Долгое космосвинство [Сергей Викторович Васильев] (fb2) читать онлайн

Сергей Васильев Долгое космосвинство

Встревоженная блондинка на сиденье напротив отвлеклась от своих дум, проследила мой взгляд, сморщила нос и громко сказала, впрочем не рассчитывая, что я её пойму:

– Куда пялишься, свинья?

Я даже завис на секунду, размышляя отвести ли взгляд, показав, что понял, хотя такую интонацию любой на нашей грешной планете истолковал бы однозначно. И я отвёл взгляд от её роскошного бюста, обтянутого футболкой. Ну а чего я хотел, когда увидел красотку в зале ожидания аэропорта Сингапура и решил сесть напротив?

Да нет, не мечтал я, дурак, познакомиться, просто полюбоваться. Она… действительно одна из самых красивых девушек, которых я видел вживую, с фантастической спортивной фигурой, по-простому одетая – футболка, минишортики, кроссовки – но с дорогими серёжками и кольцом с огромными сияющими камушками.

А я… Что я? Нет, неудачником себя не считаю, и даже горжусь тем, что успел сделать до своих 26 лет, вернее до 24. Последние два года были не простыми, госпитали, протезисты. Раздражающие своей болтовнёй психологи – да я горжусь своей жизнью. Я спас свой взвод! А друзья меня вынесли. Но теперь я молодой начинающий новую жизнь айтишник, правда, шрам на лице говорит, что я видел не только компьютерные стрелялки. Хотя и не могу похвастаться десятками успешных кровавых миссий, ведь жизнь всё-таки не шутер. Ну да ладно. Это было, и это навсегда со мной, но предаваться воспоминаниям буду в старости.

Ну и раздобыл контракт, с ним помог родственник одного из однополчан, и отправился попутешествовать по миру не только в военно-транспортном самолёте. Побыть – как там? – фрилансером, дауншифтером и зимовщиком. Смешно, но интересно. Я в очередной раз прослушал непонятное объявление по аэропорту, глянул на табло – нет, ещё не мой пересадочный рейс. В рай, море, отдых, веселье, коктейли вечерами, общение с девушками, ну и работу конечно. Жизнь прекрасна, и я хочу считать всех вокруг хорошими! Хороших людей больше, и я хочу притягивать их, а для этого надо самому быть хорошим.

Тут и красотка напротив показала, что не свинка она, просто я сам виноват, а у неё какие-то проблемы. Она увидела, как задрались мои штанины, вернее, заметила то что под ними, и покраснела, а потом услышала разговор, стала совсем пунцовой, встала, взяла свою небольшую сумку и быстро ретировалась.

А задрались штанины потому что мне на колени плюхнулась ещё одна девица! Упала. Эта не столь прекрасна, но лучше синица на коленях, ха… Дело было так. Между сиденьями быстро шла всклокоченная усталая ошалевшая девушка с сумкой для ноутбука, в джинсах, рубашке и изящных типа берцах, и направляла на всех сидевших большой антикварного вида инженерный калькулятор. Дойдя до меня, сначала направила на красотку напротив, глянула на неё и громко спросила:

– Вы по русски говорите?

Получила в ответ фразу на английском, вздохнула и направила калькулятор на меня, подняла серые глаза и спросила:

– По русски говорите?

– Да. Чем могу помочь? – улыбнулся я.

Девица, ничего больше мне не говоря, посмотрела на сидевшего рядом со мной и скептически рассматривавшего её откормленного мужика самого туристического вида, и сделала на него очень понятное рвотное движение. Ещё и со звуком. Да уж, турист вскочил и бросился прочь от ненормальных. А девица собралась сесть на гениально отбитое место, но и в самом деле была не в форме, её занесло и села она мне на колени! Тут же исправилась, плюхнулась в кресло, проводила взглядом ретировавшуюся красотку и обернулась ко мне:

– Я Маша.

– Олег.

– Да… Олег… В общем, слушай, Олег, внимательно. И смотри доказательства. Ты с этого рейса? – она ткнула мне в нос дно своего калькулятора, на котором маркером был написан номер моего рейса, получила кивок, достала свой старый потрёпанный ноут, открыла, собралась и заговорила. – Твой рейс разобьётся. Я уже нашла полсотни обречённых. Стоп! Сначала я говорю. Но я им уже не помогу. А мне нужна пара компаньонов. Стоп! Я и на русском не могу объяснить. Так что они ничего не узнают, и летят. Мне жаль, но такова жизнь. Я тоже обречена на этой планете в это время. Но мы оба можем спастись. Я знаю будущее, не всё, но достаточно, и могу переправить нас в далёкое будущее…

Я попробовал что-то промычать, но Маша резко оборвала меня, бесцеремонно ставя комп мне на колени:

– Да заткнись ты! Могу! Подробности потом. Сначала смотри мой ноутбук. Вот мои ставки на спорт, в дюжине крутейших мировых букмекерских шараг. Да, я граблю этих жуликов. А вот окно с трансляцией матча. Не знаю, не помню, кто там играет, но через пять минут закончат, и там сенсация, аутсайдер одолеет лидера. По крайней мере ставки примерно 20 к одному. Смотри! А я таблетки проглочу. Чёрт…

Через полчаса я смотрел в чужом компе невероятное! Множество букмекерских контор со всего света обогатили крайне удачливую счастливицу, и ставки у неё были не маленькие. И даже особо не заглядывая я видел в её сумке, которую она не удосужилась застегнуть, пачки разных валют. Я даже пододвинул сумку себе под ноги, а то действительно, просто страшно, что сопрут огромные для меня деньги. Ну и свободной рукой я гладил всклокоченную темноволосую головку у себя на коленях – Маша просто вырубилась сидя, а потом завалилась на меня и сползла мне на колени.

Объявили мой рейс. Ещё. И ещё. Но я берёг сон Маши. Нет, не потому, что она наплела – я уже решил, что это какой-то договорной матч, и девушка, нет, не из мафии, просто узнала, хакер она, а у неё на ноутбуке была огромная куча странных программ. Я просто берёг сон красотки, для меня красотки, которая мне очень понравилась… Синица на коленях…

Через три часа Маша потянулась, открыла глаза, села, начала приглаживать волосы, глянула на пятнышко от её слюны на моих штанах, покраснела, затем глянула на табло и даже удивилась:

– Ты не улетел? А то я вырубилась… Да уж, а я не верила, что хоть кого-то уговорю. Семейная пара пообещала меня в полицию сдать. А два полупьяных зимовщика предложили… неприличное. Ладно. У тебя на примете бомжа нет? Который никому не нужен. Третьим к нам… Поехали в отель. У меня есть деньги, такси возьмём.

– Поехали, – даже удивился я тому, что только что сказавшая про неприличное предложение девушка сама приглашает меня в отель. – Только я плачу. У меня может и не сумка денег, но иначе я не умею.

– Плати, – пожала плечами Маша, – эти деньги нам всё равно скоро не понадобятся. Там трямы в ходу. И даже не бумажные, а монеты. Но я тебя в отель не в койку приглашаю… Хотя… Ты знаешь, когда читаешь комментарии к диагнозу, честные, а не тех кто хочет бабла срубить с обречённых, что жить осталось два месяца, а потом ещё недолго умирать… Мир начинает играть другими красками.

– Знаю, – кивнул я. – Но зачем ты тогда деньги добываешь?

– По инерции, для демонстрации тебе, да и раздам нуждающимся, – усмехнулась загадочная собеседница, – Итак. Я инженер. Три года назад меня нашёл один старый инженер, очень крутой. Он делает… делал по присланным из будущего чертежам космические корабли, межзвёздные, светового класса, на таких только начинающие цивилизации летают, там же время на скорости света останавливается. Мы, хотя я только помогала, отправляли людей в будущее. Два года назад принимающая сторона… изменилась. Там теперь новые авантюристы резвятся. Инженер улетел в будущее на предпоследнем корабле. По крайней мере, про другие корабли и других его помощников я не знаю. У меня остался корабль, правда без топлива, плутония. И без настроек для автопилота. Настройки автопилота и где взять плутоний, раньше присылала принимающая сторона из будущего. Но теперь новые видать совсем тупые, не разобрались, и прислали программу для расчёта маршрута. А плутоний, сказали, вернее написали, принесут к отправлению какие-то крутые крёстный отец с сыном, которым на Земле кирдык приходит, кокнут их втихаря, даже костей не найдут.

Маша сунула свой ноут в сумку, между пачек денег, встала. Я взял свои сумку с ноутбуком и рюкзак, мы медленно пошли – потому что Маша поняла, что у меня что-то не так с ногами, да и сама не особо спешила. Вот говорила быстро:

– Ты тоже значит… хромая утка… В будущем медицина отличная, и меня вылечат, и тебя. На чём я остановилась? В общем, в будущее можно отправляться только тем, кто не оставит след в будущем после исчезновения здесь. Угасание сигнала. Эффект бабочки наоборот, и мы в роли бабочек. И время, оно упрямое, те кто не может улететь, не улетят, что-то случится, и вся команда останется, будущее не изменится по-любому. Это сканер угасания следа во времени. Его чертежи тоже прислали тупые новенькие принимающие. Они, как я поняла, сами уже время сканировать не могут толком, и расчёты провести, вот и прислали знания, накопленные их более умными предшественниками, инженерам в наше время. Хотят по-лёгкому бабла срубить, продав путешественников в будущее. В их времени готовится экспедиция в далёкую галактику, откуда враги нападали, туда надо рекрутов и поселенцев, и платят за приведённых довольно много. Вот они и решили меня переправить, вылечить и заслать в экспедицию, навязав пожизненный контракт, да ещё и присвоив огромные подъёмные колониста.

Маша усмехнулась:

– В общем, присылая программы и данные, они прислали и файлы с новостями, настолько они тупые. Я прочитала и про экспедицию, и про другое. Решила их переиграть. И расчёты произвела, мы сможем вылететь в течение месяца, лететь для нас полчаса, а для всех 120790 лет. В том году как раз будет олимпиада, между прочим Первая Межгалактическая Олимпиада, и Земля выбила себе право её провести, мне даже не придётся париться с поиском планеты, а в базе данных далеко не все миры, хотя главные и важные, полагаю, все туда попали. Среди видов спорта есть и много разных космических регат, гонки на звездолётах. А среди них… Та-дам! Гонка на дальность на примерно 120-ти килограммах плутония. А моему, нашему, кораблику и полтора за глаза. Угадай, кто выиграет эту регату?

– Ты чокнутая, – усмехнулся я.

– Почему? Вылечат нас может и бесплатно. А вот жить придется в бедности, а мы там без профессии и опыта окажемся. И язык будущего я только один знаю, изучить-то с помощью лингвошлема легко и быстро, но и недёшево… Олег, это наш шанс.

– Нет, потому что веришь в путешествия во времени…

– Ясно. Не убедила. Вот, смотри на сканер, направляй на кого-нибудь, если покажет меньше семисот, то это человек, который больше не оставит следа во времени. Таких здесь была сотня наверно, но уже улетели.

Я глянул на неказистый прибор будущего, но заметил и другое за столиком кафе, вытаращил глаза и прошептал:

– Не все улетели! А с ней ты тоже пробовала заговорить.

Маша проследила мой взгляд, выхватила у меня сканер, навела на спиной к нам пившую кофе знакомую блондинку и прошептала:

– Но как? Такие большая редкость! Я думала в этом аэропорту только двое остались. Ты и я. И если она пропустила твой рейс, то… Да нет, такого не может быть!

– Значит она с другого рейса. Нам нужен третий? Зачем кстати?

– Для полёта не нужен, а для регаты надо, там экипаж не менее троих, наверно чтобы вес за счёт команды не снижали.

– Пошли вербовать, – хмыкнул я, сам не веря, что уже соучастник этого дурдома.

– Я только русский знаю, – опечалилась моя авантюристочка, – и землянский язык будущего. А ты?

– Она знает, просто тебя не сочла достойной, а меня на чистом русском обозвала свиньёй, но в общем-то немного за дело.

Мы сели за столик красотки, я сразу взял быка за рога:

– Привет. Я Олег, а это Маша. – повернулся к официанту, – Два кофе, пожалуйста… Чёрт. Ту кофе, плиз… Чёрт. Что он сказал?

– Он спросил, какой кофе, – усмехнулась девица, сказала что-то официанту, стала ещё тревожнее, пробормотала. – На кого вы работаете?

– На себя.

– Тогда зачем вы ко мне подсели?

– Тебя преследуют? Мы можем тебе помочь.

– Идите вы все в баню! – воскликнула вербуемая, манерно, с оттопыренным мизинчиком, неся чашку ко рту.

– Ты скоро погибнешь, – изящно подключилась Маша.

– Да ну? А вы значит из доброй спецслужбы, – немного собралась красотка, а потом не выдержала, и из её глаз покатились слёзы, а её кофе полился на футболку.

Дальше была истерика, успокоение, безуспешное оттирание пятна. Маша рассказывала, показывала мой пропавший билет и свой ноут, в котором ещё один матч с сопутствующим грабежом букмекеров завершался. Мы заказали еды. Маша даже совала толстую пачку денег сказавшей, что у неё нечем оплачивать дорогущие рестораны в аэропортах, Вике, которая всё-таки представилась. Потом Вика засуетилась после объявления рейса на Манилу. А затем разинула рот после тревожного объявления. Прошептала:

– Твой, Олег, рейс пропал! А мне пора на посадку в Манилу… Но…

– Манила… – озадаченно прошептала Маша, напрасно неся чашку ко рту. – А оттуда выходит и взорвётся яхта… «Жемчужный…

– дракон»! – закончила Вика. – На ней везут партию…

– Плутония! – выпалила Маша, начав свободной рукой стучать по клавишам, забыв про руку с чашкой около рта и вылив кофе на себя. – И эта яхта взлетит на воздух. А тебя отправили её взорвать?

– Нет, меня послали поставить маячок! – вытаращила глаза Вика. – Я фитнес-модель, путешествовала. Щёлкнула клювом, приняла в подарок чемодан. Меня сделали слепым мулом, двойное дно и дурь какая-то. Ну и в отеле меня взяли. Но не посадили, а… Я похожа на очередную любовницу босса мафии какой-то… их, мафий, много, а мне только имя того как бы моего папика нужно. Любовницу поймали, мне выдали её серьги и кольцо. Сказали лететь в Манилу, забрать на почте маячок, сесть на яхту. Там эту фифу толком не видели, да и намазана она обычно сильно, а лицами и фигурами мы похожи, и она тоже русская. Зато знают цацки. Поставить маячок и плыть с ними. А потом яхту захватят, а меня отпустят.

– Идиотизм какой-то, – одновременно сказали подававший салфетки я и промакивавшая пятно от кофе Маша.

– Девушки, у вас сменная одежда есть? – я решил взять паузу на приведение мыслей в порядок.

– Нет, – ответил дуэт.

– Значит будете путешествовать свинками, – осталось только улыбнуться мне.

– Купить дело пяти минут, – парировала Маша, поднимая глаза от ноутбука. – А вот у меня инфа о яхте, и список части тех и того, что было на ней, и данные о мафии, контрабандистах и заказчиках… Увиденное из будущего, это тоже было в сдуру присланных мне файлах от новых тупых благодетелей. Вообще-то файлы для каких-нибудь авантюристов, один из вариантов добычи плутония или урана за оплату результатами спортивных матчей. А у нас и плутониевый заводик есть. И эту яхту я теперь хочу ограбить. Потом надо будет доставить плутоний в Тверь…

Маша набрала воздуха, я глотнул кофе, ожидая, что предложит эта прекрасная чокнутая. А она продолжила готовить план:

– На «Жемчужном драконе» будут десятка три бандитов и одна девушка. Слушай, Вика, а ведь та, за которую ты себя выдаёшь, не простая птичка, она от своего папика, от босса или заказчика. Путаница там… Все бесследно исчезли, конечно. Летим в Манилу! Там идём к «Жемчужному дракону», заходим на борт, как представиться знаем, захватываем оружие, затем яхту, выходим в море, забираем плутоний, яхту взрываем, сами плывём на берег, я покупаю справку, что меня облучали и вставили пластину в кость, поэтому звеню и фоню, и летим к космическому кораблю. И на звёздную регату! Олег, ты стрелять умеешь?

Кофе на себя вылил я. Впрочем Маша и сама поняла, что сморозила, скорректировала план:

– Ладно, раз ты, Вика, от заказчика, кем представляться будешь? Имя.

– Кэт.

– Отлично, Кэт. Мы будем твоей свитой, Маша или Мэри, и Олег. Чего париться? Значит садимся и плывём… Сразу и отплывём, судя по файлу. Там на месте доработаем напильником. Да не дрожите вы, я столько всякой хрени из будущего напильником дорабатывала. И не думайте отказаться, помните, что вы, мы все, в этом времени уже не наследим особо.

А потом мы бежали, даже я кое-как резво ковылял на своих протезах, покупать билеты, потом на посадку… В итоге в бизнес-классе летели три грязных взъерошенных авантюриста. И Маша заканчивала инструктаж:

– Срочно на почту и в порт. Там бегом на яхту. Она отходит почти сразу… Да… переодеваться некогда. Значит космическую регату свершим на космояхте «Три свиньи»! Вот данные расследования дела «Жемчужного дракона», если вдруг дополнять детали, от кого мы. Вика говорит. Если надо, уточняет на русском, не знают они наш язык, судя по списку имён команды.

– Но если в будущем не видели, что вы садились на яхту… – нашла нестыковку Вика.

– Это не телевизор, – пояснила Маша. – Видно очень отрывисто. В будущем, причём необязательно через те сто двадцать тысяч лет, могли увидеть какие-то фрагменты, может размытые, со спины, издалека, потом составить картину, при расследовании преступления. Второй раз рассмотреть обычно нельзя. А пропажа центнера плутония, это серьёзное преступление, всякую мелочь не расследуют конечно. Я не знаю подробности, просто мы с шефом гадали на пару, собирая крупицы информации… Ну и принимающая в будущем сторона эти данные из древних баз данных добыла. Теперь они у нас. Значит дело плёвое. Понимаете, если мы и сгинем при захвате яхты, то об этом сведений не останется, а иначе такие странные обстоятельства след во времени оставят.

Да уж, успокоила.

Пока ехали в такси от почты в порт, Маша на заднем сиденье рассмотрела странно выглядевший маячок, даже ловко вскрыв корпус и поковырявшись внутри с ювелирной лупой и вынутыми из сумки и футлярчика инструментами, и безапелляционно заявила:

– Чем дальше в космос, тем толще инопланетяне! Это неземная технология. И даже не нашего будущего, надписи выполнены очень странными символами. Вечер перестаёт быть томным. Вы ещё не верите в инопланетян и путешествия во времени? Мы с Олегом не ошиблись, что вербовка Вики странная. И я гарантирую, что пришельцы нас живыми на Земле не оставят.

Подъехали прямо к довольно большому, красивому и явно быстроходному кораблю. Вика коротко поговорила, кивнув и на нас, и вела себя высокомерно – молодец, умеет. Восточноазиатского и опасного вида мужик в татуировках вежливо поклонился ей, глянул на нас, провёл в роскошную каюту.

Вика что-то спросила, и контрабандист открыл шкаф, в котором… Я слегка офонарел. Там были автоматы, снайперская винтовка, пистолеты-пулемёты, пистолеты, глушители, ножи, наручники, гранаты, гранатомёты и переносная зенитная ракетная установка. Мафиози глянул на мои голени, я высоко задрал штанины, показав протезы ниже колен. Хозяин криво усмехнулся, кивнул на шкаф с оружием. Я взял до боли знакомый калаш, подошёл к столу, закрыл глаза и быстро разобрал и собрал, заработав уважение явно специалиста. Проверил и вставил рожок, повесил автомат за спину, сунул за пояс пистолет, повесил на ремень отличный нож. Маша тоже взяла пистолет и нож и затолкала в сумку. Мафиози утопал. Маша закрыла ротик и улыбнулась, Вика согнала с мордашки надменную гримасу. Мы выдохнули.

Затарахтел мотор и мы посмотрели на быстро удаляющийся причал, а потом и порт. Нам принесли еду и напитки. Я глянул на задумчивую Машу и сказал:

– Даже не думай, что три десятка таких можно банально перестрелять.

Маша не успела ответить, как корабль несколько раз тряхнуло, начались крики и гнусавый голос из громкоговорителя. Вика ошалело сказала:

– Голос сказал на английском, что яхта арестована инопланетянами, всем выходить без оружия и переходить на космический корабль, и им будет сохранена жизнь. И… Судя по голосу, это тот, кто меня и отправил в эту задницу!

– Они полагают, что в каюте только ты! – осенило меня, – Команда яхты вряд ли быстро развеет их заблуждение. Маша, в шкаф. Я… в гальюн.

Через несколько минут я в щёлку смотрел, как зашёл высокий тощий мужик с кривой и пугающей рожей и с… ну пусть будет бластером на боку. Он молча снял тёмные очки, шляпу и стянул закрывавшую всю голову маску, оказавшись зелёным человечком! На голове рожки, нос в виде небольшого раструба или пятачка. Гнусаво проговорил по русски:

– Иди на наш космолёт. Лет десять на рудниках, полагаю, тебе присудят, а потом будешь жить в колонии попавших к нам землян. Эти пираты в дальних рудниках жизнь закончат, но ты не такая плохая. И за маячок на пару лет меньше получишь. А я попрошу ещё года три скинуть, если будешь ласковой, а красивые землянки и нам нравятся. Я даже загружу в твою прелестную головку пакет галактических языков за счёт нашего правительства. Не бойся, я капитан службы безопасности. Даже вы, недоразвитые, под защитой законов.

– Зачем это всё? Похищение, – промямлила Вика, стараясь разузнать побольше.

– На Земле разбился наш космолёт, а откуда, ты думаешь, плутоний. Ваши свой неплохо охраняют. Мы подчищаем следы.

– Вы из… будущего?

– Чушь! Никому крупнее кошки невозможно путешествовать в прошлое и в будущее, если не считать пассивное движение в потоке. Масса и следы во времени не позволят. А за попытки вытаскивать гибнущую антикварную мелочёвку или отправлять в прошлое информацию, лет десять рудников. Даже за нелегальный просмотр прошлого лет пять каторги. А почему ты спрашиваешь?

– Потому что ты арестован. Руки вверх! – пояснил я, открыв дверь сортира, направив на пришельца автомат и щёлкнув предохранителем.

Он понял, что я серьёзный противник! Медленно поднял руки. Вика ловко вынула его бластер из кобуры. Подала Маше, а та осмотрела, безуспешно щёлкнула предохранителем и спусковым крючком, откинула крышку, быстро поковырялась внутри и пальнула в стену сгустком энергии, организовав неплохую опалённую дыру. Я спросил:

– Сколько вас, зелёных человечков? Не бойся, мы вас отпустим, раз вы законники. Но не вынуждай зачищать вашу тарелку.

– Мы дарги. Нас… Чёрт! Четверо нас.

– Вика, надень на пленного наручники, и крикни, что надо пару парней, взять трофеи и отнести тебя пьяную. Маша, отведи пленного в гальюн, держи на мушке, дёрнется или пикнет, стреляй. Ну а если капитан наврал, и на меня нападут, убейте всех, – скомандовал я.

Вика неплохо изобразила пьяный вопль. Вскоре зашёл еще один зелёный человечек. Мы его скрутили, завладев вторым бластером. А потом и третьего. Вика сама сообразила и завопила пьяно:

– Да что же вы делаете?! Я же голая!

Раздался топот и в каюту вбежал четвёртый инопланетянин…

Я полюбовался на плотно упакованную зелёную четвёрку в тесном для такой компашки гальюне, усмехнулся, и со знакомым калашом пошёл осмотреться. Рядом с яхтой на надувных понтонах стоял смахивающий на летающую тарелку космолёт. Я, ощущая себя космическим пиратом, по трапу прошёл внутрь приза, быстро осмотрел. Глянул на толпу родных земных бандитов в двух камерах, причём там сидела и девка, за которую выдавала себя Вика, и её папик, важный босс мафии, и ещё пяток мафиози. Орали, просили их выпустить, обещали богатство, девка переводила, и нифига она на Вику не похожа, куда менее красивая. Я пнул валявшиеся в большой рубке прозрачные футляры с теперь нашим плутонием – увесистые небольшие тонкие стержни по паре кило.

После тарелки осмотрел яхту, ухмыльнулся на притащенные инопланетянами ящики со взрывчаткой, вернулся к девочкам, сказал:

– Уже можем лететь в космос, но идея Маши лучше. В космолёте наверняка маячок, и долго мы не пролетаем. А так… срок давности выйдет. Ещё теперь понятно, почему Вика след и у этих даргов не оставит – камер две, её заперли бы с мафиози, а те убили бы в ярости.

Тут раздался гнусавый голос из гальюна:

– Не усугубляйте своё положение! Если сдадите нас своим властям, то космолёт взорвётся, и очень сильно. И в любом случае полная зачистка всех, кто узнал лишнее. Нам разборки в Лиге Рас из-за пустяков не нужны.

– Лига Рас? Это которая… – начала Вика.

– Вика, ты хоть понимаешь, что сейчас пытаешься найти нам четырёх попутчиков в будущее? – перебила её Маша. – Ведь если они узнают, что будет…

– Нет! Мы не хотим в будущее! Да вы что, решили в световом корабле улететь? Дураки! Там вы станете никем. И мы, – гнусаво завопил капитан, – Стереть наши регистраторы можно, а вот нашу память… Отпустите нас! И не бойтесь, мы вас не убьём из пушек, ведь это уже будет неспровоцированное нападение вне рамок зачистки в недоразвитых мирах… Нам война с другими расами не нужна. Только смойтесь с планеты до прилёта наших следователей и спецназа.

Про взрывы и войны может и врал. Но предложения нормальные. Мы глянули на регистраторы – а прикольные штуки, как видеорегистраторы, но куда круче, и совсем маленькие, но считать из них информацию можно только в специальном громоздком устройстве. Три регистратора мы забрали и прикрепили – Маша и Вика на волосы, а я на ухо, как массивную клипсу. Потом мы надевали на свои головы лингвошлем, и за полчаса на всех, в том числе и во время перелёта, изучили языки всех пяти вышедших в галактику рас – даргский, вергский, крокский, кальмский и муший – и язык межрасового общения, вселенский.

Взлетели, полюбовались на осветивший ночное море и разметавший яхту огромный взрыв. Маша взяла один плутониевый стержень, успокоив нас, что он состоит из не очень радиоактивных изотопов, а футляр ещё уменьшает излучение. Мы все сели писать письма родственникам, что у нас всё хорошо, но больше они нас не увидят, а на память от нас останутся деньги, которые перевела для них Маша, благо, что номера карт у нас были. Там правда суммы огромные. Хотя куда более огромные лежат в тайниках у нас в России, и адреса разных тайников мы тоже отправили родственникам. И инструкция по составлению более-менее годных сообщений родне у Маши была. Ещё она отправила немалые суммы денег паре десятков заранее выбранных людей, которым решила помочь.

Через полчаса мы вышли в пригороде Твери. Я сказал, подавая зелёным инопланетянам один бластер:

– Валите домой. И не вздумайте чудить.

– Да пошёл ты к чёрту. Мог бы и сдаться, – гнусаво буркнул капитан, – получил бы ноги, стал бы крутым киборгом. А лет через десять, и свободным. Бластеры на Земле не оставляйте. Если воронку на месте тех, кто использовать или изучать будет, не хотите… Теперь отписываться за всё это полгода, да ещё проверки ваших следов будут…

А через полчаса мы уже миновали прохладный ночной лес, нашли какое-то убогое здание. Отмеченная спиралью дверь. Слабо освещённый коридор. Туалет. Лестница вниз. Длинный тоннель куда-то далеко от здания. Дверь. Комната со стульями и овальной металлической дверью корабля, которая начала со скрежетом открываться после нажатия Машей кнопки на вынутом из сумки пульте. По другой кнопке с пульта открылась потайная дверь в боковой стене, в ангар.

Вошли в тесное и не выглядящее круто нутро корабля с тремя привинченными заурядными, но хоть мягкими, креслами с вполне автомобильными ремнями безопасности. Я открыл указанный и разблокированный Машей незаметный люк в полу, мы вместе быстро вытащили стальные кишки, пачкаясь в масле. Маша затолкала плутониевый стержень, быстро что-то проверила, два раза выбегала на пару минут, с руганью затолкала начинку обратно, захлопнула люк и теперь быстро стучала на ноутбуке. А я сел в кресло, пристегнулся и закрыл глаза – чертовски насыщенный день, и до этого дурдома долгий перелёт, и до того перелёта перелёт, я уже третьи сутки нормально не спал, и это расслабленное курортное существование проклясть готов. И ноги чертовски болят! Я теперь понимаю, как измотана была Маша… Она устало сказала:

– Все емэйлы отправила. Прощай, Земля двадцать первого века. Но мы вернёмся, описав хорошую такую петлю. Поехали! Регата началась!

– Прилетели! – донёсся откуда-то голос Маши.

– Что?! – офигел я, протирая глаза. – Я же только глаза закрыл. А рёв двигателей? Я хотел на Землю из космоса посмотреть. Сколько я спал?

– Так ты что, проспал этот чудесный вид на Землю из космоса? – с сарказмом удивилась Вика.

– Полчаса ты отдыхал, – улыбнулась Маша, – и сейчас 122812 год. Садимся как раз на стадион. Блин, еле успели. Я подгоняла на полдень последнего дня Межгалактической Олимпиады, а они уже похоже все здесь. Ну да ладно. Собрались, работаем.

Со скрипом открылась дверь, и мы вышли на гранитною арену громадного ревущего и хохочущего над нами стадиона. Несколько сотен тысяч гуманоидов, половина из них люди, весело орали, пили и ели – подробности были видны на огромных экранах с выпуклым изображением. Экраны показывали и десятки небольших, выглядевших как из будущего, ха, космических кораблей предельно облегчённой конструкции, стоявших на арене.

На экранах мельтешил и наш звездолёт в виде совсем уж небольшой для космолёта бочки, и с кривой надписью на боку «Три свиньи» – когда только успела Маша намалевать. «Три свиньи» нагло стоял прямо перед большим столом, за которым сидели судьи, гуманоидов двадцать. И мы трое на экранах красовались – помятые, всклокоченные, чумазые, в пятнах от кофе, машинного масла и ещё от чего-то. Показали крупным планом и типа рентгеновское изображение моих ног ниже колен, с протезами, и диктор удивлённо орал на вселенском языке, что у меня примитивные протезы. Проорал, и что Маша тяжело больна. А потом показали и Вику, ещё и смачно пройдясь по её прекрасным формам, и диктор вопил:

– Они из какого-то дикого места, их регистраторы и бластеры являются жутким даргским антиквариатом! А эта красотка великолепна как совершенный запретный генетически изменённый клон!

Затем жюри оживлённо совещалось, а мы рассматривали публику. Восемь рас. Маша помогла с названиями мне и Вике. Люди, вернее земляне, хотя ещё правильнее макоки – так нас инопланетяне назвали. Уже знакомые зелёные дарги. Пять рас понятны из названия на русском, и все гуманоидные. Кроки, отдалённо смахивающие на тёмно-зелёных антропоморфных крокодилов. Муши похожи на чёрных насекомых с фасеточными глазами, кальмы на синих сухопутных кальмаров, котты на низкорослых головастых котов. Еноты, вообще, вылитые двуногие еноты немного ниже людей. Ну и верги – эти самые суровые на вид, коричневые длинноухие головастые лысые космические амбалы-неандертальцы с суровыми рожами. Хотя их дамы весьма симпатичные, с короткими причёсками на пропорциональных для нас головах, здорово похожи на землянок, забавно длинноухие, и какие-то как будто анимешные слегка – может всё-таки упомянутая генетическая инженерия поработала.

Тут дозрело жюри, инсектоид-муш сказал на вселенском языке в микрофон на весь стадион:

– Яхта «Три свиньи» не подавала заявку, – он указал на пустую прозрачную банку, откуда до этого вытаскивали шарики, случайным образом рассматривая результаты. А как вытаскивали, тут же и показали на одном из экранов.

Сидевший рядом енот проказливо глянул на нас, на банку, весело сказал:

– И они не сдали регистратор яхты, хотя для такой древней конструкции, зато очень экономичной, хватит и регистратора одного из членов команды.

Маша охнула, глянула на меня, достала подготовленную бумажку. А я обнял её и Вику и всех потащил к столу. У стола я снял регистратор с уха и положил перед жюри, а Маша нагло сунула бумажку в банку. Я сказал:

– Вот заявка в банке и регистратор.

– Вы только что положили! И заявки нет в списке, – гнусаво проорал дарг, схватил и сунул в какую-то фиговину регистратор, и завопил сильнее. – Это украденный у даргов 120 тысяч лет назад регистратор! Преступники!

Четверо из жюри – единственный енот, один человек из четверых, а именно женщина средних лет, и неожиданно два верга из четверых, начали смеяться. Енот весело сказал:

– Ну так в правилах регаты на дальность перелёта на одном ящике плутония не указано, когда можно начинать гонку, когда подавать заявку и как именно. Ну и сейчас и на них распространяется олимпийский иммунитет, а преступления не очевидны, да и знаю я их 21-й век второй эры, первые шаги на орбите Земли, дарги сами к ним прилетели и ограбились. Ловите лучше мафию времени. Я голосую за победу яхты «Три свиньи», сжегшей… одну сотую ящика плутония на 120 световых килолет! Примерно. Но в любом случае преимущество колоссальное. Подробности пусть зануды-дарги впишут. Да и всё уже на экранах.

– Кто бы сомневался, что шут решившей, раз олимпийский иммунитет, почтить Землю визитом принцессы проходимцев и недоделков Бенки будет за жуликов, – процедил один из людей, похоже председатель. – И подданные императора У. И наша защитница авантюристов… Пять минут совещание, затем голосование.

Мы отошли к своему кораблю-бочке, рассматривая трибуны, оживлённо оравшее жюри, корабли и команды конкурентов, причём три тройки были уже с бутылками шампанского, конечно зная результат, хотя все были встревожены. Наконец судьи проголосовали, нажав большие кнопки, и председатель начал:

– Жюри решило… Изменить правила регат. На следующую олимпиаду. А пока… Первое место и приз в виде большого серебряного кубка, золотых медалей, диплома лучших инженеров и двадцати тысяч трямов достаётся… одиннадцатью голосами против девяти… Нет!

Председатель подозвал довольного человека, хотя теперь наверно уж землянина или макока, из наших короче, и начал быстро шептаться, расплываясь в кривой улыбочке. Я рассмотрел жюри – по четыре макока, дарга, верга и крока, вернее крокши, у них похоже женщины верховодят. И по одному еноту, котту, мушу и кальму.

А предводитель жюри на весь стадион провозгласил:

– Я, как председатель жюри, объявляю переголосование в связи с открывшимися новыми обстоятельствами. Команда яхты «Три свиньи» одета не по форме! Их грязная одежда оскорбляет зрителей и жюри. Похоже, решили и назваться, и выглядеть грязнулями. А правила Олимпиады гласят, что спортсмены должны быть одеты подобающе.

Жюри отключило для всего стадиона звук от своего стола и начало оживлённо лаяться. А мы посмотрели на экранах ложу парламентариев Земной Конфедерации, как пояснил диктор, и это было связано с обвинением нас в чумазости. А вокруг их ложи показывали людей, поголовно евших салат оливье из бумажных ведёрок. И все ржали, а парламентарии кто хмурился, а кто криво улыбался.

Наконец жюри опять проголосовало и председатель радостно сообщил:

– Ну что же, крючкотворство ведь оружие обоюдоострое. Итак. Шестнадцатью голосами против четырёх, команда «Три свиньи» дисквалифицирована! Победителей сейчас объявим, а трём свиньям назначен утешительный приз – лечение всем троим, причём Олегу будут выращены и пересажены новые голени. Ну и всем троим предложим пожизненную работу уборщиками, в чистой одежде. До рассмотрения их преступлений следователями и судом. А простая, но чистая, одежда, обычная еда в общественных столовых и скромные квартирочки у нас всем бесплатно полагается. И хочу заметить, что работу имеют далеко не все обитатели развитых миров, хотя вакансии уборщиков есть всегда, и оплата конечно втрое меньше средней, но и пятнадцать трямов в месяц тоже деньги. Итак. Победители…

Дальше я не слушал. Да и мало кто слушал, трибуны неистовствовали и свистели, в жюри даже полетели бутерброды и стаканчики с напитками, но стоявшие между судьями и трибунами охранники подняли большие прозрачные квадратные зонты. Так что председатель только проорал, что объявит победителей позже.

Я вздохнул, собрался, улыбнулся, обнял моих девочек, сказал:

– Не расстраивайтесь, тоже хорошо получилось. Маша будет жить долго и прекрасно. Я буду с ногами, о чём и мечтать не смел. Вике тоже что-нибудь подлечат, но наша фитнес-няшка и так прекрасна, и не погибла. Ну а что уборщиками… Может потом другие варианты появятся.

– Если не посадят, – вздохнула Вика, – а то ещё и на рудниках за харчи, робы и охраняемые нары поработаем.

– Двадцать тысяч трямов, это же средняя зарплата троих, и не уборщиков, за… двенадцать лет. Мы могли бы жить не в общаге, а в своём доме, – устало сказала Маша, шмыгнула носиком.

Затем пропела:

– Мы могли бы жить втроём в маленьком домике

На берегу очень тихой реки…

Я тоже пропел, чтобы показать, что стакан должен быть наполовину полон, а не наполовину пуст:

– Или могли лежать в скучненьких гробиках,

Это притом, если б вовсе нашли.

И я обнял Машу, которая мне очень нравится, и надо вместе отдохнуть, погулять, посидеть в обещанной бесплатной столовке, ха. А нас обняла Вика, которая мне тоже конечно нравится, но не как Маша. И нас показывали на экранах, и наши слова передавали и переводили, правда похоже только часть зрителей могла их слышать, те кто вставил в уши наушники. И мы все шептали друг другу слова поддержки и пытались выпасть из мандража этих сумасшедших суток. Да ведь для нас ещё и суток не прошло!

Но тут загрохотали общие динамики, а стадион мигом затих:

– Поскольку сегодня последний день Первой Межгалактической Олимпиады, а учитывая, что расы Млечного Пути вышли на межгалактический уровень благодаря хитрости и героизму принцессы Бенки и её друзей!

Я удивлённо уставился на хитро улыбавшуюся со всех экранов красивую юную принцессу. Одетую – в отличие от большинства публики в довольно закрытой одежде – в топик и очень узенькие шортики. Особенно удивили меня стальные голени принцессы. А диктор объявлял:

– В наши олимпиады включена новая дисциплина. Соревнования по хитрозадости! Да, именно так, а не просто хитрость. И жюри соревнования во главе с императором У империи У готово огласить чемпионов! Второе и третье место определят позже. Итак, сейчас сама принцесса Бенка вручит золотые медали и три малых золотых кубка от федерации спортивной хитрости, свой любимый квас Табуретовка-после, – про квас диктор сказал с лёгким раздражением на наглую рекламу. Затем совсем возопил, – и… Ого! Сто одиннадцать тысяч сто одиннадцать трямов от главного спонсора федерации хитрецов императора У! Победителям! Команде яхты «Три свиньи»! Маше, Вике и Олегу!

Мы разинув рты и пытаясь понять, что же произошло, смотрели, как от недалёкой ложи к нам низко полетела на летучей доске широко улыбающаяся принцесса Бенка. А за ней девочки-еноточки на летающих досках несли медали и везли на тележках призы. На одной тележке стояли три кубка, наподобие стаканов, то есть не под стеклом хранить, а пить из них. В кубках был квас. На другой тележке лежали столбики пятиугольных монет, и по одной квадратной, треугольной и круглой. И судя по восторженным воплям, когда это показывали, это и есть 111111 трямов, и диктор рассказывал, что такое число красивое у вергов. А на последней ехали три просто громадных, литров по двадцать, бутыли шампанского с широченными горлышками.

Принцесса торжественно повесила на наши шеи медали, вручила пересыпанные в мешочек монеты. Золотые кубки мы, правда, подняли, благодаря зрителей, не особо грациозно – ибо у нас уже руки дрожали и ноги подкашивались. А вкусный и очень нужный нам сейчас квас выпили вчетвером – забавные мохнатые полосатые девочки подали Бенке серебряный кубок. И мы сразу ощутили прилив энергии от мощного стимулятора, добавленного в напиток. Четыре девчонки сбегали к жюри и вручили нашим доброжелателям полуметровые узкие цилиндры. А принцесса очень по простому обняла всех нас, сдвинула наши головы в кучу, привстала на цыпочки и горячо зашептала в уши по-русски:

– Олег, тебе лучше сделать стальные голени – киборг это круто, но запрещено делать из здоровых. Ваши вещи доставят куда угодно. А вам всем лучше дня через три отправиться со мной, сначала в мой любимый пустынный мир Глюд, где хорошая медицина, чудная жара и пески, драконы и пираты, и нелегальные клиники усиления тел и улучшения внешности. А потом можно на прохладную туристическую Оолу с мамонтами, банями и квасом, или в опасный неустаканившийся мир первопроходцев Стрек. Или ещё куда, а то перед окончанием моратория для жуликов арестуют и вас, и меня. И плевать им на иммунитет, а потом убегай опять от этих зануд. И вылечим вас не хуже, чем на Земле. А до снятия иммунитета земляне вас лечить не будут. Учёные уже. Ну а сейчас ещё проучим зануд. Берите бутылки, там надо верёвочку дёрнуть, только на себя не направляйте, вы и так уже как хрюшки. На жюри. И за наших друзей не бойтесь, мы все хитрюшки хитропопые.

Мы взяли бутылищи, даже просто не снимая с тележки наклонили в сторону жюри, дёрнули верёвочки. Офигеть! Из толстенных горлышек вылетели фонтаны салата! Оливье. И майонеза в нём было очень много. И жюри регаты стало куда свинюшнее нас! А четыре наших доброжелателя с хохотом раскрыли крупные прямоугольные прозрачные зонтики, и если получили майонезом, то немного, но это их совсем не расстроило. Ржач трибун стоял гомерический!

Мы встали на тележку, я обнял моих красоток. И вслед за принцессой Бенкой мы поехали в прекрасное светлое будущее. И буйное. Но пока мы уставшие, и ещё даже не осмыслили всё произошедшее. И я пропел:

– Мы себе купим дом

У пруда на Ооле…