ты понимаешь, что в данной ситуации нам будет сложно доверять друг другу. Поэтому я предлагаю небольшую игру: говорить мы будем только чистую правду. Мне не составит труда узнать, если ты солжешь, можешь не сомневаться. Однако, если не хочешь или не можешь ответить честно — ты можешь просто промолчать. А вот если попытаешься мне солгать, то я вернусь к изначальному плану, и наше сотрудничество можешь считать оконченным. Мои слова ты проверить не сможешь, но если ты примешь правила игры и будешь их соблюдать, то и я отвечу тебе взаимностью. Что скажешь?

— Я согласна.

Быстро и четко. Еще один балл в пользу разумности девушки. Осталось лишь проверить ее искренность. В этом мне поможет Вол-Дир: я с самого начала обратился к аватару за помощью, и теперь стихийный дух воды стал добровольным тюремщиком для моей пленницы.

Уговаривать или убеждать его в правильности моих действий не потребовалось, поскольку в моем отношении, как давнего и надежного друга водной стихии, его логика была очень проста: мои враги — его враги. А испытывать жалость к врагам он уж точно не станет.

Вспомнить хотя бы то, как он чуть не утопил Аню, почуяв враждебный настрой девушки и убедившись, что нет свидетелей… Конечно, с тех пор наш друг стал гораздо «человечнее», но это не означало, что он начнет вдруг колебаться. Уверен, если случится так, что вся академия повернется против меня, то и в таком случае Вол-Дир будет готов убить каждого. Как и любой из Вол-Тары. Правда постараются сделать все возможное, чтобы об их существовании при этом не узнали. Аватаров более чем устраивает ситуация, когда все их заслуги приписывают могучей, но хаотичной и неуправляемой стихии. Уважают и боятся, а не пытаются найти слабости или какие-то причины для их действий…

Ну да ладно. Просьба у меня была простая: не позволять пленнице сбежать, а если вдруг будет к этому близка, и возникнут сложности с тем, чтобы ее остановить — значит убить на месте. Если же сама попытается навредить себе, то тут же вылечить. Громова нужна мне живой, как минимум пока я не узнаю нужную информацию. Но мне было больно об этом думать — пусть логика и холодный расчет говорили одно, но вот моим эмоциям принять такой расклад было весьма непросто. До сих пор у меня не получалось окончательно избавиться от мысли, что я мог бы «спасти» симпатичную мне девушку от ее семьи, стать ее принцем, многому научить и… Отставить! Один раз я уже обжегся, слишком увлекшись фантазиями! Нужно учиться на своих ошибках. Один раз я уже умер — с меня хватит.

Помимо своих функций доктора-надзирателя аватар мог сообщить мне сейчас и о резких изменениях пульса девушки, однако способа однозначно установить говорит она ложь или правду у меня не было, тут я блефовал. И все же не думаю, что Оля станет рисковать и испытывать мои способности, тем более, когда я разрешил ей просто не отвечать на вопрос. Эта проверка как раз и покажет, насколько она готова к сотрудничеству и будет стараться оказаться полезной…

— Хорошо. Тогда скажи мне, почему ты хочешь, чтобы я сохранил жизнь именно твоей маме из всего рода Громовых?

Оля явно немного удивилась этому вопросу, но постаралась ответить без пауз, и раздумий:

— Она заботилась о своих детях. Да, не могла нас полноценно защитить, и даже пытаться со временем перестала… Труслива и не смеет перечить отцу… Но по-своему она заботилась о нас, хотя бы когда никто этого не видел.

— И ты думаешь, что если убить всю ее семью, ее детей, она не станет потом искать мести?

Глаза девушки расширились от удивления. О таком она не подумала. А может, просто испугалась хода моих мыслей…

— Она очень труслива. Ни за что не станет начинать конфликт, тем более, если лишится денег и власти. Я так думаю… — не слишком уверенно произнесла Оля. — Но это может быть уже не важно. Если отец сдержит свое слово, то она умрет раньше, чем ты доберешься до поместья. И все из-за меня…

— И что же ты сделала?

— Проиграла дуэль Огневой.

Черт, а ведь с каждым ответом Оли недостающие пазлы становятся на свои места. Если представить, что девушка и правда сражалась в поединке с Аней под шантажом жизнью собственной матери, то это объясняет многие моменты, что казались мне странными: ее отстраненный вид во время сражения, будто мысли девушки где-то далеко, и использование смертельно-опасного артефакта в ситуации, когда она почти проиграла бой… Вот только это не объясняло того, что она еще и поддавалась противнице, которую должна была одолеть. А в этом я не сомневался — видел собственными глазами.

— Я наблюдал за боем и было непохоже, что ты так уж жаждала победить. Что довольно странно, если учесть, что от этого зависела жизнь твоей матери.

— А я и не хотела… Я устала всю жизнь выполнять волю отца. И если он ставит выбор во всем подчиняться ему или сдохнуть, то, со временем, я все больше начала склоняться к тому, что лучше один раз выбрать второе, чем…

Подобное откровение заставило меня совсем по-другому взглянуть на девушку. В ее словах было столько боли и решимости, что становилось понятно — она действительно уже думала о том, чтобы убить себя. И не один раз. Черт бы побрал этого Теона!

Теперь стало ясно почему она так откровенно и даже слишком спокойно отвечает на мои вопросы. Она не так уж и боится смерти, чтобы сейчас дрожать передо мной, и к тому же слишком умна, чтобы плакать и умолять меня ее отпустить. Единственное, что заметно смущало девушку — это ее положение, стоя передо мной на коленях и почти без одежды. Она ни разу не пожаловалась, но начинала все больше ерзать, а на щеках то и дело мелькал еле заметный при слабом освещении румянец. Однако она в таком положении не случайно, это тоже часть психологического давления. Разве что полностью раздевать я ее не стал, но в данном случае, как мне кажется, это дало как раз нужный эффект. Окажись она передо мной голышом, то вряд ли бы диалог удалось начать так же удачно…

— Но ты говорил, что игра в правду будет действовать в обе стороны?

— Так и есть, только я спрашиваю первый. А тебе уже не терпится самой задать вопрос? Думаю, я уже знаю, о чем ты спросишь в первую очередь!

Я немного усмехнулся, однако девушка посмотрела мне прямо в глаза решительным и холодным взглядом, от которого ухмылка сошла с моего лица сама собой. Она только что сделала про себя какие-то выводы, и явно не в мою пользу.

— Ты сказал, что наблюдал за боем. Вот только тебя не было в зале…

Сначала я не понял, о чем она говорит, но потом до меня дошло. Симона действительно не было в зале! Я весь бой наблюдал глазами подруги, находясь в Анином теле! Но откуда Оля об этом узнала?

— И что же привело тебя к этой мысли?

— Я ждала тебя. Следила за входом. Но ты так и не появился…

Очередной ответ девушки вновь удивил меня. И еще то, что она это говорила не только с печалью, но и обидой? Да она ведь решила, что я ей соврал, нарушив собственные правила, которым она как раз следовала безукоризненно!

Что ж, признаю, почти застала врасплох. Но лучшая защита — это нападение. И нарушать правила игры мне для этого не придется.

— Слушай, то, что ты не узнала меня, еще не значит, что меня там не было. Я видел бой от и до, но не стану говорить, каким образом скрывал свое присутствие от посторонних глаз. Если хочешь, можешь уточнить что-то конкретное из происходившего во время дуэли, я ее помню отлично. Однако заметь, я задал свой вопрос как раз исходя из того, что подметил твое странное поведение в бою. Не находишь это странным, если предположить, что я его не видел? Так что не стоит столь поспешно клеймить меня лжецом. А вот с какой целью ты меня поджидала — это интересный вопрос.

Кажется, я смог развеять сомнения девушки в моей честности, однако сам же напомнил ей примером, что можно и не отвечать на неудобные вопросы…

— Понятно… Я предпочту промолчать.

Так мы ни к чему не придем. Тем более это не совсем относится к главной теме, так что лучше мне вернуть разговор в прежнее русло, хоть и весьма интересно было бы узнать…

— Ладно. А что насчет рунного клинка? Зачем ты пыталась убить Огневу?

— Я не пыталась ее убить! Я даже не знала! Отец дал его мне, сказал использовать, и чтобы не смела проиграть, иначе… Но он говорил, что клинок лишь игнорирует магическую защиту и только. Я хотела победить в дуэли, а не убить Рыжую! Но лучше бы я просто сдалась…

Я не удержался от того, чтобы поинтересоваться тем, что не давало мне покоя весь месяц:

— Если ты так ненавидишь отца, то почему до сих пор не сбежала?

— Мне негде будет спрятаться на континенте, чтобы он не отследил и не нашел меня. Ты даже не представляешь насколько он влиятелен. А когда я была помладше и попыталась на него напасть, за то что избивал и унижал маму, он пытал меня несколько дней! Ломал кости по одной и насмехался… Думаешь, я не придумала и не попробовала все, что только смогла? Даже когда я готова была убить себя, он все равно нашел способ, чтобы заставить меня подчиниться! Так что лучше подумай хорошенько, прежде чем записывать его в свои кровные враги…

Оля уже кричала на меня, забыв о своем положении, но в ее голосе чувствовалось столько эмоций, столько боли, что в правдивости слов можно было не сомневаться. И ведь она не угрожает мне, намекая, что не стоит ссориться с ее родом и нужно срочно ее отпустить… Скорее на самом деле предупреждает об опасности, которая мне грозит из-за открытой вражды с Теоном. Его провокации против Огневых это всего лишь цветочки, почти невинное развлечение, если принять к сведению слова Оли.

Я некоторое время молчал, давая ей прийти в себя и обдумывая только что услышанное. Наконец девушка успокоилась и вновь ко мне обратилась:

— Извини. Могу я тоже задать несколько вопросов?

— Да. Пожалуй, я уже слишком много вопросов задал подряд. Так что валяй.

— Что тебе сделал мой отец и вообще род Громовых? Ты ведь недавно на Северном континенте?

— Он многим из моих друзей и близких перешел дорогу. Знаешь кто такой Алексей Огнев?

— Да! — с какой-то неожиданной радостью и воодушевлением ответила пленница.

— Часть моих близких друзей и кое-кто из гильдии очень тяжело пережили его смерть и хотят отомстить. Вот только я не уверен, что они с этим справятся, не став очередными жертвами твоего отца-психопата. Ани это тоже касается. А если то, что Теон делал с тобой правда, то для меня это еще одна веская причина, по которой хочу от него избавиться. Он действительно опасен, но то, насколько высокое положение смог занять, делает его опаснее стократно. К тому же он уже пытался убить и меня, пусть я и не был основной целью, но попал под горячую руку, и мне это совсем не понравилось…

Около минуты девушка переваривала мои слова, после чего неожиданно спросила:

— А откуда в твоей гильдии знают Алексея Огнева?

Я узнал этот тон. Я уже слышал его давным давно от Диего, и сравнительно недавно от Ани. Они так говорили, когда хотели узнать или что-то рассказать о своем обожаемом герое. Однако странно слышать это от Оли, отец которой этого самого героя и погубил.

— Если ты и дальше будешь сотрудничать, то тогда я расскажу тебе о его поездке на Южный континент, во время которой он побывал в моей гильдии и завел новые знакомства… Но пока что у нас есть темы поважнее.

— Хорошо. Тогда еще один вопрос, пожалуйста.

— Задавай.

— Что ты собирался со мной сделать? В случае если не заговорю или солгу… Ты говорил, что у тебя есть план?

— Есть, но тебе он не понравится. Так что молодец, что действуешь благоразумно. Советую продолжать в том же ключе.

— Но… Ты можешь рассказать об этом плане? Может, я что-то подобное уже пробовала и смогу подсказать, если против отца это не сработает? И ты… убил бы меня, да?

— Нет, — я немного помедлил, но решил, что могу и дальше следовать нашему уговору и сказать правду, хотя бы по большей части. — Для начала, я собирался нанести с твоей помощью удар по репутации всего рода Громовых. Заодно расстроить твою помолвку с Максимом Баевым и тем самым нарушить запланированный союз. Для всего этого мне бы хватило всего одного запечатленного момента, переданного журналистам… Догадаешься, какого?

Я достал из кармана кристалл моментов, чтобы подтвердить собственные слова и намерения. Мне хотелось верить, что я бы не опустился до подобного, но чисто с рациональной точки зрения — это был бы отличный и весьма эффективный ход против рода Громовых, особенно если учесть, что я сейчас сильно стеснен в средствах и все еще обитаю в теле подруги, которую втягивать и подставлять точно бы не хотел…

Девушка задумалась над моими словами, но пока не могла придумать ответ. Точнее, она скептически перебирала варианты.

— Требовать выкуп или показать что я похищена — отец бы нашел способ еще и пользу из этого всего получить, заручившись поддержкой Совета Магов. Тем более что дочерью он отнюдь не дорожит, уж я-то знаю. Показать мой труп? Это могло бы сработать и точно расстроит свадьбу, но на самом деле не так уж сильно повредит роду Громовых. И даже союз с Баевыми могут все равно заключить, хоть и потребуется больше времени и шансы ниже, но все же не нулевые. К тому же, ты сказал что не собирался убивать… Тогда что же?

— Узко мыслишь. Ты осталась бы жива, но род Громовых точно получил бы значительный урон по своей репутации. И союза с Баевыми бы не было из-за скандала, как и свадьбы, — я выжидающе посмотрел на девушку, поскольку считал, что дал достаточно подсказок. — Ну ты даешь! Я даже не знаю, как еще намекнуть… Ладно. Какая новость о невесте сразу сделает ее невозможной партией для такого завидного жениха как Баев, м?

Еще пару секунд большие голубые глаза смотрели на меня с любопытством и озадаченностью, а затем вдруг озарились догадкой. И Оля тут же отвела взгляд, заливаясь краской, заметной даже при слабом освещении.

— Ага, поняла наконец. Само собой, твою репутацию это тоже бы уничтожило полностью, но и род Громовых получил бы хорошую встряску. Куда сильнее, чем даже при твоей гибели. Даже странно, правда?

Оля все еще пребывала в небольшом шоке от открывшейся ей неожиданной истины. И самым страшным было то, что я прав. Действительно, один лишь запечатленный момент, на котором наследница рода Громовых и будущая жена Максима Баева предстает в виде, не оставляющим никакого сомнения в том, что она лишилась невинности, сможет чертовски сильно расстроить планы Теона, а так же репутацию рода, что не смог защитить свою младшую представительницу…

Я дал Оле время, прекрасно понимая, что подобная мысль может сильно ее расстроить. Особенно осознание, что даже ее смерть создала бы меньше проблем отцу, чем это. Но ведь она сама спросила… Надеюсь, девушка хотя бы сделает вывод, что лучше и дальше сотрудничать без всяких фокусов. Однако ее следующая фраза заставила меня открыть рот от удивления.

— И почему мне даже в голову такое не приходило? Это и правда должно сработать! — она как будто даже обрадовалась мысли, что теперь знает, как навредить отцу. Затем застеснялась, пряча глаза и ерзая на каменном полу. А затем сказала: — Я думаю, что тебе не стоит отказываться от своего изначального плана…

— Ты вообще осознаешь, о чем именно сейчас говоришь? — я даже не пытался скрыть своего удивления.

— Да. Но если с тобой, то я готова…

* * *

Я чувствовал себя идиотом, убеждая девушку, которую сам же похитил и даже собирался насильно лишить девственности для получения весомого компромата, способного расстроить союз Баевых и Громовых, в том, что не стоит этого теперь делать, когда она сама согласилась… Ну не дурак ли?

А все потому, что наш небольшой разговор по душам позволил мне понять, что Оля все-таки далеко не та стерва, какой многие ее видят, и уж тем более не убийца. И пусть это никак не меняло того, что она остается моей пленницей, но вот мое отношение к ней все же изменилось. И если информацию у нее я выведать по-прежнему хотел, то вот мучить или как-то вредить никакого желания не имел. Я даже ослабил веревки, чтобы девушка смогла наконец свести руки вместе, и подняться с колен, на которых уже виднелись синяки от долгого стояния на каменном полу.

Но у юной Громовой на всю эту ситуацию был теперь совсем другой взгляд.

Если до этого девушка еще сомневалась, и не видела реальной возможности доставить проблем отцу, кроме как наложить на себя руки, то теперь у нее такая появилась. И даже тот факт, что ей придется стать женщиной в каком-то полузатопленном подвале со своим похитителем не слишком-то отталкивал ее от мыслей о мести отцу. Насколько же сильно он засел у нее в печенках?

Нет, скромность у Оли никуда не пропала, девушка весь наш разговор в последние десять минут была пунцовая. Однако это не помешало ей упорно настаивать на своем, а как только ее руки получили возможность двигаться — стянуть с себя блузку, оставшись передо мной в одном нижнем белье.

У меня даже мелькнула мысль, что она просто пытается меня соблазнить, чтобы в удачный момент напасть. Но все же ведет себя так искренне… Да и я в теле клона, а на подстраховке Вол-Дир: она все равно ничего не сможет мне сделать.

Такого развития событий я в своих планах точно никак не предвидел, и теперь даже не знал как лучше действовать. А решать что-то надо было: весь свой образ сурового, но справедливого похитителя я стремительно терял, когда уговаривал, блин, свою пленницу подумать, и не делать того, о чем она пожалеет, но что сам же собирался сделать изначально…

Вот ведь и правда — идиот. Почему я всегда так теряюсь перед женщинами и начинаю переживать за них больше, чем за себя? Ведь не школьник уже, да и не дурак, хотелось бы думать. А веду себя как черт знает что. Я даже некоторые фразы озвучивал те же самые, что и некоторое время назад говорил Ане. Но только если с подругой я и говорил, и чувствовал одно и то же — мне действительно казалось, что мы с ней не лучшая пара, и только испортим отношения — то с Олей подобного чувства у меня не было. И это ее «Если с тобой, то я готова…» ничуть не помогало, заставляя почувствовать себя особенным.

Я хотел ее. И оттого еще больше злился на собственное поведение и слова. Но если полностью отбросить чувства — я ведь недаром придумал этот план? Простейшая логика подсказывала, что это эффективное и относительно безопасное действие, которое навредит моим врагам. Без собственного тела и без желания как-либо подставлять и вообще втягивать Аню я именно через провокационное «фото» в газетах мог нанести Теону первый, но весьма ощутимый удар. Так что пора было прекращать этот цирк с уговорами. Последний раз дам Оле шанс отступить…

— Ты точно уверена, что хочешь пойти на это? Пути назад уже не будет. Все, кого ты знаешь, это увидят. Твоя месть отцу стоит того?

— Да, — вместе с ответом, девушка расстегнула лифчик, позволяя ему свободно соскользнуть на каменный пол.

Однако почти тутже она непроизвольно прикрыла грудь. Я мельком успел оценить крепкую и красивую девичью двоечку, после чего окончательно признал поражение в попытках ее отговорить. Больше такого желания не возникало.

И чем я, собственно, недоволен? Мы сделаем то же самое, что я и собирался в случае неудачного разговора, только теперь Оля еще и на моей стороне. Разве не идеальный сценарий?

Мне пришлось еще больше ослабить веревки, которыми девушка была привязана к крюкам, чтобы она смогла лечь. Под Громову я постелил свой любимый плащ и принялся сам раздеваться, глядя на смущенную пленницу. Кто бы подумал, что все так повернется?

Мне нужна была только одна «фотография» и на этом все, дальше заходить я не собирался. И старался быть максимально галантным, поскольку для Оли подобный опыт был не только впервые, но еще и крайне волнительным, в виду довольно экстремальных условий. Однако она уже решилась идти до конца, отбросив в сторону последний клочок ткани, что еще прикрывал ее тело от моего взгляда.

С помощью простенького заклинания родной стихии я заставил теплую воду быстро смыть с нас всю пыль и грязь, заодно согревая замерзшую девушку.

Оля с пылающими щеками никак не могла заставить себя смотреть мне в глаза дольше двух секунд, постоянно опуская взгляд. Правда получалось так, что в итоге она разглядывала мою эрекцию, отчего смущалась еще больше…

Зато я не испытывал таких трудностей из-за стеснения, поэтому взял весь дальнейший процесс в свои руки.

Я подошел к лежащей на моем плаще обнаженной девушке, прихватив с собой кристалл моментов, и начал осторожно поглаживать ее нежную кожу. Еле касаясь, я провел пальцами по ее животу, а затем по бедру, надавливая уже чуточку сильнее. Затем повторил еще раз, и еще, пока Оля осторожно не развела в стороны ноги, которые до сих пор судорожно сжимала, пусть и понимала, что не должна была.

Я думал о том, чтобы сделать ей массаж, дать побольше времени, чтобы успокоиться, но только девушка так сильно волновалась, что вряд ли от этих мер будет видимый толк. Особенно если учесть, что на все про все мне нужно меньше минуты: вошел, запечатлел и готово! Можно даже обезболить, чтобы ей было легче. Даже нужно.

Но я все равно не удержался от того, чтобы мягко спросить девушку о согласии еще раз, когда навис над ней, опираясь на свои руки:

— Ты готова?

Ответом мне стал кивок взволнованной, но решительно настроенной красавицы, которая смотрела на меня с какой-то неестественной преданностью, учитывая всю ситуацию, в которой мы с ней оказались.

И я сделал свой ход.

Вот только в этот же момент я и попался в смертельную ловушку… Причем даже не самой девушки, а ее гребанного отца! Кто бы мог подумать, что Теон, словно на какую-то вещь, наложил проклятие на собственную дочь еще в младенчестве? Устаревший, совершенно варварский способ оберегать целомудрие. Ведь он толком не защищал девушку, а лишь убивал того, кто станет ее первым мужчиной. И весь смысл подобной дикости был в том, что девушка, зная о проклятии, сама будет всячески избегать интимных связей, особенно с тем, кто ей действительно нравится.

Но только Оля не знала о том, что сама же стала для меня ядом. Я просчитался. Я бы ждал любые проклятия и магические ловушки у поместья Громовых, хоть на каждом шагу, в личных комнатах, на одежде… Но даже не подумал о том варварстве, что сотворил Теон. И именно поэтому он практически победил в нашей войне, даже не узнав, что она началась…

Я смотрел на девушку, которую только что сделал женщиной, позаботившись о том, чтобы она не почувствовала при этом никакой боли, когда перед глазами у меня все поплыло. Мысли путались, и вдруг показалось, что я вот-вот потеряю сознание…

— Что с тобой? Тебе плохо?

Наваждение прошло так же резко, как и настигло меня, а в голове вновь прояснилось.

Оля выглядела обеспокоенной, заметив перемену в моем состоянии, и это было чертовски мило, ведь минутой раньше она даже заплакала: не от боли, которую я сразу же унял, а от переизбытка эмоций перед таким волнительным и одновременно пугающим моментом. А теперь переживала за меня, позабыв о собственных волнениях. Какая же она милая! И какой же я моральный урод… Черта с два теперь я смогу свыкнуться с той судьбой, на которую обрек девушку сгоряча, и буду сомневаться верно ли поступил…

— Все нормально. Немного в голову дало, но уже все прошло.

Я быстро запечатлел момент, ради которого все и затевалось. А затем Оля вновь поразила меня, прижавшись вдруг ко мне всем телом, не позволяя отстраниться.

— Тогда… Может быть, мы продолжим?..

Тихий и неуверенный шепот возбужденной девушки отдавался в моем мозгу целой гаммой эмоций. Однако больше всего меня вводило в ступор то, что я не мог вспомнить причину, по которой я так уверенно собирался остановиться…

Хоть убей, никак не могу вспомнить, но ведь я точно не планировал большего… Но почему? Передо мной лежит красавица, которая сама хочет продолжения, так почему я должен себя сдерживать, если всем своим естеством хочу того же, что и она?

Ну, раз не помню, значит не так уж это было и важно…

— С удовольствием! — улыбнулся я краснощекой беловолосой красавице и полностью отдался на волю чувств.

Знал бы я, насколько важным было то, что я забыл. И почему забыл. Что во мне изменилось… Проклятие должно было меня убить, но я и так уже потерял свое тело, защищая родную гильдию. И поэтому под удар попало последнее, что у меня осталось, и что делало меня тем, кто я есть — мой разум.

В этот день я потерял свою человечность, но еще не знал об этом. Более того, мне было… хорошо. Впервые я перестал переживать за множество самых разных людей вокруг, а стал задумываться только о собственных желаниях: будь то осознанные идеи или животные инстинкты — не важно. Отныне я буду делать все, что захочу. И пусть кто-нибудь только попытается меня остановить!

Перед тем, как отправиться к алтарю я всю академию поставлю на уши! Или на колени… Мне надоело прятаться и вечно во всем сдерживаться! Вокруг полно симпатичных девушек, так какого черта я лишь смотрю на них со стороны? Если уж ждать предстоящей поездки, то ждать с удовольствием!

Глава 2

— С тобой все в порядке?

Аня не могла не заметить перемену в моем настроении, когда я вернулся сознанием к ней в больничную палату и взял на себя контроль над телом, позволяя подруге отдохнуть. Руку девушки уже полностью восстановили, но ощущалась она пока еще как совершенно чужеродный объект, разве что боль была как от родной… Но через несколько дней все это должно пройти.

Светлана Владимировна получила от ректора разрешение применять любое необходимое лечение, не обращая внимания на затраты маны и редких лечебных мазей. Оно и понятно: студентку чуть не убили во время дуэли на глазах у всей академии, а чтобы спастись ей пришлось самой оттяпать себе руку по самое плечо. Не самый лучший эпизод для репутации элитной академии… Хотя, зная сердобольную женщину, она бы и без этого разрешения сделала все возможное, чтобы исцелить Аню в лучшем виде.

— Просто замечательно! — не стал я скрывать своего настроя.

— Не хочешь поделиться причиной таких перемен? Уходил ты расстроенный и злой на весь мир, а теперь разве что не пританцовываешь… Колись давай!

Подруга продолжала наш внутренний диалог, пока я с интересом ощупывал восстановленную левую руку, ощущения от которой оставались пока слишком уж странными…

Вот только что мне ей ответить? Что я поймал ненавистную ей Громову, намереваясь с ее помощью нанести первый удар по враждебному к нам роду, однако немного увлекся и отошел от плана, что вылилось в слегка неловкий, но весьма бурный секс, о котором я ничуть не жалею?

И хотя я действительно чувствовал себя после этого отлично и смог наконец дать выход всем негативным эмоциям, нутром я понимал, что подруга моих действий не оценит. Я теперь вообще не был уверен, что стоит ее посвящать в мои планы по уничтожению рода Громовых.

Она, может, об этом и сама мечтала, не в силах простить убийство своего отца, но мечтать — это не то же самое, что действительно быть готовым сделать что-то подобное. Все-таки Аня довольно добрая и честная девушка. К тому же, Огневых чуть ли не первыми будут подозревать при любом загадочном несчастном случае с Громовыми. И в таком случае неосведомленность подруги о моих действиях пойдет ей лишь на пользу.

В общем, мозг услужливо подкидывал мне одну причину за другой, лишь бы только я скрыл от Ани факт того, что я сделал и еще бы с удовольствием повторил с ее главной соперницей. Пожалуй, теперь уже бывшей…

— Да ничего особенного. Просто я вдруг вспомнил, что Теон весьма ясно запретил Оле проигрывать хоть одну дуэль, а уж тем более тебе… И теперь, когда она уехала на каникулы домой, ей наверняка придется очень несладко. Пусть нам ее пока не достать, но ведь приятно знать, что для нее не останется безнаказанным то, что она натворила. Ведь покушение обернулось провалом, да ты еще и победила в дуэли вдобавок! Так что вся ярость ее отца выльется на голову Громовой. И эти пару недель будут для нее настоящим испытанием!

Я сказал то, что вполне устроило Аню, однако самому мне об этом было неприятно думать. Сейчас вообще любая мысль, которая так или иначе затрагивала Теона, вызывала у меня злость.

— Пожалуй, ты прав. Так ей и надо! Я, конечно, всегда ее недолюбливала, но если честно, даже предположить не могла, что она способна пойти на такое… Я и правда верила, что она единственная из Громовых, кто хотя бы слышал о понятии чести. Но, видимо, я ошибалась.

Свой небольшой секрет о пленнице в подземелье мне удалось сохранить, а с Аней мы продолжили болтать уже на другие темы. Чтобы поднять настроение девушке я даже согласился порассказывать о своем родном мире, подкрепляя при этом свои слова демонстрацией ярких воспоминаний. И мои усилия не прошли даром — Аня очень скоро увлеклась моими историями и восторгалась новым впечатлениям от того, чего никто во всей Альтарии никогда не видел и не мог видеть…

А потом пришел Диего.

Мне почему-то всегда было неудобно, если я виделся с лучшим другом, находясь в теле Ани. Наверное, все дело в том, с каким обожанием и заботой он на нее смотрел да увивался вокруг, особенно сейчас, когда девушка оказалась в больничной палате. Я привык совсем к другому к себе отношению от друга, и оно меня вполне устраивало.

К тому же и сама Аня начинала стесняться, если я становился свидетелем ее разговоров с Диего. А чаще всего просто их завершала поскорее. Вот ведь женщины: мыться при мне, значит, уже не стесняется, а разговаривать с другим парнем так нет, ты что, это же личное!

Так что я без всяких зазрений совести вновь покинул подругу, вернувшись сознанием в своего клона. Пусть Диего теперь развлекает раненную, да и поспать ей потом будет полезно, чтобы быстрее восстанавливать силы. А у меня есть свои планы на вечер.

Первым делом я отправился в столовую, разглядывая по дороге всех старшекурсниц. Казалось бы, после полуденных подвигов с Олей мне должно было уже хватить, но, видимо, долгое воздержание давало о себе знать, поскольку интерес к противоположному полу был силен как никогда. Однако другое чувство перебивало все прочее: жрать хотелось до ужаса! И, не усложняя себе жизнь, я приступил к удовлетворению этой потребности.

Правда мою трапезу неожиданно прервала Лидия Котова. Эта молоденькая и чертовски сексуальная преподавательница, которую я про себя сразу же окрестил Гарпией за слегка крючковатый нос, цепляясь за единственный недостаток в ее впечатляющей внешности, сейчас решила напомнить мне, что я задолжал ей совместный «ужин».

Но ее наглые ручонки на моих плечах, незаметно спускающиеся все ниже на грудь, и сам факт того, что она могла бы просто подсесть за мой столик, а не подкрадываться со спины, как бы намекали, что ее интересует не столько еда, сколько возможность продолжить наш прерванный «разговор» в ангаре, когда она буквально набросилась на меня, сетуя на долгое отсутствие у нее мужчины…

И почему я тогда отказался? Мне вообще начинало казаться, что до недавнего времени я был идиотом. Вот серьезно! Что не вспомню, все кажется странным. То я жопу рву ради помощи черт знает вообще кому, то отказываюсь от отношений или хотя бы веселого времяпрепровождения… А для чего? Сейчас мне трудно было понять логику, которой я руководствовался, даже если мог вспомнить сами события и собственные мысли. Неужто я вдруг резко повзрослел?

В любом случае повторять ошибки прошлого я не собирался, а потому заверил женщину, что обязательно зайду к ней через полтора часа. А чтобы намек был достаточно понятным, сказал, чтобы она не забыла перекусить перед нашим «ужином», и мы не тратили время на глупости…

Сложно было сказать чего во взгляде Лидии было больше, когда она уходила: искреннего удивления или все же радости от предвкушения? Тоже заметила, что я веду себя немного иначе? Даже если так, уверен, жаловаться точно не в ее интересах, ведь она смогла наконец добиться того, чего так хотела в прошлый раз…

Я же рассуждал очень просто — Громова никуда из подземелья не денется. Дам ей пока немного времени на осознание произошедшего, а вот Лидию я один раз уже опрокинул и повторять этого не собирался. По крайней мере не раньше того, как хотя бы разок проверю ее в деле!

Но пока у меня еще есть время, чтобы насладиться едой. А когда закончил, я отправился разыскивать куратора Аниной учебной группы. Пора было предложить ему устроить для ребят поездку на Центральный континент пораньше. Ведь именно с нее я планировал улизнуть и пробраться сквозь Великий Барьер, чтобы добраться до созданного мной алтаря и наконец вернуть себе родное тело. Это позволит нам с Аней каждому вновь зажить полной жизнью. А когда мне что-то действительно нужно — я умею быть очень убедительным…

Тему я поднял якобы случайно, да так, что про поездку заговорил сам Хвостов, ну а остальное уже было делом техники и пары дружеских «советов». Конкретного ответа я, конечно, пока не получил, но явно заставил куратора задуматься, а это было хорошим знаком. В итоге я потратил на разговор с преподавателем около получаса, после чего поспешил вылавливать с клубной тренировки старосту восьмикурсников…

Я и раньше обращался к Николаю за помощью в изготовлении некоторых изделий, а теперь у меня появились новые планы, в которых его стихия металла мне очень пригодится. И с помощью талантливого парня я получил необходимую металлическую основу для одной новой «игрушки», которую мне очень хотелось в ближайшее время на ком-нибудь опробовать, однако еще требовалось найти какие-нибудь ремешки для креплений, чтобы суметь ей воспользоваться в полной мере. Но с этим я справлюсь самостоятельно и в другое время.

Сейчас меня уже ждет одна чертовски сексуальная преподавательница…

Глава 3

Вечер с Лидией прошел просто великолепно, однако были у него и свои последствия…

Началось все с того, что, принимая душ, я осознал, что после «переговоров» с Олей моих сил на изголодавшуюся по сексуальным утехам женщину может просто не хватить. И тогда мне в голову пришла просто потрясающая идея — клоны!

Пусть даже меня сейчас хватит лишь на один заход, пусть и хотелось бы верить, что все же хотя бы на два, но что если меня самого будет больше?..

И я не прогадал. Это оказалось как раз то, что нам с Лидией обоим было нужно. Безудержная и сумасшедшая групповуха после долгого застоя…

Я устал как никогда.

К концу наших бешеных скачек женщина уже мало чем отличалась от куклы, и я свое удовлетворение тоже давно получил, причем многократно, перемещая сознание между клонами. Но голова начинала раскалываться все сильнее, отбивая всякое желание продолжать. Так что наш сексуальный марафон был официально завершен.

Больше всего хотелось просто рухнуть на кровать, а еще лучше — вернуться сознанием к Ане и как следует отдохнуть. Однако оставить Лидию в таком состоянии я не мог.

Сначала мне пришлось помочь женщине принять душ, а затем на скорую руку сменить постель, после чего мы вместе улеглись на чистое белье голышом. Я лениво перебирал волосы преподавательницы, которая за одну ночь из опасной пантеры превратилась в очень даже милую и утомившуюся домашнюю кошечку, которая почти тут же уснула на моем плече.

Не стоило мне тут, конечно, разлеживаться — мой лимит в теле клона уже приближался к своему пределу, да и головная боль ситуацию не делала ни капельки лучше. Кажется, я перестарался, когда брал под частичный контроль сразу троих клонов. Но все же я был доволен. Нам с Лидией обоим это было нужно, причем уже давно, и наконец-то мы смогли как следует насладиться процессом и выпустили пар. Без обид и обязательств. Я надеюсь…

Да, определенно пора было уходить… Но все же я поддался усталости, провалившись в дрему под убаюкивающее посапывание лежащей рядом красавицы.

Пришел в себя я от неожиданной боли в левой руке. В мыслях тут же всплыл тот момент, когда мне пришлось самому лишить себя конечности. Вспомнились Анины крики и то, как хлестала кровь… А влага на плече и груди только дополняла картину этого жуткого воспоминания.

Но оказалось все куда проще: Лидия просто отлежала мне руку так, что я ей даже пошевелить теперь не мог, да еще и слюней на меня напускала! А сейчас, видимо, пошевелилась — так меня мурашки и боль в руке чуть до инфаркта не довели!

Нафиг! Пора уходить. Может, даже и хорошо, что я проснулся так скоро, однако приятным такое пробуждение не назовешь. Я постарался аккуратно выбраться из постели, не тревожа сон Лидии и как можно тише чертыхаясь из-за непослушной онемевшей руки-макаронины. И только у двери вспомнил о том, что так и не дал преподавательнице принять лекарство от нежелательной беременности, заставляя его «отрабатывать»…

Все же сюрпризы нам не нужны. Я осторожно положил ей в рот розоватую сферу и с помощью своей магии удостоверился, что женщина точно ее проглотила. Вот только когда я уже поднялся, чтобы уйти, Лидия неожиданно открыла глаза.

— Ты уходишь?

Вопрос, конечно, гениальный. Возможно, то что я наполовину оделся, а всю остальную одежду держал в руках меня самую малость выдавало…

— Да, мне пора. Не хотел тебе мешать отдыхать. Ты была просто великолепна!

— Ты тоже. Хотя, признаться, некоторых вещей я от тебя совсем не ожидала… Но мне понравилось. Очень. И все же давно я так не выматывалась, даже когда мы сражались.

Повисла неловкая пауза. Казалось, что Лидия хочет сказать что-то еще, но пока не решается. По крайней мере я был рад, что она не держит на меня обиду за то, что я в общем-то принудил ее к долгой и непрерывной групповушке с клонами.

— А ты точно не можешь остаться? Мне так не хватает… кого-то рядом. Хотя бы на ночь?

— Извини, но у меня еще есть одно дело, я и так с ним затянул. Но знаешь, трудно поверить, что тебе с твоей внешностью тяжело найти себе мужика… Я серьезно. Ты потрясающе выглядишь, при этом далеко не заурядная собеседница. Или ты сама всех подряд отшиваешь? Ты смотри, не слишком-то полезно для здоровья слишком долго воздерживаться. Не то чтобы я жаловался, но ты будто боялась меня спугнуть, позволяя вытворять с собой что угодно…

— Нет, я… Просто последние два года я пыталась… Но он ни в какую! А другие мне и не нужны. Я почти отчаялась… А теперь вот с тобой… Какая же я дура!

Ну нет! Только не в слезы! У нее губа уже дрожит, а что говорит — вообще не разобрать, и глаза на мокром месте. Точно сейчас разревется. Вот те на, няньку из меня хочет сделать? Чтобы я сопли вытирал? Ну уж нет. Ты свою историю прибереги для тех, кому это будет интересно. А вот захочешь еще потрахаться от души — тогда зови меня, это я с удовольствием!

Однако сказать все, что я думал, было бы слишком грубо, а рубить концы с такой шикарной и податливой в постели женщиной мне не хотелось… Но и слушать с больной головой ее сопливые жалобы тоже желанием не горел. Так что я поступил единственно верным способом, достойным настоящего мужика: я уверенным шагом дошел до двери, распахнул ее, а затем сказал:

— Ну ладно… Ты это… не раскисай! Увидимся.

И ушел. Отлично сработано! Не мои ведь проблемы эти непонятные загоны Котовой. Насколько я понял, нашим марафоном она осталась очень даже довольна, а остальное уже не мое дело. Да и в теле клона мне уже даже физически тяжело было находиться. Я явно переборщил. У Ани запас сил должен был закончиться раньше моего, а значит, если она не спит, то оказалась вновь заперта в собственном теле…

Я поспешил в выделенную мне гостевую комнату, где избавился от клона и вернулся сознанием к подруге.

К сожалению, она не спала…

— Где ты был? Ты мог хотя бы предупредить меня?! Ты же знаешь, что у меня лимит меньше твоего, я даже уснуть нормально не могла, потому что неудобно лежала, и так прошел уже почти час!

Сбежал, блин, от одной расчувствовавшейся девки к другой. Только эта еще и злая! И ведь не на пустом месте… Но все равно выслушивать наезды я не намерен: и так устал, да еще голова раскалывается и никак не проходит.

— Давай завтра поговорим? Я хочу спать.

— Завтра? ЗАВТРА?! Я тебя ждала весь вечер, а когда наконец заявился, то кормишь меня завтраками? Что ты такого важного делал, что оставил меня в подобном виде, а? Знаешь ведь, как это неприятно и унизительно! Знаешь и все равно оставил!

— Так, ну-ка послушай! Я и так затрахался, голова раскалывается, и меньше всего я хочу сейчас слушать твои крики. Если задержался — значит были причины, понятно? Сейчас рассказывать свой каждый шаг за вечер я не собираюсь. Хочешь, чтобы я извинился? Ну так извини, блин! Довольна? А теперь я спать!

Ощущая какая буря эмоций поднялась со стороны подруги я живо представил себе, как она обиженно пыхтит, раздувая ноздри. Однако контролировал тело я, а она все еще молчала.

Она многому научилась у меня и пусть не всегда, но старалась все же сдерживать свои импульсивные порывы. По крайней мере пыталась. В этот раз ей удалось. Или мой неожиданно резкий ответ на нее так подействовал…

— Ладно. И ты меня извини, просто я ведь переживала… Ты прав, давай лучше завтра поговорим. Спокойной ночи!

Вот только утром я сказал Ане лишь о том, что работал над целебным фонтаном и планирую еще продолжить сегодня, так что мне уже пора… Ведь всего через пару часов начнется утренняя тренировка клуба, который хоть и поредел во время каникул, но продолжал функционировать. Да еще как! Количество ежедневных тренировок удвоилось! И ближайшую тренировку я планировал посетить — мы и так уже пропустили с Аней несколько дней. Она бы тоже с удовольствием присоединилась, но пока была еще не в состоянии.

А чтобы Аня меня спокойно отпустила и прекратила выспрашивать о вчерашней ночи, я легко отвлек ее упоминанием о том, что поговорил с куратором про перенос нашей поездки на Центральный континент, и он, вроде бы, вполне серьезно прислушался к моим доводам. Так что наше путешествие через полмира может начаться гораздо раньше…

На этом мы попрощались и я поспешил к озеру, где потратил немало времени, подготавливая место под будущий фонтан вместе с Вол-Диром. Связующий канал с озером мы уже сделали раньше, теперь же я наносил руны, и размечал территорию.

По моей задумке получится что-то вроде небольшого бассейна, в котором к центру будут идти четыре дорожки, выдающихся над водой, вроде мостиков. А в самом центре мы установим сам фонтан (кстати, надо бы прикупить что-то подходящее) с аритовым кристаллом, полученным за магические игры, и последними недостающими рунами на нем.

Мне даже хватило времени, чтобы позвать Марию Анатольевну, которая уже помогала мне ранее менять ландшафт, пользуясь своим потрясающим уровнем владения стихией земли. Так что «бассейн» с «мостиками» был уже готов, когда из академии стали подходить первые ребята на предстоящую тренировку.

С завхозом я тепло попрощался — все-таки она просто потрясающе добрая женщина. Она даже предложила мне выход, когда узнала о том, что самого фонтана пока нет и тот даже не заказан. У нее дома хранилась статуя ее возлюбленного, того самого, милого ее сердцу Кирилла, кольцо которого мне удалось отыскать с помощью водного аватара, вернув его женщине спустя более чем сорок лет…

Сама статуя — это памятный подарок от бывшей гильдии ее жениха, который девушка все же приняла, правда, лишь спустя несколько лет после своей утраты.

Однако сейчас, по прошествии времени, когда она вновь может приходить без тяжкого груза печали на своем сердце к озеру академии, около которого они с Кириллом проводили множество счастливых дней в юности, она будет даже рада увидеть его статую именно здесь…

О моих способностях она знает не понаслышке, и потому может доверить столь деликатное дело: превратить статую любимого в фонтан и при этом не испортить. Вот только я сам не был уверен, что хочу за подобное браться…

Хотя идея определенно имела место быть. Мне даже показалось весьма символичным то, что статуя будет именно мужская: ведь лечить ребят будет Вол-Дир. Пусть остальные об этом знать и не будут, но воспринимать в мыслях все же будут как некоего могучего целителя… Наверное. Нужно еще подумать над этим. А сейчас пора начинать тренировку!

Ребята, как только увидели, что я отложил дела и собираюсь уделить время занятию с ними заметно обрадовались. Еще бы, ведь каждый раз, когда я принимал участие в их тренировках, обязательно происходило что-то интересное!

Я смотрел на собравшихся студентов и радовался. Вот оно — мое детище! Кто бы что ни говорил, а клуб создал Я! И все его текущие и дальнейшие успехи по большей части были заложены именно мной. И даже то, что так много ребят пришли тренироваться утром в свои каникулы говорило о многом.

На задворках сознания промелькнула мысль, что могли прийти далеко не только те, кто состоит в КСТ, просто потому, что им скучно в пустынной академии, но я эту мысль быстро прогнал. Я молодец и точка!

Но мой положительный настрой довольно быстро улетучился. Если быть точнее, то ровно в тот момент, как эти самые студенты, которых я про себя нахваливал, открыли свои рты…

— А расскажите нам о войне? Как вы думаете, много людей погибнет? А о скольких героях вести долетят аж до Северного континента? Расскажите, расскажите!

Докатились. С разных сторон меня спрашивали о предстоящей войне. С улыбками на своих глупых физиономиях меня просили рассказать об ужасах и тяготах этого бедствия. Да, многие из просивших были совсем детьми, но все равно вызвали у меня сильное раздражение: они даже близко не понимают о чем говорят! Думают, что это просто отличная возможность для подвигов, красивые и эпичные командные сражения целых армий… Как бы не так!

Кровь, боль и смерть всюду. И страх. Страх у тех кто сражается, и тех кто их ждет дома. Насилие над детьми и женщинами со стороны победителей. Смерть, пытки и унижения для проигравших. И для всех без исключения — последствия на годы вперед…

Может, я реагировал слишком резко. Возможно, что это из-за того, что моя голова с ночи так и не прошла до конца, отдаваясь назойливым зудом, который никак не оставлял меня. И чем дольше я его терпел, тем противнее он становился. А теперь еще эти глупые дети…

Но все же это мои воспитанники, верно? Вот и преподам-ка я им наглядный урок.

— Ладно-ладно. А хотите узнать, что общего между привычной нам жизнью и войной?

— Да!

— Тогда приготовьтесь к небольшому испытанию. По моей команде вы должны будете побежать изо всех сил, оббежать вокруг озера и вернуться на это же место. Все довольно просто…

Ребята оживились, предвкушая неожиданное соревнования. Мои идеи ведь были веселыми и интересными…

— Но имейте в виду — нужно выложиться на максимум! Те, кто отстанут — будут потом отжиматься по три сотни раз каждый! А самого последнего ждет наказание и того хуже. Так что постарайтесь показать все, на что вы способны, чтобы не оказаться в отстающих! НАЧАЛИ!

Не ожидавшие столь резкой команды к старту ребята немного растерялись, но послушно выполнили указание. Причем восприняли они мои слова со всей серьезностью: бежали сразу же во всю мощь, накачивая мышцы маной и не задумываясь о собственной выносливости, стремясь обогнать окружающих одноклубников.

А я мрачно наблюдал за тем, как очень скоро все младшекурсники оказались в в самом хвосте среди бегущих, никак не поспевая за своими старшими товарищами…

Глава 4

Студенты послушно исполняли мою команду, соревнуясь друг с другом в скорости и выносливости на дистанции вокруг всего озера. И чем дольше длился этот забег, тем больше он выстраивал участников по их росту.

Да, разная физическая подготовка и направленность стихий давали о себе знать, однако и разница между курсами тоже: три, пять, даже семь лет тренировок у некоторых ребят, против года, а то и вообще всего пары месяцев у малышни…

Так что, когда большинство преодолело середину дистанции, примерно шестая часть всех студентов безнадежно отстала. И все они выглядели не старше третьего курса… Кроме одного.

Максим Баев возвышался над малышней как настоящий титан. Он весь путь держался рядом с отстающими и подбадривал их не только своим видом, поскольку на него очень многие равнялись, но и выкрикивая какие-то ритмичные команды. Я не мог разобрать с большого расстояния, что именно выкрикивал парень, но это в любом случае было крайне непривычно, если учесть, насколько он обычно бывал молчалив. Кажется, ему проведение некоторых занятий в клубе тоже идет на пользу…

Однако я понимал, почему именно он затесался вдруг среди отстающих. Максим не просто казался — он был сильнейшим. А сильнейшим ничего и никому уже не нужно доказывать. Они даже мыслят немного по-другому.

Сейчас каждый думает как бы обогнать побольше одноклубников, а некоторые даже специально мешают другим (благо таких случаев я заметил совсем немного, а то совсем разочаровался бы в своих подопечных). И только Максим смог сохранить невозмутимость и хоть немного задуматься.

Наверняка и другие ребята, особенно «старшие» девушки, которые уже привыкли заботиться об остальных, когда проводят тренировки, тоже начали подозревать неладное. Но слишком поздно. Все побежали, и они тоже старались не отставать. Многие сейчас уже завершали забег…

Максиму же было все равно на победу или поражение. Он знал на что способен и, не отвлекаясь на общую суету, смог понять, что соревнования абсолютно несправедливые. Более того, некоторые ребята вполне могут вообще не добежать до конца. Поэтому парень постарался собрать отстающих и подбадривать их, задавая темп, с которым каждый доберется до финиша.

Хотя, если честно, я ожидал, что на месте Баева будет Ванька: очень уж у него характер необычный. Ему не требовалось быть особо рассудительным или сильнейшим чтобы понять, если вокруг творится что-то неправильное. Но в этот раз блондина можно было понять: наконец ему больше не нужно больше скрывать свою способность к полному воздушному покрову, а тут я еще так удачно предложил провести соревнование на скорость…

Ванька финишировал самым первым, выжав себя до последней капли, и теперь валялся на земле, откашливаясь, но при этом умудрялся довольно лыбиться. Я, конечно, был не в лучшем настроении, но мельком тоже улыбнулся, глядя на этого балбеса.

Лишь на финише к ребятам постарше стало приходить понимание ситуации, когда они посмотрели на малышей, с трудом преодолевающих еще только середину дистанции. И ведь все их старания ведут к тому, что они станут в итоге проигравшими да еще получат за это наказание, которое даже вряд ли смогут выполнить…

Мимолетная радость от завершения забега сменялась виной на лицах старшекурсников. Раздались первые роптания самых совестливых.

— Они же младше? Так нечестно! Нужно было разбить нас на группы по курсам или уменьшить дистанцию для тех, кто младше!

Часть ребят отдыхали, восстанавливая дыхание после забега, а другие открыто возмущались, ощущая себя не в своей тарелке. Лишь некоторые выбежали малышне навстречу, чтобы хоть как-то помочь им закончить дистанцию. В основном это были все знакомые мне лица: Ванька, Соня, Таня, Вика, Игорь, Лера, Женя… Большинство я знал по именам. Хорошие ребята.

Почти десять минут мы ждали у финиша толпу запыхавшейся и раскрасневшейся малышни, подбадриваемую Аниными друзьями и знакомыми. Я пока никак не комментировал нарастающее возмущение со стороны старшекурсников. Как только младшие наконец завершили забег, я приказал им всем выстроиться передо мной в один ряд и приступать к выполнению наказания.

Три сотни отжиманий каждому… А ведь эти дети с трудом вообще закончили забег и теперь лежали на траве, с жадно глотая воздух.

Да уж, наверное, мне повезло, что преподаватели в основном появляются только на вечерних тренировках. Сомневаюсь, что тренировка могла бы пройти в том же виде, если бы на ней присутствовала Наталья Николаевна. Но раз уж ее нет…

— Чего разлеглись? Ну-ка поднялись с земли и приняли упор лежа! Выполнять наказание! Счет ведите вслух!

А затем я наконец ответил студентам, которые продолжали возмущаться несправедливостью соревнования.

— А что вы ожидали? Вам интересно было узнать что-то про войну? Так вот — на ней все в тысячу раз хуже! Думаете враг будет думать о том, что честно, а что нет? Отстанете — умрете! Проиграете в бою — умрете! А если не умрете сразу, то сможете увидеть как ваших товарищей или семью насилуют, пытают и убивают! Любая война несет в себе лишь горе, ненависть и страх. И подвиги ради славы совершают только конченные идиоты! Большинство тех, о подвигах кого вы слышали и так восторгаетесь — просто оказывались приперты к стенке. Если они не рискнули бы своей жизнью, если не справились бы с наступающим врагом, то и их, и всех их близких ждала бы страшная участь. Вот и все!

Студенты разом затихли, пораженные моей небольшой, но эмоциональной речью. К тому же они не привыкли видеть меня таким раздраженным. Но куда больше меня сейчас злил один конкретный студент…

Уже у самого финиша Максим пропустил малышню вперед себя, активно их подбадривая. Он убедился наверняка, что окажется самым последним во всем забеге. И, казалось бы, сделал очень красивый и благородный жест… Вот только я этого не оценил.

— Баев. Сказано было бежать во всю силу. Считаешь себя лучше других? Что ж, получай что хотел — сделаешь тысячу отжиманий. Сам, — затем я обратился уже по всем. — Остальным можете помочь, разделив между собой необходимое количество упражнений, если так хотите восстановить справедливость. И на отдых времени нет — у меня для вас есть еще второе задание, так что выполняйте в темпе!

Младшие с огромным трудом делали свои штрафные упражнения, но постепенно все больше ребят подходили к ним, быстро увеличивая количество выполненных отжиманий. Все же я не собирался только лишь пугать студентов и портить всем настроение — пусть немного укрепят командный дух, раз уж пошла такая пляска. Хотя меня самого они все же разозлили. Я сам не понимал, почему реагирую так сильно. Особенно на Баева…

Максим безропотно принял упор лежа и принялся в хорошем темпе, словно машина, выполнять упражнение. Но через пару минут наблюдений я не выдержал.

— Ты ведь тут самый сильный? Наверное, слишком легкое для тебя наказание, да? Давай его немного усложним…

Я просто подошел сбоку и сел на спину Баева, отчего он почти лег на грудь, удерживаясь в считанных сантиметрах от земли. С большим трудом и, явно направляя в мышцы ману, он смог продолжить отжиматься, правда теперь уже гораздо медленнее.

Сейчас я не думал о том, что унижаю его перед другими ребятами. Или о том, что мне подобное поведение совсем несвойственно. Мысли были совсем о другом. Я наконец понял, почему он меня так разозлил!

Весь такой честный и благородный… Детишкам вон помог, молодец какой, и в дуэлях себя показывает прямо рыцарем эдаким: лежачих не бьет, позволяет противнику напасть первым и вообще весь осторожен, чтобы никого сильно не покалечить. Но что с Олей? Он ее единственный друг, якобы будущий муж и… что он сделал за все эти годы, чтобы ее защитить? А ведь мог! Но ничерта не сделал! Да еще и нос ворочает, типа не нужна ему такая невеста навязанная. Уж я теперь устрою, что он ее точно не получит! Да он ее и не заслуживает!

Кажется, я ревновал… Но плевать. Я ведь прав! А он просто наблюдал за страданиями своей невесты.

Мелькнула предательская мысль, что я тоже не слишком-то старался разрешить свои сомнения по поводу бедственного положения Оли, будучи неуверенным какая же она на самом деле… Но я быстро отмел такую глупость. Это совсем другое! А Максим просто двуличный трусливый засранец!

— Перестань, Симон! Хватит! Слезь с него!

Соня пыталась до меня достучаться, но я полностью ушел в свои мысли, даже не обращая внимания, как тяжело задышал Максим, и что на каждое выполнение упражнения у него уходит все больше времени. Он упорно молчал, но руки парня дрожали, а лицо раскраснелось от натуги.

Но я думал только о его безучастности к судьбе Оли, не слушая и не замечая, что творится вокруг. Может, именно из-за него она и оказалась в таком безвыходном положении? И вдруг я почувствовал удар в грудь, от которого завалился спиной вперед со своего неудобного «сидения» так, что мои ноги нелепо взметнулись вверх. Среди студентов раздался смех…

Мне не сразу удалось сообразить, что вообще произошло: настолько я этого не ожидал. Затем мелькнула мысль, что аватар Баева только что нажил себе опасного врага, проявив себя в очень неудачный момент… И только после этого я увидел, что Соня стоит на ногах с вытянутой в мою сторону рукой и самым решительным выражением лица.

Вот же сука! Позорит меня при моих же учениках. И это за все, что я для нее сделал? Эту самую стихию, что использовала против меня, я же и помог тебе освоить, дура неблагодарная! Ну все…

Я резко вскочил и ринулся к Соне. Похоже, на моем лице достаточно ясно было написано негодование, поскольку девушка заметно струхнула и принялась пятиться, попутно стараясь как-то оправдаться.

Не прощу. При всех поставлю на колени и заставлю извиняться. Дрянь! Никто не смеет так со мной обращаться, да еще и прилюдно!

Кто знает, чем бы это могло закончиться. Ярость меня ослепила. Студенты отскакивали с моего пути. Запыхавшийся Баев преследовал следовал по пятам: он не хотел, чтобы Соня из-за него попала в неприятности, но и он не смог бы меня сейчас остановить. И тут на моем пути возникла неожиданная преграда. Маленькая, но по ощущениям такая родная, с каштановыми волосами и невероятно пронзительными глазами, способными замечать гораздо больше, чем видят все остальные…

Кате удалось остановить меня одним лишь своим видом. Вот только она тоже была напугана. И именно от этого осознания мне стало стыдно. Она испугалась меня! А меньше всего я хотел расстраивать свою любимую ученицу.

— Прости. Голова никак не проходит. Я сегодня сам не свой… — я негромко попытался оправдаться, сам прекрасно понимая, как это жалко звучит.

Но хотя бы мне удалось взять свои эмоции под контроль. Уже гораздо громче я обратился ко всем остальным:

— Так, чего замерли? Посмеялись и хватит, пора заканчивать упражнение. Поднажмите! Толпой любое дело идет легче! Так что выручайте младших!

Не прошло и десяти минут, как ребята уже закончили. Баеву я сказал прерваться со своим наказанием и продолжить его после второго небольшого испытания для всех.

Я загнал студентов на полосу препятствий средней сложности. Изначально хотел заставить уже прошедших терпеть какую-то неудобную позу вроде «планки», пока они ждут всех остальных, но в итоге просто объявил, что время между самым быстрым и медленным не должно отличаться больше, чем на минуту. Таню как самую ответственную поставил засекать время.

Задание было достаточно простым — упор опять на малышню, которые вдобавок очень устали после бега и отжиманий. Но студенты быстро нашли выход: проходили полосу препятствий парами, где старшекурсники во всем помогали младшим. Некоторые даже тупо несли их на руках.

В общем, утренняя тренировка получилась эдаким незапланированным тимбилдингом. Правда, было бы куда лучше, если бы я при этом не сорвался… И что на меня нашло?

Однако именно после срыва и моих попыток найти себе оправдания я задумался: «А что с моей головой?» Даже если я переборщил вчера с клонами, на утро должно было уже все пройти. Легче, конечно, немного стало, но в течение дня боль становится сильнее. И главное — я ведь уже возвращался сознанием к Ане! А моя боль никуда не ушла! При этом подруга ни на что не жаловалась. Чертовски странно…

Но это было не единственным, о чем я вспомнил за время тренировки. За всеми моими претензиями к Баеву насчет Громовой, я осознал, что и сам оставил ее далеко не в лучшем положении. Без еды, воды, одежды и туалета. А прошли уже целые сутки…

Так что едва тренировка окончилась, как я поспешил в подземелье, чтобы проведать наконец свою пленницу.

Глава 5

С тяжестью на сердце я шел по коридору подземелья. Такое чувство, будто натворил дел и теперь придется за них повиниться. В каком-то смысле, конечно, так и было. Только вот чувствовать себя виноватым я совсем не обязан: в конце концов Оля моя пленница, а не гостья!

Но вся моя уверенность улетучилась, едва я зашел в темную полузатопленную водой комнату…

Свет! Я даже его не оставил девушке!

Вот же дерьмо!

В помещении заранее были подготовлены несколько рунических кругов, которые впитывают ману из источника в центре и создают столб мутного света, вот только кристаллы, что я поместил в них, толком не зарядил. Я ведь изначально совсем не задумывался об удобствах для Громовой, которую однозначно записал во враги. И тем более не думал, что наше с девушкой общение пройдет так хорошо…

Ну, теперь на это, видимо, рассчитывать больше не стоило.

Хотя какого черта? Оля моя пленница, мне и решать как с ней обращаться: претензии не принимаются! Подумаешь, посидела денек на диете. Может, будет посговорчивее.

Я осторожно пошел к ближайшему руническому кругу.

Правда, если подумать, девушка и так была весьма сговорчивой: ответила на все важные вопросы, причем, я почти уверен, что вполне честно. И даже сама подсказывала полезную информацию об отце. Так, не нравятся мне такие размышления…

Нащупав магический кристалл, я разом влил в него приличный объем маны, рискуя повредить минерал. Но все обошлось, и комнату озарил мягкий белый свет от засиявшего столба.

— Проснись и по… — не удержался я от клишированной фразочки, как только разогнал тьму. Вот только осекся, так и не договорив.

Обняв свои разбитые коленки Оля впилась в меня тяжелым взглядом, щурясь от непривычной яркости. Выглядела она неважно: руки и ноги в ссадинах и синяках, на блузке практически не осталось целых пуговиц, лишь одна была застегнута в районе живота, а под глазами девушки залегли тени жуткой усталости.

Сначала мне показалось, что она смотрит на меня с ненавистью, но, присмотревшись, я понял, что это не совсем верно. Наверное, даже хуже: она обиделась! Обиделась как ребенок! Губы дрожат, глаза мокрые, но при этом более чем очевидно, что она скорее умрет, чем хоть в чем-то теперь пойдет мне навстречу…

— Привет. Ты когда успела так пораниться? Давай подлечу, — вполне миролюбиво постарался я начать разговор.

Ответом мне стало ожидаемое молчание.

— Вол-Дир? Что я пропустил? Почему она в ссадинах и синяках?

— ОТ ТВОИХ ПЫТОК, КОНЕЧНО. РАЗВЕ МОГЛО БЫТЬ ИНАЧЕ?

— Каких пыток? — я опешил от ответа аватара. Подобный вариант развития событий я с удовольствием уже выкинул из своих планов и надеялся к нему никогда не возвращаться…

— В ПОДЗЕМЕЛЬЕ ХОЛОДНО, ОСОБЕННО НОЧЬЮ. РАЗВЕ ТЫ НЕ СПЕЦИАЛЬНО ОСТАВИЛ ЕЕ В ТЕМНОТЕ И НА ХОЛОДЕ? ЛЮДИ ОТ ТАКОГО С УМА СХОДЯТ ИЛИ УБИВАЮТ СЕБЯ. НЕ С ПЕРВОГО ДНЯ, КОНЕЧНО, НО ВСЕ ЖЕ. ВЕСЬМА ДЕЙСТВЕННЫЙ МЕТОД…

По спине у меня побежали мурашки. Выходит, что я подверг Олю пыткам из-за собственного идиотизма. Когда я стал настолько недальновидным придурком? Ведь после нашего разговора и тем более того, что было после, мне хотелось скорее максимально смягчить для симпатичной мне девушки пребывание в плену, и уж точно не заставлять ее страдать.

Но именно это я и сделал. Пока сам развлекался с Лидией, умудрившись позабыть обо всем на свете. Вот же черт!

— Эмм… Слушай…

Ноль реакции. Она лишь пыталась прожечь взглядом дыру во мне и моей совести, а заодно, похоже, не заплакать. Здорово же ей досталось… Я лишь один раз видел ее в слезах, а ведь ей в некоторых поединках приходилось очень туго, и травмы были весьма серьезными. Но лишь отец смог заставить ее рыдать в тот день, когда я впервые встретил и его, и саму Олю в кабинете Хвостова.

Убью суку! Теона всмысле…

Воспоминание еще больше заставило меня чувствовать себя виноватым. Я ведь как раз тогда решил для себя, что Оля вполне достойная девушка, и что ей приходится очень непросто по жизни с таким папашей… Но со временем столько всего случилось, и куда при этом подевалась вся моя уверенность?

— Расскажи подробнее, что с ней было? За все время, что я отсутствовал.

— КАКОЕ-ТО ВРЕМЯ ПОСЛЕ ТВОЕГО УХОДА ОНА ПРОСТО ЛЕЖАЛА И УЛЫБАЛАСЬ. НО ВСКОРЕ НАЧАЛА ЗАМЕРЗАТЬ. Я СЛЕДИЛ ЗА ЕЕ ТЕМПЕРАТУРОЙ ТЕЛА, НО ТЫ ВЕДЬ ЗНАЕШЬ, ЧТО КОГДА ЛЮДИ СИЛЬНО ЗАМЕРЗАЮТ, ТО С НИМИ ПРОИСХОДЯТ НЕКОТОРЫЕ ИЗМЕНЕНИЯ… ВРЕМЯ РАСТЯГИВАЕТСЯ, А ХОЛОД, ПРОНИКАЮЩИЙ ВСЮДУ, ДАЖЕ В МЫСЛИ, НЕ ПОЗВОЛЯЯ НИ НА ЧТО ОТВЛЕЧЬСЯ. НЕ ДАЕТ УСНУТЬ… МНОГИЕ ПРЕДПОЧЛИ БЫ БОЛЬ, ВМЕСТО ПРОНИЗЫВАЮЩЕГО ХОЛОДА, ОТ КОТОРОГО НЕ СПРЯТАТЬСЯ. ПЛЕННИЦА ПЫТАЛАСЬ СОГРЕТЬСЯ, ВЫПОЛНЯЛА РАЗЛИЧНЫЕ УПРАЖНЕНИЯ ПОЧТИ БЕЗ ПЕРЕРЫВОВ, НО ЭТО СПАСАЛО ТОЛЬКО ДНЕМ. А ЗАТЕМ ПОГАСЛО ОСВЕЩЕНИЕ…

Уловив мое настроение Вол-Дир остановился, позволяя додумать остальное самому. Но будто назло самому себе, я хотел услышать со стороны, что же именно я натворил.

— Продолжай, — обращаясь мысленно к аватару я осторожно стал исцелять Олины раны. Но и на это никакой реакции от девушки не последовало.

— К НОЧИ СТАЛО ЕЩЕ ХОЛОДНЕЕ. ОНА ПЫТАЛАСЬ ДО ТЕБЯ ДОКРИЧАТЬСЯ. ФИЗИЧЕСКАЯ НАГРУЗКА БОЛЬШЕ НЕ ПОМОГАЛА, ДА И СИЛ У ПЛЕННИЦЫ НЕ ОСТАЛОСЬ. ОНА ВСЕ БОЛЬШЕ ЗАМЕРЗАЛА. НЕСКОЛЬКО ЧАСОВ ПРОСТО ЛЕЖАЛА НА КАМЕННОМ ПОЛУ В ЗАБЫТИЕ. ЗАТЕМ НАЧАЛИСЬ СУДОРОГИ… МНЕ ПРИШЛОСЬ ВМЕШАТЬСЯ, КОГДА ОНА ВДРУГ СТАЛА РВАТЬ СВОЮ ОДЕЖДУ, ОЩУТИВ ПРИЛИВ ЖАРА. ЧТОБЫ ПЛЕННИЦА НЕ ПОГИБЛА, КАК ТЫ И ПРОСИЛ, Я СОГРЕЛ ЕЕ ДО НОРМАЛЬНОЙ ТЕМПЕРАТУРЫ. ЧЕРЕЗ ПАРУ ЧАСОВ ВСЕ ПОВТОРИЛОСЬ ВНОВЬ. И УЖЕ УТРОМ ЕЩЕ РАЗ. ЗНАЕШЬ, СИМОН, ХОТЬ Я И ПОНИМАЮ, ЧТО ОНА ТВОЙ ВРАГ, НО МНЕ НЕ ПО ДУШЕ ТАКОЕ ЗАНЯТИЕ… КОГДА ПЛЕННИЦА ПОНЯЛА, ЧТО ЗА НЕЙ КТО-ТО НАБЛЮДАЕТ, ОНА ПРОСИЛА ДАТЬ ЕЙ ХОТЬ КАКУЮ-ТО ВОЗМОЖНОСТЬ СОГРЕТЬСЯ, НО ТЫ ГОВОРИЛ ЛИШЬ НЕ ВЫПУСКАТЬ ЕЕ И НЕ ПОЗВОЛЯТЬ УБИТЬ СЕБЯ, ЕСЛИ ПОПЫТАЕТСЯ…

— Почему ты мне ничего не сказал? Ладно я сглупил, так и ты туда же? Или ты опять шутки свои шутишь?

— Я НЕ В НАСТРОЕНИИ ШУТИТЬ, СИМОН. МНЕ НЕ НРАВИТСЯ УСТРАИВАТЬ ПЫТКИ ДЛЯ ДЕТЕЙ, НО Я НЕ СЛОВА НЕ СКАЗАЛ ПРОТИВ ТВОЕЙ ВОЛИ. А ТЕПЕРЬ ТЫ ЕЩЕ И ОБВИНЯЕШЬ МЕНЯ В ЧЕМ-ТО?

Кажется, это был первый раз, когда Вол-Дир действительно не собирался и не даже не думал шутить. Так что сомневаться в правдивости его слов не стоило.

— Но утром-то ты мог рассказать мне все?

— УТРОМ ЕЙ УЖЕ БОЛЬШЕ НИЧЕГО НЕ УГРОЖАЛО. А ТЫ БЫЛ СЛИШКОМ ЗАНЯТ РАБОТОЙ НАД СОЗДАНИЕМ ЦЕЛЕБНОГО ИСТОЧНИКА И ПЛЕННИЦЕЙ НЕ ИНТЕРЕСОВАЛСЯ.

Аватар был прав. И я действительно раскаивался. Как я вообще мог забыть, пусть даже на время, про Олю? У меня в плену девушка, которая, если уж быть честным, мне очень даже нравится, а я устроил ей непредумышленные пытки и голодовку!

— Ты прав, друг. Прости! Впредь, я буду внимательней…

Наконец я набрался смелости и подошел к Оле вплотную.

Только вот с чего начать разговор? Извиниться? Это странно: сначала похитить девушку, заковать ее в цинтиевые браслеты и связать, а потом извиняться… Но и сделать вид, что ничего не случилось, тоже не слишком-то хорошая идея.

Однако что-то сказать было нужно. И чем проще, тем лучше.

— Оль, давай-ка поговорим…

Девушка лишь поджала губы, глядя на меня с еще большей обидой.

Мдаа…

— Мы ведь договаривались сотрудничать? Я надеюсь, ты не передумала?

Молчание.

— Мне жаль, что я не смог заглянуть к тебе раньше, и тебе пришлось тяжело этой ночью. Я серьезно.

На этот раз я стойко выдержал наполненный болью и обидой взгляд сапфировых глаз девушки. И все же внутри начинало подниматься раздражение. Я почти что извинился перед собственной заключенной за то, что ей видите ли туго пришлось в плену! Большего не дождется!

Еще больше эмоций добавляло то, что я чувствовал и свою вину.

Я резко поднялся и направился к выходу, заставив Олю испуганно дернуться.

Быстрым шагом я прошел весь коридор, освещаемый созданной мной «луной», выходя в центральную часть этого яруса подземелья.

Подойдя к ближайшей богатой на урожай лозе я стал беспорядочно срывать самые разные фрукты, складывая их в шар из воды, который заставлял плыть по воздуху за мной. И тут раздался писк, а сразу следом радостное «уканье»…

Мелкий комок шерсти заголосил во все горло, едва увидел меня. Вот только у меня не было ни времени, ни желания с ним возиться.

— Отвали!

Я уже пошел было обратно, когда заметил, что маленький орангутан шустро переползает по лианам на стене подземелья в мою сторону.

— Кому сказал, отвянь! Или закончишь так же, как и твои сородичи! Ей-богу — прибью!

Засранец уже добрался до меня и я, не сдерживаясь, кричал прямо на него, указывая пальцем в мохнатую морду и предупреждая неразумное животное.

Он, кажется, уловил мой настрой, весь прижух и вжался в стенку… Но меньше чем через минуту прямо на моих глазах осторожно протянул свою мелкую волосатую ручонку и обхватил мой палец, которым я угрожал ему расправой.

Ну все, сам виноват! Некогда мне с тобой в игры играть!

* * *

Все еще злой я снова вошел в помещение к моей разобиженной пленнице. Молча подошел к ней, а затем сбросил все фрукты горой неподалеку, так чтобы девушка точно могла дотянуться. Но сдержался, чтобы не добавить что-нибудь вроде: «Голодная да? Тогда на, жри!»

Я и сам понимал, что слишком остро реагирую, но ничего не мог с собой поделать. Чувство вины лишь еще сильнее раздражало. После этого я ненадолго покинул подземелье, на ходу размышляя, что именно собираюсь принести Оле.

Мысли как маятник ходили от «проучить ее, сломать ее гордость, унизить за то, что заставляет меня чувствовать себя виноватым» до «стоит взять ей одеяло и целую одежду, я ведь больше не желаю ей зла…»

«Игрушка», крепления для которой я так и не доделал, железный круг, что не позволит девушке при всем желании закрыть рот, могла бы позволить мне осуществить первый вариант. И физически я этого даже хотел. Но одновременно и все мое естество противилось. Возможно, я бы без лишних колебаний сделал это с другой девушкой, но не с Олей: она и так очень много всего перенесла…

В итоге я все же отправился в комнату Оли. Заодно, у самого выхода из подземелья, я еще и принял ее облик, создав нового клона и переместив в него сознание. Благо девушку я успел изучить весьма досконально, потому вполне мог создать совершенного клона в виде Оли Громовой.

Рассуждения были простыми: письмо в поместье она точно отправила, а вот преподавателям так и не сказала, остается она или уезжает, Хвостов выводы сделал сам… Так что, в теории, ей вполне можно было появляться в академии, только пересекаться с куратором все же не хотелось бы.

До комнаты девушки мне удалось добраться без приключений. А вот чтобы попасть внутрь пришлось сначала убедиться, что поблизости не окажется случайных свидетелей, и лишь тогда я «просочился» сквозь небольшую щель под дверью. Жаль забыл взять ключ самой Громовой, который я изъял у нее сразу же после похищения, ну да ладно.

Несмотря на то, что я все еще чувствовал себя раздраженным, я принялся сворачивать одеяло с одной кровати, а затем и с другой. Пусть я и злился, но мне хотелось немного позаботиться о девушке, которая всю жизнь видела по отношению к себе только плохое.

Быстро смотав одеяла и захватив спортивную одежду девушки (без верхней куртки само собой, так как на ней была эмблема академии), я собрался уже покинуть комнату, когда заметил лужу, судя по всему, разлившуюся из ванной комнаты.

Я решил проверить, что там случилось, и обомлел: в ванной Громовой был настоящий ледяной айсберг, который наполовину уже растаял так, что его верхушка свалилась на пол, превращаясь в здоровенную лужу. Но еще больше меня удивило то, что оказалось внутри этой глыбы льда, которая сейчас обнажила свое сокровище…

То самое волшебное ледяное деревце, которое мы создали с Олей вместе, держась за руки! Помнится, она тогда искренне восторгалась свободой моей магии, мечтая когда-нибудь хоть немного приблизиться к подобному стилю волшебства. Подумать только: она столько времени умудрялась сохранять его целым! И тут я ее похитил…

Листья деревца немного утратили форму, начиная подтаивать, а одной веточки явно уже не хватало. Мои глаза вдруг наполнились влагой, отчего взгляд помутнел. Я идиот! Чертов придурок!

Столько мыслей разом возникало в больной голове, лишь усугубляя мое состояние, что я даже растерялся. Но в конце концов последние мои сомнения развеялись окончательно: Оля именно та девушка, какой я представлял ее в самом лучшем виде.

А я обрек ее на смерть…

Следующие два с половиной часа я потратил на тщательное и аккуратное восстановление волшебного ледяного деревца и нанесение на него рун. Я сделал сразу две сложных рунических последовательности: на то, чтобы температура дерева всегда оставалась ниже нуля, и на то, чтобы при случайном повреждении оно восстанавливало свою форму.

Обе последовательности я вывел к основанию, которое самую малость изменил ради большей устойчивости и так, чтобы в него можно было вставить небольшой кристалл. Их у меня в подземелье с избытком, один могу и подарить.

За время работы над восстановлением и улучшением столь важной для девушки ледяной статуэтки я полностью избавился от злости и раздражения. Мне лишь хотелось сделать Оле приятное. Пусть хотя бы ее заключение не будет таким же суровым и жестоким, как уже привычная ей жизнь во власти отца-тирана.

Возможно, мне даже удастся придумать способ спасти девушку, но сильно обольщаться не стоит. В таких решениях одними эмоциями руководствоваться никак нельзя: я не прощу себя, если окажется, что за мою слабость расплачиваться в итоге будут Аня с ее мамой. А Оля может стать той, кто даже пусть и не специально, но в итоге станет причиной подобного исхода. Если она попадет в руки к отцу, тот наверняка не станет гнушаться любыми способами развязать ей язык, если только заподозрит, что она что-то скрывает…

От этих невеселых мыслей меня отвлек неожиданный стук в дверь.

Кому и что понадобилось вдруг от Громовой, которая по мнению большинства студентов и преподавателей уехала на каникулы домой? Значит, этот кто-то знал, что она осталась? Хотя включенный в комнате свет меня определенно выдавал, к тому же интерес пересилил излишнюю осторожность. Я осторожно двинулся к двери, вспоминая очень похожий эпизод, когда еще только очнулся в теле Ани и не до конца освоился…

Что ж, та же тактика вполне подойдет — незваных гостей нужно встречать во всеоружии.

Три ледяных шипа возникли над дверным проемом вдоль стены, готовые в любой момент обрушиться на голову или ударить в спину незадачливого визитера. Я же взялся за ручку и открыл дверь…

Глава 6

— Чего тебе?

За дверью оказалась девчонка-четверокурсница, вроде моей Кати, только немного повыше, зато явно куда менее «взрослая» — это было видно с первого взгляда. Я сразу вошел в Олин образ, так что поприветствовал гостью не слишком вежливо.

— Ой, здравствуйте, госпожа Громова! Я Саша Торопыгина. Меня попросили проведать вас и…

Все понятно. Шестерка от Теона, охреневшего от отказа Оли возвращаться в поместье. Ведь и табун отпрысков из семей вассалов, что постоянно приглядывал за Громовой, тоже весь разъехался по домам… Никто же не ожидал, что она возьмет и останется. Неловко вышло, хе-хе! Пришлось Теону искать хоть кого-то из окружения, чьи дети остались в академии. И уж точно эта мелкота Оле бы ничего не сделала, только на передачу послания и сгодится.

— Заходи! — прервал я наполовину прослушанную мной тираду суетливой гостьи, пропуская ее в комнату. И, немного помедлив, незаметно избавился от ледяных шипов. Кажется, тут они мне не пригодятся.

— …поэтому меня попросили передать вам, что вас ждут дома, в поместье Громовых в самое ближайшее время, — закончила свою мысль девчонка. — Ух ты! Вот это да? Это вы сделали?

Пока я боролся с искушением передать через девушку и ее родителей послание Теону в духе: «Пошел-ка ты нахер, тупой слизняк!», девочка увидела восстановленное мной ледяное деревце, что светилось изнутри магией, притягивая взгляд.

— Да. Нравится?

— Очень! Это же просто потрясающе!

Мне было приятно услышать хороший отзыв, все же я старался и теперь дерево выглядело даже лучше, чем когда мы с Олей его только создали. Но хватит отвлекаться.

— Я не поеду домой. Так и передай.

— Но… Но ведь… Как же так? — Саша была совсем не готова к подобному повороту. К тому же такая юная и непосредственная, грех этим не воспользоваться!

— У меня появились очень важные дела. Тебе ведь можно доверять?

— Конечно! Я вас не подведу!

— Мне уже почти удалось раскрыть тайну мгновенных печатей у участников этого нового тренировочного клуба…

— Ух ты!

— И это еще не все. Я узнала о том, что у них есть еще больший секрет. Я прикладываю все силы, чтобы его раскрыть, но, судя по всему, это очень мощное заклинание, еще неизвестное никому на континенте!

— Вау! А какое? Что оно делает? Как называется?

— Я ведь говорю, еще до конца не раскрыла этот секрет. А называется… Эм… Хакуна Матата! — мне пришлось приложить все свои силы, чтобы не рассмеяться. Почему именно эта фраза пришла мне в голову я не знаю, но сейчас девочка была готова поверить любому бреду, что я скажу. А про мультики из моего родного мира тут все равно никому ничего не известно…

Саша аж рот открыла от восторга.

— Только никому в академии об этом не говори! Можешь только отправить письмо и на этом все!

— Хорошо!

Да уж, не ожидал, что все будет так просто. Пожалуй, эта девочка может мне еще и немного помочь.

— На самом деле есть еще одна причина, по которой я осталась в академии. И ты могла бы мне здорово помочь. Видишь ли, у меня скоро будет свидание…

— Свидание? — у девочки загорелись глаза. Она явно о романтике мечтает куда больше, чем о магической силе, как большинство здешних девушек. Шепотом она спросила: — С Максимом Баевым, да?

— А ты как думаешь? — развел я руками. — Так что, поможешь мне?

— Конечно!

— Тогда принеси поскорее мне несколько порций хорошего ужина из столовой. Что-нибудь вкусное и побольше. Мы хотим устроить ночную прогулку с пикником, а я еще только начала собираться и не успеваю…

— Поняла, все сделаю!

Через пятнадцать минут девчушка уже вернулась. И ведь все притащила! И как ее никто не поймал и не наругал за то, что уперла четыре тарелки с едой, столовые приборы и немного сладостей? Я был приятно удивлен. Поэтому, прежде чем отослать ее восвояси с ложными сведениями, вполне искренне поблагодарил, а затем решил еще и помочь ей немного: все же быть ребенком в семье шестерок Громовых не самое лучшее место в жизни.

— Погоди. Ты могла бы попробовать мне еще кое в чем помочь. Ты сама-то в этомклубе новом состоишь?

— Нет… Родители говорят, что нельзя, ведь никто из вассальных семей рода Громовых еще не вступал. Но я тайком ходила посмотреть несколько раз. Мне кажется, что там здорово! Вы ведь сами были в КСТ, правда, говорят, что ушли?..

— У меня возникла непростая ситуация. Так что будет здорово, если ты сможешь туда вступить вместо меня. Если что, скажешь что это моя личная просьба, мне нужны там глаза и уши, чтобы выведать их секрет!

— Про Хакуну Матату?!

Боже, дай мне сил не засмеяться! Девочка с таким восторгом заговорчески шептала об этом «секрете», что даже становилось неловко. Но больше все-таки смешно.

— Про нее самую. Твое задание: вступи в клуб, постарайся не выделяться, тренируйся вместе со всеми, а заодно, при возможности, попробуй выведать эту тайну. Даже если это займет полгода, даже если год — это того стоит! Справишься?

— Я буду очень стараться! — заверила меня девочка.

— Отлично, тогда беги. Спасибо за твою помощь!

Я уже окончательно вышел из образа самой Оли, но маленькая «торопыга» этого совсем не заметила. Что ж, хотя бы поднял себе настроение. И раздобыл ужин на двоих!

* * *

Мне удалось добраться до входа в подземелье без происшествий. Всю свою ношу я прятал под одеялами. И лишь одного человека мне действительно стоило избегать — завхоза. Уж она бы точно не оставила без внимания девушку, которая собралась куда-то со своими одеялами…

Но, с небольшой помощью сигнальной магии, я смог подобрать удачный момент и проскользнул мимо каморки Марии Анатольевны.

В самом подземелье я первым делом сходил за кристаллами. Один я сразу зарядил и вставил в основание волшебного деревца, после чего вновь закрыл его ледяным куполом, чтобы одеяло не обломало хрупкие листочки. А еще парочку кристаллов заряжал по пути к моей пленнице, намереваясь зажечь остальные световые столбы хотя бы дней на десять…

Я не удержался от того, чтобы подкрасться ко входу в Олину темницу и осторожно заглянуть. Девушка сидела почти на том же месте, обхватив руками колени и опустив голову. К фруктам она ожидаемо даже не притронулась.

Но едва я зашел, как она тут же встрепенулась.

Оля определенно чувствовала себя неважно. Прежние злость и обида на ее лице были уже не столь заметны, а вот удивление проступило довольно явно, как только она разглядела, что я иду с какой-то ношей, весьма похожей на одеяло…

А еще еда!

Девушка жадно вдыхала запах принесенного мной ужина, который я разогрел с помощью простенького нестихийного заклинания. До сих пор мы с ней сохраняли молчание. Из принципа я не хотел больше извиняться. По крайней мере на словах. Лучше уж делом.

Все также молча я укутал ее одним из одеял, после чего придвинул к девушке горячую еду. Вторую порцию взял сам и уселся напротив своей пленницы, демонстративно и с аппетитом начиная трапезу.

— Она не отравлена. Ешь.

Оля шумно сглотнула слюну. Не похоже, что она действительно боялась притронуться к пище, скорее просто пребывала в небольшом шоке. А еще почему-то периодически поглядывала в угол у самой темной стенки. Но когда я проследил за ее взглядом, девушка заметно смутилась, хоть там ничего и не было.

Наконец Оля жадно набросилась на еду, уплетая ее за обе щеки. А стоило мне налить ей чистой воды, как она разом выпила два стакана. Я с удовольствием наблюдал за тем, как моя пленница ест с завидным аппетитом, пока в моей дурной голове не возникла неожиданная догадка, которая все испортила.

Я вдруг понял, чего такого девушка не хотела мне показывать в темном углу… Никакого подобия туалета ведь я ей тоже не оставил! И, черт возьми, почему такие мысли всегда приходят ко мне во время еды?!

Но все же угол был чист, несмотря на переживания и смущение Громовой…

И тут паззл сложился. Вол-Дир! Очевидно, он решил избавить меня от подобных неудобств и «прибрался».

Я чуть не поперхнулся, изо всех сил пытаясь не рассмеяться в голос. Ничего не мог с собой поделать, представляя бедную Олю, которая в какой-то момент такая: «Ээ, а где мое добро? Кто забрал, прямо тут же все было?..»

Но смех смехом, а для девушки это наверняка далеко не лучшие воспоминания. Нужно избавить ее от подобных неприятностей в будущем…

Мы оба покончили с ужином. Оля даже обогнала меня и теперь держалась за живот, который не был готов к таким нагрузкам после длительной голодовки.

— Спасибо…

Так просто и так приятно. Эта коротенькая фраза из уст девушки звучала настолько искренне и даже немного неожиданно, после всех неприятностей, которые я на нее навлек, что становилось даже немного не по себе. Еще больше смущало то, что Громова вдруг расплакалась, кутаясь в одеяло.

— Спасибо! — еще раз повторила моя пленница.

— Да не за что. Мне вообще стоило сделать это сразу. Я понимаю, что ты на меня разозлилась, но, надеюсь, что мы все же сможем продолжить сотрудничать…

Почти минуту Оля просто смотрела на меня, как будто не веря тому, что только что услышала.

— Я все тебе расскажу… как обещала, — ответила сквозь всхлипы девушка, стараясь взять себя в руки. — Просто мне показалось, что ты… Неважно. Я неправильно поняла. И я не в том положении, чтобы иметь какие-то претензии, я это прекрасно понимаю.

— Тогда почему ты плачешь?

Черт, зря я так в лоб спросил! Теряюсь я, когда вижу чужие слезы, тем более женские!

— Мы ведь все еще говорим только правду? — вдруг спросила Громова.

— Да, мне кажется, что это нам пойдет только на пользу.

— Хорошо.

Оля помолчала с минуту, собираясь с духом, чтобы сказать то, что действительно собиралась.

— Знаешь, тебе, возможно, покажется это забавным. Даже мне так кажется, учитывая всю ситуацию, но… никто и никогда обо мне еще так не заботился!

Она неловко улыбнулась своему похожему на шутку признанию. И эту улыбку, полную страданий и самоиронии, я никогда в жизни не забуду…

После этого девушка разрыдалась, кутаясь в принесенное мной одеяло.

Неужели просто дать ей покушать и согреться после суровой ночи было достаточно, чтобы переплюнуть все добро, что она видела от семьи, всяких наемных тренеров и одногруппников?

Я подсел к Оле вплотную, обнимая ее и поглаживая по голове до тех пор, пока она не уснула. Бессонная ночь и долгожданная пища быстро сморили уставшую девушку. Я же думал о том, что просто не могу больше воспринимать ее как врага. Не верю, что она могла меня так одурачить! Настолько все выглядело искренне, что если это обман, то уж лучше я тогда останусь в дураках!

Когда Олино дыхание стало спокойным и глубоким, я осторожно уложил ее так, чтобы она полностью лежала на одеяле. После чего снял с подтаявшего ледяного купола второе одеяло, просушил его магией, и накрыл им девушку сверху.

Я также избавился от веревок, что крепились к ее рукам, доставляя немало неудобств, оставив лишь те, которые были закреплены на ногах. Однако зачаровал их таким образом, что никаких неудобных узлов на них больше не было. Теперь путы можно было только срезать, но делать этого никто не собирался: все же отпустить пленницу я никак не мог, как бы к ней не относился.

Зато позаботился о том, чтобы первым, что увидит девушка после своего пробуждения, стало волшебное ледяное деревце, очевидно, ставшее для нее очень важной и дорогой вещью.

Пусть отдыхает. А мне пора было возвращаться к Ане. И, очень надеюсь, на этот раз все обойдется без криков и упреков: головная боль становилась все сильнее. Мне еще удавалось на время позабыть о ней, пока я был занят делами или чем-то увлечен, но с течением времени становилось только хуже…

Глава 7

Подруга встретила мое возвращение на удивление хорошо. Она вообще была в отличном расположении духа. Хотя здорово прониклась моей проблемой и забеспокоилась о головной боли, которая мучает лишь одного меня. Однако ни ответа, ни решения у нас не было. А предложение обратиться к целителю я сразу отмел: слишком рискованно делать это в теле клона.

Зато рука у девушки уже ощущалась почти родной — большой прогресс за столь короткое время. Аня даже умудрилась отпроситься у Светланы Владимировны на вечернюю тренировку клуба! Девушке, конечно, пришлось пообещать быть только зрителем, и просто подышать свежим воздухом, ничем не нагружая свой организм, но она все равно была очень довольна.

На большую часть времени до предстоящей тренировки мы с подругой вдруг поменялись ролями: теперь она показывала мне отрывки своих воспоминаний, особенно с первых лет в академии, стараясь отвлечь меня от головной боли. И у нее это получалось.

В Аниных детских шалостях я замечал неожиданно много интересного для себя: совсем по-другому смотрел на маленькую и вредную, но часто очень грустную Олю Громову, отметил какого же все-таки прогресса в магических способностях добилась сама Аня, учитывая что начинала она с группы второго ранга и была там далеко не на верхних позициях, увидел как некоторые преподаватели изменились за последние пять-шесть лет, ну а то, как Ванька был на полголовы ниже Сони и Ани вообще отдельная история. И ведь сейчас такое даже в голову не придет, когда обе девушки едва достают ему до груди. Но сейчас я будто собственными глазами видел мелкого и шумного лопоухого блондинистого пацана, который постоянно влипал в неприятности сам и втягивал в передряги подруг из-за своей неуемной энергии и любопытства.

За просмотром Аниных воспоминаний время пролетело незаметно, и нам уже пора было на вечернее занятие клуба. Совпадение ли, а в этот раз тренировку собирался вести Диего. И ему как всегда удалось меня здорово развеселить. Он вообще был весьма забавным парнем в те моменты, когда создавал проблемы не мне…

А началось все довольно банально: некоторые студенты стали жаловаться на то, как их загонял плохой Симон, пока сам Диего раздумывал чем бы заняться на тренировке. Но это они, конечно, зря.

— Отлично! Значит, чтобы такого не повторялось, будем работать над вашей выносливостью! Ну-ка собрались все за мной. И… Побежали!

Мне пришлось напомнить Ане, что ей принимать участие в активностях не разрешали, а то она так и рвалась присоединиться. Благо только мысленно, поскольку контроль над телом был за мной.

— Но мы ведь уже бегали сегодня вокруг озера! Это слишком много для одного дня, мы еще не восстановились! — нестройным хором послышалось возмущение учеников.

— Ах вот оно что! Теперь понял! — остановился Диего, прислушавшись к жалобам студентов, позволяя им с облегчением выдохнуть. — Тогда, конечно же, нужно что-то менять! Так что побежали в обратную сторону! И да, кто отстанет — будет отжиматься!

Лица бедных ребят надо было видеть! Хотя, стоит отметить, что друг честно пробежал вместе с ними всю дистанцию. Однако с жалобами к нему больше никто не лез: а то мало ли — добавит еще какой-нибудь штраф!

* * *

После клубной тренировки мне стало хуже. Голова раскалывалась на части, вернулось раздражение на всех вокруг и совершенно по любому поводу. Но больше всего я сейчас хотел уйти от толпы и проведать свою пленницу. А после этого просто спокойно отдохнуть.

Вот только у судьбы были на меня другие планы.

Уже на подходе к академии меня ожидала Соня. Я спешил, не обращая внимание на окружающих, когда она вдруг схватила меня за руку и увела в сторону, подальше от лишних свидетелей.

— Я знаю что это ты! — девушка явно обращалась не к Ане, а прямиком ко мне. И была крайне возмущена… — Зачем ты так поступил с Максимом?

Даже если я немного переборщил, выслушивать сейчас наезды от неблагодарной девчонки, которая выставила меня утром перед всеми на посмешище, я не собирался.

— А может ты хочешь поговорить о том, как ты поступила со мной, м? С моей помощью ты стала не просто сильнее, а наконец-таки полноценным магом! И за все время нашего знакомства я тебе и слова плохого не сказал. И угрозы твои идиотские все стерпел, ты же за подругу боялась, как же… Но ты продолжаешь испытывать мое терпение! Думаешь, лучше меня знаешь как надо обучать студентов? Вот и обучай! А начни с себя, потому что я больше делать этого не собираюсь!

— Но я… — девушка замялась. — Он ведь почти весь день делал эти отжимания! Все до последнего. Не ел, не отдыхал. Закончил всего за час до вечерней тренировки! Хочешь сказать это все из-за меня? Поэтому ты ему мстишь? Это нечестно! Если я виновата в чем-то, то меня и наказывай, не трогай Максима!

— Да все с ним нормально, бегал сейчас со всеми наравне и не жаловался. Он сам взял на себя штрафное наказание и молча выполнил его. И молодец, между прочим. А ноешь по этому поводу только ты! Так что избавь меня от своих необоснованных претензий, а лучше вообще от своей компании, или я за себя не ручаюсь!

Я с силой выдернул руку из Сониной хватки и направился быстрым шагом в академию. Мне было немного жаль девушку, но она сама нарвалась, причем очень не вовремя. Голова раскалывалась просто ужасно, я больше никого и ничего не хотел видеть…

Но как назло Аня вступилась за свою подругу! И от нее так просто взять и уйти я уже не мог, поскольку девушка буквально была в моей голове.

Однако переругивались мы с ней недолго. У входа в академию я заметил Катю, что не отрываясь смотрела за мной. Я и так сбежал от девочки и ее расспросов после утренней тренировки, когда она перепугалась моего поведения. А в этот раз деваться было уже некуда. Вот только момент она выбрала просто до ужаса неподходящий. Я готов сорваться на ком угодно. И с двумя подругами уже поругался…

Попытка просто пройти мимо ученицы успехом не увенчалась: Катя до последнего сверлила меня взглядом, а затем не выдержала и крепко обхватила, не позволяя от нее отвязаться. Остальные ребята уже ушли в столовую и на улице оставались лишь мы, да расстроенная Соня, которая убежала куда-то в сторону леса.

— Постой! Ну пожалуйста!

— Что?! — явно излишне грубо ответил я ученице.

— С тобой что-то не так! Я же вижу!

— И ты туда же! Каждый вокруг считает, что знает меня лучше всех. Что, меньше времени стал тебе уделять и все, теперь со мной что-то не так? А ты не думала, что я просто занят другими делами?

— Я не… Твой магический источник! С ним что-то не так! Позволь мне его изучить получше. Я переживаю за тебя!

— Да все со мной нормально. Просто не дергайте вы меня хотя бы сегодня! Переживай о чем-нибудь другом, какое тебе вообще дело?

— Симон, да что с тобой?! Катя же волнуется за тебя, и она ничего не делала плохого, за что ты с ней-то так?

— Отстань! Помолчи хоть пять минут! Сколько можно?!

Как же они меня все достали!

— Какое дело? Но ты ведь… ты мне как семья! Я хочу помочь! — Катя впервые повысила на меня голос, открывая свою душу.

Вот только жуткая головная боль, бубнеж Ани прямо в мыслях и ссора с Соней вывели мою раздражительность на самый пик. Я даже подумать толком не успел, как уже произнес:

— Семье ты уже помогла — вон они как живут замечательно теперь, да?! Спасибо, я уж лучше как-нибудь сам разберусь!

Слова сорвались у меня с языка, и мгновенное раскаяние уже не могло этого изменить.

Катя смотрела на меня широко распахнутыми неверящими глазами, которые быстро наполнялись влагой.

— Я не хотел. Кать, постой!..

Девочка убежала от меня в слезах. Как же все бесит, почему именно сейчас все навалилось разом? И, конечно, сорвался я на того, кого меньше всех хотел бы расстроить или обидеть. И ведь я совсем так не думал. Девочка очень любит семью, каждую копеечку для них откладывает, и я знал, что это больная для нее тема, но все равно сказал такое… Дерьмо!

— Как ты мог? Она же…

— ЗАТКНИСЬ! Заткнись ты уже наконец! — Я со всей дури саданул кулаком об стену, содрав кожу на костяшках и ощутив неприятное жжение. — Оставь меня в покое!

А затем просто перенес сознание в клона. Это следовало сделать гораздо, гораздо раньше! Но нет, я же думал помочь подруге сэкономить силы, сходить на ужин, а уже потом разделяться… Как же меня все достали! А больше всех — эта чертова боль в башке!

Я решил спрятаться от всех проблем и недоразумений в темном подземелье академии. Почему-то сейчас, когда мне было максимально паршиво, и я со всеми переругался, хотелось оказаться именно рядом с Олей. Вот кто действительно заслуживает заботы! И не станет обижаться на какие-то пустяки…

Однако, когда я вошел в «темницу» девушки, меня и там ждал сюрприз…

Глава 8

— Симон! Наконец-то! Я тебя заждалась!

Я даже о головной боли позабыл от удивления.

Когда я оставил Громовой волшебное деревце, я ожидал от нее милой и неловкой благодарности, возможно, даже со слезами на глазах… Или, если я ошибся в важности для нее этой статуэтки, то тогда без особой реакции. Но это…

Стоило мне зайти в помещение, как Оля скинула с себя одеяла и принялась раздеваться. Слишком уж неожиданно и слишком странно…

Ее ручонки без намека на смущение быстро оставили девушку без одежды. Разве что только веревки на ногах мешали ей снять штаны до конца, но и это Громову не смутило — она манила меня к себе, обещая как следует отблагодарить…

И тогда я наконец заметил то, что могло стать причиной такого странного поведения моей пленницы: она съела не меньше половины подозрительных фруктов из той горы, что я принес ей раньше. И, сдается мне, фрукты оказались отнюдь не простыми.

Я подошел к девушке поближе, и тогда стало довольно очевидно, что она… пьяна? И чертовски сильно возбуждена. Но, судя по всему, чувствует она себя вполне здоровой. Я даже проверил ее на предмет каких-либо повреждений: все чисто. Даже от алкоголя, обычно, ощущаются негативные эффекты, а тут совсем ничего. Вот только результат налицо.

Однако долго рассуждать об этом Оля мне не позволила. Она с трудом дотянулась до меня одной рукой и тут же вцепилась в мою одежду, настойчиво притягивая к себе. А стоило мне сделать всего один шаг навстречу, как она наградила меня жарким поцелуем.

И вдруг, в объятиях этой красавицы, вся моя злость и раздражение разом сошли на нет. К черту все и всех!

Я отстранился от Оли всего на минутку и потянулся за огромной аппетитной грушей. Эффект от такого угощения я представлял только приблизительно, но он меня сейчас более чем устраивал. Девушка же времени зря не теряла и, пока я был занят фруктом, решила помочь мне раздеться.

С первого укуса я ощутил на себе действие необычного угощения с фруктовой лозы: словно сладкий нектар, которого хотелось вкусить еще и еще, разливался по моим рту, горлу, внутренностям, а затем и по всему телу, даря потрясающую легкость и спонтанную радость.

Хотя, возможно, в моем случае эйфория пришла от того, что легкость коснулась и моей больной головы, принося долгожданное облегчение.

В несколько огромных укусов я практически покончил с грушей, после чего сосредоточил все свое внимание на растрепанной, но как никогда прекрасной и пышущей жаром страсти Громовой.

* * *

Я старательно отсчитывал окна, стоя на улице у внешней стены академии, где располагалось мужское крыло. Светиться в коридорах рядом с будущим «местом преступления» я решительно не хотел.

«Расскажи мне как найти комнату Григория…» — единственное, что я решил узнать напоследок у засыпающей после наших любовных утех Громовой. Вот только насколько точно она в таком состоянии смогла описать мне нужное место — оставалось пока под вопросом.

По старинке «просочившись» в погруженную во мрак комнату, я сразу проверил ее на наличие нежелательных свидетелей, но помещение оказалось совершенно пустым. А стоило мне включить свет, как стало ясно, что Оля ничуть не ошиблась: комната определенно принадлежала ее брату.

В отличии от простой и уютной комнатки самой девушки, Григорий будто каждой вещью пытался подчеркнуть, что он именно Громов. А то вдруг кто не знает? Повсюду присутствовал знак его рода, а если его не было, то по одному лишь виду можно было сказать, что вещь очень дорогая.

Я как-то не задумывался, что студенты могут обставить комнату как-то по другому, заменив всю мебель по своему вкусу. Или, может, это привилегия только для сына главного спонсора академии?

В любом случае, мне же проще: никаких сомнений не оставалось, что именно тут живет Григорий. А значит я по адресу…

Я провозился над своей задумкой около получаса, прежде чем открыл окно нараспашку и произвел несколько выстрелов подряд из водной пушки. Благо, несмотря на данное мной название, заклинание не было особо шумным. Хотя всплески в вечернем озере, ознаменовавшие, что посылка доставлена успешно, я все же уловил.

Вернувшись тем же путем, что и пришел, я первым делом отправился в столовую, чтобы раздобыть еды для себя и Оли. Если недавно четверокурснице удалось сделать это без особых проблем, то и я справлюсь!

А после успешного выполнения столь важной миссии пора было возвращаться в подземелье и подготовить моей пленнице приятный сюрприз.

* * *

— Ты чего на полу лежишь? Ну-ка давай на кровать!

Я не смог больше терпеть, когда уже закончил подготовку к сюрпризу, походил кругами по полузатопленному помещению и даже немножко потискал спящую Громову: пора ее будить! Все-таки лимит времени пребывания в теле клона у меня ограничен, и осталось уже его не так много, а хотелось бы еще немного побыть с Олей напоследок…

— А?.. — девушка непонимающе уставилась на меня спросонья. А потом ее взгляд забегал по изменившейся за недолгий сон обстановке вокруг.

Рядом с Олей вдруг появилась самая настоящая кровать и даже столик, что просто ломился от различной еды, от которой во рту сразу же начинала собираться слюна. Но это еще не все.

Не веря своим глазам Громова увидела мой главный подарок — обычный унитаз! Но как же ей, наверное, его не хватало!

Он был кое-как подсоединен к старым ржавым трубам в углу комнаты, куда веревка позволяла Оле дотянуться, а сверху над белым троном появилась перекладина, врезающаяся прямо в каменные стены, на которой висела сдвинутая в сторону изящная светлая занавеска, что позволяла закрыться в этом углу наедине с собой…

Глаза у Оли заблестели. Она даже ничего не говорила, но в ее взгляде было столько искренней благодарности и даже восхищения, что я просто растаял, прижимая девушку к себе.

После того, как она пришла в себя от удивления и даже воспользовалась новыми удобствами по назначению, мы смогли поужинать и поговорить.

Чувствуя себя теперь обязанной Оля рассказывала мне все, что только могла вспомнить из полезной информации: устройство родового поместья Громовых, известные ей направления деятельности Теона, широта и возможности вассальной сети ее семьи, теневые делишки отца, о которых ей доводилось слышать внутри поместья…

Но вместе с этим просто не смогла удержаться от вопросов о том, где я все это раздобыл, как умудрился притащить, даже не разбудив ее и почему туалет выглядит так, будто я просто вырвал его вместе с куском пола? А главное — не будут ли у меня по этому поводу теперь проблемы из-за нее? Приятно, что она обо мне переживает в такой ситуации…

Прямых ответов я не давал, а Оля далеко не сразу спросонья смогла связать мой интерес к комнате ее братца и предметы своего нового интерьера… Но когда осознала — мы долго хохотали от души! Это был первый раз, когда я увидел Громову смеющейся, причем столь искренне и заразительно, что независимо от повода, вряд ли смог бы сдержать улыбку. Да я бы, наверное, и не пытался…

— Я бы многое отдала, чтобы увидеть его лицо в тот момент, когда братец обнаружит пропажу! — никак не могла остановить свою фантазию Оля.

А после того, как мы отсмеялись, она удивила меня совершенно другим вопросом: ее интересовало, почему я был таким расстроенным, когда только зашел к ней. С ума сойти, ее интересует не когда я ее отпущу или попытаюсь напасть на ее отца, а мое настроение и вообще дела… А впрочем, почему бы и не поделиться?

— А ты наблюдательная. Тяжелый выдался вечер. Голова раскалывалась, я был довольно раздражительным, и, как назло, сразу несколько человек захотели повыяснять со мной отношения именно сегодня… В итоге я со всеми поругался. Но хуже всего, что сорвался на самого неподходящего и невиновного из них. Я очень сильно обидел свою любимую ученицу. И теперь это меня просто съедает изнутри! Даже не знаю, что теперь делать…

— Глупости! Не верю, что ты мог кого-то обидеть просто так. Ты ведь… Да не может быть. И вообще, она ведь не маленькая — пора повзрослеть! Подумаешь, обидные слова… А сколько всего ты для нее сделал? Не просто же так она вдруг прыгнула выше головы. Не вини себя — эта Рыжая слишком импульсивная и совершенно неблагодарная! Ты тут ни при чем!

Оля неожиданно принялась меня защищать, и лишь под конец ее тирады я понял, что она приняла за мою ученицу свою соперницу, к которой, кажется, еще и приревновать меня успела… Все же о Кате я всегда говорю с некоторой нежностью и гордостью. Мне этот момент уже подмечали, но я его игнорировал — вполне искренние чувства, и скрывать их без особой на то необходимости не вижу смысла.

— Рыжая?.. Нет. Я многим помогал с их способностями, но в качестве личной ученицы принял только одну девочку — Катю.

— Драгунову? — удивилась Громова. — Это многое объясняет… Но она и правда хорошая девочка. Всегда относилась ко мне нормально и уважительно, несмотря на то, что обо мне говорили за спиной. Как же ты ее обидел? Даже сложно поверить, ведь ты всем вокруг помогаешь и, мне кажется, что всем нравишься…

— Сильно обидел… Я действительно был не прав, но не со зла наговорил ей глупостей. Сорвался и очень теперь об этом жалею.

— Тогда просто скажи ей об этом. Я серьезно. Просто будь собой! У всех бывают плохие дни. Но если ты извинишься и будешь вести себя как прежде, то, уверена, она точно не станет держать на тебя зла!

— Попробую. Спасибо. Благо, и голове стало наконец легче, когда я пришел к тебе.

Оля радостно улыбнулась моим словам, но не стала принимать все на свой счет, по крайней мере вслух:

— Наверное, это от фруктов. У меня тоже от них появилась непривычная легкость и веселость. А еще… В общем необычные фрукты, — не стала договаривать все свои догадки об эффектах сладких угощений девушка, лукаво улыбнувшись.

— Буду иметь в виду, если боль вернется, — улыбнулся я в ответ. — Но, сдается мне, не только во фруктах дело!

Я поцеловал Олю, на что она с готовностью ответила.

Не знаю, сколько времени мы провели вместе, обнимаясь, целуясь и разговаривая, но это был один из лучших вечеров за очень долгое время.

Громовой оказалось очень интересно узнать обо мне побольше, да и о том, что происходит сейчас в академии и на тренировках клуба. Мне же ничуть не менее интересно было узнать о ней самой. И, пусть она неохотно рассказывала о своем прошлом, поскольку большая его часть была наполнена грустью, страданиями и сожалениями, но эти знания казались мне очень важными: я все лучше и лучше понимал девушку.

Отдельной темой наших бесед стали мои «подарки». Оля была благодарна сверх всякой меры. Она прекрасно понимала, что я мог нужные мне сведения просто выбить из нее, или спросить вежливо, но уж точно не обязан был хоть как-то о ней заботиться. Однако она ощущала себя так, как никогда не чувствовала себя дома или в академии: окруженной заботой и… в безопасности.

Это звучало немного дико, но именно это она и чувствовала. А уж когда увидела дорогое ей волшебное деревце…

Она мне все уши прожужжала о том, насколько обрадовалась в тот момент. Раз за разом повторяла, и все никак не могла успокоиться. Само собой, она заметила и руны, и кристалл в обновившемся основании деревца, от которых была просто в восторге.

Незаметно искренняя благодарность девушки перетекла в нежность и страсть, которые привели нас на новую удобную кровать моей пленницы… И лишь после долгого чувственного секса (на этот раз безо всяких фруктов) мы смогли вновь вернуться к разговорам.

Вот только я уже исчерпал свой лимит нахождения вне Аниного тела, и вскоре пришла пора возвращаться.

Я решил воспользоваться советом Оли: завтра я извинюсь перед Катей и буду собой. Тем собой, кем меня все так рады и хотят видеть. Симоном, который помогает ребятам стать сильнее, который заботится о своих друзьях и близких, и который умеет удивить. Даже если мне это и не понравится — денек я точно смогу потерпеть. Нужно попытаться понять, чем же помощь другим меня так прельщала, раз я продолжал ей заниматься годами…

Чудо-фрукты помогут мне чувствовать себя на отлично, не раздражаясь попусту и не вспоминая о больной голове. А после прекрасного вечера с Громовой, я был полон самых лучших предчувствий. Завтра будет отличный день!

Глава 9

Мне удалось сохранить свой позитивный настрой и утром, несмотря на вернувшуюся головную боль. Теперь-то я знал, что может помочь наверняка, а потому больше не переживал по этому поводу.

Поскольку вернулся сознанием я к Ане довольно поздно, подруга уже спала. Может, оно и к лучшему: за ночь у нас определенно было время немного успокоиться. И первым делом, как она проснулась, мы сразу же помирились. Это оказалось довольно легко, поскольку нам обоим было не по себе после ссоры и хотелось вернуть все на круги своя.

Аня отнеслась с пониманием к моей резкости и обиды не держала. Куда больше она переживала за мою странную головную боль и за Соню с Катей, с которыми я поругался гораздо сильнее…

Но я успокоил подругу, пообещав поговорить с обеими девушками, а заодно сообщив о том, что от больной головы я уже нашел лекарство самостоятельно, и это больше не проблема.

В отличном расположении духа мы позавтракали, после чего на время разошлись: Ане отправилась на процедуры к целителям, а мне нужно было заглянуть в подземелье за чудо-фруктами. Заодно, конечно, хотелось проведать и Олю. Что оказалось просто отличной идеей, поскольку Громова с удовольствием помогла мне избавиться от неудобных «побочных» эффектов целебных плодов в виде сильного возбуждения… Что интересно, сама она от фруктов отказывалась и действовала полностью по своей воле.

Вот теперь я просто светился от счастья и был готов радовать сегодня всех и каждого вокруг! И пусть попробуют только сказать, что я какой-то «не такой», раздражительный и злой!

Пока до утренней тренировки клуба еще оставалось время, я решил провести его с Вол-Диром. Причем стихийный друг смог здорово удивить меня: оказывается с ним вчера уже говорила Катя. Еще удивительней было то, что девочка не жаловалась на меня и мою грубость, а наоборот, она советовалась с аватаром насчет того, что сильно беспокоится за меня и мое здоровье. Просила его помочь. И это после того, как я наговорил ей всяких гадостей!

Нужно обязательно будет извиниться перед ней. Мне вообще придется извиняться сегодня немало…

Вол-Дир по просьбе своей юной подруги проверил мое состояние, но ничего необычного не обнаружил. Тогда мы с ним обсудили сразу три важных дела, которыми займемся в ближайшее время: закончить целебный фонтан, решить проблемы со старым водопроводом, чтобы аватар имел полноценный доступ внутрь академии, и распечатать нижний ярус подземелий. И над всем, кроме последнего, я решил поработать прямо сегодня…

Про Громову мы с ним даже не заговаривали, но я знал, что ему куда больше по душе эти не совсем здоровые отношения, что у нас с ней установились, чем когда ему приходилось истязать девушку. Он даже снова начал шутить! А это хороший знак.

Для исполнения наших с аватаром планов мне пришлось сначала побегать по академии. Завхозу Марие Анатольевне я сообщил, что с благодарностью приму ее предложение предоставить статую возлюбленного для фонтана. Это было весьма непростое и ответственное решение, но я его принял, когда понял, что этого действительно хочет и сама женщина.

Она явно было рада той мысли, что Кирилл сможет еще сделать доброе дело, пусть и в виде статуи. И она определенно хотела бы вновь оказаться с ним у озера…

Так что я отбросил сомнения и договорился с ней. Причем женщина отказалась от моей помощи, пообещав самостоятельно доставить статую уже к обеду. Ну и отлично, главное теперь только ничего не испортить! Благо, основную подготовительную работу мы с Вол-Диром уже закончили.

После разговора с завхозом я отправился на поиски ректора. Поиски оказались совсем недолгими — он был у себя в кабинете. Точнее в том, что от кабинета осталось…

Кажется, Фион Аристархович самую малость впал в детство в тот самый момент, когда получил свои артефакты. На людях он вел себя как обычно, но вот отгородившись от всех… Сейчас кабинет пестрил множеством следов использования новых магических штуковин: мебель по большей части пришла в негодность, бумаги и вещи ректора валялись на полу и лишь стены оставались нетронутыми. И то, наверное, только потому, что на них действовали руны восстановления…

И довольно скоро я смог стать свидетелем того, каким образом образом образовался подобный бардак. Ректор как раз рассказывал мне о том, что ему очень неудобно за беспорядок и просил не обращать внимания на разруху вокруг, которую очень скоро обязательно уберет, когда мимо нас лениво пролетел сонный комар, лениво усевшийся на остатки стола ректора…

— Попался! — неуловимым движением прямо во время замаха в руке ректора возник тапочек.

БАМ!

Все — не было больше стола! Но Фион Аристархович отнюдь не выглядел расстроенным.

Видимо, у некоторых детское озорство никуда не уходит даже спустя десятилетия, и ректор как раз был одним из таких людей… Что ж, надеюсь в его возрасте я буду таким же! Это же, блин, весело!

Мы немного с ним поболтали, я выслушал новые восторженные похвалы в сторону моих творений, а затем перешел к реальной причине моего визита: якобы заметил в рунах на стенах академии пробелы и проблемные места, которые мог бы исправить…

А ведь ректор и сам говорил мне о том, что был бы рад моей помощи. За долгие годы проблем со старыми рунами скопилось немало, и за их устранение он готов заплатить уже из бюджета академии, а не из своего кармана, так что все упирается только в мою занятость и желание.

В итоге мы пришли к интересному соглашению, которым оба остались довольны: ректор щедро оплатит то, что мне удастся починить уже по факту, а я получил в свое распоряжение отличное прикрытие, чтобы заняться восстановлением работоспособности старого водопровода, уходящего в подземелье…

На утреннюю тренировку клуба я немного опоздал, но это не критично: проводить ее я все равно не собирался, план был немного другой. Мне нужно было поговорить с определенными ребятами, ведь сегодня я собирался сделать максимум для других, и пусть только попробуют не рассыпаться потом в благодарностях! Может, раньше мне этого и не требовалось, но сейчас я в первую очередь ждал того, чтобы за мои старания меня ценили, уважали и чувствовали себя обязанными… Иначе зачем вообще напрягаться? Но все же проведем эксперимент, раз уж пообещал себе, может, мое мнение и изменится…

Я тихонько позвал Таню, которая оказалась ближе всех ко мне, и мы немного прошлись в сторону от основной площадки для тренировок, слегка углубившись в лес.

— Сегодня утром я разговаривал с ректором. Он упомянул, что вы с ним придумали интересную инициативу, которую он всерьез собирается испытать, когда вновь начнется учеба…

— Правда?! Это так здорово! И спасибо вам огромное, что помогли мне попасть на обучение к Фиону Аристарховичу! Аня мне рассказала, что это все вы!

— Так, во-первых, я же говорил обращаться на «ты», опять забываешься. А во-вторых — пожалуйста! Я рад, что не ошибся. И ты молодец. Ректор тебя очень хвалил.

Девушка не верила своим ушам и не могла придумать ничего лучше, чем благодарить меня да переспрашивать, неужели все это взаправду?

Общую идею я узнал от Фиона Аристарховича, но было интересно послушать и Таню, раз уж это именно она предложила. Так что я решил спросить ее об этом прямо.

— Я просто заметила, что в клубе обучение для студентов проходит очень эффективно, причем не только для тех, кто в роли «учеников», но и для самих «наставников». Мы уже говорили об этом с Соней: с тех пор как стали «старшими» в клубе и провели немало тренировок, помогая новичкам, мы и сами очень много нового узнали. И недавно Ванька мне рассказывал о том же. Они с Женей многому друг у друга научились, но когда еще и Вика обратилась к нему за помощью, то он прямо во время своих объяснений придумал как можно улучшить атаку смерчем с магическими стрелами! Говорит, пока старался получше описать, просто пришло в голову, и все тут! И ведь у меня тоже так было, и не раз! Вот в разговоре с ректором об этом упомянула… Что для студентов попробовать себя в роли наставника тоже очень полезно. А он сказал, что это отличная идея, и мы около часа потом об этом говорили, мне даже не верится!

— Лучше поверь, потому что, насколько я понял, всем старшекурсникам после каникул нужно будет выбрать себе ученика, от успеха в развитии которого будет зависеть и успеваемость «наставника».

— Скорее бы каникулы закончились! Мне прям не терпится это увидеть собственными глазами!

Восторгу Тани не было предела. А ведь она меняется на моих глазах. Столь стеснительная, но очень ответственная девушка буквально расцветала. Она была уважаема далеко за пределами своей группы: в клубе ее обожали. А ее стеснительность все больше отступала. Даже сейчас, она спокойно говорила о Ваньке, с которым проводит все больше времени, и всегда краснела если об этом кто-то упоминал… И свое предложение она все же не постеснялась высказать ректору, а тому оно пришлось очень даже по душе.

— Вот это правильный настрой! А теперь беги назад и позови мне, пожалуйста, Катю…

С моей маленькой ученицей я разговаривал намного дольше. Мне нужно было извиниться перед ней как следует и, в этот раз, я говорил от чистого сердца. Она быстро простила меня, но я понимал, что тех моих слов о ее семье уже не вернешь, и она о них тоже не забудет. Однако ничего с этим поделать уже не мог, оставалось лишь не повторять своих ошибок и быть заботливее по отношению к ученице.

Как же все-таки было приятно вновь болтать с ней обо всем на свете! Правда, пришлось сначала заверить, что со мной все в порядке и согласиться, позднее все же дать ей меня полностью просканировать вместе с аватаром. Но мое поведение и слова о том, что от головной боли я уже избавился и все хорошо, ее заметно успокоили.

Девочка рассказала мне о своих последних успехах, которые вчера, по понятным причинам, мы с ней не обсуждали. Она не уставала меня поражать не только перенимая мои идеи и изобретения, но даже иногда улучшая их! Например, ей успешно удалось частично изменить форму личного магического плана! И это только начало…

Я не мог рассказать ей всего, что происходит в моей жизни сейчас, особенно про Олю, однако тоже нашел чем поделиться: новое весьма вероятное изменение в виде системы наставник-ученик среди студентов после завершения каникул!

Вот только новость скорее расстроила Катю, чем обрадовала. Сама идея ей очень понравилась, но потом она поняла, что не попадает в категорию наставников, поскольку не является старшекурсницей. А ей очень нравились те моменты, когда на клубных тренировках она могла чем-то поделиться с другими ребятами.

Да еще и ученицей чьей-либо она наотрез отказывалась становиться, кроме как моей. С одной стороны это было приятно слышать, с другой — жаль, что я ее расстроил. Но вскоре мы уже перескочили на другую тему, и к этому вопросу больше не возвращались.

После Кати я поговорил с Соней. С ней мы тоже смогли быстро помириться, девушка даже извинилась первой. Ей было стыдно за то, как она поступила, поддавшись чувствам и не включив вовремя голову, отчего выставила меня перед всеми не в лучшем свете. Однако она осталась при своем мнении в вопросе Баева: я не должен был отыгрываться на нем…

Я тоже взял свои слова назад, оправдавшись жуткой головной болью и отвратительным настроением. Более того, я признал, что на самом деле горжусь успехами девушки, которая прогрессирует просто с сумасшедшей скоростью. И буду рад помогать ей и в дальнейшем, по мере моих возможностей. А что касается Максима… С ним я тоже собирался поговорить, о чем и сообщил подруге.

Более того, для парня я подготовил отдельную тренировку, которую слишком долго уже откладывал. Почему бы в качестве извинений не провести ее сегодня?

За Соней я позвал Ваньку… Затем Николая, потом Вику, Женю, а следом маленькую Тину, которую еще попросил передать нескольким ребятам задержаться после тренировки. Каждому из них я решил уделить немного времени, чтобы подсказать им то направление, в котором стоит работать, чтобы стать сильнее и добавить в свою коллекцию новые умения.

Когда я наконец вернулся к ангару меня ждали Артем и Лера — облататели стихии воды, которые не стыдились общественного мнения о слабости своей стихии, как многие другие, а брали пример с меня и Котовой и упорно работали над своими способностями. Именно этим ребятам я решил передать одно из лучших моих заклинаний, аналогов которому еще пока не встречал — «Водный резак».

То ли фрукты, что дарят легкость и веселье, сподвигли меня на такой поступок, то ли общая атмосфера дня, но я собрался поделиться тайной, которую хранил в секрете долгие годы. Лишь один водный маг во всей Альтарии знает о секрете этого заклинания, но все равно не может им воспользоваться — мой первый учитель, Софи Катар, жена Лео.

Сегодня почему-то мне пришла мысль о том, что не так уж мне и важно хранить этот секрет и дальше. Что толку от хорошего заклинания, моего личного изобретения, если оно со мной же и исчезнет? А если я ввяжусь в войну, то это может произойти гораздо раньше, чем того хотелось бы: нужно все же быть реалистом.

Тем более я ведь хочу поделиться этим умением лишь с несколькими ребятами, которые уже показали свой характер и упорство. В конце концов, почему бы мне самому не приложить немного усилий к тому, чтобы мою родную стихию начали уважать?

Конечно, посвящать во все тайны я Артема с Лерой сразу не стал, но обоим хватило лишь одного упоминания о новом заклинании, чтобы усталость от тренировки сняло как рукой, а глаза загорелись энтузиазмом. И тогда я выдал ребятам первое задание: выбрав не слишком толстые деревянные щиты из тренировочного инвентаря я приказал им пробить их, не используя большого объема воды. Необходимо было создать сильное давление, но совсем узкой струйкой. И, конечно же, я продемонстрировал им пример, просто разрезав весь щит пополам, как будто это была тончайшая бумага.

Думаю, на ближайшие свободные тренировки, да и вообще в любое свободное время я занятиеим нашел. Единственное условие — сильно не светить это новое умение, особенно пока еще только осваивают его. А потом они должны будут разыскать меня. Если же не справятся до того, как я покину академию, то просто оставлю им подсказки по дальнейшим действиям…

Все время, что я объяснял задание Лере с Артемом меня терпеливо дожидался последний студент. Студент, которому я должен был помочь намного раньше, но все время это откладывал. И всякие мелочи вроде простых приемов борьбы не считаются — у Максима Баева была другая проблема, которая запросто может стоить жизни его товарищам при определенных условиях. И сегодня мы начнем эту проблему решать.

— Спасибо, что подождал. Прежде, чем мы начнем, я хочу спросить у тебя прямо — есть ко мне какие-то претензии или обиды? Я недавно был довольно груб…

— Нет. Это был хороший урок, — коротко, в свойственной ему манере, ответил Баев.

— Вот и отлично. Пойдем, — я махнул в сторону леса. — Нам нужно немного пообщаться наедине. А пока идем расскажи-ка, что именно тебе известно о боевой магической форме твоего прадеда?..

Глава 10

Всего середина дня, а я уже устал. Но сил придавало то, что я четко видел результат своих действий. В какой-то степени даже чувствовал: число благодарных мне студентов только росло, к тому же я уже успел помириться со всеми, с кем недавно поссорился.

И уж теперь-то Соня точно не скажет, что я несправедливо обидел ее любимчика Баева. Хотя ей лучше все же не знать, каким именно образом я помог ему впервые полностью пробудить полноценную боевую форму… Но, скажем так, он мне тоже в ответ наподдал с лихвой, прежде чем ему удалось хоть немного обуздать свою силу, так что мы квиты.

А еще нам, наверное, в следующий раз нужно будет уходить гораздо дальше от академии… Ладно попорченный лес и раскуроченные деревья — их регулярно обновляют и восстанавливают — но после жуткого рычания, раскатов грома и звуков каких-то взрывов Лера с Артемом не на шутку перепугались… Благо только они оставались в относительной близости к нашим с Баевым полевым испытаниям. Ребят я попросил и в этом вопросе держать язык за зубами, даже не уточняя в чем именно было дело, но, судя по их многозначительным взглядам на Максима, они догадывались об источнике шума. И, думается мне, их догадки весьма близки к истине.

Но что точно изменилось, так это отношение Баева ко мне. Уважение было и раньше, но теперь оно выросло стократно, а вместе с ним появилась благодарность и даже восхищение. Приятно… А еще, кажется, сегодня я заполучил на свою сторону крайне сильного и влиятельного союзника.

— Продолжим завтра, на сегодня экспериментов достаточно. Но вечером все же приходи на тренировку клуба, будешь кое в чем помогать. В остальном набирайся сил и восстанавливайся. Могут в ближайшие дни болеть самые неожиданные и даже тренированные мышцы — это нормально.

— Понял. Спасибо еще раз! Бабушка говорила, что раньше совершеннолетия даже говорить со мной о боевой форме не станет… А для меня это было настоящей обузой: никак не получалось избавиться от страха, что я не смогу себя полностью контролировать во время очередной дуэли или тренировки и тогда… Это очень много для меня значит. До вечера, Симон!

В холле академии мы разошлись с Максимом, открывшемся мне совсем с новой стороны в прямом и переносном смысле. В виде громового медведя этот парень становился сильнее сразу на порядок, хотя и так на слабость не жаловался. Уж титул сильнейшего студента академии он точно носит по праву. Живой пример того, как гены могучего мага порождают столь же сильных потомков.

Да и мне было весьма интересно изучить вблизи его боевую форму. Дремлющие во мне задатки ученого пробудились в полную силу: медведь баева отличался и от волчьих и птичьих форм моих согильдийцев, и от состояния «берсерка», что не так давно продемонстрировала Аня. Но при этом было нечто общее и с тем, и с другим. В общем, совершенно новая магическая сущность, к которой хоть и можно было провести аналогии от известных мне иных проявлений магической трансформации, но все же необходимо было изучить для лучшего понимания.

За этими мыслями я добрел до столовой. Возможно, стоило вернуться уже сознанием к Ане и немного отдохнуть, но ноги сами принесли меня на запах вкусной еды, а после этого я уже не мог устоять… Подкрепиться тоже нужно, даже если ты клон!

Я набрал себе полный поднос разных вкусностей, большая часть из которых так или иначе состояла из мяса, и уже заприметил среди обедающих студентов своих друзей: Катю, Аню, Соню и Ваньку с Таней… Вся компашка в сборе!

Вот только я до них не дошел. На полпути я увидел знакомую макушку, которую у меня уже была отличная возможность хорошенько разглядеть и запомнить — Лидия ела в одиночестве и отнюдь не выглядела веселой.

С той самой жаркой ночи, которую мы провели вместе, перед тем как я сбежал, мы больше не перекинулись и парой слов. А раз уж я сегодня Альтруист с большой буквы «А», то почему бы не поговорить с ней?

— Привет. Я присяду?

— Симон? Да, конечно. Давно не виделись…

Как и в прошлый раз, Лидия немного растерялась. Она не знала как именно теперь вести себя. Ее наглая, смелая натура здорово конфликтовала с тем, что я с ней вытворял. Причем ей ведь это еще и понравилось… И вот теперь, она неожиданно стеснялась, вспоминая о нашем совместном «ужине» в ее комнате.

— Слушай, понимаю, место не самое удачное, но, может, поговорим?

— Хорошо, — немного удивилась Котова.

— У меня не было возможности выслушать тебя в прошлый раз. Но сейчас я здесь и с удовольствием исправлю этот момент. Мне кажется, ты хотела сказать что-то важное…

Лидия оглянулась, проверяя не подслушивает ли кто наш разговор. После этого она решила пересесть поближе, разместившись с моей стороны стола, и только тогда заговорила, только намного тише, чем раньше:

— Я уж думала, что ты хочешь предложить мне все повторить… И, если честно, я даже не знаю, чего я хочу больше: отказать тебе прямо сейчас, или упрашивать до тех пор, пока ты не согласишься, даже если не хочешь…

— Вот как? Интересно… Но сейчас я хотел пока просто поговорить. Тебя явно что-то гнетет. Ты ведь говорила, что все понравилось, но вот твои слезы видеть мне совершенно не хотелось, я теперь ощущаю вину…

— Не стоит! Ты ни в чем не виноват! Но я и правда сомневаюсь до сих пор, а правильно ли я поступила?

— Давай колись — что не так? Что заставляет тебя так переживать?

— Это ведь останется только между нами?

Я молча, но очень выразительно посмотрел на свою собеседницу, всем своим видом красноречиво выражая «Ну ясен пень, не глупи, это ж я!»

— Ладно. Это все Гранин! Я уже просто не знаю, что мне делать!

— Та-а-ак, а что с ним не так?

— Да дурак он, вот что не так! — с искренним возмущением ответила Лидия. — Я ведь не просто так начала увлекаться боевыми искусствами, так что теперь никому кроме него во всей академии не уступаю, и с ним же теперь устраиваем спарринги. Нравится он мне. Хочется больше времени проводить вместе… И знаешь что? Я тоже ему нравлюсь! Иначе давно бы уже выкинула его из головы. Но ничего не получается, вот уже несколько лет мы топчемся на месте!

Я терпеливо ждал, пока Лидия справится с эмоциями и продолжит рассказ.

— Я ведь все понимаю, не дура… У Вити погибла любимая жена, и ему сложно просто так взять и начать новые отношения. Только ведь время идет. Хочешь смейся, но мы действительно друг другу подходим, и нам очень хорошо вместе. Вот только сколько бы я не пыталась его соблазнить — ничего не выходит. Мы как близкие друзья. И лишь однажды провели ночь вместе, когда он выпил немного лишнего на празднике… С тех пор он держит меня еще дальше, чем раньше. Я уже почти отчаялась. Да еще у меня темперамент такой… Да ты сам знаешь! А тут воздерживаюсь почти два года, это уже слишком! И знаешь что? Теперь еще и чувствую себя последней сволочью, за то что было между нами с тобой! Вот и что мне теперь делать?

Я не спешил с ответом. Вопрос и правда непростой. Но все же мне пришел в голову один совет для Лидии, которым я и решил поделиться:

— Ты сказала, что пыталась его соблазнить. Я понимаю, что тебе не хватает близости и, наверное, Виктору тоже. Вот только нужно помнить, что это все же не самое главное в отношениях. Из-за своего желания ты упускаешь остальное… Ему, как я понял, нужно не просто тело для секса, а та, с кем можно поговорить обо всем на свете. Кому можно открыть свое сердце, тайны и потаенные страхи. Кто будет на твоей стороне в любой ситуации, чью поддержку чувствуешь даже тогда, когда ее самой нет рядом. Ты ведь тоже хочешь подобного, просто начать отношения упорно желаешь через койку, потому что уже невмоготу, но это совсем не то…

Лидия внимательно меня слушала, совершенно забыв про еду в своей тарелке.

— Я не буду слишком усложнять — просто попробуй быть для него опорой. Быть рядом, не пытаясь залезть к нему в штаны. Ведь за одни мысли о тебе, он, должно быть, чувствует точно такую же вину перед покойной женой, как и ты перед ним после нашего с тобой «ужина». У вас же есть общие интересы, и ты сама говорила, что вам хорошо вместе. Так вот на это и делай упор. Дай время вам сначала сблизиться еще сильнее, не провоцируя его на постоянное дистанцирование на сексуальной почве. А уж что делать со своим темпераментом, чтобы его немного поумерить, я думаю, мне не нужно тебе подсказывать. Сможешь справиться и без моей помощи…

— А ведь ты прав… И ведь он все мои приставания терпел, хоть они и были ему неприятны. Вот же дура! Спасибо, Симон. Правда, спасибо!

— Да не за что. Мне пора идти, но знаешь что? Приходи сегодня вечером на тренировку клуба. И возьми с собой Виктора тоже: устроим детишкам небольшое соревнование, почему бы и нет? А после тренировки у меня к тебе будет небольшое дело…

— Хорошо, я приду, — благодарная преподавательница не стала уточнять никаких подробностей. Прошу — значит поможет. И это здорово! Я все больше начинал ценить пользу такого подхода: помогай всем вокруг, и тогда каждый окажется твоим должником… Но только ли этим я руководствовался раньше? Ведь далеко не от всех мне вообще нужно было хоть что-то, зачем тогда на них тратить время? Ну да ладно, раз решил провести опыт, то начатое закончу.

После обеда я оставил клона в моей комнате, а сам вернулся сознанием к Ане. Нужно было отдохнуть немного, и, конечно, дать перерыв подруге. Ей единственной среди знакомых я сегодня не пытался подсказать новые приемы и направления для развития. А все потому, что у нее был Диего. Эти ребята даже несмотря на запреты врачей потихоньку продолжали тренировки, обмениваясь знаниями и умениями. И, на самом деле, ничего плохого я в этом не видел.

А вот новость про возможную необходимость взять себе ученика я ей рассказал. И Аня ей здорово обрадовалась! Оказывается, она завидовала тому, что у меня есть личная ученица, и что все больше младшекурсников бегали толпами за Соней и Таней. Даже на Ваньку уже вешались. Выходит, что вариант с тем, чтобы записать к ней в ученики Катю отвергали сразу обе девушки: Аня хотела своего собственного ученика.

Она прям загорелась этой идеей и засыпала меня целой горой вопросов. Я с трудом ответил на половину, прежде чем попросил пощады и немного вздремнуть: у меня еще было много планов на сегодня, так что силы мне точно пригодятся.

После пробуждения почти в точности повторилось мое сегодняшнее утро: небольшой перекус, фрукты из подземелья, короткое свидание с Олей, с которой я на этот раз пробыл немного подольше, чтобы еще и поболтать. Затем к завхозу…

Не знаю как, но Мария Анатольевна умудрилась доставить на территорию академии полноразмерную статую своего возлюбленного как и обещала. Бронзовое изваяние уже ждало меня возле ангара, так что не теряя времени попусту я взялся за работу.

Я не делал перерывов до самой вечерней тренировки: задача разом становится намного сложнее, когда ты хочешь сделать все действительно качественно…

Но в итоге мои старания увенчались успехом: когда из академии подошли ребята, возле ангара они смогли увидеть уже действующий и прямо-таки завораживающий фонтан. Получилось даже лучше, чем я ожидал.

Даже поза статуи подходила идеально: одна рука Кирилла была прижата к сердцу, а вторая была вытянута вперед. И теперь по вытянутой руке стекала вода, которая наполняла бассейн вокруг постамента, а вторая крепко прижимала к бронзовому телу большой аритовый кристалл.

Конечно, я позаботился о том, чтобы и сама статуя, и кристалл, и вообще весь фонтан были максимально защищены от вандалов и воров. Но главное — я уже проверил в деле свое творение вместе с аватаром. Все работает как надо!

— Как видите, сегодня мне удалось закончить работу над целебным фонтаном по заказу вашего клуба, — обратился я к толпе студентов. Преподаватели также уже подошли: я уже видел Маслову, Котову и Гранина. А вот Диего где-то задерживался…

— Принцип его действия довольно прост: каждый желающий может передать свою ману в этот фонтан: на статуе и в бассейне расположены руны для ее сбора в кристалл. Взамен же вода из источника станет способна исцелить раны. Так что в ваших же интересах поддерживать запасы маны в источнике полными. К тому же, не знаю насколько на вашем континенте распространена подобная практика, но южане часто после тренировок дополнительно истощают свой магический источник, таким образом постепенно увеличивая его вместимость… У этой теории есть как сторонники, так и противники, но ничто не мешает вам самостоятельно испытать ее на себе.

Судя по гулу, студентам явно понравилась идея, да и сам фонтан тоже. Кстати, раз уж все меня так внимательно слушают, то почему бы немного не воспользоваться своим положением, чтобы припугнуть всяких шутников…

— И да, имейте в виду — я установил у фонтана множество защитных рун, которые без труда позволят определить тех, кто попытается повредить целебный источник, кристалл или статую. После чего провинившийся студент будет исключен из академии!

Мои слова определенно произвели эффект. Исключение все же было крайне суровой мерой, особенно если вспомнить, что совсем недавно Громова чуть не убила нас с Аней на дуэли, и даже после этого осталась студенткой академии…

Во всяком случае учеников такое предупреждение должно была уберечь от обидных глупостей. А заодно еще больше поднять значимость целебного источника. Проблема была только в том, что я блефовал: одно слово преподавателей, и буду выглядеть придурком…

Но мне повезло — никто не стал уличать меня в ложных угрозах и превышении полномочий. Наоборот, я видел на их лицах улыбки. А значит пора переходить к самому интересному! К тому же наконец подошли все опозданцы, включая Диего.

— Что ж, давайте перейдем к сегодняшней тренировке. Предлагаю устроить небольшое командное соревнование! Я знаю, вы это любите!

Шумные возгласы одобрения лишь подтвердили мои слова.

— Капитанами команд в этот раз будут преподаватели! И я тоже. Правила игры довольно просты…

* * *

Наталья Николаевна, несмотря на все уговоры, отказалась участвовать в соревнованиях, поэтому команды получилось только четыре. И, к моему удовольствию, очень и очень многие ребята хотели попасть именно ко мне. Но не тут то было!

Мне выпал шанс выбирать себе товарищей первым, и среди всех студентов я выделил… Тину!

Раз уж я сегодня добряк, так до самого конца! Всю команду наберу себе из малышни и отстающих: нечего им чувствовать себя неудачниками, дожидаясь последних мест при выборе команд.

Тем более я уже замечал, что Тину малость травят сверстники: мало того, что стихию только сейчас открыла, так еще и сил хватает только на то, чтобы немного остудить чай. Да еще хвасталась, что ее согласилась обучать сама Оля Громова, а та мало того, что репутацию свою подпортила, так еще и совершенно забила на свою якобы ученицу…

И вот теперь среди всех студентов, самый крутой капитан (ну а чего скромничать?) забирает эту маленькую первокурсницу к себе в команду самой первой опцией — это определенно пойдет на пользу ее имиджу.

В целом я придерживался своего плана, и по итогу никого старше четвертого курса у меня в команде вообще не было. Моим первым генералом стала, конечно же, Катя, которую я выбрал сразу после Тины, пока никто не забрал мою ученицу. Вторым генералом назначил Тину: пусть боец из нее никакой, но командир ведь может получиться? Не знаю, да и мне пофигу, если честно, главное, что теперь ей вообще обзавидуются ровесники, независимо от финального результата. А третьим генералом я поставил какого-то третьекурсника с очень серьезным и ответственным лицом.

Игра была довольно простой: у каждой команды пять хрупких мишеней, которые нужно было защищать. Прямые столкновения между студентами строго запрещены, только атака и защита мишеней магией. А дополнительный интерес представляло то, что в начале выделялось достаточно времени, чтобы спрятать их в пределах своей территории.

Каждой команде предстояло самой выбрать тактику: кто останется защищать свои мишени, а кто отправится на территорию противников, чтобы поразить чужие. Территории всех команд располагались в лесу, неподалеку друг от друга. Над лесом в виде огромных цифр в небе велся счет: каждая целая из своих мишеней — один балл, и еще плюс балл за каждую пораженную мишень противника. То есть начинали все с пяти очков, а дальше уже все зависит от успехов команд.

За правилами следили отказавшаяся участвовать Наталья Николаевна, а также некоторые из «старших» студентов в клубе: Таня, Соня, Женя и Максим.

Главную же изюминку добавляло в соревнование то, что в каждой команде был взрослый сильный маг, который запросто нарушал баланс и все планы, поэтому тактики нужно было придумывать весьма изощренные…

Я же с этим сильно не заморачивался. Впервые у меня совершенно не было цели победить в соревновании. Я лишь хотел, чтобы малышня получила истересный опыт и насладилась игрой, а не была на побегушках или в роли бесполезного балласта… Я и так над ними поиздевался на прошлой тренировке, которую проводил у озера. А еще я прекрасно понимал, что всем очень хотелось идти в атаку: пробраться на территорию противника, разыскать чужие мишени и найти способ их поразить.

Так что я сказал своим генералам разделить весь отряд между собой на три части и атаковать позиции противников так, как они посчитают нужным… А я просто забрал все пять мишеней и взял всю оборону на себя. Конечно, подразумевалось, что нужно мишени прятать раздельно и все такое… Но ведь и обратного не говорилось? Вот и пусть малышня развлекается, а я, так и быть, посижу в обороне. Глядишь, и меня смогут занять, если придет кто-нибудь интересный…

Чтобы никто не тянул время, мы договорились, что рядом со счетом разместим еще и таймер. Каждые десять минут будет выбывать одна команда, у которой на тот момент окажется меньше всех баллов.

И, черт возьми, это была просто отличная игра!

Только вместо лазутчиков и скрытных атак весь лес наполнился шумом, треском и взрывами… Уверен, тот факт, что мы все там не загорелись, был целиком заслугой Масловой!

Зато какими же веселыми вышли соревнования. Особенно ближе к концу первой десятиминутки…

В каждой из команд Виктора, Лидии и Диего счетчик менялся каждые несколько минут. И только у моей оставался незыблемой пятеркой.

Весьма забавным стал момент, когда вокруг меня собрались ребята из разных команд, которые никак не могли поразить мишени, и даже решили временно объединить свои силы, но даже так не преуспели…

Зато какую же гордость я испытал, когда увидел, что малышня все же умудрилась добыть нам целый балл. А когда счетчик вырос до семи, я решил, что просто обязан после завершения соревнований устроить своей команде чаепитие с вкусняшками! Поразить две мишени, будучи как минимум на несколько лет младше своих соперников… Да это офигенно! Вот что делает вера в себя! Ну, и количество, наверное.

К тому времени из соревнований уже выбыла команда Гранина. Очевидно, что он не пытался слишком сильно влиять на исход самостоятельно. Думаю, если бы можно было хотя бы сражаться, то он бы с удовольствием померялся силами со мной или Диего, а так наверняка позволил в основном действовать студентам самим, почти как я…

Хотя не скажу, что я сам ничего не делал… Три десятка старшекурсников палили заклинаниями без перебоя, стараясь сокрушить водную сферу вокруг защищаемых мной мишеней, но без какого-либо заметного успеха. Так продолжалось до окончания следующего таймера, когда пришлось уйти ребятам из команды Диего.

Борьба была напряженная, а судя по участившимся взрывам, мой друг и сам принимал активное участие. Но все же уступил Котовой и ее ребятам всего на один балл в самом конце.

Однако дождаться неожиданной победы малышей не получилось, хоть у нас баллов было и больше. На полянку, где я игрался с горе-нападающими вышла сама Лидия… Ей, как сильному и опытному водному магу не составило труда распознать иллюзию, которую с таким упорством пытались поразить ее подопечные. И на этом моменте я решил просто сдаться. Своей цели уже достиг — малыши повеселились со всеми, да еще и показали себя с самой лучшей стороны. Победа будет уже перебором…

Да и сражаться с Лидией я не хотел, потому просто позволил ей поразить все мои мишени на глазах у удивленных студентов, которые вдруг осознали, что их цель все это время была в другой стороне и практически без защиты, разве только незаметна из-за иллюзии…

Со счетом четыре-два команда Лидии одержала победу в соревновании.

Общую веселую атмосферу даже не слишком-то омрачил тот факт, что одна пятикурсница умудрилась сломать ногу… Ведь когда присутствующая на тренировке выпускница-целительница лишь развела руками и заявила, что нужно поскорее доставить пострадавшую в больничные палаты, я просто взял и забросил раненую девушку в бассейн у фонтана…

Это, конечно, было очень сильно — заживить перелом всего за минуту. Даже, пожалуй, чересчур… Но как демонстрация оказалось весьма впечатляющим. Неудивительно, что следом к фонтану выстроилась целая очередь желающих добровольно поделиться своей маной. При этом некоторые ребята замечали, как у них появляются новые силы, а всякие мелкие порезы исчезают без следа. Все как и договаривались с Вол-Диром: делиться частичкой природной энергии только с некоторыми — не со всеми, этого будет достаточно. А вот серьезно раненым обязательно нужно было помогать.

Наконец долгий и крайне активный день закончился грандиозным поеданием сладостей с маленькими героями соревнований. Хватит с меня на сегодня добрых дел. Стоило ли оно того? А черт его знает! Но настроение было отличным.

Много людей было мне теперь благодарно, и еще большее количество я смог сегодня порадовать. Но что мне-то с этого? Да, приятно, конечно, но и устал как собака. Опыт вышел неоднозначным, но определенно было над чем подумать.

Финальным аккордом среди множества приятных вещей за сегодня для меня стал обрадованный вид Оли, которой я принес музыкальную шкатулку, проведав девушку перед заслуженным и долгожданным сном.

Глава 11

В следующие несколько дней я немного сбавил обороты, найдя тем самым баланс между собственными желаниями и помощью другим, при котором чувствовал себя лучше всего. Можно сказать, что впервые за долгое время я был по-настоящему счастлив! И очень во многом этому поспособствовала Оля.

Все больше времени я проводил именно с ней. Мне нравилось с ней разговаривать, причем далеко не об отце. Девушке было очень интересно узнать обо мне, о моей гильдии и Южном континенте, различиях культур, да и просто о том, что происходит сейчас в академии и на клубных тренировках…

Но не только в разговорах мы проводили время вместе. У меня будто появилась настоящая девушка, правда прикованная в подземельях, но которая не имела ничего против этого…

Наоборот, казалось, что Громова все больше расцветает. Она даже сама как-то сказала, что еще никогда не чувствовала такой свободы!

Мне нравилось иногда подкрадываться к ее «темнице» и наблюдать, как Оля мило поет и танцует, пока меня нет рядом. Но потом она и при мне перестала стесняться. Она будто дорвалась до… не знаю… отпуска! Пробовала что-то новое, отбросила свое стеснение. И в постели, и в разговорах. Да и в плохом настроении я ее больше не видел вовсе!

Вот только было во всем этом и плохое. Я старательно отгонял мысли о том, что скоро каникулы закончатся, а вместе с ними и Олино «заключение». Причем то, каким образом это было запланировано, вызывало во мне самые неприятные чувства. А печальнее всего было то, что, кажется, Громова и сама это понимала. Именно потому, она и могла так раскрепоститься. Смысл чего-либо стесняться и переживать, если жить тебе осталось всего ничего?

Прямо она мне об этом ни разу не говорила, так же как и я сам данную тему не поднимал, но некоторые ее фразы так и сквозили плохо скрытым фатализмом. И это было больно слышать, однако и опровергнуть догадки девушки я, к сожалению, не мог.

По крайней мере, здесь она чувствовала себя защищенной от отца, о чем мечтала с самого детства. И я продолжал делать все, что от меня зависело, чтобы оставшееся время она провела хорошо…

Также за эти дни я успел неплохо поработать над водопроводом, ведущим к подземелью. Имея в запасе хорошую отговорку, а также излишнюю веселость от чудо-фруктов, я без особых сомнений просто разбивал и крошил некоторые стены академии, чтобы добраться до проблемных труб и узлов. Потом, конечно же, все восстанавливал, но все равно действовал весьма свободно. Так еще и денег за это получал от ректора, если заодно восстанавливал и нарушенные рунические конструкции.

Клуб тем временем продолжал приобретать свои окончательные черты по мере доработки всех тренировочных площадок, установки новых снарядов и проработке правил и пропусков, что начнут действовать сразу после каникул.

С Катей, которая вновь привлекла к себе внимание и уважение студентов тем, что именно она смогла поразить обе мишени соперников на устроенных мной играх, я старался вновь проводить хотя бы одну тренировку в день. Сам ведь приложил руку к тому, что, скорее всего, покину Северный континент раньше, чем планировалось изначально, так что необходимо было передать как можно больше знаний и заклинаний своей ученице. Да и нравилось мне проводить с ней время. Будь моя воля, я бы заперся где-нибудь на острове только с ней и с Олей… И, конечно же, Мирой. Тогда я бы точно был счастлив. Остальных друзей и знакомых тоже было бы неплохо иногда видеть, но совсем не обязательно делать это часто.

И все же дни проходили очень хорошо. Слишком хорошо. Это не могло продолжаться бесконечно…

Первой вернулась боль. Я даже почти забыл об этой напасти, просто перекусывая фруктами по нескольку раз в день, но теперь они уже больше не могли помочь. Лишь слегка улучшали ситуацию, но с каждым часом боль нарастала. А вместе с ней нарастало и раздражение. Но я не мог признаться в этом друзьям и ученице, ведь сам же заверил их, что эту проблему решил…

Я вновь начал срываться на окружающих и ничего не мог с этим поделать. А затем случилось то, что поставило под сомнение многолетнюю дружбу.

После обеда я был с Олей. Только с ней головная боль слегка отступала. И я не боялся ее обидеть или сказать что-нибудь не так, как это было с остальными… Но все равно почувствовал себя ублюдком, когда во время секса сделал ей больно. И ведь не отпускал, пока не закончил… Снова я теряю контроль! Черт с ней, с гордостью — нужно попросить помощи, пока я еще способен это осознать! Со мной явно что-то не так, права была Катя!

Однако все мои планы обратиться за помощью к друзьям пошли прахом, едва я вернулся сознанием к Ане. Девушка нежилась в кровати, как раз то, что надо! Вот только первым, что я увидел, когда открыл глаза, оказался Диего…

— Симон, я…

Что мне хотела сказать Аня я так и не узнал. Меньше минуты мне понадобилось, чтобы вернуться в тело клона, вломиться к ним в комнату и вышвырнуть своего лучшего друга из окна водной пушкой подальше в лес. После чего я устремился к месту его падения.

— Как ты мог?! Защищать он собирался, в память о своем герое, как же! Ты чертов кусок дерьма! Убирайся из академии сегодня же!

— Да пошел ты! — Диего яростно сплюнул кровавые слюни. Я уже успел зарядить ему в челюсть со всей дури, пока он прикрывал наготу и пытался оправдаться как-то оправдаться, — Ни хрена ты не понимаешь! Какое вообще тебе дело? Отвали!

— Мое дело? Я считал, что мы друзья! Считал, что ты достойный человек, хоть и тупой как пробка! Но, очевидно, я ошибался!

Вместо ответа Диего кинулся на меня с кулаками.

— Не надо! Симон, пожалуйста, остановись! Диего! Успокойтесь! — Аня догнала нас и пыталась помешать выбивать из друг друга дурь. Но все тщетно.

— Ты за этим и приехал, да? Одержимый ее отцом ублюдок! Держись от нее подальше!

Я не гнушался подлых ударов, чтобы свалить Диего с ног, а затем просто запинывал его, не давая подняться.

Вот только не я один, хорошо знал повадки и приемы своего противника. Этот бой я определенно не смог бы выиграть без потерь. Но все равно не мог понять, каким образом Диего оказался вдруг сверху, молотя мое лицо кулаками, словно отбивая мясо.

— Думаешь. Ты. Самый. Умный? Все. Знаешь. Лучше. Всех? — под каждый удар он выплевывал по одному слову мне в лицо, которое я безуспешно пытался прикрыть ставшими вдруг очень тяжелыми руками. — Я люблю ее, понял ты? И мне плевать, если тебе это не нравится! Кто вообще дал тебе право нам что-то запрещать?!

— Диего, хватит! Пожалуйста! — Аня прыгала вокруг нас, не в силах что-либо предпринять. А главное — она даже не знала, кому должна помочь, а кого останавливать?

Но когда девушка всем весом повисла на Диего, он все же остановился. Медленно поднялся и отошел в сторону.

Перед глазами все плыло, а голова раскалывалась. Я был в ярости. И я не обязан был терпеть все это в теле клона, мог бы просто вернуться сознанием к подруге. На нее Диего бы так напасть не смог, а вот я бы его не пожалел… Однако следующие слова Ани все внутри меня перевернули.

Она сказала о том, что ей нравится Диего. Сразу понравился, и чем больше времени они проводили вместе, тем сильнее становились чувства. Но она не собиралась слишком торопиться… Вот только в последние дни на нее напало просто жуткое желание, бороться с которым она уже не могла и не хотела. А со мной она даже поговорить нормально не могла, все время я чем-то занят и мне некогда…

И тут меня осенило. Я же постоянно ел фрукты. И в Анином теле тоже. Только сам-то потом снимал сексуальное напряжение с Олей, а вот подругу оставлял со всеми побочными эффектами наедине… Получается, что это я во всем виноват? К тому же у них, вроде как, взаимная симпатия. А я устроил тут черти что…

Я молча поднялся и пошел в сторону академии не оглядываясь.

— Правильно, вали отсюда, гавнюк! Друг называется: без разбору врывается куда не звали, по морде сразу бьет!

— Диего! Хватит! — Аня разозлилась на своего любовничка.

Но мне было уже все равно, и все выкрики я пропустил мимо ушей. Я хотел сейчас только одного — уйти в бездну. Ото всех и от всего. Нужно просто закинуть это тело в мою комнату, и просто спрятаться внутри незаслуженно забытого уголка моего внутреннего мира. К черту клубы, к черту друзей, к черту все!

Однако слишком рано я понадеялся на то, что плохой день наконец закончится в покое и уединении: у двери в мою комнату стояла Катя, с газетой в руках. Причем девочка была обеспокоена еще до того, как разглядела мой видок. Более того, она даже не спросила, что случилось…

— Симон… Я не… Тебе нужно это увидеть…

Катя была напугана, а в ее глазах стояли слезы. Клянусь, если ее кто-то обидел, то он об этом очень сильно пожалеет!

Девочка протянула мне газету, но я лишь отмахнулся. Не до чтива мне сейчас. Кто вообще читает эти дебильные длинные заголовки по несколько строк?!

Я. Я читал… Мозг сам собой уловил знакомые слова, после чего я на автомате все же прочел жирный шрифт сверху главного разворота:

«Армия Империи Таргон вторглась на территорию ОЮК, развязывая на Южном континенте полномасштабную войну! Сопротивление союзных магов у границ было сломлено. Из многочисленных отчетов с поля боя следует, что бок о бок с имперцами сражаются настоящие демоны, описываемые лишь в самых древних легендах Альтарии. Возглавивший оборону восточного фронта архимаг Ваалон Буревестник был убит. Гильдия Щиты Стихий уничтожена. Все приграничные земли были оставлены имперцам. Силы ОЮК сбиты с толку и перегруппировываются в глубине континента. Южане просят север о боевой поддержке…»

Глава 12

— О, Симон! Отличную ты придумал тренировку для ребят сегодня… О стихии, что с тобой?!

— Вестника почитай. Есть у тебя что-нибудь из алкоголя кроме вина?

— Есть… Расскажи, что случилось? Ты выглядишь просто ужасно…

— Просто дай мне чертову бутылку!

Я пришел к Лидии только за алкоголем, от которого отказывался всю сознательную жизнь. Мне хотелось забыться, а не отвечать на вопросы.

Головная боль вернулась и сводила меня с ума, я подрался с лучшим другом, должен был вскоре вернуться сознанием к подруге, с которой не хотел бы ни видеться, ни общаться в ближайшее время, после того что натворил. И все это было до того, как я узнал, что моя гильдия уничтожена, лучший в мире Мастер, что заботился о нас и сделал гильдию самым потрясающим местом на всем континенте, убит, а я застрял как последний идиот в другой части мира! Не мог помочь своим и даже не смогу их теперь похоронить… Я должен был быть там!

— Вот, самый крепкий из моих запасов, — Лидия вернулась с непочатой бутылкой. — Проходи, выпьем вместе. Не стоит тебе в таком состоянии оставаться одному.

— Нет.

Так и не зайдя в кабинет преподавательницы, я требовательно протянул руку за бутылкой. И женщине ничего другого не оставалось, кроме как отдать ее.

— Может, я могу что-то сделать для тебя? Только скажи! — выкрикнула Лидия мне в спину.

Судя по ее голосу, она действительно могла бы сделать практически что угодно, если бы я только попросил. Но мне ничего от нее не было нужно. Только алкоголь, и его я уже получил.

Так и не ответив женщине, я ушел. Просто брел по темному коридору, не задумываясь куда направляюсь, и хлебал из горла противную жгучую жидкость.

Я всех подвел.

Хотел бы извиниться за это перед Мастером, нашим общим «дедушкой»… Но этого уже никогда не случится!

В ярости я снес угол древней стены. Тут не было ни водопровода, ни даже рун. Мне нечем будет оправдаться, но сейчас меня это абсолютно не заботило.

Ощущение собственной ущербности и никчемности переходило все возможные границы. И опять я прогнал от себя Катю, сказав, что хочу побыть один. Она ведь хотела меня поддержать… А еще сказала, что меня срочно зовет Вол-Дир. Но я уже и так догадываюсь, что он хочет мне передать.

Если мою гильдию уничтожили имперцы, значит, они прошли от самой границы до Солнечной Долины, сравняв замок с землей и сломив сопротивление моих товарищей и военных сил ОЮК, направленных на восточный фронт. И это все должна была увидеть Мира, которая и рассказала обо всем Вол-Диру…

Но я не готов слушать об этом! Просто не могу!

Не знаю, сколько времени я ходил как неприкаянный по коридорам вечерней академии, жалея себя до слез, ломая стены и окна, и кто меня потом подобрал, заботливо уложив на кровать в моей комнате. Но очнулся я уже в теле Ани, поскольку лимит свой давно исчерпал.

Едва я осознал себя, как тут же вернулся в клона. И это было просто ужасно. К дичайшей головной боли теперь добавилась тошнота, сушняк и постоянные «вертолеты» перед глазами, едва я пытался сдвинуться с места. Вот только я не хотел ничего менять. Я заслужил это! Мне и должно быть плохо, потому что я подвел всех, кого знал… Каждый, кого я знал, рано или поздно страдает, и я ничего не могу с этим поделать! Хуже того, я пытаюсь «помогать» все большему числу людей, еще больше зарываясь в этом замкнутый круг… Всем было бы лучше без меня!

В дверь постучали, и этот звук отразился в моей голове болезненным эхом. Жутко не хотелось шевелиться, не хотелось говорить — ничего не хотелось. Я игнорировал этот назойливый и повторяющийся время от времени стук. А за ним обязательно раздавался чей-нибудь обеспокоенный голос…

Ко мне приходили Аня и Соня. Лидия и Наталья. Фион Аристархович. Но я никому не открыл. Наоборот, всего один раз я поднялся, чтобы запереть дверь, не желая никого пускать к себе.

Хуже всего оказалось, когда пришла Катя. В отличии от остальных, девочка точно знала, что я внутри. Она видела меня и говорила со мной сквозь запертую дверь. Но и ей я не открыл. Я выгляжу как дерьмо, пахну как дерьмо и постоянно ее расстраиваю… Я и есть дерьмо, а не наставник!

Не знаю, сколько прошло времени, в течение которого я игнорировал всех посетителей, пил воду из крана и блевал в ванной, пока не услышал самый необычный стук: наш специальный «код имбицила», над которым мы смеялись много лет назад…

Два подряд аккуратных стука в дверь костяшками, маленькое затишье, а затем оглушительный удар ногой, от которого затряслись стены и тут же захотелось материться. Я уже знал кто это. И только ему я в конце концов открыл дверь.

На пороге стоял Диего, который выглядел ничуть не лучше моего. Он тоже не позволил исцелить свои раны, отчего половина лица заплыло синевой от моих ударов. А глаза были жутко красными, заплаканными.

— Деда умер…

Это было единственное, что друг смог произнести, прежде чем новый поток слез устремился по его щекам. Этот здоровый, сильный и никогда неунывающий детина, сейчас весь сгорбился, осунулся, а его губы дрожали. Он ничуть не скрывал своего горя.

— Я знаю…

Я ощутил, что и сам готов разреветься, глядя на полностью разбитого друга. Наверняка он думал о том же, о чем и я: «если бы только я был там! Я должен был быть там, рядом с ним!»

Объединенные общей потерей, мы забыли о вспыхнувших было между нами противоречиями. Крепкие объятия в момент слабости были нужны нам обоим и лишь укрепили нашу дружбу. Нельзя просто так взять и вычеркнуть столь близкого человека из своей жизни… Даже если еще недавно мы готовы были друг друга прибить: ни один из нас не использовал магию и по-настоящему опасные для жизни удары. Это был обыкновенный мордобой, где мы уже выплеснули свое негодование. И чем бы он там не казался Ане со стороны, теперь уже остался в прошлом. Наша дружба куда сильнее любых разногласий, а синяки пройдут…

— Пойдем… Лео тоже скоро будет. Пойдем помянем…

Я не стал спорить, глядя в наполненное болью лицо Диего. Просто пошел вслед за ним, даже не закрыв дверь в свою комнату.

Мы собрались в более-менее приведенном в порядок кабинете Фиона Аристарховича, который тоже знал нашего Мастера многие годы.

Лео при встрече молча обнял и меня, и Диего. Он ничего не спрашивал про наш внешний вид и без вопросов проследовал в кабинет ректора.

Вчетвером мы выпивали, постепенно разговариваясь. Вспоминали о великом архимаге Ваалоне Буревестнике: непревзойденном заклинателе трех стихий, знаменитом мастере сильнейшей магической гильдии континента, а, может, и всей Альтарии, и самым заботливом дедушке для нескольких сотен совершенно разных ребят и девчат, что давно уже выросли в достойных людей и умелых магов.

Все кроме меня знали Мастера гораздо дольше, но это ничуть не уменьшало мою боль от этой потери. Он умел расположить к себе. Умел дать совет совершенно в любой ситуации. И ему всегда можно было довериться. Именно Мастеру я первому открыл свои идеи о том, что стихии могут быть куда более «живыми», чем мы о них думаем. И он отнесся к моим словам вполне серьезно. Помог мне подготовить все для исследований, отправил в путешествие по Местам Силы, и при этом никогда не требовал с меня каких-то отчетов: захочу — сам расскажу. А ведь мог бы просто посмеяться над глупыми фантазиями юнца…

Для Диего он был не просто добрым и мудрым дедушкой — он заменил ему отца. Именно он сделал из невоспитанного, вспыльчивого и простого как валенок сапога… такого же врослого. Только очень сильного и очень верного. Сколько раз Мастер вытаскивал Диего из щекотливых ситуаций и отмазывал от проблем перед Законом…

Каждому было что вспомнить об этом человеке. Но среди всей печали нашлись и хорошие новости: Лео, после первой же рюмки, когда мы собрались помянуть остальных согильдийцев, сообщил, что большинство наших товарищей на самом деле спаслись…

Основная часть сил ОЮК, и наших согильдийцев в том числе, смогли отступить под натиском имперцев вперемешку с жуткими демонами и добрались до Радужного залива. Именно там, рядом с доживающим последнии часы замком нашей гильдии, Мастер и принял свой последний бой, позволяя остальным погрузиться на корабли и отойти вглубь континента. Причем своих воспитанников, не желающих оставлять своего наставника в последнем бою, ему пришлось буквально закидывать на корабли…

Лео узнал это, когда сумел связаться с одним из наших товарищей, что хоть и вселяло надежду, но вместе с тем окончательно и бесповоротно подтверждало смерть нашего Мастера…

Также друг узнал немного важных и полезных сведений о врагах, но как следует их изучить и обдумать мы сможем позднее — сегодня траур. Однако, несмотря на полезность этих сведений, они порождали еще больше вопросов. Каким образом имперцы настолько быстро и безоговорочно сломили сопротивление магов ОЮК? И откуда, черт возьми, на их стороне появились демоны из древних сказок и легенд? Что они из себя представляют? Как с ними бороться?

Мы просидели с друзьями и ректором до самого вечера, вспоминая о жизни Ваалона Буревестника и проклиная имперцев, что несут разлад в Альтарию, которая обходилась без крупных войн вот уже несколько веков.

Только с наступлением вечера мы наконец разошлись: Лео пора было домой, к семье, а ректор с Диего вскоре провалились в пьяный сон. И только я не знал что мне делать. Бродить как вчера по академии в поисках приключений и вымещать злость на мебели и стенах?

Я был полностью разбит. Единственной причиной, по которой я все еще мог хоть как-то терпеть жуткую боль в голове было то, что я считал это своим наказанием. И поделом мне! Как я до такого докатился?

Оказывается, вчера именно ректор вернул мое невменяемое тело в комнату. Возможно, именно поэтому он сегодня такой уставший. Я не только попортил стены академии на верхних этажах да напугал нескольких студентов, а умудрилсяпробить полутораметровое укрепленное рунами перекрытие между этажами и свалился прямо на кухню академии, устроив панику среди поварих. Кричал якобы хочу жрать и некогда мне обходить по лестницам, но как только почуял запах еды, заблевал все вокруг… Вскоре после этого я вырубился в каморке завхоза в крыле женского общежития, где меня и подобрал лично ректор.

На удивление, он не предъявлял ко мне совершенно никаких претензий. Разве что, попросил потом рассказать, каким образом я смог сделать дыру между этажами. Но я расстроил его тем, что уже успел об этом забыть, чем поделился вполне искренне. Большую часть этих подробностей я у самого ректора и узнал, когда мы с ним и друзьями выпивали сегодня…

Мне было тошно. От себя самого и от того, что происходило в моей жизни. А еще было жалко себя. Хотелось рыдать навзрыд, кричать, убивать имперцев! Хотелось увидеть дедушку… Хотелось избавиться от головной боли. Я терял над собой контроль. Терял рассудок. И слишком мало выпил сегодня, отчего никак не мог забыться от этих бед…

За совсем небольшой промежуток времени мой настрой менялся каждые несколько минут. То я был готов уничтожить любого, кто попадется под руку, то хотел убить самого себя. То порывался прямо сейчас отправиться к Мире и разрушенной гильдии, то хотел попасть в объятия кого-нибудь, кто не станет от меня отворачиваться…

Но когда среди темных коридоров меня разыскала Аня, я просто сбежал.

— Симон! Вот ты где! Симон, постой…

Почему я раньше никогда не заряжал себя самого в водную пушку в качестве снаряда? Это же гениально!

Игнорируя подругу, я влез внутрь водной сферы и сразу же активировал заклинание.

— УХ, ТЫ ЕБ…

Полет захватывал дух, особенно когда ты не был к нему готов, и летел спиной вперед. Но даже в таком состоянии я умудрился попасть в озеро.

— СИМОН! МНЕ ОЧЕНЬ ЖАЛЬ… НО НАМ С ТОБОЙ НЕОБХОДИМО ПОГОВОРИТЬ. РАД ЧТО ТЫ ВСЕ ЖЕ ПРИШЕЛ. ПОСТОЙ!

Всем нужно обязательно меня пожалеть да посыпать соль на рану? Развив максимальную скорость под водой с помощью заклинания я проскользнул в тоннель, ведущий к катакомбам. Проскользнул — сильно сказано, я едва не врезался со всего маха в скалу…

— СИМОН! ЭТО ОЧЕНЬ ВАЖНО, ОСТАНОВИСЬ! ТЫ В ОПАСНОСТИ!

— Опасность на Южном континенте! И я должен был помочь с ней бороться, а не отсиживаться в этих яслях!

Я выплескивал свои эмоции на аватара, выводя привычными движениями рунический барьер на входе в тоннель, отрезая стихийному другу путь в подземелье.

— ПОСТОЙ, ЧТО ТЫ ДЕЛАЕШЬ? СИМОН, ТЕБЕ НУЖНА ПОМОЩЬ! НЕ УХОДИ! КАТЯ…

Я закончил с рунами и двинулся дальше, по темному затопленному тоннелю.

Жутко хотелось ринуться в объятия Оли, ожидающей меня в темнице. Но я с трудом сдержался. Мне было стыдно показываться ей на глаза в таком виде…

Не нужна мне ничья помощь и забота! И аватары мне не нужны! Я сильнейший в этой академии! И я это докажу.

Покинув подземелье через скрытый проход в чулане, я пошел в столовую.

— ГРАНИН!

Я вопил, что есть мощи. Вокруг начинали собираться любопытные студенты, но я продолжал свой путь, пока не встретил в холле Максима Баева, с его новым хвостиком — Соней.

— Симон, насчет тренировки, я… — парень начал говорить еще до того, как оценил мой внешний вид. Но договорить не смог. — Кха…

Одним ударом под дых я отправил сильнейшего студента на колени, заставляя его судорожно глотать ртом воздух.

Вокруг послышался ропот. Мало того, что я напал на студента, да еще не на абы кого, а на самого Баева! Так еще и уложил его одним ударом! И куда же, спрашивается, делась его знаменитая неуязвимость к физическим атакам?

Но секрет брони Баева я знал уже давно, и сам парень меня сейчас не интересовал.

— ГРАНИН!

Вот кого я хотел победить! Расталкивая толпу, я ворвался в столовую. Я будто знал, что найду непобедимого дуэлянта именно там. Целенаправленно шел именно сюда. И не ошибся…

Глава 13-14

Голова разрывалась от боли, не позволяя мне принять окончательное решение о том, как же мне сражаться с Граниным. Смогу ли я его победить в честном спарринге? Уверенности в этом у меня не было. А я привык действовать наверняка. Вопрос лишь в том, насколько сильно я хочу победить?

Даже Гранин не будет представлять угрозы, если я, к примеру, лишу его конечностей. А вылечить его потом, скорее всего, смогут… Только на этом мое пребывание в академии в виде Симона закончится. Впрочем, я все равно и не собирался тут больше задерживаться.

И все же я колебался.

Мы уже стояли на арене, пока на трибунах рассаживались немногочисленные зрители, которых я привлек своими криками в коридорах. Тем временем абсолютно спокойный и собранный Виктор смотрел на меня будто… с сочувствием?

А вот это он зря!

Ладно, признаю — честно победить его в дуэли я все же не сумею. Не в теле избитого клона, и уж точно не в текущем состоянии. Однако если бы мы сошлись в схватке не на жизнь, а на смерть… Да еще и ему об этом не сказать, тогда шансов у преподавателя не осталось бы никаких. В конце концов, если ставки делать настолько высокими, а из академии я все равно исчезну, то можно использовать и свой козырь в рукаве и гарантировать себе победу… Только вряд ли после такого моя жизнь когда-либо сможет стать прежней. Но сейчас мне было уже все равно. Из-за имперцев уже и так ничего не будет как прежде!

Студенты на трибунах шумели, заставляя меня морщиться от боли и не позволяя сосредоточиться. Гранин же напротив — выглядел крайне собранным и даже предложил мне самому дать отсчет к началу поединка.

Сквозь мешанину мыслей и ощущений я четко уловил две вызванные моим противником эмоции: возбуждение перед очень сложной схваткой, с мощным выбросом адреналина, и… страх. Виктор определенно был очень силен и опасен.

Но уже поздно что-либо менять. Все смотрят на нас, и я не собираюсь разочаровывать зрителей. Уверен, среди них наверняка найдутся те, кто готов поставить на меня. И я докажу, что они не ошибаются!

— Начали! — скомандовал я без предупреждения и отсчетов.

Ни один из нас не сдвинулся с места, но атмосфера на арене заметно изменилась. Воздух буквально задрожал от обилия в нем магической энергии. Большая часть, конечно, исходила от Гранина, но на меня это не производило особого впечатления: до моего Мастера ему было далеко! Вот кто мог заставить дрожать коленки у всей гильдии, если был сильно не в духе!

Незачем выпендриваться — использую водный резак, а когда Гранин станет не способен продолжать бой, то сам же ему окажу первую помощь. Это самый надежный вариант. Если же он будет ожидать, что я зайду настолько далеко, то может ничего не получиться. Атака должна быть неожиданной…

Однако вместо полной концентрации на противнике я наоборот не мог отделаться от навязчивых мыслей, которые сильно отвлекали. Я думал о зрителях и о Мастере, об Оле и Ане, о том как сбежал от разговора с Вол-Диром и о Кате… А что если она в зале? Что если увидит меня таким?.. Я правда готов зайти так далеко, просто ради того, чтобы показать всем свою силу? Когда во мне появилось это желание? И как же болит голова!

Неожиданно настрой драться совершенно пропал, но отступать уже было поздно. Почти на автопилоте я направил руку на Гранина, выпуская тонкую, чрезвычайно мощную струю жидкости, способную его искалечить, невзирая на магический щит мага.

Вот только непобедимого дуэлянта уже не было там, где он стоял секунду назад. Его полный воздушные покров оказался просто за гранью: когда преподаватель перемещался, это больше напоминало использование Аниной вспышки, чем ходьбу или бег.

Влево, по диагонали на меня и вправо, а затем вдруг исчез… И возник прямо передо мной, будто откуда-то снизу!

Однако я все видел! Я предугадал его действия. Ха! Вот что значит недооценивать противника: нападать на меня вот так в лоб — большая ошибка!

Или нет… То, что я видел простейший апперкот, летящий с опасной скоростью мне в челюсть, никак сейчас не помогало, поскольку мое тело элементарно не успевало! Алкоголь или еще что, но я просто не мог вовремя среагировать!

Как же это тупо! Только не так! Нет!

БАМ!

Я даже не ощутил боли: лишь встряска, после которой сразу опустилась темнота…

* * *

Очнулся я в больничной палате.

Какой же позор! Выходит, что я проиграл бой всего от одного простого удара! Более того, Гранин еще и бил аккуратно, сумев вырубить меня в теле клона, вместо того чтобы снести ему голову и оборвать мое заклинание, после чего я бы вернулся сознанием к Ане… И почему, черт возьми, я не использовал вовремя «водное тело?» Ответа у меня не было, кроме как считать самого себя идиотом. И кто еще кого недооценивал…

Значит, меня в отрубе у всех на глазах унесли с арены к целителям. Причем, скорее всего, сам Гранин это и сделал…

Что ж, по крайней мере меня наконец подлатали, чем я пренебрегал с самой драки с Диего. Вот только не сказал бы, что мне стало лучше.

Кроме головной боли ощущалось чувство крайнего отвращения к самому себе. Катя была права — мне нужна помощь. Нужно сделать хоть что-то, пока я еще хотя бы осознаю это.

— Куда это ты собрался? Едва очнулся, и уже вознамерился слинять?!

Светлана Владимировна неожиданно возникла в палате, едва я только встал с постели.

Голове легче совсем не стало, хотя женщина наверняка меня полностью проверила и вылечила что могла. Значит, с моей главной проблемой она помочь не сможет…

— А разве я еще болен, чтобы оставаться в больничной палате?

— Раз полез драться с Граниным, то уж наверняка! Но с этим я уже ниче го сделать не смогу. Ладно дети друг на друга кидаются, у них в голове черти что, но вы-то куда? Или это Виктор тебя подбил? Ух, я ему устрою!

Мне не хотелось ничего объяснять женщине, но я знал, что она ворчит только потому, что переживает за всех, кто оказывается в ее палатах. Поэтому я просто поблагодарил ее и сообщил, что лучше все же пойду.

За дверью меня уже ждала Аня.

Девушка изо всех сил сдерживалась, чтобы ничего не сказать, поскольку лучше других понимала мое состояние. Проведенное в одном теле время не прошло для нас даром: она знала, что после подобной потери я не хочу, чтобы меня успокаивали, жалели и сочувствовали.

Мы молча шли по коридорам. Аня просто была рядом. Она ничего не делала, однако не могла убрать из своего взгляда жалость. Последнее время на меня так смотрят все чаще…

Надолго терпения у подруги не хватило. Когда мы отошли подальше от оживленных мест, она крепко обняла меня.

— Симон, мне так жаль! Я знаю, что ты этого не любишь… но я просто не могу видеть тебя таким и ничего не делать! — Аня заплакала от избытка чувств, а ее мысли путались, то и дело перескакивая с одной на другую. — Прости, что из-за меня ты застрял в академии. И прости, что с Диего я… Я должна была сказать тебе, но все так закрутилось… Но если ты…

— Не надо извиняться. Это я был не прав. А сейчас ты очень нужна Диего, по нему потеря ударила куда сильнее, чем по мне. Иди к нему. А я просто хочу немного побыть один.

Не сразу, но Аня сдалась. Скорее всего, потому что я попросил ее вежливо и спокойно. Но далось мне это с трудом.

Внутри у меня бушевала настоящая буря: то и дело я злился, потом вдруг хотелось разрыдаться, а следом вообще наступала апатия, когда мне становилось уже все равно, что будет дальше. Лишь одно желание никуда не уходило: «пусть голова наконец перестанет болеть!»

Ноги сами собой принесли меня к комнате на втором этаже, в которой я уже долгое время оставлял своего клона. Я помнил, что в ней еще оставалось несколько фруктов. Пусть они и не избавят меня от страданий, но, может быть, хотя бы немного их облегчат?

Вот только в комнату я так и не попал. Под дверью, обняв коленки, сидела моя ученица. И сидела она там давно.

— Кать…

— Симон!

Снова слезы и объятия. Ну почему я заставляю плакать всех, кто мне небезразличен?

Я столько переживаний доставил девочке, обижал и отталкивал ее, а она лишь хотела мне помочь… Давно пора было просто довериться ей.

— Знаешь, сейчас я сделаю все, что ты скажешь. Все что угодно.

На Катином лице отразилось изумление, она даже плакать перестала.

— Тогда пойдем к озеру! Волди сказал, что теперь тоже чувствует враждебную магию внутри тебя. И он так и не смог поговорить с тобой…

— Хорошо.

Катя все еще с трудом верила, что я так просто ее послушал, но мне удалось ее отвлечь и разговорить: я поинтересовался, что же она видит странного с моим источником.

В ее потрясающем магическом зрении мой источник все больше окутывала темная субстанция с фиолетовыми прожилками. Которая также добралась до моей головы, пульсируя и продолжая разрастаться.

Неожиданно в холле Катя попросила меня подождать ее и быстро куда-то убежала. И это ожидание далось мне совсем непросто.

Я изо всех сил старался сдерживать свои порывы, чтобы выполнить обещание, данное ученице. Но соблазн был велик.

Некоторых студентов мне хотелось ударить. Просто так. Некоторых убить. Расчленить. А некоторых…

Ко мне сама подошла поздороваться Вика Ляпунова. И она тут же заставила меня задуматься, почему я не обращаю должного внимания на подобных ей девушек? Фигуристая миниатюрная блондинка, с золотистыми волосами и идеальной кожей… Я подсознательно считаю себя недостойным? Или у меня в голове срабатывают ярлыки, которые тут же клеймят слишком красивую девушку глупой?

В любом случае я видел Вику на тренировках, и пусть раньше она и вела себя вполне соответствующе своему виду, теперь я знал ее совсем с другой стороны. Но все это было не так важно, поскольку сейчас мой больной мозг хотел от нее только одного…

А ведь я не раз замечал ее взгляды на мне, именно в виде Симона. Она определенно была из тех старшекурсниц, которым я приглянулся, когда только появился в академии. И, думается мне, если пообещать провести для нее личную тренировку, то она меня с удовольствием отблагодарит авансом так, как я захочу…

Нет! Я должен дождаться Кати! И почему именно сейчас, когда это совершенно не нужно, со мной чуть ли не впервые в жизни сама флиртует симпатичная девушка!

Хвала Стихиям, Катя вернулась раньше, чем я успел натворить глупостей. Она схватила меня за руку, уводя на улицу, подальше от Вики.

Девочка так и не сказала, куда она бегала, став на удивление неразговорчивой. Но вскоре мне стало не до мыслей об этом.

Я вошел в вечернее озеро по колено, и, набрав в руки холодной воды, оросил лицо. От прохладной жидкости даже казалось, будто голова начинала болеть чуточку меньше.

Моей задачей сейчас было всего лишь дать время Вол-Диру и Кате изучить мое состояние. Оставалось надеяться только на то, что вместе они смогут справиться с тем, с чем не справилась Светлана Владимировна.

Но поскольку мне было трудно просто ждать, я решил поговорить с аватаром.

— Прости, Вол-Дир. Я не должен был убегать от тебя и этого разговора, но я просто был не готов услышать… Теперь, думаю, я готов.

— Я ПОНИМАЮ. НО ЛУЧШЕ НАМ БУДЕТ ПОБЕСЕДОВАТЬ ПОЗЖЕ… ЭТО ТЯЖЕЛО, НО ТЫ ДОЛЖЕН ЗНАТЬ…

— Прошу, расскажи сейчас! Пожалуйста!

Я вложил в свою просьбу целую кучу искренних эмоций, поделившись ими с аватаром. Сейчас мне действительно хотелось узнать о том, как именно погиб Мастер.

Вол-Дир молчал очень долго. Слишком долго. Но в конце концов он все же заговорил, и только тогда я понял почему ему так сложно было начать.

— ТЫ ВЕДЬ УЖЕ ЗНАЕШЬ О НАПАДЕНИИ ИМПЕРЦЕВ С ДЕМОНАМИ В РЯДАХ ИХ АРМИИ? ОНИ ГНАЛИ СИЛЫ ЮЖАН ВМЕСТЕ С ТВОИМИ СОГИЛЬДИЙЦАМИ ДО САМОГО СОЛНЕЧНОГО ЗАЛИВА, И ТАМ НАСТИГЛИ ИХ. ИМПЕРЦЫ ОБЛАДАЮТ ОГРОМНЫМ КОЛИЧЕСТВОМ АНТИМАГИЧЕСКОГО ОРУЖИЯ, ПРИЧЕМ НЕ ТОЛЬКО НА ОСНОВЕ ЦИНТИЯ. А КАЖДЫЙ ДЕМОН СТОИТ ДЕСЯТКА МАГОВ, ДАЖЕ ЕСЛИ ЭТО ОБЫЧНАЯ, НЕБОЛЬШАЯ ОСОБЬ. А СРЕДИ НИХ ЕСТЬ И НАСТОЯЩИЕ ГИГАНТЫ… ЮЖАНЕ НЕ БЫЛИ К ТАКОМУ ГОТОВЫ И НЕ МОГЛИ ОКАЗАТЬ ДОСТОЙНОГО СОПРОТИВЛЕНИЯ. ЛИШЬ БЛАГОДАРЯ ВААЛОНУ БУРЕВЕСТНИКУ СТОЛЬ МНОГИЕ СМОГЛИ ОТСТУПИТЬ К ЗАЛИВУ, НО В ИТОГЕ ОНИ ОКАЗАЛИСЬ В ЛОВУШКЕ, ПОСКОЛЬКУ ВЫХОД ИЗ ЗАЛИВА ИМ ПЕРЕКРЫЛ ФЛОТ ТАРГОНЦЕВ…

Я почти не дышал. До сих пор аватар говорил лишь о том, что я уже и так знал из газет и от Лео. Но теперь пошли новые подробности!

— В СВОЕМ ПОСЛЕДНЕМ СООБЩЕНИИ ВОЛ-МИРА ПЕРЕДАЛА НАПРЯМУЮ ВОЛ-ТАРЕ ЧТО СЛУЧИЛОСЬ. И ВОЛ-МИРА ВСТУПИЛА В СХВАТКУ, НЕ ПОЛУЧИВ НА ТО РАЗРЕШЕНИЯ. К ТОМУ ЖЕ ЕЩЕ И ПРИЗНАЛАСЬ, КАК СООБЩИЛА ТВОЕМУ МАСТЕРУ, ЧТО ТЫ ЖИВ, ПОСЛЕ ЧЕГО ОН ОТПРАВИЛ ТЕБЕ НА ПОМОЩЬ ЭТОГО СТРАННОГО РЫЖЕГО ПАРНЯ. ОНА ПРЕДАЛА ВОЛ-ТАРУ, СИМОН!

У меня все внутри сжалось. Из-за меня у Миры теперь будут проблемы! А ведь наверняка Мастер сам догадался о существовании стихийных духов, соотнеся мои теории, замалчиваемые исследования у залива и то, как я создал невиданное цунами… Да еще подруга и в схватку полезла!

— ВОЛ-МИРА ДАЛА ТВОЕМУ МАСТЕРУ ОГРОМНОЕ КОЛИЧЕСТВО СИЛ ДЛЯ ЕГО ПОСЛЕДНЕГО БОЯ. В ЭТОТ ДЕНЬ ВААЛОН БУРЕВЕСТНИК СТАЛ ПОВЕЛИТЕЛЕМ СРАЗУ ЧЕТЫРЕХ СТИХИЙ. И ОН В ОДИНОЧКУ ЗНАЧИТЕЛЬНО ПРОРЕДИЛ АРМИЮ ИМПЕРЦЕВ, ВКЛЮЧАЯ ДЕМОНОВ! К СОЖАЛЕНИЮ, ОН НЕ МОГ СОЗДАТЬ ЦУНАМИ, ПОДОБНОЕ ТВОЕМУ, ПОСКОЛЬКУ ЕЩЕ ВО ВРЕМЯ ОТСТУПЛЕНИЯ ЕГО НЕ ЕДИНОЖДЫ ПОРАЗИЛИ СТРЕЛАМИ С ЦИНТИЕВЫМИ НАКОНЕЧНИКАМИ. НО НЕСМОТРЯ НА ЭТО, С ПОМОЩЬЮ ВОЛ-МИРЫ ОН СМОГ ПРОДЕМОНСТРИРОВАТЬ ВЫСОЧАЙШИЙ УРОВЕНЬ МАГИИ, ЧЕМ ВЫИГРАЛ ДОСТАТОЧНО ВРЕМЕНИ, ЧТОБЫ ВСЕ ОСТАЛЬНЫЕ УСПЕЛИ ПОГРУЗИТЬСЯ НА КОРАБЛИ. ТВОИХ СОГИЛЬДИЙЦЕВ ВОЛ-МИРА САМА ЗАБРОСИЛА НА КОРАБЛИ. А В ЗАЛИВЕ УСТРОИЛА НЕВИДАННЫЙ ДОСЕЛЕ ШТОРМ, КОТОРЫЙ ЩАДИЛ КОРАБЛИ ЮЖАН, НО В ЩЕПКИ РАЗБИВАЛ БОЛЬШУЮ ЧАСТЬ ФЛОТА ТАРГОНЦЕВ…

Я даже не заметил, что у озера мы с Катей уже были не одни. Все мое внимание было сосредоточено на рассказе аватара, что заставлял мое сердце пропускать удары и сжиматься от переполняющей боли. Но вместе с тем я чувствовал и гордость. Гордость за свою подругу, ставшую мне самым родным существом в Альтарии и за «дедушку», что мог дать фору любому волшебнику, даже будучи в столь почтенном возрасте. Я вспомнил о том, как отвечая на вопрос кого-то из студентов, отметил в качестве сильнейших знакомых мне магов именно Мастера и Миру. А тут они сражались вместе! И этот дуэт оказался настолько силен, что смог противостоять целой армии!

* * *

(Прим. Автора. Вставка из начала третьей книги цикла, ответ Симона на один из вопросов студентов:

— Самые сильные волшебники, которых я знаю?.. Мастер моей гильдии — архимаг Ваалон Буревестник. Он владеет сразу тремя стихиями, огромным запасом маны, бессчетным количеством заклинаний и мудростью, подкрепленной большим жизненным опытом. Я слышал и видел много других сильных магов, в том числе и архимагов, также и в нашей гильдии есть несколько волшебников звездного ранга, но выделить среди всех особенно могу именно Мастера. А также мою близкую подругу и учителя водной магии — Миру. Но она предпочитает вести довольно скрытный образ жизни, поменьше пересекаясь с другими людьми.)

* * *

— ВААЛОН БУРЕВЕСТНИК ОТДАЛ СВОЮ ЖИЗНЬ, ЧТОБЫ СПАСТИ СОТНИ МАГОВ И ДАТЬ ЮЖАНАМ НАДЕЖДУ. ОН ПОГИБ КАК ГЕРОЙ… НО, К СОЖАЛЕНИЮ, НЕ ОН ОДИН. ВОЛ-МИРА БОЛЬШЕ НЕ ВЫХОДИЛА НА СВЯЗЬ… ПОСЛЕДНЕЕ, ЧТО ОНА ПЕРЕДАЛА ВОЛ-ТАРЕ — ЭТО ТО, ЧТО ЗА ИМПЕРЦАМИ СТОИТ КТО-ТО ОЧЕНЬ МОГУЩЕСТВЕННЫЙ. И, КАЖЕТСЯ, ОН ЗНАЕТ О СУЩЕСТВОВАНИИ АВАТАРОВ. БОЛЬШЕ СВЯЗАТЬСЯ С ВОЛ-МИРОЙ НЕ ПОЛУЧАЛОСЬ, И ВОЛ-ТАРА ЕЕ СОВСЕМ НЕ ОЩУЩАЕТ… ВОЛ-МИРА, БЛАГОДАРЯ ТЕБЕ, СТАЛА СИЛЬНЕЙШЕЙ СРЕДИ НАС, НО ТАРГОНЦЫ СМОГЛИ ЕЕ ОДОЛЕТЬ.

— Нет!

— ПУСТЬ ОНА И ПРЕДАЛА ВОЛЮ И СЕКРЕТЫ ВОЛ-ТАРЫ, НО МЫ ВСЕ СКОРБИМ ПО НЕЙ. И Я РЕШИЛ, ЧТО ТЫ ДОЛЖЕН ЗНАТЬ…

— НЕТ! Этого не может быть! Только не Мира! Я должен ей помочь!

Мне казалось, что я сейчас потеряю сознание. Я не верю! Мира не могла просто взять и погибнуть!

Моя единственная мысль была мчаться к ней прямо сейчас. Если понадобится, то я пробью себе путь силой! Если потребуется, и Великий Барьер сокрушу! Я нужен Мире!

В горле поднимался тяжелый ком. В глубине души я уже знал, что ничего сделать не могу, но отказывался это признавать…

Стоило мне сделать лишь шаг, как я услышал голос Кати, которой, видимо, аватар передал мои намерения:

— Держите его!

И тут же на мне повисли невесть откуда взявшиеся Диего с Аней. Рядом с ними еще и Соня стояла. Откуда они вообще?.. Катя! Она же куда-то отбегала, оставив меня дожидаться в холле! Они сговорились против меня!

Хуже всего было то, что вырваться я не мог. Диего не давал толком пошевелиться, но это была лишь видимость: на самом деле меня держал и полностью подавил Вол-Дир. И это благодарность за то, что я помог ему вернуть былое могущество? Даже он послушался мою маленькую ученицу!

— И ты смеешь называть Миру предательницей? Да она сделала для вас больше, чем кто бы то ни было! Отпусти меня!

— НЕ ГОВОРИ О ТОМ, ЧЕГО НЕ ЗНАЕШЬ. ВОЛ-МИРА СПАСАЛА ЭТИХ ЛЮДЕЙ НЕ ПРОСТО ТАК! ОНА СПАСАЛА ИХ РАДИ ТЕБЯ! МЫ ПОТЕРЯЛИ СИЛЬНЕЙШУЮ ИЗ НАС ИЗ-ЗА ТЕБЯ! НО Я НЕ ПОЗВОЛЮ ТЕБЕ ПОГИБНУТЬ ИЛИ СОЙТИ С УМА. ДАЖЕ ЕСЛИ ТЫ ЭТОГО НЕ ХОЧЕШЬ, МЫ ПОМОЖЕМ ТЕБЕ! ПОТОМУ ЧТО ЭТОГО ХОТЕЛА БЫ ВОЛ-МИРА!

— Пустите! Я нужен ей! ПУСТИТЕ! — я кричал на все озеро, но меня держали лишь крепче. Катя водила руками у моей груди, и ее прикосновения отдавались где-то глубоко внутри.

— Потерпи немножко, мы обязательно тебе поможем! — без устали повторяла Аня мне прямо на ухо.

Я материл друзей без остановки, пока почти десять минут они пытались избавить меня от проклятия, но все безуспешно. Катя становилась все мрачнее и заметно устала, но продолжала попытки.

— Начало получаться! — наконец закричала она. — Но нужно больше времени, это очень трудно…

Вот только я ждать не собирался.

— Ты называл меня другом Вол-Тары! Говорил, что будешь на моей стороне. Но ты предал меня, Вол-Дир! Ты предатель, а не Мира! Вы все предатели!

— МЫ ХОТИМ ПОМОЧЬ ТЕБЕ. ТЫ НЕ МОЖЕШЬ ТРЕЗВО МЫСЛИТЬ, ПОКА БОЛЕН, СИМОН.

— ОТПУСТИ МЕНЯ!

Видимо, мне удалось задеть аватара за живое, поскольку он ненадолго ослабил свое давление. Всего на секунду, но я успел этим воспользоваться. Двигаться я по-прежнему не мог, но этого и не требовалось: я просто развеял наконец заклинание клона.

Едва оказался в Анином теле, как тут же со всей дури влепил сбитому с толку Диего по лицу.

Вспышка.

Соня согнулась от удара в живот.

Вспышка. Еще одна. Я немного набрал дистанцию…

И тут на меня обрушилась всеми силами Аня.

Голова разрывалась пуще прежнего, но хуже всего было то, что у девушки слишком уж хорошо получалось. Я упал на колени, пытаясь подавить ее, но не мог справиться с ней достаточно быстро. Катя уже была рядом, хватая за руку и призывая остановиться.

— Клянусь, я никогда не прощу тебя, если ты сейчас же не отпустишь! — выплюнул я со всей злостью мысль прямо в Анино сознание.

И она отступила, уловив мои эмоции. Испугалась того, насколько я был серьезен в своих намерениях и того, что вообще творилось сейчас в моей голове.

Катю я оттолкнул, выдергивая руку и снова поднялся на ноги, двинувшись в академию.

— Нет! Пожалуйста, Симон, позволь мне закончить!

— Вы предали меня! Сговорились за спиной! А ведь я тебе полностью доверился!

— И я это ценю! Дай мне шанс закончить лечение! Тебе обязательно станет лучше!

Я не стал отвечать, а просто побежал в академию, иногда перемещаясь вспышкой.

Слезы отчаяния душили меня. Мира погибла?.. Не может этого быть! И Мастер мертв. А друзья все сговорились против меня! Да даже если они и правда хотели помочь, я ведь напал на них! Я действительно больной на голову!

Был лишь один человек, к которому я мог сейчас пойти. Кто примет меня даже таким. Рядом с которым я хотел оказаться, когда чувствовал себя хуже, чем когда-либо.

У входа в академию я создал нового Клона, которым растворился в виде пара, чтобы скрыться от Ани, и все еще бегущей за мной Кати.

Воплотился обратно я лишь в чулане. А после того, как открыл потайной ход, сломал кнопку-активатор. Закрыв ход за собой изнутри, я исключил возможность последовать за мной.

Я потерял все, чем дорожил в этой жизни. Друзья меня предали, Мастер мертв, Мира… Я этого просто не вынесу!

— Симон… Что с тобой? Что случилось?

Оля вскочила с кровати мне навстречу.

Я больше не мог сдерживаться. Упав перед ней на колени, я уперся лицом в бедра девушки и разрыдался. Трудно было даже дышать, от начавшейся истерики. Голова разрывалась все сильнее, а в глазах начало темнеть. Кажется, мое время на исходе.

Но есть то, что я хочу сделать перед тем, как совсем перестану быть собой.

Оля гладила мои волосы и старалась хоть как-то успокоить. Она не знала, что происходит, но очень хотела облегчить мои страдания.

Один взмах рукой, и зачарованная веревка опала с ноги девушки на холодный каменный пол.

Я с трудом поднялся, и, заглянув в сапфировые глаза, произнес:

— Ты свободна. На перекрестке налево, затем вверх по ступеням и справа будет рычаг… Прости меня за все. И прощай!

Рядом с веревкой рухнули тяжелые железные браслеты.

А я упал на кровать и закрыл глаза, ощущая странное болезненное облегчение. Однажды я уже чувствовал подобное, когда устроил гигантское цунами, смывшее армию таргонцев, и понял, что сделал нечто правильное, пожертвовав собой ради товарищей. В этот раз я тоже поступил правильно, пусть и под самый конец.

Никаких ультиматумов вроде «не смей мстить Огневым, или найду тебя и убью» я Оле говорить не стал. Я просто больше не верил, что она может пойти на подобное. И даже если она сейчас стоит надо мной с занесенным ледяным шипом, я не стану думать о ней хуже. Я это заслужил. Только надеюсь, что она сможет сбежать от своего чертова отца. Может быть, под защиту Максима… В любом случае, пусть идет!

Вот только ничего подобного не произошло!

Освобождение от оков хоть и удивило девушку, но никак не повлияло на ее действия. Она осталась рядом и продолжила меня утешать.

И тогда я сломался. Сбивчиво, перескакивая с мысли на мысль, я рассказывал ей обо всей боли, что обрушилась на меня и терзала душу. О невыносимых потерях близких, о чувстве, будто меня предали те, кто еще оставался рядом, и о том, как я теряю контроль над собственным рассудком…

Оля внимательно слушала меня, не переставая нежно поглаживать по голове, но вдруг в один момент переполошилась, уточнив, когда именно я почувствовал недомогание. Она соотнесла в голове события и вспомнила, как в детстве мама рассказывала ей о том, что ее мужу может стать плохо в их первую ночь, и что в таком случае нужно будет сделать…

Девушка всегда думала, что это какая-то сказка или суеверие, но мама говорила ей как следует запомнить, и сейчас это воспоминание само собой всплыло в мыслях. Вместе с пониманием того, что, судя по всему, именно она и стала источником моего проклятия!

Оля громко произнесла довольно витиеватую фразу, упрощенный смысл которой складывался в куда более понятное: «Я прощаю тебя». И после небольшой паузы в моей голове наконец прояснилось. Боль ушла! Я снова стал самим собой!

И в тот же момент тяжким грузом пришло осознание всего, что я натворил за последнее время…

* * *

До самой ночи я оставался в подземелье. Мы оба просили друг у друга прощения. И нам с Олей определенно было о чем поговорить: слишком много секретов я ей частично приоткрыл, и теперь пытаться их замалчивать становилось глупо. Наоборот, я облегчил душу, добавив больше подробностей.

Она оказалась потрясающим слушателем: искренне интересовалась каждой мыслью, каждым моим воспоминанием, которыми я решил поделиться, спрашивала много вопросов, переживала о страшном и смеялась над смешным. Наконец-то я чувствовал себя лучше, хотя боль от потери Мастера и Миры заживо съедала меня изнутри, но я знал, что будет намного хуже, как только я останусь один. Рядом же с Олей было гораздо, гораздо легче! Я даже смог улыбнуться, когда рассказывал один забавный эпизод из моей жизни в гильдии…

Однако больше всего девушка удивила меня в тот момент, когда я предупредил, что мои силы заканчиваются, и вскоре мне придется уйти. Она сама напомнила мне о том, что мне нельзя ее отпускать…

— А вот и можно! Это чуть ли не единственное решение, о котором я совершенно не жалею. Ты свободна и можешь вернуться на поверхность, и…

— Не могу! И ты это знаешь. Я не должна покинуть этой комнаты, таков ведь был план? И лучше тебе его придерживаться.

Я не стал отнекиваться, лишь посмотрел внимательно на девушку и спросил:

— И давно ты знаешь?

— С самого начала… почти, — призналась Оля. — Ты сказал, что поможешь мне сбежать на Южный континент. Но специально ведь сказал это до того, как мы договорились говорить только правду? Позднее я это поняла. И чем дальше, тем больше ты мне рассказывал вещей, которые не стоило доверять столь ненадежному человеку, как собственной пленнице. И это не считая сегодня… Так что я догадалась. Но это правильно! Ты не должен меня отпускать! Если есть хоть небольшой шанс, что отец меня поймает — то он наверняка меня сломает! Мне больно это говорить, но я знаю, что это так: рано или поздно, но сломает… А я не хочу тебя предавать!

Оля не смогла сдержать эмоций. А у меня в голове не укладывалось, что девушка уже давно знала, какая участь ей уготована, и при этом была все последние дни такой… счастливой?

Нет, как раз потому, что она все знала, она и смогла наслаждаться оставшимися денечками. Отбросила переживания и стеснение, забыла о постоянном страхе и давлении. Ощутила эту странную свободу в заключении, пусть и недолгую.

Но ее смех и ее улыбка, которые я мог видеть в этом темном подземелье… Я хотел, чтобы это стало для нее нормой, а не редким исключением.

— Я найду другой выход. Слышишь? Ты здесь не умрешь, и точка! Понятно?! Проблема не в тебе, а в Теоне. И больше я не позволю ему тебя обидеть!

Звучало немного пафосно, но я говорил абсолютно искренне. В этот раз я поверю в Олю и больше не буду сомневаться.

Мы еще проговорили некоторое время, но в итоге расчувствовавшаяся от моего решения девушка погнала меня на выход. Я сам сказал, что переживаю за друзей, которые могли до сих пор искать меня, поэтому Оля и настаивала, чтобы, пока у меня остались силы, я вышел к ним сам. Нужно было их успокоить. И извиниться…

Оля же отказалась покидать подземелье до конца каникул. Только больше она не была там пленницей, а скорее гостьей, или даже хозяйкой этой комнаты, которая за совсем недолгий срок смогла подарить нам столь много различных и местами довольно противоречивых воспоминаний…

А чтобы девушка не скучала в одиночестве, я принес ей мелкого обезьяныша! В последний раз я ведь его чуть не прибил… Но даже будучи разозленным и с замутненным рассудком, я все равно не устоял перед его очаровывающим «детенышским» обаянием. Он уже выделялся в моих глазах, и теперь не получалось его воспринимать просто как любого другого зверька. А потому и отношение было несколько другим. И вообще я люблю животных, а тут еще и детеныш. Забудем на минутку, что я сам уничтожил все его племя. Он ведь, само собой, совсем другой… Это остальные были каннибалами, мутантами и говнометами, а этот комок шерсти вполне себе миленький.

Оля обрадовалась пушистому компаньону, а я двинулся на выход из подземелья. Силы мои уже достигли предела, и я держался с большим трудом, но оставалось дело, которое необходимо было закончить.

Не скрываясь, я прошел по вечерним коридорам академии до главного холла, надеясь натолкнуться на кого-то из друзей. На секунду мне показалось, что я заметил Соню в одном из темных проходов, но она не откликнулась на мой зов, а когда я подошел, то никого там не обнаружил. Тогда я вышел на улицу. У озера было тихо и спокойно, вокруг ни души… Так можно было подумать, но Соня мне не привидилась, и очень скоро я об этом узнал.

Я вдыхал свежий воздух полной грудью, глядя на небо, когда услышал позади знакомый треск от «вспышки», и почти одновременно тяжелый топот…

— Попался!

Лишь наполовину я успел обернуться, когда Диего влетел в меня всем весом, повалив и придавливая к земле. Тут же рядом приземлилась и Аня, крепко цепляясь за мою правую руку, а чуть погодя точно также на левую навалилась Соня.

— Кать, давай! Больше мы его не упустим!

Я отметил, что на этот раз Аня нацепила цинтиевые браслеты. Не хочу знать, как они их достали, и вообще, насколько они посвятили в ситуацию Диего, и что именно Катя рассказала им о своих способностях, но сейчас ребята были гораздо лучше подготовлены к моей поимке.

Ученица опустилась рядом с нами на колени, но концентрация на ее лице быстро сменилась удивлением.

— Он… Не может быть!

— Я вернулся, — тихо прошептал я, приваленный тяжестью своих друзей. Насколько же я свихнулся, если считал их предателями? Вместо того, чтобы обидиться на меня и плюнуть уже, они часами меня разыскивали, придумали новый план и собирались спасти меня во что бы то ни стало…

— Я уже избавился от проклятия. Простите меня за все. И спасибо… — сложно было найти правильные слова, чтобы выразить все мои эмоции. Однако надеяться, что их примут за чистую монету было пока рано.

— Ага, ишь как притих. А потом опять мне зубы проредишь и пойдешь драться еще с кем-нибудь из преподавателей? — язвительно спросил Диего. — Выбирай тогда хотя бы эту каргу Тихомировну — вот же вредная тетка. Хотя до тебя по вредности ей явно далеко…

— Это правда он! Он исцелился!

— Да ну? Ты уверена? Ты же говорила, что эта магия глубоко проникла в магический источник?

— Ань, я уверена на все сто. Это наш Симон! — а затем девочка обратилась уже ко мне: — Как тебе удалось?

— А если я скажу, что это секрет?

— Издеваешься? Я ведь так хотела тебя спасти… А ты как всегда, все сам!

Девочка искренне улыбнулась, и внутри у меня потеплело. Значит, не все потеряно. У меня все еще есть друзья…

— Так что нам делать? Командуй понятнее, мелкая! — Диего запутался, но отпускать меня не спешил.

— Это наш Симон. Он вернулся! Так что очевидно, что делать… БЕЙТЕ ЕГО! И НИКОГДА. СЛЫШИШЬ? НИКОГДА БОЛЬШЕ НЕ ПУГАЙ НАС ТАК, ТЫ ПОНЯЛ?!

Девочка просто прыгнула сверху, придавив собой и меня и Диего. Хотя «придавив» сильно сказано: весила она скорее как кошка…

Ане понадобилось несколько секунд, чтобы понять что происходит, после чего она повторила Катин маневр, отчего у нас получилась настоящая куча-мала. А поскольку я был в самом низу, то становилось трудно дышать, но было чертовски приятно.

Я знал, что меня еще ждут бессонные ночи и кошмары в тоске по Мире и Мастеру. Знал, что вряд ли смогу когда-нибудь снова стать столь отзывчивым и жизнерадостным, как раньше. Но прямо сейчас меня окружали друзья. И они были рады тому, что я наконец в порядке. А со всем остальным мы справимся…

* * *

После того, как мы все отдохнули ночью, я поговорил с каждым, включая Вол-Дира, которому, конечно же, вновь открыл доступ к подземельям. И, не откладывая в долгий ящик, я встретился с Хвостовым.

Мне пришлось призвать на помощь всю свою логику и харизму, чтобы быть достаточно убедительным после всего, что я вытворял в последние дни. В конце концов я предлагал не слишком рациональную на первый взгляд вещь — отправить запланированную экскурсию со старшекурсниками на Центральный континент гораздо раньше ожидаемого.

Казалось бы, только-только стало известно о войне, что началась по ту сторону Барьера, и в пору держаться подальше, но… Именно сейчас боевые действия находятся максимально далеко от магической границы, да и сам Великий Барьер служит надежной защитой. А вот что будет позднее неизвестно, но далеко не факт, что ситуация станет благоприятной. Как минимум, могут подобные поездки и вовсе запретить…

Разговор получился довольно неловкий, но, на удивление, Хвостов согласился с моими доводами. Более того, не просто согласился, а довольно скоро утвердил поездку с ректором, связался с нужными людьми, организаторами временного лагеря для нашего пребывания, экскурсоводами, и договорился о проведении массовой телепортации через станцию для всего седьмого курса академии…

Чуть меньше двух недель осталось до отправления. Я очень хотел бы оказаться у обители Миры как можно раньше, но понимал, что сейчас будет лучше действовать так, как запланировали. А оставшееся время наверняка пролетит в одно мгновение, если как следует занять свое тело и разум. Только на этот раз я не собираюсь слишком распыляться: большую часть своего внимания я хочу уделить Кате и… Оле.

Каникулы подходили к концу, начиная тем самым финальный отсчет до поездки, до моего прощания с Академией, ее воспитанниками и преподавателями…

Но я был к этому готов. Меня ждет Мира и мой алтарь. Выжившие и лишившиеся нашего общего «дома» товарищи. Таргонцы и демоны… И, пусть это даже в мыслях звучало слишком самонадеянно, но я считал, что меня ждет и сам император! Ведь если хочешь одолеть монстра, начинать следует с его головы!

Глава 15

Каждое утро я уделял время для тренировки у озера вместе с Катей. Теперь, когда дата моего ухода из академии была уже известна, хотелось воспользоваться последней возможностью и передать девочке максимум своих знаний, с помощью которых она сможет продолжать совершенствоваться и дальше. И ученица старалась изо всех сил. Всего в день у нас могло быть до трех тренировок, не считая еще и клубные…

Такой бешеный темп девочке помогали выдерживать Вол-Дир и небольшой дневной сон. Но Катя совершенно не жаловалась. Более того, мы с ней видели результаты буквально каждый день!

Как я и думал, удивительной и неповторимой оказалась не столько стихия девочки, сколько она сама! Уже через пару дней Катя открыла способность, которую могла использовать лишь она одна. Благодаря тому, что девочка могла четко видеть свой личный магический план и взаимодействовать с магией на совершенно другом уровне, она уже контролировала его гораздо лучше меня самого. Если я лишь вращал сферу, для выбора нужной печати, и, в лучшем случае, мог немного изменить ее размер, то Катя… Она могла свободно менять как размер, так и форму.

Это могло бы показаться совсем незначительным плюсом, но лишь на самый поверхностный взгляд. На самом деле, эта способность открывала девочке возможность иметь целую «библиотеку» печатей, в отличии от десятка-полутора, что были доступны мне, а ведь я и это считал настоящим сокровищем, позволяющим мне применять в бою самые разные стихии.

Катя же могла превратить свою магическую сферу в… «Гиперсферу». Кажется, это так называется. Подобная вещь просто не укладывалась в рамки привычных понятий трехмерного пространства, поэтому до конца я ее даже представить не мог. А значит, не смог бы и использовать, даже если бы каким-то чудом и сумел сотворить. Однако ученице представлять ничего не нужно было — она все прекрасно видела! Когда же она освоит данную способность в полной мере и сможет пользоваться ей достаточно быстро для применения в бою, то это станет уникальным и поистине великолепным магическим инструментом. Только, боюсь, даже всего количества известных мне заклинаний может просто не хватить, чтобы заполнить магический план девочки…

Но сама по себе смена формы личного магического плана была бы не столь полезна, если бы не еще одна способность Кати: девочка уже некоторое время назад перестала «выжигать» печати так, как я ее учил. Она вполне спокойно могла начертить на собственной магической сфере все, что хотела. И это работало! А при необходимости с небольшим усилием и стереть могла. Я испытал весьма смешанные чувства, когда она показывала мне свой новый способ, радостно повторяя: «Смотри! Видел как просто все получается? Здорово, правда?!»

Да ни черта я не видел!

Но все-таки среди всех прочих эмоций с завидным отрывом лидировала гордость. Эта малышка подает все признаки по-настоящему выдающейся волшебницы. Одна из моих самых полезных способностей в ее руках уже заиграла совершенно другими красками, и будет становиться еще сильнее и эффективнее, оставляя меня самого далеко позади. А ведь совсем недавно эта малышка, с горящими глазами, но крайне посредственными магическими способностями и без намека на стихийную силу просила меня о помощи…

Также я убрал рунический барьер из тоннеля в озере, ведущего в подземелье, чтобы у Вол-Дира вновь был туда доступ. И не только в подземелье: большую часть проблем со старым водопроводом я устранил, цинтий из основного связующего узла, промучавшись полдня, убрал, так что теперь мой стихийный друг мог потихоньку осваивать еще и верхние этажи академии.

Заодно я и сам старался изучить несколько маршрутов. Передвижение по трубам, порой, оказывалось весьма удобным и эффективным, но, к сожалению, двигаться приходилось практически вслепую, поэтому я должен был четко знать весь путь до своего пункта назначения.

Кроме занятий с ученицей я обязательно каждый день находил время на то, чтобы увидеться с Олей. Нам было очень хорошо вместе, независимо от того, разговаривали мы, испытывали кровать на прочность в порыве страсти или устраивали тренировки, по которым девушка уже успела соскучиться. К тому же она была просто счастлива обучаться у меня лично, поскольку буквально влюбилась в мой стиль колдовства, как только увидела его вживую впервые.

Мне до сих пор было сложно поверить, что у нас с Олей, кажется, начинают складываться вполне себе реальные отношения, пусть даже им и не суждено продлиться долго… Но после всего, что я сделал, такая возможность вообще представлялась, мягко говоря, маловероятной. Однако, вопреки всему, девушка сама тянулась ко мне, совершенно не предъявляя каких-либо претензий за пленение и не держа обиды. А если учесть, что я, в основном, пребывал в траурном настроении, поддержка и забота Оли здорово помогали мне «оставаться в строю».

И все же я старался не строить воздушных замков, наоборот — ожидал того, что с окончанием каникул Оля начнет меня сторониться и сведет общение к минимуму. Но и тут я ошибся. Между нами оставалось все по-прежнему.

Мы старались не давать никаких поводов для слухов, специально почти не пересекались в коридорах и столовой, однако почти каждый день я заходил к ней в комнату перед сном и оставался на несколько часов, до тех пор, пока мои силы не заканчивались окончательно.

Но не только Оля старалась меня поддержать: Катя и Аня всегда были готовы выслушать, а при любом удобном случае пытались хоть немного развеселить. Остальные друзья предпочитали не лезть и не надоедать, но и от них я ощущал поддержку, за что был благодарен.

Постепенно я вернулся к тому, с чего начинал: свои идеи и советы по тренировкам я вновь стал давать только тем ребятам, кого знал лично. А вот в клубные занятия старался больше не лезть, по крайней мере такактивно как раньше. Самое время дать возможность ребятам стать самостоятельными, ведь совсем скоро меня тут уже не будет…

Свои усилия в клубе я сосредоточил лишь на том, чтобы закончить уже начатые мной процессы: ангар мы уже весь застелили татами и обустроили различными тренажерами, организация магического тира была близка к завершению, а крупный рунический барьер, охватывающий всю клубную территорию, завершен.

Через несколько дней с начала учебы он начнет действовать, и пройти внутрь можно будет только имея «пропуск». Итоговым вариантом стали особые тату, которые легко могли наносить с помощью нескольких печаток «старшие» клуба: Наталья Николаевна, Аня, Соня, Ванька и Таня…

Татушка небольшая, поставить ее можно было в любом месте на теле, после чего барьер без проблем пропускал тебя внутрь. Притом держался такой магический рисунок всего месяц-полтора, после чего его нужно было обновлять, что позволяло актуализировать список активных членов клуба. Ну и, само собой, давало возможность фильтровать «новичков». Что бы я там не обещал ректору, а жадных идиотов и откровенно опасных для остальных ребят индивидов советовал друзьям вообще не принимать.

Учел я и возможность приглашать гостей — для них как раз и были сделаны рунические таблички, которые можно повесить на шею и временно пользоваться ими для прохода через барьер.

В общем, к концу каникул мы были готовы. Но тут появились новые проблемы…

То, что у всех стало гораздо меньше времени времени вовсе не стало неожиданностью, хоть и заставляло немного пересмотреть планы на дополнительные тренировки. Приятным сюрпризом оказалось то, что Аня стала достаточно сильна, чтобы контролировать тело самостоятельно в течение половины дня. А с небольшими перерывами на отдых и того дольше. Это давало нам значительно больше возможностей.

Пока разделялись Аня могла учиться, тренироваться самостоятельно и проводить время с Диего. Я же занимался последними штрихами в обустройстве клуба, занимался с Катей и Олей. Иногда помогал и другим ребятам, но намного реже. Исключением стал только Максим: было очень важно помочь ему освоиться хотя бы с базовым контролем своей боевой формы.

Но самым неприятным моментом стало «возвращение» Оли в академию. А именно то, как ее приняли другие студенты.

Очень быстро девушка стала объектом для всеобщей травли. И становилось все хуже. Ситуацию ни капли не улучшало и то, что сама Оля стала гораздо мягче и пыталась быть вежливой, приветливой… Но это не меняло того, что большинство студентов не хотели вообще видеть ее среди учащихся академии и не стеснялись словами и делом это показывать.

Однако, несмотря на ситуацию, Оля ни разу не использовала свою фамилию для прикрытия, также как и Теон никоим образом не пытался оградить свою дочь от травли, о которой несомненно должен был уже знать… Чем весьма меня удивлял, ведь как бы он не злился на Олю, но столь очевидные и безнаказанные издевательства над ней определенно отбрасывали тень и на род Громовых. Разве что за пределы академии это толком не выходило, но все же…

Девушка стойко переносила насмешки и издевки, даже находила в себе силы иногда улыбаться в ответ. Она изо всех сил старалась избавиться от старой «кольчуги» ледяного спокойствия и образа неприветливой, опасной грубиянки. Но время для такого перевоплощения оказалось совершенно неподходящим.

В редкий день она возвращалась в свою комнату в чистой одежде, не будучи облитой, испачканной или ободранной из-за драки, если все же срывалась. Из-за чего, кстати, схлопотала уже целую серию наказаний. Даже если зачинщиком была не она, но не повесить на нее отработку за регулярные драки и стычки с другими студентами преподаватели тоже не могли, хотя им самим подобная ситуация явно не нравилась.

Однако больше всех в академии вся эта травля злила меня. Я был готов лично покарать любого, кто хотя бы думал о том, чтобы обидеть мою красавицу… Вот только она сама была против. Оля взяла с меня обещание, что я не стану в это лезть и позволю ей во всем разобраться самой, пусть и потребуется немало времени. Ей нужна была моя поддержка, а не просто решение всех проблем на блюдечке.

Я уважал ее решение и стойкость его придерживаться, но каждый раз закипал от гнева, когда узнавал о новых издевательствах, а сам мог лишь утирать ей слезы, когда на ночь глядя девушка давала волю эмоциям.

Потому мы вместе ждали с нетерпением, когда же это закончится и забудется.

Отдушину для себя Оля находила не только во мне, но и в клубе, которому отдавала всю себя.

Хотя было непросто уговорить Аню дать еще один шанс ее противнице. Мне даже пришлось открыть подруге часть правды: я рассказал о том, что устроил Громовой допрос, который подтвердил, что она не знала насколько опасен артефакт. Более того, она вообще не хотела им пользоваться, несмотря на жуткое давление и шантаж со стороны отца. Но поддалась эмоциям, когда сама Аня перегнула палку, жестоко добивая лежачего противника…

Подробностей я не рассказал, но со всей уверенностью заявил, что, в данном случае, Оля на все сто стала жертвой обстоятельств, за что теперь еще и расплачивается. Да и, в конце концов, прошлая идея, по которой мы брали Громову в клуб изначально, никуда ведь не делась, поэтому… Почему бы не позволить ей вернуться? На определенных условиях.

Когда Оля под множеством презрительных взглядов пришла на первую после каникул тренировку клуба, я встретил ее сам в теле Ани. И при всех поставил четкое условие:

— Раньше ты обещала взяться за обучение Тины, а затем бросила ее ни с чем, не удосужившись даже предупредить. Вот пусть теперь она и решает, можно ли тебе вернуться на клубные тренировки. Ты получишь магический знак для прохода через барьер только в том случае, если девочка согласится вновь стать твоей ученицей, и на этот раз не только на словах, а на самом деле…

Мне было сложно говорить с Олей в такой манере, поскольку она рассказала мне, почему именно она пропала. То, что с ней сделал отец… Никогда этого не забуду и уж точно его не прощу! Не забудет и Оля. Подобные мучения никогда не проходят бесследно.

Но я хотя бы знал, что Тина по-прежнему очень хотела учиться именно у Оли, поэтому надеялся на хороший исход. И не прогадал. Девушки беседовали в сторонке не меньше пятнадцати минут, после чего подошли ко мне, с улыбками на лицах, которые без слов как бы намекали: условие выполнено!

Этим же вечером к нам пришел весьма редкий гость: Гранин впервые провел вечернюю тренировку в клубе. Она не слишком отличалась от его обычной «боевой магии», но это нельзя было считать минусом, ведь каждое занятие преподаватель делал интересным и одновременно полезным для своих студентов. Однако самое интересное началось уже после тренировки, когда часть ребят разошлись, а остальные столпились вокруг Виктора Михайловича и засыпали его вопросами.

И почему студентов постоянно интересует кто же сильнейший? Как стать сильнейшим? Все крутится только вокруг силы…

Вопросы к Гранину не стали исключением: у него пытались узнать, кто самый сильный в академи и как вообще подобную вещь узнать.

— У силы множество проявлений и, порой, очень сложно выбрать того, кто обладает ей в большей степени. Все начинает слишком зависеть от конкретных ситуаций и условий. Не всегда можно четко ранжировать магов по силе, однако вот что я вам скажу: всегда можно отличить исключительных и выдающихся волшебников, среди всех остальных.

— Исключительных? С самыми редкими стихиями?

— Нет, стихии тут не причем. Исключительными я называю тех волшебников, кто вышел на совершенно иной уровень в какой-то своей конкретной области. Связанной с магией или физическими показателями, не столь важно, главное — что он лучше подавляющего большинства в своем деле.

— А кто из исключительных магов есть в нашей академии? — никак не отставали ребята. Хоть вопросами преподавателя и засыпали в основном младшекурсники, но их старшие товарищи тоже слушали очень внимательно.

— Хмм… Их не так уж и много. К тому же каждый ощущает других исходя из собственного уровня силы, — будто размышлял вслух Гранин. А затем он вдруг обратился ко мне. — Симон! Идем сюда, поможешь мне объяснить один важный вопрос молодняку!

Я хоть и занимался установкой новых тренажеров на уличной площадке, но и сам с интересом слушал рассуждения преподавателя. И, кажется, он это заметил.

— Вот вам, кстати, живой пример. Судя по моим ощущениям, Симона смело можно отнести к исключительным волшебникам…

— А как вы это определяете? А почему? А кто еще? А есть ли такие «исключительные» среди студентов? — тут же набросились с новыми вопросами ребята.

— Я просто это ощущаю. Симон и Фион Аристархович, Лидия Андреевна и Наталья Николаевна, Степан Викторович и ваш новый преподаватель Диего… Как его там по отчеству? — повернулся ко мне Гранин.

— Никак. Его нет.

— В любом случае, от этих людей в большей или меньшей степени у меня возникает чувство, которое позволяет определить их как однозначно незаурядных магов. У некоторых это лишь временные проявления, у других — практически непрерывные. А среди студентов… Дайте-ка подумать. Ну, Баев Максим определенно попадает в эту категорию. Но о чем действительно вам стоит задуматься, так это о том, что любой при должном старании может тоже стать исключительным! Например, я помню как на одном из занятий Аня Огнева вдруг стала источать подобную ауру. И она тогда, кстати, победила меня в тренировочном спарринге…

Я вспомнил этот момент и улыбнулся. Это определенно было некоторой промашкой с моей стороны, но даже если Гранин заметил изменения в Ане, сказать, что они не были естественными, он не мог. Наоборот, он как раз это и предполагал. И все же лучше немного отвлечь ребят.

— Силу слишком сложно объективно измерить, к тому же она не является постоянной величиной. Примером тому служат ваши списки в каждой из групп: они все время изменяются, и все равно к ним довольно много вопросов…

Я также слышал, что среди самых активных ребят, что задавали вопросы, была и знакомая мне первокурсница, и решил привлечь ее к разговору:

— Вы спрашиваете нашу оценку о самых сильных учениках, но что думаете сами? Тина! Назови, кто по-твоему, является лучшим магом среди студентов!

Девочка засмущалась от внимания, направленного на нее, но собралась с духом и ответила:

— Ольга Громова!

И тут же остальные ребята стали выражать свое недовольство. Но я строго призвал их к тишине. Мне больше нравилось видеть скромную улыбку на Олином лице, от столь приятного ответа ее вновьобретенной ученицы, чем стыд и переживания, что ее репутация доставила подопечной проблем.

— Заметно, что ты выделила ее среди всех прочих, даже не задумываясь. Но если будешь рассуждать не изменится ли твой ответ? А если бы от ответа зависела твоя жизнь? Что насчет старосты восьмикурсников — Николая, признанного сильнейшим среди будущих выпускников? Оля сильнее, чем он?

— Ну… Я его не знаю…

— Понимаю. А что насчет Максима Баева? Огневой Анны?

Девочка в конец засмущалась, поскольку ответ был очевиден. Казалось, она хотела поспорить хотя бы насчет Ани, но все же не стала.

— Если хотите знать мое мнение, которое прошу не принимать слишком близко к сердцу, то на данный момент и Огнева, и Громова слабее Софии Киселевой. И пусть списки еще только планируется обновить в ближайшее время, но не удивляйтесь, если она окажется сразу следом за Баевым…

Я сделал небольшую паузу, чтобы студенты переварили мои слова, и заметил, что Гранин согласно кивает.

— Почему так? Все просто. В нашем разговоре не хватает одного важного понятия — потенциала магов. София за короткий временной промежуток раскрыла свой потенциал чуть ли не наполовину, находясь до этого всего процентах на пяти. И она все еще продолжает активно развиваться.

Именно потому так сложно сравнивать по силе людей, у которых заметно отличается потенциал. Точнее, можно сказать по другому. Полтора месяца назад София была слабее Игоря Бугрова, а перед каникулами уже смогла его победить. Но еще через месяц, кто знает, не станет ли Игорь сильнее на порядок, вернув себе место наверху списка? Поэтому когда вы спрашиваете о том, кто же сильнейший в академии я думаю сразу о нескольких людях. Кто-то сильнейший прямо сейчас, а кто-то наиболее вероятно станет им спустя десяток лет, поскольку имеет гораздо больший потенциал…

Ребята слушали внимательно, однако им хотелось слышать не просто рассуждения, а конкретные имена и больше примеров. Что ж, ладно…

— Из тех о ком мы уже говорили сильнее прочих, конечно, Максим Баев. Однако он уже раскрыл не меньше половины своего потенциала. То же касается и Софии. А вот если вернуться к Огневой с Громовой, тут все сложнее. Прямо сейчас большей магической мощью обладает Аня, и, на мой субъективный взгляд, она раскрыла уже около сорока процентов своего потенциала. И на самом деле, это замечательная позиция для нее: определенно еще есть куда расти, но и сейчас она уже добилась отличных результатов. А вот Оля… В данный момент она немного уступает в магической силе, но что касается потенциала, тут весьма интересная картина. На мой взгляд, Громова раскрыла его лишь на десять-пятнадцать процентов…

Реакция была неоднозначной, но в основном негативной. Кто был поумнее — говорил, что она и так уже весь потенциал раскрыла, и нечего ей больше ловить. Менее сообразительные заявляли, что она скорее ноль процентов, чем пятнадцать, даже не осознавая, что вроде как делают ей таким образом комплимент. Лишь самые адекватные ребята молча удивились моим словам… Но разводить балаган я тут не собирался.

— Тихо! Если вы задаете вопрос, то извольте хотя бы выслушать ответ, не перебивая при этом, — лишь дождавшись, когда воцарится молчание, я продолжил. — Самый интересный момент заключается в том, что далеко не каждый волшебник даже за всю жизнь раскрывает свой потенциал хотя бы на половину. Оттого и сравнивать магов по силе становится задачей крайне сложной: смотрим на текущее состояние, или ожидаемые результаты в ближайшем будущем? Оцениваем боевые навыки, количество маны или сложность заклинаний? Вспомните, как Таня побеждала почти любого соперника на дуэлях, поскольку могла его просто-напросто ослепить, а ведь мощь ее магии уступает многим.

— Верно подмечено, дружище! — взял слово Гранин, привлекая к себе всеобщее внимание. — Столько всего нужно учитывать, особенно когда имеешь дело с башковитыми малыми, что легко запутаться. Когда я только пришел преподавать в академию, то вызвал на дуэль каждого преподавателя, включая ректора. Это было мое условие: я был согласен принять предложение, но только если кто-нибудь сможет меня одолеть. В то время я всюду искал сражений, неизменно выходя из них победителем. И уж точно не думал о том, чтобы остаться в академии. Только из спортивного интереса согласился на предложение ректора. И победил его. И каждого из преподавателей тоже. Только Степан Викторович меня перехитрил. Уже тогда он думал на несколько шагов вперед и смог заставить меня нарушить правила, чем официально выиграл поединок, однако этим не гордился, и даже признал меня победителем…

— Ух ты! То есть если бы не Хвостов, то вы бы не остались в академии?

— Не совсем так. Он все же признал меня сильнейшим, так что я волен был поступать как считаю нужным. Но я почувствовал еще одного сильного мага в академии. Три дня тогда пытался любыми способами добиться дуэли с ней, но все, чего я добился, это шесть сломанных ребер, повреждения внутренних органов и неделя в больничных палатах. Это здорово ударило по моей самооценке, но вместе с тем заставило и задуматься. Позднее я смог поговорить с ней, только уже спокойно и уважительно, и после этого принял решение все же остаться в академии.

— То есть вы все же проиграли одну дуэль?!

— Нет. Не было такой дуэли! Я просто был слишком настойчив и забыл о вежливости, за что и поплатился. Это совсем другое…

Но унять интерес студентов такой ответ уже не мог. Непобедимый дуэлянт был побит! Только вот кем?

Гранин так и не удовлетворил любопытство студентов, плавно вернувшись к основной теме разговора.

Я же радовался, что между нами с Виктором не возникло каких-то обид или недопонимания. Он сам поднял вопрос, что так и витал в воздухе уже некоторое время среди студентов, что видели или хотя бы слышали о том, что Гранин вырубил меня с одного удара.

— Не все так просто. Наш с Симоном стиль боя слишком отличается. И результат будет целиком зависеть от различных дополнительных условий. Например, если бы мы должны были использовать все свои силы, и метнуть навстречу друг другу по огромному булыжнику, то я бы сосредоточился на том, чтобы просто схватить самый гигантский из них и швырнуть его со всей возможной силой… Но у Симона голова работает по-другому, насколько я понимаю. Он просто не сможет не думать о том, как действовать максимально эффективно. Какую форму придать камню, чтобы повысить его пробивную мощь. Можно ли использовать руны? В правилах об этом не могло не говориться, а вот победу почти гарантирует… И в итоге он, скорее всего, придет к тому, что придумает сразу несколько эффективных вариантов, и тогда придется выбирать, какой из них использовать. Просто метнуть глыбу? Тогда он проиграет, хотя мог бы выиграть. Или использовать, например, руны? В таком случае Симон однозначно победит без всяких сомнений. Но эта победа может быть воспринята как не слишком честная, и все зависит от того, что же стоит на кону. Подобный ход мыслей мне в свое время объяснял Степан Викторович, и, может быть, некоторым из вас он тоже знаком… Угадал я, а, Симон?

Мне оставалось только кивнуть. Гранин умел удивить не только действиями, но, как оказалось, и своими рассуждениями, что били в самую точку. Каждый раз мне приходится делать выбор, в каждом соревновании или сражении, как именно я поступлю. И я просто не могу об этом не думать! Не получается просто сделать не задумываясь, если я уже знаю варианты и тогда в любом случае либо поддаюсь, играя «честно», либо так или иначе хитрю, получая преимущество. Выбор приходится делать каждый раз… Но если от этого зависит жизнь, моя собственная или близких, то сделать выбор становится гораздо проще.

— Получается так, что с Симоном я просто не могу сразиться как следует, хоть и хотелось бы попробовать. В обычном спарринге его голова будет занята тем, чтобы решить какие приемы можно смело использовать, а какие уже переходят границу дружеского поединка. И, на самом деле, для меня это большое преимущество. Однако, поверьте мне на слово, я бы скорее согласился заиметь десяток кровных врагов из числа совершенно случайных магов, чем одного в виде Симона. В тот момент, как он перестанет сдерживаться и решит использовать в бою самые эффективные приемы, он станет многократно сильней и опасней. Вот только пережить в таком случае сражение с ним может и не получиться. По крайне мере мне так кажется.

Интересная трактовка, но по большей части Гранин говорил верно. И, черт возьми, он здорово сейчас поднял мой авторитет. Мне также было приятно узнать о том, что преподаватель не обманывался насчет нашей неудавшейся дуэли, и считал меня более чем достойным соперником, что было весьма приятно.

— В общем, пора бы нам всем двигать на ужин! Как считаете? — громко спросил Виктор Михайлович, и ребята откликнулись гулом одобрения. — А что касается всех этих рассуждениях о сильнейших… Просто продолжайте работать над собой каждый день, и вы обязательно увидите прогресс!

Мы потихоньку направились к академии, однако ребята все еще не расходились. Наоборот, они продолжали спрашивать, на этот раз меня, кто же все-таки сильнейший в академии.

— Самый безопасный вариант, если бы вы все ставили на кон, это назвать Максима Баева. Среди студентов прямо сейчас он действительно выглядит самым сильным. Однако если бы я должен был угадать кто же станет самым способным магом спустя десяток лет, поставив на кон свою жизнь…

Я оглядел затаивших дыхание ребят. Задержал взгляд на Максиме, на Соне. Затем на Ане. Дольше других смотрел на Олю. А затем наконец перевел взгляд на Катю и сказал:

— Если бы моя жизнь зависела от этого ответа, то я выбрал бы Катю Драгунову.

Уверен, если бы не толпа студентов вокруг, то она кинулась бы меня обнимать. В глазах девочки стояли слезы благодарности, но она все еще не могла поверить, что я настолько высокого мнения о ней, и ее способностях.

* * *

Мы с Граниным немного задержались снаружи, оставшись только вдвоем. Кажется, мы оба хотели как бы «помириться», проведя вместе интересную лекцию для ребят. Пусть мы и не ссорились, но некоторая напряженность после моей выходки оставалась, и только теперь она наконец ушла.

Виктор уже сказал при всех, что он думает обо мне, а у меня появилась возможность ответить взаимностью сейчас. Но один вопрос требовал отдельного прояснения, и я его задал:

— И все-таки, кто же тебя уделал настолько, что ты признал поражение и остался в академии?

— Обещаешь, что никому не расскажешь?

— Обещаю. Только пожалуйста, скажи, что ты не пытался подраться с главной целительницей!

Гранин выдержал небольшую паузу, а затем все же признался, с тяжелым вздохом:

— С завхозом…

Глава 16

— Что-то случилось? Ты выглядишь загруженным… больше чем обычно.

— Да Катя довольно сильно расстроилась после объявления ректора. Хочется ее как-то поддержать, а вместо этого я ведь и сам скоро ее оставлю одну…

Даже непривычно осознавать насколько внимательна ко мне Оля: любая смена настроения, печаль или радость — ничто не укрывается от ее пронзительных сапфировых глаз. Никто, кроме Миры и, пожалуй, Кати, не был ко мне столь внимателеным. Разве что Аня, но она в буквальном смысле чувствовала мои эмоции и настроение, так что это было не в счет.

А переживал я за состояние ученицы после того, как ее очень сильно огорчила новость от Фиона Аристарховича. Он объявил, что в академии вводится наставничество среди студентов, пока еще в качестве пробы. Однако и наставнику, и ученику будут положены бонусы в оценках. А в последствии могут появиться и штрафы…

Идея была простой — каждый студент с пятого курса и старше мог взять себе личного ученика и должен был помогать тому развиваться, улучшая его показатели, а заодно получая и для себя бесценный опыт.

Вот только Катя была лишь в начале четвертого курса…

Но ей настолько нравились те моменты, когда она могла кому-нибудь помогать с обучением, что расстройству ее не было предела. Тем более, совсем недавно компания девушек, которых я начинал обучать мгновенным печатям, успешно освоили это умение. А ведь именно моя ученица, как самая «опытная», продолжала их курировать до самого конца. Но теперь осталась совсем не у дел.

Да, конечно, прямо сейчас она все свое время посвящала тренировкам со мной, и ни за что бы от них не отказалась, однако с ее стремлением, легко могу представить, что Катя и ночью бы не спала, если бы ей только дали возможность тоже взять себе ученика. К тому же, как бы она не грустила еще и по поводу моего отъезда, но он приближался, и нужно было думать что же делать дальше.

В любом случае девочка сегодня очень сильно расстроилась, а оттого и мне было тяжело на душе… Больше, чем обычно — Оля верно сказала. После новостей с Юга о гильдии, Мастере и о моей лучшей подруге Мире, это уже стало моим нормальным состоянием.

— А что насчет твоей прошлой идеи? Почему передумал?

— Так я же предлагал это под фруктами и проклятием…

— Ну и что? Даже в таком состоянии ты хотел позаботиться об ученице, и, как мне кажется, придумал хороший вариант. Да, весьма необычный, но определенно интересный и очень милый. Стоит ли от него отказываться только потому, что он пришел тебе в голову именно в тот период?

— Ну не знаю… Могут же возникнуть проблемы с преподавателями и… А хотя знаешь, ты права! Пойду и прямо сейчас ее обрадую. А с проблемами, если они возникнут, я еще успею разобраться до отъезда. Оно того стоит, если она будет вновь улыбаться, а не грустить, верно?

— Конечно. Давай скорее тогда, пока не уснула! И чтоб мне потом еще успел вернуться и все рассказать!

Иногда нужно совершать что-то необычное или нелогичное, что-то из ряда вон, просто потому, что так интереснее жить. Пока я спешил по темным коридорам в подземелье, на лице сама собой растянулась озорная улыбка, чего не было с того самого дня, как я получил трагичные вести.

Я был очень доволен, что Оля подтолкнула меня к этому решению, от которого уже почти было отказался. И всего через каких-то десять минут я уже стучался в дверь Катиной комнаты, придерживая теплый и заметно распухший под одеждой живот…

— Симон? Не ожидала, что заглянешь так поздно. Что-то случилось?

— Не совсем, но есть к тебе дело. А твоя соседка уже спит? Мы ей не помешаем?

— Не помешаем. Она съехала. Заходи.

Девочка совсем раскисла. Как оказалось, помимо того, что я скоро уеду, и что она не попадает в категорию наставников в новой затее ректора, от нее еще и соседка съехала. В академии занятость помещений была весьма далекой от максимальной, поэтому иногда студенты могли поменять комнату. Жить поодиночке не слишком приветствовалось, хотя и допускалось, но вот сменить соседа вполне можно было. Вот только тогда твой прошлый сосед как раз и оставался один, но тут уж что поделать… Не сказать, что девочки сильно дружили, но Кате хотя бы было не так одиноко. Теперь же некому было отвлечь ее от невеселых мыслей, и перед сном она грустила, а иногда даже плакала.

А я даже не знал, что после каникул ее соседка съехала к подружке, как только появилась такая возможность. С Катей вообще никто толком не дружил раньше, а после того как она получила свою порцию славы, уже сама девочка не хотела сближаться с теми, кто вдруг неожиданно решил начать с ней общаться именно сейчас.

— Во всем есть свои плюсы: теперь тебе никто не будет мешать пробовать некоторые умения прямо в комнате, секретничать со мной, или заниматься с твоим подопечным…

— Подопечным? — девочка сходу уловила самое важное.

Я с трудом сдерживал улыбку. И радовался, что сюрприз не портится тем, что Катя заметит его раньше времени: она весь день по полной использует свою стихию, и к вечеру сил совершенно не остается, поэтому магическое зрение толком не работает.

— Мы ведь уже обсуждали, что наставничество, ответственность за кого-то — это очень важный и полезный опыт. И я хочу, чтобы он у тебя был.

— Да, но ведь я только на четвертом курсе, а ректор сказал…

— А кто сказал, что мы будем подстраиваться под правила? — я подмигнул ученице, с удовольствием отмечая, что от ее печали не осталось и следа: только чистейшее любопытство и живой интерес.

На глазах у изумленной девочки, я достал из-за пазухи пушистый черный комок, который успел задремать в тепле. Вдруг этот комок открыл свои огромные глаза, которыми сразу уставился на девочку. А затем забавно протянул к ней свои маленькие ручки.

— Какой миленький! Кто это? — ученица была в восторге, с радостью обняв пушистого малыша, который весело заугукал.

— Эмм… Ну, обезьянка. Пока он маленький, я уверен, что его вполне можно хорошо воспитать, чтобы он не был опасен для окружающих, как его взрослые сородичи, что доставили мне проблем в свое время… Как думаешь, справишься?

— Я? Да!

— Тогда он твой! На нем и будешь учиться ответственности!

— Спасибо! Спасибо огромное!

Я даже получил от ученицы благодарный чмок в щечку. Девочка растрогалась до слез, и без остановки тискала своего нового питомца, еще не представляя сколько с ним может быть проблем. Но я был уверен, что она справится.

— А как его зовут?

— Я по своему называл, лучше придумай что-нибудь сама, ты же хозяйка!

— Если уже называл, то почему бы и не оставить имя? Все же это ведь ты мне его подарил. Признавайся, как назвал?

— Да не стоит, правда! Назови как хочешь, не переживай. А мне, кстати, уже пора бежать. Все, пока-пока!

— Ну скажи! Пожалуйста!

Я остановился в уже у самой двери.

— Ладно! Но ты сама напросилась… Я звал его Говномет!

Катя с минуту смотрела на меня с вежливой улыбкой, ожидая, когда я начну смеяться. А затем пришло осознание, что это вовсе не дурацкая шутка…

— Так, имя сама придумаю…

Девочка сказала это таким тоном, что я живо представил, как она усилием воли просто начисто стирает из памяти тот вариант, который я только что предложил, и больше не будет о нем вспоминать никогда. А ее вежливость не позволяла в ответ на такой приятный подарок сообщить мне о том, какой же я идиот…

— Сегодня он наелся от пуза, а завтра тебе будет первое задание: определить что же он ест! Если что, скажешь мне, я тогда принесу нужную еду, но будет лучше если сможешь подыскать что-нибудь подходящее сама. В общем, не грусти, и удачи тебе с этим шустриком!

— Спасибо огромное еще раз, Симон! Я просто в восторге!

Девочка так и не выпускала пушистика из своих объятий, да и он не проявлял никакого желания отстраниться от своей новой хозяйки. Что ж, посмотрим что из этого выйдет. Не уверен, что в академии вообще можно содержать животных, но будем решать проблемы по мере их поступления.

По крайней мере я смог порадовать Катю и, надеюсь, на многие месяцы, если не годы, вперед, если, конечно, все будет хорошо…

А мне пора поблагодарить Олю за совет. К тому же, она все еще ждет моего рассказа о реакции девочки на милого пушистика, с которым и сама провозилась несколько дней в подземелье и даже успела немного привязаться.

* * *

Все шло своим чередом, неминуемо приближая дату нашего отъезда из академии. Дату, когда мы отправимся сквозь Великий Барьер на другой континент, чтобы вернуть мне собственное и столь родное тело, а Ане свободу от неожиданного, но, хотелось бы верить, довольно приятного вторженца.

С Соней мы обсудили варианты дальнейшего развития ее силы, как я их вижу, а после этого разработали похожий план и для клуба. На мой взгляд именно Соня, Таня и Наталья Николаевна уже сейчас выступают в роли постоянных наставников для студентов, и, думаю, так продолжится и дальше.

Кстати на территории клуба наконец начал действовать рунический барьер, а все участники получили свои «татушки». Со сложным и оригинальным дизайном я не заморачивался, просто использовал древний иероглиф, подсказанный Вол-Диром, что означал дружбу, а вокруг него рунический рисунок, что, собственно, и обеспечивал проход сквозь барьер.

Тату получалась аккуратной и небольшой, чтобы никому не доставлять неудобств, и ее легко можно было спрятать. Однако многие ребята наоборот выставляли ее напоказ: плечо, тыльная сторона ладони, шея — самые распространенные места, которые то и дело бросались в глаза в академии. Я даже чувствовал небольшую неловкость, что с моей подачи вот так «заклеймили» множество студентов, но с другой стороны у ребят сразу появилось и некоторое чувство общности, одной единой группы. Все же далеко не все из них знали друг друга в лицо, а вот татушка явно говорила кто твой собрат по тренировкам.

Были, конечно, и еще более необычные варианты размещения рунических татуировок. Один паренек решил налепить знак себе прямо на лоб. И он настолько сильно утомил Соню, которая пыталась его отговорить, что она в конце концов от души влепила ему печаткой в лобешник, выполнив тем самым нелепую просьбу мальца.

А вот Вика Ляпунова захотела поставить рунический знак прямо на груди и очень настойчиво напрашивалась с этой просьбой именно ко мне, раз уж я помогал ребятам проставлять клубные татушки в первый день, когда возник самый ажиотаж перед тренировкой. Стоит ли говорить, что татушка Вики привлекала внимания даже больше, чем у того паренька прямо на лбу…

Но на одном лишь клубе свет клином не сошелся. Таня продолжала развивать свои способности с ректором. Ванька объединился в Викой и Женей, и они обменивались умениями между собой, обладая не только одинаковой стихией, но и стилем ее использования.

Нам с Максимом удалось достичь неплохого прогресса. Ему пока еще сложновато было сходу перейти в боевую форму и требовалась небольшая помощь, зато, уже будучи в ней, парень довольно сносно справлялся с контролем над собой. И это было чертовски мощное оружие: его сила, как физическая, так и магическая, возрастала многократно. А ярость берсерка, что обычно служила главным минусом боевой формы, уже получалось сдерживать.

Так что я никому бы не посоветовал становиться врагом Баева. Здоровенный медведь, способный использовать прямо в бою мощнейшую молнию — это очень сильно. И страшно. А еще Наталье Николаевне придется сильно постараться, восстанавливая после нас лес… Хотя мы честно пытались быть аккуратными. (наконец я понял, благодаря чему, или скорее, благодаря кому, несмотря на различные магические игры и уличные тренировки студентов, лес вокруг академии все еще существовал, и даже выглядел весьма прилично).

Не забывал я и о моих «Водниках». Еще одна мысль, которая пусть и пришла ко мне под фруктами и проклятием, но не была такой уж плохой. Лера и Артем уже справились с первыми двумя заданиями, по освоению водного резака. Во многом им помогла Лидия, которую я решил добавить в число избранных, кому собираюсь передать одно из своих лучших заклинаний. В конце концов нам с ней удалось узнать друг друга поближе, и преподавательница показалась мне куда лучшим человеком, чем изначально, поэтому сделать ей такой вот подарок я был не против.

Заодно это упрощало жизнь и мне, поскольку именно Котова становилась ответственной, чтобы Артем с Лерой освоили каждую следующую ступень заклинания как следует, и только тогда я давал новое задание и подсказки. Впрочем, мы уже вплотную приблизились к главному секрету, который и позволял мне выделиться из общей массы водных магов. Много ума не надо, чтобы ударить струей жидкости под большим давлением. Само собой, многие это пробовали, но не так уж много пользы, в сравнении с затратами сил, маны и концентрации давал этот прием, потому и не получил большого распространения.

И вот тогда на помощь приходили знания из моего родного мира. Сделай все тоже самое и добавь немного абразива… И вот у тебя уже водный резак, способный прошивать и камень, и металл как масло, и даже магические щиты не способны дать ему достойный отпор.

Конечно, в зависимости от используемого материала и расстояния до цели мощность сильно варьируется, но, в любом случае, умение имеет огромный потенциал. И вскоре моим «последователям» предстоит научиться незаметно добывать с помощью своей стихии плотный песок из твердых пород под ногами и добавлять его в водную массу, используемую для заклинания. А может, и носить немного плотного песка с собой.

Я же использовал более удобный и одновременно более мощный вариант — мельчайшие льдинки, переполненные маной. Тверже камней, и при этом доступны мне в любом месте. Но ребятам вполне подойдет и первоначальный вариант умения, поскольку никто из них, включая Лидию, не способен контролировать лед.

Но как же глупо, когда из одной стихии «создавали» сразу несколько, как будто бы новых… Лед, жидкость, пар — это все вода! Да, может на меня влияет получение совершенно другого образования, в отличии от жителей Альтарии, но мне трудно было принять текущее положение вещей. И ведь я сам живое доказательство!

Моя стихия — вода. И только. Никаких других склонностей я не проявлял. Но смог развить свою магию в различных направлениях, овладев как свободным подчинением стихии, зачастую без использования каких-либо печатей, так и изменением формы и состояния: сюда как раз и входили как лед, так и пар. Если я могу менять форму, размер и прочие характеристики воды, то почему бы не влиять и на ее температуру?

Да, мне понадобилось немало времени, чтобы до конца освоиться, но ведь это работало! Но нет же, здешним людям с детства вдалбливают мысли о том, какое великое множество стихий существуют, какие хорошие и почетные, а какие никчемные…

И я еще понимаю, если обладаешь, к примеру, молнией как у Баева. У нее сложновато определить родственную стихию, а споры по этому поводу и так ведутся веками: воздух, лед, или вообще — пламя. Но все же, вода, лед и пар очевидно родственные. Воздух и ветер… А уж как меня злило, когда в гильдии мне со всей серьезностью доказывали, что управление камнями, почвой, глиной и песком — это все разные стихии, и из них стихия Земли только та, что затрагивает почву… Да почва, блин и состоит из камней, песка и глины, але!

Но мне хватило опыта из прошлого. Полтора года я вбивал товарищам в головы правильное понимание — очевидно же, что существуют основные стихии, на основе которых появились множество других. Но если ты способен легко повелевать любыми булыжниками, то и глину, и песок сможешь хотя бы сдвинуть в сторону. Пусть это будет не так легко и привычно, но вне всяких сомнений возможно. И спустя полтора года у моих согильдийцев это стало вполне себе получаться…

Вот только слишком много времени занимала подобная смена мировоззрения. Жители Альтарии слишком привыкли к тем знаниям, что с раннего детства подавались им как сущая истина. Поэтому я забросил попытки кого-либо переделать. Разве что Диего всегда помогал придумать новые приемы, но все в пределах его же стихии. И с остальными делал также. Придумывал как им стать еще сильнее и эффективнее в своей стезе, не пытаясь ее расширить против их собственной воли.

Однако теперь у меня появился человек, для кого я готов был сделать исключение. И, к счастью, Оля настолько доверяла всему, что я ей говорил на тренировках, что нам удавалось понемногу начать перебарывать те незыблемые постулаты, что буквально вдалбливали ей с детских лет разные тренера и отец лично.

Но если физические рефлексы и боевой опыт были даже полезны, то все что касалось магии и стихий — нуждалось в переосмыслении, принятии нового и обучении уже в соответствии с этими знаниями. Что водная стихия не позор для рода, и не слабая, а потрясающая по своим возможностям сила. Что Оля вовсе не паршивая овца, а самый настоящий неограненный алмаз.

И именно этим я и занялся — огранкой доставшегося мне алмаза. Оля не просто была не против — она призналась, что еще никогда не чувствовала себя настолько счастливой. Девушка старалась изо всех сил, и делала все, что казалось мне наиболее полезным. Пусть даже на некоторое время такой подход наоборот мог ее даже ослабить. И такое безоговорочное доверие от Оли давало свои плоды — мы видели постоянный прогресс, который сам по себе здорово мотивировал продолжать в том же духе.

А вскоре нас практически перестала беспокоить и самая неприятная проблема — травля девушки другими студентами. Она стойко переносила все обиды, но все же это было тяжелым испытанием. Ладно грубости, неодобрительные взгляды в коридорах и мелкие пакости… Но на занятиях было даже хуже.

Громова всегда занимала высокую позицию в списках как в группе, так и среди всех семикурсников, поэтому нередко становилась капитаном, при разделении на какие-либо команды. Только теперь каждое подобное разделение сопровождалось тем, что были массовые жалобы и протесты, в духе: «Я не буду с ней в команде! Ни за что!». Это и занятиям мешало, и сильно било по Олиным чувствам, даже если она старалась никому этого не показывать.

Появившийся было прогресс в общении с Ванькой и Соней был полностью перечеркнут той злополучной дуэлью с Аней. Ребята хоть и не вели себя также отвратно, как это делало большинство, но все же сторонились и избегали Олю. И, в целом, их можно было понять…

Кроме меня лишь Максим продолжал общаться с девушкой, но как всегда он был слишком молчаливым, да и сама Оля не хотела навредить его репутации, и старалась лишний раз к нему не подходить. Вот и получалось, что практически каждый в этой академии ее избегал, если не хуже. По крайней мере она так думала…

Вскоре оказалось, что никакие слухи и общественное мнение не могут переубедить Тину в том, что лучшего примера и наставника, чем госпожа Громова, просто не придумать! Девочка хвостиком увивалась за Олей везде, если только была такая возможность. И даже то, что она и сама становилась объектом для грубостей и издевательств со стороны других студентов ее не смущало.

Так что вскоре Оля сдалась, и больше уже почти никогда не обедала в одиночестве. Притом очень скоро стало очевидно, что Тина не одна такая в своем отношении к юной Громовой. Та самая Саша Торопыга (Торопыгина), которую я отправил в клуб за мифической Хакуной-Мататой была крайне обрадована увидеть возвращение Оли на тренировки. И девочка также с удовольствием бегала за своей госпожой, готовая и с поручениями ей помочь, и от скуки отвлечь. Благодаря ей, кстати, Оле удалось намного легче избавиться от навязанной отцом «свиты».

Неправильно было бы не отметить еще и Катю. Девочка, под моим влиянием, старалась теперь на все иметь собственное мнение. Она относилась весьма дружелюбно к Оле и раньше, еще до всей этой ситуации с дуэлью и проклятым клинком, и смогла сохранить свой настрой сейчас, когда я прояснил, что Громова действительно невиновна, и претензий у меня к ней нет никаких.

Наоборот, спустя несколько дней мы даже стали совмещать наши тренировки. А однажды, когда я был занят с Вол-Диром, они даже и без меня отлично потренировались вместе. В общем, потихоньку вокруг Оли собиралась компания куда большая, чем за все предыдущие годы, пусть и из одних лишь младшекурсниц.

И так продолжалось почти до самой поездки на центральный континент…

С Катей за это время мы продвинулись больше всего. Девочка уверенно отобрала у Сони корону самой прогрессивной волшебницы в академии, осваивая и закрепляя самые разные способности буквально каждый день.

Новым вектором для развития для нее мы выбрали вмешательство в чужую магию. Катя уже неплохо могла реагировать на заклинания противника, предугадывая их, и заранее зная стихию неприятеля, благодаря своему зрению, но глупо было бы останавливаться только на этом.

Я давно заметил, что стихия девочки не ограничивается одним лишь наблюдением и ощущением — она не раз проявляла способность напрямую вмешиваться в чужой магический источник… Так было с Аниной мамой, и так было со мной, когда она пыталась помочь мне избавиться от проклятия.

В итоге уже через несколько дней у нее начало получаться разрушить мою магию: ледяной куб, водную сферу, начертанную руну…

Я не был до конца уверен в результате, когда предлагал это попробовать, но старался как можно убедительней описать девочке, что любоемагическое проявление содержит в себе ману. И если избавиться от привязки к ее «владельцу», то это будет просто мана, которую можно поглотить, развеять или изменить…

И, черт возьми, она это сделала! Конечно, пока мы использовали неподвижные и несложные объекты, а Кате требовалось довольно много времени, но она мало того, что разрушала результаты моих заклинаний, так еще и поглощала из них всю ману! Хотел бы я иметь хотя бы четверть таланта своей ученицы!

Притом сама девочка хоть и искренне радовалась и, вроде бы, осознавала потенциал подобного умения, но сейчас куда больше ее мысли занимал новый питомец.

Девочка продержалась всего дня два, пряча его в комнате, прежде чем стала знакомить с окружающим миром. Заодно выполнив и мое задание по подбору подходящей для него еды. Как оказалось, все довольно просто — этот мелкий засранец ел все. Вообще все, что можно было считать съедобным. Вот только нас ждало неожиданное открытие — перейдя с фруктовой диеты на вполне человеческую и сбалансированную пищу маленький орангутан стал расти. Нет, не так. РАСТИ! Прям на глазах он увеличивался каждый день. Оставалось лишь надеяться, что это просто у него такая пора началась, и вскоре этот гипер-рост остановится сам собой…

Но, в любом случае, по прошествии пары дней Катя все же начала выгуливать своего малыша, а иногда брать и на наши тренировки. Потом и вовсе стала таскать его с собой абсолютно везде, кроме учебы… Я не знаю, как она оправдывалась перед преподавателями, но никаких серьезных проблем у нее так и не возникло, и это главное.

Однако за новыми заботами мы совершенно забыли об одной отложенной проблеме, которая напомнила о себе в самый неподходящий момент…

Замечательно проведя время перед сном с Олей, я вернулся сознанием к Ане. Однако вместо ночных разговоров или пожеланий спокойной ночи услышал крайне неприятные новости:

— Симон! Меня сегодня нашел Хвостов и, представляешь, Теон все же добился своего! Уже завтра этот ублюдок прибудет в академию вместе с чиновниками из второй палаты Совета Магов, чтобы разбираться в деле о нападении на него Диего! И у них будет артефакт Истины. Скорее всего, нас всех на нем допросят! Что нам делать, Симон? Ну чего ты молчишь?! Диего нужно бежать! Я боюсь…

Глава 17

«Я что-нибудь придумаю».

А что еще я мог ответить паникующей подруге? Ее переживания понятны, раз уж Диего явно стал для нее куда больше, чем просто знакомым. Но и для меня он не чужой человек, так что, понятное дело — мы обязательно что-нибудь придумаем. В тюрьму он точно не пойдет, по крайней мере не за такую глупость. Да даже если нам с боем придется прорываться к Великому Барьеру, я и то предпочту рискнуть, чем смотреть на то, как Теон губит жизнь моему другу…

Однако на самом деле я беспокойства Ани не разделял. Конечно, новость не самая приятная, но зато мои мозги снова при мне, а не сгорают от проклятия, за которое тоже, к слову, ответственен Теон. Более того, чем больше я думал о завтрашнем дне, тем спокойнее мне становилось на душе: куда лучше разобраться со всем этим прямо сейчас, чем уезжать с незавершенными делами позади.

Аню я довольно быстро успокоил, после чего мы еще часа полтора обсуждали различные варианты наших действий. И даже придумали наиболее подходящий, который позволит и друга спасти, и Теону вдобавок подгадить. Вот только для него требовалось за завтра заручиться поддержкой всех «свидетелей» нападения Диего на Громова-старшего и рассказать им о том, что же от них вообще потребуется.

А для этого не помешает сначала отдохнуть: завтрашний денек обещает быть непростым…

Как обычно, я встал пораньше, чтобы провести с Катей утреннюю тренировку до занятий. Девочка почти всегда убегала еще раньше и ждала меня уже на территории клуба, а я предпочитал спокойно позавтракать. И в этот раз мне улыбнулась удача: столь же ранней пташкой оказался сегодня и Баев.

Я не стал ходить вокруг да около, и сразу после приветствия обратился к парню с необычной просьбой:

— Максим, слушай… Могу я сегодня осмотреть твой амулет? Обещаю, что не буду проводить над ним никаких опытов и верну в целости и сохранности. Мне прекрасно известно, насколько ты им дорожишь…

— И тебя он тоже вдруг заинтересовал? Что-то случилось, о чем я не знаю? — сразу насторожился Баев, неосознанно прикрывая рукой свой амулет.

— Погоди: «И меня тоже»? Кто-то еще спрашивал тебя о нем? — пришел мой черед удивляться.

— Да, не так давно Катя тоже очень интересовалась амулетом. Хотела к нему прикоснуться…

Блин! Блин! Я же говорил ей не лезть в незнакомому аватару, который к тому же явно пытается скрыть свое существование! По крайней мере не лезть до тех пор, как мы вместе не соберемся с надлежащей подготовкой аккуратно пойти на контакт. Хотя, я ведь сейчас хотел сделать тоже самое, чтобы обратиться к нему за помощью… Но вот же шустрая девка! И откуда у нее такая самовольность, всегда ведь слушалась?

Я старался не выдать своего смятения.

— А ты что сделал?

— Да я если честно вообще не особо понял, чего она хотела. То к амулету прикоснуться просила, то познакомиться… А мы ведь уже и так месяц как знакомы. По крайней мере я так считал, о чем ей и сказал, а она засмущалась и убежала. Даже не знаю, что сделал не так…

— Да ничего, сама, наверное, себе надумала чего-нибудь. Я с ней поговорю… А что насчет моей просьбы?

— Честно признаюсь, мне бы не хотелось никому давать прикасаться к дедушкиному наследию, но за твою помощь я тебе здорово обязан. Так что, конечно, я не против. После учебы нормально будет? Сколько тебе нужно будет времени?

— Вполне. Спасибо! По времени точно не знаю, но постараюсь быстро управиться. Тогда увидимся после учебы! До встречи!

Я подходил к нашей излюбленной для «частных» тренировок небольшой опушке, скрытой от академии деревьями, и делал вид, что я очень зол. По-настоящему злиться на Катю у меня не получалось, но необходимо было с ней прояснить ситуацию: почему вообще она полезла к Баеву без разрешения?

Девочка сразу заметила мой настрой. Но едва я намекнул ей, что только что Баев поведал мне одну интересную историю, как она изменилась в лице. Сначала будто испугалась на мгновение, но быстро поняла, что я на самом деле не злюсь, и просто хочу пожурить ее. Тогда она шкодливо улыбнулась, и сказала, что ничего ведь не трогала…

— Не трогала она… А ну иди сюда! — в притворном гневе я шагнул к ученице.

И она с той же озорной улыбкой сразу вошла в роль жертвы:

— А-А-А! — заверещав в притворном испуге, девочка припустила прочь с нашей полянки.

— А ну стой!

Я и сам улыбался, когда погнался за ней. А потом мне пришло в голову, что вполне можно совместить наше небольшое баловство с тренировкой. И, пока Катя от меня убегала, я городил перед ней препятствия изо льда.

Девочка разрушала и поглощала часть из них, причем уже гораздо быстрее, чем раньше. Она даже толком не останавливалась. А если не успевала переключить внимание, то несколько преград просто обходила или перепрыгивала. Но как же быстро она учится…

Вот только бежит прямо к озеру! Против водного-то мага… Ха!

Я уже нагонял девочку, однако довольная ухмылка быстро сошла с моего лица, едва ее нога коснулась воды.

Она бежала дальше как ни в чем не бывало! По воде! Бежала прямо по воде, не замедлившись даже на секунду!

Конечно, я без проблем последовал за ней. Но я-то, в отличии от нее, весьма сильный маг воды! В конце концов, это моя стихия!

Вскоре Катя остановилась, а я уже пешком подходил к ней, пока девочка заливалась счастливым, искренним смехом. Но когда я оказался всего в паре метров, она вновь шутливо взвизгнула и вдруг рыбкой прыгнула в воду перед собой. В ту самую воду, что еще секунду назад крепко держала ее на поверхности, а теперь без проблем поглотила девочку всю целиком.

Я от такого поворота замер, но уже через пару секунд услышал громкий всплеск. Примерно в десяти метрах справа от меня Катя вылетела из воды, намеренно перевернувшись в воздухе, и занырнула обратно!

Это тебе не просто помощь от аватара. Это совершенно другой уровень! Синхронизация сознания, которая позволяет управлять водой, используя общие силы, как свои, так и стихийного духа. Я хорошо помнил это чувство…

Еще будучи средненьким по силе магом, я в то время встретился с Мирой. Мы быстро сдружились, и с каждым днем становились все ближе. И в какой-то момент, кроме обмена мыслями и воспоминаниями, мы попробовали и синхронизацию сознания…

И это было просто потрясающее ощущение силы и свободы! В пределах Солнечного залива я был Всемогущ! Вся природная энергия и мана, что были у нас с Мирой становились мне подвластны. Вода мгновенно слушалась любой моей мысли…

У меня ушли годы, чтобы смочь подобраться к подобному уровню контроля стихии самостоятельно, без помощи аватара, и все равно было немного не то… Зато синхронизация с Мирой с той поры стала для нас обоих одним из самых любимых времяпровождений.

И теперь моя ученица смогла добиться того же, да еще за столь короткий срок. Более того, она ведь вообще не владела водной стихией! Но прямо сейчас, вместе с Вол-Диром, она была явно сильнее меня, пусть, конечно, и не такой умелой. Но как же сильно напоминала меня самого, с моей дорогой Мирой…

Я осознал, что по моим щекам стекают слезы. Девочка тоже это заметила и, сразу перестав красоваться и дурачиться, подбежала ко мне.

— Прости, я не хотела тебя расстроить, я думала мы играем… Прости меня, Симон!

— Все нормально. Все хорошо, я просто… Я горжусь тобой! Ты потрясающая волшебница!

Катя сразу вся зарделась от таких слов.

— Это все Вол-Дир, я ничего и не делала. А без тебя я бы даже к выпуску не добилась даже десятой части того, что освоила только на этой неделе! Я правда так думаю!

Катя крепко сжала меня в объятиях, горячо убеждая в том, что всеми успехами она обязана мне. И, черт возьми, это было очень приятно слышать…

Спустя несколько минут я взял себя в руки и уже спокойным голосом спросил:

— И давно ты научилась подобным трюкам с водой?

— Не очень. Но мне так понравилось это чувство, будто я сама могу повелевать настоящей стихией! Волди позволял мне поиграть с водой и поплавать после моих тренировок. И я довольно быстро научилась полностью с ним соединяться мыслями… Это так здорово! Смотри!

Катя сосредоточилась и положила мне руки на голову, для чего мне пришлось перед ней присесть. На самом деле, в этом не было нужды, поскольку ее мысли все равно шли через Вол-Дира, но я понимал, что ей просто так удобнее.

А затем мою голову запомнили обрывистые воспоминания того, как девочка делала первые пробные движения небольших шариков воды, до конца не веря, что это она сама ими управляет, а не аватар. Он лишь помогал воплотить ее мысли… Были воспоминания и как она все увереннее рассекает озеро под водой, и осторожно поднимается над поверхностью ранним утром или поздней ночью, испытывая безграничный восторг и свободу… Эти последние воспоминания были совсем недавними, и после подобного Катя уже не могла удержаться от того, чтобы не поделиться этим со мной. Потому и побежала к озеру.

Я понимал ее как никто другой. Это чувство очень сложно описать, и даже передать — его нужно испытать хоть раз самому, иначе до конца так и не поймешь. Но вместе с радостью за ученицу я испытал и прожигающую до глубины души печаль: Миры больше нет… Никогда я больше я сам не смогу испытать того же восторга вместе с ней, в столь родном и любимом нашем заливе…

Мне понадобилось некоторое время, чтобы окончательно прийти в себя. Полноценной тренировки у нас с Катей так и не получилось, но мы хотя бы смогли поговорить:

— Расскажи, зачем ты все-таки полезла к аватару Баева?

— Это вышло спонтанно. Я частенько его разглядывала. Получается ведь, что у Максима на шее в буквальном смысле сердце воздушного аватара, заключенное в защитную оболочку из металла! Я как-то особо и не задумывалась раньше, как и где живут другие аватары, кроме водных, но предполагала, что тоже в своих стихиях, в каких-то особых местах. А тут такое, да еще совсем рядом…

Катя ненадолго задумалась, но затем спохватилась и продолжила рассказ.

— В общем я иногда не могла оторвать от него глаз, изучая. Но на прошлой неделе вдруг кое-что почувствовала… Ветер! Пока я следила за Максимом на меня дул ветерок легкими, но ощутимыми порывами. А потом я вдруг заметила, что ни трава, ни листва вокруг совсем не шевелятся. Был штиль! Понимаешь, он будто сам что-то хотел мне сказать! Может он узнал, что я друг Вол-Тары? Я не удержалась и подошла к Максиму с просьбой… Но, видимо, не очень хорошо сформулировала свои мысли. Да и аватар мне так ничего и не ответил. И тогда я почувствовала себя очень глупо… Прости, что ослушалась!

— Да чего уже теперь… И как бы он по-твоему вообще узнал, что ты друг Вол… — неожиданная догадка заставила меня прерваться на полуслове. — Погоди, у тебя тоже есть знак?!

— Ага!

Сколько же всего я пропустил, пока проклятие поджаривало мне мозги! А ведь, кажется, девочка даже говорила мне об этом, но я лишь отмахнулся… Подумать только, Вол-Тара от настороженности по отношению к Кате и ее необычным способностям уже перешла к доверию и даже дружбе. Ладно еще Вол-Дир, которому девочка понравилась сразу, но вся стихия — это уже совершенно другой уровень! Вот так день открытий!

— Поздравляю! Это потрясающе! Прости, что раньше не обратил внимания, я был тогда сам не свой…

— Спасибо! Это потому, что за меня Волди поручился, а до этого тоже самое сделал и ты. Так что все благодаря вам двоим! Я это очень ценю и не подведу вас!

— Я тебе верю, — потрепал я девочку по голове на прощание, и мы разошлись, дойдя вместе до главного холла академии.

Ей пора было спешить на учебу, а у меня появилось время, чтобы закрыть еще одно дело до своего отъезда…

— А вы здорово сблизились, пока я с ума сходил, «Волди». — сделал я акцент на вариацию имени аватара, которое уже не в первый раз использовала при мне девочка. — Но, думаю, это вам обоим на пользу. Уж я-то знаю, о чем говорю!

— ЭТО ПРАВДА. И Я ОЧЕНЬ БЛАГОДАРЕН ТЕБЕ ЗА ТАКОЕ ЗНАКОМСТВО, СИМОН. ЭТА ДЕВОЧКА ПРОСТО НЕВЕРОЯТНАЯ! А ЗНАЕШЬ, КАК ОНА СТОЛЬ БЫСТРО ЗАРУЧИЛАСЬ ДОВЕРИЕМ ВОЛ-ТАРЫ? КАТЯ ПРОСТО ВЗЯЛА И ОТКРЫЛА МНЕ ВСЮ СВОЮ ЖИЗНЬ! ВСЕ ВОСПОМИНАНИЯ, МЫСЛИ И ЭМОЦИИ… НЕКОТОРЫМИ ИЗ НИХ, С ЕЕ РАЗРЕШЕНИЯ, Я ПОДЕЛИЛСЯ С ВОЛ-ТАРОЙ, А ОСТАЛЬНЫЕ СОХРАНИЛ В ТАЙНЕ. И ЗНАЕШЬ, ОНА СКОРЕЕ УМРЕТ, ЧЕМ ПРЕДАСТ ТЕБЯ. ПРОСТО, ЧТОБЫ ТЫ ЗНАЛ И БОЛЬШЕ НЕ ОБИЖАЛ ЕЕ ПОНАПРАСНУ…

— Я понял. Спасибо, Вол-Дир. И, очень надеюсь, что ты присмотришь за ней, когда я покину академию!

— МОЖЕШЬ НА МЕНЯ РАССЧИТЫВАТЬ.

— Я знаю… Что ж, пойдем разберемся с последним неисследованным участком твоих будущих владений, что думаешь? Другого шанса у меня уже может и не оказаться, так что со вторым уровнем катакомб и русалками нам с тобой нужно разобраться до обеда…

— С УДОВОЛЬСТВИЕМ!

* * *

«Поход» на второй уровень подземелий с могучим аватаром за спиной оказался несравненно легче, чем когда я разбирался со всеми мутантами в темных коридорах в одиночку. Особенно со скорпионами. Бр-р-р!

В целом, учитывая текущую силу Вол-Дира, от меня требовалось только одно — разрушить мощную руническую печать, что закрывала единственный уцелевший проход на нижний ярус. Со всем остальным аватар мог бы справиться и сам.

Однако мы все равно отправились вместе. Во-первых, новые рунические преграды могли попадаться и дальше, также как и цинтий. А во-вторых, мне было просто-напросто интересно…

Катакомбы сами по себе захватывали дух, особенно когда впервые их исследуешь, а уж встретить вживую мифических русалок хотелось вдвойне. Я знал от своих согильдийцев, особенно от Лео, множество историй, что морские народы, якобы, водятся у некоторых островов у нас на юге. Но все эти рассказы здорово расходились между собой в деталях, реальных подтверждений было ничтожно мало, а сам я так и не добрался до тех мест, чтобы проверить эти слухи лично. Однако Мира подтверждала, что русалы и русалки действительно существуют. По крайней мере раньше точно существовали… И теперь у меня появилась такая возможность. Грех не воспользоваться!

И реальность меня не разочаровала… поначалу.

Не просто так морской народ был похож на людей — сразу же стало понятно, что они вполне разумны. Еще до того, как я снял печать, мне уже удалось знаками объяснить нескольким «дозорным», что я собираюсь открыть проход для переговоров.

Впрочем, причина им была не слишком-то и важна. Едва они поняли, что я планирую разрушить руническую печать, как по ту сторону воцарилось жуткое оживление. А еще я понял, что в прошлый раз мне вовсе не показалось, что меня пыталась заманить какая-то красотка… Просто все русалки легко могли менять свой внешний вид. Точнее только верхнюю половину тела: они то выглядели совсем как люди, то целиком покрывались крупной зеленоватой и явно прочной чешуей, включая даже лицо, со слегка заостренными зубами, что сразу делало их на порядок страшнее…

Однако вполне можно было понять сейчас беспокойство этих рыболюдов — не один век они пробыли в заточении в своем ограниченном пространстве, а теперь у них наконец появился реальный шанс выбраться на волю. Хотя сам факт того, что они смогли столь долго выживать «под куполом» говорил о многом. Но, надеюсь, это все благодаря их организованности и интеллекту, а не всяким мутациям схожим с тварями с верхнего этажа и каннибализму…

Еще один плюс в пользу хвостатых — они не нападали и не выказывали излишней агрессии, только настороженность. Хотя я был вполне уже готов сварить парочку из них, если вдруг полезут ко мне, чтоб не повадно было. И к выходу они, сломя голову, тоже не спешили. Хотя желание это и было написано на их лицах. Вполне себе цивилизованные существа, насколько я могу судить…

«Стражники» — те русалы, что держали в руках каменные копья и какие-то короткие клинки, оставались в своем чешуйчатом образе, но остальные потихоньку преображались прямо на моих глазах.

Сама же обитель морского народа изнутри выглядела как одна огромная пещера, с несколькими ответвлениями, что виднелись темными проходами вдалеке. Можно было также различить какие-то небольшие постройки, но отсюда их было никак не рассмотреть.

В качестве приветствия я помахал русалкам рукой и улыбнулся. И самые смелые из них ответили тем же. Мне даже показалось, что я нашел ту самую, что уже видел однажды, заглянув через печать. Однако уже через минуту я заметил еще как минимум двоих, которые для меня выглядели точь в точь как она, разве что со слегка разными по длине волосами.

В целом, поначалу все складывалось отлично. Силу мне применять не понадобилось, а Вол-Дир так и вовсе — просто наблюдал со стороны, не вмешиваясь, пока я налаживал контакт.

Однако очень скоро все изменилось. Толпа русалок вдруг разом всполошилась, а затем расступилась, и, сквозь образовавшийся коридор из стражников, с важным и надменным видом ко мне выплыла она…

Если бы юная королева Аттикана оказалась не такой гордой и высокомерной, то мы смогли бы избежать множества проблем. Но не всегда все складывается так, как нам того хочется.

Я узнал об этом, когда меня сопроводили сквозь одно из ответвлений из этой огромной пещеры, которое уходило наверх и в итоге привело к небольшому воздушному карману. Над поверхностью выступал плоский каменный «блинчик» образующий островок, вокруг которого со всех сторон была вода.

Знаками, мне велели выбраться на поверхность, что я из вежливости все же сделал. Однако поведение здешней правительницы, а это без сомнения была она, начинало напрягать. И предчувствие меня не обмануло.

Она вынырнула из воды совсем рядом со мной, хотя стража осталась позади. Никакого страха на лице, только интерес, и некоторое пренебрежение. Потрясающе красивая юная русалка, с белесыми волосами и с голубовато-синей переливающейся чешуей, разительно отличающейся от той зеленоватой, что мне довелось увидеть у всех остальных представителей ее народа.

Если бы не странные уши-плавники и мощные чешуйчатые хвосты, то русалы и русалки вполне могли бы сойти за обычных людей. Но только не она… Она определенно выделялась бы своей внешностью среди абсолютно любой толпы. К тому же, от нее единственной так и веяло нескрываемой магической силой. А вкупе с совершенно невинным лицом получалось весьма опасное сочетание…

Но восторгался я не долго. Едва королева заговорила, как все чары мигом развеялись без следа. Дружественной беседы у нас с ней явно не получится!

* * *

Я возвращался в академию злой как черт. Вот же несносная девка! Я действительно был уже готов уничтожить весь ее народ. И не единожды! И откуда столько гонору и высокомерия у одной из тех, кто прожил всю свою жизнь в запертой пещерке, выживая чудом и питаясь объедками, пока они не смогли наладить хоть какое-то хозяйство из водорослей и рыбы?

Ну да и черт с ней, разберусь с этим уже ночью. А пока нужно выкинуть из головы всех этих русалок, у меня есть дела поважнее: нужно подготовить всех ребят к допросу под артефактом Истины. Я не позволю Теону просто так победить, даже независимо от того, в чем мы вообще с ним столкнемся. А уж если на кону судьба моего лучшего друга, то и подавно!

Но первым делом мне нужно хотя бы ненадолго вернуться сознанием к Ане и отдохнуть. К тому же, с ее друзьями я вполне смогу поговорить и в теле девушки.

Однако, несмотря на обеденное время, этот долгий день еще только начинался! Едва я оставил тело клона в выделенной мне комнате и вернулся к Ане, как она ошарашила меня очередной поганой новостью.

На мой вопрос «как дела» она довольно буднично рассказала про свои занятия, пока не дошла до самого главного:

— В общем, на боевой магии было очень здорово! Жаль только, что закончить командные соревнования нам не дали… И кто бы ты думал виноват? Конечно, как всегда, без Громовой не обошлось! Но вроде там что-то серьезное случилось, ее даже унесли в больничную палату…

Только этого не хватало! Все мое раздражение ушло без следа, уступив место страху и волнению. Я тут же прыгнул обратно в тело клона, и поспешил в больничное крыло, прокручивая у себя в голове самые худшие варианты и безуспешно пытался их отогнать, все сильнее ускоряя шаг…

Я должен быть рядом с ней! Прямо сейчас!

Глава 18

Я буквально вбежал в больничные покои, и всего через пару минут уже нашел нужную палату.

Жива. В сознании. Даже улыбается мне… Но вся с ног до головы перемотана бинтами, пропитанными какими-то пахучими настоями.

Я подошел к кровати и взял Олю за руку.

У меня было множество вопросов, но первым я выбрал самый банальный и идиотский:

— Как ты?

Я присел на край кровати и начал с нежностью поглаживать Олю по голове, как я делал это и раньше, когда хотел ее успокоить и поддержать.

— Все нормально, правда. Ты, наверное, перепугался, я по лицу видела, когда только зашел… Но все нормально. Просто на боевой магии мне немного досталось лишнего. Мы ведь в магической академии все-таки, а не на курорте, всякое бывает… Светлана Владимировна уже позаботилась о моих травмах, совсем скоро даже следа не останется!

Вот только в глазах у девушки стояли слезы.

— Нормально? — донеслось вдруг из угла комнаты.

Я даже не заметил, что кроме Оли в помещении есть кто-то еще. Соня без сомнений увидела мое отношение к Громовой, но, в любом случае, было уже поздно что-то менять, потому я не отпустил Олину руку, да и поглаживать ее по голове тоже не перестал. Плевать, что подумают.

Но Соня продолжила говорить, будто ничего необычного и не замечала:

— Да я никогда не видела Виктора Михайловича таким разъяренным! Он всем виновным поставил отработку наказания на каждый день без перерывов до самого окончания семестра. И это они еще легко отделались, судя по его виду!

Однако Соня слишком громко высказывала свое возмущение.

— Снова мешаете отдыхать больной?! — В палату вошла раздраженная Светлана Владимировна. — Я вышвырнула всех преподавателей и ректора, думаете для вас сделаю исключение? А ну быстро на выход! Будите мне тут всех!

Правда ругала нас глава больничного крыла куда громче, чем мы до этого разговаривали, но спорить с ней было трудно. А ведь я только пришел…

— Светлана Владимировна, пожалуйста, еще хоть пять минуток! — Оля сама обратилась к непривычно суровой женщине, и та вдруг резко смягчилась. Кажется, она даже питала некоторую слабость к Оле, которая оказывалась ее гостьей с завидной регулярностью и постоянно весьма серьезными травмами…

— Пять минут и на выход, и чтоб до вечера не беспокоили! А лучше до завтра!

Женщина развернулась и вышла, уже не слушая наши разрозненные «спасибо».

— Я тоже, наверное, лучше пойду, — направилась к выходу Соня, немного смутившись и наконец показав, что она прекрасно поняла то, что увидела между нами с Громовой. Но у двери она все же обратилась уже непосредственно к Оле: — Мне жаль, что я не успела вовремя… Поправляйся.

— Спасибо!

Оля искренне поблагодарила Соню, покинувшую палату и оставившую нас наедине.

К сожалению, узнать все подробности за какие-то несколько минут у девушки, которая вообще не хотела мне ни на что жаловаться, было нереально. Поэтому я потратил выделенное нам время не на дурацкие вопросы, а просто чтобы обнять Олю и побыть с ней рядом. А затем поцеловал на прощание, пообещав зайти вечером, и вышел из палаты.

Как я и ожидал, Соня дождалась меня в коридоре. Никаких комментариев девушка отпускать не стала. Наоборот, у меня вдруг появилось стойкое ощущение, что наши с Олей отношения и дальше останутся тайной… А если и откроются, то не из-за болтливости Сони.

Но поговорить с подругой я хотел сейчас не об этом.

— Что случилось? Давай с самого начала…

А случилось то, что назревало уже давно. Массовая травля и неприязнь к Оле, которые распространялись по всей академии среди студентов, вылились в жуткую ситуацию прямо на занятиях.

Сегодня боевая магия была сдвоенной с восьмикурсниками, и для всей толпы Гранин приготовил интересные командные соревнования. Поскольку по масштабу они тянули не на обычный урок, а на полноценную тренировку перед магическими играми, в которой и столкновения вполне разрешались, то преподаватель выбрал несколько студентов, кто должен был выступать в роли судей вместе с ним, наблюдая за схватками между студентами по всей отведенной в лесу территории и отслеживая соблюдение командами правил.

И очень многим соревнования понравились, это я уже слышал от Ани, расстроенной что занятия в итоге сорвались… Но теперь узнал и остальные подробности, от которых сами собой сжимались кулаки.

Несмотря на стандартные жалобы некоторых студентов типа: «я с ней не буду!» Оля тоже стала одним из десяти капитанов и получила свой отряд. Вот только оказалось, что чуть не половина остальных команд договорились не сражаться между собой до тех пор, пока они не выбьют Олю из игры всей толпой…

И, как назло, когда сразу три команды объединились и таки нашли Громову, восьмикурсник-судья на данном участке территории оказался одним из тех, кто считал что Оле не место в академии и ее следует хорошенько проучить…

— Когда я подобралась поближе, чтобы разведать откуда поднялся такой шум, я даже не сразу поняла что происходит… Тридцать человек против одной Оли! Это уже не соревнование, а настоящее избиение! И такого в академии точно быть не должно, тем более на занятиях! Сколько же среди студентов конченных идиотов!

— Продолжай.

Одного взгляда на мое лицо Соне хватило, чтобы унять свое возмущение и вернуться к рассказу. Я хотел знать все.

— Я должна была среагировать раньше, но, если честно, растерялась. Такая толпа, да еще и с Громовой мы вроде как враги ведь… Однако чем дольше я смотрела, тем больше понимала, что должна что-нибудь сделать. Понимаешь, Оля дралась практически одна! Она пыталась защитить свою команду, понимая, что именно из-за нее все это происходит, и не хотела, чтобы кто-то еще пострадал. Когда двоим ребятам из ее отряда перепало, она закрыла их всех ледяными стенами, а сама осталась снаружи! И отчаянно отбивалась сама против всей толпы. Это уже переходило всякие границы! Тогда я отправила троих человек как можно скорее найти и привести Гранина, а с остальными мы попытались разнять это побоище. Оля тем временем вышла из себя и одному из выпускников, что больше всех ее избивал, взяла и вспорола живот ледяным копьем… Жуть такая — столько крови было! А остальные накинулись на нее, и так бы и забили до смерти, если бы Гранин не подоспел! Я не могла их всех разогнать. Но, знаешь, я понимаю Громову. Когда такая толпа против тебя, то отбиваешься изо всех сил, не задумываясь о здоровье нападающих… Я сама одной девочке сломала руку, а другому парню разбила голову, ударив им с размаху об дерево. И даже уже плохо помню этот момент, мне о нем рассказали ребята из моей команды. Я просто пыталась не дать затоптать Олю и меня саму вместе с ней…

Соня возвращалась к неприятным воспоминаниям по ходу своего рассказа и становилось заметно, как у нее дрожат руки.

— Спасибо тебе. Я твой должник, — я положил руку на плечо подруге.

Пусть она и не знала, что для меня это много значит… Нет, именно поэтому, я был ей еще сильнее благодарен. Она вступилась за ту, кого должна была считать врагом, лишь потому, что происходящее на ее глазах было неправильным и нечестным. А это весьма благородное и смелое поведение.

— Да брось ты. Я и так слишком долго ждала, нужно было помочь раньше. А Гранин… Он так разозлился! Но все равно первым делом проследил, чтобы всех раненых доставили в больничные палаты. А уже потом он у Оли в палате еще долго спорил с ректором и Хвостовым. И почти сразу всех капитанов объединившихся команд и судью, что присутствовал при избиении наказал. С остальными обещал разобраться позже.

— А почему ты еще была в палате, когда я пришел?

— Не знаю… Наверное, чувствовала себя виноватой, что не сразу же помогла. Оля ведь недавно чуть не убила вас с Аней, поэтому странно… Но все равно, смотреть на подобное я не могла! А в палату я зашла, когда Светлана Владимировна уже всех выгнала. Она подумала, что я Олина подруга, и разрешила тихонько зайти…

— Слушай, вот ответь мне на один вопрос. Что, на твой взгляд, больше похоже на Олю? Ты ведь все же успела ее немного узнать. Что удивило тебя сильнее: как она защищала свою команду, буквально закрыв ее собой, или то, что она попыталась убить Аню на дуэли? М? Только честно.

— …

— То-то и оно. И если хочешь знать, то Оля действительно не знала, что клинок проклят и настолько опасен. Ей передал артефакт отец, который пообещал убить ее маму, если Оля проиграет Ане в дуэли. И, возможно, он уже свою угрозу исполнил… Но даже при этом Громова до самого конца не хотела использовать клинок. Однако сделанного уже не воротишь, случилось так, как случилось. Просто хочу, чтобы ты знала чуть больше подробностей, и делала выводы уже исходя из этого. Вы ведь даже общались с ней немного до той злополучной дуэли… Может быть, не стоит ставить на ней крест, но решать тебе.

Мы некоторое время шли по коридору молча, задумавшись каждый о своем.

— Спасибо, что рассказал. Ты прав, не стоило мне спешить с выводами по одному поступку, если не знаю всего, что стояло за ним… Но такой шантаж, да еще внутри семьи? Это ужасно!

Все необходимое по неприятной девушке теме мы уже обсудили, поэтому она решила задать разговору другое русло:

— А еще, со мной недавно говорил Максим… Сказал, что это ты его надоумил. В общем, спасибо!

Соня засмущалась, а я уже почти забыл о том, как на одной из тренировок поделился с Баевым историей, как Соня устроила мне настоящий разнос из-за него. И так ревностно защищала, что прям ух! Советовал ему приглядеться повнимательнее к тем, кто его окружает. Тогда же у нас состоялся и небольшой личный разговор, из которого стало понятно, что и Соня парню тоже интересна, но все эти обязательства его положения и внимание к персоне… Мой совет особым интеллектом и продуманностью не отличался, но все же я его дал: «Лучше попробовать и, может быть, пожалеть об этом, чем потом всю жизнь жалеть о том, что даже не попытался».

Как именно он это понял я не знаю и больше с советами не лез, но сам факт, что он с Соней о чем-то общался наедине как бы намекал, что определенные выводы парень сделал. Кто знает, что из этого получится, но пусть попробуют хотя бы узнать друг друга получше…

А затем девушка все же решилась полюбопытствовать, раз уж зашла такая пикантная тема:

— А можно кое-что спросить?

По тону девушки я уже знал о чем именно она хочет меня спросить, поэтому ответил коротко и ясно:

— Нет.

Для себя она, я уверен, о нас с Олей выводы уже сделала в первую же минуту в больничной палате, а вдаваться в подробности я не хотел. По крайней мере — не сейчас.

— Давай-ка лучше поговорим о твоей роли этим вечером. Нам нужно действовать сообща, чтобы помочь Диего избавиться от обвинений.

— Хорошо, я готова…

Следующим стал Ванька, а с Аней мы договорились еще с прошлой ночи. Оставались только Диего и Максим. С другом разговор у меня был короткий, поскольку он все же мог понять, когда следовало стать серьезным. Да, не всегда действовал соответственно, но хотя бы слушал внимательно. А в этот раз в его же интересах было вести себя благоразумно. Аня постаралась донести ему эту мысль, и справилась получше меня.

А вот с Максимом мы общались гораздо дольше. Необходимо было рассказать ему как нужно будет себя вести и что отвечать сегодня вечером, при этом без объяснения ключевых моментов, с помощью которых мы планируем перехитрить артефакт Истины. Но парень не стал себе изменять и молча принял все мои наставления, пообещав им следовать.

Тогда-то и пришло время «пообщаться» уже с его амулетом. В одной из небольших клубных построек рядом с ангаром парень, как и обещал, оставил свой драгоценный фамильный артефакт и вышел на улицу.

Я даже не знал, как мне лучше начать подобный диалог. Просто не успел толком подготовиться, все откладывая эти мысли на потом. Но сейчас уже нельзя было терять время — значит, пойдем напролом.

— Приветствую тебя, воздушный аватар! Меня зовут Симон. Я друг стихий и не стану тебе вредить. А твое существование обещаю сохранить в секрете. Ты уже знаешь, что я помогал Максиму с его способностями и умениями также, как это делаешь и ты. Мне неудобно об этом говорить, но мне понадобилась твоя помощь. Само собой, я готов оказать за нее и ответную услугу…

Касаться амулета я не стал, лишь поднес руки и направил в него часть своей маны. Однако, как я и боялся, ничего не происходило. Ответа не было, а я просто разговаривал у себя в голове с железякой.

— Если ты внимательно изучишь меня, то заметишь знак «друг стихий», поставленный и признанный другими аватарами. Я не желаю тебе зла. И ни за что не поверю, что передо мной просто артефакт. Я точно знаю что ты из себя представляешь, и, надеюсь, на взаимовыгодный диалог. Уверен, что смогу стать тебе полезным.

Тишина.

Но больше уговаривать я не стал. Просто ждал, сохраняя серьезность на лице. Благодаря Кате я теперь действительно был уверен, что передо мной аватар, а не просто какой-то амулет, потому и не чувствовал себя глупо.

И ожидание принесло свои плоды:

— Я знаю кто ты. И моему хозяину ты не только помогал, но и вредил. А твой знак поставили водники, и лишь для них он имеет хоть какое-то значение. Ты можешь быть другом Вол-Тары, но уж точно не всех стихий. И так запросто даешь обещание сохранить мою тайну, хотя сам уже посвятил в нее девочку, что всюду таскается за тобой… Так с чего вдруг я должен тебе доверять?

Пусть я и ждал ответа аватара, но все равно не смог сдержать удивления, когда он последовал. Почти старческий голос, но тем не менее полный силы, как и всех стихийных духов. Однако самым удивительным было то, что он говорил почти как Мира — совсем по-человечески. Нет, спутать его с обычным стариком бы точно не вышло, но и на громыхания Вол-Дира его «голос» тоже не был похож. Но вот что оказалось не лучшим знаком так это то, что он очень точно подметил каждое слабое место в моих словах. Этот аватар был очень умен. Но при этом еще и любопытен. Я явно уловил в его словах не угрозу, а живой интерес к тому, как же именно я его раскрыл… Да и говорил он слишком охотно и много для того, кто скорее всего молчал веками. И это хорошо!

— Благодарю за ответ! Ты прав, до сих пор я имел опыт общения лишь с водными аватарами. Однако я долгое время изучал различные стихии, и у меня есть теория, которая касается всех аватаров. Потому я очень ценю возможность с тобой поговорить. Мне жаль, что наше знакомство началось вот так, с моей просьбы о помощи, но рад, что оно все же случилось. И с удовольствием поделюсь полезной информацией в благодарность за твою помощь. Но для начала — могу я узнать, как тебя зовут?

— Ты не боишься меня, не угрожаешь сам и не ставишь ультиматумов. Но при этом считаешь себя умнее, хитрее… Гордишься этим. Стараешься пробудить мой интерес и заставить расспрашивать. Думаешь я этого не вижу? Думаешь, это лучше, чем прямая агрессия? Ты ошибаешься, Симон!

Я не стал отпираться, прекрасно понимая, о чем говорит аватар. Я и сам чувствовал тоже самое. Он не просто похож на человека — он похож на крайне умного и опытного человека, который видит тебя насквозь. Его явно задевало то, что я заметил его любопытство и пытаюсь теперь манипулировать, скрываясь за вежливостью. Но точно также и его слова задевали меня, поскольку я определенно недооценил своего собеседника, и каждой новой своей фразой он мне об этом напоминал…

— Это не значит, что я желаю тебе зла или говорю неправду. Если же тебе неприятна моя натура, то, боюсь, у меня плохие новости: тебе стоит заглянуть в зеркало…

Я рисковал. Шутка на грани оскорбления, а мы далеко не приятели: аватар остается аватаром, и тягаться с ним случись вдруг что, мне будет непросто — я и не готовился к драке, только к разговору…

Небольшая пауза, казалось, растянулась на вечность, пока воздушный дух ее все же не нарушил.

— Ха-ха-ха! А ты молодец — умеешь ответить, да и смелости тебе не занимать. И подметил точно, чего уж тут — грешим мы с тобой одним и тем же. С другой стороны, значит у нас уже есть что-то общее. Меня зовут Ар-Фан, и я рад знакомству с тобой, Симон!

— Взаимно!

* * *

Казалось, что мы могли бы общаться вечность. Вот только время было ограничено: Максим все еще ждал снаружи, а прошло уже не меньше получаса.

Однако была одна большая загвоздка… Мы с Ар-Фаном много спрашивали друг друга, много говорили, но при этом очень мало отвечали. Ни один не хотел раскрывать больше, чем другой. При этом ситуацию еще больше усугубляло и то, что наиболее интересные собеседнику темы мы по тем или иным причинам затрагивать не могли.

Аватар очень хотел узнать, каким образом я узнал о нем. А затем еще больше загорелся после того, как я признался, что Кате ничего не говорил, а следовательно и она тоже, смогла раскрыть его самостоятельно… И об этом я тоже не мог и не хотел пока говорить правду.

Были у аватара вопросы и о Вол-Таре, которых я избегал. Получается, ответить я в итоге смог лишь немного о себе и своем прошлом.

Но точно такая же ситуация была и со стороны аватара. Он понимал мой интерес, но признался, что не может мне ответить почему он так и не раскрыл свое существование Баеву. И почему вообще оберегает именно этого парня? Идеи у меня, конечно, были, но хотелось бы услышать ответ наверняка… Единственное, что мы затронули — это его социализация.

Я честно признался о том, что Вол-Тара пока лишь на пути к тому же уровню понимания и взаимодействия с людьми и лишь двое аватаров его перешагнули: Вол-Дир, что должен быть Ар-Фану известен, и еще моя… Нет, получается, что теперь только один Вол-Дир…

За такое откровение я получил столь же честный и удивительный ответ: Ар-Фан не общается со своими сородичами и больше не входит в Ар-Тару — объединение всех воздушных духов. Вот так новость! Кто бы мог подумать, что бывает и такое: аватар-отшельник!

Тем не менее, главной цели я все же добился: Ар-Фан поможет с моей просьбой. А в ответ он попросил то, что я сделал бы и без всяких услуг: продолжить нашу беседу, которую, к сожалению, пора было уже заканчивать. Так что я искренне и с удовольствием согласился.

Наконец-то состоялось мое знакомство с аватаром новой стихии! Пусть он и отшельник, но обладает просто огромным количеством новых знаний. К тому же весьма интересный и хитроумный собеседник, сродни ректору. Моя старая мечта о знакомстве со всеми стихиями проснулась на задворках сознания, принося какую-то совершенно детскую радость.

Вот только наша беседа закончилась не совсем так, как хотелось бы…

— Симо-о-о-н! Симон! — на улице послышались громкие женские выкрики, которые приближались. — Максим, ты не видел Симона?

Ответ молчаливого парня я не услышал, да он и не требовался. Я узнал голос, и сразу же вышел, уловил в нем заметное волнение. Что-то случилось, и новости, которые принесла Соня, меня явно не обрадуют…

— Симон! Ну наконец-то! Скорее, возвращайся! Там… — девушка задыхалась, пробежав приличную дистанцию. — Григорий напал на Катю! Сейчас уже у целителей, а в кабинете ректора собралась толпа и разбираются с произошедшим, но ты должен знать! Она до ужаса напугана и звала тебя!

Да что ж за день сегодня такой! Только я думал, что самое страшное уже случилось, и дальше будет только лучше… Как будто специально испытывают мое терпение! И оно, черт возьми, уже вышло! Я устал просто смотреть со стороны на то, как близких мне людей калечат! Никто больше не посмеет обижать мою ученицу!

— Кто-нибудь остался с Катей в палате, пока ты меня искала? Она хотя бы не одна? — уже на бегу в сторону академии спросил я девушку, что вместе с Максимом последовала за мной.

— Нет, ты не понял! К целителям попал Григорий… А Катю увели к Фиону Аристарховичу. И пока я искала тебя, я видела Теона! Он только что прибыл в академию и уже проследовал в кабинет ректора!

Глава 19

Весь путь от ангара у озера и до самой академии я перебирал доступные мне опции, стараясь принять верное решение. Как бы мне не хотелось, но напасть на Теона или его сына сейчас будет полным безумием. Слишком много свидетелей, включая представителей Закона, которые прибыли для разбирательства по делу Диего… А это значит, что мне необходима ясная голова. И победить, поставить их наместо, я должен интеллектом, а не силой. Или все-таки…

Катастрофически не хватало информации, чтобы принять окончательное решение, что же я буду делать. И в этот момент, уже сворачивая в коридор к кабинету ректора я заметил то, что сможет мне помочь!

— Тина! Откуда у тебя Говномет?! — я испугал девочку, которая стояла ко мне спиной и обнимала явно уже ставшего тяжеловатым для нее орангутана.

Раз обезьяныш у Тины, она скорее всего что-то знает о произошедшем, а может быть, даже была рядом с Катей.

— Чего-о-о? — испуг девочки быстро сменился замешательством. И лишь спустя некоторое время догадка озарила ее лицо. — Ой, ты про Гуннчика?

Девочка погладила увесистого пушистика.

— Да! Ты была с Катей? Можешь рассказать, что случилось? Это очень важно!

— Я… Хорошо, поняла. Да, я шла за Катей после учебы, тоже хотела поиграть с Гунном в одной из пустых аудиторий на втором этаже, когда вдруг к ней пристал Григорий Громов. Он хоть и брат госпожи Ольги, но очень плохой! Он меня сильно толкнул и накричал, чтобы проваливала, но я так испугалась, что даже пошевелиться не могла…

Девочка все еще сильно волновалась, хотя, судя по всему, прошло уже немало времени с тех пор, как все случилось.

— Григорий прижал Катю к стенке и стал требовать рассказать секрет применения мгновенных печатей, угрожая ее прибить, если она не будет сговорчивой. Но Катя наотрез отказалась, и сказала ему убрать руки, иначе у него потом будут проблемы… А он схватил бедного Гуннчика и стукнул его об стену! И замахивался вновь, но Катя сильно поцарапала Григорию лицо, и тогда он выпустил малыша… Вот только потом напал уже на саму Катю. Это было так страшно!

По щекам у девочки побежали слезы, но у меня не было времени сейчас ее утешать. Да и с этим куда лучше справлялся пушистый обезьяныш, который, вроде бы, был в порядке, и которого Тина сжимала в объятиях еще крепче, чем прежде.

— Он стал душить ее, и требовал рассказать тайну. Григорий будто обезумел. А Катя вся уже покраснела: ее ноги даже не доставали до земли… Мне казалось, что он ее сейчас убьет… И я ничем не могла ей помочь! Тогда я собралась с духом и побежала изо всех сил к кабинетам преподавателей. Там мне встретился Степан Викторович, но когда я привела его в тот коридор, то Григорий уже лежал без сознания, весь в крови, а у Кати была истерика. Она плакала и умоляла позвать вас, Симон…

Тина пыталась отдышаться, рассказывая мне сквозь слезы все, что недавно пережила.

— Я забрала оттуда Гунна и пыталась найти вас, а Степан Викторович доставил Катю с Григорием в больничные палаты. Вскоре мне попались София с Татьяной, и, когда узнали, что случилось, то вызвались помочь. Тогда же мы все вместе увидели, как Катю повели к ректору. А еще туда же пошел и Теон Громов, который неожиданно прибыл в академию! Я так боюсь за нее… Девочки сказали мне остаться наблюдать за кабинетом, а сами пообещали, что приведут тебя как можно скорее. Но никто с тех пор так и не вышел, а наоборот, недавно в кабинет еще и Григория принесли на носилках… Вы ведь поможете Кате? Пожалуйста!

Страх и мольба в глазах девочки заставили мое сердце сжаться: если она так сильно перепугалась, то как же себя сейчас чувствует сама Катя? И этот Григорий… Ведь мы даже объявили уже, что всех желающих всего через полторы недели начнут обучать в клубе мгновенным печатям. Ему так сильно нужно было узнать секрет раньше остальных? Это настолько же он хотел выслужиться перед отцом, что напал на младшекурсницу, да еще при этом слетел с катушек?

Одно я понял наверняка: я Катей горжусь, и буду на ее стороне, что бы там ни случилось в этом коридоре. Мне плевать на титулы, правила и последствия: она и так защищалась от здоровенного и очень сильного имбицила, и я не позволю ее за это еще и наказать!

— Даже не сомневайся, помогу. Сейчас сама все увидишь. Я вернусь ровно через три минуты!

Соне и Максиму, которые молча слушали наш с Тиной разговор я знаком приказал остаться с ней. Сам же бросился к проходу в подземелье. Был всего один вариант, который позволит мне и выплеснуть всю мою злость, и не навредит больше никому из близких. Даже с Законом проблем возникнуть не должно… В теории.

— Вол-Дир! ВОЛ-ДИР! Дай мне всю силу, что только сможет впитать это тело!

* * *

Переполненный до краев энергией я с трудом сдерживал ее до тех пор, пока не вышел из закоулка с чуланом. А затем дал силе свободу…

Во мне бурлила такая мощь, что каменный пол трескался под ногами. Когда я вернулся к заплаканной девочке и друзьям, то там уже были и Аня, и Ванька с Таней, которые тоже наверняка помогали меня искать. Но теперь в этом больше не было никакой сложности — со всей академии потянулись студенты, ощутившие колоссальную магическую энергию. Они выглядывали из коридоров и набивались в холл, правда ближе подойти уже не могли. Ну и отлично, зрители нам не помешают!

Я прошел прямиком к кабинету ректора мимо друзей, которых постарался оградить от действия моей ауры, но все становилось заметно, что им не по себе, и даже на ногах они держатся с трудом.

БАМ!

Дверь кабинета, вместе с частью стены пролетела метров пять от моего пинка и разбилась о щит Гранина, который поспешил прикрыть всех присутствующих.

У каждого на лице застыло удивление: у Ректора, У Хвостова и Гранина, У бледного Григория и его отца — Теона, и даже у обоих чиновников, что прибыли вместе с последним… И только Катино заплаканное личико просветлело: она меня очень ждала, и наконец-то я пришел!

— Симон, прошу вас, держите себя в руках. Давайте спокойно обсу…

Я не стал слушать ректора, тут же его перебив. И мой голос сейчас был куда больше похож на голос аватара, чем на человеческий, но это мне было только на руку.

— КТО ПОСМЕЛ НАПАСТЬ НА МОЮ УЧЕНИЦУ?!

Я не скрывал своего гнева, так же как и свою силу. И мне не нужно было вести себя разумно: с разумным человеком можно договориться… Так вот пусть на это не рассчитывают. Лучше пусть боятся!

Я протянул руку к Кате, и бедная девочка, окруженная взрослыми, сразу же подбежала ко мне. Ее моя аура не пугала и не давила, а потому ничего не помешало малышке уткнуться мне в живот, содрогаясь от рыданий из-за переизбытка эмоций.

— Я понимаю, что вы расстроены, но, пожалуйста, будьте благоразумны! Мне не нужны смерти в моей академии! — взывал ко мне ректор. Однако, этот его очередной переход на «вы» лишь намекнул мне, что он прекрасно понимает мою игру… Вот и отлично!

— Кто это вообще такой? — от напыщенности Теона не осталось и следа, а его голос звучал как никогда жалко.

— СКАЖИ МНЕ, КТО ТЕБЯ ОБИДЕЛ? — я опустился рядом с Катей, обращаясь только к ней и игнорируя всех остальных.

Она показала рукой на Григория, на которого даже смотреть теперь было жалко. Весь побитый, бледный, перемотанный. В ужасе он открывал рот, но не мог вымолвить ни слова в оправдание.

Я медленно выпрямился и пошел в его сторону. Весь кабинет трещал по швам от каждого моего шага.

Ректор вышел было мне навстречу…

— ПРОЧЬ С ДОРОГИ!

От взмаха моей руки Фиона Аристарховича отбросило к стене чистой маной. Ни заклинаний, ни даже стихий для этого не понадобилось.

Лишь один человек теперь стоял непосредственно на пути между мной и Катиным обидчиком — Теон Громов.

Потому как раз на него я теперь и пер как танк, медленно и неотвратимо. Смотрел прямо в его паскудные глаза, пылая яростью и жаждой крови. А то, что я отмахнулся от известного и могучего архимага как от мухи, лишь усиливало производимый эффект.

— Кто в-вы? На каком основании обвиняете моего сына?

Шаг.

— Он потерпевший, разве вы не видите?! Эта сумасшедшая девчонка его чуть не убила!

Еще шаг.

— Вы хоть знаете кто я такой?! Вы не посмеете нас и пальцем тронуть или…

С каждым моим шагом голос Теона поднимался все выше. Он был уже на грани истерики от того, что никакие его аргументы абсолютно не работали. Никакой статус, никакие слова не позволят ему меня остановить, и он это понимал… Он чувствовал себя беспомощным. Испуганным. А я все приближался…

Когда я подошел почти вплотную к Теону, его лицо было столь же бледным, как и у Григория. И в этот момент он сдался. Я видел в его глазах страх, видел злость и отчаяние… Но он отступил. Отошел с моего пути, пригибаясь под тяжестью моей ауры и собственного позора: отошел, открыв мне путь к своему сыну. Инстинкт самосохранения у этого ублюдка развит куда сильнее, чем родительский. Впрочем, этим он меня совсем не удивил.

И ведь даже в спину мне не ударит. Слишком страшно станет бросать вызов, даже с преимуществом, ведь тогда я смело смогу его убить…

Я прошел мимо, посмотрев на него как на отброса. Как на поганое дерьмо, коим он и является. А ему оставалось лишь опустить глаза.

Еще несколько шагов и прямо передо мной оказался совершенно беспомощный и до смерти перепуганный Григорий. Я видел на его лице, что прямо сейчас он сожалеет о своем поступке и раскаивается как никогда в жизни.

— ЗАЧЕМ ТЫ НАПАЛ НА МОЮ УЧЕНИЦУ? ОТВЕЧАЙ!

— Я-я п-п-пытался узнать секрет м-м-мгновенных печатей! Простите! Я больше никогда не…

— ТЫ НАРУШИЛ ПРАВИЛА АКАДЕМИИ, НАПАЛ НА МАЛЕНЬКУЮ ДЕВОЧКУ, ЧУТЬ НЕ ЗАДУШИЛ ЕЕ, И ВСЕРЬЕЗ ДУМАЕШЬ, ЧТО ОТДЕЛАЕШЬСЯ ПРОСТЫМИ ИЗВИНЕНИЯМИ?

Я начал концентрировать всю магию в одном месте, отчего моя рука начала ослепительно светиться, хотя я даже еще не применил никакого заклинания. Просто концентрация маны превышала все разумные пределы…

Ректор все еще просил меня одуматься, а один из чиновников, которые даже с пола подняться не могли из-за моей ауры, попытался донести мысль, что я нарушу Закон Северного континента и объявлю войну старинному роду, если сейчас нападу на его представителя…

А этот самый представитель только что обоссался от страха…

Замечательно! Пожалуй, пора заканчивать мою небольшую демонстрацию. И в этом мне здорово помогли Гранин и Хвостов.

Когда я уже занес руку над Григорием, а тот заскулил как побитый щенок, преподаватели заслонили его собой. Мощные магические щиты и твердое намерение хотя бы попытаться меня остановить — идеальный вариант для того, чтобы остановиться!

Жаль только Григорий не сказал, что он это сделал из-за отца… Но, вполне возможно, что его он боится ничуть не меньше, и уж лучше умрет, чем навлечет на себя его гнев… Судя по рассказам Оли, думаю, я весьма близок к истине в своих догадках. Какое же Теон все-таки животное!

В любом случае, драться с преподавателями я не собирался. Да и силы я уже порядком растратил, пора было остановиться. Но, пользуясь случаем, стоило сделать небольшое объявление.

Я показательно хмыкнул, глядя на преподавателей, а затем развернулся, и пошел к выходу из кабинета. По дороге я взял Катю за руку. От проема в стене в спешке отпрянули любопытные студенты, собравшиеся целой толпой.

Проявив напоследок свою магическую силу на максимум, я обратился ко всем ученикам:

— ЗАПОМНИТЕ, ЭТА ДЕВОЧКА — МОЯ ЛИЧНАЯ УЧЕНИЦА! ЕСЛИ КТО-НИБУДЬ ПОСМЕЕТ ЕЕ ОБИДЕТЬ — БУДЕТ ИМЕТЬ ДЕЛО СО МНОЙ! И, ГАРАНТИРУЮ, ВАМ ЭТО НЕ ПОНРАВИТСЯ!

Думаю, достаточно доходчиво. Вряд ли кто-то из этих ребят хоть раз в жизни ощущал такую мощь, как исходила сейчас от меня. Да еще и столь рядом.

Я нагнулся и прошептал Кате на ухо:

— Ты молодчина! Все уже позади. Мы обязательно поговорим немного позже, а пока побудь с Аней и ребятами. Твой пушистик тебя уже заждался. Я совсем скоро подойду!

Потрепав девочку по голове, я подтолкнул ее в сторону друзей, заметив Ваньку с Максимом, возвышающихся над толпой. Сам же вернулся в кабинет, полностью взял под контроль ауру, что было совсем несложно, так как большую часть маны я просто-напросто потратил, чтобы произвести неизгладимое впечатление.

С полной невозмутимостью я подошел к рунической печати и влил в нее часть своей магической энергии, отчего прямо на глазах восстановилась разрушенная мной часть стены кабинета и дверь, отрезав нас от студентов.

Тогда я спокойно уселся на стул, глядя на шокированные лица обоих Громовых и чиновников, а также на едва промелькнувшие усмешки преподавателей и ректора, которые знали меня гораздо лучше.

— Что ж, а теперь давайте поговорим! Насколько я понимаю, Григорий Громов только что прилюдно признал свою вину — самое время обсудить соответствующее наказание…

* * *

В кабинете ректора я наслушался столько всего интересного, а главное — еще и приятного для моих ушей. Наблюдал Шок со стороны чиновников, которые прибыли разбираться с одним делом, а оказались вдруг втянуты против своей воли в совершенно другое. И злость от униженного Теона, который теперь всеми правдами и неправдами пытался отбрехаться и перевернуть всю ситуацию с ног на голову…

Но было слишком поздно. Любые претензии ко мне были бесполезны, поскольку кроме испуга, я никому не причинил вреда, а самих Громовых даже и пальцем не тронул. Единственный, кто мог бы мне хоть что-то предъявить — это ректор. Который, однако, совершенно не держал никакой обиды. Впрочем, как и ожидалось. Так что тут Теону было нечего ловить.

Свалить на Катю вину за нанесение Григорию серьезных увечий тоже не получилось. Во-первых, Теон просто боялся теперь открыто наговаривать на мою ученицу, после всего, что тут недавно произошло. А уж после того, как я намекнул, что при подобных разбирательствах вся эта ситуация гарантированно украсит заголовки газет… Так и вижу: «Младшекурсница из группы второго ранга отправила в больничные палаты выпускника и будущую надежду семьи Громовых. Старинный род теряет силу, или в каждой семье не без „урода“?»

Однако Теон юлил как мог, прикапываясь буквально к каждому слову, к каждому отдельному моменту сегодняшних событий, да еще и выдумывал новые подробности на ходу. И, надо сказать, не зря старался.

Он все же добился того, что Григорий, пусть и получит суровое дисциплинарное наказание, но сможет остаться в академии. Тут все же сработало то, что он попал к целителям, причем в крайне тяжелом состоянии, а значит и Катя определенно нарушила правила академии, значительно превысив рамки самообороны…

Но в итоге мы все же сошлись на том, что девочку негативные последствия полностью минуют, а Григория будет ждать наказание сразу после завершения исцеления и, скорее всего, до конца семестра.

Второй небольшой победой Теона стало то, что всем присутствовавшим в этом кабинете, включая и покинувшую его Катю, официально запрещалось разглашать подробности произошедшей ситуации. Понятно, что полностью замолчать такой инцидент уже никак не выйдет, я об этом позаботился, устроив кабинету ректора временную перфорацию, но Теон просто выжимал максимум из своего положения. Что было весьма непросто, поскольку преподаватели и ректор явно оказывали мне поддержку, а довольно скоро на мою сторону встали и чиновники. Однако положение Громова и его рода все же давало ему немало привилегий, которые нельзя было сбрасывать со счетов.

И все же я остался доволен. Я прекрасно знал, что не могу открыто напасть на Теона, а он ни за что не согласится на дуэль. Но увидеть страх на его лице было приятно. Полностью выгородить Катю, несмотря на то, что она действительно чуть не убила Григория — еще приятнее. Но самым лучшим было то, что теперь Теону будет уже явно не до Огневых или Кати… У него появился новый враг, который в ближайшее время займет все его внимание. Громов определенно не простит мне своего унижения. Так я же и не против! Давно нужно было это сделать — жаль сообразил только сейчас.

Очевидно, что Теон теперь начнет копаться в моем прошлом… Ну, что ж, удачи ему! Он будет не первым, кого ждут сюрпризы на этом поприще!

Откуда я вообще взялся? Ведь до моего появления в гильдии никакой достоверной информации вообще не существовало — только домыслы. И их еще больше подпитывало то, что я периодически проявлял различные способности весьма высокого уровня. А самыми распространенными слухами были те, что приписывали меня к одному из знаменитых родов Южного континента в качестве никому неизвестного бастарда.

Симон из рода Сильвов, могучих водных магов? Или из рода Дакар, представители которого обладают уникальной способностью мгновенной активации нестихийных печатей? А может, Один из Лагоров, что славятся превосходными умениями в начертании?

Таких предположений было множество, и я их вполне могу понять — люди любят подобные истории с пропавшими наследниками, а я то и дело давал новые поводы для сплетен: то вдруг оказался весьма умелым начертателем, то снял мощное проклятие с древнего артефакта, а то и якобы похитил молодую наследницу из рода Сильвов… Однако по итогу все это создавало для меня неплохую маскировку — разобраться в таких сведениях было крайне сложно, а докопаться до истины — нереально. Ведь никто кроме Миры и Вол-Тары даже не знал, откуда я на самом деле родом…

Теперь еще и Аня узнала, но не думаю, что это проблема. Так что пусть Теон поломает голову как следует, а заодно оставит в покое моих знакомых. Как минимум одно он обо мне сегодня узнал наверняка — я не тот, с кем ему захочется открыто враждовать…

Однако затягивать разборы этой ситуации и дальше ни у кого желания не было, и как только мы пришли к определенному соглашению, то разошлись. Я сыграл свою роль на отлично, пусть сдержаться было и непросто. И как же сложно было не засмеяться, когда Теон приплел к оправданиям еще и жалобу на то, что его бедного сыночка обокрали!

Вот только на вопрос, что именно украли, они с Григорием мялись и теряли весь настрой, бубня только что-то про кровать… Но тут ректор был беспощаден — Громов-младший сам отказался от мебели академии, есть даже соответствующие бумаги. Если необходимо, то парню даже вернут ее обратно в комнату, однако разыскивать неизвестные и недешевые вещи, которые якобы находились у него в комнате, по его же собственным словам — никто не будет…

И все это Григорию уже говорилось, когда он обратился к преподавателям с возмущенной жалобой на разграбление комнаты, когда только вернулся с каникул. Ректор тогда не удержался от того, что порекомендовал Григорию вновь начать пользоваться мебелью, предоставленной академией, и не поднимать шумиху: парень и сам вряд ли обрадуется, если у всех на слуху будет новость, что он потерял унитаз…

* * *

Когда я наконец покинул кабинет ректора, то четко осознал — у меня практически не осталось времени. Слишком долго я сегодня пробыл в теле клона, причем фактически без перерывов. Но и оставалось всего лишь два дела, которые я просто обязан был успеть завершить. И потому я решил постараться их совместить.

Оля оставалась последней, кому мне нужно было дать наставления перед проверкой артефактом Истины. Всего через час нам с Теоном предстоит второй «раунд», в котором я чертовски хочу его унизить вновь, но главное, конечно же, снять обвинения с Диего.

А потому сейчас я направлялся в больничные палаты, захватив вместе с собой Катю: пора было узнать, что же произошло между ней и Григорием на самом деле!

Глава 20

— К тебе не предъявят никаких претензий по поводу ситуации с Григорием, ты полностью освобождена от любых наказаний, а если кто-то скажет обратное — сразу же сообщи мне. Хорошо?

— Д-да… Спасибо! Прости, что создала тебе проблемы. Я так испугалась…

— Какие проблемы? Ты это брось! Ты большая молодец, что смогла за себя постоять, да еще против такого сильного противника! А если кому и нужно извиняться, так это мне! Ведь только я виноват, что ты оказалась в таком положении. И мне очень жаль…

Пока девочка дожидалась меня, Аня с Соней помогли ей более-менее отмыться от чужой крови, а радостно кинувшийся к хозяйке Гунн взял на себя роль живого успокоительного. И все равно, когда я вышел из кабинета ректора, девочка все еще выглядела бледной и перепуганной.

Тогда я забрал ее вместе с собой на небольшую прогулку, и при этом не отпускал Катину руку, утопающую в моей ладони. Пусть она уже и была слишком взрослой, чтобы водить ее за ручку, но это успокаивало девочку, а на все остальное было плевать.

Я не торопил ее, и сначала поделился хорошей новостью. Тогда-то ее и прорвало…

— Ты не виноват — это все Григорий! Он совсем с ума сошел! Я так испугалась, что даже пошевелиться не могла… Но когда он ударил Гуннчика, то попыталась защитить малыша. А Григорий просто схватил меня за горло, прижал к стене и поднял над землей! Я совсем ничего не могла сделать, даже вдохнуть и то не получалось!

Нам пришлось остановиться. Кате не хватало воздуха, из-за сильных эмоций от повторного переживания этих жутких событий.

— Я задыхалась, а он все требовал ответа. Но я даже говорить уже не могла! У меня стало темнеть в глазах. Я думала, что умру… Тина побежала звать помощь, но я уже не верила, что она успеет вовремя. А Гуннчик, мой малыш, он подбежал и вцепился зубами Григорию в ногу, пытаясь мне помочь, представляешь? Но этот здоровяк его пнул со всей дури так, что Гуннчик аж отлетел. Когда я это увидела, то страх отступил и вдруг появились силы, чтобы бороться. Я так сильно разозлилась, что даже не задумываясь, сделала все как на наших тренировках. Только вместо заклинаний я пыталась прорваться прямиком в источник этого негодяя! И у меня получилось! Я прошла защитный слой и стала поглощать его ману. Хватка Григория ослабла, но теперь уже я сама не отпускала его, вцепившись пальцами в грудь. Я оттолкнулась ногами от стены и смогла завалить нас обоих на пол. И не отпускала его до тех пор, пока не выкачала всю его ману досуха! А потом…

У Кати побежали слезы. Она не только боялась, но и стыдилась своих действий.

— Эй, все хорошо. Ты защищалась от этого подонка. Я очень рад, что ты осталась цела, так что все ты сделала правильно, даже не сомневайся!

— В том то и дело, что не только защищалась… Я настолько боялась, что он убьет меня, если сможет подняться, что просто не дала ему такой возможности, хотя с опустошенным источником он уже и так очень сильно ослаб. А у меня наоборот было столько маны, что она меня переполняла. Воспоминания как в тумане… Я била Григория вновь и вновь, швыряла его об стену, как он делал это с Гуннчиком, хотя даже подумать страшно — ведь он такой большой и тяжелый, как я вообще могла его поднять? Я помню хруст его костей… Симон, что со мной? Я схожу с ума? Что мне теперь делать? Я потеряла голову и чуть не убила человека!

Я обнял ученицу, успокаивая ее.

— Ты сделала все правильно. Это вполне нормально, когда противник очевидно сильнее тебя, твоим единственным шансом остается отчаянно атаковать, не позволяя ему подняться. Потому что, если он все же сможет подняться, то ты, скорее всего, умрешь… Это естественный инстинкт. Но ты не вошла бы в такой раж, если бы Григорий не угрожал твоей жизни и твоему питомцу. Так что он сам виноват. А ты — просто потрясающая, что смогла отбиться самостоятельно! А то, что сумела похитить его ману — это уже совершенно другой уровень, чем просто поглотить заклинание. И ты точно не сошла с ума. Просто резкий и мощный выброс адреналина ударил тебе в голову, оттого и воспоминания немного путаются, но это вполне естественно для такой ситуации.

Я внимательно посмотрел прямо в глаза ученице: нельзя, чтобы у нее теперь осталось давящее чувство вины. Мне это знакомо не понаслышке, правда не за потасовку, а за первые отнятые мной жизни, но я никому подобного не пожелаю: ты не можешь нормально спать, есть, даже мыслить… Все крутится вокруг переживаний и воспоминаний, которые съедают тебя изнутри. Нет, нужно Катю от этого уберечь, нужно быть рядом…

— Мне очень жаль, что тебе пришлось пройти через подобный ужас, малышка… Но теперь больше никто не посмеет тебя обидеть. И не только из-за меня: ты сама в хлам уделала одного из сильнейших выпускников академии! Он сам нарвался, а в итоге оказался на больничной койке. И плевать на подробности — факты говорят сами за себя! Так что гордо подними голову и не смей себя винить за произошедшее. Ты получила горький опыт, но вместе с тем, более чем ясно доказала, что ты не просто какая-нибудь беззащитная младшекурсница, ты — моя ученица, ты — будущее поколение «Щитов Стихий» и та единственная, кто сможет исполнить истинную роль моей гильдии! Я верю, что только ты сможешь наладить контакт с самыми разными аватарами по всей Альтарии! Но до этого момента тебе еще предстоит стать сильнее: телом, магией, духом… И сегодня ты сделала просто огромный шаг! Ты отчаянно защищала себя и своего питомца, совершив невероятное! И теперь я уверен, что если твоим близким когда-нибудь будет угрожать опасность, ты сможешь за них постоять, несмотря на свой возраст. Я горжусь тобой!

Я не зря нахваливал ученицу: во-первых, я действительно так думал, а во-вторых — уже сейчас стало заметно, насколько девочке полегчало после моих слов. Она все еще переживала после такого эмоционального потрясения, но теперь хотя бы не чувствовала огромной вины за то, что сделала что-то неправильное. Теперь она воспринимала ситуацию как должно: она защищалась как могла, и наоборот молодец, что в итоге одолела такого сильного противника!

К сожалению, ни сил, ни времени в теле клона у меня уже не оставалось на дальнейшие разговоры, поэтому мы продолжили свой путь к больничным палатам. По пути я легко отвлек девочку от плохих мыслей расспросами о ее обезьяныше, и она больше не замолкала до конца нашего пути.

Гуннчик официально оказался целым Гюнтером… А назвала Катя его весьма просто — спросила. Среди всего угуканья, именно свое имя маленький орангутан произносил четко и уверенно: «Гунн!». Ну а полный вариант, конечно, уже сама додумала, для солидности… А еще у него появилась целая толпа поклонниц среди младшекурсниц, которые были в восторге от пушистика. Впрочем, и старшие ребята, включая и парней, время от времени спрашивали разрешения погладить малыша.

Также меня здорово удивило как Катя решила проблему с преподавателями, которые просто не могли не обратить внимание на животное, которое девочка повсюду таскала с собой… Диалог у ученицы был с самим ректором и оказался весьма коротким:

— Откуда у тебя такое чудо?

— Симон подарил…

— Но ты ведь понимаешь, что в академии не приветствуются питомцы? Глядя на тебя многие захотят того же, потому мы стараемся и не делать никаких исключений в нашей академии…

— Понимаю… Тогда мне стоит начинать подыскивать себе другую академию?..

Катя бы ни за что не решилась на такой ответ, если бы сам ректор ей заговорщически не улыбался, и не игрался в этот момент с Гунном. В итоге ее ультиматум отлично подошел для того, чтобы все же сделать в ее случае исключение из правил. Более того, девочка сказала, что это не совсем даже питомец, он не кошка и не птичка, а ее «ученик» — совсем как в новой программе ректора… Фион же Аристархович, вполне соответветствуя своей славе чудака, взял и заявил, что Гюнтера в целом можно назвать гуманоидом, и, раз Катя взяла его в ученики, то он может тоже считаться воспитанником академии, правда с довольно ограниченными правами, но все же…

Слушая все это я не переставал удивляться: раньше мне Диего казался примером необычайного обаяния, ведь при всех своих странных поступках и, порой, откровенной тупости, он повсюду находил друзей и заводил знакомства. Разве что с девушками невезло, но, кажется, что и этот пункт скоро можно будет вычеркнуть… Затем в академии я встретил Ваньку, который проявлял ничуть не меньше, а даже больше обаяния. Кто вообще мог о нем плохо отозваться? Он даже с Олей сумел прийти к взаимному уважению еще в то время, когда она каждому казалась грозной и жуткой стервой…

Но теперь эти парни меркли и терялись на фоне моей ученицы. Подружиться с Вол-Тарой, получить знак друга стихий и суметь провести полную синхронизацию с новым другом «Волди»? Запросто! Заставить другие академии наперебой выпрашивать хотя бы об аудиенции? Даже делать для этого ничего не надо… Ставить самому ректору ультиматумы? Да он почти просил об этом!

И ведь официально у девочки до сих пор не было близких друзей, по крайней мере из числа ровесников. Но сейчас любой из Аниных знакомых уже считал ее подругой, и это не все. В отличие от остальных Катя немало водилась и с малышней и становилась для них примером для подражания, во многом, правда, все же благодаря Гюнтеру. А еще она вполне неплохо общалась с Олей, чему я был только рад. И всем девочка нравилась. Разве что Аня немного ревновала ее с самого начала, но и она к Кате относилась довольно хорошо.

А когда с ней приключилась такая неприятность, все ведь очень переживали за девочку, были с ней рядом и старались помочь. Максим и вовсе пообещал поговорить с Теоном лично, как выдастся такая возможность, чтобы обозначить, что если кто-либо из Громовых еще раз обидит его друзей, то их союз с Баевыми вряд ли состоится, независимо от всех прошлых договоренностей. А это очень серьезное заявление, и, на моей памяти, Максим впервые собрался воспользоваться своим положением «без пяти минут главы рода Баевых».

Едва мы добрались до Олиной палаты, как девушка вскочила с постели, не обращая внимания на свои травмы.

— Симон, наконец-то! Что там случилось? Я услышала, что Григория доставили к Светлане Владимировне в критическом положении. Неужели это ты…

Тут она заметила, что я зашел в палату не один и сразу замолчала.

— О-о-о! — Гюнтер вдруг подбежал к Оле, обнимая ее за ноги.

— Гуннчик, ты чего? Иди сюда, — Катя недоумевала из-за странного поведения своего питомца, которое я решил сразу объяснить.

— Он просто уже виделся с Олей раньше. Я не сразу решился взваливать на тебя такую ответственность, и пока я сомневался, Гунн несколько дней жил вместе с Олей. Но в итоге она же и убедила меня, что ты точно с ним справишься. А после конца каникул этот пушистик еще пока не пересекался с ней, верно ведь?

— Точно… Я и не знала. Спасибо, что ты заботилась о Гуннчике! И за рекомендацию…

— Да не за что, — Оля все еще выглядела взволнованной, но старалась не подавать виду. Стоило поскорее рассказать ей, что случилось:

— Оль, Григорий напал на Катю прямо в коридоре. Пытался узнать про мгновенные печати, но совсем обезумел, стал ее душить…

— Вот же ублюдок! Как хорошо, что ты успел ему помешать! — а затем обратилась уже к девочке. — Ты в порядке? Сильно перепугалась?

Девочка заверила, что все уже хорошо, а вот я Олю удивил:

— Вообще-то я узнал обо всем слишком поздно. Катя защищалась сама. А о результатах ты уже знаешь… Я лишь позаботился о том, чтобы ей не предъявили никаких претензий. Только что, кстати, виделся с твоим отцом. Думаю, он ближайшее время будет сильно не в духе: думаю, его никто так не унижал…

Я весело подмигнул совершенно шокированной обеими новостями девушке.

— У меня совсем закончились силы, так что слушай скорее, что ты должна будешь говорить этим вечером на слушании…

* * *

— Спасибо, что все вы пришли, дабы разрешить наконец неприятную ситуацию с одним из преподавателей академии…

Фион Аристархович сразу же обозначил свою позицию, назвав Диего одним из своих коллег. Но хоть он и объявил о начале «слушаний» по делу Диего, все мы понимали, что это будет банальный допрос.

На сегодня всем уже хватило скандалов, а потому сейчас в большом кабинете ректора присутствовали только те, кто непосредственно присутствовал при конфликте Диего и Теона, плюс преподаватели в полном составе, а также чиновники из второй палаты Совета Магов.

Преподаватели и чиновники разместились за высоким полукруглым столом-трибуной. Всех студентов разместили на стульях внизу перед трибуной, а самих Диего с Теоном усадили по бокам на приличном расстоянии напротив друг друга. В центре же оказалось кресло и большой испещренный рунами ярко светящийся изнутри аритовый кристалл на постаменте — артефакт Истины.

Крайне сложное устройство и при этом простейший принцип действия: если человек рядом с кристаллом солжет, тот окрасится в красный цвет, если же будет говорить правду — в зеленый.

Первым вызвали Теона, попросив рассказать что же случилось по его версии событий, что в итоге заставило его обратиться во вторую палату Совета Магов.

Все еще немного бледный, тем не менее Громов-старший собрался с духом и выглядел достаточно собранным. Когда же главный зачинщик разбирательства уселся в кресло напротив артефакта Истины, один из чиновников начал задавать вопросы:

— Прошу вас, отвечайте отдельными фразами, чтобы мы могли проверить их подлинность с помощью артефакта. Для начала, пожалуйста, представьтесь.

— Я Теон Громов, глава влиятельнейшего рода Громовых, что подвергся совершенно вопиющему для такого места, как академия, нападению.

*Зеленый*

— Расскажите немного больше об этом нападении. Что именно произошло?

— Так вышло, что все эти студенты разделяли трапезу вместе с моей семьей за одним столом. *Зеленый*. Затем, без всяких предупреждений вот этот человек, — Теон указал рукой на Диего, — напал на меня, ударив по лицу.*Зеленый*. Напал при всей моей семье, полной столовой студентов из самых разных родов Северного континента, чем нанес весомый ущерб моей чести и достоинству. *Зеленый*. За что, на мой взгляд, он заслуживает самого серьезного наказания. Этот человек опасен для окружающих и ему не место в академии!

Вместе со своей последней фразой Теон убрал руку с артефакта Истины. Нас всех предупредили, что мы не заключенные, а поэтому фиксировать ладонь во время ответов не будут, и мы совершенно не обязаны отвечать на личные или не связанные непосредственно с данной ситуацией вопросы, если не захотим. Однако про то, что мы видели в тот день в столовой должны будем рассказать все же под действием артефакта, и желательно в своих ответах каждую фразу отделять небольшой паузой.

Меня удивило, как быстро «отстрелялся» Теон. А ведь спросили бы «не провоцировали ли вы словесно своего оппонента?» или «а почему вы вообще оказались за одним столом с этими студентами?» и ситуация бы уже выглядела иначе. Впрочем, этого стоило ожидать от Теона. Однако мне пока было еще рано вступать в игру. Сейчас я просто рыжая девочка, которая сидит среди своих друзей, и неожиданно затесавшейся туда перебинтованной Ольги Громовой. Григорий, «к сожалению», не смог присутствовать на этом слушании, ввиду крайне плохого самочувствия…

Ага, когда Теону было нужно, так сына прямо из больницы полуживого приволокли… Хотя, учитывая что тот буквально обделался передо мной совсем недавно, может быть, ему и правда стало хуже. И Маргарита Громова также отсутствовала… Однако показания членов семьи Теона все равно бы расценивались как необъективные.

Следующим вызвали в центр зала Диего.

— Пожалуйста, представьтесь!

— Диего, — максимально просто ответил друг, окрасив артефакт в зеленый.

— Что ж, господин Огнев… Расскажите, что произошло во время той трапезы, которую уже упоминал господин Громов?

— Ваш уважаемый господин Громов беспардонно оскорблял студентов, вот что произошло. *Зеленый*.

— Чушь!

— Господин Громов, прошу вас, не перебивайте. А вы, Диего, продолжайте.

— Тем не менее, я был занят курочкой на моей тарелке и никаких признаков агрессии не проявлял. *Зеленый*. Я не бил Теона Громова, а напротив — собирался помочь ему подняться. *Красный*. Возможно, он был настолько смущен тем, что просто упал со стула у всех на виду, что решил выдумать всю историю с нападением?

Пусть друг и вел себя так, как я его просил, но пока покрасневший на самом важном месте в его заявлении кристалл сразу делал Диего виновным в глазах всех присутствующих, а Теон уже растянулся в победной ухмылке.

Чиновник несколько раз задавал сопутствующие вопросы, но Диего стоял на своем: он не нападал на Громова, а противоречащий артефакт, вероятно, неисправен…

Но идущие следом свидетели картину не сильно улучшили. Соня и Ванька оба говорили о том, что Теон просто упал со стула, и никакой потасовки не было. И оба раза артефакт окрасился красным. Однако все шло по моему плану…

Хоть Диего и сказал под артефактом, что никаким родством с Аней не связан, но из-за одинаковой фамилии и явной значимой роли девушки в конфликте, ее допрос отложили, также как и допрос Оли Громовой: слишком их мнения считались необъективными. Однако наша с Аней очередь все приближалась, а ребята уже потихоньку начинали возмущаться, что артефакт неисправен…

— Пожалуйста, представьтесь.

— Максим Баев.

*Красный*.

В зале повисло молчание.

— Эмм, прошу прощение. Можете представиться еще раз?

— Меня зовут Максим Баев.

*Зеленый*.

— Хорошо, — выдохнул напрягшийся чиновник. — Итак, расскажите о том, что вы видели в тот самый день в столовой…

Пришло время начать возмущаться и мне:

— Что значит хорошо? Артефакт Истины совершенно не соответствует своему названию! Он приехал вместе с господином Громовым и вдруг очень удобно показывает именно то, что ему наруку. При том, что большинство свидетелей утверждают обратное!

— Как ты смеешь меня в чем-то обвинять?! Подговорила своих… одногруппников солгать, а теперь, когда вас вывели на чистую воду, не знаешь куда деваться?

— ТИШИНА!

Чиновнику, что вел слушание, не зря единственному выдали усилитель голоса. И он ему еще пригодится — уж я об этом позабочусь!

Насколько я понимаю, юный господин Баев максимально независимый и объективный среди всех свидетелей, так что давайте его и выслушаем:

— Я не видел, что именно случилось с Господином Громовым. *Красный*. Но я все время не выпускал из виду господина Огнева. *Зеленый*. Когда он поднялся и подошел к Господину Громомву, тот уже был на земле…

Одна очень долгая секунда, и замешкавшийся артефакт окрасился зеленым.

Чиновнику вновь пришлось успокаивать возмущения Теона после такого результата. Я же в этот раз молчал, прилежно выжидая своей очереди. Вот, где начнется самое интересное! А сомнений мы уже посеяли более чем достаточно…

— Следующий свидетель — Анна Огнева!

— Ты готова?

— Как никогда! Давай покажем им!

Я спокойно прошел в центр, уселся в кресло и положил руку на кристалл. После чего демонстративно затянул ремешок.

— Нет необходимости фиксировать вашу руку, вы ни в чем не обвиняетесь и даете показание добровольно.

— Спасибо, я понимаю. Но у меня появились серьезные сомнения в надежности этого артефакта Истины… Хотелось бы исключить плохой контакт или что-то подобное и проверить.

*Зеленый*

— Поэтому я буду благодарна, если вы поспрашиваете меня побольше очевидных вопросов, чтобы убедиться в работоспособности артефакта.

*Зеленый*

— Что ж, хорошо… Итак, пожалуйста, представьтесь!

— Я Огнева Анна из рода Огневых!

*Красный*

Опять тишина, как и после ответа Максима.

— Видите? Моя стихия — пламя!

*Красный*

— Я Огнева Анна!

*Зеленый*

— Я Огнева Анна!

*Красный*

— Я Огнева Анна!

*Зеленый*

Я рассмеялся в голос, снимая с руки ремешок и убирая свою ладонь от кристалла.

— Этот артефакт показывает полную чушь! Признаюсь, у меня закрались подозрения, что его кто-то настроил так, чтобы он показывал определенные ответы… Но тут все еще хуже — вообще случайная ерунда!

Я подливал масла в огонь, доводя Теона до бешенства и заставляя чиновников постоянно призывать нас к порядку. Но едва им это более менее удалось, как я выдал сразу целый набор разнообразных фраз, подлинность которых была для всех довольно очевидной, касаясь при этом артефакта и постоянно меняясь местами с Аней:

— Я Огнева Анна! *Зеленый*.

— И на самом деле мы с Олей Громовой вовсе не враждуем, а очень даже близки! *Зеленый*.

— Диего в академии уже много лет! *Красный*

— Я люблю бегать по воде! *Зеленый*.

— Пламя — моя стихия. *Красный*.

— Я жительница Альтарии! *Красный*.

— Мне довелось биться с самим Громовым Медведем в прошлый четверг! *Зеленый*.

— Все понятно. Этот артефакт — чертова насмешка над справедливым разбирательством! *Красный*.

Я сказал все, что хотел, после чего в зале воцарилась суматоха. Но если Теон и чиновники суетились, недоумевали и раздражались, то вот преподаватели начали откровенно веселиться, глядя на все происходящее. Впрочем, как и студенты.

Через некоторое время чиновники пришли к довольно очевидному выводу — рассудить конфликт им придется по-старинке, не опираясь на показания артефакта Истины. Предложение Теона о повторном слушании с новым артефактом было отклонено: он и так потратил много ресурсов и нервов чиновников, да еще на такое незначительное дело…

А поскольку почти единогласно все подтверждали версию Диего, то друга вот-вот освободят от каких-либо обвинений. Только Оле еще оставалось ответить на вопросы чиновников, но ее голос уже мало что решал: довольно очевидно, что против отца она не станет свидетельствовать, уж тем более когда нет артефакта Истины…

Более того, я сам ей велел поддержать отца. Я был уверен, что мы сможем провернуть схему и сами, а подставлять девушку мне хотелось меньше всего. Теон уже проиграл с разгромом из-за Григория, чего совершенно сегодня не ожидал, судя по его реакции, и теперь просто кипел от злости. А после новой неудачи ему совсем должно снести крышу. И, думаю, будет намного лучше, если Оля не станет его провоцировать. Пусть поддержит Теона, это ведь ничего уже не изменит…

Так я думал. И был уверен в Оле даже больше, чем во всех остальных ребятах. Полностью ей доверял, и буквально знал, что она обязательно сделает так, как я ее попросил…

Я ошибался.

Глава 21

— Оль, ну какого черта?! Я же ясно сказал — поддержи ты этого ублюдка, неужели это так сложно? Даже Максим откликнулся на просьбу и солгал для нас, хотя такое поведение явно не в его стиле. Для этого я сохранил тебе жизнь? Чтобы ты теперь сама вешала на себя мишень?

— Нет, но…

Девушка вся осунулась под моим напором. Кажется, еще немного, и вообще до слез ее доведу… Хорош, ничего не скажешь. Но ведь я не просто так ворчал, а очень за нее переживал и, в первую очередь, хотел оградить от опасностей. Вот только она мне эту задачу отнюдь не упрощала…

Когда Олю вызвали рассказать ее версию событий, она сначала замялась, а затем стала свидетельствовать все же против своего отца. Сказала, что Диего на него не нападал, и Теон сам упал. А перед этим еще и оскорблял за столом Огневу и Киселеву…

Это была очевидная точка в разбирательстве, все показания свидетелей сошлись, и снятие обвинений с Диего уже, по сути, было решенным вопросом. Вот только на Теона было страшно смотреть… Ему сегодня здорово досталось, а детиразочаровали его настолько, насколько это вообще было возможно.

Не дожидаясь решения чиновников, Теон покинул зал, в ярости разбив об пол свой стул в щепки и пообещав, что мы все еще пожалеем о своей клевете. Однако хоть и обращался он ко всем, но его пылающий яростью взгляд так и впивался в Олю…

— Что «но»? Только не говори мне, что ты вдруг забыла, о чем я просил! А если ты загорелась в открытую противостоять отцу, то это тоже нужно делать с умом!

— Я не забыла! Ты не понимаешь, просто…

— Что не понимаю? Так объясни же мне, ну давай, — я скрестил руки и уселся на стул рядом с кроватью девушки.

Сейчас мы были вдвоем в ее больничной палате, но на разговор у нас времени не оставалось совсем немного, а разобраться мне очень бы хотелось. Самому было тошно от того, как я себя веду, но ничего не мог поделать. Сам себя накрутил уже, завелся весь…

— Прости, пожалуйста… Я не хотела тебя разочаровывать и подводить. И очень ценю тот шанс, что ты мне дал. Я была не права и признаю это…

— Не начинай… Я сам знаю, что веду себя сейчас как последний засранец, а ты и так напугана. Просто переживаю за твою безопасность вот и ворчу, а этот риск сегодняшний кажется мне совершенно лишним. Потому и хочу узнать причину, только и всего.

Я взял Олю за руку, чувствуя, что нам обоим становится легче. Раздраженность отступала, и теперь мне хотелось лишь позаботиться о девушке и успокоить ее, а не ворчать и стыдить за то, что уже не изменишь.

Оля явно была сильно расстроена, но после моих слов вдруг изменилась в лице. Для нее очень много значил тот факт, что между нами все оставалось по-прежнему, даже если со стороны и кажется, будто мы ссоримся.

— Я правда не собиралась противостоять отцу. До последнего момента хотела сделать все так, как ты мне говорил. Но, знаешь, потом я увидела то, что заставило меня передумать… И смотрела не на отца и не на чиновников. Все ведь в зале прекрасно понимали, что я, скорее всего, скажу, верно? Вот только когда я посмотрела на ребят, то увидела совершенно другое!

Оля сделала небольшую паузу, будто ожидая от меня какой-то реакции, или что я начну снова ворчать и ругаться, однако я больше не собирался ее перебивать.

— Понимаешь, они надеялись на меня! Не верили до конца, но все равно надеялись. И Ваня, и Максим, а Соня… Она ведь дважды заходила меня проведать, и она же вступилась за меня на боевой магии. Как я могла ее подвести? Их всех? И, можешь считать меня сумасшедшей, но мне показалось, что даже Аня надеялась, что я все же поступлю правильно! И я настолько не хотела вновь увидеть в их глазах разочарование во мне, что даже страх перед отцом отступил! Но в итоге я подвела тебя… Прости меня, этого больше не повторится!

— Эй, все хорошо… Ты не подводила меня — это называется «думать своей головой». И это хорошо, этим ты мне и нравишься. Я не хочу, чтобы ты была какой-то послушной безмозглой куклой без собственного мнения. Если ситуация вдруг изменилась, а ты приняла решение отойти от первоначального плана… Что ж, это твой выбор. И я его уважаю и вполне могу понять. Мне определенно не стоило срываться на тебе, даже не узнав причин. Так что и ты меня прости.

Оля почувствовала облегчение, что наконец все рассказала и повинилась, но моей реакции все равно удивилась.

— Ты самый необычный человек во всей Альтарии, Симон! Если бы я сама тебя не знала, то решила бы, что ты вообще не из этого мира — слишком отличаешься, слишком хорош!

— Выдумаешь тоже! А теперь давай-ка собирайся, мы и так многовато времени потратили на разговоры. Сейчас испытаешь на себе любимой особый экспресс до подземелья! Только чур не визжать! Пойдем к окну…

На этот раз Оля беспрекословно подчинилась, не задавая лишних вопросов. Я подготовил заклинание «Водной пушки», которое доставит ее прямиком в озеро, где подключится Вол-Дир, который обеспечит ей возможность дышать и доставит ее в уже привычную девушке комнату в подземелье. Нам оставалось только попрощаться.

— Знаешь, за последние несколько недель я переосмыслила всю свою жизнь. Поняла, насколько много на мне было невидимых цепей, что сковывали меня по рукам и ногам, а некоторые висят до сих пор, но я стараюсь избавиться и от них. И рано или поздно у меня это обязательно получится! Я стала лучше понимать, что такое настоящая свобода. И что мнение отдельных людей о тебе может быть куда важнее мнений сотен других.

Что-то мне подсказывало, что я тоже вхожу в категорию «избранных», а вот большинство студентов академии попадают в категорию «плевать на них с высокой колокольни».

— И я предельно ясно поняла одну вещь, очередное подтверждение которой получила только что, пока мы разговаривали… Могу поделиться этой тайной с тобой, если пообещаешь, что не станешь ее никак комментировать… — Оля вдруг настолько искренне и широко улыбнулась, что я тут же почувствовал себя неожиданно счастливым.

— Обещаю, буду молчать пока не запульну тобой в озеро! Хе-хе!

— Хорошо!

Девушка сделала ко мне шажок, оказавшись совсем близко.

— Я люблю тебя…

Ее шепот, немного смущенная улыбка и уверенно смотрящие прямо на меня сапфировые глаза… В этот момент я знал наверняка — я не забуду их никогда!

Насладившись долгим и чувственным поцелуем, я, как и обещал, молча активировал заклинание. Девушка почти сразу же заглушила ладошками свой непроизвольный вскрик от резкого рывка, после чего пролетела по широкой дуге по вечернему небу в сторону озера, с которого раздался далекий всплеск…

А ее место в больничной палате займу я сам. Было у меня подозрение, что к ней могут наведаться незванные гости… И очень скоро я убедился, что эти подозрения не были беспочвенными.

* * *

Я не мог сдержать счастливую улыбку до ушей, пока валялся на кровати в темной палате после Олиного признания. И ведь мы вроде бы спорили, я на нее наезжал, а она… Впрочем, наверное это и послужило спусковым крючком: критикой и обидными словами девушку совсем не удивишь, а вот тем, что при этом ты все равно о ней заботишься, видимо, получилось…

Но, черт возьми, как же приятно!

И она так улыбалась мне… Я хотел бы иметь такую картину. Наверное, это самое красивое и приятное, что я видел за последние годы. Но лучше видеть эту улыбку, глядя на саму Олю… Вот только что бы я ей сказал, если б она захотела получить ответ?

Слишком много я натворил, и еще больше мне предстоит, учитывая мою ситуацию с телом, войну и то, что противостояние с имперцами уже стало для меня делом личным…

Думаю, мне повезло, что Оля сама попросила меня не отвечать. Либо она и так прекрасно осознает мое положение, либо просто боится услышать отказ… Но сейчас нам очень хорошо вместе. Лучше, чем просто хорошо. Вот только не уверен, что это сможет продолжаться и дальше. Достоин ли я вообще быть с ней рядом, после того, что я сделал? Может, будет лучше просто дать ей свободу? Избавить от отца, а затем и от себя тоже…

На этих мыслях мое веселое настроение заметно пошло на убыль. А затем я еще и вспомнил о том, как же погано окончилось сегодняшнее слушание…

Диего! Я даже толком не успел порадоваться тому, что он четко выполнил мои указания, как он тут же все испортил стократно!

Этот олух, едва стало понятно, что он будет освобожден от обвинений, так тут же посоветовал и так разъяренному Теону почаще оглядываться и спать с открытыми глазами… Разумеется, чтобы случайно не упасть вновь со стула, или, допустим, кровати…

Чертов идиот! Хоть для него особых проблем после этих слов и не возникло, поскольку Теон просто ушел, но зато они появились у меня! Я и так за сегодня израсходовал огромное количество сил, а пропустил через себя и того больше, из-за чего до самого отъезда теперь буду ощущать все прелести «отходняка», так еще и времени на то, чтобы разобраться с Теоном у меня почти не осталось! Сегодня, наверное, последний удачный шанс, а я мало того, что уже совсем не в форме, так теперь еще и любое поползновение в сторону Громова тут же запишут на счет Диего с его идиотскими угрозами…

В итоге единственным, что мне оставалось делать в такой ситуации, так это убедиться в безопасности Оли, для чего я и отправил ее в подземелье. И ведь не зря…

Прошло не больше получаса, когда в дверь вдруг постучали, что было даже несколько неожиданно для того, кого я ждал. Но затем мужчина разом ее отворил и вошел в палату.

Я был готов дать отпор настолько, насколько смогу. И словами, и делом. В крайнем случае, в теле клона мне не страшно и проиграть, главное постараться при этом успеть хорошенько навредить и противнику…

Вот только сражаться мне было не с кем. В палату вошел Степан Викторович Хвостов.

Непринужденные вопросы и незатейливые темы для разговора быстро подтвердили мои догадку: не я один подумал о том, что Оля сегодня в опасности.

И хотя у меня совершенно не было сейчас сил и желания беседовать с преподавателем, при этом старательно притворяясь достаточно правдоподобной Олей, ведь Хвостов весьма наблюдателен и умен, но я все же был благодарен ему. Он решил не оставаться в стороне, несмотря на то, что Теон явно не тот человек, с кем хочется лишний раз поссориться.

А через некоторое время подошел еще и Гранин, по первым же словам которого стало ясно, что его сюда позвал Степан Викторович. И правильно сделал. Если собираешься спорить с Громовым, то будет намного лучше, если за твоим плечом будет маячить Непобедимый дуэлянт.

Наш разговор ни о чем быстро начал утомлять, но преподаватели усиленно делали вид, что все отлично, и продолжали мне что-нибудь рассказывать. Чтобы совсем не заскучать, я попросил рассказать Гранина о его лучших и самых запоминающихся дуэлях, и вот эти истории слушал уже с удовольствием!

Но по большому счету мы все просто ждали. Очевидно, Хвостов озаботился и тем, чтобы ему сразу сообщили, когда Теон Громов покинет академию. Но пока что этого еще не произошло.

Я уже пробовал вежливо попрощаться с преподавателями, но безуспешно. И намеки на то, что мне пора отдыхать и я засыпаю тоже не помогли. Хвостов был тверд в своем решении: я видел по его лицу, что если потребуется, то он и до утра тут просидит. И уважал его за это. Поэтому больше и не рыпался. Вот только силы у меня действительно были на пределе.

Мне даже пришлось притвориться, что все же задремал, чтобы вернуться к Ане и успокоить ее, взволнованную моим долгим отсутствием. Заодно и хоть немножко отдохнуть. Этот день ни я, ни мой магический источник забудем не скоро…

А ведь ночью еще и с Аттиканой, черт бы ее побрал, нужно будет разобраться! Вот обязательно, если что и может случиться, то происходит все и разом!

Спустя полчаса, что провел в теле Ани, я вернулся в клона Оли в больничной палате. И очень вовремя!

Теон все же пришел. И, само собой, заходил он без всякого стука… Бесшумно, но стремительно он ворвался в палату уже замахиваясь рукой, чтобы тут же сковать льдом «проблемную и никчемную» дочь. Но вдруг наткнулся на двух преподавателей у ее кровати… Сюрпри-и-из!

— Что вы забыли в палате моей дочери в столь поздний час?

Аристократ тут же начал с наездов — впрочем, типичный Теон.

— О, Господин Громов! Я думал, вы уже покинули академию… А мы с Ольгой обсуждаем ее учебу, и как нам минимизировать риски возникновения новых неприятных… эмм, инцидентов, — Хвостов указал на множество бинтов на моем теле.

— Возможно, вам просто стоит начать лучше выполнять свою работу! Оставьте нас наедине, я хочу поговорить с дочерью!

Я не боялся Теона. И вообще я же был в теле клона… И все равно, я еще лучше понял Олю. Одно дело, когда ты только слышишь о плохом, либо видишь со стороны, и совсем другое, когда испытываешь на себе.

Неосознанно частичка меня до боли захотела, чтобы преподаватели никуда не уходили, не важно под каким предлогом, но лишь бы не оставляли нас с Теоном одних. Головой я понимал, что мне ничего серьезного не угрожает, и Теона я лично сегодня неплохо запугал, но прямо сейчас, в Олиной «шкуре», мне было не по себе…

И каково же было самой девушке, когда в подобных ситуациях совершенно некому было ей помочь? А если кто и был, то он под ее умоляющим взглядом просто уходил прочь, подальше от Теона, оставляя Олю на расправу отцу-садисту… Просто жуть. Даже думать об этом не хочу, и сделаю все, чтобы больше она подобного не испытала никогда!

— Прошу прощения, но мы еще не закончили обсуждение. А это крайне важный вопрос, и его необходимо прояснить поскорее: до того, как Ольга вернется на занятия завтра утром.

Хвостов смело выступил против Теона, и я вновь испытал благодарность. И то, что он позвал еще и Гранина не делало его трусом — наоборот, я искренне уважаю храбрецов умных, ведь по глупости творить «подвиги» может каждый, вот только не всегда они хорошо заканчиваются…

— Ваши обсуждения могут и подождать. Мне нужно поговорить с ней до моего отъезда, и я это сделаю! Оставьте нас!

Теон давил, и по-хорошему с ним явно не получится договориться. Да и как преподавателям вообще официально отказаться оставлять отца с его же дочерью?

Хвостов немного растерялся под таким напором. Но тут к нему на выручку пришел Гранин.

— Ректор лично попросил нас проследить за безопасностью юной госпожи Громовой. Поэтому я не собираюсь покидать палату до самого утра. Если хотите ей что-то сказать, то придется сделать это при мне. И не бойтесь, я не из тех, кто будет распускать слухи.

Серьезное заявление, и притом явно придуманное на ходу. Но Гранин вполне мог себе позволить подобное: когда ты сильнее всех вокруг, это дает определенные привилегии. И сейчас он четко обозначил, что никуда не уйдет.

Теон для приличия еще повозмущался, но изменить ничего не мог. Последний его козырь тоже оказался бит:

— В таком случае, мне, пожалуй, стоит забрать документы дочери и ее саму из академии! Раз вы говорите, что ей тут опасно настолько, что даже поговорить с ней спокойно не могу, но при этом вы не способны защитить ее от травм!

Гранин и глазом не моргнул, а Хвостов замечательно парировал:

— В таком случае вам стоит подать официальное прошение ректору в рабочие часы. Но если вы всерьез рассматриваете столь радикальные меры, то я бы рекомендовал направить свое внимание в первую очередь на Григория… Как вы успели заметить, Симон на него здорово разозлился, а в случае чего мы, к сожалению, не сможем его сдержать даже при всем желании. Думаю, ректор одобрит решение покинуть академию для вашего сына, несмотря на то, что он выпускник…

Да уж, доучиться парню осталось всего ничего, а вот объяснить общественности почему он не смог закончить самую престижную магическую академию на континенте при всех связях и возможностях отца будет сложновато. А еще это упоминание меня в качестве болезненного воспоминания для Теона и даже некоторой угрозы… Приятно!

— Так и сделаю! — по Теону было видно, что его окончательно все задолбало. Он уже даже не в ярости был, а просто раздражен и подавлен. «Худший день» — так и читалось на его лице. Так и не сказав мне (Оле) ни единого слова, он развернулся и пошел к выходу из палаты. Но у самой двери остановился, чтобы добавить напоследок: — А на ваши места я настоятельно порекомендую квалифицированную замену! Даже не рассчитывайте, что задержитесь тут надолго!

Фирменный хлопок дверью, а затем тишина.

До этого момента мне даже нравилась роль безмолвного зрителя. Нет, я бы с удовольствием и сам пообщался с Теоном лично, но в текущей ситуации наиболее правдоподобным для девушки, которой я прикидывался, было сидеть и молчать в тряпочку… Однако под конец Теон опять сделал эту дурацкую вещь, которая меня в нем злит сильнее всего: по моей вине он снова вредит другим людям, зла которым я совершенно не желаю!

Аня, ее мама, Катя, Оля, Диего, Хвостов уже дважды, а теперь еще и Гранин… Скольких еще я подставлю, пока нарываюсь на Теона, прикрываясь чужими спинами?

Слишком уверенно прозвучала его угроза в сторону преподавателей. Значит, у него определенно есть возможность устроить им проблемы. А что если и правда добьется увольнения? Гранин и Хвостов одни из лучших учителей для молодых магов, не только в академии Баева, но и вообще среди всех, кого я встречал.

Теперь еще и об этом буду переживать и винить себя.

А хуже всего было то, что я не позволял себе обмануться: могло бы показаться, что Теон проигрывает в каждом нашем противостоянии, однако это совсем не так. Раз за разом он приходит на чужую территорию, где у него в разы меньше власти, скорее почти нет, по сравнению с тем, на что он способен за пределами академии, и каждый раз все равно умудряется доставлять огромную кучу неприятностей…

А если удается его осадить и даже унизить — все это остается в стенах академии. Пресса глушится на корню, слухи студентов остаются просто слухами… Кроме собственных нервов этот ядовитый змей практически ничего не теряет! И это бесило меня до ужаса. Совершенно не получалось насладиться победой над ним из-за постоянного ожидания новой подлости.

Но сегодня мы сделали все, чтобы теперь и Теон ощутил горечь поражения. Вкусил его сполна, а заодно сосредоточил все свое внимание на мне, а не на других, ни в чем не повинных людях. Так мне хотя бы будет спокойнее…

Теон покинул академию уже за полночь, а чуть погодя и преподаватели оставили меня в покое. Оставалось всего три дня до поездки семикурсников на Центральный континент. И эти дни пролетели в одно мгновение, которое я потратил на подготовку и завершение по максимуму своих последних дел в академии, не обращая внимания на сильную слабость.

Как бы то ни было, но я не жалел о времени, проведенном среди студентов, ставших в итоге мне друзьями. Жалел я лишь о том, что не смог быть со своей гильдией, Мастером и Мирой тогда, когда был нужен им больше всего. И о том, что оставляю у себя за спиной крайне опасного врага, на которого у меня, к сожалению, уже не осталось ни сил, ни времени.

Однако я пообещал себе, что вернув тело, обязательно еще увижусь с Теоном… А сейчас важнее всего сосредоточиться на поездке. Я возвращаюсь домой!

Глава 22

Мои последние дни в академии прошли… Да, в целом, спокойно они прошли. Наверное, это потому, что в качестве Симона я покинул заведение, к которому уже успел привыкнуть, на два дня раньше предстоящей поездки. Просто чтобы избежать слишком уж очевидных «совпадений» и дополнительно освободить свое личное время. Да, пришлось потом вновь начать ото всех скрываться в обличье клона, но меня это особо не напрягало и подготовке к отъезду практически не мешало. Больше проблем доставляла жуткая слабость, но и она постепенно отступала.

А вот чего я не ожидал, так это того, как меня будут провожать… Почти каждый из преподавателей нашел возможность поговорить со мной хотя бы пару минут, пожелать всего наилучшего и поблагодарить. Особенно рассчувствовались Наталья Николаевна и, как это ни странно, Лидия, которая еще не раз говорила спасибо за мой совет, что уже начал показывать заметный результат, позволив ей немного сблизиться с Виктором…

Ректор, конечно, удивил больше всех. Он щедро заплатил золотом за все мои «ремонты» рунического покрова академии, полностью простив штрафы за разрушения, которые я учинил, превратившись в переполненный магический источник и перепугав Громовых до чертиков. Кажется, как раз за последнее Фион Аристархович так и расщедрился… Также он заверил, что я всегда буду желанным гостем в его академии. А он лично с удовольствием закажет еще потрясающих артефактов моего изготовления, если, конечно, сможет к тому времени накопить достаточную сумму.

Таким образом я смог разжиться вполне приличной суммой, которая еще пригодится мне в поездке. Хотя некоторую ее часть я решил потратить почти сразу…

Мне удалось договориться с ректором и Хвостовым о том, чтобы перед моим уходом ненадолго взять с собой Аню в столицу — якобы я все равно туда собираюсь, так что заодно позабочусь и о безопасности девушки, а ей как раз нужно было кое-что докупить для клуба… Но на самом деле я потратил часть заработанных денег чтобы отправить подругу на несколько часов к маме, пока сам закупался в дорогу, ну и прикупил «алиби» для Ани тоже. Им стал набор самых разных мишеней всех форм и размеров для нашего нового магического тира.

С тоской я поглядывал на огромное поместье Громовых, что можно было разглядеть почти с любой точки столицы. Где-то в нем, возможно, прямо сейчас сидит Теон. А я в текущем состоянии, наверное, даже защитную систему нормально преодолеть не смогу. Да и даже если бы мог, а стоило ли?.. У меня недавно состоялся крайне неприятный разговор, в котором Катя с Вол-Диром, а затем еще и Аня, здорово меня отчитали.

Виной всему послужили наблюдения ученицы и аватара за моим источником: он угасал. Нет, не то чтобы я вдруг резко оказался при смерти, не так уж все страшно. Он понемногу слабел и раньше, Вол-Дир это подтвердил. Но вот именно что совсем по чуть-чуть. Я, помнится, рассчитывал на год времени, из которого чуть большую половину я буду в весьма хорошей форме. Но, похоже, знатно переоценил свои силы. Хотя в большей степени на мне сказалось проклятие и это мое недавнее выступление в роли всемогущего и крайне опасного мага…

Отпущенное мне время явно сократилось. Тем больше радовало то, что поездка уже совсем на носу, но все равно за безрассудность меня здорово пожурили. Но пожурили по-хорошему — я понимал, что все они за меня переживают. Позднее и Оля поступила точно также, когда я поделился невеселыми новостями и с ней. Она была на все готова, чтобы мне помочь, вот только не все так просто. И поможет мне теперь только алтарь. Если он вообще уцелел после прощального шторма, устроенного Мирой в Солнечном заливе…

Я довольно быстро закупился всем необходимым, и еще почти два часа просто дожидался подруги. Из-за слабости было огромное желание вернуться уже сознанием к ней, но у меня были с собой покупки, и я не хотел мешать им с мамой побыть наедине. По крайней мере, мы на такое не договаривались. Но ничего, я подожду.

Кто знает, что нас ждет впереди. Я уже наотрез отказался брать с собой Диего, даже говорить ему запретил. И Анины друзья помогут нам только добраться до самой границы, и на этом все. Слишком опасная предстоит вылазка, я не тешил себя иллюзиями на этот счет: мы будем рисковать нашими жизнями, и еще неизвестно как все обернется.

Будь моя воля — я бы вообще никого с собой не брал. Но в случае с Аней выбора просто нет. Мы будем с ней вместе до самого конца нашей истории, хотим мы того или нет. Остается лишь постараться изо всех сил, чтобы он получился счастливым…

Но пока сложно было заставить себя думать о хорошем. Возможно, это все из-за недавних прощаний. Даже Катя, которая среди прочих студентов тоже прибежала меня проводить, умудрилась расплакаться. А ведь от нее я прятаться оставшиеся дни точно не планировал, но все равно она поддалась эмоциям, лишь представив, что вскоре мы действительно расстанемся. Да что уж говорить, меня и самого проняло.

Зато стыдиться мне было нечего (не считая, конечно, небольшого периода под воздействием проклятия): толпа провожающих стала тому живым подтверждением. За столь короткое время я очень многим сумел помочь, и они это ценили. А свой последний официальный день в академии я провел за бесконечными наставлениями и записями планов и советов на будущее: мысли по развитию клуба, каждому из друзей и знакомых рекомендации по тренировкам, даже некоторые преподаватели попросили о такой же услуге для себя…

Лидии я открыл последние секреты «Водного резака», взяв с нее слово, что и Артема с Лерой она тоже обучит, как только сама овладеет им до конца. Но больше всех времени я уделял, конечно, Кате.

Девочка прогрессировала просто с сумасшедшей скоростью, к тому же я хотел передать ей настолько много своего опыта, насколько это вообще было возможно. Мы даже не тренировались почти, вместо этого бесконечно разговаривали, она делала множество записей, а я их исправлял и дополнял. И израсходовал четыре кристалла момента с функцией записи целиком, чтобы рассказать и показать на примере ей то, что понадобится девочке уже гораздо позднее. Я бы сделал еще больше «видео», но мне банально не хватало времени.

Хранить кристаллы моментов и секретные записи девочка теперь могла в подземелье, которое я решил ей доверить, как моей истинной ученице. Было немного неловко, когда она увидела интерьер, что остался от Олиного пребывания, включая и веревки, свисающие с крюков в стенах… Но Катя уже знала, что все закончилось хорошо, а рассказывать ей все подробности целиком я желанием не горел.

Весь первый этаж подземелья я тщательно перепроверил, убедившись в его безопасности, и оставил на попечение ученицы. О нем, конечно, знали еще и Аня с Олей, но, думаю, действительно пользоваться им станет лишь Катя. К тому же я показал ей «родину» Гунна, где она могла бы брать для него фрукты, пусть в них, вроде бы, и не было особой необходимости, но почему бы и нет. А то была у меня мысль подарить девочки росток такой фруктовой лозы… Но я быстро вспомнил, настолько та живуча и быстро разрастается, отчего сразу же передумал.

И, конечно же, я предупредил девочку о… психотропном действии фруктов. Ее ответственности я доверял, но любопытство ведь никто не отменял… Потому я честно все рассказал об эффектах, и попросил ее не экспериментировать. Но в чем Катю нельзя было упрекнуть, так это в отсутствии благоразумия: для своего возраста она была очень ответственна и осторожна, пожалуй, мне самому фору даст. Так что можно быть спокойным: на наркотические фруктики она не подсядет. Не должна… Ну не утаивать же от нее вообще подземелье в самом деле? И так долго хранил в секрете.

А вот второй ярус… Как же я намучался за последние дни с Аттиканой! Заносчивая девчонка попортила мне немало крови, но теперь эта проблема целиком доставалась Вол-Диру. Я выполнил все, что должен был. Соглашения мы достигли, и я мог наконец умыть руки, гордясь тем, что не убил весь этот рыбный народец, из-за одной лишь его предводительницы.

Но, несмотря на всю эту суматоху, время даже и не думало замедлять свой ход. И в очередное утро я осознал, что день Х уже настал. Нам с Аней оставалось лишь позавтракать и вместе со всеми семикурсниками собраться на выходе из академии.

Так уж сложилось, что все, кто знал о нашей с Аней ситуации отправлялись в поездку вместе с нами, так что попрощаться мы с ними еще успеем позже. Единственная же, кто должен был остаться в академии — это моя ученица. И если она плакала даже в мой первый «уход» из академии, разыгранный для студентов и преподавателей, то боюсь представить, как она перенесет настоящий, с прощаниями на неопределенный срок… Да мне и самому было тяжело думать о расставании с девочкой — я привязался к ней всем сердцем.

Вот только прощаний и расставания в итоге так и не случилось…

Сам ректор обратился к Кате с необычной просьбой: провести небольшую демонстрацию своих умений в Школе Ремесленников. Само собой, в сопровождении преподавателя и с получением весьма приличной для маленькой девочки суммы. А заодно еще и с бесплатной экскурсией по Центральному континенту…

Катя тут же дала свое согласие едва узнала, что ректор дает ей столь желанную возможность присоединиться к предстоящей поездке семикурсников. Все дело в том, что Школа Ремесленников находилась очень близко к Центральному континенту, и нам было почти что «по дороге». А ректор уже достаточно долго отказывал им в настойчивых просьбах хотя бы в ма-а-аленькой демонстрации умений девочки на их территории. Долго настолько, что условия предложений становились уже просто неприлично заманчивыми.

Администация из академии Вершинина хоть и вынуждена была смириться с Катиным отказом от перевода к ним, но все еще надеялась с ней хотя бы посотрудничать. И их легко было понять: когда у тебя около восьмидесяти процентов студентов не имеют стихийных способностей, либо обладают самыми слабыми и малополезными из них, то мотивация от живого примера необычной девочки, выбившейся из полнейшей посредственности в настоящие уникумы, может быть очень и очень эффективной.

Поэтому принявшая предложение Катя вместе со Степаном Викторовичем ненадолго посетит Школу Ремесленников, а взамен проведет все остальное время вместе с нами. Ну, и денежку для своей семьи тоже заработает, конечно…

И пусть мы с Аней покинем группу в первый же день, как только окажемся на Центральном континенте, но я даже занудничать по этому поводу не стал: девочке наверняка эта поездка поможет отвлечься от нашего расставания и будет полезна как для расширения кругозора, так и для кошелька.

Все больше семикурсников из групп всех рангов собирались на выходе из академии. Рюкзак был набит всем необходимым, а в теле ощущался мандраж: наконец-то мы отправляемся! Я чувствовал себя не менее возбужденным этой поездкой, чем подростки вокруг, хоть и совершенно по другим причинам.

— Ребят, прошу выслушать короткий инструктаж, и отнестись к нему со всей серьезностью, — Хвостов говорил через усилитель голоса, повесив небольшой громкоговоритель к себе на плечо. — Вас много, а я один, поэтому дисциплину будем поддерживать строгую, и, поверьте, мои штрафы вам не понравятся. Но это совсем не значит, что нам будет скучно. Наоборот, я постарался захватить столько дополнительных интересных мест по пути, сколько вообще было возможно. И, между прочим, значительно превысил выделенный нам изначально бюджет. Так что не заставляйте меня об этом жалеть…

Первой нашей остановкой, весьма очевидно, стала столица. Правда всего на несколько часов, но сразу же стало заметно, что куратор нас не обманул: он действительно подготовил маршрут. Мы заходили только в те места, которые могли вместить хотя бы половину нашей оравы, а то и всю. Никаких тесных лавочек и маленьких магазинов.

К моему удивлению, Норимар оказал сильное впечатление на очень многих студентов: я-то думал, что северян их собственной столицей особо не удивишь… Все время забывал, что низкоранговые группы, которые куда более многочисленны, по большей части происходили из довольно бедных семей, которые в столице даже и не показывались.

Мы успели побывать и в лавке Борзова, где нам любезно показали самый новый снаряд для тренировок, который оказался настоящим произведением искусства. Куратор даже попросил один такой отложить, уточнив перед этим у Ани с Соней позволяет ли им клубный бюджет его приобрести… Похоже, практика появления в КСТ более продвинутых снарядов приживется, учитывая насколько охотнее нам выделяют сейчас средства.

Хотя почему нам… Меня это больше не касается. Я рад за ребят и за клуб, но теперь это уже их забота, пора мне начинать потихоньку отвыкать. Я дал им все, что мог, включая даже планы на будущее. Остальное теперь в руках Ани, ее друзей и Натальи Николаевны. И, пожалуй, еще Кати.

Зашли мы также и в одну из крупнейших лавок одежды, где Аня разыскала уголок с именем ее мамы, которым потом громко хвасталась всем подряд, даже совсем незнакомым ребятам. А Катя тем временем нарядила Гюнтера, без которого, само собой, отправиться в поездку никак не могла, в детский костюмчик, который делал его очень забавным и одновременно даже слишком уж цивильным для обезьяны… Причем девочка отдала не свои деньги, сохраняя каждый медяк для семьи, а убедила куратора, что эти яркие штанишки с майкой являются абсолютно необходимой тратой на ее пути к Школе Ремесленников. И, со смехом, Хвостов согласился с Катиными доводами.

Ну и, конечно же, мы посетили лавку с кристаллами моментов. Мало у кого они были с собой, а запечатлеть побольше интересного в поездке хотел каждый. Вот только покупать их дальше по пути окажется в разы дороже, а тут можно взять за те же деньги куда более качественный да еще и многоразовый кристалл. Правда слишком много кристаллов оказались на четверть израсходованы прямо в столице, да еще и буквально каждый хотел запечатлеть себя вместе с приодетым Гуннчиком…

Благо, сам обезьяныш был не против такой эксплуатации: веселился от души, громко угукал и с удовольствием позировал и кривлялся. Пока не утомился в край и не уснул мертвым сном прямо у Кати на руках. А поскольку он уже становился тяжеловат для девочки, то весь следующий час его тушку в основном таскал добродушный Ванька.

Самое интересное, лично для меня, случилось тогда, когда вся наша группа вернулась в центральную часть столицы. Все же план был лишь немного пройтись-поглазеть, докупить необходимое и отправляться дальше. В конце концов Норимар в нашем маршруте даже не значился, а был целиком инициативой Хвостова…

Когда группа собралась, оказалось, что Оля нарушила правила куратора, слиняв по-тихому в небольшую лавку неподалеку…

Но затем здорово удивила всех, когда вернулась с двумя огромными корзинами мороженого! И тучная женщина позади, несла еще две таких же, без остановки благодаря девушку.

— Угощайтесь! Ребят, берите, не стесняйтесь! — громко объявила Оля.

Хвостов даже глазам своим не поверил, никак не ожидая подобного поступка от юной Громовой, так что про наказание он в итоге даже не заикнулся.

Оля сама раздавала мороженое из корзин студентам вокруг, вот только очень многие отказывались принимать угощение из ее рук. Но не все. Корзины все же довольно резво стали опустошаться, особенно когда Соня и Катя начали помогать Оле на «раздаче». А когда они стали делиться мороженым и со случайными прохожими, то даже самые упрямые студенты вдруг разом передумали и решили все же отведать бесплатного угощения.

Тучная женщина буквально кланялась Оле, затем еще раз двадцать поблагодарила ее, и вернулась к себе в лавку уже с пустыми корзинами.

Я только не знал радоваться мне, что девушка решила вдруг сделать столь щедрый сюрприз всей группе за свой счет и вообще социализировалась гораздо больше, чем я ожидал, либо злиться, что по-прежнему очень многие ведут себя с ней просто по-свински… У Оли в глазах я даже заметил слезы, из-за чего склонялся ко второму варианту.

Но всего одна фраза очень многое прояснила. Аня стояла достаточно близко, чтобы услышать Олин ответ на вопрос моей ученицы, которая уже облизывала собственную порцию замороженной вкуснятины: «Спасибо большое! А что за повод-то, если не секрет?»

— Мама жива! — произнесла Оля с искренней улыбкой, но ее нижняя губа заметно дрожала. — Мы ведь совсем недалеко от поместья Громовых… Я спросила у продавщицы — она своими глазами видела мою маму всего несколько дней назад!

Немногие услышали это радостное откровение девушки, и еще меньше людей поняло весь его смысл. Только я, Аня, Соня и Катя. Но эти слова тронули каждого из нас, включая даже Аню. Ей я тоже рассказывал о том, как Теон шантажировал свою дочь. И хоть подруга мне верила на слово, но вот так получить вдруг подтверждение подобной дикости — это совсем другое.

Не знаю, по какой причине Теон передумал или же просто не хотел себе новых проблем из-за внезапного исчезновения супруги, а то и вообще, он изначально блефовал, но я был рад такому исходу. И что Оля узнала о нем — тоже. Она молодец. Правда я знал, что денег ей отец давным давно не посылал и жене тоже запретил, так что на это угощение для неблагодарных студентов, должно быть, ушли все накопления девушки…

Вскоре наше время в столице подошло к концу и уже пора было отправляться.

Сегодня большую часть времени «за рулем» была Аня. Думаю, что теперь гораздо чаще именно она будет в теле главной, по крайней мере при обычных перемещениях и всяких экскурсиях. А у меня, может быть, наконец-то появится время вернуться к изучению бездны…

ТВОЮ Ж! Я ведь не только научное любопытство и собственные тренировки отложил в сторону, совершенно забив почти на целый месяц на столь необычный уголок моего внутреннего мира, но и на первую и уникальную в своем роде, созданную лично мной жизнь!

Я даже предупреждать подругу не стал, когда на меня обрушились все эти воспоминания. Просто нырнул в бездну, чтобы проверить, как там малек, которого я смог воплотить уже, казалось бы, целую вечность тому назад…

Живой! Какой же я молодец, что создал автоматическую кормушку, которая нарушала все законы не только физики, но даже магии, по крайней мере в той мере, что я успел ее изучить в Альтарии.

Без какой-либо подпитки энергией, трубка долгое время продолжала дважды в день сама по себе закидывать в аквариум щепотку сухого корма. Правда сам аквариум превратился в какое-то болото… Но малек был жив! Да и не малек он уже был. Все еще мелкий по размеру, но это уже вполне себе взрослый неон! Офигеть!

Мой восторг чуть поутих, когда я заметил, что в мешке осталось от силы всего пару жменек рыбьего корма — я очень вовремя спохватился, чуть не загубив по собственной глупости одно из моих самых необычных достижений.

И почему я не находил хоть немного времени на бездну? Ведь я тут могу чувствовать себя почти всемогущим… И могу тренироваться, без особых потерь в мане. А то всем помогаю, а свое собственное развитие совершенно забросил. Такими темпами глядишь, и Катя меня перегонит в два счета!

Одной силой мысли я легко смог очистить аквариум от всего лишнего, вернув воде былую прозрачность. Даже немного поговорил с рыбкой, вполне искренне перед ней извинившись и заново наполнив мешок с кормом до краев. Впредь мне стоит быть повнимательнее, и не забывать о собственных экспериментах.

Затем я немного отошел от аквариума, размышляя о том, что же мне стоит добавить в уже давно не обновляемый интерьер посреди темного «ничто». И для тренировок, и для отдыха тоже не помешает… Думаю, теперь я стану куда более частым гостем в бездне, особенно когда Аня контролирует тело на какой-нибудь скучной экскурсии.

С этими мыслями я стоял и довольно улыбался, совершенно не чувствуя никакой опасности…

Но вдруг я ощутил сильный удар чем-то твердым по затылку, отчего в моих глазах резко потемнело. Сознание стремительно уплывало, а мысли сменялись одна другой, не задерживаясь даже на секунду. Самым важным, что мне удалось осознать перед тем, как отключиться, было даже не кто или что на меня неожиданно напало в этом, как я думал, безопасном месте, а то, что сейчас совершенно никто даже и не знает, что я нахожусь в бездне…

Глава 23

— Симон! — возглас подруги, с последовавшим за ним шлепком влажной ладошкой по щеке, привел меня в чувство.

— Какого?..

Не сразу я сообразил в чем дело, но постепенно воспоминания собрались воедино: я запрыгнул в бездну, неожиданно вспомнив про оставленного здесь малька, проверил его и покормил, а затем…

Я потрогал рукой затылок. Кажется, я слышал звон стекла, прежде чем отрубился…

— Наконец-то очнулся! Что случилось? Почему ты даже не предупредил, что отправился в бездну? Ты хоть понимаешь как мы все переполошились?!

Крики подруги эхом отдавались в моей чугунной голове, но вместо ответов я сам начал задавать вопросы:

— Ты видела что-нибудь необычное? Как долго я был в отключке? Тут может быть опасно… — я осознал, что подруга перенесла меня на диван, но мы-то с ней по-прежнему в бездне, где на меня уже кто-то… напал?

— Тебя без сознания увидела после всех поисков и переживаний — сойдет за необычное?! И я не сдвинусь с места, пока ты не объяснишь мне что случилось!

Думаю, Аня бы сразу сказала, если бы заметила в бездне кого-то еще. Скорее всего, она ничего полезного не видела. А жаль… Но кто же на меня напал? Или что… Неужели тут совсем не так пусто, как нам казалось?

Но среди множества вопросов один так и просился задать его первым, что я и сделал:

— А почему я голый?

Пылающая праведным гневом рыжая девица вдруг засмущалась.

— Ты знаешь как напугал меня? Лежишь лицом вниз, не шевелишься. А потом я заметила кровь на твоей майке…

— Допустим… А штаны чем провинились?

Не знаю, зачем я решил докопаться до подруги — претензий у меня к ней никаких не было. Наверное, просто немного неприятно было, что она меня отчитывает, когда я сам только открыл глаза и пока не особо понимаю, что вообще произошло. Вот и решил ее в ответ посмущать. А может, я просто слишком давно не давал своему мозгу разгрузку, и время наконец пришло…

Штаны, к слову, лежали рядом, и, быстро их нацепив, я поднялся с дивана и направился к тому месту, где недавно получил по голове.

— Ты просто лежал весь в осколках стекла, порезался об них, вот я и проверила, нет ли других ран! И ты не голый… Эй, ты меня вообще слушаешь? Куда ты? Ну объясни мне!

— Хочу осмотреть место, где ты меня нашла, — отмахнулся я от подруги.

Мне уже были видны кусочки стекла, а как подошел ближе, заметил и немного крови на каменном полу. Но больше всего меня заинтересовали сами осколки — это ведь остатки орудия, которым меня вырубили…

И каково же было мое удивление, когда немного изучив скругленные по форме осколки, я осознал, что это один из светящихся шаров, что я сам развесил тут по периметру. Вот только была одна загвоздка — все светильники оставались на месте, точно там же, где я их оставил парить почти месяц назад…

Я чувствовал, будто упускаю что-то важное, а обиженные причитания подруги совершенно не помогали сосредоточиться. Но вдруг на меня все же снизошло озарение: один светящийся шар я сам запустил в пустоту!

— Эврика!

Не успел я порадоваться своему открытию, склонившись над стекляшками, как ощутил неслабый такой пинок в спину. Аню вконец выбесило то, что я ее тупо игнорировал последние несколько минут… Вот только я стоял на коленях, толком не опираясь на руки, отчего моя устойчивость оставляла желать лучшего. И я не смог сохранить равновесие, нырнув лицом и руками прямо в осколки…

— А-А-А! Мать твою! — я вскочил как ошпаренный, поворачиваясь к лицом к подруге, которая мгновенно пожалела о своей вспыльчивости.

Краем глаза я и сам видел что-то лишнее, чужеродное, торчащее из моей правой скулы, а по щеке уже сбегала кровь…

Аня так перепугалась моего вида, что совершенно позабыла о практически полном отсутствии в бездне ощущения боли, и принялась извиняться. Я кривился от «боли» как самый плохой актер из индийского кино, но долго такого концерта не выдержал, и рассмеялся в голос, попутно роняя из своего лица осколки стекла…

Прямо ностальгия: я подшучиваю над Аней в бездне, а она то волнуется за меня и извиняется, то пытается снести мне голову… Все-таки нужно иногда давать себе эмоциональную разгрузку. Мне здорово полегчало, после того, как подруга погоняла меня пламенными кулаками по всему освещенному периметру. Да и у нее, кажется, тоже немного отлегло от сердца. Только по-прежнему немного сердилась, что я ничего ей еще не объяснил.

— Что тытам нашел такого, что заставило вести себя как придурок? Ты же явно что-то увидел?

— Не ворчи, тебе же самой понравилось! Так сказать, немного «выпустила пар» — я голосом выделил фразу про пар, намекая на то, как подруга все же догнала меня вспышкой, и с шипением впечатала кулак в мое водное тело, отчего я почти на четверть стал облачком…

— Хочешь повторить? — тут же отреагировала подруга. А затем неожиданно сама призвала меня к благоразумию: — Нам правда уже пора возвращаться, я же якобы уснула на пути к гильдии Северных Берсерков, а после телепорта до них добираться оставалось не так уж и далеко. А из-за тебя еще и Соня с Катей переживают…

— Понял, прости. Если серьезно, то вырубило меня одним из светильников. Причем, я на девяносто девять процентов уверен, что именно тем, который я сам же запускал когда-то на разведку. Помнишь, ты еще когда тренировалась тут, говорила, что довольно долго видела огонек во тьме?

— Да… Но это же было давно? Да и как такое вообще возможно?

— Действительно — как? — я улыбнулся, чувствуя себя учителем, что пытается натолкнуть ученика на правильный ответ самостоятельно. — Представь, если бы ты метнула магическую стрелу так, что она не врезалась на своем пути ни в одно дерево или преграду, и не теряла бы в силе и скорости, продолжая двигаться сколь угодно долго… Что бы с ней произошло?

— Да это невозможно! Куда-нибудь, но она точно бы врезалась!

— Блин, ну просто представь и все. Нет ни деревьев, ни домов, что тогда?

— Тогда… — подруга задумалась, и наконец, я увидел на ее лице просветление. — Тогда рано или поздно она бы врезалась в Великий Барьер!

Опять двадцать пять! Я начинал потихоньку терять терпение. У жителей Альтарии образование заметно отличалось от привычного мне, и простейшие вещи вдруг оказывались далеко не столь очевидными.

— Ну а если бы не было Великого Барьера? И вообще никаких препятствий на пути? Стрела бы летела и летела себе спокойно… Где бы она в итоге оказалась?

— Да не знаю я! Как может не быть ничего вокруг, и даже Великого Барьера? Улетела бы тогда в бесконечную пустоту и все! Хватит этих загадок дурацких, скажи нормально.

— Да в затылок мой, вот куда прилетел светильник, что я запускал на разведку! Он не встретил никаких препятствий и за целый месяц вернулся обратно с другой стороны! Теперь понятно?!

По виду подруги я понял, что нет — не понятно. Но мы уже оба перешли на повышенные тона и мне это не слишком нравилось. Надо успокоиться и объяснить на пальцах.

— Смотри!

Я создал в воздухе двухметровый водный шар, и совсем маленький шарик прямо над ним. А затем заставил маленький двигаться по окружности вокруг большого, попутно комментируя:

— Видишь, маленький шарик двигается с постоянной скоростью вдоль поверхности более крупного? Давай я немного ускорю его… Вот так. Не встретив никаких препятствий на своем пути, он в итоге оказывается ровно там, откуда и вылетел. Теперь понятно? И он мог бы запросто пойти на второй круг, но встретил на пути мой затылок… Неловко, конечно, вышло — вырубил сам себя, получается. Но какое же это необычайное совпадение получилось: чтобы я оказался в нужное время и в нужном месте, стоял спиной и ничего не заметил… Но главное — сколько новой информации оно нам дает!

— Ну, допустим, так… Не знаю, при чем тут все эти шары, но зато охотно верю, что ты умудрился вырубить сам себя! Ха-хах!

— Да-да, конечно, очень смешно. Но знаешь, хотя бы не мне надо объяснять прописные истины. Да лишь из того, что этот стеклянный светильник вернулся и можно уже сделать предположение, что мы с тобой сейчас на огромном шарообразном камне. Настолько огромном, что видимая поверхность кажется нам плоской. А зная примерную скорость снаряда можно рассчитать и приблизительный размер этого шара! Мы узнаем размер доступной нам бездны, а с новыми опытами еще и уточним ее форму. Мало ли, это все же окажется какой-нибудь цилиндр или еще чего.

— Слишком заумно как-то это все. И мне кажется ты спешишь с выводами. Только глянул на осколки и уже сразу открытия… Голова точно в порядке?

В одном взгляде на подругу я выдал столько скепсиса, на сколько вообще был способен.

— Я ведь показывал тебе, как выглядит мой мир из космоса. Вся планета — это шарообразный объект. Не идеальной формы, но хоть приблизительно. И, я уверен, Альтария почти такая же. А теперь, очень на то похоже, что и бездна имеет аналогичное строение. Разве не интересно ее изучить?

— Наверное. Хочешь, изучай, конечно, но только не прямо сейчас. И предупреждай хотя бы куда ты идешь. Катя заметила, что твой источник резко как-то «стух», да и я потом тоже ощутила, как ослабло твое присутствие, а ты не отвечаешь и вообще неизвестно где. Я думала, может не заметила, как ты создал клона. Мы с девчонками стали рыскать вокруг. После того, как Вол-Дир сказал, что ты значительно подорвал свои силы, мы ведь еще сильнее переживаем… — Аня меня немного отчитала, и, пожалуй, была права: хоть во мне и проснулся научный интерес, стоит его пока что немного смирить. — И кстати, у Альтарии-то нет никакого космоса, который ты показывал, хоть он и потрясающе красивый… Разве ты не знаешь, что Великий барьер — это далеко не одна лишь огромная магическая стена посреди нашего мира? Он окутывает всю Альтарию по внешнему периметру, и не важно шар наш мир или квадрат! Он полностью закрыт со всех сторон барьером!

Мне пришлось приложить изрядное волевое усилие, чтобы не ввязываться с подругой в новый спор. Еще когда я показывал ей Землю в своих воспоминаниях о видео снятом с орбиты и объяснял, почему люди не замечают, что находятся на эллипсоиде, заметил, что подруга многие вещи просто отказывается воспринимать с точки зрения логики. Блин, да она практически плоскоземельщица! И ведь не потому, что глупая, а просто не хочет вдаваться в сложности. Для нее что вижу — то и правда, почти как Диего. И раз Землю ей показал со стороны, то ладно, может и круглая, а вот Альтарию со стороны не посмотришь из-за барьера, да и не особо это ей важно… Даже про свой барьер большинство жителей Альтарии знает чертовски мало!

У него гораздо более сложная форма, которая не ограничивается одной единственной стенкой да сферической оболочкой над атмосферой. Но объяснять это все сейчас Ане я точно не буду, да ей это и неинтересно. Лучше по-старинке ее разыграю попозже, будет знать! И мне полегчает, и она пусть не расслабляется. И не умничает в том, что даже не до конца понимает.

Я все еще был занят мыслями о бездне, представшей теперь в новом, еще более загадочном свете, пока Аня с удовольствием перемывала мне косточки, сначала успокоив Соню с Катей, а затем со смаком рассказав им и о том, как я сам себя вырубил. Ну-ну, смейся, я тоже потом посмеюсь!

В целом я совсем не злился на подругу, да и не за что было на нее злиться. Наоборот, настроение у меня было отличное. Покидая академию, я заметно грустил, да и мысли о том, что меня ждет по ту сторону барьера у разрушенного имперцами дома, коим была моя гильдия, совершенно не радовали. Но, едва путешествие началось, тоска отошла на второй план. Я радовался за Олю, снова начал шутить, а теперь еще и сделал открытие в бездне, про которую уже даже начал, к своему стыду, забывать. А я ведь почти как Ньютон! Только словил не яблоко и с помощью затылка. Но это все нюансы. Главное то, что истинные гении мыслят и ведут себя одинаково, верно? Или в данном случае совершают открытия… И не важно, как это выглядит со стороны, куда важнее, что за этим кроется!

Ладно, хватит тешить самолюбие, заодно пытаясь оправдать собственную неудачу, над которой все еще посмеиваются подруги. Пришло время действовать!

— Ань, мне нужен контроль на пару минут, прямо сейчас!

Вся группа семикурсников уже выгрузилась из магического аналога поезда, и сейчас недружным строем брела по направлению к огромному замку крупнейшей магической гильдии во всей Альтарии — Северным берсеркам. Но пока остальные любовались на диковинное строение, я заприметил кое-что поинтереснее, родив совершенно идиотский, а потому просто отличный, на мой взгляд, план мести моей рыжей подруге…

Прямо перед нами, негромко переговариваясь, шли Оля с Максимом. Аня, ничего не подозревая, безропотно отдала мне контроль.

И мне хватило всего минутки, чтобы осуществить задуманное, крепко сжав каждой рукой по ягодице впереди идущих юных аристократов…

— ТЫ ЧТО ДЕЛ… — зашлась от возмущения подруга, но было уже поздно.

— Нет, это что ТЫ делаешь?! Как тебе не стыдно! Ну, счастливо оставаться!

И дико довольный собой я подмигнул обернувшимся ребятам, а затем резко отступил на второй план, оставляя Аню краснеть перед ее извечной соперницей и, наверное, самым известным студентом на всем континенте.

Я ждал проклятий и угроз в свой адрес, однако они будут позже: Аня буквально лишилась дара речи и даже связно мыслить не могла. А окончательно ее добило даже не крайнее недоумение на лице Максима, а совершенно неподобающая улыбочка от Оли…

* * *

Гильдия Берсерков просто поражала. Размерами, интерьером, обилием в ней магов и вообще обилием — этим словом можно было описать практически все внутри замка.

Нас встретили весьма тепло и предложили провести экскурсию, на что Степан Викторович, конечно, вежливо согласился.

Вот тогда-то я и увидел невеселое напоминание, что у гильдии главный спонсор и благодетель слишком уж хорошо известный мне род волшебников…

Со стены почета Северных берсерков на меня взирал вне всяких сомнений старший отпрыск Теона Громова. Я отыскал глазами Олю в толпе студентов и увидел, что она тоже неотрывно смотрит на портрет своего брата.

В голове тут же созрел один очень важный вопрос: на задании он или в замке? Пусть лучше будет на задании…

Но неутешительный ответ пришел слишком быстро.

— О-о-о, вот и малышня приехала! Эй, Килька, ты подросла!

Со второго этажа к нам спускался по лестнице громкий и чертовски здоровенный детина, которого я только что разглядывал на портрете. Он напоминал Теона, только был выше и гораздо массивнее, раскачанным как заправский бодибилдер, с коротким белобрысым ежиком и без той неестественной бледности, что была так присуща Громову-старшему. То есть, Бронислав Громов выглядел полной противоположностью своего отца, оставаясь при этом легко-узнаваемым Громовым.

Обращался он по большей части к Оле, которую явно узнал в толпе. И, к моему удивлению, она даже слегка улыбнулась.

— Привет, Брон…

Глава 24-25

Первым, что мне захотелось сделать, едва я заприметил приближающегося Олиного брата — это как-то защитить девушку. Хотя бы встать с ней рядом и быть готовым к любым неожиданностям, пусть она и не выглядела сильно напуганной, но все же.

Однако я сам себе подложил свинью. Аня в самой грубой форме отказалась уступать мне контроль, после того небольшого прикола, которым я совсем недавно выставил ее в не лучшем свете. Но она хотя бы согласилась подойти поближе: девушке тоже было интересно подслушать разговор Громовых…

Но переживал я зря. Белобрысый здоровяк лишь поприветствовал сестру еще раз, да обнял ее, чего сама Оля, судя по недоуменному лицу, совершенно не ожидала. Бронислав сообщил, что ему сейчас необходимо собираться к отъезду, но они обязательно еще пообщаются немного позже, когда у девушки и ее одногруппников закончится их культурная программа. И просто ушел, оставив нас с Олей в полнейшем смятении.

Экскурсия продолжалась еще минут двадцать, при этом мы прошлись только по первому этажу замка… Да уж, берсерки явно носят звание крупнейшей гильдии по праву. Наш «экскурсовод» упомянул, что в составе гильдии значится уже больше трех тысяч магов! А ведь они еще и серьезный отбор устраивают, так что в рядах берсерков не абы кто с улицы, а только те, кто смог себя показать…

Однако самое интересное началось уже после экскурсии.

— Уважаемые гости! Как вы смотрите на то, чтобы устроить несколько показательных дуэлей? Думаю, многие из вас хотели бы в будущем пополнить наши ряды. И сейчас у вас есть отличная возможность себя проявить!

Студенты с восторгом встретили предложение пожилого мага, что лично проводил для нас экскурсию и служил в гильдии кем-то вроде… менеджера? Администратора? Даже не знаю. В моей гильдии подобной должности не существовало.

Но Хвостов сразу же остудил пыл своих воспитанников, заявив, что ни в каких дуэлях они принять участие не смогут — вечером им необходимо будет продолжить путь, и получать сейчас травмы никак нельзя. А без них дуэли явно не обойдутся. Зато он пригласил делегацию от гильдии берсерков посетить академию Баева позднее, в благодарность за столь радушный прием, где они смогут выступить перед студентами сразу всех курсов. И дуэли в таком случае провести уже ничего не помешает…

Ну а сейчас поединки можно заменить на соревнования, которые исключат риск для здоровья студентов, но позволят столкнуть магические силы подрастающего поколения и гильдейских магов. И для этого отлично подойдет одна из любимых забав Гранина, что нам была прекрасно известна по боевой магии: команды сооружают магическую защиту для своей мишени и пытаются поразить мишень противников, проводя атаки по очереди.

После небольших обсуждений этот вариант был принят единогласно, вот только решили все же не делать противостояние слишком массовым, чтобы не начался хаос. Сошлись на том, чтобы и студенты баевской академии, и берсерки собрали команды по семь человек, которые и примут участие в соревновании.

Когда все студенты и заинтересовавшиеся неожиданной оживленностью маги из гильдии переместились на большую открытую арену во внутреннем дворе замка, Степан Викторович начал сам формировать команду из самых сильных и умелых своих воспитанников.

— Так… Баев! Огнева! Бугров! Киселева! Мухин! Ммм… Баранов! — куратор называл фамилии, и ребята выходили на арену, под ободряющие выкрики товарищей: гильдейские маги уже начали подшучивать над своими юными гостями, поэтому все студенты как один желали теперь победы своих сокурсников. Ну или, как минимум, чтобы те не ударили в грязь лицом.

Вдруг Степан Викторович замешкался. До этого он словно сканировал глазами толпу, выбирая самых способных и подходящих под соревнования учеников. Так, к примеру, он не стал брать Таню, хоть она и большая молодец, однако без непосредственного сражения ее ослепление будет совершенно бесполезным. Но ближе к концу формирования команды куратор замялся, поглядывая на Олю…

Она определенно подходила под описание, если говорить о самых сильных семикурсниках. Вот только отношение к ней остальных ребят и ее состояние в последнее время не слишком располагали к подобным выступлениям. Но и обидеть ее куратору тоже не хотелось, скорее даже наоборот, как-то выделить среди способных учеников и тем самым подбодрить девушку. Но как все в итоге обернется, и будет ей это на пользу или во вред? Точно сказать этого сейчас никто не мог, и поэтому куратор колебался.

В конце концов Оля сама разрешила его сомнения, помотав головой, когда в очередной раз поймала взгляд преподавателя. А он ведь уже почти вызвал ее — я видел это по лицу Хвостова. Но замену девушке он подобрал весьма неожиданную и, на мой взгляд, интересную:

— Лопухов! Давай сюда! — поторопив парня, который совершенно не верил, что его фамилию действительно только что назвали, преподаватель повернулся к гильдейским магам. — Мы собрали свою команду! Вы готовы?

Большинство студентов удивились решению преподавателя ничуть не меньше самого Ваньки. Однако я понимал выбор преподавателя и оценил по достоинству: ведь у Ваньки уже готовая командная синергия с большей частью выбранных ребят.

С Аней он учился использовать совместные заклинания, смешивая две стихии, начиная еще с тренировки Диего, когда нам с другом пришлось драться с преподавателями… Помнится тогда главной темой как раз было сочетание способностей и дополнение друг друга в бою. С Соней Ванька с детства дружит, а с Баевым они приходятся друг другу спарринг партнерами для отработки показанных мной приемов борьбы. И к ним уже неоднократно присоединялся на тренировках Игорь Бугров.

А если учесть, что ребята и защищаться, и атаковать будут сразу всей командой, то их хорошее взаимодействие может стать решающим фактором, который значительно пересилит индивидуальные способности отдельных участников. Так тройка друзей из Ваньки, Сони и Ани запросто может сойти за пятерых сильных, но разрозненных студентов, а то и больше.

В общем, затея обещала быть очень интересной, и все готовились к захватывающему зрелищу. Вот только господа берсерки взяли и все испортили! Они выставили команду всего из трех магов… Да, двое из них были серебряного ранга, а последний бронзового, но все равно — это явное неуважение^[1]. И договаривались ведь на равные команды. Никто бы не удивился поражению студентов перед старшими противниками, но вот так вот «уравнивать» силы, да еще и эти насмешки вслух, что то и дело раздавались со стороны берсерков… Получалось совсем некрасиво.

Хвостов старался переубедить парней из гильдии, чтобы они сформировали соответствующую команду, как и договаривались, но, к сожалению, не слишком в этом преуспел. Их отговорки лишь еще сильнее задевали студентов, а веселое дружеское соревнование перерастало в какое-то издевательство над молодежью.

Но и тут наш преподаватель тактики нашел выход, чтобы его воспитанников не смели унижать или недооценивать. Он принял условия берсерков, но попросил у них возможность для его воспитанников атаковать первыми, после чего коротко проинструктировал свою команду.

К моменту начала соревнований трое магов из гильдии надежно закрыли свою мишень полутора десятками слоев различных щитов. Магические щиты, каменные стенки, железные пластины, вязкие глиняные глыбы, мощнейший восходящий воздушный поток… И все это в нескольких экземплярах.

А вот у команды семикурсников мишень осталась стоять совершенно беззащитной. И шестеро ребят вообще покинули арену, оставив на ней лишь Максима…

Вот вам ответочка за неуважение к оппонентам! По сути, все еще дети, нагло оставили свою мишень без защиты, как бы намекая, что она им и не понадобится: а зачем, если до атаки берсерков дело просто не дойдет? Что называется, как вы к нам, так и мы…

Вместо массированной совместной атаки, ребята оставили на арене всего одного студента, против заклинаний сразу трех гильдейских магов. Но зато какого студента! Однако теперь это выглядело еще более явной издевкой, только теперь уже со стороны воспитанников Хвостова. Однако не они первыми это начали…

Я ощутил уже знакомое чувство, когда все волосы на теле разом встают дыбом. Даже с расстояния ощущалось, как Максим собирает всю свою мощь в кулаках. Воздух вокруг него искрился и то и дело озарялся небольшими разрядами. А затем он разом дал выход всей этой мощи, ударив широкой, ослепительной молнией прямо в защитные преграды берсерков, отчего раздался просто жуткий грохот!

Никогда Максим не использовал подобную мощь в дуэлях с другими студентами, чтобы никого не покалечить. Да и на занятиях, как мне кажется, я не видел подобного. На боевой магии он несколько раз все же бил в полную силу, но либо сейчас здорово разозлился, либо просто стал с тех пор еще сильнее…

Все пятнадцать слоев защиты оказались пробиты насквозь, мишень — уничтожена до основания, а на стене замка, что стоял в паре сотен метров, осталась крупная обожженная отметина… Очередной символ того, что не стоит недооценивать противников, как бы они не выглядели. Берсерки ведь даже не стали поднимать защитный купол вокруг арены, рассчитывая на совершенно другой уровень студентов… Что ж, будет им уроком!

Самым забавным оказалось то, что едва это странное противостояние закончилось и громкие овации смолкли, как весь негатив ушел без следа. Берсерки сами смеялись над своими заигравшимися горе-товарищами даже больше гостей. Не забыли они и извиниться, так что довольно скоро все уже позабылось. А больше всего этому способствовал голод, что объединил сейчас каждого мага рядом с ареной.

Поэтому, приглашению на шикарный ужин семикурсники радовались уже вместе с берсерками, позабыв об обидах. А после еды Хвостов еще пообещал дать нам свободное время, чтобы пообщаться с незанятыми гильдейскими магами, побродить по территории замка и просто немного отдохнуть.

Мне пришлось извиниться перед Аней, чтобы она прекратила ставить мне палки в колеса, когда я заметил, что к Оле вновь подошел ее брат, и они разместились вдвоем за отдельным столиком.

Кроме того, что подруга хотела поужинать с друзьями, она еще и была слишком уж яркой, для незаметного подслушивания разговоров Громовых. Так что мне пришлось создавать себе клона, да побыстрее, пока места поближе к Оле с Брониславом еще оставались пустыми. Вот только чью личину мне использовать?

Свою собственную? Точно нет. Диего? Еще хуже. Аню? А смысл тогда вообще клона создавать?

Еще я мог создать клона Лидии, но ее неожиданное появление в гильдии берсерков объяснить будет весьма непросто. Блин, нарисовалась проблемка…

Использовать иллюзию в обители магов слишком рискованно, не настолько уж я был уверен в своих способностях, а личин для клонирования у меня было не так много? Тех же, кто еще и не будет привлекать лишнего внимания и вовсе нет. Или есть?..

Я понял, что лишь одна внешность из всех доступных мне сможет подойти в текущей ситуации.

— Симон, кто это? — шепотом спросила подруга, с интересом меня осматривая.

— Не важно. Мне нужно спешить. Спасибо за помощь! — оставив Аню без ответа, я покинул туалет, где, как показывает статистика, мы с подругой чаще всего и проворачиваем наше «разделение».

Мне повезло: один столик рядом с Олей и ее братом еще был свободен, так что схватив первую попавшуюся на глаза еду, я его занял, тут же навострив уши.

— Ты, наверное, недоумеваешь, чего это я к тебе пристаю с разговорами, ведь не скажешь, чтобы мы были особо близки, да?

— Не без этого… — согласилась Оля.

— На самом деле я просто хотел попрощаться с тобой по-человечески. Да сказать пару слов с глазу на глаз. Сколько мы уже не виделись? Года четыре?

— Шесть лет. С тех пор, как ты вступил в гильдию, мы больше ни разу не пересекались.

— Да уж, быстро время бежит… Ну да ладно. Если кратко — я отправляюсь на войну.

— Войну?.. Погоди, на юг что ли!?

— Да. Пора дать отпор этим имперцам! Уж мы им покажем северное радушие! И, поверь мне на слово, ты обо мне еще услышишь! Мое имя узнают по всей Альтарии!

Оля растерялась и даже не знала, что ей ответить на такие неожиданные новости. Наконец она уточнила:

— Как скоро?

— Должен был отбыть еще вчера.

Одного взгляда девушки хватило, чтобы задать немой, но очевидно-напрашивающийся вопрос.

— Чтобы встретиться с тобой задержался, конечно. Чего так смотришь? Не ожидала? А вот так! — вдруг Бронислав поднялся из-за стола, схватив опустевшую тарелку. — Погоди, я еще мяска возьму, уж больно оно сегодня хорошее! Кто знает, когда мне еще доведется поесть местную стряпню. Ха!

Здоровяк удалился, и я тут же, не теряя времени, привлек Олино внимание.

— Псс! Это я!

— Сим…

— Лиара! — шепотом перебил я Олю. — Если что, я буду рядом, не бойся.

— Хорошо, спасибо!

Больше поговорить у нас возможности не было, поскольку Бронислав вернулся, но Оле явно полегчало из-за моего присутствия. А потому она решила узнать в лоб: зачем брат все-таки решил ее дождаться.

— И что же ты от меня хочешь? Дай угадаю, отец просил передать мне «привет»? — Оля усмехнулась, но я заметил, как она напряглась.

— Нет. То есть вообще-то он хотел передать, но я задержался не из-за этого… Да и родители не знают, что мы пересечемся, я им не говорил, что задержусь. Ты только не смейся, а выслушай меня до конца, ладно?

— Ладно.

— Отлично! Ну, в общем… Это самое… — на этом красноречие Бронислава закончилось. Он замялся и даже будто засмущался, хоть по внешнему виду здоровяка и его поведению казалось, что ему подобное состояние вовсе чуждо.

— Короче, я хотел извиниться!

— Передо мной? Ты?

— Представь себе! Ну как, простишь своего старшего братца за былые обиды?

Оля не торопилась с ответом, но когда она заговорила, внутри у меня что-то неприятно зашевелилось…

— За что же? Разве мне есть за что на тебя обижаться? Может, за то, что отец в тебе души не чаял, пока гонял и наказывал нас с Григорием по любому поводу и без? Так ты ведь в этом и не виноват, верно? Или, может быть, за то, как ты нас избивал, будучи на шесть лет старше и обзывая при этом никчемными слабаками, недостойными рода Громовых? Или как ты каждые каникулы, возвращаясь в поместье, ломал мне руку, заставляя участвовать с тобой в армрестлинге, пока наконец не закончил академию и не свалил в эту чертову гильдию?! За это тебя извинить? Или за то, как на моих глазах раздавил голову подобранному мной котенку только потому, что отец не разрешал заводить животных? Или за что-то другое? Я могу продолжить!

Было похоже, что это далеко не полный список, но мне вполне хватило, чтобы понять — Бронислав не был исключением среди членов семьи девушки: его она тоже ненавидела. Наверное поэтому, она никак не выделяла брата, когда говорила мне о том, что ее род лучше уничтожить, пощадив лишь маму, если это возможно… Хотя что-то все же не сходилось. Например то, как она с ним говорила — намного лучше, чем с тем же Григорием. А главное — слова самого парня совершенно не подходили к только что описанному Олей монстру.

— Справедливо. Глупо было надеяться, что ты просто забудешь обо всем, что было между нами. И я не отказываюсь от прошлого, хотя о многом сожалею, правда. Но знаешь, лишь тут, в гильдии, когда я почти прекратил видеться с семьей, у меня получилось измениться. У меня появились друзья. Не приставленные отцом подпевалы и не прихвостни из вассальных родов, а настоящие друзья! Боевые товарищи. И только тут я понял, что на самом деле ты всегда была лучшей из нас. Меньше поддавалась влиянию отца, хоть тебе за это и доставалось. За последние годы, благодаря своим товарищам, я очень многое понял и хотел бы поделиться этими знаниями с тобой. К тому же были ведь и такие времена, когда мы с тобой вполне неплохо ладили, помнишь?

— Просто потому, что ты был лучше, чем отец или Григорий, только и всего. Но это не значит, что ты был хорошим братом или хотя бы человеком!

— Хмм… Ты стала гораздо смелее, — кулаки Бонислава крепко сжались, превратив бедные вилку и нож в жалкие карикатуры на столовые приборы.

— А ты стал намного более сдержанным… — не осталась в долгу Оля.

Некоторое время они пристально смотрели друг другу в глаза. После чего Бронислав неожиданно расхохотался, да так, что мог бы составить конкуренцию самому Гранину! И даже Оля немного улыбнулась, глядя на него.

А потом девушка решила предложить брату некоторые условия для дальнейшего разговора, которые переняла из нашего с ней общения в подземелье: говорить только правду, пока один из них не решит остановиться.

— А давай! Хорошая мысль. Так будет проще, учитывая как давно мы не виделись. Могу я спросить первым?

— Нет. Сначала расскажи, что отец хотел мне передать. Когда ты вообще виделся с ним?

— Позавчера. Я навестил родителей в поместье перед тем, как пришла пора отправляться на юг. И узнал от них много интересного о последних событиях и произошедшем в академии. Отец, конечно, был сильно не в духе. Но он со своей стороны помог мне встать во главе практически половины сил северян, отправленных на подмогу южанам, вместе с моим личным отрядом из берсерков. А вот по поводу тебя мы с ним даже поругались…

Разговор по душам занял у Оли с Брониславом не так уж и много времени, но возымел очень сильный эффект. И девушка, и даже я поверили в то, что парень действительно круто изменился…

Нет, в нем остались основные черты, что проглядывались с самого детства — уважает только силу, гордится своим родом и до сих пор имеет множество предрассудков, навязанных отцом. Но вместе с тем он начал их наконец замечать и даже бороться с ними. Понял, что иногда нужно включать свою голову, а не только мускулы и магию. И что даже те, кто слабее, могут быть очень полезными, а порой и куда полезнее своих более сильных собратьев. Так, например, Брониславу здорово помогал один согильдиец, который пока так и не смог перешагнуть бронзовый ранг, однако придумывал столько полезных нюансов и новых способов применения для заклинаний Бронислава, что позволил тому подняться за пару лет с серебряного аж до кристаллического ранга.

А более сильные товарищи по гильдии быстро отучили Бронислава обижать тех, кто слабее него, причем на очень доходчивом примере — его собственном. И угрозы влиятельным отцом тут совершенно не помогали. Но все это пошло парню лишь на пользу.

И вот, спустя шесть лет он стал по-настоящему наслаждаться жизнью: с друзьями, с работой, которую любил, и целями достичь высшего ранга, после чего вызвать на дуэль самого мастера гильдии! Только вот с семьей видеться совсем не хотелось, кроме обязательных визитов по воле отца — слишком живо все напоминало о том, кем Бронислав был раньше. И кем по-прежнему иногда становился, если рядом находился отец…

Но теперь, когда Брониславу предстояло отправиться на войну, он сам решил все же повидаться со всеми. Маму он заверил, что вернется героем и даже раньше, чем она успеет соскучиться. Григорию отправил письмо, но не стал делиться, что же он в нем написал. Теону Бронислав впервые открыто противостоял, отстаивая право на свободу и свои собственные решения, да еще и Олю выгораживал.

То ли Теон так впечатлился повзрослевшим сыном, то ли просто питал слабость к своему любимчику, но он не стал развивать конфликт, а лишь благословил сына, подготовил для него самое дорогое снаряжение и даже заявил напоследок, что гордится им.

И хоть Бронислав сказал родителям, что отправится на войну раньше, чем увидится с сестрой, он все же нашел возможность немного задержаться. Не чтобы передать Оле чьи-то там слова, а чтобы увидеться лично.

Не сказать, что Бронислав стал вдруг прям насквозь положительным парнем. Он по-прежнему искал силы, хотел сокрушить своих врагов и врагов рода Громовых, а теперь еще и имперцев. Был также вспыльчив и, судя по его же рассказам, довольно жестоким. Однако он определенно перестал быть тем пацаном, рядом с которым так трудно было расти Оле в детстве.

В ответ на откровения брата, она даже призналась, что перед тем как однажды напала на отца с кинжалом, мечтала о том, что Бронислав возглавит род Громовых… Даже тогда, пусть он и следовал во многом воле отца, но был куда более прямолинейным и честным, и уж точно не таким коварным и злопамятным.

И даже когда больно избивал сестру в детстве, вместе с тем заставлял ее много тренироваться и даже помогал изучать новые заклинания, что в будущем оказалось весьма полезно. В общем, хоть она и не была в восторге от брата, но все же он был ей куда ближе и воспринимался лучше, чем все остальные, если не считать, конечно, маму…

Наконец ужин подошел к концу, и, совершенно неожиданно, к его завершению у Оли появился настоящий брат, которого она не хотела придушить во сне или отравить. Возможно, это лишь под влиянием момента от откровенных разговоров, но все же — девушка улыбалась. Как, впрочем, и здоровяк, который все же получил хотя бы частичное прощение от сестры.

Забавно, насколько легко они открывали свои мысли друг другу, просто понимая, что Бронислав всего через несколько часов отправится на другой континент на неизвестный срок. Да и Оля уже не особо переживала о том, что отец может узнать о ее недопустимых мыслях, словах или поступках… Больше терять ей было просто нечего! А возвращаться к Теону в поместье и отдаваться на волю этого тирана она не планировала совершенно ни при каких условиях…

После ужина все разбрелись отдыхать, общаться или развлекаться по-своему.

Ванька принялся гоняться наперегонки с какой-то девушкой из гильдии, которая с легкостью его побеждала, хотя парень достиг весьма достойного уровня в плане скорости передвижения, я бы даже сказал, стал одним из самых быстрых студентов академии. Но, как оказалось, этого было недостаточно. Однако хорошим моментом было то, что когда парень вконец умаялся, девушка стала давать ему какие-то советы. Возможно, это поможет ему улучшить свои навыки в дальнейшем.

Таня с Соней и еще несколько ребят пристали к какому-то пожилому магу, и по обрывкам их просьб становилось очевидно, что он мастер нестихийной магии. А вокруг нашей красавицы Вики Ляпуновой собралась целая толпа молодых берсерков, зазывающих ее вступить в их гильдию, независимо от уровня способностей девушки.

Многие студенты собирались группками и просто отдыхали прямо на траве или за столиками, так и не уходя никуда после ужина. Но самый большой ажиотаж как всегда произвела Катя!

Ее обступила толпа куда большая, чем была вокруг Ляпуновой. Причем состояла она как из берсерков, так и из студентов. А все благодаря диковинному зверьку Гюнтеру, в яркой детской одежде и забавной кепочке! Обезьяны водились лишь на южной стороне Альтарии и совсем немного на Центральном континенте, но все они определенно отличались от необычайного черного орангутана девочки.

Впрочем, наверняка были среди гильдейских магов и те, кто узнал и заинтересовался самой Катей, которая не так уж давно мелькала во многих газетах.

Однако мое внимание по-прежнему было сосредоточено на Ольге и ее брате. Они немного прогулялись, все еще разговаривая, но уже гораздо более непринужденно. А я держался поблизости.

— Слушай, а правда, что Гришку уделала какая-то младшекурсница? Я как узнал — чуть не обоссался со смеху! А отец разозлился так, что я даже почти поверил, что так и было… Ты в курсе, что там вообще случилось?

— Да. По-другому особо и не скажешь, она реально его чуть не прибила. Я сама в шоке. Девочка только начала четвертый курс. Причем Григорий сам на нее напал, а в итоге оказался на больничной койке. И знаешь, так ему и надо! Я с этой девочкой знакома, и если бы он ей навредил, то я бы сама его…

— Во даете! Гришка, может, и херню сделал, но он ведь, вроде как, совсем не слабак? Как четверокурсница-то умудрилась его отделать? Ну, в любом случае — она молодец. Я б такой руку пожал.

— Ха, если очень хочешь — то вон она! Только не смей предлагать ей спарринг! Во-первых, нам это запрещено, а во-вторых, о славе героя тебе тогда придется забыть, потому что она и тебя отделает! Ха-ха-ха!

Я шел позади этой странной парочки, которая вдруг начала отлично ладить, и улыбался. Очень странно это все, но у Оли будто на самом деле появился вполне нормальный брат, чего сама девушка совершенно не ожидала, но, кажется, наслаждалась непривычным чувством.

— Кать! Извини, можно тебя на минутку отвлечь? — Оле пришлось протискиваться к девочке через толпу, но это стало намного легче, когда к процессу подключился ее здоровенный Брат.

— Да, конечно! Сейчас… Гюнтер, прекрати слюнявить чужие уши, сколько можно повторять!

— Мой старший брат хотел с тобой познакомиться. Не бойся, он не причинит тебе вреда. Но если не хочешь, то я пойму, ты и так здорово натерпелась от моей семьи…

— Все хорошо. Здравствуйте! — чтобы успокоить извиняющуюся Олю, Катя бодро и без сомнений протянула свою маленькую ладошку Брониславу, не показывая ни капли страха. Все-таки какая она у меня храбрая! Понятно, что вокруг полно людей, но все же после нападения Григория наверняка у девочки остались далеко не самые приятные воспоминания, которые не могли не прийти на ум, при виде его старшего брата. Но Бронислав оказался весьма дружелюбен, в своей собственной неуклюжей манере:

— Так это ты та малявка, что чуть не прибила моего братца?! — навис над ней белобрысый бугай. — Молодца! А то мне до него никак не добраться, а всыпать Гришке никогда не помешает! Ха-ха-ха! Не представляю, правда, как ты с ним справилась, но искренне уважаю. А если вздумает вдруг тебя еще раз обижать — напиши мне весточку, и я этот вопрос решу. Я слов на ветер не бросаю, так и знай.

— Эмм… Спасибо! — девочка немного растерялась перед столь неоднозначным собеседником. Но он и сам решил больше не смущать ее и уже собрался уходить, напоследок сказав:

— Да не за что. Но если что, я серьезно — не все Громовы одинаковы. Считай, что своей победой ты добилась моего уважения, и если понадобится помощь, то буду готов ее оказать. Но, правда, уже после войны. И, кстати, клевая у тебя крыса!

Бронислав показал большой палец и, не оборачиваясь, пошел прочь от шокированной девочки.

— Ты же знаешь, что это орангутан? — Оля догнала брата, задыхаясь от смеха.

— Что? Да не — точно крыса! Я видел таких в пещерах Якима. Не в одежде конечно, но это уже ваши эти женские закидоны! Кто-то боится, пищит-верещит, а кто-то вон умиляется здоровенной крысе, на ручки берет, наряжает… Черти что!

Оля пыталась было оспорить слова Бронислава, но не могла: хохот ей не позволил!

И перестала она смеяться только тогда, когда брат вдруг спросил о последней дуэли девушки: после которой очень многое в ее жизни изменилось…

Однако оказалось, что он хотел сказать, в целом, довольно правильные вещи.

Что Аню ей стоит уважать, хоть она и враг рода Громовых, но даже до сюда долетали слухи о ее начинаниях и неожиданных успехах. И что на дуэлях всегда нужно сражаться честно, в смысле, своими собственными силами. Ведь в решающий момент, у тебя ничего другого может и не быть…

Кажется, что весь вечер Бронислав только и делал, что удивлял нас с Олей. Но благо, сюрпризы были все же скорее приятными.

А в конце он предложил сестре обменяться идеями и опытом в заклинаниях, объяснив, как он оценил подобный подход, когда они с согильдийцами делятся между собой хорошими советами, которые помогли им самим стать сильнее. А тем более в данном случае, когда стихия не просто похожа, а вообще — одна и та же…

Было интересно отметить про себя этот момент. Насколько я понял, всю жизнь Бронислав гнался за силой. Но если раньше это были просто бесконечные упорные тренировки, то теперь он стал подходить к этому с умом, прислушиваясь к советам других, и не только сильных, но и тех кто мудр или просто имеет другой опыт.

На этом я и оставил наконец Олю с братом одних. Не похоже, чтобы Бронислав собирался как-либо навредить сестре. А пока я ходил за ними хвостиком, усиленно делая вид, что мне просто нужно в ту же сторону (хоть они и не оборачивались, но чувствовал я себя все равно неуютно), я не мог не задуматься о силе семейных уз.

И с этими мыслями в голове я вернулся к Кате. Как и в прошлый раз, Гюнтер довольно скоро утомился от усиленного внимания толпы, поэтому девочка стала искать укромный уголок, с засыпающим на руках обезьянышем.

— Как ты? Сильно устала? — присоединился я к ученице, устроившейся на одинокой лавочке, под деревом, в стороне от шумного народа.

— Да нет, все хорошо. Только этот Бронислав странный какой-то, я аж растерялась. Но вроде бы он не плохой, да? А ты как? И кто эта девушка?

— Лиара — моя подруга из прошлого. Я в порядке. Но давай-ка мы лучше обсудим твой завтрашний визит в академию Вершинина. У меня появилось несколько идей, которые тебе наверняка понравятся… Так что слушай внимательно!

Глава 26

Всю ночь я не мог нормально уснуть, возвращаясь мыслями к разговору с Катей. Справится ли она там без меня? Или лучше проникнуть в Школу Ремесленников и убедиться в этом самому? Да и интересно ведь… А может, вообще стоит пойти вместо нее, создав клона девочки? Только придется сначала попросить ее позволить изучить мне, кхм, образец для клона — это необходимое условие для создания совершенной копии. Но, пожалуй, обращаться с подобной просьбой к несовершеннолетней девочке все же не лучшая идея…

Голова пухла от вопросов, и однозначного ответа я на них пока дать не мог. Лишь переживал за завтрашний день, в основном из-за того, что я сам же подбил ученицу провернуть несколько рискованных авантюр во время ее демонстрации… Но и просто пойти вместо нее сейчас уже вряд ли получится — она на меня просто-напросто обидится. И что же делать?

Я выбрался в темный коридор и прошел до самого его конца, выйдя на уютный балкон с широкой скамьей на нем. Ночная прохлада здорово бодрила, и я надеялся, что она поможет мне принять наилучшее решение.

После затянувшегося ужина с берсерками мы всей группой отправились на станцию телепортации, и затем уже затемно заселились в огромный гостевой дом, оказавшись на Центральном континенте. Персонал нас ожидал и помог разместиться быстро и без проволочек, после чего студенты сразу завалились спать. День был довольно насыщенным, и завтра ожидался такой же, поэтому всем нужно было восполнить силы.

Аня не была исключением и сразу же задрыхла, едва легла в кровать. Но мне мысли никак не давали покоя. А когда подруга начала аж похрапывать во сне, я перехватил контроль над телом и вышел немного прогуляться.

Все же мои переживания — это мои личные проблемы. Катя вполне могла сама сделать все, что мы с ней запланировали, иначе я бы ей об этом и не говорил. А главное — она безумно захотела сделать это сама. И как бы мне не хотелось ей помочь или хотя бы проследить, лучше всего будет просто поддержать ученицу и довериться ей. Эх, кажется я начинаю понимать, каково быть родителем…

Вдруг позади отворилась дверь и на балкон вышла Оля, завернутая в одеяло. Она даже успела сделать два шага, а потом ее взгляд наткнулся на меня, и девушка замерла.

Оля теперь частенько терялась при виде Ани, поскольку не знала кто именно сейчас контролирует тело, а к нам с подругой у нее было практически диаметрально-противоположное отношение.

Она уже начала было разворачиваться, чтобы молча уйти, но я ее окликнул:

— Постой! Это я. Аня спит.

— А, хорошо… — неловкость никуда не ушла, но Оля все же осталась, закрыла дверь и села рядом со мной.

Она явно подготовилась к выходу из теплой комнаты лучше меня, поэтому поделилась своим одеялом. Интересная получилась картина — две ненавистных друг другу соперницы, довольно грозные и без преувеличения крайне сильные юные волшебницы, которые сейчас сидели в одинаково-смешных пижамках под общим одеялом, поджав колени к груди, и смотрели на ночное небо.

— Чего не спишь? Все еще под впечатлением от разговора с братцем?

— Ага… Я совершенно не ожидала чего-то подобного. Хотя все детство и мечтала, чтобы у меня был хоть один нормальный брат. Ноникак не думала, что спустя годы Бронислав сможет так измениться. Или я слишком доверчивая?

— Да нет, я тоже ему поверил. Не похоже, что этот здоровяк вообще умеет хитрить. И пульс у него почти все время оставался в пределах нормы. Только в самом вначале парень сильно волновался, но оно и понятно…

— То есть ты не злишься на меня?

— За что? Много рассказала? Не так уж и много на самом деле, тем более твоя искренность была вполне взаимна. Нет, я думаю, что ты все сделала правильно. И я был только рад увидеть тебя такой счастливой.

— Спасибо! Никогда не думала, что доведется испытать что-то подобное с кем-то из моей семьи. Странное чувство… А ты видел, как Брон подошел к Максиму? Поздоровался-то он вежливо, но потом пригрозил, что если Баев будет меня обижать после свадьбы, то брат не посмотрит ни на род, ни на положение, и научит его манерам… Представляешь? Перед Максимом было, конечно, стыдно за такое, но, если честно, то все равно приятно.

— Хорошо, что вы смогли поговорить с братом. И знаешь, мне кажется ты была права в своем давнем предположении: Бронислав будет куда лучшим главой рода Громовых. Нужно будет заняться этим вопросом, когда разберемся с моим алтарем…

— Точно… А ничего, что я поделилась с Броном тем, чему ты меня научил? Я должна была, наверное, сначала спросить, но совсем увлеклась. И он первый открыл мне несколько полезных идей для более эффективного применения ледяных заклинаний, поэтому и подумала, что тоже могу…

— Во-первых, ледяную броню ты освоила сама, я лишь немного тебя направил. Так что вполне можешь распоряжаться этими знаниями как захочешь. А во-вторых, я действительно не думаю, что Бронислав нам такой же враг, как Теон. Что он вообще нам враг, по крайней мере сейчас. Все нормально. И обмен опытом штука чрезвычайно полезная, вы молодцы.

— Ты чудо! — обрадованная девушка чуть не поцеловала меня, но резко остановилась, поскольку перед ней все еще находилась ее рыжая соперница, вместо любимого человека, с которым она сейчас разговаривала.

— Что такое? — я не смог удержаться от улыбки и принялся нежно поглаживать Олю по щеке.

— Я понимаю, что главное кто ты внутри, а не то, как выглядишь… Но, черт возьми, только не она! А что если она очнется? Как представлю, ужас! И вообще, прекрати издеваться, я же вижу, что ты получаешь удовольствие, когда мне неловко!

— Ха-ха! Ладно, ладно. Просто я…

Дверь позади вновь открылась. Игорь Бугров вышел на балкон и замер, точь в точь как Оля совсем недавно. Он смотрел прямо на нас: непримиримых соперниц в смешных пижамках, что чуть ли не в обнимку сидели под одним одеялом. А я все еще не убрал руку от Олиного лица.

Несколько раз ошеломленно моргнув, парень нахмурился, потряс головой, а затем просто развернулся и молча ушел.

— Черт, я так и знала, что это плохая идея! Нам нужно было сразу… Ну что ты ржешь-то?!

Но и сама Оля продержалась недолго, и вскоре мы смеялись с ней над этой ситуацией уже вместе. К тому же Бугров совершенно не похож на сплетника, но даже если и захочет вдруг рассказать всем о том, что он видел… Да кто ж ему поверит-то?

Когда мы наконец отсмеялись, а я все-таки украдкой чмокнул Олю в губы, которые она тут же принялась вытирать ладошкой, отплевываться и причитать, девушка еще немного рассказала мне о своем брате. О том, что я пропустил, когда оставил их одних обмениваться опытом. И что кроме плохих воспоминаний из детства, она также помнит, как он многому ее научил в плане стихийной магии, хоть тренировки и были весьма суровыми.

А затем Оля принялась выспрашивать о чем я переживаю. Она здорово замечала, если я был чем-то обеспокоен. Но выслушав мой рассказ, девушка полностью поддержала решение дать Кате действовать самостоятельно. Все что мог, я девочке уже подсказал, теперь остается только верить в мою ученицу и как следует подбодрить ее перед отъездом. А уже в обед мы узнаем, как она со всем справилась…

* * *

Девочка горела решимостью после утреннего разговора с наставником, но ровно до того момента, когда ей пришлось оставить своего любимого теплого пушистика на попечение Сони и покинуть гостевой дом в сопровождении Степана Викторовича.

— Не волнуйся, я буду рядом. Если будешь чувствовать себя неважно, мы просто все отменим. А если вдруг растеряешься во время выступления, то я тебе помогу, договорились?

— Спасибо большое. Я в порядке, просто небольшой мандраж…

Не могла же она поделиться с преподавателем, что не само выступление перед толпой незнакомых студентов и их учителей ее пугает, а то, что нужно будет сделать после… Нет, не так. То, что она сама хочет сделать после своего выступления. И обязательно сделает!

Понемногу уверенность возвращалась, хотя неприятное ощущение в животе никуда не девалось.

Телепорт, магическая повозка и вот их уже встречают у ворот академии Вершинина. Вместе с несколькими преподавателями и сам ректор вышел встречать юную гостью, сверкая своей длинной белоснежной бородой. В отличии от Фиона Аристарховича, господин Вершинин — внук основателя Школы ремесленников — представлял собой воплощение всех возможных стереотипов о пожилом архимаге. Длинный плащ усеянный руническими узорами, шляпа с широкими полями, из под которой выбивались белоснежные от седины волосы, борода до самого живота, длинный крупный нос и даже артефактный магический посох!

Для Кати со Степаном Викторовичем хотели провести небольшую экскурсию по академии, но преподаватель напомнил, что у них время весьма ограничено, поэтому ограничились лишь теми помещениями, что попадались по пути к большому залу. Еще на подходе можно было уловить гул множества голосов, от которого у девочки стали подкашиваться ноги. Тысячи незнакомых магов будут сейчас смотреть на нее! Только бы не ударить в грязь лицом!

Но именно мысли о том, как именно она могла бы облажаться убедили девочку в том, что она на самом деле готова. Столько раз она уже оттачивала эти заклинания по отдельности и в связках? Тем более использовать будет только те, в которых уверена на все сто. Да и выступление это будет уже не первым для нее. И никаких журналистов, и семьи не будет, и Симона. Перед кем стыдно ошибиться? Незнакомцами? Да и пусть!

Настроение скакало от «сейчас выйду и как покажу им всем!» до «О стихии, какая из рук у меня правая? Как можно быть в этом до конца уверенной? Я точно облажаюсь!» еще не раз, пока девочка готовилась, а зал продолжал наполняться студентами. Само устройство зала, оказалось весьма похоже на привычное ей по академии Баева: трибуны окружают арену в центре, закрытую почти прозрачной магической стеной по всему периметру. Небольшая сцена перед входом на арену, а у ближайшей центральной трибуны первый ряд имеет крупный длинный стол, за которым разместились все преподаватели, а также прибывший вместе с девочкой Хвостов. Только все это немного отличалось по размерам. Сама арена меньше, сцена тоже меньше, а вот зрительских мест в зале больше: студентов на множестве направлений школы ремесленников ведь было намного больше, даже если учесть, что в среднем обучение куда короче восьмилетнего, что установлено как стандарт в большинстве магических академий с боевым уклоном.

Катя нервно поглядывала на уже почти заполненный зал, стоя у запасного выхода. Она крепко сжимала в руках аритовый кристалл, что ей подарил Симон. Ее личный и очень дорогой во всех смыслах кристалл для тренировок. Сейчас минерал уже опустел, а вся мана удерживалась внутри личного магического плана девочки благодаря ее уникальной способности. Она была готова! Оставалось лишь дождаться, когда ее вызовут на арену…

— Дорогие ученики, преподаватели и гости Школы ремесленников! — несмотря на то, что из посторонних людей в зале, по уговору с Фионом Аристарховичем, присутствовали лишь Хвостов и сама Катя, совершенно никаких газетчиков и просто любопытных персон, господин Вершинин не забыл в своем обращении упомянуть и гостей. — Не буду тратить ваше время попусту, ведь собрались мы здесь не для того, чтобы слушать мою болтовню. А для того, чтобы вы смогли увидеть тот потрясающий и вдохновляющий работать над собой талант, что однажды уже довелось увидеть мне. Встречайте юную волшебницу, которая, не обладая собственной стихией, смогла покорить их сразу множество! Волшебницу, что освоила уникальную способность мгновенного применения магических печатей, а по уровню владения нестихийной магией может составить конкуренцию даже выпускникам! Волшебницу, что без преувеличения способна призвать могучего дракона на головы своих врагов! Екатерина Драгунова!

Овации были не такими уж и бурными, поскольку большинство зрителей просто замерли от удивления, и во все глаза смотрели на маленькую девочку, что вышла в центр арены. Никто не предупреждал зачем конкретно их всех собрали в большом зале, а теперь, после столь громких слов ректора, у всех на виду оказалась совершенно неприглядная младшекурсница. Ничем не примечательная, насквозь обычная…

— Здра… здравствуйте! — Кате выдали усилитель голоса, на случай если она захочет, а главное сможет заговорить с публикой. Но одной фразы хватило, чтобы убедиться в том, что она пока не готова.

— Я просто начну… — быстро пробормотала девочка, отключая маленький прибор на своей шее.

Выдох. Глубокий вдох. Глаза прикрыты. Начать лучше с того, что тело помнит даже без нее самой — тот же боевой «танец» с целым набором разностихийных заклинаний, что она разучивала с Симоном перед своим первым большим выступлением. Полная версия.

По всему периметру арены для удобства девочки разместили деревянные мишени, а с дальней от нее стороны даже стояла гранитная плита с цинтиевыми вкраплениями. Но пока что они не понадобятся. Катя не планировала никуда метиться, лишь исполнить заученный боевой танец и ни в чем не облажаться…

Выдох. Вдох, и ее глаза резко распахнулись. Понеслась!

Выпад рукой и вслед за ним вылетает длинный язык пламени. Тут же два хлестких удара по воздуху, разворот, а затем яркие ветвистые молнии сразу с обеих рук!

Резкий размашистый удар ногой и последовавший за ним небольшой воздушный смерч. Взмах руками словно крыльями, и едва они дошли до нижней точки, указывая на землю под ногами, как она сотряслась, и длинный каменный столб вырывается вверх и поднимает девочку над ареной.

Стоя на этой рукотворной вершине, в центре внимания тысяч восхищенных студентов, Катя бьет заклинаниями с обеих рук в разные стороны. Ветвистая молния, Огненный шар, Шаровая молния, Водный поток, Каменная глыба, Ледяной шип… Она повторяла выступление своего учителя. Но там где он остановился, чтобы слишком сильно не смущать зрителей, девочка пошла дальше! Под конец Катя использовала одновременно четыре заклинания, атакуя сразу во все четыре стороны!

Онемевшие от шока на время представления зрители на этом моменте вдруг очнулись, и по всему залу послышались возгласы удивления и восхищения. И преподавательский стол не был исключением. Да что уж говорить, даже Степан Викторович перестал сидеть с довольной и гордой улыбкой, а весь подался вперед, боясь пропустить любое из последующих движений девочки. Он быстро осознал, что девочка уже на совершенно другом уровне, чем была перед каникулами…

Закончила Катя свое выступление точно также, как ее учитель, вызвав у зрителей очередные вздохи: она спрыгнула вниз с каменного столба, а затем прямо в воздухе призвала водную сферу у самой земли, которая благополучно остановила опасное падение. Только высушить себя девочка самостоятельно не могла, но думать о такой мелочи никому бы сейчас даже и в голову не пришло!

Взмах маленьких ладошек и водная сфера лопнула, растекаясь лужей по арене, а следом рухнул и высокий каменный столб. Представление завершилось. А зал взорвался просто бурей аплодисментов!

Но это было еще не все. Девочка набралась храбрости, уже успешно выступив, и решила продолжить небольшой импровизацией, задействовав мишени.

— Спасибо! Спасибо большое! — девочка старалась восстановить сбившееся дыхание, и у нее появилась такая возможность, поскольку зал никак не умолкал.

Наконец основной шум стих, а зрители замерли в ожидании, что же скажет удивительная юная волшебница.

— Всего несколько месяцев назад, я встретила своего учителя. Тогда я практически замыкала список группы второго ранга моего курса, не обладала стихией и почти все мои магические показатели находились на минимальных отметках. Но очень скоро все изменилось. У меня появился потрясающий наставник, а также множество друзей. Позвольте я вам о них сейчас немного расскажу!

Зрители встретили Катино предложение овациями, что определенно означало согласие.

Тогда девочка подошла к одной из мишеней.

— Ваня самый надежный и верный товарищ, который никогда не оставит тебя в беде и уж точно не позволит грустить. Его порывы ветра способны обращать дерево в щепки!

Мгновенная печать с заклинанием порыва ветра доказала слова девочки на примере мишени.

— Соня и Таня научили меня использовать магические стрелы на три года раньше учебной программы! И не меня одну, даже первокурсников обучают! Их терпению позавидуют все няни Альтарии!

Сразу две магических стрелы синхронно продырявили следующую мишень.

— Мне довелось лично познакомиться с самим Максимом Баевым! Знаете как он забавно чихает? А вот так!

Изобразив чих и сложив руки перед собой, девочка разнесла в щепки очередную мишень, вложив побольше сил в удар молнией.

В зале раздались смешки, но по-прежнему в основном царила атмосфера восхищения, приправленная искренним удивлением.

Катя вспоминала не только друзей, но и других ребят из клуба, чьи стихии еще не использовала на мишенях. Вспоминала про Валерию и ее воду, Игоря и его камни… У девочки получалась интересная история, подкрепленная демонстрацией самых разных умений и стихий, что в исполнении всего одной младшекурсницы просто поражали воображение зрителей.

Не забыла Катя под конец упомянуть Олю, поразив мишень ледяным шипом. А затем и Аню, взорвав последнюю деревяшку Огненным шаром. Девочка даже пошутила про то, что Огнева, когда злится, превращается в настоящего свирепого дракона. И даже призвала небольшого огненного ящера позади себя, чтобы оправдать слова ректора. Правда, внутри магических стенок арены дракону все равно было негде развернуться, поэтому Катя лишь дала ему разок дыхнуть пламенем и развеяла…

— И главное — мой учитель. Симон Вольный — самый умный, самый заботливый и самый сильный маг во всей Альтарии! Я переняла лишь самые крохи его знаний, но это уже перевернуло всю мою жизнь! И к какой бы магии он не притронулся, всегда может сделать ее еще лучше, сильней, совершеннее! Как вам такая Магическая стрела?

Девочка направила обе руки на гранитную плиту с цинтиевыми вкраплениями. Перед ней возникла магическая печать, но не исчезла, как это было во время предыдущих применений заклинаний, а осталась висеть в воздухе. И вдруг из нее сорвалась магическая стрела, что полетела точно в гранитную плиту и только перед самым столкновением развеялась. Но следом из печати вырвалась еще одна стрела, уже быстрее. И еще одна. И еще!

Семь. Десять. Двенадцать. Пятнадцать. Восемнадцать!

Чем больше стрел срывались с вытянутых рук девочки, тем больше вытягивались лица зрителей, причем больше всех поражены были преподаватели. Многие повскакивали со своих мест, чтобы лучше разглядеть происходящее на арене.

— А-А-А-А! — крик, почти что рычание переполненное эмоциями, но только тонким девичьим голоском, выдавал крайнюю степень напряжения. Катя была уже на пределе. А тем временем стрелы вылетали без всякого промедления и уже давно начали достигать самой плиты, несмотря на наличие в ней цинтия.

Двадцатая пошла. Двадцать три! ДВАДЦАТЬ ШЕСТЬ!

И под грохот гранитной плиты, что у всех на глазах сложилась пополам и рухнула на землю, девочка наконец опустила руки, упав на колени.

Она выложилась на все сто. Намного больше, чем это было необходимо. Но не посрамила своего учителя. И главное — теперь ей будет намного легче говорить с ректором, когда она показала всем свои реальные возможности.

Вот только сил совершенно не осталось, даже подняться не выходит… Благо Степан Викторович уже спешил к ней на арену. Поэтому Катя позволила себе наконец выдохнуть с облегчением и улыбнуться. Она уже знала, что выступила отлично. И весь зал сейчас это громогласно подтверждал!

* * *

— Признаться я удивлен, что ты сама попросила личной аудиенции со мной, даже без господина Хвостова. Но прежде всего, хотел бы отметить, что ты была просто великолепна! Выше всех похвал. Твой учитель настоящий гений, и ты определенно вся в него. Иначе я объяснить подобные способности в столь юном возрасте просто никак не могу. Я искренне счастлив, что ты приняла предложение и смогла выступить в моей академии. Благодарю тебя, Екатерина, от всей души!

— Спасибо! Я тоже рада, что смогла приехать и выступить. Это был очень… непростой, но полезный для меня опыт. Так что я тоже вам благодарна, господин Вершинин.

— Право, не стоит. И если у тебя будет желание повторить подобное выступление в дальнейшем — только скажи. Мы подберем привлекательные условия. Хотя теперь мне начинает казаться, что мы слишком скромно оплатили твои труды…

— Наоборот! Эта сумма для моей семьи целое состояние! И как раз об этом, кстати, я и хотела поговорить… О семье.

— Хмм… Я слушаю.

— Как вы, наверное, догадываетесь — я не поменяла своего решения и хочу остаться учиться в академии имени Баева и дальше. Однако, мой брат мечтал попасть к вам… А сестра даже и мечтать себе о таком не позволяла! Поэтому прошу, выслушайте мое предложение!

— Я весь внимание.

— Применение мгновенных печатей. Я передам вам эту способность прямо здесь и сейчас, если вы пообещаете принять моих сестру и брата в академию!

— Но… Разве это не секрет твоего учителя? Или Баевской академии? Разве ты можешь просто так взять и открыть его… конкурентам? Это может создать проблемы как нам, так и тебе самой.

Девочка не колебалась и ни о чем не размышляла. Она явно была готова к этому разговору заранее…

— Вы наверняка уже знаете, что в моей академии этот секрет будет раскрыт всего через пару недель. И он неминуемо постепенно станет известен по всему континенту… Мой учитель уверен, что вы тоже позаботились о том, чтобы к вам этот секрет попал настолько быстро, насколько это будет возможно. Я просто предлагаю вам не ждать. Мне достаточно будет только вашего слова, что не станете сообщать журналистам о том, что в вашей академии можно обучиться столь полезному умению, в течении пары недель. Однако вы успеете за это время как следует подготовиться: как минимум можно обучить всех преподавателей… Это будет крайне полезно для вашей академии по вполне понятным причинам, ведь очень многие ребята здесь либо не имеют стихии вовсе, либо обладают крайне слабыми стихийными способностями. Отчасти по этой причине мой учитель и решил открыть данное умение для всех, после того как встретил множество юных магов, что оказались обделены врожденными магическими способностями или по тем или иным причинам не смогли их раскрыть.

— Хмм, если вопрос ставится таким образом… Думаю, это действительно взаимовыгодное предложение. Хотя, признаю честно, обучение в Школе ремесленников, да на весь срок и на двоих человек — сумма получается весьма приличная. Конечно, ни в какой сравнение с академией Баева, но все же. Нет, пойми меня правильно, я считаю что именно ты предлагаешь со своей стороны в этой сделке гораздо больше, но все же мне будет непросто удовлетворить эти требования…

— Это вам решать, стоит ли оно того. Но я прошу не только позволить моим родственникам поступить в Школу Ремесленников, но и назначить им стипендию на все время обучения. К сожалению, это также необходимое условие…

Около десяти минут еще ректор с девочкой обсуждали этот вопрос. Кате уже скоро нужно было возвращаться на Центральный континент, поэтому время поджимало, но и решение несло в себе последствия на годы вперед…

И все же ректор принял предложение девочки. Она быстро, но четко и подробно объяснила все нюансы использования мгновенных печатей, попросив записать это все на кристалл моментов, который останется у Вершинина. Симон все за нее уже продумал, так что действовала она как по инструкции, поражая при этом пожилого архимага своей рассудительностью. Записи с кристалла должно быть достаточно для того, чтобы в ближайшее время ректор смог обучить преподавателей и освоить умение в полной мере сам. Однако девочка все равно убедилась лично, что хотя бы основы ректор уже схватил, и мог приступать к пробам своей первой магической печати по новому способу.

Что же касается господина Вершинина… С него пока требовалось лишь пообещать выполнить свою часть сделки. Но ректор имел широкую известность как человек слова, поэтому на его обещание вполне можно было положиться.

— Спасибо еще раз, Екатерина. Я устрою все как обещал. И с деньгами что-нибудь придумаю, если потребуется, даже доплачу из своих запасов. Все же ты оказала нам неоценимую услугу…

— И вам спасибо большое. И еще кое-что, что может помочь вам решить вопрос оплаты. Решать, конечно, вам, но, если что, я разрешаю и даже сама прошу вас продать предоставленные мной сведения одному человеку… Мы договаривались, что вы пока не позволите данным знаниям выйти за пределы вашей академии, но в данном случае можно сделать одно исключение. Я хочу чтобы вы продали этот секрет Теону Громову!

* * *

На обратном пути девочка могла наблюдать, как обычно невозмутимый Степан Викторович буквально изнывает от любопытства, но при этом пытается сохранить свой образ, и ни о чем не спрашивает. И все же он не выдержал, аккуратно поинтересовавшись о том, что же Катя обсуждала так долго с самим ректором Школы ремесленников.

И, к удивлению преподавателя, девочка просто взяла и рассказала все как есть. Почти все. О том, что пыталась обменять места в академии Вершинина для своих брата и сестры на секрет использования мгновенных печатей. И что она предварительно спросила об этом у Симона (через письмо). Только вот про Теона девочка упоминать не стала.

Она и сама не сразу поняла почему вообще Симон предложил подобное. Ей совершенно не хотелось помогать Теону никоим образом. Даже связываться с ним не было желания. Но учитель объяснил, что Теон в любом случае получит эти знания, едва они станут доступны ребятам в клубе. Однако на желании Громова-старшего получить секрет раньше всех вполне можно сыграть. Но лучше делать это не своими руками… И в итоге Симон придумал такую схему, где можно и Вершинину дать возможность получить деньги на обучение двух дополнительных студентов, и заодно «поиметь» Теона на этом его желании быть самым первым. (Симон на этом моменте объяснения идеи прикрыл девочке уши, но она все равно услышала и прекрасно все поняла.)

И все же преподавателю Катя рассказала лишь краткую версию разговора с ректором, ее же выступление он и сам прекрасно видел. А вот Симону и друзьям ей придется рассказывать все с самого начала… Но она уже предчувствовала, что этот рассказ ей понравится! Ведь девочке было, чем гордиться: получилось осуществить все, что планировала, и даже больше!

* * *

В деревенском сумраке в маленьком деревянном домике за ужином собралась почти вся большая и дружная семья. Не хватало только младшенькой — она старательно училась магии вдалеке от родного дома.

Неожиданно в дверь постучали.

Отец попытался встать, но схватился за больную спину.

— Я открою, бать, сиди, — подорвался Марк. Он в свои шестнадцать уже и по росту, и по ширине плеч догнал отца, теперь же старался догнать его и по выполняемой в поле работе, чтобы хоть немного его разгрузить. И чтобы некогда было сожалеть об упущенной возможности стать настоящим механиком…

— Здрасьте…

— Добрый вечер, молодой человек! Это ведь дом Драгуновых, верно? А вы, должно быть, Марк. Меня зовут Милорад Вершинин. Прошу прощения, что побеспокоил вашу семью в столь поздний час. Могу я войти внутрь для небольшой, но весьма важной беседы?

— Да, конечно, проходите! — глава семейства ответил вместо застывшего сына.

— Тот самый Вершинин? Из академии Вершинина? Офигеть! — наконец отмер Марк. — А что вы… Погодите, вы снова из-за Кати? Она ведь ясно сказала, что не хочет переводиться к вам!

— Марк, не груби гостю! — сразу же осадила сына мама.

Однако парень уже завелся, сам себя убедив в причине позднего визита ректора из Школы ремесленников.

— Прошу вас, садитесь! — мама пригласила архимага за стол. — Вера, достань еще одну тарелку и приборы. Вы ведь не против картошки?

Женщина мило улыбнулась Вершинину, но едва отвернулась, как стала шептать дочери, чтобы та достала соленья для гостя. Сами они ели картошку без ничего, закусывая ее огурцами, без всякого мяса.

Марк все еще отказывался сесть за стол, Сара с мамой накрывали на стол для мага, хоть Вершинин и всячески отказывался от еды. А Катин отец, и бабушка с дедом просто молча смотрели на гостя, ожидая, когда он начнет говорить.

— Спасибо большое, но я и правда не голоден. И юноша прав, я действительно приехал поговорить с вами лично из-за вашей младшей дочери. Но не о ее переводе в мою академию или подобными предложениями. На самом деле наоборот, это Екатерина сегодня посетила меня с собственным предложением…

— Вы шутите? — Катина мама уже заливалась слезами, едва услышала предложение Вершинина устроить обоих старших детей к нему в академию. Да еще и бесплатно! — Миш, ущипни меня!

— Я вполне серьезен. А чтобы вы лучше понимали ситуацию — это не благотворительность и не одолжение. Просто ваша младшая дочь, несмотря на весьма юный возраст, сейчас является одним из самых умелых пользователей мгновенных магических печатей на всем континенте! И она предложила поделиться этими знаниями со мной в обмен на обучение в Школе ремесленников ее брата и сестры. Она говорила, что вы всегда и во всем ей помогали, поддерживали. Вот и она хотела бы ответить вам тем же.

Пожилому магу было непросто смотреть как бедная женщина плачет после его слов, сжимая в объятиях свою дочку, приговаривая: «Ты поедешь учиться, представляешь? В настоящую академию!». Но Вершинин знал, что это слезы искренней радости.

Глаза блестели у всех Драгуновых. И чем больше пожилой маг убеждал их в реальности происходящего, тем сложнее им было сдерживаться. Михаил украдкой смахнул влагу с глаз. Дедушка еще держался, а бабушка присоединилась к остальным женщинам и даже не пыталась скрыть своих слез.

— Спасибо вам, но я не поеду. Возьмите Сару, он это заслужила.

— Как не поедешь? Ты же хотел выучиться на механика столько, сколько я тебя вообще помню! Чуть не с пеленок! — тут же отреагировала сестра.

— Я и так неплохо разбираюсь в нашей технике, а большего и не нужно. Если появится вдруг новая — я и в ней разберусь, вот увидишь! Тут на поле без меня никак, а ты девчонка, проку с тебя мало, а так хоть выучишься, да займешься чем-то более подходящим!

Хоть Марк и говорил так, но каждый в его семье работал не покладая рук. И без Сары остальным придется туго, но как раз поэтому он…

— Может, прежде чем принимать окончательное решение, вы сначала выслушаете все условия, которые затребовала Екатерина?

— Да, пожалуйста, расскажите, — с улыбкой тихо попросил дедушка, неописуемо гордый за свою внучку. — А в поле мы и без молодняка зеленого справимся. У меня вон опыта больше, чем у них вместе взятых! Ха!

— Екатерина об этом уже позаботилась, насколько я понимаю. По нашему договору и Марк, и Сара смогут поступить на любое направление по своему выбору, из тех, что рассчитаны не более, чем на пять лет обучения. Оплата при этом не требуется, и более того — им будет положена стипендия, но на особых условиях. Вместо пятнадцати золотых каждому из них будет выдаваться лишь три, а все остальное будет отправляться прямиком сюда. Ваша младшая девочка сказала, что этих денег должно хватить, чтобы нанять двоих человек из деревни в помощь на поле в качестве замены. Может, даже троих. Питание в академии бесплатное, так что проблем у старших детей возникнуть не должно…

Никогда еще за свою весьма долгую жизнь Вершинина не обнимало столько едва знакомых людей, да еще так крепко. Он договорился, что через три дня пришлет человека, чтобы забрать Марка и Сару в академию. Пытался также сообщить о некоторых неудобствах, вроде того, что большая часть группы у обоих ребят будет младше их лет на пять-шесть, хоть и не вся, и оттого они могут чувствовать себя переростками… Но никто подобные глупости за серьезную проблему даже в мыслях не считал.

Лишь когда архимаг наконец покинул гостеприимный дом, где его неустанно благодарили, он смог и сам дать волю чувствам. Эта удивительная девочка позволила ему принести настоящее, искреннее счастье в этот маленький домик. Ее родной домик. Да за такое он должен был взять все расходы на себя! Этим людям действительно хотелось помочь. И архимаг был твердо уверен в одном — он абсолютно, ни капельки, не жалеет о своем решении.

А в доме тем временем начался настоящий праздник. Но каждый в семье знал, кто истинный герой этого вечера. Поэтому через час на столе лежало сразу шесть исписанных листков дешевой бумаги, которая местами промокла от соленых капель, но позволяла распознать содержимое. Правда, в один конверт сразу все письма не влезали, и нужно было где-то раздобыть второй. Но разве же это проблема?

В этот день Драгуновы легли спать поздно. Гораздо позднее обычного. У них был праздник.

Глава 27

Первая половина дня студентов проходила довольно скучно: им строго-настрого запрещалось покидать территорию гостевого дома, пока отсутствовал куратор группы. Тем не менее, ребята за вчера уже успели набраться впечатлений, которые теперь шумно обсуждали по всей территории, мешая остальным, пусть и немногочисленным, постояльцам.

Я нервничал. Даже не думал, что буду настолько сильно переживать за свою ученицу. Мне было бы гораздо проще все сделать самому, вот только не всегда и не все можно и нужно делать самостоятельно. Поэтому оставалось лишь сидеть как на иголках и ждать, когда девочка вернется. С триумфом или в слезах. А может все и сразу…

Несколько часов я провел с Аней и ее друзьями, но от их праздных разговоров мне становилось немного не по себе. Никак не получалось проникнуться веселой атмосферой этой компании, поэтому вскоре я вновь принял облик Лиары и разыскал Олю. Когда Хвостова не было рядом, вряд ли у кого-нибудь из работников гостевого дома вызовет подозрения еще одна молодая девушка. И пусть Лиара была почти моей ровесницей, но среди семикурсниц не сказать, чтобы она особо выделялась.

Оля сначала старалась меня подбодрить, но затем не удержалась и начала вновь делиться своими неожиданными достижениями и открытиями. Она никак не могла поверить в то, что ее рано или поздно перестанут сторониться все подряд, особенно после того случая на дуэли с Аней, когда ситуация стала еще хуже. Однако за вчера девушке пришлось полностью пересмотреть свои взгляды.

Не единожды к ней подходили малознакомые студенты и скромно благодарили за мороженное, а некоторые еще и извинялись, толком не уточняя даже за что. Еще забавнее оказалось то, что две девочки спросили разрешения запечатлеться вместе с Олей и Брониславом, и оказались в восторге от того, что им ответили согласием.

Пока я слушал Олю, это все и правда казалось настоящим событием. И она как будто чуть ли не звездой оказалась среди обычного люда… по ее рассказам. Вот только я видел и своими глазами, что творилось вокруг. Лишь единицы стали вежливо общаться с девушкой. Намного больше студентов по-прежнему ее сторонились, открыто или в спину поливая грязью… Но Оля старалась замечать только хорошее и искренне радовалась переменам. И уже не раз говорила, что в любом случае, это гораздо лучше, чем раньше, когда с ней просто-напросто боялись заговорить, и неважно зачем: оскорбить или просто поздороваться.

Все время, пока Оля делилась со мной впечатлениями, она еще и игралась с малышом Гюнтером. Катя, как и собиралась, оставила обезьяныша с Соней, и тот был в целом вполне доволен в компании девушки и ее друзей, но только до тех пор, пока ему на глаза не попалась Оля…

Гюнтер подбежал к ней и прижался изо всех сил, не желая расставаться с юной Громовой. Вот только вскочил ей навстречу он с рук Ани, которая ревниво затребовала у своей соперницы вернуть ей пушистика. И хоть Оля не была против, но Гюнтер стал громко и обиженно верещать и цепляться, да так, что в итоге до возвращения хозяйки отвечать за него все же доверили Оле. (К заметному неудовольствию Ани. Но я успокаивал ее «изнутри», пока Соня занималась тем же самым снаружи, под визги обезьяныша, и подруге пришлось уступить.)

Когда наконец пришло время обедать я лишь порадовался, что контроль над телом забрала Аня. Мне сейчас на еду даже смотреть не хотелось. А Катя с Хвостовым задерживались…

Однако ближе к концу трапезы они все же объявились. И одного взгляда на девочку хватило, чтобы угадать результаты: буквально валится с ног, уставшая и немного бледная, но… Она прямо светится от счастья и гордости. Моя девочка! Она точно со всем справилась!

Катя перекусила вместе с Аней и друзьями, рассказав основные события из своей поездки, пока Гюнтер ее обнимал и облизывал, если вдруг дотягивался до лица. Но затем девочка поспешила воспользоваться возможностью, чтобы отдохнуть. Оставалось меньше двух часов до того, как мы всей группой покинем гостевой дом и отправимся в крупный город по эту сторону Центрального континента.

И это время я провел вместе со своей ученицей. Я снова был в образе Лиары, и мы устроились с ней прямо на балкончике, где я провел половину вчерашней бессонной ночи, предварительно захватив с собой пару одеял.

Катя рассказала мне куда больше подробностей, чем за столом. Особенно в том, что касалась Теона… Так что я наконец узнал все, что сегодня пропустил.

Девочка с удовольствием хвасталась, находясь под большим впечатлением от собственных успехов, а я гордо и вполне искренне ее нахваливал, поглаживая по голове. И ведь она не просто добилась признания или выпендрилась перед другими ребятами — Катя сегодня здорово помогла своей семье, да так, что они ей век не забудут…

Но усталость брала свое, и вскоре девочка уснула прямо на лавочке, используя мои ноги как подушку. Я осторожно поглаживал ее по голове все то время, что оставалось у нас до выхода группы на экскурсию. А дверь на балкончик нагло запер, едва мы вошли, добавив изнутри руническую печать, чтобы нас не беспокоили.

Только шебутной Гюнтер немного мешал, но и на него нашлась управа: этот мелкий объзьяныш все же был самцом до мозга костей — он просто обожал женскую грудь. И едва я перестал бить его по шаловливым лапам и позволил прикоснуться к прелестям Лиары, как он полностью затих, лениво их пожамкивая.

Самое забавное, что ему подобное почти всегда сходило с рук. Все девочки умилялись пушистику, а когда он начинал кого-нибудь лапать — так умилялись еще больше и начинали смеяться. И никаких претензий. Да что уж тут говорить — он даже Наталью Николаевну пощупал и остался безнаказанным…

Парни, конечно, здорово завидовали орангутану, оттого и относились к нему заметно прохладней женской половины, но все изменилось в тот самый момент, как Гюнтер впервые увлекся и прямо в столовой задрал одной из девушек майку до ушей… С тех пор за его шалостями с удовольствием наблюдали и парни, в ожидании очередного пикантного зрелища. А то, что мы выбрались на гораздо более теплый по климату Центральный континент давало ему множество новых возможностей.

Пока Гюнтера удалось отвлечь и успокоить, сам я смотрел на свою спящую ученицу. Девочка быстро стала очень дорога моему сердцу, и о скором расставании даже думать было больно. Но вместе с тем я понимал, что мне уже удалось сделать для нее немало хорошего, что, надеюсь, только поможет ей в жизни. Ведь уже сейчас, глядя на нее, можно с уверенностью сказать, что она свой шанс не упустит, и девочку ждет большое будущее. Вот только буду ли в нем я? Увидимся ли мы с ней вновь? Мне бы этого очень хотелось, но как знать…

Полтора часа пролетели совершенно незаметно, и о них напоминала лишь онемевшая нога, на которой сладко посапывала моя ученица. Но пришла пора вставать, едва послышался усилившийся разом шум по всему гостевому дому: студенты собираются в дорогу!

Сон, пусть и недолгий, вернул девочке силы, и она побежала скорее паковать рюкзак, увлекая за собой пушистика. А вот я ощутил, что мои собственные силы все еще далеки от нормы. Пора было возвращаться к Ане и посидеть какое-то время не высовываясь, давая себе время восстановиться. Пора мне начинать привыкать к роли наблюдателя, чтобы иметь возможность использовать свои умения и возможности тогда, когда они действительно будут необходимы. К тому же было бы неплохо заняться наконец изучением бездны. У меня появилось столько новых гипотез, которые требуют проверки, что даже сложно было решить с какой из них стоит начать. Вот только не всегда все идет по плану…

Северный Гатор встретил студентов во всем своем пестром «великолепии». Хоть я раньше бывал лишь в его южном брате-близнеце с тем же именем, но был наслышан, что оба Гатора очень похожи, и мне они определенно не нравились…

Слишком ярко, слишком шумно, слишком все обманчиво… Гатор на каждой из половин Центрального континента являлся крупнейшим городом и располагался примерно посередине между барьером и внешним краем континента. Вот только уже довольно давно эти города превратились в своего рода Мекку для туристов.

Центральный континент имел славу главной торговой зоны, в которой доступны товары со всей Альтарии. И в городках поменьше это по-прежнему сохранялось, но только не в Гаторах. В них на первое место вышли уже не качественные и диковинные товары, а подделки, пестрое завлекалово и развлечения. Запросто можно было встретить в соседствующих оружейных лавках два дорогих рунических клинка, вот только если один из них выглядел пусть и менее броско, но мог послужить даже твоим правнукам, а на втором руны были вообще декорацией без капли магии… И как правило «вторых» клинков было куда больше, выглядели они лучше, а стоили еще дороже первых. И мало кто из приезжих были способны самостоятельно отличить качественную вещь от подделки, становясь жертвами алчных и нечестных на руку торговцев.

А всевозможные сувениры? Потрясающе завлекательные и одновременно совершенно бесполезные. Мне это напоминало набережную у моря в любом курортном городке из моего родного мира — все в три раза дороже, чем в самом городе, но манит так, что почти невозможно пройти мимо, особенно если для тебя это первый подобный опыт, как это было сейчас для студентов.

Другая отрасль, которой славились Гаторы по обе стороны Барьера — развлечения. Всех видов и степени легальности.

Вот только ни разорительный шопинг, ни сомнительный кутеж меня совершенно не привлекали, оттого и ко всему городу отношение складывалось довольно посредственное. Но это я такой скучный, а вот для восхищенных семикурсников, проходящих сквозь ворота Северного Гатора с горящими глазами, этот город и был одной из главных целей всей поездки.

И, надо признать, при всем моем скепсисе — Гатор никого не оставил равнодушным, включая и меня самого. От уже привычной серости Северного континента, что проглядывалась в каждом его городке и деревушке, не осталось и следа. Яркие разукрашенные здания, всюду столь же яркие люди, шум и гам, веселье и, конечно, торговля, куда без нее.

Торговали всем подряд: товары для дома, для сражений, для хобби и для тешанья собственного самолюбия. Абсолютно бесполезные сувениры и, наоборот, полезные, но только малость незаконные магические инструменты для вторжения в чужую личную жизнь…

Продавали свои услуги, продавали самую разную еду, продавали себя… Мы попали на крупнейшую ярмарку. И, понятное дело, Хвостов заметно ограничил свободу перемещения студентов, чтобы не свихнуться к концу этого вечера. Но как он не старался, через полтора часа группа все равно потеряла трех девушек.

И если знакомую мне с клубных тренировок Леру я еще мог понять — хоть и некрасиво вышло, но бедняге просто очень приспичило в туалет, то вот остальные две девушки тупо слишком увлеклись шопингом на родительские деньги. Вот на них Хвостов и сорвался, впервые показав собственную несдержанность. И его легко понять — целых сорок минут десяток ответственных студентов разыскивали этих гулен, пока всю остальную группу собрали в кучу и не позволяли разойтись, выслушивая нытье по поводу таких ограничений.

Но, в конце концов, с наступлением темноты время студентов среди этого ярмарочного веселья подошло к концу. Не посетить Гатор было бы слишком жестоко, но и задерживаться тут не планировалось. Основная экскурсия будет проходить по мелким городкам, деревушкам и даже небольшим лагерям гораздо ближе к Великому Барьеру. А сейчас всю нагулявшуюся и здорово проголодавшуюся ораву, закупившуюся всякой всячиной по самое небалуй, предстояло накормить…

Для этого академия сняла на вечер целый ресторан. Очень широкий жест, который сделает пребывание в Гаторе еще более незабываемым. Особенно если учесть, что остаток поездки студентам придется спать на жестких кроватях или вообще на полу…

Все настолько проголодались, что в кои-то веки с дисциплиной не возникло никаких проблем: никто не хотел стать причиной, по которой всех накажут или будут отчитывать и тем самым еще больше отсрочат пиршество, особенно когда потрясающий запах уже добрался до ребят. И вскоре все их желания были удовлетворены.

В большом и светлом зале, усыпанном целыми сотнями небольших кристаллов света с самыми разными оттенками, которые создавали волшебную атмосферу, располагались с полсотни добротных столов, способных разместить всю голодную толпу. Тарелки, приборы и напитки — все уже ждало ребят. Все, кроме еды. Но вскоре шустрые официанты принялись разносить по столам и ее.

Салаты и самые разные закуски, изготовленные по всевозможным рецептам со всей Альтарии, а следом горячее… У нас с Аней просто слюнки текли, пока всем вокруг разносили шикарные стейки, шашлыки, рыбу и различные гарниры. Вот только нас будто назло игнорировали! Желудок активно требовал топлива, но перед нами сочный стейк оказался на тарелке чуть ли не в последнююочередь среди нескольких сотен студентов! Возмутительно! Но как же вкусно…

Подруга тут же накинулась на еду, заедая все свое возмущение и раздражение, и причем весьма успешно. Я же наслаждался процессом вместе с ней, будучи в роли пассивного участника этого праздника живота. И был абсолютно солидарен с Аней в отчаянной попытке попробовать хоть понемногу от каждой закуски. Знай наших! Не съедим, так хоть понадкусываем!

Весь зал создавал праздную атмосферу: разноцветные огни, потрясающая еда, студенты, что оказались в поездке в разгар учебы, пока все остальные занимаются ежедневными тренировками или сидят на скучных лекциях… Да, потом придется еще усиленно нагонять учебу, но сейчас ведь можно расслабиться!

Как бы не так! Все веселье резко закончилось, когда из небольшого кабинета на втором этаже к нам в зал спустился до боли знакомый блондин в элегантном костюме. Ну какого черта он тут забыл?!

Теон уже заприметил Олю в толпе и двинулся к ней. А девушка буквально перестала дышать, когда вдруг увидела своего отца.

Хвостов тут же поднялся навстречу нежеланному гостю. Только вот гостю ли, учитывая, что он вышел из комнатки на втором этаже?

— Господин Громов, какой сюрприз… Чем обязаны вашему визиту?

— Визиту? Нет, вы представьте себе, какое же совпадение — буквально сегодня утром я купил этот замечательный ресторан… Хозяин, конечно, предупредил меня, что тут намечается небольшой банкет для студентов, и я совершенно не против. Но выходит, что это вы — мои гости. Добро пожаловать! А сейчас извините, но я бы хотел пообщаться со своей дочерью. Очень удачно сложилось, что нам довелось столь неожиданно пересечься…

Появление Теона было подобно грому среди ясного неба. Еще никогда он настолько сильно не оправдывал свою фамилию. Разговоры за столами разом стихли. Аня тут же воспылала ненавистью, как, впрочем, и всегда при появлении Громова-старшего. Ее друзья заметно напряглись, а Оля побелела настолько, что стала похожа на привидение.

А я… Я идиот!

Все мысли смешались в кашу. В столь ответственный момент я просто взял и растерялся. Проигрывал множество вариантов как бы уберечь Олю у себя в голове, но ничего адекватного придумать не получалось. Либо я заработаю серьезные проблемы для Ани, либо меня как Симона объявят вне Закона за нападение на Теона, а вдобавок ко всему у меня и сил-то сейчас кот наплакал!

Я просчитался! Оставил опасного врага за спиной, рассчитывая на отсрочку, за которую я смогу вернуть тело и как следует подготовиться. Думал, что достаточно его отвлек своей персоной. Вот только не учел, что для него на мне свет клином не сошелся. И пока он внимательно изучает личность Симона, с которым пока будет избегать конфликта, у него по-прежнему оставались и другие интересы. И одним из них была Оля, которая теперь оказалась не просто вдалеке от защиты ректора или Гранина, так еще и прямо во владениях отца, где ему никто и ничего не сможет предъявить без супер веских причин.

Пока я сам себя клял последними словами и лихорадочно соображал, Хвостов задерживал Теона, задавая все новые вопросы. Оригинальностью они не отличались, но Степан Викторович упорно продолжал диалог, хотя Громов начинал откровенно выставлять своего собеседника на посмешище, чем, очевидно, наслаждался.

А в конце он окончательно добил куратора, громко сказав на весь зал:

— Честно говоря, совершенно не ожидал увидеть вас здесь со студентами. Я обязательно спрошу позднее об этом решении у ректора академии. Где это слыхано: отправлять учеников с человеком, который больше даже не является преподавателем академии!

— Я не…

— Виктор Гранин, вне всяких сомнений, прославленный дуэлянт и профессионал своего дела. Неудивительно, что его поддерживает абсолютное большинство как родителей учеников, так и коллег и даже чиновников. Чего, однако, нельзя сказать о вас… Бывший преподаватель тактики!

Со всех сторон послышались удивленные перешептывания студентов. Это дело ректор явно постарался замять, но Теон решил пролить свет на столь интересный факт. Определенно им же самим и устроенный…

Ублюдок! Сколько раз я повторял ребятам, что нельзя недооценивать своего противника. И сам же на этом погорел. Теон был сильно ограничен в возможностях, когда находился на территории академии, но теперь… Даже на Центральном континенте он становился в десятки раз могущественней и опаснее, чем в академии.

Но и там, как оказалось, он уже умудрился достать Хвостова! Причем по моей вине. А теперь под ударом и Оля, а я все еще не решил, как мне ее вытаскивать из этой передряги! Но вытащу обязательно — даже если придется драться с Теоном прямо здесь. Да, победить будет очень непросто, а даже в случае победы моя жизнь уже никогда не вернется в прежнее русло, но и Олю я не оставлю. Я себе обещал!

Нужно успокоиться.

Недюжинным волевым усилием я заставил рассудок прийти в норму — хватит сомнений и сожалений, успею пострадать потом. Думай, Симон, думай! И не смей подставлять подругу. Нужно что-то другое… Что-то…

— Вы правы, в преподавательском составе произошли некоторые… изменения. Однако Фион Аристархович оставил меня при академии, и лично доверил мне провести данную поездку студентов. Поэтому можете не волноваться, я позабочусь о том, чтобы все ученики вернулись назад в целости и сохранности.

Хвостов едва заметно выделил «все ученики», явно не желая отдавать Олю на растерзание ее отцу. Вот только сделать он мог еще меньше моего. В ресторане Теона, запрещать тому «разговаривать» с собственной дочерью… Да еще без веских и подтвержденных доказательств пагубности воспитательных методов Громова-старшего?

Да в конце концов, Хвостов не настолько силен, чтобы справиться с Теоном и всей его свитой. По периметру зала и у выхода вдруг нарисовались весьма солидного вида маги. Трудно было судить об их уровне, но если предположить, что это обычные шестерки, только очень влиятельного человека, то по гильдейским меркам в среднем потянут где-то на «серебро»… Наверное. Для преподавателя это точно перебор. Да и преступать Закон ради помощи студентке тоже тот еще подвиг, особенно если учесть то, как Теон любит раздувать любые мнимые покушения на его персону — гиблое дело.

Так, лучше всего исходить из самого худшего возможного сценария, поэтому прямо сейчас мне стоит воспринимать Громова как самого хитрого и страшного врага, даже умнее и сильнее, чем он есть на самом деле. Просто на всякий случай. В данном случае лучше будет переоценить, чем «недо-».

Без сомнений, я в виде Симона произвел на него впечатление, и он не захочет сильно обострять со мной конфликт — это плюс. Но нужно еще создать клона, а тем временем Теон уже наслаждается унижением Хвостова, а на очереди еще и Оля. Но достаточно ли этих причин, чтобы покупать целый ресторан? Насколько он вообще одержим?

Лучше буду считать, что он куда умнее, и план вынашивал хотя бы некоторое время, а не действовал спонтанно. В таком случае маловато резона выходит для подобных вложений. Должно быть что-то еще. Он здесь ради мести, большой или маленькой — не важно. Он мстит за свое унижение конкретным людям.

Догадка пронзила меня ледяной иглой страха. И чем больше я думал о ней, тем страшнее становилось. Аня! Аня тоже в числе жертв! Но если над Хвостовым Теону достаточно прилюдно поиздеваться, да и он уже добился увольнения преподавателя, то с Аней разговор будет совершенно другой. Без слов…

Теон даже не глядел в нашу сторону, хотя никогда не упускал возможности хоть немного поддеть девушку или ее маму. А еще нам принесли еду отдельно от всех остальных. Может ли быть…

Я молча забрал контроль у оцепеневшей Ани и опустил взгляд на нашу тарелку. Вот только ее уже не было на столе…

Хоровод мыслей в голове подсказал, что если Теон надумал вдруг отравить младшую Огневу, то он сделает это максимально чисто. Яд будет действовать не мгновенно и вообще не быстро. Смерть девушки должна наступить вдали от ресторана, как минимум через несколько дней, а лучше даже недель…

Мне известны всего три яда, которые дают очень высокий шанс смертельного исхода, но при этом действуют достаточно медленно. И лишь один из них совершенно не выдает себя ни вкусом, ни запахом, только его даже я запросто мог бы пропустить. Крифолий…

Но и у него есть весьма заметный, пусть и не самый очевидный индикатор — при контакте с обыкновенным молоком этот яд синеет. Добыть немного молока в городе, да даже прямо в ресторане, труда особого не составит, но мне нужна тарелка из которой мы ели… А ее забрали! У всех вокруг тарелки стоят, а нашу, черт подери, забрали!

Сумасшедшая поначалу теория с каждой секундой становилась все более реалистичной.

Питье было общим с друзьями, оно отпадает: Теон не стал бы травить нескольких людей разом, чтобы избежать лишних подозрений, в этом я в этом уверен.

Для гарантированного результата яда должно быть приличное количество, просто чуть мазнуть Анин стакан или вилку явно недостаточно. Так что еда в тарелке — однозначно. Но шанс ее проверить на наличие следов яда пропал вместе с самой посудиной. А раз так, то правильнее всего будет считать, что я в своих догадках прав.

Получается, мы с Аней одной ногой уже в могиле? А я так и на все полторы…

Да уж, Теон вне академии — совершенно другой противник. Больше никогда я не буду считать его слабее или глупее себя, даже если он будет вести себя как импульсивный идиот — это верный путь на тот свет.

Я совершенно ничем не смог помочь подруге да и себе самому, мы ведь делим с ней одно тело! А теперь оно отравлено одним из самых неотвратимых и страшных ядов. Но, к счастью, не слишком быстрым по своему действию. А значит у нас еще будет время, чтобы что-то придумать, а сейчас нужно сосредоточиться на другом — как защитить Олю?

Теон закончил прилюдно измываться над Хвостовым и направился к дочери.

Животный страх проступил на красивом лице девушки. Это был уже инстинкт: как бы она не храбрилась, но один лишь вид отца, звук его шагов или голоса, уже заставлял все ее внутренности сжиматься.

Степан Викторович не сможет ей помочь. Будучи Аней, я тоже мало что могу сделать. Да кто вообще может предъявить что-либо Теону, если он хочет «просто поговорить» с дочерью в собственном ресторане, да еще с кучей охраны на его стороне?

Что же делать? Создать клона прямо тут, при всех? Как это вообще объяснить? Хотя плевать, выбора у меня все равно особо не остается: подставлять подругу еще больше я не стану. Вот только что, если я проиграю?.. Она должна знать, что в ее организм, скорее всего, проник смертельный яд. Черт… Черт! Чертов Теон!

Как я ни старался успокоиться, но этот ублюдок припер меня к стенке. Я просто не был готов! Времени на принятие решения не оставалось, кругом засада, но и отступать, надеясь, что он и правда лишь поговорит с Олей, я не стану! Девушка целиком мне доверилась, и я просто обязан ее защитить, даже если это поставит крест на моем собственном будущем!

В этой ситуации, где я уже не мог, или же не хотел увидеть другого выхода, неожиданно нашлось совершенно иное решение, которого никто не мог ожидать.

Кое-кто уже успел почувствовать себя настоящим героем сегодня. И, кажется, она не собиралась останавливаться, поверив наконец в собственные силы и значимость…

Когда Теону оставалось всего несколько шагов до Оли, и он уже протягивал руку, чтобы вцепиться ледяной хваткой в ее плечо, увлекая за собой в комнатушку на втором этаже, неожиданно на весь зал раздался громкий девичий крик.

— А-А-А! Не смейте ко мне подходить! И вам, и вашему сыну запрещено ко мне приближаться! — Катя стояла прямо около перепуганной Оли, создав перед ними обеими магический щит от Теона.

— Мне плевать на тебя, я хочу…

— НЕ ПОДХОДИТЕ! — я точно мог сказать, что девочка специально включила «истеричку». Да, она перепугана, но такое поведение ей совсем не свойственно. Она намеренно не дает Теону даже слова сказать, устроив целый концерт.

И ведь Катя сидела за ужином рядом с Соней, я точно помню. Ее с Олей разделяли несколько других столов, но моя храбрая ученица раньше всех придумала, как помочь подруге, и незаметно пробралась прямо к ней…

— НЕ СМЕЙТЕ КО МНЕ ПОДХОДИТЬ! ЕЩЕ ШАГ, И Я ПОЗОВУ СИМОНА! — Девочка подняла руку, будто держала в ней что-то, способное помочь. — Он дал мне магическую печать на случай, если вздумаете мне угрожать! И он будет в ярости!

Хвостов сразу смекнул что к чему, и объявил, что лучше студентам будет поскорее вернуться в гостевой дом, чтобы не обострять конфликт. Куратор заметно поторапливал ребят собираться и двигаться на выход, а не пялиться на зрелище в центре зала.

Теон сначала совершенно оторопел от действий девочки, а затем пришел в ярость. Да еще ее постоянные крики не давали ему даже объясниться, что хочет поговорить только с дочерью, а сама малявка ему и даром не нужна…

Катя же громко просила Олю проводить ее назад, и держала подругу за руку. Гюнтер повис на ней как рюкзак, вытаращив глаза на страшного мага, которого так боялась его хозяйка.

Но слишком было бы просто, если бы нас взяли и отпустили из-за одних лишь детских криков…

Я уж не говорю про охрану на пути, до них дело даже не дошло. Сам Теон, когда Катя с Олей попытались прошмыгнуть мимо, коршуном вцепился в дочь.

— А-А-А! — Катя тут же пронзительно завизжала, хотя схватили даже не ее. Теон даже выпустил Олину руку, прикрывая уши. А тем временем Катя подняла руку над головой, призывая огромную печать сине-голубого цвета водной стихии. — СИМО-О-ОН!

Хех… Я узнал магическую печать. Должно быть, сейчас где-то на крыше ресторана появилась огромная водная сфера. Но это совсем неважно. Девочка все сделала просто идеально! Куда лучше, чем я смог бы придумать сам.

Спасибо тебе, малышка! Теперь мой выход!

Не выдавая причастность Ани ни жестом, ни даже взглядом, я приступил к созданию совершенного водного клона самого себя. А целая толпа людей наблюдала за тем, как в центре зала в ответ на призыв испуганной девочки водная масса приобретает форму, воплощаясь в молодого мага в его любимом руническом плаще.

И первым, что я увидел, перенесясь сознанием в клона, был страх на лице Теона. Его самодовольная улыбка, что не сходила с губ с тех пор как он спустился в этот зал, вдруг куда-то пропала, а его планы наконец-то нарушились. Просто замечательно!

Пора было поприветствовать моего врага в лицо.

— Опять ты?! А ведь я предупреждал…

Глава 28-29

— Господин Вольный? Вот так сюрприз! — Теон быстро справился со своими эмоциями и сразу постарался перехватить инициативу.

— Сюрприз? Это вряд ли. Я ведь предупреждал, чтобы вы держались подальше от моей ученицы. Однако вы, судя по всему, к моим словам не прислушались. Так что встреча вполне закономерная…

Я повернулся к моей маленькой умнице, которая сегодня просто не переставала поражать всех вокруг, и спросил:

— Кать, что он тебе сделал? Как ты?

— Вы ошибаетесь! Девочка просто переволновалась. И мне ничего от нее не надо, я… — Теон пытался оправдаться, но я лишь поднял ладонь на уровне его лица, и повторил свой вопрос к ученице.

— Нас не выпускают из этого ресторана! Мне страшно! — очень убедительно выпалила Катя, а ее глаза заметно увлажнились.

Уверен, она уже не просто играет свою роль — девочка достаточно успела напереживаться и испугаться, чтобы эмоции сейчас были вполне настоящими.

— Сейчас выпустят, не волнуйся…

— Да что вы себе позволяете? Это мой ресторан! И студенты здесь гости, а никакие не заложники. У этой девочки слишком богатая фантазия, только и всего. Я вообще хотел поговорить со своей дочерью — и все! — зашелся от возмущения Теон, который, однако, не забыл подчеркнуть, что ресторан принадлежит ему.

Чтобы всем было ясно — мы на его территории.

— То есть вы хотите сказать, что моя ученица, способная самостоятельно справиться даже с выпускником академии, совершенно без причины вдруг перепугалась до смерти и призвала меня заклинанием, предназначенным для самых экстренных случаев? Вы ей совсем не угрожали, не трогали даже пальцем, а эта толпа взрослых магов по всему залу всего-навсего такая живая декорация? Не делайте из меня идиота, господин Громов! Я даю вам шанс объясниться лишь потому, что узнал ваше лицо. В противном случае говорить было бы уже просто не с кем…

Теон не смог сдержаться и нервно сглотнул после моих слов, что выглядело довольно жалко. А Степан Викторович, не теряя времени даром, принялся подгонять студентов к выходу. Правда ребята шли весьма неохотно: одни не желали отрываться от вкусных и совершенно для них халявных угощений, а другие хотели узнать, чем же закончится вспыхнувший, казалось бы, на пустом месте конфликт.

Вот только, несмотря на эмоции, мозг у Громова вовсе не отключился. Он анализировал ситуацию, и сам факт того, что я решил поговорить, да и, очевидно, не излучал той силы, что была раньше раньше, говорил сам за себя. Не могу, или не хочу? Вот в чем вопрос. Но если бы мог, то в данной ситуации аура силы мне бы явно не помешала. А значит… Да и в конце концов, перед Теоном был всего лишь мой клон. Наверняка он думал и об этом.

Чем дольше Громов молчал, тем спокойнее он становился. В конце концов даже растянулся в своей противной ухмылке и ответил:

— Как невежливо вторгаться в чужую собственность и сыпать угрозами… И я все же настаиваю, что ваша девочка оказалась чересчур впечатлительной, ведь я ее даже не видел, пока она не принялась вопить и закатывать истерику. Да и вас, Симон, признаться, я не сразу узнал без вашей ауры. Очевидно, она сопровождает вас не всегда? Удобно наверное, когда вас сравнивают по силе с архимагами… Правда эти слухи пошли совсем недавно. А тем временем гильдейский ранг лишь недавно перешагнул золотой, да и то, насколько я слышал, лишь из-за хороших отношений с Мастером вашей гильдии. Прошу прощения… Бывшим Мастером. Хмм… и, пожалуй, гильдии тоже уже бывшей!

Теон рисковал. Но не настолько, чтобы переходить к активным действиям. Как всегда, начинал он с провокации, прощупывал меня, но при этом в любой момент был готов рассыпаться в извинениях, ежели он ошибся в моей оценке. Громов понимал, что мне незачем скрывать свои силы, если они действительно так огромны, как мне очень хотелось заставить его думать. Вот только сейчас я действительно не мог их продемонстрировать.

Нужно убираться отсюда. Аня отравлена, Оля с Катей уже достаточно напереживались, досталось и Хвостову, а теперь и я теряю лицо перед своим врагом. Сейчас не время и не место для открытого столкновения — я банально к нему не готов. В самом лучшем случае я смогу одолеть Теона, но только одного, а у него еще целая толпа шестерок… Да и опять же — проблемы с Законом мне будут обеспечены. Действительно поганая ситуация… Но мы обязательно из нее выберемся! И уж что-что, а в словесном поединке я этому подонку проигрывать точно не собираюсь!

— Сразу видно, насколько мало вы обо мне узнали, раз позволяете себе вести подобные речи. Если же сомневаетесь в моих силах, то, может быть, хотите их лично испытать в небольшой дуэли? Хотя, честно говоря, мне даже представить сложно такого как вы в настоящем мужском сражении лицом к лицу… От вас я бы скорее ожидал крифолий в угощениях. На арене же, думается мне, вы покажете себя столь же храбро, как и ваш сын в нашу прошлую встречу…

Это было неприятно, но, как говорится, с кем поведешься… Сейчас я стал почти зеркалом Теона: те же гадкие слова и намеки, с ядовитой усмешкой на лице. Две змеи встретились посреди зала, стараясь ужалить друг друга побольнее, при этом не подставляя собственную шкуру и не переходя некую границу, после которой может начаться реальная бойня.

— Напротив — я узнал о вас все! И лишь убедился в том, что слухи сильно преувеличены. Однако не вижу никакого смысла устраивать дуэль… В конце концов, мы с вами в совершенно разных положения: я возглавляю Северный континент, а вы безродный выскочка! И если вы хотите получить для себя очередную порцию слухов, то не дождетесь… К тому же, вы ведь собирались вскоре отбыть на Южный континент? Так не смею вас задерживать! Вполне очевидно, что девочке никакая опасность не грозит. Я лишь щедро угостил студентов вкусным ужином, а теперь они спокойно вернутся в свой гостевой дом. И совершенно никаких проблем, которые бы требовали вашего присутствия…

Теон ничем не выдал себя, когда я упомянул крифолий. И обидные слова просто проигнорировал — держится весьма достойно. А вот я напротив — чувствовал себя не в своей тарелке. С каждой минутой промедления мне казалось, что ситуация становится только хуже. Нужно выбираться. И нужно еще как-то избавить Аню от яда. Да восстановить наконец свои силы. И, боже, как же я хочу разделаться с Теоном! Сегодня это желание возросло стократно!

— Вот как? Раз вы все обо мне узнали, в таком случае знаете и о обычаях моей семьи и хорошо понимаете все риски в подобной ситуации…

Я выдержал паузу. Пустая угроза, но все же действенная — никто в Альтарии не знал о моей семье ровным счетом ничего. Только Аня и Мира, но в них я был полностью уверен. И хотя догадок о моих возможных родственниках ходило огромное множество: люди упорно желали видеть меня как среди именитых родов, так и среди обычных крестьян, но ни одна из этих догадок не подтверждалась реальными фактами. Поэтому, даже если Теон действительно собрал уже всю возможную информацию обо мне и даже изучил ее, что крайне маловероятно, тут он определенно не знал ни черта.

Усилиями Хвостова и помогающих ему Тани и Сони больше половины студентов уже покинули ресторан. Вот только Катю с Олей охранники не пропустили. Поэтому я направился прямиком к ним. Пора было действовать решительно. Сейчас Теон задумался, но, в целом, пока он делает слишком уж правильные и совершенно не идущие мне на пользу выводы… Но зато все еще боится меня. И лучше заставить его сомневаться и дальше.

— Руки убрал! — коротко скомандовал я лысому магу, который схватил Олю за руку и отмахивался от Кати. — У тебя три секунды.

— Господин Громов желает поговорить с дочерью, так что она немного задер…

— Три!

— Говорю же, она…

— Два!

В моей руке блеснул светящийся от магии ледяной шип.

— Послушайте, я всего лишь…

— Один! Время вышло!

Я не делал каких-то резких движений. Наоборот, с пугающей плавностью и спокойствием всего лишь положил левую руку на плечо мага, который к слову сразу же прекратил удерживать Олю, а затем направил свой ледяной шип прямо ему в горло…

Не то чтобы Лысый «не успел» увернуться или прикрыть себя щитом — он просто не мог. Не понимал почему, но буквально ничегошеньки не мог сделать. Лишь смотреть как к нему приближается ледяное острие. А хуже всего было то, что оно не останавливалось там, где это было бы логично сделать для обычной угрозы… Глаза Лысого расширились от ужаса, однако он по-прежнему стоял как статуя. А я, не меняясь в лице, вогнал ледяной шип на две трети длины, пробив горло бедняги насквозь.

Все присутствующие в зале замерли. Даже подготовленные маги не ожидали такой спокойной и невозмутимой жестокости, что уж говорить о студентах. И того, что их товарищ совершенно не станет сопротивляться, они тоже не ожидали. И теперь не знали, что им в такой ситуации делать, пока нет команды от господина. Но страшное зрелище еще только начиналось.

Лысый плевался кровью и хрипел, а его лицо быстро начало синеть. Моя магия продолжала действовать, и меньше чем через минуту голова мага полностью заледенела. Еще секунда, и резким ударом ладонью второй руки прямо в замерзший лоб Лысого, я усыпал фонтаном осколков из его башки со всем ее содержимым всех в широком конусе перед собой…

Взлослые маги отшатывались от останков своего менее везучего товарища как перепуганные девчонки. Многие бывают готовы к жестокости на войне. Да даже в обычном драке, когда страсти накаляются и участники теряют над собой контроль, отдаваясь во власть ярости и переходя границу дозволенного, еще ожидаешь увидеть жестокость… Но не вот так: неожиданно, резко и будто совершенно обыденно. Это вызывало у людей животный страх.

Лишь через несколько секунд безголовое тело Лысого упало на пол… И в ту же секунду сам Лысый тоже, живой и невредимый, упал на задницу и вцепился в свою шею, издав истошный вопль, окончательно развеивая иллюзию.

Что уж говорить, если на всех остальных мое небольшое представление произвело сильное впечатление, каково же было ему увидеть собственную жуткую гибель, при этом не имея возможности ни пошевелиться, ни хотя бы вскрикнуть…

Лысый весь пропотел и тяжело дышал, а затем его глаза уставились в одну точку: в моей руке на самом деле возник светящийся ледяной шип — точь в точь как из видения. Маг попятился назад с поразительной скоростью, врезаясь в мебель на своем пути, но не обращая на нее никакого внимания. Вокруг него поднялся плотный магический щит, в который он, очевидно, направил все свои силы, едва смог вновь колдовать. Этот перепуганный мужик уже не боец, хоть и целехонек снаружи…

Что интересно, так это реакция Оли и Кати, стоявших совсем рядом. Их лица заметно отличались от всех остальных, мало напоминая ту смесь страха и отвращения, которую можно было увидеть сейчас почти у каждого. Наоборот, они будто даже немного успокоились, стоило мне сделать свой ход. А ведь совсем недавно именно они казались самыми испуганными людьми в зале.

Но Катю еще можно было понять: как бы страшно не выглядела иллюзия, девочка о ней хотя бы знала, ведь видела ее насквозь. А вот Оля попалась на уловку точно также, как и все остальные. Вот только если оставшиеся в зале студенты смотрели на меня со страхом, то Оля выглядела… решительной? Похоже, она без лишних сомнений и раздумий собиралась ко мне присоединиться, поверив в то, что я действительно начал побоище… Интересно.

Это одновременно было и приятно, и страшно. Как бы она не боялась отца, но со мной готова была рискнуть. Мне нужно быть аккуратнее с таким доверием. Однажды, она уже пыталась его убить, а значит способна справиться со страхом, по крайней мере, если соберется отчаянно сражаться до конца… Вот только ей это в прошлый раз вышло боком, и я не хотел бы, чтобы подобная история повторилась. Я вообще не хочу, чтобы она когда-либо даже просто виделась с отцом вновь…

— Идите наружу… — тихо скомандовал я Кате и Оле, а затем громко прикрикнул и на остальных студентов: — Чего встали? Все на выход! Марш!

Оправдывать свои действия я не видел смысла — все было достаточно красноречиво. Вполне понятный намек. Не очень законный и уж точно ни разу не гуманный, но зато доходчивый в крайней степени…

Надо отдать должное — Теон опомнился очень быстро. Теперь пришла его очередь показывать зубы.

— Правильно — убирайтесь из моего ресторана! Отныне вам тут больше не рады. А вот моя дочь останется, нам с ней еще предстоит долгий разговор, — Теон не говорил — он приказывал. Властно и безоговорочно.

Он знал. Знал, что я сейчас слаб. И если бы я на самом деле убил его человека, то, конечно, обеспечил бы себе проблемы с Законом, но Теон бы точно поостерегся идти на обострение конфликта. Сейчас же он воспринял мое поведение как слабость. Если словом я еще мог опуститься до его уровня, то на деле все же проявил мягкость… Или же это здравомыслие с мыслями о собственном будущем?

— Чего встали, псы плешивые?! — окликнул Громов своих людей. — Никогда не видели клоунских представлений?! Выставьте его из моего ресторана! Выставьте всех! А мою непутевую дочь отведите в кабинет. Исполнять!

Люди Теона охотно выгоняли студентов, но вот ко мне приближаться пока не спешили. Нет, они, конечно, обступили нас по кругу, но вот нападать не решались.

— Это большая ошибка… — сказал я Теону, глядя ему прямо в глаза.

Моими стараниями зал быстро начал заполняться туманом, пока я лихорадочно соображал. Как минимум, я должен дать всем ребятам уйти отсюда. Но что же именно мне делать потом? Просто навязать короткое сражение Теону и его свите, пока не иссякнут остатки моих сил, и я не исчезну? А толку? Они и в гостевой дом заявиться могут тогда, еще более злые. Там у них прав будет, конечно, меньше, но не думаю, что это станет большой проблемой. По крайней мере Олю вряд ли кто станет прятать от родного отца…

Убить его?.. Прямо здесь и сейчас? Раскрыть свое последнее оружие на крайний случай и избавиться от этого говнюка… Но его кровь будет на моих руках в глазах сотен свидетелей — все видели начало нашего конфликта. Всю оставшуюся жизнь мне придется скрываться, и то, если еще смогу! Или же остаться жить в другом теле…

Нет, это вообще не вариант, на такое я никогда не пойду! Я и так создал достаточно проблем подруге, чтобы так с ней поступить. Даже мыслей таких допускать не хочу!

Но именно из-за этих мыслей я ощутил крайне важный сигнал. Я подумал об Ане, а учитывая нашу связь, даже на расстоянии смог уловить ее чувства. Очень сильные чувства.

Ярость. Сильнейшая, первобытная ярость, которая вытеснила страх. А еще злость. Злость и обида. За маму, за папу, за себя саму, за чертову смертельную отраву в еде!

Я все же рассказал подруге о яде, попавшем в ее организм. Просто хотел подстраховаться на случай, если израсходую свои силы настолько, что буду в полном отрубе, в то время как девушка будет медленно но верно умирать. Тогда точно будет уже не до осторожности или секретов: пусть лучше расскажет все Хвостову, может, он найдет выход?

Вот только правда в том, что доступного противоядия от крифолия просто не существовало. Лишь редчайший плод Агамы, который мог исцелить практически любую рану и недуг мог бы помочь. Но достать его почти нереально, тем более быстро. Возможно, существуют и такие целители, что способны избавиться от подобного отравления, но мне их встречать не доводилось. Лишь Мира допускала возможность, что смогла бы справиться с этим ядом при необходимости, но и тут не было гарантий. А по части целительских способностей она была на голову выше своих сородичей. Однако больше надеяться на ее помощь я не мог…

И все же у меня была одна идея — Пламя феникса. Очищающее пламя, способное не вредить, а наоборот — исцелять. Я видел его действие благодаря Мастеру моей гильдии, а однажды даже ощутил его на себе… Возможно, нам с Аней удастся спастись этим заклинанием?

Но, к сожалению, Аня прекрасно понимала в какой страшной ситуации она оказалась. Только вместо слез и жалких метаний в попытке спастись, ей пришла в голову совершенно другая мысль…

Месть. Во всю силу, пусть и ценой собственной жизни, но лишь бы размазать этого чертова ублюдка по всем стенам, чтобы он больше никогда уже не смог добраться до ее мамы!

Я ощутил желание и эмоции подруги как свои собственные даже на расстоянии. И тут же понял, что сейчас произойдет…

— Ошибку? О, нет! Ошибся здесь ты, чертов южанин! Отправляйся обратно на руины своей гильдии и никогда больше не попадайся мне на глаза! Иначе…

Негромкий хлопок и яркая вспышка позади Теона резко прервали его угрозы.

С оглушительным боевым криком Аня ударила ненавистного Громова с такой силой, что я тут же вспомнил о том, как ее мама пробила толстенную усиленную рунами стену в академии насквозь.

Да-а, ниндзя подруге точно не стать: Теон на ее крик успел среагировать и создал магический щит. Вот только далеко не хитрость конек рыжей бестии, а невероятная мощь, подпитанная ее эмоциями, которые сейчас вышли на самый пик, окутывая ее тело покровом пламени, который темнел все больше с каждой секундой. Девушке прямо на глазах покорялись новые цвета спектра пламени, увеличивая ее мощь многократно.

Теону пришлось сразу же использовать звездный кристалл, чтобы суметь удержать щит, вот только это не спасло его от полета через весь зал сквозь еще не до конца сгустившийся туман.

Горе-охранники тут же кинулись на нас с Аней, но их я забрал на себя. Сейчас весь гнев подруги направлен на Теона, в бою с ним она будет на пике своей мощи, а вот с целой толпой взрослых магов драться явно не готова.

Вот только была проблема — моих сил хватит либо на то, чтобы вырубить их всех разом, но совсем ненадолго, и после этого я стану бесполезен, либо буду драться как получится и меня хватит на подольше, однако гарантировать, что сдержу их всех до последнего, я уже не смогу. Скорее даже точно не смогу. Девятнадцать человек, не считая Лысого… Ко мне он теперь вряд ли сунется, но вот на Аню может и напасть…

С другой стороны шестерки были хорошо осведомлены обо мне, как о главной угрозе. Это поможет мне удержать все внимание на себе. К тому же Теон тоже не собирался становиться просто куклой для битья какой-то девчонки — напротив, он сам перешел в нападение.

Более того, Громов пришел в крайнее возбуждение, когда оправился от удивления и осознал всю ситуацию: Огнева сама напала на него! Да еще прилюдно! Перемирию конец! Можно прибить ее собственными руками!

Он даже не думал сдерживаться, растрачивая ману, заточенную в звездных кристаллах. Мощнейшая молния ударила в Анин щит. Девушка с огромным трудом ее сдерживала, но очень скоро она не выдержит… С защитой у подруги всегда было хуже, чем с нападением. А если говорить о столь опасных атаках, то она должна от них уворачиваться, иначе бой для нее закончится толком и не начавшись!

Мне никак не давали ей помочь два десятка вполне недурственных магов, однако, мое вмешательство и не потребовалось…

Стоило Ане пойти в отчаянную атаку на своего злейшего врага, как она нашла себе неожиданного союзника в лице главной соперницы.

Теону пришлось прервать свою атаку молнией, поскольку на него напала собственная дочь. Вот только сейчас она была куда больше похожа на Огневу, чем на него самого — та же ярость и желание отомстить, которые перекрывают и страх, и здравый смысл. Она была готова его убить. И умереть тоже.

Если бы это не было сражением не на жизнь, а насмерть, а я не был связан своим собственным боем, то запросто мог бы залюбоваться…

Лед и пламя: две враждующие, но одновременно дорогие моему сердцу девушки, что всегда стояли по разные стороны баррикад, теперь сражались вместе. И это было просто потрясающе! Нет, они не пытались друг друга прикрывать, но обе нападали на Теона изо всех сил: в этот раз они объединили силы против общего врага…

Я бы дорого отдал, чтобы увидеть эту картину вживую, если б только она не была столь страшна своими последствиями… Все это сражение промелькнуло в моей голове за считанные секунды, когда я ощутил состояние Ани, что собралась начать действовать под сгущающимся покровом моего тумана. Но, к сожалению, я мог предположить не только как этот бой начнется, но и как закончится…

Даже вдвоем девушки вряд ли справятся с Теоном, особенно если учесть, что он обязательно воспользуется даже малейшей возможностью покалечить или даже убить их на месте. Тем более, что я сейчас слишком слаб: сдерживать всю свору Громова целиком я не смогу, а даже один-два подоспевших помощника почти гарантируют ему победу.

Вырубить их всех? Это дало бы всего минуты три, может, пять. В самом лучшем случае — десять. Но я тогда полностью выбываю и больше ничем девушкам помочь не смогу. Скорее всего вообще отключусь после такого резкого воздействия на два десятка человек и даже совет никакой Ане дать не смогу.

Почти все студенты уже покинули зал, но ведь Катя еще оставалась вместе с Олей. А еще я, кажется, видел Соню среди последних студентов… Почти наверняка они кинутся на помощь подругам. Вчетвером они будут уже гораздо сильнее, у них даже появится вполне реальный шанс победить. Вот только действительно ли это будет победой?

Даже если Теон никого не покалечит, не убьет, или хотя бы не сбежит — просто проиграет, а девушки свершат свою месть… Каждая из них станет преступницей! Причем проблемы будут не только у них, но и у их семей. Да их смогут почти легально потом вырезать целым скопом! По крайней мере Сони это точно касается.

Аня же почти наверняка умрет. Пламя феникса потребует все ее силы, да и этого, наверное, будет мало. А если она их все истратит в этом отчаянном сражении… Тогда без шансов. А вместе с подругой умру и я.

А что без меня будет с Олей? В Катином будущем у меня и то больше уверенности, хоть она и младше, зато без больной на голову семейки.

Стоит ли один Теон таких жертв? Избавиться от него, конечно, очень хочется, но только не такой ценой. Каждой из девушек я желал только лучшего, и уж точно не ранней гибели, или жизни за решеткой в цинтиевых кандалах… Катю с Соней вообще вся эта месть мало касается, и они только начала раскрывать свой истинный потенциал. Нет, это точно не выход! Я этого не допущу!

Мне хватило всего несколько секунд, чтобы вернуться сознанием к Ане и остановить ее отчаянный суицидальный порыв. Я послал ей очень яркую и весьма красноречивую мысль — собственную уверенность, что если она все же нападет на Теона, то этим самым убьет нас с ней, а также свою маму, и вдобавок обречет подруг на крайне печальную участь… И эта картина помогла мне отрезвить девушку.

Я пообещал подруге, что мы обязательно достанем Теона, но все же не здесь и не сейчас. Куча свидетелей, нехватка сил, и никакой подготовки… Нет уж, нам лучше просто уйти. По крайней мере нужно постараться.

Настоятельно попросив Аню поскорее идти на выход вместе со всеми остальными, я вернулся сознанием в клона.

Хватит фантазий. Я ведь понимаю, что сейчас крайне неудачный момент для мести, так и нечего об этом думать. Клеймить себя перед всем миром убийцей аристократов я тоже не горю желанием. А вот спасти подругу, а заодно и собственную задницу очень даже хочу! Теон сегодня действительно застал нас врасплох — что ж, значит отступим. Припомним ему это стократно, но в следующий раз.

— Ошибку? О, нет! Ошибся здесь ты, чертов южанин! Отправляйся обратно на руины своей гильдии и никогда больше не попадайся мне на глаза! Иначе…

— Иначе что? Ишь как завелся! Видать, не встречал ни одного южанина, который бы не съездил тебе по лицу при встрече!

Теперь, когда я принял окончательное решение отступить, сразу почувствовал какую-то легкость. Сковывающее меня напряжение наконец отступило, и я мог мыслить и действовать свободней. Я успокоился. А учитывая, что Теон разом перешел на «ты» и повышенные интонации, то он как раз свое спокойствие утратил. Замечательно!

— Что за вздор! Да даже ты…

Громов резко заткнулся, осознав, что чуть не попался на самую банальную и нелепую провокацию. Мол, я южанин, и меня уже не встречал, но я же не… И тут БАЦ! Но я даже и не думал, что он действительно может попасться на такую простою уловку. Ударил бы я в таком случае? Даже не знаю…

— А ведь почти… — улыбнулся я Теону прямо в лицо, а затем резко сгустил туман в зале так, что мы очень скоро остались наедине в пределах видимости.

Чем больше я переживал, тем больше показывал собственную слабость. И это было зря. Ведь напуганный Теон мне нравился куда больше, так что, пожалуй, вернем-ка его назад!

— Да кем ты себя возомнил? Думаешь можешь просто вломиться ко мне и диктовать свои условия? Никто не смеет указывать Громовым! Никто! Одного этого тумана достаточно, чтобы уже засадить тебя за решетку, если немедленно не уберешься! Это последнее предупреждение!

Перестав зацикливаться на собственных проблемах, я вдруг ясно увидел, что их хватает и у Теона. Он тоже не может действовать решительно — опять же, свидетелей нашего конфликта слишком много. Да и слишком уж он хочет меня выгнать. Но в том-то и дело, что просто выгнать. Девчонку, значит, он отравить насмерть может, а унизившего его прилюдно мага просто «просит» уйти…

И напоминать всем о случившемся между его сыном и Катей ему тоже было совершенно не нужно, а тут, как будто назло, девочка сама привлекла всеобщее внимание. Да и силой удерживать дочь при всех тоже было бы перебор. Он наверняка рассчитывал, что она с перепугу даже возразить ничего не посмеет, а тут столько геморроя вдруг свалилось на его голову. А ведь начинался вечер так хорошо…

Отовсюду слышалась возня: к нам спешили люди Теона. Один мужик уже вынырнул из тумана и был готов сразу же наброситься на меня, защищая своего господина. Но не успел. Просто вдруг замер на месте, пошатнулся, а затем с удивлением уставился на собственные руки.

— Да ну, прямо вот последнее? А что потом? Дуэли ты боишься как огня, что как бы намекает об уровне твоих способностей. А твои шестерки… Это вообще курам насмех! Где ты их нашел? И что ты вообще можешь без них? А?

Я перешел в нападение. От улыбки не осталось и следа. Я смотрел на Теона как на дерьмо, только ненавистное и неприятное лично мне дерьмо. И даже обычный наезд в стиле «да ты кто такой?» сейчас оказался очень даже действенным. Ведь вокруг стоял густой туман, а единственный подоспевший охранник вдруг рухнул на пол плашмя. И по всему залу послышался тот же самый звук, будто кто-то бросал на пол тяжелые мешки, после чего разом настала звенящая тишина.

И стоило мне начать действовать, как Теон наверняка тут же вспомнил нашу последнюю встречу. Его мысли были написаны на лице: А вдруг ему сейчас лишь показалось, что я не так силен, как раньше? Вдруг я с ним просто играл? А теперь мне это надоело, и он в полной жопе…

Струхнул Громов, как пить дать струхнул! Особенно когда долгожданная подмога вдруг оказалась нейтрализована, хотя я даже не поворачивался. Но Теон пытался держать лицо:

— А зачем мне марать руки? Для подобной работы у меня есть специальные люди. И тебе уже давно пора с ними познакомиться поближе! — ответил Теон, а затем громко прикрикнул в туман. — Псы, быстро ко мне!

— Боюсь, никто не придет. Мне кажется, твои люди уже устали работать на идиота. Я бы даже сказал «смертельно» устали!

Я рассмеялся Теону прямо в лицо, полностью рассеивая туман. Все равно у меня осталось слишком мало сил, чтобы тратить их понапрасну. Он свою роль выполнил. А так покажу этому ублюдку сюрприз…

Зал практически опустел, если не считать нас с Громовым, да двух десятков тел его людей, что распластались вокруг нас далеко не в самых удобных позах, и не подававших теперь никаких признаков жизни. Не хватало всего двух магов, которые должны были дежурить сейчас снаружи, не пропуская никого обратно внутрь здания. А последние остатки студентов, видимо, покинули ресторан, когда туман начал резко густеть. Вот и замечательно.

И все же кое-кто остался…

Оля и Катя стояли на полпути от входа к нам, а у их ног лежали двое мужчин, которые, судя по всему, по приказу Теона как раз вели его дочь внутрь. Катя же просто оказалась в роли балласта, до последнего не желая оставлять подругу. И теперь они обе удивленно и немногоиспуганно оглядывали заваленный телами зал. Кажется, они тоже слышали мои слова и решили, что я разом убил целую толпу… Для иллюзии такое было явно слишком масштабно.

— Что ты сделал?! — Теон отшатнулся от меня, тут же опустошая звездный кристалл. — Тебя разыщут за такое где угодно, ни на одном континенте или острове тебе теперь не скрыться от Совета Магов, убийца!

Мощный магический щит вокруг, в руках молния наготове… Ишь как распетушился! Вот только он продолжал пятиться от меня подальше.

Забавно. Я ведь только что истратил большую часть остатков своих сил: скоро даже водного клона станет сложно поддерживать. А Теон совсем наоборот — источает сильнейшую ауру, переполнен магией до краев и имеет в запасе еще не один звездный кристалл. И все же именно он сейчас боится…

— Пусть ищут. Только зачем? — спросил я у Громова с насмешкой, а затем звонко щелкнул пальцами.

И тут же маги на полу зала зашевелились. Они судорожно вздыхали, дергались, однако, в целом, выглядели почти нормально. По крайней мере живыми. Некоторые смогли сесть и уже даже старались подняться на ноги.

— Все ведь в порядке? Но учти, если захочешь повторить, то в следующий раз я не стану останавливаться… И, пожалуй, позволю тебе присоединиться к твоим лежачим войскам-смертникам. Что думаешь?

Лицо Теона надо было видеть. Уверен, он наверняка сначала решил, что я просто использовал очередную иллюзию, едва рассеял туман. Но очень быстро Громов сообразил, что почему-то никто не спешит к нему на помощь…

— Что ты хочешь?! — защиту Теон и не думал убирать, но поспешил вернуться к диалогу — вариант с активными действиями ему абсолютно не понравился.

— Надо же, возвращаемся к тому, с чего начали? Кажется, я всего лишь просил не мешать студентам, которым пора баиньки. А у тебя на этот счет было другое мнение. Быть может, ты передумал?

— Все уже вышли! А я просто хотел поговорить с дочерью!

— А вот и не все, — я кивнул на девушек. — И если уж так хотел, то говори. Пока еще есть возможность. Потому что мы уходим. Я и так потратил слишком много времени и спорить об этом больше не желаю. Еще немного, и мне на самом деле захочется убивать…

В этот раз Теон не стал пререкаться. Более того, он даже воспользовался моим советом. Правда наговорил Оле гадостей… Этого следовало ожидать.

— Отдохни в поездке хорошенько, доченька…Я гляжу, у тебя и подруги появились, замечательно! Но по возвращении в академию тебе будет уже не до них. Это я тебе обещаю. Тебя ждут большие перемены! Буду с нетерпением ждать твоего возвращения!

Обращение Теона настолько сочилось ядом, что я уже пожалел что вообще позволил ему говорить. Оля аж содрогнулась от слов отца. Но сейчас мне важно было закончить свой блеф достаточно правдоподобно, иначе ей будет только хуже. И не только ей.

— Ну вот и все. Стоило оно того, чтобы устраивать сцены и рисковать своими людьми? — Задал я риторический вопрос. А вместо прощания лишь добавил: — Надеюсь, это наша последняя встреча.

Я оставил Теона позади. Дошел до Оли с Катей и вместе с ними направился к выходу. Наконец-то закончилось! Столько нервов и сил ушло, но я справился. Хотя расслабляться еще рано — сейчас нужно будет полностью сосредоточиться на Анином здоровье. Пусть этот раунд мне и удалось выиграть, но нельзя забывать, что Теон взял парочку еще до того, как я успел это вообще понять.

Однако Громов не мог просто промолчать в ответ на мои слова.

— Я тоже. Но если учесть, что ты возвращаешься на Южный континент, то вероятность, что мы не встретимся, весьма большая. Правда есть одна проблемка: твоя ученица больше не сможет призвать своего учителя, если попадет вдруг в беду. Но можешь не волноваться — я обязательно пригляжу за ней!

Вот же паскуда. Ну не может он смолчать, даже если рискует собственной задницей. Чертов ублюдок. И ведь ни черта я и сделать сейчас не смогу. Но и оставлять его угрозы без внимания тоже не стану. Кто к нам с мечом…

— Действительно. Надеюсь на тебя! Ведь если с ней что-то случится, то мне будет очень сложно сосредоточиться на том, чтобы должным образом прикрывать своих союзников на войне. А ведь там жизнь каждого зависит не столько от собственной силы или даже врагов, сколько от товарищей, — я повернулся к Теону, чтобы видеть его лицо, которое пока что отражало лишь недоумение от моего ответа. — А еще я слышал, что в моем корпусе будут и северяне с одним весьма приметным беловолосым здоровяком… Надеюсь, ничто не будет меня понапрасну тревожить!

И вновь мне приходится уподобляться Теону. Угрожать Брониславу, который к тому же еще и показался мне отличным малым, в отличии от остальной Олиной родни, да еще и при самой девушке, которая не могла нарадоваться «новообретенному» брату… Эх! Поганое чувство.

Но главное — это сработало. Впервые я увидел на лице Теона чувства, которые не были завязаны на его эгоизм. Если он боялся, то за СЕБЯ, если злился, то потому что ЕГО задели. И Григория он собой не собирался прикрывать, когда запахло жареным… Но старшего сына Теон действительно любил. Впервые я попал ему не просто на больную мозоль, а в самое сердце.

И эту угрозу он определенно воспринял со всем вниманием и ответственностью. Больше он ничего не вякал, а его голова поникла. Катю он не тронет, в этом я теперь был уверен. Возможно, мне даже стоило с этого начинать. Но кто ж знал…

Здание ресторана мы с девушками покинули в полной тишине.

Глава 30

На обратном пути в гостевой дом на Ане совершенно не было лица. Но девушку хотя бы поддерживали друзья, которые пусть и не до конца понимали причин ее печали, злости и страха, поскольку ничего не знали о смертельной отраве, однако всецело были на ее стороне. Только поэтому я позволил себе отложить наш разговор до тех пор, пока мы не вернемся в гостевой дом и не останемся наедине. Нам предстоит принять непростое решение.

Ну а пока… Я воспользовался остатками времени, в течение которого еще мог контролировать клона, чтобы поговорить с Олей и Катей. Только сначала пришлось объясниться с Хвостовым. Однако преподавателю за вечер оказалось вполне достаточно собственных проблем, так что ему хватило такта не расспрашивать меня о причинах, по которым я задержался на Северном континенте и каким образом вдруг оказался поблизости… Хотя он явно знал о моих способностях больше, чем тот же Теон, так что должен был понимать, что этим вечером я нагло блефовал. Но излишнего любопытства Хвостов не проявлял, а просто поблагодарил меня от души за помощь. После чего я догнал Катю с Олей.

Девочка и сама за сегодня здорово напереживалась, но вела себя прямо как взрослая: именно она нас всех выручила в ресторане, и Олю от отца тоже прикрыла она. Да даже сейчас — отдала подруге свой пушистый «антистресс», которого Громова крепко прижимала к себе как игрушку, периодически им же и утирая слезы…

— Вы большие молодцы! Я вами очень горжусь!

Я подошел к ним со спины, поэтому девушки еще не видели меня, но среагировали на голос синхронно:

— Симон! — ненадолго я заменил собой Гюнтера в качестве манекена для утешительных объятий.

И если в случае Кати такое поведение было вполне нормальным, даже ожидаемым, с точки зрения всех посторонних, то вот насчет Оли ситуация была самую малость сложнее…

На нас глазели. Не прям уж все разом, но определенное внимание студентов мы с ней все же привлекли, чего усиленно старались избегать ранее. Однако сейчас это казалось не таким уж важным, а поддержать и успокоить Олю еще как хотелось. К тому же, можно было сослаться на то, что все же я ей помог этим вечером и девушка просто благодарна…

Хотя перед кем нам оправдываться? Ну их всех к черту!

Я крепко прижал к себе обеих девчонок.

— Вы молодчины, слышали? Мы сегодня совершенно не были готовы к подобному, и это целиком моя ошибка, но все же справились! Так что нечего теперь расстраиваться. Все будет хорошо!

— Спасибо. Спасибо вам обоим! Простите, что от меня столько проблем. Обещаю, в следующий раз я найду в себе силы, чтобы сама… — помимо избытка эмоций Олю съедало изнутри и чувство вины.

— Я и так видел, что ты готова была встать со мной плечом к плечу, если бы дошло до побоища. Но хорошо, что этого удалось избежать. Однако сегодня я лишний раз убедился в том, что на вас обеих могу полагаться как на себя самого. Какой бы ни был враг — вы все равно останетесь на моей стороне и будете помогать до самого конца. Я это видел и очень ценю…

Похвалы для них сейчас явно не будут лишними, а уж если еще и от всего сердца, то тем более. Но отдельного упоминания, конечно, заслуживала моя ученица.

— А ты, Кать… Ты сегодня просто превзошла себя! Да ты всех превзошла! Еще до обеда совершила столько подвигов, сколько не каждый взрослый может совершить за долгие годы. И, уверен, твоя семья очень высоко оценит твою помощь… Но то, как ты повела себя этим вечером — просто выше всех похвал! Признаюсь честно, даже я, как оказалось, тебя недооценивал и подобного не ожидал. Приношу свои извинения!

Уставшая девочка после моих слов разве что не светилась от счастья и гордости.

— Спасибо! Но я бы, наверное, никогда не решилась на такое, если бы не сегодняшнее выступление перед всей Школой ремесленников. Я поняла, что хочу быть как ты! Чтобы меня не судили по возрасту или моему происхождению, а считались с моими способностями. Хочу всегда иметь собственное мнение, даже если оно противоречит убеждениям большинства. И не бояться даже самых страшных противников, потому что в опасных ситуациях почти любое действие лучше, чем бездействие, верно?..

Оля смотрела на девочку с открытым ртом. Кажется, она только что тоже полностью пересмотрела свое мнение об этой малышке, которая ее сегодня, между прочим, успела спасти от отца-тирана.

— Бояться — это нормально. Мне тоже сегодня было страшно, и ничего плохого в этом нет. Главное — не позволять своей голове из-за страха отключаться, хоть это порой и весьма непросто. Ты сегодня бесспорно героиня дня. Только слишком уж не возгордись, продолжай работать над собой, а я через годик-другой загляну да проверю твои успехи!

Наверное, не стоило мне напоминать о скором расставании, но зато хотя бы удалось переключить внимание девушек с этого злосчастного ресторана и его паскудного владельца.

И через некоторое время настроение беседы пришло в норму. А еще Катя нас здорово повеселила, поделившись историей об увольнении Хвостова, которую он ей сам и рассказал во время их визита в академию Вершинина.

— … вот он и сказал мне, когда я призналась зачем просила аудиенции самого господина Вершинина. Представляете, на Фиона Аристарховича оказали сильное давление с разных сторон, требуя сместить Хвостова с должности. Родители студентов, письмо от чиновников из четвертой палаты Совета Магов, обращение от основных спонсоров Баевской академии… И ректор все же выполнил их условие. Но только в своей фирменной манере! Он действительно официально уволил Степана Викторовича. Вот только всего через минуту назначил его собственным заместителем! А поскольку в рядах преподавателей образовалась брешь, то по возвращении из этой поездки, попросил его «временно» взять на себя занятия по боевой тактике для студентов! Ха-ха!

Я был рад, что девочки смогли немного расслабиться и успокоиться, но, к сожалению, разделить их спокойстие не мог: самая большая проблема все еще не решена — Аня в смертельной опасности. И как только мы вернемся в гостевой дом, я просто обязан этим заняться, несмотря на слабость и усталость. Вариант, при котором мы с Аней просто погибнем от яда этого ублюдка, я даже не рассматривал. Этого не будет, и точка!

В этом вопросе ставки и риски гораздо выше, и в таком ключе я определенно готов преступить закон в любом виде, лишь бы сохранить жизнь подруге. Да и себе тоже, чего уж тут.

Но был еще один момент, который не давал мне покоя.

Сколько мы шли от ресторана, столько я ощущал неожиданные и необычные порывы ветра. Резкие, весьма заметные, но не слишком уж сильные. И что удивительно — направлены они были всегда точно в мою сторону, а исходили со стороны Максима Баева, притом никто больше их особо даже не замечал.

Случайностью здесь и не пахло. Ар-Фан жаждал моего внимания, причем срочно. Пусть общались мы и недолго, но я успел сделать определенные выводы: без необходимости он бы и вовсе не пытался начать диалог первым, а если уж и захотел продолжить нашу беседу, то предложил бы это гораздо вежливее.

Вот только мне сейчас было совершенно не до него. Однако чем дольше эти «дуновения» аватара продолжались, тем труднее было их игнорировать. И в конце концов, я не выдержал.

Оставив повеселевших девушек одних, я быстрым шагом направился прямиком к Максиму.

— Привет. Слушай, мне давно пора возвращаться к делам и так уже сильно задержался, но раз уж выдалась возможность нам вновь пересечься — позволь мне еще раз взглянуть на твой амулет. Одна гипотеза никак не дает мне покоя… Я быстро.

Я знал, что этому парню могу не объяснять подробности. Для него это просто вопрос доверия, ни больше ни меньше. И если он не изменил своего мнения обо мне за этот вечер, то ответ должен быть положительным.

Максим снял с себя драгоценный амулет, немного поколебался, но затем передал его мне в руки. Ненадолго. И он будет рядом. Но все же позволил мне прикоснуться к своему дорогому сокровищу, доставшемуся ему от предков.

— Спасибо, что откликнулся, Симон! Понимаю, что сейчас не самый удачный момент, но у меня к тебе есть одна очень важная просьба…

— Не самый удачный — это не то слово, Ар-Фан! Я был бы только рад продолжить нашу с тобой прошлую беседу, вот только сейчас совсем неподходящее время. Мои силы совсем на исходе, а тело отравлено Крифолием, так что помощник из меня так себе. Однако звал ты очень уж настойчиво…

Не слишком вежливо я повел себя с древним стихийным аватаром, но… Все же он производил впечатление крайне умного, и вместе с тем очень «человечного» духа, потому я не видел особой необходимости постоянно фильтровать свою речь, опасаясь быть неправильно понятым. Да и мы все-таки уже были знакомы, пусть и недолго…

— Это верно. Прости, я не знал, что у тебя возникли столь серьезные проблемы. Однако, ты говорил, что скоро покинешь Северный континент и я боялся, что другого шанса у меня может и не выдаться. А для моей просьбы нужен был именно ты, в своем собственном теле. Точнее в клоне, но, думаю, ты меня понял.

Аватар не только совершенно адекватно отнесся к моей резкости, но еще и сразу же влил в меня крайне щедрую порцию природной энергии, восстанавливая мои почти полностью израсходованные силы. Он явно знал как расположить к себе собеседника. Этот «старик», каким я представлял в уме Ар-Фана из-за его голоса, был мудр и хитер. Я почувствовал в нем родственную душу еще в наш первый разговор, поэтому все же постараюсь помочь, раз уж он обратился. Но только если это быстро. На первом месте сейчас все равно идет Аня. Я всего лишь узнаю о просьбе аватара… Все же одолженные им силы могут здорово помочь нам с подругой.

— Понял. И спасибо за энергию, она очень кстати. Так что же тебя беспокоит, и какого рода помощи ты от меня ждешь?

— Если вы с этой огненной девочкой отравлены, то я уже не уверен, что мне стоит тебя отвлекать. Есть идеи как справиться с ядом? Это Громов вас так? Мое уважение твоей выдержке, раз ты не убил его на месте, узнав об отраве…

— Аня так и хотела поступить. А я думаю, что шанс еще будет, а сейчас важнее не отомстить, а выжить. А для этого нужно сохранить ее ману. Что же насчет идей… Пока только одна. Знаешь о Пламени феникса?

— Слышал, но видеть самому не доводилось. Очень редкое и очень сильное заклинание. Но оно действительно могло бы помочь. Неужели ты им владеешь?

— Нет…

— Только не говори мне, что девчонка…

— И она не владеет. Но я видел, как это заклинание использовал мастер моей гильдии. И однажды он даже применил его на мне. Может быть это поможет… Попытка, конечно, отчаянная, но глупо хотя бы не попробовать. Так что твоя энергия нам точно пригодится, спасибо. Затраты будут немаленькими. И давай все-таки свою просьбу. Не обещаю, что смогу ее выполнить. Хотя если у тебя есть более надежный вариант избавиться от яда, то милости прошу — приму любую помощь. У меня пока других идей нет, а Пламя феникса выглядит чистой воды авантюрой…

— Действительно, настоящее сумасшествие! И будь осторожен, чтобы неудачная попытка досрочно не завершила то, что пока лишь начал этот злосчастный яд. А просьбу мне даже называть сейчас неловко, хотя много времени у тебя она не займет. В общем… — аватар неожиданно замялся. — В общем, я много думал о твоих словах. И пришел к выводу, что действительно хотел бы открыть свое существование Максиму. Я долго к нему присматривался, и теперь, спустя несколько веков и поколений, действительно думаю, что могу составить с этим парнем настоящую команду, как это было когда-то с его знаменитым прадедом… Ты умеешь заставить собеседников пересмотреть свои взгляды, я это заметил еще на примере студентов на проводимых тобой тренировках, но никак не думал, что это коснется и меня самого…

Приятно слышать. Хотя один момент меня все же смущал:

— Так и зачем тебе я? Решился и отлично — это здорово. Теперь просто поговори с парнем сам, в чем проблема?

— Ага, совсем никаких проблем. «Привет, пацан! Я твой амулет, то есть на самом деле могучий стихийный дух, который с тобой с самых пеленок, а до этого был с твоим отцом, бабушкой, и ее мамой, а еще раньше с твоим прадедом… Ну так вот, я всегда за тобой наблюдал, даже когда ты думал, что совсем один в своей комнате и дурачился или занимался постыдными вещами… Но именно теперь я решил с тобой заговорить, будем знакомы! Эй, только не разбивай амулет, ты чего?!»

— Хах, понял тебя! Вот уж точно — не самый удачный способ наладить общение. Ладно, это и правда для меня не трудно. Только слишком заморачиваться над легендой я не буду, но помогу тебе.

— Спасибо!

— Да не за что. Кстати, на случай если вдруг с фениксом ничего не выйдет, а с другими идеями не успею вовремя… Я был рад нашему знакомству, Ар-Фан!

— И я рад, Симон! И искренне надеюсь, что оно продлится еще не одну сотню лет. Что же касается яда — у меня есть только одна мысль из более-менее осуществимых. Фрукт Агамы… Думаю ты знаешь. Его не только сложно разыскать, а на деле гораздо сложнее купить… Стоимость оказывается баснословной, охрана же от кражи — соответствующая. Но я думаю, есть вполне реальный шанс убедить Фелицию потратить весомую часть состояния Баевых на спасение Анны Огневой, если она станет женой для ее внука. Фелиция совсем не в восторге от предстоящего союза с Громовыми, а Огнева, пусть и ничего не имеет за душой, но уже сейчас показывает себя крайне одаренной юной волшебницей, о которой успели услышать по всему континенту еще до ее выпуска. Даже если только с твоей помощью, но все же это факт, и он может сыграть девочке на руку в такой ситуации…

— Хмм… Спасибо за предложение, но не думаю, что оно сильно реалистичнее Пламени феникса. По многим причинам. И все же буду иметь в виду.

— Удачи, Симон!

— И тебе, Ар-Фан!

Как и обещал аватару, я провел с Максимом небольшую беседу. Чтобы отделаться от нежелательных свидетелей, я утянул его в неприметный переулок по пути, выбрав момент, когда Хвостов нас не мог увидеть. Нужно было спешить, чтобы не создавать никому лишних проблем, но я изначально не планировал затягивать.

Парню я в лоб сказал о своих «подозрениях», которые только что «подтвердились» — в его фамильном амулете заключен очень сильный дух, который оберегал Максима годами и продолжает оберегать. Но на духа наложена печать, которая не позволяет ему общаться со своим владельцем. И, если Максим не против, то я могу постараться ее осторожно снять…

Несколько удачных мыслей вслух о том, что этот дух должно быть уже не единожды спасал парня и всячески его выручал, помогли Баеву быстро прийти к правильному решению. Особенно если мое авторитетное мнение характеризовало этот дух именно как защитника и вообще положительную сущность, а печать на нем как некое ослабляющее проклятие, своеобразные оковы…

Думаю, этих выдумок будет вполне достаточно, чтобы объяснить Максиму и говорящий амулет, и его магические свойства. А остальное уже за Ар-Фаном — моя легенда дает ему изрядное пространство для маневра. Захочет, расскажет что присматривал за парнем с детства, а не захочет смущать, так сделает вид, что вернул себе рассудок лишь после моих манипуляций, а до этого был простым бездушным оберегом…

Сами же заклинания, что снимали оковы — чистой воды фикция. Спасибо моей ученице, что подсказала мне уже почти забытую истину — большинство печатей, которые мы с Мирой составили самостоятельно, переводя некоторые стихийные заклинания в нестихийные через магический круг — никому не были известны. Эти печати не описывались в учебниках и свитках, им не учили в академиях… А если печать людям не знакома, то и эффект ей можно приписывать какой захочешь, если, конечно, все грамотно обыграть.

Побольше ярких вспышек, чтобы Максим толком ничего не мог разглядеть, непонятный золотой магический круг и маленькая иллюзия, которая очень наглядно показала темные цепи, что якобы опутывали амулет, а затем эпично сломались под действием моего заклинания.

Надеюсь, достаточно убедительно. Хотя все же действовал я второпях и без подготовки. Ведь меня ждала подруга, которой я сейчас был нужен больше всего, а я копался тут со всякими второстепенными делами, которые не давали мне никак избавиться от уже ненужного клона…

Управились мы с Максимом достаточно быстро, чтобы успеть незамеченными пристроиться к концу колонны студентов. (Незамеченными преподавателем. Некоторые студенты, которые шли позади, определенно видели магическое свечение из переулка и с удивлением глазели, когда оттуда вышла неожиданная компания из меня и Баева).

Но больше всех удивленным выглядел сам Максим. Очевидно, Ар-Фан подал голос, и Баева теперь ждет немало интересных открытий и долгих бесед без слов. Особенно если учесть насколько сам аватар соскучился по общению, что я подметил еще во время знакомства с ним. Но, уверен, он сначала терпеливо и осторожно наладит контакт со своим подопечным, и уж точно не станет устраивать ему «розыгрыш» со смертельными угрозами, производя неизгладимое первое впечатление, как некоторые мои знакомые…

Мы уже почти добрались до гостевого дома, и я наконец закончил все, что требовало поддержание клона. Так что догнал Хвостова, чтобы попрощаться, после чего растворился за ближайшим углом, возвращаясь сознанием к Ане.

Я молчал и не лез, пока девушка еще общалась с друзьями и желала им спокойной ночи, когда все расходились по комнатам. Но зато чувствовал всю боль, страх и отчаяние, которое испытывала подруга. Она была уже на грани и очень ждала меня. Я просто обязан спасти ее любой ценой!

Только я еще не знал, что немалую долю боли и обиды ей принес именно я. И это назревало давно, а не появилось вдруг за один вечер. Скапливалось и скапливалось, но она молчала, отгоняла от себя плохие мысли. И вот сейчас, когда подруга оказалась в наихудшем состоянии за долгое время, последней каплей ее терпения стала даже не сама отрава, попавшая в организм (в ней она как раз всецело винила Теона). Последней каплей стали мои объятия с Олей, которые Аня увидела собственными глазами, и после всего произошедшего сегодня просто отказывалась принять…

Глава 31

Ну приехали…

Я сразу понял, что что-то не так, едва заговорил с подругой. Нет, про яд я, конечно, не забыл, но дело сейчас было не в нем. Она обиделась… Аня, блин, обиделась!

В такой момент, худший из всех возможных, она надулась как ребенок и отказывалась говорить причину. Но, как я понял, обиделась именно на меня, ведь с друзьями она до этого общалась вполне нормально. Во дела…

— Слушай, это из-за того, что я не дал тебе напасть на Теона, да? Но нам просто необходима вся твоя мана, чтобы избавиться от яда, ты же понимаешь? И извини, что не смог сразу вернуться к тебе, но я зато добыл изрядное количество природной энергии, которая нам еще здорово пригодится. Так что давай сейчас не будем ссориться, а сосредоточимся на том, чтобы исцелить тебя?

— Мы и не ссоримся, — правда тон девушки говорил об обратном и о том, что мои доводы были полностью проигнорированы. — И вообще, с чего ты взял, что Теон нас отравил? И именно крифолием. У него же ни вкуса, ни запаха, верно? Так с чего ты это взял? Как всегда, объяснить тебе некогда, а я должна с ума сходить… И разрази меня стихии если ты так пошутил!

Впервые с начала диалога, который был не слишком-то продуктивным из-за обиды девушки, она высказала дельную мысль: как бы я ни был уверен, но лучше убедиться в отравлении наверняка, прежде чем действовать. Я тоже иногда ошибаюсь, и, конкретно сейчас, был бы только рад, если допустил промах вновь.

Через десять минут мы уже выпросили стакан молока на закрывающейся кухне гостевого дома и добрались до самого отдаленного туалета на последнем этаже, подальше от размещения остальных студентов…

Два пальца в рот и далеко не самая приятная процедура избавления от потенциально смертельного ужина. А поскольку раковину мы уже и так забили, то не долго думая плеснули туда еще и молока… мерзость.

Однако последующие секунды превратились в часы. Всего несколько мгновений я смотрел на противную жижу как победитель, в полной уверенности ожидая, что прямо сейчас наглядно докажу свою правоту подруге. А затем за полный десяток ужасно медленных секунд я смог почувствовать себя конченым идиотом…

Столько заставил Аню пережить за этот вечер, и ведь из-за одних только догадок. А теперь проверка показала, что я был не прав! Но Аня не спешила радоваться или злорадствовать, чего вполне можно было бы ожидать. Она напряженно молчала, не смея верить в удачный исход.

Но нет, в этот раз, к сожалению, не ошибся. Ни чутье, ни логика меня не подвели. Жижа в раковине стала все больше приобретать синеватый оттенок. Смотреть на это и дальше было не обязательно, поэтому с помощью своей стихии я быстро избавился от всей этой гадости.

— Реакция произошла не сразу, поскольку крифолий довольно быстро всасывается в организм: даже в тот момент, когда я догадался об отраве, уже было поздно. Мне жаль.

Я даже не думал тыкать подругу в мою правоту — наоборот, я бы только порадовался, если бы ошибся в этом вопросе. И ее отчаянную надежду прекрасно понимал.

По крайней мере я так думал. Но понимал я лишь самую малость — верхнюю часть айсберга.

Аня не отвечала, а просто осела на грязный пол и заплакала. Горько, тихо, но безысходно.

— Эй, мы справимся! У меня есть как минимум три варианта, чтобы избавиться от яда. Они все непростые, но нам слишком рано отчаиваться!

— У крифолия нет противоядий! Я понимаю, что ты пытаешься меня поддержать и успокоить, но я знаю что это такое… Только чудо сможет помочь, но надеяться, что со мной произойдет еще одно — просто немыслимо. Или ты думаешь, что добыть фрукт Агамы за пару дней это не проблема?!

— Я не говорю, что это легко, но можно хотя бы попытаться. Два способа подразумевают как раз добычу фрукта, и даже если ты откажешься или будешь упираться, я все равно сделаю все возможное! Но сейчас нам стоит хотя бы попробовать применить Пламя феникса. Мне такое заклинание одному не под силу, но я верю, что ты с ним справишься! Необходимо единение с огненной стихией. А в этом ты лучшая!

Но мою мотивацию и поддержку Аня пропускала мимо ушей, цепляясь за все новые заморочки и загоны, которые, оказывается, успела приобрести за последнее время и весьма неплохо от меня скрывала…

— Да с чего ты это решил?! Я вообще ни на что не способна без тебя! Я бы в первый же день утонула в озере, если бы вдруг не появился ты! Сорвала бы нейтралитет с Громовыми еще на первой дуэли, и тогда нас с мамой убили бы по моей же глупости! А проклятье от Олиного клинка? Ты тогда нас вновь спас, пока я впала в ступор и только мешала. Раз за разом ты меня спасаешь, но я вновь попадаю в передряги… Про этот яд у меня не было даже тени мысли! Понимаешь? Я лишь радовалась, что Теон в этот раз приставал не ко мне, да тихонько желала ему подохнуть в какой-нибудь подворотне. А оказывается, пока я только желала, он действовал, и теперь эта судьба ждет уже не его, а меня…

Слезы заливали все лицо, а внутри у Ани бушевал такой ураган эмоций, что мне становилось не по себе. Я не знал как вообще можно ее сейчас успокоить, тем более быстро.

— Все совсем не так! Я понимаю, что ты расстроена, но…

— Не так? Все последние достижения, что мне приписывают, на самом деле твои, либо удались только благодаря твоей помощи. А все что делала я… это нас чуть не убило! Или доставляло одни проблемы. И я поначалу сильно ревновала, когда ты все больше времени стал уделять Кате. И Соне. Ваньке и Максиму. А сейчас еще и Гровомой… Катя как-то упоминала, что вы все вместе тренируетесь, я даже сначала не поверила. А когда ты сказал, что у Оли потенциал гораздо больше моего, то во что бы то ни стало хотела доказать, что ты не прав! Но, видимо, я, как всегда, ошибалась. И теперь я понимаю, почему ты тренируешь их, а не меня. Они способней, интересней, лучше меня все схватывают, не тупят на простейших объяснениях и…

Все оказалось куда глубже, чем простая обида. Аня чувствовала себя отстающей, даже лишней, когда вокруг все оказались сплошь гениями магии. И я ее понимал.

Мне вдруг живо вспомнился интересный эксперимент, когда на группу высокооплачиваемых специалистов расспрашивали под детектором лжи, и каждый из них искренне считал большинство своих коллег настоящими профессионалами, а себя при этом чуть ли не обманщиком, поскольку думал, что недостоин такой работы и оплаты, справляясь кое-как. И так каждый! Свои успехи считали «везением», а чужие — «профессионализмом». Ситуация правда в корне менялась если проводить эксперимент среди рядовых низкооплачиваемых сотрудников — там каждый считал себя лучшим и самым достойным повышения, а лучше сразу же места начальника.

И нынешние чувства подруги мне не были чужды. Вокруг нее собралось очень много крайне талантливых ребят, демонстрирующих завидные успехи, и это определенно оказывало некоторое давление. Вот только в ее глазах они добились всего самостоятельно, пусть и с подсказками, а вот она жульничала. И не могла не задумываться о том, что вскоре останется одна, и тогда, хочет она того или нет, но ей придется показать всем, что же она действительно из себя представляет…

— Я во всем лажаю, постоянно ошибаюсь и подвожу окружающих. И даже сегодня, узнав об отраве, я думала лишь о том, чтобы отомстить Теону. Но ты меня остановил. И правильно сделал! Ведь я бы точно все испортила, однако сама уже готова была наброситься на него, наплевав на все. Вот только я не подумала о тебе! И маме было бы только хуже! Какая же я…

— ХВАТИТ!

На секунду удивление перекрыло все остальные чувства девушки, она даже плакать перестала.

— Слишком много ты на себя берешь! Всем бывает плохо, каждый чувствует неуверенность, хочет себя пожалеть, но не смей все вешать на себя! Даже если я делал некоторые вещи за тебя — куда больше просто подсказывал или немного помогал. Хвостов недавно тебя выдвинул на соревнования с берсерками сразу же после Максима, верно? А как думаешь — почему? Почему куратор считает тебя сильнейшей, когда дело касается мощности магической атаки, после Баева? Из-за моих трюков с мгновенными печатями, или потому что я много умничал от твоего лица? Или потому что ты явно сильнее своей матери, которая однако такой же магией за нехрен делать разнесла стену академии? И это никуда от тебя не денется, я тут ни при чем. А как ты выбила Мухина с холма на магических играх практически в одиночку? Меня там вообще не было. А заклинание отца, которое не описано ни в одном свитке и обладает повышенной сложностью… Думаешь мало огненных магов, которым посчастливилось его увидеть вживую или хотя бы услышать, пытались его повторить? Годами! Люди гибли, отчаянно пытаясь его освоить. Диего, вон, тоже пытался! И никто не преуспел. А ты за сколько справилась? Неделю? Две? И теперь можешь использовать его когда угодно и где угодно, в любом положении и столько раз, что в голове не укладывается. Как ты, однако, быстро решила забыть о собственных достижениях, сосредоточившись только на успехах других и удобно перекладывая все заслуги на мой счет…

Я самым натуральным образом сейчас «наезжал» на Аню. Разносил все ее сомнения в пух и прах. Очень эмоционально, но при этом по сути хвалил ее, что вызывало у девушки сильный диссонанс.

— А про риск для жизни — тут мы оба хороши. Большинство проблемных ситуаций создавал именно я. Недооценивал Теона, обострял ваш давний конфликт, нарывался на проблемы с Григорием, лез в пещеру, заполненную цинтием и подземелья с монстрами-мутантами… Да, ты вспыльчивая, но прямо сегодня ты наглядно показала, что хотя бы осознаешь свою проблему. А вот я считаю себя лучше других… И этот мой нарциссизм, мои амбиции, они запросто могут погубить как меня самого, так и тех кто окажется рядом. И чем большего я достигаю, тем сложнее мне с этим бороться. Недооценка Теона лишь тому подтверждение. Так что не стоит брать всю вину на себя. А если хочешь знать мое мнение — я ни разу не пожалел, что оказался именно в твоем теле! Какими бы разными мы не были, но мы — отличная команда! Я горжусь тобой, и во многом именно за твою стойкость. Ты через многое прошла еще в детстве, но сама творишь свою судьбу, и в первую очередь заботишься о маме, а не прячешься за ее юбкой, как могла бы. И ты смогла принять совершенно сумасшедшую ситуацию, когда незнакомый мужик хрен пойми откуда захватил вдруг родное тело. Это ведь тоже настоящее испытание…

Я потихоньку сбавлял обороты, но мысль свою еще не закончил.

— Ты за несколько месяцев повзрослела на целые годы. Но при этом не упустила самого важного: несмотря на собственные трудности, ты не думаешь только о себе, а продолжаешь переживать за маму, за меня, за Диего, за друзей… Даже за Олю. Говори что хочешь, и я сам знаю, что у вас сложная история взаимоотношений, но ты прислушалась к моим словам о ней. И тебе ее скорее искренне жаль, вместо былой зависти и ненависти. А раз ты прекрасно все сама понимаешь, то я не стану извиняться за то, что помогаю и ей. Только сейчас все это второстепенно — важнее всего избавиться от яда! И если ты думаешь, что я не сделаю для этого всего возможного и невозможного, то ты здорово ошибаешься!

* * *

Мы помирились. Правильнее будет даже сказать, что еще никогда мы не чувствовали с подругой настолько сильного единения. Вскоре наше мысленное общение переросло в обмен эмоциями напрямую. И тогда моя уверенность и забота быстро и бесповоротно вытеснили страх и сомнения девушки. А ее искренняя вера в меня придали сил и мне самому.

Уже через полчаса мы стояли на крыше гостевого дома в свете полной луны. Я передал все свои знания о нужном заклинании подруге, и даже ощущения, на сколько мог их вспомнить с того раза, когда Мастер использовал Пламя феникса на мне.

Именно Аня будет пытаться применить эту магию. Мы уже сталкивались ранее с тем, что как бы я не понимал суть, но в своей родной стихии девушка все равно лучше. А это заклинание определенно из высшей категории. Правда настраивал я подругу совсем на другое: «конечно, весьма затратное, но зато полезное умение. У тебя обязательно все получится! Это же почти как вспышка пламени — нужно на время стать единой со стихией. Ты иногда за пару минут делаешь это с десяток раз! А тут даже переноситься никуда не надо, прямо на месте. Только сил побольше нужно и пламя помощней…»

И, к моему удивлению, оценив мои воспоминания и ощущения из прошлого, Аня понятливо закивала, якобы ясно ей все. Хотя, когда мы изучали мгновенные печати, именно она задавала больше всех вопросов, уточняя даже самые простые вещи… Но уж лучше пусть будет уверена в себе, чем сомневается. Мы идем на риск, но по крайней мере мы вместе. И о возможной неудаче лучше пусть думаю только я.

Вся природная энергия от Ар-Фана перекочевала к подруге, которая и своей собственной маной была переполнена, с трудом удержавшись от того, чтобы обрушить ее мощь на голову Теона, и теперь жаждала ее излить наружу.

Я сделал все, что от меня зависело, и совершенно неожиданно осознал себя в роли простого наблюдателя… Все знания и энергию, что у меня были, я уже передал. На словах как мог — поддержал. Теперь все зависело от самой Ани.

И она действительно здорово изменилась за то время, что мы провели с ней вместе. Прямо сейчас, в ночи, она готовилась попробовать заклинание, которое ей явно не по зубам, но при этом оставалась совершенно спокойной. Девушка уже отпереживала свое полчаса назад в туалете, излив мне душу. А может, дело было в том, что я ей просто не сказал о том, что умение слишком сложное и кроме Мастера я даже не знаю никого, кто бы смог его повторить…

Методично и невозмутимо Аня принялась раздеваться, складывая свою одежду в аккуратную стопочку. А я ведь помню, как она краснела и кидалась на меня с обидами и упреками, стоило мне только лишь намекнуть на то, что я видел ее голой, или прикоснуться туда, куда не следовало…

Но стеснение мы с ней давно преодолели, тем более в такой ситуации было совсем не до этих глупостей. Одежду она сняла лишь потому, что с большой вероятностью от нее ничего не останется при попытке использовать заклинание. Тратить хоть часть своей концентрации на попытку оградить ткань от воздействия стихии, как она это делала во время Вспышки пламени — непозволительное расточительство.

И если признаться честно — чувствовал сейчас себя неуютно тут только я. Сомневался в результате, думал о том, а не избавит ли заклинание, если все же сработает, подругу не только от яда, но и от меня… И, конечно же, не мог игнорировать прохладный ветерок во всех чувствительных местах, которые куда привычнее было держать в тепле да за несколькими слоями одежды…

Зато Аня будто бы выплакала все свои переживания, страхи и обиды. Я чувствовал решимость девушки, которая меня успокаивала. Хотя именно я же и придал ей эту уверенность совсем недавно.

Пора было начинать.

Обнаженная девушка, стоящая в ночи на высокой крыше гостевого дома, развела руки в стороны, не обращая никакого внимания на пронизывающий ветер. Скоро холод перестанет быть проблемой. Внутри, в магическом источнике подруги, уже разгоралось жаркое пламя, готовое вырваться наружу…

— Ты справишься! Я в тебя верю! — в последний момент транслировал я мысль подруге. Вот только успокаивал я скорее себя. Слишком привык я полагаться на собственные силы, а теперь все зависело только от Ани.

А потом нас объяло пламя. Я видел как его цвет менялся по всему известному мне диапазону: краснея, потом все больше светлея до ярко-белого, и вновь темнея, приближаясь к синему, что был для девушки до сих пор непревзойденным максимумом. Но несмотря на всю мощь огня и жар снаружи, внутри ощущалось все иначе: приятная теплота в каждой клеточке тела, и какая-то необъяснимая радость…

Синева пламени приобретала небывалую глубину, но очень скоро сменилась уже незнакомым фиолетовым оттенком. А затем стало черным…

Я чувствовал, что стихия бушует все сильнее, но не мог сказать все ли идет нормально. Мастер применял заклинание всего за пару секунд, и рассмотреть все детали было невозможно не только из-за скорости — от яркости умения можно было ослепнуть…

Черный огонь интуитивно казался чем-то плохим, страшным, и явно был сильнее, чем все прочие. Даже каменная крыша вокруг начинала плавиться и гореть. Но внутри по-прежнему было приятное чувство тепла, и ни капельки боли или страха.

А самым странным было то, что Аня улыбалась. Я готов поклясться, что услышал ее смех, прежде чем черное пламя вдруг полностью сменилось настолько ярким, что я даже не мог разобрать его цвета! И это пламя пронизывало нас насквозь. Мы и были пламенем! Ни рук, ни ног — все стало огнем. Пылающей стихией. И в этот момент единственным чувством осталось лишь приятное тепло внутри. Тепло, знакомое мне по давним воспоминаниям о Мастере. Тепло, которое означало перерождение каждой клеточки нашего с Аней тела и полное избавление от яда…

А потом все прекратилось. Ярчайший живой факел потух, оставив после себя на крыше обнаженную девушку в обожженном и оплавленном ореоле. А по всей округе начали загораться непривычно тусклые окна в домах, где люди проснулись от непонятной вспышки в ночи.

— Ты это сделала! — Я скорее недоумевал, чем утверждал, но факт оставался фактом: вне всяких сомнений Аня только что с первой попытки успешно применила заклинание уровня архимага, чем спасла нам обоим жизнь…

Вот только вместе с радостью и облегчением, я ощутил неожиданную тяжесть на душе. Мне удалось убедить подругу, что она зря переживала о своих способностях, да так, что она вышла далеко за пределы собственных возможностей. И я обязательно скажу ей о том, какая она молодец… Вот только теперь вдруг сам оказался на ее месте, только подбадривать меня уже некому.

Разговор с Аней и ее неожиданный, но просто потрясающий успех заставил меня задуматься о собственных силах. Потому-то я и понимал чувства девушки — сам был таким же! Всем, чего я достиг, я обязан аватарам Вол-Тары, особенно Мире, помощи и наставлениям одного из самых сильных и мудрых архимагов всей Альтарии, а также уникальным знаниям из моего родного мира…

А в то же время, на моих глазах и пусть даже с моей же помощью, но согильдийцы добивались значительных успехов своими силами! Диего в честном бою без всяких уловок меня одолеет! И не только он. Мастер владел тремя стихиями, а мои способности ограничиваются лишь одной, да кучей дополнительных хитростей, что придумали мы с Мирой. Но смог бы я этого добиться в одиночку? Да черта с два!

Однако раньше я постоянно осваивал новые умения и заклинания, поэтому чувствовал непрерывный рост, пусть его и можно было назвать «нечестным». Но он был. А теперь, когда я практически остановился в собственном прогрессе, я встретил целую кучу по-настоящему талантливых детей!

Соня, Оля, Максим — по части врожденных способностей я этим ребятам и в подметки не гожусь! Аня только что доказала, что и ее я сильно недооценил. Ее сила немного однобока, но при этом достигает таких высот, что делают ее, наверное, самой способной огненнойволшебницей из всех, кого я только встречал, учитывая столь юный возраст. Плевать, что я влил в нее кучу природной энергии и необходимые знания — то, насколько легко ей далось полное единение со своей стихией, просто в голове не укладывалось! А ее превращение эмоций в чистую магическую мощь — это вообще нечто!

И, конечно же, Катя! Если с остальными, по крайней мере в ближайшее время, я, положа руку на сердце, мог бы справиться просто за счет стратегии, интеллекта и уловок. Да даже грубой силы мне бы, пожалуй, хватило. То девочка уже превзошла меня, по крайней мере в теории. Она могла просто лишить меня магии… Могла применить любую стихию с помощью печатей и уже делала это лучше, чем я. Она начинала все больше учиться самостоятельно, постигая новые глубины своих сил, исследуя свою и чужую магию на неведомом другим магам уровне. И по-настоящему интересовалась этими исследованиями. А ведь именно это и выделяет ее из толпы. И с каждым днем, с каждым месяцем она будет становиться только сильнее, опытнее, мудрее…

Сегодня моих способностей оказалось недостаточно. Мне пришлось признать поражение и отступить. А единственный козырь так и остался неиспользованным, грозя в одночасье сделать меня преследуемым преступником. Тогда какой от него толк, если в подобных ситуациях все равно не могу применить, если только не собираюсь потом подохнуть, или бегать всю оставшуюся жизнь от представителей Совета магов?

Нет, мне пора было последовать собственным советам, что так охотно раздавал студентам. Пора самому стать сильнее. Именно мозги и хитрость позволяли выходить мне победителем из множества передряг, а не какая-то потрясающая магическая сила. Вот только не всегда ее недостаток можно компенсировать интеллектом…

А если я хочу отомстить за Миру и Мастера, если смею всерьез думать об убийстве самого императора таргонцев… Такие как Теон вообще не должны быть для меня проблемой, независимо от состояния или усталости!

И больше этот вопрос откладывать нельзя! Пора мне приступать к своим собственным тренировкам. Пускай сейчас предстоит переход через Барьер, дорога к алтарю и последующий ритуал полноценного возрождения в собственном теле — у меня есть Бездна. В ней я каждую свободную минуту смогу посвящать тренировкам, а она вдобавок позволит сделать это еще и без особого ущерба для запасов магического источника.

Я пока не готов отказываться от своих целей, даже если они кажутся слишком амбициозными! И просто так уступать ученикам тоже! И поэтому сделаю все, что в моих силах, чтобы они равнялись на меня как можно дольше!

Глава 32

Когда я наконец очнулся, то с удивлением осознал, что в этот раз сам оказался соней. Время приближалось к обеду, а студенты уже совершали прощальную прогулку по Северному Гатору. Дальнейший наш путь лежал намного ближе к Великому Барьеру, начиная от восточного побережья Центрального континента, и оттуда на запад, перемещаясь между небольшими городками, поселениями и лагерями смотрителей.

Впрочем, после всех вчерашних событий вполне ожидаемо было то, что мне понадобится немало времени на отдых, чтобы восстановиться. Однако у Ани такой проблемы не наблюдалось…

Девушка не только не давала мне ночью уснуть, едва я рассказал ей, насколько сложное и сильное заклинание она сумела применить, так еще без проблем утром сама поднялась, и теперь подкалывала меня!

Но все же у ее приподнятого настроения повод был очень даже весомый. Причем сам факт, что Аня избавила нас от смертельного яда как-то очень быстро отошел на второй план… А вот то, что она сумела использовать Пламя феникса, которое не давалось ни Диего, ни вообще кому-либо из известных мне огненных магов — вот это действительно делало девушку счастливой.

Меньше суток назад она ставила под сомнения собственные способности, считала себя слабой, думала, что отстает в своем развитие ото всех друзей… И тут она вытворяет такое. Это стало словно откровением, которое полностью изменило ее восприятие собственных умений.

Да, пусть ее нестихийная магия не так уж хороша, а новые приемы получаются только после упорных тренировок и требуют довольно много времени, но зато стихийные способности…

Не первый раз Аня демонстрировала просто потрясающее единение с собственной стихией. Интуитивно использовала магию без четких алгоритмов и жестов, в свободной форме, к которой я всегда стремился, и которой стараюсь учить других. Она к ней пришла сама. При этом подруга умудрялась воплощать собственные эмоции в магическую силу, что позволяло ей в отдельные моменты, пусть и ненадолго, но переходить на совершенно иной уровень магических способностей: по крайней мере уж точно не студентки академии. И главное — у нее было отличное понимание собственной стихии, которого порой недоставало в других аспектах магии. Иногда настолько, что приходилось повторять ей одно и то же по многу раз.

Но только не с огнем. Лишь по показанным Вол-Диром воспоминаниям, пусть и с небольшими моими подсказками, но она умудрилась выучить заклинание своего отца. Сложное, необычное, эффективное и эффектное, потрясающее… Причем сделала это очень быстро! И ведь на этом не остановилась.

Диего упоминал, что на их тренировках Аня все впитывает как губка. Всего несколько дней и уже более-менее сносно у нее получается применять новое огненное заклинание, которое мы с другом в свое время месяцами придумывали и улучшали и дорабатывали… А через неделю уже можно было считать, что девушка это заклинание освоила, и уже готова переходить к следующему!

И вот теперь Пламя Феникса… Я влил в нее кучу природной энергии от Ар-Фана, поделился воспоминаниями и ощущениями от применения заклинания и поддержал настолько, насколько смог. Но все равно был настроен весьма скептически: слишком хорошо я знал насколько его трудно применить. Только Аня моих сомнений не разделяла.

Еще по воспоминаниям она уже понимающе закивала. А все потому, что чувства из них оказались ей знакомы. Она смогла соотнести их с уже знакомой Вспышкой и собственными старыми тренировками у озера, когда она впервые смогла перейти на новый уровень силы пламени, просто доверившись своему чутью… Подруга сразу выделила из воспоминаний нужное состояние, да и вообще — единение со своей стихией ей казалось чем-то простым и понятным, к чему она не раз обращалась, когда ее захлестывали эмоции. Хорошо, что про сложность заклинания я умолчал…

Но после ошеломительного успеха подруги, когда она еще и хмыкнула, якобы как-то легко получилось, я ей все рассказал! И в выражениях не стеснялся, раз и навсегда пояснив, чтобы больше никогда не жаловалась, что у нее недостает таланта или способностей!

Ну а она чего… От счастья тут же и про яд забыла, и про обиды свои надуманные тоже. Разве что стала теперь считать себя прямо-таки супер повелительницей пламени… Но, если уж быть откровенным, то имела заслуженное право. Просто раньше она принимала стихию как что-то привычное и обычное, что есть почти у всех, а вот в остальных аспектах нередко страдала на учебе, постоянно соревнуясь с одногруппниками. А теперь наконец поняла, что не каждый маг обязан быть универсальным. Над слабостями, конечно, работать нужно, но и сильные стороны развивать тоже. И, если подумать, стать самой известной и сильной огненной волшебницей, ее более чем устраивает! Более того, это ведь и было ее изначальной мечтой.

Правда теперь Ане очень хотелось повторить свой успех с новым заклинанием, но уже без моей помощи и за счет только собственной магии… И наверняка, рано или поздно, ей это действительно удастся, но сейчас наша главная задача — добраться до алтаря. И наконец-то мы можем сосредоточиться только на ней! А раз сегодня вечером мы как раз окажемся у побережья, то уже этой ночью наше путешествие начнется!

Впрочем, пока Аня полна сил и энергии, то мне незачем перехватывать у нее контроль. Лучше пока отправлюсь в бездну и проведу время с пользой за собственными тренировками — школьные экскурсии меня сейчас не интересуют…

Однако неожиданно мое внимание привлекла какая-то суматоха на небольшой площади Гатора, через которую мы направлялись к станции телепортации. И не только мое — все студенты, да и случайные прохожие тоже остановились, чтобы поглазеть на стражников, которые вели упирающегося седого старика, закованного в металлические браслеты. А вокруг них увивалась молодая девушка, которая что-то громко кричала. Кажется, она умоляла стражников отпустить ее дедушку…

Чем больше народу глазело на эту сцену, тем тише становилось, оттого можно было уже отчетливо разобрать слова девушки и даже ответы стражников.

— Пустите дедушку! Что он вам сделал? Он никогда и никого не обижал!

От девушки все время только отмахивались, продолжая волочить старика. Но наконец старший стражник сподобился ответить:

— Против вашего «невинного дедушки» нашлись безоговорочные доказательства. Ему придется отвечать за свои преступления перед Законом, и лучше тебе не чинить нам препятствий — иначе тоже пойдешь под суд, как сообщница!

Мужчина оттолкнул от себя девушку, однако она не отставала.

— Но он ничего не делал! Он всю жизнь заботился обо мне! Пожалуйста, не забирайте его!

Она буквально повисла на стражнике, который грубо пытался ее стряхнуть с себя.

В конце концов ему это надоело, и он с силой отбросил бедняжку. А затем, словно приговор, скомандовал своим подчиненным:

— Взять ее! Тоже пойдет под допрос. И нападение на служителей закона ей…

— Не надо! Умоляю, я все скажу! Не губите дитя! — подал голос старик.

Лишь теперь он выглядел по-настоящему испуганным: не когда пришли за ним, а когда за его грехи могло достаться внучке…

— Ты признаешь свою вину?! — тут же спросил старшина стражи.

— Я… Я был молод и жаждал силы. Но я ничего не добился и все забросил! И с тех пор прошло больше сорока лет, будьте милостивы!

— Милостивы? К тебе подобным?! Да я с удовольствием самолично отведу тебя на плаху! И эту девку туда же — кто знает, чему ты ее научил! Это мы узнаем на допросе!

— Нет! Прошу вас! Я признаю вину, признаю! Она ни при чем!

Все студенты затаили дыхание, но то и дело украдкой спрашивали друг друга и гадали, в чем же обвиняли старика.

— Он маг крови.

Катя с Аней не были исключением и тоже сгорали от любопытства. Поэтому я ненадолго взял контроль над телом, чтобы ответить сразу обоим.

— Не может быть! Их же всех давно уничтожили! — искренне удивилась Аня.

— Может. Да и не так-то просто их истребить. Конечно, случаи их появления остались единичными, но все же всплывают тут и там до сих пор. К тому же, по всей Альтарии все еще хватает пещер и тайников со свитками и учениями магов крови, которые время от времени люди находят на свою голову. А желающих быстро обрести огромную силу всегда хватает…

Катя по моим ответам наверняка понимала, на какие вопросы я отвечал подруге, но сама пока сосредоточилась на наблюдении за происходящим, только уже с усиленным магическим зрением. И заметно удивилась, разглядывая старика. У нее явно появились собственные вопросы, но девочка пока молчала.

Голос ученица подала позже, когда стражники по приказу своего командира схватили внучку седого преступника.

— Сейчас что-то будет. Что-то нехорошее!

Старик просил пощадить его внучку. Он умолял, содрогаясь от рыданий, но понимания со стороны стражников не нашел… И тогда он вдруг заметно изменился: согбенная спина выпрямилась, дряхлые руки налились силой, отбрасывая удерживающих старика стражников прочь.

И тогда седой преступник оказался один на один со командиром этого небольшого отряда. Старшина не растерялся, тут же выхватывая меч, который обрушил на плечо старика. Но вместо того, чтобы разрубить бедолагу пополам, лишь оставил на нем глубокий порез.

Вот только это было лишь на руку старому магу крови. Собственные ранения лишь придали ему сил, и в одно мгновение кроваво-красное копье пронзило старшину стражников прямо в сердце, будто доспехи на том были всего лишь дешевой бутафорией. Стражник еще не успел упасть на землю, как его собственная кровь потоком устремилась к старику, подпитывая его силы и одновременно становясь оружием.

Все произошло так быстро, что никто не успел вовремя среагировать. Служители Закона так сильно надеялись на цинтиевые браслеты, что доверили вести преступника обычным стражникам, даже не обладающим магическими способностями… Как же глупо.

Сейчас, конечно, к старику ринулись маги и стража со всей округи, и пощады ему точно ждать не стоит. Вот только он и не планировал пытаться спастись. Наоборот, он явно использовал все остатки своей жизненной энергии, чтобы хоть ненадолго преодолеть воздействие цинтия. И причина была для меня весьма очевидна.

— Тома, беги! Спасайся! Скорее!

Голос старика разительно отличался от того, что был раньше: теперь он сочился внутренней мощью. Пусть ненадолго, пусть ценой собственной жизни, но он перестал быть немощным и слабым, для того, чтобы спасти свою внучку. Даже если она в нем навсегда разочаруется, но зато будет жить!

А вот стражники нет…

У тех двоих, что удерживали шокированную и перепуганную девушку, вдруг разом потекла кровь из всех отверстий на голове: уши, рот, нос, даже глаза… Считанные секунды, и мужчины оказались бездыханными телами на земле. Обычные люди для магов крови ничто — лишь материал для подпитки сил или экспериментов. Волшебников же хотя бы защищает их собственная мана в организме, оттого убить их одним движением становится не так просто. Нужно, как минимум, быть на порядок сильнее их. Но обилие чужой крови вокруг, или, на крайний случай, своей собственной, вполне может решить эту проблему.

Еще одному стражнику, из тех что изначально удерживали старика, он успел снести голову. А вот последнего все же спасли подоспевшие маги. Причем среагировали не только те, кто входил в городскую стражу: многие были в обычной одежде, случайные прохожие или жители Гатора, которые обладали магическим даром и хотели помочь справиться с преступником…

В конце концов, убийство мага крови даже не считалось преступлением. Их не расценивали как людей. Мостры — вот они кто. И единственная причина, по которой их иногда пытались взять живыми — это выпытать информацию о каких-либо сообщниках или спрятанных артефактах.

Хвостов практически сразу, как запахло жаренным, велел студентам отойти подальше, да еще и создал широкую магическую преграду, чтобы прикрыть своих перепуганных воспитанников. Никто не рассчитывал на подобную демонстрацию юным магам сразу нескольких жуткий вещей за раз: жуткой магии крови и самых настоящих смертей. Безжалостных, быстрых и бесповоротных…

Некоторым из ребят стало плохо. Им, конечно, доводилось видеть серьезные травмы на дуэлях или занятиях, но когда четверых человек жестоко убили на их собственных глазах всего за несколько секунд…

Больше старику не позволили никому причинить вреда. Сразу же пробить его щит из крови не смогли даже целой толпой, но и он уже не мог атаковать. Да, наверное, уже и не хотел. Внучка не могла оторваться от жуткого зрелища, но когда он приказал ей вновь бежать и не оглядываться, все же исполнила последнюю просьбу своего дедушки. А значит, он справился… Силы старика заканчивались, а жажда крови сходила на нет, но он до последнего вздоха держал свой щит, выигрывая как можно больше времени для молодой и до смерти перепуганной девчонки.

Я уже знал, чем все закончится, поэтому смотрел не на старика, а на погоню. За девушкой уже отправился последний стражник, из перебитого стариком отряда. Он не мог ничем помочь магам с самим преступником, поэтому, видимо, решил хотя бы не дать уйти его родственнице. Жаль ее. Она ведь наверняка совсем ничего не знала. Но захотят — так найдут причину выставить ее виновной: мешала стражникам, да в жилище отыщут запрещенные артефакты или еще чего…

— Кать, куда побежала девушка? Сможешь проследить?

Мне не столько нужен был ответ на вопрос, сколько хотелось отвлечь малышку от жуткого финала. Щит старика только что дал брешь…

Правда я поздно спохватился, что Катя не сможет отследить беглянку, если у той нет магического источника, но, как оказалось, это не стало проблемой — девочка точно описывала путь девушки, все больше маны вкладывая в свое зрение, по мере увеличения расстояния. А значит, у этой самой внучки были хоть какие-то крохи собственной магии…

* * *

От старика осталось одно лишь кровавое месиво — живым его никто брать даже не пытался. И, когда все было кончено, а студенты начали понемногу приходить в себя после жуткого зрелища, эмоционально обсуждая то, что только что увидели, Хвостов погнал всех поскорее к станции телепортации. И я его понимал: ничего хорошего от пребывания в Гаторе не вышло от слова совсем. Преподаватель наверняка уже не раз пожалел, что вообще согласился на эту поездку, да еще именно сейчас. Поди вспоминает теперь меня недобрым словом…

Аня с друзьями тоже активно обсуждали увиденное. Как и остальные, она теперь еще лучше осознала, почему магов крови считают такими опасными и целыми десятилетиями безжалостно и беспощадно истребляли их по всей Альтарии.

Катя же куда больше молчала, замкнувшись в себе и не участвуя в беседе. Мы успели с ней самую малость поговорить до телепортации. Ученица понимала, что хоть старик и преступник, но он просто хотел защитить свою внучку. И не проявлял никакой агрессии, пока стражники ее не схватили. В какой-то степени она даже могла понять старика: когда на нее напал Григорий, и пришлось отчаянно защищаться, то девочка тоже действовала жестоко, не до конца отдавая себе отчет…

Но и оправдать этим убийства людей было нельзя: старик, если даже и не был раньше, то точно стал преступником перед своей гибелью.

В итоге Катя не могла однозначно определиться, что она по этому поводу думает и чувствует, и в обсуждениях ребят участвовать не хотела. А меня она спросила совсем о другом: «Что будет с той девушкой?»

Благодаря зрению ученицы мы знали, что беглянка далеко удрать не смогла, но ей хотя бы хватило ума пойти на хитрость. Судя по позе, она влезла в какой-то ящик, в помойку или, не знаю, собачью будку… В общем, она спряталась. И, до тех пор, пока не наступил наш черед телепортироваться, ее никто так и не нашел.

Катя описала мне, где спряталась девушка. Ученица ей заметно сопереживала. И, ради ученицы, я решил дать беглянке хотя бы шанс на спасение. Неподалеку от телепорта я незаметно создал обычного клона, обратив его в пар. И перенесся в него сознанием в тот момент, как мы студенты уже собирались телепортироваться.

Задержусь лишь на самую малость и никому ничего не буду обещать! Но Катя все прекрасно видела и за одно лишь намерение была мне благодарна. Хотя чего кривить душой — я был только рад просьбе своей ученицы. Сам бы я, наверное, просто ушел, но потом еще не раз вспоминал о своем бездействии…

* * *

Бум!

Я ударил ногой по большому железному ящику, прикрытому крышкой.

— Вылезай!

На мой удар послышался короткий девичий писк, ознаменовавший собой находку, но затем беглянка затаилась.

А едва я открыл крышку, как мне в нос тут же ударила… жуткая вонь!

Девчонка тоже там была, но, кажется, она уже немного «поплыла» от обилия столь сильных «ароматов» в замкнутом пространстве, так что мне пришлось самому ее вытаскивать и уводить в сторону от злосчастной помойки.

Мы были одни в узком переулке, но рано или поздно сюда могли повторно заглянуть рыщущие стражники, так что нельзя было терять время…

— Слушай меня внимательно! Я могу помочь тебе выбраться отсюда, но ты должна ответить на все мои вопросы честно и не задумываясь, поняла?

— Д-да Г-господин!

Девчонка все еще плакала. Впрочем, оно и понятно. Вблизи она выглядела даже младше, чем казалась тогда на площади, а страшная участь ее дедушки, которого она очень старалась оправдать и защитить, определенно наложила свой отпечаток.

— Сколько тебе лет?

— Шестнадцать…

— Ты местная? Живешь в Гаторе?

— Н-нет… Мы с дедушкой живем в… — договорить сразу она не смогла, из-за осознания страшной правды о новой реальности, где ее дедушки больше нет. Пересохшие было потоки слез вновь устремились по щекам юной девушки.

Я слегка тряхнул ее за плечи. Сейчас нельзя позволить ей скатываться в истерику. Нужны четкие ответы, и, если я решу, что она действительно безобидная, то тогда, и только тогда, постараюсь ей помочь.

— Продолжай, не молчи!

— Мы жили в деревне Каан! Это не очень далеко, можно…

— Понял. Родители твои там?

— Нет, они…

— Где? Не замолкай, у нас мало времени!

Чем меньше она будет раздумывать, тем честнее получатся ответы, а может из-за стресса от такого неожиданного допроса даже плакать перестанет…

По крайней мере я так думал. Наивный. А на деле оказалось, что бил в самые больные места.

— У меня нет родителей. Никого нет, только дедушка… А теперь и его нет!

Девочка разрыдалась. Она даже не знала меня, но все равно прижалась. Она осталась совсем одна, да еще таким страшным образом. И теперь совсем не знала, что же ей делать дальше.

Осторожно отстранив беглянку от себя, я спросил:

— Какой магией ты владеешь?

От неожиданного вопроса она даже ненадолго перестала плакать.

— Н-никакой.

— Я знаю, что у тебя есть магический источник. И сказал, что помогу, но только если не будешь мне врать!

— Я не вру! Я никогда не училась магии! Поступить в настоящую академию или нанимать учителя — это очень дорого! К тому же, мне еще в детстве сказали, что у меня очень слабый источник, и я все равно ничего не добьюсь. Но дедушка… Он говорил, что никакая магия не нужна для того, чтобы быть счастливой. У нас есть дом и собственное дело, что еще нужно? Но теперь самого дедушки… Почему они пришли за нами?

Жаль эту девчушку. И, похоже, старик не только искренне ее любил, но и жил вполне себе скромно и достойно. Если не считать, что он все же несомненно был магом крови…

— Правильно, значит, говорил. Магия для счастья не обязательна — это уж точно. А стражники пришли… Ты ведь сама видела, должна понимать.

— Но этого не может быть! Дедушка бы никогда… Он вообще не маг! И тем более не преступник!

Детская непосредственность… Но, с другой стороны, вот так просто принять суровую правду о человеке, которого знаешь всю жизнь. Который тебя воспитывал и растил. Непросто это, совсем непросто.

— Слушай… Ты видела своими глазами, кто он такой. И это факт. Но знаешь, это не отменяет того, что он также был и твоим дедушкой, которой о тебе заботился и дорожил тобой больше собственной жизни. Отныне не стоит рассказывать о нем вслух, но при этом никто не помешает тебе помнить о нем. Помнить только хорошее. И то, что он сделал… Это было страшно и жутко, но он это сделал для тебя. Не от сумасшествия или жажды крови, а чтобы ты могла сбежать. Поэтому давай теперь позаботимся о том, чтобы тебя не поймали, и его жертва не оказалась напрасной, хорошо?

Мои слова заметно успокоили девушку. А такой вариант трактовки последних событий ей нравился куда больше среди всего хаоса, который возник в голове бедняжки после бойни на площади. И мысль, что ее дедушка все же не был монстром…

Девушка закивала, окончательно доверившись мне.

— Итак, что ты собиралась делать дальше?

— Я не знаю… Не смогла решить… Без дедушки ничего уже не будет как прежде.

— Но ты ведь не планировала сидеть в помойке всю оставшуюся жизнь, так?

— Нет… Мне нужно как-то выбраться из города и вернуться в деревню…

— Вот уж нет! Там тебя и будут искать в первую очередь. И просто так от тебя не отстанут. Особенно когда узнают, что у тебя есть зачатки магических способностей. Домой тебе нельзя. Нет у тебя больше дома! Забудь о нем! Если хочешь выжить, и чтобы жертва твоего деда не была напрасной, то тебе нельзя возвращаться туда.

И снова слезы.

Но мы уже потратили достаточно много времени на разговоры. Придется ей потерпеть. И повзрослеть. Детство кончилось.

— Я помогу тебе покинуть Гатор. Отправишься к моему другу, он постарается тебя пристроить куда-нибудь. Начнешь все сначала. Читать и писать, надеюсь, умеешь?

— Не очень… — призналась девчонка. — Читать умею, правда медленно. А писать гораздо хуже получается…

Мда, значит Лео она вряд ли пригодится, даже если его очень попросить. А к кому еще по эту сторону Барьера я могу обратиться? Чтобы дали ей хоть какую-то путевку в жизнь, а не просто приютить на пару дней…

— Что вообще ты умеешь? Кроме ухода за скотиной что-то полезное можешь делать?

Грубовато прозвучало, но да ладно. Шум нарастал — скоро рыщущие стражники доберутся и сюда. Они явно начали прочесывать все закоулки по второму кругу…

— Я умею шить. Мы с дедушкой всю деревню одеваем! Одежда, сумки, пояса — мы все делаем! Нужны изделия из ткани или кожи — это к нам! — гордо заявила девушка, явно привыкшая к этой фразе, помогающая зазывать людей в мастерскую… — Я с детства шью, а дедушка… он был лучшим кожевенным мастером! И меня всему обучал!

— Вот и отлично! Значит без работы не останешься. А теперь постой-ка спокойно и не дергайся: нужно тебя немного замаскировать…

Не теряя больше ни минуты, я быстро изменил облик девушки до неузнаваемости: длинную косу темных волос обрезал по плечи, укоротив ее сразу на две трети, создал ей светлую одежду с помощью магии, взамен старой, невзрачной и перепачканной отходами, а заодно смыл с самой девушки всю грязь и отвратный запах. Последним штрихом стала слабенькая иллюзия, немного изменяющая цвет волос. Сделать из темноволосой девчонки блондинку было бы сложновато, и такая иллюзия становилась бы гораздо заметнее для опытных магов, а вот если просто слегка добавить рыжего…

Если не считать, что девчонка чуть не запищала, выдавая наше местоположение, когда всего на полминутки оказалась без одежды при ее экспресс переодевании, то все прошло гладко и быстро. И из переулка я выходил уже не с беглянкой, которую разыскивала половина стражников Гатора, а с вполне себе миловидной девочкой, совершенно не напоминавшей разыскиваемую. По крайней мере не в глазах стражников, у которых из примет наверняка только одежда да коса и были…

И, если бы я увидел ее в таком виде впервые, то запросто мог бы подумать, что она какая-то потерянная родственница Ани, а может, даже младшая сестра… И это совсем не потому, что сделал ее рыжей! Наверное…

В любом случае, маскировка продержится не больше пары часов. Как, кстати, и созданная мной для девушки одежда… Загвоздка была только в том, что оставшись клоном в Гаторе, я не взял ничего из собранных в поездку запасов. А деньги, или хоть какой-нибудь кристалл сейчас были бы очень кстати! Я бы даже сказал — они просто необходимы беглянке, чтобы покинуть этот злополучный город. Так что придется мне их как-то заработать, причем быстро!

* * *

Начертание не раз меня выручало по жизни, и этот случай не стал исключением. С подсказками моей новой попутчицы я быстро нашел улочку с самыми разными мастерскими, где незатейливо прямо в лоб предложил умельцам свои услуги по зачарованию их изделий.

Первая же демонстрация разом разогнала весь скепсис и стала отличной рекламой, вот только прежде, чем молва успела сильно распространиться среди мастеров, я уже набрал необходимую сумму. Почти половина оказанных мной услуг оказались на грани Закона, либо даже преступила эту грань. Само собой, за весьма достойную оплату прямо здесь и сейчас. А после этого я скрылся также быстро и неожиданно, как и появился. Вот только уже с увесистой горсткой золотых, которые вполне могут подарить девчонке новую жизнь…

Для начала пришлось купить беглянке новую одежду: настоящую, которая не оставит ее в незнакомом месте с голой жопой, в самом буквальном смысле этого слова. А затем еще и покормить, поскольку живот у девушки последние полчаса урчал без остановки, пародируя своими раскатами взрослого хряка!

Но хотя бы обновки и еда немного отвлекли ее от печальных мыслей. А пока девчонка с аппетитом сметала все со стола, я давал ей последние наставления:

— Слушай внимательно и запоминай: на станции телепортации скажешь, что тебе нужно в Норимар, а уже там, никуда не выходя, сразу же попросишь отправить тебя в Золотинку. Там тебе нужно будет найти лавку «Норимарская элитная одежда» и спросить Марину Андреевну… Ну-ка повтори!

Девушка в точности воспроизвела мои слова, а затем проговорила все еще раз, чтобы лучше запомнить. И только после этого я продолжил.

— Скажешь ей, что тебя отправил Симон. И что ты немного умеешь шить и очень хочешь стать ее помощницей и подмастерьем, готова работать за еду и спальное место… И да, скажи, что у тебя есть источник магии, но ты пока не умеешь им пользоваться. Марина все поймет. Запомнила?

— Да, господин!

— Хочешь добавки? — я улыбнулся, глядя как собеседница доедает все до последней крошки.

Девушка смутилась и сразу же отказалась: сказала, что уже давно объелась, просто так приучена…

Неожиданно сложным моментом оказалось всучить ей деньги, которые были необходимы на дорогу. Для юной девушки из маленькой деревушки эта сумма была огромной, и просто так взять ее у незнакомца было непросто. Но мы с этим разобрались. И нам обоим пора было уже отправляться…

На обратном пути к злополучной площади я рассказал, как девушка сможет добраться до дома Марины Андреевны, если вдруг лавка одежды окажется уже закрытой. Также я проводил ее до самой станции телепортации, сказав смотреть по пути только на меня: ни к чему ей сейчас глядеть на площадь… И слезы на ее лице могли вызвать лишние подозрения, что нам совершенно не нужно — не для того мы маскировались, чтобы самим себя выдать.

А поплакать она еще успеет, в этом я не сомневался. Но прямо сейчас пока еще нельзя давать волю своим чувствам…

Все же она довольно стойкая девчонка. Надеюсь, сможет добраться до Золотинки без проблем и не станет для Аниной мамы обузой. У девушки есть все, что необходимо, чтобы реально помогать в изготовлении зачарованной одежды. Думаю, я достаточно понятно намекнул Марине Андреевне, что как раз для этого девчонку и посылаю, а потому ей можно будет открыть тайну каменных печаток. Не сразу, конечно, но со временем, если хорошо себя покажет…

Незаметно мы уже добрались до телепортов, и пришло время прощаться. И тогда до меня дошло, что я не задал один важный вопрос.

— Как зовут-то тебя? А то все не до того было…

— Тома…

— Тамара значит?

— Просто Тома… Я так привыкла.

— Хорошо. Береги себя, Тома! Твое будущее теперь только в твоих руках. Но ты обязательно справишься с этой ответственностью. Удачи!

— Спасибо! Спасибо вам за все!

Мы знакомы всего пару часов, но я все равно удостоился объятий на прощание.

Проследив за тем, как Тома дождалась своей очереди и исчезла в портале, я отошел в укромный уголок, чтобы развеять клона. И пускай я отнял сегодня время от собственной тренировки, но зато на душе у меня сейчас было тепло. И будет, чем порадовать ученицу на прощание. Ведь сегодня последний вечер, который мы сможем провести с ней вместе…

От этих мыслей мне захотелось как можно скорее оказаться рядом с ней, и я без промедления развеял клона, возвращаясь к друзьям.

* * *

За то время, пока я помогал Томе выбраться из передряги, учебная группа семикурсников уже добралась до небольшого, но постоянного и хорошо обустроенного лагеря торговцев, в котором нас согласились приютить на одну ночь по предварительной договоренности. Лагерь больше напоминал скорее полноценную деревеньку, сохранив свое старое название лишь номинально, и служил перевалочным пунктом для островитян с востока, поскольку был расположен ближе всего к побережью, на которое они доставляли ценный груз кораблями.

Торговцы оплачивали также приличное количество стражников, потому с первого взгляда лагерь напоминал военный, но со складами для товаров внутри. Подобных пунктов в маршруте, предусмотренном Хвостовым, должно быть всего несколько, остальные же будут вполне приличными деревнями с обычными жителями. Однако мы с Аней этого уже не увидим…

Я подоспел как раз на небольшую экскурсию по лагерю, в течении которой наметил для себя наиболее удобное место для ночного побега. А затем пришла пора ужина.

Как бы мне не хотелось провести побольше времени с Катей, но Аня была в том же положении, что и я: она отправляется в неизвестность и точно не знает, когда вернется обратно и вернется ли вообще… Никаких гарантий у нас с ней не было. Так что мы договорились, что за ужином будет ее время, чтобы провести его с друзьями, а перед сном контроль заберу уже я.

Однако прежде чем нырнуть в бездну, я уточнил ребятам, когда и где мы встретимся ночью: нам с подругой понадобится их помощь на начальном этапе побега. И Соня с Ванькой готовы ее оказать. Они также приплели к этому делу и Таню, которая давно уже влилась в дружную компашку, однако она по-прежнему не знала реальных причин. Ее осведомленность заканчивалась на том, что Ане просто необходимо сбежать из лагеря и добраться до Великого Барьера — это вопрос жизни и смерти. А вот почему — рассказать уже не могли.

И хотя нашей старосте претило столь серьезное нарушение дисциплины, но она держала себя в руках и пообещала помочь. На этом я оставил ребят за столом, и отправился в бездну.

Темный мир всегда действовал на меня отрезвляюще, немного остужая эмоции и выдвигая на первое место рассудок. И это помогло мне неожиданно собрать воедино множество маленьких деталей, которые я почти неосознанно замечал, но не придавал им слишком большого значения.

Прежний задор и любопытство исчезли без следа, что даже расстраивало. Столько различных экспериментов и гипотез мне хотелось прежде провести в этом необычном мире, в этом кусочке реальности, волшебном пространственном кармане… Но теперь большая часть из них просто теряли свой смысл.

Картина, что наконец сложилась в моей голове, пугала своей логичностью и реальностью: вся эта Бездна — это моймир. И создана она тоже мной, целиком и полностью! Именно поэтому первые же мои предположения о здешнем положении дел вдруг оказывались верными. И потому мне здесь так комфортно находиться. И даже при всей необычности и волшебности этого места, все вокруг существует и действует по своим законам, которые я в итоге нахожу вполне себе логичными.

Мир бездны наверняка напоминает грубый макет родной для меня планеты, только без рельефа и с упрощенной формой. Потому и стеклянный шар прилетел так точно в то место, с которого я его запускал. Конечно, я могу перепроверить это, но сейчас мне уже начинало казаться, что этого и не требуется.

Представить этот мир какой-то безграничной плоскостью я просто не мог — должны же быть у нее хоть какие-то границы? Да просто нельзя ведь представить бесконечность! А вот огромный каменный шар в небытии мне почему-то казался вполне нормальной реальностью, которую я мог принять и давно уже привык… Земля — такой же шарик в космосе, Альтария — в общем-то тоже, только изолированная Барьером, поэтому нельзя наверняка сказать, где она находится, но выглядит все так, что и она среди звезд, причем вполне для меня привычных, а вот иллюзия это или реальность — уже совсем другое дело.

Все выглядит так, как мне кажется хотя бы имеющим логику. И пустой мир я представляю себе именно таким, а не бесконечным полетом в пространстве без какой-либо земли под ногами… А уж то, что я могу создать здесь практически что захочется — это ли не очередное доказательство? Причем создание обычных неодушевленных объектов требует лишь хотя бы примерного представления об их внешнем виде, функциях и свойствах. А вот создание жизни — совершенно иной уровень. Очень сложный и очень опасный. И если в моей голове на создание жизни требуется именно жизненные силы и тратить, то лучше подобных экспериментов мне больше вовсе не проводить. Целее буду…

Сама же магия для меня достаточно давно стала вполне реальной вещью, которую я мог видеть своими глазами и потрогать собственными руками. И с первого дня пребывал от ее существования в полнейшем восторге! Так что не стоит удивляться, что в бездне магия не просто существует, но и выходит далеко за уровень стихийной привязанности и необходимости применения печатей.

Что же касается чувств и эмоций — они тоже вполне укладывались в новую картину. Мне ведь очень нужно было место, где я смогу побыть один и спокойно поразмышлять. А больше всего мне тогда хотелось остудить собственное сексуальное влечение — оказаться вдруг в теле красивой девушки получилось изрядным испытанием силы воли. А и так постоянно возникающие у любого мужика пошлые мысли становились в разы настырнее, так что иногда мне очень хотелось от них избавиться, чтобы просто поразмыслить. И надо же, как удобно: в бездне эмоции притупляются, а все возбуждение сходит на нет… Хорошо, наверное, что я не мечтал тогда о собственном гареме. Или плохо? Так, эти мысли прочь!

Еще один момент: боль — тут тоже все понятно. Это вообще стандартное желание, скорее даже инстинкт для любого человека — избегать боли. Мы всегда стараемся всеми силами ее не испытывать, если, конечно, нет каких-то психических отклонений. Потому неудивительно, что в бездне этого чувства нет, и никакие повреждения не страшны. Уверен, что и умереть от физических травм тут не получится, а рано или поздно все само восстановится, независимо от тяжести повреждений. Аня помнится вообще себя взорвала… А вот если попытаться создать что-то живое, да покрупнее и сложнее малька, то наверняка можно и окочуриться, да поди еще и не только в бездне…

Я ведь хотел просто потренироваться, да проверить некоторые гипотезы, позапускать еще светящихся шариков в разных направлениях… Но чем дольше думал о том, что именно хочу проверить и каким образом, тем больше понимал, какие результаты скорее всего получу. И почему. И это было настоящим открытием, но только радости я по этому поводу не испытывал. Слишком это странно, неизведанно, непонятно. И почему я понял это так поздно?

Причем, если верить Катиным способностям, бездна принадлежит именно мне. Аня получила к ней доступ только из-за того, что мы живем с ней в одном теле. Ученица видела у меня в источнике чужеродный магический элемент, но объяснить что это — не могла. Однако если я прыгал в бездну и что-либо делал в ней, то активность происходила именно в этом элементе.

Откуда он у меня, и почему именно у меня — на это ответа не было. Более того, стыдно признавать, но меня это даже не особо-то и смутило: а кому не хочется быть особенным? Избранным? Я пришел из другого мира. Смог самостоятельно раскрыть стихийных аватаров, а затем еще и подружиться с ними. Я умер и воскрес! Да еще и девушкой стал в конце-то концов! И необычное магическое место, доступное только мне одному — далеко не самая удивительная вещь в этом списке.

Но теперь пришло разочарование. Если это мое неожиданное озарение — правда, то все идеи по исследованию бездны, проверке гипотез о здешних законах физики и магии, от которых мое научное любопытство приходило в настоящий восторг, теряли всякий смысл.

Однако прежде, чем делать столь радикальные выводы, нужно было все же всем убедиться в реальности новой теории. Только как?

Если этот мир существует в соответствии с моими неосознанными желаниями и правилами, то просто взять и изменить их будет весьма непросто. А, скажем, добавить тут вместо тьмы вокруг какое-то глобальное освещение — мне представляется задачей очень затратной и долгой. А значит — так скорее всего и будет. Но что тогда сделать?

Изначально я хотел проверить в бездне повторный запуск светящегося стеклянного шарика… Но, по идее, если я себя хорошо знаю, то наверняка окажется что здешняя «земля» идеально круглой формы. Ни о каком рельефе в «нигде» я точно не задумывался, и усложнять простую форму шара тоже вряд ли бы стал, а значит снаряд вернется в то же самое место…

Я даже попробовал провести эксперимент, только стекляшку сделал поменьше размером и запускал ее со скоростью, превыщающую скорость звука, чтобы получить результат без долгих ожиданий. Хоть рассчеты у меня и были весьма приблизительными, но этого оказалось достаточно. Неизменно я слышал два громких хлопка, выстреливая поочередно стекляшками на все четыре стороны: один, при запуске шарика из сделанной только что пушки, напоминающей детскую игрушку, но позволяющую разогнать стекляшку до бешенных скоростей и при этом не разбить… И второй хлопок, с которым шарики разбивались о толстенную каменную стену, которую я воздвигал позади себя перед каждым выстрелом.

Иии… мне это мало что дало. Как я могу быть до конца уверен, что действительно нахожусь на круглой «планете», которую стекляшки успели облететь на бешенной скорости, если и так подозреваю, что могу тут творить почти что угодно одной лишь силой мысли. Может, они отлетели подальше, нырнули в портал и вынырнули уже позади? Просто чтобы исполнить мое желание.

Я так во всем начну сомневаться. Нужно что-то другое… Что-то присущее бездне, но что я могу попробовать изменить хотя бы ненадолго именно для проверки.

И спустя некоторое время я определился. Ту самую боль, которую никому в здравом уме ощущать не хочется, я решил постараться испытать. В конце концов, она ведь помогает нам избегать опасностей и быть осторожнее в жизни. А в данном конкретном случае еще и позволит мне сделать определенные выводы. Так что будет очень даже полезной. Нужно лишь, чтобы я ощутил немного боли ущипнув сам себя. Не создавая какой-либо инструмент, свойства которого могут позволять ему причинить болезненные ощущения даже в бездне, нет — нужно изменить свое отношение, чтобы то, что раньше не причиняло боль, теперь вдруг начало. И прямо сейчас я достаточно сильно хочу подтвердить догадки, к тому же калечить себя не собираюсь: мне просто нужен индикатор!

И если я смогу почувствовать собственный щипок, притом что не ощущал никакой боли от ударов подруги или вырубившего меня стеклянного шара, прилетевшего в затылок, то буду считать, что действительно разгадал одну из загадок бездны.

Я сдавил пальцами кожу на левом предплечье затаив дыхание…

Чувствую! Но не сказал бы, что особо больно. Может, вообще это все игры разума? Я стиснул пальцы сильнее…

Да точно чувствую!

Еще сильнее…

Ай! Блин, вот поэтому мое сознание и блокировало в бездне боль! Ну ее нафиг! Увлекся и переборщил…

Но зато могу считать, что подтверждение я получил: это мой мир, и я в нем хозяин! Не гость и не исследователь, аникто иной как создатель!

И теперь я, кажется, знаю, как именно мог бы стать сильней. Если хоть часть из своих возможностей в бездне, я смогу выплеснуть за ее пределы… Идея с порталами и шариками была спонтанной, но я за нее зацепился. Что если я смогу связать бездну с реальным миром с помощью небольшого портала? Ведь тут мне доступны такие заклинания, какие только могу вообразить! И если найду способ дать им дорогу в реальный мир, то я стану сильнее многократно! Я просто обязан попробовать воплотить эту идею в жизнь!

От разочарования не осталось и следа: я загорелся новой идеей с пусть и крайне маловероятным, но зато поистине огромным потенциалом! Однако за своими размышлениями и опытами совсем потерял счет времени…

— Симон? Ты где там пропал? Уже поздно, почти ночь! Ты же хотел с Катей поговорить? Возвращайся…

* * *

Слезы и обещания, смех, искренняя благодарность и снова слезы — краткий пересказ нашего с Катей прощания. И все же девочка держалась молодцом. Я гордился ей больше, чем собственными достижениями и былыми победами. Она непременно будет развивать свои таланты и дальше: даже боюсь представить какой сильной и умелой она станет, когда нам доведется встретиться вновь… Но, я надеюсь, одна вещь никогда не изменится: то, как она заботится о своих близких. С какой добротой и сопереживанием относится даже к чужим людям в трудных жизненных ситуациях. Старается им помочь, но все же соблюдает осторожность.

Уверен, она и без меня продолжит помогать студентам раскрывать природу своей стихии и учить малышню пользоваться магией. Ей нравится учить других также, как и мне, если не больше…

В общем, за ученицу я был спокоен. И она точно уже далеко не такая беспомощная девочка, какой была раньше. Однако нам пора было прощаться. Не знаю на какой срок, лишь надеюсь, что не навсегда.

И как я не пытался напоследок рассмешить Катю, но все равно оставил девочку в слезах, сжимающую в объятиях бедного Гюнтера, как сжимала совсем недавно меня, не желая никуда отпускать. Но придется. Пора было возвращаться в постель, чтобы не нарываться на выговоры и не вызывать лишних подозрений.

Пришлось ждать глубокой ночи, прежде чем пытаться незаметно выбраться из «казарм», в которых разместили всех студентов. Аня даже умудрилась уснуть, так что мне пришлось будить подругу.

Позади казарм, в углу у высокой стены, окружающей весь лагерь, нас уже ждала Таня. Самая правильная, самая ответственная и самая сейчас взбудораженная оттого, что впервые собирается столь серьезно нарушить дисциплину…

Соня с Ванькой подошли через пару минут: как оказалось, наш блондин, прям как Аня, мог бы запросто проспать весь побег, если б не более ответственная подруга. Благо со своей стихией Соня смогла разбудить его с расстояния оплеухой и притом практически бесшумно, после чего подала пример, тихонько выходя наружу.

Повезло, что нам удалось разместиться в той казарме, где не было Хвостова. Собственно говоря, в нашей группе старшей была как раз Таня, а она с нами заодно, так что…

Пока ребята тихонько перешептывались, продумывая как лучше будет незаметно преодолеть стену, я осторожно создавал клона, стараясь ничем себя не выдать, пока не завершу заклинание. Ребята как раз моего появления и ждали, но знали наш с Аней секрет не все. Из-за старосты мне и пришлось изголяться. Но да ладно, через пару минут клон был уже готов, пребывая над нами в виде пара. А затем я перенесся в него сознанием и материализовался рядом с ребятами.

— Спасибо, что пришли. Но сейчас не время для разговоров, — шепотом прервал я их приветствия. — У нас важная миссия, и ваша помощь будет очень кстати. Все помнят, что нужно делать?

— Да! — ответил мне нестройный хор тихих голосов.

— Отлично, тогда ждем последнего участника нашего похода и отправляемся…

А вот это был уже сюрприз. Ребята здорово удивились, считая, что мы и так в полном составе.

— Ты что, решил взять с собой Катю?! Это же опасно! Не нужно ее втягивать, она же совсем маленькая еще! — с наездом зашипела на меня Аня.

— Нет, мы ведь уже говорили, я ее точно «туда» не возьму! За кого ты меня держишь?

— Но тогда… Ты попросил помочь Максима, да?

Ответ пришел к нам сам, тихонько проскользнув между казарм и вынырнув из тени уже совсем рядом, отблескивая в лунном свете своими бело-голубыми волосами.

Пару секунд замешательства на лицах ребят от появления неожиданной «свидетельницы» нашего сборища сменились осознанием…

— Нет… Нет! Симон, это не смешно! Ни за что!

— Оля пойдет с нами. Это не обсуждается.

Как и ожидалось, слова «не обсуждается» понятны были всем, кроме Ани. Она была категорически против и не стеснялась об этом сказать. Хорошо хоть не поднимая при этом голоса, а то выдала бы нас еще до побега.

Однако совершенно неожиданно мне на помощь пришли остальные ребята. Соня заявила, что она «за» то, чтобы Оля пошла с нами. И, хотя ничьего мнения я по этому поводу не спрашивал, но следом и остальные тоже высказались. Ванька довольно дружелюбно относился к Оле, а Таня просто ничего не имела против. И хотя возмущение Ани от этого не уменьшилось, но оставшись в меньшинстве она хотя бы смирилась и поутихла, затаив обиду.

Похоже, я Сонин должник. А ведь она знает о нас с Олей больше других, но не только сохранила тайну, но и поддержала сейчас, перед всеми своими друзьями. Это не было необходимостью, но все равно приятно. Я запомню.

В остальном проблем больше не возникло. Оля создала нам удобный подъем, с помощью которого все с легкостью преодолели стену. Наш побег оставался пока незамеченным, что было просто отлично, однако ледяные «ступени» мы намеренно оставили, чтобы дать подсказку будущим преследователям.

Почти час мы молча пробирались через ночные леса к побережью. Все шло даже слишком гладко. У подростков, конечно, адреналин от запретного ночного побега зашкаливал, но я оставался спокоен и сосредоточен. Однако ничего необычного так и не произошло. Лишь когда уже можно было различить шум волн впереди, а позади сработала первая из оставленных сигнальных ловушек, я дал команду, что нам пора разделиться.

Я точно не собирался тащить всех друзей с собой через барьер на охваченный войной континент, но от их помощи по эту сторону не отказывался. Если бы нас преследовали более активно, то мы разделились бы раньше, просто чтобы они отвлекли немного преследователей. Ну и, конечно, главная их задача была в итоге попасться… И прикрыть нашу пропажу.

— Я создам полноценных клонов Оли и Ани, но мне будет трудно поддерживать их активность. Проследите, чтобы они нормально добрались до лагеря, после чего поговорите с Хвостовым. Причину побега мы с вами уже обсуждали, никто не забыл?

Ребята покивали. Но Ванька не смог смолчать по другому поводу, хотя уже поднимал эту тему раньше:

— Неужели нельзя создать еще клонов, хоть ненадолго? Я поделюсь маной, если нужно. Да мы все поделимся! Если на кону ваши жизни, то к черту учебу, я хочу отправиться с вами и помочь всем, чем смогу!

— А я не хочу подвергать опасности еще больше людей! Вам и так достанется за побег, но, я надеюсь, что никого не станут исключать. А поддерживать активными еще больше клонов — это крайне сложно, и дело тут совсем не в мане. Так что действуем так, как договаривались. И спасибо вам за помощь…

Таня аж вздрогнула после моих слов о возможности исключения их из академии за проступок. Но держала себя в руках, и встала на мою сторону, добавив:

— К тому же Симон ведь не сможет создать наших клонов. Для этого ведь… нужна определенная подготовка… А девочки, ее, видимо… уже прошли…

И даже в свете луны я смог различить, как девушка густо покраснела. А следом за ней и Соня тоже. А вот Ванька, видимо, не слишком внимателен был на лекциях…

Пока он пытался выяснить, что же не так, то Соня удивила нас всех еще раз, сказав, что если это может пригодится, чтобы спасти подругу, то она тоже согласна предоставить свой образ в мою «коллекцию»…

В то же время Таня наконец шепнула отчаянно непонимающему намеки Ваньке на ухо, что мне сначала необходимо увидеть тело без одежды и во всех подробностях, чтобы иметь возможность впоследствии создать его клон.

Когда до парня наконец дошло, а девушки перестали сгорать со стыда, особенно после предложения Сони, от которого я, конечно, вежливо отказался, все осознали еще один важный момент. Моя возможность создать клона Ани никого особо не удивила, ну, разве что Таню, да и то не сильно. А вот что касается Оли… Все взгляды разом устремились на нее.

Девушка старательно делала вид, что она вообще не с нами, и тихо ждала в сторонке, когда все эти неловкие обсуждения закончатся. Но когда неожиданно все уставились прямо на нее, то и дальше делать вид, будто ничего не замечает уже не могла. Но, черт возьми, она хоть и смутилась, но взяла и улыбнулась ребятам, просто пожав плечами! Типа: «Ну, вот так вышло… Сюрприз!»

И что ей мешало просто проигнорировать всех, как она это делала обычно?! Вот зуб даю, просто рада была приоткрыть нашу с ней маленькую тайну, даже если без контекста и подробностей понять могут совсем неправильно! Стоит, блин, довольная… Ай, да и пофиг! Стражники из лагеря уже приближаются. А улыбка у нее слишком милая, чтобы злиться…

Точнее, так думал только я. Аня не вдаваясь в подробности решила, что при первой же возможности придушит Громову, а заодно и меня записала в черный список, по крайней мере до тех пор, пока я не найду возможности с ней объясниться, как так вообще вышло. И как потом вышло, что я еще и упомянуть ей об этом забыл. Мда, чувствую еще доставит мне проблем этот дуэт…

Но разберемся с этим позже. Я приступил к созданию клонов девушек и управился довольно быстро: сказывался опыт активного использования этого заклинания последнее время. А затем я сосредоточился на том, чтобы заставить обоих клонов плестись за Соней, при этом сам оставался в собственном теле, которое мне еще понадобится.

Тяжело. Головная боль после таких маневров мне точно обеспечена. Но, думаю, что справлюсь. Спасибо моей «практике» с Котовой, благодаря которой я узнал свои лимиты по контролю сразу нескольких тел, расширившиеся со времен последних экспериментов в юности. Опыт с преподавательницей был весьма… необычный, но, как теперь оказалось, еще и очень полезный.

Соня, Таня и Ванька тепло попрощались с нами и пожелали удачного пути. Вторая сигнальная ловушка уже давно сработала, и только что я ощутил действие третьей. Погоня уже близко, и мы позволим ей настичь студентов в «полном» составе. Ребята немного еще побегают, а затем получат наказание за нас. Но зато стражники будут уверены, что они вернули обратно всех студентов. А мы с Олей и Аней тем временем сможем продолжить свой путь…

Спуск к побережью много времени не занял — чтобы не оставлять следов, я отправил нас троих туда залпами из водной пушки прямо в далекие волны, навстречу самой Вол-Таре…

* * *

Целый час подводного ралли на сумасшедшей скорости доставил нас прямо к Великому Барьеру. Как мы уже знали, он проходил и под водой, и даже в небе, так что важно было не то, в каком месте мы в него упремся, а то, как преодолеем. И на это у Вол-Тары был свой ответ…

За то время, что главная водная сущность Альтарии доставляла нас к Барьеру, она успела рассказать мне об этой магической границе много нового. Например, зачем вообще был создан этот барьер. И каким образом, а главное почему она способна помочь мне его преодолеть…

Оказывается, старинные легенды были более чем правдивы — многие века, точнее даже целые тысячелетия назад Альтария погрязла в невиданной по своим масштабам войне. Но не между королевствами или магами и неодаренными… В этот раз все люди встали на одну сторону в борьбе за выживание. А на другой оказались демоны…

И демоны не только заняли весь юг, но и постоянно захватывали новые территории, отодвигая людей все дальше на север. Однако если с человеческой расой стихийные сущности хотя бы могли как-то сосуществовать, даже становились для них объектами почитания и поклонения, то вот демоны одним своим присутствием постепенно уничтожали все так или иначе связанное с магией.

Со стороны людей погибло бессчетное количество воинов, магов и простых мирных жителей. Потери также несли и аватары… И тогда великим стихиям пришлось пойти на союз с людьми. Сильнейшие архимаги человечества получили поддержку и огромные запасы энергии аватаров самых разных стихий. И тогда, совместными усилиями им удалось создать Великий Барьер, что с тех самых пор защищал всю Альтарию как от внешних угроз, так и от демонов, разделив всю территорию пополам нерушимой магической преградой.

Та граница, что приходилась на огромную горную гряду между Южным и Северным континентами, оставалась незыблемой и практически недостижимой как для людей, так и для демонов. А вот другая, что пролегла посреди Центрального континента — стала главной преградой на пути демонических отродий. И хотя уже тогда существовали несколько небольших проходов, оставшихся до сих пор, но держать у них оборону было несложно.

Более того, спустя столетие уже люди перешли в наступление. Демоны со временем слабели, в то время как людская раса лишь множилась и развивалась, открывала все новые технологии и заклинания.

Почти десять лет они клочок за клочком захватывали и удерживали новые земли, начав с той части Центрального континента, что был по южную сторону от Барьера, а затем добрались и до самого Южного континента. Пока в один момент демоны просто не исчезли…

Достоверной информации не осталось, но многие утверждали, что демоны ушли в другой мир, через огромный портал. А, может, их просто полностью истребили люди. Но, как бы то ни было, вскоре и Южный континент оказался заселен людьми. Его жители заметно отставали в плане развития и технологий от своих северных собратьев, однако обладали недюжинными магическими способностями, на которые и полагались. Ведь, в большинстве своем, первыми поселенцами стали как раз боевые маги, что упорно воевали с демонами на передовой.

Что же касается Великого Барьера, то он остался неизменным и по сей день, поражая воображение нынешних магов небывалой силой их предков. Однако, вечной магии не бывает. Просто поддержанием Барьера веками занимались не люди, а высшие аватары. Вдоль самых разных участков этой магической преграды можно встретить не меньше десятка стихийных духов, в имени которых будет «-Тара». На земле и под землей, в воздухе и под водой, и даже внутри вулкана…

Вол-Тара тоже являлась одной из этих духов, потому и знала обо всем не понаслышке. А мое изначальное предположение о том, что все аватары одной стихии едины — было неверным. Они, без сомнения, связаны между собой, однако как показала практика, и Мира и Вол-Дир все же могли утаить некоторые вещи от своих собратьев…

Впрочем как раз на этом моменте у нас и случился разлад. Если поначалу я испытывал некоторый трепет перед главной среди водных аватаров, а рассказом о демонах и создании барьера искренне заинтересовался и слушал его, затаив дыхание, то когда речь зашла про мою подругу, которую Вол-Тара заклеймила предательницей, пусть и сама не была от того в восторге… Наше общение плавно сошло на нет.

Само собой, мы не стали вдруг врагами, и Вол-Тара по-прежнему собиралась мне помочь: она могла открыть на время проход в охраняемой ей части Великого Барьера. Да, это потребует приличных затрат энергии, и чтобы повторить подобный трюк ей понадобится время на восстановление, но сегодня пропустить нас на ту сторону определенно сможет. А через неделю другую будет уже готова открыть Ане путь обратно.

И я ценил эту помощь, как и дружбу Вол-Тары. Однако сейчас больше общаться желания у меня не было. Слишком сильно задевали меня слова о Мире, с потерей которой я так и не смирился до конца. Благо, Вол-Тара понимала мои чувства, и больше не поднимала эту тему. И уж точно здорово, что она не переняла у сородичей нездоровую тягу к дурацким шуточкам! Вот уж чего я точно сейчас слышать не хотел.

Правда было и кое-что гораздо хуже, что мне пришлось услышать от Вол-Тары лично: Оля не должна была знать о водных аватарах. И хотя Вол-Тара понимает, что я не отдавал себе отчет, и что под моим присмотром девушку можно считать «условно безопасной», под мою ответственность, конечно. Однако предупредила, что если Оля без моего сопровождения попадется кому-либо из аватаров, то ее просто-напросто лишат жизни, как и возможности выдать их секрет…

И никакие мои доводы тут уже не работали. Если Катя доказала им свою верность, как и полезность, то Оля происходила из рода Громовых, чьи предательства известны были даже стихийным духам. И одного лишь моего слова тут было недостаточно.

Придется еще внимательнее присматривать за… моей девушкой? Могу я ее так называть? Она явно будет не против после ее признания, да и после недавних споров про клонов наши отношения уже не такая и тайна. К тому же мы больше не в академии. Осталось лишь определиться до конца, что я буду делать, когда верну свое тело…

За этими мыслями я и преодолел остаток пути до Барьера. И прямо на наших глазах в непреодолимой преграде показалась маленькая круглая прореха. А затем стала разрастаться, пока не оказалась около полутора метров в диаметре. И хотя обе девушки знали, что нам должна помочь сама Вол-Тара, но они ее не видели и не разговаривали с ней, а потому их удивленные взгляды оказывались то на мне, то на новом проходе… В который, после небольшой заминки, мы с девушками и устремились, навстречу неизведанному. Навстречу охваченному войной континенту, где опасность будет подстерегать нас за каждым углом, в каждом встречном путнике, стражнике, смотрителе или имперце… Навстречу единственному для меня шансу на спасение!

После преодоления границы я плыл рядом с Аней и Олей почти на автопилоте, поскольку отвлекался на клонов, которых постоянно приходилось поддерживать, стараясь не врезаться ими никуда и выглядеть хоть более-менее по-человечески. И все же у меня они действовали слишком уж синхронно. А из-за все увеличивающегося расстояния контроль давался все труднее. Выручил меня Ванька: я просто упал Аней и сказал, что мне нехорошо, после чего одним клоном продолжил путь уже на руках у друга, сконцентрировавшись только на Олиных движениях. Вот только вместе со стражниками ребят настиг и Хвостов. И его положение дел явно не устраивало, особенно странное состояние девушек.

Так что как только мы добрались до лагеря, всю группу беглецов он позвал на разговор без свидетелей в небольшую комнатушку. И тогда Соня выдала заготовленную речь о том, как это все было необходимо, и что решается вопрос жизни и смерти, а другого варианта у них просто не было. И что девушки обязательно вернутся…

Вот тут уже пошло все не совсем по плану, и подруга немного растерялась: ведь говорили мы сначала только про Аню, а теперь к ней присоединилась и Оля. На вопросы же преподавателя, ожидаемо, ребята ничего толком не могли ответить.

Хвостов был очень зол. Мы его нереально подставили, так еще и даже причину не говорим. Может, он мог бы тогда помочь или хотя бы понять…

Соня тем временем перешла к следующему пункту — просьба. Мда, наглости моим планам не занимать, особенно когда выполнять его задумал чужими руками…

— Вы могли бы… Отправить Олю с Аней в больницу? Чтобы у них было алиби. Это и вам будет выгодно, в том плане чтобы официально они не пропали, а лишь заболели и вскоре поправятся…

Соня быстро стушевалась, глядя на лицо Хвостова.

Он быстро понял, кто именно из ребят пропал и был заменен клонами. Также быстро сообразил и то, кто за всем этим стоял…

— Выгодно?! Тебе самой не стыдно повторять за ним эти слова, Киселева? А ты, Симон… Я был о тебе лучшего мнения! — преподаватель до конца не определился к кому ему лучше обращаться: к Ане или к Оле, но несомненно попал в точку со своей догадкой. — Так, все вон! И будьте уверены, что получите наказание! А ты, Симон, будь мужиком и прекрати изображать из себя овощ!

Когда Таня, Соня и Ванька ушли, я полностью сосредоточил свое сознание в клоне Оли. Это было не случайное решение — я уже почти выбрал для разговора Аню, просто по-привычке, однако тут же осознал, что Хвостов может догадаться, что это не уже первый раз, когда он говорит со мной, в теле Огневой, если сейчас будет знать об этом наверняка. А тогда могут появиться новые проблемы…

Нет уж, лучше не рисковать.

— Прошу прощения, Степан. Мне жаль, что доставил тебе проблем.

— Жаль? К черту твою жалость! Что ты творишь?! Двойное похищение тебе не сойдет с рук, кем бы ты ни был! — неожиданно Хвостов остановил свою тираду и глубоко вдохнул, а затем продолжил уже почти с идеальным спокойствием: — Ладно, я думаю, у тебя были на то веские причины. Но лучше бы тебе поскорее их мне объяснить.

— В том-то и дело, что не могу. Соня уже сказала то, что было можно. А если вдруг все пойдет плохо, то тебе придется отвечать под артефактом истины… Надеюсь, ты понимаешь. Но на кону действительно стоят жизни, поэтому мне и пришлось пойти на столь радикальные меры. И я никого не похищал. Девушки пошли со мной добровольно. Но я буду у тебя в долгу, если ты… скроешь их пропажу. Пока клоны еще действуют, мы можем разыграть небольшой спектакль, как ты отправляешь их в больницу с каким-то серьезным недомоганием…

— Я должен еще и помогать тебе?! Притом что ты даже не уверен, что они будут в порядке? За что ты так со мной? И зачем ввязал в это? Не верю, что они сами решили впутаться в опасную для жизни игру от нечего делать.

— Хочешь верь, хочешь нет, а выбора ни у меня, ни у них особого не было. Я лишь пытаюсь все исправить. И тебя подставлять я не собирался…

— И потому уговорил меня отправиться в эту чертову поездку на целый месяц раньше?!

— …

Ответить на это мне было нечего.

— Когда они вернутся?

— Не знаю точно. Может, через неделю, а может, и через три. Но постараюсь сделать так, чтобы как можно скорее. Говорю как есть, уж извини.

— От твоей честности никому не легче.

— Понимаю. Но клонов долго поддерживать не смогу. Нужно что-то решать…

Преподаватель ходил из стороны в сторону, обдумывая свое решение. Спокойствие удерживать ему было все труднее, но он очень старался.

— Ладно. Я сделаю, что ты просишь. Но если с ними что-то случится… Не важно по какой причине — я буду винить тебя. И это станет личным, Симон.

— Понял тебя. Спасибо.

Хвостов тяжело вздохнул.

— Слушай, почему именно их? Они же сами друг друга покалечат! Я бы еще понял, если любую одну, но обеих? Что их связывает, кроме вражды предков?

— Не могу сказать.

— Но ты сделаешь все, чтобы они обе вернулись назад в академию, верно?

— Да… — уверенности в моем голосе явно не хватало, и Хвостов это заметил. В случае с Аней-то, само собой, я сделаю все, чтобы вернуть ее домой. А вот с Олей…

— Обе?!

— Я постараюсь.

— Ты уходишь от ответа, не можешь обещать, что девочки вернутся домой, и после этого хочешь, чтобы я тебе помогал? Да что с тобой?!

— Я обещаю сделать все, чтобы Аня вернулась домой! В академию и к своей матери. Доволен?! А Оля решит сама, потому что возвращать ее домой к отцу психопату силком я точно не планирую, ясно?! Ты сам-то этого хочешь? Сможешь ее в таком случае защитить? А?!

Мои слова заставили Степана Викторовича серьезно задуматься. И он довольно долго молчал. Пока наконец не ответил коротко, но уверенно:

— Я помогу. Надеюсь вы справитесь, что бы там ни было, и с девочками все будет хорошо… Удачи. И иди ты к черту, Симон!

Мы уложились в десять минут, чтобы собрать и отправить из лагеря небольшой экипаж с «заболевшими» девушками и преподавателем. После чего я наконец смог ослабить концентрацию, поскольку поддерживать контроль за клонами стало уже невмоготу. Достаточно будет и того, что девушки просто еще побудут какое-то время в качестве груза, пока экипаж доберется до ближайшего городка. А потом пусть исчезают и ладно. Дальше уже Хвостову придется разбираться самому, после чего ему еще понадобится вернуться в лагерь за остальными своими воспитанниками, заботливо поинтересоваться их состоянием, не болен ли кто еще «странной болезнью», а затем продолжить маршрут этой чертовой поездки, которую он уже трижды успел проклясть.

Пожалуй, даже хорошо, что он еще не знал — неприятные сюрпризы для него в эту злополучную ночь не закончились. А вот Соня уже обнаружила пропажу, и потихоньку начинала сходить с ума…

* * *

Я практически не следил за передвижением своего основного тела, поглощенный контролем за клонами. Вол-Тара дала нам достаточно простой ориентир — плыть в «ту» сторону, пока не уткнемся в землю…

Разговор с Хвостовым получился весьма тяжелым, но теперь, когда дело было сделано, а я вернулся в собственное тело, то настроение заметно изменилось. Я не был рад, скорее взбудоражен: наконец-то я вернулся на юг! Впереди еще долгий путь, но мы непременно доберемся до алтаря! И уже тогда будет понятно, что же делать дальше. Будем решать проблемы по мере их поступления!

Только вот сначала этот путь еще нужно проделать. В таких делах командная работа — это все! Но у моих «напарниц» с этим явно серьезные трудности…

Даже просто плыть рядом им, видите ли, было некомфортно. Аня заплыла вперед и даже не оглядывалась на нас. Благо впереди уже проступали очертания берега, а значит, мы почти у цели. Оля как и раньше плыла справа от меня. А слева — моя гордость, малышка Катя, со своим вездесущим питомцем. Заметив мой взгляд, девочка виновато улыбнулась и помахала мне рукой… СТОП! ДА КАКОГО ХРЕНА?!

* * *

На мой яростный крик под водой обернулись все разом. Улыбка ученицы тут же испарилась. Оля, наверное, удивилась, но скорее даже обрадовалась девочке, а вот Аня… Ее реакция оказалась весьма похожа на мою, если не хуже. Только в ее исполнении даже под водой могло что-то гореть…

Мы слишком близко подобрались к берегу, чтобы не воспользоваться возможностью выбраться на него, прежде чем начать ругаться. Одним махом я буквально выбросил нас из воды на сушу. И пока девушки еще только поднимались с земли, я уже резкими, но точными движениями наносил руны по периметру, формируя заглушающий барьер. Мне хотелось высказаться не стесняясь в выражениях и эмоциях. Но, меня опередили…

— Да что это такое?! Ты издеваешься, Симон? — Аня вцепилась в воротник моего плаща и нещадно дергала его после каждой фразы. — Ты запретил говорить что-либо Диего. Заставил меня ему лгать! Наотрез отказался брать его с собой… Но зато взял Громову! И ОБЕЗЬЯНУ! ОБЕЗЬЯНУ, СИМОН!

Очень неудачный момент подруга выбрала, чтобы орать на меня и трясти за шиворот. После контроля за клонами у меня и так болела голова, а выходка Кати вообще выбила из колеи, причем определенно не в хорошем смысле.

— ДА ПОТОМУ ЧТО ДАЖЕ ОБЕЗЬЯНА ЛУЧШЕ СЕБЯ ВЕДЕТ, ПОНЯТНО? Нам нужно проникнуть НЕ-ЗА-МЕ-ЧЕН-НЫ-МИ! Не привлекать к себе внимание, понимаешь? Да если б я мог, то и тебя бы на такое дело не взял, а уж Диего и подавно! Так что да, обезьяна лучше! Но если тебе станет легче, то я сам понятия не имею, как они здесь оказались!

Скинув с себя руки подруги, я направился к девочке, которой придется как следует объясниться, прежде чем я отправлю ее обратно. И она это, кажется, понимала, поскольку глаза у Кати уже были на мокром месте.

— П-пожалуйста, не ссорьтесь! Ань, Симон не знал, что я за вами увязалась. А ты Симон…

Вот что она скажет? Может ли она вообще сейчас сказать хоть что-то, из-за чего я перестану злиться? Я так не думаю… Но даже интересно, как будет оправдываться. И ведь это после всех наших трогательных прощаний! Ну давай, что ты мне хочешь сказать?!

— Не обижай Гюнтера! Пожалуйста…

Если бы переизбыток эмоций мог вызывать взрыв, то моя голова точно испытала бы на прочность магический барьер где-то в небе над Альтарией…

Аня в бешенстве и обижена на всех вокруг, я тоже зол как черт, Катя каким-то образом пробралась вслед за нами незамеченной всеми, за что ей еще предстоит объясниться, Гюнтер угукает, а Оля…

Моя милая Оля. Девушка с очень тяжелой судьбой, которая наконец-то вырвалась из под надзора отца тирана, да аж на другой континент! Впервые оказалась настолько далеко, что могла действительно ощутить себя свободной…

Она сначала настороженно смотрела, как мы сцепились с Аней и слушала наши претензии, а затем… начала тихонько смеяться. Она смеялась все громче и громче, покраснела и утирала слезы, тяжело дышала, но никак не могла остановиться. Не удивительно, что всего через пару минут мы даже ругаться прекратили, уставившись на Олю, причем дружно сошлись во мнении, что сейчас ее смех нас раздражает куда больше, чем что-либо еще. Чертовски заразительный смех…

Сука! Ну не время сейчас улыбаться, я же злой! И Катя уже хихикает… Да что ж такое!

— Симон, я убью ее! Клянусь — убью! Отпусти! ДА ЧЕ ТЫ РЖЕШЬ, ДУРА?! ЗАТКНИСЬ!

И все же, как бы то ни было, пусть и через одно место, а наше путешествие к алтарю наконец началось!

Конец

* * *

Друзья, ответвление о русалках задумано давно, и оно будет представлено позднее в книге «Водной Феникс. Подземелье».

Однако прямого и очень значительного влияния на основной сюжет данные события не несут, потому мы не станем «затягивать» ими текущие главы основного цикла.

* * *

Примечания

1

Прим. Автора: ранги в магических гильдиях названы по значкам, что выдаются волшебникам в соответствии с их умениями. (Стекло, Железо, Бронза, Серебро, Золото, Кристалл, Арит, Звездный кристалл. Учитывая уровень студентов академии Баева, сильные выпускники из групп первого ранга вполне могут рассчитывать получить сразу железо или даже бронзу)

(обратно)

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13-14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24-25

Глава 26

Глава 27

Глава 28-29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

*** Примечания ***