КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно
Всего книг - 706104 томов
Объем библиотеки - 1347 Гб.
Всего авторов - 272715
Пользователей - 124641

Последние комментарии

Новое на форуме

Новое в блогах

Впечатления

medicus про Федотов: Ну, привет, медведь! (Попаданцы)

По аннотации сложилось впечатление, что это очередная писанина про аристократа, написанная рукой дегенерата.

cit anno: "...офигевшая в край родня [...] не будь я барон Буровин!".

Барон. "Офигевшая" родня. Не охамевшая, не обнаглевшая, не осмелевшая, не распустившаяся... Они же там, поди, имения, фабрики и миллионы делят, а не полторашку "Жигулёвского" на кухне "хрущёвки". Но хочется, хочется глянуть внутрь, вдруг всё не так плохо.

Итак: главный

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
Dima1988 про Турчинов: Казка про Добромола (Юмористическая проза)

А продовження буде ?

Рейтинг: -1 ( 0 за, 1 против).
Colourban про Невзоров: Искусство оскорблять (Публицистика)

Автор просто восхитительная гнида. Даже слушая перлы Валерии Ильиничны Новодворской я такой мерзости и представить не мог. И дело, естественно, не в том, как автор определяет Путина, это личное мнение автора, на которое он, безусловно, имеет право. Дело в том, какие миазмы автор выдаёт о своей родине, то есть стране, где он родился, вырос, получил образование и благополучно прожил всё своё сытое, но, как вдруг выясняется, абсолютно

  подробнее ...

Рейтинг: +2 ( 3 за, 1 против).
DXBCKT про Гончарова: Тень за троном (Альтернативная история)

Обычно я стараюсь никогда не «копировать» одних впечатлений сразу о нескольких томах (ибо мелкие отличия все же не могут «не иметь место»), однако в отношении части четвертой (и пятой) я намерен поступить именно так))

По сути — что четвертая, что пятая часть, это некий «финал пьесы», в котором слелись как многочисленные дворцовые интриги (тайны, заговоры, перевороты и пр), так и вся «геополитика» в целом...

Сразу скажу — я

  подробнее ...

Рейтинг: +1 ( 1 за, 0 против).
DXBCKT про Гончарова: Азъ есмь Софья. Государыня (Героическая фантастика)

Данная книга была «крайней» (из данного цикла), которую я купил на бумаге... И хотя (как и в прошлые разы) несмотря на наличие «цифрового варианта» я специально заказывал их (и ждал доставки не один день), все же некое «послевкусие» (по итогу чтения) оставило некоторый... осадок))

С одной стороны — о покупке данной части я все же не пожалел (ибо фактически) - это как раз была последняя часть, где «помимо всей пьесы А.И» раскрыта тема именно

  подробнее ...

Рейтинг: +1 ( 1 за, 0 против).

Кость [Сергей Геннадьевич Лысков] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]


Антон Павлович, будучи психиатром, подрабатывал в призывной комиссии. Работа несложная, но монотонная. Ему оставалось два года до заслуженной пенсии, но, как оно обычно бывает в самый пик призыва, не получалось даже покурить спокойно, две-три затяжки, глоток обжигающего кофе – и снова к набившему оскомину опросу призывников. В такие моменты он всерьез подумывал отказаться от подработки, но призыв не вечный, а лишних денег не бывает.

– Во сне ходите?

– Иногда бывает, но в целом я нормальный, – не отводя взгляда, рассуждал призывник Алексей Губа. – Я буду откровенен, мне надо попасть в армию! В воинскую часть номер 674. Только так я получу помилование за грехи прошлых жизней.

Повидавший немало на своем веку Антон Павлович не удивился, а лишь невозмутимо поправил очки и пристально посмотрел на юношу. Призывник Губа обладал незаурядной внешностью: глубоко посаженные темно-коричневого цвета глаза, впалые щеки. Массивные скулы и большие щели в резцах делали его улыбку несколько зловещей. Черные неухоженные волосы отдавали жирным блеском и непослушно торчали хохолком. Руки были массивными и жилистыми, под ногтями грязь. Попадание в образ психически нездорового человека было почти полным. А когда призывник Губа низким хрипловатым басом стал рассуждать о важности службы в рядах вооруженных сил, в его глазах появилась пугающая искорка веры в задуманное. Антон Павлович приподнял брови от удивления – вот так сразу, без детального расспроса, нарисовался диагноз.

– Один вопрос, почему именно 674-я часть?

– Если я вам отвечу, вы не направите меня на дополнительное обследование?

– Так все же?

– Моя истинная цель – разорвать порочный круг темного ритуала.

– В воинской части?

– Согласен, звучит неправдоподобно, – оскалив зубы, ответил призывник. – Но доверьтесь мне!

Антон Павлович не стал рисковать безупречной репутацией, предвидя ЧП с новобранцем в одной из воинских частей. И полез в ящик за направлением в психоневрологический стационар. Тем более, что долговязый худой призывник Алексей Губа не подходил для воинской службы и по другим статьям. Как говорится, был повод под предлогом общего обследования поставить искомый диагноз.

Год спустя. Воинская часть.

Старослужащие, как всегда, коротали вечер в ленинской комнате: карты, портвейн и немного травки, сегодня был повод – прибыл новый призыв, а значит, до дембеля остался последний рывок. Игра с костяным кубиком была старой забавой, уже никто не помнил, кто первый выстрогал на гранях судьбоносные символы, но многие дембеля охотно проверяли удачу. Поговаривали, этот кубик выстрогали из человеческой кости погибшего на учениях солдата. Но, как бы там ни было, ритуал проверки удачи долгие годы передавался вместе с денежным призом каждому следующему призыву. Суть игры простая: кидаешь кость и выполняешь выпавшее послание. Все шесть картинок были символичны: рюмка, удавка, монета, фаллос, череп, кулак. Интерпретация рисунков с каждым годом оттачивалась и усложнялась в плане выполнения. Но и выигрыш, деньги всей роты, каждый год пополнялся сумой от тех, кто не смог выполнить поручение кубика.

– Ну че, рыжий, рискнешь поднять куш? Готов общие деньги вложить? – брал на слабо Тимур Кротов. – Второй год кубышка пополняется. Проверим, кто ты по жизни?

– А на двоих можно? – спросил рядовой Стволов.

– По десять с каждого, но кидает один.

– Идет, я кидаю кость! – залпом осушив содержимое алюминиевой кружки, приготовился проверить фортуну рядовой Рыжов. – Вот наши двадцать серебряников!

Конопатый рыжеволосый Иван Рыжов был противоположностью невысокому блондину Николаю Стволову, они были земляками и дружили с первых дней службы. Наглые и самолюбивые, они терроризировали новобранцев и держали в страхе всю роту. Третьим был рядовой Кротов, про таких говорят – это он зачинщик конфликта. Худощавый, хитрый, с мышиными глазками, этот сослуживец был первым в любой драке. Он подмечал все и охотно манипулировал сверстниками. Было не удивительно, почему прошлый призыв именно ему передал костяной кубик. Так что, когда хмельной солдат положил пресс тысячных купюр на стол, Кротов, потирая руки и довольный началом игры, полез в тайник. Отодвинув плинтус, он достал и неторопливо развернул пакет. На стол упали деньги, аккуратно переплетенные резинкой, четырнадцать прессованных пачек. Ритуальный кубик был завернут в белоснежную портянку. Сержант развязал узел и с прищуром посмотрел в напряженные лица старослужащих.

– Бух, – громко выдал он, и все солдаты вздрогнули. – Видели бы вы свои рожи!

– Придурок! Кто так шутит?

– Ну а че напряглись? Удача любит смелых, помни об этом, рыжий. Держи, у тебя один бросок!

Дрожащей рукой Рыжов взял костяной кубик и бросил его на стол. Выпала «веревка».

Неделю спустя.

Субботнее утро в казарме всегда начиналось с уборки спального помещения. Принципиальный младший лейтенант Сомов строго придерживался пунктов устава и не делал различий между старослужащими и новобранцами, для него все были равны, а значит, выполнение нормативов касалось каждого.

– Шевелимся, шевелимся! – с секундомером в руках командовал младший лейтенант.

И толком не проснувшиеся парни как могли пытались ускорить уборку кроватей. В памяти еще теплился прошлый инцидент, когда не уложились в нормативы, и то наказание – марш-бросок в полном обмундировании. Повторять подобное, ой как не хотелось. На это раз стрелка секундомера замерла за секунду до роковой цифры.

– Молодцы, учитесь на своих ошибках, – прохаживаясь перед строем солдат, похвалил всех офицер.

– Товарищ младший лейтенант, разрешите обратиться?

– Рядовой Губа, выйти из строя.

Алексей Губа попал в армию через год после первой попытки, врачи военкомата долго не могли принять решение по категории годности призывника. Худощавый, высокий, он, во-первых, имел дефицит массы тела, а во-вторых, не совсем здравые мысли в беседе с психиатром стали поводом для обследования в психоневрологическом диспансере. Впрочем, этот же стационар признал его годным, решив, что армия исправит увлечения магией. Поэтому, сбрив шевелюру, рядового Губу отправили на службу.

– Я умею предвидеть темные события, – начал рядовой Губа. – И хотел бы предупредить вас о возможном несчастном случае с летальным исходом из-за темного ритуала с костью дьявола.

– Ты че, придурок, рядовой! Встать в строй немедленно! – выругался младший лейтенант. – Они на «гражданке» вообще с ума сошли, берут в армию полоумных.

– Я помочь хочу! – не успокаивался Алексей. – Они заставят повеситься…

– Товарищ младший лейтенант, рядовой Губа хочет получить значок «Отличник доноса»! – съязвил Кротов, и вся рота разразилась смехом.

– Отставить смех.

– Вечером приколем ему значок! – выкрикнул кто-то из строя, и вся казарма снова разразилась звонким хохотом.

– Отставить! – приказал офицер. – Две минуты на сборы, и жду всех на плацу. Раз все такие веселые – будем выгонять смех!

Конфликт между дедами и офицерским составом назревал давно, они с первого дня не нашли общий язык, отказываясь жить по уставу, как того требовал Сомов. И поэтому во вверенной ему роте участился травматизм среди новобранцев. Таким нехитрым способом старослужащие хотели подпортить карьеру слишком уж правильному лейтенанту. В свою очередь Сомов как мог муштровал солдат, выбивая из их голов бунтарские мысли.

После часового марафона все солдаты так и норовили то толкнуть, то словесно оскорбить рядового Губу. Сослуживцы вымещали злобу как могли на отличившемся солдате.

– Кстати, Рыжий, если Сом и дальше будет лютовать, у тебя есть шанс поднять деньги на дембеле, – показывая удавку, сказал Кротов. – По-любому кто-то не вытерпит и наденет «посмертный галстук».

– Видно будет, – снимая хабэ, ответил старослужащий Рыжов. – Сейчас есть дела поважнее, вечером значок выписать надо, ты как?

– Сегодня «пас», от этого марш-броска все тело ломит.

– А ты, Ствол?

– Я с тобой, братан, надо так надо!

В дембельский аккорд Рыжого и Ствола усиленные физические нагрузки явно не вписывались. И, несмотря на ежедневное избиение новобранцев, послабления со стороны Сомова не намечались. А тут еще этот чудик рядовой Губа сам вызвался на роль жертвы. Так что, как говорится, на ловца и зверь бежит.

– Ну че, темный лорд, пора тебя жизни поучить, – начал рыжий. – Потом спасибо на «гражданке» скажешь, армия из тебя человека сделает.

– Парни, отпустите меня, добром это не кончится, – сказал привязанный к стулу Губа. – Я знаю про кубик с символами и знаю, что у вас выпало.

Рыжий и Ствол опешили и переглянулись, никто не ожидал такого прямого диалога. Но первым смекнул, что к чему, рядовой Рыжов – дух мог подслушивать.

– Он крысятничал! Подслушивал!

– Тем проще для нас, – заявил Стволов. – Сто шестьдесят тысяч на дороге не валяются, два призыва не могли выиграть бабло. А тут ты сам назвался!

– Ствол, на фига ты ему это говоришь?

– Пусть знает, один хрен уже ничего не поменять, он сам выбрал свой путь! – затягивая узел, прошипел рядовой Стволов. – Вся рота видела, что он чокнутый. На нас никто не подумает.

Напуганный Алексей хотел было возразить, но ему запихали в рот кляп и посильнее затянули узлы на ножках стула. А чтобы солдат перестал сопротивляться, Рыжов ударил его в живот, потом еще раз, в грудь, и еще раз в живот. Сквозь кляп Губа лишь жалобно постанывал, взглядом умоляя отпустить.

– Стой, рыжий, его сильно бить нельзя, лейтенант спалит, что наших рук дело.

– И что предлагаешь? Пристыдить его пальчиком? Ствол, ты гонишь, я ему по почкам сейчас пару раз хорошо приложусь, и норма, поссыт кровью пару дней в санчасти, потом вернется, мы его еще разок поучим, а там, гляди, на третий день благородное дело сделает, избавит мир от своего присутствия.

– Зря ты ему про бабки рассказал, он теперь точно настучит, – предположил Стволов, на что связанный солдат одобрительно кивнул. – Видишь, он полный дурак. Его прямо сейчас валить надо. Вот только как?

Рыжов подкурил сигарету и стал нервно ходить из угла в угол, пытаясь найти решение.

– А давай его накурим? – неожиданно предложил Ствол. – И на плац выпустим, он побузит маленько, все увидят, что умом тронулся, а под утро сам «галстук» примерит.

– Ты голова, Ствол! Мы двух зайцев одним косяком! И деньги, и Сомову подлянку!

– Иди в казарму, найди пакет и план.

Рядовой Губа сопротивлялся как мог, он пытался орать, но кляп во рту делал усилия тщетными. И как только рыжий вернулся с пакетом и планом, Стволов, злорадствуя, улыбнулся, словно предвкушая долгожданную расплату за победу. Пакет надели на голову и, чтобы стукачок не задохнулся, дно распороли ножом, подкурив набитую анашой папиросу, и со словами: «Хорошая дурь, от одной затяжки вставляет!» по очереди стали задувать дым в пакет.

– Аккуратно, не торопись. Держи крепче края пакета, пусть все вдохнет!

Рядовой Губа кашлял, задыхался, но с каждым вдохом сизый дым проникал в его легкие, сначала появился дикий страх, сопровождаемый конвульсиями и судорогами, а потом стало как-то спокойно, и его тело, обмякнув, расслабилось.

– Он не сдох? – поднимая веки, спросил Рыжий. – Может, развяжем его?

– Нет. Вроде дышит, – вслушиваясь в поверхностное дыхание, ответил рядовой Стволов. – От него такой запах странный, у меня так дед пах в старости, перед тем как угодить в «дурку», такой затхлый запах старой одежды, понюхай.

– Ха-ха. Ствол, ты, походу, через раз стукача накуривал, подвисаешь.

– Не, я серьезно!

– Я и смотрю, обнюхивает солдата, Ха-ха, – разразился хохотом Рыжов.

Понимая, что ведет себя странно, Николай перевел все в шутку и тоже заразительно засмеялся. А Губа неподвижно сидел с заставшей улыбкой на лице, его тело казалось каменным, каждый видимый мускул пульсировал и сокращался в такт сердцебиению, и когда Рыжов ударил его ладонью по лицу, Алексей открыл глаза. Огромные черные зрачки остекленевшего взгляда и все сильней расплывающаяся зловещая улыбка.

– Эй, темный лорд, ты че тупишь, прикидываешься мертвым? – еще раз ударив по лицу, спросил Рыжий.

Алексей задрожал, с силой раздвигая руки в стороны, попытался освободиться. Веревки, которыми были связаны руки, врезаясь в кожу, впитывали кровь. Рядовой Губа пронзительно смотрел вперед и что есть сил пытался освободиться. А когда он оперся на ноги и попытался выпрямиться, деревянный стул под ним начал медленно и уверенно трескаться. Высокий худощавый солдат встал в полный рост, и остатки сложившегося стула упали на пол вместе с окровавленными веревками, что связывали солдата. Он тяжело дышал и неподвижно смотрел в одну точку.

– Накурили на свою голову, – прошептал вжавшийся в стенку Рыжов.

– Валим отсюда, пусть в закрытой каморке побудет этот псих, пока дурь не отпустит.

Закрыв на ключ служебное помещение, испуганные солдаты решили ничего не рассказывать сослуживцам и, раздевшись, легли по кроватям. Глубокой ночью вся казарма проснулась от оглушительного удара о дверь в коморке, новый удар сорвал дверь с петель, и она упала на пол. Рядовой Губа подошел к оружейной комнате и ножкой от стула попытался сорвать замок.

– Валите этого чудика, а то он нас всех постреляет! – крикнул кто-то из глубины казармы, и пятеро самых смелых вскочили с кровати.

– Лежать, твари! – хриплым басом заорал Губа, угрожая острым концом палки.

Храбрецы опешили, но когда солдат снова принялся взламывать замок, всей гурьбой накинулись на него, пытаясь скрутить одурманенного рядового. Эта попытка закончилась воткнутой в ногу палкой и разбросанными по углам смельчаками, которые уже не так резво рвались на штурм обезумевшего солдата. Вытерев кровь сослуживцев о майку, Алексей продолжил теребить замок на двери.

– Слышь, Губа, мы тебя больше не тронем, успокойся! – начал Рыжий. – Ты дыши ровно, сейчас дурь отпустит, станет полегче, все забудется. Главное, не злись, хочешь, по плацу походи.

– Да, братан, – подхватил предложение друга Ствол. – Там воздух свежий, голова светлее будет, а тут надышали служивые, совсем кислорода мало, вот ты и лишканул чуток с глюками. Но ты не бойся, мы тебя прикроем перед начальством. Иди проветрись.

– Кость дьявола должна быть уничтожена! – прорычал он и направился в ленинскую комнату.

Шаткой походкой, в окровавленном нижнем белье, рядовой медленно пошел в ленинскую комнату, там он выдрал плинтус, разворотив тайник, и грубым движением разорвал белоснежную портянку. Костяной кубик с аккуратно высеченными символами упал на освещенный луной стол. Тяжело дыша, Алексей сел за стол и, словно не чувствуя боли, стал колотить по мистическому предмету. Каждый новый удар гулким эхом заставлял вздрагивать скопившихся возле двери сослуживцев. Разбитый в кровь кулак и расколотый на кусочки костяной кубик – такую картину спустя час лицезрел младший лейтенант Сомов. Попытка криком вразумить помешательство солдата оказалась неудачной, а когда он наткнулся на обкуренный взгляд, все стало на свои места.

– Это дисбат, рядовой! Оборжался всякой гадости, а теперь посмотри на него – невменяемый сидит и портит государственное имущество. Это залет, рядовой, это залет!

Разбирательства шли долго, солдата-срочника доставили в госпиталь, а потом перевели в местную психиатрическую клинику. Сомов сделал все, чтобы дело получило максимальный резонанса. Факты дедовщины и издевательства над новобранцами посыпались как из рога изобилия, почти все виновники получили сроки в дисбате. Досталось и высшим чинам – за то, что допустили преступную халатность во время призыва. Как говорится, дело прогремело на всю страну.

Курилка военкомата.

– Палыч, слышал, ты строгача получил за шизика, – затягиваясь, попытался подбодрить коллега. – Обидно, перед выходом на пенсию – и такая неприятность.

– Не поверишь, вот не помню я этого рядового Губу, хоть убей, – сделав глоток кофе, ответил седой психиатр. – И дело поднял, и фото вроде знакомое, и повторное заключение, что годен, мое, а вспомнить не могу.

– Формально ты не виноват, проглядел областной психоневрологический диспансер, но шуму было столько, что всем досталось.

– А где он служил?

– Где-то на Дальнем Востоке, город в голове крутится, но не назову, только номер части: 674.

– 674, говоришь?! – Антон Павлович поперхнулся от нахлынувших воспоминаний, но, откашлявшись, продолжил: – Сорок лет безупречной службы, и вот на тебе, строгий с занесением, но, может, оно и к лучшему, у всего есть своя цена.

– Вам, психиатрам, видней.

– И не говори, – рассмеялся Антон Павлович, потушив сигарету.

На этом перекур с утренним кофе закончился, и начался рабочий день, а значит, как и всегда, толпа шумных призывников, ожидающих под дверью в начале пути во взрослую жизнь.