Звездная пыль [Алексей Николаевич Пичуев] (fb2) читать онлайн

Алексей Пичуев Звездная пыль

2101 год, 1 января, Восточная Европа, научно-исследовательская база европейских Объединённых наций. Один из последних островков жизни на Земле.

Последствия ядерной войны 2076 года были более ужасные, чем по самым скептическим расчётам учёных. Планета миллиардов людей в один миг превратилась в беспомощную старуху, оболочка которой стала сплошной пустыней, голубые небеса превратились в постоянное кровавое зарево. Чистая вода стала теперь чудом природы. Жизнь на Земле замерла, многие виды животных просто вымерли, остальные мутировали, и только крысы, тараканы и люди остались прежними. Крысы всегда поражали человечество своей живучестью, но люди, создавшие и усовершенствовавшие это Чудовище – ядерное оружие – нашли и защиту от него. Доктора изобрели вакцину, которой хватало на всю жизнь человека, она была быстрорастворимой и вечной, позволяла избежать изменений в организме человека, его ДНК и РНК.

В 2070 году успех реализации космических программ был настолько велик, что Луна стала колонией Земли, на ней появились искусственные атмосфера, земля, вода. Луна стала базой для отступления при ядерной войне, люди, как крысы, чувствовали опасность, и были готовы покинуть «тонущий корабль». Они и покинули, самые богатые и властные, остальные остались на Земле в подземельях, где производили искусственную пищу…

На восточно-европейской научно-исследовательской базе жило 11 человек. Именно жило: с 2085 года, когда была утеряна Связь с Центральной радиостанцией Луна-Сити, столицей Луны, научные исследования прекратились. Да нечего было исследовать. С Землей все было понятно: она медленно деградировала, умирала, и научные работники знали это.

Ричард Логистоун, английский 71-летний исследователь, был научным руководителем на этой базе ещё когда проекты только начали реализовываться. Тогда он был ещё молод и полон энтузиазма, ему казалось, что всё правильно, так и должно быть. Сейчас он был разочарован, он-то, как никто другой, знал, что Земля долго не протянет. Она всё ещё пыталась напрячь свои тщедушные силы для борьбы с порожденным неблагодарным человеком злом, но оно было сильнее. Эта темная сила охватывала невидимым железным обручем «талию» некогда бывшей красивой планеты, которая могла хрустнуть в любой момент и сдаться на милость победителя. Но реакция была необратимо, и ядерная пыль уже который год оседала на измученной и исстрадавшейся земле, обволакивая любые её потайные места.

Если бы когда-нибудь люди вышли из своих убежищ, их взгляду открылась бы ужасающая картина: небо, как будто истекающее кровью, скрывающее от глаз человека пеленой стоящей в воздухе пыли звёзды, словно мстит за такое надругательство над своей прозрачной девственной сущностью. Земля теперь просто прах, рассыпающийся в руках, испещрённая трещинами, посыпана красным пеплом. Вода – её просто нет, она ушла в землю, словно ожидая перемен, или единовременно испарилось от жара огненных монстров. Солнце – прямой укор человеку: практически весь озоновый слой разрушился, и яркое светило показало свою оранжево-красную сущность. Возможно, так погибла жизнь на Марсе, на Луне, и многих других мёртвых планетах. Земля стала беззащитна перед лицом огромного космического пространства бесконечной Вселенной. Одна, совсем одна.

Именно в первый день года доктор Логистоун хотел объявить всем, что пищи осталось немного: на месяц, можете меньше. Он хотел провести голосование, чтобы 1/4 часть еды отдать добровольцу, который согласится в защитном костюме выйти наружу и найти другую базу, где будут нефтепродукты и другие вещества, необходимые для воссоздания «нефтесада», как называли жители этой базы небольшое помещение, в котором в жидкой массе, содержащей органические вещества, происходил синтез нефти и превращение ее в пригодные для питания «нефтебатоны». Сейчас запасы нефти кончались, остались только продукты синтеза. Пара было принимать решения. 10:55 утра – посмотрел Логистоун на часы и закричал в микрофон внутрибазового радио: «Пора вставать! Сбор в моём кабинете через полчаса».

В назначенное время все были в сборе. Молчание, которое зависло в воздухе, как снежная лавина перед долгим спуском, было прервано Чэтом – человеком без родины, как его называли остальные обитатели базы. У него была родина, естественно, но он никому не говорил, откуда он родом. Да никто не спрашивал – его не любили и боялись, поэтому говорили с ним крайне редко. Чэт был ядерщиком, и видимо, постоянное общение в прошлом с ядерным оружием сделало его расчетливым и непримиримо жестоким. Он начал изучать ядерную физику в 2070 году, в 20 лет, и никто бы на базе не удивился, если бы узнал, что он участвовал в создании последней модели ядерной боеголовки. Сейчас ему было 50 лет, и несмотря на это он прекрасно выглядел, и был всё ещё готов к еще одной войне. На базе его основными занятиями были разработки космической модели атомной бомбы и занятия спортом.

– Я думаю,– сказал Чэт,– что пора нам внести ясность в некоторые вопросы. Я, Чэт, и никто другой должен возглавлять эту базу. Логистоун очень стар, к тому же ему нет дела до базы…

– Да как вы смеете! – прервал его доктор Ричард, которого называли доктором лишь по привычке, раньше он был профессором к тому же,– Вы не имеете права!

– А вот моё право! – с этими словами правая рука Чэта метнулась в ударе и достигла своей цели – головы доктора, который тут же упал на металлический пол.

Остальные члены команды, как они привыкли себя называть, которые до этого смотрели на разговор лишь с недоумением и интересом, теперь вскочили готовые защищать Логистоуна. Первый решительный шаг сделал Пётр Весельчаков, характер которого вовсе не соответствовал фамилии. Ему было 30 лет, он родился на этой базе, но его родители погибли во время ядерной катастрофы. Их заражение было настолько сильно, что лучевая болезнь прогрессировала очень быстро, и через 6 дней после облучения они умерли. Логистоун стал Петру словно отец. Док научил его всему, что знал сам, к тому же Пётр был настолько способным, что к 16 годам самостоятельно овладел основами микробиологии.

Логистоун дал ему всё, Чэт – ничего, и Пётр, не задумываясь о последствиях, бросился на человека без Родины. Но это попытка была жестко пресечена: неуловимым движением Чэт нажал на скрытую в пряжке ремня кнопку и элетрообруч с зарядом, достаточным, чтобы человек потерял сознание при соприкосновении с ним, откинул Весельчакова на несколько метров. Гримаса боли перекосила его лицо, реакция на электрошок была очень сильная, только что его светлые волосы не встали дыбом. Джулия Дрентон, прекрасная 25-летняя блондинка, занимавшаяся очень актуальной после очередной мировой войны наукой о мутациях, склонилась над Петром, чтобы оказать первую помощь. Она была тайно в него влюблена, и по ночам ей снилось, что она треплет его светлые волосы, смотрит в его смеющиеся глаза, ищет губами его губы. Но он был так занят своими исследованиями, что не видел ничего вокруг, кроме работы, и Джулии приходилось довольствоваться только мечтами.

– Теперь вы поняли, кто здесь главный? Мне нужна эта база! Мне нужна вся еда одному, мне её может хватить и на год. А вы, вы – ничтожества, мир будет моим! Пока этот глупый старикашка занимался исследованиями влияния космоса и других внешних факторов на Землю, я создал супероружие, теперь оно космического масштаба! Я захвачу Землю, а потом примусь за Луну. Мне не надо армии. У меня есть «красная кнопка»! Я гений! – Чэт не актёрствовал, он действительно верил в то, что говорил, – А сейчас вы все будете разбиты на тройки и размещены в помещениях в разных уголках базы, чтобы не смогли переговариваться. Старик хотел послать кого-нибудь за едой. Глупец, ведь мог оставить всё себе! Винсент, ты поможешь мне развести их по базе, у каждого повелителя должны быть пажи, ха-ха-ха!

Винсенту было уже 42 года, но все называли его просто Винс. Он был настолько незаметен и привычен, что все забыли его фамилию, род занятий, он примелькался настолько, что если бы он исчез, то никто бы и не заметил. В его досье было написано, что он компьютерный мастер, но их уже давно умел чинить любой ребёнок. Винсент, несмотря на возраст, прислуживал всем, как будто чего-то боялся. Некоторые его презирали за рабское поведения, когда вспоминали, что он есть, некоторые просто игнорировали его. А теперь он помощник диктатора, его правая рука. Винс ликовал.

– Логистоун, Весельчаков и Джулия останутся здесь, – продолжил свою речь Чэт, – Де Лавуа и Генрих – в камеру хранения вещей…

– Но, Чэт, – прервал новоиспечённого диктатора Генрих Нотерберг, – там же важные экземпляры с поверхности?!

– Я тебя спрашивал, сопляк?! – зло прищурившись, произнес Чэт. – Я знаю, что ты положил всю свою тщедушную маленькую 23-летнюю жизнь на собирание и исследование всех этих ненужных вещей, но я не считаю тебя исследователем. Ты думаешь, что собираешь историю по крупицам. Чушь собачья! Я сотру с лица земли все эти ненужные вещи! Винсент, держи электроизлучатель и отведи их в хранилище. Артур, Мэгги и Дебби, вы пойдёте со мной в наш «город-сад», ха-ха-ха! – засмеялся он на свою шутку, – а Вы, – обратился он к Джулии, – когда очнутся эти придурки, объясните им ситуацию, и пусть не пытаются взломать кодовый замок на двери, потому что все их я поменял на своем компьютере. Ну чем я гений?! Ещё у меня во всех помещениях есть камеры и датчики движения, как я по-вашему я узнал о предстоящем разговоре и решении Логистоуна? Так что вы не убежите, а старику передайте, пусть больше не говорит сам с собой, ха-ха-ха!

С этими словами он подтолкнул Мэгги к выходу. Мэгги было 67 лет, она не имела никакой специальности и была вроде няни всем обитателям базы. Её все любили, кроме Винсента и Чэта. Для последнего она была слишком доброй, а Винсент, помня свою мать, ненавидел всех женщин, сюсюкавшихся с ним, как с ребёнком. Дебби, 22-летняя девушка, была вроде лаборантки на базе, она помогала всем, кто её просил, по работе, поэтому в ее голове со временем накопилось много знаний из разных областей науки.

– Чэт, – начал было говорить Артур Смит, пожилой, но ещё не старый исследователь последствий ядерной катастрофы, – я…

Чэт не дал ему договорить, он выхватил из кармана брюк что-то вроде пистолета и выстрел в Артура, пуля вошла в грудь где-то в области правого легкого. Он устоял на ногах, как будто не понял, что произошло. Из его рта потекла маленькая струйка крови, серые потускневшие глаза смотрели как будто с укором. Артур никогда не причинял боль людям, он посвятил свою жизнь благородному делу, исследуя последствия этой катастрофы. Он хотел показать людям, что они сделали. По сути, его миссия была экологической. И кто-то, кого и человеком нельзя назвать, прервал его жизнь просто так…

То, что произошло дальше, шокировало и без того уже повергнутых в ужас женщин: буквально через несколько секунд после выстрела окровавленные осколки пули вылетели из головы и плеч Артура, его тело дёрнулась в конвульсиях и рухнуло на пол. Из плеч, рта и головы сочилась кровь. Мегги, ласковая, чуткая, чувствительная не выдержала этого зрелища, сначала изменилось её лицо – оно побледнело, губы задрожали, глаза стали непроницаемыми, словно стеклянные, и она, схватившись за сердце, начала медленно оседать. Дебби подхватила её и опустила на холодный пол, но девушка ничем уже не могла помочь старушке. В глазах Мегги стоял немой вопрос: «как это? что это? так не может быть». Из глаз девушки потекли струйки слёз, она не рыдала, она тихо плакала. «За что», – прошептала она и провела ладонью по лицу Мэгги, закрыв её глаза.

– Ха-ха-ха! Ну теперь вести тебя никуда не надо, – хладнокровно и цинично сказал Чэт. -Я пошёл в компьютерный центр – сердце нашей базы. Кстати, о сердце – берегите сердечко профессора, ха-ха-ха! – Чэт вышел и закрыл дверь, оставив двух напуганных девушек с двумя трупами и двумя мужчинами без сознания. Когда шаги безумного гения стихли в конце коридора, Дебби, взяв себя в руки и поправив каштановые волосы, тихо сказала:

– Джулия, надо отсюда выбираться, чем скорее, тем лучше. Но сначала надо привести в сознание мужчин.

Карие глаза Дебби смотрели доверчиво и с надеждой на Джулию, которая, хоть и была всего немного старше Дебби, поражала своей разумностью и не по годам огромным умом. Но Джулия не хотела поднимать глаз и говорить то, что ещё более расстроило бы девушку. Но молчание было слишком долгим.

– Дебби, – начала Джулия, – мистер Логистоун умер…

– Что…– голос Дебби осип и не слушался её.

– Он тихо умер…

– Но ведь…– в голосе Дебби слышались чуть плаксивые нотки, – он был жив.

Верхняя губа Дебби ещё больше задрожала, глаза снова увлажнились.

– Дебби, – Джулия взяла ее за плечи, – будь сильной, он не пережил этих событий, возраст и обстоятельства сделали своё дело…

Джулия и сама была готова разрыдаться, но пока что только она могла думать расчётливо и принимать решения.

Пётр, которого она бережно уложила на кушетку, зашевелился и открыл глаза. Увидев кровавую картину и почувствовав присутствие смерти, он крепко сжал ладонями голову, пытаясь осмыслить происходящие события. Ему не нужны были ничьи объяснения, но у него просто в голове не укладывалось произошедшее.

Дебби свернулась клубочком на кожаном кресле и потихоньку плакала. Джулия смотрела в пустоту и пыталась собрать свои лихорадочные мысли. Молчание прервал Весельчаков.

– Я убью его, – глухо произнёс он. Джулия села перед ним на колени и попыталась посмотреть ему в лицо. В глазах его не было горечи, ярость выплескивала свою энергию в окружающий воздух. На лбу у него как будто прибавилось морщин, челюсти были сжаты так, что через кожу были видны скулы, губы превратились в одну тонкую полосочку. Казалось, что все его лицо заострилось. Но глаза, самое главное глаза – раньше они были серыми, изучали добро и тепло. Теперь они горели огнём, и Джулии стало страшно именно сейчас, а не когда умерли трое ее товарищей. Она знала Петра давно, но никогда не видела его таким.

– Я убью его!

– Петя, я должна рассказать тебе, как всё было.

А в то время, когда происходили все эти печальные события в кабинете профессора, Винсент, еле сдерживая свою ехидный улыбку, вел в камеру хранения Жана-Поля де Лавуа, Генриха и Лешека Пшанского. Слабые духом люди всегда более подвержены влиянию зла, чем сильные, и Винсент, попав под влияние Чэта, чувствовал себя Ангелом тьмы, наместником дьявола на Земле, и злость разбирала его, как будто желчь ударила в мозг, разбудив в нём зверя, чувствующего запах плоти и крови. В один миг перед его взором пронеслись все его унижения, которые он сам придумал для себя, а винил окружающих, и жалость к себе переродилась в ярость.

– Ну, сволочи, держитесь, – сквозь зубы пробормотал он.

Генрих обернулся первый. В тусклом свете тёмных коридоров он увидел, как изменился Винсент. Его плечи расправились, ноги были широко расставлены, и крепко держали своего хозяина. В облике Винса была какая-то неуловимая уверенность, глаза были как будто красные и бешеные. В него вселилась та же Тёмная сила, что окутала Землю. Генриху даже показалось, что сейчас изо рта Винса потечёт белая пена. Генрих так удивился этой метаморфозе, что не заметил, как в правой руке у Винсента появилась отвёртка, в левой он всё ещё сжимал электроизлучатель.

– Вин…, – Генрих не успел закончить, потому что помощник Чэта с неимоверной скоростью воткнул отвёртку в шею юноши, и вынул её. Кровь хлынула из порванной артерии пульсирующей темно-красной жидкостью, клокочущий звук перерос в хрип, изо рта Генриха хлынула кровь. Ангел тьмы, возбуждённый запахом крови, не остановился. Окровавленной рукой он по рукоятку воткнул отвёртку в грудь всё ещё стоящего Генриха, прямо в сердце. Агония была короткой. Только звук упавшего тела услышали друзья ещё со школьной парты, профессиональные космонавты, 35-летние Лешек Пшанский и Жан-Поль де Лавуа. Увидев бездыханное тело Генриха, Винсента, держащего в одной руке орудие убийства, в другой – электроизлучатель, друзья встали в боевую стойку, а Лешек зло сплюнул и сказал:

– Сволочь, скотина! Он же был ещё совсем мальчик!

Электроизлучатель был быстрее, чем натренированные руки и ноги, и мощный разряд тока вывел из строя Лешека. Жан в две секунды оказался рядом с Винсом и отработанными движениями выбил из его рук оружие, сокрушительный удар кулаком в нос завершил дело. Убийца был послал в нокаут и потерял сознание. Де Лавуа проверил, жив ли Генрих, в душе космонавта ещё теплилась надежда, но дыхание и пульс отсутствовали. Лешек был жив, но без сознания. Жан принял решения: найти Чэта и обезвредить. «Он скорее всего находится в компьютерном центре»,– подумал де Лавуа и двинулся к центру базы.

Через 10 минут после того, как Пётр пришёл в сознание, в его голове уже созрел план.

– Дебби и Джулия, вы помните, где у старика электроизоляционный костюм?

– А зачем тебе? – спросила Джулия.

– Я уверен, что у Чэта полно разных электрических игрушек. И ещё, пока одеваю костюм, вы блокируйте действия камеры и датчика движения. И ещё…

– Но Пётр, – перебила его Дебби, – у нас одна маленькая проблема: сейф на кодовом замке, который мог открыть только док.

– Ладно, я займусь этим, наверное, профессор записал код на своей компьютер.

– Тогда две проблемы. Петя, мы не знаем, где находится видеокамера и датчик движения, – сказала Джулия.

– Вот вы этим и займётесь, заблокируйте камеру так, чтобы видеоизображение было статичным, то же сделайте с датчиком, пусть думает, что мы находимся на одном месте. Когда он заметит подвох, будет уже поздно.

– За дело! – план Петра начал осуществляться, и уже через полчаса всё было готово.

В это время Жан уже подошёл к двери компьютерного центра и готовился ворваться неожиданно. Двери тихо раскрылись, Чэт стоял спиной к французскому космонавту, в чёрном комбинезоне, который плотно обтягивал его крепко сколоченную фигуру. Низко посаженная голова серебрилась сединой. Во всей позе человека без Родины, порождённого злом и ненавистью, чувствовалась уверенность в своих силах. Но Жан хотел обезвредить злого гения, он-то ещё не знал, что тот был виновником нескольких смертей, и ярость не захлестывала его разум. Француз поднял свой электроизлучатель. Но вдруг в глазах потемнело, в голову хлынул напором приток крови – сзади стоял Винсент. Отвертка пронзила почку. Чэт знал, что Жан здесь – везде были камеры, именно он открыл двери, но Винсента он не видел. Когда космонавт поднял руку с излучателем, Чэт обернулся и выставил руки со сжатыми кулаками вперёд, его ладони были облачены в перчатки, по рукам вниз к поясу, который был генератором энергии, спускались провода. Когда ладони раскрылись, Винс увидел только искры. Тело Жана упало на пол. Чэт не успел перестроиться по ситуации – смертельный электрический разряд тока двумя молниеносными линиями соединившийся в воздухе, поразил со всей мощью ставшего вновь жалким от испуга Винсента. Судороги охватили мышцы, спазмы сжали сердце, бездыханный труп упал на тело француза. Из спины Жана торчала окровавленная отвертка, почка кровоточила, он не двигался. Винсент почти светился от искр и разрядов на его одежде. «Всё кончено», – подумал Чэт.

Белая пена капала изо рта Винса, белесые глаза безжизненно уставились на пол. Мозг был мёртв. Душа, покинувшая тело ещё до смерти, стояла белым дымом палёного мяса.

В это время в одном из сумрачных коридоров базы лежало ещё два трупа: Генриха, лежащего в луже собственной крови, и Лешека, раздробленная голова которого покоилось в красно-жёлтой смеси. Стены были забрызгана бурой кровью, но в неярком свете они казались тенями умерших людей.

А в кабинете Логистоуна уже всё было готово: Пётр нашел в файлах компьютера код сейфа, а девушки справились со своей задачей. Когда микробиолог одел костюм, он сказал: «Ну, пора. Жаль, что мастер по ремонту вентиляционных сооружений умер, он мог бы восстановить схему ходов вентиляции. Хорошо, что она широкая. Я готов».

– Петя, – Джулия посмотрела ему в глаза.

– Да, я знаю, – в освещении кабинета глаза Джулии были голубыми и изучали любовь. Губы Петра коснулись ее губ, сладкие грёзы Джулии осуществились.

– Петр Иванович, – вдруг закричала Дебби, – мы же забыли сказать, мы нашли камеру и передатчик за решёткой вентилятора, нам осталось 20 секунд, чтобы положить их обратно, иначе компьютерный сканер Чэта засечет перемену места!

Со свойственной ему ловкостью Пётр забрался в маленький тоннель и в быстром темпе пополз, не оборачиваясь, к цели. Он лишь примерно представлял, где находится по отношению к вентиляционным трубам центр. Но точно помнил, что если он найдёт втягивать воздуха, то найдёт и Чэта. Петр полз уже 10 минут, когда услышал какой-то скрежет и писк. «Крысы», – подумал он. «Крысы! – закричала вдруг Джулия на другом конце базы, – мы забыли про крыс! Откуда мы управляли распрыскивателем в помещениях и вентиляции яда от крыс, который не действует на людей, но убивает этих тварей?».

– Где-то в этой комнате, я помню, что это практически центр базы, в компьютерном центре мы только проводили исследования, – ответила Дебби.

– Ищи, ищи!!!

Адреналин в крови Весельчакова подхлестывал его всё сильнее ,страх и ярость сплелись воедино, и управляли им . «Они учуяли меня, а значит, вылезли из какого-нибудь бокового тоннеля, у меня ещё есть время, если догонят – сожрут и костей не оставят!». Он был уже близко, слышал звук движения лопастей огромного вентилятора, и воздух стал чище. Приглушенное цоканье по металлу многочисленных лапок становилось всё ближе и ближе, дыхание Петра участилось. Но вот, уже видно! Он посмотрел на часы, все было рассчитано. 15 секунд до 10-секундной остановки втягивателя. Еще рывок. Петр слышал, как бьётся его сердце, этот стук отдавался в ушах. Тут он услышал шипение и почувствовал укус – передняя крыса-предводитель стаи вгрызлась в ботинок. Красные глаза кровожадно смотрели на жертву. Вот, лопасти остановились! Крысы ещё не добежали. Рывок между двумя лопастями и… нога застряла. Крыса не может оторваться от кожи ботинка, резкая боль в ноге и панический ужас: стая уже в 5 метрах! Лопасти тихо двинулись. Рывок – и нога на свободе. Вот он и по ту сторону; крысы прыгнули – и всасыватель завертелся с огромной скоростью, кровавые ошмётки разлетелись по трубе. Пётр закрыл лицо, чтобы его не забрызгало кровью, и подумал: «Бог есть, его не может не быть».

– Есть! – заорала диким голосом Дебби, – нашла за книжным шкафом!

Внутренние силы любящей женщины появились в мгновение, и Джулия опрокинула стальной шкаф и ладонью припечатала кнопку. В вентиляционной трубе появился смертельный пар и убил тех крыс, которые еще были живы.

– Молодец, девочка, – произнёс благодарный Пётр, не заметив, что Джулия немного запоздала. Теперь Пётр был точно над Чэтом, через решетку он видел, что на компьютере Чэт программирует запуск ядерной ракеты, цель – весь мир. Таймер был включён, осталось 5 минут до запуска. «Пора», – подумал Пётр и вышиб решётку. Звук удара и падения отвлек от программирования Чэта, и он обернулся. Русский учёный уже оценил ситуацию здесь и был готов к схватке. Чэт поднял руки, между ладонями прошёл разряд, и он сказал:

– Я бог, Гений, я властелин, я буду царём Вселенной! Все диктаторы прежних эпох будут казаться моим потомкам детишками из детского садика, играющими в песочнице, а их дела всего лишь детской неожиданностью ! Но извини, я заговорился. Все мертвы, как я уже успел заметить. Кроме тебя и девушек, ты – единственная преграда, – руки Чэта взметнулись и пустили через всё помещение молнию. Но костюм Петра выдержал, и он продолжал надвигаться на кандидата в диктаторы. Когда Человек без Родины понял, в чём дело, Пётр был уже очень близко. Чэт резким движением вынул из кармана свой пистолет с разрывными пулями, но исследователь был уже совсем рядом. Он схватил за руку с оружием сумасшедшего учёного, завязалась жестокая борьба. Резким движением Пётр вывернул руку с пистолетом к животу Чэта, а тот от неожиданности нажал на спусковой крючок. В полной тишине, заглушавшей даже сопения и дыхание боровшихся мужчин, прозвучал глухой выстрел, подобный грому, он эхом разнесся по коридорам базы, возвещая о победе; три осколка вылетели из спины Чэта, и он обмяк руках Петра. Тот осторожно положил его на пол, теперь он не ощущал ненависти к нему. Он понял, что это больной человек, обуянный сумасшедший идеей.

Пётр осмотрел помещение. 30 секунд! На каком из компьютеров производится запуск?! На основном… 15 секунд… Пётр уже перед ним, на экране высветилось два варианта: осуществить программу и отменить. Петр выполнил миротворческую миссию, и на душе полегчало. Хотя усталость от пережитого навалилось на него, словно лавина, Пётр нашёл в себе силы и отключил кодовый замок кабинеты доктора.

– Теперь можно выходить, – произнес он осипшим голосом по внутрибазовой связи, а сам увидел, что Жан ещё жив, принёс его на диван для отдыха. А через пару минут девушки были в центре. Джулия бросилась на шею Петру, Дебби занялась раной Де Лавуа. Триумф победы ослабил внимание микробиолога, и он не заметил на экране соседнего с главным компьютером надпись «подготовка к уничтожению базы закончено, отмените или утвердите команду».

– Джулия, пора выходить на связь, – Пётр принес ей переносную спутниковую радиостанцию, – надо посоветоваться с соседней базой и идти за нефтью.

Через несколько минут Джулия окончательно поняла, что попытки связи безуспешны.

– Электромагнитные бури, надо выйти на поверхность и попытаться ещё. И захвати свой пылеанализатор. Может, есть какая какие-то изменения.

Они быстро одели защитные костюмы и отправились к лифту. Когда они вышли на поверхность, их взору открылась нереальная картина: с неба, словно снег, падала белая, а не чёрная или красная пыль. Она светилась, беля атмосферу и излучая невидимую энергию.

– Это чудо, – завороженно сказала Джулия, – это сон.

Когда первый восторг прошёл, Пётр вынул из кармана свой пылеанализатор.

– Органическое биологически активное вещество, колоссальное количество живых клеток, с такой активностью они будут очень быстро размножаться. Лет через 20 Земля сможет вновь возродится! Это был шанс людям и планете, данный свыше.

– Высшая сила есть, – прошептала Джулия.

– Ещё здесь есть уточнение – осколки Луны, – тихо сказал Пётр.

– И там что-то не поделили, – упавшим голосом произнесла Дебби.

– Это Звёздная пыль, подарок космоса…

А в глубоком подземелье Чэт очнулся от болевого шока, его рука потянулась к компьютеру.

– Вы умрёте, – его глаза блеснули в последний раз, и он нажал смертоносную кнопку. Взрывчатка в нижнем этаже рванула, огонь пожирал материю, взрывная волна сорвала обшивку из металла, сметая всё на своём пути. Огненный Вихрь прорывался через коридоры, находя плоть и кровь. Через 5 минут всё кончилось. Люди на поверхности почувствовали лишь вибрацию, земля заглушила взрыв.

– Теперь мы одни, – сказала Джулия.

– Небеса выбрали нас, – ответил Пётр.

Космос молчал. Красное Солнце как будто посветлело. Вселенная дала ещё один шанс…

1997